Слуга Духа
Глава Девятая
Вот закончу работу и на покой: жеребят воспитаю, дерево посажу, чего-то там ещё сделаю, не помню. В баню всё это, ну кроме детишек. Передохну и ещё приключений на свою задницу найду, вечность она большая. А пока загляну на обед к одному моему старому другу, очень высокого происхождения. По лицу моего благородного "друга" можно было легко догадаться, что он готов отложить коричневого слизняка.
— Привет, я не вовремя? — начал я разговор, стряхивая с лат кусочки окна.
— Ну что вы, с..совсем наоборот.
— Знаешь, я вот только одного не могу понять, как потомок Старсвирла и Селестии мог скатиться, до того чтобы убить собственную, много раз пра, бабушку?
— Убить? Ни в коем случае! Я просто хотел дать ей возможность отдохнуть и показать, что тоже на что-то гожусь.
— Мудить ты годишься. Герольт твой, планировал пойти лёгким путём. Сам понимаешь, пришлось его того. Ты вот тоже огорчения приносишь — организации подпольные с целью свержения царицы матушки мутишь. Ну что мне с тобой делать?
— Давайте договоримся, у меня есть связи и капиталы, я могу стать вам верным союзником.
— Верным союзником ты был Селестии, со мной такое не пройдёт.
— Вам нужны деньги? Я могу отдать половину своего капитала, на эти средства можно выкупить такой городок как Понивиль и на оставшиеся лет сто безбедно жить в Кантерлоте.
— Зачем мне половина? Я могу просто по-тихому закопать тебя и присвоить все.
— Тогда что вам нужно?
— Концентрированная справедливость. С твоего ведома, похищались и жестоко убивались граждане Эквестрии разных рас. Как насчёт десяти лет сильнейшей боли и полная ампутация конечностей или быстрая смерть сейчас? Вполне справедливо, по-моему. Выбирай.
— С…смерть, — нервно хихикнув и заикаясь, произнёс белый единорог.
Убить чудовище с моральной точки зрения проще, чем может показаться. Но когда чудовище носит шкуру овечки или пони, появляются терзания: а нельзя ли по-другому. Тяжело убить того, кого считаешь равным себе пусть не по силам, но по разуму.
Лезвие выросло из ладони став продолжением руки. Плохо различимое обычным глазом смазанное движение и важный кусок единорога покатился по ковру. Тело рухнуло на пол, а я, склонившись над ним, провёл ладонью по спине, выбирая место куда "всадить". Мой резкий укол с инъекцией в область нерва вызвал болезненный вскрик, "умирающего" единорога.
— Последний шанс Блюблад. Я дам его тебе, я дам тебе подлинный смысл жизни. Я забираю твой рог и возможность размножаться, я буду приглядывать за тобой. Каждый будний день, ты будешь по шесть часов выполнять самую грязную и презираемую работу, а также лично приползёшь на коленях и попросишь прощения у всех, кто лишился родственников и друзей с твоей подачи. Все твои капиталы пойдут на благотворительность и поддержку пони, попавших в трудное положение. О лёгкой и быстрой смерти даже не мечтай — за вредительство или попытку самоубийства, тебе придётся очень близко познакомиться с калёным железом.
— Ммм… За что мой рог? — хныча причитал безрог.
— Ради вселенской справедливости я бы тебе ещё и член отрезал, но мне кажется, это было бы слишком, — произнёс я подбирая рог.
— И сколько мне работать?
— Десять лет, а там посмотрим, как пойдет, — сказал я, уходя.
Три дня минуло, Мировой Змей больше не красуется на горизонте и скорее всего мирно спит в морской пучине. Селестия избегала меня, а я до этого момента был не готов предстать перед ней. Свернув толстый свиток я, поднялся. Эклипси, Стрим Спаркл и Дабл Спаркл — все мои девочки мирно посапывали в своих кроватках, Луна разгребала королевскую почту — новую обязанность, свалившуюся на неё. Раннее утро разгоралось за окном, наполняя бывшие покои Луны весёлыми солнечными зайчиками. Я вышел из покоев провожаемый взглядом Луны.
Силён ни тот, кто не упал, да он и не рисковал ни чем, а тот, кто падал, но вставал и тот, кто понимал зачем. Как и в моё первое появление в тронном зале Селестия сидела на возвышении и что-то читала с листа, под бдительной охраной двух гвардейцев. Правда на этот раз я вежливо попросил их удалиться и как ни странно, они послушались.
— Привет Сладенькая. Я казнил пять грифонов и одного единорога, около двухсот членов ордена Хорнбик получили тяжёлые травмы, восемь единорогов совершили суицид. Подробные описания всех их преступлений, местонахождения улик и рекомендуемые наказания описаны здесь — я продемонстрировал ей толстый свиток, а затем менее официальным тоном продолжил. — Селли ты дала мне право судить, но в твоём законодательстве была зияющая дыра, в том месте, которая касается массовых убийств. Я закрыл эту дыру — по-своему, а допишешь ли ты нужный закон, который расставит все точки над и, зависит только от тебя.
— За что ты убил Герольта?
— За четырнадцать загубленных его лапой жизней. Он грабил путников на перевалах под руководством Менги, работали так чисто, что эту банду прозвали Скальные Фантомы. Ты ведь была у грифонов и наверняка слышала о загадочных пропажах путников и караванов. А королевская армия лишь крыльями разводила, мол, ищем, боремся.
Я поднялся на возвышение, встав нос к носу с принцессой, и прошептал:
— Герой я или злодей, тебе решать. Я не стану противиться твоей воле.
— Как ты сбежал?
— Ты сама меня выпустила, — слова выскользнули сквозь улыбку.
— После того инцидента мои агенты в Королевстве Грифонов нарыли кучу нестыковок в биографии Герольта. Например: слишком хороший доход для простого сержанта крепостной стражи и крайне малое число знакомых и друзей и как позже выяснилось: Граф Трогрион выписал в его рекомендацию, не существовавшие события. Всё сходится, осталось только проверить твои данные, но я уверена, что они точны, я прощаю тебя.
— Я, как ты наверное знаешь, в курсе того, что вы трахались и за это не сержусь на тебя. Но вот за то, что ты мне и слова не дала сказать, до сих пор обидно. Продолжим разговор вечером, если ты соизволишь прийти обратно в табун, — отворачиваясь и оставляя свиток у её ног, говорил я.
— Подожди! Выслушай меня, пожалуйста…
Слова Селестии пролетали мимо моих ушей. Не слушая взволнованную болтовню пони, считающей себя центром мира, я просто хотел вернуться к Луне, жеребятам и наверняка ещё спящим Рэйнбоу и Твайлайт. Ноги сами понесли меня прочь из зала.
За обычными повседневными делами и играми с жеребятами вечер подкрался незаметно. Твайли пила чай, Луна, хорошенько отоспавшись за день, липла ко мне, требуя свою обычную порцию вечерних ласк, Рэйнбоу вернулась с дежурства в патруле и, развалившись в кресле, читала книгу из своей любимой серии приключенческих романов. Немного замявшись в дверях, Селестия приблизилась ко мне, её движения скованные и резковатые выдавали внутреннее напряжение, и я решил больше не тянуть.
— Селли, я думаю нам надо расстаться.
Два ручейка хлынули из её глаз, а мои клетки в её теле били тревогу, предупреждая о сильной боли испытываемой носительницей. На её лице отразилась такие страдания, что я пожалел, о решении немного проучить её, играя с чувствами.
— Неужели ты вправду думала, что я тебя брошу? Как можно не любить чистый воздух, которым дышишь, дикую природу вокруг, солнце согревающее мир? Как можно не любить тебя? С самой нашей первой встречи, я подавлял в себе химическую реакцию, заставляющую стольких мужчин безумствовать. И знаешь — это не помогло уберечься. Я люблю тебя разумом, не как свою собственность, не как какой-то идеал, а как мир, в котором хочется жить, и эта любовь вечна! Иди сюда и хватит реветь, — обнимая принцессу и сглаживая причинённую боль, говорил я.
— Ты хоть понимаешь, как это больно для одной из нас услышать такое? — вступилась за бывшую наставницу Твайлайт.
— Я хотел, чтобы она почувствовала, то самое ощущение, когда тебя предали самые близкие, как почувствовал я, тогда в кристальной тюрьме. Да, хватил через край, теперь понимаю.
— Прости меня, пожалуйста. Я тогда была очень зла на тебя, — Селли стряхнула слёзы и сильнее прижалась ко мне.
— И ты прости меня, Сладенькая. Меня иногда заносит, совсем не туда, куда я хотел.
Её нос ткнулся мне в щёку, а мои губы отправились перехватить наглеца, но их встретила пара мягких сородичей. Завязалась борьба, быстро закончившаяся компромиссом, и наши языки продолжили налаживать любовный контакт. Я чувствовал растущее возбуждение любимой и продолжил воздействие. Под моим давлением пони села, увлекая меня за собой на колени. Мои руки, описывая окружности по шкурке пони, спускались всё ниже и ниже к кьютимаркам. Её попка приняла идеальную форму, хотя совсем недавно едва дотягивала до звания годной. И я с удовольствием мял этот шедевр эротического искусства. Селестию уже буквально трясло от вожделения, сказывалось длительное воздержание и начавшаяся охота.
Она выскользнула из моих объятий, отрываясь от моих губ и позволяя мне встать, а остальным приблизиться ко мне. Луна наконец дорвалась до желаемых ласк, заменяя сестрёнку в моих объятьях. В то время как Твайли прижалась грудью к моему левому боку, а Дэши к правому. Плутовки стащили с меня всю одежду, стоило лишь отвлечься на поцелуй с Луней. Что-то царапнуло моё бедро, пришлось повернуть голову — Селли задумала нехорошее, нацеливая рог в неположенное место. Мгновенье спустя мятная свежесть ураганом пронеслась по моёй прямой кишке. А следом за свежестью в мой сфинктер ударился горячий язычок отчаянно извращённой принцесски. Селли была верна себе: мыть копыта и то, что собиралась отведать — прочно входило в её привычки. Луна не отставала — нежные губки обхватили мой крепкий леденец, затягивая в ротик чуть ли не по самые яйца.
Поняшки неплохо изучили моё тело и использовали свой опыт против меня. А тем временем Селли-развратница протиснулась своим грязным язычком в мою девственную попку. От накатившей эйфории я стал заваливаться вперёд, но Дэши и Твайли удержали меня, не дав насадиться солнечным сплетением на рог Луны. Ночная принцесса тут же отреагировала — немного наклонила головку, чтобы рог смотрел в сторону. Грубо прижимаясь и стискивая меня, Луня пила самый вкусный "кефирчик" с натуральными ароматизаторами и усилителями вкуса. Числом взяли мелкие пройдохи!
Раскидав поняшек, я схватил в охапку главную охальницу и понёс на кровать. Зная, что сейчас будет, Луна поспешила укрыть колыбельки барьером, не пускающим свет и звуки внутрь. Твайли по-тихому шмыгнула за дверь, а Дэши устроилась неподалёку и с нездоровым интересом наблюдала за нами. Путём нехитрых изменений физиологии появилась ОНА — "третья рука". Встречайте: возвращение полена, полено наносит ответный удар! То, что раньше было нормальным, стало ужасно огромным. Держа ствол, я улыбнулся как Арни с шестиствольным пулемётом. Передёрнув затвор, моя рука направила крепкий мускулистый снаряд в слегка приоткрытые створки детомётного орудия. Я собирался зарядить её письку под завязку, чтобы уж наверняка выстрелила. Толстенный банник врезался в створки красивой, малокалиберной пушечки Селли. Она задышала часто-часто, готовясь к капитальной прочистке. Но я тянул, давая поняше как следует перевозбудиться.
— Просто ИМЕЙ меня, Милый, выдолби меня им. Накажи во все дырки, — её ораторское искусство могло сравниться лишь с её оральным мастерством.
Не поддаться этому призыву было нереально, и я надавил. Обилие смазки не помогало — банник шёл очень медленно стискиваемый стенками солнечной пушечки. Селли мелко дрожала, пока я проникал в неё. И наконец, растягиваясь, шейка матки остановила "моего маленького друга". Принцесса еле сдержала стон, сильно закусив нижнюю губу — едва ли две трети члена умещались в ней. Я начал медленно и основательно разрабатывать узкий канал. Тяжёло дыша, Селли развратно сказала:
— Сделай мне жеребёнка, мой жеребец.
А дальше комната потонула в стонах и криках разрываемой поняшки. Мы сношались как сумасшедшие, а из-за того, что на члене появились скруглённые поперечные рёбрышки — Селли жалобно орала. Оргазмы один за другим хватали и погружали в свои недра угнетаемую пони. Половое отверстие аликорницы колбасило от неконтролируемых сжатий. Пони просто помирала от оргазмов. Еле сдерживаясь, я вырастил четыре крохотных щупальца на головке члена, их кончики впились в шейку матки и растянули проход. Член, скользя по щупальцам, как по рельсам въехал внутрь матки. Поняша заметалась подо мной словно ошпаренная, нечленораздельно стоная с вывалившимся из ротика язычком. Продолжая делать поступательные движения, я усилил толчки. Кровать затрещала, и её задние ножки сломались. Одновременно с последними шлепками моего таза о бёдра Селли из боевой головки выплеснулся мощный густой заряд белого детородного топлива. Извергаясь в матку Селестии, я вытолкнул её за грань реальности.
"Стремительный поток собратьев и вспомогательного вещества нёс его — маленького эпического героя. Он знал, что был лучшим из лучших. Создатель сам отобрал его для этой великой цели. Белые братья, помогая найти путь, расступились. В конце прохода образованного ими виднелось хорошо защищённое образование. Обычно чтобы проплавить в нём проход, нужна помощь десятка собратьев, но не ему. Подлетев к барьеру, он ударил своей единственной ногой с разворота. Стена рухнула, а за ней была его прекрасная принцесса. Хорошенько разогнавшись, он жёстко врезался в неё и слился в единое целое, давая жизнь нечто новому."
Выйдя из принцессы полностью, я снова вонзил мой "клинок" по самую рукоятку в Селли, добивая обмякшее тельце. Дэши наблюдающая за этим действом, встав на мостик и натирая себя, импульсивно кончила, орошая пол своими соками. Покинув Селестию, я перешёл к пегаске, вставая на колени и пристраиваясь к её дырочке.
Поняв, что происходит, Дэши испугано пискнула и начала сопротивляться, но я знал, как сделать её мягкой и послушной. Специально для неё я совсем чуть-чуть уменьшил сношательный агрегат (до безопасного для здоровья размера), и, взяв пони за талию, потянул на себя спортивное понячье тельце. Дрожа всем телом, пегасочка стонала, но продолжала насаживаться. Дойдя до конца, я резко вытащил из неё член и, немного сдвинув к хвосту, снова потянул Дэши на себя. О боже, как же она сладко кричала — это придало мне сил, твёрдым движением сочащийся смазкой гигант сам сдался в тесный сладкий плен Дэшиного ануса.
Спустя пару дэшиных оргазмов нас прервали. От дальнейшего разрывания попки несчастной пегаски меня отвлекло доселе не виданное зрелище. Твайли прощеголяла мимо меня сексуальной походочкой, в полосатых носочках, сочетающихся с её гривой. Быстренько накачав майонезиком, я отбросил использованное обмякшее тельце Дэши в сторону и потянулся за новой, свежей насадкой. Твайли хотела поиграть в салочки, но мой инстинкт хищника-сношателя не позволил ей далеко удрать. Я перевозбудился и понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Прижимаясь и трясь членом о её миниатюрную вагинку, мой рот жёстко сосался с её ротиком. Затем, положив её в уязвимую позу к верху животиком, мной овладело ненасытное чудовище, заставляя меня зверски трахать беззащитное существо подо мной. Захлёбываясь слюной и беспрестанно пища, пони пыталась спасти своё нежное место от грубых ударов большим и мускулистым пенисом.
Вышедшая из-под контроля писька Твайли безудержно стискивала мой половой орган, а копыта в мягких носочках обхватили меня, будто умоляя проникнуть глубже в матку. Мой мозг, подложив под себя пару мегатонных бомб наслаждения, подорвал их и сейчас находился где-то у чёртовой прорвы неземных удовольствий. Будто бы во сне — я спустил курок и застрелил милую пони из мясного ружья, после чего вытащил ствол и сделал контрольный в голову.
Последняя кобылка немного испугано оглянулась, больше некого было пропустить вперёд, и смело вылезла из кресла, бросаясь на меня. Я поймал её и увлёк за собой на ковёр.
— А для тебя Любимая я приготовил кое-что особенное, — ласково сказал я.
Я объяснил ей, нехитрые правила, завязал поняше глаза и раскрутил, затем отойдя, встал на четвереньки. Поначалу у неё не получалось осалить меня, хоть я и шумел топая коленями по полу, но наконец разгадав мою тактику хождения по кругу она вычислила меня — с размаху прыгнула и обхватила крыльями, уткнувшись носом в мою шею. Её копыта пригнули мою голову к тайной расщелине в крупе. Ясное дело она хотела, чтобы я полизал её там. Первый же проход языком заставил её пискнуть. Особое вещество, вызывающее гиперчувствительность к прикосновениям мгновенно впиталось в ночную резиденцию моего члена. Язычок, пройдясь ещё несколько раз, пронзил сочную хурму, добираясь до самых вкусных частей. Она стонала так, будто я жёстко драл её, а подключившись к её нервной системе, чуть не кончил от бешеного потока сигналов к центру удовольствия. Ускорив устное общение с изящными губками, я заставил её кричать и пищать, орошая меня и всё вокруг своим любовным эликсиром.
Моя очередь водить — завязав глаза и заткнув уши, я крутанулся на месте, немного теряя ориентацию в пространстве. Луна шустро перемещалась подальше от меня, судя по удалению её запаха. Растопырив руки, я рванул за её запахом, но поймал лишь пустоту. Источник постоянно смещался и вычислить её никак не получалось, а так хотелось присунуть в её чувственную писю. Снова рванув на запах, я врезался в кровать и изобразил сильную боль. Источник снова приблизился и тут уж я не зевал, прыгнул, как хедкрабик и схватил Луню за шею. Убрав инструменты сенсорной депривации, я лёг на спину и пригласил Луну дать немного ласки для моей колбаски. Вещество всё ещё действовало и такое раздражение едва не разорвало бёдра пони от удовольствия. Она кончила всего после нескольких скачков, но я не давал ей остановиться, безжалостно пытая бедняжку на столбике наслаждений. Луна отдавалась мне полностью, не щадя себя, она пыталась выдоить меня своей киской. И у неё это получилось. Я прижал утомлённое тельце к себе и ласково поцеловал.
А потом сделал ещё парочку кругов почета. От меня не уходят неудовлетворёнными — от меня уползают, пока снова не отымел. Развалившись на коврике с прижавшимися ко мне кобылками, я смотрел в потолок и думал, как жить дальше. Мой натруженный член сладко гудел, после невинных дружеских утех с любимыми поняшами.
Чувствовать других, как чувствуешь себя — сомнительный дар, но необходимый в моём деле. Он помогает мне лучше понимать других и делать связи с ними ещё крепче. Я мог бы выбрать полную свободу, но я знаю, что она быстро надоедает. Люди так устроены — многим нужен якорь, чтобы вокруг него творить свой крошечный уютный мирок. И, похоже, я не исключение, хотя свобода ещё зовет меня своей таинственной неизвестностью.
— Дорогой! Нам пришло письмо от Твайлайт. Давай прочитаем его вместе. — разбирая утреннюю почту воскликнула розовая аликорн.
— Уже иду, Милая, — ответил белый единорг.
Развернув письмо из чёрного конверта, супруги прочитали текст, написанный красивым подчерком, и следующего содержания:
"Дорогие Принцесса Кейденц и Шайнинг Армор. С великой радостью приглашаю вас на свадьбу Принцессы Селестии, Принцессы Луны, Принцессы Твайлайт Спаркл, Рэйнбоу Дэш и Лорда-протектора Дио. Вечно ваша Твайлайт Спаркл."
Округлившиеся глаза Шайнинг Армора заставили улыбнуться Принцессу Кристальной Империи.
— Кто такой Лорд-протектор Дио и почему он женится кроме Твайлайт ещё на двух принцессах и её подруге.
— Пути любви неисповедимы, Дорогой, — продолжая улыбаться отозвалась принцесса.
— Он, не из знати или придворных, этих я всех знаю по долгу службы. Откуда он вообще взялся?
— Твайлайт мне писала о нём, разное, — отводя глазки и хихикая отозвалась Кейденц.
— И что, например?
— Ну что он, из другого мира и что он очень хорош.
— В чём хорош?
— Ну, он делал классные "сэндвичи" для Твайлайт, она писала, что никогда не забудет их вкус и что она ощущала внутри при близком знакомстве с ними.
— Что, правда? Я слышал, что короткий путь к сердцу жеребца лежит через желудок, но не думал, что на кобылок это тоже работает.
— Ещё как работает! Я даже подумывала съездить попробовать, но как-то не сложилось.
— Он наверно классный кулинар, если смог угодить даже Селестии.
— Ты не представляешь насколько, хоть я и не пробовала, но по описанию Твайлайт его "взбитые сливки" просто божественны.
— Думаю, у нас будет возможность попробовать их на свадьбе, — наивно улыбаясь, Шайнинг пошёл на кухню оттачивать своё кулинарное мастерство.
День икс, каждая кобылка мечтает, чтобы он наступил для неё. И сегодня четыре кобылки познают его вкус на губах. Пусть некоторые из них и не в первый раз. Зал постепенно наполнялся гостями, встречаемыми Селестией. А я с близняшками и Твайлайт ждал родителей моей любимой. Ответственный и показательный момент — ненавижу такие. И вот они показались, немного удивлённые моим видом, что и говорить. Я повернулся к Твайли и произнёс:
— Твайли, они такие милые! — и не смущаясь обнял папу и маму моей избранницы.
Ошарашенные подобным поведением родители Твайли не знали как себя вести дальше.
— А мы вот вам внучек наделали! — с гордостью в голосе я продемонстрировал им малышек.
Копыто прилипло к личику Твайли.
— И ещё наделаем, — улыбаясь, я положил руку на круп Любимой.
Скинув мою руку с крупа, Твайлайт обратилась к родителям:
— Мам, пап это Дио, я писала вам о нём. Не обращайте внимания на его выходки, он так делает, потому что совсем не хотел знакомиться с вами.
— Приятно познакомиться, — отец Твай протянул мне копыто.
— Взаимно, — я пожал его и посерьёзнел, стал похож на гранитную скалу.
— А как вы познакомились? — Твайлайт Вельвет скромно улыбнулась мне.
— На задании Селестии. Монстр убил пони на глазах Твайли, а я изрубил его на куски и сжёг. Твайли тогда спасла меня, — продолжая изображать камень ответил я.
— Как захватывающе, — Твайлайт Вельвет натянуто улыбнулась и взглянула на мужа.
— Эээм… Старые традиции не думал, что кто-то ещё придерживается их.
— Всё! Мне это надоела эта глупая комедия, — резким тоном сказал я, заставляя родителей Твай сжаться, и продолжил:
— Я выебал принцесс, затем жёстко выеб ВАШУ ДОЧЬ, а потом её подругу. И им всем так понравилось! Мысль, что я буду ебать не их, настолько их пугает, что они решили по-быстрому выйти за муж за меня. А тут такие старые традиции подвернулись — вообще классно. А закончилось всё: и еблись они долго и счастливо! И, между прочим, вы тоже еблись и не раз, а минимум два. А извините, только что посмотрел вашу память: вы еблись ровно две тысячи триста сорок четыре раза включая ролевые игры и фетиши. И вообще ваши тайные постельные прозвища дурацкие: Лупти-тупти и Шлепоток. Оборжаться!
Твайлайт просто пялилась на меня с открытым ртом, а её родители покраснели и мялись, не зная, куда девать копыта и взгляды. И тут к нам подошли Шайнинг Армор с Принцессой Кейденц. Донельзя раздражённый я пошёл до ближайшего чулана с запасом горячительных напитков. Взял пару ящиков на плечо и стаканы с одного из столиков. Поставив всё это добро перед роднёй Твайлайт, я сказал:
— Что ж первый блин комом, попробуем мой запасной способ знакомства.
Зал заполнился под завязку в основном друзья и родственники, а также несколько официальных лиц и прислуга. Знакомство с родителями удалось на славу, даже братик Твай оказался не таким занудой, как мне в начале думалось. Удаляя из крови посторонние вещества, я поднялся на возвышение и с помощью щупальца тьмы позвал моих кобылок. Когда они поднялись, все взгляды устремились на нас.
— Начнём, пожалуй. Я приветствую всех присутствующих здесь и сразу хочу сделать заявление — свадьбы не будет! — торжественно начал я.
По залу прошёл недоверчивый и недовольный ропот и копошение. А я продолжил:
— Вы приглашены, чтобы стать свидетелями договора между мной и этими четырьмя кобылками. Но не огорчайтесь дорогие гости, потому что праздник всё равно состоится. Праздник единения с тьмой! — с последними словами от моих ног по полу во все стороны хлынуло чёрное нечто.
Мгновенно закрыв весь пол, нечто жидкое на вид потекло вверх: на стены и окна перекрывая все пути к бегству. Зал наполнила непроглядная тьма. Что и говорить, гости страшно перепугались, но некоторое время спустя мрак рассеялся. Помятые и растрёпанные гости с недоумением осматривались: пол и стены всё ещё представляли собой сплошной чёрный покров, без окон и дверей. В моей вытянутой ладони появилась чёрная сфера, все мои кобылки коснулись её копытами. Пафосным тоном я продекламировал заученную речь:
— О та, кто темнее сумерек. О та, кто пишет мира суть, во славу твою мы присягаем тьме! Пусть те безумцы, что противостоят нам, будут уничтожены нашей с тобой единой силой! Скрепи наш договор именем Вечной Тьмы!
Мы есть табун, и любой из нас не сможет поднять копыто или замыслить зло против другого, если на то не будет его разрешения.
— Никто не может уйти из табуна, пока этого не разрешат все остальные участники договора.
— Половые отношения возможны только между членами табуна.
— В табун могут быть приняты новые члены, если, все текущие участники договора согласятся.
— Дети — достояние табуна, по достижению совершеннолетия они могут выбирать стать членом табуна или уйти и жить самостоятельно.
— Где бы ни был каждый из нас, мы остаёмся целым. Каждый член табуна сможет найти любого другого, когда захочет. Вечна Тьма, будет судьёй этого договора. Взамен мы не станем препятствовать её воле переданной нам в открытую. Я принимаю договор.
По очереди, начиная с Селестии, кобылки произнесли "Я принимаю договор".
— Да будет так, — отчётливый шепчущий голос заставил волосы у меня на затылке встать дыбом.
Повернув голову, я увидел иссиня-чёрный человекоподобный силуэт. Мне показалось, что он улыбнулся, а затем видение исчезло, будто под порывом невидимого ветра. Закончив с "официальной" частью и убрав всякие странные и стрёмные штуки, связанные с тьмой, я объявил начало банкета. Много вкусной еды, песни-пляски и просто нереальное количество выпивки. Продолжения банкета, изрядно затянувшегося, продолжали требовать до глубокой ночи. Но усовестив полуночных гуляк, мы выпроводили их и наконец-то занялись, чем и положено порядочным пони — "сэндвичами".