Слуга Духа
Глава Шестая
Самый ужасный кошмар, который только мог мне привидеться, воплотился в реальности. Я, не находя себе места, уже несколько дней металась, пытаясь придумать какой-нибудь выход. Как он мог убить Герольта всего лишь за то, что тот переспал со мной. Я знаю, что должна была дать ему возможность оправдаться, но он наверняка бы солгал.
А счастье было так близко, так близко. За что ты заставляешь меня выбирать между тобой и страной? Я опять плакала, разрываемая противоречиями на части. По моим же законам его ждало изгнание из страны навсегда или двенадцать долгих лет заключения строгого режима — двенадцать лет отобранных у него и его детей. Сестра больше не хочет со мной разговаривать, она не верит, что Дио сделал это из ревности. Да даже если причина была другой, убийство есть убийство.
Я отправила ему еду, но предыдущая тарелка вернулась нетронутой — третий день он ничего не ест. Может, стоит проведать его? Я должна была выслушать его. Кто я для него, если даже выслушать не пожелала?
Ступени, закручиваясь по спирали, вели меня вниз. Да, он совершил нечто очень отвратительное, но он был моим особенным, Любимым. Я вошла в комнату с кристаллом-темницей. Кристалл был пуст!
Не может быть, как он сбежал? Моя магическая печать ещё стоит на единственном входе в кристалл, Луне пришлось бы снять её чтобы выпустить Дио. Обычная телепортация в кристалл и из него невозможна из-за преломления и частичного отражения магических потоков стенками тюрьмы. Как же тогда? Я вглядывалась внутрь кристалла, но в полости была только его одежда, ведёрко для отходов и поднос с едой, который я отправила через специальную магическую червоточину в кристалл. Червоточина пропускала только небольшие, не живые объекты и для того чтобы воспользоваться ею, надо обладать очень продвинутыми знаниями и умениями в области магии перемещения.
Я сняла печать, открыла проход и прошла сквозь кристальную скорлупу. Магией подобрала одежду и тут моего крупа коснулся сквознячок — легкое дуновение воздуха я обернулась, но никого не увидела. Забрав вещи я вышла наружу, закрыв за собой проход. Мурашки пробежали по моей шкурке, почему-то мне было не по себе здесь и я поспешила уйти. Лишь бы он опять чего-нибудь не натворил.
Места казались мне смутно знакомыми. Но остановиться любоваться окрестностями я не мог. Они преследовали меня, я знал что они идут за мной, как говорится, спиной чувствовал их присутствие. Страх гнал меня, заставляя путать следы и прятаться. Иногда я оборачивался и видел смутные тени преследователей, их очертания время от времени менялись, будто они состояли из чёрной мглы. Леса, холмы, дороги — они везде находили меня. И тут я задал себе вопрос. Вы вот часто себе задаёте вопросы? И я тоже. Но в этот раз задал "Почему я бегу?". Я не смог ответить и резко остановился на мощёной дороге вдоль крутого берега реки. Один вопрос перевернул всё с ног на голову!
Они почти настигли меня. Усилием воли я развернулся и посмотрел прямо на моих преследователей. Адреналин и боевой азарт вскипятили мне кровь, я почувствовал мощь, словно внутри меня находится маленький ядерный реактор. Испепеляя преследователей взглядом, я рванул на них: первый был сбит мощным ударом, изломан и втоптан в булыжник мостовой. Подобрав какую-то палку, я гигантским прыжком, игнорируя все законы физики, ворвался в ряды преследователей-теней. Шест крушил их лучше любого меча. Они рассыпались прахом под моим напором.
Кажется один остался на холме чуть впереди того места, где я был до столкновения. Лёгким прыжком я оторвался от земли и взлетел, как будто земное притяжение подчинялось мне. Прыжок по параболе: зависнув в максимальной точке, я, вновь становясь тяжёлым, обрушился вниз, прямо на холм к синей тени. Шест в моих руках изготовился к удару. Земля и синяя тень стремительно приближались, от неё и мокрого места не останется после моего удара. И тут я разглядел тень. Удар готовый сокрушить её так и остался моей фантазией. Я сбил тень с ног и прижал к земле. Это была пони. Это была пони, которая умеет ходить в чужие сны.
— Луна, ты настоящая?
— Да, Любимый, это я.
— Как ты нашла меня?
— Твой кошмар, это он привлёк меня.
— Хочешь остановить меня? Я не могу тебе этого позволить, я должен закончить дело.
— Нет. Я хотела узнать почему ты убил того грифона.
— Он планировал прикончить вас, хотя по плану его хозяев — должны были пленить.
— Это правда? Пожалуйста, ради нашей любви не ври мне.
— Да, а ещё я узнал из его памяти, как он убивал невинных: кобыл, жеребят и стариков — всех, орудуя с бандой разбойников-грифонов. Единорогов блокировали щитами из мироршейда, а пегасов сбивали стрелами и сетями. У них было не принято оставлять свидетелей, — рассказывал я.
— И что ты собираешься теперь делать?
— Найду и убью их всех.
— Не надо, сестра тебя не простит.
— А ты простишь?
— Я всё тебе прощу, но ты сам знаешь — сестра другая, она не сможет отойти от своих принципов. Ты отец моего жеребёнка, и я люблю тебя, но пожалуйста не убивай их, — сказав, она поцеловала меня.
— Их память станет свидетелем их преступлений, а я буду судьёй и палачом в одном лице, — немного жёстким тоном сказал я, отрываясь от её губ.
— Прости меня, я была шокирована твоим поступком, но не должна была поднимать на тебя рог, — глаза Луны светились любовью и теплом.
— Я не сержусь на вас, это я виноват, просто привык ходить напрямик. Прости меня за то, что тебе пришлось видеть это.
— Расскажи побольше о наших врагах, когда они нападут?
— Я знаю только то, что знал грифон. Ни больше ни меньше. Он полгода готовился к операции, тренировал актёрские способности и навыки внезапного нападения. Ему должны были дать знак, после этого по плану он быстро и незаметно вязал вас с сестрой, а затем его подельники доставили бы вас в секретное убежище. Сам он там не был и не знает где оно. За это дело ему отсыпали бы столько денег, что его бедной семье и ему хватило бы на две безбедные жизни каждому. Он не хотел рисковать с пленом и решил просто убить вас, планам его "крыши" это не противоречило, насколько он понял: они просто хотели убрать принцесс с трона любым способом.
— Мы увеличим охрану, и будем осторожны, но жить, ожидая удара… — со вздохом сказала Луна.
— Не сахар, да. Но не бойся, это ненадолго. Мой план уже осуществляется. В крайнем случае, прилетят орлы и всех спасут.
— Орлы?
— Как-нибудь я расскажу тебе эту историю. А пока просто жди меня.
Я прижался к ней в последний раз, наслаждаясь близостью моей кобылки, пусть и во сне. А затем сон растаял, сменившись чернотой переходящей в ощущение постели подо мной.
Такое случалось и раньше, в моём родном мире. Я называл это «обломать кошмар» иногда я начинал понимать, что я во сне и тогда брал эмоции под контроль. Во сне твои эмоции транслируются на окружающую действительность. Достаточно просто вызвать гнев или приступ храбрости и кошмар теряет силу, настолько, что его можно рассыпать голыми руками. Но всё-таки была ли Луна настоящей или я просто проецировал желание быть с ней? Боюсь этот вопрос пока останется без ответа.
На меня напала липкая лень, такая по выходным не даёт вылезти из кровати. Я начал вспоминать, как всё это начиналось. Тогда я творил полный беспредел и безумие, казавшиеся такими верными и правильными, что это меня пугало. Поначалу я просто играл с принцессами, но постепенно незаметно для себя стал относиться к ним не как, к любовницам и секс-игрушкам, а как к части себя, очень важной части.
Перестав думать только о себе, я, наконец, смог понять, чего мне так не хватало всю мою жизнь. Как маленькому атому хочется образовать сильные связи с другими, пускай совсем не похожими на него и стать единым целым — частицей, так и мне это было необходимо. Быть частью чего-то большего — не это ли счастье. Анализируя свои чувства, теперь понимаю, что, благодаря взаимным связям с моими пони, я стал лучше.
Вот чёрт, несмотря на все изменения с моим телом, внутри меня всё ещё дух человека. Посмотрим смогу ли я оставаться собой до конца. Но сейчас мне пора вставать, я должен успеть закончить работу во время.
Тронный зал снова окружал меня. Как бы я ни хотела внять предложению Луны устроить отпуск, я не могла всё вот так бросить, когда вокруг творится полный беспредел. Начали сыпаться сообщения о без вести пропавших пони то здесь, то там. Даже Спайк пропал, вторые сутки о нём не было ни слуху, ни духу. Твайлайт ушла на поиски и сказала, что пока не найдёт его не вернётся.
У Хуфингтона снова прорвало новую дамбу, пригород и восточные части городка оказались затоплены. Большие пожары произошли сразу на нескольких заводах и фабриках Мэйнхеттена. Железнодорожные пути в Кантерлот оказались на пути оползня, непонятно каким образом сошедшего с укреплённого склона. В Понивиле разразилась странное инфекционное заболевание, теперь весь город находится под карантином. В Филлидельфии зафиксированы случаи массового отравления. Мои министры уже открыто подозревают сбежавшего из под стражи лорда-протектора. Сестра утверждает, о каком-то заговоре против нас и невиновности Дио. А я просто не знаю, кому верить. Для решения такой тяжелой обстановки, пришлось направить дополнительные силы, включая весь резерв и добрую часть Гвардии, во все пострадавшие поселения, несмотря на протесты сестры.
После тяжёлого дня я, наконец, добралась до постели, изрядно разбитой былыми активными физическими упражнениями. Завтра же попрошу поставить мне новую. Но поспать не удалось — в дверь покоев постучались. Гвардеец доложил, что меня ожидает министр по чрезвычайным ситуациям на срочный совет. Недовольно вздохнув, я пошла за гвардейцем, в коридоре нас ждали Луна и министр Сан Презент — светло-розовый единорог. Мы направились в малый зал для заседаний. Сан Презент не спешил докладывать о происшествии, из-за которого я была вынуждена покинуть кровать. Что-то он сегодня тихий и плетётся позади нашей процессии, несмотря на то, что обычно предпочитает энергично вещать, идя впереди меня.
Вот и последний коридор перед залом совещаний, хотелось бы побыстрее разобраться с этим делом и лечь уже спать. Мне в затылок ударило что-то тяжёлое, я упала вперёд, теряя обзор из-за качнувшегося ко мне пола. Вокруг послышался шум множества существ. Я приподняла голову и троящимся, разъезжающимся зрением увидела, как крупный чёрный грифон вытаскивает лезвие своего топора из моего верного гвардейца. Красная лужа медленно ползла ко мне, Луну сбили с ног и вязали, нацепив что-то на её рог. Как будто бы издалека послышался тихий голос:
— Молодец Джаинт Гифт, чисто сработано.
— Надеюсь, награда будет, как договаривались? — спросил мой министр.
— Да, дальше мы берём их на себя, позже с тобой свяжутся.
Я попыталась отбросить напавших магией, но всё было, как в тот раз, когда лже-Дио заманил меня в мою комнату, где нас уже поджидали и блокировал мою магию специальным кольцом. Их было больше двадцати, в основном грифоны, так же я заметила среди них нескольких единорогов. Все были одеты в чёрные просторные костюмы, маскирующие их силуэты в темноте. У грифонов имелось оружие и маленькие щиты, так похожие на тот, что был у Рики Блудироуд, когда она напала на Луну. Нас подхватили и потащили, волоча по коридорам и лестницам куда-то в низ.
Ну почему я не поверила Луне, но даже для неё это было полной неожиданностью. Здесь должны ходить караулы, если я привлеку их внимание, они поднимут всю гвардию из казарм и придут нам на помощь. Похитители забыли заткнуть мне рот, я воспользуюсь этим.
— На помощь! На нас напали! Помогите! Ск… — лапа чёрного грифона, сжатая в кулак, ударила меня, разбив губы в кровь. Затем тугой кляп из какой-то вонючей тряпки запихали в мой в рот.
Командир, отвесил оплеуху тому, кто, по его мнению, должен был позаботиться о моём рте и мимоходом пнул меня в живот. Больно, но ничего кто-то из гвардейцев должен был услышать. Моя уверенность испарилась, когда меня грубо проволокли рядом с убитыми стражами караула.
— Хэй! Куда это вы собрались с принцессами? — дерзкий голосок окликнул похитителей.
Нет только не Рэйнбоу — улетай, спасайся, позови на помощь. Я застонала сквозь кляп в угнетающем бессилии. Пегаска храбро бросилась на врагов, но силы были не равны: угостив ударами копыт двоих из нападавших. Магией её отбросили в стену и жёстким ударом по голове вырубили. Сзади послышался шум и весь отряд обернулся. Незнакомый грубоватый голос прогремел на весь этаж:
— Хватай, обнимай, ломай!
К сожалению я не смогла повернуть голову из-за верёвок. Меня затошнило, голова пылала тупой, ползущей болью. Тот удар по голове, похоже, оставил мне сюрприз в виде сотрясения мозга. Стало настолько плохо, что сил скосить глаза и посмотреть на происходящее там не осталось. Не теряя сознания с отупляющей слабостью, я просто лежала и пялилась на тело оглушённой голубой пегаски, ожидая, когда же всё это закончится.
В "Гнезде Феникса" было не продохнуть. Такого наплыва гостей здесь давненько не наблюдалось. Все помещения не крупной гостиницы заняла приезжая компания "друзей". И вот уже четыре дня я веду дежурства, спя всего четыре часа в сутки. Нельзя допускать внезапного нападения. Однако, сегодня я его допустил. Не ждал, что враги придут снизу, из-за этого я не сразу заметил их, и план затрещал по швам, не жалея ног, я бежал. От мощного удара двери Гнезда Феникса распахнулись. Громкий низкий рык раздался в возникшей тишине:
— Ренегаты наступают! Готовьтесь к бою!
Ящики, стоявшие в главной зале гостиницы, за считанные мгновенья разбились об пол с громкими стуками и звоном содержимого. Пони организованной группой ожидали своей очереди закутаться в сталь. За пятнадцать минут все пятьдесят три бойца "Пекла дружбы" стали выглядеть посланниками апокалипсиса воплоти. Я, не теряя ни секунды более, брутальным голосом заорал:
— Всем за мной! В ПЕКЛО!
Шумя латами, орава пони выбежала в ночь, оставив хозяев взирать им в след с открытыми ртами. Мы ворвались с парадного хода, бесцеремонно отпихнув часовых. С лязгом мы рванули на лестницу в низ. Пробежав два коридора, мы успели — куски гнилой ренегатской плоти, посмевшие себе непозволительное обращение с богинями, застыли перед нами.
— Хватай, обнимай, ломай! — прокричал я.
Немного меньше месяца у меня была только одна работа — собирать старые доспехи, доставая их в лавках старьёвщиков и тратя последние деньги. Под конец даже пришлось воровать из запасников исторического музея Филлидельфии. Затем приводить их в порядок, убирая следы ржавчины. А после того, как доспехов стало достаточно, настало время варить! Приваривать двухдюймовые острые шипы на каждый элемент доспехов. Это была грандиозная работа, которую я проделал в одиночку. До этого момента я только убегал, жалел и упрекал себя, проклиная судьбу. Но эту комедию пора кончать. Время мести пришло!
С боевым рёвом грохочущая свора пони покатилась вперёд и захлестнула отбивающихся похитителей. Я был в первых рядах. Остервенело круша врагов, я насадил защищающегося грифона на рог. Кровь залила мне глаза, а короткий меч соседнего врага чиркнул по моему плечу в открывшейся щели доспеха. Я освободил рог и кинулся на обидчика, не обращая внимания на толкучку со всех сторон. Шит не спас его — навалившись, я прижался к нему, сталь доспеха с хрустом столкнулась с чёрным металлом щита. А копыта теснее прижимали ненавистную тушку грифона. Заорав от боли, он попытался достать мечом мои уязвимые места и достал бы, если бы мне не помогли. Обернувшись, я увидел, что всё закончилось. Сопротивление было сломлено, несколько моих бойцов были серьёзно ранены. Убитых не было, зато невредимых среди похитителей-неудачников не было. В основном колотые и рваные раны от шипов.
Освободив богинь, пони сгрудились около них, Принцесса Луна пострадала незначительно. Хуже пришлось Принцессе Селестии, ей срочно требовалась медицинская помощь. Я подошёл к лежащей без сознания пегаске поодаль от принцесс. Быстрый осмотр не выявил никаких серьёзных травм, хотя над глазом уже вздувалась нешуточная шишка. Я отцепил броню и скинул ненужную более кучу железа рядом с ней. Затем я развернулся к моим бойцам.
— Я приказываю вам защищать принцесс и всех в этом замке любой ценой! Единороги-ренегаты и грифоны-убийцы поплатятся за свои преступления. Это я вам обещаю! А этих — заковать в цепи, их судьбу решат принцессы, — твёрдым тоном сказал я.
Затем развернулся и побежал туда, куда стремился маленький, но дерзкий отряд Ордена Хорнбик. Пройдя в самый низ лестницы, я нашёл узкий, замаскированный проход дальше вниз. Меня встретили три не очень дружелюбных единорога. После удара под дых, я благоразумно сдался.
Не дождавшись своих, они потащили меня за собой вглубь пещер. Путь был довольно скучным — сплошная чернота вокруг. Не надо быть гением магии чтобы понять: они накинули на меня заклинание слепоты. Наконец меня толкнули спиной на какую-то плоскую поверхность. Давление и щелчки у копыт неприятно дали мне понять, что со мной собираются делать.
Слепота прошла — я был пристёгнут к наклонной доске, а передо мной стоял оранжевый единорог с лёгкой и приятной улыбкой. Единороги, притащившие меня, ушли.
— Скажи мне — почему вместо нашего отряда, мастера магии встретили тебя? Что с нашим отрядом? — мягким доброжелательным голосом спросил "апельсинчик".
— Их больше нет. А скоро и тебя не станет, — апатично спокойным голосом ответил я.
— Интересная ты личность! Не часто такие попадаются. Но, видишь ли, тебе придётся рассказать мне всё, что меня интересует.
— Давай, я не боюсь боли, — мой взгляд прокалывал насквозь, этого странного мастера пыток.
— Смотри сюда, — сказал единорог и подтянул магией шприц с одного из столиков. — Это дистиллированный оксид живой ртути, при попадании в кровеносную систему он приводит к токсическим поражениям органов и нервной системы, а также вызывает очень сильные боли. У меня есть антидот, действует быстро, боль снимает за десять минут. Сейчас я вколю тебе в вену этот чудесный препарат, а затем буду ждать, пока ты мне всё быстро-быстро рассказываешь. Если у меня возникнут сомнения в правдивости твоих слов, ты не получишь антидот.
Я пытался сопротивляться, но бесполезно этот доктор-смерть оказался на редкость умелым в проведении процедур. Быстрыми и точными движениями, перетянув кровоток, он ввёл свой яд. Сначала внутри меня по кровеносной системе пошла горячая волна, как от хлористого кальция, а затем пришло жжение, постепенно нарастающее и охватывающее всё больший внутренний объём. Жжение сменилось острыми, вспышками боли, как будто кто-то пытался пропороть меня изнутри ржавыми иглами. Я сжал челюсти и сдержал крик, но мычание всё равно вырвалось из сжатых губ. Боль была просто невыносима, и когда казалось, что ты уже притерпелся, она вспыхивала с новой силой, сводя меня с ума. Я бился в полузабытье, боль настигала меня повсюду сразу, одновременно.
Несколько раз я терял сознание, а ангельский доктор помогал мне, приводя в чувство. Но я ничего ему не говорил. Кроме бессвязных криков, сдерживать которые я больше не мог. Мне мерещилось, что пытка длится уже вечность и в этом мире нет ничего кроме невыносимой боли. Антидота я так и не получил и моё дёргающееся, хрипящее тело куда-то понесли.
Холодный пол обнял меня лучше любой кобылы. Я был не один — сокамерник подбежал ко мне. Он, обеспокоенно глядя, пытался успокоить, поглаживая меня. Худой единорог не знал, что причина моих страданий — яд. Его выволокли из камеры, затем оббитые железом двери закрылись. Подобное к подобному, вот значит как. Это были мои последние мысли перед провалом в ничто.