Последний чейнджлинг: угроза Эквестрии

Глава 4

Одна из трех свечей на стене погасла. Тонкая седая дымка сменила пламя. Освещение в закрытой комнате теперь стало болезненно слабым. В совокупности с духотой и мрачными бетонными стенами создавалась крайне тяжелая атмосфера. Два офицера были уже готовы без объяснений кинуться проч.

Вокруг измученных пони ходил Армор. Он неторопливо вел инструктаж и часто останавливался, звонко ударяя доспехи в пол. Создавалось впечатление, что жеребец постоянно теряет ход мысли, но на самом деле он лишь пытался подольше рассмотреть все новые лица. К несчастью, их было больше, чем ожидалось. Видимо после войны смена состава ускорилась. Одни получили звание повыше, другие ушли на покой.

Среди суровых и мрачных взглядов, единорог постоянно ловил на себе еще один, более странный. Где-то на задних рядах стоял рослый земнопони, с выглядывающей из-под шлема рыжей челкой. На лице у того ширилась улыбка, стоило Шайнингу подойти ближе. Иногда он демонстративно кривлялся или даже передразнивал капитана стражи.

Такое поведение не осталось без внимания. Пони уже переглядывались, откровенно стыдясь за своего товарища. Все ждали, когда же весельчака заставят выйти вперед. Но Армор не подавал виду, что чем-то раздражен. Лишь продолжал спокойно вышагивать и раздавать указания.

Правда, когда пришло время разойтись, рыжему стражу приказали задержаться. Капитан выразился строго и с намеком на разборки. Многие офицеры ехидно улыбнулись, фантазирую участь несчетного дурака.

Когда все посторонние покинули помещение, земной пони слегка разволновался. Всегда свободные доспехи теперь, казалось, уменьшились. Армор глядел на карту города и не спешил поворачиваться лицом. Напряжение исчезло лишь тогда, когда пони уловил линию улыбки на лице капитана.

— Я боялся, что меня не заметят, — рассмеялся рыжий жеребец.

— Как такого клоуна можно не заметить? Тебе кстати выговор за поведение, Руфус.

— Вот и поздоровались.

Шайнинг одарил старого друга ехидным взглядом, а затем стукнулся с ним копытом. Единорог так же успел нанести легкий удар по незащищенным ребрам стражника.

— От тебя поубавилось. Где успел пузо растрясти?

— Не поверишь. Всего месяц в походах меняет пони.

— Бедного толстячка заставили побегать?

Армор действительно не сразу узнал товарища. Преображение было координатным. В памяти еще хранился образ неловкого тучного Руфуса, который вечно отлынивал от тренировок.

Вместе они прошли академию. Вместе их гоняли по строевым. И вряд ли рыжий жеребец смог бы все это осилить без помощи Шайнинга. Тот еще в самом начале почувствовал за спиной твердое копыто. Неведомая сила вела его вперед, ломая все препятствия на пути. Поэтому когда Армор узнал, что удостоен чести хранить покой самой принцессы, то настойчиво попросил и за своего друга.

Новость заставила Руфуса впасть в эйфорию. За всю свою жизнь единорог никогда не видел такой искренней радости. Пони то и дело срывался и начинал скакать по округе. И из-за этого чуть не произошла трагедия. В момент очередного буйства ему на пути попалась юная Твайлайт Спаркл, идущая навестить брата. Благо кобылке тогда удалось удачно телепортироваться.

Армор догадывался, что не только рост по службе радовал друга. Принцесса Каденс всегда являлась объектом желаний для многих. Она обладала некой таинственностью аликорна, при том не внушая раболепие, как сестры богини. А рыжего пони так вообще можно поставить в первые ряды поклонников. Тем трагичней для него самого.

— Так ты решил совсем вернуться или как?

— Ни в коем разе. Мы лишь приехали погостить…

— С кем? — взволнованно перебил Руфус.

Шайнинг опешил. Ему казалось, что всем уже очевидно, что он крепко связал жизнь с королевой перевертышей. Хотя возможно Руфус и не до конца верил или понимал выбор бывшего принца, надеясь на возвращение к исходным семейным позициям.

— Дружище, я теперь в союзе с Кризалис. Ты разве не слышал?

— Да, но… Что-нибудь известно про Каденцию? Ты ее не искал?

Единорог отрицательно покачал головой и нервно цокнул копытом.

— Я не буду ее искать, Руфус. Зачем? Если она сейчас кого-то и ждет, то точно не меня. Мне бы хотелось с ней еще раз увидится. Объясниться. Но это никому не поможет.

Рыжий жеребец сморщил лоб. На лице ясно выразилось непонимание и нотки раздражения.

— Но ты ведь должен это как-то исправить. Это ведь не какая-нибудь деревенская девчонка, понимаешь?

— Да, понимаю. Но ей оказалось легче пережить мою смерть, чем измену. Это тоже задевает, знаешь. Мне кажется, ей просто стыдно предстать перед пони в качестве брошенной принцессы. И разбитое сердце здесь не причем.

— Да что ты несешь?! — вспылил земнопони. Но спустя мгновенье опустил голову и тихо продолжил: — Я тебя не узнаю, Армор. Когда ты стал таким циником?

— Научился у чейнджлингов. Им довольно тяжело пришлось. И без ясного понимая вещей этот народ бы не выжил.

Пони ненадолго замолчали. Руфус сурово сверлил взглядом Шайнинга, в то же время пытаясь подавить гневный порыв.

— Чейнджлинги. Как ты вообще, ну… Это ведь противоестественно! Мы разные существа!

— У тебя вызывают негодование расовые смешения? — улыбнулся капитан стражи. — Плохой звоночек. А вообще у нас с ними много общего. Но только давай без подробностей. Это уже личное.

Слова Армора заставили земного пони смутиться. Заодно куда-то пропали гнев и напористость. Вообще он не планировал выводить друга на откровение. Тот все-таки принц, хоть и бывший. Во всяком случае, старше по званию и не обязан отчитываться перед каким-то горе-офицером.

— Я наговорил глупостей, верно?

— Да нет. Я рад, что хоть кто-то не делает вид, что все нормально. Тут действительно есть что обсудить. И я всегда готов ответить на вопросы старого друга. Но сейчас ты выбрал неудачное время. Не заморачивай голову. Служи Эквестрии.

— Я просто… ну, очень надеюсь, что кто-нибудь поскорее отыщет принцессу и все более-менее наладится.

— Значит, кому-то надо взять и хорошенько поискать. Верно? — подмигнул единорог. Однако Руфус наотрез отказался понимать этот намек. Нет, серьезно? Каковы у него, земного пони, шансы отыскать Каденс, когда с этим не смогла справиться даже Селестия? Или что вообще Шайнинг имел в виду?

Тем временем Кризалестия продолжала восседать на троне правителя. Правда, не совсем восседать. Она уже давно устала держать ровно спину и теперь завалила позолоченный пьедестал множеством мягких подушек и одеял. Получилось небольшое, но уютное гнездышко, на котором чейнджлинг вальяжно раскинул ноги и голову.

Чуть поодаль, за белой колонной, затаилась Рейнбоу. Она без устали сверли взглядом Кризалис, надеясь вызвать у той дискомфорт. Но времени прошло достаточно много и голод успел подобраться к пегаске. Однако она твердо решила до последнего следить за противником.

— Ты все еще там? — спросила Селестия, не поднимая головы.

— Я никуда не уйду, пока ты находишься здесь.

— Скучное ты себе занятие нашла. Лучше бы поискала заговорщиков в замке.

— Кого? Как мне, интересно, это надо делать?

— У предательства есть запах. Едкий, приторный аромат. Если однажды с ним столкнешься, то запомнишь на всю жизнь.

— Ха. Ты что, в самом деле, хочешь заставить меня бегать по дворцу и всех нюхать? Смешно.

— Стража!!! — прогремела на весь дворец Кризалис.

Рейнбоу от удивления подпрыгнула и ненадолго зависла в воздухе, озираясь по сторонам. Через минуту в зал вбежала целая толпа вооруженных пони.

— Да принцесса, — раздался хор голосов.

— Хочу тортик! Живей, давайте-несите.

Стражники облегченно вздохнули и поспешили выполнять указание.

— И зачем тебе это? Чейнджлинги, разве, едят?

— Нет. Но надо соответствовать образу. Поэтому каждый час я требую чего-нибудь вкусненького.

— Каждый час?! Она, по-твоему, такая обжора?

— Ну ты сама глянь.

Кризалис поднялась на ноги и стала хлопать себя копытом по бокам и крупу.

— Видишь? Вот что это такое? А ведь все пропорции выполнены с оригинала.

Радужная кобылка покраснела и отвернулась в сторону.

— Прекрати, пожалуйста… вдруг кто увидит!

Прикрыв глаза и весело улыбнувшись, королева вновь улеглась в свою обитель. Про себя она успела сделать заметку.

Подали торт. На серебряном подносе сочился двухъярусный фруктовый шедевр. Среди всего изобилия не хватало лишь яблок. Но это легко компенсировалось множеством других экзотических компонентов.

Пегаска напрягла живот, дабы предотвратить предательское урчание.

— И что ты с этим будешь делать?

— Не знаю. До этого приходил Армор и все съедал. А сейчас, видимо, занят. Жалко выбрасывать такую красоту.

— Не надо выбрасывать! — встрепенулась Рейнбоу. — Пони старались, делали. Я, так и быть, помогу тебе с этим.

В дальней части замка, где обычно дворцовые интриганы отдыхают от политики, мирно прогуливались две кобылки. Они бродили и беседовали среди лабиринтов растений. Каждая из них пыталась собраться духом и поднять действительно важную тему. Но Рарити и Флаттершай были не из тех, кто брал на себя ответственность судить о других и принимать решения. Поэтому всегда оставались на нейтральных позициях.

Безмятежное шествие прервала желтая пегаска. Ей стало не по себе от нависающих силуэтов мрачных ветвей.

— Рарити, уже темнеет. Не пора ли нам идти обратно?

— Да ты права. Мы совсем потерялись во времени.

Флаттершай стыдливо опустила голову и прошептала:

— Но я не помню дороги. В какую сторону идти?

— Флати, — улыбнулась единорожка. — Ты пегас. Слетай и посмотри нам путь к замку.

— Ой, точно, — хихикнула кобылка и довольно быстро устремилась ввысь. Рарити успела отметить, что техника и маневренность у той оказались лучше ожидаемого.

Но всего через мгновение белая пони потеряла голос, увидев до дрожи испуганную, приземляющуюся подругу.

— Там… там кто-то следит за нами!