Fallout: Equestria. Параллельность

Глава 25 «Король»

Мотли доставила меня в «Небесную Гавань» на своих крыльях. 

Первой, кто встретил нас внутри бункера, была Лемон, правда без своей силовой брони. Выражение её милой мордочки казалось неоднозначным, излучая целую гамму различных эмоций — от искренней радости до праведного гнева. С виду казалось, что Лемон сама не понимала что вообще в этот момент она должна испытывать. 

Я отчасти могу её понять. 

Столько душ полегло в Стойле Шестьдесят Шесть, включая не только её братьев и сестёр по цеху, но и родителей. С того момента она себе места не находила и не прекращала думать о проклятом бункере, постоянно желая проникнуть туда и выяснить, каким образом погибли её родители, забывая временами про верных друзей и любящего мужа, которые её всячески поддерживали и не позволяли ей отправиться туда на верную смерть. И вот она узнает, что в это место отправился один из её друзей... после чего узнаёт, что он выжил… первый и единственный известный выживший.

— Один ветер в голове! Что тебе взбрело в голову, что ты отправился туда?! — оглушительно воскликнула она, глядя на меня своими мокрыми зелёными глазами, наполненными гневом, скорбью и разочарованием. Её тело будто трясло от бурного фонтана эмоций, сокрушительно бьющего по её сердцу. — С какой силой ты головой ударился?! Совсем из ума вышел?! — с раздражением и презрением добавила пони, негодующе топнув ногой и едва не пробив пол, строго глядя на меня. Она недовольно скривила губы и одарила меня упрекающим взглядом, явно пытаясь обуздать свою ярость и желание разукрасить моей физиономией находящуюся за мной стенку за мой опрометчивый поступок. Внезапно, будто от пролитого на сердце бальзама, осознав, что я всё-таки стою живым перед ней и бодро дышу, она успокоилась, прижала ушки, опустила голову и посмотрела в пол. Почти сразу она продолжила говорить тихо, шёпотом, как от воспоминаний, которые неприятны сами по себе: — Ты хоть можешь вообразить, самую малость, как я и Мотли переволновались из-за тебя, самого глупого идиота на этих Пустошах? — Она уставилась на меня тяжёлым и тоскливым взглядом. Её гнев улетучился, не оставив и следа. Я ответил ей лишь виноватыми глазами и упорным молчанием, словно воды в рот набрал, точно маленький ребёнок, которого отчитывают взрослые. 

Я заслужил эти слова.

Губы Лемон внезапно задрожали, а глаза вновь намокли, она перестала себя сдерживать и бросилась душить меня, крепко обнимая.

— Голова ты еловая, я так рада, что ты выжил! — радостно проговорила она, тяжело дыша и усиливая объятия. Она разомкнула их и передней ногой аккуратно, несколько смущённо вытерла свои слёзы.
— Я надеюсь, — добавила она, глубоко вздохнув и слабо улыбнувшись, — что Мотли хорошенько тебя отлягала.
— Можешь в этом не сомневаться, — ответила пегаска, мягко кивнув и усмехнувшись.
— Вот и хорошо... — медленно изрекла Лемон. Она начала вращать глазами и неловко тереть одной передней ногой об другую. Её дыхание было словно скованным, в точности как и её поведение. Повернувшись ко мне, она то открывала, то закрывала рот, явно желая спросить что-нибудь, но останавливалась, считая, что в данный момент это выглядело бы глупо и пренебрежительно ко мне, понимая, что там, вероятно, на мою голову посыпалось немалое количество шишек. Лимонного цвета пони сковала неуверенность, а её напряжённый взор так и уставился на меня, выжидая от меня ответа. Не нужно быть семи пядей во лбу, дабы понять что она хочет выведать от меня — правду.
— Без дальних разговоров... — аккуратно произнёс я, глубоко вздыхая и открывая свою сумку. Я левитировал из неё найденную аудиозапись Ивнинг Стар. Заинтересованный и внимательный взгляд Лемон пробежался по указанному предмету. — Я знаю о чём ты хочешь спросить, — учтиво объяснил я. Тело земной пони вздрогнуло, а её лимонного цвета глаза округлились от удивления; она, не проронив ни слова, взяла аудиозапись, тупо уставившись на предмет в своих копытах. На её лице отразился немой и весьма щекотливый вопрос (скорее всего — риторический), который она побоялась бы произнести в слух. — Прослушай её и ты всё поймёшь, — заботливо улыбнулся я, подбадривающе положив свою переднюю ногу на плечо пони. Она не спускала с аудиозаписи своих удивлённых глаз, в которых мелькал страх. Боязнь той самой правды о родителях, которую она так долго искала. — Просто устал и хочу спать, завтра отвечу на твои вопросы. Но о самом главном услышь от того, кто тебе... дорог. — Она вскинула голову, посмотрела мимо меня, на бетонную стену, её рот приоткрылся от удивления, а на глазах проступили слёзы ностальгии и тоски по родным.

Лемон покачнулась и едва не потеряла равновесие. На мгновение мне показалось, что она теряет сознание. Мы хотели было броситься помочь ей удержаться на копытах, однако она тут же присела, тем самым показав, что контролирует себя, хоть и весьма неуверенно. Тем не менее, мы остались рядом.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил я.
— Что с тобой? — тотчас произнесла Мотли с тревогой, заглянув в зелёные глаза.
— Я-я… Даже не знаю, ч-что и сказать, — запинаясь ответила она дрожащим голосом. 
— Нам побыть рядом? — с дружеской заботой спросила Мотли.
— Да не… Всё нормально. Просто это так внезапно свалилось на меня, — она взглянула именно на меня. Её мордочка выражала грусть и кислую улыбку. Дальше её голос стал более ровным и уравновешенным, но тихим и медленным, словно размышляя и как бы боясь потревожить и отнестись неуважительно к кому-то: — Когда ты отправился туда, я в первую очередь волновалась о ещё живом друге, а не о судьбе родителей, которых, я уверена, уже давно нет среди живых. Мысль о них возникла сразу после того как я увидела тебя здесь, живого и невредимого, и выговорилась. Я всегда стремилась узнать правду об их судьбе, но теперь, когда она буквально находится у меня в копытах, я словно оцепенела от недоумения и неожиданности, провалившись в воспоминания о них, оттого мне казалось, что я на несколько мгновений потеряла связь с реальностью… Сейчас я уже готова услышать правду. Я справлюсь.
— Если тебе нужна будет поддержка, когда ты будешь слушать, то ты можешь нас позвать, — произнёс я, тепло улыбнувшись. Мотли одобрительно кивнула.
— Спасибо вам, — с признательностью посмотрела на нас Лемон и улыбнулась. Её взгляд вернулся к аудиозаписи. — Мне гораздо легче осознавать, что я могу надеяться на вашу опору. — Выражение её мордочки преобразилось в задумчивое и тоскливое. — Я — звёздный паладин Стальных Рейнджеров. Я должна с достоинством принять правду... 
— Пошли, Мотли, — я повернул голову в сторону пегаски. — Дадим нашему другу побыть наедине с самим собой.

Пегаска понимающе кивнула и, перед тем, как мы оставили Лемон наедине со своими мыслями и воспоминаниями, крепко, со всей дружеской любовью и теплотой обняла её.

Не успел я появиться в бункере, как, не беря во внимание то, что уже была практически глубокая ночь, ко мне сбежалось почти всё население и начало приветствовать меня, а затем посыпался целый град вопросов — что да как. Я всем им отвечал, что завтра всё расскажу и доложу, ибо на сей момент я пребываю в основательном бессилии. Практически все, кроме Профессора, который впрочем и не интересовался моим увлекательным приключением в Стойле, были разочарованы, что я решил повременить с ответом на их вопросы до завтра. Теми, кто больше всех задавал вопросы, были грифон и Кэролайн. Вид у первого был сильно возбуждённый от нетерпения, видимо, предвкушая какой-нибудь занимательный рассказ. Кэролайн... она в своём привычном тоне хотела узнать больше информации об этом загадочном месте.

При виде меня, Нара подбежала и принялась обнимать меня, сказав, что соскучилась за этот короткий срок. Я улыбнулся и поприветствовал её, однако, с некоторым недовольством, сообщил, что ей уже давно пора спать. Она огорчённо вздохнула и, с обиженным видом, отправилась к себе в комнату.

Я устало улыбнулся ей вслед, кивая головой. В последнее время я провожу с ней мало времени, поэтому мне понятна её реакция.

Оказавшись в своих апартаментах, я снял с себя всю броню и снаряжение и тут же отправился принимать столь желанный душ. Произошедшее в Стойле заставило меня неслабо так попотеть, как физически, так и морально. Это было тем ещё испытанием на выдержку. Я надеялся, что горячая вода смоет или смягчит те воспоминания, которые засели у меня в голове. Эффект оказался весьма незначительным. Воспоминания сгладились и казались такими несущественными и далёкими, когда ко мне присоединилась пегаска, которая не собиралась подолгу оставлять меня одного, после внезапного исчезновения одним ранним утром. Видимо, мысль и переживания, что едва меня не потеряла заставила её по-другому воспринять отношения со мной.

---

Утро просто восхитительное, спокойное и тихое, лишь посапывание пегаски слышалось у меня за спиной. Её мягкое крыло заботливо укрывает меня под одеялом. На меня нахлынула внезапная беззаботность, лёгкость и чувство уюта. Всё то, что я пережил вчера, мне сейчас кажется просто вымышленным кошмаром. К своему удивлению, я спал хорошо, видимо причина этому — что я был не один в этот момент. 

На меня нахлынуло какое-то непонятное ленивое состояние. Не очень-то и хотелось мне вставать, я решил ещё некоторое время понежиться в постели с Мотли, пока она не проснётся.

Оказалось, что она толком и не спала. Она сообразила, что я уже проснулся и просто лежу и наслаждаюсь в объятии её крыла.

— Как спалось? — послышался её нежный голос у меня над ухом, а затем она начала его ласково покусывать. От этой внезапности стало немного щекотно, но приятно, а по телу пронеслась приятная дрожь.
— Просто превосходно, — ответил я, медленно повернувшись на спину. Мой взгляд устремился в потолок, голова бежевой пегаски нависла надо мной, а её каштановая грива едва касалась моего лица, слегка щекоча его. Глаза Мотли с интересом рассматривали моё ещё не полностью проснувшееся лицо. — Рядом с тобой мне всегда хорошо спится, — мягко улыбнулся я.
— Как и мне... — произнесла она и наклонилась для поцелуя. Она разорвала его, после чего вновь заглянула мне в глаза. Её глаза, голубой и янтарный, заинтересованно смотрели на меня. — Без меня тебе там было хорошо? — пошутила она. 
— Ты не представляешь как... Оказывается, там был культ кобыл, святой обязанностью которого было ублажение жеребцов... — Пони с возмущением и вспыхнувшим на щеках румянцем ткнула меня в плечо.
— Хочешь сказать, что со мной тебе не хорошо? — обиженно спросила она. Вопрос пони звучал как риторический.
— Не беспокойся. Лучше тебя кобылки нет, будь в этом уверена, — улыбнулся я. Она ткнулась носом в мою шёрстку на груди, спрятав там своё внезапно нахлынувшее смущение.
— Ну хватит!.. — отчаянно простонала пони.
— Так хорошо, что ты не пошла со мной, — вдумчиво произнёс я. Услышав резкую перемену тона, пони с тревогой подняла голову, с любопытством и волнением взглянула мне в глаза. — Я понимаю почему, — вздохнул я, отведя взгляд, — то место неспроста нарекли проклятым. Там были... жуткие и пугающие вещи, испытать которые даже и заклятому врагу не пожелаешь.
— И ты... — Мотли заметно обеспокоилась, ужаснувшись, и с сочувствием положила своё копыто мне на грудь. — Пережил то, что там происходило?..
— С трудом, — медленно проговорил я. — Был ряд факторов, которые позволили мне пережить всё это. Я практически вышел сухим из воды, хотя воспоминания об этом останутся. Когда я рядом с тобой, они меня не волнуют, ведь с тобой я не думаю о тревогах. Так что не беспокойся об этом. Всё хорошо обошлось, — немного приврал я последнее. Не хочу, чтобы она разделяла моё беспокойство. И ей, и мне от этого лучше не станет. — Ещё не хватало, чтобы ты думала об этом... Чуть позже я всем вам расскажу поподробней что там происходило.
— Как скажешь... — озабоченно сказала она и посмотрела вперёд, на её мордочке практически не было никаких эмоций, в её взгляде затаилось сомнение. Затем она задумалась и у неё появилась тревога и беспокойство. — В какой-то момент ожидания, я даже начала думать, что ты... разуверился во мне, что я быстро перестала для тебя что-то значить, и поэтому ты просто молча ушёл... ничего не сообщив... я...
— Ангел... у меня и в мыслях такого не было! Просто я понимал, что ты меня не отпустишь, я не хотел тобой рисковать, а расставание для меня даётся тяжело... Когда ты об этом сказала, я... понял, что ты могла себе надумать об этом. Вспомни о моих словах в той Радужной шахте. Что я говорил?.. — улыбнулся я с выжиданием. Мотли смутилась. — Ну?..
— Что я... — начала она и пробормотала что-то невнятное.
— Что-что? — Я не прекращал улыбаться.
— Что я... Мне обязательно произносить это вслух? — жалостливо произнесла она.
— Да. Пока не скажешь — не отстану. — Пегаска обречённо вздохнула. — Давай вместе... «Я хорошая пони». Кхм. Я... — медленно начал я, ожидая, что пегаска повторит.
— Я...
—...хорошая...
—...хорошая... — смущённо повторяла пони.
—...пони.
—...пони, — закончила она, уткнувшись мне шёрстку.
— Превосходно, — заключил я. Она сдавленно хихикнула, и подняла голову.
— Спасибо...
— А без меня повторишь? — не унимался я.
— Ох... Я хорошая пони...
— О... Иди сюда, моя хорошая пони, — я поцеловал её. — Я горжусь тобой.
— Я тобой тоже... ведь сумел пережить Стойло Шестьдесят Шесть... навевающее страх и трепет на всех... — В её взгляде что-то переменилось, а её глаза игриво засверкали. — Получается... тебе требуется качественная реабилитация... — многозначительно проговорила она и залезла под одеяло. Какая резкая и неожиданная смена темы.
— Что ты... Ах-х... — судорожно вздохнул я от приятного поворота событий, ощутив внезапное прикосновение её язычка в чувствительном месте.

Кажется, я сообразил, о какой реабилитации шла речь...

---

— Так ты наконец расскажешь всем нам, что с тобой приключилось в том Проклятом Стойле? — заинтересованно и горячо спросил Феррис, усаживаясь рядом со мной. — Не томи... Я об этом месте много чего наслушался, ещё с тех времён, когда я был совсем юным птенцом! 
— А я хотела бы увидеть тебя птенцом, — невзначай сказала Лемон, садясь за соседним обеденным столом. Глядя на неё исподлобья, Феррис ответил ей нахмуренным взглядом. Та лишь беззаботно хихикнула, словно бы добилась от него необходимой реакции.

Я пришёл в столовую позавтракать. По какому-то удивительному и неописуемо сказочному совпадению, дабы удовлетворить свой желудок и любопытство, сюда сошлись и все остальные, включая Лемон. От осознания этого, я мысленно самодовольно улыбнулся. Люблю такие моменты, когда на меня смотрят с такой внимательностью, ожидая столь желанных ответов.

На лице лимонной пони не было ни тени радости, однако тоски и глубокой скорби также не наблюдалось. Зайдя несколькими минутами ранее в столовую, она одарила меня приветливой и весьма простодушной улыбкой. Пони излучала лишь смирение и покой, которого она искала очень давно. Я её ещё ни разу не видел такой... умиротворённой и расслабленной, настолько, будто она целиком состоит из одного желе, которое вот-вот начнёт растекаться по стулу. Она наконец узнала, как погибли её родители. И её душа отныне спокойна по этому наболевшему вопросу. Теперь она может продолжать жить с лёгкой душой.

— Ну так? — всё не унимался грифон с серым оперением, вновь взглянув на меня: его глаза пылали необузданным интересом. Могу с уверенностью сказать, что он от меня не отцепится, пока не получит ответы на свои вопросы.

Моим единственным и главным интересом на данный момент была огромная тарелка салата из хрустящих свежих овощей, находящаяся прямо передо мной. От одного лишь этого вида, разноцветного, преимущественно зелёного, у меня уже текли слюни. Поэтому я увлечённо уплетал свой завтрак. 

Мотли сидела справа от меня и невозмутимо поглощала свой завтрак из овощей. Эх... нам нужно было взять еду к себе в апартаменты и там мирно и преспокойно позавтракать. Видно, что пегаска сама недовольна потоком вопросов в мой адрес, не дающих мне нормально поесть. 

— Можно я сначала доем? — изрёк я с набитым ртом, не поднимая на собеседника взгляда и на мгновение оторвавшись от процесса, и, не дождавшись ответа, продолжил хрустеть свежими овощами, наслаждаясь их чудесным вкусом. В моей голове мелькнула мысль — с каким рабским трудом были выращены эти овощи на полях и в теплицах семейства Уотерфолл. Я мысленно воздал им благодарность. 
— Вот ведь! Как шакал на дичь набросился на него со своими вопросами, дай ему спокойно поесть! — вклинился появившийся тёмно-серый пегас без крыльев, садясь рядом с Лемон. Он расслабленно попивал кофе. Кроме Лемон и Блейза в столовой был Профессор, Кэролайн в своём главном чёрно-синем роботизированном теле, навороченном различными примочками, и Нара. Проще говоря, здесь были все. Даже питомец Ферриса — он лежит себе спокойно на диване, а маленькая оранжевая пони заботливо, с жеребячьим восторгом поглаживает его передним копытом. Эйдж от её ласк тихо и умиротворённо... «мурчал».
— Что ты как чайник, внезапно вскипятившийся? Пусть ест, ради всего святого, — сказал Феррис, поднимаясь со стула и идя на кухню. — Просто мне дико интересно, что же там было! Целую ночь нормально не спал, думая об этом... Я лишь просто спрашиваю у него, будет ли он нам рассказывать о Стойле с двумя шестёрками, а если будет, то когда надумает...
— Вообще-то всем интересно, — крикнул ему вслед Блейз.
— Несомненно, — согласилась Лемон, повернувшись к нему. Затем её глаза устремились прямо в какую-то точку. — Фло! — властным и шутливым тоном воскликнула она. 
— Да? — послышался обеспокоенный голос дамы с кухни. Естественно, она не поняла весёлого настроения Лемон, поэтому даже по откликнувшемуся голосу было слышно её трепещущее беспокойство.

Блейз усмехнулся, прикрыв глаза, а затем с задумчивым видом уставился в жидкость в своей чашке. Ну естественно, он ведь тоже когда-то был рабом, и он понимает, почему Фло всполошилась.

Лемон же раздосадованно и тяжело вздыхая закатила глаза. Её тон ощутимо смягчился и стал привычно-для-неё-приветливым: — Можешь, пожалуйста, и мне принести чего-нибудь свеженького? Я проголодалась...
— Сейчас принесу! — послышался ответ.
— А сама сходить на кухню и взять себе завтрак не соизволишь, крупнокалиберная ты королева? — вернулся грифон из кухни с бутылкой пива в своих когтях. Он сел возле меня. — Совсем уже напыщенностью и самомнением… заплыла? — добавил он, бросив на неё хитрый взгляд, бесцеремонно улыбаясь.
— Будешь и дальше расплываться своим мнением по поводу моего веса, я тебя в этой чашке с кофе утоплю, — огрызнулась она, кивнув в сторону чашки, удерживаемой серым жеребцом.

Все весело хохотнули.

Фло принесла тарелку еды Лемон, а затем села на свободный стул рядом и с интересом начала глядеть на меня, явно ожидая услышать рассказ. Да что же вы все такие нетерпеливые!

— Покорно благодарю, — кивнула Лемон и начала ублажать свой желудок свежими овощами.
— Рада служить, — признательно ответила ей розовая пони.
— Что ты слышал об этом Стойле, раз так жаждешь выудить правду о нём? — спросил Блейз, адресуя вопрос грифону. — Через мои уши прошло немало слухов, а именно — как много опытных и способных пони и грифонов отправились туда и не вернулись. Даже Короли оттуда не возвращались. Не говоря уже о Стальных Рейнджерах... — Блейз искоса поглядел на Лемон. Но та не слушала его, увлечённо и с невозмутимой миной уплетая свой завтрак, что аж за ушами трещало.
— Много чего... — ответил Феррис, подняв взгляд к потолку и задумавшись. — Были созданы целые страшилки для различной малышни... Среди запоминающихся упоминался даже Молчаливый Призрак, как единственный выживший из этого жуткого-прежуткого Стойла... 
— Бред сивой кобылы, — сказала Лемон, на мгновение прервавшись от поедания своего завтрака. Молчаливый Призрак… Почему-то в этот момент меня посетила мысль о нерешённой загадке — кто же мог открыть главные двери Стойла Шестьдесят Шесть? Изнутри открыть их было невозможно, так как механизм закрытия двери работал от общего источника питания, а именно — от неразрушимого кристалла. И открывались эти двери либо кем-то снаружи, либо же при аварийной ситуации, когда кристалл прекращает производить энергию, только в этом экстренном случае механизм двери срабатывает. Или же я что-то недоглядел…
— Кто-то говорил, — продолжил грифон, проигнорировав комментарий звёздного паладина, — что в Стойле был какой-то необычный омерзительный вид монстров, которых невозможно убить, но они не покидали пределы бункера — своего гнезда. 
— Любое существо можно убить, испепелить, дезинтегрировать... — вставил свой комментарий Профессор. — Все смертны в той или иной мере, и у каждого существа есть слабое место, остаётся лишь вопрос об обнаружении этого самого места. — Феррис закатил глаза от возмущения. Очевидно, ему не по душе, что его раз за разом перебивают.
— Другие говорили о роботах-садистах, обожающих наблюдать за мучениями своих жертв... — Феррис невольно покосился на Кэролайн. 
— На самом деле, — медленно начала та, потирая металлическим копытом свой металлический подбородок, как делают это органические и смертные существа вроде нас, когда сильно задумываются над чем-то, — это прекрасная и довольно любопытная идея. Меня всегда интересовали грифоны... насколько они выносливы… какой у них болевой порог... — с невесть откуда взявшимся холодом произнесла Кэролайн, а её роботические глаза угрожающе вспыхнули синим светом. Физиономия грифона исказилась ужасом и животным страхом. Повисло неловкое молчание, которое, казалось, длилось целую вечность. Все удивлённо посмотрели на пониподобное роботизированное тело. У Профессора, глядевшего на Кэролайн, лишь изогнулась бровь. Он — сама невозмутимость. Мне кажется, он единственный, кто ещё смог бы пережить ужасы Стойла. Внезапно из динамиков тела Кэролайн раздался дикий хохот. Громкий и... беззаботный, дружественный. — Хотя мне до сих пор непонятен ваш страх перед нами, но ваша реакция позабавила меня.
— Не знал, что ты способна на шутки, — сказал я, улыбнувшись. А я ведь на мгновение поверил ей. Затем вспомнил, что она стремится познать инструменты социального взаимодействия и юмор является главной её частью. Могу сказать, она вполне успешно начала его осваивать. Да и к каждому жителю этого места она уже нашла свой подход в коммуникации. Иногда возникает ощущение, что в разговоре с Профессором это одна Кэролайн, а в разговоре с Фло совсем другая.
— Иные говорили, — с трудом и через силу продолжил Феррис, чтобы совладать со своими чувствами и привести их в порядок, — что там можно начать новую жизнь, поэтому никто и не возвращался оттуда.
— Полная чушь... — с презрением произнёс Профессор. Его уверенный тон окончательно развеял весь страх и сомнения, что посеяла среди нас Кэролайн своей шуткой. — С Ванхуверского региона также никто не возвращался: часть погибала в длительном путешествии сюда, а вторая не собиралась возвращаться, так как условия жизни в этом месте гораздо выше, чем в остальных уголках Пустошей. Даже жители Башни Тенпони задохнулись бы от зависти. Здесь есть всё, что необходимо для беззаботного существования, однако ни в коем случае нельзя проводить такую параллель со Стойлом — туда отправилось больше сотни пони и грифонов, это без учёта живших неподалёку рейдеров в «Кратере», которым хватало смелости отправиться в это неизведанное место и не вернуться.
— Что ещё за Башня Тенпони? — без особого интереса, как бы невзначай спросил Феррис.
— Да огромная башня, сумевшая выстоять от взрыва жар-бомбы поблизости, не без помощи особых магических защитных заклинаний, поскольку в ней был один из центров Министерства Тайных Наук. На данный момент, вернее, когда я покинул Эквестрию, всеми знаниями и технологиями, имеющимися там, завладела кучка единорогов-изоляционистов, и они же поддерживают в ней жизнь.
— Ты о ком говоришь? — спросил я, оторвавшись от поглощения салата, и через несколько секунд продолжил трапезу. Эти единороги мне не встречались. Хотя тут и так понятно почему.
— Сумеречное общество... или Общество Сумерек. Не помню уже, как они точно назывались. У них был приличный склад редкостных технологий и обширная библиотека знаний, к которым мне когда-то посчастливилось получить доступ. Там я почерпнул немалое количество необходимых мне знаний и информации касательно генетики, включая и несколько полезных боевых заклинаний. Они были педантичны в защите этих секретов. Чтобы об их существовании не узнали, они попытались подшлифовать мне память — где я видел хоть одного из них, а также подчистить информацию о способе проникновения к ним. Я это почуял заранее и успел улизнуть. На Пустошах меня неоднократно пытались словить их наёмники. Как видите, безуспешно. Это Общество живёт по большей части особняком, даже почти все жители башни не в курсе их существования, ведут себя в разы осторожней и осмотрительней, чем Стальные Рейнджеры, я ведь очень хорошо знаю их... поведение...
— Ты был в Стальных Рейнджерах? — изумилась Лемон, сообразив, насколько Профессор, оказывается, может быть близок к этой организации. Со стороны этот вопрос мог показаться практически ничем не обоснованным, но из-за прямой связи с Рейнджерами, у Лемон сложилось противоположное впечатление. Вероятно, сама того не осознавая, она попала в яблочко. Её рот был приоткрыт, а потрясённый и заинтересованный взор был устремлён на малинового цвета жеребца с бежевой гривой. По взгляду Профессора было видно, что он отчасти пожалел, что ляпнул о связях с ними перед другим Стальным Рейнджером, но в целом ему было всё равно.
— Да, был.
— Вот уж неожиданность... Тебя изгнали? — аккуратно и боязливо спросила лимонного цвета пони с зелёной гривой, стараясь не задеть его чувств. Глаза Лемон сияли застенчивым любопытством. Она думала, что это, возможно, больная тема для малинового жеребца, но она просто не могла не спросить об этом. Насколько я знаю, он ни капельки не сожалеет о том, что больше не состоит в рядах Стальных Рейнджеров.
— Ага, — соврал Профессор, не моргнув и глазом. Я так понял, за ним ещё могут охотиться за предательство, вернее, за то что он их так бесцеремонно покинул, прихватив несколько ценных технологий... Ну надо же! Не только стальнокрупые могут гоняться за ним, но и какая-то тайная организация, о существовании которой я узнал только что! А у Профессора действительно была «весёлая» жизнь. Интересно, может, и в землях зебр он нашёл себе немало приключений на свою пятую точку? 
— И в каком отделении ты был? — Лемон всё не унималась.
— Это уже в прошлом, не хочу вспоминать, — единорог изобразил на своём лице подобие сожаления и печали. Лемон искренне поверила, а я — категорически нет.
— Прости... — виновато сказала она, несколько тоскливо взглянув на свой завтрак.
— Всё нормально, — смиренно произнёс Профессор. — Вернёмся к сути нашего разговора. О чём бишь я... А, о Проклятом Стойле. Я более чем уверен, что там нет «лучшей жизни», как это было в случае с Ванхувером.
— Я ещё слыхивал, — решил дополнить серый грифон, кровный родственник семейства Фалкон, — что там прячется вход в тот самый баснословный и легендарный «Купол». — Он медленно повернул голову на меня. Все взгляды, кроме Нары и Эйджа, устремились на меня. Я уже давно доел свой завтрак и просто слушал разговор.
— Ни фига подобного, — резко и твёрдо сказал я. — Там всё довольно... неопределённо и неточно, — а вот это я уже сказал с шаткой неуверенностью. — Несмотря на то, что я там побывал, не могу сказать со стопроцентной уверенностью, что на самом деле происходило в Стойле Шестьдесят Шесть.
— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурившись, спросил меня грифон. — Ну так просвети нас, скажи, что там происходило с девяносто девяти процентной уверенностью. — Мотли бросила на него недовольный взгляд. Феррис лишь развёл лапы, а Лемон хихикнула.
— Ну... у меня есть только две версии... Это крайне мощные галлюцинации, либо же действительно призраки.

Все, за исключением Профессора, Нары и Эйджа, выглядели удивлёнными. Профессора вообще можно хоть чем-нибудь удивить? Может, открыть ему своё происхождение?..

Я начал свой рассказ. Пересказал всем события, произошедшие со мной в Проклятом Стойле. Выпустил из виду только то, что мне помогала моя вторая личность, и что сыграл фактор моего внеэквестрийского происхождения, а также умолчал, кто был на аудиозаписи Стального Рейнджера. Лемон сама сообщила, кто это был. Некоторые из присутствующих взглянули на неё с сочувствием. 

Я не вдавался в детали о том, что мне довелось прочувствовать и испытать на себе. Да и никто не собирался расспрашивать меня об этом в подробностях. Все только с пониманием к этому отнеслись, а Мотли на протяжении почти всего разговора заботливо обнимала меня своим крылом. Я лишь поведал всем, что там всё основывалось на страхе в качестве рычага влияния на сознание жертвы. 

Практически все, кроме Профессора, естественно, удивились, что там я нашёл особый чип, с помощью которого можно отследить местоположение всех шести ключ-карт для доступа в «Купол». Лемон была по-особому впечатлена. Ведь это значительно упрощает поиски легендарного довоенного объекта, вернее, специальных ключей для доступа к нему. И поныне неизвестно, где именно необходимо применять ключ-карты, чтобы попасть туда, но этот факт не сильно огорчал звёздного паладина.

Интерес Профессора зажёгся только тогда, когда я начал рассказывать об этом странном ядрёном кристалле. Хотя он не задавал вопросов, но заинтересованность и любопытство учёного-генетика отчётливо читались в его глазах.

Как же Феррис поразился тому, что кристалл, подобный питавшему всё Стойло, а также являвшемуся причиной удерживания призраков или производства галлюцинаций, находился и в Апостоле, который мне очень, очень, очень и очень посчастливилось прихватить с собой. Ибо я глубоко сомневаюсь, что мне удалось бы покинуть Стойло без ещё одного кристалла. Однако больше всего изумился грифон, когда услышал, каким образом я уничтожил кристалл... с помощью другого, тем самым испортив оружие.

— Ничего себе рассказ... — ошеломлённо выдавил из себя Феррис, тупо взглянув в пустую бутылку пива. — Моё детство никогда не будет прежним... Все те ужасные истории об этом месте, которые я слушал, когда был птенцом, беспощадно разбиты... В это трудно поверить, особенно в призраков и духов. Я больше склоняюсь к тому, что это галлюцинации... как в Радужной шахте, где несколько из нас подверглись влиянию «Сумеречного Демона». Судя по твоему рассказу, тогда-то были цветочки. И всё же, обидно, что твой «Защитник» потерял свою «вишенку». Хотя твои подозрения по поводу кристаллов заставили меня пораскинуть мозгами, ведь свой Апостол я нашёл в той же Радужной шахте.
— А я хотел бы взглянуть на этот кристалл в твоём Апостоле, Феррис, — с энтузиазмом и горячим азартом сказал Профессор, глядя на грифона.
— Говно вопрос, — ответил он с улыбкой.
— Эй! — возмутилась Лемон. — Полегче с выражениями в присутствии кобылки, — она указала на оранжевую земную пони, которая дремала рядом с Эйджем, прижавшись к тому. Во время моего рассказа Нара заснула. Ей было откровенно скучно. В отличие от меня, это крошка пережила меньше ужаса, но при этом гораздо дольше в нём прожила...
— Это тебе нужно быть... полегче, — улыбнулся Феррис. Лемон вот-вот просверлит Ферриса взглядом насквозь. — Пускай понемногу привыкает к взрослым разговорам. Она ведь уже не маленькая, к тому же имеет кьютимарку. — Он повернулся ко мне. — Натворил же ты шороху в Ванхувере, Дэн. Практически разгадал главную загадку Стойла Шестьдесят Шесть... но это неважно. Главное — что ты вернулся оттуда на своих четырёх. Принц должен озолотить тебя за это...
— Я помню об этом призе... К тому же, именно он меня послал в это место.
— Мы это так и поняли, — вклинилась Мотли. Я взглянул на неё. На её мордочке проступило недовольство и упрёк. — Ты ведь сказал мне, что Принц отправил тебя на задание-проверку... Мы и подумать не могли, что им будет Стойло Шестьдесят Шесть!
— Да, Мотли и Лемон, — начал грифон с нервной улыбкой, — тут рвали и метали. Если бы не Кэролайн, они на всех парусах понеслись бы за тобой...
— Я тебе крайне признателен, — я повернулся к Кэролайн.
— Благодарю, — ответила она, кивнув. Мотли с возмущением ткнула в меня копытом, а Лемон бросила упрекающий взгляд.
— В итоге всё хорошо обошлось, разве не так? — невинно улыбнулся я. — Вы же сами услышали от меня, что там происходило. Вы там просто не выжили бы...
— Это не отменяет того, что ты всем солгал, — сказала Лемон. — С друзьями так не поступают...
— Поэтому я и смолчал. Вы меня просто не пустили бы туда.
— Ладно, проехали! — вмешался грифон с негодованием. — Дэниэл выполнил спецзадание — значит Принц вскоре наделит его мантией Короля... вы представьте, какие это возможности... репутация, игнорирование бумажных законов, скидки... представь, Мотли, знаешь чего можно накупить себе в магазинах по постоянной скидке?
— Они не стоят чьей-либо жизни, — угрюмо сказала Мотли, взглянув в мою сторону.
— Да уймитесь уже! — хмуро воскликнул Феррис, подняв свои передние лапы. — Не заводи эту пластинку, Мотли. Я понимаю твою любвеобильность в отношении своего жеребца, но беспокоится нечего! Это уже история. Всё хорошо закончилось, нечего вновь подкидывать дровишки в свою печку гнева. Мне хватило и того, что своим гневом и негодованием вы с Лемон едва не сожгли нас к едрене фене. Из-за вас Нара перепугалась, забившись где-то в недрах вентиляции! — Он тяжело вздохнул. — Пойду в мастерскую... займусь лучше полезным делом, — он взглянул на малиново-красного единорога. — Присоединяйся, Профессор, взглянем на этот крошеный кристалл получше, — на этих словах грифон поднялся и покинул столовую. За ним бодро проследовал и учёный.
— Знаешь... — сказала Лемон, садясь на то место рядом со мной, где только что сидел Феррис. — Благодаря тебе я узнала что произошло с моими родителями. Ещё раз спасибо. Теперь же мне нужно будет сообщить нашим, чтобы забрать тела из Стойла и кремировать их.
— Вы правильно поступаете касательно усопших. А вот Стойло... Но... даже так? — удивился я. — Вы не собираетесь забирать себе его?
— Сомневаюсь, что и хозяева Ванхувера заберут его себе... по крайней мере, в ближайшие несколько лет. История этого места ещё долго будет на устах многих в городе и среди Рейнджеров. Наверное, после того как ты всё расскажешь Принцу, туда ещё не будут заходить... Кроме самых любопытных, являющихся эталоном безрассудности... — пони хитро улыбнулась, глядя на меня, выждала паузу, а затем добавила: — вроде мародёров. От слов моей матери и твоих слов... это место вызывает у меня лишь страх и трепет, а по спине бегают мутировавшие доисторические мурашки... Наши заберут не только тела погибших там, но и технологии, которые те имели при себе. Силовая броня — редкая технология, должна тебе напомнить. Её производство по различным причинам невозможно так просто наладить. Мы можем лишь поддерживать её в рабочем состоянии, чинить или же модифицировать, а вот о том чтобы с нуля создавать и речи идти не может. Хотя, будь у нас технологии «Купола», то, вероятно, смогли бы.
— А Принц не заподозрит, что вы так быстро пронюхали, что в Стойле безопасно?
— Не волнуйся, Дэнникадзе... — Я услышал, как моя вторая личность в голове весело хохотнула. — Принц знает, что где-то поблизости находится наше укрытие, с которого мы ведём наблюдение за Стойлом. Вероятно, всегда где-то рядом ошивается его приспешник, либо же Король. Так что твоя связь со Стальными Рейнджерами не будет им замечена, — пояснила Лемон.
— Хорошо... Мне нужно отправиться к вам в Цитадель и перетереть со Старейшиной. — Лемон нахмурилась, обеспокоившись моим явно раздражённым тоном.
— Что-то не так? — аккуратно спросила она. Мотли также поймала моё едва заметное недовольство, как рыбку в реке, и заинтересованно взглянула на меня. Остальные присутствующие просто следили за нашим разговором или же переговаривались между собой.
— Потом это обсудим. Сейчас я кое-что прихвачу и отправимся на Авантюре в Цитадель.
— Я отправлюсь с тобой... — сказала пегаска, положив копыто мне на плечо. Я одарил её слабой улыбкой и кивнул.
— Мотли же пустят в Цитадель? — я повернулся обратно к Лемон.
— Да... ты можешь взять её под свою ответственность, так как у тебя есть официальное разрешение. Если же тот, кто под твоей ответственностью, нарушит какие-то правила, которые тебе уже известны, то ты потеряешь это разрешение и тебя больше не пустят на территорию Цитадели. И всё же она привлечёт лишнее внимание из-за того, что она пегас.
— Спрячем её крылья под бронёй или под боевым седлом, — предложил я. — Всё равно в бункере она не сможет летать.
— Можно попробовать. Отправимся прямо сейчас?
— Да. Блейз, заводи Авантюру.
— Без проблем! — воскликнул серый пегас. В этот же момент он пулей выскочил из столовой, а я двинулся в направлении к складу, где лежит добыча с ограбления казино, среди которой был и стелс-плащ — вторая технология, необходимая главному писцу для его проекта. Помнится, он обещал мне кое-что особенное, если я достану ему обе технологии.

---

Мы приземлились неподалёку от Цитадели, Блейз остался приглядывать за птичкой, а Лемон, Мотли и я отправились в гости к Стальным Рейнджерам. От самого разговора в столовой Лемон не проронила ни единого слова, лишь порой с беспокойством поглядывала на меня и о чём-то глубоко задумывалась. По выражениям на её мордочке, когда она на меня смотрела, было заметно, что эти мысли её ощутимо тревожили. Очевидно, что ей не понравилось, в каком тоне я выразил своё желание потолковать о каких-то важных для меня вещах с её Старейшиной. 

Лемон всё же решила попытаться выведать тему моего разговора с Ларго Бриз.

— Я всё гадаю, откуда у тебя внезапно появилось столько... холодной неприветливости к нашей Старейшине? — робко и с тенью беспокойства поинтересовалась Лемон, поравнявшись со мной. Мотли неторопливо шла позади меня и с предельной внимательностью следила за нашим тылом, тщательно всматриваясь и выискивая возможного неприятеля или опасность. 
— Почему вы не сообщили мне, что у вас уже имеются три ключ-карты? — прямо спросил я. Молчание с её стороны продлилось несколько секунд. Однако её мордочка выражала искреннее непонимание.
— Что?.. — с недоумением спросила она, точно громом поражённая. — О чём ты говоришь? Ты же отыскал только две ключ-карты. И обе из них были в Стойлах...
— А отслеживающий чип у меня в ПипБаке, добытый в Шестьдесят Шестом, предельно ясно уведомляет меня, что у вас их три, — в доказательство я остановился и показал ей экран своего накопытного компьютера, где три маленькие точки мерцали на метке «Цитадель».
— Э-э-э... — послышался длительный и невразумительный ответ со стороны лимонной пони. Её удивлённый взгляд не отрывался от зелёного экрана моего ПипБака. Я только сейчас осознал всю глупость этого поступка, вспомнив, что на нём есть надпись «ПипБой»... надеюсь, она её не заметила. — Не знаю о чём ты говоришь, — рассеянно сказала она. Я поспешно убрал экран ПипБака от лица Стального Рейнджера, и мы в том же темпе двинулись дальше. — Может, это ошибка... Или же мне это было неизвестно. Я точно знаю, что у нас было всего две ключ-карты. А о третьей я и понятия не имею... вероятно, её недавно раздобыли, но в таком случае Старейшина мне бы объяснила... Теперь я поняла, почему в твоём тоне ощущалось возмущение и ожесточение. Ты, наверное, полагаешь, что Старейшина скрыла от тебя столь важную вещь, как ключ-карта для доступа в «Купол», и предположил, что ты выглядел бы идиотом, ища шестую ключ-карту, когда она нам уже без надобности... и Рейнджеры самостоятельно проникли бы в комплекс. — Я приостановился от удивления, как точно она озвучила мои мысли.
— Быстро же ты догадалась, что у меня на уме, — произнёс я, овладев собой.
— Я достаточно времени танцевала рядом с тобой, чтобы понять, что ты, мягко говоря, ненавидишь, когда тебя обводят вокруг копыта или используют, как тряпку для грязной работы... без твоего ведома. Особенно, когда от тебя скрывают что-то важное...
— Это уж точно, — сухо и хмуро проронил я.
— Ну ты это... не кипятись. Остынь...
— Во мне даже кусок мяса и за двести лет не протухнет — настолько я спокоен и хладнокровен.
— Мне и самой интересно, почему об обнаружении столь важной находки не сообщили мне, звёздному паладину Стальных Рейнджеров, которая по рангу идёт сразу после Старейшины и никому не подчиняется кроме неё.

Вполне вероятно, что Лемон действительно слыхом не слыхала, что у Стальных Рейнджеров на одну ключ-карту больше, чем она предполагала. Или же она мне что-то недоговаривает...

---

Уведомив охрану, что Мотли под моей ответственностью, мы были тут же пропущены. Пегаска частенько глазела по сторонам и всё изучала, однако её любопытный взор был, откровенно говоря, не по душе почти всем Рейнджерам. Как только Мотли это замечала, то тут же краснела, робела и стеснительно прятала глаза, стараясь накидывать на себя облик безразличия. Она явно понимала, какое к ней возникнет отношение, если выяснится, что она пегаска.

Айрона я навещу позже, мне очень интересно, как Ларго Бриз будет объясняться передо мной за сокрытие находки третьей ключ-карты. Если она вообще согласится со мной разговаривать. Я не могу понять, в каких целях она это проворачивает — в личных или же в интересах Стальных Рейнджеров, но я ведь занимаюсь поисками этих самых ключ-карт и имею право быть в курсе всего, что имеет отношение к ним. Я склоняюсь к тому, что меня она из своего кабинета либо вытолкает (и это в лучшем случае), либо же в виде кучки золы выкинет.

Мотли осталась у входа в кабинет, а я и Лемон очутились наедине со Старейшиной.

— О, с возвращением, — без особой приветливости произнесла пожилая мутно-жёлтая пони в синей робе, её лицо как всегда хмурое, серьёзное, деловое и безрадостное. — Ну так что? Как продвигается твоё дело касательно «Нортрен-Соула»? Убедил гулей покинуть базу? Около двух недель прошло с того момента, как ты заверил меня, что решишь этот вопрос... осталось ещё столько же времени, и если ничего не изменится, то мы возьмём базу силой. Или же ты пришёл отчитаться о продвижении дела по поводу ключ-карт?
— С «Нортрен-Соулом» пока ещё ничего не решил. — Я несколько опешил от её вопроса об аэродроме, поскольку подзабыл, что мне нужно было как-то убедить Капитана и его гулью стаю покинуть базу. Но я вовремя взял себя в копыта, подумав о другом. — Я пришёл по поводу ключ-карт.
— Ты принёс ещё одну? — спокойно спросила она, не удостоив меня даже взглядом, с занятым видом глядя в зелёный монитор терминала.
— Помнится, я принёс вам только две ключ-карты. Когда вы обнаружили третью? — Глаза Старейшины широко распахнулись от удивления, и даже рот приоткрылся. Она медленно взглянула на меня, взмахнула головой и вернула своё прежнее выражение лица. 
— Не понимаю, о чём ты говоришь...
— Не нужно мне здесь лохматить бабушку. Я в курсе, что у вас есть третья ключ-карта, а вы даже не почесались чтобы сообщить мне об этом. — Лемон просто стояла и не вмешивалась в наш разговор, робко и неуверенно глядя то на меня, то на Ларго. — Почему же вы этого не сделали? — Я сам себе удивлялся, насколько я сейчас спокоен... как удав. Взгляд Старейшины зацепился за Лемон, однако на лице той был такой же интерес как и у меня. Моя лимонного цвета спутница была также недовольна, что от неё утаили факт наличия ещё одной ключ-карты.
— Мне тоже интересно, почему вы и мне ничего не сказали, — произнесла она, немного осмелев благодаря неподдельному интересу. Взгляд Ларго резко ожесточился.
— Не знаю каким мешком вас так огрели по голове, мистер Эванс, что вы вообразили будто у меня на одну ключ-карту больше... Не ожидала, что ты, Лемон, поверишь этому дикарю больше чем мне! — На мордочке Лемон воцарилась неопределённость, и ей ничего не оставалось, как виновато опустить взгляд. — Я всю жизнь за тобой приглядывала, поддерживала, радовалась и волновалась за тебя, неужели ты и вправду думаешь, что я не была искренна перед тобой? 

Звёздный паладин молчала, стыдливо опустив голову. Она сама видела на экране моего ПипБака, как чип указывал именно на Цитадель, но привязанность к Ларго, а также вера в неё не даёт ей принять какую-либо сторону, поэтому она уже сама начала сомневаться в исправности чипа. Взгляд Ларго устремился ко мне: он вновь стал грозным и неприветливым. 

— Я подозревала, что Лемон сильно привяжется к тебе, дикарь... — с пренебрежением и отвращением проговорила Ларго Бриз последнее слово. Ларго уже не стала церемониться и начала общаться со мной соответственно без капли уважения. — Сейчас же покинь мой кабинет, а не то ты покинешь его вперёд ногами, — и, как в подтверждение этих слов, из потолка возникли две лазерные турели, которые угрожающе направили на меня свои стволы. 

Ларго Бриз явно что-то скрывает... Но я не собирался так просто сдаваться и решил, образно говоря, взять её за бока. Лемон правильно сделала, что не вмешивалась, чтобы не пострадать, однако было видно, что она хочет посодействовать кому-то из нас, но была скована нерешительностью и робостью перед этой щекотливой ситуацией. Напряжение в воздухе витало настолько ощутимое, что бедная лимонная пони едва не задыхалась от него.

— Неужели вы думаете, что простыми угрозами меня можно заставить убежать, трусливо поджав хвост? — невозмутимо проговорил я. — Ошибаетесь! — я слегка поднял голос. — Я же хорошо вижу, как вы яростно сопротивляетесь этому факту, тем самым доказывая обратное. Попробуете от меня избавиться — и этим вы сделаете роковую ошибку.
— И какую же? — ядовито процедила сквозь зубы Ларго, прищурившись.
— Рисковать не советую, — ответил я в той же угрожающей манере, медленно повертев головой. Лемон попятилась назад, не зная как поступить в этой ситуации. Пожилая Ларго и бровью не повела. — Меня не так легко убить. Пытались множество раз, но, как видите, тем попыткам сопутствовала неудача. Мне даже голову однажды прострелили и тут же кинули в яму, присыпав сырой и холодной землицей.
— Эти турели от тебя и мокрого места не оставят — не будет даже что хоронить! — гневно парировала Ларго. Что ж, это аргумент. — Мы больше не нуждаемся в твоих услугах, дикарь, советую тебе сейчас же покинуть Цитадель, если жизнь дорога! — Терпение у Ларго громко затрещало по швам, судя по тому как турели опасно загудели, приводя своё лазерное оружие в боевую готовность. Пятясь, Лемон уже вся вспотела от накаляющейся обстановки и со страхом и открытым волнением упёрлась крупом в бетонную стену, фактически вжавшись туда, надеясь найти там спасение.
— Если ваши турели дезинтегрируют меня, вы больше никогда не сумеете отыскать остальные три ключ-карты, — равнодушно и как бы невзначай проговорил я, без интереса начав рассматривать своё копыто.
— Ты сейчас на волоске от смерти. Откуда такая уверенность? — зло прошипела мутно-жёлтая пони, с трудом сдерживаясь, дабы не отдать приказ на мою казнь своим турелям.
— Я знаю, что эти ключ-карты находятся в таких местах, где вы и не подумаете искать. Вы же помните, как паладин Хью докладывал вам о том Стойле, что недавно облюбовали хозяева с помощью одного из Королей, и он же сообщил, что там не было ключ-карты, но помещение для неё как раз таки наоборот — существовало. Аналогичная ситуация была и в Стойле в Ред Спарке. Видите, как минимум две ключ-карты уже не на своём законном месте... — в приподнятом настроении пояснил я, она не может это отрицать. Хью никак не мог скрыть от меня обнаружение ключ-карты, так как Мотли была с ним и не спускала с него глаз, в случае чего сообщила бы. — А именно за пределами Ванхуверской Пустоши, — добавил я, и мои губы растянулись в победоносной ухмылке. В лавандового цвета глазах Ларго промелькнуло сомнение, которое она тут же отбросила как абсолютно бесполезную вещь.
— Откуда доказательства, что они находятся именно за пределами этого региона?
— В моём ПипБаке установлен специальный отслеживающий чип, который указывает точное местоположение всех шести ключ-карт. Дезинтегрируете меня — с большой вероятностью в пепел превратится и мой ПипБак с этим чипом, ровно как и ваши мечты о научно-исследовательском комплексе. — На мордочке пони проступило удивление, которое практически сразу испарилось, сменившись озарением. Её гнев слегка поутих.
— А-а-а... Вот оно что... Это ожидаемо, — со скептицизмом сказала пони, презрительно хохотнув. — Вполне возможно, что он указывает на что-то другое, или же выдаёт сбой, определив в этом месте то, что излучает тот же радиосигнал или частоту, что и отслеживаемый предмет. К тому же, как он может указывать на что-то, находящееся за пределами Ванхуверской Пустоши, если из-за Глушилки Ванхувера, напомню тебе, отсюда не исходит любой радиосигнал, как и извне. Это своеобразный купол...
— «Купол» — правительственный проект. Та башня явно была чем-то большим, чем просто мощным довоенным ретранслятором, который можно использовать для подавления сигналов. Вполне вероятно, что там установлено и хорошо спрятано особое «окно» в диапазоне, автоматически усиливая сигнал, работающий на этой частоте, либо же оно не блокирует абсолютно все исходящие за пределы Ванхувера или же входящие в его пределы сигналы. Думаете, хозяева Ванхувера так хорошо разбираются в довоенных технологиях? Они могли и не обратить внимания на такую... блоху.
— Звучит так, будто ты высосал это из копыта. В эту ерунду довольно сложно поверить. Мы просто тебя убьём, извлечём чип и сами исследуем его и проанализируем его работу. Какие проблемы?
— Как я и говорил, вы уверены, что пойдёте на этот риск? Турели же могут меня случайно испепелить, если их мощность велика... а она такой и является, я в этом уверен. Защита старейшины — один из главных приоритетов Стальных Рейнджеров, разве нет? А так просто я вам не дамся... И да, какой же сбой, если чип чётко, как луч света в темноте, указывает, что здесь три ключ-карты, именно в вашем кабинете. — Глаза Ларго широко распахнулись. Я вновь улыбнулся. — Ваша реакция является этому подтверждением. Я достаточно наиграл в карточных играх и смогу увидеть малейшее изменение в реакции другого игрока. Поэтому, как я и говорил, не нужно вешать мне лапши на уши. Скажете правду, мне без разницы, почему вы скрываете это от меня, я в жизни всякого навидался, и меня сложно чем-то удивить.

Старейшина молчала, опустив взгляд, и выглядела глубоко задумчивой. Внезапно пришедшая в себя Лемон откликнулась и неуверенно зашагала к столу Ларго.

— Можете хотя бы мне сказать, откуда у вас ещё одна ключ-карта? — спросила она, мягко улыбнувшись, подойдя близко к пожилой мутно-жёлтой пони. — Я чувствую, что здесь действительно что-то не то... Вот просто ощущение такое.
— Он же посторонний... несмотря на то, что он сделал для нас. Он для нас чужой и...
— Для меня, — учтиво перебила её Лемон, тихо произнося, — он значительно ближе, чем часть моих «братьев и сестёр»... Дэнни ищет «Купол», ему необходимы ответы, если мы хотим найти этот комплекс. Да, он нам не доверяет, как, собственно, и мы ему. Это норма в Пустошах. Однако по сравнению с любым другим хозяином Ванхувера, ему можно доверить даже собственную жизнь. — Ларго внимательно рассматривала лицо Лемон, после чего повернулась ко мне. Её выражение лица было... немного грустным, тоскливым и угнетённым. Внезапно турели исчезли из виду, а Старейшина тяжело вздохнула.
— Надеюсь, сказанное не покинет эту комнату... — она сдержанно и многозначительно глядела на меня, но потом почему-то с опаской робко посмотрела по сторонам. Я понимающе кивнул и дружелюбно улыбнулся, не особо обратив внимания на её беспокойство. Губы старейшины едва заметно дрогнули в улыбке, а затем выражение мордочки пони вновь приобрело печальный вид. — Не ожидала, что об этом кто-нибудь узнает... — неохотно начала она, стыдливо опустив глаза. — Об этом знали лишь три особы, среди которых была я, — она подняла свой взгляд на меня. — Стальным Рейнджерам здесь уже давно был бы конец, — неожиданно добавила она без какой-либо подготовки. Сказала так, будто небрежно бросила нам этим фактом в лицо.

Я ответил лишь недоуменным взглядом, как, собственно, и Лемон. 

У меня нехорошее предчувствие... 

— Неужели всё было настолько плохо? — я заинтересованно и с оттенком беспокойства взглянул на Ларго Бриз. В её глазах видна тень волнения, которую она всячески пыталась не выдавать. Она виновато отвернулась, после чего произнесла: — Да... Эту ключ-карту лично в копыта передал мне... Принц.
— Ч-что?! — в унисон проговорил я с Лемон. У нас приоткрылись рты от потрясения, будто по нашим телам прошёл разряд молнии. Чего-чего?! Принц имеет прямое отношение к Стальным Рейнджерам?!

А Принц, похоже, не так прост, как кажется. 

Повисло неловкое, для старейшины, молчание, так как она не хотела видеть наших осуждающих (по её мнению) лиц. Я отошёл от удивления, но всё ещё был сконфужен и не до конца осознавал услышанное.

— Зачем вы пошли на сделку с заклятым врагом? — потрясённо спросила Лемон, отойдя от шока. В её голосе также ощущалось разочарование и негодование.
— У меня просто не было выбора, — тихо и просто ответила пони, после чего повернулась к нам, но старалась избегать прямого зрительного контакта с нами. — Это было... давно, за год до того, как я стала Старейшиной, и до того, как... — она бросила короткий и беглый взгляд на Лемон, — взяла тебя под своё попечение. 
— Что произошло?.. — Слова Лемон звучали так, словно она не верит в сказанные своей наставницей слова, мол, всё это гнусная ложь. С таким же неверьем ребёнок воспринимает факт, что его родители никогда не вернутся. Странное получилось сравнение в отношении Лемон… Но сейчас не об этом. Она пребывала в невообразимом смятении и была сильно расстроена.
— Помнишь, Лемон, я тебе рассказывала, что случилось с моим мужем?
— Да... Вы тогда сказали мне, что он погиб с отрядом неподалёку от Ванхувера и вы были единственной выжившей в том отряде. Это были хозяева города, заставшие вас врасплох. — Лемон рассказывала мне об этом почти месяц назад. Я помню это. Она говорила, что это было одной из причин, почему Ларго Бриз стала такой хмурой и суровой.
— Да, это всем известно. Но был всего лишь один хозяин города... и им являлся сам Принц. Он вычислил наше местоположение и практически во мгновение ока уничтожил целый отряд из пятерых пони. Мне просто повезло, что он выбрал именно меня в качестве... свидетеля. Хотя... «повезло» можно интерпретировать по-разному. Тогда погиб мой муж и несколько хороших знакомых... — Старейшина вздохнула, на мгновение прервав свой рассказ. — Этим он решил напомнить о себе, ибо мы стали забывать, вновь начав чересчур открыто и нагло лезть в дела Ванхувера… Напоминание было представлено в том же виде, как и тогда, когда Стальные Рейнджеры появились в этом регионе. Так вот. Его заявлением было, что он может в лёгкую справиться с нами, когда ему только заблагорассудится. Тогда я собственными глазами увидела подтверждение легенд и рассказов, что он действительно давным-давно смог истребить целый отряд Рейнджеров в одиночку. Тот момент был самым трудным в моей жизни... смерть мужа на глазах... страх и ужас перед Принцем... Моё тело дрожало от переизбытка нахлынувших эмоций, и тогда мне казалось, что я задыхаюсь, будто этот владыка города схватил меня не за горло, а сразу за лёгкие. Всё казалось каким-то жутким кошмаром. Принц сказал мне, что по определённым причинам не может надолго покидать город, поэтому он дожидался, когда наш отряд окажется поблизости от города. Уничтожив целый отряд, он тем самым заявил, что он настроен серьёзно и что цацкаться с нами не намерен. Пригрозил нам, что не следует переходить ему дорогу, и чтобы в Ванхувер мы открыто не совались.
— Так и сказал? «Открыто не совались»? — спросил я, малость удивившись.
— Вероятно, он был осведомлён о наших шпионах в городе, — предположила Старейшина. — Он пришёл не только ради того чтобы напомнить нам, что с ним лучше не выёживаться и что он полностью контролирует ситуацию, но и чтобы подсунуть к нам в ряды своего шпиона, дабы быть уверенным, что мы не нарушим слово. Если с этим засланным зайцем что-то случится, то Стальным Рейнджерам несдобровать... Так он мне и пригрозил.
— Да уж... — рассеянно изрёк я. — Действительно, это было дерзко и нагло с его стороны.
— В знак «доверия», — со странной брезгливой иронией произнесла это слово мутно-жёлтая пожилая пони, — он отдал нам ключ-карту и сказал: «Вы сможете спокойно заниматься своей мародёрской деятельностью по присвоению технологий где угодно, но никак не в Ванхувере, и не приближаясь к владениям семейств, находящимся за его пределами. Если мы первыми что-то обнаруживаем — оно наше». В конечном счёте мы именно из-за меня... оказались у Принца под колпаком. Пришлось выбирать меньшее из зол. Лучше уже согласиться на сделку с демоном и подготовиться, чем дать ему возможность вскоре раздавить нас. У него есть даже некоторые Короли, способные в одиночку без особых усилий противостоять небольшому отряду Рейнджеров... к тому же численность у города больше нашей, не говоря уже о том, что у них есть целое семейство, производящее боеприпасы, среди которых есть и бронебойные, у другого семейства вообще есть мощные боевые наркотики, а у третьего есть даже роботы... Эх... Как я и говорила, об этой ключ-карте и о том, что на самом деле произошло, знали только трое: Принц, я и тот шпион... Довольно трудно было внедрить крота в наши ряды, чтобы не заподозрили. Никто здесь, кроме меня и шпиона, не знает об этом... Это как по собственной воле позволить паразиту присосаться к тебе.
— И кто же этот шпион? — заинтересованно спросила Лемон.
— Не могу сказать... Надеюсь, я ещё не перешла тот рубеж... и раскрытием этого события не подвергла Стальных Рейнджеров опасности... Я не знаю насколько крот далеко «зашёл»... может, даже в мой кабинет. — Ларго с опаской посмотрела по сторонам. Теперь я понимаю, почему она в начале разговора, когда только заикнулась о том, что сказанное здесь не покинет эту комнату, опасливо посмотрела по сторонам — вероятна прослушка.
— Я понимаю, что у вас не было выбора... но... — внезапно Лемон решила лучше промолчать. Она смотрела на Ларго Бриз с разочарованием… но с пониманием и сочувствием. Та ответила ей горькой и кислой улыбкой.
— Прости, — с раскаяньем сказала она, её взгляд стыдливо опустился. — Я старалась тщательно следовать кодексу Стальных Рейнджеров и отыскать и заполучить как можно больше технологий, по последней причине я и отправила ту экспедицию в Стойло Шестьдесят Шесть, чтобы в конечном итоге окрепнуть. Я возлагала надежды на всё это, дабы будущей Старейшине не пришлось соглашаться на сделку с Принцем и, в случае чего, дать ему достойный отпор и победить... Я хотела обеспечить нам лучшее будущее, как хранителям знаний и технологий от невежд, способных начать новую Великую Войну или ещё что похожу. Мы ни перед кем не должны прогибаться так, как пришлось мне...
— Вы не должны... — начала было лимонная земная пони, но Старейшина её перебила, махнув копытом.
— Ты, как звёздный паладин, странствующий по Пустошам, олицетворяешь всех нас. Поэтому, я скорее извиняюсь перед всеми вами, что мне пришлось так вас всех подставить, скрывая это... Если все Рейнджеры узнают об этом... Это... Я... — Она начала что-то невнятно бормотать с чувством сильного раскаянья, голос задрожал.
— Я понимаю, почему вы это сделали, — Лемон обошла рабочий стол Ларго Бриз и обняла её. Та, в свою очередь, была потрясена. — На вашем месте я сделала бы то же самое, лишь бы Стальные Рейнджеры существовали... — Старейшина не выдержала и её глаза намокли.

Я лишь мягко улыбнулся.

Теперь я понимаю, почему она строго следует правилам и не проявляет каких-либо положительных эмоций. Жизнь лишила её мужа, заставила пойти на предательство своих братьев и сестёр, неудачная экспедиция в Стойло Шестьдесят Шесть, инициатором которого была именно она — всё это сделало её такой строгой и постоянно следующей правилам, дабы искупить эти огромные нарушения и ошибки. И весь этот груз вины и раскаянья она в одиночку тащит на себе столько лет, тихо, молча. Это не может не вызвать уважения и почтения. Я был в хорошем смысле впечатлён смелостью этой пони, которая начала выворачивать свою душу наизнанку перед близким пони и каким-то незнакомцем. 

Мне приятно осознавать, что Лемон не осталась в стороне и поддержала Старейшину сейчас, ведь та приглядывала за дочерью её погибших родителей, являвшихся её друзьями.

Лемон отпустила Ларго, а та немного стыдливо вытерла слёзы.

— Мне просто что-то в глаза попало... Старейшине не позволено поддаваться эмоциям, особенно на глазах у подчинённых, — сказала она, оправдываясь и глядя на меня.
— Должен напомнить, что вообще-то я не ваш подчинённый, а скорее всего-навсего вольный наёмник, который лишь работает на вас, — тепло улыбнулся я.
— Где ты его раздобыл?.. — приятно удивилась Ларго, вспомнив об отслеживающем чипе.
— В Стойле Шестьдесят Шесть, — спокойно ответила за меня Лемон, широко улыбаясь.
— Не удивительно, что вещь связанная с «Куполом» может быть в Стойле... Стоп. Что?! — изумилась пони от осознания, с широко распахнутыми глазами взглянув на звёздного паладина. 
— Наш с вами вольный наёмник в одиночку исследовал бункер, — пояснила та с радостной и довольной улыбкой.

Ларго тупо взглянула на меня с шокированным выражением лица. Ну естественно, ведь огромный отряд Рейнджеров не справился с этим местом, а какой-то вообще левый пони с Пустошей спокойно вошёл туда в одиночку и вернулся, как ни в чём не бывало. Ох, как же я люблю так удивлять других, эти ошеломлённые и поражённые взгляды... Это невероятно тешит моё самолюбие...

Да, такой результат приятный, но опасный... и каждый наш подобный поход может окончиться плачевно.

И всё же, это наше призвание. Сколько всего находится в руинах довоенного века... Нам это нравится, забыл?

Я не забыл... просто я встретил Мотли, относительно которой может появиться моё новое призвание... призвание быть рядом с ней.

А я в этом сомневаюсь, насколько ты помнишь. Пусть сначала примет тебя, полюбит всей душой, а потом можешь это смело утверждать.

Неважно какой будет её ответ: я хочу, чтобы она была счастлива... Даже с другим.

Я отчётливо чувствую, как эти мысли вызывают в тебе дикую ревность... Так что не ври тут мне. Однако то, что ты желаешь ей счастья — с этим не могу поспорить. Кому как не мне это понимать. К Брис мы испытывали те же чувства...

— Лемон расскажет вам поподробней, что там произошло. Я ей уже всё рассказал. К тому же, у неё при себе есть последняя аудиозапись её матери, как доказательство, что я там побывал.
— Я уже сообщила нашему ближайшему наблюдательному посту возле Шестьдесят Шестого, чтобы забрали тела погибших и ещё кое-чего ценного по пути...
— Истинные «мародёры» технологий, — улыбнулся я Лемон и снисходительно покачал головой, притворно закатив глаза. Та улыбнулась мне в ответ, а затем высунула язык. Ларго не веря переводила взгляды то на меня, то на звёздного паладина.
— Здесь наши пути, Дэнникадзе, пока расходятся, — неохотно сказала лимонного цвета пони. — Мне нужно будет с небольшим отрядом отсюда отправиться к Стойлу и к посту, чтобы доставить всех... сюда. Да и решение этого вопроса со Стойлом само по себе много значит для Стальных Рейнджеров. Ещё раз спасибо.
— Ты... — откликнулась Ларго, с благоговением глядя на меня, — действительно что-то необычное среди всех дика... жителей Пустоши. С того момента, как мы получили ту ключ-карту, нам ни разу не везло с поиском остальных... Но стоило тебе неожиданно появиться, как наши дела круто пошли в гору: находка сразу двух ключ-карт, получение двух Стойл в наше распоряжение, боевой вертибак и чертежи, силовая броня Анклава и информация о самом Анклаве и... помощь с Проклятым Стойлом... От всей души благодарю тебя. А «Нортерн-Соул»... можешь не торопиться выселять оттуда гулей. Когда уже получится, пусть так и будет.
— Благодарю, — с признательностью сказал я, опустив голову в знак почтения. — А теперь мне нужно доставить вашему главному писцу последнюю, вторую технологию для его проекта.
— Хех, — губы Ларго растянулись в слабой улыбке. — Моё ты бежевое счастье... — Она что-то напечатала на своём терминале, после чего послышался небольшой щелчок. Ларго потянула переднюю ногу куда-то под стол и вытащила оттуда три ключ-карты: розовую (добытую в первом посещённом мной Стойле), жёлтую (добытую в Стойле со сбежавшими рабами) и оранжевую... полученную Старейшиной от самого Принца. — Тебе они принесут больше удачи, в то время как одна из них принесла мне только боль и чувство вины... Удачи в поисках «Купола»... а когда найдёшь, я в этом абсолютно уверена, будь любезен, сообщи нам.
— Несомненно, — сказал я, сначала удивившись, увидев их на столе, а потом с улыбкой положил их в свою сумку. — И вам... тебе хорошего, Старейшина. Я прекрасно тебя понимаю, как жить с тяжёлыми поступками, которые приходится совершать в жизни. 

Ларго понимающе и учтиво улыбнулась. Мои хорошие отношения со Стальными Рейнджерами должны помочь мне в будущем. Не знаю, как, но... я это чувствую. 

---

— Как у вас прошёл разговор? — спросила пегаска с выжидающим и внимательным взглядом.
— Если опустить угрозы, то вполне себе неплохо, — буднично ответил я. Мотли вначале напряглась и не на шутку обеспокоилась. Заметив её озабоченность, я добавил: — Для меня это привычно. В конечном итоге всё хорошо разрулилось, не беспокойся по такой мелочи.
— Мне и так от этого места не особо уютно. Проходящие Рейнджеры на меня подозрительно и недоброжелательно смотрели... — скованно сказала каштановогривая пони, неуверенно поглядывая назад. — А, судя по твоим словам, тебе вообще угрожали! — шёпотом воскликнула она с возмущением.
— Всё удачно обошлось. Я бывал в гораздо более щекотливых и опасных ситуациях. Не обращай на них внимания. В такие моменты необходимо сохранять спокойствие и холодность ума. Ты же стояла возле кабинета их главного шефа, поэтому на тебя и бросали испытывающие и подозрительные взгляды.
— Ладно... — растерянно согласилась пони. А меня тем временем волновали совсем другие вопросы.

С одной стороны, меня тревожит, что Принц смог держать в узде всех Стальных Рейнджеров и в личных интересах использовать их желание и страсть в поисках технологий, в частности, «Купола», не тратя на это собственные ресурсы. С другой — восторгаюсь им, ибо он прирождённый владыка с трезвой рассудительностью, и который в состоянии справиться с любой угрозой. Не кажется помешанным на власти и богатстве, вполне разумный и адекватный лидер, тщательно обдумывает и просчитывает свои действия наперёд и стремится к своим целям. 

Однако я не могу уразуметь, почему же он медлит? Он же мог в любой момент избавиться от Стальных Рейнджеров. Может, из-за того, что Стальные Рейнджеры более умело занимаются поисками технологий и этим полезны, а потом, в какой-то момент, подобно жнецу придти и всё собрать? Или он просто не хочет играть с огнём, и не торопится, дабы как следует подготовиться ради достижения положительного результата с минимальными потерями. А может причина кроется совсем в другом?..

Эх... Не нравится мне всё это.

Особенно не нравится то, что засланный крот мог сообщать Принцу о моих взаимоотношениях со Стальными Рейнджерами. Получается, ещё с самого начала, даже до того, как я появился в Ванхувере, Принц мог быть уже в курсе обо мне и что я могу сотрудничать со стальномордыми. Вполне возможно, что и об их тайных связях с семейством Стилмейн, о которых я узнал совершенно случайно, он также осведомлён. Но... опять же, почему он ничего не предпринимает? Почему позволяет мне стать Королём, если я верчу дела со Стальными Рейнджерами на стороне и не всегда работаю на пользу Ванхуверу?.. Ведь, по словам Формана, одного из Королей, вместе с которым мы зачищали Стойло Нары от барсуков, рассказал, что Лейтенант до Редстоуна вертел делами на стороне, за это его Принц и казнил... В общем, столько вопросов.

Это откровение Старейшины встревожило меня не только напоминанием, что Принц контролирует ситуацию и свою власть, но и то, что он всё равно хочет, чтобы я получил титул Короля, видя во мне какой-то потенциал...

Что же он задумал?

Размышляя о Принце и его стремлениях, я не заметил, как с Мотли оказался в главном техническом отделе Стальных Рейнджеров. На первых минутах пегаска с нескрываемым интересом окидывала своим взором верстаки, различное оборудование, редкие и многофункциональные инструменты, а также занятых писцов в тёмно-красных одеяниях возле установленных стендов для силовой брони.

— Мастерская Рейнджеров потрясающая... — восхищённо проронила Мотли, рассматривая всё вокруг и забыв своё ощущение неловкости от своего нахождения в логове техноманьяков.
— А то! Когда я впервые оказался здесь, то едва слюни не пускал от всего этого вида. Какие здесь возможности... — мечтательно сказал я, и мои губы растянулись в улыбке, вспоминая свои первые впечатления от посещения этого места. Если Стальные Рейнджеры обновят здесь всё технологиями из «Купола», то они смогут сотворить здесь практически всё, что только душа и больной ум пожелает. Такой просторной мастерской не владело Братство Стали в Столичной Пустоши, я уже и не говорю о небольшом выжившем отделении в Мохаве, а что же до отделения в Боулдере, то у них оно было гораздо скромнее, скорее по той причине, что они были больше сконцентрированы по биотехнологиям и генетике, нежели на обычных (относительно) высоких технологиях. Возможно, Профессору у них бы понравилось.

Через пару минут мы нашли занятого серого единорога с поседевшей гривой, где ещё оставались следы её подлинного чёрного цвета. Этого пони здесь уважали и почитали, и его имя Айрон Уилфорд. 

Он увлечённо и с внимательным видом копался в компоненте или детали из какого-то высокотехнологичного устройства, и порой поглядывал на чертёж, где в подробностях оно было изображено в нескольких проекциях. Кажется, это часть боевого вертибака.

— Доброго дня, Айрон, — с приветствующей улыбкой подошёл я к занятому единорогу. Увидев меня, он приветливо улыбнулся в ответ и продолжил возиться с внутренней частью вертибака, тщательно изучая её.
— И тебе доброго дня, Дэниэл. Какими судьбами?
— Да вот принёс тебе кое-что интересное и увлекательное... — Единорог вновь удостоил меня взглядом, который затем с недоумением и любопытством заскользил по предмету, удерживаемому мной в свечении моего телекинеза. Его глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся. В следующее мгновение его губы медленно расплылись в улыбке, а изучаемую деталь, не спуская восхищённого взгляда со стелс-плаща, он положил на рабочее место.
— Разрази меня гром... Стелс-плащ! Ты не перестаёшь подкидывать мне всё больше и больше работы, мой дорогой друг, — весело проговорил он.
— А, так значит, я виноват в том, что не даю в спокойствии прожить свою старость?
— Ещё бы! — рассмеялся главный писец Стальных Рейнджеров. — В спокойствии я жить и не собираюсь! — Я весело рассмеялся вместе с ним. — Надеюсь, рабочий и неповреждённый? — без тени веселья уже спросил он.
— Абсолютно. Я недавно проверял. Что ты намерен делать с этой технологией?
— Ну что ж... — он с тёплым, как бы отцовским и бережным чувством, подобрал своей магией редкий стелс-плащ. — Теперь я буду исследовать этот материал, чтобы внедрить аналогичные ему составляющие и технологию в новую и облегчённую версию силовой брони, которую я уже начал модифицировать на основе стандартной версии Стальных Рейнджеров, заменив некоторые компоненты и немного переделывая саму конструкцию... По сути я просто буду модифицировать стандартные модели силовой брони. Ну да неважно. Работы непочатый край! И с вертибаком до конца не разобрались ещё... и силовая броня Анклава... — Я ощутил, как пегаска непроизвольно дрогнула и напряглась. — ...а теперь ещё и стелс-плащ... Помнится мне, что за добычу второй технологии от меня причитается особая награда. Ты, само собой, можешь и дальше приходить ко мне на практику для развития своих навыков магического ремонта.
— Я уже выучил полезное заклинание, которое накладывается на предмет, чтобы временно защитить его и его составляющие от медленного физического износа и других небольших внешних повреждений. И уже начал практиковать заклинание, позволяющее наоборот — выводить из строя некоторые технологии. Однозначно сгодится в бою или для диверсии. Во противник удивится, когда оружие внезапно развалится в труху. Не буквально.
— О-о-о... Это похвально. Быстро продвигаешься. Молодец! Что-то я забываю, что от тебя можно ожидать что угодно. Надеюсь, тебе не придётся применять эти знания против моих братьев и сестёр? — Его взгляд стал обеспокоенным, внимательным и напряжённым. 
— Вряд ли, похоже, с вашей Старейшиной у меня вполне нормальные отношения.
— Это хорошо, — с едва заметным облегчением выдохнул серый единорог. — Сейчас вернусь, — на этих словах он удалился, оставив нас наедине, если не считать гула работающего оборудования, шума инструментов и верстаков, которыми сейчас пользуются окружавшие нас неподалёку писцы.
— Он упомянул силовую броню Анклава... Значит, именно ему ты её отдал? — без особого желания Мотли задала этот вопрос. Видимо, она вспомнила, кому принадлежала эта броня — бывшей напарнице, когда-то состоявшей в её отряде: Вайолет Ардор.
— Да... Благодаря тому, что я её отдал, я получил много знаний в сфере магического ремонта и заклинаний. Что тебя волнует? — с заботливым беспокойством спросил я, едва заметив вину в её глазах.
— Я просто думаю... получись бы у нас её как-нибудь уговорить остановиться и... начать всё сначала... — Пегаска тоскливо вздохнула и понурила голову.
— Не знаю, — ответил я, после небольшой паузы, утешающе положив копыто ей на плечо. — Сомневаюсь, что у нас получилось бы её убедить не мстить городу и... тебе...
— Блейза ведь получилось же... — невзначай сказала она не подымая головы.
— Ему пришлось немного лучше, чем ей. В Ванхувере была хоть какая-то цивилизация, в отличие от «Кратера». В городе у него была надежда на свободу, победив необходимое количество боёв на Арене. Впрочем, эта свобода оказалась бы для него ложной... и он не думал об отмщении кому-либо, как Вайолет. Он думал лишь о свободе. Месть целиком поглощает и отравляет любого; это яд, лекарства к которому не существует, кроме совершения мести. Хотя признаю, что на свою хозяйку у него была затеяна обида, исходя из того, что она с ним делала. Но всё же...
— И всё же, это моя вина, что они страдали и мучились, — пони шмыгнула носом. Я мягко коснулся её подбородка и повернул её к себе, и увидел, как её глаза начали намокать от слёз. Не сказав ни слова, я просто наклонился поближе и поцеловал.
— У них был выбор, — сказал я, глядя в пёстрые глаза своей пони. — Но они последовали за тобой, так что, вина лежит и на них самих. Мы ведь уже не раз обсуждали это. К тому же, в это время и ты не наслаждалась всеми прелестями жизни. В конечном итоге, мы избавили одну — хоть и радикальным образом — от страданий, а затем и второго друга, вытащив его из этого плена, — я тепло улыбнулся.
— Спасибо. — Её губ коснулась тень благоговейной улыбки, а затем она смущённо подалась вперёд и подсунула свою мордочку мне под подбородок. Наши шёрстки соприкоснулись друг с другом. От близости по телу прокатилась приятные ощущения. 

Через несколько минут к нам возвратился Айрон. В это время мы уже рассматривали деталь вертибака. Я из инженерного любопытства, а Мотли так, за компанию.

— Вот твоя награда, — выжидающе проговорил старший писец Стальных Рейнджеров, удерживая в своём телекинезе какое-то мудрёное энергомагическое оружие. 

По длине, оружие совпадало с длинной обычной модели плазменной винтовки. Имела плавные обтекаемые формы, почти весь корпус серого, практически серебристого цвета, однако несколько деталей, определённых кнопок и светящихся компонентов тёмно-синего оттенка. Верхняя часть корпуса состояла из небольшого прозрачного цилиндра, в центре которого располагался голубой луч света, представленный в форме молнии. Тем самым в этом цилиндре наглядно показывается состояние и стабильность образуемой магической энергии. Очевидно, оружие сейчас включено. Ствол короткий, дальше он расходился в три симметрично расположенных по отношению друг к другу остроконечных «зубца», имеющих форму молнии и находящихся под определённым углом к стволу и друг к другу. Вдоль ствола фокусируется и стабилизируется вся созданная в главной части корпуса энергия, а прямо в центре между этими тремя «зубцами» она высвобождается и поражает цель.

Беглый взгляд не дал мне конкретной информации о том, что же это за тип энергомагического оружия. Это точно не лазерный и не плазменный... Может, по типу грозовой винтовки, особого вида энергомагического оружия этого мира, упоминание которой встречалось то тут, то там?

— Что это? — поинтересовался я, с восхищением и горячим любопытством рассматривая винтовку. Она выглядит довольно внушительно и, могу предположить, может во мгновение ока превратить в золу любого врага.
— Модифицированная версия молниевой винтовки, которую я для упрощения назвал «Озарение». В далёкие времена своей молодости я заполучил эту винтовку, обнаружив её в одном из научных центров, когда ещё делал вылазки на полевые задания. Это прототип энергомагического оружия. Судя по данным, было выпущено лишь несколько экземпляров. По сути это вторая модель стандартной грозовой винтовки, которая в свою очередь также крайне редкая. Обычная молниевая винтовка гораздо меньше потребляет энергии для выстрела, чем её предшественница. Она была в паршивом состоянии, но в свободные минуты и часы я её время от времени чинил и отрабатывал на ней свои навыки стрельбы, а потом и вовсе начал модифицировать и дорабатывать. «Озарение» наносит большие повреждения не только органическим целям, но и наносит непоправимый вред заклинательным матрицам, как собственно и грозовая винтовка. Зависит от мощности и типа выстрела. Не уступает в точности и скорострельности лазерной винтовке, немного превосходит по мощности плазменную винтовку и является экономичней грозовой винтовки по расходу спарк-батареи. Полезно против роботов...

Очевидно, Айрон хотел сообщить и о вторых целях, вроде владельцев силовой брони, но предпочёл умолчать. Наш Профессор также когда-то занимался собственным оружием. 

Поражает роботов... молниевая винтовка... Мне на ум приходит только импульсная винтовка, образец которой мне никогда не попадался из-за невероятно большой редкости, но я о ней слышал из мемуаров Избранного и слов некоторых членов Братства Стали. Был, правда, импульсный пистолет, однако тот был бесполезен против органических целей. А при слове «молния» мне ещё вспомнилась большая, наплечная пушка «Тесла». Получается, «Озарение» — это что-то вроде тесла-винтовки, если бы она существовала в нашем мире. Однако, её нужно изучить подробно, дабы сделать окончательный вердикт.

— Звучит круто, — бросил я единорогу.
— Конечно же, это мощная и смертоносная игрушка в копытах единорога-инженера, в других она будет лишь обузой.
— А почему именно единорога-инженера? — поинтересовался я, беря оружие в свой телекинез. Я сразу ощутил её вес — крайне тяжеловата.
— Вижу, ты заметил это... — Я продолжал рассматривать «Озарение». Со стороны использующего на корпусе присутствовал специальный датчик с измерительной шкалой в процентном соотношении. На данный момент она показывала ровно «100%». — Она является последним достижением в производстве и создании энергомагического оружия, и сильно продвинутой в технологическом и инженерном плане. Именно из-за этого положительного факта не особо качественные, в отношении этой винтовки, детали и составляющие, которыми я ремонтировал и модифицировал оружие, довольно быстро изнашиваются и в разы быстрее, если используешь особые режимы...

В общем, мы с Айроном начали обсуждать его винтовку. Он также притащил сюда свою документацию, которую он в любом случае отдаст мне, но на основные моменты он хочет указать мне сам. Раскрыв папку на одном из свободных столов, старший писец начал листать страницы, некоторые из которых были небрежным образом вклеены.

Творческий беспорядок... 

Там были и его собственные чертежи и обозначения. Проще говоря, он рассказывал мне о характеристиках оружия, о его устройстве и конструкции, различных особенностях, и что именно за заметки и дополнительные пометки указаны в документации...

Как Айрон и сказал, это модифицированная и доработанная им молниевая винтовка. Её прародительницей была грозовая винтовка, которую я также ещё не встречал в этом мире, но неоднократно слышал в разговоре с Блейзом и Мотли. Молниевая винтовка расходует в два раза меньше энергии, нежели грозовая, хотя при этом она наносит чуть меньше повреждений, чем та.

Он исследовал и изучал это энергомагическое оружие, а когда характеристики, данные и чертежи по ней уже были составлены и занесены в общую базу данных, она перешла к нему в его личное пользование и он начал её улучшать. Даже когда я глядел на чертежи первоначального вида винтовки, до модифицирования, то изумлялся сложностью её конструкции, так как самостоятельно разобраться в ней без основных данных и документации просто невозможно, а в том научном центре, по заверению моего собеседника, не уцелело ни капельки информации об этом прототипе. Айрон потратил много свободного времени в молодости, исследуя это оружие. По сути, как он говорил, именно благодаря её изучению он и выделился среди других писцов, после чего его карьера в Рейнджерах начала стремительно идти в гору. А отдали ему эту винтовку потому, как воссоздать подобное оружие было также невозможно, ровно как и силовую броню: она состояла из очень редких компонентов, деталей и материалов.

Однако несмотря на это, Айрон всё же смог её потихоньку модифицировать, используя редкие части из различных моделей плазменного и лазерного оружия, и с помощью магии подгоняя необходимые материалы и детали для приблизительной совместимости с этим оружием. Это и было главной причиной, почему этой винтовкой следует пользоваться только если ты являешься инженером-единорогом, так как она изнашивается преступно быстро, а одними лишь стандартными компонентами из другого энергомагического оружия молниевую винтовку не починить так просто, особенно без помощи магических заклинаний ремонта. Но... все эти недостатки компенсируются, помимо хорошего урона, точности и скорострельности, полезными нововведениями, добавляя новые режимы стрельбы. А также наличием вспомогательной самовосстанавливающейся особой батареи — микромагического реактора. Разумеется, что через несколько лет, или десятилетий, он иссякнет, но до этого времени будет восполнятся.

Несмотря на присутствие встроенного микромагического реактора, «Озарение» также может использовать стандартные типы спарк-батарей. Можно переключаться между использованием этими двумя вариантами источника энергии с помощью специальной кнопки на оружии, однако в режиме использования этого самого микромагического реактора невозможна активация особых режимов стрельбы. Всё из-за интегрированных Айроном деталей, которые не являлись предназначенными под эту винтовку изначально, из-за чего они могут функционировать только во время использования обычных сменных спарк-батареей. И да, использование особых типов стрельбы в разы увеличивает интенсивность физического износа оружия. С каждым последующим выстрелом мощность каждого разряда будет постепенно снижаться.

Из положительных качеств можно ещё отметить некое самонаведение молнии, примерно на пять-десять градусов от изначальной линии наведения: в момент выстрела молния слегка выгибается, чтобы поразить цель. Всё благодаря датчикам, установленным на тех самых зубцах, определяющих цель. Частично использована технология из ПипБаков по указанию и определению друзей и противников на локаторе. По желанию это наведение можно отключить и поражающий молниевый разряд будет устремлён только прямо. И не рекомендуется включать это наведение, если неподалёку от противника находится дружественная цель, иначе «захват» датчиков может случайным образом перескочить на неё. Проще говоря, заложников спасать с этими включёнными датчиками лучше не стоит.

Особые режимы стрельбы: усиленный одиночный, групповой и лучевой. Каждый выбирается соответствующим переключателем на корпусе винтовки. Обычной спарк-батереи хватает на двадцать четыре выстрела. С микромагическим реактором — приблизительно на двадцать семь из-за учёта самовосстановления энергии (при полном истощении достаточно примерно трёх секунд ожидания для восстановления необходимого количества энергии для одного выстрела). Опять же, особые режимы нельзя использовать при включённом микромагическом реакторе — только стандартные сменные батареи.

Айрон очень часто повторял мне это, чтобы я точно не забыл в разгаре боя. Он сказал «защиты от дураков» нет, поэтому, я должен всеми глазами и чутьём следить за особенностями оружия во время стрельбы, а не то ещё взорвётся к хренам собачьим. Ну да... это было бы самой глупой смертью на Пустошах.

Усиленный одиночный режим гораздо полезен против хорошо защищённых и крупных целей. Он примерно в три раза превышает силу урона стандартного выстрела, однако и скорострельность чуть падает. Каждый выстрел израсходует шестую часть запасов батареи, что равносильно четырём выстрелам в стандартном режиме. С учётом того, что оружие изнашивается, то в этом режиме можно сделать примерно... двадцать выстрелов до того, как это оружие полностью отключится и сломается, и, возможно, загорится, как рождественская ёлка на День Согревающего Очага, и начнёт плавиться, как масло на сковородке. Опять же, из-за этих инородных деталей, которые быстро перегреваются от нагрузки и начинают плавиться. Это зависит от интенсивности самих выстрелов во время эксплуатации. 

Такой режим был бы очень кстати против Когтей Смерти. Кожа этих огромных существ настолько устойчива к повреждениям, что её пробьют только бронебойные пули, мощное энергетическое оружие или качественная взрывчатка.

Групповой режим работает по принципу перебрасывающей молнии. Цепная молния, иными словами. Полезно против группы противников. Уровень повреждений тот же, что и во время стандартного выстрела, однако в этом режиме молния, поразив одну цель, задевает и рядом стоящие с тем же уроном. Каждый выстрел израсходует четвёртую часть запасов батареи, что соответствует шести выстрелам в стандартном режиме. Оружие окончательно отключается приблизительно после двадцати пяти выстрелов. 

Против бегущей за тобой орды гулей пригодилось бы: одним махом можно было стереть в порошок, можно сказать, буквально, сразу нескольких. 

И последний режим — лучевой. Он работает по принципу постоянного целенаправленного луча в виде молнии, а также «захватывает» цель, установив с ней «контакт». Немного напоминает те внушительные электросварочные аппараты из Разлома, только дальность воздействия фактически неограниченная. Полезно против прытких и ловких целей, по которым трудно или практически невозможно попасть с первого раза, а то и с десятого. Из-за равномерно высвобождающейся энергии уровень её повреждений заметно ниже. Хотя даже в этом случае я сомневаюсь, что противник будет и дальше так быстро перемещаться, когда его хорошенько херачит молнией, если не убьёт в первой секунде контакта. В течении секунды этот луч израсходует столько же энергии, сколько и выстрел в стандартном режиме. Приблизительно нужно израсходовать четыре-пять полных батареей подряд, чтобы оружие отключилось.

Это было бы полезно против хамелеона-переростка из Радужной шахты или грёбанных касадоров... Как же я ненавижу этих быстрых тварей. Жало этих абсурдно огромных пчёл, способно проткнуть, как иголка жопу, даже крепкую броню, вводя в тебя яд, от ощущения которого всё внутри будет полыхать ядерным огнём, чему позавидует любой мазохист.

Несмотря на наличие недостатков в виде некачественных составляющих, в копытах инженера-единорога это оружие может сослужить хорошую службу, особенно с заклинанием, которое хоть как-то замедляет износ оружия. И заодно будет являться хорошей практикой для магии в целом и навыков ремонтника в частности. Для меня это будет в самый раз. Тонко владеть магией я уже более-менее умею и с магическим взломом замков я уже освоился, а в починке технологий тонкость магии также важна и необходима, как воздух, которым дышу. А также «Озарение» со своей функцией восполнения энергии очень пригодится мне в Кантерлоте. Хотя в этом случае придётся отказаться от телепортаций и барьеров, и использовать эти энергозатратные заклинания лишь в случае крайней необходимости.

И всё же, остаётся неясным кое-какая немаловажная деталь...

— А почему вы отдаёте мне то, чем вы занимались так упорно много лет? — спросил я, положив папку в свою сумку, а винтовку повесив на плечо рядом. При себе я имел лишь таинственный магнум и шоковый меч. Так, на всякий пожарный.
— В открытом бою я уже не справлюсь... навыки стрельбы неисправимо заржавели, да и возраст уже не тот. К тому же, я давным-давно полностью переключился на изучение технологий, а обычному бойцу такая винтовка будет исключительно в тягость из-за постоянного и регулярного техобслуживания в каждой минуте боя. К примеру, своему сыну, Хью, я бы не отдал винтовку из-за того, что техобслуживание это и близко не его специальность, а дочь уже модифицирует своё оружие, используя мои схемы — документация и чертежи этой винтовки у меня есть в электронном виде. Их же я туда и внёс, к слову говоря. Да и пусть дочь сама учится конструировать нечто подобное, используя своё воображение и знания. А тебе... ты же постоянно странствуешь, частые стычки и перестрелки с опасными противниками... да и хорошо мыслишь в технологиях и умеешь за ними ухаживать, поэтому «Озарение» будет как раз впору для тебя, а так она пылилась и дико скучала бы на полке. Благодаря тебе она будет «шокировать» своих жертв. Береги её, приглядывай за ней... она мне дорога как память.
— Безусловно буду. И... огромное спасибо тебе, Айрон, — я его обнял. — Это действительно ценный подарок. Буду заботливо приглядывать за этой хрупкой красавицей.
— Я весьма признателен. Ты исполнил мою последнюю мечту, достав мне те две технологии, так что, это самое меньшее, чем я могу тебе отплатить. — Я отпустил старшего писца. Тот тепло улыбнулся мне. — Удачи тебе в приключениях... — Он со снисходительной улыбкой посмотрел немного слева от меня. — И не забудь прихватить свою спутницу. Не нужно отвлекать моих писцов присутствием такой мило сопящей симпатяги.

Я взглянул на Мотли и улыбнулся — бедняшка уснула со скуки. И неудивительно, я и Айрон беседовали друг с другом не меньше двух часов. Она присела на стул, облокотившись об стол, подставила копыто под щеку и задремала в такой забавной позе. Она так мило и устало выглядела, что было немного жалко тревожить её дрёму.

— Эй, ангел, — прошептал я у неё над ухом. Оно непроизвольно дёрнулось, однако она по-прежнему мирно и спокойно сопела. — Мотли, вставай, — обычным голосом сказал я.

Она широко распахнула глаза и энергично завертела головой.

— Я не спала! — быстро и оправдываясь проговорила она, хлопая глазами от недоумения.
— Как же... — сказал я, закатив глаза. Мотли мягко улыбнулась. — Я уже закончил здесь свои дела. Пойдём?
— Куда?
— Ну, не знаю, может, навестим Гринкейс? Хотел показать ей, чего я добился в магическом взломе...
— Ну хорошо... — спокойно проговорила Мотли поднявшись со стула. Мы двинулись прочь из мастерской.

Придя в помещение, где часто работает Гринкейс, я спросил, у других писцов, когда она будет свободна. Мне сообщили, что она сейчас сильно занята делами наверху, возле боевого вертибака, и что она будет занята до поздней ночи. 

Мотли сказала, что раз Гринкейс занята, то значит отвлекать её и не будем. Потом объяснила, уже фактически скороговоркой, что ей не особо уютно среди Стальных Рейнджеров. Не успел я даже предложить вариант подождать где-нибудь снаружи за пределами Цитадели, если ей здесь в тесных помещениях, к тому же со Стальными Рейнджерами, некомфортно, как она тут же нетерпеливо потащила меня прочь из бункера, прямо к Авантюре.

---

Я зашёл в оружейную «Небесной Гавани». Грифон в своей привычной манере сидел за одним из столов и занимался нашим вооружением, ловко орудуя инструментами в своих когтистых лапах. Свободно подходя к нему, я нараспев и весело произнёс: — Ферри, друг, помоги-и-и... Ведь мы теперь с тобо-ой не враги-и-и...

Пернатый хохотнул и повернулся ко мне, отложив инструменты.

— Ферри... Давно меня не называли подобным образом, — проговорил он, потирая у себя под клювом коготком. — Какими судьбами?
— Как там обследование кристалла? — спросил я, осматривая помещения в поисках следов исследования этого странного и причудливого кристалла.
— Безрезультатно, — огорчённо вздохнул Феррис Фалкон, виновато опустив глаза. — Можешь спросить поподробней у Профессора. В этом деле смекает по больше меня... И я всё же решил с осторожностью относиться к своему Апостолу... вдруг он влияет на меня каким-то образом? Поеду крышей или ещё что.
— Маловероятно. Я достаточно времени пользовался Защитником и не заметил, чтобы он оказал на меня хоть какое-то влияние, — со скептицизмом сказал я. Феррис Фалкон с сомнением отреагировал на это. Я уже задумывался над этим и никаких изменений на себе не обнаруживал.

Как и я. Хотя... возможно, именно из-за кристалла ты ведёшь себя уже больше как пони, нежели как человек... употребляешь их слова, еду... встречаешься с представителем их вида...

— Чего я к тебе заходил... — продолжил я, игнорируя свою вторую личность. — «Шёпотом Ночи» в ближайшем времени я пользоваться не собираюсь. Я тут подумал... Ты же вроде говорил, что как только достанешь материалы получше для модификаций, которые ты создал для своей «дочери»...
— О, всё-таки решил ещё улучшить моё детище?
— Да. Так или иначе я буду временно пользоваться другим оружием. А заодно, как сказал мой учитель, это будет хорошей практикой для моих навыков и магических способностей.
— И что же это за оружие эдакое? — ухмыльнулся грифон. — Неужели есть что-то лучше «Шёпота Ночи»?
— Это энергомагическое оружие... «Озарение». Молниевая винтовка.
— Ого-о. Дай взгляну, — он бросил на меня заинтересованный и восторженный взгляд. Я с помощью своей магии передал ему эту винтовку. Он начал её рассматривать с различных сторон, клацать переключатели в ней: оружие загудело, говоря о том, что оно активировалось. — М-м-м... Да... Хм... — бормотал грифон что-то там себе, бесцеремонно лапая моё оружие со всех сторон. У меня возникло чувство опасения и беспокойства, что он сейчас его сломает, но потом вспомнил, что Феррис являлся чуть ли не главным и одарённым конструктором в семействе, производящем оружие и боеприпасы.
— Ты её там ласкать собрался?
— Не исключено... Но! Много наглядных факторов говорят о том, что оружие имеет множество доработок, причём некачественных на фоне технологичности самого оружия... Хоть я и не особо люблю энергомагическое оружие, но частично в нём разбираюсь. Уж слишком много компонентов и составляющих, за которыми нужен глаз да глаз. А здесь... целый калейдоскоп различных запчастей и хитроумных нововведений.
— Прямо как у тебя.
— Да, но у меня они имеют более качественный, сглаженный и солидный вид.
— Владелец «Озарения» не слишком заботился о внешнем виде, вместо этого всё его внимание и знания были сосредоточены на мощности и возможностях, правда, качество деталей оставляет желать лучшего. Для этого типа оружия не были предназначены какие-либо дополнения, но единорог, мой учитель и наставник, сумел значительно улучшить его.
— Согласен. Несмотря на то, что подобные компоненты «Озарения» на дороге не валяются и... являются дополненными и видоизменёнными; ощущается, особенно по весу, что для этой винтовки они всё равно не были предназначены изначально.
— От того они быстро превращаются в плавленый сыр, а найти им замену это тебе не косячок пыхнуть. А я уже могу починить оружие одной лишь мыслью и воображением, то бишь магией, но в зависимости от его состояния, сложности сборки и степени повреждений. Поэтому, эта винтовка как раз для меня, — широко улыбнулся я.
— Как скажешь, — ухмыльнулся Феррис, выключив оружие, и вернул его, бросив в мою сторону. От неожиданности я едва успел его словить.
— Эй! — возмутился я, воскликнув. — Поосторожней!
— Практика для твоей реакции, — пожал плечами Феррис. Я со снисходительной улыбкой покачал головой и передал ему «Шёпот Ночи». Он не оборачиваясь схватил её своими когтями и положил рядом. — Чуть попозже ей займусь, когда достану необходимые детали и материалы, — пояснил он. Ни говоря больше ни слова, я оставил оружейника наедине с его работой. 

Перед тем, как зайти на стрельбище, я навестил Профессора, дабы выяснить, в чём проблема с тем кристаллом.

В лаборатории, Профессор, как обычно, был занят своим проектом. Сыворотка обратной трансформации... Излечение любых мутаций организмов. Звучит как нечто фантастическое. Этот малиновый единорог поставил для себя крайне сложную и запредельную цель, но тем не менее я не могу им не восхищаться, столько лет и сил потрачено на всё это... Не каждый способен на это. Любой другой, скорее всего, опустил бы копыта... или руки. Да, мой человек?

Безусловно.

— Я не отвлекаю? — аккуратно спросил я, дабы от неожиданности единорог не сделал бы резкого движения и от этого не выпустил бы колбы с химическими составами из своей магии, отправив бы нас взрывом на Луну. Но Профессор даже не шелохнулся.
— Отвлекаешь, — произнёс он со смешком. Что ж, логично. Это... — Глупый вопрос, — добавил он, в унисон с точно такой же моей мыслью. От этого осознания мной овладело некоторое недоумение.
— Ла-адно, — протянул я, рассеянно взглянув на монитор, где производились какие-то мудрёные и сложные расчёты. Никогда не любил программирование и хитронаписанные алгоритмы, для того, чтобы взломать терминал или перепрограммировать робота мне приходилось принимать ментаты, так как в голове полностью не укладываются все эти знания. Кэролайн время от времени помогает Профессору в его тривиальных и рутинных задачах с вычислениями. — Раз уж я тебя отвлёк, то что ты можешь сказать о кристалле? Вы узнали о нём что-то ещё?
— Мы лишь только подтвердили несколько фактов, сказанные тобой сегодня утром. Вроде неразрушимости, и что магическая связь с предметом нерушима. Даже если кристалл физически отделить от предмета, с которым он связан, то эта связь между ними останется стабильной. Она действует дистанционно. Странным был тот факт, что вес кристалла точно совпадал с весом Апостола — «Судья». Могу предположить, что кристалл в Стойле Шестьдесят Шесть ты бы вряд ли сдвинул, так как он был связан с теми цилиндрическими платформами, которые имели, я уверен, немалый вес, либо же со всем бункером. И с твоими-то телекинетическими способностями, включая и мои, они были бы нам не под силу, но мы так точно и не смогли установить, сколько и в каких количествах он поглощает внешнюю энергию... и какого типа энергию, что немаловажно. Энергия не появляется из ниоткуда и не исчезает в никуда, а лишь переходит из одного состояния в другое. Ни Феррис, ни я не ощутили какого-либо истощения или воздействия, какое испытывал ты, а приборы поблизости работали исправно и без малейших сбоев. Кэролайн это подтвердила, возможно, у неё нет соответствующих датчиков и сенсоров для фиксирования этой энергии, или же нескольких видов энергии сразу.
— Любопытно... — буркнул я, переваривая информацию. Оказывается, всё не так просто с тем Стойлом и его кристаллом. Ну это вполне естественно, они же сильно различаются между собой в габаритном отношении.
— Всё это довольно странно и туманно. Я не энергетик, это просто не моя область, так что большего я сказать не могу, а Кэролайн, повторюсь, не имеет подходящего оборудования и сенсоров, чтобы всё с точностью определить. Феррис теперь будет более внимательно относится к своему оружию с этим... ядрёным кристаллом.
— Да уж... сила кристалла его и впрямь запугала, — хохотнул я. А потом улыбка сползла с моего лица. — Скажи, были ли это призраки?
— Есть один момент... Каждое живое существо определённо вырабатывает свою... условную энергию. Не путать со стандартной магией. Этой энергией можно манипулировать, удерживать и запечатывать её в предметах, используя как источник питания для наложенных магических заклинаний, но это чрезвычайно опасно. Одной довоенной пони... она вроде ещё была Министерской Кобылой, удалось поделить свою энергию на множество частей... Но это лишь слухи. Если существо умирает, то эта энергия рассеивается и что с ней в итоге происходит неизвестно. Скопление в организме этой энергии ещё порой называют «душой». Однако она не может воздействовать на окружающую среду сама по себе, да и ещё вне организма. Это сказки относительно того, что эта энергия обретает самосознание или форму... в виде того же призрака. Поэтому, без малейшего понятия, были то призраки в этом понимании... — пояснил Профессор. О существовании «энергетической души» я уже давно в курсе. — Могу лишь сказать, что во всём этом определённо замешано влияние ядрёного кристалла. Либо кристалл действительно влиял на души умерших в своих пределах, либо это кристалл влиял на жертв непосредственно. У меня нет времени, чтобы вдаваться в глубокие размышления... нужно просматривать старые записи, заниматься анализом и так далее... как я говорил, у вечности очень строгий график. У меня есть дела поважнее.
— Ладно... — огорчился я и уже собирался разворачиваться, но учёному ещё было что сказать. Я остановился, обернувшись к нему с выжиданием.
— Ты ведь помнишь, как я рассказывал тебе о стычке с рейдерами, в которой выжила только одна пони? Это был кошмар для меня, и я не знаю, было ли то взаправду... Этот вопрос меня не волнует, так как это знание мне ничего нового и существенного не предоставит. У тебя схожая ситуация, когда не можешь понять, были ли увиденные тобой ужасы правдой или же навеянной иллюзией... Если глухой не слышит, означает ли это что для него звука не существует? Вполне возможно, что мы также не можем ощутить и понять чего-то в окружающем нас мире, поскольку не имеем органов чувств для этого, — спокойно и ровным тоном проговорил он. Затем он в задумчивости хмыкнул, добавив: — Каких чувств не хватает нам, чтобы доподлинно воспринимать окружающий нас мир?

Я, не говоря ни единого слова, покинул лабораторию Профессора и задумался над его последними словами.

В словах учёного есть смысл. Я вспомнил капитана Стил Сана, у которого с чувствами всё нормально, но его мозг интерпретирует поступающую информацию по своему. Или же наоборот, с чувствами всё не так, а с мозгами порядок. Кто знает...

---

Придя на стрельбище, я первым делом открыл документацию и более детально прочёл заметки Айрона Уилфорда. Как я и узнал ранее — все эти модификации для молниевой винтовки не предназначены, ибо на детали и компоненты идёт большая нагрузка во время использования особых режимов. Хватит примерно около двадцати выстрелов из этих режимов, прежде чем винтовка будет выведена из строя и отключится.

В целом, я примерно несколько часов просто сидел на стрельбище, изучая техническую документацию Айрона и его заметки. Выяснил характеристики компонентов, тип материалов, само строение и сборку оружия, как оно работает и способы его починки (Айрон указывал и их) и прочие радости и пряности. Разумеется, что этих нескольких часов недостаточно, дабы полностью прочитать всю информацию в документации, не говоря уже о том, чтобы переварить и осознать. Я проглядывал и запоминал главную для себя информацию касательно «Озарения». В глубокие подробности я не вдавался, пока что. Нужно усвоить хотя бы эту информацию, а усваивать её я буду, само собой, на практике.

Первым делом я полностью израсходовал весь вспомогательный источник питания винтовки. Выстрел был... немного завораживающим, с сопровождающим его характерным резким звуком. Действительно, словно молния ударила, хоть и не так громко, но звук был однозначно не тихим. Сразу становится ясно, что она и близко не годится для скрытых заданий и вылазок. Дальше восполнение энергии шло постепенно, даже несмотря на стрельбу в данный момент. О чём свидетельствует соответствующая шкала в процентном соотношении.

А затем я использовал несколько спарк-батарей, дабы испробовать по нескольку раз все режимы. В момент выстрела я отчётливо ощущал, как винтовка постепенно приходит в негодность, а её характеристики падают на практике.

Освоившись со стрельбой винтовки и её особыми режимами, я принялся её чинить... Из-за того, что я по полной программе истощил её возможности, некоторые компоненты и составляющие едва не плавились от перегрузки. Пришлось потратить больше часа, чтобы привести оружие в прежнее состояние с одной лишь магией... Во время этого процесса с меня семь потов сошло.

Для себя я усвоил, что неважно, один раз я выстрелил из какого-либо особого режима, или же пять, винтовку желательно, при возможности, тут же чинить, дабы не истощать её до конца, и в следствии чего не тратить столько сил и магии на её полный ремонт. А также, что нужно постоянно поддерживать в ней заклинание, предотвращающее быструю изнашиваемость «Озарения». 

Да уж... Эта винтовка в бою будет только обузой обычному пони, не разбирающемуся в ремонте и конструкции энергомагического оружия. Обычный режим стрельбы, как и оказалось, является мощным, даже ощутимо выше, чем у стандартной плазменной винтовки, судя по отдаче.

Я возвращался в свои апартаменты изрядно истощённым в плане своих магических запасов. Полный ремонт «Вампира»... то есть, «Озарения» высосал из меня почти всю магию, учитывая то, что я не привык заниматься починкой энергетического и энергомагического оружия. 

Зайдя в первую комнату, я увидел, что Мотли задумчиво рассматривает наш портрет, висящий на стене и подаренный нам художницей за то, что мы нашли и спасли её похищенного мужа. В комнате включено радио, из которого льётся мягкая и спокойная музыка, распространяющаяся по всему помещению. Такая приятная и тихая музыка, пегаска к которой я неравнодушен... Меня посетило предчувствие уюта, комфорта и романтики.

— Мне кажется, — начала Мотли, заметив моё присутствие, — что это событие было очень давно... Однако, если хорошенько подумать, посчитав дни, то на самом деле всё наоборот.
— Точно, — хохотнул я, сев рядом с любимой. Я её обнял передней ногой. Она прильнула ко мне в ответ, положив голову на плечо. 
— Когда я проделывала лётную тренировку в главном зале, там в какой-то момент оказалась Нара. Выяснилось, что она искала тебя. Пришлось мне её убеждать, что когда ты занят, то тебя лучше не тревожить. Нара немного огорчилась, но в итоге, осталась со мной, но потом с чувством восторга и восхищения начала наблюдать за мной. От её внимательного взгляда мне почему-то захотелось покатать её на себе. Сказывается моё прошлое, когда я приглядывала за своей младшей сестрой. Я решила покатать Нару на себе, к тому же, это добавило немного сложности и испытания в мою тренировку, в виде такого пассажира на борту. В скором времени, вдоволь нарадовавшись, она устала и начала время от времени зевать и я отнесла её в её комнату и помогла ей уснуть. Знаешь, когда она спала, я внезапно поняла, что она выглядит умиротворённой и безмятежной... а тень улыбки на её устах... — Пони вздохнула и задумалась. — Какая же она милая...
— Нара к тебе заметно привыкла, — одобрительно подметил я.
— Я была одной из первых дружелюбно настроенных пони, которую она увидела спустя месяцы тех ужасов одиночества, темноты и окружающих монстров. Словно вылупившийся птенец, который видит перед собой родителей... — Несколько странно это прозвучало, особенно в нашем отношении, но, похоже, пегаска не обратила на это особого внимания. — Она была такой замкнутой и запуганной. Боялась каждого шороха. А сейчас ей заметно лучше... — Мотли в минутном молчании продолжила рассматривать наш портрет. — Я вот смотрю на эту картину и вспоминаю, что тогда чувствовала, когда ты меня обнимал...
— И что ты чувствовала? — протянул я с таким выражением, будто уже и так знаю ответ на этот вопрос.
— Тепло, уют... и поддержку. Очевидно, что Наре также нравится быть рядом с тобой. Как и ей... мне хорошо, а когда ты обнимаешь и целуешь... мне — ещё лучше, — пони ткнулась мордочкой мне в шею.
— И мне также приятно твоё общество.

Мотли хихикнула. Затем она мечтательно и глубоко вздохнула. Тут на радио музыка сменилась на более динамичную, энергичную... и больно знакомую.

— О, я вспомнил тот танец в ресторане.
— Я тоже... Станцуем?
— Я думал, ты никогда этого не предложишь... только через прогиб меня не бросай.
— Будешь, — хохотнула пегаска, — постоянно напоминать мне об этом?
— Да. Как ты и говорила, необходимо поддерживать осторожность, даже с тобой.
— Молодец, а теперь...

И мы в очередной раз закружились в чудесном и незабываемом танце, невольно, как бы наши тела сами взяли над нами контроль, непроизвольно повторяя те же движения, что и тогда. Но сейчас движения были неспешными и плавными, мягкой поступью мы ходили по кругу на задних ногах, одной передней ногой я удерживал пони за поясницу, а второй обхватив одну ножку Мотли, она, в свою очередь, другую закинула мне за шею. Выражение лица приобрело умиротворённый вид.

— Как же я сильно волновалась, когда предложила тебе потанцевать под эту музыку... — Её голова поравнялась с моей, наши взгляды не отрывались друг от друга.
— Я волновался не меньше тебя, так как не помню, чтобы в жизни вообще танцевал, а выглядеть глупо и облажаться не только в твоих глазах, а ещё на глазах всей публики мне категорически не хотелось. — Пони мелодично захихикала. Думаю, не стоит ей говорить, что в тот момент у меня внутри такая буря эмоций была... такой внутренний конфликт, достигший своего пика. Из-за чего, как сказала бы Свити Смайл из Стойла Шестьдесят Шесть, у меня душа, словно веточка, которая разделена не до конца.
— Ты хорошо двигаешься в танце, — нежно улыбнулась пони и ускорила темп, когда музыка также ускорилась. 

Мотли начала проделывать более сложные движения, выгибалась назад, а я её старался удержать, она освобождалась и немного отдалялась, энергично вертясь вокруг меня, а затем вновь падала в мои объятия...

---

На следующий день я двинулся к Принцу. Пора бы уже доложить ему о выполнении задания. Второй день пошёл с того момента, как я вышел из «подземелья», наполненного ужасами и призраками... Как он отреагирует, что Стальные Рейнджеры первыми захватили контроль над Стойлом? А хотя, какая разница, они же всё равно под колпаком у него... Я вспомнил откровение Старейшины Ларго Бриз о том кроте в Стальных Рейнджерах. Не исключено, что Принц уже знает, что мне известно об этом... Дискорд, это так смешно выглядело, если бы положение не было таким опасным. Когда оба собеседника лгут и когда оба знают об этом... но не подают виду. Знать бы, кто этот крот и самому у него всё прояснить.

— Принц, я пришёл с докладом о... — начал было я, войдя в его кабинет, но меня прервали. Принц как раз с ностальгическим выражением глядел на портрет Королевы Ванхувера. Отчасти она напоминает мне Эйлен Софтхувз. Помимо оттенка шёрстки и гривы, у обеих твёрдый и уверенный взгляд, полный амбиций и стремлений. И это неудивительно, ведь Королева, как и потомки семейства Софтхувз пришли из Стойла Шестьдесят Восемь, где надменные и самодовольные кобылы привыкли к роскоши и абсолютной власти. Может, это совпадение, а может Эйлен и вправду дальняя родственница Королевы.
— Вермилион Роуз... когда-то сумела убедить многих пони объединиться ради общего блага, а кто противился — заставляли, — погрузившись в воспоминания произнёс он и его губ коснулась едва заметная тень улыбки. Интересно, к чему это он? — Тогда и началось славное время перерождения Эквестрии. Моя госпожа хорошо постаралась, восстановив этот город... — Ага. Трудом и кровью других. — Уже в скором времени я продолжу её планы... вся Эквестрия восстанет из пепла подобно Ванхуверу. — Он бросил на меня признательный и почтенный взгляд. — Благодаря тебе. Я уже в курсе, что тебе удалось выбраться оттуда живым. Единственное, о чём я немного жалею, так это о том, что Стальные Рейнджеры уже заняли это место. Ничего с этим не поделаешь, невелика потеря, поскольку мне нужны лишь сведения.

У меня гвоздём в голове до сих пор самодовольно и важно сидит мысль, не покидая своего насиженного места, что Принц уже давно может быть осведомлён о моих связях с этими самыми стальномордыми... Я знаю, что ему известно об этом. Вероятно, он уже в курсе того, что я это знаю... Несмотря на это мы делаем вид, будто ничего об этом не знаем...

У меня сейчас мозг сломается.

— А как так произошло? — поинтересовался я, сделав искренне удивлённую и огорчённую мину. Кто-нибудь, убейте меня. Где же эти смертельные и когтистые твари, когда они так нужны?
— Садись, — он кивком головы указал на одно из кресел у окна с видом на Атриум. — Расскажешь поподробней, что там было, — добавил он, после чего двинулся к креслу и сел на него. Я повиновался и сел в другое кресло, находящееся рядом с ним. 

Мной завладело воспоминание, когда я впервые оказался в этом кресле в день моего первого прибытия в Ванхувер и рассказывал о внешней, всей Эквестрийской Пустоши. И действительно, как Мотли и говорила — будто бы прошла целая вечность с момента, который произошёл относительно недавно... примерно месяц назад.

— Как так случилось, что Стальные Рейнджеры уже прибрали к своим копытам это Стойло? И как вы узнали, что я там побывал?
— Предполагаю, что у Стальных Рейнджеров где-то неподалёку расположен наблюдательный пост. Всё-таки, они должны не спускать своих любопытных глаз со столь важной находки. Могу предположить, что они засекли твоё отбытие со стороны входа в Стойло. Один из моих Королей всегда ошивается неподалёку для наблюдения, и он ясно видел, как ты вошёл в пещеру. И подождал некоторое время, дабы убедиться, что ты пробрался в сам бункер, после чего тут же отчитался мне. Позже, осматривая окрестности входа в Стойло Шестьдесят Шесть, он увидел как Стальные Рейнджеры начали выносить тела рейнджеров из той экспедиции, что была двадцать лет назад. Очевидно, что это для них самая больная тема, либо же они делают это с целью забрать бесценную силовую броню. Ты лучше объясни мне, почему не сразу пришёл ко мне с докладом?
— Мне необходимо было отдохнуть в месте, где я не буду волноваться за свою безопасность... После пережитого мне отчаянно этого хотелось. Я был вымотан не только физически, но и морально, не говоря уже о том, чтобы отчитываться кому-либо. Мне необходима была перезагрузка мозга, дабы переварить увиденное. Даже в этот момент, сейчас, я не до конца уверен, что там действительно происходило. Мне чудом повезло уцелеть. — Бровь Принца приподнялась в заинтересованности, а выражение приобрело суровый и требующий ответа вид. — Сейчас всё объясню и расскажу в таком порядке, в котором я постепенно всё узнавал и приходил к определённым выводам...

Я пересказал Принцу тоже самое, что и своим друзьям в «Небесной Гавани», всё также умолчал об истинных деталях и факторах, которые помогли мне выжить и покинуть Стойло с телом и душой. Что являлось буквальным фактом. Все успехи списывал на свой опыт в исследовании подобных мест и что на каждую жертву галлюцинации или призраки действовали по-разному в зависимости от их суеверий и воли, а меня так просто не запугать, как котёнка, и не сломить, как какую-то сухую веточку... Впрочем, это не лишено смысла, так как всё действительно было основано на страхе, как рычаг влияния на жертв.

Не запугать, как же... ты там едва не начал рыдать как ребёнок, брошенный в Пустошах. Признай, это было хуже, чем в той психбольнице «Дружба», что в руинах Вашингтона. И что это место нас бы сожрало даже не прожёвывая, если бы не наше нетипичное происхождение и раздвоение личности.

Ладно, признаю.

Во время моего пересказа Принц не проронил ни единого слова, внимательно и сконцентрировано слушая мой рассказ, приложив копыто к подбородку и прищурив глаза в размышлениях, и периодически кивал, показывая что слышит то, что я говорю. Подробности того, что я испытывал, он не расспрашивал, что было очень хорошо, так как ненавижу долго задумываться и вспоминать об этом.

— Такие вот пироги... Я и сейчас не могу с железобетонной уверенностью подтвердить какую-либо из тех двух теорий. Либо же я был под влиянием мощных и необычных галлюцинаций, навеянных магией ядрёного кристалла, либо я действительно имел дело с призраками...
— Понятно, — впервые что-либо прозвучало со стороны Принца с того момента как я начал свой рассказ. — Согласен, что подтверждать какую-либо из теорий опрометчиво не стоит... но и исключать тоже нельзя. Единственное, о чём я жалею, так это уничтожение источника энергии. Уж довольно сильно он меня заинтересовал, и мне хотелось бы самолично на него взглянуть... В любом случае, — он повернулся ко мне и губы белого единорога с жёлтой гривой вновь расплылись в мягкой и харизматичной улыбке, — проблема устранена. Кристалл уничтожен, но это значит, что мы так и не узнаем в точных подробностях о произошедшем. Он даже смог исказить воспоминания твоего пребывания там с учётом этих галлюцинаций или призраков.
— Но я же всё равно выполнил это задание, ведь так? — невозмутимо спросил я, хотя внутренне затаил дыхание и напрягся от ожидания. Каков же будет его ответ?
— Ты и ранее доказал, что ты способный пони, сильно выделяющийся среди всякой черни, а пережив все испытания Стойла Шестьдесят Шесть в одиночку, ты утвердил за собой этот факт. — Он хмыкнул. — Как же давно эта легенда была на устах многих хозяев... сколько теорий, мифов и догадок было... сколько туда отправилось и как много там погибло... Не так давно мы посвятили в Короли новенького, однако он погиб. Благодаря тебе мы об этом знаем. К чему я веду... — Мне показалось, что я сильно вспотел от нетерпения и напрягся, как струна. — Не имеет смысла говорить какую-либо речь в честь награждения тебя титулом Короля. Ты явился сюда внезапно, и также неожиданно для всех поднял свою репутацию, совершив немало громких «заявлений», которые теперь подтверждены публично и официально — «Кратер», «Нортерн-Соул» — когда другие проходят довольно длительный и тернистый путь до этого престижного звания. Всё остальное я высказал тебе ещё до того, как ты отправился на задание... Видишь, я был более, чем уверен, что ты устоишь перед испытаниями, которые обрушит на тебя это загадочное место. Я сообщу Редстоуну, чтобы на твой банковский счёт — о котором не забудь ему сообщить — перечислили вознаграждение в размере сто тысяч крышек за расследование тайны Стойла Шестьдесят Шесть... Огромная сумма для одного пони. И, как я и обещал, отныне, с этого самого момента, я нарекаю тебя Королём Ванхувера. Ты это по праву заслужил. Королева Ванхувера была бы счастлива видеть такое ценное пополнение в рядах престижных хозяев, благословив своим королевским поцелуем, — он вновь улыбнулся и протянул мне своё копыто, я ответил ему взаимностью. Он обхватил моё копыто и деловито встряхнув его, как бы в знак закрепления некого договора, что с этого момента я являюсь довольно важным и именитым пони.

Ага, как и остальные тридцать с лишком хозяев... Но и я доволен этим титулом. Никогда не думал, что будем рады тому, что мы осознанно достигли необходимой нам славы. Ну всё, теперь с нашей личностью будут должным образом считаться и брать во внимание. Долой неуважение и пренебрежение! — навеселе произнёс второй «я».

Напряжённый, как струна, я с трудом сдерживался от того, чтобы не запеть от счастья. Однако не мог не улыбаться.

Принц леветировал мне из внутреннего кармана своего дорогостоящего пиджака металлическую позолоченную карточку, на которой элегантными чёрными буквами было выгравировано моё имя: «Дэниэл Эванс», а ниже красовался стилизованный символ Короля — череп пони с короной, немного съеханной на бок. Больше там ничего нет, как и с обратной стороны. Такую же карточку я обнаружил на теле первого увиденного мною Короля — Блэкуотера.

— Так просто? — с такой беспечностью, но без тени разочарования, поинтересовался я, беря «удостоверение» и кладя его во внутренний карман с довольной улыбкой на лице.
— Эта карточка просто символ, недешёвый правда. Если кто-нибудь по неизвестным причинам не будет осведомлён, что ты один из Королей, то просто покажешь ему её вместе с паспортом, но такого практически не случается — каждый житель города знает, кто является Королём благодаря радиостанции города, которая от моего имени подтверждает его особое положение в обществе. К слову, это то, что тебе нужно будет сделать, желательно сегодня. Тебя уже ждут и хотят взять небольшое интервью, которое пустят по радио в ближайшем время, чтобы твоё имя услышали все без исключения. Не говоря уже о раскрытии легенды Стойла Шестьдесят Шесть.
— Хорошо. Мне потребуется для этого какой-нибудь особый наряд?
— Необязательно. Можешь пойти туда в этой же броне прямо сейчас.
— А что ещё мне необходимо знать о своей новоприобретённой должности и её привилегиях? Я знаю определённую часть из них...
— Если ты вдруг не знал... В редких случаях ты будешь получать задания от меня. Деньги ты будешь зарабатывать для себя сам. Главная твоя обязанность — наблюдение за порядком и безопасностью города и его окрестностей, а также устранение любых угроз для Ванхувера. Для достижения этих целей ты можешь пользоваться любыми методами и пренебрегать законами, но в конечном итоге это не должно приносить вреда. В общем же, ограничений нет, будучи судьёй в городе ты выше закона, в пределах разумного, само собой. Порой приходится идти на небольшие жертвы и риски, ради достижения более выгодного для Ванхувера результата и итога. Пользуйся этой привилегией с умом. Кроме неё, на любые услуги и товары, предоставляемые хозяевами города, тебе положена скидка в двадцать процентов, и ещё тебе безусловно выдаётся право жительства в этом Стойле. Помимо хорошей квартиры, ключи от которой ты получишь у Редстоуна, ты можешь здесь найти себе развлечения — есть даже стрельбище — и поесть в столовой, наслаждаясь свежестью и качеством пищи, часть из которых бесплатная, и просто общаться с другими Королями. Больше вопросов нет? Меня ожидают неотложные дела.
— Никак нет.
— Чудно. Свободен, — я поднялся с кресла и не торопясь зашагал к выходу из кабинета. Принц вслед добавил мне: — И не забудь сообщить Редстоуну свой банковский счёт, а также сходить на радиостанцию.

Оставив позади кабинет Принца, я с восторженными мыслями о получении «мантии» Короля отправился к Редстоуну. Я едва удерживался, дабы не начать прыгать от радости как умалишённый. Да! Мать вашу! Победа! Я ещё на шаг ближе к «Куполу»! Хозяева в городе могут что-то знать по этому проекту: о его местонахождении и прочие немаловажные вещи, а с этим титулом они вряд ли мне откажут и зажимать информацию не будут. Да и облегчить судьбу рабов или же даже освободить их мне будет гораздо проще.

Знакомый серый единорог с красной гривой с сосредоточенным видом сидел за столом и активно что-то печатал на своём рабочем терминале. Заметив моё прибытие, он отвлёкся, отодвинулся от стола на кресле и встал, протянув мне копыто. Я протянул ему своё.

— Поздравляю, — слабо улыбнулся он, потряхивая моё копыто, не давая ему покоя, после чего освободил его. — Теперь ты среди Королей и элиты Ванхувера. Никто с такой стремительной скоростью не достигал этого титула. Репутация о тебе в городе стремительно распространилась подобно пожару в лесу, очаги которого появились в различных его уголках благодаря твоим громким достижениям и поступкам. «Кратер», Нортерн-Соул, ощутимая помощь двум семействам не абы кому, а их лидерам! И не без их помощи подтвердилось, что всё это твои достижения. Эх... — он вздохнул и сел. Он сжал губы, тоскливо и с грустью посмотрев на экран терминала, а затем поднял свой опечаленный взгляд на меня. — Относительно недавно Королём стал Блэкуотер... Первым его заданием, с момента его «коронации», от Принца было отправиться в основной регион Пустоши в целях разведки, дабы узнать как сильно она изменилась и выяснить возможные угрозы... И вот так нарваться на группу яо-гаев... А ведь он умел выживать в Пустошах! Мне было сложно в это поверить... Его так же, как и тебя, тянуло именно в открытую местность, исследовать неизведанное... Но достаточно лишь одной маленькой и незначительной, казалось бы, ошибки и ты труп. Надеюсь, в ближайшем времени ты не увеличишь этот чёрный список своей внезапной смертью. 
— Как-то пессимистически ты отнёсся к моему повышению... Ты знал Блэкуотера не только как стандартного партнёра? 
— Он когда-то был одним из множества осведомителей Принца, он работал за пределами стен города. Политикой семейств он не интересовался, но с лёгкостью ввязывался в неприятности и попадал в немилость к некоторым хозяевам. Особенно часто конфликтовал с членами семейства Мидоуз. Однако даже с такой неблагоприятной известностью он выполнял различные поисковые задания от хозяев, тем самым показывая, что он ничего и никого не боится. Так мы в итоге и сдружились когда он, через меня, получал от Принца указания или отчитывался ему, а также он заимел несколько друзей среди Королей. Спокойный, смелый, расчётливый... но отнюдь не без чувства юмора. Он зарекомендовал себя как превосходного исследователя простор, а своим зорким глазом мог обнаружить то, что можно было бы выгодно и дорого продать. Так он, собственно, и заработал на ту винтовку, «Шёпот Ночи», выкупив его в центральном оружейном магазине семейства Фалкон. По некоторым слухам, эту винтовку практически с нуля разработал некий Феррис Фалкон.
— А это ещё кто?
— Да один гений из семейства Фалкон, который создавал поистине качественные и хорошие типы вооружения, которые ничем не уступали качеству произведённых в довоенное время. Он даже разрабатывал собственные модификации и новые версии моделей различного огнестрельного оружия. Одарённый конструктор и изобретатель. По слухам, он даже смог разработать прототип силовой брони для грифонов, переделав и использовав компоненты стандартной версии, что у Стальных Рейнджеров.
— Удивительно, — ухмыльнулся я, опустив взгляд и мягко покачав головой. Я подозревал, что наш пернатый может разбираться в строении силовой брони, но чтобы настолько...
— Ну, это только слухи... Фалконы не особо любят распространяться о внутренних делах семейства, собственно, как и остальные четыре, но эти излишне держатся особняком. Особенно после предательства семейства Феррисом.
— Что он сделал?
— Убил часть кровных родственников семейства, претендующих на «гнездо» главы, якобы таким образом он убрал конкурентов. Об этом мало что известно. Фалконы не любят об этом говорить и для них это крайне больная тема. Так что, не советую тебе расспрашивать об этом у них. Даже если ты Король, ибо несмотря на это всё, никто не лишился права в отказе подчинения тебе и могут воспротивиться, если сочтут это необходимым и разумным, хотя такое редко бывает, так как они понимают, что в таком случае может напрямую вмешаться сам Принц... Ладно, не буду загружать тебя ненужной информацией и словами... Иди лучше праздновать. Сто тысяч крышек... Невообразимо огромная сумма! Я тебе завидую, столько вариантов, куда их можно растранжирить… качественная и дорогая выпивка, бурные развлечения, алчущие и жаждущие кобылки... Давай свой банковский счёт, а то совсем замечтаюсь.

Я продиктовал ему цифры своей банковской ячейки, а после попрощался с Лейтенантом. Он также передал мне ключи от моей квартиры в этом бункере, которую я сейчас намерен осмотреть.

И вправду... на что мне спустить эти деньги? Награбленное с личного сейфа Матери Софтхувз и так хватит с избытком на много лет или на то, чтобы построить из них башню, правда их нужно тратить с осторожностью, а то ещё вездесущие информаторы семейства Софтхувз засекут и заподозрят внезапное увеличение капитала моего казино или же мои растрачивания. Однако теперь, получив колоссальный джекпот, делать это будет гораздо проще. Ещё будет время, дабы поразмыслить над этим вознаграждением от Принца.

Проходя мимо дверей в квартиры других Королей, до моих ушей доносились сладкие стоны любви и наслаждения.

Похоже, кто-то сейчас бурно развлекается. Короли имеют право приводить сюда кого-то ещё, но не больше двух особей одновременно. Таким образом Форман когда-то и провёл меня к Принцу через Стойло. Так что, всё было вполне по правилам.

Наконец-то дойдя до своей квартиры, я вставил электронный ключ в считывающее специальное устройство возле двери, открыв их. Оказавшись внутри, я с интересом начал осматривать свои апартаменты. Поскольку в этом Стойле преимущественно были жеребцы, а кобылы являлись главными и важными персонами, то последним соответственно были отведены более престижные и солидные апартаменты. Они ничем не отличались от стандартных квартир в Убежищах и Стойлах (по двум комнатам) за исключением того, что здесь у каждой квартиры была собственная ванная и туалет.

Хотя мои апартаменты в «Небесной Гавани» всё равно явно попросторней.

Моя квартира в Стойле состоит из трёх комнат: главная, спальня и ванная с туалетом. Все три комнаты хорошо вычищенные и опрятные на вид. В них находится: красивая и мягкая мебель, подходящая под типичный антураж подобного подземного бункера; элементы декора, вроде картин, ковров и живых растений; также несколько металлических шкафов и сундуков для хранения личного имущества. Помимо всех этих удобств, здесь благоухает нежным запахом цветов. Как мне известно, квартиры здесь каждый день убирает робот-уборщик. Бесплатно... Вот это сервис!

Закрыв свою квартиру, на обратном пути я посетил столовую. Там сидело лишь несколько Королей и они, попивая виски и покуривая сигареты, что-то обсуждали. На меня они не обратили никакого особенного внимания, лишь бросив на меня короткий и любопытствующий взгляд, не забыв поздравить меня с повышением. В этом месте уже все знают, что я являюсь Королём. Что же до столовой, то блюда здесь были разнообразными и престижными, к тому же, часть из них полностью бесплатны! Хоть здесь и живи, ничего не делая. Мечта любого лентяя или бомжа... 

Среди списков блюд находился и клубничный десерт. Однако он входил в тот список блюд, за которые необходимо уплатить часть крышек. И всё же гораздо меньшую, чем в «Роскоши». Нужно будет как-то несомненно попробовать, а то всё время забываю. Так и хочется попробовать настоящей клубнички...

Облизнувшись от столь сладких и мечтательных мыслей, я покинул столовую и направился к выходу из Стойла, так как остальные помещения меня особо не интересовали. На выходе меня поприветствовали и поздравили несколько Королей, среди которых также был и тот самый грифон Форман. Спрашивали, не устраиваю ли я какую-нибудь улётную вечеринку по этому поводу — как-никак я получил вознаграждение за исследование Стойла Шестьдесят Шесть! Я разочаровал их, ответив им, что потрачу эти крышечки на более полезные вещи, нежели ради того, чтобы дорого развлечься. На этом практически все с разочарованием и разошлись, хоть Форман пытался настаивать и упорствовать, всячески уговаривая меня организовать вечеринку в каком-нибудь злачном месте города. В итоге, он сдался, и удалился, а я отправился к радиостанции города.

По пути на мгновение меня посетила мысль, что стоило бы закатить вечеринку, хотя бы среди Королей, чтобы заиметь их расположение к себе и произнести на них приятное впечатление. В будущем пригодилось бы... Наверное. Хотя я предпочитаю потратить эти деньги на чьи-нибудь нужды. Или же ради своих друзей и близких знакомых с удовольствием оплатил бы это.

---

Радиостанцией является одно из самых высоких зданий в городе. Там же располагается и печатное издание, где выпускаются информационные газеты со всеми остальными новостями и рекламой. Владелец этой радиостанции — что впрочем и следовало ожидать — является одним из Королей Принца.

Войдя в просторное фойе, где несколько хозяев сидят в нудном ожидании и за порядком следят несколько охранников в крепких доспехах с лёгкими пулемётами в их боевых сёдлах, я первым делом подошёл к большому столу в центре. За столом на красном кресле в ленивой позе развалившись сидела симпатичная администраторша земная пони в красивом платье. Она отвлеклась от чтения журнала красоты, выпрямилась и с деловой приветливостью мне улыбнулась.

На моё удивление, она догадалась кто я такой и тут же указала, куда мне следует идти, я не теряя времени отправился к лифту. Хм. Меня уже начинают узнавать. Стоящий рядом охранник пропустил меня, увидев, что администратор позволила мне пройти.

Я поднялся на нужный этаж и в одиночку пропетлял несколько поворотов, проходя мимо занятых пони, чтобы впоследствии оказаться в опрятном и чистом офисе. На диване сидела одна привлекательная пони лет за тридцать в элегантном наряде, и которая увлечённо просматривала перед собой несколько листов. Только она меня увидела, тут же заулыбалась, облегчённо вздохнула и отложила своё чтиво, встав с грациозностью леди и мягкой походочкой подошла ко мне. У неё золотисто-берёзового цвета шёрстка и жемчужно-белая, роскошная и пышная грива, подходящая под цвет её одежды, состоящая из золотистых и бежевых тонов. Она накрашена, ресницы подведены, и от неё благоухает прелестными и очаровательными, я так понимаю, далеко не дешёвыми духами. Одним словом — красавица по местным стандартам красоты.

— О, наконец-то, я вас уже заждалась, — обворожительным и звонким голосом проговорила она, приветливо улыбнувшись (от радости окончания ожидания), после чего с интересом осмотрела, прищурив глаза. — Значит, вы и есть тот самый Дэниэл Эванс, новый Король Ванхувера? — с неким скептицизмом и сомнением спросила она. В голосе ощущалась надменность и лёгкий оттенок высокомерия.
— В ином случае меня бы здесь не было.
— Вам у нас не нравится? — она недовольно сверкнула глазами, уловив мой не совсем почтительный тон и взгляд. А она внимательна...
— Вполне прилично, — я без особого внимания оглянул её офис: полки с чистыми от пыли и грязи книгами, а также целые ряды голодисков и аудиозаписей; элементы декора, причём не дешёвые, вроде нескольких картин, горшков с живыми растениями, мягкого ковра, изящного рабочего стола и роскошного кресла за ним, парочка дорогих и навороченных музыкальных приспособлений. Вполне возможно, что здесь она практикует и отрабатывает свой голос. — Но я не за этим. У меня есть много дел...
— Вы такой занятой пони... — язвительно изрекла она. Я воздел глаза к потолку на мгновение и с трудом удержался, дабы громко не вздохнуть от этого. — Ну да ладно, — она вернула своё прежнее приветливое отношение ко мне. Очевидно, что она слышала обо мне неоднократно. — Вопросы я ещё задам вам в своём интервью.
— А я думал, у меня интервью будет брать сам Оскар, звезда вашей радиостанции. — Золотисто-берёзового цвета единорожка с жемчужно-белой гривой мелодично рассмеялась. Смех у неё также красивый и звонкий, как и её голос.
— Оскар — это просто символ, однако вынуждена признать, что первым диджеем здесь был довоенный и харизматичный пони с этим звучащим именем. Уцелело немало записей с его обаятельным и глубоким голосом... — мечтательно проговорила пони. В её тоне ощущается некая увлечённость этой личностью. — Поэтому, мы просто с помощью магического заклинания изменяем свой голос и стараемся поддерживать ту манеру и стиль его речи, которую любят наши слушатели. У нас три диджея. Радиостанция работает круглосуточно без перерывов, а... Оскар выходит в эфир каждые несколько часов. Поэтому нас несколько. Этот факт не является секретом. Некоторые это знают, другие же, большая часть, просто не интересуются этим. Оскар — это лишь узнаваемый голос с определённым характером. Хозяева любят слушать его... образ.
— В принципе, этого и следовало ожидать, но лучше было уточнить, — улыбнулся я.
— Больше вопросов нет? — устало произнесла пони.
— Неа.
— Чудно! Давайте пройдём в студию, где мы и проведём интервью. Если успеем, запустим запись нашего разговора к следующему выпуску новостей.
— Чего же мы ждём? — я отошёл в сторону. Пони изящной и элегантной походкой проследовала мимо меня, после чего я пошёл следом за ней.
— Забыл спросить, а как вас зовут? — спросил я, идя за единорожкой.
— Магнолия Делавея.

Необычное, но красивое имя. К тому же звучит приятно, с её-то голосом.

Единорожка провела меня в студию. Она разделена на две части. Одна представляет собой небольшую стеклянную кабинку, где находится обилие микрофонов и других звукозаписывающих устройств. Другая — основная, где располагаются сотрудники радиостанции, и где также уйма остальной всяческой аппаратуры радиостанции. Есть и скромная зона с двумя мягкими диванами, стоящими друг напротив друга, а между ними низкий деревянный столик, на котором находится бутылка с чистой водой и несколько стаканов, а также пустая пепельница.

По указанию единорожки я сел на один из диванов, а она на противоположный.

— Значит так, наш разговор будет записан, — будничным тоном проговорила Магнолия. Почти в это же время к ней подошёл пони с продолговатой металлической конструкцией, с которой свисал микрофон. Он находился вблизи от лавандовой единорожки. Возле меня тоже оказался звукооператор со своим микрофоном для меня. Правда я его не сразу заметил.
— Итак... — Рог пони замерцал белым цветом, а в магической дымке оказалась и её шея. — Раз... два... три... — Каждое произнесённое её слово произносилось в другой интонации, вплоть до того, что её голос начал походить на харизматичный и мягкий голос жеребца. Этот голос я неоднократно слышал на радио в Ванхувере.
— Отлично. Интервью начнётся через три... два... один. Запись! — звучно проговорила госпожа Делавея голосом жеребца. Её сдержанный взгляд устремлён на меня, излучая привычное безразличие и профессиональную усталость. Это видно по глазам пони, которые порой лениво смотрели то в одну сторону, то в другую. Внезапно пони приобрела более взволнованный и оживлённый вид. В этот раз я не смог разгадать было ли это взаправду, или наиграно для лучшей живости своего голоса. — Доброго дня, хозяева Ванхувера! С вами ваша любимая звезда на ночном небосводе, освещающая ваши умы свежими новостями в этом окружающем нас тумане неосведомлённости — диджей Оскар! Поговорим о наших «бриллиантовых» хозяевах. Не так давно наш с вами глубокоуважаемый Принц великодушно посвятил в Короли смелого Блэкуотера, который вскоре, как мы выяснили, к сожалению, сгинул, выполняя свой священный долг. Об этом мы вам уже рассусоливали и вы все прекрасно осведомлены об этом случае. Прошло не так много времени, как мне уже донесли, что Принц уже присвоил титул Короля одному из хозяев Ванхувера, недавнему восходящему светилу нашего города. Да-да! Его зовут Дэниэл Эванс! И сегодня он у нас в скромной студии! Мне выпала великая честь побеседовать с этим знаменитым бежевым единорогом с числом «21» на его плаще. — Золотисто-берёзового цвета пони выжидающее посмотрела на меня.
— Здравствуй, Оскар. Здравствуй, Ванхувер, — приветственным тоном сказал я. Внезапно я вспомнил, как я был у Диджея Пон-3. Где разговаривал с Литлпип и Хомэйдж.
— Некоторые уже знают об этой колоритной и обаятельной особе, другие нет... Сегодня мы окончательно исправим этот недостаток и о нём будет знать каждый житель города! — с запалом выговорила Магнолия. Она превосходный актёр, трудно разгадать, когда играет, а когда изображает свои настоящие эмоции. Однако в её чудных лиловых глазах засверкала искра настоящего любопытства и собственного интереса. Не каждый день доводится беседовать с личностью извне, как бы странно это не звучало у меня в мыслях, беря во внимание моё происхождение... — Начнём, как водится, с главного. Откуда вы и чем занимались до прихода к нам в Ванхувер?
— С Основного региона Пустошей. Путешествую по просторам безжизненных окрестностей, зачастую просто исследую различные развалины и неизведанные места, а до некоторого времени занимался халтуркой в курьерском ремесле — доставлял различные посылки из одного посёлка в другой. Пустошь — место опасное и непредсказуемое, но несмотря на это, я безмерно люблю путешествовать.
— Что же вас привело в наш «скромный городишко», находящийся за горами за долами? Ведь путь сюда неблизкий, хотя, как вы говорите, вам привычны такие дальние и одинокие круизы.
— Ну... тут и там я спотыкался об упоминания некого «Купола». Узнав, что вероятное местоположение этого объекта возле Ванхувера, то мигом отправился туда.
— Насколько мне известно, в тех местах жители Пустошей... — В голосе и во вздохе пони звучало тщательно скрываемое отвращение и пренебрежение, словно они какие-то грязные черви, копающиеся в мокрой земле. —... считают это место опасным, как скользкий и всепоглощающий язык яо-гая. Место, куда есть билет только в один конец.
— Пустошь сплошь и рядом наполнена подобными историями, хоть пруд пруди. Я с приятным удивлением обнаружил, что на данный момент Ванхувер это процветающий и самостоятельный город, которому удалось довольно хорошо сохраниться после бомбёжек двухсотлетней давности. Такого заметного уровня развития не наблюдал ни в одном месте Пустошей, а я истоптал немало обуви, шагая по ней. Я так понял, что отправившиеся и пережившие путешествие сюда смельчаки остались в этом чудесном месте, поскольку здесь есть абсолютно всё, что нужно для обеспеченной и безопасной жизни. Так что, билет в один конец оказался билетом в лучшую жизнь.
— Приятно это слышать, хоть и прозвучала последняя фраза несколько... двусмысленно, — единорожка лукаво улыбнулась. Я закатил глаза, а губы растянулись в снисходительной улыбке. Неизвестно, является ли загробная жизнь лучше нашей, особенно после Стойла Шестьдесят Шесть, от которого у меня мурашки по коже бегают при упоминании.— Что же до «Купола»... хозяева Ванхувера угрохали больше столетия на поиски этого мифического научно-исследовательского объекта. Искателей было сущие единицы, так как практически никто не верил в его существование из-за отсутствия весомой информации о нём, поэтому в этом направлении мы не продвинулись и на копыто.
— В каждом мифе есть своё зерно истины, — аккуратно вставил я.
— Вполне возможно. Может, вам фортуна и улыбнётся... Не нужно быть семь пядей во лбу, чтобы понять с какой целью вы решили стать Королём. Почти каждый хозяин хотел бы им быть: репутация, слава, скидки и привилегии... Вы как метеор стремительно пронеслись по этому тернистому пути «из ноля в короля», получив свой приз в виде престижного титула, и тем самым заявив, что с вами шутить не стоит. Никто так быстро и эффективно этого не делал. Необходимо было совершить невообразимо громкие поступки, на которые отважился бы далеко не каждый, кроме вас, что пришлось изрядно потрудиться, дабы убедиться в том, что их совершили именно вы: отправили на тот свет главаря в «Кратере», облегчив непосильную ношу трудолюбивых Уотерфолл от систематических и хорошо организованных нападений на их караваны; без каких-либо затруднений проскользнули в «Нортерн-Соул» и выудили оттуда раритетные чертежи вертибака, а также само это достижение инженерной мысли для яйцеголовых гениев из семейства Стилмейн; помимо всех этих заслуг вашу личность замечали на Грин-Айленде, который у нас ещё именуют просто и безвкусно — «Остров», и поговаривают, что вы без смазки и прелюдий залезли в самую его глубь и умудрились выжить вокруг тех жутких бабочек, приносящих предсмертное блаженство и покой, чтобы потом с лёгкостью высосать и выжать из вас все соки, до последней капли. Некоторые называют это экстремальным способом кайфануть, красиво умерев в экстазных объятиях бабочки... Но я что-то отклонился от темы. И вот на днях мы узнали, что благодаря вам Стилмейны заполучили в свои копыта довоенную шахту, ещё богатую на самоцветы. Теперь блестящие и разноцветные камешки уже не будут такими недотрогами, дорогими и недоступными. Слышите, мои милые слушатели, всё это благодаря этому потрясающему, как землетрясение, джентлькольту! — Мне внезапно стало невыносимо жарко. Я ещё не слышал подобных изречений благодарности в мой адрес. Видимо, единорожка даёт понять, что она лично благодарна мне за это. — Ещё известно, что у вас есть собственный бизнес — казино «Стеклянный ключ». Довольно приличное игорное заведение, пока оно не пришло в упадок в этом году, но стоило ему перейти под ваше заботливое и нежное крыло как у него тут же открылось второе дыхание.
— Похоже, вы сделали своё домашнее задание, — улыбнулся я.
— Ну а как иначе? Это мой священный долг, — Магнолия Делавея одарила меня улыбкой. — Слишком много громких событий, которые ещё нужно было проверить, особенно вашу причастность к ним.
— Ага, только вот те заслуги не только лишь мои... В одиночку я бы не смог всего этого добиться.
— Мы в курсе. И всё же, вы были фонарём в темноте для ваших спутников. Это показывает, что вы умеете работать в команде и приобщать к своему очагу единомышленников. Редкое качество. Не каждого можно заставить действовать сообща, особенно Королей... Кхм. Понятно, почему Принц наделил вас мантией Короля! Мне не терпится узнать, какое же задание-проверку он вам поручил? Оно должно быть не менее громким, как то, что вы уже проделывали...
— Исследование Стойла Шестьдесят Шесть, — просто и уверенно ответил я, стараясь не улыбаться.
— Ну это следовало... — золотисто-березовая пони внезапно умолкла, а её лиловые глаза широко распахнулись, дико уставившись на меня. В студии воцарилась гробовая тишина, которую нарушал лишь едва слышимый гул работающего оборудования. Я оглянулся — все на меня смотрят, изумлённо и шокированно хлопая глазами с приоткрытыми ртами. С того момента, как я пришёл сюда, аудитория значительно увеличилась. Очевидно, что часть не особо занятых сотрудников решили понаблюдать за «коронацией», событие ведь незаурядное и нетривиальное. Похоже, Принц не сообщал им, что именно я сделал... Такие выражения стольких физиономий стоит многих денег. Ещё бы... Это же такая сенсация!
— Так-так-так... — пришла в себя Магнолия. — Если это было задание-проверка и Принц посвятил вас в Короли, то значит... — Впервые за всё время разговора голос был таким неуверенным и выдавал столько скептицизма, что им можно было бы с лёгкостью раздавить касадора, как муху.
— Да, я полностью выполнил это задание. Принц уже в курсе, я ему уже отчитался, — тщеславно улыбнулся я. Ну, могу себе позволить немного гордости в такой-то момент! Как-никак, разобрался с самой главной легендой Ванхувера! — Я побывал в Шестьдесят Шестом, но в этот раз, в одиночку. И, как оказалось, не без причины. Откровенно говоря, это жуткое и крайне паршивое место. Недаром о нём столько слухов и легенд. — Видя всё ещё оставшееся дикое изумление на симпатичном лице пони, я решил продолжить. — Из этого Стойла не возвращались даже самые опытные бойцы и искатели приключений. Это вам не аналог рассказам Ванхувера, места, откуда никто не возвращался... Всё дело в том, что... А, твою же мать! Даже я не знаю, что в точности там произошло! Однако в существование духов и призраков я не верю, так что склоняюсь к тому, что там была особая магическая галлюцинация, которая становилась всё сильнее, она крепчала в зависимости от страха её жертвы, которые в итоге погибали от разрыва сердца или совершали самоубийство, когда ехали крышей. Я вовремя осознал, в чём была причина, и сумел противостоять всем тем испытаниям, что бросило на меня это место. Ясно точно, что виной этим ужасам было исследование нового источника энергии, повлёкшее за собой такие печальные и катастрофические последствия. Судя по записям никто даже и не подозревал о подобном исходе. Помимо галлюцинаций был ещё целый букет побочных эффектов в пределах бункера: кристалл поглощал физические силы у всех живых существ, вызывая у них слабость, а у единорогов вместо этого он поглощал их запасы магии, вследствие чего все заклинания давались в разы труднее и энергозатратней; ещё вызывал различные сбои в работе технологий и приборов, работающих за счёт собственного источника питания. Вот так вот... Проще говоря, в Стойло Шестьдесят Шесть нужно было идти без страха и суеверий перед ним. Это место являлось эдакой своеобразной проверкой на стойкость духа. Сейчас там безопасно, поскольку я полностью избавился от источника галлюцинаций, но недавно мне стало известно, что Стальные Рейнджеры, к сожалению, сразу после меня облюбовали это место, так что, если кто-то из вас надумает сходить туда, то трижды подумайте об этом.
— Невероятно... — с трудом выдавила из себя единорожка золотисто-берёзового цвета голосом жеребца. — Просто... до невозможности невероятно... У меня просто нет слов. Я действительно не знаю, что сказать по этому поводу. Дайте мне немного времени, чтобы найти и подобрать свою отпавшую и закатившуюся куда-то челюсть... — Широко раскрытые и шокированные глаза Магнолии предельно ясно подтверждали её собственное смятение и искренность слов, сказанные в образе Оскара. Тон Магнолии казался тяжёлым и поражённым. — В моей голове сейчас гуляет буйный ураган... Скажу лишь одно, вы действительно заслуживаете, в отличие от некоторых и даже большинства, право иметь титул Короля. Это громкое и оглушительное событие, несомненно встряхнувшее всех жителей, последствия которого будет ещё несколько недель отдаваться эхом в этом городе и звенеть в ушах как после раздавшихся выстрелов крупнокалиберного пулемёта! Столько времени прошло и именно вы смогли!.. Просто в голове не укладывается. И... я полностью согласен с вами. Я и весь город сожалеем, что эти проклятые технорейдеры, то есть Рейнджеры, наложили на это Стойло свои загребущие и жаднющие копыта. Чтоб им пусто было! Принц уже выдал вам... астрономическое вознаграждение?
— Разумеется. — Каково же будет их удивление, когда Стальные Рейнджеры вскоре покинут это Стойло... Им нужно только лишь забрать тела и прихватить то, что можно унести без особых трудностей. Полностью этот подземный бункер они занимать не намерены. По крайней мере мне так сообщила Лемон, однако неизвестно последует ли её совету Старейшина, так что, это ещё остаётся под большим вопросом.
— Ну что ж, теперь можете как сыр в масле кататься — главный джекпот Ванхувера по праву принадлежит вам. На этом всё, надеюсь, нам удастся выведать ещё подробностей об этом Стойле у Принца или мы сами как-нибудь попробуем прогуляться в это мифическое место. С вами был диджей Оскар и новый Король — Дэниэл Эванс; с этого момента ещё известный как Бесстрашный Король, — проговорила Магнолия Делавея голосом жеребца Оскара, после чего её голос сменился её собственным, звонким и очаровательным. — Конец записи! — резко прокричала она, и облегчённо вздохнула, раскинувшись на диване. — Вот уж не ожидала, что вы пережили Стойло Шестьдесят Шесть, — сказала она, переведя дух и выпрямившись.
— Бесстрашный Король? — немного удивился я.
— Почти у всех Королей есть второе прозвище, которое они приобрели за свою жизнь. Большинство из них получило свою кличку, если можно так выразиться, в боях на Арене. Часть жителей знают и узнают лучше некоторых Королей именно под ними. Поэтому я позволила себе... то есть, Оскару, применить самое подходящее для вас прозвище — вы достойно пережили все те ужасы, которые там были, многие, почти все в городе при упоминании этого места дрожат от страха, даже некоторые Короли, но несмотря на это вы не побоялись отправиться туда и выполнить задание, тем самым по праву заслужив этот титул. — Магнолия хмыкнула, улыбнувшись. Я внезапно вспомнил Формана, когда мы с ним истребляли барсуков в Стойле Нары он поведал мне о своём прозвище, которое приобрёл на Арене... Разящий Коготь, вроде. — Похоже, это первый раз, когда в прозвище одного из Королей присутствовало слово «Король». Однако я нисколько не сомневаюсь, что вы имеете на это полное право.
— Благодарю, — признательно улыбнулся я. Да уж... Столько пафоса в этой кличке. Лучше бы назвали просто «Курьер». Как же я скучаю по этому старому прозвищу.
— Если вы не против... Я просто не могу не спросить... Такое событие! Можно ли поподробней рассказать, что же там происходило?
— Не хочу вспоминать, — с трудом проговорил я, и по моему телу прошлась холодная дрожь от пережитого там. — Такого испытать и заклятому врагу не пожелаешь. Скажу лишь то, что чем сильнее жертва испытывает страх, тем сильнее галлюцинация, в итоге жертва начинает бояться больше и так далее по определённой прогрессии. Я не уверен, было ли это заранее запланировано Стойл-Тек без ведома жителей, включая Смотрительницу, либо же это был непредвиденный побочный эффект источника энергии, повлёкший за собой печальный исход. Ничего, что доказывало бы одну из этих теорий, я, к глубокому сожалению, не обнаружил.
— Понятно... Тогда, уже от себя, поздравляю вас с получением титула. Всего вам хорошего, Дэниэл Эванс, и удачи вам. — Отношение единорожки ко мне заметно переменилось в лучшую сторону с того момента, как она узнала, что я пережил Стойло Шестьдесят Шесть. Появилось некое уважение, она даже мне кокетливо улыбнулась на последних словах. После чего Магнолия Делавея отправилась обсуждать какие-то важные дела со своими сотрудниками.

Я сумел произвести на неё впечатление этим громким поступком. Это показывает, что я не зря отправился в то ужасное место и тратил силы на достижение этого титула. Чувствую, мне действительно теперь будет проще добиться информации о «Куполе» и лучшей участи для рабов.

Я поднялся с дивана и направился к выходу, идя мимо работников радиостанции, поздравляющих меня. У самого выхода в строгом (дорогом и престижном на вид) деловом костюме и с короткой гривой мандаринового цвета с шёрсткой того же оттенка стояла земная пони.

— Ну надо же, в наших рядах пополнение. Поздравляю тебя с повышением, Бесстрашный Король, — странно усмехнулась земная пони. Ей было лет за сорок. На макияж много не тратила, что говорит о её занятости и деловом характере.
— Кто вы? — с недоумением спросил я.
— Других Королей не узнаёшь? — она подняла бровь, бросив на меня кислый взгляд. — В твоём случае, это простительно, так как ты относительно недавно пришёл в Ванхувер. Советую тебе ознакомится со списком Королей. Его можно найти в специальной колонке любой газеты, или же попроси его у Редстоуна. А зовут меня Орэндж Роуз, также я являюсь владельцем этой радиостанции. Я, честно говоря, была удивлена, что ты справился с тем Стойлом. Похоже Принц не растерял хватку в поисках пони с большим потенциалом, а то что-то после Блэкуотера я разочаровалась в этом, узнав, что он откинул копыта. Поэтому, почему бы лично не поздравить такое ценное пополнение в наш элитный «отряд»?
— Весьма признателен... и рад знакомству, — дружески улыбнулся я, протянув копыто для официального приветствия. Земная пони посмотрела на него бесстрастным и задумчивым взглядом.
— Я тоже рада этому, — тем же выражением проговорила она, подняв на меня свои глаза. Я опустил копыто. — Ты, разумеется, можешь нежиться в сияющих лучах славы и иметь полное право немного зазнаваться и задирать нос, вернувшись из того Стойла, но сейчас у меня дела, если ты что-то хочешь мне сказать или у тебя есть вопросы, то говори сейчас, — деловым и бесцеремонным тоном промолвила она.
— Нет, вопросов нет.
— Превосходно. Тогда, всего хорошего, — произнесла она и тут же энергично развернулась и удалилась восвояси. Ну что ж, некоторые Короли ведут себя с приличным высокомерием, если взять во внимание то, как она говорила о Принце, будто это какой-то там заправила, однако держит себя в рамках приличия, оценив и приняв к сведению тот факт, что я разобрался с Шестьдесят Шестым Стойлом. 

А Форман мне показался хоть и малость грубым и считающим себя птичкой высокого полёта (в принципе, он таким и является), но вполне нормальным грифоном, активно идущим на диалог с любым, кто к нему обратится, но не всегда вежливо.

---

Стоя снаружи возле радиостанции, я дал сигнал в своём ПипБаке, дав знать Мотли, что меня пора забирать. Чуть позже Авантюра приземлилась неподалёку от меня посреди улицы. Некоторые прохожие с привычным любопытством и интересом рассматривали вертибак и порой перешёптывались. Проезжающей по улице карете пришлось объезжать его, и её ведущий гневно с негодованием выкрикнул мне, чтобы я не парковался прямо посреди дороги. Я лишь пожал плечами на его реплику, но водитель кареты скрылся, повернув за угол на первой же развилке. Зайдя во внутрь собственной, теперь уже «королевской кареты», я нежно улыбнулся своему пилоту, подошёл к ней и поцеловал её.

— Ты уже купила то, что хотела? — Я взглянул в её глаза. 

Поскольку мы отправляемся в довольно длительное по расстоянию путешествие на вертибаке в центральную Эквестрию, пегаске необходимо было немного размяться в управлении этой птички. Блейз решил сделать паузу в пилотировании этого средства и намерен погулять в городе, он мне сообщил, что первым делом перекрасит свою гриву и хвост, чтобы не так сильно бросаться в глаза: как никак он был самым популярным бойцом на Арене, но за этот период отсутствия его слава поутихла и среди бойцов появились новые любимчики и фавориты. Мотли обрадовалась двум вещам: её близкий и настрадавшийся друг наконец-то отправился развеяться в город и то, что я и она вновь остаются наедине вместе.

Я в то же время немного забеспокоился этому факту — мы уже однажды отправились вдвоём на Грин-Айленд и едва там не погибли. Но тогда причиной было то, что мы изрядно вымотались и устали, а отдыхать в окружении затаившихся и бесшумных бабочек и ядовитых пауков было идеей крайне неразумной. Мы были практически без сил. Несмотря на то, что мы гораздо лучше будем снабжены припасами, большая часть которых будет находится в Авантюре, и в случае чего сможем отправиться за ними, я всё равно беспокоюсь и волнуюсь, хоть бы ничего плохого не произошло. Мотли тоже это понимала и также опасалась неприятностей, но ради меня тщательно это скрывала и не показывала виду. Естественно, от меня подобное скрыть трудно. Единственный, кто был уверен в успешной добыче оставшихся двух ключ-карт (третью, находящуюся в Нью-Пегасусе мы заберём много позднее), это моя вторая личность. Он был уверен, что мы вернёмся живыми. На что я очень надеюсь...

Похоже, моей второй личности досталось больше уверенности, чем мне. Или быть может это из-за того, что я сильно беспокоюсь за пегаску, тогда как он не затуманен отношениями и может спокойно рассуждать. Это один из плюсов игнорирование отношений с кем-либо — приходится меньше беспокоиться. Ну что ж, собственным эмоциям довольно трудно противиться.

Касательно остальной части моих друзей: они решили также прогуляться по городу и поглазеть на моё казино, а заодно и Нару с собой прихватили. Вот ей такая прогулка в общество будет полезной. Ей необходимо привыкать к нему и новым незнакомым лицам. 

Среди неотправившихся в Ванхувер, не считая Кэролайн, являющейся частью бункера (за исключением роботов и её тела), был только Феррис. Однако он по-прежнему делает небольшие вылазки в Пустошь, дабы поохотиться на местную дичь, добывая свежее мясо, или же просто бродит по окрестностям в поисках полезных и необходимых для него вещей (иными словами, мародёрствует), информацию о местоположении которых он порой узнаёт из проведённых разведывательных миссий Кэролайн, проводимых в различных уголках близлежащих пустошей. Таким образом они ещё сильнее сработались вместе.

Как же Кэролайн быстро и легко находит общий язык с другими существами... из неё получился бы отличный лидер.

Профессор отправился к Уотерфолл за крупной и оптовой покупкой определённых и простых ингредиентов и в частности, чтобы доставить информацию о криотехнологиях, добытых в Стойле Кэролайн. Вместе с некоторыми учёными этого семейства, включая ту, что и посылала нас на его поиски на «Острове», он намерен проводить исследовательские работы и эксперименты, когда у него появится интерес или выявится свободное время. Мотивирует он это тем, что полученная информация и результаты могут пригодиться в его собственном проекте.

Нара и Фло в сопровождении Блюрайз отправились гулять. Синей единорожке самой захотелось немного прогуляться, да и она прямо-таки загорелась желанием приучить бывшую рабыню и пугливую кобылку к обществу: поводить по ресторанам, магазинам, различным косметическим заведениям... и всё это за мой счёт. Ну, чего не сделаешь ради друзей. Исходя из недавних событий, у меня этих денег более, чем достаточно. Пусть развлекаются, ибо неизвестно, что будет завтра.

Отправляясь в странствие, мы, вернее Мотли делала различные закупки, если у нас в бункере чего-то не хватало для этого. В этот раз мы решили не отвлекать Блюрайз по таким мелочам, вроде помощи сбивания цен. Да, я слишком поздно осознал, что нужно было сходить по магазинам после моей «коронации», я бы автоматически получал двадцатипроцентную скидку на все товары и услуги. Ну что ж, момент упущен. Однако это меня не сильно беспокоило.

— Да, — кивнула она. — Купила всё то, что нужно... ну и по мелочи себе прикупила. Конечно, вышло немного дороже, чем я ожидала... просто не удержалась... — робко добавила она, неловко постучав копытами друг о друга. В общем, я так понял, всё по стандарту расхитительниц магазинов. — Ты же не будешь на меня... сердиться? — тихо добавила она. 
— Нашла чему волноваться, — я тепло улыбнулся. — Ты определённо знаешь моё отношение к этому. К тому же, не забывай, что мне была положена награда от Принца за Стойло Шестьдесят Шесть. Так что, всё нормально.
— Ох... — облегчённо и радостно вздохнула она, встала с сидения и заключила меня в объятия, а затем поцеловала. — Ты лучший!
— Всё для моей королевы, — лукаво проговорил я. Краска бросилась в лицо бежевой пегаски. И в следующее мгновение она широко распахнула глаза от внезапного осознания.
— Точно!.. Поздравляю тебя, любимый, с получением звания Короля! — с ликованием поздравила меня пегаска, а затем немного отошла от меня и склонилась передо мной. — Ваше высочество! — с полушутливым почтением и благоговением добавила она, закрыв глаза, и приоткрыла один глаз, дабы посмотреть на мою сконфуженную и несколько смущённую реакцию. Я в это время обнял её, произнеся. 
— Спасибо.
— Всегда пожалуйста, — ласково улыбнулась она, и села обратно в кресло пилота.
— Ну так, — продолжил я, — что такого ты купила себе?
— Множество различных мелочей... утруждать тебя перечнем не собираюсь... пусть это будет сюрпризом! Точно! Сюрпризом... — со странным выражением воскликнула она, но более необычной была её покрасневшая мордочка. 
— И когда же ты мне его покажешь? — с интересом и оттенком недоумения спросил я, а затем впал в размышления и догадки.
— Когда придёт время... — слегка неуверенно произнесла она, как бы пытаясь согнать с себя нахлынувшие неловкие чувства. Её поведение толкнуло меня на одну догадку весьма... вульгарного характера. Или же пони просто сильно волнуется, пытаясь скрыть всю, возможную, важность этого... Однако я решил не задумываться над этим и не развивать эту мысль, иначе сюрприз может быть испорчен, если я догадаюсь. К счастью, мысль, подпитываемая моей привычной и горячей любопытностью, не успела прижиться в моей голове благодаря самой Мотли: она мгновенно вывернулась из этой темы.
— В общем, — начала она, — я потратила немало крышек... Зато теперь у меня есть полноценный сорокамиллиметровый гранатомёт! — Я так понял, Мотли купила компактное бабах-оружие массового поражения... теперь уж точно нужно быть внимательней с её выходками. — И с весьма полезными улучшениями, к тому же отлично приспособленный к моему боевому седлу.
— Это хорошо... Хотя модификациями мог заняться и Феррис, — произнёс я, на что Мотли фыркнула.
— Пройдёт несколько дней, пока он раздобудет необходимые материалы через Блюрайз, а потом ещё некоторое время пока займётся непосредственно самими усовершенствованиями, — пояснила она. — Должна признать, что в магазине «Хер знает где» отличный выбор различного вооружения. Даже энергомагическое было, но цены на них очень сильно кусались, особенно на боеприпасы.
— Где?.. — спросил было я от удивления, а затем во время осёк себя, после чего весело и коротко рассмеялся. — Ещё раз, какой это был магазин?
— Он так и называется — оружейный магазин «Хер знает где». Не, я согласна, что название... забавное, и понимаю твоё недоумение.
— А ты нас не погубишь своим гранатомётом, отправив нас в долгий полёт хрен знает куда? Ведь мощность снаряда далеко не петардная, — проговорил я, выразив своё опасение.
— Обижаешь. Я в подобных вещах разбираюсь! Само собой я буду аккуратной и осторожной. С такими вещами я не шучу. Оставь свои мысли и беспокойства о взрывчатке только мне. Куда сейчас отправляемся, мой... король? — она кокетливо улыбнулась с некой искрой озорства в своих глазах, а затем прикусила губу, со странным выражением изучая мои эмоции на лице. Это был сугубо риторический вопрос с целью пошутить, ибо она и так знает, что после Принца мы должны вернуться обратно в «Небесную Гавань». 

Я закатил глаза и слегка покачал головой, а мои губы растянулись в снисходительной усмешке.

Предполагаю, что такое обращение ко мне ещё будет долго исходить из её уст. Да и подобные подколки со стороны остальных друзей по поводу моего статуса в Ванхувере.

— В мои владения... в Хэвенли-Харбор, о мой верный слуга! — в итоге подыграл я, властно воскликнув. Мотли засмеялась. 

Авантюра поднялась в воздух.

---

В «Небесной Гавани» мы погрузили в Авантюру оставшиеся там необходимые нам припасы, среди которых были различные полезные зелья (всё-таки лучше пользоваться зельями, чем некоторыми наркотическими препаратами — угрозы зависимости фактически нет), специально приготовленные нам Профессором, и отправились на вертибаке в путь. Сев на пассажирское сидение рядом с пилотом, я погрузился в размышления и задумался о своём.

Если удастся без серьёзных последствий — что крайне маловероятно с моей-то своеобразной удачей — забрать оттуда ключ-карту, то сразу двинемся за следующим в Кантерлот. Поиски «Купола» и так немного затянулись. Если бы я не посетил Стойло Шестьдесят Шесть, то вероятно не узнал бы, что Стальные Рейнджеры уже имели свою ключ-карту, однако молчали. Вернее, молчала Старейшина, хотя я целиком могу понять её поступок. Иногда приходится делать очень трудный выбор... 

Я хочу поскорее покончить с поисками этого научного комплекса, так как всплывшая правда о том, что Стальные Рейнджеры в этом регионе практически находятся под колпаком у Принца без их ведома, меня сильно волнует. Больше всего тревожит то, что Принц, с очень большой вероятностью, в курсе о моих связях с ними. Скоро он узнает, если ещё не знает, что мне известно о предательстве Старейшины и что она отдала мне все ключ-карты, поэтому нужно поторапливаться. Настало время заняться более целенаправленными поисками, хоть я до сих пор не знаю, как нам попасть в Нью-Пегасус. Это место кишмя кишит Анклавом, как какое-то осиное гнездо.

Пока рано об этом думать, впереди будет ещё Кантерлот, насколько я понимаю, являющийся местным аналогом Сьерра-Мадре. Из своего опыта исследования этого места, куда я попал по своей необузданной и опрометчивой любопытности, могу сказать, что это будет довольно трудно. Люди-призраки, которых трудно убить, кроме как дезинтегрировать или четвертовать, губительное влияние Красного Облака, а ещё различные радиоприёмники, которые могли сдетонировать мой «галстук», и не говоря уже о весьма трудных условиях для выживания. Подобный напряг я испытывал в Питте, когда условия также были не из лёгких, но там хотя бы были относительно безопасные зоны и относительно дружелюбные рабы и надсмотрщики. Я с трудом вспоминаю то трудное время в цепях раба, несмотря на невыносимые условия... я тогда всё ещё пребывал в глубокой депрессии после смерти Брис.

«Копытоводство по выживанию в Пустоши» дало мне хоть и совсем немного, но вполне достаточно информации, чтобы провести параллель с тем, что я когда-то пережил в своей нелёгкой жизни. Поэтому я в целом уже представляю картину происходящего в Кантерлоте. Хотя в этот раз на мне не будет ошейника и мне уже не придётся волноваться по поводу тех ненавистных мной радиоприёмников. Ну хоть что-то хорошее. 

Будет трудно у нескольких пони одновременно поддерживать магическую защиту от разрушающего действия Розового Облака — это была одна из причин, почему я взял с собой лишь одного напарника, не пытаясь уговаривать кого-либо ещё пойти со мной. Естественно, этим напарником согласилась быть Мотли, так как меня она не упустит из виду, особенно после случившегося, когда я, никому ничего не сообщив и не предупредив, отправился в Шестьдесят Шестое. Как же мне всё-таки повезло встретить такую заботливую особу...

Во время полёта и равномерного шума вертящихся винтов, а также своих несколько ленивых мыслей о своей Мотли, я умудрился сладко задремать. 

Мне снилось что-то совершенно непонятное и дикое. Я на высоких скоростях летел на большой такой металлической сковородке, на которой ещё красовалась выведенная изысканными золотыми символами надпись «Авантюра». Полёт был спокойным, не быстрым и равномерным, без различных встрясок и покачиваний, он практически не ощущался, его выдавало лишь видимое движение относительно пустынной земли под лучами палящего солнца; почему-то ветер не скользил по моей шёрстке и не ласкал моё лицо, как это должно было быть. Может я лечу со скоростью попутного ветра? Странно, но и от жары я также почему-то не изнывал, хотя на небе не было ни облачка.

Спустя некоторое время перед моим любопытным взором возникла огромная гора, она была полностью белоснежной. Сначала мне показалось, что она просто покрыта толстым слоем снега, однако при последующем приближении мне показалось, что она будто сочилась насыщенной полупрозрачной красной жидкостью.

«Гора может кровоточить?» — с сильным изумлением и недоумением подумалось мне.

И тут внезапно я ощутил некую прохладу, а в нос ударил знакомый аромат: свежий и сладкий запах... клубники. Во рту тут же начали образовываться слюни, мой язык невольно вывалился наружу, как бы боясь утонуть в них, а моё дыхание участилось и было похожим на дыхание страдающего от ломки наркомана, увидевшего перед собой новую дозу счастья и экстаза. Мои глаза тупо уставились и не отрывались от этого прекрасного зрелища мороженного и клубники... На самой верхушке молочно-клубничной горы, с которой медленно и привлекательно стекали ручейки клубничного сиропа, словно королева на троне, располагалась огромная, красная и сочная на вид ягода клубники.

Этот сироп беспрерывно и, казалось бы, бесконечным потоком стекал по склонам молочно-мороженной горы. Всё это зрелище так и манило к себе, завлекало... Мне мерещилось, что своим видом оно так и с придыханием говорило мне своим вкрадчивым, томным и мелодичным голосом, ласкающий не только мои уши, но и моё сознание, приводя его в самозабвенный восторг и возбуждая в нём необузданное желание: «Ну же, Дэнни, иди ко мне. Испробуй меня... Я тебе понравлюсь».

Моя физиономия, наверняка, приобрела откровенно глупое и до безобразия детское выражение, словно бы я вижу всю любовь и страсть своей жизни. 

И тут, как гром среди ясного неба, я услышал грозный и рокочущий рык, леденящий мою душу и сердце... Он был довольно знакомым. 

Я аж подскочил от неожиданности на сковородке, отчего она сильно покачнулась, но потом пришла в равновесие, и пытался осмотреться в поисках источника этого звука. С сильным страхом и беспокойством неприятностей я наконец-то заметил какой-то силуэт возле основания этой горы клубничного десерта. Этот силуэт летел прямиком на меня!

Когда он был на таком расстоянии, что смог бы его должным образом разглядеть, то моё сердце заледенело от увиденного ужаса, мне начало казаться, что я задыхаюсь! Тот самый монстр, что мне порой снится! Омерзительный, жуткий, пугающий, заставляющий даже самых смелых и бесстрашных визгливо закричать от страха гибрид Когтя Смерти и касадора!

Понимая, что мне от него не улететь, я захотел было приземлиться и попробовать сразиться с ним. Как по велению мысли сковородка принялась исполнять мой приказ, и я тут же приземлился. Тварь приземлилась в нескольких десятках метрах от меня. Существо было размером с дом — огромный и устрашающий. Он уже ранее навещал меня во снах. 

Я принялся осматривать себя в поисках оружия, но ничего не обнаружил. На мне был лишь тот самый синий костюм с белыми вставками. У меня задрожали все четыре коленки... Касадор Смерти медленно, словно стараясь запугать свою жертву, начал приближаться ко мне тяжёлой и сотрясающей пустынную землю поступью. Эта тварь была столь ужасна, что её трудно было описать словами... так как я пребывал в дикой панике. Я не знал что делать!

В страхе и ужасе осматриваясь по сторонам, я увидел лишь ту самую сковородку, на которой прилетел. Мне ничего не оставалось, кроме как схватить её своим телекинезом и использовать как средство защиты или нападения.

Поднимая магией сковородку «Авантюру» (на моё удивление она оказалась довольно лёгкой), я встал в защитную позицию. Удерживая хоть что-то в своей магической хватке, я приобрёл немного смелости и воодушевился — ну хоть дам этой твари какой-нибудь отпор!

Завязалась продолжительная и тяжёлая схватка. Не знаю, сколько она продлилась, но мне казалось, что целую вечность. Я блокировал когтистые взмахи (отдачи практически не чувствовалось), отчего они немного прорезали сковородку, от сего вида у меня сердце кровью начало обливаться, но потом, свыкшись и смирившись с этим, кроме блокирования и ловких уворотов, я начал, время от времени, атаковать противника. Тварь не прекращала громко рычать. Несмотря на порезы и разрезы на сковородке, она наносила весьма приличные повреждения по врагу. Каждые удары раздавались глухими и звенящими звуками. 

Между увёртками и блокированиями, я систематически лупил Касадора Смерти, не давая ему даже сделать передышку, в итоге, под конец он уже начал слабеть. Хотя и я ощутимо запыхался: мышцы болели и гудели от напряжения, дыхание было тяжёлым и быстрым, лицо и тело обливалось потом, а моя одежда была везде изрезана и запачкана пылью, став похожей на какое-то тряпьё. 

В какой-то момент схватки, существо не удержалось от очередного удара, пошатнулось и в итоге упало, встретившись с землёй с сильным грохотом. Оно было ещё живое, правда, с трудом шевелилось, пытаясь встать, но потерпело неудачу. Вторая попытка заранее не удалась, так как я с замахом — приподняв как можно выше беспощадное и универсальное орудие убийства — хорошенько и в одно мгновение приложился сковородкой прямо твари в её круглую голову с огромными красными фасеточными глазами, вложив в этот роковой удар все свои последние силы.

По округе разнёсся оглушающий, подобно грому удар, встряхнувший всю земную поверхность. 

Во мне начала бурлить сильным потоком не только радость и облегчение от победы над противником, но и счастье от награды, которая за этим последует.

Я отбросил изувеченную до неузнаваемости сковородку в сторону, и, тяжело дыша, в победоносном и радостном порыве прокричал.

Подойдя совсем близко к той самой морожено-молочной горе, клубничный сироп которой уже дополз до самого основания, я в предвкушении счастливо улыбнулся и мне оставалось сделать лишь несколько шагов к моей сладкой и столь желанной мечте...

Внезапно всё исчезло, развеявшись как клубы дыма, в момент когда я услышал как кто-то окрикнул моё имя. 

От неожиданности я с недоумением и тревогой вздрогнул и осмотрелся по сторонам, пытаясь сообразить, где я нахожусь и что происходит вокруг. Мотли повернулась в мою сторону с некоторой снисходительной улыбкой, с вниманием начав разглядывать меня, видя моё заспанное и напряжённое состояние от неожиданного возвращения из мира грёз. Вертибак уже остановил своё движение, а через переднее стекло было видно склон скалистой горы. Пегаска то и делала, что смотрела либо вперёд, либо на меня.

Я тем временем пытался привести свои хаотичные и путавшиеся мысли в порядок, при этом ощущая привычную после дрёма или сна слабую сухость во рту. Успокоившись, я достал бутылку простой очищенной воды. Открыл её и начал пить. Прохладная и чистая жидкость потекла вовнутрь, и оттого возникло некое чувство щекотливого облегчения. Я невольно глубоко вздохнул.

Мотли с интересным выражением наблюдала за мной, после чего стала глядеть вперёд, а моя голова тем временем была занята мыслями об увиденном во время дрёма. Я копытом потирал лоб в рассеянной задумчивости. 

Приснится же... Нужно как-нибудь в обязательном порядке испробовать клубничного десерта, иначе это уже смахивает на какое-то помешательство.

— Ну ты и соня, — забавным, будто бы язвительным, тоном начала Мотли, не глядя на меня. — Продрых около часа, изредка бормоча что-то про какие-то там «авантюрные» сковородки, клубничный десерт, касадора смерти...
— Я люблю клубничку, — необдуманно сказал я. И вздрогнул от понимания, что я полюбил ягоду по одному лишь её запаху... интересно, а какая она на вкус? А Мотли тем временем хихикнула. Не имею ни малейшего понятия с какой это стати она восприняла мой ответ двусмысленно.
— Я тебя разбудила потому, что мы уже прилетели.

Что тебе там приснилось такого? — с большим интересом спросил второй «я».

Потом расскажу. Скажем так, я начинаю ехать крышей от того, что до сих пор не попробовал клубничного десерта. Ты же помнишь, как мы отдали клубничный десерт Фло, а сами съели яблочный...

Вторая личность громко расхохоталась. До сих пор ещё не привык, как в моей голове звучит никоим образом неподконтрольный мне голос, а тем более смех.

Как и я. Судя по всему нам привиделись аналогичные сны, в центре которого был клубничный десерт. 

Тут не выдержал уже я и расхохотался. Только вслух. Мотли с непониманием обернулась ко мне и заинтересованным взглядом уставилась на меня.

— Да я просто вспомнил забавный момент из своей жизни, — оправдался я. Хотя в общем, это считается правдой.
— Связанный с клубничным десертом? — поинтересовалась Мотли, одарив меня лукавой улыбкой.
— Да... — протянув ответил я и хмыкнул, фактически хохотнув с усмешкой на губах. — Я когда-то поклялся себе, что ни за что не умру, пока не испробую клубничного десерта.
— Это полностью объясняет то, как ты сумел выжить в Проклятом Стойле, да и вообще остаться в живых. Значит, я не позволю тебе даже прикоснуться к этому десерту.
— И ты будешь заставлять меня вот так жестоко страдать и пребывать в невыносимых мучениях? — с лихорадочным возмущением и досадой спросил я.
— Да, — после небольшой паузы и раздумий ответила Мотли, повернувшись вперёд. Прищурившись, я уставился на неё, одарив её недовольным и презрительным взором.

Через несколько секунд она медленно повернулась ко мне, а на её губах была хитрая и жестокая ухмылка. Мы внимательно уставились друг на друга: я смотрю на неё испепеляющим и пронзительным взглядом, тогда как она одаривает меня своей самодовольной насмешкой, глядя на меня почти что свысока.

Внезапно мы в унисон разразились безудержным и простодушным смехом.

Не говоря больше ни слова, мы повернулись вперёд и без особого интереса посмотрели на гору перед нами.

Эх... А я ведь около месяца потратил, чтобы добраться из основной Эквестрии в Ванхувер. Теперь же в обратную сторону я сделал это фактически во мгновение ока. 

Возникшая перед нами гора оказалась очень высокой, учитывая, что вершина скрылась выше облачной завесы. Найти проход или пещеру оказалось трудной задачей. Мы некоторое время кружили на Авантюре вокруг горы, постепенно подымаясь вверх и выискивая взглядами вход во внутрь. В итоге нам пришлось подняться на самую верхушку, которая находилась за облаками.

— Да уж... — рассеянно и неохотно произнесла Мотли, недовольно скривив губы и посматривая вверх, через переднее стекло кабины пилота. — С большой вероятностью, вход может оказаться за облачной завесой, а там мы можем привлечь внимание Анклава, особенно на этом заметном транспорте: их радарам не составит труда засечь его, учитывая, что там и так следят за всеми летающими объектами ниже облаков, но в большинстве случаев пегасы не вмешиваются, пока эти объекты не будут представлять им прямую угрозу. Не знаю, как у них с прочёсыванием и наблюдением этой местности... но лучше быть предельно осторожными, когда мы прорвёмся сквозь завесу.
— Хоть бы нас проигнорировали...
— Я тоже надеюсь на это, но это маловероятно... — хмуро и с тревогой произнесла пегаска, но с искрой надежды в глазах. Внезапно её взгляд смягчился и она взглянула на меня с заботой и непонятным возбуждением какого-то восторга и предвкушения в ожидании чего-то такого важного для неё и для меня одновременно. Она невольно закусила губу. Я старался не вглядываться в её эмоции на лице, дабы не смутить своим пристальными взглядом. — Но, зато увидишь красоту и прелесть, которой восхищаются те, кто живёт над облаками... — волнующим в позитивном смысле тоне, наконец изрекла она, стараясь не упускать из виду моё лицо. 

На мгновение меня посетило с трудом скрываемое недоумение, а затем я вспомнил, что жители поверхности практически никогда не видят чистого синего неба. Видимо, Мотли хочет посмотреть на мою реакцию, когда я увижу чистое и синее небо, поскольку она считает, что я никогда не видел неба без облаков. 

Нужно ей подыграть, так как чистого, хоть и не полностью, синего неба я насмотрелся в своём мире. Однако сейчас уже сумерки и небо должно принять более тёмный оттенок. Красота всё равно должна присутствовать.

Пытаешься не оскорбить её чувства и хочешь оправдать её надежды? Вроде и хорошо, что заботишься о ней, но с другой стороны... Как-то нехорошо скрывать правду. Хотя, это в твоём стиле — ты же до сих пор не рассказал ей кто ты есть на самом деле...

Решив проигнорировать замечание своей второй личности, я вовремя перенаправил своё недоумение в полуискренное предвкушение и лёгкого нетерпения. Лицо Мотли стало ещё напряжённей, оно сосредотачивалось на мне сильнее, чем на вид перед собой. Казалось, что она затаилась в ожидании, глядя на меня.

И вот Авантюра пробилась сквозь облачную завесу и перед нами предстал чудесный и прекрасный вид безоблачного вечернего неба: где-то там вдалеке солнце уже опустилось ниже облаков, придав не только небу в той стороне слегка оранжевый оттенок, но и тем же неровным и красивым облакам, а двигаясь оттуда небо гармонично и плавно меняло оттенок вплоть до глубоко синего цвета. Вдалеке, прямо на облаках маячили какие-то шпили и возвышения искусственного сооружения. Неожиданно представший перед нами вид действительно оказался для меня несколько потрясающим и захватывающим. Мне невольно подумалось, что такой вид должен был бы поднять настроение и воодушевить многих пони на поверхности, внизу, но потом с небольшой горечью вспомнил, что и в моём мире небо было практически чистое и безоблачное, однако на состояние жителей это никак не влияло... все только и делали, что тосковали по ядерной зиме. 

И всё же, вечно серая и угрюмая погода сказывается на внутреннем состоянии каждого, вызывая тоску, грусть и уныние. Ну а сейчас настроение моё было всецело противоположным: меня охватывал лёгкий восторг, благоговение и восхищение. 

Давненько я не видел чистого неба! Особенно здесь, на Эквестрийской Пустоши! У Ванхувера над морем облака уже реже появлялись, поэтому небо и солнце было видно вполне нормально, однако тем видам далеко, как до Луны, до того невообразимо чудесного и будоражащего воображение зрелища, что я вижу перед собой сейчас.

Я был впечатлён, но не настолько сильно, чтобы не замечать окружающего положения: Мотли с едва скрываемым интересом и восторгом смотрит на мою реакцию, на её щеках проступил лёгкий румянец, а само её лицо чуть ли не сияло от радости. Я повернулся к ней, из-за чего она несколько смущённо отвела взгляд, будто бы этим она сделала небольшую передышку своим нахлынувшим эмоциям, а затем вновь заглянула мне в глаза. Её чудные разноцветные глаза наполнены тёплыми и нежными чувствами.

А я в свою очередь смотрел на неё, не разрывая своего зрительного контакта, стараясь передать своим взглядом то, что я испытываю внутри себя.

— Красиво, не правда ли? — первой прервав молчание, с шёпотом спросила она, как бы боясь испортить этот чудесный момент.
— Это было восхитительно, — выговорил я, словно бы сам не свой. Меня охватило какое-то странное горячее и бурное чувство, которое охватило моё тело. Казалось, что оно сейчас меня и контролирует: сердце начало чаще биться в груди, а его радостный трепет постепенно нарастал по тому, как я всё дольше и дольше всматриваюсь в глаза этой бежевой пегаски.

И я, и Мотли, беспрекословно повинуясь неудержимым внутренним эмоциям, начали невольно наклоняться друг к другу. Медленно и неспешно, как бы робко... Наши глаза невольно закрылись. В конечном итоге наши губы сплелись в едином и продолжительном поцелуе. Он не был бурным, не был чересчур горячим или страстным, нет. Он был мягким, успокоительным и глубоким. Его цель состоялась в наслаждении моментом, словно бы в благодарность... Точно. Благодарность за то, что мы наслаждаемся компанией друг друга.

Я потерялся в этом поцелуе и не знал, сколько он продлился. Лишь разорвав поцелуй, я осознал течение времени. Даже после поцелуя мы всё не разрывали зрительный контакт. У Мотли глаза были прикрытыми, словно она ещё не отошла от ощущения произошедшего только что поцелуя, либо же она целиком и полностью хочет насладиться остатками тех приятных и блаженных чувств. Внезапно мне захотелось продолжения, во мне возникло желание обнять её, начать медленно осыпать её поцелуями, вдыхая носом прелестный запах её тела... наслаждаться её шёрсткой... Она даже отвечала мне взаимным взглядом, что и она желает продолжения.

Однако я вовремя остановил эти мысли, понимая, что сейчас не время и не место... Хотя нет, момент подходящий, но в тоже время нам нужно продолжать поиски. Да и Анклав может в неподходящий момент объявиться. Эти мысли отрезвили и освежили мой разум, вернув меня с небес на землю... Образно говоря.

— Я рада, что тебе понравилось, — с придыханием проговорила она. Я ответил ей улыбкой. После чего я взглянул вперёд.
— А что за сооружения вдалеке маячат? Неужели те самые башни из облаков? — Мотли проследила мой устремившийся взгляд, затем повернулась ко мне и утвердительно кивнула. — Я помню, как ты мне рассказывала, что много вещей у вас сделаны из облаков... Уму непостижимо... До сих пор не могу свыкнуться с этой мыслью.
— Типичная реакция жителей поверхности, — пожала плечами бежевая пони, вращая глазами. — Для нас это вполне естественно из-за ограниченности ресурсов и материалов, и активной переработки старого.

Я, конечно же, всё понимаю... Но... Дискорд бы вас побрал! Магия! Этим единственным и универсальным словом в этом мире можно объяснить практически всё, что мой разум не может осознать или постичь, однако это не отменяет того, что всё это... невообразимо круто! Мне нравится этот мир магии!

И мне он тоже по душе, но, как говорится: «В гостях хорошо, а дома — лучше».

Согласен... Однако здесь есть ещё одно весьма большое и крайне важно «но» — Мотли. Для меня ничего не кажется более важным или существенным, как она... Да-да, я знаю, что ты скажешь, что скоро вообще не смогу жить без особи другого вида, но ничего не могу с собой поделать. Это просто... произошло.

Второй «я» промолчал, ничего на это не сказав, лишь пренебрежительно хмыкнул.

---

Оказавшись за облачной завесой, мы обнаружили подходящее место для посадки, прямиком возле входа в пещеру, и там достаточно места, чтобы посадить наш вертибак. Согласно маркеру в моём ПипБаке мы совсем близко от ключ-карты.

Приземлившись, мы вышли из Авантюры, надев свои шлемы. Кто знает, какая опасность может нас там поджидать... Лучше перестраховаться и заранее приготовиться и с достоинством встретиться с ней.

Только я подошёл к проходу, мой ПипБак оповестил меня знакомым звуковым сигналом, что это место имеет название «Пещера дракона».

Ага, если верить названию, значит здесь... Стоп... Стоп-стоп-стоп... Чего?.. Что? Дракон?! Да вы, блять, издеваетесь...

Я впал в такой ступор, словно в одно мгновение не только моё тело оказалось парализованным, но и сознание: поскольку не ради нагнетания пафоса такое место называют в честь столь грозных существ из всяких мифологических легенд, особенно в этом мире магии и разноцветных пони, учитывая, что в нём через край фонтаном бьёт присутствие различных мифических существ; беря во внимание размеры входа в пещеру — туда без всякого труда пролезет «Авантюра», а пространства ещё и останется. Мотли остановилась и её забрало было повёрнуто ко мне.

— Что-то не так? — обеспокоенным тоном спросила она. Однако я не смог выговорить и слова, боясь произнести что-либо вслух, дабы не сглазить...

Внезапно вход в пещеру содрогнулся, а поверхность под нами задрожала, и оттуда отчётливо раздался какой-то глухой и шаркающий звук, словно внутри кто-то или что-то пришло в движение, зацепив поверхность пещеры. 

Мотли чуть ли не подскочила от неожиданности, а моё сердце куда-то закатилось. 

Пещера вновь содрогнулась, и от неё снова донёсся тот тяжёлый звук. А затем ещё... и ещё... и ещё... Грохот становился громче, а источник звуков всё ближе и ближе, действительно было похоже, что к нам тяжёлой поступью двигалось что-то большое, как дом, и, несомненно, смертельно опасное, как прикосновение костлявой...

Кажется, ты сглазил мысленно. Дело плохо... Даже хуёво, я бы сказал...

Внезапно из тени показалась огромная, фиолетовая и чешуйчатая голова; зелёный гребень у него на голове; большие зелёные глаза с вертикальными зрачками, далеко-о-о-о немаленькая пасть угрожающе раскрылась, оскалив свои зубы размером со среднестатистического пони.

— Вы кто такие?! Я вас не звал... — грубым, рокочущим голосом проговорило чудище, задумавшись. В его тоне слышалось недовольство, недоумение и некая хмурость, собственно, как и взгляд этого существа. Оно внезапно начало излучать гнев, когда сосредоточилось на Мотли. Судя по названию пещеры, которое мне любезно предоставило устройство на передней ноге, это...

Разъеби меня гром, это действительно дракон!

Меня и Мотли охватил паралич похлеще того, что сковывал меня от названия этой пещеры. Мы не могли не то что пикнуть от страха и ужаса, а даже пошевелиться: нас охватил шок и трепет. Могу с уверенностью сказать, что наши тела дрожали в одинаковой интенсивности настолько, что от этой вибрации затрещали бы стёкла, если бы мы к ним прикоснулись.

Я много чего в Пустошах повидал, но многометровую тварь, к тому же разговаривающую, вижу наяву впервые! А я ведь помню, что драконы существуют в этом мире, и как знал, что моя удача такая безжалостная стерва, и что она без малейших сомнений и своевременно предоставит мне встречу с этим самым грозным хищником на этой планете.

Дракон! Огромная, дышащая пламенем, фиолетовая, рвать его мать, рептилия!

Это издевательство надо мной моей же удачей частично вывело меня из оцепенения, заставив хоть как-то мыслить в этой ситуации, обдумывая план. Да и опыт контроля над страхом в Стойле Шестьдесят Шесть помог совладать с ощущением ужаса передо мной. 

Я мельком взглянул на свою спутницу и понял, что она всё ещё парализована невообразимым страхом. Очевидно, это первый раз, когда она встречается с драконом. И я тоже, но имею ввиду о том, что она является жителем этого мира. Это показывает, что дракон не такое уж и частое явление... 

Я мысленно застонал. И как с таким бороться? Даже хамелеон-переросток из Радужной шахты кажется милым и безобидным щеночком на фоне этого огромного дома! У меня дичайший и едва контролируемый соблазн взять и со всей дури вдарить по педалям, свалив как можно дальше отсюда и надеясь, что дракон меня пощадит, не желая тратить своё время на такого жалкого и плаксивого труса, как я.

— Я вас не приглашал, чего молч... — повторил он и остановился на полуслове, когда его взгляд перешёл от моей спутницы на меня. Неужели я настолько аппетитно выгляжу даже под бронёй? Это, конечно же, льстит... но всё же! Своими расслабленными и глупыми шутками я пытался овладеть с вновь подкатывающим к моему сердцу страхом, причиной чего был вновь устремлённый на меня изучающий и обдумывающий взгляд. Надеюсь, он обдумывает над тем, чтобы дать мне возможность уйти. Кто знает, может у него появится внезапный приступ милосердия. — Знакомый шлем... — его голос стал гораздо тише и не таким грубым. Его взгляд даже смягчился и выглядел не таким угрожающим. Этот его спокойный и совсем неугрожающий тон «убедил» моё безумно стучащее сердце убавить количество ударов. — С какой целью вы сюда пожаловали? Что здесь позабыл Анклав? — в его голос вернулась прежняя неприязнь, но не такая ощутимая и грозная, как это было вначале его появления. Он вновь бросил свой грозный взгляд на Мотли, сердце которой, я уверен, сжалось до столь малых размеров, что провалилось в себя от представшего перед ней ужасного вида.
— Она... уже давно не состоит в... скорпионоподобных рядах Анклава, и... всё же, силовая броня... предоставляет хорошую защиту в бою, — пытался объяснить я, контролируя свои эмоции. Мои ответы были медленными и неуверенными.
— Как вы обнаружили это место?
— Ну... э... В общем, нас сюда привёл... маркер, указывающий на одну... важную для нас вещь.
— И что же это? — с недоверчивым и скептическим видом окинул меня взглядом фиолетовый дракон.
— Это связано с «Куполом». 
— Теперь я вспомнил. Ты тот пони, что расправился с Шарпом, возле Новой Эплузы, помог одному жеребёнку обрести дом и... убил четырёх рейдеров, преследующих двух пони в Мэйнхэттене, — пасть дракона растянулась в едва заметной улыбке. Вот именно, что улыбка, а не плотоядная ухмылка, которая предвещала бы наше присутствие в виде закуски на позднем ужине дракона.

Мотли по-прежнему излучала, если можно так выразиться, гробовое молчание, изображая из себя статую из чёрного камня. Мне кажется, что я даже не слышу её дыхание. Хоть бы она там не задохнулась... бедненькая. Несмотря на то, что оцепенение освободило моё сознание и способность более-менее внятно говорить, моё тело всё ещё пребывало в его власти.

— Откуда ты... знаешь меня? — робко и боязливо спросил я. Мои мысли сейчас, подобно мылу в ванной — подло ускользали от меня, поэтому я не мог внятно соображать и логически рассуждать, вынуждая меня практически озвучивать свои мысли вслух.
— Мы с тобой разговаривали... С глазу на «глаз», — со странным выражением подчеркнул последнее слово фиолетовое мифическое существо. Я пытался вспомнить, когда я с ним встречался и о каком «глазе» шла речь. — В первом нашем с тобой разговоре ты упомянул такое слово — «робоглаз», — пояснил он с простодушной усмешкой. — Мне это слово хорошо запомнилось. Этим забавным прозвищем, как ты говорил, наделял всех спрайт-ботов, — добавил он с некоторым размышлением. — И насколько я помню, в какой-то момент разговора ты даже хотел встретиться со мной. Каким-то чудесным образом ты меня всё-таки отыскал, обычно найти меня можно только если я сам позову к себе. Поэтому, вот он я, Наблюдатель.

Наблюдатель... Точно, тот пони, разговаривающий через спрайт-боты. Как оказалось, это был далеко не тривиальный житель Эквестрийской Пустоши, он даже и рядом не лежал с представшим передо мной существом. Это был тот, кто постоянно задавал мне вопросы, когда я относительно недавно появился в этом мире, после чего отправился в Ванхувер и как-то забыл о Наблюдателе. Хотя разговоры через летающего робота пробудили во мне воспоминания, связанные с Улиссом.

— Я в своей жизни всякого навидался: жутких мутантов, странных необъяснимых событий и ужасов... Но существа, размером с многоэтажный дом — впервые. Хотя, собеседника, который во время разговора внезапно исчезает, трудно не забыть.
— Всё в жизни происходит впервые, — слегка улыбнулся Наблюдатель. — А наш разговор прерывался по той причине, что взлом спрайт-ботов временный и внутренняя защита со временем восстанавливает контроль и изгоняет чужой код. Нельзя точно предсказать, сколько я смогу поддерживать связь. — Это просто потрясающе — дракон, умеющий взламывать терминалы! Пустошь, прекращай меня уже удивлять! — Может, сейчас, когда мы разговариваем действительно с глазу на глаз, ты наконец сообщишь мне своё имя? — поинтересовался фиолетовый дракон. Я снял шлем в знак приветствия. 

Оцепенение как копытом сняло, поскольку собеседник, судя по моим прошлым «телефонным» с ним разговорам, казался вполне безобидным и добродушным, как и сейчас собственно. А неприязнь и недоброжелательный вид, когда в твой дом кто-то неожиданно пожаловал, вполне обоснованная. От неожиданного появления незнакомца у порога моего скрытого от любопытных глаз дома я бы тоже забеспокоился и был бы крайне подозрительным.

— Дэниэл Эванс. Находящаяся рядом особа именуется прелестным пёстрым и восхитительно облачным именем — Мотли Клауд. Теперь же мне позволь удовлетворить своё любопытство. Наблюдатель, это что-то вроде псевдонима или формального прозвища? — Он кивнул. — Тогда, как тебя зовут на самом деле? Думаю, обнаружив твоё логово, я заслуживаю знать эту незначительную правду.
— Спайк. И приятно познакомиться... снова. 

Серьёзно? Я думал его именем будет что-то грозное и пафосное, вроде Дэфклоз или Смэшинг Блоу... Но аж никак не Спайк или что-то вроде этого. Какое-то... несерьёзное и жеребячье имя, что ли? Ну, какое уж имя дали, такое и есть. Необходимо принять этот факт. 

— Дэниэл, — продолжил фиолетовый дракон, — ты славный малый и по возможности помогаешь остальным, посему я вполне могу впустить тебя в мой дом. Там и обговорим более насущные дела... не стоять же тебе на пороге моего дома. Приходи ко мне... — его кислый взгляд задержался на моей спутнице.
— Ну уж нет! Мы не вчера родились и на эту удочку мы не клюнем и твоей закуской быть не желаем, — решительно и отчасти шутливо произнёс я. Я уже хотел было пожалеть о собственных словах, однако дракон простодушно и весело расхохотался.
— Не волнуйся, такой мелочью, как вы, мне не насытиться. Я больше предпочитаю самоцветы.
— Ну смотри мне. Сожрёшь нас и у тебя будет сильное расстройство. — Спайк вновь засмеялся. Это так странно слышать, как дракон не угрожающе и добродушно смеётся.
— А ты с чувством юмора.
— Но не всегда хорошим, — впервые проговорила Мотли, будто только что внезапно ожившая статуя. Её тон всё ещё выдавал её страх и беспокойство перед огромным фиолетовым хищником, но, судя по всему, видя нашу мирную беседу, немного осмелела. Её слова напомнили мне о её существовании. Я задался вопросом, почему Спайк только меня пригласил к своему тёплому очагу.
— Почему ты только меня пригласил?
— Если быть откровенным, я и тебе не особо-то доверяю, но у тебя на первый взгляд добродушный характер, подкреплённый твоими поступками. Он вызывает хоть какого-нибудь, но доверия, а вот её я вижу вообще впервые... — Он очередной раз со скептическим выражением изучал пегаску, которая робко подошла ближе ко мне, и отступила чуть назад, якобы прячась за мной, но стараясь не показывать этого.
— Она под моей ответственностью. Если она попытается учудить что-нибудь эдакое, можешь заживо нас сжечь. — Забрало Мотли медленно повернулось ко мне, словно бы в немом вопросе. Спайк весело хмыкнул, а на морде образовалось подобие улыбки, после чего он с задумчивым видом без интереса смотрел по сторонам, изредка бросая на пегаску сомнительные взгляды.
— Уговорил. В общем, добро пожаловать в мой дом, — он указал своей когтистой лапой куда-то позади себя. — Проходите же, поболтаем.

Мы последовали за Спайком во внутрь просторной пещеры. Его огромный фиолетовый хвост с зелёными остроконечными наростами маячил у нас перед глазами. Мотли шёпотом спросила меня о том, не подвергаем ли мы себя риску. Я вполне могу её понять, ибо мы по собственной воле идём в логово дракона, по приглашению самого же хозяина. Звучит это само по себе крайне безрассудно и глупо, как если бы мы сунули свою голову в петлю. С другой стороны, кто знает, что нас там ожидает — гостеприимство или же... западня. Нам в любом случае придётся пройти туда, дабы достать ключ-карту, маркер которой в моём ПипБаке явно указывает, что мы совсем близко.

Оказавшись в доме Спайка, я не мог проигнорировать своё любопытство, и с большим интересом окидывал взглядом убранство дракона. С аналогичной заинтересованностью рассматривала всё вокруг и Мотли, сняв свой шлем и встряхнув своей гривой.

Пещера оказалась... уютной и даже милой. Множество стеллажей и полок, плотно забитых книгами. Не испорченных и сожжённых, которые я обычно вижу в различных заброшенных уголках Пустоши, а полноценных и чистых. Здесь также находится огромная круглая кровать, усеянная простынями и большим количеством подушек, и которая тонет в целых горах блестящих драгоценных камней. Возле кровати установлен продвинутый (по виду) терминал. От него тянулись несколько силовых проводов куда-то дальше в пещеру.

С наплывом некоего самодовольства Спайк любовался нашими оценивающими взглядами, в которых присутствовал восторг и поражённые вздохи. Последнее было у нас, когда мы увидели целую гору самоцветов.

Действительно, всё здесь было вполне прилично, как для дракона, в особенности прелестно и привлекательно выглядят те горы драгоценных самоцветов. Здесь даже больше, чем я, не без помощи друзей, свистнул у главы Матери Софтхувз.

— Всё это конечно красиво и уютно, — начал я, — но мы пришли сюда по ключ-карту... Ты не против, если мы её возьмём?
— Ты ищешь «Купол»? — тут же поинтересовался Спайк, после чего на него снизошло осознание. — А, точно. Ты же ради него и отправился в Ванхувер, в место, с которого не возвращаются. Я отдам вам ключ-карту, так или иначе без остальных шести вы пользы из неё не извлечёте, а для меня она никакой пользы не представляет... Стоп. Вы так и не ответили мне, каким же таким чудесным образом вы её отыскали?
— В одном из Стойл Ванхуверского региона я обнаружил отслеживающий чип, указывающий точное местоположение всех шести ключ-карт. В моём распоряжении на данный момент ровно три из них. Другая половина, как оказалось, находится за пределами Ванхувера и его окрестностей: одна пылится где-то в Кантерлоте, вторая умело прячется в Лас-Пегасусе, на данный момент именующийся Нью-Пегасусом, а третья... как видимо у тебя.
— Ты значительно продвинулся в поисках этого глобального секретного проекта... А ты уверен, что этот проект уцелел?
— Без понятия. Мне остаётся лишь надеяться на это. Вообще, я думал, что ты, как Наблюдатель, несомненно должен оправдывать этот псевдоним и должен знать эту информацию... — мои уста растянулись в слабой ухмылке. Выражение морды дракона выглядело несколько виноватым и опечаленным. До сих пор не могу свыкнуться с тем, что веду беседу с драконом — в его же логове! — и к тому же с грустными эмоциями. Как приятно осознавать, что мир ещё способен приятно удивлять тебя.
— «Купол» — это сверхсекретный проект Эквестрии, основоположниками которого были все шесть Министерств... — в его голосе отчётливо улавливалась горечь и тоска от ностальгии. — Это первый и единственный общий проект всех шести Министерств. Хранительницы Элементов Гармонии, являющиеся главами этих министерств, задумали его, как изолированное от внешнего мира и его культурного, политического и идеологического влияния место, где будут храниться и оберегаться все имеющиеся в Эквестрии знания, а также технологии или же их чертежи и прототипы в случае непредвиденной глобальной катастрофы, ибо с момента начала войны с зебрами никто не мог в точности сказать, каких масштабов она могла бы достичь и насколько долго она смогла бы затянуться. Существовал риск, что все накопленные знания и технологии на протяжении тысячелетия мирного существования могли быть утеряны навсегда. Ещё это место задумывалось как комплекс, где пони смогут продолжать заниматься наукой и исследованиями от всего того хаоса, что порой случается на поверхности.
— Что из себя представляло строительство этого объекта? Какую роль оно играло в жизни Эквестрии?
— О существовании этого проекта огромная часть сотрудников Министерств даже и не подозревала, и также эта часть даже понятия не имела, что привлечены к этому огромному проекту. Из-за его масштабов было бы трудно скрыть его строительство, поэтому Министерство Морали, за инициативой Пинки Пай, создало отдельное подразделение, которое создавало окольные пути и способы его строительства, позже оно же отвечало и за его секретность, а также поддерживало порядок и организованность всех скрытых от общественности схем, паутины которых охватывали всю Эквестрию, но больше всего в Ванхувере. К примеру: добыча сырья необходимого для постройки различных подземных бункеров и сооружений, заказанных частными фирмами и посредниками на самом деле отправлялась на строительство «Купола». Разумеется, те фирмы и посредники были липовыми и в действительности же не существовали и вовсе — только на бумагах. 
— А какие начала сроков строительства? И сколько оно длилось?
— Проектирование, а затем последующее строительство объекта началось относительно недавно после формирования Министерств. А с возникновением различных отделений Министерства, их предприятий и научных центров соответственно формировался и этот тип связи, скрытый от общества и негласно одобренный правительственными и государственными учреждениями. Согласно документам под конец окончания строительства комплекса он должен был постепенно наполняться учёными, необходимыми ресурсами, знаниями и последними достижениями технологий.
— Да уж... впечатляет...
— Верно... «Купол» был настолько секретным проектом, что полный доступ ко всей информации о нём имели лишь Принцессы и Хранительницы Гармонии. Ну и само собой, то особое подразделение...
— Контролёры, — вежливо вставил я, в задумчивости.
— Да-а... Но это всё, что я знаю. Хранительницы Гармонии настолько увлеклись другими, преимущественно собственными проектами, что практически не обращали внимание и не интересовались тем, как идёт строительство, а Принцессы также были заняты внутренними и внешними делами страны, полностью доверившись Контролёрам. А ещё из-за бунта пегасов государство вообще практически перестало обращать на них внимание, так как из-за этого разделения в стране и на фронте стремительно нарастал кризис, особенно в тех регионах, которые были зависимы от прямого сотрудничества с пегасами. В конечном итоге, Контролёры остались сами по себе, как я понимаю... и этот кризис Ванхувер не особо коснулся. Насколько мне известно, когда я интересовался их деятельностью время от времени, они должным образом исполняли свои обязанности и служили на благо стране, вплоть до падения бомб... однако перегибали с патриотической пропагандой своих сотрудников. Хранительницы Гармонии вспомнили об этом проекте, когда им прислали ключ-карты, необходимые для экстренного снятия изоляции «Купола» в случае различных обстоятельств, и созданные в каждом Министерстве, по установленным указаниям должны были прямиком отправиться в места для хранения.
— Это были Стойла... И почему же они не отправились туда, согласно предписанным правилам?
— Не спроста это были Стойла, они были своеобразными надёжными ячейками хранения. Стойл-Тек также было задействовано в постройке этого объекта, лишь верхушка и ведущие инженеры были в курсе этого, да и то, в основном инженеры Ванхуверского региона. Что же до того, почему ключ-карты не отправились по назначению... Не знаю, как там было у других Министерств, но когда Твайлайт получила свою ключ-карту... — Спайк замолчал на несколько секунд. Его морда обрела тоскливое и горькое выражение. Он глубоко вздохнул. — Она всё ещё помнила об этом проекте и его важности, и её обеспокоил тот факт, что ключ-карту почему-то отдали ей. Она объяснила мне, что после создания она должна быть доставлена Контролёром в Кантерлоте прямо в предназначенное Стойло... и она связалась с Рэрити и узнала у той, что она также получила свою ключ-карту. Также она уведомила Твайлайт, что остальные четыре близкие подруги также их получили, но даже особо не думая, те отдали ключ-карты фактически первым встреченным своим работникам, чтобы они их доставили... — Я вздрогнул, ибо тут же подумал о возможной взаимосвязи с предателем Чистильщика Контролёров — Эриком Фростом. Неразбериха и убийства в рядах Контролёров могла на это повлиять. — В итоге, Твайлайт и Рэрити решили лично проверить, в чём проблема этой суматохи в управлении, но согласились это сделать сразу после того, как Твай отправится по неотложному делу в Марипони, полагая, что у них есть ещё время... Примерно в это же время упали жар-бомбы... Пережив страшные эмоции и депрессию, я забыл о ключ-карте, пока ты не напомнил мне об этом «Куполе» два месяца назад перед своим путешествием в Ванхувер... Это всё, что я знаю об этом проекте.
— Ты и Твайлайт были близки? — внезапно спросила Мотли.
— Да, она была моим лучшим другом. И я был её помощником номер один, — грустно улыбнулся Спайк.
— Сочувствую... — с пониманием произнесла пегаска.
— Спасибо, Мотли.
— Когда должно было настать время снятия изоляции? — поинтересовался я.
— Точно я не знаю. Наверное, что с окончанием войны. Те, кто оказался внутри объекта должны были оставаться там, пока кто-нибудь не даст добро... да и изнутри оттуда нельзя было выбраться. Вроде... У меня возникла печальная версия, что за столь длительную изоляцию от внешнего мира там все могли сгинуть. Может, из-за исчерпания ресурсов, запасы которых были и так огромны, хоть у них и было неисчислимое количество знаний и технологий о переработке... а может из-за какого-то эксперимента, вышедшего из-под контроля... Не знаю. Знакомая участь определённого количества Стойл... подлинная цель которых и мне до сих пор неясна. Иногда у меня складывается впечатление, что во всём этом замешаны ПипБаки, ибо Стойл-Тек потратила огромное количество денег и ресурсов для их создания.
— Что ты знаешь об этих самых Стойлах?
— Практически ничего, не я зачинщик этих стальных коробок смерти. В некоторых из них применялись жуткие эксперименты, или же из-за конкретных условий там что-то непредвиденно выходило из-под контроля и все, или часть жителей погибала или мутировала. Другая же часть этих Стойл исполнили свою заложенную обязанность и пони выходили на поверхность, организовывая новые общины. Но таких были сущие единицы, да и эти группы вскоре распадались или уничтожались под натиском суровых реалий Пустоши, вроде рейдеров, работорговцев, мутантов и стандартной неприспособленности к таким жестоким условиям жизни... 
— Понятно, — сухо ответил я и сник.
— Можно теперь мне задать вопросы? — тут же произнёс дракон с горячим интересом.
— Ну разумеется, — хохотнул я. Спайк радостно улыбнулся.

Естественно, он хотел расспросить о Ванхувере, куда его взор не достигал и было чем-то вроде чёрного пятна на карте.

Я и Мотли, преимущественно только я, рассказывали о состоянии и благоустройстве Ванхувера, и что он из себя представляет. Он слушал молча и не перебивал, по началу он изумлялся и удивлялся, насколько там высок уровень жизни и степень развития общества, но огорчался и расстраивался, услышав, что больше ста лет город процветал именно благодаря гнусной работорговле и достиг высот именно из-за этого устройства. Удивился местным взглядам и философии, активно поддерживаемой Принцем, и уровнем психологического воспитания рабов... что даже Красный Глаз бы обзавидовался.

Мотли не могла не вставить то, что когда Блюрайз потребовались крышки на открытие магазина, я расщедрился и безвозмездно отдал той поистине огромную сумму крышек.

Естественно, мне было немного неловко, в каком виде меня представила Мотли. 

Не, ну ведь действительно? Раз денег было много, то почему бы и не помочь своему другу? Что-то я привык раздавать крышки... Может, полученные крышки от Принца, а также доход из прибыльного казино мне использовать для благотворительности в Ванхувере? Фактически там никому нет дела до судьбы другого... кроме рабской...

Ты так об этом думаешь, будто уже собираешься остаток жизни провести в этом городе.

Не обязательно, я буду там, где захочет Мотли. Мне всё равно.

Мне кажется, это она захочет быть там, где пожелаешь ты. Это ей всё равно... если, конечно же, она примет твоё... наше человеческое прошлое, а я тебе говорю, что даже и не надейся на это. Избавься от этих иллюзий. Лучше вернёмся в свой мир. Пусть найдёт себе жеребца, который родился и вырос именно в этом мире. На кой чёрт ей понадобится пришелец, если она заслуживает нормальной и спокойной жизни? С нашей-то удачей подобная жизнь нам не светит.

Тебя постоянно так и тянет обламывать меня, да?..

Ага, она думает, что ты обычный жеребец, которого она желает. Хватить фантазировать. Это и ежу понятно, что она не примет тебя, как пришельца, и ещё хуже, сочтёт сумасшедшим, что станет очередными поводом бросить тебя.

Пока я вёл свою беседу со вторым «я», Спайк переваривал информацию полученную от нас касательно Ванхувера.

— Практически восстановленный город, более-менее налаженное производство... Они изолировались от остальной Пустоши... Однако его контролируют семейства. Принц и Короли... — Спайк взглянул на меня, приложив лапу к подбородку. — Одним из которых ты сумел стать. Население, по официальным подсчётам, как ты говоришь, заметно больше, чем двести тысяч особей, среди которых большая половина является рабами... Подводя итог, могу сказать, что это своеобразная Филлидельфия под руководством Красного Глаза, только в будущем. Да и сам Принц, это фактически тот же самый Красный Глаз... Только с устоявшейся... империей. Сильно огорчает и расстраивает, что такого процветания достигли только с помощью принуждённого труда. Да и ещё так умело навязывают им страх о самодостаточности, приводя в пример рейдеров и тем самым делают подобие зависимых от родителей детей... не могло же это возникнуть на ровном месте... — Он впал в размышления. — Я тут подумал... в Ванхуверском регионе Контролёры занимались своей деятельностью, активно промывая мозги патриотической пропагандой своим сотрудникам и агентам... как-никак, но они в основном являются частью Министерства Морали... хотя патриотизмом занималось Министерства Мира...
— К чему ты ведёшь? — спросил я, всё ещё не понимая ход его мыслей. Он обратил на меня внимание.
— Ты упомянул о фактически безотказной психологической промывке мозгов рабов в «Школах»... Методология этого процесса не могла бы просто так возникнуть на ровном месте... Возможно, хозяева Ванхувера обнаружили какие-то файлы Контролёров относительно психологического влияния и методов воздействия на пони и не только... а затем, спустя некоторое время, путём проб и ошибок на основе этого создали свою методологию промывке мозгов для подчинения. Контролёры использовали все знания о психологии для патриотической пропаганды своих сотрудников с целью верности своей стране... Хозяева Ванхувера использовали эти результаты для навязывания рабам правильного и неправильного... своих принципов и взглядов... взглядов подчинения, повиновения и восхищения...
— Хм... в этом действительно что-то есть, — задумался я. И если посмотреть на ситуацию с рабами и хозяевами... то есть определённые сходства.
— В этом нет ничего необычного... — вклинилась Мотли. Мы обратили своё внимание на неё. — Анклав уже с момента своего отделения от Эквестрии использует психологическое влияние. Ой... патриотическое... Хотя, не вижу большой разницы.
— Верно, — ответил Спайк, кивнув и глядя в сторону пегаски. — Я наслышан о вашей пропаганде. Однако мы рассматриваем то, что находится вне территории Анклава, который является фактическим наследником Министерства Крутости, активно занимающийся патриотизмом среди населения и вербовкой в свои ряды. На моей памяти, Ванхувер является единственным местом, где есть нечто подобное в Эквестрийской Пустоши. Красный Глаз... возможно, он тоже использует знания Министерства Морали в сфере лидерства и ведением масс, ведь их штабов в Филлидельфии было немало. Интересная ситуация получается... с рабством.
— Не могу не согласиться... Я хочу это как-то исправить, — обнадёживающе и воодушевляюще сказал я. Хотя внутренне упрекая себя за столь громкое заявление. — Поэтому я и стал Королём, чтобы мои слова имели должный вес и значение, хоть как-то влияя на главных хозяев города, вроде лидеров семейств, а в сумме с технологиями «Купола» я, наверное, не только смогу улучшить ситуацию для рабов, но и вовсе добиться их свободы. Не силой, а дипломатией и убеждением — аккуратно и медленно, без вреда для экономики и промышленности города.
— В случае с Ванхувером это звучит амбициозно, реализовать это будет крайне трудно, раз там уже больше сотни лет живут с философией подчинения и повиновения, — с неохотой прокомментировал Спайк с кислым и презрительным выражением. — Если даже учёные и профессора в Ванхуверском политехническом институте ангажированы всей этой философией рабства.
— Но в их словах действительно есть зерно истины. В условиях Пустоши и обилия беззакония по отношению друг к другу, если вспомнить тех же рейдеров...
— Ты скоро начнёшь говорить, как они... — осторожно подметил Спайк.
— Это не отменяет эффективность их методов. Да и сейчас не все могут позволить себе раба. В последние десятилетия они там уже не дешёвые ввиду того, что их растили, за их здоровьем следили, обучали, но и потому, что новых рабов больше негде ловить. Да и не все хозяева являются сторонниками рабства. Они преимущественно молчат.
— Надеюсь, у тебя всё получится с переменами... Для этого ты сейчас ищешь «Купол»... Но ты искал его до того, как попал в Ванхувер и собрался там оказывать помощь в освобождении рабов...
— Ну... Я искал его, потому как это место должно быть наполнено знаниями, и что там можно разжиться весьма полезными технологиями для выживания в Пустошах: может, для себя найду что-нибудь ценное, а, может, и для окружающих...
— Судя по тому, что ты там пережил, включая то Стойло Шестьдесят Шесть, ты не из робкого десятка. Опыт и навыки есть... однако, ты появился в Пустошах, можно сказать, из воздуха. Несмотря на то, что в основном для наблюдения мне не доступен лишь Ванхувер, я почти не видел тебя в этом регионе, поскольку у тебя характерный шлем, которого я также ни где и ни у кого не встречал... Расскажешь о себе? Откуда ты? Неужели ты пришёл из самых дальних уголков Эквестрии, или же вовсе пришёл из соседней страны? 

Эти вопросы застали меня врасплох. Я открыл рот от удивления и потрясения. Поскольку Спайк только что в голос выразил моё сомнение и так много скептицизма касательно моего существования в Эквестрии прямо на глазах у Мотли. Та в свою очередь наделила меня своим бурным недоумённым взглядом, вскоре её лицо приобрело хмурый и суровый вид. Похоже, она ждёт от меня ответов... Точных и ясных ответов, а не таких мутных и туманных, как раньше.

Ну всё, — обречённо, но с некой толикой радости, проговорил второй «я». — Теперь тебе уже не отвертеться. Даже если ты и не скажешь, но сомнения Спайка касательно твоего прошлого в Эквестрии спалили тебя и этого Мотли уже не забудет... А ведь ты говорил, что девять лет бродил по Эквестрии... да и ещё из Стойла Сто Один!

По моему телу пробежались мурашки, после чего оно начало дрожать от страха и волнения. Ощущение такое, словно из-под меня начала уходить земля, а моё лицо было уже, наверняка, белое, как яичная скорлупа. Внутри всё сжалось, сердце защемило и заныло, дыхание затаилось, точно кто-то вцепился ядовитыми когтями в мои лёгкие...

Настал тот момент, которого я боялся больше всего... 

Я хотел было открыть рот и хоть что-то произнести, но слова так и застряли комом в горле. Внутри тут же всё похолодело от внезапно возникшего момента, произошедшего в Радужной шахте, где мы подверглись галлюцинациям, и где я увидел свой страх касательно признания Мотли о своём прошлом. Лжец... безумец... сумасшедший... брошенный ею... Тут, как назло, вернулись воспоминания того, что я пережил в Стойле Шестьдесят Шесть... Тот самый ледяной холод... пустоты и ужаса...

В глазах всё начало мутнеть... голова закружилась... меня начало подташнивать... все тело начало предательски слабеть... я теряю контроль над ним... Мне откровенно становится плохо... Кажется, что я вот-вот потеряю сознание или просто вырублюсь...

А Мотли всё глядит мне в глаза, в которых было видно беспокойство. Она видит, что мне становится плохо. От этого её тревога заметно возрастает... в её глазах видно разочарование, поскольку она начинает понимать, что в моём прошлом явно что-то не то. Ей кажется, что я подлый лжец... безумец...

Почему это происходит со мной? Неужели всё закончится вот так?.. Всё пролетело так быстро... Почему со мной это происходит... я никогда не реагировал на подобные вещи так бурно... и...

Внезапно, всё это исчезло.

Такое чувство, будто я только что задыхался под водой, образно являвшимися моими нахлынувшими эмоциями и переживаниями, и что мне оставалось несколько секунд жизни, как тут же выныриваю и вдыхаю самого свежего воздуха, принёсшего мне сладострастное облегчение и покой.

Все пережитые эмоции и чувства сейчас кажутся такими отдалёнными и неестественными. Моё сознание начинает потихоньку уравновешиваться. Эмоции становятся вполне контролируемыми. Что кажется непривычным... В Проклятом Стойле после того случая и смены «водителя» я испытывал похожие чувства фактически полного контроля над собственными эмоциями: они появляются, но при желании и осознанно их можно заглушить, но из-за увиденного мне пришлось тогда дольше приходить в себя. Но сейчас я более ясно это осознаю.

Вот как живётся моему второму «я» в голове... Здесь вполне комфортно! И не нужно ничего делать... просто сидишь и наблюдаешь. Сейчас я вполне здраво задаюсь вопросом, почему же я так бурно отреагировал?

Блять... Да уж, эмоциональным ты стал с тех пор, как заинтересовался этой пегаской. Мне пришлось потрудиться, дабы избавиться от этих губительных эмоций, порождённых тобой, и которые могли привести тебя к обмороку. Заметно ты переволновался... Знаешь, мне вот стало интересно, если бы я контролировал это тело и занимался бы любовью с Мотли, то считалось ли бы это её изменой тебе?

Это заставило меня улыбнуться... или мне лишь кажется, что я улыбаюсь. Спасибо, что... немного успокоил меня этой шуткой.

Естественно, ибо если всё пойдёт по пизде с этим телом, то вместе с тобой погибну в этом мире и я...

Тем временем, на нас удивлёнными и ожидающими взглядами смотрели Спайк и Мотли. У последней на лице было непонимание, а в глазах прежняя разочарованность. Я мысленно ощутил очередной укол в грудь... но это только мысленно и я смог ему сопротивляться... но почему-то тяжело, так как я заслужил обвинения.

— Для тебя это так важно, Спайк? — спросил Дэниэл с тенью улыбки. Теперь, это уже не я произношу эти слова. Я остался лишь наблюдателем.

Я признаюсь вместо тебя, — уведомила меня моя человеческая часть. — Ты просто не сможешь этого сделать. Это нужно было сделать с самого начала. Когда мы ещё были едины... Ты слишком много думаешь о том, что она сочтёт тебя безумцем... но мы оба забыли, что Хоэмйдж и Литлпип поверили нам. Поверит и Мотли... однако не уверен, что она спокойно воспримет этот факт... учитывая, что она ожидала... обычного жеребца... Ладно, не буду больше заставлять тебя волноваться, а то ещё невротиком станешь... Пора исправить твои ошибки в отношениях с ней...

Спасибо...

— Просто любопытно, — ответил Спайк, как бы отведя глаза и разводя лапы по сторонам. Мотли буравила меня взглядом, её обеспокоенность исчезла, когда увидела, что со «мной» всё в порядке. Она явно желает знать... как же мне трудно смотреть в её лицо...
— Ну ладно... Если ты хочешь... Заодно узнаем, что ты скажешь по этому поводу. — Спайк одарил меня откровенно недоумённым взглядом. Тут Дэниэл вновь повернул голову и я смог увидеть лицо пегаски... В её глазах ощущалась разочарование того, что у меня было что скрывать. Немаловажную вещь из своей жизни. Мне трудно на это смотреть...
— Спайк, ты говоришь, что из-за моих отличительных примет, ты увидел меня впервые два месяца назад... Эх, — Дэниэл тяжело вздохнул и взглянул Спайку в его большие зелёные глаза.

Чёрт, а это тяжело, даже для меня...

— Потому что я... до того времени ни разу и не был в Эквестрии. Скажу больше, до того я даже и не существовал в качестве пони. Я — пришелец из другой реальности.

Повисло неловкое молчание. И внезапно смехом разразился Спайк. По ощущениям бровь Дэниэла поднялась от удивления. Мотли, видя реакцию дракона, тоже начала посмеиваться, сначала неуверенно и натянуто, а потом вошла во вкус и без тени сомнения начала хохотать вместе с Наблюдателем.

Что ж... Это вполне ожидаемо. Видимо, из-за переполнявших тебя эмоций, мы совсем забыли о такой самой привычной реакции.

Смех собеседников начал спадать, заметив, что Дэниэл не смеётся, да и ещё выглядит серьёзным с кислой и неодобрительной улыбкой.

— Что тут смешного? — с непониманием спросил второй «я» у остальных. Это лишь для нас эта тема представляет искреннюю и неподдельную важность. Двое взглянули на Дэниэла и немного удивились, смотря на него вопросительным взором, всё еще не веря этому откровению. — Я говорил на полном серьёзе. — Улыбки окончательно исчезли с их лиц, особенно у Мотли. Её лицо стало предельно серьёзным, хмурым и... подавленным. — Да. Я попал в этот мир два месяца назад. При попадании сюда мой внешний вид изменился и я стал пони, а до этого я был человеком. Мне пришлось скрывать своё истинное происхождение, оставляя лишь мутные очертания самого прошлого, но аж никак не его природу.
— Получается... — начала Мотли, — ты врал мне?.. — шёпотом разочарования и досады проговорила она. Лицо пегаски приобрело изумлённо-болезненный вид.
— Нет. Я просто называл вещи своими именами. — Дэниэл с трудом достал из кармана амулет со знаком Цезаря на нём, после чего решительно протянул его Мотли. Та начала рассматривать его с дрожащими от волнения и неверья копытами. Увидев изображения профиля Цезаря, её глаза широко распахнулись, тупо уставившись на меня, а рот приоткрылся. Амулет выпал у неё из копыт и с характерным глухим звуком встретился об песчаную и скалистую поверхность пещеры. Ничего не сказав, Дэниэл поднёс к её взору свою ногу с ПипБаком. — Прочти, и скажи, как называется это устройство у меня на ноге?
— «Пип...Бой»?.. — с трудом выговорила пони. — Я-я... не понимаю... — запинаясь произнесла пони.
— Как и я, — вклинился, молчавший до этого Спайк. 

После чего никто больше не задавал вопросов... потому как второй «я» начал полный, но упрощённый рассказ о нас и нашем мире. Фактически, озвучивал дневник, который мы написали за некоторое время до нашего Дня Рождения... когда нам исполнилось двадцать семь лет... в Мохаве...

---

Рассказ длился до глубокой ночи. Дэниэл поведал всем, кто он (мы) есть. Но о расколе в сознании умолчал, поскольку оно произошло уже в этом мире и никакого значения не имеет. Немного поведал о нашем мире, краткой истории в двух словах, дабы дать слушателям хоть какую-то картину происходящего, самую верхушку айсберга. В общем, всё то, о чём мы говорили почти два месяца назад с Хомэйдж и Литлпип. Только в этот раз оно будет чуть более развёрнутым. К примеру, смерть Брис на корабле пришельцев (в этот момент я внимательно наблюдал за реакцией Мотли), события в Питте, Поинт-Лукауте, Западном побережье... Большой Горе и так далее. Даже последнюю охоту на Марко далеко за пределами Мохаве рассказал в нескольких словах.

Во время этого повествования Спайк и Мотли были самыми молчаливыми слушателями с затаившимся дыханием. Если у дракона было удивление, потрясение, восторг и горячий интерес, впитывающий информацию, как губка, слушая захватывающую историю и события во многом аналогичные его миру, то на лице пони это также наблюдалось, правда, в гораздо меньшей степени: по большей части в ней отражалось некое лихорадочное и пространное состояние, будто бы не живым, мертвецким, пустым взглядом уставившись на рассказчика, будто бы слушая какую-то существенную истину или правду реальности, в которую не сразу можно поверить или осознать. 

В её разноцветных и прекрасных глазах отчётливо можно было прочесть её невозможность поверить в услышанное, словно это какая-то странная и будоражащая ум и воображение история. Чем больше она слушала, тем больше понимала, что сказанное её жеребцом не какой-то там безумный бред и шизофреническая околесица невиданного масштаба, а вполне адекватная и логическая история, которую второпях и в таких подробностях выдумать невозможно. Она была просто поражена.

Под конец рассказа было видно, что Мотли смогла немного свыкнуться с тем, что услышала, несомненно поверив в это. Она явно не ожидала и даже подумать не могла, что пони, который её интересовал окажется... пришельцем... Несмотря на то, что она с напряжённым вниманием и должной почтительностью слушала мою историю, на её лице была неопределенность... Неопределённость того, что будет дальше, будто бы стоя на разветвлении дорог, окутанных непроницаемым туманом, отчего в ней мелькало сомнение развития последующих событий, побуждая в ней страх и тревоги неизвестности...

Как, собственно, и меня... Я тоже лихорадочно думал о том, что будет дальше...

---

—...после чего я и попал в ваш мир, — устало проговорил Дэниэл, закончив рассказ, после чего наступила многозначительная тишина.

Лицо Мотли ничего в данный момент не изображало. Её взгляд был пустым, и такое чувство, что она смотрела сквозь Дэниэла. Очевидно, она опомнилась, услышав последнюю его фразу, что её жеребец на самом деле оказался пришельцем, закованным в тело пони. Могу предположить, что в её голове сейчас бурлит целый фонтан всевозможных эмоций, и от этого многообразия и неразберихи она даже не знает, как ей реагировать, не знает за какую мысль вцепиться в первую очередь. Она было пару раз приоткрывала рот, дабы сказать хоть слово, но тут же закрывала. Её взгляд во время этого рассказа, длившегося несколько часов, ни разу не отрывался от меня, удивлённо моргая.

— Мне нужно выйти... — впервые проговорила пегаска в броне Анклава с того момента, как Дэниэл начал рассказ. После чего она лихорадочно встала на ноги и молча двинулась на выход из логова, шаркающей походкой и слегка пошатываясь, словно она с трудом могла передвигаться.

От этого вида мне захотелось тут же броситься к ней и обнять, как-нибудь ободрить и заставить её улыбнуться. Но к сожалению я сейчас не контролирую собственное тело.

Мне нужно срочно с ней переговорить!

Пусть побудет наедине с собой и своими мыслями, пусть осознает происходящее и всё хорошенько обдумает на свежем воздухе. В таких случаях её нельзя торопить: вдруг ты окажешь на неё отрицательное влияние, слишком рано завязав с ней эту предначертанную беседу. Ты же слишком затянул с признанием, соответственно, ей нужно больше времени, поскольку она привыкла к тебе, как к пони... Чем дольше ты затягивал, тем с большим потрясением и шоком она это восприняла. Она даже потеряла дар речи от открытия правды нашего происхождения. Спайк же просто из уважения к слушателю молчал. А Мотли... всё было понятно по её выражению. Ты и сам это прекрасно видел, когда я смотрел на неё. 

— Да уж... Ничего себе история! — с восхищением воскликнул дракон, глядя на Дэниэла с почтительной и благодарной улыбкой. — Я тебе крайне признателен, что ты рассказал мне о себе... то есть, нам, — мгновенно поправил себя он. Тут же он задумчиво и отчасти с недоумением посмотрел на место, где несколькими моментами ранее Мотли скрылась из виду, уйдя в тень пещеры. — Я помню, что во время рассказа Ванхувера было открыто, что вы считаете друг друга больше, чем просто друзьями... — он повернулся обратно к Дэниэлу. — Но неужели она не в курсе того, кто ты на самом деле?
— К сожалению, нет, — ответил тот с горечью. — Так уж получилось... привычное волнение, что она бросит меня из-за этого, да и ещё посчитает безумцем, который хочет лишь оправдаться... Всё сложно.
— Как всё запущенно... — с сочувствием и пониманием произнёс Наблюдатель. — Такое сокрытие правды слишком существенное, чтобы вот так забыть о нём. Обычно, отношения основанные на лжи плохо заканчиваются... но даже я не могу предположить, как всё обернётся в конечном итоге. Многое от тебя будет зависеть. От того, как ты поведёшь разговор с ней, и от того, что она значит для тебя... По-видимому, сейчас она находится на распутье, выбирая дорогу, но она пока не решится сделать шаг самостоятельно, ожидая тебя, вернее, вашу беседу, которая и определит её направление.

Дэниэл промолчал, лишь тяжело вздохнув.

Не завидую я тебе. Как бы мне не хотелось вернуться в наш мир, я аж никак не хочу, чтобы у вы расстались настолько печально... Пока я буду вести диалог со Спайком, а ты подготовься к этому разговору, подбери слова для этого. Мне не нужно, чтобы и ты и Мотли после этого хандрили каждые несколько секунд. Я ведь уже почти избавился от отношений и связей... я не хочу вновь испытывать всё это!

— Ты правильно сделал, не последовав тут же за ней, пусть переварит услышанное, — сказал Спайк, нарушив молчание. — Поговорим о тебе на данный момент, в частности, о некоторых моментах из твоей жизни. — Дэниэл согласно кивнул. — Как я и сказал, благодарю тебя за эту историю. Из неё я почерпнул немало важных и поучительных моментов. Вся твоя жизнь, которая начала наполняться различными и разнообразными происшествиями после побега из Ст... Убежища Сто один, является трудной и многострадальной, пережив множество ужасных, грустных и печальных моментов. Я думал, что это на Литлпип градом начали падать всякие трудности и мучения. Как оказалось, ты пережил не меньше неё, а даже больше, едва ли не в разы. И всё же, вместе с этим у тебя были и светлые моменты: друзья, поддержка, а оказанная тобой помощь другим действительно делала оных счастливыми... и даже посодействовал создания нового поселения в Разломе...
— В моей жизни была целая прорва ошибок, из-за которых страдали другие... Я до сих пор удивляюсь, что сумел пережить столько разнообразных событий и остаться в живых... Странно, но от этого осознания я пока не чувствую моральной усталости. Мне это стало настолько привычно, что я уже не чувствую другой жизни, кроме как этой. Я люблю бродить по пустынным развалинам и пустошам... хоть и возникают ощущения тоскливости и уныния от понимания, что в тех местах когда-то бурлила жизнь и люди не ведали тех страданий, что существуют на сегодняшний день, но в них же я испытываю некоторую... умиротворённость, покой и смирение. Забота о выживании и бдительность за окружением отвлекает от всяких навязчивых мыслей. И это всё помимо моей любопытности и тяги к разгадкам тайн, которые в конечном итоге и привели меня сюда. 
— Хм... Пустоши будут наполнены довоенными историями, читая которые, внутри просыпается грусть... Если бы я такое любил, то помимо горечи и тоски испытывал бы и ностальгию по прошлому. 
— Да уж... Там много чего интересного... Оно может перевернуть всё твоё мировоззрение. Это так... увлекает. 
— Не исключено... Я вспомнил, что ты работал охотником за головами до некоторого времени. Но потом отказался, осознав, что за все мерзавцы лишь жертвы преступлений других мерзавцев... нескончаемая цепь страданий, насилия и мучений породила их. Что в твоей Пустоши, что в Эквестрийской. Мало кто способен смотреть на всех них под таким углом. Желание мести и чувство справедливости... тяжело избавиться от этого, но ты хотя бы пытаешься. Похвально... пытаешься контролировать себя, свои эмоции... анализируешь свои поступки и ощущения. Да, это очень похвально. И в тоже время, в Пустоши нет иного варианта, кроме как убить этих насильников и маньяков, ведь они продолжают порождать эту жестокость и насилие. Они ведь так просто не остановятся... 
— Но ведь на их место встанут другие...
— Верно, — твёрдо и решительно ответил Спайк, что Дэниэл аж удивился. — Но... пройдёт некоторое время, пока он появится. И в этот промежуток другие могут пока что облегчённо вздохнуть и пожить в спокойствии. Даже на месяц.
— Хм... никогда не думал об этом таким образом.
— У всего есть свои условные плюсы и минусы. Я понимаю, что ты бросил это дело, ведь сможешь не выдержать такое количество убийств и не измениться. Поэтому, если выбирать между тобой, как охотником за головами и другим охотником за головами, то несомненно выбрал бы тебя.
— Почему?
— Ты не торопишься с принятием решений. Ты пытаешься изучить вопрос, прежде, чем принимать решение относительно чьей-либо жизни.
— Меня порой заносит и меня охватывает азарт, когда я веду бой с рейдерами...
— И такое случается... Я так понял, это один из твоих способов сохранять самообладание при убийстве стольких пони или людей подряд? — Дэниэл медленно кивнул. — Да и рейдеры... условное название всех тех, кто уже не ведает, что творит. Сошедшие с ума, психически неуравновешенные, собираются вместе только за счёт инстинктов. Их нужно избавлять от мучений... желательно быстро, хотя они этого не заслуживают, учитывая, что они вытворяют. Их так просто не изменить. Назад время не вернёшь. Приходиться решать по обстоятельствам. Однако... мне всё равно приятно, что даже к ним ты умеешь проявлять сочувствие, ведь ты понимаешь, что они стали такими не потому, что хотели этого, а потому, что так случилось... 
— Поэтому я никогда не доверяю своим друзьям на все сто процентов. — Этой репликой Спайк был сильно и внезапно обескуражен. Он явно не ожидал такого от Дэниэла. Тот лишь улыбнулся. — В жизни всякое может произойти, — пояснил он слегка туманно. — Бывает, придётся сделать трудный выбор, к примеру, в пользу родных или близких... или во спасение других и большего количества друзей и знакомых.
— Ого... — восхищённо и с чувством уважения изрёк Спайк. — Даже так... Это... сильно! Всё больше меня удивляешь. Мало кто способен так легко смотреть на всё в Пустошах с пониманием и беспристрастно, снисходительно, отсюда тебе так легко шутить и воспринимать многое проще... Да уж... Я много чего повидал в Эквестрийской Пустоши, но подобных тебе практически не видел. Заботишься о своих товарищах, стараешься им помочь во всём, поддерживаешь их в трудные моменты, принимаешь их недостатки и относишься к этому с пониманием, искренне радуешься за них. Всё время делаешь что-то для других... даже о судьбе рейдеров задумываешься. Это показывает, что ты вряд ли потеряешь себя... с таким отношением к другим. Подведя итог, хочу сказать, что ты весёлый, понимающий и щедрый пони.
— Я? — удивился Дэниэл и усмехнулся. — Щедрый? Позволь тебе кое-что сказать. Как-то в той книге, что мне подарил Дэниэл из Зайона, я вычитал любопытный... момент. Она вся наполнена ими, но этот почему-то запомнился больше других. Я перескажу её, перефразировав под стиль нашей Пустоши, чтобы было понятней и легче воспринималось. Допустим один пони расщедрился бедняку на сто крышек, при этом, что у него этих крышек очень много, в десятки разы больше. Второй пони отдал другому десять крышек... и это всё, что у него было. Как ты думаешь, кто является более щедрым? Тот, кто дал от своего избытка, или тот, кто отдал последнее и в чём жизненно нуждался сам? — риторически спросил я. Спайк впал в размышления. После глубоких раздумий он будто что-то осознал и взглянул на Дэниэла, каким-то новым оценивающим взглядом. — Я лишь хочу сказать, что я далеко не щедрый. К тому же, я ограбил другого пони, которая являлась главой семейства...
— Ограбил вора, причём довольно богатого. Я глубоко сомневаюсь, что при ограблении ты думал исключительно о собственной выгоде, и ещё больше сомневаюсь, что... Эйлен Софтхувз...верно?.. — Дэниэл кивнул, —...использовала бы эти деньги во благо, а не только для удовлетворения собственных потребностей и роскоши. Как видишь, не всякий, кто имеет столько денег, отважится пойти на такую благотворительность, расставшись с деньгами, как это порой делаешь ты. Я не раз слышал, как ты делал широкий жест, отдавая большое количество денег просто потому, что ты хочешь помочь другим, безвозмездно, не ожидая благодарности, а тем более выгоды для себя в ответ. В довоенное время некоторые богачи шли на благотворительность лишь исключительно ради увеличения своей славы и популярности. Отказываясь порой от денег за услугу, ты тем самым проявляешь щедрость.
— Но я же не всегда отказываюсь от денег...
— Не принимай щедрость за расточительность. Если ты богатый, то это не значит, что ты направо и налево должен разбрасываться деньгами. И нет ничего такого в том, чтобы брать деньги за выполненную работу у богатых и статных личностей. Другое дело бедные, считающие каждую крышку, если они у них вообще есть... Так что, в сравнении с огромным количеством людей и даже пони, ты щедрый, к тому же с понимающей душой и тёплой улыбкой. Не идеал щедрости, но всё же. В стандартном случае, огромное количество денег развращает, и о щедрости тут же забывают. Или есть те, которые мнят себя щедрыми личностями, хотя на самом деле просто пользуются чужим трудом и ресурсами, после отдают его другим и говорят о щедрости... — Спайк презрительно фыркнул. — Пример тому Красный Глаз. Будучи выходцем из Стойла Сто Один, он отдал всё что у «него» было: своё родное Стойло он пустил под переплавку. После чего начал трепаться о своей щедрости... Я глубоко сомневаюсь, что у него были прямые права на это Стойло. Вслед чего начал заставлять и принуждать других отдавать свою свободу ради общего блага и возрождения Эквестрии! И он даже здесь всё приравнял к тому, что это он оказывает всем, включая всю Эквестрию, услугу! Может, это просто громкие слова, но всё же... Больше похоже на пародию щедрости, словно какое-то её искажение, совершенно неправильная трактовка этого понятия... он её исковеркал. Вроде бы и цели у него благие... но посмотри куда он докатился. Он был слишком амбициозен. Прямо-таки как Королева Ванхувера... и Принц. — Спайк остановился, заметив удивлённое выражение Дэниэла, впрочем я и сам тоже был сильно сконфуженным. — Что? — с непониманием спросил фиолетовый дракон.
— Повтори, какой был номер у этого Стойла?.. — Наши мысли можно описать лишь тремя словами — буря в голове. Столько различных догадок, будоражащих мыслей и крайне интересных вопросов!
— Ах, — вздохнул Спайк, осознав, что к чему и понимающее улыбнулся. — Точно... Твоё Убежище имело те же цифры. — Впредь я буду осторожным, когда буду трепаться в этом мире о Стойле Сто Один с другими. — Мне удавалось видеть Красного Глаза. У него также, как и у тебя, чёрная грива, а Литлпип говорила мне, что у него голубые глаза... — он внимательно смотрел мне в глаза. — Правда, вместо одного глаза у него установлен кибернетический имплантат в виде того самого «красного глаза». Жаль, что шёрстка у него красная... — многозначительно и вкрадчиво проговорил он, всё ещё глядя на меня. На его морде заиграла лукавая улыбка.
— Подумаешь некоторые схожести. — Ну хоть голоса у нас разные. — Это просто совпадение... Знаешь что, я даже спрашивать об этом не буду. И не хочу даже думать о Красном Глазе больше, чем нужно. Пусть с ним разбирается Литлпип. В общем, не знаю, как Красный Глаз до такого докатился... Одной из причин, почему я работал курьером, заключалась в том, что я хотел помогать другим людям поддерживать связь между собой. Я имел возможность преодолевать длительные расстояния, поскольку люблю это. Причину этого я тебе уже говорил... Мне вот просто нравится видеть улыбку на лицах других, их ободрение или поднятое настроение, особенно в такое суровое и жестокое время, где нет места веселью и радости. И я пытаюсь делать всё, что в моих силах, дабы этого добиться... Мне вот интересно, почему ты лишь наблюдаешь? Не, я понимаю что это твоё прозвище и что ты мне сам когда-то говорил, что лишь наблюдаешь... Но ты же, мать его за ногу, дракон! — горячо и воодушевлённо воскликнул Дэниэл, и, двигаемый волнующими эмоциями, поднял переднюю ногу. — Ты можешь дать фору любому жителю Эквестрийской Пустоши, своим пламенем очистив её от рейдеров и прочего сброда, значительно облегчив жизнь остальным, кто не желает насилия и просто хочет мирно существовать. После такой массовой зачистки пройдёт очень много времени, прежде, чем на их место встанет кто похуже...
— Ну... — он выглядел виновато и неловко, постукивая кончиками когтей друг о друга. 

Никогда не видел, что бы дракон чувствовал себя неловко перед простым и крошечным смертным, вроде меня... У него действительно большое сердце (я не про его, возможную, физиологию), и, очевидно, что совесть его и так грызёт по этому вопросу. Подобные вопросы он уже задавал себе не раз.

— Есть кое-что, что я должен здесь оберегать. Очень важное. И говорить об этом кому попало... — произнёс он, пребывая в некоторой тревожной рассеянности и нерешительности.
— Не говори, если не хочешь, — Дэниэл ещё раз поднял переднюю ногу, только в этот раз, чтобы тот остановился и успокоился. После чего широко и понимающее улыбнулся. — Судя по тебе, могу сказать, что дело и впрямь стоящее. К тому же, Анклав явно в курсе о твоём существовании, но по различными причинам не хочет ввязываться с тобой в конфликт и привлекать этим лишнее внимание... И если ты покинешь это место хоть на определённое время, то они тут же наложат свои загребущие копыта на это... как в случае с проектом «Чистота».

Спайк промолчал в изумлении, будто не ожидая, что от него не будут требовать ответа. В следующий момент он оправился от нахлынувших чувств и черты его... морды смягчились, и он с благодарной улыбкой кивнул.

— Относишься к вещам с пониманием... учитывая, что практически меня не знаешь.
— Мне достаточно провести продолжительную беседу с другим, дабы понять, что он за фрукт, лишь следя за его реакцией... Так или иначе, гниль просочится наружу и её проявления станут видны. Это я усвоил из своего личного опыта, — губы Дэниэла тронула горькая улыбка.
— В твоём-то случае, согласен, — хохотнул Спайк. А потом смутившись он добавил: — Твой отказ побудил во мне ещё больше чувства вины и терзающей совести.
— Почему? — удивился Дэниэл, и на его устах затаилась сконфуженная и немного натянутая усмешка.
— Сокровенную тайну своего происхождения ты выведал... А я в ответ никакой. Ощущение... какой-то несправедливости по отношению к тебе.
— Ах, это? — от Дэниэла послышался простодушный смешок. — Да не парься. Я ведь изначально не предполагал, что получу за это откровение что-нибудь в ответ. Поэтому... считай это моим проявлением щедрости, — весело и шутливо произнёс он, озорно улыбнувшись. Фиолетовый дракон залился беспечным смехом.
— Какой же ты всё-таки открытый и снисходительный пони... то есть, человек. А, — он махнул лапой, — в общем, неважно. Буду считать тем, кем тебя видят другие. Несмотря на то, что ты не был рождён пони, ты практически ничем не отличаешься в поведении относительно других пони. И если в тебе это даже никто не заподозрил... то... ведёшь ты себя, как полноценный пони.
— Возможно... — даже неохотно произнёс Дэниэл. Он уже давно заметил, что я веду себя всё больше как пони, нежели как человек. Употребляю их слова и выражения, еду, постепенно принимаю их обычаи... даже заинтересовался в отношениях с одной из них...

Всё из-за этого блядского тела... оно испортило нас... вернее, тебя. Я-то сохранил в себе человека.

— Что там по поводу Героини из Стойла? — тут же спросил Дэниэл, явно желая перевести стрелки с неприятного для него факта. — Что она сейчас делает? Я ведь уверен, что ты за ней приглядываешь. Она ведь тоже что-то вроде... уникальной пони?
— О да. Но пока она ещё не до конца осознала своё место в этом мире. После твоей истории я хотя бы могу предположить, что за судьба её ожидает и какие испытания ещё могут свалиться на неё. В общем, не буду заговариваться и вдаваться в детали, я просто скажу, что у неё были проблемы, но справляется она вполне хорошо, во многом благодаря друзьям. Буквально недавно она отправилась в Кантерлот за Чёрной Книгой...
— Даже не буду спрашивать, что это ещё за хрень такая, — улыбнулся Дэниэл, отрицательно помотав головой. — И всё же, она осмелилась туда отправиться...
— Я так понял, что ты знаком с ней лично?
— Да. Просила меня, чтобы я вошёл в состав её группы... Но мне тогда было не до этого. Я искал путь домой, да и сейчас я пытаюсь выяснить, каким образом я здесь оказался — явно, что не случайно, — однако пока никаких результатов. Даже намёков не наблюдается. Что же до Великой и Неповторимой Героини из Стойла Два... Я знал, что она сможет совладать с препятствиями на своём пути. Ведь, она уже стала героем Пустоши, как я когда-то... Может, когда всё закончится, мне удастся с ней вновь перетереть и вспомнить былые времена с улыбкой и ностальгией, после чего наша совесть сожрёт нас живьём, страстно смакуя и смачно облизываясь нашими итоговыми мучениями и терзаниями...
— Ну ты скажешь... — весело проговорил дракон. А потом на него вдруг снизошло некое осознание. — Подожди... Она знает, откуда ты на самом деле? — с нескрываемым интересом спросил он. Дэниэл кивнул. — Теперь понятно, на какого таинственного друга она порой ссылалась в моих с ней беседах... Говорила, что такое уже с кем-то случалось...
— А... — усмехнулся Дэниэл. — В её время я тоже пытался делать лишь хорошее... Но ты слышал мою историю, и что произошло после событий в Столичной Пустоши. Надеюсь, ей не придётся испытать и пройти через то, что довелось и мне... Может, мне даже повезёт наткнуться на неё в Кантерлоте, так как мой путь лежит туда. Хоть это и маловероятно, но исключать подобное нельзя. 
— Знаешь, для неё было бы полезно, если бы ты пошёл с ней. Её продвижение в Пустошах имеет схожесть с твоим, что значит ты отчасти понимаешь её чувства, и совет или же наставление в трудное время ей бы не помешал. Особенно твоё понимающее и снисходительное отношение помогло бы ей побороть свои эмоции... и приступы... жестокости.
— Я не советчик. Да и ты слышал о моём прошлом, где я часто делал ошибки или не до конца осознавал последствия того выбора.
— Ты про тот случай в Разломе? Пойми, ты не мог знать, что твоя посылка может сдетонировать и привести к таким фатальным последствиям.
— И всё же, ответственность за это лежит на моих плечах. Загубил тысячи жизней... которых сам туда и привёл...
— Я понимаю твои чувства... но ты же живёшь с этим и продолжаешь жить. И вот Литлпип пригодился бы совет того, кто прошёл через подобное... ей необходимо понимание.
— Она должна сама это понять. К тому же, у неё есть друзья. Я уверен, что она не пропадёт и всё у неё получится. Однако все мы порой спотыкаемся, и приходится смиряться с содеянным. Да и я просто не хочу быть виновным в ошибочных суждениях.
— Я не об этом. Дело в том, что её друзья также могут перегибать палку и ей пригодился бы посредник... нейтральная сторона, к тому же, с таким уникальным опытом, как у тебя, ведь суть моей Пустошей и твоей... они практически идентичны между собой. А я не могу всё время быть рядом с ней и... Эх, ладно. Так или иначе, мне тебя не переубедить, — тяжело вздохнул он, после чего молча посмотрел в сторону выхода из пещеры и задумался. — Думаю, тебе пора поговорить с ней.

---

Я решил взять под контроль наше тело, второй «я» был только рад этому, ибо ему уже невмоготу больше выносить управление тела пони. Сразу после совета Спайка пойти и поговорить с Мотли, вторая личность позволила мне сесть за главную контрольную панель, после чего я встал и двинулся на выход из пещеры.

Не беря во внимание волнение от предстоящего разговора и страха перед неизвестным, я шёл довольно уверенно и спокойно. В голове бушевало множество различных вариантов, как начать диалог.

Идя к выходу, мне казалось, что я шёл несколько часов... хотя на самом деле прошла всего лишь одна минута. Второй «я» решил не вмешиваться в мои размышления, дабы не сбить мой настрой и не желая ненароком ухудшить моё состояние. Он не хотел, чтобы у нас всё получилось, но в тоже время также не хотел, чтобы мы страдали из-за расставания.

Снаружи была темнота. Вокруг царила глубокая ночь: в небе лениво мерцали звёзды, среди них уверенно располагалась луна, освещая всё, что выше облаков своим лунным и мягким светом. Облака были такими прекрасными под лунным светом, что я аж невольно залюбовался этим видом, так как ещё не разу не видел подобного в своей жизни. Для пегасов, живущих над облаками это самое привычное зрелище. Возникает такое ощущение, что в ночное время звучит какая-то мелодия, такая спокойная, тихая, ленивая... и лунная.

Мотли сидит на краю у обрыва, её голова опущена. Я аккуратно, словно бы боясь сделать лишнее движение перед назревшей опасностью, подошёл поближе к ней, неуверенно сев рядом. Она никак не отреагировала на моё появление и то, что я сел совсем рядом. Даже взглядом не удостоила... Плохой знак. 

На её щеках уже засыхали слёзы, она с полным безразличием смотрит вниз, на облака, которые упираются в склоны горы.

В течении минуты никто не проронил ни единого слова. Я первым решил нарушить молчание.

— Мне сложно понять, что ты сейчас испытываешь, так как с подобным я в своей жизни ни разу не сталкивался. Однако ты, я более, чем уверен, расстроена, что не рассказывал тебе о своём подлинном происхождении.
— Это мягко сказано... — прошептала она, не глядя на меня. Я вновь начал волноваться, и от того не знал, как продолжить разговор, но Мотли опередила меня, решив эту проблему. — Скажи, почему ты... скажи, если я для тебя что-то значила, то почему при этом скрывал, что ты пришелец из другой реальности?
— Ну... э... я... Ох, у меня уже заплетак языкается, как я волнуюсь сейчас перед тобой... — сказал я, стараясь беспечной шуткой угомонить своё волнение. Бежевая пегаска на это никак не отреагировала. — Зараза, даже не знаю, с чего начать... — с досадой произнёс я вслух. — Больше не буду скрывать причину возникновения своих чувств. Я молчал из-за... страха. Когда я осознал, что ты мне небезразлична во мне возникла целая буря эмоций... во мне возникал конфликт.
— Конфликт? — со слабым интересом спросила Мотли.
— Да... Я же человеком был изначально. Люди заводят отношения только с другими людьми. Поэтому то, что я проникся к кому-то, кроме человека, вызвало во мне противоречие. С одной стороны, мне хотелось узнать тебя поближе, а с другой — бросить это дело. Мне даже трудно было разобраться в своих чувствах, почему ты мне интересна, что меня в тебе привлекает... ибо это вызывало очередную гормональную бурю. Невозможно было адекватно мыслить.
— А... почему ты хотел... бросить это дело? — неуверенно и виновато произнесла она, словно думает, что это она не такая как.
— Отношения... из-за печальной смерти Брис... кажутся мне сложными, эмоционально выматывающими: приходиться постоянно волноваться о ком-то ещё. С моей-то авантюрной жизнью, это очень... тревожно, особенно, когда важные и небезразличные для меня... личности идут вместе со мной. Дело не в том, что у тебя что-то не так... дело было лишь во мне. Мне не хотелось ввязываться в отношения из-за того, что с тобой может что-то случиться. После Брис я не раз пытался завести отношения, ещё когда помогал основывать Разлом... но страх заставлял меня отказаться от них. И так несколько раз... были и другие причины, но главной моей проблемой в отношениях был страх...
— И... как же ты ввязался в это?.. Да и ещё со мной...
— Пожалуйста... ангел... — неосознанно простонал я, захотел было обнять её, но подумал, что в данный момент это не стоит делать. — Ты хорошая, безусловно хорошая и интересная пони. Ещё и рассудительная... только к себе относишься чересчур предвзято. Ты побудила во мне такие чувства, которые ещё не вызвала ни одна пони в этом мире за эти два месяца. Страх за отношения и желание узнать тебя поближе бушевали во мне так сильно, что я не мог это игнорировать. Мне нужно было разобраться в своих чувствах... как и тебе. Всё, что меня привлекает в тебе, было правдой. Как я и сказал, ты рассудительная, весёлая с оттенком легкомыслия, пытаешься быть лучше прежнего. Гибкий ум и тело... В конечном итоге, пик произошёл прямо во время того танца... когда ты впервые пригласила меня потанцевать. Со мной происходило нечто такое... такой ураган, парализующий моё сознание, отчего тело словно двигалось само. Я был как овощ...
— Мне казалось, что тебе просто не хотелось со мной танцевать. Тебе безразлично к этому отнёсся... ко мне... вот что я думала. А оказывается...
— Совершенно верно, всё с точностью до наоборот. Я там едва сознание не потерял от переполнявших меня эмоций. — Впервые Мотли слегка хихикнула, но тут же слабая улыбка исчезла с её лица. — В тот момент, внутри меня всё обвалилось... конфликт исчез... и я получал удовольствие от танца. От того совместного момента с тобой... без какого-либо человеческого угрызения. Уже тогда я решил, что нужно сообщить тебе... однако не хотел торопить тебя, да и момент захотелось выбрать подходящий.
— Получается... уже тогда ты принял своё решение относительно меня?.. — она робко взглянула на меня.
— Да... но в тоже время хотелось ещё покопаться в себе. Получше обдумать, стоит ли мне в это лезть... и с каждым часом я убеждался в том, что стоит. За неделю до этого... я окончательно избавился от страха отношений... не без помощи Лемон и Ферриса. Осталось только для себя решить вопрос... стоит ли мне связывать себя отношениями с другим видом. И вот как раз после танца, я что хотя бы попробовать... с такой-то интересной пегаской...
— И почему же ты сразу не признался мне в том, что ты не стандартный единорог... а человек? Чего ты ожидал от того, что будешь скрывать что-либо от меня?
— Долбоёбом был. 
— Что ж... хотя бы честно...
— Я круто облажался, — продолжил я, — и признаю это. Думал, что сочтёшь меня безумцем, посчитаешь меня лжецом, который просто пытается оправдаться. Я же понимал на тот момент, что ты испытываешь относительно себя... вот и боялся, как ты на это отреагируешь... Страх правды нарастал, и я уже просто не мог взять и собраться с мыслями, выбрать время, чтобы признаться...
— Поэтому в разговоре со Спайком выглядел так, словно теряешь сознание?
— Да... настолько я волновался относительно себя и тебя, что... ух. Никогда так не волновался, — вздохнул я, вспоминая пережитое. — Честно признаюсь, в той Радужной шахте я увидел именно этот страх... что ты меня настолько возненавидишь, что убьёшь... так оно и случилось в моей галлюцинации.
— Что?.. — шокировано выдала Мотли.
— Мда... — улыбнулся я с неловкостью. — Как видишь, и я умею накручивать себя.
— У меня просто нет слов...
— Я и не ожидал, что они будут... — слабо улыбнулся я.
— А... а как же тогда... смог взять и рассказать о своём происхождении? В какой-то момент ты стал выглядеть, словно ничего с тобой и не происходит...
— Вот это со мной случилось совсем недавно...

Неужели ты собрался...

Да. Пора совсем этим кончать.

— Помнишь, — продолжил я, — я тебе некоторыми моментами ранее упомянул, что во время первого совместного танца у меня наступил пик внутреннего конфликта? Так вот... оказывается, этот конфликт перешёл на другой уровень, а не исчез. В тот момент, мне показалось, что я словно потерял часть себя... и не чувствовал противоречия, что ввязался в отношения с не-человеком. Через некоторое время я услышал свой голос... у себя в голове. Независимый голос... Голос Дэниэла, но... того, кто был против отношений с кем-то в этом мире.
— Хочешь сказать, что у тебя?.. — шок вновь объявился на лице пегаски.
— Да... раскол личности. Или раздвоение. Похоже, мой внутренний конфликт достиг такого уровня, что это уже просто было невыносимо. Вопрос касательно отношений с пони, в частности с тобой, был настолько диаметрально противоречивым, что это послужило моему расколу... Он был против отношений с кем-либо в этом мире, я же совсем не против, если личность интересная... такая, как ты. И в момент разговора со Спайком, когда я едва не потерял сознание, он перехватил... «управление» и начал говорить за меня. Хотел... исправить ошибку. Он не хотел, чтобы мы были вместе, но в тоже время не хотел, чтобы мы страдали из-за этого.
— Только этого ещё не хватало... — с тяжёлым вздохом и удивлением произнесла она, взглянув впереди себя.
— Правда о том, что у меня проблемы с психикой... тоже усиливали мой страх признания. Поэтому... вот такие пироги... что будем делать? Думаешь, нашим отношениям конец? Всё это... — говорил я и внезапно умолк. Сердце так и сжимается от этого вопроса.
— Не знаю... всё это нужно принять и переварить... Осмыслить всё это. Раздвоение личности, твоя неискренность... и... сомнение во мне...
— Сомнение в тебе? — слегка недоумевал я. Моё сердце затаилось в ожидании ответа.
— Ну... Как это сказать?.. Я могу понять твой страх... но всё же... То, что ты боялся меня настолько, что я убила тебя в твоей галлюцинации... удручает. — Сердце сжалось сильнее. — Главное, что признал свои ошибки. Не боишься признаться хотя бы самому себе. Редкость... я ценю это. В своё время... ты меня заинтересовал... своей снисходительностью, твои простым отношением ко всему, благодаря чему был всегда на позитиве, принял меня... Я тоже хотела... вернуться к этому состоянию. Ты мне с этим помог... и... не хочется терять такого пони... или человека. Мне понятный твой страх... и ты всё-таки не побоялся рассказать причины всего этого. Это... прекрасно... что ты всё-таки по-прежнему искренний. Всё, что я больше всего желаю видеть в своём пони — это искренность и правду. Даже если она горькая, это всё же лучше, чем лицемерие... Я осознаю, что её говорить трудно, можно легко споткнуться и солгать, главное, вовремя признать это. Всё остальное приложится. Раздвоение личности? Ну... даже если это и проблема, то вместе мы справимся. Ты всё это время помогал мне... будет достойный шанс помочь с этим тебе... если ты будешь пытаться быть полностью искренним со мной и если ты всё ещё не против...
— Конечно же, не против. Я тут весь на иголках сижу, затаив дыхание... — Мотли слабо хохотнула на это. Возникло небольшое молчание. Она действительно говорит важную вещь. Я иногда забываю, что искренность — центральный фундамент отношений. Если же некоторые считают иначе, то они сильно заблуждаются... ибо зачем тогда такие отношения? Только если не ради статуса или личной выгоды.
— Хорошо... а как насчёт всех тех историй, что ты мне рассказывал?..
— Всё, что я говорил — правда. Просто адаптировал названия под этот мир, вроде... вместо «человек» говорил «личность», вместо «женщина» — «кобыла», вместо «Убежище» — «Стойло» и так далее. Ах, да... вспомнил, по какой причине я изначально скрывал своё истинное происхождение — устану всё время отвечать на вопросы, или из-за какого-либо предвзятого отношения ко мне, хотя по поведению пони и не-пони почти ничем не отличаются от людей, или вовсе привлеку ненужное... исследовательское внимание, чтобы затем меня прооперировали и выпотрошили с целью выяснить... как так получилось.
— Хм... — слабо улыбнулась пегаска. — Я вспомнила, как Блюрайз упомянула мне, что ты у неё расспрашивал о... том, как... обольщать кобыл или что-то в этом роде. Это из-за твоего человеческого происхождения?
— Верно. Любопытство. Вдруг узнаю чего-то такого в поведении кобыл, чего нет в женщинах.
— И что же ты узнал?..
— Лично я особых различий не заметил... Да, я понимаю, как из-за того, что я скрывал от тебя нечто подобное ты заваливаешь меня вопросами, перепроверяя... проявляешь скептицизм. Сейчас у меня не остались чего-то такого, что мне пришлось бы скрывать. Задашь вопрос — отвечу. Но сейчас меня интересует мы с тобой.
— Эх... Безусловно, мне ещё предстоит ко всему этому привыкнуть... Кто бы мог подумать, что я смогу оказать на кого-то такое влияние... — произнесла она и повернулась ко мне лицом, и слегка оробела.
— Даже не знаю, как это словами выразить, но ты просто... невероятная. Так всё обдумать, спокойно проанализировать... — Она покраснела. — А... как же тот факт, что я представитель другого вида?
— О чём это ты? Вокруг постоянно находятся представители других рас, а межвидовые отношения вполне нормальны, хоть и не особо приветствовались до определённого времени. 

Я тупо уставился в пространство позади пегаски. Второй «я» дико хохотал.

И как мы не подумали о том, что межвидовые отношения для пони, и для пегаски в частности могут быть нормальными.

— Погоди... я же не совсем представитель здешних видов.
— Зато физиологически ты ничем не отличаешься от пони. Даже с поведением не видно разницы... Я бы сказала... мне достался единичный эксклюзив. Представитель вида из другого мира в виде пони... звучит, интригующее. К тому же, это даже в какой-то мере льстит, что... смогла привлечь к себе внимание представителя другого вида. Снова... Видишь ли... я в своё время и сама вела... отношения с представителем другого вида... бэтпони. Помнишь, я рассказывала о своей подруге? Так вот... мы были очень близки... и она была бэтпони.
— Ничего себе... вот это открытие, — удивился я, приоткрыв рот. Это реально было неожиданно.
— Да... я признаюсь, не особо люблю об этом говорить из-за предвзятого отношения у других к этой расе. Особенно у жителей с поверхности... Так что, опыт отношений с другим видом у меня был. Ты просто у меня этим не интересовался, как и подругой. Мы разошлись не на видовой почве, были... другие проблемы. Теперь же мне попался единичный представитель... человек, правда в теле пони. Для меня это даже... кажется забавным и интересным, да и вообще заставляет по-другому взглянуть на мир. С раздвоением личности мы что-нибудь придумаем... Слышь, ты, второй Дэниэл, который меня ненавидит... меня так просто не спугнуть, — улыбнулась она, ткнув мне в нос. Вторая личность молчала, видимо, была в шоке от услышанного... как и я. — Либо копытами тебя изобью, либо подорву твою задницу этим. — Она кивнула головой в сторону установленного в её седле гранатомёта. — Так что... моего Дэниэла, которому я не безразлична не трожь. Понял? — В её уверенном взгляде чувствовался страх относительно того, а не перегибает ли она палку. 
— Он не знает, что и ответить... и даже я не знаю, что сказать... — приятно удивлялся я, глядя пегаске в глаза.
— А ничего и не нужно... Время покажет, — она легонько ткнула меня в плечо.
— Полностью согласен, ангел.

Дальше, обнявшись, мы любовались и наслаждались видом восхитительного ночного и звёздного неба.