Добротная авантюра
Начало
Та, которая написана под градусом ;)
Что есть торговля?
Торговля — это действие, с помощью которого вовлечённые в это действие индивиды получают прибыль, выменивая различные товары на другие товары или на деньги. Но, это касаемо самих индивидов, торговцев. Когда речь заходит о государственной торговле, дело не ограничивается только лишь товарооборотом и денежными потоками. Тут уже играют свою мелодию политика. Отношение между государствами, отношение между торговцами и потребителями товара, живущих в этих государствах, наличие того или иного товара на прилавках… В общих чертах, торговля — зеркало, хоть и слегка мутное, межгосударственных отношений.
Многие пытаются сказать, что в торговле, раса и цвета флагов ничего не значат. Это лишь отчасти так. Да, торговля всеми силами старается быть независимой от воли власти имущих, но так или иначе, торговцы вынуждены играть по правилам властителей.
Как торговля стремится быть независимой?
Ответов будет несколько. Первый — это создание торговых лиг. Лиги собирают в себе интересы множества торговцев. Помимо взаимопомощи друг другу, охраны своих кораблей и караванов, группового захвата рынка, лиги — это групповая сила торговцев обладающих средствами и влиянием, рассчитанная на противодействие правителям. Второе — чёрный рынок. Рынок, который свободен от влияния государства, и где отношения определяются лишь личностными качествами вовлечённых в него индивидов. Третий — государство торговцев. Смесь предыдущих двух способов, приправленная стружкой из государственного аппарата. В государстве торговцев, краеугольным камнем фундамента будет торговля и всё что с неё связанно. Там, торговцы предоставлены сами себе. Это государство, это их корабль на котором они бороздят великое море вызовов в погоне за кладом, называемым прибылью.
Какие вызовы стоят перед торговлей?
Государственная политика. Самый сильный зверь, с которым борется коммерция. Политика имеет вектор, вектор который очень часто противоречит интересам торговцев. Из этого боя есть три выхода: поражение вектора, поражение торговых интересов или компромисс.
Случай. Этот зверь всегда непредсказуем. Он может, как помочь, так и всё испортить. Многие разбогатели по воле Случая, а многие потеряли всё, включая жизнь.
Любовь к лёгкой наживе. Этот зверь живёт там, где много денег. Очень много денег. Рискуя всем, любители поживиться за чужой счёт наносят как малый, так и существенный урон торговле.
Природа. Как вечная сестра случая. Зверь, который губит или помогает в зависимости от воли её брата, Случая.
Но в чём суть этого размышления? Хм? Ах да, деньги. Деньги, которые водятся там, где водится торговля. Но зачем такие длинные рассуждения? Зачем спрашивается? Ответ будет прост: когда необходимо заняться делом, необходимо разобраться в сути своего дела и предмета, с которым предстоит работа. Но зачем? Зачем? Когда всё разобрано и понятно как было построено, легче построить новое, опираясь на уроки старого.
Хорошо предмет дела разобран, это торговля. А как же насчёт самого дела? Само дело? Сейчас мы доберёмся и до него. И что же это? А? Ах, дело. Дело предстоящее, это экспроприация. А разве это не грабеж, мелочное дело? Вовсе нет! Ну, почти нет. И в чём разница? Разница в том, что отъём производится не в целях наживы, но в целях благих. А звучит как грабёж и разбой. Торговцы это назовут именно так, а правители экспроприацией. Грань тонка между этими действиями. Так в чём состоит дело? Имя без дела лишь слово и не больше. Отъём собственности у торговцев в целях государственного дела! Что ещё это должно значить?! А если конкретней? Хорошо.
Что есть экспроприация? Это действие, при котором…
Густые пушистые облака закрывали почти всё небо, оставляя лишь небольшие островки пустоты, сквозь которые яркое, но уже закатное солнце щедро освящало доступную поверхность прибрежного ландшафта.
Природа готовиться перейти в ночной режим своего размеренного существования: многие птицы уже не поют свои серенады и не бороздят закатное небо, животные-солнцелюбы уже разошлись по своим убежищам, а ночелюбы только просыпаются…
Но если ночь, это пора тайных свершений, то поздний вечер, это пора последних приготовлений.
Это логическое умозаключение, распространялось также и на грифоний лагерь, где полным ходом шли последние приготовления к предстоящему ночному свершению.
Возле небольшого костра, в котором алым пламенем догорали последние веточки, сидело несколько грифонов. Все сидели задумчиво, каждый погружённый в свои мысли. Их могли бы принять за каменные статуи, из-за тёмно-серой одежды, которая на них красовалась, выглядывая из-под брони, которая закрывала почти все их тела, но разноцветные, хоть однотонные, крылья и хвосты доказывали живость своих хозяев.
Вокруг костра, время словно остановилось, но в лагере кипела жизнь. Молчаливая жизнь. Взяв молчаливость и сосредоточенность группы у костра, остальные грифоны делали свою работу, также глубоко погрузившись в свои думы. Лязг стали, скрип дерева, порхание крыльев, щёлканье клювов и когтей, дуновения ветра… всё что угодно, кроме разговора.
Эта холодная атмосфера лагеря могла бы длиться вечно, но солнце, которое спустилось ниже облаков и постепенно уходило в море, потихоньку начало растапливать молчаливый барьер, созданный глубоким погружением в мысли. И словно ручейки талой воды, по всему лагерю начинаются разговоры.
Грифоны у костра тоже не стали исключением.
— Ну что, фрау и герры? Нервничаем? — встав на задние лапы, спросила грифина.
— А ты как думаешь, Гизельда? — спросил кто-то с ехидством. — Вон, сама сейчас сидела и внутренним напряжением пыталась воспламенить угли в костре.
— Я? Нервничала и была напряжена? Да не в жизнь! — распушилась грифина.
— Дададада! Не в жизнь, ага? — засмеялись уже все.
Ехидствующему грифону, по клюву, прилетел камень, — Ой! Чего швыряешься камнями?
— Продолжишь, кину булыжник, — посмотрела на жертву грифина, сквозь когти.
Заразительное настроение распространилось по лагерю за считанные минуты, и уже от былого молчание не осталось и следа: все обменивались шутками и весёлыми разговорами. Воистину, солнечный свет и тепло творит чудеса.
Возле оружейного уголка сидела белопёрая грифина и пристально сверлила землю взглядом, не замечая всеобщего веселья.
— Ах, хорошее настроение способствует боевому духу! — к оружейному уголку подошёл багрово-чёрный грифон. — Гильда! Гильда, мой оруженосец, ты чего такая хмурая? Нервничаешь? — он положил ей лапу на плечо. — Расслабься, плохое настроение и накручивание ещё никому не помогло.
— Да не в этом дело, Глоферик, — скинув его лапу с плеча, Гильда начала ходить туда-сюда. — Может, я неопытная или что-то ещё, но к нашему делу я готова и точно не боюсь возможных опасностей. Меня больше напрягает наш командир.
— А что тебя смущает в командире нашей десятки? Я его давно знаю, с ним немало битв и налётов прошел…
— Да нет же! — прервала Глоферика Гильда. — С ним то, всё в порядке, а вот самый старший… вот он меня напрягает.
Глоферик смотрел на Гильду задумчивым взглядом, стуча когтями по своему клюву. Но затем он улыбнулся, широко раскрывая клюв.
— Ааааа, я понял, ты его боишься.
— Что? Нет! Ну, вернее я сомневаюсь кое в чем.
— Так! Гильда, ты кто? Оруженосец, стремящийся в рыцари или просто пугливая пташка?
— Я оруженосец! — сказала она гордо, выпятив грудь.
— Вот именно! Рыцарь не должен бояться, тем более хорошего командира. Знаешь, о нём много слухов ходит, но ничего такого я за ним не наблюдал.
— Но он странный! Мне кажется у него не все дома, — грифина покрутила когтем у виска.
— О чём ты?
Гильда наклонилась к уху Глоферика, — Он часто говорит какую-то белиберду, ну прям как одна подруга моей подруги, говорит сам с собой, но самое жуткое это когда он задумчиво смотрит в одну точку. Часами! Не двигаясь!
— Ох, не преувеличивай, — грифон закатил глаза. — У каждого из нас есть свои тараканы в голове.
— Вот только иногда, эти тараканы ползают по всему телу напоказ.
— Предположим, он безумец и у него не хватает шарниров в голове, но это почему-то не мешает ему быть успешным командиром, политиком и учёным. Да, и не забывай что он из этих… «Старых».
— Ну ладно, ладно. Но…
— А если ты боишься его, то зачем ты тогда согласилась на это авантюрное задание?
— Мне не был предоставлен выбор… ты же мой рыцарь-учитель, а ведь в кодексе сказано…
— Ой, точно! — грифон виновато усмехнулся.
Тем временем, населения лагеря завершило свои дела и сейчас разбилось на группы для разговоров. Темы разговоров были разные: о семье, о подвигах, о гражданской войне в грифоньих землях, о предстоящем задании. Глоферик и Гильда наблюдали за происходящим в лагере, молча вслушиваясь в доносящиеся до них беседы.
— Знаешь, — прервал молчание Глоферик, — тебе надо с ним поговорить. Если воин сомневается в командире, это может привести к провалу всей битвы.
— Но… — Гильда начала отрицательно мотать головой.
— Никаких «но»! Считай это приказом! — повелительным голосом произнёс грифон и указал на палатку командира.
— Да, учитель… — покорно согласилась Гильда.
Опустив голову, она оставила своего учителя и понуро побрела сквозь веселящийся лагерь к командирской палатке. Всё её нутро просилось в обратную сторону, но желание стать рыцарем и упрямство взяли вверх. Дойдя до палатки, она обернулась и посмотрела на Глоферика. Тот кивнул ей, а она кивнула в ответ. Сделав несколько вдохов и выдохов, Гильда отодвинула ткань, которая закрывала проход и вошла внутрь тёмной палатки.
Войдя в палатку, первым делом Гильда всматривалась в потёмки, пытаясь привыкнуть к темноте, что царила в палатке в противовес яркому закату снаружи.
Привыкнув к темноте, она бегло оглядела палатку: плотная ткань закрывающая доступ свету снаружи, небольшой стол с кучей бумаг и масляная лампа, висящая над столом. Однако командира нигде не было.
Гильда уже решила, что он где-то снаружи и хотела выйти из палатки, как вдруг до неё донёсся какой-то звук. Она остановилась и повернулась. Звук повторился и исходил он из глубины палатки, но небольшого лучика света, который светил сквозь щель входа, не хватало, чтобы хоть немного осветить большую часть палатки.
Гильда подошла к столу и решила ещё раз вглядеться в темноту. Звук снова повторился и на этот раз, он был громче. Грифина поняла, что это звук дыхания, а значит, здесь кто-то есть.
Чем больше она глядела в темноту, тем больше она видела. Вскоре, Гильда увидела в углу того, кто дышал — это была фигура грифона, которая застыла в не совсем естественной позе: согнувшееся тело и склонённая набок голова. Жуткая фигура сидела неподвижно, лишь изредка дыша.
Гильда захотела поскорее удалиться из палатки. Она начала медленно делать шаги назад, стараясь не поднимать лишнего шума, дабы не привлечь внимание жуткого грифона. Однако костяной хруст заставил её зажмуриться и остановиться.
Открыв в глаза, она поглядела под себя думая, что она наступила на кость и сломала её, но под лапами была только земля. Боли она тоже не чувствовала, значит её кости целы. Но следующая мысль заставила её шерсть встать дыбом. Она медленно подняла глаза и поняла, что хруст костей исходил от фигуры в углу палатки. Сердце немедленно упало и ужас сковал её — фигура смотрела на неё, не выходя из неестественной позы. Но самое жуткое, что глаза у фигуры, были абсолютно чёрные, если не темнее окружающей темноты. В этих глазах Гильда видела бездну.
Она хотела бежать прочь из палатки, но не могла — путы страха намертво сковали все её движения. Она хотела отвернуться, но не могла — голова не слушалась. Её постепенно охватывала паника и первородный ужас.
Медленно, фигура грифона стала подходить к Гильде.
Сквозь невероятное усилие, ей удалость зажмуриться и перестать смотреть в глаза жуткому грифону.
— Успокойся, всё в порядке. Ты в безопасности. Ты спокойна, — произнёс грифон.
Чувство страха и паники резко покинули Гильду и она открыла глаза. Перед ней стоял грифон. Он был абсолютно белого цвета и на голову выше Гильды.
— Так, сейчас я сделаю обстановку более светлой, — грифон подошёл к лампе и зажёг её.
Когда палатка полностью осветилась светом от лампы, оказалось, что грифон был не просто белым, а белоснежным. От клюва до хвоста, шерсть и перья, всё белое. Кроме глаз. Глаза были чёрными как смоль и глубокими словно бездна.
Гильда всегда хвасталась своим белым оперением, но теперь, когда она увидела командира вблизи, её белый цвет по сравнению с его цветом был просто серым.
— Вы так смотрите, будто первый раз видите альбиноса, — заключил грифон.
— Да, первый раз, — кивнула грифина.
— Белую ворону всегда бояться или презирают, ибо они не такие как другие… Я, наверное, должен извиниться за то, что моя… задумчивая поза напугала вас.
— Эм, нет герр командир. Всё в порядке, — Гильда попыталась не вспоминать глаза, которые она видела минуты назад.
— Если я задумываюсь о чём-то, то я обычно… зависаю, если так можно сказать, для окружающего мира. На долгие часы. И я не слишком жалую свет. Хоть я уже привык к нему, но чувство дискомфорта всегда есть, поэтому здесь так темно, — грифон обошёл стол пять раз. — Темнота помогает мне лучше думать, ибо так легче начать диалог с самим собой. Вот сейчас, я размышлял о вещах, которые связанны с нашим предстоящим делом — о торговле и экспроприации, — грифон остановился и поглядел на Гильду. — Простите, увлёкся. Вы сюда пришли по делу, да? И видимо очень важному, так как всё необходимое я говорил утром и скажу перед отлётом, — он пошелестел в бумагах на столе и вынул чистый клочок бумаги, взял перо у себя из шеи и обмакнул его в чернильницу. — Ну, что там у вас?
— Эм, ну ничего такого собственно… — мялась грифина.
— Не совсем расслышал, что? — он резко стукнул себя по лбу. — Ах, где мои манеры? Звать меня Герифальт-Отторик «Белая тень» Вайскальтхиммель. Барон Морозного зала, чародей-мастер Чародейской коллегии, дитя Чёрной крови, мастер алхимик и ещё много чего. Прошу звать меня командир Отторик или Барон, как вам угодно, — Отторик сделал поклон, — А вы?
— Гильда Гриффинстоунская, оруженосец рыцаря Глоферика «Три медяка» Купферфлюсса, — и поклонилась в ответ.
— Приятно познакомиться. Так какое у вас ко мне было дело?
— Ничего особенного, — Гильда сделала фальшивую улыбку.
— А мне кажется, — Отторик прищурил глаза, — что я знаю зачем, — и расплылся в улыбке, — но если вы не хотите об этом говорить я не стану настаивать. Это ваше дело… фрау Гильда. Но, раз уж вы зашли, можете ли вы уделить мне немного времени и утолить моё любопытство?
— Безусловно, командир Отторик, — Гильда вытянулась по струнке. — Я отвечу на ваши вопросы.
— Замечательно! Скажите, почему вы захотели быть рыцарем? Это не самое, нынче, популярное занятие у молодых грифонов. А уж увидеть сегодня грифину в оруженосцах, это знаете редкость.
— Мои родители и я жили возле земель пони, и их бизнесом было пекарное дело. Жили мы в достатке, а в то время наша страна была в полной дыре, ну и родители рассудили, что мне следует пытать счастье в землях пони. Поэтому, когда я подросла, меня отправили учиться в Клаудсдейл. Там я решила стать спортсменом. Я была одной из лучших летунов в лётной школе. А потом… — грифина немного погрустнела. — А потом дела у родителей пошли плохо. Денег едва хватило, чтобы закончить обучение и пару лет я помогала им вставать на ноги. За это время я потеряла многие контакты в Клаудсдейле, а потом разругалась со своей лучшей подругой. Я, решив не отягощать своих родителей, улетела жить в Гриффинстоун. Там сводила концы с концами, работая пекарем и подрабатывая на разных работах. Но я тогда и поняла, что такая жизнь это унижение моего достоинства и однажды, когда через Гриффинстоун проходила группа рыцарей-странников, я увязалась за ними. Там меня и посвятили в оруженосцы.
— Интересно, очень интересно, — грифон что-то быстро написал на клочке бумаги. — Могу лишь надеяться, что всё у вас сложиться.
— Спасибо. Что-то ещё?
— Вы своим рассказом ответили на мой следующий вопрос. Вы говорили, что почти всё своё образование вы получили в Клаудсдейле?
— Да, это так.
— Значит, You can speak pony language very fluently. Am I right?
— Indeed.
— Это очень хорошо. Мне как раз нужны те, кто поможет мне работать с толпой… ненадолго задержанных пони. А найти тех, кто говорит хорошо на языке пони среди нашей авантюрной группы… немного трудно, — Отторик ещё что-то написал на бумаге. — Поэтому вы теперь будете в группе со мной.
— Я не могу покинуть моего…
— И ваш учитель тоже. Это не имеет значения, умеет он говорить хорошо или нет. Работа для лап и стали всегда есть.
Гильда была удивлена, если не потрясена. Еще несколько минут назад, она просто хотела побороть страх перед командиром, а теперь, она уже в другом отряде с совершенно другой задачей. Попытка переварить произошедшее, вызвало лишь замыкание в голове.
Отторик наблюдая за грифиной у которой замкнуло мысли, лишь слегка улыбался.
— Будет вам ещё, — он потормошил Гильду. — Не беспокойтесь, всю необходимую информацию, я дам на предотлётном брифинге. Можете быть свободны, — и одной лапой развернул её в сторону выхода.
Гильда продолжала обдумывать всё произошедшее, как обнаружила, что она поменяла направление и теперь смотрит на выход из палатки. Подумав, она захотела задать пару интересующих её вопросов, прежде чем уйти.
— Командир Отторик, — она развернулась и отдала честь, — разрешите задать вам вопросы, не касающиеся предстоящего дела.
— Пожалуйста, — безразлично ответил грифон, рассматривая бумаги на столе, — если только вопросы будут корректны.
— Можете сказать, как вам быстро удалось вывести меня из состояния ужаса и паники. Ведь это очень трудно сделать, а я была напугана, словно видела смерть и бездну за ней, — грифина содрогнулась, когда она вспомнила ту тьму, что видела в глазах Отторика.
Грифон приобрел позу задумчивости.
— Как мне вам это проще объяснить? — Отторик погладил себя по клюву. — Если кратко это была магия, грифонья магия. В данном случае это был символ… а впрочем, неважно, вы не занимаетесь магией, так что это вам бесполезно знать. Но если хотите, я вам его покажу. Визуально.
Грифон, согнув два когтя, описал в воздухе незаконченный ромб, после чего, незамедлительно в воздухе появились колебания, и там, где чародей провёл когтями, появилась полупрозрачная жёлтая фигура.
— Пожалуйста. Просто, но в тоже время эффективно. Вы в этом убедились, — он, выставив лапу в ребро, резко провел по фигуре, после чего она исчезла. — Ещё вопросы?
— Это… удивительно… — не скрывала впечатление Гильда.
Помотав головой, она задумалась, что ещё она может спросить. В голову ничего не приходило, и грифина задала первый пришедший её на ум вопрос:
— Что значит «дитя Чёрной крови»?
— Вы называете нас «Старые», мы себя называем «детьми Чёрной крови». Это более корректное именование, по очень определённым причинам.
Отторик взял со стола цепочные часы и посмотрел на время.
— Будьте добры, откройте палатку, — он указал на вход. — Я хочу поглядеть, идёт ли солнце по графику.
Кивнув, грифина отдёрнула ткань, что закрывала вход. В палатку резко, словно от магического луча, стал попадать красно-оранжевый цвет, ослепив обоих.
— Всё согласно графику, — протирая глаза, констатировал грифон. — Теперь идите, у вас ещё час на перекраску согласно графику.
Гильда отдала честь и поспешила выйти наружу. Как только хвост грифины скрылся за материей, грифон подошёл к лампе и убавил огонь в ней настолько, что только столу доставалась небольшая порция света. Он взял со стола клочок бумаги, который он исписал за время разговора и прочитал его:
— У грифины были дом, семья и дело.
Вдруг решили старики дочь отдать в спортсмены,
И отправили её они в град пушистый в небе.
Там нашла грифина наша смысл, да друзей.
Но судьба была шутлива, дергая за нитки судеб,
И пришлось грифине нашей позабыть о приобретениях,
Улететь из града в небе,
И отправиться домой.
Убежав от злого рока и спася свою судьбу,
Полетела наша птица в град грифоний отчий.
Там жила она одна, безо смысла без идеи,
Но с тяжелым унижением гордости своей грифоньей.
Так и было бы навечно, если б не одно событие:
В град пришли грифоны, те, что дома родного не знают.
Наша птичка была рада бросить грузы всех проблем,
И теперь она всего лишь, рыцарь-странник на дороге.
Отторик сидел и щёлкал когтями, о чём-то раздумывая.
— Неплохо, но надо отточить рифму и что-то ещё… но, это потом, — Он вложил стишок в груду бумаг и достал из-под стола банку серой краски, — а сейчас меня ждёт преображение и дело.
Глоферик лежал на ящике, укрывшись шляпой, не обращая внимание на происходящие вокруг него. Он был полностью погружен в свои воспоминания о походах в опасные земли, так и в походы на женские тела, причем последние занимали у него большую часть воспоминаний.
Но блаженные думы багрово-чёрного грифона прервало падение чего-то стеклянного на живот. Высунув клюв из-под шляпы, он обнаружил, что этим чем-то оказалась банка серой краски, а бросившим эту банку была его оруженосец, Гильда.
— Я же просил, не отвлекать меня от дрёмы так резко, — буркнул грифон.
— Да-да, просил, — хмыкнула Гильда, пытаясь открыть свою банку краски.
— Кстати, как прошло твоё рандеву с командиром? — бурчала грифон из-под шляпы. — Поборола страх, познакомившись поблииииииже? — хохотнул Глоферик.
— Твоя цель в жизни только по спальням грифин и кобыл ходить, да пошлые шутки отпускать? — рыкнула Гильда и натянула шляпу на всю голову грифона.
— И… не фтольхо это… ефвсе… мнохо чехо, — бухтел Глоферик пытаясь стянуть шляпу.
Наконец банка краски поддалась, но как этого хотела банка: выплеснув половину содержимого на землю. Гильда нацепила на морду невероятно стоическое выражение, хотя внутренне, она хотела взорваться в ту же секунду.
— Но ладно, шутки в сторону, как оно? — спросил стянувший с себя шляпу грифон. Он поглядел на лужу краски. — На это просто забей, нам краску с запасом выдали.
— И да, и нет.
— Как это понять, «и да, и нет»?
— Так и понимать… — смотрела на краску грифина. — Он действительно очень жуткий и с некоторой дурью в голове, но… но в тоже время, он хорошо к себе располагает и в нем нет ничего отталкивающего, — Гильда поводила когтями по луже.
Она решила умолчать о том, что она видела в темноте, ибо зная характер Глоферика, он будет отпускать по этому поводу шутки, а Гильде этого совершенно не хотелось.
— И ещё, теперь мы в группе у Барона.
— Чтоооооо? С каких это пор? — грифон выронил банку от удивления.
— С тех самых пор как я вышла из палатки.
— Значит, мы будем сторожить? Не люблю я это делать…
— Но это, как видишь, факт, — Гильда начала наносить краску на перья. — Кстати, как у тебя с языком пони? И это, давай красься, а то нам надо к брифингу успеть.
— Сносно говорю, за это не волнуйся, — грифон открыл краску и последовал примеру грифины.
Солнце лишь краешком выглядывало из-за водяной глади и с каждой минуты уходило ещё глубже. Трели стихли, ветер перестал дуть. Мир почти затих. Почти. Но лагерь грифонов был ещё шумным. Шумным одним голосом.
— А теперь, прошу проявить пристальное внимание!
Голос принадлежал Отторику. Он стоял возле большой доски с картой. На карте был изображен город на островах и его окружение. Всевозможные метки и линии, которые мог понять только толковый картограф, покрывали карту от края до края.
Сам Отторик благодаря своим размерам в возвышении не нуждался — все его прекрасно видели. А видели его девятнадцать окруживших его грифонов и ещё сто восемьдесят, которые стояли построением «прямоугольник»: двадцать групп в ряд по девять.
Все грифоны выглядели практически одинаково: все были выкрашены в серый цвет от макушки до кончика хвоста и одежда с броней тоже были серого цвета тёмных тонов. Отличались они лишь ростом или вооружением: у кого-то были дальнобойное оружие и щиты, а у кого-то нет.
— Командиры групп слушают меня внимательно, остальные тоже стараются не прослушать! — Отторик повернулся к карте. — Сейчас я напомню вам наш план действий.
Грифон прокашлялся и увидев, что все глаза устремили взгляды на него, продолжил.
— Итак, господа, сегодня мы будет экспроприировать ценное имущество одного из важных торговых городов Поницианского Торгового Союза. Коустхуф, — он обвел лапой карту. — На этой карте вы видите сам город. Он расположен на одном из островов из большой системы архипелага, на котором этот союз соответственно расположился. Но ближе к плану! Город окружен стеной, в которой есть четыре башни. Северо-западная, северо-восточная, юго-западная и юго-восточная. Порт и ворота в город находиться на южной стороне и между южными башнями, соответственно. Так как нас одарили крыльями, — Отторик распахнул свои крылья, — нам ворота, к счастью не нужны. Итак, основная часть нашей команды расположиться на вот этой скале, на востоке от города, а тем временем, группы с третьей по шестую займутся устранением охраны на башнях. По группе на башню. Пока группы с третьей по шестую будут разбираться с башнями, группы семь и восемь займутся охраной в порту и на воротах. Это понятно?
Все командиры групп закивали.
— Очень хорошо. Теперь касаемо того, как действовать после устранения охраны. Группы один и два, ваша задача после подачи сигнала об устранении охраны на восточных башнях, перелететь через стену и захватить казармы стражников и обезвредить их обитателей. Группы с девятой по двенадцатую, ваша цель ратушный комплекс. Группы с тринадцатой по двадцатую, ваша цель порт и дополнительная задача: сжечь корабли. Ясно?
— Ясно! — ответили хором командиры.
— Отлично. Когда все цели будут отработаны, группы с третьей по шестую, ваша цель удерживать башни и небо над городом. Группы семь и восемь, ваша цель быть нашими глазами и ушами: вы будете патрулировать периметр вокруг города. При малейших подозрениях сразу докладывать. Касаемо остальных групп, вы будете заниматься отъёмом имущества. Кроме групп один и два, они будут сторожить пленников, — Отторик ещё раз прокашлялся. — Теперь касаемо пленных… — грифон отошёл от карты и переместился к «прямоугольнику». — Это очень важно господа, поэтому я напомню, и буду ещё долго повторять: мы идём за ценностями, а не за жизнями, поэтому против обывателей и сдавшихся оружие не применять! Оружие применять только против стражи или по обстоятельствам. В остальном полагайтесь на дубинки или кулаки. Нам надо обезвредить, а не убивать. Чем меньше мы прольём крови, тем меньше у нас будет проблем. Теперь касаемо общения: имена не использовать! Вместо этого, мы используем числовые имена: номер группы и личный номер, который группа определит между собой. Например: я в первой группе и мой личный номер один, значит 1-1. Просто и чётко. Теперь про отступление. Порядок отступления таков: группы с первой по восьмую конвоируют остальные группы, которые, будут нагружены ценностями. Вот и весь план. Вопросы можете задать своим командирам, я их проинструктировал на все возможные ситуации. Всем всё ясно?
— Ясно! — ответил строй.
— Командиры! К своим группам марш! — грифоны-командиры переместились к своим группам. — И последнее: использование алхимических смесей. Вам всем был выдан алхимический набор. В него входят: зелье защиты от магии, зелье «Кровостоп», зелье «Зимнее дыхание», заживляющие зелье для серьёзных ран, антидот, концентрированный нашатырный спирт, дымовые шашки и самое главное, бомба «Глухой туман», — Отторик потер свои лапы. — Я доработал эту бомбу, возведя её действие в абсолют. Но довольно обо мне, давайте о бомбе. Сия бомба, полностью блокирует магический фон в радиусе своего действия, затрудняя использование магии, но при прямом контакте с магическим существом, полностью нарушает его энергетические волны, полностью, исключая использование магии на период от десяти до двенадцати часов. Второй эффект бомбы это сонное облако, попав в которое существо начинает испытывать сонливость и упадок сил. Интересный факт, нарушение магических волн не воздействует на грифонов, мы не настолько магически зависимы, чтобы эта бомба могла как-то навредить нам, но сонное облако может. Но не беспокойтесь, сонный реагент деактивируется условно через минуту-две, после чего он безопасен, а до этого держитесь подальше, если что нашатырный спирт вам в помощь. По поводу зелий: красный «Кровостоп» для остановки кровотечений, синее «Зимнее дыхание» это для повышения рефлексов и восприятия, зелье защиты от заклинаний оранжевое, антидот фиолетовый, заживляющее зелье зелёное и нашатырный спирт прозрачный. Если вы, не знаю как, умудритесь заработать интоксикацию от зелий, используйте антидот, но постарайтесь этого не допускать: возможен летальный исход, до того как вы используете антидот. Просто не усердствуйте с алхимией очень сильно, — грифон достал часы. — Ну что же, брифинг окончен. Спасибо за внимание! Проверьте, всё ли у вас на месте, со своей ли вы группой и так далее. Мы вылетаем через минуту. Желаю удачи всем и каждому! И помните, работа в команде и чёткость действий — залог успеха!
На строй опустилась тишина. Все как один были в наивысшей точки напряжения, ожидая команды к взлёту. Каждый ждал этого сигнала. Каждый. Месяцы подготовок, и сегодня ночью выяснится, были ли они не напрасны.
Солнце уже ушло, и на мир легла темнота. Темнота ночи. Темнота грандиозных свершений. Эта ночь будет особенной.
— ВЗЛЁТ! — голос громок и чёток.
Не теряя не секунды, серая туча взмыла в ночное небо, навстречу своей цели.
Конец
Эта глава написана на трезвую голову.
Английский язык показывает языковой барьер.
Основная масса грифонов двигалась чуть выше облаков, дабы не выдавать своё присутствие и лишь небольшая группа летела ниже, прибывая глазами остальных.
Полёт проходил молча, никто не говорил, и лишь взмахи крыльев могли выдать грифонов. Но этого не произошло. Всё шло по плану.
Летящие впереди своих групп командиры, резко начали уходить под облака. Остальные сделали тоже самое. Пустынный остров скала достигнут.
Группы которым было дано указание захватить подходы, покружили над скалой и дождавшись пока остальные группы займут позиции на скале, полетели делать свою работу.
Гильда внимательно наблюдала за городом, укрывшись за большим валуном. Её мысли были заняты тем, как она будет обращаться с пленными. Снисходительно? Жестко? Балансируя? Может быть как-то ещё? А применять силу? От всех этих раздумий у неё шла кругом голова.
Она отвернулась от города. Лучше если она вообще туда не станет глядеть, меньше головной боли.
Она обратила свой взор на вершину скалы. На ней стоял Отторик и остальные командиры, ожидая сигнала к действию. «Дела командиров не должны волновать простого воина», с этой мыслью она перевела взгляд на подножие скалы, где сидели остальные грифоны, но особой живости среди них не было. Каждый проверял свои вещи или тихо говорил с кем-то.
Грифина досадно покачала головой, ибо ничто не зацепило её мысли, а вопросы об её миссии, опять потекли широкой рекой. Помотав головой, словно пытаясь отряхнуться от воды, она сняла с пояса свой алхимический набор и принялась разглядывать его. Это была оббитая железом кожаная сумка. Замок на сумке был из разряда «надёжно и просто»: случайно открыться, замок не мог, только если вставить коготь в отверстие и повернуть. Щелчок и замок открылся, являя Гильде содержимое: разноцветные скляночки и четыре бомбы. Дымовые шашки были круглые, и такие Гильда уже использовала, а две другие и были «Глухим туманом», цилиндрической формы.
— Интересно, а каково это, когда из тебя уходит вся магия? — негромко спросила она саму себя, вертя в лапе «Глухой туман».
Кто-то прокашлялся радом. Подняв глаза, она увидела перед собой грифона.
— Вам помочь? — спросила она.
— Разрешите присесть рядом, фрау.
— Пожалуйста, — подвинулась Гильда.
— Ох, да ладно, Гильда! — грифон снял платок с морды и плюхнулся рядом. — Платок, краска и темнота, и ты уже не признаешь учителя? А как же узнать по голосу?
— Я задумалась что-то... Как мы будем поступать с пони?
— Ты про пленных или про охрану?
— С охраной всё ясно, как крыльями махать, а с пленными… — грифина протяжно вздохнула.
— Дорогая Гильда, — Глоферик обнял её крылом, — я всегда тебе говорил, что ты себя сильно накручиваешь. Брось это дело и взбодрись. Не каждый день тебе выпадает возможность поучаствовать в налёте на целый город. Такое в наше время может случиться раз в жизни! И потом, нам не предстоит угонять их в рабство или убивать их. Такое давно в прошлом. Мы будем лишь смотреть, чтобы они не навредили сами себе или нам. Помни, наш командир знает, что он делает. Просто приди туда и сделай работу в лучшем виде. Если что я тоже буду рядом. Номер девять и десять по определению должны находиться рядом.
— Спасибо Глоферик, я постараюсь сделать всё в лучшем виде, — грифина улыбнулась.
— Вот это дух, именно такую грифину я брал в оруженосцы! — Глоферик протянул Гильде флягу. — На вот выпей, легче станет.
От выпитого, Гильда выронила флягу и схватилась за горло, а из глаз потекли слёзы.
— Аргх… Глоферик… что… это… за…за… дрянь?! — ощущения жжения в горле не давали говорить грифине чётко.
— Коньяк с тмином, — грифон отхлебнул из фляги. — Нормальная вещь, между прочим.
— А… жжется… хуже… огня… — она нащупала свою флягу с водой и отхлебнула из неё. — Ох, клянусь предками, ты пьёшь самое жуткое пойло. Во всех землях грифонов такой гадости не найти, — Гильда ещё раз выпила воды. — Ты знаешь, что я ничего крепче пива и вина в клюв не беру.
— Знаю, зато моё «пойло», отлично выбивает плохие мысли из головы, — Глоферик ухмылялся.
— Скажи, почему я всё ещё терплю тебя, а? Сколько я уже хожу за тобой, а мы с тобой всё время в каких-нибудь авантюрах, которые ты и завариваешь, а страдаем мы оба. Вот например, я до сих пор помню, как я стояла на дверях гостиницы, охраняя тебя пока ты кувыркался с тремя кобылами. Тремя! А я потом, отваживала кулаками их отца, двухметрового крепкого жеребца, между прочим.
— А мне тогда показалось, что ты наслаждалась, когда вбивала его лицо в пол.
— Он впечатал меня в стену, отчего у меня потом несколько недель спина болела. А потом подключились его сыновья и их друзья, и мы с тобой дрались с восемью противниками, а ты попутно при этом одевался.
— Но согласись было весело, даже когда нам подпалили магией крылья, — Глоферик сиял от радости.
— Весело то весело, но морду набили почему-то мне.
— Слушай, ты тоже не подарок, между прочим.
— Я? — возмутилась Гильда.
— Да, ты. Самый лучший пример, это твой прошлый день рождения, — Глоферик потёр свой клюв. — Ты напилась до полного Дискорда, повредила мне клюв, а потом подралась со всеми грифонами и пони в баре. Мне приходилось помогать тебе, а не то тебя бы мне тебя по косточкам собирать пришлось. Ах да, мы ещё потом в застенках у местной стражи сидели.
— Ладно, ладно. Не надо, не продолжай, — грифина вздохнула. — Вроде рыцари, а ведём себя как простые разбойники.
— Давно уже рыцарь-грифон не означает то, что в это слово закладывалось. Теперь, это просто элитный наёмник, с отжившим себя кодексом. А ведь, какой романтизм был.
— Видимо, долго среди пони жила, у них рыцарь, это значит многое.
— Но ты же должна была понимать, что грифоны давно находились в упадке, и многое уже не такое, каким оно было.
— Но, я не ожидала, что всё так обернётся. — Гильда развела лапы в сторону.
— Как и я когда-то. Жизнь, Гильда, штука такая. Всё идёт не по ожиданиям, — Глоферик отпил ещё немного пойла.
— Угу.
— Знаешь, когда провозгласили Рейхреформ, я знал, что они собираются вернуться к древним истокам. К временам до Великого Безумия. Именно тогда и были заложены основы рыцарства. Быть может мы ещё сможем стать неоромантиками?
— Ох, это было бы прекрасно, — мечтательно проговорила грифина.
По небу медленно текли серые тучи, сквозь которые иногда проглядывал прохладный жёлтый лик луны. Спокойствие приходило с каждым дуновением морского ветра. Глоферик и Гильда мечтательно смотрели в небо, мечтая стать настоящими рыцарями, а не тенями которыми они и были.
— Чего сидеть тут и мечтать? Пойдём к нашей группе. У меня ощущение, что скоро всё начнётся, — говорил грифон, тяня за собой грифину.
— Ты так и не ответил, почему я делаю всё это.
— Опасности и приключения, это твоя стихия. Просто ты этого до конца ещё не осознала. Тебе это нравится, как и всем кто метит в рыцари или является ими.
Гильда задумалась. Всю жизнь она пыталась идти против течения, была бунтаркой и искала чем себя занять. Может действительно пора перестать себя терзать вопросами о правильности своих решений и просто наслаждаться приключениями и жизнью? Мысленно сделав глубокий вдох, она ответила себе «Да. Пора просто пора наслаждаться приключениями».
— Пошли к остальным, — в её глазах горел огонёк душевного спокойствия.
Устранение охраны прошло достаточно гладко, если не считать нескольких ранений и парочки трупов со стороны охраны города. Но в любом случае сигнал основным силам был подан, и грифоны хлынули в город.
Группы распределились по своим целям и принялись каждая за свою работу. Тем временем первые две группы уже подлетели и окружили казармы городской стражи.
Так как все возможности подать сигнал охране были устранены, защитники города были не осведомлены, что в город проникли, а их самих скоро ждет незавидная участь.
Первая группа заняла позиции у главного входа, обезвредив и связав внешних охранников, вторая же группа заняла крышу казарм. Сегодня ночью, у города не будет охраны, ибо длительный их сон будет длиться всю ночь.
— 2-1, вы готовы запускать сонное облако? — спросил Отторик у командира второй группы.
— Да, мы уже на позициях, указанных в плане здания. Как только я вернусь к своим, ждём вашего сигнала.
— Действуйте.
Грифон кивнул и полетел на крышу. Добравшись до неё, он стал ждать сигнала. Отторик дал жест, и командир второй группы что-то крикнул своей группе. Послышался шум горящих фитилей. Вскоре, внутри казарм послышались хлопки и сквозь окна, было видно что, здание заполняется голубоватым туманом. Отторик достал часы и начал отсчитывать время.
По прошествии пяти минут, он крикнул:
— Заходим!
Обе группы грифонов ломанулись внутрь казарм.
В казарме у потолка всё ещё стояла синяя дымка и запах серы с палёной шерстью. Уловив этот запах, Гильда непроизвольно начала кашлять.
— Да, запах может быть неприятный, но это цена за быстрое обезвреживание реагента. Натяните платок, — сказал ей Отторик.
Натянув платок, неприятный запах немного отступил и грифина расслабилась. Она прислушалась к абсолютной тишине, которая стояла в казарменных помещениях. Но тишину прервал Барон своим голосом:
— Задача: обследовать казармы на наличие отрицательного эффекта нашего подарка. Как только прочешете всё, мы приступим к связыванию этих бедолаг. Те, на кого усыпление подействовало, у тех будут мутные зрачки глаз. Вперёд, по двое на каждый коридор!
Все грифоны кивнули и обнажив мечи и алебарды направились проверять комнаты.
Гильде и Глоферику достались левый коридор с четырьмя спальнями в нём.
— Я первый ты за мной, хорошо? — грифон занял позицию у двери.
— Угу, давай.
Грифон кивнул и слегка приоткрыл дверь и заглянул за неё.
— Чисто, давай заходим.
В комнате было шесть кроватей, и на каждой лежало по пони. Все были пегасами. Но что-то было не так. Вместо мирного сна, они постоянно ворочились во сне, и обливались холодным потом, но при этом, никак не реагировали на грифонов, которые проверяли их глаза.
— Что это с ним? — Гильда с интересом разглядывала молодого пегаса. — Такое ощущение, будто он сейчас видит кошмарные сны.
— Мммм, и этот похоже спит несладко, — констатировал Глоферик разглядывая другого пегаса. — Ты своих проверила?
— Да, у всех мутные глаза.
— Тогда двигаем дальше.
В следующей комнате тоже было шесть пегасов, и как в предыдущей комнате они тоже спали несладко.
— Массовый кошмар? — проверяя глаза очередного пегаса, спросила Гильда.
— Похоже на то. Может дело в нашем подарочке, как его назвал 1-1?
— Видимо. У меня чисто. У тебя?
— Да, давай дальше.
Третья комната тоже оказалась населена спящими в кошмарах пегасами.
— Пегасьи спальни нам досталось видимо.
— Да ладно, Шерлок Поньс? А я и не заметила, — пробухтела грифина.
— Тю, серьёзная ты наша. Что такая взвинченная? — подкалывал её Глоферик, пытаясь угомонить пегаса, который постоянно воротился.
— Работаю! — огрызнулась грифина, чуть не выколов когтем глаз несчастному пони.
— У тебя давно был партнёр по приватным утехам? А то ты прямо сейчас взорвёшься. Смотри, тут, и ещё в предыдущих комнатах, полно тех, кто поможет тебя остудить. И самое главное: никто из них не будет возмущаться! — нахальствовал грифон.
— Я тебе сейчас голову отсеку, и скажу, что одного из этих ребят пробило на лунатизм и голову срубил он.
— Ладно-ладно не кипятись, — легонько захихикал Глоферик.
Вдруг, один из пони извернулся и выпал из кровати и обернув себя крыльями начал что-то бормотать.
— Предки мои, что это с ним? — грифоны подбежали к катающемуся по полу пегасу.
— Похоже, добротный кошмар сниться. Свяжи его, от греха подальше — грифон протянул Гильде верёвку.
Связав несчастного, они уложили его обратно в постель, привязав его дополнительно и к постели. Пегас продолжал невнятно бормотать и трястись.
— Надо рот ему заткнуть, а то он так скоро орать начнёт, — грифон начал рвать простыню.
— My wings… they are shattered… Oh no it hurts… such pain… stop, stop, stop… — пегас уже начал переходить на крик, но грифон заткнул ему рот куском простыни.
— Тьфу ты, успел. Да, серьёзно парень страдает.
— Даже знать не хочу, что ему там сниться пойдем, закончим с этим.
Подойдя к четвёртой двери, Глоферик остановил Гильду жестом.
— Тише! — прошипел грифон. — Кажется, там кто-то не спит.
Стараясь не скрипеть дверью, грифон приоткрыл дверь, за которой, единорог тормошил своих товарищей.
— Come on! Wake up! What is wrong with you all? — чуть ли не пиная, он будил крупного пони.
— Я беру его в залом и зажимаю рот, а ты держишь задние ноги, поняла?
Гильда молча кивнула.
Единорог не обратил внимания, на открывшуюся дверь, из которой к нему тихо-тихо подходил грифон. Он безуспешно пытался разбудить других.
Глоферик, резко напрыгнув сзади, заложил единорогу рот и принялся душить его. Пони попытался сбрыкнуть насевшего на него грифона, но грифина в этот момент обхватила задние ноги и повалила его. Единорог упрямо сопротивлялся и захотел отбросить нападавших магией. Его рог уже начал светиться зеленоватым светом, но Глоферик не растерялся и клюнул единорога в рог,прерывая заклинание. Вскоре, силы покинули единорога, и он обмяк и перестал сопротивляться.
— Ух, ну и упрямый же нам попался, — стряхивая пот со лба, проговорил Глоферик.
— Да уж, — тяжело дышала Гильда. — Мы там не до смерти его, а?
Грифон пощупал пульс, — Без сознания.
— Постовой наверно, вон при полном параде был, — осматривала поверженного Гильда. — Как увидел дым, наверное, щит поставил вокруг себя и был таков.
— Повезло что, мы его врасплох застали. А то драться с единорогом в помещении неприятно, — Глоферик снял с пояса верёвку. — Давай, вяжем его и проверяем остальных.
Проверив последнюю комнату, Гильда и Герифальт снова прошлись по всем комнатам и связали остальных спящих.
Несмотря на свои размеры и массу, грифонам всегда удавалось носить вес в несколько раз больше себя, поэтому картина в виде грифона несущего на себе двух пони не вызывала никакого удивления.
Девять грифонов с легкостью вынесли всех связанных спящих пони в коридор. Построившись вдоль стены, они стали ждать командира Отторика.
— Где 1-1, — спросил кто-то.
— Я был с ним, но потом, он сказал что пойдёт проверит комнату старшего офицера, ну та что наверху, — ответил невысокий грифон указывая на лестницу.
В этот момент, что-то с треском сломалось. Все удивленно поглядели на лестницу, на которой, проломив несколько ступенек, лежал единорог. Он попытался подняться, но тёмная фигура, которая спустилась по лестнице, взяв его за шкирку, с силой бросила в центр коридора.
Фигурой оказался Отторик. Он медленно подошел к пони. Тот сплюнул и посмотрел на него одним глазом, вместо второго глаза был кровавый синяк.
— I told you to surrender and you refused, — огромный грифон поднял единорога над землей, взяв его за шею, — now you have some broken bones, was it worth disobeying?
— Screw you… — пони ещё раз сплюнул.
— That was not polite, you know that? — Отторик быстро начертил в воздухе символ перед лицом пони, и заговорил низким и медленным голосом. — Now, for your foolishness you shall suffer a terrible pain, but no one will hear your scream. Taste. The. Agony.
Единорог начал биться в конвульсиях. Отторик отпустил его на пол, где пони начал кататься из стороны в сторону, извиваясь словно змея. Было видно, что он плачет и кричит, но ни одного звука из его рта не вылетала. Только гримаса адской боли показывала, что он страдает.
Посмотрев ещё немного на агонизирующего единорога, грифон-чародей снова начертил что-то в воздухе и пони потерял сознание.
— Этот нехороший элемент, серьёзно меня потрепал. Я лишь вернул должок, — пальцы на лапе командира захрустели.
— Такое ощущение, что вы его в ад отправили. Он так… мучился, — потрясенно сказала Гильда.
— Ах это, — Отторик нездорово усмехнулся. — Я не причинял ему увечий, кроме тех, которые он получил по пути сюда. Я внушил ему эту адскую боль за упрямство. Не переживайте, его тело будет в порядке, а разум… я думаю тоже. Надеюсь, — Он поглядел на связанных пони. — Молодцы, я вижу, что вы справились. Кроме нашего… друга, который лежит предо мной, были ли ещё не заснувшие?
— Да, был 1-1, — Глоферик легонько пнул единорога рядом с ним, — но мы с 1-10, обезвредили его без шума и пыли.
— Хорошая работа! — грифон потёр лапы. — 1-2 и 1-3 идите и проверьте, как у второй группы дела.
Два грифона выбежали из казармы.
— 1-1 разрешите обратиться, — поднял лапу Глоферик.
— Что 1-9?
— Пони были поражены сильным беспокойным сном, кошмарами чего уж там. Это результат действия усыпляющих бомб?
— Верно, — кивнул командир, — но это не преднамеренный результат, а побочный эффект. Мне и моим коллегам, надо было получить эффективный и быстрый результат. Выходом стал экстракт из Ночного мха, галлюциногена, сопровождаемого ужасными видениями и ночными кошмарами. Поверьте, мы старались найти замену, но не вышло. Я не жалую пытки над разумом, — он перевёл взгляд на побитого единорога, — если только их не заслужили.
Двое ушедших грифонов вернулись.
— 1-1, группа два справилась с поставленной задачей, — рапортовали грифоны.
— Прекрасно. Группа, слушай мою команду! Задержанных на спины, и идём к главной площади. Не поместившихся тяните за собой. Вперед!
Главная площадь была плотно забита связанными пони. Среди них были как и простые обыватели, так и городские стражники. Большинство переговаривалось шепотом, стараясь не спровоцировать зорких грифонов-надсмоторщиков.
Земнопони и пегасы были связанны, но при этом их головы были свободны. Единорогам повезло меньше: им были вставлены кляпы, а на головы были надеты мешки.
Все пони были сконфужены или напуганы и посему, их шепот постепенно перерастал в гам, и ото всюду, начали слышаться всхлипывания и стоны от плача. Кто-то искал своих друзей, кто-то своих домочадцев. Гул становился всё громче.
Перед «публикой» появился Отторик.
— Ladies and gentleponies! Please, focus your attention on me! This is very important! — дождавшись пока все пони обратят на него внимание, он продолжил — As you have noticed, at this moment you are being detained. But do not be afraid, we only have interest for valuable items and nothing more. After we took everything, we will leave your town alone, but before that please be cooperative and do not cause any trouble. If you have something urgent do not afraid to ask my comrades, for help. We are very sorry for this situation but things are what they are. Oh and be QUIET because if you do not… well it would not end well.
Прослушав речь, толпа снова вернулась к громкому шёпоту. Удовлетворенно оценив результат своей речи, он обратился уже к грифонам.
— Господа, теперь идите и собирайте любые ценности что найдёте. Самые «ценные» места отмечены на картах ваших командиров, их пройдите в первую очередь. Оставшиеся места забейте вещами из домов обывателей. Давайте, время деньги!
Большая часть грифонов полетела рыскать по улицам.
— Группы один и два, мы будем следить за нашими гостеприимными хозяевами. Если их просьбы обоснованы, помогите им. Если буянят или пытаются вырваться… по ситуации. Я буду над площадью если что.
Гильда ходила возле группы пони. Они сидели смирно и лишь тихонько переговаривались. О чем, она не слышала. Лишь иногда улавливая слова проклятий в свой адрес. Но грифина не реагировала на это, ибо эти пони имели полное право злиться на неё и вообще всех грифонов сразу. Главное они не учиняли неприятностей, остальное не важно.
От хождения кругами, её отвлек голос Глоферика.
— Гиль… то есть 1-10! У тебя есть что-то, что можно использовать как бинты?
— А что такое? Разве у нашего группового медика нету?
— Да там такое дело, один пони, когда его пытались схватить, выпрыгнул через окно, и теперь весь кровоточит. На него ушли все бинты, а там ещё куча кого надо перевязать. Иди к медику и помоги ему. Между нами, ты в медицине лучше меня разбираешься. Не волнуйся, я послежу за ними, — грифон кинул хмурый взгляд на пони, которые тоже смотрели на него хмуро.
— Ладно, — закатила глаза грифина.
Взлетев, Гильда принялась высматривать медика их группы. Найдя оного, она спикировала вниз.
Грифина-медик сидела в окружении десятка пони, с различными травмами. В основном это были городские стражи с разными увечьями от оружия или когтей, но и обывателей тоже хватало. Многим уже была оказана помощь, и они сидели или лежали, тихо постанывая.
Гильда поглядела на медика, та была с ног до головы покрыта пятнами крови. Та обернулась, и устало взглянула на Гильду.
— Бинты есть? — проговорила медик сквозь стиснутый клюв, в котором была иголка.
— Есть, — Гильда протянула медику бинты. — Помощь нужна?
— Первую помощь и анатомию пони знаешь?
— Да, помню ещё.
— Тогда возьми палочки, и иди помоги вон тому земнопони, у него перелом. У меня тут глубокие порезы, — её пациентом была молодая единорожка, с глубоким порезом на спине. — Be still I said! — кричала она на пострадавшую.
Взяв палочки, Гильда проследовала к синему земнопони с чёрной гривой. Она быстро окинула его взглядом: перелом был на левой передней ноге.
— Now be a good fella and don’t disturb me for a while. Im going to fix your fracture.
Тот лишь хмыкнул, и протянул вперёд сломанную ногу. Сделав шину, грифина хотела удалиться, но тут пони её остановил и спросил на ломаном грифонском:
— Почему ваша делают этот весь дело?
— Я не могу сказать, прости, — Гильда пожала плечами.
Гильда снова подошла к медику, та, судя по её физиономии, была на грани истерики. Она заметила Гильду и спросила:
— Разобралась с переломом?
— Да, — кивая в сторону земнопони.
— Хорошо, можешь мне помочь подержать эту дискордовку. Она хоть и связана, но она не даёт мне зашить её порез.
Грифина взяла единорожку в области задних ног.
— Держу её, давай!
Медик снова взяла в лапу иглу и начала зашивать порез. Пони начала елозить и всячески мешать, медику, громко мыча и плача при этом.
— ВО ИМЯ ПРЕДКОВ И ПРИНЦЕСС, ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ УЖЕ НАКОНЕЦ, ИЛИ Я ТЕБЕ РОТ С КЛЯПОМ ЗАШЬЮ! — заорала на беднягу медик.
Крик подействовал, и теперь пони уже не елозила, а лишь тихо всхлипывала. Закончив зашивать рану, медик и Гильда с облегчением вздохнули.
— В Троттингемском приёмном покое с такими ранами пациенты были легче, чем вот эта, — медик протянула лапу грифине. — Спасибо, а то эта кричалка мне все нервы вытрепала.
— Пожалуйста, — немного нехотя, пожала окровавленную лапу. — Что-то ещё?
— Я наверное, дальше сама, но вот бинты, мне всё ещё нужны. Остались?
— Нет, всё на шину спустила.
— Уууууу, Дискорд. А мне они очень нужны.
— Может, дашь им «Кровостоп» или что-то другое, — предложила Гильда.
— Нет, — отрицательно покачала головой медик. — Во первых, эти зелья для нас. Кто знает, что может пойти не так. Во вторых, «Кровостоп» блокирует кровотечение, но раны не заживляет. Этих бедолаг надо залатать, а не оттягивать им время.
— Ясно, так что делать тогда?
Медик потерла подбородок лапой и поглядела на дома.
— Есть идея.
— Какая?
— Загляни в один из этих домов и притащи сюда все возможные простыни и наволочки. Будем прямо как посреди битвы, перевязывать раны тем, что есть под лапой. Давай только быстрее, а то у них крови не бесконечно.
Утвердительно кивнув, Гильда залетела в первое попавшееся окно.
Грифина обнаружила себя в тёмной комнате. Дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте, она осмотрелась. Окружение составляли шкафы различных размеров, стол, холодильник и плита. «Похоже что кухня. Тут мне делать нечего» — подумала Гильда. Но перед тем как покинуть кухню, она приметила на столе свечу и спички. Подумав немного, она зажгла свечу и пошла наверх, где как она полагала, были спальни.
— Бинго! — открыв первую дверь на пути, сказала грифина.
Комната являлась хозяйской спальней. Кровать была перевёрнута и раскидана. Видимо хозяев повязали прямо во сне. Закинув простыню с кровати на спину, Гильда принялась рыскать по шкафам.
— Простыни и наволочки… Плащ тоже пойдёт, — приговаривала она, закидывая очередную вещь на спину.
Вдруг грифина остановилась — ей показалось, что она услышала чей-то всхлип. «Показалось» — она хмыкнула и продолжила собирать вещи.
Набрав пару десятков будущего перевязочного материала, Гильда хотела покинуть дом через окно, но её прервал чей-то громкий чих. Резко обернувшись, она посмотрела на шкафы, которые не проверила.
— Я знаю что ты там, — охотница за простынями обнажила меч, — выходи, больно не буду делать, — мурлакая говорила она.
Подойдя к шкафу она прильнула к нему и прислушалась: внутри шкафа кто-то дышал. Решив взять на испуг, она резко отворила дверцу и закричала:
— Попался! Оу…
Источником дыхания в шкафу оказалась маленькая пегасочка лимонного цвета и зелёной гривой, лет пяти. Увидев грифину, она издала пронзительный крик и упала без сознания. Удостоверившись, что жеребёнок жив, она положила её на спину и вылетела из окна.
— Ты принесла… А это что такое?! — Медик вопросительно поглядела на жеребёнка.
— Это? Она прилагалась к простыням. Я её хм… очень сильно напугала.
— Дай её сюда, погляжу, что с ней.
Взяв жеребёнка на лапы, она быстро проверила её на наличия ран, проверила дыхание и пульс.
— Значит просто шок, — медик достала из сумки нашатырный спирт и откупорив склянку, поводила перед носиком жеребёнка.
Резко придя в себя и увидев внешний вид медика, она сразу пустилась в неконтролируемый плач. Грифина-медик помрачнела ещё сильней.
— Ты нашла, ты и разбирайся! — протягивая пегасочку Гильде. — Клянусь, эти нытики у меня уже вот где сидят, не хватало мне тут ещё дитё успокаивать! Найди родителей и отдай им, а то она не заткнётся.
Медик зарычала, отчего все стонавшие и плачущие пони вокруг неё быстро замолкли и вжались в себя. Гильда решила не испытывать её терпение и направилась искать родителей жеребёнка.
Пегасочка не брыкалась и не сопротивлялась, но продолжала плакать не переставая.
— Да уж, повезло тебе быть здесь сегодня. Надо тебя хотя бы немного успокоить.
Она утёрла слёзы малышке и подняла её голову и посмотрела ей в глаза.
— Please, stop crying. Nopony is going to harm you, — но жеребёнок лишь заплакал сильнее. — No no no, please calm down. I will help you find your parents.
— You… you… pro… promise? — всхлипывая, спросила малышка.
— Yes, I promise. Tell me your name please.
— Golden Lotus.
— Let’s see what I can do.
Гильда взлетела над главной площадью, посадив пегасочку на спину. Поднявшись на достаточную высоту, чтобы видеть всех, и чтобы её все слышали, грифина крикнула:
— Attention to parents! Here I have a pegasi filly, — Гильда глянула на метку малышки, которой не было, — blank flank, fur is yellow, mane is green, named Golden Lotus. Please respond!
— Mine! She is mine! — крикнули откуда-то.
Найдя откуда кричали, Гильда спикировала к родителям жеребёнка.
Малышка сразу подбежала к родителям, которые сразу приласкали её головами, так как их ноги и крылья были связаны.
— Thank you… for not harming her, — сказала мать пегасочки.
— You welcome.
Гильда поглядела на пояс в поисках верёвки, но к её сожалению, верёвки не нашлось. Она вздохнула и подозвала ближайшего грифона с верёвкой.
— Excuse me missis, — она обратилась к матери пегасочки, — but I must tie your filly up.
— Please, don’t. She will cause no trouble, — пегасочка спряталась за головами родителей.
— I’m afraid — грифина расправила верёвку — I must. Rules are strict: from young to old, all must be tied up, — она осторожно взяла пегасочку. — Don’t worry, I’m going to be gentle.
Аккуратно, под обеспокоенные взгляды родителей, Гильда связала жеребёнка и положила её рядом с родителями.
Прошло уже несколько часов с момента попадания в город, и всё шло по плану. На стенах и башнях города иногда мелькали силуэты грифонов, небо тоже контролировалось ими, а в стороны порта, ярко горело пламя горящих кораблей.
К этому времени, на площадь, также начали прибывать грифоны из остальных групп, уже нагруженные ценностями. Группа за группой, они прибывали на площадь и отчитывались перед Отториком за проделанную работу и количество найденных ценностей.
Гильда и Глоферик тем временем, делали обход своих наблюдаемых, проверяя их на желание побега. К счастью все пони вели себя смирно, ибо пример стражников, которые даже после пленения пытались сопротивляться и которых сразу побили за это, повторять не хотелось никому.
— Эх, столько прекрасных кобыл здесь, — грустно вздохнул Глоферик, — а познакомиться с ними я не могу.
— Я думаю, что после этой ночи, ни одна из них, с грифоном в ближайшее время, точно водиться не станет, — ехидно заметила Гильда.
— Так об этом я и говорю!
— Ох, — Гильда сделала лапулицо, — ты не исправим.
Громкий голос Барона прервал их:
— Пленных сдвиньте ближе!
— Похоже, мы сворачиваемся, — грифон взял нескольких пленных и потащил их ближе к основной массе пони.
Когда все грифоны сблизили пони в общую кучу, Барон выдал новый приказ:
— Сохраняйте порядок, пусть они мне не мешают!
После этих слов, Отторик вынул свой кинжал и зелья «Кровостоп». Дальше, от произошедшего, потеряли дар речи, как грифоны, так и пони. Отторик, выпив немного «Кровостопа», слегка полоснул себя по шее кинжалом. Кто-то из грифонов подбежал к нему, но он остановил его лапой, зажимая шею второй. Из-под его лапы на шее, текла не кровь, а нечто чёрное, абсолютно чёрное.
— Не мешайте! — с хрипом произнёс он.
Убрав вторую лапу с шеи, он принялся рисовать круг и знаки вокруг пленных своей чёрной кровью. Пони при виде всего этого не на шутку забеспокоились и начали пытаться вырваться, но грифоны всячески препятствовали этому. Наконец, закончив рисовать круг со знаками, грифон-чародей взлетел над площадью и начал рисовать символы в воздухе, предварительно хрипло крикнув:
— Из круга вон! Быстро!
Грифоны быстро вылетели из круга и принялись ждать, того что последует дальше.
Кровавый круг и символы засветились зловещим свечением. Пони при этом кричали, плакали, пытались вырваться из своих пут, но грифоний узел на верёвках был прочнее их воли к свободе. Отторик крикнул с неба:
— А теперь… СПИТЕ!
Все пони резко перестали издавать какие-либо звуки. Наступила мёртвая тишина и кровавый круг испарился тёмной дымкой. Грифоны стояли, словно мраморные статуи, взирая на кучу молчащих и не двигающихся пони, не решаясь шевелиться.
Перед застывшими грифонами, приземлился Отторик, вся его шея и грудь с лапами, были чёрного цвета его крови, которая на фоне серой формы и перекрашенных в серый перья, очень выделялась. Он выпил заживляющее зелье и дождавшись пока рана на шее заживёт, посмотрел на своих подчинённых.
— Господа, вы чего замерли, словно статуи а? — недоумённо глядел на них Отторик.
Все грифоны молчали, не решаясь говорить. Нашлась только Гильда которая заикаясь спросила:
— Вы… вы… всех… их… уб… уб… или???
Вместо ответа, грифон только засмеялся, громко и очень жутко. Грифоны ещё больше поникли, а Гильда от ужаса побелела сквозь краску. Увидев, что грифоны его бояться, и медленно отходят от него, Отторик резко перестал смеяться и посерьёзнел.
— Нет, господа, я их не убивал. Они все спят, очень глубоким магическим сном, но они живы. Вот ты, 1-5, — он посмотрел на медика, — как доктор иди и удостоверься, что они живы. Давай.
Медик осторожно, подошла к пони, и боясь прикасаться к ним, проверила пульс у одного, затем у второго, третьего, четвертого…
— Они… живы? — не веря сама себе, проговорила медик.
— Ну я же говорил… А вы тут из меня сразу чудовище вообразили, — обидевшись проговорил Отторик. — Стройтесь! Пугливые вы мои…
Напряжение спало, и грифоны построились в ряд, бренча сумками наполненными ценностями.
— Опустим, произошедшее, — хмыкнул грифон. — Хорошая работа господа! Вами можно гордиться, практически нет летальных исходов среди пони, за исключением несчастных случаев, и нет летальных исходов среди нашей славной бригады. Молодцы! — он похлопал всему строю. — Теперь финальная часть нашего плана: вернуться обратно! Теперь, один из вас полетит к группам на стенах и…
Договорить Барон не успел, ибо его прервал небольшой грифон, который со скоростью завидной для многих спортсменов, чуть не врезался в Барона. Он быстро дышал и что-то пытался сказать, но не мог: не хватало воздуха.
— Так, что стряслось? Отдышись и говори.
Грифон поднял один палец и показывал на юг.
— Кто-то или что-то идёт с юга?
Грифон утвердительно кивнул.
— Но кто?
— Это… Ночная… принцесса… с ней… ещё двадцать… мышекрылов, — ловя воздух клювом, выбивал из себя слова разведчик.
— Тааааак, — задумался Отторик. — Значит Лунная кобыла и её боевые фестралы? Очень интересно… — он повернулся к грифонам. — Господа, небольшая смена планов. Так как мы не можем позволить всему, что мы сегодня добыли пропасть, новый план таков: Все остаётся в силе, но… но вы будете делать крюк через север, вместо прямого обратного пути на восток. Эм, ты… — он обернулся на разведчика.
— 20-5.
— Хорошо, 20-5, лети к своим, и передай им, что пора сворачиваться и летите к северным островкам, но по дороге залети к группам на башнях и передай им тоже самое. Понял?
— Так точно! — грифон-разведчик полетел обратно.
— Теперь, остальные: летите тоже к северным островкам и там ждите остальные конвоирующие группы. Затем дождавшись их, летите вглубь моря на несколько километров, а затем поверните на восток и летите к берегу, к точке окончания задания. Ну, а я… и группы один и два, — Отторик усмехнулся, — устроим принцессе Луне, добротный приём. Всем всё ясно?
— Ясно!
— Тогда чего крыльями землю метёте?! Вперёд, у вас не так много времени!
Спустя пару минут все грифоны, кроме двадцати улетели.
— Теперь, слушайте внимательно, от этого зависит ваше благополучие и других. Ближе подойдите, — он поманил к себе лапой. — Смотрите, — на земле появился схематичный план площади, — это площадь, и как вы, наверное, заметили, вокруг площади куча домов, где можно спрятаться. Скажите, у всех есть «Глухой туман»?
Грифоны положительно закивали.
— Хорошо, тогда действуем по такому сценарию: вы все прячетесь вот в этих домах, — он тыкнул на схеме в несколько мест, — а я, спрячусь вот здесь, — он тыкнул в другое место, — и теперь внимательно, когда появиться принцесса и её фестралы, я выйду в лоб и начну отвлекать внимание, заговаривая их. Вы же, приготовьте «Глухой туман», и ждите моего сигнала. Когда вы получите сигнал, дождитесь когда фитиль дойдёт до середины, и бросайте в принцессу и фестралов. Затем, вылетайте, выбегайте и занимайте формацию боевой круг, прямо… — Отторик огляделся, — да прямо здесь, тут я начерчу знак телепортации, а вы должны прикрыть меня, пока я перенесу нас за город, откуда мы сможем благополучно улететь. План предельно ясен?
— Да, — ответ был хоровым.
— А теперь сигнал… — грифон-чародей почесал затылок. — Хм, ничего дельного в голову не приходит. Ну, тогда по стариковски. На счёт десять. На счёт пять вы зажигаете фитили, на счет семь вы их кидаете и на счёт десять бум. Понятно?
Все кивнули.
— Если все понятно, тогда давайте, схоронитесь и ждите моего сигнала. И вот ещё что, — грифон-чародей натянул на клюв платок, — платок натяните, а то кто знает, как сонное облако себя поведёт.
Грифоны побежали прятаться в здания, готовить засаду. Отторик же остался на своём месте.
— Какой там был символ? — спрашивая у самого себя, он снова достал кинжал и порезал свою лапу. Чёрной кровью, что пошла из раны на лапе, он принялся чертить круг с замысловатыми узорами. — Надеюсь это сработает…
Колесница ночной принцессы неслась по небу, также тихо, как и сама ночь. Её стража, подражая своей госпоже, порхала своими крыльями еле слышно, но только для самих себя, остальные эти взмахи не слышали. Ночная принцесса была на ночном патруле всех земель пони, включая и независимые, такие как Поницианский архипелаг.
Луна, размышляла об очередной звездной схеме, когда один из её стражников, прервал её думы.
— Моя принцесса, — обратился к ней фестрал.
— Да?
— С городом Коустхувом что-то не так.
— В каком смысле? — слова стражника поглотили её внимание.
— Город словно призрак, стражи на стенах не наблюдается, а порт и корабли пылают.
— Срочно летим туда! — чуть ли не крича, Луна дернула за вожжи, направляя тянущих её колесницу пони в сторону печального города.
Приземлившись в порту, Луна и её стража обнаружила лишь потопленные пылающие корабли. Языки пламени от кораблей стремились к небу, закрывая само небо. Становилось очень жарко, и Луна со своей свитой приблизилась к воротам в город.
— Ворота целы… — Луна провела копытом по воротам.
— Принцесса! — фестрал выглядел напуганным, что было для них необычным.
— Да мой страж, что вы нашли?
— Там… на площади…
Не секунды не медля, принцесса стрелой взлетела вверх, и с такой же скоростью полетела в сторону площади.
Её взору предстало ужасное зрелище: почти несколько сотен пони, лежали связанные на площади. Стар и млад, стражники и обыватели. Все. И все были недвижимы словно статуи. Многие из них были побиты и имели раны. Луна опасалась худшего.
Похожее впечатление от зрелища было и у охранявших её фестралов.
Она медленно подошла к маленькой желтошёрстой пегасочке с зелёной гривой. Дитя лежало недвижимо и со стороны казалось, что она не дышала. Луна аккуратно прикоснулась к шее, стараясь найти пульс. К великому облегчению, пульс был.
— Хвала небу, — успела произнести тёмно-синяя аликорница.
— Стой где стоишь! — крикнул фестрал кому-то.
Луна обернулась. Стражники окружили большого грифона с неё ростом. Грифон полностью серого цвета, с непонятными черными пятнами на лапах и шее. То, что его окружило два десятка фестралов и принцесса, совершенно не заботило его. На его морде была лёгкая улыбка, а в чёрных глазах, был какой-то нездоровый взгляд.
— Willkommen, Prinzessin Luna! — грифон поклонился.
— Твоих лап дело? — грозно спросила Луна.
Грифон кивнул. Его улыбка стала ещё шире.
— Объяснись или тебя ждёт незавидная участь… — угрожающим полутихим тоном сказала принцесса.
Улыбка грифона достигла предела возможности его клюва, а глаза широко открылись.
— Хехехе, а ваше высочество страшны, когда злитесь… — грифон оглядел принцессу и фестралов. — Но я пожалуй откажусь от разъяснений моих действий.
— ДЕРЗИТЬ СМЕЕШЬ? — Луна встала в боевую позу.
— Я предлагаю вам сдаться… может быть вы даже не пострадаете, — грифон посмотрел на свою лапу.
— Ты, наверное, лишился рассудка? Ты понимаешь, в какой ты ситуации? — сказал один из фестралов.
— Считаю до десяти… — грифон встал в защитную стойку, — Один… Два… Три…
Фестралы начали подходить ближе к грифону.
…Четыре… Пять… Шесть… Семь…
Фестралы подошли почти вплотную. В воздухе послышался еле слышный шипящий звук.
…Восемь… Девять…
Грифон быстро натянул на себя платок, упал ничком и закрыл голову лапами.
…ДЕСЯТЬ!
Площадь раскатилась эхом серией хлопков.
Гильда пристально глядела на площадь, выглядывая из-за угла окна. Было тихо, очень тихо. Отторик минуты две назад закончил чертить свои письмена и тоже скрылся где-то.
— Гильда, — шепотом сказал Глоферик, — видишь что-нибудь?
— Нет. Всё спокойно, — какая-то точка появилась в небе. — Погоди… это фестрал!
Точкой в небе оказался фестрал, который покружив над площадью, резко полетел в сторону порта.
— Значит, сейчас вся гвардия нагрянет, — нервно проговорил Глоферик. — Готовь бомбы.
Грифоны достали бомбы и затаились. Прошло пару минут, но никто не появлялся.
— Кажется… — Гильда не успела договорить, как Глоферик шикнул на неё.
— Они там.
Грифина краем глаза выглянула из окна и увидела, что на площади уже находиться принцесса и её гвардейцы. Гвардейцы нервно посматривали на связанную кучу пони. Принцесса же, проверяла этих пони.
— Stop right where you are! — крикнул фестрал Отторику, который, спокойно вышел из своего укрытия.
Гильда жестом показала Глоферику приготовиться.
— I am offering you to surrender… maybe you would not get hurt.
Фитиль бомбы зажигался, если снять с него защитную пломбу. Грифоны зажали пломбу между пальцами.
…Three… Four… Five…
Грифоны сдернули пломбу и фитиль начал испускать дым и искриться.
…Six … Seven…
Глоферик и Гильда выглянули из своего укрытия, как и все остальные кого они заметили, и метнули бомбы в толпу фестралов с принцессой. Бросив бомбы, они обнажили мечи и стали ждать хлопков.
…TEN!
Хлопки сотрясли площадь. Грифоны высыпались из окон и начали занимать круговую оборону вокруг ритуального круга.
Луна потеряла ощущение пространства. Вокруг всё плыло, а в ушах звенело. Тут она почувствовала, что всё тело словно камень и по весу такое же. Она попыталась применить чары равновесия, но тут её постигло второе открытие о ситуации, в которой она прибывала: она не могла выдавить из себя достаточно магии, чтобы воспроизвести это заклинание. Она напряглась ещё сильнее, но ей словно что-то мешало, восстановить магическое равновесие внутри себя. Её постепенно одолевал сон, глаза с каждой секундой становилось тяжелее открывать. Она решила взять магию из окружающего мира. И тут её постигло второе открытие: магии вокруг неё тоже не было. Ни капли. Просто пустота. Никаких магических потоков. Ничего. Становилось всё труднее поддерживать бодрое состояние разума. Собрав последние магические силы, Луна отодвинула сонливость подальше.
Но от этого не стало легче.
Дымка от бомб рассеялась, и аликорница, из своего положения, увидела, что все её гвардейцы лежат без сознания, а большого грифона, окружили ещё два десятка грифонов, вставшие в защитные позы.
Луна попыталась встать, но тело было лишь большим валуном, и она снова упала на землю. Она взглянула на большого грифона, тот рисовал в воздухе символы. Она, осознала, что перед ней был грифон-чародей, а чёрные пятна, это была кровь. Перед ней был один из «детей Чёрной крови», самые сильные чародеи грифоньего народа и самые мудрые представители этого народа. И он её обставил, её, принцессу ночи. Она мысленно кусала себя за такую невнимательность.
Закончив рисовать символы в воздухе, грифон взглянул на неё и улыбнувшись, помахал ей на прощанье, так как в ту же секунду вокруг кольца грифонов образовался сильный вихрь и грифоны пропали.
Луна была зла, зла на саму себя. Она ничего не смогла сделать. Абсолютно ничего.
Самобичевания лунной госпожи прервала думка от бомб, которая от вихря телепорта, сдула её прямо на принцессу. Против второй атаки сонного дыма принцесса уже не устояла, и провалилась бездну снов.
— В кольцо! Круговая оборона! — крикнул командир второй группы.
Гильда не теряя ни секунды, быстро встала рядом с Глофериком, выставив меч вперёд. Грифоны также выставили свои мечи и алебарды вперёд. Отторик начал рисовать в воздухе символы и что-то бормотать.
— Не дышите часто, и только через клюв! — крикнул кто-то.
Дымка постепенно отступала от грифонов, открывая им успех их бомб. Сраженные не то сонным дымом, не то блоком магией, фестралы лежали недвижимо.
Гильда поглядела вперёд. Там лежала принцесса Луна. В сознании. Она выставила меч так, чтобы можно было отразить магический луч, если такой последует, ибо её меч позволял исполнять этот трюк. Но та лишь бессильно глядела на них, пытаясь зажечь искру в своём роге.
Поднялся страшный вихрь. Гильда почувствовала, что земля уходит из под ног и её словно сжимает и куда-то тянет с невероятной силой.
— Сейчас будет трясти.
Всё резко потемнело, и Гильда ощутила себя словно на каруселях. Но не детскую, а взрослую и очень быструю, ибо вскоре, к ней пришло ощущение тошноты и головокружения. А потом её окатило водой. Холодной, солёной, морской водой. Она тонула, и очень быстро. Грифина взглянула наверх, там был тусклый свет. Недолго думая она поплыла к нему.
Воздуха в лёгких почти не осталось, но свет был совсем близко, но поверхности всё не было. Гильда уже повторно начала погружаться в темноту, как вдруг, кто-то схватил её за шиворот и резко потянул вверх, к поверхности, к воздуху.
— Гильда?! Гильда ты меня слышишь? — голос был знакомый, но грифина не могла его разобрать.
Кто-то начал делать ей искусственное дыхание. Быстро осознав, кто его делает, рефлекс её лапы сработал очень быстро.
— Ай! — заверещал Глоферик.
Грифон упал на песок, держась лапами между задних ног.
— Твою мать Гильда! Больно же! — пищал грифон.
— Извини, рефлекс, — виновато улыбнулась грифина.
К ней подошел Отторик.
— Фрау Гильда, заставили вы нас поволноваться. Вас после переноса выбросило в море. Хотя, наверное, вам повезло больше, ибо вас не впечатало в скалу как некоторых других, — Гильда поглядела на нескольких грифонов, которые держались за разные конечности. — А вашего учителя, вам бы поблагодарить, а не пытаться сделать его неспособным к отечеству. Он вас из пучины вынул.
— Я не сержусь. Это у нас уже пройденный этап, — пищал Глоферик.
— Извини ещё раз, — она помогла Глоферику подняться.
— Вот, возьмите, — Отторик протянул грифине клочок бумаги.
— Что это? — спросила Гильда, взяв бумажку.
— Стих о вас, вернее о вашей судьбе. Путь, он будет как напоминание, чтобы вы не пошли по тому же пути ещё раз.
Гильда ничего не успела ответить на это, ибо Отторик похлопал в ладоши, все тут же обернулись на него.
— С вами господа, хоть в бой, хоть в разведку. Все выбрались и все целы… ну почти. Все сработали чётко, и мы показали принцессе, чего мы стоим, — он погрозил кулаком луне. — Ну а теперь, три минуты вам превозмочь боль и летим в лагерь. Надеюсь, наши товарищи уже добрались туда.
Солнце лениво поднималось над грифоньими землями. Холодный горный ветер трепал редкую растительность, которой не щедры горы. Редкая живность выползала из своих укрытий, чтобы найти пропитание на сегодня.
По небольшой извилистой горной тропке, гордо, звеня своими доспехами и вещами, шли двое, грифон и грифина. Грифон был с чёрной шерстью и багровыми перьями, грифина с коричневой шерстью и белыми перьями. Они были усталыми, но в приподнятом настроении.
— Всё-таки, я не ошибся когда согласился поучаствовать в этой добротной авантюре, а? — грифон сиял от радости. — И в налёте на город поучаствовали, и принцессу за пояс заткнули, и что немало важно, — он снял с пояса внушительный кошель с золотом, — неплохой гонорар за работу.
— Вынуждена признать твоя безумная идея участия в этом авантюрном предприятии, полностью себя оправдала Глоферик, — сказала Гильда, улыбаясь глядя на свой кошель, который тоже был полон.
— Хех, а ты не хотела участвовать.
— Я люблю приключения, но это звучало слишком безумно, даже для нас, а мы, хочу тебе напомнить, всё время занимаемся безумной работой или просто устраиваем дебош.
— Дааааа, это про нас, — засмеялся грифон.
— Ну что, учитель, куда теперь мы пойдём?
— На юго-восток! К границам Верблюжего Султаната! — грифон показал куда-то за горизонт.
— Сквозь всю Эквестрию? Далеко… — беспомощно вздохнула Гильда.
— Не грусти! Где боевой настрой оруженосец?
— Настрой сейчас хочет спать, — зевнула грифина.
— У тебя же скоро день рождения, да? Двадцать один год пойдёт вроде?
— Да, наконец, я смогу перестать называть себя Гриффинстоунской и гордо называть себя своей фамилией, Шнеекроне. Поскорей бы.
— Мечтай девочка, а пока ты ещё Гильда Гриффинстоунская, — Глоферик ткнул её локтем в бок. — А пока мы пойдем к Железному столбу.
— Зачем?
— Кому-то, пора перестать быть оруженосцем.
— Чего вдруг оказываем такую большую честь?
— Мы с тобой в одной лодке уже давно, Гильда. Ты исправно была моим оруженосцем и у меня язык не поворачивается сказать о тебе дурного. Ну, кроме твоего скверного характера. Хотя я вообще сам хорош. Ты знаешь, что обо мне говорят наши друзья-рыцари.
— «Купферфлюсс кроме владения мечом между ног, сильнее только в борьбе с хмельным змеем». Да, я помню, смеялись всем трактиром.
— Да… там ещё много чего было, но не об этом я говорил. Я говорил, что ты по моим меркам, да и ещё многие тоже скажут, что ты готова быть рыцарем наравне со всеми.
— Ну, я не знаю… Но если ты считаешь, что я готова, то почему нет.
— Я уже знаю, что про тебя будут говорить… — Глоферик посмотрел в небо и засмеялся. — Вот придумал: «Шнеекроне единственная кто может победить Кризалис или стать её другом, ибо обе, ничего не любят и обе, злые как дракон на золотом насесте».
— Шутник, шутник… — огрызнулась Гильда. — Побереги силы, которые ты используешь на болтовню. Летать тут накладно из-за воздушных потоков и узких проходов, а идти тут как до Чайпоники.
— Как я и сказал: характер сквернее некуда.
Гильда начала рычать и погналась за Глофериком, который, убегая от неё, лихо маневрировал по узкой горной тропинке.
А солнце медленно ползло над грифоньими горами. Ночь лихих свершений закончилась. Наступил ещё один день обыденности.