Награда за предательство
Единственная
Одна единственная, единая и неделимая
По главной улице ночного Кантерлота уверенно шагал пони, полностью укутанный в плащ капюшон. Из-под капюшона, что скрывал его голову и гриву, выглядывала только его мордочка, наделённая улыбкой. Нет, не улыбкой, скорее оскалом.
Пони достал из-под плаща свои маленькие часы на цепочке и посмотрел на них. Время было восемь часов. Слегка хохотнув, он спрятал часы под фиолетово-чёрной тканью и поглядел на небо.
Восемь часов утра, а темно как ночью. Всё в порядке… Теперь, всё в порядке.
На небе было зрелище, бывшее обыденностью всю последнюю неделю: чёрный диск, окружённый золотистым сиянием. Чёрный днем и чёрный ночью.
Радости пони не было предела. Задрав голову, он завороженно разглядывал небесный пейзаж, как если бы видел его в первый раз.
Затем, продувая всю главную улицу, налетел ледяной ветер. Он пробрал пони до костей, как и всех других пони, что были на улице в этот момент. Оскал пони в плаще сжался до печальной улыбки. Закутавшись плотнее в свой плащ, он пошёл по улице дальше, попутно разглядывая иней на бордюрах дороги и сосульки, что начали расти на крышах.
— Значит уже совсем скоро, — прошептал пони, чтобы никто в округе его не услышал.
Пройдя ещё пару минут по улице, пони остановил свой взгляд на небольшой картоночке в тёмном переулке. Подойдя ближе, он рассмотрел, что в картоночке лежали несколько пушистеньких котят. Мёртвые, полностью покрытые инеем.
— Скоро, совсем скоро.
Пони прикрыл трупики несчастных котят другим куском картонки и зашагал прочь, дальше по главной улице, ведущей в королевский дворец.
Королевский дворец Кантерлота был, как и небо, светлым и тёмным одновременно.
Всего неделю назад, дворец был наисветлейшим местом Кантерлота. Даже сейчас это определние было в силе… Разумеется, в сравнении с предыдущими днями, дворец стал темнее и мрачнее, но на фоне других зданий в городе, можно сказать, он остался прежним.
Во внутренних убранствах дворца изменений не было: всё те же белые стены, богатые ковры, яркие гербы и украшения, цветные витражи...
Всё было, как и прежде… кроме нескольких вещей.
Дворец патрулировали ночные стражники, или, как их называют обычные пони, фестралы. Вместо обыкновенного количества свечей, было зажжено чуть меньше половины, все гобелены и гербы с солнечной символикой были убраны, а витражи, с той же тематикой, разбиты, и ещё куча разных малозаметных изменений.
На все эти мелочи пони в плаще перестал обращать пристальное внимание сразу же, ибо изменения были правильными и закономерными, хотя что-то всё-таки иногда привлекало внимание.
Например, витраж. Разбитый витраж.
Ещё вчера на месте пустого места, сквозь которое теперь дул ледяной ветер, был цветное стекло с незамысловатым сюжетом о гармонии или ещё о чем-то. О чём точно, пони не помнил — слишком приелась ему обстановка прошлого, чтобы помнить конкретику.
Был витраж, нет витража. Ему не холодно не горячо. Хотя было холодно из-за ветра, который дул не переставая. Он ещё раз закутался в свой плащ. Не помогло.
— Ты опаздываешь…
Из тьмы угла на пони смотрело два горящих глаза и торчала зубастая пасть. Пони обернулся и, не проявив каких-либо эмоций, тут же отвернулся. Он решил подойти к окну поближе, но, сделав один шаг, почуствовал, что под копытами что-то хрустит. Это был крупный осколок витража.
— Не помнишь, что было на этом витраже? — спросил пони у фигуры во тьме, разглядывая треснувший осколок, на котором была лапа льва.
Из темноты плавно выплыл фестрал и поглядел на небо, которое было видно за разбитым стеклом.
— Победа над Дискордом. Сама Госпожа проходила по этому коридору, часа два назад, и яростно разбила этот витраж.
— Ясно...
— Если Госпожа увидит тебя здесь, то она будет недовольна тобой, Колд Бриз. Весьма и весьма недовольна.
Последние слова заставили Колд Бриза повернуться, являя фестралу улыбку и взгляд сапфировых глаз.
— Пусть!
— Ты играешь с бездной друг мой, даже твой авторитет и заслуги не защитят тебя от её немилости. Ты знаешь об этом.
Колд Бриз подошел к фестралу, и не снимая капюшона, поглядел в его ониксовые глаза.
— Стар Бэрриер, я осознаю это. Но это одно, а по вопросу о моём опоздании: трудно придерживаться режима, если на небе одно и то же.
— Дрянная отговорка по поводу опоздания, — засмеялся фестрал.
— Зато правдивая!
Двое сидели и смеялись добрых пару минут. Когда все слёзы смеха вышли, Стар Бэрриер направился обратно на свой пост. Исчезнув в темноте, он поглядел вслед другу, который скрылся в лабиринте коридоров. Фестрал покачал головой и вздохнул.
Вскоре коридор снова наполнился тишиной, прерываемой лишь дуновениями ветра сквозь раму витража.
Колд Бриз — пегас, ставший широко известным многим за немногое, но важное.
Нынешний старший капитан войск Найтмер Мун, всего неделю назад был обычным сержантом дворцовой стражи. Всего за неделю, он поднялся на вершину карьерной лестницы, а его репутация взлетела до небес… и упала ниже Тартара.
И хотя сам он не любил обсуждать свои деяния или получать похвалы, но от статуса приближенного к новой правительницы не отказался.
Однако, за некоторые слова, которые он не побоялся сказать вслух, его убрали с публики, отправив работать с неподчинившимися новой власти стражниками. С оставшимися в живых стражниками, если быть точным. С теми, кто видел в нём самое ужасное существо после Найтмер Мун.
Впрочем, такая слава льстила бывшему сержанту. Но не более.
Но одна вещь в Колд Бризе вызывала вопросы, как у сторонников, так и противников Найтмер Мун, а также, у неё самой. Закономерный вопрос, который мучил каждого, когда упоминали его упоминали.
Почему, он отказался от дара властительницы ночи, который ему предлагался? Все, абсолютно все, поддерживающие царицу ночи, так или иначе, мечтают о нём, а он просто отказался от него, повергнув всех в шок. Найтмер Мун лишь ответила, что он всегда может получить положенный ему дар, если пожелает, на что пегас лишь поблагодарил за оказанную ему честь и удалился.
Есть те, кто достойней меня, пусть они и купаются в вашей силе. Я уже получил свою награду.
Пункт назначения Колд Бриза был недалеко от дворцовых темниц. Туда направлялись все неповиновавшиеся власти ночи со всего Кантерлота.
Большая дубовая дверь, на которой раньше красовался герб солнца и луны, преграждала путь пегасу на его место работы. Но не только дверь преградила ему путь. По обе стороны двери, с грозным видом, стояли фестрлы. Один из них был фестралом-единорогом, другая — обыкновенным фестралом. Наставив копья на фигуру в плаще, они, рыча, стали проводить допрос.
— Назовись и объясни своё присутсвие здесь! — скаля свои острые, как бритвы, зубы, спросила фестралка.
Её напарник начал обходить Колд Бриза сзади, издавая угрожающие рыки. Но пегаса это несколько не пугало, даже наоборот: его это очень забавило.
— Что тут смешного?! — фестралка кипела от злости, наблюдая за надрывающимся от смеха незнакомцем в фиолетово-чёрном плаще.
— Смешного? — переспросил Колд Бриз. — Я думаю, сняв мой плащ, вы поймёте.
Рыча от негодования, фестралка подавила желание сразу пробить незнакомца копьём насквозь, и кивнула единорогу-фестралу. Охватившее застёжку плаща на шее тёмно-жёлтое магическое облако, открыло замок и фиолетово-чёрная ткань, плавно, слегка шурша, сползла с тела пегаса, являя незадачливым стражникам личность пони.
Перед фестралами-стражниками предстал пегас, окрас шерсти и гривы которого не гармонировали с его броней: бежевая шерсть и светло-синяя, с чёрными кончиками, грива, явно не подходили к чёрно-серебряной с вкраплениями фиолетового офицерской броне ночной стражи. На поясе, в довершении картины, висел офицерский шлем.
Ловко сняв шлем с пояса, и надев его на голову, Колд Бриз сделал оборот вокруг себя и лёгкий поклон остолбеневшим ночным стражам.
— Старший капитан Колд Бриз к вашим услугам, — поглядев на фестралов, стоящих в ступоре, пегас слегка покашлял, возвращая тех к мыслительным процессам. — Вижу, вы ожидали, что сюда придёт немного другой пони, да?
— Да… — пауза фестралки была заметной, — мы ожидали здесь не вас…
— Но пришёл я, как видите.
Сапфировые глаза тщательно исследовали каждого фестрала. Колд Бриз так делал с каждым, с кем он говорил.
— Я так понимаю, вы новообращенные? — Колд Бриз щёлкнул языком.
— И как вы это установили? — у фестрала-единорога поднялись его уши-кисточки.
— Во-первых, мой друг, вы — фестрал-единорог, для меня это, конечно, не в новинку, но вы всё ещё редкий вид, а ваша численность после недавних событий резко возросла. Во-вторых, вы точно по поведению не походите на настоящих фестралов.
— В каком смысле? — в голосе фестралки чувствовалось возмущение.
— Ваши братья и сёстры, к примеру, больше полагаются на тени, в противовес вам, которые стоят на открытом свету.
Колд Бриз бесшумно нырнул в тень, и если бы не острое ночное зрение, фестралы бы имели проблемы с его обнаружением.
— Ах да, вы ещё очень громкие. Но не волнуйтесь, какими-бы ночные стражники не старались казаться холодными, жестокими, беспощадными, страшными — это лишь профессиональный образ, а ваши новые братья и сёстры самые лучшие товарищи, о которых только можно мечтать. Они вас всему научат, дайте срок.
Пегас выдал своим подопечным самую доброжелательную и лучезарную улыбку, которую он только мог сделать.
— Ладно, работа не ждёт. Как тебя зовут, крылатая ты моя?
— Мистирия.
— А ты рогатый?
— Брайтспеар.
Старший капитан цокнул языком, попутно выпуская пар изо рта.
— Мистирия приведи сюда первых по списку заключённых.
Та отдала честь и бесшумно полетела в сторону входа в темницу.
— Брайтспеар, идём в кабинет со мной, ты разведёшь камин.
Фестрал-единорог салютовал и скрылся за дубовой дверью.
Колд Бриз начал усиленно двигать копытами и крыльями стараясь согреться. С каждым мгновением воздух становился, как казалось пегасу, холоднее. Разогревшись, он поспешил накинуть на себя плащ, чтобы не терять добытое тепло.
Подойдя к двери его копыто, остановилось на двери, готовясь толкнуть его. Он ещё раз глянул на небо в небольшом окошке, фокусируясь на затмении.
— Не будьте настолько упрямой, моя Госпожа. Вы знаете, что я прав.
Выпустив ещё одно большое облако пара, пегас вошёл в свой кабинет.
Кабинет являлся бывшим подсобным помещением, в котором, однако имелся камин, чему очень обрадовался Колд Бриз, когда ему сообщили о наличии оного. Само помещение было не очень большим, в нём едва могло поместиться шесть или семь пони, не толкаясь. Небольшой дубовый стол и несколько стульев, возле которых были крепления для кандалов — вся мебель, которой этот кабинет располагал.
Но не работа и не рабочие условия были для пегаса главной заботой в данный момент. Главным для него сейчас был затопленный камин, разведённый его подчинённым.
Не теряя время, Колд Бриз нашёл какую-то подушку, подвинул её поближе к камину и плюхнулся на неё, вытягивая вперёд все четыре копыта, дабы согреть их.
Ближе к теплу.
Брайтспеар удивлённо смотрел на самого интересного персонажа новой истории Эквестрии, который словно безумец стремился согреться, не обращая ни на что внимания.
— Эм… — фестрал думал что спросить, — зачем вам камин? Тут даже не холодно.
Новообращенные…
И хоть тёмно-синие глаза пегаса были скрыты тенью, фестрал-единорог отчётливо видел, как эти глаза буравят его за такой глупый вопрос.
— Вообще-то, холодно. Но вам, уши-кисточки, нипочём даже очень низкие температуры, а вот мне, простому пегасу, даже очень холодно.
— Понятно.
Брайтспеар получил дар от Госпожи Ночи всего пару дней назад, проявив себя на поле боя, чем он несказанно гордился. Но сейчас перед ним сидел пони, который считался одним из самых преданных сторонников Найтмер Мун, и в то же время, он был самым непонятным. Загадкой в головоломке. Чьи поступки, после воцарения вечной ночи, трудно было связать с образом преданного от мозга до костей пони.
— Загадка в головоломке…
Сказанная тихо фраза, многократно усилилась, благодаря усиленному слуху фестрала-единорога. Он вышел из раздумий и стал прислушиваться к пегасу, но тот лишь молчал, слушая потрескивания огня.
— Я — загадка в головоломке. Ты об этом думаешь, Брайтспеар?
Обернувшись на удивленное мычание фестрала, Колд Бриз слегка улыбнулся ему, ещё больше вводя фестрала в удивление.
— Раз молчишь, значит я прав… Задавай свои вопросы, если я захочу, то отвечу тебе на них.
Если я захочу.
Брайтспеар решил, что это его шанс узнать чуть больше, чем знают остальные. Ему всегда хотелось знать больше, чем другие. Но в голову к фестралу-единорогу лезли только простейшие вопросы.
— Вы офицер ночной стражи? Ну, у вас броня и всё такое…
— Подумай хорошенько: как пегас может быть командиром фестралов? Никак, хотя я бы мог им быть, если бы не отказался от дара. А форма… ну армия реформируется, а форма дело ещё не скорое. А офицеров надо отличать, и вот он я, в вашей офицерской форме, — сползший плащ был накинут повторно, — которая, кстати, плохо держит тепло. Брррр.
— За ваши заслуги вы могли бы быть сейчас кем угодно, да хоть генералом. Но вы от всего отказалаись, ну почти от всего. Почему?
— Скажи честно… ты думаешь, что я алчный негодяй, которого интересует только слава и власть?
Молчание.
— Надеюсь, что нет, а не то, я обижусь и не буду разговаривать с тобой… Шутка, но давай разберёмся: какой из меня генерал? Я пару лет назад только кадетскую закончил… что я умею? Ну буду я сидеть возле Госпожи и других командиров и молчать как рыба, ничего не зная. Это глупо и контрпродуктивно. А вот старший капитан… вроде и высокое звание, а вроде и нет, — Колд Бриз обернулся к фестралу. — Пока умеющие делают, я буду учиться. Когда умеющие уйдут, я сам буду умеющим. Зачем лезть вперёд времени, если ты уже заслужил всё, что тебе надо, и хотеть ещё большего? Я просто подожду своего часа.
Ответ впечатлил Брайтспеара, но ему хотелось ещё ответов.
— Вы известны своей преданностью нашей Госпоже и её ночи… Тогда почему вы просили её вернуть солнце? Разве не за это вы и все остальные боролись? За вечную ночь?
Колд Бриз отвернулся и посмотрел на огонь, который давал тепло и… танцевал перед ним своими разноцветными язычками. То и дело искорки летели ему на мордочку, которую он приблизил к огню очень близко. Слишком близко.
Слова ребёнка, которого обидели, но не слова правителя!
Третий день после победы над солнечной принцессой и третий день вечной ночи.
Королевский зал был освящен лишь одной люстрой, на которой были зажжены всего половина свечей. Полумрак полностью поглотил зал, и лишь центр его был достаточно освещен.
Царица ночи, Найтмер Мун, сидела на троне, возле которого лежали обломки второго трона, солнечного трона. Её величественная поза и полузакрытые лазурные глаза создавали ореол холодной и всесильной властительницы, которой она и являлась.
Стражники-фестралы были здесь в большом количестве, но все они прятались в полутьме. Никто из них не издавал ни звука, создавая впечатление полной тишины в зале. Единственным источником шума были горстка крестьян из окрестностей Кантерлота, пришедших на аудиенцию к Ней. Всего трое и Колд Бриз, который эскортировал их.
Стеклянная крыша и люстра под ней, создавали круг света в окружающий тьме зала, которого трое крестьян старались придерживаться. Они, дрожа, стояли в центре светлого круга, ожидая, что Она им скажет.
Холодные лазурные глаза ещё раз прошлись по делегатам, заставляя их ноги дрожать. Открыв рот, являя испуганным фермерам свои бритвенно-острые зубы, Госпожа ночи набрала воздуха и холодно, лязгая каждым словом, ответила просящим:
— Нет. Солнце не будет поднято. Ни-ко-гда. Ваши мольбы бесполезны! — изящное длинное копыто указало фермерам на выход и те скрипя зубами и сердцем, свесив головы удалились.
Слова ребёнка, которого обделили, но не слова правителя!
Колд Бриз выпроводил делегатов и вернулся в центр светлого круга. Он посмотрел на небо, которое было видно сквозь стеклянную крышу. На Чёрный диск с золотистым обрамлением. Светлый как солнце, чёрный как ночь. Затмение. Вечная ночь.
Изо рта пошёл пар и пегас поёжился от внезапного холодного дуновения ветра, который прошёл сквозь дверь. Пар продолжал идти и собирался в небольшое облако.
Царица ночи фыркнула вслед закрывшимся дверям в зал, положила свою голову на копыто и поглядела на затмение. Она любовалась своей работой, своей властью, своей ночью. Последним особенно.
— Эти глупцы волнуются лишь за свой урожай, когда в небе такая красота! — недовольный рык услышали все. — Ну ничего, скоро они полюбят нашу ночь. Но только вы, наши верные подданные, можете узреть истинную красоту, которая недоступна остальным!
Она чувствовала, как все в зале согласно кивали, ибо все они дети ночи, её стражники, её верные поклонники. Все они согласны с ней, и она это ощущала. Ощущала всех, кроме одного. Пегаса что стоял в центре светлого круга и, пускал пар изо рта, глядел на ночное небо.
— Колд Бриз, — мягким голосом обратилась она к пегасу.
— Да, Ваше Ночное Сиятельство?
— Твои мысли мы не слышим и твои сны нам недоступны. Ты был верен нам всегда, но ты отказался от всех даров и привилегий, которые лежали у твоих копыт. Ты тот, кто должен быть впереди, но ты тот, кто стоит сзади. Ты загадка для нас, твои мотивы отличны от большинства.
Загадка внутри головоломки.
— Таков я, Ваше Ночное Сиятельство.
— Ты говоришь нам это всегда, — Госпожа легко помеялась. — Скажи же: нравиться ли тебе наша вечная ночь? И согласен ли ты, что требования этих крестьян глупы и дерзки?
— Ваша ночь воистину прекрасна, и я счастлив, что помог вам донести её до других. Воистину эти крестьяне дерзки, раз пришли просить вас о возвращении солнца, — принцесса ночи довольно улыбнулась, — но их требования оправданы, и солнце следует вернуть, — последние три слова звучат как гром.
Найтмер Мун застывает словно статуя, а скрытые стражники-фестралы издают вопросительные звуки. Но лишь ненадолго, и зал вскоре опять погружается в тишину. В Тяжёлую, неловкую тишину, которая давит на всех.
Госпожа ночи не шевелиться, и лишь её грива, схожая с звездным небом, слабо покачивается от магического ветра.
— Повтори, что ты сказал... — в голосе не осталось ласки, лишь холод и немного удивлённости.
Скажу снова.
— Солнце необходимо вернуть, — имитируя спокойный и учтивый переговорный голос Ночной Царицы, повторил Колд Бриз.
— Мы слушаем тебя лишь потому, что мы и наши сторонники тебе многим обязаны, но не думай, что ты вправе диктовать нам, что делать!
Последние слова уже ближе к крику, но Колд Бриз остается невозмутимым.
— Я ни в коем разе не претендовал на роль того, кто будет указывать вам, что делать. Но раз вы слушаете меня, то прошу прислушаться, а если вы решите, что я не достоин вашей милости, то можете приказать мне покончить с собой. Я сделаю это сразу и без колебаний. Я весь ваш, Ваше Высочество.
Найтмер Мун села на свой трон и прищурила свои холодные глаза.
— Говори, мы слушаем.
Пегас слегка опустил голову и задумался. Его следующие слова должны быть ёмкими, но в то же время необходимо быть кратким, так как длинные речи и приведение доводов быстро утомят Её.
Все взгляды стражей, что затаились в тени, и взгляд царственной особы были направлены на круг света и на фигуру в нём. Пегас поднял голову — он нашёл слова.
— Что лучше: застывшие во льду и покрытые снегом улыбки и счастливые взгляды, устремлённые в вечное ночное небо, или слова прославления и слёзы радости, обращенные к долгой ночи, что горячи и льются постоянно? Слова или тишина? Статуя или почитатель?
Стихшее эхо вернуло в зал тяжёлую тишину. Все взгляды были устремлены на властительницу ночи, и все ждали её ответа. И ответ не заставил себя ждать.
— Выйдите все вон, — это был шёпот, просьба, но не приказ.
Когда Найтмер Мун встала, все поняли — просьба будет приказом.
— ПРОЧЬ!!! — а это уже был приказ, и громогласный голос повысил скорость его выполнения.
Фестралы, вынырнули из тени и поспешили вылетить из зала, имитируя стаю летучих мышей, которую спугнули в пещере во время сна. Пегас же хоть и шагал быстро, но всё же не торопился покинуть помещение, в результате чего он был последним, кто покинул зал.
Она задумалась. А пока она думает, всё остывает и замерзает.
Одна небольшая искорка из камина приземлилась на нос Колд Бриза, возвращая его из воспоминаний.
— На этот вопрос, я не буду отвечать. Ответ лежит перед тобой, мне нет нужды тебе его разжёвывать.
Комната постепенно наполнялась теплом, которое щедро давало горящее дерево в камине. Достаточно согревшись, Колд Бриз раскутал плащ.
— Кажется, пленных привели, — дергая ушами, сказал фестрал-единорог.
Пегас обернулся на к выходу. Дубовая дверь распахнулась и Мистирия, подгоняя копьём, завела в помещение двоих заключённых-пегасов. Брайтспеар не теряя времени, подхватил кандалы пленных телекинезом и зацепил их на креплении.
— Садитесь, — Мистирия указала на стулья, большие и громоздкие.
Мои старые «друзья».
Пегас и пегаска были насквозь промёрзшие и истощённые. Тёмные и холодные темницы кантерлотского дворца очень быстро оставляют свой отпечаток на заключённых. Но в глазах этих двоих горел огонь. Солнечный огонь. Они будут бороться дальше.
— Мы уже говорили и скажем снова, мы не склонимся перед вашей ночной коровой! — решительно сказал пегас, за что сразу получил древком копья по спине от фестралки.
Мистирия уже хотела ударить и пегаску, но её остановил голос Колд Бриза.
— Не надо Мистирия, они здесь не для этого.
Ворча, она убрала древко и удалилась в тёмный угол.
Колд Бриз подошёл к столу и снял шлем, открывая своё мордочку двум пегасам. Он одарил их своей приветливой улыбкой, которая быстро переросла в оскал. В ответ на это они скривились в злобных гримасах и стали шипеть на него.
— Стронг Блитз, Уайт Трэйл, привет! Как вам темницы?
Если бы не кандалы, которые держали их, то они бы накинулись на Колд Бриза и постарались разорвать его в клочья. Это непреодолимое желание он вычитал в их глазах, заглядув в них. Там же он увидел и абсолютную ненависть.
— Ты… — сказал Стронг Блитз.
— Чтоб ты вечно горел в Тартаре, Колд Бриз! — проклинала его Уайт Трэйл.
Колд Бриз лишь усмехнулся и вернулся к камину. Сев на подушку он снова уставился в огонь.
— Советую вам поберечь силы и просто посидеть и погреться. Я знаю, вам там холодно внизу.
— Оставь свою милость и вежливость кому-нибудь ещё, предатель, — прошипел Блитз.
— Предатель? — наигрывая оскорблённость, спросил Колд Бриз.
— Ты нарушил свою клятву, ты выступил против своих братьев по оружию, ты…
— Я знаю, мы все были там в тот день, — прервал его Колд Бриз.
Тот самый день…
...Который был неделю назад.
— Кажется, они отступили.
— Они скоро вернуться или попробуют пройти через другие входы.
Небольшая группа израненных дворцовых стражей устало опустила своё оружие.
С момента затмения и пришествия Найтмер Мун прошло всего двенадцать часов, но за это время Кантерлот полностью погрузился в пучину битвы. Улицы были охвачены пламенем, а в переулках и домах шли ожесточённые схватки между сторонниками Найтмер Мун и Селестии.
Благодаря защитному куполу, который капитан стражи и маги наколдовали вокруг города, сторонников ночи в городе было в три раза меньше, и они были отрезаны от своей царицы и её основных сил, которые собирались под городом.
Ночные стражники яростно пытались пробиться в центр дворца, где был капитан стражи и откуда он командовал обороной города, поддерживая щит с другими магами, но стражники дворца всеми возможными силами не позволяли им это сделать.
— Давайте друзья, восстанавливайте силы и проверьте свою броню. Нам повезло, что мы обошлись без потерь.
Единорог-лейтенант как мог, помогал залечивать раны и подбадривал своих подчинённых. Он старался сохранить их боевой настрой, несмотря на потери, которые были в его отряде.
В воздухе над местом обороны отряда кружили пегас и пегаска, наблюдая за передвижениями вокруг плацдарма.
— Уайт Трэйл, дорогая, ты как? — к пегаске подлетел Стронг Блитз.
— Всё в порядке дорогой, мне повезло и меня даже не задели.
Пегасы обнялись и поцеловались.
— Наш сын сейчас в безопасности?
— Не волнуйся дорогой, он в полной безопасности. Они со стариками сейчас в укромном месте, там его не найдут.
— Гора с плеч, ох Селестия, дай нам сил пережить всё это.
Громкий звук нарушил статичный звук боя шедший из города. Звук трескающегося стекла, настолько громкий, что все в отряде закрыли свои уши, а пегасы, чуть ли не падая, поспешили приземлиться.
Все взглянули на полупрозрачный розовый купол над городом и ощутили ужас от увиденного: купол начал покрываться трещинами.
— О нет… — сказали все беззвучно.
— Отряд! Скорее, бежим во дворец, что-то случилось с капитаном! БЕГОМ-БЕГОМ!
Отряд сорвался с места и все, как можно быстрее, поспешили за лейтенантом.
Все основные силы стражников были снаружи, но дворец всё равно был очень тихим, слишком тихим.
— Ни души, — задумчиво сказала Уайт Трэйл.
— Согласен, тут слишком тихо, — кивнул Стронг Блитз.
Пробежав некоторое количество коридоров, отряд снизил скорость и теперь старался продвигаться бесшумно, чтобы не привлечь к себе внимание.
Абсолютная тишина сопровождала каждый пройденный коридор. Словно все испарились, все и каждый.
— Внимание! — лейтенант остановил отряд. — Оружие наголо.
Впереди на перекрёстке лежали несколько мёртвых стражников. Люстры в этой части коридора были потушены, а на стенах вокруг были непонятные надписи.
Отряд осторожно приблизился к телам, ожидая внезапного нападения. Лейтенант и несколько стражников подошли к телам и принялись их осматривать.
— Хм, странно, следов борьбы нет, — осматривая мертвеца, констатировал Стронг Блитз.
— Ты прав, у них всех либо одиночные колотые раны в районе сердец или перерезано горло, — лейтенант накрыл плащом мёртвого стражника с аккуратно перерезанным горлом. — Надо быть начеку.
— Что это? — Уайт Трэйл указала на расписанные стены.
В центре надписей была нарисованна, окруженная звездами, луна, а вокруг звёзд, шли богохульные рунные надписи. Надписи были алого цвета, и от них исходил стойкий железный запах.
— Кровь, — мрачно проведя по надписям, сказал лейтенант, оставляя разводы на стене, — свежая кровь. Поспешим!
Отряд покинул место сомнительной смерти сослуживцев, и направилась по длинному, тёмному, некогда светлому коридору, ведущего к магическому кругу дворца.
Дверь в зал была лишь слегка приоткрыта, но не шума или света из-за неё не исходило. Это могло значить лишь одно — опоздание.
Отворив дверь, отряд погрузился в тьму зала. Некогда самый светлый зал всего дворца, где не было ни намёка на тень, теперь был схож по освещённости на с обычную кантерлотскую подворотню.
Ни былого света, ни присутствия сильной магии. Ничего.
Но в зале не было пусто, кое-что там было: тишина, алые надписи на стенах и… трупы. Куча трупов. Но в отличие от братьев по несчастью из коридора, этим выпала скорбная участь быть обезглавленными. Тела были аккуратно сложены на краю верхнего уровня зала так, чтобы кровь из обезглавленных тел стекала по стенам вниз.
Все белые стены круглого зала были расписаны непонятным языком Тартара.
— Там внизу! — Уайт Трэйл указала на нижний уровень круглой магической арены.
Пол магической арены был украшен золотым орнаментом солнца, который, когда комната была ярко иллюминирована, играл радужными красками. Но сейчас орнамента не было видно, он еле-еле проглядывал сквозь огромное алое начертание луны, а белый пол вокруг пестрел алыми рунами.
В центре арены лежал обезглавленный труп капитана стражи, а вокруг него сидели десяток пони. Некоторые были одеты как дворцовые стражники, некоторые были в звёздных мантиях королевских магов, но все были похожи в одном: каждый из них был расписан алыми рунами, что встречались отряду на стенах и полах.
— Предатели! — Стронг Блитз закричал, и его эхо отразилось от стен, многократно усиливая его крик.
— А многие назовут нас героями, — сказал спокойный голос.
Перед отрядом, на уровне их глаз, паря в воздухе, появился бежевый пегас с светло-синей, с чёрными кончиками, гривой. Его мордочку украшала улыбка до ушей и безумный взгляд сапфировых глаз. С макушки до кончиков копыт он был исписан алыми рунами, а его лоб украшала рисунок кровавой луны.
— Колд Бриз, как это понимать?! — закричала на него пегаска.
— Жертвоприношение… — как можно невиннее сказал Колд Бриз.
— Твоих копыт дело? — скрипя зубами, спросил лейтенант.
Пегас ничего не ответил, а лишь усмехнулся и спланировал вниз. Вернувшись к ошарашенным стражникам, он бросил к их копытам голову капитана.
— Спроси у него сам.
Все стражники поглядели на голову, на которой застыли удивление и непонимание.
Оглушительный треск и гул снова сотряс весь Кантерлот — щит окончательно пал.
Из тёмных теней зала плавно выплыли тёмные фигуры со светящимися драконьими глазами и окружили стражников. Быстро впившиеся в них наконечники копий и лезвия копытокогтей подтвердили их статус проигравших. Поняв, что выхода нет, отряд побросал своё оружие, отдавая себя на милость фестралам.
Один из фестралов подлетел к Колд Бризу и выставил копыто вперёд, на что тот приставил к нему своё.
— Ты опаздываешь, Стар Барриер.
— Бывает, Колд Бриз.
Обменявшись любезностями фестрал вернулся к остальным и приказал надеть на обезоруженных кандалы. Колд Бриз же вернулся в центр арены и крикнул своим бывшим товарищам:
— Ночь только начинается, друзья!
Долгая ночь.
Камин к этому моменту поглотил все небольшие брёвнышки, высасывая из них энергию, и огонь начал постепенно терять свою силу. На место уходившего тепла сразу приходил холод, которого вокруг было в избытке.
— Я не жалею о своих деяниях…
— Какое же ты ничтожество, Бриз.
— Тебе нет прощенья ни в этой жизни, ни в последующей. Тартар твоя участь, самые нижние его уровни.
Бывшие стражники плюнули в сторону Колд Бриза и демонстративно отвернулись от него.
— Может быть и так, — пегас обошел своих бывших товарищей и встал за их спинами, — но вас привели сюда по другому поводу… И я хочу знать ваше решение. Окончательное решение.
— Лучше на вечные зелёные луга, чем быть в услужении у демона, — Уайт Трэйл процедила эти слова, а Стронг Блитз молча кивнул.
Кандалы негромко звякнули в такт с цоканьем Колд Бриза, расхаживающего взад вперёд. Треск пламени постепенно уменьшался, как и количество тепла в комнате, из-за чего пегас-предатель участил свой шаг.
— Значит смерть? — Пегас подошёл к пленникам за спины. — Да будет так, но вынужден вас предупредить… — Колд Бриз наклонился, и его мордочка оказалась между головами пленных супругов. — После ритуала, который вы видели и на котором вас казнят, вы попадёте не на зелёные луга, нет, а в Тартар. Таковы последствия тёмных ритуалов, но зато вы встретите наших общих друзей, что погибли неделю назад… разве это не прекрасно?
Супругов обуял страх, хотя они старались не подавать виду, Колд Бриз заметил лёгкую дрожь, которая исходила от них.
Надломаны, но всё ещё не сломаны…
— По поводу вашего жеребёнка…
Слова о сыне раскололи панцирь невозмутимости, выпуская поток эмоций родителей, обеспокоенных за судьбу своего малыша.
— Что с ним?! Что ты с ним сделал?!
— Отвечай, подонок!
Страх за своё чадо, побудил пегасов попытаться вырваться из кандалов, но кандалы были сильнее их.
— Пока ещё ничего… но это пока. Вы действительно думали спрятать его с вашими стариками в отдалённом горном поселении? Задумка была хороша, не спорю, но к сожалению, вам надо было делать это в полной тайне. Даже ваши самые доверенные знакомые могут сказать всё, лишь бы им сохранили жизнь…
Усиливавшийся холод манил Колд Бриза к камину, и тот направился к нему, чуть ли не припадая к нему в надежде заполучить каждую частицу тепла.
Вдохнув тёплый воздух возле камина, предатель продолжил.
— Не волнуйтесь, у вашего чада будет будущее, в отличии от вас: он будет передан фестралам, где будет перерождён и выращен как настоящий воин ночи, достойный служению Госпоже… Великая честь!
Это заявление окончательно подорвало боевой дух Трэйл и Блитза, они перестали пытаться сбросить путы и их опустевшие глаза были направлены в пол под ними.
Сломаны!
— Брайтспеар, Мистирия, отведите их обратно в темницу, я закончил с ними.
Брайтспеар отцепил магией кандалы от креплений, а Мистирия наставила копьё на пегасов и тычками начала двигать их к двери. Шаги пегасов были медлительны и неуклюжи, а в глазах читалась пустота и бесцельность, но на пороге помещения Уайт Трэйл обернулась и произнесла еле слышным и сухим голосом:
— Ты хуже чем демоны, которым ты поклоняешься, Колд Бриз. Ты — гнусный предатель, продавший свою душу и погубивший несчётное множество других. Тебя ничто не оправдывает, и я надеюсь, что твоя участь будет ужасной.
— Демоны лучше меня? — Колд Бриз вскинул копыто, останавливая конвоиров.
— Капитан? — спросил Брайтспеар
— Ну раз так, то отведите их к магическому кругу. И всех остальных тоже, кто не принял предложение о службе. Я закончу с ними сегодня же... хе-хе-хе, — глаза пегаса сжались в маленькие точки, а рот искривился в маниакальной улыбке.
Демон кошмаров требует крови солдат...
По пустынным коридорам дворца, еле слышным шагом, не спеша, передвигалась фигура в фиолетово-чёрном плаще, но в этот раз фигура была без накинутого капюшона… за ней тянулись следы алого цвета.
Колд Бриз медленно шёл, безумно скалясь, нервно дергая глазами, которые сжались в две сапфировых бусинки. Голова и части тела, которые проглядывались сквозь плащ, все были изрисованы кровавыми рунами и письменами.
— Демон кошмаров... Демон кошмаров… Демон кошмаров…
Негромкое бормотание в мертвецки тихом коридоре было слышно чётко и ясно.
— Госпожа ждёт тебя Бриз… — шипящий голос прошептал из тени колонны.
Тот ничего не ответил, а лишь сделал резкий поворот влево, в другой коридор, и побрёл, но уже молча, но всё с той же безумной улыбкой и сумасшедшим взглядом.
— Демон кошмаров… — раздалось из тьмы бесконечных коридоров дворца.
Найтмер Мун находилась в своей опочивальне, вернее предыдущей её. Она лежала на мягкой перине, укрытой чёрным бархатом и со взглядом полного презрения и отвращения, удерживая магией, разглядывала серебряную бляшку в виде метки своей солнечной сестры, нет, сестры её другой.
— Этот мир… так зависим от твоего солнца… меня аж тошнит, — приблизив бляшку к себе, она поглядела на своё отражение в центре солнечной метки. — Но теперь, даже если я подниму солнце, ты всё равно моя! МОЯ! И твоё солнце тоже МОЁ!
Серебряная бляшка полетела в сторону дверей опочивальни и с громким лязгом ударилась об неё. В этот момент дверь открылась и в неё показалась голова Колд Бриза.
— Ваше темнейшество желало меня видеть? — голос был пустым и почти безжизненным.
Госпожа ночи властно кивнула и указала копытом на центр комнаты. Колд Бриз покорно встал в центре комнаты и молча застыл.
Внимательно оглядев прибывшего и ритуальную кровавую роспись на нём, улыбнулась, демонстрируя свои бритвенно-острые зубы. Она знала эти надписи и руны, которые были в честь Демона кошмаров, в её честь, тому существу, которым она была, до того как она захватила разум и тело принцессы Луны.
— Ещё одно подношение в нашу честь? Мы польщены такой периодичностью.
— Я рад, что вы рады, моя Госпожа, — всё так же безжизненно ответил пегас.
Ночная госпожа знала, что чем чаще проводятся такие ритуалы, тем быстрее проводящие ритуал истощаются.
— Мы поднесли вам в дар тех, кто не принял вашей милости и предпочёл смерть служению вам.
— Мы рады такому стремлению, но мы позвали тебя по другому поводу… — Демоница кошмаров загадочно улыбнулась.
— Да, моя Госпожа?
— Мы решили поднять солнце. Твои слова произвели на нас… должный эффект. И раз ты, тот кто подал нам эту идею, мы решили проинформировать тебя об этом первым…
— Не стоило, моя госпожа…
— Молчать! — она подняла копыто, и пегас виновато опустил голову. — ...Потому что ты, его никогда не увидишь.
— Моя госпожа? — в безжизненном голосе проскочила нотка удивления.
— Пока мы раздумывали над солнечным вопросом, мы также думали о твоём наказании за противление нашей не подлежащей оспариванию воле. И наказание за это — смерть.
Пегас ещё ниже опустил голову.
— Я понимаю…
— Перед своей смертью, скажи: кто ты?
Её вопрос ясен.
— Я… тот, кто нарушил свои клятвы. Я тот, кто ударил в спины доверявших мне товарищей. Я тот, кто безжалостно принёс друзей и знакомых в жертву на алтаре. Я тот, кто воспротивился порядку своего правителя, своего божества. Я предатель и не заслуживаю прощения.
Услышав желаемое, Найтмер Мун вынула магией кинжал из ножен на поясе Колд Бриза и поднесла его к горлу пегаса.
— Тогда, умри, как те, кого ты предал!
Хорошо заточенное лезвие легко скользнуло по шее, рассекая его. Колд Бриз бесшумно упал на пол и постепенно мутнеющим взглядом смотрел, как перед ним растекается огромная лужа крови. Его крови.
Холодно. Очень холодно…
Ночная царица спокойно смотрела на своего умирающего верного слугу, лежавшего перед ней на ковре и растекающегося кровью из огромной раны на шее. Затем она встала с кровати и медленно подошла к умирающему, но так чтобы не вступать в лужу крови. Её магия окружила гриву пегаса и подняла его голову так, чтобы умирающий видел аликорна.
— Очень жаль терять такого слугу как ты, Колд Бриз. Ты был верен нам до нашего пришествия и после него… до своего ослушания. И всё же, тобой двигала логика, которая поможет продлить нашу власть, поэтому, — её рог засиял бирюзовым и фиолетовым цветами, — мы хотим, чтобы ты служил нам вечно!
Колд Бриза окутало сияние. Его тело и кровь начали, постепенно, превращаться чёрную дымку. Дымка становилась всё плотнее и плотнее, пока он таял и таял. Пегас расплылся в счастливой улыбке и из его рта вырвались пар и тёмная дымка.
— Спасибо…
Хрипло произнеся эти слова, его тело окончательно растаяло и от Колд Бриза не осталось ни единого следа, только чёрный туман, что парил над местом, где он лежал.
— Иди сюда… ко мне — рог Найтмер Мун засиял яркой бирюзой и чёрный дым начало затягивать в её тёмную, как космос, гриву.
Когда туман полностью растворился в её гриве, в ней засияло два очень ярких огонька сапфирового цвета.
— Вот тебе наш дар: теперь ты — кошмар, демон, который будет служить нам до скончания времён. Ты будешь тем, кто будет бороздить сны наших подданных и искать тех, кто задумывается предать нас и докладывать нам… попутно превращая их сны в кошмары.
Это великая честь и я не подведу вас!
— А теперь настало время закончить вечную ночь и поднять солнце… чтобы ночь смогла длиться долго, а власть её была нерушимой!
Найтмер Мун грациозно зашагала прочь из опочивальни к королевскому балкону, чтобы там поднять солнце. Её солнце. Взойдя на балкон, она обвела взглядом чёрный диск, что закрывал золотой диск. Посетовав на обстоятельства, вынуждившие её пойти на этот шаг, Царица ночи зажгла свой рог и начала сдвигать луну.
Она зажмурилась от света, который начав литься, попадал ей в глаза. Весь мир вокруг неё стал обретать краски и тепло, которое тёмный аликорн почувствовала сквозь свою шёрстку. Она увидела, как в городе пони начали ликовать от вида солнца… солнца на котором чёрными пятнами был образован лик Селестии. Демоница комаров искривилась в мордочке и пошла прочь с балкона.
— Пусть радуются свету рабыни и её светила. Скоро ночь и моя луна будут их идеалами. Я могу подождать. Теперь, у меня есть всё время мира.
Вороной аликорн не спеша направилась в лунную башню, самое тёмное место дворца, после темниц, чтобы переждать там семь часов солнца, которые она выделила миру.
Теперь мне не холодно… Я и есть холод. Я тот самый холод, который обуяет во сне любого, кто помышляет предать мою госпожу.
Я Колд Бриз, ночной кошмар и демон предательства...