А пони так легко обнять руками...
Больше никогда
Вообще-то я не люблю ангст и трагедию, но в данном случае решил сделать исключение. Навеяло некоторыми недавними дискуссиями и случайным всплытием в памяти "Верескового мёда", от которого и пошёл танец. Предупреждение: любителям счастливых концов лучше не читать.
Народ разумных пони
Исчез давным-давно.
Бывает беспощадно
Судьбы веретено.
Когда-то эти земли
Пегас с небес стерёг,
И потаённых знаний
Искал единорог,
С заботой земной пони
Хлеба в полях растил…
Себе на горе каждый
Угрозу пропустил.
Вершиною творенья
Назвался род людской,
Решил добычи ради
На всех пойти войной.
«Пегасам быть гонцами,
Труды земных – забрать,
Лебёдками живыми
Единорогам стать».
Сопротивлялись долго
Три расы что есть сил,
Но гнев, служа гордыне,
Их всех не пощадил.
Залив пшеницу кровью,
На поле боевом
Лежал живой на мёртвом
И мёртвый — на живом.
_______
Не покорились пони,
Сражаясь до конца.
Отсрочку подарили
Отважные сердца:
Смогли единороги
Портал большой открыть,
А земнопони — срочно
Дороги проложить.
Крылом к крылу пегасы
Прикрыли их отход,
Доколе весь не спасся
Четвероногий род.
Безбрежной ярость стала
Властителей людей,
Когда они узнали,
Что цели для вожжей
Отныне не найдётся…
И отдан был приказ:
Узнать любой ценою,
Где спрятан тайный лаз.
Идёт знатный охотник,
Ведёт на сворке псов.
В лесу больше не слышно
Птиц певчих голосов.
Молчит вся жизнь в округе –
Направлены глаза
На сталь, что у двуногих
Опасней, чем гроза.
Охотник весь в досаде:
«Который день идём,
А всё ещё неясно,
Когда мы пропоём
В рога сигнал желанный –
Псов с поводков спустить,
Загнать нашу добычу
И тайну раздобыть!»
Но вот его прислуга
Приметила двоих
Израненных пегасок,
Оставшихся в живых.
На ноги те с трудом встали
И напряглись, как струна, –
Совсем молодая кобылка
И старая мать табуна.
В лагерь у края опушки
Их привели на допрос,
Но лишь молчанием людям
Ответ стал на каждый вопрос.
Сидел охотник чванно
В сгущающейся мгле,
А маленькие пони
Стояли на земле.
Со злобой промолвил егерь:
«О смерти придётся мечтать,
Если не скажете, твари,
Где остальных нам искать!»
Пегаски молчать продолжали,
Стоя в копейном кругу.
Лишь пел соловей в отдаленьи
На дальнем вечернем лугу.
И вдруг тихий голос раздался:
«Послушай, охотник людей,
Дай перемолвиться словом
Подальше от лишних ушей!
Сил у меня уж мало,
Не выдержу ведь кнута…
Куплю я тихую старость!» –
Дрожа, обронили уста.
Голос седой пегаски
Негромко, но чётко звучал:
«Согласна я выдать тайну,
Ещё бы вот стыд не мешал!
Юность над смертью смеётся,
Ей не понять боли страх…
Тяжко мне слишком презренье
Узреть в ученицы глазах!
Пускай ей подарят кончину
Без долгих и тягостных мук –
И я проведу вас к порталу,
Всех тех, кто стоит здесь вокруг!»
Охотник с усмешкой жест сделал,
Давая согласье своё,
И сталь с гравировкой красивой
Кобылке вошла под крыло.
Смешались с росой кровь и слёзы,
И, к себе нежно прижав,
Матрона в траву уложила
Подругу, паденье прервав.
Укрыла от взглядов крылами,
Пот смертный отёрла со лба
И, приняв её вздох последний,
Вздохнула печально сама:
«Ложь не коснулась слуха.
Простишь ли когда меня?
Не верю я в стойкость духа,
Коль надо беречь лишь себя.
А мне ваш кнут не страшен.
Умри со мной скорей,
Угроза для всех пони
Рабами стать людей!»