Каминг-аут Спайка

Каминг-аут Спайка

В данном фике содержится обсуждение гомосексуальности, как явления. Если данная тема вызывает у читателя подгорание крупа — рекомендую просто закрыть страницу и читать что-то другое.
Вы предупреждены.

Звук отходящего со станции поезда застучал в ушах Твайлайт, прежде чем она наконец сделала первый по-настоящему глубокий вдох, втягивая в себя столь родной запах Понивилля, по которому так скучала. Возможность стать послом в клан зебр, чтобы узнать об их культуре и истории была увлекательным приключением, но всё же не было большей радости, чем возможность вернуться домой.

Твайлайт Спаркл была крайне благодарна Зекоре, что по-дружески согласилась сопроводить её не только в качестве прекрасного переводчика с языка, с пониманием которого у Твайлайт всё ещё оставались трудности — и она поклялась себе, что в следующий раз обязательно решит эту проблему — но и помогала в суровых условиях джунглей и пустынь зебринских владений. Весь тамошний пейзаж походил на один большой Вечнодикий Лес, отличаясь лишь гораздо более жарким климатом, где с неба могло неделями не упасть ни единой капли воды, пока не приходил сезон дождей, и куда большим количеством опасных хищников, в том числе и разумных растений, что могли проглотить пони целиком. Твайлайт сделала себе мысленную заметку попросить в следующий раз отряд охранников, чтобы те сопровождали её.

Тем не менее, несмотря на всю опасность предприятия, эта поездка принесла огромное количество знаний, что заставило единорожку радостно захихикать, словно школьницу. И самым лучшим было то, что она вернулась из командировки на три дня раньше, чем обещала в последнем письме, что послала подругам. Пинки Пай обязательно закатила бы вечеринку-сюрприз, как только услышала бы о возвращении, или сама узнала бы о нём с помощью своего таинственного Пинки-чувства, и предупредила бы всех остальных, в то время как первое, что хотелось сделать Твайлайт по возвращении — это вернуться к своему привычному ритму жизни, из которого на оказалась выбита на всё время поездки. Одна лишь только мысль о еде из холодильника, тёплом душе и кровати, сделанной не из соломы, приводила её в такой раж, что единорожке хотелось просто телепортироваться, чтобы попасть домой как можно скорее.

Хотя всё же самое главное заключалось в том, что здесь не было. Больших. Москитов. Она уже была готова поклясться себе, что если одно из этих надоедливых насекомых укусит её за круп ещё хотя бы один раз, она найдёт заклинание, которое просто сотрёт весь их род из мира.

— Вижу счастье в твоём я уме. Возвращаться домой нам приятно втройне, — сказала Зекора, приближаясь к Твайлайт со своим собственным багажом.

— Да, вернуться в Понивилль действительно приятно, — улыбнулась ей Твайлайт, расправляя крылья. Подхватив сумки телекинезом, она спросила: — Ты действительно не хочешь зайти на чашечку чая? Это меньшее, что я могу предложить за твою помощь.

Зекора улыбнулась, но покачала головой.

— Увы, предложение это принять не могу, стремлюсь я в свой дом в Вечнодиком Лесу. Быть может, в другой раз тебя навещу, сейчас же свой дом я украсить хочу.
“Да уж... не думаю, что подарки зебр хорошо подойдут для украшения моего дома”, — подумала Твайлайт, смущённо глядя на мешки зебринских даров перед собой. В некоторых были маски или статуэтки, а в некоторых гораздо более странные вещи, вроде банок с глазами и ушами хищников, убитых охотниками зебр или талисманами, призванными отгонять опасность. Или ожерелья, сделанного из жуков, нанизанных на тонкую нить, которое, по утверждениям зебр, должно даровать ей мудрость... при том, что эти жуки всё ещё были живыми.

Две путешественницы попрощались, прежде чем разойтись своими дорогами. В этот момент Твайлайт как никогда была рада, что её библиотека находится недалеко от станции, поскольку дождаться не могла возможности снова увидеть лицо Спайка, когда вернётся домой. Хотя она соврала бы, сказав, что не переживала о том, что он натворит что-нибудь, оставшись дома один. Конечно, ей и раньше случалось оставлять его на попечении самого себя, но ещё ни разу этот срок не составлял трёх недель, так что перед отъездом младшему братишке потребовалось немало времени, чтобы убедить её в том, что ему уже шестнадцать и он в состоянии сам о себе позаботиться.

Ностальгическая улыбка скользнула по лицу Твай, когда она вспомнила, каким маленьким был ещё так недавно её дракончик, ныне уже выросший до размеров среднестатистического жеребчика и могущего похвалиться достаточным количеством мускулов, чтобы успеть привлечь внимание нескольких кобыл его возраста. Впрочем, Твайлайт знала, что сердце его всё так же безраздельно принадлежит Рэрити, даже после всех этих лет безответной влюблённости.

Впрочем, погружение в глубины памяти быстро закончилось, как только она обнаружила, что уже стоит на пороге дома, достигнув его даже раньше, чем планировала. Открыв дверь, она аккуратно опустила багаж на пол, с удовлетворением отметив, что библиотека безупречно чиста. “По крайней мере Спайк не закатил тут вечеринку в моё отсутствие, как ЭпплБлум, когда её семейство уехало из города на целый день. Про ту ночь даже Дискорд сказал, что "хаоса было слишком много".

— Спайк! У меня получилось вернуться домой пораньше! — крикнула Твайлайт. Ответом ей была лишь тишина. Любопытно. Она заглянула на кухню и в другие комнаты, но никаких признаков дракончика не обнаружила. — Спайк? Хм, наверное спит наверху, в своей комнате.

Решив, что ей не мешало бы проверить его, Твайлайт тихонько поднялась по лестнице, чтобы не потревожить Спайка в случае, если он и впрямь спит. Достигнув последней ступеньки, она обнаружила, что дверь в его комнату прикрыта, и осторожно приоткрыла её... только лишь для того, чтобы замереть на пороге, словно поражённая громом.

Спайк был там не один. Он сидел на кровати вместе с молодым жеребцом, в котором Твай узнала Рамбла — младшего брата Тандерлейна.

И они целовались.

И это были отнюдь не невинные поцелуи в щёчку. Нет, это был полноценный поцелуй рот в рот, подобно тому как целовались её родители или старший брат с женой.

Твайлайт не знала, сколь долго она простояла так, покуда блаженная в своём неведении пара продолжала свои страстные поцелуи. Единорожка даже не дышала, будучи слишком ошеломлённой фактом того, что Спайк, ранее не дававший даже намёка на мысль о том, что он может быть геем, сейчас целовался с жеребцом, так же не дававшим поводов думать о нём что-либо подобное. В конце концов Спайк открыл один глаз и, на мгновение замерев, тут же отпрыгнул на другой конец кровати, подальше от жеребца. Рамбл с недоумением посмотрел на него, не понимая в чём причина столь резкой остановки, а затем тоже заметил Твай и густо покраснел, осознав, что был пойман с поличным.

В воздухе повисла крайне неловкая тишина, пока Твайлайт наконец не удалось обрести дар речи. — С-Спайк... что происходит?

— Я... Я могу всё... — пробормотал Спайк, не глядя на Твайлайт. Та с беспокойством подошла поближе, для того чтобы заметить зарождающиеся слёзы в его глазах. — Я... я думал, тебя не будет ещё три дня...

— Я... Я сумела вернуться пораньше... — прошептала единорожка, пытаясь заставить мозг проснуться и проанализировать ситуацию. Она пришла домой и узнала, что Спайк, которого знала в течение шестнадцати лет и заботилась всё это время, целовался с жеребцом. Она попыталась вспомнить хоть что-то, что могло бы указывать на то, что Спайк был геем, но так и не выудила из своей памяти ничего.
“Неужели, — задумалась она, — все те усилия, что он прилагал, чтобы произвести впечатление на Рэрити, были подделкой?” Был ли он вообще влюблён в неё? Когда он начал чувствовать, что он гей? Было ли это простой фразой или же чем-то реальным?
“Слишком много вопросов”, — подумала Твай, решив, наконец, что в данный момент есть лишь одна вещь, которую ей стоит сделать. Поговорить со Спайком. Наедине.

— Эм, Рамбл, верно? — спросила она и, когда пегас поднял на неё взгляд, нервно улыбнулась. — Мне очень жаль, но я должна поговорить со Спайком наедине.

Рамбл взглянул сначала на Твай, а затем на всё ещё застывшего в оцепенении Спайка, прежде чем встать с выражением крайней решительности на лице. Твайлайт с удивлением поняла, что пегас при этом смотрит на неё так, словно она сделала ему что-то плохое.

— Нет. Всё что ты хочешь сказать ему, ты можешь сказать нам обоим.

— Рамбл. — Спайк потянулся и взял пегаса за копыто, заставив смотреть прямо в глаза. Подарив ему нежную улыбку, Спайк негромко сказал: — Всё хорошо. Я... я должен сделать это... всё равно рано или поздно всё открылось бы.

— Но...

— Со мной всё будет хорошо. Доверься мне.

Кусая губы, Рамбл внимательно посмотрел на Твайлайт и Спайка, прежде чем со вздохом кивнуть, после чего наклонился и быстро поцеловал дракончика в губы.

— Независимо от того, как всё пройдёт, я вернусь завтра. А если я понадоблюсь тебе раньше, то приходи ко мне, ладно? Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — сказал Спайк, на секунду сжав копыто Рамбла, прежде чем отпустить.

Пегас направился к двери, но прежде чем выйти, кинул на Твайлайт испепеляющий взгляд.

— Если ты причинишь ему боль...

Изумленно глядя на пегаса, прежде чем он ушел, не сказав больше ни слова, Твайлайт не могла не задаться вопросом, с чего это Рамбл вообще мог подумать, что она может как-то навредить Спайку. “Всё, что я хочу — это просто поговорить с ним”.

Ей бы хотелось иметь больше времени, чтобы подготовиться ко всему этому, но в данной ситуации придётся импровизировать. Она думала обо всех неловких моментах, что были у них со Спайком в прошлом. От обучения правил пользования туалетом, до разговора о тычинках и пестиках, всё это было не более чем цветочками по сравнению с тем, о чём они собирались поговорить сейчас. “Да как вообще можно было бы заранее подготовить такой разговор?”
Поняв, что нет никого смысла затягивать с этим дальше, Твайлайт подошла к кровати и плюхнулась рядом со всё ещё отводящим взгляд Спайком. Он вздрогнул, когда она обернула вокруг него крыло и прошептала: — Как давно?

Испустив глубокий вздох, тот уточнил: — Как давно я встречаюсь с Рамблом, иди как давно я гей?

— И то и то, но думаю, мы можем начать с последнего.

— Честно? Я сам осознал это всего года три назад, — ответил Спайк, опуская плечи.

— Ну а как же твоя влюблённость в Рэрити? — спросила Твай. — Выходит, она была ненастоящей?

— Не... полностью... — Спайк покачал головой и закрыл лицо руками. — Это трудно объяснить, понимаешь? Помнишь, я всегда старался быть таким же храбрым и мужественным, как гвардейцы во дворце? До того, как мы переехали в Понивилль? Я всегда смотрел на них, всячески пытался подражать, болтался с ними в свободное время, потому что они были такими крутыми. Именно такими, по-моему мнению, должны быть настоящие жеребцы.

Он наконец решился посмотреть Твайлайт в глаза с лёгкой грустной улыбкой. — А ещё у них всегда были понидруги, или хотя бы увлечённые ими кобылки. И эти гвардейцы выглядели такими счастливыми из-за наличия столь счастливых леди вокруг них, что мне хотелось быть таким же счастливым. Я просто должен был найти самую красивую из всех...

— И поэтому, когда мы встретили Рэрити... — начала Твайлайт.

— Я выбрал её, потому что любой пони мог бы с уверенностью сказать, что она выглядит просто потрясающе. Я решил, что напал на золотую жилу, и потому решил добиться её и сделать своей понидругой. В итоге я выглядел со стороны как влюблённый мальчишка, но всё-равно не отступался... — Спайк поскрёб шею, краснея, Твайлайт же не могла сдержать хихиканья, поскольку те его "ухаживания" годы назад выглядели поистине мило. Затем Спайк снова вздохнул. — Но как бы я ни старался, я не чувствовал никакой отдачи от своих усилий, так что постепенно пробовал всё более и более тяжёлые способы, но даже они не принесли плодов...

Подтащив колени вверх, он обхватил их руками. — До Эквестрийских Игр три года назад.

Твайлайт помнила тот год. Игры тогда проводились в Ванхувере, и она с подругами и Спайком поехали, чтобы вместе посмотреть их. Теперь, думая об этом, она действительно могла припомнить, что Спайк в то время ходил какой-то очень тихий и словно бы пришибленный, почти не общаясь с другими.

— Там был там один бегун, земной пони из Троттингема, по имени Квик Трик, и когда я увидел его, я был словно... загипнотизирован, — прошептал Спайк, мечтательно вздыхая. — Не знаю, почему я так смотрел на него. Единственное, о чём я мог думать, это то, какой же он... красивый. Я начал чувствовать то, чего никогда не чувствовал раньше: как моё тело словно бы сгорает изнутри, но это жжение было приятным. Вид того, как капли пота стекают по его телу, пока он бежит, бросал в пот меня самого, и когда он взял золото, должно быть нипони не вопил от радости громче меня.

Твайлайт просто сидела, сосредоточившись на рассказе Спайка, одновременно читая язык его тела. Было ясно, что то была его первая подростковая влюблённость, и даже сейчас, несмотря на наличие кольтфренда, он всё ещё оставался привязан к тому знаменитому спортсмену. Твайлайт утешила себя тем, что в этом его поведение ничем не отличалось от любого другого нормального подростка, но уже через несколько секунд в ужасе подумала о том, что считает эту мысль "утешительной". “Я что, только что подумала, что Спайк ненормальный? Нет, не так. По крайней мере, не в оскорбительной форме. Но я ведь не просто так подумала об том, верно?”
Задвинув эти мысли подальше, она снова переключилась на Спайка. Румянец на его щеках меж тем разгорался всё ярче и ярче, по мере того, как он продолжал говорить. — Я не мог перестать думать о нём. Даже когда мы вернулись домой. Его образ преследовал меня день и ночь, пока однажды... я проснулся... я... я сперва решил, что описался во сне, но это было... кое-что другое.

Твайлайт густо покраснела. Часть её желала никогда не слышать о первой "голубой мечте" своего младшего брата, в то время как другая часть настойчиво напоминала, что подобные вещи являлись частью нормального сексуального влечения... к какому бы то ни было полу.

— Когда я осознал, что это такое... ты не можешь себе представить, что я почувствовал. Шок, злость, растерянность... — пробормотал Спайк, опуская голову. — Долго плакал, пытаясь отрицать это. Даже мои ухаживания за Рэрити были полны напрасной надежды на то, что если я добьюсь её любви, то всё пройдёт. Но сколько бы я не пытался, я не мог перестать смотреть на жеребцов, не мог не мечтать о том, как обнимаюсь и целуюсь с ними. Я не мог... я ничего не мог поделать, Твай! Мне нравятся парни! Я гей!

Теперь он рыдал, поскольку слова, что он выдавливал из себя, приносили боль и облегчение одновременно. Твайлайт была готова к этому и сейчас быстро обняла плачущего дракона, позволяя ему уткнуться в её грудь, чтобы выплакаться. Он долго заливался слезами, приглушённый мягкой шкуркой единорожки, которая молчала, просто позволяя братишке излить всё то, что так долго копилось в нём, мягко поглаживая копытом по чешуйчатой спине.

Постепенно рыдания Спайка затихли, он вытер глаза и щёки когтистой лапой и ещё несколько раз судорожно всхлипнул.

— Прости... если... если ты злишься на меня...

— Спайк, с чего бы мне вообще злиться на тебя? — спросила Твайлайт, прижимая копыто к щеке. — Признаюсь, мне... немного обидно, что ты не доверился мне раньше. — Она прикусила язык, заметив как взгляд его стал таким испуганным, словно она собирается его ругать. Она подняла подбородок вверх и улыбнулась. — Но это не значит, что я ненавижу тебя.

— П-правда? Ты не думаешь, что я отвратительный или что меня нужно выгнать? — спросил Спайк, и голос его дрожал.

Твайлайт помотала головой.

— Как ты мог так подумать? Потому что ты гей? Спайк, ты всё ещё тот самый маленький дракончик, которого я растила с тех пор, как была кобылкой. Ты всё ещё мой младший брат, которого я люблю. Ничего не изменилось, Спайк. — Она улыбнулась и ткнула его в нос. — Возможно, кое-что изменится от того, что тебе нравится твой пол, но это не значит, что я буду любить тебя меньше чем всегда. Такое никогда не случится. Мы одна семья и всегда будем вместе.

Ещё несколько слезинок скатилось по щекам Спайка и на его лице наконец появилась искренняя улыбка. Шмыгнув носом, он спросил:

— Т-ты это серьёзно? Ты не ненавидишь меня?

Твайлайт поцеловала его в лоб и обняла его передними копытами, едва не раздавив.

— Никогда бы не смогла, мой любимый дракон.

Она почувствовала, как Спайк наконец-то расслабился в её объятиях, как будто с него сняли тяжкий груз и он наконец-то смог свободно дышать. Твайлайт и сама чувствовала, как её беспокойства исчезают. Она переживала о том, как всё это может отразиться на ней и Спайке, но теперь, когда она выслушала его, успокоила, увидела его трудности, то поняла, что ничего в действительности не изменилось. Натурал или гей, он по-прежнему оставался Спайком. Он всё ещё её помощник номер один. Он всё ещё её младший брат.

— С чего ты вообще решил, что я буду тебя ненавидеть, Спайк? — спросила Твайлайт, прикусив губу в раздумьях. Она считала, что Спайк не станет сомневаться в её любви к нему. Как в тот раз, когда он убежал из дома, и после всех приключений, через которые они прошли вместе. “Неужели он... неужели он правда верил, что я возненавижу его?”
Спайк вновь опустил голову и пробормотал:

— Потому что... не все пони такие как ты, Твайлайт. Есть пони, которые смотрят на таких как я и видят в нас лишь извращенцев. Рамбл, он... — Спайк заколебался, но Твайлайт положила копыто ему на колено, дав знак продолжать. Даже если новости были плохими, она хотела больше знать о жеребце, укравшем сердце Спайка.

— Рамблу пришлось... столкнуться с такой ненавистью... от его собственных родителей. — Он потёр плечо, в то время как Твайлайт открыла рот от шока. — Когда... когда он рассказал родителям... они взбесились. Они выгнали его из дома и объявили, что он больше не их сын. Тандерлейн был в ярости и они все ругались. Его мать...

Спайк потряс головой, сжимая кулак, а из его носа вырвались языки пламени.

— Его мать сказала, что не собирается терпеть сына "пидора", и предоставила ему выбор. Либо он едет в этот "лагерь", в котором его вылечат, либо уходит и никогда не возвращается.

Твайлайт прикрыла копытами рот, услышав это. Она не могла поверить в подобное, теперь она поняла, почему Рамбл перед уходом так зло смотрел на неё. Он боялся, что она поступит со Спайком так же, как с ним поступила его мать.

— Что... что это за лагеря? — спросила Твайлайт, хотя впервые ей не хотелось узнавать что-то новое.

Горький смешок сорвался с губ Спайка, прежде чем он мрачно ответил:

— Судя по тому, что я узнал от Рамбла и что смог выяснить сам, это лагеря, в которые родители отправляют детей, чтобы "вылечить их от гейства", хотя на самом деле всё что они хотят, это предлог, чтобы не разбираться с открытием, что у них не будет внуков. Хотя возможно они и правда в это верят, не знаю. — Спайк вздохнул прежде чем прикрыть лицо рукой. — Они заставляют детей и подростков поверить в то, что у них есть "болезнь" и что им надо "очистить" от неё свой разум чтобы излечиться. Они... делают им больно, Твайлайт. Бьют их, поливают водой, запирают совсем или почти совсем без еды, заставляют читать анти-гейскую пропаганду. И, вернувшись, большинство из них слишком боится быть "геем", или приходит к саморазрушению.

Твайлайт чувствовала, как комната холодеет с каждым словом, сказанным Спайком. Она слышала, что некоторые пони не приемлют геев, но всё это всегда казалось чем-то далёким и никак не связанным с ней. Но сейчас, когда Спайк признался ей, что он гей? Она буквально зарычала, обняв его словно какая-нибудь медведица, защищающая своего детёныша. — Я обещаю тебе прямо сейчас, Спайк. Если понибудь постарается навредить тебе, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить тебя и заставить его заплатить за это. Я переверну всю Эквестрию, если это понадобится.

Она сделала себе мысленную заметку сегодня же вечером поближе ознакомиться с общественно-политической ситуацией в отношении гомосексуалов и, в частности, попросить принцессу Селестию отправить ей всю информацию, что та сможет. Если в Эквестрии происходят подобные вещи, пусть даже и небольшими фрагментами, то её долг, равно как и всех Элементов, убедиться в том, что данная практика будет пресечена на корню. Она никогда не любила лезть в политику, даже когда стала принцессой, но если в данном случае это позволяло сделать мир безопаснее, в том числе и для Спайка, она не поколеблется.

— Откуда ты столько знаешь об этом? — спросила Твайлайт.

— Рамбл рассказал. Они с братом состоят в группе, помогающей гомосексуалам по всей Эквестрии, рассказывая пони о несправедливом отношении к нам, — гордо улыбаясь, ответил Спайк. — Не смотря на то, что с ним случилось, они с братом хотят гарантировать, что другие не будут страдать из-за того, кем они являются.

— Похоже, Тандерлейн хороший брат — с улыбкой сказала Твайлайт, радуясь, что в семье Рамбла остался по крайней мере один любящий его пони.

— Да, Тандерлейн поссорился с родителями в тот день, когда они ушли. Сказал, что если они будут себя так вести, то потеряют двух сыновей. Они оставили Клаудсдейл и переселились в Понивилль.

— Как они могли отвергнуть его из-за чего-то подобного? Они не заслуживают того, чтобы быть родителями, — пробормотала Твайлайт, в гневе расправив крылья. Увидев взволнованный взгляд на лице Спайка, она сменила отвращение в голосе на сочувствие. — Ты правда беспокоишься за него, не так ли?

Покраснев, Спайк улыбнулся и кивнул, устремив взгляд вверх и, казалось, погрузившись в раздумья о жеребце, укравшем его сердце. Твайлайт увидела кое-что знакомое в его взгляде. Мерцающую искру, которую она вновь и вновь видела каждый раз, когда была вместе с Кейденс и Шайнинг Армором. Искру любви.

— Да, переживаю, — ответил Спайк. — Он помог мне принять то, что я гей. Поймал меня на том, что я на него пялюсь и... ну... одно последовало за другим. Они никогда не торопил события в наших отношениях и всегда заботился обо мне. Мы провели вместе всего год, но он лучшее, что случалось со мной в жизни.

— Звучит так, как будто он хороший пони, — заметила Твайлайт, мысленно делая пометку пригласить Рамбла на ужин в ближайшее время, чтобы лично его узнать. “И пусть он знает, что, несмотря на то, что он жеребец, если он сделает больно Спайку, она покажет ему, каково это — разозлить аликорна. Вне зависимости от того, вызывает ли сочувствие его прошлое”. Вскоре внезапно пришедшая мысль заставила её нервно сглотнуть. — С-спайк... а ты уже делал... это с ним?

— Ч-что?! Твайлайт! — воскликнул Спайк, тряся головой. — Уж прости, но я не стану обсуждать это с тобой!

— Извини, больше не буду это упоминать. Я просто... подумала, что мне следует это знать, понимаешь? — робко ответила Твайлайт.

Спайк потёр виски.

— Хорошо, мы можем просто забыть эту часть диалога?

Твайлайт хихикнула, прежде чем задать последний вопрос, который засел в её мыслях:

— Ты собираешься рассказывать об этом ещё кому-нибудь? Например, нашим друзьям?

Спайк вновь молча уставился в пол, глубоко задумавшись над заданным Твайлайт вопросом. Спустя несколько минут он закрыл глаза и ответил:

— Я... я бы хотел... но не сейчас. Я только что рассказал тебе и я рад, что ты хорошо приняла это... но я хочу немного подождать, прежде чем проверять остальных из нашей компании. И только если Рамбл согласится на это.

Кивнув, Твайлайт обняла Спайка крылом, и потёрлась об него носом.

— Конечно. Что бы вы ни решили, я поддержу вас.

— Твайлайт... спасибо, — прошептал Спайк, улыбаясь так широко, как только мог. — Я боялся худшего, если ты обо всём узнаешь, и очень рад, что ошибся. Извини, что не доверял тебе.

— Всё в порядке, Спайк. Я знаю, что для тебя это было нелегко. — Твайлайт поднялась с кровати и улыбнулась ему. — Почему бы тебе не найти Рамбла и не сказать ему, что он может больше не беспокоиться? Я схожу за пиццей и мы вдвоём сможем поесть не самой здоровой пищи, пока я рассказываю о своей поездке.

— Можно мне к ней драгоценные камни? — спросил Спайк, высунув язык, и буквально истекая слюной.

— Конечно.

— О да! Отлично! Двойной сыр на моей половине! — выкрикнул Спайк, выбегая из комнаты. Стук входной двери прокатился по комнатам.

Твайлайт улыбнулась и потрясла головой, радуясь, что всё разрешилось. Она узнала несколько новых вещей о Спайке, но в конце концов они не имели значения. Они по-прежнему были семьёй.

Ничего не изменилось.

Заметка от автора:

Я надеюсь, что вам понравилась эта история. Я хотел написать историю о чувствах, которая не включала бы в себя смерть или что-то подобное (для тех из вас, кто просто читает этот рассказ — загляните в мой список рассказов и вы поймёте, о чём я говорю), поэтому я подчинил эту историю данной цели. Не говоря уже о том, что я хотел выразить свою поддержку прав геев.

Я не являюсь гомосексуалом, но их много среди моих друзей и я знаю, через какое дерьмо они вынуждены проходить от различных групп общества. Я просто хотел, чтобы вы знали, что я полностью поддерживаю ваше право любить кого угодно, и что к вам не должны относиться иначе, чем к любым другим людям.

Вы не должны стесняться себя и верить кому-либо, кто говорит, что Господь отправит вас в ад. Я убеждённый католик и верю что истинный Бог — любящий отец, который заботится обо всех своих детях, включая вас. Любовь не является грехом, отличие от окружающих не является грехом. Я знаю, что в наших религиозных сообществах есть люди, которые ругают вас, но мы не все такие. Вы будете удивлены, сколько христиан, иудеев и других, кого я знаю, поддерживают вас на сто десять процентов.

В любом случае, я надеюсь, что рассказ вам понравился. Не стесняйтесь оставлять комментарии.

Увидимся.