Долгий путь домой
Глава 1
Принцесса Селестия подняла Солнце, и его лучи проникли через незанавешенное окно комнаты. Пони сладко посапывала в своей кровати, блуждая в далёкой стране грёз, ее грива разметалась по подушке, на лице блуждала счастливая улыбка. Тихонько пробурчав что-то во сне, единорожка перевернулась на другой бок и, пошевелив передней ногой, подтянула одеяло. Солнечный луч решил разбудить соню и запрыгнул к ней на лицо. Снова послышалось недовольное бурчание, а затем последовал глухой удар – неудачно повернувшись, она свалилась с кровати.
— Ну, какого сена… — Мист покривилась и стала выпутываться из одеяла, — такой сон снился.
Зевнув, она прикрыла глаза, пытаясь уловить последние фрагменты чудесного сна. В этот раз она была как героиня из книги, без страха и упрёка, в сияющих доспехах в одиночку выступившая против легионов тьмы. Заклинания с грохотом обрушивались на орды живых мертвецов, разбивали в прах боевых големов и свергали с небес ужасающих теневых драконов; затем сражение в Чёрной Цитадели и триумфальное возвращение с победой.
Рог пони засветился, и облачко заклинания подхватило лежавший на полу роман «Ведьма Запада наносит ответный удар» и перенесло его на полку. Распахнув окно, Мист принялась приводить постель в порядок, и тут её взгляд упал на часы.
— Время, время, время… — единорожка бросилась к зеркалу и принялась приводить в порядок гриву, превратившеюся за время сна в подобие вороньего гнезда, — надеюсь, она не будет сильно злиться.
Нежный перезвон колокольчиков в часах снова напомнил о том, что время ждать не будет, и кобылка, вздохнув, поплелась на первый этаж родительского дома. Мать и отец снова отсутствовали. Они уехали в столицу для заключения договоров. Из большого зеркала в прихожей на неё взглянула грустная пони.
— Ну же, дорогая, — подбодрила себя единорожка, — держи хвост трубой и улыбайся.
Морнинг Мист де Айс вышла во двор родного поместья и с удовольствием потянулась, подставляя спинку лучам летнего солнца. По небу проплывали редкие облачка — погодная команда пегасов обещала дождь лишь к вечеру, лёгкий ветерок трепал её огненно-рыжую гриву. День был прекрасен, ну, почти прекрасен.
— Да где же ты там? — раздался раздраженный крик старшей сестры, — Сколько мне ещё тебя ждать?
Серая единорожка вздрогнула — опять сестра будет её поучать, а ведь она только недавно вернулась домой после продолжительного отсутствия. Пусть у Винд и были потрясающие способности к магии созидания, это не давало права старшей тыкать своими успехами ей в лицо. Нога за ногу пони приближалась к своей сестре. Усидчивости Винд хватало, это Мист знала точно. Старшая много времени проводила в библиотеках и старых архивах, выуживая порой поразительные заклинания. Например, чего только стоили её ледяные птицы, которых сестрица создавала, образно выражаясь, одним лишь взмахом копыта.
Лазурного цвета единорожка сидела рядом с бассейном в тени беседки и пила чай со льдом.
— Присаживайся, Мисти, — старшая пони пододвинула к ней чашку и тарелочку с пирожным, — давно мы по-сестрински с тобой не сидели.
— Да… к сожалению, — печально ответила серая пони, подсаживаясь к столику, — ты ведь не просто так меня позвала? -
— Эх-х… Ну зачем сразу с места в карьер? — Винд вздохнула и отпила чай, — позвала я тебя не просто так, верно… Но можем же мы поговорить и без повода?
— Просто поговорить? — в глазах серой пони начала зарождаться слезинка, но она взяла себя в копыта, — когда это было? Когда-то давно мы могли и чайку попить и побеседовать как подруги… Но ты уехала…
— Ох, не начинай опять… — раздраженно ответила старшая, — лучше расскажи, как ты продвинулась в совершенствовании своей магии.
— Тебя интересует лишь это? — Мист встала и подошла вплотную к сестре.
— Милая, ты не забывай, что мы де Айс, — назидательным тоном начала говорить Винд, — это значит…
— Да знаю, что это значит, — серая пони села на подушку и надулась, — мать и отец твердят мне это постоянно. Они не хотят признать, что школа созидания не мое.
— Ох, бедняжка, — лазурная единорожка погладила свою сестру, но та отстранилась и уставилась в пол.
Проблем с младшей хватало, и ни она, ни родители ничего не могли тут поделать. Магия Мист была странной и малоуправляемой. На сотворение самых обычных заклинаний у неё часто уходило больше времени, чем у её сверстников. Эффекты тоже получались весьма неожиданными: поднятая телекинезом табуретка не парила над землёй, а резко возносилась вверх, пробивая потолок, а затем и крышу. Попытки преобразовать яблоко в апельсин, приводили к тому, что несчастный плод взрывался, покрывая волшебницу ошмётками.
— И что с тобой не так, — думала Винд, — хорошо пока получаются лишь атакующие заклинания.
Старшая пони поёжилась, вспоминая, как она научила, в тайне от родителей, младшую некоторым заклинаниям разрушения. О чём она тогда думала? Просто хотелось, что бы у малышки Мисти хоть что-то получилось, вот и пробовала с ней то одно, то другое. Тайные уроки по применению разрушительных заклинаний быстро дали плоды, и складывалась впечатление, что Мист ими уже владела, но просто забыла. Огненные шары, молнии, разрушающие лучи срывались с её рога и вдребезги разносили учебные мишени, к вящей радости младшей. Шторм Винд де Айс оставалось радоваться с ней вместе, но против кого использовать эту жуткую магию? В Эквестрии уже давно царил мир, согласно прессе уровень преступности был низок, стража в основном разнимала пьяные драки, улаживала семейные ссоры, а то и просто снимала кошек с деревьев. Иногда в приграничных районах объявлялись шайки разбойников, с которыми местные силы охраны порядка справлялись без особых проблем. Основной занозой в крупе закона были тёмные маги и контрабандисты, тащившие тайком запрещенные и порой опасные товары.
Винд вспомнила, как Мист начала контролировать протекающею через нею магию. Разовое применение атакующей магии не приводило к истощению и последующему отлёживанию сестры в кровати. Сейчас младшая, по её мнению, уже была весьма неплохим боевым магом для начинающего… но это всё было по меркам древних книг.
— Я так понимаю, родители и тебя уговорили? — младшая пони вяло помешивала чай, — мой ответ прежний — нет.
— Почему? Это будет хороший табун, к тому же ты пойдёшь в него, когда подрастёшь.
— Что бы стать младшей кобылкой… — Мист отпила чай и, подхватив печенье, захрустела им, — вот ты почему не идешь? Ты гораздо красивее…
— Ты же прекрасно знаешь, что твоё вступление в табун к Риверноукам усилит положение нашей семьи, а наши родители получат возможность стать полноправными партнёрами при строительстве новых морозильных комбинатов… — устало разъяснила Винд, — сколько раз я тебе это рассказывала? Кроме того, быть младшей в табуне не так уж и плохо, всю тяжелую работу возьму на себя старшие, тебе надо будет лишь…
— Да знаю я! Улыбайся мужу, ну и это самое… — рыжегривая пони покраснела и в смущении потёрла копыта, — а вот мама… мама не была в табуне, — продолжила рыжегривая пони, — а меня пытается туда впихнуть уже заранее.
— Вот только не начинай, а? Мама не потерпит других кобыл рядом с папой. Ты же знаешь, как она полу — в шутку, полу — всерьёз, любит повторять: «Разобьёшь мне сердце, я сломаю тебе хребет». Она такая, и это не изменишь. А в отношении тебя это политика, пойми, это всё ради лучшего будущего семьи.
— Ну Винд… Как ты можешь так поступать со мной, — на глаза младшей сестры навернулись слёзы, — разве ты забыла, как мы мечтали о том, что мы вступим в табун по любви… У нас будет куча малышей и …
— Моя маленькая фантазёрка, — лазурного цвета пони с синей гривой подсела поближе к сестре и обняла её, — ничего не забыла… Я просто выросла, а ты всё мечтаешь, подобно той пегаске-воительнице Сильвервинг, бороться с тёмными магами и драконами, спасать жеребцов, открывать далёкие земли… Спустись на землю.
— Кроме того, твоя странная магия тебе в таком сильном табуне не потребуется, так что когда ты в него вступишь, можешь не изводить себя больше занятиями, — произнесла Винд и, взглянув на небо, по которому пробегали легкие облака, продолжила, — мама, папа и я желаем тебе добра, мы хотим, что бы у тебя было светлое будущее.
Мист шмыгнула носом и, кивнув, посмотрела на сестру: «Я тоже кое-что могу в плане магии, пусть она и связана с разрушением».
— Мисти, не стоит расстраиваться по данному поводу, лучше посмотри, как я могу теперь манипулировать льдом, — похвасталась Шторм.
Серая единорожка увидела, как старшая произнесла заклинание, и вода в бассейне родительского особняка застыла и стала гладкой, в ней как в зеркале отразились небо и проплывающие облака. Затем на ледяной глади стали пробиваться цветы, корабельными мачтами взметнулись ввысь деревья, даже травинки были проработаны на славу — покачиваясь на ветру, они ударялись друг о друга и тихонько позвякивали, будто маленькие серебряные колокольчики. Лазурного цвета единорожка с гордостью смотрела на то, как солнце искрится в ледяном саду, взмах копыта — и с веток деревьев взлетели птахи и принялись носиться в кронах деревьев, в ледяной траве тут и там мелькали меленькие зверюшки. Вот искрящаяся на свету белка схватила прозрачный желудь и утащила его в дупло, ледяная мышка прошмыгнула между корней деревьев. Порыв ветра раздул шикарную гриву Винд, а сад откликнулся на него невероятной игрой звона и преломленного света. От такого зрелища захватывало дух, но на этом волшебство не заканчивалось. Мист во все глаза смотрела на то, как старшая сестра, тонко управляя потоками магической энергии, создавала на её глазах шедевр. Сколько младшая не билась, у неё даже близко не получалось создать что-либо подобное. Старшая бросила полный превосходства взгляд на сестру и решила, что пришло время для финального аккорда. Рог лазурной пони засиял, а её саму окутали всполохи магической энергии и, повинуясь заклинанию, ледяной сад стал осыпаться дождём, но, едва появившись, капли воды тут же превращались в пар. Из сгустившегося облака стали вырастать когтистые лапы, вытянулся и хлестнул по воздуху шипастый хвост, гордо вскинулась голова на длинной шее, подобно парусам, наполняемых ветром, распахнулись два огромных крыла. Дракон низко поклонился волшебнице, затем взмахнул крыльями и взмыл в небо.
— Ну как? — Винд подошла к застывшей Мист и, наклонившись к её уху, прошептала, — впечатляет?
— Это было… — ответила младшая.
— Знаю, офигенно, — перебила лазурная единорожка.
— Я тоже кое-чему научилась, — серая единорожка подошла к опустевшему бассейну, — давай покажу!
— Может не стоит? — старшая приподняла бровь, — ты же помнишь, чем кончилось твое последнее созидание…
— Я справлюсь, — младшая волшебница уверенно посмотрела на свою сестру, — посмотри, я тоже кое-что могу! Не ты одна, за книжками просиживаешь!
— Даже и не знаю... — Винд задумалась, — впрочем, я рядом, если что помогу.
Перед волшебницей опустилось ведро воды. Старшая отошла назад и выжидательно посмотрела. Мист вздохнула и сконцентрировалась на образе цветка, и потоки магической энергии потекли через неё. Рог начал сиять, и на поверхности воды начали формироваться верхние лепестки прозрачного цветка, который белел, обращаясь в лёд. Младшая сестра улыбнулась — у неё получится и наконец-то удастся избавиться от ярлыка «вечной неудачницы и ходячей разрушительницы». Внезапно, тонкий ручеёк магии, протекавший через неё, стал ревущим потоком, вода в ведре в один момент замерзла.
— Стой! Немедленно прекрати, — крикнула Винд и бросилась к сестре, видя, как лед стал красным, и из него стали выскакивать маленькие молнии. Всё происходило как в прошлые неудачные тренировки: младшенькая казалось впала в некое оцепенение и не воспринимала окружающей действительности, в то время как магия продолжала вливаться в тренировочный предмет. Глаза странным образом изменились: зрачки, радужка и белок исчезли, из орбит полился зелёный свет. Но не это было самым страшным, Винд показалось, что перед ней не её сестра, а какая-то пустая оболочка, кукла. У старшей сестры всё похолодело внутри: свечение начало окрашиваться черным, затем из уголков очей Мист начали подниматься облачка тёмного тумана и трепетать на манер языков пламени. Сбив свою сестру с ног, Шторм покатилась вместе с младшей, и упала в опустевший бассейн. Вовремя — ведро взорвалось. Грохот взрыва больно ударил по чувствительным ушам пони, но это было не страшно. Главное они были целы.
— Мист, Мист… да очнись же, — Винд трясла свою сестру за плечи, но та лежала на кафельном полу и ни на что не реагировала. Туман, изливавшийся из глаз, постепенно рассеялся, и к ним вернулся нормальный вид. Лишь вздымающиеся и опадающие бока, говорили о том, что Мист дышит. Но... зрачки изумрудно-зелёных глаза были расширенны и не содержали привычных для младшей жизнерадостных искорок. У лазурной волшебницы ёкнуло сердце, и похолодели копыта: «Нет… нет… только не ты и не так!».
— Да очнись же! — Винд принялась накладывать исцеляющее заклинание, её рог сиял и сыпал искрами, она обильно вливала живительную энергию в сестру. Единорожка понимала, что жизнь Мист висит на волоске — с ней произошло то, что в среде магов именуется Истощением. Это происходило тогда, когда маг терял контроль над заклинанием и оно начинало с неимоверной скоростью поглощать энергию несчастного, а затем, исчерпав его магический резерв, переключалось на жизненные силы. Потеря последней капли означала неминуемую смерть. Секунды, казалось, растянулись до бесконечности… но вот лежащая пони моргнула и дёрнулась.
— Ах.. кхе... — едва слышно просипела Мист, — что случилось?
— Дура! — старшая сестра замахнулась для удара, но опустила копыто и крепко обняла свою сестру, — ты опять выпустила свою необузданную магию… О чём ты только думала? Твое заклинание чуть не выпило тебя всю!
Так они и сидели: лазурная единорожка обнимала серую пони и ругала её, роняя на шерстку крупные слёзы. В этот раз опять всё обошлось, но было уже на грани. Как так могло получится, что в семье де Айсов родилась пони со склонностью к магии разрушения? Этого Винд не знала, равно как и родители. Оставалось лишь скрыть это ото всех, либо допустить, чтобы на сестру нацепили ограничитель магии. Худшим вариантом было бы то, если бы Мисти упрятали в закрытое учреждение для опасных магов. Это нанесло бы ощутимый удар по репутации семьи, обеспеченной трудами многих поколений. Вспомнив о Копперхорнах, она скривилась, будто бы увидела в своей тарелке таракана. Они воспользуются особенностью Мист, дабы притопить де Айсов и возвысится за их счёт. Нужно лишь спрятать младшую, а если мать и отец не сразу одобрят это, в конце концов им придётся согласиться.
Стук в дверь отвлек Морнинг Мист от приготовления еды, и она разбила яйцо мимо сковороды. Вязкая, студенистая масса растеклась по полу, вынудив серую пони выругаться, опять придётся убирать. Впрочем, не в первый раз, кухня и так носила на себе застарелые следы неумелой готовки. Направившись в холл, единорожка размышляла, кого это принесла нелёгкая. Конечно, кто ходит в гости по утрам, то поступает мудро... но не до завтрака же! Ведь это было последнее яйцо в доме, и требовалось идти на рынок, купить чего-то поесть, если конечно опять не питаться сандвичами с ромашкой и люцерной. За дверью стояла желтая пегаска и держала на спине небольшую коробку.
— Привет, Мисти! — бодро поприветствовала её утренняя гостья и обняла её крыльями, — как мы и договаривались, я оставляю тебе свои книжки.
— Ой, доброе утро, Клэр! — единорожка улыбнулась и обняла её в ответ, — проходи...
— Спасибо, но я спешу. Сегодня переезжаю из Тейлсвилля, так что зашла попрощаться. Будешь у нас в Филлидельфии — заглядывай, — пегаска отступила назад, передавая ящик единорожке.
Ещё раз обнявшись на прощание, Мист закрыла входную дверь, и подняв телекинезом ношу, отправилась к себе в комнату. Среди большого количества роматико-приключенческих романов, была книга, которая сразу привлекла внимание серой волшебницы — потрёпанный фолиант с истёртым тиснением и пятнами на обложке. Книга была очень старой.
— А вот ты-то здесь откуда? – единорожка села на круп и почесала копытом за ухом, — никогда не поверю, что Клэр хоть раз прочитала какое-либо серьёзное произведение.
За годы, проведённые в Тейлсвилле, волшебница хорошо узнала литературные вкусы своей соседки — все, что она читала, было обычно либо примитивными страшилками, либо весьма пикантными любовными романами. Увидев обложки этих книжек, пони покраснела как свёкла и закрыла ящик, решив, полистать их ближе к вечеру, когда никто случайно не застанет её за чтением подобной литературы.
— А вот с тобой я познакомлюсь ближе, — обратилась пони к старому фолианту, подхватила его телекинезом и направилась в свой кабинет.
Пушистые облака медленно проплывали в вышине. Драконикус, положив лапы под голову, лежал на берегу и скучал, разомлев на солнышке. Пожевывая травинку и почёсывая свою белую бородку, он желтым глазом наблюдал, как пегасы из погодной команды расчищают небо. Река неторопливо несла свои воды, и юркие стрекозы, летавшие у её поверхности, ловили мелких насекомых. Солнечный свет рассыпался бликами, создавая причудливую игру света и тени на прибрежных камышах. Безмятежное состояние прервал мячик, влетевший ему в затылок.
— Упс... прости, папа! — раздался тонкий хихикающий голосок.
— Доченька, что я тебе говорил, про то время когда я отдыхаю? — дракониус напустил на себя строгий вид и посмотрел на маленькую пони, которая носилась по поляне, бросая и отбивая свой мячик. Стороннему наблюдателю могло показаться странным, что обычный житель Эквестрии может так стремительно перемещаться. Фиолетового цвета малышка, с гривой того же цвета что и шерстка, включающей в себя белые прядки, носилась по поляне с невероятной скоростью, порой просто смазываясь в неразборчивое цветное пятно.
— Папуля, ты как разлёгся с утра, так и лежишь... Поиграй со мной! — малышка метнулась к Дискорду, запрыгнула на колени и состроила щенячьи глазки, — ну пожалуйста.
Дух хаоса погладил Скрюболл по голове, почесал за ушком, от чего та счастливо зажмурилась и заурчала. В эти моменты совместного времяпрепровождения он чувствовал себя необычно прекрасно, она была одна из немногих его дочерей, в которых наследие могучей крови не угасло. Обняв пони покрепче, дракониус уселся в сотворённое из воздуха кресло, нацепил на нос, неведомо откуда извлечённые очки: «Хочешь, папочка почитает тебе сказку?». В левой лапе возникла ярко раскрашенная книжка с изображенной на обложке улыбающейся пегаской.
— Бе-е... — фиолетовая пони скорчила забавную гримасу и, вырвавшись из лап отца, зависла над ним, вверх тормашками, — давай что-нибудь поинтереснее... Мне скучно.
— Милая, когда же ты поймешь, что для бессмертных состояние скуки в принципе нормально, — дракониус щелчком когтей левой лапы превратил кресло в шезлонг и собрался поспать, но ему не дали.
— Ну нет... так не пойдёт, — Скрюболл принялась кататься по воздуху, как на коньках по льду, и словно издеваясь над тяготением, не меняла своего состояния вверх ногами, — давай позлим Тию и утащим Элементы Гармонии. Вот уж её солнцекрупое величество позеленеет от злости. А потом я их всё равно верну, ибо они мне не нужны.
— Милая, как ты себе это представляешь? Они защищены магией аликорнов, и я к ним даже не смогу прикоснуться, — дух хаоса снисходительно улыбнулся и снова откинулся в шезлонге, собираясь вздремнуть.
— Папа! — голос пони внезапно стал жестким и колючим, — ты не забьёшь на меня как обычно, или я пойду и поиграю в Понивилле... А ты знаешь, чем это может закончиться...
Дискорд дернулся, представив себе некоторые развлечения дочери, порой заканчивающиеся фатально для объектов шуток. Маленькая пони прекратила резвиться в воздухе и опустилась на поляну, её нежно-фиолетовые глаза стали желтыми с вертикальными зрачками. Хвост нервно хлестал бока, а на лице была недовольная гримаса. Отец, пытается отделаться от нее как обычно, но в этот раз не ему удастся. Неужели я ему наскучила? Эти мысли крутились в её голове.
— Ты появляешься, когда тебе удобно, и внезапно исчезаешь, то просто сидишь и гоняешь чай с принцессой, ешь тортики и ничего не делаешь. Оставался бы себе на побегушках у Селестии! — Скрюболл сплюнула на землю и, развернувшись, пошла в сторону леса.
— Км-м... Постой, Скрю... Ты не понимаешь, — тихо произнёс дракониус, — не уходи...
— А, не уходи?! Все-таки, наконец, да? Я теперь нужна? — протянула пони и, развернувшись, села на траву.
— Пойми же, моя драгоценная милая доченька, — дракониус заломил лапы и встал с шезлонга. Подойдя к ней, он опустился на одно колено, и протянул лапу, чтобы погладить её, — пони я вредить не хочу.
— Да-да-да... Ты это так говоришь, лишь потому, что только я унаследовала от тебя бессмертие, — уклонившись от лапы отца, она продолжила, — ну же, ты Дух Хаоса или нет? Или же они сделали тебя мягкотелым?
— Я?! Нет, я всё тот же... — Дискорд ударил себя кулаком в грудь, — прекрасный хаоситский бог в самом рассвете сил.
— Ну, так покажи мне это! Если всё сделаем, по-моему, то определённо получится. Итак, ты в игре?
— Ты видимо забыла, что как носитель моей пробудившейся крови, ты тоже не сможешь коснуться Элементов Гармонии, — усмехнулся повелитель хаоса и вернулся обратно в шезлонг, — толкай свой замечательный план.
— Раз не ты и не я не можем их коснуться, то пусть это сделает кое-кто другой.
— Другой? Доча, ни один пони на такое не пойдёт, а наёмники из других государств не рискнут навлечь на себя гнев аликорнов, — назидательно произнес Дискорд.
— А я и не имела в виду кого-то из этого мира. Помнишь тех двуногих существ, которые по неосторожности забрели в мой горный домик? Так вот, я провела серию тестов и могу утверждать, что у человеков получится коснуться артефактов и принести их мне. От тебя потребуется отправиться в их мир и привести мне одного.
— Зачем? У тебя уже есть люди, воспользуйся ими.
— А, это... не выйдет, — Скрюболл ухмыльнулась и продемонстрировала свои острые клыки, унаследованные от отца, — они… это самое… они сломались.
— Зубастик ты мой, кровожадный... что ты там такое делала? Впрочем, неважно, — дракониус взмахнул лапой, поймал пролетающею мимо мошку и растер её в труху, — кажется, я тебе не раз говорил, не демонстрируй клыки без необходимости. Ты, похоже, не подумала, что это существо, гуляющее само по себе, при встрече задержит первый же отряд стражников или мне ему ещё и ксиву клепать?
— Об этом я тоже подумала. Грядёт Великий Парад Планет, а в ведьмин час этой ночи очень многие маги будут творить обряд призыва фамильяров. Магия будет так фонить, что никто не сможет отследить его прибытие, да и потом, на него мало кто обратит внимание — необычно выглядящим помощником мага мало кого удивишь.
— Хм, неплохо дочка. Однако, как ты его подсунешь магу? Возьмешь в копытца и приведешь к дверям дома? — повелитель хаоса усмехнулся и потёр передние лапы, — представляю себе эту сцену...
— Да нет же, всё не совсем так. Ты подсунешь одной магичке этот планарный ключ, — с этими словами фиолетовая поняшка встала с травы, подошла к лежащей под кустом сумке и извлекла оттуда артефакт, — вот он, лови!
Дискорд поймал черный шар и посмотрел на своё отражение в матовой поверхности ключа. Гладкая поверхность была прохладной на ощупь, лёгкое покалывание говорило о том, что он полностью заряжен и готов к использованию. То, что его дочь зачаровала такой артефакт, говорило о весьма незаурядном таланте, и это не смотря на то, что она не единорог. Впрочем, с доставшимся ей наследием это не так уж и сложно. Куда он настроен? Дух хаоса продолжал рассматривать артефакт... Неужели туда? Значит, она знает о существовании этого места?
— Скрю, я правильно понял, ты настроила ключ на Серединный Замок? — Дискорд подбросил тускло мерцающий шар и, поймав на коготь, заставил вращаться вокруг своей оси.
— Именно так, тебе же надо будет бросить человека в открывшийся портал, и он попадёт прямиком к вызывателю...
— Хорошо, я добуду тебе человека, но с одним условием, — свернувшись в кольцо, произнёс дракониус.
— Условия? Ты же вроде бы был не заинтересован?
— Я тоже не против развлечься — давай малость пошалим. И раз уж так всё складывается, то предлагаю внести небольшие изменения в игру. В любом случае ничего не теряем. Ну, так как, папка составит тебе компанию?
— И что ты предлагаешь?
— Давай сразу не будем его нагружать этой миссией, если избранник выживет, и не станет, например, мантикориной трапезой. Мы в конце концов отправим его добывать для тебя Элементы… может быть я тогда подсоблю. Ну а если он попадётся, — хаотичный дух открыл свою пасть, обнажив клыки, — то...
— То Селя обратит его в пепел, — закончила за него Скрюболл и снова обнажила клыки в мрачной усмешке, — пусть только попробует проиграть. Что будем делать в случае его поражения?
— Соберём в совочек то, что останется, – повелитель хаоса хищно ухмыльнулся, и из его ноздрей выскочили язычки пламени.
— Идёт, батя, — весело ответила маленькая пони и игриво стукнула копытцем своего отца, — а я красивую урну подберу и на полочку поставлю.
— Кого из людей выберем?
— Пусть всё решит случай, думаю, па, ты тут что-нибудь придумаешь.
— Итак, возвращаясь к нашему делу. Ты уверенна, что эта твоя волшебница не изгонит его, только лишь увидев?
— Думаю, да, и вот почему... — маленькая пони снова забралась на колени к отцу и принялась нашептывать подробности предстоящего дела, а повелитель хаоса тихонько хихикал и потирал лапы.
Дискорд приближался к Серединному Замку, чьи стены с давних пор возвышались в Междумирье. Величественные башни возносились ввысь к небу, постоянно закрытому тяжелыми, мрачными облаками. Монументальное громада Замка бросала вызов времени, и казалось, что ничто не может повлиять на него. Волны Вселенского Океана бились о скалу, служившую опорой Серединному Замку, многие тысячи лет они пытались смыть это странное строение, которое нарушало девственную пустоту этого места, но, как и раньше, всё это было безрезультатно. Ветер колыхал стяги на шпилях башен, которые в отсутствии солнца и дождей, сохранили первозданные цвета.
Сделав несколько кругов над Замком, Дискорд с удовольствием заметил, что всё также как и раньше. Древние, построившие его, ушли неизвестно куда и весьма давно, не оставив ничего однозначного, что могло сказать об их внешнем виде. При этом творение мастеров прошлого стояло всё тем же монолитом… ну почти. Вблизи стало видно, что казавшиеся целыми стены покрывают трещины, в многочисленных фонтанах, вместо упругих струй бьющих вверх, текут лишь жалкие и грязные ручейки. Мозаики, собранные из драгоценных камней, подверглись атакам воров и представляли собой жалкое зрелище, зияя пустыми выемками. Что на них было изображено, сложно было предположить даже повелителю хаоса.
Дракониус печально вздохнул и, заложив плавный вираж, пошел на посадку: «Время, время… даже тут ты собираешь свою дань». Лапы Дискорда коснулись булыжной мостовой и потонули в слое пыли, которая облачками взлетала от его шагов. Он подошёл к статуе, изображавшей странное создание, с двумя парами крыльев и длинным тонким хвостом. Голова статуи отсутствовала, надпись, поясняющая кто это, была старательно сбита. Похожая ситуация была со всеми остальными статуями, фресками: их внешний был скрупулёзно испорчен, так что нельзя было что-либо толком разобрать. Дискорд задумался: кем были эти древние и как давно они ушли? Серединный Замок работал сам по себе, поддерживая связь между мирами. Источник энергии Замка поражал воображение – по прошествии прорвы времени он всё ещё питал системы.
Когда повелитель Хаоса впервые его обнаружил, создателей уже не было, но, тем не менее, им пользовались жители других миров. Те, кто знал об этом месте, разумеется. Судя по всему, Серединный Замок задумывался как большой перевалочный пункт, где жители иных миров могли бы отдохнуть и продолжить путь. Даже ему, могущественному Дискорду, путешествие между планами было задачей посильной, но довольно трудоёмкой. Не так давно, по меркам духа хаоса, у пони появились планарные сферы, которые позволяли приоткрыть врата между мирами и притащить фамильяра или демона, тут уж как повезёт вызывателю. Дракониус тихонько рассмеялся, представляя себе выражение лица горе мага, когда тот окажется нос к носу с рассерженным обитателем какого-то негативного плана. Впереди показалось здание – Дом Дверей, в котором находились порталы, через которые можно было полноценно путешествовать или торговать, взяв с собой товары и охрану, организовав караван. Случалось из мира в мир обитатели попадали и благодаря аномалиям, но пользоваться ими всерьёз решались лишь самые отчаянные, ибо забросить могло куда угодно, порой даже частями.
Дракониус бродил по опустевшим залам и представлял, как тут всё могло быть. Ему бросилась в глаза цепочка следов в пыли — кто-то не так давно воспользовался одним из порталов, приглядевшись к ним, он узнал в них отпечатки копыт одного из обитателей негативных миров. Тихонько хмыкнув, Дискорд потерял интерес к прошедшему по этим коридорам гостю — своих дел хватало. Спустившись по винтовой лестнице, дух хаоса приблизился к порталу, окруженному полупрозрачной сферой, сотканной из чего-то напоминающего дым.
— Это хорошо, — Дискорд размял лапы, — мой барьер на месте, а значит, этот проход так и остался запечатанным.
Открытый им когда-то мир… Как давно это было… Щит окружавший портал исчез по щелчку пальцев духа хаоса, и дракониус замер перед аркой портала. Под его гладью, как под поверхностью воды, в тёмно-малиновой глубине вращалась воронка. По поверхности конуса проскакивали вспышки молний, в самой глубине ослепительно сияла дыра на иной план.
Терус Айронхорн сидел на стуле и приглушенно ругаясь, наводил лоск на свой арбалет. Сначала всё было просто прекрасно, этот проныра Стормнэйл ухватил заказ в Талосе, всего навсего-то надо было доставить груз в Лас-Пегас. Но с момента пересечения границы Эквестрии всё шло не так. Дыхнув на металлические дуги своего оружия, минотавр ухмыльнулся своему отражению и продолжил полировку. Доверенный пони в таможенной службе слёг с какой-то болезнью, а сменщик оказался на редкость честным. В итоге пришлось двинуться обходным путём через леса. В довершении всего у телеги сломалась ось, и они застряли недалеко от какой-то дыры, под названием Тейлсвилль.
— Ну почему так? – Айронхорн ругнулся, когда смахнул локтем пузырёк с полиролью и тот, звякнув об пол лесной сторожки, укатился в дальний угол.
Стул печально скрипнул, когда массивное тело минотавра поднялось и направилось к стене маленькой комантёнки.
— Да отсохнут копыта у того, кто построил эту хибару, — задев рогами за низкий потолок, буркнул контрабандист, — встречу, хвост выдерну…
Вдруг он услышал сдавленный вскрик, переходящий в хрип. Если бы он был ещё тише, то можно было и не услышать. Сердце начало ускорять свой бег, разгоняя кровь по могучему телу. Терус узнал этот голос, он принадлежал одному из земнопони, которого Стормнэйл нанял для транспортировки груза. Тихонько отступая от двери, минотавр подошел к столу и взял свой арбалет. Хмыкнув, он вставил в него обойму и взвёл пружину. Всё, теперь он готов к бою. Да кто мог сунуться к нему? Минотавр напрягся и с удовольствие посмотрел, как перекатываются его мышцы. Мне некого бояться! Тот самоубийца и пикнуть не успеет, как его самовзводный арбалет всадит в брюхо четыре болта. Ну а если будет мало, можно раскроить череп классическим ударом. Хех! Выпустив пар из ноздрей, он коснулся кольца в носу, прошептал слова молитвы, обращенной к Муу’Ша, и прицепил на пояс булаву. Новый крик убавил уверенности Терусу, на этот раз кричал второй земнопони.
— Помогите… Во имя Селестии, пони-бу… — голос оборвался каким-то бульканьем, словно жертве разодрали горло.
Ситуация принимала скверный оборот, некто тихо подкрался к пони и убил их. Расправиться с крепко сбитыми тяжеловозами могли немногие, а для того что бы сделать это тихо, нужен был специалист. Взрослая мантикора без особых проблем задерёт даже трёх земляшек, но она не сунется к жилью. Да и зачем? В лесу сейчас полно более лёгкой добычи. За дверью раздался лёгкий шорох, и послышалось тяжелое дыхание какого-то зверя.
Звякнула тетива, болт коротко просвистел свою песню смерти и, пробив тонкие доски, из которых была сделана дверь, с чавкающим звуком вонзился во что-то или в кого-то. В ответ раздалось лишь глухое рычание, и второй болт последовал за первым, проделал ещё одну дыру в двери. Странное существо стояло на месте, казалось, ему известно, что жертва никуда не денется из комнаты, единственное окно было слишком маленьким, дабы массивное тело минотавра смогло протиснуться через него.
Плюм.
Капля пота сорвался с причёски Теруса и упала на пол. Дверь слетела с петель, сброшенная таинственным неприятелем, и в этот момент контрабандист увидел своего противника. Лишь в страшных рассказах, ему доводилось слышать об этом порождении затхлых топей, расположенных в девственных лесах Зебрикии.
— Защити, Муу'Ша, меня от всех врагов, — коснувшись носового кольца, дрогнувшим голосом прошептал минотавр, — видимых и невидимых, что были порождены Бездной мерзкою.
Кошмарное создание втянуло воздух тремя ноздрями, затем по его морде пробежала вертикальная линия — зверь разверзнул пасть, полную острых зубов. Тяжелый арбалет выплюнул последнюю пару болтов, и за ними с рёвом бросился минотавр. Последний рывок — может мне повезёт — Терусу показалось, что время замедлилось, и он движется словно во сне. Чудовище выбросило навстречу своей жертве длинные языки, извивающиеся подобно змеям. Минотавр сорвал левой лапой с пояса булаву, оттолкнул противника в сторону и кубарем скатился с лестницы на первый этаж. Задев плечом косяк входной двери, он выбежал на улицу, обогнул стоящую повозку и нырнул в овраг, по дну которого пробегал ручеёк.
Немного отдышавшись, контрабандист, склонился к ручью и умыл лицо, потихоньку переводя дух. Кровь уже не стучала в висках, подобно кузнечному молоту, он попытался успокоиться, и сконцентрироваться. Пальцы, повинуясь выработанной привычке, извлекли болты из набедренного колчана, перезарядили арбалет и завели пружину.
— Да что же это… — сплюнув на глинистую почву около ручья, бормотал Терус, — такая тварь тут не водится…
Догадка о том, как зверюга, задравшая пони, оказалась под боком, уже постучалась в голову, как вдруг шелест кустов заставил его быстро обернуться и резко навести арбалет на источник шума. Лишь благодаря случайности минотавр не выстрелил – из кустов показался Стормнэйл. Некогда гордый грифон, сейчас выглядел жалким, комья грязи покрывали его черное с синим оперение, кровь, сочащаяся из длинных порезов, окрашивала его белую шесть в грязно-бурый цвет.
— Не стреляя, Тер – свои, — харкнув кровью, прохрипел грифон, — всё пошло прахом.
— Ты, пернатая задница, — протянув лапу, минотавр схватил крылатого за горло, — объясни-ка, что там, в доме делает…
— Болотный жнец… — грифон, отшвырнутый минотавром, не договорил и полетел в ручей — … остановись, прошу тебя…
— Ты! Знал! Изначально! – Айронхорн выплёвывал каждое слово, словно оно было каким-то мерзостным на вкус, — из-за тебя мы все погибнем! А теперь, выкладывай, как эта жуткая тварь оказалась здесь, и если, не приведи Муу'Ша ты солжешь – я забью тебя вот этой булавой, — минотавр сунул шипастый шар под клюв Стормнэйлу.
Грифон выбрался из ручья, неуклюже отряхнулся и сел на покрытый мхом камень. Только сейчас стало видно, что левое крыло сломано, возможно, в нескольких местах. Стормнэйл внутренне содрогнулся, после такой травмы вряд ли можно будет снова летать. А потерять небо для крылатого народа подобно смерти. Грифон вздохнул и подтянул то, что осталось от хвоста. Подобно многим из своего племени, Стормнэйл прикреплял к его кончику особое лезвие. Резкий взмах и противник получает неожиданный удар, а сейчас роскошный и опасный хвост представлял собой жалкий огрызок.
— Помнишь, я принёс заказ на перевозку груза из Талоса? – грифон вздохнул и болезненно поморщился, сломанные рёбра давали о себе знать, — мне… то есть нам, обещали за перевозку хорошую сумму. Нужно было срочно доставить её заказчику.
— Так, к чему срочность? Опасных зверей мы всегда перевозили в состоянии гибернации… — минотавр помрачнел, лишь в одном случае они не пользовались приостановкой функций организма транспортируемого животного, — только не говори мне, что это беременная самка болотного жнеца? Это так, урод?
Стормнэйл кивнул и поёрзал на камне: «Я сначала отказался, ибо вести это чудовище смертельно опасно. Клиент настаивал и повышал сумму, настаивал на срочности… в итоге сговорились на четырёхкратном увеличении гонорара. Дополнительным условием был закрытый и опечатанный контейнер. Я думал, что надёжно зафиксировал болотного жнеца, но не учёл, что нам придётся двинуться через лес, вместо обычного торгового тракта».
Терус захотел взвыть, но помня, кто бродит рядом, умерил своё желание. В принципе он и сам хорош, брался порой за сомнительные заказы. А сейчас, просто доверился партнёру и не стал проверять закрытый контейнер. Это было нормально, клиенты порой не хотели, что бы хоть кто-то знал о содержимом груза, за что соответственно доплачивали. Алчная птица, польстившаяся на деньги… Теперь даже если они выживут, за провоз такого зверя его отправят добывать руду в шахты, на очень длительный срок. Прижав свои толстые пальцы к вискам, минотавр помассировал их, этот приём не раз помогал ему придти к взвешенному решению. Нужно было бежать, бежать за границу. Причём быстро, бросить здесь свой скарб, печально конечно, но мёртвым вещи не нужны.
— Так, куцехвостый, с нами был ещё Смёквин, — Айронхорн вспомнил, что молодой должен был сходить в ближайший город и купить кое-какие материалы для ремонта, — где эта пискля?
— Он ещё не вернулся, — ответил Стормнэйл и сплюнул кровь в воды ручья, — раньше, чем к утру, его ждать бессмысленно.
Минотавр поднялся, подошел к сидящему на камне грифону и, почесав затылок, махнул лапой в сторону города.
— Идём, — подтолкнул он пернатого, — пока она не пришла за нами...
— Ты же хотел меня бросить, — контрабандист прищурился, — не отнекивайся, я понял это по твоему взгляду. Что ты задумал?
— Двигай, двигай, — криво усмехнулся рогатый, — да, хотел бросить тебя на съедение, ты это заслужил. Однако, мне как-то будет жаль лишиться твоей компании, когда стану добывать руду для принцесс.
Айронхорн подставил плечо грифону и помог ему выбраться из оврага, двое контрабандистов постепенно удалялись от дома, в котором, судя по звукам, всё ещё копошилась самка болотного жнеца. Под ногами поскрипывали мелкие сучки и шишки, усеивающие лесную дорогу — парочка удалялась от злополучной сторожки. Было неприятно осознавать, что деньги, доспехи и оружие остались в доме, но сунуться обратно никто из них не хотел, особенно после того как Стормнэйл услышал от минотавра, насколько тварь живучая. Четыре болта, всаженные практически в упор, не возымели на неё видимого эффекта. Сплюнув на тропинку, крылатый вздохнул и открыл было клюв, как рогатый прервал его.
— Можешь не говорить, — Терус слегка ткнул идущего рядом с ним грифона пальцем, — ты никогда не умел извиняться. Скоро прибудем в город, найдём врача и подлатаем тебя.
— Затем, — рогатый взмахнул лапой, — прихватим Смёквина и свалим подальше. У нас всякое бывало, так что и в этот раз выкрутимся.
Тишина. Слишком тихо, минотавр мысленно хлопнул себя по лбу. Пытаясь поддержать своего напарника, он заболтался и не обратил внимание на то, что не слышит пения птиц. Лопух, лопух… Прицел арбалета шарил по кустам, выискивая цель. Лёгкий шелест — и на грифона упала сеть, не давая тому двигаться. Сердце бешено забилось, и минотавр, краем глаза заметил брошенный в него аркан. Отскок с переворотом, и арбалет уже смотрит на пони. Копытный до этого сидел, затаившись, укрытый маскировочной сетью.
— Оружие на землю! И отойди от него! Медленно, что бы я всё видел, — приказал раздавшийся сзади голос, — ты окружен!
Кивнув головой Терус медленно опустил арбалет на землю, затем отцепил с пояса булаву и положил рядом. Кусты по бокам зашелестели, и из них показались земнопони с направленными на него копьями.
Шериф Локк неспешно вышел на дорогу и осмотрел стоявшего перед ним минотавра. Описания совпадали. Эх, давненько у него не было чего-то стоящего. Тейлсвилль тихий город, где ничего не случается. А сейчас перед ним настоящие контрабандисты, которых они взяли в кольцо. Члены из команды местного ополчения, вылезали из своих укрытий и перекрывали все возможные пути бегства. Грифон лежал под сетью и не дёргался. Крупная красная кобыла — Роуз Джем грубо поставила рогатого на колени и связала ему лапы за спиной. Вот и всё, шериф знаком велел оттащить пленников с дороги на ближайшую поляну, и, усевшись перед ними, начал разговор.
— Я шериф Локк и представляю закон в городе Тейсвилль. Вы знаете, почему вы арестованы? — светло-коричневый жеребец окинул взглядом минотавра, — отвечать коротко и ясно, попытка солгать выйдет вам боком. Ясно?
— Да куда уж там, — раздался ехидный голос грифона, — мы просто гуляли по лесу.
— Шутник, да? — усмехнувшись, произнёс служитель закона, — вы двое арестованы за контрабанду редких животных. Не отнекивайтесь, у меня в камере отдыхает третий член вашей банды.
Локк подошел к грифону и осмотрел его — раны были скверными. Без помощи врача крылатый долго не протянет, но вот кто так отделал контрабандиста, было неясно. Следы от укусов тимбервульфа или мантикоры выглядят не так. Выслушав объяснение, законник сначала не поверил, но минотавр мог лишь подтвердить слова. Дело принимало скверный оборот, обычно подобные проходимцы тащили всяких экзотических существ типа попугаев или саламандр, в редких случаях это были ядовитые гады для взыскательных коллекционеров.
— Роуз Джем, — красная пони кивнула и подошла к шерифу, — возьми с собой Эмбер Дрим и приведите сюда фелледи де Айс.
— Эм... В это время она медитирует и будет крайне недовольна... — поправив шлем, произнесла тёмно-синяя пони, — а может, ну этих единорогов, сами обойдёмся?
— Эмбер, во-первых, это приказ и я не понимаю, почему ты ещё здесь, — строго произнёс шериф и, стукнув копытом по земле, добавил, — а во-вторых, из-за этих придурков, нам придётся иметь дело с Дискорд знает чем... Бегом выполнять!
Подняв копытами придорожную пыль, пони унеслись в направлении города, а шериф осмотрел оставшихся ополченцев. Все они молодые и сильные кобылы, да попадись им тимбервульф, то они его буквально затопчут, впрочем, даже мантикора уберётся с дороги их отряда. Однако сейчас... сейчас им предстояло иметь дело с выходцем из зебриканских топей.