Месть падшего. Возвращение примарха

Глава 2

Я никогда не думал, что мне будет так не хватать солнца. Даже голод так не докучал поначалу. Отсутствие светила угнетало, делало мысли путанными, я уже начинал впадать в отчаяние.

К сожалению, я никогда не был силен в языках. Да и та часть базы данных, которую мне удалось снять, не проливала свет на нужные мне части знаний. Вот мама – она да, полиглотом была от природы. Могла выучить неизвестный язык буквально за пару дней.

Последние полторы недели я голодал. Еда закончилась, и с каждым днем все меньше осторожности у меня оставалось. Я уже обследовал ближайшие развалины, но так и не нашел ничего, даже близко похожего на съестное. Вероятно, придеться продвигаться в жилые районы. Без еды я долго не протяну. Тут не росло даже жалкого мха, которым как-никак можно набить ноющий, бурлящий и настойчиво требующий еды желудок. Временами он устраивал в моем животе самую настоящую революцию, и его бульканье в звенящей тишине подвала казалось ревом водопадов Клаусдейла. Я никогда не испытывал такого голода, и только сейчас понял, на что он способен. Я в буквальном смысле начинал терять разум в последние дни. Когда-то давно, уже, кажеться, в прошлой жизни, я с радостью делился с друзьями последним яблоком. Сейчас же меня терзали смутные сомнения насчет того, смог ли я в нынишнем состоянии поделиться с кем-то едой. Временами мысли мои, что производил затуманенный голодом рассудок, были столь чудовищны, что пугали меня не хуже самых страшных кошмаров.

Сегодня всю ночь мне снился Сахарный уголок, где я ел вкусные и пышные сладости, но никак не мог наесться. И проснулся я от этого сосущего, черного, поглощающего все мысли голода. И тогда страх оставил меня. Я был готов бежать через огненные моря, ледяные пустоши и целые армии серых пришельцев ради одного пирожного. И если бы это пирожное принадлежало кому-нибудь, я бы его... Эта мысль напугала меня и привела в чувства. Нужно выбираться и что-то предпринять. Голод сильно ослабил мои магические способности, и использовать фантом было проблематично. Тем более я не знаю, сможет ли фантом скрыть меня от следящих устройств. Я начал подготовку к вылазке.

Рана почти зажила. К счастью, я мог дотянуться до раны и тщательно обрабатывал ее. Так как других средств не было, мне пришлось изголяться и действовать на манер собак, зализывая рану. Результаты, тем не менее, были положительными, и, если бы не голод, рана б уже зажила. Передвижению она, тем впрочем, не мешала. Я еще раз зализал рану и наложил заклинание лечения. Сила заклинаний упала, мне приходилось все чаще накладывать его.

Я встал и подождал, пока головокружение прекратиться. Выложив из сумки вычислительное устройство и стальные боевые поножи с магическими стрелометами, я укрепил сумку на боку и затянул ремень потуже. Провисает. Я сильно исхудал, и теперь ремень свободно болтается даже на последней застежке. Придется пробить еще одну дырку.

Я осторожно высунул голову из входа в подвал. Затхлый запах еле заметного теплого ветра ударил в нос. Тут постоянно дует небольшой ветер, всегда в одну сторону. Ни солнца, ни звезд видно не было, поэтому определить его направление было невозможно. Я условно считал его восточным. Город на «востоке» был заполнен высотками больше, чем другие части. На «западе» сколько выхватывал глаз, пространство было заполнено одинаковыми серыми многоэтажными сооружениями. Наверное, это были жилые районы. Юг, скорее всего, занимали производственные предприятия, частью которых были и развалины, ставшие моим убежищем. Во всяком случае среди «южных» районов я заметил гораздо более интенсивный грузопоток и количество дымящихся труб. Далеко на «севере» ориентирами были несколько высоких и тонких башен. Наверняка в них применялась какая-то антигравитационная магия, так как были они столь высокими, что узенькое их сечение не смогло бы обеспечить устойчивость конструкции. Во всяком случае это было невозможно для известных мне материалов, в том числе и очень дорогих. Разве что пришельцы располагали более прочными материалами, чем мне были известны. Башни на разных своих уровнях светились довольно яркими синими и красными габаритными огнями, так что были прекрасным ориентиром для меня.

Я еще раз втянул носом воздух, надеясь уловить нужную мне информацию. К сожалению, ничего съестного в запахе не чувствовалось, а чувствались только прелые тряпки и пары застоявшейся воды. Такой запах бывает, когда заходишь в темный теплый подвал, в котором нет вентиляции.

На заводах Сталлионграда мне часто приходилось бывать на резервных складах, куда редко кто хаживал, и этот запах был очень похожим на запах здешнего ветра. Разве что на складах добавлялся так любимый мною запах свежего машинного масла на законсервированных механизмах, канифоли и текстолитовых плит. Развитие электроники в последнее десятиление сделало текстолитовые цеха очень прибыльными. В Сталлионграде их было мало, потому что почти все население уже было занято, да и нужных для текстолита смол в округе было маловато. Зато Таль Тал и Ванхувер отлично поднялись на наших заказах. За прошедшие десять лет эти города значительно выросли. Жаль, но они первыми подверглись агресии, и сейчас полностью эвакуированы. Сейчас вся территория к северо-западу от Дымных гор полностью под контролем пришельцев, более двухсот тысяч пони лишились своего дома, а о судьбе пяти тысяч пони, которые не сумли эвакуироваться, ничего не известно.

Я аккуратно осмотрелся, боясь покидать убежище. Сейчас была ночь. Ну как бы ночь. Дневной свет тут включался и выключался. Днем серое, вечно затянутое облаками неправильной формы, небо было довольно светлым. Ночью же светимость становилась ниже, но освещение было достаточным для приемлемой видимости. Было похоже на сумерки в Эквестрии. Также в городе было отдельное освещение: желтые фонари освещали важные участки постоянно.

Мой план был следующим. В крупных городах всегда есть места, куда жители выбрасывают отходы. В Сталлионграде эту роль вполняют большие ящики, которые регулярно вывозятся на свалку. Я надеялся найти тут такие ящики и порыться в них в надежде найти там пищевые отходы. Стало быть, идти мне нужно на «запад». Да и обитаемые строения были ближе к моему подвалу. На глаз до них было чуть менее километра. Меня снова пробила нервная дрожь, но я сделал над собой усилие и взял себя в копыта, понимая, что откладывать дальше некуда: завтра у меня может просто не остаться сил на вылазку.

Я выбрался из подвала и мелкими перебежками, лавируя между нагромождением мусора, обломков бетонных блоков, балок, и, укрываясь за кучами и в ямах, я осторожно продвигался к ближайшему скоплению обитаемых одинаковых прямоугольных зданий. В высоту они были примерно 25-30 этажей. Вблизи я заметил, что первые, а иногда и вторые этажи были разрисованы какими-то непонятными угловатыми не то надписями, не то рисунками, выполненными разными цветами. Видимо, жители не до конца утратили чувство красоты, раз пытались самостоятельно украсить эти старые, облезлые серые стены. Хоть, признаться, художественного вкуса в большинстве этих рисунков было очень мало. Во всяком случае, по моему мнению.

Я продвинулся уже более чем на четыреста метров, и теперь стал гораздо осторожнее. Да и отдыхать приходилось чаще: голод давал себя взнаки. По несколько минут я оглядывался, прежде чем сделать очередную перебежку. Ноги отвыкли от бега, и теперь предательски тряслись. Давайти, родимые, только не сейчас.

Я подходил к не до конца развалившимся цехам, которые длинным прямоугольником тянулись почти до самых жилых строений. Я решил идти внутри них. Еще один рывок в сторону пустой глазницы окна, и я внутри. Несколько минут я моргал, привыкая к мраку в помещении. Это и вправду когда-то были цеха: я узнал крепления, вернее, их остатки, на которые вешают силовые кабеля. Конечно, ни металлических растяжек, ни, тем более, кабелей тут уже не было. Опять же перебежками, я начал проходить от одного помещения к другому. В некоторых крыша обвалилась, и лежала горами мусора. Было видно, что арматуру из рассыпавшихся блоков также аккратно срезали и забрали.

Внезапно, пройдя пять помещений, я замер. Проходя шестое, я заметил какое-то движение. Мои глаза выручили меня: в дальнем углу были они. Я лег возле балки, стараясь не шевелисться. Разум говорил мне о том, что нужно продолжать движение, но моя проклятая нерешительность заставила меня лежать и надеяться, что они уйдут.

Приглядевшись, я заметил, что серый гуманоид был только один. Он что-то тихо отковыривал от пола и носил к тележке, изредка озираясь. Большую часть времени он сидел на корточках ко мне спиной, поэтому нужно было непременно воспользоваться этим и быстро пройти оставшиеся пятьдесят метров до следующего помещения. «Надо было» — грустно подумал я, когда он закончил собирать что-то с пола и взялся за свою тележку. Как назло, он потащил ее к ближайшему от меня выходу, и траектория тележки должна была пройти буквально в паре метров от меня. Дискордова моя нерешительность, я прошляпил кучу драгоценного времени, и теперь он меня точно заметит. Он и вправду заметил меня, но недалеко, метрах в пятнадцати. Либо зрение у него слабее, либо он был занят своей, небольшой для меня, тележкой. От неожиданности он застыл и уставился на меня своими большими черными глазами. Он стоял под прохудившимся участком крыши, поэтому был более-менее освещен, и я разглядел его. Мне и ранее приходилось с ними сталкиваться, но те были довольно хорошо одеты и экипированы. Этот же был в лохмотьях, на его сероватой голове виднелось несколько шрамов. Надо что-то делать! Мысли понеслись как бешенные, и я ухватился за первую попавшуюся. Я направил телекинетический удар, в который вложил все магические силы, в опасно раскрошившийся кусок крыши, тот оторвался и глухо шлепнулся на серого человечка. Я замечал, что они не слишком крепкие, даже в своей броне.

Кусок бетонного перекрытия наверняка убил его, накрыл также и его тележку. Я еще немного полежал, опасливо водя ушами, боясь, что тут могут быть еще. Вроде, никого больше не было. Я слишком много сил потратил на телекинез. Теперь в голове снова шумело. Но нужно удостовериться в том, что он мертв. Я поднялся и подошел к куче бетона. Из-под нее расползалась лужа красновато-серой крови. Они и вправду довольно хлипкие, но не стоит их недооценивать. Хоть они ростом едва доходят мне до подбородка, но их вооружение гораздо совершеннее нашего, ведь мы практически не занимались разработкой орудий убийства. Я же свои тяжелые стрелометы даже не одел чтобы экономить силы.

Опасливо переставляя ноги, я приблизился к тележке. На тележке лежала металлическая плитка. Видимо, это ее он так долго и усердно отковыривал. И пока он этим занимался, я уже мог бы быть в конце цехов, а так чуть не попался. Хорошо хоть все выглядит как несчастный случай, и они не смогут по этому инциденту понять, что я здесь. Было очень боязно, когда я повстречал первого из них, но я продолжил путь. Магическая сила от голода почти иссякла. Я не был уверен, что ее будет достаточно для заклинания фантома. Возможно, придется часок-другой отдохнуть перед выходом из цехов.

Без происшествий я добрался до конца развалин и теперь наблюдал за домами. Вроде, движения почти нет. Изредка проносились на бреющем полете их неуклюжие угловатые транспорты. В полете внутри них вращались какие-то механизмы, и они издавали ужасный скрип. Были они похожи на большие ребристые коробки кубической формы, часто на крыше вращающеся с небольшой скоростью конструкции выступали наружу, и тогда лязг и скрип металла становился просто невыносимым. Как и все остальное, транспорты внешне выглядели довольно потрепаными, без какой-либо эстетической составляющей, отсвечивали либо черным композитным боком, либо рыжим, покрытым полущеными слоями ржавчины металлом.

Пока я осматривался, то немного отдохнул и нашел в себе силы для наложения заклинания. Но все равно качественно не получилось: пустое пространство вместо меня искажалось и плыло. Эх, надо было не тянуть до последнего, а идти на вылазку дня два назад, пока я был еще в силах. Теперь же делать нечего. Снова пожинаю плоды своего страха.

Я осторожно продвигался между бетонными стенами, которые внутри образовывали причудливую сетку переходов, улочек и переулочек. Тут немудрено заблудиться. Попетляв немного, я не нашел баков для мусора и упал духом. Когда кто-то шел или я слышал лязг летающей машины, то спешил прятаться в темных углах и тени: там искажения воздуха были незаметны.

В углу, в специальной нише, я заметил несколько автоматов, которые светились красным и синим светом, и остановился понаблюдать. Через несколько минут я заметил, как один гуманоид в облегающем комбинезоне из материала, похожего на мешковину, подошел, приложил ладонь к светяшейся панели, и в лоток перед ним упал какой-то сверток. Он развернул сверток и принялся есть его содержимое. Это был аппарат выдачи еды. Я постарался магией вмешаться в работу этого аппарата. Подключение было успешным, но мне были совершенно непонятны команды, которые он мог выполнять. Командный код был неизвестен, несколько знакомых мне команд автомат проигнорировал. Без инструкции по настройке этих автоматов у меня нет шансов.

Я решил дождаться следующего покупателя, оглушить его телекинезом и отнять еду. Было опасно, но ничего другого я не мог придумать: полтора часа поиска мусорных емкостей не давали результата. И нужно торопиться, ведь через пару часов включат день, и одинокие прохожие сменятся полноводной рекой куда-то спешащих гуманоидов. А поесть мне нужно сегодня.

Ждать пришлось долго. Более часа я просидел в темном углу, и мне уже захотелось спать. Движение как транспорта, так и прохожих почти прекратилось. Наконец, я заметил движение. Маленькая группа небольших гуманоидов, о чем-то нервно переговариваясь, подошла к автомату. Я уже начинал отчаиваться: их было пятеро, и всех их я точно не смогу незаметно оглушить. Эти, в отличии от большинства прохожих, были одеты в одни лохмотья. Похожие были на приваленом недавно гуманоиде.

Один, более высокий, тащил на плече грубую сумку. Группа гуманоидов нерешительно стала возле пищевого аппарата и все уставились на самого маленького. Гуманоид небольшого роста воровато оглянулся, и кивнул самому большому. Тот молча сбросил сумку, достал оттуда какой-то инструмент и направился к стене. Расположившись недалеко от аппарата для еды, он включил свой инструмент. Воздух наполнился визгом и скрежетом, со стены посыпалась крошка и клубами начала подниматься пыль. Инструмент довольно неплохо справлялся со стеной своми зубчастыми колесами, которые вращались в разные стороны. Когда слой бетона был снят, оголилась труба, которая шла прямо в стене. От нее в сторону аппарата выдачи еды шла другая труба, поменьше. Большой гуманоид заглушил свой визжащий инструмент, и мои уши, были избавлены от столь ужасного звука. Я отметил про себя, что все их технические приспособления по какой-то непонятной причине производят в работе очень громкие и неприятные звуки.

К трубе подошел другой гуманоид, достал небольшой цилиндр и приставил его как можно выше сколько доставал рукой. Яркая вспышка, последовавшая за этим, оставила «зайцев» в моих глазах. Я закрыл глаза и дождался, пока он закончит. Это я узнал по металлическому звуку падающего на бетонный пол куска срезанной трубы.

Как оказалось, по трубе вверх неслись продолговатые пакеты в прозрачной пленке, наполненные зеленой массой. Эта бесконечная вереница зеленоватых колбасок очень походила на сырные колбаски бабули Смит. У бабули они, правда, не были такой бесконечной лентой. Наверняка это была еда, а эта группа гуманоидов – ворами. Мне тут тоже будет чем поживиться. Я стал выжидать момента.

Гуманоиды принялись хватать длинные вереницы зеленых сосисоки и накручивать вокруг себя. В пылу грабежа в стороны разлетались обрывки этих лент, и одна из них упала недалеко от меня. Я быстро подбежал, ухватил эти сосиски и снова скрылся в своем темном углу. Масса внутри пакета чем-то напоминала по вкусу листву, но выбирать не приходилось, сейчас эти сосиски мне казались самым вкусным лакомством, которое я только ел в жизни. Не успел я доесть третью зеленую сосиску, как вдруг завизжала сирена. Хоть иллюзия уже почти не держалась, я подскочил к сосискам возле шайки гуманоидов, схватил зубами вязку побольше, и стал делать ноги в сторону развалин. Как назло, шайка увязалась за мной, причем бежали гуманоиды довольно шустро. Но я все равно бежал быстрее и обогнал их почти на полквартала.

Я пробежал сквозь большие ворота, которые открывались вертикально, и остановился перевести дух: в глазах двоилось. Гуманоиды тоже бежали в эту сторону. Дискорд! Нельзя чтобы они побежали за мной в развалины, а то их начнут искать и до меня доберутся. Я посмотрел на ворота и увидел стопор, удерживающий их от падения.

Я снял иллюзию и направил все силы в телекинез, пытаясь вытащить окаянный стальной лом, который стопорил ворота. Хорошо, что я стоял в тени, поэтому шайка не увидела меня.

Диспозиция, между тем, поменялась. Теперь из-за угла квартала вылетела черная летающая машина, которая скрежетала в полете так же ужасно, как и другие, и быстро направилась в нашу сторону. Нужно закрыть эту дверь, или мне несдобровать!

Наконец, стопор вылетел, и толстая металлическая дверь начала с грохотом опускаться. К несчастью, шайка успела пробежать. Но хоть от преследователей, наверняка, стражей, я теперь был отгорожен. Ведь теперь им нужно лететь назад до тех пор, пока они не покинут микрорайон, просто подняться вверх нельзя: вокруг перекрытия.

Сил для того, чтобы вытащить лом, я потратил непростительно много. В глазах начало темнеть, уже не двоилось, а троилось. А это значит, что надо поторапливаться. Я так быстро, насколько мог, рвонул к окончанию улицы и слышал, что шайка бежит за мной. Но делать было нечего, сил на заклинание фантома у меня все равно нет. Надежда только на мои ноги.

Но и они подвели меня, когда я пробежал половину цеховых развалин. Ноги подкосились, в глазах померк свет, а голова наполнилась приятной тяжестью. «Надеюсь, мне удалось оторваться.» — были мои последние мысли.

Когда я пришел в себя, был, наверное, уже день. Во всяком случае, было светло. Я проснулся оттого, что мою гриву кто-то перебирал и гладил. Я открыл глаза и дождался, пока цвета и фокусировка станут нормальными. Мою гриву, устроившись у меня на спине, перебирал серыми ручками совсем маленький гуманоид. Находился я уже не в развалинах цеха, я в каком-то явно подвальном помещении. Свет же исходил от нескольких фонарей. А фонари стояли на двух столах, возле одного из которых сидел и смотрел на меня небольшой гуманоид, вожак шайки воришек. Он заметил мое пробуждение и подошел ближе. Из-за непривычно яркого света я не мог разглядеть его как следует.

— Bihram da’re ты благодарность. Yire dasr мы oplih’sa поймать если не ты.

Я не все понимал из сказаного им, но его голос оказался довольно приятен. Я не связан, до сих пор жив, и не в клетке. Значит, пока можно жить. Еще бы пожрать как следует тех зеленых колбасок. Я бессильно уронил голову на передние ноги.