Fallout: Long Road to Home
Глава первая в которой дорога начинается. Часть первая "Шаг в бездну"
Герой некоторые время выживал на Пустошах и в этот момент возвращается Уотерфолл где узнаёт что Братство нашло информацию о тайном бункере под Деном.
Когда я был маленьким, я часто слушал рассказы матери о мире до войны, о потерянном культурном наследии, о хороших людях, что населяли эту страну. Теперь же, в этом пост-ядерном пепелище их можно было пересчитать по пальцам рук. И я в этот список явно не войду.
Выживших больше заботит лишь собственная выгода, мусорщики готовы пристрелить неосторожного путника, который случайно набрёл на их стоянку. Я мрачно усмехнулся, осматривая тела недавно убитых мною мародеров, они не хотели сражаться, но мне хотелось есть, чего нельзя было сделать без еды или хотя-бы крышек. Чувствую ли я угрызения совести? Давно уже нет. Может быть где-то внутри, но я научился заглушать эти чувства. Старый трейлерный парк с проржавевшими вагончиками когда-то служил приютом семейкам охочих снять стресс не сильно удаляясь от цивилизации, ныне стал постоянным полем битвы за металлолом и редких довоенных схем. Мародеры были не слишком богаты на крышки, но мне этого хватило бы надолго.
Кроме мародёров, на пустошах были многочисленные банды рейдеров с полудохлым оружием. Несмотря на их посредственную броню и слабое вооружение, они день ото дня нападали на всякого встречного. Вот и сейчас на горизонте толпа этих ребят брали в плен очередного бедолагу, который испугался с ними сражаться. Кажется, сегодня у кого-то из рейдеров будет славный обед. Я мог бы вмешаться, но мне не хотелось лишний раз тратить патроны. По заветам моего учителя, я должен был отправится помогать им но… Риск был высоким, патронов было не очень много. Никто не хватится за этого человека. Я пошел в обратном направлении от происходящей драмы, включил запись любимого радио Тридогнайта и потопал к ближайшему населенному пункту. Меня тоже ждал славный обед, не из человечины правда, я еще не потерял остатки цивилизованности, чтобы опустится до каннибализма.
Поселение у старой водонапорной башни было обнесено всяким хламом и охранялось с вышек снайперами, помимо которых на входе дежурили охранники, чтобы проверять входящих. Старый добрый Уотерфолл. В этом населённом пункте меня знали, признавали мою силу и стойкость, но не более того, я не герой и не злодей, как и большинство на Пустоши. Я, конечно, слышал россказни об героях из Убежищ, но это не более чем сказки на ночь детям. Кто в здравом уме будет спасать мир? Кому это нужно? Какой от этого толк? Мне было это непонятно, но, с другой стороны, доказательства были на лицо. Если бы не выходец, наше, и многие другие Убежища были бы захвачены мутантами Создателя. Если бы не избранный, всех нас ждала бы быстрая и мучительная смерть от вирусной бомбы. При всём своём не понимании их поступков и логики, я не мог не признавать, что живым и не мутировавшим я чувствую себя гораздо лучше.
Старый ветеран из НКР на снайперской вышке окинул меня взглядом и приподнял шляпу в приветствии, он доживал свои деньки в этом поселении в качестве охранника. Я в ответ приподнял свою шляпу и пошел дальше. Я отправился к бару, здание было совсем обветшалым и состряпано из ржавых металлических пластин и обломков уже подгнившего дерева. Единственное место в этом “сонном” городке, где можно было поесть и взять еще в дорогу.
Бармен был колоритной личностью — полуседые длинные волосы были прихвачены банданой, один глаз был скрыт под черной повязкой, который, как он утверждал, потерял на охоте. Я очень часто посещал этот город и этот бар и я был, можно сказать, завсегдатаем, поэтому Нэйлз, хозяин этого заведения, знал меня. Редкие завсегдатаи лениво коротали скучный день, состязаясь в армрестлинг, играя в карты и самодельный дартс, дротиками в котором служили самодельные метательные ножи. Они лишь лениво посмотрели на меня и вернулись к прерванным развлечениям, я здесь был известным ветераном и задираться ко мне перестали уже после третей драки.
— Чего нибудь горяченького, крепкого и запас на неделю. — Я сел за барную стойку и сделал обычный для себя заказ, выгружая пакетик с крышками. Бармен сразу взял его, подсчитал крышки и удалился в подсобку. На горячее сегодня было мясо рад-тараканов, видимо, охотники не смогли свалить ничего более крупного. Но жаловаться мне не приходилось, на самом деле, в приготовленном виде мясо рад-таракана вполне себе даже вкусное, если сравнивать с довоенными обедами, вот они по настоящему на вкус как покрышка.
— Что нового у вас в городе, Нэйлз? — Наконец поинтересовался я у “пирата”, естественно намекая на возможную работу.
— Ничего из того, за что ты обычно берешься, чётырёхбайтный без бита. — Он всегда так шутит намекая на номер моего Убежища и мою специализацию взломщика защищённых терминалов. Конечно, я не только взламываю, но и устанавливаю, настраиваю и чиню терминалы. Особенно, когда за это платят.
— Тогда, может, ты знаешь какие нибудь новости с Пустоши? — Любой заработок был хорош. Кроме грабежа, грабеж — это крайний случай, который эффективен, но создает дурную репутацию.У меня сегодня был именно крайний случай.
— Из старых слухов: разгромили лагерь работорговцев на западе, подозревают рейнджеров, но те отрицают своего участия; на востоке новая банда рейдеров, по донесениям очевидцев, у них в цене отрезанные гениталии. — Я лишь усмехнулся, это самый безобидный из привычных фетишей рейдеров. Как вам инициация посредством ввода себе яда гадюк? Или, может, шайка Рейдеров, что помешана на кузнечно литейной тематике? Думаю, вы догадываетесь, как у них там “тепло”.
— А что там насчет новых? — Свежие новости были редкостью в этом захолустье, но они были. Особенно, когда этот одноглазый бармен сначала говорит “Из старых”.
— В очередной раз заглядывали “консервы”, спрашивали насчёт бункеров на северо-восточной оконечности Дэна. — Он налил в два стакана виски и придвинул один из них мне. — Вот уж не знаю почему, там всё разведано и обчищено, что им там понадобилось найти, одной их “Стали” известно.
— А вот это уже интересно, о чем именно они спрашивали? — Может у меня появится шанс собрать хабар раньше стальных задниц, если и правда что-то там есть. Я отпил из стакана, сделав жест “За твое здоровье” стаканом. Воровать прямо из под носа Сталемордых дело опасное, но прибыльное. Я как-то раз смог стащить разыскиваемый ими полностью целый каркас для Силовой Брони. Правда найти покупателя было той еще задачкой, особенно, когда поблизости рыскали консервы в поисках утраченной добычи, но, немного уговоров, и один энтузиаст из НКР купил этот каркас. После этого он еще и дал мне голодиск с какой-то информацией по Силовой Броне. До сих пор пылится в рюкзаке.
— По их словам выходит, ищут довоенный потайной бункер, что же на деле только их руководству ведомо, ты же их знаешь, — Нейлз поморщился и выпил свой стакан залпом. — Лично я считаю, что они там фигней страдают, нет там никаких бункеров. — Ага, вот только если Стальные стали что-то искать, то там действительно что-то есть. Они не будут рыскать в поисках мифа, а это значит, они откопали на довоенных терминалах что-то полезное. Что-то, что может быть в регионе Дена. И я хочу получить это что-то раньше этих технофанатиков.
— Ну, если и правда там что-то есть, то они дали не хилую такую наводку. — Я алчно улыбнулся, продолжая попивать виски. Не сказать, что люблю рискованные предприятия, но это может сулить неплохую прибыль. Очень неплохую. Начиная от десяти тонн. В смысле тысяч. Крышек, разумеется.
— Дело твоё, окрестности Дена большие, искать там можно в течение всей твоей жизни. — Безразлично пожал плечами прагматичный Нейлз.
— Но у Сталемордых нету того, что есть у меня, — я пошевелил правой рукой с Пип-Боем. — так что поиски могут увенчаться успехом, плюс, я давненько не наведывался в Ден.
— О, и ещё, сегодня у лагеря остановится караван, он как раз идёт в Ден, по слухам, у них в трофеях есть почти рабочий “Разбойник”[1]. — Вспомнил Нэйлз. — Не знаю, брешут или нет, но если нет, то за этим караваном будут следить “жестянки”.
— А вот это еще более интересно. — Я доел свой гурманский обед и допил свою кружку виски. — Когда?
— К вечеру должны быть у ворот, — он убрал стаканы и начал протирать стойку. — по крайней мере, одиночные мусорщики, пришедшие за час до тебя, сказали, что они в трёх милях от нас.
— Интересно девки пляшут, — я почесал свой щетинистый подбородок. — Ладно, спасибо за обед, Нейлз, давай сюда запас и я сегодня не буду мешать твоему бару и его посетителям своим присутствием.
— Посмотри у себя под ногами, — я понятия не имею, как он умудряется это делать, но каждый грёбанный раз, он как то умудряется поставить мне под ноги пакет с провизией, не выходя из-за стойки и, как бы я не следил, я так и не мог уловить момент, когда мешок с провизией появляется у меня под ногами. Магия, не иначе. Шучу, магии не существует, скорее всего бармен хороший иллюзионист и мастерски отвлекает внимание перед тем, как воспользоваться чем нибудь вроде потайной дверцы в стойке бара.
— Ты не перестаешь меня удивлять, старый колдун. — Шутливо проговорил я, загружая провиант в свой рюкзак.
— Я не маг, я всего лишь учусь. — Пошутил он избитой цитатой. Еще неопытный иллюзионист не проворачивал бы такие трюки так ловко и незаметно для внимательного клиента. Так что это не более, чем шутка. Интересно, кем он был до того, как осел тут? Ставлю свой Пип-Бой на то, что он был профессиональным вором, но потом в его жизни что-то произошло, и он резко завязал. Вполне возможно, что именно тогда он и потерял свой глаз, на самом деле.
— Ладно, дружище, спасибо за обед, информацию и провиант. — Я, наконец, закончил складывать еду в рюкзак и закинул его за спину. — Обещаю, если найду что-нибудь, то тебе пятую часть от найденного. — Я развернулся от барной стойки и привычно стал прихрамывая идти к выходу.
— Ага, ты сначала выживи там. — Проворчал он, усмехнувшись на прощание, если бы я знал больше, то я бы содрогнулся при таком расплывчатом “там”.
Я не ответил и вышел из бара, направившись к снайперской вышке старого ветерана. Мы часто с ним сидели в дозоре, когда я чего-то ждал, а он был и не против. Он всегда был рад компании своего ученика.
— Здоров юнец, как оно? — Спросил ветеран, хоть мы и знакомы уже довольно давно, но он так до сих пор и не назвал своё имя, отшучиваясь фразой: “Что тебе в имени моём?” Поэтому я его звал просто Стариком. У старика была просто потрясающая память на поступь проходящих зевак, чем он некоторых своих собеседников немного пугал, поэтому не стоило удивляются тому, что, не оборачиваясь, он узнал звук моих шагов. Впрочем, было не трудно узнать мою прихрамывающею походку. — Густо аль пусто?
— И тебе здравия, не то, чтобы густо, но и не пусто, впрочем, как и всегда. — Я устало присел на свой место возле стула старого НКР-ца. — А ты как?
— Всё ещё не сдох. — Мрачно пошутил он, всматриваясь в песчаные дюны с редкой жухлой порослью окружающие поселок через бинокль. — Есть сигареты?
Я молча достал из кармана пальто пачку с сигаретами и протянул её старику. Он раскурил сигарету и блаженно улыбнулся. А я стал наблюдать за горизонтом, солнце клонилось к закату, люди где-то за горизонтом куда-то спешили, живность тоже не тормозила. Парочку раз налетали стаи дутней, которых мы лениво отстреливали. Как в старые времена, когда я был мальцом, а он охранником каравана НКР. И лишь когда солнце коснулось края земли, я заметил караван выходящий из за холма.
— Чтобы мне сдохнуть! Я думал брешут...- Воскликнул снайпер, глядя в бинокль. — Где они его достали?
Я достал свой прибор дальновидения в просторечии именуемый биноклем и глянул на караван. А ведь действительно, работающий “Разбойник” производства Крайслус Моторс, хотя, её многие по незнанию звали Кризалис Моторс. “Последователи” за этот раритет отвалят целое состояние, а если учесть, что машина сама едет, то гонорар за неё можно смело умножить на два. Мне было немного завидно. Да любому было бы немного завидно. Единственный работающий экземпляр этой машины пропал более сорока лет назад в районе Мохавской Пустоши[2].
— Ладно, Старик, вот тебе еще пачка от меня. — Я протянул вторую пачку старику, всегда так делал на удачу. Я называл это прощальным подарком, если не вернусь. Это было традицией. — А меня ждет долгая дорога. Не умри, пока меня нету.
— Малец, пока не ушёл, прими на удачу. — Он залез в ящик и вытянул оттуда изящный меч чуть короче катаны. — Чует моё сердце, он тебе понадобится.
— Спасибо. — Я принял подарок, ведь это был любимый меч старика. Он никогда с ним не расставался, но сейчас вдруг решил вручить его мне. У него словно была этакая чуйка, он понял, что дорога мне предстоит и впрямь тяжелая. — Я его верну, когда вернусь. — Это был один из тех мечей, что делали в псевдовосточном стиле с украшением на ножнах и штампованными узорами на самой плоскости меча, тем не менее, насколько я помню, Старик ни разу не точил меч, что говорило о довольно приличном качестве для послевоенной поделки. Ножны были из куска дерева выточенного изнутри под форму меча. Вот же кому-то делать нехер было, так извращается для чехла к ножику переростку, но, должен сказать, выглядело эффектно. Я спрятал меч в рюкзаке и повернулся обратно к Старику.
— Главное вернись, это всего лишь полоска заточенной стали. — Он на прощание хлопнул меня по плечу. Я тепло улыбнулся и потихоньку поковылял на встречу каравану. После общения со Стариком, на моей очерствевшей душе всегда становится немного теплей.
Он многому меня научил, когда я только вышел из тридцать первого, он был одним из охранников каравана, что пришёл к моему Убежищу. Тогда он был моложе и еще даже не думал о том, чтобы осесть где-нибудь. Мы долго путешествовали вместе. И я многое о нем успел узнать. Он всегда придерживался кодекса чести и помогал нуждающимся, возможно, именно благодаря ему, я не потерял остатки человечности и не стал рейдером. По его собственным словам, если бы не его старые кости, он бы бродил по пустошам до тех пор, пока не умер последний мерзавец. Один из немногих хороших людей на Пустоши. И один из немногих людей, которых я мог назвать своим другом, а то и вторым отцом. Отец. Интересно, как он там? Я каждый месяц навещал местность вокруг моего Убежища. Я обещал ему, что доживу до момента выхода жителей из Убежища, а он обещал, что это случится совсем скоро и что меня примут обратно, отменив некоторые устаревшие законы. Тем более наказание было “Никогда более не преступать порога пещеры Убежища 31”.
Тем временем, я встретил караванщиков. Вокруг медленно катившей машины собрался крупнейший отряд охранников, какой я когда либо видел у Караванщиков, там даже был парень в кустарной Силовой Броне, в арьергарде лениво плелись брамины и ещё горстка охранников, но наверняка их охраняли “поскольку постольку”, одним только рабочим автомобилем можно было окупить весь собранный хлам, что несли эти тягловые парнокопытные. Караванщики были навеселе, естественно, ведь такой улов. Заметив меня, караванщики стали немного серьёзней. Я часто ходил с караванами поэтому обо мне слышали почти все. В частности то, что я неплохой охранник и люблю быть попутчиком.
— Работы нет, мы и так усиленные до зубов, — коротко сказал глава каравана, кивая на эскорт из восемнадцати наёмников. Глава был, пожалуй, одним из немногих трезвых людей в этом сборище, он был подтянут, довольно молод для своей профессии, и ходил в укреплённом пластинами пыльнике, — если ты с нами, то в кассу триста крышек.
Я вздохнул, но без всяких вопросов кинул главному один из трофейных мешочков с крышками, там как раз было 300, радует хотя бы, что это не мои крышки.
— Извини, что так много, но хорошая охрана очень дорого нынче, — пожал плечами главный, как будто бы оправдываясь, — можешь сесть в одну из повозок, а если сможешь уболтать Стенли, то и прокатится в трофее до Дэна.
Я вновь промолчал, ответив лишь коротким кивком, и, поправив свой рюкзак, отправился к повозкам. Караван ненадолго задержался у города, но вскоре двинулся в путь.
Дорога была длинной и на нас нападали все, кто только мог, ну, ещё бы, тут у кого угодно сорвёт крышу при виде того, ЧТО есть в составе каравана. Я запарюсь перечислять, кто нас только не пробовал на зуб: банды, мутанты, мафия, гули и даже случайный Коготь Смерти, правда, его я даже не успел разглядеть, ящерка стала дуршлагом спустя пару минут интенсивного огня. Зато мне достался обломок рога и клык. Проще будет перечислить тех, кто не пробовал — одиночки, встречные караваны и почему-то не пробовали укусить “Консервы”, хотя их разведчиков — Стальноголовых — мы видели на протяжении всего пути. Я слышал лишь об одном рабочем автомобиле этой марки, но его хозяин отказался его продавать. Тот самый автомобиль Избранного из Нью-Арройо, что нашли на Пустоши Мохаве затонувшем в какой то радиоактивной луже грязи. Как он там оказался — одна из многих неразрешимых загадок этого постапокалиптического мира.
Спустя три дня мы вполне благополучно добрались до Дэна, практически без потерь, поврежденная броня и ранения не в счет. Караванщики устало распрягали браминов у склада на окраине города, торгуясь с местными насчёт мест в отеле. Я же покинул караван, поблагодарив за приятную поездку. Меня ждал долгий путь вокруг Дена в поисках бункера. Слава богу, у Пип-Боя есть возможность отображать на карте новые найденные места интереса, даже если ты сам еще не нашел это место, но находишься близко.
Старый Ден, его ирония судьбы в том, что ведь именно на автомобильной свалке этого города по слухам и мемуарам об Избранном тот добыл свой “Разбойник”, теперь уже второй такой решил прикоснутся к тени славы легендарного авто, на удачу, не иначе. Но вернёмся к делу. Стальномордые говорили о северо-востоке, логично начать поиски именно там.
Лесистая местность с редкими руинами довоенных построек, среди которых был остов какого довоенного НИИ, где несколько послушников лениво разбирали завалы здания в поисках неведомо чего, а рядом, на пустыре, целый отряд послушников бродил с металлоискателями. Лучше было не попадаться им на глаза, поэтому я выключил проигрыватель, выкрутил регулятор громкости на минимум и поставил голодиск с записями песен, что крутил старина Тридогнайт. Таким образом, я втихаря искал то, что искали они и если они найдут то, что ищут, раньше меня, то я последую за ними. Это большой риск… но приз! Приз определённо стоит того. Это как тот каркас Силовой Брони.
Судя по всему эти фанатики тут топчутся уже не первый день, но куда им с их допотопными металлоискателями против Пип-Боя, который даже в послевоенную эпоху сохранил сопряжение с навигационными спутниками на орбите? Бункер я нашёл, вот только проблема в том, что “Бункер “Омега”” располагался прямо под моими ногами где то за метрами земли и обломков. Где-то тут должен быть потайной вход. Может быть, в Скале, может в том НИИ, где окопалась основная часть ослу… прошу прощения, послушников, а, может, прямо под моими ногами. Следовало осмотреться, но не создавая лишнего шума.
Я обшарил всю округу, но ничего похожего на запасной ход не нашёл, видимо, он слишком далеко либо, что маловероятно, тот заваленный вход в НИИ является единственным. Вот уж не ожидал, что в такой ситуации пожалею о том, что не запасся лопатой. Либо придется копать руками, как собака, либо вернутся к Дену за лопатой. Или дать фанатикам раскопать путь за меня. Но, учитывая как они нарезают круги, даже близко не подойдя к местоположению гипотетического запасного входа, рыскать они тут будут ещё день или два. Проще уж по тихому сходить за лопатой. На этот маневр у меня ушло полдня, в частности на то, чтобы достать лопату не имея крышек, хорошо, что в черте Дена есть кладбище, где я и позаимствовал этот инструмент гробокопателя. Он даже не догадается кто это сделал и еще долго будет искать её. Воровать, конечно, не хорошо, но когда это кого либо на Пустоши останавливало?
На то, чтобы откопать вентиляционный люк у меня ушло ещё полдня, так как послушники постоянно норовили пройти мимо, угрожая обнаружить мое присутствие. Наконец, в предрассветных сумерках моя лопата звонко стукнула по защитной решётке вентиляционного люка. Это ж насколько глубоко он располагается, если даже вентиляцию засыпало на метр? Но не время задаваться этим вопросом, послушники немного насторожились и мне следовало скрыться в бункере раньше, чем они найдут меня.
Сняв решетку с помощью отвертки, что была в моем наборе инструментов, и глянув в зев шахты, я закатил глаза, разумеется в таком месте не предусматривалось лестниц, а верёвок у меня не было, но, учитывая, что у меня на хвосте послушники, выбора не оставалось. Оперившись ногами и руками о стенки вентиляционной шахты, я заскользил вниз. Скользить пришлось недолго и мои конечности даже не нагрелись от трения. Они сюда не сунутся пока, предпочтут найти главный вход, а мне следовало осмотреться в вентиляции. А там ничего нельзя было увидеть без света, поэтому мне пришлось включить подсветку Пип-Боя.
В шахте едва хватало места, чтобы ползти, о разворотах можно было даже не мечтать. В шахте плавал запах застарелой плесени, мертвечины и, почему-то, аммиака. Сама вентиляция видала лучшие времена, и местами проржавела, но, по крайней мере, мой вес она держала. Следовало найти безопасный спуск в сам бункер.
То тут то там попадались ответвления, превращая мои поиски в блуждание по лабиринту. Блуждание по лабиринту в неудобной позе и без возможности повернуть обратно. Интересно, лабораторные мыши в своих лабиринтах чувствуют себя так же? Мне почему-то кажется, что да, из-за чего я почувствовал себя лабораторной крысой.
Наконец, через пятнадцать минут блужданий я набрёл на центральный вентилятор, который в данный момент едва ощутимо вращал свои лопасти. Бункер, похоже, обесточен, но это и хорошо, не представляю как бы я смог бы сюда пройти, если было бы иначе. Но тогда мне и не выйти если выходы работают на электричестве, если, конечно, они не имеют резервных источников энергии как двери Убежищ. Бункер выглядел как… Лаборатория. Из тех, про которые пишут в комиксах. Много оборудования, куча кнопок и ламп, и туева хуча катушек Тесла громоздились вокруг арковидного зеркала в металлической раме. Рама имела форму греческой буквы “Омега” и была выполнена из какого-то серебристого металла, который, казалось, чихать хотел на окружающую грязь и ржавчину. Теперь понятно, почему Бункер назывался “Омега”. Центральная зала с зеркалом расходилась на несколько коридоров с защитными гермодверьми, но из-за темноты я не мог разглядеть ничего подробней.
Я выбил вентилятор хорошим ударом рукой и вылез в помещение. С пола поднялась туча пыли и начала лениво витать вокруг меня, выражая тем самым возмущение от того, что их покой был нарушен моим прибытием. Мне ужасно хотелось все осмотреть, но первым делом следовало найти генератор и провести его анализ. Ходить в полумраке мне не хотелось.
Двери в коридорах были тупо механические, за что им спасибо, я не атлет, чтобы ворочать стальные листы без помощи привода в двери. Я вообще не очень сильный, что компенсировал изрядной долей ловкости. Открыв двери в генераторную я стал проводить профессиональный осмотр. На Пустоши я, наконец, закончил свое обучение на техника-программиста по большей части практикой. Но, увы, даже моих навыков не хватит, чтобы вотпрямщас и здесь из ниоткуда взять топливный стержень.
Старый стержень выработал свой ресурс, потом некоторое время проработал резервный генератор, пока не сжег весь свой дизель, потом сели аккумуляторы. Конечно, если бы мне совершенно некуда было бы девать моё время, можно было бы заряжать их от внутреннего генератора Пип-боя, но если серьёзно, это даже не смешно и попахивает извращением. В конце концов, когда все энергоресурсы иссякли, бункер умер. Придется проводить осмотр при свете Пип-Боя. Пока я выходил из генераторной, я обо что-то споткнулся, и этим что-то оказался скелет. Вообще то их тут было много, но из-за темноты я этого не заметил.
Пип-Бой составлял карту бункера, и благодаря ей я смог ориентироваться в хитросплетениях коридоров. Когда-то это место кипело жизнью, но потом, по неизвестным причинам, все умерли, кто-то за столами, кто-то в кровати, а кто-то на толчке, но явно все разом. Это навевало на меня мрачные мысли, чем бы это нечто ни было, убивало оно мгновенно. Но, судя по всему, либо это нечто выветрилось либо, что вероятнее, это нечто работало от генераторов. Я посмотрел на зеркало в центральной лаборатории. Зеркало как зеркало, слега запылённое от времени. Без единой трещины и сколов, что меня больше всего и настораживало. Зеркало не могло так хорошо сохранится, особенно рама — серебро было таким, будто его каждый день полировали или изготовили вот прямо вчера, если это вообще серебро. Подозрительная вещь, и что-то мне подсказывало, что трогать его не стоило. Лучше было найти что-нибудь полезное в остальном бункере. Я отправился по пыльным, темным коридорам. Меч подозрительно теплел всякий раз, когда я проходил мимо зеркала и охлаждался стоило мне удалится от рамы на сотню шагов. Куча планшетов с выцветшими записями, валяющиеся то тут, то там вряд ли бы прояснили мне что-нибудь, даже если были в хорошем состоянии, поскольку сохранившиеся отрывки текста были для меня столь же понятны, как доказательство теоремы Ферма. Тут мне на глаза попалась редкая штуковина, почти не встречающаяся на восточном побережье, но весьма распространенная на западном: Пип-бой 2000, и, не смотря на время, он был ещё в рабочем состоянии. В чём я убедился, прокрутив ручку завода. Помнится эти Пип-Бои считаются в НКР одним из символов их героя “Выходца из Убежища”. Увы, за прошедшее время без питания его память была девственно чиста, но ничего, его можно было продать в НКР за хорошую сумму, они просто обожают Пип-Бои 2000. К сожалению почти все Пип-Бои 2000 к себе забрало Братство, что еще больше поднимает его стоимость для музея имени Выходца. Поход окупился уже сейчас. Главное выскользнуть незаметно, когда фанатики раскопают завал, по вентиляции я выбраться не смогу.
Спрятав терминал старого поколения в рюкзак, я продолжил поиски полезного скрапа. Ни намёка на оружие и патроны, видимо, это был один из особо засекреченных бункеров, где сидели только яйцеголовые с кучей подписок из категории “перед прочтением расстрелять”. А вот и кабинет местного директора, наверняка он был каким то там величайшим светилом науки в своей области, может, там найдется что-нибудь про произошедшее или хотя-бы еще один Пип-Бой 2000.
Вместо ответов, меня ждала ещё одна загадка, около стола за стулом сидел скелет некогда бывший “Профессором Эйдоном Брокком” судя по табличке на столе. Не в его ли честь был назван цветок Брокка? На самом столе лежала небольшая чёрная коробка, в которой покоилась ну просто гигантская серебристая пуля, ещё только войдя в кабинет я тут же отшатнулся — либо в кабинете, либо в самой пуле был сильный радиационный фон. А еще, судя по разным предупреждениям Пип-Боя о неизвестных вредоносных излучениях, не только радиационный. Все интереснее и интереснее. Возле пули лежало нечто похожее на Пип-Бой 3000, но необычно цилиндрической формы и с квадратными кнопками на лицевой панели. Так же меня озадачили тумблеры, а если быть точнее, то их форма и расположение.
Я бы хотел посмотреть поближе, но фон был словно возле бочки с ядерными отходами. Могу предположить, что этот профессор умер в попытках вскрыть, судя по всему, экранированный кейс — возле него лежало целая куча сломанных стальных пластинок толщиной не больше миллиметра. На самом кейсе не было видно ни запора, ни каких либо отметок, что в нём вообще есть какой то замок. Создавалось полное впечатление, что кейс был закрыт чем то вроде клея, поскольку другие варианты были просто невозможными. Входить туда — значит убивать себя или превращать в гуля. Значит, придется опустить кабинет главного профессора и продолжить поиски в других кабинетах. Никому не хотелось умирать или становится гулем. Я поспешно закрыл дверь кабинета и принял антирадин на всякий пожарный.
Другие кабинеты так же не проливали свет на то, что же, чёрт возьми, тут творилось. В первом из них были большие мензурки с чем-то ядовито-фиолетовым, источающим запах аммиака, мензурка с жидкой радугой(!), мензурка с каким-то слабо светящимся белым порошком. Чем эти ученые тут, во имя законов физики, занимались?! Как они вообще создали что-то такое? Это краска такая?! Мне одновременно хотелось изучить, что в этих колбах, но, в тоже время, не хотелось прикасаться к чему-то неизвестному и, наверняка, опасному. Запаха аммиака явно не к добру.
В другом кабинете на полочках были образцы каких-то камней и металлов, а в центре композиции был уже знакомый мне серебристый метал, принявший совершенно невообразимую форму, за изображение которой Сальвадор Дали отказался бы от кисточки. Выглядело так, будто взяли целую кипу шестерёнок, соединили в две своеобразных нити, которые потом скрутили как фитиль, и, под конец, скомкали в какое-то месиво. Что бы не изобрели эти ученые, это было бы прорывом. Если бы не война и если бы они не умерли от того, что изобрели. Я хотел взять пробу металла и отнести к Последователям, чтобы изучить подробнее, но он оказался очень прочным.
В третьем кабинете я, наконец, нашёл оружие. Если его можно так назвать. Пистолеты выглядели самыми обычными, если бы не, ну просто гигантский курок с мягким спуском, достаточно совершенно микроскопического сжатия пальца и бойки тут же щёлкнули. Для кого эти гении делали эти пистолеты? Для детей?! Дилетанты, курок должен быть тугим, иначе велик шанс случайно подстрелить кого-нибудь, в кого не следует стрелять. Или прострелить себе ногу. Да и зачем такой такой большой курок? Даже мутанты могут пользоваться обычными, а у них ведь пальцы как сардельки! Следом шли… ну, назовём это винтовками. Если исключить нижний обод и сместить обоймы набок, а курки заменить на скобы как у арбалета. Странное решение. Они что собирались это давать инвалидам? Пусть каждый идет в бой? Помимо прочего экстракторы у винтовок были с разных сторон, будто делали по экземпляру на всякий случай и под правую, и под левую руку. Тоже странное решение, например, вот я левша, однако, без проблем пользуюсь стандартными для правши. Вообще, с этими “гениями” все ясно, могут только в мирные технологии. Оружие у них получается неправильное. Даже хорошо, что их “инновационные” технологии не дожили до начала войны. Ну, по крайней мере, оружейные.
Я стал внимательно изучать это оружие, пытаясь понять, как его вообще держат. На корпусе был ряд каких то вырезов, практически не выраженный плечевой упор из-за чего при выстреле эти винтовки должно задирать без установки компенсаторов огня.
Центральным экспонатом в этом кабинете была большая каменюка, похожая на яйцо под двойным прозрачным куполом под столиком. Рядом с защитным куполом висела табличка: “Внимание! Объект взрывоопасен и является источником многочисленных смертельных излучений неясной природы”. Это что за смертоносное яйцо Когтя Смерти они откопали? Если только это не какой-то неизвестный изотоп или металл по типу урана. Но форма яйца запутывала.
Третий кабинет захотел себе славы Версаля. Если бы в этом музее выставляли кристаллы, они бы были достойными соперниками. Совершенно обыкновенные кристаллы стояли каждый на своей подставке. Вот только почему они едва заметно мерцают каждый своим цветом? Интересно, как они их создали или откуда откопали? Кристаллы не должны светиться… Я много кристаллов повидал, часто в фокусных камерах лазерных винтовках, естественно для фокусировки луча, и они были прозрачными и не светились сами по себе. В этом “музее” главным экспонатом был небольшой контейнер распиленный пополам в котором виднелись слои этих кристалов, разумеется, там они были в измельчённом состоянии. Судя по клеммам на концах контейнера, это некий аналог батарейки. Они тут создавали аналог ядерных и энергетических батарей, или… Они нашли… Это больше похоже на то, что они ЭТО нашли, а не создали, так как на контейнере были видны непонятные символы. Да и не стали бы они свои изобретения распиливать будто впервые их видят. Тут же под стеклом витрины лежал ещё один “пистолет”, с разъёмом точь в точь повторяющий форму контейнера будь тот целым. Лазерный пистолет… Если проложить небольшую логическую цепочку то они не создали, а нашли… все виденное мной оружие в этом бункере. И судя по всему не только оружие. Ладно они не безумцы, они просто исследовали нечто за гранью моего понимания, а я ведь не самый глупый человек на Пустоши.
Под витриной была надпись, разъясняющая, что это такое, и что трогать можно, но осторожно: “Энергетический лучевой излучатель импульсного типа(НЕ ПУТАТЬ С ЛАЗЕРОМ! прим. исл. отд.) тип питания: энергетическая ячейка, см. справа(в разрезе)”.
А вот это занимательно. Я разбил стекло и взял этот излучатель. Изучу повнимательней, когда выберусь.
Четвертый кабинет после всего увиденного безумия выглядел, можно сказать, обыденно. Подумаешь, всякие травки и плоды с пустоши, эка невидаль. Так я думал, пока не увидел здешнюю гордость коллекции. Я думал жидкая радуга для меня предел, как же я ошибался. Радужно окрашенное яблоко стало для меня новым потрясением. Я стал искать записи под экспонатами как с яйцом и с излучателем. На некоторых их не было как с мензурками, но вот под яблоками было частично содранное описание.
“Образец ЭП 028, прибыл на изучение 28 сентября 2077г, анализ не выявил следов мутагенов и\или радиационного заражения(Потрясающе! прим биол. отд.), плод пригоден в пищу, испытание на контрольной группе не выявило негативных эффектов… ” дальнейшее табличка умалчивала обломками доски. Ни воздействия ВРЭ, ни радиации. Где они достали такое яблоко? Вот уж действительно потрясающе. Особенно то, что это яблоко до сих пор цело, не сгнило и прочее. В этом я удостоверился отломив кусок от яблока, мякоть всё так же была желтовато белой как и обычного яблока, была в меру твёрдой и просто ошеломляюще вкусно пахла, даже не верится в то, что нечто хранящееся двести, а то и больше, лет на полке до сих пор так пахнет. Нет, есть я не стал, кто в здравом уме будет есть яблоко неизвестного происхождения, которое пролежало в бункере хрен знает сколько лет?! К тому же я ненавижу растительную пищу.
Картина произошедшего в бункере прояснилась... По крайней мере, отчасти. Во время бомбардировки учёные анализировали какие-то странные образцы и оказались запертыми в этом бункере без возможности самостоятельно выбраться, затем что-то мгновенно убило весь персонал бункера и он остался в таком состоянии до тех пор, пока не иссякли его энергетические запасы. Блеск, теперь мне либо копать неделю как минимум, либо ожидать, пока Послушники сделают тоже самое за то же время. Слава богу, запасов хватит на это время. Вот любопытство меня и погубило. Ладно, если мне тут мариноваться неделю или чуть больше то почему бы не обустроиться тут? Желательно подальше от этого зеркала, от которого меч Старика становится неестественно теплым.
В “оружейной лабораторий” было более менее нормально, от остальных лабораторий у меня мурашки шли по коже, а в кабинет директора не сунешься без защитного костюма или хотя бы кустарной силовой брони. Поэтому именно в “оружейке” я разложил свой спальный мешок и достал керосиновые лампы, которые я использовал, когда ночевал в какой-нибудь пещере или заброшенном доме. Хотя бы освещу мою новую жилую комнату.
При свете керосинки я заметил, кое что, что не заметил в тусклом свете экрана Пип-Боя — на каждом оружии были ряды каких-то причудливых символов. Точно таких же, что на Излучателе и энергетической ячейке, непонятного происхождения. Я, конечно, не полиглот, но это не похоже на иероглифы китайциев, с которыми Америка воевала. Где бы они не нашли это оружие, оно явно не принадлежит ни одной из сторон прошедшего конфликта. Но меня сейчас это не особо волновало, ибо за день я успел устать и мне хотелось спать. Расставив все четыре лампы, я улегся на свой спальный мешок. По крайней мере, хуже уже не будет. Это будет до-о-олгая неделя...
Проснулся я от низкого гула в центральной лаборатории. Звук не был похож ни на что из того, что я когда-либо слышал. Также, в лаборатории был виден свет. Ядовито-зелёный, как цветовая схема моего Пип-Боя. Стены скрипели, будто их сжимала колоссальная сила, пол едва заметно сотрясался, а в помещении начали чувствоваться новые запахи: сырости, трупного разложения и машинной смазки. У меня плохое предчувствие. Я вскочил с своего спального мешка, быстро вернул его обратно в рюкзак вместе с лампами и побежал в центральный зал проверять, что произошло, выхватив свою штурмовую винтовку. Вдруг это “консервы” неизвестно как очень быстро откопали выход/вход и пришли сюда, пока я спал и что-то активировали.
Центральный зал был всё так же пуст, но теперь зеркало превратилось в… проход, не знаю как иначе назвать то, что я видел. В арке из серебристого металла была знакомая мне по Пустоши картина пожухлых растений рядом с какой-то полу-обвалившейся хибарой, в которой, судя по всему, проход и образовался. Вау, не думал, что это зеркало станет мне выходом наружу, но что-то мне в этом не нравилось. Вроде вот он выход наружу, выходи и тебе не придется копать целую неделю, но мой скептик кричал: “ЭТО ЛОВУШКА!”. И почему-то нацепил на голову маску какого-то пучеглазого мутанта из довоенного фильма, который я смотрел, когда был маленьким. Нужно обдумать, а вдруг я попаду куда нибудь в Техас? Или вообще в Канаду? Но местность была явно с Пустоши. Я решил разглядеть поближе. Проход приглашающе овевал меня порывами свежего воздуха. В сумеречном небе отчётливо виднелась луна и очень яркие созвездия. Это точно Пустошь, где-то в Содружестве, если судить по чистоте неба. Не лучший вариант, но все лучше, чем покрываться тут плесенью пока стальноголовые раскопают завалы и встретят меня такого красивого, что нашел вход раньше них.
“Была не была! Банзай!” — подумал я, спрятав винтовку за спину, и решительно шагнул через высокий порожек арки...
[1] Highwayman — "Разбойник", "Хайвеймен" в зависимости от локализации.
[2] Локация “Разбитый Хайвеймен” в Fallout New Vegas, возможно тот самый, из второй части.