Fallout: Long Road to Home

Глава пятая, в которой герой знакомит мозг с сердцем

Герой наконец добирается до Коллегиума и переживает там несколько потрясений в том числе и моральных.

— Дерьмо... — раздраженно протянул я. — Блять, просто замечательно, теперь мне еще и заниматься местными разборками, иначе она от нас не отстанет… Ладно, думаю у нас есть фора в несколько дней, не сразу же она нас найдет и отправит головорезов.

— Тут ты прав, найдут нас не сразу, — кивнула Фуллхаус.

 — Пока у нас есть фора, думаю, будем следовать старому плану, а там посмотрим. — Начал составлять я план действий. — Может, она и не отправит за нами хвост. Но если отправит… Нужно что-нибудь придумать. Не лезть же прямо к ней в логово, как героям каких-нибудь боевиков.

— Совершенно не обязательно, — кивнула наёмница. — это решается достаточно просто, тебе всего лишь надо выкинуть твою робу и перекрасить шерсть с гривой и тебя мать родная не признает.

 — Она уже меня не признает. — Отшутился я. — Ладно, посмотрим, сначала дойти до этого Коллегиума, узнать больше, а там посмотрим как ка… — Я уже сам начал заговариваться о картах. — обстоятельства сложатся.

— Так до Колегиума примерно сутки неспешной рыси… — задумчиво подкрутила масштаб карты на своём терминале наёмница. — у тебя в роге нет раздражения, зуда, или чего-нибудь похожего?

 — Нет, конечно, я вообще забыл о его существовании, а что? — Я перестал ходить взад вперед по комнате и удивленно уставился на свою проводницу.

— Значит, у нас есть от суток до трёх, чтобы с этим разобраться. — Интересно о чём это она. — Предупреди, когда рог начнёт тебя беспокоить.

 — О-о-окей… Правда не представляю к чему это, и почему он может такое делать, но ладно. — Я пожал плечами и продолжил расхаживать взад вперед по “камере”, раздумывая.

— Здесь мы закончили, пустой шар памяти! — Это она сказала в сторону фиолетовой молчуньи. Та достала из седельной сумки небольшой, размером с яблоко, стеклянный шар и передала его копытами наёмнице. Фуллхаус копытами же и приняла сей странный шар и прикоснулась к нему рогом. Шар начал заливаться золотым светом и мутнеть. Не представляю, что за местная магическая технология, хотя нет, у меня есть пара идей из-за названия, но… Меня это не волнует, подумаешь, какая-то магическая штучка-дрючка. Я не маг, я не пони, я не понимаю магию. Вот если бы это было логичным и научно обоснованным механизмом, может, я и проявил бы любопытство и даже подумал бы для чего оно. Но попытки задуматься над этой магической хуйней заканчиваются лишь головной болью. Наконец, Фуллхаус оторвала рог от шара и передала опять же копытами, без применения магии, фиолетовой кобылице. — Я ничего не забыла?

— Нет, ты можешь идти своими путями, Охранница, — тихо сказала кобылица, засовывая шар в свою седельную сумку. — наша стража ознакомится с твоим отчётом.

— Чудно. — Коротко сказала единорожка и молча кивнула в сторону двери. Не понять её намек сможет только тупой или слепой. Я же ни тем ни другим не являлся и молча последовал на выход. Фуллхаус вышла вслед за мной и направилась к лестнице. — Дожила, маг универсал, которых можно по копытам пересчитать на Пустоши, и работаю дознавателем ОМОН, хорошо, что я не раскрываю никому всех своих карт, кроме нанимателей.

 — Не буду даже интересоваться, что это значит. — Пожал я плечами, нагоняя её.

— Особый магический отдел надзора, этот так, к сведению, — всё же расшифровала она. — или попросту копы по магическим преступлениям.

 — Итак, будем выходить тем же путем, что заходили? — Не обратил внимание я на объяснение, покосившись на дубинку и меч. — Или они там настолько охуели от твоей крутости, что связываться не будут?

— Им сейчас доказывать что-либо бесполезно, тем бедолагам снаружи сейчас сам Дискорд не брат в их состоянии, — тяжело вздохнула единорожка, подойдя к стойке начальника охраны. — заберу награду патронами и зельями и будем пробиваться обратно.

 — Значит первое. — Устало вздохнул я.

— Двенадцатого калибра, только стандартная картечь, и той осталось всего три пачки. — Сказал Грейсон, услышавший конец фразы моей напарницы. — С двадцатым чуть получше, но ты же эту мелочь не признаёшь, Охранница.

— Давай свою двадцатку, не до жиру сейчас. — Раздражённо буркнула та в ответ на язвительность сержанта. Как много похожего на наш мир, ей богу. Убери магию и будет точная копия, за исключением населения.

— Я так понимаю вместе со стволом? — Скептично спросил Грейсон, смерив взглядом широкое дуло дробовика двенадцатого калибра моей напарницы. — А не многого ли просишь?

— Пупсик, не сердись, надо же даме иметь парочку лишних стволов в арсенале? — Она похлопала ресницами так, что даже самый суровый говнюк растаял бы. Но на меня это никакого действия не оказало, в отличии от Грейсона.

— Проклятье богинь, у меня только свой на двадцатку! — Возмутился тот. — И просто так, да даже за копию допроса, это слишком мало за него, я своими копытами его калибровал!

— Ну же, не будь букой. — Её тон стал слащавым и мурлычащим. Как человек, который не редко бывал в борделях в Нью-Рино и Нью-Вегасе, могу сказать, что она использует классический женский приемчик.

— На меня это не действует, нет, я не против кобылок, но ты слишком плохо меня знаешь, Охранница, — Фыркнул сержант. — Бери, что есть и оставь в покое мой “Мститель”. — Он выгрузил на стол нераспечатанные пачки, видимо, с какими-то патронами. Совершенно мне не знакомы и не похожи ни на один из многих виденных мною видов.

— Серьёзно? “Мститель”? Для двадцатки? — Недоверчиво спросила кобылка, придирчиво изучая нераспечатанные пачки. — Это за какие достижения?

— Уж чья бы корова мычала. — Ха! Еще одна знакомая поговорка! — Сама-то свой дробовик, иначе чем “Крошкой”, не называешь. А он в три раза мощнее и убойней стандарта для двенадцатого калибра. — А я дал своему пистолету имя “Охотник за головами”, хах. Только нигде это не афишировал. Имя я ему дал из-за его убойной силы при стрельбе в голову. Ничем не уступает стандартной снайперской винтовке. Ну, за исключением дальности, она осталась по прежнему пистолетной, всё же физика и сопромат[1] дают о себе знать. Жаль, что такое оружие стало мне не доступно, а все из-за ебанного Крупье и этого тела! Оно мне еще проблем подогнало!

— Лады, беру одну пачку двенадцатого и три на семь шестьдесят два. — Наконец определилась определилась наёмница. — Ещё пачку фиксера, банку Праздничных и тройку средних зелий.

— Вот это другой разговор, а то подавай ей личные работы сваянные вкопытную. — Удовлетворённо кивнул, смахивая со стойки большинство пачек и добавляя к оставшимся маленькую баночку с нарисованной там розовой пони во время вечеринки, невзрачную пачку с какой-то небольшой надписью и три флакона с молочно-фиолетовой жидкостью внутри. Не совсем понимаю, что есть что, но это, видимо, что-то полезное. — Вот если найдешь Последователям лекарство, тогда, может быть, и подумаю.

— Ой, не начинай, этим занимаются компетентные специалисты. — Отмахнулась Фулхаус, заряжая свой дробовик из распечатанной упаковки.

 — Вы закончили? — Встрял я с мордой, которая многое объясняла.

— Как-нибудь ещё поболтаем, пупсик, — напоследок похлопала глазами Грейсону моя напарница, сгребая остатки платы в свою сумку. — Я готова. — Это уже сказано было мне и деловым тоном.

 — Замечательно. — Устало протянул я без всякой радости.

— Итак, вперёд, наc ждут великие дела. — Шутливо сказала напарница, открывая входную дверь и поднимая дубинку. Мы снова побежали только не в гущу рейдеров, но из неё.

Прорваться из оцепления было относительно просто, а вот стряхнуть с хвоста остатки рейдеров, не убивая оных чуть сложнее, благо Фуллхаус взяла решение этой проблемы на себя. Боец из меня сейчас совершенно никакой по уже известной причине. Но, наконец, последний из преследователей познакомился с Миссис Дубинкой и повалился на землю.

 — Хочешь мое мнение на этот счет? Убить их, и дело с концом. — Поделился я своим мнением насчет рейдеров. — У нас есть такая пословица: Рейдера могила исправит.

— Мы не вы, а они не рейдеры. — Возразила напарница. — Если тебя так накачать химией, как их, ты ничем не будешь отличатся от них.

 — Если меня накачать химией, то я буду валятся в какой-нибудь клоаке без чувств или мертвый. — Поделился я информацией. Аж три раза у меня так было, нет, естественно, я не валялся мертвым, но близко к тому.

— Это вызов? — Спросила наёмница вдёрнув бровь. — Прямо сейчас у меня нет нужного комплекта химикатов, но при случае мы можем проверить твоё убеждение на прочность.

 — Нет, не вызов, мне трех раз на жизнь хватило. — фыркнул я.

— Ладно, неважно, суть в том, что мы должны поступать лучше, если хотим истребить Пустошь. — Пояснила свои действия Фуллхаус. — Если бы не это, ты бы искал ответы в одиночестве на крайне недружелюбной территории, о которой ничегошеньки не знаешь. — Туше. Как бы я не был прагматичен, но сейчас я даже рад, что здесь именно такая политика. Хотя… нет.

 — Я лишь высказал свое мнение, оно может не совпадать с твоим. — Пожал я плечами. “Истребить Пустошь”, они шутят, да? Её нельзя истребить, они лишь зря тратят силы. — Может, продолжим наш путь?

— А я и не навязываю своё мнение, — пожала она плечами, мерно шагая куда-то за границы пригорода. — я даже могу тебя ненавидеть, но выполнять свою работу, я следую букве и духу контракта, пока ты не пересек его догмы — я твой союзник на двадцать семь дней.

— Но, надеюсь, ты не ненавидишь? — спросил я. Что мне не нужно, так это проводник, который хочет меня убить, но пока не может, но убьет через месяц.

— В данный момент? — Уточнила единорожка и тут же ответила. — Нет. Ну а потом кто знает, я хоть и наёмник, но даже у меня есть принципы. Учти это.

 — Учту. — Сухо сказал я. — Поэтому лучше мне поскорей свалить отсюда, я явно не вписываюсь в местный колорит.

Наёмница замолчала, видимо, исчерпав все возможные темы для разговоров и просто мерно вышагивала по старой просёлочной дороге. К полудню местность стала выглядеть более обжитой, тут и там виднелись одинокие фермы, окруженные колючей проволокой и защитными турелями по периметру. Да уж, у нас таких мер точно не было, ну колючая проволока была, а вот чтобы ещё и защищать все фермы турелями, такое я видел только в Содружестве. НКР предпочитает защиту в виде своих хваленных солдат, они ресурс восстанавливаемый, в отличии от дорогостоящих турелей.

— Мы почти на месте, это фермы Коллегиума. — Пояснила напарница и вновь надолго замолчала. Хм… У неё такой вид…отрешенный. Странно. Это не мое дело, но, кажется, будто бы я её обидел. Или заставил о чем-то задуматься. Но H.U.D ни о чём меня не уведомил. Значит, скорее, второе.

 — О чем думаешь? — Наконец прервал я тишину.

— А-а-а, пустяки, не бери в голову, на твои поиски это не повлияет. — отмахнулась напарница, а в углу H.U.D. прошло уведомление “Фуллхаус недостаточно верна вам”.

 — Но задумалась ты после разговора со мной, — Резонно возразил я. — имею право поинтересоваться, что именно в том разговоре заставило тебя ТАК задуматься.

— Ничего такого, что повлияло бы на мои навыки и боеспособность, — постаралась она меня успокоить. — конфликт мировоззрении, не более, не бойся, всё пучком.

 — Не думал, что моя позиция заставит тебя стать такой отрешенной. — Вскинул я бровь. — Не то чтобы это мое дело, я бы с радостью и дальше шел молча, но у тебя такой вид, что я невольно чувствую себя виноватым.

— А, забей, это не твоя проблема. — Она постаралась принять нейтральный тон и сделать постную морду, что получилось не очень и тем самым указала мне на мою осечку. Я сам сказал, что это не моё дело, видимо, в этом и кроется корень проблемы, насколько я смог понять.

 — Ладно, это моя проблема, так как ты мой подчиненный, а задача хорошего начальника следить за моральным состоянием своих подчиненных.

— Строго говоря, ты не мой начальник, — чуть повеселела Фуллхаус — ты всего лишь временный держатель моего контракта.

 — Что означает, что я твой временный начальник. — Резонно сказал я. — Или наниматель, как тебе будет удобно, суть не меняется. Так что твои проблемы — мои проблемы, а теперь колись что не так. — А то из-за её морды я чувствую себя неудобно, как будто ребенка обидел чесслово.

— Всё дело в твоей позиции Старой Пустоши. — Сказано было так, будто Пустошь могла меняться, но она не меняется так же, как и война. — Такие и у нас встречаются, но это уже пережитки эпохи Падения.

 — И что в ней не так? — Я вскинул бровь с легким удивлением.

— Пустошь жива до тех пор, пока есть пони, которые живут с её духом и политикой “твои проблемы это только твои проблемы и меня не касаются”, в общем, мелочь, — она слегка раздражённо махнула передней правой ногой. — всё равно ты отсюда уйдешь, так что это не имеет ровным счётом никакого значения.

 — Строго говоря, я не пони. — фыркнул я. — Да, ты права, я отсюда уйду и не буду портить ваш мир этим “духом Пустоши”. Не понимаю почему это вдруг тебя стало заботить. — Она сама сказала, что такие личности встречаются, в чем проблема со мной.

— Остальные меняются, постепенно, но меняются. — Она будто кого-то цитировала. — Пони должны быть лучше, поступать лучше, чтобы восстановить то, что потеряли в прошедшей бессмысленной бойне.

 — Но какое это отношение имеет ко мне? Я не пони, вообще не из этого мира. — Не понимаю я её.

— Мысли шире не в рамках вида. — Раздражённо вздохнула Фулллхаус. — Думаешь, ваша Пустошь жива вопреки вашим стараниям? Ха, я более чем уверена, что она жива благодаря таким, как ты.

 — Таким как я? — Я вскинул бровь еще шире. — Ничего об этом не скажу, не мне судить нас, но и не тебе. И вообще, какое тебе дело до НАШЕЙ Пустоши и наших убеждений?

— Мне? — Фыркнула единорожка — Только теоретическое, в рамках теории мульти-измерений. Не парься.

 — Нет, серьёзно, я не понимаю почему ты так всерьёз об этом задумалась. — Я же не собираюсь здесь оставаться. — Наши миры похожи на первый взгляд, но если присмотреться, они разные. Даже законы физики другие. — Магия. — Так что я не понимаю, почему это тебя заботит.

— Это чисто теоретический вопрос вне моей и твоей компетенции, но не заботить он меня не может — отмахнулась Фуллхаус. — замнём. Тем более, что мы прибыли.

Массивные здания с грозными большими турелями на крышах ощетинились стволами в сторону пустоши, готовые сеять лучи смерти и разрушения в того глупца, что посмеет попытаться взять орешек этой крепости штурмом. Никогда ранее я не видел столько рабочих тяжёлых турелей собранных в одном месте. По уровню защиты Коллегиум мог переплюнуть практически любое поселение на моей Пустоши. Даже бункера Братства Стали так не охраняются. У входа в нечто вроде обсерваторий было большое скопление пони и других существ. Замечательно.

— Университет Коллегиума, — торжественно провозгласила Фуллхаус тоном гида. — крупнейшее и самое защищенное поселение в Хуффингтонском округе, и второе по величине пристанище для светлых умов со всей Пустоши.

 — Должен сказать? немного впечатляюще, хорошая защита. В основном, выглядит не очень. — высказал я мнение об этом сооружении. — Надеюсь, там настоящие ученые… Хотя кого я обманываю? Единственное, что я там увижу это какую-то псевдонаучную херню, основанную на этой вашей магии. Никакой настоящей науки. Я могу ошибаться, но впечатление, что так именно и будет. Как ученый говорю.

 — Твоё право. — обижено сказала наёмница, чёрт, я её до кучи и обидел теперь! Подтверждающей строфой прошла надпись на H.U.D. “Фуллхаус это не понравилось”. Пора бы уже запомнить, что она ценит магию и всё, что с ней связано. Не буду ей мешать.

 — Как зайдем, можешь забрать статуэтку, — розовая пони в моей голове протестующе помотала головой и замахала копытам и посмотрела на меня умоляющим взором. — Ты её хотела, ты любишь магию, а мне ничего магического не надо.

— Заманчиво, но это слишком хороший приз, чтобы его кому то дарить, — в её глазах читался затаённый восторг, но она старалась его скрыть. — Я даю тебе время подумать ещё раз, мое неодобрение ещё не значит, что надо меня задабривать ТАКИМИ подарками

 — Нет серьёзно, мне НИЧЕГО магического не надо. — сказал я в подтверждении своей нелюбви к магии.

— Окей, запишемся к хирургу на ампутацию рога. — Кивнула единорожка. — Есть методы, хочешь быть земнопони, сделаем из тебя земнопони.

 — Это еще зачем? — мы остановились, почти не дойдя до толпы.

— Твой рог, — пояснила наёмница. — это природный накопитель и фокус для твоей магии, без него ты не сможешь пользоваться магией совсем.

 — Стоп что? — Опешил я. — У меня нет никакой магии!

— Пока что, судя по симптомам, у тебя магическое выгорание, — и чем мне это грозит? — Оно проходит за один-три дня, в зависимости от концентрации нервной ткани в роге, с минталками период реабилитации сокращается до шести часов в лучшем случае и суток в худшем. — Для меня, скорее, наоборот.

 — Погоди-погоди, не хочешь ли ты сказать, что эта хуйня у меня на голове делает меня ебанным магом?!

— Самым явным магом из прочих видов пони, — уточнила Фуллхаус. — даже без рога в тебе будет толика магии, от которой уже просто не избавится, пока ты в теле пони. Контактный телекинез, магия полёта, талант к земледелию — это всё части магической сущности пони. На эту тему целый учебник есть. Есть даже теория, что мы разумны благодаря магии.

 — Блять… Приехали. Надеюсь, у вас есть наркоз. Если нет, то насколько это больно?

— Ампутация рога? — Уточнила единорожка. — Безболезненна под наркозом. Ты не первый, кто хочет жить более-менее привычным укладом.

 — Мне казалось, для вас это сравнимо с кастрацией. — Удивился я.

— Для рождённых единорогами — да, это сильная психологическая потеря, — как всё сложно. — Но не для тех, кто стал единорогом по той или иной причине. — То есть я тут не один такой, кто приобрёл этот отросток на лбу?

 — Тем же лучше, карательная группа будет ждать единорога, а найдут земнопони. — просиял я. — Да, хороший план. Значит, заглянем к хирургу.

— Это твоё решение. — пожала плечами Фуллхаус. — Потом надо будет зайти на рынок за сбруей для тебя.

 — Эм… Что? — Опять опешил я.

— А как ты собираешься стрелять из винтовок без рога? — Так… Поясните не въезжающему человеку, что это значит. — Либо телекинез, либо система седла и упряжей. У нас, знаешь ли, нет пальцев. Нет, можно, конечно, научится стрельбе по зебрикански, но это больше тактика для снайперов, чем для реальной перестрелки. Ну или если у тебя СЛУЧАЙНО не найдётся двадцать тысяч крышек или десять тысяч серебром Лунного сообщества, то, помимо ампутации рога, можно аугментировать тебе новые ноги с пальцами.

 — Э-э-э… — протянул я. Носить на себе… господи прости, седла и упряжки я точно не хочу, бр-р-р. Я не знаю, что за стрельба по-зебрикански. А ТАКИХ денег у меня никогда не водилось. — Это все варианты?

— Они самые, выбор за тобой, это всё-таки твоё тело. — Безразлично сказала наёмница, пристраиваясь в конец очереди существ, которые вознамерились войти на территорию Обсерватории.

 — О, Господи, прости… Охуенно, блять! — выругался я.

— Ну есть ещё самый экстренный вариант для самых рисковых и безбашенных. — между делом добавила Фуллхаус. — Попасть под пыльцу смертошутки и помолится в кого ты там веришь, что мутация будет для тебя удачной и не смертельной.

 — Каждый вариант охуенно плох для меня. — Сделал я вывод. Нет, конечно, нет ничего унизительного в том, что, будучи лошадью, носить седла и упряжки, на которых, к тому же, никто не будет сидеть, но от одной это мысли… Бр-р-р! Нет, просто — нет. И я не хочу оставлять этот ебучий кусок дерьма из костей или из чего он там. А другие варианты слишком невозможны и непонятны.

— А, Хемми, никак решила таки вспомнить родные земли? — Спросил земпнопони на входе, вооружённый чем-то очень убойным на своем седле. Таскать вот это, всё время? Ну уж, блять, нет! В этом теле я свой то рюкзак несу с огромными трудностями! А еще удила во рту… Буэ! И тросы в область пятой точки!

— И тебе не хворать, Таурус. — сухо сказала Фуллхаус. — А теперь, будь любезен, уйди с дороги.

— Любезна. как обычно. — Усмехнулся тот, открывая дверь для нас. — Проходи и не своди глаз с этого Отродья, — опять меня называют Отродьем, то есть мутантом по нашему. Почему?! — Я доверяю твоим навыкам и твоему контракту, но у меня свои наниматели.

— Он не устроит проблем — заверила его моя напарница. — И он не Отродье.

— Да-да, как скажешь, Химера. — Скучным тоном завершил этот крайне непонятный диалог земнопони с весьма странным именем.

 — Даже когда я был человеком, ко мне более дружелюбно относились. — буркнул я шепотом проводнице.

— Не обращай внимания, пока ты со мной, у тебя не будет проблем с местными. — успокоила меня напарница. — Итак, куда мы идём? В медчасть, библиотеку или в торговые ряды?

 — Эм… Думаю, пока в библиотеку. — неуверенно протянул я. — Может, там есть что-нибудь, что может сделать меня снова человеком. Или что-нибудь, что может подсказать нам, как сделать меня человеком… Не важно. Ну и, естественно, информации про зеркало, куда же без этого.

— Тогда нам на второй этаж. — Деловито указала она на лестницу в холле обсерватории.

 — Значит, идем на второй этаж. — Кивнул я, двигаясь к лестнице. Надо найти другой выход. Не хочу выбирать между одним злом и другим.

Библиотека была скромной, всего одна книжная полка, но зато полностью заставленная фолиантами и журналами. Мне все это читать не предоставлялось возможным, во-первых, они не научные, а магические, и хуй пойми что означают, во-вторых, банально, я могу читать только небольшие предложения на их языке и то с натяжкой.

— Такс… посмотрим… артефакты. — Она открыла какую-то невзрачную тонкую книжку с нижней полки, которая стояла отдельно от остальных, либо это регистр книг, либо все собранные сведения об артефактах. И уж лучше бы это был регистр, в такой тонкой книжечке много информации не будет. Я сомневаюсь, что они собрали так мало сведений о местных артефактах, будучи самым “научно” продвинутым центром в этом опустошенном месте планеты. — Зебрикаснкие тотемы… не то… зачарованные предметы… не совсем то… благословенные предметы… не то… усиленные душами предметы… не то… Древние артефакты старых эпох… ну, за неимением лучшего…. — она закрыла справочник. Положив книжку на место, наёмница вытащила старый талмуд, с которого полетели тучи пыли. Как я и ожидал, то был именно справочник и реестр.

— Амулеты… броня… вооружение древних племен… гадальные шары… — забавно она читала в алфавитном порядке, неужели этих “артефактов древних времён” так много, что их пришлось систематизировать ещё и подобным образом? — Элементы Гармонии[2]... Жертвенные алтари… Зебриканские тотемы, да неужели и тут тоже?- Это она, не удержавшись, прокомментировала совпадение в реестре и содержании талмуда. — Ибексианские реликвии… Камелийские реликвии… Лёгкие чары древних времён… Магия артефактов Тауруса… Нейпонские артефакты древности… Общеэквусские артефакты… возьмём на заметку… — это она выделила чуть погодя, выписав страницу на близлежащий планшет. — Пространственные артефакты… АГА! Если этого зеркала нет здесь, то нет нигде в этой библиотеке. — Она начала быстро перелистывать страницы куда-то во вторую половину большого фолианта.

Я с надеждой уставился на Фуллхаус, которая рыскала в огромной увесистой книге. Никогда таких огромных не видел у нас, ни одна довоенная не была ТАКОЙ огромной. Что говорить об послевоенных.

— Так, посмотрим, что тут у нас… магия пространства… тра-та-та.. использовалась многими народами Эквуса… тра-та-та — всё это она читала, бегло пропуская целые абзацы, а иногда и целые страницы, судя по всему, в этой книге было много философской и исторической воды, что и обуславливало её солидную весомость. — Нет бы написать краткую сводку… разлились, понимаешь, мыслью по страницам… — это она проворчала между делом, бегая по страницам взглядом.

Прошло много времени, прежде чем она хоть что-то нашла, за это время я успел выслушать несколько песен, поразмыслить над бренностью бытия и этой ебучей магией.

— Зеркало тридцати трёх лун… хм… смотри, Кристальная Империя Сомбры. — наконец нашла она нечто, хоть немного похожее на то, что я описывал. — Здорово… Теперь ещё и эту империю тут искать, если она вообще тут есть.

 — Это надолго, как я могу понять. — Я почесал лоб, последние полчаса мой отросток немного зудел. Не то чтобы это мешало, но было неприятно, благо сильно зудело не часто, раз в десять минут.

— Надо посмотреть в каталоге… — Опять достала тонкую книжку Фуллхаус и снова углубилась в её записи… — Инициация шаманов… Инфернальные гончие… Империи Древности, полка Е-95.

Реестр и талмуд полетели по своим местам, а их место на столике занял другой, не менее толстый том, чем ранее прочитанный по диагонали наёмницей.

— Аликорнова империя... Император Буцефал… Императрица Волджин… — опять алфавит, это надолго… — Великая империя Пегасов… Император Дорай… Единая империя… ни больше и не меньше… надо будет почитать на досуге… — Она специально отвлекается? — Император Жак’тилл, Золотая империя первоначальных драконов… надо же… Призрачный император… хех… — Она точно специально отвлекается. Ладно, не мне её судить, сам бы так себя вел, если бы искал что-нибудь в научных энциклопедиях.

— Король Сомбра, так же известный как Император Сомбра, вот ты где! — Наконец воскликнула Фуллхаус. — Странно, что не под “С” а под “К”. — К делу, к делу!

И вновь замелькали страницы, переворачивая с ходу добрую треть книги. Я отрешенно смотрел на мелькающие страницы перемежающиеся красочными иллюстрациями, но рассматривать их не успевал, Фуллхаус искала строго то, что у неё просили. Перелистывание замедлилось и, наконец, полностью прекратилось на изображении хрустального дворца.

— Кристальная Империя Короля Сомбры. — зачитала единорожка название главы. — Ты садись, эта глава большая и более объёмная, чем справочник по артефактам — посоветовала она мне.

 — Я и так сижу. — Я устал стоять, поэтому мне пришлось сесть аки собака или кошка. На сей раз читала она молча и более тщательно, хоть и быстро. Прошло как минимум полчаса, прежде чем она раздражённо захлопнула книгу.

 — Ничего? — зевнул я.

— Не совсем. — Она раскрыла заново книгу и показала мне старый рисунок на странице, изображающее зеркало. Это оно! ОНО!

 — Да, именно это зеркальце. — Закивал я.

— Проблема в том, что тут только упоминается, что Король Сомбра украл это зеркало в стародавние времена у Эквестрии, а потом его империя внезапным и необъяснимым образом исчезла. — Увидев немой вопрос в моих глазах, она продолжила. — И тут начинаются сложности. Империя вернулась, давно, таки лет двести с лишним назад, только в довоенных архивах не сохранилась информация о владениях Императрицы Ми Аморе Де Каденцы, последней владычице этой территории, ни о том было ли в торговых пактах хоть что-то похожее. Если это и было, то это проводили тайком через ДМД.

 — Замечательно. — Я вновь почесал лоб. Не спрашивайте как я это делаю ебанным копытом, сам не знаю.

— Наша, то есть твоя, — поправилась наёмница. — единственная зацепка в том, кто создал это зеркало, но вторая проблема в том, что он мёртв вот уже как тысячелетие, если не больше.

 — Дерьмо. — выругался я. — Есть ли еще возможности найти информацию?

— Только если ты каким-то чудом знаешь заклинание путешествия во времени, — развела передними ногами кобылка. — потому как я такого не знаю.

 — Хм… Мне господин шляпник дал подсказку, этот радиоведущий что-то знает. И он это даже не скрывает.

— ДиДжей Пон3? — Фыркнула Фуллхаус. — Удачи в его поисках, никто толком не знает откуда он вещает.

 — Он — наша единственная зацепка. Он узнал, что я из другого мира, он или кто-то из его окружения понял надпись на моем Пип-Бое. — Я стал ходить из угла в угол. — Как выразился Крупье задолго до того, как я тебе это высказал.

— Это вряд ли, — с сомнением протянула наёмница. — скорее, кто-то из его соглядатаев рассмотрел, что надписи не принадлежат Эквусу, как таковому.

 — Ну, он — наша единственная зацепка. Ладно, раз насчет зеркала ничего не нашли, давай поищем что-нибудь насчет моего внешнего вида. — Фуллхаус заметила, что я последние пару минут усилено чешу лоб.

— И как часто чешется? — Обескуражила она меня этим вопросом.

 — Раз в десять минут. Мы тут торчим… — Я сверился с часами. — Ого, уже третий час пошёл! Вот это, блять, да… Началось где-то почти сразу после того, как мы засели тут.

— Значит, у на есть ещё где-то от трёх часов до восьми. Поздравляю, судя по времени отката, у тебя уровень не ниже мастера. — Она вновь призвала каталог, и как он только не рассыпался на страницы от того, что его всё время тягают туда сюда? — Даже не знаю, найдётся ли тут хоть что-нибудь, кроме смертошутки, твой случай уникальный. Терраформинг… Террор… Временная магия… что, серьёзно? Я и не знала, что у нас есть книги по ней. Оставим на крайний случай… опасный раздел магии… Трансигурация и смены облика. Сведения не полные, отсутствует ряд исследований формул преобразования… Используйте на свой страх и риск. Мда, что называется из двух зол… — Аналогично, моя дражайшая напарница… аналогично.

 — Ебать… — многозначительно выругался я. — Одна проблема за другой.

— Эй, не я же их для тебя создаю! — Возмутилась Фуллхаус. — Я прочитала ровно то, что написано в каталоге.

 — Да не обвиняю я тебя. — Возмутился я в ответ. — Ладно, давай еще раз, какие у нас варианты? Магия? Увольте. Седло? Еще чего! Я скорее наряжусь в платье, и заявлю, что я девушка! Денег у меня нет на эти аугментации, а варианты с этой непонятной “смертоштукой” и транс-как-её-там не внушают доверия. Значит либо оставить рог, либо таскать седло?

 — Увы. — развела она передними ногами Фуллхаус. — других способов в нашей библиотеке нет, обучение основам магии есть, чертежи боевых седёл есть, рецепт лекарства от пыльцы шутки есть, а отрывочные сведения не будут гарантией возвращения твоего прежнего тела. Более ничего, что помогло бы тебе вернуть твой прежний облик тут нет или иначе я смогла бы найти информацию в каталоге.

 — Ладно… Давай пока сосредоточимся на зеркале.

— У тебя две ниточки и обе зыбкие, укажи направление, и я приложу все силы, чтобы найти хоть что-нибудь, — открестилась от решений напарница. — О создателе Зеркала более полная информация и способы с ним связаться пусть долгие и опасные, но есть, где же искать ДиДжея знает только сам ДиДжей и горстка пони, которые хвастались, что общались с ним когда-то лицом к лицу. Не спеши радоваться, все они либо мертвы, либо недоступны. Последняя известная связная с ДиДжеем живёт в башне Тенпони, но и она не знает, где его штаб, связываясь с ним по защищённому каналу.

 — Это словно искать водяной чип, никто не знает где его достать, но тебе его жизненно необходимо его найти. — Разочаровано возвестил я.

 — Ты имеешь в виду водяной талисман? — Удивлённо спросила кобылка. — Не смеши меня, их можно приобрести внизу за пару тысяч крышек.

 — Нет, не талисман, а именно наш водяной чип, — возразил я. — они используются только в Убежищах и поди найди ближайшее нормальное с лишним или не поломанным чипом.

— Ну если у тебя с этим проблема, можем наладить торговлю талисманами с вашим миром, у нас их полно, — попыталась понять суть моей идиомы наёмница. — Если найдём путь в твой мир, разумеется.

 — Это образное выражение. Пошло от того, что один из величайших героев нашей Пустоши, основатель НКР, уничтожитель Создателя и просто хороший человек, стал героем только из-за того, что в Убежище 13, из которого он родом, сломался водяной чип. Это выражение является синонимом “Искать костяную иголку в стоге сена”.

— Так бы сразу и сказал, думаешь, я в курсе ваших идиом? — Облегчённо вздохнула единорожка, наконец, поняв в чём заключалась моя ремарка про водяной чип. — Но всё же имей в виду водных талисманов у нас много, и если мы найдём-таки путь к тебе домой, мы, в лице Эквестрии, можем наладить торговый маршрут относительно дешёвыми амулетами, они сильно упали в цене пять лет назад. И станут они стоить вообще сущие битсы, как только НКР или Лунное сообщество найдёт всех Хранителей.

 — Не понимаю, как нам это может помочь, да и что вообще все эти слова значат. — Я пожал плечами. — Вернемся к насущным проблемам.

— Я указала варианты, решение строго за тобой. — Напомнила о своём невмешательстве Фуллхаус. — Я думать за тебя, что тебе больше по вкусу, не нанималась.

 — Касательно зеркала проверим все варианты. А что касается магии… Все еще сложный вопрос. — Я задумчиво рассматривал Пип-Бой.

Фуллхаус молча наблюдала за моими размышлениями, никак не вмешиваясь. Чёрт, как же с этим миром всё сложно. Я хочу свое старое тело, я хочу чтобы оно не конфликтовало с местной едой. “Ага, а ещё ты вообще хочешь щёлкнуть пальцами и оказаться у себя дома, но, постой-ка, это же магия и сказки, так не бывает. И вообще магии не существует, потому что так сказала Земная наука”. — Язвительно проехался увесистыми гусеничными траками по моим мыслям и убеждениям мой внутренний скептик. Точнее, это был я. И не верится, что я это думал. Но в этих мыслях была доля горькой правды.

 — Ладно… Пока оставим этот рог. И заодно попробуем эту вашу магию. — Буркнул я, скрепя сердце.

— Окей, выбор твой, я не навязываю. — Хоть тон её и был нейтральным, всё же чувствовалось слабое ободрение, очень тщательно замаскированное под безразличие. Но с их выразительными мордами это скрыть полностью не представлялось возможным. — Есть два пути ощутить свою внутреннюю магию. Первый — это найти её внутри себя, второй — дождаться магического выброса. Первый для понятливых и мыслящих широко, второй для упрямцев, что не могут мыслить за пределами своей комнаты.

Она вновь пытается задеть мое эго? Бля, ведь в самом построении метода ловушка! Либо я принимаю и ощущаю магию слёту, а в итоге я умница. Либо я приземленный упрямец, что меряет метры футовой линейкой и чтобы мне что-то доказать, мне надо десять раз проехаться по голове дециметровым эталоном, чтобы до меня дошло, как я не прав. Хочешь не хочешь возмутишься, особенно потому, что она права. Я не признаю магию, не могу признать… Фуллхаус явно была удивлена тем, что фокус с задеванием моего эго не прошел до конца. Но еще она была удивлена тем, что я не принимаю решения, а думаю.

Думы мои были достаточно долги и мучительны. Идти против себя или остаться верным своим идеалам? Но и в том, и другом случае магия моего мнения не спрашивала, она просто была. Изменялось лишь отношение моей проводнице ко мне. Ладно… Ладно! Это не мой мир, не мои правила! Так что, блять, ладно! Но только на время пребывания в этом ебанном теле! На задворках сознания мне послышался тихий смешок Крупье. Я пожалею об этом…

 — Ладно-ладно! — Наконец оповестил я о том, что я сдаюсь. — Приму я магию самостоятельно! — Я все равно могу в любой момент ампутировать этот рог.

— Итак, к делу, юный Ученик, почувствуй откуда идёт зуд, мысленно потянись туда и постарайся вытянуть то, что тебя щекочет наружу, — проинструктировала меня наёмница, убирая книги по полкам. — не волнуйся, если не получится, я сама из вторых вариантов. Мне пришлось принять магию во всём её величии после выброса.

Ах ты! Я знал, что есть подвох! Но я не показал, что понял, что мной опять манипулировали, а стал следовать её совету. И-и-и… У меня ничего не получилось. Не представляю как добиться того, о чем она говорила. Я чувствовал зуд, но я не мог понять чем и как его надо тянуть.

— Не пытайся осмыслить рационально, просто пошли зуд прочь из своей головы, — Всё ещё советовала Фуллхаус гипнотизирующим тоном. — представь, что зуд это вода, а твой череп лейка, твой поливочный носик — это рог. Можешь наклонить голову, если тебе будет психологически легче это представить. — замечательно. Просто блять. Ладно-ладно, попробуем. Конечно, наклонять голову не буду.

— Пусть вода спокойно течёт из тебя, ведь воде всё равно на преграды, даже прочнейшие камни сдаются под её напором. — Она, похоже, пытается ввести меня в транс и, черт меня дери, у неё это получалось. Особенно с таким голосом. — Ты можешь задать текущей воде русло, но ты не можешь её остановить. Направь свою реку, Девид. — Хах, забавно звучит. Не-не, не отвлекайся. Ладно, делаем, что она, блять, говорит. Ничего… Я пытался снова и снова, зуд перемещался туда сюда по черепушке, но не желал направляться к рогу.

— Чтож, тогда ждём выброса. — резюмировала Фуллхаус, увидев закипающее на моём лице раздражение — Не парься, я тоже не верила, что могу это, пока не почувствовала саму суть Магии. Это был незабываемый для меня опыт.

 — Я еще и верить должен! — раздраженно буркнул я, смотря на часы. — Мы тут торчим уже четыре часа! Господи, прости! — заставило меня это сделать сонливость и желание пить-есть.

— Знания и вера не синонимы. — Наставительно сказала моя “учительница”. — Ты можешь верить во что-то, но этого может не существовать, и ты можешь знать о чём-то, но не верить в это. Лишь вера и знания вместе творят истинные чудеса, не только магию. — А ведь что-то такое задвигал мне ещё мой Наставник.

 — Я человек не верующий. Мы здесь ночевать и обедать будем или как? — Фулхаус махнула копытом в сторону двери.

— Библиотека — это обитель знаний, а не ночлежка с баром. — Сказала она, направляясь к двери.

 — Вот про что я и говорю. — Я встал с пятой точки и тоже поковылял к выходу.

— Сейчас я договорюсь насчёт ночлега, ты возьмешь у меня чуток припасов, и мы на время расстанемся. — Надеюсь, не на очень продолжительное? — У меня есть пара дел в Коллегиуме и твое присутствие там вовсе не обязательно.

 — Хорошо, надеюсь, что ненадолго, мне не нравится, как на меня смотрят местные.

— Ты же все равно хотел сменить имидж. — Когда я это говорил? — Чтобы не быть похожим на убитую сестру смотрительницы. — А, точно, именно тогда, правда, это была всего лишь мысль вслух, а наёмница это приняла за желание скрыться из вида смотрительницы. — Заодно временную Милометку тебе приклеим, если ты, конечно, не хочешь, чтобы на тебя все косились.

 — Я лишь сказал что посмотрим. — проворчал я. — И нахера мне “милометка”… хи-хи… кхм! И нахера мне эта метка?

— Эхо прошедшей войны, всякий пони без Метки, это пони Отродье. — Пояснила Фуллхаус. — Им не доверяют, их сторонятся, и никто до конца не уверен, кто живёт в шкурах этих бедолаг, зебра, пегас, грифон, дракон или кто-нибудь ещё похуже вышеперечисленного.

 — Это многое объясняет, но не представляю зачем вообще эти мило… хи-хихи! Кхм, прошу прощения, зачем метки нужны? Почему её отсутствие так категорично всем не нравится и является признаком этих “Отродий”.

— Отродья, строго говоря, не пони во всех смыслах этого слова, это живые существа, похожие на пони, но в их головах обретают чужие души, это насилие над оболочкой пони и над самой сутью пони. — Но это ни капли не поясняет при чём тут метка. — Они не могут обрести своих талантов, у них нет целей в жизни, потенциально они долгожители и, самое печальное, они бесплодны. Многих это ввергло на путь жестокости и насилия. Метка — это отражение сути пони, то что он умеет лучше всего, магическая печать его таланта, отражённая на его бёдрах. Не иметь метки — это не иметь будущего и быть на перепутье многих дорог, не зная куда, собственно, следует идти, разрываясь на перекрестке.

 — Какой бред! — Особенно название! — Я про эти метки.

— Именно это и ставит тебя на одну чашу с отродьями, ты не понимаешь, что такое быть пони. — Пожала плечами она. — И тебя защищает от гонений только репутация Играющих в общем и моя компания в частности. Если бы не это, тебя бы постепенно вытурили на задворки Эквестрии, куда-нибудь в район “Соседства”, где селятся все Отродья, за неимением выбора.

 — А может, я действительно Отродье? — Задался я вопросом.

— Это вопрос по существу, или чистая риторика? — Спросила с хитрым прищуром единорожка. — Поскольку способ проверить есть только один, и он тебе, я уверенна, не понравится.

 — Как тебе удобно. На самом деле мне плевать. — Я развел “руками”. — Хотя было бы интересно знать, во что превратил меня этот шулер.

— Надёжный способ определить настоящий ты пони или всего лишь суррогат это оплодотворить кобылку. — мерзость.

 — Да, ты была права, мне этот способ явно не по нраву. — бр-р! Нахер! Просто нахер! От одной мысли тошнит. — Забыли!

— Это Свободная Пустошь, — пожала она плечами. — Ты волен иметь любую точку зрения, какой бы она чуждой для пони не была.

 — В такие моменты понимаешь, что лучше бы остаться человеком. — И плевать, что умрешь от голода рано или поздно. Внезапно, как гром среди ясного неба H.U.D ожил.
““На перепутье дорог”
1. Найти свой истинный талант и обрести Метку.
2. Принять свой талант во всей гамме его аспектов.

Дополнительно: Найти способ отвертеться от столь “милого” приобретения.”
 — Ха, а мне Пип-Бой задание связанное с приобретением этой вашей метки дал.

— Что я могу сказать, поздравляю, по всем признакам, ты — настоящий пони, и удачи тебе в поисках, — похлопала меня по плечу наёмница — некоторые до старости живут пустобоками, хоть это и редкость.

 — Спасибо, обойдусь. — Тем временем, мы дошли до входа, где наёмница пустилась в дискуссию с какой-то пегаской с милометкой… хихи… в виде знака зодиака “стрелец”.

— Сагитария… хорош уже, он пришёл со мной… — Начала раздражаться моя напарница. — Для тебя недостаточно слова Блекджек? — Это только второй раз, когда она использовала это имя.

— Вот только вот в чём проблемка, Химера, ты не Блекджек, хоть и пытаешься на неё походить. — Сухо сказала кобылка, нервно закусывая удила.

Явно дело во мне. И почему, когда я был человеком, все было проще, а?

— ГАРХ… — Прорычала наёмница. — Ария, не заставляй меня действовать по-плохому.

Да, видно, как они не любят безметочных. Хотя, какой вообще смысл в каких-то картинках на ебанных бедрах? Я закатил глаза.

— Ну попробуй, и лишишься права проживания тут. — Усмехнулась пегаска.

— Как страшно. — С непередаваемым сарказмом протянула Фуллхаус. — Не очень-то и хотелось мне тут жить.

— Оно и заметно, раз ты сбежала отсюда, величайшего оплота знаний о магии, которые ты так обожаешь искать. — Кажется, эта пикировка затянется.

 — Не Коллегиумом единым жива Пустошь, найду другие источники, где нет таких ярых ксенофобов. — Цыкнула кобылка.

 — Скатертью дорога, — наконец, уступила нам дорогу пегаска. — и больше не приводи всяких мутантов, и плевать я хотела на репутацию твоих ебаных Играющих, пристрелю, я в своём праве.

— И тебе всего хорошего, Ария. — Проворчала напарница.

 — Да, теперь я точно вижу то, о чем ты говорила. И я ожидал такого отношения еще в виде человека. — удивленно присвистнул я.

— Останься ты в своём прежнем виде, проблем бы у тебя было меньше, но не с Сагитарией. — Возразила Фуллхаус. — Она из тех немногих, что придерживается духа Старой Пустоши и не собирается меняться, даже если Селестия с Луной вернутся с того света.

 — То-то её поведение для меня показалось нормальным, — фыркнул я на это заявление. Ох уж эти непарнокопытные с своими устоями, “богинями” и миром-жвачкой.

— Мне нужна палатка снаружи, приём у Триаж и твои запасы патронов двенадцатого калибра — обратилась она к тёмному земнопони за стойкой в вестибюле.

— Красноречива как обычно, Хемми. — Я где-то уже это слышал. На входе, если не ошибаюсь. Надеюсь он просто немногословен. — А хоть немного вежливости проявить тебе контракт не позволяет?

— Пожалуйста. — Раздражённо вздохнула наёмница. — Мне очень нужна палатка, будь любезен, узнай, когда Триадж сможет меня принять, и я буду тебе крайне благодарна и не буду тебя бить, если ты прекратишь испытывать моё терпение и поделишься, наконец, своими запасами патронов!

— Уже лучше, но работы ещё не вспаханное поле, — не знаю что и думать. Не мое дело? Да, не мое дело. — Триадж сейчас в операционной, впрочем, как и всегда, там и спроси свободна ли она, сейчас свободны тридцать вторая и сорок вторая палатки, недавно прибыл караван и мест не так уж много, патроны строго по договорённости с Триадж, как вернешься от неё с чеком, так и рассчитаемся всё честь по чести. Патроны на деревьях не растут.

— А было бы лучше, если бы росли? — вскинула бровь из под очков кобылка.

— Справедливое замечание. — Не сказал бы что их мнение совпадает с моим, но кому какое дело? — У тебя всё, или ты ещё потребуешь у нас рабочий ховерлёт для полного комплекта? — Не буду даже интересоваться, что за хуйня.

— Полно тебе, Киперстафф, — фыркнула кобылка — я брала его только один раз, и то четыре года назад, ты теперь всю оставшуюся жизнь мне будешь этот случай напоминать?

— А вот и буду! — Тут же завёлся земнопони. — Нам пришлось его чуть ли не из металлолома после тебя восстанавливать! Ты в курсе, что на Пустоши осталось всего три рабочих ховерлёта? Если бы не Триадж и ваша договорённость с ней, выгнали бы тебя взашей из Коллегиума.

— Хорошо, что ты не Триадж. — Усмехнулась напарница, сгружая пачки с патронами со стойки, куда их поставил между возмущениями интендант или кто-то вроде него. Наблюдать за тем, как она со всеми общается утомляет. — Сорок вторую, не буду нарушать традицию.

— Я и не ожидал иного. — буркнул Кипер и положил на стойку чёрный камешек с цифрой сорок два.

— Ты очень любезен, спасибо. — С сарказмом попрощалась с интендантом Фулхаус и протянула камешек мне. — Палатка снаружи, номера на всех указаны, на то что косятся не обращай внимания, на территории Коллегиума тебя задирать не будут.

 — Как будто меня это волнует. — Детский сад, ей богу. — Встретимся там?

— Скорее всего уже завтра, отдыхай пока, и да, чуть не забыла. — она выгрузила из своей сумки несколько ланчбоксов.

— Это? — Я вскинул бровь не понимая, при чем тут старые коробки от завтраков для школьников?

— Походные пайки, зачарованные на долгое хранение, — пояснила она. — Я не знаю как твоё новое тело отреагирует на твою старую пищу, а откачивать тебя будет некому, если ты рискнёшь её попробовать.

 — Да-да, я об этом уже думал, не считай меня ребенком. — Я устало закатил глаза. Я кое-как принял эти ланчбоксы и стал засовывать их в рюкзак. Просто потому, что таскать их в этих отростках, что мне заменяют руки, было бы неудобно.

— Да, кстати, насчёт этого, — она кивнула на мой рюкзак. — Не посчитай, что я издеваюсь, но таскать эту сумку не очень-то удобно, и если тебе это не противно, я приобрету для тебя седельные сумки сразу после того, как закончу свои дела.

 — Окей? — Неуверенно ответил я. По правде говоря, это так, от него у меня спина побаливала, а еще его снимать было трудновато. Я молчу про молнии и застежки. Но что за “седельные сумки”? Мы же договорились, что я не буду использовать седло, а магию!

— Боевое седло и седельные сумки это две разные вещи. — Будто подсмотрев мои мысли или же прочитав их на моём лице, поспешила пояснить наёмница. — Но если ты так категоричен в отношение седёл, то можешь и дальше ходить как тебе удобней.

 — Хотя бы предупреждай, когда копаешься у меня в голове. — О таком просто догадаться по морде было нельзя.

— Не надо быть менталистом, чтобы догадаться, о чём ты подумал, — открестилась наёмница от лавр медиума. — я уже достаточно хорошо поняла твою позицию, чтобы понять, что занимает твою голову.

 — Я просто не понимаю, что это за “седельные сумки”? А так, в принципе, это все, что заняло мою голову. — Я устало зевнул. Когда я принял камешек, на радаре появилась какая-то отметка, которая так и кричала “тебе нужно в моем направлении”. Отметка была из прозрачной трапеции, даже не знаю, что и думать. Ладно, последуем туда, куда она указывает. Раз она появилась, когда я взял камень, то ЛОГИЧНО предположить, что это просто указание в какой стороне эти палатки.

— Маяк поймал? — Спросила риторически Фуллхаус. — Отлично, встретимся завтра, у меня целая куча дел, которые надо сделать, пока я тут.

Теперь я точно был уверен, что это указание куда идти. Ничего не оставалось делать, кроме как идти по этому “маяку”. Хоть я и был предупреждён о том, что на меня будут коситься, хоть мне и казалось, что мне должно быть глубоко до лампочки, но всё же многочисленные и недружелюбные взгляды так и пронизывали меня до мурашек. Если бы взглядом можно было бы обращать в камень, то я превратился бы в статую уже сейчас. И это странно, почему так? Мне всегда было насрать, что обо мне думают чужие люди, мне было плевать, как они на меня смотрят, с каким тоном разговаривают. Если об этом задуматься, то, на самом деле, причина становится очевидна: паранойя.

Судя по их взглядам, только какой-то сильный принцип не дает им тут же накинутся на меня и не распотрошить так, чтобы меня даже величайший судмедэксперт не опознал бы, и я бы никоим образом не смог бы им помешать в текущем своём виде. Если бы я мог бы пользоваться оружием, мне бы по-старому было бы похуй, но моим единственным оружием был этот отросток на голове, который, на самом деле, даже не острый, каким кажется. Ну, относительно нормального меча. При желании и старании он может заменить наконечник копья. Желание всегда можно оформить и старание, но скорее пластмассовым ножом убьешь, чем этим рогом. Ладно, не обращай внимания.

Ряды палаток располагались сразу за обсерваторией, зажатые со всех сторон крыльями довоенного НИИ. Удивительно, но общим своим видом здание Коллегиума напомнило мне развалины MIT, с тем отличием, что это не развалины. Поговаривают, что под MIT располагается некий Институт, где скрылись ученые после войны, теперь же они несут хаос и разрушение на Содружество, заменяя всех Синтами, чтобы человечество не смогло восстановится… Хах! Ну и бред же! Хотя синты точно существуют, но вот Институт… Больше похоже на сказку, которую придумали для оправдания всех бед Содружества.

У большинства палаток стояли фургоны, в некоторые из них были впряжены пегасы, и я не поверил своим глазам, когда они взлетали. Они парили с этими нелёгкими кусками метала так, будто те ничего не весили. На самом деле, это не самое странное, что я видел за время прибывания здесь. Но меня даже это умудрилось удивить, хоть и не повергло в шок.

На сорок второй палатке, кто-то, видимо, в шутку намалевал изображение двух карт с милометки… хех... Фуллхаус, видимо, в ней она проживала постоянно, когда была тут, раз некоторые посчитали это хулиганство забавным. Помимо этого нарисовали какого-то мутанта, дерево бонсай и написали что-то наверняка обидное в адрес наёмницы. Я бы попытался прочесть, но это будет слишком долго и утомительно. Я уже успел забыть половину алфавита их языка. Вместо того, чтобы прочитать, я неуверенно подошел к палатке и достал камешек из самого легкодоступного кармашка рюкзака.

Палатка сверкнула бледно-красной аурой и снова стала самой обычной палаткой изукрашенной снаружи этими “граффити”, чтобы это ни сверкнуло видимо, это было аналогом сигнализации. Ну, я так думаю. А то мало ли что они там на палатку навешали.

Внутри палатка убедительно изображала из себя походный командный пункт какого-нибудь командующего. Большая карта, закреплённая на пробковой доске, вся была истыкана булавками разных цветов, некоторые булавки, помимо всего прочего, были обвязаны нитками, видимо, обозначая некий маршрут откуда-то и куда-то. На столе лежала груда планшетов, исписанных аккуратным почерком, а на полу валялись огрызки карандашей и бутылки из под какого-то напитка. В другом углу располагалась раскладная кровать и небольшой ледник. Это точно постоянное обиталище Фуллхаус в Коллегиуме, или иначе всю эту мишуру убрали бы другие “квартиросъёмщики”.

Я нашел свободный угол и разложил там свой спальник, он был ЧЕРЕСЧУР большим для моего нового тела, но другого у меня не было. Я сел в районе этого спальника и стал осматривать ланчбоксы. Удивительно, но там были нормальные овощи, приготовленные со всем тщанием знающего кулинара. До жути нормальные овощи для пост-военного мира. Ненормально нормальные. Я такие только в Ривет-Сити видел. Не сказал бы, что я горел желанием их есть, но мяса там не было, что, впрочем, логично, пайки-то были собраны травоядными и для травоядного. А это значит, что мне придется их есть. Я нехотя засунул запечённый кусочек картофеля в рот и стал прожевывать. И удивлённо начал распахивать свои глаза. Нет, я уже пробовал засахаренное яблоко, но это... это неописуемо. Это просто неописуемо вкусно! Я накинулся на ланчбокс, как голодающий на подачку хлеба, захлёбываясь слюной. И моё прежнее желание вернуться домой дало незаметную трещину, у нас на Пустоши нет ничего даже близко похожего на это. Нет, конечно, наши не мутировавшие овощи такие же, но запасы нормальных овощей Ривет-Сити закрыты для гостей. Надо узнать в чем секрет… С большим усилием воли я преодолел желание открыть и слопать второй ланчбокс, их было всего три и, судя по всему, даны моей напарницей из расчёта на то, что она задержится до завтра со своими делами. Все овощи с Пустоши, что я попробовал, на вкус были как подстилка, выделялись только арбузы из Содружества, но они даже не овощи, а ягоды, как говорится в довоенных книгах.

Закончив с едой, я стал доставать из рюкзака свою флягу с водой, чтобы запить, в ланчбоксе была только еда, да даже будь иначе, я не доверяю местным напиткам чтобы рискнуть их пробовать. Слава богу, что вода она и в Эквусе вода. Закончив с трапезой, я стал думать, чем заняться за это время моего отдыха и одиночества. Я решил включить радио, может этот чертяка даст хотя бы намек на то, где можно начать его поиски, черт и к чему эта конспирация? Где находится Тридогнайт все прекрасно знают, но убить его никто не горит желанием. Может, всё дело в этом? Возможно, местного Тридога так сильно прижали, что его единственное спасение — конспирация? Да нет, у них не такой менталитет… в основном. Если уж у нас даже Рейдеры хорошо отзываются о Тридогнайте, то тут-то… Я чего-то крепко не понимаю в местных раскладах и это заставляет мою голову трещать.

 — Добрый день, Свободная Пустошь, в центральной Экветстрии три часа после полудня на западе восемь вечера, а для восточной части Пустоши самое время для блока новостей. Благополучно завершилось противостояние между рейдереми и Последователями Флаттершай, слушайте внимательно, дети мои, и запасайтесь носовыми платками, ибо история предстоит грустная. Рейдеры на деле оказались теми бедолагами с Пустоши, что пропадали последние три года, то тут, то там со всей Эквестрии. Над ними ставили ужасные магические эксперименты и ломали психику в жутком-прежутком стойле номер тридцать один, не путайте этот номер с номером на робе Странника, он не местный... так вот, злая-презлая смотрительница поручила своим верным-преверным сержантам наловить пушечного мяса по всей пустоши, что и было проделано за эти три года, по предварительным подсчётам, в застенках этого Стойла побывало около четырёх тысяч четырёхсот жертв из внешнего мира. — Это они из воспоминаний вытащили? Я не удивлен. — И не все они вернулись из застенок. А те, что вернулись, были накачаны химией на убой и посланы в различные оконечности Пустоши. Цель их проста, как две подковы: найти и захватить одного из Последователей для дальнейших планов Смотрительницы. Так что, “миротворцы”, не ходите нигде без охраны, считайте, что вас официально предупредили. И да, Странник, хоть ты и не при делах, если бы не решился вмешаться, дав добро своей сопровождающей, все эти бедолаги так и померли, пытаясь взять штурмом госпиталь. — Как будто это имеет значение.

 — И в конце нашего блока новостей, по традиции, совет: будьте добрее, умнее, сильнее, круче и непоколебимей. На этом всё, а теперь очередной забойный хит от Вельвет Ремеди в живом исполнении!

“О не-не!” я поспешил выключить радио. Но попробуйте попасть по маленькой кнопке на боковой панели носом…
“When I step around, I hear the sound

c-clip a clopping' up and down the street

the shuffling' of hooves, it surely proves

that I'll see you 'fore the day's complete...”[3]
Наконец, я попал по этой тугой кнопке и вырубить наконец эту чёртову музыку, от которой у меня остался осадок на барабанных перепонках. Конечно, сейчас уши не болят, но осадок-то остался! Так, а о чём я думал? Ах да… Все еще никаких ниточек, как мне браться за это непростое и запутанное дело. Хотя… Есть зацепка. Живое исполнение… То есть певица сейчас в его студии! Надо разузнать больше об этой Вельвет. Кто ищет, тот всегда найдет! Приободренный этой зацепкой, я достал букварь и стал закреплять местную письменность. Получалось куда лучше, чем в первый раз, я уже мог сносно читать целое предложение! Жаль, что не на чем было закрепить результат. Если только записки Фуллхаус читать. Но её почерк слишком хорош для моих знаний их письменности, да и не люблю копаться в женских записках. Последнее шутка, конечно, но кто знает про что она там пишет. Но любопытство взяло вверх и я взял первую попавшуюся.

“Дело № 321. Фленкфурт, пустышка, не из наших, загрузила агитацией и направила в ближайший офис, пусть там ей капают на мозги, нам тут дилетанты, оскверняющее наше имя, не нужны. Очередной ложный след.” Прочитал я медленно. Хм… Это записи об клиентах? Почему такие странные? Покопавшись в записях, я нашёл планшет с цифрой один, он был самым толстым из всех.
“Даже не знаю как начинать, привет, меня зовут Химера,” — Хм… Значит Фуллхаус не настоящие имя, должно быть, кличка, выданная в их организации. — “по крайней мере, все меня тут так зовут, и я вылитая копия Блекджек, не считая метки, да, знаю, не самый тяжелый случай. Но дело в том, что я не знаю как мне быть. Я не знаю как мне жить, к чему стремиться и чего желать, говорят, чтобы стать пони, надо найти свою судьбу и метку, увы, нам, “пустышкам” это не светит, а я не хочу уподобиться тем несчастным, что прозябают на окраинах Эквестрии” — она сама не пони. Не чистая. Отродье. Ого, просто ого. — “У меня появилась слабая идея, если я не могу найти свою судьбу, почему не стать подражателем? Я всё равно не знаю, как мне жить. Может, я найду настоящую Блекджек и спрошу у неё как следует жить таким как я. Ходит слух, что убить её невозможно и все её смерти лишь делали её сильнее.” — Черт, как за душу-то берет! Я почти расплакался! Вот только почти не считается, я не понимаю всю глубину проблемы, ну нету у тебя тату на заднице, что, сразу вешаться? Жизнь продолжается! Живи дальше! Но у них тут другие правила, которых мне не понять.
“Лучше хоть какая-то цель, чем её отсутствие, верно?” — цель должна быть всегда. И у всех она на самом деле есть. Просто вы, дорогие мои непарнокопытные, не можете понять этого по каким-то своим убеждениям. — “Значит решено, я начинаю поиски Блекджек, а сделать это проще, примкнув к подражателям, я бы на месте БиДжей спряталась именно там, тени гуще всего под пламенем свечи.”

А в отсутствии аналитического мышления её не упрекнешь, теория очень даже здравая, если она права. Я стал перечитывать все остальные. На протяжении трёхсот с лишним дел Фуллхаус подряжалась в разные задницы мира, едва прознавала, что там действуют ряженные, не состоящие в Играющих, но везде она натыкалась лишь на фанатов славы Блекджек, ни капли не приблизившись к своей цели. Первый десяток дел вообще представлял собой досье на агентов “Играющих” и её аналитические выкладки на тему скрывается ли в этом агенте искомая пони. На отдельном свитке было выделено несколько пунктов:
1. Потомок Сумеречной Искорки(большая достоверность).
2. Не умеет и не любит лгать.(подтверждено из многочисленных источников).
3. Напившись становится непобедима.(подтверждено).
4. Арсенал заклятий мал, но склонна импровизировать.(Ну как можно так зарывать свой потенциал?! Это хитрость! Зуб даю! Нельзя быть настолько обделённым на магические трюки единорогом при таких генах. Наверняка прячет козыри до поры до времени в накопытниках).
5. Погибла в Ядре Хуфингтона (подтверждено).
6. Имеет привычку воскресать(доказано трижды из сомнительных источников).
7. Следы её судьбы ведут в окрестности Мегамарта и там обрываются, путает следы? Ложная ниточка? Козырная карта из накопытника? Надо разобраться.

В упорстве и скрупулёзности ей не откажешь. Не сказал бы, что я стал её лучше понимать в целом, ибо понять пони мне не дано, хоть их характер и похож на характер человека, но вот определенно некоторые её действия стали лучше мне понятны.

За прочтением её дел прошло два часа, и то я читал только некоторые из них, всё же маловато пока у меня практики в местной грамматике и я уже устал. Но я смог кое-что узнать о моей проводнице. Она не пони, не чистокровная, она от этого страдает, ищет цель своего существования в поисках этой Блекджек, её пребывание у Играющих обусловлено этим. Это все, что я узнал про неё. Также, проводя анализ этих записок, можно понять, что она: любит составлять планы и мыслит аналитически, как полицейский или детектив, что объясняет её образ и одежду, она упорная, даже упрямая и скрупулезная. Ей по характеру светит карьера дознавателя. И напоследок, пытаясь найти цель своего существования, она, сама того не зная, нашла эту цель. Но цель только временная, этого не отнять, при её дотошности рано или поздно она докопается до чёткого понимания где же эта Блекджек, и если на этом свете, найдёт. А после этого она снова будет потерянной и спрашивать какую-то левую пони, на которую всего лишь похожа, как ей следует жить. Тут любой дурак бы понял куда направить эти силы и навыки, но эти пони слишком тугодумны и зациклены на этих милометках… хихи… кхм! Нет, определенно, я не вписываюсь в местный контингент.

А тем временем, зуд не утихал. А только усиливался, он уже возникал каждые две минуты, порядком сбивая мне концентрацию, вызывая психологическое раздражение и желание вынуть эту зудящую колючку у меня из черепа, чтобы она прекратила раздражать мой нежный мозг. Неужели все единороги через это проходят? Лучше бы я помер от голода… чем всё время страдать от этого проклятущего зуда. Слава богу, расчесать лоб до крови копытом надо еще постараться, если бы я это делал пальцами, я бы так расчесал бы, что череп было бы видно. Я даже готов вот прямо сейчас принять эту магию, лишь бы этот зуд исчез!

Я с раздражением потянулся к зуду, снова вспоминая урок моей наставницы по стезе магии и постарался вытащить это ощущение через рог, зуд был таким надоедливым и чётким, что, казалось, я точно могу мысленно ухватить его и вытолкнуть, наконец, из своей бедной головы. Но вся чёткость и надоедливость зуда так и не помогла мне дотянутся до центра этого ощущения, оно неизменно уплывала от моей концентрации, дразня меня красным фантиком. И я уже в охотничьем азарте котёнка устремился за этим фантиком, что выскальзывал у меня из ла… рук. Фантик зуда был очень изворотлив, а я раздражался всё больше и больше, рыская по всему сознанию, по всем его уголкам, потолку и чердаку, в исступлении пытаясь поймать этот надоедливый красный фантик зуда. Но он всё время ускользал. Он раздражал, дразнил, приманивал, но всё время ускользал у меня из под самого носа, подобно точке лазерной указки под руководством неведомого шалуна, что играл с котёнком этой самой указкой. Со стороны, правда, это выглядело как будто у меня запор и я из-за всех усилий тужусь. И в итоге ничего. Совершенное, блять, ничего. Это бесило, очень сильно бесило.

Я хотел, но не мог, будто действительно заболел магическим запором… Хотя, на самом деле, я никогда и не использовал магию, поэтому что-то, а может и все, делаю не так. Меня не волновало то, что я всерьёз размышляю над магией, из-за зуда это казалось чем-то нормальным, будто я всегда так делал. Очередной приступ злобы уже ввёл меня в состояние неконтролируемой и животной ярости, в метафизическом плане, я накинулся на фантик уже не как котенок за клубком, а как разъярённая пантера на антилопу и схватил его всеми своими когтями. Тоже в метафизичиском плане. Мой рог ярко засиял алой аурой и из него ударил яркий луч, который трансформировался в пламя, которое чуть не спалило доску с картой. А затем пришло ощущение облегчения. И от того, что ничего не пострадало, и от того, что этот ебанный зуд прошел. На метафизическом плане фантик трепыхался в моей хватке и слабо пульсировал даруя ощущение спокойной силы горящего костра. И, наконец, я понял, это не фантик, это пламя, пламя моего магического дара.

Так стоп, я серьёзно об этом раздумываю?! Я даже таких терминов-то не знаю! И почему фантик и аналогия с семейством кошачьих? Почему я вообще представлял это? Сейчас, немного успокоившись, я не мог понять, что же сподвигло меня на такие ассоциации. И вообще, почему я задумался об этом так серьёзно… Ладно, ладно, это наверное из-за зуда, все хорошо, все прошло… Но всё же... Всё же…. Почему кошка, фантик и игры с ними? И зачем вообще представлять этот процесс, когда пытаешься вытащить магию? Не понимаю. Я это сделал, но я этого не понимаю. Впору задуматься о раздвоении личности. И нет, я здоров. Как говорит моя машинка. Но появилась новая шкала над выносливостью. Сейчас на треть пустая но медленно и уверено восполняющая свою полноту. Дайте догадаюсь: это мой запас маны. Как в Грогнаке Варваре у магических классов… Не верю, я всерьёз сравниваю реальность с игрой…

Я устало опустился на свой спальник. Нда… От всех этих упражнений я успел конкретно устать, не говоря о том, что встали мы с Фуллхаус еще ночью, раним утром спасали этих Последователей и еще шли до Коллегиума. Сверившись с Пип-Боем, я усмехнулся за этими мыслями и “охотой” за... кхм.. “фантиком” наступил глубокий вечер. А для меня прошло словно пять минут… Надеюсь, сегодня не будет посторонних у меня во сне…

Ну хоть не Крупье, хоть какое-то разнообразие! Я был в виде человека. без своих тренча и шляпы, без комбинезона и даже майки! В одних трусах! Я стоял посреди глухой Пустоши… прикованный к кресту. А рядом со мной стоял весьма злой Рейдер и курил стряхивая пепел на мой обнажённый торс.

 — И как это понимать, мистер? — спокойно вскинул я бровь, глядя в лицо Рейдера.

Он молча и от души врезал мне по скуле, было больно, даже не оглядываясь на тот факт, что это сон, мне было очень больно.

— Это тебе за то, что выбрал фишку! — Сплюнул он.

 — Не я выбирал. — поправил я его.

— Ага, спихивай всё на безучастную монетку. — С сарказмом усмехнулся гнилым ртом рейдер. — Это же так просто, согласится с тем, что тебе в глубине души хочется.

Не понял. Я что в глубине души хотел превратится в пони? А не охуели ли вы часом, мистер?

 — Мистер, а не охуели ли вы часом? — Вскинул я бровь, повторяя свои мысли вслух, не обращая внимания на боль.

— Это ты должен спросить у самого себя. — Он вытащил из внутреннего кармана кожаной куртки золотую монетку в один доллар. — Знакомая вещица?

 — Не она. — Отрицательно завертел я головой.

— Ну, прости, я не могу располагать валютой Крупье. — Ворчливо сказал рейдер. — ты смотри на содержание, а не на оттиск.

Золото как золото, такое используется в НКР наравне с бумажными долларами.

— И всему вас нужно учить, Странники, — устало махнул он рукой и внезапно потребовал. — Загадай желания на две стороны монеты!

 — Извини, я привязан. — Кое-как пожал я плечами.

— Не суть, главное загадай и мне не говори. — Что он пытается мне доказать? Ладно, например…Решка — хочу стейк, орел — хочу спокойно поспать. — Загадал? Чудно.

И он подбросил монетку, монетка упала ему в подставленную ладонь орлом вверх.

— Повторить? — спросил он. — Можешь загадать заново.

Я не понял сути, но ладно, орел — хочу кого-нибудь избить, решка — хочу, наконец, оказаться у себя на родной пустоши, желательно в поселении основанном отцом. Снова прозвенела монетка и упала на ладонь рейдера решкой в верх.

— Мне продолжить или до тебя уже дошло? — Спросил он с сарказмом.

 — Кажется второе… Оно падает той стороной, чего больше хочется? Но это бред! Зачем мне желать становится пони?!

— Вопрос глубже внешности, как таковой. — сплюнул рейдер. — Это квитесенция всего затаённого в твоём подсознании, забытые желания и мечты. Твой внутренний ребенок, если тебе так удобно.

 — Тот самый момент, когда ты начинаешь ненавидеть самого себя. — Проворчал я, осознавая сказанное.

— Ага, будешь ты себя ненавидеть. — Он мрачно усмехнулся. — Ты сам себе веришь? “Ненавидеть себя”. Признайся, тебе в глубине души нравится твоё положение и я сейчас не про тело пони толкую.

 — Магия? — Догадался, о чем он, я.

— И Странник зарабатывает джек-пот! — Всплеснул он руками, будто разбрасывая в сторону конфетти.

 — Мое имя — Дэвид. — Раздраженно проворчал я.

— Знаешь, мне похуй на твоё имя, — он раздраженно пнул меня в голень. — Не нравится, что я зову тебя зову Странником, буду называть тебя пидаром, устроит?

 — Ну так хотя бы привычней, все рейдеры меня так называют. — Мрачно отшутился я. — Нет, ты не прав, мне это НЕ нравится, даже близко. Мое подсознание не подвластно мне.

— Ложь и оправдания, причём, самому себе. — Обвинил он меня — Даже монета видит тебя лучше, чем видишь себя ты. Ты не отделим от своего подсознания и спихивать всю вину на подсознание, это обвинять самого себя. — Мало мне было философии Крупье, теперь еще и Рейдер по мозгам ездит и лапшу на ушах развешивает.

 — Ну знаешь, мы не виноваты, что детьми мечтаем о магии, — возмутился я. — Сейчас то я осознаю всю эту глупость, и срать я хотел на эти детские мечты.

— А то я, блять, не знаю, о чём ты мечтал, — он кинул в меня камень в раздражении, чувствую себя как Иисус на Голгофе. — Твоя проблема в том, что ты до сих пор мечтаешь и лжёшь себе, что у тебя уже нет ничего от ребенка.

 — Мне всего двадцать четыре года, у меня еще молоко на губах не высохло, естественно во мне осталось немного от ребенка! — Признал я очевидное и я почувствовал, что сковывавшие меня веревки немного ослабли.

— Признай, просто признай, тебе в этом мире нравится, как бы ты этого ни отрицал своим скептицизмом. — потребовал у меня честности Рейдер. Но я этого не хотел. — У меня есть куча других дел помимо того, чтобы грузить тебя этой псевдофилософией по уговору с Крупье.

 — Я НЕ хочу здесь остаться! Я скорее умру или добровольно сигану в чан с ВРЭ, если такой найду, чем останусь здесь! — со всей злостью и искренностью прорычал я. Веревки затянулись так туго, что я едва чувствовал свои руки и я простонал от боли.

— Думаешь, это я мучаю тебя? — спросил Рейдер, видя мои страдания. — Отнюдь, это не Земная пустошь. Здесь ты сам себе судья, палач и прокурор.

 — Это я сам себя привязал и держу на кресте аки Иисуса? Как иронично, у меня определенно есть извращённое чувство юмора к самому себе, если учесть, что я атеист. — Веревки начали натирать мне запястья до крови, доставляя мне неприятную боль.

— Мысли за пределами комнаты. — Как знакомо звучит. — И станет проще.

 — Вера, все заключается в вере? — Осенило меня. — Поэтому крест?

— Браво, наконец начал применять своё серое вещество по назначению. — Медленно похлопал Рейдер. — Может быть, ты даже наполовину такой умный, каким себя считаешь.

 — Но я верю в себя, верю, что рано или поздно вернусь! — Недоумевал я. Веревки уже начали разрывать мои мышечные ткани, это очень больно! — Почему я должен верить во что-то, чего я не знаю?! Какой в этом смысл?!

— Спроси свою статуэтку, может быть и получишь ответ, — ещё и загадки до кучи. Просто замечательно. — Или поищи шарики… такие розовенькие.

 — Очень смешно. Но нет, плевать на мое подсознание, я вернусь назад, даже если придется драться с самим собой. — Веревки почти дошли до костей, но сейчас я не чувствовал боли. Я перестал на неё обращать внимания, будто её и не было.

— Я и не собирался шутить. — Пожал он плечами. — Ну, бывай, у меня ещё куча дел.

 — И тебе всего наихудшего. — Удивительно, но, после того, как он растворился, антураж не исчез, я всё так же продолжал стоять привязанный к кресту. — Эм… Але, гараж? Разве я не должен, ну, знаете… Проснутся? Эй! Подсознание! Я к тебе обращаюсь!

— И нечего так орать, я и так тебя прекрасно слышу. — Прошипело сзади креста. — Я понятия не имею, что всё это значит, но могу лишь догадаться, пока ты не усвоишь урок этого типа, ты так и будешь тут торчать.

 — Хах! Я говорю со своим подсознанием, кому расскажешь — не поверят. — Мрачно отшутился на шипение.

— Рад, что хоть кому-то из нас весело. — Проворчало подсознание.

 — Я что, только что создал раздвоение личности? — Поинтересовался я.

— Если тебе так проще думать, то да. — Не стал отвечать прямо мой собеседник.

 — И чего тебе тут так понравилось? Из-за еды? Магии? Не много ли хочешь?! А как же наше обещание? Обоим важным для нас людям.

— Вернутся в это скучный пресный мир насилия и смирения? Где всем плевать? — Вопросил с отвращением мой собеседник. — Нет, если тебе в нём комфортней, то кто я такой, чтобы тебе указывать?

 — Ну не знаю… Я? Хочешь приключений на задницу? Как будто их нам мало! Насилия слишком много? Подождал бы еще чуть-чуть, отец бы выпустил Убежище и все вернулось бы на круги своя. И разве тебе не плевать на других?

— Нет, альтруистом я себя не считаю. — Честно ответили из-за моей спины. — Но и как ты поступаешь принять не могу, но когда я что-либо решал? Ты у нас рулевой, тебе и разгребать эти авгиевы конюшни.

 — Тогда не мешай мне! О, Господи, боже ты мой, я спорю с самим собой, докатились.

— А чем я тебе мешаю? — Со спины рассмеялись хрипло. — Я что, виноват, что ты сам себя приковал своими принципами и ложью?

 — Я не желаю оставаться здесь, здесь все безумно и нелогично. Говорящие лошади с магией! Сам посуди, похоже на бред наркомана! Ты виноват в том, что твое мнение кардинально отличается от моего! Если бы не ты, мы бы остались людьми…

-... и померли бы через пару недель. — Завершил мою мысль по своему собеседник. — Мы неделимы и в этом наша сила, добро не может существовать без зла, а свет без тьмы, проблема в том, что ты слишком сковываешь сам себя.

 — Бла-бла-бла, я и не думал, что мое подсознание так любит покопаться в этих философских бреднях.

— Ну кто-то из нас двоих должен в этом разбираться. — Я так и увидел как мой собеседник пожал плечами. — Просто признай, что ты лжёшь самому себе и никаких проблем и нашего мнимого разделения не будет.

 — Ха, вот еще! Из нас двоих я всегда был самым упрямым и ты это знаешь. Может просто развяжешь меня и дашь мне проснутся?

— Поверь, если бы я мог, я это бы давно сделал. — Он усмехнулся. — Но я этого сделать не могу. Ты это я, а я это ты.

 — Но признайся, что это ты тянешь за веревки, чтобы я ощущал боль. Рейдер на это очень не прозрачно намекнул.

— Будто мне эти ощущения доставляют удовольствие. — Проворчал он. — Вот уж чего я не собирался делать, так это привязывать нас, и уж тем более тягать за веревки, чего я делать не смогу при всём своём желании, у меня запястья стёрты до костей.

 — Видимо, споря с тобой я потерял где-то половину своего серого вещества, ибо до меня только дошло, что ты говоришь из моей головы, а не из-за креста.

— Вопрос восприятия. — Я так и почувствовал пожатие плечами. — Если я приму твою сторону и приму твою ложь, догадайся, что случится. — Если честно, теряюсь в догадках. — А самому подумать твой атеизм запрещает?

 — Я должен во что-то верить и не лгать? Да-да, бред сивой кобылы. Это из-за тебя мы оказались в такой ситуации, ибо тебе этого захотелось, любитель героев меча и магии.

— Вопрос не в магии, как таковой, но если тебе так проще думать, то да, я из тех героев, что без страха и “укропа”. — Посмеялся мой собеседник. — И я прямо-таки жажду получить неописуемые муки. Кстати, спасибо за это, пока ты не чувствуешь боли, её чувствую я.

 — Нет, мне не проще так думать. Но именно тебе захотелось тут остаться. Не мне, а тебе. Я, в отличии от тебя, хотя бы верен своим обещаниям. Хотя бы ради них стоит вернутся.

— Ну и неси свой крест с гордостью. — Так вот к чему он тут! Бремя решения.

 — Предпочел бы что-нибудь менее крестоподобное под мои убеждения.

— А ты можешь представить что-нибудь такое же тяжкое и сковывающее, чем символ Христа? — Резонно вопросил меня мой внутренний “я”.

 — По-твоему, наши, теперь уже мои, убеждения сковывают меня? Знаешь, что я тебе скажу. Да, если привыкнуть, здесь выглядит круто, да, магия-шмагия и все дела, да, новые клевые штуки. К ним можно очень быстро привыкнуть и никуда уходить не хочется. Но подумай вот что: где-то там сидит и сходит с ума отец, сначала он потерял свою жену, а теперь обоих сыновей, у него был шанс снова вернуть себе последнего, но из-за того, что он решил остаться в мире волшебных лошадей, этого не случится! Подумай об этом! А Старик? Мы были для него последним человеком, который не считал его полоумным дедом, мы были единственными, кто о нем заботился. Ты об этом думал?

— Думал вообще-то и не меньше тебя, но ты видишь только одну сторону медали. — Вздохнул мой собеседник. — Что тебя держит в том мире, кроме отца и старика, только честно и без вранья?

 — Если подумать… Кроме моих обещаний и того, что мне он привычней… Да ничего.

— Тогда внимай до чего я додумался. — Сказал он деловито, а веревки слега ослабли. — Тебе может сначала это не понравится, но ты сначала обдумай. Строго говоря, мы смирились с нашим родным миром, но он нам в глубине души не по вкусу, я прав?

 — Пустошь всем не по вкусу, это не для кого не секрет. — Меланхолично заметил я.

— Но, тем не менее, мы с ней смирились. — С нажимом сказал мой собеседник. — И не делаем ничего толкового в общем, чтобы её изменить, и только скажи, что я не прав и я замолчу навсегда, посыпая себе свою голову пеплом.

 — Это тоже ни для кого не секрет. НКР пытается и в последнее время даже есть успехи, но да.

— И вот до чего додумалась твоя заглушаемая половина. — Подошёл к главному мой собеседник. — А почему насовсем не забрать то единственное с нашей пустоши, что нас туда тянет и поселится тут?

 — Старик может еще и подумает, но как ты себе представляешь — приходит такой сын к отцу и говорит: “Слушай, пап, я был в лучшем мире, давай пойдешь со мной, там будет круто?”, нет, конечно, я утрирую, но сам подумай, к тому же он вряд ли бросит жителей Убежища. Он им посвятил столько же сил и стараний, сколько и нам.

— И тут мы подходим к пресловутому “но”, ты ведь знаешь нашу Пустошь, мы оба её знаем. — Мрачно сказал мой собеседник.

 — И воплощаем. — Дополнил я.

— Через пять лет, в лучшем случае десять, с поселением обязательно что-нибудь случится, пока не знаю что, но то, что это будет что-то жуткое, голову даю на отсечение! — Предрёк собеседник.

 — Может, наше поселение будет как Город Убежища, мы находимся в районе НКР, а ты сам знаешь, что сама её территория почти безопасная.

— Может быть. — Не стал спорить он. — Но сколько ты поселений знаешь, что выросли из Убежищ, кроме Восьмого?

 — Нью-Арройо, Нью-Ханаан и Мегатонополис[4]. — Перечислил я.

— Строго говоря, Нью-Арройо не может считаться городом, основанном из убежища. — Возразил мой внутренний я.

 — Он был основан выходцами из Убежища тринадцать и потомками других выходцев из этого же Убежища, мы же читали мемуары!

— Читали, но это всё же не жители тринадцатого в прямом смысле, это их потомки, которые сначала деградировали до уровня племени и лишь затем пришедшие к процветанию, согласись, не лучший пример.

 — Да, но Нью-Арройо основали и выжившие жители Убежища тринадцать, что не покидали Убежища!

— Не прошло и века. — С сарказмом заметил мой внутренний я. — А о бедном Арройо теперь никто и не вспомнит.

 — Даже сам Избранный о нем забыл. — Попытался я возразить.

— Этот старый маразматик даже имени своей матери сейчас не вспомнит. — Фыркнул он. — Суть в том, что первая попытка была очень и очень печальной, или ты и тут возразишь?

 — Нет. И что ты предлагаешь? — Спросил я.

— Ещё ничего, я в сущности ещё не закончил. — Осадил меня мой собеседник. — Идём дальше, Нью-Ханаан, там от Убежища семьдесят почти ничего не осталось, то просто дикарские племена мормонов, которые однажды были уничтожены почти подчистую, хотя и выжили каким-то чудом. Возражения, что это успех, есть?

 — Хм… Неа.

— И наконец Мегатонна, теперь Мегатонополис, случай относительно свежий, мы его даже застали. — Начал заключительную часть обзора мой собеседник.

 — Да, повезло оказаться на том памятном событии.

— Бомба ведь никуда не делась, как и водичка вокруг неё, и ты ведь знаешь наших лучших друзей, несущих всем нам слово Атома. Хотим мы того или нет — забудешь их тут, как же... я неделю в Ривет-сити провалялся под автодоком выводя из себя практически смертельную дозу радиации. Как только не мутировал, сам себе удивляюсь. — А я вот удивляюсь тому, что про их проделки узнали только когда мы помогли Смотрителю Амате расследовать странное проявление лучевой болезни у всех жителей города. Согласись, не лучшая перспективочка стать поселением гулей. С точки зрения истории, это было бы провалом. Сколько тогда жителей погибло? Половина?

 — Да, почти половина, из которых четверть бывшие резиденты Убежища. Которых и так было немного.

— И вот к чему я этот разговор веду, ты абсолютно уверен в том, что тридцать первое вытянет счастливый билет, как восьмое? — Шанс, прямо таки скажем, мизерный, признаю, весомо.

 — Но каков шанс, что они поверят нам… И отправятся куда-то, возможно, далеко от дома? Да, они поверят Смотрителю, но не все, а отцу это не понравится.

— Отца можно убедить, а остальные пусть сами решают. — Разграничил позицию мой внутренний собеседник. — Они же спокойно изгнали нас, не разбираясь, почему нас должно заботить, как их убедить в нашей правоте?

 — Звучит заманчиво… — Я покатал его мысль туда-сюда. — Но я не уверен, не уверен, что это будет лучше. Не хочу менять шило на мыло.

— Тут я тебе не советник. И, поверь мне, тут нет правильных решений, есть только сделанный выбор и отвергнутый выбор. — И ведь он прав.

 — Должен сказать, твои аргументы весомы, но сначала нужно найти выход и решить подкинутые нашим… моим новым телом проблемы. Чтобы принимать такое решение. Но кое-кто добился своего, я принимаю эту точку зрения, и то, что мне нравится этот мир.

— Просто не отрицай тело так рьяно и всё станет проще. — Посоветовал себе я. Я все это время разговаривал сам с собой разными голосами. — А теперь хорош загорать, поднял свой грёбаный крест и пошёл! — Крест стал легче и почти не резал мне кожу веревками, запястья уже исцелились, но, увы, сам крест никуда деваться не спешил. Я устало вздохнул, ибо сам факт креста меня напрягал, но ничего не поделаешь. — На заметку, такие разговоры не нормальны, но помогают прийти в норму.

[1]Сопротивление материалов.
[2]По английскому алфавиту ошибок нет.
[3]https://www.youtube.com/watch?v=d741JHtavVs

Прошу прощения за отсутствие перевода, не силён в английском.
[4]Ранее известная как Мегатонна, результат спекуляции на тему что там будет дальше? Основана на выборе сделать Амату Смотрителем в квесте ”Проблемы на домашнем фронте” из Fallout 3.