Fallout Equestria: Документ "Т-600"
Очерти себя от всех - Глава 2
Прошло две недели.
В захолустный кабак, который известен лишь жителям местных домов, вошёл светло-зелёный жеребец в гражданской куртке. Ему сильно не нравилась здешняя обстановка: на каждый метр приходилось три пьяницы, кто-то дрался за оскорбление чувств, кто-то жёванным голосом что-то бормотал, а остальные же валялись на полу в отключке. Вот неожиданно для него кто-то разбил бутылку о голову другого.
Но Эпл Снэк пришёл сюда не за выпивкой – он кое-кого ищет.
— Эй, бармен! – обратился он к жеребцу в возрасте, с повязкой на глазу.
— Мда? – грубым голосом отозвался тот, вытирая стаканы грязной тряпкой. Рейнджер подошёл к стойке и облокотился на неё копытом:
— Я ищу одного парня. – Бармен сразу перебил его
— Да тут все парни! – как бы пытаясь пошутить, усмехнулся он.
— Неважно. Мне нужен жеребец примерно чуть выше моего роста, тёмно-синяя шерсть, коричневые волосы, кьютимарка в виде шестерёнки и зелёных, программных, цифр. – Бармен посмотрел на него с удивлением, но потом указал в конец барной стойки, которая заканчивалась, упираясь в стену.
— Вот тот парень в капюшоне, видишь? Тебе к нему. – Там, на круглой табуретке сидел совершенно незнакомый мне пони. Но я подошёл, всё-таки его шерсть была тёмно-синяя. Под ним валялись десятки стеклянных бутылок от спиртных напитков, казалось, будто все алкаши из этого кабака скидывают сюда всё своё выпитое. На нём была одета серая кофта с капюшоном, она была длинной, поэтому его кьютимарки невидно.
— Кхем… прошу прощения. – Обратился я к нему. Он даже не шевельнулся – Сэр, могу я у вас поинтересоваться? – но всё что я заметил, это как медленно увеличивается и уменьшается его грудная клетка при дыхании. – Как вас зовут? – он совсем не реагирует. Тогда я решил толкнуть его – Эй… – но только моё копыто дотронулось до его спины, как вдруг он поймал его, потянул на себя, развернувшись на 360, схватил меня за горло и впечатал левой частью лица в барную стойку. Он отпустил моё копыто, схватил пустую бутылку от виски, разбил её об угол и поднёс её к моему лицу, наклонившись ко мне. Всё это произошло так быстро, что я даже не успел ничего понять. И только сейчас я смог разглядеть его лицо. Этот жеребец оказался Савант. Он оскалил зубы, смотрел мне прямо в глаза, широко раскрыв свои. Нервно дышал.
Я сильно испугался, ведь он меня сейчас убьёт.
— эй-Эй-ЭЙ! Савант! Савант, это я Эпл Снэк! – он продолжал смотреть мне в глаза, грозясь прирезать меня розочкой от бутылки – Эпл Снэк. Я твой лучший друг, помнишь? – из его рта начала капать слюна — Не узнаёшь меня? – тихо спросил я. Он замер, его взгляд сначала стал стеклянным, потом он опустил его. Медленно отпустил меня. Убрал, острую как бритва, розочку. И рухнул обратно на табуретку, тяжело вздохнув. Бармен безразлично смотрел на нас, подобные картины он видел в своём кабаке не одну сотню рас.
Я медленно сполз на пол, и еле поднялся на ноги. Не припомню, когда мне последний раз так сильно не «прописывали». Я настороженно присел рядом с Савантом на соседний табурет. Савант сидел сгорбившись. Он сказал мне хриплым голосом:
— Прости… не знаю что на меня нашло. – «Спасибо что не убил!» — мысленно проговорил я. Мы молча просидели ещё десять минут. Я не знал что сказать ему, он в том состоянии, когда лучше оставить его в покое.
— Савант…- начал я, – сколько ты здесь сидишь? – он повернулся ко мне, его копыто, словно обессиленное, выронило розочку, которая громко разбила несколько бутылок, плотно лежавших друг с другом. Когда я вновь увидел его лицо, меня «задушила жаба». Оно выражало всю боль, которая в нём сейчас точится: веки припущены с боков, его глаза были красными от бессонницы, вокруг них были чёрные круги, нос опух от дыма табака, наполнявший весь кабак, верхняя губа частично разбита, а правая верхняя бровь рассечена от сильного удара копытом, что говорит о его драках здесь. Его пепельный, бедный взгляд говорил – «Не надо со мной так – я измучен».
Савант прокашлился, и чуть более чистым голосом ответил:
— Я прихожу сюда десять дней подряд. – «Десять дней» — отозвалось эхом у меня в голове. Это всё, что пришло мне в голову. В такой ситуации мне нечего больше было сказать. Поэтому я сказал то, что хотел сделать:
— Савант, дружище, пойдём домой. Тебя уже объявили в розыск. – Он продолжал на меня смотреть всё тем же взглядом, и не моргая.
— У меня нет дома… — его взгляд пал на мой пистолет в кобуре, который он заметил у меня под курткой.
— Пошли ко мне. Там помоешься, полечишься, приведёшь себя в порядок. – Мой друг лишь полностью отвернулся к барной стойке. Он взял ополовиненную бутылку виски и принялся её пить. Потом, не отпуская, поставил её. — Савант, так больше нельзя. Тебе надо вернуться. – Я пытался привести его к мысли, что здесь он ничего не изменит.
— Куда? – спросил он.
— Во внешний мир. Ты там нужен, разве не очевидно?
— Кому? Мистеру Страйку? Принцессе Луне? Министерствам? Они же не хотят мне помочь, защитить меня от проблем! Им просто нужно, чтобы я работал на них, исполнял их приказы, был машиной для работы… Но я не машина… И как сказала твоя Эплджек – «Без статуса управляющей – я обычная кобылка!». А я, беспомощный жеребец без своей семьи… только семья помогала мне оставаться гением своего дела. – Он допил бутылку и положил её под табуретку, та с бренчанием раздвинула остальные – Занешь Снэк… — он замолчал.
— Что? – спросил я
— …в такие моменты я хочу быть роботом. Роботы не чувствуют боли, им всё равно что с ними произойдёт, они просто идут, несмотря ни на что. А я, не могу сейчас идти дальше, мне больно. И выпивка не помогает… — он открыл новую бутылку. Поднёс ко рту, но я резким движением вырвал её, не дав ему сделать глоток. На лице Саванта и мускул не дёрнулся, настолько он ушёл в себя. Всё его тело повернулось ко мне:
— Отдай. – Сказал он. Я помотал головой.
— Хватит Савант! Виски не решит твоих проблем. – Синий жеребец наклонился к бутылке чтобы взять её, но я отвёл её в сторону и он не смог дотянуться:
— А ты будто решишь?
— Ну уж точно не Виски! – тогда мой друг перестал тянуться за ней, и вернулся в исходное сидячее положение. Его копыто потянулось за новой бутылкой Виски, одной из пяти стоявших вместе:
— Ну и ладно. – Прозвучал смеренный голос. И только он хотел её взять, как эта бутылка, и ещё четыре остальных, разбились вдребезги. Это я метнул в них отнятый у него виски.
— Не делай вид, что тебе наплевать! Там идёт война, а ты хочешь остаться в стороне, чтоб тебя не тронули. — Я приготовился, что он полезет на меня драться, но ничего не произошло.
— У меня своя война идет, и я в ней проигрываю.
— Так позволь же мне помочь тебе. – Сказал я. Он посидел ещё немного, не желая отвечать. Что-то мне подсказывало, что он всё осознал. Но потом повернул ко мне голову.
— Если поможешь, обещаешь, что станет легче? – я наклонился к нему.
— Слово рейнджера!
Я отказался от совместного жилья с Эпл Снэком, и снял номер в отеле «Квант». Это четырёхзвёздочный отель, с «воспитанным» персоналом обслуживания. Мой номер был на седьмом этаже, на который я поднимаюсь в просторном лифте, обшитый изнутри листами металла. В номере оказалась мягкая овальная кровать, стоявшая на деревянном паркете из клена, большое зеркало с выдвижными ящичками, к моему удивлению, небольшой шкаф, канделябр, ярко освещавший помещение.
Я вышел на полукруглый балкон цвета белого камня, люблю просторные виды. Высотный ветер раздувает мои неподстриженные засаленные волосы. Насладившись свежим воздухом, вернулся в номер, закрыв за собой двери балкона и задёрнув светло-зелёные шторы. Пошёл в ванную, снял с себя засаленную одежду, а именно свою серую кофту, и кинул её в корзину для грязного белья. Взглянул на себя в зеркало: сильно побитый вид, оставшийся после длительного запоя в кабаке. Справа от зеркала на стене висел алюминиевый ящик, с тремя жёлтыми бабочками на нём.
— «Аптечка! То что мне нужно» — я открыл её, в ней оказался стандартный набор первой помощи: два бинта, вымоченные в целебных мазях, ускоряющие заживление ран; склянка с зельем, восстанавливающее силы и опять же заживляет раны; пластиковая бутылка с дистиллированной водой, чтобы промыть рану; небольшой рулон белой ваты и… маленькая, по форме фляги ёмкость с надписью «Спирт». Сперва мне сильно захотелось её разбавить и выпить, но я поймал себя на том, что меня осенило сегодня в кабаке. Алкоголь не решает моих проблем – только делает меня зависимым.
Я с глубоким разочарованием закрыл аптечку, ещё раз взглянул на себя в зеркало. Попытался изобразить радость, чтобы показаться самому себе весёлым, как это делала Мис Пинки Пай, когда выступала по телевизору. Но когда я улыбнулся, мои губы пронзила жгучая боль – они совсем недавно потерпели удар копытом от одного пьяницы, уже не помню какого.
— «Даже самому себе улыбнуться не могу...» — мысленно сказал я сам себе – «И как дальше жить?» — иронично продолжилась моя мысль. Я повернулся к белоснежной ванне, стоявшей позади меня. Включил кран с горячей, и добавил немного холодной воды – «Пусть набирается, мне нужно помыться». — А когда достаточно набралась, залез в неё, погрузившись до подбородка, пытаясь расслабиться и распарить свою немытую шерсть.
Я потянулся правым копытом за щёткой для вытья. Взял её, поднёс к себе, но тут заметил на копыте радужный браслет, тот самый, который сплела мне Лия. Мне не удавалось его видеть из-за своей кофты. Я замер…
— Это самый лучший подарок из всех, что мне когда-либо дарили, радость моя. – обнял я свою дочь, испытывая чувство отцовства и умиление за своё маленькое дитя.
— Спасибо! – обрадовалась маленькая кобылка, с шёрсткой цвета голубого льда. Её две косички по-детски торчали в разные стороны – Я ещё таких много сделаю! И все их подарю тебе. Вот увидишь…
Я вынырнул из воспоминаний. Посидел ещё немного, собираясь с мыслями, и продолжил мыться.
— «Почему так произошло?... кому нужны мои страдания? Кому я такой нужен? Министерствам… да, именно им. Они хотят реализовать тот проект, и наверняка любой ценой… но они не могли убить их, не могли пойти на такое. Это бессмысленно. Тогда бы я точно отказался работать!» — я набрал себе в копыто жидкого мыла и начал растирать его по всему телу. – «Старик Страйк сказал, что на моих родных будут охотиться. Это были наёмники зебр или пони?... откуда ему знать, что такое произойдёт?» — я остановился, – «Я же ему нагрубил в последний раз, сказав, что за меня заступится моя семья… а за него будет некому… Это он так решил мне отомстить за принесённые ему неприятные чувства?... нет, я знаю его. Путь у него и случаются со мной ссоры на работе, он не желает мне зла. Устроит какую-нибудь пакость, но не более». — я продолжил натирать свою голову. Меня уже не тянуло выпить, ясность мысли становилась всё чётче. Но с этим и возвращалась моя боль…
— Ауч! – мой нерв больно обожгло. К этому времени я уже вышел из ванны и уселся с аптечкой перед зеркалом. Я промакивал губу проспиртованной ваткой. Больно щиплет.
Ещё чуть-чуть… готово. Я с облегчением вздохнул, выкинул ватку в ведро для мусора. Аптечку закрыл, и вернул её на законное место. После, вернулся к зеркалу, причесался, и надел свои очки. К сожалению, одна из линз была потрескавшейся – до этого я небрежно клал очки в карман кофты. Вдобавок я неоднократно запихиваял туда всю мелочь, которая могла расцарапать и сломать их.
Я снял их и положил на тумбочку зеркала
— Нужно сменить на запасную линзу. Эта уже никуда не годится. – прокомментировал я охриплым от долгого молчания голосом. Внезапно, в зеркале позади себя я заметил отражение Аматы, она выглядела точь-в-точь как в день моего возвращения домой.
Амата тихо подошла ко мне и легонько обняла за шею. Она любила так делать. Я не сопротивлялся. Я не отрывал своего взгляда от зеркала – наблюдал за своей женой и понимал, как мне её не хватает, всех их не хватает…
— Может, просто купишь новые. – сказала Амата своим успокаивающим голосом. — Ты всегда хотел очки в металлической оправе, помнишь? – она посмотрела на меня своим любящим взглядом через зеркало. Я прикрыл глаза и сильнее прижал её копыто к своей шее. Мне хотелось подольше ощутить её нежные прикосновения
— Да… ты права. Как всегда знаешь лучше меня самого… — внезапно, её копыта отлынули от меня, выпуская мою шею из объятий. Я повернулся назад чтобы остановить её, но там никого не было. Я стоял один в своём номере. Это была галлюцинация. Не единственная когда Амата появляется из неоткуда, успокаивает меня и исчезает.
— …куда я без тебя? – тихо прохрипел я.
Теперь мне стало тяжелее на душе от её скорого исчезновения. Я открыл двери балкона, и вышел. Подошёл к самому краю. Свежий ночной ветер приятно снова обдувал моё лицо. Я посмотрел вниз на дорожные кварталы, грузовики и различный общественный транспорт, проезжавший мимо отеля. Меня посетило необычное чувство:
— «Я стою на самом краю высокого балкона, так и тянет прыгнуть!» — но я сдерживал это желание.
Вдруг в дверь постучались.
— Савант! Это я, Эплджек! – я повернул голову в сторону двери:
— «Какого чёрта? Что ей от меня надо?... ладно, пускай входит, не стоять же ей там.»
— Войдите! Дверь открыта. – и отвернулся обратно. Стал наблюдать ночные облака: их тёмные силуэты были освещены луной у самых кромок, звёзды мерцали, то пропадая за облаками, то снова появляясь. Рыжая кобылка вошла в мой номер, немного прошла в мою сторону и остановилась где-то по середине. Она осматривала комнату.
— Я тя не отвлекаю? – спросила она.
— Нет… вовсе нет. – я чуть повернулся к ней – Зачем ты здесь?
— Пришла проведать тебя. Эпл Снэк рассказал мне в каком ты сейчас состоянии. Мне очень жаль что тебе пришлось пережить… особенно сегодня. — это звучало так, будто она извинялась за содеянное. У меня в голове появилась мысль, что это она подстроила тот теракт, ведь прямо перед взрывом я заметил у неё-то самое подёргивание в уголке глаза. Но я сразу отбросил эту глупую идею, любой ценой пытавшуюся оправдать произошедшее с моей семьёй. Она хорошая пони, хоть и управляющая министерством, но на иву всё ещё простая деревенская кобылка.
— Верю… — это всё что я ответил. Эплджек сняла свою шляпу и положила её на кровать. Она медленно, практически бесшумно подошла ко мне, встала рядом. Её рост был ниже моего примерно на полторы головы, а Эпл Снэк лишь на полголовы.
— Красиво, да? И тихо, как на курорте. – я продолжал молчать. В моей голове почему-то вертелась мысль «Это она виновата!». Моё воображение так разыгралось, что мне казалось, что я чувствовал напряжение, взволнованность и нелёгкое терпение Эплджек, хотя она внешне хорошо их маскирует. А у меня было только одно ощущение – осевший пепел от сгоревшего дотла семейного очага. И лишь воспоминания тщетно раздували оставшиеся угли, пытаясь вновь зажечь огонь. Эплджек продолжила:
— Как ты?
— Я на седьмом кругу ада. – монотонным хрипом проговорил я, выказывая свой гиблый сарказм.
— Что-нибудь ещё… поделишься своими проблемами… — толи потребовала, толи спросила рыжая кобылка. – «Я больше не хочу высказываться, достаточно!»
— Пасс… — сказал я. Кобылка повернулась ко мне.
— Зря ты так. Легче становится. – «Легче? Что-то мне кажется, что это всё какой-то номер. Что тебе от меня нужно?» — я повернул свою голову к Эплджек. Наши взгляды встретились, и тут же разошлись – Эплджек отвернулась в сторону, она почему-то не могла смотреть мне в глаза.
— Что такое? – бесчувственно спросил я. – Тебе не нравится мой взгляд? – кобылка с соломенной гривой, которая слегка развевалась на ветру, не ответила. Наступила пауза. Я отвернулся обратно, снова начав глядеть вдаль. – «Зря ты так. Легче становится» — прозвучал её голос у меня в голове. Появилось чувство вины перед ней, оно требовало от меня действий.
— «Может всё-таки поделиться? Что я теряю… если расскажу?» — я ещё немного помолчал, собираясь с мыслями и одновременно ожидая, что Эплджек что-нибудь скажет, но она продолжала смотреть в сторону высоких небоскрёбов, стоявших в центре города, и о чём-то думать. Я прервал тишину:
— Мне очень нелегко сейчас… — я неуверенно говорил, боялся сболтнуть лишнего, не хотелось, чтобы лезли ко мне в душу — Всё, что мне было дорого, в один громкий миг исчезло… Когда я закрываю глаза, мне кажется, что это всего лишь кошмар, и я вот-вот проснусь в постели вместе с женой, и увижу радость своих детей, запрыгнувшие мне на живот… Но открыв глаза, я вижу горькую правду… я вижу их мёртвые тела: покрытые почерневшими ожогами, истекающими кровью и пронзёнными острым куском покореженного металла… Это не даёт мне уснуть, и это мучает меня. – внутри живота начинал ворочаться тяжёлый камень. Я остановился, чтобы перевести дух. Эплджек не решалась что-либо сказать мне в ответ, она продолжала наблюдать за высотными зданиями вдали, но её мысли и взгляд стали гораздо тяжелее, слушая меня. Мой голос снова заговорил:
— Я долгое время пил, поначалу помогало забыться, но вскоре это перестало действовать… а мой появившийся алкоголизм не отпускал меня из того кабака. Мне стало ещё хуже. А теперь мне всё безразлично, будто всё изнутри меня долго и мучительно тлело, и под конец уже ничего не осталось... Больше мне нечего тебе сказать. – кобылка опустила голову и грустно прикрыла глаза.
— …я понимаю тебя. Твои переживания мне знакомы. – эти слова звучали совершенно откровенно. Эплджек не пыталась мне потакать, чтобы успокоить или уменьшить боль, как это делают психологи. – Я сама недавно потеряла брата… — нелегко вспоминая, сказала она. – Эта вздутая тяжесть в груди… она преследует тебя повсюду. Не даёт шанса стать прежним. — Я прислушался к ней, в надежде, что она выдаст рецепт к снятию моей душевной боли. Но как на зло, она замолчала. Моя голова повернулась к ней:
— И как ты справилась с болью?
— Мне помогли друзья. – «А у меня есть друг? Да, есть. Он пытался мне помочь? Пытался… а я отверг его помощь. Как я жалок…» — я опустил свой подбородок, погрузившись в раздумия. – «Снэк пытался вытащить меня наружу, во внешний мир, ведь я ушёл в себя. Как он меня нашёл? Я был в захолустном кабаке! Значит, он искал меня, беспокоился. Пытается заботиться о своих близких. Я ему близок? Насколько сильно? Мы знакомы с колледжа. Созваниваемся и встречаемся, чтобы выпить за нашу дружбу и всё чего добились… Я хочу вернуть те времена. А я их потерял? Семья потеряна: Амата, Лия, близнецы Вирид и Лоуни. А Эпл Снэк?»
Вдруг дверь в мой номер громко захлопнулась. От этого я резко повернулся назад, чтобы запечатлеть нежданного гостя, но никого не увидел, в том числе и Эплджек. Её не оказалось ни в комнате, ни на балконе — она просто испарилась. Или просто ушла. Скорее второе. Настолько меня затягивают мои размышления.
Осознав произошедшее, я подошёл к кровати, на которой лежала забытая шляпа Эплджек. – «Как она могла её забыть?» — шляпа не касалась кровати, под ней явно что-то лежало. Моё копыто спокойно смахнуло головной убор на середину одеяла. Под шляпой оказалась папка синего цвета, с белой надписью «Т-600».
— Какого… — я непроизвольно отшатнулся – Так она пришла не проведать меня, а всучить проект!? Чертовка! Хренос два я возьмусь за него! – я схватил папку зубами и вышел на балкон, держа её прямо над пропастью. И только мои зубы собирались разжаться, как в этот момент в мою голову полезли всякие мысли – «Этот проект самый сложный за всю твою карьеру!» — моя челюсть замерла – «Он полностью одобрен самой Принцессой! У тебя есть шанс его реализовать.» — мой взгляд невольно опустился вниз, наткнувшись на надпись «Т-600» — «Займись тем, что ты умеешь лучше всего. Заглуши свою боль!» — моё сердце тронуло сомнение – «Такой возможности больше не будет…» — теперь я не знал что делать, но мысли продолжались – «Это глупо выбрасывать такой документ. Он был создан для тебя! Ты горазд в этом деле – прояви себя, дай волю своим эмоциям, воплоти их в поэзию, во плоти в этом проекте!» — я отошёл от края и присел на круп, взяв папку в оба копыта.
— «Что я творю? Моё глупое упрямство… Кому я сопротивляюсь, выкидывая подобные бумаги? Я сопротивляюсь тем, кто хочет закончить эту войну? Похоже, что так.» — я повернулся к зеркалу, к тому самому, перед которым лечил свои губы, оно стояло на другом конце комнаты напротив меня, в нём я отражался сгорбившимся, серьёзным и… озарённым?
— И как дальше жить? – спросил своё отражение, встряхивая папку на каждый вопрос – Я должен помочь закончить эту войну? Должен заняться проектом? Меня возьмут вновь на пятый уровень? – но отражение лишь повторяло мои движения, и ответа не поступило. Я перевёл взгляд на документ, и тихим голосом сказал – Конечно возьмут. Куда я денусь. – моя голова начала понимающе легонько кивать – Эпл Снэк прав – «Пора наружу»!