Дни Осы и Паука
05: Можно отнять всё, что делает хищника грифоном...
Шаблон вернулся назад к самовоспроизводящейся органике, распространившейся по дну океана. Несколько изменений, чуть больше бесконечно медленных секунд, чтобы позволить двигаться замороженным атомам, и он получил молекулу, способную захватить эту мимолётную энергию, сохраняя её в более удобную форму. Зелёная слизь начала распространятся по океану и земле. Со временем небо превратилось из серо-красного в бело-голубое. Эксперименты продолжались. В конце концов по планете ходили, ползали, бегали и летали различные существа в новой, насыщенной кислородом атмосфере.
Теперь Шаблон распространился по всему пространству-времени, лежащему в основе пузыря. Он имел полное представление о глубинах физики и соответственно полный контроль над всем, что происходило, вплоть до управления траекторией каждого атома, если бы он пожелал. Его эксперименты в биологии доказали интересное отклонение: сложная динамика взаимодействия видов для построения рабочей, самообеспечивающейся биосферы создавала напряжение даже для его умственных способностей. Теперь он мог заняться… чем? Больше не осталось ничего, чтобы исследовать, никаких экспериментов, чтобы поставить в этой системе. Мгновение он думал об открытие барьера, который сдерживал хаос, и растворение этой маленькой вселенной, чтобы начать заново.
Чёрный купол неба разбавляли лишь мерцающие точки планетарного кольца и нескольких гелиостатов. Несмотря на то, что Селестия давно скрылась за горизонтом, в учебном центре всё ещё кипела жизнь. Он обеспечивал безопасное место для более продвинутых уроков и состоял из центрального здания, в котором располагались все системы мониторинга и контроля, обычно пустующего, но со всеми удобствами на случай, если Мастера пожелают наблюдать, окружённого двойным кольцом похожих на кратеры углублений. Основная часть пони в это время проводили те немногие 'свободные' килосекунды, на которых настаивали Мастера, вместе со своей семьёй или, как родители Фьюжен, всё ещё были на рабочих местах, и поэтому здесь находилась лишь маленькая группа старших учеников занимавшие несколько тренировочных площадок. Ученики, всё ещё не получившие Благословение, сопровождались бронзовой с чёрной гривой фигурой Рандом Вок. Фьюжен усмехнулась под нос, решив попытаться встретится со своей подругой после последнего теста.
Фьюжен, Гравити и Энимал разделились, достигнув ямы ближайшей тренировочной площадки. Гравити и Энимал поднялись на берму, оставляя Фьюжен стоять перед ямой. Внезапно занервничав, белая кобыла нерешительно посмотрела на центр ямы. Это была почти пустая, круглая область из бетона около восьми длин в диаметре, находящаяся на дне ямы с крутыми склонами, покрытыми травой. В центре неё находилось кольцо металла цвета меди три длины в поперечнике. Фьюжен сглотнула, во рту пересохло, когда она вспомнила о другом медном кольце, что находилось под землёй в ярко освещённой камере, окруженное потемневшими машинами. Стиснув зубы, она рысью спустилась по пандусу и, перешагнув через металл, направилась к центру ямы. Потянувшись своей магией, она достала пару вольфрамовых сфер, неотличимых от тех, что она использовала в загоне и опустила их между своими передними копытами.
«Ждём только тебя, сестрёнка,» — сказала Гравити, расположившись на животе на верху бермы, наблюдая за стоявшей в яме Фьюжен. Энимал Сканер сделал то же самое на другой стороне ямы и достал устройство передачи медицинского сканирования, вновь подключаясь к далёкому Улью. Гравити активировала систему безопасности тренировочной площадки. Яркие вспышки янтарных огней стали бегать кругами по периметру ямы, прозрачное поле света возникло из металлического кольца. Фьюжен покачала головой от внезапного ощущения ужасного одиночества, поле заперло её внутри и отрезало от обычного магического фона, мир в её теневом взгляде теперь представлял собой пустую сферу абсолютной темноты. Она подняла пару вольфрамовых сфер над головой и связала их вместе невидимой нитью силы, а затем начала вращать их вокруг общего центра.
Фьюжен стабильно питала энергией вращающиеся шары, используя магию для ускорения и поддержания фиксированного расстояния между ними. Спустя всего несколько вдохов, сверкая, они стали размываться, их движение заполнило экранированное кольцо нарастающим гулом и ощутимым ветром. Фьюжен стиснула зубы и укрепила волю, всё продолжая ускорение масс и начиная чувствовать зарождающееся напряжение в шее и основании рога. Отдельные объекты стала едва различимыми. Со стороны казалось, что кобыла стояла под твёрдым, серебряным тором, иногда вспыхивающим янтарём, отражая свет огней безопасности. Гул превратился в высокий рёв, а ветер стал достаточно сильным, чтобы создать миниатюрный вихрь из пыли, заставив Фьюжен закрыть глаза. Теперь, оставшись лишь с теневым зрением, она продолжила вливать свои силы в заклинание телекинеза, превращая обычное мягкое свечение в пульсирующее огненное кольцо.
Тест становился действительно трудным. Воздух оказывал яростное сопротивление, но это было незаметно на фоне усилий, прикладываемых ей для поддержания сфер на их круговой орбите. Силы кобылы достигли своего предела, но она хотела сделать больше, она должна была сделать больше — Мастера надеются на неё! Должен быть какой-то способ получить больше силы… Её сознание сконцентрировалось лишь на вращающихся сферах, с закрытыми глазами и прижатыми к голове ушами она напрягла каждую мышцу в окончательном усилии. Вдруг она осознала присутствие чего-то, слабый намёк на что-то тёплое, но невероятно далёкое. Фьюжен сосредоточилась на нём, используя как фокус.
Из ниоткуда возникла мысль, и она поняла, что можно сделать что-то, чтобы получить больше энергии, тонкое изменение в том, как она использует свою магию. Фьюжен взяла силу, что применяла к металлическим сферам и вывернула её. Внезапно она почувствовал себя… нечётко.. расплывчато… как будто из тумана, её сущность распространилась из физического тела и заполнила область за щитом. Здесь был источник дополнительной силы. Она не должна была ограничиваться своим телом, а могла вытягивать энергию из окружающей среды!
Фьюжен потянулась вокруг и начала поглощать энергию из земли и воздуха. Туман заполнил область под щитом, достаточно плотный, что будь глаза кобылы открыты, то она с трудом бы видела периметр бермы. Под её копытами земля начинала блестеть от инея, тонкие, ледяные иглы быстро росли, но разрывались маленьким торнадо. Озноб глубоко проник в её лодыжки, но несмотря на внезапный холод, Фьюжен сильно потела, жидкость моментально замораживалась на боках, покрывая мех утолщающимся слоем льда.
Вне силового поля Гравити стучала копытами, лёжа на траве, громко восторгаясь этим новым трюком, позволившим её сестре совершить столь невероятный подвиг магии. Ей никогда не удавалось выполнять этот тест так долго или на такой высокой скорости, и она была хороша в этом. Потом кобыла увидела выражение лица Энимала. Крылья жеребца на половину раскрылись, а глаза расширились от шока, когда область за силовым полем заполнилась туманом. Он поднялся на копыта и уставился на показания инструмента, направленного на Фьюжен, открывая и закрывая рот, будто пытаясь что-то сказать. Резкий всплеск страха словно ножом ударил Гравити. Вскочив, она галопом проскакала по верху бермы, чтобы встать рядом с Энималом и, просунувшись под одно из багровых крыльев, взглянула на дисплей устройства, плавающего перед жеребцом. Внезапный контакт вывел его из шока, и он уронил датчик на землю, но не раньше, чем Гравити успела получить представление об экспоненциальном росте графика.
«Мы должны остановить её!» — крикнул он. «Это слишком много!»
Позади них аварийная сирена добавила свои стенания к почти оглушительному вою сфер. Ужасающе громкий синтезированный голос пробился через шум. "Внимание, критическая ситуация, покиньте опасную зону, пределы безопасности превышены. Таумо-физический выброс в процессе."
«Фьюжен Пульс!» — прокричал он, стараясь пересилить шум. «Остановись! Ради Создателя, стой!»
Под заполненным туманом куполом что-то шевельнулось. Оба пони в изумлении смотрели, как нечёткая, с шестью конечностями, фигура Фьюжен поднялась над землёй, окружённая неравномерным белым ореолом. Свечение усилилось, и миниатюрные, сверхъестественные молнии стали вспыхивать между головой и воздетыми крыльями, прежде чем беззвучно заземлялись на щите. Гравити вздрогнула, когда её сестра открыла глаза — две сферы яркого, белоснежного света озарили туман, как огни грузовой платформы в облаке. Звук движущегося металла усилился и поднялся в высоте.
Энимал бросил умоляющий взгляд на Гравити, лихорадочно опустошая на траву карманы сбруи для экипировки. Подняв из образовавшейся кучи цилиндрический футляр, он открыл крышку и вытряхнул тонкий кристаллический стержень. Отбросив футляр в сторону, Энимал левитировал прозрачный как вода жезл в области багровой магии, он что-то сделал с ним, и волны насыщенного-фиолетового света стали двигаться к кончику жезла. Глаза Гравити расширились, когда она узнала инструмент — это был жезл милосердия!
«Нет, не делай этого!» — воскликнула она, отталкивая плечом более крупного пони от устройства.
Энимал выругался и оттолкнул её прочь импульсом магии, а затем поднял жезл и направил его на Фьюжен. Блестящая фиолетовая точка пронеслась по его длине и полетела к пони в яме, только для того, чтобы в последний момент быть отброшенной усилием Гравити. С рычанием Энимал Сканер повернулся и указал жезлом со светящимся, будто маленькая пурпурная звезда, кончиком на голубую пони.
«Не. Пытайся. Вмешиваться,» — выдавил жеребец, смотря на неё со странной смесью печали и гнева в глазах. «Это один из постоянных приказов моего Мастера.»
Гравити Резонанс сникла под этим взглядом и внезапной волной боли, которая пришла с осознанием того, что она пыталась пойти против воли Мастеров. Никому из пони не придёт в голову ослушаться приказа, но это не остановило внезапный прилив горя, прокатившийся над ней и размывший её зрение. Если только… она закрыла глаза и использовала свою магию, чтобы взглянуть на окружение. Мир вдруг стал чёрными тенями и тишиной, ни травы, ни огней безопасности, ни света планетарного кольца. Тусклая форма перед ней принадлежала Энималу Сканер, рог и крылья выделялись красным светом. Рядом с ним плавал болезненно-фиолетовый осколок, уже поворачивающийся вокруг своей оси, чтобы указать на… на что?
В центре ямы был купол, заполненный туманным, белым светом, в нём находилась пони с исходящим от неё обжигающим, похожим на горение магния свечением, на которое было больно смотреть. Гравити переместила магический взгляд, отчаянно ища… там! Над головой фигуры был диск света, почти казавшийся твёрдым, лишь тонкое мерцание выдавало ужасающую скорость. Гравити поспешно потянулась своей магией, ощупывая гладкую поверхность силового поля в поиске лазеек, которые обязательно должны были быть там.
Это не было военным полем сдерживания, способным блокировать быстрые снаряды, давление взрывной волны или таумологические атаки. Вместо этого оно имело лишь достаточно влияния на нормальную физическую материю для сдерживания вторичных эффектов беглой магии. Оно было разработано в основном для остановки двух видов высокоэнергетических тауматических аварий. Первым были кратковременные заклинания, которые иногда возникали у неопытных пони во время тренировки. Эти случайные всплески магии были весьма непредсказуемы и могли привести ко всему, начиная от простого физического уничтожения, до полного превращения поражённого объекта во что-то другое. Вторым… это иногда случалось с пони, когда они слишком сильно старались и, в конечном счёте, теряли контроль над своей магией. Несчастные испытывали экспоненциальный рост магической силы и без поля безопасности могли нанести огромные повреждения своему окружению, и это бы продолжалось до тех пор, пока они не поразили бы себя одним из импульсов неконтролируемой магии. Конечный результат был неизменно ужасным, и если пони везло, они умирали мгновенно.
В первую очередь это был учебный центр, а одним из требований хорошего магического обучения была возможность дать студентам отзыв об их прогрессе. И поэтому поле не было полностью непроницаемым для магии, различные датчики и сканеры могли работать через него — это значило, что в нём есть слабые места. Гравити проникла через одно из этих отверстий с помощью всей своей значительной силы и разорвала линию, связывавшую вольфрамовые сферы вместе.
Сферы исчезли с пронзающим уши треском и ударом, выбившим землю из под копыт Гравити. Они прошли через силовое поле, как будто его и не существовало, пробив глубокие кратеры в стенах бермы. Все огни вокруг мгновенно потухли, внезапная темнота и тишина нарушались только тихим стуком падающей земли и шипением испаряющейся воды глубоко внутри бермы. Гравити поднялась на копыта и наклонилась вперёд, чтобы заглянуть в яму. В глубине темноту нарушало бледно-оранжевое свечение излучателя щита, теперь ставшего не более чем сломанным кольцом расплавленного металла, свет отражался от покрытой льдом земли в его пределах. Фьюжен Пульс стояла в центре этого круга, слегка покачиваясь и ошеломлённо глядя на разрушения вокруг.
«Это было глупо,» — тихо сказал Энимал Гравити, бросив жезл милосердия на землю. «Но это сработало. Спасибо.» Он постучал по инертному стержню копытом, вызывая глухой звон, его голос превратился в бормотание. «Я ненавижу эту вещь.» Он со вздохом посмотрел на теперь мёртвый медицинский сканер и стал собирать разбросанную экипировку.
Гравити открыла рот, чтобы сказать что-то язвительное, но передумала, видя выражение облегчения на лице жеребца, и просто кивнула. Повернувшись к нему спиной, она зажгла рог и расправила крылья, чтобы спланировать вниз, где Фьюжен с трепетом смотрела на одно из отверстий, пробитых в берме. Где-то глубоко внутри голубая кобыла видела что-то светящееся жёлтым, периодические выбросы пара заставляли держать дистанцию.
«Что случилось?» — спросила Фьюжен свою сестру, как только другая пони приземлилась в яме. Её тон стал умоляющим, когда она указала вокруг своими крыльями, охватывая лёд и расплавленный металл. «Где… как… Что случилось?»
«Что последнее ты помнишь?» — осторожно спросила Гравити, пристально изучая сестру.
«Я была сосредоточена на упражнении, пытаясь получить ещё немного больше скорости, ты знаешь как это бывает, когда почувствовала, как что-то уступило во мне, и я стала… больше.» Фьюжен пыталась найти правильные слова, но они так и не пришли. А ещё та дальняя точка тепла и идеи, пришедшие из ниоткуда — это больше походило на сон, и Фьюжен не была уверена в реальности произошедшего. Она вернула взгляд своей нахмурившей брови сестре, с внезапным нетерпением встряхнув ушами. «Ну? Что ты видела?»
Гравити вздохнула. «Ты превысила пределы систем безопасности учебной площадки, Энимал Сканер пытался остановить тебя, но ты очевидно не слышала ни его, ни звука тревоги. Он собирался применить к тебе жезл милосердия.»
Фьюжен сглотнула и повернулась посмотреть на жеребца, глядящего на неё сверху бермы. «Почему же ему не удалось?»
«Потому что я остановила его,» — просто сказала Гравити. «Я сломала силовую линию, удерживающую сферы вместе, надеясь, что это привлечет твоё внимание.»
«Тебе удалось,» — пробормотала Фьюжен, повернувшись к кратеру в стене ямы. «Как… как быстро я вращала их в конце?»
Гравити рассмеялась и хлопнула Фьюжен по затылку одним из крыльев, а потом начала вычищать лёд из шёрстки сестры. «Достаточно быстро, чтобы подтвердить твоё полное восстановление и даже больше. Как думаешь, сможешь показать мне, как ты это сделала?» — нетерпеливо спросила она, выжидающе наклоняясь вперёд.
Фьюжен пожала крыльями, чувствуя себя немного разочарованно. «Конечно, если сама пойму, как! Можешь рассказать что-нибудь ещё?»
Её сестра, задумавшись, переминалась с ноги на ногу пару секунд. «В конце, я наблюдала за тобой.» Она многозначительно взмахнула рогом. «Ты была очень яркой, вся ты, а не только рог, и находилось в центре пылающего облака. Казалось, ты вышла за пределы, и магию генерировал не только рог, но и всё твоё тело. Даже воздух и земля вокруг, казалось, были вовлечены. Эта дополнительная энергия должна была прийти откуда-то.» Она осмотрела всё ещё замёрзшую землю. «Похоже, тебя сдержало поле безопасности. Только Мастерам известно, что бы могло случится иначе. Ох, и ты отключила всё освещение.»
Обе пони задумчиво смотрели в пространство, пока стук копыт и вежливое ржание не вывели их из транса. Энимал Сканер, снова в своей экипировке, открыл рот, чтобы сказать что-то, но Фьюжен начала первой.
«Решил не убивать меня, да?» — едко сказала она, сузив глаза и прижав уши назад.
Выражение страдания, а затем стыда промелькнуло на лице жеребца. «Есть постоянные приказы в случае выброса. Я видел это раньше.» Он вздрогнул. «По крайней мере, жезл милосердия делает это быстро.»
«Приказы… судя по тому, что я слышала, ты довольно быстро принял это решение. Как насчёт более... творческой интерпретации приказов?» Когда последние слова сорвались с губ, Фьюжен захлопнула рот и рефлекторно съёжилась, готовясь к уколу боли… который так и не пришёл. Это потрясло её еще больше, и она замерла на секунду, прежде чем расслабиться.
Энимал Сканер смотрел на неё нахмурившись в замешательстве, затем покачал головой и фыркнул. «Я думал, что ты достаточно повзрослела, чтобы не следовать этой линии рассуждений.» Его голос стал бесчувственным, напоминающим синтезированный. «Ты явно пригодна для выполнения своих обязанностей и даже больше, ты значительно сильнее, чем была до травмы. Я уверен, что Мастера захотят детально изучить тебя.» Он грустно улыбнулся ей. «Поздравляю.»
Фьюжен сверкнула на него глазами, но её реплика была прервана сокрушающим уши двойным ударом откуда-то сверху. Все три пони посмотрели вверх, но, чтобы не произвело шум, оно покинуло пределы их ограниченного обзора, прежде чем они успели среагировать. Гравити и Энимал немедля взлетели к верхней части бермы, в то время как Фьюжен, всё еще слишком ошеломлённая, чтобы доверять своим крыльям, потрусила вверх по пандусу и присоединилась к ним спустя несколько секунд. Что-то приближалось к ним, тёмно-серое, похожее на наконечник стрелы, оно двигалось в полной тишине низко и быстро, видимое только тогда, когда заслоняло планетарное кольцо. Мгновение назад оно было шириной с копыто, а теперь заполняло собой всё небо над головой. Тёмные объекты стали сыпаться из отверстий на его брюхе.
Флайсолдат Атис Ганельф был утомлён. Боевая Лётная Школа казалась такой хорошей идеей двадцать два дня назад. Записаться в БЛШ, занять место среди пяти процентов лучших грифонов, которые станут Когтями Улья. Если он сможет пройти через это, то получит отличное место службы, лучшее жильё и даже особые права на спаривание. С тех пор ни дня не прошло, когда бы он не жалел о своём решении. Он никак не мог нормально выспаться, еды не хватало и были постоянные тренировки, но даже несмотря на это, он никогда полностью не отбрасывал свою мечту. Прошлый день был худшим из всех. Курс предварительной подготовки — почти сто килосекунд постоянной физических тренировок. Беспрерывное моделирование миссий под огнём с высокоскоростными/низко высотными полётами, всё это под постоянную ругань инструкторов, оставило его с ломящей до костей мышечной болью от передних когтей до задних лап и кисточки хвоста. Если бы кто-то спросил его, и у него было бы достаточно сил, чтобы ответить, то он сказал бы, что даже его клюв болит.
«Ты что, какой-то птенец? Поднимай сумку и шевели лапами!»
Ганельф застонал и, открыв клюв, схватил ремни сумки. С ворчанием он напряг плечи и шею, а затем поднял с земли ненавистную вещь. Она весила почти половину массы его тела и была слишком тяжела, чтобы летать с ней. Неуклюже переваливаясь, он, пошатываясь, брёл к погрузочному пандусу штурмового носителя, мышцы горели, зрение размылось настолько, что он едва видел, куда шёл. Вечность спустя он почувствовал лёгкое прикосновение к перьям на его плече.
«Сынок,» — сказал тихий голос, первый спокойный тон, что он услышал со вчерашнего дня, «ты можешь остановиться.»
«О… остановиться?» — ответил он, роняя сумку с глухим стуком.
Другой грифон, ястребиный подвид, покрытый серыми как сталь перьями и мехом, был крупным даже без громоздкой упряжи для экипировки и набора брони. Он стоял рядом, уставившись на Ганельфа с птичьей ухмылкой. «Ты хорошо потрудился.» Затем он выпрямился и впился взглядом в измученного воина. «Флайсолдат, ты в порядке и способен продолжать?»
«Да, сержант!» — выкрикнул Ганельф, распушив свои белые перья на голове и щелкнув клювом со всем энтузиазмом, который мог собрать.
«Отлично. Уложи своё снаряжение и займи место на носителе.» Сержант махнул Ганельфу выполнять приказ и отправился дальше бранить вновь прибывших.
Флайсолдат, немного качаясь, постоял несколько секунд, а затем тряхнул головой и медленно пошёл, направляясь к пандусу. Наслаждаясь внезапным отсутствием тренеров, кричащих на него, и не совсем готовый подвергнуть свои трясущиеся ноги испытанию в виде крутого уклона пандуса, Ганельф наблюдал за суетой вокруг штурмового носителя. Он напоминал толстый наконечник стрелы, почти двадцать длин от режущей воздух носовой части до реактивного двигателя в хвосте, опирался на пять больших ног и стоял посреди развороченного участка леса. Все его люки были открыты. Задний пандус Ганельф как раз собирался использовать, около средних проходов собралось небольшое стадо устало выглядящих пони, а впереди, рядом с десантными отсеками, стояла группа двуногих в силовой броне, окруживших портативный тактический стол.
Пони, в соответствие с инструкциями от одного из Мастеров лётного экипажа демонтировали один из больших подъёмных вентиляторов в левом крыле носителя. Многоцветное свечение окружило вентилятор, когда он был разобран, затем каждая из его лопастей была отделена и изменилась с тусклой и покрытой рубцами на яркую и ровную, прежде чем быть вставленной назад в ступицу двигателя. Ганельф наблюдал за тем, как вентилятор был вставлен назад на своё место. Пони шатались как будто после какого-то гигантского усилия. Один даже, казалось, потерял сознание, упав на бок сразу после того, как свечение телекинеза погасло, его грудь вздымалась и опадала словно кузнечные мехи.
Жалкий травоед, — с насмешкой подумал Ганельф, ты должен попробовать сделать настоящую работу для разнообразия.
Куда интересней была группа Мастеров в силовой броне. Ему впервые предоставился шанс как следует разглядеть их. Он встречался с ними раньше, но как правило в течении всего нескольких секунд после того, как его командный ошейник давал краткий импульс шока, имитирующий смерть. Почти в полтора раза выше грифона, покрытые гладкими, яйцевидной формы броневыми плитами, усеянные датчиками, генераторами полей и другими менее понятными устройствами. Псы, — подумал Ганельф, так называли их другие солдаты. Он думал об этом ещё немного, а потом решил, с несвойственной ему обычно проницательностью, никогда не говорить этого вслух перед одним из них. Все пятеро глубоко погрузились в разговор, один из костюмов, выразительно жестикулируя, указывал на что-то на тактическом столе.
Ганельф, завидуя, смотрел на костюм, подумать только какой урон я мог бы нанести, имея один из них, — думал он, а затем закатил глаза. Как будто грифоны когда-либо получат что-то подобное!
Продолжая думать о невозможном, молодой грифон лениво почесал одним когтем под своим командным ошейником, а затем медленно поднялся вверх по пандусу и вошёл в освещённое красным брюхо штурмового носителя. Войдя в наполовину заполненный десантный отсек, он направился к первому свободному месту, отсоединил свою автопушку от отдаче-гасителя и повесил её в стойку, опущенную с потолка посреди отсека. Заняв транспортировочное место, он попытался комфортно устроится, но остальная измученная команда потоком текла позади него, создавая непрерывный шум. Ганельф коротал время, пытаясь определить где начинался один и заканчивался другой грифон в трёхмерной головоломке экипировки и птичьих солдат. Конкретно эта группа БЛШ состояла практически полностью из стандартных представителей генеалогии грифонов. Большинство из них принадлежали подвиду белоголовый орёл, как и он сам, но были и несколько других, из более экспериментальных частей программы евгеники, проводимой Мастерами, в том числе основанный на канюке Альфгер перед ним и темноглазая сапсан Сварт на другой стороне отсека. Наконец все грифоны закончили упражнения и пандус с воем закрылся, оставив их в тишине, пока не запустились подъёмные вентиляторы, и носитель не взмыл в небо.
По крайней мере, теперь он мог отдохнуть в течение нескольких драгоценных килосекунд. Ганельф и остальная часть отряда флайсолдат прошли первую половину пути Боевой Лётной Школы и, если они переживут вторую, то присоединятся к престижному подразделению Когтей — ударным войскам Улья Лакуна. Упакованный в десантном отсеке штурмового носителя вместе с двенадцатью другими грифонами и небольшой горой снаряжения, он прислонился клювом к экипировки флайсолдата Адгард Альфгера. Другой солдат поднял красно-коричневую, пернатую голову, чтобы из последних сил бросить уничтожающий взгляд Ганельфу, затем отвернулся, слишком усталый, чтобы сделать что-то с этим нарушением его личного пространства.
Ганельф расслабился в своей броне, витая в полусне, убаюканный гулом двигателей штурмового носителя, но так и не смог заснуть, несмотря на усталость. Резкий всплеск ускорения и скачок шума двигателей носителя вернул его к реальности. Оглядываясь, он увидел сержанта Гёстин Кафли, рывком вставшего вертикально и начавшего говорить с кем-то по своему коммуникатору. Он видел, как глаза Кафли расширяются, и услышал формальный щелчок клювом, означавший принятие команды. Вот дерьмо, — подумал он, сейчас что-то будет. Об этом ходили слухи — их усыпят ложным чувством безопасности, а затем внезапно проведут новое упражнение, когда они уже подумают, что всё закончилось.
«Лапы и когти, вы, перьеголовые, лапы и когти!» — заорал сержант, хлопнув по кнопке тревоги на своём контроллере и посылая болезненно громкую трель через наушники каждого флайсолдата. «Хотя я и достаточно злой, чтобы назначить больше наказаний таким неженкам как вы за сегодня, кажется мне не нужно будет делать этого. Вы будете готовы к боевому десантированию через три сотни секунд. Капралы — выдать оглушающие и стандартные кинетические боеприпасы.» Сержант оглядел отсек, сверкая своими ярко-жёлтыми глазами, видя потрясение и неподвижность его солдат. «Шевелитесь!»
Грифоны резко пришли в движение, как будто кто-то кинул гранату в десантный отсек. Ганельф тряхнул головой в замешательстве, пока его передние когти выполняли работу выработанными многими тренировками автоматическими движениями. Нажать здесь, чтобы разблокировать первичные ремни на упряжи, удерживающие его на транспортном месте, поднять их вверх и прикрепить там к устройству на десантной дорожке, проходящей вдоль потолка. Повторить с резервной линией, а затем забрать коротенькую автопушку из опустившейся с потолка стойки и прикрепить её к подвижной огневой точке, бегущей вдоль его правой стороны от плеча к корневой части крыла. Затем он надел шлем и визор, последний успел мигнуть надписью 'Соединение установлено', когда связался с воротником грифона, прежде чем при помощи лёгкого щелчка был убран вверх. Он тряхнул спиной, чтобы удобней переместить теперь нагруженную снаряжением броню, а затем потянулся и взял пару тяжёлых барабанов, передаваемых по ряду флайсолдат от его капрала. Быстрым движением когтя он сорвал печать и…
«Во имя Первого Яйца, эти вещи реальны,» — испуганным шёпотом сказал он, глядя на тугую спираль рубиновых кристаллов, увенчанных ярко-серебряной иглой. Он толкнул Альфгера в рыжее бедро, зарабатывая от него раздражительный, рефлекторный щелчок клювом. «Это настоящая миссия!» Ганельф практически танцевал на месте от едва сдерживаемого возбуждения.
Альфгер закатил глаза и вернулся к загрузке боеприпасов из барабанов в подающий механизм автопушки. «Да, идиот, я заметил.» Он весь встряхнулся, чтобы удобней разместить броню, а потом посмотрел через плечо на Ганельфа. «Тебе стоит подумать, прежде чем проявлять излишнее нетерпение. Мы прямо в центре территорий Улья, и они направляют нас, блок в обучении, к действию. Подумай об этой маленькой детали своим крошечным мозгом.»
Ганельф помолчал секунду, потом просиял. «Это, должно быть, очень плохо, террористы или диверсионная группа или что-то подобное. Мы увидим бой!»
Альфгер уставился на него, открыв клюв, а затем сузил глаза. «Ты серьёзно? Нет, коготь с этим, я не хочу знать.» Он отвернулся, решительно игнорируя болтовню Ганельфа, пытаясь подавить холодное чувство, растущее в груди. Закрыв глаза, он вознёс молчаливую молитву за тех, кто прислушивался к этому глупцу. Почему я всегда впереди одного из этих нетерпеливых? — с отчаянием подумал он. Надеюсь, этот идиот может держать свой клюв подальше от триггера спуска, пока мы не развернёмся. Он вздрогнул немного, когда металлический шум позади него объявил, что Ганельф начал заряжать первые раунды в свою автопушку и расслабился лишь после того, как услышал щелчок предохранителя.
«Слушаем, цыплята, глаза вперёд,» — перекрикивая рёв носителя сказал сержант, используя свой контроллер, чтобы активировать экран на переборке. «Это цель миссии. Примерно четыреста килосекунд назад кто-то взорвал тауматическую импульсную бомбу прямо здесь.» Спутниковая фотография показывала некую структуру на поверхности, окружённую глубокими ямами, над одной из которых горел зелёный крест. Два кластера маленьких красных маркеров появились на поверхности. «Нас сбросят здесь,» зеленая линия окружила больший из двух кластеров, «и мы обработаем эту группу целей. Псы спецгруппы позаботятся о другой. Кажется все видимые цели пони, но будьте начеку, возможно присутствие замаскированных противников.» Сержант оглядел отсек, подчёркивая следующие слова с подобными выстрелам щелчками клювом. «Вы используете кинетические боеприпасы только лишь в случае огня по вам. Это понятно?» Он ждал, пока каждый из его солдат не щёлкнул клювом в подтверждении, прежде чем продолжить более мягким тоном. «Помните чему вас учили и следуйте приказам вашего капрала. Сохраняйте спокойствие, и мы все вернёмся в гнездовье.»
В течении нескольких секунд этого брифинга звук двигателей затих превратившись в далёкое урчание. Ганельф склонил голову набок, пытаясь понять причину изменения звука. Где-то впереди, глубоко в животе носителя раздался высокотональный визг, напоминающий звучание открывающегося люка. Он почувствовал, как перья поднимаются на шее и голове, острые ощущения и адреналин выжгли все остатки усталости, когда палуба дёрнулась под лапами.
«Эй, Альфгер,» — яростно прошептал он. «Что там происходит?»
Другой грифон напрягся, прислушиваясь в течении нескольких секунд. «Похоже это двери отсека обслуживания.»
«Тот, который с пони… зачем бы им открывать его?»
«Знаешь, что...» Альфгер вздохнул, каким бы раздражающим он ни считал Ганельфа, это был хороший вопрос. «Они, должно быть, торопятся сбросить некоторых из пони обслуживания. Предполагаю, что когда мы доберёмся до цели, мы подберём кого-то. А это значит, что пони те, кто...» Грифон захлопнул клюв, когда огни три раза моргнули и низкий гул прозвучал из его командного ошейника.
"Готовность к сбросу, проверьте свою линию." Голос компьютера носителя был очевидно синтезированным, резкое, раздражающее жужжание не оставляло никакого шанса принять его за что-то другое. Тринадцать пар когтей потянулись вверх и вынули предохранительные кольца, а затем опустили вниз защитные визоры.
"Открывается дверь отсека." Ночная прохлада и завывание высокоскоростных турбулентных воздушных потоков заполнили десантный отсек. Над дверью вспыхнули зелёные цифры '5000', а затем быстро побежали вниз, отсчитывая миллисекунды до сброса.
Ганельф танцевал от нетерпения на задних лапах и передних когтях, наполовину развернув крылья и ожидая рывка линии сброса. Счётчик достиг нуля, и первая пара флайсолдат прыгнула вперёд, крылья слегка щёлкнули, когда они покинули заднюю часть носителя. Ганельф напряг задние ноги, когда спустя мгновение была сброшена следующая пара. Наконец настала его очередь.
С жестокой волной ускорения Ганельф был выброшен из носителя. Вращаясь в воздушных потоках, он ждал необходимые две секунды, чтобы упасть ниже двигателей, затем расправил крылья и полетел в темноту.