Первопроходец

Глава 2 - Адаптация

После некоторой паузы, Луна заявила:

— Сестра, мне кажется, что он тебе не поверил.

— Безымянный? — Селестия с тихим цокотом подошла поближе. — Это так?

Я только кивнул. В голове роились бессвязные мысли, сочетавшие метафизику, классический психоанализ и философию в особо извращенных позах.

— Но я все же говорю правду. Мы и правда пони, — своим волшебным голосом сообщила мне Селестия.

— Ага... — я тяжело вздохнул. — У меня есть еще три объяснения, которые куда более правдоподобны.

— Кого-то он мне напоминает, — пробормотала себе под нос Луна, бросив быстрый взгляд на Твайлайт, у которой после моей фразы глаза засияли любопытством.

— А какие объяснения? — спросила она.

Я задумчиво кивнул. Почему бы и не думать вслух, раз глюки просят?

— Итак, объяснение первое, — я поднял руку с поднятым вверх указательным пальцем. — Мне это снится.

— Я повелительница грез, — сообщила Луна. — И я знаю, что ты бодрствуешь.

— Откуда? Если я выдумал тебя, то все что ты знаешь, тоже выдумал я. Но есть несоответствие — я не вижу снов уже много лет. Что ведет нас ко второму объяснению, — я разжал второй палец. — Я сейчас умираю после удара молнии, либо лежу в коме в больнице, а все это, — обвожу рукой окружение — просто сказка, которой меня кормит мой же собственный мозг.

— Это можно проверить? — с интересом спросила Твайлайт.

— К сожалению, ни одно из объяснений проверить нельзя из-за субъективности восприятия, — любезно разъяснил я полному энтузиазма глюку. — Однако, вариант с комой и смертью тоже непонятен, по крайней мере в части с вами. С чего вдруг пони? Никогда ничего не знал о пони, кроме того, что они есть и они меньше лошадей, — я вздохнул. — Уверен, даже если бы мой мозг хотел мне что-то этим сказать, это можно было бы сделать проще.

— Тогда, какое третье объяснение? — Твайлайт вытащила из сумки свиток и стала яростно что-то в него записывать, удерживая перо облачком света. Тем же светом светился ее рог.

— Это ты как делаешь? — отвлекся я.

— Магией, — спокойно объяснила мне она.

— А... га. Ага. Хорошо, — я решил не углубляться и вернуться к объяснениям. Глюки пишут магией, это нормально, не в копыто же она будет брать перо. — Третий вариант как раз тот, который я пять минут считал наиболее правдоподобным. Меня окружают люди, но мой поврежденный электричеством мозг воспринимает их как пони-единорогов. К сожалению, у этой теории тоже есть несостыковка, большое вам за нее спасибо.

— Если бы мы были людьми, то мы бы не должны были говорить что мы пони! — радостно заявила Твайлайт.

— Совершенно верно, — одобрил я. — Но, раз вы сказали что вы пони, то у меня остается только один вариант. Я сошел с ума, что я и имел в виду, говоря про шизяк. Это все объясняет. И знаешь, что тут самое обидное? — доверительно наклонился я к Твайлайт.

— Что?

— То, что я не чувствую никаких изменений. Я нахожусь в плену своей больной фантазии и пытаюсь разбить ее изнутри здравым смыслом.

Ошарашенное молчание.

— Мне кажется, вы упустили еще один вариант. — Селестию, кажется, это все безумно забавляет. — Вас ударило молнией и переместило в другой мир.

— Ситуация прям обычней некуда, — саркастично ответил я.- Чего может быть проще, пойти купаться, словить молнию и отправиться в другой мир.

Кажется, она не поняла о чем я.

— Я же говорю про хотя бы правдоподобные варианты. Этот к ним не относится.

— Почему? — интересуется Твайлайт.

— Не выдерживает никакой критики! — возмущаюсь я. — Ладно, допустим что другие миры существуют. Какой шанс, что в них можно провалиться, оказавшись в облаке плазмы? Если бы это так работало, наши физики уже давно бы использовали стеллараторы для перемещений между мирами. Но ладно, допустим, просто допустим что у меня просто такая сверхспособность, соскальзывать в другой мир, когда меня фигачит молнией. Или что это такое проявление квантового бессмертия, не важно. Почему вы говорите на моем языке?

Объясни-ка это, глюк!

— Я научила вас нашему языку с помощью заклинания, — улыбнулась единорожка. — И вы сейчас говорите на эквестрийском. Но и ваш родной язык вы не забыли, и именно на нем вы произносите некоторые слова... и что такое "квантовый"?

Э?! Прислушиваюсь к себе. Твою ж налево, а она права... до этого я не замечал, но теперь... черт, так же, наверное, чувствовал себя Нео после первого подключения к матрице. Только он узнал кунг-фу, а я знаю чужой язык, причем настолько хорошо, что болтаю на нем как на родном. Думаю-то я еще на русском? Кажется да, но тут хрен разберешься.

— Ладно. Допустим, — я ожесточенно потер висок. Охренеть, если не сосредотачиваться на этом специально, то я даже не осознаю, на каком именно языке я говорю. — Тогда следующий вопрос. Почему другой мир мне подходит? Например, почему я могу в нем дышать, или видеть, или, особенно, что-нибудь есть? Здесь должна была бы быть другая эволюция, да и была, стоит только взглянуть на вас!

— Может, миры достаточно схожи? — предположила единорожка, задумавшись.

— В известной нам Вселенной есть едва ли десяток планет, имеющих потенциально схожие условия. И миллионы неподходящих. Теория вероятности играет против меня.

— Насколько мы можем судить, вы не с другой планеты, но именно из другого мира, — улыбнулась Селестия. — Другой Вселенной, если угодно.

— И как вы это определили? — подозрительно поинтересовался я.

— Основываясь на вашей биологии, — безмятежно ответила она. — Согласно нашим представлениям, существо вроде вас в нашем мире просто не может быть разумным. Но, тем не менее, это так.

— Есть и другие признаки, — дополнила Твайлайт, пока я хлопал глазами. — Вроде отличающегося строения лап, кожи, скелета и морды. У нас есть отдаленно похожие на вас виды, но спутать вас не получилось бы даже слепому.

Ну... надо признать, что это все звучит достаточно разумно.

— Ладно. А все эти развевающиеся в воздухе гривы? — киваю я на Селестию.

— Магия, присущая аликорнам, — как само собой разумеющееся отвечает Твайлайт.

Магия. Да-а, это все объясняет. Нет, серьезно, вообще все, даже спрашивать больше ничего не хочется.

— Это все слишком невероятно, — тоскливо произношу я.

— Ну, а если все так и есть? — продолжала настаивать Твайлайт.

Я вздохнул.

— Тогда мне надо подумать.

— Кажется, ваш вид любит игры разума, — заметила Луна. — Неужели то, о чем вы говорите, действительно возможно? Видеть что-то, чего не существует и понимать это?

— Я читал об этом, — я поднялся с кресла. — Шанс что я банально ненормален куда выше, чем все то что вы мне рассказали.

— Неужели поверить в то, что мы реальны так сложно? — спросила Селестия.

— Поверить в то, что полностью противоречит всему предыдущему жизненному опыту? — я хмыкнул. — Можно я приведу пример?

— Конечно, — она улыбнулась.

Я глубоко вздохнул, продумал идею еще раз, сделал шаг в сторону белоснежной кобылы и взял голову Селестии в ладони ... ох, какая мягкая шерстка... так, не отвлекаться. Сфокусировавшись на изображении одновременно нежности и беспокойства, произношу:

— Сел, очнись! Ты не пони! Ты человек! Здесь никого кроме нас нет!

— Что? — она посмотрела на меня удивленно.

— Ты человек, Сел. Мы дома. Здесь никого нет, — я продолжил ласково убеждать ее. — Это просто бред, тебе надо принять твои лекарства и все пройдет!

Она вывернулась из моих рук и отступила на два шага, на ее мордочке читалось непонимание.

— Ну как? Легко поверить во что-то, категорически отличающееся от твоих представлений о мире? — спросил я, теряя концентрацию. — Вот и мне нет.

— Вы замечательный актер, — заметила Луна. — Занимались этим на родине?

— Каждый. Божий. День, — я передернулся. — Что ж, как минимум один плюс в этом всем есть. Больше никакого притворства.

Я задумался. Передо мной достаточно простой выбор. Либо окончательно удариться в солипсизм, либо, наплевав на тервер, поверить в сборную солянку из сочинений Муркока с популярной квантовой физикой и признать, что параллельные миры действительно существуют. И что в них даже можно переместиться, получив молнией в лоб (дети, не повторяйте это дома)... почему бы и нет, все равно природа молний не исследована, а уж шаровых и подавно (три ха-ха).

Если я выбираю солипсизм, то нет никакой разницы между миром в котором я был, и миром в котором я сейчас, они оба просто созданы моим воображением, и мне придется либо приспосабливаться к новым условиям, либо признать что реален только я и начать плавать в неосмысленной бесконечности. Этот уровень безумия уже пугает, лучше уж остаться с тем что есть сейчас.

Если я признаю теорию с параллельными мирами, то почему бы в бесконечной вселенной и не существовать милой планетке, населенной дружелюбными разноцветными говорящими единорогами? Во всем невообразимом множестве возможных вариантов запросто может найтись такой, в котором на такую планету попадаю я (после удара молнией, мгм). В этом случае мне либо придется приспосабливаться к новым условиям, либо протестировать свою гипотетическую сверхспособность (еще три ха-ха), гуляя в грозу с громоотводом. Одна беда — здесь-то меня вылечили от ожогов, а в следующем мире таких доброхотов может и не найтись. Хм. Что-то в итоге оба варианта имеют одинаковое решение — приспосабливаться к новым условиям. Ламаркизм во все поля.

— Принцесса Селестия, с вами все в порядке? — спросила Твайлайт, отвлекая меня от мыслей.

— Все хорошо, — она словно сбросила с себя оцепенение и ласково улыбнулась единорожке.

Так, стоп. Принцесса?

— Прошу прощения. Принцесса? Вы как-то связаны с местными правителями? — спросил я.

— Мы и есть "местные правители", — нарочито-скучающим тоном сообщила мне Луна.

Опаньки!

— Ага... — почему-то я очень легко поверил в сказанное. И Селестия, и Луна выглядели величественно в сравнении с другими пони... вся эта разница в размерах, волшебные гривы, крылья — сразу видно, не абы хны... ой-ей-ей...

— То есть я. Попав в новый мир. Чуть ли не первым делом. Попросил каждого из правителей прочесть мне стихи? — я звонко припечатал ладонь к лицу. — Хор-р-рош...

— И один раз даже получили просимое, — подколола сестру Селестия.

Хм. Ну, раз меня сразу не казнили, то, скорее всего, здесь это не принято. Как же хорошо, что лошадки травоядные и не любят кровавых зрелищ. Предположительно.

— Значит ли это, что вы уже поверили в то что мы настоящие? — улыбнулась мне Селестия.

— Нет, еще раздумываю. А пока... почему вдруг вы навещали меня в больнице?

— Я хотела посмотреть, кого вытащили из пожара в Вечнодиком лесу, и понять несет ли это существо опасность моим маленьким пони, — объяснила Селестия.

— И... впечатления?

— Вы вели себя открыто и дружелюбно, но сейчас показали что можете очень правдоподобно лгать, — она тряхнула головой. — Но я поняла ваше недоверие. Прежде чем мы вынесем окончательное решение, пожалуйста, расскажите про ваш мир.

— Почему бы и нет... а можно не здесь? — я вдруг заметил некоторое несоответствие. — Стоп-стоп. А зачем меня вообще привели именно сюда? Не похоже на медицинский кабинет.

— Мы не знали, как вы отреагируете на то, что мы не вашего вида, — объяснила Селестия.

— Так... — я обвел взглядом огромное помещение. Что ж, полагаю понькам нужно больше места чтобы бегать кругами. — И что бы вы сделали, если бы я повел себя агрессивно?

Рог Луны засветился, и я оказался в центре полупрозрачной темно-синей сферы. Я потрогал пленку силового поля (или что это?) пальцем. Мягкая, но это мягкость оббитой плюшем бетонной стены. Я ударил пленку ногой без малейшего результата, и ощутил легкий приступ клаустрофобии.

— Значит, это и есть магия, — я постарался ничем не выдать своего испуга.

Окружавший меня барьер исчез так же бесшумно, как и появился. Черт, одно дело видеть какую-то хрень, но совсем другое — потрогать ее своими руками! Как будто мне Селестиной шерстки мало было...

— В вашем мире вообще нет магии? — спросила Луна, и я только мотнул головой в знак отрицания.

— Но как тогда у вас могли вылечить такие ожоги? — внезапно вклинилась доктор Кэйр.

— Может быть что и никак, — я вдруг почувствовал себя разбитым. — Можно я прогуляюсь снаружи? Мне нужно прийти в себя.

— Конечно, — улыбнулась мне Селестия — Твайлайт, проводишь нашего гостя в сад?

Таким образом я оказался в саду. Здесь все было похоже на Землю: трава, цветы, деревья, небо... легкий теплый ветер, треплющий волосы. В голове бардак, но, по крайней мере, пропала легкая нотка безумия, преследовавшая меня с того момента, как я снял повязку и увидел, что все это время я говорил с чем-то вроде лошадей. Если смотреть на это с точки зрения "это другой мир", то дров я наломал... напугал своего врача, потискал правительницу, устроил просто безобразное представление в духе "а я в вас не верю!". А ведь если их слова правда, то ничего кроме добра я от них не видел с самого момента моего прибытия. Они спасли меня дважды, сначала вытащив из пожара, а потом вылечив мои ожоги... проблема же заключается исключительно в одном слове — "если". Я согнулся и со стоном спрятал лицо в ладонях. До чего же это сложно!

— Все хорошо? — обеспокоенно спросила меня сидевшая рядом Твайлайт.

— Ужасно стыдно, — я шумно выдохнул и скормил единорожке подходящее объяснение. — Метался как идиот, болтал самодовольную чушь, фамильярничал... как они меня там терпели столько времени?

— Принцессы очень добрые, — она положила мне руку на плечо. От того что она даже не попыталась опровергнуть сказанное стало только хуже. Меня действительно приходилось терпеть.

— Да, я заметил, — я слегка улыбнулся. — Надо будет извиниться перед ними за все это безобразие.

Стоп. Какую еще руку?

Я резко распрямился на скамейке и развернулся к Твайлайт. Она убрала свою переднюю ногу с моего плеча, и теперь смотрела на меня недоуменно.

— Слушай, это может быть немножко странная просьба... — ее брови немного поднялась — Дай лапку?

— Зачем? — спросила она, но все-таки протянула мне просимое.

— Просто любопытно... — я аккуратно взял ее в руки и начал осматривать. — О как...

— Что?

— Ну просто... ничего общего с лошадьми, — я согнул и разогнул ее ногу — Суставов в ноге больше и ее подвижность больше похожа на подвижность рук. А еще нет копыт... вместо них эти интересные подушечки... ой!

Я вздрогнул, когда что-то невидимое словно оттолкнуло мои пальцы. Твайлайт засмеялась, увидев мою реакцию.

— Это ты сделала? — спросил я на всякий случай. Она кивнула.

— Я нечаянно, просто это очень щекотно.

— Хм, тогда... — я задумался над щелчками, которые они производили при ходьбе. — А ты можешь пройтись?

— Конечно, — она легко спрыгнула со скамейки и прогарцевала туда-сюда. Сопровождалось это знакомыми щелчками. — Достаточно?

— Ага, — она вспрыгнула обратно на скамейку и села.

— И зачем это было?

— Пока с меня не сняли повязку, я думал что это набойки на обуви производят такой звук, чтобы слепые знали когда рядом с ними кто-то ходит. Потом ты положила... — я запнулся на выборе термина, — лапку мне на плечо, и мне стало интересно, как она устроена. Оказалось, что копыт у вас нет, да и непохожи звуки с которыми вы ходите на цокот.

— Поэтому ты попросил меня пройтись, — она с интересом смотрела на меня.

— Да. При ходьбе ты издаешь точно такой же звук, хоть теперь он мне кажется гораздо тише. То ли из-за того, что здесь места больше, то ли из-за того, что я в палате прислушивался к каждому шороху. Но подушечки лапок мягкие, а кожа на них хоть и плотная, но все же слишком нежная, а это значит, что она не истирается.

— Очень наблюдательно, — похвалила меня Твайлайт.

— Ну и раз ты можешь отталкивать предметы непроизвольно, значит вполне возможно, что можешь делать это и по желанию. Хоть я категорически не понимаю положенный в основу этого физический процесс.

— Магия, — она улыбнулась. — Естественная магия пони. Так все умеют, почти с рождения! У земных пони эта магия очень сильная, а пегасы благодаря ей могут ходить по облакам.

— Земные пони? Пегасы? Так тут есть не только единороги?

— Ох, ты же ничего о нас не знаешь, — она на пару мгновений задумалась, а затем начала читать мне самую настоящую лекцию.

Из которой я узнал много нового о месте, в которое я попал. Страна называется Эквестрия, и населена преимущественно пони, которые бывают трех основных рас — земные пони, пегасы и единороги. Помимо пони в Эквестрии можно запросто встретить представителей других разумных видов этого мира, коих оказалось весьма внушительное количество. Государственный строй — монархия, или точнее диархия, поскольку правителей двое и с ними я уже успел познакомиться. По своей структуре он похож на европейский просвещенный абсолютизм с легкими нотками мотивов древнего мира, поскольку сестры-аликорны (слово, которое пони используют для обозначения крылатых единорогов) до кучи оказались местными божествами, управляющими движениями светил. Хе-хе, я не только погладил молнию, но еще и потрепал за щечки божество. Впрочем, поданных они своих не притесняли и общаться с ними не гнушались. Город, в котором я сейчас находился, называется Кантерлот, а нашли меня недалеко от Понивилля, в Вечнодиком лесу, который, как я понял, оказался самоподдерживающимся заповедником, презрительно игнорирующим привычный поняшкам порядок мира. В частности погоду, здесь ею управляли пегасы.

Короче, если я уехал крышей, то это пробудило во мне недюжинную фантазию, раз уж я сумел сходу придумать это, рассказать самому себе через фиолетовую единорожку и при этом еще и идеально ее визуализировать — ничего мало-мальски странного в ее поведении, движении губ и артикуляции я не увидел. Естественна настолько, насколько это возможно.

Не то чтобы я был специалистом в безумии, но какое-то оно чересчур уж логичное и правдоподобное.

— Было очень интересно, спасибо, — поблагодарил я, едва единорожка выдохлась.- Уже приходилось читать такие лекции раньше?

— Нет, ни разу.

— Тогда у тебя очень хорошо получается, — улыбнулся я, глядя на довольную похвалой кобылку. — Слушай, а что это за бодиарт?

— Бодиарт?

— Рисунки на коже... ну или на шерстке, применительно к вам, — я показал на рисунок у нее на крупе.

Еще одна лекция, но на этот раз втрое короче. Бодиарт называется "знаками отличия" или просто "Метками" и имеет магическое происхождение, а изображение формируется из особого таланта, который, видимо, есть у всех пони. Однако зачастую смысл этих самых Меток нуждается в толковании.

— Куда ни плюнь везде магия, — вздохнул я, когда единорожка слегка охрипла и наколдовала себе стакан воды.

— У вас не так?

— У нас нет магии вообще.

— Совсем? Как же вы живете? — глаза единорожки искрились любопытством.

Я примерно продумал план ответной лекции, и начал рассказывать про свой мир, где живет только один разумный вид, а все явления подчинены строгой системе законов, которую мы не устаем изучать. Ну, то есть я попытался рассказать это, но лектор в сравнении с Твайлайт из меня был хреновый — я перескакивал между темами, запинался и иногда делал паузы, подбирая выражения помягче. Естественно, исключительно из шкурнических соображений я расписал людей в духе книг Ефремова: целеустремленными учеными и любознательными путешественниками, не устающими познавать и созидать. Совсем не то, что я думал об отдельных представителях вида, включая себя... но поливать жиденько-коричневым родной вид мне не хотелось любом случае. Во-первых, во многих странах за пренебрежение к родине не дают иммигрантскую визу (а если они могли вернуть меня назад, то ,наверное, уже сказали бы об этом), а во-вторых я и правда гордился быть человеком.

— Машины, которые летают быстрее звука или машины которые могут притворяться разумными, и все это без магии... — когда я закончил свою "вроде-как-лекцию" единорожка покачала головой. — Даже не верится.

— У меня была с собой одна такая, — усмехнулся я.

— Серьезно? — она вскочила. — Покажи мне!

— Я бы с радостью, но она, наверное, погибла в пожаре. Я бы мог показать обломки, но где они я не знаю. Это все было в моей одежде.

— Твоя одежда скорее всего в больнице Понивилля. Тебя сначала привезли туда, но медсестра Рэдхарт сказала, что с твоими ожогами помогут только единороги кантерлотского госпиталя.

— Что ж, они действительно помогли, — я улыбнулся. — Надо будет их поблагодарить. В моем родном мире я бы или умер, или остался калекой.

— Тяжело, наверное, жить без магии.

— Нельзя жалеть о том, чего никогда не имел, — я улыбнулся ей. — Но можно этого желать. Спасибо тебе.

— За что? — удивилась единорожка.

— За рассказ, и за то что помогла привести мысли в порядок.

— Всегда пожалуйста, — она мило улыбнулась.

— Ладно, пора возвращаться... — я поднялся на ноги. — Проводишь меня?

— Конечно.

И мы пошли обратно в здание больницы. По пути я впервые заинтересовался своей одеждой — она была похожа на короткий халат, немного широковатый, но все же явно рассчитанный на гуманоида.

— А для кого у вас такая одежда? — поинтересовался я у единорожки.

— Для минотавров. Твоя палата тоже для минотавров.

— Хм... они ниже меня, да?

— Да, на голову или больше. Но шире в плечах.

— Понятно.

Ну что ж, это объясняет странности расположения предметов в моей палате.

Когда мы вернулись, принцессы уже ушли по своим королевским делам. В палате нас встретила доктор Кэйр и сказала что меня выписывают. Я в очередной раз извинился перед пони и попросил о возможности поблагодарить всех врачей, которые меня так хорошо вылечили. В этой просьбе мне отказывать не стали, и в сопровождении сестры Кросс я познакомился со здешним аналогом хирургов и анестезиологов. Кажется, они не ожидали увидеть меня снова так быстро, но были польщены моими многословными благодарностями. Когда мы вернулись в палату, нас там уже ждала Твайлайт.

— Ты за мной? — предположил я.

— Да. Принцесса Селестия выделила тебе комнату в замке, и я пришла тебя проводить.

— Вот как... — меня такой подход изрядно удивил, но отказываться было бы просто глупо. Хотя... они же еще не решили что со мной делать. Ну, хоть угрозой не считают, и то хлеб. — Хорошо, веди.

— А ты не оставишь здесь этот халат? — спросила Твайлайт.

— Ох... ну, у меня пока нет никакой другой одежды, — я с надеждой посмотрел на сестру Кросс. — Можно я оставлю его себе на память?

— Конечно, — улыбнулась она.

— Огромное спасибо и вам тоже, — я присел рядом с пони .- Я не забыл вашу готовность сидеть рядом со мной сутки напролет.

— Не стоит благодарности, — я впервые увидел, как они смущаются. Румянец на шерстке выглядит странно... но мило. — Я ведь для этого и стала медсестрой.

— И все равно спасибо, — я поднялся. — До свидания, сестра Кросс.

Она помахала нам на прощание лапкой.

С сегодняшней безумной чередой событий время пролетело незаметно — когда мы вышли из больницы, день потихоньку клонился к закату, но температура воздуха почти не изменилась. Может быть, она здесь вообще не зависит от времени суток? Пока что в этом мире из всей привычной физики осталась только гравитация, да и то... я проводил взглядом тройку летящих пегасов, чьи крылья однозначно не способны были бы поднять в воздух их тела в моем мире. Хм...

Я подпрыгнул, чем привлек внимание Твайлайт.

— Хотел проверить, стал ли я легче в этом мире, — объяснил я свои действия. — В моем мире пегасы бы не смогли летать, у них размах крыла метра два от силы. С точки зрения физики моего мира здесь должна быть либо меньшая гравитация, либо большая плотность воздуха. Но я дышу так же легко как и раньше и прыгать втрое выше не стал. Магия, видать.

— Ты много об этом знаешь, и ведешь себя как исследователь, — ответила Твайлайт, не заметив сарказма в моем голосе. — В своем мире ты был ученым?

— Нет-нет, ничего подобного, — я усмехнулся. — Я не настолько высоколобый. В своем мире я занимался теми самыми решающими машинами, о которых рассказывал. Эта достаточно интеллектуальное занятие, но все же работа инженера. Я не создаю и не упорядочиваю знания, я применяю их на практике. Применял. Ну, а что насчет того что я многое знаю... я очень любопытный. Мне всегда было интересно, что, почему и как работает. А что? Это необычно?

— Большинство пони не слишком любопытны, им хватает школьной программы...

— То же можно сказать и про людей, — я пожал плечами. — Возможно, это применимо ко всем разумным.

— Почему? — кажется, ей нравится беседовать на подобные темы.

— Чтобы у кого-то было время смотреть на звезды, кто-то должен копаться в земле, — объяснил я. — Было бы жестоко, если бы при этом всем хотелось смотреть на звезды. Наше счастье в том, что мы разные.

— В этом я с тобой соглашусь, — кивнула Твайлайт.

— А чем занимаешься здесь ты?

— Я ученый, маг и библиотекарь.

— Хороший набор, — я улыбнулся. — А чему тебя учит Селестия?

Этот вопрос ненадолго поставил Твайлайт в тупик.

— Когда я была маленькой, она учила меня всему, от магии до манер, а сейчас...

— Предоставила тебе самостоятельность? — предположил я.

— Да, точно! — она улыбнулась. — Я даже живу не в Кантерлоте.

— А где? И что ты тогда делаешь здесь?

— В Понивилле, а здесь я из-за тебя. Тебя нашла Флаттершай, спасая зверюшек живущих на окраине Вечнодикого от пожара. Она сразу прибежала ко мне, чтобы я помогла отлевитировать тебя в больницу, а когда сестра Рэдхарт сказала, что не сможет ничего сделать, я полетела вместе с тобой, чтобы помочь в пути, если тебе станет хуже.

— Так значит, тебе я тоже обязан жизнью, — я улыбнулся. — А ты умеешь летать?

— Нет, — она сначала не поняла причину вопроса, но быстро догадалась. — Нас отвезла медицинская карета.

Запряженные пегасами экипажи я уже видел, так что понял, о чем она.

— И насколько я был плох?

— Очень, — она передернулась. — Я думаю, что пони с такими ожогами не дожил бы до Кантерлота.

— Мне очень повезло, что у вас есть магия... — я внезапно вспомнил первую встречу с Твайлайт. Сейчас мне кажется что я специально игнорировал все, что могло бы меня насторожить. Но с другой стороны — какой нормальный человек, лежа в больнице, будет считать что его лечат не люди?

— А ты правда просил Луну рассказать тебе стихотворение?

— Мгм, — я слегка смутился. — Но у нее такой голос! Мне хотелось послушать его подольше.

— Странное оправдание, — она посмотрела на меня лукаво.

— Не для меня, — я задумался. — Я всегда был очень чувствителен к звукам. От хорошей музыки или голоса меня просто срубает, сосредоточившись на ней я даже перестаю замечать боль.

— Серьезно? — удивилась она.

— Серьезно. Операцию без анестезии провести не получится, но пока Луна не ушла, я даже не замечал, как у меня все зудит.

— И какая музыка тебе нравится?

— Разная, — я улыбнулся. — Я бы дал тебе послушать, но плеер, скорее всего, тоже сгорел.

— Музыка другого мира... — она явно была заинтересована .- А ты можешь спеть что-нибудь?

— Ага, попалась! — усмехнулся я. — Ты уже просишь меня спеть, так что не надо про странность просьб о стихах.

— И правда, — она слегка смутилась.

— Но спеть я в любом случае не могу, тем более без аккомпанемента. Я не пел ничего уже лет пять или шесть, так что моя попытка будет просто оскорблением человеческой музыки.

— Жаль.

Мы как раз дошли до величественного дворца. Стражники перед воротами стояли как вкопанные, смотря прямо перед собой. Хех, некоторые традиции не меняются в зависимости от мира. На нас они не обратили никого внимания, надо полагать что из-за Твайлайт. Хотя, раз уж меня сюда пригласили, то их наверняка предупредили о необычном существе.

В замке я впервые перестал чувствовать себя Халком. Палата в больнице была рассчитана на минотавров, но они ниже меня, так что потолок висел прямо над макушкой, а чтобы пройти в двери приходилось подгибать колени и прятать руки за спину. Здесь же потолки были высотой метров в восемь, и все остальное тоже соответствовало.

— Красивый замок, — заметил я. — Он похож на Версаль в моем мире, но, хотя многие бы со мной не согласились, имеет одно грандиозное преимущество.

— Какое?

— В нем нет безумной детализации. Он красив, но строг и лаконичен. В нем есть украшения, но они не выглядят чем-то, что не может позволить себе любой.

— Это так удивительно?

— Меня это восхищает. Как правители, ваши принцессы достойны самого глубокого уважения.

— Все пони знают это, — на мордочке Твайлайт была одновременно радость и недоумение. — Но я не могу понять, как это связано с замком.

— Просто теория, — я опомнился. — Не хочу пока о ней говорить.

Мысль, посетившая меня во время виртуальной экскурсии по "жемчужинам художественной культуры человечества" была одновременно простой и пугающей. В конечном итоге я так и не досмотрел экскурсию до конца, и твердо решил, что лично не пойду не в одну из бывших королевских резиденций. Если бы замок сестер был похож на Лувр, я бы, вполне вероятно, сразу же потерял бы зарождающееся уважение к царствующим аликорнам. Но вместо этого оно только окрепло. Конечно, судить по одному только замку не репрезентативно, но все же меня радовало, что единственной схожестью с тем же Версалем была общность архитектуры.

— Эту комнату принцессы выделили тебе, — Твайлайт остановилась рядом с одной из множества дверей. Я открыл ее и зашел внутрь. Хмыкнул.

— Что-то не так?

— Нет, просто забавное ощущение, — я присел на мягкую кровать, широкую, но по длине сравнимую с полкой в плацкарте. Ноги будут торчать... — Даже в самом начале жизни у людей есть хоть что-то, что им принадлежит помимо самих себя. Со временем количество этого "чего-то" только накапливается, появляется своя территория, вещи, заготовленные решения. И сейчас я внезапно лишился всего этого наносного слоя. У меня ничего нет, включая даже представлений о том, как работает мир, в котором я нахожусь. С одной стороны это новое начало, и мое нынешнее состояние ближе всего остального к абсолютной свободе. С другой стороны, это пугает.

Твайлайт смотрела на меня слегка ошарашено.

— Просто мысли вслух, — я улыбнулся ей. — Не обращай внимания, что-то меня с этим замком на философию потянуло.

— Ладно, — она тряхнула головой. — Как тебе комната?

— Роскошная. И явно предназначена для минотавров, — я пожал плечами. — Все хорошо. Когда принцессы хотят со мной поговорить?

— Сразу после наступления ночи, когда принцесса Лу?на поднимет луну.

Не так уж и много времени осталось, если использовать привычные знания о том как солнце движется по небосклону. Вот только стоит ли их использовать в другом мире?

— Ты тоже там будешь? — поинтересовался я.

— Нет, — она вздохнула. — Принцессы хотят поговорить с тобой наедине.

Да уж... если продолжится разговор прерванный в больнице, то это будет рассказ о человечестве. Что бы им такого рассказать... в принципе, базовую версию я уже обкатал на Твайлайт, стоит ли импровизировать лишний раз? Пожалуй нет, толкну им за все хорошее против всего плохого... хотя нет, про что-то плохое рассказать бы надо, для правдоподобности образа, но про что? Для этого нужно хотя бы примерно знать отношение пони ко всяким этически-спорным моментам... а я не знаю ничего. Порасспрашивать пока Твайлайт? Тоже нет, учитывая что она "ученица", идея не лучшая. Попробую сделать выводы из наблюдений. Первое: пони самоотверженные. Иначе бы они не стали доставать меня из пожара и лечить. Второе: они добрые и доверчивые. Сужу исключительно по их отношению ко мне после того как я очнулся — даже охрану не приставили, если, конечно, не считать таковой Твайлайт (а, возможно, стоит — у нее есть магия, так что при необходимости она могла бы посадить меня в тот же пузырь, что и Луна). Третье: похоже, они всеядные. Сестра Кросс, если так вспомнить, слегка нервничала спрашивая меня про еду, но те лепешки без яиц и молока не приготовить. Четвертое: пони альтруистичны. Судя по замку... хм, или это следует считать дополнением к первому пункту? На этом, вроде бы, все... мало, но для начала сойдет.

В дверь постучались.

— Войдите, — предложил я, и дверь тут же открылась, впуская внутрь жеребца в золотистых доспехах.

— Уважаемый гость, принцессы готовы встретиться с вами.

— Не будем заставлять их величества ждать, — я поднялся и пошел вслед за стражем.

— Удачи, — пожелала мне Твайлайт и направилась в другую сторону.

На каменном полу пони производили как раз такой звук, какой я бы ожидал услышать от... хм, пони. Интересно все-таки, как работает эта магия, и почему она звучит? Хотя перед вопросом о том как работает ЭТА магия надо бы хоть как-то представлять себе как работает магия ВООБЩЕ.

А полы тут холодные... халат-то еще более-менее подходящий нашли, но, видимо, обувью тут никто не пользуется. Видимо и не нужно, раз уж тут у каждого с рождения есть магический аналог. Забавно — иду общаться с королевскими особами в коротком халате на голое тело.

Я вспомнил ошеломленное выражение мордашки Твайлайт, когда я загнул свою мысль про абсолютную свободу, и улыбнулся. Вообще, милые они создания, на человеческий взгляд.

Мой провожатый остановился, встал справа от двери и открыл ее характерным церемониальным жестом. Только объявления титула и земель не хватало, пока я заходил. Ну, чего нет того нет.

Интересная комната, точь-в-точь похожа на кают-компанию яхты, на которой я однажды катался с друзьями. Небольшая, но с окнами во всю стену, через которые было видно звездное небо и огромную полную луну. Единственная мебель — низенький круглый стол, на котором сейчас стоял чайный сервиз и десерты. На полу ковер с высоким ворсом и подушки разных размеров. Все, кроме посуды и принцесс — в мягких красных и золотистых цветах.

Я коротко поклонился в знак уважения и нагло плюхнулся на самую большую (после той, на которой устроилась Селестия) подушку в комнате. Все равно местным этикетом я не владею, стоит ли слишком уж заморачиваться?

— Раньше вы не кланялись, — заметила Селестия.

— Раньше я и не знал, что в этом есть необходимость, — возразил я. — Вы же сами хотели сохранить инкогнито,- я улыбнулся на мгновение и снова вернул лицу серьезное выражение. — И я хочу извиниться за все, произошедшее сегодня в больнице. Мне было... непросто столкнуться с тем фактом, что мир не такой каким я его себе представляю. Простите.

— Я не вижу ничего недостойного в ваших сегодняшних действиях, безымянный, — Селестия улыбнулась мне. — Признаться, я ожидала худшего.

— Да? — немного удивился я. — Тогда извините мне мою фамильярность. Вряд ли местные правила этикета позволяют так обращаться с правителем.

— Вы спросили разрешения, и я согласилась, — Селестия продолжала улыбаться.

— Ох, точно, — я был в легком замешательстве. — Тогда у меня все. Спрашивайте.

Сестры переглянулись.

— Как вы оказались здесь? — спросила Луна, и я на мгновение подумал что успел слегка соскучиться по звучанию ее голоса. — Теперь, когда вы знаете что это другой мир, есть ли у вас какие-нибудь дополнения к рассказанному в больнице?

— Не могу достоверно ответить, — я вздохнул. — Последнее что я помню это удар молнии. Из того что я знаю о подобных происшествиях, меня должно было убить сразу в 2 случаях из 10, оставить в тяжелом состоянии в 6 случаях из 10 и почти не навредить в оставшихся случаях. Хотя я знаю истории о людях, в которых молнии били неоднократно без особого для них вреда, истории о людях которые пропадали после того как в них попала молния я не слышал вообще. В себя я пришел уже в больнице, и, признаться, первое время даже не предполагал что нахожусь в другом мире.

— Это мы поняли, — улыбнулась Селестия. — Поэтому и отвезли вас в спортивный зал, на случай... неожиданностей.

— Даже если бы у меня было что-то что можно вам противопоставить, не думаю что я бы стал нападать, — пожал плечами я. — Меня иногда заносит, но я никогда никому всерьез не вредил.

— И не собираетесь? — с каким-то намеком спросила Селестия. Если бы она была человеком, я бы предположил что это угроза, но тут... нет, не разберусь.

— Одна из ваших поданных вытащила меня из огня и привела помощь, другая ваша поданная эту помощь оказала, а потом еще и держала меня живым всю дорогу сюда, и уже здесь меня вылечили от повреждений, после которых дома я скорее всего остался бы инвалидом. И все эти усилия — для существа, которое они видели в первый раз и даже не знали, разумно оно или просто какой-то диковинный зверь...

— Вообще-то, мы знали, — прервала меня Луна. — Неразумные не носят одежду.

Я хлопнул себя по лбу. Точно!

— И правда. Но даже при этом я оставался неизвестным существом, так что в моих глазах это ваших заслуг не умаляет. Я это все к тому, что после такого вредить пони... — я покачал головой. — Черная неблагодарность как минимум.

— Нас радуют ваши слова, — Луна выглядела странно обеспокоенной. — Однако сегодня вы показали пугающую способность лгать.

— Почему пугающую? — удивился я. — Пони не способны лгать?

— Пони не способны верить в очевидную ложь, — ответила Селестия вместо сестры. — Вы же... признаться, я на мгновение усомнилась в собственном рассудке.

— Вы можете чувствовать ложь? — уточнил я.

— Да. Аликорны чувствительны к любой фальши, — ответила Селестия.

Вот же подлянка! Я лихорадочно вспомнил все что им говорил сегодня. Хм... любой фальши?

— Можно проверить? — поинтересовался я. — Просто чтобы понять, способны вы ощутить ложь представителя моего вида, или у нас просто возникло недопонимание на этой почве.

Сестры снова переглянулись. Они так общаются между собой?

— Можно, — наконец, решилась Селестия, — Луна, давай ты, у тебя получается лучше.

— Хорошо... — я расслабил все мышцы лица и посмотрел сквозь Луну. — Я умею летать.

— Ложь, — ответила она. — Но я об этом знаю и так, мы все же провели исследования вашего тела. Нужно что-то посложнее.

— Хм... ладно... — я начал перебирать варианты, пока не нашел более-менее подходящий. — Люди видят сквозь стены.

— Ложь.

— Люди были на Луне.

— Правда, — она посмотрела на меня очень недоверчиво.

— Правда-правда, — я улыбнулся ей. — Потом расскажу. Так, немного усложним задачу.

Я повернулся к принцессам спиной.

— Люди всеядные.

— Правда.

— Люди не носят обувь.

— Ложь.

— Люди владеют магией.

— Правда, — неуверенно произнесла Луна.

— Хм... нет, — слегка удивился я. — Но, кажется, я понял как это работает.

Я развернулся обратно, и подумал что еще объективно является ложью, но субъективно — нет.

— Люди бессмертны.

— Правда.

— Нет, ложь, — я улыбнулся Луне. — Тест окончен, и думаю что мне теперь понятно как это работает. Вы не пытаетесь читать язык тела или что-то в этом роде, вы считываете, верю ли я в то, что я говорю, а вера — понятие очень субъективное. Люди не владеют магией, люди умирают, но я втайне верю в обратное.

— А еще вы тайно верите в то что я человек и страдаю какой-то болезнью? — удивилась Селестия.

— Нет. Это уже моя личная особенность и так уж просто совпало. Дело тут в том, что я могу... хм, концентрироваться на чем-то, на время игнорируя все остальное. Например, сфокусировавшись на какой-то мысли, я могу игнорировать тот факт, что я на самом деле в это не верю, и это обманывает ваш... хм, детектор лжи.

— Звучит... странно, — после небольшой паузы заметила Селестия. — Разве можно просто поверить в ложь?

— Не поверить, — я задумался над тем, как бы объяснить свою идею. — Забыть о том, что я сам вообще во что-то верю, как будто это неважно.

— Значит, вы все-таки можете лгать даже нам, — вздохнула Селестия.

— Полагаю что так. В качестве жеста доброй воли — это довольно хрупкое состояние, и меня легко можно выбить из него. Например, если перебить меня вопросом, то концентрация нарушится, а на ее восстановление уйдет какое-то время.

— Я хотела бы это проверить, если вы не возражаете.

— Ничуть.

Неприятно, конечно. Если бы не мой выпендреж, то я бы сохранил некоторое преимущество. С другой стороны, если бы я его сохранил, то они бы и не стали говорить мне про свои способности, и тут уже вполне смогли бы поймать меня на лжи. Ладно. Что ни делается — все к лучшему.

После довольно непродолжительного теста, Селестия нашла некоторый изъян в моей концентрации — по ее словам, "упрощение" эмоционального состояния, по которому, если знать что искать, можно без труда меня вычислить. Я же в ходе теста узнал, что способность аликорнов скорее эмпатическая, чем завязана именно на веру. А значит... некоторые лазейки все же остаются. Еще один плюс — в ходе действа мы как-то незаметно вернулись к обращению на "ты".

— Вы все? — вздохнула Луна, которой, в общем-то, и пришлось проводить большую часть теста.

— Да, — улыбнулась Селестия.

— Твой вид был на луне, но вы не владеете магией? Как?! — тут же выпалила интересующий ее вопрос ночная аликорна.

— Построили механизм, на котором летели несколько дней. Очень краткая версия.

— Механизм. Как часы? — уточнила Луна.

— У нас это называется иначе, но в вашем языке такого слова нет, поэтому приходится обходиться теми, что есть. Во многом, созданные нами механизмы и знания того как работает мир заменяют нам магию, я уже рассказывал об этом Твайлайт. Если в моей одежде сохранилось хоть что-нибудь из машин моего мира, я вам их покажу.

Луна только ошарашено покачала головой.

— Ты сказал, что объективно люди смертны и не владеют магией, — перехватила эстафету вопросов Селестия. — Но сам ты в это не веришь, даже когда не пытаешься лгать. Как это возможно?

— Ну, вера есть вера, — я смущенно улыбнулся. — Магии в нашем мире я никогда не видел, но вымышленную магию любил с детства, вот как-то так и вышло, наверное. А вот насчет смерти... я сторонник идеи квантового бессмертия.

— Да, вроде бы ты уже упоминал это сегодня. Что это?

— Теория, согласно которой любое существо обладающее самосознанием не может умереть. Принцип работы... я не уверен что могу объяснить его, поскольку достаточно примитивно понимаю квантовую физику... в общих чертах — всякий раз, когда совершается какой-то наблюдаемый выбор, вселенная создает свою копию, и в одной версии выбор совершен в одну пользу, а в другой в другую. Например, люди из первой вселенной видят твою смерть, а люди из второй вселенной не видят никаких изменений.

Теперь я сумел ошарашить обеих сестер. Надо срочно завести себе тетрадь и записывать туда свои ачивки в этом мире. Погладил молнию, потрепал за щечки божество, ошарашил два божества меньше чем за тридцать минут.

— Это мысленный эксперимент, способ подтвердить или опровергнуть эту теорию людьми пока не найден, — уточнил я. — Просто мне нравится идея. Я в нее верю, и из-за этого "люди бессмертны" для меня правда.

— Прошу прощения, — очнулась Селестия. — Это очень интересная теория...

— Ну да, — я усмехнулся. — Мне она нравится больше чем другие.

Вроде горения в аду на сковородке. Если, конечно, этот бред имеет право называться теорией.

— Раз уж речь зашла о том, что ты сегодня упоминал, — задумчиво произнесла Луна. — Ты сказал, что тебе каждый день приходилось притворяться. Почему?

— Потому что в моем мире есть безумное количество условностей, которые кажутся мне бессмысленными. Я был вынужден их соблюдать и делать при этом счастливое лицо. Изо дня в день... — я поморщился.

Сестры снова переглянулись, и мне показалось что на их лицах я увидел тревогу.

— Каких условностей? — поинтересовалась Селестия.

— Рукопожатия, болтовня, совместное времяпровождение... — я задумался. — Мне приходилось притворяться другом людям, которые мне даже не нравились.

— В вашем мире это нормально? — нахмурилась Селестия. — Дружба это просто "условности"?

— В моем мире есть настоящая дружба, а есть подделки под нее. Вот подделки мне и не нравились.

— И что такое настоящее дружба? — спросила Селестия.

Сказать, что ли? Нет, лучше не надо, еще решат что я издеваюсь.

— К сожалению, это осталось для меня загадкой. Я верю что она существует, но как-то она прошла мимо. У меня были только знакомые и приятели, — я хмыкнул. — Впрочем, может я просто человек такой.

Снова молчание.

— Что ты собираешься делать дальше? — наконец, спросила Селестия.

— По результатам разговора, — я недоуменно посмотрел на принцессу. — Моя свобода пока что ограничена вашими решениями.

— Тогда последний вопрос, прежде чем мы его примем, — произнесла Луна — Хочешь ли ты власти? Возможно, править Эквестрией?

Я фыркнул.

— В моем мире я смотрел на резиденции королей и слушал лекцию им посвященную. Один из замков, построенный четыреста лет назад, до сих пор вызывает у большинства людей восторг. Он прекрасен — огромный комплекс в едином архитектурном стиле и из дорогих материалов, внутри великолепные картины, фрески, резьба, лепнина, хрусталь и золото. Даже кровати там — произведения искусства. Таким и должен быть королевский замок по представлению моих сородичей. Впечатляющим.

— К чему... — начала было Луна, когда я замолк.

— Я еще не закончил, просто в горле пересохло, — я налил себе чай и осушил миниатюрную чашку одним глотком. — Через год после начала строительства замка в той стране был такой голод, что люди восстали. Подобные восстания были и позже — в то время как правитель строил себе резиденцию, обычные люди, которыми он правил, гибли от голода, нищеты и болезней. И все это считалось нормой для того времени. Как я уже говорил, все это было четыреста лет назад, и сейчас все стало лучше, но... глядя на этот простой замок, из которого вы правите уже тысячу лет, глядя на то что ваши поданные рады вас видеть и кланяются, но не боятся — я могу сказать только одно. Если кто-то попытается свергнуть вашу власть, я буду первым кто встанет у него на пути.

Ошеломленное молчание. Я мысленно улучшил полученную пятью минутами раньше ачивку.

— Так что нет. Власть меня не интересует, и никогда не интересовала в моем собственном мире, — резюмировал я.

— Тогда я рада приветствовать тебя в Эквестрии, — улыбнулась Селестия. — Ты свободен делать все, что велит тебе сердце.

— Спасибо, — я улыбнулся. — Именно на это решение я втайне надеялся.

— И что же ты собираешься делать теперь, безымянный?

— Вопрос первый и самый важный. Догадываюсь, об ответе, но все же... возможно ли вернуть меня назад?

— Боюсь что нет, — покачала головой принцесса дня. — У нас нет подобной магии.

— Тогда не знаю, — я вздохнул и налил себе чай. — Но передо мной прекрасный новый мир. Сначала я просто посмотрю, как он живет, а решу уже потом. Думаю, я найду себе здесь место.

— Начни с Понивилля, — посоветовала Селестия. — Твайлайт и ее подруги помогут тебе освоиться. Тем более что троим из них ты обязан своим спасением.

— Значит решено, — я благодарно кивнул принцессе.

— Ну и раз с формальностями покончено, — в ее глазах сверкнули озорные огоньки — Расскажи что-нибудь еще о своем мире!