Осознание – путь к пониманию
Поникен под маской солнечной кобылы
Первая часть трактата оказалась бесполезна, от слова совсем. В ней описывались техники и приёмы как с помощью рога пополнять свой резерв за счет магии разлитой во вне. И желание бросить этот талмуд росло с каждой страницей. Но вот потом, потом начались очень занимательные тексты. А в особенности сочетание рун.
Да Селестия, расцеловал бы за такой подарок, но боюсь, сочтут еретиком и сожгут. А может, не успеют, ты и сама справишься. Так вот, ближе к концу книги описывались так называемые накопители и уловители энергии. Они могли быть встроены в рисунок основной печати, или же служить отдельными элементами.
Примерно это я и сделал ранее, когда вплетал в свои руны маленькие уловители. Но здесь было нечто качественно иное. Мощнее что ли. Рассматривалось усиление уловителей, ослабление их же, составление специальных экранированных каналов передачи и прочее, и прочее.
Возможности резко отодвинули горизонты явив до того неведомые территории. И я засиживался, засиживался до упора над этой книгой, жадно впитывая все, что в ней было написано. Естественно в памяти системы уже была её копия. Но память системы это не моя память. Я могу, конечно, спросить что угодно, и она даст ответ. Но когда ты сам владеешь этим знанием, без посредника, совсем иные чувства.
Почти месяц я держался на волне позитива. Еще бы, новая книга, новые возможности, и все хочется попробовать. Но насколько бы не был мир идеален, общество миролюбиво и день ясен, всегда найдется кочка, что заставит плюхнуться мордой в грязь.
В один из таких прекрасных теплых вечеров, возвращаясь к приюту, умудряюсь повстречать три таких кочки. Три наглые рогатые кочки.
– Ты посмотри, какой важный голодранец. – Троица рогатых шла за мной по полупустой вечерней улице, и соревновалась в остроумии. Копыта тихо цоколи по булыжной дорожке, троица бухтела, всё это для меня было не более чем фоном.
Приятный легкий ветерок холодит шерстку. Кучка недорослей пытается вывести тебя из равновесия. И от тщетности своих попыток бесится сама. Что, в сущности, и сыграло главную роль в предстоящим бедламе.
Я шёл впереди, они позади. На расстоянии пяти метров, о чём и говорила система, что в отличие от меня отслеживала все, что могла зафиксировать. Проходя мимо очередного глухого переулка, я словил некислый удар вбок, который и заставил залететь в пространство между домами.
Увидеть тех троих, что докапывались всю дорогу до меня, я ожидал, и гуляющий по крови адреналин уже намекал, что с ними буду делать всякое без прелюдий и слов. Расслабился. Уверовал в свою силу, добродушность мирка и сопливость местного населения.
Троица тоже на разговор была не настроена и потому меня тут же приложили телекинезом в стенку. Потом ещё раз об тротуар. Ну и в заключение закинув в мусорку, запустили её в дальний конец переулка.
Вот и поговорили.
Случившееся заставило озаботиться защитой. То с какой лёгкостью рогатый может скрутить меня, неприятно ударила по самооценке. Я тоже хотел такой рог, но понимания его работы так и не было. Вернее как он работает разобраться несложно, обычный проводник-концентратор. А вот что же это за энергия. Да шут её поймёт, без оборудования я ничего сделать не могу.
И вот побитый детдомовец засел в своей комнатушке, готовя коварные планы. И выбор был не очень-то и большой. Клин клином. И потому противопоставить я мог только руны. Но обвешиваться оберегами на все случаи жизни, чтобы стать похожим на новогоднюю ёлочку, не практично.
Потому призвав способности системы к мимикрии, я создал несколько закладок. Всё было просто, система, используя пигмент, могла за полсекунды проявить на коже любой рисунок. Который, впрочем, под шёрсткой виден не будет. По крайней мере, пока тот не активен. Но такие фокусы дорого стоят, а потому на теле рисунок останется постоянным, благо шёрстка скроет его от посторонних глаз.
Мощные руны поглощения окружающего эфира, и не менее серьёзные энергоканалы заняли своё место на теле. Отчего складывалось впечатление опутаности плющом, или ещё каким вьющимся растением.
– Стильно смотрится, – оглядывая сияющие тело в зеркале вынес я свой вердикт, – в ночном клубе сойду за своего.
Но все это прелюдия, подготовка к главному блюду. Предварительно деактивировав питание, гляжу на свои ладони. Заготовленные рисунки сменяются один за другим, и поверьте, ничего хорошего они не несут. Тяжёлые, громоздкие руны высших кругов. В первом зашифровано выжигание всей руны на любом месте, куда будет приложена ладонь, во втором закачка в выжженный орнамент магии. Ну а остальные, тут все очень вариативно и будет зависеть от степени мой неприязни к конкретным личностям.
Система же получила в свой арсенал щит разума и обычный барьер от атак. Все же у тела есть потребность во сне, тело можно вырубить. Система же будет настороже всегда.
И снова жизнь прекрасна. И снова солнце ласково улыбается тебе из-за редких облаков. А все почему? А все потому, что полевые испытания прошли великолепно. Кто же те добровольные помощники, что вызвались помочь сиротке земному пони? Конечно же, один из тех милых рогатых, чьё имя я так и не удосужился узнать.
Как говорится, на том же месте, в тот же час. Я прекрасно знал, что этот дурачок идёт за мной. Прекрасно чувствовал, что скоро будет удар с занесением в глухой переулок, и потому сдерживал систему от постановки щита. Зачем нам свидетели.
Роковой удар и мы наедине в таком уютном переулке. Свечей не хватает для довершения картины. Вспышка рога, и активный щит предо мной на мгновение вспыхивает. Успешно. Печать восполняет потраченную энергию. Снова сияние рога, и тот же результат. Я доволен.
Как же пьянит чувство превосходства. Вот перед тобой тот, кто считал себя охотником, а на самом деле просто подопытный кролик. Рогатый так потрясен что даже не пытается убежать, раз за разом повторяя удары в рунический щит. А между тем, подходя все ближе, готовлю печать на ладони. Что на ней? О-о-о. Там самый страшный кошмар любого подростка. Она лишь немного усилит работу сальных желёз. Ну и вырубит заодно.
Забавно. Даже глядя на меня вплотную он не прекратил. Заевший патефон. Как же просто местных вывести из равновесия. Всего лишь выйти за рамки их восприятия мира. Рука, лицо. И мой добровольный манекен валится с ног. Просто, изящно, без лишних телодвижений. Жаль, что только вплотную надо быть.
Какой сегодня чудесный день.
И чего они так боялись, что я тактически отступлю? Сегодня раскрылась страшная тайна. А именно почему я не отхватил леща, когда сбежал со встречи с принцессой. Она пригласила всех воспитанников на экскурсию во дворец. Естественно оплаченную экскурсию. И мне как самому умному сказали это, только когда привели на вокзал. Идея-то хорошая. А то в прошлый раз и столицу посмотреть не получилось, и замок только издалека видел.
Паровозы здесь, конечно, как из луна-парка угнали. Весь состав цветной, расписной. Клоунов только не хватает на проверке билетов. А после того как вспомнил что ехать нам четыре часа желание десантироваться все же появилось.
Кошмар. Хорошо, что есть книга почитать в дорогу. Закрыл глаза, чтобы не палиться свечением зрачка и вызвал скан тома по высшей рунической вязи. – Эх. Моя библиотека всегда со мной.
И путь пролетел почти незаметно. На фоне слышался галдёж одноклассников, периодические объявления остановок, после которых поезд с диким скрежетом тормозил. Сложно представить, что раньше люди ездили в чем-то подобном. Часами тряслись в вагонах, чтобы добраться до другого города.
Громкий гудок ознаменовал конец маршрута. А именно прибытие на вокзал города Кантерлота. В целом ничего и не поменялось. Да и не могло за столь короткий срок. На широком перроне директор отсортировал нас по парам и как под конвоем повёл во дворец. Замыкающей была, конечно, мисс Блум.
Что можно сказать про город? Да собственно ничего особенного. Вместо кирпича, мрамор. Может дороги немного шире, да дома побогаче. Вот и все. Рядом пронёсся возничий. Хех. Наверно никогда не привыкну к виду лошади, что везёт другую лошадь. Хотя чувство неправильности за эти годы немного притупилось.
Дворец же в свою очередь был хорош, был бел и светел. Витражи в окнах, гобелены на стенах и вазочки. Куча чертовых вазочек на гребных пьедестальчиках. Нет, не спорю, сначала было интересно. Полненькая экскурсоводша рассказывает об истории витражей, в честь чего или кого они были установлены. О предназначении того или иного зала, об общей планировке дворца. Но потом пошла муть, по-другому и не скажешь.
Зачем мне знать, что этот ночной горшок, по недоразумению названный вазой, подарил какой-то грифоний граф десять веков назад? Бесполезные знания. И потому, вспомнив, что я вроде как подросток, технично слинял, когда все зашли за очередной поворот.
Жить стало интересней сразу. Ходил, осматривал. Разглядывал приглянувшуюся резьбу, на поверку оказавшуюся каким-то зачарованием, а, потому, не трогая удалился подальше. Деньги на билет у меня есть, так что вернусь. Ругать будут, несомненно. Но лучше десять минут ора, чем три часа мертвецкой скуки.
Наедине со своими мыслями я шёл куда интересно, совершенно не замечая, что народа стало меньше. В смысле его не стало совсем. Ну а когда заметил, – да и фиг с ним. – Дядя, дядя, я от группы отстал, помогите. – Есть всё-таки в малолетстве плюсы. Думал я, проводя ладонью по жёсткому полотну гобелена.
– А-а-а теперь мне пора. – Развернувшись спиной к приближающийся принцессе, постарался слинять в соседний коридор. Делая при этом вид что туда и шёл. И как бы странно это не звучало, наткнулся на неё, как только свернул за угол.
– Я от группы отстал. – Да. Это опыт веков, показать мордочкой то, что думает о моём оправдании, да так, что стало стыдно. – Ладно, вру. Но находиться в том царстве уныния и ночных горшков я уже не мог. И добрый день, кстати.
– Здравствуй, Сильвер. – Мордочка приобрела свой обычный дружелюбный вид. – Что же позволь узнать, что тебя так расстроило в экскурсии по моему дому?
– Количество ваз на единицу площади. – Интересно. Это я так подрос или она не была высокой? На крыше не успел оценить. Да и вообще, она меня запомнила? Удивительно. – Вот что полезного в том, что граф Де-Рю-Сак подарил вам фарфоровую вазу инкрустированную сапфирами во время визита в триста сорок седьмом году? Да, я это запомнил, – ответил на невысказанный вопрос, – но я не хочу этого знать. – Какая-то убитая и даже плаксивая концовка вышла. Как у настоящего ребёнка.
– Ладно, – она положила свою ладошку мне на плечо и вздохнула, – пойдём.
– Я туда не вернусь. – Серьёзно. Я не хочу ещё три часа эту лабуду слушать. – Лучше в камеру, там хоть высплюсь.
– Не переживай, – вот как она это делает? Такая добрая искренняя улыбка, что на душе сразу теплее. Пускай и за слоем маски. А я ей кто? Да никто, сирота коих бродит по миру миллионы. Всё-таки она мне нравится, не любовь, конечно, но симпатия точно. – Мы не на экскурсию. Составишь мне компанию за чаем?
– Если только с печеньками. – Не знаю, зачем я это ляпнул, но ей вроде понравилось.
Прошли мы пару коридоров, зайдя в неотличимую от других дверь, за которой оказалась светлая комната с уже накрытым низеньким столиком и подушками вокруг. Не сказал бы, что комната была перегружена роскошью, но качество вещей здесь было видно сразу.
Селестия уселась на подушки, причём сделала это с таким изяществом и точностью, словно делала это тысячи раз. Хм. Скорее всего, именно так. Дождавшись приглашающего жеста, сел напротив. Ощущения такие же, если сидеть на магнитном подвесе. Давление на попу есть, но оно такое мягкое и перетекающее. В общем, в качестве этих больших бордовых подушек я не прогадал.
А меж тем, пока я релаксировал на маленьком кусочке рая, рог Селестии окутался золотым свечением и, повинуясь воле магии, пузатый чайник взлетел, стараясь поскорее наполнить две небольшие чашечки. Обратил на это внимание я лишь тогда, когда ко мне подплыла чашка, объятая той же золотой аурой.
– Почему золотой? – Казалось бы, простой вопрос, но нигде в трактатах этому не давалось объяснений.
– Так сложилось. – Она немного отпила горячего чая и прикрыла глаза. – Цвет магии зависит от многих факторов, и может меняться по жизни. Все зависит от того, к какой магии больше тяготеет твоя душа. Каждая стихия имеет свой цвет. Каждая эмоция тоже.
– А какого цвета твоя магия? – И вновь эта хитрая улыбка и лёгкий прищур глаз. Развлекается.
– А с чего вы взяли, что я её использую? Земной, то. – Не поверила. Почему? Заметить рисунки не могла. Или, могла? Как? – Голубой.
– Значит, ты всё-таки прочитал тот трактат. – И почему меня нервирует её довольная мордочка? Кажется, играя в секреты, я влез не в ту лигу. Почему такое стойкое чувство, что меня уже взяли в оборот и вписали в какой-то план? Вопрос, на который мне точно не ответят. – Знаешь. Ты очень необычен, и талантлив. Будь ты иным пони, тотчас же забрала к себе в школу одарённые единорогов.
– Это такой намёк на мою неполноценность относительно единорогов? – Сложив руки на груди, я с интересом наблюдал, как Селестия подавилась чаем и откашливается. А потому что нечего такие намёки делать.
– Я вовсе не это имела в виду. – Теперь уже она столкнулась со скептической миной в моём лице. Хороший удар, выверенный. Маска благожелательности слетела, показывая истинные эмоции, которые система сейчас и считывала.
– Возможно, – чуть смягчаем тон. Мне не нужен конфликт. – Но прозвучало именно так. Быть может, нам не стоит затрагивать то, что невозможно? Или одевать привычные маски, – попытка вновь скрыться за привычной маской была очевидна. И это привело бы меня к тому, откуда начал. А именно, непроницаемая принцесса.
– С чего ты взял, что это маска? – Она всё равно её нацепила. Игра или просто так свыклась за века? А какая разница? Наличие этой маски делает не только невозможным понять, что у неё твориться в душе, но и в целом действует как-то подавляюще. В человеческом обществе, где все открыты и не желают играть роли, это выглядело бы как минимум странно. Да даже пони, обычные пони на порядки приятнее в общении, чем она сейчас. Мне неуютно.
– Потому что видел вас настоящую. – Уже потом, анализируя записи, система показала маленький кусочек настоящий Селестии. Она была не хуже и не лучше того что видят остальные. Она была просто живой. – На крыше приюта. И сейчас, мгновением раньше. Быть может, вам и проще так, но для меня это всё равно что говорить с поникеном.
Достижение. Я загрузил многовекового монарха. Что сейчас сидит и, смотря на меня, пытается понять, что ей делать. Но в данной ситуации, когда меня читают как книгу, а сама она прячется за маской, считаю просто глупо позволять подобное. Пускай она и является источником просто огромного количества знаний, на которые я хочу наложить свои лапки. Но если так продолжиться, она будет знать меня от и до, я же не буду знать о ней ничего. Оно того не стоит.
– Такие рассуждения и наблюдательность скорее достойны старца, а не молодого пони. – Принцесса вновь сникла. Может, зря я резко давлю? Нет. Теперь отступать поздно. – Ты заставляешь меня в один миг отбросить то, что было со мной века.
– Я не могу заставить, тем более заставить вас. – Ох, как я сейчас врал, и если бы она сейчас посмотрела мне в лицо, скорее всего, поняла это. Но Селестия разглядывала чаинки в чашке остывшего чая. А от холода в моём голосе ещё и вздрогнула. Кажется, я перегибаю, не по возрасту себя виду, совсем не по возрасту. Надо сворачиваться. – Я только хочу видеть свою собеседницу, а не её фасад.
Я глянул на время. Вроде разговор был короткий, а прошло больше двух часов. Надо срочно к своей ватаге идти, а то заметят. Если, конечно, уже не заметили. Конечно, вот так уходить нифига на вежливо, да и может нехорошо аукнуться мне.
– Спасибо за чай принцесса Селестия, – она взглянула на меня непонимающими глазами. – Мне пора нагонять ребят. Экскурсия скоро кончиться. Не беспокойтесь, дорогу я запомнил. – Лёгкий поклон, кивок со стороны безмолвной принцессы и валим скорее, пока она не прогрузилась. Твою налево, что на меня нашло такое?
После памятной поездки в столицу пришлось много думать. Зачем нужно было устраивать сеанс психоанализа монаршей особе? Ну поговорил бы немного с поникеном, чайка попил, да и уехал. Планов быть ближе к местной власти не было никаких. Да она заманчивый источник знаний и возможностей, но уж очень опасный под своей маской. Сам себя не понимаю, а полез другому в душу.
Прошла неделя с того момента возвращения, и все вроде улеглось. Что сделано, то сделано. Я тут, она там. Однако маленький бумажный прямоугольник был иного мнения. Никаких гербов, печатей или вензелей на нём не было, обычное письмо. Письмо что пришло на моё имя в приют.
«– Здравствуй, Сильвер. Тот короткий разговор дал очень много поводов задуматься. Я не могу сделать то, что ты просишь. От этого маленького кусочка меня очень много зависит. Но я постараюсь отложить его в уголок в личных беседах. Надеюсь на твоё понимание.
Мисс Санрайз».
Какое коротенькое письмо. Зато какое информативное. Это сколько же веков она играла свою роль, что теперь снять маску всё равно, что содрать кожу? Дела. Тяжело политику твоего уровня, мисс Санрайз. И какого фига ты меня вообще послушала? Чего не сработал извечный механизм старшего поколения, известный как, «не учи меня жить сопляк».
«– Здравствуй Санрайз. Признаться честно, я удивлён, что ты вообще услышала меня, а тем более приняла к действию. Очень рад, что смог увидеть тебя с иной стороны, и очень надеюсь, что когда-нибудь сможем снова поговорить. На сей раз без лишних стен.
Сильвер».
Конспираторша. В любом случае ближайшие года три место моего положения меняться не будет, так что можно поиграть в друга по почте. Мне не сложно, а лошадке приятно. И судя по менталитету местных, раболепное слепое поклонение Селестии тут норма. Не удивлюсь, если младенцы учатся кланяться ей раньше, чем ходить. А по впечатлениям, нормальная пони. Видимо, зря опасался.
И все вернулось на круги своя. В моей жизни ничего не поменялось. Все тот же детский дом, библиотека, подработка. Разве что теперь с некой периодичностью мне приходили письма. В основном мисс Санрайз интересовалась как у меня дела, что читаю и прочие мелочи. Я же, в свою очередь, отвечал тем же, и слегка пенял, когда ответ приходил общими фразами, или же отточенным дипломатичным языком. Формальное общение мне было совершенно не интересно. И, похоже, она это понимала.
Но один из гложущих вопросов я так и не решился задать на бумаге. Неужели у неё нет никого близкого рядом? Кого-либо, с кем можно не играть в идеального понимающего правителя?
Так и шла обычная рутина, хоть как-то разгоняемая новыми интересными фактами из книг. Коих в выбранном мной направлении становилось день ото дня меньше. И выход был только один, перейти к смежному направлению, коим оказалась артефакторика. Наука о совмещении зачарованный с природными свойствами материалов. Как расположить рисунок, какие символы добавить, какую форму придать. Довольно полезная информация.
И все бы хорошо, но Селестия была Селестией и в одном из писем поинтересовалась, а почему я ни разу не написал о своих друзьях? Что тут ответишь? Только правду, а правда была в том, что их не было. Ведь четырнадцать мне только внешне, почти четырнадцать, а внутренне я взрослый мужик с опытом и мудростью веков. Вот вам бы было интересно вести диалог с двухлеткой? Вот и мне не улыбается подобная перспектива. И примерно так я Селестии это и обрисовал, мол, скучно с ними, поговорить не о чём. На что получил неожиданное приглашение в столицу, причём на мой день рождения.
– Девочка созрела? – Была первой мысль по прочтении письма. Что наши пути пересекутся, было понятно сразу. Но я не думал что так скоро. Хотя думаю это лучший вариант, для меня-то уж точно. Сидеть и смотреть на морды одноклассников, что пришли только поесть пирога, да формальные поздравления директора.
Дело за малым, убедить директора, что праздник мне не нужен. Хотя с этим, думаю, тоже проблем не будет. Пускай заведение и не бедствует, жирующим его тоже не назовёшь. Так что сэкономленный бит будет на пользу. Нет, решено. Еду к Селестии, даже если директор будет против. С ней хоть поговорить интересно будет.