В перекрестье
Глава 12: Бег с препятствиями
Throw your fist to the sky
This is the fire of life
Show the world this is the revolution!Oceans Divide — Revolution
Путь до «пожарки» занял куда больше времени, чем мне хотелось бы, и оказался намного более опасным, чем я рассчитывал. Гвардия среагировала молниеносно, натолкнув меня на мысль, что бунт в Понивилле был давно ожидаемым событием. С восточных окраин к центру двинулись отряды гвардейцев, оттесняя горожан. Но те тоже сложа копыта не сидели: в течение получаса с того момента, как мы наделали шуму на складе, множество улиц было перегорожено импровизированными баррикадами – перевернутыми телегами, бочками с камнями, цветочными кадками и просто кучами хлама. Но мирные пони в большинстве своем ничего не могли противопоставить вооруженному и обученному войску.
Меня пугал тот факт, что их выживание напрямую зависит от меня, вернее, от того, как быстро я смогу добраться до каланчи и послать сигнал Шайнингу. Моей первоочередной задачей было сделать это как можно скорее, и мне следовало бы без оглядки бежать по улицам, ни на что не обращая внимания... Но вы ведь уже знаете, что я люблю трактовать задания по-своему и вдобавок не могу смотреть, как обижают беззащитных. А потому я ввязывался (и заодно ввязывал Эпплджек) в каждую стычку, которая попадалась нам на глаза по пути в пожарную часть.
На первом же перекрестке мы задержались, чтобы помочь отбиться нескольким понивилльцам, которые умудрились завалить мебелью две перекрестных улицы. Ход был уместный, гвардия напирала с востока, наткнулась на баррикаду и попыталась зайти с севера, но и там была остановлена нагромождением шкафов и стульев. Но солдаты тоже были не тупые, и на деревянные валы обрушились огненные шары и вихри, насылаемые единорогами.
— Эпплджек, помоги им с той стороны! – крикнул я, тыча пальцем в более прочную баррикаду на северной стороне перекрестка, а сам опустился на колено перед второй половиной завала, выдвинул приклад МП-7 и переключился на режим стрельбы очередями. Здесь несколько столов уже перестали существовать, а все остальное пылало. С той стороны слышались грубые крики и удары, то и дело блестел металл – солдаты алебардами и топорами помогали огню.
Очередной взрыв разметал один из участков баррикады, и в пролом устремился отряд гвардейцев. Дым почти полностью скрывал от меня место прорыва, но я дал короткую очередь прямо в его клубы и был вознагражден криком боли. Из дыма тут же выскочили еще двое солдат, сжимая в зубах мечи и озираясь в поисках врага. Прежде, чем они меня заметили, я успел засадить одному пулю в переносицу. Второй с воинственным мычанием (кричать мешал эфес меча во рту) кинулся на меня, но поймал две пули, в грудь и в шею, и упал на землю, судорожно дергая ногами.
Справа от себя я услышал грохот и треск, за которым последовали крики. Наверняка южный завал тоже прорвали, но я не мог отвлечься: дым передо мной рассеялся, и я увидел надвигающуюся на меня стену металлических щитов, левитируемых единорогами.
Стрелять в них было бессмысленно. Я принялся лихорадочно соображать, счет времени шел на секунды – буду долго думать, они окружат меня и поджарят, а то и попросту раздавят своими щитами. Расчет у их тактики явно был на то, чтобы сметать все со своего пути и при этом не мешать своим товарищам пузырями магических щитов. С пони такое, может, и прошло бы. Но я решил действовать, исходя из того, что никто не знает, чего от меня ждать.
Единороги идут напряженно, чеканят шаг – значит, сосредоточены на том, чтобы не дать оттолкнуть себя назад. Но я и не собирался! Прыгнув к левому крайнему солдату, я схватился за его щит и со всей силы дернул на себя. И действительно, металлический прямоугольник поддался, а единорог от такого расклада попросту опешил, что дало мне время выстрелить ему в лицо.
Тот солдат, что шел рядом с моей жертвой, увидел, что его фланг не защищен и стал разворачиваться, но слишком медленно: я уже был у него за крупом. Сухой треск выстрела, пуля входит в затылок возле уха и начисто сносит кусок черепа. Следующий единорог попытался ударить меня щитом, послав его по воздуху, но я проскочил под стальной пластиной и оказался прямо перед ее хозяином. Короткий росчерк ножа, и вот уже от отряда остался только один единорог. Этот успел среагировать, и даже успешно –видимо, поняв, что я слишком ловок для ближней схватки, он послал в меня что-то вроде волны сжатого воздуха, отчего я отлетел назад и шмякнулся на спину. Ослепнув от боли и пыли, забившейся в глаза, я наугад перекатился в сторону и услышал громкий звон – кажется, единорог с размаху ударил ребром щита по тому месту, где я только что лежал.
Я ничего не видел, и следующий удар солдата наверняка попал бы в цель, но его не последовало – только какой-то глухой шлепок и бульканье.
Кряхтя, я поднялся с земли и стал протирать глаза рукавом. Покончив с этим, увидел лежащего передо мной гвардейца, в агонии скребущего копытами по брусчатке, и Эпплджек, которая стояла над ним, тяжело дыша.
— Мне показалось, тебе нужна была помощь, партнер.
— Спасибо, — благодарно кивнул я, опускаясь на корточки и рассматривая единорога. – Ты... ты перебила ему дыхательное горло!
Ковбойша передернулась:
— Случайно вышло... Ох, это, наверное, тяжелая смерть...
Единорог все еще дергался, пытаясь вдохнуть. Я покачал головой. Смерть от удушья действительно одна из самых неприятных, хуже – только гореть заживо... Я переключил МП-7 на одиночную стрельбу, приставил ствол к виску бедолаги и спустил курок.
Эпплджек глухо вскрикнула и отскочила, подняв копыто, на которое попало несколько капель крови.
— Зачем ты это сделал?!
— Он бы мучился еще секунд двадцать. Я всего лишь помог ему умереть быстрее и легче.
Рыжая пони бросила на меня пронзительный взгляд:
— Это что, очередная особенность твоих сородичей? Может, вы не только врагов добиваете, но еще и своим предпочитаете «помогать»?
— Слушай, давай не будем спорить о моральных устоях, вокруг нас битва! – Вспылил я. – По-твоему, позволять смертельно раненым жить еще несколько минут, корчась от боли, лучше, чем дарить им легкую и быструю смерть? На войне нет места садизму.
— Извини, — после секундного молчания тихо сказала Эпплджек. – Я это запомню.
— Это горький опыт, и мне не хотелось бы, чтобы тебе пришлось его получить, но обстоятельства вынуждают, — произнес я примирительно. – Давай не заморачиваться на эту тему и двигать дальше.
Пробежав еще пару кварталов, прорвавшись с боем через еще несколько стычек и придя на помощь еще одной группе горожан, мы наткнулись на новое серьезное препятствие. Препятствие находилось в начале улицы, которая вела прямо к пожарной части, и являло собой крупный отряд гвардейцев, которые кучковались вокруг какого-то огромного серого единорога, никак не меньше меня ростом. Сначала я не понял, почему понивилльцы бегут от него, как от огня, но потом увидел невдалеке труп пони, словно покрытый какой-то черной паутиной. На моих глазах единорог-гигант, который стоял ко мне спиной, выстрелил из рога таким же черным сгустком в очередную жертву, пепельного жеребца, пытавшегося спрятаться за бочкой. Заклинание угодило ему в плечо, пони выпучил глаза и рухнул на землю, разинув рот в немом крике. Черная паутина уже начала разрастаться на его теле.
— Он же их убивает! – В ужасе ахнула Эпплджек. – Я помню, мне Шайнинг рассказывал про таких уродов! Они насылают смерть в чистом виде!
Я так цветасто и сочно выругался, что мне бы любой грузчик позавидовал. Ох, я надеюсь, здесь неизвестны такие слова. Но не о том речь: какого черта мне-то Шайнинг ничего о таких единорогах не рассказал? А должен был бы!
Как раз в эту секунду единорог развернулся в нашу сторону, и я увидел, что у него... отсутствует лицо. То есть напрочь! Ни рта, ни носа, ни глаз, даже ушей не было у этого ходячего орудия убийства.
— Да ну нахер, — я злобно сплюнул, вышел из-за ящика, за которым мы укрылись, и поднял МП-7. – Такую погань в живых оставлять нельзя.
Миниатюрность и удобный приклад моего пистолета-пулемета позволил мне довольно кучно выпустить по гаду длинную очередь, но это не возымело никакого эффекта: пули бессильно отскакивали от невидимой защиты, которой был окутан единорог. Хотя нет, эффект все-таки был. Единорог удостоил меня своим вниманием, и, хотя у него не было никаких видимых органов чувств, послал свое смертоносное заклятие прямо мне в голову. К счастью, я успел отшатнуться в сторону, и черный сгусток ударил в стену дома на противоположной стороне улицы, покрыв ее участок этой странной паутиной. Оскалившись, я продолжил стрелять – должен же быть предел прочности у этих магических щитов! Но через семь выстрелов боек сухо щелкнул, оповещая о пустом магазине. Однако последняя пуля не срикошетила в сторону, а ударила в щит прямо на уровне морды единорога и застряла в нем, пустив крупную сеть трещин. Времени менять магазин не было, трещины начали срастаться буквально через полсекунды. Я чертыхнулся, выхватил из-за спины винтовку и прищурился, целясь «на глазок», без оптики. Грохот выстрела сотряс воздух, отдача отправила меня пятой точкой на землю. А бронебойная пуля пятидесятого калибра, выпущенная практически в упор, разнесла поврежденный участок щита на осколки, угодила точно в лоб единорогу-убийце и превратила его голову в кровавый туман, раскидав по щиту изнутри ошметки мозгов. Щит, впрочем, тут же исчез. А гвардейцы, которые отвлеклись было на драку с группкой горожан, едва завидев, что их основной козырь побит, тут же ретировались.
Не успели мы с Эпплджек перевести дух и порадоваться победе, как перед нами так резко приземлилась Скуталу, что чуть не сломала себе ноги. Она была встрепана и возбуждена, но цела и невредима.
— Чего это ты без маскировки? – сходу спросила ее ЭйДжей, не дав раскрыть рта.
— Да я подумала, что, если полечу невидимая к Шайнингу, то меня наши единороги засекут и собьют на всякий случай, — смущенно ответила пегаска.
— В общем-то, не лишено смысла, — хмыкнул я. – Какие вести?
— Шайнинг Армор интересуется, почему до сих пор не было сигнала к атаке, хотя четверть деревни уже полыхает.
— Скажи, что четверть деревни полыхает потому, что Эпплджек отлично умеет толкать вдохновляющие речи, – тут я получил беззлобный тычок копытом от ковбойши. – Ну а задержались мы потому, что пришлось прорываться с боем, плюс мы наткнулись на единорога-убийцу. Думаю, Шайнинг поймет, о чем речь. И, это, попроси его магов снова сделать тебя невидимой. Пусть пошевелят мозгами и сделают так, чтобы тебя можно было каким-то образом опознать. Ты – связной, и на тебе держится вся наша координация, а потому ты нам нужна живой, поняла?
— Поняла, поняла, — пробурчала Скуталу. – Ладно, все передам.
Она взлетела, а мы с Эпплджек побежали к воротам пожарной части.
Мои мечты хотя бы о короткой передышке были безжалостно втоптаны в грязь и перееханы телегой с шиповаными колесами – крупный отряд гвардейцев буквально осадил «пожарку», видимо, поняв, что там засели вовсе не их товарищи. Однако сломать бревенчатые ворота, окованные железом, было не так-то просто, равно как и кирпичный забор. Единорогов в отряде не было, так что солдаты пытались взломать ворота с помощью топоров. Гильда и Фоксбейн облегчать им задачу не собирались, осыпая отряд болтами и огненными шарами. Сначала я подумал, что Зекора в обороне участия не принимает, но через минуту наблюдения увидел, как через забор перелетает какой-то круглый предмет, похожий на гранату. «Бомбочка» упала на мостовую с характерным звуком разбившейся глиняной посуды, и нескольких ближайших гвардейцев окутало зеленоватое облако. Облако вскоре развеялось, являя взгляду четыре трупа с выпученными глазами и вывалившимися языками – все признаки удушения. Эпплджек, справившись с неприятным удивлением, заметила, что зебра всегда была первоклассным алхимиком, хотя обычно направляла свои таланты на создание лечебных мазей и всяческих полезных отваров.
Я бы с удовольствием послушал биографию всех знакомых ЭйДжей, но нам приходилось спешить, о чем я ей и сообщил. На скорую руку – или, может, копыто? – мы разработали нехитрый план атаки: Эпплджек отвлекала на себя бьющихся о стены гвардейцев и предоставляла мне возможность перестрелять их всех в затылок.
— Ты, главное, в меня не попади, тактический гений, — буркнула пони, поплотнее нахлобучивая шляпу. – Я пойду вон с той стороны, за домами. Будь готов.
— Не бойся. У меня профессия такая – попадать во врагов, а не в союзников. – Я поискал взглядом какой-нибудь ящик, который сгодился бы на подставку для локтя. Ящика не нашлось, зато обнаружился пустой бочонок. Я поставил его перед углом дома, за которым мы укрывались, присел за ним, выдвинул приклад МП-7 и убедился, что стрелять будет удобно. Потом махнул рукой: — Иди. Я наготове.
ЭйДжей быстро перебежала улицу и скрылась в проулке позади ряда домов. Я устроил локоть на бочонке поудобнее, упер приклад в плечо и немного поерзал, чтобы ноги не затекли от неудобной позы.
Кучка гвардейцев с поразительным упорством ломилась в ворота пожарной части, ни на что не обращая внимания – стены были довольно высокими и защищали бойцов от болтов Гильды и магических снарядов Фокса. Да болтов и не было больше, у грифины либо кончился боезапас, либо она решила его поберечь. Но через несколько секунд ритмичный стук топоров о дерево прервал залихватский свист – Эпплджек выскочила на дорогу правее отряда и ударила копытом о землю, словно намереваясь атаковать. Гвардейцы переглянулись и почти одновременно бросились на мою подругу, заслонив ее от меня своими спинами.
Я неглубоко вдохнул и открыл огонь.
— Где вас носило?! – негодующе воскликнул Фоксбейн. – Подать сигнал к атаке следовало уже полчаса назад!
— Извини, дружище, — иронично ответила Эпплджек, разглядывая порез на ноге. – У нас с Дрейком не было стен, из-за которых можно было бы отстреливаться от всей этой толпы, так что добраться сюда было трудновато.
— В следующий раз берите с собой стену, — хмуро предложила Гильда, копавшаяся в подсумке, где она держала болты. – Я старалась укладывать каждый болт в цель, и все равно у меня их осталось с полдюжины. Задержись вы еще немного, и пришлось бы идти в когтепашную...
— Однако мы уже здесь, так что можно и делом заняться. – Я огляделся, не понимая, почему у меня возникло чувство неправильности окружающей обстановки. О, точно! – А где пожарники-то?
— Мы им объяснили, что тут будет твориться, и они ушли делать временный штаб возле водокачки. Сказали, пожаров будет предостаточно, поэтому они все равно будут нужны, и лучше иметь воду под копытом.
— Понятно. Так, я лезу на каланчу. Кто-то должен подняться со мной, но кто-то должен остаться и внизу, защищать вход.
— Я с тобой, — сказал Фокс.
— И я, — Гильда поправила ремень колчана и поднялась с пола. – Если тебя засекут, кто-то должен отбивать воздушные атаки.
— Я, пожалуй, внизу буду, — ЭйДжей глянула на меня. – От моих копыт здесь будет больше пользы.
Я кивнул.
— Зекора, а ты?
Зебра сидела в углу, непостижимым образом умудрившись сложить задние ноги «по-турецки», и, похоже, медитировала. Однако отозвалась сразу:
— Делай, что нужно, человек, а я останусь с Эпплджек.
— Вот и договорились. Если что, зовите. – Я махнул ЭйДжей, а Гильде и Фоксбейну кивком указал на лестницу, и через минуту мы уже были на каланче.
Вид отсюда открывался прекрасный во всех смыслах – видно было далеко, до самых крайних домишек деревни, а кроме того, Понивилль сверху выглядел очень симпатично. Ну, то есть, обычно выглядел, поскольку сейчас в нескольких местах пейзаж украшали столбы дыма от горящих баррикад, и отовсюду доносились звуки боя.
Я снял с плеча «Баррет», расчехлил его и раздвинул сошки. Перила наблюдательной площадки были идеальной высоты, чтобы стрелять с колена, не испытывая особых неудобств.
— Фокс, подавай сигнал.
Единорог кивнул, высунулся из-под крыши башни и послал в воздух магический заряд, который описал широкую дугу и взорвался огромным облаком разноцветных искр. Я приник к прицелу, рассматривая южную опушку Леса. Через несколько секунд увидел то, что искал – из-за деревьев на луг выбегали все новые и новые бойцы Шайнинга, можно было различить несколько понивилльцев, которым выдали доспехи. Отряды построились за считанные секунды, и воздух сотряс низкий вибрирующий звук, от которого у меня волосы на голове зашевелились. Войско окутал циклопический фиолетовый щит, который медленно двинулся к городу. Почти сразу по всему Понивиллю в гарнизонах затрубили тревогу, и в воздух взвились отряды пегасов.
Битва началась.