Planescape: сказка о леди и рыцаре
Судьбоносные подарки
Подарки любят отдарки
https://www.youtube.com/watch?v=voj9MhBUaTI
Гугл-док, где приглашаю указывать ошибки:
https://docs.google.com/document/d/1ms3zyWywn-6xxeF72W6KOuTBT6TUYfsd2Q_W-UHwjmI/edit
-…таким своеобразным и не вполне законным образом Мистер Понт заполучил легендарную «Коробку Моридора». Освобождённую и от сдерживаемого ею демона и от рубина – вопреки сему, сохранившую часть своих мистических сил. Она стала краеугольным камнем дерзкого плана по спасению в прямом смысле освежеванной пегаски, — кивок на постиранную и аккуратно сложенную на тумбочке рядом Шкуру Спасителя. Вернее, по свежим данным, спасительницы. – Затраты были велики, по меркам тогдашних возможностей – умопомрачительны – каковой факт не остановил стремившегося любыми путями искупить вину друида. Операция достигла успеха.
Ангел приостановил повествование, дабы удалить испарину со лба пациента.
— Во всяком случае, произведший ее достойный доверия маг уверил заказчика, якобы едва живая кобылка надежно заключена внутри ящика в состоянии, близком к анабиозу. Не старея. Не нуждаясь в пище или воздухе. Не виня отдавшего столь много ради нее жеребца. А главное – благодаря особенности сокрытого в проклятом артефакте подпространства — постепенно отматывая время. Чтобы в какой-то, увы, неизвестный ему миг, исцелиться от нанесенной в безудержном гневе раны, — Фаль печально вздохнула. В который раз за последние месяцы. – Ныне единственный представитель высшей расы крепился долго и мучительно, забивая дни и недели ударным трудом и ничуть не менее старательным воспитанием источника всех описанных проблем. В итоге не выдержав. Сняв крышку до намеченного им обретения стабильного, гарантированного пути возвращения подруги домой, подальше от неприспособленных для подобной красы и невинности Планов. Последствия…катастрофичны.
Демон сжал лежащие на коленях ладони.
— Ибо, во-первых, процесс излечения на тот момент не завершился. Во-вторых же, ударившая изнутри волна поняшности – бережно хранимой и концентрируемой демипланом силы, коя течет у копытного народа в жилах и пропитывает с головы до пят – породила едва ли не страшнейшую из виденных Сигилом эпидемий. Язва пришла в мир. Широкой просачивающейся сквозь преграды и отскакивающей от стен радугой, намного превосходящей выпущенную тобой. Так нетерпение, беспокойство за чужое благополучие и жажда удостоверится в исправлении чудовищной ошибки привели владыку к многократно большему греху уже против вселенной как таковой.
Дочь соверена смолкла, устремив взор вдаль. А после продолжила неспешный тихий монолог.
Вот только «потенциальный дворянин» не слушал.
Во всяком случае, не девушку.
Учитель вернулся к нерадивому подмастерью. С советом, ободрением и упреком. Учитывая недавние события, последнего вышло более прочих двух вместе взятых.
Старец не оставлял подопечного без присмотра, однако допреж старался лишний раз не беспокоить беспутного воспитанника, пребывая в уверенности, что бестового суждения достанет для нахождения брешей в броне собственной невеликой праведности. По свершению же откровенного неприкрытого предательства, оные иллюзии рассыпались в прах. Уступив место горячему раскаянию и яростному желанию направить заблудшую душу на путь истинный.
Посредством назидательной, прочувствованной и очень долгой беседы, представлявшей собой перечисление всех виденных наставником проступков и утраченных возможностей. С наполненными внутренней болью комментариями и цитатами из Писания.
К восстановлению условной работоспособности от былого школяра осталось мокрое место – фигурально выражаясь, естественно. Дни проходили в лечении и лекциях, ночи – в плаче и молитвах. Кои в свою очередь, вопреки увещеваниям, усиливали оздоравливающие процедуры: ребенок двух природ не верил в духовный источник страданий пациента и возлагал ответственность на мирские переломы, прикрываемые стандартной мужской бравадой. В результате, целительница чуть ли не спала с ним в одном помещении, устремляясь на выручку при первом же отклонении от спокойного лежания и периодически насильно выкидывая вассала в объятия Морфея.
Наставник доставал и там.
Каждая стрела обличения попадала в цель.
Поживший, умерший и вознесшийся шаг за шагом раскрывал перед юношей всю ужасающую глубину его падения. Точнее, уверенного соскальзывания.
Поначалу пытавшийся оправдываться парень впоследствии лишь кивал, каясь и сокрушаясь о допущенном и упущенном. Час за часом умоляя вселенную о прощении – истово и непреложно. Не обращая внимания на периодически навещавшие жертву соверенового гнева разноцветные пятна с их «радоваться такой халяве надо – от Понта уйти, да еще и со всеми конечностями» и прочими странными заявлениями вроде «мы на пороге грандиозного шухера» и «отсель потребно тикать».
Воистину, лучшее время – труд и болезнь, ибо проходят быстро.
Или незаметно?
Забыл.
Светлое сменялось темным. Былой школяр то поднимался над пучиной, то падал обратно в липкую патоку. Покрывался слоем инея или изжаривался на сковороде за преступления. Льнул к несущим облегчение тонким ладоням или в меру слабых сил отбивался от принесшего зубастое «народное средство» Ожда.
А потом всё кончилось.
Совсем.
В смысле, открыл глаза – и осознал себя в полной мере здоровым.
Прям-таки идеально.
В жизни настолько хорошо не чувствовался.
Пугающее ощущение.
Мозг принялся с подозрением пересчитывать конечности. Почти сразу напомнив о недавно внесенных в васину конструкцию изменениях.
Подмастерье не удержался и резко поднес пострадавшую руку к лицу.
Обнаружив неожиданное: обыкновеннейшую кисть. Человеческую. С пятью пальцами и прочим. Цвет – и тот вроде правильный!
По идее долженствовавшее радоваться сознание напротив, встретило новость крайне недоверчиво, незамедлительно затребовав проверить вторую конечность.
Щупальцев не обнаружилось и там.
— Нэли предоставила материал – благо со всеми этими боями, трупов хоть ушами ешь. На любой вкус. Я произвела замену, — появившаяся в поле зрения Фаль продемонстрировала банку с искомой частью чужого тела. – Конечно, осуществлять подобные действия без изволения пациента – дурной тон, однако же в данном конкретном случае сочла возможным пойти на риск, — холодная улыбка без тени веселости. – В процессе работы также внесла ряд прочих корректировок и исправлений. Ничего кардинального – лишь доработка до ума имеющегося, — она поставила емкость на столик и подала слушателю кипу одежды. – Владыка ждет тебя. Не медли.
Парень открыл рот…вот только пока вопросы боролись меж собой за привилегию первыми выйти в мир, единственный потенциальный источник ответов покинул помещение.
За неимением лучшего, пришлось выполнять.
Коридор поприветствовал рыцаря почти болезненно ярким освещением от усеявших потолок светляков – по обретению моря артефактов и денег владыка почему-то стал уделять больше внимания собственному друидизму. Вопреки усилиям жучков, тени в прямом смысле копошились в любом углу и стыке, при первой возможности скапливаясь в тугие вихрящиеся комки. К счастью, любые формации больше кулака немедля привлекали рои крылатых стражей.
Не то, чтобы оно имело какое-либо значение для лишенного сопричастности Абзацстриге человека.
Бывших коллег по дороге не встретилось.
Непосредственно перед заветной дверью юноша остановился и надолго задумался. Без заметных результатов. Выработке сколь-либо внятной стратегии или хотя бы общего направления для сделавшего очередной крутой поворот бытия мешал не только чудовищный объем обрушившихся на бедолагу переживаний, но и сам факт пребывания в полном телесном удовлетворении – плоть яростно противилась думам о былом и будущем, вместо того призывая пуститься в пляс, сделать стойку на руках или сорок раз отжаться.
В итоге, он ничтоже сумнящися сляпал звучащую более-менее речь с объяснениями и бросился головой в прорубь.
Хуже ведь не будет.
Владычица лежала в так и не переделанном для людей лошадином кресле. В окружении небрежно разбросанных оберток из-под шоколада и с левой ладонью на периодически мерцающей выпуклой линзе. Лицо устремлено к потолку. Глаза закрыты.
Будто спит.
Былой школяр в нерешительности встал в дверном проеме, не решаясь начать без приветствия или по крайней мере демонстрации готовности принять посетителя. Неужели раздумья на пороге заняли столько, что срочный призыв повелительницы успел себя исчерпать?
Возможно.
Тем не менее, беседа должна состояться.
— Ваше высочество, Вася прибыл, — озвучил он очевидное.
Кристалл под монаршей рукой вспыхнул облачком оранжевых молний.
— Вау, — с ленцой протянула людоедша. – Кто бы мог подумать. Ни в жисть бы не догадалась.
Бест молча проглотил издевку и, дав место непроизведенному продолжению, приступил:
— Данный индивид искренне не одобряет большую часть свершенного сюзереном в последние месяцы. Едва ли не каждый содеянный вами акт шел против установленных Творцом принципов. Следовательно, выступить против них – прямая обязанность любого воина Христа, — коряво, убого и сухо. В голове звучало куда лучше.
Камень опять расцветился. А Понт лишь негромко хрюкнула и пробормотала нечто невразумительное.
— Однако стоящий пред вами паладин точно также не может не учитывать ущербность собственного понимания чужого для него мира. Миров. Тем паче после всего множества показанных ему примеров категорического несоответствия его представлений о вселенной с реально происходящими здесь явлениями. Вследствие чего нахожу необходимым признать вероятно имевшую место превратность в истолковании предпосылок, средств и целей действий уважаемого соверена. Коя естественным образом способна привести к ошибочной оценке как самой ситуации, так и потребных для ее разрешения мероприятий.
Юноша мысленно промотал произнесенное заново. Ужаснувшись совершенно чудовищной нелепости нисшедшего с бестовых уст потока малоосмысленных и громоздких казенных выражений. Этакой корявенькой стены, возведенной вопреки всему непокорным разумом в попытке не дать покаянию вырваться наружу.
Но каким еще образом сказать, что он понимает слабость своего понимания? Разумеет безумие мерки Планов — праймовыми мерилами и прожившего десятки жизней Принца – хорошо если несколько лет покинувшего колыбель монастыря ублюдка?
Тут ведь даже не классическое «не суди» — перед бывшим студентом разворачивалась эпическая картина бездонного цинизма и непередаваемого злодейства. Возводимая в полном осознании греховности оных поступков – ради великой цели.
«Имени» — ехидно бросил мозг – «абсурдной до безобразия личной выгоды».
Душа небрежно отбила ядовитый дротик и властно поставила человека на колени пред конем:
— ПРОСТИТЕ! – возопил вассал.
Немедленно исторгнув весь скопившийся внутри океан раскаяния.
От «…нарушил слово лучшего из людей, поправ честь сюзерена и Наставника…» до «…прогнивший предатель — и то не мог не свидетельствовать о вашем безбрежном милосердии и сострадании, а обязанный вам всем ничтожный слуга…».
Учитель стоял рядом, плача с плачущим. Положив на плечо ладонь в молчаливой поддержке. Страдая духом более, нежели жалкий, никогда не бывавший ответственным за другого мальчишка может вообразить.
Мольба текла, ревя и шепча. То возносясь к ораторский вершинам, то падая в полубезумный бред.
Завершившись треском.
Заменявшая собой десяток факелов линза пару мгновений пребывала в облаке крохотных молний, а потом взорвалась.
В наступившей затем тишине молча слушавшая владычица неспешно выпрямилась и, не обращая внимания на искалеченную осколками кисть, взглянула на посетителя.
С непередаваемым неодобрением.
Безбрежной досадой.
И отчаянной безысходностью.
Будто революционер, проданный товарищами и в кандалах притащенный к плахе на последнюю кровавую потеху для властьимущих.
Голова дерганно, подобно человечкам из башенных часов, повернулась на наверняка зело болезненный градус.
Губы растянулись в жуткой, дружелюбно-мертвецкой улыбке:
— Прек…рас-сно, — неровный тон, дополнительно подчеркивающий ассоциацию со сломанной игрушкой. – Тоже. Жажду. Высказаться.
Веки по очереди сомкнулись и разомкнулись.
Тихо-тихо, будто преодолевая сопротивление целого мира, с губ сорвалось заветное слово:
— Прощаю.
Ангелы в небесах воспели и внеземной свет осиял несчастное отродье насильника и пропащей женщины.
С одной стороны.
С другой же, скотской, и в столь великолепный момент не способной отвлечься от земного части Беста нарастало беспокойство. Ибо с властительницей чего-то сильно-сильно не то.
Ну, больше, нежели обычно.
Глаза в кучку, рот – тончайшая полоса, тело будто стягивается в единый до крайности напряженный комок.
«Рванет» — испуганно всплыло на границе сознания.
И ведь рванула.
Поврежденную руку. Прям из плеча.
Дабы с криком «ЗАБЫЛА!» броситься дубасить подчиненного отсоединенной конечностью.
Ноги среагировали быстрее прочего,
Погоня продлилась внушительные пять минут - само же избиение показало низкую полезность дамских дланей в качестве палицы. Остановилась леди столь же неожиданно, сколь и завелась – резко подняв голову куда-то вне обзора поваленного паладина и застонав.
Затем его цапнули, протащили через пол-Дыры и швырнули обратно в кабинет, закрыв дверь на ключ. Последовал небольшой период молчания на ремонт – повелительница не заморачиваясь исцелила себя волшебным свитком – и сосредоточенное хождение из угла в угол со злобным ворчанием. Приведшее к громкому выдоху и фирменному жесту отторжения.
— Позволю себе подробнее изложить ранее сказанное, — приступила Зубастая Тень к новой, подчеркнуто-ровной беседе. – Прощаю. Восстанавливаю без каких-либо замечаний или удержаний. И ВООБЩЕ ПОВЫШАЮ, НАФИГ, БЕЗГОЛОВАЯ ТЫ ТВАРЬ!
Победительница драконов схватилась за виски и качалась туда-сюда до обретения внутреннего равновесия, по достижении цели прохрипев:
— Вопросы?
Успевший проститься с жизнью парень подавил желание спастись «никак нетом» - раз уж решил вернуться к тому, откуда ниспал, то уж полезай в кузов. В том числе в аспекте стремления к Пониманию:
— Это Шар заставил вас…
— ПФЭ! – вырвалось у монстра. – Если бы! Всё же не настолько тяжко пришлось бы – в конце концов, так и так бы пришлось подчиниться, ибо выбора по определению нема. А тут ну полная, …, свобода: единственным последствием отказа от идиотического, преступного кадрового решения стало бы всего-навсего ОГОРЧЕНИЕ кошмарного исчадья Бездны.
Казалось бы нащупавший верный, прямо-таки бросающийся в глаза тракт к истине юноша недоуменно воззрился на источник всех бед и благословений.
— Затребовавшее нечеловеческих, вряд ли когда могущих отбиться инвестиций страшилище. Корень великих огорчений, мучительница, даром не сдавшийся собственным создателям отброс и причина стольких неприятностей. Брильянт очей моих и жемчужина бытия. Парсифаль…
Лишенное содержания яростное шипение.
А потом плечи опустились. Готовившееся прибыть проклятье сменилось полустоном:
— Забыла о ее дне рождения. В который раз. Сделав о нем пометку за гребанные полгода. Она словом не обмолвилась. Будто ничего и не обещал, не клялся, не божился, — острый неприязненный взгляд на собеседника. — Ведь крест на тебе поставил. Вычеркнул нафиг из личного Универсума. Вдруг – пришла. Без шума, с предварительной записью. Один в один запрос на дополнительные моющие средства. И спокойно – «нельзя ли Беста вернуть, пожалуйста?». Ну и накрыло.
Кисть легла на чело.
— Просила – не требовала. Золотые горы предложил. Виллу на долбанной Аркадии и ноль контроля на месяц. Лишь улыбнулась легонько, покачала головой и повторила, — протяжное «ой». – В итоге принудила-таки дражайшую дочурку попросить чего-нибудь поверх – ибо ни в какие же ворота не лезет ОПЯТЬ проворонить – обретя сердечное прошение вернуться к попыткам обуздать вновь могущий привести к моему же страданию гнев, — кивок на останки линзы. – Вот только злобоед, не последний кстати на рынке и лучший из шагово-доступных, сдох на первом же испытании. Только приступил, а уже проваливаю.
Пожатие плечами.
— Агрегатно раскованная леди всегда знала, куда Понту больнее всего колоть. По зрелом размышлении, радоваться должен – столь изощренное издевательство наглядно демонстрирует пройденный любимым перевертышем немалый путь. Прогресс, не хухер-махер! Не в ту сторону, естественно, но развитие. Плюс, давненько не замечал гадостей. По крайней мере, этот повод для беспокойства отвалился – повзрослевшая зараза банально перешла от хаотичного и распространенного безобразия к концентрированному и продуманному, — зубовный скрежет. — Так или иначе, газовый монстр обозначил желанное – нам остается выполнять. Короче, возрожден аки феникс, якобы не предавал и вообще любимая пешка на доске. Круче: повышаю. Доверяюсь сокровенным, — с рабочего стола в ладонь былого школяра влетел маленький параллелепипед. – Пульт дистанционного обнуления – следующий этап в технологии стирания не нужных воспоминаний. Исполнительную часть в череп вмонтировала позавчера. Настраиваешь, жмешь и вуаля – кусок начальственного бытия слизан космической коровой.
Облагодетельствованный отбросил опасную штуковину, как ошпарившись:
— Я не достоин…
— А то! – согласно возгласила повелительница. – Вот только, коли уж сходить с ума, так по полной, иначе Фис с компанией уважать перестанут. Увы, другого варианта, чтобы одновременно и взад вертать и лучше сделать выдумать не смогла. Васю не то, чтобы легло приспособить к карьерным достижениям. В общем, поздравляю – дорвался. Первое действие на новой должности произведем прям сейчас – иным путем избавиться от этого жжения внутри при каждом взгляде на твое мерзкое рыло не выйдет.
Шлем послушно перенес ключ к сюзереновому разуму обратно в длань предателя.
— Однако прежде позволь спросить, — «потенциальный дворянин» поднял бледное, покрытое испариной лицо с рокового прибора обратно на безумицу. – Какого хрена извиняшки? Сегодня зарезать пытаешься и всячески саботируешь, а завтра на коленях ползаешь. Неужели для обеспечения фундаментального сдвига в идеалах и оберетния рыцарской лояльности достаточно всего-навсего хорошей взбучки? Вариант «втираешься в доверие для последующего предательства» не обсуждаем, ибо не влазит в нарратив.
— Ваше высочество! – ударил себя в грудь запунцовевший юноша. – Христом-Богом клянусь…
— Сказала же! – резко прервала его леди. – Не-об-суж-даем. Всё. Драгоценное страшилище тебя в качестве подарка выбрала – наслаждайся. И не клянись не принадлежащим.
Подмастерье пристыженно уткнулся взглядом в пол.
Леди немного подождала, после чего вздохнула и заметила:
— В последовавшие за экзекуцией часы я волей-неволей провела детальный анализ истории наших казалось бы счастливо окончившихся отношений, — кривая усмешка. – Обнаружила немалое число эксцессов, могущих истолковаться в виде измены – неизбежно уличив себя в преступной невнимательности. Это ж сколь сильное впечатление оставили твои речи и поступки, что сам Мистер Понт, вопреки тонне доказательств, не мог заподозрить тебя в сколь-либо значимом вредительстве! – заминка. – Ну, преднамеренном. Сознательном. Правду говорила ныне почившая владычица Лезвий – отсутствие уважения к гомосам еще не раз меня в филе клюнет.
Бывший школяр с трудом подавил желание опять бухнуться на колени – не время нынче.
— Глянув же на вселенную менее умудренными глазами, не могу не признать: отнюдь не все…акты почтенного руководства возможно сразу приспособить к мозаике построения общественного благополучия. Ну, с ограниченной-то точки зрения. Более того – они сплошь и рядом должны выглядеть откровенными преступлениями против Сущего. Ну и далее по васиному тексту. Итак, почему ПАЛАДИН снова жаждет служить
явно непостижимому для него Высшему Благу, проявляющемуся в неочевидных перепетийных благодеяниях – уже неоднократно сподвигших на инсубординацию?
Бывший студент мысленно вознес краткую молитву о даровании ему мудрости донести Истину без искажения, набрал воздуха в грудь и приступил:
— Ибо Господь Всемогущий во всевеликой милости и воистину божественной заботе, послал в мир ангела Своего, дабы тот описал недостойному чаду всю бездну свершенных им прегрешений. Раскрыл глаза на воспринимаемые привычными, должными, заслуженными высоты, дарованные из одного лишь милосердия. Раскупорил уши к голосам, в смертной тоске стенающим за сими стенами. Раскрыл сердце к страданиям и лишениям, претерпленным владыкой и тем не менее не обратившей его души глухой к чужим мучениям. Поведал о розгах, на кои не скупятся любящие родители и напомнил об ассирийцах, избранных стать бичом Вседержителя в наказание Народу…
— Да-да-да, — замахала женщина руками.- Нечто в том же стиле слышала в начале беседы. Сокращу: всё это конечно страсть как ужасно, НО вы лично ко мне хорошо отнеслись, много говорите о морали и втираете, якобы в будущем всем будет зашибись – а потому айда грабить и убивать ради Светлого Будущего! Правильно поняла?
— Эээээ…- протянул ученик монахов в отчаянной надежде найти возражения. – О! Забыли про в целом до зубного скрежета печальное и главное беспросветное состояние окружающего нас…
— Виновата, поправлюсь – хотя вроде бы свежепреставившаяся Бобин объяснила вполне доступно, — она с легкой издевкой прокашлялась. – Вышеперечисленное плюс мир утопает в экскрементах и никто из властьпредержащих не чешется исправить положение — по моему отнюдь не профессиональному и крайне ненадежному минимум в силу молодости мнению. Заодно там, в лохматой древности, имели место прецеденты, когда из кровавой бани вылуплялись хорошие побеги. Теперь всё?
На сей раз лучший из людей, несмотря на прямо-таки вопящее о неправильности нутро, не нашел новых замечаний, стушевавшись под пытливым взором.
— Ну Ва-ася! – в сердцах бросила не дождавшаяся ответа властительница. – Дитё, блин, малое! Таким макаром любой лапши на уши навешай да копейку дай – и массовые изнасилования станут не просто допустимыми, а категорически необходимыми и железно обоснованными. Спасающими, нафиг, Отечество! Торящими путь в самое Прекрасное Далеко! Ради Общечеловеческого же Счастья пашем, едрить-даедрить! Вообще это наоборот, НЕ потрошить каждого встречного было бы безнравственно и нам бы тогда в борделях «фи» сквозь платочек говорили!
Обозначенное немедля воплотилось в жизнь – и неожиданно сподвигло парня на нехарактерное огрызание:
— То есть, ваше высочество предпочло бы, чтобы ей НЕ верили?
Охохонюшки. Аж с нескрываемым ехидством.
— Наши высокомордобразие пожелало бы вариант, когда субординаты БЕРУТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ за производимые их лапками деяния, — почти затрубила резко продемонстрировавшая идеальную осанку принцесса. – В полной мере осознавая: за начальственной спиной отсидеться удастся далеко не всегда и ко всем в конце придет персональный счет.
— Иными словами, — дрожа от собственной смелости, продолжил самоубийца. – Мы должны НЕ подчиняться выглядящим подозрительно приказам?
— Хуже – выполнять ВСЕ предусмотренные контрактом действия. Не подписываясь под договорами, могущими потребовать несовместимое с личной честью, — обворожительная хищническая улыбка.
Таинственным образом перепрыгнувший на ту сторону ужаса парень скептически поднял бровь.
Собеседница встретила сей жест недоумением. Потом лицо прояснилось:
— Ну и конечно же не рыскать по подземельям, откуда их могут не выпустить по соображениям безопасности. И не выглядывать существующих в единственном экземпляре редких гибридов. Или узнавать другие корпоративные тайны в отсутствии оформленных деловых отношений …
Оратор замялась и отвела взгляд.
Долгая, насыщенная дискомфортом пауза.
Диана кашлянула:
— В общем, не надо так делать. В смысле, обелять некрасивые поступки великими намерениями. Тем паче, не будучи полноценно в курсе конкретного встраивания данной групповой казни случайных прохожих в предстоящую Империю Добра. Сам знаешь: «там цель оправдывала средства, а средства трам-пам-пам цель».
Период задумчивости.
— Чёй-то про ангела рассказывал? – вдруг с грацией бегемота сменила тему Зубастая Тень. – Фигура речи или кое-кто перестал пить таблетки?
Былой школяр чертыхнулся, кляня свой длинный язык. С жизнью по лжи покончено — следовательно, придется каяться. Начать лучше издалека.
— А варианта его действительного явления ваше высочество не рассматривает?
— В родной Дыре? – насмешливо поинтересовалась леди. – Укрепленной в том числе специально против «хорошей» родни любимого монстра? Неа – иначе первой вошла бы в курс дела. Не заставляй повторять в третий раз: препараты пьешь регулярно? Да или нет?
— Нет, — честно ответствовал представитель лучших из людей. Затараторив. – Смею уверить почтенное руководство в здравости ума и твердости…
Очень невежливый хохот.
— Уж мне-то не заливай, — смахнула владычица слезинку. – Колись давай, когда прием прервал и сколько с того момента успел увидеть огнегривых львов на пару с глазастыми синими волами.
— Сильное заявление…- допрашивающая приложила ладонь ко рту, будто осенённая некой новой идеей. – Позволь уточнить: речь о том самом бородатом мужике, коий в оригинале и втянул тебя в приключенчество, впоследствии втюхав мысль о благодатности службы нашему превосходительству? – дождавшись кивка, продолжила с трудноописуемыми нотками в голосе. – А теперь припершимся с полновесной апологией деятельности Абзацстриги в целом и меня в частности – заодно с яростным бичеванием хранимой аки зеница ока жертвы?
Бывшему школяру не понравились ни формулировки, ни тон. К сожалению, по сути вроде возразить нечего.
— Правильно ли я поняла ситуацию? — с вдруг проявившимся напряжением, нажала повелительница. – Дашь ли слово в истинности показаний?
Бест молча ударил себя кулаком в грудь.
Понт вернулась в кресло, откинулась на спинку и закрыла глаза, замолчав. А спустя немало времени взглянула на рыцаря с прежде невиданным выражением – адской смесью сердечного сочувствия и дьявольского злорадства:
— В таком случае, жажду поздравить с прискорбным, однако же замечательно стелющимся в канву объяснением. Покрывающим внезапно куда больше, нежели могла предположить у истока сего обсуждения: от причин данной беседы в целом до неоднократно продемонстрированного гипертрофированно-паладинского образа мысли. Он вообще архитипичность ценит, — прелестный лик обезобразился кривой усмешкой. Ощущение, будто ныне отсутствующие шрамы снова сложились в символ мучения. – В качестве старта для разрушения твоего личного миропонимания: не поведаешь ли прекрасной даме, каким макаром юношу занесло на Планы?
Бывший студент набрал воздуха в грудь, надеясь молодецким удар не только ответить на конкретный вопрос, но и авось завершить становящийся с каждой минутой более неловким диалог.
В следующее же мгновение осознав отсутствие у себя знаний по обозначенному вопросу.
К вящему ужасу, Охотница того и ожидала, с кивком продолжив:
— В принципе, как народ попадает с Прайма в обитель богов и демонов?
— Порталы, — нервное передергивание плечами.
— Вася ими не пользовался. Астрал, пакты с тутошними аборигенами и прочее – также в топку, — она чуть склонила голову набок. – Вспомни последний миг перед Ульем.
Настал черед кавалера многозначительно прикрывать веки – ох и долго же он пытался воспроизвести в сознании сии минуты. Почти столько же, сколько подаренное при рождении имя. После чего обычно изо всех сил старался забыть о самой предпринятой попытке, ибо ни разу не привели они к успеху.
— Опять же выскажу предположение: конкретные обстоятельства…туманны. Четко очерчены лишь конкретные ощущения. Боль. Страх. Отчаяние. Удивление. В редких случаях – предвкушение. И тому подобные эмоции, предшествующие гибели, — оскал стал откровенно звериным. – Абсолютное большинство иммигрантов прибывает в царство Веры путем прерывания предыдущего бытия.
Разноцветные глаза блеснули алым:
— Ты умер. Уже давно.
Судя по характерному взгляду, красавица ожидала сильной реакции на откровение – ну там, хватания за голову, воплей и торопливого отрицания. Не получилось.
Ученик монахов спокойно и размеренно ощупал собственное тело. Теплое, вещественное – чего еще надо?
— Это проекция, — с досадой попыталась обосновать версию повелительница. – Настоящая плоть в лучшем случае успела травой прорасти.
«Потенциальный дворянин» скептически поднял бровь:
— Какие ваши доказательства?
Потихоньку злевшая носительница страданий закрыла рот и с недоверчивым прищуром окинула рыцаря с ног до головы. А затем подняла руки кистями к потолку:
— Хорошо, будь по-твоему. Считай оное избавление от выслушивания неприятной правды наградой за неожиданно – и неуместно — проявленную зрелость. Слова не скажу.
— Вы неверно истолковали мое намерение, — приободрившись, поспешил исправиться воин Христов. – Я не имел желания отгораживаться от Истины – вот только и принимать столь…фундаментальные утверждения за чистую монету у меня также причин нет.
— Всю жизнь, местную, безропотно принимал, а тут вдруг заартачился, — леди с раздражением выпрямилась и села по-человечески. – Передо мной вообще ПАЛАДИН. Откуда взялось сие отсутствие готовности считать любой бред за данность?
— Из сути паладинства, вестимо, — степенно отозвался чуяющий себя на подъеме ученик монахов. – Ибо лишь действительно обоснованная, испытанная временем и подтвердившая величие на деле идея достойна посвящения себя ей. Поверхностные измышления банально не способны породить подлинно преданных им людей. Именно поэтому представители нашего круга как никто другой стремятся найти корни и кроны предлагаемых мыслей – хотя бы из опасения умереть за случайно встреченный на пути абсурд.
— Ну-ну, — возвела очи горе принцесса. – Задвигать тебе всю теорию бытия и наполнения Верхних уважаемому начальству недосуг. Предпочту призвать поверить без споров и долгих рассуждений – аналогично предыдущим беседам. Итак, картина бестовой кончины по понтовым предположениям: маленький гомос тронулся от долгой жизни в монастыре и пошел путешествовать по городам и весям. Где и скопытился. Вероятнее всего, самоубийство – зашел в темный переулок или там с местным лордом поцапался вокруг «несправедливых» налогов. Не важно. В любом случае долго бы не прожил.
Откровенное пренебрежение в голосе неслабо подмастерье покоробило. К сожалению, пространства для спора опять недостаточно.
— Самоочевидно, что в числе последних мыслей угасающего сознания нашлось душераздирающее возмущение столь быстрым и нелепым окончанием «приключения» вкупе с жаждой заплатить любую цену за шанс его продолжения. Тут-то бедолага и попался на крючок, — прорезалась горечь. – Дражайший Шар никогда не утруждался формальностями вроде трезвости ума партнера или предварительного ознакомления с налагаемой пеней. Он просто приходит к жертве в момент надрыва и берет могущее взяться - и вот ныне ты здесь. Навязанный рабу в подчинение раб. Птица, пересаженная из силка в клетку. Марионетка, без спроса введенная в пьесу режиссёром, — пауза. — Скорее всего с комической целью.
Ученик монахов вдумчиво переварил озвученные сведения.
— Допустим. Какие из этого следуют выводы?
Великая бандитка недовольно скривилась:
— Для начала прилично было бы возмутиться вселенской несправедливостью. Затем, возопить по поводу принципиальной бессмысленности всех без исключения сделанных выборов – без хозяйского-то соизволения и шаг в сторону сделать не способен. Наконец прочувствовать всю бесперспективность собственного бытия, бо отныне себе не принадлежишь, а вынужден повиноваться любой прихоти одномерного ублюдка, не говоря …
Красавица вдруг дернулась и скривилась.
— Дико извиняюсь, — донеслось сквозь стиснутые от боли зубы. – Меняю последний эпитет на «нашего почтенного благодетеля». Заодно от всей печени благодарю за любезно предоставленную демонстрацию следующего аспекта ситуации.
— Но меня никогда в жизни так не наказывали! – не замедлил ткнуть в опровержение потихоньку схватывающий положение парень. – То есть, физически бывало – от учителей. Никак не от…- он не нашел слов и только неуверенно помахал рукой, силясь описать состояние руководительницы.
— А нахрена? – слегка подрагивая, парировала леди. – Притворяешься вышепомянутым «Наставником» — и крути Васей аки лодкой. Элегантная манипуляция ближе духу высокородного Исполнителя Желаний, нежели открытое насилие, приберегаемое им исключительно для старых знакомых.
— Простите, однако благородный идальго вошел в мою жизнь задолго до…прибытия на Планы, — чуть не произнес «смерти». Эк прививается-то споро.
— Будто шарик обитает исключительно в Сигиле и окрестностях! – кривая усмешка. – Точки, знаешь ли, везде. Сам состоишь из точек. Вся вселенная по сути набор примитивов – и в каждой оном Королевстве проявляется Король. Ну, теоретически. Ежели совсем невмоготу, то можешь считать тамошнего призрака реальным ангелом или хотя бы плодом нормального умопомешательства. Факт остается фактом: за время пребывания в наших пенатах обозначенный индивид сделал всё возможное для продолжения сказки о Понте и Бестолочи – в том числе во вред не только понятиям о чести, а и самому здравому смыслу.
Бывший студент выслушал инсинуации с каменным лицом – и бурлящим нутром. Попытка уравновесится привела к нежелательному – с губ сорвалось гневное:
— Зачем вы мне это рассказываете?
Вопрос застал монстра врасплох.
— Не поверю, что суть в искреннем желании просветить неуча, — развил вынужденное наступление искатель истины. – Ваше высочестве слишком уж эмоционально вкладывается в беседу. Итак, для чего осуществляется данное повествование?
Зубастая Тень поджала губки и несколько минут пристально вглядывалась в подчиненного. Хмыкнула:
— Не пойму: то ли под контроль кем взят, то ли правда стал проницательнее. Не намерена врать – надеялась пусть немного, а отравить родному Васе жизнь. Не вечно же в одиночку страдать. Невозможно представить, насколько охота поделиться разъедающим внутренности кипящим ядом – в немалой степени накопившимся по васиной же вине! – клац зубами. — Думала, сейчас взвоешь, одежду раздерешь и к маме запросишься. А в дальнейшем еще и спать нормально разучишься, ночи напролет ворочаясь в пустых размышлениях о постигшем несчастье. Внезапно и тут сумел СНОВА повелительницу разочаровать, в полном соответствии с законом подлости проявив…ха-ха…разумность именно там, где руководство предпочло бы типичную гомосность . Вообще осознаешь, какая бездна уныния и отчаяния должна человечка в такой момент съедать?
— Господь Всемогущий не наложит бремени сверх сил, — степенно провозгласил воин Христов. – При искушении же даст и облегчение, дабы мы смогли снести. Ни один волос не слетит с моей головы без Его на то соизволения и коли Он со мной, то кого мне бояться?
— Реальности? – с какой-то застарелой обидой предположил Понт. – Гадкой холодной вселенной, коя бьет жертву мокрой тряпкой по носу и заставляет встретиться лицом к лицу с печальным фактом бессмысленности любых надежд и упований – в первую очередь на собственные силы и идеалы?
Взгляды скрестились подобно клинкам.
Былой школяр узрел печаль и злобу. Охотница на детей – не шибко подходящее к характеру спокойствие и убежденность.
Действуя по наитию, паладин протянул к сюзерену правую руку и достойным лучшего носителя голосом произнес:
— Придите ко мне, все труждающиеся и обремененные, и я успокою вас. Возьмите иго мое на себя, научитесь у меня и найдёте покой душам вашим. Сё стою у дверей и стучу.
Владычица ответила волной дикой ненависти.
Чернота фальшивого глаза объяла и сдавила «потенциального дворянина» — чтобы мгновения спустя распасться сотней тающих в воздухе угольков.
Не в силах одолеть внутреннего Зверя, владыка перенаправила губительный поток, вперив взор в потолок. Клетка не сломается.
Не сегодня.
— Проклятье. Надуваюсь на уровне маленькой капризной девочки. Да и остальном – истеричка полная. Гребаный волшебник. Заканчиваем разговор, — спустя некоторое время почти нормальным тоном заявила убийца драконов и демонов. – Рыцарь сболтнул очередную пачку глупостей и опять нанес благодетельнице урон. Принцесса попыталась замотать окружающих в Очень Хитрых сетях и традиционно села в лужу, в итоге подобно барану на привязи ведясь, куда не хочет. Ноль отклонений от генерального сценария, — хохоток. – А ведь так предвкушала момент благостного забытья в полном осознании замаравшей васину душу отравы обреченности. Справедливость, ф-фер.
Ангел смерти взяла со стола наполовину исчерканный лист и приписала внизу пару строчек. Постучала кулачком по подбородку. Кивнула. Добавила еще несколько слов.
— Помнишь того эльфа-стражника? – ни с того с ни с сего поинтересовалась леди. – Прическу ему попортила в процессе общения при исполнении?
Бест честно задумался и покачал головой.
— Тоже упустила. Вот вношу в список дел по возращению из мирного места. Заодно с памяткой о следующем дне рождения драгоценного чудища. Готово, — документ вернулся на стол. – Несмотря на многие открытия и разочарования сего диалога, результаты остаются прежними. Настройку сделала, субординату осталось лишь дать команду на старт, — пульт от владыческого сознания подсветил две кнопки. – Причин воспользоваться адской машинкой стало только больше. Дай устроюсь поудобнее.
Властительница полулегла в кресло, подняла лик к потолку и прикрыла веки.
— По использовании покинь кабинет. В следующий раз заговорю без груза эмоции – стоя исключительно на лично отобранных и письменно оформленных фактах. Обязанность помнить чувства и детали – как нынешние, так и будущие — ложатся на человечка. Вопросы?
— Нет, — эхом отозвался накушавшийся на сегодня искатель Истины.
— Ведь в самом деле, без дураков, рассчитывала в конце сказать нечто пафосное, вроде «отныне бремя на тебе» или «познай же горечь Знания», — тяжкий вздох. – Жми давай.
Представитель лучших из людей подчинился.
Женщина вздрогнула и обмякла.
В наступившей за тем звенящей тишине юноша вышел из помещения и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Момент требует жеста.
Смахивания испарины и бессильного сползания по стене на пол.
Некоего знака расслабления после тяжкого испытания.
Бывший студент почесал шевелюру и почел за лучшее для начала отойти подальше от места начальственного отдохновения и там разобраться с нахлынувшим ощущением – уже сейчас на границе сознания копошиться мерзкие черви подозрения его в бытии подтверждением понтовых догадок.
Далеко уйти не удалось — за первым же углом накинулась Ви:
— Балда! – звонкий подзатыльник. – Нахрена, — отскочившая от затылка рука перешла в салют, – в полный зад-то вертался? Пафи конечно тоже удумала – идти на поводу буквального горячечного бреда – но сам-то мог ведь по крайней мере не потворствовать али сразу ноги в руки и ходу! Чего теперь делать-то будешь, повышенный ты наш – с подобной должности уходят исключительно на щите! И то не факт!
Ученик монахов ответил не сразу, прежде тщательно переварив ситуацию в целом. В результате первым к выходу всплыл наиболее интересный вопрос:
— Каким образом вам удается подслушивать творящееся в защищенном по высшему классу кабинете?
— Пф, — забавный звук. – Перед тобой профессионалка экстра-класса! В Пандемониуме работавшая и Ничто с Наукой кравшая! О себе подумай!
— Подумал, — значительно быстрее отозвался «потенциальный дворянин». – Намерен честно и верно служить столько, сколько потребуется. И да, «ПАЛАДИН!».
Остроухая обиженно закрыла рот. Пожевала губу. Отмахнулась:
— Будто на иное стоило рассчитывать. А касательно ангелочка?
Бывший школяр недоуменно воззрился на собеседницу.
— Один до безобразия противоречивый гибрид потратил счастливый билет, эквивалентный паре гор золота на исполнение ТВОЕГО идиотичесокого желания, — с терпением, развившимся не иначе как в процессе общения с детьми и внуками, пояснила воровка. – Долг платежом красен.
Без предупреждения внесенный на обозрение тезис поставил принимающую сторону в тупик. Возразить-то нечего.
— Идеи есть? – по одолению первоначального шока, выдохнул рыцарь. – Чем благодарить, в смысле?
— В ценовой категории имеющегося кавалера – никаких, — лучезарная улыбка. – Я разумеется всеми копытами за отважных и прямолинейных ухажеров, в качестве подарка сваливающихся даме прям в будуар, будучи при том одеты исключительно в цветастый бантик и пояс со шпагой. Увы, в данном случае, экзерсис рискует привести не только ко взаимному удовлетворению, а еще и к смерти. Неоднократной, — материнское похлопывание по голове. – Не дорос пока до подлинной романтики – бегаешь ни к черту.
— А-га, — протянул юноша, силясь освободить разум от безжалостно вброшенного туда образа. – Другие рекомендации?
— Без понятия, — пожатие плечами. – И так и этак верчу – с любимыми детишками богатых родителей всегда сложно, а уж в этой глубоко необычной ситуации и подавно. Нам позарез необходимо какое-нибудь Откровение! Иначе все надежды на вашу свадьбу, плазменных детишек и семейное скидывание коня в Бездну пойдут прахом.
Очередная пауза.
— Плазменных? – наконец уточнил воин Христов, вытягивая телегу мыслей из придорожного оврага.
— Вопросу к брильянту очей моих, – в голосе послышалась нечто, намекающее на шероховатость в их отношениях. — Он энтим постыдным словом описал «агрегатное состояние» плодов потенциального союза. Завидует небось. Серьезно: расстарайся уж – если не ради собственных планов на овладение понтским имуществом, то для Пафи. Видишь же, какая надутая который месяц ходит. И грустная. Прям сердце разрывается. Зуб даю – кабы не надежда на преодоление наших из ниоткуда явившихся «разногласий», давно бы согласилась на фаустовы уговоры.
— Откровение? – вдруг повторил парень, неожиданно нащупав дно. – В смысле, не иоанново, а типа магия?
— Согласна и на ловкость рук – лишь бы сработало, — Золотая возвела очи горе. – Осознавая, куда идет дело: мой прорицание презирает, а фисовы предсказания повествуют преимущественно про его «обнимашки с понями» и изврат похлеще. Либо тебе известен какой-то другой достойный исключительного доверия волшебник, либо сворачивай в менее халявную колею.
Еще борющийся со скользкой и зыбкой идеей, однако уже объявший ее в общих чертах ученик развернулся и побежал к своей комнате…
-
-
-
Поиски получились долгими – поразительно, сколько всего возможно накопить на Планах даже пребывая в состоянии ручной болонки. Забавный камешек с проклятых болот, шлем Клинка, засохший цветок, кусок отвалившегося во время приснопамятной битвы хитинового панциря огромного жука…сувениры, в общем. Приносимые ради воспоминаний и затем напрочь забываемые. Порой – к лучшему.
К счастью, ничто не длится вечно:
— Вуаля! – искомый объект вознесся к потолку и подобно заветному Экскалибуру блеснул в свете лампы.
— Так ты ВСАМДЕЛИШНЫЙ огурец имел в виду! А уж расфантазировалась-то…- скуластое лицо вновь вытянулось в озорной ухмылке. – Впрочем, после небольшой корректировки образы можно использовать и дальше. Каким же макаром милый друг намерен осчастливить даму сердцу посредством обнаруженного овоща?
— Честно признаться, не уверен – на момент дарения не уточнил конкретный путь применения сего продукта двух великих друидов, — Бест постучал зубами. – Предложения?
— А сколько в принципе паладин знает «путей применения» данного артефакта? У меня максимум обретение Силы Земли вырисовывается, — нехороший смех и еще более подозрительное подмигивание. – И нет, факт моей остроухости не гарантирует познания всего растительного. Двигайся на свой страх и риск.
Бывший студент задумчиво повертел находку перед глазами. Ощупал. Понюхал.
Ровным счетом никаких отличий от товара случайного садовода. Не считая свежести спустя столько времени.
В целом, вариантов действительно не море.
Да и владыка предупредил бы, коли подарок случился ядовитым. Надеюсь.
— О творение мастеров! – на всякий случай, с должным почтением воззвал рыцарь, невольно скатываясь в несколько неуместную цветастость и выспренность. – Поведай нам, что разрушило бы сковавшие Парсифаль оковы уныния и вернуло бы в сердце ее радость, а на лицо – улыбку. Покажи дар, коего алчет душа дочери соверена.
Челюсти отхватили кусок зеленой плоти.
Мир резко стал значительно шире.
Десять минут спустя успевшая известись от любопытства лучница с криком «дай тоже глючнусь» вырвала остатки источника знаний и жадно сожрала. Зрачки немедленно расширились, а движения затормозились. Вероятно, с ним происходило тоже самое. Впрочем, эльфийка оправилась значительно быстрее – небось длительное принятие определенного рода вещества сказалось – и посмела выразить разочарование полученным откровением:
— А тебе тоже привиделся всего-то хорошо знакомый нам обоим человечек, дарящий не менее известной демонице цветочек в горшке?
Парень кивнул – не объяснять же видать лишенной львиной доли видения воровке всю ту потрясающую гамму чувств, кои скрывались за оным внешне тривиальным действом.
— Фи-игня, — вынесла вердикт опытная испытательница сознания на прочность. — Схалтурили твои древообниматели. Прям сейчас бы лишила статуса и послала с кактусами обниматься. И если бы только обниматься…- опять подмигивает. Охохонюшки. — Ну да показал суть и ладно – представителя флоры-то надеюсь узнал?
До сих пор не отошедший Вася покачал головой.
— Современная молодежь! – театральное всплескивание руками. – Такую-то знаменитость и то не признать. Огненная лилия же!
Ученик монахов бессмысленно похлопал веками.
— Вместилище душ? – намекающе произнесла Золотая. – Обитательница жерл действующих вулканов? Сокровище проклятых вместе с замками и челядью капризных принцев? Символ чуда единственной истинной, предназначенной любви?
— Небось большая редкость, — промычал паладин, возвращаясь к реальности. – Цель, достойная исключительно умелых и отважных.
— В стандартных обстоятельствах – именно так, — важно подтвердила собеседница. – Требующая пересечения семи морей, благородного самопожертвования и курощения дикой мужественности с помощью удачно подсунутых хозяйственных девиц. Вот только мы не в какой-нибудь праймовой глуши, а в центре мироздания. На Базаре их пучками продают, рекламируя внезапно в качестве средства приманивания девственниц.
— Где ж тут подвиг-то? – приуныл мысленно нарисовавший себе первоклассное приключение воин Христов.
— А превозмогание своей подлой природы? – с жаром возразила остроухая. – Поднять задницу и перетащить ее через пару кварталов, пожертвовав драгоценным ничегонеделанием исключительно ради оскала на лице любимой девушки! Это ли не свершение не мальчика, но мужа?
Парень скептически поднял бровь.
— Слушай, ты желаешь доставить удовольствие Пафи или себе? – она сложила руки на груди. – Конечно хотелось бы получить сразу два, однако в данной ситуации явно не до жиру – поэтому ноги в руки и почапал осчастливливать будущую жену.
Выработанный за время общения с семьей матриарший тон вышел на диво внушительным. Подмастерье без дальнейших разговоров отсалютовал коллеге и двинулся к выходу. Дабы почти сразу оказаться настигнутым настырной носительницей чужих лат – де, один не пойдешь, облапошат и анекдоты потом рассказывать начнут. «Нефиг стереотипы подкармливать – а то ведь сам уверуешь и тупеть начнешь!».
В целом, учитывая особенности Верхних Планов, резонное опасение. Вероятно, так оно когда-то и началось: некий случайный представитель лучших из людей сморозил глупость, про него пошли потихоньку ширящиеся сплетни и через пару годиков весь Унивесум убежденно считал всех паладинов тупыми, своей непосредственно воплощающейся в мир коллективной верой не оставляя им ни шанса на доказательство обратного.
Грустная мысль.
После непродолжительных и непродуктивных уговоров Фауста составить им компанию, двинулись вдвоем. К вящему васиному удовлетворению, успевшему поразмыслить над откровенно ничтожными шансами самостоятельно отыскать искомый товар – да еще и по доступной его худой мошне цене.
Вопреки всем ожиданиям и, не будем греха таить, чаяньям, закупка прошла без сучка и задоринки: ужасающий, мозговымораживающе шумный, огромный и пахучий Базар облекал Ви подобно старому удобному плащу, раскрываясь самым дружелюбным, пусть и не всегда приглядным образом. Они просто нашли нужный лоток – вернее, несколько, устроив меж ними аукцион на понижение – и за банальные медяки приобрели легендарный кусок растительного мира. Необходимо признать: весьма красивый. Чувствуется отнюдь не только вещественный вес.
Ибо за очередным ничем не примечательным поворотом перед груженой новыми приобретениями парой – «не отпускать же такого сильного молодого человека без шанса помочь давно перевалившей за сотню лет бабушке» — почти нос к носу предстало едва ли не редчайшее во вселенной зрелище. По словам владыки, в данный момент вообще не могущее иметь места.
— Ой-вей, — совладав с собой первой, выразилась дама. – Нам и своего-то много.
— Может, эти фальшивые? – предположил также испытывающий в основном неясную тревогу юноша. – Прецедент имелся.
— Ну-ну, — мрачно отозвалась собеседница, ставя коробки на мостовую. – Так или иначе, надлежит сделать волевое решение – режем всех здесь или таки пару сперва изнасилуем?
— Ха-ха, — возвел очи горе былой школяр. – Совесть-то не потеряла? А если бы они нас поняли?
— Давно, надежно, качественно, — мрачно пробубнила эльфийка, меряя ближайшее существо уничтожающим взглядом. – Без дураков, делать-то чего?
Бест последовал ее примеру и внимательно оглядел пятерку жмущихся друг ко другу скромного размера разноцветных коняшек, над которыми нависала аки голиаф над Давидом шестая – с почти арабскими пропорциями, здоровенным хомутом желтого металла на шее и чудной диадемой вокруг закрученного спиралью рога. Крылья и поминать не стоит. На фоне остального-то. А уж глаза…
Едрить-даедрить.
Настоящие, мать их, сородичи соверена! Или, учитывая недавний прорыв Нав’Ута, умело сделанные копии. Вот только, ежели семицветики настолько настропались в мимикрию, то нахрена им вообще сдались оригинальные «богини»? Тем паче, скажем честно, далеко не столь роскошный повелитель?
— Смею уверить, — вдруг хорошо поставленным, подчеркнуто женственным и при этом властным голосом заговорила «великанша». – Я понимаю. Моя вернейшая ученица, — кивок на шедшую впереди особь сиреневого цвета, — позаботилась об языке. Увы, того же нельзя сказать о прочем.
— Хэ…хум…хо! – не совладала с собой эльфийка, отшатываясь.
Таинственная незнакомка лишь с чувством собственного достоинства чуть-чуть подняла бровь.
Наступила неловкая пауза.
— Говорящая лошадь! – наконец выдала остроухая, слегка краснея.
— Аналогичное заключение делали все остальные обитатели сего места, к коим мы обращались за направлениями, — ни намека на раздражение. Дивное видение выше подобных страстей. – Затем следовало бегство. В вашем случае его не наблюдается. Вкупе с предыдущим, существует возможность предположить наличие у вас знакомства с нашим народом. Верно ли оное допущение?
— Эг-хэ, — откашлялся также отмерший паладин. – Да…то есть…в некоторой очень маленькой, категорически нерепрезентативной степени, — хорошо завернул. – Прошу простить хамство прежних собеседников – их сведения о почтенной высшей расе много меньше и куда одностороннее.
— «Высшей расе»? – переспросила без предупреждения влезшая в разговор «ученица». – По сравнению с кем?
— И ведь про резание и…прочее – это была всего лишь шутка? – разродилась слегка заикающаяся пегаска в арьергарде.
— Тортики! – подпрыгнула подозрительно знакомая розовая, показывая за спины на рыночные прилавки.
— Не могли бы вы быть столь любезны, чтобы дать осмотреть поближе ваш импозантный воротник…
Дальше на некоторое время внятный диалог потонул в шуме и гаме: меньшие иномирцы, а точнее иномирки, завалили воина Христова вопросами обо всем в Сигиле. Начиная от «неба» и заканчивая «той гигантской ходячей подушкой для булавок». Отказывать в ответах выглядело невежливо – и, учитывая грозящую в ближайшем будущем перспективу идти представлять гостий повелителю, скорее всего крайне вредно для карьерного роста и здоровья.
Когда же первая волна любопытства удовлетворилась и рыцарь поднял глаза на не участвовавшую в суматохе начальницу, то обнаружил вплотную к ней успевшую переговорить обо всем важном воровку. Пара отведет новоприбывших к единственному известному им представителю данного вида.
В обмен на помощь с доставкой продуктов.
Вот ведь жучара.
Вопреки ожиданиям, тягловый оброк разделили все проводимые – золотоносная даже взяла себе большую, под стать размерам, долю. Ни на йоту не уронив воистину царского достоинства, по сведениям Ви основывающегося на натуральном титуле принцессы. Предприятие с каждой секундой становится серьезней.
Когда же королевская особа сама, без спроса или просьбы о помощи, легким движением рога разогнала скапливавшиеся у них на дороге тени…в общем, попали они с лучницей. Сходили, елки-иголки, за цветочком – кстати, не без дипломатических ухищрений спасенном от попыток попробовать со стороны новых знакомых. Хоть не мясоеды. Или не исключительно мясоеды.
Вопреки надеждам «потенциального дворянина», три заветные руны не вызвали у посетителей Сигила никакого отзыва. Видимо, Бесту не суждено узнать их значения. А вот прохождение сквозь каменную толщу таки вызвало определенную реакцию, кою впрочем легко затмили восторженные охи и ахи, раздавшиеся по вхождению в сверкающую чистотой Дыру. Аж конвоиров зацепило – Ви и то глянула на бронзовые барельефы с оттенком одобрения новообнаруженной красоты.
Паладин собирался попросить гостей подождать в метафорической прихожей, дабы иметь возможность известить властительницу и позволить ей выработать стратегию предстоящей встречи – иными словами, поступить как заботящийся о благе соверена и ее дела вассал.
Увы, не все члены Абзацстриги разделяют верноподданнический образ мысли.
Воровка спешно сгрузила покупки и, чуть ли не пинками погнала редчайших посетителей Планов к кабинету. Вася помчался следом – к глубочайшему сожалению, не застав лица Понта непосредственно в момент внезапного столкновения с бывшими родичами. Хотя следующая фаза также недурна: выражение бескрайнего недоверия, вкупе с трогательно прижатыми к груди ладонями.
Давящаяся от смеха остроухая скрылась в неизвестном направлении. Ногу готов дать – пошла подсматривать из секретного места. Приведенная же группа выстроилась клином позади арабообразной предводительницы и замерла.
Долгое время в помещении царило молчание.
Пока наконец представительница чужих не решилась взять инициативу в свои конечности. Для начала, поклонившись – ну, насколько оно возможно для эквинного существа. В бытность «говорящей лошадью» владыка делал нечто похожее. Менее элегантно.
— Прошу прощения за нарушения вашего покоя, — спокойно, ровно и убийственно дипломатично приступила правительница к обсуждению. – Ваши работники уверили нас…
Договорить не вышло – великий бандит без предупреждения перемахнул через разделявший их стол и с отрешенным видом сомнамбулы пошел на «принцессу».
Та не отшатнулась, не нагнула в боевую позицию рог и не потребовала от подчиненных преградить неизвестному путь. Лишь вновь с подчеркнутой аристократичностью подняла брови, будто на светском рауте при подаче десерта прежде первых блюд.
Выглядящий страннее обычного пожиратель людей меж тем достиг вожделенной цели, едва не навалившись на регальную гостью. Присел на корточки. С безумной улыбкой жадно уставился ей в глаза.
Период тишины.
— Э-кхэм, — приложила лидер обутое в золотой сапожок копыто к губам. «Невзначай» отодвинувшись. – Как я и говорила…
— БУП!
Вася застыл. Пони застыли. Коронованная кобыла застыла.
А Охотница на детей, Убийца надежды, Зубастая тень и Несущая страдания захихикала и повторила таинственный звук.
ВТОРИЧНО ткнув пальцем в нос крылато-рогатой леди с золотым хомутом.
Не в ноздри, естественно.
Что не сильно исправляло положение.
— Имеет место…- БУП! – Некое…- четвертый раз. – Недоразумение…- пятый.
— Немедленно прекратите! – не выдержала «любимая ученица», толкая сошедшую с ума людоедку.
Та «бупнула» и ее.
Ситуация в высшей степени своеобразная: с одной стороны, ничего действительно злодейского или враждебного не происходит, а с другой – ну чего за ерунда! И куда всё покатится по исчерпании иномировой вежливости?
Слава Иисусу Христу, святой Матери и всем архангелам: совереново помутнение рассудка закончилось быстрее. Без впечатляющий эффектов – всего-навсего очередное оскорбительное касание стало последним, а проморгавшаяся победительница демонов с улыбкой до ушей сделала шаг назад.
— Дико извиняюсь! – ни малейшего намека на раскаянье. – Не сдержался. Подумать только: сложись мозаика по-иному и сия персона сейчас бы говорить не могла от вожделения. Мычала бы, лежа в персональной колыбельке и слюнями истекая!
Бывшего коня аж передернуло от омерзения.
— Брр, ну и картиночка, — жест отторжения. Следом – постукивание по подбородку костяшками вкупе с пристальным оглядыванием жертвы неприличных поползновений. – Признаться честно, даже несмотря на оказию, в голове таки крутятся определенного образа…непристойности. Остаточное, вероятно, — хмыканье. — Так или иначе, чем обязана божественному визиту?
Ответа не последовало – гости лишь ошарашено терли подвергшиеся осквернению части тел.
— Они искали подобных им, — поспешил на помощь чувствующий себя отчасти виноватым рыцарь. – В смысле, поней, — он наморщил лоб, изыскивая воспоминания об услышанном краем уха. – Точнее, конкретную личность. Имя из двух слов, начинающееся на «Р».
— Какая удача! – оскал растянулся до драконьего. – Неужели же Небеса в кои-то веки ответили на молитвы и привели нужных поней в нужное место? ЗНАЙТЕ: ваш поход близок к завершению, ибо предстоящей доподлинно ведомо местонахождение искомой. Однако прежде раскрытия оной информации, позвольте задать уважаемым посетителям ряд вопросов, которые лишь они одни во всем местном мироздании способны закрыть.
Оклемавшаяся группа отошла от неадекватной новой знакомой подальше, собралась в кружок и зашушукалась на родном наречии. Пару раз из плотной кучки выглядывало белое копыто и показывало на подвергшийся пристальнейшему изучению воротник паладина, коий тот наконец додумался запихать под скрывающую остальную Шкуру металлическую кирасу.
В какой-то момент возникло ощущение, якобы переговоры не состоятся – Вася успел вдоволь наужасаться последствиям этого решения. Ко всеобщему удовлетворению, опасения не подтвердились: принцесса вновь вышла вперед и обычным распологающе-прохладным тоном выразила готовность удовлетворить любопытство ангела смерти.
Навостривший уши ученик монахов быстро приуныл: беседа шла о категорически чуждых, нечеловеческих вещах вроде «насколько распространено публичное мордотычканье», «борются ли до сих с любителями нахаляву поесть травы в общественных парках» и вызвавшей немалое возмущение при одном упоминании «полосатой проблеме». В итоге, единственным доступным юноше пунктом стало исследование деталей попадания «дорогих гостей» в «скромную берлогу», давшее следующую картину:
Первопричиной пропажи стал неудачный эксперимент «вернейшей», свершенный буквально несколько дней назад – по времени их измерения, естественно.
Путь в Сигил им обеспечила взявшаяся из ниоткуда радуга.
Непосредственно на членов Абзацстриги обитательницы иной вселенной попали в процессе погони за «белым шаром».
— Это как кролик, только шар! – с непередаваемым апломбом провозгласила в завершение повествования затеявшая обозначенное преследование розовая.
Владыка встретил крайнюю новость, мягко говоря, без особого энтузиазма. Конкретно же, скупо и сухо поблагодарил попрыгунью за ценную ремарку и резко оборвал беседу, погрузившись в невеселые размышления. Сравнительно недолгие.
— С расспросами, пожалуй, закончим – а то мало ли, до сколь болезненных глубин докопаемся. Перейдем к вопросу оплаты, — обращенный к крылатой принцессе взор налился хищническим интересом. — Прошу всех, не являющихся особами королевской крови, покинуть кабинет.
Свита, разумеется, попыталась воспротивиться. Безрезультатно: для слома эквинной решимости хватило краткой и на слух поразительно мягкой просьбы-приказа. Бесту и того и не потребовалось – уж очень нехорошо блестели очи прекрасного монстра. Неразумно подвергать собственную шаткую лояльность лицезрением сцен, наверняка не вполне соответствующих ограниченному паладинскому пониманию Высшего Блага.
Дверь закрылась и в наступившем гнетущем молчании былой школяр не нашел ничего лучше, нежели предложить гостям пройти в столовую — дождаться развязки с умеренным комфортом и не на голодный желудок. Предложение отклонили вежливо — с нотками, откровенно намекающими на нежелательность каких-либо будущих попыток еще сильнее разлучить их с госпожой. При этом взоры минимум двух из них четко сошлись на до сих пор удерживаемом горшке с драгоценным растением.
Печенью чуя грядущую неловкость – а именно, вынужденный отказ на просьбу поделиться лакомством – Вася почел за лучшее ретироваться. В надежде же предупредить появление подобной угроз впредь, а заодно и отвлечься от нехороших размышлений, решил вовсе отправить вместилище благородных душ по намеченному адресу.
Так и так долженствующей бы сопроводить вручение помпы скромному члену Абзацстриги организовать бы не вышло. Следовательно, и печалиться о скромности поздравления смысла нет.
В конце концов, главное – внимание.
…
До чего жалко звучит.
К сожалению, альтернатива – не делать ничего – вовсе позорна и даже рассматриваться в приличном обществе не достойна.
А потому вперед. Осчастливливать в меру доступной ценовой категории.
К немалому сожалению, и без того невеликую красоту момента изрядно подпортила необходимость перед актом долго орать, призывая не-столь-уж-ново-рожденную из ее личного гнездышка под потолком. Особенно забавно, коли учесть, что мысль «подняться по лестнице до верхнего этажа и уже оттуда кричать» пришла после появления в поле зрения белых перьев.
— Ты взывал ко мне!? – внезапно, мощным жутким басом вопросила хрупкая умеренно красивая блондинка, шумно приземляясь на камни. Затем последовал негромкий грустный смешок, будто над скрытой шуткой.
— Эк-хэ, — выпрямился аж присевший от неожиданности рыцарь.
И замолчал. Заготовленная речь напрочь вылетела из головы.
Вот ведь…печальное событие.
Глаза машинально забегали из угла в угол в поисках укрытия – вдобавок к общей неприглядности ситуации, обнаружив сошедшуюся на вопли аудиторию в лице Ожда с цифровым коллегой и привалившегося к стене с ехидным видом Дита. Позориться предстоит не абы как, а со свидетелями.
Обильно покрывшийся испариной воин вернул внимание Фаль. Полудемоница спокойно ожидала, скрестив на груди руки и капельку насмешливо изогнув брови.
Боже, спаси и сохрани.
— Тебе! – хрипло гаркнул лучший из людей, доставая представителя флоры из-за спины. – Подарок!
Охохонюшки, так в лучшем случае смертный приговор объявлять, да и то сугубо на безрыбье. Рецепиент впрочем вида не подает – разве только сбледнула слегка с лица-то. И замерла, будто мышь перед тигром.
— Цветочек аленький, — голос будто доносится из неведомых далей. Отнюдь не ужасающих.– Мне?
— Ага! – с облегчением кивнул бывший студент, ставя керамическое судно на протянутые ладони.
Для удержания немаленького горшка хватило одной. Вторая мягко прошлась по пламенным лепесткам, гладя и лаская их подобно новорожденному котенку. Осветившиеся голубоватым сиянием очи исследовали покупку с дотошностью встретившего подозрительный золотой менялы. Завершив же осмотр, обратились к лицу кавалера.
Пол ушел у него из-под ног. Для разнообразия, фигурально.
Ибо во взоре светилась любовь.
Не страсть, а именно нежное, светлое, выдержанное в горниле времени чувство.
Так глядела бы верная жена на моряка, чудом вернувшегося из продлившегося слишком долго путешествия.
Подмастерье воспарил к Небесам, ощущая обнимающие его тонкие длани и закрывающие от всех забот крылья.
Ее веки медленно опустились.
И поднялись.
— От ТЕБЯ?
Рык мало чем уступает драконьему.
Огненная лилия упала, более не поддерживаемая ничем. В полете будучи рассечена широкими лезвиями, в кои обратились руки дочери сюзерена. Они же ныне стремительно приближались к горлу человека.
Удивиться перемене он успел – а вот без предупреждения накинувшаяся на него стена застала юношу врасплох. Сквозь звон донесся возглас Ви:
— Вася, какого хрена?! – парня дернула куда-то вбок. – Я тут бежала вся в нетерпении поделиться рассказом о начальственном бешеном изврате, а паладина уже режут! Чего ты такое учудил, башка еловая…
Яростный птице-рептилий крик – в секунду назад служившую им прибежищем гору сложенных одна на другую покупок влетела знакомая металлическая палица, взметнув в воздух настоящий ливень из щепок, ниток и капель.
Волшебница-воровка опять телепортировалась. Или, вероятно, без прикрас очень быстро перебежала через зал. Разумеется, прихватив осознающего не больше ее рыцаря.
Новый клекот, еще менее напоминающий кого-либо разумного – вкупе со шквалом бритвенно-острых перьев. Спас использовавший огромный стол в качестве щита Дит. Хотя скорее это эльфийка банально запрыгнула под приспособленное им сугубо под себя прикрытие.
Третий вопль. Не грозный, а жалобный. Исполненный страдания. Потери.
Все слышавшие повалились на пол, не в силах преодолеть режущую мозг боль.
Грохот.
Падающие вниз камни.
Гибрид прошиб собой потолок и скрылся в тоннелях.
Стоящему на коленях ученику монахов прилетел удар в челюсть. Несильный.
Символический.
— Дарить…гребанные…ЦВЕТЫ – и то не умеешь! – прохрипела остроухая, отхаркиваясь кровью. – БЕСТОЛОЧЬ! В жизни огурцу больше не поверю!
Она двинула ему еще раз и повалилась навзничь.
Воин Христов напрягся, сжал зубы и вопреки застилающему сознание бордовому туману встал.
Огляделся.
Лежащий вповалку с коллегой Ожд.
Перепуганные пони.
Несущаяся к ним взмыленная и почему-то почти голая принцесса-кобыла в паре с также скупо одетой пунцовой властительницей.
Бывший студент схватился за кружащуюся голову и сделал пару непроизвольных шагов, запнувшись о ворочающегося рогоносца.
Рухнул.
Ударился.
Фис, узнаваемый даже в нынешнем море мути, со сладострастным «не могу больше» падает на розовую коняшку со второго этажа, с ловкостью заправского наездника седлает ее задом наперед и запихивает себе в рот половину пышного хвоста.