Вторая Жизнь, том третий: примирение с настоящим

Глава 4. Устаканить разногласия

Глава 4.1. Открывая глаза

Иногда приходится отстаивать истину с помощью лжи, несмотря на воздаваемые проблемы.

      — Луна, ты точно уверена, что у тебя хватит сил? — голос принцессы был полон сомнения, пока она переводила взгляд с лица сестры на лежащие рядом с ней накопытники. — Зная о существовании влияния, можно продержаться официальную часть праздника, однако я не уверена, что при личной встрече вы не устроите второе пришествие. Кэйденс говорит…
      — Кэйденс сейчас занята тем, что готовится слинять от обожаемого мужа в очередное приключение, — взмахом ноги прервала её Повелительница Снов. — Она готова следить хоть за Дискордом, лишь бы отвлечься от обычной рутины.
      — Ты вполне можешь просто извиниться и объяснить Дэсу причину своего поведения, — всё ещё не сдавалась её старшая сестра, стараясь хоть немного изменить безумный план ночного аликорна.
      — «О, привет Дэс, ты знаешь, на самом деле я оскорбила тебя максимально возможным образом из-за этих накопытников. Ну, знаешь, это негативаторы из древних времён, столь редкие, что я и думать не могла, что кто-то умудрится просто ПОДЛОЖИТЬ мне их в качестве обуви. О, и нет, я не могла их учуять из-за специфики этого предмета», — закончив монолог, высказанный в наигранно-весёлой модели, Луна хмуро уставилась на белошкурую кобылу. — Очень правдоподобно.
      — Тогда тебе стоит добавить «и поэтому я собираюсь нацепить их на себя второй раз и проносить достаточно долго, чтобы ты сам уже учуял злую магию!» — Селестия не менее хмуро посмотрела в ответ. — Я уверена, что у тебя хватит сил не создать вторую Найтмер Мун, однако я беспокоюсь о том, что ваш способ примирения не оставит от места примирения и камня на камне!
      — Он готов, я уверена, — твёрдо кивнула Луна, протягивая вперёд правую ногу. — А теперь будь так добра, нацепи эту мерзость сама, мне не очень приятно на это даже смотреть…

      Растущее в груди раздражение было столь велико, что, казалось, малейшее неосторожное слово — и она набросится на жителей городка, однако раз за разом принцесса находила в себе силы напоминать себе о причине подобного состояния. По внутренним ощущениям Луны, этот праздник длился дольше, чем её пребывание в изгнании. Хотя, разумеется, это всё было лишь результатом работы негативаторов, упорно отравляющих сознание аликорночки всё то время, пока они были надеты на её копыта.
      «Клянусь Ночью, когда Дэс их снимет, я сброшу их в ближайший вулкан!» — подобная мысль несколько ослабила гнетущее напряжение в душе принцессы. Искренне позавидовав тому, что на Дэса подобная пакость просто бы не сработала, Луна вновь вернулась к непрекращающейся борьбе с внутренним гневом, пробуждаемым артефактами: в прошлый раз, когда она не знала о наличии их влияния, негативаторам хватило времени совещания, чтобы извратить принцессу достаточно сильно, чтобы она оскорбила своего первого жеребца. Воспоминания об инциденте заставили Повелительницу Снов стиснуть зубы и вернуться к актёрской игре, продолжая изображать Найтмер Мун для жеребят, не знающих того, что «принцесса Вуна» вполне может повторить свой печальный опыт прошлого тысячелетия, походи она в таком состоянии ещё какое-то время.

      Пронзившее тело чувство было столь необычным и давно позабытым, что Луна осеклась на полуслове, разговаривая с Мэром Понивилля о какой-то ерунде.
      Где-то недалеко находился… да, сомнений нет, это точно был он.
      Помотав головой и стряхнув тщательно скрываемый гнев в очередной раз, принцесса торопливо извинилась и помчалась прочь, в сторону Вечнодикого Леса, ощущая, что копящаяся в душе злость вот-вот готова выплеснуться наружу. Она знала, что или кто мог ей с этим помочь. Несколько стремительных телепортационных прыжков — и можно сказать, что она на месте.
      Огоньки последних чар ещё не успели растаять в воздухе, когда принцесса обнаружила себя перед главным вратами основного здания Замка. Старое дерево, зачарованное древним волшебством, всё ещё не поддавалось неумолимому ходу времени, оставаясь таким же крепким, как и в тот день, когда единороги установили его сюда.
      Казалось, даже скопленная негативаторами ярость отступила назад под влиянием древней ауры этого места, помнившего ужасное события ушедших дней.
      Дэс был здесь. Не надо было быть Древним, чтобы ощутить разлитую в воздухе стародавнюю магию. Он был здесь, и он находился в состоянии древней медитации, столь давно забытой среди простых существ.
      — Vo'comre caf, fagus voelev wi, — пробормотала Луна фразу, которую можно было перевести примерно как: «познай покой, и твой враг укажет тебе путь». Алэрское правило высшей медитации, которое Луна сама познала многие годы назад, вновь пробуждалось. В отличие от пути алирсов и их «Fes've ese vo'beyo» — «всякая магия умрёт», Дэсу придётся показать истинное хладнокровие с разъярённой аликорночкой и понять многое из того, что она тайно влила в его разум.
      Всё-таки прорвавшееся раздражение выказалось в резко распахнутой двери. Он там, впереди, в тронном зале. И источаемое им спокойствие начинало по-настоящему бесить!

      Врата в тронный зал открылись столь резко, что лишь наложенные на них чары не позволили им разлететься на куски.
      Сидящий рядом с двумя тронами человек медленно поднял голову, и на ворвавшуюся принцессу обрушилась музыка, источаемая незримым источником. Уже не первый раз слышала она эти размеренные барабаны и женский голос, выводящий песню без слов. Если у Луны и были какие-то сомнения, сейчас они испарились, словно снег в летнюю погоду.
      — Алэра Луна Эквестрийская, — размеренный голос Дэса был полон сосредоточенности и иррационально-ледяного спокойствия, до этого момента никогда не присущего человеку. — Твой гнев и твоя ненависть отравляют своды этого Замка. Очисти свой разум или покинь это место.
      — Вот уж не подумаю! — теряя последнее самообладание рыкнула принцесса, неосознанно раскрывая крылья.
      — Я знаю, — открыв глаза, кивнул чародей, слегка тряхнув головой. — Сейчас я могу ощутить твой гнев столь ярко, словно ты готова уничтожить весь Замок и…
      Запнувшись на полуслове, принц резко вскочил на ноги, внимательно глядя по сторонам. Казалось, ещё немного, и он начнёт принюхиваться.
      — Что-то совсем не так. У тебя нет причин злиться столь сильно.
      — Единственное, из-за чего я злюсь, это ты! — рявкнула пони, телепортировавшись к собеседнику и попытавшись лягнуть человека.
      К её разочарованию, накопытники пронзили лишь воздух: отступив в сторону, Дэс плавно отвёл удар от себя, совершив движение столь слитно, словно это было какое-то па неизвестного танца.
      Не давая возлюбленной опомниться, он резко выдыхает и бьёт раскрытыми ладонями в бок пони, сбрасывая её с возвышения, где стояли троны. Разумеется, приземлилась она уже на ноги, с полным ярости взором и желанием драки.
      — Почему ноги? — звучащая в зале музыки стала несколько тише, хотя ударные инструменты стали звучать более чётко, максимально точно указывая на настроение лича. — Хорошо, ты не ответишь мне. Приготовься.
      Покачнувшись на месте, он наклонился вперёд, словно вот-вот собирался упасть, и лишь в последний момент бросился вперёд, двигаясь практически параллельно земле. Мелькнувшая в магическом захвате магическая копия Хорнд-муна пронзила воздух, безвредно скользнув над плечом принца, в то время как кулак человека едва не врезался в грудь кобылы, заблаговременно отпрыгнувшей в сторону.
      Взмах синих крыльев, и оттолкнувшееся от воздуха тело пони сокращает дистанцию для ближнего боя, хотя она вполне могла попытаться удержать противника на расстоянии древка копья.
      Удар, направленный прямо в сердце, отклоняется в сторону резким взмахом руки, а получившая пинок в грудь кобыла откатывается назад, силясь подняться. Подобрав неожиданно задрожавшие ноги, Луна пытается встать, не сводя взгляда со спокойных глаз человека, внимательно наблюдающих за принцессой.
      — Что такое? Это всё, что твоя ярость может? — убрав одну руку за спину, ладонью второй он приглашающе машет своей противнице. — Побейся ещё немного, мне нужно прочитать твои движения.
      Возможно, это было не лучшим решением: рог Древней вспыхнул, магическая волна прошла по телу пони, после чего пропала.
      — Ненавижу… — сквозь зубы, полным злобы голосом прошипела Повелительница Снов. Расставив ноги шире, она начала творить заклинание.
      — Долго, — резкий наклон вперёд, прыжок-шаг в сторону противника — и Хаорнд-мун едва успевает затормозить человека сбоку от принцессы.
      Не сотканные до конца чары бессильно осыпаются яркими блёстками магической энергии, пока кобыла безуспешно пытается достать человека яростными, но слишком безрассудными выпадами. С каждой попыткой она теснит некроманта назад, однако это лишь сильнее злит одурманенную принцессу: любой другой не-Древний уже не раз пропустил бы удар.
      «Так долго продолжаться не может» — Дэс не обманывал себя: в живом облике соревноваться в скорости с отчего-то разъярённой Луной было гиблой затеей. А значит, пора было задействовать другие силы.
      Аликорночка почувствовала, что ход боя странным образом поменялся, стоило глазам лича полыхнуть столь привычным, казалось бы, образом. Каждый выпад, прыжок и манёвр пони теперь всегда натыкался на вовремя подставленную руку.
      Нет, не так.
      Не вовремя, а предварительно подставленную руку. Каждый её приём прерывался ещё на середине выполнения.
      — Я слежу за тобой, — спокойный голос выводил кобылу ещё сильнее, если это вообще было возможно. Работающие негативаторы заставляли вести бой очень неразумно, на грани фола, или, что ещё хуже, на грани срыва.
      — Слева, — инстинктивно повернувшись в ту сторону, кобыла ощущает боль от удара с противоположной стороны и невольно катится по каменному полу тронного зала, чудом не ломая крылья.
      «Более плавные движения, спокойней дыхание…» — напоминает себе Дэс, вновь пряча левую руку за спину. «Именно. Читай противника, подстраивайся под него, если он сильнее, или веди его, если он слабее. И сокруши его».
      Очередной взмах копья, острые рога которого вспороли бы ему горло, не прочитай он приказ телекинетической магии по краткому колыханию эфира. Однако затягивать бой бессмысленно: глаза начинают потихоньку болеть, а тело поглощает не только физическую выносливость, но и толику магической силы на каждый особый выпад за пределами простого стиля.
      Надо было уже понять, что именно в ауре Луны вызывает больше отвращения, чем обычно может мёртвый углядеть в магическом поле живого, или паче того, бессмертного существа.
      «Я уже видел это!» — наконец приходит осознание, когда руки откидывают задние копыта в сторону, а тело стремительно проводит подсечку, сбивая пони с ног, после чего добавляет удар в живот. «Прости, Луна».
      Тогда, ещё в замке, была похожая аура, но намного, намного слабее. Это не банальный контроль разума, такое можно было бы заметить сразу, нет, несколько тоньше. Выглядит, словно некая сеть, собирающая вообще любой негатив из уголков сознания.
      «Вот только, будь это кто-то из смертных, ситуация стала бы страшней» — пронзает разум холодная мысль, пока тело вновь прерывает нападение и отправляет кобылу в небольшой полет по залу.
      В разуме Древней достаточно негатива, чтобы влияние странной магии было заметно столь быстро.
      «Но как можно околдовать Древнюю так, чтобы она не заметила этого?» — размышления приходится прервать, дабы сделать несколько прыжков в сторону: даже если движения противника становятся всё более и более понятными, пытаться остановить голыми руками поезд просто неразумно.
      «Думай, Дэс, думай!»
      Копье мелькает, словно игла, вышивая смертельный узор, а мышцы тела начинают болеть: даже вливая в плоть магию, нельзя ожидать, что она сравнится с мощью филактерии и тела лича.
      «Но нельзя превращаться до того, как всё станет понятно… У меня не будет много времени…»
      Исходящая злостью и яростью кобыла начинает буквально крутиться на месте, обрушивая на чародея шквал ударов, вынуждая того нарушать необходимые правила боя и всё чаще отпрыгивать назад. Была и положительная сторона в навеянной злобе принцессы: она не могла толком управлять магией тела и эфира, нападая, словно обычный пони.
      Найдя время на краткий передых, некромант резко соединяет ладони перед лицом, окутывая себя тёмным барьером. С противным скрежетом магическая копия артефакта скользит по куполу, однако магия достаточно крепка, чтобы какое-то время выдерживать атаки. Не теряя времени, принц опускает на землю и сжимает голову руками, освобождая разум лича от оков плоти.
      Столь скорое повторение фокуса с частичным снятием чар отдаётся болью во всём теле, однако уже завладевший разумом холод расчётливого мышления отбрасывает ненужные ощущения, быстро и тщательно анализируя бой с принцессой. Перед внутренним взором мага всплывают изображения ауры принцессы в различные промежутки времени, позволяя сравнивать всевозможные варианты искажений разума.
      — Какая анахроническая система чародейства, — шепчет Дэс, не замечая того, что говорит вслух, как и ярящуюся за барьером Древнюю. — Превосходная защита от магического исцеления и взаимодействия, что и присуще старым вещам. Значит, слабое место чар должно быть в материальном мире. Ну разумеется! — с раздражением хлопнув себя по лбу, лич быстро осматривает Луну, подмечая все детали одежды. Их, к счастью, не так уж и много: корона, нагрудник и накопытники.
      «Значит, надо избавиться от них. В приоритете я бы поставил нагрудник, так как зачаровать корону или подменить её было бы не так просто: Луна снимает её только перед сном, а вот нагрудник, как и накопытники, является лишь частью одежды, которой она, бывает, пренебрегает. Нагрудник ближе к сердцу, быстрее подействует на магический центр, но и обувь не стоит сбрасывать со счетов… Итак, начали».
      Барьер словно взрывается изнутри, вынуждая кобылу прикрыть глаза крыльями.
      — Хорошо, начнём, — спокойным голосом произнёс принц, лишь немного поморщившись и несколько раз быстро моргнув глазами.
      Ответом ему был рык, столь непривычно звучащий изо рта пони, однако Дэс лишь покачал головой. Полыхавший в глазах огонь вдруг угас, и лишь радужка засияла неестественно ярким светом. Поведя плечами, словно сбросив тяжкий груз, человек принял боевую стойку и приглашающе махнул ладонью, взгляд его бирюзовых глаз быстро переключался с ног на крылья аликорна, после чего вдруг начинал обшаривать пол перед кобылой.
      Мышцы Древней сократились, бросая тело вперёд в неестественно вытянутом пряжке, словно она летела, не используя крылья.
      — Я тебя вижу, — спокойный голос Дэса не разрушил сковывающей магии, но ему это и не было нужно: шаг в сторону, взмах ладонью, и корона покатилась по полу, сбитая с головы.
      — Никаких изменений. Давай! — не дожидаясь действий Луны, принц сам сокращает дистанцию, отросшие под действием чар ногти рук режут воздух перед носом пони, отчего она неосознанно встаёт на задние ноги, повинуясь древним инстинктам, обычно заглушаемым разумом.
      Напитанные чарами ногти-когти пронзают посеребряное украшение и буквально срывают его с груди аликорна. Короткая волна магии — и материал мнётся, словно бумага: разумеется, без чар подобный фокус у человека никогда бы не получился. К счастью, отдача от заклинаний недостаточно сильна, чтобы сбить его концентрацию, позволяя продолжить бой.
      — Значит, все же накопытники, — казалось, он обратился к самому себе, после чего вновь атаковал, обходя и блокируя выпады и удары аликорна. Магия алирсов резким толчком врывается в тело лича, отчего он буквально пропадает из-под носа разъярённой кобылы, вынужденной завертеться на месте в попытке найти исчезнувшего противника.
      — Я здесь, — болезненный удар в нижнюю часть тела буквально из лежащей позиции выбивает весь воздух из лёгких и подбрасывает аликорна в воздух. Сквозь застилающий взор багровый туман Луна успевает увидеть, как тело человека, казалось, растворилось, чтобы мгновением позже зависнуть позади алэры.
      — Достаточно, — рука крепко обхватывают кобылу сзади, а вторая резко срывает верхние накопытники. На всякий случай отшвырнув пойманную пони в сторону, Дэс приземляется на пол, двумя точным ударами превращая неизвестные артефакты в труху. К несчастью, собранной в них магии столь много, что подобное уничтожение приводит к магическому взрыву, откинувшему некроманта на ближайшую колонну. Ударившись при столкновении головой, он бессильно закрывает глаза, с ужасом чувствуя, как сознание его покидает…

      — Дэс? Дэс, очнись? Проклятье, — ощущение окутывающей тело темной магии позволяет вынырнуть им тёмного омута и слабо пошевелиться.
      — Теперь другое дело… — слышен облегчённый выдох, и нос аликорночки тыкается в шею лича. — Не думала, что ты решишься уничтожить негативаторы.
      — Нега… что? — голова все ещё болит, заставляя мысли путаться. Копытце осторожно касается виска, и очередная волна темной магии омывает тело, снимая боль.
      — Старые артефакты Древних времён… — Луна убирает ногу от головы и слабо улыбается. — Сейчас объясню…

      — И кто-то додумался подложить подобное принцессе? Выглядит, словно подготовка к перевороту, — парень задумчиво потёр подбородок, окидывая зал невидящим взглядом. — Судя по тому, что ты рассказала и я успел понять, эти штуки слишком сильно действуют на Древних, превращаясь из орудия по созданию злодея в «психопатодела».
      Дэс замолчал, что-то складывая в уме, после чего его взгляд заскользил по гриве принцессы Ночи, все ещё лежащей на его ногах.
      — Любимая, — с максимально возможной нежностью произнёс чародей, проведя рукой по звёздной гриве и задержав ладонь над шеей кобылки. — Сколько, говоришь, ты носила эти негативаторы?
      Внутреннее чутье Древней сработало практически мгновенно, однако, предвидящий подобный поворот событий человек вовремя схватил пони руками.
      — А-а… — судорожно перебирая в уме все варианты событий, Луна нервно облизнула губы. — Ну, как надела их тем утром? — быстро взяла она себя в копыта, стараясь выглядеть так, словно её попытки побега и не было.
      — Неверный ответ, — рука лича чуть сильнее ухватилась за шкурку на шее, словно он держал котёнка. — За это время в тебе скопилось бы столько негатива, что ты бы начала громить город в облике Найтмер Мун. Как по мне, так он работал на тебе лишь несколько часов, да ещё и в каком-то усиленном темпе.
      Кобылка тихо всхрапнула и попыталась телепортироваться, однако лич вовремя пересёк эту попытку, схватив кончик рога губами.
      — А-а-ах… — дёрнулась всем телом принцесса, схваченная за самое уязвимое для пони-магов место: рог во время чародейства. — Я… Ну, я… Давай ты отпустишь мой рог, а я обещаю тебе сразу всё рассказать!?

      — Это был грязный трюк! — обвинительным тоном заявила принцесса, всё ещё осторожно потирая рог.
      — Скажи это мне, манипуляторша, — в голосе некроманта было лишь неодобрение и беспокойство за кобылу, что Луна считала хорошим знаком. — Ты мало того, что последовала примеру сестры и влила мне познания о чистом стиле алэров, так ещё и подвергла опасности жителей Понивилля! Да ещё и спланировала это с Селестией! Вы меня в моги… в небытие загоните такими темпами! — усталым жестов убрав волосы с лица, Дэс со стоном растянулся на холодных камнях тронного зала.
      — А если бы я использовал высший приём алэров? — не дождавшись ответа со стороны сидевшей рядом с ним аликорночки, лич заложил руки за голову. — Ваши игры с чистыми стилями древних времён мне когда-нибудь аукнутся…
      — Нам правда необходимо, чтобы ты получил как можно больше преимущества перед грядущими проблемами, даже если мне с Тией лично придётся подвергаться опасности! — с горячностью в голосе возразила Луна, не обращая внимания на попытки человека возразить хоть что-то. — Не знай ты Силу Тысяч, мы могли в результате получить войну между Эквестрией и Версипелией!
      — Что-то я не помню, чтобы вы Твайлайт учили подобным приёмам, — парировал Дэс, переводя тело в сидячее положение.
      — Она прекрасно владеет магией, да и использует другие методы. Селестия хорошо её научила, — с теплом в голосе отозвалась Луна, невольно улыбаясь. — Она молодец.
      — Селестия или Твайлайт? — с хитрой ухмылкой поинтересовался человек, на что получил лишь фырканье кобылки, после чего она шутливо боднула его в плечо.
      — Я кое-чего не понимаю, — через какое-то время вновь подал голос Дэс. — Все знания, что вы мне влили — против моей воли и без моего участия, должен заметить — упорно твердят, что у каждого, достигшего высшей точки, последняя стадия своя. Как это понимать?
      Луна недоуменно склонила голову набок, весь её вид выражал крайнюю степень непонимания, словно ответ на этот вопрос был максимально очевиден.
      — Ну… — кобылка несколько раз моргнула, сбитая с толку. — У каждого пони всё же своя собственная магия. Я думала, ты это уже понял, раз смог достичь пика стиля алирса. Магия мира, проходя через нас, хоть как-то, да искажается. Даже пик каждого стиля, то самое особое состояние, у каждого разное.
      — Да? И как это выглядит у Селестии?
      Луна криво ухмыльнулась, видимо, вспоминая что-то из прошлого.
      — Её пик — Гнев Небожительницы. Впрочем, ей нет необходимости даже подготавливаться для перехода в это состояние. Грива и хвост сестры обращаются в пламя, ты видел отголоски этого облика. Её скорость и сила возрастают, однако, как и в твоём случае, долгое пребывание в этом состоянии начинает разрушать тело.
      — Кажется, припоминаю… — лич потёр лоб, пытаясь выудить что-то из памяти. — Мастера-алирсы считали более сильным того, кто мог дольше продержаться в этом состоянии.
      — Не только алирсы, — согласно кивнула Луна, окинув взглядом тронный зал. — Алэфемы и алэры использовали ту же систему.
      — Ну, я в этом рейтинге нахожусь глубоко внизу, — невесело расхохотался некромант, однако осёкся, наткнувшись на обиженный взгляд пони, и выругался про себя: каждая кобыла табуна любое принижение жеребца считала серьёзным оскорблением. — Прости.
      Махнув ногой, Луна продолжила:
      — Тебе стоит вспомнить, что даже Древние не сразу постигали эту науку. На достижение нужного состояния магии нужны были годы манипуляций и тренировок. Нельзя взять и передать магическую конструкцию, это почти точно обернётся невосполнимым уроном. Мы не… — она запнулась, прикусив губу.
      — …не мёртвые, — твёрдо закончил за неё Дэс, успокаивающе погладив по спине. — Значит, Селестия попыталась узнать, можно ли использовать этот трюк с личом, и неожиданно оказалась права?
      Принцесса кивнула, повернувшись к своему «жеребцу».
      — Алгос. Нежить-аликорн. Если бы мы могли узнать всё о том, кем ты, возможно, стал…
      — Я не аликорн, Луна, — чародей невесело улыбнулся, поднимаясь с холодного пола. — Облик одно, но быть наравне с самим Мастером хотя бы по своей сути… Пойдём, нас уже, наверно, все обыскались.
      Практически дойдя до выхода из зала, лич инстинктивно отпрыгнул в сторону, ощутив исходящую от Луны угрозу.
      Громкий треск.
      Воткнувшийся в пол Хорнд-мун дрожал от того, с какой силой эта магическая копия была брошена. Невольно сглотнув, Дэс очень медленно обернулся.
      — Мы не закончили, — совсем другим, властным тоном произнесла принцесса, вновь призывая копию некогда поглощённого артефакта.
      Человек нахмурился и скрестил руки на груди.
      — Что за глупости, Луна?
      — Никаких глупостей, — пони нахмурилась, поднимаясь на задние ноги и передними принимая копье из телекинетического поля. — Я видела твою медитацию, пусть и была под действием негативаторов. Не знаю, каким образом, но что-то подтолкнуло тебя к осмыслению того, что я буквально недавно влила в твой разум. Защищайся.
      «Иногда у меня создаётся впечатление, что, раз у аликорнов нет «красных дней», то они к ним приходят вне зависимости от каких-либо факторов».
      — И всё же вы с Селестией интриганки почище Кризалис. — покачал головой принц, медленно выдыхая. — Не хочешь отставать от сестры.
      Стоящие в разных концах зала существа одновременно сделали шаг вперёд, на секунду окутавшись магическими коконами, которые распались так же быстро, как и появились.
      — Я хочу, чтобы ты доказал мне, что мы с сестрой не зря тебя учили, — голос Повелительницы Снов звучал ровно и спокойно.
      Она делает неуловимое движение вперёд, сокращая расстояние ещё на один шаг. Радужки её глаз начинают ярко светиться, выдавая переход пони в боевое состояние. Человек копирует движения кобылы, однако его пламя, как и обычно, столь ярко, что буквально выплёскивается из глазниц.
      — Это не сделает меня аликорном, сколь сильно вы этого ни желали бы. Но раз ты настаиваешь.
      С хлопком соединив ладони, Дэс резко выдыхает и разъединяет руки. Его тело покачнулось, словно было готово вот-вот упасть, однако вместо этого оно прыгает вперёд. Выпад копьём Луны вынуждает человека отклонить удар рукой, вложив в это движение столько магии, что оба противника невольно покачнулись, стараясь удержаться на ногах. Развернувшись вокруг своей оси, кобыла едва не задевает лича «рогами» копья, быстро переходя в наступление, не давая Дэсу ни шанса на контратаку или отступление для разрыва дистанции.
      Проблема усугубляется тем, что непривычная для пони поза с двумя точками опоры стала явной неожиданностью, несмотря на используемый стиль алэров.
      По крайней мере, так казалось Луне, старающейся подавить оппонента непрерывными выпадами копья и прижать его спиной к колонне или стене зала. Когда победа была уже близка, губы аликорночки скривились в печальной усмешке: слишком уж сильно она понадеялась на медитацию старых времён, давя на своего возлюбленного. Прижав к стене жеребца, она решила, наконец, поставить точку в бою. И вот копье стремится вперёд, чтобы, по плану Древней, остановиться перед лицом лича.
      Двурогий наконечник уходит в сторону из-за неестественно быстрого удара ладонью по магическому древку, направляя удар в стену и вынуждая аликорна потерять равновесие из-за того, что она инстинктивно пытается удержать копье в копытокинезе. Сдвоенный удар ладонями откидывает пони назад.
      В воздухе звучит орган, отчего по коже кобылы бегут мурашки: она всё же достигла своей цели.
      Голоса, звучащие отовсюду, пронизывают разум и тело Древней, буквально вынуждая её подняться на ноги и принять оборонительную позу. За громкими мужскими голосами и звуками органа слышны и другие инструменты, однако всё это затмевается волнами магии, гуляющими по залу: первое явление любого стиля Древних столь сильно, что даже опытные бойцы должны держаться осторожно, иначе их просто снесёт яростной силой, нашедшей выход в лице того, кто впервые коснулся вершины стиля.
      Всё это мелькает в голове кобылы за долю секунды, однако вокруг неё уже сгущается тьма, вынуждая её саму приготовиться к переходу в то же состояние, в котором сейчас находился её возлюбленный.
      Голоса аликорнов, а ей почему-то казалось, что это именно они, звучали беспристрастно и величественно, вызывая непривычное чувство надвигающейся опасности. Не зная, что именно из себя представляет конечное состояние Дэса, Луна была вынуждена готовиться к любой напасти.
      Тьма тем временем сгустилась столь сильно, что зажжённый на кончике рога огонь был досадливо смахнут кобылой: она не могла рассмотреть даже свой нос в этом ничто, поглощающем весь свет.
      «Непреодолимая тьма? Так выглядит твоя вершина?» — с улыбкой спросила Луна, когда музыка и голоса стихли. По крайней мере, она собиралась это сказать. Окутавшую её темноту не пробил ни малейший звук. Покрывшись испариной, она вновь попыталась хоть что-то сказать, но тщетно: слова умирали, не успевая сорваться с её губ. Многолетний опыт Древней позволил не поддаться панике, уже готовой было сковать разум пони.
      «Если нет чувств, будем пользоваться интуицией» — поднявшись на задние ноги, она махнула передней ногой, прекрасно понимая, что уж Дэс должен видеть её прекрасно. И правда, стоило её ноге опуститься после жеста, как другая уже отвела вбок кулак, метивший ей в грудь. Извернувшись на месте, она отбросила нападавшего от себя, восстанавливая дыхание. Шутки шутками, однако стоило уравнять шансы. Скрестив ноги на груди, кобыла резко развела их в стороны, позволяя внутренней энергии вырваться из тела. Казалось, вложенной в эту вспышку ярости хватило бы на то, чтобы испепелить небольшой участок леса, однако это лишь на мгновение осветило темноту. Закрытые до этого момента глаза лучились белым светом, не позволяя разглядеть ничего в этих беспристрастных зеркалах души.
      Первая же атака из темноты была играючи отбита, и хотя Луна не успела нанести удар в ответ, этот раунд всё же был за ней.
      Пусть пока её воля не могла разорвать тьму, стоит Дэсу напасть, как Древняя тотчас прочитает движения человека, даже имея в качестве ориентира лишь его руку или ногу.
      «Магия алэров изменчива и самонаправленна, позволяя мне подстраиваться под своего противника. Сейчас любая твоя атака и движение воистину мне известны. Тебе стоит придумать что-то и…» — не успев договорить это в темноту, Луна перехватывает направленную в лицо руку и откидывает целящийся в живот кулак. «Я же говори…»
      Нанесённый в спину коварный удар буквально швыряет принцессу на стоящего перед ней противника, попытавшегося кинуть пони на пол. К счастью, его атаку она всё же успевает прочесть, упав до того, как ей придали бы дополнительное ускорение.
      Лёжа на холодном камне, Луна пыталась сделать вдох, лихорадочно ожидая нападения из темноты.
      «Их двое? Это не могла быть магическая скорость, я всё ещё держала руки первого нападавшего, с этой позиции в спину он бы не ударил!»
      Просчитав некоторое количество вариантов развития событий, она вновь поднимается на ноги, стараясь не обращать внимания на вновь зазвучавшую музыку и бесстрастные голоса во тьме.
      Направленная справа атака была выполнена в стиле алэров: удар ногой, который можно было обратить в движение вперёд, если он пройдёт мимо цели. А потому она встретила его прямым блоком, послав в переднюю ногу заряд магии для кратковременного усиления конечности. Однако удар с противоположной стороны был выполнен в алирском стиле, и попытавшаяся блокировать его тем же приёмом кобыла беззвучно вскрикнула от боли, когда магии в руке лича оказалось больше, чем в конечности пони. Не позволяя перехватить инициативу, она делает оборот вокруг своей оси, точно зная, что удары попадут в грудь обоих нападавших.
      По ощущениям, это чувствовалось, как пинок в живот закованным в титан копытом. Столь удачно блокирующая её силы темнота преподнесла очередной сюрприз: нападавших было не двое.
      Врезавшееся заклинание было очень точно направлено, словно…
      «Словно он тоже просчитывает меня, как я его» — успела прийти догадка до того, как кобыла покатилась по полу тронного зала. Злость подтолкнула волю, позволяя полностью овладеть вершиной силы. Тьма вокруг пошатывающейся кобылы медленно рассеивалась. К сожалению, полностью перебороть её возлюбленного не получилось: стен зала она так и не увидела, однако теперь принцессе хотя бы не приходилось биться вслепую.
      «Главное правило боя: понять, что же делает противник» — вспомнились слова из далёкого прошлого. А что она могла понять из этого странного боя? Судя по всему, Дэс использует нечто вроде трансформации пространства вокруг сражающихся, создавая тьму и, судя по всему, что-то вроде копий самого себя? На ум кобыле тотчас вспомнился бой с Королём чейнджлингов, когда созданные магом иллюзии оказалась весьма реальны.
      «Значит, нужно найти настоящего» — она и мысль не успела додумать, как тьма рассеялась ещё немного, позволяя пони увидеть всех трёх Дэсов, стоящих от неё на равном расстоянии, образуя нечто вроде треугольника, центром которого была сама Луна.
      — Защищайся, — голоса всех трех звучали одинаково и синхронно.
      «Нет, — прервала себя Луна. — Реален лишь один, и мне нужно понять, кто именно».
      На этот раз её атаковали двое, и вновь разными стилями, вынуждая принцессу как можно чаще проводить атаки, отвлекающие внимание одного, чтобы попытаться добраться до другого. И каждый раз Повелительница Снов понимала, что даже тот Дэс, что бьется обычным стилем алирсов, сражается так, словно предугадывает её атаки, пусть и не столь эффективно, как сама Луна. В какой-то момент ей всё же удаётся оказаться за спиной «алэра» и нанести вполне себе простой удар копытом: на большее просто не хватило времени.
      И это сработало. Не веря своим глазам, кобыла вновь повторила тот же фокус, поставив перед собой на линию всех трех противников, и вновь враг не успел отреагировать, получив болезненный удар в плечо. Однако стоило ей оказаться между двух Дэсов, как её атаки вновь начали читаться.
      «Треугольник!»
      Это было вполне вероятно: у каждого состояния были свои побочные эффекты и слабые стороны, и, кажется, ей наконец удалось найти способ победить своего возлюбленного. «Учитывая то, что третий Дэс стоит неподвижно, образуя ту самую третью вершину треугольника, он и есть настоящий».
      Найти окно в атаках иллюзорных двойников было лишь делом времени, и вот Луна уже летит в сторону настоящего противника. Взмах синих крыльев, и передняя нога врезается в грудь чародея!
      …и её начинает медленно затягивать в тело лича, словно она по глупости угодила в какие-то зыбучие пески! Яростные попытки вырваться были просто проигнорированы магом, наблюдающим за тем, как увязшая уже задней ногой Луна начинает колдовать, нарушая негласные правила поединка. В двух других Дэсов, медленно идущих в её сторону, летят стрелы разрушительных чар, однако они бессильно гаснут ещё на подлёте, рассыпаясь блёстками.
      — Признай своё поражение.
      — Вот ещё, — фыркнула Луна, ощущая, как зародившийся ужас от безвыходной ситуации рассеивается, стоит ей вспомнить, что она вообще-то не борется за свою жизнь. — Но должна заметить, ты всё же подловил меня.
      — Найдёшь выход? — принцесса поморщилась из-за синхронности произношения, однако порадовалась тому, что нагоняющий жуть орган, как и мужские голоса, наконец смолк.
      — Я не понимаю, если все трое не настоящие, — она безуспешно попыталась вытащить ноги из тела, однако это не увенчалось успехом, — то где же реальный. Реальный… Реальный?! — шлёпнув всё ещё свободной ногой по лицу, она попыталась произнести чары разрушения иллюзии, однако, как и предполагалось, они не сработали: простым ли заклинанием разрушать вершину стиля алэров?
      — Когда я успела попасть в твои сети? — устало выдохнула принцесса, наконец вызволив конечности. Реальность вокруг неё поплыла, оставляя кобылу в том же конце зала, где она и начинала бой. Первое, на что её взгляд упал, был её жеребец. Парень лишь немного покачнулся, а пони уже побежала вперёд, ощущая, как по спине ползут мурашки. «Это же дольше, чем тогда, в зале!» — и хоть она понимала, что в реальности прошла лишь секунда, перерасчёт сил в разных стилях шёл иначе.
      — Уже тогда, — успел согласно кивнуть Дэс перед тем, как упасть на колени, сжимая голову.

      Боль в глазах была столь сильна, что хотелось их вырвать голыми руками в надежде ослабить пожирающий их жар. Сквозь пальцы потекли слезы, однако все силы сейчас уходили на то, чтобы не заорать.
      — Всё-всё, сейчас будет получше… — раздался у самого уха полный сострадания голос, и копыто Луны осторожно коснулось головы. — Вдохни и резко выдохни, давай.
      Следуя её голосу, я попытался сделать то, о чем она говорила, и с радостью ощутил, как боль быстро пропадает. Мысленно возблагодарив удачу за столь опытного наставника, медленно убираю руки от лица.
      — Тихо, тихо, первый раз всегда самый сильный откат, — я ощущаю её мягкие перья с внутренней стороны крыла, однако ей не удаётся скрыть главную проблему.
      — Луна, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более нейтрально, однако на этот раз, кажется, это не сработало.
      — Да?
      — Мои глаза, — не меняя тона, касаюсь век и пытаюсь стереть выступившие слезы. Нет, это кровь.
      — Ну, они немного кровоточат после сильного напряжения, — мне становится прекрасно слышны нервные нотки в её голосе.
      — Они ослепли, Луна, — решительно убирая крыло, открываю глаза. Разумеется, то, что они открыты, мне понятно лишь по тому, что я поднял веки. Полное ничего перед глазами.
      — Нет-нет, — торопливо поправила меня кобыла, успокаивающе погладив по руке. — Обычно этот эффект проходит через какое-то время… Ну там… несколько… месяцев… — я мог практически представить, как она прижала ушки, дожидаясь моей реакции. — У алирсов первый раз тоже сопровождается травмами тела из-за непривычки к таким нагрузкам… Потом Древние привыкают, и…
      С каждым словом она говорила всё тише и тише, словно готовясь, что я начну кричать.
      — А обычные смертные обычно умирают, отчего и были созданы неидеальные стили, — закончил я за неё информацией, почерпнутой из недавней медитации.
      Отстранившись от кобылы, я по привычке закрыл глаза и попытался вспомнить те видения, что посещали мой разум. Каждый из тех объёмов информации, что «вливался» принцессами, описывал по факту одно и то же, но с разных сторон — с точки зрения алирсов и алэров. Но даже там побочные эффекты упоминались вскользь, больше указывая на затраты чистой магии.
      — Сколько времени ты отходила после первого достижения пика?
      Шмыгнув носом, Луна прижимается к моему плечу.
      — Полгода. За мной ухаживала сестра, ежедневно проводя необходимые процедуры по ускорению восстановления. Но так как она не алэра, то это и заняло столько времени, обещаю, ты восстановишься намного быс…
      Лунный свет, пробивающийся сквозь полуразрушенный потолок, мгновенно анализируется на фазу ночного светила, а большая часть понятий, таких как холод или нерациональный страх испаряются в пламени разума нежити.
      — …трее, — автоматически договаривает Луна, после чего инстинктивно отпрыгивает в сторону, напоминая больше напуганную кошку, чем пони. — Дэс, не пугай так больше!
      Если бы на лице было больше кожи, или будь она чуть менее прозрачной, я бы, конечно, усмехнулся.
      — У меня был выбор, проходить полгода без зрения или походить скелетом. С прилагающимся бонусом в виде возможности тебя напугать.
      Набрав воздух в грудь для длинной тирады, Луна просто выдохнула, после чего вновь подошла ко мне и прижалась теперь уже головой к моему плечу.
      — Прости, пожалуйста. Я так хотела, чтобы ты как можно быстрее достиг пика моего стиля, что дважды пошла на опасную авантюру.
      — Трижды, — поправляю я пони, проводя рукой по её гриве, параллельно удивляясь тому, что в облике лича ощущения эфирности прядей не ослабло, а наоборот — усилилось, столь сильно пропитаны они были магией.
      — А третий раз? — она подняла голову, глядя мне в глаза. Ну, или туда, где они должны быть.
      — «Защищайся», — передразнивая, хватаю её за нос, на что пони фыркает и трясёт головой.
      — Но я ведь должна была убедиться, что ты точно воспользуешься… Эм?
      — Лунное Божество, — невольно улыбаюсь я, не будучи уверенным, что Луна это заметит. Она, кажется, догадалась об этом лишь по голосу, отчего улыбается в ответ.
      — А алирсовое никак с солнцем не связано, — Луна довольно ухмыляется, вынуждая меня протяжно вздохнуть и хлопнуть ладонью по лбу.
      — Несколько тысяч лет, а образ жеребёнка всё не отлипнет, — одним движением встав на ноги, подхватываю удивлённо ойкнувшую пони на руки и направляюсь к выходу. — Как думаешь, Зекора позволит нам пересидеть у неё дома?
      — Думаешь, они ещё не закончили? — уголки губ аликорночки приподнимаются в хитрой улыбке.
      В паре шагов от дверей я замер на месте и по привычке втянул воздух.
      — Не-е-е, там всё только начинается.

Глава 4.2. Учитель и ученица.

Когда статус прошлого не должен влиять на будущее.

      Зевнув, Твайлайт перевернула страницу книги и с некоторым беспокойством посмотрела в сторону окна. Разумеется, если сама принцесса Селестия сказала, что Дэсу ничто не угрожает, ну, то есть, больше обычного, то ей можно и расслабиться. Однако вполне естественное желание защитить жеребца своего табуна никак не могло полностью покинуть ум аликорночки, отвлекая её от очередного тома теоретической магии.
      А это что-то, да значило — эту книгу Твайлайт получила совсем недавно и даже, немыслимое дело, не дочитала её до конца.
      «Надеюсь, с ним всё хорошо» — вновь поймав себя на беспокойстве, кобылка тяжело выдохнула и перекатилась на спину. Кровать тихо скрипнула.
      Эту Ночь Кошмаров она точно решила пропустить, даже бессовестно сбагрила Спайка Рэрити. Разумеется, её ассистент номер один не мог упустить такую возможность и сейчас, скорее всего, помогал своему объекту воздыханий.
      «Странно, что Рэрити всё никак не может расставить точки на «i», — веки медленно закрывались, и даже теория искажения реальности тёмными полями не казалась такой интересной. — Завтра дочитаю… с Дэсом…»
      Звук падения чего-то стеклянного заставил кобылку резко открыть глаза и приподняться. До возращения Спайка было ещё несколько часов: он сказал, что будет праздновать до конца Ночи, а Рэрити уверила её, что в случае затянувшегося праздника принесёт дракончика в библиотеку или уложит в бутике, благо места там было достаточно.
      «А вот Дэс сразу подумал бы о ворах или ещё чём».
      Пони улыбнулась и осторожно спустилась на пол. Скорее всего, это Алоувишес неудачно влетел в библиотеку, смахнув песочные часы. Хотя он обычно достаточно ловок, чтобы ничего не сшибать при полете.
      Негромкие ругательства на древнеэквестрийском диалекте восточных земель заставил кобылу стыдливо опустить ушки, однако секундой спустя вновь резко их поднять. Кто вообще мог знать этот мёртвый язык, да ещё и отпускать столь изощрённые эпитеты? По мнению Твайлайт, во всём королевстве можно было насчитать хорошо если десять пони, хоть что-то смыслящих в этом. Сама пони вообще узнала услышанное лишь из-за того, что умудрилась откопать тонкую книжицу на данную тематику в глубине дворцовой библиотеки и от безысходности выучить: найти хоть какую-то информацию по старым наречиям восточных земель было столь трудно, что ученица Селестии, действительная на тот момент, хваталась даже за такое знание.
      Разумеется, она никогда эти слова не применяла. Даже про себя. Даже когда Пинки делала нечто из копыт вон выходящее. Она воспитанная пони.
      Однако донёсшиеся из основного зала приглушенные слова явно были слишком хорошо известны говорившей пони, раз она могла выплетать столь изысканные конструкции, заставлявшие уши несчастной молодой кобылы полыхать сильнее, чем её грива в моменты крайней злости. Особой пикантности ситуации добавлял тот факт, что Твайлайт уже узнала говорившую и старалась вновь собрать воедино картину мира.
      Нет, разумеется, принцесса Селестия должна была знать этот язык, учитывая её возраст, однако Твайлайт несколько смущало осознание того, что её бывшая наставница, а теперь ещё и — о небо! — кобыла по табуну проявляла столь глубокие познания в так называемой портовой брани.
      Однако стоять в спальне и ждать момент было достаточно глупо, а потому…
      Сделав несколько глубоких вдохов, пони толкнула дверь спальни и выглянула в общий зал. Так и есть: стоящая у стола Селестия с высунутым от сосредоточенности языком склеивала магией разбитые песочные часы. Стоило отдать ей должное: после завершения ремонта никто бы и не подумал, что вещь была хоть немного повреждена.
      — Принцесса Селестия? — белошкурая пони невольно вздрогнула, услышав голос молодой кобылки.
      — А… Здравствуй, Твайлайт. С праздником тебя. Надеюсь, я не разбудила? — судя по взгляду Древней, осознавшей, что её словесные излияния кто-то мог услышать, она точно была согласна прослыть невежливой пони, будящей всех подряд.
      — Немного, — с невинным видом солгала Твайлайт, понимая неудобное положение Селестии. — Мне сквозь сон показалось, что в библиотеке кто-то есть, и пошла проверить.
      Благодарно кивнув своей кобыле по табуну, Селестия поднялась наверх и приветственно прижалась щекой к щеке своей молодой возлюбленной, отчего та мгновенно покраснела.
      — Я хотела проверить, как у тебя идут дела, пока Луна и Дэс выясняют отношения. Не беспокойся, — заранее прервала пони свою собеседницу, — как я и говорила до этого, у них всё нормально. По пути сюда я успела проведать Зекору, однако сейчас она занята тем, что пугает жеребят вместо своей сестры.
      Селестия хитро улыбнулась и первая направилась в спальню, бросив мимолётный взгляд на висящую в небе луну.
      — Я решила проведать молодую… гхм, принцессу и немного отдохнуть от королевского быта. Ты не против, если я останусь здесь на ночь?
      Твайлайт резко замотала головой:
      — Нет-нет, что вы, принцесса, я всегда рада видеть вас здесь.
      — Тебя, — с тёплой улыбкой заметила Селестия, садясь на кровать. Высота потолка была немного маловата для алирсы, однако она лишь немного пригнула голову, дабы нечаянно не задеть ничего рогом.
      — Эм? А, да, т-тебя, извините… Извини, — пискнула Твайлайт, в очередной раз запутавшись. В ответ раздался лишь искренний смех принцессы Дня, и золотистое поле окутало молодую пони, перенеся её с порога комнаты на кровать рядом с диархом.
      — В чем дело, Твайли? — услышав сокращение своего имени, кобылка вообще ничего не смогла произнести, лишь пискнув что-то на манер Флаттершай. Разумеется, Селестия прекрасно видела эффект подобного обращения, однако ей доставляло немалое удовольствие наблюдать за тем, как бывшая ученица смущалась нынешнего положения дел.
      — Но всё же, — решила она наконец ещё раз обсудить эту тему. — Разве то, что я стала одной из вашего табуна, не должно ли сделать некоторые вещи проще? Да, я была твой наставницей, — согласно кивнула Тия собственным мыслям. — Однако эти времена прошли. Ты уже сама стала принцессой и с каждым днём ты движешься к тому, чтобы стать полноправной Древней. Или может, ты просто видишь во мне только идеал?
      В голосе принцессы Дня сквозило едва прикрытое озорство, когда она внезапно легла на спину, беззащитно оголив живот и усмехнувшись при виде застывшей Твайлайт.
      — Или может… — её глаза немного сузились перед тем, как разноцветный хвост откинулся в сторону, давая понять, что скрывающая магия уже не действует. — Или может, ты не видишь во мне кобылы?
      На мордочке молодой принцессы сейчас можно было жарить яичницу или варить декокты, требующие жара драконьего пламени.
      — Я-я… Н-нет, я просто… — залепетала пони, разрываясь между желанием провалиться под пол и опустить взгляд ниже глаз Селестии. — П-прин… Селестия, зачем вы это делаете? — наконец выпалила кобылка, пытаясь хоть как-то уцепиться за привычную картину мира, где её идеал не лежал перед ней, откровенно и довольно мастерски её соблазняя!
      Вздохнув и покачав головой, Селестия перекатилась со спины на бок, вернув хвост в обычное положение и позволяя ему, как и обычно, величественно парить в воздухе.
      — Потому что я люблю тебя, Твайлайт Спаркл. Когда ты стала уже взрослой пони, меня пленил твой ум, красота, твоя решительность и желание идти до конца в любом деле. Воспитывая тебя, я не думала, что ты столь сильно привяжешься ко мне, сделав каким-то идеалом, я лишь хотела научить всему, что успею тебе передать. С каждым днём твоего взросления я любила тебя всё больше и больше, сперва как свою ученицу, потом как талантливую и красивую кобылу. И я вновь повторюсь, как и с Дэсом, лишь страх боли от потери смертной останавливал меня долгие годы. Ты знаешь это, ты слышала это от меня тогда, слышишь и сейчас. Я просто хочу, чтобы между мной и тобой больше не было недосказанности.
      С каждым предложением белошкурая кобыла все ближе придвигалась ко все ещё бордовой от смущения пони, пока наконец на последних словах не заключила её в «плен» передних ног.
      — Поймала, — довольно улыбнулась принцесса дня, глядя в глаза своей бывшей ученицы. Нет, прочь понятие «бывшая ученица», для неё Твайлайт Спаркл уже давно превратилась из наивной талантливой любительницы учёбы в прекрасную кобылу.
      — Но, кажется, ты и не убегала, Твайли? — в ответ её сестра по табуну лишь слабо кивнула, не отводя заворожённого взгляда от глаз аликорночки.
      Пожелав вновь ощутить то, что некогда было в Замке, расположенном в Мире Грёз, Твайлайт первая потянулась вперёд. Когда их губы соприкоснулись, глаза молодой пони закрылись словно сами собой, а от нежного касания опытной кобылки сиреневые крылья с тихим шелестом распахнулись.