Ласковый дождь
Всё, что мне нужно на вечер согревающего очага – это ты
― Даже не знаю, что сказать. Совсем недавно я во второй раз провожала мужа, а теперь еще и тебя. Мы отлично провели время, ― я всхлипнула и вытерла слезу. Было тяжело расставаться со своим другом. ― Я буду скучать, Танк.
Слоновая черепаха медленно, но верно закапывала себя в землю.
― Ты же понимаешь, что он просто собирается впасть в зимнюю спячку? ― сказала Скуталу, которая увязалась за мной, когда увидела, как я лечу по городу с черепахой в копытах. ― Весной она вылезет наружу.
― Я знаю. Но от этого не легче, я снова буду дома совсем одна.
― Ну ты не одна, у тебя есть я.
― Я же не могу забрать тебя к себе домой на всю зиму, ― пожаловалась я. ― Не смогу смотреть телек поздно ночью обсуждая с тобой сюжет.
Скуталу закатила глаза. ― И я хотела, чтобы эта королева драмы стала моей мачехой!
― Терпи, малявка. Рэрети сейчас в Мэинхеттане, и ей не до меня.
В это время в Мэинхеттане обычно не бывает солнечно. Но сегодня, несмотря на то, что на улице уже выпал снег, и все пони облачились в шарфы и шапки, на небе не было ни облачка, а солнце светило ярче чем летом.
В бутике “Рэрети для вас” шли масштабные перестановки для подготовки к зимнему сезону. Рэрети и ее лучшая подруга и работница магазина Коко Помель работали не покладая копыт. Кобылки обновляли коллекции одежды, красивые платья, ветровки и зонты. Манекены у витрин магазина переоделись в зимние пальто, куртки с модными шарфами и свитера с оленями, ведь если настала зима, то и Вечер Согревающего Очага недалеко, а это, в свою очередь, означает, что каждая пони в городе захочет приодеться к этому празднику или подарить своей второй половинке красивый свитер с ёлочкой или снеговичком.
― Идеально! ― объявила единорожка, нарядив целую семью манекенов. ― Коко, эта идея со свитерами просто потрясная!
― Спасибо, мисс Рэрети, мне это придумалось, когда я просматривала свои детские фотографии. Мама каждый год вязала нам свитера. А мы делали семейное фото в них.
― Уверена, они будут хитом продаж!
Колокольчик на двери зазвенел, сообщая, что в бутик зашел посетитель. Рэрети вышла его встречать.
― Добро пожаловать в бутик “Рэрети для вас”, чем могу… ― она не договорила, у кассовой стойки стоял Хувз. ― Хувзи! ― единорожка кинулась ему на шею.
― Привет, Рэрети, ― сдержанно сказал он и покраснел.
― Что ты тут делаешь? ― спросила она.
― Мы же собирались пойти с тобой попить кофе в полдень.
― А сейчас? ― единорожка посмотрела на часы, было пятнадцать минут первого. ― Ой мамочки, ну я и заработалась! Коко, ничего если я…
― Иди, тут работы немного осталось, ― ответила та.
― Спасибо, дорогая. Ну что, пойдем? ― она подмигнула жеребцу.
В другой части Эквестрии шли ожесточенные баталии, не за земли и власть, но за свои рабочие права.
Возле ворот фабрики яблочного пюре фирмы Эпл.Инк стояли работники с плакатами и транспарантами.
― Эплджек грустно смотрела на всю эту канитель сквозь жалюзи в конференц-зале, где ее семья и лидеры профсоюзов пытались договориться.
― Я вам повторяю, ваша шайка лодырей не получит места для курения с телевизорами! ― выкрикивала Бабуля. ― Может вам еще кантри или блюз сыграть на производстве?!
― Тогда мы продлеваем забастовку еще на два дня! ― сказал тучный жеребец в клетчатом свитере с кепкой и сигарой в зубах. Он облокотился на спинку стула и сделал пару затяжек. ― Пока не сделаете жизнь моих пони лучше.
― Лучше вместо того, чтобы требовать, золотые унитазы в каждом туалете, попросили бы что-то действительно нужное, ― сказал Брайд Мак.
― Хм… как насчет медстраховки?
― Медстраховка?! ― воскликнула бабуля. ― Вас еще лечить за наш счет надо?!
― Что ж вы, бабуля, не заботитесь о здоровье своих подчиненных?
― Мама, нам действительно стоит проявить к ним больше заботы. Ты же сама говорила, что яблочное пюре надо делать с любовью, а как наши работники будут делать его, если они приходят на работу угрюмые и больные? ― убеждал Брайд Мак.
Эплджек оторвалась от окна и подошла к столу переговоров.
― Что, если работник получит страховку на стоматолога для него и всей его семьи, а также возмещение части стоимости лекарств? ― предложила она.
Бабуля открыла рот, чтобы предложить беременной внучке закрыть рот, но тут же поняла ход мыслей Эйджей. Медстраховка на стоматологию стоит сущие гроши, а выплачивать часть стоимости лекарства компания вправе только за те, на которые есть рецепт.
― Да, мы можем это сделать, ― спокойно ответила бабуля.
Представитель профсоюза поднял бровь. ― А что насчет отпусков и больничных?
― Если работник приходит вовремя и не нарушает распорядок дня, то мы дадим еще неделю, а может даже две. Больничные будут с сохранением зарплат, ― выпалила Эйджей.
― Да, все так! ― согласилась бабуля.
― Хм… договорились, мои ребята вернутся к работе.
Эплджек сидела у себя в кабинете, проверяя важные бумаги. Ее кабинет был небольшим, из мебели только стол, мягкое кресло, диван с кулером для воды и картотеки. Чтобы не умереть в тишине, у пони было маленькое радио, которое играло преимущественно кантри и рассказывало о новостях с юга из Эпплузы и Доджджана.
“Сыграй на ней снова,
Джонни Гитара”
“Это была песня Джони Гитара, а теперь к новостям. В южных районах продолжает орудовать банда “Хикок”. Нападениям подвергаются караваны, и дилижансы, была попытка ограбления поезд, так что будьте осторожны, мои дорогие, и если увидите их ― сообщите местным представителям власти, и помните, что награда за их головы составляет свыше пятидесяти тысяч битсов. А теперь о погоде, пока большую часть Эквестрии накрывает снежной пеленой, на юге все так же солнечно и тепло...”
В дверь кабинета постучались, затем она отворилась, и оттуда выглянул отец.
― Можно? ― спросил он.
― Да конечно, пап, ― кивнула Эплджек.
Жеребец вошел в кабинет. ― Хотел сказать, что ты замечательно сработала сегодня.
― Спасибо, па, ― она глубоко вздохнула.
― Что-то не так?
― Понимаешь, ведь мы действительно могли дать больше этим пони, мы могли бы дать им такую страховку, что они работали бы у нас до конца жизни. Мы могли бы построить им это ляганое место для курения.
Брайд Мак тяжело вздохнул. ― Я знаю, мы много чего могли сделать, но и ты знаешь, это правила ком…
― Не прикрывайся правилами компании! ― злобно зарычала Эйджей. ― Ты прекрасно знаешь, чьи это правила. Все из-за того пожара, который помнит только она. Однако этого было достаточно, чтобы превратить ее в озлобленного тирана, опьяненного властью и богатствами. ― Эплджек встала и подошла к окну. Она наблюдала, как рабочие собирали свои палатки, тушили бочки, в которых горел огонь, чтобы согревать их во время забастовки.
― Мы могли дать этим пони больше, как и всему Понивилю. Я попыталась сделать что-то хорошее в эту ночь кошмаров, и что из этого вышло? ― она обняла себя передними копытами. ― Даже мой муж на ее стороне.
Отец подошел поближе к Эплджек и обнял ее.
― Милая, я понимаю тебя. Я, твоя мама, брат и сестра, мы все хотели бы перестать сидеть в заточении и открыться перед народом. Но у нас в семье…
― ...всем управляет Бабуля Смит, ― договорила Эплджек. ― Знаю.
― Мы едем домой, давай собираться. Мы с бабулей ждем тебя внизу, Пеар Баттер звонила, сказала, что приготовила твой любимый пирог, а в твоем положении лучше работать поменьше.
― В моем положении? Па, я беременна не больше месяца, ― с усмешкой сказала она.
Он поцеловал ее в щечку и направился к выходу. ― Эй… не переживай так, в конце концов мы не так уж сильно выделяемся среди этих пони. ― Брайд Мак вышел.
А Эплджек продолжала смотреть в окно. ― Совсем не выделяемся.
Ворота завода распахнулись, и на улицы выкатился красивый красно-золотой трамвай с символом семьи Эплов на борту. Трамвайные пути, соединяющие завод с вокзалом и портом, были необходимостью в военное время, и, разумеется, Семья не могла упустить такую возможность и заказала себе свой персональный трамвай с роскошными диванами, обеденным столом, санузлом и хрустальной люстрой. После небольшой послевоенной реставрации там появился телевизор, чтобы яблочная семья с комфортом добралась до вокзала, где они пересядут на поезд, к которому пристыкован их личный вагон.
Бабуля с сыном сидели за столом: старушка на своем кресле-каталке, а Брайд Мак на диване, и беседовали о планах на Вечер Согревающего Очага. Эплджек сидела одна на другом конце вагона и смотрела в окно. Проходящие мимо пони оборачивались, чтобы посмотреть на их транспортное средство, некоторые перешептывались между собой, и даже не слыша их было понятно, что говорят они о том, что эта махина принадлежит жадным и алчным Эплам.
Эплджек перевела взгляд внутрь вагона и сосредоточилась на бабуле, которая жадно поглощала яблочные печенья, запивая их чаем. Земная пони посмотрела на бабушку с долей презрения, но затем снова отвела взгляд и погладила свой животик, пытаясь отвлечь свой разум от дурных мыслей.
― В общем моя черепаха впала в спячку, ― жалилась я Диане о своих проблемах. Я сидела в Сахарном Уголке за стойкой и уплетала коктейли с ликером, пока Диана, как заправский бармен в каком-нибудь вестерне, протирала бокалы.
― Теперь я одна дома, ― я сделала пару глотков. ― Хе-х, а в детстве я так радовалась, когда оставалась дома одна. ― Тебе это знакомо?
― Нет, ― ответила Диана. ― У меня всегда дома кто-то был. ― Она положила чистый бокал на полку и принялась за следующий. ― Но ты ведь не одна, у тебя есть мы.
― Знаю. Но я не могу взять вас всех домой, как котят.
― Тебе пора завести кого-то побольше черепахи, кто не пойдет спать на зиму.
― Думаешь мне стоит завести себе кота… мы бы тогда с Рэрети могли отправлять наших питомцев на случку.
― Это тебя надо отправить на случку! Дэш, я имею в виду, что тебе надо завести жеребенка.
― Жеребенка? Ну я не знаю… Это ж надо жеребца там найти, ну знаешь, что там дальше.
― В наше время много способов стать мамой.
― Я не готова, пока нет... может надо подождать еще одну-две зимние спячки, чтобы аж там засвербило, ― я показала, где должно засвербить.
― Твое дело. Я лишь совет дала, ― она продолжила уборку.
― Слушай, а чем ты занята на Вечер Согревающего Очага?
― Домой еду, мы с родней решили устроить большой пир, Наконец-то наша семья решила изменить традиции и перестать кидать камни в еду. Все из-за того, что Марбл захотела устроить жеребятам праздник получше, чем у нас в их возрасте. Ведь они смотрят на фото, где семья сидит за столом с разными вкусностями, а затем смотрят на свои камни на ужин.
― Весело будет у вас. Уже накупила подарки?
― Угу. А ты?
― Я пока не знаю, или к родителям, или они ко мне. Хотя я думала предложить семье Флаттершай, Рэрети и моей устроить совместный праздник, всегда хорошо, когда празднуешь большой компанией.
― Идея клевая, ― воодушевилась Диана. С верхнего этажа донесся детский плач. ― Конские яблоки! Малыши Кейков проснулись, я хотела приготовить торт в честь того, что они хорошо поспали. Эй, хочешь пойти со мной нянчиться с ними? Поменяешь пару подгузников, ― с улыбкой предложила она.
― Хм… ну делать мне все равно нечего, и подгузники я не меняла, надо все когда-нибудь попробовать.
Мы с Дианой отправились на второй этаж.
В это время Рэрети и Доктор Хувз остановили свой выбор на ресторане грифона Густава Легранда.
― Мне нравится этот ресторан, ― одобрила Рэрети. ― Всегда тут бываю, когда приезжаю в Мэинхеттан по рабочим делам.
― Да, заведение… неплохое… обычно я так занят работой, что моя ассистентка приносит еду на работу, а придя домой заказываю ее на дом.
― У меня тоже бывает такое, ― покивала Рэрети. Она задумчиво посмотрела в окно на зимний пейзаж, который всего за несколько часов накрыл Мэинхеттан. ― У тебя есть какие-нибудь планы на Вечер Согревающего Очага?
― Даже не знаю, я думал провести кое-какие исследования и опробовать новые изобретения.
Рэрети была удивлена ответом. ― Ну а как же праздник? Разве у тебя нет близких или знакомых, с кем бы ты хотел провести этот вечер?
― Да вроде нет. ― Он жевал круассаны. ― Родня живет далеко, а у меня много работы, да и не такой уж это и праздник. Рэрети, тебе что-то в глаз попало?
― Ах, это просто соринка.
Тем же вечером в квартире Коко Помель.
― Муа-кех-кхе! ― Рэрети впала в истерику, как только переступила порог ее дома. Подруга не растерялась и сумела оказать первую помощь: теплый плед, ведро мороженного, салфетки и джаз. ― Коко, в какого тупицу я влюбилась! Ням-ням-ням. Жеребец, который изобретает чудеса техники, не понимает обычных намеков от кобылки. Ам-ням.
Коко сидела в кресле и слушала подругу. ― А почему бы тебе просто не сказать ему напрямую?
― Быть инициатором?! ― до глубины души возмутилась Рэрети. ― Я устраиваю показы мод, открываю бутики по всей стране, становлюсь законодательницей мод! В кои-то веке я хотела, чтобы кто-то за меня что-то организовал. Романтичный ужин на Вечер Согревающего Очага, попытка познакомиться с моими родителями! Может мне ему кольцо обручальное купить и сделать предложение? Нет! Я хочу, чтобы мне сделали предложение! ― совсем уж истерично закончила Рэрети.
Коко закатила глаза. ― Может ему побольше намекнуть? Сказать что-то в стиле: “Мои родители хотели бы с тобой познакомиться”. Или взять его на слабо, например сказать, что твои родители считают его телевизоры фуфлом, потому что… слишком сложная настройка каналов.
― Я уверена, он просто вышлет им представителя компании, ― она опустошила очередное ведерко. ― У тебя есть еще?
― Нет, у меня их было всего пять.
― А сколько я съела?
― Это пятое.
― Оу… ― Рэрети снова разревелась. ― Представляешь, этот кретин даже не заметил, что я заплакала, подумал в глаз что-то попало!
― Я схожу куплю еще мороженого.
― Ох, Коко, спасибо тебе, ― Рэрети вытянулась на диване. ― Ты не представляешь, как мне тяжело!
Земная пони накинула пальто и шляпу и вышла в магазинчик, который располагался под ее домом.
― Надо взять бутылку дешевого вина, это вырубит ее с первого бокала, ― бормотала она, спускаясь в лифте.
За неделю до Вечера Согревающего Очага.
Мы с Рэрети зависали в Эпплузе. После неудачного похода в ресторан моя подруга окунулась в работу. Как и год назад, ей захотелось открыть свой бутик в новом месте, и она выбрала Эпплузу.
Южные части страны, Эпплуза, Додж ― это дикие земли, которые пони стали заселять совсем недавно, а после того, как Эквестрию наводнили фирмы и корпорации это место стало идеальным, чтобы убежать обратно в прошлое. Но цивилизация рвется и сюда, постепенно усмиряя дикий юг.
Так что модной империи Рэрети тут не шибко рады. Но Рэрети не собиралась сдаваться. В следующем году кобылки и жеребцы Эпплузы и Доджджана смогут приодеться в эксклюзивные наряды бутика Рэрети, созданные специально для жителей этих мест.
Доверие жителей Рэрети начала завоевывать, одевшись как кобылка, которая всю жизнь провела на ранчо. Блуза с юбкой и куда же без шляп? Все здесь носят шляпы.
В Эпплузе мы провели целую неделю, пока Рэрети выбивала себе участок, чтобы на пустом месте вырос целый магазин и искала будущий персонал, обладающий навыком шитья, подходящий под стандарты Рэрети и общалась с местными. Но пришла пора возвращаться обратно в холодный Понивиль.
Вечером мы сели на поезд.
― Спасибо, что провела со мной эту неделю, Рэинбоу Дэш, ― сказала Рэрети. ― Без тебя я бы не управилась.
― Это тебе спасибо, что заплатила за меня залог в тюрьме за пьяный дебош в салуне.
― Я так и не поняла, почему тебя вообще арестовали. Тот жеребец был не прав, дергая тебя за хвост. Зато как смешно ты пьяная удирала от законников с криками: “Я эквестрийка!” после чего плюхнулась в корыто, ― она захихикала.
― Ну скажи спасибо, что я тебя развлекаю, а то ты опять чуть не раскисла, когда вспомнила своего “Хувси”.
― Ой… не напоминай, ― она махнула на меня копытом. ― Просто не верится, что он такой недалекий в плане отношений.
― Но ведь ты как-то с ним ну... того.
― Это вообще случайно вышло, мы оказались в неловком положении, и я довела все до конца. Он потом мне названивал и пытался понять, что теперь с этим делать. Я, конечно, его успокаивала, говорила, что можем не торопить события, но я рассчитывала, что он свыкнется. Мы стали вроде как встречаться, ходить в кино, театры… и тут я подумала, что может будет неплохим шагом в наших отношениях, если мы с ним встретим Вечер Согревающего Очага, ― она мечтательно посмотрела в окно. ― Но видимо придется придумать что-нибудь другое.
― Может еще парочку неловких ситуаций будет достаточно?
Тут внезапно поезд резко остановился.
― Что происходит? ― спросила Рэрети.
В вагон зашел пони в черной шляпе и с красным платком на морде, одетый в белую рубашку и красный пиджак, в копыте у него был револьвер.
― Дамы и господа, простите нас за задержку вашего рейса, но мы вас грабим! ― сказал он хриплым голосом. В вагон зашел другой пони, куда выше, но худощавее первого, тоже в маске и в шляпе, но уже в светло-желтом пиджаке. ― Пожалуйста, отдайте моему другу ваши сбережения, и мы уйдем.
― Всего три секунды и я их уложу, Рэрети. Вот смотри, ― я собралась встать, но меня удержало копыто единорожки.
― Сиди, Рэинбоу, давай хоть раз не будем спасенными твоей потрясностью.
― Чего?
― Просто сиди и не геройствуй, ― прошипела она.
― Ты шутишь? Нас грабят!
― Сиди на месте!
Не знаю почему, но я послушно села и стала смотреть, как пони отдают свои деньги и драгоценности жеребцу. Вскоре этот хмырь подошел к нам и протянул свой вонючий мешок. Рэрети кинула туда свои серьги и кулон.
― Вы, мэм, ― жеребец окликнул меня и потряс мешком.
― Моя подруга уже дала вам все, что нужно, ― сухо ответила я.
Жеребец кивком головы показал своему напарнику, чтобы он подошел. Земной пони с револьвером прошелся по салону и остановился возле нашего места.
― Что такое?
― Да вот эта не хочет ничего давать.
Жеребец в красном посмотрел на меня. ― Мэм… я понимаю вы хотите поиграть в героя, но это…
Я перебила его.
― Нет, вы не понимаете, я сижу на месте только потому, что моей подруге вдруг захотелось побыть жертвой ограбления, так бы я надрала вам задницы еще пока вы поднимались в вагон.
Он собирался что-то ответить, но снаружи раздались хлопки.
― Это законники! ― завопил жеребец в красном. ― Нам теперь не уйти, они нас просто не выпустят.
― Возьмите заложников! ― посоветовала Рэрети.
Жеребцы уставились на нее.
― Возьмите меня в заложники и выйдете из поезда.
― Мэм! Вы в своем уме? ― спросил ее налетчик.
― Да ты совсем рехнулась?! ― подтвердила я.
― Ты тоже едешь! ― коротко сказала она мне.
― Чего… Нет-нет! Я не напала на них, я терпела, пока эти парни грабили весь вагон по твоей милости, но стать их заложницей это уже перебор, я не собираюсь этого делать.
Я сделала это, вернее мы. План Рэрети сработал, жеребцы угрожали что пристрелят нас, если им не дадут уйти, для убедительности Рэрети покричала. Законники отошли от поезда достаточно, чтобы грабителей и нас подобрал дилижанс их сообщников. И вот мы сидим внутри кареты и едем неизвестно куда.
Жеребец в красном ехал с нами внутри, его сообщники сидели снаружи. После долгого молчания жеребец наконец-то снял маску, показав украшенное шрамом и бородой лицо.
― Не знаю, что на вас нашло, мисс, но хочу вас поблагодарить за совет. Если бы не вы, то нас бы поджарили, как алмазные псы жарят своих сучек, хе-хе-хе.
― Мне было приятно вам помочь, я слышала, что вы просто обычные пони, которых нагрели корпоративные свиньи, и вам не осталось иного выбора, кроме как выживать так.
― Верно, мы не всегда были бандитами, как нас любят представлять в СМИ. Мы были обычными пони со своими целями и мечтами, жили на своей земле, но затем нас ограбили.
― Ограбили? Кто?
― Флим и Флэм. Мы жили и работали недалеко от Эпплузы, но потом появились Флимы и просто выгнали нас, сказали, что у нас нет прав на эту землю, что мы самовольно построили на ней дома, а они строго по закону купили ее, и выгнали нас на улицу. С тех пор мы поняли, что все эти байки про цивилизованный мир ― просто бред. Если другие играют не по правилам, то почему мы должны? Теперь мы просто бродим в поисках лучшей жизни и зарабатываем всеми доступными способами. Хе-х, как-то сильно разоткровенничался. Раз уж на то пошло, то меня зовут Слейт.
― Мисс Рэрети, ― ответила она. ― Моя подруга Рэинбоу Дэш.
― Вау, сама мисс Рэрети, моя сестра рассказывала о вас. Говорят, что вы просто гений своего дела, она была бы рада с вами познакомится. ― Он улыбнулся. ― Но тут мы расстаемся.
Карета остановилась, и жеребец открыл дверь. Мы стояли на развилке посреди пустыни.
― Пойдете этой дорогой и через два часа окажетесь в Додже в целости и невредимости.
― Спасибо, что подвезли, ― начала я. ― Простите мою подругу за странности, я с ней…
― Мы никуда не идем! ― объявила Рэрети.
― ЧТО?! ― воскликнули мы с жеребцом на всю пустыню.
― Я говорю, что мы никуда не идем. Вы похитили королеву мод и ее фотомодель, и получили какой-то жалкий мешочек безделушек. Я предлагаю вам нечто более крупное, нежели ограбление поезда или дилижансов. Я предлагаю вам получить выкуп.
― Выкуп?! Рэрети, ты с ума сошла, кто за нас будет платить?!
― Мэм, должен согласиться с вашей подругой, это очень безумная мысль.
― Эй, Слейт, что там лопочет эт кобыла? ― спросил тучный жеребец с длинной бородой в грязной майке.
― Ничего.
― Вот как значит, тогда расклад такой, мистер Слейт: либо вы меня и мою подругу везете к себе в лагерь, где мы обговариваем план моего выкупа, на котором вы обогатитесь, либо я говорю моей подруге, что изменила мнение, и она вяжет вас всех за десять секунд.
Он посмотрел на нас абсолютно сбитый с толку.
― Хм… Ну ладно, только потом не нойте.
И мы поехали дальше в их лагерь.
У меня такое ощущение, что после моего мужа в ее теле, у нее что-то в голове повредилось.
В домике Флаттершай витали дух праздника, гирлянды, мишура, носочки над камином и красиво наряженная ёлка.
― Поверить не могу, что твои родители согласились приехать на Вечер Согревающего Очага, ― сказала Фауна, доставая с чердака коробки с праздничными украшениями.
― Я давно хотела познакомить тебя с ними, а еще с моим младшим братом. Кроме того к нам придет Рэрети с семьей и Рэинбоу Дэш со своими родителями, ― говорила Флаттершай, поддерживая лестницу на чердак.
― Столько народу твой коттедж еще не видал, ― тепло улыбнулась Фауна. ― А когда твои родители планируют приехать?
― Хм… по телефону мама говорила, что будут за два дня до праздника.
“Динь-динь”, ― раздался дверной звонок.
― Кто бы это мог быть? ― Флаттершай направилась к двери, открыв ее, она была сильно удивлена.
― Привет, дорогая! ― дружно сказали ее любящие родители.
― Привет, сис! ― добавил ее брат.
Диана Пай ехала на поезде, следующем в Лас-Пегасус. Одной из промежуточных остановок как раз была недалеко от каменной фермы Дианы. Розовая пони вышла на перрон, кондуктор с грузчиком станции помогли ей вытащить тележку, набитую ворохом подарков.
― Фух, ― кондуктор вытер пот с лица. ― Я надеюсь, вам есть где остановиться в этой глуши, передают, что сюда движется целая буря. Поезда задержали в Понивиле и Филлидельфии. Так что это последний поезд на сегодня. ― Кондуктор забрался в вагон, и поезд тронулся в направлении Лас-Пегасуса. А Диана осталась ждать на вокзале.
― Привет, ― безэмоционально поприветствовала ее старшая сестра.
― Мод! ― Диана бросилась на шею своей сестре. ― Я скучала.
― Я тоже рада видеть тебя, Диана, ― Мод посмотрела на огромную телегу. ― Судя по всему, ты накупила целую груду подарков.
― Поможешь мне их спрятать? Чтобы жеребята Марбл нашли эту телегу и были очень очень рады.
Мод отвела взгляд.
― Что-то не так?
― Пойдем домой, ― ответила Мод.
Они запряглись в телегу и направились к каменной ферме.
Дорога до фермы дала им возможность немного поговорить.
― Как дела с учебой? ― поинтересовалась Диана.
― Я закрыла сессию на отлично. Профессор говорит, что у меня есть все шансы закончить учебу экстерном.
― Вау, я рада за тебя!
― А ты как в своем Сахарном Уголке?
― Я научилась готовить сто сорок видов тортов, а также девятьсот восемьдесят один рецепт кекса, представляешь?
― Трудно не поверить, ― кивнула Мод. ― Кстати, Лаймонстоун сделала свой первый шаг.
― Она пригласила среднего брата семьи Твистер на свидание?
― Почти. Она оставила ему конверт, набитый бирюзой.
― Ох… она такая романтичная.
Вскоре они добрались до цели. Ферма была украшена по канонам семьи Пай. Основу составляли гирлянды из светящихся камней. Электричество семья получала от старой ветряной мельницы, переделанной под генератор. Сестры пришли очень вовремя, на долину наступала снежная буря.
Дверь открыл их отец.
― Па, ― Диана обняла своего отца. ― Как я рада тебя видеть.
Потом появилась мама, Диана обняла и ее.
― А где Марбл, Лемонстоун, ну и конечно мои любимые племянники?
Из гостинной вышла Лаймонстоун, как и в любой другой день она была хмурой. Марбл со своим мужем не стали заставлять долго ждать, они тоже вышли встретить Диану.
Диана была очень рада выбору своей младшей сестры, большой сильный верный и надежный жеребец тускло-желтого цвета с пепельной гривой обнимал свою женушку. Вслед за ними выбежали три жеребенка: кобылка Инки, жеребчики Блинки и Поки. Диана аж завизжала от радости при виде племянников, она стала их обнимать и целовать.
В доме погас свет.
― Ох… опять, Игниус, когда же ты починишь мельницу?
― Спокойно, сейчас она снова заработает.
Спустя мгновение свет в доме снова появился.
Но затем Диана заметила неладное.
― Погодите, а где Пинки?
Пинки ― младшая дочь Марбл была названа вторым именем Дианы, кобылка светло-розового цвета с гривой цвета пшеницы. Среди своих братьев она была единственной такой яркой и веселой, Диана любила младшую племянницу больше всего.
Но сейчас кобылка лежала с сильным жаром в своей постельке. Марбл сидела рядом, меняя своей дочери холодные компрессы. Диана и Лаймонстоун наблюдали из приоткрытой двери.
― Она совсем без сил, и жар никак не спадает, ― пояснила Лаймонстоун. ― Ей становится только хуже.
― А вы пробовали давать ей лекарства, вызвать врача? ― спрашивала Диана.
Лаймонстоун покачала головой. ― У нас ничего нет, и живем мы слишком далеко от ближайшего города, чтобы к нам кто-то пришел. Кроме того в этом году вообще было туго с деньгами.
― Тогда я… почему мне не сказали? ― растеряно говорила Диана, пытаясь сдержать слезы. ― Я бы что-нибудь купила вместо этой повозки подарков, я привела бы врача, я все что угодно бы сделала.
― Мы писали, видимо письмо до тебя еще не дошло.
Диана кусала губы. ― Надо что-то делать.
― Что?
― Я пойду в город, ― сказала Диана.
― Ты с ума сошла? Туда идти больше суток, и не с такой погодой!
― Плевать! Пинки не выживет, если мы не окажем ей помощь, и я не буду встречать Вечер Согревающего Очага с племянницей, мечущейся в бреду. Этот праздник не будет для нее последним. Я еду!
Диана готовилась к походу в город. В сарае, где стояли сани, она закидывала в них все самое необходимое: розжиги для костра, топор, спальные мешки.
― Ты серьезно решила ехать? ― спросила Мод.
― Я не знаю, почему вы еще не сделали этого раньше, ― буркнула в ответ Диана, закрепляя вещи веревкой вокруг саней.
Мод открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала и просто промолчала.
― Мы солдаты, сестра, ― продолжила Диана. ― Мы клялись ценой своей жизни защищать невинных и близких! И это касается не только войны, ― Диана впрягла себя в сани. Мод ничего не говорила, просто наблюдала, как ее сестра готовится к опасному путешествию, когда ее взгляд поймал то, чего она раньше не видела в сарае: маленький гробик, который стоял в углу, прикрытый садовым инвентарем.
― Я еду с тобой.
― Серьезно?
― Разве похоже, что я шучу?
― Куда это вы собрались? ― Кобылки обернулись на вставшую между ними Лаймонстоун. ― Без меня?
Так три кобылки отправились в путешествие в поселок Роквилль, чтобы добыть лекарства для бедной Пинки.
Твайлайт со Спайком прибыли в готовый в очередной раз вступить в бой с Вендиго Кантерлот. Вооруженный многокилометровыми гирляндами, украшенный елками, гигантскими леденцами и всем чем попало, чтобы создать незабываемую атмосферу праздника.
― Мне кажется или с каждым годом Кантерлот пытается быть все более вычурным, ― пробурчал Спайк, оглядывая город, сидя на спине Твайлайт. ― Уверен, в следующем году они заменят купола дворца на большие лампочки.
― Не будь таким ворчливым, Спайк. Даже если так и будет, ты первый захочешь с ними сфотографироваться, ― с улыбкой парировала Твайлайт.
― Это, кстати, будет наш первый Вечер Согревающего Очага, когда мы все вместе. Ты, я, твои родители, Шайнинг с Кадэнс и Флурри Харт.
Твайлайт остановилась как вкопанная, что вынудило Спайка вцепиться в ее гриву, чтобы не упасть.
― Флурри! Спайк, я же впервые увижу свою племянницу вживую! ― Она стала ходить кругами. ― Это же не день встречи выпускников! Я… я должна произвести хорошее впечатление на нее! А я даже нормального подарка не купила, только дрянную книгу!
― Вау! Тебе понадобилось пятнадцать лет, чтобы понять, что книга в качестве подарка не лучшая вещь.
― Спайк, это не смешно, это катастрофа! Мы не можем идти домой к родителям.
― Что ты предлагаешь?
― Они же еще не знают, что мы приехали? Перекантуемся у меня дома и решим, что делать.
― Твайлайт, она же еще маленький жеребенок, ей будет…
― Быстрее ко мне домой! ТАКСИ!
Мы с Рэрети приехали в лагерь разбойников. Да хоть они десять раз бедные и несчастные потеряли работу, но они простые разбойники. Когда мистер Слейт открыл дверь повозки, нашему взору предстал типичный временный лагерь переселенцев. Припаркованные телеги и палатки дополнял костер посреди лагеря, вокруг собрались жители этого переездного поселения.
― Мистер Слейт, ― к нам подошел полный жеребец в красной рубашке с надетой поверх черной жилеткой и шляпой котелок. ― Мы уж начали переживать, не схватили ли вас.
― Почти так и вышло, мой друг, ― отвечал мистер Слейт. ― Все было бы печально, если бы не эти две кобылки. ― Слейт представил нас. ― Мисс Рэрети и Мисс Дэш.
― О, так вы спасли задницу моего помощника. Ха-ха. Благодарю вас, миледи, ― он вежливо пожал Рэрети копыто. ― Меня зовут Рич Хикок, а это моя знаменитая банда Хикок, ― он взмахом указал на поселение. ― Скажите, как вас отблагодарить.
― Эм... Рич, они конечно нам помогли, но госпожа Рэрети приехала сюда с довольно странным предложением, ― продолжил Слейт.
Мне казалось, что бандиты должны быть бесстрашными. Они грабят, уходят от погони, они против закона, но они просто не встречали Рэрети. Никто из этих бандитов не мог представить, что какая-то кобылка припрется в их лагерь и будет устраивать свои порядки. Ребята были просто ошарашены и безоговорочно выполняли все ее требования.
Я же решила не мельтешить в лагере и не бросаться в глаза, просто отлетела на ближайший уступ и, свесив ноги, стала любоваться млечным путем.
― Если бы я знал, чем обернется вся эта затея с заложником, я бы сдался этим законникам.
Рядом со мной нарисовался Слейт с двумя кружками кофе. ― Я даже не знал, что знаменитый модельер такой эксцентричный. ― Он дал мне кружку. ― Было невежливо отказать ей.
― Честно говоря, я сама первый раз вижу такую выходку. Когда вы вошли в вагон, я была готова ринуться в бой и набить вам морды, но видите ли ей захотелось побыть ограбленной.
Жеребец сел рядом.
― И вы действительно смогли бы набить нам морды?
― Посмотри на это крыло, я набила сотни морд на войне и после войны тихо не сидела, так что набить еще две морды для меня не проблема. ― Я отпила кофе. ― Фу… как грязь.
― Хе-хе. У кочевников с изысканными продуктами дефицит. Может и хорошо, что ты мне рожу не набила. Однажды я сказал, что женюсь на кобылке, которая сможет навалять мне.
― Обручальное кольцо для меня тоже украдете?
― Ну может быть, я бы купил его… все что угодно для вас, мисс.
― Миссис.
― Оу… а ваш муж не будет переживать насчет вашей пропажи? ― он достал сигарету и закурил.
― Не будет. Я вдова.
― Мои соболезнования.
Мы продолжили молча смотреть на звезды. Я вспомнила, что где-то год назад недалеко от Доджджана упал НЛО, и теперь город превращается в столицу научной фантастики.
Вскоре к нам подошли Хикок и Рэрети.
― Не думал, что скажу такое, но, Слейд, у тебя вроде был старый фотоаппарат твоего отца? Нам потребуется фото нашей жертвы для выкупа.
Родители Флаттершай приехали раньше намеченного, и Флаттершай с Фауной оказались не готовы к этому.
― Почему вы приехали так рано? ― интересовалась Флаттершай, помогая заносить вещи в дом, пока ее брат рассматривал портреты сестры.
― Мы просто подумали, чего ждать? Лучше приедем пораньше и поможем вам с приготовлениями, ― ответил отец.
― И познакомимся с твоим избранником, ― вставила мама.
― Избранником? ― переспросила пегаска.
― Ну да! Мы рады, что ты все-таки выбрала жеребца. После всех твоих неординарных решений в плане особенных пони... ― закатила глаза миссис Шай.
― Неординарных? ― Флаттершай выронила сумку.
― Эй, аккуратнее, там мои расчески, ― крикнул Зефир.
― Мы всегда хотели, чтобы твоим избранником стал жеребец, несмотря на то, что ты эм… любишь оба пола, ― сказал отец. ― Ну где он? Я разрешу ему называть себя папой.
― А вы уже задумывались о жеребятах? ― влезла миссис Шай.
― А сестра у него есть? Скажем с именем Рэинб… дроу.
― Привет! ― раздался звонкий женский голосок.
Родители и брат повернулись к источнику звука. На лестнице стояла желтенькая кобылка с голубоватой гривой и кьютимаркой с изображением животных. ― Меня зовут Фауна, и я девушка вашей дочери.
В доме повисла тишина.
А тем временем на город опустилась сильная метель.
Диана, Мод и Лаймонстоун пробирались через заснеженную долину, метель не утихала, но они продолжали идти, несмотря на бьющий им в лицо снег, мороз, сложную местность и усталость они шли. Они не говорили, не болтали, просто шли, думая только о том, что дома их ждет маленькая больная племянница.
Даже когда солнце село, они продолжили идти до поздней ночи.
― Диана, думаю нам надо сделать перерыв, ― наконец сказала Лаймонстоун.
― Нет, идем дальше, ― сухо ответила розовая пони и продолжила тянуть сани.
― Диана, Лаймонстоун права, ― вмешалась Мод. ― Нам нужно отдохнуть, к тому же уже совсем темно, мы рискуем заблудиться.
― Нет!
― Диана! ― строго сказали сестры.
Диана вздохнула, видимость действительно была не очень, единственным источником света для них осталась керосиновая лампа.
― Ладно, но как только станет чуть светлее, мы идем дальше!
Кобылки нашли большой камень, который укрыл их от ветра и летящего снега, там они обустроили лагерь, сделали навес, нашли ветки и развели костер.
― Мне кажется, даже когда мы наступали на Кристальную Империю такого снегопада не было, ― жаловалась Лаймонстоун.
― И теплее было, ― отозвалась Мод.
Диана просто сидела и молчала, глядя на языки пламени.
― Как там дела у Рэинбоу Дэш, ― поинтересовалась Лаймонстоун. ― Я слышала, она тип в фотомодели заделалась.
― Она просто помогает нашей общей подруге Рэрети, ― объяснила Диана. ― Эх, сейчас бы Дэш сюда.
― Да, она бы наваляла этим облакам по первое число, ― ехидно сказала Лаймонстоун.
― Она могла бы просто слетать в город, поднявшись выше облаков, ― пробормотала Мод.
― Давайте поспим немного, ― предложила Диана, и кобылки, укутавшись в спальные мешки, прислонились друг к другу и уснули под треск костра.
Эплы вернулись домой как раз вовремя, перед тем как Эквестрию накрыла пурга, которая парализовала железнодорожное сообщение.
Эплджек помогала матери на кухне.
― Я так люблю, когда мы вместе с тобой занимаемся домашней работой, ― сказала Лютик.
― Я тоже, по крайней мере мы не завели прислугу, которая делала бы все за нас. Мне было бы неловко сидеть в гостинной, зная, что какой-то пони орудует у меня на кухне, когда она тоже мог бы быть со своей семьей.
― Поэтому я противилась, когда твоя бабушка решила нанять в дом армию прислуги. Мне кажется, это единственный раз, когда я что-то отстояла в этой семье, ― Лютик погрустнела. ― Где, кстати, Флим? Они с братом будут у нас на празднике?
― Как же ему не быть на Вечере Согревающего Очага? Ведь я его жена, ― с усмешкой ответила Эплджек. ― И его братец будет.
― Ты как-то не слишком рада тому, что он будет тут.
― Я рада, но осадочек остался. После того, как пони, который клялся меня поддерживать во всем, отец моего будущего жеребенка, просто предательски пожаловался бабуле о том, что я сделала на Ночь Кошмаров.
― Да, это было подло с его стороны. Но как ни крути, он твой муж, а бабуля... ну она твоя бабуля.
― Она была любимой бабулей до войны, пока не обозлилась на род-поньской.
― Но тут мы уже ничего не изменим, разве если не пойдем против семьи, ― Лютик поджала губы.
Диана проснулась от того, что по ее спине пробежали мурашки. Было все еще темно, однако буря немного стихла и было видно, как на востоке небо чуть заалело, но главным источником света оставался догорающий костер.
Но это не беспокоило Диану, старые армейские инстинкты кричали, что кто-то ходит рядом с лагерем. Лаймонстоун и Мод крепко спали, недалеко тихо хрустнула ветка.
― Мод, Лаймонстоун, проснитесь! Тут кто-то есть.
Кобылки вмиг выпрыгнули из своих мешков и встали в кольцо. Их уши улавливали скрипы снега и тяжелое дыхание, на какое-то время все стихло, а затем из темноты с тихим рыком на них бросился волк.
Огромная зверюга, клацая зубами, повалила Диану на спину. Кобылка обхватила копытами морду хищника, стараясь держать ее подальше от своей шеи. Мод не заставила себя долго ждать и, развернувшись, врезала волку задними ногами, от чего животное с визгом улетело обратно в темноту.
― Не расслабляемся, если это не одиночка, то вокруг нас ходит целая стая, ― предупредила Лаймонстоун.
Так и оказалось. За остаток ночи из темноты на кобыл накинулись еще четыре раза. Бывшие солдаты приняли бой. Они старались держать волков на расстоянии, производя как можно больше шума, громко крича и топая, пиная тех, кто осмелился на них накинуться. Время для пони почти останавливалось, когда они ожидали нового нападения. Один из волков даже забрался на булыжник и прыгнул сверху на натянутый тент, развалив конструкцию.
Точку в сражении поставила Лаймонстоун. Когда стая начала брать их в кольцо, она вытащила из костра еще горящую палку и ткнула упавшего сверху волка. Подпаленное животное завизжало и, поджав хвост, кинулось к своим собратьям, те также не стали испытывать судьбу.
Сестры переглянулись. Убедившись, что они в порядке, быстро собрали лагерь и двинулись в сторону города.
Несмотря на мое недовольство, я быстро привыкла к жизни в лагере. Вопреки стереотипам, это место не было рассадником идиотизма. Тупые жеребцы тут конечно есть, но их разбавляют кобылки, которые ведут работы по хозяйству, сторожат лагерь и добывают деньги своими способами, а также тут были жеребята. Возможно, моя быстрая адаптация объясняется тем, что эти романтики пригласили нас посидеть у костра и налили мне сидра.
После чего мы пели песни про “Трынь-динь-ду”. Для ночлега нам достали старую пыльную палатку. Рэрети, после небольших переделок, она устроила, а вот для меня показалась слишком тесной, поэтому я сказала, что буду спать на свежем воздухе, благо погода хорошая, устроилась на ветке старого дерева и уснула.
Утром Рэрети подошла ко мне в старой порванной одежде, которую она одолжила у одной кобылки и попросила выполнить довольно странную просьбу.
― Так?
― Нет, затяни узел. Ой-ой, слишком туго, расслабь!
В общем Рэрети велела мне связать ее в лучших традициях БДСМ. А затем еще и привязать к дереву.
― Ну вроде все готово, ― сказала я, заканчивая последний узел. Моя подруга была полностью зафиксирована.
― Отлично! Теперь растрепи мне гриву и принеси ведро с водой.
Я растрепала ее гриву, уничтожив остатки укладки, и смоталась к ручью за водой.
― Поднеси поближе!
Когда я поднесла ведро ближе к ее морде, она опустила туда голову. В результате вся ее косметика растеклась по лицу.
― На фото будет выглядеть, словно я плачу, ― удовлетворенно сказала она. ― А теперь сделай кляп из этих трусов и затолкай мне в рот.
― Ты уверена, Рэрети? Мне кажется, ты еще не совсем отошла от Мэинхеттана.
― Делай что говорю! Этот жеребец поймет, что есть что-то более важное, чем работа! Этот Вечер Согревающего я проведу с ним! А теперь запихай эти трусы мне в рот!
Я сделала то, что она велела. Вскоре пришел мистер Слейд с фотокамерой.
― Ого, я… я не ожидал, что все будет так аутентично, ― пробормотал пораженный жеребец.
― Мисс Рэрети любит достоверность. Короче, делайте фото уже.
Слейд поставил аппарат на треногу. Устройство, судя по всему, старше самой Эквестрии, не подвело. Отработала магниевая вспышка, Рэрети старательно скорчила грустное лицо, и все было готово.
― А теперь твоя очередь, Рэинбоу.
― Моя?
― А как же иначе? Хувзу приходит письмо, я связанная, а ты попиваешь сидр? Помоги мне освободиться, сейчас я покажу тебе, как вяжет настоящая госпожа.
― Вот ваше фото, мисс, ― Слейд принес нам готовые фотографии и дал Рэрити, чтобы она оценила их.
― Идеально, у меня даже появились идеи для новой линии одежды. Спасибо, мистер Слейд, а теперь! ― магией единорожка вытащила из-за пояса жеребца нож, что изрядно испугало его. Она отрезала себе локон волос. ― Положите это в конверт вместе с фото.
― Хорошо. А какую сумму писать?
― Пишите пятьдесят тысяч.
― Мать мою Луна имела! Это же целое состояние, вы уверены, что он оплатит столько?
― Уверена! ― кивнула единорожка. ― Этой суммы хватит вам всем, чтобы завязать с этим образом жизни и найти себе новый дом.
Жеребец ушел, недоверчиво мотая головой.
― Я надеюсь, ты все продумала.
― Поверь мне, ничего в жизни я так не планировала, как свое похищение!
― Я так и не пойму, почему мы не идем домой к твоим родителям? ― поинтересовался Спайк, лежа на диванчике в старом доме Твайлайт.
― Потому что я не могу так появиться! Спайк, это моя первая встреча с племянницей, и она должна быть идеальной! Я не могу прийти с книгой!
― На-до-же!
― Не время для сарказма, Спайк! Лучше помоги мне. Возьми справочник, найди самые лучшие и дорогие магазины игрушек. И еще бутики.
― Ты купишь ей платье?
― Я куплю его себе! ― Единорожка расправила карту Кантерлота и закрепила ее на доске.
У Флаттершай все было спокойно, однако дом не покидала атмосфера неловкости и напряженности. Фауне надо было вернуться в ветклинику, ее ждали много больных питомцев. А Флаттершай осталась наедине с родителями и братом. Сейчас кобылка занималась работой по дому. И ей все еще было неловко находиться рядом с родителями, которые думали, что ее особенный пони был жеребцом и были очень этому рады. Флаттершай готовила яблочный пирог, в этом деле ей помогала мама.
― Так значит кобылка? ― протянула мама. ― А по телефону ты говорила, что у тебя особенный пони, и он ветеринар.
― Это мой прокол, что я не уточнила пол, ― сухо ответила Флаттершай, раскатывая тесто.
― По крайней мере она действительно оказалась ветеринаром.
― Говоришь так, как будто я все время вам вру, ― раздраженно ответила пегаска, укладывая тонкое тесто в противень для пирога.
― Прости, не так выразилась.
― Эй, сис! В доме стало холодно, ― брат Флаттершай просунул голову в дверной проем, ведущий на кухню.
― Надо подкинуть дров, ― буркнула Флаттершай. ― Я же послала отца их наколоть.
― Да, я вижу его в окне.
― Сколько он нарубил?
― Одно полено.
― Одно? Он вышел двадцать минут назад, ― Флаттрешай перепоручила обязанность по готовке пирога маме, а сама накинула куртку и вышла на улицу к сараю, ее брат последовал за ней.
Отец пытался наколоть дров. Жеребец стоял возле пня и пыхтел, лезвие топора глубоко вошло внутрь дерева. И он не мог его достать.
― А... зайка! Я уже почти закончил, фух… а колоть дрова нелегко... зря я того парня на рынке ругал... ― Он стал стучать топором с застрявшим в нем поленом по пню, как маленьким молоточком для сапог. ― Жаль конечно, что твоя подруга не жеребец, он бы научил меня всяким премудростям жителей земли.
― Ой, ради Принцесс, Папа! Дай сюда. ― Она выхватила топор и, развернув его, ударила обухом по пню, бревно разлетелось на две части.
― Как ты..?
― Я много лет живу на земле, папа! Я знаю, как колоть дрова! Я много чего умею! И мне не нужен жеребец для этого! Да, я хотела встретить большого, красивого, сильного жеребца! ― Флаттершай поставила на пень очередное полено и с размаха разрубила его. ― Но вышло так, что я встретила Фауну, и мы полюбили друг друга. Так что… ― Она разрубила еще полено. ― Нечего..! ― И еще полено. ― Мне..! Намекать..! Что мне..! Нужен..! ЖЕРЕБЕЦ! ― последний взмах был такой силы, что топор, перерубив полено, вошел в пень так глубоко, что Флаттершай не смогла его достать. Рыкнув, она развернулась и пошла обратно домой готовить пирог, оставив двух взрослых жеребцов собирать нарубленные дрова.
Без сил, без сна, без нормального отдыха три сестры пробирались через заснеженные равнины, буря утихла, но все еще шел снег. В какой-то момент Диана подумала, что они бродят кругами, и все бессмысленно. Но затем ее сестра сказала, что видит вдали огни.
Это были фонари города Роквиль, единственного клочка цивилизации во всей этой глуши.
У сестер открылось второе дыхание, и они поспешили добраться до него как можно быстрее.
Доктор Хувз работал в своей лаборатории. Облаченный в белый халат и вооруженный инструментами, он пытался заставить заработать вычислительную машину, сконструированную на основе новых полупроводников. Но стоило ему нажать на кнопку подачи питания, как прибор издал писк, а на зеленом экране высветилась информация об ошибке.
― Конские перья! ― прокомментировал он.
― Мистер Хувз? ― в лабораторию вошла молодая кобылка лилового цвета с темной гривой и очками. Это была его ассистентка, которую он послал за кофе. ― Вижу, вы решили начать без меня.
― Можно выкинуть все это на свалку, мы никогда не сможем сделать рабочий образец, ― в отчаянии сказал Хувз. ― Нам выпала такая возможность, когда мы получили части разбитого космического корабля под Доджем. Но мы так и не продвинулись дальше обычного копирования их технологий.
― Не надо отчаиваться, вы же сами говорили: “Есть проблема ― реши ее.”
― Верно, ― он улыбнулся. ― Так и говорил, ― он взял стакан кофе, который дала ему ассистентка.
― Знаешь, я думаю на сегодня можно закончить, можешь уйти пораньше.
― Серьезно? Вот спасибо, ― она пошла было к выходу из лаборатории, но опомнилась. ― Ой, для вас еще письмо есть, вот, ― она передала жеребцу желтый конверт.
― Мне? Спасибо.
Ассистентка ушла, а Хувз перешел из лаборатории в свой кабинет и сел в роскошное кожаное кресло. Вскрыв конверт ножом для писем, он выпотрошил содержимое на стол из красного дуба.
Первыми он взял фотографии. Там была запечатлена растрепанная Рэрети в лохмотьях, привязанная и с кляпом во рту. На втором такая же растрепанная и связанная Дэш лежит в палатке.
― О Селестия! ― он быстро схватил письмо и стал читать содержимое.
“Если ты это читаешь, внимательно посмотри на фото.
Ей ничего не угрожает, пока...
Наши требования просты: нам нужны деньги, 50 тысяч монет. Если согласен, то отправь записку по этому адресу: напиши “Сделка состоится”. Прилетишь в канун Согревающего Очага к Лунному Каньону в полдень.
И советую держать рот на замке. Если сболтнешь кому-либо, то уверяю тебя, грязным бельем ее рот не ограничится. А ее подруге в борделе вставят по первое число. Время пошло.”
― О Селестия, Рэрети! ― Хувз закусил копыто, чтобы не заорать. Он посмотрел в окно на празднично украшенный город и вспомнил их разговор в ресторане. ― Это же все моя вина! Я должен был быть с ней в этот праздник, я должен был предложить провести его вместе. А теперь что? Она в какой-то пустыне, с бельем во рту. Так, Хувз, будь мужиком, если бы Рэрети узнала, что тебя похитили, она бы так не раскисала, а пыталась бы что-то сделать.
Хувз взял бумагу и ручку, написал “Сделка состоится”, запечатал конверт и направился к почте.
― Нет, все не то! ― твердила Твайлайт, перебирая игрушки в магазине! ― Все не то! Спайк, это уже пятый магазин игрушек, а я так и не нашла ничего достойного Флурри!
― Твайлайт, она всего лишь жеребенок, ей любой подарок понравится, главное, чтобы он был от любящей пони.
― Сказал тот, кто чаще всего выбирал игрушки фиолетового цвета, ― парировала Твайлайт, шаря по стеллажам.
― Эй!
― Все не то, не то! ― ворчала единорожка. ― В этом магазине можно найти что-то для годовалого аликорна!?
― Посмотрите в отделе для маленьких принцесс, ― монотонно сказала кобылка пегас в форме работника магазина.
― О, спасибо. ― Она побежала туда.
Оказавшись в отделе, Твайлайт почувствовала себя некомфортно, все розовое, повсюду развешаны плакаты Селестии и Кадэнс. Пластиковые короны, копии платьев принцесс, игрушечные чайные наборы с изображениями принцесс, косметика для жеребят от Кадэнс и набор “Готовимся к королевской свадьбе”, даже картонный Шайнинг.
― Мне кажется это странным. Интересно, а принцесса знает об этом? ― задалась вопросом Твайлайт.
― Надо спросить ее, ― ответил Спайк, глядя на игрушечную духовку с прилагающимся к ней любимым рецептом торта Селестии. ― А почему принцессы Луны тут нет? Ах нет, вот же она.
Спайк указал на отдел для жеребчиков. Луна входила в комплект игрушечных солдатиков “Джи Ай Луна”.
― Ух… Я не могу купить ей подарок, на котором изображена либо Селестия либо ее мать! Погодите, что это? Мои глаза не врут?
Она подошла к плюшевым пони с глазами-пуговками.
― Они похожи на плюшевых пони, которые были у меня и Шайнинга! Это идеальный подарок, почти как моя мисс Всезнайка! ― радостно воскликнула Твайлайт!
― Ура. Теперь мы можем пойти к твоим родителям?
― Нет, что ты! А как же я? Я еще не готова к встрече с Флури! Быстро в салон красоты и бутик!
Пока мы с Рэрети дожидались ответа от Хувза, у нас было время, чтобы изучить быт и нравы пони вне закона. Рэрети решила присоединиться к дамскому клубу банды, узнать, как они живут, ну а мне ничего не оставалось, кроме как составить ей компанию.
― Так значит вы тоже участвуете в ограблениях?
― Отчасти, ― говорила полненькая блондинистая кобылка в светло-голубом платье. ― Мы бываем отвлекающим маневром. Ну знаешь, едет такой дилижанс с богатенькими пони к примеру, и тут выбегаю я, такая вся невинная. “Ох нет, спасите! Меня высадили с поезда посреди пустыни, и я тут заблудилась, спасите, помогите!” Или ты спишь с каким-нибудь пони и узнаешь от него, что тогда-то проедет карета, набитая деньгами.
― Это те из нас, кого ничего не обременяет, ― вставила другая кобыла в черном платье с темными, как смола, волосами, кормя грудного жеребенка бутылочкой с молоком. ― Вот я и другие девочки следим за хозяйством, нашими жеребятами, когда мужчин нет. Я могу отстрелить кое-что жеребцу с двух сотен метров из винтовки, а в это время мой маленький будет пить молоко из моего вымени.
― О да, ― встряла рыжеволосая земная пони. ― Мы тут стирали шмотье и тут видим один из Макольтов за нами следит. И Белоснежка такая: “Апельсинка, дай ка мне “Спринфилли” моего мужа.” Постелила себе подстилку, легла на нее и стала целиться, а ее мелкий подходит и как присосется. Она стреляет по этому уроду, а малыш даже не дернулся.
― Зато крики того жеребца слышны на весь юг.
Все засмеялись. А затем Рэрети задала вопрос.
― Я все хотела спросить, а вы вообще готовитесь к Вечеру Согревающего Очага?
― Ай! Все сделаем в канун, ― твердила блондинка. ― У нас немного другие традиции, знаете ли. Слушай, Рэрети, а научи нас шить эти простые платья на каждый день.
― Ну они уже вышли из моды, но ладно!
Тут я поняла, что лишняя здесь и решила прогуляться.
Я спустилась к подножью холма, на котором стоял лагерь. Там я нашла Слейта, который чистил свой револьвер.
― О миссис Дэш, наша компания кобыл вас утомила?
― Они стали говорить о шитье, а я уже и так достаточно набралась этого от моей подруги. ― Я посмотрела на револьвер.
― У вас на войне были такие?
― Ближе к концу, ― ответила я. ― И не у всех. Большинство предпочитали обычные копья, пушки и заклинания. Можно подержать?
― Да конечно, ― он протянул мне его.
― Такой тяжелый. Но зная, что он может выбить мои мозги наружу, понимаешь всю его мощь.
― Хотите пострелять?
― Ага!
Он поставил на рядом стоящий камень четыре пустые бутылки. Я подняла револьвер и прицелилась.
― Попробуйте сами. ― Я выстрелила, пуля пролетела мимо, попав в кактус.
― Неплохо. Вы ведь в кактус целились?
― Очень смешно.
― Давайте я помогу.
Слейд встал сзади и помогал мне целиться, показывая как правильно держать копыто. И я нажала на курок, хлопок раздался на всю долину, а стеклянная бутылка разлетелась на мелкие кусочки. Улыбка появилась сама собой, я попала! Я повернулась к жеребцу, и наши носы столкнулись друг с другом.
― Что ты планируешь? ― удивленно сказал Биг Мак, сидя с Эплджек в своей комнате.
― Я хочу сместить бабулю! ― повторила Эплджек.
― Ты с ума сошла? Это перепады настроения или типо того?
― Я еще не дошла до этой стадии беременности. Братец, я на полном серьезе хочу это сделать.
― Прям сейчас?
― Нет, пока нет. Мы не можем просто взять и выкатить ее из кабинета. Это надо делать законно. Но одна я не справлюсь. Ты поможешь мне? Или так и будешь сидеть в ожидании, что тебя пригласят на очередной светский раут, в надежде сосватать тебя с толстой дочерью какого-нибудь чиновника!
Биг Мак закряхтел, старательно взвешивая все “за” и “против” в своей голове.
― Ну что ты решил? Ты поможешь мне?
― Агась!
Твайлайт со Спайком выбрали кантерлотский бутик Рэрети. Единорожка дала ей сертификат на пожизненную скидку в любом ее магазине.
― Ну как я выгляжу? ― она стояла в примерочной в черном платье.
― Черное? Серьезно, мы празднуем Вечер Согревающего Очага, а не новый год.
― Но это практично, я в нем встречу и племянницу, и Новый Год.
― Бери что хочешь! Мы несколько дней носимся по городу вместо того, чтобы реально проводить время с твоей племянницей. А я облизал бы ложку с шоколадным тестом для торта, который готовит твоя мама. Она всегда дает мне облизать ложку, когда я помогаю ей готовить торт.
― Прости, Спайк, ― Твайлайт вышла из кабинки и отправилась на кассу. Там ей упаковали платье в фирменную сумку бутика и выдали гарантийный чек. Они вышли из бутика и направились обратно домой.
― Приду домой, быстро надену его и пойдем к родителям, ― радостно обещала Твайлайт, пригарцовывая по дорожке.
Они шли по улицам, смеркалось, и на смену солнечному свету приходил свет от фонарных столбов и гирлянд. И точно по запланированному расписанию в городе пошел легкий снег.
― Я не знаю, как мне быть, ― молвил шоколадного цвета единорог с молочно-белой гривой, который шел позади Твайлайт со своим другом. ― Эти проклятые Флэмы! Они вновь не выплатили мне зарплату. Мы и так уже затянули пояса. Денег еле хватило на оплату жилья. Не знаю, как мы встретим этот Вечер. Ужина нет, подарков тоже. Как я приду к жене с пустыми копытами? А Микки, он весь год вел себя хорошо. Этой ночью я слышал, как он просил духов праздника подарить ему игрушку хоть какую-нибудь.
Твайлайт резко остановилась, затем решительно тряхнула гривой.
― Простите, мистер, ― она развернулась, остановив двух жеребцов. ― Я случайно услышала ваш разговор и вот, ― она протянула ему сумки с покупками.
― О Селестия всемогущая, не стоит, прошу, ― отнекивался жеребец.
― Прошу, возьмите. ― Он неуверенно взял пакеты. ― И вот, здесь немного, но на более-менее нормальный ужин хватит, ― она улыбнулась, протягивая ему последние свои деньги.
― Ох, спасибо, спасибо! ― жеребец кинулся на нее с объятиями. Рог Твайлайт загорелся инстинктивно, чтобы заломать нападающего, но она пересилила себя и приняла объятие. ― Спасибо вам, я не знаю, кто вы, но вы спасли наш праздник, ― он радостно убежал вместе с другом.
― И что будем делать теперь? ― спросил Спайк.
― Пошли просто домой к родителям, ― сухо ответила Твайлайт.
Сестры наконец добрались до Роквилля. Найдя открытую аптеку, они купили нужные им лекарства, и даже с запасом. Диана не жалела денег. Вскоре сани были заполнены медикаментами. Пополнив припасы, кобылки двинулись обратно домой. Ситуацию вновь усугубляла погода, метель возвращалась и очень сильная.
Кобылки шли, борясь с ветром и снегом. На второй день пути обратно, они плелись уже без сил, ко всему перечисленному они начали путаться в белом мареве и не были уверены, куда идти дальше.
― Они еще не пришли, ― промолвил муж Марбл.
Марбл Пай молча кивнула, сидя рядом с кроваткой больной дочери, ей становилось все хуже. Марбл поглаживала копыто маленькой кобылке, давая понять, что она рядом.
― Я… я пойду помогу твоему отцу, нужно принести еще дров. Он поцеловал женушку, погладил дочку и вышел из комнаты.
Марбл посмотрела в окно. Она знала, что, скорее всего, ее сестры заблудились. Взгляд ее упал на элеватор, который одиноко стоял на ферме.
Она вспомнила, как давным давно, когда они были жеребятами, они боялись, что волшебные олени, которые дарят подарки на каждый Вечер Согревающего Очага, не найдут их дом. Поэтому они с сестрами задумали сделать очень яркую праздничную звезду.
Мод нашла камень, который имел свойство, находясь рядом с источником света, отражать и преломлять его так, что свечение можно было увидеть в самом густом тумане. Сестры выточили из него пятиконечную звезду, засунули туда самую мощную лампочку, которую смогли найти и установили на верхушку элеватора. Звезда светила так ярко, что к ним приходили заблудившиеся путники и просто любопытствующие пони, которым было интересно, что это такое яркое светит вдали. Последний раз, когда они доставали ее был Вечер Очага перед войной. После нее о ней как-то забыли.
Марбл поцеловала дочку и вышла из комнаты. Она залезла на чердак и стала копаться в коробках, вскоре она нашла ее. Звезда была такой же, какой она ее запомнила: пятиконечная, пятый самый верхний конец был длиннее других. Она взяла звезду и ринулась вниз, накинув куртку и шапку.
― Марбл, зачем ты вышла на улицу? ― спросил отец, который нес дрова.
― Милая, что происходит?
Ничего не ответив, она ринулась к самой высокой постройке фермы. Забралась по лестнице. Наверху дул очень сильный ветер, но ее это не останавливало.
Девочки, я не знаю, где мы! ― вздохнула Диана.
― Я тоже! ― ответила Лаймонстоун.
― Аналогично! ― поддержала Мод.
― Но мы должны идти, я чувствую, что мы уже близко, ― сказала Диана, хотя ее надежда медленно угасала.
― Мы уже несколько часов тут бродим, мы заблудились! ― твердила Лаймонстоун.
Мод молча упала без сил, сестры кинулись ее поднимать.
Марбл забралась на вершину элеватора, установила звезду на специальное крепление, которое они когда-то сделали для нее и подключила ее к розетке. Звезда вспыхнула так ярко, что Марбл пришлось прикрыть глаза копытом, но затем погасла. Пони подумала, что перегорела лампочка, но затем увидела, что света нет во всем доме. Мельница, которая давала энергию снова остановилась. Она уже так делала. Марбл подождала, когда она снова начнет крутиться, но похоже в этот раз она остановилась окончательно. Буркнув себе под нос, кобылка спустилась вниз и побежала в сторону ветряка.
― Милая, можешь скажешь мне, что происходит?
Но она даже не остановилась. Забравшись наверх, кобылка стала толкать лопасть, в надежде прокрутить механизм и заставить генератор снова работать, но он не поддавался. Кобылка изо всех сил пыталась пошевелить его. Тут за лопасть схватились сильные копыта ее мужа.
― Не знаю, что на тебя нашло, но думаю для тебя это очень важно! ― сказал он. ― Тогда это важно и для меня.
Вместе они смогли заставить мельницу сделать оборот, и со скрежетом она закрутилась. Дом наполнился светом, а над элеватором вновь загорелась яркая звезда.
Три сестры укрылись от ветра за телегой. Они были без сил и замерзали. Но что еще хуже, они понимали, что все кончено, маленькая Пинки не встретит Вечер Согревающего Очага со своими сестрами, братьями и родителями. Как и ее тети.
― Прости меня, Пинки, ― сказала Диана, готовясь уснуть. Но тут яркий свет пробился сквозь снежную пургу, заставив ее глаза широко раскрыться.
― Девочки, смотрите! ― она растормошила сестер, указывая им на яркий свет.
― Это то, о чем я думаю?! ― спросила Лаймонстоун. ― Ай да Марбл!
Диана впрягла себя в сани, ее сестры толкали их сзади, и они из последних сил направились к светящейся звезде.
Письмо с ответом Хувза пришло, он был готов на сделку. Мы стали собираться. Слейд и его дружки готовили повозку, в которой нас привезут, Рэрети специально для них сшила повязки на морды. Наступило время прощаться, прежде чем отправиться на место встречи и вжиться в роли похитителей и кобылок в беде.
― Ну вот и все, ― сказала Рэрети. ― Уверена, этих денег вам хватит, чтобы пойти далеко на юг и начать все сначала.
― Я очень на это надеюсь, ― ответил Слейд. ― Должен сказать, что этот момент своей бандитской жизни я запомню надолго и расскажу своим жеребятам.
― А я, напротив, придержу эту историю, ― хихикнула Рэрети. Она пожала жеребцу копыто и забралась в повозку. ― Пока, девочки! ― она помахала новообретенным подружкам. И они ей в ответ.
― Ну вот и пора расставаться, ― сказал мне Слейд.
― Да, это был приятный опыт, хотя я по-прежнему не согласна с вашими методами, все же ни о чем не жалею.
― Может мы еще встретимся.
― Если только тебя не пристрелят, ― я скорчила гримасу и села в телегу.
― Так, парни! ― Слейд нацепил маску. ― Отвезем этих куколок богатенькому жеребцу.
Мы поехали.
― Ну, ― начала Рэрети.
― Что ну?
― Пока я выстраивала замечательный план своего похищения, ты не теряла времени с нашим похитителем.
― Я?! Ну мы неплохо начали ладить.
― Было ли между вами что-то?!
― Нет, ― резко ответила я и отвела взгляд от подруги.
― Колись!
― Ничего не было.
― Ну как знаешь, вечно у тебя каждый вечер Согревающего Очага “ничего не было”.
― Ты кстати помнишь, что мы празднуем у Флаттершай?
― Помню.
Мы добрались до лунного ущелья без приключений. Когда мы подъехали, минул полдень. Хувз ждал нас, как и было назначено, один. Я очень надеялась, что сейчас не выскочат пони в форме и не окружат нас. Но видимо любовный интерес Рэрети более чем честный. Он прибыл один, прилетел на своем личном цеппелине.
Хувз стоял недалеко от него с черным чемоданом. Слейд вывел нас из телеги, и мы направились к “покупателю”.
― Деньги у тебя? ― спросил Слейд.
― Да, а…
― Девочки, как видишь, тут, не волнуйся, мы их не трогали, ― со смешком ответил он. ― Покажи, что в чемодане.
Хувз открыл чемодан, яркий золотистый цвет монет осветил наши морды.
― Все, как и просили, пятьдесят тысяч и обычный старый чемодан, ― спокойно сказал жеребец.
― Отлично!
Доктор передал чемодан Слейту. А тот жестом показал нам, что мы можем идти. Рэрети кинулась на шею Хувсу.
― О, Хувси! Это было ужасно! Мне пришлось столько вытерпеть!
― Милая моя, они тебя не тронули?!
― Нет, только за хвост дергали. О, это было ужасно!
Мы пошли к цеппелину, я напоследок оглянулась. Телега со Слейтом уезжала за каньон. Жеребец шел недалеко от нее, он тоже повернулся и, посмотрев на меня, поправил шляпу и кивнул в знак прощания, а затем скрылся. А я забралась по трапу на цеппелин, и мы медленно полетели в сторону заснеженной Эквестрии.
― Все эти ночи я думала только тебе, ― ластилась Рэрети, положив свою голову на плечо жеребца, пока он управлял огромной летающей машиной.
― Я тоже думал о тебе каждую минуту. Знаешь, а давай отпразднуем этот Вечер Согревающего Очага вместе?
― О, это замечательная идея, дорогуша, ― Рэрети поцеловала своего жеребца и незаметно мне подмигнула.
Я только закатила глаза.
Твайлайт Вельвет открыла дверь. У порога стояла ее дочь с дракончиком.
― Твайлайт, милая, ― старшая единорожка обняла свою дочь. ― Мы так переживали, где тебя носило?
― Заморачивалась с подарками, ― Твайлайт поправила локон на волосах.
― Спайк, радость моя, ― порция любви досталась и дракончику.
― А вот и моя пиратка, ― в коридоре показался отец.
― Привет, Твайли, ― поприветствовали ее Шайнинг Армор и Кадэнс, они стояли в дверном проеме гостинной. ― Мы с Кадэнс поспорили. Я за то, что ты как обычно не могла выбрать подарок для Флурри и отправилась в будущее, чтобы спросить у нее взрослой. А Кадэнс на то, что ты носилась по городу в поисках идеального подарка.
Щеки Твайлайт покраснели. ― Победила Кадэнс.
Розовый аликорн подавил смешок.
― Где она? ― спросила Твайлайт.
― Спит, она все тебя ждала, никак не могла угомониться, ― рассказала Кадэнс.
Супруги расступились, пропустив Твайлайт в гостиную. Маленький аликорн лежал на диване, укрытый одеяльцем, в свете праздничной елки.
― Она такая милая, ― сказала Твайлайт, подходя ближе. ― И такие… большие крылья и рог, это они так выросли? ― шепотом спросила кобылка.
Кадэнс немного засмущалась. ― Не совсем, потрепала она меня знатно.
Флурри стала просыпаться, открыв глаза, она спросонья оглядела комнату и увидела незнакомого лилового единорога с повязкой на глазу.
― Привет, Флурри, я твоя тетя, ― Твайлайт не могла сдержать улыбку.
Малышка потянула копыта к ней.
― Возьми ее, Твайлайт.
Единорожка подняла аликорна магией и взяла в копыта. Оказавшись поближе малышка попыталась стащить повязку с Твайлайт, но та отдернула голову.
― А вот этого делать не надо. ― Она смотрела в эти огромные глазки и кое-что поняла. ― О Селестия, какая я дурная, бегала все эти дни в поисках подарков, выбирала платье, чтобы тебе понравится, а все, чего ты хотела на Вечер Согревающего Очага, это меня.
Диана, Мод и Лаймонстоун добрались до дома. Игниус с зятем встретили их, помогли разгрузить сани и занесли уставших кобыл в дом, где посадили напротив камина. Мать укрыла их одеялами и дала каждой по горячему напитку. А Марбл, взяв лекарства, помчалась наверх к дочери.
В канун Вечера Очага все пони сидели в гостинной рядом с елкой и ждали. Диана, Мод и Лаймстоун на диване лениво наблюдали, как здоровые племянники складывали башню из кубиков. Муж Марбл ходил по коридору возле лестницы взад-вперед. Игникус сидел в кресле ссутулившись и, подперев морду передними копытами, смотрел на огоньки камина, а его жена торчала на кухне, пытаясь отвлечь себя готовкой.
Прошла уже куча времени с тех пор, как Марбл зашла с лекарствами в детскую. Наконец сверху раздался звук открывающейся двери и стук копыт. У входа в гостинную появилась Марбл, вид у нее был совершенно измотанный, но счастливый. Следом в комнату маленькими шажками зашла Пинки, она была еще слишком слаба, но ей было уже лучше. Маленькая кобылка сказала.
― Я… я… тут пришла праздновать Вечер Согревающего Очага, чего вы все такие угрюмые?
Новость о выздоровлении Пинки, подняла всем настроение. Семья с энтузиазмом приготовилась к празднованию, зажгли елку. Диана пела праздничные песни и веселила молодняк. Пикни была еще слишком слаба, чтобы играть и танцевать с братьями, однако она подпевала и хлопала копытами в такт музыке. Малышка лежала на диване, укрытая красивым одеяльцем с подогревом, которое ей подарила Диана.
Закончив играть, Диана села рядом с племянницей.
― Значит вы с тетей Мод и Лаймстоун отправились в опасное путешествие, чтобы добыть для меня лекарства? ― спросила кобылка.
― Ага, не могли же мы просто сидеть и ждать, ― отвечала Диана.
― Спасибо, тетя Диана. ― К ним подошли Мод и Лаймонстоун. ― И вам спасибо, тети! ― на ее глаза накатились слезы. ― Это лучший Вечер Согревающего Очага. Когда я лежала там, все, чего я хотела, это оказаться в кругу семьи.
Диана обняла племянницу. ― А мы с сестрами больше всего хотели на этот Вечер Согревающего Очага увидеть тебя.
― Ну хватит, я сейчас расплачусь, ― проворчала Лаймстоун.
― Эй! А давайте дарить подарки! ― воскликнула Диана.
― Я даже не знаю, милая, выглядит не очень безопасно, ― сказала мама Дианы, глядя как та распаковывает и устанавливает телевизор, купленный для семьи.
― Опасно? Да брось, мама, скажи еще, что тот булыжник, который стоит у нас во дворе это яйцо дракона.
― Эй… поаккуратнее с выражениями! ― встряла Лаймонстоун, сидя в розовом свитере с обнимающимися оленями, рассматривая книгу, которую ей подарила Диана, набирающую популярность в Эквестрии новинку из страны Киринов. Мангу.
Диана закончила настройку и, повернув ручку выключателя, открыла пони мир телевидения. По телевизору показывали праздничную программу.
― Они сидят там вместо того, чтобы праздновать дома со своими родными? ― задался вопросом отец Дианы.
― Думаю, что они записали это заранее. А вот пони, которые следят за эфиром, там сидят.
На сцену вышел популярный певец и запел.
На прошлое Рождество
Я подарил тебе своё сердце.
Но на следующий день ты его вернула.
В этом году,
Чтобы оградить себя от переживаний,
Я подарю его кому-нибудь особенному.
Вся семья завороженно смотрела на новое устройство и слушала. Лаймонстоун время от времени открывала подаренную книжку, чтобы посмотреть что-то на странице отмеченной закладкой, густо покраснеть, закусить нижнюю губу и продолжить смотреть. Мод сидела рядом и игралась со своим подарком, сумочкой для переноски камней, где уже поселился ее друг Болдер. Марбл и ее муж сидели на отдельном диване в обнимку, а посередине была Пинки. Инки, Блинки и Поки играли на полу с новыми игрушками, больше всего им понравился паровозик, который мог ездить самостоятельно. Родители старших сестер также сидели в обнимку.
А Диана, глянув на сияющую на элеваторе звезду, шепотом сказала ей “Спасибо” и присоединилась к празднованию.
Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду.
Я держу дистанцию,
Но не могу не смотреть на тебя.
В доме Флаттершай все было почти готово к празднованию, осталось только дождаться гостей. А пока Флаттершай и Фауна делали последние приготовления. Парочка возвращалась домой из магазина, не хватило продуктов для фирменного салата Фауны.
Пока они шли домой, им было о чем поболтать.
― Да, эта неделька выдалась напряженной. Животные, как один, с больными животами, и еще твои родители, которые ожидали, что я большой красивый стройный жеребец. Может мне сходить к твоей подруге Твайлайт, она опытный маг, что если у нее есть заклинание изменения пола?
― Не сыпь мне соль на рану, они меня утомили. Всю жизнь на меня голоса не повышали, зато как приехали сюда из Клаудсдейла, так просто жизни мне не дают. Вечные намеки, что я слабая кобылка, и мне нужен жеребец, а банку с огурцами открыть не могут, вот был бы тут большой и сильный ветврач… Пфф… двое взрослых жеребцов не могут открыть банку с огурцами, ― она вздохнула. ― Надеюсь, когда приедут родители Рэинбоу, они немного поутихнут.
Вскоре парочка добралась до дома. Они открыли дверь, в доме царила тишина. Кобылки напряглись. Они зашли в гостинную, родители и брат сидели там.
― Что случилось? ― спросила Флаттершай.
Родители встали и подошли к пегаске.
― У нас был разговор с твоей мамой, ― начал мистер Шай.
― Разговор? О нет, я этого боялась… вы разводитесь?!
― Что? Нет! ― опешил отец.
― Милая, мы говорили про твой выбор, ― стала объяснять миссис Шай. ― Мы должны были уважать его. Это мы некрасиво повели себя, навязывая свое мнение. И вместо того, чтобы принять и пустить Фауну в нашу семью, мы вели себя как… сволочи. Простишь нас?
Флаттершай обняла родителей.
― Я простила вас.
Двери дома Флаттершай открылись и на пороге оказались родители Рэинбоу Дэш, одетые в праздничные костюмы, родители Рэрети со Свити Белль, а также сами Дэш и Рэрети.
Наконец мы были дома в родном Понивиле. У нас даже осталось время, чтобы привести себя в порядок после нескольких дней в пустыне.
Встретив родителей, мы отправились к дому Флаттершай, где начался праздник. Мы пели песни, играли и открывали подарки. И у нас с Флаттершай состоялся разговор.
― Рэрети уговорила доктора Хувза прийти к нам на праздник?
― Ага. Знала бы ты, на что она для этого пошла?
― На что?
― Как-нибудь потом расскажу.
Рэрети и Хувз танцевали медляк, единорожка подарила ему красный свитер с елочкой, леденцами и оленями. И надела на себя точно такой же, только зеленого цвета.
― О, Рэрети, прости, что я даже ничего тебе не подарил.
― Хи-хи… глупышка, все, что мне нужно на Вечер Согревающего Очага ― это ты, ― она поцеловала жеребца в губы.
― Фу... поцелуи, ― высказала свое мнение Свити Белль.
― Всех пони приглашаю выйти на улицу, смотреть салют! ― позвала всех Фауна.
Мы надели теплую одежду и вышли на задний двор, с которого открывался вид на опушку прямо перед краем Вечносвободного леса.
Фауна подожгла фитиль, и через несколько секунд ночное небо с миллиардами звезд было украшено десятками взрывов разноцветных салютов.
Я стояла, обнявшись с родителями, также и Свитти Бель со своими, как и мистер и миссис Шай. Рэрети и Хувз целовались, не обращая внимания на канонаду. Только Зепфир сидел один, хм… может поцеловать его под омелой, только мы с ним тут одинокие.
― Прошу минутку внимания, я не просто так всех вас собрала, ― позвала нас Фауна. Она подошла к Флаттершай. ― Флатти, с того момента, как я встретила тебя, в моей жизни все перевернулось, ты стала самой близкой, самой родной пони для меня, и вот… ― она открыла коробочку, где было кольцо с бриллиантом. ― Ты выйдешь за меня?
Желтая пони приложила копыто к лицу, ее щеки покраснели, а на глазах выступили бусинки слез. И она ответила.
― ДА!
Праздник шел своим чередом в семье Эплов. Семья сидела за богатым на разные вкусности столом. Расположение пони за столом было уже привычным: во главе стола сидела бабуля Смит, справа от нее ее сын Брайт Мак, слева Лютик, рядом с Маком сидел его сын, а возле него Флэм. Эплблум сидела с мамой и с Флимом. Эплджек же сидела в конце стола напротив бабули.
Беременная кобыла смотрела на бабулю, как та медленно жевала свой пирог, запивая дорогим вином.
― Счастливого Вечера Согревающего Очага, милая! ― Флим протянул ей коробочку. ― В ней была серебряная ложечка с выгравированными кьютимарками Эплджек и Флима. ― Это для малыша, когда зубки будут резаться.
― Спасибо, милый. Вот и тебе подарок с братом. ― Эплджек передала коробки с подарками. Там были бабочки с нашитыми на них инициалами Флима и Флэма специальной золотой нитью.
― Как мило, спасибо Эплджек, ― сказал Флим и поцеловал жену.
― Да, спасибо, Эплджек, ― вторил Флэм.
Биг Мак говорил с младшей сестрой, не съездить ли им в Ванхувер. После чего он поймал взгляд Эплджек. Та просто кивнула ему и подняла бокал с яблочным соком.
― Эплджек! ― позвала бабуля Смит внучку. ― Счастливого Вечера Согревающего Очага. ― Бабуля подняла бокал, улыбнувшись своим морщинистым ртом.
― И тебе тоже счастливого Согревающего Очага, ― ответила Эплджек, думая, что это, наверное, последний Вечер Согревающего Очага, когда они с бабулей сидят за одним столом и улыбаются друг другу, потому что в следующем году родная бабушка станет для нее противником за право управлять компанией.