Зеркало (прошлое)
Часть 3 - Комбинат. Глава 22
Они уже достаточно долго просто сидели за кухонным столом, молча уставившись друг на друга. Разговаривать было особенно не о чем, тем более что каждую из них одолевали собственные тяжелые мысли: Шейди Хуф – воспоминания о прошлом, а Тимм – мысли о предстоящем будущем.
В комнате их бывшего соседа по общежитию всё было готово. Сердобольная Шейд уже помыла там полы, открыла окна, передвинула мебель так, чтобы работникам комбината проще было выносить тело, а также сделала выписку из домовой книги, которая теперь лежала под её копытом вместе с пишущей ручкой, линейкой и еще какими-то канцелярскими принадлежностями нужными для её заполнения. Там же лежала и последняя квартплата Зоннингама, которую старик не успел заплатить, чтобы уйти на тот свет свободным от долговых обязательств.
Оставалось только дождаться самих мясников. Они обещали приехать как можно скорее, но пока задерживались. И, в целом, это даже радовало светлогривую кобылицу, ведь ей предстояло решить куда более сложную задачу. Проникнуть на завод вместе с телом и все там хорошенько исследовать. Как это сделать? Мысли наперебой предлагали ей варианты, но все они пока не выдерживали критики. Убить одного из сотрудников и переодеться в его форму? Скорее всего это не сработает, если только выносить тело Зоннингама не приедет её сестра-близнец. Самой прикинуться мертвым телом старика? Вряд ли Шейд оценит такую «подмену». Залезть под днище автомобиля, на котором его повезут? Она смутно представляла себе, что находится под днищем автомобиля и реально ли там вообще за что-то ухватиться, да еще и проехать потом солидное расстояние, не сорвавшись и не попав под колеса. Тогда может залезть на него сверху? Интересный вариант, но только если удастся отвлечь водителя. А если нет? Какие еще варианты? Было бы у неё больше времени, она бы наверняка что-нибудь придумала, но с каждой минутой они подбирались всё ближе, а шансы на успех становились всё более призрачными.
Тимм горестно вздохнула.
– Да ладно тебе, в конце концов, Зонг теперь где-то, где явно лучше, чем в нашей мрачной протухшей дыре, – невесело усмехнувшись, произнесла Шейд.
– Хм? – не поняла Тимм.
В ответ черногривая пони только махнула копытом, мол, не поняла и ладно.
Вдруг в коридоре послышались тяжелые шаги, а с ними и приглушенная беседа двух жеребцов. Услышав это, кобылицы, как по команде, поднялись с мест и отправились к ним навстречу.
«Ну, началось…» – подумала Тимм, подготавливая себя к активным действиям.
В коридоре, напротив распахнутой двери в комнату Зоннингама, их ждали двое в черной униформе. Большой и крепкий пони, похожий чем-то на постаревшего Стоунхаммера, и второй – мелкий и жилистый, – больше напоминавший её коллег-механиков со складов Авафа. Рядом с ними стояли небольшие носилки.
– Я так понимаю, наш клиент там? – поинтересовался здоровяк, кивнув в сторону дверного проема.
– Да, – Шейди Хуф кивнула, – в комнате с радиостанцией или радиоприемником… не знаю, как это правильней назвать. Наушники только снять не забудьте, а то оторвете чего.
– Приемник, наушники… А, он что у вас – меломан? – усмехнулся мелкий, но ему никто не ответил, – Был, – немного стушевавшись дополнил он, – Извините.
Жестом велев идти за ним, здоровяк взял носилки и отправился в комнату, второй поскакал следом. Послышался шум какой-то возни, во время которой Тимм подумала, что в принципе, хоть она и не была настолько уродливой, как этот маленький, тем не менее, вполне могла бы переодеться в его форму, и может даже большой бы не заметил подмены. Если, конечно, большой будет настолько туп, насколько она подумала. И если на лестничной площадке очень кстати не будет работать лампочка. Хотя с таким количеством пуговиц на их униформе, ей вряд ли удастся достаточно быстро переодеться даже под покровом темноты. Особенно под покровом темноты, если быть точнее.
Не прошло и минуты как оба жеребца вышли из комнаты. Они действительно знали свое дело. Зоннингам уже лежал на носилках, которые большой закрепил у себя на крупе, в то время как второму оставалось только придерживать их сзади, чтобы те не волочились по полу. Всё было сделано быстро и без задержек.
– Давно он помер? – выходя из комнаты, спросил крупный жеребец.
– Точно не знаю, – честно призналась Шейд, пожав плечами, – Вчера еще живой был, мы общались даже, а утром на завтрак не пришел, поэтому не знаю. Может просто не захотел, а может уже и был… – пони шмыгнула носом, – того.
– Понятно. Прощаться будете или мы пошли?
– Нет-нет, уносите его. Я уже с ним простилась.
Кивнув, жеребец потопал к выходу. Поняв, что её цель уходит Тимм поспешила следом. Её возможности сгорали одна за другой. Заводчане никак не хотели задерживаться и давать ей даже шанса осуществить задуманное. Хотя, что именно она задумала? Тимм даже до сих пор не остановилась на каком-то конкретном варианте.
Когда они оказались на лестничной площадке, выяснилось, что свет там все-таки горит, и поэтому возможности сделать что-то там у неё также не было. Разве что, если она выбьет лампочку? Но чем? Пока она будет искать, чем бы эдаким запустить в неё они уже спустятся с третьего этажа и окажутся на улице. Они и так шли слишком быстро!
Тимм начала паниковать. Их обязательно следовало как-то задержать. Может кто-нибудь из них хотя бы оступится, и они уронят носилки? Подставить подножку? Толкнуть их? Она бы и рада была это сделать, и даже попыталась как-то приблизиться к ним, но лестничные пролеты были настолько узкие, что она никак не могла поравняться с ними. Оставалось только плестись за ними следом, на ходу придумывая новые варианты.
– Эм. Смотрите, там! – попыталась она отвлечь их, но сказано это было как-то без интонации и настолько наиграно, что никто из них даже бровью не повел. Видимо, подумали, что она обращается к кому-то другому. Да она и сама сделала вид, что обратилась к кому-то выше по лестнице, и даже сделала несколько шагов вверх, чтобы убедить их в этом. Глупо получилось.
Так или иначе, время вышло, и мясники вместе с телом покинули подъезд, оказавшись на улице. Тимм очень надеялась, что машина остановилась где-то далеко, что позволит ей хотя бы на этом этапе пути обогнать их, но, увы, черный грузовик находился совсем рядом, буквально в нескольких метрах. Когда она должна была успеть что-то предпринять? Более того, водитель стоял рядом и уже открыл дверь кузова, поэтому шансов сделать что-то с машиной или отвлечь его у неё тоже не было.
Тем не менее, сдаваться Тимм не собиралась.
– Грузите его, а я пока мотор заведу, – пробормотал угрюмый водитель и вернулся в кабину, – Эй, Донкитэйл.
– У?
– Еще раз закроешь плохо дверцу, и она будет грохотать при езде, выпру, и будешь пешком за машиной идти, понял?
– Да понял я… – пробормотал мелкий, которого, очевидно, и звали Донкитэйлом из-за характерного «ослиного» строения хвоста. Да и ушей тоже.
«Хм, значит, если дверца будет закрыта плохо, его отправят пешком? Может, это и есть мой шанс?» – стоя перед носилками, размышляла Тимм. Вот только как заставить его плохо закрыть дверцу? Да и вообще, где гарантии, что водитель действительно сказал это серьезно, а не просто припугнул бестолкового грузчика.
На счет три жеребцы закинули тело старика Зоннингама в автомобиль, после чего сначала туда залез крупный работник, затем мелкий, а после и сама Тимм.
«А вот и шанс!» – улыбнулась про себя пони и самостоятельно захлопнула дверцу. Не слишком сильно, но и не слишком слабо. Так, чтобы она закрылась неполностью и наверняка стала бы громыхать. Хотя… Может она перестаралась и все-таки закрыла её нормально?
Затарахтел мотор. Автомобиль тронулся и все трое расселись по местам. Тимм продолжала сверлить взглядом судьбоносную дверцу. Достаточно ли она громыхает? Об этом ли предупреждал водитель? Не хотелось бы опростоволоситься в таком простом моменте.
Как будто бы прочитав её мысли, мелкий грузчик поднялся с лавки и с силой захлопнул дверь, после чего также молча вернулся на свое место. Ну, что ж, еще одна идея с треском провалилась. Теперь предстояло придумывать что-то новое.
Тем временем они выехали из проулка, и попали на дорогу. Машина ускорилась, и кузов наполнился монотонным, успокаивающимся гулом. Ей часто приходилось слышать такой, ведь автомобили грузчиков Авафа и мясников не особенно отличались друг от друга. Обычные грузовички, разве что на складах они были серыми, а на заводе их покрывали черной краской, что придавало им особенно мрачный антураж, вкупе с черной формой самих работников.
Кстати, лампочка внутри кузова также не работала. Возможно, решила было Тимм, именно поэтому грузчики не обращали на неё внимания и давали ей больше времени на размышления. Возможно, они просто не видели её, сквозь пелену мрака. Вот только… Пассажирам было прекрасно друг друга видно, и смотрели оба грузчика прямо на неё. Слегка озадачено. Заметив это, Тимм также уставилась на них. Немая сцена продлилась достаточно долго, но, в конце концов, тот, кто помельче, не выдержал и спросил:
– Мисс, а вы, собственно, кто будете?
Надо было как-то выпутываться из этой ситуации. Если она ответит достаточно убедительно, то они не высадят её где-то по дороге и позволят остаться с ними. Отличным вариантом было бы прикинуться их новым руководителем, или кем-то из сотрудников завода. С другой стороны, возможно, у них имеются какие-нибудь отличительные признаки для определения «своих», типа каких-нибудь нашивок или удостоверений. Сказать, что забыла их дома? В любом случае надо было что-то говорить, потому что пауза и так затянулась.
– Так я с ним же, – ответила пони, кивнув на тело Зоннингама.
– А-а… – протянул грузчик, после чего вопросительно переглянулся со своим напарником. Тот пожал плечами, – Ну, ладно.
С ним?! Как это с ним?! Они ведь могут подумать, что она тоже хочет превратиться в фарш! Свяжут её и отправят на бойню. Необходимо было как-то дополнить свой ответ. Объясниться. И чем скорее, тем лучше.
С другой стороны, из машины они её не выставили, да и вопросов больше не задавали. Разве что молчали всю дорогу и выглядели немного сконфужено.
Спустя некоторое время автомобиль остановился и посигналил. Снаружи раздался натужный металлический лязг, после чего машина вновь поехала, но уже гораздо медленнее. Очевидно, они доехали до завода.
Что теперь? Под любым предлогом покинуть кузов и попытаться исчезнуть среди бесконечных цехов? Может вообще выпрыгнуть из него на ходу. Скорость была небольшой, поэтому вряд ли она бы поранилась, сделав это. Но что, если снаружи бродит еще множество мясников? Что если там вооруженные охранники? Она спровоцирует их и тогда они наверняка поймают её и уж точно отправят на мясо, чтобы избавиться от свидетеля.
Машина заехала в какой-то ангар, стало гораздо темнее, чем раньше.
– Приехали, – оповестил их водитель, – Выгружайте его и давайте за следующим. Нам еще семь адресов сегодня посетить надо.
– Целых семь?! – ахнул мелкий, – Они издеваются все в мою смену помирать?!
– Ты выгружай, давай, – буркнул большой.
Распахнув дверцу, работники завода вылезли наружу. Тимм выбралась следом. Они оказались в каком-то насквозь провонявшем тухлятиной гараже с высоким потолком, где помимо каких-то стеллажей и автомобильных инструментов располагались также относительно недавно построенные деревянные мостки с уводящими вглубь цехов рельсами и тележкой, куда очевидно складывали привезенные тела (об этом свидетельствовали темные пятна на дереве, от которых, собственно, и распространялся этот отвратительный запах.
Тут же стояли еще четверо пони в черной униформе. Трое таких же простых работников и один с белой полосой на кепке, означавшей, видимо, его более высокий ранг. Также у этого жеребца имелась каштановая длинная шевелюра и позолоченное пенсне на носу. Одной ногой он держал какой-то журнал, а в зубах его находилась пишущая ручка.
– Один? – коротко спросил он.
– По пути был как раз, – кивнув, ответил большой жеребец, после чего лихо стянул тело Зоннингама с кузова прямо в тележку.
Пони в очках немного скривился, но ничего говорить не стал. Вместо этого он подошел к телу и внимательно его осмотрел: зачем-то заглянув ему в зубы, в глаза, и, оставив какую-то закорючку у себя в блокноте, поинтересовался:
– Давно он помер?
– Точно не знаю, – пожал плечами большой земнопони, – Сказали утром. Может позже.
– Вряд ли позже… – пробубнил себе под нос принимающий, – Уже даже глаза вваливаться начали. И запашок появился. Прошлой ночью, скорее всего.
– Вы технолог, вам виднее, – усмехнулся работник, – Ну что, тело в дело, а мы поехали?
– Погоди, – остановил его жеребец, – Имя его как?
Вспомнив что-то, собеседник поморщился, как от горькой конфеты, и звучно выругавшись произнес:
– Тьфу, опять имя забыл спросить.
– Я же сказал имена спрашивать! – рассердился пони с журналом, – Оуэлл приказал учет вести, кого переработали. Вам что, каждый день об этом напоминать надо?
– Да забыл я! – продолжил оправдываться грузчик.
– Что ты заморачиваешься Габ, ну, напиши «дед-Старогрив», кому какое дело?
– Донк, тебя вообще не спрашивают, – шикнул на него технолог, – Сказали фиксировать имена, значит, надо фиксировать.
Ненадолго в воздухе повисла тишина.
– И что нам теперь обратно ехать из-за дискордового имени?
– Может и придется. Я ведь уже предупреждал вчера за имена.
– Семь адресов, Габ! – водитель, который также был невольным слушателем этого разговора также решил высказаться, – Мы с ума сойдем туда-сюда мотаться по каждому адресу! Давай завтра уже!
– Завтра было вчера.
– Зоннингам, – негромко сказала Тимм, после чего все замолчали и уставились на неё, – Его Зоннингам звали.
– Точно! Так его и звали, я слышал, когда мы его грузили, – тут же подхватил мелкий грузчик, – Хозяйка дома так его называла.
– Так и было, Вест? – изогнув бровь, на всякий случай уточнил пони с журналом у того, – большого грузчика, которого, судя по всему, и звали Вест.
Здоровяк кивнул.
– Ну, в таком случае вам повезло. Зоннингам, значит, Зоннингам. Везите его в четвертый цех.
– А Браундаст не будет возмущаться из-за трупака очередного? – с усмешкой спросил еще один работник завода, – В прошлый раз чуть ли не до истерики дошло.
Жеребец безразлично пожал плечами, и работники смиренно покатили тележку в сторону указанного цеха. Сам пони по имени Габ пошел следом. Тимм, тоже решила присоединиться к ним, так как не видела смысла оставаться со своими предыдущими знакомыми, ведь они вот-вот должны были поехать по следующему адресу.
Примечательно, что кроме отвратительного запаха тухлятины, который, казалось, пропитал каждый миллиметр этих помещений, чего-то такого, что соответствовало бы её ожиданиям она пока здесь не видела. Не было висящих повсюду разделанных туш, рек крови, криков и слез умирающих жертв. Все пока выглядело достаточно обычно, если не сказать «обыденно». Просто производственное помещение, где туда-сюда сновали хмурые работники в черной униформе огибая покрытые пылью станки. Вдалеке гудели и тарабанили какие-то механизмы. Что-то в этих зданиях продолжало функционировать, но явно не всё. Хотя, быть может, все дело заключалось лишь в том, что они пока еще не дошли до производственных цехов…
Повернув на развилке куда-то вправо, они прошли по коридору в какое-то меньшее по размеру помещение, а затем, добравшись до покрытой каким-то жиром металлической двери, отодвинули её в сторону и вкатили тележку внутрь.
Здесь их встретил достаточно полный жеребец с толстыми ногами и рыжей шерстью, который со скучающим видом сидел напротив пустого стола и смотрел на висящую над ним лампу. В отличие от других, на нем не было черной униформы, а вместо неё имелся разве что серый замызганный передник. Другой важной деталью этого места был набор ножей и топоров различных размеров, которые располагались на стеллаже у одной из стен, а также подвешенная к потолку цепь со свисающими с неё металлическими крюками. Судя по всему, это и была бойня, а этот парень и являлся тем самым мясником, к коим она обычно причисляла всех пони в униформе завода.
Увидев кого ему привезли, он недовольно скривился.
– Габ, ну мы же договаривались! – возмутился он.
– Трупов сегодня много, поэтому в разделке участвуют все, – коротко ответил ему пони.
– И что? – не унимался мясник, – Я тут причем, Габ? У тебя трое лоботрясов есть для этого, пусть работают!
– Во-первых двое, а не трое, потому что первый цех сегодня не работает, а во-вторых – Браундаст, это не просьба, а приказ, поэтому бери тело и занимайся.
Проворчав себе под нос что-то оскорбительное, мясник жестом велел грузчикам водрузить тело Зоннингама на стол, а сам в этот момент отправился к стеллажу с разделочными инструментами, где взял себе небольшой нож с крючком на конце и топор с широким прямым лезвием.
– Самого тухлого, небось, выбрал, Габи – заметил Браундаст, презрительно глядя на тело старика.
– Какого привезли, такого и выбрал, – невозмутимо ответил он, – Там еще троих таких же тебе привезут сегодня. Много звонков, да и заявка от грифонов немаленькая.
– Эх, надеюсь, что следующие будут хотя бы не старперами в трупных пятнах…
Дождавшись, когда работники хорошенько обольют тело из шланга, а затем вытянут и прицепят к специальным крюкам передние и задние ноги Зоннингама, жеребец взял небольшой нож и, повертев так и эдак голову мертвого старика, положил её набок и быстрыми движениями перерезал горло. Послышался немного странный звук, не только тот, чавкающий, с которым нож врезался в несвежую плоть, а другой – как будто бы кто-то скрежетал по пластиковой трубке. Тимм не помнила такого звука, поэтому он показался ей необычным. Да и крови практически не было. Небольшая лужица, да и та, практически черная и густая.
– Фух, ну и вонища. Кстати, Габ, а ты мне уборщика нашел? – не прекращая своей деятельности, спросил мясник.
– Нет, – коротко ответил серый земнопони.
Голова Зоннингама отъехала в сторону, обнажив твердый, прочный позвоночник. Тимм была уверена, что сейчас он возьмет топор и перерубит это последнее звено, соединяющее голову с телом, но вместо этого он просто подковырнул что-то своим маленьким ножом и она легко отсоединилась. Быстро и без лишних усилий. Как будто бы нажал на какую-то кнопку. Знать бы только на какую…
Заметив её внимательный взгляд, Браундаст улыбнулся и хитро подмигнул пони, а затем отложил голову на край стола так, чтобы Зоннингам «смотрел» прямо на неё. Наверное, он полагал, что это должно было её напугать. Или просто заигрывал с ней. В любом случае, не дожидаясь реакции, он приступил к ошкуриванию тела, полностью потеряв к ней интерес.
– Так что будем делать, Габ? С уборщиком.
– К тебе никто идти не хочет. Ты сам знаешь почему.
– Значит, я просто кидаю весь мусор на пол, а там делайте с ним что хотите, идет? Хочешь, сам приходи и убирай потом, но я больше всей этой ерундой заниматься не намерен.
– Разберемся.
– «Разберемся» – передразнил его мясник, – Важный начальник теперь, значит. Жаль, что все такой же бесполезный.
Ничего не ответив, жеребец развернулся и направился к выходу, вместе со своими грузчиками, но, наткнувшись на кобылицу, вдруг остановился. Он какое-то время внимательно смотрел на неё, вспоминая что-то, а затем, строгим голосом спросил:
– А вы вообще кто такая?
– Эм. Я с ним же… – кивнув в сторону стола, решила воспользоваться тем же ответом кобылица.
Она удивилась, что к ней так неожиданно обратились, даже не дав подготовиться, но в прошлый раз сработало, может и в этот раз получится? Но не получилось.
– Браун это к тебе что ли пришла «посетительница»? – переведя взгляд на мясника, спросил Габ своего коллегу, – я, кажется, говорил тебе относительно визитеров!
– Вообще-то она с тобой была, Габ. Я понятия не имею кто это.
– Правда? – пони нахмурился и вновь посмотрел на Тимм, – В таком случае, какого дискорда вы здесь делаете? Кто вы такая?!
Действительно. Кто она такая и какого дискорда она здесь делает? Даже грузчики остановились и с интересом уставились на них. Где-то в этот момент она поняла, что у неё все это время не было никакого плана. Ну, кроме того, что вроде бы она является невидимкой для окружающих.
– Я… – ответы, даже самые глупые, почему-то совсем не хотели приходить к ней в голову.
Интересно, что они делают с нарушителями? Сразу убивают или сначала пытают, выведывая всю возможную информацию? Будут пытаться узнать от неё о Тиммерлин. Сколько она сможет терпеть, прежде чем выдаст свою подругу из будущего?
– Живо отвечайте!
– Габ, ну чего ты разорался, – послышался спокойный, и даже немного издевательский, голос мясника, – Может она на работу пришла устраиваться, просто не знает к кому обратиться.
– На работу в общем отделе пони записываются, а не посреди бойни – парировал жеребец.
– Ну и что? Все разве обязаны об этом знать?
– На входе табличка есть для самых тупых. Хотя не важно. Вы на работу?
– Д-да, – немного неуверенно ответила пони.
– Вот и отлично. Ты уборщицу просил, Браун? – не дожидаясь ответа, Габ обратился к Тимм, – Значит, идешь сейчас к тому жеребцу, за ним склад с инвентарем уборщика. Подготавливаешь его и делаешь то, что скажет тебе Браундаст. Обычно в этот список входит очищение поверхностей от крови и других жидкостей, мытье инструментов, посильная помощь при разделке уровня «подай-принеси» и транспортировка субпродуктов в цех №11. Он дальше по коридору и также помечен табличкой на уровне головы. Всё ясно?
– Ясно, – кивнула Тимм, – А что такое субпродукты?
– То, что непригодно для первичной переработки. Голова, кожа, кости и требуха. Требуха – это кишки. Еще вопросы?
Пони пожала плечами.
– По итогу дня бойня должна быть чистой, без посторонних запахов и без каких-либо останков. Если всё будет так, то я отведу тебя в общий отдел, там тебе выплатят твои 8 талонов, – дневной оклад уборщика, – ну и составят договор для дальнейшего сотрудничества. Если, конечно, к концу дня у тебя все еще останется желание работать здесь.
– Останется, – с усмешкой заметил Браундаст, – Я почему-то уверен в этом.
Пони по имени Габ фыркнул и вместе с двумя другими работниками покинул помещение, закрыв за собой дверь. Мясник же продолжил ошкуривать тело Зоннингама ловкими движениями отделяя кожу от мышечной ткани. Завораживающее зрелище. Завораживающее и ужасное одновременно, учитывая, что разделывал Браундаст сейчас себе подобного.
– Ну что стоишь, рот разинула? – прикрикнул он на неё, – Воду, тряпку, швабру – и марш за работу! Да поживее, я не хочу, чтобы тут все тухлятиной провонялось!
Пони медленно шла по коридору. От неё неприятно пахло Зоннингамом, но она не знала где можно было помыться на заводе, а потому вынуждена была вдыхать в себя этот запах всю дорогу до дома. Она, конечно, пыталась смывать с себя эти жидкости ополаскивая копыта в ведре, но вода там как будто бы изначально вся была вонючей и сальной, отчего подобные омовения делали только хуже.
В остальном же день прошел достаточно неплохо. Кроме того, что Браундаст много ругался на неё из-за нерасторопности кобылицы и постоянно указывал ей на её недостатки. Тем не менее дело свое он знал, и разделка тел проходила в очень быстром, по её мнению, темпе. Ополоснув тело и обезглавив его, он снимал с него шкуру и бесформенной массой закидывал её металлический таз, который Тимм должна была уносить в расположенный неподалеку цех №11. Там её уже встречали четверо других сотрудников – в основном кобылиц, – сидящих в окружении каких-то ванн, куда они, видимо, и перекладывали эти шкуры для дальнейшей переработки. Каким образом? Она пока не знала. По возвращении от неё требовалось помочь Браундасту вывалить требуху в другой такой же таз (или же собрать её с пола, так как ждать её мясник не собирался) и отнести её в тот же цех, но уже к другим сотрудникам, которые, судя по абсолютно невыносимой вони, работали именно с внутренними органами. У них даже респираторные маски имелись. Ну и наконец, третьим рейсом, как раз, когда Браундаст уже начинал развешивать готовые куски мяса на крюки и отправлять их по конвейеру куда-то еще, она собирала голову, копыта, голени и некоторые другие обрезки, и уносила их по последнему адресу, тем пони, которые работали с костями. Что они с ними делали? Кто знает, но грохот механизмов в этом помещении стоял особенно оглушительный, да и располагалось оно дальше. Явно не в одиннадцатом цеху. По завершении работ Браундаст уходил в другую комнату «перекурить», а Тимм оставалась отмывать помещение и готовить его к приему следующего тела.
Собственно, таким и был её сегодняшний день. Сначала это был Зоннингам, затем какая-то окоченевшая старушка, жеребчик со сломанной шеей и погибшая скорее всего от истощения молодая кобылица. Времени отдыхать у неё не было, да и ритм её вполне устраивал, потому она и не заметила, как наступил вечер и рабочий день подошел к концу.
Да она, может, и не поняла бы этого, если бы в какой-то момент в помещении вместо Браундаста не появился серый пони по имени Габ. Придирчиво осмотрев помещение, он потребовал повторно ополоснуть тряпки и отмыть несколько кровавых подтеков на полу, которые она не заметила, но в целом он остался доволен её работой. Убедившись в её намерении продолжать работать на заводе, он предложил Тимм проследовать за ним и отвел её в так называемый «общий отдел». Офисные помещения, где и запах был посвежее, и стены поаккуратнее, и даже имелись ковровые дорожки, расстеленные по коридорам. Такие же старые и запыленные, как и всё вокруг, но всё же.
Там у неё коротко поинтересовались относительно имени, сфотографировали её метку на боку и составили договор, согласно которому она – Тимм, вполне официально, с бумагой, становилась работницей завода со всеми вытекающими последствиями. Там же ей выдали её заработок и новую черную униформу.
– Интересно, можно ли считать эти деньги «кровавыми»? – пройдя через кухню в ванную комнату вслух подумала Тимм, – Не сделало ли это меня причастной ко всему, что происходит в том месте?
Необходимо было хорошенько помыться, чтобы избавиться от въедливого запаха мертвых тел. Это позволило бы ей чувствовать себя лучше.
Намылив воду в большом металлическом тазу Тимм опустила туда копыта и, дождавшись когда ногам станет холодно, зачерпнула оттуда побольше воды и ополоснула ей лицо. И так раз за разом. Потом шею, грудь. Приятная прохлада и запах мыла немного успокоили её, а заодно отодвинули на второй план неприятные мысли. Она планировала полностью очиститься. Жаль только, что несмотря на все старания, ощущение, словно бы все её тело покрыла сальная пленка, никуда не делось.
Вернувшись из ванной комнаты спустя минут пятнадцать, Тимм увидела перед собой немного помятую (как, впрочем, и всегда) Шейди Хуф:
– Я тебя разбудила? – спросила пони извиняющимся тоном.
– Нет, я не спала, – покачала головой Шейд, – Услышала, что ты вернулась и решила проведать.
– Спасибо. Я в порядке.
Тимм натянуто улыбнулась и направилась к себе.
– Запах отвратительный от тебя, – заметила её соседка, принюхавшись.
Она ведь только что помылась. Неужели до сих пор пахнет?
– Запах? А я не чувствую.
Шейди Хуф еще немного помолчала, дождавшись, когда пони обойдет её, а затем, в спину, произнесла:
– Только не говори мне, Тимм, что ты на мясокомбинат работать пошла.
– Нет, что ты. Конечно нет – почему-то решила соврать Тимм.
– Ну-ну.
И как она так быстро обо всем догадалась? Всё поняла и теперь смотрела на неё как-то иначе, по-особому. Честно говоря, у неё возникло впечатление, будто бы сегодня ночью все в городе смотрели на неё именно так – «по-особому»: и в трамвае, и на остановке, и на тротуаре. Как будто бы все они знали. Как будто бы над её головой теперь висела какая-то особая метка, какое-то позорное клеймо.
Пони захлопнула дверь в свою комнату и выдохнула. А может это просто самообман? Так или иначе, что бы об этом ни думали окружающие, она – совсем не такая, как те мясники с завода. Она не один из них и не собиралась ими становится. Напротив, она – воин света, внедрившийся в стан врага и получивший возможность досконально изучить его, прежде чем нанести сокрушающий удар! И, в конце концов, это было здорово. Тимм не ожидала, что ей так легко удастся проникнуть туда и втереться к ним в доверие.
Что ей удалось выяснить за сегодня? Не так много, на самом деле, кроме того, что теперь она стала лучше представлять себе, как выглядит этот завод изнутри и кто там обитает, но пока ни адской машины для переработки аликорнов в фарш, ни бессердечного владельца этого самого завода она не нашла. Но всему свое время.
Удобно усевшись на диван пони включила телевизор. Ей лень было менять кассету в видеомагнитофоне, поэтому её встретил лишь белый шум, сигнализирующий о том, что смотреть здесь больше не на что.
Пони включила коммуникатор и попыталась связаться со своей подругой. Ей следовало поделиться с ней новостью о своих успехах. Рассказать, как ловко она сумела воспользоваться ситуацией со смертью Зоннингама и проникнуть на завод уже не следующий день после разговора. Вот только стоило ли рассказывать остальное? Вдруг она тоже не оценит того, что она помогала мяснику сегодня и таскала за ним останки мертвых пони. Может даже рассердится на неё или того хуже – перестанет общаться!
Услышав её мысленный приказ, голографический дисплей послушно погас. Да. Лучше уж она сначала хорошо всё взвесит и подготовится к предстоящему разговору. Конечно, она расскажет ей обо всем, ведь именно её одобрения она ждала сейчас больше всего. Но потом. Чуть позже. Может быть завтра. Скрасит различные шероховатости в своем рассказе и обязательно позвонит, или…
Дисплей загорелся вновь. Кого она вообще слушает!? Конечно же Тиммерлин поймет её и будет рада её успехам. Похвалит её, ведь то, что она сделала – это именно то, чего Тиммерлин от неё хотела. Она уже вот-вот изучит этот комбинат и сумеет остановить его работу. Станет героем для целого города, а Тиммерлин, в свою очередь, поймет, что она тоже на что-то годится. Не одной же космической пони вселенную от монстров спасать!
Главное, только, самой не превратиться в монстра в процессе. Дисплей вновь погас и пони поджала губу. Что если, слушая её рассказ, Тиммерлин решит, что ей понравилось то, что она сегодня увидела? Или осудит за то, что, увидев это, она не попыталась сразу же пресечь происходящее там? Вдруг она сделает какие-нибудь неправильные выводы из этого разговора. Плохие. Преждевременные.
– Ой, да кого я обманываю! – хмыкнула пони, и нажала на звонок.