Ксенофилия: Продолжение Истории
Что на словах не передать
«Scar tissue that I wish you saw»
— Red Hot Chili Peppers — Scar Tissue
Кантерлотский Замок
Ноябрь года 1216AC
Пинки-Вечеринка — это всегда значимое событие.
Пинки-Вечеринка В Честь Дня Рождения — это событие, о котором пони будут помнить весь следующий год.
А уж Пинки-Вечеринка В Честь Дня Рождения Наследной Герцогини Твайлайт Спаркл, Устроенная Во Дворце При Поддержке Принцессы Селестии... О таком празднике будут вспоминать ещё многие годы.
И не потому, что был он устроен при поддержке и с личного одобрения принцессы Селестии. Не потому, что проходил во дворце. Нет, дело в том, что в этот вечер Твайлайт Спаркл предстояло впервые встретиться с эквестрийской знатью в своём новом качестве наследной герцогини, а знати, в свою очередь, надлежало представить ей себя (и то, кхм, чем они могут быть ей полезны).
Ну, по крайней мере, тем из них, кому удастся попасть на приём. Но и об этом Пинки позаботилась.
Вообще, она изначально планировала пригласить всех пони. Буквально. Каждого пони во всей Эквестрии. Всех. До единого. А потому пышногривая повеса очень расстроилась, когда её запрос был отклонен в соответствии с параграфом десятым, статьи тринадцатой пожарного устава Кантерлота. И чуть было не расстроилась ещё сильнее, когда принцесса Селестия — вполне разумно, согласно общему мнению — отказалась наложить вето на это решение, и, как бы невзначай, указала на свою сестру.
Отчасти огорчение розовой пони сгладило то, что все её друзья оказались искренне и приятно удивлены: и не столько тем, что Пинки подала все нужные заявления, сколько тем, что она точно знала, какие и куда заявления нужно подать. А также, кому нужно подмазать копыта, чтобы заявления скорее проскочили через все слои кантерлотской бюрократии.
Можно было и не сомневаться, что она подаст заявление и о рассмотрении её случая, как исключительного для пожарного устава Кантерлота! В конце концов, праздничная она пони или как?! Конечно же, она — праздничная пони номер один, а это значит, что ей известны и те моменты вечеринки, которые куда скучнее, чем выпечка, и украшение помещения, и раздача приглашений, и тем более, сама вечеринка. Просто никогда прежде ей не доводилось устраивать празднество с таким запасом времени, и с таким списком гостей... и уж точно — с таким бюджетом! Но, так или иначе, со всей канцелярщиной она справилась очень даже добросовестно. И даже когда её запрос — вполне, кстати, обоснованно — завернули, она, как и предполагала принцесса Селестия, нашла выход из сложившегося положения.
И конечно же, принцесса Луна была рада подсобить ей. Самая первая в Эквестрии вечеринка, транслируемая в режиме ФБС, обещала стать и самой же чудеснотастической — даже для тех пони, которым не удалось достать билетов, и кому придётся наблюдать за всем происходящим из своих постелей.
А тем временем, билеты на это празднество успели стать своего рода валютой. Всех пони (ну, или почти всех пони) из Понивиля пригласили практически не раздумывая. Пригласили родных Твайлайт и всех остальных пони, кого она знала, а потом ещё и тех пони, кого не знала, хотя должна была бы. Принцесса Селестия лично помогала Пинки составить список приглашённой знати и элиты. Руководствовалась она при этом исключительно практическими соображениями: пригласили тех, от кого не будет лишнего шума, тех, с кем полезно будет пообщаться Твайлайт как будущей герцогине и тех, с кем Селестия сама не прочь была бы поболтать в свете текущей политической обстановки...
Принц Блюблад, к слову, не попал ни в одну из этих категорий.
По такому особому случаю, Элементы Гармонии были извлечены из хранилища, в которое их не так давно вернули. А Рэрити сшила специальные платья для Твайлайт, и её табунских спутниц, и всех их — ближайших, разумеется — друзей, а также пару смокингов для Леро и Спайка, и всё это за счёт королевской казны. И конечно же, каждый наряд был особенным. И каждый был призван подчеркнуть всё самое главное в своём обладателе.
В платье Эпплджек, например, нашли отражение традиционные для клана Эпплов орнаменты, и при этом, ни грамма той вычурной глупости, которую фермерша терпеть не могла. Наряд Флаттершай украшали лозы и листья, но, при этом, он подчёркивал и скрытую в глубине её души нерушимую решительность. Одеяние же самой Рэрити было воплощением утончённости, созданное затем лишь, чтобы притягивать взгляды, позволяя им скользить по изящным изгибам, открывая взору многое, но не обещая при это ровным счётом ничего. И даже наряд Пинки не шёл ни в какое сравнение с тем её платьем для Гала. Теперь на кудрявой пони был синий топ, переходящий в белую оборчатую юбку и всё-таки умудрявшийся при этом оставаться воплощением Розовой Радости.
Платье Рэйнбоу Дэш, напротив, очень походило на то, в котором она была на Гала. Например, в нём снова нашла отражение яркая радужная палитра — Рэрити прекрасно понимала, что от этого элемента Дэш не откажется, что ей взамен ни предлагай. Зато вместо подвески, изображающей виноградную гроздь, теперь была золотая пейтраль — почти такая же, как у принцессы Селестии, разве что размером поменьше, — в центре которой гордо красовался Элемент Верности. Плечи пегаски покрывала струящаяся накидка из шёлка цвета лаванды. На копытах снова были сверкающие золотом классические пегасьи сандалии с такой же золотой шнуровкой, вьющейся чуть ли не до основания каждой из ног.
Довершали её наряд золотые фальшперья — они, кстати, по-прежнему оставались единственным украшением, которое она сама себе купила. И каждое её движение отзывалось сполохом света от металлических накладок тончайшей ковки, пробивавшимся сквозь оперение, подчёркивающим золотые акценты в наряде и контрастирующим с голубой шёрсткой. Всё это делало её образ куда более воинственным, чем принято на мероприятиях подобного рода — и это не могло не радовать Рэйнбоу Дэш, — и всё же достаточно приличным, чтобы показаться на официальной презентации наследной герцогини. А ещё это было уместно хотя бы потому, что у многих из тех, кому сегодня Твайлайт станет по статусу ровней, были великие воины... как минимум, где-то глубоко в родословной.
Прообразом для наряда Лиры, по её собственной просьбе, послужила традиционная форма одежды Нихонской знати с характерными прямокройными вставками на груди, боках и фланках, и оплечьем лавандового цвета. Строгий фасон платья придавал строгости и элегантности всему образу, а многочисленные его складки могли таить… да мало ли чего они могли таить. Всё равно спросить никто не решился бы. У единорожки не было Элемента Гармонии, который довершил бы образ, но его с успехом заменила крохотная золотая арфа на тонкой золотой цепочке; особенной её делало сложнейшее заклятие, позволяющее одним прикосновением копыта пробудить к жизни любую из любимых мелодий Лиры.
Леро и Спайк были в смокингах ослепительной белизны. Буквально. Такой эффект им придавала алмазная пыль, магическим образом вплетённая в шёлковую ткань. К смокингам шли лавандового цвета оборчатые рубашки, галстуки-бабочки, кушаки и манжеты. Сверх этого, наряд Леро — но не Спайка — дополняла пара таких же белоснежных брюк с лампасами лавандового цвета и пара не менее белоснежных туфель с широкими носами, укреплёнными стальными вставками. В чём-чём, а в предусмотрительности человеку было не отказать, ему же сегодня с Твайлайт танцевать, в конце концов.
Кстати, о Твайлайт: её платье было, пожалуй, самым простым на этом балу. Самая обычная шаль — не украшенная, не расфуфыренная, не зачарованная — ниспадающая с плеч и дальше по спине, оканчивающаяся коротеньким подолом. Согласно сложившейся традиции, претендентка на титул герцогини должна была презентовать себя с минимумом декора. И пусть, в силу обстоятельств, украшения ей носить сегодня не полагалось, всё же тиару с Элементом Магии единорожка надела — ведь это было неотъемлемой частью её самой, и никто не решился бы с этим спорить.
Были приглашены и Вондерболты, причём не только как гости, но и как исполнители. А ещё, Пинки сделала всё, чтобы сегодня с ними на правах приглашённого участника выступила Рэйнбоу Дэш. Её задачей на этот вечер было не только разбавлять дымные шлейфы радужными проблесками, но и завершить всё выступление феерическим радужным ударом.
Конечно же, не приходилось и надеяться, что даже такие прославленные мастера своего дела, как Эпплджек, Здоровяк Макинтош, Бабуля Смит и Эпплблум — пусть и вместе взятые! — сумеют приготовить достаточно сидра на всё застолье. Однако ж им удалось заготовить достаточно для аперитива, а это та ещё уйма сидру, доложу я вам. Хватило бы, чтоб напоить целый город земных пони, ежели верить Макинтошу. А ещё, специально для главного стола, он вскрыл бочонок тридцатилетней выдержки из личного погребка, не преминув напомнить, каким крепким могёт быть отборное бухло с фермы Сладкое Яблочко, что с лёгкостью (и радостью!) подтвердила принцесса Луна.
Все приготовления были устроены так ладно, что Леро со Спайком только и оставалось, что не мешаться под ногами. Чем они и занимались, прогуливаясь по Кантерлоту. Спайк знал город куда лучше Твайлайт, но и у его познаний был предел. Он всё же был малыш-дракон, а потому, когда они с Твайлайт жили здесь, все его перемещения хоть чем-то да ограничивались. Да, случалось ему прогуливаться по городу в компании стражей, бывало и на посылках он бегал, но даже это было гораздо больше, чем позволяла себе Твайлайт.
Спайк с немалым удивлением обнаружил, какими приветливыми стали вдруг кантерлотские снобы!.. Прежде к нему относились, в лучшем случае, как к ручной зверюшке, в худшем — как к зверюшке полудикой, да ещё и не на привязи. А теперь все вдруг будто бы стали его давнишними друзьями: улыбались при встрече, и желали всего наилучшего, прощаясь.
— Забавно, как меняется отношение к тебе, когда оказывается, что ты можешь советовать гостей для списка приглашённых, — с улыбкой отметил Леро, обращаясь к своему юному другу, сразу после того, как они раскланялись с парой стражниц, которых человек помнил ещё с тех времён, когда выхаживал принцесс.
Теперь, когда ураган — местами буквальный, ведь Пинки подрядила Рэйнбоу Дэш для украшения верхних ярусов — страстей, связанных с подготовкой, улёгся, всё было готово к началу незабываемого празднества.
Флаттершай сразу же удалилась в сады, надеясь в этот раз проявить больше терпения и завести-таки новых друзей. Пинки к тому времени уже возглавляла «паровозик» длиною минимум в сотню поняш (и одного маленького дракона). Эпплджек со своей верной скрипкой отжигала в одной из бальных зал для гостей «поприземлённее», в то время как DJ-Pon3 сотрясала басами главную танцевальную залу для тех, кому нравится «помоднее».
А в главной банкетной зале бал правила мисс Октавия со своим ансамблем классической музыки, в котором на этот вечер нашлась пара партий и для Лиры. Принцесса Луна в своих покоях занималась синхронизацией всего происходившего для тех гуляк, которым сегодня довелось наслаждаться праздником в царстве грёз, не покидая своих постелей...
И именно поэтому принцесса Селестия оказалась в совершенно неожиданном одиночестве: окружающие были либо достаточно благородны, чтобы понять, что сегодня их главная цель — произвести хорошее впечатление на Твайлайт Спаркл, либо слишком стеснительны, чтобы решиться «потревожить» принцессу. А она, к слову, была только рада. Нет, серьёзно, такое смещение акцентов пришлось ей очень даже кстати.
Воздушное шоу, проходившее немногим ранее, было настолько восхитительно, насколько и планировалось, не сказать больше. Команда Вондерболтов, приглашённая на этот вечер и состоявшая из одних лишь элитных летунов, загодя рассредоточилась на городских стенах Кантерлота.
По условленному сигналу они широкой спиралью устремились в воздушное пространство города, наращивая скорость с каждым витком вокруг замка, поднимаясь всё выше и выше. Рэйнбоу Дэш — пока ещё без платья — терпеливо выжидала, пока шесть летунов не соберутся в два звена по три пегаса в каждом, кружащих над замком на бешеной скорости, и лишь тогда взмыла в воздух с самой вершины башни принцессы Луны.
Когда к её восхождению примкнули два крыла Вондерболтов, они, под её, разумеется, предводительством, выполнили целую серию петель, и вращений, и каких-то совершенно непередаваемых воздушных фигур. В то время как яркая сорвиголова оставляла в небе фирменный радужный след, Вондерболты врубили дым-машины, вырисовывая дивные спирали с ядром всех цветов радуги.
В тот самый момент, когда солнце стало клониться к закату, воздушное шоу подошло к заключительной части. Двое из Вондерболтов переключили дым-машины с режима «дым» на «дым с молниями». Рваные сполохи изрезали след семи летунов, начавших облёт огромного облака, припаркованного в нескольких милях к западу от города.
По мере того, как они, не сбавляя скорости, ужимали и растягивали облако, их приглашённая летунья озаряла его отблесками радужного шлейфа. Вскоре очертания облака стали меняться: мягкие округлости сменились чёткими линиями с острыми углами. Когда их работа была завершена, все семеро летунов собрались в формацию и сделали ещё несколько кругов вокруг скульптуры, своими воздушными потоками придавая ей вращение. Затем, все как один, пегасы устремились прочь от своего творения, оставив белоснежную, огромную, размером с дом, копию шестиконечной звезды с метки судьбы Твайлайт Спаркл вращаться на фоне переливающихся красок догорающего заката. Они даже ухитрились расставить вокруг неё пять обрывков облака, оставшихся после выступления.
Один за другим шестеро Вондерболтов удалились прочь, оставив в небесах одну только Рэйнбоу, уже заложившую петлю в сторону замка. У самого основания витой башни Королевской Обсерватории она принялась нарезать круги, поднимаясь всё выше и выше, набирая всё большую скорость, оставляя за собою радужный след. Достигнув самой вершины, она развернулась и легла на курс к облаку-звезде. Вскоре одинокая пегаска скрылась за изящной скульптурой, и теперь о ней напоминала лишь радужная спираль. Секундою позже из-за облачной громадины показалось растущее кольцо всех возможных цветов — предвестник радужного удара. Оно не столько затмевало всё ещё вращающуюся облачную скульптуру, сколько подчёркивало её, а на фоне одного из самых прекрасных закатов Селестии всё выглядело просто восхитительно.
Изящно спланировав в направлении королевских садов, Рэйнбоу приземлилась среди дожидавшихся её Вондерболтов, а с ними и множества гостей, поспешивших выразить своё восхищение оглушительными аплодисментами — большей частью восторженным топотом, слегка оттеняемым сдержанным цокотом копыт со стороны тех пони, что считали себя выше подобного плебейства. Под звуки оваций пегаска (нехотя и всячески извиняясь) удалилась — ей ещё нужно было приготовиться к основному действию вечера.
Рэйнбоу предстояло облачиться в платье, и что самое страшное и ужасное — её поджидали фрейлины самой принцессы Селестии с самыми кошмарными орудиями пыток... расчёсками!
Рэрити была более чем рада сопроводить Твайлайт через все встречи с самыми различными в плане политической полезности пони, всё время поддерживая разговор в приветственной и ненавязчивой манере, отсекая всех, кто навязывался излишне усердно.
К счастью, всё проходило гораздо проще, чем несколько лет назад, когда Твайлайт впервые пыталась познакомиться с понивильскими пони. Никто не заливал её дождём, не убегал в ужасе, не заваливал вопросами об её дракончике... и уж точно никто не пытался закормить её точно на убой всем, что только делают из яблок.
И в то же самое время всё было гораздо хуже. Твайлайт не имела ни малейшего понятия, кто все эти пони — имена и титулы сливались в мутный поток информации. Ей вдруг показалось, что она скучает по всем своим… ну, назвать их друзьями было бы слишком, скорее это были знакомые из школы принцессы Селестии для Одарённых Единорогов. Она никогда не понимала, как им может не нравиться учёба, и все эти прекрасные факты, и числа, и заклинания, и теории, переплетающиеся в прекрасное целое... Но теперь она всё поняла. О-о-о да, теперь она прекрасно всех их поняла.
Но учебники хотя бы не предпринимали до смехотворного прозрачных попыток разузнать, не желает ли её табун расширения. Хорошо, что Рэрити очень своевременно подсказала ей универсальный ответ на все фразы типа «у Рэйнбоу Дэш такой классический пегасский образ» — «О, да, она просто задаёт стиль, не так ли? Я слышала, она собственнокопытно воссоздаёт древние пегасие фигуры. Не забудьте ей об этом сказать».
Когда к ним подошёл очередной представитель высшего света, Рэрити незаметно ткнула спутницу в копыто, стараясь привлечь её внимание к очередному социальному состязанию.
— Леди Твайлайт Спаркл из Смарагдвии, Графиня Фыргмыргл из Бырглдыргл, — сказала Рэрити… ну, или так показалось перегруженному общением разуму Твайлайт. — Графиня Фырглмыргл, Леди Твайлайт Спаркл, Наследная Герцогиня.
Кобылка, которую, скорее всего, звали всё-таки не Фырглмыргл, приветственно улыбалась единорожке. Лет ей было примерно столько же, сколько и родителям Твай, хотя выглядела она моложе своего возраста, и даже проседь в гриве не столько выдавала возраст, сколько подчёркивала молодость душевную.
— Приветствую, миледи, — произнесла она, пожалуй, самое незамысловатое приветствие из тех, что успела за сегодня наслушаться Твайлайт. — Мне так приятно снова видеть вас. Вы, может, и не помните меня, но я давняя знакомая вашего отца. Мой род служил дому Смарагдвии с незапамятных времён. И для меня отрадно знать, что наша новая герцогиня, ещё не приняв титул, уже может считаться героиней в полном праве.
Твайлайт натянула улыбку. Последние несколько недель Рэрити требовала, чтобы она практиковала это хотя бы по часу в день, и теперь это было так же просто, как надеть или снять маску. Она уже столько раз за вечер слышала самые различные вариации этого комплимента, что просто устала их смущаться. По крайней мере тех, которые были про Элементы, или про то, что она была личной ученицей принцессы Селестии.
— Мне повезло, что в трудные для Эквестрии часы со мной всегда были мои друзья, — продекламировала она. — И я счастлива, что когда настанет моё время, как герцогине, служить Эквестрии, вы тоже будете со мной.
Шарп Реторт, одна из личных секретарей принцессы Селестии, заготовила для Твайлайт набор стандартных ответов на все случаи. А потом были бесконечные репетиции, после которых единорожка стала выдавать нужные ответы совершенно не раздумывая.
Графиня усмехнулась и прильнула к уху Твай. К ним тут же присоединилась Рэрити.
— Удачи, Твайлайт, — шепнула леди Фырглмыргл. — Моя презентация и мне самой казалась смазанным пятном, а ведь проходила она с куда меньшим размахом. Держись бодрее, дыши ровнее, ничего не обещай и помни — все здесь желают тебе самого лучшего... Ну, большинство. О, и пей воды побольше. Поможет побороть похмелье. И знай, что большую часть тостов за тебя будут поднимать лишь затем, чтобы узнать — буйна ты во хмеле или нет.
Слова эти оказались настолько неожиданными, что мгновенно развеяли туман усталости. Твайлайт рассмеялась.
— Это, пожалуй, самый полезный из советов, что я слышала за последнюю неделю, — отсмеявшись произнесла она.
Графиня снова усмехнулась.
— Графиня Фар Колл, из Андерфолла. Как я и говорила, наш род имеет честь служить вашему уже многие века, и я не вижу ровно ни одной причины отказываться от присяги. Если вы не против, разумеется. — Она подмигнула Твай. — Ну что ж, я полагаю, что мы ещё не раз увидимся, а потому не смею более вас задерживать.
Изящно поклонившись, графиня удалилась, и с лёгкостью, за которой стояли годы практики, смешалась с толпой.
— Вот видишь, Твайлайт? — проворковала Рэрити. — У тебя всё просто восхитительно получается. Как самочувствие?
— Ну, лица я, кажется, уже совсем не чувствую, и не имею ни малейшего понятия, с кем разговаривала весь последний час, — пробурчала в ответ Твайлайт. — Я даже начинаю подумывать, а не подговорить ли Дискорда развоспитаться, чтобы нам пришлось сбежать отсюда и отправиться на его поиски*. У нас и Элементы наготове уже. А в остальном, всё просто тип-топ.
* У неё всё равно ничего бы не вышло. Дискорд прекрасно проводил время в отведённой ему части бала в царстве грёз. И что самое интересное, его креативный подход к организации веселья пришёлся по душе на удивление многим пони.
— Ах, лорд Фэнси Пэнтс! — обрадовалась Рэрити, и Твайлайт тут же нацепила вежливую улыбку. — Мы так рады снова видеть вас, как впрочем и всегда. А с Твайлайт вы, разумеется, уже знакомы.
Белый жеребец улыбнулся обеим кобылкам.
— Леди Смарагдвийская, леди Рэрити, вы обе выглядите просто очаровательно. Рэрити, я, право, поражён, как вам удалось превратить самый обычный наряд для презентации в нечто сногсшибательное. — Он протянул переднее копыто, и Рэрити, хихикнув, положила своё копытце сверху. А когда жеребец, с прямо-таки царственной помпой, поцеловал его, уголки губ единорожки, кажется, даже приподнялись в лёгкой улыбке. — Но конечно же, истинная красота всякого платья заключается в той пони, что его носит, не так ли?
Твайлайт была необычайно признательна им за возможность хоть несколько минут постоять молча. Пока Рэрити будет поддерживать беседу, её связки успеют немножко отдохнуть, да и самого Фэнси она действительно знала, так что не придётся морщить лоб, пытаясь припомнить его имя. «А он и правда разбирается во всех тонкостях этикета принятого среди высших слоёв общества», — отметила она. Пусть сейчас он и говорил с Рэрити, но стоял при этом повернувшись прямо к Твайлайт, тем самым выражая почтение к той пони, чьё положение в обществе — и это по-прежнему казалось ей донельзя странным — было выше. Она на всякий случай ещё раз всё перепроверила, но лишь убедилась в том, что он и вправду вполне умышленно не разговаривает с ней, хотя никак не выдаёт этого своим видом, а Рэрити всячески ему подыгрывает. Под предлогом невинного флирта, они решили дать ей небольшую передышку.
По крайней мере, ей казалось, что это невинный флирт. Слова про истинную красоту платья были очень похожи на те, что как-то выдала Лира, немного перебрав самогона. Правда, в отличие от неё, Фэнси не закончил фразу словами «Интересно, как оно будет смотреться у меня на полу». Так что, либо это был невинный комплимент, либо до непонятного тонкий намёк. Хотя, раз Рэрити ничуть не покраснела — скорее, всё же невинный комплимент.
Два белоснежных и более социально-подкованных единорога ещё несколько минут обменивались лёгкими шуточками, в которых порой слышался не менее лёгкий флирт, а затем их беседа как-то сама собой подошла к концу. Фэнси Пэнтс отвесил Твайлайт глубокий поклон — не такой, конечно, глубокий как, скажем, принцессе, но что-то очень к тому близкое.
— И как всегда был рад вас видеть, леди Смарагдвийская, — сказал он. — Я бы с радостью украл вас на весь остаток вечера, но крайне грубо с моей стороны было бы лишать вас возможности попировать на своём балу, не так ли?
Твайлайт одарила его своей церемониальной улыбкой, хотя в этот раз та вышла слегка однобокой.
— Чисто технически, возможно, — согласилась она. — Хотя сама идея неплоха.
Он рассмеялся и склонил к ней голову.
— Не вешайте нос, миледи. — Он прильнул к её уху и прошептал: — Не желаете ли маленький совет, который поможет вам разнообразить наиболее… скучные из приветствий? Попробуйте придумать, какой эффект возымела бы Ядошутка на пони, что вас приветствует. Добрая половина присутствующих единорогов настолько погрязла в кантерлотских политических интригах, что даже не подозревает о её существовании.
Сказав это, он тут же ускользнул, оставив Твайлайт глядеть ему вслед с отвисшей челюстью. Вообразить, каков будет эффект от Ядовитой Шутки? Не такого совета она ожидала от одного из самых важных пони в высшем свете Кантерлота.
А потом до неё дошло. Это была не просто забава, призванная развеять скуку — чтобы угадать наверняка, ей придётся внимательнее присматриваться к личностным качествам тех пони, с которыми она будет беседовать, ведь одни только имена и титулы ей ничего не скажут.
Фэнси Пэнтс не зря слыл очень проницательным пони.
Едва втиснувшись в парадный прикид (как продолжала называть его Пинки) и вернувшись на бал, который к тому времени был уже в полном разгаре, Рэйнбоу Дэш решила положить все свои силы понячие на то, чтобы как можно больше времени провести со своими героями. И практически сразу же оказалась в необычной ситуации. Хотя, пожалуй, даже в двух необычных ситуациях.
Первой стали фанаты, с которыми ей уже доводилось иметь дело; необычность же заключалась в том, как много среди них оказалось единорогов, разряженных в вычурные платья. И все они прямо таки жаждали поговорить с ней о каких-то классических фигурах. Пегаска решила, что либо это какой-то единорожий обычай, либо они по ошибке решили, что её уже приняли в Вондерболты, и ждут не дождутся заполучить игрушечную копию Рэйнбоу Дэш прежде других. Ну уж дудки, самый первый экземпляр в серии она оставит себе! Когда это случится, конечно.
И как-то между делом она оказалась во второй необычной ситуации — той самой, в которой самый что ни на есть настоящий Вондерболт бил копытом в нетерпении, дожидаясь встречи с ней! Хилин Тач, медик команды, не участвовала в выступлении. Однако это именно она была автором книги «Удары: Ураганный и Радужный. Сравнительный Анализ». Рэйнбоу она показалась чем-то похожей на повзрослевшую Скуталу. Если бы только Скуталу была конкретно повёрнутой на истории, и на её исследовании... и была бы в команде поддержки Вондерболтов, и их запасным летуном.
— Я опросила большую часть ваших одноклассников из лётной школы, и практически все они едины во мнении, что вы были лучшим летуном в школе. Ваши инструкторы полностью с ними согласны, однако записи в журналах говорят об обратном. Как же так вышло, мэм? — спросила соловая пегаска. Выражением лица она сейчас походила на Твайлайт в день прибытия новой партии книг.
Рэйнбоу Дэш на секундочку призадумалась — а не сорваться ли ей отсюда прямо сейчас? И ничего, что её окружали Вондерболты, она бы с лёгкостью обогнала их всех. Но это значило бы бросить Твайлайт в очень важный для неё день. Ей приходилось уже, конечно, иметь дело с фанатами, и не раз, но обычно всё обходилось парой автографов, парой фотографий, каким-нибудь трюком, и всё — следующий. К сожалению, сейчас ни один из этих вариантов не помог бы ей отделаться. И потом, на неё же смотрят остальные Вондерболты… и кажется, она заметила, как кто-то из них ухмыльнулся, когда её «новая лучшая подруга» в предвкушении ответа прильнула поближе.
Нехотя она ответила:
— Потому что скучно мне было, так сойдёт? А ещё у меня тогда была дурацкая привычка заваливать всякие там тесты. И выпендриваться. Я ушла, потому что мне там было не место, а инструкторы, раз уж так меня любили, могли бы постараться и уговорить меня остаться. Я с ума от скуки сходила, пока весь класс свои облака хотя бы пополам разлягнёт, я ведь за это время уже всё небо расчистить успела бы. Увы, но каскадёрских классов в нашей школе не было.
— А почему вы выбрали именно Понивиль? — не унималась Хилин Тач. И, судя по озорному блеску в её глазах, бесконечная череда вопросов только-только начиналась. — Если верить одним слухам, то вам хотелось найти такое место, где над вами будет как можно меньше начальства. По другим — вы решили бросить вызов Вечнодикой аномалии. Хотя некоторые считают, что вы просто отправились вслед за своей подругой Флаттершай. Так где же правда? Или это было что-то совсем другое?
— По личным причинам, — ответила Рэйнбоу. — Я не хотела бы сейчас об этом говорить.
Она не столько последовала за Флаттершай, сколько попыталась найти хоть какой-нибудь приют после того, как сбежала из дома. Далеко не всякий город был готов взять на службу пегаса без сертификата погодника, или хотя бы диплома лётной школы. Дэш была уверена, что ей нужен только шанс прийти на собеседование, и вот тогда она покажет на что способна, но и на этот шанс ей рассчитывать не приходилось. А потом Флатти лично свела её с понивильским погодным координатором. И расстались они с подругой так и не попрощавшись, хотя, может быть, она тогда и обернулась, чтоб помахать ей на прощание.
— Слушай, давай про историю как-нибудь потом поговорим? — предложила Рэйнбоу, искренне надеясь, что её новая поклонница поймёт намёк. — В смысле, да, я потрясная, конечно, но мне сейчас полагается болтать с понями и всё такое. Это ведь вечер в честь Твайлайт, и от меня ждут всяких высокосветных штучек, которые мне ещё делать. Можно подумать, что пони-будь вдруг спутает меня с настоящей дворянкой.
На её счастье, в разговор вмешался Рапидфайр:
— Леди Рэйнбоу Дэш права, Тач, — сказал он. На нём была только лётная Вондерболтская форма, а большего и не нужно было: Рэйнбоу не могла не признать, что именно такая вот обтягивающая форма превращает фигуру жеребца в нечто потрясающее. В глубине души она была готова даже признать, что чисто внешне он гораздо привлекательнее Леро. — У нас ведь сегодня не самое обычное шоу, а презентация наследной герцогини. — Он одарил Дэш озорной улыбкой. — Может, на следующий раз запланируем целый день для интервью? Назовём это тестом на усидчивость.
— Не, я вам сразу скажу, усидчивость — не самая сильная моя сторона, — поспешила отметить Рэйнбоу.
— Значит именно этот тест и будет самым важным для вас, миледи, — ухмыльнулся Рапидфайр, расшаркиваясь перед Рэйнбоу в шутливом поклоне. После такого жеста она и не знала: взвыть ей или взвыть. — Вы ведь понимаете, что жизнь Вондерболтов — это не только гонки и воздушная акробатика? Нередко нам приходится выступать перед очень важными пони, и все они ожидают, что после шоу мы останемся поболтать. Нужно быть готовым и к тому, чтобы отвечать на нескончаемые вопросы, и к тому, чтобы побыть в роли трофея. Одними только автографами и совместными фото не обойтись.
— Хех. — Рэйнбоу Дэш призадумалась на мгновенье. Вроде как, всё сходилось. Надо полагать, что всякий пони, кто сможет подрядить Вондерболтов для выступления, наверняка пожелает затусить с ними после шоу, высказать им, как потрясно они себя показали. Беда в том, что пони, способные позволить себе выступление Вондерболтов, наверняка слишком богаты, а потому слишком скучны, чтобы тусить с ними. — Ну, раз надо, значит надо. Но только давайте не сегодня, ага? А то я всю свою терпелку для модных-шмодных танцулек приберегла, которые потом будут. А если меня ещё хоть пони-будь назовёт сегодня «леди», то я ему рог выверну, или чего там будет.
— Ого? Так значит, слухи не врут? — тут же оживилась Хилин Тач. — Я слышала, конечно, но сама до конца не верила. Вы и вправду собираетесь перейти от табунства к полноценному браку? И сегодня собираетесь заявить о своих намерениях?
Рэйнбоу Дэш удивлённо моргнула.
— Эм, ну, да по поводу брака, и, наверное, да по поводу, как там его? намерений? Я не сильно внимательно слушала, как это называла Твайлайт, мне важнее, что конкретно нам нужно будет делать. И потом, это же единорожий танец, и мне всю дорогу нельзя будет пользоваться крыльями. Та-а-акая скука...
Рапидфайр усмехнулся.
— Постарайся отнестись к этому как к выступлению в формации на предельно низких эшелонах, — посоветовал он — Ты уже показала сегодня, что можешь держаться в формации с группой экспертов, а это как раз то, что нам нужно. В конце концов, до сих пор мы видели тебя только как сольного летуна.
Рэйнбоу испуганно сглотнула.
— Так это был тест? Вот ёпт… В смысле... Я ведь справилась, да? Я же нигде не налажала?
Рапидфайр подался вперёд и похлопал её копытом по плечу, а потом так обнадёживающе улыбнулся, что не будь она в самом разгаре приступа паники — растаяла бы тут же.
— Ты ведь уже знаешь, что я сейчас скажу, правда?
Она посмотрела на него и мотнула головой, изо всех сил стараясь не показаться вызванной к доске школьницей, озирающейся в поисках подсказок.
— Эм… нет?
Он расплылся в улыбке.
— Да ладно? А я-то думал, что ты уже столько раз слышала фразу «Справилась на отлично», что тебя от неё тошнит.
Она рассмеялась.
— Погодной бригаде не так уж часто устраивают тесты, — отметила Рэйнбоу, чувствуя, как гора свалилась с плеч.
— Ну, тогда готовься привыкать, — подмигнул ей Рапидфайр. — Для Вондерболтов показательные выступления — обыденность.
Когда до неё дошло, Рэйнбоу едва удержалась от того, чтобы перейти на писк.
— Думаешь, у меня получится?
У пегаски голова пошла кругом, а полдюжины Вондерболтов, окружавших её тут же рассмеялись.
— Получится? У единственной среди ныне живущих пегасов, способной с пол пинка сделать Радужный Удар? — фыркнула Хилин Тач.
— Или спасти пирог? — поддакнул Сорен.
— У пегаски, женатой на герцогине Смарагдвии и единственном не-пони, принятом в почётные Вондерболты, и двух вице-правителях, у Хранительницы Элемента Гармонии, у той, кому пожаловали титул леди в своём праве, у подруги обеих принцесс? — добавила Спитфайр.
— Эй! А вот это к приёму в Вондерболты вообще никаким боком, — возразила Дэш, взмахнув крыльями и поднявшись в воздух. — Я не хочу, чтобы мне делали поблажки только из-за того, с кем я тусую, или какого-то там титула. Если я сама не вытяну — значит, мне там и не место!
— Тише, тише, — поспешил успокоить её Рапидфайр. — Чтобы стать Вондерболтом, одних только физических данных недостаточно. Мы уже видели, на что ты способна, а настолько необычная личная жизнь означает, что ты сильна не только телом, но и духом. Спитфайр просто отметила, что раз уж у тебя такие необычные друзья, значит, ты и сама очень необычная пони. Да, сестрён?
— Ну да, — кашлянула Спитфайр. — Именно. Нипони не попадёт в Вондерболты, если не докажет, что достоин.
— Нипони? — уточнила Рэйнбоу Дэш: привычный задор вернулся к ней так же быстро, как и исчез перед этим. — А как насчёт ничеловека?
— Это ты про самого быстрого человека в Эквестрии, что ли? — парировала Спитфайр. — И потом, «почётный» не считается. Если только ты… — она запнулась, едва завидев озорной блеск в глазах Рэйнбоу. — Нет. Даже не думай. Что бы ты там себе не придумала, ничего у тебя не выйдет. Он не будет выступать с тобой. В конце концов, он лётных экзаменов не сдавал.
— Ну во-о-о-от, — жалобно протянула Рэйнбоу Дэш.
— Сестрён, ты, кажется, только что породила монстра, — отметил Рапидфайр, косясь на хитрую ухмылку лазурной пегаски.
Собственнокопытно уложив клерсах в кофр, Лира погрузилась в раздумия. За весь вечер она ни разу не коснулась струн магией. Да, были композиции, которых она ни за что не смогла бы сыграть вкопытную, но ни одной из них в сегодняшней программе не было. И потом, ей просто совесть не позволила бы играть по-единорожьи — без копыт — на сцене, с которой выступает та самая Октавия Филармоника и её запредельно популярный ансамбль земных пони. Кажется, мисс Октавия это оценила; жаль, что им так и не удалось поговорить, после того, как Лира покинула сцену.
— Леди Хартстрингс? — донёсся незнакомый кобылий голос слева.
Лира закрыла кофр.
— Просто Лира Хартстрингс, — уточнила она. — Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш — леди, да. Официально. А я всего лишь скромный музыкант.
Она обернулась. Рядом с ней стояли две единорожки: сереброшёрстая с меткой в виде «весов правосудия» и златошёрстая с меткой в виде чёрной решётчатой двери.
Серебристая кобылка вежливо рассмеялась.
— Ой, дорогая, это же просто формальности! Вы непременно получите титул, едва ваш брак будет скреплён.
Золотистая вежливо кашлянула и добавила:
— И, прошу заметить, даже бывший вице-правитель не может быть лишён титула без прямого указания, не так ли?
Серебристая радостно кивнула.
— Верно подмечено! Итак, леди Хартстрингс, позвольте без лишних проволочек засвидетельствовать вам моё почтение. И, если вы не против, представить мою компаньонку — леди Санмерси из второго окружного суда.
Леди Санмерси тоже склонила голову в поклоне.
— А я, в свою очередь, представлю свою — леди Баланс Скейлз из первого окружного суда.
— Приятно познакомиться, — ответила Лира. — А я, пожалуй, всё же останусь просто «Лира». Формально меня не титуловали, да и принцесс лично мне замещать не приходилось.
— Какая скромность! — восторженно притопнула копытом леди Баланс Скейлз.
— Так может, мы будем называть вас «Грандмастер»? — предложила леди Санмерси. — Полагаю, нипони не станет оспаривать ваше право носить этот титул.
— А я смотрю, вы подготовились, — хмыкнула Лира.
Леди Санмерси скромно улыбнулась.
— Мне далеко до мастера, но Путь Покоя прекрасно помогает удерживать осанку на скамье.
— Для посадки самое оно, — согласилась Лира.
Судьи тут же рассмеялись; Баланс Скейлз, пожалуй, даже задорнее, чем её златошёрстая компаньонка.
— Грандмастер Хартстрингс, я давно хотела узнать, — обратилась к Лире леди Санмерси, — ваша излюбленная позиция для медитации — это просто приобретённый навык? Или, может быть, вы позаимствовали её у своего загадочного жеребца?
— А я смотрю, вы просто отлично подготовились, да? — усмехнулась Лира. — Нет, он ни при чём. Иные пегасы предпочитают отдыхать на дереве, не на облаке, я же предпочитаю сидеть прямо, не на боку. Если это как-то и отразилось на мне, то только в том, пожалуй, что я стала сильнее ценить равновесие.
— Падение вечно, — мечтательно протянула леди Санмерси. — И впрямь.
— Простите, если мы проявляем излишний интерес к будущей супруге нашей будущей герцогини, — скромно потупила взгляд Баланс Скейлз. — Но вы ведь понимаете, что поступить иначе было бы просто неразумно с нашей стороны?
— Тише, Скейлз, — шикнула на неё леди Санмерси.
— Да нет, она права, — махнув копытом, согласилась Лира. — Вообще, мне проще общаться с теми пони, которые не скрывают своих истинных намерений. Да, я родом из Кантерлота, но, как вы уже поняли, не из благородной семьи. А потому высокосветские интриги не мой конёк.
— Не беда, грандмастер, вы вскоре всему научитесь, — поспешила заверить её леди Санмерси. — А если вдруг окажетесь вовлечены в ситуацию, которая покажется вам не совсем понятной, мы будем рады помочь всем, чем только сможем.
— Ну а пока, мы удаляемся, чтобы избавить вас наконец от компании двух скучных, пробивающихся в высший свет тёток, — радостно добавила Баланс Скейлз и клюнула Санмерси в щёку. — Давай, дорогая, спроси уже автограф и пойдём.
Щёки златошёрстой единорожицы тут же залились краской.
— Ах. А можно, в следующий раз я сама спрошу, как считаю нужным?
Улыбнувшись, Лира достала из сумки перо, параллельно подхватив магией чистую салфетку с одного из банкетных столиков, во множестве расставленных по зале. Салфетка оказалась тканевой, но это её не остановило.
— Для леди Санмерси, моей большой поклонницы, грандмастер Лира Хартстрингс, — вывела она на салфетке, а затем передала её зардевшейся судье. После чего обе пони откланялись и удалились.
Лира закинула кофр на спину и сама направилась к банкетному столику. Петь ей, конечно, сегодня не пришлось, но она всё-таки весь вечер провела под светом рампы, так что немножко пунша было бы сейчас очень кстати...
Там, перед столиком стоял пепельно-синий единорог, и когда он повернулся, она вдруг почувствовала, что заехать кое-кому по морде, сейчас было бы так же кстати, как и выпить пунша. Жеребец тоже её заметил, и чуть не поперхнулся своим напитком. Ну, той его частью, которая не прыснула во все стороны. К счастью, поблизости не оказалось никого, кто мог бы попасть под этакий импровизированный душ. И всё же, следующему гостю, решившему побаловаться закусками, придётся пробираться к столику очень осторожно.
— Арфобокая? — Прокашлявшись, он отлевитировав бокал на стол, чтобы утереть остатки напитка с подбородка. — Эм-м, рад встрече?
— Сластёна, вот уж кого... не ожидала увидеть, — спокойно ответила мятного цвета пони.
Тихо и спокойно — она уже нашла свой центр и позволила урагану страстей бушевать вокруг него, никоим образом её не задевая. Прежнюю Лиру... Плохую Лиру он бы накрыл с головой. Грандмастер Лира умеет говорить спокойно, сдержанно и изящно. Она ни в коем случае не совершит поницид посреди главной дворцовой банкетной залы.
— А я видел тебя на сцене, — попытался продолжить беседу жеребец, но как-то неуверенно. — Так ты теперь с Октавией гастролируешь? Ну... это... отлично. В смысле, неплохо устроилась, после всего, что было-то, а?
Возможно, Лира не совсем верно выразилась в недавно завершившейся беседе с судьями. Да, кантерлотские высокосветские интрижки — не её конёк. Другое дело — словесный поединок; он становился чем-то совершенно неотъемлемым, для достигших высот на Пути Покоя. Также как и в физическом поединке, она рассматривала все возможные движения, пытаясь предугадать исход каждого из них, просчитывая на столько ходов вперёд, насколько позволяла ситуация, и лишь затем принимала решение. И сейчас наиболее выгодной стратегией ей показалось позволить ему как следует открыться, потерять точку опоры, и вот уже тогда она решит, как лучше всего его прикончить.
— Можно и так сказать, — ответила она без единой эмоции: ни на лице, ни в голосе.
— Слушай… Арфобокая… Я понимаю, что тогда поступил совершенно отвратительно, — промямлил Сластёна и вдруг запнулся, принявшись изучать запонки на манжетах.
Лира тоже хранила молчание. Уж что-что, а ждать она умела.
— Ну ты пойми, мы ж тогда жеребятами дурными были, да? — наконец выдавил жеребец. — Мы сами не понимали, во что вляпались.
— Ну ты-то знал, куда вляпывал — всё так же беспристрастно ответила Лира. — И не раз, насколько я помню.
Он покраснел.
— Ты прекрасно понимаешь, что я не это имел в виду. Мы не собирались жить вместе, мы просто дурачились! И когда… — он снова запнулся.
Лира выжидала. Она не раз представляла себе этот момент; даже тогда, когда уже делала первые свои шаги по Пути Покоя. Представляла во всей красе и всех возможных вариантах. И ни в одной из этих фантазий она не позволяла ему вести беседу. А представляла она всё чаще то, как в её копытах будут гнуться, и рваться, и ломаться различные части его тела. Но теперь ей открылся новый, лучший, чем прежде, вариант расправы. Она сама теперь была лучше, чем прежде.
И всё же ей было приятно наблюдать за его корчами.
— Мы не были готовы завести жеребёнка. Да мы сами только-только из жеребячества вышли. — Он вздохнул. — Так… чем всё закончилось?
— Лёгким испугом, — ответила она, не добавив ни единого лишнего слова. Пусть она и была совершенно опустошена, узнав, что «её жеребец» сбежал, бросив её наедине с осколками мечты, наедине с последствиями всего, чего у них уже никогда не будет... нет, он не заслуживает знать об этом.
Он поник и испустил вздох облегчения, за которым чувствовалась тяжесть многолетней ноши.
— Ну и слава Селестии. Слушай, Арфобокая, я знаю, что никогда тебе этого не говорил, но… у нас всё равно ничего бы не получилось. Моим отцом был лорд Рафинад. Он... да он бы меня за хвост на стену подвесил, если бы узнал, что я решил затабуниться с пусть и чистокровной кобылкой, но не составляющей при этом хорошую партию. Ты понимаешь, каково это?
— Был? — спросила Лира, попутно развлекая себя мыслью о том, каково это было бы — прикончить его прямо сейчас? Приятно, пожалуй, но ведь можно устроить всё ещё приятнее. Она позволила ему продолжать.
— Умер два года назад, — сказал Сластёна. — Так что… да, теперь я могу зваться лордом Рафинадом, смекаешь? У меня наконец уйма денег.
— Ой, да чего у тебя на конце только не было, — всё также безэмоционально парировала она.
Лицо жеребца стало совсем пунцовым.
— Наверное, я это заслужил, — сказал он с заметным напряжением в голосе, затем сглотнул и продолжил: — Слушай. Арфобокая. Я понимаю, что был ужасным пони, но с тех пор я сильно повзрослел. Уверен, ты ни за что не простишь и не забудешь, но может быть, я смогу чем-то тебе помочь? Познакомить, например, с какими-нибудь важными кантерлотскими пони? Может, найдёшь себе покровителя на постоянной основе, может, он даже потом примет тебя в табун? Ты здорово управляешься с арфой и, видит Творец, случаются и куда более невероятные табунства.
Позволив всем своим позывам истерически расхохотаться донимать друг друга, но не её, Лира удержала маску невозмутимости.
— Клерсах, — поправила она его.
Он удивленно моргнул.
— Что, прости?
— Это клер-сах, — медленно повторила она. — Не арфа.
— А… тогда «Арфобокая» будет, пожалуй, не самой удачной кличкой, — ответил Сластёна без особой уверенности. — Хотя раньше ты особенно не возражала. Эм… Может, тогда скажешь как тебя зовут? В смысле, когда мы познакомились, ты назвалась «Арфобокой», а потом... ну, потом всё как-то не попадался удачный случай, чтоб спросить.
— Ну да, учитывая, чем обычно заканчивались наши встречи, — улыбнулась ему Лира. — Что ж, ученики зовут меня «грандмастер» или «сенсей», большинство собравшихся сегодня называют меня «леди Хартстрингс», хотя друзья предпочитают звать меня просто «Лира». Правда, наследная герцогиня Твайлайт Спаркл, леди Рэйнбоу Дэш и вице-правитель Беллерофонт Михалидис меня в последнее время иначе как «невестой» не зовут.
К тому моменту, как она закончила фразу, глаза жеребца были широко распахнуты, а каждый до единого мускул на его лице застыл. Лира прильнула к нему и нежно прошептала на самое ухо:
— Ты совершенно прав, Сластён. Я не простила тебя, и, наверное, никогда не прощу. Но я могу забыть тебя, потому что научилась оставлять события прошлого в прошлом, чтобы не портить ими своё будущее.
Она прильнула ещё ближе, и теперь её губы практически касались его уха. Со стороны они могли бы показаться необычайно страстной парочкой. Она зашептала, да так сладко, что от такой сладости даже у Пинки Пай зубы разболелись бы:
— Но если я ещё хоть раз, хоть краем уха услышу, что ты снова обрюхатил и бросил какую-то кобылку, или что ты хотя бы помышлял о том, чтобы изменить своему табуну — я выведаю у своего супруга-мясоеда рецепт приготовления яичек и на себе проверю, каково это — быть плотоядным.
А затем она подхватила магией бокал с пуншем и беззаботно поскакала прочь. Позади неё раздался сдавленный писк, за ним последовал звук падающего тела, и слышать это оказалось несказанно приятнее, чем хруст ломающихся костей.
Изобразив на лице «Загадочную улыбку №3», она покинула залу и отправилась на поиски своего табуна.
Леро сидел один. По крайней мере, какое-то время. Кто-то из его друзей, служивших при дворе, вкратце расписал, как, скорее всего, пройдёт его вечер. Сперва человека будут по большей части игнорировать, поскольку вся знать в первую очередь кинется представляться будущей герцогине. Затем пони-будь из наиболее смелых (читай: нафиг никому ненужных) дворян решится «заметить» жеребца Твайлайт и засвидетельствовать-таки ему своё почтение, а поскольку это случай особый, то ещё и широту своих взглядов и прочая, прочая. А вот тогда уже и вокруг него соберётся толпа желающих не остаться за бортом, а быть отмеченными его благосклонностью. И все они будут из шкуры вон лезть, чтобы сделать то, что должен уметь всякий политик — запомниться.
Но всё это будет ещё не скоро. Поэтому и сидел он во главе стола по одну сторону от подушечки Твайлайт, составляя скромную и полную неловкости компанию наставнице Твайлайт, сидевшей по другую сторону от вышеупомянутой подушечки.
Специально для Леро Селестия «погасила» свою гриву, на весь вечер оставив её изящно ниспадать на плечи. Сомнений нет — поутру в моду войдут розовые гривы. И хотя он был ей за это благодарен, а также — по большей части — уважал её как лидера и наставницу Твайлайт, всё же в присутствии богини человек не мог избавиться от комка в горле и щемящего чувства в груди.
— Может, партейку в хуфреслинг? — предложила вдруг Селестия.
Леро удивлённо моргнул.
— Чего?
В ответ Селестия не то устало, не то довольно усмехнулась.
— Да ничего, Леро. Просто у меня, кажется, кончились варианты того, как бы нам избавиться от этой неловкости.
Леро посмотрел на свои руки и попробовал усмехнуться в ответ. Вышло не очень.
— Да ладно вам уже, принцесса. Сегодня звёздный час Твайлайт; хватит и того, что ради неё вы с сестрой совершили нечто просто потрясающее.
При упоминании её протеже Принцесса Солнца благоговейно улыбнулась. Ещё недавно лавандовая единорожка спряталась бы под столом от одной только мысли о том, что ей придётся разом встретиться с таким количеством пони. А теперь, пусть не без помощи Рэрити, она стойко преодолевает одно знакомство за другим.
— Я лишь подсказываю пони, где им стоит быть. Твайлайт и её друзья — они делают нечто совершенно потрясающее. Потому что они потрясающие пони.
— Совершенно, — согласился Леро, отпив из кубка. Это был ещё не тот самый сидр из особых запасов — его приберегли на потом — но и у этого вкус был не менее сладким и насыщенным. Рог Селестии окутался золотистым сиянием и её кубок подплыл ему навстречу. Человек удивлённо вскинул бровь, но всё же вымолвил: — Спасибо.
— Ты ж знаешь, я не успокоюсь, — ответила Селестия. Леро промолчал и она продолжила: — Я не привыкла оставлять свои ошибки неисправленными.
— Вы сделали то, что посчитали правильным, ради безопасности своих подданных, — сказал Леро, пытаясь не выдать волнения. — Я это понимаю, и я простил вас.
Принцессе голос человека показался холодным, безжизненным. Как будто он с листа зачитывал слова, которые, по его мнению, ей хотелось слышать. Селестия постаралась оттеснить это чувство подальше. То, что он способен любить хоть пони-будь после того, что ему пришлось пережить, было удивительно. То, что ему было не просто простить её, было понятно. И всё же...
Селестия тихонько вздохнула. На фоне игравшей музыки, услышать её мог только Леро:
— Наверное, ты прав. Вот только я была не права, и причинила тебе боль. Боль, которую даже я не могу вообразить. И боюсь, что даже мне не под силу её унять.
Леро не нашёл ничего лучше, чем ответить:
— Говорят, что время лечит раны.
И снова их сковало неловкое молчанье.
Когда заиграла следующая песня, аликорница слегка повернулась и указала на свой бок.
— Коснись меня, Леро. Пожалуйста, вот здесь. Прямо под шёрсткой.
Леро поднялся со своего кресла, изготовленного специально под человеческие пропорции, пересел на подушечку Твайлайт... и тут же утонул в роскошной мягкости понячьего сиденья. Он наклонился к принцессе и сделал так, как та просила, стараясь при этом не смотреть на её копьеподобный рог, сверкающий зловещим остриём.
Не далее чем год назад, пока бушевало Блеклое Поветрие, ему не раз доводилось касаться всех трёх принцесьих тел. Он чистил их, укладывал гривы, расчёсывал шёрстку, но никогда и не думал коснуться их под шёрсткой. Скользнув самыми кончиками пальцев по тому месту, на которое указала принцесса, он наткнулся на грубые рубцы, отлично замаскированные алебастровой шёрсткой. Три параллельных следа, каждый длинною едва ли не с его руку, тянулись через весь бок от бедра и почти до самого плеча аликорницы. Взъерошивая шёрстку, он провёл по ним рукой.
— Когда-то минотавры были нашими врагами, — тихо молвила она. — Но были ими и грифоны. Когда я была ещё простой единорожкой, мы заключили союз с племенем минотавров. Мы несли их на себе. Их копья и щиты защищали от грифонов, разящих нас с небес, в ответ мы их разили заклинаньями. Тогда мы победили, но отважный Му-Лон, которого несла я, пал, когда битва была ещё далека от завершения. С тем племенем мы никогда уже не враждовали. В бою выковывается пусть не дружба, но единство, но от того оно ничуть не уступает в силе.
— Да я не то чтобы боец, — ответил Леро и осторожно убрал руку. — Да и Эквестрия ни с кем воевать не собирается, или я чего-то не знаю?
Принцесса качнула головой, причём сделала этот так, чтобы ненароком не махнуть рогом из стороны в сторону.
— Нет, покуда не вернётся очередная древняя угроза. Но даже если и вернётся, то я уверена, что Твайлайт и её друзья сумеют одолеть её.
— Но если это вдруг случится, — сказал Леро, вернувшись к своему напитку, — я буду рядом с ней.
— Мне ли тебя не понять, — пробормотала аликорница.
А потом к ним подошла засвидетельствовать своё почтение единорожица по имени Черити Бал, прервав их уединение и ознаменовав тем самым начало испытания Леро.
Свет в зале стал гаснуть, а с ним стали затухать и все беседы. Принцесса Селестия вышла на главный балкон, оглядывая собравшихся. Свет совсем потух, залу под ней наполняли теперь лишь тьма и тени. А вот сам балкон, пусть крыша над ним и была без единого окна, а на дворе сияла лишь луна и звёзды её сестры, заливало солнечным светом, выхватывая из темноты всё величие Принцессы Дня. Её грива сверкала всеми оттенками розового, величаво ниспадая по шее, рассыпаясь над крылом.
Луч света пролился из кончика её рога на подвешенный над залою кристалл и, преломившись, упал пятном на западную оконечность залы. На очерченном пятном света полу из тьмы стояла аквамариновая пони — грандмастер Лира Хартстрингс. Все остальные гости вечера остались скрытыми во тьме. Единорожка склонилась перед принцессой, и принцесса поклонилась ей в ответ.
Следующий луч солнца, также преломившись в кристалле, выхватил из тьмы леди Рэйнбоу Дэш, стоявшую в диаметрально противоположном конце залы. Её грива была уложена изящно, но незамысловато, перья отливали золотом, а на груди сиял Элемент Верности. А когда она повернулась, чтобы окинуть взглядом собравшихся, вокруг раздалось множество восторженных вздохов. Конечно, все уже видели её прежде этим вечером, да и на балу она успела сверкнуть, но теперь? Когда её озарял свет принцессы Селестии? Кантерлотские единороги ни за что на свете не сочли бы её прекрасной, но теперь они хотя бы понимали, почему пегасы древности пошли бы за такой кобылкой в Тартар и обратно. В скрытой тьмой части залы Вондерболты, выстроившись в парадную шеренгу, салютовали ей.
И ещё один луч вырвался из рога принцессы, и кристалл озарил третью фигуру в южной оконечности залы. Как и гласила древняя традиция, последним, перед тем как представить чествуемую пони, стал её жеребец. И эта чуждая, инакая фигура, склонившаяся, точно переломившаяся, с немыслимой, противоестественной ловкостью прямо посередине, намертво приковала взгляды всех собравшихся. А потом он просто... развернулся, столь же плавным, столь же изящным движением распрямившись во весь рост. И в этот же самый момент — пусть глаза его были меньше обычного, пусть уши его и были неподвижны, пусть у него напрочь отсутствовал хвост — всякий присутствовавший пони ощутил ту любовь, с которой пришелец смотрел в противоположную сторону залы, всё ещё сокрытую во тьме.
А потом свет самой Принцессы пролился на северную оконечность залы — туда, где ожидала та, ради которой собрались все они: наследная герцогиня, леди Твайлайт Спаркл. И свет этот отразился от Элемента Магии, венчавшего её, рассыпаясь пурпурными искрами по всей зале. Она улыбнулась своим сотабунцам, своим будущим супругам, а затем преклонила колена перед принцессой Селестией.
— Доктор Твайлайт Амарант Гвенивер Спаркл, — разнёсся по залу исполненный радости и гордости голос Селестии. — Наследница герцогства Смарагдвии, Хранительница Элемента Магии, Леди в своём праве, моя верная ученица, моя маленькая пони. Сегодня я приветствую тебя как великого мага, верную спутницу тех, кто принял твою дружбу, возлюбленную своим табуном, истинную героиню Эквестрии. Я не могу представить лучшей пони, которую смогла бы назвать будущей герцогиней. Но знай, что править другими не всегда легко, и привилегия эта не может быть навязана силой. А потому я спрашиваю тебя, леди Твайлайт Спаркл, примешь ли ты возложенные на тебя почести и обязанности, когда твоё время настанет?
— Приму, — ответила Твайлайт, голос её эхом разнёсся по зале.
— И если придётся, станешь ли ты править нашими маленькими пони честно и справедливо, насколько только сможешь, в войне и в мире, в нужде и в достатке, сколько потребуется, или сколько тебе отмерено жить?
— Стану, — подтвердила Твайлайт.
— Желаешь ли ты править ими, леди Твайлайт Спаркл?
Это был вопрос, на который нельзя ответить односложно. И были до неё герцогини, что пытались ответить полуправдой, а то и полной правдой, лишь раскрывавшей их недостойность.
— Не желаю, принцесса Селестия, — ответила Твайлайт: голос её лишился былой решительности, — но если так будет нужно, то я приму эту ношу и сделаю всё, что будет в моих возможностях.
Селестия кивнула.
— Знай же, Эквестрия! В день празднования своего двадцатипятилетия леди Твайлайт Спаркл признана достойной стать наследницей герцогства Смарагдвии. Ступи же вперёд, наследная герцогиня, воссоединись со своим табуном.
И все четверо, что составляли табун Беллерофонта вместе шагнули вперёд, за ними последовали и освещавшие их лучи света. Двенадцать копыт и пара башмаков, усиленных, чтобы равенствовать с копытами, с каждым шагом высекали резкие звуки из бального пола.
Они встретились в самом центре; Твайлайт Спаркл и Лира склонили головы, едва не коснувшись рогами. Рэйнбоу Дэш встала боком, вытянув навстречу им крыло. Так же сделал и Леро, правда, вместо крыла вытянув руку.
На другом балконе мисс Октавия медленно провела смычком по струнам виолончели, ознаменовав тем самым начало традиционного ритуала признания. Рог Твайлайт, а затем и Лиры, засветился. Сперва совсем тускло, затем чуть ярче, как утренняя заря. Между их кончиками возник лавандового цвета шар, размером едва ли больше яблока. Единорожки медленно подняли головы и расступились, обходя своих безрогих спутников против часовой стрелки; когда они заняли позиции, глядя на восток и запад соответственно, шар уже разросся до размера хуфбольного мяча.
Пока их рогатые невесты совершали свой обход, Леро и Рэйнбоу Дэш тоже сделали небольшой круг, но по часовой стрелке. Пегаска заняла при этом место к югу от шара, Леро — к северу. Оказавшись на своих местах, они повернулись к шару и отступили на шаг. Теперь все четверо были на равных расстояниях и друг от друга, и от светящейся сферы. Словно повинуясь приказу слышимого лишь ими голоса, все четверо сделали полуоборот по часовой стрелке, оказавшись теперь лицами к окружавшей их тьме. Селестия погасила рог, оставив единственным источником света комок чистой магии, вокруг которого почётным караулом стоял табун.
Шар снова сжался до размеров яблока, свет его почти угас, но в следующую секунду вдруг вспыхнул с новой силой, выхватив из тьмы очертания четверых сотабунцев, а затем расширился настолько, что поглотил их. Сфера перестала расти ровно в тот момент, когда увеличилась настолько, что Рэйнбоу Дэш могла коснуться её лишь кончиком вытянутого крыла, что она и сделала одним-единственным пёрышком, высекая при этом из магического купола множество светящихся искр. С другой стороны Леро тоже вытянул руку, проведя пальцами по магической поверхности; за каждым из них рассыпался шлейф магических искр, опавших у самых копыт окружавших их зрителей. Коснувшись пола, частички света стали медленно угасать.
Традиционный ритуал требовал лишь кольца света — всё что угодно, что только смогла бы сотворить единорожка. Это Селестия предложила Твайлайт воспользоваться для ритуала заклинанием щита — возможно, для того, чтобы кое-о-чём напомнить дворянам. Такой простой щит Твайлайт могла бы сотворить даже во сне. А вот дальше всё было не так просто. Снова пол-оборота по часовой стрелке, снова они стояли лицом друг к другу, а затем они медленно закружились вокруг сферы, до тех пор, пока снова не оказались на прежних своих местах. И пусть им не позволялось оглянуться, чтобы свериться друг с другом, они выполнили движение слаженно и синхронно, как один.
И вот тут-то пришла пора сложной части. Новопровозглашённая будущая герцогиня отступила на шаг, её жеребец остался на месте. Будь она жеребцом-герцогом, на месте Леро была бы первая его жена, а если б не было такой — старшая кобылка. Лира и Рэйнбоу Дэш стояли по бокам от Леро, словно охраняя его. Он преклонил колена, и Твайлайт шагнула к нему.
И даже это не было самым сложным, только подготовкой. Самым сложным был сам танец. Четыре дня убила на него Твайлайт и всё, казалось, без толку, и даже Музыка Гармонии не спешила прийти к ней на помощь. Согласно давней традиции, вести она должна была сама, всякая помощь со стороны считалась недопустимой. Благо, Леро вовремя напомнил ей, как здорово люди умеют управляться без магии Гармонии. И потом, его размер, и его прямохождение могли оказаться им… на руку.
Леро и Твайлайт шагнули навстречу друг другу, лавандовая кобылка поднялась на задние ноги, опустив передние на плечи своего жеребца, а тот, в ответ, опустил свои руки на её бока. Реакция публики была смешанной. Гости из Понивиля понимающе усмехнулись. Кантерлотцы же вздохнули, восхищаясь храбростью молодых: лишь самые уверенные и талантливые пары способны удерживать равновесие на одних только задних ногах.
Вот тут-то и пригодились усиленные ботинки. Будь Леро пони, Твайлайт могла бы просто следовать за ним копыто-в-копыто, Но теперь, когда они опирались лишь на задние ноги, окружающие не могли видеть, что на самом деле, задние копыта единорожки стоят на продолговатых ступнях человека. А ещё Рэрити постаралась сделать накидке Твайлайт подол ровно такой длины, чтобы было совершенно невозможно заметить, что её парадные подковы надёжно встали в пазы на ботинках возлюбленного, какие при этом они не решили бы выкинуть коленца. Твайлайт оставалось лишь держаться прямо, да держать задние копыта на ногах своего жеребца — с такой, пусть и непривычной задачей, справилась бы даже она.
И вот теперь Леро, очень осторожно, танцевал со своей невестой на празднестве в честь её презентации на титул графини, а по бокам их вели две другие кобылки из его табуна. Пурпурная единорожка потерялась едва ли не с первых шагов, чего уж говорить о тех, что были потом, и очень даже мудро с её стороны было просто позволить своему человеку вести. А пока они петляли и скользили по бальной зале, щит вокруг них всё рос: сперва он охватил всю комнату, осветив всех присутствующих, а затем и весь замок, безо всякого вреда** пройдя сквозь собравшихся сегодня пони.
** Не считая, той незадачливой лазутчицы, что за пределами бальной залы пыталась прикинуться стражем. Её-то щит и размазал по стене мерзким зелёным пятном.
Когда лавандовое сияние покинуло пределы бальной залы, Селестия снова наполнила её своим светом. Где-то позади неё мисс Октавия кивнула музыкантам, возвещая о том, что «танец признания» вошёл в свою главную фазу.
Рэйнбоу Дэш и Лира тенями скользили подле него. Даже если пегаске и хотелось вырваться в окно и снова взорваться там волной цвета, она не подавала вида. Крылья её покоились по бокам, лишь изредка подрагивая, и пусть движения их были совсем медленными, крошечные радуги всё же вспыхивали над ней, пробуждаемые каждым её движением. По другую сторону от человека, рог Лиры с каждым движением оставлял похожий след. Лишь немногие из лицезревших это, лишь мастера боевых искусств, могли заметить, как эти кобылки смотрели на своего жеребца, как следили, чтобы каждый поклон и поворот был выверен с точностью до секунды. И уж кому, как не им было знать, что эта «защитная позиция» в танце грозила смертельной опасностью любому, кто посягнул бы на их жеребца, или их кобылку.
В Царстве Грёз, разливавшемся на всю Эквестрию, и за её пределы, пони, не отрывая взглядов, следили за этим танцем.
Но лишь три кобылки во всём зале могли слышать, как Леро запел песню, адресованную лишь им троим:
Знайте, я люблю вас всех всё так же.
И что с каждым днём, сильнее даже.
Что я с вами счастлив,
Что моя вы радость,
Что лишь с вами я мог бы жить.
Солнце всходит, и в его сиянии
Будет новый полный счастья день
День, когда пребудет радость
День, когда исчезнет слабость
И за это я вас всех люблю
Снизошла к нам с небес,
И я счастлив, что есть
Та любовь,
Что подарит нам ночь,
когда все мы непрочь
ты и я, вы и я.
Знайте, я люблю вас всех всё так же.
И что с каждым днём, сильнее даже.
Что я с вами счастлив,
Что моя вы радость,
Что лишь с вами я мог бы жить.
От авторов:
The Quiet Man: Мне так понравилось работать над этой главой! Хотя, Spinel, наверняка скажет, что мы друг другу просто мозг выносили. Пусть у нас с ним и разные подходы к делу, думаю, у нас получилось нечто стоящее.
SpinelStride: Хех, TQM думает что это было безумством, а он ведь ещё и не подозревает о главе на шесть миллионов слов, описывающей клоп-сцену с участием всех пони в Эквестрии, кроме Блюблада и Хани Дью, под предводительством принцессы Луны и Дискорда. И чтоб все запятые, как по словарю, и столько тонких намёков... Я же говорил, что этим всё и закончится, не*? А если честно, то да, когда присоединился TQM, получилось гораздо лучше, чем изначальное «Селестия делится с Леро секретом своего прошлого, надеясь с ним сблизиться.».
*TQM: Чего? ух, ё-ё-ё. Ну ладно, пойдём уже писать, что ли....
Оригинал опубликован 9 сент 2013