Долгая дорога к дружбе / Long Road to Friendship

Акт I: Когда-то правила я миром — Шаг 1: Покаяние

Сансет Шиммер падала.

Она не представляла, сколь долго уже неслась вниз, да её не особо это и волновало. Слишком глубоко она увязла в раздумьях, чтобы обращать на это внимание.

Быть может, она зашла слишком далеко? Похитила собаку... промыла всем мозги в Кантерлотской школе... чуть не докатилась до убийства...

Какая-то частичка её души так и твердила: «Да, с последним я однозначно перегнула палку. Но я не убийца».

«Я не чудовище», — заверяла та же частичка, однако недавний демонический облик говорил об обратном.

Чувствовала ли она хоть малейший укол совести, вину за содеянное? Да и обязана ли? Корона с самого начала принадлежала ей. Это ей было суждено стать правительницей Эквестрии, принцессой. Ей, а не ханже Твайлайт Спаркл! Но Сансет Шиммер потерпела поражение. И обязана ли она раскаиваться? 

Единственное, что не давало ей покоя, так это собственное поражение. 

Из груди рвался крик. Это несправедливо! Попросту несправедливо! Она присвоила себе Элемент Магии и овладела его невероятной силой. Да, обернулась демоном — и сущность эта донимала её всякий раз, стоило задуматься о болезненном преображении, — но ведь безграничная власть была у неё в руках!

И, несмотря на это, она всё равно умудрилась проиграть. Пасть от Элементов Гармонии, от рук убогой компашки Твайлайт.

Она неслась сквозь белую пустоту. Здесь было светло и на удивление тепло, а отовсюду доносилось такое райское пение, словно талантливейший певец в истории разогревал голос. Это и раздувало крошечную искорку вины, спрятанную в глубинах её сердца.

Может, она в самом деле ошибалась? Неужто дружба чего-то стоит, таит некое скрытое величие? Да нет, чепуха какая. Кому нужны друзья, когда есть сила и власть?

Сансет наконец приземлилась на что-то твёрдое, однако ничего не разглядела – взор слепило сияние. Такое чувство, будто свет стал материален и создал под ней невидимую поверхность.

— Ау? — позвала она. Возглас зазвенел в пустоте, да ещё так слабо, что она от отчаяния сжала кулаки. Когда угасло и эхо, девушка осталась наедине с этим жутким пением. Она понятия не имела, где находится. Не в загробном же мире!

«Разве Элементы способны на такое? Неужели ими можно кого-то убить?» — вопросы кружили в голове.

Чем сильнее раздавалось пение, тем чаще в её памяти всплывали воспоминания о всех гадких словах и поступках, что она натворила, отчего сердце тяготило нежеланным раскаянием. Сквозь напевы зазвучало отдалённое, подобное барабанному стуку биение.

Слыша, что оно всё ближе и ближе, девушка резко обернулась и от увиденного чуть не завопила.

Перед её глазами предстало чёрное иссохшее сердце, и не такое, что стучало у неё в груди и накачивало жизнью, а в форме символа любви. Оно едва билось — казалось, вот-вот остановится. Красные прожилки испещряли его поверхность, подобно ручейкам лавы, текущим через зольные равнины. Ничего мерзопакостнее Сансет в жизни не видывала.

И оно твоё, — молвил чей-то голос — или же, скорее, голоса, голоса ангельского хора, что кружили вокруг Сансет. Теперь-то было ясно, откуда исходило всё это пение.

— Что значит «моё»? — настороженно поинтересовалась девушка.

Мы видели твоё сердце, Сансет Шиммер. Именно так оно и выглядит. Всё это время ты питала его не дружбой, но одной лишь ненавистью. Жестокостью, высокомерием, алчностью, властолюбием. И вот во что оно превратилось.

Сансет ошарашенно отстранилась от потемневшего сердца.

— И-и что с того? — она прочистила горло, пытаясь держаться своей бравады. Но при виде «сердца» даже та потихоньку скисла. — К чему мне дружба, я и без неё прекрасно себя чувствую.

Сансет Шиммер, твоё высокомерие и слепая погоня за властью чуть не пошатнули равновесие двух миров. Неужели ты и впрямь ничего не чувствуешь?

— Я... — она задрала нос и скрестила руки, силясь не замечать слёзы, проступающие в уголках глаз. — А мне надо сожалеть? Я ведь всё равно проиграла. Какая теперь разница, что я чувствую? — опустив руки, она ткнула пальцем куда-то вверх. — И кто ты вообще, чтобы меня судить?

В сущности, мы — духи Элементов Гармонии. И мы в полном праве тебя осуждать, Сансет Шиммер. Ты обратила Элемент Магии во зло и намеревалась силой захватить Эквестрию.

Услышав это, девушка тяжело сглотнула. Вот, оказывается, куда она попала: некое чистилище, где Элементы будут вершить над ней суд. Она стиснула кулаки так, что костяшки побелели, лишь бы не задрожать.

— Хорошо, допустим, я чуток вышла за рамки. Что вы со мной сделаете?

У тебя одно из самых жестоких сердец, но ты не особо раскаиваешься за свои поступки. И, словно этого мало, по-прежнему пытаешься отвергнуть дружбу.

— Ну а зачем они мне вообще, эти друзья?! — вскричала Сансет. — Они и пальцем ради меня не пошевелят! Пустое место! Только тогда и полезны, когда мне что-то нужно!

На какой-то миг воцарилась гробовая тишина, пока голоса вновь не заговорили.

Да будет так, Сансет Шиммер. Если ты и вправду так думаешь, значит, заслуживаешь нашего наказания...

Вмиг все злодеяния одновременно всплыли в её памяти — Сансет завопила и, схватившись за голову, рухнула на колени. Всякий раз, когда она кого-то использовала и оскорбляла, каждый жестокий поступок устремился через её разум единым потоком. Лик той демоницы, какой она стала, метался меж воспоминаний, выжигая свой отпечаток на закрытых веках.

Не выдержав, девушка повалилась на невидимый пол и заревела, ибо вся причинённая ею боль обрушилась на её чёрное сердце, превращая его в прах.

Среди отголосков воспоминаний и собственных всхлипов Сансет с трудом уловила слова духов.

Наша кара будет преследовать тебя до тех пор, пока последняя частичка ненависти не покинет твоего сердца, а сама ты не начнёшь по-настоящему ценить искреннюю дружбу. Пока не научишься любить остальных, окромя себя, ты будешь на их милости, в помощи им и без единого слова лжи.

Голоса постепенно отдалялись, угасая, как и окружавший её свет. Тут до Сансет дошло, что она уже не в мире Элементов, а лежит лицом в грязи, с разодранной одеждой, кучей ссадин и синяков.

Подняв голову, она обнаружила, что оказалась на дне огромной воронки. На её краю замерла Твайлайт Спаркл, в чьём взгляде скорее была печаль, чем злость.

— Тебе никогда не править Эквестрией, и силы, которой ты искала в этом мире, больше нет. Сегодня ты всем показала своё истинное обличье. Показала, что скрывается в твоём сердце.

Сансет начала выкарабкиваться из ямы, ощущая, как желудок протестует против резких движений. Элементы так жахнули, что ещё долго не оправишься. Она рухнула у ног Твайлайт; всё вокруг расплывалось в пелене слёз. Ещё никогда в жизни она не чувствовала себя так ужасно.

Насильно пережив былые поступки, Сансет ощутила то, что и не подумала бы вообразить.

Раскаяние.

— П-простите меня, — сквозь слёзы выдавила она. — Простите, пожалуйста. Я и не знала, что есть другой путь!

— Магия дружбы распространяется не на одну лишь Эквестрию. Она повсюду. Отыщи её, если хочешь, — вздохнув, Твайлайт отвернулась. — Или проведи всю жизнь в одиночестве. Решать тебе.

— Но... но я с самого начала только и делала, что пыталась всех рассорить. Я и дружить-то не умею.

Наклонившись, Твайлайт подала Сансет руку и помогла подняться на ноги. Она показала на пятерых девчонок, стоящих в сторонке.

— Уверена, они тебе в этом помогут.

Эпплджек, Рэрити, Пинки Пай, Флаттершай и Рейнбоу Дэш — на лицах всех возникли улыбки; широчайшая, разумеется, у Пинки.

«Серьёзно? После этого они всё равно готовы со мной дружить?»

Возможности узнать, однако, ей не представилось. Остальные уже вовсю глядели, как директор Селестия вручает Твайлайт Элемент Магии, после чего вернулись в спортзал продолжать торжество, оставив Сансет одну. Даже Снипс со Снейлзом куда-то пропали.

Обойдя воронку, она направилась к разнесённому фасаду школы. А неслабо всё-таки! Даже в Эквестрии она такого не проворачивала.

Прислонившись к обваленным камням, девушка вздохнула. И что теперь? Она обратила взгляд к статуе, служившей тайным порталом в Эквестрию. Можно сбежать, вернуться домой и прожить всю жизнь в изгнании. Нет. Вернёшься — навлечёшь гнев Селестии. Сансет и так её ослушалась, прыгнув в зазеркалье, что уж говорить о краже короны. Там её ничего не ждёт, но и здесь ничто не держит.

Отчётливо гремели басы стереосистемы Винил Скрэтч. Раздавался смех и разговоры учеников, наслаждавшихся Осенним фестивалем.

«Я чуть не лишила их всего, только чтобы осуществить свой замысел».

Сансет простонала и прильнула к прохладному бетону. Неудивительно, что она никогда прежде не чувствовала сожаления. Ощущения кошмарнее на всём свете не сыскать!

Из соседнего коридора послышались чьи-то шаги и скрип колёсиков. Обернувшись, Сансет увидела завуча Луну в сопровождении Снипса и Снейлза, толкавших целую тачку кирпичей, извести и щёток.

— Ну-с, госпожа Шиммер, впереди тебя ждёт увлекательная ночка, — завуч подошла к девушке и вручила ей лопату.

— Вы шутите? Мне одной всё это исправлять? — та неверяще уставилась в ответ.

Луна только помахала лопатой. Пробубнив что-то, Сансет молча взяла инструмент в руки. Всё раскаяние тут же смыло злобой и раздражением. Луна направилась обратно в спортзал, двое пареньков тем временем уже начали подметать ступени.

Лучше начать с чего полегче — девушка сменила лопату на щётку и тоже принялась подметать. Не прошло и пяти минут, как она услышала чьи-то смешки: Твайлайт с пятёркой подруг вышли из спортзала и зашагали в сторону статуи. Замерев у постамента, они напоследок обнялись и обменялись прощальными словами.

«Вот и последний шанс, — подумала Сансет, покосившись на бледную луну. — Только забеги вслед за ней или...»

Когда она опустила взгляд, Твайлайт с псом уже прошли сквозь гранит, отправившись обратно в Эквестрию. Пинки хотела было её догнать, но в итоге лишь поцеловалась с твёрдой плитой. Портал закрылся.

— А, вот облом, — надулась розоволосая девушка.

Сансет в чём-то разделяла разочарование Пинки Пай — частичкой души ей всё-таки хотелось вернуться домой. Теперь же она застряла здесь ещё как минимум на пару лет.

— Такого уж точно не забудешь, я вам скажу, — донёсся голос Рэрити.

— Агась, чёт вроде энтого бывает только раз в жизни, — поддержала её Эпплджек.

— Думаете, мы с ней ещё увидимся когда-нибудь? — спросила Флаттершай.

Эпплджек положила своей застенчивой подруге руку на плечо.

— Не тревожься ты, сахарок. Уж как-нить она нас навестит.

— А если нет, мы всегда можем отправиться на поиски Твайлайт из этого мира! — подхватила Пинки и от счастья запрыгала на носочках.

— Если так подумать... может, это не самая лучшая идея? — Рэрити поправила свои роскошные фиолетовые локоны. — Мы не вправе искать её и заставлять быть точно такой же. Как будто замену ищем.

— Да-а-а, туточки ты права, — замерев, Пинки потупила взгляд и понуро ответила. — Будет малость подловато с нашей стороны.

— Ну, коль уж угораздит повстречать нашенскую Твайлайт, подружиться с ней никто не запрещает, — заверила её Эпплджек. — Давайте прост обождём. Чему быть, того не миновать.

Повисло долгое молчание, которое нарушила Рейнбоу Дэш: 

— А с Сансет-то чё делать?

— Ну, как ни крути, — неспешно начала Эпплджек, — мы поручились ей пособить как-то. По мне, так коль слово дал, назад не бери.

— Как, впрочем, и по мне, — Рэрити согласно кивнула, — хотя сомневаюсь, что у меня получится притворяться, будто ничего не было. В своих чувствах так быстро не разберёшься, особенно после сегодняшнего.

— Поддерживаю Рэрити. Я, может, и согласна попробовать... но она меня пугает, — прошелестела Флаттершай.

— Ну, тады хорошо, шо нам отменили занятия на следующей неделе, а то ведь им ещё немало возиться. Так шо у нас есть немножко времени, шоб наконец успокоиться.

— О-о-о-о да! — бодро подхватила Рейнбоу. — Целая неделя без школы! Кто не прочь оттянуться?

— О, я-я-я-я-я! — тут же откликнулась Пинки, неистово замахав рукой перед лицом Рейнбоу. — Позависаем, как в старые добрые, будет весело!

Сансет молча наблюдала, как они удаляются всё дальше и дальше, пока их голоса совсем не стихли в ночи. Облокотившись о швабру, она погрузилась в думы. Они что, и вправду собрались с ней дружить? И смех, и грех.

Она сжала щётку ещё крепче. От раскаяния не осталось и следа, пренебрежение и чувство собственного превосходства возвращались на привычное место. Её-то мнения эти дружилки спросить не забыли? Вся эта катавасия — их вина! Не вмешивайся они, Сансет уже правила бы Эквестрией! Да и в конце-то концов, они хотят не столько подружиться, сколько ублажить Твайлайт Спаркл.

Твайлайт Спаркл...

Девушка так сильно сжала конец щётки, что суставы на пальцах побледнели. Опять на ней весь свет клином сошёлся. Мелкая мисс «ой, я идеальная принцесска». Увела корону, а законную её обладательницу оставила гнить здесь. Сансет её ненавидела, ненавидела всеми фибрами души.

— Эй, Сансет! — оторвал её от раздумий Снипс. — Хорош стоять столбом. Нам, может, поможешь? Тут работы на всю ночь.

Она уже было хотела его осадить, как вдруг по спине, точно молния, волной прокатилось покалывание. Руки, словно сами по себе, начали махать метлой, сгребая осколки.

«Как... странно». 

Сансет пожала плечами и продолжила работать. Снипс прав — на это уйдёт целая ночь.

Шаг 2: Случайная встреча

Сансет Шиммер была даже признательна завучу, что та не на полном серьёзе говорила о восстановлении школьного фасада и решении проблемы с огромной ямой. Пока она с двумя парнями гнула горб остаток вечера, Луна и Селестия заявили, что для восстановительных работ потребуется помощь мастеров, и отпустили троицу по домам.

Разумеется, Сансет придётся всю неделю помогать рабочим со стеной. Ещё наказание включало в себя месяц академического испытательного строка, в течение которого придётся задерживаться в школе после занятий. Это её не особо беспокоило: отметок ниже пятёрки она не получала. Если уж говорить о Снипсе и Снейлзе... ну, их счастье, если у них есть репетитор. 

А пока Сансет устало плелась домой. Селестия предложила подкинуть её, но она отказалась, желая как следует поразмыслить над своей неудачей. Ну, а ещё директрисе совсем необязательно знать, где она живёт.

Ночь выдалась прохладной, встречный осенний ветерок ласкал лицо девушки, а случайные порывы не раз заставляли вздрогнуть. Поменять бы юбку на пару штанов…

После того как её сразили ударом чистой магии, она с трудом держалась на ногах и в целом чувствовала себя вымотанной. Вот зачем отказалась от поездки, предлагали же! А поскольку байк ей ещё не вернули, ездить было не на чём. Да и на бал она добралась лишь благодаря тому, что её подбросила мама Снейлза.

Сансет вздохнула. Снипс и Снейлз показушно игнорировали её весь остаток ночи. Похоже, превратить их в демонов лишь для того, чтобы их обернули обратно и наказали вместе с ней, было чуток перебором. Вот она и лишилась двух своих помощников.

— Ну и подумаешь, ещё найдутся, — хмуро пробубнила Сансет. Но это уж вряд ли, она ведь понимала, что после сегодняшнего никто в здравом уме к ней за километр не приблизится.

Ну или найдёт она новых подпевал, а что дальше? За жалких два дня Твайлайт Спаркл в одиночку ворвалась в школу, объединила учеников и показала им, что враг у них всего один.

Сансет Шиммер.

Не прошло и недели, как её лишили титула, а неоспоримую власть сломили и заменили на какую-то «дружбомагию». Девушка что есть силы сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Всё доброе, что навеяли Элементы Гармонии, окончательно испарилось, и теперь их место заняла холодная обида с горьким привкусом поражения. Почти-почти получила всё — и осталась с носом!

Нечто влажное скатилось по щеке. Сансет тут же вытерла это тыльной стороной ладони.

«Не время распускать нюни! Я уже и так разревелась на глазах у всей школы (попробуй такое забудь), а ну хватит! Поработай котелком! Должен же быть способ вернуть всё на круги своя».

Сансет остановилась и прислонилась к фонарному столбу. Она замёрзла, вымоталась и, судя по району, была от силы на полпути к дому.

— Да кого я обманываю. Ничего уже тут не попишешь. Только и осталось, что ждать портала и возвращаться обратно в Эквестрию. Может, хоть принцесске отомщу.

Ей казалось, что мысль о грядущей мести заклятому врагу сможет как-то подбодрить. Но вместо этого о себе напомнили только горький привкус во рту да урчащий живот.

Оттолкнувшись от столба, она продолжила дорогу. 

— Ванная и крепкий сон, я уже иду.

Осмотрев свою любимую куртку, она издала протяжный стон. Чёрную кожу ужасно обшарпало, а местами даже истрепало до дыр. Надо бы новую купить.

Сансет выудила из кармана телефон и, глянув на время, поняла, что уже за полночь. Она спрятала его обратно и как следует осмотрелась: приличные районы и торговые лавочки состоятельных семей остались позади, в свои права вступала захудалая часть Кантерлота. Старые, обветшалые магазинчики ютились вдоль улиц, привычно заплёванных и загаженных окурками.

Решив срезать через заброшенную детскую площадку, Сансет вдруг услышала в ночи пронзительный крик. Она замерла и уставилась в кромешную тьму, едва рассеиваемую полуживым фонарём на той стороне улицы. В поле зрения тут же показалась девушка, и время замедлило свой ход, пока Сансет пялилась на неё с раскрытым ртом.

Простая тёмно-синяя блузка, джинсы, фиолетовые туфли, такого же цвета куртка. В углу нашивка — знакомый символ звезды, от вида которого у Сансет неистово задёргалось веко.

По улице неслась Твайлайт Спаркл с отчётливым ужасом на лице и вопила:

— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь! Помогите!

За ней со свистом и улюлюканьем гналось двое мужчин, обещая сделать такое, от чего даже у Сансет пробежали мурашки.

Спину кольнуло, и она рванула за троицей. 

«Что за... какого чёрта я вообще творю?» 

Она силилась затормозить, но поняла, как тело плохо её слушается. Она мчалась вслед за мужчинами и, завернув за угол, очутилась в широком переулке: те уже настигли Твайлайт и прижали её к стенке.

— Не ссыкуй, деточка, мы ваще сама нежность, — заржал один.

Сансет подняла камень и швырнула его кому-то из них прямо в голову.

— Эй, шпана, ты мелких всегда по своему размеру выбираешь?

Они тут же обернулись: сальные тёмные волосы, бледные лица, рты и брови пробиты вдоль пирсингом. Первый — тощий как палка — пытался скрыть это под мешковатой курткой, зато уж второй похвастаться кое-какими мускулами мог.

— Слышь, цыпа, ты чё, подраться захотела? — спросил бугай. — Эй, походу тя и без нас уже кто-то хорошенько отделал, — добавил он, после чего оба безудержно загоготали.

— А она вроде ничё так, гы, — подметил доходяга. — Поровну их делим, а?

Сансет приняла боевую стойку и выставила руки вперёд, до сих пор не понимая, зачем это делает. Словно некая неведомая сила взяла её тело под контроль и заставила прийти на помощь Твайлайт.

Ну, раз уж довелось выпустить пар на этих двух неудачниках, она только за.

— Что, так и будете трепаться или начнём? — спокойно парировала Сансет.

— Мелюзга, ты эт чё, серьезно? — недоуменно поинтересовался доходяга.

— Пф, я вас одной левой уделаю. Готовьтесь целовать асфальт.

— Ну лады, сама напросилась! — рявкнул доходяга и, вынув выкидной нож, бросился на Сансет — но та стремительно уклонилась от размашистого удара. В ответ мужика настиг мощный апперкот в челюсть. Не успел он отлететь назад, как девушка ухватила его руку и вывернула запястье, заставив выбросить нож.

Она прижалась к нему, нашла точку опоры и, приложив все свои силы, перебросила бандита через плечо. Тот, хорошенько приложившись об асфальт, громко взвыл от боли и схватился за окровавленную челюсть.

Сансет обернулась и поманила рукой второго мордоворота, завороженно глядевшего на неё с раскрытым ртом. Лицо его тут же исказила ярость, и он понёсся на девушку с кулаками наперевес. Сансет отпрыгнула назад — первый тычок пролетел мимо — и отбила второй тыльной стороной ладони.

В ответ она прописала ему ботинком по животу, чем заставила отпрянуть назад. Придя в себя, он снова бросился на неё разъярённым быком, норовя заехать кулаком в лицо.

Сансет уперлась ногами в землю и перехватила громадный кулачище обеими руками. Прежде чем бугай успел бы двинуть ей с левой, она резко вывернула ему предплечье — что-то жутко хрустнуло, и мужик взревел от боли. Она отпустила его, повернулась боком и, сложив руки, со всей силы саданула локтём в грудь.

Бандюган крякнул и рухнул на колени, после чего, стеная на пару со своим дружком, поздоровался лицом с землёй.

Девушка обтерла руки об юбку, переступила через тела и вышла из подворотни, напоследок свирепо зыркнув на Твайлайт, которая всё так же жалась у стены. Сансет закатила глаза и, свернув за угол, зашагала вдоль дороги как ни в чём не бывало.

«Что ж, весело было. Типа. Ну, хоть пар немного выпустила...»

— Постой! — последовал голос Твайлайт, развеяв остатки приподнятого настроения. 

Сансет пропустила просьбу мимо ушей, прибавив шагу.

— Ты куда? — вновь крикнула ей вслед Твайлайт, наконец вынырнув из переулка.

— Домой, — не раздумывая ответила Сансет.

— Стой, пожалуйста, подожди секунду!

Воспротивившись желанию просто уйти, ноги тут же остановились и повернули Сансет кругом.

«Какого чёрта творится?»

Она прошествовала обратно и замерла перед Твайлайт, которая с виду оказалась сантиметров на пять ниже своей копии.

— Что? — рыкнула Сансет.

— Ну, это... я просто... — смущённо пробормотала Твайлайт, сжав руки, и наконец изрекла: — Почему ты меня спасла?..

— Сама не знаю, — Сансет пожала плечами.

— А, — с куда меньшим энтузиазмом сказала Твайлайт и спрятала руки за спиной. — Ну, всё равно, зрелищно было.

— Рада, что тебе понравилось, — Сансет наконец-таки отпрянула от фиолетовой занозы, после чего продолжила путь домой.

— Погоди, — Твайлайт слегка припустила, чтобы успеть за её быстрой походкой. — Имя-то хоть скажи, ну пожалуйста?

— Сансет Шиммер, — ответила она, даже не успев подумать.

«С чего это я вдруг? Ай, плевать, пофигу».

— Ну, Сансет Шиммер, ты определённо спасла мне жизнь.

— Ай да я, ай да молодец, — протянула Сансет, покрутив пальцем в воздухе.

— Как-то не сильно тебя это обрадовало, — Твайлайт с сомнением покосилась на неё.

— Ой, ну что ты, я в тако-о-ом восторге.

— И всё же я хотела сказать… — Твайлайт лишь вздохнула.

Сансет обернулась на каблуках и ткнула в неё пальцем.

— Слушай-ка сюда, Твайлайт, плевала я на…

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

— Да я уже давно знаю, кто ты, — произнеся последнее слово, Сансет моментально прикрыла рот рукой и широко раскрыла глаза, осознав, что сейчас ляпнула.

«Умно, Сансет, просто слов нет».

— Ты... ты меня знаешь?

Сансет убрала руку от рта:

— Я, в принципе, знаю другую Твайлайт — из зеркала, — так что заочно знаю и тебя, — и тут же прикрыла его сразу двумя. 

«Что за?.. Что за?!»

— Из зеркала? В каком смысле? — Твайлайт состроила озадаченное лицо.

Сансет изо всех сил пыталась молчать и просто идти дальше, но некая сила — прямо как та, из-за которой пришлось гнаться за обидчиками Твайлайт, — теперь заставляла её говорить слова, которые она никогда не произнесла бы в здравом уме.

— Зеркала, которое ведёт в Эквестрию и открывается лишь каждое тридцатое полнолуние, — ляпнула она и вновь прикрыла рот ладонями.

Уже встревоженная, Твайлайт отступила на пару шагов.

— Ты в порядке?

— Нет, какое там в порядке! — выпалила Сансет.

— Как скажешь, — Твайлайт подняла руки. — А теперь, прошу, сделай глубокий вдох.

Особого выбора не оставалось, ведь лёгкие и рот делали всё по собственной воле. Она втянула носом воздух и неспешно выдохнула.

— Ну как, лучше?

— Нет!

Сансет становилось всё больше не по себе. Каждое движение, действие, слово — они возникали не по её воле.

Твайлайт уже было открыла рот, как Сансет тут же метнулась к ней и прикрыла его.

— Хватит! Довольно вопросов! Просто молчи! Без разницы, как и откуда я тебя знаю, договорились? Да, я спасла тебе жизнь, но это ещё ничего не значит! Просто иди домой и сделай вид, будто ничего не произошло. И никогда, повторюсь, никогда со мной больше не говори!

Не дождавшись ответа, Сансет сорвалась с места и припустила прочь от Твайлайт сверкая пятками. К счастью, та её больше не звала.

«Что сейчас вообще было? С чего б мне всё ей выкладывать? И зачем такое-то ради неё делать? Ладно, пускай, тех отморозков я б и так остановила, без... без вот этой вот хрени. Даже Твайлайт Спаркл не заслужила того... что они хотели сделать. Ну вот кто её дёрнул здесь ошиваться?»

Сансет, не сбавляя темп, неслась почти до самого дома. Лёгкие пылали огнём, икры и ступни нещадно ныли — остановившись, она согнулась пополам и наконец отдышалась.

— Чтоб её... дурацкая девчонка... Да сама вселенная меня ею задрать решила!

Выпрямившись, она набрала в грудь побольше воздуха и решила добить последний участок пути на одном дыхании. Девушка добралась до границы промышленного района восточного Кантерлота. Большую часть ветхих зданий полагалось отдать под снос, однако городские чины не особо с ними заморачивались.

Сансет протиснулась в узкий переулок и остановилась у синей двери, ведущей в один из заброшенных заводов. Попасть внутрь было не так-то просто: надо вжать ручку до упора и хорошенько приложить дверь плечом.

Она по памяти нащупала выключатель на соседней стене — и множество тусклых лампочек ожило, развеяв мглу в прихожей с клетчатым полом. Как следует закрыв за собой дверь, девушка миновала вестибюль и свернула налево к ближайшей лестничной площадке. На самом верху была дверь с надписью «СЛУЖЕБНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ», за которой как раз находилась комната Сансет — бывший кабинет начальника цеха. Она зашла внутрь и щёлкнула ещё одним выключателем; загорелась единственная лампа, одиноко свисавшая с потолка.

Комнату Сансет обставила так, чтобы та стала хоть отдалённо напоминать спальню. Ближе к выходу, в углу, устроился старый шифоньер, а рядом с ним о стенку опиралось треснутое зеркало в человеческий рост. Заправленная постель, или же попросту матрас, втиснулась в противоположный угол.

Дальняя стена представляла собой практически целое окно с видом на производственный цех, уже давно пустой и безлюдный. Стол начальника Сансет не трогала, оставив его на законном месте перед окном. На соседней же стене виднелось небольшое окошко, чьи размеры всё же позволяли солнечным лучам с утра озарить комнату.

Сансет сильно не заморачивалась с обустройством своего жилища. Единственное, что придавало комнате хотя бы толику уникальности, так это короны, которые она выиграла на прошлых балах. Все на столе, аккуратно выложены в ряд. Первая — корона Весенних гуляний, её она получила в свой первый год, когда притворялась, будто её перевели из другой школы на второй семестр; рядом уместились ещё две такие же — уже за последующие классы. Далее шли две короны Зимнего бала, затем ещё две с Осеннего фестиваля. Оставалось место и для последней третьей, которую ей было суждено выиграть сегодня.

Сансет плюхнулась на постель — вымотанная и не способная думать ни о коронах, ни об отсутствии оных. Думы её занимала Твайлайт и непослушное тело, вдруг подчинившееся чьей-то чужой воле. 

«Магия какая-то, — девушка громко зевнула, с трудом не давая глазам слипнуться. — Но что это за магия такая, чтоб вот так вот?»

Её веки, подрагивая, опустились. Но едва сон начал утягивать её в царство грёз, как она резко распахнула глаза и вскочила с постели — в голове напевал тоненький голосок.

Пока не научишься любить остальных, окромя себя, ты будешь на их милости, в помощи им и без единого слова лжи.

Зрачки Сансет сузились до размеров булавочной головки; в животе, подобно глыбе, свернулся ком ледяного страха.

— О нет.

Шаг 3: Выбор — одиночество

Сансет не на шутку поразилась, узнав, сколько проспала. Телефон, извлеченный из кармана потрёпанной куртки, сообщил: уже давно за полдень. Она протёрла глаза и, усевшись на матрасе, вдруг поняла, что даже не разделась перед сном, не считая кожаной куртки — та валялась на полу.

Свет с трудом пробивался в тусклую комнату через крохотное окошко над изголовьем. Окна были и в производственном цеху, однако они тоже не могли похвастаться большими размерами; солнца на заводе всегда недоставало.

Вздохнув, Сансет бухнулась обратно на подушку и раскинула руки в стороны. События прошедшей ночи пробегали перед глазами, как лента кинофильма. Изрядно паршивенького кинофильма, надо сказать.

Она перекатилась на бок и поджала одеяло к подбородку. Ей казалось, что мысли о выкрутасах Элементов попросту не дадут ей спокойно уснуть, но вырубилась она на удивление быстро. Видать, крепко вымотанный организм взял верх над будоражащими разум страхами.

Но с пробуждением пришла и уйма времени, дабы поразмыслить о новой нелёгкой жизни. Издав протяжный стон, девушка с трудом подняла себя с постели и сразу припала к стене: весь мир заходил ходуном. Более-менее оклемавшись, она доползла до шкафа и извлекла на свет нижнее бельё на пару с пижамой.

Сегодня суббота, а значит — свобода от всех дел.

Со сменным бельём в руках Сансет спустилась по лестнице и протопала по плитчатому коридору. К счастью, завод располагал небольшими комнатками для рабочих, а также кухней и работающим душем. Хотя, что было досадно, тёплой воды здесь отродясь не видывали.

Войдя в скромную ванную, девушка повернула вентиль — хлынул ледяной поток. Она положила бельё на столик рядом с раковиной, быстренько разделась и бесцеремонно бросила грязную одежду на пол.

Набрав полные лёгкие воздуха, она нырнула под душ и сразу ощутила, как ледяная вода нещадно кусает оголённое тело. Сансет невольно обняла себя, дрожа и пытаясь хоть как-то сохранить тепло.

— Хол-лод-н-но, — простучали зубы. 

По телу забегали мурашки. Процедура неприятная, поскорей бы закончить. Сансет схватила из мыльницы кусок мыла и принялась неистово оттирать с себя грязь, стараясь особо не давить на синяки.

Затем, покончив с телом, взяла бутыль шампуня, щедро полила им ладонь и начала быстро втирать в волосы. И стоило последним остаткам пены скрыться в водостоке, как она резво закрыла воду и спрыгнула на ванный коврик, после чего сдёрнула с вешалки полотенце и завернулась в него. Дрожь не унималась, но, к счастью, мягкое полотенце помогало согреться.

«Интересно, когда я в последний раз принимала горячий душ?»

Конкретно это помнилось плохо. Скорее всего, ещё когда-то в Эквестрии. Сансет нахмурилась — да не может быть, что так давно!

Завёрнутая в махровое полотенце, она переместилась к раковине и достала из ванного шкафчика с зеркальной дверцей зубную щётку с пастой. Едва ли найдётся процедура обыденнее чистки зубов, а потому тело делало всё на автомате.

«Ладненько, и что дальше?»

Вопрос, возникший ещё прошлой ночью, всплыл сам по себе. Какие у неё оставались варианты? Застряла в чужом мире и вынуждена ходить в школу, где каждая рожа ей опротивела. А теперь ещё и эти рожи отвечали взаимностью.

Проще говоря, её сослали на каторгу.

«Но погодите, это далеко не всё! Я ведь ещё и проклята!»

Она сплюнула в раковину и злобно уставилась на своё отражение в зеркале, ответившее тем же. 

— Значит, я кинулась помогать Твайлайт только потому, что она меня попросила. По той же причине ей столько всего наболтала. Что ни попроси, всё сделаю. Так, что ли? А задай вопрос, отвечу как по правде.

Сансет бешено заелозила щёткой по зубам, не обращая внимания на саднящие дёсны.

«Просто зашибись! О-фи-ги-тель-но! Значит, вот оно, моё наказание? О да, Элементы, гармония из вас так и прёт! Насильно заставлять меня кому-то помогать по одной лишь просьбе!»

Она сплюнула, и её хмурое лицо внезапно озарилось ухмылкой.

— Постойте-ка, а кто вообще в здравом уме о чём-то меня попросит? Да меня в школе только ленивый не презирает! Ха, так-то!

Сансет прополоскала рот и, обтёршись, натянула тёплую пижаму. Следующая остановка — кухня, исполнять прихоти голодного желудка.

— С другой, конечно, стороны, — она открыла дверцу холодильника и достала оттуда пакет молока, — придётся жить с этим до конца своих дней. Ну, или пока «не полюблю кого-то сильнее себя» и прочая муть.

Она опять нахмурилась, весь напускной кураж куда-то улетучился.

Достав из шкафчиков коробку хлопьев и миску, Сансет приготовила себе нехитрый завтрак.

— Хм, — промычала она после очередной ложки, — неплохо бы разжиться съестным... и новой одеждой.

Так как любимый наряд оказался безнадёжно испоганен, её и без того скудный гардероб стал ещё скуднее.

Но для покупок нужны деньги, а деньги имеют свойство заканчиваться. Флэш Сентри ей уже ничего не купит, а сбережения, отнятые у младшеклассников, подходили к концу.

Судя по положению дел, Сансет придётся найти... как бы оно противно ни звучало…

— Работу.

Она издала протяжный стон, полный отчаяния. Не понос, так золотуха, ну честное слово.

Наконец с хлопьями было покончено, и девушка со спокойной совестью опустила миску в раковину. Неплохо бы уже помыть ту гору посуды, наверное. Сансет грузной походкой направилась обратно в комнату и, в прескверном расположении духа, что есть силы хлопнула дверью.

Всегда есть простое решение всех проблем, но, пока в этом мире не образуется магия, она его вовек не сыщет.

— Ну давай, Сансет, думай! Чтоб ты — и без плана! — она уселась за стол и прикрыла глаза ладонями.

Часами она сидела и перебирала различные идеи и догадки, одна другой нелепее и отчаяннее.

Отказываясь от одного за другим, она раздражалась всё больше, вопя и стуча кулаком по столешнице.

Сансет ярилась, точно дикий зверь, угодивший в ловушку охотника. В тот раз она сказала духам, обитающим в Элементах Гармонии, что признаёт своё поражение, но только сейчас на неё снизошло осознание всей горечи.

— Просижу тут до старости, да так и помру.

Девушка сложила руки и улеглась на них головой, чувствуя подкатывающую хандру и безнадёгу. И даже у этого плана были свои недостатки. Если она не явится в школу, то люди начнут задавать вопросы, а где вопросы — там и ответы.

В поиске же ответов на поверхность непременно всплывут неприятные факты, из-за которых у Сансет точно возникнут проблемы с местными законниками.

Несмотря на негодование, она всё же радовалась, что Селестия решила не сдавать её полиции. Любопытно, как школа обставит произошедшее, если туда слетятся журналисты.

Прикрыв глаза, Сансет сосредоточилась на главном вопросе: своём наказании. Ну никак ты не проживёшь остаток жизни, какие-нибудь люди нет-нет, да попросят о чём-нибудь. Встреча с Твайлайт — наглядное тому подтверждение.

— Бла-бла-бла... пока не заведу друзей и не начну ценить других больше себя, — промычала Сансет себе в руку. Вот черти, заставили её играть по своим правилам и завести себе друзей.

Она впилась ногтями в рукава пижамы.

— К чему вообще эти друзья? Я и так прекрасно жила! Друзья, семья — сдались они мне больно! И сама отлично справляюсь!

*      *      *

Воскресенье Сансет встретила за тем же столом, дуясь до победного, пока наконец не уснула. Простонав, она потянулась, слыша, как хрустнули шейные позвонки. Настроение нисколечко не улучшилось, однако вечно прятаться в комнате — тоже не выход. И с чего это ей избегать окружающего мира? Она ведь Сансет Шиммер — бывшая ученица самой Принцессы Селестии! Никакому идиотскому заклятию не принизить её величия. Уж она-то, даже без чужой помощи, найдёт способ его перехитрить или уничтожить.

Напыжившись от самоуверенности, Сансет встала и выбрала пару повседневных вещей из своего гардероба. Воскресенье как нельзя подходит для новых покупок. Она повторила вчерашний ритуал мытья, накинула одежду и сунула кошелёк в карман куртки — во-первых, срочно заменить драную кожанку.

Ухватив по дороге яблоко, она вышла на улицу и как следует захлопнула за собой дверь. Стоило показаться из узкого переулка, как в глаза ударил ослепительный свет, отчего пришлось заслониться от него рукой. Пока взгляд постепенно привыкал к солнцу, девушка уже шагала к ближайшей остановке, бывшей в квартале отсюда. Хоть общественный транспорт и отстой, уж лучше так, чем пешкодралом на другой конец города.

— Поскорей бы мотоцикл из ремонта вернули, — проворчала она себе под нос.

Огрызок яблока меж тем улетел в ближайший двор.

«Всё равно сгниёт».

На остановке обнаружился лишь одиноко стоящий мужчина в костюме с иголочки и с дипломатом в руке. Сансет тихо фыркнула от смеха: бывают же олухи, чтоб по воскресеньям работать.

— Простите, — обратился тот к ней, когда она подошла ближе, — не подскажете время?

Она хотела было предложить ему раскошелиться на часы, но, всему вопреки и сама того не понимая, полезла за телефоном в карман.

— Двенадцать двадцать три, — девушка едва сдерживала язвительный тон.

— А вы, часом, не в курсе, здесь автобус часто ходит?

— Почти каждые пятнадцать минут.

— Спасибо, услужили, — мужчина улыбнулся в ответ.

Сансет проворчала и отвернулась в сторону. Прошло всего два дня, а проклятие уже вусмерть её задолбало.

«Да брось, он ведь просто спросил время», — молвил слабый голосок. Она только закатила глаза.

— Погожий денёк, не правда ли? — добавил мужчина.

— Ага, есть такое, — беззлобно ответила она и устремила взгляд в бескрайние голубые небеса; лёгкий ветерок нежно трепал её волосы.

Слава богу, минутой позже подошёл и автобус. Заплатив за проезд, она уселась в самом хвосте, подальше от мужчины с остановки и остальных пассажиров.

Поездка, к счастью, выдалась без происшествий. Спустя полчаса Сансет уже высадилась в самой приятной части города — у Кантерлотского пассажа. Здание было просто до чудовищности огромным, а фасад его обрамляли стеклянные панели, за что его в народе прозвали «Кристальным». И хоть высотой он был всего в два этажа, его размеры вширь раскинулись на добрых два футбольных стадиона.

Миновав большие раздвижные двери, девушка достала список покупок, возглавляла который «кожаная куртка». Побывав здесь ранее несколько раз, Сансет заранее знала, где её искать. Она ступила на отполированный до блеска плиточный пол и направилась к ближайшему эскалатору. Невзирая на все недостатки этого мира, здешнее техническое развитие впечатляло. Она просто не смогла подобрать слов, когда впервые увидала двигающиеся ступеньки. Вот почему в Эквестрии ничего такого нет? Ну, или кожаных курток?

Компании подростков и семьи наводняли торговый центр, наслаждаясь выходными и наполняя его стены отголосками разговоров и смехов. Даже Сансет почти заразилась этим настроением.

Почти.

Искомый магазин нашёлся спустя пару минут активной ходьбы.

— Добрый день, — оживлённо поздоровалась местная продавщица, пока не заметила, кто переступил порог; её улыбка тут же испарилась. — А, это ты, Сансет.

Та замерла и взглянула на светло-голубую девушку у прилавка — в её волосах цвета морской волны красовался ярко-розовый бант. Секунду спустя Сансет всё-таки вспомнила её имя.

— Здравствуй, Флиттер, — прохладно ответила она и прошествовала к стойке с самодовольной улыбкой. — Я и не знала, что ты здесь работаешь.

— Ну да, мне ведь, в отличие от некоторых, приходится работать, чтобы удовлетворять хотелки.

— Хнык-хнык, жизнь такая тяжёлая и несправедливая, — передразнила её Сансет, не в силах сдержаться. Тяжело это — изменять старым привычкам. — И к твоему сведению, я сама заработала себе на «хотелки».

— Ну куда там, — Флиттер сразу сощурилась. — Ты врала, наговаривала и шантажировала других.

— А это, хочешь сказать, не работа?

Флиттер пробубнила про себя пару нелестных слов, прежде чем обратиться к покупательнице со всем презрением, какое только накопилось:

— Чего тебе?

— Кожаную куртку, — Сансет была не до конца уверена, она это сейчас ответила или Элементы.

— Смело обращайтесь, если нужна помощь, — Флиттер доверху пропитала каждое слово ехидством и указала на дальний угол.

С улыбкой Сансет подошла к небольшому стеллажу, где висели чёрные и коричневые куртки. Сперва взяла крупную коричневую, сделала вид, словно внимательно её рассматривает.

— Хм-м, нет.

Она швырнула её на пол, повторно пробежалась по стеллажу взглядом и достала ещё одну.

— Гм, нет-с, — отпустила комментарий она и кинула вторую поверх предыдущей. Краем глаза было видно, как буквально скрежещет зубами Флиттер.

Сансет продолжала свою показуху, пока наконец не отыскала настоящий шедевр — в точности как её предыдущая, только воротник повыше и с серебристыми шипами на рукавах.

— О-о! А вот ты идеальная замена.

Прихватив куртку с собой, она водрузила её на прилавок.

— Это всё? — протяжно простонала Флиттер.

— Да.

Продавщица, ткнув несколько кнопок на кассовом аппарате, взяла сканер и пробила бирку. От увиденного её лицо вновь ожило, а в голос вернулись прежние радостные нотки.

— Прошу, с вас триста двадцать два доллара.

— С-сколько? Ты что, издеваешься?! В прошлый раз она была дешевле! — Сансет чуть не задохнулась.

— Ну, — смачно начала Флиттер с широкой улыбкой, — так уж сложилось, что сейчас кожа крайне популярна, а конкретно эта куртка — импортная, — она подалась вперёд и добавила восторженным шёпотом. — Прямиком из Франции.

На сей раз настал черёд Сансет скрежетать зубами.

— У меня столько нет.

— Сожалею. Нет денег — нет и куртки, — пожав плечами, Флиттер сграбастала куртку и устремилась к устроенному Сансет бардаку. — Может, тебе не помешает, как и нам, простым смертным, — ну даже не знаю — заработать на неё?

Сансет уже было открыла рот, как Флиттер тут же её опередила:

— И да, если решишь мне угрожать, будешь иметь дело с охраной.

Ничего не оставалось, кроме как топнуть ногой и, сжав зубы, уйти несолоно хлебавши под аккомпанемент обильной ругани.

— Безмозглая Флиттер... три сотни... за какую-то там куртку... хорошую куртку. И где мне прикажете взять целых три сотни баксов?

Уставившись в пол и глухо бубня под нос, Сансет неслась не разбирая дороги. Разумеется, столкновения было не избежать — и жертва, и виновница вдвоём полетели на пол.

— Зенки разуй и смотри, куда прё… — она наконец соизволила поднять взгляд, — а-а! Твайлайт Спаркл!

— Сансет Шиммер? — Твайлайт, отряхиваясь, поднялась на ноги и окинула её удивлённым взглядом. — Ты-то что здесь делаешь? Да ещё так влетела в меня.

— Я сюда явилась за новой курткой и ещё кое-чем, но куртка оказалась мне не по карману, отчего я совсем рассердилась и не смотрела вперёд.

Ладонь сама потянулась к лицу.

— А, вот оно что. Ну, мои тебе соболезнования, — искренне посочувствовала Твайлайт. — Может, попросишь её в подарок на Рождество?

— Если б ещё было, у кого просить, — Сансет сложила руки на груди и отвела взгляд.

— Что... вообще не у кого?

— Да, не у кого, и меня это вполне устраивает, — она резко вскинулась и подняла руку. — Минутку. Ты не забыла, что я тебе сказала позапрошлой ночью?

Твайлайт задумчиво почесала затылок, а когда вспомнила, лицо её тут же оттенили вина и досада.

— Никогда с тобой больше не говорить?

— Именно. А чем же ты сейчас занимаешься, а?

— Ну, формально, это ты в меня влетела и завела разговор... — она сразу умолкла, увидев мину Сансет.

А та и рада была упиваться собственным превосходством. Вот бы и с другой занозой было так же легко разобраться!

— Повторяю для непонятливых: отвали от меня! — она бесцеремонно развернулась и в негодовании зашагала прочь.

— Можно хоть тебя поблагодарить?

— За что? — замерла, оглянулась через плечо.

— За спасение моей жизни, — Твайлайт спрятала руки за спину и неуверенно, точно Флаттершай, шаркнула ногой. — Я так и не успела сказать тебе «спасибо».

— Ага, ну тогда... — ничего дельного в голову не шло, и потому Сансет просто выдала, — всегда пожалуйста.

Она уже собралась уходить, как голос Твайлайт вновь её остановил.

— Тогда, в пятницу ночью, о чём ты говорила? О зеркале, ведущем... в Эквестрию, так она называлась? И что-то о другой мне.

— Не твоё дело! — огрызнулась Сансет. 

«Ха, а ведь, в принципе, так оно и есть! Её это никоим боком не касается!»

— Чего это вдруг не моё? — Твайлайт уперла руки в бока. — Сама же что-то причитала про какую-то ещё Твайлайт Спаркл!

Сила развернула Сансет против её воли и заставила отвечать:

— Да, есть другая Твайлайт Спаркл, но ты её никогда не встретишь, так что забудь!

Она с раздражённым рыком сорвалась на бег, расталкивая других посетителей, лишь бы скрыться.

— Стой, куда ты! Ты должна мне всё объяснить!

— Ничего я тебе не должна!

Сансет плевать хотела на косые взгляды, так что и не думала останавливаться, пока не убедилась, что за ней никто не гонится. Рядом оказался питьевой фонтанчик — она хорошенько к нему приложилась, а после утерла рот рукавом, переводя дух.

«Стоп, — она вгляделась, откуда прибежала, — Твайлайт попросила объяснения, но проклятие не сработало».

Сансет прислонилась к стене и приложила ладонь ко лбу. 

«Хотя нет, она же потребовала. А это типа за просьбу не считается».

— Дурацкая девчонка. Дурацкое проклятие. До старости так, что ли, жить? — стиснув зубы, она шмякнула кулаком по стене.

Нет. Избегай встреч с Твайлайт Спаркл — и всё. Она — единственная проблема.

Впрочем, как и всегда.

Шаг 4: Кантерлотская пятёрка

Сансет, с ноющими мышцами, шла домой после очередного трудового дня. Никогда ещё ей не хотелось так сильно вернуть себе магию.

— Меси бетон, кирпичи укладывай... нашли себе грязепони, — бурчала под нос она.

Руки, под стать одежде, покрывала грязь и корка из присохшего цемента. На блузке красовалось серое пятно, случайно оставленное Снейлзом, — ну да, верь ему больше. Рядом, как назло, было слишком много лишних глаз, поэтому пригрозить расправой не вышло. Да и всё равно Сансет слишком вымоталась.

Все эти четыре дня она вставала ни свет ни заря и с неохотой плелась в школу помогать строителям, ремонтирующим здание. Была мысль просто плюнуть на наказание, и пускай всем занимаются мастера, но она в итоге рассудила, что и так уже по уши в проблемах. А если она не захочет отбывать наказание, Селестия может «попросить» её о чём-нибудь куда менее приятном. Какой уж тут выбор.

За время работы Сансет тщательно обдумала природу другого своего наказания и того, что его провоцирует. Когда она впервые встретилась с местной Твайлайт Спаркл, вопросы сыпались без конца и края. Но в торговом центре она удрала от Твайлайт, хоть та и требовала от неё ответа.

Девушка исполняла абсолютно все поручения, да ещё получала вдогонку новые каждый раз, как только кто-нибудь из рабочих просил о чём-то. Из чего логично было сделать вывод, что проклятие в основном распространяется на вежливые просьбы. Если её о чём-то попросят — она тут как тут, но стоит кому-то ей приказать, как принуждение мгновенно испаряется.

А ещё оно срабатывает на слово «пожалуйста».

На душе, конечно, слегка полегчало, ведь ею не смогут помыкать все, кому не лень, однако осознание того, что от услужения другим никуда не деться, по-прежнему свербило и раздражало не хуже пчелиного укуса.

— Один день, Сансет, остался всего-то денёк.

Завтра все восстановительные работы кончатся, и уже в понедельник школа откроется вновь. После этого единственной проблемой останется месяц испытательного срока.

Девушка недовольно фыркнула. Будто делать ей больше нечего.

Живот издал недовольное урчание, и Сансет поняла, что хочет чего-нибудь сладенького. У неё ещё оставалось немного налички после недавней закупки в продуктовом, так что она решила заглянуть в кондитерскую «Сахарный Уголок».

Но прежде она остановилась и застегнула куртку, дабы спрятать гадкое пятно на блузке — люди и так уже принимают её за чудище во плоти, не хватало только репутации беспризорницы из подворотни для полного набора.

Кондитерская, расположившись на углу Сахарной улицы, в полной мере соответствовала своему названию. Как только Сансет переступила порог, все разговоры тут же смолкли — в каждом втором посетителе угадывались знакомые по школе лица. Во всех взглядах читались удивление, любопытство, страх, а может, и банальная злость — трудно сказать. Но когда это кого волновало?

Повисшая тишина всерьёз начинала действовать на нервы.

— Чего вылупились? — злобно прошипела Сансет, притопнув ногой. Посетители косились на неё ещё пару секунд и постепенно вернулись к прежним беседам, но голос уже лишний раз не повышали.

Сжав кулаки, она прошагала к прилавку, только уже не такой надменной и напористой походкой, как прежде, — скорее как на позорном шествии под осуждающими взглядами своих сверстников, давящими на совесть.

— Что будете? — прохладно осведомилась миссис Кейк. Не секрет, что особых симпатий у Кейков Сансет не вызывала.

— Клубничный кекс и скон[1], — вздохнула Сансет.

Миссис Кейк взяла выпечку с соответствующих подносов, положила всё в пакет и пробила чек. Выплатив отсчитанную сумму, девушка уже собралась уходить, как вдруг приметила за одним из столиков пять до ужаса знакомых лиц.

«Не обращай внимания, Сансет. Просто иди, как шла».

Она припустила к выходу ускоренным шагом.

— Эгей, Сансет, — кликнула Эпплджек, — не хошь поздороваться?

«Твою ж мать».

В спине закололо, и ноги сами повели её к пяти девчонкам. 

— Чего? — бросила Сансет.

— Присядь-ка с нами на чуток, — Эпплджек кивнула на стул.

Это последнее, чего хотелось Сансет. Но раз уж они в любом случае повторят просьбу, она решила не испытывать судьбу и всё же сесть рядом.

— Ладно, вы чего-то хотели?

— Ну, э-э... — Эпплджек кашлянула, прикрыв рот рукой, и обвела подруг взглядом. Никто не решился взять слово, поэтому она продолжила. — Нам прост любопытно стало, как ты поживаешь.

— Серьёзно? — Сансет скрестила руки на груди. Скользя по ним взглядом, она с презрением оценивала каждую по очереди.

Эпплджек — со своим несносным южным говором и нелепой шляпой.

Рейнбоу Дэш пожирала её не менее злобным взглядом, потягивая свой фруктовый коктейль. Невзирая на то, сколь сильно Сансет её ненавидела, стойкость спортсменки восхищала её в те мгновения, когда приходилось давать отпор.

Флаттершай боязливо покручивала прядку волос. Никчёмная тряпка.

Пинки же не могла усидеть на месте и, похоже, единственная из всех искренне радовалась. От вечной жизнерадостности и беззаботности Сансет хотелось повыдирать ей все волосы. Ну как кто-то может настолько раздражать?

И, наконец, Рэрити. О, сама примадонна и владычица модного тряпья, жалкая пародия на заводилу, которая всё время жаждет быть в центре внимания. Не будь у них этой общей черты, Сансет ненавидела бы её сильнее прочих.

— Да, серьёзно, — настойчиво отвечала Эпплджек. — Слушай, я знаю, шо у нас были неурядицы, но терь самое время, шоб о них забыть и начать всё с чистого листа, как-то так.

— С чистого листа, — слова звучали, как злая ирония. — Вы что, вправду хотите стать моими друзьями? — со смешком переспросила девушка.

— Агась! — Пинки Пай бурно закивала головой. — Вот будь у тебя друзья, ты б не стала такой злюкой. Ну в самом деле, друзей много не бывает!

«Они меня что, за тупицу держат?» — нахмурилась Сансет

— Хорошо, тогда ответьте мне на один вопрос: хотите в самом деле или просто потворствуете Твайлайт Спаркл?

Сразу у трёх девчонок приветливые, доброжелательные улыбки померкли и на их лицах отразилась вина. Пинки Пай, не спуская лыбы, ответила:

— И то, и другое!

— О, ну что ты, это не так... — Флаттершай вжалась в диван, стараясь казаться совсем уж незаметной, — ну... точнее, не совсем так... но мы всё же вроде как хотим подружиться... и... эм-м...

На большее её не хватило, и она спряталась за чёлку розовых волос.

— Лан, спору нет, мы дали Твайлайт слово, — Эпплджек почесала затылок. — Но поверь, Сансет, я те без шуток пособить хочу.

Сансет приподняла бровь: в её взгляде не чувствовалось лукавости. Это... не совсем то, что она ожидала услышать в ответ. Она повернулась к Рейнбоу Дэш, сидевшей всё с тем же безучастным видом.

Рейнбоу поймала её взгляд.

— Я тебе одолжение делаю, имей в виду. Ты у меня в печёнках сидишь — и да, хрена с два я б в жизни на такое подписалась, если б не остальные. Дай-ка напомню твой список «достижений» за последние три года: ты рассорила нашу дружбу, гнала на всех вокруг, достала практически каждого в этой школе... — с каждым словом её голос становился всё напряжённее; к этому моменту Рейнбоу уже стояла на ногах, а её лицо побагровело от гнева. — Ах да, самое главное-то упустила: обернулась типа демоницей и чуть нас всех не перебила!

Вокруг вновь воцарилась тишина, только в этот раз все взгляды устремились на Рейнбоу, пыхтящую, как после круга по стадиону.

Она плюхнулась обратно на диванчик и, скрестив руки, отвернулась к окну.

— Уж прости, но у меня нет желания разводить тут с тобой сопли.

Именно такого ответа и ждала Сансет, хотя и не хотелось признавать: её это зацепило сильнее, чем она ожидала.

— Ну, а что ты, Рэрити? — спросила она и поглядела на неё, ещё не успевшую высказать своего мнения.

Тихие пересуды вновь постепенно стали развеивать гнетущую тишину, а Рэрити всё продолжала молча размышлять, прикрыв глаза и поддерживая голову рукой.

— В целом, Сансет, Рейнбоу права. Ты на первом же году стала ходячим несчастьем, а под конец — так вообще приблизилась к званию форменной злодейки.

Она открыла глаза и воззрилась на Сансет не осуждающе и даже не злобно, но от того взгляд её не становился менее леденящим.

— Ты не раз обманывала, шантажировала, наговаривала, насмехалась, угрожала и оскорбляла всех окружающих. Ты никогда не заботилась ни о ком, кроме себя, а в прошлую пятницу продемонстрировала нам своё истинное обличье.

Сансет неловко заёрзала на стуле. Слышать излияния Рейнбоу было неприятно, но слова Рэрити просто резали по самому сердцу. Она не срывалась на крик, говоря совершенно обыденным тоном. Порой казалось, что её устами говорят сами Элементы.

— И всё же, — взгляд Рэрити подобрел, — той ночью ты показала, что сильно раскаиваешься за содеянное. Знаю, мы дали нашей подруге обещание, однако никто не в праве насильно заставлять тебя…

— А чё так вдруг? — встряла Рейнбоу. — Сама-то она не шибко с чужим мнением считалась.

— А ну цыц, Рейнбоу, — Эпплджек остудила её пыл, огрев шляпой по макушке, — пущай Рэрити докончит.

— Итак, о чём это я... — Рэрити прочистила горло и продолжила. — Если не хочешь с нами дружить — не вопрос, это твой выбор. Но если ты не притворялась и в самом деле раскаиваешься, если отчаянно желаешь найти иной путь... тогда я с радостью покажу тебе, насколько приятнее заводить друзей, чем пытаться их рассорить.

Сансет молчала; ураган мыслей и чувств бушевал в её голове. В большинстве своём эти девчонки действительно хотели завести дружбу, невзирая на все её прошлые поступки. Особенно Рэрити, и это после тех Весенних гуляний!

«Неужели я искренне тогда сожалела? Что проиграла — ну, однозначно да, но вот в остальном... я сама это говорила? Или Элементы?»

В Сансет явно что-то проснулось, когда Рэрити бросила ей всю правду в лицо. Неужто раскаяние было ей не чуждо?

Она скривилась. Это идёт вразрез со всеми её убеждениями! Не нужны ей друзья! Она ненавидит всех за этим столом!

И всё же...

Сейчас они были единственными, кому в голову вообще приходила мысль о дружбе. Любой другой на их месте рассмеялся бы ей в лицо... и закономерно получил бы по зубам, конечно. Только они помогут снять проклятие. Как бы ни хотелось этого признавать, но она в них нуждалась как никогда.

«Ладно, только проклятие спадёт — и я вновь буду сама по себе!»

Сансет подняла голову: все лица застыли в ожидании. Глубоко вдохнув, она собралась с духом.

— Так и быть. Думаю... я всё-таки... — процедила она сквозь сжатые зубы, — я всё-таки попытаюсь... подружиться с вами.

Пинки бросилась на Сансет через стол и заключила в крепкие объятия, едва не повалив на пол.

— Ничегошенькисебе! Будет пр-о-о-сто здоровски! Ты можешь с нами гулять, оставаться на ночёвки, ходить на вечеринки, в кино и даже по магазинам! Я уже в предвкушении оттого, сколько у нас будет забавы! Назовём себя «Кантерлотской Пятёркой»! А хотя нет, нас же теперь шестеро. М-м… о, всё, знаю-знаю! Мы будем Чудо-шестёркой! Ух, я как на иголках…

— Пинки, если не отцепишься, я за себя не ручаюсь.

Розоволосая девушка убрала руки и вернулась на своё место, не спуская глупой улыбки.

— Не всё сразу, дорогуша, не всё сразу, — Рэрити наклонилась и похлопала её по плечу, а затем тоже с улыбкой обратилась к Сансет. — Я рада, однако, что ты согласилась.

— Ага, будто у меня выбор был, — пробурчала Сансет и отряхнулась. — Правило номер один: ко мне — не прикасаться.

Это по большей части касалось Пинки и её нездоровой тяги к обнимашкам.

— Так нечестно... — Пинки сразу сползла куда-то уровень пола.

— Теперь довольны? — Сансет сложила руки на груди.

— Ну, — подала голос Флаттершай, принявшая более-менее нормальную позу. Слегка колеблясь, она сложила пальцы домиком. — Раз уж мы теперь друзья, может, расскажешь нам немного о себе?

— Я волшебная единорожка из параллельного измерения, где когда-то была лучшей ученицей Принцессы Селестии, — сам по себе ответил рот Сансет.

— Погодь, эт ты тоже оттудова, выходит?

— Ну да, разве Твайлайт вам не говорила?

Все дружно помотали головами.

— Так, — Рейнбоу подалась вперёд, — ты сейчас заявляешь, что была ученицей Принцессы Селестии? А Твайлайт тогда чё, не принцесса?

Сансет протяжно вздохнула. На кой ляд она согласилась?

— Да, я была ученицей Селестии — тамошней принцессы, причём довольно могущественной. Но да, Твайлайт тоже принцесса. Право на обряд вознесения надо заслужить. И судя по всему, она его таки заслужила, — с неохотой прибавила девушка.

— А ты знала Твайлайт? — внезапно спросила Пинки.

— Нет. Я о ней вообще понятия не имела, пока однажды вновь не начала изучать портал. Если в полнолуние как следует сосредоточиться, то можно увидеть Эквестрию. Вот я и подглядела пару её занятий с Селестией в тронном зале.

Сердце кольнула внезапная грусть, и Сансет поспешно встала, готовясь уйти.

— Правило номер два: никаких вопросов про Эквестрию и Твайлайт Спаркл.

Она развернулась и уже было направилась к выходу, как вдруг её позвала Пинки.

— А, Сансет, ещё вот что! Мы в эту субботу собираемся нагрянуть на уличную ярмарку. Айда с нами?

— Нет.

— Ой, да не ломайся, давай сходим. Чем, по-твоему, друзья занимаются!

— Ладно, так уж и быть... я с вами.

«Чёрт бы их драл!»

Пинки радостно завизжала, на что Сансет лишь закатила глаза. Она уже почти перешагнула порог, как вдруг поняла, что чего-то не хватает. Она резко развернулась, подлетела обратно к столу и шлёпнула Пинки по руке, уже тянувшейся к забытому Сансет кульку со сладостями.

— Правило номер три: тронешь что-то моё — горько об этом пожалеешь.

В ответ Пинки снова придурковато улыбнулась.
___________________________________

[1] скон (англ. scone) — небольшая булочка, которую традиционно пекут в Шотландии и на юго-западе Англии из пшеницы, ячменя или овсянки.

Шаг 5: Не стой, не спи, за мной скорей иди!

Бряцнула последняя банка, зашвырнутая Сансет в кузов грузовика. Девушка обтёрла пальцы о джинсы, размазывая по ним краску, и скривилась.

Она отвернулась от тротуара и окинула любовным взглядом результат напряжённых трудов — спустя целую неделю фасад школы выглядел как новенький. Ну, более-менее как прошлый. Директриса Селестия сказала, что со школьным бюджетом на что-нибудь эдакое не раскошелишься. Но Сансет всё равно чувствовала удовлетворение: она помогла всё отстроить. Слезами, потом и кровью, но сама!

И поклялась никогда такого не повторять.

Девушка почти улизнула, когда они поставили парадную дверь, однако один из рабочих вежливо «попросил» остаться и подсобить в уборке. Где уж тут откажешься?

На приведение территории в божеский вид ушёл ещё один час. Не то чтобы Сансет куда-то торопилась, но всё-таки! Чем дольше работаешь, тем сильнее это опостылевает.

Солнце уже садилось за горизонт, когда строители наконец ушли, оставив Сансет, Снипса и Снейлза перед школой. Ребята о чём-то болтали, а девушка отдыхала, прислонившись к статуе; от каждодневного физического труда ныли руки.

Но стоило парням двинуться куда-то в свою сторону, как Сансет их окликнула. В груди ворочалось неприятное чувство, и она несколько дней собиралась с духом, чтобы произнести заветные слова.

— Снипс, Снейлз! — гаркнула девушка. Сама того не осознавая, она по привычке обращалась к ним, как к прислуге.

Оба подпрыгнули на месте, а затем медленно повернулись, точно нашкодившие дети, пойманные на таскании конфет. При виде их огромных щенячьих глаз Сансет невольно поджала губы и скрестила руки. Снипс и Снейлз обычно делали такие лица, когда приносили с собой плохие вести.

А они знали, как Сансет не любит плохих вестей.

Снипс почесал затылок, стараясь не смотреть ей в глаза.

— Слушай, Сансет, мы того... ну, больше не хотим с тобой тусоваться.

— А-ага, — подхватил Снейлз и медленно попятился назад. — Мама говорит, ты на нас дурно влияешь. А мы не хотим попадать в передряги.

Оба мгновенно ссутулились и закрыли лица руками, ожидая неизбежной кары. Сансет буравила их взглядом целую минуту и честно размышляла: отвесить им по прощальной оплеухе или нет?

Когда удара не последовало, Снейлз удивлённо выпрямился; с его лица даже пропало обычное туповатое выражение.

— Э-э, и ты нас даже не поколотишь?

— Нет. А вы хотите, чтобы я вас поколотила?

Снипс зажал Снейлзу рот.

— Спасибо, нам и так хорошо, — поспешно открестился он.

— Как знаете, — Сансет просто пялилась на них, не в силах подобрать нужные слова. Она ещё никогда не извинялась по-настоящему, по крайней мере именно добровольно.

Девушка вздохнула, запрокинула голову и уставилась в розовато-белое небо.

— Вы двое, послушайте, я просто хотела... — она пробормотала что-то, но её слова унесло дуновение слабого ветерка.

— Что? — хором переспросили парни.

— Хотела извиниться, ладно? — она снова посмотрела на них. А это нервировало, судя по тому, как те вновь вздрогнули. — Простите, что утянула вас за собой. Вы же просто делали, что я говорю. Вы не виноваты. В общем... извините.

Сансет подавила внутреннее желание заткнуться. Уже от того, что она просит прощения, сводило живот. Однако какая-то крохотная частичка внутри неё — весьма гадкая частичка, что всё больше раздражала с каждым разом — чувствовала, что извиниться надо. Хотя бы за то, что весь прошедший год относилась к ним, как к безмозглым приматам.

В их глазах читалось непонимание. Парни переглянулись, посмотрели на Сансет и снова переглянулись.

— Сансет, ты... — было начал Снипс, но девушка оборвала его взмахом руки.

— Не спрашивай! Просто... просто знайте, что я извинилась, хорошо? Можете не принимать меня, но я извинилась, — девушка обогнула вздрогнувших парней и побрела по дороге. И уже была на углу, когда Снипс окликнул её.

— Сансет... м... спасибо типа. Если уж на то пошло, не всё так плохо.

— Ага, быть монстром вообще круто. Прям как на Хэллоуине, — поддакнул Снейлз.

Сансет лишь покачала головой и продолжила путь.

— Ну что за кретины, — пробормотала она.

Хорошо, что они не возненавидели её. При иных обстоятельствах девушка с лёгкостью переманила бы их обратно на свою сторону. Но теперь... её сердце уже не то.

Хотелось быть жестокой, быть злобной, обвинять всех подряд и бушевать во имя отмщения. Но с каждым новым днём в душу закрадывались сомнения: так уж ли она непогрешима? Вина лежала на ней.

Ну, в большинстве своём.

Можно по-прежнему костерить Твайлайт Спаркл и её приятельниц — хоть какая-то отдушина. К несчастью, эта самая отдушина быстро сменялась раздражением, когда Сансет вспоминала, что отныне вынуждена с ними дружить. Поражение следовало за поражением. Побеждённую и всеми проклятую, её силой приковали к людям, повинным во всём этом.

«Это до поры до времени, пока не обману Элементы и они не снимут мерзкую порчу. Уж вот тогда-то я отомщу! А потом умотаю куда подальше, лишь бы их не видеть».

Но на словах всяк молодец. Завтра будет первая проверка на вшивость — целый день на уличной ярмарке. Девушка невольно содрогнулась при мысли об этом. Существовали тысячи вещей, какими она бы с радостью занялась — но нет, шляйся весь день с этой пятёркой.

«Интересно... а если себя связать, что я стану делать?..»

Сансет залилась краской.

«Кхм, ладно, эти фантазии до добра не доведут».

*      *      *

Сансет продрала глаза — в ухо непреклонно трезвонил будильник. Она спрятала голову под подушку, лишь бы не слышать мерзких звуков. Но наконец здравый смысл возобладал, и девушка, вытянувшись, хлопнула по тренькающему устройству.

В комнате вновь воцарилась блаженная тишина. Сансет с облегчением прикрыла глаза и уже вознамерилась досмотреть остаток сна...

«Строго говоря, Пинки не сказала, когда нужно выходить...»

...когда вселенная в очередной раз подтвердила, что ненавидит её. В кармане куртки зазвонил телефон.

«Не бери трубку. Забудь. Если не возьмёшь, оно не сработает».

Мобильник продолжал настойчиво пиликать надрывной мелодией. Он не отстанет, но и Сансет упрямая — ну уж нет, из своего уютного гнёздышка она не вылезет.

Телефон всё звонил и звонил; а тем временем ей в голову закрался вопрос: откуда у них вообще её номер? Надо будет обязательно разузнать в следующий раз.

По прошествии часа девушка на полном серьёзе вознамерилась вышвырнуть трубку из окна. Сансет кое-как выползла из постели, нашарила в кармане телефон и уставилась в экран.

«157 пропущенных»; «156... Дзинь!.. 157 голосовых»; «50 непрочитанных» — и все с одного номера. Мобильник вибрировал в её руке, будто умоляя, чтобы та ответила.

«Брось, Сансет, брось! Вынь батарею, пускай заливается! Во имя Селестии, не смей брать трубку!»

Большой палец сам скользнул по кнопкам, и девушка приложила телефон к уху.

— Алло?

«Чтоб тебя, девчонка, ну зачем, а?»

— Божечки-божечки, Сансет, я уж думала, ты не ответишь! — визгливый голосок Пинки вгрызся в мозг Сансет. — Ты что, спала? Ну точно, разумеется, спала — сегодня же ж воскресенье! Я просто обожаю валяться в кровати по воскресеньям, но зависать с друзьями обожаю ещё больше! Уже одиннадцать, а моя бабуля Пай всегда говаривала: «Ранняя пташка носок прочищает, а поздняя глаза продирает». Чудесато, ну скажи, а? Мы ведь не птицы и уж тем более не чистим себе носы. Ой, и пока не забыла: встречаемся на углу 3-й и Сенной, а потом отрываемся весь день! Совсем запамятовала сказать тебе в субботу, и будет ой как плохо, если ты заблудишься!

— ...Да, Пинки, я спала, — наконец ответила Сансет.

— Ой-ёй, прости, что разбудила. Но всё равно уже самое время вставать. Проснись и пой! Утречка, утречка! Какой прекрасный день! Утречка, утречка...

Девушка остервенело вырубила телефон и чуть было не запустила им в стену, но вовремя остановилась. О да, Пинки заслуживает отдельного котла в преисподней.

Протяжно застонав, она поднялась и окинула себя взглядом в зеркале: на голове «взрыв на макаронной фабрике», под глазами — мешки.

— Лучше приоденься, пока тебя не потащило на улицу в таком виде.

Сансет сграбастала прикид на день и направилась в ванную. Этим утречком вода показалась до дрожи ледяной. Натянув одежду, девушка навела лёгкий марафет, а затем переместилась на кухню и засунула в микроволновку блинчики. Но только послышался заветный сигнал, как по спине пробежало покалывание, а ноги задвигались сами по себе.

— Иду я, иду, дай мне хоть минутку! Да погоди же ты! — она дотянулась до телефона и проверила время. Ровно полдень.

Сансет ухватилась за дверной косяк и попыталась втащить себя обратно на кухню, чтобы хотя бы позавтракать. Но тело с ней не согласилось. С громкими проклятьями девушка уступила неведомой силе и, потопав из дому, хлопнула входной дверью с удвоенной злобой.

— Это самое бессердечное и странное наказание.

*      *      *

— Ты опоздала.

Сансет смерила Рейнбоу Дэш дерзким взглядом, когда приблизилась к пятерым девчонкам, сидевшим в скромном кафе на углу 3-й улицы. Все дружелюбно улыбались; за исключением Рейнбоу — та обвиняюще тыкала в неё пальцем. 

— Уж простите, ваше высочество, про время мне никто не говорил.

— Только давай без этого вот, — отрезала Рейнбоу. — Пинки сказала, что битый час пыталась до тебя дозвониться.

Пинки энергично закивала.

— Агась. Но, похоже, я прикончила твой телефон, потому что звонок оборвался прямо на ровном месте.

— Да-а... батарея села... Бывает, — Сансет старательно отводила взгляд. — Но неважно, мы и так засиделись, давайте поторапливаться.

— Да не прикидывайся. Чё ты, не стесняйся, можешь сваливать, — сердито засопела Рейнбоу.

«О, поверь, с радостью. Если б могла ещё».

Флаттершай положила руку на плечо Рейнбоу.

— Ну, не дуйтесь. Мы идём повеселиться, вы же помните?

Сансет присмотрелась: в самом конце улицы понаставили целый лабиринт из стендов и шатров. Незатейливые ярмарочные игры перемежались с лавочками безделушек, а где-то на окраине затесался даже зверинец. И ничто из этого не спешило обнадёживать.

— Ага, только вот «весельем» там особо не пахнет, — недоверчиво заявила Сансет. Вдруг она почувствовала руку на шее — к ней крепко прижалась Пинки.

— Ой, да не куксись, Сансет! На уличной ярмарке есть всё!

— Пинки, первое правило нарушаешь, — раздражённо перебила Сансет.

Розоволосая девушка убрала руку, но улыбаться не прекратила.

— Помереть как хочу поглядеть потом на выступление волшебника!

Флаттершай указала в конец улицы.

— А я бы не отказалась пройтись по зверинцу. Если это не сильно затруднит, конечно...

— Мы с Дэши побились об заклад, — произнесла Эпплджек, — шо кто добудет на играх меньше призов, тот заявится в школу в платье с рюшками. С тебя платье, Рэр!

Рэрити, до того потягивавшая смузи, оторвалась от стаканчика.

— А почему мне ничего не сказали?

— Ну вот, теперь типа сказали, — осклабилась Рейнбоу.

— Хмф, — Рэрити встала из-за столика и выбросила стаканчик в урну. — Так и быть, сошью, но только чтобы увидеть Эпплджек в рюшах. Оно того совершенно точно стоит.

— Эй-эй, а с чего эт я сразу проиграю?

— Да ни с чего, но что, девушке уже и помечтать нельзя?

Сансет потёрла виски и неслышно выругалась.

— Слушайте, вы так и будете сидеть и трещать о чём попало? Мы вообще куда-нибудь собираемся? Если б я захотела пострадать фигнёй, я бы дома осталась.

Ухмылка сошла с лица Рейнбоу, и она нахмурилась.

— Так может, умотаешь уже к себе, а?

Сансет попыталась развернуться и уйти, но сапожки точно приклеились к полу. Она вновь посмотрела на Рейнбоу и прорычала:

— Не могу.

— А чё это так сразу?

Девушка подождала, пока голосовые связки перестанут сокращаться по своей воле. Живот скрутило от страха, сердце бешено стучало в груди.

«Твою ж, они ведь узнают о проклятии! Вот и спета моя песенка!»

Без разницы, благие у них намерения или нет. Если эти пятеро разнюхают, что она сделает что угодно, только попроси... всё будет кончено. Сейчас и так сущий кошмар, хотя они даже не подозревают. А стоит им выяснить...

Безмолвие. В горле не чувствовалось силы, возникавшей обычно, когда Сансет о чём-нибудь спрашивали. Девушка глупо хлопала ресницами, постепенно осознавая, в чём дело.

«Не нужно говорить правду! Ещё чего, услышат они у меня! Можно соврать!»

Стоит признать, у Элементов осталась ничтожная, но капелька милосердия. Сансет тотчас же сплясала бы... да хоть гопак, если бы все вокруг не пялились на неё с недоумением в глазах. Вопрос Рейнбоу повис в воздухе.

— Э-э... потому что жду не дождусь провести с вами целый день!

«Ух, давненько не врала... Приятное ощущение!»

— Видите, видите? Говорила же, она с нами подружится! — радостно возвестила Пинки.

Рейнбоу с недоверием покосилась на обеих девчонок, но лишь махнула рукой и зашагала по тротуару.

Сансет в мыслях глумливо усмехнулась.

«Ничего-ничего, Дэш, взаимно».

Не желая разводить новых скандалов, все дружно выдвинулись из кафе — решив, что перво-наперво обследуют каждый уголок, потом чуть отдохнут на магическом представлении и в завершение дня заглянут в зверинец.

Где бы они ни останавливались, в палатках торговали лишь всякой мелочёвкой и скучными финтифлюшками. Кто бы ни спрашивал, интересно ли ей что-то, Сансет огрызалась коротким «нет». И виновато в этом было отнюдь не проклятие честности.

Ещё полчаса они проторчали у скромного стенда с ювелирными украшениями, пока Рэрити определялась, быть или не быть.

Она нацепила пару серёжек — на вид немалой стоимости — и вертелась перед зеркалом.

— Что думаешь, Сансет? Мне идёт?

Сансет, с воплощённым унынием на лице, облокотилась на прилавок.

— По-моему, с ними ты похожа на шлю...

— Ой, а это что, неужели рубиновое колье? — Рэрити кинулась к соседнему столику.

Сансет облегчённо выдохнула. Было бы... досадно, если б та услышала окончание фразы.

В конце концов, модельер решила, что все эти цацки придутся ей не по карману.

— Восхитительные вещицы, но мне правда-правда нужно приберечь деньги до каникул.

— Ну вот, ещё полчаса жизни потрачены впустую, — буркнула себе под нос Сансет и покосилась на Рэрити, которая будто бы ничего не расслышала.

Следующей остановкой оказались игровые стенды: Эпплджек и Рейнбоу Дэш с рвением бросились соревноваться друг с другом. ЭйДжей отхватила первое место в водяном тире, а Рейнбоу обошла её в метании мячей. Итог схватки предстояло решить классическому «сбей-мячом-бутылки».

Соперницы буквально обменивались безупречными бросками, пока Рейнбоу наконец не промахнулась — одна бутылка всё-таки устояла на месте.

Эпплджек взяла свою награду, упитанного плюшевого медведя, но не отошла, а взяла новый бейсбольный мяч и протянула Сансет.

— Смелей, сахарок, вылазь из своего болота и айда к нам!

Рука Сансет самовольно вытянулась в ответ, беря шарик. Это надо понимать как любезность, да? Девушка пожала плечами — от одного раза всё равно ничего не случится. Она подкинула мяч пару раз, дабы приноровиться, а затем прицелилась в сероватые бутылки из-под молока; её лицо застыло в сосредоточенности. Взялся делать — делай на все сто.

Она завела руку за спину и что есть силы швырнула шарик — он пронёсся в воздухе... аккурат мимо бутылок и проделал в шатре зияющую дыру.

У Рейнбоу из глаз брызнули слёзы, и она взорвалась безудержным хохотом.

— О боже, какой бросок-то!

— Елки-палки, — Эпплджек почесала затылок. — Эт было... неожиданно.

Сансет в изумлении таращилась на свежепроделанную прореху. Каким местом можно вот так промазать? У неё аж глаз задёргался, когда Рейнбоу со смеху не удержалась на ногах и покатилась по полу.

Владелец шатра перевёл взгляд с девушки на порванное полотнище и обратно.

— Э-э, попробуете ещё разок?

— Да, попробую, — отрывисто рыкнула Сансет, глаза её метали молнии.

Мужчина, выложив на прилавок новый метательный снаряд, отодвинулся от греха подальше. Девушка схватила шарик и вновь взяла прицел, стараясь пропускать ржание Рейнбоу мимо ушей. Она б с радостью засандалила этим мячом ей в голову, но за такое дружбометр очков не начислит.

Рука швырнула мяч — и вновь он промчался в воздухе, но на сей раз прямиком в бутылки. Склянки зазвенели, затрещали — и посыпались на пол. Сансет крутанулась и торжествующе ткнула в Рейнбоу пальцем.

— Ха! Что, выкусила?

Та с ухмылкой поднялась на ноги.

— У-у, ну ты вообще всем показала, где раки зимуют. Королева спорта прям-таки.

Сансет уже хотела было колко съязвить, однако хозяин шатра опередил её.

— Ваш приз, мэм, — из-под прилавка он вынул миниатюрного фиолетового единорога.

«Ирония судьбы просто», — пронеслось у девушки в голове, когда она взяла плюшевую игрушку в руки.

— О-оу, — из-за плеча выглянула Пинки. — Какая милаха! Как назовёшь?

— Никак. Зачем давать имена неживым предметам?

— Потому что весело, дурашка!

Сансет закатила глаза и всунула игрушку Пинки в руки.

— Вот и держи. Не сомневаюсь, вы вдвоём навеселитесь вдоволь.

Но розоволосая девушка, покачав головой, вернула единорога обратно.

— Я не могу взять, это твой выигрыш! Да и потом, с тобой ей будет гораздо лучше! У вас двоих столько общего!

— Ей? — Сансет перевела взгляд на единорога: в нём и вправду проглядывались женские черты. Ну естественно, учитывая, что в этом мире всех единорогов записывают в кобылы.

«Хм, а знаешь, оставлю тебя, — лицо девушки расплылось в зловещей ухмылке. — Назову тебя Твайлайт Спаркл, а когда придём домой, покажу твой новый замок. Будешь у меня царствовать в духовке!»

— Хе-хе-хе-хе.

— Вот видишь? Знала, что вы поладите! — просияла Пинки.

*      *      *

— Приходите взглянуть на Загадочного и Всемогущего Артемиса Луламуна, — прочитала Рейнбоу надпись на афише перед импровизированной сценой. — Луламун... Луламун... Минуточку, а это не фамилия Трикси, случаем?

— Именно так. Это её отец, готова поклясться, — кивнула Рэрити.

— Фу, Пинки, тебе серьёзно туда охота?

Пинки кивнула.

— А-агась! Слышала, он неподражаем. И не как Трикси — она всё-таки подражаемая — а всамделишно неподражаемый! Он дебютировал в Лас-Вегасе!

— Ну, мы уже согласились, так что поздняк метаться. Пойдёмте места займём, что ли, — вздохнула Рейнбоу.

Впервые Сансет согласилась с ней. Более пустой траты времени вовек не сыщешь. Трикси в лучшем случае навевала тоску и уныние; если дочурку обучал её папаня, он вряд ли окажется лучше.

Они расселись в первом ряду; Пинки, обуреваемая волнением, нетерпеливо раскачивалась на стуле. А вокруг всё продолжал собираться народ. 

«Вот ведь жалкий сброд. Ну, хоть за вход платить не заставили». 

Сцену заволокло клубами густого пурпурного дыма, и из пелены выступил человек: высокого роста, волосы тронуты сединой, козлиная бородка аккуратно уложена, голубой плащ и белые ботинки с фиолетовой шляпой явно не из дешёвых.

— Дамы и господа, мальчишки и девчонки! — объявил он характерным «чародейским» голосом. — Добро пожаловать на представление... Артемиса Луламуна, Загадочного и Всемогущего!

Сцена взорвалась сиянием софитов и вспышками бенгальских огней — зрители разразились овациями и приветственными возгласами.

— Это ещё не магия, уважаемые, всего лишь банальная пиротехника, — усмехнулся фокусник.

По толпе прокатилась волна смешков. Сансет обречённо смахнула с лица прядь растрёпанных волос.

— О, уже вам скажу: зрителями вы будете что надо! — ловким мановением руки он вынул из рукава пышный букет и швырнул в «зал». И стоило какой-то девушке постарше его коснуться, как цветы лопнули в облаке мыльных пузырей.

Незадачливую девицу такой трюк расстроил, хотя все остальные повелись и поражённо зааплодировали.

— Пф-ф, просто дым и зеркала, — пробурчала Сансет, но Рейнбоу тут же на неё шикнула.

— Баловство в сторону, время для настоящей магии! — возвестил Артемис и вытянул из другого рукава палочку. — Сейчас с помощью волшебных слов я заставлю... — он пристально вгляделся в зрителей, пока его взгляд не замер на Пинки Пай, — эту юную особу взлететь прямо на сцену!

Розоволосая непоседа ахнула и расплылась в улыбке — Сансет руку бы дала на отсечение — в буквальном смысле до самых ушей.

— Раз, два, три — Луламун! — Артемис взмахнул палочкой. И тут же стул с Пинки воспарил над землей и медленно поплыл к подмосткам.

Все ошеломлённо зашептались; даже Сансет, отнекивайся не отнекивайся, будто громом поразило. В этом мире же не существует магии.

Пинки приземлилась на сцену и довольно захлопала в ладоши.

— Изумительненько!

— Рад, что тебе понравилось, юная леди, но это ещё не всё! Сейчас я достану кролика из твоих волос!

Кудесник запустил руку в бедлам, царивший у Пинки на голове, поводил там пару секунд и нахмурился.

— Вот так поворот, — он поднял руку, в которой оказался отнюдь не белый кролик, а некрупная зелёная ящерица. — Крокодильчик?

— Не-а, — девушка одарила Артемиса улыбкой и забрала чешуйчатого обратно. — Знакомьтесь: Гамми, мой домашний аллигатор! Ничего страшного, у него нет зубов! Видите, да?

Она раздвинула животному челюсти и продемонстрировала оголённые дёсны.

— Ну, что тут сказать, кое-какая магия бывает и сама по себе, — волшебник почесал затылок и улыбнулся; зрители похихикивали над его и Пинкиными чудачествами. — Но пускай. Луламун!

Стул вновь взмыл вверх, а затем вернулся на своё место аккурат между Сансет и Рейнбоу.

Сансет с поджатой губой покосилась на Пинки и Гамми.

— Ты что, носишь в волосах детёныша аллигатора?

— Агась. Ибо аквариумная рыбка — это слишком мейнстримно.

— А теперь, — продолжал Артемис, — мне нужен доброволец. Кто здесь смельчак?

Рука Сансет сама взметнулась вверх, а губы произнесли:

— Я!

«Какого хрена? Он не ко мне обращался! И вообще, говорил про добровольца!»

Но поздно пить боржоми — кудесник уже заметил её и поманил к себе.

— Давай, Сансет, ву-ху! — голосила Пинки.

— Я даж удивлена, шо она по доброй воле вызвалась, — шепнула Эпплджек, на что Рэрити утвердительно кивнула.

Сансет с хмурой миной протопала на подмостки.

— Ладно, и чего от меня надо?

— Для начала — улыбочку пошире. Будет ой как обидно, если твоё милое личико застынет в таком выражении, — сострил Артемис.

— Не застынет.

— Да ты же вся сияешь, как солнышко, драгоценная моя! — в то же мгновение над головой девушки завис шар света, и зрители разразились очередным взрывом хохота. — Или скажи хотя бы, как тебя зовут.

— Сансет Шиммер.

— Что ж, Санни, в своём следующем фокусе я распилю тебя надвое!

Её до того полуприкрытые глаза мгновенно расширились в ужасе.

— Ч-чего?

— Да ладно тебе, будет забавно! — чародей махнул палочкой на занавес у себя за спиной — тот расступился и явил взорам длинный горизонтальный ящик. — Полезай внутрь, публика ох как не любит ждать. И после всего подожди немного, я сбегаю за молоком, а потом вернусь и соединю тебя обратно.

— Хорошие у вас шутки, — огрызнулась Сансет.

— Совет таков, подруга моя: заведи себе чувство юмора получше, — Артемис щёлкнул её по носу и приосанился. — Кроме того, сама вызвалась, так что ящик тебя уже заждался!

Нехотя она проследовала к продолговатому контейнеру и вскарабкалась внутрь. Колдун закрыл оба отделения, так что наружу остались торчать только голова да ноги. Сотворив будто из ничего пилу, он разместил её точно посередине ящика.

«Ну вот, теперь я умру. Почти что завоевала Эквестрию — вот так достижение всей жизни. Ха! А вообще печально звучит, да».

Такого рода фокусы постоянно у всех на слуху. Но девушка всегда считала, что якобы «добровольцев» обучают всему заранее, а из второй половинки ящика свешиваются ненастоящие ноги. Теперь же она внезапно осознала: её ведь серьёзно распилят напополам!

— Дети, не пытайтесь повторить это дома! Готова, Сансет?

— Нет, и вы совсем выжили из ума!

Артемис пожал плечами.

— Слыхивал и похуже. Луламун!

С этими словами он пристроил инструмент к желобку, разграничивающему две части, и принялся пилить. Сансет крепко зажмурилась — ещё чуть-чуть, и зубья вгрызутся ей в живот.

«Ну что, Элементы, довольны?! Сейчас я умру, и это будет на вашей совести!»

По прошествии пары минут она осмелилась чуть-чуть приоткрыть один глаз, ибо нестерпимая мучительная боль всё не приходила. На неё с любопытством глядел волшебник.

— Я уж подумал, ты уснула, — он упёр руки в ящик и громко огласил. — Луламун!

С силой надавив, он растолкнул обе половинки в стороны; в области живота у Сансет осталось странное щекочущее чувство.

— Что за... — она подёргала ногой — было видно, как на том конце шевелится её ступня. — Это... ненормально.

Зрители буквально взорвались аплодисментами, и Артемис театрально поклонился.

— Благодарю, благодарю, сё не составило труда.

— Эй, может, уже склеите меня обратно?

Тот хохотнул.

— Ну конечно, но только если скажешь волшебное слово.

Сансет закатила глаза и пробубнила что-то себе под нос.

— Прости, не расслышал тебя, драгоценная моя.

— Луламун, — повторила она уже громче. Со стуком две части ящика соединились в одно, и причудливый щёкот пропал. Она выкарабкалась наружу и тут же прощупала живот, но шрамов там не обнаружила.

— Ничего не понимаю, — поражённо пролепетала девушка. — Как вы это сделали?

— Глупенькая Санни, чародей никогда не раскрывает своих тайн.

Она скрестила руки на груди.

— Так говорят дилетанты, когда ответ не самый очевидный, но лежит на поверхности.

— Дилетанты, говоришь? — Артемис хлопнул в ладоши и в мгновенье ока пропал среди клубов лилового дыма. 

Когда пелена развеялась, на его месте сидел кролик и преспокойно грыз морковку.

— Я только что превратил себя в кролика, — губы ушастого двигались точно в такт словам, но кто на это купится? — А ты так можешь? Что-то мне не кажется.

— Нет, но зато могу обернуться демоном и сожрать вас в один присест.

Повисло молчание. Мигом спустя тот разразился громогласным хохотом, после чего поднял глаза на Сансет:

— Ты мне нравишься, юная особа. Не каждый умеет шутить.

Снова дымный хлопок — и возникший Артемис-уже-человек представительно поклонился.

— Прошу, аплодисменты моей прекрасной помощнице, — он указал на Сансет; его руки отделились от рукавов, взлетели над сценой и захлопали сами по себе. По «залу» прокатилась целая буря оваций, хотя даже это не смогло заглушить вопли Пинки. Сансет почувствовала, как щёки наливаются краской, и насупилась пуще прежнего — лишь бы никто не увидел!

Кудесник похлопал её по плечу и незаметно прошептал на ухо.

— Улыбайся почаще, правда. Улыбка города берёт, вот увидишь.

Сансет фыркнула. Ну, хотя бы без «пожалуйста».

— Спасибо за совет, обязательно учту.

— Вот и славненько. Ну, дамы и господа, на сегодня всё! Приходите завтра, будет ещё больше невероятных фокусов! На сих словах прощаюсь!

Артемис скрылся в облаке дыма, оставив после себя фейерверк, что взмыл в воздух и бабахнул дождём разноцветных огней.

Стоило девушке спуститься со сцены, как на неё налетела Пинки.

— Ух ты, Сансет, крутецки круто! Из тебя выйдет отличная ассистентка! Ну, не томи — каково это, когда тебя распиливают на две части?

— Чуднó, — Сансет рефлекторно потёрла живот.

«Не хочу признавать, но было весьма впечатляюще... для простого фокусника».

*      *      *

После представления девчонки остановились перекусить. Сколько ни старайся, Сансет так и не отыскала нужной палатки — везде продавали жирное и жареное во фритюре. В итоге пришлось остановить выбор на хот-доге.

Усевшись вместе со всеми за небольшим столиком, Сансет слушала рассказ Рэрити об осенней моде на этот год, тогда как Рейнбоу Дэш и Эпплджек подсчитывали, кто сколько и чего выиграл. Одно-единственное колечко с пауком принесло победу первой из них.

— Ненавижу рюшки, — простонала Эпплджек и уткнулась лицом в стол.

Рэрити похлопала её по плечу.

— Не переживай, дорогуша, я сделаю тебе такое сногсшибательное платье, что все мальчишки глаз не оторвут.

— Жуть какая...

Сансет ухмыльнулась — надо признать, она б на это поглядела. 

Они двинулись дальше, к последнему месту назначения — зверинцу. Флаттершай без умолку трещала про каждую «милую зверюшку», которая попадалась ей на глаза, хотя интересовало это, похоже, только Пинки.

Загоны благоухали ароматами навоза и кое-чего похуже, на что Сансет недовольно морщила нос. Пускай девушка когда-то и была пони, она никогда не питала особой любви к животным. И уж точно не к местной неразумной скотине.

На Флаттершай же, однако, они действовали как цветы на пчелу. Она прытко подскочила к ближайшей овце и принялась поглаживать шерсть, приговаривая:

— Ты самое, самое мягкое созданьице на белом свете!

— Бе-е-е, — довольно проблеяла в ответ та.

Сансет бесцельно слонялась из стороны в сторону и осмотрительно поглядывала под ноги — как бы не засадить сапог в чью-нибудь лепёшку. И пока она всеми силами отстранялась от всяческой живности, остальным вполне нравилось.

— Эй, глянь, Сансет, — Пинки ткнула в сторону коричневой пони. — Твоя сестричка!

— Ха-ха, искромётный юмор, — Сансет сделала лицо кирпичом. 

Вдруг за край её куртки кто-то схватился и потянул назад. Она оглянулась: какой-то козёл решил отобедать её кожаным прикидом.

— Какого... Пусти! Не твоя куртка! — девушка дёрнула на себя, пытаясь освободиться, но козёл лишь всхрапнул и как ни в чём не бывало продолжил жевать. Она хлопнула его по морде. — Фу, фу, кому сказала!

— Ой, мамочки. Сансет, пожалуйста, поаккуратнее с ним, — Флаттершай оторвалась от кормления свиньи.

— Отпусти мою куртку, тупой козёл, а не то я...

Ширх.

Сансет пошатнулась и рухнула на сено, устилавшее пол. Нахальная животина тем временем бесцеремонно дожёвывала кусок чёрной материи, свисающий изо рта.

Флаттершай бросилась вперёд и поддержала девушку.

— О божечки, с тобой всё хорошо?

— Лучше не бывает! — Сансет отбила протянутую руку в сторону, поднялась и продемонстрировала зияющую прореху в безнадёжно испорченной куртке. — Эта козлина сожрала кусок моей одежды! Какого чёрта он вообще прогрыз кожу?

Флаттершай попятилась на пару шагов.

— Ох, эм... Я думаю, ему правда-правда очень жаль.

— Это безмозглое животное! А жалостью куртку не починишь! — Сансет грубо ткнула её в плечо. — И из всех мест ты потащилась именно в зверинец! Это всё ты виновата!

Внезапно на Сансет налетела Рейнбоу и повалила её в стог сена.

— А ну отвали, Шиммер! Ничё она не виновата! Это ты весь день только и делала, что ныла! Не хочешь с нами? Ну так сделай одолжение — катись к чёртям!

— Да с радостью! — по спине пробежало знакомое покалывание; Сансет вскочила на ноги и пронеслась мимо ревущей Флаттершай и разозлённой Дэш.

— Сансет, постой...

Девушка зажала руками уши, не желая слушать причитания Пинки. Она наконец-то освободилась — и хватит с неё, назад она не собирается.

«Дурацкая была затея, вот как знала же!»

Шаг 6: Огонь в себе зажги!

Сумерки опускались на землю в завораживающей красоте. Сансет смотрела на своё отражение с моста в одном из знаменитых кантерлотских парков. Деревянные подпорки разбивали журчащий поток, и последние лучи заходящего солнца играли в водяных брызгах. Она всегда любила закаты.

Она оперлась о перила и положила голову на руки. Сегодняшний день выдался на редкость пакостным. А ведь всё шло как по маслу до этого треклятого зверинца!

«И что оно из головы не вылетает? Я наоборот должна радоваться, что они наконец-то отвязались, — девушка тяжело вздохнула и сдула непослушный локон, свесившийся на лицо. — Ну да, теперь наша «типа дружба» стала ещё призрачней. Ай да молодца, Сансет».

Сансет горестно простонала и засунула руки в карманы, но вдруг нащупала в одном что-то мягкое. Она извлекла на свет фиолетовую единорожку, выигранную на ярмарке, и нахмурилась.

— Твайлайт Спаркл.

Игрушка безмолвно смотрела глазами-пуговицами.

— Это всё твоя вина, знаешь, да? Сама-то принцесска, ишь, отправилась домой, а я застряла здесь и извожу саму себя! Так и утопила бы прямо тут, если б дома тебя не ждало аутодафе в духовке!

Единорожка молча взирала в ответ.

— Разговариваю с куклой, ага. Когда казалось, что дальше дна уже некуда, снизу постучали, — она усадила плюшку на перила и продолжила глядеть, как на водной глади колышется её отражение. — Почему что ни мир, так всё завязано на этой дружбе? Я всего лишь хочу жить и не зависеть от других. Это что, неправильно?

«А ещё ты промыла мозги куче народу, а потом намеревалась расправиться с принцессой и узурпировать трон».

Она обессиленно прислонилась к перилам, растянув руки на всю длину.

«Ла-адно, вижу, немного перебор... но у меня была веская причина...»

Девушка сдвинула брови. Была ведь, правда? Она не помнила, какая именно, но точно была.

— Бу!

Сансет слегка взвизгнула от удивления, резко обернулась...

— А-а! — и снова пронзительно вскрикнула.

Перед ней стояла Твайлайт Спаркл и довольно посмеивалась, прикрывая рот рукой.

— Прости, всегда хотела это сделать.

Сансет где-то с секунду немо пялилась на пришелицу, пока мозг окончательно не оправился.

Она сжала кулаки и свирепо прорычала:

— Что ты здесь забыла?

— Я просто своего пса, Спайка, выгуливала. Поздоровайся, Спайк!

Сансет опустила взгляд: к её сапогу принюхивалась знакомая собака. Пёс поднял взгляд вверх и пару раз гавкнул, радостно виляя хвостом.

«У них даже псины одинаковые, — девушка помассировала напряжённый лоб и застонала. — И обе не понимают, когда человеку нужно побыть одному».

Твайлайт вздохнула; её весёлый настрой улетучился.

— Слушай, я знаю, что не нравлюсь тебе...

— Тпру, притормози-ка, с чего ты это взяла?

— ...и потому ещё больше недоумеваю, почему ты спасла меня той ночью. Зачем тебе это?

Плечи Сансет безвольно опали, и она отвела взгляд, стараясь не смотреть в непреклонные глаза собеседницы.

— Что? Ты не знаешь, почему спасла меня?

— Нет, не знаю, — солгала Сансет.

Твайлайт сложила руки на груди.

— Я начинаю подозревать, что не так уж ты меня и ненавидишь, а скорее притворяешься для виду.

Сансет повернулась обратно, во взоре её плясало жгучее пламя.

— О нет, Твайлайт, я ненавижу тебя, — не спеша, ровным тоном произнесла она. — Так ненавижу, что порой самой тошно. Меня передёргивает от одной мысли о тебе. Ты — как нескончаемый кошмар, от которого не очнёшься, сколько ни пытайся.

С болью, читаемой в глазах, Твайлайт отступила на пару шагов.

— Н-но почему? Что я тебе сделала?

Горло вновь сдавило.

— Не ты — другая Твайлайт Спаркл!

Твайлайт топнула ногой, отчего Спайк отрывисто затявкал на кричащих девушек.

— Снова ты со своей «другой Твайлайт Спаркл»! О чём ты, чёрт тебя побери? Я одна!

— Нет, нет, не одна! В другом мире живёшь другая ты, вот она-то и порушила всю мою жизнь!

— Ага, как же, — Твайлайт закатила глаза. — Думаешь, я куплюсь на это?

— Даже и не рассчитывала.

— Тогда зачем врёшь — вместо того чтоб сказать правду?

— А это и есть правда! — Сансет отыскала взглядом Спайка, по-прежнему заливавшегося лаем. — Захлопни уже пасть!

Пёс прижал ушки и поспешно спрятался за ногой хозяйки. Твайлайт нахмурилась и ткнула в Сансет пальцем.

— Во-первых, не ори на мою собаку. А во-вторых, у тебя мозги набекрень встали? Думаешь, существует альтернативная реальность с другой мною?

Сансет убрала руку Твайлайт в сторону.

— Нет, не встали. А потом, я не думаю — я знаю, — она развернулась и прошла полпути до спуска с моста, но вдруг замерла. 

«Идея. Идея, идея, идея. И как я раньше не догадалась».

Она вновь повернулась.

— Твайлайт, ты действительно хочешь знать правду? Это сотрёт в порошок все твои представления о вселенной. Я могу разрушить твоё мировоззрение в мгновенье ока. Ответь, в самом деле хочешь?

Девушка открыла рот и, колеблясь, закусила губу; глаза её метались из стороны в сторону. На миг она погрузилась в молчаливые раздумья.

— И что же ты такого знаешь? Что так изменит моё мировоззрение? — наконец спросила она дрожащим голосом.

Сансет подошла к ней вплотную и заглянула прямо в глаза.

— Магия существует, Твайлайт Спаркл. Не какой-нибудь Лас-Вегас, фокус-покусы с дымом и зеркалами, о нет — настоящая магия. С заклятьями, зельями... и проклятиями. Существует и параллельный мир; чары насыщают его и творят такое, что тебе и не снилось.

Твайлайт подалась назад, разевая и закрывая рот в немом неверии. Она не смела отвернуться, околдованная пронизывающим взором Сансет.

— Ты... ты врёшь... — в её голосе проскользнули нотки сомнений. — Врёшь! Крышей поехала! Магии не бывает!

Сансет оскалилась.

— Ещё как бывает, Твайлайт. Здесь она крайне слаба, почти что не существует. Но этот мир связан с тем. Там парят города, сделанные из облаков. Во власти его повелительницы само солнце, Твайлайт.

Твайлайт отступила ещё на шаг, чуть не задев ногой Спайка.

— Я н-не... это не... не может...

— Так и думала. Ты не хочешь слышать правды, Твайлайт. Ты ещё не готова. Иди домой, забудь меня и всё, что я сказала. Меньше знаешь, крепче спишь, — Сансет отвернулась и зашагала прочь, не оборачиваясь; на губах её играла довольная ухмылка. А Твайлайт так и осталась стоять, сбитая с толку и перепуганная.

«Вот и всё. Мы ещё очень и очень долго о ней не услышим».

*      *      *

Пятеро девчонок возвратились в то же кафе, где собирались в начале дня. Общими усилиями они кое-как успокоили разрыдавшуюся Флаттершай и заказали всем по кружке горячего какао, дабы немного поднять настроение. Рэрити тщательно размешала сливки, плавающие на поверхности, прежде чем аккуратно отхлебнуть сладковатый тёмный напиток.

«Уже наметился неплохой прогресс. Ну... ужасный точнее, будем откровенны, но это только начало. Если заставим Сансет взглянуть на себя под другим углом — сможем пробиться через её барьер недоверия».

Раздумья её прервал глухой стук — Рейнбоу с силой приложила по столу кружкой, осушив её почти что залпом. 

— Это тупо! Вам чё, заняться больше нечем? Мы ей даром не сдались, так какого хрена чё-то ещё пробуем?

Пинки слизнула с кончика носа здоровенную кляксу сливок.

— Потому что, Дэши, всем нужны друзья, а особенно — Сансет. Если мы с ней не подружимся, она снова станет злючкой-вреднючкой! — розоволосая девушка ахнула в ужасе. — Или того хуже! Превратится в демоншу и начнёт кидаться огненными шарами!

Рейнбоу подперла голову рукой.

— Да ну, скорей снег в аду выпадет.

— Всё равно, — проговорила Рэрити, — мы дали слово попробовать, а слово принято держать. Я тоже не особо горю энтузиазмом от того, что приходится строить дружбу на обещании, да, но откуда-то нам надо начинать.

— Хорошая шутеечка, Рэр! Она наорала на Флаттершай, а ты до сих пор надеешься с ней подружиться?

Та прервала её жестом.

— Я не говорю, что она не должна извиниться. Но не забывай, последние три года Сансет либо помыкала кем-то, либо вовсе была одна. Само собой, за один день она не исправится.

— Рэрити дело грит, — кивнула Эпплджек. — Давайте-ка с ней для начала потолкуем, разузнаем, шо да как. Шоб потом таких оказий больше не повторялось.

— Флаттершай, ну хоть ты-то со мной, а? Вы чё, серьёзно хотите скорешиться с Сансет? — раздосадованно пробурчала Рейнбоу.

Флаттершай сосредоточенно изучала своё какао.

— Ну-у, эм... козлик ведь сжевал её куртку...

Рейнбоу возмущённо вскинула руки.

— Да что ж с вами не так-то! Да, да, вы типа пообещали Твайлайт, я в курсе, но это дохлый номер! Горбатого могила исправит, знаете выражение?

— Томушт так дела не делаются, Дэши. Не суди её за сегодняшнее, — вмешалась Эпплджек.

— А за сегодня базару и нет. Я вообще про всё, чё она тут натворила с тех пор, как объявилась!

Эпплджек смерила её суровым взором.

— А терь послушай-ка сюды, Дэш. Она извинилась... мало-мальски, но пускай. Всё в прошлом. И мы не стоим в сторонке, а пособляем ей исправиться, ясн?

Рейнбоу уткнулась лицом в стол.

— Народ, вы безнадёжны, — она подняла голову и обвела всех сердитым взглядом. — Ладно, уговорили, сейчас я промолчу. Но пусть хоть только раз перегнёт палку... — она хлопнула кулаком по ладони. — Она у меня в инвалидном кресле диплом получать будет!

*      *      *

Будильник Твайлайт, как обычно, прозвенел вовремя. Она заворочалась и щёлкнула по кнопке короткого сна в надежде, что ещё получится урвать пару минуток. Но вдруг по лицу защекотало что-то влажное, и она захихикала.

— Спайк, прекрати. Хи-хи-хи, Спайк! Ладно, ладно, встаю я!

Девушка села на постели, взяла пса на руки и почесала его за ухом.

— Вот и первый день в новой школе, дружок, — с лёгкой тоской в голосе проговорила она и окинула взглядом комнату: каждая милая сердцу вещица лежала на своём месте. Пришлось изрядно постараться, чтобы сделать всё, как в старой комнате.

Твайлайт горестно вздохнула. Она искренне не хотела переезжать, но отца повысили, и они всей семьёй переселись на новое место ради удобства. Он буквально жил работой — как тут за него не порадуешься? — однако с переездом позади осталась и прежняя частная школа. 

Это к лучшему — по мнению родителей. Там Твайлайт мало с кем дружила, так может, в обычной школе она заведёт больше приятелей?

Девушка опустила Спайка на пол, соскочила с кровати и приступила к обыденному ритуалу, прежде чем начать одеваться: ополоснулась в душе и расчесала колтуны в волосах. 

Она натянула на себя лучшую блузку и длинную лиловую юбку — по одёжке встречают, как говорится. 

— Мама права, в этом году нужно завести друзей, — она пригляделась к себе в зеркале и нахмурилась. 

Но что, если все сторонятся её? стесняются огромного багажа... знаний? В прошлые разы именно так и бывало. За последние три года она сдружилась только с одной девчонкой, но зато какой! Они были не разлей вода.

— Что ж... — Твайлайт с решимостью посмотрела на отражение. — Я заведу. Как этого хотела бы она.

Но перво-наперво она вытрясет из Сансет Шиммер ответы на все вопросы.

Девушка взяла рюкзак, напоследок потрепала Спайка по голове и спустилась на первый этаж. Всё воскресенье она раздумывала над словами Сансет. Значит, существует иной мир... волшебный мир. А ещё другая версия её самой. Посмотрев человеку в глаза, можно сразу определить, врёт ли тот: нервно подёргивается жила, или ещё что... Но взгляд Сансет ничего не выдавал. Тогда, быть может, она не в себе?

Однако и тут не сходилось. Уж кто-кто, а Сансет точно была уверена в своих словах. Твайлайт изучила от корки до корки все пособия по медицине, до каких только смогла дотянуться, — возможно, мимика и манера речи выдадут в ней умалишённую?

Но ничего не обнаружив, девушка осталась уверена лишь в двух вещах: Сансет либо лучшая лгунья на свете...

Либо и впрямь говорит правду.

Сансет должна посещать Кантерлотскую школу — как раз ту, куда поступила и сама Твайлайт. План таков: встретиться ещё раз и вытянуть из неё всю правду. Да и, право, важно ли, если все её представления о мире окажутся пшиком? Знание превыше всего.

«Раз она отвечает на всё, что ни спроси, я это логически осмыслю и, разумеется, выведу её на чистую воду. Она говорит то, что сама считает правдой... так ведь?»

Завтрак проходил в гордом одиночестве. Шайнинга отрядили в утренний патруль, а мама наверняка отсыпается после очередной ночной смены в больнице. Когда вниз наконец спустился отец, девушка сгрызла яблоко и уже доедала хлопья.

— С добрым утром, милая, — Найт Лайт поцеловал Твайлайт в лоб. Важный серый костюм, широкополое коричневое пальто — всё под стать профессору астрономии из Кантерлотского университета. — Сегодня важный день, а?

Твайлайт заёрзала на стуле.

— Ага, вроде того.

— Выше нос. Мы ведь не хотим опаздывать в первый же день? — отец взял с тумбочки ключи.

Девушка тоже подхватила ранец, висевший на спинке стула, и выбежала к машине, изо всех сил стараясь выглядеть хоть сколько-нибудь бодро.

Первые минуты дороги прошли в мучительном молчании. Твайлайт попыталась отвлечься и уткнулась в окно, наблюдая за бредущими в школу ребятами.

— Переживаешь? — тихо вздохнул Найт Лайт.

Та молча кивнула.

— Чего лукавить... я тоже. Особенно после прошедшей недели.

Твайлайт невольно сжала кулаки. Это была самая жуткая ночь в её жизни. Она тогда даже и не заметила, как очутилась дома — всё закрутилось так быстро, а потом ещё откуда ни возьмись явилась Сансет... Не сразу, но через пару дней она не выдержала и рассказала семье о произошедшем.

У Шайнинга будто почву из-под ног выбили.

— Всё хорошо, пап, это же школа. Там со мной ничего не случится, — Твайлайт ободряюще улыбнулась, но глаза не спрячешь. Отшучивайся не отшучивайся, она с содроганием вспоминала о случившемся. 

— Понимаю, понимаю. Безопасней, чем в школе, только дома. Но я ведь твой отец...

— Всё будет замечательно, честное слово.

Найт Лайт глянул на неё краешком глаза и улыбнулся.

— Не сомневаюсь. Ты девушка бойкая, вся в маму. Только пообещай, что всё равно будешь осторожна.

— Обещаю, — повторила она.

— И попробуй подружиться с кем-нибудь в этом году. В старших классах всегда веселей, да и надёжней, когда ты с верными друзьями. 

— Будто у меня их раньше не было, — надулась девушка.

— Всего-то один-единственный.

— Всё равно считается.

Машина затормозила перед Кантерлотской школой; на пришкольном дворе толпились ученики и безмятежно беседовали кто о чём. Твайлайт чуть ли не всей душой ощущала миролюбие, витающее в воздухе.

Она отстегнулась и чмокнула отца в щёку.

— Хорошего тебе дня на работе.

— А тебе в школе, — Найт Лайт поцеловал её в ответ. — Я заберу тебя после уроков.

Твайлайт кивнула и выбралась наружу, помахав вслед уезжающему автомобилю. Прямо перед ней высились два старинных здания. Флаги и знамёна, расшитые символикой школы, гордо реяли на ветру, а посередине двора гарцевала мраморная статуя жеребца.

Девушка отправилась бы в школу ещё на прошлой неделе, но школьное здание внезапно закрылось на «реставрацию». С целостностью сооружения явно что-то случилось, потому что школы обычно не закрываются с бухты-барахты на внеплановый ремонт.

Переступив порог, Твайлайт оказалась приятно удивлена: ни пылинки, всё переливается, будто только что построенное.

— Ого, — дивилась она, беспрестанно вертясь по сторонам и любопытно всё оглядывая.

Вдруг она с чем-то столкнулась и отпрянула назад, едва не грохнувшись на пол.

— Ой-ёй.

Твайлайт подняла голову: по-видимому, она только что врезалась в какого-то спортсмена.

— Ой, прости, пожалуйста. Надо было смотреть, куда иду.

— Да всё нормально, Твайлайт, — отмахнувшись, улыбнулся он и двинулся дальше.

Девушка вытаращилась парню вслед.

«Откуда он знает, как меня зовут?»

И чем дальше в переплетения коридоров она забиралась, тем чаще кто-нибудь из прохожих узнавал её.

— Здорово, Твайлайт!

— Как делишки, Твайлайт?

— Твай, красотка!

Происходящее ей льстило, но, если по правде, и слегка смущало... а ещё обескураживало. Она здесь впервые и раньше никого не видела. Однако все почему-то знают её и ведут себя так, будто встретили лучшую подругу.

«Ладненько, без Сансет мне точно не обойтись».

Лучше всего для начала выяснить, в эту ли школу она вообще записана. Будет полный провал, если окажется, что Сансет учится в совершенно другом месте.

Твайлайт приблизилась к первой попавшейся девушке; в розовых волосах у неё царила страшнейшая вакханалия, а сама она чуть ли не лучилась жизнелюбием. Решив, что такую спросить можно, Твайлайт потрогала её за плечо.

— Извини, пожалуйста, а ты случайно...

Та обернулась, удивлённо моргнула, ахнула — и, подскочив на ровном месте, припустила по коридору с дикими воплями:

— Девчонки-и-и-и-и!

Твайлайт едва не разинула рот от удивления.

— Мде, весьма любопытный... опыт.

*      *      *

— Девчонки-и-и-и-и-и! — на бегу голосила Пинки, её ноги едва касались пола. — Девчонки-девчонки-девчонки-девчонки!

Пинки была на взводе: радоваться ей или кричать от ужаса? Ведь только что по коридору шла Твайлайт Спаркл! Совершенно ясно одно: надо рассказать остальным. И побыстрей!

Она углядела Рэрити, беседовавшую с парочкой модниц, и схватила её за руку.

— И я такая говорю... Ой! Пинки! — розоволосая девушка сграбастала Рэрити и потащила прочь. — Ты что творишь?

— Нет времени! У нас ЧП... по-моему... наверное... О, Эпплджек!

Эпплджек стояла у своего шкафчика и пыталась поудобнее устроиться в белоснежном платье с рюшами, когда заметила мчащуюся Пинки.

— Приветики, девчат, чагось стря... Уф!

Пинки вцепилась ей в руку и увлекла за собой.

— Давайте-давайте! Мне вам надо кое-чего сказать! Очень важное! Супер-пупер важное!

— Рэрити, шо за околесицу она мелет?

Та лишь в недоумении развела руками.

— Скорей, — Пинки, чьи обе руки сейчас были заняты, показала куда-то языком. — Эпплджек, хватай Флаттершай.

Едва Флаттершай показалась в боковом проходе, как Эпплджек ухватила её за запястье и поволокла вслед за Пинки. Флаттершай запнулась и чуть было не кувыркнулась на плиточный пол, но вовремя сообразила и потрусила вслед за остальными.

— А ч-что случилось? — испуганно пропищала она.

— Звиняй, сахарок, сами в непонятках, — отозвалась Эпплджек.

Пинки через чёрный ход вытянула их к стадиону, где на футбольном поле Рейнбоу подбрасывала мяч головой.

— Девяносто семь, девяносто восемь, девяносто девять...

— Рейнбоу Дэш! — провопила Пинки и в тот же миг врезалась в спортсменку, чем повалила всех пятерых на газон.

— Пинки, едрить-колотить! Ну я ж шла на рекорд! — недовольно простонала Рейнбоу, рядом на траву шлёпнулся мяч.

Пинки подскочила на ноги.

— Супер-извиняшки! Но у нас чрезвычайное происшествие, хотя скорее проблемная ситуация, или даже затруднительное положение... Хм-м, я б даже сказала, это...

— Пинки, давай к делу, — перебила Рейнбоу.

— Твайлайт здесь! — та замахала руками в воздухе.

— Чего? — хором воскликнули все.

Рэрити, безуспешно пытавшаяся оттереть платье Эпплджек от зелёных пятен, оторвалась от своего занятия.

— То есть вернулась?

— Не-не-не-не, не та Твайлайт! Наша Твайлайт, в смысле из нашего мира! Ну, неволшебная которая!

— А те-то откудова знать? — поинтересовалась Эпплджек.

— Оттуда, что мы с ней только что болтали посреди коридора!

— Ой, и каковы тогда шансы, что Твайлайт Спаркл из нашего мира поступила в нашу же школу, хотя другая вернулась к себе? — спросила Флаттершай.

— Один к одному, таки да, — Пинки постучала пальцем по подбородку, но тут же помотала головой. — И что, по-вашему, это нормально?

— Ну да, а чё такого-то, — Рейнбоу пожала плечами.

Рэрити схватила её за плечи и, повернув к себе, возопила с драматическим надрывом:

— Рейнбоу, только вообрази! У нас старшая школа, а старшеклассники обсуждают всё. Как думаешь, что сейчас у всех на слуху?

— Оу, так ты типа про это, — глаза спортсменки расширились.

Модельер кивнула.

— Она придёт в ужасное замешательство, если услышит, что происходило на Осеннем фестивале. Вообразит, что все вокруг рехнулись — или, чего доброго, примет за злую шутку!

— Мамочки, а что будет, если она столкнётся со Флэшем Сентри, или Сансет, или... — в глазах Флаттершай заплясал такой же огонёк страха, что у остальных.

Подруги разом рванули к школе — и Пинки, как всегда, впереди всех.

— Эй, народ, попридержите коней, — пропыхтела Эпплджек в перерывах между глотками воздуха, попутно стараясь не запутаться в платье. — Давайте-ка покумекаем получше. Вот Сансет ж ничо ей не сделает, ну?

Рейнбоу оглянулась через плечо и одарила её недвусмысленным взглядом.

— Чего? Я пытаюсь смотреть с хорошей стороны.

Завернув за угол, Пинки так резко затормозила, что остальные от неожиданности сбились в кучу. Прямо у неё на глазах к Сансет, засовывавшей рюкзак в свой шкафчик, подбиралась Твайлайт.

— Не-е-е-е-е-е-е-е-е-ет! — закричала Пинки, когда Твайлайт коснулась плеча Сансет.

Обернувшись, Сансет вперилась взглядом в Твайлайт.

И завизжала.

Шаг 7: Научная фантастика

Сансет зажала рот ладонью, чтобы сдержать истошный вопль. Она не сводила глаз с Твайлайт и где-то глубоко в душе радовалась, что хоть немного напугала её своим криком. Размеренно вдохнув и выдохнув пару раз, она попыталась прийти в себя, но колотящееся сердце всё так же чётко отдавало в ушах.

Убрав руку с лица, Сансет приняла грозную позу:

— Какого ты здесь делаешь? — громко прошипела она.

— Учусь, — лаконично ответила Твайлайт.

У Сансет задергался глаз — уже далеко не впервые за последнее время. 

«Ну конечно! Куда ж ещё ей заявиться, кроме как сюда! Святая Селестия, чем я всё это заслужила?»

— И с чего вдруг ты решила приставать именно ко мне? — рыкнула Сансет.

— С того... — Твайлайт глубоко вдохнула, — с того, что хочу правды.

— Правды? — неверяще спросила девушка. — Правды захотелось? Да тебя не хватит и на малёхонькую крупицу правды!

И уже возненавидела тот решительный взгляд, каким одарила её Твайлайт.

— Это уж мне решать, ага? Кажется, все в этой школе знают меня по имени, один даже назвал принцессой, и я желаю знать почему.

— Да, хоть в чём-то ты права, — проворчала Сансет, озираясь на кучки учеников, собравшихся поглазеть на двух старшеклассниц, что вот-вот затеют драку. — Обед. Столовая. Столик в углу, — она ткнула пальцем в Твайлайт и перевела взгляд на оставшуюся пятёрку, наблюдавшую за всем со спины. — Вы пятеро, там же.

Поставив точку, Сансет развернулась на каблуке и потопала прочь, шипя на каждого, кто загораживал путь.

— Кстати, — крикнула ей вдогонку Твайлайт, — ты ведь в курсе, что у тебя куртка… да?

— Я. В. Курсе!

*      *      *

Первый день возращения в школу прошёл для Сансет невероятно уныло. Казалось, уроки тянулись вечно, и даже голос учителя тонул в каких-то постоянных перешептываниях одноклассников: одни делились воспоминаниями о танцах, другие обсуждали прошедшую неделю «каникул».

Поэтому звонок на обед Сансет встретила с облегчением. Она жаждала как можно скорее покончить со всей болтовней, а заодно раз и навсегда отделаться от Твайлайт Спаркл.

Сбоку к ней пристроилась Рэрити, явно чем-то взволнованная: 

— Сансет, что именно ты собираешься поведать Твайлайт? 

— Правду.

— Ах, так я и думала, — модельер прикусила губу. — Видишь ли... честность — лучшая стратегия, разумеется, но ты уверена, что это разумно?

— У тебя есть идея получше? — Сансет замерла у входа в столовую.

— Ну... нет, по правде говоря.

— Тогда не возникай и делай по-моему, — она распахнула двери и ворвалась внутрь.

— И вовсе незачем так грубить, — обиженно бросила Рэрити, уперев ладони в бока.

Сансет скорчила лицо от отвращения, когда подхватила поднос со здешней пищей. Обычно она просто «убеждала» кого-нибудь с вкусной домашней едой поменяться с ней. Теперь придётся есть это... Взглянув на зеленую размазню в тарелке, она побоялась даже представить, чем бы это могло быть. 

Она заняла столик в дальнем углу, куда вскоре подсела и Рэрити. Не прошло и пары секунд, как появилась Твайлайт, занявшая место напротив. За ней вошла Пинки и устроилась сбоку от Сансет, в то время как Рейнбоу, Эпплджек и Флаттершай влезли по обе стороны от Твайлайт.

— И-и-и... они-то все здесь зачем? — спросила Твайлайт.

— Затем, что они вроде часть истории... к сожалению, — обреченно промычала Сансет.

— Приветик! — Пинки протянула руку через весь стол и, схватив ладонь Твайлайт, энергично принялась её трясти. — Я Пинки Пай! Рада вновь повидаться!

— Вновь? — Твайлайт недоуменно взглянула на Сансет, сидевшую с отстранённым выражением лица.

— Мгновение, дорогуша, мы обо всём сейчас расскажем, — улыбнулась Рэрити. Она тоже пожала протянутую руку, как только Пинки расцепила свою хватку. — Можешь звать меня Рэрити.

— Рейнбоу Дэш, — ухмыльнулась спортсменка.

— Меня звать Эпплджек, — Эпплджек приподняла край шляпы. — И ежели интересно, обычно я платья в школу не одеваю.

— Я Флаттершай, — прозвучал на удивление отчётливый голос.

— Ура, теперь мы не разлей вода — съязвила Сансет, постукивая пальцами по столу. — Ну, с чего мне начать? 

— С самого начала, глупенькая, — предложила Пинки.

Её слова остались без внимания.

— В общем, помнишь, я в субботу говорила о параллельном мире? 

Твайлайт кивнула.

— Стоп, в субботу? — влезла Рейнбоу. — Это вы когда там встретиться успели?

— Вскоре после того, как мы расстались на ярмарке. Всё, не перебивай.

Рейнбоу притихла, одарив её напоследок холодным взглядом.

— Как уже сказала, параллельный мир с магией зовётся Эквестрией. В большинстве своём его населяют три расы пони…

— Постой, — рассмеялась Твайлайт, — ты всерьёз будешь рассказывать о мире разумных волшебных лошадок?

— Буду. И ведь буквально только что попросила меня не перебивать.

— Прошу, продолжай, — девушка прокашлялась, с трудом сдерживая смех.

— В общем, пока меня снова не перебили, Эквестрию населяют три основные расы пони: земные — они как здешние, только живут дольше и ума у них побольше, — пегасы и единороги. Потом идут аликорны, могущественные существа с особенностями всех трёх видов. Принцесса Твайлайт Спаркл, твой двойник, была таким вот аликорном и владела короной невероятной магической силы.

Сансет опустила взгляд на тарелку отвратной снеди. 

— Я хотела заполучить всю эту мощь себе. Проходом между нашими мирами служит статуя на школьном дворе. Он открывается всего на три дня, раз в тридцать лун. На прошлой неделе мне удалось прокрасться и забрать корону, однако скрытности не хватило — произошла стычка, и в итоге корона оказалась, — она исподлобья глянула на Флаттершай, — в неудачных руках.

Та, спрятавшись за чёлкой, как можно сильнее вжалась в лавку.

— Корону собирались отдать в качестве приза за звание принцессы Осеннего фестиваля. Тогда я особо не волновалась и была уверена в победе, каждый год ведь побеждала.

Сансет в гневе сдавила край стола и стиснула зубы:

— А потом она отправилась вслед за мной. Точно одержимая, гналась за своей дурацкой короной. Припёрлась сюда и просто... всё мне угробила!

— Ты про то, как она помогла нам пятерым сдружиться, сплотила воедино всю школу и вырвала у тебя из-под носа победу? — издевательски осклабилась Рейнбоу.

Стукнув кулаками по столу, Сансет подорвалась с места. Рейнбоу тут же повторила за ней, одним своим взглядом бросая вызов.

— Да, — с пугающим ядом в голосе прошептала Сансет. — Я про это.

Очень медленно Рэрити коснулась её плеча и мягко усадила на место, пока Эпплджек уняла Рейнбоу.

— Ну-ну, девочки, давайте без скандалов, — рассудила Рэрити.

Сансет уловила свирепый взгляд Рейнбоу: в нём читалась терпеливая угроза — «только попробуй что-нибудь выкини».

Несмотря на соблазн, Сансет была не в настроении драться. Отведя наконец взгляд, она уставилась на стену и продолжила:

— Как Рейнбоу только что доходчиво объяснила, другая Твайлайт Спаркл ополчила против меня всю школу. Она выиграла корону, но и я без боя сдаваться не собиралась. 

— Сейчас самое интересное начнётся, — шепнула Пинки, в основном, самой себе.

— При помощи пары... коварных трюков я урвала корону себе. И наконец, надев её, я... я получила желанную мощь, но… — Сансет притихла, не в состоянии объяснить, что же случилось дальше. Она превратилась в чудовище, и это до сих пор не давало ей покоя, даже немного пугало. План такого не предусматривал.

Все её чувства в демоническом облике, все мысли и эмоции, в то мгновение наводнившие разум... Нет, ими делиться пока рано. Просто нельзя. На её счастье, вмешалась Пинки.

— В общем, Сансет превратилась в страшнющую монстряку с перепончатыми крыльями и острыми когтями, снесла полшколы и всем ученикам мозги промыла, а потом такая: «Твайлайт вечно встаёт у меня на пути, и теперь я её уничтожу, гр-р-р!» Затем она наколдовала большущий огненный шар и швырнула его в нас, но мы же друзья принцессы Твайлайт, она ведь смогла сдружить нас, хотя Сансет рассорила, и мы ни за что не дали бы Твайлайт биться в одиночку! Поэтому мы дружно обнялись, и появилось ещё больше супер-крутой магии! Мы поднялись над землёй и пальнули радужным лучом — очень милым — по Сансет, отчего она стала обычной! А потом все танцевали, и Твайлайт вернулась домой. Конец.

— Это... собственно, так и было, — Сансет ткнула в Пинки.

Твайлайт сложила руки на столе и улеглась на них подбородком:

— Итак, все ли я правильно поняла: в параллельном мире живёт другая Твайлайт Спаркл, которая волшебная пони-принцесса, и ради магической силы ты украла её корону. Однако она погналась за тобой в наш мир и сплотила всю школу, чтоб все голосовали за неё на конкурсе принцессы бала. Ты, тем не менее, отобрала корону и превратилась монстра, но другая Твайлайт и пятеро этих девчонок не сдались и выстрелили какой-то волшебной радугой, превратившей тебя обратно?

— Ну да, — кивнула Сансет.

На секунду Твайлайт притихла. И, схватившись за бока, тут же разразилась истеричным хохотом.

— В жизни ничего абсурднее не слышала! Ха, а я уже волноваться начала. Ты была такая серьезная на мосту, я даже поверила! Ха-ха! Да ещё всех подговорила — вау, ты серьезно настроилась! Ладно, ладно, поняла, всё подкалываете новенькую; должна признать, это было тонко.

Утерев слезы, Твайлайт наконец перестала смеяться. Её взору предстали шесть пар глаз, неотрывно смотревших на неё. Как обычно, улыбалась только Пинки, и вскоре ухмылка Твайлайт сошла на нет:

— Ну всё, я въехала. А почему вы со мной не смеётесь?

— Томушт, сахарок... эт не шутка, — ответила Эпплджек.

— А что ж тогда, если не шутка? — девушка нервно хохотнула и указала на Сансет, сидевшую с каменным лицом. — Вы же не верите в мир волшебных пони и демонические превращения?

— Верю, ведь я ж своими глазами всё видела, — кивнула Эпплджек. — Знаю, поверить нелегко, но эт правда.

— Ничего подобного, — в голосе Твайлайт зародились сердитые нотки. — Вы себя-то хоть слышите: болтаете о небылицах, какие бывают только... в научной фантастике или детских книжках! Мы на другую планету полетим лет через десять минимум, а вы тут про параллельные измерения? Да вы все спятили!

— Покажи ей фото, — Рэрити обернулась к Пинки.

Нырнув в густые волосы, рука Пинки вынула простенькую фотографию и передала её Твайлайт.

— Это... это я? — глаза девушки округлились до размера блюдец. — Но... как? И откуда у меня крылья? 

— Магия, — подала голос Сансет.

— Магия... — задумалась Твайлайт и тут же нахмурила брови, — или Фотошоп.

Сансет не сдержала смешка. Как же упорно она отказывается верить.

— Пинки, — щелчок пальцев, — давай видео.

— Не щёлкай мне тут, ж-ж-женщина, — сказала Пинки, хрустнув шеей.

Ладонь звонко шлёпнула по столу, а яростный взгляд устремился к Пинки.

— Да, видео, сейчас, — Пинки нырнула под стол и вынула из рюкзака чересчур розовый ноутбук. Запустив ролик, смонтированный Сансет с целью унизить Твайлайт, она развернула устройство. — Эм-м, оно того, немного дурацкое.

Твайлайт прильнула к экрану и начала просмотр. Услышав свою же речь, Сансет невольно возгордилась своим впечатляющим талантом монтажа. Видео шло, и недоумение на лице Твайлайт росло с каждой секундой, а когда достигло апогея, Сансет захлопнула ноутбук.

— Ну, — злобно ухмыльнулась она, — и где теперь твоя научная фантастика? 

— Но ведь должно быть логическое объяснение, — взмолилась Твайлайт, обречённо обхватив голову руками. — Это просто розыгрыш затянулся, да?

— Нет. Слушай, Твайлайт, ты хотела правду — так вот тебе правда! — раздражённо простонала Сансет и, скрестив руки, откинулась на спинку стула. — Я говорила, ты её не выдержишь.

— Нет же, дело не в этом! Я просто... думала... надеялась...

— Что я выдумщица?

Взяв поднос, Твайлайт утомленно промямлила:

— Мне нужно побыть одной, — и, уйдя к единственному свободному столику, плюхнулась на стул.

— О божечки, она сама не в себе.

— Ага... — кивнула Сансет, её лицо тут же оживилось. — Ну что, было весело!

Рейнбоу уже раскрыла рот, заготовив гневный упрек, но Эпплджек её опередила.

— Сансет, за шо ты её так ненавидишь?

— Я её не ненавижу.

«Да ну?»

— Я ненавижу другую Твайлайт Спаркл.

«Во, уже больше похоже на правду».

— А эту просто слегка недолюбливаю, потому что они одинаково выглядят.

— Думаю, ни для кого не секрет, что мы могли травмировать её на всю оставшуюся жизнь, — Рэрити отстранённо потыкала свой салат.

Компания разом обратила взгляды на Твайлайт, к которой как раз подошёл Флэш Сентри.

«Оп, а вот и начинается самый смак», — подумала Сансет.

Чем дольше Флэш болтал с Твайлайт, тем больше недоумения отражалось на его лице. Под конец девушка отрицательно покачала головой и, плюнув на окружающую действительность, отрешённо принялась за обед. Отвергнутый, Флэш повернулся в сторону Сансет и направился к их столу.

— Так, может мне кто-нибудь объяснить, что тут происходит? — спросил он подруг, не сводя при этом взгляда с Сансет. — Чего это вдруг Твайлайт ведет себя так, будто всё... напрочь забыла?

— Элементарно, — ухмыльнулась Сансет, заготовив особенно едкую фразу. — Это не та Твайлайт Спаркл, в которую ты втюрился.

— Н-ну, не то чтобы я прям... — парень мгновенно покраснел, — стой, в смысле «это не та Твайлайт Спаркл»? Она вылитая Твайлайт.

— Ну, знаешь, твоя маленькая подружка, нагрянувшая из другого мира, давно уже вернулась домой, и вы вряд ли ещё когда-нибудь встретитесь. А вон та Твайлайт и вправду живет здесь. Я б всё поведала в деталях, но время историй ты пропустил, а повторяться мне лень.

— Может, кто из вас меня выручит? — Флэш молча поглядел на неё и обвёл взглядом остальных.

— Звиняй, Флэш, но всё как сказала Сансет: энта Твайлайт Спаркл и другая Твайлайт Спаркл — две совсем разные Твайлайт Спаркл.

— Ну ладно, — парень вздохнул и почесал затылок. — Я в это поверю, но лишь потому, что события на фестивале никто не потрудился объяснить. И постраннее вещи бывали, — он сунул руки в карманы и понуро ушёл, чем еще больше поднял настроение Сансет.

«Я только что разрушила чью-то веру всей жизни в науку и, не замарав рук, разбила сердце бывшему. День удался».

*      *      *

Вымотанная после долгого дня, Твайлайт преодолела последнюю пару ступеней и вошла к себе в комнату. Ей пришлось наврать родителям об «увлекательном» дне в школе и знакомстве с кучей «колоритных» людей за обедом. 

«Представление о мире они перевернули, как-никак!»

Она закрыла глаза и рухнула на кровать, даже внимания не обратив на собачьи нежности Спайка. И ведь неясно, что же напрягло ее больше: существование магии или двойник-пони-принцесса-демоноборец. Нащупав подушку, Твайлайт уткнулась в нее и что-то раздраженно промычала.

«Да чего я так убиваюсь? Ну существует вторая я, владеющая магией, подумаешь... даже если она пони... Какая разница! Мы ведь все равно никогда не встретимся! Ничегошеньки это не меняет! Магия вовсе не отвергает науку, только... меняет пару правил. Ну существует несколько измерений. Это, напротив, доказывает теорию множественных вселенных! Видишь, Твай? Незачем так напрягаться».

Немного приподнявшись, Твайлайт наконец заметила Спайка и погладила его по головке. Когда у неё случались подобные заскоки, его присутствие всегда успокаивало. Девушка перевернулась на спину, позволив питомцу устроиться у себя на животе.

«Хорошо, альтернативная реальность и вправду кое-что объясняет: например, то, откуда вся школа знает моё имя. И если это правда, то вполне очевидно, почему её закрывали на неделю».

Как ни странно, Твайлайт всё легче верилось, что ее двойник из другого мира — пони. Но во что совсем не верилось, так это...

«Что Сансет Шиммер... была монстром?»

Конечно, снаружи она казалась жёсткой, холодной, вредной и даже немного злобной. Но чтобы монстром? Настоящим, крылатым чудовищем?

Твайлайт тряхнула головой. Она вспомнила себя в подворотне и то, как Сансет заступилась за неё. Как легко разобралась с двумя мужланами грубым, но явно отточенным боевым стилем. Разве может так какой-то монстр? Да, она терпеть не могла Твайлайт, но здесь явно крылось что-то еще.

Сансет Шиммер спасла Твайлайт жизнь.

И Твайлайт не могла закрыть на это глаза.

Шаг 8: Разрыв вселенной

Сансет распахнула свой шкафчик и взглянула на листок, приклеенный к внутренней стороне дверцы. Достав из рюкзака ручку, она прочитала по пунктам:

1: Избавиться от Твайлайт Спаркл. (Галочка.)

2: Отомстить Флэшу Сентри. (Она пожала плечами. Ну да, более-менее. Галочка.)

3: Подружиться с пятью самыми невыносимыми девчонками в школе. 

Сансет скорчила рожу и закинула ручку обратно. Над последним придётся немного поработать.

И хотя они, судя по всему, простили её за тот казус в зверинце, сама Сансет по-прежнему не горела желанием с ними дружить. Если она хочет, чтобы жизнь вернулась в нормальное русло... в какой-то степени нормальное… без друзей будет не обойтись. Пока же она дулась на весь свет, и эдакий подвиг казался недосягаемым.

И вообще, имелась ещё одна проблема.

Тремя днями ранее она поведала Твайлайт об ином мире и её двойнике — принцессе-пони. Потрясение немного отдалило их друг от друга — Твайлайт, впрочем, с упорством улыбалась и махала ей в коридорах. Кантерлотская же Пятёрка, называемая так по наущению Пинки, только сильнее вознамерилась сдружиться с новенькой.

И с тех самых пор Сансет держалась от этой компашки на расстоянии пушечного выстрела. Ладно, ещё можно заставить себя подружится с пятёркой, но вот чтоб с зеркальным отражением её заклятого врага... ну... Сансет не понимала точно, как это ощущалось.

Она схватила учебник, за которым изначально сюда и пришла, затолкала его в рюкзак и, с грохотом захлопнув шкафчик, заперла его. Так нечестно: она отчаянно, всем сердцем хотела ненавидеть Твайлайт, ну и ненавидела... вот только не этуТвайлайт. Эта ей ничего не сделала, разве что потормошила в поисках правды. Одно противоречило другому, и от этого на душе висело пакостное чувство вины.

Сансет всё чаще испытывала вину в последнее время, что несказанно раздражало. Вину за сотворённое со школой и учениками, за ненависть к ним — они ведь в основном ничего ей не сделали.

А теперь Сансет размышляла о Твайлайт Спаркл, и её грызла вина за возможные гадости, которые с лёгкостью бы разрушили её жизнь до основания. Несправедливо это как-то — мстить той, кто ещё неделю назад абсолютно ничего и ни о ком не знала. Несправедливо ненавидеть её за то, чего она не совершала.

От такого расклада дел Сансет хотелось ненавидеть Твайлайт только за то, что и ненавидеть её не за что. Пустая ненависть, подогреваемая чувством вины. Порочный круг замыкался, оставляя после себя досаду и усталость.

Только одну девчонку во всей школе она ненавидела, не терзаясь муками совести.

Рейнбоу Дэш.

Она даже не скрывала презрения к Сансет, и та отвечала взаимностью.

Это, впрочем, ей было по душе. Если другие просто на всё забили, Рейнбоу питала к ней настоящее отвращение, ну а Сансет не переваривала её в ответ, нисколечко не чувствуя себя виноватой.

Скрипя сапогами по отполированному паркету, Сансет шагала по коридору и раздумывала.

«Ну зачем вот всегда всё усложнять? Нет бы: все ненавидят меня, я ненавижу их, и мы занимаемся этим весь день напролёт». 

А вместо этого её отучивают от ненависти и приучают к друзьям, чем окончательно повергают в прах идеальную картину мира.

«До поры, пока проклятие не снято. А потом — здравствуй обоюдная всененависть».

Сансет приостановилась. Что-то в этом казалось... довольно-таки грустным. Но прежде, чем она смогла как следует это обдумать, прозвенел звонок на урок, и по коридорам, как обычно, в суматохе заметались не поспевшие в классы вовремя ученики.

Сансет вклинилась в человеческий поток и живо орудовала локтями, пока не показался нужный класс. Рэрити уже поджидала внутри за первой партой — она махнула ей, приглашая к себе. Девушка закатила глаза, но всё же подчинилась.

— Денька доброго, Сансет, как сегодня поживаешь? — с искренней приязнью полюбопытствовала Рэрити.

— Нормально, наверное, — лениво отозвалась Сансет. У модельера вошло в привычку спрашивать «про дела», и это притом, что ответы не отличались особым разнообразием. Да и вообще, если б она действительно хотела чем-нибудь поделиться, уж Рэрити бы этого точно не узнала.

Этим же типа друзья и занимаются — делятся чувствами и прочей идиотией.

— А ты сегодня занята после школы?

— Да, остаюсь после уроков, — Сансет уронила голову на руки.

«Опять».

— Тьфу ты, а я ведь и забыла о твоём, кхем, наказании, — прищёлкнула пальцами Рэрити. — И долго тебе так?

— Месяц, — кисло ответила Сансет.

— Ну... — Рэрити покрутила пальцем свои фиолетовые локоны, — думаю, это в любом случае лучше отстранения от занятий... или исключения из школы. Мисс Селестия была само великодушие, тебе не кажется?

— Ага, была.

«Слава богу, она не решила устроить родительского собрания или чего похуже».

Последние ученики вбежали в класс со вторым звонком, возвестившим о начале занятий. Сансет вытащила тетрадь и принялась бездумно вести записи, пока мистер Ноутворси рассказывал о каком-то малоизвестном историческом факте.

История — единственный предмет, на котором действительно приходилось напрягать мозги ради высшего балла. Раньше девушка никогда не озадачивалась запоминанием дат и тем, кто, кого и почему убил, развязав тем самым такую-то войну.

«Люди, видать, получают удовольствие от убийства себе подобных».

Вот и вся суть того, что она уяснила из трёх лет изучения человеческой истории. Лишь очутившись здесь, Сансет поняла, каким же беззаботным раем была Эквестрия; ну, если не брать в расчёт нападения чудовищ. Там, разумеется, тоже велись войны, но никогда — настолько масштабные, как у людей.

При мыслях о родине сердце Сансет тоскливо сжалось. В последний раз она отправлялась домой только лишь для мелочной кражи. Прошло уже столько времени с того мига, когда она в последний раз видела поля на пологих холмах Единорожьей гряды или древние белокаменные палаты Кантерлота. Или мать, или отца... или Селестию.

Сансет записывала конспект всё медленней, пока мысли её витали вдалеке. Время течёт в обоих мирах с разной скоростью, и она гадала, а помнит ли её ещё кто-нибудь. Узнают ли её родители? Живы ли они вообще? Простила ли её Селестия? Они тогда расстались далеко не в тёплой обстановке, и хотя Сансет по-прежнему сердилась, частичка её жаждала вновь увидеть доброе, всепрощающее лицо Принцессы.

— Сансет!

Оторвавшись от записей, Сансет вскинула голову и посмотрела на прошипевшую её имя Рэрити — та кивнула на сердито хмурящегося Ноутворси.

— Шиммер, я задал тебе вопрос. Ты вообще слышишь, что я говорю?

— Нет, не очень, — Сансет съёжилась. В такие мгновения ей отчаянно недоставало лжи. Остальных же её издёвка, казалось, искренне позабавила.

— Что ж, в таком случае я просто обязан поговорить с директором о продлении наказания. Хотя бы на один день. Быть может, тогда ты этот урок усвоишь полностью, — Ноутворси нахмурился ещё сильнее.

Не обращая внимания на доносящееся из-за спины хихиканье, Сансет съехала со стула куда-то на уровень парты.

— Ну зашибись просто.

*      *      *

Обед начался в привычной прохладной манере: Сансет ковыряла свою порцию еды, сидя в тишине и уединении. Подняв голову, она бросила взгляд на стол, где вместе с Твайлайт собралась Кантерлотская Пятёрка.

Копаясь в салате, Сансет не могла не заметить, что довольное выражение на лице Твайлайт кажется почти что вымученным. Улыбку её разнесло до самых ушей, а взгляд лихорадочно метался время от времени по столовой, что-то выискивая.

Сансет самодовольно ухмыльнулась и перевела взгляд обратно на обед.

«Чего это ты, Спаркл? Неприятности в дружбораю?»

Но под ликованием девушка невольно задалась вопросом, что же такое выискивала Твайлайт, раз её так перекосило. И поэтому она вновь подняла взгляд на противоположный столик. Если подумать, такое выражение на лице Твайлайт частенько возникало в те моменты, когда она оказывалась рядом с любой из Пятёрки.

«Минуточку... — Сансет пересчитала сидящих по головам, и кого-то не хватало. — А куда делась Пинки?..»

— Приветик, Сансет!

— Ёп!

Сансет едва не свалилась со стула от неожиданного появления Пинки Пай.

— Пинки! — сердито взвилась она. — Не делай так! Меня чуть удар не хватил!

Пинки рухнула на соседний стул и примирительно улыбнулась.

— Прости, просто увидела, как ты тут сидишь совсем одна-одинёшенька, и подумала: какая-никакая, а компания тебе не повредит. Я и не думала тебя пугать, — она в зловещей манере потёрла ладони. — Но подождите, на дворе почти Хэллоуин, а это значит, что пора уж начинать! Мва-ха-ха-ха-ха!

Сансет с каменным лицом наблюдала за розоволосой девушкой, которая хихикала, как опереточный злодей, и соответствующе потрясала руками в воздухе.

— Я б на твоём месте сходила к врачу.

Пинки прекратила хохотать и пожала плечами.

— Мама говорит, я ем слишком много конфет, — потянувшись к волосам, она вытащила оттуда леденец на палочке. — Но я могу остановиться в любой момент, когда захочу.

— Угу. А есть ли конкретная причина, зачем ты пришла меня донимать, или просто градус надоедливости зашкалил?

— Не вставай не с той ноги, ты от этого делаешься не той, — Пинки запихала леденец в рот и нахмурилась. — Мне просто стало любопытно, чего ты тут киснешь в одиночестве.

— Так уж получилось, что есть мне нравится без компании, — Сансет вновь принялась за салат.

— Почему? — невинно спросила Пинки.

— Потому что проводить время с другими людьми — отстой.

— Почему?

— Потому что я не люблю их.

— Почему?

— Потому что они раздражают! Скажешь «почему» ещё раз — я вырву тебе язык и заставлю его сожрать!

— А тебе ещё не советовали сходить к гневопатологу? — розоволосая, не отрываясь от леденца, моргнула.

— В прошлом это доставляло проблемы, — Сансет набрала в грудь воздуха, чтобы успокоиться.

— Всё хорошо! — подавшись вперёд, Пинки приобняла её за плечи. — Когда я была маленькой, то очень часто грустила, но затем повстречала друзей, и они научили меня смотреть на вещи с хорошей стороны! Всего-то и нужно, что перестать быть бурчуньей мрачниковной и завести друзей! И больше улыбаться, однозначно больше улыбаться!

— Ты уже вторая, кто мне об этом говорит, — Сансет заметила руку Пинки и смерила её саму предостерегающим взглядом. — Первое правило не забыла?

— Не болтать о бойцовском клубе?

Затруднительная ситуация. С одной стороны, очень хотелось биться головой о стол, а с другой — душить Пинки до посинения.

— Ты совершенно безнадёжна.

— Эй, ты уже вторая, кто мне об этом говорит! Странно, правда? — взяв палочку от сгрызенного леденца, Пинки согнула её кренделем, зажала в пальцах, прицелилась и щелчком запустила кренделёк через всю столовую, где он тюкнулся в затылок Рейнбоу.

Развернувшись, Рейнбоу сердито зыркнула на обеих девчонок. Встретившись с ней на секунду взглядом, Сансет повернулась к Пинки и увидела, что та отвернулась и показывает на неё, невинно посвистывая.

— Второй страйк подряд! — крикнула Рейнбоу.

— Второй? — в замешательстве подняла руки Сансет. — А первый-то когда был?

— Скорее всего, когда ты наорала на Флаттершай, — отозвалась Пинки.

— Верно, — прицокнула языком Сансет.

Прозвучал звонок с обеда, и все спешно подорвались из столовой по своим урокам. Отодвинув поднос с полусъеденным обедом, Сансет последовала за расходящейся толпой.

— Эй, Сансет, погоди! — нагнала её Пинки, ловко лавируя между людей. — Давай вместе с нами в «Сахарный Уголок» после школы.

— Не могу, меня оставили после уроков.

— Ну-у-у облом. А завтра?

— Пинки, меня будут оставлять после уроков до конца месяца, а затем ещё сколько-то, — Сансет оглянулась через плечо.

— Вот же блин! Ну, в таком случае мы просто обязаны закатить когда-нибудь после-уроков-оставлятельную вечеринку! — возликовала Пинки. — Ничто не приободряет оставленного после уроков так, как компания хороших друзей!

Задорно махая рукой, Пинки свернула в другой коридор.

— Досвидули, Сансет! Повеселись там после уроков!

Сансет продолжила идти вперёд, подталкиваемая безостановочно прущей вперёд толпой. Вечеринка в честь оставления после уроков? Глупая улыбка сама полезла на лицо. Насколько бы раздражающей ни была Пинки, но Сансет всё же признала, что не отказалась бы на такое поглядеть.

*      *      *

Остаток дня прошёл без всяких происшествий. Но если для большинства последний звонок означал конец уроков и свободу, для Сансет он стал сигналом к ещё двум часам тупорылых поручений.

Сегодня ей велели отдраить все коридоры в школе. А зачем тогда вообще нужна уборщица, интересно знать?

Сансет решила приняться за работу, не устраивая скандала с Селестией. Чем быстрее она закончит, тем скорее отправится домой и займётся... ничегонеделанием.

— Уж лучше в потолок плевать, чем это, — пробурчала она, елозя мокрой шваброй по полу. Впрочем, ей повезло гораздо больше, чем Снипсу и Снейлзу, — те мыли все оставшиеся с обеда тарелки.

Она довольно скоро покончила с вестибюлем и, смакуя сладкую тишину, проследовала в восточное крыло. Всем так не терпелось побыстрее разойтись по домам, что одни только спортсмены, небось, в школе и остались.

Так, по крайней мере, казалось, пока ушей Сансет не достиг едва слышный шум. Тихий и приглушенный, но определённо человечий — и звучащий почти как плач.

Поддавшись любопытству, она перестала драить пол и пошла на звуки, которые, на поверку, исходили из женского туалета.

Она замерла перед дверью и оценила дальнейшие варианты действия. Ей очень хотелось просто уйти, и пусть неведомый нытик сам разбирается со своими проблемами. А с другой стороны, раз кто-то плачет — значит, насыпать ему соли на рану будет вообще здоровски! Просто по старой памяти.

С хищным оскалом Сансет открыла дверь и ступила на пол уборной, выложенный чёрно-белой шахматной плиткой. Стоило ей войти, как плач быстро скис до сдавленного хныканья и редкого икания. Ухмылка Сансет померкла, как только она опустила взгляд и увидела под дверью кабинки знакомую пару туфель.

«Не кто-нибудь — опять она!»

— Выходи уже, Твайлайт, — коротко бросила она и облокотилась на один из умывальников.

Аханьё, щелчок шпингалета — и из кабинки высунулась голова заплаканной Твайлайт.

— Т-ты откуда узнала, что это я?

— Твои дебильные туфли увидала. И что ты здесь забыла? Разве тебя отец не забирает?

— Он сегодня сильно задержится на работе, так что я пойду домой пешком... — Твайлайт, утерев глаза тыльной стороной ладони, окончательно выбралась из своего укромного убежища.

Сансет вскинула бровь.

— Так почему ж ты ни с кем не пошла?

Ах вот он, корень проблемы: при упоминании этих пятерых Твайлайт закусила губу, старательно избегая встречаться с ней взглядом.

— Что, они уже и тебя довели до белого каления? Всё нормально, я их тоже едва выношу, — уголки её губ медленно поползли вверх.

— Н-не-е-ет! Он-ни не хотят со мной д-дружить! — Твайлайт разразилась новым градом слёз, отчего ухмылка Сансет мигом испарилась.

— В смысле?

— Как они на меня смотрят! Они думают, что я — это она! О-они хотят дружить с принцессой Твайлайт Спаркл, а не со мной! — ревела Твайлайт, мотая головой. — Я... я просто её замена, потому что имена те же и вообще мы похожи! Не нужна я им...

Сансет ссутулилась: Твайлайт закрыла лицо руками и рыдала во весь голос.

Если так разобраться, то когда тебя заменяют на кого-то другого — это грустно. И пусть девушка обожала саму мысль о пинании кого-то, кто был в скверном расположении духа, что-то внутри неё твердило, что сейчас не самое лучшее время.

«Ох, пожалею я об этом».

— Твайлайт, а ну посмотри на меня.

Она раскрасневшимися глазами посмотрела на Сансет.

— Так, перестань реветь и вытрись, а то на соплю похожа.

Cкорчив гримасу отвращения, Сансет вытащила из раздатчика пару бумажных полотенец и протянула их Твайлайт, чтобы та смогла утереть слёзы и высморкаться.

— А теперь, — голос Сансет смягчился, — слушай: эти девчонки хотят быть твоими подругами. Хотят тебя узнать поближе. Ты не замена, это — плод твоего воображения.

— Но...

— Не перебивай! — осадила её Сансет. — Это всё у тебя в голове, Спаркл. Как мне ни противно признавать, но они самые милые и самые искренние, кого ты здесь найдёшь. И обижать тебя или заменять тобой другую — последнее, чего бы им захотелось.

— Ты это серьёзно? — Твайлайт вновь смахнула слёзы.

— Да, — кивнула Сансет. — Они знали Твайлайт всего три дня. У тебя же впереди целый год, чтоб произвести должное впечатление.

— Ты права, наверное, — хлюпнула носом Твайлайт. — Просто создаётся такое ощущение... что они высматривают принцессу всякий раз, как смотрят на меня...

— Ага, ну, она вообще-то совсем не такая, какой они её там себе навоображали, — Сансет скрестила руки на груди. — Кроме того, больше такого не случится. Через пару недель всё уже забудут или станут вспоминать как дурной сон. Подростки не умеют концентрироваться на чём-то одном слишком долго.

— Твоя правда, — слабый смешок. — Рэрити, Пинки и остальные — вроде приятные девушки. Я просто перенервничала, видать. Если я буду сама собой, то и они ничего другого ждать от меня не будут.

— Если упрощать до уровня школьных информ-агиток, то да, — пожала плечами Сансет.

— Спасибо, что поговорила со мной. Мне аж полегчало, — Твайлайт, отбросив бумажку в сторону, схватила свой портфель и закинула на спину.

— Пфе, — Сансет отвернулась, ожидая, что та уйдёт, но она продолжала стоять на месте. — Чего тебе ещё надо, печеньку и погладить по головке?

— Нет. Я просто... — она слегка зарделась. — Я просто подумала: тебе, может быть, захочется пойти домой вместе со мной?

— Нет. Кроме того, меня оставили драить полы, — Сансет прищурилась.

— О, — подумать только, какой расстроенной может выглядеть Твайлайт; она распахнула дверь и вышла в коридор. — Ну, ладно, завтра с тобой увидимся.

«Хотя минуточку, — пронеслось в голове у Сансет. — Остаться здесь и ещё полтора часа возить по полу шваброй или спровадить эту клушу домой и провести в своё удовольствие весь оставшийся день...»

— Эй, Спаркл, подожди! — прокричала она и, покинув уборную, быстрым шагом нагнала Твайлайт, которая уже держалась за ручку парадных дверей.

— А?

— Я передумала. Провожу тебя до дома. Но только в этот раз.

— Мне послышалось, или ты говорила, что тебя оставили после уроков? — Твайлайт подозрительно на неё покосилась.

— Ага, чего я вдруг, думаешь, и подорвалась. Лучше провожу тебя домой, чем буду махать шваброй.

«К тому же это само по себе наказание».

— А тебе за отлынивание хуже не будет?

— Хрен знает. Вот заодно и выясним.

— И что мне прикажешь об этом думать? — настал черёд Твайлайт скрестить руки на груди.

— Слушай, семи пядей ты во лбу наша, хочешь себе компанию или нет? — простонала Сансет.

Сделав вид, что тщательно это обдумывает, Твайлайт спустя минуту лучезарно улыбнулась.

— Ну разумеется! — открыв дверь, она вышла наружу; на улице уже догорал закат. — Я просто не хочу, чтоб ты нахватала из-за меня неприятностей.

— П-ф-ф-ф, мне просто увеличат срок ещё на один день, а у Пинки будет больше времени, чтобы спланировать свою после-уроков-оставлятельную вечеринку.

— После-уроков-оставлятельная вечеринка?

— Она что угодно превратит в вечеринку, — покачала головой Сансет.

Проходя мимо мраморной статуи, сверкающей в закатных лучах, она заприметила, что Твайлайт внимательно её разглядывает.

— Даже не думай об этом. На ближайшие два с половиной года портал закрыт.

— Два с половиной года? Звучит необычно, — задумчиво произнесла Твайлайт.

— Зуб даю, это зависит от лунных циклов в обоих мирах. Наша и их луны должны выстроиться в линию во время полнолуния, что случается лишь раз в два с половиной года, кажется, так.

— Понимаю. Знаешь, а тебе, похоже, многое известно об этом месте. Откуда ты всё это выведала?

— Я там полжизни прожила, — будничным тоном отозвалась Сансет.

— Ты хочешь сказать... что ты из Эквин... Эква... — её собеседница застыла как вкопанная и уставилась на неё круглыми глазами.

— Эквестрии? — Сансет тоже остановилась и обернулась.

— Да! Ты из Эквестрии?

— Ага.

— Ты пони?

— Ну да, по сути дела. Я разве три дня назад не о том тебе говорила?

— Нет, не о том! — взорвалась Твайлайт.

— Это как минимум подразумевалось, знаешь ли, — небрежно бросила Сансет.

— Как ты могла промолчать о таком? Это вообще-то важные сведения!

— Тогда это было не так уж важно. И чего ты всполошилась?

— Ну... — стушевалась Твайлайт. — Ух, просто так... хех. Просто мне показалось, будто это что-то важное, а о таком следует рассказывать подругам.

— А с чего это ты решила, что мы подруги? — Сансет помассировала виски.

— Ну, ты спасла мне жизнь, рассказала мне правду о принцессе-пони, а не промолчала, и просто утешила в трудную минуту, — Твайлайт последовательно загибала пальцы. — Мне кажется, подобным друзья и занимаются.

Она прошагала мимо Сансет, явно довольная своим ответом, пока та просто стояла с разинутым ртом и таращилась вслед.

— Я не... это не... ты... ты... ты...

«Чёрт! — Сансет схватилась за голову. — Быстрее, придумай что-нибудь, пусть она передумает!»

— Ах, вот ещё что, — обернулась Твайлайт. — Я ведь так и не сказала спасибо за то самое? Спасибо, что была со мной честна, — она подошла к ошарашенной Сансет и заключила её в крепкие объятия. — И спасибо ещё раз, что подбодрила меня. Никакое ты не чудовище.

Сансет стояла, потрясённая объятиями; шестерёнки в голове крутились как заведённые.

«Зачем она меня благодарит? Зачем обнимает? Она что, крышей поехала? Почему она, во имя всего святого, хочет со мной дружить?»

— О чём ты? — выдавила она самый главный, самый будоражащий её разум вопрос.

— Ну, не то чтобы я не верила твоему рассказу, — Твайлайт выпустила её из объятий и отступила на шаг, — но Пинки преувеличила, когда сказала, что ты превратилась в чудовище, так ведь?

Почувствовав, как ёкнуло в животе, Сансет засунула руки в карманы и обогнула Твайлайт.

— Нет, всё так и было, — просипела она. — Я действительно превратилась в чудище.

— Но... но почему? — спросила подбежавшая Твайлайт. — Не спорю, ты малость вредина, но... не злая...

— Никто и подумать не мог, чтобы Элемент Магии носил недостойный, чтобы им воспользовались просто ради обретения могущества. Единственное предназначение этого артефакта — объединять добродетели дружбы и направлять их, обращая в чистую магию. Когда я его надела... он процедил всю ту тьму, что была в моём сердце, и превратил меня в её отражение.

Девушка утерла слёзы.

— И нет, больше ни слова об этом. Меньше знаешь — крепче спишь, — стиснув зубы, сурово отрезала она.

— Тогда ладно... но я всё равно не считаю тебя злой. Больше ты, по крайней мере, не злая, — Твайлайт окинула её печальным взглядом.

Меж ними повисла тишина.

— Что ты, кстати, делала той ночью на улице в столь поздний час? — спустя пару секунд спросила Сансет.

— Ну, это... — нервно хихикнула Твайлайт, потирая затылок. — Я пошла в библиотеку, чтобы кое-что изучить, ну и как бы потеряла счёт времени. И лишь когда меня оттуда выгнала библиотекарь, я поняла, сколько там просидела. Я шла домой и наткнулась на тех двух парней, и... ну, остальное ты и так знаешь.

— Ты просидела в библиотеке весь день? — рассмеялась Сансет. — Ну и ну, натуральная ботанка.

— Эй! — возмутилась Твайлайт. — А сама-то? Ты разве не самая умная в школе?

— Ну да, но мне зубрёжка не нужна, мне и так всё даётся, за исключением истории.

— Истории? — фыркнула Твайлайт.

— Это не моя вина. Она нудная, и нужно запоминать кучу дат! А всё, чем вы, люди, занимаетесь, так это убиваете друг друга!

— Не только этим, — возразила Твайлайт. — Спорить не стану, у нас есть недостатки, но мы многого добились, работая сообща. Я это к тому, что мы отправили человека на луну и послали исследовательский вездеход на Марс! А пони что?

— Ну, ничего, — согласилась Сансет, — но в своё время мы заточили одну кобылу внутри луны.

— Вы... заточили кого-то внутри луны?

— Ага, долгая история, — отмахнулась она.

— Ну, если у тебя трудности с историей, я бы могла с тобой заниматься время от времени, — предложила Твайлайт, вновь рассмеявшись.

— Я тебя умоляю, не нужен мне репетитор, — Сансет закатила глаза.

Квартал, до которого они добрались, представлял собой легион до ужаса правильных домиков с ухоженными газонами и идеально подстриженными живыми изгородями. Настоящий «пригород», сошедший с картинки из учебника. На самом деле, это могло бы даже испугать, не будь дома разноцветными. Если не брать во внимание покраску, всякие рюшки и машины на подъездных дорожках, они выглядели все как под копирку.

Они остановились перед светло-голубым домиком с миниатюрным фонтанчиком перед крыльцом, и Твайлайт, слегка зардевшись, лучезарно улыбнулась Сансет.

— Ещё раз спасибо, что проводила меня домой.

— Пфе.

— Ты это всем отвечаешь, когда тебя кто-то благодарит?

— В общем и целом, да, — Сансет пожала плечами.

Твайлайт неверяще покачала головой.

— О! — её лицо оживилось, и она полезла в свой рюкзак. — Поверить не могу, опять из головы вылетело! Торжественно тебе возвращаю.

Она вытащила маленькую сиреневую плюшку и передала её Сансет. 

— Ты забыла её на мосту. Я, эм, подумала, что неплохо бы тебе её вернуть.

Взяв единорожку на руки, Сансет несколько секунд пристально изучала её, после чего перевела взгляд на Твайлайт.

— Эм, спасибо, наверное.

— Пожалуйста. Вот видишь? Так и нужно отвечать, когда тебе говорят спасибо.

Вновь закатив глаза, Сансет развернулась и ступила на долгую дорогу домой.

— Пока! Увидимся завтра! — с воодушевлением прокричала Твайлайт.

— Да как скажешь.

Сансет поднесла игрушку к глазам и вперилась в неё взглядом.

«Ну просто нет слов, я случайно подружилась с Твайлайт Спаркл. Эх, ирония, злая ты собака».

— Почти такая же злая, как моя к тебе ненависть, — сказала она плюшке по имени Твайлайт Спаркл.

— Да, — и ответила писклявым голосом за единорожку. — Но теперь-то ты ненавидишь меня по-дружески!

— В этом нет ни капли смысла.

— Так же, как и в дружбе!

Повернув голову, Сансет увидела, что за ней с любопытством наблюдает случайный прохожий.

— Не суй нос в чужие дела! — рявкнула она, спугнув зеваку.

— Не очень-то вежливо было, — произнесла единорожка.

— ...Ага, костёр инквизиции тебя уже заждался.

Акт II: Бывают ночи — Шаг 9: Услуга для Флаттершай

Сансет свернула за угол и с сиплым кряхтением прильнула к стене, пытаясь отдышаться.

Оно приближалось. Девушка нутром чуяла его, и это лишь вопрос времени, когда оно снова нападёт на её след. Сколько она ещё пробежит, пока не рухнет без сил? Лёгкие горели огнём, а в горле стояла такая сухость, что ей бы позавидовала эквестрийская пустыня Сан-Паломино.

На одном месте лучше подолгу не задерживаться. Нельзя дать себя поймать. Собравшись с духом, Сансет рванула дальше по коридору и вовремя отскочила, когда из одного шкафчика высунулась пара расплывчатых рук, сграбастав лишь воздух.

Перекошенные бесконечные проходы, наполнявшие этот призрачный фантом Кантерлотской школы, уводили в кромешную тьму. Девушка то и дело спотыкалась о неразличимые провалы в полу.

Поворот — и перед ней лишь лестница, уходящая в необъятную пустоту. Крылья хлопали всё ближе и ближе.

— Покажись, солнышко, покажись. Ты ведь хотела друзей?

«Хотела, как же», — пронеслось у неё в голове.

Перепрыгивая за раз по две ступеньки, она взлетела по лестнице, однако вдруг что-то схватило её за ногу и оттащило на пару шагов назад. Это ещё что? Лучше не смотреть. Сансет лягнула преследователя наугад. Сапог впечатался во что-то, и оно с протяжным стоном наконец-то отцепилось. Уже в безопасности, на втором этаже, она мельком глянула назад: пинок в лицо получила Эпплджек.

Только сама Эпплджек, похоже, едва ли обратила на него внимание. Лицо её застыло в бездумной гримасе, широко распахнутые глаза горели жутким мертвенно-зелёным огнём.

Зомби не мешкала и с новыми стенаниями полезла вслед за Сансет; та сорвалась с места, желая поскорее убраться подальше. К несчастью, сумрачные коридоры заполняло всё больше и больше учеников с промытыми мозгами; они таились в шкафчиках и вываливались из классных комнат, а затем неуклюжей походкой пускались вслед за девушкой.

Вся школа полнилась леденящими кровь рыками и воем. Сансет зажала уши руками, но это не помогло. Сквозь стоны пробивался ещё один звук — хлопал крыльями её настоящий охотник.

Она завернула в какой-то коридор и с ужасом застыла на месте как вкопанная: тупик. Дверь! Она распахнула её, но напоролась на очередного зомби.

На Флэша Сентри.

Он с отвисшей челюстью вяло поволокся вперёд, заставив Сансет невольно отпрянуть. Ровно до тех пор, пока она не сообразила, что сзади подступают полчища других.

— Знаешь, — проскрипел парень, — меня всегда спрашивали, чего я в тебе нашёл. А я отвечал, что со мной ты исправишься. Лелеял надежду, понимаешь ли. Какая досада.

Со стиснутыми кулаками девушка подалась вперёд, смела Флэша с дороги и укрылась в небольшом классе. И едва она заперла вход и забаррикадировалась учительским столом, как по двери забарабанили кулаки преследователей. Стоны становились громче.

Сансет, учащённо дыша, сгорбилась за столом.

«Этого не может быть, просто не может».

— О, ещё как может, — прошелестел дьявольский голос на ухо.

Когтистые лапы ухватили её за плечи и развернули лицом к лицу к чудовищу. Ко второй, кошмарной половине самой Сансет.

На красной коже, на фоне чёрного как смоль окружения, играли блики от пламенной копны волос и хвоста. Демоница, хлопая крыльями, приподнялась с девушкой к потолку и злобно оскалилась, демонстрируя острые клыки.

— Приветик, милашка. Скучала? Тебе не сбежать от самой себя.

Онемев от страха, Сансет безмолвно смотрела в её безумные голубые глаза.

Дьяволица расхохоталась и лишь распахнула рот шире; из глотки исходило сияние. Зрачки Сансет расширились, когда она с ужасом осознала, что сейчас произойдёт.

Рёв пламени заглушил её болезненный вой. 

*      *      *

Сансет подскочила в постели — вся в холодном поту, грудь бешено вздымалась и опускалась. Тело мелко трясло, и не только от страха, но и противного сквозняка, продувающего завод. Она обняла себя, чтобы хоть как-то согреться и прекратить дрожать.

Снова кошмар. Они преследовали девушку с самого Осеннего фестиваля, причём разворачивались всегда по двум сценариям. Либо за ней гонялась дьяволица и толпа зомби, либо же она сама была демоном и с маниакальным хохотом истребляла учеников.

Да, хотелось как обычно свалить всё на Элементы или какой-нибудь побочный эффект от проклятия. Но от правды не скроешься: корни кошмаров лежат в ней самой. Вина не давала ей покоя.

Полнейший отстой.

Когда дрожь унялась, Сансет наконец раскинула расслабленные руки и развалилась в привычной манере. Под руку подвернулось что-то мягкое — фиолетовая единорожка, забытая на постели многие часы назад.

— А, ну да, ты, — Сансет намеревалась во что бы то ни стало спалить её до угольков, когда придёт домой. Она тогда уселась с зажигалкой наготове и уже приготовилась смотреть, как игрушку охватит огонь...

И вместо этого целый час буравила её взглядом, пока наконец не решила отложить исполнение приговора. Что её остановило? Кто знает. Но что бы там ни было, дурацкой плюшке не уйти от возмездия, да-да.

Девушка пялилась на единорожку, пялилась, и в конце концов запустила ею куда-то в комнату. Та отскочила от стены и с еле слышным писком шлёпнулась на пол. Сансет плюхнулась на подушку и уставилась в потолок, закинув руки за голову.

— Тебе полегчает, только выговорись, и всё, — вдруг выдала Сансет писклявым голоском.

Она неловко раскорячилась, садясь, и прищурилась на плюшку, едва различимую в темноте.

— А тебя никто не спрашивал!

— Но я всего-то хотела помочь. Я всегда помогаю другим, даже если сую нос в чужие дела.

— Да, вот это в тебе и раздражает больше всего, принцессочка, — девушка со вздохом приложила руку к лицу и покосилась на будильник. — Полпятого утра, а я разговариваю с плюшевой животиной. Всё, теперь со дна уж точно никто не постучит.

— Посмотри с хорошей стороны: ниже уже некуда, так что всплывай!

— Ну точно крыша поехала.

*      *      *

В семь утра, поспав в итоге всего час после бесконечных ночных ворочаний, Сансет с трудом вылезла из постели и еле удержалась, чтобы не выместить свои мысли на игрушечной Твайлайт.

Одним неважным завтраком (еда опять подходит к концу) и ледяным душем спустя она уже стояла перед дверью с рюкзаком на плече. Красные глаза говорили сами за себя.

Утро выдалось прохладным и по-осеннему бодрящим; сквозь мелкие прорехи в куртке проникал ветерок и обдувал кожу Сансет. Руки у неё уже покрылись гусиной кожей — и хорошо, что сегодня она пошла в джинсах.

Солнце вставало над городом, и все улочки буквально утопали в его утреннем свете. Красные и рыжие листья опадали с веток, кружа в золотистых лучах, и укрывали землю пёстрым ковром.

Девушка зевнула: она бы с радостью насладилась прекрасным видом, но разбитое состояние тому совсем не способствовало. Разве что сухая листва мерно хрустела под сапогами — ласкает слух.

Чем ближе к школе, тем чаще отовсюду слышалась беззаботная болтовня сверстников. Они толпились у парадного входа, обменивались приветствиями и делились планами на выходные.

С хмурым видом девушка вдруг осознала, что ей опять будет нечем заняться. Ну, испепелить Твайлайт это само собой, а дальше что?

У самых дверей Сансет расслышала тоненький, робкий голосок, отчего тут же оцепенела.

— Не желаете помочь нашему приюту для животных? Пожалуйста? Помогите тем, кто не может помочь себе сам. Ой, извините, а вы не хотите... нет? О, ну ладно...

«Мать вашу!» — возопил внутренний голос Сансет.

Она совсем позабыла о еженедельных (и откровенно жалких) попытках Флаттершай завлечь кого-нибудь в питомник. Когда-то по обыкновению Сансет приставала к этой рохле, чтобы поиздеваться, а потом беззаботно шла по своим делам. Однако сейчас она направилась к ней по совершенно другой причине.

Сансет приблизилась к Флаттершай и выдавила через силу:

— Я бы... хотела... помочь.

Та, от удивления шарахнувшись, в непонимании сделала маленький шажок назад.

— Ты... правда ты? Но т-ты же вроде не любишь животных?

— Да, правда, и нет, не люблю, — Сансет стиснула зубы.

— А... зачем тогда?

— Потому что ты попросила.

Прижимая пачку листовок к груди, Флаттершай свободной рукой накрутила волосы на палец.

— Ну... эм... если ты действительно хочешь, — она виновато улыбнулась. — Это же не какая-нибудь злая шутка, да?

Звучит заманчиво, однако пакостить в приюте для животных — слишком низко даже для Сансет. Зверей она недолюбливает, но третировать их не собирается. Она сама лошадью была, по сути-то.

— Нет, честное слово. Клянусь.

Флаттершай, кажется, взлетела на седьмое небо от счастья.

— Прекрасненько! — тонко пропищала она и протянула листовку. — Вот тут адрес. Как думаешь, сможешь подойти завтра часам к восьми?

— Ага, как скажешь, — вздохнула Сансет.

— Ой, спасибо, спасибо тебе большое! Будет весело, обещаю! Только подожди, там будут и милые щеночки, и бездомные котятки, и...

Засунув скомканную листовку в карман, Сансет побрела прочь.

«Ну, по крайней мере, будет чем заняться на выходных».

*      *      *

День проходил относительно спокойно, Сансет благоволила удача, и всякие надоедливые личности ей не попадались — по крайней мере, до обеда.

Она запихала сумку в шкафчик и уже следовала за основным потоком учеников в столовую, когда краем глаза заприметила мисс Селестию. Девушка поспешно отвела взгляд и попыталась слиться с остальными, но было уже поздно.

— Сансет, можно тебя на минуту?

«Чтоб её».

Сансет понуро поплелась к Селестии, которая вопросительно выжидала, скрестив руки.

— Не позаботишься объяснить, куда ты вчера пропала?

— Я провожала Твайлайт Спаркл домой — сразу как уговорила её прекратить безудержно реветь.

— Правда? Это... нехарактерно любезно с твоей стороны, — директриса недоверчиво вскинула бровь.

— Да, правда, — уныло протянула Сансет. — И это был последний раз, обещаю.

— Ну... — Селестия раздумчиво постучала ногой по полу. — Так и быть, закрою глаза, раз уж ты помогла однокласснице. Но впредь чтобы обходилось без самовольных уходов. Всё понятно, юная леди?

— Да, — Сансет чуть закатила глаза.

— Вот и хорошо, — голос и выражение лица Селестии смягчились. — Ну а с тобой всё хорошо, Сансет? Ни о чём не хочешь поговорить?

Девушка, опешив от такого внезапного личного вопроса, уставилась ей в лицо. И в тот миг не директриса, нет, это её прежняя наставница улыбалась и спрашивала, всё ли в порядке в её крохотном, малюсеньком внутреннем мирке. Сансет почти сдалась и уже была готова выдать всё как есть, попросив прощения за неведомые Селестии прегрешения. Попросив прощения за Эквестрию — быть может, ещё есть шанс?..

Сансет почти сдалась.

Но вместо этого лишь помотала головой.

— Нет и нет.

— Ты уверена? — переспросила Селестия.

— Не особо, — девушка потёрла переносицу и раздосадованно вздохнула. — А, забудьте, просто забудьте. Я... просто ни о чём не хочу говорить.

И прежде чем директриса успела опомниться, Сансет быстро зашагала по направлению к столовой.

Она подхватила поднос с едой, уселась за одиноким столиком в углу и в напряжении закрыла глаза. Только спустя минуту мысли кое-как устаканились. И почему все лезут в её личную жизнь? Не их это дело.

Она взяла вилку и рассеянно ткнула куда-то в свой салат. Аппетит пропал совершенно.

«Людям нужно поменьше совать нос в чужие дела. Серьёзно».

Рядом, на соседний стул, плюхнулась Твайлайт.

— Привет, слышала, ты собралась помочь Флаттершай с приютом для животных. Очень мило с твоей стороны!

Сансет устремила взгляд в потолок. 

«Они издеваются, да?»

— Для начала, с какой это стати ты тут расселась? И потом, какое тебе дело, чем я занимаюсь? Совсем помешалась?

— У нас школа свободная, где хочу, там и сижу, — шутливо съязвила Твайлайт в ответ на колкость и ухмыльнулась. — И ничего я не помешалась, а просто сказала, что это правда мило с твоей стороны.

— Ага, только не напоминай, — Сансет раздражённо насадила на вилку лист салата.

— Помешаться-то я не помешалась, но вот откровенно запуталась. Ты поступаешь хорошо, но ведёшь себя так, будто это дурно. Почему? Потому что не хочешь?

— Да, потому что не хочу.

— И в чём же смысл? — Твайлайт озадаченно наморщила лоб.

Почувствовав, как невидимая хватка отпускает горло, Сансет ухмыльнулась самой себе.

— Скажем так... Прочищаю мозги.

— Ну... пускай... — Твайлайт смутилась ещё больше.

— Спаркл, а Спаркл, сделай одолжение?

— О чём речь! — сразу оживилась та.

Сансет заглянула ей прямо в лучащиеся радостью лавандовые глаза.

— Сгинь.

Твайлайт недовольно надула губы, но встала и забрала свой поднос.

— Как хочешь. Но, э-э, я бы на твоём месте поостереглась Рейнбоу Дэш. Ты ей, похоже, крупно насолила.

Кивнув на прощание, она удалилась к другому столу. Где, чего сомневаться, восседала Дэш, буквально пожирая Сансет взглядом.

— Ну надо же, даже не представляю, с чего б это, — пробубнила Сансет под нос и уткнулась в салат.

*      *      *

Когда занятия подошли к концу, Сансет опять повелели драить полы, раз уж вчера не закончила.

Сегодня старшеклассники разбегались из школы побыстрее, чем обычно — и неудивительно: надвигались выходные, суля множество интересных занятий. Впрочем, Сансет они сулили только компанию бесхребетной курицы и всякой безмозглой животины.

— Моем, моем трубочиста, — голос девушки так и сочился притворным воодушевлением. Она провела шваброй по всему коридору и пошла обратно. До жути унылая работа.

— Э, ты! — разорвал блаженную тишину грубоватый голос.

Сансет обернулась: в дальнем конце, сложив руки на груди, стояла Рейнбоу Дэш с таким видом, будто ей кто-то нахаркал в спортивную смесь.

— Осторожно, мокрый пол, — скучающе протянула Сансет.

Рейнбоу опрометью преодолела разделяющее их расстояние со сжатыми кулаками и замерла в считанных сантиметрах от Сансет. В нос ударил тошнотворный запах пота.

— Ты чё задумала, а? — прорычала Дэш сквозь стиснутые зубы.

— Понятия не имею, о чём ты, — спокойно ответила Сансет. — И отодвинься от меня подальше, пожалуйста.

Та, однако, схватила её за плечи и прижала к шкафчикам с таким громыханием, будто случилось второе пришествие.

— Харе мне заливать! — ощерилась Рейнбоу. — Тут только слепой не заметит! Чё это ты Флаттершай помочь решила, м?

— Знаешь, пытаюсь быть пай-девочкой, — Сансет не сдержала гаденькой ухмылочки.

— Херню-то не неси.

— Ну и ну, Дэш, какие выражения. Да ещё в школе!

Рейнбоу взяла её за грудки и снова хрястнула о шкафчики; ухмылку будто ветром сдуло.

Сансет воззрилась на неё исподлобья.

— По-хорошему не хочешь? Даю тебе три секунды, или всё будет по-плохому. Раз...

Их взгляды сцепились, с вызовом буравя друг друга. Хватка спортсменки не ослабла ни на йоту, а пламя в глазах и не думало утихать.

— Два...

Сансет с превеликой радостью отвесила бы ей под зад парочку крепких, но вылетать из школы пока не хотелось. Будь они где-нибудь в другом месте, эта стервоза уже лежала бы на лопатках. Но если что, она ей и тут всыплет по первое число.

И когда до «три» оставалось вот-вот, Рейнбоу высвободила её руки и с негодующим видом отступила на шаг.

— Мудрый ход, Дэш, — Сансет повела плечами.

— Ладно, вали. Но я тебя отпускаю только потому, что все остальные дали тебе шанс. Было бы малость некрасиво, если б я отметелила тебя до того, как ты накосячишь, — Рейнбоу грубо ткнула её и снова шагнула вперёд. — Но заруби себе на носу: только тронь Флаттершай — да кого угодно — хоть пальцем, и... скажем так, я не пойду на выпускной, потому что буду мотать срок. А ты вообще ходить не будешь.

И прежде чем Сансет успела бы съехидничать в ответ, Рейнбоу с поразительной скоростью устремилась прочь. Не забыв при этом оглянуться и сверкнуть глазами.

— У-у, Дэш, как грозно, — с хмурым видом буркнула Сансет и прислонилась к шкафчику. — Только зачем?

Ещё три недели назад спортсменка с ними почти и не разговаривала, а сейчас готова за «подруг» зубами порвать? В этом столько же смысла, сколько во всяких принцессках, спасающих параллельные миры.

Сансет подняла упавшую швабру и вернулась к работе. Плюшка дело говорит: дружба — полная и бессмысленная фигня.

Шаг 10: Все альфа-самки попадают в рай (иногда)

В субботу Сансет встала рано: как обычно, под глазами мешки, на голове — птичье гнездо. С протяжным стоном она села на постели и размяла затекшие плечи и шею. Может, это она сама так ворочается, но с каждой ночью матрас казался всё жёстче.

Стрелка часов остановилась на семи. Значит, у неё ровно час до того, как сопротивляться проклятию будет уже поздно. Она поежилась: мысли о вонючих зверях, с которыми придётся возиться весь день, не покидали голову.

Девушка поднялась с матраса и как следует потянулась, а после по обыкновению отправилась в душ, прихватив одежду. Животные скорее разбегутся, предстань она перед ними в обличье косматой троллихи.

С хлопьями она разобралась к без пятнадцати восемь. Когда Сансет положила пустую плошку в раковину, её вдруг посетил вопрос: а что, если пойти в приют по своей воле? В любом случае от клятого покалывания никуда не денешься, а тело перестанет слушаться?

Она поднялась на верхний этаж за курткой. Интересно, как они отреагируют на кожаный прикид?

— Развлекись там! — пропищала Твайлайт Спаркл, когда девушка уже собралась уходить.

Сансет застыла в дверном проёме и застучала себе кулаком по лбу.

— Брось, брось, брось! Это не твои мысли! — она бросила сердитый взгляд на единорожку, сидевшую на столе. — В пепел, слышала? В пепел!

Закусив язык, она спустилась вниз. Ответных заявлений от игрушки не последовало.

Очередное промозглое утро; в переулке, на который выходил облюбованный девушкой завод, свистел ветер. Она хорошо заперла дверь и с листовкой Флаттершай двинулась в путь. Приют был недалеко, так что Сансет решила прогуляться, чтобы не платить за автобус.

По пути она пнула банку из-под газировки, подвернувшуюся под ноги; словно будний день, только на улице школьников не видно.

«Везунчики, — с завистью подумала она, — им-то рано утром в субботу никуда тащиться не надо».

По позвоночнику прокатилось странное ощущение. Не внезапное покалывание, как обычно, а что-то вроде лёгкой щекотки. Девушка с любопытством остановилась: что с этими чарами на сей раз? Обнаружив, что никто её не толкает вперёд, она повернула домой.

К несчастью, тут же вернулось покалывание, и Сансет, лишённую воли, поволокло вдоль дороги.

— Что мы имеем: если делаю что-либо заранее, проклятие не отбирает у меня тело, но стоит только попытаться улизнуть, как оно тут как тут. Гм, этот вариант спишем со счетов...

Питомник оказался невзрачной каменной коробкой, зажатой между двух магазинчиков. Если бы не порча, Сансет наверняка даже не заметила бы его и попросту прошла мимо. «Кантерлотская служба спасения животных» — гласила одинокая надпись, наклеенная на окно.

Она вошла в пустоватый на вид холл: журнальный столик, пара стульев, да и только. Откуда-то спереди, впрочем, доносились звуки животных. Особенно отчётливо лаяли собаки.

Сансет подошла к стойке и щёлкнула пальцем по колокольчику — интересно, услышит ли кто за таким гамом? Видимо, да. Из дверей служебного помещения появилась Флаттершай в белом халате, придававшем ей весьма профессиональный вид.

— Сансет! — с удивлением воскликнула она. — Ты правда пришла!

— А ты думала, я и носа не покажу?

— Эм, ну-у... не то чтобы... — Флаттершай притихла и потупила взгляд.

Сансет на неё не обиделась, да и раньше никогда не обижалась. Что с неё взять, в конце концов?

— Я на месте, как видишь. Что надо делать? — Сансет пожала плечами.

— О, на самом деле сущие пустяки, — встрепенулась Флаттершай и улыбнулась от уха до уха. — Мы присматриваем за всеми животными, какие к нам попадут. Кормим, играем, купаем — заботимся, одним словом.

«Ага, пустяки».

— Ну что стоим, давай уже приступать, — Сансет закатила глаза и двинулась было вперёд, но вдруг Флаттершай преградила ей путь.

— Эм... а ты уверена, что хочешь? В с-смысле, замечательно, что ты пришла, но... э-э... если не хочешь, то...

— Флаттершай, я слово дала — назад не возьму.

«Да и потом, кто меня отсюда отпустит?»

— Пойдём тогда! Для начала тебе понадобится халат. О, и давай познакомлю тебя с моей руководительницей, — Флаттершай просветлела и схватила Сансет за руку.

Девушка протащила её через другую дверь, за которой притаился маленький кабинет. Вдоль стены тянулись ряды картотечных шкафов, а за небольшим столом корпела над бумагами женщина в летах. Тёмно-синяя кожа, волосы цвета морской волны затянуты в тугой пучок, на переносице очки — словом, типичная библиотекарша. Она подняла взгляд и прищурилась.

— Мисс Тендерхарт, это Сансет Шиммер, — Флаттершай и не заметила её колючего взгляда, впившегося в Сансет.

— А, та юная особа, чуть ли не ежедневно вгонявшая Флаттершай в слёзы, так полагаю, — холодным, как сталь, голосом произнесла женщина и приподнялась с кресла.

— Э-э, ну... кстати об этом... — Сансет выдавила тревожный смешок и натянула фальшивую улыбку. Завтрак в животе вдруг попросился обратно.

Тендерхарт подступила к девушке, грозно потрясая пальцем. В иной раз это показалось бы Сансет нелепым, однако по рассерженным глазам становилось понятно — она не шутит.

— Да ты вообще представляешь, через что заставила её пройти?! Поглядите только, у неё ещё хватает наглости сюда заявляться!

— Мисс Тендерхарт... — пискнула Флаттершай.

— В этой вульгарной кожаной куртке! Издеваться вздумала? Так знай, я тебя к бедным зверятам и на шаг не подпущу!

Сансет прижалась спиной к двери, буквально раздавленная бушующей громадой руководительницы приюта. Язык прилип к зубам, из глотки вырвалось лишь сдавленное мычание. Да и что говорить-то?

Флаттершай бросилась между ними прежде, чем Тендерхарт разразилась бы ещё одной тирадой.

— Мисс Тендерхарт, Сансет очень сожалеет, честное слово! Она хочет исправиться и потому решила помочь…

Женщина фыркнула и обвела обеих девчонок прищуренным взглядом.

— Не поверю, пока не увижу, — глухо рыкнув, она перевела пылающий взор на Сансет. — Я слежу за тобой. И только попробуй что-нибудь натворить...

Тендерхарт вернулась за стол. Неоконченная угроза повисла в воздухе.

«Не вы одна», — горестно подумала Сансет. Тендерхарт, точно Рейнбоу, готова была на месте испепелить её взглядом.

Флаттершай схватила халат с ближайшего стеллажа и опрометью прошмыгнула вместе с Сансет за дверь. Она протянула ей одежду, хотя сама покраснела настолько, что щёки её было не отличить по цвету от розовых волос.

— Пожалуйста, прости за это, я... эм, я не думала, что она так взорвётся.

Сансет уже хотела отделаться безразличным пожатием плеч, но что-то в словах Тендерхарт поколебало её.

И прежде чем Флаттершай отворила следующую дверь, она спросила.

— Ты правда каждый день приходила сюда в слезах из-за меня?

— О, нет, не каждый... Почти... ну... почти каждый, — та отвернулась в нерешительности.

Повисла многозначительная пауза. Каждая секунда тянулась целую вечность. Сансет что, действительно так наседала на неё, что она почти ежедневно рыдала на своей волонтёрской работе последние три года? Сансет правда была так слепа?

«Ну да, ну да, мне-то они с какой стати сдались. Чужие проблемы — не мое дело».

Сансет пригладила рукой волосы. И с чего бы после этого Рейнбоу её ненавидеть, да?

Она уже отчаялась выдавить из себя хоть что-то путное, когда вдруг осознала, что Флаттершай ушла в соседнюю комнату.

Сансет последовала за ней: помещение представляло собой обычный длинный коридор с большими клетками, тянущимися вдоль стен. Девушек приветствовал дружный гвалт, заливались лаем собаки, истошно орали кошки... В клетках умещалось по миске на пищу и воду, пара каких-нибудь игрушек, подстилка и неизменная животина, вжимающаяся мордой в прутья.

Флаттершай останавливалась у каждой клетки и, посмеиваясь, отпирала дверцы — звери, будто по велению дудочки крысолова, выскакивали наружу. Они радостно подпрыгивали и тёрлись носами о её ноги, желая привлечь внимание, и совершенно не обращали внимания на Сансет. Не то чтобы это её волновало.

— И всё-таки — что мы делаем? — спросила Сансет и невольно подивилась, как Флаттершай тут же окружили животные. Спустя мгновение она заметила на некоторых ссадины и кровоподтёки. Одна собака щеголяла перевязанной лапой, у какой-то кошки было оттяпано пол-уха.

— Я, ну, пойду прогуляюсь с этой братией, пускай разомнут лапы, — ответила Флаттершай и потрепала немецкую овчарку за ухом. — Почисти клетки, а потом наполни миски и блюдца с водой до нашего прихода, хорошо?

— Без проблем, — по крайней мере, работа досталась непыльная.

— Рыжая демоница!

— Как ты меня назвала? — Сансет прищурилась на Флаттершай, окружённую своей мохнатой командой поддержки.

— Что? Ой! — та зажала рот руками, её щёки неистово зарделись. — Это не я, это...

— Кровопийца! Душегубка!

Захлопали крылья, и Сансет почувствовала, как кто-то дал ей по лицу, а затем отлетел назад и уселся Флаттершай на плечо. Кто-то ярко-зелёного окраса с жёлтым пузом и внушительным изогнутым клювом.

— Сансет-лиходейка! Зло во плоти!

Флаттершай почесала попугаю шейку.

— Эм, Сансет, познакомься: Пётр, попугай мисс Тендерхарт.

— А то по нему не заметно, — хмыкнула Сансет с каменным выражением лица.

— Он... иногда повторяет слова мисс Тендерхарт... и мои тоже. Прости, — Флаттершай беспокойно заёрзала и отработанным движением спрятала лицо за длинной чёлкой.

— Покажи уже, где у вас тут хранится корм и прочая ерунда, — огрызнулась Сансет. Выслушивать, почему её унижает тупая птица, не было настроения.

Заглянув в подсобку, она вооружилась совком и веником, а Флаттершай тем временем вывела всё сборище бездомных животных напрямик через другую дверь. В самый последний миг Пётр повернул голову назад.

— Вредительница!

Сансет стиснула челюсти до хруста в зубах. Оставалось отчаянно надеяться, что птица понахваталась этого не от Флаттершай — ради её же блага.

И вновь она занималась тем, что драила полы и выполняла прочую грязную работу.

«Как я только дошла до жизни такой?» — размышляла она, выгребая собачьи какашки из нижних клеток.

Ей хотелось бы думать, что могло быть и хуже, но за таким занятием это довольно-таки непросто.

«И как Флаттершай выносит это изо дня в день?»

Девушка поменяла веник на мешок с кормом и сразу помрачнела, когда в мыслях всплыли недавние слова Тендерхарт. Перед глазами предстала Флаттершай, которая подсыпает еды блохастым зверюгам в миски и неслышно всхлипывает после очередной жестокой шутки.

Из всех учащихся Кантерлотской школы Сансет относилась к ней особенно подло и мерзко. Не из зловредности, о нет, не из-за ненависти или ещё чего. Просто она была самой лёгкой добычей. И хотя вообще мало кто противился тирании Сансет, Флаттершай буквально надломилась с её приходом. Прежние друзья отвернулись друг от друга, и ей, совсем одной, только и оставалось, что запуганно хныкать под давлением Сансет. Размазни частенько привлекают внимание задир.

Она невольно поежилась при мысли о всех своих закулисных интрижках и наездах, которые пришлось пережить Флаттершай. Сансет издевалась над ней, временами доходила до рукоприкладства, обманывала, вымогала деньги, портила личные вещи, комкала тетради с домашним заданием, таскала мелочёвку из шкафчика, шантажировала тем, что доложит Селестии о её животных, если Флаттершай не будет слушаться… Единственное оправдание — Сансет никогда не угрожала навредить зверям физически.

Но всего остального это не отменяло. Именно у неё, Флаттершай, имелись самые веские причины не прощать и не забывать. Однако она поступила так, как сделали другие (не считая разве что Рейнбоу). Она простила Сансет прошлые нападки и приняла её с открытыми, пускай и нерешительными объятиями. После всего пережитого обвинять её в подозрительности было бы странно.

Сансет опустила взгляд и только сейчас поняла, что перестаралась: из блестящей миски вздымалась целая гора сухого собачьего корма. Со вздохом она принялась ссыпать излишки обратно в мешок.

«Доброта. Так Твайлайт Спаркл назвала элемент Флаттершай. Это то, о чём я думаю? Она пытается соответствовать Элементу Доброты? Да нет, Флаттершай всегда была благодушной, даже когда об этой принцесске ещё слыхом не слыхивали. Не элемент определяет её — она определяет свой элемент. Она от природы добра и незлопамятна, потому так легко отходит от обид».

Давным-давно Сансет поклялась самой себе, что не станет никому помогать просто так, а только если это окажется полезным и для неё. Очутившись же в Кантерлотской школе и созерцая Флаттершай, она лишь сильнее уверилась в своём заблуждении. Любезничать с каждым встречным — путь в никуда. Но чёрствое и ледяное сердце, как оказалось, проводник куда худший. И от этого позорное падение становилось лишь горестней и больней.

И хотя странный нрав Флаттершай и собственные моральные дилеммы не лезли из головы, Сансет прилежно выполняла порученное задание: наполняла миски кормом и водой. Причём внимательно, чтобы опять не натворить бардака. С головой уйдя в себя, она и не услышала, как по кафельным плиткам с едва слышным постукиванием засеменили шаги крохотных лап. И потому, когда что-то влажное вдруг лизнуло её за лодыжку, она удивлённо отдёрнула ногу — корм посыпался на пол.

Она рассержено обернулась: к её сапогу принюхивался маленький пёсик. Он поднял на неё большие глаза и, наморщив нос, уставился настороженным взглядом.

— А ты почему не с остальными? Кыш, иди на улицу! — Сансет замахала на него, но упрямый пёс не сдвинулся ни на шаг, продолжая вилять хвостом.

Девушка прищурилась: какой он породы? Сказать сложно, но выглядел пёс худощаво — кожа да кости, будто кормят от раза к разу. Белая шкура потрёпанная, на левом глазу коричневое пятно. Внутри у Сансет что-то оборвалось, когда она заметила его обвислые уши; одно из них было сильно разорвано.

Она присела на одно колено и подалась вперёд, чтобы рассмотреть животное получше, но тот неуверенно отступил на пару шагов.

— Эй, не бойся, я не кусаюсь, — она протянула руку.

Пёс подступил ближе, принюхался к корму на ладони Сансет и принялся её лизать. Второй рукой девушка погладила его по шее.

— Видишь? Я не… — язык замер сам, не в силах закончить фразу. Лживую фразу. Она изверг… но даже чудовищам необязательно всегда вести себя как чудовища.

После того как пёсик с довольным видом смел всё до последней крошки, Сансет обвела рукой корм, рассыпанный по полу.

— Ну что, подсобишь мне?

Дважды просить не пришлось: он гавкнул и в мгновенье ока проглотил остатки — вот дело и сделано. Сансет отворила заднюю дверь и в сопровождении нового компаньона вышла на большую просторную площадку; её укрывала тень от двух зданий, стоящих по другую сторону питомника. Повсюду валялись игрушки, а в некоторых местах зелёную траву приминали резвящиеся собаки. В отдельном отгороженном уголке гуляли кошки: там были столбики-когтеточки и игрушечные мыши.

И причудливое зрелище: Флаттершай, на четвереньках играющая с другим псом в «отбери-игрушку». При виде приближающейся Сансет девушка выплюнула игрушку изо рта и резво подскочила на ноги, заливаясь краской.

— Ой, эм, ты уже всё?

— Ага, — Сансет кивнула и показала на увязавшегося пёсика. — Малец вот забрался внутрь.

— Ой, Пятныш, а я-то думала, куда ты убежал, — охнула Флаттершай.

«Пятныш? Что, серьёзно?»

Пятныш радостно завилял хвостом, а затем подхватил жёваную игрушку и припустил куда-то в сторону. Сансет понаблюдала за ним некоторое время и переключила внимание на остальных: кто-то растянулся на травке, вторые гонялись за собственным хвостом, третьи — вдвоём трепали какую-нибудь игрушку.

Сансет нахмурилась, когда заметила кое-что у нескольких собак и даже пары кошек.

— Откуда у некоторых такие шрамы?

Флаттершай ссутулилась и со вздохом опустила взгляд.

— Некоторые люди вымещают гнев на ни в чём не повинных животных. Мы не только даём приют бездомным, ещё нам приходится спасать бедняжек из злых рук, — по её щеке скаталась слеза. — Причинять вред тем, кто не может защититься… какая низость.

— Почему ты ни разу не постояла за себя, Флаттершай? Зачем поддавалась мне?

— Мне казалось, если я не буду слушаться, то ты… ты… — её голос сорвался на сиплый шёпот.

— Отыграюсь на твоих питомцах?

Ответное молчание говорило само за себя. Хотелось бы верить, что угрозы животным — лишь пустые слова, но после попытки испепелить пятерых человек огненным шаром… Сансет сомневалась, что ещё не переступила черту.

— Флаттершай, я... — Сансет закусила губу. — Я просто хочу сказать... за всё, что натворила... прости... меня.

Живот скрутило. От чистосердечных извинений по-прежнему тянуло блевать.

Флаттершай выпучилась на Сансет круглыми глазами, словно та превратилась в сказочную бабочку.

— Т-ты… ты это серьёзно?

— Ты удивишься, но да, — подавленно отозвалась девушка. — Я ужасно относилась к тебе, хуже, чем ко всем остальным вместе взятым. Ума не приложу, как ты справлялась все эти годы.

Флаттершай отвернулась, но Сансет краем глаза успела уловить мрачную гримасу, перекосившую лицо. Она обхватила себя руками и едва слышно произнесла:

— Иногда… я думала, что больше не справлюсь. Временами… я уже не хотела справляться.

Последнее откровение поразило Сансет прямо в сердце, вклинилось в голову мучительным осознанием; она предельно ясно понимала, что скрывается под этими словами.

— Прошу, скажи, ты ведь серьёзно не думала о…

Флаттершай слабо кивнула, но поворачиваться обратно не спешила.

— Оно всегда быстро проходило. Так, накатит на миг перед сном. Только ради этого, — она обвела дурачащихся собак, — я кое-как смотрела в будущий день. Но большего мне и не надо. Если я уйду, кто о них позаботится?

Сансет прислонилась к стене, всё тело будто сковало холодом. И что после этого хуже, активно пытаться прикончить шестерых людей или знать, что невольно чуть не довела одну из них до смерти?

— Флаттершай, — дрожащим голосом выдавила она, — п-прости меня. Я… я совсем не подозревала, как… всё может далеко зайти.

Та не отвечала, и потому Сансет продолжила.

— Поэтому я недоумеваю ещё больше: зачем ты меня простила? Ладно они, но разве ты не должна ненавидеть меня сильнее всех?

Флаттершай наконец повернулась к ней и, несмотря на струящиеся по щекам слёзы, ласково улыбнулась.

— Потому что все заслуживают капельку доброты.

*      *      *

Остаток дня прошёл не так уж плохо, как бы Сансет изначально ни ворчала. Они с Флаттершай ещё долгое время беседовали по душам; и хотя Сансет пока вряд ли назвала бы её «подругой», она постепенно начинала понимать, почему Эквестрия, да и этот мир тоже, придаёт столько значения дружбе. Провести с кем-то время и просто поболтать о том о сём — это, ну… приятно.

И могло быть ещё лучше, если б по приюту не летал Пётр и не исторгал без устали разномастную ругань. Чудовище она или нет, а Сансет хотелось придушить наглого пернатого.

После утренней прогулки настал черёд купания — дело непростое что для псов, что для девчонок.

Дважды собаки спихивали Сансет к себе в ванну, и дважды она вылезала, с ног до головы покрытая шерстью и шампунем. Когда на второй раз Флаттершай не выдержала и расхохоталась, Сансет как бы «случайно» облила её из шланга. Назад дороги не было: разразилась полномасштабная водяная война, хотя и победители, и проигравшие продрогли и промокли до нитки.

Когда они наконец зашли внутрь, чтобы развести животных по клеткам и обсохнуть самим, Тендерхарт протянула обеим по полотенцу. Взгляд её уже не излучал столько враждебности. 

Девчонки расселись на травке под лучами вечернего солнца и, укутанные в полотенца, принялись потягивать из чашек горячий шоколад. Запасной одежды в питомнике не нашлось, так что обе решили обсохнуть так.

— Ладно, — неторопливо протянула Сансет, отхлебнув горячего напитка, — скажу, что день прошёл... не так ужасно, как я думала.

— Это означает «да, я неплохо провела время»? — спросила Флаттершай.

— Более-менее, — Сансет припала губами к чашке, чтобы скрыть тонкую улыбку, прорезавшую лицо. — Но ты не думай. Это было всего раз. Наверное.

— Спасибо тебе большое, что помогла, Сансет. Я это ценю, — просияла Флаттершай.

— Но вот что до меня не дошло, — Сансет опустила чашку и едва заметно нахмурилась. — Вы с этой мисс Улыбашкой вроде неплохо со всем справляетесь. Зачем тогда волонтёры?

Флаттершай смахнула с лица прядь мокрых волос.

— Ну, это что-то вроде нашей задумки. Как видишь, мы приглашаем людей побыть волонтёрами, а не просто просим приютить животное. Никому не нравится, когда на него давят. А помогая нам, они могут познакомиться с кем-нибудь поближе и потом забрать его домой, — она многозначительно вздохнула. — Да и работать вместе всегда веселей.

— Гм, понимаю, — кивнула Сансет. — И из этого вытекает следующий вопрос: а где всё это время проводят твои друзья?

Флаттершай подула на пар, дымящийся над кружкой.

— Сегодня у них дела. И потом, почти у всех уже есть свои питомцы. Но они всегда помогают, когда выпадает свободная минутка. Как Селестия, например.

— Здесь бывает Селестия?

— Угу. Она известная любительница животных.

Сансет усмехнулась: на ум пришла бывшая наставница со своим ручным фениксом. С каждым днём между Селестиями обнаруживалось всё больше сходств.

Так, в молчании, они просидели ещё час, предпочтя разговору лучи нежаркого осеннего солнца и горячий шоколад. Когда одежда более-менее подсохла, Сансет поднялась и скинула с себя одеяло.

— Ладно, Флаттершай, мне нужно идти. И да, я... провела время с пользой.

— Благодарю за помощь, — кивнула Флаттершай. — По-моему, ты даже кое-кому понравилась! Ну и, эм... спасибо... что извинилась. Это многое значит.

Сансет отвернулась, скрививши лицо.

— Не надо. Я для начала вообще не должна была тебя задирать.

— Но ты осознала свою ошибку и извинилась. Одно это уже чего-то стоит. Спасибо.

— Ещё увидимся, Флаттершай, — засунув руки в карманы, она поплелась к выходу.

Она миновала основную комнату с клетками и с удивлением отметила, что некоторые псы при её виде задорно лаяли и начинали вилять хвостами. В глубине души теплилась искренняя надежда, чтобы никто из них не остался без дома. Никто не заслуживает одиночества. 

Девушка вышла в холл и уже направилась к выходу, как её внимание привлекло громкоголосое «кхм». В дверях кабинета стояла Тендерхарт, у неё на плече восседал Пётр.

— Ну и ну, госпожа Шиммер. Должно быть, я в вас ошибалась. Может, вы не так уж дурны, как мне показалось.

Сансет толкнула дверь и неслышно пробормотала.

— Да нет, вы правы... Вам ещё как не показалось.

Шаг 11: Смертельная битва

Времени вдруг стало на удивление чересчур много. Сансет вышла из Кантерлотского питомника и, сунув руки в карманы, вяло побрела по улице, а было меж тем всего шесть вечера. Домой идти не хотелось, ибо всё, что там её ждало, — дурацкая «разговаривающая» плюшка и тарелка макарон на ужин.

После разговоров с Флаттершай на сердце потяжелело — и сон тому не помог бы ни капли, валяйся на матрасе хоть целый день. Да и хмурые раздумья о собственной мерзкой натуре не поднимали настроения.

В частичку её сердца закралась память обо всём зле, причинённом Флаттершай. Сколько других Сансет уже довела до грани? Скольким травмировала душу? И в то же время другая её половинка ощущала лишь холодное безразличие. Ей ли заботиться о других? Её ли вина, если кто-то не понимает суровости жизни? Какое ей дело до чьих-то бедствий?

«Именно ты причиняешь им страдания».

Сансет ощерилась и раздражённо зарычала, на что получила несколько косых взглядов. Однако она слишком увлеклась грызнёй со своим внутренним «я», чтобы обращать на прохожих внимание.

Долгие годы она заботилась лишь о себе, никогда не пытаясь взглянуть на жизнь глазами других. Так зачем начинать сейчас? Какое ей дело до остальных?

Остановившись, она прислонилась к фонарному столбу и приложила руку к сердцу.

«Потому что... потому что...»

Все заслуживают капельку доброты.

«Потому что, несмотря ни на что, они по-прежнему добры ко мне. Может, и правда самое время завести друзей? Что в этом плохого?»

«Ты можешь обжечься».

Сансет оттолкнулась от столба и поплелась дальше с едва заметной ухмылкой.

«Справлюсь как-нибудь, чай не маленькая девочка».

Внутренняя беседа изрядно её утомила, и она отбросила все лишние мысли. Довольно уже, пора бы попытаться найти друзей. Пора стать... ну, может, не воплощением доброты, но по крайней мере пристойной особой. Если бы только, глядя в зеркало, она не видела в нём исчадие ада.

Сама того не осознавая, она поднесла руку к лицу. Под ногтями зашевелились когти, кожа стала багряно-красной... Девушка порывисто дёрнулась и отогнала наваждение — похоронить бы его в самых дальних уголках памяти. Вместе с той её частичкой, которая наслаждалась этим.

Бесцельно плутая по улицам, Сансет в итоге набрела на Кантерлотскую школу. Что её сюда привело?

— Привычка, должно быть, — пробормотала она и направилась к школьному дворику. Подошла к мраморной статуе: гордый жеребец сверкал на солнце во всём своём великолепии. Взгляд опустился на отполированный до блеска постамент, откуда другая Сансет посмотрела на неё в ответ. У неё в глазах всегда столько надменности и злобы?

Сама не понимая почему, Сансет прикоснулась к холодной гладкой поверхности и прикрыла глаза: всё внимание сосредоточилось на поиске вуали, разделявшей оба мира.

«Взгляну только одним глазком. Напомню себе, что всё на своих местах. Всё... или хоть что-нибудь».

Но сколько она ни старалась, перед опущенными веками стояла лишь чернота. И месяца ещё не прошло, пытаться что-то там разглядывать пустая трата времени, но Сансет всё равно почувствовала привкус горечи.

С расстроенным вздохом она опустилась на колени. Из всех мест подсознание привело её сюда, к единственной ниточке из прежнего дома. Её и так донимало немало различных чувств, а сейчас к ним прибавилась и тоска по родине.

Она оторвалась от мраморной глади и в ярости ударила по ней кулаком. Прикусила язык — от тупой боли в кисти хотелось реветь.

Она застряла здесь на тридцать месяцев. А что будет, когда срок ожидания подойдёт к концу? Эквестрия сильно изменится за это время. Так долго... Свыкнется ли она? Подчинится ли новой властительнице, Твайлайт Спаркл?

— Нет, ни за что, — в её голосе сквозила чёрная ненависть. И хотя Сансет решила хотя бы исправиться, одну персону она не забудет до конца своих дней. Она отпечаталась в её мозгу незабвенным клеймом. Твайлайт похитила её прошлое в Эквестрии, лишила настоящего здесь и оставила гнить до грядущих времён.

А сейчас уже поздно: обратно ей не отплатишь.

Она поднялась с земли и подула на саднящую руку.

— Ну... зато на душе полегчало. 

Мелочь, конечно, — но ей многого и не надо. От одного раза не убудет.

Солнце клонилось к горизонту, когда Сансет наконец свернула на дорогу домой. Зябкий вечерний ветерок трепал волосы. Она пробиралась по одному из многочисленных кантерлотских парков, когда, убрав заслонившую взор прядь, обнаружила худшее из зрелищ.

На другом конце сквера с товарищами по команде прощалась Рейнбоу Дэш, ряженная в футбольную форму.

Сансет скривила лицо в отвращении. Слушать очередные обвинения и нотации не было никакого настроения.

— Дружить со всеми вовсе и необязательно, — проворчала она и потопала назад.

Но не прошла и десяти шагов, как за спиной раздался знакомый голос.

— Эй! И куда это мы намылились?

— Домой, знаешь ли, — огрызнулась Сансет и резко повернулась: спортсменка надвигалась на неё, точно гладиатор на арене.

Рейнбоу остановилась буквально в шаге от неё.

— Ну и? — требовательно выдала она, порывисто притопывая ногой.

— Что «ну и»? — Сансет скрестила руки.

— Ты под идиотку-то не коси.

— Не проецируй себя на меня.

Клокочущая ярость преисподней на лице Рейнбоу приятно грела душу — давненько такого не было. Старые привычки не умирают, что поделать. Впрочем, рассудила Сансет, эта оторва сама напросилась.

Рейнбоу сделала глубокий вдох, её лицо постепенно приобретало прежний оттенок.

— Что с Флаттершай? И не вздумай врать!

«Если б могла».

— Ничего. Я пришла, мы возились с животными и болтали о всяком. Внезапно, оказалось классно.

— Чё, серьёзно? — с сомнением переспросила Рейнбоу. — Вот это вот? И всё?

— Ну да, — Сансет сложила руки на груди. — А что, по-твоему, я могла сделать?

— Чё-то поганое. По-другому ведь у тебя не выходит.

Сансет с самодовольной ухмылкой принялась наворачивать круги вокруг Дэш.

— Почто усомнилась, маловерная? Я и помыслить не смею о том, чтобы навлечь твой праведный гнев. Я была сама обходительность.

— И почему это звучит, как сказки? — Рейнбоу не спускала с неё глаз.

— Потому что тебе хочется в это верить.

— Значит, если я сейчас звякну Флаттершай, она мне то же самое ответит?

— Ага. Скажет, «мы пели о дружбе и плясали с лесными зверушками» и тому подобное, — девушка двинулась в сторону. Дразнить Рейнбоу быстро наскучило, а её понты вгоняли в уныние.

— Если Флаттершай обмолвится хоть словом, я от тебя мокрого места не оставлю! — проорала Рейнбоу ей вслед.

Она замерла и оглянулась через плечо.

«Это мы ещё посмотрим, кто кого».

— А что насчёт тебя, а, Дэш?

— Это в каком смысле? — та аж остолбенела и сердито замотала головой. — Я ей ничё не делала!

— Вот именно! — Сансет обличительно ткнула в неё пальцем. — Где ты была, когда я её третировала? Когда вырывала из рук тетради, заталкивала её в шкафчик, отбирала обеды? Ах, ну да, ты же тусовалась со своей спорт-компашкой и даже не смотрела в её сторону. Крутые со слабаками не связываются, да?

Рейнбоу оторопело разинула рот, на лице у неё отразилась целая гамма чувств. Из глотки вырвалось какое-то жалкое поскуливание.

— Меня хорошенькой никак не назовёшь, тут грех спорить, но за все годы я ещё ни разу не видела, чтобы ты за неё заступилась, — наседала Сансет, бурно размахивая руками. — То-то ты сейчас так хлопочешь, угадала? Совесть взыграла, ха! — она фыркнула. — Очень трогательно, честное-пречестное, но как-то малость лицемерно, не находишь? Я — вселенское зло, а сама будто белая и пушистая.

Она развернулась и зашагала прочь.

— Признайся, Дэш, ты ничем не лучше меня.

Острая боль пронзила затылок, и девушка ничком полетела на траву.

— Ты меня с собой не сравнивай! Поняла, да? Попробуй ещё только!

Сансет медленно уперлась руками в землю и толчком поднялась на ноги.

— Зря ты это, Дэш, — рыкнула она, хрустнув шеей.

— Лицом ко мне давай, я-то тебе его разукрашу, — в голосе Рейнбоу сквозило столько злобы, сколько только можно было представить.

— Рейнбоу Дэш, ты, конечно, идиотка, — Сансет щёлкнула костяшками, — но сейчас я сама не прочь спустить пар.

Она припала к земле, подсекла спортсменку, зацепив ногой за лодыжку, и повалила на газон, а потом набросилась на неё, как лев на добычу. Но та сгруппировалась, двинула её коленом в живот и отшвырнула на спину.

Сансет растянулась на траве, а Рейнбоу вскочила на ноги и занесла над головой руку, готовая вот-вот пришибить лежачую противницу. Сансет ловко откатилась — до уха донеслось, как кулак шаркнул по земле, — поднялась и уже намеревалась заехать Рейнбоу по лицу, но та увела удар в сторону.

Рейнбоу ощерилась и отвесила ещё одну зуботычину, но Сансет вовремя ухватила её за запястье и, вывернув руку за спину, сильным толчком швырнула оземь.

— Что, Дэши, и всё? — Сансет стряхнула с плеча крупицы земли и смерила соперницу взглядом.

Рейнбоу ухватилась за траву и, вырвав целый пучок, подняла себя на ноги.

— Рано радуешься, я только разминаюсь.

С молниеносной скоростью она ринулась на сближение, и Сансет успела уловить лишь размытое пятно, прежде чем что-то треснуло ей по носу. Она покачнулась, но от удара не оправилась: новый тычок в живот выбил весь дух. Отлетела в дерево, зашаталась, чуть не упала, однако уцепилась за нижнюю ветку.

Устояла, потерла живот.

Из носа у неё хлестала кровь.

— Недурственно.

Рейнбоу сократила расстояние, метя удар в бок. Сансет отбила атаку пинком ноги, затем оттолкнулась от ветки и что есть силы влепила противнице в глаз. Та тут же схватилась за опухающий фингал; девушка, не теряя времени, вцепилась ей в руку и как бы взвалила Дэш на спину, а потом, стиснув зубы и превозмогая боль под грудной клеткой, перекинула соперницу через плечо.

Давясь кашлем, Сансет согнулась пополам и медленно осела на колени; рядом, шмякнувшись оземь, надрывно стонала Рейнбоу. Сансет утерла кровь из носа тыльной стороной ладони: наполучала неплохих люлей — тут хочешь не хочешь, а присвистнешь. Хотя чему удивляться, Рейнбоу капитан как минимум трёх спортивных команд.

С тяжёлым пыхтением Сансет встала, оставив противницу лежать на земле.

«Классно дерёшься, Дэш. Но в следующий раз ты так легко не отделаешься».

— Ай! 

Стоило только ей повернуться к спортсменке спиной, как та грузно налетела на неё и повалила на землю. 

С воплями и криками они покатились по траве, дёргая друг друга за волосы и охаживая тумаками.

— Ах ты мелкая... настырная... муха! — прорычала Сансет и вдавила кулак спортсменке в скулу.

— А ты настоящий демон! Исчезни из нашей жизни! — Рейнбоу отбила её руку и сама оседлала неприятельницу.

Глаза Сансет расширились от изумления, но сразу же опасно сузились.

— Я не демон!

Сбросив Рейнбоу, она навалилась на неё всем весом и схватилась за разноцветную копну волос. Со злобным оскалом Сансет дёрнула её голову на себя и со всей силы припечатала лицом об землю. Ещё. И ещё. И ещё, пока Рейнбоу не высвободила руку и пихнула Сансет локтем в грудь.

Хватка ослабла, и Дэш скинула с себя соперницу. Качаясь из стороны в сторону, она поднялась на ноги, утерла расквашенное в кровь лицо и пнула Сансет.

Та перехватила ногу в полете. Надо было заканчивать. Драка, а в особенности сама Рейнбоу, уже начинала утомлять. До сих пор Сансет сдерживалась, но, может, эта стервоза заслужила? Если б не другие девчонки, она бы её точно изуродовала.

Но вместо этого она дёрнула Рейнбоу за ногу и отвесила звонкую оплеуху, опрокинув её на землю.

Сансет зажала разбитый нос и с трудом заковыляла прочь. Лучше бы этой Дэш....

— А ну... куда пошла... я с тобой ещё не закончила!

— Селестия помилуй! — прогнусавила Сансет и обернулась: Рейнбоу опять стояла на своих двух; один её глаз почти заплыл, но взгляд второго по-прежнему источал ненависть. — Рейнбоу, лучше остынь, пока я тебя не покалечила.

Впрочем, Рейнбоу лишь оскалила зубы и встала в боевую стойку. Сансет тоже. Девчонки исподлобья глядели друг друга.

Солнце почти закатилось за горизонт, и лишь неширокая бледно-розовая полоса обозначала границу меж днём и ночью. Парк погружался в черноту, вдали мерцал одинокий фонарь — единственный источник света.

— Так-так, только глянь-ка, что тут у нас, — раздался из тьмы нагловатый женский голос.

Сансет приосанилась и обернулась: совсем близко, прислонившись к дереву, стояла высокая поджарая девушка.

Кожа у неё загорелая, будто она малость перележала на пляже под солнцем; а белоснежные волосы с подкрашенными фиолетовым кончиками стоят торчком, бросая тень на глаза. Под солидной кожаной курткой коричневого цвета скрывалась белая майка, а армейские штаны только дополняли образ.

Рядом высился долговязый челкарь с тёмной кожей и пепельными волосами. На его белой футболке красовалось изображение гири. Как и девушка, он не отводил взгляда от Рейнбоу.

Из тьмы на свет фонарей выступили ещё двое и зашли спортсменке за спину. Один — грузный увалень с копной рыжих волос, другой — коротышка с серой кожей и чёрными космами, ниспадающими на глаза.

— Рейнбоу Дэш, — неторопливо протянула девушка, дерзковато улыбаясь. — Сто лет не виделись. Какими ветрами тебя сюда занесло? С кем разборки? 

— По мне, так её уже разобрали на запчасти, ха, — прыснул дылда.

— Гильда, — с прохладцей отозвалась Рейнбоу и сплюнула на землю кровью. — Гиря, Баскет, Фарт, — перечислила она парней по очереди. — А вы тут какого чёрта забыли?

— Это вы на наш район приваландали, базарить о чём-то начали, а потом как давай друг другу рожи начищать, — Гильда отошла от дерева, не спуская борзой ухмылки с лица, окинула Сансет взглядом и заржала. — Ха, овца овцой, а тебя, Дэш, только так и щемит. Чё за дела?

Сансет закатила глаза и перевела взгляд на Рейнбоу.

— И как ты связалась с этими придурками?

Вина перекосила черты Рейнбоу, и она потупила взор.

— Они... со мной из одной банды.

— Ты? В банде? — Сансет едва не сорвалась на крик.

— Это давно было!

— Зашибись как давно, — сплюнула Гильда. — Сначала чёткая ж малая была, так ведь потом пургу гнать начала, типа дорожка-то кривая, плохо на неё влияем, видите ли базар, — в её голосе зазвучал прежний гонор. — Но Грифоны-то своих не бросают, м, Дэш? В смысле, мы ж сеструхи, ага? Так чё, тебе подсобить?

Рейнбоу недобро сверкнула глазами.

— Отвали, Гильда, она моя!

— Она? Твоя? — заржал Гиря. — Я тя умоляю, типа мы не видели, как она тя отмудохала.

— Э, слышь, а ну стоп, — Фарт прищурился. — Знакомая рожа! Это та сучка, которая Игле и Колотому накостыляла!

— Чё? — Гильда подалась вперёд и пригляделась своим жутковатым птичьим глазом. — Ё, братец, да ты сечёшь. Один в один она. Это ж из-за тебя их легавый Армор повязал!

Сансет в недоумении склонила голову набок, пока воспоминания сами не всплыли в голове. Два мутных хмыря после бальной ночи. Значит, арестовали? Поделом.

— Из-за тебя двое наших теперь в тюряге, так что парой сломанных костей ты у нас не отделаешься, — Гильда размяла руки.

— Через мой труп! — гаркнула Рейнбоу. — Катилась бы ты, Гильда, а?!

— Это ещё чё за подстава? Предпочла корешам эту стерву?

— Вы мне не кореша, — рыкнула спортсменка, её лицо побагровело. — Шайка бандюков и ворюг. Мне с вами не по пути.

— Мде, — хмыкнула Гильда и хлопнула кулаком по раскрытой ладони. — Толстолобой была, толстолобой ты и осталась, Дэш. Но мы эту дурь-то из твоей башки выбьем, ты не волнуйся. Брат брату брат.

Девчонки попятились назад, пока не оказались спина к спине. Отморозки подбирались со всех сторон. 

— И как я в это вляпалась? — простонала Сансет.

— Ну так драпай, чё застыла, — огрызнулась Рейнбоу.

— Я тебя умоляю. Сансет Шиммер не трусиха.

— Рада слышать. Я ещё не передумала и надеру тебе задницу, только подожди.

Сансет криво ухмыльнулась и встала в боевую стойку.

— Не переживай, Дэш. Мы друг дружку можем хоть поубивать, когда выберемся отсюда.

Шаг 12: Плечом к плечу

— О боже! Что с тобой случилось?

Сансет как раз закрыла дверцу шкафчика, когда к ней подлетела Твайлайт, с ужасом не отрывая взгляда от множества кровоподтёков и ссадин, покрывавших лицо и руки.

— Влезла в пару драк, — беззаботно ответила Сансет. — Пустяки.

Нет, рано или поздно кто-нибудь да спросил бы её о неприглядном виде, но то, что на это понадобилось едва ли пять минут за порогом школы…

А вот то, что первой спросившей оказалась Твайлайт, её отчего-то не удивило.

— В пару драк? — громко повторила Твайлайт.

— Да, подралась, — Сансет шикнула и закрыла ей рот. — И можно потише, а? Не надо кричать о моих делах на всю школу.

Твайлайт кивнула, и она убрала руку.

— Но зачем? С кем? Как? Ещё болит?

«Твайлайт, я тебя, мать твою, ненавижу», — пронеслось в голове; хватка на горле сжималась всё сильнее.

— Я вроде как случайно подначила Рейнбоу, она мне врезала, ну мы и начали колошматить друг друга, пока не заявился кое-кто из её бывшей банды, и тогда мы обе переключились на них...

— Рейнбоу Дэш в банде? — воскликнула Твайлайт.

— Нет, раньше была, — Сансет снова заткнула ей рот. — И прекрати перебивать, если хочешь дослушать!

После того, как Твайлайт пробубнила что-то вроде извинения, Сансет снова убрала руку.

— Так, начнём с начала...

И именно в этот момент зазвучал ушераздирающий, пронзительный металлический звук, изо всех сил изображавший из себя школьный звонок, оборвав рассказ Сансет. Та раздражённо показала ему язык.

— Ну, жди продолжения на обеде. Постарайся не пропустить.

Уже повернувшись в направлении класса, она почувствовала, как Твайлайт нежно сомкнула пальцы на её ободранном запястье.

— Конечно, обязательно. А ты точно в порядке? — с искренним соучастием в голосе поинтересовалась Твайлайт. — На тебе живого места нет.

— Да нормально всё, — Сансет выдрала запястье из её пальцев. — Тоже мне, мамка сыскалась. Что ты печёшься?

— Потому что мы друзья.

Ну вот, опять «д»-слово. Сансет невольно вспомнила о Флаттершай и Рейнбоу Дэш; теперь оно хоть звучит не так чужеродно, как всего неделю назад. И хотя она перестала презирать саму идею, незлопамятность и отходчивость Твайлайт по-прежнему озадачивали. С одной стороны, Сансет пока не натворила ничего обидного, а с другой, сама больше не находила в себе ненависти к Твайлайт. Только тупое безразличие к её схожести с пони-принцесской.

— Ага, — пробормотала Сансет по дороге в класс. — Может, и друзья.

*      *      *

— Рейнбоу Дэш, яблоком тя по лбу, ты куды вляпалась? — прошипела Эпплджек на уроке математики, когда заняла место рядом с подругой на заднем ряду.

Рейнбоу оторвалась от рассеянного чирканья в тетрадке; вторая её рука как-то неосознанно метнулась к фингалу под глазом.

— А... ну... типа...

— Ток не ври.

— Чтоб тебя! — Рейнбоу вздохнула, отложила карандаш и поглядела Эпплджек в глаза. — Ладно, просто... мы с Сансет вроде как... капельку подрались.

— Капельку подрались?! — выпалила Эпплджек. Рейнбоу быстро заткнула ей рот, внутренне радуясь, что учитель ещё не пришел.

— Блин, ЭйДжей, давай ещё всей школе растрепи.

Эпплджек отодвинула руку.

— Прости, прости. Эт я перегнула. Какого ж чёрта вы двое не поделили? Она разве в субботу не двинула Флаттершай помогать? — глаза Эпплджек округлились от ужаса; Рейнбоу только и догадывалась, какие жуткие картины мелькают сейчас у неё в голове. — Не говори, шо Сансет чёт натворила!

— Нет, — она рассеяла заблуждения подруги коротким взмахом руки. Та все ещё болела и плохо её слушалась — как и почти всё остальное тело. — Нет, на этот раз ничё такого.

Рейнбоу осела на стуле, лицо её сразу помрачнело и растеряло привычный задор.

— Это... это из-за меня всё... ну, в основном.

— Эт в смысле? — Эпплджек наклонила голову.

Рейнбоу глубоко вдохнула, потом выдохнула так медленно, как только могла: с чего бы начать? Её грыз стыд за то, что привело к драке в парке, грыз с самого конца девятого класса. Но она отметала этот стыд и хоронила его где-то в уголках памяти, с головой отдавшись спорту и вылазкам на природу. Прямо как Флаттершай.

До тех пор, пока слова Сансет не выдрали наружу все чувства и воспоминания. Теперь же Рейнбоу — с великой виной и болью, — признавала, что та была права.

— Я встретила Сансет в парке, и она говорила... всякое, — она нервно затеребила карандаш. — Говорила правду, на деле-то, и... я психанула. Реально психанула. Ну и вот, вмазала ей, а дальше ничего не помню — колошматим друг друга, и только.

— Ты затеяла драку, поверить не могу, — закрыв лицо рукой, простонала Эпплджек. — А не, могу, забей. Но все-таки, шо она сказала такое, штоб тя так взвинтило и ты ей врезала?

Что бы Рейнбоу ни собиралась ответить, слова её потонули в звоне, возвестившем начало урока. Когда вошёл учитель и начал писать что-то на доске, она понизила голос до едва различимого шёпота, вынуждая Эпплджек наклониться ближе.

— Она... ну... она напомнила, что... чё б она ни делала Флаттершай, я не особо-то лучше её самой, ведь всё время стояла в стороне.

— Ну, сахарок, я... — Эпплджек лихорадочно закусила губу, отведя взгляд в куда-то угол.

— Да забей. Я ж не дура, понимаю, что она права, — спортсменка подавила вздох; может, именно поэтому она буквально ослепла от ярости, когда напала? Услышать, что ты плохая подруга, — одно дело, но услышать это от Сансет Шиммер... и жестоко, и обидно.

— Дэш, никто из нас в то время особо с другими не ладил. Мы прост разбежались, нам бы собраться да обсудить, а мы упёрлись, как бараны. Не обессудь, мы все бросили Флаттершай болтаться на ветру. Я этим не хвастаю, но не думай, что только ты тут оступилась.

Рейнбоу осторожно стерла слезинку. И откуда только та взялась?

— Все равно, я должна была рядом быть. Я её с первого класса знаю, мы почти сестры. А тут взяла и тупо забила на неё. Сансет права, кошмар из меня, а не подруга.

— Вовсе нет, Дэш, — Эпплджек положила руку ей на колено и сочувственно улыбнулась. — Прекрасная ты подруга. Ты ж вернулась, верно? И сделала ради неё всё, шо можно. По мне, ток хорошие подруги так поступают.

«Тупые глаза, чё намокли-то».

Рейнбоу снова утёрла их тыльной стороной ладони.

— Спасибо, ЭйДжей. Ты тоже клёвая.

— Пасиб, сахарок. Так, эм, не поведаешь про свои похождения?

— Ну...

— Дэш, Эппл, — напомнил о своём присутствии мистер Квантум, — вы этим утром неприлично болтливы. Быть может, продемонстрируете нам решение на доске?

Обе девушки тупо уставились на длинное алгебраическое уравнение перед ними. Рейнбоу тревожно кашлянула.

— Есть мысли? — спросила она Эпплджек, двигая только уголком рта.

— Не-а.

*      *      *

Впервые в жизни Сансет с охотой уселась за один стол с девчонками. Рейнбоу блеснула понимающей улыбкой, когда она заняла место между Пинки и Твайлайт.

Рэрити окинула взглядом сперва одну, затем другую, сравнивая их синяки. Сансет так буквально и видела: вот вертятся шестеренки у неё в мозгах, вот вспыхивает лампочка над головой — когда Рэрити ткнула пальцами в обеих и объявила:

— Вы всё-таки того, да?

— Что «того»? — ахнула Флаттершай. — Так вот как вы поранились? Подрались?

— А чего удивляться-то? — Пинки куснула морковку.

— То есть ты не удивлена? — Рэрити недоверчиво покосилась на неё.

Пинки закатила глаза так, будто поясняла очевиднейшую вещь на свете.

— Сансет задира-хулиганка — ну, была ею, — а Рейнбоу суровая атлетка. Ежу понятно, что если они ещё не общаются, то единственный способ поладить и завоевать уважение друг дружки — это побороться на кулачках, один на один, пф-ф.

— Ну, «один на один» вышло не особо, — произнесла Сансет. — К нам пожаловали нежданные гости.

— Ого, вот это поворот! — глаза Пинки расширились от интереса. — Я б не отказалась послушать!

— Да, — кивнула Рэрити, — в деталях, будьте добры.

Сансет поглядела на Рейнбоу — та просто кивнула в знак согласия.

— Ну, после того, как я кое-что сморозила, отчего Рейнбоу немного рассердилась, в дело пошли кулаки, — Сансет указала на пластырь, до сих пор прилепленный на нос. — Как видите, обменялись парочкой славных тумаков.

— Постой, всё ведь было по-честному, да? — уточнила Рэрити.

— Честнее не бывает, — огрызнулась Сансет. — По крайней мере, до тех пор, пока не заявилась Гильда с прихвостнями...

*      *      *

Сансет дернулась вправо и перехватила руку обрушившегося на неё Фарта. И, развернувшись, со всей силы толкнула его в сторону несущегося Гири. Тот поскользнулся, пытаясь затормозить, но слишком поздно — парни врезались друг в друга и рухнули на землю.

Но только на мгновение — оба проворно поднялись на ноги. Фарт вновь бросился на неё, намереваясь сшибить, покуда Гиря заходил сбоку. Худо дело — окружают, но сдаваться без боя Сансет не собиралась.

Она вскинула ногу — каблук врезался карлику в грудь и выбил весь дух. Но в свою очередь не медлил челкарь: кулак мелькнул у неё перед лицом, и, перевернувшись, она кубарем полетела на землю; щека саднила. Только девушка попыталась привстать, как новый удар ухнул ей по затылку и вбил в пыльную землю.

Перед глазами плясали звезды, зернистая горечь песка смешалась во рту с железным привкусом крови. Сансет сплюнула и провела языком по зубам — все целы, к счастью.

— Ладненько, — рыкнула она. — Будет вам по-грязному.

Зачерпнув горсть земли, она прыжком вскочила на ноги, повернулась и метнула ком прямо в Гирю. Атака оказалась неожиданно успешной: грязь угодила ему прямо в глаза, и он с болезненными завываниями попытался её оттереть.

Сансет сиганула вперед и, высоко вскинув ногу, со всего набранного разгону заехала дылде в челюсть. Раздался страшный звук — клацнули его зубы, — и он грохнулся оземь, едва сумев вдохнуть и схватившись за челюсть.

Времени на передышку не было — не с новым натиском Фарта, мчащегося на неё с занесённым кулаком. Она ухватилась за его руку в прыжке, а потом цапнула другую; девушка и парень застыли на месте, покуда каждый из них пытался пережать противника.

Он пнул её в живот, и Сансет показалось, что из неё вышибло дух. Глаза расширились; она пыталась вдохнуть, но только разевала рот, как задыхающаяся рыба. Она упала на землю, закрывая живот, в попытке глотнуть воздуха. Другой пинок — в бок — заставил её вскрикнуть от боли: удар попал в совсем свежую рану.

Мысли об унижении и разгроме заплясали в голове, когда она, взглянув наверх, увидела Фарта: тот возвышался над ней и уже занёс ногу, намереваясь вогнать подошву в лицо. Она вскинула руки, схватилась за устремившийся вниз ботинок и едва остановила его в паре сантиметров от цели. Кисти напряглись, удерживая вес, — тело ещё не оклемалось после последнего удара.

— Отвянь, имбецил!

Боковым зрением Сансет заметила Рейнбоу: ударом плеча та сшибла Фарта на землю, давая время перекатиться на живот и утвердиться на ногах. Девушки обменялись секундными взглядами, между ними повисла безмолвная благодарность.

Позади спортсменки неподвижно валялся на земле Баскет, а Гильда как раз поднималась на ноги — из носа у неё струилась кровь.

— Да у тебя прям страсть портить лица, я гляжу? — утирая собственную кровь, спросила Сансет.

Рейнбоу молча пожала плечами в ответ, вновь поднимая кулаки, — Фарт и Гильда приближались...

*      *      *

— Секунду, — подняла руку Рэрити. — Это что за персонаж такой — Гильда? Вы её уже несколько раз помянули.

Сансет, с досадой на лице, побарабанила пальцами о столешницу.

— Она подельница Рейнбоу по банде.

— ЧТО?! — разом вскрикнули Рэрити, Флаттершай и Эпплджек, а Пинки фонтаном выплюнула молоко через весь стол, забрызгав спортсменке лицо.

— Упс, прости.

— Когда и как тебя занесло в банду, Рейнбоу Дэш? — зашипела Рэрити.

Все взгляды обратились к ней. Та беспокойно подтянула резинку на хвостике.

— Где-то с начала десятого класса, после того как я подумала... ну, знаете, типа что мы больше не друзья. Понятия не имею, как оно вышло. Просто как-то раз наткнулась на Гильду в торговом центре, ну мы и стали зависать.

— И когда, позволь спросить, ты собиралась нам рассказать?

— Никогда! Я оттуда свалила с год назад. Ноги моей там больше не будет, — с жаром открестилась Рейнбоу. — Я в мыслях не держала, что снова с ними столкнусь. И вообще, не ваше это дело, — она надулась, откинувшись на стуле, и отвела взгляд.

— Рейнбоу... — выражение лица Рэрити смягчилось.

— Я молчу, и точка, — ответила та кисло. — Да и Сансет, небось, всё равно сама все расскажет.

Всеобщее внимание вернулось к Сансет, которая всё точно так же барабанила кончиками пальцев по столу. Она открыто поглядела на них в ответ, недовольно скривив губы.

— О, — Рэрити издала короткий нервный смешок. — Мы тебя перебили... прости.

— Мне продолжать? — сухо спросила Сансет.

— Да, конечно.

*      *      *

Сансет встряхнулась, избавляясь от усталости, хоть живот и болел от недавнего пинка. Они с Рейнбоу встали спина к спине. Гильда уже подбиралась к ним со звериным оскалом на лице; Фарт, должно быть, заходил с другой стороны.

Сансет знала, что держится на чистой ярости, но чтоб тебя избила парочка гавриков — ещё чего! Пару раз коротко вдохнув и выдохнув, она приготовилась к следующему раунду как раз тогда, когда Гильда оказалась вплотную.

Сансет начала с того, что выбросила вперед кулак — но пацанка тут же блокировала его рукой и ударила второй в ответ. Сансет нырнула вниз — как раз вовремя; Рейнбоу вскинула ногу выше головы и врезала Гильде прямо по щеке.

Пока та отшатнулась назад, Сансет развернулась и встретила Фарта, ещё не пришедшего в себя от недавнего удара Рейнбоу, апперкотом. Парень рухнул на колени, и она вырубила его ударом ребра ладони по затылку.

Повернувшись обратно, она проследила взгляд Рейнбоу, сосредоточенный на Гильде, — та поражённо потирала скулу.

— Вот и осталась одна, — усмехнулась Сансет; у неё, похоже, открылось третье дыхание.

— Смотрю, ты гонору прибавила, овца, — Гильда сплюнула и выпрямилась — всё ещё с дерзкой ухмылочкой. — Уверена, что не хочешь в нашу команду?

— Не-а. Не хочу испачкаться об уличное дерьмо вроде вас.

— Ещё б, куда там дальше пачкаться-то, — тихо пробормотала Рейнбоу.

Сансет пропустила её слова мимо ушей и продолжала неотрывно глядеть на Гильду, чья ухмылка наконец превратилась в хмурую гримасу.

— Лады, овца, ща проверим, чё ты стоишь.

Скорость, с какой она двигалась, застала врасплох обеих девчонок. Гильда сократила расстояние в пару коротких прыжков и почти лупанула Рейнбоу в бок носком ботинка.

Та успела встретить этот удар рукой, но Гильда уже нанесла следующий — кулаком, саданув под дых, и отшвырнула её на пару шагов. А потом повернулась к Сансет с намерением пустить в ход ногу.

Ожидая такой же атаки, Сансет прикрыла бок — и была вознаграждена могучим пинком в голову. Она свалилась на землю; в ушах зазвенело тонко и остро, и весь мир будто потонул в перезвоне.

Нового удара не последовало. Сансет привстала на четвереньки и оглянулась: Гильда и Рейнбоу осыпали друг друга градом лихих ударов и, время от времени, пинков.

Сансет с усилием поднялась на ноги и потрясла головой, но от пронзительного звона это её не избавило. Она, впрочем, приказала себе плюнуть на него и вновь ринулась в бой — не оставлять же всю славу Рейнбоу.

Как раз когда Рейнбоу отразила умелый замах Гильды, Сансет зашла сбоку и врезала той по скуле кулаком. Грязный приём? Да. Стыдно ей от этого? Ну вот, ещё чего.

Похоже, Рейнбоу считала так же — судя по полуулыбке и одобрительному кивку. А потом обе они вновь сосредоточились на Гильде — та шевелила губами, лопоча что-то, но для Сансет это звучало неразборчивым бормотанием.

Гильда метнулась вперед, пригнувшись, и в подкате сбила Рейнбоу. Сансет отреагировала быстрее и подпрыгнула, пропуская её под собой, а приземлившись, тотчас же пнула её куда-то в поясницу. Гильда зашаталась, и Сансет вновь лягнула её в голову.

«Сладкая месть».

Гильда, совсем как Дэш, потеряла всего пару секунд, а затем прыжком утвердилась на своих двоих. Она снова ринулась в атаку: хищный убийственный взгляд, согнутые пальцы — как когти. Она вогнала Сансет, закрывшейся рукой, ногти в предплечье и сразу же цапнула во вторую руку.

И пока девушка изо всех сил вырывалась из железной хватки, Гильда отвела голову назад и врезала лбом в чужой лоб. Из глаз посыпались искры, а череп будто сморщился, давя на мозг похуже иной мигрени.

И отсутствие ясного мышления — единственное оправдание тому, что Сансет предприняла следом.

Она дёрнула вцепившуюся Гильду на себя, выставив вперёд голову так же, как до того — противница, и протаранила её лбом в ответ. Хватка на запястьях мгновенно исчезла, и Сансет сжала виски обеими ладонями, пытаясь прогнать пульсирующую боль.

Она чуть-чуть приоткрыла глаза, всё ещё опасаясь Гильды. Но та и сама держалась за голову, качаясь на одном месте. Сансет было моргнула, а мигом позже в лицо Гильде понёсся вихрь кулачных ударов.

— Свали. Нахрен. Из. Моей. Жизни! — орала Рейнбоу, охаживая её зуботычинами.

Получив в итоге коленом в живот, Гильда с невнятными хрипами про «крысу» рухнула наземь.

Только сейчас до Сансет дошло, какая тишина повисла в сквере. Ничего, кроме сопения двух девчонок, не тревожило сгустившуюся темноту.

Сансет упала в объятия мягкой травы, приветствуя непроглядную, безмолвную бездну и умиротворение, пришедшее вместе с ней.

«Божечки, какая я мрачная, когда хорошенько вымотаюсь».

Она совсем было приготовилась отключиться, когда вдруг почувствовала, как кто-то трясет её за плечо.

— Сансет! Эй, Шиммер! Ну очнись, чё ты!

Она разлепила веки: над ней, с печатью беспокойства на лице, восседала Рейнбоу. Что-то со щелчком встало на место глубоко внутри рассудка Сансет, и она нерасторопно поднялась на ноги, выставив перед собой кулаки.

— Да... да, точно. На чём мы там остановились? Давай уже закончим, — заплетающимся языком пролепетала она.

— Не, мы уже закончили, — Рейнбоу покачала головой.

— Что так? Струхнула, что зад надеру?

«Да что там мрачная, я ещё и чуток двинутая».

Рейнбоу приложила руку к лицу.

— Слушай... может... может, ты и права... про то, чё раньше наговорила.

— А? — Сансет опустила руки и озадаченно посмотрела на неё.

Если честно, она сейчас с трудом вспоминала собственное имя.

— Пошли, по дороге разжую, — Рейнбоу поманила рукой. — В пень это клятое место. Ты идти можешь?

— Нет.

«Чего? Конечно, могу!»

Сансет двинулась вперед, но, не ступив и пары шагов, упала на колени.

«Ладно, походу, все-таки нет».

Наклонившись, Рейнбоу приподняла Сансет и перекинула её руку себе через плечо. Обе девушки выпрямились, Сансет оперлась на Рейнбоу, и они вдвоем похромали через парк.

— Так что ты там бормотала? Я что-то там права?

— Ага.
Рейнбоу на мгновение затихла, посерьезнела. Знакомый скрежет шестерёнок в голове.

— Я... была плохой подругой. Я с Флаттершай...

— Мы, — поправила Сансет.

— Чё?

— Правильно говорить «мы с Флаттершай», а не «я».

— Серьезно? — Рейнбоу замерла и одарила её каменным взглядом.

— Извини. Продолжай, — Сансет смущенно ухмыльнулась.

— Уж спасибо.

Они вновь двинулись вниз по улице.

— Короче, Флаттершай со мной дружила с тех пор, как... да всегда, в общем-то. И ты права. Я просто свалила и тупо смотрела, как ты её тыркаешь, потому что мне... крутой хотелось выглядеть.

Рейнбоу глубоко вздохнула.

— Не знаю, чё за дурь накатила. Я типа понимала, что это фигово, но... зарыла всё подальше в памяти, чтоб больше не думать. А потом заявляешься ты и, такая, бросаешь всю правду в лицо.

— Ага. Неслабо я тебя выбесила, — Сансет усмехнулась, но тут же любопытно нахмурилась. — Но с этими-то ты как сошлась? — она мотнула головой в сторону парка, тут же об этом пожалев: мигрень ударила с новой силой.

— Хрен знает. После того как ты нас разделила... — в сердце Сансет словно провернулся нож, — я будто... потерялась. Пересеклась с Гильдой, она тогда казалась такой клёвой. Тусила с ней всё чаще и чаще, почувствовала, что для меня снова отыскалось место, сечёшь?

— Не особо.

— О. Ну... ну да. Вот так все и вышло.

Вновь повисла тишина, оставляя каждую наедине со своими мыслями. Сансет задумалась о том, как повлияли её поступки на чужие жизни. К длинному списку прибавилась Дэш, якшающаяся с уличной шпаной. Она невольно застонала, предчувствуя грядущие муки совести. Само собой, это не так дурно, как то, что сталось с Флаттершай. Слабое утешение, но всё же.

Её порочность зашла дальше, чем она себе воображала. Второй раз за день Сансет ощутила, что сердце у неё горит от стыда и вины. Она закусила губу, борясь с тошнотой, покуда готовилась к тому, что сейчас последует.

— Рейнбоу Дэш... прости меня.

Сперва Рейнбоу не ответила, и Сансет испугалась, что ей придется повторять. Извиниться хотя бы раз — уже испытание.

Потом Рейнбоу повернулась к ней и произнесла:

— И ты меня прости.

— Тебя? За что? — Сансет моргнула.

— За то, что не дала шанса. Реального шанса. Вела себя, как все остальные. Ждала, что ты облажаешься, чтоб выставить подлюгой или найти... ну, повод тебе нахлобучить.

— И что? У тебя было полное право не давать мне шанса, — Сансет смягчила тон. — Я б себе его не дала.

— Ну... а вот сейчас я даю тебе один.

Сансет довела их обоих до остановки и сняла свою руку.

— Ладно, дальше сама как-нибудь доковыляю.

Рейнбоу отступила на шаг, пока Сансет неуверенно двинулась вперед. Все тело ощущалось слабым и разбитым — не успев опомниться, она вновь очутилась на земле.

— Сансет! Ты как? — Рейнбоу метнулась вперед и помогла подняться.

— Не очень.

Опершись на чужую руку, Сансет потрясла головой, махнула сжатым кулаком и продолжила:

— Не понимаю. Разве не мы полчаса назад готовы были друг другу глотки порвать?

— Ага, — кивнула Рейнбоу. — А теперь... дружбаны.

Сансет фыркнула.

— Дружба — странная штука.

*      *      *

— Так всё и было, — Сансет откинулась на спинку стула и удовлетворенно сложила руки на груди.

После болтовни и отсиженной пятой точки всё, чего ей хотелось, — дохромать домой и встать под холодный душ.

— Так, дай-ка уточню, — сказала Эпплджек. — Сперва вы двое отметелили друг дружку, потом кучку бандюков, а терь стали друзья не разлей вода?

— Как-то так, — кивнула Рейнбоу.

Эпплджек пялилась на них добрую минуту, а потом пожала плечами.

— Лады, по мне, всё норм, пока вы друг с другом не собачитесь.

— Серьезно? — вскинулась Рэрити. — Ты серьезно вот так это всё оставишь?

— А-агась, — кивнула Эпплджек. — Обе они пока ещё дышат и даж теперь друзья. Порой надобно чуток помахать кулаками, шоб с кем-нибудь поладить.

— Меня окружают наивные простушки, — Рэрити уронила голову в ладони.

Флаттершай подалась вперёд и осторожно заключила Рейнбоу в теплые объятия.

— Не волнуйся. Я не держала и не держу на тебя зла.

— Ага, но, Флаттершай, — та нахмурилась, — ты мне даже разнос не устроила или чё-нить в духе.

— Я хотела тебе только добра, думала, что от тусовок с крутыми девчонками тебе будет хорошо, вот и...

Несколько слезинок скатилось по щекам Рейнбоу, когда она обняла Флаттершай в ответ.

— Не, отчего мне реально хорошо, так это когда рядом вы, ребят.

Все сидевшие за столом — кроме Сансет — испустили протяжный вздох умиления. Сансет сделала вид, что её тошнит.

К счастью, прозвенел звонок, возвестивший конец обеда, и положил конец этому блевотному дружбопиру. Девчонки поднялись из-за стола и, выйдя из столовой, стали потихоньку расходиться кто куда.

Рейнбоу и Сансет плечом к плечу дошагали до вестибюля.

— Знаешь, — подала вдруг голос Рейнбоу, — мне как-то неловко за Гильду. Я выпустила весь пар на неё, а выбесила меня ты.

— Да уж, заметила, — фыркнула Сансет. — Синяки такой подарочек, что лучше уж дари их Гильде, а не мне.

Они остановились на пересечении коридоров, намереваясь разойтись в противоположных направлениях.

— Ну, давай типа, увидимся, — Рейнбоу ткнула Сансет кулаком в плечо на прощание.

— Ага, увидимся, — та ткнула её в ответ.

Только отойдя на порядочное расстояние, Сансет схватилась за ноющий синяк на плече и негромко выругалась.

— Можно и без этого было.

И зашагала к классу, не подозревая, что Рейнбоу думает о том же самом.

Шаг 13: Сладкозвучные напевы

Дверь гаража приоткрылась медленно и с нарастающим скрежетом, словно бы то некий зверь разинул пасть — и вдруг испустил страшный рёв. Громкий ушераздирающий рык разорвал раннюю тишину, прокатился по всей улице и вдребезги расколол хрупкий утренний покой всех, кто ещё нежился в постелях.

Но для Сансет Шиммер он звучал подобно ангельскому сонму.

Сидя на чёрном «Тандербёрде», она раз за разом дёргала за ручку, купаясь в раскатах грома. Потом протянула другую руку и погладила свежую краску: пальцы коснулись гладкой глянцевой поверхности.

— Не верится даже. Мурлычет, как котенок, — ворковала Сансет. Она перевела взгляд на перепачканного в масле парня, прислонившегося к стене с донельзя гордым видом. — Гризер, не ведаю твоих секретов, но ты просто волшебник!

Парень усмехнулся.

— Ты это маме моей скажи, не мне. Она думает, что возиться с байками и лабать в группе означает «растрачивать себя впустую», — он отошел от стены и пожал плечами. — Так-то всегда пожалуйста.

— Ты просто не представляешь, что это для меня значит, — Сансет прильнула щекой к приборной панели и с удовольствием вздохнула. Больше никакого общественного транспорта и, упаси Селестия, бесконечной ходьбы. Езжай куда угодно, когда угодно. Она открыла глаза. — И кстати, почему так долго?

— Я детали не из широких штанин достаю, знаешь ли, — Гризер постукал ногой по двигателю. — В смысле, кроме шуток, этой развалюхе реально понадобился капремонт. С чего, по-твоему, я так много запросил?

Она закатила глаза. Эта шалость влетела ей в кругленькую сумму — почему, собственно, в последнее время она жила на одних макаронах да яблоках. И почему кожаная куртка пришлась не по карману.

«Да ладно, оно того стоило».

Гризер прошелся вокруг мотоцикла, любуясь своей работой.

— Твой агрегат разваливался на части, когда ты его сюда притащила. Мне вообще интересно, как можно настолькоухайдакать байк. Где ты его раскопала, на свалке?

— Где ж ещё, — съязвила Сансет.

— Ну ладно, внукам ещё оставишь.

Сансет снова выжала газ, и мотоцикл взревел с новой силой.

— Ещё раз спасибо, Гриз.

Парень улыбнулся и отошёл к верстаку.

— Без проблем, Сансет. Кстати, на этой неделе «Флэш Драйв» выступают. Не заскочишь?

Сансет подняла свой шлем с земли, сосредоточившись взглядом на ярко-красном рисунке.

— Нет.

— Вы оба никак не помиритесь?

Она нацепила шлем и подняла щиток.

— Чёрт разберёт, что между нами. Сомневаюсь, что он мне обрадуется. Ещё свидимся, Гриз.

Не дожидаясь ответа, она опустила щиток и ногой задвинула подножку. Мотоцикл по мановению кисти выехал из гаража и устремился по улице, оставляя после себя облако пыли и гравия.

Прошлое, будущее — все мысли потом. Только сегодняшний день, а сегодня она свободна! Она мчала по пригороду, размётывая в пух и прах сонливую тишину. Встречный ветер обдувает тело, за спиной развеваются волосы.

Сансет свернула на главную автостраду, постепенно набирая скорость. Она вклинилась в утреннее движение, всё поражаясь, что не растеряла навыка. Учиться вождению было нелегко, но стоило ей освоиться, и пришла уверенность: да она рождена в седле!

Впереди простиралась прямое шоссе, и Сансет ещё прибавила газу, c ухмылкой до ушей наслаждаясь чувством свободы. Хотелось просто гнать вперёд, оставив всё позади. Накататься вдоволь по открытой дороге и не переживать ни о чём, кроме себя. Вырваться на свободу в прямом смысле этого слова.

Идея казалась такой заманчивой, что девушка даже не сомневалась. Лишь образы шести девчонок кружили в голове, улыбаясь и маша ей. Сердце пропустило удар, как будто они призывали вернуться назад.

Когда-нибудь раньше такой расклад показался бы ей смехотворным, и она без раздумий отбросила бы его куда подальше. Но теперь, узнав их с новой грани, отказать им было как-то... бессердечно.

К тому же денег на еду и бензин надолго не хватит.

За рыком движка Сансет услышала нарастающий вой сирен. Она бросила взгляд в зеркало: за ней увязалась чёрно-белая полицейская машина с ярко горящими мигалками.

— Сволочизм, — пробормотала она и свернула на обочину. Затормозив, она сняла шлем и вдохнула свежего воздуха.

Сзади остановилась полицейская машина, из неё вылез офицер в форме такой же синей, как его волосы. Бледный цвет его лица неожиданно напоминал о Винил Скрэтч. Родственники, может?

— Мэм, знаете, почему я вас остановил? — подойдя ближе, он снял тёмные очки.

— Да, я превысила скорость почти на двадцать км/ч.

— Ладно... — он приподнял бровь, — хоть дурочку не строите, и на том спасибо. Ваши права и техпаспорт.

Сансет вытащила бумажник и протянула ему права.

— Эм, послушайте... офицер Армор, — она вчиталась в значок на груди, — насчет паспорта...

«Армор... Армор... где-то я это слышала».

— Сансет Шиммер? — он вытаращил глаза.

— Да. А что-то не так? — она смотрела на то, как он переводит предельно сосредоточенный взгляд то на неё, то на права.

— Слушайте, — заговорил он спустя целую минуту, — на первый раз прощаю. И впредь внимательнее соблюдайте скоростной режим, совет на будущее. Чтобы я вас больше не останавливал.

И отдал права обратно Сансет.

— Ох, спасибо, — моргнула девушка. Когда она наконец подняла взгляд, он шагал обратно к патрульной машине.

— Вам разве в школу не нужно? — заведя двигатель, высунул голову и крикнул он.

— Нужно...

— Вот давайте и проезжайте туда, мисс Шиммер.

Пока странный офицер отчаливал восвояси, Сансет всё никак не могла прекратить повторять его имя в голове.

— Знаю ведь, что слышала, но где?

И только когда она вывела своего стального скакуна обратно на шоссе, воспоминания ударили ей в голову.

«Это ж из-за тебя их легавый Армор повязал!»

«Точно. Это он двух хмырей арестовал. Но почему тогда меня-то отпустил?»

Узнал, кто в действительности вломил той сладкой парочке? Хотя всё равно странно выходит: «А, это ты им всыпала по первое число, ну ладно, поезжай с миром».

Сансет мысленно пожала плечами и отбросила раздумья в сторону. Как бы то ни было, впредь на штраф лучше не нарываться.

*      *      *

К тому времени, когда она решила заехать в школу, наступил обед. Как только она припарковалась на школьной стоянке и встряхнула волосами, перед лицом возникла знакомая розоволосая мордашка.

— Вот ты где, Сансет! А мы всё гадали, куда ты запропастилась, — взгляд Пинки остановился на чёрном мотоцикле. — О, да тебе вернули твоего вороного скакуна! Здорово!

— Ещё как, — в знак согласия кивнула Сансет и со змеиной проворностью перехватила уже тянущуюся руку Пинки. — Прикоснешься к нему, и я устрою тебе большое турне на переднем колесе. Ясно?

— Агашечки.

— Отлично, — она улыбнулась и, обойдя Пинки, направилась в главное здание. — ну, что новенького, Пинк?

— Новенького? Хм-м, давай-ка посмотрим... о! У Паунд Кейка режутся зубки! Вчера он меня укусил, вот откуда знаю, и это было очень больно! И-и-и-и-и вчера я получила четвёрку за контрольную по английскому. И-и-и-и-и....

«Вот и спрашивай потом, угу», — мысленно прокляла себя Сансет.

— ...О, и чуть не забыла: я устраиваю на следующей неделе пижамную сладко-ужасную вечеринку на Хэллоуин! Ты придешь?

— Не думаю.

Пинки состроила жалобное лицо, а глаза сделались широкие, как две обеденные плошки.

— Ну-у-у-у-у-у пожа-а-а-а-а-а-алуйста! Все-все-все там будут!

— Ладно, твоя взяла, я приду.

«Как будто у меня есть выбор».

— Юху-у! — Пинки запрыгала вокруг Сансет и прошлась колесом по коридору. — Тебя такое веселье ждёт! Сначала пойдем за конфетами, а потом вернемся ко мне за кексиками и мороженкой, а потом будем рассказывать страшные истории и жарить зефирки! Ну не весело ли звучит?

— Нет.

Пинки и не думала вставать на ноги.

— Это ты сейчас так говоришь, но вот обожди — и распробуешь всё-всё! Тебе понравится!

Она проколесовала до столовой вместе с Сансет, шедшей следом, и вскочила на две ноги у привычного стола.

— А знаете что, девочки? Сансет согласилась прийти на хэллоуинскую вечеринку!

— Ну что же, приятно слышать. Чем больше, тем веселее, — отложив бутерброд, улыбнулась Рэрити. — А в кого наряжаться планируешь?

— Ни в кого, — бесхитростно ответила Сансет. — Не поздновато нам в переодевалки играть?

— О, ну разумеется, нет. Забаве все возрасты покорны.

— И бесплатным конфетам! — Пинки заявила это с настолько серьёзным видом, насколько вообще было возможно. — Никогда не говори «нет» халявным сладостям!

«Ага, философ Пинки и вся мудрость вселенной».

— Бесплатные конфеты — совсем другое, — Твайлайт с сомнением поглядела на неё, но тут же улыбнулась с какой-то ностальгией. — Переодеваться в кого угодно просто весело. Мы с подругой частенько заимствовали реквизит из театрального кружка и наряжались во всякие прикольные костюмы.

Сансет пожала плечами и стянула яблоко с тарелки Эпплджек, совершенно не обращая внимания на взгляд, которым та её одарила.

— Бессмыслица же. Никогда этого не понимала, даже когда жила в Эквестрии.

— В Эквестрии есть Хэллоуин? — ахнула Пинки.

— Не совсем. Видишь ли, у нас есть праздник, называющийся Ночью Кошмаров. Он почти такой же, только легенда о происхождении другая. Начиналось всё с того, что... м-м-мпф!

Пинки с шиканьем резко закрыла ей рот ладонью, оборвав всю повесть.

— Не-не-не-не! Побереги её до вечеринки! Из такой истории получится отличная страшилка! — и как ни в чём не бывало убрала руки.

— В общем, — вмешалась Рэрити, — ты уверена, что не хочешь нарядиться вместе с нами?

— Уверена. Я даже не знаю, в кого именно.

— О, о! — Пинки замахала рукой. — Тебе бы точно подошёл костюмчик чёрта!

На сей раз испепеляющий взгляд возымел над Пинки эффект. Она опустила руку и сползла на край стула, как-то неловко сдувшись.

— Рановато?

— Слишком, — буквально прошипела Сансет.

— Ладно, — Рэрити вклинилась в беседу, — если передумаешь, я тебе с радостью помогу подобрать что-нибудь подходящее.

Сансет, сложа руки на груди, откинулась на спинку стула.

— Уж спасибо, буду иметь в виду.

*      *      *

Скрип тряпки — единственное, что занимало мысли Сансет, пока она одиноко стояла в актовом зале и до блеска начищала разнообразные медали и трофеи, выигранные за многие года. Остаток дня она провела в дурном расположении духа и старалась унять скверное настроение, полируя награды усерднее, чем обычно.

— Ой, а почему б тебе не нарядиться бесом-демоном? — пискляво изрекла девушка, попытавшись изобразить Пинки, невнятно заворчала и налегла на кубок с утроенными силами. — Ты ж молодая, шутливая, тебе всё легко, да?

Она подняла кубок и уставилась на своё сияющее отражение.

— Посмеялась бы ты... если б сама такой стала, — прошептала она.

На гладкой поверхности вместо её лица возникла демоническая рожа — Сансет уронила кубок, и тот покатился по полу. Она приложила руку сердцу и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь прийти в себя.

— Держи себя в руках, Шиммер. Просто почудилось.

Со вздохом она нагнулась, подняла упавший кубок и водрузила его на место. Потом окинула взглядом ряд трофеев, сверкающих подобно флюоресцентным лампам.

С работой покончено, и Сансет убрала моющее средство и тряпку, которыми пользовалась, в кладовую.

Пнув закрытую дверь, она вытерла руки о джинсы, тщетно стараясь избавиться от въевшейся химической вони.

На выходе из актового зала её ушей вдруг достиг восхитительный звук. Немыслимо нежная мелодия, срывающаяся с воздушно-лёгких струн. Сансет раньше никогда не слышала ничего столь чудесного.

Она потянулась за ним, точно как по зову сирен, желая узнать, откуда он исходит. Поиски привели её в малый класс, отведенный под музыкальные уроки. Она заглянула в окно и искренне удивилась той, кого ей довелось там увидеть.

Посередине комнаты одиноко восседала Твайлайт, поджав скрипку у подбородка, а смычок танцевал по струнам, извлекая чудесные звуки.

Сансет очень осторожно приоткрыла дверь и прошмыгнула внутрь, не потревожив Твайлайт скрипом петель. Встав напротив задней стены, она продолжила вслушиваться в сольное исполнение Твайлайт, очарованная композицией, и каждый новый аккорд поднимал в её груди целую бурю чувств. Казалось, будто слушаешь отрывок из некой симфонии, мелодию столь чистую и прекрасную, что невольно хотелось всплакнуть.

Когда утих последний аккорд, Сансет открыла глаза: она и не заметила, как музыка унесла её в неведомые дали. Улучив момент, она произнесла осиплым голосом:

— Красиво... играешь.

— Ай! — Твайлайт чуть не выронила скрипку, но в последний миг неуклюже поймала и прижала к себе. Она повернулась на своём стуле и круглыми глазами поглядела на Сансет. — А, это ты. И долго ты так?

— Не знаю. Потеряла счёт времени, — та пожала плечами.

Она отошла от стенки и пододвинула к себе стул.

— Не знала, что ты играешь на музыкальном инструменте.

Твайлайт окинула скрипку любовным взглядом.

— Ну да. С шести лет как. В моей бывшей школе всех привлекали к внешкольным занятиям, вот я и присоединилась к школьному оркестру.

— Ты и вправду хороша. В смысле, правда-правда.

— Спасибо, но не думаю, что прямо уж настолько, — от похвалы щечки Твайлайт загорелись румянцем.

Сансет удивленно глянула на неё.

— Шутишь? Ты слышала свою игру? Наша президент школы за прошлый год играла на виолончели, и ей полностью оплатили учёбу в музыкальном. А ты легко её переплюнешь!

— Ты правда так считаешь?

— Не считаю — знаю, — кивнула Сансет.

— Я очень ценю твои слова, Сансет, — Твайлайт покрутила прядку волос. — Но это всего лишь увлечение, не более того. Филармония не по мне.

— А жаль, ты бы прославилась. Может, даже на весь мир.

— Может, — Твайлайт покачала головой, — но слава музыканта мне ни к чему. Я хочу быть естествоиспытателем или физиком — помогать миру.

— Ну да, каждому свои фломастеры, — закатив глаза, Сансет убрала чёлку с глаз.

— А ты играешь на чём-нибудь?

— Нет. Флэш пытался научить меня играть на гитаре, но... — она потупила взгляд, уставившись на свои тонкие пальцы, — я так далеко и не продвинулась.

— Он всегда такой грустный, когда мы с ним говорим, — Твайлайт вздохнула, заёрзав на стуле. — Эта... другая Твайлайт с ним что-то сделала?

— Принцесска ничего не творила, — Сансет помотала головой. — Он просто втюрился по уши, а она ушла — вот и треснуло сердечко.

И пожала плечами.

— Сам себе злобный буратино, в общем-то.

— Оу, — голова Твайлайт удрученно поникла, — значит, он продолжает со мной общаться только потому, что...

— Слушай, я сказала, что девчонки никогда с тобой бы так не поступили, вот и с Флэшем так же. Но он влюбился в девушку, которая выглядит так же, как ты, и теперь не знает, что с собой поделать… долбоклюй… — тихо пробормотала Сансет, — он что-то чувствует к «Твайлайт Спаркл», просто не осознает, что она — это не ты.

— Весьма печально, если подумать, — Твайлайт принялась настраивать свою скрипку, проверив её парой движений смычком. — Но не думаю, что могу ответить ему взаимностью.

Сансет снова кивнула.

— Он хороший парень. Идиот, конечно, но порядочный, — она встала и потянулась. — В общем, чего я заявилась: твоя музыка супер. Сыграй как-нибудь девчонкам, заодно и от принцесски-зазнайки отличишься.

Она уже было вознамерилась уходить, как Твайлайт вскочила и запричитала:

— П-подожди, Сансет, эмм... н-не хочешь снова прогуляться вместе до дома?

— Не-а, я вернула к жизни свой байк. Ходьба для неудачников.

— У тебя есть мотоцикл?

— Да, я про это только что сказала, гениальная ты наша, — Сансет закатила глаза.

— Прости. Наверное, э-э, увидимся завтра тогда, — Твайлайт, потупив взгляд, почесала затылок.

«Блин, ну вот чего она такая умильная? — Сансет посмотрела на то, как она садится и вновь принимается за скрипку, сыграв несколько легких грустноватых нот. — Гр-р, зачем я это делаю?»

Сансет потерла виски и спросила:

— Твайлайт, не хочешь прокатиться до дома?

— Прокатиться? На мотоцикле? — вскинулась та.

— Ну, чёрт. Да.

— Н-ну, не знаю. А это не опасно?

— Середина на половину.

— Я, по правде, не знаю, как мои родители воспримут то, что я катаюсь на мотоцикле, — она тревожно сложила пальцы домиком.

— Тогда не говори им, делов-то, — терпение Сансет испарялось с катастрофической скоростью, а Твайлайт всё продолжала раздумывать. — У тебя три секунды, чтобы решить. Две...

— Хорошо, хорошо, я попробую! — торопливо заговорила Твайлайт. — Только дай слово, что ничего плохого не случится, ладно?

— Даю слово, что ничего плохого не случится, — Сансет, вынужденная это сказать, искренне надеялась, что силы природы уступят этому правилу. — Тогда собирай свои вещички, я отчаливаю прямо сейчас.

Без лишних слов — но с крайне довольной улыбкой на устах — Твайлайт шустро убрала скрипку в футляр и схватила свой рюкзак.

Они вместе покинули музыкальный класс и остановились у шкафчика Сансет, чтоб забрать шлем перед выходом на парковку.

— Это твой? — Твайлайт осмотрела полуночно-черного «коня». — Тебе идет.

— Сочту за комплимент.

— О, не волнуйся, так и есть! — поспешно воскликнула Твайлайт. — Так, эм, где ты его раздобыла?

— Нашли его с Флэшем на свалке пару лет тому назад, починили, и он согласился оставить его у себя. Но поработали мы так себе, видать. Движок постоянно глох и в конце концов загнулся окончательно. Я отдала его одному хорошему другу, и вот он уже реально хорошо его отремонтировал.

— Так... ничего опасного, правда? — Твайлайт слегка подтолкнула колесо ногой.

— Да, да, он безопасен. Просто поверь, ладно?

— ...А где ремни безопасности?

— Нет на нём ремней безопасности, — простонала Сансет.

Твайлайт слегка наклонила голову и посмотрела на неё.

— И... как мне ехать с тобой?

— Держись за меня как можно крепче, — Сансет перемахнула через середину и повернула ключом в замке зажигания, позволив рокоту вырваться наружу. — Залезай.

Недолго поколебавшись, Твайлайт оказалась у неё за спиной и обхватила обеими руками за талию.

— Мне всё равно не по себе! — прокричала она сквозь шум двигателя.

Сансет безнадежно вздохнула и, сняв с себя шлем, надела его на голову Твайлайт.

— Вот. А теперь заткнись, сиди на месте и не вздумай свалиться.

Она убрала подножку и надавила на газ, выехав с парковки прежде, чем пробудить в нём настоящую мощь. Стоило им резко рвануть с места, как Твайлайт что есть мочи прижалась к ней, дрожа всем телом. Пока ещё Сансет находила это забавным, но всё же и правда надеялась, что та не грохнется.

Ветер хлестал по лицу, щипля глаза и заставляя жалеть о том, что дала шлем Твайлайт. Впрочем, поездка долгой не планировалась: Твайлайт жила в двух шагах от школы. Сансет немного сбавила скорость, когда они въехали в тихий пригород; армия домов-клонов неприятно давила на психику.

Она затормозила перед домом Твайлайт и заглушила двигатель. Та всё ещё плотно держалась за неё, шлем упирался в спину.

— Эй, Спарки. Можешь отпускать, мы на месте.

Твайлайт подняла голову и с черепашьей медлительностью слезла, будто боясь, что мотоцикл внезапно дернётся вперед. Потом сняла шлем и, вручив его хозяйке, сделала пару пробных шагов до крыльца.

— Хе... это... не так уж плохо было, хе...

Сансет посмеялась, глядя на очумевшее выражение на её лице.

— Не волнуйся, скоро привыкнешь.

Раздался щелчок, и обе девушки повернулись к открывшейся входной двери: к удивлению Сансет, из неё высунулась голова офицера Армора.

— О, Шайни! — воскликнула Твайлайт, её страхи будто испарились. — Я не знала, что ты будешь дома.

Шайнинг вышел на улицу совсем не в полицейской форме, а в обычной повседневной одежде.

— Смена закончилась пораньше. Я как раз собирался заехать за тобой через минутку, но, вижу... тебя уже подвезли, — он осторожно покосился на Сансет.

Сансет усмехнулась ему — просто по старой привычке, когда на неё так поглядывали.

— Вечера, офицер Армор.

Он спустился по лестнице и остановился, чтобы быстренько приобнять Твайлайт.

— Мисс Шиммер.

Твайлайт заметалась меж ними взглядом.

— Вы знакомы?

— Была у нас тут небольшая погоня, — ответил Шайнинг. — Мисс Лихач проехалась немного быстрее положенного.

Глаз Сансет дернулся.

— Дай нам минутку, Твай, — парень посмотрел на Твайлайт.

— Шайнинг... — предостерегающе начала она, сощурив глаза.

— Мы просто поговорим, обещаю.

Она побуравила его взглядом несколько секунд, после чего кивнула.

— Ладно, — улыбнулась она и помахала Сансет, — увидимся завтра!

Шайнинг не произнес ни слова, пока Твайлайт не исчезла за дверями.

— Сансет Шиммер.

Сансет приподняла бровь. Она уже соединила в голове все детальки мозаики и теперь просто ждала, пока услышит им подтверждение. И увидит, каким окажется приговор.

— Неплохой мотоцикл, — похвалил Шайнинг.

Признаться, не это она ожидала от него услышать.

— Ну, спасибо, — она только и могла, что ощущать, как он скользит по ней оценивающим взглядом.

Наступила долгая минута тишины, после чего парень заговорил снова.

— Твайлайт... хорошего мнения о тебе. Я вот правда не ожидал, что ты...

— Что я что? Одеваюсь в кожу и катаюсь на мотоцикле? — осуждающе спросила Сансет.

Он виновато посмотрел на неё, почесав затылок.

— Хм, ну да. Извини... ты просто выглядишь не так, как я себе представлял.

— Хмф, — Сансет потянулась за ключами, но её остановил голос Шайнинга.

— Но ты спасла мою сестру.

«Ах, вот оно что. Плакала моя теория о Винил Скрэтч».

Она уставилась на него, ожидая продолжения.

— В общем, это многого стоит. Твайлайт думает, ты отличная подруга...

«Твайлайт неправильно думает».

— ...и я не могу просто закрывать глаза. Слушай, я что хочу сказать... спасибо тебе. Спасибо тебе огромное.

Сансет над чем-нибудь эдаким явно посмеялась бы, если бы он вдруг украдкой не утёр мелькнувшую слезу.

И она просто мягко улыбнулась и ответила:

— Давай без этого. Вот серьезно.

Сансет надела шлем и завела двигатель, как вдруг услышала окрик Шайнинга.

— И держись подальше от неприятностей, Сансет! В следующий раз просто так не отпущу!

Сансет усмехнулась в шлем. Байк издал громовой рёв и понёсся по улице, набирая скорость.

«Кое-кто забыл про волшебное слово».

Шаг 14: Вызов на дом

Сансет вот уже в четвёртый раз за эту долгую ночь резко просыпалась от навязчивого подсознательного страха, вжимаясь лицом в мокрую подушку и судорожно дыша.

Она подняла голову, яростно протёрла глаза и испустила разгневанный рык, оборвавшийся стоном.

Свесившись с постели, Сансет схватила стоящий на полу пузырёк найквила и запустила им в стену. Громкий бряк почти заглушил треск лопающегося пластика, и, когда пузырёк упал на пол, по потёртому ковру начало растекаться голубое пятно.

Сансет села на матрасе прямо и уставилась на руки, положив их на колени. Так продолжалась уже несколько ночей подряд; она спала-то всего ничего, пока очередной ночной кошмар не одолевал её, вынуждая проснуться. Вчера вечером она уже настолько боялась засыпать, что приняла лекарства в надежде, что от них полегчает, и у неё наконец получится отдохнуть.

Всё впустую.

И Сансет понятия не имела, почему кошмары посещают её все чаще и чаще. Когда такое случается раз в неделю, ещё ладно, но теперь, раз за разом… это начало изматывать.

— Сансет, дорогуша, с тобой всё в порядке? Ты уже второй раз засыпаешь на уроке, — спросила Рэрити.

— Нет. У меня... проблемы со сном, — пробурчала Сансет и опустила голову на руки; её глаза снова закрывались.

— Ох, со мной такое тоже временами случается. Ты уже какие-нибудь лекарства пробовала принимать?

— ...Ага, Рэрити, замечательный совет, — Сансет свирепо взглянула на разбитый пузырёк.

— Так нельзя! Она просто пыталась помочь.

Нахмурившись ещё сильнее, она полезла рукой под подушку и вытащила плюшевую принцессу Твайлайт Спаркл.

— Ты вообще когда-нибудь затыкаешься? — прорычала Сансет.

— А ты что, заткнуть меня не можешь?

Сансет открыла было рот, но остановилась, не способная придумать достойный ответ.

Технически это правда. Плюшка была всего лишь олицетворением каких-то глубинных процессов, происходящих в подсознании. И в любой момент можно заставить её замолчать... или сжечь.

— Ненавижу тебя, — невозмутимо заявила Сансет.

— Ты мне это каждый день напоминаешь. Придумай что-нибудь посвежее, ну правда.

Подушив нахалку пару секунд, Сансет швырнула её на письменный стол и плюхнулась на подушку, рыча от гадливости. И хоть её веки были налиты тяжестью, она боялась самой мысли о сне, страшась очередных видений. Увиденного уже хватит, чтоб написать сценарий и отослать в Голливуд!

Тем не менее даже шанса на мирный отдых было достаточно, чтобы девушка свернулась калачиком, натянув на голову одеяло. Она замедлила дыхание до спокойного и равномерного и расслабила разум, как делала на стольких занятиях по магии с Принцессой Селестией. К счастью, с прочищением головы проблем не возникло.

«Так им, этим кошмарам...»

Сансет не пролежала с закрытыми глазами и минуты, как вдруг пронзительно загудел телефон, вибрирующий прямо на краю стола.

— За что, дери вас черти, за что? — она инстинктивно потянулась за телефоном, готовая высказать звонящему — кем бы он ни был — всё, что о нём думает.

Посмотрев на высветившийся на экране номер, она нахмурилась.

— А с другой стороны, трубку лучше вообще не брать.

Рука машинально раскрыла телефон.

«Не стоило и сомневаться, я ничему не научилась».

— Алло? — произнесла Сансет, держа телефон в паре сантиметров от уха, и приготовилась услышать резкий голос Пинки.

— Приветик, Сансет! Это Пинки!

— Уже догадалась. А ты знаешь, который сейчас час? — прорычала Сансет.

— Эм-м-м, рассвет?

Подняв голову, она увидала тонкую полоску света, пробивающуюся из-за краёв картонного квадрата, который она пристроила на окно. Встав на колени, она выглянула в цех — там было ещё светлее.

— Ох.

— Ого, ну ты и соня. Я знаю, что сегодня суббота, но давным-давно пора быть на ногах, глупышка.

— Нет, сегодня суббота, и я буду спать сколько влезет. 

«И когда я так обленилась?»

— Просто скажи, чего хочешь, и я пойду обратно в кровать.

— Ну, вообще-то Флэш с группой собираются немного подработать сегодня в парке, а мы с девочками хотели спросить, не...

— Нет!

Сансет захлопнула телефон прежде, чем Пинки смогла бы договорить. Грянь хоть апокалипсис, она никуда не попрётся с Флэшем. Любовь к нему, может, была и не совсем искренней, но их разрыв всё равно задел какие-то струнки в душе. Она вообще едва выносила то, что они ходят в одну школу, а тут предлагают убить целое утро на его дебильные бренчания?

— А вдруг ты злишься не на него, а на себя за то, что обманывала его и...

— Заткнись!

Телефон полетел в направлении стола, отчего и девайс, и плюшка упали на пол. Сансет вновь завернулась в одеяла, укрываясь от внешнего мира.

*      *      *

— Нет! 

Раздалось гудение, и связь оборвалась. Шесть пар глаз, моргнув, отстранились от сотового телефона и переглянулись.

Девчонки, стоящие в тонкой тени огромного облетевшего дуба, сгрудились вокруг телефона Пинки с не шибко-то удивлёнными лицами.

— Вот видишь? — Рэрити с гордым видом скрестила руки. — Я ведь говорила, что она не захочет.

— Хм-м-м, может, нам стоит позвонить ещё раз, про-о-о-о-о-сто чтоб убедиться, — Пинки, потирая подбородок, внимательно поглядела на телефон.

— Она звучала устало, — Твайлайт опустила её руку. — Может, нам стоит просто дать ей отлежаться.

— Ну во-о-от, всю музыку же пропустит.

И сколь бы сильно Твайлайт ни хотелось, чтобы Сансет к ним присоединилась, та всю неделю выглядела... квёлой и... более отстраненной, нежели обычно... Лучше пускай немного отдохнёт.

— Не волнуйся, Пинки. Уверена, у Флэша будут и другие выступления, — ободрила Твайлайт.

— Знаю, — в голосе Пинки по-прежнему слышалось разочарование. — Но это была бы первая сходка Великолепной Семёрки! А теперь придётся ждать до Хэллоуина.

— Чё-чё Великолепной? — спросила Рейнбоу.

— Великолепной Семёрки! — высоко подпрыгнув, Пинки выбросила в воздух конфетти. — Мы больше не можем быть Кантерлотской Пятёркой и Основной Шестёркой, поскольку с нами и Твайлайт, и Сансет. И если всё сложить, то получается семеро! А семь такое классное число, прям как мы! Вот поэтому мы теперь — Великолепная Семёрка!

Твайлайт слушала разглагольствования Пинки вполуха и вместо этого вычисляла, откуда появилось конфетти. Заметив это по её лицу, Рэрити положила ей руки на плечи и только покачала головой.

— Верняк, — медленно протянула Эпплджек. — Ну шо тады, давайте двигать. И смотрите, шоб мы заняли хорошие места.

— Кхе, не в обиду, но о группе Флэша знают три с половиной человека. Чёт мне подсказывает, с местами проблем не будет, — откашлялась Рейнбоу.

Выйдя из тени дерева, девчонки спустились по склону невысокого холма. Тут и там на близлежащем поле виднелись одеяла для пикников, а в небе парили на лёгком ветерке воздушные змеи.

Твайлайт восторгалась нежным осенним днём и очень жалела, что не взяла с собой Спайка. Так бы и загладила вину.

Они пересекли деревянный мост; одетая в фиолетовую куртку Твайлайт поёжилась от дуновения стылого ветерка. Оглядев небольшой ручей, бегущий под мостом, она вспомнила свою встречу с Сансет и вместе с этим то, как ей открылась тайна о существовании другого мира.

Твайлайт по-прежнему временами мучилась этой мыслью, её рациональный ум отвергал её как вздор, который несла... целая группа учеников. Тем не менее время, проведённое с ними, доказывало, что все они — кроме Пинки — совершенно здравомыслящие. Пребывание рядом с ними дарило Твайлайт такое тепло, какого она никогда прежде не чувствовала.

И когда рядом была ещё и Сансет...

— М-м-м? И с чего это мы так заулыбались и зарделись? — кокетливо улыбнулась Рэрити.

— А? Я? Улыбаюсь? А, да ничего такого, ха-ха! И я однозначно ни о ком таком не думала! — вывалилась из своих мыслей Твайлайт.

Все остальные девчонки обернулись и посмотрели на неё с такими же, как у Рэрити, улыбками.

— Ух ты, ах ты! Тебе точно кто-то нравится! Кто он, ну кто он? — подпрыгнула Пинки, остановившись буквально в паре сантиметров от лица Твайлайт.

— Н-никто! — отступила на шаг Твайлайт, пытаясь вернуть себе личное пространство. — Я просто размышляла о погоде!

— Дорогуша, от созерцания облачных узоров девушки не краснеют, — пожурила Рэрити. — Можешь не секретничать.

— Тебе нравится Флэш Сентри, да? — широко улыбнувшись, Пинки ткнула Твайлайт в нос. — Точно-точно! Я вижу, что это написано у тебя на лице!

Нервная улыбка Твайлайт превратилась в полный мрачных опасений взгляд, после чего переросла в яростное несогласие.

— Ничего он мне не нравится!

— Ну вот не знаю, Твай. Как по мне, ты на него запала, — ухмыльнулась Рейнбоу.

— Ты действительно много с ним разговариваешь, — тихо добавила Флаттершай.

— Это не я с ним, а он со мной! — всё сильнее распалялась с каждой секундой Твайлайт. — Он хороший парень, но в этом плане он мне не нравится. И вообще, он нравится... другой Твайлайт Спаркл.

Никто не знал, как именно нужно на это отвечать.

— Ты не знаешь этого наверняка, дорогуша. Он, может, чрезвычайно увлёкся тобой, — ободряюще произнесла Рэрити, нарушив болезненное молчание, в которое все погрузились.

Твайлайт покачала головой, припоминая недавние слова Сансет. Она была уверена, что со временем Флэш начнёт разделять их двоих, но конкретно сейчас ему просто хотелось принцессу.

— Даже если он и «увлечён» мною, я ничего такого к нему не испытываю.

— Ну а на кого же ты тогда запала на самом деле? — спросила Пинки.

— Ни на кого! — воскликнула Твайлайт, вновь зардевшись.

Эпплджек оттащила Пинки прочь.

— Хорош вам — её дело, коль не хочет рассказывать.

«Спасибо тебе, Эпплджек».

— Да, и кроме того, рассказывать не про кого, — Твайлайт выдохнула со спокойной душой.

«Даже если она и нравится мне... я ей ни за что не понравлюсь…»

Хоть Рэрити и бросала на Твайлайт недвусмысленные взгляды, но ни она, ни кто-либо другой не стал допытываться дальше.

Они пересекли вторую половину парка и подошли к огромному помосту, на котором уже были установлены микрофон, колонки и барабанная установка. Вокруг сцены располагались несколько рядов кресел, уже занятых немалым количеством слушателей.

— Ты ведь говорила, что «Флэш Драйв» непопулярны, — Твайлайт бросила взгляд на Рейнбоу, которая на это лишь пожала плечами.

— Мы перестали тусоваться отдельными кружками, вот народ и повалил.

Флэш и другие участники его группы собрались перед сценой, настраивая гитары и проверяя звук. Оторвав голову от своего инструмента, он тепло помахал Твайлайт; она с обеспокоенной улыбкой нехотя махнула ему в ответ.

Заняв места в первом ряду, девчонки в ожидании начала завели бесцельную беседу. Подошли ещё несколько подростков, заняв часть пустующих мест, в то время как остальные посетители парка предпочли находиться в отдалении, хоть им и было интересно.

Твайлайт и сама не знала, чего ожидать. Когда она спросила про группу Флэша у Сансет, та лишь ответила: «Нормальные, что сказать. По крайней мере, по стандартам современной музыки твоего мира».

«Твоего мира... — помимо всего прочего, у Твайлайт время от времени случались трудности с припоминанием того, что Сансет не местная. Она пони... из другого измерения... — И когда жизнь стала настолько... странной?»

Воздух прорезал гитарный рифф, сопровождаемый треском статики. Вынырнув из спутанных мыслей, Твайлайт подняла взгляд и увидела, что Флэш стоит перед группой с микрофоном в руке.

— Кантерлотский парк! Готовы зажечь?

Прозвучали должное количество аплодисментов и пара разрозненных одобрительных выкриков. Судя по всему, не удовлетворившись этим, Флэш сыграл ещё один рифф и прокричал:

— Я сказал: Кантерлотский парк, вы готовы зажечь?!

В этот раз большая часть присутствующих разразилась одобрительными выкриками. Даже Флаттершай тихо проскандировала «йей» от возбуждения, однако сама Твайлайт ограничилась лишь вежливым хлопаньем в ладоши.

Услышав овации, Флэш широко улыбнулся и кивнул барабанщику, в котором Твайлайт узнала другого ученика — Тандерлейна. Он принялся отбивать спокойный ритм, похожий на биение сердца и звучащий почти в унисон с треньканьем гитары Флэша. Оставшиеся участники группы вскоре присоединились к ним, и публику омыло волной звука.

Звук. Для Твайлайт музыка представлялась лишь звуком. Да, в мелодии присутствовали ритм, гармония, хороший темп и неплохое умение, но за ней не стояло никакой цели, кроме желания «крутого» звука. Что-то вроде тех рок-групп, которых Шайнинг часто включал на полную громкость в своей комнате. Они тоже были «классными», но никогда не вкладывали в произведения всю свою душу, как композиторы былых эпох.

Тем не менее Твайлайт всё же пыталась получить от этого удовольствие. Она хлопала в такт некоторым мелодиям и одобрительно кричала в конце каждой песни. «Флэш Драйв» никоим образом не были плохи, просто их музыка была не в её вкусе.

Именно тогда Твайлайт и поняла смысл слов Сансет.

«Наши с ней музыкальные предпочтения совпадают, наверное», — улыбнулась она сама себе.

Полтора часа спустя «Флэш Драйв» сыграли последнюю песню и, поблагодарив публику, со всеми попрощались. Развернувшись, Твайлайт увидела, что за время выступления к месту концерта подтянулось ещё больше людей, привлеченных звуками приличного рок-н-ролла.

Как только все начали расходиться, Твайлайт и остальные девчонки подошли к помосту, где Флэш уже занимался разборкой аппаратуры. Заметив, что они направляются к нему, он помахал рукой.

— Ну, как вам? — вопрос был обращён ко всем шестерым, но сам парень смотрел на Твайлайт.

— Было неплохо... — начала Твайлайт.

— Было офигенно потрясно! — перебила Рейнбоу. — А ещё ты шикарно двигаешься с гитарой!

— Рад, что вам всем понравилось, — произнёс Флэш, запаковывая помянутый инструмент. — Столько народу мы не собирали с тех пор, как... да вообще! Приятно знать, что мы оставили о себе неизгладимое впечатление.

— Ага, — произнёс Тандерлейн из-за барабанной установки. — Не прошло и трёх лет.

— Ну, лучше поздно, чем никогда, так ведь? — подбадривающе произнесла Твайлайт.

— Ага, твоя правда, — кивнул Флэш и поднялся на ноги; его щёки начали краснеть от волнения. — Эм, Твайлайт, послушай... я просто интересуюсь... ну, сама понимаешь, если ты не занята или ещё чего... не хочешь завтра пойти прогуляться и чем-нибудь заняться?

Твайлайт уставилась на него как олень, попавший в свет фар. Флэш что, приглашает её... на свидание? Тело Твайлайт закостенело, мозг работал с бешеной скоростью.

«Бог ты мой, и что мне делать? Я не могу сказать ему “нет”, это будет гнусно! Но и “да” говорить я не хочу! Быстро, придумай что-нибудь, что не заденет его чувства!»

Судя по всему, Твайлайт простояла в безмолвии дольше, чем ей показалось, поскольку Флэш вздохнул и произнёс:

— Послушай, если тебе не хочется...

— Нет! Нет, не в этом дело! — лихорадочно замахала руками она. — Просто у меня, эм, на завтра другие планы!

— Разве? — спросила Рейнбоу.

— Да! Эм... мы с... Сансет собирались завтра пойти поесть мороженого! — широко улыбаясь, объявила Твайлайт.

— Вдвоём? — слегка удивлённо спросила Флаттершай.

— Вдвоём? — эхом отозвались остальные.

«Мы с ней?»

— Да! Мы с ней! Вот поэтому мы и не сможем завтра погулять, это единственная причина! Меня уже просто пригласили встретиться, ух, и под этим я имею в виду платоническую встречу! Пойдём просто как подруги, и ничего более! Ага, мы с Сансет — кушаем мороженое, как подруги, ха-ха!

Все присутствующие странно покосились на неё, и Флэш слегка отступил назад.

— Ладно... — медленно произнёс он. — Ну, эм-м, повеселитесь там вдвоём.

— Не волнуйся, так и сделаем! Ха-ха-ха...

«О боже, что я натворила? В понедельник все будут спрашивать, как мы сходили! И все выяснят, что я соврала! Быстро, придумай что-нибудь другое!»

К этому моменту Твайлайт могла думать лишь о двух вариантах: немедленно во всём сознаться, либо же...

— Эм-м, а кто-нибудь знает, где живёт Сансет? — спросила она, развернувшись к подругам, продолжавшим с любопытством взирать на неё.

Пинки открыла было рот, будто собираясь ответить, но затем остановилась, и на её лице отразилась глубокая задумчивость.

— Хе, а это хороший вопросец. Эй, Флэш, а ты не в курсе, где живёт Сансет?

Флэш, пытавшийся незаметно выскользнуть из беседы, замер на полушаге.

— Э-э, да, я знаю, где она... живёт, — произнёс он, стоя всё это время к ним спиной.

— Превосходно! — радостно воскликнула Пинки. — Мы, само собой, могли бы навестить её, чтобы подбодрить и всё такое! Уже жду не дождусь, когда увижу всю крутотень из её комнаты! О, зуб даю...

— Девочки, послушайте, — без энтузиазма произнёс Флэш, — я типа вроде пообещал, что никому не расскажу, где она живёт.

— А с чего это так? — нахмурилась Рэрити.

— Чтоб никто ей дом яйцами не разукрасил, — самодовольно усмехнулась Рейнбоу.

— Всё гораздо сложнее, — пояснил Флэш.

— Да ладно те, — надавила Эпплджек. — Мы ж терь с ней подруги. И я уверена, от гостей она не откажется.

— Честно говоря...

— Если Сансет пришла с той стороны зеркала... то не значит ли это, что она живёт сама по себе? — тихо произнесла Флаттершай, смотря в землю. 

Все повернулись к ней, затем вновь обратились к Флэшу, который ссутулился, признавая поражение.

— Ладно. Несмотря на то, что произошло между нами, я по-прежнему стараюсь не нарушать своих обещаний. Сказать вам этого я не могу, но... Тандерлейн, бумаги с ручкой не найдётся?

Покопавшись в ранце, Тандерлейн вытащил затребованные предметы. Взяв их, Флэш быстро что-то написал и, смяв, бросил на пол.

— Ох-ах, надеюсь, никто не подберёт её, иначе все узнают, где живёт Сансет, — фальшивым голосом выдал он.

Пробормотав «спасибо», Рэрити быстро подняла бумажку с земли. Остальные пятеро девчонок наклонились вперёд, когда она её расправила, увидев незамысловатый адрес и несколько в спешке нарисованных стрелочек.

— Одну минуточку, этот адрес находится в... — сжала губы Рэрити. — Боже правый...

*      *      *

Сансет, скрестив ноги и облокотившись на стену, сидела на постели. На её коленях лежала тетрадь, исписанная сложными математическими формулами, а на полу стоял ноутбук, из динамиков которого изливалась классическая музыка, — домашка по тригонометрии почти была готова.

Покрутив в пальцах карандаш, Сансет обратила внимание, насколько же легче ей стала даваться мелкая моторика по сравнению с первыми днями в этом мире. Пальцы второй руки барабанили в такт оркестру, а кисть покачивалась при звуках скрипки. Классические композиторы вроде Бетховена и Баха — единственные, кто доставлял ей удовольствие.

Сансет зевнула и потёрла глаза.

— В следующий раз всё же стоит поспать, — пробормотала она себе под нос. 

Неторопливо потянувшись, она вернулась к поиску ответа на математические проблемы, но, не успев сколько-то продвинуться, резко подскочила, услышав громкий стук в находящуюся этажом ниже дверь.

— Да вашу ж так!

Отложив домашнюю работу в сторону, Сансет поднялась и посмотрелась в зеркало, чтобы проверить, прилично ли выглядит: штаны от пижамы, майка-алкоголичка и растрёпанные волосы. Она пожала плечами — не худший вариант.

Протопав вниз, Сансет обнаружила, что её мысли занимают два вопроса. Первый — чего этому Флэшу вдруг понадобилось? Он был единственным, кто знал, где она живёт. И второй, самый главный, — зачем она вообще идёт открывать дверь? Чего бы ни хотел сказать ей бывший, вряд ли это захочется слушать.

Спустившись на первый этаж, Сансет приблизилась к двери запасного выхода в конце коридора.

— Давно пора просверлить глазок, — произнесла она, берясь за ручку. Открыв дверь, она выглянула наружу.

— Чего тебе... э-э?

— Приветик, Сансет! — радостно прокричали девчонки.

С грохотом захлопнув дверь, Сансет, тяжело дыша, привалилась к ней спиной.

— Пресвятая Селестия... они знают, где я живу!

— Сансет, — пронзил толстую дверь голос Рэрити, — пожалуйста, открой. Мы просто хотели узнать, как ты поживаешь.

Смирившись, Сансет тяжело вздохнула и вновь открыла дверь, сердито взглянув на улыбающиеся лица.

— Это всё Флэш, да?

— Ну... он был не особо многословен... — виновато улыбнулась Рэрити.

— О, его смерть будет лютой.

— Ой, не серчай, Санни! — подпрыгнув, Пинки обхватила Сансет руками и крепко обняла. — Неужели ты нам не рада?

— Не... особо, — произнесла Сансет, пытаясь вдохнуть.

— Но мы ведь первые, кто пришел к тебе в гости! — Пинки явно не замечала её багровеющего лица. — Ну, кроме Флэша, разумеется!

— Пинки, не могла бы ты отпустить Сансет, пока она не задохнулась? — похлопала её по плечу Твайлайт.

Оторвав голову, Пинки посмотрела на лицо Сансет и широко улыбнулась её испепеляющему взгляду.

— Ойё-ёющкиё-ёй, прости, — она выпустила Сансет, которая, спотыкаясь, отшатнулась назад и схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть, пока переводит дух.

— Что... вы все... здесь делаете? — произнесла она, тяжело пыхтя.

— Так то и говорим: пришли тя проведать, — объяснила Эпплджек. — То-то нам и стало как бы любопытно, где ж ты обитаешь.

— Ну честное слово, дорогуша, как ты можешь жить в подобном месте? — наморщилась нос Рэрити.

— Я не обращаю внимания на недостатки, — скрестив руки, Сансет одарила подруг своим обычным раздражённым взглядом. — И вообще, проживание здесь совершенно бесплатное, что мне идеально по карману.

— Ну, а мне нравится! — радостно прокричала в подтверждение Пинки. — Собственная холостяцкая берлога! Ты ведь всё нам здесь покажешь, правда?

Предположив, что выбор у неё невелик, Сансет отошла в сторону, позволяя гостям пройти внутрь. Захлопнув дверь как можно громче, она встала во главе процессии и повела девчонок за собой по выложенному двуцветной плиткой коридору.

— Лестница, наверху спальня. Туалет. Кухня. Чулан. Заводской цех, — бесстрастно перечисляла Сансет, после чего повернулась и с фальшивой улыбкой взглянула на своих гостей. — И на этом наша экскурсия заканчивается. Вопросы есть? Нет? — её улыбка исчезла. — Тогда проваливайте.

— Постой! — проскользнув мимо Сансет, Пинки закрыла дверь позади неё. — Я хочу посмотреть заводской цех!

Сансет шлёпнула себя ладонью по лицу, когда девчонки протиснулись мимо неё в огромное, пустое помещение. Откуда столько восторгов по поводу этой заброшенной развалины? Так все друзья делают, или только конкретно эти сумасшедшие?

— Божечки! Это место огромадное! Такая-то была б ве...

— Нет! — Сансет топнула ногой о холодный бетонный пол. — Никаких вечеринок у меня дома! Никакого веселья, никаких сборищ — ничего! Это моё личное убежище, куда я могу удалиться от всего. Подруги вы или нет, но мне необходимо хотя бы одно место, где можно наслаждаться уединением.

Обойдя девчонок по кругу, она собрала их в кучу и погнала по коридору в сторону двери.

— Спасибо, что заглянули, и, пожалуйста, больше этого не делайте. Я увижусь со всеми вами в понедельник, в школе. А теперь — брысь. Брысь-брысь-брысь, брысь!

Распахнув пинком дверь, Сансет вытолкала пятерых визитёрок за порог. И лишь захлопнув с грохотом дверь, она вновь мысленно их пересчитала.

— Твайлайт Спаркл, выметайся!

По коридору эхом прокатился звук льющейся воды, и из одной из дверей вышла, со смущением на лице, Твайлайт, обтирая руки об джинсы.

— Прости. Мне нужно было в туалет... а вода всегда холодная?

— Да. А теперь проваливай, — указала на входную дверь Сансет.

— Понимаю-понимаю. Вторгаюсь в твоё личное пространство и всё такое, — Твайлайт с лёгкой нервозностью взглянула на свои руки. — Есть, правда, одна мелочь, о которой мне нужно с тобой поговорить.

— И мне, скорее всего, будет на это наплевать, — пренебрежительно сыронизировала Сансет.

— Ну, хоть секундочку? — умоляюще попросила Твайлайт.

Сансет поджала губы, не способная возразить.

— В общем, эм... ну... сегодня Флэш спросил, не схожу ли я с ним на свидание, но я как бы сказала ему, что у нас с тобой уже имеются на завтра планы, — протараторила Твайлайт и одарила Сансет нервной улыбкой.

— Угу. И это должно меня волновать, потому что?..

— Потому что я соврала! Я теперь лгунья! — посетовала Твайлайт, закрыв лицо руками. — Все думают, что мы с тобой проведём завтрашний день вместе, а в понедельник завалят вопросами!

— Ну, или всем будет похрен, — предложила Сансет. — Мне так точно было бы.

— А если нет? — Твайлайт с безумным видом схватилась за волосы. — Из меня плохая лгунья! Не люблю я это дело! Просто запаниковала и...

— Твайлайт, давай уже к той части, почему ты всё это мне рассказываешь!

— О, точно, — слабо хихикнула Твайлайт. — Ну, я просто тут подумала: может, так и сходим завтра куда-нибудь? Таким образом, я перестану быть лгуньей, а ты ненадолго выберешься из своих развалин.

— Угу, ага... Нет, — с довольной улыбкой помотала головой Сансет. — Сама себе злобный буратино, Спаркл. Выкопала себе могилу, вот и полезай туда.

— Ну Сансет! — Твайлайт выглядела опустошённой.

— Нет, — Сансет обошла её и принялась выталкивать за дверь.

— Но будет весело!

— Сомневаюсь.

— Пожалуйста?

И в тот же самый миг, как Сансет дотолкала непутёвую Спаркл до порога, ужасное слово было произнесено. Ненавистная магия буквально отвесила ей пинка.

— Ладно, — проскрежетала она сквозь сжатые зубы.

— Ты это серьёзно? — обернулась Твайлайт, в глазах её виднелся проблеск надежды.

— Да, серьёзно, — проворчала Сансет. — Но ты будешь мне должна по гроб жизни.

— Договорились! — ликующе кивнула Твайлайт.

— Хорошо. Проваливай.

Сансет, одним плавным движением открыв дверь, вышвырнула Твайлайт на улицу и с грохотом заперлась, после чего прислонилась к косяку спиной.

— И нет конца моим мучениям.

Шаг 15: Сколь ни пытайся

Мотоцикл, рыча, проскользнул на парковочное место у парадного входа Кантерлотского пассажа. Сансет сняла шлем и опустила голову на приборную панель, закрыв глаза и позволив себе ни о чем не думать. Как ей удалось проехать через весь город, осталось загадкой.

Механическая дрожь байка вовремя привела её в чувство, не то она точно опрокинулась бы вместе с ним. Сансет опустила подножку и спешилась, оставив шлем на руле.

— Что ж... — она размяла шею и зевнула. — Ну, пойдём.

Твайлайт написала, что встретит её в торговом центре около полудня. Девушка проверила часы — без четверти двенадцать — и решила, что ей как раз хватит времени захватить себе кофе.

Сансет поплелась внутрь, внутренне надеясь, что тонкий слой макияжа скрывает мешки под глазами. Потрепанная куртка и без того ей красоты не добавляла.

Разумеется, торговый центр был переполнен людьми — в воскресенье все пришли за покупками. Почти каждый магазин захламляли хэллоуинские украшения: на витринах прочно обосновались резные тыквы, с потолка свисали летучие мыши, а некоторые магазины, торгующие одеждой, даже заменили манекены скелетами.

Дорожка из черного и оранжевого конфетти привела Сансет к кофейному стенду на углу ресторанного дворика. Когда она подошла к прилавку, кассир перестала болтать с баристой и повернулась к Сансет с любезной улыбкой на лице.

— Добро пожаловать в...

— Двойной эспрессо. Двойное молоко, три сахара. Сверху взбитые сливки. И побыстрее.

Оборванная в самом начале речи о праздничной акции стенда, кассир закрыла рот; её веселый настрой сменился прямо-таки противоположным. Сансет шлепнула о прилавок пятидолларовой купюрой и огляделась в поисках свободного столика.

— Знаешь, можно было и «пожалуйста» сказать, — произнес голос из-за спины.

Она оглянулась через плечо и нахмурилась, увидев Твайлайт.

— Я теперь ненавижу это слово. И не спрашивай почему, — отрезала она, когда Твайлайт разинула рот, чтобы что-то сказать.

Сансет вернулась к прилавку, постукивая по нему кончиками пальцев в ожидании, пока бариста приготовит ей кофе.

— Вот ваш заказ, — недовольно буркнула кассир, толкнув готовый кофе через прилавок.

Поймав стакан, Сансет повернулась и, оказавшись с Твайлайт лицом к лицу, чуть было не прыснула от расстроенного вида той.

— Что? — Сансет отпила маленький глоток, причмокнув из-за горечи.

— Я тебя не понимаю. Ты делаешь хорошие вещи, но порой бываешь такой... такой... — Твайлайт скорчила недовольную мину, будто не могла подобрать слова.

— Ну давай. Скажи, — подначила она и, сощурившись, снова поднесла стакан к губам.

— Такой брюзгой! — Твайлайт топнула ногой.

Кофе попало Сансет не в то горло, и девушка закашлялась, но не перестала смеяться, отчего горло засаднило ещё больше.

— Ты как? — Твайлайт подошла на шаг — её досада сменилась беспокойством.

— Х-хорошо, — Сансет кашлянула ещё несколько раз, а потом снова расхохоталась. — Все нормально, ха-ха. Просто напомни, чтоб я потом научила тебя языку взрослых девочек.

Закатив в ответ глаза, Твайлайт направилась к ближайшему свободному месту, и Сансет снова не смогла удержаться от хихиканья. Они сели за круглый столик бок о бок; Твайлайт принялась возиться со своими волосами, а Сансет потягивала эспрессо, чувствуя себя освеженной. Такого хорошего кофе в Эквестрии не делают.

— Так в чем замес, Спарки? Мне охота с этим разобраться и пойти уже домой.

— Ты же не всерьез называешь то место своим домом, правда? — Твайлайт недоуменно поглядела на неё.

— Нет. Оно отстойное, и я его ненавижу. И нисколько не чувствую себя там как дома. Но как ещё его прикажешь называть? — Сансет съехала на край стула. — И вообще, в настоящий дом дорога мне заказана.

— Почему ты ушла?

Сансет съехала ещё ниже, потупив взгляд.

— А чёрт его разберёт. Принцесса Селестия показала мне зеркало, соединяющее ваш мир с Эквестрией, и спросила, что я вижу. Я ответила, что вижу себя принцессой — вижу себя аликорном. Но стоило мне спросить, что бы это значило, она меня отругала. Я решила выяснить все сама, а в итоге... убежала. Я искала ответов... искала власти, — её лицо расколола болезненная улыбка. — Хе, выходит, в конце концов я получила и то, и то. И возненавидела это.

— О, — не найдя слов, Твайлайт снова провела рукой по волосам; её взгляд, казалось, был направлен куда угодно, но не на собеседницу. — Прости.

— За что? — Сансет изогнула бровь.

— Ну... знаешь, за то, что тебе через столько пришлось пройти, — Твайлайт наконец посмотрела на неё.

— Никогда этого не понимала, — Сансет потрясла головой. — Почему люди извиняются за то, что с ними вообще никак не связано?

— Потому что это демонстрирует сочувствие, — объяснила Твайлайт, её взгляд снова стал недоуменным.

— Сочувствие? — фыркнула Сансет и села прямо. — Иными словами, ты меня жалеешь. Пф-ф. Жалость — последнее, что мне нужно и чего я хочу. Как всю жизнь сама со всем справлялась, так и буду.

— Но не в том ли смысл друзей, чтобы кто-то мог тебе помочь, когда тебе это нужно?

— Не знаю, — развела руками Сансет, — я во всех этих дружбах ещё мало шарю. Это ты мне скажи. Ты ж типа у нас дружбоэксперт?

Настала очередь Твайлайт съехать на край стула и вовсю изображать, будто разглядывать пол гораздо интереснее.

— На самом деле, у меня была только одна подруга. Я вообще довольно замкнутая была до того, как она появилась. Пыталась завести друзей в старой школе, но меня как-то избегали.

— Серьёзно? Только одна подруга за всю жизнь? — Сансет боролась с желанием расхохотаться.

— Ну, я не считаю свою старую няню, потому что она, можно сказать, идет за семью. Так что... ага.

— Эй, это на одну больше, чем у меня до последних недель, — Сансет протянула руку и ткнула её в плечо. — А теперь погляди на нас — окружены оравой девчонок. Которые ещё до выпускного меня в жёлтый дом загонят.

Твайлайт тепло улыбнулась.

— Признаю, они иногда бывают немного шумными. Но это правда приятно — для разнообразия — иметь столько друзей, — она уставилась на свои колени и мягко продолжила. — Может, стоит сказать спасибо другой Твайлайт. Она же вроде как причина того, что я встретила вас всех.

— Она причина того, что я застряла со всеми вами, — Сансет поджала губы. — И до сих пор в толк не возьму, хорошо это или плохо.

Твайлайт захихикала, и Сансет сказала:

— Шуточки шучу, думаешь, да вот если бы.

— Ой, да ладно, ты же не всерьёз ворчишь, что не хочешь ни с кем дружить!

— Идея мне так-то нравится, — Сансет сложила руки. — Но... часть меня больше любит одиночество.

— Эй, я чувствовала то же самое, — Твайлайт положила руку ей на плечо. — Но потом узнала, что даже один друг делает жизнь куда лучше. Никто по-настоящему не хочет быть один.

— Людям не причинить боль и не воспользоваться тобой, если ты одна, — прошептала Сансет.

— Мы обе знаем, что это неправда.

Их взгляды встретили на мгновение, а потом Сансет отпрянула. Она встала и бросила опустевший стакан в мусорный бак.

— Устала я от этих разговоров, — она повернулась к Твайлайт. — И ты так и не сказала, что мы будем делать.

— О, ум-м... Ну, мы в торговом центре, так что можно пройтись по магазинам или что-то в этом духе, — Твайлайт смущённо потерла шею. — Я особо ничего и не планировала. Странно как, обычно я довольно организованная.

— Пройтись по магазинам? — Сансет потерла подбородок. — Ага, вроде друзья так иногда вместе делают. Давай попробуем.

— Совсем-совсем не шаришь, да? — Твайлайт моргнула.

— Да, я ж тебе говорила, — Сансет направилась к эскалатору. — Ну где ты там, Спарки, не отставай!

Твайлайт поспешно вскочила и догнала Сансет; вместе они поднялись на второй этаж. Как и первый, он был украшен праздничными плакатами и бумажными гирляндами.

Первый магазин на их пути заставил Сансет остановиться и как следует разглядеть витрину. Там, под знаком распродажи, была выставлена кожаная куртка, которую девушка присмотрела пару недель назад. Куртка висела на вешалке во всей своей серебристо-шипованной красе. Сансет взгляда от неё не могла оторвать, пока не увидела цену.

У неё дернулся глаз.

— Две сотни баксов... и это вы зовете распродажей?!

Она чуть-чуть отклонила голову и увидела Флиттер, скучающую у кассы. Флиттер поймала взгляд Сансет и высунула язык.

— Ненавижу тебя, — проговорила Сансет одними губами.

— Что разглядываешь? — Твайлайт остановилась на пару шагов впереди и с любопытством оглянулась на спутницу.

— Кожаную куртку, и она мне не по карману, — прорычала Сансет, потопав вперед.

Следующий магазин одежды, в который зашли девушки, рекламировал осенние скидки в стиле Хэллоуина. Сансет бездумно набрала несколько блузок, чтобы посмотреть, как те на ней смотрятся. Она не знала толком, зачем это делает; денег всё равно ни на что не хватит. Сансет повертела блузку, нашла ценник и прикусила язык.

— Сорок девять? Это со скидкой? Слово «скидка» вообще что-нибудь где-нибудь сейчас значит?

Она повесила блузку обратно на место и оглянулась на Твайлайт: та перед одним из зеркал прикидывала на себя кошмарную зелёную кофту. Сансет подошла к ней.

— Знаешь, я не особо разбираюсь в моде, но даже мне ясно, что вещицу уродливее этой ещё надо поискать.

— Ага, я тоже не много смыслю в трендах, — Твайлайт разочарованно опустила кофту. — Мне обычно мама покупает одежду.

Сансет прыснула и погладила её по голове.

— У-тю-тю, малютке Твайли Спалкли всё до сих пор мамочка выбирает?

— Нет! — сразу вскинулась покрасневшая Твайлайт и шлепком скинула руку Сансет. — Она никогда мне не говорит об этом, просто покупает, и всё.

— Ну, может, оно к лучшему, — Сансет кивнула на кофту. — Надень это, и тебя в школе с ног до головы высмеют... если Рэрити раньше не придушит.

— Ты, наверное, права, — Твайлайт наклонилась и посмотрела на цену, скорчив мину, очень похожую на ту, что была у Сансет. — Тьфу ты, в любом случае слишком дорого.

— Погоди, — губы Сансет сжались тонкой линией, — если тебе тут всё дорого, и мне тоже, тогда зачем мы здесь?

— Гуляем по магазинам, глазеем, — бесхитростно ответила Твайлайт. — Друзья так вместе делают.

— Глазеют на вещи, которые не могут купить? — Сансет с раздражением потерла лицо. — Это тупо.

— Ладно, а что ты обычно делаешь, чтобы развлечься? — Твайлайт уперла руки в бока и пытливо взглянула на спутницу.

— Ну, обычно шантажирую людей и продумываю план по захвату мира, но сейчас это уже как-то невесело звучит. Так что я просто валяюсь и... ничего не делаю, — Сансет прижала к лицу ладонь. — Мне нужно хобби.

Мгновение Твайлайт молчала с непроницаемым лицом. В тот самый момент, когда Сансет уже подумала, что нечаянно её сломала, она дважды моргнула.
— М-м-м-м, да уж... хобби бы тебе не помешало. Но, думаю, я знаю ещё кое-что, что ты найдёшь занятным.

— И что?

— Как ты в шахматах? — лукаво спросила Твайлайт.

*      *      *

Сражение было напряжённым.

Обе стороны понесли многочисленные потери, и бой постепенно подходил к развязке. Длился он долго; обе командующие попеременно брали вверх друг над другом в замыслах и технике, прежде чем сдать очередную фигуру.

Сансет утерла вспотевший лоб и закусила губу, глядя на своих оставшихся солдат, — она ходила туда-сюда у края гигантской шахматной доски в сердце торгового центра. Твайлайт стояла напротив, оглядывая доску неизменным критическим взглядом. Позади неё покоились многочисленные черные фигуры, забранные у Сансет; та, в свою очереди, отхватила у Твайлайт впечатляющую коллекцию белых, ни одна из которых не досталась ей легко.

Нет, Твайлайт боролась изо всех сил за каждого бойца, в то время как Сансет готова была идти на необходимые жертвы во благо победы.

Вокруг обеих девушек собралась внушительная толпа желающих посмотреть на зрелище — шахматную партию столетия. Зеваки перешептывались, стараясь не нарушить концентрацию противниц. Некоторые даже снимали партию на видео.

На доске с обеих сторон осталась горстка пешек. У Твайлайт были ещё оба коня, одна ладья и один слон. На стороне Сансет остался только один конь, но зато она сохранила обе ладьи ценой слонов.

Ход Сансет: её король загнан в левый угол и защищен только парой пешек, которые могут пасть в пару простых движений. Ей нужно избавиться от ладьи Твайлайт, которая осталась сейчас на доске без прикрытия. Сансет знала, что оказалась в невыгодном положении; тот факт, что у неё осталось меньше фигур, говорил о многом. Нет уж, она выиграет эту партию во что бы то ни стало.

К сожалению, глупой Твайлайт не была. Она не купилась бы на простую уловку, а всякий шаг, тщательно высчитанный Сансет, кончался в итоге провалом. Тем не менее Твайлайт все ещё отчаянно цеплялась за каждую фигуру. Не использовать ли это в своих целях?

Сансет шагнула на доску — толпа вокруг затаила дыхание в предвкушении. Она подняла ладью и толкнула её через поле, остановив за три клетки перед одним из коней Твайлайт. Второй охранял короля.

Твайлайт нахмурилась, переводя взгляд с белого коня на белую ладью. Когда она ступила на доску, Сансет шагнула в сторону, улыбнувшись, стоило Твайлайт вывести коня из-под удара.

— О, Твайлайт, — сказала Сансет, перемещая ладью. — Ты такая предсказуемая.

— Неужто? — Твайлайт снова передвинула коня.

— Да, ты...

Сансет остановилась с ладьей в руках, вновь оглядывая доску. Твайлайт пыталась заманить её в ловушку: её конь стоял так, что если бы Сансет поставила перед ним ладью, то её смел бы с доски последний вражий слон.

— О, умно, — она поставила ладью обратно и прошла на другую сторону доски. — К несчастью, ты забыла об этом.

Сансет выбрала вторую свою ладью и передвинула её к коню Твайлайт, столкнув его в сторону, где лежали остальные белые фигуры.

— Чёрт. Не заметила, — топнула ногой Твайлайт.

Она закрыла рот рукой. Лицо её, казалось, было предельно сосредоточено. Минута проходила за минутой; Твайлайт не говорила ни слова и тем более не двигалась. Её глаза внимательно осматривали доску, задерживая взгляд на некоторых местах, перед тем как метнуться дальше.

Наконец она подняла руки.

— Сдаюсь.

Толпа ахнула.

— Чего?! — взорвалась Сансет.

— Я проанализировала каждый возможный ход, и, если ты не сделаешь какую-нибудь любительскую ошибку, выиграть я не смогу. Так что вот — я сдаюсь.

— Ты... ты не можешь просто сдаться! — Сансет выпучила на неё глаза. — Это бой не на жизнь, а насмерть! В чем весь триумф, если ты просто сдашься!

— Сансет, это просто партия в шахматы, — невозмутимо парировала Твайлайт. — Кроме того, порой лучшая тактика состоит в том, чтобы не сражаться вообще.

Сансет с разинутым ртом глядела на то, как Твайлайт принялась расставлять фигуры на доске.

— Но-но-но...

— Расслабься, Сансет, — спокойно сказала Твайлайт. — Ты победила.

Сансет не чувствовала вкуса победы; уж точно она заставила бы Твайлайт снова с ней играть, если бы не кучка карапузов, бросившихся в этот момент к доске.

— Эй, эй! — воскликнула Сансет, замахав руками. — Мы тут ещё не закончили!

— Нет, закончили, — Твайлайт схватила её за запястье и потянула прочь.

Сансет сопротивлялась, но хватка Твайлайт, когда та того хотела, была на удивление сильной.

— Но я тебя ещё не победила!

— Победила, честно и справедливо выиграла, — настаивала Твайлайт.

— Ты сдалась!

— Я умею проигрывать.

— Это не...

— Пойдем, Сансет!

*      *      *

Девушки стояли в задней части ресторанного дворика, заняв очередь в магазинчик мороженого и молочных коктейлей. Твайлайт как проигравшая пообещала угостить спутницу, но для Сансет это погоды не сделало. Она стояла рядом, скрестив на груди руки, и горько сетовала на судьбу.

— Да ладно тебе, это же просто игра, — Твайлайт поглядела на неё и закатила глаза. — Почему ты считаешь её такой важной?

— Потому что хотела выиграть не так, — кисло ответила она. — Я должна была победить острым умом и невероятной хитростью! А ты должна была валяться у меня в ногах, моля о пощаде!

Сансет скрючила пальцы, точно навострив когти, с дьявольским ликованием на лице. Она склонила голову набок и покосилась на Твайлайт, безрадостно смотревшую на неё.

— Что, так нельзя, да?

— Здоровым спортивным духом я б это не назвала, — Твайлайт потерла переносицу. — Особенно в шахматах.

— В желании победить нет ничего неправильного, — Сансет пожала плечами.

— Да. Но можно побеждать вежливо — а не желать, чтобы люди молили тебя о пощаде.

— От старых привычек трудно избавиться, ну, ты в курсе.

Твайлайт тоскливо вздохнула и шагнула к прилавку, вытаскивая из кармана несколько долларов.

— Что тебе взять? — спросила она Сансет.

— Молочный коктейль с клубникой, простой и без добавок.

— Один молочный клубничный и два шарика ванильного мороженого, пожалуйста, — обратилась Твайлайт к женщине за прилавком. Когда та отошла выполнять заказ, Твайлайт наклонилась к Сансет и прошептала. — Когда что-то просишь, говорить надо вот так.

— И без твоих уроков вежливости обойдусь, — Сансет закатила глаза.

— Ну, кому-то ведь надо тебя этому научить.

Продавщица вернулась с их мороженым и коктейлем, и девушки направились к ближайшему месту, усевшись друг напротив друга.

Твайлайт зачерпнула ложку своего ванильного сокровища и не торопясь распробовала, пока Сансет отпила молочный коктейль.

Оторвавшись от небесного вкуса молока с клубникой, Сансет поймала взгляд Твайлайт, пялившейся в её сторону с отсутствующим выражением. Сансет оглянулась через плечо: может, что интересное? Все, что она увидела, — бессмысленные и беспощадные украшения магазинов да посетители. Она вновь поглядела на Твайлайт, продолжавшую неотрывно смотреть в пустоту. Её взгляд, казалось, застыл на Сансет; взгляд затуманившихся лавандовых глаз с крохотной искрой внутри, замерший на некой цели.

От этого Сансет стало ужасно неуютно.

— Что? — громко спросила она, вырывая Твайлайт из задумчивости.

— Что? — повторила та.

— На что пялишься?

— П-пялюсь? Я не пялилась! — Твайлайт густо покраснела.

— Ещё как пялилась, — Сансет цокнула языком.

— Нет, нет! Я просто... думала о... всяком разном, — слабо произнесла она.

— Правда? Каком таком «всяком разном»?

Твайлайт небрежно махнула рукой.

— О, ну знаешь, о том о сем. Мой мозг порой заносит, ха-ха. Забавно: в смысле, я такая организованная, а мой мозг половину времени — нет. Прыгаю просто с мысли на мысль. Сейчас я задаюсь вопросом, как пчелы могут летать с их-то крохотными крылышками, а миг спустя размышляю о том, насколько велика вселенная!

Она раскинула руки, чтобы подчеркнуть суровую необъятность вселенной.

И столкнула коктейль Сансет.

Стакан опрокинулся, заляпав девушке всю блузку.

— Ты... ты... — Сансет глазела на себя, слегка подрагивая, — жидкость была холодной и уже капала на штаны.

— Ой, божечки! Прости! Прости-прости-прости! — запищала Твайлайт, рывком схватила пачку салфеток и нырнула вперед, через стол, чтобы оттереть пострадавшую. — Вот, я сейчас всё уберу!

— Эй! Сначала коктейлем окатила, а теперь ещё и лапает! — Сансет отпихнула её руку.

— Лапаю? Не-не-не! — Твайлайт мгновенно отпрянула, её лицо горело. — Да я б ни за что! Это случайно! И даже о твоей груди не думала! В с-смысле, она не плохая! Я не в том смысле, что у тебя её нет, а в том, что я ничего не хочу с ней сделать! Она совсем не так себе, напротив, даже лучше, чем у меня! То есть, э-э, с научной точки зрения она очень привлекательная! И с ненаучной точки зрения ничуть не хуже! Не то чтобы я точно знала, про девочек я никогда так не думаю. И про мальчиков тоже! Я вообще асексуалка!

— Твайлайт, — низко пророкотала Сансет, дернув её за блузку.

— Да? — прохныкала Твайлайт.

— Заткни варежку!

— Спасибо, — донеслось откуда-то из-под стола.

Сансет несколько раз неторопливо вдохнула и выдохнула, стараясь у всех на глазах не накинуться в ярости на Твайлайт. Она гневно потерла розовое пятно на своей красной блузке.

«И почему это всегда происходит со мной? Меня куда-нибудь заносит, а потом случается хрень».

Как ни странно, её губы растянулись в улыбке. 

«Ха, утопать в кошмарах дома или отдаться в лапы мучительнице снаружи. Вот уж правда, сколь ни пытайся — не победишь».

— Хе... хе-хе.

Сансет запрокинула голову и разразилась хохотом таким громким, что он разнёсся по всему ресторанному дворику.

— Что смешного? — Твайлайт подняла голову.

— Моя жизнь! — покатывалась Сансет. — Сплошная ирония! Я изо всех сил пытаюсь победить и всегда проигрываю! Я её и так, и эдак, а в ответ очередной пендель! И я так давно не спала, что просто ужас!

Сансет обхватила себя за бока и затопала ногами, собирая любопытные взгляды окружающих.

«Скорее всего, я над этим потом ещё порыдаю, но прямо сейчас всё обалдеть как смешно!»

Сансет не могла припомнить, когда в последний раз смеялась так сильно. Причиной стали её жизненные неудачи, конечно, но каким-то образом ей все равно было хорошо.

Она стерла несколько слезинок, хохот утих. Она цапнула свой стакан и допила последние капли коктейля, а потом встала.

— Пошли, Спаркл. Засиделись что-то.

Твайлайт медленно выскользнула из-за стола, держась на почтительном расстоянии.

— Погоди, ты не злишься?

— О нет, я в ярости, — обыденным тоном ответила Сансет. — Но прямо сейчас мне все равно. Так ты идешь или как?

Не обратив внимания на ответ Твайлайт, она продолжила свой путь к главному входу.

— Скажу ещё раз: прости, правда-правда, — произнесла Твайлайт, нагнав её.

— Фе. Просто никогда не вспоминай об этом. Вообще никогда.

— Договорились.

Сансет толчком открыла стеклянную дверь и шагнула в угасающий солнечный свет. Неужели они просидели до вечера?

— Ладно, — Сансет указала на свой мотоцикл. — Тебя подбросить?

— Нет! — быстро ответила Твайлайт. — В смысле, э-э, нет, спасибо. Меня Шайнинг заберет.

— Как знаешь, — ухмыльнулась Сансет.

Она сунула руки в карман куртки, застонав, когда пальцы коснулись остатков сиропа.

— Ну, поздравляю, Твайлайт, ты больше не врушка. Рада?

— Слушай, мне жаль, что я втянула тебя в это, — Твайлайт вновь покраснела и откинула с лица прядь волос. — Я просто запаниковала, а твое имя мне пришло на ум первым.

— Ага, ну... всё было не так уж и плохо. Я повеселилась. Не считая коктейля.

— Я рада, — просияла Твайлайт. — Может, в следующий раз с девочками сходим?

— Ага, угу. Это было бы... — Сансет умолкла. — Эй, погоди-ка. Почему это ты пошла только со мной? Почему не предложила, чтобы мы все вместе потусили?

— Э, э-э-э, ну... это потому что... они все были рядом. Не думаю, что они подхватили бы мою ложь так сразу.

— Хм-м... — сощурилась Сансет. — А мне кажется, вполне подхватили бы.

— Ну, я решила не рисковать, — на лице Твайлайт возникла неестественная, нервная улыбка. — Лучше перестраховаться, правда?

— Ух ты, — Сансет фыркнула. — Ты так отчаянно хотела отмазаться от свидания с Флэшем, ха?

— Н-нет! Это не про то! Я просто... э-э...

Когда Твайлайт замолчала, Сансет рассмеялась и потрепала её по голове. Она повернулась на каблуках и зашагала к байку.

— Знаешь, ты нравишься мне всё больше и больше. До скорого, Твайлайт.

Твайлайт слабым голосом попрощалась — слова быстро затерялись на ветру. Когда Сансет надела шлем и забралась на байк, в голове у неё возник вопрос, заставивший её нахмуриться.

«С чего она так на меня пялилась?»

Шаг 16: Иди по жизни налегке

Из-за того, что «дома» заснуть никак не выходило, Сансет выучила новый полезный трюк: спать с открытыми глазами. Началось это просто с попыток не заснуть в середине урока, когда Сансет дергалась, вскидывая голову, чуть только начинала клевать носом, и держала глаза открытыми так широко, как только могла. В конце концов она просто отключилась, все ещё делая вид, что смотрит на доску; рассудок мерцал между реальностью и всем, что представлялось в воображении.

В среду Сансет уже казалось, что она достигла совершенства. За все уроки её не поймали ни разу, а она ведь сидела на первом ряду! Ей казалось, что она отточила свое мастерство...

Пока не захрапела на последнем уроке.

Сансет подперла рукой щеку, опершись локтем о парту; её рот слегка приоткрылся, а широко распахнутые пустые глаза подернулись дымкой. Мистер Ноутворси как раз углубился в очередные многословные исторические выкладки, и звук его голоса жужжал в ухе, как крохотные пчелы. Она захрапела так громко, что сама же и проснулась.

Она быстро выпрямилась на стуле, пытаясь сделать вид, что ничего такого не случилось, но не сдержала громкого зевка — и это уничтожило всякий шанс выйти сухой из воды.

Ноутворси смерил её резким взглядом, умолк и рывком захлопнул учебник, который держал в руках.

— Я тебе не мешаю, Шиммер?

— Нет, не больше обычного, — ответила Сансет устало. Ей так всё надоело, что она опомнилась только тогда, когда по классу прокатилась волна смешков.

— Ну, ты ещё успеешь сладко поспать, когда останешься в наказание после уроков. Продолжай в том же духе, Шиммер, и не дотянешь до выпускного, — Ноутворси тяжело фыркнул, выпуская воздух из ноздрей.

Когда он отвернулся к доске, Сансет застонала и, уронив голову на парту, закрыла лицо руками. Он был прав. Своими язвительными выпадами на учителей она набрала уже полторы недели наказания — помимо старого.

Кто-то ткнул её в плечо. Сансет неторопливо скосила глаза и увидела, что на неё с сочувствием глядела Рэрити.

— Дорогуша, у тебя всё ещё та бессонница?

— Да, — Сансет снова закрыла лицо руками.

— Ты не принимала средства, которые я тебе посоветовала?

— Принимала. Не помогло, — буркнула она.

— Рэрити? Хочешь составить Сансет компанию после уроков? — спросил Ноутворси, даже не повернувшись.

— Нет, сэр, — Рэрити тотчас же выпрямилась. 

Она умолкла и продолжила конспектировать. Класс вернулся к своему естественному состоянию монотонной лекции и унылой стагнации.

Сансет почти готова была щипать себя, чтобы не заснуть, но поняла, что толку от этого немного. Свою долю наказаний на сегодня она уже получила. 

«И вообще, времени, чтобы успеть вздремнуть, толком-то и не осталось...»

Визг школьного звонка встряхнул её, заставив приосаниться, а все вокруг уже собирали вещи и тянулись к дверям. То ли и правда времени оставалось так мало, то ли она вновь заснула, даже не заметив?

Она схватила свой рюкзак и покинула класс, проигнорировав кислый взгляд мистера Ноутворси. Как обычно, вестибюль кипел сплошным ураганом радостных учеников, рвущихся домой. И как обычно, Сансет пробивалась сквозь беспорядочную толпу к кабинету Селестии, чтобы получить указания на сегодняшние внеурочные часы.

Вынырнув из потока учеников, Сансет проскользнула в кабинет и захлопнула за собой дверь. Селестия сидела за столом, заполняя какие-то бумаги.

— Обязательно всякий раз хлопать дверью? — спросила она, не потрудившись поднять голову.

Другая Селестия, как пить дать, годы назад задавала тот же вопрос.

— Ну, нет. Привычка, наверное, — Сансет оперлась на кресло для посетителей, постукивая кончиками пальцев по подголовнику. — И-и-и, какая преинтереснейшая и захватывающая задача ожидает меня сегодня?

— Ну, я думала о... — Селестия взглянула на девушку и нахмурилась; тревожные морщинки исказили обычно приятное лицо директрисы. — Сансет, ты как будто с галер вернулась.

— Я в последнее время не особо сплю, — призналась девушка, подавив невольный зевок.

— Хочешь поговорить об этом? — искренне спросила Селестия.

— Нет.

Сложив пальцы домиком, Селестия поглядела на ученицу долгим, испытующим взглядом. Он казался мягким, но всё так же пронзал душу насквозь.

Сансет отвела глаза, однако все ещё чувствовала на себе чужой взгляд. Тишина в комнате, заставлявшая её чувствовать себя ещё неуютнее, растянулась на несколько минут, прежде чем упрямая гордость Сансет наконец уступила.
— Просто дурные сны, сойдёмся на этом? Ничего особенного, всего лишь какие-то тупые кошмары. Как-нибудь справлюсь.

— Понимаю. Ты не пробовала с кем-нибудь поговорить? Мне кажется, рассказать о них — прекрасный способ избавиться от негативных эмоций.

— Нет, — медленно покачала головой Сансет. — Простите, но я не в настроении обнажать душу. Как уже сказала, как-нибудь справлюсь.

— Что ж, я не вправе тебя заставлять, если тебе не хочется... — Селестия разочарованно вздохнула.

Сансет закусила губу, чтобы ненароком не рассмеяться.

— Но держать такое в себе плохо для здоровья. Я заметила, ты завела славных подруг...

«На свою же голову...»

— ...так, может быть, тебе стоит довериться кому-нибудь из них?

— Я подумаю. А теперь можно вы просто скажете, что мне делать, я всё сделаю и пойду домой?

— На самом деле, почему бы нам просто не пропустить сегодня? — Селестия улыбнулась. — Можешь идти, Сансет.

— Правда? Вот так просто? — Сансет удивленно моргнула.

— Да. Я настаиваю, чтобы ты отправилась домой и отдохнула.

— Что ж, можете не повторять! Увидимся! — всё лицо Сансет осветилось внутренним светом.

С этими словами она бросилась прочь из кабинета, задержавшись на секунду лишь для того, чтобы подивиться, как же быстро школа может опустеть.

Сансет толкнула дверь парадного входа и зашагала домой. Идею ездить в школу на мотоцикле каждый день она оставила, помня о том, как дорог нынче бензин... и в каком плачевном она сама состоянии. Девушка едва успела выйти за школьную территорию, когда её настиг громкий бодрый голос.

— О-о, о-о! Сансет, подожди!

Сансет не замедлила шага — ей это просто не потребовалось. Пинки нагнала её в несколько скачков, пропрыгав по дороге.

— Э-э-эй, ты не в школе! Решила сегодня слинять?

— Нет, Селестия отпустила пораньше, — Сансет покосилась на Пинки. — Пофиг. Тебе что-нибудь нужно?

— Ой, да! Я тут просто думаю: какой костюм ты наденешь на вечеринку в пятницу?

— Я в этом не участвую, Пинки. Я тебе уже десять раз говорила, — раздраженно вздохнула Сансет.

— Ай, да ладно, Санни! Все будут в костюмах, — Пинки нахмурилась.

— Ну и? А если все пойдут прыгать с крыши, мне тоже пойти?

Пинки утихла, рассеянно взглянув на Сансет, однако затем вернулась к своей обычной улыбке и сказала:

— Но так ты получишь бесплатные конфеты! Ты что, не хочешь бесплатных конфет?

— Не особо.

Пинки застыла как вкопанная и выпучила глаза.

— Что?! — она рванулась вперед и, схватив Сансет за плечи, повернула к себе лицом, попутно тряся. — Сказать «нет» бесплатным конфетам? Как можно?!

— Ну вот так: «Нет». А теперь ты меня отпустишь. Считаю до трех.

Пинки выпустила плечи Сансет ещё до того, как та начала считать, позволяя продолжить путь домой.

— Мне жаль, Пинки, но я правда не вижу особого смысла в этом празднике. Я и на вечеринку-то иду только потому, что ты меня попросила.

— Смысл? — Пинки склонила голову набок. — Само собой, в Хэллоуине он есть.

— В смысле, ещё какой-нибудь смысл — кроме бесплатных конфет.

— Да я и не имела это в виду! — Пинки забежала вперёд Сансет и остановила её. — Хэллоуин — единственное время в году, когда мы можем одеваться в то, чего боимся, и смеяться над страхами. Это показывает, что на самом деле бояться нечего! Если что-то смешит — значит, уже не пугает, так?

Сансет обошла её, но задумалась над сказанным.

— Ха, пожалуй, я об этом с такой точки зрения никогда не думала.

— А-агашечки, — Пинки снова нагнала её и закивала. — Это прям как всегда говорила мне моя бабуля Пай... — она набрала полную грудь воздуха, но Сансет быстрым движением заткнула ей рот до того, как Пинки смогла начать.

— Не вздумай петь, — бесстрастно сказала Сансет.

Она убрала руку, не обращая внимания на погрустневшее лицо Пинки. Как бы то ни было, та за секунды вернулась к прежнему настроению и спросила с таким же оптимизмом:

— В общем, ты ведь всё-таки переоденешься? Это ж только на одну ночь!

Сансет вздохнула. Пинки права, это только на одну ночь. И ей вроде как надо бы обзаводиться друзьями. 

— Ладно. Переоденусь. Пусть и только для того, чтобы ты прекратила меня доста... уф-ф!

Пинки стиснула её в крепких объятиях и крутанула в воздухе несколько раз.

— Ура-а-а! Обещаю, будет очень весело! И я уже знаю, кем ты можешь одеться!

— О, нет! Я не буду советоваться с тобой в выборе костюма! — сучила ногами Сансет. — И опусти меня уже!

— Упс! — Пинки выпустила её, позволив Сансет оправить помятую куртку. — Но, Сансет, тебе и правда стоит меня послушать!

— Пф-ф, как же, а ещё мне нужна новая куртка, но увы, — она бросила жалостливый взгляд на потрёпанную черную кожу и застонала. — Я и сама могу найти себе костюм.

— Эй, с такой курткой из тебя выйдет прекрасный зомби!

— Ага, ну да, — отмахнулась Сансет. — А теперь, если позволишь, я собираюсь на боковую.

— Само собой! — сочувственно помахала Пинки. — Если вдруг передумаешь, поговори с Рэрити! Она тебе такой костюмище сделает!

«Ну-ну, конечно».

Сансет принялась насвистывать незатейливую мелодию, размышляя, в кого бы ей вырядиться. Это же только на одну ночь. Какой от простой забавы может быть вред? 

Слова Пинки о преодолении страха задели струнку в её душе. Встретиться со страхами лицом к лицу, чтобы они исчезли — наверное, здравая идея… 

— Ничего я не боюсь, — помотав головой, вызывающе сказала Сансет. — Тупые кошмары, и ничего более... которые не хотят прекращаться... Чувствую себя виноватой — может быть. Но уж никак не боюсь.

Сансет без устали твердила себе это по пути до двери завода, которую открыла толчком плеча. Девушка бросила рюкзак у лестницы и побрела наверх, в свою импровизированную комнату, прямиком к постели. Там она упала на комковатый матрас, стянула с себя ботинки и куртку и укрылась одеялом.

— Ложишься спать в такой час? — спросила её Твайлайт Спаркл со стола.

— А что ещё делать прикажешь, — пробубнила Сансет и поглядела на будильник. Была всего половина четвёртого.

Со вздохом она зарылась лицом в подушку и взмолилась о крепком сне — хотя бы на сегодня.

*      *      *

Боль. Это все, что она чувствовала. Сильная жгучая боль, пожиравшая тело целиком. Но при этом она могла ощутить и силу, текущую сквозь каждую частицу её сущности. Её затапливала чистая магия, заставляя тонуть в пылающих объятиях.

Невыносимо.

Нет, этого ещё слишком мало!

Крылья, когти, клыки... и пламя. Столько пламени. Она стала чем-то совершенно иным. Не пони, но и не человек.

Чудовище.

Но могущество переполняло её!

«Я передумала! Я не хочу!»

Нет, хочешь! Наконец-то у меня есть Элемент Магии! Я непобедима!

«Но мне так больно!»

Соберись! Я зашла слишком далеко, чтобы отступать! Не сейчас, когда я столь близка!

Она парила высоко над всеми, показывая своё превосходство. Они стелились перед ней, дрожа в ужасе. Всё было так прекрасно, так правильно... но ей хотелось большего.

— Теперь я — ваша принцесса, и вы будете верны... мне!

«Промыть мозги всем ученикам... Не помню даже, было ли это вообще частью плана...»

Просто продолжай. Сейчас у нас есть армия! Селестии нас просто не остановить!

— Твайлайт Спаркл достаточно путалась под ногами! С ней надо разобраться!

«Подожди... подожди! Нет! Ты не можешь их убить! Они этого не заслужили!»

Но огненный шар уже метнулся вперёд, прямо в шестерых девушек, прижимавшихся друг к другу. Вот он, тот самый момент. Она наконец-то победила.

Сансет захохотала.

*      *      *

Следующее утро застало Сансет плотно укутанной в одеяло, словно в кокон-щит, будто бы способный защитить от дурных снов. Она высунула руку, чтобы выключить будильник, а потом развернулась и вылезла из своего миниатюрного убежища, до сих пор одетая во вчерашнюю одежду.

Сансет не могла решить, что хуже: бессонница или кошмары? Она потёрла лицо, ощутив следы высохших слез, пролитых ночью.

— Что мне сделать, чтобы это прекратилось? — Сансет посмотрела на плюшку, но в кои-то веки та не ответила; девушка фыркнула. — Иллюзии, да и только.

Лениво потянувшись, Сансет поспешила приступить к обычным утренним делам. Холодный душ помог стряхнуть остатки до сих пор цеплявшейся за неё усталости. После нехитрого завтрака из хлопьев и яблока она вернулась наверх и принялась одеваться, задержавшись на мгновение, чтобы окинуть взглядом скудный гардероб. Интересно, сколько осталось приличных вариантов из имеющегося?

Она вытащила симпатичное фиолетовое платье с длинными розовыми рукавами. Прикидывая его на себя перед разбитым зеркалом, Сансет решила, что оно немного узковато; впрочем, желаемого она добьётся.

— Проще некуда, — сказала она, складывая его и засовывая обратно в шкаф. — Просто пойду как принцесса.

Она подошла к столу и выбрала одну из множества корон, а потом вновь вернулась к зеркалу, держа корону над головой.

С криком Сансет шарахнулась к дальней стене; корона коротко звякнула об пол. Ноги девушки подкосились, и она рухнула на колени, дыша так тяжело, будто только что пробежала с километр. Она прислонилась к стене, держась за сердце, стучавшее в диком ритме.

Очень медленно она подняла голову, чтобы посмотреть на своё отражение — в ответ на неё, c расширенными зрачками, пялилась Сансет, отличавшаяся от настоящей разве что трещинкой, расколовшей зеркальное лицо. Они обе потянулись за короной, лежавшей у ног, глядя на регалию, точно на змею.

Синхронным движением они отбросили корону в зеркало, и стекло покрылось сетью трещин. Многие осколки осыпались на пол, а оставшиеся теперь отражали сотню растрепанных Сансет Шиммер.

— Муть какая-то чудится... Возьми себя в руки. Просто паранойя разгулялась! 

Сансет глубоко вдохнула и рывком поднялась на ноги.

— Что должно случиться, чтобы ты признала свой страх? — спросила Твайлайт.

— Я не боюсь! — запротестовала Сансет. — Мучаюсь угрызениями совести? Да, признаю, да! Бешусь оттого, что с наказанием у меня перебор? Да! Но чтобы напугана — ни за что! Я ничего не боюсь!

Сансет зажмурилась, прижав два пальца к виску и тяжело дыша. Она накинула куртку, скользнула в сапоги и спустилась вниз по лестнице.

— Так или иначе... — пробормотала она себе под нос, — идея с принцессой так себе. Может, и правда стоит спросить у Рэрити совета насчёт костюма.

Она закинула на плечо рюкзак и открыла входную дверь.

— Но если она скажет «демон», я ей в лоб дам.

*      *      *

Удивительно, но Рэрити от идеи сшить для неё костюм пришла в настоящий восторг. Сансет предположила, что это что-то вроде инстинкта прирожденной законодательницы мод — желание одеть всех и вся.

Так что после утомительного школьного дня и внеурочных трудов Сансет направилась в ателье Рэрити, «Кантерлотской бутик».

Для магазина, управляемого одним человеком, тот находился во вполне сносном состоянии. Бутик, довольно крупный между прочим, стоял на углу и выделялся среди окружающих серых зданий ярким бело-фиолетовым цветом фасада. На витринах были расставлены разодетые манекены, а над входом висела цветастая табличка с теплым приветствием.

Сансет толкнула дверь; звон колокольчика эхом пронесся над её головой. Изнутри помещение выглядело стильнее, чем половина магазинов крупных одёжных брендов, в которых она бывала. Пурпурный цвет стен и ковра был не такой кричащий, как краска на стенах снаружи, и приятно гармонировал с несколькими произведениями современного искусства. Стеклянный столик с наваленной горой модных журналов окружали мягкие диванчики, а чёрная, до пола ширма отделяла переднюю от остальной части ателье.

— Рэрити, где ты? — позвала Сансет.

— Я тут, дорогуша. Иди сюда.

Сансет закрыла за собой дверь и проскользнула за ширму, обнаружив, что попала в самое сердце магазина. В центре покоился большой помост, обрамленный с трех сторон зеркалами в полный рост. Рядом устроился рабочий стол, заваленный рулонами тканей и цветовыми образцами. Полноростовые манекены стояли вокруг в самых разных позах: некоторые полностью одетые, а другие только с фрагментами последних дизайнерских экспериментов.

Рэрити возилась с клетчатой юбкой одного из манекенов. Вокруг шеи у неё была обмотана мерная лента, а на носу сидела пара красных очков. 

— Привет, дорогуша, — модельер гостеприимно улыбнулась Сансет. — Прости за беспорядок. Порой всё тут немножко выходит из-под контроля.

— Да всё нормально, — Сансет завертелась, чтобы разглядеть всё как следует. — Ну, как мы будем работать?

Рэрити выпрямилась и оттащила манекен в сторону.

— Просто встань на подмостки, я кое-что измерю — с этого и начнем.

Сансет повиновалась; она запрыгнула на возвышавшуюся платформу, подняв вверх руки, а Рэрити поднялась следом и принялась измерять её.

— Что ж, Сансет, должна признать, я весьма удивилась, когда ты попросила сшить для тебя костюм, — Рэрити обернула ленту вокруг плеч Сансет, прервавшись на секунду, чтобы записать данные. — Я правда не ожидала, что ты так быстро созреешь.

— Я тоже. Как ни странно, Пинки убедила меня, что это может быть... в каком-то смысле весело. Что нас не убивает, то делает сильнее.

— Прошу прощения, милая, ты сказала, Пинки тебя убедила? — Рэрити изумленно взглянула на неё поверх очков.

— Ага. Не переживай, сама удивляюсь, — Сансет не смогла сдержать ухмылки.

Пожав плечами, Рэрити продолжила измерять и прибавила:

— В любом случае я рада, что ты решила влиться в наш дружеский круг. Ну да ладно. Что именно ты хочешь? Уже есть какие-нибудь мысли?

— Вообще-то нет. Я вот надеялась, что ты мне что-нибудь подскажешь, — засмущалась Сансет.

Рэрити обмотала ленту вокруг талии Сансет, неслышно бормоча себе что-то под нос.

— Ну... я не совсем представляю, что можно тебе посоветовать. Люди обычно наряжаются во что-то страшное или связанное с их интересами. Может, выберешь из того, что тебе нравится? С чем ты себя соотносишь.

— А ты кем оденешься? — Сансет поглядела на неё сверху вниз.

— Я? Мы все, на самом деле, решили одеться в этом году на одну тему. Это своеобразный способ отпраздновать наше воссоединение — как друзей.

Сансет посмотрела в потолок и откашлялась.

— Ясненько. И... что за тема?

— «Волшебник Изумрудного города».

— Изумрудный город... — Сансет постучала пальцем по подбородку. — Знаешь, я слышала тонну упоминаний о нём, но в глаза не видывала оригинал. О чём там?

— Ты не читала «Волшебника Изумрудного города»? — Рэрити поглядела на неё с недоверием.

— Нет. Я же, по-моему, ясно выразилась. 

— Да, прости, — Рэрити подошла к творческом беспорядку, именующемуся рабочим столом, и принялась копаться в цветовых образцах. — Даже за всё время, что ты тут провела, очень трудно приобщиться ко всем достояниям общественности, наверное. Но я не верю, что ты никогда не видела этой книжки... и не читала её.

— Так ты рассказывать-то собираешься или продолжишь нагнетать саспенс? — угрюмо спросила Сансет.

К счастью, она не увидела, как Рэрити закатывает глаза.

— Это история об обычной девочке, которую вдруг унесло в волшебную и необыкновенную страну. Классика.

— С этим я себя и правда могу соотнести, — Сансет села на край подмостков, устраиваясь поудобнее.

— Все могут, дорогуша, — Рэрити придвинула кресло. — С этой восхитительной сказкой тебе непременно стоит ознакомиться. А мюзикл по ней просто потрясает воображение!

— Ну, пока суд да дело, может, расскажешь мне про неё побольше?

— Почему бы и нет, — губы Рэрити украсила улыбка.

Следующие полчаса Сансет провела в напряженном внимании, слушая, как Рэрити рассказывает об Элли и её друзьях. О жевунах и волшебных башмачках. О путешествии Элли по Дороге из желтого кирпича и её встрече с безмозглым Страшилой, бессердечным Железным Дровосеком и Трусливым Львом. О том, как Элли вступила в таинственный Изумрудный город, где Гудвин, Великий и Ужасный, тут же попросил её победить Бастинду, владычицу Фиолетовой страны. И, наконец, о том, как Элли победила ведьму и доказала, что Гудвин не кто иной, как простой шарлатан, а потом вернулась домой.

Слушая всё это, Сансет не могла не провести несколько аналогий со своей собственной жизнью, и некоторые были не из приятных.

Пускай история была местами глупой, в ней крылось некое очарование.

— Итак, насчет костюмов, — повесть Рэрити подошла к концу. — Я буду Стеллой, волшебницей из Розовой страны, Твайлайт у нас Элли, Эпплджек — Страшила, Флаттершай — Трусливый Лев, Рейнбоу будет Гудвином, а Пинки решила слегка отойти от канона и стать кухаркой Фрегозой.

Большинство выборов не удивляло; Сансет даже хотела отпустить парочку замечаний об Эпплджек и Флаттершай, но удержалась.

— Выходит, если я хочу пойти с вами, выбирать мне придётся из двух героев.

— Да, — кивнула Рэрити. — Ты можешь быть Бастиндой...

— Ни за что.

— Так и думала. Стало быть, остается Железный Дровосек — или, в твоем случае, Железная Дева. Ну, если тебе и правда хочется.

Сансет откинулась на спину и закрыла глаза. Больше идей о костюме в голову не шло. Кроме того, у неё с Железным Дровосеком было кое-что общее. Если точнее, дыра на месте сердца.

«Ну, не совсем». 

Сансет передёрнуло, стоило только перед глазами предстать чёрному сердцу, покрытому трещинами. Но идти в ведьмином колпаке ещё хуже. Сансет была уверена, что не хочет иметь с этим образом ничего общего.

— Ладно, Рэрити. Думаю, побуду вашим Железным Дровосеком.

Рэрити выпрыгнула из кресла и кинулась к рулонам ткани.

— Прекрасно! О, будет непередаваемо! И, гм, кроме того, все ещё непросто: серебряный не пойдет к твоим ярким волосам. Зато подчеркнет глаза.

— Рэрити, это просто карнавальный костюм, — с нажимом произнесла Сансет.

— Что не означает, что ему нельзя быть потрясающим, — Рэрити погрозила ей пальцем. — Ты всегда должна выглядеть на все сто.

Она вытащила сверток серебристой ткани.

— А теперь, Сансет, я сделаю тебя великолепной!

«А я ещё об этом сильно-сильно пожалею».

Шаг 17: Великолепная Семёрка

Хэллоуин настиг Кантерлотскую школу во всём своём жутком карнавальном великолепии. Из каждого угла свисала паутина, на которой восседали (к вящему неудовольствию многих) едва ли не настоящие пауки. С потолка ниспадала оранжево-чёрная драпировка, а на учительских столах красовались тыквенные фонари. Из дверей лабораторий струился зловещий туман, отчего в коридорах постоянно стояла бледная дымка. А кое-кто из учеников даже обнаружил у себя в шкафчике скелет.

«Весьма впечатляет, — волей-неволей согласилась Сансет, — но куда уж им до меня…»

Она с важным видом вышагивала по коридору, приковывая к себе все взгляды. Новенькие серебристые сапожки, начищенные до блеска, подчёркивали остальной наряд: такие же серебристые джинсы и блузку с длинными рукавами. Шитый чёрной нитью квадрат на груди напоминал дверцу от внутреннего отделения, а шарниры на локтях и коленях придавали девушке такой вид, что и впрямь не отличишь от робота. Образ довершался металлического цвета колпаком, прячущим убранные под него волосы.

Она шла, покачивая бёдрами. Свет софитов на ней, все внимают каждому её движению. Некоторые улыбались, а кое-кто даже отвесил комплимент. Сансет торжествующе ухмыльнулась, купаясь в нахлынувшем чувстве. Вся власть над школой снова в её руках, словно месяц назад, когда никто не смел взглянуть на неё без зависти и восхищения. Она выше всех, могущественнее всех!

Фрегоза сшибла её на пол.

— Сансет в костюме! Не верю! И всё, как я предложила! Ой, погоди, я же ещё ничего не предлагала… — Пинки ахнула, её лицо вдруг озарилось. — Ты ведь сама решила нарядиться, да, да? Ну конечно, сама! Хотела всех удивить! Ответственно заявляю, твой сюрприз удался! Вылитый Железный Дровосек! Ой, то есть Железная Дева!

— Нет, Пинки, мне это сшила Рэрити буквально вчера. И будь добра, слезь с меня! — Сансет попыталась спихнуть её, но она, как и много раз до этого, сидела точно приклеенная.

— Прости, Санни! — Пинки поставила её на ноги и отряхнула от пыли. — Я просто вся на взводе! Сегодня ночью будет такое!

Сансет окинула Пинки взглядом с ног до головы, присматриваясь к костюму: пышное платье разнообразных ярких цветов, в основном оттенков розового; на макушке большой колпак — разумеется, розовый; в руке большой половник, тоже… розовый.

Сансет помассировала лоб, старательно сдерживая позывы тошноты.

— Ну что, как тебе декорации? — полюбопытствовала Пинки, размахивая половником. — Я целый месяц всё продумывала!

— Миленько. Серьёзная работа.

«На носу праздник? Предоставь всё Пинки».

Раздался звонок; разве что звучал он теперь не как привычный надрывный визг, а как старинный церковный набат. Протяжный монотонный гул молотом ударил по барабанным перепонкам, эхом прокатился по всей школе и, чего гадать, наверняка перебудил пол-округи. 

— Как ты со всем управилась? — Сансет старательно потёрла болящие уши.

— А это уже совсем другая история, — улыбнувшись, Пинки озорно блеснула глазами, по очереди коснулась её плеч половником и изрекла торжественным голосом: — Сим мгновением мы сердечно приглашаем тебя на трапезу за столом Великолепной Семёрки.

— Великолепной Семёрки?

— Угу. Наше официальное название! Метко, скажи, а?

— Если бы. И зачем вообще нам название?

— Потому что весело! А ещё сближает нас как друзей! Что, чувствуешь уже себя частью команды с супер-крутым названием? Ну хоть капельку? Как там Твайлайт говорила... а, да, единение душ!

— Не знаю... Наверное?

Вряд ли название поможет их скромной компании достичь единения душ. Однако они принимали Сансет, и от осознания этого в груди вспыхивал крохотный тёплый огонёк.

Перед глазами встал шар пламени, в голове зазвучал безумный хохот, и искорка мигом потухла, оставив в душе горечь, а на лице — хмурую мину.

— Сансет, Сансет никогда не меняется, — рассмеялась Пинки и шутливо стукнула её половником по лбу. — Не боись, Железная Дева, отыщем мы твоё сердце!

Она отвесила низкий реверанс и поскакала по коридору, напевая: «По дороге, по дороге! Из жёлтого кирпича!..»

Со вздохом Сансет потёрла виски.

— И почему после Пинки постоянно раскалывается голова?

*      *      *

Даже на Хэллоуин многие учителя не стали делать поблажек, хотя половина урока уходила у них на пресечение болтовни и обмена сластями. Другие же, отдавшись праздничному духу, вместе с учениками надевали костюмы и пускали уроки на самотёк. Черили в этом году вырядилась вампиром и награждала конфетой всякого, кто правильно ответит на какой-нибудь заковыристый вопрос о поп-культуре.

Завуч Луна облачилась в готический доспех, затаивалась в тенях и, неожиданно выпрыгивая из-за угла, до полусмерти пугала всех, кто рискнул бродить по школьным коридорам в одиночку.

Столовую превратили в ярмарку вкусностей, наполненную пёстрым маскарадом. Не горели лампы — лишь сумрачное осеннее солнце освещало столы, накрытые чёрными скатертями.

Перед Сансет лежал солидный кусок тыквенного пирога. По правую руку от неё восседала Твайлайт: белая рубашка, голубая клетчатая юбка, убранные в хвост волосы — ну вылитая деревенщина, какой Сансет и представляла себе Элли. Далее следовала Эпплджек, напялившая потёртые штаны и рубище; из-под прорех в грязно-буром сукне торчало сено.

Сансет изо всех сил удерживалась от комментариев.

За ней сидела Флаттершай c надвинутым на лоб капюшоном, обрамлённым розоватым пухом, отчего он напоминал густую львиную гриву. На девушке был пушистый костюм: на концах длинных рукавов болтались перчатки в виде кошачьих лап, а из штанов торчал хвост с кисточкой.

Следом устроилась Рейнбоу в чёрном пиджаке, брюках и плаще. Видок довершал старомодный цилиндр, который, однако, подчёркивал её радужные волосы. И пусть другие не отставали, Рейнбоу в образе Гудвина смотрелась безумнее всего. Хотя она в любом образе выглядела бы дико. А Трикси, подходившая на эту роль больше всего, присоединяться к ним явно не намеревалась; Сансет бросила взгляд в сторону её столика: она даже не заморочилась с нарядом.

Затем — Рэрити. Она щеголяла перламутровым платьем, переливавшимся на свету всеми цветами радуги. На голове у неё красовалась аккуратная диадема, а к поясу была приторочена волшебная палочка. И самой последней в кругу сидела Пинки — эта поглощала тыквенный пирог, уткнувшись в него носом.

— Эпплджек! — Пинки высунула лицо, рассыпав крошки по всему столу. — Ты обещала, что принесёшь на ночёвку больше пирогов, помнишь?

— Будь покойна, Пинки, — хохотнула Эпплджек. — Бабуля особливо для тя ещё один испекла.

— Ох ты ж так!

Подняв тарелку к лицу, Пинки вылизала её до блеска, после чего с серьёзным выражением лица потянулась рукой под стол, вытащив огромный лист ватмана и раскатав его на столешнице. Смахивало на грубоватую карту ближайших кварталов.

— Замысел, значит, таков! — Пинки сняла колпачок с красной ручки и обвела кружком какой-то дом. — Встречаемся у меня дома, затем выдвигаемся по Западному Дубовому и сворачиваем на Полумесяца, — её рука прочертила красную линию, отметив пару домов точками. — Вот тут раньше выходил неплохой улов. А здесь мистер Дозер: он всегда раздаёт огромадные шоколадные батончики, но они буквально нарасхват — кто хочет успеть, рванём вместе. Дальше мы...

Расслабленно откинувшись на спинку стула, Сансет отрешилась от речи Пинки и на минутку прикрыла глаза. Опять это чувство — греет и покалывает. Что-то такое возникало, когда она помогала Флаттершай в приюте для животных. Чего отнекиваться, это было здорово. Да, девчонки за столом так или иначе действовали на нервы, но, может, сейчас оно и к лучшему? Неважно что, главное — отвлечься от череды кошмаров.

— ...и после вернёмся ко мне домой и подсчитаем добычу. А потом развлечения, поедание сластей, страшилки и «Монополия»!

— Пинки, мы ж за этой «Монополией» проторчим до самого утра, — жалобно застонала Рейнбоу.

— Это тебе так кажется, — ответила та, хитро блеснув глазами.

Сансет распахнула глаза, внезапно озарённая мыслью. Она сосредоточенно сдвинула брови и тщательно перебрала воспоминания. Неужели и вправду?

— Что-то случилось, Сансет? — Твайлайт чуть привстала.

— Ничего. Просто я вдруг поняла... — Сансет подняла голову, — ...это моя первая ночёвка в гостях.

— Чё, никогда не была на ночёвках? — прикрыв рот рукой, прыснула Рейнбоу. — Хотя чему я удивляюсь...

— Рейнбоу, не смейся! Это серьёзно! — воскликнула Пинки и, схватив Сансет за плечи, заглянула ей прямо в глаза. — Так, без паники. Сим мгновением я даю Пинки-клятву, что твой первый раз будет самым лучшим! Через сердце и в аду иглу в глаз себе воткну!

— И что это за клятва такая? — недоверчиво покосилась на неё Сансет.

— Которую ни за что не нарушишь, — гордо заявила Пинки.

Три гулких набата ознаменовали окончание обеда, и ученики принялись шустро сгребать конфеты себе в портфели. Семеро девчонок вскочили из-за стола, сдали подносы и разбежались по своим классам.

— Не забудь: в пять часов, у меня дома! — крикнула вдогонку Пинки. — И не беспокойся, спальный мешок у меня есть!

Сансет показала палец вверх и поспешила за Твайлайт на урок тригонометрии. Класс их размерами не выделялся, ибо больше дюжины учеников за раз тут и не бывало.

Они сели в первом ряду, и, как обычно, Твайлайт врубила «режим абсолютной сосредоточенности» (название Сансет сама придумала), в котором отстранялась от всего, кроме учителя. Грех жаловаться!

Потянувшись за тетрадкой и ручкой, она краем уха услышала шёпот Твайлайт:

— А твой костюм ничего.

— Ого, а я думала, в классе ты проглатываешь язык. Вот так новости, — с удивлением ухмыльнулась Сансет.

— Прости, с головой ухожу в учёбу, — щёки Твайлайт залились краской, и она отвернулась к доске.

— Ботанка, — вполголоса прошелестела Сансет. Что весьма странно, Твайлайт в ответ на это хихикнула.

— Ну, ну, класс, угомонились, — строго прикрикнула миссис Вектор, скрипя мелом по доске. — Мне всё равно, что Хэллоуин. Мы отстаём от программы.

Сансет принялась за свои малопонятные каракули, вполуха следя за учительской речью. Мимолётно покосилась в сторону Твайлайт: та, напротив, с восхищением вслушивалась в каждое слово.

— Хе. Не то чтобы это много значило, — негромко сказала Сансет и покачала головой, не веря в то, что произносит, — но твой костюм тоже ничего.

*      *      *

Впервые за целую вечность Сансет поймала себя на том, что с нетерпением ждёт чего-то после уборки школы, и это «что-то» отнюдь не сон. Она выметала из коридоров груды фантиков и гадала: а на что похоже сладость-или-гадость? А как пройдёт ночёвка?

«Никакое это не предвкушение, просто любопытно», — твердила себе Сансет. Но как нельзя было не заметить то греющее чувство в груди, так и не получалось отрицать, что она немножко возбуждена.

Самую малость.

— У-у-у!

— А-а! — Сансет отпрыгнула на добрый метр назад, метла со стуком упала на пол. Девушка прижала руку к груди, ибо сердце колотилось как бешеное, и сердито уставилась на хохочущую особу. — Мисс Луна, какого... сейчас было?

— О-хо-хо, уж прости, мисс Шиммер, — довольно ухмыльнулась Луна; её лицо оттенял причудливый голубой шлем, эдакий финальный штрих к латному облачению. — Поблизости никого не было, вот я и не удержалась — а соблазн напугать одинокую ученицу ох как велик! Ты подскочила чуть ли не до потолка, поразительно.

— Это оттого, что вы меня чуть до инфаркта не довели!

— Будь проще, мисс Шиммер, какое от жизни удовольствие без хорошего испуга? На дворе Хэллоуин, так что будь во всеоружии, — беззаботно отмахнулась она, одёрнула полы плаща и, зашагав прочь, бросила напоследок могильным голосом. — Ибо ночь темна и полна ужасов, мисс Шиммер.

Сансет негодующе зыркнула ей в спину и подобрала метлу. Вовсе она не испугалась... просто не ожидала такого.

— Извини мою сестру, — она вновь подскочила, когда за спиной раздался голос. — Она крепко привязалась к этому празднику.

Девушка обернулась: то была Селестия в обтягивающем белом платье и с золотой диадемой на голове. В таком виде она ещё сильней напоминала свою тёзку-принцессу.

— Да уж, я заметила, — кисло отозвалась Сансет и со злостью продолжила мести пол. — Милый у вас костюмчик.

— Знаешь, таким тоном говорят, когда хотят съязвить, — с недовольством заметила директриса.

— В смысле, это красивое платье... — Сансет слегка смягчила голос, — оно вам идёт.

— О, ну, благодарю тогда. Мне тоже нравится твой костюм, Железная Дева. Серебристый подчёркивает цвет твоих глаз.

На щеках Сансет вспыхнул розоватый румянец. Когда вообще в последний раз Селестия говорила ей что-нибудь приятное?

— Спасибо, — пролепетала она.

Селестия обошла её, подняла какую-то скомканную бумажку и кинула в ближайшую корзину.

— Хватит с тебя на сегодня. Рушить чужие планы — не моё любимое занятие.

— По-моему, для той, кто меня как бы наказывает, вы до ужаса снисходительны.

— О? Ну, если в самом деле так, я всегда готова связаться с властями и...

— Разве я не упоминала, что восхищаюсь вашей добротой и пониманием? Молчу уже о великодушии и сострадательности.

— Можешь идти, Сансет, — довольно улыбнулась Селестия. — Не сомневаюсь, у тебя сегодня есть дела и поважнее. Просто держись подальше от неприятностей.

— Ничего не обещаю, — открестилась Сансет и поспешно двинула к выходу.

Воздух на улице встретил её вечерней прохладой и свежестью. И хотя одежда с длинным рукавом тоже хороша, конечно, тоска по тёплой кожаной куртке не проходила, а многочисленные прорехи давали о себе знать. Сидя на матрасе и размышляя об этом, Сансет не могла не вздохнуть.

*      *      *

— Вот, дорогуша, держи, — Рэрити аккуратно сложила серебристую блузку и водрузила её поверх джинсов в руках Сансет. — Все будут просто без ума! А ты точно не хочешь раскрасить лицо для полного соответствия?

— Более чем, — безапелляционно отрезала Сансет. «Приодеться» не означает «разводить клоунаду».

— Ну, воля твоя, — модельер приложила к блузке такой же серебристый колпак. — Но обещаю, ты и без макияжа будешь выглядеть сногсшибательно!

— Спасибо, Рэрити, — Сансет выдавила улыбку. — Слушай, я сейчас не при деньгах, но если что должна, то...

— Деньгах? — Рэрити сдержанно захихикала. — Не чудачь, Сансет, ничего ты мне не должна. Это подарок, как подруге от подруги.

— О... ну... — та повела плечами и потупила взгляд, уставившись на узорчатый ковёр. — С-спасибо... но мне нечего дать взамен... Это ведь так делается?

— Нет, Сансет, — изумлённо улыбнулась Рэрити. — Мне ничего не надо. Друзья делятся друг с другом не потому, что должны, а потому, что так хотят. Не бери в голову, я не требую ни гроша.

Откуда-то изнутри Сансет вырвался приглушённый рык: пускай Рэрити вроде и говорила от чистого сердца, в её словах чувствовался лёгкий намёк на прошлое. Впрочем, девушка благодарно кивнула и было собралась уходить, но замерла у порога.

— Эм-м... Рэрити, как по-твоёму... ещё можно залатать?.. — она оглянулась через плечо, но увидела лишь, как Рэрити качает головой.

— Мои соболезнования, дорогуша, не работаю с натуральной кожей. Цены кусаются, а моих умений тут не хватит. Не хочу и представлять, что скажет Флаттершай, если я схалтурю.

— Оу, — вот и всё, что пришло в голову.

— Но я могу сшить тебе новую куртку, — обнадеживающе заверила Рэрити. — У меня столько дизайнов, выбирай не хочу!

— Нет, спасибо, — покачала Сансет головой. — Это лишнее. За мной, по-моему, и так большой должок.

— Ну, как скажешь, — модельер расстроенно прицокнула языком. — Но если передумаешь, всегда милости просим.

*      *      *

Сансет бесцеремонно вывалила содержимое портфеля на постель, после чего затолкала внутрь пижаму, запасное бельё и зубную щётку. Повернувшись к зеркалу, она нахмурилась: из осколков, меж трещин, на неё глядели сотни отражений.

— Отныне пользуюсь зеркалом только в туалете, — она в последний раз оглядела комнату, проверяя, не забыла ли чего, и закинула рюкзак на плечо. Положив руку на выключатель, она вдруг оглянулась и спросила. — Что, даже ничего не скажешь?

— Нет. Но развлекись. Ну правда, хотя бы попробуй, — дала наставление Твайлайт Спаркл.

— Ничего не обещаю, — полушутливо ответила Сансет, погасила свет и, заперев дверь, зашагала вниз по лестнице. — Развлекайся не развлекайся, а хоть на время сбежать от тараканов в голове — уже неплохо.

Наспех осмотрев себя в зеркале, она чуток припудрила мешки под глазами, пока те не стали менее заметными, и покинула завод со шлемом под мышкой.

Сансет промчалась из одного конца города в другой, до самых окраин пригорода, где находились старейшие из домов. Солнце садилось за горизонт, а потому родители отряжали детей помладше в вояж за конфетами.

Дом Пинки был... странным. «Странный» в том смысле, что совершенно обычный. Ожидать можно было чего угодно: кричаще-розовую расцвету и торчащие отовсюду вертушки на палочках, или комнаты в форме кексиков, или чего похуже. Но вместо этого он оказался тусклым серым сооружением с двумя этажами и верандой, знававшей лучшие дни.

Сансет слезла с мотоцикла и прошествовала по мощёной дорожке. С обоих краёв тропку обрамляли затейливые узоры, выложенные из гладкой гальки, а дальше газон усеивали большие серые валуны.

— Сад камней? — подивилась она. Всё это странно, само собой, но на странности Пинки не похоже. Та бы сказала, что подобные штуки навевают жуткое уныние.

Сансет поднялась на веранду; щербатые деревянные ступени поскрипывали под шагами — как бы не проломились! Единственным украшением крыльцу, а заодно и свидетельством обитания Пинки, служило привидение из папье-маше на проволочке. У него было комично нарисованное лицо, отчего оно выглядело не столько пугающе, сколько дурашливо. Ещё на двери имелась аккуратная табличка, гласящая: «За конфетами — к нам».

Сансет постучала в дверь и внутренне напряглась в ожидании западни. От Пинки только такого и жди: потеряешь бдительность — а она уже тут как тут, напугает до чёртиков.

И вот опять, её застали врасплох так, как меньше всего ожидалось. Дверь отворилась, но Сансет не поприветствовали ни медвежьими объятиями, ни дождём из конфетти, ни даже оглушительным «приветик!». В дверном проёме показалась полная противоположность Пинки.

Сероватая кожа; прямые лиловые волосы; из одежды самый незатейливый сарафанчик, какой Сансет только видела. Даже на лице — если так вообще можно сказать — застыла полнейшая безучастность.

— Могу я чем-нибудь помочь? — как и всё остальное, голос девчонки был напрочь лишён эмоций.

— Да, э-э... Пинки Пай... она ведь тут живёт?

— Подожди здесь, — неторопливо кивнула девчонка.

Дверь с жутким скрипом закрылась, и Сансет на несколько минут осталась на веранде в полном одиночестве. Она уж начинала подумывать, что странная особа забыла про неё — или это вообще какой-то прикол. Она вознамерилась было вновь постучаться, как дверь резко отворилась и Пинки, схватив Сансет за руку, втащила её внутрь.

— Пришла! Пришла! — завизжала Пинки и запрыгала на месте, не отцепляясь от руки. — Да ещё самой первой! Вот это настрой! У нас впереди целая куча веселья!

— Скажи для начала, кто это сейчас был, и почему от её вида мне хочется сыграть в ящик? — Сансет резво отдёрнула руку и размяла заболевшее плечо.

— А, ты про Мод? Она моя старшая сестрёнка! Скажи, потрясная?

— Нет, ни капли... — вырвалось у Сансет, и только спустя миг она осознала, что произнесла. — Прости, Пинки, я не это...

— Ай, не забивай голову, — беззлобно улыбнулась та. — За скорлупой её видно не сразу, но стоит только взглянуть, как всё станет на свои места! Не поверишь, но она прям как ты!

«Великолепно, отныне я официально считаюсь камнем. Хорошо живём, о да».

Сансет отогнала последнюю присказку подальше и оглядела просторную комнату.

— Так ты здесь живёшь?

Всю мебель — не то чтобы её было шибко много — сдвинули к белым стенам, по большей части голым, за исключением семейных портретов. Рядом с окном примостился стол, заваленный пакетами чипсов, пуншем и пиццей. А неподалёку стояли два гигантских динамика, над которыми висел диско-шар.

— Агась! И сегодня всё это наше! — Пинки подпрыгнула и закружила по открытому пространству. — Младших сестричек забрали мама с папой, а Мод оставили приглядеть за мной.

— Пинки, тебе семнадцать. Зачем... — Сансет задумчиво моргнула. — Хотя забудь, очень даже зачем.

Потренькал звонок, и Пинки, подпрыгивая, метнулась к двери: это пожаловали Гудви́на и Трусливая Львица, с рюкзаками за плечами и спальными мешками под мышками.

— Я фигею: и когда мы в последний раз собирались? — Рейнбоу сбросила скарб куда-то в угол и направилась сразу к столику с закусками.

— Сто лет назад! И поэтому всё будет супер-круто! Ой, чуть не забыла! — ахнула Пинки, взбежала наверх по лестнице, после чего возникла у перил и сбросила что-то вниз. — Лови, Сансет! 

Сансет проворно выставила руки вперёд и поймала предмет, который на проверку оказался запылившимся спальным мешком...

...розового цвета.

Она брезгливо высунула язык и отправила мешок в угол, к вещам Рейнбоу и Флаттершай.

— Спасибо, Пинки, — нехотя поблагодарила она.

Следующей к ним присоединилась Рэрити, вскоре после неё — Эпплджек с пирогом, и самой последней была Твайлайт со Спайком, свернувшимся у неё калачиком на руках. Рэрити незамедлительно излила на него поток сюсюканий, фактически отобрав собачонку у хозяйки.

Тот, впрочем, вовсе не возражал.

Все на скорую руку перекусили пирогом и, вытащив наволочки с фонарями, выстроились в ряд у двери. Пинки принялась вышагивать перед ними с серьёзным выражением лица.

— Так, дамочки! Спустя год вновь настал сей час. Единственный день, когда мы отважно превозмогаем страхи ночи в поисках сладчайших угощений, что таит округа! То будет мрачное, опасное путешествие, кое полнится невыразимыми ужасами, изобилует кошмарами, наводняется...

— Пинки, не тормози, не то шиш с маслом нам достанется, а не конфеты! — топнула ногой Рейнбоу с насупленным видом.

— Извиняшечки! Тогда... Свет, камера, мотор! — девушка распахнула дверь и указала половником вперёд. — Шагом марш!

Все высыпали наружу. Вечерело: тени удлинялись в последних лучах заходящего солнца, во власть вступали сумерки. Сансет перешагнула порог дома последней, как вдруг перед её лицом замаячила тыковка.

— На-ка, Сансет! — Пинки встряхнула пластиковую корзинку. — Теперь и ты без конфет не останешься!

— Мне это неинтересно, Пинки, я уже говорила.

— Хочешь-хочешь, просто в глубине души! — розоволосая девушка потрясла тыквой.

— Один дом, — Сансет подхватила корзину за ручку.

Удовлетворённая, Пинки вприпрыжку умчала вперёд, попутно напевая:

— Иди налегке, иди по жизни налегке! Давай, иди налегке! Иди по жизни налегке...

Сансет помотала головой, не в силах поверить в происходящее; уголки её рта невольно приподнялись.

*      *      *

Один дом вмиг сменился трёмя, затем пятью, десятью... Как только они подступали к очередной двери, кто-нибудь непременно вспоминал про Сансет и волок вслед за всеми, чтоб не пряталась в тенях. Корзинка её, к удивлению, наполнялась со скоростью молнии. На сласти народ не скупился.

К тому времени, когда они покончили с первой многоэтажкой, стемнело окончательно, и аллеи перешли во власть шкодливых юнцов и молодёжи постарше. Смех и крики, страх и возбуждение пронизывали ночной воздух. А уж фонарики и бенгальские огни озаряли улицы куда получше фонарей.

Чудища старые и новые, вурдалаки и призраки, герои и злодеи — все сновали туда-сюда по бульвару с корзинками наперевес. На пути Великолепной Семёрке попалось чуть ли не полкласса: Зубная фея Колгейт, Роузлак в образе Медузы Горгоны... Они напоролись даже на Дерпи в лохмотьях и с бумажным пакетом на макушке.

— А я бомж! — радостно воскликнула она.

Где-то с двадцатого дома Сансет начала потихоньку перекладывать добычу в корзинки остальным, ибо собственная весом уже напоминала стальную чушку. Пару раз она и сама их отведала — дело ли, никогда не пробовать земных конфет. Неожиданно, но ей приглянулись леденцы со вкусом лимона.

Девчонки остановились у очередного дома, чей дворик с кустами украшали оранжевые гирлянды. В темноте-то чёрт его разберёт, конечно, но показался он до боли знакомым...

Что-то похлопало её по плечу.

— Давай, Дева! Твой черёд звонить! — ободрила её Пинки.

— А обязательно мне?

— В этом-то вся изюминка, дорогуша. Так надо по правилам, — добавила Рэрити.

Сансет хмыкнула и направилась в указанную сторону, остальные засеменили вслед за ней. Потренькав в звонок и выставив перед собой корзинку, она озадаченно склонила голову набок.

— Сладость или гадость, — буркнула она, стоило двери отвориться.

— Сансет?..

Заслышав знакомый голос, она вскинула голову и ожидаемо сощурила глаза:

— А, радость-то какая, это ты.

«Сто раз ведь тут была, а дома не узнала, провались он пропадом!»

— Упс, неловко-то как вышло, — зашептала сзади Пинки.

— А я думал, ты дома сидеть будешь, — Флэш смерил Сансет таким же неприязненным взглядом.

— Какое счастье, что передумать никогда не поздно, — с уничижительной холодностью ответила она.

Парень отвернулся и подкинул ей в ведёрко одну-единственную конфету.

— Ну... костюм у тебя... ничего так.

— Благодарю.

Обоих точно льдом сковало. Сансет неотрывно пожирала его взглядом, а Флэш знай себе стоял, морда кирпичом, и даже не думал повернуться. Жутко захотелось сделать ему подножку. Девушка еле удержалась от соблазна и отошла от крыльца, освобождая очередь.

Став на тротуаре, она запустила руку в запасы вкусностей, нашарила жёлтую кислинку и мигом отправила в рот. Грызя леденец, она навострила уши: Флэш уже вовсю любезничал с подругами.

— Весёлого Хэллоуина, Флэш! — спустя минуту возвратилась Пинки, помахав на прощание рукой.

Сансет ткнула в неё пальцем.

— Ты это нарочно.

— Не нарочно, честное-пречестное, — та, защищаясь, вскинула руки. — Совсем позабыла, что там живёт Флэш.

— Забей, и пошли уже, — поморщилась Сансет, и было это вовсе не из-за кислятины во рту.

На пути Великолепной Семёрке попадалось всё больше знакомых лиц. А заминка у Черили вознаградила их традиционным вопросом на засыпку и «огромадными шоколадными батончиками».

— Хорошо вам отдохнуть, девочки! И не гуляйте допоздна! — крикнула учительница им вслед.

Твайлайт замедлила шаг и поравнялась с Сансет, которая плелась в самом хвосте.

— Да брось, не испортит же один Флэш тебе целую ночь.

— Ну ещё чего! — огрызнулась та и, сложив руки на груди, смерила её ехидным взглядом. — Чья б корова мычала. А кто из кожи вон лез, лишь бы не тащиться с ним на свидание?

Твайлайт осеклась и отвернулась, вся красная как помидор.

— Так нечестно, — пробубнила она.

Сансет, сразу просветлевшая, расхохоталась. Ну да, бессовестно, но попробуй тут удержись! В глубине душе ей нравилось, как Твайлайт сгорает со стыда.

Душераздирающий вопль пронзил пелену ночи, и вереница подруг замерла перед — чего сомневаться, — домом с привидениями. Двор его полнился надгробиями пополам с подгнившими кусками тел. Из распахнутых дверей, завешенных паутиной, струилась туманная дымка, а где-то в глубинах мерцало белёсое свечение.

Занавесь, ниспадающая перед входом в гараж, взметнулась — и наружу с дикими криками, едва не рыдая, вылетел маленький парнишка в костюме рыцаря.

— Ого, — подивилась Рейнбоу, попутно отбиваясь от Флаттершай. — Тут не то что комната — целый домище страха.

— По эту сторону парка страшней не сыщешь! — заверила Пинки, кивнув. — Говорят, внутри для смельчаков запрятана офигенная вкуснятина!

— Говорят? — Эпплджек вскинула бровь.

— Мне, если честно, э-э... — розоволосая девушка почесала затылок черпаком и застенчиво улыбнулась, — ...неохота проверять, врут слухи или нет.

— А где ж это твоё «смейся в лицо страшилкам, они растают на глазах»? — Рейнбоу наконец-таки отлепила от себя Флаттершай.

— М-м-мф м-мх м-мф, — с полным ртом конфет промычала Пинки.

— Ой, да ладно вам, не так уж там страшно, — сказала Сансет.

— Да-а? — глаза Рейнбоу блеснули вызовом. — А не слабо туда зайти? Одной.

Дружное «ах!»

— Замётано, — повела плечами Сансет.

И снова «ах!»

— Сансет, а ты уверена, что это хорошая мысль? — Твайлайт смятенно затеребила её рукав.

— Я уверена, что это тупо дом, — она отдёрнула руку. — Вошла да вышла — плёвое дело. 

Подобравшись ближе, она замерла у входной двери и набрала в лёгкие побольше воздуха. Изнутри доносились стенания и завывания неупокоенных.

— М-мы верим в тебя, Сансет! — подбодрила Флаттершай.

Сансет собралась с мыслями и сделала шаг — в мгновение ока вуаль тумана поглотила её. Со всех сторон грянул загробный хохот, а она тем временем попыталась сориентироваться в узком, как кишка, коридоре.

Стоило ей повернуть за угол, как с потолка свесился целый ансамбль отчекрыженных голов на верёвочках.

Девушку на миг передёрнуло, но она быстро опомнилась.

— Тоже мне, ужасы. Пакость.

Она поднырнула под головы и вышла в комнату попросторнее: на полу трупы, а в стылом, точно снаружи, воздухе — кошмарный, прогорклый смрад.

«Ла-адно, накинем пару баллов за антураж».

Что-то схватило её за лодыжку. Сансет шарахнулась в сторону и чуть не грохнулась на пол: рука намертво вцепилась ей в ногу. Кадавр разжал хватку и медлительно поднялся на ноги, другие не отставали. Девушку сжимали в кольцо.

Сглотнув ком в горле, она нырнула в крохотную брешь меж сдвигающимися телами и бросилась трусцой по следующему коридору; стоны зомби меж тем не отставали. Над головой с противным писком пронеслась стая роботов-нетопырей — она тоненько взвизгнула.

Коридор в итоге перерос в развилку: хотя стрелка подсказывала идти налево, девушка с любопытством поглядела направо... где ей навстречу ковылял ходячий труп в маске и с ревущей бензопилой. 

С пронзительным «уй» она метнулась в противоположную сторону; сердце остервенело билось в груди.

«Мне не страшно! Не страшно! Не стра... Хотя стой, на пиле всё равно не было зубьев!»

Она затормозила аккурат перед следующей комнатой — только уже гораздо темнее. Рёв бензопилы и вой зомби вдруг пропали, и она осталась наедине с непроглядной бездной.

Сансет прищурилась: в смоляной черноте виднелась серебряная чаша с разноцветными обёртками. Девушка с ухмылкой пролавировала к добыче.

«Куш, дамы и господа. Возьму чуток для девчонок — и смываюсь».

Тишину разорвал треск радиопомех. У Сансет от ужаса вздыбились волосы.

«Ну да, так тебе на блюдечке всё и принесли».

Мимолётная вспышка света — и комната снова погрузилась во мглу. На краткий миг перед глазами мелькнула чья-то фигура. Повторная вспышка — незнакомец возник уже ближе, и Сансет рассмотрела его в общих чертах: ненормально высокий, одет в подобие делового костюма. Ещё — она отпрянула назад; отпрянула не потому, что существо подбиралось ближе, а оттого, что углядела последнюю детальку.

У него не было лица.

Сансет двинулась вдоль стены; прямо перед лицом выскочил второй безликий — она кинулась влево и оказалась у заветной чаши, но застыла как вкопанная, только увидав, кто караулил её с другой стороны.

Затрепетали подобные языкам пламени волосы, взвилось на невидимых ветрах короткое платье. Распахнулись кожистые крылья и скрыли чашу из виду. Губы искривились в дьявольской улыбке, скаля клыки. Когтистая лапа, словно во сне, медленно потянулась вперёд.

Сансет с замершим сердцем наблюдала за демоницей. Но в очередной раз моргнул свет, и тварь бесследно исчезла. Девушку колотило; она застыла, обхватив себя руками, и опомнилась только вспышкой спустя. Безликие подступали, но страха они уже не нагоняли — само местечко изрядно потрепало нервы. Сансет рванула вперёд, зачерпнула пригоршню конфет и ломанулась к выходу. Взметнулась занавесь на дыре в стене гаража — и она на нетвёрдых ногах заковыляла наружу.

— У-ху-ху-у! Смогла!

Сансет шустро натянула привычную невпечатлённую мину. Пока к ней неслись шесть девчонок с псом, она приосанилась и помахала вытянутой рукой — вот, мол, ваша вкуснятина.

— В-видите? Плёвое дело.

— Чёт аж не верится, — Рейнбоу сграбастала свою долю и сунула себе в сумку. — Ты даже не вопила.

— Так нестрашно, говорю ж, — Сансет раздала всем конфеты, старательно отводя глаза. Сердце колотилось в груди как бешеное.

*      *      *

Ещё две многоэтажки, пачка частных домов — и Великолепная Семёрка расселась в комнате Пинки перед грудами сластей. Обмен добычей шёл бойко, а выторгованное и куски пиццы поглощались только в путь.

Сансет под конец накопила кучу разных кислинок и прочих любимых вкусностей. Она ссыпала солидную горку в рюкзак — тот приятно потяжелел.

Когда на полу не осталось ни единой конфетки, Пинки пулей метнулась к выключателям и погасила все лампы, кроме одной. Свет заиграл на гранях диско-шара, и вся комната закружилась в вихре ослепительных бликов.

— У-у-у-у-у! Танцы! — заорала девушка, перекрикивая ревущие динамики.

Остальные (и даже Спайк, ловко петлявший меж каблуков) схлынули в самую середину комнаты.

Сансет перебралась поближе к столику с закусками и, созерцая их нелепые дрыганья, налила бокал пунша.

— Не хочешь присоединиться? — рядом словно из ниоткуда возникла Твайлайт.

— Не-а, — Сансет отхлебнула из бокала. — Не танцую.

— Знакомо. Из меня тоже танцовщица никакая.

— Слышала я как-то, другая Твайлайт не особо лучше, — фыркнула Сансет.

— Оу... Мы и в этом похожи, наверное, — лицо девушки поникло.

— Извини, Твайлайт, я не хотела вас сравнивать, — Сансет отвесила себе мысленный пинок.

— Да ничего, — вздохнула Твайлайт. — Это я принимаю всё близко к сердцу. Не её же вина, что мы... двойники из параллельных миров? Понятия не имею, как ещё сказать.

— Я тоже, — Сансет осушила бокал до дна. — Зато знаю вот что: какие бы чудеса она там ни творила, в скрипке ей с тобой не сравниться.

Она насмешливо хмыкнула, когда Твайлайт опять зарделась румянцем. Интересно, до конца дня рекорд побьёт?

— Ты без шуток?

— Ну само собой. Никогда не слышала, чтобы... эй, погоди-ка, я тебе только что сделала комплимент?

— Ну да, — улыбнулась Твайлайт. — Но уже неплохой результат, знаешь ли. Как я заметила, ты склонна... недолюбливать почти всё.

— Вовсе не... — Сансет, как бы защищаясь, приподняла руку, — хотя... ха, и вправду.

Откуда-то вдруг высунулась Пинки и схватила обеих девчонок за запястья.

— А ну, не робей! Айда за мной, зажжём-ка! 

— Пинки! — запротестовали они, но не успели моргнуть и глазом, как очутились на танцполе.

Море двигающихся тел обволокло Сансет, но стоило хоть на миг вырваться наружу, как её тут же утягивали обратно. Плюнув в итоге на сопротивление, она поддалась музыке, вливаясь в ритм танца. И, внезапно, это оказалось классно.

*      *      *

Долгий час танцев отгремел, и девчонки наконец расселись тесным кружком вокруг полупустого блюда с пирогом. Пинки, наглотавшись за вечер сахара, вошла в некий резонанс с мелодиями мироздания.

— Сансет-Сансет-Сансет-Сансет-Сансет-Сансет...

— Пинки!

— Правда или вызов?

— В прошлый раз ты заставила меня стащить у Мод лифчики, — Сансет закатила глаза. — Выбираю правду.

— Ла-а-а-а-а-адненько. Хм... О! Помнишь, ты сказала не задавать вопросов про Эквестрию?

— Ну да, — глаза Сансет вдруг расширились. — Так, постой. Ты про это не забыла, значит, но при этом простейшее правило не трогать меня постоянно вылетает у тебя из головы?

— Так расскажи нам об Эквестрии! У, у, про вашенский Хэллоуин!

Все согласно зашушукались.

— Ладно, ваша взяла. Дурацкая игра, — она с недовольным бурчанием сползла на пол, но после приосанилась и уселась поудобнее. — Кхм. Итак...

— Не-не-не! Давай типа как страшную историю! — Пинки подскочила и окончательно вырубила свет, после чего кинула Сансет фонарик. — Лови! И нагони жуткую-прежуткую атмосферу!

— Пинки, я не...

— Ну пожа-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-алуйста?

Сансет зажгла фонарик и поднесла его к подбородку.

«Ну, сами напросились».

— Давным-давно... — неторопливо и зловеще начала она, — жили две сестры-принцессы, что в гармонии правили страной Эквестрией. Старшая сестра поднимала солнце, а младшая — луну...

— Постой минуточку, — встряла Твайлайт. — Они поднимают солнце и луну? Даже магия так не может!

— Я веду сказ, — продолжала Сансет загробным голосом. — Не перебивай! Ибо воистину!

— Да... извини.

— В общем, сёстры подымали солнце и луну — сильное колдовство! — и хранили покой в Эквестрии долгие-долгие поколения...

Твайлайт замахала поднятой рукой.

— Они бессмертны, — пояснила Сансет. — Но года текли, а младшая всё чаще замечала, как многие пони играют днём, но спят ночью. Ей сделалось обидно. И одним прекрасным утром, когда настал черёд восхода, она отказалась опускать луну. Чудесная ночь, вскричала она, будет длиться вечно!

Фонарик погас, и комната погрузилась в черноту.

— Охваченная силой мрака, она превратилась в ужасное создание — Найтмер Мун! Найтмер Мун!

Гримаса Сансет, подсвеченная фонариком, возникла прямо у Флаттершай перед лицом. Та завалилась на спину с громким «ай-яй!»

— Старшая взывала к разуму, — Сансет жутко оскалилась, — но младшая отвергала её. Тогда у старшей не осталось выбора: она взяла Элементы Гармонии и изгнала единственную сестру в самое сердце луны!

Свет опять потух.

— Но кое-кто говорит... что малая её частичка избежала узилища. Тень Найтмер Мун до сих пор рыщет в поисках незадачливых пони.

С кошачьей грацией она прокралась в темноте и провела пальцем по спине Пинки — та подскочила чуть ли не до потолка.

— Когда глухая ночь укрывает землю, когда опускается мертвенная тишина, она приходит в город и съедает всех маленьких жеребяток, если не предложишь ей что-нибудь не менее вкусное взамен. А если ей не понравится... — Сансет наклонилась к уху Твайлайт, — она пожрёт тебя!

— А-а-а-а-а! — Твайлайт аж подпрыгнула, выпустив Спайка из рук. Тот, к счастью, благополучно приземлился Рэрити на колени.

— Ладно, я ошибалась! Вы б видели свои лица! — схватившись за бока, Сансет повалилась на пол в приступе хохота. — И вот почему мы празднуем Ночь Кошмаров. Найтмер Мун — сласти, ты — целёхонек, все довольны.

— Пф-ф, таким только мелюзгу шугать, — отмазалась Рейнбоу, пытаясь оторвать от себя намертво вцепившуюся Флаттершай. Бусина пота на её лбу говорила об обратном, но Сансет и без того была довольна как слон.

— Шутишь, что ли? Не слыхивала страшилки жутче! — крикнула со второго этажа Пинки. — Так держать, Сансет! О, и опять твой черёд!

Сансет придвинулась обратно к кружку девушек; её так взбудоражило, что она совсем позабыла про игру. 

— Хм-м, раз так... Рэрити, правда или вызов?

— Чувствую прилив смелости. Так и быть, вызов, — Рэрити побарабанила пальцем по скуле.

Сансет потерла руки с коварной ухмылкой и указала на Спайка.

— Я вызываю тебя хорошенько чмокнуть Спайка в губы.

— Что? Н-но... — та перевела взгляд на пса, который выбрал самый удачный момент, чтобы вылизаться. — Это же... негигиенично.

— Вообще-то считается, что рот у собак гораздо чище человеческого, — с умным видом пояснила Твайлайт.

— И почему мне в это не верится? — пробурчала Рэрити и взяла пса на руки, держа как можно дальше от лица. — Была не была. Только... давай без всякого, господин добрый.

Спайк приветливо завилял хвостом.

Рэрити сложила губы трубочкой и только поднесла его ближе, как он, не дожидаясь приглашений, подался навстречу и с задором облобызал каждый уголок её лица, докуда дотянулся.

— Ай! Фе, тьфу! Тьфу! Он мне в рот залез!

Девчонки буквально взорвались хохотом, когда Рэрити кинулась к графину с пуншем полоскать рот.

— Ну конечно, — она сплюнула в свою кружку, — смейтесь-смейтесь. Но ход всё равно мой. Твайлайт! Правда или вызов?

Твайлайт взяла на руки довольного пёсика и потрепала его по голове.

— Вызов.

— Начинается, — тяжело вздохнула Рэрити. — Почему ты всегда выбираешь вызов?

— Да так, просто, — отстранённо ответила Твайлайт.

— Хорошо, я вызываю тебя рассказать, по кому ты сохнешь!

— Это уже будет правда, а не вызов, — девушка сощурилась.

— А вот и нет.

— А вот и да.

— А вот и нет.

— А вот и да!

Неожиданно разгоряченную перепалку прервал скрип половиц. Все как один обратили взгляды к силуэту, выступившему из темноты.

Зажёгся свет — в дверях стояла полусонная Мод.

— Могу я уже забрать свои бюстгальтеры?

*      *      *

Когда вещи вернулись законной владелице, Твайлайт предложила бросить правду-вызов и перейти к не менее занимательной «Монополии». Сансет согласилась только затем, чтоб та больше не препиралась с Рэрити.

Игра продлилась всего час: Сансет обанкротилась, и вся доска в придачу с победой досталась Пинки.

— Моё! Моё-моё-моё! — безумно захохотала Пинки и, собрав все деньги, взметнула купюры в воздух. — Слава владычице кухни Фрегозе, слава! Мва-ха-ха-ха-ха!

— В следующий раз играем в «Риск», — Сансет обессиленно откинулась на спинку стула.

Самое время было отправиться на боковую. И пока розоволосая девушка каталась в груде фальшивых долларов, остальные выложили спальные мешки в круг; Сансет втиснулась между Рэрити и Твайлайт — не то опять сцепятся.

— Сейчас такой момент, а вы храпеть улеглись? — Пинки с надутым видом уселась на своём мешке и скрестила руки.

— Пинки, — отозвалась Рейнбоу, показавшись в дверях ванной, — за окном почти утро.

— И-и? Сегодня же суббота! А значит, надо веселиться, а не дрыхнуть! Кто со мной? О, знаю-знаю! Хватайте фонарики, и айда играть в прятки на улице! Или... или... в карты! Партейку в рыбу или покер! А ну, кто хочет отыграться? Вперёд, не робей! Фрегоза готова...

Сансет оторвала голову от подушки: Пинки как была в наряде, так и отрубилась.

«Слава богам. Я уж боялась, она ещё час минимум будет скакать как заведённая».

Все уютно устроились на импровизированном лежбище, а Пинки пускай и дальше блаженно сопит.

Сансет расслабленно выдохнула и откинулась на подушку, прикрыв глаза. Что ни говори, а денёк выдался хорошим. Зависать с этой компашкой — весело, вопреки протестам внутреннего голоса. Уж всяко лучше, чем сычевать на заводе круглыми сутками.

*      *      *

Стужа щипала кожу, пробирала до костей. С каждым выходом изо рта вырывалось облачко пара.

Бежит. Почему она всегда бежит?

Сансет резко свернула за угол, едва не зацепив край. Нельзя падать. Нельзя, иначе поймают. Она во всю прыть мчалась по туманному коридору, отмахиваясь от паутины и увёртывалась от кривых сучьев, норовивших её схватить. 

Вой и шорохи ног, раздававшиеся за спиной, подбирались всё ближе и ближе. В промежутках меж стенаниями отчётливо хлопали перепончатые крылья.

— Выходи, Сансет. Поиграем. Станем самыми лучшими подругами...

— Сатане такую подругу не пожелаешь!

Окружающий воздух накалился добела. Сансет едва успела нырнуть вправо, как над ней пронёсся поток ревущего пламени. Она перекатилась набок и, соскользнув в какое-то узкое отверстие, закувыркалась вверх тормашками.

Открыв глаза, она обнаружила себя на травянистой лужайке. Бескрайнее голубое небо навевало умиротворение, ярко сияло солнце. Лишь вдалеке стояла одинокая фигура с распростёртыми руками, будто купаясь в согревающих лучах.

Стоило девушке сделать шаг, как небо в мгновение ока затянули свинцовые тучи. Взметнулся ветер, его яростные порывы вырывали валуны из самой земли, но не трогали Сансет и ту фигуру.

Безумный гогот загремел за спиной. Она оглянулась: легионы пустышек-учеников уже подступали, ведомые тенью, что вилась над землей.

Сансет сорвалась на бег. Лишь бы добраться до той девушки, она — спасительная соломинка. Чем ближе, тем отчётливей на ветру трепетали зелёная юбка и розовые волосы.

— Флаттершай! — окликнула Сансет.

— Так устала... — кроткий голосок Флаттершай гремел в ушах, подобно хоралу. — Может, уснуть?.. Уснуть навечно. Чтобы не было боли...

— Нет, Флаттершай, стой! — Сансет потянулась к ней, но всё равно оставалось слишком далеко.

С распростёртыми руками Флаттершай шагнула вперёд со скалистого утёса — и низринулась в забвенье.

Из горла вырвался вопль — Сансет достигла обрыва, не успев на считанный миг. Она обернулась: её армия зомби толпилась на газоне напротив школьного фасада, разнесённого в щебень. Она парила в воздухе на кожистых крыльях, а под ней замерло пятеро девчонок.

— Прочь с дороги, Спаркл! Ты давно была бельмом в глазу. Что же стоишь, не преклоняешь колени? — прошипела Сансет.

— Мы никогда не склонимся перед тобой, чудовище! — выкрикнула Твайлайт.

— Ответ неправильный! — она воздела когтистые руки над головой, и в ладонях заплясали языки пламени.

«Стой! Не трогай их, умоляю!»

Но ты же этого хотела, Сансет — мы хотели. Могущества! И настал час показать, кто тут главный!

«Не так! И... и я больше не хочу!»

Ой, что-то не так? Не хочешь, чтобы я вредила твоим... друзьям, да? Ты их теперь так зовёшь? Друзья?

«Оставь их!»

Ха! Одно тоскливое посмешище, да и только. Гляди, что сейчас будет с твоими друзьями!

С грозным хриплым воплем она запустила в девчонок, что сгрудились вместе и сжались от страха, два огненных шара.

«Всё... всё будет хорошо... Гармония защитит их...»

Шары соприкоснулись с землёй — и всё потонуло в дыме и сполохах пламени.

«Вот сейчас они выйдут и остановят меня...»

Когда чад рассеялся, лишь прах да пепел тлели на том месте...

Какая жалость. Были б они тебе друзьями, ты непременно нашла бы способ их защитить. Но мы лишь бессердечное чудовище, что поделать!

Сансет запрокинула голову и расхохоталась.

*      *      *

Глаза распахнулись. Сансет подскочила и зажала рукой рот, чтобы не завопить... и не исторгнуть содержимое желудка. Дрожащая, с учащённым дыханием и в холодном поту, она выбралась из мешка и уселась на полу.

Она резво покрутила головой: все на своих местах, кто-то храпит. Девчонки на пару со Спайком, будто бы неслучайно, сползли поближе к Твайлайт.

Сансет привстала и, словно привидение, проскользнула на кухню. Пока глаза постепенно привыкали к темноте, она вытащила из буфета кружку, подставила под кран и, когда та наполнилась, поднесла к губам. Крохотный глоточек — трясущиеся руки не удержали кружку, и она с оглушительным звоном брякнулась в раковину. Девушка резво остановила гремящую посудину, но сделанного-то не воротишь.

Сансет вжалась в раковину, ожидая, что вот-вот на кухню кто-нибудь непременно заявится с расспросами. Пара напряжённых секунд прошла в тишине, и только тогда она облегчённо выдохнула.

По полу вдруг засеменили чьи-то лапы.

О её щиколотку потёрлось что-то мягкое, а затем лизнуло — только уже влажное.

— Фу, Спайк! — зашептала Сансет дрожащим голосом. — Иди спать... прошу.

Тот тихонько гавкнул и ласково потёрся о её ногу.

— Х-хватит! Прекрати ластиться!

— Сансет?

Одинокий фонарик, скользнувший над раковиной, мгновенно ослепил девушку. Она старательно проморгалась от точек в глазах: перед ней с озабоченным выражением лица стояла Твайлайт.

— Всё в порядке? Ты как мел бледная.

— Нет, не в порядке! — Сансет попыталась отмахнуться. — Забудь и иди спи.

— Но что-то стряслось, ты же сама говоришь. С чего бы это я уйду?

— С того, что... — она закусила губу, едва сдерживая слёзы. Горло окаменело в секундной нерешительности, и из него вырвался сдавленный вскрик. — С того, что я не заслужила твоего сочувствия!

Она отвернулась и вцепилась в край умывальника до белых костяшек.

— Ничего... ничего не заслужила... — слёзы градом катились по её лицу, плечи сотрясались от рыданий.

— Сансет, — Твайлайт нежно коснулась её плеча, — это неправда. Что не так? Поделись, прошу.

Сансет задержала дыхание: ну пусть она уйдёт, пусть не допытывается до чувств! Но колдовство, как всегда, оказалось сильнее.

— Я тебе рассказала... про ту ночь... как обернулась... чудищем... — Сансет крепко зажмурилась, былая сила будто вновь пронзила её тело; когти, крылья, огонь — всё как тогда. — Я этого не хотела. Не думала, что Элементы так могут. Но... чему-то внутри меня... это нравилось.

— Правда? — Твайлайт смотрела, и в её глазах отражалась вся боль Сансет.

— Да... нет... да... Не знаю! — Сансет закрыла лицо руками. — Меня надвое раздирает... Я получила силу, как и хотела... но она обжигала... и... тело не слушалось. То есть слушалось, но не меня. Я будто написала пьесу, но все позабыли реплики и начали импровизировать. А я и пальцем не пошевелила — только глядела, что дальше. Не хотела быть главной. И в порыве... почувствовала...

Она исступлённо замотала головой, глуша всхлипы в ладонях, — ноги подкосились, и она рухнула на колени. Твайлайт стремглав подлетела к ней, а Спайк всё продолжал неотрывно ластиться.

— Кошмары, Твайлайт... Сначала редкие, но теперь каждую ночь! Не дают мне спать! Я съезжаю с катушек? Это отродье повсюду меня преследует, не оставляет в покое! И выхода нет... Мне извиниться, может? Простите меня, слышите? Простите! Простите, что рушила дружбу и ссорила всех... простите за наговоры и каверзы... за ложь и воровство... простите чудовище...

— Сансет, ты не чудовище, — решительно заявила Твайлайт.

— Я всё видела, Твайлайт, — Сансет наконец подняла голову. — Видела собственное сердце. Оно чёрное... и поганое... Да и есть ли оно у меня вообще? Неспроста же я выбрала Железного Дровосека...

— Сансет... Нет, Сансет, посмотри на меня, — Твайлайт схватила её за плечи. — Посмотри и послушай. Я, может, и не видела прошлую тебя, но знаю точно: сердце у тебя есть... Нет, не перебивай, просто слушай.

Обездвиженная неведомой силой, Сансет только и могла, что подчиниться.

— Все мы совершали что-то такое, чего стыдимся. Раньше ты, может, и не была образцом добродетели. Но взгляни на себя сейчас, Сансет: все добрые дела, все друзья, даже слёзы — это доказательство, что ты изменилась. Что стала лучше.

Сансет решительно замотала головой.

— Нет, нет, нет. Мои дела... они не... я не... — она притихла и прокрутила услышанные слова в голове.

Хотелось списать все добрые поступки на просто случайность, на проклятье. Но если подумать... Никто её не заставлял помогать Твайлайт, когда та плакала в школьном туалете или когда упражнялась в музыке. А если когда и заставляли, то не приказывали этим наслаждаться. По правде, все три раза: в приюте для животных, торговом центре и даже на этой вечеринке — она могла бы испоганить чью-то жизнь, если бы захотела.

Но не стала. Все три раза она искренне радовалась и вела себя вполне благопристойно.

— Понимаешь? — улыбнулась Твайлайт, видя, как в глазах Сансет загорается понимание. — У тебя есть сердце, Сансет. Просто без друзей разглядеть его было трудно.

«Без друзей...»

Сансет припомнила свою клятву: вознамерилась завести друзей... а не прошло и часа, как она поцапалась с Рейнбоу. Но та всё равно назвала их «подругами» после всего пережитого.

Согревающее тепло тогда, за обедом... то чувство — дружба? Неужели это всегда было при ней, а она поняла только сейчас?

— Друзья, — прошептала Сансет, перекатывая слово во рту. Так странно произносить это без капли издёвки. — У меня есть друзья...

Не «девчонки», не «ну эти самые», а настоящие друзья. 

Они — Великолепная Семёрка.

Сансет обвила Твайлайт руками.

— У... у меня есть друзья! — захлёбываясь в рыданиях, пролепетала она. — Всегда были, но никогда вот здесь! В сердце! Сколько времени... одна-одинёшенька... Я и позабыла то греющее чувство. Едва теплится, но оно точно есть!

Твайлайт ответила на объятия.

— И мы всегда будем рядом, Сансет... Я буду рядом.

— Спасибо тебе, Твайлайт, — Сансет опустила голову ей на плечо, веки вдруг налились тяжестью. — Но я так устала... и мне так страшно.

— Спи спокойно, Сансет. Больше кошмаров не будет, обещаю.

В голове всё крутилась одна небольшая мысль. Глупо и нелепо, конечно... но возможно, только возможно, это сработает.

— Твайлайт... скажи «пожалуйста».

— В смысле?

— Скажи мне уснуть и видеть хорошие сны... — Сансет приподняла голову. — Как будто просишь об одолжении. Ради меня, пожалуйста.

— Эм-м, ну ладно, — уже пятый раз за день Твайлайт залилась глубоким румянцем. — Сансет, пожалуйста, спи спокойно, и пусть тебе приснится что-нибудь хорошее. Вот так?

Сансет сползла на руки девушке — мысли будто подёрнула неясная вуаль — и прикрыла глаза с довольной улыбкой на лице.

— Ага, вот так...

*      *      *

Железная Дева мужественно загородила собой своих друзей. Перед ними стояла злобная Бастинда, владычица Фиолетовой страны.

— Отдай мне башмачки! — прошипела она.

— Нет! — крикнула Элли. Верный пёсик Тотошка сердито зарычал из-за её ног.

— Тогда я сама их с тебя сниму! — Бастинда шагнула вперёд и навострила когти.

Трусливая Львица и Страшила тоже выступили вперёд и закрыли руками Элли.

— Сначала одолей нас! — рыкнула Львица.

— Как пожелаешь! Это не составит труда! — в руке колдуньи вспыхнул пламенный шар, и она метнула его в девчонок.

— Ложись! — завопила Страшила и плюхнулась на землю, увлекая за собой друзей.

Железная Дева первой вскочила на ноги, а гнусная Бастинда тем временем уже колдовала новый шар огня. Неподалёку стояло ведро с водой, и Дева немедля схватила его.

— Эй, ведьма!

— А, это ты, — Бастинда обернулась. — Будешь жаться в углу, пока я уничтожаю твоих друзей?

Сансет покачала головой, не отрывая взгляда от дьявольских глаз.

— Нет. Потому что больше ты мне не страшна, — и она окатила колдунью с головы до ног.

— Не-е-е-е-е-ет! Я таю! Таю! А-а-а-а-а-а-а! — визжала та, оседая на пол.

— У тебя получилось! Я знала, что у тебя получится! Ты спасла всю Волшебную страну! — Элли кинулась обнимать Железную Деву.

— Тра-ля-ля, сгинула колдунья! Нет больше ведьмы, ура, ура! — пропела кухарка Фрегоза и пустилась в пляс.

— Всё так, но где же Гудвина? — спросила Железная Дева. — Она задолжала нам пару обещаний.

Раздался хлопок, и в облаке перламутрового дыма, кашляя и помахивая рукой, возникла Гудвина, великая и ужасная.

— Ну вот, опять переборщила с волшебным порошком, — она оглядела тронную залу. — Вы в самом деле одолели Бастинду? Вот так известие! Я уже было уверилась, что вас постигла неудача.

— Как видите, вовсе нет. Ваш черёд выполнять уговор — вы обещали мне сердце, — Железная Дева сложила руки на груди.

— А мне чутка мозгов, — добавила Страшила.

— И смелости. Если, эм, вас это не затруднит... — окончила Львица.

Гудвина заломала руки, на лбу у неё проступила испарина.

— Э-э, да, и вправду... Какая незадача, за весь день у меня закончилась магия, так что приходите за обещанным завтра.

— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Элли. — Вы же Гудвина, Великая и Ужасная, вы можете что угодно, ведь так? Хм, и... если это правда, то почему же вы не победили Бастинду сами?

— Так и быть, ваша взяла! Вы разоблачили меня! — она вскинула руки. — На самом деле никакая я не всемогущая волшебница.

Она потянулась за спину, расстегнула застёжку — и перед всеми оказалась Трикси.

— Трикси всего лишь фокусница. Великая и ужасная фокусница! Но увы, я знаю лишь обыкновенные трюки.

Все разинули рты от удивления.

— Так вы нам наврали? — возмутилась Страшила.

— Слишком резко сказано, — Трикси перебирала пальцы. — Трикси бы сказала, что она...

— Надурила нас? — в сердцах воскликнула Элли.

— Ну, так звучит ещё хуже.

Львица попятилась назад и осела на землю, на её глаза наворачивались слёзы.

— То есть всё было напрасно?

— Ну разумеется нет, дорогая моя! — пропел ангельский голос, и из-под потолка спустилась добрая волшебница Стелла, правительница Розовой страны. — Вы спасли целое государство. Одно это уже достойно восхваления.

— Но Гудвина соврала нам, — удручённо произнесла Страшила. — Как же мы получим то, чего хотим?

— Дорогие мои, разве вы не видите? Всё, чего вы желаете, всегда было при вас, — она указала на Страшилу. — Тебе хватило ума броситься на землю, когда Бастинда напала на вас, — затем на Львицу. — Ты была готова защищать Элли даже ценой собственной жизни, — и наконец она взглянула на Железную Деву. — А ты смело встретила Бастинду ради своих друзей.

— Ого, а вы правы, — согласилась Железная Дева и приложила руку к металлической груди: внутри билось что-то горячее.

— Видишь? — Твайлайт одарила Сансет улыбкой. — Я же говорила, что там есть сердце.

*      *      *

Сансет заморгала: лицо ласкали лучи тёплого солнышка. Хоть утренняя сонливость и притупляла чувства, девушка ощущала что-то новое. Отдохнувшее тело. В кои-то веки за последние недели она выспалась как следует!

Глаза сами полезли на лоб, когда она наконец осознала, в каком положении провалилась в царство грёз. Сансет дремала, уткнувшись лицом в грудь Твайлайт, и прижимала девушку к себе руками. Та, впрочем, тоже положила голову на макушку Сансет, заключив её в объятия.

— А-а-а-яй-яй! — Сансет отпрянула от Твайлайт, шустро вскочила на ноги и требовательно спросила. — Ты чего делаешь?

Твайлайт, неожиданно стукнувшись головой об пол, потерла ушибленное место.

— Я сплю... спала, — сонно протянула она.

— Нет! В смысле, почему мы... сидели в такой позе?

— А что, уже не помнишь, что было прошлой ночью?

— Да нет, помню, — вслед за словами в голове всплыли воспоминания о слезливом разговоре с Твайлайт, и щёки Сансет зарделись. — Ага... кстати об этом...

— Ничего страшного, — Твайлайт залилась румянцем не меньше неё. — Я никому не скажу.

— Спасибо.

Они стояли порознь, не смея взглянуть друг другу в глаза. Сансет с глубоким тщанием изучала взглядом микроволновку, Твайлайт же сосредоточила внимание на кофемашине.

— Так как... — нарушила тишину Твайлайт, — хорошие были сны?

— Ага... Давненько я так замечательно не спала.

— Звучит прекрасно.

— Эм... нам бы уже надо возвращаться к остальным. А то мало ли, начнут ещё думать всякое.

— Ага, этого бы ой как не хотелось, хе-хе... — рассмеялась Твайлайт и затянула потуже резинку на волосах.

Они вернулись в гостиную и осторожно замерли, увидев, что все безмятежно спят. Мигом развернувшись, Сансет напоследок ещё раз обняла Твайлайт.

— Спасибо тебе большое.

— Всегда пожалуйста, — поспешила ответить девушка, хотя совсем такого не ожидала.

*      *      *

Мод созерцала развернувшуюся сцену с табуретки за кухонным столом. Она моргнула, неспешно жуя хлопья.

— Любопытное проявление привязанности, однако.

Шаг 18: Венера и Фортуна

Палец аккуратно постучал по микрофону, послав чистый звук через наушники, надетые на разноцветные волосы с розовыми, пурпурными и золотистыми прядями.

Она глянула краем глаза: «В эфире» загорелось зеленым — и, сложив руки, улыбнулась. 

Это всегда было лучшей частью дня. 

«Доброго утра, Кантерлот! — живой, весёлый голос раздавался из всех радиоприемников города, очаровывая каждого слушателя. Нежный, страстный и всегда оптимистичный, он и взрослого человека мог довести до дрожи в коленках. — С вами “Утренняя Ми Аморе”!»

Каденс хихикнула, отбросив длинную челку с глаз. 

«О! Сегодня же воскресенье, да? Да, и вы все знаете, что это значит! Я, мои амурные советы и ваши любимые песни будем с вами до самого вечера. Так что — вставай, Кантерлот! Хватайте свои вторые половинки и напомните, как сильно их любите! Я скоро вернусь, чтобы ответить на ваши вопросы, так что держите телефоны наготове! А пока послушаем старые добрые романсы о школьной любви, надо же с чего-то начать».

Прокатившись на кресле к пульту управления, Каденс щёлкнула парой переключателей и услышала, как в наушниках заиграла музыка. Широко улыбнувшись, она показала большой палец и поманила гостью, стоявшую у окна в комнату.

Дождавшись, когда надпись «В эфире» погаснет, Твайлайт открыла дверь и бросилась на Каденс, чтобы обнять её. 

— Твайлайт, милая, как поживаешь? — воскликнула Каденс, только сильнее обнимая её. — Глупышка! Ты же знаешь, что тебе не надо просить разрешения, чтобы прийти в студию.

Твайлайт отстранилась, робко улыбнувшись.

— Извини. Не хотела входить без приглашения. Я знаю, как сильно ты бываешь занята.

— Для тебя я всегда свободна, тем более мы, считай, уже почти семья, — Каденс уселась в кресле поудобнее, с мягкой улыбкой протянув девушке чашечку кофе. — Неожиданно ты мне вчера позвонила. Подождала бы, когда Шайнинг снова меня пригласит к вам на ужин.

Каденс так часто посещала дом Спарклов, что уже облюбовала постоянное место за их столом. 

— Знаю, — искренне улыбнулась Твайлайт. — Просто я хотела поговорить с тобою... с глазу на глаз. Ну, девичьи разговоры.

Каденс опустила свою чашку, нахмурив брови. Твайлайт никогда ничего не делала напрямую. Каденс помнила, как могла часами сидеть рядом с её кроватью и дожидаться, когда она решит поделиться наболевшим. 

— Всё нормально, Твайлайт? У тебя неприятности?

— А, нет конечно, — подтянув к себе другое кресло, Твайлайт села и, накручивая прядь волос на палец, уставилась на микшерный пульт. — Это просто... ну... 

Каденс задумчиво посмотрела на неё и откинулась на спинку кресла, наблюдая за действиями Твайлайт. 

«Старая добрая Твайлайт». 

Придётся действовать осторожно и не спеша. 

— Ладно, давай начнём с чего-нибудь полегче. Как дела в школе?

— Отлично! — Твайлайт приосанилась. — Я получила пятёрку с плюсом за работу по истории! И учитель по музыки порекомендовал меня в школьный оркестр!

— Это прекрасно! Я рада, что у тебя все хорошо. Может, расскажешь о своих друзьях? — Каденс была очень довольна, когда Твайлайт поведала ей, что завела не одного, а сразу нескольких друзей.

— Ну, одна — Рейнбоу Дэш, — она спортсменка и участвует во всех школьных командах. Она «пацанка», но очень хорошая. Потом Флаттершай — она самая милая на целом свете, но при этом сильно стесняется. И Рэрити — она обожает моду и, по-моему, любит посплетничать. Эпплджек всегда присматривает за мной и знает, как нас сплотить. Пинки... ну... я с трудом могу описать её одним словом. Она просто... просто Пинки Пай. И ещё есть Сансет Шиммер... она... кхм... 

Каденс вскинула бровь и сложила пальцы домиком. 

«Ну, вот наконец-то мы и добрались до сути сегодняшнего визита». 

Она посмотрела на зардевшуюся Твайлайт. 

«А если?..»

— Но тем не менее, — быстро продолжила Твайлайт, — они все мои подруги. Замечательные подруги. Так классно никогда раньше не бывало.

«Хм-м... все ещё избегает темы. Надо просто продолжать слушать».

— Несказанно рада за тебя, Твайлайт. Судя по всему, они и вправду чудесные. А ваша вечеринка?

— Было здорово, — Твайлайт мечтательно закатила глаза, — мы ходили по сладостям-гадостям и набрали множество вкусностей. Потом танцевали; я сначала была не уверена, но под конец попробовала. И никто даже не смеялся... вроде как. Потом играли в «правду или вызов» — Сансет рассказала реально жуткую страшилку, — Твайлайт захихикала, прикрыв рот рукой. — А потом она вызвала Рэрити чмокнуть Спайка! Вот умора! Ты б только видела!

Каденс кивала, на сердце от улыбки Твайлайт было тепло. Вынужденное расставание с единственной подругой практически опустошило Твайлайт. Но теперь, с новыми друзьями... Каденс никогда не видела её такой счастливой. 

— ... а потом мы играли в «Монополию», но Пинки быстро всех обанкротила. Я до сих пор не понимаю, как ей это удалось. Потом мы пошли спать, и... и всё.

Ну вот, опять это колебание. Каденс слегка изогнула бровь. Она знала, что уже близка, но недостаточно. Надо ещё побороться. 

— Каденс, ты в эфире, — произнес голос в наушниках. 

— Секундочку, Твайлайт, — Каденс выпрямилась и уселась поудобнее в кресле.

Она поправила наушники и снова склонилась над микрофоном, включив его. 

— Ну, влюбленные, вы здесь? Нуждаетесь в совете насчёт отношений? Хотите привлечь чье-то внимание? Ми Аморе слушает! Запомните, вас никто не узнает, так что не надо стесняться. Если вы ищете любовь, я именно та, кто вам нужен.

Маленький огонек замигал, и Каденс нажала на кнопку под ним. 

— Вы в эфире с Ми Аморе, чем могу помочь?

— Эм... привет, Ми Аморе, — из динамика раздался нервный голос.

— Флэш? — прошептала Твайлайт.

Каденс приложила палец к губам, пока Флэш продолжал говорить:

— Так вот... есть одна девушка, которая мне вроде как нравится... но она... напоминает мне другую девушку, и мне кажется, что она об этом знает. Но я всё равно хочу попробовать узнать её получше. Что мне делать?

— Ну, милый... — Каденс покосилась на Твайлайт, снова переключившуюся на волосы, — для начала попробуй с ней подружиться. Основа любых отношений — дружба. Если хочешь получше узнать её, то просто поговори, даже если она будет в это время с друзьями. На самом деле, так даже лучше — она не почувствует себя не в своей тарелке.

— Так и поступлю. Спасибо, Ми Аморе! — звонивший отключился, и Каденс отпустила кнопку. — Отлично! Следующий, пожалуйста.

Эфир продолжался ещё десять минут, прежде чем она отключилась, пообещав вернуться через час.

Каденс включила следующую подборку романсов и вернулась к разговору с Твайлайт. 

— Значит... Флэш?

— Это... сложно, — кивнула Твайлайт. — Но не в этом смысле! Если он хочет быть просто другом, то пожалуйста, но... ничего больше.

— Хорошо-хорошо, успокойся, Твай. Я тебя не обвиняю, — мягко произнесла Каденс.

— Прости, — Твайлайт глубоко вздохнула, — просто все мои друзья уверены, что он мне нравится, но...

— Тебе нравится кто-то другой?

Твайлайт откинулась на спинку кресла, опустив глаза.

— Только если капельку... 

Каденс подалась вперёд и взяла её за руку:

— Твайлайт, любовь — это прекрасно! Да, пугает, но награда того стоит. Найти кого-то, кто тебе близок, с кем ты можешь разделить мечты и провести рядом всю жизнь. Найти рыцаря в сверкающих доспехах — вот как Шайнинг.

Каденс вздохнула, представив своего парня на белом жеребце. 

Она встряхнулась и продолжила:

— Если считаешь, что Флэш интересуется тобой, просто вежливо ему намекни, что он не в твоём вкусе. Но помягче, он вроде неплохой парень. 

— Я попробую, — покорно ответила Твайлайт. 

— Отлично, — Каденс положила руку поверх её ладони и потянула её из кресла. — А ещё я уверена, что ты пришла не только ради разговора о Флэше. Давай, Твай, можешь рассказывать.

— Я знаю, знаю, — Твайлайт сделала глубокий вдох. — Ну... может быть... мне кое-кто нравится... только... 

— Только она девушка, — медленно проговорила Каденс.

Твайлайт прикусила губу, её лицо покраснело.

— Твайлайт, — Каденс подняла руки, не выпуская Твайлайт из крепкой, но мягкой хватки. — Тут нечего стыдиться. Чай, не средние века на дворе, инквизиция к тебе не нагрянет.

— Понимаю, но... — голос Твайлайт дрожал.

— Родители поймут, — прибавила Каденс. — То, что ты в кого-то влюбилась, уже их обрадует. Уверена, они переживали, что ты не найдёшь кого-то, кто тебя привлечёт, — она наклонилась к Твайлайт. — Но если ты волнуешься, даю слово: когда ты решишь им рассказать, я буду рядом.

Твайлайт шмыгнула носом и посмотрела на неё полными слез глазами.

— Божьи коровки... 

— Нам счастье принесли... — Каденс освободила их руки, и они сыграли в ладушки, — хлопни в ладоши... 

— И немного попляши! — Твайлайт и Каденс вскочили со своих кресел и, хихикая, начали пританцовывать. 

— Спасибо, Кади, — Твайлайт приобняла Каденс.

— Не за что, божья ты моя коровка, — Каденс села обратно и быстро проверила список песен, пытаясь понять, сколько времени у них осталось. Прошло только две песни. У них ещё полно времени! — Ну, Твайлайт, расскажи о ней. Я хочу знать всё.

— Хорошо... — Твайлайт затеребила какую-то нитку на блузке. — Я имела в виду Сансет Шиммер... 

Глаза у Каденс полезли на лоб.

— Это ведь та девушка, которая... — она схватилась руками и взвизгнула. — Твайлайт, ты влюбилась в своего рыцаря в сверкающих доспехах!

— Не говори так! Это звучит... странно.

— Извини, романтичная уж я натура, — Каденс улыбнулась. — Вот мне и причина уже её обожать. О, так и вижу: моя бедная малютка Твайлайт, одинокая и беспомощная, и вдруг — Сансет Шиммер! С кортиком, на белом коне! Она на белом коне, и ты на белом коне — вдвоем уезжаете в закат!

— Каденс... хватит, — Твайлайт хлопнула себя по лбу.

— А?

— Ты опять.

Каденс моргнула, осознав, что стоит на кресле.

— Упс, — она села и смущенно улыбнулась. — Извини, Твай, ты же меня знаешь. Я просто обожаю, когда двое людей влюбляются друг в друга! — она прочистила горло. — Но ты права, что-то я перебарщиваю.

Твайлайт помотала головой и прошептала:

— Да нет, всё в порядке. Твои шутки помогают. Просто... ты до жути часто оказываешься права.

— У твоего рыцаря есть волшебный конь?

— ...Железный.

Каденс фыркнула, стараясь удержать триумфальный клич. Она прикрыла рукой рот, продолжая хихикать.

— Расскажи побольше, пожалуйста. 

— Ну, она... её трудно описать парой фраз, — проговорила Твайлайт, сжав кулаки. — Она потрясающая, с непростым характером, немного зазнайка.

Глаза Твайлайт затуманились.

— Однако... она умеет быть доброй и старается стать лучше. По глазам, правда, видно... она не считает себя хорошей, но я-то знаю, что у неё замечательное сердце. Она умная, забавная... и очень красивая.

— Ах! — выдохнула Каденс. Она вскочила и ущипнула Твайлайт за щёчку. — Ну и ну! Моя малютка Твайлайт влюбилась!

— Да нет... в смысле... «любовь» слишком сильно сказано... 

— Я узнаю любовь с первого взгляда, Твайлайт, и прямо сейчас я её вижу! — Каденс легонько щёлкнула её по носу. — Если ты видишь её недостатки, но всё равно так её описываешь, то это сто процентов любовь.

— Но говорят, что любовь это с головой, когда не отпускает, когда... 

— Ты не любишь, Твайлайт, а влюбилась. Это совсем разные вещи.

— А-а, — плечи Твайлайт опали. — Видишь? Я даже в таких мелочах не разбираюсь. Читала про любовь только в книжках. И не знаю, что мне делать! Я каждый раз краснею как помидор, теряюсь и несу какую-то чушь!

Она рухнула в кресло.

— Гр-р, так нечестно! Почему я? Почему она? Как мне рассказать о своих чувствах? А вдруг ей вообще не нравятся девушки! Что мне делать, Каденс?

— Для начала сделай глубокий вдох и успокойся, — Каденс положила руку на грудь, показывая Твайлайт, как нужно делать.

Твайлайт последовала совету, и напряжение понемногу отпустило её. Она развалилась в кресле уже гораздо спокойнее, чем раньше.

— Хотела бы я и правда быть асексуалкой, — пробормотала она под нос. 

— Чего?

— Ничего. Просто скажи, что теперь делать.

— Хм-м-м, — Каденс прикрыла глаза, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Некоторые личные советы давать было тяжело. Очень важно перед первым шагом, самым трудным, удостовериться, что объект воздыхания интересуется твоим полом. 

«Твайлайт впервые влюбилась, и при этом в девушку, — Каденс мысленно хихикнула. — Не удивлена, честно говоря. И если сейчас ей разобьют сердце, вполне вероятно, что она больше никогда не ступит на эту шаткую почву. Игра, любовь всегда как игра». 

Каденс открыла глаза, уверенная улыбка озарила её лицо. 

«Да в конце-то концов, кто тут Венера и Фортуна в одном лице? Если кто и может помочь Твайлайт, то только я!»

— Ладно, Твайлайт, поступи вот как. Как я уже посоветовала Флэшу, для начала просто постарайся подружиться. Узнай её поближе и убедись, что она именно та самая. Чем больше времени с ней проведёшь, тем больше шанс, что у вас всёполучится.

— Хорошо, это я могу, — кивнула Твайлайт. — Со временем проблем не будет, думаю.

— Прекрасно. Найди между вами нечто общее, нечто, о чём вы сможете поболтать, — Каденс отхлебнула ещё кофе. — Нам нужен план. В школе намечаются какие-нибудь мероприятия?

Твайлайт задумчиво воззрилась в потолок.

— Ну... скоро в следующем семестре будут конец семестра и зимние экзамены.

— Вот и превосходно, — горячо закивала Каденс. — За этот месяц вы должны сблизиться так, чтобы ты смогла пригласить её на танец, ну, и есть ещё один вариант, если всё пойдет хорошо.

— Сблизиться с Сансет так, чтобы позвать на танец. Хорошо, — подтвердила Твайлайт с блеском в глазах. 

— Ну уж нет, — подняла палец Каденс. — Я тебя знаю. Строгой формулой тут делу не поможешь, пусть все идет своим чередом. Любовь спонтанна и неуправляема, никому не под силу её обуздать.

— Ну, ты же сама только что говорила, что надо пригласить её на танец! — Твайлайт склонила голову набок.

— Я просто описала один из возможных вариантов. Тут ничего нельзя предугадать. Все может произойти как быстрее, так и медленнее. А заиграешься в кукловода — проворонишь момент, когда нужно попросту отдаться течению.

— Поди разберись в этой любви, — вздохнула Твайлайт.

— Я знаю, милая. Следуй велениям сердца, и у тебя все получится.

— А что, если я приглашу её, а она откажется? А если... 

— Тогда вы останетесь друзьями, — Каденс положила ей руки на плечи. — Вот как вы с Флэшем. Ты сказала, он тебя не интересует, но это же не мешает вам дружить, а?

— Угу.

— Если она такая замечательная, как ты думаешь, никакой отказ не разрушит вашей дружбы.

«Надеюсь». 

— Ну, хорошо. Значит, просто буду следовать зову сердца. Это я смогу, — Твайлайт бойко кивнула, но глаза всё равно выдавали потаённый страх. 

— Не волнуйся, Твайлайт. Я всегда буду рядом.

Она встала и крепко обняла Каденс.

— Спасибо, Кади. Я знала, что с тобой можно поговорить, — карман внезапно завибрировал, и она достала телефон. — Мне пора. Папа уже подъезжает. 

— Ещё увидимся на неделе за обедом, если повезёт, — Каденс встала проводить её до двери.

— Ага, — Твайлайт замерла, её рука зависла над дверной ручкой. — А... ты ведь не скажешь...

— Я сохраню твой секрет. Даже от Шайни. 

— Спасибо, Кади, — улыбнувшись, девушка открыла дверь и поспешила наружу. 

Каденс вздохнула и прислонилась к дверному косяку, качая головой. 

«Моя маленькая Твайлайт — лесбиянка. Ну не прелесть ли...»

Акт III: Нет грешникам покоя — Шаг 19: Судьба и никакого мошенничества

Сансет громко зевнула и плотнее укуталась в теплые одеяла. Толстые заводские стены поглощали любой шум внешнего мира, храня внутри могильную тишину. Лишь иногда её нарушал дребезг какой-нибудь трубы или посапывание самой Сансет.

Она спала. Как же ей не хватало этого: просто отдаваться объятиям подушки и, закрывая глаза, уходить в мир грез, не боясь кошмаров. Она плавала на грани меж сном и явью, смакуя открывшиеся просторы отдыха.

Это всё, чем она занималась после пижамной вечеринки — дрыхла всю субботу, просыпаясь только на перекус.

Но в конце концов мозгу надоело спать, и он заставил её разлепить глаза. В комнате, как обычно, было тускло: картонка по-прежнему заслоняла основное окно, и свет просачивался только из окошек на цех. Она встала и потянулась, снова зевнув и похрустев суставами. Багряно-золотые пряди волос заслоняли взор, так что Сансет и без зеркала поняла, что на голове у неё сейчас то ещё птичье гнездо. Потирая глаза, она прокрутила в голове события отгремевшего Хэллоуина.

Ночь выдалась богатой на события — и это ещё скромно сказано. Столько всего произошло за такой короткий отрезок времени, что ей просто не верилось. А под конец...

Сансет с ухмылкой провела рукой по волосам. Слово... простое слово, а такой большой смысл. Оно всё это время глядело на неё, а она была слепа. Пока кошмары чуть не сломили её, пока кое-кто наконец не пришел и не вмешался...

Друзья.

Ухмылка Сансет стала ещё шире. Это слово её забавляло: оно было непривычным само по себе, и часть её сущности не могла воспринимать его всерьез. Сансет Шиммер завела друзей? Прошлая она подняла бы на смех саму только мысль. Однако другая её часть чувствовала себя на седьмом небе от счастья из-за перспективы назвать когда-нибудь эту группу разношерстных девчонок друзьями. Словно дремавшее до поры, её сердце просыпалось после долгого сна.

— Тоже мне, поэтесса нашлась, — покачала головой Сансет, хотя улыбка с лица не сошла. Она взяла лежащий рядом с постелью рюкзак, полный конфет, выудила из него ириску и закинула себе в рот. 

«Следующим шагом будет стряпанье и распевание песен с Пинки Пай, вот точно».

Она выбралась из постели, ещё раз потянулась и пошла к окну, чтобы убрать картонку. Преграда пропускала в комнату лишь слабый лучик солнца — в его свете Сансет видела, как кружили в воздухе и оседали на землю пылинки. Однако все они тут же исчезли, стоило убрать картонку, а солнцу — затопить комнату. 

Сансет уселась за стол и прижала к себе коленки. Посмаковав последний кусочек ириски, она провела пальцем по давнишней трещине на столе.

— И что теперь? — спросила Твайлайт, глядя на девушку глазами-пуговицами.

— Хороший вопрос, — ответила та, откинувшись на спинку и уставившись в потолок. 

Как ей быть дальше? Да, у неё есть друзья — при этой мысли Сансет захихикала, — но что с ними делать? Она, конечно, могла звякнуть кому-нибудь и спросить, не хочет ли та встретиться, ну а что потом-то? Чем они будут вместе заниматься?

Сансет обхватила ноги руками и положила голову на колени. Вся эта дружба какая-то сложная штука. Она выдохнула через нос.

— Ну и, Принцесса наша Дружбы? Что мне делать?

Плюшка, немного помолчав, вымолвила:

— Друзьям необязательно всегда знать, зачем они собрались. Вы с Твайлайт просто бродили по торговому центру, пока не нашли, чем заняться, да?

— Ну, что-то вроде того, — Сансет прикрыла глаза, и перед ней предстал образ Твайлайт. В чьё плечо Сансет беззастенчиво ревела, в чьих объятиях потом беззастенчиво уснула. От одной мысли об этом её щеки залились краской. — Позорище.

Тем не менее именно благодаря Твайлайт с плеч Сансет упал тяжкий груз. Именно благодаря ей можно снова спать спокойно. Именно благодаря ей тьма начала потихоньку уходить из сердца Сансет.

Девушка сердито посмотрела на куклу.

— У вас есть кое-то общее: обе суете нос не в свои дела.

— Признай, — глумливо отвечала та, — ты благодарна.

— Только не тебе. И через миллион лет не буду, — Сансет отвернулась.

Она уже выразила свою признательность Твайлайт. В глубине сердца она её уже тысячу раз отблагодарила. Но признательность ещё не означает, что надо теперь совсем размякнуть и сюсюкать с Твайлайт при каждой встрече. Нет уж, объятия и пара добрых слов — всё, на что может рассчитывать её спасительница. А уж принцесска получит «спасибо», только когда замерзнет Тартар.

У каждой медали две стороны. 

С одной — Твайлайт из этого мира, которая Сансет нравилась и чьей компании была даже рада. Умом она могла потягаться с самой Сансет, а за её неловким поведением всегда было забавно следить. А как она играла на скрипке... Может, Сансет и перегибает палку в своём воображении, но то были мелодии самого рая.

С другой — принцесса, которая пришла и всё разрушила, а затем обрекла Сансет на страдания.

— Да ладно тебе. Тоже мне страдания.

Сансет отвесила принцесске мысленный пинок.

— Может. Но всё шло прекрасно, пока она не влезла, — она резко выпрямилась и плюхнулась на стул по-нормальному. — К твоему сведению, я уже могла бы сидеть на троне.

— Но была бы ты счастлива? Неужели друзья хуже пресмыкающихся рабов?

Сансет схватила куклу и небрежно швырнула её в другой угол.

— Не в настроении рассуждать с тобой на тему «счастья».

К сожалению, в словах ненавистной плюшки был смысл. Сансет оставалось только гадать о плодах своего небрежного плана. Была бы она счастлива, если бы осталась в виде демоницы-гарпии, которая промывает мозги или убирает с пути всякого, кто осмелится бросить вызов? Если брать за основу недавние кошмары, то ответ — нет. Конечно, в этом случае она бы всё равно убегала — не от вины, преследовавшей последний месяц, так от первобытного порыва, что взял над ней власть. Так что наверняка ничего не скажешь...

— Ты просто не хочешь признать, что благодарна принцессе Твайлайт за то, что она вовремя остановила тебя, — прорезался тоненький голосок из угла.

Сансет прикрыла глаза и потёрла лоб.

— Да-да, продолжай. Дергай за ниточки. Доиграешься ведь. Я уже почти готова бросить тебя в микроволновку и посмотреть, как скоро ты начнёшь плавиться, — Сансет прикрыла лицо ладонью. — Болтаю с плюшкой, господи.

Она дотянулась до телефона и пролистала список контактов до номера Твайлайт. Нажала кнопку вызова, надеясь, что на воскресенье у той не запланировано никаких дел.

К её ужасу, телефон издавал гудки ровно до сообщения-автоответчика. Сбросив вызов, Сансет кинула мобильник на постель. Погулять с Твайлайт правда хотелось. И вообще, из остальных подруг у неё в телефоне была только Пинки.

А она явно не вариант.

Сансет закрутилась в кресле, рыская по комнате взглядом — чем бы себя развлечь. Обнаружился только ноутбук, а ничего интереснее или продуктивнее, чем зарубиться в шахматы с компьютером, в голову не лезло.

Она вращалась до тех пор, пока комната не слилась в мешанину цветов. Она остановилась, и взгляд её упал на изодранную куртку, лежавшую поверх всей одежды. Сансет поднялась, взяла её и подняла на уровень глаз.

Тут и там виднелись потёртости, мелкие дырки, оставшиеся от боя с Элементами. Сзади не хватало солидного куска, которым отобедал козел. А карманы, небось, были до сих пор липкими от коктейля, пролитого Твайлайт. 

— Это я больше не надену, — с тяжестью в голосе произнесла Сансет. — Мы с тобой через многое прошли, но... в тебе я выгляжу ещё более жалкой, чем уже есть. А ещё ты напоминаешь о прошлой жизни.

Она украдкой смахнула навернувшуюся на глаз слезу. Ей с трудом верилось в то, что она развела столько соплей из-за куртки.

Хотя куртка и правда была исключительно хороша.

Сансет вздохнула и, свернув куртку, надела тапочки. Едва шагнув за дверь, она обернулась и посмотрела на стол с коронами. Девушка вернулась и сгребла их в охапку, чувствуя отвращение уже от одного их вида — ещё напоминания о былых временах.

Спустившись по лестнице, она вышла на улицу, ощущая на руках стылый ноябрьский ветер. Хотелось бы ей быть поумнее и надеть чего-нибудь более теплое, чем просто майку да пижаму! Хотя всё равно дело не займет много времени.

Разложив коллекцию трофеев и куртку перед мусорным баком, Сансет подняла крышку — в нос сразу ударил запах тухлятины и испортившихся продуктов. Первой туда отправится первая же корона, выигранная в школе. 

Подняв её над головой, Сансет начала сгибать корону изо всех сил, пока та не раскололась пополам. Звон эхом прошёл по переулку, спугнув одинокую ворону. Две половинки короны нашли своё последние пристанище в баке. Очередь за вторым трофеем. 

Свобода. С каждым «тресь» Сансет ощущала, как мир становится чуточку светлее, а груз на её плечах чуточку легче. Лица подруг пролетали перед ней с каждой сломанной короной. Пинки Пай. Флаттершай. Эпплджек. Рэрити. Рейнбоу Дэш. Твайлайт Спаркл.

Сансет подобрала с земли последнюю корону, ту самую, которую выиграла перед тем, как её крошечный мирок пал под натиском реальности. Символ грязи, подлостей, манипуляций... над одноклассниками и шантажа той, что была более достойна победы. Начав её гнуть, Сансет наблюдала, как корона треснула посередине и наконец сломалась пополам. Пластиковый рубин в оправе рассыпался вдребезги. И перед тем, как бросить обе половинки в бак, девушка со всей силы ударила их друг о друга. 

Напоследок она подняла куртку, взглянув на неё в последний раз, кинула в бак и захлопнула крышку. 

Вот она — стоит одна на улице с хмурой миной на лице, даже несмотря на некоторое облегчение. Но смятение сейчас было сильнее. 

«И что?»

В животе заурчало, и Сансет осознала, что нормально не ела уже с пятницы. Она пошла обратно, не теряя надежды, что немного равиоли ещё осталось.

К глубокому разочарованию её желудка, обнаружилась только пачка лапши да апельсин. Засунув лапшу в микроволновку, Сансет принялась чистить апельсин, бросая кожуру в мусорное ведро.

— Надо бы в магазин сходить. И как я только себя так запустила?

Вспомнив, сколько у неё осталось денег, Сансет нахмурилась. Больше еду покупать было не на что. 

— Зашибись, придется найти работу.

Запрокинув голову, она испустила протяжный стон именно в тот момент, когда микроволновка издала «дзинь». 

После скудного перекуса и холодного душа Сансет натянула запасную толстовку, которую ненавидела сразу по двум причинам. Во-первых, её подарил Флэш на день святого Валентина; а во-вторых, она была розовой. 

Взяв кошелек, она чуть было не прихватила и ключи от мотоцикла, но решила не тратить бензин, пока не сможет его восполнить. Едва выйдя на улицу, Сансет снова застонала. До ближайшего магазина топать было почти с километр.

*      *      *

Взяв у входа корзинку для продуктов, Сансет пошла по магазину. В голове она составила список необходимых покупок: в основном, консервы — главное, чтоб сытно, — хлопья, чуток фруктов и воды. Первым был отдел «Всё для завтрака», где она взяла самые дешевые, но вкусные на вид хлопья, и двинулась дальше в отдел консервированной еды.

«Интересно, сколько здесь платят?» — подумала Сансет, когда мимо неё прошел продавец. 

Заглянув в кошелек, девушка с ужасом обнаружила там даже меньше, чем рассчитывала. Надо быстрее найти работу, чтобы не помереть с голоду.

Глаза искали пачку овощных равиоли, а мозг думал, куда бы устроиться, когда сзади послышался резкий вжухающий звук и крик:

— Луламун!

— А-а-а-а!

От неожиданности она подкинула банку в воздух и заметалась из стороны в сторону, пока крепко не схватила её и не прижала к сердцу, готовому уже выскочить из груди. Разворачивалась Сансет, уже готовясь наградить гневным взглядом незадачливого пугальщика. 

Выглядел он точно так же, как и в прошлый раз: зачёсанные назад волнистые волосы, козлиная бородка с малюсенькой завитушкой на конце, недешёвый на вид голубой костюм, серебристые туфли и фиолетовый плащ. Одарив её самодовольной ухмылкой, он провозгласил сценическим тоном:

— Вот мы снова и встретились, мисс Сансет Шиммер!

— Артемис Луламун, — прищурилась та в ответ.

Развернувшись на месте, маг раскинул руки в стороны.

— Загадочный и Всемогущий Артемис Луламун! — поклонился он, и в его пальцах лёгким мановением руки возникла роза. — К твоим услугам.

Сансет положила банку в корзинку. Из всех людей, которых она ожидала ещё встретить в жизни, он стоял где-то в конце списка. Настолько в конце, что она и не вспоминала о нём после уличной ярмарки, на которой, в распиленном надвое виде, побывала его ассистенткой. 

— Что вы здесь делаете?

— Моя колдовская чуйка говорит мне, что кто-то нуждается в помощи. А тут раз, и моя бывшая ассистентка! — Артемис выпрямился и погладил бородку свободной рукой.

— Ясно, — покачала головой Сансет и вернулась к выбору еды. — А что же сейчас говорит ваша «колдовская чуйка»? — спросила она, сделав пальцами кавычки.

— Что ты не веришь мне и глуха к моей мудрости, — Артемис замаячил на границе бокового зрения. — Всё так же колешься, как кактус, и пытаешься разглядеть что-то у себя под носом, а?

— На первую часть — да, а что до второй, то я разглядываю сегодняшний ужин, — пренебрежительно высказалась девушка.

— Все такая же прямолинейная и бестактная, — издал смешок Артемис. — Хотя негоже было бы не заметить, что твой острый язычок разбавил моё выступление.

Сансет посмотрела на него, пытаясь разгадать, чего же тот хочет. Но все, что она видела, — несносная лыба на лице, прямо как у Пинки. 

— Шутки в сторону, что вам надо?

— Это была моя реплика, — Артемис вдохнул аромат розы. — Насчёт колдовской чуйки я не шучу. Она чутка, словно дикий хищник. Ещё ни разу меня не подводила.

— Послушайте, мистер Луламун... — закатив глаза, начала было Сансет.

— Умоляю, мистер Луламун — это мой отец, и от таких обращений я чувствую себя каким-то старикашкой. Называй меня Артемис, ну или Загадочный и Всемогущий Артемис Луламун, если угодно. 

— Хорошо, Артемис, — Сансет помолчала с мгновение и глубоко вздохнула. От этого кренделя ей становилось так же тошно, как от Пинки Пай, только он хотя бы на ушах не стоит. — Слушайте, если только ваша «колдовская чуйка» не знает, как подзаработать денег, то я не нуждаюсь ни в ней, ни в вашей помощи. 

Кудесник похлопал, выбивая хлопками искры из ладоней.

— Вот оно! Дамы и господа, мы выяснили проблему! И у меня есть решение! — роза в его руке вспыхнула эфемерным пламенем и, подымив, превратилась в обычную визитку; он передал её девушке. — Сегодня твой счастливый день, мисс Шиммер.

Карточка оказалась со стереопечатью. Под одним углом был виден фасад магазина, под другим — стеллажи, уставленные странными предметами. «Чародейская лавочка Луламуна», как гласила надпись. Снизу были часы работы и номер телефона.

— Подождите... вы?.. — выжидающе посмотрела на мага Сансет.

— Так точно! И снова, снова моя колдовская чуйка приходит на помощь. Понимаешь ли, карьерные перспективы и наставление ненаглядной моей Трикси на путь истинной магии разрывают меня напополам, оставляя мой любимый магазинчик не у дел. Когда-то он был моей гордостью и отрадой для души — скорбно видеть, как он идёт ко дну.

— И вы хотите взять меня на работу?

Артемис щелкнул пальцами, и на голову Сансет посыпались конфетти.

— И-и у нас победитель! Именно, моя пылкая ассистентка, я предлагаю тебе работу в самом удивительнейшем месте на свете! — он раскинул руки и засиял в ореоле невесть откуда взявшегося луча света. 

Сансет одолевали глубокие сомнения насчёт этого «самого удивительнейшего места на свете», но работа есть работа. И это отнюдь не самый худший вариант. 

— Ну ладно, мисте... Артемис. По рукам, — предложила она ему руку, которую он тут же схватил и энергично пожал.

— Отлично, драгоценная моя, отлично! — Артемис убрал руку, но его кисть так и осталась пожимать ладонь Сансет, отчего девушка невольно в ужасе открыла рот.

В замешательстве она стряхнула её, и кисть чародея упала на пол, рассеялась дымом и успешно появилась на законном месте в рукаве Артемиса. 

— И когда начинать? — пристально посмотрела на мага Сансет.

— Как только сможешь.

— Ну... на этой неделе у меня занятия после уроков, так что...

— Наказание? — изогнул бровь кудесник. — Мятежница до мозга костей, я смотрю? Впрочем, неважно. Начнем в выходные. Не хочу перегружать тебя потоком чудес, а их ожидается порядочно.

Сансет закатила глаза. Артемис потрепал её по голове.

— Да, ты определенно придёшься очень кстати. Что уж, даже артистам иногда нужно смотреть спектакли, — он сделал шаг назад. — До встречи, моя ассистентка! Увидимся в восемь утра в субботу. Луламун! 

Его охватило облако дыма, но тут же рассеялось, явив пустоту.

Посмотрев с секунду на остатки дыма, Сансет перевела взгляд на визитку и положила её в карман, решив вернуться к покупкам, но тут заметила, что к ней приковано множество любопытных глаз. Она одарила столпившихся покупателей, которые, естественно, слышали весь её разговор, раздражённым взглядом.

— Своих дел нет!? — гаркнула она. 

Быстренько схватив ещё пару банок с овощами, она пошла на кассу.

Стоя на кассе, Сансет достала кошелек и извлекла из него жалкие тридцать пять долларов. 

«Откуда он знал, что я здесь буду? И как так получилось, что у него для меня работа?» — хмуро думала про себя она, покусывая губу.

— С вас тридцать девять долларов, мэм.

— Сколько? — Сансет побледнела. 

— Тридцать девять, — нетерпеливо повторила кассирша.

— Да ладно вам…

Сансет ещё раз проверила кошелек на наличие денег, хотя и знала, что их там нет. Вздохнув, она убрала его в карман, выбирая про себя, что же придётся оставить в магазине. Тут её рука наткнулась на какую-то бумажку. Удивившись — ведь визитка лежала в другом кармане, — она достала её.

Находкой оказалась купюра в пять долларов с клейкой бумажкой на ней. 

«Приятного ужина, — гласила бумажка. — P.S. Это будет вычтено из твоей зарплаты. Переверни». 

Перевернув кусочек бумаги, Сансет обнаружила: «Улыбнись!»

Вопреки написанному, она лишь больше нахмурилась.

*      *      *

На круглом обеденном столе лежал большой календарь, в ячейки с датами которого были вписаны имена каждой из шести девушек, сидящих вокруг. 

— Восхитительная идея, Пинки! — отметила Рэрити, вписывая своё имя на тридцатое ноября. — Поверить не могу, что мы не подумали об этом раньше!

Пинки откусила огромный кусок от шоколадки.

— Когда передо мной торт или конфета, во мне просыпается гений, — ответила она, заплевав весь календарь шоколадом. 

— Точно, — с отвращением модельер смахнула крошки со стола. — Итак, всем ясен план?

Все утвердительно покивали.

— Проще пареной репы. Всё, шо надо, — это по очереди выдергивать Сансет из энтого дремучего завода и держать её подальше оттуда, сколько сможем, — разъяснила Эпплджек.

— Чем меньше она там будет, тем лучше, — добавила Флаттершай. — Нехватка солнечного света на пользу не идёт. 

— Нам к тому же выпадет шанс узнать её поближе, — отметила Твайлайт.

— Только срок кончается — и она с нами, — заверила Рейнбоу.

Злодейски потирая руки, Пинки проговорила:

— Операция «Не дай Сансет засохнуть» началась!

Шаг 20: После-уроков-оставлятельная вечеринка

Убраться в спортзале.

Протереть стенд с наградами.

Отодрать жвачки из-под парт.

Именно это поручили Сансет в последнюю неделю наказания. В присутствии учителей она вела себя в высшей степени прилично, чтобы не давать им повода продлить срок. Ничего сложного, учитывая, что спокойно спать она снова могла.

В целом, её школьная жизнь оставалась всё такой же однообразной: занятия в классе, перерыв на обед, ещё занятия и, наконец, внеурочные задания. Сансет чувствовала, как начинает меняться, — впрочем, это было куда заметнее за посиделками в столовой с новыми подругами. Теперь Сансет не то что не пересиливала себя, а наоборот, искренне хотела проводить с ними свободное время, лишь бы сохранить то приятное чувство приобщения. Она редко чем разбавляла беседу, предпочитая в основном слушать их болтовню на всякие бессмысленные темы.

«Стоп, ну почему сразу бессмысленные? В них, наверное, есть какой-то смысл... скорее всего».

Девчонки хоть и были её друзьями, однако всё же порой умудрялись утомить своими разговорами. Впрочем, лучше уж так, нежели просиживать в одиночестве круглые сутки — так, во всяком случае, продолжалось до сегодняшнего четверга, пока компанию им не составил Флэш.

Непринуждённая болтовня сразу прервалась, как только он подошёл со стулом и подносом с едой. Сансет одарила его своим самым злобным взглядом, однако Флэш и не смотрел в её сторону.

— Вы не против, если я к вам присяду?

— Против, — съязвила Сансет.

Остальные проигнорировали её возражение и кивнули, чтобы тот садился. Сансет уже порывалась уйти, однако, к её разочарованию, других свободных мест уже не осталось.

Тогда она обернулась к Флэшу.

— Чего ты тут забыл? У тебя своей тусовки нет?

— Человеку, Сансет, не запрещено иметь больше одного круга общения, — спокойно возразил Флэш, глядя ей прямо в глаза.

— Так шо, кто прошлой ночью видал игру? — вмешалась Эпплджек, разрядив обстановку и не дав конфликту перерасти в нечто большее.

Ну вот, все уже беседуют о спорте. Сансет простонала и отстранилась, начав перебирать прядки в своей чёлке. Она поверить не могла: Флэшу хватило духу взять и сесть к ней за столик. Хотя что уж — могла. Несмотря на всю тщетность попыток, бедняга всё ещё надеялся, что Твайлайт его полюбит.

Когда все закончили обсуждать события из мира спорта, Флэш решил поговорить с Твайлайт о музыке.

— А это правда, что ты играешь на скрипке?

— Да, лет так с шести, — Твайлайт любезно ему улыбнулась, оторвавшись от трапезы.

— Серьёзно? Очень хотелось бы послушать, как ты играешь.

Сансет потянуло блевать.

«Прибереги лучше свои потные мозолистые ручонки для кого-то другого, дубина гитароголовая». 

Она продолжала слушать их мимолётную беседу — все делились мнением насчёт различных музыкальных жанров. Никто своих вкусов не пропихивал, так что тон держался цивильным. Впрочем, порой Твайлайт всё же поглядывала в сторону Сансет.

Как бы Сансет ни хотелось прервать обсуждение, ей было попросту нечего сказать, кроме беззастенчивой ругани. Она старалась быть выше этого, хотя соблазн был невыносимо велик.

К счастью, звонок прозвенел раньше, чем Флэш угодил под её словесный каток. Выйдя из столовой, все разбрелись по классам, оставив Сансет и Твайлайт наедине.

— А ты неплохо держалась. Я уж думала, начнёшь мямлить, как последняя дурочка, — призналась Сансет.

В ответ Твайлайт фыркнула и, подражая манере Сансет, скрестила на груди руки.

— Так бывает, только когда я сильно разнервничаюсь. Да и ты его не спровоцировала.

— Ты даже не представляешь, насколько я была к этому близка. Но, как видишь, я держала рот на замке и вообще вела себя как пай-девочка. Можешь не благодарить.

— О да, спасибо за великодушную демонстрацию общепринятых правил вежливости, — закатив глаза, ответила Твайлайт.

— Мне послышалось, или это сейчас был сарказм? — Сансет не верила своим ушам. — Ты и так умеешь, оказывается.

Твайлайт улыбнулась в ответ; тем временем они дошли до класса математики.

— Это я всё у тебя набралась. Так скоро и в школу заявлюсь в кожаной куртке.

— Да ладно, уж на это у тебя кишка тонка, — Сансет уже машинально собралась поправить воротник, как вдруг вспомнила, что одета в кошмарную розовую толстовку. Поверженно упав на стул, она жалобно добавила: — Скучаю по своей.

— Не расстраивайся, купишь ещё новую, — Твайлайт дружески похлопала её по плечу. — К тому же тебе идёт эта толстовка.

— Правда? — Сансет с сомнением покосилась на подругу.

— Угу.

Сансет показалось, будто Твайлайт натянуто улыбнулась, однако точнее разглядеть не успела. Раздался второй звонок, и началось занятие.

Сегодняшняя тема практически полностью повторяла ту, что они проходили ранее, и после вступительного объяснения Вектор поделила весь класс на пары для совместной работы.

Сдвинув парты, Сансет и Твайлайт пощёлкали основные задания как орешки, после чего решили заработать баллы на дополнительных.

Сансет бросила взгляд на часы: до конца урока оставалось ещё полчаса. Она повторно прошлась по всем пунктам на доске и, убедившись, что они всё выполнили, изумлённо присвистнула.

— Не верится, что я это говорю, — начала Сансет, одарив Твайлайт мимолётной улыбкой, — но из нас неплохая команда, Спарки.

— Ты вправду так думаешь? — пробежавшись пальцами по волосам, Твайлайт густо покраснела.

— Ага. В смысле, я сама семь пядей во лбу, но и ты не отстаешь. Посмотри на всех: до сих пор решают обычные задачки, а мы, успев дважды проверить дополнительные, имеем свободное время, — закинув руки за голову, Сансет водрузила ноги на парту. — Да преклонится школа пред мощью нашего разума.

— Кстати, раз уж ты заговорила о разуме: вскоре у нас в школе будет проходить научная ярмарка. 

Сансет с невероятным интересном рассматривала белую потолочную плитку. 

— Победители получат бесплатные билеты в музей космонавтики, — возбуждённо прибавила Твайлайт. — Там даже скоро поставят новый симулятор полёта на ракете! Я всегда мечтала на таком полетать!

Сансет прикрыла глаза.

— Твайлайт, научные ярмарки — это для заучек и ботанов, у которых куча свободного времени. Ты ведь не рассчитываешь, что я на неё пойду?

— Ой, да ну тебя, Сансет, — надулась Твайлайт. — Ты же сама сказала, что мы отлично работаем в паре. Только представь, какой проект мы могли бы создать вместе.

— Нет уж, спасибо.

— Но награда! Музей! Представь... — Твайлайт недобро ухмыльнулась и наклонилась поближе, — как ты побеждаешь.

— Продолжай, — Сансет наклонила к ней голову.

— Я знаю, как сильно ты любишь побеждать. Только вообрази: ты стоишь на пьедестале и получаешь синюю ленточку, чувствуешь долгожданный триумф. Только особо не задирай нос, — добавила Твайлайт. — Как-никак, это дружеское состязание.

Сансет поджала губы, обдумывая её предложение. Глупо отрицать собственную жажду победы. Да и ленточка эта будет явно не магической, так что всё должно пройти без происшествий. И всё же научные ярмарки — это отстой, а сама она раньше жестоко измывалась над теми, кто в них участвовал.

С другой стороны, это дало бы шанс и провести время с Твайлайт, и заодно показать всем скудоумам своё превосходство.

— Так и быть, уговорила. Только с условием, что после победы я смогу целый день злорадствовать.

Надо же получить от этого хоть какое-то удовольствие!

— Ты вообще слушала? Это дружеское состязание, — Твайлайт сощурилась.

— Пофиг какое, победители всегда должны ликовать, — самодовольно подчеркнула Сансет.

— Ладно, — простонала Твайлайт. — Полдня.

— Весь день.

— Восемь часов.

— Что? Это так не работает!

— Четыре.

— Хорошо-хорошо! — замахала руками Сансет. — Полдня так полдня.

— Договорились! — Твайлайт приветливо улыбнулась, и они пожали руки. Не в состоянии сдержаться, она восторженно запрыгала на стуле. — Ух, как здорово будет! Нам ведь вместе работать над научным проектом! Есть идеи? Хм, надо бы составить список областей наук, в которых мы с тобой наиболее заинтересованы. Лично меня очаровывает динамика частиц в термоядерных реакциях, однако сомневаюсь, что у нас получится что-то создать в этой области. Не подумай, я не против продвинутой физики. Может, попробовать нечто с гравитацией или центробежной силой? Как думаешь?

Сансет только прошлась пальцами по вискам.

— Не знаю. Может, и да. Только пыл свой поумерь, пока штаны ещё сухие.

— Эй!

— Прости. Только не стоит так париться, Твай. Просто подбери идеи, которые тебе душе, и звякни мне вечерком.

Твайлайт выудила из рюкзака блокнот, начав неистово его исписывать.

— Что-то практичное... но и не слишком простое. Ох, а ещё и впечатляющее. Хм, а что, если нам... — продолжала она бормотать про себя.

Сансет не могла сдерживать смех.

«Блин, Твайлайт, ну ты и ботанка. Это даже в какой-то степени мило».

*      *      *

Хлопать друг о друга губками для доски.

Таковой была в четверг повинность для Сансет. Откашливаясь от очередного облака мела, она положила ещё две губки в чистую кучу. От взгляда на вздымающуюся пирамиду хотелось только вздыхать.

— Какая старомодность, — Сансет взяла следующую пару губок и начала их выбивать на расстоянии вытянутой руки. — Селестия, небось, поручила это только оттого, что я уже всё сделала.

Тук.

Сансет обернулась к приоткрытому на проветривание окну, но, ничего не увидев, подумала, что послышалось. Стоило ей опять начать выбивать губки, как тут же вновь раздался этот звук.

Тук.

Бросив губки и подойдя к окну, она распахнула его и выглянула наружу.

Хлоп! 

— Ай! — Сансет схватилась за новообретённую шишку на лбу и громко выругалась. Перегнувшись через карниз, она увидела смотрящую на неё с виноватой улыбкой Пинки.

— Прости, Сансет. Мне просто надо было привлечь твоё внимание.

У неё в руках было полно желудей.

— Зачем? — прошипела Сансет.

— Чтобы ты открыла окно и я смогла туда залезть, зачем же ещё.

Пинки ухватилась за вьющуюся по стене лозу и начала своё восхождение, пока Сансет ошарашенно за ней наблюдала.

— Пинки, ты что творишь? Зачем ты лезешь? — теперь Сансет даже не понимала, от попавшего желудя у неё болит голова или же от поведения Пинки. Прошлый опыт общения подсказывал, что, вероятнее всего, от последнего.

Попав в класс, Пинки сбросила рюкзак на ближайшую парту.

— Мы здесь ради твоей после-уроков-оставлятельной вечеринки, глупышка! Празднества твоей свободы! — провозгласила она, вскинув руки вверх.

— Мы? — Сансет выглянула в окно, но ничего, кроме пустой лужайки, не обнаружила.

Пинки втиснулась рядом. И нахмурилась.

— Что за... Они ведь все были там ещё секунду назад.

Из-за спины раздался щелчок, и в дверях показались остальные со всякими припасами: шариками, чипсами, пиццей и даже тортом.

— Что? А вы как здесь очутились? — спросила Пинки с таким видом, словно они миновали личную охрану какого-нибудь президента.

— Пинкс, мы те талдычили, но ты даж не слушала, — ответила Эпплджек. — Эт обычная школа, а не банковское хранилище. Сюды не надо прокрадываться.

— Да, но это бы вписалось в тематику вечеринки, — Пинки надула губы и отвернулась.

Рэрити, подобравшись к Сансет, тут же начала её вытирать салфеткой и отряхивать от пыли.

— Да ты, дорогуша, ведь вся в пылище!

— Ого, Рэрити, а я и не заметила. — Сансет выхватила у неё салфетку и обтёрла пальцы. — Я ж почти час кряду вытряхивала губки, чего ты ещё ожидала?

— Вот только не надо грубить, — Рэрити упёрлась руками в бока.

— Прости, виновата, — вздохнула она, наблюдая, как все расставляют добро для вечеринки. — Мне вам, наверное, стоило бы спасибо сказать, ребята. Я и забыла, что Пинки хотела организовать вечеринку.

— Если я к чему-то и отношусь серьёзно, так это к вечеринкам! — сразу повеселела та. — К тому же мы должны отпраздновать окончание твоего заключения! Гуляй, душа, гуляй, пока живёшь на воле.

— Пинки, моё наказание — драить полы в школе, а не мотать срок в колонии.

— Неужели так сложно подыграть? — пожаловалась Пинки, вскинув руки, и сердито засопела.

Эпплджек раскрыла свой рюкзак и достала коробку шипучего сидра.

— На-ка, хлебни газировочки, — она кинула одну бутылку Пинки.

— Ух ты, пузырьки!

Эпплджек уже хотела дать сидра и Сансет, но сразу передумала.

— Ах да, чуть не забыла, те ж не шибко-то нравится наш семейный сидр.

— Я могу и передумать, — Сансет, однако, всё равно схватила бутылку.

Открыв её о край парты, она сделала уверенный глоток. Без наигранного отвращения, как в прошлый раз, вкус сидра ощущался совсем иначе. Заметив понимающую ухмылку Эпплджек, она нахмурилась.

— Неплохо, — беспристрастно констатировала Сансет.

— Так чё, сегодня тебя Селестия припахала чистить губки? — спросила Рейнбоу, звонко открыв свою бутыль.

— Да. Скучнейшее занятие на свете.

— Не говоря уже о том, что это прошлый век, — поддержала Рэрити. — В смысле, откуда у нас вообще старые доски? Пластиковые куда чище, да и не скрипят так кошмарно, когда проводишь по ним ногтями.

Скри-и-и-и-и-и-ип! 

— Да... именно так. Спасибо, Пинки Пай, — Рэрити недобро на неё покосилась, потирая уши.

Когда они сдвинули парты в плотный круг, Пинки достала из рюкзака бумбокс и парочку настольных игр, включая «Монополию», которая проиграла в голосовании, набрав лишь один голос из семи. Вместо неё они по очереди занялись морским боем, наблюдая, как игра постепенно превращается в матч-реванш Рейнбоу и Эпплджек.

— Да шоб тя! Плакала моя подлодка! — Эпплджек швырнула свою шляпу на пол.

— Чё я говорила? Ага, хрен меня побьёшь, — Рейнбоу откинулась в кресле с самодовольной ухмылкой.

— Эт мы ещё поглядим! — Эпплджек начала заново расставлять корабли. — Терь те не отделаться одиннадцатью попаданиями!

В то же время остальные наслаждались спокойной партией в «Уно», в которой практически неизменно побеждала Флаттершай. К слову, один раз они умудрились лишний раз сходить по кругу, прежде чем заметили, что у неё не осталось карт.

— Говорю вам, она такая тихоня, что порой даже забываешь о её присутствии, — сказала Сансет, заново мешая колоду.

В ответ Флаттершай лишь улыбнулась.

— Етить! — Эпплджек поверженно бухнулась лицом о парту. — Да как у неё эт выходит?

Рейнбоу отхлебнула из своей бутылки.

— Если тебе мало одиннадцати, можно добавить авианосец.

— Ладно, уступи-ка мне, Эпплджек, — Сансет сложила карты. — Хочу сразиться с адмиралом Дэш и её непобедимой армадой.

Эпплджек согласилась, и они поменялись местами. Сансет мельком глянула на поле, прежде чем расставлять корабли. Заглянув за него, она встретилась взглядами с Рейнбоу, которая делала то же самое и ухмылялась так, словно уже выиграла.

— Ха. Суши вёсла, Шиммер.

— Ещё увидим, Дэш.

— Знаешь, я даже отдам первый ход тебе, а то ж без форы у тебя вообще шансов не будет.

«Я что, порой так же выгляжу со стороны? Да уж, никаких нервов не напасёшься. А и ладно, уже ничего не поделаешь».

Она вставила фишку на верхнее поле.

— А7.

Рейнбоу перестала смеяться и даже слегка побледнела.

— Эм... ранила, — нахмурилась она. — Повезло. Ж4.

— Мимо. Б6.

— ...Ранила. Г3.

— Мимо. В5.

Девочки собрались вокруг развернувшейся баталии, с удивлением наблюдая, как Сансет искусно потопила весь флот Рейнбоу, получив лишь одно попадание ближе к концу игры. Её верхнее поле было буквально усеяно красными фишками.

— И наконец, Ж12, — провозгласила Сансет, вставив свою последнюю фишку.

Рейнбоу сидела с отвисшей челюстью, отказываясь верить своим глазам.

— Ты... ты меня как корыто потопила.

— Все до единого, — Сансет с самодовольным выражением лица подперла подбородок рукой.

— Я чёт не врубаюсь, как? Меня ещё никто не побеждал!

— Я внимательно слушала ваши бои и, благодаря немногим удачным попаданиям Эпплджек, раскусила твою схему расстановки. Ты выстраиваешь корабли по диагонали в расчёте на то, что люди сперва будут бить по вертикали и горизонтали, тем самым предоставляя тебе пару дополнительных попыток. И вместо того, чтоб расставляться беспорядочно, ты осторожно переставляешь их всего на пару клеток по часовой стрелке или против неё — никто ведь не додумается бить по прежним позициям. Исход оставался лишь за простой вероятностью. Должна признать, ты меня впечатлила. Последнее, что я от тебя ожидала, так это стратегическое мышление.

— Но я-то почему всего раз по тебе шмальнула? — у Рейнбоу аж задёргалось веко.

— Потому что я сделала то, чего ты никак не ожидала, — она развернула настольную игру, показав Рейнбоу своё поле. — Расставила свои корабли в точности как у тебя.

— Ого, Сансет, это поразительно! — зааплодировала Твайлайт.

— Знаю. Я настолько гениальна, что аж самой страшно.

— Ладно, хватит злорадствовать, — насупилась Твайлайт.

— С каких это пор ты стала моей надзирательницей? — Сансет одарила её раздражённым взглядом.

Рейнбоу гневно стукнула кулаком по парте.

— Я требую реванша!

— Не-а, что-то неохота, — ответила Сансет, вновь триумфально оскалившись.

— Да брось!

— Просто признай поражение, Дэш.

— Кто бы говорил, — пробубнила Твайлайт.

— Что-что? — пригрозила ей Сансет.

— Да так, ничего.

— Что, девочки, развлекаетесь?

Все тут же умолкли и обернулись к дверям: в проходе стояла Селестия, облокотившись о дверную раму и сложив руки на груди. Трудно сказать, какие эмоции отражались на её лице.

— Не то слово, — ответила Сансет, чем заработала подзатыльник от Рейнбоу.

— Мисс Селестия, мы сейчас всё объясним, — взволнованно залепетала Рэрити.

— Правда? Потому что, как по мне, вы решили устроить вечеринку во время наказания мисс Шиммер. Поправьте, если ошибаюсь.

— Да, в целом, всё так и есть, — созналась Сансет.

— Серьёзно? — скептично покосилась на неё Рейнбоу. — Мне казалось, ты умеешь врать!

— Тут и так предельно ясно, мисс Дэш, чем ваша компания занималась. Лгать в подобной ситуации — это напрямую ставить под вопрос мои умственные способности.

У обеих поникли головы.

— Простите нас.

Селестия обогнула девчонок и отрезала себе кусок торта.

— И всё-таки, это впервые на моей памяти, когда целая компания учеников прокрадывается в школу, чтобы устроить провинившемуся вечеринку после уроков. Вызволить кого-то — ещё да, но ради вечеринки — впервые, — она взяла вилку и попробовала торт, отломив добрую часть от своего куска. — Повару мой низкий поклон.

— Спасибочки! — улыбнулась Пинки.

Селестия направилась к выходу.

— Ну, по правде говоря, ты уже честно отработала своё наказание, — она окинула взглядом Великолепную Семёрку и улыбнулась. — Напоследок попрошу вас, девочки: приглядывайте за Сансет. Мне бы не хотелось вновь увидеть её в школе после уроков.

— Я, конеш, ничо не обещаю, но мы однозначно постараемся, — шутливо отсалютовала Эпплджек.

— Хорошо тогда. Можете продолжать веселиться, только не забудьте за собой прибрать и всё почистить. В том числе и губки, — её взгляд переместился на Сансет. — Помни: если что-то понадобится, моя дверь всегда открыта.

С этими словами она вышла в коридор, доедая на ходу свой кусок торта.

— Чересчур она мягкосердечная, — Сансет безучастно смотрела ей вслед.

— Эй, нечего сейчас жаловаться, — пожурила её Пинки. — Теперь ты свободная птица! Свобода — это рай, живи и наслаждайся!

Она щёлкнула кнопку проигрывания на бумбоксе и закружилась на волнах музыки. 

— Кухарка Фрегоза повелевает тебе танцевать!

Сансет подалась вперёд и шлёпнула Рейнбоу по затылку, после чего встала и присоединилась к Пинки. Было так же весело, как и на вечеринке в честь Хэллоуина, только теперь у неё была стоящая причина для празднования.

*      *      *

— Ну, и каково быть свободной?

— Приятно, конечно, однако теперь эти два освободившихся часа я буду попросту просиживать, ничего при этом не делая.

— Ну, можно, например, провести это время с нами.

— Ну да.

Сансет сидела за столом, болтая с Твайлайт по телефону. Вечеринка окончилась всего час назад, а они уже вновь вовсю общались. Впрочем, Сансет нисколечко не была против. Когда сидишь дома бирюком, порой приятно поговорить с кем-то, кроме себя. Это напоминало ей, что она ещё в здравом рассудке. Она обратила свой взгляд на плюшку, лежащую на постели.

«Ну, почти что в здравом».

— Тебе понравилась вечеринка? — поинтересовалась Твайлайт.

— А то. Напомнила Хэллоуин, только теперь было по-настоящему весело. А выражение лица Рейнбоу, когда я её победила, вообще просто бесценно.

Из трубки донёсся вздох.

— Вам обеим не помешало бы поучиться скромности.

— Вот не надо тут, я прекрасно знаю, как проявлять скромность, — Сансет показала язык. — Просто не хочу этого делать. Злорадство — одна из немногих приятных мелочей, что у меня остались.

Она уже представляла, как Твайлайт, закрыв глаза, качает головой.

— Как бы там ни было, давай обсудим научный проект.

Сансет поудобнее умостилась в кресле. Долгая будет ночь.

— Ладно, Спарки, жги.

Твайлайт прочистила горло и зашуршала бумагой.

— Вариант первый: мы создаём точную копию Солнечной системы.

— Твайлайт, мы уже не пятиклассники. Никто не будет готовить эту примитивщину. Хотя нет, такой уникум всегда находится, но мы — точно не они.

— Ты права, слишком просто, — из телефона раздался звук рвущейся и мнущейся бумаги. — Вариант второй: мы испытываем свойства гелия с помощью...

— Следующий.

— ...Ладненько. Вариант третий: мы с нуля спроектируем собственный компьютер.

Сансет замерла, на секунду над этим задумавшись.

— Когда стартует ярмарка?

— За день до дня Благодарения.

— Ты это сейчас шутишь? — Сансет приложила руку ко лбу, позабыв о синяке, и тут же пожалела. — Твайлайт, нам сейчас не хватит ни времени, ни материалов для создания чёртова компьютера!

— Хм, пожалуй, ты права. Значит, компактный ускоритель частиц и ракетный двигатель тоже можно вычёркивать.

— Где ты детали-то брать рассчитывала? — Сансет выпучила глаза.

— У моего папы есть знакомые на естественнонаучной кафедре в Кантерлотском университете, — с гордостью ответила Твайлайт.

— Хорошо, признаю, я просила тебя придумать нечто не столь примитивное, но оно же должно хоть как-то влезать в рамки.

— Конечно, прости. Большая часть не такая замысловатая, просто я слегка увлеклась.

— Я уже говорила, что ты ботанка? — Сансет убрала с глаз чёлку.

— Да, — бесстрастно ответила Твайлайт, — и не единожды.

— Хорошо, а то вдруг забыла.

Весь вечер они перебирали идеи; большинство Сансет отвергала либо как «посредственность», либо как «полнейшее уныние». К счастью, Твайлайт составила приличный список.

Однако же когда они добрались до пятьдесят второго варианта, Сансет осознала всю тщетность их занятия и решила поискать достойные идеи в интернете. Если уж она взялась это делать, то будет делать это правильно. Нельзя выбирать какой-то второсортный проект.

— Вариант пятьдесят третий, — продолжала Твайлайт, — мы создаём искусственную аэродинамическую трубу, используя... хотя забудь, этот недостаточно практичен.

— Ну наконец-то ты начала их различать, — ответила Сансет, листая ссылки.

«Давай, должно же здесь быть что-то стоящее».

— Вариант пятьдесят четвёртый: модель ракеты.

Сансет закатила глаза.

— Твай, я уже видела эти ярмарки. Как и Солнечная система, всегда найдётся модель ракеты. Они всегда в пролёте. Прошу, только не предлагай макет вулкана из папье-маше.

Прежде чем Твайлайт ответила, Сансет услышала звук мнущейся бумаги.

— Знаешь, раз ты такая разборчивая, то могла бы хоть раз и сама подкинуть идею.

— Я просто хочу гарантированную победу. Ты же хочешь победить?

— Ну да, просто хочется, чтобы было ещё и весело.

— Поверь, побеждать всегда веселее, чем проигрывать... — Сансет открыла страницу. — Ну-ка, что это у нас…

— Чего?

— Электромагнитные помехи, — продиктовала ей Сансет.

— А, ты про ЭМИ, — поучающе ответила Твайлайт. — Оно может создавать перебои в электросети и глушить радиочастоты. Ещё его применение может привести к потере информации на некоторых устройствах.

— Ага, спасибо за лекцию, но я и сама знаю. Просто мне повезло наткнуться в сети на интересную страничку, — огрызнулась Сансет. — Здесь подробно описывается принцип работы, а также список бытового хлама для создания полноценного устройства... — Сансет расплылась в улыбке. — Твайлайт, ты думаешь о том же, о чём и я?

— Наверное, — нерешительно ответила Твайлайт. — Вот только разрешено ли такое законом?

— Понятия не имею. Да и вряд ли мы будем его использовать, — Сансет вновь пробежалась по странице. — Хотя с рабочей глушилкой моя жизнь заметно упростилась бы. Чёрт возьми, да если б я тогда собрала глушилку, то смогла бы отключить охранную систему школы и просто украсть корону!

— Если б ты только использовала свои способности во благо, — простонала Твайлайт.

— Ха-ха. Идея-то отличная, и ты сама это знаешь.

— Стоит признать, проект и вправду незаурядный. Если нам удастся собрать глушилку и заставить её работать, то первое место нам обеспечено.

— Так ты в деле? — спросила Сансет, заранее зная ответ.

— Само собой.

— И кто тут гений? — защебетала Сансет.

— Не начинай, — нараспев ответила Твайлайт, затем добавила: — Ого, уже почти одиннадцать.

— Ой, неужто из-за меня бедненькая Твайлайт не легла вовремя спатки?

— Н-нет, — ответила Твайлайт, хоть и не смогла скрыть волнения в голосе. — Я могу ложиться тогда, когда захочу.

— Твайлайт Спаркл, — отдалённо послышался другой голос. — Мне напомнить, что тебе уже час как пора лежать в постели?

Сансет так прорвало на смех, что она, ухватившись за бока, чуть не выпала из кресла. Твайлайт пробубнила незамысловатое: «Заткнись».

— Прости, я не специально, — переводя дух, ответила Сансет. — Хотя нет, вру! — она вновь залилась смехом. — А ну марш в постель, Твайлайт, не то будешь утром как сонная муха.

— Кто рано ложится и рано встаёт — здоровье, богатство и ум наживёт, — в защиту заявила Твайлайт.

— О, Твайлайт, это так мило, — Сансет издала напоследок пару смешков, прежде чем взять себя в руки. — Ладно, пожалуй, хватит. Спасибо за забавный вечер, мне понравилось.

— Не за что, я рада, что тебя так забавляет мой режим сна.

— Оставь сарказм мне, Спарки.

— Так что, может, начнём уже на этих выходных? — Твайлайт пропустила ехидные слова мимо ушей.

— Не могу, — Сансет высунула язык, словно её сейчас стошнит. — У меня работа.

Шаг 21: Чародейская лавочка Луламуна

Сансет плотнее закуталась в свою толстовку, однако дрожать под порывами ноябрьского ветра не прекратила. Несмотря на ослепительные лучи солнца, воздух теплее не становился и недвусмысленно намекал о грядущей зиме, что охватит город в ближайшую пару недель. Сансет скривилась от одной лишь мысли, что проведёт очередную зиму под крышей завода, да ещё и без отопления.

Сейчас Кантерлот походил на шумный улей, по улицам которого проносились утренние покупатели и бегуны, вышедшие спозаранку на пробежку. Пробиваясь сквозь этот живой поток, Сансет периодически проверяла визитку, спрятанную в кармане. Ноги ныли от пройденного пути, но она всё равно не жалела, что оставила мотоцикл дома. Найти в городе свободное парковочное место, даже для двухколёсного транспорта — та ещё головная боль. Да и от таких-то резких порывов ветра она бы только быстрее замёрзла.

Наконец она добралась до пункта своего назначения: голубого здания со снежным шаром на крыше, внутри которого оказалось ещё одно здание с таким же шаром, и так ещё несколько раз. Сансет закатила глаза. 

«Нелепица».

«Чародейская лавочка Луламуна» — гласили тонкие витиеватые буквы над входом. Витрины украшал узор из голубых магических палочек.

Вспомнив своё прибытие в дом Пинки, Сансет уже приготовилась к худшему. Фейерверки, голуби, а также несносность высшего разряда — в общем, ничто внутри ей не сулит ничего хорошего. Глубоко вдохнув, она распахнула дверь и вошла внутрь.

По магазину разнёсся звон входного колокольчика, однако девушка решила, что следует позвать хозяев. 

— Ау, есть кто живой?

Свет не горел. Когда глаза Сансет наконец привыкли к полумраку, ей удалось разглядеть ряды стеллажей, заполненных всяческими безделушками. Слева виднелась деревянная лестница, ведущая на второй этаж.

Она двинулась между рядами полок, желая узнать, что тут продают. Всё было набито ничем не примечательным инвентарём для фокусников-любителей: от карточных колод до волшебных палочек и целых ящиков для распиливания людей. Сансет подобралась к дальним полкам, где обнаружила куда более занимательные старинные вещи: пыльное зеркало, что светилось словно само по себе; необычную книгу, которая после каждого нового взгляда меняла облик; дивный кристальный рог; золотое кольцо; медальон со змеёй; белый дирижёрский жезл; декоративную шкатулку с шестью замочными скважинами.

Встав у дальнего прилавка, Сансет беспокойно забарабанила по нему пальцами.

«Куда все подевались? Только недалёкий хозяин оставит без присмотра кассу, не закрыв при этом двери».

Она взглянула на неё, понимая, как без особых хлопот может забрать оттуда всё, что пожелает, и уйти незамеченной.

«Нет. Воровство — это плохо. Теперь я не такая, как раньше. Новая Сансет не станет опускаться до мелочной кражи, — она зашла за прилавок, чтобы получше всё рассмотреть. — Но всё же... это будет проще простого»... 

Сансет встряхнула головой. 

«Пф-ф, вряд ли тут вообще есть что брать. Оно того не стоит».

— Чем это ты тут занимаешься?

Загоревшийся свет на миг ослепил Сансет; чуть погодя она всё же рассмотрела у входа злобно глядящую на неё Трикси.

— Осматриваю рабочее место, — ответила Сансет, бездумно хлопая глазами.

Вооружившись метлой и хмурой миной, Трикси двинулась на неё, заливаясь смехом.

— Так Трикси и поверила. Хочешь обокрасть папин магазин, да?

— С чего это вдруг, — возразила Сансет, скрестив руки. — Тут даже воровать-то нечего.

— Да как ты смеешь! «Луламун» — величайший магазин во всём Кантерлоте! — заявила Трикси, широко раскинув руки. — Эта загадочность, эта магия, эти низкие цены! — она ткнула метлой в сторону Сансет. — Трепещи же пред его величием!

— Трепещу, не то слово, — Сансет с трудом верилось, как много общего было у Трикси с Артемисом. 

«Склонность к драматизму, видать, у них в крови».

— Вот и славно, — удовлетворённо ответила она, упустив нотки сарказма в голосе Сансет. — А теперь выметайся отсюда!

— Я тебе уже сказала, что пришла сюда работать.

— Ну уж нет, — Трикси начала тыкать ручкой швабры ей в грудь. — Трикси этого не потерпит! Можешь устраивать бесовщину в школе сколько душе угодно, но только не в магазине Трикси!

— Он разве не твоему отцу принадлежит?

— Не заговаривай Трикси зубы!

— Девочки, девочки, спокойнее, — позади Трикси пыхнуло фиолетовое облако, из которого показался Артемис и замахал руками, пытаясь разогнать оставшуюся дымку. — К чему ссоры? Нельзя же, чтобы две мои пчёлки пережалили друг друга.

— Папа! — Трикси ухватилась за рукав Артемиса. — Она громит магазин!

— Я ещё ничего не сделала! — Сансет возмущённо вскинула руки.

— Ага! Значит, ты признаёшь, что замышляла нечто недоброе! Трикси так и знала!

Артемис погладил дочь по голове.

— Золотце моё, отчего ж ты такого плохого мнения о Сансет?

— Потому что она злая! Трикси видела собственными глазами!

— А мне почему-то так не кажется, — Артемис наклонился поближе, глядя на Сансет, словно на весьма интересный артефакт. — А я, по-моему, довольно неплохо разбираюсь в людях.

— Она просто прикидывается невинной овечкой, а на деле — сущее зло! — Трикси тут же нахмурила брови. — Это она тиранила всю школу! И хоть Трикси в красках не вспомнит Осенний фестиваль, Трикси знает, что она натворила нечто очень плохое! Там осталась огромная воронка после... чего-то там!

— Ладно, признаю, раньше я была ужасным человеком, — Сансет прикрыла лицо ладонью. — Бла-бла-бла, мне очень жаль, не в первый раз. Слушайте, я уже извиняюсь битый месяц. Может, пропустим эту часть и просто обнимемся?

Артемис хлопнул в ладоши.

— Вот видишь, Трикси? Всякий, кто пытается измениться, заслуживает второго шанса. Не бывает плохих людей, бывают только неверные решения, — он зашёл за прилавок и открыл кассу. — Вдобавок я уже выдал ей аванс. Придётся его отрабатывать.

— Трикси это не волнует! Ей не место в магазине Трикси! — от злости Трикси поджала губы ещё сильнее.

— Формально он всё-таки мой.

— Не заговаривайте Трикси зубы! — притопнув ногой, Трикси вновь ткнула шваброй в Сансет. — Трикси плевать на твои извинения, и отношение к тебе не изменится ни на йоту!

Фыркнув, она развернулась и зашагала вверх по лестнице, бормоча под нос какие-то ругательства.

Артемис устало вздохнул.

— Упрямица. Вся в мать, — на его лицо вернулась улыбка, и он ободряюще положил руку на плечо Сансет. — Но она образумится. Надо лишь подождать.

— А откуда у неё привычка говорить о себе в третьем лице? — Сансет лишь кивнула головой.

— Артемис сам ума не приложит. Шучу-шучу! — захохотал Артемис, увидав сухой взгляд Сансет. — У всех свои странности. Она говорит от третьего лица, я от нечего делать порой достаю монеты из-за ушей.

Он крутанул монетку на кончике пальца.

— Даже не стану спрашивать, когда вы успели это провернуть, — Сансет сразу почесала за ухом.

Усмехнувшись, Артемис бросил монету в кассу и тут же её захлопнул.

— В общем, так! — он перемахнул через прилавок и, приземлившись, раскинул руки в той же манере, что Трикси. Его голос разошёлся по всему магазину и зазвенел в ушах Сансет. — Ну, как тебе моя «Лавочка»?

— Ужасно безвкусно, хотя и малость занимательно, — ответила она, снова потирая уши.

— Всё, что услышал — это «малость занимательно», — торжественно улыбнулся Артемис. — Ну же, пойдём, покажу тебе, что к чему.

Протиснувшись в центральный ряд, он жестом позвал Сансет следовать за ним.

Она простонала и покинула удобное место у прилавка. Почувствовав, как кто-то сверлит взглядом её затылок, она застыла и бросила взгляд на второй этаж, с которого всё так же пристально пялилась Трикси. Сансет лишь закатила глаза и последовала вслед за голубым плащом.

— Как видишь, я расположил всё заурядное, но в то же время всё новейшее на самых первых полках для новичков-любителей. Левые ряды больше для детей, а правые — для искушённых, — взяв с полки банку, он предложил её Сансет с невинной улыбкой. — Карамели с арахисом?

Её равнодушный, хмурый вид ничуть не дрогнул.

— Нет. Вы меня совсем за тупицу держите?

— Как раз наоборот. Ты выглядишь очень смышленой девушкой. Я лишь проверяю твоё чувство юмора, — он открутил крышку, и из банки вылетело несколько бумажных змеек. — Всегда невольно улыбаюсь.

— Умора, — Сансет смахнула одну из рептилий с волос.

Артемис щёлкнул её по носу, отчего посыпались искры.

— Смотрю, нам ещё много над чем трудиться. Однако, уверен, задние полки тебя куда больше заинтересуют, — он провёл её к дальнему концу рядов и показал на вещи, которые Сансет уже мельком осмотрела. — Я, ещё холостяк, провёл несколько лет в странствиях по миру, желая найти ответ на вопрос каждого настоящего волшебника: какова же истиннаямагия? И на пути мне попалось несколько интереснейших реликвий и артефактов.

Сансет подняла светящееся зеркальце, любуясь своим отражением.

— И вместо того, чтобы оставить их себе, вы решили всё продать?

Отражение Артемиса пожало плечами.

— О, я уже не раз успел взвесить все «за» и «против». Но зачем мне держать при себе все эти замечательные вещицы, если кому-то они принесут больше радости, чем мне? Или же если кто-то разберётся, как они работают?

Он поднял шкатулку с шестью замочными скважинами. 

— Она у меня уже столько лет, а я всё никак не могу подобрать к ней ключи, — поставив шкатулку на место, он указал на зеркальце. — По идее, с его помощью можно увидеть будущее кого угодно. Всё, что требуется, это назвать чьё-то имя, — он запрокинул голову и вздохнул. — Однажды оно у меня сработало, но теперь почему-то ничего не выходит.

Сансет положила его обратно на полку.

«Зеркало, чтоб следить за кем угодно? Не, чушь какая-то... а может всё же... не-е, да быть такого не может».

Она обратила взгляд на верхние полки и заметила пышный красный цветок в простеньком горшке.

— Вы даже розу продаёте? — поинтересовалась Сансет, потянувшись к горшку.

— О, это не роза. Пусть я уже и не вспомню полного названия, однако это крайне редкий цветок, способный жить без солнечного света. Я зову её Синди.

Сансет ткнула его... и тут же завизжала, когда цветок раскрылся и цапнул её за палец, странно хлюпая.

— Уберите, уберите! — Сансет попыталась резко выдернуть палец, однако это не принесло никакого результата.

Артемис прикрыл рот рукой, не в силах сдержать ребяческий смешок.

— Синди, разве так ведут себя с гостями?

Синди дрогнула и выплюнула палец, облизав своим зелёным языком лепестки, после чего покорно свернулась обратно.

— Спокойно, — произнёс Артемис, наблюдая, как Сансет осматривает свою руку. — Синди поглощает только микробов и шелушащуюся кожу. Хотя жукам в этом плане везёт куда меньше.

Стоит признать, палец Сансет и вправду выглядел чище обычного. И всё же она недобро зыркнула на Артемиса.
— Можно было и предупредить.

— Ну и в чём же тогда всё веселье? — Артемис прошагал мимо в направлении лестницы. — Не отставай, экскурсия уже практически подошла к концу.

Он привёл Сансет на второй этаж, где их встретила импровизированная сцена. Она была обустроена без излишней пышности и колорита, присущих Артемису, хотя связано это было скорее с ограниченным пространством магазина. В дальнем же углу ютились книжный шкаф, стул и куча подушек.

— Добро пожаловать на сцену! — Артемис величественно поднял руки, и неоновые лампы сразу ожили, озаряя комнату и надпись «Луламун» над сценой.

«А, вот и колорит».

— Здесь я выступаю со своими магическими номерами. Ничего помпезного, просто чтобы привлечь внимание, — Артемис указал на невзрачный угол. — А там мы развлекаем детей чтением историй.

— Только не говорите, что... — Глаза Сансет заметно расширились.

— Когда мы с Трикси будем заняты другими делами, тебе придётся нас подменять.

— Этого я и боялась, — чуть не застонав, Сансет вновь глянула на сцену, которую подметала Трикси. — Постойте, здесь кто-то ещё работает?

— Не-а, — Трикси соскочила со сцены, встав рядом с отцом, и гордо заявила, презренно глядя на Сансет: — Иногда заглядывает мама, чтобы помочь нам с делами, но в основном только мы вдвоём.

— Последний, кого я нанял, ознакомившись с некоторыми товарами, выбежал из магазина с криками о чёрной магии. Такие дела, — подняв руки, добавил Артемис.

— Действительно, откуда ж здесь взяться чёрной магии, — пробормотала себе под нос Сансет. — А!

Артемис положил руку на плечо Сансет и слегка приобнял.

— О, но ты-то у нас совсем из другого теста! — он вскинул свободную руку к потолку. — Просто проникнись атмосферой чудес! Ощути нарастающее волнение! — дотянувшись до Трикси, он обнял и её. — Ну, разве не здорово?

— Нет, — хором ответили девушки.

Улыбка Артемиса слегка потускнела.

— Похоже, без парацетамола здесь не обойтись… — похлопав девчонок по спине, он их отпустил. — Что ж, пойду-ка я вниз и проведу инвентаризацию. А вы... попробуйте найти общий язык.

Отступив на шаг, Артемис перемахнул за перила и, вместо того чтобы упасть, начал опускаться вниз, как воздушный шарик.

Сансет молча моргнула, после чего помотала головой.

— Никогда мне его не понять.

— Папа — величайший человек на всём свете! И когда Трикси вырастет, она станет такой же великой, как и он! — Трикси упёрлась руками в бока и высоко задрала нос.

«Боюсь себе это даже представить». 

— Что мне делать-то? — Сансет покосилась на швабру, оставленную у сцены.

— Быть здесь и заканчивать уборку! — выпалила Трикси и обвела рукой комнату. — Трикси займётся кассой. И помни, только попробуй заняться вредительством, и Трикси с лёгкостью заставит папу поменять своё мнение относительно тебя! Он тебе доверяет лишь потому, что не видел твою волчью изнанку! Но Трикси-то видела! Она помнит всё до малейшей детали... кроме Осеннего фестиваля, однако ей известно, что и там ты успела чего-то наворотить! Совет тебе от Трикси: осторожнее.

— А Трикси когда-нибудь перестанет говорить о себе в третьем лице? — сухо вопросила Сансет.

Трикси так скривились, что щёки её моментально сделались багровыми и выперли вперёд, словно у крайне злобного бурундука. Она резко развернулась и зашагала прочь. Паркет жалобно затрещал, пытаясь выдержать её яростную поступь.

— Лучше и не придумаешь. Чудаковатый начальник и злобная напарница, — Сансет подняла метлу и облокотилась на ручку.

Однако сказать, что Сансет удивило поведение Трикси, было бы неверно. Учитывая, скольким людям она в прошлом успела насолить, ей в любом случае должен был встретиться тот, кто не простит ее, невзирая на извинения.

Сансет принялась подметать остатки пыли. Собрав всё в кучу, она почувствовала, как что-то попало ей в волосы. Она замерла и провела рукой по ало-пламенным локонам, достав из них огромного игрушечного паука. Держа его на ладони, Сансет усмехнулась.

— Дурацкая игрушка.

Внезапно паук быстро-быстро пополз вверх по руке.

— Ай-я-я-я-я-я!

Сансет моментально сбросила его на пол и принялась нещадно его топтать, чтобы уж наверняка от него избавиться.

Снизу раздался раскатистый хохот Трикси. Сансет подняла сапог и, вместо размозженного тельца членистоногого, обнаружила лишь чистую подошву.

— Это... что за?.. — Сансет открыла рот в недоумении.

— Вот что бывает со всеми, кто называет Трикси вшивой фокусницей!

Вернув челюсть на место, она продолжила подметать. 

«Долгий же будет денёк».

Шаг 22: Ягоды и крем для лица

Когда-то давно Сансет вела собственный ежедневник для списков тех, кого нужно изводить и шантажировать. Но с появлением Снипса и Снейлза необходимость в ежедневнике тут же отпала. Оба на удивление детально запоминали, что, от кого и когда ей требовалось.

И сейчас Сансет тосковала по ежедневнику, ибо до умопомрачения загруженная неделя выбила её из колеи.

Если учитывать обстоятельства, первые её рабочие дни прошли весьма гладко. Продажи шли не ахти как, поэтому Сансет и Трикси в напряженном молчании посвящали большую часть рабочего времени уборке и упаковке застоявшихся товаров.

Этим воскресным вечером Сансет как обычно возвращалась домой, но стоило ей переступить порог завода, как тут же завибрировал её телефон, прямо как Пинки после сладкого. По забавному стечению обстоятельств звонила именно она — чтобы уговорить прогуляться во вторник после школы. Вынужденно согласившись, Сансет бросила трубку, и тут же ей позвонили снова — это уже другая подруга хотела провести с ней время после школы. А затем ещё одна. И ещё. Сансет еле сдерживалась, чтобы не послать их всех куда подальше, однако те пустили в ход ужасающее слово на букву «п».

О, гори оно в аду.

Сев на постель, Сансет бросила на подушку горячий от звонков мобильник и загнула палец.

— Понедельник: спа с Рэрити.

Несмотря на всё внимание, уделяемое в прошлом любимой ученице Принцессы Селестии, Сансет корёжило от одной только мысли, что по её телу будет водить копытами кто-то другой. И, став человеком, мнения она не изменила.

И вообще, купание в грязи — удел земнопони.

Она согнула второй палец.

— Вторник: поход в лес с Эпплджек. Какая чудесная идея.

Третий палец.

— Среда: футбол с Рейнбоу Дэш.

Издав полный отчаяния стон, Сансет закрыла глаза руками и повалилась на матрас. Она просто терпеть не могла футбол. И Рейнбоу прекрасно об этом знала. Тем не менее она свято верила, что футбол помогает «закалять характер» или что-то в этом духе. Бред, одним словом.

— Четверг: выпекание кексов с Пинки.

Подняв подушку, Сансет принялась биться о неё лицом.

— Пятница: Флаттершай и зверинец, часть вторая.

«Ну, хоть что-то приятное».

— Но и это ещё не всё! — продолжила она, подняв вторую руку. — Суббота: работа, а затем увлекательнейший вечер с Твайлайт в библиотеке.

Сансет перевернулась на живот и звучно вздохнула. 

— Почему нельзя сразу получить, что хочешь, а обязательно надо перед этим хорошенько пострадать?

А с другой стороны, страдания будут не напрасны — мучительно долгая неделя подогреет предвкушение от кое-чего в конце. Сансет поднялась на ноги и как следует потянулась.

— И, наконец, в довершение всего — групповой воскресный поход в торговый центр. Звучит многообещающе.

— Что-то подозрительно: они все позвонили тебе в один день и назначили какие-то планы на каждый день недели, тебе не кажется? — пропищал голосок.

С размаху плюхнувшись в кресло, Сансет подкатилась на нём к письменному столу.

— Да ещё чего, само собой, они что-то затеяли. Но выбора у меня особо нет, сама знаешь, дружба и бла-бла-бла. Может, они хотят, чтобы я вынесла из этого какой-нибудь урок, чёрт их разберёт.

— Но ведь из того, что они предложили, ты и половины на дух не переносишь.

Подняв Твайлайт Спаркл с пола, Сансет с непонятным интересом её оглядела.

— Я пытаюсь смотреть с хорошей стороны. Пока что всё, что мне казалось тупым и унылым, оказывалось на поверку не так уж плохо, так что нельзя знать наперёд, — она замолчала, и ухмылка сползла у неё с лица. — Не считая готовки с Пинки. Этого я точно не вынесу.

Заметив торчащую из хвоста Твайлайт нитку, Сансет изо всех сил дёрнула за неё.

— Ай! Это ещё за что?

— Ни за что, скучно мне.

*      *      *

В этом мире, как обнаружила Сансет, автомобили либо отражали индивидуальность своих владельцев, либо позволяли им что-то компенсировать. К счастью, в случае Рэрити это относилось к первому пункту. Её машина была маленькой, фиолетовой, а внутри пахла духами и макияжем.

Рэрити мурлыкала в такт какой-то жуткой подростковой песенке про любовь, от которой Сансет хотелось вырвать себе уши с корнями. Тем не менее она смолчала, решив отвлечься на проносящийся за окном мир.

— Ну, Сансет, — произнесла Рэрити, когда песня наконец-то доиграла до конца, — ты когда-нибудь раньше бывала в спа?

— Только для шлифовки копыт и опиловки рога, — увидев выражение полнейшего отсутствия на лице Рэрити, Сансет пояснила: — Это как педикюр, но для копыт и рога, весьма популярно в Эквестрии.

— Ага, теперь поняла. А у них там проводят массаж лица и спины?

— Да, но к подобному меня не тянет. К тому же... — Сансет провела рукой по щеке, — моя кожа и без того безупречна.

— Я уж заметила, — буркнула Рэрити, ссутулив плечи. — И всё же, по-моему, ты будешь в восторге, — она вновь села прямо, и её лицо озарилось предвкушением. — Я заказала нам массаж, уход за лицом, грязевые ванны и парилку.

— Проще говоря, мне намнут бока, измажут лицо жижей, искупают в грязи, а потом ещё я изойду потом, — пересчитала по пальцам Сансет. — Прямо мечта, ставшая явью.

— Ох, умоляю тебя, не будь как Рейнбоу. Просто попробуй, прежде чем заявлять, насколько ты для всего этого «крута».

— Эй, я ничего такого и не говорила, — Сансет в защиту подняла руки. — Просто мне с трудом верится, что тебя это и вправду заставляет расслабиться.

— Ну, если тебе не хочется идти в спа, мы можем вернуться в бутик, где ты могла бы мне немного попозировать, — лукаво улыбнулась Рэрити.

— Едем в спа.

— Так я и думала.

*      *      *

В стенах спа-салона витал успокаивающий аромат ладана и душистого мыла, от которого веки Сансет заметно начинали тяжелеть. Из динамиков доносилась спокойная умиротворяющая музыка, лишь усугублявшая эффект. Сансет словно витала в облаках, потеряв какой-либо интерес к происходящему быстрее обычного. Она смутно припоминала, как её сперва представили двум девушкам с розовой и голубой причёской, после чего отвели в кабинку для переодевания, где её уже ждал свежий комплект белой одежды.

Тряхнув головой, она избавилась от лёгкого дурмана и уставилась на халат в своих руках.

— Эм-м, Рэрити? — позвала она подругу, постучав о стенку кабинки.

— Да-да, Сансет?

— Это что же... получается, из одежды у меня останется только... этот халатик?

Из-за стены донёсся сдавленный смешок.

— Да ладно тебе, Сансет. Неужели тебя смущает более тесное общение?

— Да, — Сансет так и хотелось возгласить «нет», но всё же пришлось отвечать честно.

Рэрити ещё выразительнее хохотнула.

— Ох, не беспокойся ты так, дорогуша, все мы здесь друзья. Тебе нечего стыдиться.

— Я ухожу.

— Шучу-шучу.

— Всё равно ухожу.

— Ну не дуйся ты, это была всего лишь шутка. Можешь не снимать бельё. Хотя я не пойму, откуда в тебе столько застенчивости. Разве у вас в мире пони не принято ходить голышом?

Сансет развернула халат и, оценив его длину, наградила презрительным взглядом: он едва доставал до колен. Перевернув халат, девушка снова поборола желание уйти, увидев широкий вырез на спине, — там он вообще покрывал только плечи да пятую точку.

— Да, принято. Но я изменилась, ясно? Мне нравится многое из этого мира, например вот одежда. Да и вообще, разве у вас тут хождение голышом не табу?

— В большинстве случаев — да. Потому-то, дорогуша, нам и выдали халаты.

— Он больше открывает, чем прикрывает.

— Сансет! — возмутилась Рэрити.

— Хорошо, хорошо. Переодеваюсь. Все равно от былого достоинства одни крохи остались.

Сняв верхнюю одежду, Сансет накинула халат и убедилась, что он скрывает как можно больше частей тела. Стоит признать, материал был невероятно мягким и пушистым. 

«Наверное, так пегасы ощущают облака».

Она вышла из кабинки в раздевалку, где её уже поджидала Рэрити в точно таком же халате. Сансет оттянула свой пониже, уверяя себя, что ничего лишнего под ним не увидят.

Тут вернулась работница с розовыми волосами — Алоэ? или Лотос? Сансет было как-то всё равно, — держа в руках планшет, а её сестра несла поднос с недешёвыми на вид маслами и лосьонами.

— Сначала, как обычно, массаж, мисс Рэрити, — сказала первая с легким немецким акцентом. 

— Великолепно! Давай, Сансет, тебе понравится, — хлопнула в ладоши модельер.

«Сомневаюсь что-то... Да-да, стакан наполовину полон. Иду получать удовольствие».

Массажистки повели их к двум столам и предложили Сансет лечь на любой животом вниз. Она так и поступила, опустив лицо на квадратный упор с прорезью, открывающей великолепный вид на пол.

— А теперь расслабьтесь, — сказала Алоэ (или Лотос... да неважно).

Сансет расслабилась, но тут же напряглась снова, когда что-то мокрое прошлось по её спине. Ударил сильный запах с нотками дождевого леса. Будто кто-то мазал ей спину жидкими амазонскими джунглями.

— Это что? 

— Масла, которые помогут телу расслабиться. Не ворочайтесь, пожалуйста.

После этих слов под контролем Сансет остались только мышцы лица. Впрочем, она только обрадовалась, потому что могла выражать неудовольствие, кривя лицо, которое, к её радости, скрывала обивка. Конечно, она бы никогда не признала, что обычный массаж может причинять ей боль.

«Ой, ой, ой! Уй! Боже, неужели кто-то этим наслаждается? Садисты».

Сансет внутренне вздрогнула, когда Алоэ (пусть будет она) надавила на достаточно тугой узел мышц под лопаткой и начала разминать его большим пальцем. Сансет сжала зубы, словно тиски. 

— Тут у вас особо сильное напряжение, — сказала Алоэ. — Может быть немного неприятно, потерпите минутку.

— М-м-м-м! — только и смогла мычать Сансет. 

«Знала же, что это добром... ай! Не кончится...»

Тем не менее, стоило этой мысли возникнуть в голове, как напряжение начало покидать бренное тело. Боль потихоньку утихала, и вскоре Сансет ощущала лишь ритмичные, успокаивающие, скорее даже щекочущие движения рук. Наконец тело Сансет полностью расслабилось, и она удовлетворенно выдохнула. 

— Наслаждаешься, дорогуша? — полюбопытствовала с соседней лежанки Рэрити.

— Ага, тип того, — простонала Сансет, когда Алоэ ослабила очередной узел. — Да, определённо наслаждаюсь.

*      *      *

— Слышала, вы на пару с Твайлайт участвуете в научной ярмарке, — Рэрити пробовала завязать непринуждённую беседу, хотя не до конца понимала, с ней ли ещё Сансет.

Девчонки расслабленно лежали в ванне, погружённые в тёплую грязь по самую шею, с лицами, вымазанными маской из авокадо, и огурцами на глазах. На выходе из парилки у них уже завязался скромный разговорчик, и Рэрити сдаваться не намеревалась.

— Ага. Она предложила, я согласилась. Нет на свете вещи приятнее, чем оставить всю школу в дураках, причём буквально, — Сансет по привычке попыталась злобно ухмыльнуться, однако маска решила иначе. Всё, что удалось, — это слабенько скривить уголки рта.

— Ну-у, работа в паре — море незабываемого опыта, — хихикнула Рэрити. — До сих пор поражаюсь, как вы так поладили, несмотря на все неурядицы с другой Твайлайт.

— Я стараюсь не смешивать мою дружбу с ненавистью к принцесске. В смысле, эта Твайлайт не пыталась испортить мне жизнь.

Сансет разглядывала огурцы. Не прошло и месяца, а уже такой прогресс — удивительная, воистину, штука. Даже как-то не верилось, что совсем недавно она ненавидела Твайлайт и гнала прочь, а теперь они с ней чуть ли не закадычные подруги. Возможно, оттого, что дружбу с ней ей не навязывали насильно.

— По-моему, ты немного преувеличиваешь насчёт принцессы.

— Пальнула в меня радужным лучом, кинула в кратер и... всё такое прочее, — сказала она с насупленным по самое не могу лицом.

«Маска вроде ничего, но... лицом же не пошевелишь!»

— Да, но каков итог: ты, Сансет, обзавелась шестью заботливыми подругами. Всякое ведь в жизни бывает.

— Ага, ага, поворот направо кругом. Ищи светлые стороны — и жизнь совсем не паршивая, и всё сразу наладится, и прочая, и прочая.

«Ну, типа да. Просто люблю изредка поныть».

Сансет улыбнулась себе... ну, или выдавила какую-то гримасу. Она погрузилась глубже в бассейн и мерно вдохнула безмятежность, витающую в воздухе. Почти голая, вся в грязи, но она определённо познала дзен.

«Хотя-я, если это и называется “зависать с друзьями”, я почти не против».

*      *      *

Сансет, целиком и полностью расслабленная, переступила порог: тело лёгкое, как пушинка, кожа сияет не хуже бриллианта. Она вдохнула полной грудью и размяла плечи.

«Эх, надо было воспользоваться услугами королевского массажиста, когда была такая возможность».

— Ну, полагаю, тебе понравилось? — спросила Рэрити, пока они шли к машине.

— Да. Было лучше, чем я ожидала, — она поглядела на наманикюренные ногти — сто лет не видывала их такими гладенькими! — и погладила щёку. — А кожа так вообще будто ещё глаже стала.

— Прекрасно! Знала, что ты оценишь, — пропела Рэрити и плюхнулась на водительское место. — Вот на следующей неделе неплохо было бы пройтись по магазинам! О, ещё лучше: раздобудем кое-какую ткань, и ты мне попозируешь для новой линейки! Или, или даже так...

— Может, кхе-кхе, просто ещё разок сходим в спа?

— Договорились!

*      *      *

Сансет мчала по грунтовке где-то на самых окраинах Кантерлота. Вечернее солнце просачивалось сквозь сень деревьев и быстро-быстро мелькало на щитке шлема. Наконец она вырвалась из зелёного «туннеля», и глазам предстали десятки акров высоких яблонь; листья, золотые и бурые, срывал и кружил ветер. 

Прямо впереди вырисовывался деревянный дом — скромных размеров, но зато ярко-красного цвета и с серой крышей. На круговой веранде стояла Эпплджек и подметала листья. Завидев Сансет, она помахала ей и спустилась поприветствовать.

Сансет остановилась так плавно, как только могла, чтобы не нагнать пыли, и стянула шлем.

— Миленькое тут у вас местечко.

— Мой крохотный кусочек рая, — с улыбкой кивнула Эпплджек. — Тебе б сюда да летом. Все деревья зелёные, а яблочки сплошь как одно наливные и просятся в рот, — она ностальгически вздохнула. — Аж на слезу пробивает.

— Это точно, — с прохладцей отозвалась Сансет.

Она отложила шлем в сторонку и, набрав полную грудь воздуха, хорошенько потянулась. И не поспоришь: деревенский воздух ощущался свежим и чистым — не то что затхлая дымка, окутывающая город.

— Так куда нам лезть? — уточнила она, пнув подвернувшийся под ногу камешек.

— Есть тут в Вечнодиком полянка с черничником, во-он там, — Эпплджек показала на дальние холмы. — Сходим, наберём ягодки и отнесём бабуле Смит на пирог. Пустяки.

— Черника? — Сансет склонила голову набок. — А вы разве не яблоневоды?

— Ток томушт мы зарабатываем яблоками на хлеб, ещё не значит, шо мы ток ими и питаемся! — взорвалась Эпплджек, раздув ноздри.

— Ладно, ладно! Полегче, — Сансет, защищаясь, вскинула руки. — Просто интересно стало.

— Извини, сахарок, — Эпплджек со вздохом потёрла переносицу, — само вырвалось. Вся школа и так уж судачит, шо наша семья свихнулась на яблоках. Кой-кто даж считает, будто я тут обустроила секту в честь бога урожая.

— Ух ты, жуть какая, интересно откуда все это пошло? А теперь, может, пойдем уже? — со скоростью пули протараторила Сансет.

— Сансет... — Эпплджек стиснула кулаки.

— Гляди, интересно как! — Сансет метнулась к стене амбара, на которой была намалёвана довольная Пинкина моська с солнышком и пушистыми облаками. — Ты мне про это не рассказывала.

— Пинки эт давно нарисовала, ещё до ссоры и прочего. Скок я ни тужилась, не нашла в себе сил всё эт закрасить, — покачав головой, Эпплджек усмехнулась. — Пущай я и точила на неё зуб, как-т неохота было забывать добрые времена.

— Старые добрые, а? — Сансет окинула взглядом детские каляки; в голове невольно всплыли Селестия и Флэш.

— Нащёт прошлой темы... — Эпплджек опять сердито уставилась на неё.

— Эпплджек, стой! — неожиданный выкрик оборвал Сансет, хотевшую было начать оправдываться.

Из амбарных дверей выскочили три фигуры и кинулись к девчонкам, обдав всё грязью. Одежду трёх этих девчушек помладше покрывало сено и масляные пятна, а у той, что с фиолетовыми волосами, на руке красовалась пара рубцов. Не сразу, но Сансет узнала эту троицу: Эппл Блум, Свити Белль и Скуталу — или, как с недавних пор звала их вся школа, Кантерлотские Непоседы.

— А она чего здесь забыла? — ткнула в Сансет пальцем Скуталу; вроде не так уж и обидно, но Сансет всё равно стало не по себе.

— Ну, моя сестра с подругами ей тип соцподдержку обеспечивают, забыла шо ль? — разъяснила Эппл Блум.

Эпплджек ринулась наперерез и прытко зажала сестричке рот.

— Э-хе-хе, Эппл Блум, где ты такой ерунды ток понахваталась-то, а?

— Но ты ж грила... м-м-м-хм м-м.

— Соцподдержку? — настал черёд Сансет сверкать глазами.

— Слухай, есть мысля! Давайте представим, шо последних пяти минут прост не было, идёт? — Эпплджек натянула улыбку до ушей.

— Идёт, — закатила глаза Сансет.

— Лады, шо вам троим надобно? — Эпплджек наконец разжала железную хватку и отпустила сестричку.

— Мы хотели с вами в лес! — воскликнула мелкая, а другие две горячо закивали.

— Нет, — твёрдо отрезала Эпплджек. — Вы плетётесь черепашьим ходом, да ещё и заблудиться можете. И, кстать, вы там разве не возились со своим мудрёным проектом?

— У нас перерыв, — пояснила Свити.

— Ага, а ещё меня достало, что Свити Белль лупит мне молотком по руке, — Скуталу продемонстрировала синяки и смерила Свити недовольным взглядом, на что получила в ответ сконфуженную улыбку.

— О, так и вы трое участвуете в ярмарке? — удивилась Сансет.

— Угу, — Эпплблум кивнула, — шоб синюю ленту выиграть.

— И попробовать себя в науке. В роке и стендапе дела как-то не заладились.

— И нет! Фигушки мы тебе расскажем, а то стибришь ещё! — обидчиво надулась Скуталу.

— Больно мне сдались проектики несмышлёной мелюзги без опыта, — издевательски парировала Сансет.

— Эй, мы не несмышлёные!

— И не мелюзга!

— И не без опыта!

— Ну-у, Скутс, вощет...

— Цыц.

— Ну, дык и топайте дома отдыхайте. Лес не для детей, — Эпплджек стянула шляпу и обречённо взъерошила волосы.

— Ну Эплдже-е-е-е-ек, — Эппл Блум вся поникла, — я всю жизнь на опушке живу, а в лесу ни разу не бывала.

— Томушт там темно и опасно!

— А я не мелкая ужо! Ты ж сама говорила, шо пойдёшь по ягоды. Эт и есть опасно, шо ль?

Эпплджек пожевала нижнюю губу, не отрывая взгляда от сестрички и её подруг.

— Хорош. Можете с нами, но не отходите ни на шаг.

— Йе-ей! — Непоседы дружно дали друг другу пять.

— Ты ж не против, а? — уточнила Эпплджек у Сансет, которая старательно массировала уши, пытаясь избавиться от звона.

— Вообще фиолетово.

Эпплджек прошмыгнула в амбар и вынесла наружу три фонарика: один Сансет, второй — Эппл Блум.

Уже вовсю смеркалось, когда пятеро девчонок добрались до опушки. Тени деревьев тянулись по земле, точно чёрные острые когти, и единственное, что отделяло ферму от леса, — видавший виды низкий заборчик. C Эпплджек во главе, они направились к месту, где он был сломан.

— Сейчас глазом моргнуть не успеешь, как стемнеет, так шо лучше управиться до заката, — Эпплджек, с фонариком в одной руке и корзинкой в другой, перешагнула через жердь. — Далеко не уходить, ясно вам?

Она замерла на миг и с намёком поглядела на сестру.

— Эй, как по-вашему, тут снежный человек водится? — глухо шепнула Скуталу.

— Снежных людей не бывает, — на автомате ответила Эпплджек.

— А бекасы? — прибавила Эппл Блум.

— Не водятся.

— Единорожки? — попробовала Свити.

— Нет! Их тож не бывает!

— Эй, тут одной персоне из другого мира, где живут разумные единороги и пегасы, надо перекинуться c тобой словцом, — как бы вскользь обмолвилась ей на ухо Сансет.

— Захлопнись.

*      *      *

Лишь тончайшие лучики меркнущего солнца просачивались сквозь кроны деревьев и освещали валежник. Даже в полдень тут вряд ли светлее, подумалось Сансет. Теперь-то ясно, отчего Эпплджек с такой неохотой согласилась взять с собой сестру — чащоба тут жуткая и зловещая, с какой стороны ни глянь. Когда утихали все звуки, Сансет напрягалась каждой клеточкой тела, готовая тут же бежать назад без оглядки. Отголосок старых привычек, как пить дать. А когда лес оживал, когда кричали и ревели звери, то чудилось, что они уже подкрались со всех сторон и только тянут соломинку, кому же наброситься первым.

А ещё в лесу не было троп — только едва заметные зарубки на стволах, оставленные когда-то Эпплами. Раз или два Эпплджек даже останавливалась и вспоминала, какая зарубка куда указывает. Сансет молилась, как бы она не забыла верную дорогу, ибо оставаться тут дольше нужного совсем не хотелось.

И вовсе нет, ничего она не испугалась!

Сансет втянула кисти поглубже в рукава толстовки; стало похоже, будто фонарик растёт прямо у неё из руки. Меж стволов дунул ещё один порыв зябкого ветра и обдал группку неистовым шквалом листьев. Сансет принялась отмахиваться фонариком — луч света пронзил сизо-чёрную листву и заплясал в ветвях; в темноте заморгали чьи-то глаза.

— Сансет, хорош, а? — шикнула Эпплджек. — Весь лес перебудишь.

— Да? Ну, не в мою дурную головушку взбрела мысль пойти по ягоды ночью.

— Бабуля сказала: надо, мы ответили: есть! — Эпплджек отодвинула раскидистую ветку. — А я сто лет черничного пирога не ела, меж прочим.

Отпущенная ветка со всего изгибу хлестнула Сансет по лицу. Девушка и сама отогнула её, внутренне надеясь, что она хлопнет по лбу троице Непосед. К сожалению, та лишь свистнула у них над макушками.

«Дурацкая мелюзга, чтоб их».

Они семенили за взрослыми с таким удивлением и восхищением на лицах, будто шагали по дороге на Эльдорадо. В промежутках между криками зверей и лесным безмолвием раздавались их голоса: надо ведь приставать к Эпплджек с расспросами и без умолку трещать друг с дружкой, как иначе-то. Ну, лучше уж их бестолковый трёп, чем звуки природы.

— Эй, а если не получится с наукой, то можно стать археологами! — Скуталу вскинула кулак в воздух.

— Агась! Прям как Индиана Джонс! — обрадовалась Эппл Блум.

— А потом напишем книжки про приключения и будем продавать их!

— Йе-ей! — возликовали они в три голоса.

Эпплджек, хлопнув себя рукой по лбу, обречённо застонала.

— Не воруй мою фишку, — сострила Сансет, пока они протискивались между дремучих стволов.

— Звиняй, Сансет, — Эпплджек протяжно вздохнула. — Я-то хотела нормально время провести. Чист ты да я, в смысле.

— Зачем?

— Томушт ты моя подруга, и мне охота узнать тя поближе. Раньше-то мы всегда в компании бывали ток, а случая остаться наедине и поболтать по душам не подворачивалось.

Сансет на минуту притихла, отведя глаза в сторону.

— Ну... это не просто «соцподдержка» тогда, выходит? — спросила она наконец, но не сдержала толики обиды в голосе.

«Блин, звучу как сопля».

— Ох ты ж, сахарок мой, — Эпплджек одарила её сердечным взглядом, — я сболтнула эт после Осеннего фестиваля, все были на нервах, а Эппл Блум услыхала. Никаких соцподдержек, терь-то я уже ни в жисть так не скажу.

— Ну, пожалуй.

— Как терь и ты про меня брехню распускать не станешь, — прибавила она с дружелюбной улыбкой.

— В свою защиту скажу, что я только пустила слушок. Дальше он уже сам, — Сансет расправила плечи. — А про поклонение богам урожая и «детей яблонь» не моя идея была.

Хохотнув, Эпплджек показала на полянку, что была метрах в двух впереди.

— Вот и притопали.

Под сенью невысокого утёса раскинулась рощица. Черничные кусты впритык облепили скалу; налитые ягоды прятались под листвой, едва-едва начавшей терять зелёный оттенок.

— Чудные кустики, — Эпплджек опустилась на колени. — Остаются в цвету аккурат до первых снегов. А ещё у них самые вкусные ягодки на целом свете.

— Угу, — просто кивнула в ответ Сансет.

Какое-то время на полянке только и слышались звуки срываемых ягод. Повисла такая тишина, что даже Сансет стало не по себе, хотя обыкновенно она не выносила шума. Она с тяжёлым вздохом оглянулась через плечо.

— Ну во, готово, — Эпплджек выпрямилась и отряхнула штаны от грязи. — Давай-ка назад к бабуле, она нам пирога испечёт.

— Эм, Эпплджек? — Сансет потыкала её в плечо. — Наши-то пропали.

Эпплджек с выпученными глазами обвела взглядом лесные кущи, лицо её становилось всё багровее и багровее. Сансет спешно зажала уши — аккурат когда Эпплджек издала громоподобный рёв.

— Эппл Блум! 

Тучи птиц взвились в сумеречное небо, осыпав на них ещё больше палых листьев.

— Чесслово, я те шею сверну, ток попадись мне, — она закипала.

— Знаешь, а вдруг её съели или ещё чего...

Молнии из глаз Эпплджек чуть не испепелили Сансет на месте. 

— Все, поняла.

— Следы ищи, раз поняла! — Эпплджек водила лучом фонарика по земле, но искомого не обнаруживала. — Не могли ж они далеко ускакать.

Девчонки покинули полянку и вернулись обратно под лесной полог. Сансет держалась у Эпплджек за спиной и вслушивалась, как та бормочет что-то с возмущённым надрывом, прочёсывая чащобу. Солнце окончательно закатилось за горизонт, и уже в трёх шагах от себя без фонарика не видно было ни зги. Чаща жила своей жизнью — хотелось бы верить, что звери просто бездумно шебуршат и перекрикиваются, а не обсуждают прошедшую... или грядущую трапезу.

— Эппл Блум, а ну шустро вернулась! — проорала Эпплджек. — Дай ток я до тебя доберусь...

— Трудно, наверное, постоянно приглядывать за мелкой сестрёнкой.

— Я её вусмерть люблю, конешн, но временами она тупее пробки, — с досадой буркнула Эпплджек.

«В кого ж это она такая, вот интересно-то».

С минуту они брели в молчании, пока Эпплджек вновь не подала голос:

— А у тя братьев-сестёр нету?

— Не-а, — Сансет покачала головой, — единственный ребёнок. Оно и к лучшему: будь у меня сестра, я б сжила её со свету.

— Наверняк никогда не знаешь, — ободрила Эпплджек. — С сестрой ты б, может, не стала... ну, сама в курсе.

— Наверное, — Сансет застыла, почувствовав, как у неё дёрнулось ухо. — ЭйДжей, по-моему, я что-то слышала.

Она рванула c тропки и, продираясь сквозь густые заросли, ломанулась в кусты. Мольбы о помощи уверенно нарастали, а стволы всё истончались и истончались. Она резко затормозила, схватившись за дерево, — ноги замерли у самого обрыва скалы. Сзади вынырнула Эпплджек и тоже чуть не соскользнула, но вовремя отшатнулась.

— Помогите! — кричали трое голосов, похоже, из-под утёса.

— Эппл Блум!

Девушки перегнулись через край и посмотрели вниз: там, вцепившись в уступ, повисла Эппл Блум, у неё на икрах — Скуталу со Свити на поясе.

— Что произошло?

— М-мы-мы с-стояли на скале, а-а она к-ак у-ух-ухнется вни-из, — всхлипывала Эппл Блум.

— Спокойствие, ток спокойствие.

Поразительно, как её яростный голос в мгновение ока зазвучал мягко и ласково.

— Всё будет хорошо. Мы вас вытащим, держитесь ток, — она повернулась к Сансет. — Живей, неси лозу!

Повторять дважды не понадобилось. Девушка подорвалась с места и кинулась обратно в лес, к лозам, свисающим с ветвей. Дёргая каждую на пробу, она срывала только самые прочные, после чего наматывала на руку и, как отнесла первую партию, сразу рванула за следующей.

— Скорей, Эпплджек! Соскальзываю! — взвыла Скуталу.

— Держись, всё хорошо, — успокаивающе приговаривала Эпплджек, связывая лозы друг с дружкой. — Просто держись, ещё секундочку.

Сансет сбросила вторую партию и уселась рядом помогать с «канатом». И осознала, что сильно взмокла, только когда бусинки пота начали скатываться в глаза.

«И почему я постоянно попадаю в такие ситуации?»

Она утёрла пот, не проронив ни слова.

Эпплджек подхватила готовый канат и приспустила с обрыва скалы.

— Так, Блум. Не дёргайся, прост хватайся и держись.

Эппл Блум заколыхалась, махая рукой в бесплодных попытках зацепиться.

— Не могу! Я упаду! Прости, Эпплджек, я не хотела!

— Не мели чепухи. Хватайся за лозу, сахарок. Давай, ты сможешь.

— Пожалуйста, Эппл Блум! — взмолилась Свити. — Мы тут вечность не провисим!

Та кротко, неуверенно кивнула, вытянула руку и, неловко нащупав лозу, вцепилась в неё что есть мочи. Неожиданная тяжесть дёрнула Эпплджек вперёд, однако она устояла.

— Сансет, пособи втащить! — Эпплджек упёрлась сапогами в землю и потянула на себя.

Сансет, будто по мановению магнита, полетела вперёд и сомкнула руки на талии девушки. С неимоверной натугой они налегли на канат — глухие всхлипы становились всё отчетливее по мере продвижения. Сансет напряглась всем телом: с неслышным треском натянулась лоза.

— Эм-м, Эпплджек...

Эпплджек рванула на себя ещё разок — лоза лопнула, троица в ужасе заорала, — и бросилась вперёд; в последний миг она поймала Эппл Блум за запястья, но и сама начала соскальзывать. Прыжок — и Сансет придавила грудью её ноги, остановив движение.

— Пасиб те, Сансет, — пропыхтела Эпплджек.

— Рано благодаришь!

Сансет ухватила её за лодыжки и потихоньку втянула девушку на утёс.

Эпплджек утвердилась на коленях и довершила дело, втащив троицу Непосед вслед за собой; оказавшись на твёрдой земле, они отодвинулись от края на добрые пять шагов.

Все дружно рухнули наземь, тяжело сопя или вообще рыдая после пережитого. Первой поднялась Эппл Блум — она уткнулась старшей сестре в рубашку и заревела во весь голос; Скуталу и Свити Белль не отставали. Одна лишь Сансет прислонилась к старому дереву.

— На кой ляд вы сюда полезли, а?

— Эппл Блум почудились следы снежного человека, — шмыгая носом, ответила Скуталу. — Ну, мы и пошли проверить.

— Они тянулись до утёса, а дальше... ну, сами знаете, — закончила Свити.

Сансет возмущённо фыркнула и отвернулась к корзинке черники, лежащей на боку.

«Грёбаный пирог. Лучшая, мать его, выпечка в жизни».

Эпплджек поднялась и поставила Эпплблум на ноги.

— Всё, давайте отседова. Многовато суматохи на одну ночь.

— А я-то наказана иль нет, Эпплджек? — спросила Эппл Блум с глазами круглыми, как луна.

— Эх, сахарочек ты мой, — Эпплджек склонилась над сестрой, — конешн да.

*      *      *

Девчонки сидели на ступеньках веранды, над головами распростёрлось сказочное звёздное небо, а между ними примостился пустой противень. К уголкам рта Сансет пристал черничный сок и крошки пирога.

«Сойдет», — подумала она, поглаживая набитый живот.

Эпплджек, закинув руки за голову, разглядывала лунный серп.

— Пасиб за сегодняшнее, Сансет. И думать не хочу, шо б без тя было.

— Не напоминай, серьёзно, — она смахнула со рта остатки пирога. — Они-то сами как, в порядке будут?

— Я тя умоляю, — фыркнула Эпплджек. — Завтра ж аккурат к вечеру сообразят новую проказу, шо хошь не хошь, а на стену полезешь.

— Ловко же ты всё разрулила.

— Сказала, шо им надо было услыхать, ток и всего. Струхани я, струхнули б и они и... ну, сорвались бы.

Сансет наклонила голову поближе к подруге.

— Из тебя вышла хорошая старшая сестра.

— Думаю, из тебя б тоже, сахарок, — улыбнулась та в ответ.

Шаг 23: В отсутствие наказания

— Мяч у Рейнбоу Дэш! Она проходит с ним до конца поля! Вратарь занял оборону у ворот!

«Вратарь» просто стояла на месте с усталым взглядом.

— Она наносит удар! И забивает мяч! Го-о-о-о-о-о-о-о-ол!

Сансет подняла футбольный мяч с земли и бросила его обратно Рейнбоу Дэш.

— Можно я пойду домой?

— Ну ещё чё, мы и двадцати минут здесь не проторчали, — Рейнбоу остановила мяч боком стопы и, подкинув вверх, начала набивать его коленями.

Солнце сонно замерло над горизонтом, растягивая тени от трибун и погружая поле во тьму. Сансет и Рейнбоу стояли у самого конца стадиона рядом с футбольными воротами.

Девчонки пришли на поле сразу, как закончились уроки в школе. Рейнбоу делилась историями о своих любимых футболистах, пока Сансет волочилась с мячом.

Несколько следующих минут она провела, наблюдая, как Рейнбоу разминается перед воображаемой знаменитостью, пока тот ведет мяч и разгоняется для удара по воротам.

Быстро заскучав, Сансет присела, скрестив ноги, и принялась выдёргивать из земли травинки.

— Рейнбоу, чего тебе от меня надо? Что в словах «я ненавижу футбол» тебе непонятно?

Рейнбоу закатила глаза, перебросив мяч с колен к себе на голову.

— Брось, нельзя ненавидеть футбол. Царский спорт! Ну, не считая легкой атлетики. Ты почти всё время либо торчишь в школе, либо сидишь дома, то есть на своем обшарпанном заводе. Вот когда ты в последний раз занималась упражнениями?

— Прошлой ночью, когда пошла в лес с Эпплджек. А до этого — когда надрала в парке тебе задницу, — Сансет подбросила кусочки травы в воздух, посмотрев, как ветер подхватывает их, после чего обратила внимание на рассерженное выражение лица Рейнбоу Дэш.

— Чёт ты разогналась: во-первых, мы тогда не закончили; а во-вторых, побеждала всё равно я.

— Да-а? — встала Сансет, высокомерно ухмыляясь. — И кого ж тогда постоянно тыкали носом в землю?

Рейнбоу поддала мяч в лицо Сансет.

— Чеши языком, и я тебе снова нос расквашу...

— Ну давай, рискни. Уложу так, что задираться будет уже некому.

Они стояли нос к носу, прижавшись лбами. Сансет злобно улыбнулась — Рейнбоу пытливо нахмурилась.

Много времени это не заняло. Нижняя губа Дэш дрогнула и растянулась в кривой улыбке. Сансет не могла не улыбнуться и, отстранившись, поддалась общему приступу хохота. Их смех эхом прокатился по трибуне, наполнив пустой стадион задорным громом.

Рейнбоу вернулась к своим показательным упражнениям с мячом.

— Серьезно, маленькая разминочка тебя не убьёт. Ну давай, один разок. Я тебе даже фору дам.

Сансет снова присела на землю.

— Дэш, я даже правил этой идиотской игры не знаю.

— Как два пальца об асфальт, я тебе щас всё растолкую. Первое правило простое: руки не при делах.

— Не поверишь, но это даже я знаю, честное-пречестное, — Сансет снова поднялась. — Ладно, твоя взяла.

«Она всё равно не даст уйти, пока я не займу её чем-нибудь».

— Потрясно! — Рейнбоу дала мячу шлёпнуться оземь. — Лады, начнем с простого. Возьми мяч и пробеги с ним до конца поля.

Она подала пас Сансет, которой удалось остановить мяч пяткой.

— Хорошо, проще не придумаешь.

Сансет пнула его носком и, дав ему немного прокатиться, побежала следом. Снова ударила, убедившись, что ноги не начнут заплетаться, как это было у одной небезызвестной принцессочки. К счастью, ногами Сансет приходилось пользоваться уже как пару лет, чего было достаточно, чтобы считать себя в этом экспертом.

По крайней мере, она считала, пока слегка не переборщила и не подбежала к мячу вплотную, вместо того чтобы пнуть его. Он завертелся под ногами, отчего Сансет утратила равновесие и, не успев моргнуть, проехалась носом по траве. На вкус не так уж плохо, как оказалось.

С приближающимися шагами она так же услышала легкий смешок.

— Вау, ты почти побила рекорд пони-Твай.

Сансет поглядела на неё снизу вверх.

— Новое правило, — она вновь уткнулась носом в землю. — Никогда не сравнивай меня с ней. Никогда.

Рейнбоу опустилась, чтобы помочь Сансет подняться на ноги.

— Не парься, шучу просто. Для первого раза сгодится. Попробуй бить боком ступни, а не кончиками пальцев. Так будет гораздо проще.

Сансет прислушалась к совету и продолжила гонять мяч вперед-назад по полю. Как и говорила Рейнбоу, так управляться с мячом получалось куда лучше. Сансет заметила, что падений на её счету оказалось гораздо меньше, чем должно было быть.

Они тренировали координацию движений и пинали мяч до тех пор, пока на стадионе не включили свет, залив поле искусственным сиянием. Рейнбоу привела Сансет к воротам, чтобы попрактиковаться в ударах.

— Суть вообще не только в том, чтоб лупить сильнее, но и чтоб уметь грамотно направить удар. Я насмотрелась на кучу зашибенских ударов мимо ворот, и все они стоили командам гола, если не нескольких. 

Рейнбоу встала возле ворот, пока Сансет с мячом отступила от неё на пятнадцать метров.

— Просто сосредоточься, и всё будет пучком, — подбодрила её Дэш.

Сансет кивнула и сделала шаг назад, прищурив глаза и прикусив язык; посмотрела на верхушку ворот. Основы тригонометрии и немного физики. Найти подходящий угол, приложить нужное количество силы и...

Она ринулась вперёд, отвела ногу для удара и саданула ботинком по мячу, наблюдая, как он полетел в сторону вор... над воротами.

— Во, — не шибко удивлённо заметила Рейнбоу, — вот так.

Она побежала за мячом, а Сансет тем временем обдумывала, что сделала не так.

— Слишком сильно? Или, может, расстояние неправильно оценила. Нет, скорее всего, дело в расположении мяча, — пока она размышляла вслух, мяч приземлился к её ногам и вытянул Сансет в реальный мир.

— Попробуй ещё разок, — повелела Рейнбоу, — только прицелься хоть.

— Я целилась!

Она поставила мяч прямо напротив ворот и перенастроила свои мысленные вычисления, после чего сделала ещё шаг назад. 

«Стоп, вот в чём проблема». 

Она немного сменила свою позицию и рванула вперед, пнув мяч боковой частью ноги.

Тот снова полетел к воротам, но на этот раз нашёл цель и ударил внутрь сетки.

— Да! Получилось! — воскликнула Сансет. Она остановилась и кашлянула в кулак: — В общем, вот. Просто мой скрытый талант снова проявил себя в ярком свете.

— Ну-ну, — в голосе Рейнбоу сквозил наигранный скепсис. — Посмотрим, как ты его повторишь.

Сансет продолжила практиковаться в ударах по воротам, а Рейнбоу перемещала её с места на места каждые пару минут, чтобы убедиться, как быстро она к этому привыкнет. Сансет, со своим-то талантом к приспосабливанию, всякий раз успешно забивала мяч. Конечно, было несколько опасных моментов, но мяч всё равно оказывался в воротах.

Рейнбоу даже похлопала, глядя на неё с удивленно-веселым выражением лица.

— Недурно для новичка. А теперь-ка давай с вратарём, — она шагнула к воротам и бросила мяч обратно Сансет. — Удачи, она тебе пригодится.

Рейнбоу размяла шею и похлопала кулаком о ладонь.

— Пф-ф, если ты играешь в футбол так же, как в морской бой, тогда я уже победила, — сказала Сансет, поставив мяч перед собой. Худощавая Рейнбоу не занимает много места в воротах — несложно будет ударить в подходящий участок. Сансет проделала в голове несложные вычисления, после чего нанесла удар.

Рейнбоу была быстрее ветра. Она дёрнулась в сторону и выставила колено так, что мяч отскочил от него и рикошетом отлетел в воздух; девушка поймала его и торжествующе усмехнулась.

— Чё-чё ты там говорила?

— Что сейчас надеру тебе зад. Давай мяч, я только разогрелась. 

Мяч оказался у ног Сансет, и она снова взялась за прицел. 

«Может, кручёным?» 

Она внесла в расчеты необходимые корректировки и попробовала вновь. Но, как в прошлый раз, Рейнбоу молнией кинулась к мячу и остановила его.

Сансет потребовала реванш и попыталась сделать ложный маневр — он эффектно провалился, когда Рейнбоу отбила мяч одной рукой. Снова и снова пыталась Сансет, отказавшись в конце концов от вычислений и просто лупя по мячу со всей силы. Рейнбоу тем временем даже не вспотела.

Дэш наконец пресекла очередную попытку и, с мячом под мышкой, подошла к тяжело дышавшей Сансет.

— Знаешь, в чём твоя главная проблема? — спросила она с ухмылочкой.

— Ну... давай, просвети меня, — сказала Сансет, ловя ртом воздух.

— Ты играешь вот этим, — Рейнбоу постучала ей по лбу, — а не этим, — ткнула в сердце.

Сансет отпихнула её руку.

— Не лапай меня за грудь.

Рейнбоу насмешливо фыркнула.

— Прости, в смысле: ты не играешь сердцем. Ты просто думаешь над результатом, а тут тебе не просто матан решать. Когда ты в ударе, поздняк метаться и думать. Ты должна довериться инстинктам.

Сансет неохотно тряхнула головой, понимая, что Рейнбоу права, — к футболу она подходила слишком аналитически. К тому же Дэш была на порядок круче в плане спорта, как бы не хотелось в этом сознаваться.

— Ну чё, махнёмся местами? Ставлю, что ты и одного-то удара не отобьёшь, — нагло ухмыльнулась Рейнбоу.

Сансет следовало бы отказаться, учитывая предыдущие демонстрации своих умений. Но, заметив самоуверенную улыбку на лице Рейнбоу, она в порыве чувств не сдержалась.

— А давай!

Встав посреди ворот, Сансет внимательно наблюдала за движениями Рейнбоу. Малейшее ерзанье или шевеление могли бы подсказать направление, в котором та будет бить. Рейнбоу рванула вперёд и пнула по мячу с такой силой, будто им пальнули из пушки. Сансет едва успела убраться с его пути — бешёный мяч просвистел над самой головой.

— Один-ноль.

Сансет дала пас обратно и приготовилась отбивать, зарёкшись не поддаваться страху на этот раз. Рейнбоу пнула мяч, и Сансет нырнула ему навстречу, но тот пролетел над ней и угодил в сетку.

— Два!

— Завались!

На третий раз Сансет сумела коснуться его кончиками пальцев. Четвёртый обернулся полнейшим провалом, ибо Рейнбоу запутала её, вынудив броситься в другую сторону.

— Хочешь продолжать?

— Ещё разок, — стояла на своём Сансет.

Их сосредоточенные глаза встретились под светом фонарей. Сансет встала на полусогнутых ногах и расставила их пошире, готовясь к прыжку в любую сторону. Рейнбоу медленно отступила на шаг, ни на секунду не прерывая зрительного контакта.

Легкий ветерок пронёсся по траве, когда она ринулась вперёд. Сансет с трудом не отставала и даже увидела почти незаметное изменение в поведении Рейнбоу перед тем, как произошёл удар. Сансет не думала, а просто действовала — и ринулась наперерез мячу.

Хотела бы она вложить в своё движение немного больше смысла. Нога заскользила, стоило ей прыгнуть в сторону, и последнее, что предстало перед глазами, было размазанное чёрно-белое пятно.

*      *      *

— Ну... есть и хорошая новость... ты хотя бы отбила мяч, — нервно улыбнулась Рейнбоу.

— Дэш, — сказала Сансет, прижимая очередную окровавленную салфетку к носу, — если б тебя сейчас была одна штука, а не три, я бы тебя придушила.

*      *      *

«Сахарный Уголок» закрывался на ночь. Сансет стояла на его кухне, щеголяя новым пластырем на слегка перекошенном носе — её порыв отбить мяч лицом весьма позабавил подруг. Слева стояла Пинки, взволнованная, как никогда прежде, а напротив — чета Кейков, владельцы магазина, не менее обеспокоенные.

— Ну, Пинки, — медленно проговорил мистер Кейк, — не то чтобы мы тебе не доверяли, но... — его взгляд метнулся к Сансет. — Ты уверена, что это хорошая идея?

— Не волнуйтесь, босс! Сансет здесь, чтоб просто помочь с приготовлением вкусняшек. Я с неё глаз не спущу. А ещё она теперь милая и добрая, верно, Санни?

— Более-менее.

— Вот видите? — Пинки приобняла её. Сансет силилась не огрызнуться.

Кейки с сомнением поглядели друг на друга, а потом снова на Пинки.

— Ну... если ты так уверена, — сказала миссис Кейк. — Обязательно потом проверь, что всё закрыла, когда будете уходить.

— Оки-доки-локи! Передавайте близняшкам «привет» от тёти Пинки!

Владельцы ушли, оставив магазин двум девушкам.

— Ладненько, Санни! — Пинки обернулась, непонятно когда успев напялить на голову колпак шеф-повара. — Время готовить!

— Божечки, Пинки, я типа такая вся на нервах! — запищала Сансет и приподнялась на цыпочках.

— А я-то уж как, божечки! Будет бомба!

— Да вообще! Обожаю стряпать!

— И я!

— А завтра полезем на радугу охотиться за лепреконами!

— Это будет кру-у-уто! Давай! — ещё чуть-чуть, и Пинки в буквальном смысле лопнула бы.

— Давай, — Сансет опустилась на пятки и угнетённо уставилась на Пинки. — А послезавтра смастерим тебе детектор сарказма.

— Так значит... охота на лепреконов отменяется? — Пинки, приуныв, озадаченно посмотрела в ответ.

— Да, — Сансет приложила руку к лицу.

— Чёрт, — Пинки всплеснула руками. — Я-то думала, что наконец нашла себе напарника по охоте за лепреконами. Знаешь, как сложно выслеживать их в одиночку?

Очевидно, вопрос её столь перечил здравому смыслу, что даже проклятье не заставило Сансет давать ответ. Она просто тупо уставилась на неё и помотала головой. 

— Быстрей начнём, быстрей закончим, — проговорила Сансет с раздражением.

— С наскока кексиками в совершенстве не овладеешь, Сансет. И чего ты так домой торопишься, кстати?

— Не домой, а от тебя.

Сансет прикрыла рот рукой. 

— А почему это? — нахмурилась Пинки.

— Потому что ты громкая, надоедливая и жутко раздражаешь!

«Ой-вей». 

Всё оживление Пинки улетучилось прямо на глазах.

— А, — тонко, как мышка, пропищала она, обойдя в этом даже Флаттершай. Она отвернулась и принялась выгребать ингредиенты из шкафчиков.

«А ещё удивляются, чего это люди вообще врут. Ай молодца, Элементы!»

— Эй... — Сансет шагнула вперёд.

— Да ничего... — тихо отозвалась Пинки. — Знаю, меня временами трудно выносить. Просто... я не знала, что до сих пор так тебя раздражаю. Просто я думала... раз мы друзья...

«Ну вот, очередной разговор по душам. Гори они в преисподней».

Сансет низринулась в пока неглубокую, но уверенно растущую пропасть чувств. Она прочистила горло.

— Слушай, Пинкс, не принимай мои слова так близко к сердцу. Да, мы друзья — и поверь, я б не соврала, — однако не забывай, я... всё такая же невежественная, вспыльчивая и вообще неприятная.

Пинки развернулась и воззрела на неё огромными щенячьими глазами.

— Но потому-то я и принимаю всё так близко к сердцу: мы же друзья. А бесить друзей — последнее, чего бы мне хотелось.

— Пинки, пойми: вы все меня в какой-то степени бесите, — Сансет вздохнула и закрыла глаза. — Да, по-моему, у тебя шило в одном месте застряло, но ещё я думаю, что Рейнбоу — пацанка с ветром в голове, Эпплджек — деревенщина, Рэрити — любительница тряпок, Флаттершай — сама тряпка, а Твайлайт — доставучий книжный червь. Но — только попробуй кому сболтнуть, освежую заживо — вы мне нравитесь, и я очень-очень-очень рада иметь таких друзей.

Сансет слегка передёрнуло. Добренькая или злая, она ещё век не привыкнет вот так в открытую выражать эмоции.

— О, так, по-твоему, я раздражающая, но в хорошем смысле? — просияла Пинки со вновь приподнятым настроением.

— Нет, тупо раздражающая, и всё, — скучно пояснила Сансет.

Пинки снова нахмурилась.

— Но, — поспешно прибавила Сансет, — это не значит, что ты меня достала, что тебе надо меняться и вообще. Дай мне просто привыкнуть.

Пинки с широкой улыбкой бросилась на неё и обвила руками.

— Не беспокойся, Сансет, с моей помощью ты по самую голову погрузишься в чудесный мир дружбы! Только скажи, если чего надо!

— Прекрати меня обнимать.

— Но обнимашки — потрясные, — надулась Пинки.

— Пинки-и-и-и.

— Да-да, извини, действую на нервы, — Пинки отцепилась и невинно улыбнулась, после чего одарила её понимающим взглядом. — И знаешь, ты тоже не всегда такая уж «противная». Вот с минуту назад ты была приятной.

— Заблуждаешься, — закатила глаза Сансет.

— Вот уж понимаю, отчего ты так приглянулась Твайлайт, — хихикнула Пинки.

— Я уже говорила, — Сансет сложила руки на груди, — она ни черта не смыслит в людях. До сих пор удивляюсь, чего она ко мне прицепилась.

Пинки было открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же захлопнула его и вернулась к плошке на столе.

— Что? — спросила Сансет.

— Нет-нет, ничего. Живей, стряпня ждёт!

*      *      *

Ночь продолжалась: Пинки вылепила первый поднос кексов и сунула его в духовку, после чего Сансет под чутким руководством подруги приступила к своим собственным. Пинки оказалась довольно неплохой учительницей — всегда поддерживающей, местами удивительной и невероятно терпеливой, ибо Сансет никогда не отличалась кулинарными талантами. Весь её рацион состоял либо из полуфабрикатов, либо из сырых овощей и фруктов.

И пока её гордые комки теста — чуть косоватые и кривые, правда, — готовились в духовке, безукоризненные кексы Пинки давно остывали на подоконнике. Чтобы не тратить времени, девчонки занялись сахарной пудрой. Вскоре Пинки не удержалась и дунула на Сансет облачком посыпки, превратив всё занятие в бедлам. 

— Сама напросилась, — Сансет смахнула пудру пальцем и впилась взором в Пинки.

Та выдала самую невинную улыбочку из всех возможных, однако её это не спасло: Сансет черпнула ложкой по миске и запульнула в обидчицу комком красной пудры, который тут же затерялся в её безумной причёске.

— Эй, я его лет сто искать там буду!

И сражение началось. Сахарная пудра летала по всей кухне, а девчонки укрывались за дверцами шкафчиков и старательно осыпали друг друга новыми порциями. Под конец Сансет окрасилась в голубовато-розовые цвета, Пинки же — красно-жёлтые. Кексики уже остывали, и девчонки набрали новую партию пудры, изо всех сил стараясь не пойти в контратаку.

Затем они приступили к украшению: у Пинки вышло мастерски и аппетитно, у Сансет — как будто первоклассник намазал тонну сахарной пудры голыми руками. За эстетичный вид пятёрку не поставишь, однако вкус для первой попытки вышел недурственным.

Прибравшись на кухне и убрав утварь с ингредиентами по местам, девчонки заняли один из столиков в главном зале. Они умылись, разумеется, но вот одежду оттереть не получилось. Между ними уместился поднос со свежей выпечкой.

— М-м, — Пинки с жадностью проглотила очередной кексик, — знаешь, я в этом году снова отвечаю за Зимний бал.

— Ну, ещё бы, — Сансет вгрызлась в собственный. — Ты ведь главная в Комитете школьных мероприятий.

— Ага. И у меня вот вопросик: что думаешь насчёт тематики?

— Э-э, ничего. А к чему тебе моё мнение? — оторопела Сансет.

— Предложить что-нибудь может кто угодно, глупышка.

— Ну, не знаю, — уклончиво пожала плечами Сансет. — Я и не пойду, наверное.

— Как так? — ахнула Пинки. — Это ж самые грандиозные танцы до самого выпускного!

— А смысл? На конкурс принцессы я заявку не подавала, всё равно никто в здравом уме за меня не проголосует. Да и не с кем идти-то. Все кого-нибудь с собой притащат, сама знаешь, как обстоят дела с этими дурацкими танцами.

— Ну-ну, Сансет, — Пинки перегнулась через стол и похлопала её по плечу с лукавой улыбкой. — Выше нос, уж кое-ктоточно к тебе напросится.

— Нельзя быть настолько альтернативно одарённым, чтоб пригласить меня, — нахмурилась Сансет, однако мельком вспомнила Флэша и засопела. — Хотя, признаю, есть и такие. 

Пинки поджала губы, скорчив странное лицо, и добавила:

— Ну, можешь с нами! Будет жуть как здорово, зуб даю!

— Я подумаю, — Сансет откусила ещё кусочек.

*      *      *

Настала пятница. Идя к питомнику вместе с Флаттершай, Сансет неожиданно открыла для себя, что из-за застенчивой натуры своей спутницы поговорить с ней хоть о чём-нибудь было нельзя. Ну, если не считать растений и животных. Соберись они с остальными, всегда находился кто-то другой, кто озвучивал её мнение, отчего Флаттершай не видела смысла вставлять свои пять центов, если только прямо её не спросить.

Сдержанную беседу она, однако, всё же поддерживала, спрашивая, как Сансет провела неделю и не болит ли у неё нос после мяча. А он болел.

Сансет же в свою очередь наслаждалась тишиной. Приятно это — сменить бешеный галоп недели, насыщенной событиями, на тихий шаг. И пускай она не скучала по своему медвежьему углу и посиделкам в одиночестве, её брала тоска по былой безмятежности. Лишь ты да твои мысли... и плюшка, которая на них отвечает.

«Да... для здоровья так определённо лучше», — поразмыслила Сансет, когда они с Флаттершай перешли через дорогу к приюту.

Флаттершай толкнула дверь, но стоило им переступить порог, как уши Сансет пронзил знакомый визгливый крик, разрушив какое бы то ни было хорошее настроение.

— Сатана вернулась! 

Попугай Пётр спорхнул с жерди, стоящей на столе приёмной, покружил над головой Сансет и уселся в волосы Флаттершай.

Глаз Сансет разъяренно дёрнулся; она сжала кулаки так, что побелили костяшки. Лишь бы не ляпнуть в ответ что-нибудь такое, о чём придётся пожалеть. Она смерила цветастую птицу испепеляющим взглядом, лелея слабую надежду, что пернатый в самом деле вспыхнет.

Флаттершай стушевалась. 

— Прости, пожалуйста, Сансет! Ч-честно, мы про тебя дурного слова не сказали… в последнее время.

— Ничего, Флаттершай, — процедила Сансет сквозь стиснутые зубы. — Я тебя не виню.

Как по сигналу, из кабинета высунулась Тендерхарт и посмотрела на неё с такой смесью удивления и досады в глазах, словно на именины ей вручили не тот подарок, который она хотела.

— А, это ты, — произнесла она, даже не скрывая неприязни в голосе. — Не ожидала вновь с тобой встретиться.

— Тоже рада вас снова видеть, — с горечью в голосе ответила Сансет и проследила, как Пётр переметнулся на плечо Тендерхарт. — Ваша птичка, погляжу, по-прежнему от меня без ума.

— Ах, глупости, — пренебрежительно отмахнулась та. — Пётр просто с тобой играется. Да, правда, птенчик ты мой?

Тендерхарт почесала ему шейку под клювом. Главное, заткнулся — ну и достаточно с него.

Девушки облачились в белые халаты и проследовали в следующую комнату, где полагающуюся порцию внимания уже требовали животные. Флаттершай с улыбкой, сияющей поярче горящих ламп, не заставила себя ждать и кинулась открывать клетки. Звери живой волной захлестнули её и вполне ожидаемо сшибли на пол, чтобы как следует облизать ей лицо. До Сансет только и доносилось, что сюсюканье и хихиканье.

Один пёсик, впрочем, оторвался от кучи малы и подбежал к Сансет, глядя на неё большими карими глазами и виляя хвостом.

— Погоди-ка, а я тебя помню, — она опустилась на колени и почесала ему за здоровым ухом. — Ты Пятныш, кажется?

Выглядел он по-прежнему захудало, хотя это в какой-то мере, напротив, придавало ему очарования: шёрстка под правым глазом была коричневой, а левое ухо слегка надорвано.

Пятныш обошёл вокруг неё полный круг, принюхиваясь к чему-то, а затем подскочил и лизнул лицо.

— Эй, полегче, — хохотнула Сансет. — На свидание пригласил бы хоть.

Флаттершай показала голову из буквальной горы собак: с растрёпанными волосами, но совершенно довольная.

— Я вот подумала: может, ты с ними вечером позанимаешься, а я вместо тебя уборкой займусь?

— Конечно, без проблем, — не задумываясь ответила Сансет.

«Приглядеть, как они гоняют мяч, — чего сложного?»

— Йе-ей, — тихо воскликнула Флаттершай и хлопнула в ладоши так скромно, как умела она одна. — Давай для начала всех тебе представлю; ты ведь не знаешь, наверное, кто из них кто.

По лицу пробежала хмурая тень.

— Вот это Фифи, — Флаттершай взяла на руки небольшого пуделя. — А вон Рекс. Это Сир Пушок и его лучшая подружка Ланселита. Так, тут Тиберий, а там...

— А-а-а-а, стоп! — Сансет замахала руками. — Я их за сто лет не запомню! Давай сама разберусь?

— О, ну, если ты уверена.

— Поверь, я справлюсь, — твёрдо улыбнулась Сансет.

*      *      *

Хаос. И совсем не в хорошем смысле слова.

— Нет, Тиберий, нельзя. Фу, Фифи, брось! Нет, и кошек не трогай! Эй, как-тебя-там! А ну слезай! Ух... и это, Флаттершай, по-твоему, лучшие друзья? Ну да... Нет, не надо мне это показывать. А? Нет, Рекс, не валяйся в этом! Сейчас я кину тебе мячик, погоди толь... ай! Не кусайся ты! 

— Неудачница косолапая!

— Заткнись, Пётр! 

Покой Сансет только снился: она носилась из угла в угол, пытаясь поддерживать хоть какое-то подобие порядка. Не прошло и минуты, как ушла Флаттершай, оставив её одну со зверями, а всё уже полетело прямиком в мохнатые тартарары. Те псы, что не поливали друг друга лаем, беспрестанно ломились в кошачий уголок. Один из котов в свою очередь вознамерился устроить побег и лез на стену соседнего здания. К счастью, карниз закончился раньше, чем он смог далеко уйти. Собаки, не занятые учинением беспорядков, окружили Сансет, требуя внимания, однако закономерно все разом его не получали. А в качестве вишенки на торте время от времени на неё пикировал Пётр и орал непристойности.

Один только Пятныш не сводил её с ума, а наоборот, как только мог помогал ей и гавкал на псов, несомненно, веля ждать очереди. Сансет ценила его рвение, конечно, но уж лучше бы он помолчал — шума от него выходило больше, чем толку.

«Ну какого чёрта! Они же такие послушные, когда с ними Флаттершай!»

— Ай!

Очередная собака цапнула её за пятку и ткнула носом в резиновую игрушку. Сансет подхватила пищалку и запустила её в противоположный угол вольера — половина собак прытко метнулись вслед за ней, устроив настоящую свалку зубов и когтей.

— Ух. Ну всё! Я здесь альфа-самка, и слушаться вы будете меня!

Сансет засунула большой и указательный пальцы в рот и дунула что есть мочи, издав пронзительный свист. Этой штуке её научил Флэш — очень полезно, когда надо привлечь к себе внимание.

К её счастью, собаки в этом плане мало отличались от людей. Все, кто бы чем ни занимался, застыли и обратили на неё выжидающие взгляды. Сансет опустила руку и удовлетворённо кивнула. 

— Так-то. А теперь… — она переключилась на хорошо знакомый властный голос и повелительно ткнула пальцем в первого попавшегося. — Тиберий, отпусти Фифи.

Громадный бульдог разжал челюсти и выпустил из пасти хвост крохотного пуделя. Фифи стремглав кинулась к девушке и затаилась у неё в ногах.

— Хорошо. Так, борзая, отойди от кошек. Вот и всё, легко и просто. Сир Пушок, отстань от Ланселиты, живо! И, чихуахуа, Селестия на твою голову, захлопнись!

Коричневая чихуахуа, которая последние пятнадцать минут только и делала, что заливалась лаем, наконец умолкла и уставилась на девушку круглыми, как мяч, глазами.

Сансет вздохнула полной грудью. Владеть и повелевать, как в старые добрые, было хорошо, пускай и всего-то кучкой собак. Она прижала палец к виску, борясь с нахлынувшим чувством власти. Угрызений совести за страх и ненависть в Кантерлотской школе ей с лихвой хватило.

Она снова посмотрела на собак перед собой: одна держала в пасти мячик. 

«Всё-таки придётся это делать».

— А ну, слушай! Поступим мы с вами так…

Не минуло и десяти минут, как Сансет навела в вольере былой порядок. Кошки остались при своих делах, а псы либо мирно трепали игрушки на пару друг с другом, либо гонялись за кидаемыми мячиками. Многие подходили просто чтоб их почесали за ушком, хотя чаще всего это был Пятныш, её любимец. Пётр — воистину удача! — тоже успокоился.

Сансет сидела на ступеньках крыльца и чесала Пятнышу пузо, отчего тот нелепо дёргал лапой в воздухе. Несмотря на временные неурядицы, день в целом выдался неплохой. Сансет уже позабыла, сколь сильно некогда тосковала по власти, но тут же скривилась, вспомнив, к чему приводит её переизбыток. Кто же мешает найти равновесие? Она — прирождённая руководительница, как говаривала Селестия. Просто надо перестать страдать манией величия.

Она нахмурилась и задумалась: а сможет ли так? — в итоге всё равно пожала плечами.

— Слишком я парюсь. Всё равно за мной больше никто не пойдёт, — она перевела взгляд на Пятныша. — Кроме тебя разве что.

Она удвоила темп, и хвост пёсика закрутился от удовольствия пуще прежнего.

— Спасибо, что помогаешь. Кто хороший мальчик? Кто, а? Ты! Да, ты хороший мальчик! Ты…

Сансет оцепенела и медленно обернулась: за спиной, зажав руками рот, стояла Флаттершай; щёки у неё пылали задорным румянцем.

— Никому ни слова, Флаттершай, — мрачно пророкотала Сансет.

— О-о, ну Сансет, это же так... 

— Ни. Слова!

Шаг 24: Из огня да в полымя

Сансет толкнула дверь магазинчика, заслушавшись, как переливаются колокольчики. Однако сегодня она оказалась не готова к тому, что за этим последует.

Ослепительные миниатюрные фейерверки взорвались по обе стороны от входа, заставив её отпрыгнуть подальше от неожиданного представления. 

Успокаивая колотящееся сердце, Сансет подошла к прилавку, где Артемис осматривал что-то похожее на кораблик в бутылке. Он посмотрел на неё и улыбнулся своей обычной харизматичной улыбкой.

— Ну, как тебе? Я добавил немного искр на входе. Думаю, они внесут небольшое оживление, — он взмахнул рукой для убедительности. 

— Нет. В любом случае, как это привлечёт больше покупателей? Их скорее хватит сердечный приступ. 

Но Артемис не слушал. Он пристально рассматривал нос Сансет. 

— Сансет, что с тобой случилось?

— Попыталась отбить футбольный мяч лицом, — равнодушно ответила Сансет. Её об этом спрашивали уже не в первый раз. 

— Ясно, — виновато улыбнулся Артемис. — И как ты себя чувствуешь? 

«У меня на носу пластырь, как думаешь, как я себя чувствую?» 

— Что-то мне подсказывает, что нос сломан.

— Ну, а Трикси считает, что тебе идет.

Сансет вздохнула. 

— И тебе тоже доброго утра, Трикси.

Трикси прошла к витрине и перевернула табличку с «закрыто» на «открыто». 

— Оно уже испорчено.

— Трикси, будь повежливее. Вам же ещё работать сегодня вместе, — сделал замечание Артемис. — Но для начала... думаю, я мог бы вправить его, — глаза мага излучали уверенность. 

Зрачки Сансет ужались до размеров булавочных головок, мириады кошмарных исходов пронеслись в голове.

— Эм, нет, — она прикрыла нос рукой, поморщившись от прикосновения. — Не утруждайте себя.

— Ой, да ладно тебе, Сансет, это проще пареной репы, — Артемис вынул из рукава черную волшебную палочку. — Вправлять носы — всё равно что чинить игрушки, а это я умею.

— Не подходите! — Сансет попыталась отскочить, но только сама себя зажала в углу. 

— Луламун!

Фьють!

— Ай! — Сансет прижала обе руки к носу и потерла его. — Вы старый маразматик! С протёкшей крышей! Вы... вы... вправили мне нос.

Сансет щёлкнула по нему, но боли не почувствовала. Идеально прямой носик, совсем как в начале этой недели.

— Как вы это сделали?

— Сансет, настоящий волшебник никогда не раскрывает своих секретов, тебе не говорили? — он убрал свою палочку обратно в рукав, ухмыльнувшись. 

— Действительно, — Сансет отлепила пластырь и выбросила его в мусорное ведро. — Ну... спасибо. 

Она снова потрогала нос. Это и вправду была не иллюзия — каким-то образом Артемис действительно исцелил его. Как и тогда на уличной ярмарке, она оказалась перед очевидным и в тоже время невозможным фактом. Да, магия существует, но то, что в этой вселенной ею занимается некто столь обыденный...

— Обращайся! — задорно ответил Артемис, прерывая поток мыслей Сансет. Кудесник закрыл глаза и подпер подбородок. — Это напомнило мне синяки, которые я насобирал во время путешествий. Да что там, однажды я повстречал бугая, который сломал мне руку, точно соломинку. 

Трикси резко ахнула, завороженная историей Артемиса. Сансет решила, что это её обычная реакция, и села на стул, изображая интерес. 

— Да, боль была мучительной. Но, конечно, он ничего не смог противопоставить моей магии. Я поверг его одной рукой — почти буквально! Между прочим, в тот же день мы с твоей матерью встретили нигерийского принца. Он подарил нам ковер для гостиной и обещал слать письма. Хороший парнишка. Хоть и немного высокомерный.

Сансет буквально видела, как ирония заклубилась над головой Артемиса и вылетела за дверь. 

Артемис застыл на несколько минут, забывшись в своей истории, в правдивости которой Сансет крайне сомневалась, прежде чем вернуться в реальность. 

— Так о чем бишь я? Ах, да. Вы двое, — он ткнул пальцем в Трикси и Сансет. — Дела призывают меня кое-куда, а Селена сейчас занята, так что сегодня вы ответственны за ведение дел. Трикси, ты за главную.

В голову Сансет тут же пришли сотни мыслей, почему это плохая идея. 

— Правда? Трикси главная? Полная власть? — лицо Трикси напоминало сияющую звезду.

— Да, — медленно повторил Артемис. 

— Тогда первое решение Трикси в бизнесе... — девушка взметнула руку в воздух.

— Ты не можешь уволить Сансет.

Рука немного опустилась.

— Тогда Трикси...

— И перевести на испытательный срок.

Рука ещё больше опустилась. 

— Тогда...

— И сократить зарплату тоже.

Рука начала дрожать.

— Честное слово, Трикси, ты ведешь себя так, будто она собирается сжечь нам магазин.

— Уж Трикси ей не даст, — она бросила на Сансет уничижительный взгляд. 

Артемис взлохматил дочке волосы.

— Понять и простить, Трикси, понять и простить. Если мы не будем прощать друг друга, мир захлебнётся войнами и нищетой.

— Уже захлебнулся, — сказала Сансет. 

— О чем я и говорю! — маг удовлетворенно улыбнулся. — А теперь мне пора. Трикси, веди себя хорошо. Сансет, выполняй её... разумные распоряжения. Постарайтесь не разнести магазин, пока меня не будет, — его улыбка погасла. — Я серьезно. Половина вещей тут не застрахована. 

Он хлопнул руками и растворился в облаке дыма. 

— Трикси не может поверить, что застряла тут с тобой аж на четыре часа, — Трикси забрала волосы назад.

— Поверь, я тоже не в восторге. На свете куча занятий поинтереснее, чем торчать тут с тобой, — кисло ответила Сансет. 

— Да, Трикси уверена, что у тебя ещё целый список несовершённых преступлений и непобитых невинных детишек.

— Я мелюзгу и пальцем не трогала! У меня есть принципы, знаешь ли.

— Трикси находит это сомнительным, — цокнула языком волшебница.

— А Трикси когда-нибудь скажет, за что она так меня ненавидит? — резко спросила Сансет. — Только поконкретнее. 

— Если уж ты даже не удосужилась запомнить, то у Трикси появилась причина ненавидеть тебя ещё больше! — выкрикнула Трикси. 

Сансет прикрыла глаза рукой.

— Трикси, я всё помню до мельчайшей детали. Всё, что я делала за прошедшие годы. И серьёзно не припоминаю ничего такого особенного, из-за чего ты ненавидишь меня.

Трикси смотрела на неё; щеки её пылали от сдерживаемого гнева. 

— Ты испоганила первое магическое шоу Трикси, — прошипела она. — Трикси неделями терпела насмешки. 

Сансет уставилась в потолок, перебирая воспоминания. Она сидела в зрительном зале, да. Это был примерно конец её первого года, и она никак не могла прийти в себя от осознания отсутствия в этом мире магии, от потери части себя самой. Но неудачное выступление Трикси помогло ей отвлечься от этих мыслей. 

— Я ничего не делала, — ответила Сансет, качая головой. — Я помню то выступление, Трикси, но я тогда палец о палец не ударила. Ты сама провалилась.

— Не ври! — сжала кулаки Трикси. — Все смеялись! А ты смеялась громче всех! Трикси знает, что это ты все подстроила!

— Я ничего не делала, — спокойно сказала Сансет. 

— Да? Это мы ещё посмотрим!

Трикси развернулась и бросилась к стеллажу с самыми экзотическими товарами. Она достала маленький футлярчик и вытащила из него очки с разноцветными стеклами: одно зеленое с красной спиралью, а второе — красное с зеленой спиралью. В них Трикси напоминала по-дурацки украшенную новогоднюю ёлку. 

— Эти очки позволяют отличать правду от лжи. Даже полуправда тебе не поможет, — важно напыжилась Трикси.

Сансет не смогла сдержать ухмылки.

«Ну давай поглядим на моё враньё».

— Хорошо, теперь: это ты сорвала шоу Трикси на первом году учебы?

— Нет.

— Ты наняла кого-то, чтобы сделать это?

— Нет.

— Ты наложила проклятие на Трикси, чтобы её магия не работала в присутствии других людей?

— Нет! И вообще, прекращай нести чушь!

— Нет! Неправда! — топнула Трикси. — Я все равно добьюсь от тебя правды!

Сансет встала и подошла к ней.

— Вот тебе правда: а тебе не приходило в голову, что ты довольно паршивенько колдуешь?

Мертвая тишина опустилась на магазин. Трикси ошеломленно уставилась на Сансет, как будто та ударила её. Она несколько секунд разевала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова. 

— Паршивенько... она паршивенько... папа Трикси... так что она должна... она... — её лицо побагровело от злости. — Я тебе покажу!

Трикси вытянула руку, и с её пальцев слетели искры. 

Сансет отступила, живот свело от страха. Сама возможность того, что Трикси может быть опасна, даже не приходила ей в голову. В её глазах плясал огонёк злости и уверенности. И смесь этих чувств вполне могла испепелить Сансет на месте. 

Трикси протянула руку.

— Луламун!

Следующее, что осознала Сансет, — это то, что она лежит на спине, её легкие горят, кашель разрывает грудь, а от тела поднимаются струйки дыма. Она восстановила дыхание, села, протерла глаза и сфокусировала взгляд перед собой. 

Трикси лежала на полу перед ней, так же тяжело дыша. Большая часть магазина была покрыта слоем серого пепла. Синди — та роза в горшке — трясла листьями, пытаясь его стряхнуть. Пепел покрывал даже потолок, а включенный вентилятор только сильнее раздувал его по комнате. 

Сансет опустила голову и поняла, что сама полностью покрыта пеплом. Нос у неё зачесался, и она громко чихнула, подняв в воздух целое облако. Встав на ноги, Сансет попыталась оттереть лицо. 

«И почему каждый раз, когда я говорю кому-то нелицеприятную правду, они пытаются убить меня?»

— Эй, Трикси, ты в порядке? — хрипло спросила она. 

Трикси села; очки криво висели у неё на носу. 

— Ну почему оно никогда не срабатывает на публике? У папы всегда получается!

— Видимо, это «да».

— Ты! — Трикси вскочила и ткнула в её сторону пальцем. — Это все твоя вина!

— Ну конечно, — раздраженно ответила Сансет, — это же именно я попыталась сжечь магазин, чего Артемис как раз таки просил не делать! 

— Трикси не сжигала магазин, а взрывала тебя!

— А, ну это в корне всё меняет!

Раздался звон дверного колокольчика и звуки фейерверков. Обе девушки обернулись ко входу: молодой человек с испуганным видом ошеломленно рассматривал магазин. 

— Эм... на табличке написано... пожалуй, зайду попозже, — быстро проговорил он, прежде чем выскочить за дверь.

Трикси не понадобилось много времени, чтобы обвинить во всем Сансет.

— Из-за тебя Трикси упустила своего первого клиента. Она надеется, ты счастлива.

Сансет крепко сжала кулаки, чтобы не придушить её на месте. 

*      *      *

Остаток дня Сансет потратила на уборку помещения. Учитывая, что это была «её вина», Трикси решила, что будет «честно», если она сделает большую часть уборки в гордом одиночестве. Удивительно, но к возвращению Артемиса все следы происшествия были убраны. Он не задал никаких вопросов и похвалил девушек за хорошую работу. Пусть его и опечалило отсутствие покупателей. 

Сансет торопливо слезла с мотоцикла, припарковавшись у 1-ой Кантерлотской библиотеки с пониманием, что уже опоздала на добрые полчаса. Она заскочила домой, быстро-быстро приняла душ и даже пару раз проехала на красный, но все равно не уложилась в расписание. Однако плохое настроение немного скрасилось осознанием того, что она идет на встречу с Твайлайт. 

«Может, это и по учебе, но после сегодняшнего я готова на всё».

Так она думала, пока оббегала здание по направлению к главному входу. 

От вида Твайлайт, стоявшей у парадных дверей, на лице Сансет появилась улыбка. Но она быстро сошла на нет, когда девушка заметила рядом с ней Шайнинг Армора. В повседневной одежде он выглядел немного странно: мешковатые джинсы и футболка с логотипом какой-то компьютерной игрушки. 

— Опаздываешь, — коротко сказал он. 

Сансет чуть обождала, чтобы отдышаться. 

— Задержалась на работе, — бросила она на Шайнинга равнодушный взгляд. — И я не припоминаю, чтобы тебя приглашали на встречу.

— Ты бы поосторожнее, Сансет. Раз я не на службе...

Твайлайт пихнула его в спину, неловко улыбаясь.

— Всё, Шайни, она пришла. Можешь идти. Всё хорошо. 

Шайнинг поглядел на неё, сжав губы. 

— Хорошо, ухожу. Но в шесть уже стой у порога. Никаких больше поездок на мотоциклах. 

Он поцеловал её в лоб и спустился по ступеням, бросив на Сансет предостерегающий взгляд. 

Твайлайт прочистила горло, нарушая установившуюся тишину. 

— Ну, как поработала?

— Кошмарно, — Сансет указала на дверь: — Пошли?

Они вошли в библиотеку. Запах лежалой бумаги и скрытых в кожаных переплетах знаний щекотал ноздри. Простирающиеся по обоим этажам ряды книг приветствовали их. 

Библиотекарь взглянула на девушек поверх своей книги и остановила взгляд на Твайлайт: 

— Вы, надеюсь, не до полуночи планируете задерживаться?

— Нет, — раздраженно ответила Твайлайт. 

Они прошагали вдоль стеллажей, высматривая книги по электронике, радиотехнике и электродинамике. Обе девушки сошлись на том, что надо провести изыскания по теме, прежде чем браться за инструменты.

Набрав по увесистой стопке книг каждая, они уселись за стол рядом с окнами в задней части здания.

Сансет взяла книгу с вершины стопки и рассеяно пробежалась по строчкам. Она устала, и изучение технической литературы — последнее, чем ей хотелось бы сейчас заняться. Вместо этого девушка попробовала завязать разговор, надеясь, что Твайлайт будет не против нарушить библиотечную тишину. 

— Как прошла неделя? Ну, вне школы. 

Твайлайт оторвала взгляд от своей книги и улыбнулась.

— Отлично. Я начала разучивать пятую симфонию Бетховена для скрипки.

— Правда? — Сансет удивлённо вскинула бровь. — Ты обязана мне как-нибудь её сыграть. 

— С удовольствием, — Твайлайт придвинулась ближе, изучая вправленный нос Сансет. — Подожди-ка...

— Что?

— Твой нос. Он в порядке. Но ещё вчера же был сломан, нет?

— А, да. Артемис исправил его, — Сансет потёрла нос.

— Артемис? Твой начальник?

— Ага. Самопровозглашенный величайший волшебник в мире, — Сансет закатила глаза. — Я-то думала, он просто сумасшедший. А потом его дочь чуть не устроила мне вторую Хиросиму.

— Она что? — вскрикнула Твайлайт и резко прижала ладонь ко рту, посмотрев в сторону стола библиотекарши, откуда в их сторону грозно стрельнул взгляд ястребиных глаз. Твайлайт понизила голос. — В смысле, она тебя взорвала?

— Пыталась применить какое-то заклинание, оно не сработало. Всё, что у неё получилось, — это щедро надымить. Собственно, из-за этого я и задержалась.

— Ну, я рада, что ты в порядке. Но... — Твайлайт наклонила голову; было буквально слышно, с каким трудом проворачиваются шестерёнки в её голове. — Разве ты не говорила, что в этом мире нет магии?

— Я говорила, что магия здесь слаба, а не что её нет, — Сансет провела рукой по своим мокрым волосам. — Но не думала, что кто-то умеет здесь с ней управляться. Я, например, едва её ощущаю. Конечно, может, большинство человеческих тел просто не способно ощущать и направлять магию. И всё равно мне с трудом верится, что кто-то типа него может колдовать. Но он вылечил мне нос, так что я не знаю, что и думать.

Сансет закончила свою речь и заметила, что лицо Твайлайт сморщилось, пока она пыталась обработать услышанное. Вера в слова Сансет боролась с её материалистической натурой. 

«Интересно, если я оставлю её одну надолго, у неё закипит котелок? Хотелось бы глянуть!»

Сансет ещё несколько секунд наблюдала за мучениями Твайлайт, а потом сказала:

— Ладно, хватит, Спарки. То, что в мире есть капелька магии, не означает, что законы природы — пшик, а под твоей кроватью затаился вампир. 

Твайлайт выпрямилась и пригладила волосы, стараясь вернуть себе невозмутимый вид.

— Ну конечно, нет. Вампиров не существует, — она неуверенно улыбнулась. 

Сансет ухватилась за соломинку. 

— А ты точно уверена? Откуда ты знаешь, может быть, я — вампир, только и ждущий девственницу, чью кровь смогу высосать и вернуть свои силы?

— Ты бы уже сто раз могла высосать мою кровь.

— А кто сказал, что я о тебе? О Люцифер, какое самолюбие, — Сансет откинулась на спинку стула, наслаждаясь видом краснеющей Твайлайт. Спустя мгновение обе девушки уже еле сдерживали хохот, чтобы библиотекарша их не выгнала. Это было трудно, но они справились и продолжили чтение. 

Сансет читала мало, заметок делала ещё меньше и отвлекалась на всё, что находила более интересным, то есть вообще на любую мелочь. Её мысли скакали от размышлений на тему того, как Артемис познал магию, до предположений, почему Трикси винит её во всех неудачах, и раздумий о том, что приготовить на ужин. Салат? Она уже устала от равиоли. 

Она приподняла голову, чтобы посмотреть, как идут дела у Твайлайт, ожидая увидеть целый конспект и уменьшившуюся гору книг. К её удивлению, Твайлайт резко опустила взгляд и притворилась, что увлечённо читает. Записи подруги по размеру не превышали её собственные. 

«У нас обеих сегодня проблемы с концентрацией».

Сансет пыталась заставить себя сосредоточиться на работе, надеясь, что чем быстрее они закончат с конспектами, тем скорее займутся чем-нибудь более интересным. Она выписывала информацию о токе, когда что-то коснулось её ноги. Она на мгновение притормозила, но в целом не обратила внимания. После прочтения пары параграфов событие повторилось. Сансет поглядела на Твайлайт, которая всё ещё читала книгу, хотя в записях не появилось ни единой строчки. 

«Она не... нет, это же глупо».

Сансет продолжила делать записи, и тут же что-то вновь ткнулось ей в ногу. Раздраженная, она ткнула в ответ. Твайлайт снова ткнула её, и Сансет уже сильнее пнула по голени. 

— О-о-ой! — Твайлайт стиснула зубы, чтобы не заорать от боли. Она залезла под стол, схватившись за больную ногу.

— Извини-извини, — затараторила Сансет. Переборщила малость. 

— Все в порядке, — пробормотала Твайлайт, — н-не думала, что это твоя нога. 

— Угу, — ответила Сансет и снова углубилась в книгу. 

«Не думала, как же. Сама пнула меня три раза, как будто ожидала какой-то реакции. Она же не... заигрывала со мной? Да не, глупость какая».

Девушка внимательно посмотрела на Твайлайт, всё ещё согнувшуюся и суетливо растиравшую ногу. Только влюблённые парочки заигрывают друг с другом таким образом. Она вспомнила, как Флэш как-то пытался такое провернуть. Тогда Сансет отдавила ему ногу. 

«Да, все верно. Только парочки так делают. Так что если Твайлайт пыталась, то...»

Сансет побледнела, глаза её сделались круглыми. Она уткнулась в книгу, чтобы спрятаться от Твайлайт. 

«Сансет Шиммер, официально заявляю — мысли тупее в твоей голове не бывало! Твайлайт… в меня? Ха! Это так глупо, что даже смешно! Давай, посмейся!»

Но в горло будто клея налили. 

«Да ладно, не может быть, чтобы Твайлайт... в меня. Из всех людей — в меня? Никто в здравом уме не захотел бы быть... со мной! Да сам Тартар замёрзнет раньше, чем это случится!»

«Но что тогда означали все эти румянцы? Хиханьки? И Хэллоуинская ночь?»

«Так, слушай, она — ботанка-асоциалка! Само собой, она смущается и хихикает! А в Хэллоуин просто была... дружеская помощь. Так и есть, просто друзья! Это не то что тупо, а физически больно!»

«А как насчет того случая, когда Твайлайт отмазывалась от свиданья с Флэшем или...»

«Ар-р! Слишком много об этом думаешь. Я докажу тебе: Твайлайт относится ко мне как к другу, не лучше и не хуже остальных».

Сансет продолжала прятаться за книгой, размышляя о том, как бы непрямыми вопросами выведать у Твайлайт нужную информацию. 

— Эй, Спарки, — Сансет выглянула из-за книги. Твайлайт тут же обратила все внимание на неё. — Мне просто интересно... если б я не согласилась с тобой участвовать в ярмарке наук, что бы тогда сделала?

— Ну, не знаю, — Твайлайт отвела взгляд, нервно поглаживая шею, — может... попросила бы кого-нибудь ещё поучаствовать со мной?

— Круто, просто хотела уточнить. Спасибо. 

«Ха! Видишь? Она просто выбрала меня из-за мощного интеллекта. Ничего более».

И тем не менее Сансет никак не могла взять в толк, отчего её сердце бьется так часто. 

«Может быть, надо спросить ещё что-нибудь? Просто чтоб удостовериться».

«Нет! Серьезно, ты сли-и-ишком мно-о-ого об этом думаешь. Твайлайт не могла... в тебя, и даже если это так, я всё равно разобью ей сердце. Мне вообще не нравятся девушки в этом плане... да и парни тоже!»

Сансет сделала несколько глубоких вдохов, поток мыслей устаканился. Глупо, невероятно, невозможно. Она кому-то нравится? Не после того, что она наделала. Конечно, тогда-то Твайлайт здесь не было...

— Гляньте-ка, не бывшая ли это царица всея Кантерлота, — гнусаво прозвучал чей-то голос. 

Сансет отложила книгу и посмотрела на двух долговязых парней, стоящих у стола. У одного из них были всклоченные чёрные волосы, россыпь прыщей и слегка неправильный прикус. Второй же выглядел гораздо ухоженней, с чистым лицом, прямыми каштановыми волосами, но на его носу сидели перемотанные скотчем очки, а в руках он держал пенал, полный ручек. 

— Так, а это у нас Декстер... — она посмотрела на неряшливого парня, — и его верный подпевала Квик Вит. Привезли дань? Не хочу вас разочаровывать, но я больше не беру карманных денег c неудачников, поэтому идите и купите себе новые очки.

— Это ты их сломала! — Квик Вит схватился за свои поломанные очки.

— А, да. Было дело, — фыркнула она и, заметив недоуменный взгляд Твайлайт, пожала плечами. — Он нагрубил мне. Я должна была как-то ответить. 

Твайлайт раздраженно покачала головой и вежливо обратилась к парням:

— Вы чего-то хотели?

— Тут слушок ходит, что в этом году Сансет принимает участие в научной ярмарке, — сказал Декстер. 

— Да, и что? — нагло спросила Сансет. 

Квик Вит посмотрел на неё широко раскрытыми глазами, ещё больше увеличившимися из-за очков.

— Так это правда? Ты действительно будешь участвовать?

— Ага. Вместе с Твайлайт. Что с того?

Декстер хихикнул.

— Ну, хотели пожелать вам удачи в выигрыше второго места.

— Ага, мы с Декстером побеждаем на ярмарке уже два года подряд, — сказал Квик с превосходством в голосе. 

— Медведя не убили, а уже злорадствуете? — Сансет изогнула бровь. — Ради этого и пришли? Чтобы позлорадствовать надо мной? Кажется, вы забыли, с кем имеете дело.

— Пф-ф, — фыркнул Декстер, разбрызгав слюней по лицу Сансет. — Над тобой вся школа ржёт. Нечего нам тебя бояться.

Сансет резко привстала, наблюдая, как оба парня вздрогнули от ужаса. Она медленно села обратно на стул.

— Нечего бояться, да? Слушай-ка сюда: вы, два задрота, выигрывали только потому, что меня там не было. 

— Пф-ф-ф, — Сансет гневно поглядела на Декстера, стирая с лица ещё больше слюней, — серьезно думаете, что сможете нас победить?

— Да. На самом деле, мы планируем вас разгромить. Правда, Твайлайт?

— Ну, подразумевается, что это дружеское соревнование...

— Ой, да ладно, — встрял Квик, — женщинам никогда нас не обставить.

— Прости? — Твайлайт сверкнула недобрым взглядом.

— Девчонки бывают и умными, признаю, — Квик поправил очки. — У вас иногда хорошо получается возиться с бумажками и кастрюлями. Но когда дело доходит до создания чего-то реального, парни лучше — это научный факт. Большая часть величайших изобретений была сделана мужчинами. 

Твайлайт в изумлении смотрела на него, тень отвращения пробежала по её лицу.

— Ничего шовинистичней, лживей и высокомерней в жизни не слыхивала!

— Вот тебе научный факт, — пылко сказала Сансет, — женщины могут всё, что и мужики, только лучше.

— Посмотрим, — ответил Декстер. — Наш проект победит. Мы работали над ним месяцами.

— Деньги на кон поставишь? Или расплатишься зубами?

— Предлагаешь пари? — парень отступил.

Сансет кивнула.

— Именно.

Декстер и Квик Вит переглянулись и ухмыльнулись.

— Отлично, называй свою ставку, — сказал Квик. 

— Дай-ка подумать... если мы выиграем... — Сансет приложила палец к подбородку. — Ну, домашку двум дуракам вроде вас я бы не доверила.

Что бы такого унизительного придумать, да ещё и в рамках закона остаться? 

— Вот что: вы признаете, что девушки во всём превосходят парней...

— Идёт.

— Я не закончила, — подняла руку Сансет. — Вы признаете это не только перед нами, но и перед всей школой. Что более важно, когда бы я или Твайлайт ни проходили мимо, вы будете падать ниц и восхвалять нас.

Она ухмыльнулась, наблюдая за их изумленными лицами. 

— Сансет, из тебя так и сочится мания величия... — прошипела Твайлайт, перегнувшись через стол.

— Я в курсе. Разве это не прекрасно?

«Тем более они сами напросились. На этот раз я в своем праве».

— Ну не знаю, Сансет, это выглядит немного жестоко.

Сансет пригвоздила её взглядом.

— Твайлайт, у меня был очень долгий день. И если эти два задрота думают, что могут безнаказанно принижать наши умственные способности, то сильно ошибаются. Или ты хочешь, чтоб они и дальше считали, что женщине место только на кухне?

Сансет видела, как в Твайлайт боролись добрая натура и дух азарта. Видимо, последний победил, потому что она кивнула.

— Ты права, я в деле.

— Ладно, — согласился Квик, — а что, если выиграем мы?

— Скорее рак на горе свистнет, — почти шепотом ответила Твайлайт. 

— Если победите вы, я поцелую вас обоих, — Сансет сказала первое, что взбрело в голову. 

— Правда? — Декстер и Квик явно приободрились.

— Правда? — Твайлайт остолбенела от ужаса. 

— Ага, — по-волчьи ухмыльнулась Сансет. — Конечно, если каким-то чудом вы выиграете. Я подарю вам самые запоминающиеся поцелуи в вашей жизни. Как и Твайлайт. 

— А? — ошарашенно спросила Твайлайт.

— Договорились! — хором сказали оба парня. 

У них за спинами возникла багровая от злости библиотекарша и прошипела: 

— Вас четверых правила не касаются?

Все приняли самый невинный вид, извиняясь до тех пор, пока она не ушла.

— Ну, удачи с вашим проектом, — прошептал Декстер. — Она вам понадобится.

Они с Квиком направились вглубь библиотеки, смеясь так тихо, как только могли. 

Твайлайт немедленно обернулась к Сансет с дикими глазами.

— Мы же выиграем, правда? Первый поцелуй я на них тратить не собираюсь!

— Ну разумеется, мы выиграем, расслабься, — спокойно ответила Сансет. Затем до неё дошел весь смысл фразы Твайлайт. — ...Так ты ещё ни разу не целовалась? 

Твайлайт прочистила горло.

— Ну... нет... я просто ещё не нашла... Давай к работе!

— Точно, — Сансет пыталась вытолкнуть лишние мысли из головы. — Найди в своем расписании свободное время, нам его потребуется много.

Они обе углубились в свои записи. Решительность витала в воздухе; их карандаши летали по бумаге, подстегиваемые рвением к победе.

Тем не менее, даже во время чтения или письма, как ни старайся, Сансет не могла выкинуть мысли из головы. Она разгоняла их время от времени, но, стоило лишь едва взглянуть на подругу, как они возобновляли осаду её разума. Доказательства были... недостоверными. Но сама мысль...

«Твайлайт... влюблена в меня? Глупость какая».

Шаг 25: Дом

Захлопнув ногой входную дверь, Сансет пошла прямиком на кухню. В руках у неё был горшок с папоротником, а на плече висели две сумки с покупками. После того, как горшок занял свое место на столе, девушка упала в первое попавшееся кресло, неосознанно позволив сумкам сползти на пол. Содрогнувшись от грохота, она понадеялась, что ничего в них не разбилось. Пусть она и была против половины всего, что в них лежало, но все равно было бы обидно, если бы они так скоро пришли в негодность.

Воскресное послеобеденное время Сансет провела в компании Великолепной Семёрки в торговом центре. Они с Твайлайт бродили по магазинам электротоваров в поисках необходимых компонентов для проекта. Перспектива зарплаты, которую ей должны были выплатить на следующей неделе, грела душу, ибо сейчас девушка оказалась полностью на мели, хотя, естественно, об этом никому не говорила.

— Спасибо за жалость, чтоб вас, — рыкнула она, смотря на растение. Папоротник был хорош, но долго он без достаточного количества солнечного света не продержится.

Как только детали для устройства были куплены, Рэрити сразу взяла девчонок в оборот и повела по различным магазинам. Начали они с товаров для дома.

— Знаешь, Сансет, — сказала Рэрити, когда они оказались вдвоем в одной из дальних секции, — мы тут с девочками подумали...

— Что не предвещает ничего хорошего, — не сдержалась Сансет.

— Так вот, мы подумали о твоем жилье...

— Рэрити, — Сансет взяла подсвечник, чтобы рассмотреть его получше, — если только ты не в курсе, где взять тысячу зелёных на аренду нормального дома, этот разговор лишен смысла.

Рэрити выхватила из рук подруги подсвечник и обиженно на неё посмотрела.

— Нет, мы думали, что сможем...

— Я не собираюсь жить ни с кем из вас, — начала выходить из себя Сансет. — Я не нахлебница какая-нибудь.

— Ты дашь мне договорить? — сжала кулаки модистка.

Язык Сансет прилип, как на суперклее.

— Мы думали, — несколько успокоившись, продолжила Рэрити, — что можем купить тебе что-нибудь для дома. Ну, знаешь, украсить его, чтобы стало уютнее, — она понизила голос. — Заводу вовсе необязательно выглядеть как завод.

— Спасибо, не интересуюсь, — сказала Сансет, когда её язык отклеился. — Мой дом меня устраивает. 

Припомнив предыдущие случаи, Сансет должна была догадаться, каким будет ответ Рэрити.

Модельер скрестила руки и выгнула бровь, став точь-в-точь её двойником, только с фиолетовыми волосами.

— Да?

— Да, — последовал неохотный ответ.

— Дорогуша, почему ты ведешь себя так, будто наша помощь — нечто плохое?

— Потому что вы относитесь ко мне, как к какой-то бомжихе! И не нужна мне соцподдержка!

На этих словах Эпплджек, идущая им навстречу, застыла и начала с интересом разглядывать вязаные одеяла. 

— Дорогуша, — Рэрити положила Сансет руку на плечо, — ты не бомжиха. Не думай, что мы о тебе такого мнения. Мы твои друзья и хотим, чтобы тебе было хорошо. Смотри на это как на новогодние подарки, только ранние.

— Сейчас ноябрь.

— Очень ранние новогодние подарки.

Сансет прижала ладонь к лицу, честно не понимая, зачем вообще пыталась возражать. 

— Подарочки, Рэрити. Малюсенькие подарочки.

Девушка решила извлечь содержимое пакетов на стол: коврик с надписью «Добро пожаловать», два комплекта занавесок, настенная гирлянда с маленькими лампочками, рамка для фотографий с надписью «Друзья навеки» и футбольный мяч.

— У тебя там гора свободного места для трень, — самодовольно ухмыляясь, заявила ей Рейнбоу.

Пнув мяч куда подальше, Сансет принялась вешать занавески на кухонное окно с чувством давнишней неприязни. Пусть они и говорят, что делают это чисто из дружеских соображений, Сансет всё равно видела на их лицах глупые сочувствующие улыбки.

«А с другой стороны, если б всё было наоборот, то это я бы им помогала».

Вернувшись к столу, Сансет осознала, что есть разница между жалостью и сочувствием. Эта маленькая граница определялась лишь узами, связывающими её с остальными. Это было сродни тому, как Флэш покупал ей подарки. И делал это, потому что хотел, а не потому, что так было надо. 

— Флэш Сентри, идиотина, — выдавила девушка, сжав со всей силы край столешницы.

День в Кантерлотском пассаже протекал вполне себе достойно, пока из всех возможных людей не появились именно они: Флэш Сентри и двое его соратников по рок-группе. Тут же у Рэрити возникла «восхитительная» идея пойти с ними. Сансет высказалась решительно против, но — спасибо ужасной системе демократии — её голос утонул под весом подавляющего большинства. 

Затем они всей компанией провели час в зале игровых автоматов. Рейнбоу и Эпплджек с переменным успехом пытались побить друг друга в аэрохоккей, Флэш наигрывал до нелепости длинную песню в «Гитар Хиро», а Пинки Пай пять раз подряд набрала максимум очков в «Дэнс-Дэнс Революшен».

Сансет предложила Флаттершай дружескую партию в скибол. По крайней мере, она была дружеской, пока к ним не присоединился Флэш. Сансет в приступе раздражения катнула шарик с изрядной силой, отчего тот угодил в центральную лунку. Флэш, пусть и не впал в такую же крайность, вполне составлял ей конкуренцию. 

Для Сансет это был вызов.

И началась неистовая битва за очки, где каждый последующий бросок вызывал больше напряжения, чем предыдущий, а соперники обменивались косыми взглядами. Никто из них так и не заметил, как единственная связующая их ниточка — Флаттершай — тихо ушла.

— Только глянь, — с фальшивой безразличностью сказала Сансет по окончании третьего раунда. — Двести билетов.

Флэш взял у автомата свои билеты и, не глядя на девушку, сказал:

— Неплохо, — и после паузы добавил: — Двести сорок два.

В Сансет засвербело чувство, что огненным шаром надо было кидать в него. А когда он подошёл к Твайлайт и предложил выигрыш ей, это чувство лишь усилилось.

— Тебе они нужны? — спросила невесть откуда взявшаяся Пинки.

— Нет, — промямлила выбитая из дум Сансет и передала билеты, которые Пинки сразу побежала обменивать на плюшевого мишку.

Тут к Сансет подошла Твайлайт, на удивление, без билетов в руках. Следующие минут десять девушки весело общались, хотя Флэшу и удавалось оставаться поблизости и смеяться над репликами Твайлайт.

В конце концов, компания наткнулась на гигантскую шахматную доску в середине торгового центра. Твайлайт вызвала Сансет на партию. Остальные расселись по скамейкам, окружающим доску, и начали подбадривать подруг (все, кроме Рейнбоу, которая каким-то образом уснула уже через два хода).

То ли от чрезмерной поддержки, то ли из-за Флэша (де-факто, Сансет была уверена, из-за него), но ей был поставлен разгромный мат: все фигуры съедены, а короля зажали в углу ладьей и ферзём. 

На Сансет нахлынула ещё одна волна раздражения, связанная не только с Флэшем, который сразу же поздравил Твайлайт с победой, но и с самой Твайлайт. Когда они сели за самый большой стол в пиццерии и Твайлайт оказалась между ней и Флэшем, Сансет сочувствовала ей уже чуть меньше.

Разговоры за столом не умолкали ни на минуту; даже Флаттершай нашла, о чём поговорить, хотя Сансет и приходилось напрягать слух, чтобы расслышать её тихий голосок. Сама же Сансет большую часть времени хранила молчание и наблюдала, медленно поглощая свою пиццу с грибами и оливками. Раз за разом она замечала, как Рэрити кидала свой пытливый взгляд с Флэша и Твайлайт, затем на Сансет, а потом снова на Твайлайт.

Как ни старалась Сансет понять, что на уме у модельера, но лицо той оставалось непроницаемым. В конце концов, Сансет сама начала следить за парочкой. Твайлайт вела вежливую беседу с Флэшем и внимательно слушала все его истории, хотя сидела лишь вполоборота к нему. Сансет могла с уверенностью сказать, что их взгляды уже долго не пересекаются.

Твайлайт определённо не интересовал парень, который походил на влюбленного дурака, пытающегося изо всех сил удержать внимание второй половинки. И хотя от почти явного провала Флэша у Сансет по спине пробежала волна приятных мурашек, он возродил в голове мысль, так старательно подавляемую прошлой ночью.

Мысль, которая допускала возможность, крайне маленькую, — одну к тысячи. Надо быть сумасшедшей, чтоб в неё поверить. Но вдруг Сансет проникла в измерение, где Твайлайт Спаркл влюблена в нее?

Она проиграла в голове ещё раз все «за» и «против», пока доедала пиццу. В отличие от Флэша, Твайлайт не выказывала никаких заметных признаков того, что Сансет для неё больше, чем подруга, если, конечно, исключить тот случай в библиотеке. С остальной Семёркой она общалась ровно столько же, сколько и с Сансет, уделяла каждой время, чтобы узнать получше, смеялась над шутками и дивилась глупостям Пинки. Твайлайт даже отчитывала Сансет за ехидные и саркастичные комментарии, которые казались ей чересчур недостойными.

Да, рядом с ней Твайлайт краснела больше. Да, они уснули в объятиях друг друга на Хэллоуин. Да, Твайлайт крайне ценила её ум. Но это ещё не значит, что она любит Сансет. Однако, как только она задумывалась над этим, у неё в животе сама собой возникала стайка бабочек.

Снова подойдя к столу, Сансет поморгала пару раз, чтобы разгрузить разум от мыслей, и потянулась. Но стоило ей только вспомнить о завтрашней встрече с Твайлайт, как бабочки снова вернулись. Она взяла мысленную мухобойку, сотканную из раздражения и неправдоподобности, и начала их методично изничтожать. Со стороны Твайлайт было бы глупо её любить. Естественно, она по-своему глупа, но не настолько же. Просто она ценила их дружбу куда больше, возможно потому, что считала Сансет своим самым близким другом с момента перевода в новую школу.

— Подруги, — отчеканила Сансет, убивая в себе последнюю бабочку, будто бы надеясь таким образом уничтожить даже мельчайший шанс на такой исход. — Просто две подруги работают над научным проектом. Обычное дело.

Взяв сумки, она пошла наверх. Вопрос закрыт и похоронен, и никакие доводы плюшки того не изменят. Но для пущей уверенности, зайдя в комнату, Сансет сразу закрыла её в шкафу.

Настало время душа, в который крайне не хотелось идти. И, как назло, подул холодный сквозняк. Надо было просить у подруг тёплый халат.

*      *      *

Прозвенел звонок с последнего урока, снова выпуская на свет божий полчища подростков. Шарфы и куртки, видневшиеся тут и там, свидетельствовали о приходе зимы, которая прислала открытку в виде пронизывающего ветра и подарок в виде завесы свинцовых туч, то и дело низвергавших ледяные дожди — изредка с градом.

Такая погода наступила ещё в понедельник, когда Сансет проснулась под звуки ливня за окном и тихие «кап-кап» капель, падавших с потолка. Их путь тут же преградило ведро. 

Достав из школьного шкафчика зонтик, девушка наглухо застегнула рюкзак, отчаянно надеясь, что ничего в нём не намокнет, пока они будут идти к дому Твайлайт. Мотоцикл стоял на приколе у завода под брезентом: чем меньше он пробудет под дождем, тем лучше. 

Твайлайт ждала её у выхода из школы. На ней были фиолетовый плащ, белый с розовым шарф и желтые резиновые сапожки. Как хорошо, что поблизости не шастала Рэрити: бедняга, наверное, померла б на месте... и прихватила бы с собой Твайлайт.

Они вместе вышли из дававшего надежное убежище здания — и дождь обрушился на них. Сансет с толстыми перчатками на руках попыталась открыть зонт, но, когда ей это все-таки удалось, сильный порыв ветра вывернул его купол наверх, превратив в красную миску.

Сансет вернула зонту надлежащий вид и толкнула Твайлайт, прекратив приступ хохота. И, присоединившись к параду зонтов, они побрели прочь с территории школы. По мере приближения к пригороду толпа потихоньку рассасывалась.

Весь поход под ливнем они болтали о том, о сём: прыгали с погоды на школу, со школы на планы по созданию глушилки. Наконец, крыльцо дома Твайлайт укрыло их от дождя, и они, закрыв зонты и стряхнув с них воду, зашли внутрь.

Дом Твайлайт оказался уютным и милым. Приятно пахло выпечкой. Сансет сняла сапоги и вышла из маленькой прихожей в гостиную, где задорно трещал огонь камина. 

Комната сильно отличалась от той, что была в доме у Пинки. Стены были покрашены в приятный бежевый, а не стерильно-белый цвет. Вдобавок помещение украшали отменные произведения искусства в дополнение к семейным фотографиям. Диван, как и ковер, выглядел будто с витрины. В общем, по первым ощущениям дом полностью отражал Твайлайт, в то время как дом Пинки походил лишь на пристанище для ночлега.

Из-за угла вырулил Спайк, несшийся с максимальной скоростью для своих коротких лап. Твайлайт на автомате села на колени, и он тут же запрыгнул к ней на руки и начал лизать лицо. Это зрелище напомнило Сансет о Пятныше, и она в мыслях почесала ему животик, наблюдая за дергающейся в такт лапой. Мысль о нём согревала и успокаивала. 

Из-за того же угла выглянул Шайнинг.

— А вот и ты, Твайли. Я уж было собирался звонить и узнавать, не забрать ли тебя.

— Да ты б даже и не подумал, если бы я тебе не напомнила, — произнес мягкий голос у него за спиной.

В комнату вошла девушка и одарила подруг радушной улыбкой. Она была довольно высокой, с лицом, чем-то напоминающим по форме сердце; её волосы — оттенков розового, фиолетового и золотого — были длинные и с завитушками на концах. Одета она была в розовую толстовку с вышитым сердцем и такого же цвета штаны.

— Привет, Кади! Я и не знала, что ты собираешься нас навестить, — произнесла Твайлайт. Когда её взгляд снова упал на Сансет, она встрепенулась, будто бы вспомнила, что пришла не одна, и неловко улыбнулась. — Э-э, а-а, Каденс, это Сансет Шиммер. Сансет, это...

— Ми Аморе Каденза, — усилием воли подавляя любой намек на презрение в голосе, сказала Сансет и, как ей казалось, убедительно улыбнулась.

Каденс подошла ближе. Сансет заметила на её щеке остатки муки.

— Просто Каденс. Как приятно наконец тебя увидеть, Сансет Шиммер. Твайлайт нам о тебе много рассказывала. И только хорошее, — она протянула девушке руку.

«Будь паинькой, Сансет, будь паинькой. Это не та Каденс».

— Она и о тебе немного рассказала, — Сансет покачала головой. — Неплохо, наверное, вести свою собственную передачу на радио.

Каденс посмеялась в ответ — будто зазвенел хрустальный колокольчик.

— Да, это действительно волнующее дело. Но без моих фанатов и передачи-то не было бы. Они просто класс.

«Ага, легионы отчаянных воздыхателей. Им впору основать культ да молиться на богиню во плоти. Звучит неплохо».

Сансет продолжала улыбаться, но лицевые мышцы уже начало сводить.

— В общем, мама с папой сегодня работают допоздна, так что мы решили заказать пиццу, — объявил Шайнинг. — Какие-нибудь пожелания, Твайли?

Девушка, на руках у которой всё ещё сидел Спайк, лишь неопределенно пожала плечами.

— Не знаю. Ты с чем будешь, Сансет?

— Просто с грибами, если можно, — вытянула шею Сансет, пытаясь заглянуть на кухню. — А что тогда так вкусно пахнет?

— О, я просто решила испечь немного печенек, — пренебрежительно махнула рукой Каденс. — Сегодня ведь хороший день для печенек, а? Надеюсь, Вельвет не будет возражать, что я использовала остатки муки.

— Думаю, что нет, — улыбнулась Твайлайт. — Мы с Сансет будем наверху. 

— Печенье вот-вот испечется, — крикнула им вслед Каденс и игриво добавила: — Не шалите там!

После этих слов Твайлайт издала странный звук: что-то между смешком и кашлем.

Комната Твайлайт полностью соответствовала хозяйке. Фиолетовые стены украшали таблица Менделеева и карта мира, а с потолка свешивалась модель Солнечной системы. Книжный шкаф готов был вот-вот развалиться под весом многочисленных томов, как тех, что стояли бок о бок на полках, так и лежавших сверху стопками. Все книги, что не смогли уместиться, бессистемно валялись рядом. На столе, стоящем у окна, лежали запылившиеся очки в толстой оправе, ещё пара книг и рамка с фотографией Твайлайт в компании симпатичной девушки с красно-фиолетовыми волосами.

— Прости, тут не убрано, — со смущенной улыбкой сказала Твайлайт, поправляя и так уже застеленную кровать.

Сансет поразилась: если закрыть глаза на обилие книг, то комната была идеально чистой. Пожав плечами, она списала это на невроз Твайлайт.

— Стул! — воскликнула Твайлайт, оторвавшись от кровати. — Тебе же нужен стул! Сейчас принесу!

— Нет, Твайлайт, не стоит... право, — но девушка уже скрылась за дверью. Вздохнув, Сансет подошла к кровати, на которой уже развалился Спайк, и почесала песика за ухом, смотря на его трепыхающийся хвост.

Бум. Бум. Бум. 

Сансет обмерла: как ему удается создавать столь сильный звук? И тут до неё дошло, что шум-то доносится из коридора. Спустя секунду появилась Твайлайт, волоча по полу стул с кухни.

— Вот... так, — выдохнула она, криво улыбнувшись.

— Правда, не стоило... — покачала головой Сансет. — Спасибо.

Она плюхнулась на стул, а Твайлайт села за свой стол.

— Ну-у... вот и моя комната, — проговорила Твайлайт, издав нервный смешок, и обвела помещение рукой.

— Уютная.

— Спасибо.

В комнате наступила неловкая тишина, разбавляемая только бряцанием ошейника Спайка — пёсик вертелся, пытаясь устроиться поудобнее. Твайлайт смотрела в пол, а Сансет делала вид, что крайне заинтересована периодической таблицей. И в этой самой тишине в живот вернулись бабочки.

— Может, займёмся проектом? — предложила Сансет, наверное, чересчур громко, потому что Твайлайт подскочила на стуле.

— Да-а, нам пора заняться проектом. Ха, много работы впереди и... да, давай начнем.

Она пулей вылетела из комнаты, побежав за отцовым набором инструментов, а Сансет тем временем достала из рюкзака детали будущей глушилки и разложила их на полу. В мыслях устройство уже стояло собранным.

— Если первое место будет не наше, то уже и ничьё.

Её немного передернуло от того, что может произойти в случае их поражения. 

Тут вернулась Твайлайт с разнообразными инструментам, резиновыми перчатками и защитными очками, затем окинула хмурым взглядом разбросанные детали и начала их сортировать.

Закатив глаза, Сансет взяла отвертку и начала разбирать одну из специально купленных под запчасти камер. Осторожно отвернув заднюю крышку, она извлекла драйвер вспышки и швырнула ненужную более камеру за спину. Поглядев на Твайлайт, она заметила, как та сверлит её крайне недовольным взглядом.

— Хорошо, — проворчала Сансет, встала и положила фотоаппарат в коробку, которая теперь была за мусорное ведро.

Удовлетворенный кивок — всё, что Сансет получила в ответ. Твайлайт достала чертежи и постелила их на последний свободный кусок пола. Затем пробежалась по списку необходимых вещей, получая от Сансет, продолжающей добывать драйверы, утвердительные «есть» по каждому из пунктов.

Закончив с инвентаризацией, она надела резиновые перчатки и защитные очки.

— Приступим же!

— Уже, Спарки, — не повела ухом Сансет, соединяя драйвер фотовспышки с мотком проводов.

Спустя час дождь не прекратил хлестать по окнам теплой комнаты. На столе лежал поднос с тыквенными печеньями, а место на креслах занимали тетрадки и коробки с недоеденными пиццами. На полу стояла наполовину собранная глушилка; рядом с ней бок о бок сидели Сансет и Твайлайт.

— Так, а теперь аккуратней, — сказала Твайлайт, сверяясь с тетрадкой. — В конденсаторе может быть остаточный заряд. Может искрить.

Сансет склонилась над коробочкой, которая стала приютом для всей электронной начинки.

— Знаю, поэтому и надела перчатки с очками. «Соблюдай правила безопасности, Сансет», — пропищала она.

— Я не так говорю!

— Да-да, конечно, не говоришь, — себе под нос ухмыльнулась девушка.

Сансет подняла резистор за ножку, готовую в любой момент шваркнуть разрядом, и тут ей в голову пришла шальная мысль. Она взяла обе ножки, убедилась, что Твайлайт смотрит, и забилась в конвульсиях.

— Бз-з-з-з-з-зт! 

— Боже, Сансет!

А та в ответ запрокинула голову и заржала во весь голос. И её лишь больше раззадорило, когда Твайлайт принялась бить её тетрадкой.

— Это! Было! Не! Смешно! — приговаривала она с каждым ударом.

Рухнув на пол, Сансет схватилась за бока.

— На-наоборот! — выдавила из себя она. — Твоё лицо того стоило!

— Ты... тупая... дура, — Твайлайт приподняла защитные очки и потерла переносицу.

— Отличный словарный запас, Спарки.

Твайлайт ещё раз хлобыстнула её тетрадкой, вызвав лишь очередную волну смеха.

— Ладно, — она отправила тетрадку на кровать и сутуло села на стул, взяв кусочек пиццы. — Давай передохнем.

— Ой, да ладно, Твай, это ж просто шутка, — присела напротив неё Сансет, взяв свою пиццу с грибами и сыром. 

— Угу, ага. Но, когда тебя взаправду ударит током, даже не думай, что я брошусь тебе на помощь.

— Тогда я оставляю за собой право преследовать тебя призраком.

— А я оставляю за собой право позвать охотников за привидениями.

Их взгляды снова пересеклись — Твайлайт улыбнулась, а затем прыснула со смеху. Её пример был столь заразителен, что Сансет тоже согнулась в припадке смеха, не в силах остановиться. Пара кусочков грибов соскользнули с пиццы, и Спайк, до этого немо созерцавший еду, резко соскочил с кровати и побежал к добыче.

Это лишь раззадорило их ещё больше.

После ужина Твайлайт извлекла из футляра скрипку и решила сыграть для Сансет только разученную композицию. Сансет оставалось лишь завороженно смотреть, как чарующе девушка держит инструмент. Вид её был столь изящен, элегантен и спокоен, что охмелял Сансет. И стоило только Твайлайт сфальшивить, она тут же сполна исправлялась идеально сыгранной следующей нотой.

Сансет поняла, что околдована музыкой. Она покачивалась с ней в такт. Перед её глазами стояла только Твайлайт. Все черты её лица стали ясными и четкими. Щёки лица, прижатого к скрипке. Длинные ресницы на закрытых в сосредоточенности глазах.

Сансет резко выпрямилась, часто заморгав.

«Это ещё откуда?»

Она яростно затрясла головой, прогоняя прочь наваждение.

— Тебе не нравится? — Твайлайт прекратила играть, печально посмотрев на Сансет. — Я могу закончить, если хочешь.

— Нет! Нет! Я в восторге! Все хорошо. Правда.

«Все хорошо», — заверила себя Сансет, игнорируя писклявый голос где-то на задворках разума.

Когда Твайлайт завершила произведение, Сансет тут же энергично зааплодировала, пытаясь загладить прошлое недоразумение.

— У тебя просто талант, Твайлайт, — польстила она, любуясь залившимися краской щечками подруги.

— Спасибо, — тихо ответил та, откладывая скрипку. — Рада, что тебе понравилось.

Девушка убрала футляр с инструментом под кровать. И вот обе они снова сидят молча, смотря куда угодно, только не друг на друга. 

Наконец Твайлайт, заерзав на кресле, решила нарушить молчание:

— Эм, Сансет... я уже давно хотела у тебя кое-что спросить.

Сансет напряглась.

«Она же не... она не может... она же не настолько глупа?»

Но сердце нещадно колотилось. Если Твайлайт позовет её на свидание, нужно ли согласиться? Сансет сжала подлокотник, готовясь ответить «нет», даже если проклятие попытается заставить её сделать всё наоборот. 

— У тебя почти на всех вещах знак. Что он значит?

Немая секунда. Сансет посмотрела на свою толстовку с вышивкой в виде багряно-золотого солнца с восемью лучами. 

— А, это моя кьютимарка, — волна облегчения прошла по её телу.

— Что за «кьютимарка»? — заинтересовано спросила Твайлайт.

— В Эквестрии, как только пони узнает, что у неё получается лучше всего, или открывает для себя любимое хобби, она тут же получает крупометку, которая олицетворяет её талант. Что-то типа взросления.

— Так... и что олицетворяет твоя?

Сансет задумчиво потупила взгляд. Грудь сдавило, а в голове укоренилось былое непонимание. 

— Я... я так и не поняла, — голос был далеким и тихим.

— Но ты же сказала, что она появляется, когда пони узнает, что у него лучше всего получается.

— Знаю. Так обычно и бывает, — Сансет подперла подбородок. — У меня хорошо получалось колдовать. Я училась под руководством Селестии, когда получила кьютимарку, — она улыбнулась. — То-то было счастья. Я думала, что это лучший день в моей жизни, но...

Сансет сгорбилась ещё сильнее.

— Часть меня думала, что мой талант — быть ученицей Селестии, но это ж дурость дуростью. Я даже спросила у нее, и она обещала посмотреть... но ничего так и не нашла. Поэтому я продолжала думать, что кьютимарка как-то связана с магией. Выходит, это не так.

Сансет смолкла, на неё нахлынули воспоминания. Всё то, о чём она уже давно не вспоминала. Прошлая жизнь, сейчас кажущаяся такой далёкой.

— Я тогда во многом ошибалась, — она порывисто смахнула слезу, обставив всё так, будто зачесался глаз. 

Однако Твайлайт было не так уж легко провести. Она посмотрела на подругу взглядом, полным сожаления и участия.

— Сансет, если хочешь поговорить, я готова тебя выслушать.

Сансет было уже ответила на автомате «нет», как всегда делала, но это слово так и не покинуло её рта. Твайлайт была, казалось, такой искренней в своём желании её выслушать. За окном лил дождь, а мягкий свет в комнате даровал чувство безопасности. Может, один раз — только ради Твайлайт — ей стоит открыться.

— Ну... — она посмотрела в окно на тяжёлое серое небо и ливень. — С чего начать?

Шаг 26: Взлёт и падение Сансет Шиммер

— С чего начать? Ну, родилась я в эквестрийском аналоге Кантерлота. Здешний город по сравнению с ним похож на свалку. Сверкающие пурпурно-золотые шпили, вздымающиеся со склона горы. Прекрасные мраморные здания, отделанные латунью. Зелёные парки и каналы. Необыкновенный вид на Единорожью гряду — пологие холмы да пастораль. И чудесный закат по вечерам. А уж замок! Вершина архитектурных достижений. Чертог, откуда правит Принцесса Селестия, откуда каждый день она поднимает солнце и опускает луну. Ты бы, Твайлайт, глазам своим не поверила.

Но, как и в любом городе, у Кантерлота была оборотная сторона. Улочки и трущобы, на которые знать закрывала глаза. Грязные подворотни, усеянные бедняками: кому-то не хватало денег, а кого-то сильные мира сего попросту вышвырнули на улицу, как старый мусор.

Вот там-то и жила наша семья: мама, папа и я. Маленький домишко, маленький дворик, а половина добра — настоящая рухлядь. Но у нас хотя бы была крыша над головой и хлеб на столе, пускай и скудный.

Часы тяжкого труда, подённые работы — с грехом пополам, но родители справлялись. По будням я их видела только ранним утром и, если очень повезло, поздним вечером перед сном. Они проводили со мной время, сколько могли, но...

Сансет забежала в гостиную с осторожно зажатой в зубах книгой. Она прорысила к низенькому столику и, вытянув шею, выплюнула ношу.

— Пап, сказку на ночь!

— А ты почему не в кровати, Сансет? — большой оранжевый жеребец звучно зевнул и потёр глаза.

— Я тебя ждала. Ты ведь обещал, что мы почитаем, — в её голосе зазвучала обида.

— Прости, солнышко, — отец выдавил усталую, виноватую улыбку. — Папочка очень устал, ему надо в кроватку. Да и тебе тоже.

— Но, но... — губки Сансет задрожали.

— Завтра почитаем, я тебе обещаю.

— Обещаний много... а дела мало. Они не щадили себя, и каждая минута вместе была на вес золота. Других жеребят из школы забирали мамы и папы, а я топала домой одна и ела приготовленный на скорую руку обед, сделанный спешащей на работу мамой. А ради поцелуя на ночь я даже специально засиживалась допоздна.

— А друзья? Тебе не с кем было поиграть?

— Я дружила скорее с книгами, чем с пони. Одноклассники... я их недолюбливала. Всегда казалось, будто они смотрят на меня сверху вниз, как на нищую. Учебники и сумки мне брали из вторых копыт... эм, из вторых рук, да и выглядела я куда хуже остальных. Одни так мерзко и жалостливо косились на меня, спрашивали, всего ли хватает. А другие пытались травить: «холопам» ведь в школе делать нечего.

Все задиры, правда, на следующий же день передумывали, хе-хе.

Но вот снисхождение в глазах... и то сюсюканье...

— Как делишки, Сансет Шиммер? Дома всё нормально?

— Сансет, ты не наелась? Столовая рядом, можешь сходить попросить добавки.

— А тебе всех книг хватает, Сансет? Знаю, некоторым типа тебя они не по карману...

— Селестия милостивая, как же я их презирала! Родители не толстосумы — и на тебя смотрят сверху вниз. Не закатываешь званые ужины через день — тебя жалеют, как чахлый цветочек. Уж я бы всем показала. Когда-нибудь моё имя заставило бы их благоговеть. И тогда б они страшно пожалели...

— А попросить Принцессу помочь?

— Исключено. Пускай Селестия и всемогущая, раздавать деньги налево и направо она не может. А если начнёт, вся страна полетит в тартарары. Не тормози, Спарки, будто основ экономики не знаешь. О нет, тут уж каждый был сам за себя.

Большую часть времени я училась и упражнялась в магии. Я всё искала и искала такое заклинание, которое сделало бы жизнь проще, ну, или прославило бы меня. А то и всё сразу.

О, усердие вернулось сторицей — меня зачислили в Школу для одарённых единорогов имени Селестии. А это, на секундочку, самая престижная школа волшебства в Эквестрии. Такой магии от настолько юной кобылки приемная комиссия ещё не видывала. Я до самого вечера грызла копыта от нетерпения — поделиться с мамой и папой. Они обрадовались, это да, однако так измотались за день... обещали, что как-нибудь отпразднуем, но... ничего. Только поздравили да сказали, что гордятся.

Гордятся, да.

...Это что, так эгоистично — хотеть капельку большего? Хоть пары слов, а не «Мы тобой гордимся»? Хоть одного денька вместе, без всяких отговорок? Хоть одного доброго слова?

— Э-э...

— Ничего, можешь не отвечать. Они гнули спины ради меня — и так выражали свою любовь. Я это всегда понимала, просто... временами казалось, будто я пустое место. Но чтоб и работать, и уделять мне время... наверное, малость чересчур...

— Ну, с другом или двумя было бы не так тяжело.

— Уж кто б говорил. Вот у тебя их сколько было в старой школе? Всего один, да? Хотя один всяко лучше, чем вообще ноль. Но я была... зазнайкой. Да-да, признаю: это тупо, чванливо и самонадеянно. Богатеньким самовлюблённым снобам не доставало моих ума и таланта. Как их не презирать? А особенно тех, кто соизволил снизойти до меня. Чтоб ещё они меня жалели!

...Теперь-то я понимаю, что не все такими были. Некоторые, может, в самом деле хотели помочь или подружиться. Жаль, прозрела я только сейчас.

— Сансет, не надо винить себя во всех смертных грехах.

— А иначе не выходит! Я всю жизнь была ничтожной, тупорылой гадиной! Вот если б вернуться в прошлое и как следует дать себе пинка под...

— Сансет!

— Ну извини. Не каждый день оглядываешься на прожитую жизнь. Я вот оглянулась... и не шибко-то довольна... Когда ошибки былого отвешивают тебе смачную оплеуху раз в пять секунд, это начинает сидеть в печёнках, знаешь ли. Что ни день, а какая-нибудь чепуха возьмёт да и напомнит о себе!

Ну и хорошо... наверное... что я ещё не совсем совесть растеряла — не сатана во плоти, и на том спасибо. Но временами это до жути выматывает.

— Давай закончим, если хочешь.

— Ну уж нет. Сорви к чертям бинты и пусти мне кровь.

— ...

— Прости, переборщила с мрачностью. На чём я остановилась? Ах да, Школа для одарённых единорогов. С того мига мы с родителями начали видеться ещё реже: «нищенка» так вознамерилась утереть нос всем богатеям, что, приходя из школы, брала книги и запиралась в комнате.

Над постелью завис шарик света. Всё покрывало усеивали книги и пергаменты, отчего Сансет едва могла вытянуть ноги. Откинувшись на спинку кровати, она скользила взглядом по строчкам левитируемой книги. Справа неистово скрипело перо, то и дело брызгая чернилами; слева парила миска грибного супа, а зачарованная ложка раз в минуту подлетала ко рту пони. 

— Теория телепортации Старсвирла гласит, что перемещение любого тела равно...

Тук-тук-тук.

Сансет прекратила бубнить под нос и покосилась в сторону двери. На часах три ночи, кто там бродит?

— Да-да, — сказала она, заглотив ложку маслянистого супа.

Из-за двери высунулась голова мамы: каштановая грива ниспадает жидкими прядями, под глазами мешки — грустное дополнение к светло-бежевой шерсти.

— Сансет? Ты ещё не легла?

— Ушусь, — пробулькала Сансет, наконец проглотила тёплый бульон и спросила. — А ты почему не спишь?

— Я в туалет шла, а у тебя под дверью свет, — она ткнула в шарик, светящий поярче любого канделябра. — Милая моя, я очень рада, что ты без шуток взялась за учёбу. Но, может, ты чуть перегибаешь палку?

— Перегибаю палку? — кобылка грубо усмехнулась. — Нет конечно. Уж если хочешь стать лучшей...

— У тебя тяга к знаниям, говоришь? А вот мою тягу к магии словами не передать. Я жаждала выучиться всему, что только можно: каждому заклинанию, каждой теории, каждому ответвлению арканы. Любой дурак может читать книжки, я же хотела совершенства. Дабы превзойти всех в знании и могуществе! К счастью, давалось оно мне легко. Вскоре о юном даровании знала вся школа.

— Слыхали уже, да? Сансет Шиммер устроила в аудитории буран!

— Говорят, она умеет создавать иллюзии самой себя! Такое даже старшакам не под силу!

— Поправила уравнение профессора и решила его за две минуты!

— Она мне поможет с учёбой, как думаете? Девчонки умней её в школе не сыщешь.

— К концу года я, чего скрывать, стала королевой школы: от моих оценок и таланта даже у старшеклассников текли слюни, как у алмазных псов. Тут-то я и попала под крылышко к Принцессе Селестии. Пару раз мы уже встречались за чашкой чая. По учёбе она спрашивала только для вида, а интересовалась больше мной самой...

Благоуханный ветерок всколыхнул портьеры, и лучи весеннего солнца проникли в кабинет. Селестия и Сансет сидели за низким столиком, разделённые бутербродами, печеньем и чайником на подносе. Единорожка, тактично молча, не спеша отпила чаю.

Принцесса поставила чашку и одарила собеседницу улыбкой теплее самого солнца.

— Ну, Сансет, как твои дела?

— Хорошо, ваше величество, — официальным тоном ответила та. Селестия говорила, что наедине можно и без формальностей... Но она же принцесса, в конце концов, а не плебейка какая-нибудь!

Но Селестия, в общем-то, не возражала. Она слегка подалась вперёд и лукаво ухмыльнулась.

— Хорошо? А мне казалось, у кобылки со сплошными пятёрками за любую проверочную дела идут получше, чем просто «хорошо».

— Ой, вы про это, — Сансет попыталась спрятать румянец за чашкой с чаем. — Да ничего, честное слово. Просто люблю учиться.

— Уж я заметила, — хихикнула аликорн и откусила кусочек от печенья. — Уверена, твои родители просто без ума от таких достижений.

— Д-да, они очень... гордятся. Гордятся, да, — голос Сансет потонул в чае, она сосредоточенно уставилась на плещущийся коричневый напиток.

— У тебя всё хорошо, Сансет?

Единорожка вскинулась и выдала улыбку чуть ли не до ушей.

— Ещё как! Они гордятся! Всегда гордятся! Я лучшая в школе, вот и гордятся! С чего бы мне не радоваться?

Глаза Селестии, чуждые и непроницаемые, поймали взгляд Сансет. Она поднялась с подушек и обошла столик.

— Они усердно трудятся, понимаю, — она приобняла кобылку крылом. — И тебе мало простых слов. Но знай: их сердца всегда с тобой. 

— Понимаю, — к горлу Сансет подкатил ком. — Я слишком многого прошу.

— Хорошая правительница всегда знает, в чём оплошала, — Селестия внимательно на неё посмотрела. — И в твоём сердце нет ничего дурного, Сансет.

Сансет отдалась в объятия принцессы, и чувство безмятежности прогнало все тревоги прочь.

— Сансет, — спросила Селестия через пару минут, — а ты уже подумывала, кем хочешь стать в будущем?

— Да, но... я ещё не определилась. Историком, наверное? Или профессором... какой-нибудь магии, точно.

— Очень на то надеюсь, — рассмеялась аликорн. — Такая пони, как ты, сделает немало открытий в чародейской науке.

— Спасибо, — пробормотала Сансет, подняв кружку с чаем.

— О да, — кивнула Селестия. — Учитывая нынешние познания в магии, тебе понадобится куда более основательный курс, если ты правда хочешь найти себя. 

Кобылка встрепенулась всем телом и воззрела на её лучезарное лицо.

— Принцесса... о чём вы?

Добрые сиреневые глаза посмотрели в ответ, суля безграничные возможности.

— Не хочешь ли ты стать моей личной ученицей, Сансет Шиммер?

— Сказать, что я обрадовалась, — не сказать ничего. Да я была на луне от счастья! И вопила так громко, что расколола фарфоровые чашки. Мы с Селестией потом ещё долго хохотали.

— И как отреагировали твои родители?

— Ну... примерно как я сама. В смысле, в самом деле выкроили время выразить свою гордость. Ничего ахового, просто испекли незатейливый тортик. Но тот день был лучшим в моей жизни.

Так моя звезда взошла на небосклон. Я переселилась в замок — и знаешь, спускаться с пятого этажа удобнее, чем тащиться через весь город.

— Селестия не разрешила твоим родителями переехать к тебе?

— У них была своя жизнь. Подумай сама: заселить целую семью в замок? Аристократишек от «принцессиных фаворитов» и прочей фигни удар бы хватил. Так что нет, только я. Селестия, однако, выдавала мне щедрую стипендию, которой повелела «распоряжаться, как душе угодно».

Большую часть я отсылала маме с папой, не век же им горбатиться. Чтоб не жили в халупе с протекающей крышей, чтоб наконец отдохнули. А я же... я...

— А ты?..

— А что я, я двинулась своей дорогой. Перестала добиваться их одобрения. Мне... стало все равно, гордятся ли они мной и могут ли уделить мне денек. Когда в наставницах сама Принцесса, её похвала заботит как-то больше. Хоть и смертельно занятая, она всегда выкраивала время. Она целиком отдавалась мне, и часами нас ничто не тревожило. Я показывала выученное, а она потом расплывалась в улыбке — такой светлой, что я улыбалась в ответ. 

Всё случилось во время урока. Точно не помню, но скажу одно: тем вечером я была в ударе. Селестия рассказала, как измоталась после длинного трудного дня, и мне захотелось её приободрить. Под конец урока она вдруг ткнула копытом — мол, гляди, кьютимарка! На сей раз мои вопли выбили стекло. Придворный стекольщик тогда жутко ворчал, а мы покатывались со смеху.

Родители закатили знатную вечеринку. Не то чтобы я их не отблагодарила, в глубине души мне хотелось их внимания, но одобрение Селестии и первое место в школе... это стало важней. Вот тогда-то до меня дошло: со славой приходят «пиявки».

— Эгей, Сансет! 

Сансет, лежавшая под деревом в сквере, оторвала взгляд от книги — на неё в упор уставилась розовая единорожка с придурковатой улыбкой.

— Э-э, привет?

Имя кобылки вылетело из головы. Ну подумаешь, ещё одна заурядная пони.

— А ты чего одна здесь сидишь?

— Наслаждаюсь тишиной и покоем, — вкрадчиво намекнула Сансет, надеясь на понимание.

— О, да-да, понимаю! Сама не переношу, когда вокруг шумят и типа того, — затараторила незнакомка. У Сансет задёргался глаз.

— Ага, может, ты...

— Но знаешь, ты постоянно одна. Я посмотрела, значит, такая и подумала: «Как же так, совсем без друзей». Давай дружить? Вдвоём можно нагрянуть на рынок за платьями, ходить на танцы! Это классно! А ещё много-много учиться. Ну, как подружки по учёбе и...

— Ну надо же, — Сансет слегка прищурилась. — Другие хоть были поскромнее. Придумала бы что получше, если хочешь ко мне примазаться.

Она засунула книгу в перемётную сумку и поднялась на ноги.

— Уж спасибо, рассмешила, но мне пора. Нельзя опаздывать к Принцессе. Ах да, удачи: с такими-то оценками в дневнике ты без чужой помощи далеко не уйдёшь.

А единорожка так и осталась стоять с разинутым ртом.

— Если раньше «нищенку» жалели или обходили стороной, то теперь вся школа набивалась ко мне в друзья и чуть ли не лизала копыта.

Пони облепляли меня и заваливали вопросами: «Ой, а познакомишь с Принцессой? А может, поднатаскаешь по предмету?» Делать мне было нечего, с этими двоечниками как с писаной торбой носиться. Но вот когда заискивающе смотрят и восхищаются умом — это приятно. Пускай отпрыски знатных богатеев хоть удавились бы от зависти, а я, бывшее пустое место, глядела на них как на второй сорт.

Пока не объявилась она.

— Она?

— Принцесса Ми Аморе Каденза.

— Ого! Каденс — принцесса?

— Да, эквестрийская Каденс — принцесса. Принцесса Любви.

— И ты всё это время молчала?

— Эка важность, тоже мне! И вообще, я её на дух не переношу! Тупую, нахальную, легкомысленную, популярную...

— О, так значит...

— А? Нет же, нет! Не здешнюю Каденс. Хотя кто знает, ещё не вечер... Да шучу, шучу, блин! Вот как ты с принцессой Твайлайт: я ненавижу её, а не тебя. Отделять одно чувство от другого не так уж сложно.

— ...Так с чего же Принцесса Каденс такое заслужила?

— Урвала внимание Принцессы Селестии. Урвала популярность в школе. Получала всё на блюдечке с голубой каёмочкой. И она уже была аликорном. С первого же взгляда я поняла: нам не по пути.

Челюсть Сансет со звоном упала на пол. Прямо перед ней стояла кричаще-розовая... аликорн с робкой, но довольной улыбкой; глаза её излучали опасные дозы доброты и радости. От неё, по правде, аж несло любвеобилием.

Сансет сомкнула рот поплотней. От присутствия этой кобылищи выворачивало наизнанку.

— Сансет, познакомься: Ми Аморе Каденза, — между ними прошагала Селестия.

— О, можно просто Каденс, — миленьким голоском пропела розовая.

— Не знала, что вы берёте ещё одну ученицу. Уж тем более аликорна, — сквозь зубы процедила Сансет и, сглотнув подкатившую желчь, смерила наставницу взглядом.

— Все удивлены не меньше твоего, — Селестия повела копытом в сторону Каденс. — Она показала, сколь глубоко понимает силы любви, и потому сама Гармония удостоила её вознесения. Ни с кем ещё не случалось подобного.

— Да пустяки, правда, — та смущённо потёрла рог. — Я просто защищала близких. Ну разве распространение любви и счастья сделает из меня принцессу?

— Она тоже принцесса? — глаза у Сансет чуть не полезли на лоб.

— Да, — кивнула Селестия. — Она — наследница древнего королевства, которое в скором времени явится вновь. Путь до трона, однако, будет долог.

Каденс застенчиво улыбнулась и опять потёрла рог.

— Ладно, не буду мешать знакомству. Скажу только, впереди у вас будет ещё много времени. Надеюсь, вы найдете, чем поделиться друг с дружкой, — Принцесса улыбнулась ученицам и, вдобавок одарив Сансет намекающим взглядом, удалилась из зала.

— Ну-у... — Каденс шаркнула копытцем. — И долго ты в ученицах у Принцессы Селестии?

— Уж побольше, чем ты, — сухо ответила Сансет.

— Ой, — она удивлённо моргнула и тут захихикала. — Сансет, ты что, завидуешь?

— Ещё чего! С чего мне завидовать?

— Вот и славно. Я ничего не хочу у тебя отбирать, — она протянула ей копытце. — Давай не ссориться по глупым пустякам. Друзья?

Единорожка поглядела на него и натянула фальшивую улыбку.

— Конечно. Друзья.

— Скорее в Тартаре настала бы зима, чем я бы с ней сошлась. «Ничего не хочу отбирать», как же: первым же делом она лишила меня Селестии. Магия с Сансет? Какая магия? Ей ведь надо учить Госпожу Слащавость своим принцессиным делам.

Где справедливость?! За какие такие заслуги?! Я выбралась из грязи, зубами выгрызала себе место в мире, боролась за каждую кроху! А тут розовая выскочка за день становится принцессой! Отбирает мой титул! Мою судьбу! И — соль на рану — лишает меня популярности. Умеешь выращивать бобовый стебель на милю в высоту? Кому какое дело, ведь в твоём классе принцесса. Да у меня коты вальс танцевали, Селестия помилуй! Но нет, всем охота дружиться с Каденс.

И... в отличие от меня... она отвечала взаимностью.

— Эй, Каденс, на кой она нам сдалась?

— Да, она только и делает, что вечно торчит за книжками.

Уши Сансет беспокойно дёрнулись: к её столу подбиралась троица пони. Им невдомёк, что шушукаться принято не во весь голос?

— Доброго денька, Сансет, — вежливо поздоровалась аликорн.

— И тебе, Каденза, — Сансет даже не оторвала взгляда от записей.

— Мы с девочками собрались за мороженым. Не хочешь с нами?

— Нет. Я ещё с материалом не закончила.

— Сансет, ты всю неделю так просидела, — Каденс нахмурилась.

Она наконец подняла голову.

— Да, готовлюсь к полугодовым, которые уже в следующем месяце. Не растрачиваю потенциал впустую, в отличие от некоторых.

— Тётушка Селестия разве не говорила тебе завести друзей? И быть чуточку поскромней.

— Уже и наши с «тётушкой» Селестией разговоры подслушиваешь, да? — у единорожки закипала кровь. — Что хочу, то и делаю! Не суй нос в мою жизнь!

— Как скажешь, как скажешь, — принцесса вздохнула. — Пойдёмте, девочки.

Не успела троица далеко отойти, как за ними увязалась компашка симпатичных жеребцов — с цветами в зубах. Сансет только скривила мордочку.

— Дураки безнадёжные.

— Меня раздражал буквально каждый. Тошнить уже начинало даже от Селестии, особенно от её типа глубокомысленных наставлений о ценности дружбы. И вообще, мол, относиться к другим как к грязи неправильно. Хотя они были натуральной грязью.

— Эх...

— Да-да, хреновый образ мышления. Но где ж мне было знать? Я считала, будто имею право на всё. До сих пор удивляюсь, почему Селестия вообще мне показала зеркало. В нём отражалось моё законное место — аликорн, но... и ещё кое-что.

— Что же?

— Понятия не имею. Оно мелькнуло так быстро, что хрен углядишь. Мне, однако, стало любопытно, правда любопытно. И сколько бы я ни пытала Селестию, та ни в какую не рассказывала; только отделывалась банальностями вроде «не готова» и «ещё учиться и учиться». Мне начало казаться, что она всеми силами удерживает меня. Само собой, я ослушалась и пошла искать ответы сама. Закрытая секция в библиотеке стала моим пристанищем.

— Лгунья! — Сансет швырнула в Селестию книгой, но та отскочила от незримого щита. — Говорила, Гармония вознесла Каденс! А всё это время сама умела делать аликорнов!

Селестия твёрдо зашагала вперёд; обычно светлое лицо омрачали гнев и разочарование.

— Могла. Но твоё поведение и поступки уверяют меня, что ты ещё не готова.

— Не готова?! — взревела единорожка. Принцесса нависала над ней грозной тенью, но она не сдала ни пяди. — Я не готова? Сильнейший маг в Кантерлоте! Лучшая ученица в школе! Своими потом и кровью! И ты ещё отказываешь мне после всех заслуг?

— Твои «заслуги» ничто, — тихо прошептала Селестия. — Я думала, что вижу искренность и сострадание в тебе, Сансет, но то было слепое честолюбие. Принцессе недостаточно одной только силы и ума. Отбрось своё эго и поразмысли...

— Отбросить эго? — фыркнула Сансет. — Я могу стать принцессой-аликорном, так сказано в книге! Иначе к чему все годы труда? Я заслужила корону! Это ты тешишь своё эго, раз не даёшь мне занять законное место!

Она подняла книгу и запустила ею в наставницу, опять безрезультатно.

— Сделай меня принцессой! — она топнула ногой.

— Корона даётся не просто так. Ты же пропускала мои уроки мимо ушей, — Селестия буравила её обжигающе-ледяным взглядом. — Каждое твоё «заслужила» вбивает новый гвоздь в гроб моих надежд. Прекрати истерику и возвращайся к себе в комнату.

— Сначала дай мне крылья!

Воцарилась тишина, но безмолвная схватка взглядов продолжалась: не моргая, не отворачиваясь.

Неторопливо расправив крылья, Селестия сузила и без того прищуренные глаза.

— Так тому и быть, Сансет. Коль мы не сдвинулись с мёртвой точки... боюсь, ты больше не моя протеже.

Сансет отшатнулась, врезавшись крупом в книжный шкаф. Её будто ударили под дых.

— Ты... ты меня прогоняешь?

Принцесса отвернулась и кивнула сопровождавшим её стражам.

— Мои уроки окончены, пока ты не научишься смирению и кротости. Посещай школу, если хочешь, но ворота замка для тебя отныне закрыты.

Жеребцы подпёрли Сансет с боков и повели вон.

— В твоей жизни не будет ошибки крупней.

— Совру, если скажу, что творилось тогда у меня в голове. Не знаю, как я выдержала. Но оставлять всё так было нельзя. Смеяться последней должна была не Селестия, а я. Я всё твердила себе, что она ошибается, а я заслужила титул, заслужила восхищение, потому что идеальна.

Та же самая книга гласила, что зеркало представляет из себя врата в иной мир. И вот, в последней непокорности — не ведая даже, сработает ли оно, — я вырубила стражников и сиганула в зеркало.

— И что случилось на другой стороне?

— Ну-у...

Сансет вывалилась из портала; чувства уже подсказывали, что с телом что-то не то. Она сделала пару шагов и тут же бухнулась лицом оземь. Застонала, схватилась за кружащуюся голову: перед глазами ещё плясал радужный вихрь.

— Ну и ну... интересненько, — она приподнялась на колени и взвизгнула: её тело поддерживали кожистые придатки. — Какого Тартара?

Она согнула и разогнула эти худые, но мясистые... штуковины для пробы. Крик так и рвался наружу.

Сансет вытянула переднюю ногу, завёрнутую в странную ткань. Её, к удивлению, с головы до копыт одело в неплохую на вид одежду.

— Но я ведь ничего не надевала...

Она потрогала чёрную куртку своими придатками. Материал был непонятный, но довольно приятный на ощупь. Она попробовала подняться, однако новое тело сложилось пополам, колени подогнулись — и она рухнула обратно.

— Провались ты пропадом! Где я?

Сансет зажмурилась и попыталась наколдовать зеркало.

Ничего не произошло.

— Да какого...

Ещё раз! Но связь с магией будто пропала. Учащённо дыша, Сансет пощупала копытом... или придатком лоб.

Там было пусто.

Снова крик, но ещё громче.

— Кто придумал этот ужасный мир?!

Она завертела головой и тут заметила: из мраморно-белого постамента, подпирающего статую лошади, на неё глядело отражение. Долговязое, худосочное, немощное... и лысое. Грива осталась на месте: длинная, привычных багряно-золотых цветов, она ниспадала на плечи. Мордочка укоротилась до крохотного носа, точно у кошки. Уши сползли набок и отказывались шевелиться. Задние ноги вытянулись; передние тоже, но не так сильно, а ещё на них отросли мерзкие придатки.

И недоставало самого главного — рога!

— Нет-нет-нет! — Сансет поползла к порталу. — Без магии нельзя!

Но тут оцепенела. Селестия наверняка прознала о случившемся. А если она уже поджидает на другой стороне? Сансет точно запрут в темницу за нападение на стражников и... за вот это всё тоже. В любом случае — прощай магия.

Остаться свободной здесь или вернуться и загреметь в казематы? Ну и выбор.

Сансет взвесила все «за» и «против». Та ещё задачка — привыкнуть к такому телу и чужому миру. Кем она вообще стала? А если здешние твари опасны?

— Эй!

Она вздрогнула и обернулась на звук голоса. Из-под покрова тьмы показалось существо, похожее на то, в которое она превратилась. Отличались они мало, разве что одеждой, да ещё у него на голове красовалась синяя шевелюра.

— Всё нормально? Кто-то вроде кричал, — он протянул ей свой... придаток. 

— Ага... Я, э-э, потеряла кое-что, — вскинув бровь, Сансет ухватилась за штуковину, кряхтя, поднялась и неожиданно засмотрелась в его холодные голубые глаза. По сравнению с остальным телом они были даже ничего.

— Тебе помочь? — поинтересовался он.

— Нет. Нет, я... я это дома оставила, — она отпустила его придаток, но, снова не удержав равновесия, полетела вперёд.

Лысая обезьяна поймала её и аккуратно поставила обратно на ноги.

— Ты в порядке?

— Ага, ага, — отмахнулась Сансет, утвердилась на своих двоих и заозиралась по сторонам. 

Стояла ночь, и только два фонаря на стенах высокого здания освещали улицу. И чем дольше глядеть, тем всё отчётливее оно напоминало школу.

— Образование есть, говорить умеют. Ну, хоть не совсем уж дикари, — пробубнила Сансет под нос.

— Чего?

— Ничего-ничего. Эм, глупый вопрос, но где я сейчас?

Парень поглядел на неё так, будто она спрашивала, почему небо голубое, а деревья — зелёные.

— В Кантерлоте.

— Нет, ну правда, где? — насмешливо фыркнула Сансет.

— В Кантерлоте, — повторил он. — Ты точно в порядке?

— Да, сказала же! — огрызнулась она. 

Мозги вдруг зашевелились: а что, если он — её шанс в этом мире? Но тогда нужна осторожность. Потеряшкой без памяти не притворишься, а то запихает ещё в какую-нибудь лечебницу. 

— Прости. Просто... убежала из дому, а впереди... долгая ночь.

— Грустно всё это слышать, — посочувствовал парень и, поколебавшись, продолжил. — Уж извини, если наглею, но я бы с радостью помог. Ты только скажи.

Сансет закусила губу, чтобы не расплыться в ухмылке. Этого дурня правда так легко обвести вокруг копыта?

— Ну... мне бы просто переночевать где-нибудь. Я ведь не составлю проблем?

— Нет конечно, нет! Мои обожают гостей. Пошли, я в конце улицы живу. И, э-э... как твоё имя?

— Сансет Шиммер.

— Ого, какое красивое... то есть, кхм, рад знакомству. Меня Флэш Сентри звать.

— Спасибо, Флэш, — она прикинулась, что тепло улыбается. — Мы с тобой поладим, вот увидишь.

— Вот так Флэш привел меня к себе домой и разрешил пожить пару деньков. И родители у него славные, признаюсь, вопросами не заваливали. После этого он ещё отыскал мне тот старый завод, а я... я, э-э, подделала документы, чтобы попасть в Кантерлотскую школу. Либо ваша система образования — какашка на палочке, либо им там совсем по барабану, кого принимать.

Тут начинается моё царствие страха. Ну, то есть как: надо же откуда-то начать, почему бы тогда не овладеть этой школой, как прошлой? Я пораскинула мозгами и для начала натянула маску милой новенькой ученицы, чтобы получше освоиться в новом мире. И он не шибко-то отличался от Эквестрии. Подростки обожают сплетни и пересуды. А уж с телефоном и интернетом это как два пальца об асфальт — втихую рассорить парочку или привлечь к себе внимание. На Весенних гуляниях я сгребала голоса в карман. Пока другая кандидатка рыдала навзрыд из-за парня-изменника.

И не смотри на меня так. От этого на душе ещё тяжелей.

— Прости. Просто трудновато представить, чтобы ты опустилась до таких низостей.

— Да? Прямо-таки трудновато?

— ...Не хотела тебя задеть.

— И на том спасибо. Но не приукрашивай, я была стервой.

— Ну да... Была.

— Ты погоди, это ещё не конец.

Сансет едва приблизилась к школе, как уже заметила первую жертву на сегодня — да не простую, а самую любимую. Она пригладила воротник кожаной куртки и двинула вперёд со зловещей ухмылкой.

— Пожалуйста, помогите питомнику, — зазывал кроткий голосок. — Пушистые друзья в добрые руки. Помогите тем, кто не может помочь себе сам.

— Утречка, Флаттершай.

Девушка подпрыгнула от неожиданности и резво обернулась.

— Ой, С-сансет Шиммер! И т-тебе доброго, — она спряталась за своей розовой чёлкой.

— Всё зазываешь людей в свой питомник? — Сансет перешла на глумливый шёпот. — Открою тайну: они бы и откликнулись, да только ты сама любое желание отбиваешь.

— Ну, я... эм... просто...

— Извини, слышу лишь сопли и какие-то нюни, — она приложила руку к уху и подалась вперёд. — Повтори-ка ещё разок.

Флаттершай тихонько заскулила.

— Хочешь знать, почему ты никого не колышешь? — Сансет выпрямилась и брезгливо ухмыльнулась. — Во-первых, ты бесхребетная трусиха. А во-вторых, всем плевать на твоих зверюг.

Та съёжилась под грозной тенью Сансет. В уголках глаз заблестели слёзы, а плечи затряслись.

— Ну вот в кого ты такая ущербная? Плакса-ревунья. Ой, и у тебя что-то упало, кажется, — Сансет выбила стопку бумажек из рук Флаттершай, отчего те разлетелись по всему газону.

Девушка ахнула и тут же кинулась ловить листовки, то и дело шмыгая носом.

— Ладно, давай помогу.

Сансет присела на корточки и принялась небрежно подбирать бумажки. Не прошло и минуты, как из-за угла выкатил Флэш.

— Что случилось?

Сансет улыбнулась.

— Приветик, милый. Флаттершай опять выронила листовки, вот я ей и помогаю. Такая ведь растяпа, сам знаешь.

— Ну да, — в голосе парня звучали нотки сомнения.

— Но даже с короной Весенних гуляний меня отчего-то не признали главной. «Принцесса» в этом мире ведь, оказывается, просто почётный титул — ходи да гордись. Потому я отбросила маску пай-девочки и вернулась к старым добрым методам: страху и лжи.

А это пустяковое дело, когда полшколы друг друга ненавидит. Чтоб оставаться у руля, я освоила пару полезных инструментов: фото-, аудиоредакторы, да немного программ для взлома... Даже подглядела пару боевых приёмчиков из видео. Раз уж магии нет, нужно что-то другое — да, примитивно, зато работает.

— Но зачем? К чему вся эта морока?

— Самоутверждение. Я уверяла себя, что была «альфа-самкой», так пускай и остальные в этом не сомневаются. Всю жизнь на меня смотрели сверху вниз. И лучше нанести упреждающий удар, прежде чем хоть у кого-нибудь возникнет такая мысль. Новая школа стала моим новым королевством, а я — его принцессой.

Где-то в глубине своего незрелого ума я понимала, как ничтожно звучит эта бравада. Но плевать, я твердила себе, что заслуживаю большего. И дожидалась мига, когда же наконец вернусь к Селестии.

На изучение зеркала я потратила много времени, но не шибко много узнала. Да, портал открывается раз в тридцать лун, это понятно, но вот откуда мне было знать, что им можно пользоваться и не в полную силу? В зависимости от фазы луны оттуда виднелась Эквестрия. Каждое полнолуние я прокрадывалась на школьный двор и смотрела, гадая, что происходит.

И, о чудо! Однажды я кое-что увидала...

Сансет бросила спортивную сумку у статуи. В прогнозе обещали, что ночь выдастся ветреной, поэтому девушка захватила одеяло и термос с горячим бульоном. Она уселась перед постаментом и приложила ладонь к прохладному мрамору.

Отражение подёрнулось рябью, и вскоре её глазам предстала картина: на возвышении, на троне, восседала Селестия.

Девушка ухмыльнулась. Селестия поставила зеркало в тронном зале, ну и дела. Будто чтобы Сансет специально подглядывала. Если б ещё треклятая хреновина пропускала звуки!

Но уж лучше это, чем вообще ничего. Коль так, Сансет научилась читать по губам. Весь следующий час Селестия в своей обычной благосклонной манере принимала просителей. Тоска смертная. Девушка аж задумалась, зачем тратит на это время. Само собой, она поднаторела в чтении по губам, но за два месяца так и не узнала ничего полезного. Грядущее возмездие не двигалось с места.

Прошёл ещё час. Сансет потихоньку хлебала суп, когда аудиенции подошли к концу.

— Это последний проситель? — прочла она по губам Селестии.

— Да, ваше высочество, — чтобы определить ответ стража, не пришлось и напрягаться.

— Хорошо. Скажи... что она может войти.

Сансет задумчиво склонила голову. Одного слова она не разобрала.

— Тильт? Тайл? Твинкл? М-м, уже горячо. Там точно было два слога.

Спустя пару минут в комнату, бодро улыбаясь, вбежала маленькая лавандовая единорожка с огромной книжной сумкой.

— ...моя верная ученица, рада тебя видеть.

Сансет поперхнулась супом. Она схватилась за грудь и зашлась кашлем, хватая ртом воздух.

— Верная ученица? Верная ученица?!

Она припала к гладкому мрамору, однако две пони уже удалялись прочь.

Девушка обессиленно отпрянула. Термос выпал из рук.

— Она меня заменила...

— Мне жаль, Сансет.

— А ты не жалей. Поделом мне. Принцесска Твайлайт пусть хоть в окно выйдет, мне побоку, но вот Селестия... она заслужила ученицу, которая не ударит ей в спину.

Хочешь верь, хочешь нет, но после этого я стала ещё злобней и мстительней. Селестия с Твайлайт не лезли из головы, отчего я вымещала весь гнев на школе. И только через год Флэш поумнел и бросил меня.

Сансет рывком отворила дверь старого завода и ухмыльнулась Флэшу.

— Узнаю это выражение лица. «Надо поговорить». Зачем пожаловал?

Он мялся у порога; на лице у него, вместо тупой улыбочки «типа-я-крутой», застыла тревожная и напряжённая мина. Он почесал затылок и отвел взгляд.

— Ага. Слушай, Сансет, это непросто... но нам... н-нам... нужно расстаться.

Сансет не отрывала от него взгляда, в груди как-то нехорошо закололо.

— Да не лукавь, — она через силу рассмеялась. — Что стряслось? Ты же не за тем через полгорода тащился, чтобы это сказать.

— Вообще-то именно за этим.

— Хочешь со мной порвать? — улыбка сползла с её лица.

Флэш кивнул.

— Это что... из-за того, что я перед тобой ноги не раздвинула, да? — она нахмурилась.

Тот аж отдёрнулся, залившись пунцой.

— Ч-чего? Нет! Нет, конечно! — он глубоко вдохнул. — Сансет, хватит с меня дуракаваляния. Будто я не вижу, как ты всех третируешь. Как шпана! Хотя ещё мягко сказано. Как тиранка! И я... я свихнусь, если останусь с тобой.

— А не поздновато ли решил? — черты её лица заострились. — Что-то ты не жаловался, когда тебя выбирали принцем на танцульках! Или когда мы сосались на глазах у всей грёбаной школы!

— Было дельце... Но я хорошенько присмотрелся к себе в зеркале и спросил: кого я вижу, мужчину? Нет, там был подкаблучник. А я — не он.

— Прости, что?!

— Что слышала, — парень скрестил руки. — Ты самовлюблённая манипуляторша с тиранскими замашками, и я...

Бац!

Он отшатнулся, схватившись обеими руками за горящую щёку.

Сансет остервенело дышала, лицо её побагровело. 

— Причиндалы типа отрастил? Ну давай, я не держу. Только не забывай: за два года не я одна замарала руки! Вспомни-ка, с чем ты мне помогал! И уж на дно мы пойдём вместе! — пронзительно завизжала она.

— И слава богу. Если это хоть что-нибудь исправит, — Флэш посмотрел на неё мокрыми глазами и зашагал прочь из переулка.

— И вообще, это не ты со мной порвал, а я — с тобой! — проорала она ему вслед.

— Но особого смысла это уже не имело. Вскорости все знали: Флэш Сентри бросил Сансет Шиммер.

— Он... он тебе в самом деле нравился?

— В последнее время. Может, это оттого я так сходила с ума, когда мы расстались. В смысле, он первый, кто помог мне здесь. Даже... даже думать не хочу, где б я очутилась без него. Р-р-р! Болван тупоголовый! Совал нос, куда не надо, как принцесска Твайлайт. Сладкая парочка, чтоб их. Вот пускай и выйдут в окно вместе.

Фу-ух. Ну, с этого момента ты более-менее в курсе. Начинался семестр, и близилась тридцатая луна. Я задумала выкрасть из Эквестрии Элемент Магии — разорвать связь с другими пятью — и посмотреть, что случится. В теории, он бы не распознавал истинного владельца и наделял бы силой любого надевшего.

И... отчасти я оказалась права.

Сансет голодным взглядом пожирала корону, которую сжимала в руках.

— Наконец! Такой силы я и не представляла, — она воздела диадему высоко над макушкой и водрузила её на голову, не скрывая победного оскала.

Неожиданно по спине будто пробежала миниатюрная молния, а в череп впились острые когти. Девушка в остервенении попыталась сдёрнуть корону, но лишь обожгла ладони. Сердце заколотилось как бешеное. От рук пылающая волна растеклась по всему телу. Весь мир угасал в белой пелене.

Боль сотрясла всю её сущность, не столько тело, сколько душу. Её будто разорвали надвое. Грудь нестерпимо жгло огнём.

Она рыдала.

Она хохотала.

Демоница.

— Той ночью у меня было всё: корона, власть, слуги. Но я этого не желала, не такой ценой. Я зашла слишком далеко, стала чудовищем. 

— ...

— ...

— ...

— Спасибо, что выслушала.

— Тебе лучше?

— Не особо... Зато наконец-то исполнила просьбу Принцессы Селестии. Может, завтра полегчает, но сейчас я просто хочу отоспаться.

— Уже пойдёшь? На улице темнеет.

— Как-нибудь справлюсь, Спарки. И... спасибо за всё.

— Да не за что, Сансет, не за что.

*      *      *

Дождь лил как из ведра, даже когда Сансет замерла перед школой. Странное чувство — тело полегчало, с плеч будто свалилась целая гора. Но тяжесть не покидала сердца, а в животе словно образовалась пустота.

Девушка приблизилась к статуе и опустила зонтик, тут же промокнув до нитки. Прикоснулась к гладкому мрамору и напряглась изо всех сил.

Ничего.

Она прижалась к постаменту лбом и зажмурила глаза. По лицу сбегали капли воды, размывая нехитрый макияж.

— Мама, папа, Селестия... простите меня.

Шаг 27: Закон мирозданья

Небо окрасилось лазурью. Солнце уже коснулось горизонта и омывало здания Кантерлота своим угасающим пламенем. 

Сансет сидела на террасе, созерцая Единорожью гряду. Везде, куда ни кинь взгляд, простирались поля и долины. Где-то вверху проплывал Клаудсдейл, отстроенный из белоснежных пушистых облаков. Радуги изливались из небесного города семицветными водопадами. 

Она обнимала родителей. Их шерстка была такой теплой и мягкой под её пальцами. Мама провела копытом по её волосам, а отец шепнул на ухо:

— Мы так гордимся тобой, Сансет.

И это было всё, что Сансет хотела услышать. 

Пролетело время — Сансет встала и попрощалась с родителями. Она, человек, шагала по улице, и никто из пони не придавал тому значения; все улыбались и махали ей. Она махала им в ответ, обнаруживая знакомые лица в толпе. Вот Дейдример заснула на стоге сена, а вот Блю Кресцент жуёт пончик от Джо. По другой стороне улицы шла Квантум Лип, которая всегда пыталась обхитрить её в школе, а рядом с ней Мундансер, милая, как всегда. 

Сансет никогда её не любила.

Она прогуливалась по улицам, пока не оказалась в маленьком сквере перед замком. Там никого не было, за исключением одинокой фигуры на самой вершине холма. Сансет начала подниматься к ней, и с каждым шагом сердце билось всё сильней. 

На вершине её ждала Твайлайт. Она улыбнулась Сансет и указала рукой на замок. 

— Это его ты хотела мне показать?

— Ага, — кивнула Сансет. — Нравится?

Твайлайт кивнула. Она и Сансет сидели под большим деревом и наслаждались видом в тишине. Твайлайт опустила голову Сансет на плечо. 

— Прекрасный вид... но не настолько прекрасный, как ты, — прошептала Твайлайт. 

Сансет выпрямилась и посмотрела в выразительные фиолетовые глаза. Такая смешная. Такая добрая. Такая доверчивая. От близости Твайлайт в её животе порхали бабочки. 

*      *      *

Сансет открыла глаза и резко села в постели. Дыхание не участилось, но вот сердце тяжело билось в груди. 

Она не мигая смотрела в темноту. Память пыталась прокрутить окончание сна ещё разок, но Сансет поспешно выбросила его из головы.

— Чтоб меня. Больше никакой лапши с острым соусом. 

— О, конечно. Это же лапша виновата, что у тебя такие сны.

Сансет схватила Твайлайт с подушки, пытаясь понять, откуда она тут взялась. А потом зашвырнула её в дальний угол и, накрывшись одеялом с головой, попробовала снова уснуть.

*      *      *

Утро пятницы выдалось пасмурным. Сансет просунула голову в ворот толстовки, причесала волосы и посмотрела на своё отражение в телефоне. Бросив взгляд на треснувшее зеркало в углу комнаты, она пообещала себе выкинуть его. В который раз. 

Она просунула ноги в сапоги, накинула на плечи рюкзак и в последний раз осмотрела комнату, чтобы удостовериться, что ничего не забыла. На столе лежала готовая глушилка вместе с пятью страницами расчетов и схем, над которыми они с Твайлайт работали. 

Сансет улыбнулась, вспомнив, как в среду они закончили свой проект. 

Сансет поднесла палец к выключателю.

— Ну, момент истины. 

Твайлайт надавила карандашом на блокнот.

— Начинаем первый тест через три... два... один... Давай!

Сансет щёлкнула тумблером, и глушилка в её руке слегка загудела. Через секунду свет в комнате Твайлайт погас, а экранчик электронного будильника потемнел. 

— Работает! — воскликнула Сансет. 

— Да! — Твайлайт подпрыгнула на стуле. — Мы сделали это! Я знала, что у нас получится!

Она обхватила Сансет руками, и та ответила ей крепкими объятиями. 

— Твайлайт! — голос Шайнинга заставил их отпрянуть в стороны. Обе бросили взгляд на дверь. — Что у вас там происходит?

— Мы собрали глушилку, — небрежно ответила Сансет, — и только что испытали ее. И угадай что? Всё работает!

— Вам же известно, что это незаконно? — в темноте было трудно утверждать, но Сансет не сомневалась, что Шайнинг пристально её разглядывает.

— Только если испортить ею чью-нибудь собственность, — возразила Сансет. 

— Не беспокойся, Шайни, мы сделали её только для научного конкурса. Надо пробки поменять, и свет вернется, поверь.

— Тебе я верю, а вот ей не шибко, — буркнул Шайнинг, уже спускаясь по лестнице. 

Сансет скрестила руки и ухмыльнулась.

— Я польщена. 

Её ухмылка стала ещё шире, после того как она закрыла дверь.

— А в следующую среду победа будет нашей.

Она вышла из здания и села на мотоцикл. Аккуратно выехав по узкой подворотне, она помчалась по улице. Недавно отгремевшая буря оставила после себя небо, покрытое заплатками белых облаков. Солнце просвечивало между ними, то прячась, то снова появляясь над Кантерлотом.

Сансет наслаждалась лихой ездой, ощущая, как стылый утренний ветер проникает сквозь тонкие щели в шлеме. Запах мокрого асфальта приятно щекотал ноздри, пока она проезжала предместья. 

Это был краткий миг чистого счастья посреди океана беспросветной хандры. Сансет старалась не наслаждаться им слишком сильно. Как правило, после такого всё становилось хуже. Тем не менее теплое ощущение в груди давало ей радоваться этому моменту. 

Оно сопровождало её всю дорогу до школы, начиная потихоньку убывать к мигу, когда Сансет вошла в вестибюль. А в самом здании оно уступило место обычной недоверчивости и раздражению, навеваемому некоторыми особами. 

Сансет открыла свой шкафчик, сунула туда рюкзак и взяла учебник по истории. Она понимала, что последние обрывки счастья покинут её, стоит только переступить порог класса Ноутворси. 

— Пинки Пай, а ну верни!

Сансет перевела взгляд на коридор, увидев появившуюся из-за угла Пинки Пай с завтраком в бумажном пакете. Рейнбоу, с маниакальными видом, отставала всего на шаг. 

— Вернула, живо!

— Ты мне обещала пудинг, вот я его и беру!

Сансет необдуманно выпрямила свою руку, остановив Пинки. Она упала на спину, удар об пол смягчился её волосами. 

— Что-то потеряла? — спросила Сансет, кивнув в сторону розоволосой девушки, когда Рейнбоу остановилась. 

— Спасибки, — Рейнбоу резко нагнулась и выхватила пакет. — Моё.

— Но, Рейнбоу, ты говорила, что принесешь мне пудинг, — начала ныть Пинки. 

— Чё? Я? Да ни в жисть!

Пинки ткнула в неё пальцем.

— А вот и да. Вчера. Я такая: «О-о-о! Этот пудинг выглядит вкусно!», а ты такая: «Ага, домашний», и я спросила: «А мне такой можно?», и тогда ты: «У меня только один», и тогда я очень-очень вежливо попросила: «Пожа-а-а-а-алуйста?», а ты: «Да ваще без проблем, Пинки, отдам тебе последний пудинг». Теперь вспомнила?

Рейнбоу хлопнула себя ладонью по лицу. 

— Это был сарказм!

— А-а...

Не убирая руки с лица, Рейнбоу пошла дальше, что-то ворча себе под нос. 

Продолжая лежать на полу, Пинки улыбнулась Сансет: 

— Ну, а как у тебя дела, Сансет?

— На удивление хорошо, спасибо, — Сансет нагнулась и помогла Пинки встать. — А у тебя? Не считая пудинговых забегов.

— Все великолепно! — Пинки развела руками. — Селестия утвердила нам бюджет на проведение Зимнего бала, так что все декорации будут, как запланировано! Зашибенски!

— Звучит здорово, — Сансет закрыла свой шкафчик и направилась дальше по коридору, Пинки зашагала рядом.

— Ага! Ты как, волнуешься перед ярмаркой?

— Твайлайт и я выиграем, — Сансет ухмыльнулась. — Без сомнений.

Пинки затараторила:

— Надеюсь. Вы обе супер-умные яйцеголовые. Ставлю, что вы победите. И знаешь, я и сама подумывала принять участие!

— Серьёзно?

Наука и Пинки — не те вещи, которые можно было друг с другом увязать. 

— Угу. Работаю над... — Пинки перестала тараторить и понизила голос до заговорщицкого шепота, — секретным проектом. 

— Над каким ещё секретным проектом? — Сансет вскинула бровь.

Пинки потрепала её по голове.

— Глупышка, это будет уже не секрет, если я тебе расскажу. Но я могу дать тебе подсказку: начинается на «пати» и кончается на «ушка».

— Ты делаешь пати-пушку?

— Тс-с-с-с. И у стен есть уши, — Пинки зажала рот Сансет ладонью. — Никогда не знаешь, кто может украсть твою идею.

Прозвенел звонок, и Пинки покинула Сансет, убежав в противоположную сторону.

— Увидимся за обедом!

— Хм, голова сегодня не так сильно болит. Наверное, я привыкаю, — Сансет потёрла виски. 

*      *      *

Сансет, к собственной досаде, оказалась права насчёт своего настроения. Войдя в класс, она села за парту, поприветствовала Рэрити, обменявшись с ней парой шуток и умудрившись при этом не получить пренебрежительный взгляд от Ноутворси. 

В глубине души Сансет винила себя за то, что так размякла. Она постукивала ручкой по стулу, слушая утреннее объявление Луны, когда её день вдруг превратился в кошмар. 

«...и наконец, как все вы знаете, наш Зимний бал традиционно пройдет в конце семестра. Кхм... учитывая... затраты, которые школа не так давно понесла, мы не сможем оплатить отдельное помещение и для бала, и для выпускного. Так что Зимний бал будет проводиться в спортивном зале. Если хотите помочь с украшением, просим обращаться к мисс Пинкамине Пай. Если же кто-то хочет помочь с финансированием выпускного, обращайтесь к Селестии или ко мне. На этом всё, хорошего вам дня и выходных». 

Мёртвую тишину в классе прерывал только стук ручки Сансет. Она буквально ощущала взгляды, буравившие её в спину. Ощущение было настолько реальным, что Сансет боялась повернуться. Единственное, на что её хватило, — чуть повернуть голову, чтобы увидеть Рэрити боковым зрением. Виноватый вид той был ещё одним подтверждением, что оборачиваться будет не лучшей идеей. А уж когда мистер Ноутворси посмотрел на неё с сочувствием в глазах, стало ясно, что дело крайне плохо. 

— Кхм, пожалуй, начнем наш урок, — сказал он, повернувшись к доске. 

Как только Сансет начала записывать, комок бумаги стукнул её по затылку. Она стиснула зубы и проигнорировала его. Через секунду следующий упал на её парту. Вопреки здравому смыслу, Сансет расправила его и уставилась на набор трёхэтажного мата. 

Сансет скомкала его и сунула в карман. И шлёпнула себя рукой по лицу, когда в неё полетел уже третий комок. 

*      *      *

Сансет думала, что всё уже кончено. Её ужасное правление завершено. Она пала, ученики свободны, и все могут счастливо жить дальше. И единственными шрамами с поля боя остались принуждение Сансет к дружбе Элементами Гармонии да игнорирование её персоны остальными учениками. 

Второе она приняла с радостью, ведь лучше быть игнорируемой, чем испытать месть всех тех, кому она навредила. Не то чтобы кто-то настолько глуп, чтобы в открытую мстить Сансет Шиммер. Тот страх, что все ещё внушала Сансет, позволял ей ходить, не оглядываясь через плечо.

И всё изменилось с небольшим объявлением. Сансет снова попала в центр всеобщего внимания, в окружение злых взглядов и обидных перешёптываний везде, куда бы ни пошла. Ещё месяц назад девушка ходила по коридорам со смешанными чувствами по поводу презрения со стороны других. Она даже пыталась отвечать взаимностью, но как-то вяло, потому что её тут же настигали муки совести. 

«У них своя правда, — напоминала ей проснувшаяся совесть. — У тебя нет права злиться в ответ на их злобу». 

Месяц дружбы сделал голос совести громче, заглушая ненависть по отношению к остальным. Теперь она знала, как была неправа. И это знание... кромсало душу. 

На перемене Сансет подошла к своему шкафчику и обнаружила на нем записку с бранью. Пока она шла из кабинета на обед, отовсюду доносились выкрики:

— Ты отстой, Шиммер!

За столом все уже были в сборе. Сансет рухнула на свой стул и застонала, положив голову на стол. Рэрити похлопала её по спине. 

— Ну-ну, дорогуша, все будет в порядке. 

Сансет горько усмехнулась и подняла голову.

— Начинаю в этом сомневаться. По-моему, это такой закон природы — не могу я быть счастливой дольше пары минут. Вселенная тут же шлёт мне открытки в стиле «все ещё тебя ненавижу».

— Не слушай их, дорогуша, — Рэрити крепко обхватила её за плечи. — Ты же знаешь, что мы тебя не ненавидим.

— Знаю, и ваше мнение — единственное важное для меня. Но было бы здорово не слышать...

— Ты отстой, Шиммер! — прокричал кто-то. 

— ...этого, — Сансет сползла на край стула.

— Ну, — мягко сказала Твайлайт, — ты всегда можешь попробовать извиниться.

Сансет подскочила с внезапным энтузиазмом.

— Ё-моё, Твайлайт, ты права! И как эта замечательная идея раньше мне раньше в голову не пришла! Действительно, давай-ка я прямо сейчас встану и принесу официальные извинения! Как вам, а? «Эй, всем внимание! Я сожалею, что была тиранкой и превращала ваши жизни в кошмар последние три года. А, и ещё превратилась в крылатую сатану, разрушила школу, промыла вам мозги и испортила фестиваль!»

Она скрестила руки и снова уселась на стул. 

— У-у, — оперлась на стол Рейнбоу, — Пинки, чё там наша разведка говорит?

— Сарказм зашкаливает! Больше девяти тысяч! — Пинки уронила шоколадный пудинг, забрызгав себе лицо. — Упс.

— Э, какого!.. — подорвалась Дэш, заметив отсутствие заветного пудинга. 

Сансет закатила глаза от их глупой шутки и повернулась к Твайлайт.

— Извини, я сейчас немного не в себе. Луна только намекнула, и все сразу вспомнили, кто тут злодейка.

— В этой школе танцы воспринимают слишком серьезно, — Твайлайт покачала головой. 

Сразу же у их стола остановилась Трикси и ткнула пальцем в Сансет.

— Слушай сюда, Шиммер. Трикси не расстроена тем, что из-за тебя накрылся Зимний бал, но, если из-за тебя отменят выпускной, она сделает так, что ты пожалеешь о том, что появилась на свет!

Она резко повернулась и умчалась прочь, оставив Сансет лежать лицом в стол.

— Да, Спарки, очень серьезно.

На секунду Рэрити поджала губы.

— Ну, Сансет, может, тебе и неприятно будет это услышать, но я согласна с Твайлайт. 

— То есть ты думаешь, что я должна извиниться перед всей школой? Мне напомнить, сколько времени у меня заняло извиниться только перед вами?

— Ну, если подумать... — Рэрити прижала палец к щеке. — Мне кажется, ты технически так и не извинилась перед нами. 

Сансет подняла голову.

— Вот именно, — и опустила, но снова подняла и пробормотала: — Кстати, извините.

И снова опустила её. 

— Эм-м-м, извинения приняты. Я не говорю, что надо встать и извиняться перед каждым, но давно пора немного сменить образ.

— Я думала, что перестать быть тиранкой и начать дружить с вами — уже значительное изменение образа. Я стараюсь как могу, учитывая обстоятельства, что ещё ты от меня хочешь?

— Ну, — сказала Эпплджек, — можешь не огрызаться на кого попало, например.

Сансет выпрямилась и подперла рукой подбородок.

— Легче сказать, чем сделать, особенно когда вся школа тебя ненавидит.

— Да уж, ЭйДжей, — сказала Рейнбоу, одной рукой удерживая Пинки подальше и держа вилку второй, — не в курсах, заметила ли ты, но Сансет типа не самая дружелюбная индивидка. Без обид. 

— Без обид, — Сансет побарабанила пальцами по столу. — Ты права.

— Но мы-то знаем, какой милой ты можешь быть, — улыбнулась Твайлайт. 

Флаттершай впервые очнулась с момента встречи:

— О да! Особенно с животными в приюте, когда она...

Взгляд Сансет окатил её жаром пылающего солнца. 

— ...К-когда... когда она вызвалась помочь с бумажной работой, пока я играла с животными, — Флаттершай откусила огромный кусок от яблока. 

«Молодец, Шай». 

Эпплджек поглядела на обеих и пожала плечами.

— Дело какое: мы знаем, шо ты хорошая, просто чуток... нелюдимая.

— Ну, и каковы предложения? — спросила Сансет. 

— Мы отыщем способ показать школе, шо ты умеешь быть хорошей.

Сансет провела рукой по волосам и вздохнула.

— Девочки, я благодарю вас, но, думаю, вы слишком заморачиваетесь. Я не собираюсь дружиться со всей школой, — её передернуло. — Нет, я точно этого не хочу, вы шестеро — все, кто мне нужен. А хочу я, чтоб они перестали таращиться на меня, будто я сделала что-то плохое... только что.

Что-то влажное и липкое шмякнулось Сансет о затылок. Она провела пальцами по волосам и вытащила мокрую бумажку. Её немного передернуло, и, выбросив бумажку, вытерла руку о джинсы.

— И-и-и-и-и-и я открыта для предложений. 

— М-м-м-м м-м-м м-м-мф! — замахала руками Пинки. 

— Эм-м-м, Рейнбоу? — заметила Флаттершай. — По-моему, она хочет что-то сказать.

— Лады, — вздохнула Рейнбоу и отпустила Пинки. 

Пинки вдохнула так, как будто пыталась высосать весь воздух в помещении, и улыбнулась.

— У меня есть идея!

— Мы заметили, — произнесла Сансет. — Поделишься?

— В общем, все злятся, потому что думают, что Сансет испортит танцы, так? А что, если она поможет нам с организацией Зимнего бала? Она может присоединиться к Вечериночному Комитету и помочь нам с приготовлениями!

Все повернулись в сторону Сансет. Она потерла руку.

— Ну, не знаю, Пинки. Я понимаю, к чему ты клонишь, но, если все увидят, что я помогаю с устройством Зимнего бала, на него просто никто не придет. И это будет катастрофой.

Пинки наклонилась над столом и схватила Сансет за плечи.

— Но если всё пройдет хорошо и все узнают, что именно ты помогала всё устроить, они поймут, что ты больше не главная вреднючка школы! Потом они расскажут это своим друзьям, а их друзья расскажут своим, и ты начнешь всем нравиться!

Сансет кивнула. Это было на удивление логично для Пинки. Сегодня она явно в ударе.

— Ну...

— Пожалуйста, Сансет? Пока что никто не захотел помогать с подготовкой, а мне сгодится любая помощь!

Знакомое покалывание пробежало по спине. Хорошая идея или нет, она не могла отказать.

— Без вопросов, Пинки.

Пинки прыгнула обратно на свой стул и закричала:

— Ура! Сим я назначаю тебя своей правой рукой, Сансет Шиммер!

— Впиши нас тоже, дорогуша, — Рэрити подняла руку. — Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы все прошло гладко!

Пинки была готова взорваться от радости. 

— Это. Будет. Лучший. Бал. На. Свете! Вторые большие танцы года, проведенные Великолепной Семеркой! После этого, люди точно перестанут тебя ненавидеть, Санни!

— Надеюсь, ты права, — улыбнулась Сансет. 

Прозвенел школьный звонок, и ученики разошлись на свои последние уроки. Пинки болтала о своих идеях. Семёрка вышла из столовой последними и направилась по коридору. 

— Твайлайт, эй, Твайлайт!

Сансет повернулась вместе с Твайлайт и наморщила нос, увидев Флэша, бегущего к ним.

— Чего-то хотел?

Флэш пропустил её слова мимо ушей.

— Слушай, Твайлайт, могу я... поговорить с тобой наедине?

— Эм... конечно, — смущённо покрутив чёлку, она повернулась к остальным. — Увидимся позже.

Они с Флэшем скрылись в соседнем коридоре. 

Что-то взбурлило в животе Сансет, и она еле сдержалась, чтобы не вмазать по чему-нибудь со всей силы.

— Что этому отстойнику надо?

Рэрити потёрла подбородок.

— Хм-м... я только вспомнила: забыла кое-что в шкафчике. Мне надо туда заглянуть перед уроком, — она проскользнула между идущими учениками, крикнув друзьям: — Не ждите меня!

— Мелкий, надоедливый... р-р! — Сансет потрясла головой и пошла на урок. 

*      *      *

Сансет села за заднюю парту, чтобы в неё не кидались бумажками. К сожалению, сосредоточиться было трудно. Мысли блуждали между уроком, научной ярмаркой, Зимним балом, Флэшем и Твайлайт. 

Последние двое волновали её больше всего, как бы она ни убеждала себя в обратном. Со вздохом ей пришлось признаться самой себе, что она волнуется. Она не хотела, чтобы Флэш причинил Твайлайт боль. 

«Хорошие друзья ведь приглядывают друг за другом?»

А она была хорошей подругой. Именно поэтому ей так хотелось отпинать Флэша... ну, это была одна из причин. 

К концу учебного дня Сансет накрутила себя ещё больше, чем перед обедом. Она хотела знать, о чём Флэш говорил с Твайлайт. И, что важнее — Твайлайт ответила. 

Сансет остановилась у своего шкафчика, чтобы убрать учебник по английскому и взять перчатки. Надев их, она с удивлением обнаружила Рэрити, стоящую неподалеку с понимающей улыбкой. Которая быстро исчезла.

— Дорогуша, ты всё ещё выглядишь подавленно!

— У меня был тяжелый день, — Сансет пожала плечами.

— Это точно. Может быть, тогда пойдешь со мной в спа? Ты заслужила небольшой отдых.

— Звучит неплохо.

— Отлично! — Рэрити хлопнула в ладоши. — Тогда пошли, я недалеко припарковалась. 

Сансет надела рюкзак и последовала за ней.

— А ты расскажешь, что именно тебе надо было так срочно забрать из шкафчика?

— М-м? А... — Рэрити прижала ладонь ко рту и кашлянула пару раз. — Я знаю, дамы так не поступают, но не смогла сдержать любопытства.

— И? — надавила Сансет.

— Ну... Флэш пригласил Твайлайт на свидание.

— Так и знала! — Сансет топнула ногой. — Гнусный бабник...

И продолжила осыпать его всеми известными ей оскорблениями и прозвищами. 

Рэрити выждала минуту, давая ей немного выговориться.

— Разве тебе не интересно, что ответила Твайлайт?

— Интересно, — Сансет повернулась к ней.

— Она отказала.

— Ха! Неудачник!

— Сансет, это не очень прилично, — Рэрити нахмурилась. — Отказ очень ранит сердце.

— Я знаю, — Сансет открыла дверь на стадион и глубоко вдохнула осенний воздух. — Просто он у меня в печёнках сидит.

— Ты не думаешь, что пора уже вложить меч в ножны? — Рэрити нахмурилась ещё сильнее.

— Нет.

— Эх... — Рэрити потерла переносицу. — Тогда рассматривай это как первый шаг к тому, чтобы школа перестала тебя ненавидеть. 

Сансет остановилась.

— Если школа перестанет ненавидеть меня, то было б круто, даже замечательно! Но на мнение Флэша мне глубоко покласть.

— Сансет, это звучит мелочно, — Рэрити закатила глаза. — Я понимаю, он порвал с тобой, но у него на то были серьезные причины. Честно говоря, ты вела себя с ним отвратительно.

— На чьей ты стороне, Рэрити? — Сансет возмущённо взмахнула руками.

— Я на твоей стороне, дорогуша, но я не против Флэша. Он дружит с большинством из нас, и, если б он был твоим другом тоже, это бы помогло твоему образу и душевному состоянию. 

— В каком ещё смысле «душевному состоянию»?

Рэрити медленно вдохнула.

— Сансет, у тебя наметился огромный прогресс за последние несколько недель. Ты преодолела множество сторон, которые делали тебя... неприятной. Ты делаешь успехи, но не позволяй оставшемуся удерживать себя от следующего шага.

Наступила тишина. Точнее, наступила бы, если б не бренчание гитары. Музыка была медленной и печальной, как повесть о неразделенной любви. 

Сансет заглянула за угол и увидела одинокого Флэша, сидящего на трибунах. Она оглянулась на Рэрити и проворчала:

— Ты это спланировала.

— Нет, не спланировала, — Рэрити лишь загадочно улыбнулась. — Мы просто оказались в нужном месте в нужное время.

Она легонько сжала запястье Сансет.

— Пожалуйста, хотя бы просто поговори с ним.

Пока её тело двигалось в сторону Флэша, она успела проговорить одними губами: «Ненавижу». 

Рэрити только улыбнулась и помахала вслед.

Громко топая, чтобы Флэш точно её услышал, Сансет поднялась на трибуны. Он прекратил играть, посмотрел на нее, вскинул бровь и продолжил как ни в чём не бывало. Сансет села на ряд пониже и отвернулась. Она надеялась, что ей не придётся начинать разговор, но нежданная помощь Рэрити настроилась против неё. Давление в горле нарастало, пока ей не пришлось выплюнуть:

— Привет.

— Привет, — Флэш продолжил наигрывать на гитаре.

Наступила неловкая пауза. Сансет опять почувствовала нарастающее давление.

— Я это... слышала, Твайлайт отшила тебя.

Его пальцы соскользнули, прервав аккорд.

— Ага. Она сказала... — Флэш сыграл ещё несколько аккордов, прислушиваясь к гитаре, потом начал настраивать её. — Она сказала, что я не нравлюсь ей в том смысле, в каком она — мне.

— Мда... хреново.

— Ты за тем пришла? — Флэш сердито посмотрел на нее. — Сыпать мне соль на рану? 

— Хочешь верь, хочешь нет, но я пришла поговорить, — кисло отозвалась Сансет. 

— Ага, конечно... — Флэш закончил настраивать гитару. — Не уверен, что хочу говорить с тобой прямо сейчас.

— Отлично, тогда разговор окончен.

Сансет встала, чтобы уйти, но услышала из темноты тихий вздох Рэрити. Она указала на Флэша, потом на Сансет и на место, где та только что сидела. 

Сансет едва удержалась от того, чтобы показать Рэрити средний палец, и села обратно.

— Слушай... ты этого не хочешь, я тоже не в восторге... но пришло время нам все обговорить. 

— Отлично, с чего хочешь начать: как играла с моими чувствами, как врала мне или же как промыла всей школе мозги?

Сансет поморщилась от горечи в его голосе.

— Ничего из перечисленного, — она посмотрела на свои руки. — Так ты помнишь, как я контролировала вас?

Дрогнувшая струна была ей ответом.

— Не все верят, что это была галлюцинация, Сансет. 

— Действительно, — она сделала паузу, — я... хм...

Она тянула время, не желая чувствовать довлеющее проклятие, пока подбирает правильные слова.

— Мне... жаль, что так вышло. Я не думала, что все зайдет настолько далеко.

Флэш не отвечал. Его взгляд застыл на гитаре. 

— Так понимаю, молчание означает «я тебя не простил», — вздохнула Сансет.

— Догадка верная, призы в студию, — сухо съязвил он, взмахнув рукой.

— Вообще-то я тут пытаюсь открыть душу, — Сансет сжала кулаки.

Флэш жестоко рассмеялся и посмотрел на неё с фальшивым изумлением.

— Ты — открыть душу? С того и надо было начинать отношения.

— А кто тут сидит, как зайка, брошенный хозяйкой? Я, что ли?

— Уж извини, как мне сомневаться в твоей хорошести после всего... — он указал на Сансет, — этого.

— То есть ты был со мной всё время, только чтобы увидеть, могу ли я стать хорошей? — потрясенно спросила Сансет. 

Флэш отложил гитару и посмотрел Сансет в глаза.

— Я в курсе, что ты можешь быть милой... когда тебе это выгодно. Ты никогда не поступишь хорошо за просто так.

— Неправда! — она ткнула в него пальцем. — Я поддержала Твайлайт, когда она заливалась слезами, хотя могла и позлорадствовать.

— Ух ты, — Флэш закатил глаза, — один раз из тысячи. Ты прям поражаешь.

— А ещё спрашивают, у кого я сарказма понахваталась, — Сансет сложила руки на груди.

Между ними снова повисла тишина. Флэш перебирал струны гитары, а Сансет нервно теребила нитку на толстовке. Ничто не сделало бы её счастливей, чем просто встать и уйти, но толку-то — Рэрити все ещё прячется неподалеку и наблюдает. 

— А... почему Твайлайт плакала? — подал голос Флэш.

— Она думала, что девчонки дружат с ней только оттого, что она похожа на принцесску.

— Ох ты, — Флэш вздрогнул.

— Ты ведь о том же думал, да? — у Сансет сузились глаза.

— Нет! То есть не совсем. Я хотел узнать её поближе...

— Селестия помилуй! Ты жалок, — покачала головой Сансет. 

— Я хотел близости, блин! — Флэш прижал ладонь ко лбу. — Первая девушка — демоница; девушка, которая мне понравилась, — принцесса из параллельной реальности, а неделю спустя появляется девушка, как две капли воды похожая на неё. Сердцу не прикажешь.

Он продолжил наигрывать на гитаре, только теперь мелодия стала ещё печальней. Как бы Сансет ни ненавидела это чувство, она ощущала боль в каждой ноте. 

Буквально в каждой.

— У тебя Си расстроена, — пробормотала она. 

— Чего?

— Си. Расстроена, — повторила она. 

Флэш подтянул струну и сыграл пару аккордов.

— Так лучше?

— Да, лучше.

— Спасибо.

— Да забей.

Флэш продолжал играть около минуты.

— Знаешь... не думал, что ты хоть что-то запомнила из тех занятий.

— Я просто привлекала внимание, — Сансет обратилась взглядом к догорающему закату.

— Тогда почему прекратила?

— Гитара не моё.

— ...А по-моему, ещё как твоё.

Сансет пришлось приложить усилия, чтобы не улыбнуться.

— Спасибо.

— Так зачем ты на самом деле пришла? — Флэш отложил гитару и придвинулся чуть ближе.

— Уже сказала — чтобы поговорить.

— О чём?

— О нас, — Сансет пожала плечами. — Как мы обошлись друг с другом. Рэрити говорит, что это неправильно. Она права, наверное.

— Так вы и в самом деле друзья? — Флэш тоже посмотрел на закат.

— Ага. Сама в шоке, — она улыбнулась и спрятала руки в карманы толстовки. — Ты был прав, во мне может жить хоть что-то хорошее. Просто оно пряталось... очень глубоко. И до сих пор пытается выбраться наружу.

Флэш одарил её искренней улыбкой, какой она не видывала уже давно.

— Рад, что оказался прав, — он вздохнул, глядя, как облака закрывают солнце. — Рэрити права. Хватит нам точить друг на дружку зуб. 

— Вот уж не думала, что ты способен точить зуб, — ухмыльнулась Сансет. 

— Хе. Помнишь доску для дартса у меня в комнате?

— Ага, — Сансет изогнула бровь.

Флэш смущенно почесал голову.

— Ну... на ней висела твоя фотография первые пару месяцев, как мы расстались.

Странно, но Сансет насмешливо фыркнула, хотя, наверное, стоило рассердиться.

«Ну, всё справедливо, учитывая мои грешки». 

— И все же я кое-что не понимаю.

Сансет перестала смеяться и посмотрела на него. 

— Почему ты не захотела остаться? Почему предпочитаешь жить на том заводе?

Сансет сжала кулаки в карманах.

— Я не хотела быть обузой. Ненавижу, когда люди меня жалеют. Мне нужно место, где я могу побыть сама собой, — она снова улыбнулась. — Да и одобрила бы твоя мама, если б в дюжине шагов от её сына жила девушка?

— Это точно, — Флэш рассмеялся. — Она до сих пор иногда о тебе спрашивает. Всё ещё хочет познакомиться с твоей «бабушкой». 

Сансет сдавленно фыркнула, вспомнив об их с Флэшем вранье, которым они объясняли, почему она живет одна. 

Флэш наклонился за сумкой и достал две бутылки теплой газировки.

— Будешь?

— Ага, спасибо, — Сансет даже порадовалась, что газировка тёплая — она и так уже замерзла. После пары глотков она произнесла: — Скажу честно... тебя не было в списке людей, перед которыми я хотела извиняться. 

— Не могу даже представить почему, — Флэш сделал маленький глоток. 

— Ага... Но — мне жаль, Флэш. Я была ужасна. И когда я думаю об этом, то понимаю, что ты стал моим первым другом. Ты дал мне так много, а я просто... ушла. В общем, вот, извини.

Флэш опустил свою бутылку.

— Не буду врать, Сансет. Разрыв с тобой — одна из самых тяжелых вещей, произошедших со мной. Не из-за того, кем ты была для меня... а потому что это означало, что я ошибался в тебе, — он потер глаза. — Не то чтобы я тебя прогонял, но...

Сансет взяла его за руку.

— То, что ты держался так долго, уже о многом говорит, Флэш, — она отвернулась. — Во-первых, ты нытик. Но, во-вторых, очень решительный и честный нытик. Ну а может, отпустив, ты помог мне стать лучше.

— Значит... — Флэш нахмурился, — расставание... помогло тебе?

— Типа да.

— Ну... рад, что смог помочь, — он улыбнулся. — Извинения приняты.

Сансет ответила ему улыбкой и поцеловала в щеку.

— Я все ещё считаю тебя чудиком, Флэш Сентри. Но когда-нибудь ты сделаешь какую-нибудь девушку очень счастливой.

Флэш встал и помог Сансет подняться.

— И, может быть, когда-нибудь все поймут, что ты изменилась.

Сансет смахнула прядь волос с его лица.

— Может быть, — она повернулась и начала спускаться с трибун. — Пока, Сентри.

— Увидимся, Шиммер, — он махнул ей рукой.

Сансет шла в тени школы, когда Рэрити отделилась от стены, полируя ногти, и мелодично спросила:

— Ну, и как прошло?

— Неплохо. Мы больше не ненавидим друг друга. Ты довольна?

Рэрити убрала пилку.

— Вопрос в том, дорогуша, довольна ли ты?

— В некотором роде — да. Я боюсь сказать «да», потому что тогда мироздание решит опять отвесить мне пинка.

— Чепуха, Сансет, мирозданию до тебя нет никакого дела, — отмахнувшись, она пропустила локон через пальцы и лукаво улыбнулась. — Но я знаю кое-кого, кому есть.

— Что? Кто... — глаза Сансет округлились. В животе запорхали бабочки. Она скрестила руки и пошла в сторону парковки. — Разговор окончен, Рэрити. 

Рэрити надулась, но бросилась за ней.

— Но, Сансет...

— Понимаю, Рэрити, поверь мне, я понимаю. И сейчас я не хочу об этом говорить.

«Я в принципе не хочу об этом говорить».

Рэрити догнала её и вздохнула:

— Ну ладно, у тебя был долгий день. Лучше больше не нервничать. Не буду давить на тебя.

— Спасибо, Рэрити.

Они подошли к её машине и уселись, сложив сумки на задние сиденья.

— Но... если ты решишь поговорить об этом, знай, я всегда рядом.

— Буду иметь в виду, — ответила Сансет, стараясь не обращать внимания на бабочек и не думать о Твайлайт Спаркл.

Шаг 28: Война и любовь

Он был розовым.

Не только сиденье или руль — весь байк был розовым. Ярко-розовым. С матерными подписями, намалёванными красной краской. Все было прекрасно видно в сгущающихся сумерках.

Сансет застыла, чувствуя, как пульсирует вена на шее. Она знала, что все злятся, знала это. Однако оставила мотоцикл им на растерзание, когда Рэрити пригласила её в спа. 

Чувство расслабленности покинуло её. 

— Н-ну... дорогуша... он хотя бы целый, — Рэрити стояла за её спиной, заламывая пальцы.

Плечи тряслись, кровь кипела. Сансет сделала долгий глубокий вдох и ответила низким ровным голосом: 

— Рэрити, пожалуйста, иди домой.

— Но, Сансет... 

— Сейчас будет много нецензурных слов, а мне не хочется, чтоб твои бедные ушки лишились девственности.

Рэрити подняла палец, собираясь что-то сказать, но пожала плечами и ушла.

— Если понадобится помощь, просто позвони.

— Непременно, Рэрити, — сквозь стиснутые зубы ответила Сансет, — непременно.

Модельер села в машину и завела двигатель. Сансет подождала, пока она не выехала с парковки и не помчала по улице. Выждала пять секунд. 

И, сделав глубокий вдох, заорала в небо.

---

Настроение Сансет на следующее утро было ужасным. Во сне она под радостное улюлюканье подруг проезжала на байке по учащимся Кантерлотской школы — она бы не назвала это воодушевляющим. 

По крайней мере, вслух.

Она стояла на коленях в переулке за заводом, поставив рядом ведро воды, и с яростью оттирала старой тряпкой краску с мотоцикла. После полутора часов тупой работы она отмыла практически всё, за исключением пары разводов розового. Но вот кожаное сидение было непоправимо испорчено. 

Сансет бросила тряпку в розовую воду и размяла руки. От неподвижной позы всё тело затекло и теперь давало о себе знать острой болью при каждом движении. Колени почти что с облегчением заскрипели, когда она наконец-то выпрямилась. 

Она встала и оглядела свою... впечатляющую работу. Теперь это было уже не мерзопакостное порождение кошмаров, а просто чуть-чуть мерзотенький байк.

— Ну, может, хоть очиститель поможет, — вздохнула Сансет и добавила его в список сегодняшних покупок. 

Она даже обрадовалась, подумав, что у неё снова скоро будут деньги. Правда, потом содрогнулась, вспомнив, что ради них придётся проработать с Трикси пять часов. 

Она прислонилась к стене и спрятала лицо в ладонях. 

«Пять часов... пять часов рядом с ней. Стоит оно того?»

Воспоминания о всеобщей ненависти, извинения перед Флэшем и издевательства над байком совершенно её опустошили. Сил точно не хватит на контакт с энерговампирской аурой Трикси. Но печальная правда — кто не работает, тот не ест. 

Сансет сползла по стене и обхватила себя руками. Всего пару дней назад, после разговора с Твайлайт, на сердце у неё было так легко. Она не избавилась от чувства вины, но смогла примириться с некоторыми вещами. 

Теперь же вина терзала её в полную силу на пару с гневом на одноклассников и себя. Неужели они не понимают, что она сожалеет обо всем, что натворила? Неужели они не видят, что она старается стать лучше? Она ни над кем не издевалась целых два месяца!

Сансет ударила кулаком по стене и поморщилась от боли. Когда боль немного прошла, девушка встала и вернулась внутрь. 

Иногда она думала, что всё было б намного проще, будь она по-прежнему злой. Никакой тебе вины, никакой совести... 

Сансет помотала головой.

«Нет, если буду злой, то не будет друзей. А этого я не хочу».

Не иметь друзей, в одиночестве смотреть в будущее — вот чего Сансет хотела избежать. Она хотела смотреть в зеркало и видеть там отражение, а не скалящуюся дьяволицу.

Она была едкой и саркастичной девушкой с кое-какими проблемами. Но уж точно не сатаной.

Набрав одежды на день, Сансет прошаркала в душ и врубила холодную воду.

— Ты справишься, Сансет. У тебя есть друзья, а у них есть план, — сказала она себе, готовясь к ледяной ванне. 

Она сделала глубокий вдох и залезла в ванную, удивляясь тому, как ей не хочется это делать. Стуча зубами, она быстро обмыла тело и волосы. 

Сансет закончила, как только перестала чувствовать пальцы, и вылезла на пушистый коврик, после чего резко сорвала полотенце с крючка.

— Убила б сейчас за поход в спа, — сказала она, думая о грязевой ванне и горячем душе.

Она посмотрела в зеркало и увидела именно то, что ожидала: едкую и саркастичную девушку. Сансет попробовала улыбнуться сама себе, но у неё не получилось. В глазах, однако, было меньше презрения, чем в прошлый раз. 

Она открыла шкафчик за зеркалом и взяла зубную щетку с пастой.

— Надо кончать с самокопанием. А то чувствую себя мозгоправом, — Сансет заелозила щёткой по зубам и остановилась. — И прекращай разговаривать сама с собой.

Она закончила умываться, оделась и пошла в комнату. Надела сапоги, натянула толстовку и вырубила свет. 

Разноцветные огни продолжали плясать по стенам. Лампочка покачивалась в разноцветных подвесках, подаренных подругами. Сансет даже не задумывалась, какой тусклой была её комната без неё. 

— Спасибо, девочки.

---

Ходьба — отстой. Сансет ненавидела ходьбу, но ей было слишком стыдно ездить на мотоцикле и немного страшно оставлять его без присмотра. То, что раньше было десятиминутной поездкой, превратилось в получасовую прогулку. Многовато времени для размышлений. 

Воображение уже рисовало множество картин, как именно Трикси превратит её жизнь в кошмар. В большей части Сансет увольняли, в двух — Трикси оказывалась в больнице. Чем ближе Сансет подходила к магазину, тем беспокойнее становилось на душе. 

«Это ж всего лишь Трикси, а не вся школа».

Тем более Трикси никогда и не скрывала враждебности. 

«Вдохни поглубже, Сансет. Вдох и выдох, — она медленно выдохнула, унимая дрожь в плечах. — Вот так, спокойнее». 

Она представила, что стоит на пляже с друзьями, что слушает шелест волн, омывающих их ноги. Может, когда потеплеет, они все вместе смогут куда-нибудь вырваться. Она представила, как они с Твайлайт займут первое место на ярмарке. Она представила Твайлайт, её улыбку, веселый нрав и выразительные фиолетовые глаза, в которых таилась целая вселенная. 

Сансет остановилась и закусила губу. Лучше не стало. Обидно!

Сильный ветер поторопил её. Она спрятала руки в карманы и подумала, что может быть хуже: работать с Трикси или думать о Твайлайт и её глупых фиолетовых глазах.

Свернув за угол магазина, Сансет заметила, что что-то изменилось. Трудно сказать, к лучшему или к худшему. На стоянке стояло больше машин, чем на прошлой неделе; двери магазинчика были широко открыты, и оттуда звучала задорная музыка. 

Впервые за все время, что Сансет работала тут, магазин был переполнен покупателями. Не одним, не двумя, а несколькими десятками людей. В основном, детьми, но Сансет всё равно не верила своим глазам. 

Она протиснулась через толпу к кассе, где стоял Артемис, выглядевший донельзя довольным. 

— Санни, дорогая моя помощница, вот и ты! Я уж начал беспокоиться, что ты пропустишь все веселье!

— Что тут происходит? — Сансет махнула рукой в толпу. 

— Мой незабвенный гений! — Артемис пригладил бородку. — Я целую неделю занимался рекламой! Вы с Трикси будете читать детям, я покажу незабываемое магическое шоу, а потом Селена устроит автограф-сессию!

— Автограф-сессию?

— Разве я не упоминал? Селена успешная писательница! Поизвестнее даже меня, — с гордостью заявил он. 

Сансет закатила глаза. Она ещё не встречала Селену, но могла предположить, что та ещё большая бахвалка, чем Трикси. 

Шестеренки завращались у неё в голове, и она вскинула руки.

— Секундочку. Вы говорите, что я и Трикси будем читать детям?

— Да. Ой, да ладно, не будь такой букой, — сказал он, увидев выражение лица Сансет. — Парочка коротких историй. Это займет всего полчаса. А после этого я устрою великое магическое представление, какого ты вовек не видывала.

Он приложил одну руку к сердцу, а вторую направил к потолку.

— Они будут упрашивать родителей о продолжении, и я, конечно, буду только счастлив исполнить их желание. За скромную мзду, разумеется.

Сансет расстроилась. Читать детям книжки вместе с Трикси? Всего-то «дети» да «Трикси» — и чтение превращается в сущий кошмар.

Огромное облако дыма пыхнуло рядом с Сансет и расползлось по помещению, заставив всех людей кашлять и чихать.

Из облака вышла Трикси, тоже кашляя и помахивая рукой.

— Н-да, многовато магии! — она откашлялась и отряхнула плащ. — Папочка, почему она должна читать вместе с Трикси? Ты же знаешь, что Трикси прекрасно ладит с детьми.

— Знаю, луна-малышка, но это прекрасная для вас возможность поладить, — Артемис погладил её по голове.

— Трикси не собирается с ней ладить!

— Аналогично, — Сансет скрестила руки на груди.

Неожиданно Артемис нахмурился.

— Ну, в реальной жизни нам всем приходиться делать то, что не нравится. Например, платить налоги. А сейчас вы обе пойдете работать вместе, а когда все закончится, мы всё обсудим, как взрослые люди, — он натянуто улыбнулся. — А те книги по воспитанию, оказывается, полезны.

Девушки понуро поплелись наверх. Сансет не сомневалась, что примирение не удастся, ибо обе они к нему не стремились. 

Сцена уже была подготовлена, а также украшена звездами и лунами. В уголке стояло большое роскошное кресло с лежавшими возле книгами. 

Трикси устроилась в кресле поудобнее и кинула на Сансет уничижительный взгляд.

— Трикси займет кресло. А ты сиди на стуле, — она указала в противоположный угол, где стоял неказистый деревянный стул. 

Сансет перенесла стул, еле сдержав желание запустить им прямо в Трикси. Но мысленно его всё же осуществила. Она улыбнулась себе.

«Да, думай о хорошем». 

Она уселась как можно комфортнее на расстоянии вытянутой руки от Трикси. Артемис пригнал стайку детей — самому старшему было шесть, — и усадил всех на ковер.

— А сейчас две эти милые девушки прочитают вам парочку историй перед представлением, так почему б вам не поаплодировать им?

Все детишки захлопали в ладоши и засмеялись, что странным образом успокоило Сансет. Она никогда не любила детей. Жеребята или люди, они все были слишком назойливыми, шумными и суетливыми. И часто таращились.

Прямо как сейчас.

Сансет почувствовала напряжение и попыталась улыбнуться. Улыбка никому не навредит, и уж лучше б ей не выглядеть гримасой. 

— Ита-а-ак... — по шее стекла струйка пота, — д-давайте почитаем...

— У тебя красивые волосы, — заметила одна из девочек.

— Спасибо, — улыбнулась Сансет и рефлекторно провела рукой по волосам.

— А как тебя зовут? — спросил один из мальчиков.

— Меня...

— Это Сансет, — вклинилась волшебница, — а я — Великая и Могучая Трикси, и сегодня я буду читать вам сказки!

Она взяла одну из книжек и открыла её. На её обложке был изображен высокий волшебник в синем плаще с длинной бородой, который напомнил Сансет Старсвирла Бородатого. 

— Для начала Трикси прочитает вам историю о приключениях Мерлина. А потом — «Принцессу-Тыкву». Давайте начнем.

Сансет слушала первые секунд десять, а потом перестала обращать внимание. Дети выглядели заинтересованными — подались вперёд, ловя каждое слово.

«Думаю, просто надо просидеть тут эти полчаса и все. Могло быть и хуже».

Сансет закрыла глаза и погрузилась в мечты о научной ярмарке. Представила себе прыгающую от радости Твайлайт, после того как они получат первое место. 

«Интересно, что она сейчас делает? Читает, наверное. Вот зануда. Не то чтобы мне не пофиг, — она подавила зевок. — Пинки наверняка что-то печёт, Рейнбоу режется в комп, Флаттершай в приюте, Рэрити придумывает новое платье, Эпплджек... хм-м. Даже не знаю, чем она может заниматься. Кормит свиней? Или чем там занимаются фермеры, когда не собирают урожай». 

Сансет сползла на край стула.

«Отлично, мне скучно».

Она посмотрела, чем занята Трикси. 

— ...И добрый волшебник Мерлин воздел посох над злым волшебником Курамором и три раза перевернул его. «Ты сгинешь!» — вскричал Мерлин. И Курамор был сражен. Ибо воистину! — высокопарно декламировала Трикси.

Под смех и аплодисменты детей она слегка поклонилась. 

— А можно Принцессу-Тыкву? — спросила девочка, ранее спрашивавшая о волосах Сансет. 

— Ну конечно можно, малышка, — Трикси отложила Мерлина и взяла другую книжку. — Кхм.

— А она почему ничего не читает? — спросил один из детей, указывая на Сансет. 

Трикси стрельнула взглядом в Сансет.

— Потому что она — младшая помощница Трикси. Она ничего не может читать.

Сансет сжала кулаки.

«Я тебе покажу “младшую помощницу”». 

Она широко улыбнулась и посмотрела на детей.

— Ну, кто хочет, чтобы я прочитала вам следующую историю? 

Сансет убеждала себя, что делает это только для того, чтобы выпустить свою злость, а не из-за глаз детей, уставившихся на неё.

— Да, пожалуйста! — заголосили они.

Сансет выхватила книгу из руки Трикси, показав ей язык. И открыла книгу на первой странице.

— Давным-давно, за тридевять земель отсюда росла тыквенная грядка. В ночь перед Хэллоуином один мальчик пришел на неё в поисках самой лучшей тыквы, чтобы отнести её себе домой, — Сансет прочистила горло и прочитала мальчишеским голосом. — «Уже почти Хэллоуин, а у нас до сих пор нету тыквы, чтобы сделать пирог».

Все дети протянули «м-м-м-м», представив себе вкус тыквенного пирога. Один из них дотронулся до её руки.

— У тебя очень красивый голос.

— Спасибо, — Сансет приподняла книгу, чтобы скрыть румянец и застенчивую улыбку.

Краем глаза она заметила, как Трикси поджала губы. 

— Мальчик знал, что тыквенную грядку стерегут привидения, но очень хотел найти хорошую тыкву. Было уже темно, и только луна освещала грядку. «Кто бродит здесь?» — прочитала Сансет страшным голосом. — «А кто ты?» — спросил маленький мальчик. «Это я — Принцесса-Тыква!» — ответила девица в оранжевом плаще и с тыквой на голове.

Сансет сделала паузу, пытаясь побороть улыбку от картинки в книжке. 

— Ну и хватит на сегодня, — сказала Трикси, закрывая книгу Сансет. — Дети, кто хочет услышать о приключениях Мерлина, вместо какой-то глупой тыквы?

— Тыкву!

— Мерлина!

Трикси открыла свою книгу.

— Мерлин так Мерлин! Чёрные зловещие скалы торчали со всех сторон. За скалами жили страшные пивцы крови. Они...

Сансет стиснула книгу.

«Вот, значит, как? Ну, в эту игру могут играть двое».

Мелочно? Пожалуй. Но Сансет напомнила себе, что до сих пор была весьма мелочной. 

Повысив голос, она продолжила чтение:

— Принцесса-Тыква преградила ему путь и сказала: «Тебе нельзя брать эти тыквы, все они мои друзья и подданные».

— Злая колдунья острым... — Трикси продолжала ещё громче.

— Мальчик был расстроен. «Но мне нужна тыква для моей семьи. Пожалуйста, разреши...»

— ...толстым потоком затопила Долину Смерти…

— ...решила Принцесса-Тыква. «Конечно, я сделаю все...»

— ...ибо я голоден, кричало Чудовище...

— ...чтобы стать моим другом...

— ...лес был страшный...

— ...значит, я могу испечь пирог...

— ...хохоча, откусил ему глаз...

— ...и съесть его. Тогда ты сможешь... 

— ...пойти к тебе домой...

— ...тыквенный пирог для Хэллоуина!

— Теперь это моя любимая история, — прошептал кто-то из детей.

Сансет и Трикси вскочили лоб ко лбу, тяжело дыша от перенапряжения в голосе. Глаза Трикси сверкали яростью, Сансет — непокорством. 

— О-о-о-отлично! — протянул Артемис, выступая из клубов дыма. — Я думаю, что с историями мы на сегодня закончили. Кто хочет увидеть волшебное представление?

Дети вскочили на ноги от радости. 

Артемис подтолкнул Сансет к ступенькам.

— Займи место за прилавком, пожалуйста. Пойдем, Трикси, представление начинается!

Сансет спустилась по ступенькам, радуясь тому, что Трикси теперь будет подальше. Она остановилась за кулисами и прислонилась к стене.

— Ну, могло быть и гораздо хуже, — вздохнула она. — Помни, это всё ради денег. Ради денег. 

Она слышала голос Артемиса, сопровождаемый взрывами и восхищенными вздохами зрителей. 

— Надеюсь, они тут ничего не сожгут.

Сансет наблюдала, как покупатели ходят по магазинчику, рассматривая волшебные принадлежности. Она вздрагивала каждый раз, когда кто-то трогал Синди, которая кусала любопытные пальцы. Не многие отваживались что-то купить, и у Сансет было полно свободного времени, которое она не знала, чем занять. 

Её глаза постепенно закрылись, и она улетела в мечты. Как бы ещё потратить деньги, кроме как на еду и очиститель? Может, стоит оставить немного и начинать копить на кожаную куртку. О! Или приберечь чуть-чуть на рождественские подарки друзьям. Да, так будет правильнее. Конечно, много скопить не получится. В лучшем случае денег хватит на недорогие безделушки. 

Чем она вообще займётся на Рождество? А на день Благодарения? Сансет ссутулилась.

«Наверное, тем же самым, чем и в прошлом году, — буду сидеть в одиночестве в своей комнате, укутавшись одеялом».

Ей стало грустно, когда она представила, как все её друзья проводят праздники в окружении своих семей.

«Слишком много мрачных мыслей. Надо подумать о чем-то хорошем!»

В голове сразу же возник образ Твайлайт.

«О чем-нибудь другом!»

Тем не менее образ Твайлайт, встречающей с ней рождественское утро, не покидал голову. Сансет практически вдохнула запах лавандовых духов, которыми всегда пользовалась Твайлайт.

«Стоп, не думай об этом».

Твайлайт улыбнулась и придвинулась к ней.

«Не думай!»

Твайлайт прильнула к её руке.

«Селестии ради, хватит!»

Лицо Твайлайт было так близко...

— К черту всё! — закричала Сансет.

Несколько покупателей обернулись и уставились на нее. Она отмахнулась.

— Ничего-ничего, продолжайте.

Она сжала руки под прилавком и тихо вздохнула. Почему из всех людей в мире именно она? Почему Твайлайт Спаркл? Почему именно человек-двойник её личной Немезиды?

«Твайлайт Спаркл влюблена в меня, — Сансет спрятала лицо в ладонях. — Во имя Селестии, почему? А, точно, потому что вселенная обожает смотреть, как я корчусь».

Из всех вещей, которые она могла представить, чья-то влюблённость в неё была последней. И это Твайлайт?

«Ну, я должна была это заметить».

Самокопанием делу не поможешь. Как бы она ни старалась, Сансет не могла представить, почему она понравилась Твайлайт. Она была мелочной, грубой, злопамятной. Она была сущей катастрофой. Почему Твайлайт не понимает этого? Что более важно, почему она считает, что Сансет ответит на её симпатию? Да, Твайлайт нравилась девушке, может быть, немного больше, чем остальные, потому что её дружба не была одолжением самой несносной личности в жизни.

Но в её сердце Твайлайт занимала то же место, что и остальные её друзья. Потому что именно ими они и были — друзьями. И ничего больше. И никогда не станут чем-то большим, потому что Сансет никогда не сможет полюбить Твайлайт в этом смысле. Единственное, чем всё это может закончиться, — разбитым сердцем Твайлайт и страданиями Сансет. 

И ничего в Твайлайт не привлекало её. Конечно, её длинные шелковистые волосы были хороши, особенно лиловая прядь в них. Она всегда пахла лавандой, запахом, который успокаивал Сансет. В её огромных глазах всегда плясали искорки-аметисты, сверкающие любопытством и состраданием. Она была умна — качество, которое очень ценила Сансет, — но иногда так глупила. Это раздражало Сансет, но за ней было так интересно наблюдать. Её было легко смутить, и тогда её щеки краснели, будто на морозе, что выглядело очень мило. Ещё Сансет обратила внимание, как плавно двигались её бедра, когда она спускалась с холма, подчёркивая её худощавую фигурку…

Сансет дала себе пощечину.

— Держать себя в руках! Ты и Твайлайт? Никогда!

Бабочки продолжали порхать в животе.

— Я сказала, нет!

Сверху раздался звук взрыва, сопровождаемый плачем и криками: «Трикси именно это и хотела сделать!»

Шум напомнил Сансет о других проблемах, и её лицо снова окаменело. Она прямо ощущала, как мир пытается уничтожить её со всех сторон. С одной стороны была злость Трикси и остальных учеников. С другой — Твайлайт Спаркл. И обе наперегонки пытались свести её с ума. 

— Ты выглядишь несчастной, — прозвучал чудесный голос над ухом.

— Все в порядке, — Сансет махнула рукой. — Просто вселенная веселится за мой счет.

— А. Я думаю, мы все через это проходили. Мне помогло писательство, но, насколько я знаю, разговоры тоже помогают.

— Я уже пробовала. Помогает ненадолго... тем более, что человек, с которым я говорила, и является одной из причин моих проблем.

— Хм-м-м. Ну, это, конечно, не мое дело, но мне говорили, что я неплохая слушательница.

Сансет подняла взгляд. Рядом с ней стояла женщина с небесно-голубыми волосами, водопадом струящимися до талии, и завораживающими зелеными глазами. Серебряные серёжки в виде звезд гармонировали с серебристой блузой. За ухо был заложен карандаш. От неё веяло материнским теплом и участием, но Сансет ощущала скрывающуюся за этим железную волю и дисциплину. 

Она напоминала Селестию, разве что от неё не веяло властностью. 

Сансет провела пальцем по прилавку и пробормотала:

— Вы когда-нибудь делали что-нибудь плохое? Действительно плохое? И в это время думали, что поступаете правильно, и только потом, оглянувшись, понимали, что именно вы натворили?

— Не думаю, что у меня такое когда-либо было, — женщина отрицательно покачала головой.

— Я знаю, что поступала неверно, и сожалею об этом. Наверное, я не демонстрирую всем своё раскаяние, но... такое ощущение, что все набросились на меня только потому, что я проиграла. Ирония в том, что я поступала так же, когда... была не такой, как сейчас.

— Ну, я считаю, что дело не в окружающих людях, а в твоих поступках, показывающих, кто ты есть.

— Но что делать, если это не работает? — Сансет взмахнула рукой. — Что делать, если я стараюсь стать лучше, но меня всё ещё ненавидят? Что делать, если я не могу перестать ненавидеть их?

— Ты действительно ненавидишь «их»? — женщина вскинула бровь.

— Не знаю. Наверное, нет, — Сансет поникла. — Я просто зла. На них за издевки и на себя за то, что реагирую на них.

Женщина улыбнулась Сансет и приобняла её.

— Ты никогда не поймешь, пока не попробуешь. Если ты действительно хочешь исправить свои ошибки, то должна продолжать бороться. Тогда те, кому ты важна, простят тебя. А все остальные не стоят твоего времени.

— Спасибо, — Сансет благодарно улыбнулась.

— Не за что. Что ещё тебя беспокоит?

Сансет смутилась.

— Мой лучший друг влюблен в меня, и я не знаю, что мне с этим делать.

За спиной Сансет раздался голос:

— Кто-то сказал «любовь»?

Сансет подпрыгнула, её сердце замерло. Обернувшись, она увидела Артемиса.

— Артемис, никогда так не делайте! Я ненавижу, когда люди подкрадываются ко мне!

Артемис лишь рассмеялся, а женщина уперла руки в бока и нахмурилась.

— Артемис, ты напугал бедную девочку до полусмерти!

— Знаю! — рассмеялся он. — Ты хоть представляешь себе, как трудно добиться от неё хоть какой-то реакции? Теперь я знаю, как это сделать.

— Артемис... — предупреждающе протянула она. 

— Хорошо, голубка моя. Я не буду больше так делать... нарочно.

Сансет переводила взгляд то на него, то на ту, кого он назвал «голубкой». Что-то щелкнуло в её голове, и она хлопнула себя по лбу.

— Вы Селена.

Селена выглядела удивленной.

— Разве я не представилась? Как неловко, — она протянула руку. — Селена Луламун. Приятно познакомиться, Сансет.

Сансет пожала её руку, переводя взгляд с неё на Артемиса и обратно.

— Позвольте мне кое-что прояснить: вы женаты?

— Да, — кивнула Селена. 

— Вы вышли за него замуж?

— Да.

— По собственной воле?

— Да, Сансет, — Селена улыбнулась.

— Вы уверены? Моргните дважды, если вас удерживают против вашей воли.

Артемис стукнул Сансет палочкой по голове.

— Единственная магия, которую я использовал, — своё природное очарование, — он задрал нос. — Верь или нет, но я разбил множество девичьих сердец в школе. Да, многие девушки сохли по Артемису Луламуну.

Сансет заметила, как Селена закатила глаза.

— Но, конечно же, любовь у меня одна. Ну, две, если считать страсть к магии. Но это не останавливало никого от попыток! Я помню время в колледже: одна отчаявшаяся фанатка даже пыталась проникнуть в мою спальню через окно. 

— А я её помню, — с нежностью в голосе сказала Селена, — кажется, я сказала ей, что если она попробует сделать это снова, то я угощу её своей саблей.

«Чёрт. И это ей я плакалась в жилетку, считая, что хоть она тут нормальная». 

— А где Трикси? — спросила Селена.

— Ну-у-у, она моет сцену, — ответил Артемис, отряхивая сажу с плеч. — Я не понимаю. На тренировках у неё все получается. Она нервничает, но всё получается. А на сцене каким-то образом всё взрывается. 

Трикси спустилась по лестнице, вытирая темное пятно со щеки. Она злобно посмотрела на Сансет, как будто это была её вина. Потом повернулась к матери и улыбнулась.

— Привет, мамочка. Твой стол уже наверху.

Селена подошла к ней и поцеловала.

— Спасибо, дорогая. Как ты?

— Могло быть и лучше, — лицо Трикси скривилось, когда она повернулась в сторону Сансет.

— Разве отец не говорил, чтобы вы поладили?

— Я отказываюсь с ней дружить! Она только вредит. Например, моей магии! — топнула Трикси. 

— Я ничего не делала! — закричала Сансет. 

— Трикси знает, что ты что-то сделала...

— Трикси, хватит! — голос Селены был твердым и решительным, таким, что Сансет буквально ощущала всю силу материнского авторитета. 

— Хорошо, мама, — Трикси выпрямилась как по струнке и повесила голову.

— Мне с трудом верится, что Сансет могла хоть что-то сделать с твоим представлением, потому что всё это время она была тут.

— Она владеет чёрной магией! И взорвала полшколы!

— Правда? — заинтересованно спросил Артемис.

— Да... правда, — Сансет прикрыла глаза рукой. — И я уже говорила, что сожалею.

— Одно извинение не делает тебя доброй, — Трикси отвернулась, но заметила взгляд матери и замолчала.

Селена смягчилась.

— Ты права. Одно извинение не может все изменить, — она посмотрела на Сансет. — Но я думаю, что она собирается сделать нечто большее, чем просто извиниться, правда, Сансет?

— Да, — Сансет кивнула.

— Именно этого и боится Трикси, — не говоря больше ни слова, Трикси поднялась по лестнице. 

Селена выдохнула и посмотрела на Артемиса.

— Это упрямство у неё от тебя.

— Ага, и дьявольская красота, — Артемис провел рукой по волосам.

С ещё одним вздохом Селена пошла за Трикси. Морально истощенная Сансет тяжело опустилась за прилавок. 

— Значит, черная магия, да? — придвинулся к ней Артемис. — Очень любопытно для той, кто не верит в магию.

— Я никогда не говорила этого. Я просто не верю, что у вас есть магия. В этом мире её так мало, и я сомневаюсь, что люди умеют ею пользоваться.

— А ты не человек, выходит?

— Не ваше дело! — огрызнулась Сансет. 

— Хорошо, тогда давай поговорим о делах амурных, — Артемис ухмыльнулся.

Сансет захотелось придушить его.

— И это тоже не ваше дело! Потому что тут не о чем разговаривать. 

Артемис вытащил монетку из воздуха и подкинул её вверх.

— Нам все равно надо чем-то занять время. Черная магия или любовные истории?

Монетка упала ребром на прилавок. 

Сансет щелчком отправила её в полёт.

— Ни то, ни другое. Единственное, что вам надо знать, — это то, что я столкнулась с чем-то, чего не заслуживаю...

— Я прямо чувствую интересную предысторию!

— Там-то была, то-то делала. И не собираюсь это повторять, — Сансет потерла висок. — Серьезно, Артемис, с меня хватит самокопания и размышлений на этой неделе. Честно говоря, я думаю, мне их хватит до конца жизни. Если у меня всё получится, я бы хотела никогда об этом не задумываться.

Артемис обошел прилавок и сильно обнял Сансет.

— Эх, Санни. Размышления о прошлом — это путь к собственному росту. Это всё часть жизни.

— Жизнь — полная хрень.

Артемис отпустил её и положил руки ей на плечи.

— В смысле, жизнь не всегда так хороша, как нам бы этого хотелось. Именно поэтому мы заводим друзей и семью, с которыми можем все преодолеть. Я знаю, что ты сильная, Сансет, и сможешь побороть все препоны на своем пути. Но ещё я знаю, что Луламуны всегда тебя поддержат.

— Спасибо, Артемис, — Сансет не могла сдержать улыбки. — Я буду иметь в виду.

— Отлично! А теперь, пока Селена подписывает книжки, почему бы мне не рассказать тебе историю о том, как я спас Грецию от компашки злобных певуний? 

Сансет слушала, а Артемис погружался в свою длинную историю. Никто из них не заметил мрачно нахмурившуюся Трикси, притаившуюся на лестнице. 

---

В понедельник утром Сансет разбудило приятное щебетание птиц. Она потянулась и задумалась, что бы приготовить на завтрак. 

Она несказанно обрадовалась зарплате, и в воскресенье пошла по магазинам. Холодильник был забит едой, а байк — спасибо растворителю — выглядел как новенький. 

Перед школой Сансет сделала себе роскошный завтрак из яичницы и фруктов. Но стоило ей вернуться в комнату, как взгляд зацепился за полку, где раньше кое-что стояло.

С каждым шагом сердце билось всё чаще. Сансет закрыла глаза, досчитала до трех и снова открыла. 

Научный проект пропал. 

— Где?.. Где, где, где?

Она сбросила покрывало с постели, перетряхнула одежду и даже спустилась в цех, где осмотрела все закоулки. 

— Он же был здесь! — закричала Сансет, ударив по двери в комнату. — Прямо тут! Кто? Когда? Почему?

Она схватила плюшку Твайлайт за горло.

— Где проект? — прорычала девушка.

— Мне напомнить, что я всего лишь часть твоего подсознания? Если не знаешь ты, то и я не знаю.

Она швырнула игрушку в стену. Схватив телефон, она сделала глубокий вдох.

— Ладно, держи себя в руках. Не время паниковать, — бормотала она. — Может, он ещё у Твайлайт.

Сансет набрала номер подруги, переминаясь с ноги на ногу, пока шли гудки. 

— Алло?

— Твайлайт! Слава Селестии!

— Это всё ещё звучит странно. Что такое?

— Скажи, что глушилка у тебя!

— Э-э... я же отдала её тебе, ты забыла?

— Да, — прохныкала Сансет, — я просто надеялась, что ошибалась.

— Сансет, что случилось?

— Кто-то украл наш научный проект!

Шаг 29: V — значит вендетта

Старая Сансет вернулась. И она была зла. 

Она чеканила шаг по школьному двору — кулаки сжаты, зубы стиснуты, пламя пляшет в глазах. Она буквально источала злобу. Угрожающий образ был немного подпорчен отсутствием кожаной куртки, но она компенсировала это тем, что злобно шипела на каждого встречного. 

Сансет резко толкнула двери, ударив ими какого-то ученика. При обычных обстоятельствах она бы сочла своё поведение истеричным, но сейчас она шла за добычей. Её взгляд внимательно обшаривал вестибюль, осматривая группы учеников. Те отвечали ей презрением, пока злобный взгляд не заставил всех отвернуться. 

«Кто это, кто? Кому из этих мелких сопливых воришек-гов...»

— Сансет! Сансет, подожди!

Голос, который, как правило, успокаивал, на этот раз только раздул её ярость. Сансет резко развернулась и посмотрела на Твайлайт. 

— Я знаю, что ты хочешь сказать. 

— А я знаю, что ты собираешься сделать, так что просто успокойся...

— Не смей меня успокаивать! Я это ненавижу! — огрызнулась Сансет. — Я найду того, кто это сделал, и тогда... 

— Остановись! — схватила её за руку Твайлайт. — Насилие тут не поможет!

— Твайлайт...

— Это не ответ!

— Твайлайт, меня закидали бумажками, изгваздали байк, а теперь наш проект пропал, — Сансет потёрла переносицу. — Если я прямо сейчас кому-нибудь не заеду по морде, то взорвусь!

— Хорошо, пожалуйста, просто...

— Не смей произносить это слово, я ненавижу его! И даже не проси меня успокоиться! 

— Хватит орать, я пытаюсь помочь!

Флэш вклинился между ними и растащил девушек в разные стороны. 

— Девчонки, что ещё у вас?

— Со мной приключилось тридцать три несчастья, — Сансет ухватила его за воротник футболки, — последним из которых стала кража нашего научного проекта. Так что сейчас я капельку расстроена. 

— Понял. 

— Сансет... — предостерегающе протянула Твайлайт.

— Не сейчас! — она заглянула в глаза Флэшу и мило улыбнулась. — В общем, Флэш... я же извинилась перед тобой, правда?

— Э-э, да, в прошлую пятницу. 

— Отлично, отлично. То есть мы теперь друзья, так?

— Сансет...

— Отвечай на вопрос!

— Д-да, мы друзья, более-менее, — Флэш вздрогнул. 

— Хорошо. То, что мы с тобой друзья, означает, что ты бы не стал бродить там, где не следует, и не стал бы трогать чужие вещи, верно? 

— Я не брал твой проект, Сансет. И не тронул бы, даже не будь мы друзьями. А теперь можно ты меня отпустишь?

Рука Сансет отпустила его против её собственной воли, и девушка отступила назад.

— Хорошо. Извини. Просто проверить хотела. Я знаю, что ты бы не стал, но чтобы удостовериться... — она ткнула в него пальцем, — скольким ты разболтал, где я живу?

Флэш схватил её за запястье и крепко сжал. 

— Сансет, успокойся. 

— Я. Ненавижу. Когда...

— Успокойся, — строго повторил он. 

Сансет вырвала запястье и скрестила руки на груди, ворча себе под нос. Она сделала глубокий вдох ртом и медленно выдохнула носом. 

— Окей. 

— Как ты это сделал? — Твайлайт наклонилась в сторону Флэша

— Просто знаю, на какую кнопку жать, — хмыкнул он. 

Сдерживая порыв придушить их обоих, Сансет хрустнула пальцами. 

— Сосредоточьтесь! У нас менее сорока восьми часов на то, чтобы отыскать проект и того придурка, которому хватило мозгов вломиться ко мне домой и украсть его, — внезапно её зрачки расширились, а в горле встал ледяной ком. — Святая Селестия... кто-то знает, где я живу...

Твайлайт и Флэш поежились. 

— Плохо дело, — сказал Флэш. 

— Думаешь? — схватилась за голову Сансет. — «Уже не может быть хуже», как же. Если про это прознают ювенальщики... или полиция!..

Её дыхание участилось, и она принялась расхаживать из стороны в сторону.

— Ладно, без паники. За тобой ещё не пришли, у тебя ещё есть время. 

Она схватила Твайлайт и Флэша за плечи. 

— Слушайте, мне нужна... — она прочистила горло, — мне нужна, кхм... — и тихо пробормотала, — помощь. 

— Я не разобрала, что ты говоришь, — прошептала Твайлайт так же тихо. 

Сансет хотелось закричать, что она-то прекрасно услышала её вопрос, но криком делу не поможешь. 

— Помощь, — решительно проговорила она. — Мне нужна ваша помощь. 

— Ну конечно, мы поможем — это именно то, что я и пытаюсь сделать, — Твайлайт потрепала её по голове.

— Уговаривать меня успокоиться — не помощь! — Сансет потрясла головой. — Забудь. Флэш, найди Снипса со Снейлзом и узнай, что знают они. Спрашивай только про проект. Они не в курсе, что я там живу, и думают, что просто там зависала. 

Флэш кивнул и убежал.

— Спарки, ты со мной, — Сансет двинулась в противоположном направлении, потянув Твайлайт за руку. Она завернула за угол и увидела тех, кого искала. 

Твайлайт выглянула из-за её плеча.

— Ага. Вижу, к чему идет дело. Может, я поговорю с ними первая? Ну, ты понимаешь — хороший полицейский, плохой полицейский. 

— Как хочешь.

Сансет позволила Твайлайт выйти вперед. Когда та проходила мимо, Сансет почувствовала аромат лавандовых духов. Вдохнув их запах, она немного успокоилась.

Только немного.

Декстер и Квик Вит, стоявшие около своих ящичков, обменялись ухмылками, завидев девчонок. 

— Ты погляди, кто пришёл, — сказал Декстер, снова заглядывая в свой ящичек. Он было нырнул в него, но быстро вылез и выпрямился, разглаживая рубашку. 

— Пришли заранее признавать поражение, пока мы вас не обставили? — спросил Квик Вит. 

— Нет, — спокойно ответила Твайлайт, — мы пришли задать вам пару вопросов. 

— О нашем проекте ничего мы вам не расскажем, — Декстер задрал нос. 

— Сдался он нам, — язвительно вставила Сансет.

— Видите ли, — откашлялась Твайлайт, — наш проект был спрятан в одном... тёмном месте, но сейчас он пропал, — она обезоруживающе улыбнулась. — Вы же ничего об этом не знаете?

— Подожди-ка секунду, — захихикал Квик Вит. — Вы потеряли свой проект?

— Его украли, — проворчала Сансет. 

Декстер закрыл свой шкафчик.

— Знаешь, что я думаю, Квик? По-моему, они боятся проиграть и теперь пытаются отмазаться. 

— В таком случае, — Квик Вит скрестил руки, — ждём поцелуев прямо сейчас. 

— Ну всё, хватит.

Сансет оттолкнула Твайлайт в сторону, схватила Декстера за воротничок рубашки и прижала его к шкафчику. 

— Слушай сюда, четырёхглазый ты наш, я тебе задам один простой вопрос. Скажешь правду — останешься цел. Но попробуй соврать — раздавлю, как клопа, и размажу по коридору. Плевать, пусть хоть весь следующий год буду отмывать его, я это сделаю, клянусь нечистью, тебя изрыгнувшей... а ты стой на месте, Квик! — прокричала Сансет, хватая пытавшегося улизнуть Квика. — Тебя я буду соскребать со стен. 

Она отпустила Декстера, но уперлась руками в шкафчик по обе стороны от его головы. 

— Ты умный малый, так что я жду доходчивого ответа. Где. Наш. Проект?

Декстер дрожал; пот стекал по его лицу, увлажняя рубашку. Сансет пыталась насладиться ужасом в его глазах, но под разочарованным взглядом Твайлайт это было непросто. 

— Я-я н-не з-знаю! — промямлил он. — Мы бы никогда... Мы даже не знаем, что это, честно!

Взгляд Сансет проникал прямо в душу, выискивая малейшие признаки лжи. Парень дрожал и трясся под её суровым взглядом, но, к сожалению, действительно говорил правду. 

Она отступила и отряхнула руки. 

— Ладно, верю. А теперь пшли вон с глаз моих. 

Декстер и Квик Вит, хватаясь друг за друга, умчали прочь. Никто из них не осмелился оглянуться. 

Молчание Твайлайт давило на Сансет. На смену мимолётной эйфории пришла бездна раскаяния. Раскаяние не за совершённый поступок, а за то, что Твайлайт всё это видела. 

— Сансет, это было... — наконец начала она.

— Знаю, знаю. Мнительно, грубо, жестоко, безответственно...

— Жутко, — добавила она. 

— Да, жутко. Прости, что ты видела меня такой, Твайлайт. Но мир, дружба, жвачка — не панацея. Иногда надо давать злу по зубам.

— Может, и так, но ты зашла слишком далеко, — разочарование в голосе Твайлайт было столь сильно, что Сансет съёжилась от её слов. — Можно было обойтись без всего вот этого, даже если они шовинистические свиньи. 

Сансет подняла палец, намереваясь что-то сказать, но Твайлайт замахала руками.

— Я в курсе, что говорю! Дело в том, что ты лучше них. Я это знаю. У тебя был тяжелый день, понимаю, но это не оправдание, чтобы срываться на других. Будь выше этого, дурно тебе на душе или весело.

— Секундочку, ты мне сейчас говоришь всё время быть пай-девочкой?

Твайлайт только потрясла головой, обхватив её руками.

— Что? — Сансет пожала плечами. — Это закономерный вопрос. «Всё время» звучит... жирновато. Даже ты не святоша из святош, а?

— Я хотя бы пытаюсь! — огрызнулась Твайлайт. Прозвенел звонок, заглушив её усталый вздох. — Просто... подумай над моими словами.

Она подтянула свой рюкзак.

— Я пошла на урок. Постарайся поостыть до обеда. И пожалуйста, если мы ещё с кем будем беседовать, постарайся не срываться, хорошо? 

— Ладно, — по спине пробежала двойная молния.

«Ненавижу». 

— Мы справимся, я обещаю, — Твайлайт ободряюще сжала руку Сансет. 

Она повернулась и ушла, унеся с собой пару метафорических бабочек из живота Сансет. 

А Сансет так и стояла в коридоре, всё ещё ощущая ладонь Твайлайт. Она подняла руку к глазам, изучая её, как будто чужую, а потом саданула ладонью по шкафчику. 

Даже боль не заглушила прикосновения Твайлайт. 

*      *      *

Выполняя её просьбу, Сансет села за заднюю парту и задумалась об их разговоре. Не стоило срываться на Флэше и Твайлайт. 

«Будь выше этого...»

Между «пытаться быть хорошей» и «быть хорошей» большая разница, а Сансет не смогла ни того, ни другого. Но она так разозлилась — что ещё оставалось делать? Кому-то хватило наглости умыкнуть проект у неё из-под носа. И она так просто всё не оставит!

«Ты же знаешь, что есть и другие способы выпустить пар».

Сансет сжала губы. Её внутренний голос стал говорить совсем как Твайлайт. Но он был прав. Издеваться над ботанами-задротами — неправильно. 

«Но было так здорово!»

Но так не должно быть. Она не должна получать удовольствия от причинения боли окружающим. 

«Но это классно!»

Сансет вздохнула и положила голову на парту. Снова вот ей напомнили, что быть доброй — трудно. С другой стороны, альтернатива этому только одиночество и страдания. 

«Продолжай срываться на всех, и именно так ты и закончишь».

По крайней мере, этот голос звучал как её собственный.

Прозвенел звонок на обед, и Сансет, быстро собрав вещи, пошла в столовую. Она тяжело глядела на всех, кто попадался ей на пути, будто надеясь, что разгадает чужие мысли и выявит виновного. 

Её нагнала Эпплджек. Она была так сильно погружена в свои мысли, что поняла это, только когда над ухом прозвучало: 

— Здоров, Сансет!

Сансет подпрыгнула на месте и выбросила руку в сторону. К счастью, Эпплджек поймала её.

— Эй, полегче, сахарок. 

— Извини, ты меня напугала. А у меня уже было достаточно сюрпризов на этой неделе. 

— Ага, — Эпплджек заломила край шляпы. — Слыхала про вашенский с Твай прое-шо-то-там. Фигово, клятые воришки. Есть мысли, кто это мог быть? 

— Кто угодно из школы, — ответила Сансет, проведя рукой по лицу. 

Они вошли в столовую; Сансет решила ничего не брать и сразу села за их столик.

— Чего? — наморщила она нос под сочувствующими взглядами друзей.

— Ничего, дорогуша, — ответила Рэрити, — мы просто хотим убедиться, что ты в порядке, учитывая всё случившееся. 

— О да, просто чудненько. Солнца и радуг мне, жизнь прекрасна!

— Хвала богам, — Пинки утёрла лоб ладонью. — Мы-то уж думали, ты совсем-совсем расстроилась.

Глаза Сансет запульсировали болью.

— Знаешь, Пинки, я сейчас кое-что вспомнила. 

— А-а?

— Ты дура!

— Сансет! — Твайлайт толкнула её в плечо.

Сансет закрыла лицо ладонями.

— Прости-прости-прости-прости. Я не это имела в виду, Пинки! Но, Селестия тебя помилуй, выучи наконец, что такое сарказм!

— Есть! — Пинки отдала честь. — И не волнуйся, Санни. Меня и хуже обзывали. Чаще всего именно ты. 

— Ну да, точно... — Сансет отбросила непрошеные воспоминания.

К её облегчению, подошедший Флэш прервал их разговор.

— Я потолковал со Снипсом и Снейлзом, но они ничего не знают. По правде, они даже о существовании научной ярмарки не подозревали. 

— Э, ничё себе новости! У нас и такое есть? — вклинилась Рейнбоу. 

Сансет испустила тихий вздох.

— И что теперь? Вы вшестером — единственные, кто знал, где я живу, а причина для мести есть у всей школы. Варианты хрен сосчитаешь!

Она посмотрела на всех по очереди сквозь растопыренные пальцы. 

«Не-не, вот этого уже не надо».

Рэрити, к сожалению, читала её как открытую книгу.

— Ты думаешь о том, чём думаешь, я права?

— Да. 

«Шикарно, я хочу домой».

— Сансет, я оскорблена. По-твоему, кто-то из нас разболтал о твоем доме? — Рэрити сложила руки на груди. 

— Именно поэтому я ничего и не сказала. 

— Тем не менее ты должна понимать, что мы бы никогда так не поступили. 

— Ну фиг вот знает, Рэр. Ты любишь языком чесать, — Рейнбоу опустила свой сандвич.

Все дружно отодвинулись от Рэрити, разинувшей рот, на пару сантиметров.

— Прости, что? 

— А чё? Все в курсах, что ты сплетница. 

— Безвредная сплетница с разборчивым вкусом. Я никогда не клевещу и не копаюсь в чужом белье!

— Типа «а вот тот порвал вон с этой вот» не чужое бельё?

Их спор разгорался всё жарче и жарче, а Сансет сползала всё дальше и дальше на край стула. Её взгляд обшаривал помещение, всё ещё пытаясь найти виновного. 

«Хотя какой смысл? Мы обречены».

Её взгляд скользнул по Трикси, и буквально на секунду заметил её пристальный взгляд. В эту секунду Сансет увидела самодовольную ухмылку Трикси — победную, злобную и жадную. 

Кровь Сансет вскипела, и девушка вскочила так быстро, что сшибла стул на пол.

— Простите, отлучусь. Надо кое-кого повесить, выпотрошить и четвертовать.

Она бросилась прочь от притихшего стола. 

— Выше! Будь выше! — с воплями Твайлайт бросилась за ней.

Пять размашистых шагов — и Сансет нависла над Трикси. Ухмылка Трикси переросла в недобрую улыбочку.

— Привет, Сансет. 

— Где он? — прошипела Сансет. 

— Трикси не понимает, о чем ты говоришь. 

— Не прикидывайся дурочкой, Трикси, — Сансет сжала кулак. — Говори, где и как. Живо.

Трикси раскинула руки, на её пальцах заплясали крохотные искорки.

— Никогда не сомневайся в магии Трикси. 

У Сансет чесались кулаки. Сильно чесались. Рука Твайлайт опустилась на её плечо, и Сансет постаралась расслабиться.

— Ладно, твоя взяла. Ты — настоящий талант. А теперь верни его. 

— Хм-м-м... — Трикси приложила палец к губам. — Нет. Трикси лучше воспользуется им, чтобы выиграть научную ярмарку. 

Сансет саданула по столу, напугав Трикси. 

— Слушай сюда, ведьма. Если ты не отдашь мне глушилку, я... — язык сам собой прилип к нёбу, и Сансет прервала свою речь. 

— Ты что? — хихикнула Трикси.

— Я... я... — Сансет не могла произнести ни слова, язык ей не повиновался. 

— Так Трикси и думала. Туз в рукаве сейчас у неё, — Трикси сложила пальцы домиком. — Ты не можешь доказать, что штуковина у Трикси. И вдобавок... — понизила она голос, — Трикси знает твой грязный секретик. 

Сансет побледнела. Из всех, кто мог это узнать, Трикси была наихудшим вариантом. 

— О, не тревожься. Она никому не скажет. Пока что. 

— Почему? — Сансет удивленно на неё посмотрела.

Трикси встала и приблизилась к ней.

— Потому что Трикси хочет, чтобы ты знала, каково это — когда тебя шантажируют. Пораскинь головушкой, что Трикси может сделать с этой информацией. Всего пара слов — и ты окажешься на улице. Или лучше, в каком-нибудь приюте за тридевять земель. 

Твайлайт вклинилась между девушками прежде, чем Сансет выбросила кулак. Схватив её за обе руки, Твайлайт посмотрела на Трикси.

— Это жестоко. Кто дал тебе право?

— Кто дал Трикси право? А ей кто давал? Должок платежом красен. 

— Живи все по принципу «око за око», мир населяли бы слепые. 

Трикси показала язык.

— Оставь свою философию при себе. Она сама виновата. Пришло ей время испытать всё на собственной шкуре, — Трикси пригладила волосы. — Трикси будет молчать... пока довольна. 

— Что ты имеешь в виду? — Сансет ощутила пустоту в животе.

— Всё очень просто. Выполняй все желания Трикси, и она никому не расскажет, где ты живешь. 

Сансет знала, что может вырваться из хватки Твайлайт и уложить Трикси одним ударом, но отказалась от этого. На время.

— Если считаешь, что я буду тебе девочкой на побегушках, то извилин тебе явно не хватает. 

— Хорошо, — Трикси пожала плечами. — Трикси интересно, как полиция отнесется к таким новостям. 

Свирепый блеск в глазах Твайлайт подсказал Сансет, что та уже готова разжать хватку. Но она уже остыла и поняла, что избиение Трикси только ускорит встречу с полицией. 

Посмотрев на Твайлайт — лицо её как бы говорило: «Я знаю, что она полная очень-нехорошее-слово, но будь выше», — Сансет всё же засомневалась. Либо выполняй распоряжения Трикси, либо жди ювенальщиков и того, как выяснится, что у неё нет документов. Куда выше, если дорога только под откос?

Вся энергичность Сансет испарилась. Она в ловушке. Здравствуй, дно, что тут говорить. Ей хотелось кричать, хотелось превратить Трикси в фарш, хотелось сжаться в комочек и представить, что всё это — дурной сон. 

А потом снова начистить Трикси рожу. 

«Так вот каково это, когда кто-то мстит тебе? Ну что, вселенная, довольна? Возмездие свершилось». 

— Ну, Сансет? Я обещаю, что буду честной, — на губах Трикси по-прежнему играла победная ухмылка.

Сансет заглянула ей в глаза и обнаружила там кое-что знакомое. Она уже видела такой взгляд раньше. Каждый день он глядел на неё из зеркала. Холодный, кичливый, надменный. Взгляд тиранки.

Она мягко отстранила Твайлайт и шагнула к Трикси.

— Ну так давай, вперёд.

— Что? — Трикси отступила.

— Говорю ж, давай. Расскажи всем, что я бездомная. Мне плевать. Ты меня не запугаешь. Делай что хочешь, преврати мою жизнь в кошмар. Только запомни — где сейчас ты, там раньше была я. Воровство? Шантаж? Это делает тебя ничуть не лучше меня. Так что вглядись в зеркало, прежде чем сделаешь то, что задумала. Если мой образ жизни тебя не смущает, то смелей — сдай меня. Артемису впору гордиться дочуркой.

Ошарашив Трикси своей речью, Сансет взяла Твайлайт за руку и повела её обратно к столику. 

— Ну, как прошло? — осведомилась Рэрити. 

— Кошмарно, — честно ответила Сансет, — вор — это Трикси, и теперь она шантажирует меня тем, что сдаст властям. 

— Чё-чё? — заорала Рейнбоу. — Ах ты ж... Она серьёзно?! Зови Селестию, она-то ей все рога пообломает и засунет в...

— Не сработает, — Сансет покачала головой. — У нас нет доказательств, а Трикси хоть и дегенератка, но не дура, чтобы притащить глушилку с собой. 

— Забудь ты о глушилке! — сказала Эпплджек. — Шо с жильём делать? Если полиция пронюхает, они заберут её в приют, а ближайший такой в двух городах отсюдова!

— Она может пожить у одной из нас, — предложила Флаттершай, — или у всех по очереди. 

Рейнбоу отрицательно помотала головой. 

— А наших предков, по-твоему, не смутит, что она ночует у нас через день?

Сансет посмотрела на Трикси. Та, сгорбившись, ковыряла еду с мрачной, задумчивой миной. 

— Знаете, ребята... по-моему, сейчас не стоит беспокоиться об этом, — она увидела их удивленные лица и улыбнулась впервые за день. — Скажем так, я подкинула ей пару мыслишек.

— А чё, если всё ж растрезвонит? — Рейнбоу это не слишком убедило.

Сансет снова ощутила пустоту в животе.

— Тогда я с ней разберусь. Тем более учитывая, сколько знает Трикси, вы всего-то отсрочите неизбежное.

Спустя долгий обмен понимающими взглядами и оборванными предложениями все сошлись на том, что эта проблема может и подождать. 

Твайлайт с унынием на лице рассеяно перебирала волосы.

— Что приводит нас обратно к нашему проекту. 

Сансет рухнула на стол и вздохнула. Если только Трикси не переменит решения к завтрашнему дню, она с Твайлайт обречены. Мысль о провале жгла Сансет изнутри. Нельзя проиграть каким-то двум лузерам и дать им поцеловать Твайлайт!

«Потому что я не хочу испортить Твайлайт первый поцелуй. Только поэтому. Она заслуживает большего. И ничего иного».

— И что вы собираетесь делать? — спросила Пинки. 

— Я не знаю, — мрачно ответила Твайлайт. 

Сансет вскочила из-за стола.

— Я скажу тебе, что мы собираемся сделать. Мы сделаем новый.

— Ярмарка всего через два дня! — Твайлайт удивленно посмотрела на неё. — У нас просто нет времени, если рассчитываем на победу!

— Это пораженческие разговоры, а Сансет Шиммер не проигрывает! — она прямо ощущала, как в ней растет решимость, как бурлит кровь. Вселенная пытается навалиться блицкригом. Что ж, самое время контратаковать и взять гадину в котёл!

«Заметка на будущее: поработай над метафорами».

Сансет схватила Твайлайт за руку и поставила её на ноги. 

— За мной, Спарки! Мы ещё на плаву! — Сансет вытащила её из-за стола под овации подруг. 

— Куда мы? — прокричала Твайлайт, после того как они выбежали из столовой. 

— В библиотеку! Надеюсь, ты любишь кофе, потому что в ближайшие пару дней мы будем только втроем: ты, я и кофеин!

— Подожди! Сансет, остановись хоть на секунду! — Твайлайт выдернула свою руку и остановилась. 

— Только не говори, что ты сдалась, — Сансет оглянулась.

— Н-нет, не сдалась, — Твайлайт тяжело дышала, упершись руками в колени, — просто перевожу дух.

Она сделала глубокий вдох и выпрямилась. 

— Я хочу сказать, что горжусь твоим поступком. Ты доказала, что ты лучше Трикси. 

— Ну... — Сансет зарделась и отвернулась, — мне понадобилась небольшая помощь. Так что спасибо. Прости, что не была откровенна до конца. 

— Извинения приняты, — Твайлайт взяла Сансет за руку и увлекла её в сторону библиотеки. — А ещё ты права, мы должны выиграть эту ярмарку!

Покалывание вернулось. Хоть Сансет бы и хотела, чтобы оно прекратилось, она чувствовала, что именно это дает ей силы для победы. 

«Готовься, вселенная! Ты связалась не с теми девчонками».

Шаг 30: Научная фантастика II

За последние сорок семь часов Сансет узнала кое-что новое. 

Во-первых, у Твайлайт есть связи. Её отец работал профессором астрономии в Кантерлотском университете и был дружен с несколькими профессорами с кафедры естественных наук. Иногда он мог просить о небольших одолжениях. Например, кое-каком оборудовании для дочки. 

А во-вторых, семья Твайлайт очень гостеприимная, за исключением Шайнинг Армора. В понедельник, после того как девчонки набрали книг и пошли к дому Спарклов, Сансет наконец-то познакомилась с миссис Вельвет. 

*      *      *

Когда они вошли в гостиную, их встретила женщина — не худая, не толстая, а в самый раз — с бело-лиловыми волосами. 

— Значит, это и есть загадочная Сансет Шиммер! Рада познакомиться с тобой, дорогая! — Вельвет обняла её. Она ещё не сняла форму медсестры и пахла антисептиком. 

— И я рада, — Сансет смущенно покраснела.

Вельвет немного отстранилась и осмотрела её.

— Ты была права, Твайлайт, у неё чудесные волосы. 

— Мама!

Трудно сказать, кто был смущен больше: Сансет или Твайлайт. 

— Ты очень худенькая, милая, — продолжала она, не замечая Твайлайт. — Хотите перекусить?

— Да, пожалуйста, — ответила Сансет против своей воли. Последнее, что ей хотелось, — это злоупотреблять гостеприимством Вельвет. Но живот, крайне далекий от всякой вежливости, хотел есть. 

— Отлично, я разогрею что-нибудь. Ты же вегетарианка? Ну, отказ от мяса ещё не означает, что о себе не нужно заботиться. Ну честное слово, кожа да кости!

— Ма-а-а-а-а-а-ам! — Твайлайт была готова провалиться сквозь землю. 

— Ох, расслабься, солнышко, я хочу только как лучше! — она уперлась руками в бока. — Ты первая, кого она привела в дом с тех пор, как мы переехали, вот она и смущается. А я ведь ещё даже не достала альбом с детскими фотографиями!

— Мы наверх, спасиболюблютебяпока! — Твайлайт схватила Сансет и быстро умчала наверх, прежде чем её мама успела сказать ещё хоть что-нибудь. 

Два часа спустя, после сытного обеда в комнате Твайлайт, пришел её отец, неся коробку с деталями. 

— Ну, вроде это всё, что ты просила. В следующий раз предупреждай заранее... — он опустил коробку и увидел Сансет. — Сансет Шиммер, так?

— Да, — Сансет встала и протянула руку. — Рада познакомиться с вами, мистер Найт Лайт... уф!

Мужчина обнял её ещё сильнее, чем Вельвет. Он схватил Сансет за плечи и взглянул в глаза. Красота досталась Твайлайт от Вельвет, но, увидев Найт Лайта, Сансет поняла, от кого ей достался ум. 

— Очень рад познакомиться с тобой, Сансет. Ты... ты тогда помогла моей дочери. Знаю, тебе это уже надоело слушать, наверное, но спасибо, — он пожал её руку и улыбнулся. — Если что-нибудь понадобится, не стесняйся обращаться. 

Сансет уже устала смущаться за сегодня, но пришлось снова краснеть.

— Это не... я только... Не за что, — промямлила она, отведя взгляд. 

Найт Лайт продолжал улыбаться, осматривая комнату, заваленную книгами и бумажками.

— Так зачем вам столько, Твайли?

— О, хм-м-м... — Твайлайт бросила взгляд на Сансет. Та незаметно кивнула. — Мы... решили, что наш прошлый проект недостаточно хорош, чтобы выиграть, и поэтому делаем новый.

На взгляд Сансет, её улыбка вышла слишком натянутой. 

— Так ведь конкурс уже скоро, нет?

Улыбка Твайлайт растянулась ещё сильнее. 

— Нам понадобится много кофе, — пробормотала Сансет. 

*      *      *

Классные часы показывали два часа дня; через сорок пять минут закончатся уроки, а ещё через час начнётся ярмарка. Сансет зевнула и потёрла мешки под глазами. Было очень сложно слушать, что там рассказывает Вектор. Из-за усталости и нервозности её мысли блуждали. 

Впрочем, она лучше сопротивлялась сну, нежели Твайлайт. Та дремала за соседней партой, прикрываясь учебником. Её волосы торчали в разные стороны, а мешки под глазами были куда солиднее.

В-третьих, о чём узнала Сансет в понедельник ночью — Твайлайт плохо усваивает кофе. Или, наоборот, слишком хорошо. 

*      *      *

Четыре большие пустые кружки из-под кофе стояли на столе. И только одну из них выпила Сансет. 

Она сидела во вращающемся кресле и смотрела, как Твайлайт расхаживает кругами с такой скоростью, что от этого кружилась голова. На кровати развалился Спайк, рядом лежал свёрнутый чертеж. Только глядя на него, Сансет вспоминала, как много им ещё предстоит сделать. 

Ну, хоть чертёж почти готов. 

Твайлайт остановилась, упала на пол и принялась быстро исписывать пустой лист бумаги. Чертя каракули, она продолжала тараторить с пулеметной скоростью. 

— Наша главная проблема — как преобразовать кинетическую энергию в электрическую без постоянного притока воды. У меня есть пара идей, но потребуется несколько бутылок воды и что-то, чем их связать... Нет, погоди, это тупо! Знаешь, что ещё тупо? «Умные» машины, вот что! Они не «умные», одна авария — и бам! Тебя больше нет! Всё равно что назвать тротуар проезжей частью, а проезжую часть — тротуаром! Кто их вообще придумал? О. Мой. Бог. 

УменяидеядавайсделаемсолнечнуютурбинуиразместимсолнечныебатареичтобыобеспечитьвсюшколуэнергиейуверенатакмывыиграемнетстопунаснетвременинатакиеразговорыкстатиговоряможешьповеритьчтоужетричасаутрахорошочтоШайнинганетудомаатоонбынасубилзаточтомынеспимкактыпойдешьдомойтакпоздноСансетпожалуйстаоставайсяночеватьтыможешьлечьнамоейкроватиаялягунаполуялюблюночевкимыустраивалиночевкисмоейподругойМундансериделалидругдругуприческиточнееонаделаламнепотомучтоееволосывсегдахорошовыгляделиипиличайкакиядосегоднянотеперьявижунасколькохорошкофеиговорючтоникогдабольшенебудупитьчайневажногенераторкакмызаставимегокрутитьсякрутитьсякрутитьсяпочемукомнатакрутится?

Сансет была уверена, что где-то промелькнуло «пожалуйста», потому что она ощутила покалывание в пояснице. Твайлайт подпрыгивала на ковре с широкой улыбкой.

— Смотри, не то разобьёшься. 

— Я не разобьюсь, я же не за рулём. Эй! А можно мне покататься на твоем байке, Сансет?

— Без вопросов, но он же тебе не нравился?

Твайлайт так громко расхохоталась, что её, небось, услыхала сама принцесска в параллельном мире.

— Шутишь? Я обожаю твой байк! Он такой быстрый, такой «врум-врум»! — Твайлайт вскочила и начала носиться кругами. 

Какая-то часть Сансет находила это крайне забавным. Другая же надеялась, что действие кофеина скоро закончится — ради блага самой Твайлайт. 

— Что мы делаем? — закричала Твайлайт. —Ужетриутрабыстреекработенамещёстольконадосделать!

Она схватила кусок металла и паяльную лампу, усевшись на кровати. 

Легко воспламеняющейся кровати.

Из сопла паяльной лампы пыхнул огонек. 

Сансет подскочила и выбила её из рук Твайлайт.

— Знаешь, может, отложим сварку на завтра и будем делать её на улице? Или ещё где-нибудь, где не сгорим заживо. 

Спайк тихо зарычал, соглашаясь.

— Хорошо, тогда что мы можем сделать? Нам ещё надо собрать турбину и найти для неё источникэнергиииподключитьегопапинмеханикговорилчто...

Сансет прикрыла рот Твайлайт.

— Я разберусь. Успокойся и поспи немного.

— Сон? Мне не нужен сон. Я чувствую себя как никогда бодро! — она подскочила с кровати к столу и начала печатать на ноутбуке. — Вот погоди, я закончу чертежи, и ты сможешь начать работу с турбиной. 

Стук клавиш заполнил комнату. Сансет перебрала пару деталей, но большую часть времени просто смотрела на Твайлайт. Экран подсвечивал её бледное миловидное личико. Сансет уставилась на болт, который крутила в руках. Она устала сильнее, чем думала. 

Она снова поглядела на Твайлайт. Та зевнула, негромко подвыв на выдохе. 

«Черт возьми, Спарки, ты нарочно!»

Сансет опять посмотрела на болт, затем вскинула голову, услышав стук со стороны стола. 

Голова Твайлайт с приоткрытым ртом лежала на клавиатуре. Зажатая «Х» набиралась на экране. Сансет досчитала до трех, затем встала и потрясла подругу за плечо. Твайлайт что-то пробормотала, но не проснулась. 

— Наконец-то заснула, — Сансет сбросила чертежи на пол, аккуратно подняла Твайлайт и уложила в кровать. Спайк улегся у неё на животе, заставив ту улыбнуться сквозь сон. 

Сансет улыбнулась в ответ. Она этого не хотела. Правда. Но Твайлайт такая милая, когда спит!

*      *      *

Глядя на неё сейчас, Сансет ловила себя на той же мысли.

«Твайлайт не должна быть милой! Веселой, умной, чудаковатой, всегда готовой поддержать — это да, но не милой, не симпатичной и не притягательной!»

Сансет постучала ручкой по столу. До конца урока ещё оставалось двадцать пять минут. Когда она уставала, минуты в школе тянулись бесконечно. За последние два дня она спала в лучшем случае часов десять. После того, как Твайлайт уснула, Сансет попробовала улизнуть к себе, и только затем осознала, в чём состояла просьба Твайлайт. Вместо этого она осталась и до пяти утра редактировала текст их доклада и презентацию. 

Через два часа проснулась очаровательно удивленная Твайлайт. С красными глазами, с растрепанными волосами, но с улыбкой, пробудившей в Сансет старательно подавляемые чувства.

Они быстро помылись — на полноценный душ времени просто не было, — и Найт Лайт отвез их в школу. Так как у Сансет не было с собой чистой майки, ей пришлось одеть одну из блузок Твайлайт. 

Время плелось своим чередом, но Сансет была благодарна за такую передышку после всей нервотрепки понедельника. Трикси держала рот на замке или, по крайней мере, не трепалась в стенах школы. Сансет бы этого никогда не признала, но она даже обрадовалась, что Твайлайт попросила остаться на ночёвку. Не хотелось вернуться на завод и увидеть там пативэн. 

После уроков они снова отправились домой к Твайлайт, готовясь провести ещё одну бессонную ночь. Сансет лично проконтролировала, чтобы Твайлайт не пила более одной кружки кофе. 

*      *      *

— Отец жаловался на шум, который вы тут вчера устроили, и попросил меня перенести ваш проект сюда, — Шайнинг щелкнул выключателем, и в гараже зажёгся свет. 

Сансет уставилась на огромную гору коробок, которые заполоняли весь гараж, отчего, собственно, автомобиль сюда бы не влез. 

— Пришлось ужиматься, — Шайнинг заметил её удивление. 

— Понятно.

В ближайшем к двери углу стоял белый стол и рабочий верстак. Шайнинг кивнул в ту сторону.

— Все для вас. Только будьте потише. 

— Спасибо, Шайни, — поблагодарила Твайлайт. 

Шайнинг улыбнулся и с любопытством спросил:

— Напомните-ка, почему вы делаете новый?

— Потому что мы очень хотим выиграть, — и снова эта натянутая улыбка.

— Оке-е-ей. А если по правде?

— Кто-то спер наш первый проект, — буркнула Сансет. 

— Чего? — глаза Шайнинга округлились.

— Расслабься, — быстро сказала Твайлайт, — у нас всё под контролем. 

— Твайлайт, у кого-то в руках сейчас противозаконное устройство!

— Ой, да ладно, — Сансет махнула рукой, — у глушилки еле хватает мощности, чтобы вырубить один дом. Тем более мы знаем, кто её забрал. Она мелочная и злопамятная эгоистка, но не преступница. 

— Если вы знаете, кто его украл, то почему не заявили никому?

— Потому что у нас нет доказательств. 

Они на секунду сошлись друг с другом взглядами, пока Шайнинг не сдался.

— Как знаете, — он скрестил руки. — А что вы делаете на этот раз?

— Миниатюрную ГЭС, — Твайлайт легко потрясла какую-то коробку в руках. 

Шайнинг повернулся и пошёл на улицу. 

— Ну, в конце концов, это хоть не противозаконно. 

— Знаешь, тут будет моя лаборатория. Как только папа распакует всё, — Твайлайт вздохнула и поставила коробку на стол. 

Сансет осмотрелась.

— Лаборатория?

— Ага. Ничего особенного. Мне просто нужно место, где я смогу что-то собирать и наблюдать, проводить химические эксперименты, следить за погодой, рисовать звездные атласы...

— Совсем ничего особенного, — усмехнулась Сансет. 

Твайлайт залилась краской. 

— Я знаю. Ботанка.

Сансет мягко дёрнула Твайлайт за чёлку. 

— Ага, но ты моя ботанка, — она закашлялась и начала заикаться, — в с-смысле, т-ты моя подруга... к-которая ботанка. Моя ботанка... подруга. 

«Ай да молодца, Сансет».

— Т-точно, я твоя подруга-ботанка, — неуверенно хихикнула Твайлайт. — Давай закончим поскорее, если хотим сегодня выспаться. 

*      *      *

Они закончили работу около полвторого ночи. И в этот раз Сансет спала на диване, а не в кресле. 

После холодного душа (больше в силу привычки, но ещё и потому, что Сансет хотела всё сделать быстро) и завтрака от Вельвет девчонки направились в школу. Сансет снова надела одну из блузок Твайлайт. Найт Лайт пообещал привезти генератор позже. 

Осталось пять минут. 

Когда Вектор отвернулась к доске, Сансет вытянулась и потыкала Твайлайт. Та тихо всхрапнула, но не проснулась. Сансет толкнула её сильнее, и она подскочила на месте.

— Сорок два! — выпалила она.

Сансет приложила руку к лицу под дружное хихиканье класса.

— Хочешь дать ответ, Твайлайт? — Вектор повернулась к классу.

— Н-нет. Я просто... сделала предположение. 

— Предположение неверное, будь внимательней!

— Да, мэм, — Твайлайт покраснела и вся сжалась.

Когда Вектор отвернулась, она пристально посмотрела на Сансет. 

— Я пыталась быть незаметной, — прошептала Сансет, смущённо пожав плечами. — Не моя вина, что ты спишь как сурок. 

Твайлайт скопировала Шайнинга, фыркнув, и скрестила руки, отгородившись от остального класса. Хоть это и продлилось только три минуты, Сансет умилилась её попытке сердито надуться. 

Как только прозвенел последний звонок, Сансет сгребла книги в сумку и вскочила на ноги.

— Пошли, Ворчушка Спаркл, нас ждет битва!

— Я не ворчу, я просто устала, — Твайлайт поплелась следом. 

— Ах да, точно, у тебя же сейчас тихий час, — весело отозвалась Сансет. — Как ты там говорила? Кто рано ложится и рано встаёт, тот что-что там наживёт?

— А почему ты не устала? — спросила Твайлайт, разрываясь между злостью и отчаянным любопытством.

— О, я устала. Но после почти месяца кошмаров научилась бороться с сонливостью. Тем более только одна из нас должна ворчать и клевать носом. Сегодня это ты. 

Со стороны Твайлайт донеслось низкое рычание. 

Снаружи, в машине, их ждал Найт Лайт. Он вышел и начал погружать в тележку большую коробку, демонстрационную доску, большой бак с водой и насос.

— Ну что, девочки, готовы?

— Да, — решительно ответила Сансет. 

— А-а-а-га, — зевнула Твайлайт.

— Хорошо. Ещё отдохнёте после ярмарки. И всё равно я не понимаю, почему вы решили переделать ваш проект в последний момент. 

— Не волнуйся, папа. Мы с Сансет знаем, что делаем. 

— Не сомневаюсь, милая моя, — он поцеловал Твайлайт в макушку и обнял Сансет. — Идите и готовьтесь, я подойду попозже. 

Сансет взяла тележку и пошла с Твайлайт обратно в зал. На середине пути их догнала Рейнбоу, одетая в футбольную форму. 

— Хай, заскочила пожелать вам удачи!

— Ты разве не придешь посмотреть? — Твайлайт нахмурилась.

— Пф, не-а. Я на треню. Вы меня на это сборище задротов не заманите. Э... без обид.

Сансет и Твайлайт переглянулись, после чего уставились на Рейнбоу.

— Как знаешь, — хором сказали они. 

Она убежала по своим делам, и они продолжили путь. Вдоль трех стен спортзала стоял ряд из нескольких столов. Под потолком висел серебристый транспарант: «30-я ежегодная научная ярмарка Кантерлотской школы!» — окруженный воздушными шарами с нарисованными атомами. 

Из глубин зала к ним вылавировала Селестия. Улыбка на её лице сменилась озабоченностью.

— Девочки, вы выглядите уставшими. 

— У нас была трудная неделя, — коротко ответила Твайлайт. 

— Понятно. Рада видеть вас тут. Особенно тебя, Сансет. Удивляюсь, что ты раньше не участвовала — с твоим-то умом. 

— Честно говоря, я считала, что эти ярмарки исключительно для ботанов. 

— Тогда я рада, что ты изменила свое мнение. 

— Этого я не говорила. 

Тень улыбки промелькнула на лице директрисы. Она подняла журнал и произнесла:

— Как бы там ни было, проходите. Черили, Луна и я будем судьями. Вы выступаете седьмыми, — она указала на дальний левый угол. — Удачи. 

— Уж спасибо, — отмахнулась Сансет и потащила тележку, озираясь на остальных учеников. 

Через три стола разместились Декстер и Квик Вит, их проект был накрыт тканью. Следующей стояла Дерпи, вертящая в руках лампочку и маффин. Напротив расположились Непоседы: Эппл Блум, Свити Белль и Скуталу, — с, кажется, миниатюрным дирижаблем. Рядом с ними была Твист с моделью вулкана. И единственным человеком, стоящим у дальней стены, была президент школы — Лира Хартстрингс. Она была одета в черный деловой костюм с мятно-зеленым галстуком, в цвет волос, и в многолинзовых очках. 

— Кажется, соревнование будет тяжелым, — Твайлайт взялась за установку доски с презентацией. 

— Я тебя умоляю. Это всего-то кучка двоечников, — Сансет закатила глаза.

Она не отрывала глаз от закрытого проекта Декстера и Квика. Они умны, спору нет. Но она не собиралась проигрывать!

Сансет помогла Твайлайт вытащить генератор из коробки и водрузить его на стол. Стоило им закончить устанавливать бак с водой, как двери открылись, и вошла Трикси с маленькой коробочкой в руках.

Сансет наблюдала, как Трикси, поговорив с Селестией, пошла в свой угол. 

— Будь на стрёме, — приказала Сансет. 

— Ты же не замыслила ничего плохого?

— Да нет, просто хочу поговорить, — Сансет снова закатила глаза.

Она отошла от их столика, сконцентрировавшись на Трикси. Поэтому совершенно не поняла, как у неё перед лицом выскочила Лира. 

— Приве-е-етик, Сансет! Именно тебя-то я и хотела видеть! — начала она, дружелюбно пихнув Сансет в плечо. 

— Угу, и тебе не хворать, Лира, — Сансет вытянула шею, стараясь не упускать Трикси из виду, но Лира перегородила ей обзор. 

— Для тебя — мадам президент, — Лира ткнула в президентский значок на груди. 

— Точно, извини, — Сансет в третий раз закатила глаза. — Чем могу быть полезна?

Лира сдвинула свои очки на лоб.

— Вообще-то есть одна вещь, которую я хотела с тобой обсудить, — её голос оставался жизнерадостным, несмотря на попытки говорить серьёзно. — Видишь ли, я узнала от главы Комитета школьных мероприятий, от Пинки Пай то есть, что ты вызвалась помочь ей с организацией Зимнего бала. 

— И что?

— Ну-у-у-у, — Лира приобняла её за плечо. Убийственный взгляд Сансет не возымел никакого эффекта. — Послушай, Санни... можно ведь называть тебя Санни?

— Нет.

— Дело вот в чём, Санни. Лично я не злюсь на тебя, — рассмеялась Лира. — Ну, хоть ты и превратила наши жизни в ад на три года, но всё же в прошлом, да? С глаз долой — из сердца вон.

— Но? — Сансет вскинула бровь.

— Но-о-о-о как у президента школы, честной слуги народа, моя работа — нет, мой долг — состоит в том, чтобы известить тебя... хм... о слухах, которые ходят вокруг твоего участия в подготовке бала.

Лира пригладила волосы свободной рукой.

— Видишь ли, школьный совет дал Пинки Пай приличный бюджет на эти танцы, потому что, ну, это Пинки. Мы понимаем, что она может сделать замечательную вечеринку. С ней во главе мы можем рассчитывать на полную окупаемость мероприятия. Но сейчас... — она искоса взглянула на Сансет. 

— Дай-ка угадаю: моё участие вызывает у «народа» подозрения, будет ли вообще этот бал?

— Подозрения! Хорошее слово, гораздо лучше того, которое я хотела использовать! — Лира откашлялась. — В смысле, да. Они самую малость подозрительны. А теперь плохие новости. 

— А это были не плохие, что ли?

Лира похлопала её по плечу.

— Даже близко нет, дорогуша. Видишь ли, учитывая прошлые... заслуги... твоё участие в организации Зимнего бала — это своего рода испытательный срок. 

— Испытательный срок?

— Тс-с, всё в порядке. — Лира хихикнула, как будто рассказывала бородатый анекдот. — Ты чего такая серьёзная? Видишь ли... если Зимний бал не увенчается успехом или не принесет прибыли, я буду вынуждена отстранить тебя от участия во всех будущих мероприятиях, включая выпускной. А диплом тебе и так отдадут. 

— Что?

— Я говорю...

— Я прекрасно слышала, что ты говоришь! Ты сейчас серьёзно?!

— Да-а-а-а-а. Ну, удачи на ярмарке! — Лира опять похлопала её по плечу и поспешила обратно к своему столику. 

Сансет потерянно смотрела в пространство, пытаясь осознать услышанное. Наверное, недосып притупил её злость, потому что всё, что она чувствовала, — это подступающую мигрень и пустой желудок. 

— Оно и не думает кончаться, — пробормотала она, продолжая свой путь к Трикси. 

На столе Трикси стоял электромагнитный глушитель с перекрашенным в светло-голубой цвет корпусом. Сансет уставилась на него, потом перевела взгляд на Трикси.

— Значит, решила принять участие с нашим проектом?

— Конечно нет, — Трикси вздернула нос. — Это проект Трикси. Она разобрала его и собрала обратно. Поэтому он её. 

— Да уж, только я не вижу в этом логики. 

— Логика Трикси безупречна, как и её проект! — она толкнула Сансет. — Трикси победит тебя и заберёт синюю ленту себе!

Сансет отпихнула её руку.

— Мечтай больше. Больше-то тебе ничего и не останется, когда мы с Твайлайт тебя размажем. 

— Правда? — Трикси фыркнула. — Не забывай, у Трикси есть туз в рукаве. Если она проиграет, то пойдет ко дну вместе с тобой. 

— Тем больше причин выиграть, — Сансет повела плечами. — Если последним, что я сделаю, будет победа над тобой, я только за.

Она отвернулась.

— И помни, Трикси: ты же не хочешь стать такой, как я?

Молчание Трикси послужило достаточным ответом. И прежде, чем Сансет успела отойти, облако синего дыма преградило ей путь. Когда оно рассеялось, она без удивления обнаружила перед собой Артемиса и Селену.

— И ты тут, Сансет! — Артемис широко улыбнулся. — Даже не знаю, почему я не удивлен тебя увидеть!

— М-мама, папа... — заикнулась из-за спины Трикси, — почему вы... Трикси думала, вы заняты. 

— Мы никогда не будем настолько заняты, чтобы пропустить твоё выступление, золотце, ты же знаешь, — смеясь, ответила Селена.

Артемис приобнял Сансет за плечи. Признаться, это было не так противно, как когда это делала Лира.

— Даже не подозревал, что она собирается участвовать, пока этим утром она не вырубила свет в нашем доме. Трикси наша — сущий талант что в магии, что в науке!

Сансет еле сдержалась, чтобы не засмеяться.

— О да, это точно. 

— Не буду задерживать, — Артемис дружески подтолкнул её. — Жду не дождусь увидеть, что вы приготовили! Вам надо очень постараться, чтоб обойти Трикси. 

— Удачи, Сансет! — крикнула Селена, когда Сансет уходила. 

Пока Сансет отсутствовала, понабежало больше участников. Тандерлейн принес клетку с тремя мышами, у Дейзи был цветок с разноцветными лепестками, а у Карамеля — модель Солнечной системы. 

«Кто б сомневался».

Твайлайт меж тем клевала носом и периодически вскидывала голову, пытаясь не заснуть.

— Просыпайся, Спарки, — Сансет щёлкнула костяшками. — Выспимся, когда победим. 

— Т-точно, — Твайлайт зевнула. — Да. Не волнуйся. Я не сплю. Так что ты узнала?

— Трикси решила использовать наш проект, а также шантажировала меня, что если мы выиграем, то она меня сдаст. В чём я сомневаюсь, потому что пришли её родители. Карамель сделал модель солнечной системы — говорила же. А, и ещё: если Зимний бал провалится, меня не пустят больше ни на одно мероприятие до конца года. 

— Что? — вот теперь Твайлайт точно проснулась.

— Говорю, Трикси решила воспользоваться нашим...

— Я прекрасно слышала, что ты говоришь! Ты сейчас серьёзно?! — Твайлайт всплеснула руками. — За что тебя накажут, если бал провалится?

Сансет пожала плечами.

— Наверное, за то, что я не была достаточно наказана за срыв фестиваля, и потому, что если сорвется и этот, то всем будет нужен виновный. 

Лицо Твайлайт покраснело от гнева, кулаки сжались.

— Это... это просто несправедливо! Ты будешь козой отпущения только из-за прошлых ошибок! Это злоупотребление властью, такое нужно пресекать и...

Сансет закрыла рот Твайлайт рукой.

— Спарки, прямо сейчас мне плевать. Я постараюсь изо всех сил, чтобы бал прошёл великолепно. Если у меня получится — отлично. Если нет — ничего страшного. Как-нибудь проживу без очередных танцев. Для начала нам надо победить сегодня. 

Освободившись от «кляпа», Твайлайт только вздохнула.

— Хорошо. Всему свое время, — она покраснела ещё больше. — Но н-насчёт танцев, Сансет... я-я х-хотела узнать...

Треск помех разнёсся по залу, когда Селестия постучала по микрофону.

— Добро пожаловать на тридцатую ежегодную научную ярмарку Кантерлотской школы! — она подождала, пока стихнут аплодисменты и радостные крики. — Судьи начнут оценивать ваши работы через полчаса, а пока вы можете продемонстрировать ваши проекты другим ученикам и их родителям. Наградой за первое место будет синяя лента и два билета в Кантерлотский музей космонавтики. Желаю всем удачи!

— Готова? — Сансет повернулась к Твайлайт.

Её плечи тряслись. Несильно, но заметно.

— Д-да, полностью. 

— Расслабься, — тряхнула её Сансет, — мы победим. 

Когда Твайлайт заглянула ей в глаза, Сансет ощутила совсем не бабочек в животе. Что-то более сильное. Она не знала, что это такое, но оно поднялось к сердцу и заставило его неистово колотиться. В глазах Твайлайт она видела целую вселенную, бескрайнее море знаний, сострадания и надежды. 

В зале стало явно теплее. Сансет отшатнулась и спрятала руки в карманах.

— Так, эм... — отвернулась, чувствуя, как пылает её лицо, — о чем ты говорила?

— Ни о чём! — выпалила Твайлайт. — Ни о чем. Как ты и сказала, всему своё время. Давай сначала разберемся с одной проблемой. 

— Да... всему своё время... — Сансет сглотнула комок в горле.

«Сначала ярмарка. Потом... — в её воображении возникла ясная картинка, как они с Твайлайт держатся за руки. — Нет! Нет... я не могу... мы не можем! Ни в какой параллельной вселенной не сделается так, чтобы я запала на Твайлайт Спаркл! Плевать, что она не пони! Я отказываюсь влюбляться в...»

— Сансет?

Сансет обнаружила, что Пинки внимательно смотрит ей в глаза. Она вскрикнула и отпрыгнула, почти упав на стол.

— Пинки! Не подкрадывайся ко мне!

— Но я же стою прямо перед тобой.

— Ты невнимательней котенка с мотком ниток, — хохотнула Эпплджек. 

— Агась, — прощебетала Пинки, — а о чём ты дума...

— Ни о чем! — махнула рукой Сансет. — Просто думала ни о чем. 

— Глупышка, ты должна думать о науке! — Пинки лишь хихикнула и потрепала Сансет по голове.

— Точно, буду иметь в виду. 

Немного в сторонке Рэрити с косметичкой наперевес пыталась привести лицо Твайлайт в порядок.

— Скажу прямо, дорогуша: то, что ты не выспалась, вовсе не означает, что ты не должна быть великолепной, особенно сегодня!

Твайлайт закашлялась, разгоняя облако духов.

— Рэрити, ты обещала, что только скроешь мешки под глазами!

— Я делаю тебя потрясающей! Встречают по одёжке! 

— Остынь, девица, подём-ка лучше сестричек наших проведаем, — Эпплджек обхватила Рэрити за плечи и утащила её прежде, чем та смогла даже возмутиться. 

Твайлайт салфеткой быстро вытерла стрелки на глазах и вздохнула с облегчением. По мнению Сансет, она выглядела прекрасно и безо всякого макияжа. 

«И нет, это абсолютно нормально, что я думаю так о своей подруге». 

Флаттершай обходила стол, с интересом осматривая их проект.

— Если можно спросить — это что?

— Это миниатюрный гидроэлектрический генератор, — объяснила Сансет. — Он превращает воду в электричество. 

— Ух ты, удивительно, — Флаттершай потыкала в одну из лампочек, расположенных на приборной панели. — Он работает?

— Конечно, работает. Я покажу тебе, — она присоединила трубку от бака к генератору и открыла воду. Вода полилась по трубе и заставила вращаться лопасти турбины, и спустя несколько секунд лампочки на корпусе генератора зажглись одна за другой. 

Пинки и Флаттершай восхищенно ахнули. Продемонстрировав работу генератора, Сансет перекрыла воду.

— Собирали мы его вечность, но сейчас он работает как часы. 

— Смотри, что происходит, — Твайлайт подёргала её за рукав. 

Декстер и Квик Вит сдернули покрывало и показывали свой проект. Хоть он и состоял из проводов и металлического каркаса, но выглядел довольно крепким. То было туловище и две руки с трехпалыми захватами на каждой. Голова его представляла собой приборную панель с двумя лампочками вместо глаз. Перед машиной стояла шахматная доска. Декстер сделал ход — через несколько секунд машина двинула рукой и схватила коня. 

— Селестия помилуй, они собрали робота-шахматиста, — проговорила Сансет, впечатлённая и устрашенная. 

— Трудновато будет обойти их, — сказала Пинки. 

— Да уж, — Сансет потерла подбородок, — неловко получится, если кто-то прольет на него воду...

— Даже не думай об этом, — убийственным голосом проговорила Твайлайт. 

— Да я же шучу... — Сансет закатила глаза, — по большей части...

Родители и посетители начали подходить к стендам. Сансет c Твайлайт провели небольшую демонстрацию, только когда к ним подошли Артемис и Селена, чтобы поберечь воду. Дирижабль Непосед же летал повсюду, однажды чуть не упав в вулкан Твист, изрыгающий пар и искры. 

Трикси отказалась демонстрировать свой проект, мотивируя всё так: 

— Это слишком феноменально, потому Трикси может показать это только один раз.

Сансет была вынуждена с этим согласиться. То-то судьи подивятся, когда погаснет весь свет. 

За десять минут до начала судейской оценки Декстер решил прогуляться.

— Впечатляет, — выдавил он самоуверенную ухмылочку.

— Хочешь сказать, нет? Готовься к поражению, лузер, — ответила Сансет, тряхнув волосами. 

— Напротив. Наш робот гораздо лучше вашего маленького генератора, — он указал на свой стол. — Может, решитесь сыграть против него?

— Нет. 

— Без вопросов, — Твайлайт шагнула вперед. 

— Тебе интересна эта дурацкая хреновина? — Сансет высунула язык, скривившись от отвращения.

— Я хочу посмотреть, как она работает. Будет забавно. 

— Мы создали лучший алгоритм шахматной игры, — хихикнул Декстер. — Женщине победить такого мозгов не хватит.

— Спорим, докажу вам обратное, — лицо Твайлайт посуровело. Она быстро метнулась к роботу, придвинула стул и сделала первый ход. 

Сансет подбежала к ней в тот момент, когда робот ответил, скопировав ход Твайлайт. 

— Ну и ну, классическое противостояние человека и машины! — Пинки маячила за плечом Сансет, с увлечением поедая попкорн.

— Женщины и машины, — поправила её Твайлайт, съев первую пешку. Робот мгновенно отыгрался, тоже съев пешку. Твайлайт взяла его слона. 

Спустя десяток минут доска практически опустела. Твайлайт загнала в угол вражьего короля, окружив его ладьей, слоном и пешкой.

— Шах и мат. 

Робот несколько раз пиликнул, анализируя доску, после чего опустил руки, а его глаза погасли. Где-то на фоне стояли с разинутыми ртами Декстер и Квик Вит. 

Твайлайт встала, зевая.

— Ваш алгоритм требует доработки, — и направилась восвояси, оставив всех, включая Сансет, в шоке. 

— Гм, — в нескольких шагах от стола стояла задумавшаяся Селестия, — это может стоить вам нескольких очков, ребята. 

Сансет с трудом подавила злорадную усмешку и побежала к Твайлайт.

— Спарки, очуметь!

— Ничего такого, — Твайлайт намотала прядь волос на палец. — Их алгоритм довольно примитивен. Нужно было всего лишь разобраться, как он реагирует на мои ходы, и воспользоваться этим. Только настоящий интеллект имеет свободу выбора. 

Сансет продолжала улыбаться, глядя на нее. 

— Обожаю твои ботанские мозги.

За спиной засопела Пинки, изображая звуки поцелуя. Карательный пинок последовал незамедлительно. 

Началась судейская оценка проектов. Пока Селестия, Луна и Черили осматривали работы учеников, в воздухе повисло напряжение. Сансет прислушивалась к тому, что они говорят про каждый проект. Её сердце сильно колотилось. И чуть не выпрыгнуло из груди, когда Тандерлейн показал своих трех клонированных мышей. 

— Итак, мисс Хартстрингс, — начала мисс Черили, — расскажите, пожалуйста, о ваших очках. 

— Это многоспектральные алинзофикаторы! — Лира надела очки. — Они позволяют увидеть микрочастицы нитроата кислоуглерода, которые правительство втайне распыляет с самолетов, чтобы сделать нас послушными овцами!

Сансет закрыла рот рукой, чтобы сдержать приступ хохота. Твайлайт уткнулась ей в плечо, из её глаз катились слезы.

— Э-это же всё неправда, верно? — Флаттершай заломила руки.

Судьи перешли к Дерпи, которая по-прежнему игралась со своим маффином и лампочкой, соединенными проводами. Она щелкнула выключателем, но ничего не произошло.

— Клянусь, ещё вчера всё работало, — растерянно произнесла она. 

— Не сомневаюсь, мисс Ду, — ответила Луна, сделав пометку в своем блокноте и дав Дерпи значок. 

Дерпи взяла его и села на место. Она отключила маффин и откусила от него большой кусок, оставив на лице крошки.

— Бедная Дерпи, — посочувствовала Пинки, — наверное, забыла разрыхлитель. 

«Без комментариев».

Несмотря на впечатляющую демонстрацию, устроенную Твайлайт, у Сансет внутри всё похолодело, когда судьи подошли к столу Декстера и Квика. Селестия сделала несколько ходов, чтобы посмотреть на реакцию робота, и что-то черкнула в блокноте. Несколько долгих минут они разговаривали, заставив Сансет понервничать. 

Селестия посмотрела на неё, и Сансет увидела в её глазах то же сильное ожидание, какое было некогда в глазах Принцессы Селестии. 

Сансет выпрямилась.

«Надеюсь, вы наблюдаете, Принцесса. Это не чары, конечно, но, пожалуй, лучшая вещь на свете после них».

— А это команда под номером семь, — продекламировала Черили, когда они подошли. — Сансет Шиммер и Твайлайт Спаркл. Самые одарённые ученицы в школе. 

— Будет интересно, — сказала Луна. 

— Не дави на них, — подмигнула Селестия. 

— Точно, — улыбнулась Сансет. — Это гидроэлектрический генератор, мощность один киловатт, работает от водяного потока. Для его создания мы...

Она и Твайлайт по очереди объясняли особенности конструкции и принципы работы их проекта, прежде чем перешли к демонстрации. Турбина заурчала — и на приборной панели зажглись огоньки, что вызвало аплодисменты от собравшихся вокруг. Сансет слегка поклонилась. 

— Впечатляет, — сказала Луна, внимательно рассмотрев аппарат. — Как долго вы его делали?

— Два дня, — зевнула Сансет. 

— Очень впечатляет. 

— Теперь понятно, почему вы выглядите такими усталыми, — Селестия кивнула. — Но, как правило, никто из вас не оставляет всё на последний момент.

Сансет стрельнула глазами на Твайлайт и на Трикси, стоявшую у дальней стены.

— У нас были... сложности с нашим проектом. 

— Тогда я рада, что вы успели вовремя, — Селестия улыбнулась им ещё раз и пошла к Трикси.

Твайлайт упала на стул и опустила голову на стол.

— Мы сделали это, — буркнула она скорее устало, чем взволнованно. 

— Девочки, вы были великолепны, — заверила Флаттершай. 

— Спасибо, — Сансет похлопала Твайлайт по голове. — Не засыпай, Твайлайт. Надо дождаться объявления победителей. 

— Угу, ага... — был единственный звук, который издала та. 

— А теперь прошу простить, я хочу посмотреть, как опозорится Трикси, — Сансет последовала за судьями к столу Трикси.

— Узрите! Великий и могущественный электромагнитный глушитель Трикси! — она махнула рукой в сторону глушителя. — С его помощью Трикси может отключить всё электричество в этом зале и во всей школе!

— Очень хорошо, Трикси, — Черили немного закатила глаза. — Не могла бы ты сначала объяснить, как он работает?

— Конечно могла бы! — Трикси запнулась, выглядя неуверенно. — Эм-м... О, подождите! У Трикси есть записи!

Она начала копаться в своих карманах, пока не нашла пару смятых записок.

— Это очень просто, видите ли... секундочку, не та карточка. Ага! Глушитель Трикси основан на излучении импульса, который нарушает работу других электрических приборов.

— Ага, — Луна сделала пометку. — Не могли бы вы объяснить поподробнее? Вот как именно устройство работает.

Трикси побледнела, но продолжала улыбаться.

— К-конечно. Оно...

Сансет наблюдала за тем, как Трикси путается в словах и не может объяснить половину вопросов насчёт «её» устройства. С грехом пополам она рассказала, как оно собиралось, но перепутала названия большей части деталей. Смотря на то, как Трикси проваливается, Сансет вдруг ощутила, что справедливость ещё не покинула этот мир. 

«Старая добрая справедливость».

— А сейчас Трикси включит глушитель! — крикнула Трикси, восстановив самообладание. 

Все отступили на шаг.

— Хорошо, — сказала Селестия, — но пускай сначала все отключат свои...

— Луламун! — воскликнула Трикси и щелкнула выключателем. Отовсюду раздался гул, и все электрические приборы одновременно отключились. Лампы погасли, оставив в спортзале только закатное солнце. Наступила полная тишина, нарушаемая тихим жужжанием. 

Дирижабль Непосед нырнул в вулкан Твист.

— Эппл Блум, зафигачь что-нибудь! — завопила Скуталу. 

— Не могу! Он не слушается!

— О боже... — Свити закрыла глаза.

Дирижабль упал прямо в кратер. Сначала погрузился двигатель, затем — фюзеляж. 

— Нет-нет-нет! — Твист попыталась вытащить летучий корабль. — Я использовала бихромат аммония! Если он слишком нагреется, то может...

Фж-ж-ж-бух! 

Дирижабль выстрелил из вулкана, оставляя за собой след из искр и угольков. Все видели, как он взлетел и снова рухнул, на сей раз прямо в центр Солнечной системы Карамеля. 

Первой среагировала Эпплджек. Она схватила огнетушитель и начала заливать пеной оба проекта. Когда огонь погас и остался только дым, она прекратила и сдвинула шляпу на затылок.

— Ну-с... во дела.

Сансет поглядела на остолбеневших Трикси, Непосед, Твист и Карамеля. Сама же она еле удерживалась от смеха.

«Надо было взять с собой попкорн».

Раздались одинокие аплодисменты.

— Ха! — воскликнул Артемис. — Вот это представление! Заслуживает первое место, честно!

— Спасибо, мистер Луламун, но это решать нам, — коротко ответила Луна. 

— Для начала надо восстановить питание, — сказала Селестия. — Трикси, как долго будет длиться этот эффект?

Трикси задумчиво потерла висок.

— Хм-м-м... он должен закончиться... в конце концов. Довольно скоро?

Сансет вцепилась зубами в руку, стараясь не заржать. Она отвернулась от разворачивающегося спектакля и уперлась лбом в стол.

«Ну, ради такого и глушилки не жалко».

— Сансет? — позвала её Селестия.

— Да? — она обернулась через плечо.

— У меня есть небольшая просьба, — Селестия улыбнулась.

По спине пробежала молния. 

— Конечно. Что вы хотите?

— Ты говорила, ваш генератор способен выдавать киловатт с тем потоком воды, который вы использовали при демонстрации.

Когда Сансет кивнула, Селестия продолжила:

— А что, если мы увеличим поток воды? Он сможет запитать весь зал? 

— Попытка не пытка. 

— Прекрасно! — Селестия хлопнула в ладоши. — Тогда идите подготовьтесь, и Луна отведет вас к электрощиту в подвале.

Они разошлись в разные стороны. Дойдя до своего стола, Сансет потрясла Твайлайт за плечо.

— Спарки, подъем! Нам надо кое-что сделать!

Твайлайт всхрапнула и подняла голову.

— Что такое?

— Ну... Трикси вырубила электричество, дирижабль Непосед упал в вулкан, который выбросил его обратно, и поэтому он сломал Солнечную систему. 

— Сколько же я проспала? — Твайлайт удивленно моргнула.

— Десять минут и тридцать две секунды, — ответила Пинки. 

— Неважно, — махнула рукой Сансет. — Селестия хочет, чтобы мы осветили зал с помощью нашего генератора. 

— Но ведь у нас нет столько воды, чтобы обеспечить генератор необходимой нагрузкой, — Твайлайт протёрла глаза, прогоняя сон. 

— Селестия сказала, что воду она предоставит. 

— Хм-м... — Твайлайт взяла исследовательские записи и начала их просматривать. — Я думаю, что можно. Если правильно его настроим. 

Сансет отсоединила емкость и лампочки от генератора. 

— Отлично. Тогда пошли. Пинки, Флаттершай, присмотрите тут за всем. 

— Так точно, капитан! — отдала честь Пинки. 

Твайлайт и Сансет последовали за Луной из зала и по коридорам. Лампы в вестибюле не горели, и они продолжили свой путь в полумраке. В конце пустующего коридора была дверь в подвал, окруженная очень старыми и сломанными шкафчиками. Луна вставила ключ и открыла дверь. За ней показались расшатанные ступеньки, ведущие в темноту. Найдя выключатель, она щелкнула им — зажглась пара тусклых ламп. 

Спустившись вниз, Луна провела их мимо нескольких намокших коробок и отопительного котла к громадному щитку, бывшему в самом конце. Открыв его, она нашла переключатель с надписью «Спортзал» и щёлкнула им пару раз. Маленькая лампочка-индикатор не зажигалась. 

— Перегорел, — пробормотала она. Порывшись среди коробок, она достала ящик с инструментами. — Не уверена, что вам это поможет, но можете ими воспользоваться. Я постараюсь найти больше инструментов и помогу Селестии спустить сюда пожарный рукав. 

Сансет и Твайлайт остались одни в полутёмной комнате, освещаемой только лампочкой из-за двери. Сансет пошарила в ящике, пока не отыскала отвёртку и фонарик. 

— На, будешь светить, — Сансет передала фонарик Твайлайт. Под тусклым светом фонарика она открутила щиток и обнажила провода.

— Тут нету перчаток, — предупредила вопрос Сансет Твайлайт. 

— Мне что-то не хочется прожариться, так что придётся ждать, — Сансет села на пол, скрестив ноги. Твайлайт опустилась на колени рядом с ней. 

— Если мы сделаем это... то, думаю, выиграем, — прошептала Твайлайт. 

— Ага, — задумчиво протянула Сансет. — Забавно, что всё получилось как надо.

— Откуда ты знала, что Трикси решит использовать наш проект против нас?

— Потому что так бы поступила и я, — Сансет пожала плечами. — Но я умнее её. Когда она включила бы устройство, у нас должно было быть что-то неэлектрическое, но при этом способное выиграть ярмарку. Лучшее решение? Сделать что-то, что создает электричество, — она ухмыльнулась, — иногда я сама себе поражаюсь. 

Твайлайт шумно выдохнула, а потом неуверенно улыбнулась. В темноте её зубы сверкали как маленькие бриллианты. 

— Но, знаешь... — Сансет рассеяно чертила пальцем круги в пыли. — Даже если мы проиграем — что, конечно же, не так, — я неплохо развлеклась. 

— Правда?

— Ага. Понимаешь, сначала я хотела только выиграть. Но проводить время с тобой и изобретать всякие штуки — это ещё лучше.

— Мне тоже было очень весело, даже несмотря на все неудачи. Я никогда раньше ни с кем не вела научных бесед. Здорово разговаривать не только со Спайком. 

— Уверена, у него бывают прекрасные идеи, — рассмеялась Сансет.

— Без сомнений. Особенно когда они касаются еды, прогулок или того, как почесать пузо. 

Обе тихо захихикали, а затем подпрыгнули на месте, когда котел внезапно глухо застонал. С минуту ничего не происходило.

— Ах да, прости, наверное, что втянула тебя в этот дурацкий спор, — начала Сансет. 

Твайлайт увлеченно рассматривала свои колени.

— Ага, небольшое предупреждение тогда было бы кстати. Хотя замечательный вышел стимул победить, думаю. 

— А ещё, — Сансет наклонилась, опершись на руки, — твой первый поцелуй должен быть особенным. А не с одним из этих... фу.

— Ага... особенным, — повторила Твайлайт. 

Руки Сансет заскользили вперед, пока не коснулись Твайлайт. Обе девчонки подпрыгнули и одновременно выпалили: 

— Извини!

Они смотрели друг другу в глаза; в глазах Твайлайт отражалось столько знаний и столько любопытства. 

«А ещё они очень милые».

Сердце Сансет гудело в груди.

«Почему мы так близко друг к другу? Что происходит?»

Громкое баханье с лестницы заставило их отстраниться друг от друга. Лицо Сансет пылало, но она не понимала почему. Они же ничего не сделали. Да и не собирались ничего делать!

— А вот и запчасти! — подала голос Луна. 

Сансет показала большой палец вверх, всё ещё не поворачиваясь к Твайлайт.

— Отлично.

*      *      *

Спустя десять минут генератор уже работал, соединенный с садовым насосом. Зал снова был освещен. 

Все участники стояли перед Селестией, Луной и Черили. Позади них столпились родители и болельщики. 

— Что ж, — начала Черили, — пожалуй, это была наиболее захватывающая научная ярмарка за последние годы. 

— Действительно, все вы хорошо постарались, — Луна согласно кивнула. — Но победителями станет только одна команда. 

Сансет стояла молча, позволяя бабочкам в животе порхать как угодно. Стоящая рядом Твайлайт переминалась с ноги на ногу от возбуждения. 

Селестия взяла в руки синюю ленту. 

— И победителями тридцатой ежегодной научной ярмарки Кантерлотской школы объявляются...

Все затаили дыхание.

— Сансет Шиммер и Твайлайт Спаркл!

Обе девушки радостно закричали и, дружно обнявшись, побежали забирать свой приз. Громче всех их имена скандировала Пинки, разбрасывая откуда-то взявшееся конфетти. 

Селестия передала ленту Сансет.

— Поздравляю вас обеих. Вы продемонстрировали не только трудолюбие и изобретательность, но и практическое применение проекта, — она протянула им два билета. — А это ваши билеты в музей космонавтики. Надеюсь, вы хорошо проведете время, — она улыбнулась и присоединилась к овациям. 

Сансет разглядывала ленту в своих руках. На ней была надпись — «Первое место». Она вложила другой конец в руку Твайлайт и вскинула ленту в воздух, чтобы все могли её увидеть.

Широкая улыбка не сходила у Сансет с лица. Может быть, из-за вида ошеломлённых Декстера и Квик Вита. Или из-за Трикси, разгневанной так, что у неё буквально пар валил из ушей. Но, скорее всего, это было из-за ощущения победы. Она боролась честно и заслужила её. 

Разумеется, большая часть учеников посчитала, что она сжульничала, но сама-то она знала, что все было честно. 

— Минуточку! — крикнула Трикси. Она вышла из толпы и подняла руку. — Трикси хотела бы кое-что сказать!

Радость Сансет улетучилась.

«Она не станет, — вглядевшись в глаза Трикси, она поняла, что станет. — О Селестия, точно станет!»

— Да, Трикси? — Селестия изогнула бровь.

Трикси смотрела на Сансет. Сансет кивнула в сторону Артемиса. Артемис широко улыбнулся Трикси. Трикси нахмурилась и уставилась на Сансет. 

— Трикси хочет сказать... — она замолчала. Её взгляд перебежал с Сансет на Твайлайт, и в нём зародился страх. 

Краем глаза Сансет заметила на лице Твайлайт выражение неожиданно чистой и незамутнённой ярости. 

— О-она хочет сказать... — Трикси, отвернувшись, начала заикаться.

Со всех сторон на неё с неодобрением и презрением смотрели друзья Сансет. Правда, только Флаттершай удалось приблизиться к Твайлайт по состоянию ярости. 

— Трикси... — Трикси посмотрела на своего папу и повесила голову, признав своё поражение. Она подошла к нему и взяла его за руку, обиженно заявив: — Трикси хочет мороженого. 

Артемис сжал её ладонь.

— Ну-ну, цветочек мой. Ты очень хорошо выступила. Единственное, что может спасти смертельно раненое сердце — это порция мороженого! — второй рукой он обнял Селену. — Мои поздравления, Сансет! Луламун!

Все трое исчезли в облаке дыма, и Сансет с облегчением выдохнула. Она тепло улыбнулась всем своим друзьям.

«Девчонки, я вас обожаю!»

Толпа начала расходиться; люди разбирали свои вещи и проекты и выходили из зала. Сансет повернулась к Твайлайт и протянула ей голубую ленту.

— Вот. Думаю, она должна быть у тебя. 

— Серьезно? Почему? — Твайлайт посмотрела сначала на ленту, потом на Сансет.

— Потому, что ты именно этого и хотела. Тем более она будет лучше смотреться в твоей комнате, а не в моей. 

Твайлайт схватила ленту обеими руками.

— Спасибо, Сансет!

— Ага. А теперь, по-моему, у нас ещё остались дела, — Сансет сложила руки на груди и отвернулась, наблюдая, как к ним идут Декстер с Квик Витом. 

Декстер уставился в пол.

— Ну... выходит, вы победили нас честно и достойно. Начиная с понедельника, мы будем выполнять ваши желания. 

Сансет взглянула на Твайлайт и вздохнула.

«Чёртова совесть».

— Как бы мне ни хотелось понаблюдать за тем, как вы вылизываете мои ботинки... мы квиты. 

— Чего?

— Серьёзно? — поразилась даже Твайлайт.

— Ага, я изменила своё мнение. То, что вы, два ботана, проиграли нам, само по себе вам наказание. Просто помните: мы можем всё, что и вы, только лучше. 

Квик Вит шаркнул ногой по полу.

— Тогда, хм... если эта часть сделки отменяется... наверное, мы все равно заслужили по поцелую?

— По мордам вы заслужили! — заорала Твайлайт, заставив двух парней припустить что есть мочи к двери. Она отбросила чёлку с лица. — Мне было это нужно. 

Сансет взревела от хохота, схватившись за бока.

— Ты сегодня полна сюрпризов, а?

Они собрали пожитки и забрали генератор у Селестии, ещё раз выслушав поздравления. Сансет помогла уложить всё в машину Найт Лайта и встала напротив Твайлайт. 

— Значит... — Твайлайт спрятала руки за спину, — у нас два билета в музей.

— Ага, — в животе у Сансет скрутился тугой узел. 

— Будет здорово сходить туда... вдвоём. Как думаешь?

— Да, точно, будет здорово. 

«Или будет катастрофа. Ты же знаешь, к чему она клонит. Так скажи ей!»

— Сходим попозже на этой неделе?

— Может быть.

«Скажи ей — нет! Подумай, какие поползут слухи, если вы... ну, сама знаешь». 

Сансет открыла рот. 

— Сансет?

— Да?

«Сейчас...»

— Я ещё хотела узнать... — Твайлайт откашлялась, — точнее моя мама хотела... конечно, можешь поступать, как знаешь...

«Слава тебе, о упущенный шанс».

— Хочешь поужинать с нами на день Благодарения завтра?

— А, эм, конечно, — Сансет расслабила напрягшиеся плечи.

«Да! Она не про свидание! Ха!»

Сансет не была уверена, над чем она сейчас смеётся, но это ей ни капли не помешало. 

— Отлично, — Твайлайт криво улыбнулась. — Да, замечательно. Будет весело. М-м... приходи к пяти. 

— Приду, — Сансет махнула ей на прощание и двинулась своей дорогой. — До завтра! 

— Ага, до завтра. 

Сансет отвернулась от густо покрасневшего лица Твайлайт и зашагала домой, мысленно проклиная саму себя. У неё была такая прекрасная возможность покончить со всем раз и навсегда. Просто сказать, что они друзья, но не более того.

«Так чего же я медлила?»

Она вытащила из кармана билет. Можно выкинуть его прямо сейчас, и на этом бы все закончилось. Но она хотела пойти в музей с Твайлайт.

«Разумеется, как друзья. Никакое это не свидание», — заверяла себя Сансет. Она не станет... не может встречаться с Твайлайт Спаркл.

Пустая банка из-под газировки встала у Сансет на пути, и та с силой пнула её.

«Дурацкая Твайлайт. Заставляет моё сердце делать дурацкие вещи. Дурацкость какая-то».

Она снова пнула банку, возвращаясь мыслями к ярмарке.

«А ведь я почти не злорадствовала над остальными, — глядя в вечернее небо, Сансет увидела, как зажглась первая звезда. — Со мной что-то не так».

Акт IV: Что было, то прошло — Шаг 31: Вечер со Спарклами

— Это просто ужин. Я просто иду в дом Твайлайт, чтобы поужинать с её семьей. В этом нету абсолютно ничего романтического.

— Да-да, продолжай в том же духе.

— Почему я вообще тебя слушаю?

Сансет встала посередине комнаты, раздумывая, что делать с гребнем: или сделать прическу, или ударить им плюшевую принцесску по голове. 

«Не обращай внимания, это всего лишь плюшевая игрушка».

Сансет начала причёсываться. Всё равно она собиралась выглядеть мило. 

— А-а, видишь? Тебе не всё равно!

Сансет взмахнула гребнем, сбив Твайлайт на пол со стола.

— Заткнись!

— Неужели ты не допускаешь хотя бы возможности, что она тебе нравится?

— Это не возможность! — Сансет опустила ногу на голову плюшки. — Да, она в меня влюбилась! Отлично, это я могу принять! Почему это произошло, я никогда не узнаю! Но я точно знаю, что никогда не отвечу ей взаимностью! Она ж человеческая версия тебя! Я вообще-то должна её ненавидеть! Но не могу, потому что я хорошая, а она в твоих грешках не виновата! Так что да, мне не все равно, я хочу ей счастья, и мне нравится проводить с ней время, но это не означает, что я влюбилась в Твайлайт Спаркл!

Она тяжело дышала, уложенные волосы растрепались. Когда в комнате и в её голове наступила тишина, Сансет снова принялась расчесывать волосы. 

— Ты же понимаешь, что только что описала все признаки?

— Да, понимаю, — движения гребня замедлились. Это ощущение в животе... это просто не может быть влечением к Твайлайт. Не в её смену!

Их обеих ради.

— Чтоб тебе было ясно: я хочу быть просто подругой, — Сансет сделала глубокий вдох. — Надо бы торопиться, пока не стало слишком поздно. 

Сансет закончила с прической и осмотрела себя в зеркале. Каждый осколок демонстрировал нервничающую девушку, одетую в милую синюю блузку и лучшую пару джинсов. Она зачесала большую часть волос назад, оставив только челку, прикрывающую левый глаз. Сансет рассчитывала, что это придаст ей загадочности и отчужденности.

В одном из осколков она увидела Твайлайт, накручивающую волосы на палец и смотрящую в землю.

— Ты прекрасно выглядишь, Сансет. 

— Завтра я выкину это зеркало, — Сансет прижала руку ко лбу.

Она надела толстовку и сапоги. Выключив лампу, она оставила комнату в свете разноцветных гирлянд. 

Остановившись перед дверью, она сделала глубокий вдох.

— Это просто ужин... с девушкой, влюбленной в меня... и её семьей.

Она пошла вниз по ступеням, прихватив с собой шлем. 

— Вечер будет долгим.

*      *      *

Уже наступили сумерки, когда Сансет припарковалась перед домом Спарклов. Солнце уже целовало горизонт, окрашивая всё в оранжевые и розовые тона. 

Как только Сансет слезла с мотоцикла, её обдул холодный ветер, заставив поежиться. Когда она подходила к дому, в животе возникло странное ощущение. 

«Это всего лишь ужин», — говорила она себе. Но не могла отделаться от предчувствия, которое витало в осеннем воздухе. Это было не дурное предчувствие, просто ощущение, что что-то должно произойти. 

Хорошее или плохое, Сансет была уверена, что не хочет, чтобы оно происходило. 

Когда она зашла на крыльцо, телефон в её кармане завибрировал. Она вытащила его и открыла эсэмэску от Рэрити: «Удачи!» c подмигивающим смайликом. 

— Рэрити, ненавижу тебя, — пробормотала она, убирая мобильник. Сделав глубокий вздох, Сансет позвонила в дверь. 

Из-за двери послышался трудно различимый гомон голосов. Она слышала, как Вельвет что-то кричит, затем Шайнинг, и звуки открывающейся духовки. Наконец, звук шагов — и Твайлайт распахнула дверь. 

Она была одета в сверкающую лиловую блузку с длинным рукавом и розовую юбку длиной до колена. Аромат лаванды окружал её. 

— Привет, — пропищала она. 

— Привет, — ответила Сансет, когда смогла набрать воздуха. Она откашлялась. — Ну, теперь я ощущаю себя неодетой. 

Твайлайт осмотрела себя и покраснела.

— Нет-нет, ты одета превосходно. Я всё равно собиралась переодеться... Я сейчас...

— Спарки, все в порядке. Я просто пошутила.

— Ох-х-х... так и знала, — ещё сильнее покраснела она и отошла в сторону, — прошу, входи. 

Сансет закатила глаза, ощущая знакомое покалывание. 

«Что, это правда было так необходимо?»

Когда девушка вошла в дом, множество запахов окружили её, смешиваясь в аромат, который она не ощущала уже очень давно. 

Вельвет вышла из кухни.

— Сансет, дорогая, добро пожаловать! Мы очень рады, что ты пришла. Ужин немного откладывается, потому что кое-кто забыл положить булочки в духовку! — прокричала она, возвращаясь на кухню.

— Я готовил картошку! — прокричал ей в ответ Найт Лайт. 

Вельвет закатила глаза.

— Неважно, ужин скоро будет готов. Я уверена, что вам с Твайлайт пока есть, чем заняться, — она снова исчезла на кухне. — Шайнинг, если ты опять тронешь эту индейку, я отрежу тебе пальцы и запеку их!

— Эмм, разве нам не надо пойти помочь им? — Сансет моргнула.

— Нет, там и так уже пять человек, — Твайлайт замотала головой. — Только мешаться будем.

— День благодарения всегда проходит у вас так безумно?

— Вроде того, — Твайлайт повела Сансет в свою комнату, — а в Эквестрии есть День благодарения?

— Не совсем. У нас есть Осенний фестиваль урожая, когда мы празднуем окончание сбора урожая. Мы не проводим парады или что-то подобное, но много едим. По крайней мере, так его нужно праздновать.

Твайлайт села на кровать и похлопала по месту рядом с собой.

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли... — Сансет плюхнулась рядом. — Когда я была жере... маленькой девочкой, моя семья была небогатой. Для нас это был просто очередной день, — лицо Сансет потемнело. — Все вокруг наедались до отвала, в то время как мы ели только для того, чтобы прожить очередной день.

Она вздохнула.

— Разумеется, когда я переехала в замок, я ела до отвала при любой возможности. Как и мои родители. Но я никогда не думала о других, кто мог оказаться в ситуации сродни моей. 

В комнате повисла тишина, нарушаемая только звяканьем ошейника Спайка. Видимо, еду внизу он уже поискал.

— Я расстроила тебя, да? — спросила Сансет минуту спустя. 

— Нет! Конечно нет! — быстро ответила Твайлайт. — Я просто... задумалась. 

Они снова замолчали, уставившись в пол. Живот Сансет забурчал, а рот наполнился слюной, когда она уловила запахи жареной спаржи и свежих булочек. Она перевела взгляд на стену, где в рамке висела синяя ленточка. 

— Я вижу, ты быстро нашла для неё место, — сказала Сансет.

— Ага, Шайнинг купил рамку. Он был очень рад, услышав о нашей победе.

— Рад, что мы победили или что ты победила?

Твайлайт подтолкнула её локтем.

— Ты нравишься ему, Сансет. Он просто... очень заботлив иногда.

— Правда? Что-то незаметно, — Сансет рассмеялась, когда Твайлайт снова её подтолкнула. — Так чем ты хочешь заняться, пока мы ждем?

— Ну... я ещё не играла сегодня на скрипке, — промямлила она, сцепив пальцы, — может, ты бы хотела послушать?

— Да! — взволновано ответила Сансет. И откашлялась. — То есть да, конечно. Очень хочу.

Вскочив с кровати, Твайлайт достала футляр и села на стул. Аккуратно достав скрипку и смычок, она настроилась и начала играть. 

Сансет сидела на кровати, погрузившись в музыку Твайлайт. Она даже не пыталась сравнить её с чем-то — это была одна из прекраснейших вещей, которую ей когда-либо доводилось слышать.

Спустя какое-то время Сансет поняла, что Твайлайт прекратила играть. Она сморгнула и сказала:

— Стоп, ты стала лучше играть с последнего раза?

— Ты правда думаешь, что у меня хорошо получилось?

— Я думаю, что это было прекрасно.

Твайлайт отвернулась, чтобы Сансет не увидела её порозовевшие щеки, и тоненько пропищала:

— Спасибо, — она убрала скрипку и начала накручивать волосы на палец. — Я... эм... я думаю, что у тебя хорошо получается быть... умной... и привлекательной.

Сансет резко выдохнула. 

«Она... она пытается флиртовать? Я была бы более смущена, если бы у неё это получалось менее неуклюже». 

Дьявольская ухмылка скользнула по её лицу, и она прикрылась рукой.

«Наверное, плохая идея, но грех не попробовать».

Она прикусила нижнюю губу и сказала:

— Ты просто так говоришь. На самом деле во мне нет ничего хорошего. 

— Нет, неправда! — Твайлайт резко обернулась к ней. — Например... эм-м-м... шахматы! Ты хорошо играешь в шахматы! И... эм-м... водишь мотоцикл?

— Все в порядке, Твайлайт, — Сансет хихикнула. — Я довольно разносторонняя личность и могу делать многие вещи. Но, думаю, меня сложно назвать экспертом в чем-то. Уже нельзя.

Она потерла лоб. Твайлайт протянула скрипку Сансет.

— Ну, может быть, мы попробуем найти твой талант.

Сансет аккуратно взяла её. Поверхность скрипки была гладкой и недавно отполированной. Она взяла в руку смычок и прижала скрипку подбородком, пытаясь скопировать позу Твайлайт. Сансет ощутила, как та подошла ближе и нежно изменила положения её локтя и ладони. 

— Хорошо, теперь поставь свои пальцы вот так.

Твайлайт положила свою руку поверх руки Сансет и поправила положение пальцев. Сансет пыталась расслабить их, как хотела того Твайлайт, пока остальное её тело одеревенело. Твайлайт сидела достаточно близко, чтобы её дыхание касалось волосков Сансет на шее. Запах лаванды был столь силен, что буквально ошеломлял девушку. Она потрясла головой, сделав вид, что отбрасывает волосы с лица. 

— Тебе удобно? — спросила Твайлайт над её ухом.

Она вздрогнула.

— Д-да, — Сансет пыталась сконцентрироваться на скрипке. Её план по смущению Твайлайт обернулся против неё самой. 

— Теперь нежно проведи смычком по струне Ми — одним плавным взмахом.

Сансет провела смычком по струнам. Раздался громкий царапающий звук, перешедший в глухой шум. Она повторила движение с тремя оставшимися струнами, стараясь воспроизвести что-то похожее на музыку. 

Твайлайт поправила её и попросила снова начать с первой струны. С каждым разом у Сансет получалось всё лучше и лучше. 

— Смотри-ка, у тебя начинает получаться.

Повернув голову, Сансет сделала ошибку. В нескольких сантиметрах от себя она обнаружила лицо Твайлайт, заглянув прямо в звездную вселенную её глаз. Горло Сансет перехватило, а температура в комнате, казалось, повысилась на несколько сотен градусов. 

Она попробовала вдохнуть.

— Ты правда так думаешь?

— Да, я так думаю, — Твайлайт кивнула, её щечки порозовели. Расстояние между девушками сократилось. — Сансет?

— Да? — Сансет не могла понять, кто из них подался вперед. 

Дистанция сократилась ещё больше.

— Я... хочу кое-что сказать.

Тело Сансет начало странно себя вести. Её живот тянуло, сердце громко стучало, и громко шумела кровь.

— Я тоже хотела кое-что сказать. 

«Вот оно: пан или пропал». 

— Могу я сказать первой? — Твайлайт запнулась.

— Да.

— Я... — она сделала глубокий вдох, — я правда... Каденс!

Сансет повернула голову к двери, заметив там вспышку розовых глаз. Она услышала шепот Каденс.

— Черт! — посмотрев на них, та сказала: — Не обращайте внимания, меня тут нет!

Твайлайт отскочила на другую сторону кровати. 

— Что тебе надо?! — надломленным голосом крикнула она. 

Каденс выглянула из-за угла. Она выглядела пристыженной и расстроенной.

— Я просто пришла позвать вас на ужин, но вы были заняты чем-то...

— Ничем мы не были заняты! — быстро сказала Сансет. Она встала и положила скрипку на кровать. — Ужин это прекрасно, я проголодалась!

Каденс продолжала выглядеть разочарованной, Сансет стояла с неестественной улыбкой, а Твайлайт неподвижно сидела на кровати. 

— Точно... ужин — звучит здорово, — пропищала она. 

*      *      *

Внизу уже был накрыт обеденный стол на восемь персон. Помогая его сервировать, Сансет познакомилась с родителями Каденс: мистером Эльмом и мисс Роуз Кварц.

Каждый взял себе тарелку и постарался уместить её между блюдами с едой. Тут были: индейка, картофельное пюре, спаржа, сладкая картошка-батат, голубцы, салат, макароны с сыром, клюквенный компот, соус и булочки. 

Молодёжь села по одну сторону стола, а взрослые — по другую. Сансет сидела между Твайлайт и Каденс. 

Вельвет облегченно вздохнула, как только опустилась на место.

— Спасибо всем вам, что присоединились к нашему ужину в этом году. Надеюсь, все такое же вкусное, как выглядит. 

— Глупости, дорогая Вельвет, — сказала Роуз. Это была пожилая женщина с красными волосами, собранными в пучок, и светло-зеленым цветом кожи . — Твои блюда всегда прекрасны.

— Спасибо, Роуз, — Вельвет тепло улыбнулась. — Но я хотела бы быть благодарной за присутствие друзей: как старых, — она улыбнулась Сансет, — так и новых.

— Согласен, — сказал Найт.

— Внимание, внимание! — Шайнинг постучал по стакану. Все обернулись на него. 

— За друзей! — прокричали все, и Сансет была громче всех. Она осушила свой бокал с яблочным сидром и улыбнулась.

«Точно. Друзья. Хорошие друзья».

Она старалась не смотреть на Твайлайт. 

Спустя несколько секунд Вельвет наполнила тарелку Сансет. Учитывая, что она не ела весь день, её радость было сложно описать. Сидящая рядом с ней Твайлайт давала лакомые кусочки прикорнувшему внизу Спайку. Тем временем Сансет прислушивалась к разговорам вокруг. 

— Итак, я слышал, что наш мэр собралась снова переизбираться, — сказал Найт. 

— Честно говоря, — кивнула Каденс, — она приходила ко мне на прошлой неделе и спрашивала, может ли купить немного эфирного времени для рекламы. Такая милая пожилая леди.

Эльм, худой мужчина с темно-зелеными волосами и удивительно глубоким голосом, заметил:

— Она — лучшее, что случалось с этим городом. Несомненно, она выиграет выборы. С другой стороны, меня всегда удивляло, как этот болван Блюблад смог стать губернатором. 

— Он представительный и щедро раздает обещания, которые так же пусты, как и его голова, — Шайнинг закатил глаза. 

Нагнувшись, Твайлайт прошептала Сансет:

— Он все ещё злится, что Блюблад хотел урезать бюджет полиции. 

Очевидно, Шайнинг это услышал, потому что проткнул свою индейку с такой силой, что поцарапал тарелку.

— По предместьям носятся банды, уровень преступности в самом городе зашкаливает! А он имеет наглость утверждать, что мы плохо распоряжаемся ресурсами! На прошлой неделе у меня было три двойных дежурства!

«А, так вот почему он такой раздраженный».

— Все в порядке, дорогой, — Каденс погладила его по спине. — Все мы знаем, что ты стараешься изо всех сил.

Шайнинг сделал глубокий вдох и вернулся к своей тарелке — выплескивать раздражение на индейке, нарезая её на мелкие кусочки. 

— Роуз, а как поживает твой ювелирный бизнес? — спросила Вельвет. 

— Очень хорошо. Паи только что прислали большую партию жемчуга.

— Вы знаете семью Пай? — Сансет почти подавилась своей картошкой.

— Конечно, — Роуз кивнула. — Они регулярно поставляют в мой магазин партии драгоценных металлов со своих рудников.

Сансет не понимала, чему она удивилась. Все, что было связано с фамилией Пай, было безумным, но крайне практичным и своевременным.

— Может быть, расскажешь что-нибудь о себе, Сансет? — спросила Роуз. — Я знаю Твайлайт уже много лет, и она редко приводит в дом друзей.

Все посмотрели на Сансет. Она мгновенно ощутила холодный ком в животе.

— На самом деле, тут не о чем рассказывать. Я самая обычная девушка. 

— Не похоже, если судить по рассказам Твайлайт, — тихо заметила Каденс. Сансет ощутила непреодолимое желание ударить её. 

— Ну, я слышала, что ты выиграла на научной ярмарке, — продолжила Роуз. — Судя по этому, ты все-таки чуть больше, чем обычная девушка. 

«Вы не знаете и половины. И я бы предпочла, чтобы так все и оставалось».

— Это был всего лишь маленький генератор, — Сансет улыбнулась. — Тем более я сделала только половину работы. 

— Она просто скромничает, — заметила Твайлайт. — Большую часть работы сделала именно она, в то время как я по большей части спала. 

— Эти двое решили, что переделать проект в последнюю минуту — отличная идея, — заметил Найт. 

— А зачем вы так поступили? — спросил Эльм.

— Потому, что наш первый проект украли, — ответила Сансет, мысленно давая себе оплеуху, когда вилка Твайлайт звонко стукнулась о тарелку. 

— Что? — глаза Найта сузились. — Вы об этом не упоминали. 

— Да, — сквозь зубы ответила Твайлайт, глядя на Сансет, — не упоминали. 

— Ха-ха, мы просто не хотели грузить вас по мелочам. Все равно ничего серьезного не случилось, — капелька пота скатилась по шее Сансет. 

— Кто его украл? — спросила Вельвет.

— Трикси Луламун.

— Луламун, — Роуз постучала пальцем по подбородку. — Звучит знакомо. Разве это не та странная семейка, которая живет в нескольких кварталах отсюда?

— Да, — Сансет внимательно рассматривала тарелку, — странная — не то слово. 

— Куда катится мир? — Вельвет негодующе фыркнула. — Дети воруют все подряд. И как же у неё это получилось? 

Сансет съежилась. Она ненавидела Трикси, но, если она сейчас всё расскажет, это обернётся для неё неприятными последствиями.

— Она... — Сансет пробовала бороться, но её рот двигался по своей воле, — она проникла в мой... дом и украла его, пока я спала.

Она могла видеть, как Твайлайт часто моргает и подмигивает, как будто пытается сказать ей что-то азбукой Морзе. 

Шайнинг уронил вилку и нож. 

— Что? Проникновение со взломом? И вы молчали?!

— Я же уже сказала — это все пустяки, честно! Мы с этим разобрались!

Каденс положила руку на плечо Сансет. Сансет очень хотелось сбросить её, но она сдержалась. 

— Сансет, кто-то вломился в твой дом — это очень серьезно. 

— Я ценю вашу заботу, — ответила Сансет, вежливо убирая руку Каденс, — но правда — все в порядке. Это единственное, что она взяла. 

— Думаю, твои родители с этим не согласны, — сказал Найт. 

— О, я думаю, что им все равно, — Сансет ощущала себя крысой в мышеловке. Чем дольше это будет продолжаться, тем хуже всё станет. 

— Почему?

— Они не знают, что произошло, — Сансет взглянула на Твайлайт и ясно увидела её послание: «Заткнись, пожалуйста, заткнись!»

— Ты не рассказала даже своим родителям? — Шайнинг недоуменно почесал затылок.

— Нет.

— Почему?

Сансет съежилась ещё больше.

— Потому что они живут в другом измерении… ой! Я имела в виду, в другом городе, — Сансет покачала ногой, которая уже болела от ударов Твайлайт. — Просто небольшая семейная шутка. Мы мало общаемся, можно сказать, живем в разных мирах. Хе-хе-хе.

Она не знала, испепелить ли Твайлайт взглядом, или поблагодарить её.

Все сидящие за столом одарили её недоумевающими взглядами, но, кажется, поверили в её историю. Вельвет откашлялась и предложила:

— Почему бы нам не продолжить? Я не согласна с твоим решением, Сансет, но что сделано, то сделано, — она сделала паузу, чтобы прожевать кусок индейки. — А чем занимаются твои родители?

— Моя мама работает горничной, а отец возит экипажи.

— Твой папа... возит экипажи? — Каденс моргнула.

— Да, — Сансет готова была насадиться на собственную вилку. 

— Ты имеешь в виду, как те ребята в деловом центре — на мотоциклах?

— Нет, он возит других пони, — Сансет опустила руки под стол и стала тыкать себя вилкой в ладонь. Все недоуменно смотрели на неё, что было хорошо для Твайлайт. Та выглядела так, как будто хотела быть где угодно, но не здесь. — Он... работает в цирке?

— Довольно странный цирк, — заметил Эльм.

— Он маленький и совсем непопулярный, — быстро ответила Сансет. 

— Значит, ты предоставлена сама себе? — спросила Роуз.

«Это что, шоу “20 Вопросов”?»

— Все время. 

Вельвет понимающе кивнула.

— Мы с Найтом часто оставляли Твайлайт одну, когда она была маленькой, а Шайнинг ещё ходил в школу. Поэтому мы наняли Каденс няней. 

— Я думаю, вышло недурно, — заметил Найт, кивая на Каденс и Шайнинга.

Сансет посмотрела на них.

— Так вы двое женаты или обручены?..

Шайнинг бурно покраснел, как будто обгорел на солнце. И с огромным интересом уставился в тарелку. Каденс тоже зарделась, но в гораздо меньше степени. 

— Пока ещё нет, — ответила она, и Сансет услышала в её голосе сильное желание. — Но мы идем в этом направлении. О, Шайни, это напомнило мне, я нашла прелестную маленькую квартирку в восточной части города. Я хочу, чтобы ты на неё взглянул.

— Тебе не кажется, что это далековато от работы?

— Но она правда очень миленькая!

Сансет пила яблочный сидр, стараясь не захихикать над их разговором. Каденс затрепетала ресницами, что напомнило Сансет собственное поведение, когда она что-то хотела от Флэша.

— Так где ты живешь, Сансет? — спросила Вельвет.

— На старом заводе, — рассеяно ответила она, поглощенная сценой между Шайнингом и Каденс. Её глаза расширились, когда она поняла, что именно ляпнула.

Все пришли в замешательство. Твайлайт замерла, не донеся вилку до рта. Брови Шайнинга взлетели так высоко, что, казалось, вот-вот отделятся от лица. 

— А? — спросил Эльм.

— Я живу на старом зав… ой! — Сансет резко отодвинулась от стола, держась за голень. 

«Блин, Твайлайт, это было больно!»

— Она имеет в виду, что живет в старой многоэтажке, которую все называют «Заводом», — Твайлайт подмигнула Сансет.

— Т-точно, — Сансет пыталась улыбаться сквозь боль, — действительно дурацкое название. Но она того заслуживает. Кишит крысами и расположена недалеко от промзоны. Ничего интересного.

— Я никогда раньше о такой не слышал, — брови Шайнинга оставались высоко поднятыми.

— Она довольно маленькая, — Сансет надеялась, что пот, стекающий у неё по лицу, не выдаст её.

— Итак... — начала Каденс, стараясь снять неловкость, — как долго ты там живешь?

— Около двух лет.

— А где ты жила раньше?

— В Эквестрии, — Сансет ещё глубже вонзила вилку себе в ладонь. 

«Это... кошмар».

Каденс недоуменно открыла рот:

— Что такое... Эквестрия?

— Это другое изм...

— Упс! — воскликнула Твайлайт, — Кажется, я случайно уронила свою вилку под стол. Ха-ха, какая же я неуклюжая. Сансет, не могла бы ты помочь мне найти её, пожалуйста? — полезла под стол Твайлайт.

Знакомое ощущение пробежало по её позвоночнику.

— Эм… конечно, — она залезла под стол вслед за Твайлайт. Девушка быстро нашла уроненную вилку и протянула её Твайлайт. — Вот она.

Твайлайт выхватила её.

— Что ты творишь? — прошипела она, игнорируя просящего еду Спайка.

— Общаюсь с твоей семьей.

— Я заметила! Я имею в виду, зачем ты рассказываешь им всё... это? Я думала, ты хочешь сохранить все в секрете.

— Хотела, — Сансет пробежалась рукой по волосам. — Я... не могу объяснить это, Твайлайт. Я просто... не могу сейчас врать.

— Так сделай мне одолжение и начни! Я не могу поверить, что прошу тебя об этом, но, пожалуйста, — соври!

Это было самое странное ощущение, которое Сансет когда-либо испытывала. Дрожь пробежала вниз по её позвоночнику, задержалась и побежала обратно. На секунду кольнула каждый нерв в её теле. Потом всё закончилось. Сансет встала на колени перед Твайлайт, несколько раз моргнула.

— Эм... хорошо.

— К вашему сведению... — Каденс опустила голову под стол, — за столом говорить удобнее, чем под ним.

Сансет и Твайлайт быстро выбрались наружу, стараясь выглядеть настолько непринужденно, насколько это возможно.

— Нашла, — промямлила Твайлайт. 

Откашлявшись, Шайнинг спросил:

— Так что там насчет Эквестрии?

— Ничего, — Сансет махнула рукой, — это просто название улицы в городе, где я раньше жила.

Ей пришлось сдержать себя, чтобы не засмеяться от того, как просто получилось солгать. Она даже не задумывалась — вранье получалось само собой. Её ответ удовлетворил всех, кроме Шайнинга, который с подозрением продолжал разглядывать её. К счастью, разговор за столом перешёл на другую тему. 

Мужчины начали обсуждать футбол. Разумеется, они спросили Сансет, за какую команду та болеет. Ей удалось очень правдоподобно соврать о своей любви к этой игре. В первый и последний раз в жизни она была благодарна компашке Флэша за их разговоры о спорте. 

— Так ты думаешь, что Кантерлотские Кометы смогут хорошо выступить на Суперкубке в этом году? — с энтузиазмом спросил Найт. 

— Конечно, — ответила Сансет с не меньшим энтузиазмом. — У их полузащитника отличный удар, а у команды хорошая защита. 

«Селестия милосердная, пусть всё это кончится».

— Жаль, что они сегодня не играют.

— Да, действительно жаль, — Вельвет стукнула его по плечу. — Зато ты смог провести ужин с семьей и друзьями.

Пока Найт неловко извинялся за свои слова, Роуз начала расспрашивать Твайлайт:

— Ты уже начала рассылать свои резюме по университетам?

— О, я всё закончила несколько недель назад, — непринужденно ответила Твайлайт. — Я разослала резюме во все лучшие университеты страны, а ещё в Оксфорд и Кембридж.

— Наши счета могут засвидетельствовать, — сказал Найт, заслужив ещё один тычок от Вельвет.

Что-то ударило Сансет прямо в сердце.

— Ты подала заявление в Оксфорд? В смысле, тот, который на другом краю света?

— Я разве тебе не рассказывала? — Твайлайт кивнула.

Она хотела сказать «нет», но когда открыла рот, то произнесла:

— Да, конечно, рассказывала. Наверное, я просто не обратила внимания. 

«Не могу поверить... это ещё хуже, чем постоянно говорить правду».

— Ну, да, — Твайлайт отодвинула свою тарелку. — Я отправила заявку. Не уверена, что они меня примут, но очень на это надеюсь. 

Сансет откинулась на своем стуле, обдумывая эту информацию. Сама мысль о том, что Твайлайт может уехать так далеко, заставляла её страдать. Что ей останется делать, если Твайлайт уедет?

Что она будет делать, если кто-то из её друзей уедет?

Роуз нарушила её мысли, спросив:

— А что насчет тебя, Сансет? Ты собираешься куда-нибудь поступать?

— Да, я подала заявления в Гарвард, Беркли и несколько других, — её отчаяние стало ещё глубже. 

— Чем планируешь там заниматься?

— Наукой. Чем-нибудь связанным с электричеством или космосом.

— Только представь, если мы поступим в один колледж, — Твайлайт улыбнулась ей. 

— Да уж, — с трудом ответила улыбкой Сансет. — Это было бы... что-то.

«Что-то, что никогда не произойдет».

Настало время десерта, и Сансет попыталась заглушить свою печаль двумя кусками тыквенного пирога. Она не хотела думать о будущем. Она не хотела думать о том, что с ней будет через год. Она не хотела думать о Твайлайт, уезжающей в другую страну. 

— Ты в порядке? — Твайлайт заметила её печальный вид и прошептала.

— Ага, все просто замечательно! — Сансет рефлекторно улыбнулась.

— ...ты уверена?

— Как никогда в жизни!

Беседа за столом затихла сама собой, когда все наелись. Сансет зевнула, её глаза начали слипаться. Она не могла вспомнить, когда так наедалась в последний раз. 

Вельвет посмотрела на неё и улыбнулась.

— Смотрю, ты везде брала добавку. Надеюсь, тебе понравилось?

— Нет, все было просто отвратительно. — Сансет ущипнула себя под столом и закричала. — Шутка! Все было прекрасно, миссис Вельвет, большое спасибо. 

Она встала и потянулась.

— Мне надо возвращаться домой, пока родители не начали волноваться. Ещё раз — большое спасибо за прекрасный ужин. 

— Я тебя провожу, — Твайлайт тут же подскочила.

— Я помогу, — Шайнинг последовал за парочкой.

Каденс схватила его за рукав и дернула обратно:

— Нет, не поможешь.

В последний раз помахав всем на прощание, Сансет надела сапоги и вышла из дома. Твайлайт буквально наступала ей на пятки. На улицы уже опустилась ночь, и по улицам гулял холодный ветер. 

Твайлайт закрыла дверь и сошла с крыльца вслед за Сансет.

— Большое спасибо, что пришла. 

— Не за что. Ужинать в одиночку довольно паршиво. 

— Ага. Думаю, именно из-за того, что ты ужинаешь в одиночку, у тебя так плохо с социализацией, — сказала она полушутливо.

Сансет поежилась.

— Точно, насчет этого... — она заколебалась. Прямо сейчас у неё появилась возможность врать когда угодно, и неважно, кто спрашивает. Вспоминая разговоры за ужином, именно ложь спасла её от рассказов о том, о чем не положено знать никому. В то же время Сансет знала, что быть честной — лучшая стратегия. Но, опять же, ложь во благо гораздо эффективнее. 

Посмеет ли она попросить Твайлайт предложить ей перестать врать? Но это ведь приведет к вопросу «почему»? Сможет ли она рассказать Твайлайт о наказании, влияющем на её жизнь? Она уже рассказала ей о многом, но было опасно давать кому-либо подобный рычаг воздействия на неё.

Но ведь речь идет о Твайлайт. И все же Сансет была не уверена, хочет ли она, чтобы кто-то знал, какую силу он над ней имеет. 

— Так что? — Твайлайт дернула Сансет за рукав.

— Ничего, — ответила Сансет. — Ничего важного, — она повернулась к своему мотоциклу. — Мне надо ехать. 

— Сансет, подожди... Я хочу тебе кое-что сказать.

Сансет повернулась. Лицо Твайлайт горело, и она держала одну руку за спиной. Во рту у Сансет стало сухо, и она почувствовала в горле комок.

— Ч-что?

Твайлайт подошла ближе. Она смотрела в землю и говорила:

— Мне... правда нравится проводить время с тобой. Очень. Мне нравится, как ты пытаешься стать лучше и... — она подняла взгляд и приблизилась ещё на шаг. Теперь она была совсем близко. 

— Твайлайт...

Разум говорил, что ей надо отойти, но она просто застыла на месте, глядя в глаза Твайлайт. Ветер кружил вокруг них, заметая волосы Твайлайт на одну сторону. Сердце Сансет выпрыгивало из груди. Оно хотело согласиться с разумом и бежать в ночь, крича, и в тоже время хотело остаться на месте и посмотреть, что будет дальше. 

Придвинувшись ещё ближе, Твайлайт перешла на слабый шепот:

— И... ты говорила мне, что первый поцелуй должен быть особенным. Он должен быть с кем-то особенным. 

Сансет буквально могла пересчитать ресницы Твайлайт, ощутить тепло её дыхания на своем лице. Её мысли путались. Она была уверена, что мозг пытается отдать ей какую-то команду, но остальное тело его не слушалось. 

— Ты для меня особенная, Сансет, — Твайлайт закрыла глаза. 

Их губы слегка соприкоснулись. 

Внезапно мозг Сансет вернулся к жизни, рисуя перед её глазами все кошмарные сценарии, какие только мог. Он восстановил контроль над телом Сансет, и она сделала широкий шаг назад. 

Твайлайт продолжала тянуться и потеряла равновесие, покачнувшись на одной ноге. Сансет вытянула руку и поймала Твайлайт. 

Они стояли на месте, подмораживаемые холодом. На мгновение даже ветер перестал дуть. Их взгляды не встречались. Сансет смотрела на дом, а Твайлайт уставилась на тротуар. Наконец, Сансет подтолкнула Твайлайт, помогая ей встать прямо, и отошла назад. 

Сансет глубоко, прерывисто дышала. Она все ещё ощущала, как встретились их губы.

— Твайлайт, я... я...

— Извини меня! — выпалила Твайлайт. — Мне так жаль! Я... я просто... я думала... я хотела... — в отличие от обычного румянца, лицо Твайлайт было бледным. — Ты... я тебе не нравлюсь в этом плане?

— Нет, не нравишься, — Сансет прикусила язык. — Нет-нет. Я имела в виду, я думаю... Твайлайт, я... не то чтобы ты мне не нравилась... — Сансет мучительно подбирала слова, но они ускользали, как ветер. 

— Сансет, пожалуйста, просто скажи, что ты думаешь обо мне, — Твайлайт сделала глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы.

«Нет...»

Сансет сотрясла дрожь. Она так сильно прикусила губу, что ощутила вкус крови. Горло пережало, но ответ все равно рвался наружу. Она сопротивлялась целую минуту, прежде чем проклятие победило и она выпалила с чудовищной убежденностью:

— Я ненавижу тебя, Твайлайт. Я считаю тебя ботанкой и выпендрежницей, ищущей всеобщего внимания, которая не может держать свой любопытный нос подальше от личной жизни остальных. Я более чем уверена, что ты не привлекательная, и я зря трачу свое время на общение с тобой, — Сансет закрыла свой рот, потом закричала. — Я не это имела в виду!

Но Твайлайт уже плакала:

— Если ты не имела это в виду, тогда зачем сказала?

— Потому что это было забавно, — на глаза Сансет навернулись слезы. — Нет, это было не забавно. Твайлайт...

— Я н-не понимаю! Я с-стараюсь быть серьезной, а ты п-просто говоришь, что это всё шутка! Я д-думала, что ты выше этого!

— Так и есть! Твайлайт, просто послушай меня... — Сансет схватила её за руку, но Твайлайт вырвалась и побежала к дому. — Твайлайт!

Твайлайт взялась за дверную ручку.

— Пожалуйста... просто не приближайся ко мне, Сансет.

Она вошла в дверь и захлопнула её, не обернувшись.

Сансет на автопилоте пошла к своему мотоциклу, погрузившись в себя.

«Почему?.. Как?.. — она завела мотоцикл и надела шлем. — Она попросила меня... держаться подальше от нее».

Она завела двигатель и тронулась с места, наполнив ночное небо ревом.

«Я должна была сказать ей... но она попросила меня врать». 

Она нажала на педаль газа и устремилась вдоль улицы. В боковое зеркало на крыльцо вышел Шайнинг, устремив ей вслед крайне грозный взгляд.

«Я это заслужила».

Тело одеревенело. Она двигалась на автопилоте — из-за проклятия или шока, наверняка сказать она уже не могла. 

Сансет увернулась тогда от Твайлайт, чтобы не разбить их сердца. Но сделав это, она именно этого и добилась, претворила в жизнь самый худший сценарий.

Она потеряла свою Твайлайт.

Шаг 32: Сводит меня с ума

Сансет всё-таки сделала это. Со струящимися по лицу слезами и ненавистью в сердце она поднялась в свою комнату и оторвала голову плюшевой Твайлайт. 

На следующее утро она приделала её обратно, но это была не более чем маленькая терапия. Большего, увы, она позволить себе не могла, потому что реальной принцессы тут не было. 

Сансет провела в постели всю пятницу, обвиняя «принцесску» в проклятии Элементов Гармонии. Из-за них Твайлайт больше не разговаривает с ней. Из-за них Сансет не могла взять телефон, позвонить и попытаться всё исправить.

«Пожалуйста... просто не приближайся ко мне, Сансет».

В памяти снова и снова проигрывался этот момент, сжигая её разум. Почему Твайлайт решила признаться в своих чувствах именно тогда? Почему Сансет ничего не сказала о своем проклятии? Почему, почему, почему?

Плюшка не произнесла ни слова с того момента, как Сансет пришла домой. Может, это было из-за того, что она оторвала ей голову, или из-за того, что она столько била её. Не то чтобы Сансет хотела этого. Она и сама прекрасно справлялась с самоуничижением, без посторонней помощи.

Когда в субботу взошло солнце, Сансет все ещё лежала, свернувшись в своей постели и заливая слезами подушку. Её живот бурчал, требуя, чтобы она встала и съела что-нибудь, но её сердце просило остаться на месте. 

Она хотела послушаться сердца, но пустой желудок яростно воспротивился.

С черепашьей скоростью Сансет встала с постели. Со вздохом, переходящим в крик, она провела обеими руками по волосам. Спрятав лицо в ладонях, спросила: 

— Я же не заслуживаю ничего хорошо, да? 

— Хорошего? — переспросил голос. — Я думала, ты не хочешь быть с Твайлайт. 

Сансет осмотрелась. Голос не был высоким и тонким, который она обычно ассоциировала с другой Твайлайт. Он был похож на её собственный, преисполненный цинизма. Она взглянула на разбитое зеркало и множество своих отражений в нем. Только, в отличие от её лица, по которому стекали слезы, каждое отражение самодовольно улыбалось со знакомой надменностью. 

— Отлично. Больше безумия, — безразлично отметила Сансет. 

— Нам абсолютно точно надо как-нибудь сделать томографию, — самое большое отражение ухмыльнулось ей.

— Ага. Есть какая-то веская причина, почему у меня сегодня галлюцинации?

Отражение хихикнуло.

— Мне просто стало интересно, почему ты расстроена. Мы разбили сердце Твайлайт, разве не это было нашей целью?

— Нет! — рявкнула Сансет. — Я хотела вежливо сказать ей, что нам надо остаться просто друзьями...

— Потому что знала, что всё испортишь в конечном итоге?

— Видимо, я ещё более раздражающая, чем принцесска, — Сансет скрестила руки.

Зеркальная Сансет рассмеялась.

— Просто прими, что для нас так лучше. Ты бросила её, прежде чем она стала тебе дорога — это хорошо. Я имею в виду, едва ты с кем-то умудряешься подружиться, эта дружба все равно твоими усилиями разбивается вдребезги.

— Это не так!

— Родителей бросила. Селестию предала. Флэша ни в грош не ставила. Не видишь тут закономерности? А я вижу.

Сансет подняла палец, готовясь возразить, и опустила его. Её двойник была права: каждые близкие отношения, которые у неё когда-либо были, она сама же и разрушила. Поэтому она и не хотела встречаться с Твайлайт. Но она не хотела оттолкнуть её, хотела просто остановить, прежде чем все зайдет слишком далеко. 

— Честно говоря, не вижу разницы. Ты разбила ей сердце и уничтожила вашу дружбу. Ну и что? Она все равно тебе не нравилась. 

— Но... — Сансет смотрела на свои колени. — Я... я не могу поверить в то, что говорю... но думаю... я правда думаю...

— Не говори этого! — Её отражение скривило рот. — Мы же договорились, что между нами и Твайлайт ничего не получится, помнишь?

— Я изменила свое мнение.

— Пф-ф, немного поздно для этого, не находишь? Ты уже заставила её тебя ненавидеть. Она больше никогда не захочет говорить с тобой. 

Каждое слово било Сансет прямо в сердце. Она капитально всё завалила — спасибо её дурацкому наказанию, — и не было никакой возможности всё исправить. 

— Точно, всё тщетно. Ты разрушаешь все отношения. Это просто вопрос времени, когда ты бросишь остальных друзей. Признай, Сансет... — её отражение изменилось. Кожа стала красной, а вместо волос заиграло пламя. Демоница указала на Сансет пальцем. — Одной тебе лучше. 

Сансет метнулась вперед и ударила по зеркалу, которое лишилось всех разбитых кусков, полетевших прямо на пол. Кулак закровил. Девушка упала на колени перед зеркалом, хватая ртом воздух; волосы закрыли её лицо. 

— Я покажу тебе.

Сансет встала на ноги, отошла от разбитого стекла и пошла вниз, в ванную, баюкая раненую руку. Она промыла раны и перебинтовала их, а затем привела себя в порядок и убрала птичье гнездо с головы. По пути обратно в спальню она захватила с собой веник и совок. 

— Спасибо тебе, злобная я, — говорила она, убирая осколки зеркала, — ты дала мне повод наконец-то избавиться от этой штуки.

Она вытряхнула осколки в мусорное ведро и вынесла его на помойку. 

Вернувшись в спальню, девушка села на постель и ещё раз всё обдумала. Она больше не могла это отрицать: осознание, пришедшее к ней во время поездки на ужин к Твайлайт; мысль, которая снедала её с того самого момента. 

«Я втюрилась в Твайлайт Спаркл».

Плохо, что только потеря Твайлайт заставила её принять эту мысль. Она проверила свой телефон, уныло отметив, что та ей не звонила. 

Сансет упала на подушку.

— И что теперь? Что ты обычно делаешь, когда... — она зажмурила глаза и пропищала, — влюблена?

Из угла ей ответила перевязанная плюшка:

— Попробуй поговорить с кем-нибудь. 

— Например? — ответ сформировался в её мыслях, как только она задала вопрос. «Рэрити». Сансет схватила телефон. Её палец завис над кнопкой вызова. Если она расскажет Рэрити, что ей нравится Твайлайт, нет никаких сомнений, что ей придется и рассказать ей, как она оказалась в этой ситуации. 

Ей придется рассказать Рэрити о проклятии.

Она убрала палец. Перед ней возникла та же проблема, которая испортила День благодарения. Насколько она доверяет Рэрити? Та, конечно, была сплетницей, но в таких серьезных вещах на неё можно было положиться. 

Но опять же, могла ли Сансет доверить кому-нибудь подобную власть над собой?

— Вспомни, из-за чего у тебя все эти проблемы, — пропищала Твайлайт. 

— Из-за тебя и твоего дурацкого волшебства? — Сансет вздохнула, понимая, что плюшка права. Если бы она сказала правду, она бы сейчас не сидела тут, потеряв Твайлайт. 

И кстати говоря о правде, ей нужен был кто-то, кто попросит её прекратить врать. 

Она отбросила свою гордость и взмолилась любому божеству, которое могло её слышать, и отправила Рэрити сообщение. Чем меньше вопросов будет по телефону, тем лучше. 

Прошло меньше минуты, когда её телефон завибрировал, и Сансет прочла ответ: «Конечно».

*      *      *

Спустя час Сансет, умывшись и приведя себя в порядок, ехала к дому Рэрити. На улице была на удивление солнечная, безоблачная погода. Несмотря на это, ветер уже был холодным, напоминая о приближающейся зиме. 

Она припарковалась у дома Рэрити, большого шикарного коттеджа с идеально подстриженной лужайкой и фиолетовыми лентами на перилах крыльца. Дом идеально подходил Рэрити. 

«Ладно, надо это сделать прежде, чем я утрачу смелость... снова».

Она зашла на крыльцо, заметив розовый велосипед, стоящий неподалеку. Он явно не вписывался в пейзаж. 

Сансет уже собиралась постучать, как вдруг дверь распахнулась, выпуская Свити Белль. Она отшатнулась, увидев Сансет, но потом улыбнулась и сказала:

— Доброе утро, Сансет! — повернувшись к дому, она прокричала: — Рэрити, Сансет пришла!

— Доброе утро, Свити, — безжизненно приветствовала её Сансет. Свити Белль взяла свой велосипед и спустила его с крыльца. — Куда направляешься?

— В гости к Скуталу, — ответила она, надевая шлем. — Мы собираемся попрыгать на батуте и поиграть в компьютер. Пока, Сансет, — сказала она, отъезжая от дома. 

Сансет помахала ей рукой, а затем подпрыгнула, когда мимо пронеслась Рэрити. 

— Леди не кричат в доме! — проорала она вслед Свити. Успокоив дыхание, модельер улыбнулась Сансет. — Привет, дорогуша, как ты?

— Великолепно, — без энтузиазма ответила Сансет. 

— Честно говоря, Сансет, твой вид говорит обратное, — Рэрити склонила голову набок. 

— Знаю. Мне надо многое тебе рассказать. 

Взяв её под руку, Рэрити повела Сансет в дом.

— В таком случае давай присядем. Я сделаю тебе чаю, и мы сможем поговорить наедине. 

Сансет вошла внутрь, абсолютно не удивившись, увидев внутри опрятную и со вкусом обставленную комнату. Буквально всё внутри несло на себя отпечаток Рэрити, от фиолетовой скатерти и до ковра с диваном. Единственной вещью, выбивающейся из общей обстановки, был телевизионный шкаф, украшенный футбольной атрибутикой. 

— Могу предположить, что ты не отпускаешь своих родителей по магазинам одних? — спросила Сансет, пока Рэрити вела её к столу. 

Рэрити цокнула языком.

— Видела бы ты, как тут всё выглядело, пока я не занялась дизайном. Слова не могут описать тот ужас. Присядь, я пойду налью чаю.

Пока Рэрити была на кухне, Сансет нервно крутила пальцами, пытаясь подобрать верные слова. 

«Итак, Рэрити, честно говоря, на меня наложено своего рода проклятие, которое не позволяет мне врать, а также заставило меня стать вашим другом».

Сансет раздумывала: может, ещё не поздно дать деру? Девушка помотала головой — она не трус! Обычно! Она расскажет Рэрити правду и будет надеяться на лучшее.

Спустя пару минут Рэрити вернулась с чаем и огуречными бутербродами. Сансет не ела ничего с четверга, поэтому не успела дождаться приглашения от модельера и жадно навернула один.

— Эм, всегда пожалуйста, — заметила Рэрити. 

— Ишвини, — Сансет запихнула следующий в рот.

— Дорогуша, пожалуйста, не говори с набитым ртом. 

Сансет проглотила еду, чуть не подавившись половиной бутерброда.

— Точно, извини. 

Рэрити махнула рукой и отпила глоток чаю.

— Ладно, Сансет, что случилось? Судя по твоему сообщению — дело срочное.

— Все в полном порядке, — ответила Сансет. И хлопнула себя по лицу. 

— Ты уверена, дорогуша? — Рэрити поставила свою чашку, выглядя обескураженной.

— Да! Я имела в виду — нет! — простонала Сансет. — Ладно, Рэрити, это будет очень сложно объяснить, так что, пожалуйста, не спрашивай меня, пока я не закончу. 

— Хорошо, я постараюсь.

Сансет поставила свою чашку.

— Ну, я начинаю, — она медленно выдохнула. — Я...

— Влюбилась в Твайлайт, — воскликнула Рэрити.

— Нет! Я имею в виду... да. Но это не...

— Ох, я так и знала! — Рэрити подскочила со своего стула и начала прыгать по комнате. — Я знала, я знала, я знала, я знала, я знала!

Она плюхнулась обратно на стул и близко наклонилась к Сансет, широко улыбаясь:

— Вы просто очаровательны вместе!

— Рэрити... ты пугаешь меня больше обычного, — Сансет откинулась так сильно, как только могла. 

Рэрити выпрямилась и собралась.

— Прошу прощения, это было абсолютно неприемлемо. Но ты хоть представляешь, как долго я сдерживалась?

— Нет. 

«Да».

— Очень долго, Сансет! — она вскинула руки, — Это было настоящей пыткой: ждать, пока ты признаешь это! Когда ты написала мне сегодня утром, я знала, что тому должна быть веская причина! 

— Это только одна из причин, почему я пришла, Рэрити, — Сансет скрестила руки. Может быть, ей надо было обратиться к Эпплджек? По крайней мере, она не стала бы перебивать.

— Прости, прости, — Рэрити откашлялась. — Продолжай. 

Сансет глубоко дышала, чтобы успокоиться.

— Хорошо. Во-первых, мне надо, чтобы ты сделала мне одолжение. Это прозвучит немного странно, но я объясню все позже, идет?

— Ладно... — Рэрити неудобно поерзала на стуле.

— Я хочу, чтобы ты сказала: «Сансет, пожалуйста, прекрати врать». Не спрашивай зачем, просто скажи это, — отрывисто сказала девушка. — Пожалуйста.

— Если это всё, то конечно. Сансет, пожалуйста, прекрати врать, — Рэрити облегченно улыбнулась. 

Знакомое покалывание — и Сансет ощутила, как с её плеч свалился огромный груз. Она осела на стуле.

— Спасибо, Рэрити. 

— В любое время, дорогуша. А теперь ты можешь мне рассказать, что происходит?

— Да, да, я расскажу. — Сансет снова выпрямилась. — Это может прозвучать безумно, но, учитывая, что ты уже видела, безумно будет не так сильно, — Сансет сделала большой глоток чая. — В ночь Осеннего фестиваля, после того как вы победили меня... кое-что произошло. 

— Кое-что?..

— Я... — Сансет застыла, у неё перехватило горло. Она кашляла, пока не смогла вздохнуть воздуха. — Кхм, я... — её горло снова перехватило, прежде чем она смогла сказать хоть что-то о том, что было с ней, когда на неё обрушились Элементы. 

— Что с тобой? — Рэрити наклонилась вперед.

Сансет ударила себя в грудь несколько раз.

— В ночь Осеннего фестиваля я... — и опять у неё перехватило горло. Ощущение было очень похоже на то, что вынуждало её говорить правду, только наоборот. 

«Что происходит? Почему я не могу рассказать про проклятье?»

— Рэрити, я...

Она пыталась бороться, её лицо покраснело от усилий. Но слова не лезли из горла, девушка уже начала ловить ртом воздух. Пытаясь сделать вдох, она согнулась на стуле.

— Сансет, с тобой все в порядке? — Рэрити помогла ей выпрямиться и подала ей чашечку чая. 

— Н-нет, я не в порядке, — Сансет громко сглотнула слюну. — Я не в порядке, потому что... — её горло опять свело. — Гр-р-р! Что за чёрт!

— Сансет... ты начинаешь меня пугать, — Рэрити отодвинулась от стола. 

— Могу я попросить у тебя ручку и листок бумаги? — Сансет провела руками по лицу.

— Конечно, подожди секундочку.

Рэрити бросилась из комнаты — слишком быстро, по мнению Сансет. 

«Серьезно, что происходит? Что-то пошло не так, когда Рэрити попросила меня говорить правду? Я же хотела сказать правду». 

Она скрестила руки на груди, в её голове уже начала сформировываться теория. 

«Надеюсь, я ошибаюсь, или всё станет очень плохо, причем скоро». 

Рэрити вернулась с ручкой и бумагой и положила их на стол. Сансет взяла ручку в руку и пододвинула к себе листок. 

«Меня...» — её руку свело, принуждая выпустить ручку. Она попробовала снова, когда прошла боль, но все повторилось. 

— Нет... нет-нет-нет! — Сансет уставилась на лист бумаги, погружаясь в уныние. 

«Я не могу рассказать о проклятии. Всё это время я думала, что у меня есть выбор. Каждый раз, когда кто-то подбирался к этой теме достаточно близко, я избегала её... а теперь оказывается, что никакого выбора-то и не было».

Рука легла на её плечо, и, подняв голову, Сансет увидела Рэрити, смотрящую на неё широко открытыми глазами.

— Сансет, что происходит?

— Я... — Сансет опустила взгляд, — я не могу тебе сказать. 

— Почему?

— Я просто не могу. Я хочу, я правда хочу... но не могу.

— Сансет, я не понимаю, — Рэрити взяла руку Сансет в свою. — Если ты хочешь мне что-то рассказать, просто сделай это. Клянусь, я никому ничего не расскажу без твоего согласия. 

Отчаяние просто поселилось внутри Сансет вместе с кошмарным голодом, который она все ещё испытывала. Она смотрела в глаза Рэрити, отчаянно желая всё рассказать. Была ли вся соль в том, что никто не мог воспользоваться этими знаниями? Или же Элементам просто нравится превращать её жизнь в кошмар? Пофиг на причины, Сансет возненавидела их ещё больше. 

Рэрити продолжала ждать ответа. Чем больше Сансет будет отмалчиваться, тем любопытнее станет Рэрити, и кто знает, как долго Сансет сможет отвечать отказом, прежде чем та разозлится. Внутри себя Сансет кричала, надеясь, что это поможет ей успокоиться. 

Ей надо сказать Рэрити хоть что-то и отвлечь её. Быстро подумав, Сансет нашла только одну тему, которая могла убить двух зайцев разом. 

— В ночь после Осеннего фестиваля... я впервые встретила Твайлайт. Я спасла её от двух насильников. 

Рэрити прижала обе руки ко рту, сдерживая крик ужаса.

— Святые небеса! Я не могу в это поверить! Это... это...— Рэрити содрогнулась и замолчала. 

— Да уж, я знаю, — даже сама мысль об этом приводила Сансет в ярость. Она бы хотела вернуться туда во времени и ещё раз отделать их. 

Все ещё кипя от возмущения, Рэрити встала и, обойдя стол несколько раз, села на место. 

— Хорошо, — сказала она после того, как успокоила дыхание, — хорошо, что ты была там, — она подняла свою чашку. — Теперь понимаю, почему ты колебалась, рассказывая мне это. Кажется, это больше личные проблемы Твайлайт. 

«Ну, надо же было тебе что-то сказать».

Сансет взяла бутерброд и откусила от него кусок. Несмотря на голод, у неё было ощущение, что желудок просто не сможет сейчас принять пищу. 

— Теперь я понимаю, почему Твайлайт так ценит тебя как друга, — Рэрити попыталась спрятать улыбку чашечкой чая. — Ты для неё героиня. 

— Больше нет, — Сансет положила сандвич обратно. — Я... очень сильно облажалась в четверг. 

Улыбка испарилась с лица Рэрити.

— О нет! Что произошло?

— Ну, она сказала мне... она призналась, что я ей нравлюсь, — печально сказала Сансет. Воспоминания проигрывались в её памяти вместе с тысячью вариантами того, как можно было поступить, чтобы всё не закончилось слезами Твайлайт. 

Выражение лица Рэрити застыло где-то посередине между страхом и радостью, она нетерпеливо раскачивалась на стуле.

— Но разве ты не сказала мне, что она тебе тоже нравится?

— Да, сказала! Сама не могу поверить в это, Рэрити, но она действительно мне нравится. Но я испугалась. Да я до сих пор испугана! Я не хотела всё разрушить и сделать ей больно, поэтому я... Когда она попыталась поцеловать меня, я отстранилась.

— А дальше?.. — в глазах Рэрити появилось дурное предчувствие.

— Дальше я наговорила много вещей, которых не хотела сказать, и Твайлайт убежала домой, — Сансет подтянула колени к груди и обняла их. 

— Что именно ты сказала?

— Я сказала, что ненавижу её, что она назойливая шумная ботанка и что я ненавижу проводить с ней время, — Сансет съежилась. 

— Сансет... — Рэрити изумленно смотрела на неё.

— Не спрашивай, почему я это сказала! — Сансет спрятала лицо в ладонях. — Это было ужасно, я знаю! Я не имела ничего из этого в виду, я просто... это само вырвалось, — она начала биться головой о колени. — Дура-дура-дура-дура!

Рэрити подскочила и схватила Сансет за голову.

— Хватит! Укорять себя эмоционально — одно дело, но я не позволю тебе нанести себе физический вред. Кстати, это напомнило мне... — она с интересом посмотрела на перевязанную руку Сансет. — Что случилось?

Сансет подняла руку.

— Я ударила зеркало, потому что оно насмехалось надо мной. 

— Бинты выглядят грязными, — с сочувствующим вздохом Рэрити взяла её руку. — Подозреваю, что они такие же старые, как и само здание. Пойду принесу новые, и мы обработаем рану антисептиком, а после закончишь свою историю.

Она поспешила из комнаты.

Где-то в доме забили часы. Когда их бой закончился, наступила полная тишина. Сансет ещё глубже погрузилась в свои мысли. 

«По крайней мере, я добилась от неё просьбы больше не врать. Но это тупое наказание... Я правда не могу понять, то ли оно пытается защитить меня, то ли превратить мою жизнь в ад! Думаю, это уже неважно, мне надо, чтобы Рэрити сказала, что теперь делать с Твайлайт». 

Сансет вздохнула. Проклятие не проклятие, но Твайлайт больше не захочет говорить с ней. А даже если бы и захотела, что ей может сказать Сансет?

Не успела она закончить размышления, как вернулась Рэрити с пачкой свежих бинтов, выглядевших гораздо белее, чем которые использовала Сансет, и бутылкой медицинского спирта. Она села, взяла раненую руку и начала разматывать старые бинты.

— Ладно, давай подведем итоги. Твайлайт сказала тебе, что ты ей нравишься, вы не поцеловались, ты запаниковала и разбила ей сердце. 

— Ну, не то чтобы мы не поцеловались. Мы поцеловались... типа... почти...

— Соприкоснуться губами — это не поцелуй, дорогуша.

«Она что, экстрасенс?»

— Ладно, мы не поцеловались. В любом случае... ой-ой-ой-ой! — Сансет отдернула руку.

— Будет немного щипать, — заметила Рэрити. — Ты уже большая девочка. Просто потерпи, — она усадила Сансет обратно и начала протирать раны спиртом. — Сансет, я могу понять, что ты запаниковала, но сказать ей, что ненавидишь её, чтобы не допустить её страданий, — довольно глупое решение. 

— Я очень испугалась, ясно? — Сансет зажмурила глаза. Даже ощущения от втираемого спирта не могли отвлечь её от боли в сердце. — Я не понимала, что она мне нравится, пока всё не произошло. Вот почему я пришла к тебе, Рэрити.

Она прижала свободную руку ко лбу:

— Я влюблена в Твайлайт. Но я ничего не знаю про это. Я так боялась всё испортить, что в итоге всё испортила!

Рэрити аккуратно закончила перебинтовывать руку Сансет и протянула ей чашку.

— Пей. 

Сансет взяла кружку и отпила чаю. Ей не стало легче, но зато захотелось в туалет. 

— А теперь давай начнем всё с начала. Во-первых, опиши свои чувства к Твайлайт. 

— Все? — она простонала, когда Рэрити быстро кивнула. — Хорошо... ну, я всегда чувствую себя счастливой рядом с ней. Обычно я просто довольна, но, когда мы с ней наедине, я чаще смеюсь или улыбаюсь. Я чувствую, что ей мне ничего не надо доказывать. Она не была там, когда я... была прежней, так что, получается, она не осуждает меня за прошлые проступки. И мне нравится делать её счастливой и смотреть на её улыбку. Мне нравится её смущать — её щечки становятся такими очаровательно розовыми. Мне нравится её ум и заботливость. И она так хорошо играет на скрипке, что я просто оказываюсь на седьмом небе, едва услышав её игру. Она всегда пахнет лавандой и... и....

Сансет закрыла лицо руками.

— Селестия... она сводит меня с ума. Я говорю, как какой-то глупый влюбленный подросток. 

— Видишь, это было не так уж и трудно, — Рэрити улыбнулась. 

— Ещё как было, ненавижу открывать свое чувства, — даже без силы, заставляющей врать, Сансет не была уверена, что ей хватит духу рассказать все это Твайлайт. 

Взяв бутерброд, Рэрити продолжила:

— Ну, как ты уже заметила, врать, чтобы защитить её, было ошибкой. Она на самом деле нравится тебе, а ты нравишься ей. 

— По-твоему, все так просто? — Сансет сжалась на своем стуле.

— В конкретном случае — да, — Рэрити откусила кусок бутерброда и тщательно его прожевала. — Если ты на самом деле беспокоишься о ней так, как говоришь, тогда я не понимаю, почему ты переживаешь о том, что сделаешь ей больно. Ты стала гораздо лучше, и она это видит. Учитывая то, что ты спасла её, совсем неудивительно, что ты ей так нравишься. 

— Уже нет, — Сансет посмотрела на оставшиеся бутерброды, но решила, что она не так уж и голодна. — Наверное, она больше никогда не захочет меня видеть. 

— Просто иди и поговори с ней, — Рэрити махнула рукой. 

— Я не могу, — стушевалась Сансет. — Она сказала мне больше не приближаться к ней. 

— Угх! И люди называют меня королевой драмы.

— Рэрити, могу я попросить тебя ещё об одном одолжении... — Сансет хмыкнула, сжав пальцы.

Закатив глаза, Рэрити ответила:

— Да, я поговорю с Твайлайт и попрошу её дать тебе второй шанс. 

«Это не совсем то, о чем я хотела попросить, но все равно спасибо». 

— Спасибо, Рэрити, — Сансет улыбнулась. 

— Всегда пожалуйста, дорогуша. 

Наступила тишина. Рэрити налила себе ещё одну чашечку, а сытая Сансет обдумывала, что именно скажет Твайлайт. 

— Уверенность, — сказала Рэрити.

— Что?

— Единственное, что тебе нужно, Сансет — это уверенность. А у тебя она есть, учитывая твой успех в захвате школы.

— Д-да. Но это совсем другое дело, — Сансет заерзала на стуле и скрестила ноги. 

— Напротив. Единственная разница, что ты пытаешься сделать кого-то счастливым, а не несчастным. 

— Надеюсь, — внутри у Сансет все похолодело. — Но что, если я не смогу сделать её счастливой? Что, если... ай! — она схватилась за голову после того, как Рэрити стукнула её. — А это за что? 

— Я только что говорила тебе про уверенность! — Рэрити ткнула в неё пальцем. — Знаю, любовь может пугать, но ты должна быть уверена в себе. Ты этого хочешь, Твайлайт этого хочет... Я хочу этого!

Сансет смотрела на Рэрити с каменным лицом.

Рэрити отвела взгляд и откашлялась.

— Если отбросить мои личные чувства в сторону, то ты заслуживаешь быть счастливой. Может быть, у тебя получится, может быть, нет, но ты никогда этого не узнаешь, пока не попробуешь! Иначе всегда будешь вспоминать и гадать, что могло бы получиться. 

Сансет обдумывала слова Рэрити. Всё было не так просто. Если она попробует и ничего не получится, она может потерять Твайлайт навсегда. С другой стороны, если она попробует и всё получится... В конце концов, всё же получилось, когда она дала шанс дружбе. 

Её сердце гулко билось в груди. Она и Твайлайт вместе... Сама мысль об этом пугала, но захватывала. 

— Ладно, — Сансет c трудом сглотнула. — Я попробую. 

— Хорошая девочка, — Рэрити улыбнулась. — Видишь, как это просто?

— Конечно, очень просто, но нелегко, — Сансет надулась. 

— Ну, это же любовь. Если ты её хочешь, за неё надо сражаться. 

Сражаться. Сансет никогда даже не могла себе представить, что будет добиваться расположения Твайлайт Спаркл. Даже сама мысль об этом вызывала у неё смех и желание вдарить вселенной за её иронию. Она так долго отрицала свои чувства, что теперь принять их казалось практически невозможным. 

Ей нравилась Твайлайт Спаркл. 

— Я ненавижу тебя, Твайлайт Спаркл, — простонала она. 

Рэрити мечтательно улыбнулась.

— Любовь — великое и непостоянное чувство. Неконтролируемое, неуправляемое, она заставляет нас делать сумасшедшие вещи. 

— Да уж, — пробормотала Сансет, — сумасшедшие вещи. 

*      *      *

Каденс услышала звуки, напоминающие завывание умирающего кота, когда Шайнинг открыл дверь и пригласил её в дом. Для столь маленького инструмента скрипка Твайлайт могла быть очень громкой, когда она того хотела. 

— Вчера она была просто расстроена, — сказал Шайнинг, — а сегодня уже пытается играть оду «К радости». Я даже не знаю, что хуже. 

Звуки прекратились, и они оба с облегчением вздохнули.

— Попробую угадать — она не выходит из комнаты? — спросила Каденс. 

Шайнинг отрицательно мотнул головой.

— Она выходит, чтобы взять еды, но не говорит никому ни слова. 

«Ну, по крайней мере, она ест», — подумала Каденс. Когда ей в первый раз разбили сердце, она голодала в течение двух дней. Хорошо, что Твайлайт изливала свою печаль посредством ужасной музыки. 

— Хорошо, я посмотрю, что... — Каденс закрыла уши: «музыка» возобновилась. Может, голодовка в случае Твайлайт была не таким уж и плохим вариантом? Завывания достигли пика громкости, и Спайк заскулил, спрятав голову в диванные подушки. 

— Пожалуйста, сделай что-нибудь, Кади, пока я не оглох, — попросил Шайнинг. 

Каденс кивнула и начала подниматься по лестнице. 

«Венера и Фортуна спешат на помощь».

Она дошла до двери в комнату Твайлайт и постучала.

— Твайли, это Кади. Ты не хочешь открыть мне дверь, божья коровка?

Кошмарная музыка прекратилась. Спустя десять секунд Твайлайт приоткрыла дверь и высунула свою голову с очками в темной оправе. Каденс не видела их уже года три. За стеклами были видны опухшие красные глаза. 

«Тебе от меня ничего не укрыть, божья коровка».

— Доброе утро, Твайли. Как ты? — улыбнулась Каденс.

— Нормально, — Твайлайт шмыгнула носом.

— Можно войти?

В глазах Твайлайт промелькнуло сомнение, но она отодвинулась и дала Каденс войти. Учитывая, что стены не были перекрашены в черный цвет, ничего не было разломано и нескладных стихов тоже нигде не было видно, Каденс решила, что Твайлайт очень хорошо держится. 

Они вместе сели на кровать, и Твайлайт взяла в руки скрипку. Каденс быстро положила руку ей на колено.

— Дорогая, почему бы нам не отложить скрипку на секундочку?

— Мне надо заниматься, — коротко ответила она. 

— О, я думаю, ты уже достаточно занималась сегодня. Давай просто немного поговорим. 

Твайлайт положила скрипку в футляр.

— Хорошо. 

— Вот и славно, — Каденс похлопала её по колену. — Вижу, ты надела свои старые очки?

— Мне не хотелось надевать линзы, — ответила она, потирая свои красные глаза. 

Каденс кивнула, зная, что это не единственная причина. Хмыкнув про себя, она подумала, как бы проще подобраться к сути проблемы. 

— Любовь — отстой! — выкрикнула Твайлайт. 

«Или мы можем пойти этим путем».

Каденс приобняла Твайлайт и прижала к себе. 

— Твайлайт, не позволяй одному плохому моменту закрыть от тебя мир любви. Просто вдохни поглубже и расскажи мне, что произошло. 

Твайлайт вдохнула и задержала дыхание, прежде чем медленно выдохнуть.

— Я попыталась поцеловать Сансет, но она отпрыгнула от меня и сказала... что я не нравлюсь ей в этом плане, — она уткнулась в Каденс. 

— О, милая моя, мне так жаль, — Каденс вздохнула. — Но ты же понимаешь, что не все принимают подобное. 

— Я не из-за этого расстроена, — пробормотала Твайлайт. 

— О?

Твайлайт подняла взгляд.

— Это из-за того, что она сказала после. Я спросила у неё, что она обо мне думает, и... — Твайлайт сняла очки и начала тереть глаза, — она сказала... она сказала, что ненавидит меня! Сказала, что я назойливая и что она зря тратит на меня свое время!

— Твайлайт это... это... — Каденс сильнее прижала её.

«Честно говоря, звучит удручающе».

Сансет вела себя немного странно за ужином, но она явно наслаждалась. Она выглядела очень довольной. Учитывая все те хорошие вещи, которые она сделала с Твайлайт и для Твайлайт, почему она сказала, что ненавидит её?

— Я не понимаю! — закричала Твайлайт. — Сначала она говорит, что ей нравится проводить со мной время и что ей нравится, как я играю на скрипке, и все те остальные милые глупости, а потом... потом... — Твайлайт прижалась к Каденс. — Она просто играла с моими чувствами. 

— Нет, я думаю, что Сансет просто сбита с толку своими собственными чувствами. Для некоторых людей любовь — это очень тяжело. Может быть, она просто неправильно выразилась. 

— Она сказала, что делала это, потому что ей было забавно. 

«Или она просто сволочь».

— Ладно, Твайлайт, может быть, ей просто нужно время, — Каденс глубоко вдохнула. — Просто дай его ей, и, если она не подойдет к тебе, подойти сама и поговори. Не ругайся, а вежливо объясни, что она сильно обидела тебя и ты хочешь получить объяснения. 

— Ладно. 

— И если она повторит всё в точности, то можешь отправить к ней Шайнинга, — к сожалению, Твайлайт не улыбнулась. Каденс подняла её и вытерла слезы. — Твай, это ещё не конец мира. Запомни, даже если с ней ничего не получится, в мире полно других Сансет. 

— Знаю. Просто я думала, что нравлюсь ей. По крайней мере, как друг. 

— Я уверена, что нравишься.

«Я очень на это надеюсь». 

— Ей просто надо немного времени, чтобы привести мысли в порядок. Я уверена, что есть объяснение всему, что она сказала, — Каденс какое-то время обнимала Твайлайт, пока та не перестала всхлипывать. 

— Спасибо, Кади. Мне уже лучше. 

Каденс взлохматила ей волосы.

— Хорошо. Может, мне испечь тебе несколько печенек?

— Да, спасибо, — улыбнулась Твайлайт. 

— Порция печенек с тройным слоем шоколадной глазури в пути! — Каденс вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. В этот момент Твайлайт снова заиграла на скрипке. Каденс тут же вернулась и, мягко забрав скрипку из рук Твайлайт, вышла. 

Когда она спускалась по лестнице, Шайнинг спросил её:

— Как она?

— С ней всё будет хорошо. Я думаю, произошло маленькое недопонимание между ней и Сансет, — она положила скрипку на стол и пошла на кухню. 

Шайнинг вошел следом и оперся о стол.

— Что-то не так с этой Сансет. Я довольно хорошо знаю Кантерлот и никогда не слышал о многоэтажке под названием «Завод». Плюс «Эквестрия». Люди, конечно, дают местам странные названия, но... серьёзно, что ли? Я думаю, она пытается что-то скрыть. 

— Я думаю, что ты просто ищешь повод оправдать свою неприязнь к ней, — Каденс достала муку и сахар. 

— Она спасла жизнь Твайлайт. Я не ищу повод, я просто доверяю своему предчувствию. 

Смешав все ингредиенты, Каденс ущипнула его за щеку.

— Ты такой милый, когда изображаешь из себя старшего брата-покровителя. Но не надо играть в детектива с этой бедной девочкой. Просто доверься Твайлайт. 

Шайнинг скрестил руки.

— Ей-то я доверяю. А вот к Сансет Шиммер у меня есть вопросы.