Fallout:Equestria: Виват, Литтлпип!
Авторский состав и иллюстрации
Литтлпип
Хомэйдж
Прочие
Грин Глейз
Вторая команда:
Кетер:
Ещё Кетер:
Эвер:
Ещё Эвер:
Кири:
Холд:
Пролог
Эта часть намеренно создана в ином стиле.
Взгляд со стороны
К чему пойдём, то и обретём.
Нудный, постоянно повторяющийся треск понемногу становился просто нестерпимым. Она ещё продолжала лежать, но ей уже до смерти захотелось подняться, взять что-нибудь тяжёлое и изо всех сил долбануть по источнику неприятного звука, чтобы потом вновь погрузиться в состояние спокойствия и умиротворённости… Только вот что странно, едва она подумала об этом, как всё спокойствие мигом растворилось. Без остатка. Она резко открыла глаза и непонимающим взглядом обвела тёмно-серые стены мрачного коридора, освещённого раздражающе-слабым светом нескольких ламп, примостившихся на таком же сером потолке. Одна из ламп часто-часто помигивала, она же и испускала неприятный треск, пробудивший Литтлпип. Осознав это, невысокая серая единорожка подобрала копытца и села на круп, ошарашенно оглядываясь по сторонам. Сердце пони учащённо забилось.
«Мэйнфрейм Крестоносец. Селестия…» — проносилось в её голове.
Ничего не было, только пустой коридор. Треск лампы, стук бьющегося об грудную клетку сердца и прерывистое дыхание — вот и все звуки, что наполняли его. Литтлпип попробовала встать, но копыта внезапно подкосились и единорожка едва не упала мордочкой в пол. Спохватившись, в последний момент она удержала равновесие. Её взгляд, скользнув по ноге, случайным образом упал на ПипБак. Устройство было всё так же «вплавлено» в её ногу — результат воздействия Розового Облака после прогулки в заражённый Кантерлот. На чёрном экране зелёными буквами высветилось слово «Диагностика», а внизу медленно заполнялась строка загрузки. Внизу цифры показывали, на сколько процентов проведена диагностика: «12%», впрочем нет, уже «13%».
— Твою Сел… — начала было Литтлпип, но опомнилась. Принцесса, конечно, шутила над тем, как часто она поминала её рог и самые разнообразные части тела пони, но после личного знакомства так говорить было просто нельзя. Потому она изменила выкрик. — Твою сено! И где это я?
Страх мерзким слизняком зашевелился в груди Литтлпип. В голове начали проноситься нарисованные угодливым воображением образы — оставшиеся верными Анклаву пегасы врываются к ней, стаскивают с её головы шлем, закрывают небо над Эквестрией, а её скидывают в какое-то подземелье. Стальные Рейнджеры залпами ракетных установок превращают центр управления в пылающий ад. Рейдеры с хохотом топчут фигурки шестерых Кобыл Министерств, один крутит задом прямо перед экраном Селестии… Но такого не может быть! Анклав давно пал, Рейнджеры Эпплджек были полностью на стороне пони, рейдеры стали таким же редким явлением, как и смерти среди пони от пуль и клинков.
— Нет, этого не может быть! — вслух выкрикнула Литтлпип. Её голос эхом разнёсся по коридору.
Она обхватила голову копытами и сползла на пол, пытаясь понять, что же всё-таки случилось. Что?! Но память как будто выстригли ножницами — она помнила, как играла с Селестией в шахматы, как чуть позже подключилась к камерам, рассматривая улицы Новой Эплузы… И всё. Воспоминания не просто заходили в тупик, они оборачивались бездонной пропастью Забвения. Такое уже было однажды — когда она начинала править свою память перед уничтожением Богини, лже-Трикси. И кто мог лишить её памяти? Вариантов, правда, тут был немного — или враги, или же она сама. Но тогда вставал вопрос — зачем?
Внезапно Литтлпип почувствовала непонятную скованность. Но это были не цепи и не верёвки — повернув голову и оглядев себя, кобылка тут же воспрянула духом. Или же у неё были самые тупые на свете похитители, или же её память украл какой-то психопат, напоследок обрядивший свою пленницу в боевой костюм. Да какой! Невесомые, но прочные серебристые пластины обхватывали грудь, живот, спину и бока кобылки, протянувшись до самого крупа. Синие и золотые полосы на них создавали странный колорит, но всё объяснялось благодаря отметине на груди: кьютимарка принцессы Селестии, её солнце, на которое накладывалась кьютимарка принцессы Луны, полумесяц. Алый плащ с белой бахромой дополнял вид, улыбка Литтлпип отразилась в начищенных до блеска наплечниках. С некоторой грустью Литтлпип взглянула на свою изуродованную кьютимарку, половина которой была выжжена энергомагическим огнём. Круп пони костюм не защищал, если не считать ткани плаща.
Ушек её коснулся настойчивый писк. Литтлпип взглянула на прибор, прочитав надпись «Диагностика окончена. Приветствуем вас, капитан Литтлпип», после чего её глаза ещё больше округлились, чем у обычной пони. «Капитан»? Где она могла получить такое звание? И капитан чего? Стальных Рейнджеров? Анклава? Так, стоп. Вопросы вопросами, но ведь она может получить ответы от своей ПипНоги! Быстро выбрав «Статус», Литтлпип посмотрела данные. Внимание её привлекла строчка внизу — «Получено новое текстовое сообщение». Недолго думая, пони выбрала его и открыла. «Код — Гнилое_Яблоко».
— Это ещё что? — удивилась пони. Оставив сообщение, она выбрала раздел «Здоровье» и стала просматривать данные.
«Общее состояние организма — удовлетворительно.
Голова — повреждений нет.
Корпус — повреждений нет.
Ноги — повреждений нет.
Кровь — замечена аномалия состава крови».
— Ноги — повреждений нет… — прочла Литтлпип и усмехнулась, взглянув на ПипБак, навечно ставший частью её правой передней ноги. — Правильно, ты для меня не повреждение.
Опомнившись, она активировала Локатор Ушки-на-Макушке. Л.У.М. сработал незамедлительно, указав стрелкой вперёд по коридору… И показав своей хозяйке красную точку, которая медленно двигалась от дальнего конца коридора к Литтлпип. Единорожка напряглась, искренне сожалея о том, что вместо этого дурацкого костюма у неё не оказалось под копытом оружия. Едва она успела подумать об этом, как что-то скользнуло по левой передней ноге, а секундой позже чуть выше колена пони с металлическим скрежетом выдвинулось сверкающее серебристое лезвие, по длине доходящее до копыта. Литтлпип присвистнула.
Коридор наполнился шуршащим звуком. Литтлпип ещё раз взглянула на красную точку, затем посмотрела вперёд себя… И рассмеялась. Она ухахатывалась, едва стоя на копытах, она смеялась, через смех выплёскивая из себя всё напряжение, весь страх, она смеялась и тогда, когда её копыто припечатало к полу радтаракана. И только почувствовав на глазах слёзы, Литтлпип вдруг замолкла и незадействованным в уничтожении гада копытом поправила коричневую чёлку. Итак, она снова была в Эквестринской Пустоши.
— Исчезни, — тихо приказала пони своему лезвию. Команда была принята. Лезвие сложилось вдвое, затем вчетверо, повернулось и плашмя легло на ногу, тут же уйдя вверх, под наплечник. После этого Литтлпип вытерла кишки радтаракана об металлический пол и побежала вперёд. Куда — пони не знала, но надо же было с чего-то начинать? Ну, да ещё и эта треклятая лампочка уже её взбесила.
Она бежала легко и непринуждённо — тело её, за десять лет (а десять ли?) отдохнувшее от пережитых в Эквестрии ужасов, слушалось свою хозяйку идеально. Как нельзя кстати (сарказм) на память пришёл круп Хомэйдж и её аппетитная щёлка, на которую Литтлпип опускала своё копытце… О-о-о, кажется, это было совсем недавно. Когда? Литтлпип не могла сказать точно, но шёрсткой чувствовала — совсем недавно…
Л.У.М. предупредил её о новой цели, когда коридор начал изгибаться. Самоуверенность никогда не была особой чертой Литтлпип, а своё любопытство пони научилась если не усмирять, то придерживать. Наполнив рог своей зеленоватой магией, пони послала её на себя же, уменьшая собственный вес, чтобы неслышно ступать по полу. Приблизившись к углу, пони осторожно выглянула из-за него и поняла, что всё сделала правильно. Это был не радтаракан, а гигантская серая крыса, размером не меньше кошки, с остервенением грызущая стену коридора. То, что крыса грызла металлическую стену, говорило очень о многом. Литтлпип едва подумала о клинке, как тот снова занял боевое положение.
«Как она выглядит? Идёт ли к моей гриве?» — вспомнила кобылка свой вопрос, когда надела броню Кантерлотской полиции. И ответ СтилХувса. — «Честно? Я не могу себе представить её на тебе. Не хватает крови».
Вот и новая кровь…
Брезгливо вытерев лезвие о шкуру крысы, Литтлпип убрала оружие. Тварь оказалась прыткой, пришлось подхватить её телекинезом и вонзить клинок прямо в уродливую голову, прибив гадину к полу. Впрочем, Литтлпип занимала вовсе не крыса. По цепочке от СтилХувса её мысли прошлись по всем друзьям. Где сейчас Каламити и Вельвет Ремеди? Всё ли в порядке с Хомэйдж? Мысли её коснулись даже Паерлайт. А… А что сейчас с Флаттершай, с единственной Кобылой Министерств, дожившей до нынешних времён? Литтлпип ощутила лёгкую дрожь и… Злобу. Кажется, в Эквестрии наконец-то установился мир и покой, а тут её выдирают из этого мира и кидают в бочку с навозом! Всё это уж очень похоже на план очередного самовлюблённого тирана, который желает видеть мир в огне, только бы этот огонь позволял ему согревать копыта!
Л.У.М. продемонстрировал Литтлпип ещё две точки, двух радтараканов, если точнее, но та даже не обратила на них внимания. Она бы с преогромным удовольствием похрустела бы ими, растирая в порошок, но сейчас пони почему-то очень хотелось узнать, куда выведет её этот тоннель. Интересно, если она пошла на то, чтобы загнать себя сюда — что же могло такого произойти? И почему она решила удалить воспоминания об этом? Она повернула налево и только тут опомнилась — коридор раздваивался.
Стрелка ПипНоги указывала влево. Литтлпип посмотрела на правое ответвление. Тот же самый коридор… Разве что, отметила она, ламп там горело больше. Хм, а что если тот, кто выстриг ей память, теперь заводит её в ловушку, навстречу гибели? И даже этот костюм нацепил, чтобы она… Нет, тут кобылочья логика давала сбой. Оставаться ей, единорогу, без огнестрельного оружия не так уж и опасно, учитывая, каких успехов она достигла в телекинезе. Разумнее было бы вообще лишить её оружия, и рог отпилить. Интересно, а откуда тогда взялся на ней такой костюм? Знаки Селестии и Луны, полосы, явно символизирующие их… И ещё этот клинок. Литтлпип немного задумалась, но потом всё же решилась активировать его. Длина клинка позволяла пони спокойно бежать, а Пустошь научила её всегда, ВСЕГДА держать оружие наготове. Так она и скакала по коридору, пока не оказалась в широком помещении. Комната, в которой очутилась Литтлпип, несколько напоминала библиотеку — только многочисленные шкафы были с пустыми полками, причём по пространству между полок Литтлпип догадалась, что стояли на них вовсе не книги. Ну, и ещё знак Министерства (Военных) Технологий на стенках лежащих неподалёку ящиков говорил о многом. Литтлпип подошла к ним, теша себя надеждой отыскать хотя бы один не вскрытый… И замерла. Ящики не вскрывали, их открывали ключом, её-то намётанный глаз взломщика позволял ей определить это ещё до того, как она нашла в замке одного из ящиков ключ. Нет, всё-таки один экземпляр замка даже с ключом сумели запороть.
Литтлпип взялась за этот ящик. Работая без инструментов, одним телекинезом, было трудновато справиться с ключом, но пони прибегла к помощи лезвия. Замок оказался испорчен не безнадёжно — пони осторожно, но с силой дёрнула за повернувшийся ключ и тот вылетел из ящика. Наклонившись к замку, Литтлпип облизнула губы, как будто бы собиралась приложиться не к скважине, а к щёлке Хомэйдж… Её магия работала лучше всякой отвёртки и заколки. Внезапно замок щёлкнул и крышка ящика сама поднялась. Литтлпип с нетерпением заглянула внутрь.
Внутри лежал разобранный на части энергомагический пистолет. Короткий ствол, удобная копытоять, возможность прикрепления к боевому седлу. В углублении возле ствола находилась мощная батарея, судя по маркировке, с возобновляемым зарядом. И хорошо и плохо — о боеприпасах беспокоиться на надо, но и мощность у такого оружия так себе. Литтлпип немедленно принялась собирать оружие, так увлекаясь этим процессом, что не заметила, как из открытого ящика в стороне выглядывает злобная крыса. Маленькие красные глазки оценили пони как кусок большого мяса, потому крыса сразу же бросилась в бой. Литтлпип даже не оглянулась, просто лягнула её копытом, когда та подбежала достаточно быстро — погибшая ещё до отправки в полёт тушка ударилась об стеллаж и упала на пол в тот момент, когда Литтлпип приготовила оружие к бою, вставив батарею и сняв предохранитель. Комната наполнилась резким гудением… И звуком, которого Литтлпип давно уже не слышала.
Заметка.
Получена способность «Юный техник». Вы теперь имеете +1 к скорости сборки всех типов вооружения.
— Ни поня себе… — только и произнесла Литтлпип. — А я думала, что уже достигла максимального уровня!
В этот момент она почувствовала себя неуютно. Она поспешно вывела список своих достижений: в памяти были отмечены все её способности, даже Прикосновение Порчи. Но… Она так долго провела в анабиозе, что все её «функции» заметно ослабели, а полученные раны и магическое воздействие наоборот, усилилось. Странно, что она так хорошо себя чувствовала! Пони скользнула взглядом на самый конец списка и едва не зашлась в кашле.
«Получена способность: Прыжок на Солнце. Вы способны переносить длительное воздействие высокой температуры».
— Откуда ещё такая способность? Меня что, подпалили из огнемёта? — удивилась Литтлпип.
Вопросы требовали ответов всё настойчивее и настойчивее. Литтлпип проверила оружие, навела его на стену и выпустила ярко-красный луч, оставивший после себя чёрное пятно. На верхней части копытояти вспыхнули цифры «9» и «10». Затем девятка сменилась на десятку. Автоматическая перезарядка, догадалась Литтлпип. Да, эта штука ей определённо нравилась. Держа оружие телекинезом у своего бока, она поскакала из зала вперёд. На двери находился уже набивший оскомину терминал. Литтлпип залезла в него, с лёгкостью сломала хиленькую систему защиты, нашла ключ и открыла двери. Затем порыскала по сохранённым файлам — из всех них оставался лишь один аудиофайл. С датой в двести с лишним лет назад. Это было приятной новостью, и теперь Литтлпип вставила наушник в ухо и включала файл. Из наушника полился голос молодого жеребца:
«Говорит Старшина Корпуса Охраны генерал Паунд Кейк.
В случае наличия потенциальной угрозы из разряда угроз, оговоренных Специальным Уставом, пункт А2-А3, подпункт Два, членам Корпуса надлежит явиться в оружейный склад и разобрать личное оружие для защиты мирных жителей. В случае, если угроза не может быть преодолена только вашими силами, разрешается вооружить определённую часть гражданского населения из списка «Зет» и позволить им оказывать содействие в устранении угрозы. Если же угроза так или иначе не может быть остановлена, Корпусу надлежит известить об этом Смотрительницу и выдвинуть предложение о досрочном окончании Эксперимента «Новый Мир». Слава Селестии»
Литтлпип вытащила наушник и огляделась по сторонам.
— Эксперимент «Новый Мир»? — спросила она пустоту, как будто бы та могла ответить.
Глава первая
Истоки Кошмара
«Говоришь, другого мира нам не дано? И не надо!»
Интересно, сколько ещё раз меня будут бить, колоть, резать, стрелять по мне, поджигать мою шёрстку и пытаться отрубить голову? После того, как Эквестрия вернулась к миру, казалось, что больше мне такие опасности не угрожают. И что же в итоге? Стоило пройти всего одну комнату этого странного комплекса, как прямо передо мной появился боевой мозгоробот. Л.У.М. отреагировал сразу же, к несчастью, и робот тоже. Его золотистый заряд врезался в стенку за моим крупом, когда я нырнула под прикрытие большого металлического ящика. И спряталась за ним от выстрелов противника, который принялся вещать тонким жеребячьим голоском:
— Зафиксировано незаконное проникновение! Включаю протокол поиска цели!
Получив краткую передышку, мой мозг лихорадочно оценивал положение. Помещение, в которое я попала, походило на продолжение того склада, где я раздобыла себе оружие. Правда, тут хранилось что-то иное, причём, судя по массивным контейнерам, это «иное» было очень громоздким. Уж не эти ли роботы, подумалось мне. Додумать свою мысль не успела, потому что металлическая сволочь стала огибать ящик.
— Сдавайся, нарушитель, тогда будешь уничтожен быстро и без боли!
Да, прямо так и побегу я с тобой обниматься. К счастью, у меня есть для этой гниды сюрприз. Подтянув телекинезом пистолет, я приготовилась оказать роботу достойную встречу. Едва его корпус показался в зоне видимости, как я нажала на спуск, выпустив красный луч в своего противника.
Как оказалось, роботу моё новое оружие было по… По самые гусеницы, поскольку луч отразился от его брони в потолок. Что-то новенькое! Помянув Селестию и перескочив через мелькнувшую молнию, при этом едва не выронив бесполезный теперь пистолет, я сконцентрировалась на ящике. Мой телекинез двинул его прямо на мозгоробота, ударив машину так, что та закрутилась на месте. Успев пригнуться и тем самым уклониться от ещё одной молнии, я магией подняла всё тот же ящик, поднеся его к самому потолку, и, едва робот навёл на меня свои орудия, как эта хреновина упала точно на резервуар с его мозгами. Клянусь хвостом, но раздавшийся при этом хруст был для меня в тот момент слаще музыки.
Селестия, как же я ненавижу эти штуки…
Теперь, когда я убедилась, что с этим местом шутки плохи, я шла в два раза медленнее и в пять раз осторожнее. Там, где находился один робот-охранник, вполне мог ещё ползать и второй. А то и два сразу. Вообще, вспоминая свой опыт общения с этими типами, я ожидала уже нападения летучих пауков или спрайт-ботов. И это окунало меня в неприятные воспоминания и в ещё более неприятные мысли. Что случилось в нашем и так многострадальном мире, если эти шутки опять оказались на ходу? И что это ещё за эксперимент «Новый Мир»?
— Стой, зебринское отродье! — пискнул голос молодой кобылки, совсем не вязавшийся с видом грозной боевой машины, вкатившейся на склад. Ну вот, опять!
Мне повезло, поскольку робот появился всего в паре метров от меня. Я со всей силы оттолкнулась от пола и перелетела к нему, с размаху обрушив клинок на резервуар для мозга. Вообще-то я на такой результат не рассчитывала, но лезвие почти без сопротивления пробило защитную оболочку и впилось в мозг. По инерции робот проехал ещё немного, везя меня на себе. Затем остановился, бессильно опустив оружие. Вот так! Я быстро сползла с борта робота и поцокала к выходу из помещения. Совсем позабыв, что Пустошь очень любила маленькую кобылку из Стойла Два.
Красный луч, вылетевший из дверного прохода, ударил меня в нагрудник доспехов. Вскрикнув, я на какую-то долю секунды потеряла осознание мира, а когда открыла глаза, то сразу же увидела проклятую обеими Богинями машину. Робот ехал ко мне от дальнего конца зала и не стрелял только потому, что луч перебросил меня через корпус его собрата. Уничтоженный робот прослужил мне щитом ровно столько времени, сколько мне было нужно, чтобы подняться на занывшие копыта. Всё тело пронзило неприятное болезненное ощущение, во рту ощущался настойчивый привкус металла. Чёрт, а я уже успела позабыть, как это «приятно»!
Выругавшись, я сконцентрировалась на атакующем меня роботе. Он пронзительным воем сирены выразил своё непонимание, пока я тащила его к самому потолку, перевернув вниз «головой». Замешательство машины продолжалось не слишком долго. Оказавшись сверху, металлическая сволочь принялась вести по мне огонь, всё ещё призывая сдаваться. Я с огромным удовольствием сняла своё воздействие на корпус робота и понаблюдала за падением, закончившимся ужасным грохотом, в котором потонул треск разбиваемого резервуара. Видно, создавали этих роботов без расчёта на то, что на их хрупкие головы единороги станут кидать ящики или устраивать столкновение с поверхностями. Или же просто за двести с лишним лет эти машины перестали быть надёжными стражами. Так или иначе, ошмётки мозгов разбросало по всей комнате.
Неожиданно меня замутило и я привалилась к стенке одного из контейнеров. Голова кружилась, копыта охватила слабость, желудок скрутило. Но хуже всего были слёзы, горячие слёзы, сами хлынувшие из глаз. Потому что всё повторялось. Я снова оказалась на войне, которую, казалось бы, успешно завершила. Снова меня пытались убить, пусть на этот раз и посланцы взбесившейся системы защиты, а не ублюдки с поехавшими крышами. Я ещё не понимала, где я, как сюда попала и что с моими воспоминаниями. Но одно я знала точно: Пустошь так и не отпустила меня. Более того, теперь она отыгрывалась за свой провал.
Я заставила себя встряхнуться. В буквальном смысле — потрясла головой, отгоняя все эти мысли. Раз я снова на войне, то почему бы и не повоевать? Я уже давно не была той маленькой пони, что покинула Стойло Два, без всяких необходимых знаний выйдя в жестокий и мрачный мир. Я даже не была той Литтлпип, какой эта кобылка стала через пять недель жизни на Пустоши. Старая я умерла, когда убила первого пони в своей жизни. Прежняя я сгорела в пламени Спайка. Я теперешняя так просто погибать не собиралась. Потому собралась с мыслями и поскакала к выходу, чтобы снова оказаться в коридоре, пустынном коридоре без роботов и тварей.
Мои копыта заполнили коридор ровным гулом, но я не стала использовать магию. Зачем? Перемещаться скрытно мне уже порядком поднадоело, а после победы над тремя противниками, которых я никак не могла назвать «безмозглыми», я сразу почувствовала себя уверенней! Для пони, десять лет проводившей в замкнутом пространстве, я чувствовала себя даже слишком хорошо! Я всё ещё помнила, как драться, стрелять и думать в боевой обстановке. Моё тело и мой разум были готовы к борьбе. Теперь всё, что мне было нужно, так это разобраться в ситуации, в которой я оказалась. И решить, что делать дальше.
Следующее помещение оказалось залито светом чуть более тусклым, чем коридоры и склад. Впрочем, я не сразу обратила на это внимание, увидев впереди серебристую капсулу, на которой была намалёвана эмблема Министерства Магии. Нет. Это была не просто эмблема, это была кьютимарка Твайлайт Спаркл — шестиконечная фиолетовая звезда. Моё внимание привлёк ПипБак: он пискнул, а на экране стали вспыхивать надписи:
«Внимание, обнаружен неизвестный сигнал.
Веду расшифровку сигнала.
Произведена расшифровка сигнала.
Устанавливаю соединение…
Соединение установлено».
Капсула заскрипела. Было слышно, как внутри неё провернулись какие-то механизмы. Створки капсулы открылись. Заинтересовавшись, я подошла поближе и осмотрела эту установку. Оказалось, что внутри находится огромный экран, на котором сияла звезда Твайлайт, и пульт со множеством кнопок. В тот момент, когда я остановилась возле капсулы, звезда исчезла, зато на экране стали вспыхивать надписи.
«Вход в систему выполнен. Приветствуем нового пользователя!» — на экране вспыхнула рожица забавной единорожки, а потом и вся пони возникла на экране, помахав мне копытом. Я глупо улыбнулась в ответ. На фоне злобных роботов эта виртуальная пони производила хорошее впечатление.
«Пользователь, перед вами Система Сохранения Жизни, разработанная Министерством Тайных Наук. В случае критической угрозы для вашей жизни как то: нападение зебр, теракт, взрыв мегазаклинания или падение с лестницы, вы будете автоматически телепортированы к ближайшему работающему терминалу МТН. Также вам будет оказана соответствующая медицинская помощь. ВНИМАНИЕ! Система работает в тестовом режиме. Возможны сбои и неполадки».
За-ши-би-сь.
«Для отключения ССЖ вам необходимо ввести соответствующий пароль. Для повторного включения системы ССЖ вы должны вновь ввести пароль на любом работающем терминале. Внимание! Снимая возможность автоматической телепортации, вы подвергаете свою жизнь риску. Не рекомендуется отключать систему без веских оснований».
Поняшка исчезла, уступив место звезде. Переваривая сказанное, я огляделась по сторонам. Нет уж. Если даже возникнет опасность для моей жизни, возвращаться в эту комнату мне совсем не хотелось. Я встала на задние ноги, положив передние на пульт, и набрала команду. Пароль «Гнилое_Яблоко». И не удивилась, когда на несколько секунд снова появилась пони:
«Система Сохранения Жизни отключена. Благодарим Вас за использование терминала. Хорошего дня».
Я отошла от потемневшего экрана. Но ещё несколько секунд разглядывала его, приводя в порядок мысли. Итак, Министерство Тайных Наук создало телепорты? Но почему же о них ничего не было известно? Это было слишком. Почему я не встречала упоминаний Систем?
Так, Литтлпип, ты не о том думаешь. Загадок становится всё больше — и не последняя из них как раз пришла на ум, вытесняя остальные. Зачем я стёрла себе память, но при этом оставила пароль, чтобы отключать что-то, что может спасти мне жизнь? И откуда я вообще его знаю? Ладно, не все другие вопросы стёрлись. Ещё оставалась целая куча вопросов, которые я собрала и швырнула под копыта маленькой пони в моей голове. Она принялась скакать по ним, топча в пыль и грязь. Литтлпип, сначала дело, а вопросы оставим на потом!
Мне до смерти надоели все эти помещения. Воззвав к Селестии, и теперь совершенно уверенная, что она меня слышит, я побежала вперёд. С меньшей осторожностью, чем прежде, хотя и внимательно смотря перед собой и под ноги. К счастью, ни мин, ни капканов, ни врагов мне больше не встретилось, а стрелка-указатель моего ПипБака уверенно прокладывала мне дорогу. Миновав очередной коридор, я едва не вскрикнула от радости, увидев лестницу. И рванула бы к ней, как глупый жеребёнок, если бы пони в моей голове, помнящая о шутках Пустоши, не ударила бы копытцем. Я замерла на месте. И сразу же увидела опасность: над первой ступенью лестницы протянулась едва видимая нить. Растяжка?
Решив не рисковать, я охватила своё тело магией и подняла себя над полом. Я несколько беспокоилась насчёт своей магии, ведь мне уже несколько лет не приходилось пользоваться какими-то особенными типами заклятий, той же самолевитацией. Игра в шахматы с Селестией не требовала особого напряжения рога. А в наших играх с Хомэйдж я больше предпочитала работать копытами.
К счастью, пока что я чувствовала себя хорошо. Рог размеренно пульсировал, зелёное свечение окутывало всё моё тело, позволяя мне беспрепятственно перенести себя на ступеньки. Оглянувшись на растяжку, я почувствовала острое желание в который раз за сегодня выругаться. Роботы такую ловушку делать не будут. Значит, сюрприз на лестнице оставил пони. Ну, или грифон. И это было самым страшным, потому что подтверждало те мысли, которые я силилась отогнать. Пустошь прекратила своё существование, в Эквестрии стрельба уже почти не велась. Или ловушка была оставлена тут до того, как установился мир, или же… Её поставили недавно, когда весь мир скатился в Тартар. Причины этого меня пугали, в голову снова полезли призрачные образы. Я попробовала отбросить их и в этот раз. Получилось с трудом.
Увы, я не знала, что через несколько секунд и десяток ступенек мне придётся взглянуть правде в глаза. Я настойчиво отгоняла мысли о возвращении зла, поднимаясь по лестнице. Я старалась справиться с ними, когда магически отомкнула замок на двери и шагнула вперёд. И задохнулась, закашлялась в жестоком приступе, стоя на выступе стены. Мой отвыкший нос снова почувствовал эту вонь. Воздух, прохладный вечерний воздух, был пропитан запахами гари, мёртвой земли, гниющей древесины. Порохом. Сталью. И кровью. Моих ушей коснулся шелест невысокой жухлой травы, навевающий жути скрип, тихий посвист, а затем по ним резко ударил отдалённый крик и ужасный хохот. Судя по сгущающейся тьме, ночь ещё не наступила, но до неё осталось совсем немного времени.
Я огляделась по сторонам, почувствовав, как сердце моё болезненно сжалось. Только представьте моё состояние. Итак, передо мной раскинулась Пустошь. Снова, куда не кинь взгляд — серая, чёрная земля, вдалеке слева видны призрачные развалины домов, мрачного вида строения… Прямоугольные, как некоторые здания Мэйнхеттена, но всего в три-четыре этажа, зияющие провалами пустых окон, почти слившихся с растрескавшимися стенами. Впереди темнел лес. Направо уходила дорога, ведущая через поля всё дальше и дальше, к горизонту.
И над всем миром снова висели тяжёлые тучи.
Я подняла мордочку к небу и закричала. Я ничего не могла с собой поделать — в мой дикий, бессмысленный крик словно впиталась вся боль от увиденного. Я выплёскивала её, избавляясь, чтобы приобрести силы шагать вновь. Я чувствовала, как вместе с криком на глаза наворачиваются слёзы — всё было напрасно! Столько смертей, столько жертв, и снова пони Эквестрии не могли видеть чистое небо! Снова! Нет! Всё не могло быть так, всё просто не могло быть вот так! Это какая-то чудовищная ошибка! Я со всей силы ударила копытом по металлу, тот отозвался глухим гулом. Кажется, именно он и привёл меня в чувство.
От звука удара в моей голове запоздало вспыхнул сигнал тревоги, от которого маленькая пони принялась сердито топать ножками. Грива Селестии! Я ведь уже вот как минуту стояла на выступе стены, в пяти-шести метрах над землёй. На столь открытом месте я превратилась в лёгкую мишень для любого стрелка, даже если он был бы вооружён расшатанным стволом и косой на оба глаза! Мои порядком подзабытые инстинкты по выживанию в Пустоши включились, заработав на полную катушку. Если я действительно хочу разгадать все тайны того, что со мной произошло, то я просто не могу позволить какому-нибудь гаду подстрелить меня в самом начале пути!
Не дождётесь! Я спрыгнула вниз, подхватив себя телекинезом и аккуратно опустив на землю. Оглядевшись по сторонам, я нырнула к одному из изуродованных деревьев и только тогда опомнилась. Я обернулась. Странно… Что-то не припомню, чтобы видела в Эквестрии дома такого типа постройки. Ещё одна противная мысль склизкими щупальцами коснулась рассудка. А что, если я перенеслась в будущее? И это уже Пустошь через четыреста лет? Бр-р-р… Я стала искать, за что бы зацепиться глазу, что-нибудь знакомое, ну хоть что-нибудь. И увидела. Хотя меня это «что-нибудь» и не обрадовало. Далеко-далеко за коробками-домами возвышалась Кантерлотская гора. Дворец принцесс зависал над Пустошью, казавшийся чем-то незыблемым, вечным. Но ведь он был уничтожен? Кантерлот атаковали пегасы Анклава, да и сейчас, сливаясь с темнотой, город выглядел слишком уж целым для пережившего удар мегазаклинания и две сотни лет запустения.
Присев за стволом мёртвого дерева, я проверила показания радиации. ПипБак показывал лишь незначительное превышение. Значит, проблемы не только со временем, но и с пространством. Пара вопросов, терзавших меня с начала пути, наконец-то растворились в неглубокой луже того, что можно было назвать ответом. Я ещё не знала, куда попала, но была уверенна, что это уже не мой мир, не моя Эквестринская Пустошь. Теперь оставались ещё два немаловажных вопроса — «как» и «зачем»? С чего бы начать поиск ответов? А не с того места, с которого я и начала когда-то своё путешествие? Если в этом месте что-то и имело смысл, то только путь в Понивилль.
Город я не узнала.
Так любимые пони уютные домики отсутствовали. Вообще. Большинство деревянных строений представляли из себя какие-то сараи. Зато тут и там возвышались коробки из бетона, стекла и металла, от двух до четырёх этажей. И их было много. Зная, что пони Эквестрии любили простор, я предположила, что в каждом жило по одной семье. Бешеная трата стройматериалов… Но почему у пони вдруг так резко изменились вкусы? Или… Если это и вправду какой-то другой мир, временной промежуток, измерение наконец? И здесь такие дома были нормой?
Желая проверить это, я направилась к первому же зданию, одноэтажному строению с плоской крышей. Направилась ползком, да ещё постоянно замирая и поглядывая на провалы окон. Вечер плавно перетёк в ночь, но я бы наверняка заметила опасность в виде фигуры снайпера. Вдруг моё правое переднее копыто прикоснулось к чему-то склизкому, а в нос ударил тошнотворный запах гнили. Брезгливо отдёрнув копыто, я посмотрела на то место, куда ступила моя нога. Труп. Судя по комплекции, земной пони. Преодолевая гадкую вонищу, я стала исследовать тело, но ничего ценного у мертвеца не оказалось, а от мысли надеть его одежду меня просто-напросто замутило. Я отвернулась от мертвеца и уже хотела продолжить свой путь, как вдруг в доме передо мной зажёгся свет. Слабый, мигающий, но свет. Я застыла на месте, не зная, что предпринять, когда Л.У.М. вдруг показал мне красную точку, а до ушей донёсся мат:
— Пиздуй давай сюда, блядь! Мне что, тебя пинать для разгона?
ПипБак показал зелёную точку. Твою… Ругательство застыло на языке, когда раздался милый, но искажённый страхом голос:
— Пожалуйста, не делайте мне больно! Я всё сделаю, только не трогайте меня!
— Заткнулась и подошла! Ложись! Ложись, блядь! Да ты охуела?
Раздался звук удара и крик боли. Едва сдерживаясь, я ударила копытом по земле.
— Пожалуйста, умоляю, не надо!
— Лижи меня, маленькая дрянь! У меня и так не осталось врем… Ах, ты, сука! Ты заляпала ЕГО своей кровью! Тебе придётся заплатить за это!
Всё. Моё терпение лопнуло ещё на первых ругательствах, а теперь и вовсе перешло точку кипения и вылилось безудержной яростью. У меня не было сомнений в том, что происходит за дверью, потому я выставила энергомагический пистолет и с такой силой лягнула деревянную дверь обеими копытами, что она просто влетела внутрь. Моим глазам предстало маленькое помещение, больше напоминавшее мастерскую. Доска с инструментами, верстак, пара шкафов, заставленных какой-то рухлядью и украшенных черепом пони, драный диван, стул и раскладной столик. На диване сидела тварь чёрной масти, с красным ирокезом на голове, тёмно-лиловое копыто держало голову совсем ещё юной пони между раздвинутых ног. Завитый рог рейдера слабо светился красным, такого же цвета магия держала у спутанной от крови жёлтой гривы пленницы револьвер со взведённым курком. Я даже не стала использовать Заклинание Прицеливания Стойл-Тек. Просто красный луч резанул по морде рейдера, выжигая глаз и насквозь прожигая щёку. Тот взвыл, утратив контроль над револьвером, и поднятым копытом пытаясь защититься от огня. Поправка — взвыла, потому что тварью оказалась рейдерша. Проклиная слабую мощность своего оружия, я в один прыжок оказалась перед врагом и ударом копыт сбросила гадину с дивана. Пленница рухнула на пол, закрывая голову копытами, она даже не взвизгнула, шокированная внезапностью атаки.
— Что? Кто ты?! — провопила рейдерша, силясь сбросить меня.
— Возмездие, — коротко ответила я и без всякого сожаления опустила копыто с выдвинувшимся клинком. Тот вошёл рейдерше в глотку, пригвоздив её к полу. Тело пару раз судорожно дёрнулось, большие глаза закатились, и из пасти полилась тонкая струйка крови. Готова.
— Не бойся, — обратилась я к несчастной, которая продолжала лежать, не смея даже пошевелиться из-за страха. — Больше тебя никто не тронет.
Поняшка убрала копытца и взглянула на меня с недоверием, которое уступило место искоркам восхищения.
— В-вы спасли меня? О-о-о… Вы были посланы Богинями?
В её словах заключались две важные для меня вещи. Первая — эти пони верят в божественность принцесс. Хорошо. Второе — мой костюм, похоже, превращал меня в посланницу самих Богинь. И если первое было для меня ценной информацией, второе показалось просто лестным.
— Я не исключаю этого, — улыбнулась я, но сразу же вернула себе серьёзность. — Расскажи мне, как тебя зовут. И что тут случилось?
— Рейдеры, вот что! Они на-напали на нас, штук десять-двенадцать, когда мы шли в лагерь «Гарцующий Пони». Весь табун — два жеребца, три кобылки, не считая меня, двое же-жеребят… — земнопони зажмурилась. — А зовут меня Мэриленд. Можно просто Мэри.
— Ясно, Мэри. И где же твои друзья? Надеюсь, они ещё живы?
— Я… Я не знаю… Они держат остальных в доме напротив. Такое трёхэтажное строение.
— В доме напротив…
Я подсчитала. По словам пони выходило, что в плену оставались пять взрослых, плюс двое жеребят. Семь. Противостояло мне двенадцать, буду исходить из большего числа, рейдеров. Нет, теперь одиннадцать. Плохо… Впрочем, бывало и хуже.
— Что ты будешь теперь делать? — спросила я.
— Отсюда с-совсем не-не-недалеко до «Гарцующего Пони», — запинаясь, ответила кобылка. — Я попробую добраться туда. Ночью это опасно, но…
— Я спасу твоих друзей. И вы пойдёте все вместе.
— Но я не-не могу больше оставаться здесь! И разве ты сможешь одолеть их всех в одиночку? Это просто невозможно!
Кажется, она подошла к грани, за которой начиналась истерика. Понятно, ей не очень хочется сидеть в комнате, где её заставляли вылизывать чужую… Но я прекрасно помнила слова о том, что если спасаешь кого-то, то доводи дело до конца.
— Тебе придётся остаться, — как можно мягче произнесла я. — Ночью ты всё равно никуда не дойдёшь в одиночку. И вот, держи, — я телекинезом сунула ей энергомагический пистолет. — Какое-никакое, а оружие. Закройся и жди моего сигнала — четыре удара копытом, вот так. Если я не вернусь за полчаса, если услышишь, что рейдеры начинают хохотать над моим телом — уходи. Но не раньше. Ты поможешь мне?
Пони сначала большими глазами смотрела на меня, но затем взяла оружие в рот и медленно кивнула. Я так и знала. Страх этой несчастной столкнулся с уверенностью, когда я отдала ей оружие. Мне он всё равно стал не нужен, тем более с его-то мощностью. А вот пони он пригодится. В худшем случае, даже такое слабое оружие поможет ей добраться до этого «Гарцующего пони».
— Я помогу! — вдруг сказала Мэриленд.
— Вот и отлично.
Я подняла револьвер, брезгливо осмотрела искусанную зубоятку, и проверила барабан. Шесть патронов. Взведя курок, я вышла за дверь, затем телекинезом вытащила рейдера и кивнула пони.
— Я скоро вернусь. Будь настороже.
— Постой! Вдруг… Вдруг ты умрёшь, а я… Я же не знаю твоего имени!
— Меня зовут Литтлпип, — улыбнулась я. — И я постараюсь не умереть.
Она закрыла дверь. Я на всякий случай подождала несколько секунд, после чего поскакала к соседнему дому. Раз, два, три этажа, всё сходится. Внутри горел свет — похоже, электричество сохранилось. Или у рейдеров был собственный генератор. Я крадучись подобралась к дверям, дёрнула магией ручку — заперто. Не проблема. Я стала ковыряться в замке, стараясь не выдавать себя ни единым шорохом. В какой-то момент ружейным выстрелом щёлкнул замок, и дверь открылась. Я замерла, задержав дыхание и навострив уши. Внутри дома раздались противные, грубые голоса. Тон и отборный мат сразу же выдавал, что говорили рейдеры.
— Эй! Дэдхорн! Ты ничего не слышал?
По моей спине поползли мурашки.
— Да ебота какая-то! Крысы ползают! Развелось дряни…
Я осторожно приоткрыла дверь и проскользнула внутрь загаженной донельзя комнаты, с обшарпанными стенами и мебелью такого хренового вида, что пользоваться заблёванным диваном или измазанным кровью столиком нормальный пони точно не смог бы. На моё несчастье, пол предательски скрипнул под копытом…
— Дэдхорн, слышь, иди-ка проверь! Походу, кто-то из наших гостей решил дать дёру.
— Да как? Они же связаны!
— Вот и выясни как, мудила!
Тот, кто звался Дэдхорном, рассвирепел.
— Пошёл ты! Сам мудила!
— Чё сказал?
— Ай! Ну чё, чё сразу копытом! Иду я! Щас тому, кто меня поднял, не поздоровится!
Я услышала шум открываемой двери. С верхнего этажа на первый спускалась лестница, за ступенями которой имелась достаточная выемка (похоже на дверь в кладовую), чтобы я смогла укрыться там. Неслышно подбежав к ступенькам, я вжалась в стену, погасила магию и застыла, ожидая врага. Мой взгляд в это время сам собой упал на дальний угол комнаты. По телу пробежала дрожь. Нет, я ожидала подобного, но… От вида кровавых пятен мне стало немного не по себе. Я сжала зубы, готовясь встретить урода, который не имел право называться пони, и наша встреча произошла. Он как раз спустился до конца лестницы, когда я ударила — коротко и сильно. Он ничего не успел понять, а я уже выдёргивала лезвие у него из затылка. Не знаю, из чего сделан этот клинок, но череп он пробил безо всякого труда.
Оставалось десять.
Я даже не поразилась тому, что не испытывала к убитому рейдеру никаких чувств. Убивать в своей жизни мне приходилось много и многих, но я больше посочувствую раздавленному радтаракану. Рейдеры были чем-то противоестественным, бросающим вызов самой сущности пони. Даже работорговцев можно понять. Но рейдеры… Они были самым большим злом Пустоши. И мне стоило немного уменьшить количество зла.
Склонившись над трупом, я обыскала рейдера. Ничего ценного. Из оружия обнаружились метательные ножи — широкие клинки, напоминающие по форме пластину листа, и снабжённые длинной зубояткой. Она была так искусана и обслюнявлена, что к ножам и прикасаться не хотелось. Самодельная броня Дэдхорна была в ужасном состоянии, менять её на свой костюм я бы не стала, даже если бы в придачу к ней давали анклавовский воздушный корабль. Накопытники… На передних ногах у жеребца были очень хорошие накопытники. Высокие, удобные, с толстой подошвой, предназначенные специально для нанесения сокрушительных ударов по телу и голове врага. Я стянула их с рейдера, недоверчиво осмотрела и всё-таки оставила на месте. Даже думать не хочу, что он делал своими копытами. И куда наступал.
Наверху раздался режущий уши мерзкий смех. Л.У.М. не показывал, сколько пони находились там, но зато ясно продемонстрировал мне красное пятно, состоявшее из слившихся красных точек. У них там что, оргия? Вполне в духе рейдеров. Неслышно ступив на лестницу, я взбежала на второй этаж и замерла перед дверью. Из щели лился свет, внутри слышалась возня. Я ещё раз посмотрела на ПипБак, чтобы убедиться, что рейдеры заняты собой, а не насилуют пленника. После этого я распахнула дверь и нырнула в блаженное спокойствие З.П.С. Первый рейдер, лежавший на диване, как раз запрокидывал голову, чтобы взглянуть на меня, как пуля вошла ему в череп. Тот раскололся, забрызгав содержимым морду кобылы, в которую с отставанием в долю секунды тоже вонзилась пуля. Третий и четвёртый выстрел направила в лежавшую за её крупом рейдершу, которая доставляла удовольствие подруге, приникнув к её хвосту. От третьей пули её спасло мёртвое тело, но четвёртая вошла прямо в большой синий глаз.
Итого, их оставалось семеро. Меня охватила эйфория.
— Чё блядь?! Кто из вас шуметь вздумал, мудаки?
Шестеро. Возникший у противоположной двери жеребец в покрытой засохшей кровью броне не был готов к встрече со мной. Даже короткое самодельное копьё находилось у него на боку. Револьвер рявкнул ещё два раза, поскольку без З.П.С. я решила не оставлять ему никаких шансов. Он умер ещё до того, как упал на пол, но тревога уже расползалась по всему зданию.
— Бля, там стреляют!
— Шухер!
Игнорируя выкрики, я принялась осматривать комнату и убитых. Холодное оружие мне было ни к чему, а «стволов» у самих рейдеров я не нашла, зато в углу комнаты стоял прислонённый к стене пятизарядный рычажный дробовик. У вбежавшего в комнату жеребца обнаружились шесть патронов в карманах обшарпанного плаща. Я немедленно зарядила своё новое оружие. Ржавчина и плохое обращение ещё не успели его добить, но всё равно я решила, что стрелять буду, только держа дробовик телекинезом.
Пустошь любезно напомнила мне, что самоуверенность здесь — порок. И наказывается он строго. Едва я ступила в смежную комнату, как по мне самой выстрелили.
Я упала на пол и пуля свистнула над ухом. Если бы я была хоть чуть беспечнее, то она снесла бы мне весь череп, и эта меткость совсем не походила на рейдерскую. Падая, я выпалила из дробовика в дальнюю часть комнаты, где за диваном укрылась какая-то сволочь. Дробь окончательно изуродовала и диван, и так уже загаженную стену.
— Эй, все сюда! — крикнул мой противник. — Здесь какая-то сука решила поиграть в героиню!
Его слова не только отрезвили меня, но и прояснили мысли. Я направила магическую энергию на диван и приподняла его ровно настолько, чтобы видеть копыта пони. Грязные зелёные копыта и худые ноги, покрытые многочисленными шрамами. Он слишком поздно понял мою задумку — я выстрелила ему по ногам и тут же отпустила диван. Рейдер отчаянно матерился и бился об стенку, но ничего не смог сделать, когда я заставила дробовик зависнуть над диваном и развернуться к нему стволом. Крик рейдера заглушил выстрел.
Едва я успела разобраться с противником, как откуда-то сбоку, по-видимому, с лестничной площадки, выбежала растрёпанная кобыла с заточенной лопатой в зубах. Я нырнула под её удар и вонзила свой клинок ей в грудь, затем резко развернулась и ударом копыта отправила врага на пол. Лопата, звякнув, отлетела в угол.
— Сука! — прохрипела рейдерша перед тем, как я пронзила её шею. Четверо. Но с ними будет справиться труднее.
Если почти всех убитых я застала врасплох, то мои оставшиеся противники, кажется, наконец-то опомнились. Во всяком случае, больше никто не вылетал на меня в порыве безумной атаки, а сами рейдеры притихли. Я поняла, что они готовят мне достойную встречу. Но не отступать же после такого удачного начала! Обойдя труп кобылы и заглянув за диван, я увидела, что прятавшийся за ним рейдер был вооружён таким дрянным револьвером, что дробовик на его фоне казался предметом образцового содержания. Проклятие! Я всё-таки забрала патроны, но оружие забирать не стала.
— Эй, дрянь! — вдруг услышала я. — Скажи своим друзьям, пусть немедленно сложат оружие и бегут отседова, или я буду долго их мучить и убивать!
— Я тут одна, тупорогий ты кретин!
— Чё ты… Чё ты мелишь?
Я едва сдержала смех.
— Сомневаешься? Тогда жди меня! Я иду с тобой знакомиться!
Я зашла на лестничную площадку. Третий этаж. Четвёрка рейдеров, и против них у меня только два патрона. Хреновые дела… Но я всё-таки побежала наверх, намереваясь завершить всё до конца.
Верхний этаж был поделён лестницей на две половины. Слева комната, справа комната. Я встала, просматривая показания ПипБака. Л.У.М. определял, что рейдеры находились по двое в каждой комнате. Плохо, нападу на одних, другие кинуться мне в круп. Просто так открыть двери и палить в обе комнаты тоже не стоило, могу и не попасть, а патронов у меня оставалось мало. А раз нельзя сразу стрелять, то стоит думать. Я оценивающе посмотрела на левую дверь и толкнула её, тут же войдя и выйдя из З.П.С., не совершая выстрела. Я успела отступить назад как раз перед тем, как рейдер с охотничьим ружьём шарахнул по мне из обоих стволов, но увидела достаточно. В ответ я просто перенесла дробовик в проход и выстрелила наудачу.
Моё предположение о коварстве рейдеров оправдалось. Едва дробовик громыхнул, как ранее закрытая дверь распахнулась и рейдер с копьём в зубах ринулся в проход. Я ждала его со своим клинком наготове. Нанеся быстрый удар, я выронила разряженный дробовик, освободившимся телекинезом подхватила умирающую тушу и продолжила её движение вперёд, кинув в другую комнату. Пока там творилась неразбериха, я выскочила на лестничную клетку.
Пуля ударила в доспехи с левого бока, причинив немалую боль, но, к счастью, не пробив металл. Я вбежала в комнату справа, намереваясь убить стрелявшую, но невольно замешкалась. Дело в том, что чёрная кобыла с красным ирокезом была как две капли воды похожа на ту, которую я прибила в сарае. Мой запоздалый удар клинком вышел неточным, рейдерша отбила его прикладом дробовика, а сама ткнула меня копытом в грудь. Я повалилась на пол, но успела телекинезом перехватить направленный на меня ствол и задрать его в тот момент, когда мой противник магией нажимала на спуск. Дробь пролетела в другую комнату, убив раненного мною рейдера. Пока единорог не успела опомниться, я скользнула вперёд и наотмашь рубанула клинком, разрезав ей глотку. Кровавый водопад хлынул на мою гриву. Поджав копыта, я с силой оттолкнула убитую и повернулась, готовая отражать новое нападение. На счастье, три трупа за моим крупом не могли мне ничем навредить. Похоже на то, что двоих убила я, а третий пал от сбитого мною выстрела рейдерши.
Моё тело пронзила неприятная дрожь, когда я взглянула на них повнимательнее. Вид, конечно, у рейдеров очень отталкивающий, а после смерти они выглядели ещё хуже, но напугало меня не это. Или же у меня начались серьёзные проблемы с психикой, и я медленно схожу с ума, или эти пони и вправду похожи на тех, кого я убила внизу? Что тут творится? Я едва не вскрикнула, когда под телом жёлтого великана-земнопони обнаружила ещё одного чёрного единорога-кобылу.
Рейдеры научились копировать друг друга?
Забрав патроны — для дробовика и револьвера, к охотничьему ружью не нашлось боеприпасов — несколько мешочков бутылочных крышечек и самодельную гранату, я под конец нашла ещё и чрезвычайно важный предмет. Ключ. Он был точно не от входной двери, большой и старый… Хмыкнув, я сунула его под доспехи, после чего поскакала вниз по лестнице. Раз наверху пленников не оказалось, значит, их держат в подвале. И я не ошиблась.
Едва я открыла люк в полу первого этажа, как на меня пахнул запах конского пота, экскрементов, запёкшейся крови и гнили. Стараясь дышать через рот, я заглянула в подвал. Каким-то образом включился свет, являя мне страшную картину: на полу лежали пони. Несколько жеребцов, кобыл и жеребят. Связанные, избитые и напуганные, они таращились на меня глазами, слезящимися не только из-за режущего света. Какая-то юная кобылка разразилась рыданиями и мольбами не трогать её. Это было просто ужасное зрелище.
— Всё в порядке, не бойтесь, — вложив в голос всё спокойствие, на которое была способна, произнесла я, хотя в груди у меня всё сжималось от душевной боли. — Сейчас я помогу вам!
Глава вторая
Самое безопасное место
«Танцуй, пони, пока копытца не отвалятся!»
Спустя четверть часа у меня под копытом собрался целый небольшой табун.
Мэриленд немного ошиблась, говоря о числе пленённых рейдерами пони. Три жеребца, четыре кобылы и шесть жеребят были спасены мною из зловещего дома. Ещё четверым пони никто уже не мог помочь. Их изуродованные тела мы решили сжечь, но только тогда, когда двинемся в путь. Пока же надо было выполнить ещё множество дел.
Выпустив дрожащих пленников на свободу, я приказала им вооружиться всем, чем только можно, и ждать меня снаружи. Одному жеребцу, единорогу, державшегося лучше остальных даже несмотря на то, что его кьютимарка была вся изрезана ножом, я вручила трофейный дробовик, тот, что выглядел получше. Остальные взрослые разобрали холодное оружие. После этого я отослала того единорога в сарай за Мэриленд, а сама ещё раз осмотрела дом. Хорошо… Пожалуй, даже слишком хорошо зная рейдеров, я могла предположить, что они вытащат кого-нибудь для издевательств на верхний этаж, или даже на крышу. Но, кроме ещё свежего трупа земной пони, я никого больше так и не нашла. Зато мои поиски оказались полезными в другом смысле.
Из двенадцати убитых мною рейдеров четверо были неотличимыми друг от друга чёрными единорогами-кобылами, а ещё двое — жёлтыми земными пони-жеребцами. Мало того, что совпадали окрас и комплекция, так даже царапины на их самодельных доспехах были одинаковыми. Клоны. Да, я слышала, что есть заклинания, способные копировать боеприпасы. Но я даже не представляла, какими силами должен обладать пони, чтобы клонировать живых существ! Совершать подобное могла разве что какая-нибудь извращённая версия ложной Богини.
Всё ещё терзаемая загадками, я вернулась к «своему» табуну. Мэриленд, единорог с дробовиком и ещё один земнопони, вооружённый револьвером, по моему плану должны были находиться в голове отряда и вести остальных. Жеребят по моему предложению мы разместили в центре, прикрывая телами взрослых. Сама я пойду позади, прикрывая их крупы. Если насчёт расстановки мы немного поспорили, то куда нам идти — вопроса не стояло. Все в унисон твердили, что им могут помочь только в «Гарцующем Пони», и что это едва ли не самое безопасное место на просторах всей Пустоши. Поскольку никаких других вариантов у меня не было, то я решила пойти вместе с ними. Но перед тем, как начать своё новое путешествие, я подозвала к себе Мэриленд, которая пока что более всех остальных оправилась от шока. Пора было внести ясности в этот бред.
— Литтлпип… Спасибо тебе, — произнесла она, подходя ко мне. — Ты и вправду послана Богинями.
Совершенно неожиданно она поклонилась... Мне. Я почувствовала, как кончики моих ушей вспыхнули. Она с ума сошла! Я… Я просто не могла принять ТАКОЕ выражение благодарности!
— Прекрати, Мэриленд! — быть может, несколько грубовато воскликнула я. — Мне нужны ответы на парочку вопросов, а не твои почести!
Пони послушно выпрямилась.
— Спрашивай. Я отвечу на всё, на что только знаю ответ!
Я выдохнула, почувствовав немалое облегчение.
— Во-первых, сколько лет прошло после Войны?
Она посмотрела на меня в изумлении, но ответила.
— Около двухсот.
— Хорошо. А теперь расскажи, что это за город?
Реакция Мэриленд на мои вопросы была предсказуемой. Теперь она смотрела на меня таким взглядом, каким смотрят либо на неразумного жеребёнка, задавшего глупый вопрос, либо на сумасшедшего. Или сумасшедшую, в моём случае.
— Это же Хуфвилль! Южный пригород Понивилля!
В моей голове зашумели морские волны.
— То есть, это Понивилль? — пони кивнула.
— Я же говорю, пригород. Ещё существовал Штормвилль, небесная часть Понивилля, но он был полностью разрушен во время Войны. Хотя и спас дома земных пони и единорогов, дав им время покинуть город. Во всяком случае, так рассказывают, хотя я и не понимаю, как они могли выжить — потом всю же Эквестрию зебры сожгли!
Похоже, я всё же сошла с ума. Сначала вернувшаяся Пустошь, затем уцелевший с виду Кантерлот, потом клоны-рейдеры. Теперь и Хуфвилль какой-то. Но ведь таких пригородов у Понивилля не существовало! Я не замедлила возразить Мэриленд.
— Но… Понивилль был другим. Аккуратные небольшие домики, множество садов…. Ферма Эпплов, библиотека Твайлайт Спаркл…
— Ферма Эпплов? — прервала меня Мэриленд. — Это там, где расположено Стойло Два?
Моё сердце болезненно сжалось. Стойло Два перестало быть моим домом, но оставалось местом, где я родилась, местом, где начиналась моя история. По-своему, оно было мне очень дорого.
— Стойло Два?! Я оттуда родом…
— Но ведь это невозможно! — ахнула пони. Я поняла, что сказала нечто из ряда вон выходящее.
— Почему «невозможно»?
— Потому что это Стойло никогда не открывалось!
Я потрясла головой. Как такое могло произойти?
— Оно закрыто навечно, — ответила на мой невысказанный вопрос кобылка. Похоже, он был слишком явно написан у меня на морде. — Все Стойла открылись, а из Стойла Два так никто ни разу и не вышел. Мы думаем, что это дело копыт Владычицы Ночи.
— Владычицы Ночи?
— Ты что, и о ней ничего не знаешь?!
Я почувствовала на себе косые взгляды пони. Моя репутация стремительно падала.
— Владычица Ночи — это псевдо-аликорн, живущий в Кантерлоте, — снизошла до объяснений Мэриленд. — Она управляет большей частью рейдеров Пустоши, заставляя их нападать на караваны! Ты ведь могла видеть, что многие рейдеры похожи друг на друга? — я кивнула. — Так вот, именно она их и клонирует! Говорят, в Кантерлоте она держит целую армию!
— Так она создаёт рейдеров?
Мэриленд отрицательно помотала головой.
— Ну, нет, некоторые пони добровольно вступают в банды. Но ходят слухи, что Владычица Ночи контролирует самые большие отряды, и отбирает из них чудовищных пони для того, чтобы плодить собственную армию. Она занимается этим с тех пор, как Луна и Селестия вознеслись на небеса, оставив эту грешную землю…
— Они погибли, — хмуро бросил единорог с дробовиком.
Мэриленд обернулась к нему и топнула копытцем.
— Нет, Урбан! Богини не могут умереть! Они там, за облаками, управляют солнцем и луной!
— Ага. Прямиком из рая.
Щёлк. В моей голове как будто повернули рубильник. Я вспомнила металлические стены, грязь под копытами, пегаса в шляпе и с боевым седлом. И себя, ещё совсем неопытную единорожку, которая только-только попробовала Пустошь на вкус.
«- Пресвятые Селестия и Луна ведут Солнце и луну каждый день!
— О да. Конечно. Сидя в раю».
Мэриленд тем временем зло смотрела на единорога, скалясь и вздыбив шёрстку. Я поспешила вмешаться. Зачем мне было спасать этих пони от рейдеров, если бы я дала им сейчас схватиться друг с другом из-за вопросов религии? Кроме того, мне всё ещё требовались ответы, хотя они и начинали меня пугать.
— Оставим споры, у нас есть более важные дела!
— Ничего мы не будем оставлять! — ярилась Мэриленд. Её робости теперь как ни бывало. — Литтлпип, тебя же послали к нам Луна и Селестия! Прямо с небес, правда?
Единорог рассмеялся. А что делать мне? Я могла сказать, что лично беседовала с Селестией, запертой в системе Проекта Одного Пегаса, что я сожгла её кости, точно так же, как до этого уничтожила остатки Луны. И как бы не был странен этот мир, я понимала, что раз на земле Эквестрии воцарилась Пустошь, значит, принцесс больше не существует. Но сейчас для жестокой правды было не то время и не то место. В конце концов, не я Элемент Честности.
— А по мне не скажешь, так ведь? — спросила я, повернувшись так, чтобы при свете чужого рога лучше были видны кьютимарки принцесс на моих доспехах. Урбан фыркнул, но спорить не стал. Тем лучше, потому что я ещё не закончила. И снова повернулась к Мэриленд.
— А что ты знаешь об Анклаве Пегасов?
Если у меня ещё и оставались сомнения насчёт чуждости этого мира по отношению ко мне, то они рассеялись с ответом Мэриленд. Пони ничего не знала об Анклаве, лишь о нескольких группах свободно живущих пегасов, видимо, потомков выходцев из Стойл. Значит, Анклав не спускался на землю Эквестрии, значит, здесь не было той гражданской войны между небом и землёй. И если в моём прибытии сюда и скрывался какой-то смысл, так только… Нет, я не хотела думать над этим сейчас. Раз «Гарцующий Пони» удостоился звания «самого безопасного места в Пустоши», то это значит, что там можно спокойно подумать. В голове у меня от всего услышанного кружилась бешеная карусель, но я ещё и чувствовала странное облегчение. Может быть, в моей Эквестрии всё было в порядке? Может быть, я каким-то чудом провалилась не в будущее, а в далёкое прошлое? Ну, у меня ещё будет время это выяснить. А пока нужно помочь этим пони добраться до безопасного места…
Это было печальное путешествие. Позади нас горел подожжённый дом, поглощая и тела замученных пони, и их убийц, не делая разницы между ними. Богини разберутся… По крайней мере, сейчас стоило сосредоточиться на живых, а не на мёртвых. Жеребята были истощёнными, все до одного напуганные, голодные, грязные и усталые, они едва шагали. Взрослые держались немногим лучше, Мэриленд и Урбан были единственными, кто сохранил остатки душевных и физических сил. Насколько хватит воли остальных, я даже не предполагала. Мы просто шли, шли сквозь ночь и тьму Пустоши, настороженно прислушиваясь к зловещим звукам, к заунывному голосу ветра, к стуку собственных копыт. Мимо нас проплывали исковерканные ночным мраком силуэты мёртвых деревьев, какие-то развалины, от которых мы старались держаться подальше. Один раз я выхватила из непроглядной темени красную точку и услышала грозный топот слева от нас, но ночное чудовище не решилось атаковать целый табун. Мы же застыли и двинулись в путь лишь тогда, когда вокруг снова установилось зыбкое затишье. А настоящее спокойствие не могло наступить, не могло прийти ощущение безопасности, потому что если вы расслабитесь в Пустоши, то она немедленно напомнит вам, что недооценивать её не стоит.
— Слушай, а где ты нашла свой ПипБак?
Я видела, что Мэриленд поменялась местами с пони, идущей позади. Похоже, ей не терпелось поговорить со мной.
— Тебе стоит вернуться на место, — сказала я. — Мы не должны создавать бреши в нашей обороне.
«Хм. Кажется, я начинаю разговаривать так, как и положено говорить пони в статусе капитана».
— Я вернусь, как только ты мне ответишь.
Я вздохнула. Впрочем, зачем скрывать? По правде говоря, я была удивлена, что она ещё не заметила одной моей особенности. Потому я зажгла рог поярче и магией осветила свою ПипНогу.
— Он всегда был со мной. И всегда будет.
— О-о-о… — протянула кобылка. — Он что, врос в твою ногу?
— Похоже на то.
Мэриленд поёжилась.
— Не знала, что они так могут…
— Это была милая шутка Пустоши, — успокоила я её. — По правде говоря, я сама виновата… Стоп. Селестия Пресвятая! Как я не обратила внимания сразу!
— Откуда ты знаешь, что такое ПипБак?
— У каждого пони Стойла были такие устройства. А кроме того, техники в разные времена делали на их основе подобные приборы, правда, меньшей мощности. Благодаря ПипБакам мы можем пользоваться Средством Спасения Жизни. Правда, Спасение — это лишь один способ применения ССЖ, мы их чаще используем для телепортации.
Она использовала иную расшифровку аббревиатуры, но я тогда не обратила на это никакого внимания.
— То есть, вы пользуетесь ПипБаками, чтобы путешествовать через ССЖ?
Пони кивнула.
— Ну да. ССЖ помогает без особых затрат преодолевать большие расстояния. Проблема в том, что действует относительно немного устройств. Министерство Тайных Наук производило их тысячами, эти капсулы есть в самых крупных городах и в помещениях самых известных предприятий! ССЖ должны были помочь пони телепортироваться в безопасное место! Но не получилось.
— Они были подключены все, — вдруг сказала кобылка, идущая по другую сторону нашего отряда. — Только вот Владычица Ночи оборвала связи ССЖ.
— Ерунда! — уверенно заявила Мэриленд.
— А я вот в это верю, — упиралась пони.
— Ну и верь. Неужели ты думаешь, что она лично летала и отключала ССЖ?
— Может, не лично. Но она отключала их, чтобы у нас не было такой свободы!
— Не думаю, что Владычица Ночи в этом виновата.
Мэриленд замолчала и побежала в голову колонны. Я была благодарна судьбе за то, что она не стала спорить. Моя голова и так была готова лопнуть, а ведь мне нужно было ещё о многом подумать! Кажется, я когда-то слышала историю, связанную с ночью и аликорнами. И титул «Владычица Ночи» был очень и очень знаком. И мне становилось не по себе от мысли, что здесь правила… Ну нет, такого просто не может быть. Если Луна и Селестия погибли, то и она тоже.
Или нет?
Возле редкого, но живого леса мы остановились на привал — жеребята устали и хныкали, для взрослых марш-бросок по Пустоши тоже даром не прошёл. По луне определять время было нельзя, поскольку небо всё так же затянуто облаками, и тьма ощущалась почти что физически, но мне казалось, что уже далеко за полночь. С этим согласилась и Мэриленд — и добавила, что к рассвету мы уже будем на месте, а полчаса отдыха ничего у нас не отнимут. Я могла бы ей возразить, что за жалких полчаса мы всё равно не отдохнём, но… Мне самой стоило бы сейчас свыкнуться со своим возвращением в объятия Пустоши. Рейдеры не давали мне времени опомниться, а теперь я просто боялась, что мой перегруженный разум заклинит, а я сойду с ума. Или, по крайней мере, немного «сдвинусь», как выражался Каламити.
Мысль о друзьях когтистой лапой скользнула по сердцу. Каламити и Вельвет Ремеди. Улыбчивая пегасочка-гуль. Зебра со страшными шрамами. Невысокая серая единорожка с прекрасными глазами и чудесным круп… Голосом. Где они? В другом времени, месте, пространстве? Всё ли с ними в порядке? Или зараза Пустоши поглотила их, оставив только меня? Какой кошмарный кукловод мог так поступить со мной? Кто или что лишало меня самого дорогого, по уши окуная в кровь? Неужели я мало её пролила?
«...Когда опустится на мир копыто зла,
Сминая всё, что пело и цвело,
Тогда открой свои, свои глаза,
И тьме ступи на-пе-ре-кор…»
Музыка. Музыка лилась из кустов поблизости. Пони насторожились, а я наоборот, воспрянула духом. Хотя и не забыла поднять дробовик. Напрасно. Покачиваясь, из кустов вылетел старый, ржавый, покрытый отметинами от пуль, но работающий спрайт-бот. Напевая, он пролетел мимо нас.
— Тьфу ты, грёбаные летающие штуковины, — выругался Урбан.
Я не слушала его. Рванувшись с места, я кинулась за машиной.
— Эй, Литтлпип, ты куда?! — раздалось мне вслед. Я даже не затормозила.
Метнувшись вперёд, я подскочила к проклятой серебристой сфере, схватила её телекинезом и развернула к себе.
«...И знаю я, что страх в тебе…»
— Наблюдатель! — завопила я. — Наблюдатель, ответь, пожалуйста… Ответь мне… Спайк… Спайк! Тартар тебя поглоти, Спайк! Ответь мне!
Я почувствовала, как слёзы боли и ярости нахлынули на мои глаза. Спрайт-бот продолжал вещать свою проклятую песню. Я разозлилась — и ударила его копытом. И ещё. И ещё! Ублюдочная машина продолжала вещать свою песню, а я обрушивала на неё удар за ударом, как Ксенит, превращающая в отбивную Стального Рейнджера. Удар! И машина летит в грязь. Подстёгнутая своими воспоминаниями, я бью её вновь, снова и снова, вымещая на металлическом болване все накопленные чувства. Память о друзьях — удар! Возрождённая Эквестрия — удар! Я била и била треклятую машину, до боли в ногах. Удар! На корпусе робота появилась очередная вмятина. Удар! Песня зашипела и оборвалась. Удар! Лопнул дисплей, сломались антенны. Я закричала, выдвигая клинок, и со всей силы ударила в центр спрайт-бота, прижав его к земле. Всё.
Мэриленд смотрела на меня с грустью. Я была благодарна ей за то, что она не задала ни одного вопроса.
Вопреки моим ожиданиям, повеселевшие после привала пони шли гораздо быстрее, и даже между собой переговаривались. Слушая одним ухом их, другим я следила за обстановкой. Совсем не хотелось попасть в засаду диких или разумных тварей! Тем более, что я помнила, какие сюрпризы мне преподносила Пустошь в мой первый день на поверхности.
Пробежав мимо развалин домов и взобравшись на невысокий холм, я замерла на месте. Моё сердце учащённо забилось. Перед нами раскрывался вид на окружённый высокой стеной… М-м-м, ангар, только очень и очень большой, да ещё и поставленный между двух гигантских башен. Лучи прожекторов освещали тёмное небо и ворота, врезанные в стену, окольцовывавшую поселение. Видимо это и был лагерь "Гарцующий пони". Однако, большую же территорию захватили эти поняхи!
— Пришли… Пришли! — завопила вставшая рядом со мной Мэриленд. — Эй, все! Идёмте вперёд! Мы почти пришли!
Она посмотрела на меня, затем не удержалась и взяла за копыто.
— Литтлпип… Спасибо! Спасибо за всё! — крикнула она мне прямо в мордашку. Я натянуто улыбнулась.
— Главное — не спешить. А то те пони подумают, что мы хотим на них напасть!
Мэриленд послушно кивнула. И что странно — все пони, спасённые мною, услышав мои слова тут же замерли на месте. По всему выходило, что я всё ещё находилась во главе своего «табуна», а потому мне первой пришлось слезать с холма и вести всех этих пони за собой. И, признаюсь, радости по этому поводу я совсем не испытывала.
Дело в том, что чем ближе мы подходили, тем лучше я могла разглядеть охранников этого места. Они смотрели на нас через прицелы винтовок и через мушки ружей, а когда до города оставалось совсем немного, лучи прожекторов как бы случайно приблизились к нам. Хотя они и не били в глаза, у меня появилось ощущение, что сейчас они сомкнутся на нас, чтобы облегчить снайперам стрельбу…
Спасённые пони на это не обращали внимания. Чем ближе мы подходили, тем больше они ускоряли шаг, стремясь поскорее добраться до ворот. Неудивительно, для них это был дом. Безопасный и знакомый. Я же с всё возрастающим удивлением разглядывала постройку. Её новизна для меня не вызывала сомнений — «Гарцующий Пони» возводился не во время войны, и даже не после неё, когда пони выходили из Стойл. «Ангар» казался совершенно новым: ни ржавчины, ни дыр, башни с каменным основанием и железными крышами тоже были построены относительно недавно.
От разглядывания монументального сооружения меня отвлёк голос, который я ещё не слышала. Это был голос охранника, который обратился к Мэриленд, всё-таки вырвавшейся вперёд и подбежавшей к воротам. И он… Говорил обо мне?
— Что? Неужели вас спасла эта маленькая единорожка? Или это вы её спасли? — усмехнулся массивный земнопони шерсти и гривы зелёных тонов в ответ на краткий рассказ Мэриленд.
Я уже было хотела ответить ему за моё задетое самолюбие, но жеребята обогнали меня.
— Эта тётя спасла меня и маму! — воскликнула лавандовая кобылка-земнопони
— Она пелестлеляла всех плохих лейделов! — добавил коричневый жеребец-единорог.
Я почувствовала смущение. Взрослые тоже поддержали жеребят нестройным хором, а когда Мэриленд с неподдающейся сомнению уверенностью заявила о моей принадлежности к богиням, охранник мигом изменился в морде. Его сотоварищи очумело смотрели на меня, пока зелёный жеребец что-то жевал во рту, прежде чем произнести одно-единственное слово.
— Спасибо.
Проход в воротах со скрежетом открылся и пони, уже не стесняясь меня, ринулись вперёд… Я замялась, но поскольку стоять у ворот было бы слишком глупо, я прошла следом за остальными. От увиденного моему изумлению не было границ. Я заметила ещё с холма, что стена скрывала за собой большой амбар-ангар, поставленный между двумя башнями, но оказалось, что лагерь «Гарцующий Пони» составлял не только он. Вокруг ангара во множестве были разбросаны невысокие домики пони, небольшие и грубой конструкции, зачастую грязные и старые. Видно, это были сборные дома, невесть как оказавшиеся в этом месте. Но они меня не заинтересовали так, как основное здание. Оно вздымалось над домами, как Кантерлотская гора над Эквестрией. Спасённые мною тоже остановились, разглядывая это здание так, как усталый путник смотрит на оазис в пустыне.
От разглядывания постройки меня отвлекло только что-то мягкое, опирающееся на мою левую ногу. Повернув голову, я увидела это «что-то» — жеребёнка, уставшего и обессиленного. Селестия Светлокрылая! В моей голове сразу вспыхнула мысль о своих пони — они ведь совсем измучены!
— Мэриленд, ты же знаешь, где тут находиться врач? Нам всем бы он не помешал, — глазами я указала на жеребят.
Поняшка согласно кивнула и обернулась к остальным пони.
— Все идём за мной, к правой башне! За мной!
— А почему именно туда? — спросила я, подбежав к кобылке.
Как пояснила Мэриленд, правая башня носила название Башни Шести Торговцев. В уме я сразу сократила это странное название до БШТ.
— Башню занимают шестеро Торговцев, мастеров своего дела. И среди них есть врач, — объясняла на ходу Мэриленд. — Именно они и основали «Гарцующий Пони», сделав его местом своего бизнеса — и прибежищем для всех свободных пони.
Внутри БШП обнаружились два совершенно пустых этажа снизу и один сверху. Если быть точной, то не совсем пустых — пыль, прогнившие доски, неприятный запах, от которого чесался нос, присутствовали здесь во всём своём великолепии. На третьем же этаже и вправду находились шестеро пони, своеобразно поделившие весь этаж — он был разделён на три яруса, и каждому Торговцу достался отдельный кабинет с каждой стороны. Своим прибытием мы явно помешали паре Торговцев в углу: оранжевой единорожке с желтой прямой гривой и массивному красному пони в средней защищённости броне. Как только мы зашли, они прервали свою беседу и уставились на нас.
Ближе всех ко входу в отдельном кабинете располагался белый пони с двухцветной багровой и светло-красной гривой, который, по-видимому, и был врачом — судя по седельным сумкам с значком Министерства Мира и обстановке кабинета. Единорожка в плаще, который показывал только рассечённую на множество синих полосок чёлку и сиреневые копыта, сидела на диване возле стола с магическим шаром и читала какой-то довоенный журнал, обложка которого выцвела настолько, что название разобрать было невозможно. Серый земнопони с красной гривой, стоявший на площадке второго этажа, говорил с рыженькой единорожкой в рабочем комбинезоне, с подвязанной зелёным платком жёлтой гривой и клипсами в ушке. Разговор, похоже, шёл о динамитной шашке, по крайней мере земнопони держал её на копыте — и при этом покуривал сигарету, что совсем не беспокоило его собеседницу. Кстати, крайне бросавшимся в глаза атрибутом этого жеребца были очки-консервы, скрывающие взгляд его явно светящихся безумием глаз. А последним в компании Торговцев был серый единорог с коричневой гривой, скрывающий свою морду под банданой. На его голове была нахлобучена серая шляпа, а из-под куртки выглядывала зубоятка пистолета.
— Так ты и есть Маленькая Спасительница Больших Пони? — спросил он, с усмешкой взглянув на меня.
— Коржик, не набрасывайся на пони, как на кекс, — фыркнул мед-пони.
— Док, они что, уже здесь? — зашевелился единорог в броне и загрохотал своими накопытниками, направляясь к нам.
— Да, Фаулд, ты всё проспал!
— Круп моей матери! — воскликнула рыжая единорожка. — Виззбанд, погнали знакомится! Эта поняха уебала целую кучу рейдеров!
Единорог ловко перекинул шашку со второго яруса на третий и поспешил за единорожкой. Не успели все пони набиться в башню, как меня уже окружили торговцы. Рыжая единорожка — пожалуй, даже оранжевая — шагнула вперёд и подала мне копыто.
— Дорис, ремонтник, — представилась она. Затем указала на своего собеседника. — Виззбанд, наш огнеупорный гранатомётчик, это Фаулд, мастер доспехов, Коржик, оружейник, Мэджикмэйн…
Единорожка поклонилась.
— И Док! — пони указала на белого единорога. — А ты храбрая пони!
— И латы классные! — присвистнул Фаулд. — Никогда таких не видел. Какого они века, до Возвращения Принцессы Луны, да?
Слабо улыбнувшись, я отвела ногу в сторону, чтобы никого не поранить.
— Оружие.
Торговцы дёрнулись, когда острый клинок выдвинулся из доспехов.
— Классная штука! — воскликнула Дорис. — Но, как я поняла, вы пришли не для того, чтоб нам её показывать, агась?
— Нам всем нужен медицинский осмотр.
— И особенно — тебе?
Док спросил спокойным тоном, но я видела, что он пристально разглядывает мою ПипНогу.
— Сначала — жеребятам. Надеюсь, вы предоставляете услуги в кредит?
— Торговцы здесь они, маленькая пони, не я, — фыркнул единорог. — Ни о каком кредите не может быть и речи. По крайней мере, первую помощь я всегда оказываю бесплатно.
Я облегчённо выдохнула.
— Эй, Док, ты кем нас выставил? — воскликнула Дорис, правда, совсем беззлобно. — Слушай, поняха, если тебе подсобить в чём-либо не надо, может, расскажешь, как тебе удалось надрать зад рейдерам и не потерять собственный?
— И имя своё назови, — вставил Коржик. — А то мы тебя Литтлом звать будем.
— Ты почти угадал, — едва не рассмеялась я. — Меня зовут Литтлпип. И нет, мой ПипБак никак на имя не повлиял. Это, — я приподняла ногу. — Совсем другая история.
— Расскажешь нам всё, — твёрдо сказала Дорис. — Давайте-ка освободим этаж для больных, а сами поднимемся наверх?
— Доку может потребоваться лечебная магия, — покачала головой Мэджикмэйн. — Так что я тоже останусь. А вы идите.
Как приятно ошибаться в пони. Признаюсь, когда я услышала о Шести Торговцах, мне представились шестеро жирдяев, восседавших на сундуках с крышечками и требующих непомерную цену за гнутые гвозди. Но мне пришлось убедиться в своей неправоте — особенно после того, как наверху Дорис раздраконила собственные запасы кофе, а Фаулд и Виззбанд снесли вниз старую кровать, чтобы жеребята в ожидании осмотра не лежали на полу.
Пока мы поднимались на третий этаж, я мельком успела разглядеть обстановку всех кабинетов. У Дока он был заполнен медицинскими шкафами, на стенах висели аптечки, в дальнем конце располагался смотровой кабинет. У Мэджикмэйн кроме дивана и стола с шаром обнаружился химический стол и целые ряды полок с книгами. Кабинет Фаулда заставляли шкафы с кучей инструментов — фрагменты одежды, металлолом, доспехи, латы, комбинезоны, шлемы, накопытники и прочее. У Коржика обнаружился самый настоящий склад боеприпасов, вход в который охраняла подвижная плазменная турель. Кабинет Виззбанда оказался уставлен ящиками с различными взрывоопасными штуками — от динамита до плазменных гранат. Спал, судя по всему, сумасшедший понь тоже на ящике с боеприпасами. На фоне его кабинета комната Дорис смотрелась бедновато — верстак, шкафчик и стенд с инструментами, в дальнем конце помещались складной диван-кровать и столик. Когда к столу добавился стул, принесённый Коржиком, мы впятером смогли усесться друг напротив друга.
Торговцы ждали ответов. Вот только как я им расскажу, кто я и откуда, если в этом мире меня, по-видимому, вообще быть не должно?
Глава третья
Вклад в главу внесла Shadow of Story
Прошлое и настоящее
Дружба! Это магия! Волшебство, пони, цветочки! Бу-э-э-э...
Это был долгий разговор.
Я впервые за десять лет пожалела, что у меня не нашлось под копытом баночки Праздничных Минталок, поскольку мне приходилось лавировать между правдой и вымыслом. Больше всего Торговцев интересовало, откуда я и где научилась так драться. Фаулд привязался к моему доспеху — он никогда не видел ничего подобного, а мой выдвижной клинок произвёл впечатление на Дорис. Оба мастера буквально до малейшего изгиба изучили мой костюм, пока Док отдавал должное моей ПипНоге. В результате, первые пришли к выводу, что доспехи представляют собой плод труда и ума пони и зебр, и им не меньше двух сотен лет, хотя они и сохранились в отличном состоянии. Док же обнадёжил меня тем, что ПипБак удалить невозможно, как будто бы я этого и без него не знала.
— Это подарок от Розового Облака, — пояснила я ему и выдумала, будто бы когда-то меня занесло под гору Кантерлота, где я и приобрела подобную мутацию. Ответ вызвал новые вопросы, и мне ещё добрых полчаса пришлось крутиться в этом водовороте.
— Слушайте, а как вам удалось создать такое место? — спросила я под конец, поскольку уже была совершенно вымотана их допросом. Выстрел попал в цель!
Виззбанд улыбнулся в своей озорной манере и уже открыл рот для рассказа, но слов его я так и не услышала из-за громкого кашля Дорис. Взрывной пони подождал, и как только Дорис закончила кашлять, открыл рот, чтобы начать. Но ему снова помешал кашель. Он посмотрел на коварную улыбку кобылки и, видимо, понял, что она специально мешает ему. Жестом копыта он попросил её продолжить, отчего в глазах кобылки мелькнул счастливый огонёк. И она заговорила:
— Все началось с нашей дружбы с Виззбандом...
С ним мы словно бы уже целую вечность, неразлучны со времён жеребячества. А всё потому, что наши родители жили в домах друг напротив друга. Им было очень удобно оставлять нас вдвоём, а самим уходить по своим делам. Так как Виззбанд старше меня на пять лет, фактически, они оставляли меня под его опеку.
Вместе с ним мы играли, он иногда читал мне чудом сохранившиеся книги. Помню, уже тогда он начинал собирать свою коллекцию гранат и пытался разобраться с особенностями их строения… Сам. Я его всячески в этом не поддерживала, впрочем, как и его родители. Но это не столь важно.
Так вот, мы росли вместе, а потому и в Пустошь отправились вместе. Сидеть с нашими кьютимарками в маленьком поселении, куда почти не ходят караваны, было невозможно. Виззбанд постоянно хотел собирать что-то новое, совершенствовать старое, это я сейчас о взрывчатке, да и мне не сиделось на месте. Я же таскала в дом целые кучи хлама, в маленьком поселении этого особо никто не ценил. Заграждения, оружие, всё это делалось взрослыми из разнообразного мусора, ни один ржавый гнутый гвоздик не пропадал зря, а я тащила хлам отовсюду, за что мне часто «давали по копытам». Мои-то родители были не против, поскольку мои изобретения хотя бы не взрывались, а вот другим не нравилось...
Пристав к одному каравану, мы двинулись в путь.
Не буду зацикливаться особо на наших похождениях. Мы просто переходили из города в город, покупая новый хлам и продавая мои самоделки… Визз же совершенно не хотел продавать свои гранаты, закладывая ими наш небольшой фургон. Когда я говорила ему, что у него слишком большая коллекция, он становился похожим на маленького обиженного жеребенка и отрицательно мотал головой… Как будто бы ему нравилось ездить на бомбах!
Тут в рассказ Дорис влез Виззбанд:
— Да не было такого!
— Ещё как было! Ты вел себя очень по-жеребячьи! — двое говоривших стали очень напряженно смотреть друг на друга, возможно, они бы подрались, если бы между ними не встал Коржик.
-Так, остыньте. Не хватало нам, чтобы вы тут покусали друг друга, — глубоко вздохнув, он продолжил. — Пожалуй, для безопасности, дальше расскажу я.
Серый торговец заставил "горячих" пони рассесться по углам с недовольными мордашками, а сам повёл рассказ:
Итак. В те времена, когда я познакомился с этими двумя, я был самым обычным ремонтником. Всякие там развалины, которые не фурычат совсем, несли мне. Многие говорили, что у меня золотые копыта, золотая магия, и все тому подобное. Но мне это особо не доставляло удовольствия, похвала, безусловно, была мне приятна, но в основе своей мне приносили одни и те же пистолеты, обрезы, винтовки. Скучно, это было ужасно скучно — копаться в одних и тех же развалинах! Так было всегда, пока в один прекрасный день к нам в город не заехали эти двое… Я не придал этому особого значения. Сами понимаете — торговцев на пустошах — как не раздавленных рад-тараканов. Я их даже не заметил, пока они не подошли к моей лавке.
Дорис дала мне пушку, которую я раньше в копытах не держал. Это была антимех-винтовка. Очень мощное, хоть и шумное, оружие. Было оно в плачевном состоянии. Я тогда спросил: «Где ты его нашла? Я не видел в наших краях ничего подобного!». Она задумалась, прислонив к подбородку копыто. Начиная вспоминать, она стала вслух рассуждать — позже я узнал, что у Дорис это вошло в привычку. С её слов я узнал об их с Виззбандом совместных похождениях по Пустошам: о том, как ездят по городам, о том, как лазают по руинам, о том, как им весело и хорошо живётся. Знаете, звучало это здорово, прямо как в старых довоенных книжках про приключения друзей! Их образ жизни казался мне невероятным — постоянно видеть новое, знакомиться с пони, находить секретные разработки, спасать крупы друг друга из переделок… Да и из уст молоденькой и эмоциональной кобылки это звучало гораздо живее и куда более сказочней, чем со страниц старых книг. Такая воодушевленная, такая энергичная… Не буду врать, в тот момент я заглядывался на неё, местами пропуская её слова.
Разумеется, я починил их винтовку, чему Дорис оказалась очень рада. Проверив оружие, она удивилась его качеству, ведь минутами ранее оно буквально сыпалось в копытах. Похвалив меня, она ушла. А на следующий день она возвратилась уже с кучей самого разнообразного вооружения. Там было все от массивного "Толстяка" до боевого ножа, удивляюсь, как туда они не впихнули портативную ракетную установку и жар-бомбу.
Протянув все мне, она попросила всё это починить. Разумеется, я это сделал. Правда ушел на это весь день… Вечером Дорис пришла за оружием."А ты зебрински хорош, нам бы не помешал такой понь, как ты. Может… Пойдёшь с нами?"- спросила она меня. Немного подумав, я ответил:
— Ну, не знаю, мне надо поразмышлять.
— Что же, поразмышляй, но завтра мы уезжаем, так что лучше поспеши с решением. Или ты хочешь вечно тут сидеть над старыми тостерами?
С этими словами она, расплатившись, ушла. Не сложно догадаться, что остальной день я обдумывал предложение этой единорожки. Звучало это, конечно, здорово, но стоила ли игра свеч? Пустошь — опасное место. Особенно если вот так, в открытую, бродить по ней. Гули, кровокрылы, блотоспрайты, адские гончие, рейдеры, работорговцы… Этот список можно долго продолжать.
Продумав всю ночь, я решил, что это путешествие будет слишком опасным для меня. Я пони, не настолько закалённый пустошью. Передумал я в самый последний момент, когда Дорис и Визз уже начали уезжать. Подхватив седельные сумки, я сорвался за их повозкой и успел их догнать у выезда из города. И дальше мы начали путешествовать вместе.
Не буду подробно рассказывать о наших похождениях. Это слишком долго, так я могу растянуть рассказ на месяц. Поэтому перейду ближе к самому, к ГП — так мы называем между собой «Гарцующего Пони».
Блуждая по пустошам, мы нашли очень приметный старый ангар. В этом мире постапокалипсиса он на удивление хорошо сохранился. Вся его конструкция осталась очень надёжной и целой, единственный его минус был в загрязненности. По нашим подсчётам, здание было построено через много десятилетий после войны, но затем почему-то опустело.
Изначально мы не планировали тут задерживаться, нам просто негде было переночевать. Задумываться о создании " Гарцующего пони" мы начали после слов Дорис, произнесённых ею у костра, на котором мы обжаривали наш ужин. Она убедила нас с Виззбандом в том, что создать здесь самое безопасное место в Пустоши, куда бы стекались пони для торговли с нами — хорошая идея. Как показал нам ночной ливень, крыша тут не протекает, да и шумоизоляция неплохая. Я не стал особо спорить с Дорис, но Визз долгое время ворчал. Очень долгое. Первые года три точно.
Работа нам предстояла немалая, но оптимистичный настрой Дорис явно поднимал наш дух. Как, я думаю, вы знаете, ГП стоит на одной из главных дорог-маршрутов торговых путей. Тут много жилых поселений поблизости, из них-то мы и таскали материалы для строительства… Мы разбирали дома, выносили всё, начиная от столов и заканчивая…
Коржик неожиданно замолчал из-за не менее неожиданного копыта Фаулда, которое опустилось на плечо серого любителя оружия.
— Пожалуй, продолжу я, слушать, как вы тут подметали каждую пылинку — невыносимо, — усмехнулся басом стальной понь. — Так как я не застал время, когда вы тут все обустраивали, то и говорить я об этом не буду. Лучше я расскажу, каким был ГП в момент моего прихода...
— В своё время я был гвардейцем «Солнечной Гвардии». Тогда я был моложе, да и здоровее. В первый раз я пришел в «Гарцующий пони» после одного задания в Додж Сити. Не буду говорить о самой миссии, не очень то хочу это вспоминать, скажу лишь, что много мы там потеряли. Я не уберёг товарищей, да и свою правую переднюю ногу… Теперь она не сгибается. — Для большей убедительности он ей помахал.
Так как мы отступали через «Гарцующего», в нем и решили остановится, чтобы подлечиться. Как я уже говорил, это был первый раз как я зашёл в эти «стены». Тогда в ГП три уровня сверху ещё не работали, вернее, их ещё не отремонтировали, но вместо этого в данной башне были задействованы все этажи. Сейчас же они пусты из-за своей ненадобности.
Сам же ГП в тот момент был более… Хаотичным, что ли. Вместо столовой имелся рынок — куча сидящих за столиками пони. Они довольно часто меняли своё расположение, так как места не были закреплены за пони, и иногда нерасторопный торговец оказывался дальше всех у входа, а значит, и с меньшей возможностью продать товар. Кто успел, тот и съел, как говориться. На первом этаже так же располагалась охрана, но жиденькая, пони четыре-пять.
Нам, мне с моими товарищами, любезно дали комнату на жилом этаже. Правда, не совсем дали, а скорее продали с небольшой скидкой. На тот момент врача тут не было, и я смог спасти свою ногу только при помощи экстра-сильного зелья, залечившего её неправильно.
После тяжёлой ночи, я из любопытства сходил в башню главных Торговцев. В дорогу нужны припасы, которые были на исходе, а без них мы бы далеко не уехали. Конечно, можно было закупить всё у пони на «рынке», но я решил, что лучше лично отблагодарю тех, кто дал нам приют. Поднимаясь по лестнице, я понял весь, кхм, уровень полученной мною травмы. Лестница давалась мне с большим трудом, неподвижная нога постоянно врезалась в ступеньки, заставляя меня спотыкаться. Сейчас же я хожу гораздо лучше, так как привык и приспособился, но скакать галопом уж точно никогда больше не смогу.
На третьем этаже я встретил трёх основателей. Я начал их благодарить, но меня почти сразу прервали: серый торговец спросил меня о моей броне. Моя одежда и правда привлекала внимание, так как напоминала она тяжёлую броню Рейнджеров, но это было не так. Это определённая нашивка стальных пластин на дубленную кожу. Сами же пластины хорошо заточены, имеют острые, как лезвие, края. Но заточены они были под определённым углом, повышая вероятность того, что пуля отрикошетит от металла. Моя разработка!
Я так и ответил ему, что это броня моего производства, а там слово за слово и пошёл разговор. Не знаю, как дошло до того, что они начали просить меня остаться, так как я специалист по броне, который был им необходим из-за того, что сами они в этом особо не разбирались. Сначала я отнекивался, как-никак, я гвардеец, и у меня немного другая задача, но мои товарищи уговорили меня остаться из-за травмы ноги. Я взял со своих друзей обещание заходить ко мне на бутылочку чего-нибудь крепкого и для прослушивания рассказа о том, что сейчас в Солнечной Гвардии. И остался в «Гаруцующем».
— Хех. Не красочно получилось, и недолго, но я вам не мастер слова, так что и так поймёте, — снова усмехнулся Фаулд.
В воздухе повисла неловкая тишина. Немного посидев, я спросила у Мэджикмейн:
— Ну, а как ты тут оказалась?
Знаете, этот вопрос только ухудшил обстановку. Мэджик стала пристально смотреть на меня, не издавая ни звука. Но тут заговорил Док:
-Эмэм даже нам не рассказывала, как она тут оказалась, и что она делала до этого. Не знаю, что же у неё там за секреты, но пока тайны тайнами и остаются.
-Эмэм..? — я переспросила, так как не была уверенна, что правильно расслышала слова единорога. Тот пояснил:
-Эмэм её прозвище, данное Виззбандом. И оно как то... приелось. — Док глянул на коварно улыбавшегося на заднем плане взрывного пони.- Но ладненько, видимо, закончу рассказ я...
До ГП я был обычным бродячим медиком. Ходил и искал место, где бы осесть. Думаю, понятно, что делать дырки в пони я не любил, а бродячая жизнь в Пустоши это в себя включала. Я ходил и искал место, где моя помощь и вправду нужна. Потому я остановился в «Гарцующем Пони». К тому времени он был полностью отстроен и все этажи функционировали, многие пони из караванов останавливались здесь и начали помогать в строительстве внешней стены. Признаюсь, вся эта постройка впечатлила меня. Уж очень все тут было большое и чистое, мало какие места в Пустоши могут этим похвастаться. Купив себе комнату, я так же арендовал место на рынке для оказания своих услуг. С первых дней все шло вполне неплохо. Ко мне приходили пони, давали крышки и уходили здоровыми.
Но мы тут живём не в мире цветочков и радуг, поэтому через два дня моего пребывания на ГП напали рейдеры, желавшие подчинить себе это местечко. Они внесли разруху на первые этажи. Ну, сами знаете, что рейдеры — это кровь, кишки, крики и насилие.
Услышав шум на первом этаже, я спустился туда и увидел ожесточённый бой. Ни секунды не думая, я начал помогать раненым, до того момента, как один из рейдеров с копьем не подбежал ко мне слишком близко и уже замахнулся на меня. В силу своих переживаний за жизни других, я не заметил его, а когда заметил, уже был готов к этому смертельному удару и закрыл глаза. Пустошь — место, где ежесекундно умирают пони, и я был готов к своей минуте. Но удара не последовало. Открыв глаза, я увидел голубой щит вокруг себя, мгновение спустя рейдер, на меня нападавший, упал с магической стрелой в горле. Все произошло ужасно быстро и я даже не успел понять произошедшие. Из моря моего непонимания меня вытащила Эмэм, вернее её голос, говорящий мне: «Надо свалить отсюда быстро! Иначе...» — а дальше последовала такая куча мата, какую я вспоминать не буду.
Я посмотрела на Мэджик. Такая спокойная с виду пони… Я даже не представляла, какие выражения она могла сдерживать в себе.
— На миг я замешкался, но потом стал уносить ноги, не хотелось доставлять проблем волшебной защитнице да и помирать в целом, — пони-доктор вздохнул. — Общими усилиями мы смогли заставить остатки сил рейдеров бежать. Эх, много же тогда у меня было работы… Но наша волшебница помогла мне перенести раненых и залатать некоторых пострадавших. Пока мы этим занимались, к нам подошла Дорис, я думаю, понятно, с каким предложением. Так что как-то так, вот и вся наша история.
— Захватывающе...
— Что-то заболтали мы тебя, — сказала жёлтая единорожка, поднявшись с места. — Литтлпип, сегодня ты сделала то, что невозможно переоценить. Как ты наверняка сама догадалась, мы торговцы — но и сердца у нас есть. А потому можешь оставаться в ГП сколько захочешь. И, — она подмигнула мне. — Рассчитывать на хорошую скидку.
Я улыбнулась ей в ответ. Приятно встретить нормальных пони в этой заднице, где обычно каждый старается урвать у другого кусок, а не поделиться чем-то своим. Пожалуй, эта шестёрка могла бы стать носителями Элементов...
— Я бы хотела передохнуть... Но сначала — не покажите мне, как пользоваться ССЖ?
Раз пони здесь используют их для телепортации, почему бы и мне не попробовать? Такое умение могло бы выручить меня из беды, или же наоборот, оградить от неприятностей. Ведь зачем-то мне нужен был пароль блокировки этой системы?
— Показ — бесплатно, — улыбнулась тем временем Дорис. — Пойдём со мной.
Мы спустились на первый этаж и подошли к стене, в которой обнаружилась ниша. Дорис, поднявшись на задние копыта, набрала комбинацию на вмонтированном в стену пульте, и в комнату выдвинулась знакомая мне капсула со знаком Министерства Тайных Наук. Пока единорожка копалась с устройством, я ввела «Гнилое_Яблоко» и получила приветственное сообщение о входе в Систему Сохранения Жизни. Отлично.
— Смотри, Литтлпип! Система ССЖ работает очень просто!
Дорис магией подняла ПипБак, немного отличавшийся от моего своим менее широким экраном. Я внимательно слушала объяснения Дорис, запоминая каждое её действие. Впрочем, ничего сложного. При установке связи можно было воспользоваться стандартным интерфейсом, чтобы вывести на экран ПипБака сначала карту двухсотлетней давности, а затем список доступных для посещения мест, после чего следовало выбрать одно из них. Выбрав Понивилль, я внимательно изучила список из пятидесяти четырёх пунктов, среди которых которых семь оказались доступны. Кроме «Гарцующего Пони», название которого светилось красным, я обнаружила пять малоизвестных мне мест… И одно, известное более чем хорошо.
— «Огненные Подковы»… — прочла я и посмотрела на Дорис. — Это завод, да?
— О, да! — поморщилась пони. — Жуткое место. Охранные системы, роботы, полно зомби. Один только плюс — всё это помешало рейдерам и простопони забраться туда. Там осталось очень много интересных вещей, полезной рухляди и медикаментов.
— Медикаментов?
— Ага. Дочь Дока, Грин Глейз, как раз недавно отправилась за ними в регион Нижнего Понивилля… Кстати, что-то долго её нет…
— Мне нужно в «Подковы», — перебила я её.
— Зачем? Там слишком опасно…
Ну, хотя бы затем, что там сохранились терминалы с довоенными записями! Кроме того, я вспомнила, что в прошлый раз я нашла там одного из своих самых преданных друзей, верного спутника, всегда бывшего рядом со мной от начала моих приключений и до самого конца. Малый Макинтош. Если в этом мире Стойло Два не открывалось, возможно, и этот замечательный револьвер остался на месте? Об охранных роботах я особо не беспокоилась, теперь я уже не была той кобылкой, что выбралась из Стойла. Хотя не помешало бы взять парочку лечебных зелий и что-нибудь мощно-энергомагическое.
— А можно мне попросить у вас не скидки, а кредит? — спросила я у Дорис.
Серые тучи потемнели ещё сильней, уже почти совпадая по оттенку со старым растрескавшимся бетоном хмурых домов-исполинов, которые были отчётливо видны через пролом в стене второго этажа того здания, в котором была установлена капсула ССЖ. Когда-то мне нравилось представлять, как выглядели города ещё до войны, населённые радостными и счастливыми существами. Однако, как я ни старалась, эти неуютные унитарные прямоугольники с ровными провалами одинаковых окон не получалось даже мысленно населить яркими жителями. Будто бы весь иной Понивилль был возведён именно для того, чтобы стать покинутым и мёртвым. Будто бы сюда Пустошь не приходила, а жила здесь вечно.
Но всю монотонную серость сумрачной застройки внезапно развеяло, стоило лишь достичь моих ушей гармоничному сочетанию звуков. Музыка лилась с улицы, отражаясь многократным эхом от многочисленных плоских стен, преломляясь и искажаясь так, что уже не расслышать ни слов, ни мелодии. Однако источник музыки не перемещался, значит, это не спрайт-бот. Что-то иное…
Хотя я только-только покинула ССЖ, и этот первый перенос заставлял мои копыта подрагивать, а голову кружиться, тем не менее, я всё же решила проверить, кто не боялся выдавать своё расположение шумом. Пускай это напоминало ловушку, после всего пережитого я уже не сомневалась, что смогу отбиться от предполагаемой опасности. В которую и не собиралась влезать — просто посмотрю…
Быстро спустившись вниз, хотя и держа наготове лёгкую самозарядную энергомагическую винтовку, я огляделась по сторонам. Да, это были «Огненные Подковы», точнее, территория завода, занимающего не один квадратный километр. Высунув голову из-за угла здания, я увидела, наконец, исполнителя мелодии, уже играющего последние протяжные аккорды. Старый бетонный столб чудом ни повалился, ни покорёжился, и даже сохранил на своей верхушке раструбы репродукторов. Из-них-то и раздавался сейчас бодрый, весёлый и… Селестия, такой знакомый голос!
— Добрый вечер, жители Пустоши! Как ваши дела?
Хомейдж. ДиДжейПонТри. Голос Надежды.
Сердце моё пропустило удар. Потом ещё один. И только когда мне показалось, что я в который раз умираю, застучало быстрее, чем при самой напряжённой погоне или в самом отчаянном бою.
Мне никак не получалось определить эмоцию, которую я испытывала. В ней было и узнавание, и жеребячья радость, а ещё множество неверия к себе и к миру. Даже если мне получилось переместиться в этот странный мир — та ли это Хомейдж, что я знала?
Ну а диктор, тем временем, продолжал вещать.
— Не обижайтесь, вопрос был риторический, как-никак вы ебётесь в Пустоши. В этом давно сгнившем гуле Эквестрии мало кто может жить хорошо. Хотя лично за себя я спокоен. Моя жопа, в отличии от вашей, возлежит на мягкой подушке в моей студии, далеко от опасностей большого мира. Всем остальным выражаю свои глубочайшие соболезнования. Что же, всем нам остаётся лишь смириться с собственной нелёгкой судьбой — лучше жить в говне, чем сдохнуть в говне. О тех, кто сегодня оказался менее удачлив, чем вы, я и поставлю следующую песню, чтобы у вас поднялось настроение — всё же, если у вас есть батарейки слушать мой пиздёж, ваша судьба не такая хуёвая, как могла бы быть.
От моего горя подкосились копыта, и легла на живот прямо на искрошенный асфальт, опустив голову. Это точно не моя Хомейдж. Это просто монстр. Моя Хомейдж делала всё, чтобы обнадёжить пони, вселить в них веру бороться, сделать жизнь ярче и подарить желание ещё больше её украсить собственной добротой. А это... Чмо... Просто издевается над своими слушателями, ещё больше вгоняя в депрессию как своими отравленными словами, так и грустными, тяжёлыми, мрачными песнями. Пускай даже они исполнялись мастерски, красивым и чистым голосом... Какие хорошие чувства, в особенности вкупе с таким предисловием, могла вызвать эта композиция?
О весельи и ласке забудь
Вспомни как умирал сирота
Просто в боли и страхе заснуть
Без приюта и пищи и сна
Отчий дом палачам отдают
Царь заботлив о слугах своих
Безпризорнику путь лишь в приют
Без родных и таких дорогих
А в приюте побои и мрак
Надзиратель и старший — враги
И за каждый малейший пустяк
Получаешь пинки, тумаки...
Если сам своё тело не дал
Поимеют, насильно любя
Если в мир за стеной убежал
Не умрёшь — так догонят тебя
Как ты можешь мечтать и любить
Если жизнь коротка-коротка
Когда даже её не прожить
Если ты отродясь сирота…
— Да пошла ты! — крикнула я. Включив Л.У.М., я внимательно осмотрела местность. Ага, вот и нужное мне здание, заполненное… Да кто бы сомневался, что здесь будет роботов до ёбаной кучи дискордовского дерьма! Зло посмотрев на репродуктор, я направилась к главному зданию «Огненных Подков», хотя ноги с трудом слушались меня. Во что превратилась Эквестрия, если даже Хомэйдж стала… Другой?
Мне наконец удалось затиснуться между старых ящиков и отдышаться. Грёбаные роботы с писклявыми малолетними голосами, что были поставлены как в издевательство над теми, кого они будут кромсать пулемётами... Ёбаные механические осминоги... Эта весёлая компания собирается поджидать меня каждый раз, как я буду сюда попадать?! Может быть, я просто выбираю неверное направление?..
Урвав у железной охраны свободную минутку, я запрокинула свою рогатую голову и немного осмотрелась — больше в целях подметить пути отхода, чем любуясь разрухой, которой по всем пустошам было полно, хоть радигаторам скармливай. Лабиринт внизу, лабиринт вверху... Последний составлялся из множества отдельных комнаток офисов под потолком, соединённых висячими переходами без перил. Видимо, для удобства пегасов. И неудобства всех остальных пони. Копытом бы по голове архитектору этого амбара, чтобы мозги на место вернулись... Впрочем, никто же не думал во время строительства, что через несколько лет тут начнётся ядерный ад?
Вернувшись из мимолётной задумчивости, я проверила карту Л.У.М. а на дисплее своего ПипБака. Стоило продумать грамотный план побега так, чтобы столкнуться с как можно более меньшим числом мозгороботов. Большое число красных точек, лазавших между хаотически расставленных крупных ящиков, напомнило мне одну старую игрушку, программку на моём ПипБаке, в которую я порой игралась в свободное от унылой уборки в своей мастерской время. В ней крошечной электронной пони, управляемой кнопочками на панели, приходилось перебираться с уровня на уровень, избегая электронных же монстриков, которые съедали поняшку, если до неё добегали. Впрочем, я не слишком часто запускала эту программу даже во время жизни в Стойле Два, так как мне было слишком жалко кобылку, которой, несмотря на весь мой талант в ПипБаках, не удавалось прожить под моим копытоводством дольше шестидесяти уровней. Ну а потом, думаю, вы понимаете, что мне стало вовсе не до игрушек. Самой бы не загнуться в Пустоши.
Однако меня поразило то, что среди всех кровожадно алеющих точек я обнаружила одну зеленеющую! Здесь, в захваченном высерами маготехники складе! Дружественная пони обреталась в одной из верхних каморок и не двигалась… Значит, это не кто-то из моих товарищей, кто решил мне устроить сюрприз и встретить в этом негостеприимном месте, помогая отбиться от мозгарей — хотя, вот честно, тут от помощи я не откажусь! Но это и не может быть сбоем в Л.У.М.е — ПипБак сам по себе надёжная вещь, а Л.У.М. — не простая программа, а предназначенная для использования в экстренных ситуациях. То есть, её надежность имеет ещё более обширный запас, чем ПипБак в целом! Тут сбоев быть не могло…
Тогда ответь мне, Селестия, какого хера сюда заебошило?
Я понимала, нет, скорее чувствовала, словно Пинки, что эта пони не могла быть сюда заброшена по своей воле. Тем более, если она не движется в таком мозговнике, она ещё была жива. Либо она засела и прячется так же, как я сама в данный момент, либо она лежала раненой, возможно, без сознания… Значит, ей необходимо было выбраться отсюда. И ей никак нельзя было обойтись без моей помощи.
Как бы только забраться на эту верхотуру и не привлечь на себя обстрел от роботов со всех сторон… Их турелям ведь даже проще стрелять поверх банок с мозгами, чем на одном уровне. Будто бы тут их специально поставили! Если бы всех стальных гадов тут не было, я бы просто по-быстрому соорудила себе лестницу из ящиков и очутилась бы на верхнем уровне. Но вот как это сделать сейчас, без претензий со стороны охраны?
У меня был опыт в левитировании множественных объектов, к счастью. Не в левитировании множества ящиков, правда… Но кое-что стоило попробовать. Я немного высунула голову над контейнером, чтобы видеть переходы между коробками не только на дисплее ПипБака, но и собственными глазами. Зачем это мне было нужно? Да чтобы иметь хоть какой-либо ориентир! Скосив глаза как Дерпи — один на переходы, другой на схему локатора — Я сильно напрягла свою магию, быстро поднимая коробки и грохая их прямо в те места, где, судя по Л.У.М. у находились роботы. Всё это нужно делать очень быстро и точно! Пару раз я всё же промахивалась, роботы уже засекли моё местоположение и заспешили туда, и я еле успела отделаться ото всех, укокошив последних двух уже в своей прямой видимости!
Фу-ух! Я устало скорчила мордочку, высовывая язык, будто бы запыхавшись после бега. Давно я не испытывала такой адреналиновый выброс. Только, к несчастью, магическая работа была ещё не закончена. Нужно было поднапрячься несколько раз, чтобы сотворить импровизированный подъёмник, вскочив на одну коробку и дотянув её до уровня верхних переходов, а после перепрыгнуть на них, роняя ящик с большей высоты с таким же колоссальным грохотом.
Грива Луны… Сюда сейчас вполне могут ещё поналезть уродов! Нужно было действовать быстро. Я подскакала к нужной комнате — из-за неё действительно слышались сдавленные, безнадёжные мольбы о помощи перепуганной до смерти пони.
— Сейчас, я бегу… — Пробормотала я, наводя свою новую пушку на замок и сбивая его. А потом и врываясь вовнутрь.
Святые копыта…
Протектопони.
Что меня больше всего поразило во встрече с этим громадиной из воронёной стали? То, что он имел при себе, помимо пушек, ещё и громадную циркулярную пилу? То, что он не отображался на моём Л.У.М.е? То, что он не атаковал связанную и брошенную в угол земонопони?
Главное, что меня не поразил луч из лазерной винтовки железного пони! Я успела пригнуться, и яркая вспышка мигнула надо мной, разворотив отдалённый бокс. Между тем, я сама задействовала Заклятие Прицеливания, и мой собственный заряд лёг гораздо точнее, разворотив у протектопони пушку… Жалко только, что это не остановило его, а разозлило его кремне-кристаллические мозги ещё больше.
- Ты у меня отсосёшь хуйца! - чёрный громила набежал на меня, повизгивая своей бешено крутившейся циркуляркой. Будто бы того было мало, ПипБак испуганно запищал, а в меня полетело уже целое множество снарядов от вторящих ругательствам протектопони собственными матюгами осьминогоподобных роботов, что споро надвигались ко мне по потолку.
Но, как говорила старая, ещё довоенная пословица — не было бы Селестии — да Дискорд помог. На втором, висячем ярусе, организовался такой беспредельный хаос из-за множества плазменных зарядов, лазерных лучшей и сполохов огнемёта, что разрозненные и нескоординированные атаки поналезших роботов серьёзно задели — да нет, вовсе разворотили! — прекратившего поносить зебр протектопони, в то время как я сама, в кое-то веки радуясь своему маленькому росту и сопутствующей увёртливости, смогла по большей части избежать неприятельских гостинцев, лишь немного попортив свой костюм и ограничившись парой лёгких ожогов да задымившейся гривой, быстро потушенной, только лишь удалось зажать прядь гривы между копыт. Но вначале я заперла за собой дверь, прячась в комнате с пленницей, которую я собиралась спасти. Вот чейнджлинг! Теперь и я в той же ловушке!
Стены комнатёнки, конечно, замедляли восьминогих, но надеяться на их неприступность не приходилось — комнату так трясло, что вот-вот казалось, что очередной залп всё же пробьёт дыру, и на нас налезет целая орава злобного искусственного интеллекта. Но первым делом я развязала светло-зелёную поняшку с белой гривой с красными полосами, с кьютимаркой в виде веточки с листочками. Лишние копыта никогда не помешают, даже в таком крупе, в каком оказалась я.
Почему-то эта пони напомнила мне меня саму — ту Литтлпип, только вышедшую из Стойла в мир. Такая же пугливая, наивная и при том добрая — это я сразу прочла по её аквамариновым глазам. Несмотря на всю КРУПную ситуацию, я нашла в себе силы сделать свою мордаху менее страшной и отталкивавшей — я помнила, как на мне самой отразились ужасы пустошей, стоило мне покинуть гермоворота Стойла Два. Конечно, эта пони не из Стойла — скорее всего… Тем не менее, ей удалось каким-то чудом не запятнать в себе природную понячью доброту. А это качество в пони я очень ценила.
— Спасибо… — прошептала кобылка, подбирая валявшуюся в уголке сумку. — Просто папа меня за лекарствами послал… Он доктор в «Гарцующем Пони».
— Послал без оружия? — ответив, возможно, слишком грубо, я в тот момент обдумывала, как бы выбраться из комнаты быстрее, чем в неё ворвутся горланящие патриотичный гимн нестройным хором роботы-осьминоги, а потому не придала значения её словам. — Как тебя зовут? — добавила я, чисто на автомате.
- Грин Глейз…
Богини! Я замерла, тупо уставившись на неё. Это же та пони, которую упоминала Дорис, это же и вправду дочь Дока! Но какой урод мог так поступить с пони, бросив её здесь, на верную гибель? Мне не особо верилось, что протектопони или проклятые осьминоги связали её вместо того, чтобы превратить в кучку пепла. То, что они вообще не обратили на неё внимания, казалось не менее странным.
— Выходим? — вернув меня в действительность, спросила пони, при этом показав копытом на… Лягать! Люк в полу! — Меня через него затащили…
— Спрашиваешь! — я обрадованно выбила копытом, усиленным костюмом, металлическую крышку и, обхватив Грин вместе с её сумочкой, сиганула вниз, чуть не отбив копыта даже несмотря на амортизаторы в броне. По счастью, осьминоги не догадались облепить ещё и пол того помещения, оставаясь сконцентрированными по потолку, потому самое мудрое решение, которое нам оставалось — со всех ног бежать нахер из заебавшего склада! Слава Селестии, от спятивших механизмов мы скрылись... По крайней мере, на время.
Глава четвёртая
Вечная ценность
Но главное — было весело.
Грязная, пыльная крысиная нора — вот как можно охарактеризовать место, в котором мы очутились. Грин Глейз упрямо тыкалась мне в круп, но я не спешила, поскольку на этом грёбаном заводе каждый метр грозил нам либо очень быстрой и болезненной, либо не очень быстрой, но всё равно болезненной смертью. Медленно переставляя копыта и держа не только Л.У.М. , но и свои собственные ушки в напряжении, я кралась по проходу, готовая встретить любую опасность, которая нам могла угрожать.
— Мы так никогда не выберемся! — шепнула Грин Глейз. — Кстати, ты так и не представилась!
— Литтлпип, — буркнула я, возможно, даже слишком грубо. Ну не могла я отвлекаться на пустяки! — А теперь помолчи!
— Но куда мы ползём?
А я откуда знаю, глупая пони? С трудом заглушив этот вопрос, который мог быть высказанным и в более резкой форме, я пояснила:
— Если тебя через этот тоннель сюда затащили, то значит, через него же можно тебя вытащить.
Словно желая подтвердить мои слова, впереди нас вдруг забрезжил свет, показывая ржавую металлическую лестницу. Удача! Осторожно поставив на ступеньку копыта, я высунула голову и огляделась... Чтобы в следующий момент едва не вскрикнуть от удивления. Ну ничего себе, светлокрупная Селестия! Время и нервные потрясения могли искоренить из моей памяти многие образы, но этот старый цех я узнала сразу — вот и подвесной мост, ведущий в кабинет, где я отыскала своего самого верного друга на просторах всей Эквестринской Пустоши.
— Это выход? — спросила поняшка, осторожно высунув мордашку на поверхность.
— Пока нет, но наши шансы выбраться теперь повысились, — ответила я. Во всяком случае, на это можно было надеяться. — Оставайся здесь, а я пока слетаю за одной вещичкой.
Не дожидаясь ответа кобылки, я сконцентрировала магию на своём теле и медленно подняла себя над полом цеха. Мозгороботов и осьминогов не видно, и этим стоило воспользоваться — жмурясь от напряжения, я пролетела к мостику, чтобы через несколько секунд опуститься на него копытами.
— Вещичкой... — тихо пробурчала Грин позади, послушно прячась в укромную нишу. Стены спрячут от сканеров роботов, но не от Л.У.М., так что я обязательно найду потеряшку, если вернусь. Ну, что же... Ей только вздохнуть оставалось. Спасительница имела право и самой помародёрствовать, тем более, что Грин уже прихватила с собой всё, что нужно. Если папа и узнает, как мог пострадать хвост его дочурки, он всё равно будет рад медикаментам.
А мне предстояло свидание со старой знакомой комнатой, и я от всей души надеялась, что она не скрывала новых, неприятных сюрпризов. Дверь, кажется, та же, и взламывается столь же легко, тёмный офис с терминалом и сейфами...
И он. Лежащий на своём месте.
Толкнув дверь, я подошла к терминалу. Взлом занял ровно пять секунд, потому что я уже знала, что мне надо делать, а в памяти "ПипБака" сохранился нужный пароль — и после взлома раздался тот же голос:
"Кузен Брейбёрн. Я знаю, мы долгое время не общались, но дело, по ходу, идёт к большой войне, и мы, возможно, больше не увидимся. Я хочу всё исправить. Сейчас я не собираюсь просто так сотрясать воздух. Мы оба знаем, чем это кончилось в последний раз. Вместо этого я посылаю те Малый Макинтош как дар и извинение. Чтоб показать свою искренность. Сохрани его ради меня, хорошо?"
Подняв Малый Макинтош магией и без труда вскрыв ящик с боеприпасами, я зарядила барабан и повернула оружие к себе, чтобы получше рассмотреть его. Всё такой же, как в первую нашу с ним встречу, встречу в другом мире — и с другой Я. Сколько бы он ещё пролежал здесь? Пока его не нашёл бы кто-нибудь другой, пока не был бы он похоронен под развалинами завода? Не беря ничего, кроме патронов, я слевитировала револьвер поближе к себе и потёрлась об него щекой.
— Здравствуй, старый друг... — шепнула я.
Нашей тёплой встрече помешал сигнал ПипБака. Красная точка стремительно ворвалась в цех. Я спокойно толкнула дверь, вышла на мостик и навела убойный пистолет на морду протектопони.
— Всем разойтись по рабочим местам! — заорал тот, наводя на меня прикреплённые к телу лазерные пушки. Я улыбнулась и спустила курок.
Как бы ни был крепок бронешлем стальнокрупного урода, но заряд из промодифицировнного зубного пистолета он не снёс. Чёрное забрало разлетелось осколками, перемешанными с яркими искрами закоротившей магии. Голос протектопони загудел, как басовитый паровоз, замедлился, и вовсе завяз, затих, как только жутчайший грохот падения железной болванки отозвался по всем цехам и складам. Ну всё, программа на сегодня выполнена, большего мне и не нужно — упасите все светлые аликорны вляпаться ещё в какую-то передрягу! Нужно было срочно вызволять Грин, не медля вести её в "Гарцующий Пони", как можно скорее спасаться самой.Так чего же я жду? Прыжок, замедленный телекинезом, краткая сверка с Л.У.М. — вот ты, несчастная поняшка, что залезает так далеко в Тартар ради помощи раненным пони.
— Ты бегала за пистолетом? — удивлённо спросила она.
На такой глупый вопрос я и отвечать не стала, просто подняла её телекинезом, поставила на копыта и указала на двери, через которые вышел протектопони. Может, это был не самый короткий путь, зато проверенный — когда-то именно через него я и посетила этот цех. Громко цокая копытами, мы стремглав пролетели одно из помещений, наткнулись на мозгоробота, который тут же отлетел к стене с дырой в башке, и вылетели на лестничную клетку. Ещё пара сраных мозгокаталок — и мы выскочили из здания на улицу. Как же меня обрадовало даже тёмное и печальное небо Пустоши!
— Слава Селестии, вырвались! — прокричала я и, повернувшись к заводу крупом, задрала хвост. — Вот вам всем, ублюдки железные! Поцелуйте меня в жо....
— Литтлпип! — внезапно взвизгнула Грин Глейз, заставив меня посмотреть вперёд. Лягать! Чёрная шкура и красный хвост сразу подсказали мне, что из-за угла выбегает рейдер... Вот только откуда он здесь взялся? Почему именно сейчас?!
"Макинтош" рявкнул дулом, и кобыла покатилась по земле, убитая первой же пулей. Я повернулась к Грин Глейз и крикнула не хуже револьвера:
— Прячься!
Хорошо, что поняшка не дура! Во всяком случае, умеет скрываться, в этом я уже второй или третий раз убеждалась. В неё хотя бы не будет стрелять эта тройка, что высовывались из-за остовов покорёженной техники...
Бах!
Взвыв от боли в плече, я повалилась на землю и перекатилась, мельком заметив силуэт на крыше. У этих ребят был снайпер! Хорошо хоть не попал в мою многострадальную голову, которая последнее время явно не думает!
Следующая пуля с сухим треском отскочила от земли рядом с мордочкой, пока я отползала к куче битого камня и арматурин, где уже укрылась Грин Глейз. Еба-а-ать, как же больно! Я так давно не получала ранений, что забыла незабываемое — и теперь еле-еле добралась до укрытия, повалившись рядом с поняшкой, дрожащими копытами достающей из сумки лечащее зелье.
— Держись! — прокричала она, подползая ко мне и осматривая рану.
Эх, если бы мне удавалось в тот момент лежать смирно... Но позволить такое я себе не могла. Мне пришлось выплюнуть Макинтош изо рта и наводить его уже телекинетически, отстреливаясь от выглядывающих из-за остовов погрузчиков рейдеров. И молилась Селестии, что больше никого нет, кроме этой четвёрки, что никакие грёбаные ублюдки, умеющие палить только по мирным пони, не обходят нас с тыла.
Грин Глейз отшатнулась от меня, упала на живот и быстро проползла к сумкам, чтобы извлечь из неё какой-то блестящий инструмент; я уже не обращала на неё внимания, сквозь дичайшую боль сосредоточившись на стрельбе. Поймав в оптический прицел ближайшую фигуру, я выстрелила в неё. Хорошо! Копыто рейдера буквально взорвалось осколками кости, и вопль прозвучал для меня почти музыкой.
— Уроды! — зарычала я не хуже адской гончей и обернулась к Грин Глейз. Блин, она до сих пор роется в сумке! — Давай помогай, а то нас захерачат!
— У тебя пуля в мышцах застряла, — с так несвойственным её виду холодным профессионализмом выдала она. — Я не смогу тебя подлечить при помощи зелья, пока её не вытащу.
— Если ты не будешь стрелять, то нас уже лечить не придётся!
Пони печально взглянула на меня.
— Во-первых, я не стреляю. Во-вторых — из чего?
Я сунула ей купленный у Торговцев энергомагический пистолет, которым пользовалась, чтобы пройти через проклятые руины завода.
— В батарее ещё заряда выстрелов на десять осталось! Так что давай отбивайся!
Превозмогая боль, я снова повернулась к рейдерам. Как раз вовремя! Парочка уродов обходила нас по сторонам, один с дробовиком, второй с чем-то не менее страшным — не тот ли снайпер, что меня подстрелил? Всё равно. Я выбрала его целью и навела Макинтош.
Длинноствольное оружие гораздо дольше вскидывать, так что он попался. Но если бы не З.П.С., я бы точно промазала, так мне фигово было сейчас... Настолько, что я пропустила выстрел другого урода. А он был хорош, или слишком удачливо, но его стрелялка без мушки задела мне ухо, сильно его дёрнув. Пока не зарастят, будет некрасивая царапина, как от сорванной серёжки... Лишь бы это так и оставалось и не становилось хуже! Мне хватало других проблем!
То, что Грин не стреляет, понятно стало даже слепому. То ли она специально не целилась в понячьи отбросы, мотивируясь ложным состраданием в стиле Вельвет, то ли её копыта хирурга вдруг приобретали тремор, касаясь оружия, но её мазня лишь спугнула рейдера. И где он вылезет в следующий раз — нужно гадать на кофейной гуще.
— Да под хвост вас всех! — Зарычав, я захватила металл в плече телекинезом и попыталась вытянуть. Ни фига! — Проклятие! Грин, лей всё что есть и живо, а то не вылезешь отсюда живой!
Грин Глейз внезапно причинила мне такую боль, что пуля пролетела мимо врага. На глазах навернулись слёзы, я едва сдержала крик и повернулась.
— Ты что делаешь?
Прежде чем я успела её прибить, кобылка показала мне зажатую в щипцах странной формы окровавленную пулю, а в следующий момент буквально впихнула мне зелье. Я закашлялась, с трудом заставив себя заглотнуть зелье и упала на землю, приходя в себя. Хорошо, что у пони нашлось экстра-сильное зелье — плечо и ухо зажило мгновенно.
— Держи, — лёжа передо мной, Грин Глейз протянула мне перезаряжённый Макинтош. Рейдерская пуля выбила фонтанчик песка рядом с ней, и пони прижала ушки. — Пожалуйста, Литтлпип... Вставай!
Я собралась с силами и магией подхватила оружие, повернув его к врагам. Ну, теперь держитесь! Сжав зубы и выпустив убийственную мощь Макинтоша, я всадила пулю в снайпера и тот, взмахнув копытами, упал на бок. Минус ещё один! Так, теперь ещё двое... Или полтора...
— Прячься, — в который раз я указала своей походной медсестре — тут уже и так можно выразиться, сработались мы... И юркнула в свалку фонящей техники, чтобы выцарапать оттуда оставшихся придурков. Среди них медиков не было... Да и особенной воли сражаться тоже. Кирпичного цвета жеребец так и баюкал своё копыто, даже особо не прячась — и я без сожаления прервала его мучения. А потом вздрогнула от выстрела и звука падения сзади. Я обернулась, подскакивая — и обнаружила прямо у себя в копытах растянувшийся труп кобылы с громадным мясницким тесаком. Как только она подобралась ко мне так тихо и стремительно, что мой Л.У.М. не среагировал? И кто её...
— Ты эт, не слишком увлекайся, а то чё-то ваще не по-свойски плошаешь!
Я не поверила своим ушам — этот голос и грохот таких знакомых пушек! Но ведь это невозможно! Невозможно!
Коричневый пегас лихо приземлился рядом с завизжавшей Грин Глейз и поправил чёрную шляпу.
— Мож, в следующий раз ты дождёшься своих друганов, Лил'пип, преж чем лезть в самую задницу? — спросил жеребец. Моё сознание поплыло, копыта дрогнули — и в полном охренении я уселась на собственный круп. Кажется, я действительно сошла с ума...
— А, так ты её знаешь... — Глейз как-то резко оборвала визг, опуская пистолет. — Прости, я думала, ты один из этих разбойников.
— Хех, я для них слишком чистый, — Каламити понюхал своё копыто. — Пи-и-ип?
Это... Это было просто невероятно! Опонительно невероятно! Я была почти уверена, что мне всё снится или кажется, что я валяюсь сейчас с пулей в голове или без сознания под копытами рейдеров! Но когда Каламити наконец-то удалось вырваться из моих объятий и провести нас с Грин Глейз через терминал обратно в "Гарцующего", я даже слегка ударила себя копытом по морде — боль была вполне реальной. Хотя всё равно мне не верилось в то, что происходило, ведь вместе с обеспокоенными торговцами на меня взирала одна из лучших кобылок на свете! Годы были не властны над её чёрной мордашкой, белая грива с сочленённой красной и жёлтой полосой была убрана в замечательную причёску, хвост наоборот, распущен. Взирая на меня серебром своих глаз, Вельвет Ремеди широко улыбнулась и сделала шаг ко мне, чтобы теперь я попала в чьи-то объятия.
— Давно не виделись... — шепнула я, потому что лучше мне ничего в голову не пришло. Мимо меня тем временем пронёсся жёлтый вихрь и ткнулся в грудь белого единорога.
— Папа! — воскликнула Грин Глейз. — Как же я рада тебя увидеть! Если бы не Литтлпип... Я бы.... Я бы...
Она разрыдалась, уткнувшись в грудь сконфуженного, но счастливого жеребца. Будь во мне чуть ментше самообладания, я бы точно так же расплакалась от счастья в присутствии моих товарищей... Моих самых близких друзей, с которыми мы пережили... многих. Если и были какие-то подозрения в том, что эти пони были родными не моей Пустоши, а этой, странной, то они развеялись, стоило лишь мне почувствовать их тёплую душу в объятиях. Одно то, что меня узнали, говорило о том, что мне можно им доверять, как бы не возросла моя паранойя в ином мире. Кстати... Самое время этот вопрос прояснить.
— Где же вы были? — вопросила я беззлобно. — И где я всё это время пропадала? Такое впечатление, что я проснулась после затяжного кошмара, настолько длинного, что забыла несколько лет своей жизни...
— Всего-то пару дней, — с грустью произнесла Вельвет. Её рог засиял магией кобылицы и вытащил из жёлтой седельной сумки с эмблемой в виде медицинской розовой бабочки небольшую чёрную коробочку. — Здесь ответы на все вопросы. Это твой Шар Памяти, Литтлпип... Но перед тем, как ты заглянешь в него, пройди в другую башню...
— Там тя кое-кто ждёт, — вставил Каламити.
Моё сердечко замерло.
— Кто?!
— Старый знакомый, — подмигнула Вельвет.
Я почувствовала, что сердце пропустило удар. У меня уже появилась мысль, кто меня мог ждать... Но это не может оказаться правдой, просто не может! В Пустоши случаются чудеса, но ведь не в таком количестве!
Не чуя под собой копыт и постоянно оглядываясь на друзей, я вышла из Башни Шести Торговцев, прошла по всему помещению "Гарцующего", машинально кивнул Мэриленд, торгующей какими-то склянками, и прошла ко второй башне.
Чердачок её, даже будучи ещё не до конца обставленным, с некоторой долей беспорядка, был значительно уютнее остальной территории "Гарцующего". Возможно, потому, что беспорядок здесь был живым, обитаемым, а не развороченным и безжизненным, как какие-нибудь руины Понивилля. Одна половина комнатки представляла из себя обычную спаленку — без попытки пустить корни в данном помещении, но уже с небезразличием к своему месту обитания. Вместо спальника — нормальный матрас с постельным бельём, лёгкая прикроватная тумбочка из пластика, на которой лежала тарелка с несколькими фруктами. Во второй половине размещалась небольшая студия-радиоточка, всё ещё в процессе возведения и наладки. От довольно большого лампового усилителя на крышу были протянуты провода — видимо, шли к антенне. Около звукосмесительного пульта и микрофона немного пританцовывала, что-то подкручивая на микшере, Хомэйдж. Хомэйдж знакомая. Задорная улыбка, немного хитрый взгляд зажмуренных глазок, но главное — то чувство надежды и уверенности, что исходило от этой пони.
Сейчас я и без слов убедилась, что это та Хомэйдж. Пускай моя Хомэйдж могла одним словом подарить лучики тепла всей ещё живой Эквестии, для меня с определённого момента слова стали не нужны. Честно сказать, я сейчас и вымолвить ничего не могла.
...Через несколько часов, вытершись, обсохнув после душа, наговорившись с Хомэйдж и вдоволь насладившись запахом её шерстинок, я присела на койку единорожки, пока та меняла свой голос и настраивала аппаратуру. Перед кобылкой стояла важнейшая задача — ведь Другая Хомэйдж так старалась загасить искорки надежды жителей Пустоши, что теперь перед Диджей Пон3 стояла колоссальная задача: заставить пони поверить его словам... И начать верить в себя самих.
— О, я вас приветствую, пиздиюки, — Хомэйдж мне подмигнула, подняв копыто, — знаете, я тут подумал, вашему счастью ничего не мешает. Ну и что, что снаружи сумрачно, а у меня несколько месяцев подряд была изжога, от которой я матерился в микрофон. Любое место можно сделать немного лучше, даже Пустошь. Изжога лечится у самого простого доктора, стоит только с месяц покопить крышек, сумерки позволяют лучше скрываться от рейдеров, ну а повсеместная мрачность... Это вы сами не желали немного её осветить, придурки, и слушали моих блядских советов вместо того, чтобы подумать мозгами. Не тупите, пони, и хватить ныть! Вам ещё многое предстоит поправить в себе и в мире! А чтобы вам было попроще, я поставлю новую песню, которая точно вам ещё не приелась!
Галопом вперёд, ночь зовёт, не вынуждай меня ждать!
Песня громка, и воет толпа, заставляя душу пылать!
Не улыбаешься — значит, не пытаешься!
Вперёд, шуми! И не молчи!
К плечу плечо, давайте ещё, мне нужен рок-н-ролл!
Зажигательная песня Вельвет Ремеди. Хомэйдж точно знала, что нужно ставить для своего возвращения.
Охваченная магией её голоса, я подняла коробочку со своим Шаром Памяти и несколько секунд разглядывала её, чтобы затем открыть и увидеть блестящий шар. И едва песня смолкла, как я направила на него свою магию — и рухнула в воспоминания.
<-=======ooO Ooo=======->
Я сразу поняла, что оказалась в своём теле. Не только по ощущениям — я стояла перед зеркалом в какой-то комнате, причём мордашка у меня выглядела очень осунувшейся.
— Ох, как же я этого не люблю... — сказало моё отражение, смотря мне прямо в глаза. — Ну почему нельзя было просто взять несколько шаров... Ладно-ладно, Литтлпип, не выставляй себя дурой перед собой же. В общем... Э-э-э, привет, Я-Будущая. Сейчас ты должна быть в небольшом ахе от происходящего, а потому мне придётся сейчас объяснять себе то, что я сама же заставлю себя забыть. С чего бы начать... Ну, слушай. В общем, в Эквестрии всё настолько хорошо, что моё... Твоё... Наше наблюдение уже не требуется, и ты решила уделить внимание загадкам Эквестрии. Как ты знаешь, ещё много существует Стойл, и мы с принцессой Селестией стали расследовать историю каждого. Большинство Стойл, естественно, уже давно открыты, но нам удалось найти ещё одно очень закрытое Стойло. Без номера, не внесённое ни в один реестр!
Каламити и остальные собрали экспедицию и двинулись туда. Через пару месяцев они принесли просто поразительную информацию. Представляешь, Пип, это на самом деле сверхсекретное Стойло, созданное Кобылами Министерств без участия принцессы Луны, в глубочайшей тайне! Оно и понятно, иначе их бы сочли паникёрами... Да и, к тому же, разве могли они потерять лицо, когда бушевала война?! Это был очень смелый эксперимент. Кобылицы не столько опасались поражения в войне, сколько изменений в самой сути пони. Они становились всё более жестокими, мирная жизнь постепенно выветривалась из их сознания, праздники и вечеринки забывались. Твайлайт Спаркл решила использовать могущественную магию и взяла воспоминания всех Кобылиц о довоенной, счастливой Эквестрии, чтобы на их основе создать параллельный мир, где не было бы войны — так называемый проект "Новый Мир". "Новый Мир" никогда не планировался к самостоятельному существованию, он послужил лишь учебной площадкой для трёх сотен пони, отобранных Министерством Морали за их добрые качества. Каждый из них был погружен в анабиотическую капсулу, чтобы их сознание перенеслось в мир эксперимента. В случае, если бы Эквестрия выиграла войну, все эти пони просто были бы выведены из Стойла, но, если бы нашу страну ждало поражение, то тогда пони проекта стали бы искрой для разжигания нового пламени дружбы. Глупая, наивная идея жеребёнка, хотя кто знает — может быть, очнись они, всё было бы по-другому... Почти все пони Стойла были погружены в анабиоз, чтобы жить в воспоминаниях Кобылиц, и всё Стойло было отдано нескольким десяткам пони обслуживающего персонала, которые на случай войны тоже могли бы перейти в "Новый Мир".
Я-в-Отражении вздохнула.
— Но план Кобылиц провалился. Отрава мегазаклинаний с просторов воцарившейся Пустоши проникла в Стойло. Тестированная в нём Система Сохранения Жизни, разработанная Министерством Тайных Наук, приняла решение спасти обитателе Стойла, но, поскольку больше подобных терминалов МТН не нашлось во всей Эквестрии, жители и персонал были отправлены в единственное безопасное место... Поняла, куда? — Я-в-Отражении кивнула. — Да-да, прямо в "Новый Мир", причём никто из них даже не понял этого. Их тела, разум и души стали частью магического конгломерата. Но если бы это было концом!
Мегазаклинания вскоре вывели из строя практически все системы Стойла — и через всю ту же сеть МТН проникли внутрь "Нового Мира". Ты уже видела, что из этого вышло... Селестия с твоей помощью смогла настроить систему наблюдения Проекта Одного Пегаса, чтобы наблюдать за этой вселенной. Здешняя Эквестрия — калька с Эквестринской Пустоши, возникшая по вине Найтмер Мун, которая здесь оказалась почти всесильной.
Я-в-Отражении замолчала, словно давая мне время переварить услышанное.
— Найтмер, возникшая из страхов Кобылиц, стала властительницей всей Пустоши, — продолжала Я-в-Отражении. — Она питается страхами и болью здешних обитателей, но она же может стать ключом к спасению принцессы Селестии. Найтмер под силу контролировать Новый Мир — но если бы нам удалось уничтожить её, то её энергия позволила бы освободить Селестию... В теории. С другой стороны, существует опасность, что Найтмер сможет прорваться в наш мир — и я даже не хочу представлять, что она тогда будет делать и кого за собой приведёт.
Узнав всё это, ты с друзьями разработала план, на осуществление которого ушёл почти целый год. Пока при помощи сумасшедших питательных коктейлей, ударных доз витаминов и иммуностимуляторов, маградиации, занятиями спортом в тренировочном зале и сексом с Хомэйдж ты приводила в порядок своё тело, Селестия руководила техниками со всей Эквестрии, пытавшимися реанимировать систему МТН погибшего Стойла. Открыв проход, ты, Каламити, Вельвет Ремеди и Хомэйдж воспользовались шарами памяти, чтобы изъять у себя воспоминания о Новом Мире и не дать Найтмер вас обнаружить.
— Но, а после... Теперь... Нас не обнаружат, когда мы вспомнили? — Мысленно задала я вопрос себе в прошлом, не слишком надеясь, что она ответит на него. Впрочем, это не важно... Нам в любом случае придётся объявить о себе самим, бороться уже не только за реальный мир, но и виртуальный. Доделать своё дело до конца и распотрошить Найтмер окончательно, чтобы и здесь воцарилось спокойствие!
<-=======ooO Ooo=======->
Воспоминание развалилось, теряя чёткость, чтобы через мгновение выбросить меня в реальность. Я потрясла головой и вдруг увидела перед собой Хомэйдж, которая мягко тронула меня копытцем за щёчку.
— Я уверена, у тебя ещё осталось множество вопросов, — негромко сказала она. — Так что пора их разрешить. Пойдём к остальным.
— Ты тоже видела... — спросила я, вместе с Хомэйдж выходя из башни.
— У нас у всех были свои шары. Но, кажется, в последний момент Найтмер что-то поняла и отшвырнула тебя от нас, поменяв направление твоей телепортации. Мы искали тебя по всей центральной Эквестрии, Литтлпип.
Я прижала ушки. Мои друзья подвергались опасности... И опять из-за меня. А я — опять из-за всей Эквестрии.
— Но постой... Если она уже тогда на нас воздействовала... — Я наморщила лоб под рогом, — значит, уже тогда знала о нас? И вся эта скрытность с воспоминаниями оказалась бесполезна?
Хомэйдж привстала, разводя передние копыта и пожимая плечами.
— Кто знает. Но она хотя бы не появлялась лично, а то бы нам всем конец был, а тебе, одинокой, особенно. Но своих прихвостней она могла посылать. Не надо забывать так же, что в этом измерении Найтмер может контролировать не только кошмары, но и реальность.
Я вздрогнула, вспомнив, с кем меня сводила судьба:
— Кажется, я понимаю, о чём ты. Я встречалась с очень... Странными рейдерами. Представляешь, он похожи друг на дружку, как две капли воды!
— Скорее, как две кобылочьих пизды, — фыркнула Хомэйдж и, поймав мой взгляд, рассмеялась. — Прости, я ещё не вышла из образа. Кстати, заметь, что в этом мире я стала совсем иной. Не знаю, может, это устроила Найтмер... А может, ты когда-то сделала для меня гораздо больше, чем мы обе могли себе представить.
— А теперь ты слишком мягкая для Хомэйдж! — с этими словами я сошла с лестницы и перешла в главный зал "Гарцующего Пони", удостоившись от своей особенной хлёсткого удара хвостом. Каламити и Вельвет Ремеди, ждавшие нас за столиком в углу помещения, многозначительно переглянулись, но мне были по сердцу их улыбки. Мы снова собрались все вместе! От этой мысли мне хотелось петь и танцевать, а то и выхватить Макинтоша, чтобы похерачить потолок "Гарцующего"! Жалко, что его владельцы могли не понять. Ладно, эмоции на потом, тем более Коржик что-то упоминал про местное стрельбище, где его клиенты проверяют оружие на манекенах, стащенных из бутика Рэрити, или просто выпускают пар.
К тому же, я не могла заставить ждать своих друзей! Потому подскочила к их столику, отодвинула два стула, чтобы сесть поудобнее и Хомэйдж пристроить, и жадно набросилась на тёплые яблочные пироги — после утомительной и во многом приятном ночи мне хотелось есть как дракону. Понятно, почему Хомэйдж постоянно держит рядом с собой свежие фрукты!
— Так вы тоже стирали себе память? — спросила я, когда смогла оторваться от пирогов. Вельвет кивнула.
— Пришлось. Мы надеялись, что таким образом смогли бы обмануть Найтмер Мун. Похоже, не получилось.
— А разве она может читать наши мысли? — Даже псевдо-аликорнов я с трудом побеждала, а потому перспективка встретиться с настоящим аликорном меня совсем не радовала.
— Нет... Но на внезапное появление нескольких новых существо не могла не обратить внимание, — предположила певица. — Мы хотели этим нехитрым способом оттянуть момент разоблачения, но, как видишь, не получилось.
— Главное, что мы терь все вместе, — вставил Каламити.
Да, он был прав. Я смотрела на своих друзей — пегас со спокойной улыбкой на мордашке, Вельвет Ремеди, добрейшая пони на свете, и Хомэйдж, моя особенная.
И всё же... Пускай мы были крепкими друзьями... Нас пока ещё слишком мало, чтобы соперничать с Найтмер. Ещё не все Элементы Гармонии собрались друг с другом. Поэтому, стоило мне заморить червячка, я сразу высказала мысль, которую все наверняка подумывали в той или иной степени:
— Нам нужно собираться в Эплузу... — я копытом провела по столешнице. — Проверять, что с Дитзи. Я надеюсь, что на ней это жестокое измерение не отыгралось... Что её никто не прибил просто потому, что она гуль, и что она сама не сошла с ума.
— Обязательно... Только доешь, а то не доскачешь даже до вокзала, — Хомэйдж пододвинула мне ещё один пирожок.
Глава 4.5
Особенные пони
Богини, я та ещё лесбиянка!
Сейчас я и без слов убедилась, что это та Хомэйдж. Пускай моя Хомэйдж могла одним словом подарить лучики тепла всей ещё живой Эквестрии, для меня с определённого момента слова стали не нужны. Честно сказать, я и вымолвить ничего не могла.
Я сделала шаг к Хомэйдж и зарылась носиком в её гриву, пахнущую самым сладостным ароматом на свете.
— Селестия, ты не поверишь, как я рада тебя видеть... — прошептала я.
Десять лет. Десять лет минуло с тех пор, как мы встретились с Хомэйдж. И она... Почти не изменилась за всё это время. Такая же чудесная мягкая шёрстка, такая же прекрасная грива... И всё такая же лёгкая улыбка.
— Я тоже рада видеть тебя, Литтлпип, — сказала она. — Тем более, что мне хотелось бы отплатить за прошлый раз. Четыре — пять, ты помнишь?
Я смущённо закрыла глаза. Селестия, да сколько же можно! Неужели она до старости будет говорить мне, сколько раз я испытываю оргазм за наши с нею встречи?
— Быстро снимай с себя всё, — продолжила тем временем Хомэйдж, прикоснувшись копытцем к кобуре с револьвером. — Малый Макинтош будет в нашей паре лишним.
Сама Хомэйдж тоже, следуя собственному предложению, стянула со своей головы наушники, медленно, немного ответя голову вслед за движением. И потом расправила копыцем свою непокорную гриву, смотря на меня весело и... настойчиво. Обезоруживающе настойчиво. Пресвятые аликорны... Я могла выстоять перед любым врагом, перед любой неприятностью этого сумасшедшего мира, но вот перед подругой оставалась безвольной и покорной — и я не могла, мне не хотелось менять этого!
Как загипнотизированная, с блаженно застывшей мордочкой (наверное, я смотрелась сейчас со стороны крайне глупо, и сгорела бы от стыда как в огне Спайка) я потянулась к поясу с кобурой и сцепила его с крупа. Нетерпеливая подруга решила ускорить процесс, подскочив ко мне и спустя пару минут сбросив на пол всё, что ещё оставалось. Влажный блеск в глазах говорил о том, что Хомэйдж соскучилась не меньше, чем я. Настолько, что уже не терпелось.
Она сорвала с меня броню почти с той же лёгкостью, как если бы на мне была сейчас моя старая куртейка. Хотя и заняло это больше времени, лишь раззадоривая нас обоих.
Хотя я вся изнывала от близости нашей встречи, я не могла так просто подставить Хомэйдж круп. Тем более, что она сидела, раздвинув свои задние ноги, словно предлагая мне подтвердить, что я не растеряла полученные от неё уроки в новом мире. Я осторожно ступила вперёд и облизнулась. Чтобы доставлять удовольствие кобылке языком, мне пришлось долго и кропотливо исправлять собственные ошибки, но сейчас... Сейчас я была готова продемонстрировать, что уроки Хомэйдж не пропали даром. Я пододвинулась к её зовущей щёлке и, для начала, ткнулась в неё носиком. О-о-о, этот аромат кобылы...
Хомэйдж вздрогнула, но лишь на секунду, а затем положила переднее копыто мне на затылок и чуть-чуть надавила. Я послушно выпустила свой язычок и проникла им прямо между розоватых врат пони, чувствуя, как от прикосновения Хомэйдж вся напряглась. Аккуратно я повела языком вверх и вниз, одновременно приобнимая свою подругу за талию. Это вызвало уже целую волну дрожи по всему моему серому телу, от низа живота и до кончиков копыт. Разлёгшись на своём ложе, как будто специально застеленном в студии, где нам суждено было встретиться, Хомэйдж приобняла передними копытцами мою головку, поглаживая ими по гриве и рогу, прижимая ушки — и наблюдая за смесью стыда, удовольствия и дикого счастья на моей мордашке. Эти эмоции во мне всегда радовали мою особенную, и она специально старалась вызвать во мне этот бурный горящий коктейль, представляя мне собственный мир, совсем не похожий на унылую Пустошь. И, кажется, не весь этот мир был мною ещё исследован... Заднее копытце Хомэйдж поднялось, несильно надавив своей гладкой частью мне между ножек. Только тут я действительно осознала, как долго терпела. Как только я могла терпеть столько...
Я усерднее заработала язычком, особое внимание уделяя клитору Хомэйдж, и чем больше я пробегалась по нему, тем сильнее — но при этом нежно — единорожка работала своим копытцем. Я знала, что Хомэйдж была мастером секса, но до такого!.. Я почувствовала, что кончаю, едва Хомэйдж чуть усилила напор — и словно в издёвку надо мной прозвучал её сладкий голос.
— Один — ноль...
Потеряв контроль над телом, я едва не вскрикнула, когда нежные губы пони обхватили мой рог, и её язычок скользнул по нему от основания к кончику. Взяв самый-самый кончик в рот, моя милая Хомэйдж принялась нежно посасывать его, и бурлящая во мне энергия немедленно хлынула по его спирали... Не могу-у-у! Я не могу довести её сама, слишком сильно, слишком быстро она взяла надо мной контроль!
Видимо, и Хомэйдж почувствовала это, потому что отпустила мой рог. Клокочущая магия чуть поутихла, и я смогла нащупать нужный ритм, старательно запустив язычок как можно глубже... И ощутив всё наслаждение Хомэйдж. Один — один!
Она даже пропела тихонько, закрыв глаза и слегка взбрыкнув подо мной, на миг оргазма превращаясь из напористой в мило-покорную кобылку... Но только на миг!
Едва Хомэйдж пришла в себя, как внезапно ухватила копытом за бок и повалила меня на спину, а после и вовсе нагло устроилась сверху, нависнув надо мной.
— Как поживала без меня? — прошептала она, приближая свои изумительные глазки к моим.
— Хрп... — из ротика вырвалось только нечленораздельное фырканье. Я не знала, честно, не знала, как жила до этого! Главное, что сейчас было хорошо! Хомэйдж действительно умела... Придавить удовольствием.
Словно мало мне было этого — её копыта опустились на мою грудку и заскользили по ней, чтобы застыть прямо на моей киске. Я прикусила губу и согнула передние ноги перед собой.
— Хом...
Её имя так и застыло на моих устах, когда Хомэйдж отодвинулась назад и вытянулась, словно кошка — теперь её мордочка находилась прямо над копытами... И я знала, что сейчас будет. Она двинула копыта в стороны, раздвигая мои стенки, а сама высунула собственный язык и...
— СЕЛЕСТИЯПРОСТИМЕНЯ!
Я едва удержалась на кушетке, когда язык Хомэйдж оказался во мне. Нет, поняла я, за десять лет мне удалось унаследовать лишь толику её мастерства! Я завопила, не стесняясь своими криками взбудораживать всего "Гарцующего Пони". О, этот язычок! Эти копыта! Я очутилась словно в млечной гриве первозданной пони, наслаждение заполнило каждую клеточку моего тела, пока Хомэйдж стремительно доводила меня и свой счёт до двух!
— О-о-о-ох... — Тихо простонала Хомэйдж, блаженно слизывая меня со своего носика и расслабенно подползая к моему боку, мирно утыкаясь своим испачканным носиком мне под щёчку, вороша дыханием мою шерсть и приобнимая копытами за талию и под грудкой. Ну а я... Только прекратила свой блаженный крик на этом. Дискорд ёбаный... Мало того, что мне стыдно от самого процесса, мне стыдно вдвойне от того, что я не могу отплатить лучшей подруге — больше, чем лучшей! — хотя бы такими же наслаждениями. Только мне стоит показать ей что-то приятное и особенное, как она тут же находит что-то ровно в тысячу раз лучше!
Полизывая крутившееся ушко Хомэйдж, я потянула своё копытце к её щёлке. Но... Пони сама меня остановила, да и ещё и подмигнула так, что от предвкушения я впала в такую течку, будто прошлых двух развязок и не было:
— М... Ты куда-то спешишь, моя храбрая героиня? На новые подвиги?
Она чуть приподнялась и медленно опустилась на меня так, что её рог соблазнительно приблизился. Я потянулась к нему, но Хомэйдж вдруг подтянулась, и мои губы встретились с её. Я вцепилась в них с той же страстью, с которой хотела было облизывать её рог, впилась, словно блотспрайт! Пылая в огне её поцелуя, я попробовала было поднять собственную ногу и поласкать Хомэйдж так же, как она меня... Но единорожка опять перехватила инициативу. Я почувствовала, как моя приподнятая было нога помимо моей воли отодвигается ещё дальше, до лёгкого напряжения в мышцах. Прервав поцелуй, я изумлённо уставилась на Хомэйдж — слова нам были не нужны. Кобылка, облизнувшись, вдруг упала на спину и её круп оказался прямо у моей мордашки, а хвостик и вовсе упал на глаза. Хомэйдж перевернулась на животик и теперь её щёлочка была в полной доступности... Как и моя для неё!
Этот факт моё тело осознало даже быстрее меня самой, стоило лишь носику синегривой потереться о мои соски, после чего Хомэйдж вовсе улеглась на них подбородком, запустив язычок вовнутрь поглубже. Активировавшись от разряда блаженства и раззадоренная умелой стимуляцией, я уткнулась мордашкой под хвост своей родной кобылки, впившись поцелуем в её половые губы взасос, словно последняя шлюшка — не могла я в тот момент контролировать ни действия, ни эмоции! Может, потому Хомэйдж и побеждает меня всегда в наших любовных утехах, ваяя из меня копытами и языком всё, что ей вздумается и получая в ответ только больше стонов блаженства и кобыльего "молочка".
Хомэйдж закрутилась, помогая мне себя радовать, подставляясь и нажимая ответ, давая моему слюнявому от возбуждения языку орудовать у себя внутри жарко и страстно, возвращая удовольствие не хуже, но этим не отвлекая, а только настраивая на всё более сильные и чувственные ласки... И... Кажется, я опять пропустила момент, когда могла бы удержаться от оргазма. Ха, будто бы мне хотелось, безвольная я деваха!
— Литтлпип, когда-нибудь... Ты умрёшь от перенапряжения... — услышала я сквозь вату в ушах.
— Если только... От... Наслаждения... — удалось выдавить мне. — А-а-ах!
Последнее восклицание вырвалось совершенно против моей воли, потому что Хомэйдж в очередной — и теперь уже последний — раз лизнула меня, и я... Мне и вправду показалось, что на какую-то долю секунды я провалилась в беспамятство. По крайней мере потому, что мордочка Хомэйдж вновь оказалась перед моей. Что-то мокрое упало с её губ на мои.
— Три — один, — усмехнулась она. — Не хочешь ли ты сравнять счёт?
Я была готова на всё ради неё! И это, похоже, так явно читалось в моих глазах, что Хомэйдж облизнулась.
— Тогда передохни. Мне надо сосредоточиться.
Я откинулась на кушетку и прикрыла глаза. Солнце над Эквестрией! Я не знала, кого мне благодарить за то, что Хомэйдж снова была со мной. Если принцесса Селестия и слышала меня, то я всё равно уже превысила свой лимит по благодарностям и просьбам!
— Это будет получше наших деньрожденских игр, — лукаво заметила Хомэйдж. — Ты готова?
"Деньрожденских?"
— Неужели ты ещё и захватила с собой нашу игрушку? — изумилась я.
— Нет, это будет гораздо лучше... Доверься мне.
Хомэйдж снова воспользовалась мною как подстилкой, только теперь она легла так, чтобы наши крупы оказались на одном уровне. Я замерла в предвкушении чего-то необычного... И оно полностью оправдалось, когда рог Хомэйдж сверкнул магией и что-то ярко-синее возникло за нашими крупами.
— Я выучила этот трюк как раз к твоему выходу из башни П.О.П. Но, думаю, сейчас самое время его показать! — заявила Хомэйдж.
Я застонала, ощутив, как что-то необычайно твёрдое в то же время невесомое и лёгкое мягко раздвигает стенки моего лона... И проникает в саму Хомэйдж!
Это уже было гораздо глубже, чем смог бы залезть язычок... Стенки лона, не получившие своего удовольствия прежде, теперь благодарно отзывались, раскурочивая остатки моей психики в сладкое забытье. Но разве этой богине наслаждений, что сейчас мучила нас обоих магическим фаллоимитаторам, когда-то было слишком много? Придвинувшись своей щёлкой ближе к моей, сильнее распирая нас обоих внутри, она зажмурилась, закатив глаза и раскрыв ротик. Рог мягко заискрился сильнее, и магия, переносясь к нашим крупам, залилась прямо внутрь, будоража всё тело... И даже душу — в самом буквальном смысле. Простая игрушка не давала таких ощущений... Но сейчас это не был бездушный кусок твёрдой резины, это была сама Хомэйдж! Она приобрела то, что отличало жеребцов от кобыл благодаря своей магии — даже больше, ведь она и сама могла испытывать удовольствие подобным образом! И зачем вообще нужны жеребцы, кроме как для размножения?
— И-и-и... — Пропищала я, брыкаясь и смеясь как жеребёнок, которого щекотали. Хомэйдж поимела меня... Уже не только телесно... И это ей так понравилось, так моё биение от её магии её довело, что настал и её черёд блаженно выдохнуть и откинуться на подушки, ослабляя магические потоки.
Мне было тяжело сосредоточиться из-за нывшего нутра,но и мне захотелось сотворить нечто подобное для любимой Хомэйдж... Для кобылки, которая многому меня научила и всегда поддерживала — не только меня, но меня в особенности. Я зажмурилась, рог мой засиял зеленоватым, и я надавила телекинезом на наши соски, пытаясь даже массировать. Хомэйдж прервала мои попытки, положив копытца на соски.
— И зачем тебе нужна магия, если у тебя есть я?
Её копытца покружились по моим холмикам, нажимая на вершины и спускаясь по ним, чтобы снова подняться, мягко и нежно надавив. Я безвольно сложила копытца на груди, лихорадочно пытаясь придумать, как мне отплатить пони за её доброту... Когда у меня появилась идея. В тот момент, когда оба копытца Хомэйдж чуть ослабили давление, я выдохнула и магией опутала нас обеих, приподнимая над постелью. Моя синегривая подруга удивлённо взглянула на меня, когда я поднесла её под себя, перевернув мордашкой к своему крупу, а сама опустилась на неё сверху, обхватив копытцами кьютимарку и разглаживая её резкими, грубоватыми движениями — от таких нажатий рисунок на крупе Хомэйдж полыхнул яркой магией, которая разрядом тока подняла её шёрстку и гриву. Надо же! Теперь сама Хомэйдж запищала подо мной, лишь трепетно врываясь язычком в мои врата! Какой же я дурой была, что не подумала о телекинезе в нашу первую ночь! Эта кобыла определённо меня ввела в пряный ступор не хуже наркотика...
— Ну всё, Хомэйдж... — Я перекатилась, чтобы было удобнее ласкать свою большую подругу, и воспользовалась ещё одним преимуществом единорогов — твёрдым и острым рогом. Пусть он был небольшой, но зато, если пустить по нему магию и распереть Хомефдж посильнее...
— Нехехехет! — Со счастливой мордашкой Хомэйдж забила копытцами, не в силах даже приподняться и образумиться... Для неё волшебство другой кобылки внутри было лучше любой игрушки!
Я слегка пощекотала магией его стеночки, а затем зажмурилась и представила себе кнопочку пони, за которую и потянула телекинезом, заставив Хомэйдж сорваться на весёлый визг. Её копытца забарабанили по моему крупу, а затем... Луна венценосная! Её копыто своим твёрдым краешком проехалось по моей щёлке, и ещё раз! И ещё! Если бы я не опасалась довести её раньше, чем себя, то сейчас бы прижала эти наглые копытца к телу, но теперь делать нечего — единственным способом влияния на Хомэйдж оставался мой рог... И мой ротик — одно из двух возвышений было прямо передо мной, и высунув язычок, я ласковым жеребёнком тронула сосок Хомэйдж.
А может быть, она и права была... Зачем только нужен телекинез? Им не ощутить всех этих ласковых и довольных отзывов организма, как сосок сильнее набухает, будто бы впитывая мою слюну, как губка, а Хомэйдж уже не просто пытается царапаться копытом, а вкручивает его в моё междуножье, вжимая клитор так сильно, что мне пришлось вынуть рог из Хомейдж, чтобы не поцарапать случайно — так крупно моё тело забилось...
И тут моя магия, разожжённая моей любовью, распёрла Хомэйдж так сильно, будто бы в ней взорвалась безвредная, но мощная бомбочка. Да и эффект от неё был похожий! Наши глаза почти засветились от вспышки удовольствия, ослепившей на миг, поглотившей все чувства, вынуждая лишь глупо улыбаться, стонать и течь... Хомэйдж еле выдавливала через мой телекинез свои жидкости, это приносило ей ещё больше мучительных мук... А я, стремясь услужить своей особенной, личной Принцессе, переползла к её ножкам, чтобы облизать грязные от меня самой копытца. — Ну, тише, тише... — Со счастливым смешком Хомэйдж слизывала и обсасывала всё, что накапало ей на мордашку, и что ещё оставалось на мне и во мне. Чтоб ты знала, Хомэйдж, это меня не успокаивало! Ты же меня так... Всю... До скелетика!..
— Немо-огу-у... — Я уткнулась носиком в мягкое, пусть и влажное лоно серо-синей кобылки. Самое уютное место во всех пустошах. — Ты меня... Постоянно...
— А ты хочешь немного побыть в воздержании? — С сомнением протянула Хомэйдж, поводя рогом по моей щёлке, отчего меня мелко затрясло от влекущей остроты.
— Не надо! — Пискнула я, уже боясь представить, что Хомэйдж удумала на этот раз.
— А может, надо? Тебе нужно немного отдохнуть... — Сладенький же голосок говорил об обратном.
Я устало перевернулась к Хомэйдж и наклонилась к ней, так, чтобы наши рога скрестились, и магия одной переходила на рог другой. Счастливая мордашка Хомэйдж радовала меня больше всего на свете, ещё больше, чем собственное удовольствие... Но я не ожидала, то Хомэйдж решит продолжить! Всё ещё утопая в волнах горячего тепла, я внезапно поняла, что рог моей пони разгорелся что-то уж слишком сильно... И вдруг - щёлк!
В ужасе привстав, я запустила копытца себе под животик, но нащупала лишь безразличный холод железа! Откуда?!
— Это твой друг-торговец мне дал, — объяснила Хомэйдж, смотря на то, как мои копытца скользят по металлической пластинке, прикрывшей мою щёлочку! — Оказывается, он умеет изготавливать не только доспехи!
Не только!? А это, что же, по вашему? Доспехи от самой себя!
— Ты серьёзно?! — Я клацнула обоими передними копытами и металлическую деталь, прикрывавшую не только щёлку, но и соски. — Как я в этом выйду? А как... — я не закончила, но всё было и так ясно по моей мордашке.
— Там специально для этого прорезь... — Хомэйдж подмигнула,отводя мои копыта своим, и краем копыта проводясь по слишком узкой щели... До меня и давление толком не доходило! Однако стоило ей отвести от меня ножку, как... Опять. — Давай проверим, как быстро ты сможешь восстановиться? И как долго протерпишь...
— Да ты... — Я воспылала возмущением на коварную кобылу, которой бы лишь бы играться со мной... И почувствовала, что не только положительные эмоции по отношению к ней могли меня возбуждать. Если честно, это недовольство меня завело ещё больше, несмотря даже на все предыдущие разы.
— Что? Я лишь забочусь о тебе и не даю такой прекрасной пони умереть от передозировки оргазмов... — Хомэйдж довольно откинулась на матрасе, лениво поводя под животиком копытом и внимательно наблюдая за мною.
Я отчаянно задвигала копытами по своей пластинке, пытаясь надавить на неё или хотя бы просунуть копытце внутрь... Но ничего не выходило! А Хомэйдж мяла свою ещё мокрую щёлочку, иногда поднимая копытца до сосков и снова опуская их. Я умоляюще смотрела на неё, пытаясь придумать, каким способом мне уговорить снять с меня эту штуку! Как бы сейчас пригодилась баночка Праздничных Минталок! В исступлении завыв, я упала на кобылку и присоединила свои копытца к её — если у меня не получается довести себя, я хотя бы доведу Хомэйдж! Но я недооценила коварство пони, которая воспользовалась моими протянутыми ножками совсем по-иному — она отодвинулась назад и направила на них свою магию, которая щекотно пробежалась по моим ножкам, заставив меня поджать их и громко рассмеяться! А эта синяя негодяйка повернулась ко мне мордашкой, оттолкнулась задними копытцами и сжала мой рог в своих передних, поглаживая его до вспыхивающих искр!
— Махахама! — Все мои вырывания действовали на меня лишь сильнее, рог был столь же уязвим к натиранию, как и более предназначенные для этого места! И он заныл особенно сильно, стоило лишь Хомэйдж провести по нему и своим, сдерживая его основания копытами и сжимая. Хомэйдж то тёрла боком своего рога, то вела по моему своим кончиком, и моя слишком мощная магия сыграла против меня... Да, она была сильной, но столь же... Распираемой от неудовлетворения!
— Да! Да! — Повторяла я счастливым жеребёнком, получившим кьютимарку, выплясывая копытами под животиком Хомэйдж, довольно фыркавшей всё чаще... И, когда я вновь заметила в её глазах доброе коварство и собиралась немного сжать её собственный рожок телекинезом, меня что-то оборвало...
— Ты слишком спешишь, моя кобылочка... Кажется, тебе нужно больше защиты от самой себя!
Я попятилась от Хомэйдж, нае... Сверзившись на пол, когда кобылица достала конусообразную металлическую штуковину, предназначенную для моего рога. Хомэйдж, почему ты так жестока со мной?! Не надо!
— Не надо! — вслух закричала я, когда железо надвинулось на мой рог, беря его в плен. Мой копытокинез, ударившись об его внутреннюю поверхность, разлился мучительным жжением, не доставляя никакого удовольствия. Я умоляюще сложила копытца, но моя мучительница лишь рассмеялась, прыгнув на меня сверху и опустившись прямо на пластину, начав елозить по ней и доводить себя... Без меня! Хотя я была так близко, нас разделяла всего пара сантиметров металла!
— Ты же... Не можешь так со мной!!! — Я даже не верила тому, что сейчас со мной было действительно моя Хомэйдж, не жуткий голос из репродуктора! Что с ней случилось? Неужели на неё начал воздействовать новый мир? — Хомэйдж, пожалуйста... — Я задрожала копытцами по её соскам, надеясь хотя бы этим вызвать жалость, через удовольствие... Но я всё ещё недооценивала богиню наслаждений. Она приобрела у кузнеца весь набор работорговки, и я поняла это, когда над моими копытцами защёлкнулись холодные, как схвативший меня в когти страх, браслеты. И они совсем не сочетались с по-прежнему ласковым, добрым и влекущим Голосом Пустоши:
— Разве ты не знаешь, что наслаждение может приносить не только секс, но и его отсутствие? Тебе ещё многому нужно у меня учиться... Попробуй расслабиться, дорогуша!
И Хомэйдж, опустившись к моему крупу, аккуратно ввела рог мне под хвостик. Не распирая магией... Но мне и так было слишком много!
Хомэйдж задёргала ими, пытаясь отодвинуться от моего язычка, но я не собиралась просто так отпускать свою поньку, продолжая усиленно полизывать её... И едва удерживать контроль над магией, потому что то, что Хомэйдж вытворяла с моей собственной щёлкой, не поддавалось никакому описанию! Умелая и в то же время просто переполненная любовью кобылка подарила мне такое наслаждение, которое я не испытывала даже за все десять лет наших встреч в башне П.О.П., такое сильное, что я едва не прикусила язычок, сначала стиснув зубы, а потом... А потом завопив на весь "Гарцующий пони" и излившись на моську Хомэйдж, всем телом сотрясаясь в невообразимо приятных судорогах! Я завопила от такого неожиданного "внимания", не зная, что мне делать — попытаться выбраться или же двинуться назад, потому что рог принёс и боль, и наслаждение! Как же я ненавидела сейчас эту проклятую пластину, как мне хотелось пустить в ход мои копытца, чтобы снять вновь вспыхнувшее напряжение, которое заполнило всё мое тело. Мучительно подвывая, я вздрогнула всем телом, выпятила грудку и... И снова взвыла, когда рог прошёл в меня до упора, да её и магию послал во всю мою дырочку, и моё сознание вдруг слетело куда-то прочь, оставив только одни лишь чувства.
И эти чувства не были негативными, что странно... Если я и могла кому-то отдаться в таком беспомощном виде, так это только Хомэйдж. Подсознательно я чувствовала, что, несмотря на то, как это выглядит со стороны, Хомэйдж не желала мне зла и вреда... Но остававшийся страх странно резонировал с моей заведённостью. Я испытывала определённую эйфорию, разбивая мозги роботам, я испытывала другой вид наслаждения, отдыхая с кобылкой... Но сейчас адреналин и либидо перемешались в удивительном танце, прежде неведомым мне. Психологические ассоциации колодок с работорговцами слетали... Впрочем, Хомэйдж, ты и так мною владеешь, как рабыней! Тебе даже не нужно лизать мою щёлку, чтобы...
— Ууууу!.. — Я завыла, как адская гончая, от золотистой магии Хомэйдж, переносившей удовольствие от подхвостья в самое нутро, разминая его через круп, вталкивающее ударом копыт по кьютимарке...
Потеряв саму себя, я просто разлеглась на полу, что совсем не понравилось Хомэйдж. Пока я пыталась собраться с мыслями, она перенесла свой рог к моей щёлке и просунула в неё самый-самый кончик... Чтобы раздражающей магией вновь завладеть мною! Я совсем потеряла остатки самоуважения, торопливо умоляя Хомэйдж довести меня — но её рог лишь приблизил меня к оргазму, но так и не довёл, оставив болтаться на самом краю! Я истошно завопила, ударяя копытцами по полу от такой подлости, а Хомэйдж высунула рог и теперь надавила на пластинку обоими копытцами, пододвинувшись поближе ко мне.
— Угадай, чего я хочу, и я сниму эту штуку, — сказала она.
Я знала, что даже угадай бы я — она всё равно не сняла бы пояс, но сейчас мне это было и не важно! Провались всё в Тартар — подтянувшись, я впилась в её губы своими, да так, что у Хомэйдж ушки торчком встали!
Не-е-ет, это далеко не всё, что я сейчас могу! Скованные ноги лишь помогали мне удерживать диджейку в объятиях — они и её сковывали, прижимая передние ножки к бокам. Почувствуй, что чувствую я! Жуткую узость, близость родной души, ласки, преодолевавшие все преграды, нами же установленные! Пластинка нагрелась от нашего совместного жара настолько, что нас обоих только больше побуждала творить друг другу добро, мой рог в колпачке зудел от переполнения, вынудив скрестить его с рогом Хомэйдж, будто я с ней фехтовала, и прикосновение обжигающего металла к завитой части Хомэйдж вбила из той несколько золотистых искорок удовольствия. Мы обе приближались всё ближе к развязке, и теперь даже я благодарила свои оковы за то, что они оттягивали яркий финал, делая его достижение ещё более заветным и вовлекающим! И в самый последний момент...
— Хомэйдж! — я едва не выругалась, лишь в последний момент перехватив рвущиеся наружу слова. Она... Она оставила меня! В волоске хвоста, в шерстинке от счастья, я теперь валялась, с разогретой пластиной и слезами на глазах — так и не доведённая!
— Фффффф... — Я чувствовала, что ей это тяжело далось... Возможно, тяжелее, чем мне, ведь её не удерживали ни пластина, ни колпачок. Показывая взглядом, что действительно продолжает меня любить, она выскользнула из моих сцепленных за нею копыт... И завела их мне за голову, крепя к стене за странный карабин, ложась со мною рядом и теперь лишь поглаживая копытцем мой надутый животик:
— Не расскажешь мне о своих приключениях? То, что произошло после того, как ты объяаилась здесь...
Она меня ещё и допрашивает с пристрастием!
— Прекрати пытку! — Я прошипела сквозь зубы, выгибаясь навстречу копыту, но Хомэйдж его тут же сняла с моего животика, положив на мой носик.
— Литтлпип, — сверкнула Хомэйдж глазами. — Я боюсь, что без этих чудесных устройств мы так и не сможем поговорить по душам! Я их приобрела специально, зная, что иначе ты меня заклопаешь до смерти!
— Да это кто кого заклопает!!!
— Ты плохая кобылка, придётся тебя немного поучить манерам, — улыбнулась Хомэйдж и, обняв меня, положила голову мне на грудь... И закрыла глаза!
— Хомэйдж! — я сменила тон на умоляющий. — Хом...
— Завтра, — твёрдо ответила кобылка. — Завтра, Пипка.
Я зажмурилась и обмякла. Хомэйдж была Элементом Честности — а это значит, что мне и вправду придётся подождать до завтра. Пресвятые Богини, я же лопну!!! Не-е-е-е-ет!
* Сон *
Дальнейший текст содержит сцены насилия. Если вы не сторонники гуро, пропустите до "Пробуждения"
Но и злое её воплощение, будь оно неладно, жестоко проехалось по моим мозгам... Куда более жестоко, чем Хомэйдж. А ведь именно её я увидела во сне. Её... И Вельвет Ремеди. Двое самых прекрасных кобылок на свете, дуэт которых я всегда мечтала услышать... Только занятые отнюдь не распеванием песенок. Вельвет была распята на столе, с скованными копытами, разведёнными в стороны, а злая Хомэйдж, пиздоболившая по местному радио, медленно вводила тонкий стилет в её лоно, удерживая магией:
— Спой, соловушка!
От этого Вельвет Ремеди металась на столешнице и истошно вопила, мотая своей головой и разбрасывая по столу грязную, всклоченную гриву. Внезапно Хомэйдж вынула лезвие и язычком слизнула с него кровь, а затем посмотрела на меня.
— Эй, Литтлпип! Твоя подружка тоже течёт!
Она легко взобралась на стол и легла на кобылу, передними копытами поглаживая её соски и надвинувшись своим крупом на её мордашку. Вельвет, рыдая, вылизывала её щель и бренчала цепями, когда синегривая подняла стилет и легонько провела им по щёлке пони, задевая им клитор. Я поднесла копыта к мордашке.
— Хомэйдж... Ты же не такая...
— А ты такая, Литтлпип? — оскалилась кобыла и похлопала по животику Вельвет. — Она прямо перед тобой! Приди и воспользуйся ею!
— Но... Она же не хочет этого! — Сначала я протестующе отскакала, потом огляделась в поисках своего оружия. — Она не спит с кобылами! И ей же больно!
— Это ещё не боль... — Хохотнула Хомэйдж, попытавшись своим тонким, как игла, лезвием пройти в клитор. И Вельвет издала уже не крик, не писк, а настоящее верещание. Каждый спазм от боли ранил её ещё больше, а самое уязвимое самочье место представляло из себя лишь кровавую кашу.
Я бы потеряла сознание, если бы это была реальность. Но этот сон был страшнее всякой реальности, даже такой уродливой, как послевоенная Эквестрия. Ни один подоночный рейдер или работорговец не доходил до такой жестокости, до какой додумалась Хомэйдж:
— Это же так приятно видеть, как она дёргается, как её язык сам упирается тебе в щель, как она сладостно вопит! — Хомэйдж передала свой стилет мне. — Ударь! Неважно кого, меня или её — ты всегда находила радость в жестокости! Принеси её ещё, подари её и тем, кого ты любишь!
Я попятилась от стилета.
— Это всё не правда! Это не правда! Ты не Хомэйдж...
— Зато она — Вельвет! — заорала кобыла и, перевернув стилет, приблизила его к животу стонущей пони. Я с ужасом смотрела, как клинок входит под её пупок и медленно двигается вверх. Я хотела закрыть глаза, но в этот момент магия Хомэйдж внезапно охватила меня и кинула прямо на Вельвет. Прежде, чем я успела опомниться, мои копыта оказались сцеплены чем-то металлическим за спиной.
— Ты... Сука! — взвизгнула я. — Отпусти нас!
В следующий момент магия Хомэйдж придавила меня к вновь застонавшей Вельвет.
— У кобылки грязный ротик, — оскалилось жуткое чудовище, прятавшееся под личиной моей любимой пони. — Его надо почистить!
Ругательства застряли у меня в горле, когда из стоявшей в самом углу коробки вылетел ужасный кляп — нечто вроде намордника... С жеребцовым членом! Я поспешно сжала зубы, но Хомэйдж просунула стилет между них так, что я успела раскрыть пасть, чтобы металл не пробил мне кость — и всё равно остриё царапнуло по зубу, вызвав такую тартарову боль, которой не добиться, распарывая мышцы. В открывшийся от крика рот и был всунут этот кляп, другой своей стороной его точно так же впихнкли в челюсти Вельвет, так что наши морде были сцеплены в извращённом поцелуе, а слюна смешивалась на резине. Как бы мы не хотели вырваться, как бы не стонали от боли и не дёргались от ужаса, цепи, державшие копыта, крепили нас друг ко другу. Я даже представить не могла, что сейчас чувствовала Вельвет, лишённая органа для наслаждения... Однако, по мнению Хомэйдж, чёрную единорожку было ещё, чего лишать.
— Ты не самец, глубоко не войдёшь... — Прошептала мне богиня страданий на ухо, — Я помогу тебе и сокращу путь до глубины.
С этими словами лезвие распороло низ живота Вельвет, вскрывая её матку, и мне прямо в промежность ударил поток крови. Я замычала в унисон с дичайшим воплем Вельвет, но ещё ужаснее её стонов было то, что кровь, попавшая на мою щёлку и мой клитор... Возбудила меня. Роняя слёзы на мордашку моей умирающей подруги, я принялась крутиться на ней, стараясь против своей воли прижаться к её ране, ощущая возбуждение, которое было просто необходимо снять, возбуждение, затуманившее мой разум и разрывающее его на части! А судороги Вельвет Ремеди доводили меня не хуже, чем Хоэмэйдж, которая тыкнулась мне в зад своей мордой и принялась вылизывать меня под хвостом, удерживая окровавленный стилет так, что его острый кончик тыкался прямо в участок между моей пиздой и задницей! Страх, боль и осознание того, что я гарцую на погибающей подруге, да ещё и получаю удовольствие от этого, захватили меня в море безумия, и я разразилась в свой кляп истеричным смехом.
Все мои чувства перепутались, я устала пугаться и испытывать боль, и сама начала поддаваться тёмной материи. Из головы выдуло всю мораль и все дружеские чувства к кому-бы то ни было. Я затёрлась о Вельвет ещё активнее, распарывая края её раны и вызывая крики погромче, старалась набрать побольше кровушки себе в передний проход, чтобы теплота разлилась поглубже... И заорала как сирена, когда стилет вошёл мне прямо под хвостик, вынудив распрямиться, чтобы не поцарапаться! Тут я сама перестала понимать, кто над кем издевается, беспомощность и абсолютное господство переплелись, лишая меня уже не только разума, но и безумия. Боль и оргазм не перебивали друг друга, а резонировали! И моя жаркая жидкость прыснула прямо в кровь, делая её ещё более блестящей, из солёной превращая в сладкую... Сладкую, как и мой финал.
Но вот финал моего сна... Его не назвать приятным.
* Пробуждение *
Я подпрыгнула в цепях с таким же криком, каким голосила во сне! Хомэйдж, валявшаяся подле меня, чуть не сдулась ко стене от неожиданности и опасливо посмотрела на мои глаза, мигом очистившиеся от сонности от слёз, на дрожащие уголки пасти... И на ёбаную всеми Дискордами пластину!
— И часто ты писаешься в кровати? — Поинтересовалась Хомэйдж, принося мне облегчение тем, что моя совершенно лишняя броня наконец-то меня покинула. — Прости... Оставить тебя в этом на ночь было действительно плохой идеей.
Грустно погладив мою мокрую шёрстку, Хомэйдж приподнялась и телекинезом отвязала мои копытца — я старалась не смотреть на неё, едва не срываясь на рыдания. Кошмар ещё не выветрился из памяти, но теперь к нему привязался ещё и стыд... Яблоки Каламити, я же... Я же описалась словно маленький жеребёнок!
— Если остальные узнают... — я не закончила, просто стала молча растирать копыта.
— Вельвет отправит тебя к доктору, а Каламити будет подкалывать ещё месяцев двадцать, — с серьёзным видом кивнула Хомэйдж. — Ладно, Литтлпип, постель я перестелю... А вот маленькой грязнуле стоит помыться! — с этими словами она щёлкнула меня по носу копытом. Мокрым.
— Иди за мной.
Встав на дрожащие копытца, я уныло поплелась за Вельвет, которая магией подняла пострадавшие предметы и кинула их в какую-то корзину... Специально приготовила? Я не узнала, и спросить не осмелилась — и так сгорала в пламени мегазаклинания моего стыда.
К счастью, Хомэйдж отдали не только чердачок, но и маленькую душевую кабинку — отдельную комнатку со сливом в полу и душевым шлангом наверху. Она была слишком уж узкой для нас обеих, но Хомэйдж упрямо залезла вместе со мной, заставив меня подняться на задние, упираясь передними в стену. Закрыв дверцу, Хомэйдж повернула вентиля и мне на голову и спину полилась тёплая водичка
По шкуре пробежали мурашки — приятные, не от страха, а от облегчения. Хомэйдж приняла в копытца душ и сама стала им водить по моему телу, проходя в такие участки, куда бы мне не хватило гибкости ног направить струю. Под управлением Хомэйдж даже простой душ превращался в расслабляющий массаж, и я жалела, что в тесной кабинке не хватило бы места разлечься, чтобы расслабиться как следует. Но я тут же подскочила, когда струйки под напором коснулись моих сосков, а потом и прыснули в щёлку, выбивая всю грязь оттуда... И снимая с меня напряжение. Полностью.
Я кончила.
— Литтлпип... Что же ты во сне такое увидела?! — воскликнула Хомэйдж.
Это был Тартар. Огромный и безграничный ад с пламенем из моего стыда и унижения. Я... Я же... Да как так-то, Селестия и Луна вместе взятые! Я стала старше на десять лет, злее на двадцать процентов, я убивала аликорнов и рейдеров не моргнув и глазом, а здесь, в копытцах своей особенной, я превратилась в самого настоящего жеребёнка! И мне это нравилось!
— Тебя, — не стала лгать я. — Только ты была совсем другой...
— А, ты тоже слышала эту су... Гадину? Не волнуйся за неё, Литтлпип, — её дыхание обожгло моё ушко. — Я никогда такой не стану.
Её копыто снова вернулось на моё местечко, но я перехватила его своей магией и повернулась к ней. Водичка лилась мне на макушку, стекая на глаза и заставляя постоянно моргать.
— Теперь моя очередь, — улыбнулась я.
— Наша очередь, — Хомэйдж ткнулась в мой носик своим, обнимая меня горячо и тепло, с силой и любовью, так, чтобы мы сливались в единое целое. И с нас смывались не только грязь и напряжение — смывались все страхи и обиды, начиналось абсолютное равенство.
Можно было закрыть глаза и представить, что мы стоим под дождём в мирной земле, где не нужно бояться даже радиации, а земля прекрасна и совершенна. В мире снаружи руины, но из нас не вынуть старой, счастливой Эквестрии. Ведь её творили наша дружба и наша любовь, неодолимая ни одним врагом.
Глава пятая
Новые встречи
Самое главное — тебе нужно завести друзей
Сборы. Пренебрегать ими не стоило — какой уважающий себя пони отправится в Пустошь с пустыми копытами? Это до войны можно было прогуляться от магазина до железнодорожной станции, весело скача налегке — ныне даже надёжного оружия и верной брони будет мало. Оружие требовало патронов, броня — еды, чтобы у пони были силы её носить. И будь я с друзьями-Хранителями хоть клопучими посланниками Селестии, в пути амуниция куда ценнее крышек. Потому последним местом, посещённым нами в "Гарцующем Пони", была достославная башня торговцев. Вельвет примерялась к аптечкам Дока, будто к вечерним платьям, Каламити уламывал Коржика и Виззбанда на скидку при закупке патронов для боевого седла оптом — кажется, пегас любил нагружать спину не только возвращаясь из похода, но и отправляясь в него. Ну а я разговорилась с Флаудом, бережно чинившим и любовно полировавшим мои доспехи.
— Поскольку ты уже покидаешь нас, хочется всё же узнать, где ты раздобыла свой восхитительный наряд, — бронированный пони снял моё облачение с верстака. — Его сотворили до Катастрофы. Сейчас такие никто не умеет делать. Тем более столь... Волшебные — в прямом смысле слова. Кираса не моя кьютимарка, если при ковке твоей брони не были задействованы силы Луны и Солнца!
— Неужели о древних светилах пони помнят под облаками пегасов?.. — мне не слишком хотелось делиться правдой, потому что звучала она помпезнее всякой вздорной выдумки, но и лгать я устала, поэтому попыталась просто увести диалог в другую сторону.
А мой собеседник только многозначительно хмыкнул, наблюдая, как я облачаюсь в свои "доспехи".
— Быть может, пони увидят их ещё на моей памяти... Надежда всегда остаётся. Только надеждами и жива Пустошь. Если бы пони не надеялись выжить, моё ремесло не пользовалось бы спросом.
Надежда. Главное наше оружие, то, что придаёт нам сил... Определённо, Гарцующий Пони — одно из тех светлых мест, ради которых и строит отстраивать новый, светлый мир.
— Моя... кхм... нанимательница тоже очень на меня надеется, — утаивать правду дальше я уже не могла. — Потому и подарила мне их. Могу лишь сказать, что её намерения столь же светлы, как мысли самой Селестии. Мы обе надеемся, что однажды Пустошь перестанет быть Пустошью, и над ней встанет Солнце.
О большем мы не успели побеседовать — товарищи уже закончили делать всё необходимое, да и я успела одеться, потому мы втроём тепло попрощались с шестью торговцами, с которыми мы уже немного успели сдружиться, и вышли из их лавки — и обители — наружу.
— Смотри, Лил'пип, — Каламити начал чертить по пыльному двору копытом, обрисовывая схематичную карту. Я и Вельвет глядели на его художества с некоторым сожалением — Насколько же проще было иметь карту Эквестрии в ПипБаке! — Мы как идём отседа до станции железки, чтобы сесть на поезд в Эпплузу, проходим мимо Двадцать Четвёртого Стойла. Помнишь, как мы его с тобой зачищали?
— Не лучшее воспоминание... — я опустила мордашку. — Не хотелось бы снова заколачивать тебя, раненого, в ящике...
— Эт да... Но я так подумал, что, если в этом измерении с тем Стойлом всё в порядке? Тут же всё не по тем дорожкам пошло, как у нас в реальности. Коды от того Стойла у тя ведь должны были сохраниться? Думаю, можно было бы заглянуть туда по пути. Не углубляться, конечно — так, позырить, чё там. Может, помочь местным пони, если они живы?
— Я за, — Вельвет не преминула возможностью кому-то помочь, пусть даже лишь в потенциале, которому, как мне казалось, вряд ли было суждено воплотиться. Ну а мне осталось лишь, вздохнув, согласиться с мнением большинства и отправиться предупредить о небольшом изменении маршрута Хомейдж.
* * * То, о чём мы не знали * * *
Стук.
Бумс.
Стук. Стук...
После очередного удара гаечным ключом приборная панель брызнула искрами, от которых Холд едва успел отшатнуться. Пошипев ещё немного, древний прибор коротко взвыл, точно вырвавшаяся из Тартара тварь — и сдох. Немногочисленные горевшие до того лампочки погасли, и единорог с досадой зашвырнул ненужный более инструмент в сумку.
Всё-таки ремонтник из него был никаким; тот случай в баре, когда он по пьяни ухитрился починить радио, был не в счёт. Теперь можно было хоть топиться в самогоне самому, хоть топить эту дискордову штуку — результат будет схожим.
А это значило, что придётся искать обходной путь, который почти наверняка был — хотя вход на нижние уровни Стойла — вот, буквально перед носом! Если бы только не запертая дверь и чёртова приборная панель...
Подхватив и закинув сумку на спину телекинезом, Холд огляделся и потрусил по полутёмному коридору, подсвечивая Пипбаком и держа уши настороже. ЛУМ пока что не выдавал никакой информации, хотя единорог и не был мастаком пользоваться им.
Но вскрыть массивную дверь-шестерню в конце коридора, полного палых скелетов, в обход панели, у Холда хватало умения. Ну... во всяком случае, он сумел разобраться. Сложнее всего было подобрать код, но разогнанный генератор паролей справился с этой задачей после нескольких минут подбора. Времени у Холда было сколько угодно — Стойла не обитаемы, администраторы сетей не следят за их состоянием, потому и не обнаружат попытку взлома. Так что можно было расслабиться... хотя бы на этом этапе, прежде чем Холд столкнётся с теми монстрами, которые могли обитать в подземелье.
Гудение отходящего колеса заглушило тихое пиликанье обрадованного успешным выполнением задачи ПипБака. Холд вскочил на задние копыта, на всякий случай в передние сразу беря автомат с широким курком почти на всю копытку.
Тем не менее, к тому, кто ожидал незваного гостя сразу за шлюзом, он не был готов. За откатившейся в сторону запорной дверью стояла рослая фигура — и Холд даже не успел вскинуть автомат, как она метнулась на него и... Всё.
— Добро пожаловать, — гостеприимную фразу сопроводил крепкий удар копытом по голове.
Чёрному белогривому единорогу, что стоял на посту за шлюзом, осталось только поймать бесчувственное тело и потащить его в Стойло, попутно изучая оружие вторженца, да и его самого.
Стоявшего на охране Кетера удивлял тот факт, что кто-то умудрился пробраться к ним. Но что поражало больше? То, что это уже второй раз, или то, что это место вообще нашёл кто-то? Этот момент в будущем нужно будет рассмотреть внимательнее, а сейчас... Сейчас какой-то пони лезет к ним, и он пожалеет, что пришел без стука.
Пожалуй, Кета даже радовало проникновение лазутчика, а то скучно тут, они ведь с Эвером давно тут все зачислили от некоторых тварей.
Найдя своего товарища, Кетер аккуратно положил на пол тело со словами, в которых сверкали некие нотки злорадства.
— Гляди-ка, кто к нам в гости зашёл. Хоть бы копыта вытер.
Зря Холд пришёл в сознание именно сейчас, потому как, открывая глаза и не чувствуя ничего, кроме дико болевшей головы, он ожидал увидеть вокруг хотя бы царство Селестье: в конце концов, жил не так уж и неправедно, не отнимал сладости у жеребят, а однажды даже отвел старую кобылку к дому. Не сказать, правда, что родичи сильно уж обрадовались возвращению полоумной старушенции-гуля, но всё-таки.
Однако вместо неба в радугах он увидел всё тот же металлической потолок с лампами. Да и представшая перед ним харя уж точно не напоминала древнюю аликорницу.
— Аеееее... — он простонал от разом усилившейся боли — при осознании, что угодил кому-то в копыта. Так страшно ему было только однажды, когда заснул в баре, а проснулся пару дней спустя за городом... В обнимку с рейдершей.
Мало того, что синешёрстый златогривый пони, рассматривавшией Холда сейчас, был пегасом — уже крайне маловероятная встреча за пределами Анклава — его облик искажали два рога, более подходящие драконикусам, чем пони.
— Он не к нам, — пегас-мутант, прищурившись, встал из-за терминала, сворачивая запись со внешних камер наблюдения. — Он к нашей недавней подруге, что сейчас отдыхает и приходит в себя после встречи с тобою... Не очень она была ей рада, судя по тому, как она отбивалась своею твёрдой магией. В любом случае, давай отведём его к этой единорожке!
— А... здравствуйте... — Холд усиленно соображал, что сейчас происходит, заговаривая зубы почти рефлекторно. — Товары не заинтересуют? Может, хотите сами что-то продать или обменять? Могу помочь и найти самые разные вещицы, если хотите, — язык его трепался уже вперёд головы. Краем глаза он подмечал маячившую где-то сбоку тень — по всему выходило, что его пленителей как минимум двое. — Я бы с радостью купил у вас разные запчасти — они постоянно в дефиците, знаете ли. Предложу справедливую цену, не сомневайтесь! — его несло дальше, а губы растягивались в улыбке изо всех сил. — Трудновато нынче добывать всё это, вот и приходится залезать куда придётся, вы уж извините. Не хотел мешать...
"Лучше бы меня та рейдерша затрахала", — пронеслось в мыслях тоскливое.
— Помочь найти? - Страхопонина поддержал диалог, пока рослый темношёрстый единорог нёс вторженца в своей мощной магии неведомо куда. — Вероятно, таким же нечестным способом, каким ты проник к нам домой. Но это хорошо, что ты много где успел полазать — значит, о многом сможешь нам рассказать. И соседку свою убедишь, — перейдя из бывшего поста охраны в понятник, где когда-то содержались нарушители гармонии Стойла, двурогий указал копытом на насупившуюся за прутьями решётки кудрявую единорожку. Её голова уже просветлела, а если бы ей не задели рог — то и не шумело бы между ушами. Ох уж эта извечная слабость единорогов...
Грубо швырять пленника в стенку не стали, что они, работорговцы какие-то? Просто держа на небольшой высоте, Кетер закинул пленника, чтобы тот мягко шлепнулся о пол, оставаясь наедине с другой пони. Конечно, было бы глупо оставлять его там со всеми его вещами, потому сумки с него единорог снял, как и одежду, теперь уже позволив тому спокойно лежать на полу.
— Приятного времяпровождения, — что делать с ними — решать уже рогатому, не будут же они заполнять понятник? Очевидно нет, но и убивать этих пони тоже нельзя, Эвер с Кетером совсем не рейдеры же.
Кудрявая поняшка не придала значению тому пони, которого уложили рядом с ней. Когда "охранники" достаточно отошли, она лишь тсыкнула ему, чтобы тот не мешал ей пытаться творить магию. Кири была достаточно умной и знала, как выглядит штука, которая могла бы раздвинуть прутья, хоть и не помнила её названия. Воспроизводя механизм из своей магии, она начала тихо раздвигать прутья, попутно уже удерживая свой отключающий пистолет. Эту пони нельзя застать врасплох, отняв её игрушки.
Зато могли застать врасплох её саму.
— Какая нетерпеливая... Даже не подождала, когда мы отойдём, — лишь недавно вышедший пленитель-пегас вновь вернулся. — Не хотите вы сидеть тихо, — он показал копытом рубильник на стене, активировавший в клетке антимагическое поле. Всё же задержать древние стражи порядков могли и единорогов... И сейчас эта функция камеры оказалась как раз кстати.
— Пойду посмотрю, что он там делал, — объявил белогрив своему спутнику, выходя из бывшего полицейского поста вместе с ним, — а тебе настоятельно рекомендую чаще глядеть через камеры. Не исключено, что за ним следили, — и запирая дверь за собою.
Бумс — лязгнула металлическая стойловская дверь. Щёлк — задвинулся засов.
Холд пытался припомнить, когда ему ещё так крупно не везло, но всегда надежная память сейчас отказывалась выдать хотя бы один эпизод. Ограблен, раздет и... и мало ли, что там этим чудным ребятам в голову взбредёт!
Из обстановки в камере имелась только молчаливая кудрявая единорожка, которая сдулась и отвернулась в дальний угол вскоре после того, как тот пегас неведомым образом заблокировал их магию. И ничего рядом, что можно было бы хоть как-нибудь использовать для спасения своего любимого хвоста.
Уши Холда встрепенулись, когда из коридора послышались чужие голоса — во всяком случае, они точно не походили на голоса этой парочки. Приятели или?..
— Эй, помогите! — Холд кинулся на прутья решётки и потряс их — ровно в тот момент, когда дверь в понятник с мягким шипением закрылась. Единственное, чего единорог добился — так это синяка на голове.
— Аиииии! — закружившись на месте от злости, он снова глянул на соседку — по-прежнему сидела с потерянным видом. Проанализировав ситуацию, Кири решила не лезть, а глазеть на все из своего "тёмного уголка". Для пони из Стойла она достаточно долго прожила на поверхности и знала, что много трепаться на Пустошах, не всегда приводит к чему-то хорошему, вернее, почти никогда. Будь пришедшие рейдерами или работорговцами — их очень быстро взбесит наличие языка или сознания у единорожки. Так что кудряшка решила посмотреть, что они сделают с неугомонным соседом. Все равно Кири не могла что-либо сотворить без своей магии, разве что утихомирить пони, с которым они пока в одной лодке.
А Холда, тем временем, охватила тупая досада: что ж так не повезло?!
— Да заеби меня рейдерша! — завопил он и принялся нарезать круги по камере, пытаясь попеременно то успокоиться, то придумать сверхгениальный план спасения.
А потом, не придумав ничего лучше, снова подскочил к решётке, развернулся — и со всей дури лягнул по замку задними ногами.
— Откройте! Грабят! — не унимался единорог, продолжая снова и снова долбить ногами по замку. — Бьют! Насилуют!..
Последнее он ляпнул чисто для пущего эффекта, но именно в этот миг дверь открылась, явив в понятник старые и новые действующие морды. Холд мигом заткнулся, но поздно: ему показалось, что вся банда уставилась на него круглыми глазами... даже шерсть на спине и грива зашевелились, а на соседку он и вовсе не рискнул оглянуться.
"Клянусь Селестией, выберусь отсюда — найду ту рейдершу и женюсь!" — зарёкся твёрдо, хотя щёки и уши уже запунцовели под взглядами.
Вся бравада мигом слетела с него, но всё же он ковырнул пол кончиком копыта и неуверенно спросил:
— Может, все-таки договоримся?..
* * * То, что с нами произошло * * *
Код Стойла Двадцать Четыре оставался прежним, тем, что ещё хранился в памяти моего ПипБака, и меня это очень радовало! Даже странно, учитывая все отличия этого мира... Хотя и схожестей определённо присутствовало много. И это была одна из них.
Зато интерьер Стойла отличался радикально. Не было хлюпающей жидкости под ногами, не пахло этими мерзкими кротокрысами... А издали, в глубине переходов, слышались приглушённые расстоянием жеребцовые голоса.
— Эт явно не стойловцы, — Каламити кивнул на потушенное освещение, — мож, расхитители довоенных цацек?
— Проверим... — протянула Вельвет, осторожно проходя внутрь Стойла.
Тем временем жеребцы, с которыми нам предстояло познакомиться, вышли в коридор, сразу же нас заметив. Изначально они как-то странно дернулись, но оценив нашу боевую мощь... Без резких движений темный единорог в плаще повернулся к нашей тройке, стоящей в коридоре, тут же спокойно сказав нам:
— Приветствуем вас. Уверен, мы найдём общий язык, и обойдёмся без конфликтов.
Его друг, тем временем, закрыл дверь, ведущую к камерам... Кажется, они там что-то от нас прячут...
— И вас приветствую... — я же, тем временем, смотрела на чудного пегаса, не имея возможности скрыть удивление, будто в первый раз увидела Дитзи Ду! — А... Кто же вы?
— Живём тут, не грабим, — твёрдо ответил странный крылатый. — Если хотите, можете погостить какое-то время, ты же, Кетер, не против?
— Не против.
Для него мой ответ был как горой с плеч. Белогрив, похоже, опасался, что Каламити их расстреляет, ведь преимущество полностью на нашей стороне. На рейдеров мы не походили. Вы когда-нибудь видели рейдера в таких доспехах? Да я чуть-ли не рыцарь! Возникшее напряжение медленно уходило, ведь мы сейчас вполне адекватно общаемся, без агрессии.
— Хорошо... — признаюсь, с небольшой растерянностью тогда спросила я. — Только что это за место на самом деле? Что вы тут делаете?
— Мы сказали вам правду... Живём, — Эвер распахнул и сложил крылья. — Работаем иногда. Обычно нас не тревожат. Если вы о том, почему мы заняли Стойло... До нас оно пустовало. Так что мы лишь заняли опустошенённые руины, как это часто бывает в пустоши.
Стоявший спокойно рядом единорог добавил:
— После небольшой зачистки тут вполне можно было обосноваться, что мы и сделали.
Кетер кратко глянул на стоявшего рядом рогатого пегаса. Я прочитала в его глазах совет пригласить нас в более уютную обстановку, нежели вот так в коридоре точать. Но Каламити, приостановил нас, расправив крылья перед нами — не находил он причин доверять этим жеребцам.
— Какие-то вы... Чудные. Где рога надыбал, э... Как тебя? — наш массивный пегас поднял копыто в сторону Эвер Вея. Тот представился и пояснил:
— Ты не из Анклава, и, судя по всему, уже давно с ним расстался, потому не знаешь о их нынешних разработках с порчей, от которых я и пострадал. Еле спасся от других пегасов... Но, благодаря помощи моего соратника Кетера, мы дожили до встречи с вами.
Возможно, мы бы получили от подозрительно дружелюбных для своих мрачных морд пони ещё немного сведений, но беседу прервали неясные выкрики издали, будто кого-то пытали, сопровождаемые диким грохотом и лязгом.
— Кто это там орёт? — Подняв уши, Вельвет нахмурила брови и процокала к закрытой двери, следом за ней и её друзья, насторожившиеся подозрительным звукам. Эвер Вей сам вышел вперёд и открыл перед компанией дверь на пост охраны:
— Взломщики, пришедшие к нам без приглашения.
Литтлпип первая заглянула в камеру, отодвинув боком пегаса.
Эти пленники — два единорога, медно-рыжий жеребец и светло-розовая кобылка с красно-оранжево-жёлтой гривой — тоже не выглядели как рейдеры. Совсем не походили на них их мирные глаза — я не видела в глубине ни насилия, ни жестокости. Если эти бедняги и пробрались в Стойло незаконно и без ведома хозяев, то лишь потому, что не знали, что оно обитаемо. Так же, как и я сама. Поэтому я твёрдо посмотрела на единорога и искорёженного порчей пегаса:
— Отпустите их под мою ответственность. Они такие же ваши гости, как мы, так обращайтесь же с ними столь же вежливо, как и с нами.
— Ыгым, — многозначительно кивнул Каламити, качнув своими седельными пушками.
Эвер Вей вздохнул, набирая код на двери и вызволяя пленников:
— Надеюсь, вы все всё же расскажете нам, ради чего вы к нам прискакали... Правду расскажите.
Единорог тем временем пошёл в другую комнату, наверное, за вещами пленников.
— Фух, Селестия, спасибо, не надо помогать, сам справился, — Пленник, похоже, перевёл дух, а затем быстро бочком передвинулся в нашу сторону — и как можно дальше от рогатого пегаса. — Сначала вещички верни, потом и разговоры заве...
Тут в комнату вернулся тот единорог-громадина, за которым по воздуху плыл весь скарб обоих понях. Жеребец метнулся к вещам, едва те опустились на пол, тут же натянул на себя куртку, демонстративно взвел и передернул затвор пистолета-пулемёта, а уже потом сунулся в сумку.
— Как будто бы всё на месте, — деланно он проворчал, разворачиваясь ко всем нам со словами — А что рассказывать? Я ж правду и сказал: хожу туда-сюда, запчасти собираю. Слышал, что это Стойло не так сильно распотрошили, как другие, вот и решил порыться, пока не опередили.
Я отметила лёгкое шевеление кобылки. Та, взглянув на экран ПипБака, аккуратно подцепила сумки крючком из магии, вернула их на место, так же как и стопку книг с журналами, крышки, довоенные леденцы, лечебные зелья с бинтами и противоядиями. Даже после того всего кудрявая пони просто смотрела и слушала наш диалог, намереваясь лишь собирать сведения, но ничего не раскрывать о себе.
Несмотря на то, что Эвер и Кетер имели целое Стойло, они не задействовали его целиком, освоив лишь несколько ближайших к выходу комнат. Либо, что вероятнее, не желали раскрывать все свои тайны за раз неизвестно кому. Их можно было понять — живя в пустоши, все пони становились более осторожными. Даже слишком, что часто мешало нормальной дружбе, но и спасало при том от вездесущих злодеев.
Эвей Вей провёл остальных пони в гостинную, совмещённую со складом некоторых своих разработок, которыми, видимо, он продолжал заниматься даже после изгнания из Анклава. Мне становилось немного жутко от странных механизмов, напоминавших боевых роботов, но пип-бак по-прежнему выделял всех присутствовавших зелёным, что меня успокаивало. Да и само помещение, чистое, подметённое, приведённое в порядок и уютно обустроенное, производило впечатление милой комнаты для гостей.
Устроившись в кресле, я проследила, как мои друзья расселись по соседству. Краем глаза заметила, как Кетер устроился в самодельном, но крепком кресле, внимательно оглядывая всех, а тот чудаковатый рыжий единорог забрел в самый дальний угол, где принялся осматриваться. Судя по разгоревшемуся взгляду, он уже явно приметил что-то интересное для себя — как будто не сидел пару минут назад за решёткой.
Вот так, крутя головой, я и наткнулась на шар памяти, завалившийся за живописный металлолом за моим диваном. Учитывая, что среди жителей этого Стойла (или, скорее, обживших это Стойло) был единорог, шар мог принадлежать ему, слишком красивым и чистым он казался, не мог заваляться просто так... И рассказать многое об истинной его сути. Но не сейчас — во второй раз ошибки, как с безумным доктором-гулем, я не совершу! Мне хватит просто подобрать шарик телекинезом, как можно незаметнее пряча его в куртке, пока "хозяева" стойла нервно наблюдали за вооружением Каламити, что тот не снял, даже присев на диван... В конце концов, следовало проверить наших новых знакомых.
Селестия, как неловко! Только сейчас я сообразила, что в комнате повисло молчание: все с толикой подозрения и недоверия присматривались друг к другу.
— Уютно тут у вас, — вот уж чего я никогда не умела, так вести светские беседы! — А сюда мы заглянули...
— ...да и по пути, в общем-то, — Каламити немедля вставил свою крышечку, всё еще с подозрением поглядывая на пегаса и единорога. — Слыхали, тут чегой интересного можно найти...
У Вельвет было такое выражение лица, словно она хотела врезать копытом то ли себе по лбу, то ли дорогому муженьку, и никак не могла определиться.
— Ага, — кивнула я, чувствуя, как покраснели уши. — Меня зовут Литлпип, это Каламити и Вельвет...
Кетер молча сидел в своём кресле, с интересом глядя на нас, а когда речь пошла о более детальном знакомстве, то рогатые переглянулись, безмолвно спрашивая друг друга, кто же будет вести основной диалог, и судя по кивку длинногривого, предается Эверу...
— Любопытные доспехи, — кивнул на меня двурогий. Определённо, у него было время присмотреться к нам. И сделать выводы. — Точно по размеру и пока что без кучи царапин, значит, сделаны недавно специально для тебя. Но в наше время никто уже не почитает Двух Сестёр. Ночная так и вовсе полностью предалась своей тёмной натуре. О чём, в таком случае, говорит этот символ?
Вот тебе на... Ещё один пони поражается моим доспехам. Я заметнее Солнца Селестии.
Мне было сложно поверить, что некие пони, скрывающиеся в разрушенном стойле, могли знать многое о том, кто есть сейчас Найтмер, но стала бы она сама выдавать своё существование кому-то, кроме своих слуг? Я вновь рефлекторно посмотрела на дисплей с Л.У.М.ом. По-прежнему всё зелено. Если Найтмер не научилась меня дурачить... То не могут эти пони служить ей. Да и в принципе желать мне что-то плохое. А значит, и моей миссии. Достаточно ли этого для того, чтобы раскрыться перед ними хоть насколько? Возможно, я и ошибалась, и мне следовало быть чуточку поосторожнее, но в тот момент я решила, что — да. Потому что чем большее количество пони перейдут на мою сторону, тем больше надежды будет у нас всех победить, одолеть владычицу кошмаров.
...Голос подал второй пони, чёрный белогривый единорог, держа свой взгляд на блестящей в свете тусклых ламп броне, что так хорошо отражала их самих.
— Я бы назвал их парадными из-за блеска и плаща с бахромой, — единорог сделал двухсекундную паузу для привлечения внимания, тут же продолжив, при этом смотря на часть брони левого копыта, — но в парадных нарядах вряд ли будут делать укромное местечко под хороший клинок, да и в качестве защиты сомневаться не приходится, не так ли?
— Видимо, та, кто мне их подарила, очень заботится обо мне... — действительно, если Селестия до сих пор исполняет мои молитвы, после всех моих ошибок, то я у неё на хорошем счету. Или же скорее, она многого от меня ожидает... — И надеется на светлое будущее даже в Пустоши, — я приложила к груди, у эмблемы, копыто.
Эвер Вей не рассмеялся, как часто бывало с обтёртыми умершим миром, не отмахнулся как от пустой фантазии:
— Если у вас есть конкретный план, я готов в нём поучаствовать.
Я внимательно посмотрела на рогатого пони. В голосе его явно чувствовалась доброта, но... Какая? Не та ли исковерканная, как честность Монтерея Джека, земля ему шерстинкой? Что я могла рассказать им? Что я надеюсь собрать команду новых Элементов Гармонии (и это, по правде говоря, так себе задумка)? А поймут ли они, что это значит, они, жители разорённого мира? С другой стороны, что, если это всё же враги — умело прячущиеся под личиной простых пони? Нет, враждебностью от них и не пахло, но я уже осознала, что мой недавний чудовищный сон был порождением Найтмер Мун. А что, если её силы этим не ограничиваются? Что, если она управляет пони так же, как и рейдерами?
Но было и ещё кое-что... Потому что никакого особого плана ни у меня, ни у моих друзей ещё не имелось в запасе. Мы пока что лишь осваивались в этом новом мире, приноравливались к нему, а кто мог бы нам помочь приспособиться к вернувшей Пустоши, как не её обитатели?
— По правде говоря, у меня пока нет конкретного алгоритма, только некоторые идеи, — заявила я и заметила, как потухла появившаяся было улыбка на морде Эвера. — Но я уверена, что если вы поможете нам узнать этот мир получше, мы смогли бы придумать план. Вместе.
— По вам не скажешь, что вы неопытные жители умершей Эквестрии, — заключил Эвер, оглядев Каламити и Вельвет. — Или же вы не из этого мира, а снаружи?
Только голос рогатого затих, так его напарник резковато добавил:
— Эта тема была поднята слишком рано, Эвер Вей.
Краем глаза я заметила, как Каламити резко отступил назад, и прежде, чем я смогла его остановить, он наставил свои пушки прямо на жеребцов. Лягать меня под хвост!
— Мне щас показалось, или эти двое чёй-то хотят от нас скрыть, а?
Лягать меня трижды...
— А как вам информация о том, что этот мир — не настоящий, а лишь нечто вроде симуляции? — Эвер ухмыльнулся Каламити, будто не боялся того, что его застрелят. — Мне нечего скрывать, кроме своего безумия... и безумия мира, в котором мы живём. Готовы ли поверить в такую правду?
— Они из внешнего мира.
Сказаны эти слова Кетером были слишком уверенно и твёрдо, что бы принять их за безосновательное предположение. Всему моему отряду стало ясно, что нас раскрыли, что этим пони известно намного больше, чем кому-либо из тех, с кем нам довелось повидаться. Но как?
— Ваш мир уже познал гармонию, коль вы решили даровать её нашему, так почему бы не совместить силы для достижения общей цели? — продолжал Кетер. — Вам нет смысла враждовать с теми, кто действительно понимает всю масштабность, всю серьёзность и цену этой цели.
— Поэтому мне особенно горестно, — Эвер приподнялся из-за стола, опершись о него копытами, — что вы не имеете понятия, что делать и как спасать уже нас. Конечно, запустение и жестокость в этой земле пугают, но разве вы не знали, что отправляетесь в параллельное измерение?
— Постой-ка, — Каламити выдвинулся на шаг вперёд, — Но тебе откуда знать это всё? С чего ты решил, что ваш мир — параллельный нашему?
— Потому что я уже видел Литтлпип этого мира... И она на тебя похожа лишь внешне, — рогатый пегас присел обратно, заставив уже меня медленно и поражённо встать:
— Тут есть... Другая я?
— Да, это так. На данный момент является начальницей банды работорговцев, опустившись на уровень рейдера, и при встрече с ней не стоит пытаться заводить диалог. Убить без размышлений... Помни мои слова, — последняя фраза была сказана Кетером слишком уж... выразительно.
А эта информация и без того... словно окатили меня проливным дождём. Я... Работорговец? Рейдер? Такого просто не может быть! Это не другой мир, это какой-то кошмар!
И как нарочно на память пришёл недавний сон, кошмар, который привиделся мне после того, как мы с Хомэйдж вместе... Порадовались встрече. Как я лежала на умирающей Вельвет Ремеди и получала удовольствие от её мук.
Неужели здесь страшный сон стал реальностью?
Дождавшись, когда разговор начнётся, и все стороны понемногу втянутся в него, рыжий единорог огляделся по сторонам, а затем аккуратно спустился с кресла. Не сводя со всех взгляда, пятясь, медленным шагом отошёл к ближней стене со стеллажами и принялся более внимательно изучать их содержимое. Видимо, несмотря на то, что его всё ещё страшила близость недавних похитителей, сейчас превратившихся в "гостеприимных хозяев", он ещё помнил, зачем забрался сюда.
В следующие несколько мгновений часть небольших вещиц уже покоилась в его мешке; Холду оставалось только жалеть, что его сумка была уже практически забита доверху. При этом он продолжал прислушиваться к беседе, но не особенно вникал в её смысл и по большей части пропускал всё мимо ушей. Пусть все важные пони делают свои большие дела, а Холд в это время больше заботился о том, чтобы в будущем заиметь свою маленькую прибыль. В конце концов, запчасти и самые разные штучки нужны любым — от рейдеров до возвестников, хотя последние и делали вид, будто технологии их не интересуют.
Но я бы не попустила ему воровать и спокойно садиться к остальным с сумкой, полной вещей, если бы Эвер не дёрнул ушами, всполошённый звяканьем в тёмном углу. И... никак не отреагировал. Будто бы Холд не совершал ничего предосудительного. Набивать карманы красивыми и антуражными, но уже давно вышедшими из строя железяками, установленными в гостинной больше ради оформления? Что же, если Холд их ещё и починит — будет ему хвала как начинающему ремонтнику тостеров, а нет — будет чем пожурить и пошантажировать.
Тем не менее, от диалога со мной рогатый не отвлёкся, продолжая рассказывать о печальных событиях отражения Эквестрии... И о судьбе моего отражения в ней.
— Исходя из того, что я о ней слышал, она вышла на поверхность из Стойла... — показал он на мой пип-бак, — но сразу же попала в плен, где над ней жестоко издевались. Ей удалось вырваться, убить всех своих пленителей, а потом ей пришлось долгое время скрываться от своих мстительных "товарищей". До тех пор, пока она не собрала группу из таких же обиженных пони и не расправилась со своими преследователями, казнив из со всей извращённой фантазией, взращённой бессонными ночами в страхе. Но на этом они не остановились и продолжили мстить уже всему "испорченному" миру, считая, что он достоин того, чтобы убивать его жителей, гнать их в рабство и творить прочие преступления против дружбы и совести. Как считала другая Литтлпип, хуже, чем другие пони, она не станет.
Тем временем кудрявая единорожка сидела и увлеченно читала, совершенно не слыша разговор её окружения и не обращая внимания на шум.
Внезапно чёрное копытце загородило ей обзор.
— Привет, меня зовут Вельвет Ремеди! — весело сказала кобылка, которая попыталась этим рассеять повисшую тягостную тишину. От неожиданности единорожка хотела от прыгнуть или атаковать, но удержалась, случайно укусив свой язык.
— Ай!.. — раздался возглас пострадавшей. — Как больно-то...
В попытке уменьшить боль, кобылка прислонила копыто к щеке, всё-таки откладывая журнал в сторону.
— Эй, не надо так пугаться, — Вельвет махнула хвостиком и подала копытце единорожке, но тут же поставила его на землю. — Постой! Позволь, я сначала тебе помогу.
Она магией открыла свою седельную сумку, не глядя вытащила небольшой пузырёк и перенесла его Кири.
— Никогда не могла придумать, на что сгодятся остатки этих зелий — они даже небольшую ранку залечить не могут. Но с твоим язычком должны справиться, — сказала она при этом.
Тем временем Эвер Вей, тихо стукнув по столу копытом, поднялся.
— Кетер, здесь нам больше нечего делать. Литтлпип "снаружи" сможет рассказать нам о внешнем мире гораздо больше, чем все мои опыты. Однако кое-что нам стоит забрать с собой.
Чёрный пони собрался было возразить, но пожав плечами, тоже встал, не отрывая при этом взгляд от милой картины.
Рогатый пегас довольно быстро вернулся, неся кожаную лётную сумку, в которой проглядывалось нечто тяжёлое и прямоугольное, вроде небольшого ящика с боеприпасами. В одном переднем копыте пони держал пару тактических очков, плотно прилегающим к морде, но с зеленоватым стеклом, в другом, несколько странноватых накопытников, слишком хлипких для боя и примитивных для украшения. Часть этих предметов он передал Кетеру, и тот сразу их нацепил и поднял, хотя сам Эвервей с этим повременил, определив эти вещи в боковой карман сумки.
— Вам вдвойне повезло, — синий кивнул двум "взломщикам". — Можете забирать остальное, потому что вы всё равно захотите вломиться сюда по второй, а убивать вас у меня нет желания. Всё равно самое важное хранится не здесь, а у нас в головах.
Второй пони никак не комментировал ситуацию, когда ушёл за остальными вещами, оставив дальше болтать Эвера с новыми знакомыми.
Когда конфликт, если его было можно так назвать, был разрешён, кудрявая единорожка — да она вообще какая-то эфирная, даже после прикусывания языка! — вернулась к чтению, мельком глянув на притащенные вещи. Судя по мордахе, она воспринимала всю показанную амуницию как жалкие подачки, не стоящие её внимания. Вместо этого она достала копытами из сумки леденец на палочке и принялась рассасывать все с таким же безразличием, больше доверяя своей слюне, чем целебному зелью Вельвет. Откуда она только берет эти конфетки?
Холд же взглянул в сторону кудрявой единорожки, с которой ему так и не довелось познакомиться ближе, потом — на пришедших приключенцев, напоследок — на пегаса. Кажется, им всем было по пути — по крайней мере до ближайшего городка или какого-либо места, где живут пони. А где живут пони, наверняка найдутся перевозчики и торговцы, которым можно сбыть добычу. Мысль об этом заставила единорога приободриться и гораздо энергичнее засобираться. Последним он продел пистолет-пулемёт в одну из лямок на сумке и встал неподалёку, готовый отправляться в путь.
"Пустошь, мы идём!.." — раздался его шёпот, предназначенный только ему самому.
Поскольку чёрный единорог вышел и возвращаться, судя по шуму, пока не собирался, я шепнула Каламити, чтобы он прикрыл меня, а сама отошла в дальний угол, будто бы осматриваясь. Как раз в этот момент Вельвет своим приятным ровным голосом заговорила с жеребцами — и я, вытащив шар памяти из своей сумки, погрузилась в чужие воспоминания. Я ничего не могла поделать — может, это и было слишком поспешно, но... От любопытства меня десять лет сидения в капсуле не избавили.
<-=======ooO Ooo=======->
Память, однако, принадлежала не чёрному единорогу, а голубоватому пегасу.
Эвер Вею — судя по моей новой внешности, именно ему и принадлежало воспоминание — чтобы отстреливаться от своих прежних товарищей и сограждан из Анклава, приходилось часто перебегать от одного окна разрушенного небоскрёба к другому, чтобы нескончаемый поток пуль и энергетических зарядов, посылаемых карательной командой, не разворотил уродливую тушу мутанта. Но пока что доставалось лишь бетонным стенам, крошащимся и откалывающимся, пока подлетали пегасы, которых не сдерживали ни заряды громобоя из-за энергомагического щита, ни пули из копытного автомата, на такой дистанции отскакивающие даже от лёгкой брони.
— Упорные господа, поимей вас Молестия... — даже в такой критический момент Эвер выражался гораздо цензурнее, чем я бы высказалась на его месте! А судьба его была действительно незавидной — без ЗПС отстреливаться от двух крыльев, кружащих с немалой скоростью и при том сносно выцеливавших, было почти невозможно... Почти. Если только Селестия не поспособствует неожиданной, но пришедшейся кстати помощью в виде затаившегося внизу снайпера, что быстро снял двоих крылатых, низвергнув их на землю. Переполошившиеся пегасы, развернувшись, засекли снайпера по третьему выстрелу, который уже не достиг вовремя увернувшегося пегаса, ведь на таком расстоянии глушитель послужил разве что как пламегаситель, но стоило только отряду отвлечься на нового врага, как получил удар от старого — получше прицелившись, Эвер Вей без жалости и зазрения совести прострелил крыло ближайшему к небоскрёбу пегасу — и уже земля добила его, обломав хребет. Тут даже промытые мозги анклавовцев осознали, что дело дрянь, и остатки группы разбились на две, одна из которых налетела на "внезапное подкрепление", другая осталась кружить около здания, где таился Эвер.
Он, и я вместе с ним, видели, как двое направились на его позицию, и вряд ли они позволят ещё раз так спокойно и легко себя подстрелить.
— Отлично. У меня как раз есть для вас кое-что хорошее. На месте сидеть нельзя... — Эвер затаился, ожидая своих жертв. Ему стало заметно легче — на него осталась только пара пегасов... Но, разозлённые гибелью своих соратников, они порядочно достались крепко осевшим за бетонными стенами извергом, потому один из них прекратил контролировать окна и сам влетел в здания, твёрдо намериваясь выкурить оттуда предателя расы.
— Разделяться — опасно для здоровья... — пробормотал Эвер Вей извечную истину, отходя в закуток, где его не могли бы обойти со спины, и нацеливаясь на единственный вход в него. Рогатый пони не стал стрелять, только лишь завидев мелькнувшее тело — он подождал, когда пегас высунется почти во всю свою задницу, и послал ему пулю в шею, прежде отскочив от предупреждающего залпа.
Пуля попала в сочленение, не слишком повредив доспеху в целом, зато сам пегас свалился, брызжа кровью и хрипя в агонии, без возможности даже отбиться от сорвавшего шлем мутанта, добившего долетавшегося ударом приклада в висок. Эвер Вею оставался второй... Если бы не неведомая засада, так кстати отвадившая большую часть отряда, он бы просто переоделся в окровавленную броню, чтобы подлететь ближе и уверенней выстрелить, но учитывая неведомых помощников... Они имеют столько же шансов перепутать Эвера с анклавовцами, как и они сами. Поэтому пока стоит обойтись без защиты и маскировки, ограничиваясь лишь осторожными действиями.
Тем временем пегасы, уже подлетевшие к снайперу, но так и не вспугнувшие его огнём по укрытию, приземлились по разные стороны от прикрывавшего стрелка ларька. Выглянули они одновременно, чтобы поразить лезущего не в своё дело наглеца, куда бы он не целился... только их это не спасло.
Тишину пронзил очень громкий, едва ли не пушечный выстрел — кто знает, что за оружие было у пони, что пришли на выручку Эверу, ведь это точно не сопляки из Анклава со своими лазерными указками, да и убедиться можно в этом по не длинному, злобному смеху победителя, что дошел до ушей мутанта. Стоит взглянуть, что там вообще произошло.
Но прежде было необходимо разобраться с оставшимся на него пегасом, что отвернулся на громкий звук и подставил спину. Очень вовремя — как раз, чтобы подрезать его очередью. Враг свалился, не успев и охнуть, дав Эверу, наконец, возможность подлететь к укрытию своего неведомого помощника.
Первое, что он увидел — это здорового единорога с длиной белой гривой, который что-то убрал в недры своего чёрного плаща... И всё, больше никого. Он один.
— Здравствуй, беглец. — Тут его взгляд пал на торчащие рожки, которые смотрелись, судя по морде единорога... Мило? — Уверен, в них кроется причина столь неприятной для тебя ситуации.
Говорил он ровно, почти монотонно, но с интересом. А у его копыт лежал труп, солидной части головы которого недоставало. С другой стороны лежал его товарищ, из горла которого торчала ручка ножа, а его конец красовался из затылка. Знатно...
Эвер Вей сначала наклонил голову, после ответив:
— Нет, лишь одно из многочисленных последствий.
<-=======ooO Ooo=======->
Как раз в тот момент, когда я убрала шар, вернулся и Кетер, на спине которого находилась снайперская винтовка с глушителем, с бока свисал тяжёлый на вид автомат, тоже с оптикой, сумки, рядом в телекинезе громобой и пистолет, разгрузка для Эвер Вея, ведь другая уже на Кетере, и чего только там в ней нету... Электровинтовку и пистолет с разгрузкой отданы были Эверу, остальное осталось у белогривого, так и не снимавшего очки, а на передних копытах невысокие накопытники как и у Эвера.
— Если честно, всё это выглядит глупо, — Эвер оглянулся на всю странноватую компанию, выходя из Стойла. — Если бы вы не прибыли "снаружи", я бы не помогал ни вам, ни тем более этим ворам. Хотя если вы на самом деле не "снаружи", а только обманываете меня... Мне всё равно, так или иначе умирать.
С такой ошарашивающей речью, что я лишь раскрыла рот и не знала, что ответить, Эвер Вей стал подниматься на поверхность. А ведь он прав — чем дальше, тем интереснее.
Два пегаса. Один мутант, другой — дашит.
Две единорожки. Одна — самая добрая пони на свете, другая — пофигистка в высшей мере.
Два единорога. Мрачная личность с кучей самого разнообразного вооружения и расхититель древних развалин.
И мы с Хомэйдж. Тоже две не слишком ординарные личности. Тоже две чаши странных весов. До чего же ты докатилась, Литтлпип?
Глава шестая
Берегите друзей!
Сколько смертей ты ещё принесёшь, Литтлпип?
Встав во главе столь многочисленного табуна, я немного посовещалась с друзьями — старыми и новыми — о наших дальнейших действиях. Конечно, самым логичным было бы прямо сейчас отправиться в Новую Эплузу, но кое-что повлияло на моё решение. Точнее - кое-кто. Я не могла вынести мысли, что мне снова придётся разлучиться с Хомэйдж, снова бродить по просторам обезумевшей Пустоши и думать — как же она там... Да и Гарцующий Пони не казался таким уж защищённым местом по сравнению с Башней Тенпони на далёком востоке.
Потому я решила... Взять свою особенную с собой.
Друзья особо не возражали против удлинения пути. Я только немного опасалась, что наши новые знакомства возмутятся по поводу возвращения в Гарцующего.
— Куда же ты направляешься, Литтлпип-снаружи? — Эвер меня вопросил не сразу, как мы вышли из "его" Стойла, а только через некоторое время, когда вновь повисла тягостная тишина.
— Неподалёку есть трактир с магазином... Хорошее, укреплённое место. Я провожу ваших бывших пленников туда. И заодно встречусь с подругой.
— Надеюсь, после ты начнёшь совершать нечто масштабнее, — в сногсшибательной прямоте двурогого было что-то от Ксенит. — Не зазря же ты к нам залетела, в эту серую и скучную Пустошь, полную крови и слёз! Если ты её изменишь к лучшему — я с тобой. Если это увеселительный полёт — нам и говорить не о чем.
— Ты нас так не обижай, — Каламити вновь посуровел — очень уж не нравился ему этот мутант. — Знал бы ты настоящую Литтлпип, а не её подгнивший аналог, ты бы так не вякал!
— Наш друг хотел сказать, — смягчила его слова Вельвет, — что на родине Литтлпип по праву считается национальным героем. Нет дня, когда о ней не раздавались бы хвалебные речи по радио. Вместе с благими пожеланиями счастливой личной жизни.
О, Вельвет... Ты хочешь, чтобы я перед незнакомыми пони в морковку превратилась?
По счастью, от полного позора меня спас Кетер, переменивший тему разговора, вернувший её к Гарцующему, цели нашего нынешнего путешествия:
— Замолки! — Резковато и грубо заткнул он шумных попутчиков. — Успеете ещё рассказать друг о друге в Гарцующем, не хватало ещё, чтоб нас услышали последние радтараканы!
И ведь он прав, из-за повышенного тона Каламити нас вполне мог кто-нибудь услышать неподалёку. Все осознали это после его слов, поэтому в отряде вновь воцарилась тишина, нарушаемая только постукиванием наших копыт. И ещё одним звуков...
Сзади всех нас шла та самая молчаливая единорожка, все так же рассасывая леденец. В отличие от остальных, она ничего не говорила о цели следования за нами, да и в целом отмалчивалась. Но это не помешало ей пойти с табуном, хотя её никто не звал. Оценивая её, я не заметила в этой пони какого-либо любопытства и заинтересованности, она просто тихо шла по нашим следам, так, как будто это нормально и обыденно. По правде говоря, этим она меня немного пугала. Ну,и во всяком случае, заставляла чувствовать себя некомфортно. Мало ли, что у неё в голове.
Но от странной кобылки меня отвлекло раздавшееся в стороне тихое бряцанье; секундами позже я увидела чуть ли не гарцующего от удовольствия единорога, тащившего на себе переполненные сумки. Словно и не попадал он в плен недавно к необычной парочке. Ан нет: стоило ему взглянуть в их сторону, как он словно невзначай приотстал и зашёл с другой стороны табунчика, пристроившись позади Каламити. А затем заметил, что я за ним наблюдаю, и тут же расплылся в смущённой улыбке от уха до уха, от вида которой я дёрнула хвостом. Странный тип; уж на что я понимала мародёрство Каламити, но собирать настоящий мусор смысла было почти никакого. Рогатый пегас оглянулся на Холда, приподнял бровь, смерил взглядом его сумки — и снова вернулся к беседе с Вельвет. В отличие от остальных, мотивы единорога были кристально ясны: среди нас он неволей находился под защитой и мог преспокойно добраться до ближайшего перевалочного пункта, чтобы сбыть добытое. Я мысленно прикрыла глаза и вздохнула. Можно ли будет рассчитывать на него в стычке?
Наше непродолжительное путешествие до Гарцующего Пони не прервалось ничем знаменательным, разве что Эвер и Кетер однажды приотстали, обсуждая нечто — впрочем, чего тут гадать... Наверняка нас.
Морды охранников трактира, в который я внезапно вернулась с целой, пусть и небольшой, бандой, меня позабавили. Морда Холда, с довольной ухмылкой нёсшего целый мешок с разрешения сворованного хлама — не меньше. Вот будет радость для Дейзи — а именно ей он и должен сплавить эти вещицы, кому же ещё?
— Притомилась я... — Вельвет скинула со спины седельную сумку и села прямо во дворе. — Непривычно вновь, как в молодости, столько ходить!
— Ты ещё не старая, — я неловко попыталась обнадёжить Вельвет, за что получила лишь фырканье в ответ. Каламити даже не собирался расставаться со своим скарбом — не только с седельными пушками — ни на минуту.
— Тебе, как хрупкой кобылке, не стоит таскать столько вещей.
Эта фраза мне напомнила... о Хомэйдж. Селестия, какая же я свинья!
Да, в отличие от меня, для моих друзей эти десять лет не прошли даром. Порча всё-таки поддержала моё здоровье, и, хотя полученные раны сыграли свою роль, благодаря усилиям остальных я снова шагала, не чувствуя усталости, могла стрелять и драться... А как насчёт спутников? Вельвет и Каламити оставили мирную семейную жизнь, жеребят. и сунулись со мной в опаснейшее предприятие! Хомэйдж... Самая драгоценная для меня пони — и тоже попала в такую передрягу по моей вине... Что же ты делаешь со своими друзьям, Литтлпип?
...Ладно, не буду забивать голову плохими мыслями и пойду к Хомэйдж. Но сначала нужно сделать всем небольшое объявление. Вот только у меня слова в горле застревали.
— Кхм... Ну, минут через пятнадцать на том же месте? — с трудом спросила я.
Каламити и Вельвет кивнули, после чего я могла позволить себе спокойно пойти к Хомэйдж.
Уже заходя в здание ещё раз глянула, кто куда войдёт.. Кетер с Эвером топали в мою сторону, а Кири просто пролетела мимо меня, выстукивая уже по-настоящему барабанную дробь. Слишком быстро она побежала для такой спокойной спутницы... За Кири в башню вошли Кетер с Эвером, но уже не с такой скоростью, спокойно, не торопясь.
— Не стой в дверях, Литтлпип, — не оборачиваясь сказал белогривый, тем самым окончательно отрезвив меня.
— А? Да..
Действительно, нашла время уходить в себя прямо на выходе! Лучше иди и займись делом!
— Литтлпип? — Произнесла с удивлением и некоторой радостью Хомэйдж, когда я открыла люк на чердак Башни Торговцев. Сейчас моя подруга откручивала распорки крепления антенны, складывая их в продолговатую коробку.
— Да, это я... Не получилось нам вперёд тебя поскакать, — развела я копытами после того, как прикрыла крышку, зная, как меня привыкла встречать Хомэйдж. Но на этот раз она не сбила меня с ног прямо на постель, а устало стёрла с гривы мыло:
— Подумала и решила, что это даже к лучшему. Я притомилась в упаковке радиостанции и тащить на себе несколько центнеров уже не смогу. Не составит ли труда помочь её донести до вокзала?
— Э... Нет... — ответила я прежде, чем скептически оглядела весь объём аппаратуры. Её немалую массу я себе представляла. На короткое время я поднимала даже паровоз, но вот на продолжительное... Помощь друзьям не бывает простой.
Хомэйдж поняла, что вынудило мои уши опуститься, но, бережно приобняв меня и посадив на матрас, повела речь не об этом:
— Мне тоже грустно расставаться с этой студией. Тут приветливые и тихие соседи, уютное местечко, но, главное, я не привыкла часто переезжать. Нелегко собирать радиостанцию, когда буквально день назад её разобрала.
— Боюсь, нам так придётся часто делать... — я тяжело вздохнула, положив копыто на копыто Хомэйдж.
Когда люк внезапно открылся, я подпрыгнула, заметавшись и выбирая, то ли отскочить от Хомэйдж подальше, то ли остаться. Первое было бы слишком грубо по отношению к ней, показало бы, что я её стесняюсь; но она сама крепко меня ухватила за переднюю ногу и оставила сидеть. Голова Дорис, что пролезла в люк, хихикнула в копыто:
— Хомэйдж, если ты будешь собираться так долго, то ты опоздаешь на поезд!
— В этом виновата не моя подруга, а лишь громоздкий багаж, — Хомэйдж как специально не скупилась на намёки, вынуждая мои уши багроветь сильнее, а Дорис хихикать громче:
— Ну, если проблема только в этом... Прими от меня прощальный подарок! — торговка поставила на пол перед нами молчаливого и неподвижного спрайт-бота. Хомэйдж, да и я тоже, не сразу поняла, для чего ей прибавлять к и так немалому грузу ещё и вероятно сломанного назойливого летуна, но Дорис передала Хомэйдж небольшую коробочку. — Вот пульт управления. Я слегка пересобрала аппарат, чтобы им можно было дистанционно управлять с его помощью. Теперь можешь как транслировать звуки для динамиков, так и использовать как мобильную радиоточку, если только дашь боту взлететь повыше. Так что тебе не придётся всюду таскаться с громоздкой электроникой, хватит этой маленькой коробочки, а бот полетит самостоятельно.
Если бы не сидевшая рядом Хомэйдж, я бы кинулась расцеловывать Дорис.
— Это.... Я понимаю, как это было непросто! Спасибо большое!
— Вы же тут оставите свой собственный передатчик, — Дорис отмахнулась копытом, — Так что это равный обмен.
— Приятно знать, что в мире много добрых пони, — Хомэйдж благодарно подмигнула Дорис. — Я обязательно упомяну тебя в новостях, поставлю музыку по заказу и прорекламирую твой магазинчик!
Мы с Хомэйдж уже направлялись к выходу из Гарцующего, когда позади нас раздался крик "Стойте!" и стук копыт. Обернувшись, я увидела Мэриленд, которая оставила свой столик со склянками, повесила на плохонькую броню, едва прикрывавшую бока, седельную сумку и пистолет-пулемёт... И скакала к нам.
— Я иду с вами! — уверенно заявила она. — Всю жизнь мечтала добраться до Новой Эплузы!
— Это исключено! — заявила Хомэйдж. — Ты ещё слишком юна!
— Да ну? — кобылка встряхнула жёлтой гривой. — Я умею стрелять! И вообще, вы вон с собой этого ДиДжея берёте, а меня — нет?
— Эй, поняха! — внезапно я услышала голос Каламити. — Да ты с ума скатилась? Это не оружие, а раритет! Ес хочешь идти с нами — сгоняй к торгашам и возьми нормальный ствол!
Обёрнувшись, я увидела, что надутая Мэриленд стоит перед Каламити и рассматривает свои копыта, пока пегас взирал на её пистолет-пулемёт.
— Я провожу тебя, — решила я. — Заодно загляну к доку и возьму пару зелий, — поймав взгляд Вельвет, я улыбнулась. — Лишними они никогда не бывают. Тем более, в путешествии со мной.
Пока Мэриленд упрашивала оружейника заменить ей потрёпанный пистолет-пулемёт на нормальное оружие, Кири вместе со мной сходила к Доку. От него мы взяли ещё несколько колбочек с лечащим зельем и присели на первом этаже, ожидая нашу новую спутницу.
Это был идеальный момент, чтобы расспросить её обо всём. Ведь даже сейчас со мной она пошла без видимой мотивации, как и делала всё в общем. Поэтому я решила разложить все по полочкам.
— Кири, а зачем ты за нами ходишь?
— Хороший вопрос, — усмехнулась единорожка. — Ты же у нас что- то в стиле... "Героя". Ну и я не верю во все это, мягко говоря. Пустошь и геройство... Это забавно и точно вместе не звучит. Многие пони умирали и будут умирать, так как их голова набита подобным мусором. И я хочу увидеть, как ты падешь, — она доброжелательно улыбнулась, усилив тем самым негативность ситуации.
Не знаю, что меня больше потрясло, то, что она назвала меня героем, или то, что она так спокойно и... "Добро" сообщила мне, что ждёт моей ошибки. И ведь она говорила это не как-то зло или с агрессией, а обыденно и буднично. Воистину жуткая пони. А может, не жуткая, а запуганная и на что-то обиженная?
— Ты мне напомнила Хомэйдж до нашей встречи... — заметила я. — Она тоже разочаровалась в героях. Но поверь, Кири, из каждого правила есть исключения — даже из плохих правил. Ну а геройство бывает разным. Скажи мне, кто больший герой — наёмник, защищающий пони от рейдеров, или сидящий в башне диджей, дающий слушателям надежду прекрасными песнями?
— Возможно, но пока таких не было, — сделав паузу, обдумывая дальнейшие слова, она подняла к своим глазам пип-бак и после парочки движений показала мне. Там были какие-то записи с разными именами и, видимо, возрастом. — Видишь? Тут восемнадцать записей. Восемнадцать откровений героев, которых я встречала. А вот эти циферки, это возраст, в котором они умерли. И я лично видела все их смерти.
Я поджала губы и протянула копыто, чтобы положить его на плечо единорожки.
— Я тоже видела много плохого. Я видела, как погибают не просто героини — символы Эквестрии, дружбы и добра. Я видела смерть друзей и врагов, жеребят и их родителей, и даже сама сеяла смерть. И знаешь, что я поняла? Герои уходят — но их дела остаются. Они накапливаются, собираются десятки лет — и однажды прорывают плотину, смывая прочь всё дерьмо, что есть в этом мире!
— Литллпип, ты же понимаешь всю бессмысленность нашей жизни и подвигов в целом? Сегодня ты спасла этот мир, а завтра появился новый злодей. А может даже и множество злодеев. Мир никогда не будет чист и спокоен. Пока в этом мире есть боль, будут и все разрушения. А пока ты будешь спасать пони, другие пони будут строить величие на костях, — неожиданно Кири как то странно дернулась и помотала головой, как бы откидывая лишние мысли. — Впрочем, будь оптимистом. А я просто посмотрю, чем это кончится. Может у тебя всё получится, а может быть, ты падешь. Просто... Я хочу увидеть финал этой истории.
— Знаешь... — я прикрыла глаза, вспоминая произошедшее со мной давным-давно. — Когда-то я тоже так думала... Зачем нужны герои?..
"Я тоже видела охуенно жуткие вещи! Я видела такое уродство, что мне было интересно, а не наказала ли нас эта ебучая война всего лишь наполовину и мы заслужили худшего, раз внутри нас такое дерьмо. Но я встретила и хорошее..."
— ...А ответ прост. Мы не можем повлиять на то, что будет после нас — мы в ответе лишь за наше время, — я улыбнулась Кири. — И вот как раз на него влиять — в наших силах. Когда-то... В своём мире, мы с Каламити отправились в Старую Эплузу. Мы разыскивали Вельвет Ремеди, а кроме неё умудрились спасти целую кучу пони. После падения Старой Эплузы Новая расцвела и стала прекраснейшим городом, а спасённые нами жеребята — учителями и врачами, солдатами и просто достойными жителями Эквестрии. Не Пустоши — а Эквестрии. И это то, ради чего стоит бороться, Кири. За наше время и за нашу страну, за наших друзей и за всех пони, сохранивших в этом мире хоть капельку добра.
— Ну... возможно оно и так. В любом случае, я буду помогать тебе, пока ты не падешь... Кстати о падении, ты понимаешь, в какую игру ввязываешься?
Похоже, у Кири Добродетелью было Упрямство. Или Пессимизм.
— Я играла и не в такие игры, — вздохнула я. — Но вместе с друзьями мы всегда противостояли опасностям... Тогда, в Эплузе я встретила псевдоаликорна — знаешь о таких? Так вот, тогда я его до жути перепугалась... Но эти твари не любят смотреть наверх и я расплющила его вагоном работорговцев. С того момента я поняла — даже самых жутких порождений Пустоши можно одолеть. А значит — всё не так плохо, правда?
— Победить можно кого угодно, в этом не сомневайся. — Усмехнулась кудряшка.- Ну... Пожалуй, нам хватит сидеть, а то поезд без нас уйдёт. Неужели ты хочешь заставить всех, все делать за тебя?
А она очень неплохо умеет наигранно говорить. И сменять темы.
Вскоре к нашей группе подошёл и Эвер — приобретя небольшой разгрузочный комбинезон, он рассовывал по его карманам батарейки. Надо же, обычно туда кладут амуницию. Кетер шел рядом, неся теперь не только сумки, но и какой-то кейс, а вот его снайперской винтовки при нем не заметно, скорее всего он её продал и купил этот кейс, но что там — знать мне пока не дано.
— Может у вас Литтлпип и поганая сучка-рейдер, — разошёлся Каламити перед Эвером, но на этот раз уже скорее радостно и хвастливо, чем агрессивно, — но наша Литтлпип — ГЕРОИНЯ со всех больших букв! Она не только с моей скромной помощью разделалась с работорговцами в Эплузе, она надала люлей злобному доктору-гулю в Мэйнхеттене, спасла целое поселение грифонов... Если я сейчас всё начну перечислять, мы выйдем отсюда только завтра!
— А ты расскажи по пути, — Эвер, любопытствовавший о моей судьбе, ободряюще улыбнулся.
— Лучше поведай, куда ты собираешься вставлять все свои батарейки, — тряхнула вымытой в трактирной сауне гривой Вельвет, — Пип-бакам они не нужны.
— Зато нужны Системе Сохранения Жизни, — Эвер в последний раз глянул на трактир и вышел с его территории, замолчав до тех пор, пока не отошёл на достаточное расстояние от охраны.
— Нас не слышно, — уведомил нас Кетер, когда мы отошли уже достаточно далеко, чтобы рассказ Эвера не донёсся до чужих ушей.
Я предполагала, что Эвер планирует ремонтировать терминалы, что будут попадаться нам по пути. Хотя я и не разбиралась в их конструкции, но, как инженер, могла предположить, что все произведения Стойл-Тек оснащаются автономными генераторами питания. Но то, что Эвер нам показал... Поскольку я не смогла этого предположить — я ещё не до конца обезумела.
Эвер крылом приоткрыл одну из грузных седельных сумок, и я рассмотрела ту "коробку", которую переносил пегас. Металлический ящик с выглядывающим из края сумки экраном с фиолетовой шестилучевой звездой и счастливой мордочкой электронной пони.
Увиденное меня шокировало, и не слабо.
— Но... Но как?.. — Не в силах скрывать своё удивление и шок глянула то на одного жеребца, то на другого, уверенная что это — полноценный терминал МТН! — Как ты это сделал?..
Эвер Вей, похоже, понял мой ход мыслей, тот час же обломав:
— Функционал его весьма ограничен.
А я уж было подумала о возможности в любой момент переместиться... Нет, придётся пока на своих четырёх, но все равно он изобрёл довольно интересный инструмент, вряд ли кто-то ещё на такое способен!
Но сам Эвер был более скромного мнения о своих трудах:
— Вынул из сломаного и пересобрал. Будто вы бы не смогли так же.
Пожалуй, что и не смогли бы. У меня на крупе нарисован Пип-бак, а не МТН. Хотя и у Эвера был не он, а лежащая на боку восьмёрка... Интересно, какая метка у Кетера? Из-за его плаща её не видно.
— А что за очки у вас? — во мне заиграло любопытство, и теперь выходцам из заброшенного Стойла предстояло терпеть мои расспросы, хотя разве изобретателям не нравится рассказывать о своих творениях?
Эверу, кажется, не нравилось. Странное исключение.
— Вот, опробуй, — пегас подал мне очки из своей сумки. — Тебе понравится.
— Литтлпип... — предостерегла меня Хомэйдж, но было поздно. Я подхватила их телекинезом и натянула на себя...
Что я увидела? Я видела всё! Всё стало на много четче и ярче, словно разгорелся яркий солнечный день, все тёмные участки тоже были светлее! Наверное, ночью будет светло не меньше... А потом я посмотрела на своих друзей — они все были выделены зелёным, все их тела были в зелёной сетке и обведены по краям, от чего я ещё сильнее удивилась. Невероятная штука!
Позади я услышала короткий свист, обернувшись на который, смогла увидеть Кетера, который натянул такие же очки и шёл теперь так, чтобы его загородил Эвер Вей, а тот, похоже, понял намерение своего друга и поднял одно крыло... Но я прекрасно видела единорога. Они сделали их для просмотра сквозь объекты? Круто!
Но на этом небольшая демонстрация не закончилась. Когда Кетер потянулся куда-то вглубь своего плаща, то оказался выделен красным, а над его головой возникло пять восклицательных знаков в алом пламени, что, похоже говорило о степени опасности цели, но после возврата копыта на землю пони вновь был в зелёной обводке. Похоже, они снабдили эту штуку системой распознания друзей и врагов.
Моя челюсть немного отпала, а эти очки совсем не хотелось снимать. Пусть и были они немного неудобны для моей головы, но чёрт возьми, я хочу такие же!
— Вау...
Все что могла я сказать по поводу этого очень полезного девайса, начиная уже восхищаться этими жеребцами.
— Забирай тогда, — Эвер отмахнулся копытом. — Только не подглядывай в душ для жеребцов.
— Она и не собиралась, — хихикнула Хомэйдж.
Трахни её... Нет, не надо — она того и добивается.
Мои ушки пылали адским пламенем от павших на меня немного странноватых взглядов, но, благо, этот момент новых пони не особо так интересовал, а сама я решила отвлечься от него, вновь натянув очки и восхищаясь миру через них.
Но... Не могу же я постоянно ходить в них со включенным опознавателем? Наверное, это можно изменить, но как я пока не знаю.
— А... как их настроить?
На помощь в этом мне пришел Кетер.
— Магией, — после знакомого звука волшебства ЛУМ отключился, а потом вновь включился, — разберешься, просто концентрируйся.
С этими словами он вернулся на свое место в колонне, оставив меня один на один с устройством. Скоро я разобралась, как с ними обращаться, обнаружила для себя функцию зумирования, что будет довольно полезно.
— Ты постоянно за нами ходишь... — Вельвет, тем временем, чуть подотстала от группы, улыбаясь и чуть наклоняя мордочку к кудрявой единорожке. — Давай тогда познакомимся, попытаемся во второй раз. Как тебя зовут? Куда ты направляешься?
— Кто? Я? — первым же делом та осмотрелась, проверяя возможных адресатов обращения кроме неё, коих не оказалось. — Ну... Я... Меня зовут Кири Антилоги. И, выходит, я иду с вами. Это все же лучше пустого шатания по пустошам. — После чего кудряшка сухо посмеялась.
— Да, но представляешь ли ты, куда мы идём? — Вельвет испытующе прищурилась. — С нами не будет безопасно. Я полагаю, на нас высыпется больше передряг, чем если бы мы даже просто ходили в этом суровом и не прощающем ошибок месте в случайных направлениях!
— А... Ну да, конечно. Пару минут назад мы говорили об этом с этой... Как её?... Ну та серая, которая идёт впереди... Героиня пустоши! Точно!
Вельвет вопросительно глянула на меня — я успокаивающе кивнула.
— У нас всех здесь общие цели, ведь так? Правда, Холд?
— А то ж! — единорог так часто закивал, что у меня на мгновение зарябило в глазах. — Такие общие, что аж всё время хочется с вами быть.
— Ты эт... Не выделывайся, — посуровел Каламити. — Скажи проще, чего теперь-то с нами увязался?
Холд замолчал, ковырнул землю кончиком копыта, огляделся по сторонам — а затем под моим непрерывным взглядом всё-таки пожал плечами.
— Есть много интересных мест, куда небезопасно соваться в одиночку. А вас, как погляжу, так и притягивает туда — так что и мне не вредно будет увязаться...
И все равно я не верила ни единому его слову, однако Каламити только кивнул и вернулся к своим вещам...
Эвер зато приподнял рогатую голову:
— Да, проводник нам будет очень полезен. Мы хотя и местные, но мало где бывали... Может, расскажешь нам о своих похождениях, да и просто куда судьба заносила? Скоротаем путь до станции...
Я цокола достаточно близко к пегасу для того, чтобы высмотреть все нюансы его морды — и могу с уверенностью сказать, что речь Холда он выслушивал очень внимательно, с задумчивой морщиной на лбу, словно выверяя каждое слово, пытаясь определить, действительно ли Холд бывал всюду, где описывает, или же он простой хвастун-фантазёр.
— Говори за себя, — словам пегаса возмутился Кетер, похоже напоминая, что сам немало где побывал, да и, судя по большому количеству всяких дырок и швов на его плаще, это действительно было так. Потом мой взгляд перешёл и на морду Кетера, где я уже ничего сказать не могу.. Вроде все тот же тяжелый, суровый взгляд, а вроде видит болтающего пони насквозь, или мне просто кажется... Не знаю. Внезапно он посмотрел прямо мне в глаза, и как раз в этот же момент что-то хлестнуло мой круп, но не так сильно что бы я взвизгула, а просто тихонько выдохнула.
— На самцов пялишься? — шёпот Хомэйдж дал мне понять, что я спалилась за заглядыванием!
КАБУУМММММ!
Внезапно раздавшийся шум так больно резанул по нашим ушам, что мы все поморщились и зажмурились. Хомэйдж с её чейнджлингским параспрайтом крутились на земле — передатчик словно бы ожил и снова желал взлететь, но ещё до того, как я успела подойти к ней на помощь, единорожка магией сама подняла устройство в воздух — и сквозь помехи мы услышали торопливую речь какой-то кобылки:
- Говорит Вайтшоу, старшина Железнобоких! Наша станция атакована большой группой рейдеров! Ебатские крупы, если среди вас ещё есть дебилы с мозгами, пришлите нам на помощь какую-нибудь хуйню! Нас же здесь убьют нахуй, а ваши жопы окажутся без транспорта! До подхода поезда ещё полчаса, мы с Треккером остались втроём, но Трэп небоеспособен... Ай, сука! В общем, кто слышит — помогите или хотя бы передайте дальше! Я оставлю радио работающим, а сама пойду отстреливать этих ублюдков! БАНЗА-А-АЙ!
После насыщенной речи ушедшей кобылы устройство опустилось вниз, а я помогла встать Хомэйдж с земли, но тут сквозь неслабый звон от детонации до моих ушей дошёл строгий вопрос Кетера, которому, как и Каламити, взрыв не особо помешал
— Все очухались? Нельзя терять времени!
— Лично мне это и не нужно! — Каламити топнул копытом, призывая всех остальных собраться, и первым полетел к уже видневшейся на горизонте станции, откуда доносились пока что тихие хлопки далёких выстрелов. Остальные ждать себя не заставили — если станцию захватят рейдеры, вся наша поездка обломится Найтмер под хвост!
Где-то метров через пятьсот-шестьсот беготни половина нашей группы немного подустала, особенно Вельвет, которая, как и я, давненько так долго не бегали, что про остальных сказать нельзя, а нашим пегасам похоже было комфортнее всего, ведь полёт всяко проще беготни...
Но не будем же мы вот так брать и бросаться на станцию? Надо быстро дать всем направление, кто куда с кем пойдёт, и я уже знала, как распределить своё небольшое войско.
— Эвер с Каламити работают с воздуха, Кири с Холдом обходят по сторонам, Хомэйдж, Вельвет и Мэриленд — в бой не лезьте, а я с Кетером пойдём вперёд.
Говорила я быстро, что бы все меня поняли, только вот Вельвет мой план, похоже, немного не устраивал.
— Нет, Литтлпип, я иду с вами, — твёрдо она мне заявила. Мы уже проходили через это, так что спорить с ней смысла не было.
Мой взгляд упал на огромную крупнокалиберную винтовку подходящего ко мне Кетера, которую он только что собрал из того самого кейса... Я уж было подумала что это антимех-винтовка, но нет времени задавать лишние вопросы!
— Нет, Кетер прикрывает нас на расстоянии снайперским огнём!
А шёл к нам он не просто так, и с лёгкой вспышкой его рога после недолгого танца магических линий у меня, Вельвет и пегасов по телам прошлась волна мелких светящихся шестиугольников, что разок вспыхнули и медленно погасили, лишь немного виднеясь на шерсти. Тут же маг и объяснил свои действия, бодро топая к как раз рядом расположенному холму.
— Защита для вас. Один элемент переживёт два попадания пули трёхсот восьмого. Но всё равно, особо не нарывайтесь.
Интересно, что для Холда и Кири такую добрую защиту он не дал... Как-то не хорошо это так, они ведь тоже туда идут, или же просто на снаряжение ею ещё двоих такой защиты попросту не хватает магических сил.
— Мы сначала сделаем кружок для разведки! — Каламити воспарил, Эвер кивнул ему и вознёсся в небо следом. Я надеялась на пегасью внимательность — лучше бы им не выдать наше присутствие... Хотя нет! Защитники станции точно нуждались в ободрении, чтобы надежда на подкрепление стала твёрдой уверенностью.
— Пока мы ещё далеко не отошли... — Вельвет присела возле занимавшего позицию Кетера, пользуясь мимолётным перерывом для краткого отдыха, — может быть, восполнить тебе энергию, чтобы покрыть защитой нас всех?
— Буду благодарен, — единорог поставил винтовку на сошки и, глянув в немного отрегулированную оптику, присвистнул, — а у них там весело...
— Что ты там высматриваешь? — шикнула я на белогривого, когда распласталась рядом с ним на вершине холма. — Крылатые же всё расскажут!
— А ты сама посмотри, — бросил Кетер, магией перенеся ко мне винтовку. Зажмурив один глаз, я приложилась к прицелу...
Селестия, разве пони могут быть НАСТОЛЬКО большими?!
— Миленько, не правда ли? — с сарказмом добавил Кетер, глядя на меня.
Я всё никак не могла отлипнуть от прицела. Это пони? Или же в прицел был виден не пони, а настоящий конь? Рослый и при том широкий мохноногий жеребец в угловатых доспехах, неуклюжих свиду, но позволявших двигаться с нетравоядной грацией. Он был действительно огромным, но сила не отняла у него ума, так как именно он командовал атакой рейдеров. Действительно, миленький подарок от Пустоши!
Я ничего не ответила Кетеру — по моей морде и так было понятно, что мне противостоял серьёзный противник. Именно мне. Я была защищена от невзгод ратного дела лучше моих товарищей — помимо сетчатого защитного заклинания я тоже носила броню, и в мастерстве принцесс и их дара не сомневалась. Что же, нужно действовать, пока чары на нас не спали!
— Вперёд, друзья, — негромко произнесла я. — Пора поработать...
В этот момент главарь бандитов внезапно поднял раскрашенный в красные полосы чёрный автомат и, поднимаясь на задние ноги, выпустил в небеса длинную очередь, дав нам понять, что мы обнаружены. Моё сердце сжалось за Каламити, но я заставила себя встряхнуться — он-то не даст себя сбить какому-то ублюдку-переростку!
Пока я осматривала поле боя, которое отсюда довольно неплохо виделось через оптику, Вельвет, прикрыв глаза, пустила на Кетера нежный поток своей магической силы. Она отдавала ему свою энергию, так как понимала, что сейчас нам больше всего нужна защита. Что оградить пони от ран лучше, чем подвергать риску и исцелять потом. После этого Вельвет почти валилась на колени, но твёрдостью духа ещё продолжала, качаясь, стоять.
— Примени её... Правильно, Кетер.
Тот с удивлением смотрел на нашу бескорыстную подругу, явно не ожидая от неё отдачи чуть ли не всей её энергии, но не теряя времени, с высоким почтением кивнул ей отправился к тем, кто пока был без защиты, а я сразу же подбежала к Вельвет и придержала её, чтобы та совсем не упала.
— Эй, а как же мы? — не то, чтобы Холд совсем уж не доверял Кетеру, однако ему явно не нравилась сама мысль о том, что в назревающей стычке ему целиком и полностью придётся полагаться на здоровяка с винтовкой. Во всяком случае, он предпочел бы держаться рядом с ним, а не красться впереди, полагаясь исключительно на зоркость и меткость снайпера.
Вельвет и Кетер обернулись к нему, когда он встал рядом и выжидательно уставился на единорожицу. Выглядела она не ахти как... но может быть, хотя бы ещё крупицу силы?
— Прошу, — понизил он голос. — Защити и меня тоже. Все-таки я буду рисковать поболее, чем он, — кивнул он в сторону невозмутимого Кетера. — Скажи на милость, как он защитит меня, находясь в безопасности?! — Его голос дрогнул. Холд всегда мечтал проявить себя подобным образом, но теперь ему было банально страшно. Единорог ржанул и топнул копытом с досады. — Прошу, дай защиту и мне, чего тебе стоит?!
Кетер сам все ему кратко пояснил:
— Теперь могу, Вельвет дала мне сил для обеспечения защиты для вас.
Его рог покрыла нежная магическая пелена, внутри которой по нему симметрично танцевали линии, тотчас же по телу Холда прошлась волна мелких шестиугольников, вспыхнула раз, да погасла частично, но уверена, хуже защита от этого не стала...
Рог потух, а сам его владелец добавил с ухмылкой.
— А коль хочется тебе побыть в образе уверенного в себе кольта и не нуждаться в снайперской поддержке, то вот, держи.
Теперь Кетер помогал Холду не только с защитой, но и с оружием, протянув ему свою автоматическую винтовку с четырьмя здоровыми магазинами, что будет всяко лучше его пистолета-пулемёта, но мне кажется, Холд откажется от столь щедрого предложения.
— Ну и как я эту бандуру потащу? — единорог с сомнением осмотрел предложенное оружие. — Послушай, у меня все силы уйдут тупо на то, чтобы нести её. Так что извини.
Привычным движением он снял с лямок любимую игрушку и провел копытом по стволу, затем передёрнул затвор. И без лишних раздумий осторожно двинулся в сторону станции, стараясь не высовываться и не показываться слишком уж сильно.
— Как знаешь, — Кетер качнул немного головой и почесал бородку.
С этими словами автоматическая винтовка была убрана на бок, а сам единорог отправился предлагать Кири помощь в виде того же защитного заклинания.
— А куда подевалась наша любительница журналов? — поинтересовался он, глянув по сторонам.
— Делом занимается! — показала я копытом на полустанок, около которого приметила мерцание зелёной магии, в то время как кружившие над домиком у платформы пегасы уворачивались от рейдерских пуль. — Пока они отвлеклись, надо нам не упустить шанс и самим напасть, раз вы на атаку сорвались!
Когда я обернулась ко своим, то увидела, как единорог опять что-то колдует, и судя по всему, делает защиту Вельвет более сильной, ведь элементов количественно стало больше, да и видны более чётко. Как бы Каламити не заревновал от такой заботы, ему-то Кетер усиления не дал.
— Скачите, пока вас не обнаружили из-за Кири, и пусть щит сохранит ваши жизни.
Хорошо он высказался...
— Спасибо! — Я поблагодарила Кетера, пока мой голос не растерял добродушность. Очень я боялась озвереть в пылу схватки. Очень скорой схватки.
— Жалко что сохранить жизни всех невозможно... — угольная единорожка задумалась о бедных рейдерах, что вновь начнут получать тумаки за своё чёрное дело, которое было ни чем иным, как порождением затуманенного болезнью разума. Да, болезнью Пустоши — той, что отравила души и разум множества пони, сделав из забитых и пугливых жителей Стойл бессовестных ублюдков.
Сломя голову лезть в битву... Почему бы и нет? При нашем-то вооружении! По правде говоря, десять лет и несколько месяцев назад я бы на такое вряд ли решилась — но сейчас тело само рвалось в бой. Комплекс упражнений, которые разработали Вельвет и Хомэйдж, а также боевой опыт прошлых лет тело не позабыло — я ринулась вперёд, подняв верный "Макинтош". Заклятие прицеливания работало безукоризненно — первым же выстрелом я сделала хорошее отверстие в голове удачно подвернувшейся скотины. В следующий момент по щиту Вельвет застрекотала дробь — сосунки, кто же бьёт из такого примитивного оружия на таком расстоянии! Видно, рейдеры никогда и нигде не меняются!
Ну... Или почти никогда.
Но все мои радужные мысли снесло шквальным огонём по нам из двух стволов, и все бы ничего, будь это та же дробь, на которую нам пока было совсем все равно. Но нет, это теперь стрельба из автоматического оружия.
Рейдеры есть рейдеры, и меткими стрелками этих назвать нельзя было — пули просто врезались в землю рядом с нами, только одна незаметно для меня царапнула броню.
Напролом нестись было не очень безопасно, потому мы и начали вилять влево-вправо, что бы им было ещё сложнее целиться. Впрочем, те особо и не целились, стремясь набрать очки за счёт плотности огня.
Ждать поддержки долго не пришлось, Каламити очень скоро в пикировании расстрелял парочку не таких метких стрелков, как он сам, за что я была ему очень благодарна. Третью кобылу с дробовиком я сама смогла пристрелить, но вот куда остальные делись? Я с холма насчитала около двенадцати рейдеров, чем они тогда заняты, если уже вполне очевидна наша атака?
...Да, они определённо не меняются.
Пятеро — как минимум, судя по шквальному огню — уже сидело в захваченном станционном домике, где раньше размещалась касса и зал ожидания. Только из одного окна высовывалось половина тела сражённого снайпером рейдера. Это значит, мы опоздали, и спасать на станции уже некого... кроме себя самих. Пара трупов лежала у углов строения, один прожаренный молниевым лучом, другой изрешеченный подкрыльными пулемётами. Остальные уже спрятались под платформой, избегнув ударов с воздуха и вынуждая пегасов либо приземлиться и вступить в бой, либо просто кружить в воздухе и контролировать территорию, чтобы никто не высунулся.
Внезапно мне пришлось отвлечься от созерцания поля боя, потому что рядом со мной поднялись фонтанчики земли, метнувшиеся и к моим друзьям. Холд угодил прямо в их переплетение — его защита покрылась яркими фонтанчиками убывающей энергии.
Пара оставшихся рейдеров, единорог и земнопони, выскочили к нам, открывая огонь, в то время как монстр-главарь понёсся впереди всех. Каламити вильнул прочь от выпущенной им очереди, едва не потеряв шляпу, Вельвет прижалась к земле, жмурясь от всполохов магии на своём щите, поглотивших пули, выпущенные жеребцом. Наклонив голову, этот чудовищный пони мчался прямо на нас. Совсем неподалёку невнятно выругался Кетер, и его крик "Клин!" разнёсся по всей округе.
Холд был ближе всех к несущемуся на нас монстру. Он же и выпустил в него целую очередь, которая ничуть не повредила жеребцу — лишь броня того сверкнула красно-синим светом, словно бы тоже была заколдована, а в следующий миг... Монстр налетел на Холда, очередью сбив жеребца на землю и подминая под свои чудовищные копыта. Взрыв гранаты оглушил и ослепил меня и моих друзей, но перед тем, как это произошло, мы все увидели, как чудовищные копыта главаря рейдеров ударили в грудь Холда, разрушая сотворённую Кетером защиту и ломая рёбра жеребцу. Вдавив передними череп Холда в землю, пони ударил ему задними между ног, после чего подхватил окровавленное тело зубами за загривок и мотнул головой. Отброшенный единорог сбил с ног Вельвет Ремеди и они оба покатились по земле.
Пустошь не давала передышки, с этим никто не спорил. Десять лет назад... Целых десять лет назад я все так же бегала по этим землям и сеяла смерть, видела смерть и переживала её всеми силами, отдавая дань умершим. И вот опять... В пылу сражения гибли пони. Добрые (в какой-то степени) пони. В ушах все ещё стоял хруст ребер моего недавнего знакомого, а перед глазами тяжёлые копыта медленно давили на грудь Холда, убивая его.
До ушей донёсся приглушённый крик. Крик Вельвет. И вдруг, мир вернул прежнее течение времени. На пару мгновений я выпала из реальности. А это непозволительная роскошь, за которую я могла бы дорого заплатить. Но, видимо, Селестия все ещё со мной, раз включилась я очень вовремя. Копыта главаря уже поднялись надо мной, чтобы повторить трюк перелома костей, но моя магия успела охватить его копыта и замедлить. И эта пара дополнительных секунд ушла на скачок в сторону от врага.
Но вот очередь странных зелёных пуль не поглотилась броней качка, а вошла в его бок. Не то, чтобы это нанесло ему урон, но копыто явно перестало его слушаться, что замедлило громилу.
Главарь вышел из поля моего зрения лишь на секунду, когда я оглянулась на мятного цвета магический щит. Он влетел в стену и лопнул, обнажая тело кудрявой единорожки. Но даже этого мгновения хватило, чтобы гигант развернулся и вновь бросился на меня. На автомате я прыгнула, увеличивая свой прыжок с помощью левитации. Монстр же решил не отступать, лягая меня даже в воздухе. Кувырок моего тела заставил меня потерять ориентир в пространстве, и поле левитации лопнуло, роняя меня на землю. Полёт не сильно увеличил дистанцию между нами. Поэтому этот танк уже снова взял курс на меня.
Но на сей раз у меня не вышло так просто увернуться, не всегда все шло хорошо и гладко, хотя, разве так когда-то было? После столь мощного удара я пролетела несколько метров по воздуху с криком боли, после ещё пару метров бесконтрольного кувыркалась по сухой земле, пока, наконец, не остановилась; и если бы не магический щит, то, скорее всего я не смогла бы сейчас так уверенно стоять, пуская тихие стоны и слушать яростное рычание огромной твари, что вновь неслась на меня с бешеным ором:
- УМРИ-И-И СУЧКА-А-А!!!
Мне надоело убегать, мне надоело прятаться и позволять своим врагам над собой издеваться! Нельзя давать им переходить границу дозволенного, и я не позволю пересечь её какому-то психу-переростку!
Сквозь боль, сквозь свой страх я понеслась прямо на своего врага. Пусть он в сотни раз превосходил мою силу, не уступая при этом в ловкости, но я была меньше, я могла запросто вспороть его живот своим клинком, нужно лишь подобрать нужный момент...
Этот момент, этот прекрасный взгляд! Сколько же ужаса я видела в этих безумных глазах, скользя с поднятым лезвием и вскрывая его брюхо, как же громко он орал в тот прекрасный момент, заливая меня кровавым потоком!
Тогда я как-то отключилась от мира, позволяя тёмной крови покрыть собой все моё тело, все его органы были сейчас прямо на мне, и, не смотря на обвивший мою голову кишечник, я продолжала просто сидеть, а поверженный враг лишь упал на бок, захлебываясь собственной кровью. Его копыта несколько раз дёрнулись в конвульсиях, шея напряглась, пытаясь приподнять тяжёлую голову, но это твари сделать было уже не суждено.
Мои друзья стояли в стороне и шокировано смотрели на меня, как я на раз-два одержала победу над столь ужасным зверем.
Совсем рядом, из-за большой кучи шпал прямо на меня с истошным ором вырвался тот самый единорог, что помогал теперь убитому чудовищу лишить нас хорошего знакомого, и сейчас, подняв большой тесак, он пылал желанием отомстить за своего господина, несясь на бешеной скорости. А что я? Я сидела и ничего не делала, словно околдованная, даже когда этот рейдер прыгнул на меня и готов был зарезать. А в следующий миг уже мёртвый рейдер лежал рядом со своим господином — Кетер все таки разобрался со своим оружием, и очень вовремя.
Вельвет с Каламити поторопились убрать меня от не самого приятного места, магией очистив с брони все висящие на мне органы.
Я пребывала словно во сне — не буду упоминать, что меня жутко затошнило, и я выблевала на землю всё, чем набивала желудок за этот день. Боец из меня в тот момент был никакой — копыта тряслись, перед глазами плыли какие-то круги, а нога с клинком ощущала странное тепло, которое медленно, но верно изгоняло из моего тела озноб. Сомнений не оставалось — доспехи на этом жеребце были магическими, но магия моего клинка оказалась гораздо сильнее. Правда, это я поняла позже — когда кто-то ткнул мне в зубы фляжку с перебродившим яблочным сидром.
Я отпила и закашлялась — сейчас этот напиток показался мне слишком крепким. Но нервы он успокоил.
— Спасибо, Каламити... — произнесла я хрипло.
— Я ему передам, — подававшая мне сидр Вельвет положила копыто на моё плечо, ододряюще улыбаясь. Ну вот... Я уже начинаю путаться...
Давно битвы не вызывали у меня такого... Душевного смятения. Мне сейчас было даже хуже, чем после первой встречи с рейдером, ещё в настоящей Эквестрии. Будто что-то подтачивало меня, невидимое и осязаемое лишь по результату своей работы...
Кое-как оправившись после боя, я подняла голову и посмотрела на своих друзей. Друзей, которых снова стало меньше... В том, что Холд погиб, никаких сомнений и быть не могло — всё так же словно в полусне я на нетвёрдых копытах направилась к его телу. Перед глазами трещала реальность, вызывая из сознания два воспоминания — ещё свежее, как копыта обрушиваются на этого жеребца, и давнее, как удар проклятой гончей обрывает длительный земной путь СтилХувза...
Холд не успел стать мне другом, он был просто моим спутником. Но спутником, который стал бы другом в скором времени.
— Я упомяну о нём в следующем выпуске, — внезапно услышала я голос Хомэйдж, а обернувшись, неожиданно уткнулась в её гриву.
— Упомянешь — погрустят и забудут... А надо предотвращать подобные смерти, — Эвер зашёл в станционное здание, чтобы отключить передатчик. Сигнал до сих пор просил о помощи мёртвым пони против мёртвых бандитов. — Хомэйдж, если хочешь, свой следущий выпуск ты можешь записать прямо здесь, и разослать тут же. Если, конечно, нашей целью не является скрытность маршрута.
Войдя в поле моего зрения, Кири громко закашляла. Видимо, щит вокруг неё не сильно смягчил удар о стену. Когда её легкие заработали исправно, она крикнула:
— Идёмте отсюда быстрее, не хочу тут оказаться, когда этот булыжник очнётся!
Я так и осталась торчать носом в гриве Хомэйдж, наслаждаясь этим ароматом и отводя все невзгоды на второй план, пусть даже где-то в сторонке рвало Мэри, а кто-то о чем-то говорил, но слова Кири почему-то меня напрягли и заставили обратить на неё внимание, и не зря...
Проведя взгдяд в сторону копыта Кири, я увидела рейдера, который прикрывал главаря. Он был не настолько массивным, как убитый мною монстр, но выглядел он всё же покрупнее других. Я не понимала Кири, возможно у меня был просто шок или тут правда что-то не сходилось. Этот "булыжник" лежал и не двигался, по всем меркам походил на труп.
— А с чего он должен очнуться? Не припомню, чтобы пони воскрешались, помимо Кантерлотских гулей, конечно.
— Ну... — Кири замялась и как-то немного виновато продолжила. — Он не мертв, он просто в отключке. Мои пули не убивают пони. Убийство это как-то... Не по-понячему.
Теперь я поняла, почему сейчас меня это все напрягало, из-за чего было ощущение, что что-то не так. Из-за кого.
— Либо мы искореним эту заразу, дав пони шанс на будущее, либо давать его уже будет некому. Пусть даже ценою собственной понячности, — Кетер поставил на голову спящего убийцы своё копыто, и закончив говорить, беспощадно раздавил её. Голова хрустнула, словно кто-то откусил от спелого яблока. — Сегодня он спит, завтра от его копыт гибнут семьи.
Мэриленд снова вырвало, на сей раз от вида испачканного в мозгах копыта, а мы лишь удивлённо смотрели на Холда. Лишь Вей, напротив, ничуть не изменился в морде от этого действия своего товарища. Всё та же мрачная грусть:
— Большинство пони в этом мире — настоящие. Но некоторые из них... Всего лишь созданные фантомы. Это видно даже по их характеру — до ужаса простому и примитивному, и по слишком ограниченному набору фраз и реакций. В этом отношении рейдеры не отличаются от боевых роботов, только сделаны из мяса, а не металла.
— Кто же их делает, по-твоему? — Поинтересовалась Вельвет повышенным тоном... наверное, поступок Кири напомнил ей о тех временах, когда она отрицала всякое насилие, и породил надежду, что отныне насилия можно было избежать...
— Что ты..!- От такого повышенного тона Кири снова закашлялась. — Что ты наделал! — единорожка подбежала к уже мёртвому рейдеру. — Ты бесчувственный пенёк! Как ты мог?! Чего плохого он тебе сделал? Неужели он виноват, что он такой? Неужели он не заслуживает шанса?! — Кири начала как-то нездорово гладить рейдера, любяще и почти по-матерински. Селестия, да у нас в компании есть хотя бы одна нормальная пони?! Кири сокрушалась всем телом над трупом врага и была почти в истерике от его смерти!
Отвечать Кетер ей ничего не стал, лишь шёл спокойно в сторону Эвера.
Ну а мы смотрели на Кири в шоке, даже Вельвет походу забила на диалог с Эвер Веем, но уже не просто пялилась, а поторопилась ласково обнять единорожку, что-то ей шепча и поглаживая по гриве с целью успокоить, отодвинуть от трупа.
— Если ты собираешься побить своего товарища по оружию за расправу над тем, кто вполне мог нас убить, то ты точно совершаешь ошибку, — Эвер пробормотал, но мне не нужны были его слова, чтобы начать действовать. Я встала между Кири и Кетером:
— А ну прекратить! Оба! Помолчите... — Оказавшись будто на линии огня между двумя, я вдруг стушевалась, растеряв былую решительность.
Кири аккуратно отодвинута Вельвет и направилась к Кетеру прямо мимо меня.
— Литтлпип, отойди, пожалуйста. — Вежливо попросила меня кудрявая пони. Но я не могла оставить их один на один. Что-то мне не очень нравилось поведение Кири. Сейчас она больше напоминала приведённый в действие динамит.
— Нет, Кири, успокойся, — как можно твёрже произнесла я. — Ты можешь сейчас наделать глупостей!
Но, видимо, харизмы мне не хватило. Рог Кири засветился, и меня сверху накрыл её щит, который неумолимо отодвигал меня с пути. Как бы я не упиралась, полусфера была гораздо сильнее и остальную сцену я наблюдала уже через неё.
Единорожка стояла в двух метрах за Кетером, когда начала говорить.
— Ты... Ты чудовище! И в этом мире нет места таким пням как ты! — за доли секунды Кири наколдовала свой пистолет и стрельнула три раза по Кетеру в упор, который все это время просто стоял и спокойно наблюдал на стоявшую позади него Кири. В эти же секунды щит упал вместе с телом единорога.
Ну а Эвер, не опасаясь сорвавшейся единорожки, быстро проскакал мимо неё к лежащему жеребцу и положил аккуратно копыто на его шею. И облегчённо вздохнул.
— Действительно спит... — А потом обернулся ко мне и ко всей остальной группе: — Но вырубить посреди Пустоши бойца из своих из-за мёртвого рейдера... Сразу после кромсания их же... Я бы с такой не полетел в разведку.
Я очумело переводила взгляд с одного члена отряда на другого. Отлично, просто превосходно!
"Да вы охуели вконец, кучка кретинов! Холд погиб, а вы тут начали уже лягаться между собой, дебилы?!"
Вот примерно такое должно было у меня вырваться. И лишь копытце Хомэйдж, мягко опустившееся мне на плечо,. заставило меня сдержать ругательство.
— Одного нашего друга мы сегодня уже потеряли — может, поссоримся и остальными? — кисло спросила я и посмотрела на Кири в упор.
— Я тоже когда-то жалела всех подряд, — вдруг сказала Хомэйдж. — Потому что даже среди рейдеров есть пони, которые ещё не потеряны для мира. Но таких слишком мало, Кири.
— Он был нашим пленником, — хмуро ответила единорожка.
Я помотала головой, пытаясь сбросить с себя то неприятное ощущение, что появилось от всего происходящего. Рейдеры были самой главной дрянью Пустоши. Я бы и копытом не пошевелила, чтобы спасти кого-нибудь из них. С другой стороны, жестокость Кетера тоже меня поразила — и мне не хотелось ни поддерживать его, ни защищать Кири.
— Я вколю Кетеру успокоительное, чтобы он не пристрелил тебя, когда очнётся, — произнесла Вельвет, подходя к жеребцу и доставая из своей седельной сумки небольшую коробочку и шприц. — Да и тебе не помешает.
— Обойдусь, — фыркнула пони.
Селестия, понибудь, вколите МНЕ успокоительное! Я же сейчас её своими копытами придушу нахрен!
— И Кетер тоже обойдётся, — Эвер заверил, зная своего друга. — Главное, не перестрелять друг друга до приезда поезда...
По прибытию громыхающего и скрипящего состава, движимого упряжкой земнопони под защитой головного броневагона, Кетер так и не очнулся. Мне пришлось самой подбирать его тело и втаскивать в тамбур:
— И как долго он пролежит в таком состоянии?
— Часа два. Минимум... — Вельвет предположила, прощупав жеребцу пульс над копытом.
— Не часа... А... Минуты... — проговорил Кетер, не открывая глаз. Вельвет покачала головой.
— Очухался? — спросил Каламити, пододвигаясь поближе к нашему "раненному". Кобылка отмахнулась хвостом и со вздохом продолжила разбирать свою сумку.
— Нет, рефлекс. Нужно снимать магическое воздействие. Будь добр, найди мне какую-нибудь чистую тряпку. И смочи её из моей фляжки.
Зайдя в вагон, все сразу уселись в приглянувшиеся места. Кетер с Эвером были впереди, Кири с Мэриленд сзади, ну а мы решили сесть между ними.
Мэриленд сначала пыталась поговорить с Кири, но последняя выразила своё нежелание болтать попусту и уткнулась в журнал, после чего Мэри немного помялась и пересела к Вельвет.
Я уже наконец более-менее успокоилась и уже не хотела придушить сидящую сзади единорожку. Что делать дальше? — хотела я спросить. Но тему моих мыслей озвучил Каламити, которого даже не волновало, что все его слышат.
— Ну и че нам теперь с ними делать? Они ж друг друга прикончат!
— Я всё же за успокоительное, — вставила Вельвет.
Хомэйдж перевела взгляд с единорожки на пегаса и посмотрела на меня.
— Пожалуй, нам нужно будет некоторое время попридержать их подальше друг от друга.
— Да, это не помешает, — вздохнула я. — Не хотелось бы в один день лишиться сразу двух друзей.
— И испортить мне выпуск новостей, — добавила Хомэйдж, ставя перед собой своё "переносное радио". — А теперь помолчите-ка все, мне нужно поговорить с пони.
Её рог слабо засветился — Хомэйдж меняла свой голос, чтобы начать вещание.
- Всем привет, и не обращайте внимание на этот навязчивый перестук шпал — просто я задумался, что рассказывать о Пустоши, не путешествуя по ней самому, довольствуясь лишь слухами и информаторами — полное скотство. Мне стоит быть ближе к вам и на своей шкуре прочувствовать все ваши неприятности — так и передача моя станет вам ближе. Теперь стало возможным вести вещание на ходу — благодарите Дорис из "Гарцующего пони" и её непревзойдённый технический талант. Не могу сказать, что всё прошло гладко. Буквально выйдя из студии, я с друзьями попал под атаку рейдеров, и, к печали, не все пережили этот бой. Я не знал тебя долго, Холд, рыжий единорог, но чувствовал, что ты мог пройти с нами до конца, и даже указывать нам путь как непревзойдённый проводник. Нам будет тяжело без тебя. Пони, в память о Холде я прошу вас, сведите конфликты к минимуму. От рейдеров и опасностей Пустоши гибнут слишком многие, чтобы мы увеличивали число жертв своими ссорами. Дружба — это лучшее, что мы имеем.
После эфира в вагоне воцарилась относительная тишина, разве что Кири слишком звучно листала страницы своего журнала, но через некоторое время сонный голос Кетера заставил нас на него посмотреть.
— Бля, я то думал эта фигня дольше действовать будет...
Он явно был расстроен столь коротким действием снотворного, но Вельвет была рада видеть его успокоившимся, как и все мы. Сейчас он удобно расположился на сиденьи и пытался уснуть. Эвер пояснил нам:
— Охраняя Стойло, спал он не много, того и ходил сонный.
Вельвет с Каламити переглянулись, и, отвернувшись, гнедой пегас пробормотал
— Как-т не выглядел он сонным...
Мне вообще сейчас было на все плевать, я сейчас хотела просто пойти помыться, ибо вся была в крови, а ловить испуганные взгляды посланцев не очень так и люблю, и вообще, самой бы не помешало немного вздремнуть.
Правда, долго поспать у меня не вышло... Скоро копыта ударили меня в бок и голос Хомэйдж произнёс самое желание для меня слово.
— Эплуза!
Скинув с себя сонливость, я выглянула наружу – и словно кто-то со всей силы пнул скамью под низ, подбросив меня и заставив почти врезаться мордочкой в окно.
Новая Эпплуза вырастала из-за правого края огромной мусорной грудой – на первый взгляд. При втором и всех последующих эта груда распалась на бесчисленные дома, постройки и… проткни меня пресвятая Селестия рогом, если я увидела не заводские цеха! Никак иначе нельзя было описать огромные кривобокие ангары, соединённые между собой мостками; если вглядеться, то уже отсюда виднелись снующие по ним фигурки.
Поезд замедлил ход и миновал разветвление колеи, уходящей налево. К вагонам на ней подходили вереницы пони, впряжённых в тяжело груженные тюками и ящиками телеги. Я захотела рассмотреть получше, но дорога изогнулась, и мне полностью предстала громада города. Она неотвратимо надвигалась, заслоняя небо. Настоящее воплощение Пустоши: ржавой, грязной, сумрачной, но живой и полной жизнями разумных созданий.
Вскорости мы проехали через ворота и очутились в непонятном тоннеле с высокими стенами. Гигантские створки лязгали и дрожали; почему-то я подумала про вставные челюсти дракона и невольно хихикнула. И почти сразу, без передышки взвизгнула и со вздыбившейся гривой отшатнулась от окна. Но даже так продолжала видеть гулей. Много – очень много! – их неподвижно стояло вдоль путей и бездумно таращилось своими слепыми буркалами: не понять, перед собой или на нас. И все они носили странные украшения: толстые ошейники со свободно болтающимися болтающимися ремнями. Как нарочно, поезд сбросил скорость и окончательно встал.
Да о чём думают возницы! Драпать отсюда надо!
В ту же секунду гули зашевелились, и я выхватила Малый Макинтош, с ужасом соображая, что патронов осталось очень немного, и поворачиваясь к пассажирам… которые смотрели на меня как на сумасшедшую. Никто не паниковал и не бросался бежать, только сидевшие поблизости от меня с опаской отодвинулись. Возникло неприятно ощущение, что если здесь кого-то испугались, так это меня.
Я застыла с наполовину взведённым револьвером посреди замолчавшего вагона, уже чувствуя, что к моему списку странностей этого мира добавилась ещё одна.
Движение за окном не прекратилось. Скосив глаза, я увидела, как гули разделились: небольшая группа ровной трусцой убежала куда-то вперёд, остальные же встали вплотную к вагонам. Быстро и сноровисто они продели ремни в те самые непонятные выемки, растопырили ноги… и медленно потащили состав дальше.
Физически чувствуя, как извилины мозга сворачиваются в тугой узел, я плюхнулась обратно на скамью и услышала откуда-то новое лязганье. Противный звук, от которого уши прижимались к голове сами собой, приближался; только затем я узрела. Большое колесо, внутри которого вышагивали те же гули; но лязганье доносилось не от него, а от вторых воротин, раздвигавшихся перед поездом.
Всё было как в тот день, когда я впервые прогулялась по Новой Эплузе — и иное одновременно. Когда поезд остановился и я с некоторой опаской — слишком много уж рядом с нами было гулей, пусть дружба с Дитзи и научила меня относиться к ним с терпением — вышла из него, моим глазам предстала согревающая сердце картина. Внутри город казался неизменным, разве что здания выглядели гораздо лучше, чем запечатлелись в моей памяти. Наверное, потому что я глядела на них вживую, а не вытаскивала из воспоминаний...
Вот только укреплений стало больше, а на улице появились крепкие пони с оружием. Меня это только радовало — больше безопасности, независимости... В том числе от работорговцев! Я очень надеялась, что с этими подонакми в Новой Эплузе из нового мира дел не имеют. Только как бы это проверить... Лучше всего напрямую спросить у Дитзи, если только она в этом мире жива. Определённо, лучше начать с её поисков!
— Я сейчас проверю, открыт ли магазин Дерпи... Кто со мной?
Как и следовало ожидать, ко мне подошла Хомэйдж с Мэриленд, хотя странно, что последняя не пошла за уходящей с Каламити Вельвет.
Вот мы вроде бы уже пошли, но нет, опять эта кудрявая прётся за мной! Если бы не наш диалог в Гарцующем, то я бы сочла её поведение желанием полюбоваться на мой круп, и не важно, что там сейчас плащ моей брони все прячет. Так или иначе, но мне это уже надоело.
— Хватит за мной ходить, — я старалась твёрдо отдать приказ, уже понимая, что передо мной провинившийся боец, если её вообще можно назвать бойцом. — Лучше иди помирись с Кетером, я не хочу, чтобы вы друг друга прикончили.
— Ты хочешь, чтобы я ещё в него постреляла?... — Кири уже говорила не так уверенно. Видимо, она осознавала всю шаткость её положения сейчас. — Он меня... Раздражает всем своим существованием. Каждым миллиметром своего тела. Холодный, бесчувственный, самовлюбленный единорог, вот кто он.
Мне представилась Вельвет. Ещё совсем глупая пони, вышедшая в Пустошь и связавшаяся с работорговцами. Та самая Вельвет, что распевала для работорговцев и была готова лечить рейдеров...
"Однажды я прочла в одной книге, что Флаттершай настаивала, чтобы её пони-лекари помогали всем раненым. Всем! Пони, зебры, для неё это не имело значения..."
Вот только я помнила, чем это всё обернулось для Вельвет. И не хотела, чтобы подобное случилось с Кири.
— Я что сказала? Иди мирись. Договорись как-нибудь, — моё раздражение опять начало медленно расти, что она не может сама понять важность их отношений, если собирается дальше так ходить за нами.
— Пустошь полна таковых, Кири, — вздохнув, Хомэйдж пошла дальше.
Кудряшка надулась и обиженно отошла в другую сторону от нас, куда она дальше делась, я не видела. Надеюсь, мириться.
Магазин, переделанный из старого вагона, не отличался от того, что я ранее видела — внешне. Но по своему настроению... Не хватало пары резвившихся жеребят, к которым была так добра Дитзи, или недоверчивых взглядов процокивающих мимо горожан... Те незначительные мелочи, реакции пони на лавку не просто как на место для покупки "абсолютно всего", а как на нечто неразрывно связанное с её владелицей, пропали. И уже одно это обыденное восприятие всеми пони такого удивительного места меня всполошило. Подозрения достигли критической массы, когда я увидела за прилавком не добрую гуля с косыми глазами, а зелёную единорожку с отпиленым рогом. Меня просто передёрнуло, когда я наткнулась взглядом на уродливый пенёк вместо магического органа, и даже Хомэйдж оробела от такой жестокости, проявленной к владелице магазина:
— Простите, но... Дитзи Ду здесь больше не работает?
— Гули хоть и мертвы, но даже они могут умереть окончательно, — хмуро ответила продавщица, медленно и хмуро стуча копытом по прилавку.
— Что? Она погибла?! — воскликнула я.
Пони покачала головой.
— Можно сказать и так. Некоторое время назад Дитзи... Захватили в плен рейдеры... Вместе с нами.
Она шмыгнула носом и зажмурилась. А у меня перед глазами, пусть они и были открыты, стояла загаженная библиотека Понивилля, клетки, кровь, дрожащие пленники и ублюдки, которых некому было отправить в Тартар.
— Над ней долго издевались, знали, что она разумная. Но в один день Дитзи словно озверела. Я не знаю, как она выбралась из клетки, но рейдерам не поздоровилось, — единорожка взглянула на меня влажными глазами. — Она убила их всех. А затем стала убивать и тех, кого выпустила из клеток.
— Она сошла с ума, — не спросила, а словно бы констатировала факт Хомэйдж.
— Вы знали её? — вопрос кобылки вывел меня из задумчивости.
— Я... В каком-то смысле... — кивнула я. — Как она умерла?
— Она не умерла. По правде говоря, гулей и живыми-то назвать нельзя, — зелёная пони покачала головой. — После того, как она загрызла одного из пленников, она сама бросилась в окно и поскакала прочь. Снайпер выстрелил в неё пару раз, я слышала — но ей, кажется, это не повредило. Во всяком случае, мы не видели её трупа, когда сбегали из Понивилля.
— А в каком направлении убежала?...
Продавщица развела копытами:
— Никто не решился проверить.
Мне было больно слушать всё это... Очень больно.
— Понимаю, не до того вам было, — тепло произнесла Хомэйдж. — Но как же ты потом устроилась здесь?
— Дитзи... Она была прекрасной пони, — шмурыгнула носом единорожка. — Я осталась здесь для того, чтобы продолжать её дело. В частности, — кобылка кивнула влево. — Копирую её книгу.
Я повернула голову в указанном направлении — там стоял стеллаж с книгами. Хорошо знакомыми книгами.
— "Копытоводство по выживанию в Пустоши. Автор — Дитзи Ду".
— Я нашла в своих мытарствах по Пустоши занятный артефакт... — зелёная пони махнула копытом на невзрачную коробочку с двумя узкими и широкими прорезями в одной стенке. — И, как только в моих копытах оказывается сносная бумага, кладу её в этот аппарат вместе с оригиналом авторства самой Дитзи. И копирую. Удобнее, чем от копыта... Впрочем, если бы не моё увечье, мне и бумага не нужна бы была для этого.
— Можно купить экземплярчик?
Я и сама не знала, зачем мне это надо. Пожалуй, эта книга пригодилась бы многим, но... Может быть, мне удастся потом передать её кому-нибудь, у кого нет возможности добраться до Эплузы... Да грива Селестии, кого я обманываю?!
Мне нужна была эта книга. Как память о Дитзи.
Ну и что, что о другой? Эта Ду заботилась о своей пустоши точно так же, как моя — о своей, потому заслуживала не меньшего почитания!
— У меня есть даже дополненное издание... Подороже на крышку, зато есть глава про то, как обходить работорговцев, — хозяйка магазина показала на самый свежий экземпляр, ещё пахнувший краской. — Это будет полезно, в Старой Эплузе у них целый лагерь... Но если вам нужна история как память, могу вытащить из загашника один из раритетных оригиналов. Для вас не жалко.
— Да, давайте оригинал... — мне нужно было то, что она написала собственными копытами, это на много лучше простой копии, но с другой стороны, мне вообще все равно! Главное, что это будет напоминать о ней, как о самом добром и милом гуле.
Единорожка стала подтаскивать табуретку к верхней полке, чтобы снять оттуда старый томик. Она шарила копытом, но Хомэйдж решила ей помочь, сняв знакомый том сверху и положив на прилавок, где уже были выложено необходимое количество крышек.
— Ты говорила о работорговцах в Старой Эпплузе... что с ними?
— С ними у нас всё плохо... — мрачно заметила единорожка. — В последнее время они словно остервенились на нас. Уже два раза нападали на конвои. Эплузы... Ну, в некотором роде сотрудничают...
Да уж, помню, как меня шокировала эта информация в первый раз.
— Но теперь всё идёт к разрыву. А работорговцев — много, и у них оружие мощнее. Говорят, даже состав делают. И с ними Красный Глаз торгуют.
— Что?!
Мы с Хомэйдж воскликнули в унисон — ведь я не ожидала встречи с ним, пусть его присутствие в этом мире и было логичным. Ведь не было даже ни одной передачи с его пропагандой! Кобылка же поняла наше удивление по-своему:
— Ага. Он в последнее время откуда-то приобрёл новую охрану — говорят, даже несколько пегасов! И вместе с ними собирает армию на Севере Пустоши.
— Вот дела... — Хомэйдж тронула рог копытом. А потом обернулась ко мне: — Тебе не кажется, что нам грозят ещё множество дежавю?
— И повтороной работы... — Горестно я вздохнула. — Не волнуйтесь, мы поможем вам против них.
И чего я вечно сую свою голову в самую за...
— О-ой! — воскликнула в этот момент пони, табурет под которой пошатнулся. Вовремя спохватившись, я подхватила её магией и составила на пол.
— Спасибо, — хмыкнула зелёная. — Только как это — помочь?
— Уверена, в один момент работорговцы решат напасть на вас.
Сказала Хомэйдж.
— Но не волнуйтесь. Мы... Убедим их в обратном раньше.
— Удачи вам, — продавщица, забравшая крышки в кассу, не поверила нам... Но и не высмеяла — уже хорошо. Но как же всё-таки жалко, что пони не желают спасать себя, что их устраивает такой недобрый мир!
Отвечать мы ей уже ничего не стали, а уже на улице я смотрела на обложку руководства с болью в сердце, стараясь держать слезу. Может это и другой мир, не родной мне и не настоящий, но даже осознание всего этого не давало возможности холодно относиться к происходящему.
Из раздумий меня вывел спешно идущий к нам Кетер, явно не просто так. Подойдя к нам, а именно ко мне, то протянул какую-то сложенную одежду.
— Держи. Твой прикид будет привлекать много внимания, не говоря уже о крови, и как выглядит местная Литтлпип ни для кого не секрет.
После помещения ценной книги в сумку и решила глянуть, что это для меня он принёс. Кто бы сомневался, что это будет просто тёмно-коричневый плащ с капюшоном, уверена, его будет вполне достаточно для маскировки.
— Ты уверен, что это нужно? — Я задумчиво поднесла копыто к морде. — Ведь пони в основном узнают по кьютимарке... Вряд ли у меня-рейдера такая.
— Ты получила её после выхода в Пустошь? — Хомэйдж приподняла бровь. — По-моему нет. Так что лишним это не будет.
Сдавшись, я приняла покупку и с некоторым сожалением спрятала под нею свои доспехи. Надела прямо поверх плаща — просторное одеяние это позволяло.
— Терь ты выглядишь как нищенка, — сделал "комплимент" Каламити, как раз в это время вернувшийся к нам. На боках он нёс тяжело нагруженную сумку с боеприпасами. — Но зато точно никто не просечёт, чё ты за пони!
— Тебе бы тоже не помешало, репутация местного Каламити весьма скверна, — Кетер держал мантию и для Каламити, уже передавая её ему, пока меня буквально распирало желанием выдать ему ответный "комплимент".
Глава седьмая
С этой пони опасно дружить
О да, Я вижу тебя, моя маленькая пони! Или ты всерьез надеялась, что эта твоя игрушка скроет тебя от взора Прозревающей Тьму? Какая глупая маленькая пони.
Не желая обсуждать свои тёмные, но благородные дела под открытым небом, мы сняли на день в Новой Эплузе комнату в подвале одного из ангаров. Комнатка так себе: почти нет мебели, обшарпанные стены, будто о них тёрся дракон, тусклые осветительные кристаллы и непрекращающийся грохот разгружаемых составов над головой... Зато дёшево и укромно, никаких лишних глаз и ушей — а эти параметры сейчас заботили нас больше всего. Эвер поставил перед одной из стен, посреди неё, вытащенный из сумки переносной терминал МТН и открыл на нём карту. Там она была хоть и мелкой, но крупнее и чётче, чем на пип-баках, что позволяло всем нам наблюдать за одним объектом. Рогатый пегас настроил устройство так, чтобы оно показывало план Старой Эплузы.
Подошедший к карте Кетер, прежде чем взять слово, посмотрел на нас всех. Любитель драматических пауз, блин... Наконец, используя в качестве указки винтовочный патрон, он направил его на один из квадратиков:
— Тут расположена бывшая колокольня мэрии, и скорее всего, работорговцам хватило ума поместить там внимательного пони с биноклем и снайперской винтовкой. Дозорные должны дежурить и здесь, на наблюдательных вышках, — конец импровизированной указки прошёлся по нескольким квадратикам около забора, — но "звонарь" представляет наибольшую опасность для чужака, который собрался прогуляться по территории Старой Эплузы, так как его задача — осмотр внутренней территории. Кто-то должен будет расположить особые мины в указанных мною местах, а так же взрывчатку с дистанционным управлением на смотровых вышках. О Карательном отряде не беспокойтесь, с ним мне тоже предстоит поговорить и дать знать о расположении ловушек. После подрыва вышек и главных ворот мы начинаем наступление, пользуясь деморализацией и оглушением противника. Покупка взрывчатки и двух стелс-баков на мне... Ну что, кто самый тихий и скрытный у нас?
— Что, всё так просто? Это же чистейшее самоубийство! — Мэриленд, вставшая на задние ноги и положившая передние копытца на стол, не собиралась никого заряжать излишней самоуверенностью. — Никто на такое не пойдёт.
— Мож с высоты попробовать? — предложил Каламити. — Подлететь и раскидать им подарков?
— Ага, и тебя тут же понибудь собьёт, — решительно возразила Вельвет.
— Стелс-бак же!
— Рискованно, — вступила в разговор уже я. — Вы с Эвером должны будете прикрывать нас с воздуха. Вспомни, как мы в прошлый раз вляпались в Эплузе!
— Тогда нас вообще двое было! И победили же!
— Тогда тебя ещё не так часто били, дорогой, — напомнила Вельвет. — Кое у кого как раз перед нашим походом ревматизм разыгрался, забыл?
Я едва удержалась от смеха. В том, что годы не сказались на Каламити, у меня сомнений не было, тем смешнее было видеть его сконфуженную мордашку. Вот только веселье длилось ровно до того момента, как раздалось недовольное «Кхм!» со стороны Кетера. Когда все на него посмотрели, то работа Каламити как бомбардировщика начала гаснуть после слов единорога:
— Мины должны быть установлены строго по карте, и в некоторых местах установка с воздуха невозможна. Кроме того, в целях маскировки они должны быть прикрыты тёмной тканью. Будешь два раза пролетать над одним местом, чтобы схлопотать пулю?
— Да, с воздуха не получится, — проговорил Эвер. — Мины нужно расставлять с земли. А значит...
Всё понятно. Значит, всё опять ложится на меня. Маленькая незаметная единорожка со стейлс-баком сделает эту работу лучше любого пегаса. Кроме того, мне, как уже бывавшей в Старой Эплузе, прекрасно известно, как она выглядит… При условии, что она не изменилась так разительно, как и Новая. Хомэйдж не сможет подобное устроить, а Вельвет я бы на такое задание не пустила даже ценой жизни. И я уже была готова озвучить своё предложение, когда вдруг подала голос Кири:
— Я пойду. Я лучше подхожу на эту роль. Со скрытностью я дружу, да и не убьют меня сразу, если я провалю операцию. Вы все сможете организовать нормальное нападение, у вас у всех есть богатый опыт работы в команде... Ну, почти у всех.
Я недоуменно посмотрела на эту единорожку. То, что Кири вдруг вызвалась на такую операцию... Это было более чем странно.
Один Кетер не проявил какого-то удивления, лишь сказав:
— Отлично. Значит, смотри...
Куда ставить мины и взрывчатку — Кири теперь знает, все показано и рассказано. Хотя меня и не покидало подозрение, что она все равно что-то сделает не так, чисто из-за нежелания кого-то убивать. Правда, если она, даже не используя мины, всех там отрубит, и нам не придётся тратить время на пальбу, я буду не против такого расклада.
А пока наш план летел к чертям. В Новой Эплузе нужной нам модели мин не нашлось, пусть Кетер и не дал гарантии, что такие тут есть. В этом случае нам нужно топать до терминала МТН, чтобы их накупить в «Гарцующем», где, по его словам, они точно есть. Вот только... Крышек у меня не так уж много, поэтому совершать покупки придётся Кетеру, а я просто сопровожу его, пока остальные наши друзья разговаривали с нашим крохотным ополчением.
Мы вышли за пределы Старой Эплузы, и какое-то время я просто молча скакала за Кетером, что направлялся к ближайшему известному ему терминалу в одном из бомбоубежищ, находившемся где-то около руин фермерского хозяйства. По его словам, путь был не самый далёкий, не более трёх километров. Что же, другого варианта у нас всё равно не было...
— Даже для пони, кто пожил на Пустошах, ты неплохо разбираешься в тактике, — завязала я разговор с Кетером где-то через пять минут молчания, когда идти только под звук собственных копыт стало невыносимо скучно. В ответ на мои слова он просто угукнул, не желая как-то озвучивать свои мысли. На контакт идёт со скрипом... Боится раскрыться?
— И где же ты воевал? Как?
А мне хотелось выяснить точно, воевал ли я в прошлом, защищая пони или, наоборот, притесняя их. Не то, чтобы моё отношение от этого сильно изменилось бы... Но я гораздо лучше относилась к тем, кого знаю, а не кто был загадкой, как Кири. Оно и понятно — надёжнее.
— Нет, мне не довелось участвовать в войне. Она как бы закончилась за пару сотен лет до моего рождения.
— Тогда как ты весь свой опыт приобрёл? — пока я и не думала отставать от единорога с вопросами. Тот вздохнул.
— Около трёх лет я просто бродил по Пустошам, исследуя руины, пещеры, здания, попутно убивая множество мутантов и всяких бандитов. После, остальные семь лет, я был и являюсь наёмником.
А вот это что-то новенькое… «Когти»? А что, если ему заплатят, и он нас всех убьёт? Эта мысль напрягала…
— Ты служил в Когтях?.. — я решила спросить прямо, что бы не мучиться в догадках, ведь никакого наёмничьего знака у него не было. Кетер в ответ покачал головой.
— Нет, другая организация, в ней я нахожусь все последние годы. Скромнее.
Его слова меня немного успокоили, ведь Когти работают за крышки, и сделают за них абсолютно всё. Нас тут не знали, и какие-нибудь поблажки вряд ли бы стали делать... Но ведь не факт, что эта неизвестная мне организация будет чем-то лучше Когтей. Хорошо ещё, что причин в чём-то подозревать Кетера пока не было.
Но мне стал интересен ещё один вопрос, ведь до начала опасной жизни бродяги он тоже чем-то занимался, но чем?
— А до того, как пошёл покорять просторы Пустоши?
— Готовился. — это было сказано как-то... Странно, будто бы он не хотел это вспоминать, и явно не собирался мне рассказывать подробности.
— Да, ты выглядишь старым и опытным… — неосторожно обронила я.
— Сороковник – значит, уже старый? — фыркнул Кетер без обиды на мои слова.
Я поняла, что допустила оплошность, и теперь лихорадочно пыталась найти ответ. Как назло, в голову ничего не лезло.
— Ну… Промежуточно…
— Довольно болтовни, — со строгостью в голосе сказал он. Казалось, будто бы я его обидела, но вряд ли ему есть какое-то дело до этого. Я уже поняла, что этого единорога не пронять разговорами о его прошлом, да и вообще о чем угодно, просто тут и вправду не самое подходящее место для разговоров. Мы уже отдалились далековато от города, из винтовок нас ещё можно было прикрыть, а вот другим способом помочь — нет. И всё же мне ещё хотелось извиниться перед Кетером, только он никак не давал мне возможности попросить прощения. А через некоторое время ходьбы, когда мы подходили к руинам старой фермы по производству вишнёвого сока, судя по потрёпанной вывеске, мой спутник и сам подал голос, прошептав очень тихо:
— Будь начеку, тут прячутся мутанты. Не вздумай использовать против них свой револьвер, это может привлечь внимание окружающих на большом расстоянии. Их много.
Мутанты не глухие, но и идеальным их слух нельзя назвать. Да, если мы сейчас начнём стрельбу, то сюда набегут "зеваки" метров за сто от нас, не дальше. Но мы не на охоте, а за покупками идём, стараясь не ввязываться в перестрелки… Было бы с кем... Наверное, все равно кого-то серьёзнее гуля или кротокрыса мы тут не встретим, если только этот мир не подкинет нам сюрприз, а так, можно обойтись лишь клинками.
Ещё через несколько минут ходьбы мы встретили их. И это были не крысы.
Дикие гули. Я первой заметила, как в широкой дыре покорёженного здания, что-то вроде небольшой фермы, проковыляла фигура. Очки выделили её красным контуром, и информацию о ней тут же выдал мне интерфейс:
«Дикий гуль. Опасность: средняя. Статус: ослаблен»
На самом деле, дикие гули по-одному редко встречаются, но много там их быть не может, домик далеко не самый большой, больше пяти-шести там вряд ли бы поместилось, просто на таком расстоянии я видела только одно облачко за стеной. И была преисполнена уверенностью, что мы легко справимся с этими тварями, но тут перед нашими копытами выбился фонтанчик земли и асфальтного крошева.
Твою мать… Дикие гули с огнестрелом?! Когда это они додумались брать в рот что-то кроме понячей плоти?!
Мы уже укрылись за толстыми деревьями, в тёмную древесину которого уже пару раз врезались пули. Похоже, взять то пушки взяли, а вот целиться не научились.
— Используй холодное оружие, — сказал Кетер, стоило мне поднять свой пистолет, и показал на мои латы, там, где скрывалось лезвие, сам же доствая из ножен под плащем огромный нож — почти что мачете, лишь форма клинка не давала возможности так его назвать. При этом, не пренебрегая безопасностью, единорог снова наложил на меня своё защитное заклинание, — не бойся, тебе не будет больно от пистолетных пуль.
Да я и не боялась! На мне стальные доспехи, в конце концов! Но от магический защиты я не откажусь.
На момент нашей атаки гули уже остались без патронов, но не все. Кто-то додумался прекратить стрельбу и подождать нашего подхода, но на эту пару пуль Кетер не обратил внимания, пока разрубал гулю голову. Я тоже не стояла в сторонке и, расправившись с двумя ближайшими гулями, неслась на третьего, что бежал навстречу. Кетер пользовался кратким моментом передышки в драке, чтобы осмотреть территорию на наличие новых врагов, и в первую очередь глянул на дыру. С улицы под хриплые крики теперь бежали новые гули, привлечённые стрельбой собратьев.
Не желая сокращать с ними дистанцию, я нацелила на них Макинтош, но безумный единорог ухватился телекинезом за курок и не позволил ему спуститься, злобно прошипев мне:
— Не смей стрелять, твоё оружие слишком громкое! — снял он мой револьвер со взвода, дабы не было выстрела, нежно.
Я глянула на него устало и с неудовольствием — уже надоело мочить монстров в ближнем бою, да и толку теперь в тишине, после того как гули уже попалили! но всё равно я проявила свою ярость не на Кетере, а на монстрах, действуя ещё точнее и смертоноснее. Вонзившись в их толпу, я нанизывала на клинок разлагающиеся тела, перебрасывала тварей через себя, подкидывала телекинезом и отправляла на покой копытами, без труда разбивающими их головы и выплёскивающими студенистое содержимое. Лишь один особо вёрткий гад сумел ударить меня задними по доспехам, но я не ощутила боли, а вот сломавший ногу гуль потерял равновесие и был добит мною.
— Неплохо, Литтлпип, неплохо. — это прозвучало так, будто бы он мой наставник и доволен результатом. Моим наставником он может и не был, но мой стиль его определённо впечатлил.
Тишина... Я стояла и слушала, принимала каждый звук, который только оставался после мясорубки. Больше никого.
— Это не то место, где нужно шуметь. Совсем не то, — Кетер быстро пошёл к трупам гулей, благородно собирая трофеи, или попросту мародёрствуя. Правда, многим поживиться ему не удалось бы, но он умудрился телекинезом разобрать один пистолет и извлёк из магического поля пару деталей! Такой жадности я ещё не видела, чтобы отдербанить даже запчасти из убитого оружия у ходячих покойников! Но мысль неплохая, если так можно заработать.
До нужного нам строения оставалось совсем немного, хотя я нигде не видела металлической двери, которая намекнула бы на бомбоубежище… Оказывается, та отыскалась в холмике, закрытая занавеской из мёртвой растительности, и даже в упор сложно было понять, что это просто маскировка. Похоже, Кетер не хотел, чтобы об этом месте знал кто-то, кроме него. До этого момента.
— В бункере нужный нам терминал, правда, старой модели. — Кетер принялся набирать код на двери. Не взламывать, а именно набирать. Уже взламывал это место и помнил код наизусть?
— Не расскажешь, как узнал пароль? — поинтересовалась я у Кетера, а он ответил:
— Нашёл информацию об этом персональном убежище в одном доме из руин Кантерлота. Кто не боялся — пользовались тем терминалом, остальные так, переночевать заходили.
Ходил в Кантерлот? Мне определённо повезло встретить такого смелого пони, коль он ходит в такие места.
Все же нет, просто маскировка от лишних глаз. Зато теперь я имела некоторое представление о его группировке — похоже, там отношения между наёмниками довольно неплохое, если Кетер доверил всем целый бункер.
Тяжёлая дверь отворилась, открывая для нас… темноту. До света тут никому нет дела, быть может, система освещения отработала своё. Нет бы кристалл осветительный поставили! Я зажгла магию на своём роге, чтобы не ходить впотьмах и не возиться с освещением объекта. Да и проще было бы найти терминал по его мерцанию, которого пока не было видно. И только потом осторожно вошла в бункер, следом за мной Кетер, запирая дверь.
Судя по многочисленным трещинам и сколам с горами пыли под ними, бункер не очень хорошо пережил атаку мегазаклинаний. Я глянула на пип-бак, но всё оставалось предельно спокойным. Тут никого, кроме нас. Вниз шла широкая, винтовая лестница — уверена, там внизу то, что нам нужно.
Так же я поняла, почему этот бункер не имеет такой ценности, что бы его скрывать. Путь к основной жилой части был замурован упавшим потолком, и эта груда не давала пройти. Вряд ли весь этот развал можно убрать даже при помощи магии.
— Сейчас ты узнаешь, почему все так не любят этот бункер, — сказал мне мой спутник как-то таинственно, когда мы подошли к терминалу МТН. Этот был гораздо больше видимых мною прежде, явно более ранняя модель. Кетер подошёл к нему, что-то пару раз нажал на клавиатуре, замер на несколько мгновений, после чего буквально распался на частицы, только шли они вверх, словно искры от костра. Он прав, не нравится мне это, пару секунд я неуверенно смотрела на нужную кнопку, прежде чем нажать...
И правильно, что не нравилось!
В этот день я пожалела, что решила переместиться таким образом. На фоне ощущений от терминала, авто-док Кантерлота казался секс-машиной, готовая меня драть остаток жизни во все щели!
А что я испытала? Незабываемое ощущение того, как моё тело буквально разваливается на мелкие кусочки, как от меня отрывают по одному этому кусочку один за другим. Я бы орала от боли, но не могла, ведь моего рта уже не было! Хорошо, что всё происходило довольно быстро, иначе бы до лицезрения светового шоу перемещения я бы сошла с ума. Однако, мне теперь предстояло снова все это ощутить, но наоборот, как те же кусочки снова соединяются в одно целое, и все это было нереально больно…
Очнулась я, лёжа на полу и тяжело дыша, ещё толком не отойдя от того, что только что испытала, но через пару секунд все внезапно стало хорошо, будто бы ничего и не происходило, не исчез только мой шок.
— Смотрю, тебе понравилось. — басистый голос раздался где-то далеко, и только сейчас я поняла, что с моим слухом что-то не так, будто бы я в тоннеле, а уши при этом немного забиты ватой. — Не волнуйся, сейчас… пройдёт. — слух постепенно восстанавливался, а на последнем слове Кетера я уже нормально слышала. Наконец-то!
— Что бы я ещё раз воспользовалась этой штукой… — я использовала поданное большим пони копыто, чтобы нормально встать, ибо после этого шоу меня немного укачивало… А вот Кетеру хорошо, он как обычно. Привык? Да к такой херне привыкнуть невозможно!
— А ты? Привык? — прямо спросила я Кетера, глядя на него, выглядел он сейчас наверняка лучше меня.
— Привык. Не сразу, но привык.
Мы стояли и ждали, когда я полностью восстановлюсь, а то не хотелось в таком убитом виде идти торговать. Нет, на самом деле очень удобно — перемещаться через МТН! И страшно, очень страшно. Единственный плюс, так это непродолжительность процесса, но вполне достаточно, что бы возненавидеть всю эту хрень. Путь, преодолённый потом, кровью и крышками, был срезан в несколько мгновений. Кошмар. Рядом с ним меркло происшествие с гулями. Эта стычка была далеко не столь напряженной и смертоносной, как с рейдерами на станции.
А так — удачно, что работающий современный МТН стоял прямо в Башне Шести Торговцев. И всегда можно было вернуться сюда от любого работающего аппарата, от нового или старого. Я некоторое время назад опасалась, что какие-нибудь слишком умные рейдеры решат устроить атаку на магазин, внезапно появившись в этих местах, но две турели под потолком быстро меня успокоили. Теперь же они превратились в источник новых волнений — не искромсают ли они нас, когда мы внезапно появимся в «Гарцующем»? И только после того, как вокруг нас прекратили клубиться фиолетовые звёзды, я окончательно успокоилась.
В первую очередь мы направились к Виззбанду за минами. Он сразу приготовил нужное количество, хотя и не без вопросов:
— И какой город вы решили взорвать сегодня, единороги? Да и вообще, какие новости?
— Для этого я бы купил два жар-яйцемёта, — усмехнулся Кетер, который наконец снял с себя электронные очки, убрал гриву с морды и расплылся в садистической лыбе. С такой рожей можно приходить на пытки, где с одного его взгляда пленник выдаст всю информацию. Жуть. Не часто я могла наблюдать всю его морду. А вот идея с жар-яйцемётами звучит неплохо... — ПОКА ничего интересного, но обещаю, очень скоро до вас дойдут особо интересные и приятные новости. Ещё спасибо скажете.
— Купил бы... сам такие ищу... — вздохнул Виззбанд с усмешкой, упаковывая весь наш заказ в отдельную коробку. — Ну, учитывая оптовую закупку, и столь весёлые новости, которые меня ждут, за пятнадцать таких мин с вас тысяча пятьсот.
— Охренеть! — я не сдержала возгласа, тут же получив два заинтересованных взгляда, будто жеребцы специально назвали такую цену, чтобы увидеть мою реакцию. Вы ведь шутите, правда?
Побродив по Пустошам, я примерно представляла, какой это мешок... почти такой же, как эта коробка. Зачем только пони избрали такую неудобную валюту? Даже довоенные золотые монеты занимали куда меньше места, чем толстые, хоть и лёгкие крышки. Быть может, это связано с тем, что, перенося деньги в мешках с чарами на увеличения места, пони куда больше заботились весом амуниции, чем объёмом.
Кетер хмыкнул, что-то потыкал в пип-баке и достал из сумок мешочек с крышками, что был передан торговцу, ну а Виззбанд спокойно засунул мешок в сейф в стене. Кажется, деньги он изолирует куда лучше, чем взрывоопасные материалы.
Порядком нагрузившись, мы вышли из комнаты Виззбанда, и я уже хотела пойти к терминалу, но тут Кетер спросил меня, будо бы я что-то не так сделала:
— Как у тебя с патронами?
— Плохо... — мысленно прикинула я, вспоминая, сколько расстреляла за последние дни. — Осталось где-то две пачки.
...И вряд ли Селестия пошлёт мне ещё... за бесплатно. И так она меня задарила.
— И даже не попросит купить. Что там у тебя? — спросил меня Кетер, уже спускаясь по ступенькам на этаж ниже, а мне пришлось догнать и показать.
— Вот, — немного хвастаясь, я показала Кетеру свой Малый Макинтош, всё ещё сохранявший свой парадный вид, несмотря на несколько отметин на рукояти от зубов чересчур уж яростной пони, которая и кость могла примять местами. Кетер смотрел на три яблока, что красовалась на белой зубоятке, и подняв на меня заинтересованный взгляд спросил, медленно...
— Я не заметил… Но откуда у тебя это оружие?
— Оно было в цеху Айроншот Файрармс, — да, причём в обоих мирах, почти что в одном месте, с одной записью, проигрывавшейся при его находке... странное совпадение.
Единорог ещё раз посмотрел на него, потом снова на меня. Что с ним не так? Учитывая то, где находился Малый Макинтош, то Кетер не мог что-то знать про него. Или кто-то сказал? Информация с каких-то документов?
Меня уже начало напрягать его поведение, но после тихого фырка он пошёл к Коржику. Неужели он собрался купить для меня боеприпасы? Какая милая забота. А ведь в этом мире я так и не накопила крышек — не было особо мест, где их могла подбирать. Вот так и приходилось мне, как и раньше, во всём полагаться на моих друзей. За что я, уверенная в намерении Кетера купить мне патроны, поблагодарила его:
— Спасибо большое. Я постараюсь сделать это приобретение полезным для тебя, выбив как можно больше мозгов мутантам и прочим тварям Найтмер.
— Меньше слов — больше трупов, — сказал он со вздохом, перед тем как войти в магазин Коржика. — Здоров, Корж. Что по сорок четвёртому?
— Привет! Хватает, — перешёл пони к стеллажам, подыскивая нужные коробки, — для вас три за штуку.
Да уж. Мелкий патрон — и то менее ценен, чем крышки. И почему бы не использовать патроны как валюту? Они куда более важны в этом мире... И могут спасти жизнь. Или отнять её.
— Тогда тащи двадцать пачек.
Сколько-сколько?! Кетер, наверное, решил накупить мне пуль на всю мою долгую жизнь. Был бы у меня жеребец, а не кобылка — ещё бы несколько пачек потомкам в наследство остались. Но, конечно, больше не меньше... Теперь явно у меня не наступит такой ситуации, когда патроны ВДРУГ КОНЧАТСЯ.
— А у меня только четырнадцать, — даже продавец присвистнул. — тогда могу и экспансивные с бронебойными предложить, раз уж так много надо.
Кетер явно особо не расстраивался. А что ему? Не он же стрелять ими будет. — Первых три пачки, пять за патрон, вторых четыре, четыре же за патрон. Устраивает?
Кажется, у меня сейчас пойдут слюни от такого изобилия боеприпасов!
Кетер уже передавал мешочек с крышками, пока я стояла в сторонке и скромно офигевала с такой щедрости. После этого жеребец отдал мне эту кучу пачек, а взгляд у меня был... Даже думать не хочу. Потом он пошёл что-то ещё купить, сказав мне ждать у терминала, а я сидела перед ним, как перед своим палачом… Как же мне не хочется через него куда-то отправляться! Я уже готова пройти куда большее расстояние, чем ранее, лишь бы снова это всё не ощущать. Теперь понятно, почему им не часто пользовались, и как на зло, именно он ближе всего к Новой Эплузе.
Благо, моё одиночество в фиолетовом свете терминала было скрашено одной радостной пони, которую я совсем недавно спасла из лап стальной смерти. Грин Глейз за это время уже успела привести себя в полный порядок и смотрелась куда милее и счастливее без тугих верёвок.
Наверное, я никогда ещё не испытывала на столько тёплых чувств при виде радостной, спасенной пони, что прямо сейчас бежала ко мне с радостной улыбкой, и если она сейчас набросится — я не против, да и Кетер позаботился избивать меня от крови на броне.
Но нет, она не набросилась, лишь со звонким "Литтлпип!" обняла меня за шею и прижалась так же сильно, как и к своему отцу при встрече, а я не обделила её взаимным ответом на это.
— Я так рада тебя видеть! Еще раз большое спасибо за моё спасение! -
— Не за что, Глейз, — улыбнулась я кобылке. Заметив две сумки на её боках, я приняла строгое выражение мордашки. — Куда-то направляешься? Опять влипать в неприятности?
— Агась! — сказала та, не прекращая улыбаться в ответ. — Я слышала, что вы идёте в Эплузу? Я с вами!
Сначала я поперхнулась. Затем сообразила, что она, наверное, говорит о Новой Эплузе, и чуть успокоилась.
— А ты откуда узнала? — спросила я.
— Хомэйдж оставила кое-что из аппаратуры, — пояснила Дорис, подходя ко мне. — А собрать её таким мастерам, как мы — раз плюнуть. Я смогла с ней пообщаться, и услышала, что ты идёшь в Старую Эплузу вместе с командой пони из Новой. И... Сожалею о смерти Холда.
Я была больше чем уверена, что Глейз захочет пойти туда с нами, и ей там не место! С одной стороны, нам очень не помешает ещё один хороший медик, но с другой мне совсем не хотелось подвергать эту пони риску, особенно после совсем недавнего воссоединения. Понь вас побери, как быть?!
Я решила спросить прямо и особо не мучить себя догадками.
— В Новую Эплузу?
— Сначала — да, — кобылка потрясла сумками. — Но затем я пойду и буду помогать раненным в бою. Пони собрали для вас медикаменты, а вот медиков в Новой Эплузе не собрали — так что я вам точно пригожусь!
Если дело пошло так... Ладно, её все равно бесполезно отговаривать, главное — что бы на рожон не лезла. Нет, лучше пусть вообще в бой не лезет! Надо будет кого-то на её защиту поставить.
— Ладно, ладно, так и быть, пошли с нами...
В конце концов, без раненных не обойтись. И в том, что Вельвет пригодится помощь в деле их спасения, я что-то не сомневалась.
Это был чужой мир.
Увы, все получилось совсем не так, как я ожидала. Несмотря на гнев по отношению к работорговцам, против них согласилось выступить немного пони. Всего их набралось около двух десятков – преимущественно жеребцы, хорошо экипированные, но… всё же их было слишком мало. Конечно, я помнила, как мы с Каламити разделались с негодяями в Эплузе много лет назад, однако мне бы хотелось иметь побольше стволов рядом.
Поскольку оба города связывала железная дорога, для доставки нашего «войска» решено было использовать именно её. Запряженных гулями состав выдвинулся через несколько минут после того, как на мой пип-бак пришло подтверждение Кири о том, что она готова начать в указанное время.
Надо сказать, что большинство пони заметно нервничали, но, увидев наш отряд, сразу набирались уверенности. Ещё бы! Кетер, от которого так и веяло спокойствием профессионала, Эвер и Каламити обещали нам поддержку с воздуха, Вельвет, нагрузившая на себя сумки с розовыми бабочками, и Грин Глейз, забравшая у отца его медицинские саквояжи. Наконец, мы с Мэриленд, тоже вооруженные решительные кобылки — глядя на нас, жеребцам должно быть стыдно пасовать. Всё это вкупе позволило из кучки достаточно миролюбивых жителей Эплузы создать полностью готовый к бою отряд, ничуть не сомневающийся в победе.
Вскоре после того, как мы заняли наш вагон, раздался набирающий скорость цокот копыт – гули потащили нас вперёд. Каждый из Карателей Эплузы был занят своим делом: поправлял сумки, распределял запасные магазины так, чтобы их можно было легко и быстро достать, снаряжал дополнительные, проверял на остроту ножи… И всё равно волнение чувствовалось у каждого.
К вечеру с каждым часом на Пустошах становилось все темнее и темнее, но нам с Кетером это было не помехой, наши очки делали для нас территорию все такой же светлой, как и днём. Ясным днём, когда я пребывала в башне ПОП и регулировала погоду — за те годы я уже привыкла к тем видам, живым и ярким. И как же крайне непривычно видеть наверху лишь густые тучи… Они проносились за окном, напоминая мне о давнем походе на Эплузу, тогда, когда я была ещё совсем неопытной глупой пони.
— Эй, Литтлпип, — услышала я голос Вельвет и заставила себя отвернуться от окна,- как думаешь, Кири справится? — спросила она.
Сейчас мы точно знали, что Кири делает своё дело и минирует Старую Эплузу. Нам оставалось лишь ждать сигнала, а потом просто пробежать через уничтоженные ворота.
— Да, — кивнула я, стараясь предать своему голосу побольше уверенности. — Справится.
Конечно, было бы очень плохой идеей не говорить Карательному отряду Новой Эплузы о своём плане — об оповещении остальных позаботился Кетер, и потому теперь все точно знали, в какую сторону бежать не стоит. Впрочем, ещё оставалась возможность нарваться на мины работорговцев. Правда, Эвер уведомил меня, что очки позволяют обнаружить ловушки, даже если они находятся за стеной, или в земле, так что в мину я вляпаюсь разве что специально.
Ну почему у меня не было такой вещи раньше?! Да, в этих очках долго ходить не очень так и приятно, и мне приходилось их периодически снимать, но всё же замечательная вещь! В них немало полезных функций и всяких индикаторов, мне даже не нужно смотреть в пип-ногу, чтобы узнать о своём состоянии. Ещё там обнаружилась возможность построения оптимального пути прохождения через преграды, только сомневаюсь, что в битве она может быть очень полезна. Там думать и просчитывать некогда, надо постараться, чтобы тебя не убили... Хотя, если ещё будет расчёт маршрута для безопасного обхода врага, то в этом есть смысл.
Тем временем Каламити что-то оживлённо обсуждал в сторонке с Эвером, скорее всего тактику нападений с воздуха, а Кетер о чём-то говорил с основным Карательным отрядом. Я особо не вслушивалась в их диалоги, меня больше интересовала другая личность. Из всей нашей команды только она выглядела не очень уверено, даже подавлено.
Мэриленд сейчас просто сидела и грустно смотрела на свой новый десятимиллиметровый пистолет-пулемёт. Будто бы была готова сейчас из него застрелиться, и мне это совсем не нравилась. Но только стоило мне подойти к ней, как она вдруг расцвела боевым духом, готовая к битве, а от печали не осталось и следа, лишь где-то в глубине глаз, смотрящих на меня, оставалось смутное беспокойство.
Я решила ничего не говорить, просто улыбнуться и пойти обратно. Надеюсь, с Мэриленд все будет хорошо, и к началу сражения она соберётся. Грин Глейз вот и то выглядит гораздо лучше, непринуждённо перебирает свои медикаменты, чтобы быстрее доставать лечебные зелья и зачарованные бинты.
...И вот, Эплуза. Выскочив из поезда, оставив его на попечение пары погонщиков гулей, мы рассыпались перед мрачным городом работорговцев, в то же время занимая давно оговоренные места.
— Слишком однообразная погода, — пробормотал уже уставший ждать опаздывающий к началу атаки Эвер. Двурогий пегас постоянно поражал меня своей равнодушной, спокойной мордой, но ожидание его раздражало, судя по наморщенной морде и постоянному верчению головой.
— Что такое «погода»? — шёпотом, боясь выдать себя даже на значительном расстоянии от рабовладельческого лагеря, вопросила Мэриленд, выходя из своей задумчивости. Ответил Каламити — тихо, снисходительно и ласково:
— Было дело, когда пегасы не только городили небо тучами, но расчищали его от облаков, или лёгкие кучевые нагоняли там. Только в толк не возьму, с чего это моему брату-дашиту это вспомнилось. Снизу всегда темень почти как в подземке, сверху, над грозовым заслоном, всегда палит солнце, которое уже некому менять с луной.
— Есть кому… — прижимаясь к земле, я не удержалась и печально вздохнула, — только…
Только не время сейчас разглагольствовать! Сверху в углу на моём пип-баке, прямо под обычными часами, появился таймер на пятнадцать секунд, время которого шло к нулю. Последние мгновения, последний отчёт… Но я готова, мой Малый Макинтош парил перед глазами, а очки оценивали его состояние как идеальное. Кто бы сомневался!
Я оглянулась на своих друзей, и их вид внушил мне уверенность. Пегасы уже пригнулись для рывка в небеса, откуда будут расстреливать всех, кто плохо прячется, Мэриленд с той же маской уверенности уже встала на низкий старт, словно собиралась побить все беговые рекорды... Может, всё же, оставить её тут? Видно же, что ей этого не хочется... Нет, пусть поучаствставует в настоящей драке, ведь когда-нибудь ей придётся встретиться с настоящими опасностями Пустоши. Кетер встал между всеми нами и наложил на всех защитное заклинание, а ещё, залпом выдув какое-то синее зелье, добавил защиты Вельвет и Мэриленд, которая не сразу поняла произошедшее, но её уверенность сразу же укрепилась. Грин Глейз где-то позади располагала своеобразный медпункт.
Мы ждали... И на последних секундах Кетер повышенным тоном, холодно, хищным голосом сказал:
— Не давайте им никакой пощады…
Детонация произошла чётко в тот момент, когда время на таймере вышло, и раскаты взрывов тут же дошли до нас. Они зазвучали словно призывными барабанами — и мы ринулись в бой… Один за другим в стенах Старой Эплузы замерцали вспышки взрывов, прогрохотав оглушительно громко и мотнув гривы сильным порывом ветра. Город работорговцев охватили огонь и туман — кажется, Кири удалось подпалить что-то. Я была рада, что на этих кострах сгорят как можно больше хуесосов-работорговцев, а натура Кири позволяла надеяться, что никто из невинных не пострадал. Как говорила сама кудрявая — «чудненько».
— Вперёд! — воскликнула я, сама обгоняя друзей и стремительно несясь в атаку, пока очень плохие пони по ту сторону баррикад не оклемались от внезапных подрывов. Вся моя ватага в пару дюжин не слишком разноцветных, зато яростно-радостных пони бросилась за мной, рассредотачиваясь по бесплодному полю перед городом, чтобы весь наш отряд никто не мог скосить единственной очередью. Каламити и Вей взвились вверх, опережая наш аллюр на своих крыльях, начиная стрелять гораздо раньше. Но позже пулемёта Кетера, стреляющий частыми очередями. Каждый из нас просто разрывался от желания накостылять работорговцам в ответ за те злодеяния, которые они причиняли мирным пони, жестоко отомстить!
Но эта чрезмерная поспешность и погубила многих, слишком многих… стоило только нам нарваться на мины самих работорговцев. Как же — кто будет ожидать, что бомбы будут лишь у нас одних!
Маленькая пони в моей голове, моя неразлучная спутница, забилась где-то в самый уголок сознания и закрыла глаза копытами.
Противопехотные разрывные «сюрпризы», хаотично вкопанные в серую почву, грохнули так близко и сильно, что попадали даже несколько пони из тех, по кому удар не пришёлся. Пара или тройка наших — моих бойцов — остались лежать на земле с оторванными конечностями, кровь их мешалась с пылью в рвотном коктейле, лишь некоторых я успела предупредить о их возможной смерти, видя через очки мин под землёй. Но я была настолько разгорячена и шокирована, что даже не остановилась посмотреть, живы ли они, или смерть была с ними милостива. Пустошь даже своих героев превращает в беспощадных к друзьям и врагам машин. Только цель — только программа.
Когда всё закончится, надо поговорить с собою об этой перемене. Надо проверить, не начала ли я терять в этом цифро-магическом измерении то, что делает из копытного существа пони. Начиная с ума — не согласовать использование очков с тостальными, не повелеть идти по моим следам...
Но не сейчас. У меня осталось ещё много, достаточно много жизней, о которых нужно заботиться. Вельвет, охнувшая и остановившаяся, но потом вновь нерешительно поскакавшая за мной, Мэриленд, вопящая уже не от страсти к победе, а от ужаса…
Старая Эплуза искалечена не меньше, особенно от взрывов. Да, я помнила её в разрухе, захваченную аморальными пони, что не заботились о своих домах, превращённых в руины… Но после взрывов Эплуза предстала перед нами чудовищным трупом частично сохранившего целостность, но частично лишённого ног гуля. Такого же мёртвого и опасного. Треснутые почти у корней сухие деревья лежали стволами от взрыва, будто рабы в испуганном поклоне, кое-где догорая до углей, где-то тлея, а где пылая. Несколько лёгких дощатых домов перевернулись — казалось, доски держались друг за друга крепче, чем за фундамент, а сами эти дома — просто гигантские картонные коробки с окнами и дверьми, разбитыми и выбитыми. Улицы засоряли обломки, пепел поднимался почти до шеи, предоставляя беспорядочное укрытие от носившихся туда-сюда пуль. Да — город работорговцев пострадал, но не настолько, чтобы они сдались — если вообще были способны сдаваться.
Когда мы добежали до поселения, из работорговцев на улицах оставались лишь пара трупов, погребённых под завалами. Остальные, распуганные разрушениями, огнём нашего пулемётчика и пегасов, крепко засели в сохранившихся домах — или просто в домах, ещё способных предоставлять хорошее укрытие.
Уже подумав, что победили, мы жестоко поплатились за свою самоуверенность: только лишь мы вошли в город, как моё маленькое войско начало редеть уже не от мин, а от выстрелов гадов, что пряталась за оконными рамами, быстро высовывались, совершали в нас выстрел — не прицельный, но тем не менее меткий — и тут же юркали обратно, так, что мы не успевали на них наводиться, а одиночного отстрела Кетером было недостаточно.
— По домам! — мгновенно приняла я решение, благодаря очкам видя десятки вражеских стрелков. Оставаться на простреливаемом участке — себе дороже. Жизнь — слишком дорогая цена.
Нагнувшись и рассредоточившись, под прикрытием обломков несколько наших групп расползались по разным направлениям. Вельвет и Мэриленд продолжали держаться меня.
Только лишь я протиснулась в дверной проём, отвлекаясь на стрельбу за крупом, как меня попыталась приложить тяжёлой палкой прятавшаяся прямо за косяком блядь с такой встопорщенной белой гривой, будто её хорошо ударило током. Так же хорошо, как её стукнула по макушке Вельвет. Её телекинез, конечно, с моим не сравнится, но вполне может спасти чью-нибудь жизнь — конкретно мою в данный момент, за что я поблагодарила быстрым взглядом. А потом — сразу вернулась в вихрь боя, выкручивая своей магией копыто выбежавшему встречать нас жеребца с пистолетом, которого я увидела только благодаря очкам. Его и без того круглые от безумия глаза ещё больше расширились от боли — но потом закатились, когда я швырнула в него тяжёлым обломком, а сам работорговец грохнулся на пол с таким же грохотом, как погнутый кусок металла, использованный мною как оружие.
А вот потом пришлось тяжелее. Вражеские бойцы сообразили, что куда большая опасность подстерегает их в собственном доме. Стрелки, прежде палившие по улице, начали так же методично и стремительно высовываться в проём между комнатами и метить в нас — только теперь мы застряли в тесном помещении, в хорошо простреливаемом пространстве почти без мебели!
— Едрить твою за копыто… — снова упала я на живот, уклоняясь от пуль и дроби. В наушнике-рации, что носил каждый наш боец для координации, о чём-то переговаривались Эвер и Кетер, но мне тут не до них.
Но у всякой тактики были свои изъяны, которыми могли воспользоваться умные пони. Мэриленд подгадала момент, когда из-за косяка никто не выглядывал, и подкатила ко двери гранату. Мы втроём успели спрятаться от взрыва, а вот придурки в соседней комнате… не буду много о них, тем более много от них не осталось.
Ещё один благодарный взгляд — теперь в сторону Мэриленд. Селестия, зачем только ты заставляешь меня благодарить за убийства?! Тем более, если их совершают почти что жеребята! Ради борьбы с полными отморозками ты опускаешь нас ещё ниже их.
И если бы на этом передряги кончились! Оставался второй этаж со своей порцией враждебных стрелков, чьи фигуры прекрасно вырисовывались красными фигурами благодаря очкам. Всполошившись звуками стрельбы и тем более разрывом гранаты, с лестницы наверх нас начали окатывать свинцом ещё двое пони — массивный серый в противогазе и песчано-жёлтая. Эти высовывались и скрывались проворнее, а преимущество по высоте не позволяло расправиться с ними так же, как с их почившими товарищами.
Но куда хуже то, что нас зажали с обоих сторон… Да, в это сложно поверить, если бы это не был дискордов мир спятившей Найтмер — но в нём всё зло, все наши противники заодно! Как ещё объяснить то, что с улицы в дом молненисно ворвался Мистер Садист — осьминогоподобный робот с эмблемой работорговцев на броне — и тут же зашёл к нам с тыла, пока мы пытались выцелить засевших выше пони, не решаясь выйти на отлично простреливаемую лестницу.
Но сейчас ближе всего к выходу Мэриленд! А это значит...
— Мэри, сзади! — крикнула я, что бы она знала об опасности, но было поздно...
— Время подыхать, сучки! — взревел он. — Во славу цепи и гвоздя, сдохните, бляди!
Я не успела спасти Мэриленд, которая обернулась и в ужасе смотрнла на робота, увешанного органами пони. Стальной ублюдок прямо на выходе пыхнул в неё плазмомётом. Проплавив грудную клетку и сделав дыру в теле пони, через которую на миг можно было рассмотреть её скрученные оплавленные внутренности. Короткий вскрик маленькой единорожки оборвался, когда перегорели связки вместе со всем остальным телом, что охватило и уничтожило зелёное пламя. Я с Вельвет тут же обернулись на дрянного робота — но в этот же момент нас вместе с горечью в сердце подбили пули выглянувших со стороны лестницы работорговцев. Попали мне в плечо, срикошетив от брони, а Вельвет — над копытом — больно и досадно, но не так, как потеря Мэриленд…
Я уже даже не знала, с кем сражаться. Я почти забыла, ради чего биться. Нет, нельзя так! Вне себя от ярости, я зажмурилась, мой рог ослепительно вспыхнул, ударяя мощной волной в ветхие доски потолка. Работорговцы грохнулись с высоты, послышался треск дерева и костей.
Вытворяя этот смертоносный трюк, я чуть сама не погибла. Металлическая дурында прожарила бы меня до хрустящей корки, если вдруг сама не стала жертвой вызванного спасителя. Ворвавшийся в дом вслед за дроидом Эвер ещё с порога занёс свою грозовую винтовку. Вспышка ещё ослепительнее, чем от моего рога, жужжание и грохот — и округлый спрут с проплавленным корпусом свалился на пол, выбив из себя ворох бело-голубых искр и задымив по-чёрному.
Мир остановился на пару мгновений.
Моя внутренняя маленькая пони беззвучно расплакалась.
Тяжело дышавший Эвер посмотрел на меня, перевёл взгляд на то, что осталось от Мэриленд, и сокрушённо зажмурился. Я в ответ могла только склонить голову.
— Цель уничтожена, мы лишились бойца, — в голосе Эвера чувствалась некая печаль.
— И не одного. Возвращайся в небо, — ответил ему монотонно Кетер.
Мы ничем не могли помочь кобылке, а никакие слова не передали бы то, что я сейчас чувствовала. Но бой продолжался — а значит, нет времени на слёзы. Второй пони из моей команды, пони, не ставшая моим другом, но близкая к этому, погибла… И больше терять друзей я не собиралась. Толкнув Вельвет головой, чтобы заставить её прийти в себя, я поскакала в бой — Эвер тоже взвился в воздух, чтобы атаковать, сейчас крылатые пони — наше основное оружие. По рогачу кто-то ударил из плазменной винтовки, но жеребец ловко увернулся от зелёного сгустка. А я уже видела скрючившегося у входа в одно из покосившихся зданий пони, который целился в рогатого пегаса. Моя ярость придала мне сил — жеребец дёрнулся, пытаясь отобрать винтовку, которую охватила такая же зелёная магия. Моя магия. Чувствуя, как кожу вокруг рога начинает жечь, потому что расстояние для телекинеза было просто чудовищным, а цель я видела лишь благодаря очкам, я потянула винтовку на себя и тут же направила энергию в противоположную сторону. Приклад винтовки смял морду жеребца, опрокинув его на спину и заставив по-глупому расставить копыта в стороны. Я уже не обращала на это внимания, перейдя к более близким целям.
Несмотря на то, что пулемёт Кетера всем внушал уверенность своим непрекращающимся стуком, мы завязли в битве. Поняв, что мы связались с матёрыми работорговцами, единорог старался не только поразить их, но прижать к земле, не давать им поднять головы и позволяя остальным занять более выгодные позиции или сократить дистанцию. Это вынудило врага вести огонь не так прицельно, а оглянувшись назад, я поняла, что потери у нас были — и серьёзные. Эплузовские воины уступали врагам и в количестве, и, что самое ужасное, в качестве оружия. Лазеры и плазма не шли ни в какое сравнение пусть и с хорошим, крупнокалиберным, но всего-то огнестрельным оружием. Старая Эплуза Нового Мира разительно отличалась от известного мне места: сунься я сюда в то время, когда мною повелевало лишь одно желание спасти Вельвет Ремеди, то я бы и себя не спасла. И даже сейчас, даже несмотря на свои умения и поддержку друзей, я застряла в Эплузе, неспособная продвинуться ни на шаг.
В этот момент неожиданно пискнула пип-нога. Я сначала спряталась за угл дома, прижалась к стене, и только потом посмотрела на прибор, приподняв очки. Сообщение, вопреки обычному интерфейсу устройства, выглядело красным на чёрным, и текст его заставил мою шёрстку приподняться в ужасе. Сообщение было кратким: «Привет, Литтлпип!». А под этими словами скалился и улыбался Красный Глаз. Вокруг него кружились блотспрайты, выглядевшие как черепушки пони с четырьмя крыльями.
Взрыв гранаты вывел меня из прострации. Пип-бак вернулся в нормальное состояние, никакого сообщения на его экране не было, но я была готова поклясться, что получало его! Но к чёрту! Резко встав, я навела «Макинтош» на укрытие работорговцев… И тут один из них подлетел вверх тормашками, а другого отшвырнуло прочь с его позиции, перевернуло через голову и ударило об приятельницу. Я могла бы не видеть помощника, но очки позволяли засечь пони даже с маскировкой стелсбака, да и по вспышкам магии я поняла, что это наша Кири, ещё сохранявшая стейлс-режим. Кетер тоже перевёл ствол с этого участка на другой, его пули сделали своё дело, потому что жеребец со страшной маской-намордником повалился на землю, после пулемётчик, перезаряжаясь, поспешил на другую позицию. При этом из копыт убитого упала плазменная винтовка! Проклятие, снова клоны! Только теперь вместо рейдеров нам противостояли настоящие бойцы, способные не только постоять за себя, но и атаковать.
— Литтлпип, берегись! — воскликнула Вельвет Ремеди откуда-то сверху. Я не успела посмотреть, инстинктивно отпрыгнув в сторону — и увернувшись от смертоносного меча, который сжимала своей магией жёлтая, нет, оранжевая рогатая кобылица с хищно-красной гривой.
— Не убежишь, сучка! — взревела та, занося меч над своей головой. Широкий, с изогнутым лезвием, он был страшным оружием, достойным разве что зебр. На это, впрочем, указывало и несколько зебринских символов на его рукояти, такие же мне когда-то показывала одна хорошая знакомая. Жаль, Ксенит сейчас не было рядом, чтобы прикрыть мне круп! И вообще никого не было, приходилось рассчитывать на себя. Потому, подняв револьвер, я навела его на врага и спустила курок, однако, выстрела не произошло. Барабан так вовремя опустел! Я даже не обратила внимания на восклицательный знак около индикатора боезапаса!
— Сегодня из жопы не вылезаю! — выпалила я. На самом деле, конечно, я очень грязно выматерилась, но смысл моего мата был именно такой. А единорожка уже прыгнула ко мне, явно собираясь снести мою голову. — Ну давай! — взревела я и активировала клинок.
Почему мне так везёт на битвы один-на-один? Наверное, потому что я сама этого хочу… За Мэриленд, бляди!
Наши клинки встретились — высекая искры, зебринская сталь скользнула по эквестрийской. Развернувшись, я телекинезом приподняла очки, резко разворачиваясь на месте — соприкосновение двух лезвий заглушил грохот снайперской винтовки. Продолжая удерживать меч в телекинезе, работорговка извернулась и ударила меня в грудь, но я отпрыгнула назад и лезвие лишь чуть-чуть скользнуло по нагрудной пластине. Но мне уже было всё равно — не достав меня, кобыла открылась, и я не замедлила воспользоваться шансом. Расщепляя телекинез, я подхватила её тело, и пока эта сволочь махала копытами и бранилась, клинок мой вознился ей в грудь, распарывая плоть сверху вниз. Отвратительная требуха вывалилась мне под копыта — отпустив ещё дрожавшее в предсмертных судорогах тело, я подхватила меч единорожки и с воплем пустила его куда-то в даль. То ли ярость предала мне сил, то ли просто работорговец так удобно подвернулся, но меч по рукоять вошёл в бок крепкого серого единорога, приколов его к стене одного из зданий.
Устало попятившись, я села на круп прямо возле трупа единорожки. Сверху Каламити и Эвер вместе свалились на укрытие вражеских снайперов, оборудовавших себе лежбище на крыше невысокого прямоугольного здания. Когда они стали снова набирать высоту, ни одного работорговца на крыше уже не осталось. Где-то рядом снова застучал пулемёт, Кетер постоянно менял позицию. Ну! Зачем-то вытерев рот копытом, я переломила револьвер, вставила шесть патронов в барабан и взвела курок. Пора с этим заканчивать…
— Литтлпип, стой!
Верная Вельвет снова спасла меня от смерти — я не бросилась вперёд, потому пуля садисткой гадины миновала меня. Разворачиваясь к нашему лекарю, я одновременно повернула револьвер и всадила патрон тому, кто пытался меня убить. Тот завалился на круп, а я подскочила к своей кобылке — слава Сёстрам, она уже перебинтовала ногу, и ступала на неё совершенно свободно.
— Успокойся, — таким тоном, словно отчитывала своих детей, произнесла Вельвет. — Мы почти победили! Вдвойне обидно погибнуть сейчас!
Я торопливо кивнула, затем выдохнула и кивнула ещё раз. Что бы там ни было, Вельвет права. Нельзя превращать победу в поражение, даже если она достаётся такой дорогой ценой. Кивнув единорожке, я уже осторожнее вышла из укрытия и поползла туда где группа наших пони сошлись в близком бою с работорговцами. По счастью, моё З.П.С. находилось на максимальном уровне — нырнув в его соблазнительную тишину, я навела Макинтош на негодяев и открыла огонь...
После удачного отстрела работорговцев, я метнулась в переулок, чтобы передохнуть от беготни и скачек. Я уже совершенно вымоталось, радовало только то, что и враги — не меньше. Неподалёку я заметила Кетера — у него, наверное, кончились патроны, потому единорогу пришлось вступить в ближний бой. Хорошо ещё, что теперь отсутствие пулемёта уже не могло переломить ход битвы... Но, Селестия, какой же дорогой ценой нам достаётся победа! Когда я снова вышла из укрытия, моим глазам предстало самое настоящее побоище: рейдеры валялись если не горами, то, по крайней мере, кочками, но этих кочек хватало! Тут тело, там тело, там горстка пепла или лужа того, что некогда было пони, там оторванная у самого основания нога, там — голова. Кошмар! Пустошь перемалывала и своих собственных порождений, которые в безумном порыве сдержать нас позабыли об инстинктах самосохранения. И то, что кто-то из них были клонами, мало меняло всю эту неприглядную картину.
Зато в неё внёс разнообразие крик Каламити, который прикрывал Кетера сверху. Полагаясь на очки, я огляделась по сторонам — единорог и пегас находились далеко впереди и, судя по всему, вели борьбу с каким-то работорговцем. Моё сердце испуганно сжалось, когда силуэт Кетера бросился в сторону и вдруг споткнулся, падая, а в следующий момент Каламити расстрелял врага. Тело работорговца исчезло из поля моего зрения, а Каламити бросился поднимать Кетера. Тот с трудом, но вставал. Хорошо...
— Победа! — раздался вдруг одинокий крик откуда-то слева, по-моему с развалин часовни. И после него воцарилась тяжёлая, давящая тишина.
Всунув револьвер обратно в кобуру, я побрела туда, где ещё совсем недавно громыхали выстрелы... А теперь не было слышно ничего. Похоже, мы победили в этой непростой битве.
Обрадованная этими мыслями маленькая пони в моей голове начинала радостно скакать с криками «Мы сделали это!», но я успокоила её. Радоваться было пока рано. Нужно найти моих друзей и убедиться в их здравии. Всё ещё не теряя бдительности, не убирая клинок, я стала оглядываться по сторонам, пока снова не нашла силуэты самых дорогих мне пони.
Между вагонами на краю Эплузы, где разыгрался последний аккорд битвы, стояли четверо из них. Вельвет и Глейз, склонившись над раненным Кетером, лечили ему сильно поврежденную ногу — при несерьёзной ране Кетер навряд ли бы остался лежать на земле. Единорог стоически выдерживал боль с каменной мордой. Каламити тоже стоял рядом, видимо, на стреме. Для полной картины не хватало лишь Эвера, Хомэйдж и Кири, хотя первого я видела, тот ещё добивал оставшихся уродов. С Хомэйдж-то точно всё хорошо, вот только не знаю, где шастает сейчас та кудрявая пони.
Внезапно сердце само собой сжалось. Вид моих друзей напомнил мне кадры смерти Мэриленд. Голова сама начала опускаться, и я уставилась в пол. Весь этот грёбаный мир катится в полную пизду, если умирают жеребята! А я? Я?! С первых же моментов я начала терять участников своей группы! Не успела я встретить Холда, как его убили! Взяла с собой Мери, так теперь и её нет! А ведь она была еще так молода…
Я хочу обратно в Пустошь. В свою Пустошь! Где уже нет таких рек крови! Где чистое небо и пони живут, растят жеребят, не зная больше такого горя! Где работорговли не существует, а последние осколки рейдеров уничтожены, где реют флаги над Новым Кантерлотом и жизнь возвращается в нормальное русло!
Минута слабости прошла так же внезапно, как и накатила. Новый Мир — это тоже моя Пустошь. Старая Пустошь, которую нужно сделать лучше. И я могу, могу всё изменить, так как один раз у меня всё получилось!
Взглянув слезящимися глазами на своих друзей, я не поверила увиденному… Потому что передо мной стоял аликорн! Тот самый тёмно-зеленый аликорн из моей Старой Эплузы, которого я победила тогда, в первый раз! Она скалилась, магия клубилась вокруг её рога и я почувствовала, что сейчас она нападёт. Телекинез сам собой схватил Малый Макинтош, но… Но… Что-то… Что-то тут не так…
Я зажмурилась и схватилась за голову. Этого просто не может быть! Там же стояли мои друзья. Прямо сейчас они были там! В голове все путалось, даже мои открытые глаза не помогали мне понять. Вот я вижу друзей, а вот это уже аликорн! Неужели это всё гипноз и в моей голове снова кто-то роется?
Перед глазами стали всплывать отрывки той самой битвы, моего первого аликорна, которого я встретила и обезвредила. Вон снова Вельвет лежит в своей крови. А вот Каламити снова отстреливает работорговцев. И мы снова втроем, одни против крылатогоратого мутанта.
«Нет! Нет, нет и нет! Я сейчас не там. И передо мной мои друзья. Все та же заботливая Вельвет, тот же Каламити. Правда, старше на десять лет, но это все же они. Так же там Кетер, а не зеленый аликорн. Грин Глейз, но и она не аликорн!»
Так кричала моя маленькая пони, усиленно топая копытами. Но она была так далеко и казалась еле слышной.
Я смотрела на своих друзей. Вельвет перематывала ногу Кетеру… Почему бинт движется так медленно? Почему всё вокруг так медленно?
В голове стало нарастать эхо от странного шёпота. Кто-то очень громко и при этом неразборчиво шептал в моей голове. Слишком громко! А потом всё резко стихло. Всё остановилось. Слезы мешали мне видеть моих друзей, но не мешали мне видеть, что всё остановилось. Время буквально замерло. Я всматривалась в своих друзей, пытаясь ухватиться, найти ответ. В голове раздался далёкий голос, который вызвал у меня мурашки.
— Твоих друзей тут нет, маленькая пони.
— Как же?.. Есть конечно! — без колебаний ответила я. — Вон стоит Вельвет, Каламити, Кетер…
— Вельвет? Но разве у неё зеленая грива? - удивился голос. Я стала вглядываться вперед. Вот же стоит моя угольная единорожка! Но… Почему у неё зеленая грива?.. А откуда у неё вдруг появились крылья?..
— Нет… — прошептала я.
— А разве это Каламити? — вкрадчиво продолжал голос. — С темно-зеленой шерсткой?
— Нет…
Селестия, но разве у него зелёная шерсть?
Я смотрела на своего первого друга. Секунда — и передо мной не он, а зеленый аликорн.
— Как же так… — Мотнув головой, я снова огляделась. Сделав пару шагов навстречу своим друзьям по хлюпающей от воды дороге, вместо них я встретилась взглядом с аликорном. Я снова была в тупике. Умирающая Вельвет, раненный Каламити, злая псевдобогиня...
— Вперёд, — дразнила она — Давай, покажи мне своё лучшее заклинание.
Я стояла в ступоре. У меня не было заклинаний. Но мой выбор пал на вагон, стоящий на том месте, на котором и должен был стоять. Разве что немного склонившийся набок...
— О! — рассмеялась она. — Что, у тебя нет заклинаний? До чего же ты жалкое подобие единорога!
Но мне было не до её язвительных речей. Вельвет срочно нужна была помощь! Если я не потороплюсь, она умрет! Мой рог загорелся, язвительный аликорн улыбнулась, готовясь к моей жалкой, по её мнению, атаке. На самом же деле за её крупом я поднимала вагон работорговцев, старый мой друг…
— Ну! Давай же! Я хочу увидеть всё! — насмехалась надо мной псевдобогиня.
«Свою смерть ты не увидишь!» — пронеслось в мой голове, когда вагон уже парил над ней. Я моргнула, отпуская вагон в свободное падение. И вагон начал падать… На моих друзей.
«Что? Что там делают Каламити, Вельвет, Кетер и Глейз?.. Там же стоял аликорн…» — в голове все снова начало шуметь. Я не могла ничего понять из-за сильного головокружения.
Он вот-вот должен был придавить всех пони. Но вдруг в воздухе появилась зеленая магическая платформа, на которую он упал и съехал, не зацепив моих друзей. Голова немного прояснилась в тот момент, особенно, когда вместе с тихим ударом вагона о платформу я услышала громкий пронзительный крик боли, а потом и писк агонии. Источником этого шума была Кири. Сначала я не поняла, почему она лежит, схватившись за голову, и корчиться от боли в слезах, но до меня дошло, что поднимать составы в воздух легко лишь мне одной.
Я хотела броситься к ней. Хотела помочь… Но вместо этого прямо под забралом моих очков возникла уродливая морда. Костяной шлем, из которого выдавался длинный рог, плоский и острый, как лезвие меча. Торчащие из пасти клыки, каждый в несколько раз больше треугольных хищных зубов. И глаза… Чёрные большие глаза, в самой глубине которых сверкают две маленьких голубоватые искры. Чёрные же зрачки, спрятанные в этих искрах, затянули меня в себя быстрее, чем это описывать — ноги сами подкосились, и я упала на землю, потеряв сознание.
Глава восьмая
Весёлая поездочка
Тормоз находился в том вагоне?..
Наконец-то! Я вырвалась из кошмарной реальности!
О, Пресвятые Богини, как же приятно ходить по этой маленькой деревне, полной счастливых пони, что окружали меня и являли свои улыбки, полные искренней радости, настоящие улыбки! Это было поистине прекрасно! И как же бунтовал моей разум против того, что видели и слышали мои глаза — ведь если внешне меня окружали благодать и счастье, то в душе я чувствовала боль. Поистине невыносимую боль, ведь я знала, что эти все эти пони давно уже мертвы. Их больше не существует. Все они мертвы, были сожжены, обратились в прах, сгнили в Стойлах! Лишь моё сознание поддерживало их существование, помогая забыть все, отдохнуть от реальной серой жизни и просто наслаждаться… Или не моё?..
Но почему? Зачем я позволяю себе такую роскошь, не говоря уже о недавних событиях, той яростной и кровавой бойни между пони? Как я могла находиться тут, в сладостной фантазии, когда наяву пони страдают, умирают, стараются просто выжить?!
Это всё ложь, подумала маленькая пони где-то в глубине моей головы. Меня обманывают.
Все вдруг стало совсем другим. В груди моей медленно нарастала тревога, она же уверенно прогрызала свой путь в моё сознание, и каждая мысль о моих друзьях ей в этом помогала — ведь я не знала, что с ними…
Внезапно, все вокруг резко осветилось ярким зелёным светом. Даже отражённый от стен домов, деревьев и земли, он слепил мои глаза немалой болью, буквально сжигая их, отчего я начала громко кричать… Нет, вопить! Что же такое яркое вспыхнуло, что кто-то был ослеплён, а остальные с ужасом смотрели куда-то за мной? Почему я все ещё могу видеть? Мои догадки мне очень не нравились, ведь вариантов было совсем не много, и скорее всего, сейчас…
Миг — все объято пламенем, зелёным пламенем вездесущей смерти, забирающей пони одного за другим. Картина бегающих с криками агонии кобыл и жеребцов, покрытых зелёным огнём, могли довести пироманьяка до эйфории, но во мне лишь смешивались ужас, боль и сострадание. Они бежали, эти обречённые на смерть пони, бежали ко мне, словно я была лучиком света и могла спасти их, но как бы мне не хотелось этого сделать, я не могла двигаться, не могла убежать, но они падали прямо под мои копыта, тянулись и сгорали до самого пепла, что вмиг уносился ветром смерти.
Я не могла смотреть на это, не было сил моих видеть дальше картину столь ужасных страданий, мне так хотелось проснуться, даже закрыв глаза вид никак не изменился, как бы сильно я не пыталась их закрыть — все бегут ко мне за спасением, которое все равно не смогут получить, обречённые, хватались за каждую веточку, пока тонули в пепле.
Могильный холод пробивал сквозь броню, сквозь тьму и страх, я чувствовала этот мёртвый ветер, шедший откуда-то со спины. Обернувшись, я увидела…
Дитзи! Это была она, и она была жива! В том смысле, что она ещё не стала гулем, обычная живая пони, она смотрела куда-то… В сторону? Моя попытка подбежать к ней в надежде спастись из этого кошмара не увенчалась успехом, копыта отказывались доставить меня туда, а вместо слов вышел лишь сдавленный, едва слышный писк, но этого было достаточно! Пегаска застыла, медленно повернула голову… Там не было глаз, лишь две чёрные дыры, направленные прямо на меня и заставляя трястись от ужаса этого бездонного, проживающего насквозь душу взгляда. Каждое её движение было слишком медленным, длинною почти в вечность, её копыто потянулось ко мне, притом она что-то шептала… Как бы я не старалась, у меня не получалось разобрать этот шёпот. Через секунду сама Дитзи была прямо в шаге от меня, но стоило ей коснуться моей щеки, как прямо на моих глазах от зелёного пламени плоть слезала с её копыт, тела и морды, вся плоть, все мышцы — всё это сползало словно густая слизь, а оставшийся скелет превратился в пыль, очень густую и тёмную пыль, что уходила от меня куда-то прочь.
Наконец мёртвая хватка ужаса отпустила меня, и я могла повернуть свою голову в направлении улетевшей пыли своей важной песчинки, в попытках дотянуться до этой линии частиц копытом, хоть малую её часть иметь с собой, но не вышло. Было слишком поздно, слишком далеко.
— Д-дитзи, п-подожд-ди…
С отчаянием и дрожью в голосе я мямлила, чувствуя, как от вида уходящего облака мои глаза наполняются слезами, но я не хотела её отпускать! Я пыталась бежать за ней, но постоянно нечто мешало мне, что-то не давало мне нормально бежать, раз за разом хватая за копыта, от чего лишь ползком я добиралась до уходящей от меня Дитзи, до тех пор, пока не свалилась куда-то, несколько секунд ощущая свободное падение и истошно крича, ровно до самого момента столкновения о землю, но я не чувствовала боли, только душевная боль потери Дитзи, не сравнимой с каким-то ударом о хлюпающую землю.
—Литтл… Пип?..
Но нет, она только что позвала меня! Я слышала сзади её голос!
Нет, сзади её не оказалось, голос был везде! Лишь пылающая Старая Эплуза была за моей спиной, такая яркая от огня, и такая мёртвая, очень скоро готовая оставить от себя лишь сгоревшие руины когда-то счастливых мест…
Мне хотелось плакать, просто лечь и пускать слёзы от своего ничтожества и такой страшной потери, но нельзя! Нельзя сдаваться! Я нужна своим друзьями!
Стоило мне встать на копыта в намерении пойти туда, к своим друзьям, как горящий городок сам приплыл ко мне. Я была прямо на том месте, где произошёл подрыв ворот, свет во всем сне в миг погас, лишь охваченная пламенем часовня позволяла мне видеть разрушенный дом, где были они… Мои друзья!
Я рванула туда изо всех сил, к ним! Я так боялась, так волновалась, но с ними все в порядке! Сквозь тёмные, мелькающие силуэты пони я бежала туда, стараясь не слушать многочисленные голоса, не слышать это мёртвое эхо вокруг, словно оно пыталось забрать меня, поглотить всей своей тьмою, нет, я не дамся тебе…
Я была там, и они тоже! Вельвет, Кетер, Травка, Каламити и Эвер с Кири- все они были там и… Смотрели вверх? Я проследила за их взглядами, и увидела вагон. Он был над ними и не двигался, но мой рог внезапно сам загорелся…
Одна лишь Вельвет опустила на меня свои полные слёз глаза, тихо прошептав:
— П-прошу… Не на…
Вместе с этими словами вагон начал падать вниз, но так медленно, словно я сама его опускала, притом против своего желания! Любая попытка как-то его отодвинуть или хотя бы замедлить лишь ускорила его, до самого удара…
Последние что я видела — это молящий взгляд Вельвет, чьи глаза уже были переполнены слезами.
— Литтлпип, зачем?! — все звуки стихли, в жалобный шёпот моей любимой подруги эхом расходился по этому проклятому миру, но тут же раздался сильный грохот упавшего вагона, упавшего прямо на моих друзей!
Я как можно быстрее подбежала туда в попытках магией убрать вагон, но ничего не вышло, даже в отчаянии попытка поднять его копытами не увенчалась успехом…
Я медленно скатилась с металла на землю в отчаянии, теперь не просто плача, а рыдая, рыдая по потере Дитзи, рыдая по своим друзьям, которых сама только что убила, вместо того что бы спасти. Я буквальном захлебывалась слезами от горечи столь ужасных потерь и поражений, лежа в луже крови из-под вагона.
— Почему?! Зачем?! — голоса моих друзей быстро звучали в темноте, что вновь готова была меня поглотить, мучая голосами своих друзей.
Мне хотелось покончить со всем этим… Я не могу терпеть это, не могу продолжать этот путь. Я не хочу быть одна, понимая, что сама избавилась от друзей… Я не могу. Прямо сейчас мой клинок был выдвинут, прямо сейчас холодное лезвие было на моём горле…
— С-сел… Лест-тия… Я-я…не с-смог-гла… —
Под гнетом тьмы и голосов я пыталась сделать это, пыталась наконец успокоить свою душу, но кто-то не хотел этого, что-то мне запрещало. И сквозь неё явственно проступал образ твари, что заставила меня убить моих! Друзей!
Это нужно было закончить! Это можно было закончить! Одним махом, одним движением — раз и навсегда! Я подняла ногу с блестевшим лезвием и вонзила его себе в шею… Вонзила бы. Потому что мой удар по самой себе был отбит резко и безжалостно.
Нет! Ночь кошмаров не желала меня отпускать так просто. Как я не силилась, моё копыто с силой отвело в сторону, не давая мне покончить с собою и со своими мучениями. А потом… А потом мне на плечо аккуратно легло чужое копыто.
Этот жест, которого пугаются даже взрослые пони, если его совершат внезапно и в столь ужасающей обстановке, внезапно меня обнадёжил. Прикосновение было лёгким и дружественным, оно развеяло мрак и вырвало меня из когтей тяжёлого сна.
Веки мои поднялись, копыта перестали дрожать. Я вернулась в реальность. Или, скорее, в эту демоническую пародию на реальность, заражённую ядом Пустоши и сдобренной Найтмер Мун. Но не это важно, важно лишь то, что со мной рядом, на скомканных простынях, небрежно накинутых поверх старого матраса, лежала моя особенная. Её одной хватило бы, чтобы дать мне мотивацию держаться дальше. Но я вспомнила, что у меня были и друзья. И целая куча пони, ждущих моей поддержки…
— Перед тем, как ложиться спать, принято раздеваться, — дождавшись адекватности в моих глазах, Хомейдж отпустила мою ногу с выпущенным клинком. — Это касается и боевых костюмов.
— Прости… — я понурилась, осознавая, как бы подвела всех, если бы совершила то, к чему меня принуждали. И если бы я погибла в горьком одиночестве, зарезав себя во сне. — И спасибо… Звучит банально, но… ты незаменима.
Тиски кошмара разжимались.
— Да как же, — хмыкнула ди-джей, вновь укладываясь на свою половину постели, что мы вместе с комнатой арендовали в Новой Эплузе. — Одна пиздаболка, других слов нет, сейчас от моего имени плюёт занудные мрачные глупости в эфир. Как я ей хочу выдрать хвост и в глотку ей засунуть, чтобы она замолчала… Прости, Литтлпип, — она взглянула на меня. — Этот ДиДжей меня убивает.
Приподнявшись и снимая с себя — от дисгармонии подальше — доспехи и вызывая одобрительно-слащавые позыркивания особенной, я протянула:
— Эпплузе мы уже помогли… Недешёвой ценой множества жизней хороших пони мы навсегда угомонили плохих. Возможно, наступил черёд исправить Мэйнхеттен, а? Если я правильно помню обрывки этой гнойной хуйни, — я подмигнула кобылке. — Эта шалава засела там.
— О, я была бы рада перебить вещание этой шлюхи… — чуть улыбнувшись, Хомейдж прикоснулась копытом к моему ушку. — Но день на отдых и восстановление, надеюсь, у нас есть? А теперь позволь я помогу тебе уснуть без кошмаров!
Вот оно, вот оно это прекрасное чувство! Этот замечательный момент, когда ты только начала просыпаться, твои глазки все ещё закрыты, тебе так хочется спать дальше… Но ты уже достигла точки невозврата. Именно эти секунды я скрасила нежной шерсткой кобылки, которую я так аккуратно обнимала, своим носом медленно потёрлась об её щеку, попутно вдыхая прекрасный аромат. Кажется, сейчас я впаду в эйфорию…
Кайфовала я так довольно долго, даже успела проснуться, и казалось бы, проснулась первой именно я. Только приятное чувство превосходства длилось недолго:
— Не жарко столько о меня тереться? — сладкий и бодрый голосок заставил меня немного дрогнуть, но мне было что ответить:
— Смотря чем и где… — ответила я, повернувшись и подарив крупу Хомэйдж не очень сильный шлепок. О Луна, откуда во мне столько смелости?!
— Чш-ш… — На такую смелость единорожка прикрыла мой рот копытцем, теперь тихо шепча прямо в моё ушко:
— Да, ты заслужила секс, и много… Но не тут, — так близко она мне это говорила, так сладко, что у меня пошли мурашки по телу. Копыто опустилось, но только я собралась что-то сказать, так мокренький язычок ласково пришёлся по моим губкам. Не тем что мне так хотелось, но это тоже было приятно! Я не упущу такой возможности, чтобы…
Хвать!
Своими губами я схватила этот шальной язычок, получая теперь удовольствие ещё и от немного офигевшей мордашки моей любимки. Думала, меня хватит только на это? А вот нет!
Моё копыто быстро легло ей на затылок, не сильно прижимая её губы к моим, позволяя мне начать наш сладкий поцелуй, и казалось бы, наконец я доминирую! Нет, Хомэйдж не растерялась, как мне этого хотелось, черед секунду она сама жалась ко мне и вторгаясь своим языком на мою территорию — но так просто я сдаваться не собиралась. Сама вжала свой язык в её, будто пыталась вытиснуть наружу, но после её усмешливого фырка моё орудие в миг было объято лазутчиком и выведено из строя. Я проиграла. Проигран бой, но не война! Я пылала жаждой взять реванш, но сил не было на сопротивление, и мне осталось лишь отдаться завоевательнице!
Но Хомэйдж оказалась столь коварной особой… Создав мне иллюзию грядущего разгрома в районе моего крупа, и усыпив бдительность, она воспользовалась моментом покинуть наше поле боя.
Мне так хотелось её круп, так хотелось целовать ещё и ещё, но, благо, имелись силы взять себя в корыта и не позволить возбуждению захватить мой рассудок, поэтому я отпустила возлюбленную в знак своей адекватности, на что получила пару лёгеньких хлопков. Прелестно.
— Ты пока приди в себя полностью, а я пойду и соберу наших друзей — её тихие слова едва дошли до меня, ведь моё сердце билось так сильно, что отдавало в ушах. — Они как раз завтракают, но мой десерт гораздо слаще, — напоследок её хвост прошёлся по моей мордочке от уха и до носика, и она ушла.
Минута за минутой, я лежала на своей спине и ждала своего прихода в норму, зачем-то поглаживая шерсть на своей грудке… А ведь мягкая…
Собраться мы все решили в нашем с Хомэйдж номере, ведь мы должны были обсуждать свои дальнейшие планы, и лишние уши никому не нужны. Кетера пришлось подождать — зелья исцелили его рану, но единорог пропадал где-то по своим делам.
А когда он пришёл, я убедилась, что сплю с кобылой, чья коварность просто неизмерима!
В мирной Эквестрии Хомэйдж стала бы психологом. Нет, точно! Понятно, что вжившись в образ DJ-PON3 моя единорожка приобрела способности ко лжи и манипуляциям, но я и представить себе не могла, что она применит их на нас! А Хомэйдж не представляла, а применила — когда я была расслаблена её усилиями ещё в номере, Вельвет и Каламити успели насладиться друг другом, а вот Кири и Кетер ещё недостаточно оправились от боя, а потому не могли возражать. Пока все стояли за обшарпанным столиком, кудрявая единорожка зачем-то уселась в углу.
Хомэйдж посмотрела на нас, проверяя, все ли тут, и после заявила:
— Мы должны отправиться в Башню Тенпони сегодня же!
Ещё чувствуя нашу близость, я только недоуменно посмотрела на неё. Мы вернулись в Эплузу сутки назад, в нашей памяти ещё гремели выстрелы работорговцев и крики пони, кошмары во сне и наяву преследовали меня — но сил возражать не было.
— С какой целью? — задал вопрос Кетер, поправляя седельную сумку. Каламити и Вельвет переглянулись, Кири быстро оглянулась на мою кобылку и тут же сделала вид, будто рассматривает обстановку номера, хотя они все были здесь стандартны — пол, потолок, кровать и тумбочки. Лишь Эвер взглянул на Хомэйдж с пониманием и медленно кивнул.
— Я сегодня опять слушала передачу этой гадины, — голос Хомэйдж неприятно изменился, но не из-за магии, а из-за озлобленности. — Она сообщила о массовой резне мирных пони у границ Мэйнхеттена с таким восторгом, будто бы рассказала о шумной вечеринке! С этим нужно заканчивать.
— Как к этому относится поездка в Тенпони? — спросил Кетер.
— Я знаю, как, — ответила за Хомэйдж я. — Есть причины, по которым Хомэйдж в моём мире вещала из Башни, — я повернулась к ней. — Но разве теперь ты сможешь устроиться там? Тебя в этом мире не очень-то любят…
— Пока не любят, — заметила единорожка. — Я же не собираюсь всем говорить о том, что я — это ДиДжей! А когда мои передачи снова зазвучат в эфире, никто не посмеет тронуть Голос Пустоши. Поверь мне, я знаю.
— Каков был Тенпони в вашем мире? — задал следующий вопрос Кетер.
— А каков он в вашем? — спросила я. — Если Понивилль так изменился… Не остались ли на месте Мэйнхеттена безжизненные руины?
— Нет, — покачал головой единорог. — Башня Тенпони на месте, но живут там очень разномастные личности.
— В каком смысле? — подала голос Вельвет.
— Там обосновались пони, грифоны, даже зебры, — поведал Эвер и последнее слово заставило нас всех переглянуться. — Много наёмников всех мастей, много чудовищ и монстров, да ещё и группы аликорнов.
Воспоминания о битве неприятно погладили меня против шерсти.
— Знаем, сталкивались, — бросил Каламити. — А с Тенпони-то чего?
— Крепость, — промямлила Кири. — Очень высокая и почти на каждом этаже — турели, пулемётные балконы и…
— Это ты хватила! — прервал её Эвер и продолжил. — Но защита там и вправду сильная. У Тенпони есть собственная охрана. Говорят, оружие они понабрали с военных складов, но точно могу сказать, что автоматов и снайперских винтовок достаточно. Несколько десятков турелей, как подвесного типа, так и турелей-башенок, в основном лазерные или пулемётные, но есть и плазменные… Монорельсовый подход охраняет группа единорогов, имеющих на вооружении настоящие тяжёлые пулемёты. Когда пару месяцев назад работорговцы попробовали туда сунуться, их ожидал такой привет, что мало кто копыта унёс.
— Но с боезапасом у них туго, без причины открывать огонь не станут, — добавил Кетер.
Фью! Мне кажется, или Тенпони в этом мире неимоверно закрутел? Если здесь существует и Красный Глаз, то он наверное все зубы сточил, пока пробовал раскусить этот орешек…
— А внутри? — поинтересовалась Вельвет.
— Самый настоящий мини-город. Магазины, спальные номера, спа-салон и прочее. Удовольствие не из дешёвых, но и бедняков там хватает — лишние стволы всегда пригодятся, особенно с учётом повышенной активности рейдеров. Так что за службу вполне могут дать коврик, ужин и десяток крышечек в день.
Да уж, не очень-то подробные сведения. Нам стоит проверить всё самим, если мы хотим разобраться во всех делах Нового Мира.
— По твоим глазам вижу нашу новую прогулку, — вдруг отчётливо произнёс Кетер. Я смущённо забросила копыто на затылок, закрывая глаза и стараясь придать своей мордочке самое что ни на есть невинное выражение:
— По сравнению с битвой в Эплузе это действительно будет прогулка!
— Осмотр достопримечательностей, — уточнил Эвер и повернулся к своему громадному товарищу. — Тогда им потребуется экскурсовод.
— Вы с нами поедете?! — воскликнула Вельвет. До меня только тогда дошёл смысл слов крылатого и я уставилась на них. Неужели и вправду согласятся?!
— Мы единственные, кто знает откуда вы, — Кетер немного наклонился к Вельвет, смотря ей в глаза пронзительным взглядом. — Скажи мне, Вельвет Ремеди. Каков твой шанс зайти в случайное стойло, и найти там пони, которым известна самая страшная правда мира? Которые поверят тебе, и которые по своему желанию пойдут за тобой? Мал. Слишком мал, не правда ли?
— Я никуда не поеду, — неожиданно вставила Кири.
Мы все обернулись к ней. Кобылку трясло.
— Почему? — осторожно спросила я — Что-то не так?
— Я не самоубийца. Хотите сгинуть в тех руинах? Да вообще идти к ней так далеко через отравленные земли? Идите. Может это никто не заметил, но у меня нет магии, — теперь уже голос белой единорожки начал дрожать.- И возможно даже не будет! Я и так была недоединорогом, но моя причуда помогала мне выживать. Теперь даже её нет! Как я буду так жить? Я же ничего без магии не умею… Да я даже стрелять теперь не смогу! Я абсолютно бесполезная земная пони с наростом на лбу!
После этих слов она закрылась копытцами и зарыдала, поджимая хвостик. Вельвет болезненно охнула и подскочила к единорожке, тем самым лишив меня возможности сделать то же самое.
— Ох, дорогая, не всё так плохо! — ободряюще сказала она, пододвинув свою мордашку на уровень мордочки Кири. — Это обычная, хотя и очень серьёзная перегрузка. Не переживай — сразу после того, как мы вернулись в Эплузу, я уже побывала в «Гарцующем Пони» и мы с Мэджикмэйн придумали, как тебе помочь.
Пока Вельвет обнимала Кири и что-то шептала ей, Каламити резко навострил уши к двери, неужели нас подслушивают? Мне очень не хотелось именно здесь устраивать допрос возможного шпиона, просто потому, что мы на мирной территории.
— Зашибись! — изрёк Каламити и как бы случайно переместился к двери, не прекращая говорить. — Слышьте, а у греющей уши Грин тож планов нет?
Прежде, чем земная пони успела отбежать, пегас распахнул дверь и представил нашим удивлённым взорам зелёную кобылку. Та смущённо отошла назад в коридор и прижалась крупом к стене. Замечательно! Хотя бы наша знакомая.
— Терь у нас есть два варианта — либо шлёпнуть её, либо взять с собой, — закончил довольный Каламити и поправил шляпу.
Травка в свою очередь спрятала мордашку за копытами, но при этом хитро взглянула на нас в щёлку между них. Эх… Ну куда ты лезешь, девочка?
— До Мэйнхеттена на своих копытах нам не дойти, — объявил Кетер, который, вроде, совсем не обратил внимание на молодого медика. — Собирайте пока вещи, я навещу здешних машинистов. Попрошу у них поезд.
— Разве железная дорога до Мэйнхеттена не разрушена? — удивилась Вельвет.
— Частично разрушена, — согласился единорог. — Но лучше хотя бы немного сократить путь для своих ног, использовав колёса.
Да, в этом он был прав. Но я не могла не спросить:
— А разве нам дадут целый поезд?
— С высокой долей вероятности, — уверенный тон Кетера развеял все сомнения. — Благодаря нашей помощи, Новая Эплуза отныне не имеет в списке проблем соседство с работоровцами. Это чего-то значит?
— Да ничего это не значит, — отмахнулся один из четырёх земных пони-машинистов, к которым мы обратились за помощью. Ну или тягловых пони, называть их можно как угодно. А по сути своей называть их надо сволочами.
С поездом проблем не было — локомотив и вагон нам выдали под расписку, оказалось, что и раньше группы пони арендовали поезда. Правда, только для рейсов от Новой до Старой Эплузы. Нашли мы и одного тяглового, готового нам помочь за то, что мы сполна отомстили работорговцам за замученную до смерти его жену, погибшую пару лет назад. И всё. Я, конечно, не претендую на звание героини, перед которой все должны падать ниц, но даже после того, как я сняла плащ и продемонстрировала свои доспехи, тягловые своё решение не изменили.
— Никто вас до Мэйнхеттена тащить не будет, — продолжал самый разговорчивый. — Это охренеть далеко! И охренеть, как опасно.
— Так мы и не до самого города едем, а подвезти просим, — возмутилась я, стараясь не выглядеть смешно в контрасте с невозмутимым гигантом-Кетером. Только мы вдвоём и составили делегацию к тягловым. — Между прочим, мы не на прогулку едем! И заплатить сможем!
— Да по мне хоть гору крышек насыпьте, а сверху золотой поезд поставьте! — ответил машинист. — Гули на таком пути все разбегутся, а дорогу даже тягловой пони не вынесет. Надо останавливаться, поезд наделает при этом много шума, и на вашу остановку сбегутся рейдеры и работорговцы со всей округи!
— Не осмелятся, — строго ответил Кетер.
— А ты что, неуязвимый? Или у тебя патронов немерено, кольт? — жеребец достал из кармана замызганного жилета ещё более грязный носовой платок и высморкался в него. — Порвут вас! И нас заодно!
— Не порвут, — фыркнул единственный тягловой, согласившийся бежать с нами. Это был каштановый земной пони с короткой, но густой гривой.
— Это уже твоё дело, Холдрок. Хочешь — скачи с ними, а других нечего зазывать. Не вешай трупы на чужие души.
— У тебя больно упадническое настроение, — заметил Холдрок.
— Ты слишком самоуверен, — а это произнёс другой тягловой из компании говорливого. Значит, у них всех одно мнение. — Вот и веди этих придурков в мантикорскую задницу, а я на такое не пойду!
Если бы не Кетер, сделавший шаг вперёд, я бы направила свою магию на этого урода и пару раз треснула бы его башкой об пол, подняв перед этим метров на десять вверх… Но единорог ничего ему не сделал, лишь загородил от меня.
— Хорошо, — не оборачиваясь на земных, произнёс он. — Мы уходим.
— Ну и чёрт с вами! — высказался вдруг Холдрок и повернулся к нам. — Идёмте. Попробуем выпросить у сторожевиков пару гулей.
Мы не стали спорить, но как только вышли, Кетер озвучил мои опасения:
— Запрягать гулей крайне не надёжно. Со временем они разбегутся.
— Да, это дикие гули, — согласился земной и окинул Кетера внимательным взглядом. — Но если не хочешь брать их, придётся бежать на своих копытах. И тащить вагон, когда как локомотив будет служить нам защитой от огня и мутантов.
— Много ли пони нужно? — поинтересовалась я, и тут же разъяснила: — Вещей у нас нет никаких, кроме тех, что мы можем унести на себе. Всего отправляются восемь пони, из них трое — жеребцы… Правда, двое из них пегасы.
— Ты, Кетер, любого земного пони переплюнешь! — усмехнулся тягловой, оценив размеры моего друга, и, скорее всего, предпологая хорошие мышцы под плащем и бронёй. — А вообще-то мысль здравая. Пегасы могут сменять друг друга… Плюс я, плюс Кетер… По идее, и кобылки тоже способны помочь, но лучше сейчас зайдём к одному моему знакомому и попробуем уговорить его. Четверых пони нам хватит для того, чтобы катить поезд и всех пассажиров.
— Кобылы пусть будут сидеть у бойниц с оружием наготове, — хмуро произнёс Кетер. Как будто пребывал в полной уверенности, что оружие нам понадобится.
После разрешения главного вопроса, я предложила Кетеру провести Кири до ближайшего МТН, пока Холдрок уговаривал своих друзей помочь нам. По словам Кетера, ближайший терминал находился всего в километре от Новой Эплузы, и топать нам долго не придётся.
Привычный тембр с коробящим содержанием речей потерял высокомерность. Сегодня он звучал обеспокоенно и недовольно:
«Здорово, овцы, бля. Кроме как нежными вкусными овцами, вас никак не назвать! Нет! Даже звания вкусных вы не достойны! Это надо было — просрать целый город высратой кучке в двадцать недоёбков! Старую Эплузу просрали, дебилы! Там работорговцы дрочили или на толкане срали всем своим блядским поселением?! Пиздец, блять… Меня больше всего уебало, что выебали этих пиздюков такие мудацкие суки, что им даже ссыкатно своим реальным именем погоняться! Литтлпип! Ты слышишь? Эти всратые пиздоблудки захерили твое имя! Хер Дискордов, не осталось больше на Пустошах ничего ценнее репутации! Разхерачь их, сестра, чтоб жопа у них порвалась от их хероты, и чтоб другие не подъёбывались к твоим достижением! Отомсти им, сестричка!»
После того, как прозвучало это сообщение, в вагоне повисла мёртвая тишина. Хомэйдж с тяжёлым вздохом положила спрайтбота на сиденье рядом с собой и посмотрела на нас.
— Ты поняла, что происходит, Литтлпип? — глухо спросила она.
— Полная задница, — ответил вместо меня Каламити, и он был в этом абсолютно прав. Я присела на своё место напротив единорожки и попыталась сосредоточиться, но мысли путались и разбегались, словно растревоженные радтараканы.
— Кем я стала в этом мире?
Вопрос у меня вырвался непроизвольно. Я даже не думала над его смыслом, и ответа не ждала. Если уж другая Хомэйдж стала такой, какой мы её услышали, то значит, и другая я изменилась. И на память пришла давным-давно увиденное отражение, пони в зеркале, обречённое на гибель чудовище, отобравшее множество чужих жизней.
— Постарайся не обращать внимания на её выпады, — донёсся до моего уха голос Грин Глейз — подсев к моей единорожке, она утешительно взяла её копытце в свои. — Это чудовище отравляет надежду всех жителей Пустоши, но теперь у них может появиться новая. Твоя подруга — словно пони из Старой Эквестрии.
— Только с револьвером, — хмыкнул Кетер, выходя из-за лестницы, которая спускалась от люка, врезанного в середину крыши вагона, к полу. — Это мне не нравится. Пройди за мной, Пип, я кое-что приготовил для тебя. Пока была в отключке, измерил твоё копыто, так что — должно подойти.
Заинтересованная, я последовала за жеребцом в конец вагона. Сюда Кетер положил какой-то ящик, я думала, что продуктовый — но сняв деревянную крышку, единорог продемонстрировал мне, что этими продуктами можно накормить любого рейдера.
— Единственный в своём роде, — жеребец подал мне окрашенную в тёмную матовую краску штурмовую винтовку с оптическим прицелом, вместительным магазином, который при этом был сварен ещё с одним точно таким же, и удобной копытоятью. — Приклад с амортизацией позволит добиться идеального баланса при умелом обращении, удлинённый ствол позволит уверенно стрелять немного дальше. Как мне известно, эта модель называется «Патриот», ограниченная серия для какого-то особого полка против зебр.
Я приняла винтовку магией, затем осторожно взяла в копыта. Копыто в копытояти лежало как влитое, никогда прежде я не ощущала такого удовольствия от удержания оружия.
— В дополнение к «Макинтошу» — самое то, — продолжал говорить Кетер. — все детали в отличном состоянии.
— А как с отдачей? — поинтересовался Каламити, смотря на моё новое оружие с диким интересом, наверное по памяти сравнивая с обычной, заводской.
— Нету, — я недоверчиво взглянула на единорога, но один его вид говорил о том, что в его сомневаться не стоит. Каламити хмыкнул.
— Как эт нету?
— Утяжеленный ствол и компенсатор значительно упрощают контроль над оружием, но что убирает отдачу по ощущениям окончательно — мой секрет.
Ага, секрет. Но по ощущениям она действительно была тяжелее обычной, если память мне не изменяла.
— Магией, как ещё? — заметила Вельвет. — Я слышала о таких заклятиях, они использовались для револьверов-зубников.
— Здесь более совершенная, — с чувством гордости ответил Кетер. — Никакой зубник не сравнится.
— Спасибо, — поспешила я поблагодарить единорога. — Патроны для него — те, что в ящике?
Наш тяжеловес магией рога вытащил из ящика два патрона, однотонные, с рыжей головкой.
— Здесь два типа боеприпасов. Этот обыкновенный, этот — трассирующий, поможет проследить за траекторией пуль, если вдруг прицеливание выйдет из строя. Десять дополнительных магазинов на тридцать пять, в обычных магазинах, что на двадцать четыре, трассирующие…
Чёрт… Этот пони снова закидывает меня боеприпасами!
В последнем совещании в нашем номере мы определили, что менять жеребцов будем каждые четыре часа: сначала поезд потянут Холдрок и его друг, земной пони Лидер — крепкий красный жеребец с пепельной гривой — которым компанию составят Эвер и Каламити. Затем, до привала, тягловыми станут Холдрок, Кетер, Лидер и Эвер, пока Каламити будет оглядывать небеса. После привала его сменит Эвер, а сам жеребец потащит поезд. Все кобылы станут стрелками — на Вельвет и Травке левый и правый борт, меня посадят на крышу, Хомэйдж, в случае нападения, окажет помощь жеребцам в локомотиве. Кири, увы, пока что не боец.
Сам поезд нам достался достаточно неплохой: его локомотив представлял собой металлический клин на колёсах, со многочисленными изгибами, так что можно было надеяться на то, что пули его не пробьют, срикошетят. Внутри локомтива прорезано отверстие, в котором поскачут жеребцы, причём основная работа будет на тех, кто скачет впереди — а значит, на земнопони и Кетере. Вагончик небольшой, но тоже хорошо защищённый, причём нижняя часть бортов защищена лучше, там слой стали толще, как раз от мин и прочих дорожных сюрпризов. Вооружения поезд не нёс, но нам хватит и того, что есть у нас. Во всяком случае, на это хотелось надеяться…
— Аккуратнее с нею, — на прощание произнёс Кетер, обращаясь к Вельвет, которой он доверил свою старую снайперскую винтовку. И прошёл к локомотиву, куда после него направились и все остальные тягловые пони.
Я воспользовалась паузой, чтобы набить свою сумку патронами для кетерского автомата. Как только с этой операцией было покончено, я приоткрыла задвижку стрелковой амбразуры и взглянула на станцию: провожающих нас набралось не так, чтобы очень много, но табун всё же собрался значительный. Многие из них пришли сюда только ради того, чтобы посмотреть на странных пони, весть о которых уже разносилась по Пустоши.
Посмотреть было на что: сначала эти пони спасают пленённых пони от рейдеров и отводят их в безопасное место. Затем появляются в Старой Эплузе и вычищают этот гадюшник, а теперь собираются отправиться в Мэйнхеттен. Да уж, мы наверняка произвели на них впечатление. А какая у нас команда, если смотреть со стороны? Я — маленькая пони в удивительных доспехах со знаками самих Богинь. Кетер — тяжеловес, подобных которому редко встретишь на стороне добрых пони. Каламити и Эвер — пегасы, причём мутация Эвера не менее удивительна, чем задорный характер или пушки Каламити. Кири, которая всегда тенью следовала за отрядом, но теперь отдыхает в Гарцующем после подвига, Вельвет, старающаяся подбодрить всех и каждого, и Грин, которая больше смахивает на её ученицу. Хомэйдж, вступившая в борьбу с копией из этого мира… Да, если подумать, то она единственная, кто не производит никакого особого впечатления, хотя делает едва ли не больше всех нас. Об её тайной личности и известно в этом мире лишь нам…
— Эй! «Гарцующий» вызывает Маленькую Пони и её друзей!
Эти слова прозвучали так неожиданно, что сначала я подумала, что мне послышалось. Но наши кобылки уже сгрудились возле спрайтбота Хомэйдж, который взмыл в воздух и вещал голосом Дорис:
— Маленькая Пони, если ты меня слышишь, ответь! — продолжал он. — Я очень надеюсь, что этот узконаправленный сигнал сейчас получает Дама с Рацией.
— Дама с Рацией слушает! — включилась в разговор Хомэйдж. — «Гарцующий», мне не нравится этот позывной.
— Слава Богиням! — прозвучал ответ. — Рада слышать тебя! А где Маленькая Пони? Мы все были очень обеспокоены, узнав, что её ранили!
— Я здесь! — я подбежала к спрайтботу. — Привет, «Гарцующий»! Вы что, тоже в эфире?
— Пока нет, но очень надеемся скоро выйти на широкую аудиторию! Пока я пользуюсь защищённым соединением, направленным только к вам, но так как Гадкая Рогатая может нас слышать, я пользуюсь этими именами. Что у вас происходит? Мы слышали, что вы уничтожили работорговцев в Старой Эплузе?
Конечно же, уничтожение такого места, как Старая Эплуза, должно было распространиться по Пустоши на околопегасьей скорости.
— Ага, в пух и прах разнесли! — подмигнула мне Вельвет. — А как у вас дела?
— В моём уютном гнёздышке всё в порядке! У нас даже появились новые гости, причём один из них — барпони. Мы выделили ему комнату в нашей ба… В нашей части дома, так что когда приедете, приятно удивитесь! И будьте осторожны на своём пути, помните… Слушаете? Так вот: в гриве водятся блохи!
Я сдержала смешок. Дорис явно заигралась в шпиона, но название для Мэйн-хеттена она выбрала подходящее*! И едва я додумала эту мысль, как поезд вдруг дёрнулся и двинулся вперёд, постепенно набирая скорость.
— Мы ещё сможем связаться! — торопливо выкрикнула Хомэйдж. — У нас появились новые друзья, которые помогут Маленькой Пони установить связь!
— Мы тоже на этом надеемся! — донёсся голос Виззбада. Моё сердце дрогнуло и я не выдержала — подскочила к единорожке, оттёрла её боком и закричала прямо в приёмник:
— Удачи, друзья! Береги себя, «Гарцующий»!
— И ты тоже береги себя, Маленькая Пони! Помни, мы все ждём вас! И надеемся, что ещё сможем обсудить с ваши приключения за чашкой чая!
Чай… Дорис отключилась, оставив всех моих друзей в приподнятом настроении, а я наоборот, расстроилась. Когда-то, наверное, на третий год моего заключения в башне П.О.П. Селестия призналась мне, что из напитков ей больше всего хотелось бы снова выпить чашечку чая. С любимой сестрой…
— Литтлпип, тебе пора занять боевой пост, — вернула меня к действительности Вельвет. — Да и нам всем. Кажется, мы покидаем Эплузу.
— С чего ты взяла? — удивилась Грин. Впрочем, единорожка была права — мы почувствовали, как наш поезд притормаживает, а значит, мы останавливались перед воротами Эплузы. Когда я сдвинула крышку люка и выглянула наружу, то убедилась в этом — мы как раз двинулись вперёд между распахнувшихся массивных створок. Несколько пони-охранников помахали нам копытами, то ли исполняя обычный ритуал прощания, то ли прослышав, что на этом поезде поедет именно моя команда. Как бы то ни было, большинство пони оставались благодарны нам за уничтожение работорговцев.
По счастью, возле Эплузы беспокоиться нам было не о чем. Наблюдатели со стен обеспечили нам достаточное прикрытие, а после уничтожения Старой Эплузы работорговцы уже не угрожали нам. Рейдеров же здесь не могло быть по причине наличия работорговцев — хотя эти фракции и могут сотрудничать, я уже давно убедилась в том, что и те, и другие не упустят случая перестрелять друг друга. Наши жеребцы увеличили скорость — поезд помчался заметно быстрее, но наши жеребцы пока что лишь пробовали свои силы. Вскоре скорость снизилась.
— Как долго нас смогут тащить в таком темпе?
Я наклонилась — внизу стояла Грин Глейз.
— Четыре часа, не больше, — ответила я. — Нельзя давать жеребцам уставать. На случай битвы они должны сохранять свои силы.
— Я не была так далеко на востоке, но знаю, что дороги здесь не ремонтировали десятки лет, — Грин положила копытце на лестницу и вопросительно посмотрела на меня. Вздохнув, я подвинулась, позволяя ей высунуться рядом.
— А почему ты вообще отправилась с нами? — спросила я. — Я могу понять твоё желание избавиться от работорговцев, но ты принесла бы больше пользы в «Гарцующем»…
— Ты так думаешь? — земная опёрлась на крышку люка. — А я вот так не считаю. Папа справится со всеми пострадавшими, что придут туда, но дело в том, что пони сначала должны добраться до лагеря. А я хочу помогать пони везде и всюду, где их не встречу.
Эх… Бедная, наивная пони. Вельвет и то была гораздо более приземлённой.
— Глупо, — заметила я. — Знаешь, я могу тебе рассказать много всего о том, что на Пустоши нужно думать, кому помогать. Однажды… Нет. Я даже не хочу вспоминать.
Да, вспоминать мне не хотелось. Но где гарантия, что я не встречусь с теми же негодяями из Арбы или Мэйнхеттена в Новом Мире?
— Я знаю, что ты многое пережила, — произнесла кобылка и положила копытце на мой наплечник. — Литтлпип, ты… Ты словно инопланетянка. Или, даже не знаю, героиня из сказок для жеребят…
— В каком-то смысле так и есть, — подмигнула я ей. — Но я не зазнаюсь.
Земнопони кивнула.
— И правильно. Нет ничего хуже, чем переоценить саму себя, уж я-то знаю. Если бы ты не пришла за мной на тот завод…
Она неожиданно потянулась ко мне и чмокнула в щёку. А потом смущённо зажмурилась и съехала по лестнице вниз, оставив меня в одиночестве и удивлении. Богини, хорошо, что Хомэйдж ничего не видела!
К концу небольшого привала я посетила наш локомотив, доверив Вельвет вести наблюдение с крыши поезда. Жеребцы как раз начинали впрягаться — пока они надевали специальные ремни и упряжи, я быстренько оглядела локомотив. Он намного отличался от довоенных поездов, похоже, это была разработка Пустоши. Многочисленные шестерни были призваны облегчить работу тягловым пони, зато здесь не было ничего, хотя бы немного напоминающего котёл для угля или дров. В передней части локомотива стояло нечто вроде ванны, в которую жеребец мог запрыгнуть и вести огонь из оружия, закреплённого на турели. Впрочем, пулемёта здесь не было, Кетер установил свой собственный. По бокам — амбразуры для стрельбы, возле которых стояли подставки для оружия. И пульт с небольшим количеством кнопок, каждая размером как раз под копыто пони.
— Я — в дозор, — объявил Каламити, стоявший у входа и проверявший крепежи своих винтовок. Хорошо, что наши пони бежали размеренно — шерсть жеребца слегка спуталась, но не взмылилась.
— Будь осторожнее, — попросила я его.
— Не в первый раз, не трясись, — он отсалютовал жеребцам хвостом и вышел. То же самое сделала и я, поскольку как ни остро зрение Вельвет, мои очки и ПипБак всё равно гораздо лучше любых глаз. За четыре часа мы проехали не такое уж и большое расстояние, но теперь до самой Эплузы нам предстоит быть настороже.
Впрочем, до второго привала никаких особых приключений не было. Мы, правда, слышали перестрелку вдали, а по спрайтботу попали на передачу каких-то вояк, но вмешиваться не стали. У нас свои цели. Эвер, сменившего Каламити, внимательно оглядывал местность, я настроила свои очки на сумеречное зрение: из-за затянутых тучами небес вечер и ночь обещали быть очень тёмными. Ещё полчаса после привала мы двигались дальше, когда Эвер неожиданно спикировал вниз.
— Остановитесь! — кричал он. — Остановите поезд!
Тягловые перестали переставлять копыта и поезд затормозил. Эвер бомбой упал в мой люк, едва успев снизить скорость для приземления, и при этом ещё умудрился крылом втащить меня внутрь вагона.
— Что случилось? — спросила я, едва удержавшись на лестнице, когда как жеребец побежал через весь вагон, к локомотиву.
— Там на путях запас взрывчатки! Кто-то приготовил нам тёплую встречу!
Он ещё не договорил, а по борту уже забил смертоносный ливень. Помянув Найтмер, Селестию и прочих, я слевитировала винтовку перед собой и поспешила снова подняться на крышу. Воспользовавшись системой прицела — темнота сгустилась, да и после тусклых лампочек вагона зрение было совсем никудышное — я сначала подняла оружие Кетера над головой, и только убедившись, что врага в непосредственной близости нет, рискнула высунуть голову.
Вечер плавно переходил в ночь, но нам это было на копыто. Через мгновение я заметила вспышку, а очки высветили зелёные контуры притаившегося стрелка, который через секунду сменил цвет на красный. Продолжая держать винтовку повыше, я снова воспользовалась прицелом, наведя оружие на светящуюся фигуру, и произвела выстрел.
Винтовка Кетера при стрельбе издавала сухие плевки, почти не ударявшие по ушам, а отдачи у неё действительно почти не было. Результат стрельбы ничем не отличался от стрельбы из любого другого автомата: фигура дёрнулась и завалилась на бок. Я тут же нырнула в люк, убрав на всякий случай и винтовку, чтобы кто-нибудь особо меткий не взял её на прицел по моему телекинезу.
— Двое сзади! — предупредила Вельвет.
Снова высунув оружие, я услышала свист пуль над головой, но автомат не убрала. Использовав функцию рентгена, я почти с удовольствием отметила бежавшие к нам фигурки. В мгновение ока ПипБак обработал информацию о расстоянии, перенёс её на очки, а я воспользовалась ею, дав длинную и смертоносную очередь. Бежавший слева пони по инерции ещё проскакал вперёд и тут же разлёгся на земле. Другой поспешно отвернулся, пустив по вагону очередь, правда, на бегу он смог попасть по нему только парочкой пуль.
Из локомотива донесся жуткий грохот — жеребцы тоже открыли огонь.
Засада!
— Не дайте им добраться до путей! — предупредил Эвер, возвращаясь в вагон. На крупе у него висела сумка, а сам он был покрыт сетью защитного заклинания. — Подвинься, Литтлпип!
Я уступила пегасу взлёт — тот быстро вскарабкался по лестнице, замер у самого люка, а затем резко выскочил вверх и тут же взлетел, уклоняясь от вражеского огня. Очки показали мне его фигуру, а спустя мгновение до наших ушей донёсся его злобный крик «Получайте!» и взрывы осколочных гранат. Воспользовавшись запасами Кетера, Эвер превратился в бомбардировщик, который сеял смерть с небес. Классная идея!
Появление у нас пегаса смутила противников. Вельвет и Грин Глейз тоже открыли огонь, вынуждая врагов держаться подальше от нашего огрызающегося поезда. ПипБак ярился, демонстрируя мне красные точки противников, но я больше полагалась на очки, показывающие мне их разбегающиеся силуэты. Вскоре Эвер приземлился на крышу и спустился к нам.
— Отбились, — сообщил он радостную новость. Я уже была готова облегчённо выдохнуть, но Хомэйдж не преминула снова испортить всем настроение:
— Ещё нет. Вспомните сообщение этой гадины, — она кивнула на спрайтбота. — Это не конец.
— То есть?! — взвизгнула Грин Глейз. — С чего ты это взяла?
— А много ли поездов ходят в Мэйнхеттен? — пояснила Хомэйдж. — И эта бомба не для кого-нибудь случайного, она для нас!
— Да, ты права, — неожиданно согласилась с ней Вельвет. — Но что же делать? Если они ушли, то где гарантия, что они не вернуться с чем-нибудь тяжёлым? Вроде… — она вздрогнула. — Гранатомёта.
— С нас и обычного энергомагического оружия хватит, — заметил Эвер. — Литтлпип, ты хорошо разбираешься в взрывчатке?
— Ну… — я быстро вывела на экран ПипБака свои способности. — По идее, могу попробовать.
— Тогда ты и займёшься, — решил пегас. — Нужно убрать с путей подарки наших друзей.
— Сделаю, — кивнула я, и быстро заменила магазин, перевернув его и вставив прикреплённый. — Только через верх выбираться опасно. Давайте спустимся через отверстие для тягловых в локомотиве?
Эвер вдруг рассмеялся. Я удивлённо взглянула на него — чего же смешного?
— Голова у тебя работает, молодец! — похвалил он меня. — Да. Спускайся через локомотив, и убери взрывчатку с пути.
— А мы с Эвером займёмся небесами, — добавил Каламити. И он принял это решение как раз вовремя!
Пока пегасы взлетали, я и спустились в локомотив, где Кетер и земнопони вели плотный огонь, защищённые защитным заклинанием. Они даже внимания на меня не обратили, впрочем, я быстро спрыгнул на рельсы и поползла между колёс. Снова раздалась стрельба и удары пуль о броню поезда — враг перешёл ко второй атаке. По счастью, под поездом высмотреть меня было совсем не легко, а ответного огня открывать я не собиралась, этим занимались жеребцы. Зачем облегчать врагу работу?
А вот и «Бомба», которую Эвер то ли высмотрел острым пегасьим зрением, то ли нашёл благодаря своему техническому оснащению. Во всяком случае, ничего необычного в сюрпризе для путников не было: бомба представляла собой обычную связку динамита, скреплённую к тому же с металлическим яблоком гранаты. И не простым — легонько просвечивала зелёная искорка, играющая внутри «фрукта». Всё взрывное устройство отметилось очками, быстро подсчитавшим мне количество динамитных шашек и показав, что в комплект входит плазменная граната. Хитро… Особого вреда самому поезду такая взрывчатка может и не нанесёт, а вот рельсы разворотит, и под откос спустит.
— Гады, — лаконично заметила я сама для себя. И добавила. — Смогу ли убрать?
Я очень надеялась, что в очках была какая-нибудь система «помощи молодому саперу».
Я подползла к бомбе, положив свое оружие рядом, теперь разглядывая гранату. Вроде просто — убрать гранату, и не будет взрыва…
Но зря я смотрела на взрывчатку, потому что как раз в этот момент восклицательный знак в самой верхней части очков начал быстро мигать, и стоило мне поднять взгляд, как очки показали силуэт летящего пегаса, заметного по причине свечению энергомагического оружия, и это точно был не Каламити!
Силуэт резко направился вниз, когда сам Каламити подлетал к моей позиции, и наверняка враг собирался сбить моего друга!
— Сверху Каламити! Сверху! — прокричала я другу, который как раз пролетал над нами. Стоило ему слушать моё первое слово, как он резко развернулся, выставив пушки вверх стволами, и выстрелил. От отдачи пегаса едва не ударило об землю, но он успел развернуться, пробежал чуть вперёд и снова взмыл в воздух. Молодец! Зато противник закувыркался в воздухе, начиная падать куда-то в темноту.
— Анклав! — в тот же момент крикнул Эвер, пролетая мимо поезда.
— Анклав?! — с долей испуга громко переспросил Лидер, что был в локомотиве и помогал отстреливать мразоту.
Меня этот выкрик словно током пробил! Подняв голову, я задействовала очки на максимум и обомлела: три пегаса с магическим вооружением атаковали наших крылатых. В то же время наземные силы, похоже, почувствовали своё превосходство и возобновили атаку на поезд. Но как, откуда здесь взялись анклавовцы?!
С крыши нашего вагона забило пламя — кто-то из кобылок выбрался наверх и открыл огонь по вражеским пегасам, в то время как наши разлетелись в разные стороны, уводя за собой противников. Воздух пронзили яркие лучи энергомагического оружия. Дело дрянь!
Нужно скорее обезвредить бомбу, чтобы наконец уехать! Вагон долго против такого оружия не продержится…
Наверное, свечение моего рога привлекло незваных гостей — в меня наконец-то полетели первые пули, хорошо ещё, что я вовремя отодвинулась. Очки угодливо очертили силуэт пони метрах в пятидесяти от меня — я нажала копытом на спуск автомата после быстрого наведения на его злобную рожу и прижала уши, когда очередь прикончила врага.
— Группа стрелков на два часа! — Кетер, оказавшийся под поездом, вёл огонь из-под колёс. А в указанном направлении количество помеченных пони с каждой очередью уменьшилось, при том создавался нужный шумовой эффект, а вот у меня не было на это права: перевернувшись на спину и услышав, как гравий скрежещет по доспехам, я прицелилась в фигуры над своей головой. Очередь стоила мне добрую треть магазина, но своё дело сделала — летевший прямо за Каламити пегас наткнулся на пули и скувыркнулся с небес.
Пора уже заняться этой чёртовой взрывчаткой!
Я ещё раз посмотрела на гранату, которую вполне можно взять — и отсоединить, вопрос лишь в вероятности того, как она себя после этого поведёт… Я полминуты думала о возможном варианте избавится от неё, остановившись на том, чтобы просто её оторвать и выкинуть в ебеня!
После этого «яблоко», которое как-то подозрительно замерцало, улетело в сторону группы врагов. Граната взорвалась лишь на полпути, но зато это заставило противником завалиться на землю, похоже, ожидая других сюрпризов. Теперь нужно было убрать сам динамит, так что я решила просто взять его с собой: все равно тут нету какого-либо детонатора, просто жирная куча динамита. Лафа!
Кетер, уже лежавший под поездом, заметил меня и удовлетворённо хмыкнул. Не став ждать, пока я объявлю ему, куда убрать свою жирную единорожью задницу, он сам забрался в локомотив, уступая мне дорогу.
— Давайте убираться отсюда! — всё же не сдержалась я, взобравшись следом. Так приятно обломать этих идиотов, просто уехав! Тягловые земнопони без вопросов принялись крепить упряжи, а я прижала автомат к боку и ворвалась в вагон, едва не столкнувшись с Каламити. В тот же миг в люк вагона влетел Эвер:
— Эй, с дороги! — предупредил тот. — Убираемся отсюда, пока мы их, а не нас! — он усмехнулся, посмотрев на кучку из единорожки и пегаса. — Живы? А анклавовцы — нет! Я последнего скота в ад отправил!
— Как бы нам за ним не последовать, — глухо проговорила Грин Глейз. — Это же настоящая засада!
Я взглянула на Хомэйдж. Та сидела, откинувшись на спинку сиденья и стараясь не тревожить левую переднюю ногу, которую умело бинтовала Вельвет. Сёстры, так вот, наверное, кто вёл огонь с крыши вагона!
— И сделана она была для нас, — проговорила я, едва сдерживая звериное рычание.
Поезд дёрнулся и наконец-то сдвинулся с места. Ещё некоторое время по задней части вагона стучали пули, затем жеребцы разогнались, и мы вырвались из клешней засады. Выкусите, лохи!
— Откуда, блядь, здесь взялись пегасы?!
Я могла бы быть чуточку более сдержанной, потому что от моего вопля Грин Глейз испуганно поджала копыта, а Вельвет переглянулась с Хомэйдж. Даже Кири устало подняла на меня голову и посмотрела замутнённым взглядом, но на неё орать не имело смысла. Из всех кандидатур на «боксёрские груши» наиболее подходящим казался Эвер, который как раз отдыхал после битвы, я выбрала своей целью именно его.
— С какой стати пегасы спустились к нам из-за облаков?! — выпалила я.
— У меня ровно две рабочих теории, — отвечал рогатый со своим постоянным спокойствием и не глядя на меня, а продолжая посматривать в амбразуру. — Интересовать эту братию могут либо я, либо ты. В первом случае они всё никак не могут признать, что я не пегас, и потому должен отвечать за мнимое предательство. Во втором случае Анклав уже попал под влияние Найтмер.
Моя злоба поостыла. Слишком серьёзное предположение выдал Эвер. Но чтобы столько пони сразу оказались под влиянием демона? Нет. Если убивший Мэриленд робот был запрограммирован, то с Анклавом такого не могло быть! Казалось…
Только вот в случайность нашей встречи со старыми друзьями я не верила. Слишком уж хорошее совпадение выходило, и работорговцы засаду устроили, и Анклав к ним на помощь пришёл. Не видела я и того, чтобы они друг по другу открывали огонь. Обе фракции Пустоши целились только в нас.
— Да, очень уж вовремя они подоспели именно за тобой, притом прямо с работорговцами! — заметила Грин.
— Но откуда они тогда знают о нашем отбытии? Не ждали же несколько дней, надеясь на удачу? — Вельвет тоже подключилась к обсуждению.
Ответ на вопрос был прост до ужаса. Но мои путавшиеся мысли опередил Эвер:
— Кто-то нас сдал.
Да, он сказал то, что я сама хотела, но не полностью. Наше отбытие происходило не самым тихим образом, пожалуй, как минимум четверть Эплузы знала о нас. В той толпе наверняка мог быть шпион… И как его тогда узнать? Эх, не удивлюсь, если у меня из ушей пар пойдёт!
— Литтлпип, пойдём, тебе стоит успокоиться, — ласковый голос Хомэйдж если и не мог мгновенно отрезвить меня от злости, то отгородить от новой, более сильной волны гнева, похоже мог.
Я посмотрела на протянутое копытце, прошлась взглядом от него до обеспокоенной мордашки. Мне было больно видеть Хомэйдж такими эмоциями на мордашке, и я знала, из-за чего они были.
Мы прошли в другой вагон, уединяясь ото всех на матрасе между ящиками, где мне предстояло успокоиться. Ласковые поглаживания любимого копытца, прикасающегося к моей гриве, действительно успокаивали — медленные, плавные, нежные, они отгоняли любую тревогу. Сейчас, лёжа головой на мягких бёдрах Хомэйдж я вспомнила свою жизнь в Стойле. Моя особенная пони давала мне ту ласку, которую я никогда не получала от родной матери, эту светлую и тёплую нежность, за которой я со слезами подглядывала у других жеребят, и вот снова я возвращалась к тем больным сердцу воспоминаниям. Слишком больно понимать, что для своей матери ты пустое место, даже тогда, когда ты героически спасаешь родной дом после ухода из него.
Перешедшие из гнева в печаль такие мысли тупым ножом кромсали сердце, причиняя уже другую боль, оставляя другие шрамы от ранений на душе. Их нельзя залечить, просто выпив зелье, нельзя было спрятаться за бронёй.
Умиротворенная мордашка надо мной начала быстро размываться и терять всю чёткость. Даже не помню, когда я в последний раз плакала, но очень скоро ощущала идущие вниз слёзы.
— Пип?..
Конечно, она не могла этого не заметить.
— Я… Прости. Вспомнила о своей матери…
— Не нужно продолжать, я знаю… Вельвет рассказывала о том случае, когда Стальные Рейнджеры пришли в твоё стойло, — Хомэйдж вздохнула, посмотрев впереди себя. — У меня матери и вовсе не было. Я росла одна, потому мне не понять такую… Потерю.
Я вытерла слезы, теперь снова любуясь родным мне ликом, но теперь с сочувствием. Одно дело иметь мать, знать, что она у тебя есть и она рядом, и другое, когда ты совсем одна. Есть разница в моем случае?
— Тебе нужно быть сильной, Литтлпип, — вдруг произнесла кобылица. — Селестия не зря выбрала тебя.
— А что мне ещё делать? Валяться в капсуле, как минталка в банке? — попробовала пошутить я, но Хомэйдж говорила совершенно серьёзно. Я поняла это, когда она продолжила свою мысль, словно и не слышала моего ответа:
— Только подумай… Ведь всё могло быть так. Вот так… И над Эквестрией тучи, и мы с тобой — совершенно другие. Найтмер Мун не может создать новый мир — она извращает старый, делает его уродливой калькой с реальности. Литтлпип. Мы должны это остановить.
Да, не получится у нас сегодня мордочкотыканья.
— Найтмер только что натравила на нас Анклав Пегасов. Не кажется ли тебе, что силы несколько неравны?
— А когда было иначе? — взгляд Хомэйдж, казалось, пронзил меня насквозь. — Нам всегда приходилось драться меньшим числом. Но мы смогли изменить наш мир.
— И думаешь, что сможем этот? В нашем мире не было Найтмер.
— Я верю, что здесь мы найдём не только новых врагов, но и новых друзей, если сумеем их разглядеть. А пока что — лучше отдохни и восстановись. Дорога продолжается, не нужно никуда скакать… Во всяком случае, до следующей засады, — усмехнулась Вельвет.
А потом подбодрила так, как могла лишь она. Запела одну из наших любимых мелодий, сочинённых уже после войны:
В мире не вечны копыта творения,
Даже надежды рассыпятся в прах.
Ноше страданий не сделаться менее,
Наши мечты остаются в мечтах.
Если бы воля моя воплотилась,
Я бы не действовал, как эгоист.
Тяжесть законов сменил бы на милость,
Каждый бы стал благочестив и чист.
Только тогда воцарится гармония
И расцветёт нежной дружбы огонь.
Только тогда добродушные пони
В свете Принцесс возвратятся домой.