Питающиеся страхом
XI. Месть
— Так ты говоришь, что большую часть жизни провела в скитаниях?
Старлайт шагала рядом с Тэпмест, одновременно левитируя рожки с мороженым для себя и для неё. Сомбра умилился такой заботе, думая, насколько же беспомощной считают Берритвист, раз она позволяет другим так обходиться с ней. Несколько часов подробнейшего изучения её прошлого — и вуаля, он мог свободно лавировать среди любых воспоминаний. Рассказывать что-то от лица Тэмпест было просто, и Сомбра подумал, что хорошо бы было новым чейнджлингам обладать такой возможностью — прежде чем брать чей-то облик, сканировать его память, проникать прямо в душу, чтобы сходство было стопроцентным. Но отвлекаться на посторонние мысли в разговоре с кем-то вроде Старлайт он не смел, а посему следил за тем, куда ведет нить темы.
— Да, — кивнула Тэмпест. — После того, как Урсу оторвала мой рог, я буквально сошла с ума. Все надеялись, что он восстановится, но увы, время шло... — она подняла глаза, указывая на обломок. -Мои друзья поступили в академию Селестии для одаренных единорогов, а я сбежала, потому что они испугались моей магии. А потом я познакомилась с Груббером и Королем Штормом... В общем, не самое веселое это было время.
— Ох, понимаю, — сочувственно поджала губы Старлайт. — Мне тоже было ужасно одиноко, когда мой единственный друг, Санбёрст, получил свою кьютимарку и тоже отправился в академию. Я не смогла смириться с этим, и решила, что раз кьютимарки разлучили нас, то я найду способ отобрать их у всех жителей Эквестрии. Но потом я встретилась с Твайлайт, и она показала мне, к чему приведут мои действия. Это было ужасно.
— Ты отбирала у пони кьютимарки? — удивленно выдохнула Тэмпест. — Каким образом?!
— С помощью специального заклинания, — грустно вздохнула Старлайт. — Ох, даже вспоминать об этом не хочу!
— Извини, — тут же поправилась Тэмпест. — Я не хотела тебя задеть.
— Ничего. Просто, когда я вспоминаю, что творила в прошлом, хочется себе лицо копытом разбить!
Они вышли на мост, с которого открывался вид на весь город внизу. Высокие шпили башен библиотек, академия Селестии — всё было как на копыте, и от этого невольно захватило дух даже у Сомбры. Он цепко всматривался в каждый изгиб улиц, запоминая их и отмечая, сколько стражей появляется в тех или иных переулках.
— А мне кажется, что эта идея была гениальной, — хмыкнула Тэмпест. — Ну, для злодея.
Старлайт улыбнулась настолько слабо, что Сомбра удивился тому, как переменилось её мнение о своем прошлом.
— Ты не знаешь, почему так много стражников в городе? — спросила Тэмпест, кивая на серого единорога в доспехах. — Их было не так много, даже когда я захватывала город.
— Ну, как мне сказала Твайлайт, — Старлайт выбросила пустой рожок в мусорную корзину, — в Эквестрии неспокойно. Говорят, всякие страшные события случаются. Многие погибают.
— А ты что думаешь по этому поводу?
— Ну, — единорожка замялась, — мне кажется, что бы это ни было, девочки справятся. В конце концов, они столько раз спасали Эквестрию...
— А как же ты? — приподняла бровь Тэмпест. — Ты не спасала Эквестрию вместе с ними?
Старлайт понурилась, опустила голову, глядя под ноги.
— Вообще-то, спасла один раз, — тихо проговорила она. — Но мне очень жаль, что так и не получилось уговорить Кризалис попробовать научиться дружбе. Я ведь знала, что она чувствует! Но, видимо, только Твайлайт может быть убедительной в таких ситуациях...
— Я уверена, что это не так, — покачала головой Тэмпест, чуть приобнимая единорожку. — Ты ничуть не слабее Твайлайт ни в чем. Селестия говорила мне, что твой магический потенциал такой же, как у принцессы Дружбы, а ты ведь только единорог! Как по мне, это Твайлайт нужно учиться у тебя.
— Спасибо, — пробурчала Старлайт. — Куда пойдем теперь?
— Ты знала, что под Кэнтерлотом есть сеть пещер? — спросила Тэмпест. — Судя по твоему изумленному лицу — нет. Хочешь, покажу?
— А ты как об этом узнала? — выдохнула Старлайт.
— Твайлайт как-то обмолвилась о свадьбе в Кэнтерлоте, ну, её брата и принцессы Кейденс. Я и расспросила.
— Я хочу на это взглянуть, — решительно загорелась единорожка. — Твайлайт говорила мне о заклинаниях, которые записываются в кристаллы. Может, мы сможем потренироваться...
— А ты знаешь, как они создаются? — удивленно приподняла бровь Тэмпест. Сомбра этого не ожидал. Неужели Старлайт настолько умна и искусна в магии, что может сплести с нуля заклинание, о котором слышала только по рассказам? Это было невозможно: он мог бы ещё поверить, если бы Старлайт видела заклинание: тогда она могла бы увидеть его структуру и повторить, или хотя бы воссоздать, а недостающие элементы вплести самостоятельно. Он тут же отмел эту возможность: Старлайт просто физически не могла этого знать.
— После вашего вторжения Кэнтерлотские единороги не сидели без дела, — каким-то скучающим тоном, который как бы говорил «это элементарно!», ответила единорожка. — Да и до этого мы умели записывать воспоминания в кристаллы — у Твайлайт в замке над картой висят корни её предыдущего дома с кристаллами, в которых её друзья записали воспоминания об их прошлом...
Сомбра выругался.
«Я забыл о том, что мы с Кризалис — древние старики, которые не следят за тем, что происходит в мире и магическом сообществе! Они уже давным-давно изучили то, что я считал довольно сложным заклинанием!»
В голове сложился новый план действий. Если его магия, его поприще, поддержка всего их плана, устарела, нужно как можно скорее это исправить. Что для этого следует предпринять? Узнать всё у Старлайт? Влезть в её сознание? Забрать её тело? Нет, первый вариант гораздо лучше. Если делать всё по-старинке — через книги, то это может вызвать подозрение. Что безрогая может делать в библиотеке, да ещё и в секции с книгами по магии? Пожалуй, если делать процесс проникновения в разум наиболее болезненным, Кризалис сочтет это за пытку... Позволит ли поиграть с её игрушкой?
— Давай, — кивнула Тэмпест. — Мне будет очень интересно посмотреть на то, как ты колдуешь.
Они шли по улицам, рассматривая бронированных стражей, которые всё время оглядывались на них, но ничего не говорили. Сомбра знал, что такая реакция вызвана прошлым Тэмпест — пони, конечно, приняли её за свою и пытались считать другом, но стража до сих пор заживляла переломы и ушибы, полученные при атаке города. Им пришлось вернуться на территорию замка, пройти через сад, в котором, почему-то, не было ни души, и Тэмпест указала на неприметный с виду рычаг, расположенный прямо у фонтана со статуей аликорна, из рога которого струилась вода. Старлайт удивленно взглянула на единорожку, а затем легонько нажала на него копытом, как бы спрашивая всем своим видом, правильно ли она делает. Тэмпест кивнула, и Старлайт уверенно дёрнула его на себя. Мраморный бортик фонтана отъехал в сторону, а под ним оказался темный лаз, вполне пригодный для того, чтобы по нему ползли пони. Или их части.
Старлайт неуверенно глянула на Тэмпест, но единорожка только кивнула, и она полезла вперед. Старлайт чувствовала, как холодный мрамор пускает по коже мурашки и заставляет шерсть становиться дыбом, и как тёплое дыхание Тэмпест ударяет в репицу хвоста. Она постаралась ускориться, чтобы избежать неловкости, — пора настигла её очень некстати. Впрочем, Тэмпест будто не обращала на это внимание.
По крайней мере, так думала сама Старлайт.
«Чёртова единорожка, — ругался Сомбра, чувствуя, как учащается сердцебиение. — Как хорошо, что я в кобыльем теле... по крайней мере, движение не замедлится». Ноздри расширились, стараясь вобрать, словно губка воду, как можно больше запаха, услышать каждую его нотку, но Сомбра знал, что сейчас не до этого. По его примерным подсчетам, лаз обрывался как раз в этом месте...
Испуганный вопль Старлайт подтвердил его расчеты, и единорог, победно ухмыльнувшись, растекся тенью по холодному камню и ухнул вниз.
— Тэмпест? — голова кружилась, а в ушах звенело от такого стремительного падения — Старлайт не успела даже подхватить себя телекинезом. Она пустила по рогу слабый магический импульс, пронесшийся по каналу и остановившийся на кончике рога, зависнув слабым светочем. — Тэмпест?
Единорожка повернулась, но тут же чуть ли не отпрыгнула в сторону — из темноты на неё смотрело лицо. Старлайт хотела было закричать, но лишь спустя секунду до неё с опозданием дошло: это было её собственное напуганное и перепачканное в кристальной пыли лицо, отражающееся в блестящей стене.
— Святая Селестия, — с облегчением прошептала единорожка. — Тэмпест, где ты? Я упала из лаза! — она попыталась встать на ноги, но передняя левая нога внезапно подвернулась и опрокинула единорожку. — Дискорд! — фыркнула она, ощупывая ногу. Копыто распухло, а прикасаться к нему было очень больно. Старлайт закусила губы, стараясь не взвыть от боли, зажгла рог. Ближайшие кристаллы отломились от стены, подлетели к ней, охваченные зеленоватым пламенем. Старлайт повертела головой: рядом ничего подходящего на роль бинта или жгута не было. Она приложила кристальные бруски к ноге, чувствуя, как холод слегка притупляет боль, и крикнула ещё раз:
— Тэмпест!
Её голос умножился эхом и разнесся по пещере. Но никто не пришел.
— Вот ведь неудача, — фыркнула Старлайт, пытаясь не заплакать и заклинанием выдирая длинную прядь волос из хвоста. Она поморщилась от боли, скрутила волосы в тонкий жгут и перевязала ногу. Получившаяся шина была хлипкой, поэтому, чтобы не травмировать себя ещё больше, Старлайт выдрала ещё несколько прядей, подвязывая ногу таким образом, чтобы она держалась у груди при помощи перекинутого через шею ремешка. — И телепортироваться не получится — координаты местонахождения неизвестны. Тэмпест, где ты?!
— Я здесь.
Старлайт взвизгнула, оборачиваясь. Тэмпест стояла в тени возле огромного зева прохода, прислонившись плечом к кристаллам. Её взгляд на секунду вызвал дрожь в ногах единорожки — так много сдерживаемой ненависти, отвращения, презрения и... желания её ударить?
Старлайт закрыла глаза, чтобы Тэмпест успела моргнуть.
— Ох, а я уж испугалась, что ты меня тут бросила, — с неловким смехом проговорила Старлайт. — Прости, но, кажется, наш урок придется отложить — я сломала ногу...
— Что ты чувствовала, когда видела королеву чейнджлингов, лежащую на краю обрыва под осколками её собственного трона?
Вопрос поставил Старлайт в тупик. Она моргнула, не понимая, что происходит, но язык медленно зашевелился, ударяясь об эмаль зубов.
— Мне было её жаль. Я знала, что она чувствовала, и хотела помочь ей понять, что мы можем стать...
— Друзьями, — закончила Тэмпест, и лязг её голоса Старлайт не понравился. — Ты думала, что понимаешь её? Серьезно?
— Тэмпест, я не понимаю, к чему ты кло...
— Ты ничего не понимала ни тогда, ни сейчас! — внезапно закричала Тэмпест, а её копыта охватил зелёный огонь. Старлайт почувствовала, как её внутренности сплелись тугой змеей где-то в районе ребер, а кровь стыла в жилах с каждой секундой, проведенной за созерцанием пожирающего фигуру единорожки дикого ревущего пламени. Её шерсть потемнела, ноги стали длиннее, спину и живот покрыла хитиновая оболочка, а один стрекот крыльев донес до Старлайт осознание того, что она оказалась лицом к лицу с существом, считающим её заклятым врагом, одна, да ещё со сломанным копытом и без единой возможности сбежать.
— Кризалис! — выдохнула она, но мгновенно захлопнула рот, когда поняла, что в чейнджлинге что-то поменялось. Ответ нашла не сразу: длинные ноги не были «изгрызены» — дыр словно никогда и не было, а жужжание крыльев внезапно удесятерилось. Она замотала головой, уголками глаз видя, что из-за каждого маломальского закоулка на неё смотрит несколько десятков пар глаз — красных, как сама кровь, и злых, ненавидящих.
— Королева Кризалис! — рыкнула чейнджлинг. — Ты отобрала у меня один рой, Старлайт Глиммер, но теперь я поквитаюсь с тобой за всё, что ты сделала!
— Подожди! — Старлайт отползала назад, пытаясь сохранить неизменное расстояние между собой и наступающей королевой. Она лихорадочно перебирала в голове нужные и ненужные заклинания, пытаясь сообразить, как можно сбежать и спастись, или хотя бы позвать на помощь. — Я не хотела отбирать у тебя рой!
— Правда?! — искривленный рог Кризалис зажегся зелёным огнем, и шею Старлайт сдавило телекинетической удавкой. — Мой рой предал меня из-за тебя и сопляка Торакса! Сначала я хотела отобрать у тебя твоих друзей, забрав Элементы Гармонии себе...
— Так это ты испортила наш поход? — догадалась Старлайт, сипя и задыхаясь. — Лагерь возле древа был разрушен...
— Не перебивай королеву, когда она говорит! — прошипел приблизившийся чейнджлинг угрожающе скаля клыки и двигая языком в воздухе вокруг неё. Их становилось всё больше и больше, и все как один повторяли это движение.
— Твое время вышло, Старлайт Глиммер, — прорычала Кризалис, и её рог запылал ярче. — И умирать ты будешь медленно...
Старлайт зажгла рог, но тьма подступила к глазам, а в ушах раздался тоненький писк.
— Ты забыла свою главную ошибку? Хватит болтать с врагами! Ты же даешь им время для обдумывания плана!
— Я лучше знаю, как мне запугать её!
— Она хотела послать сигнал Твайлайт! Если бы я не вырубил её, пока заклинание не слетело с кончика её рога, у нас бы были неприятности!
— Не смей обвинять меня в тупости!
— Я не говорил ничего подобного!
Гудение. В голове или вокруг? Крылья чейнджлингов с кровавыми глазами, или треск её рассудка?
Старлайт кое-как раскрыла глаза, чувствуя, как по лицу стекает что-то липкое и отвратительное на вкус. Металлический вкус. Кровь? Она чувствовала невероятную слабость и жжение в копытах — всех четырех копытах, включая сломанное. Она не смогла повернуть голову, лишь слабо качнула мордой, но этого угла хватило, чтобы едва-едва увидеть густо-зелёную слизь, приклеившую её к двум колоннам, образующим свод пещеры. Голоса спорящих двоились в раскалывающейся от боли голове, сквозь чёрные пятна проступала канва реальности, и Старлайт увидела Тэмпест, стоящую к ней лицом, и королеву чейнджлингов, рвущую и мечущую. Единорожка вздохнула, но слишком громко: внимания обеих спорщиц тут же переключилось на неё.
— Очнулась, наконец, — фыркнула Кризалис, и её лицо расплылось в страшной улыбке. Старлайт, поняв, что притворяться уже бесполезно, открыла глаза. — Ну и замечательно. Значит, я могу приступить к тому, о чем мечтала с момента нашей последней встречи. Скажи, тебя возбуждал мой униженный вид? Иллюзия раскаяния в моих глазах?
Старлайт не понимала, о чем она говорит, только боль в сломанном копыте и в центре лба становилась всё более невыносимой. Она попыталась вытянуть хотя бы одно копыто, но увязла ещё сильнее, а ещё поняла, что её собственный хвост куда-то делся, и прикрыть горящую плоть нечем.
— Н-нет, — пробормотала единорожка, чувствуя, как кровь приливает к её щекам. — Я об этом даже не думала...
— О, — Кризалис левитировала к себе что-то светлое и продолговатое. — Ну что ж, видимо, собственная боль возбуждает тебя намного больше, — она подошла к ней, касаясь её вымени и плавно перемещаясь к намокающей от единого прикосновения щелке. — Ты так намокла, что мне даже жаль, что это, — она поднесла захваченный в поле её телекинеза предмет ближе к глазам Старлайт, — принесет тебе удовольствие.
Старлайт завопила от ужаса, замотала головой, а когда Кризалис резко вогнала рог единорожки в её лоно, взвыла от ярости и боли. Её ноги свела судорога, а жжению в центре лба нашлось объяснение. После него боль стала ещё сильнее, а чувствуя, как Кризалис продолжает «ублажать» её её же рогом, удерживая его телекинезом и направляя куда ей захочется, Старлайт закричала так громко, как не кричала никогда в жизни. Она почувствовала, что на неё смотрит целая толпа, и в суженных от одури и шока глазах отразились кровавые блики парящих вокруг чейнджлингов, которые всё так же высовывали языки наружу и пробовали ими воздух.
— Не хочешь присоединиться, Сомбра? — мурлыкнула королева, скручивая вымя Старлайт до боли в налившихся сосках. Единорожка взглянула на Тэмпест, к которой, судя по всему, обращалась Кризалис. Сомбра? Король Сомбра, которого победил Спайк? Почему Кризалис обращается к Тэмпест его именем?
— Воздержусь, — ответила Тэмпест, разворачиваясь. — Негоже у тебя веселье отбирать.
— Ох, спасибо за такой джентелкольтский поступок, — рассмеялась Кризалис, резко поднимая голову и вгоняя рог ещё глубже в Старлайт. — Обещаю, когда мы доберемся до Кейденс, я отвечу тебе тем же.
Старлайт не заметила за вспышкой одуряющей боли напополам с удовольствием, как передернулось лицо Тэмпест и лязгнули копыта по кристальному полу.
Кризалис засмеялась, продолжая причинять ей сладкую боль, а чейнджлинги приближались с каждым болезненным всхлипом единорожки. Кризалис захватила в свой телекинез обрывки её гривы, распуская шину и выворачивая сломанное копыто в противоположное направление. В глазах потемнело, и Старлайт потеряла сознание.
— Ну-ну, так не интересно. Поступим иначе.
Старлайт почувствовала, как всё её нутро наполняется чем-то отвратительно холодным, омерзительно прилипающим к гортани и ноздрям. Она закашлялась, захлёбываясь в собственной рвоте, а следом за этим кто-то грубо перевернул её, жестко натянув на себя её хвост. Старлайт не понимала, что происходит. Она чувствовала, как впиваются в её плоть искрошенные кристаллы, чувствовала, как вокруг её тела сплетаются другие тела, чёрные, гладкие, со стрекозиными крыльями. Она чувствовала горячее дыхание, скользящие в воздухе рядом с ней языки, которые будто выпивали её до дна. Старлайт ощущала металлический привкус крови с разбитых губ, чувствовала, как наматываемые на копыта волосы вырываются с корнем, ощущала, как ею пользуются по крайней мере несколько десятков чейнджлингов. Она уже толком не видела — глаза заплыли от ударов, нижнюю челюсть вывихнули, и теперь она не закрывалась. Старлайт превратилась в комок голых нервов — ей было больно от малейшего прикосновения, она орала, плакала, молила о пощаде, но когда Кризалис, смеявшаяся до слёз, достала откуда-то раскаленное железо, Старлайт окончательно потеряла рассудок.
Всё, что она чувствовала — это боль.
Всё, чем она была — это боль.
Старлайт больше не было. Было искореженное и изуродованное тело, в котором до сих пор теплилось подобие жизни. Кризалис закончила кокон, в котором теперь плавала сломанная и сломленная единорожка. Она любовно провела по его стенке копытом, а затем захохотала, облетая пещеру под потолком. Рой чейнджлингов под ней одобрительно зажужжал.
— Теперь, дети мои, — расплылась в улыбке королева, — нам нужно уничтожить наших врагов. Мы начали с этой единорожки. Её имя было Старлайт Глиммер. Кого мы ненавидим?!
— Селестию! — хором загудел рой, и нельзя было понять ничего из этого гудения, которое чудом складывалось в членораздельные слова и имена. — Луну! Кейденс! Твайлайт! Спайка! Торакса! Трикси!
— Так уничтожим же их! — в экстазе взвизгнула Кризалис, насыщаясь эмоциями собственного воинства. — Раздавим!
Сомбра наблюдал за этим со стороны, хмуро глядя на кокон с живым трупом единорожки внутри. «Дура, Кризалис, — думал он, морщась. — Ты не позволила мне забрать её знания, которые могли бы облегчить нам работу. Всё, что я успел — узнать формулу записывающего заклинания. Надеюсь, с Твайлайт Спаркл эта идиотка не поступит так же».
В замке было шумно: коридоры заполняли лязг доспехов и топот десятков копыт. Стражи собирались в зале совещаний — поступил приказ Селестии о том, что каждому воину нужно прийти туда с любого поста. «Дело чрезвычайной важности, — говорила она с балкона. — Все до единого стражи нужны во дворце!» Пегасы и единороги оставляли свои посты с некоторой опаской — вдруг опасность, о которой предупреждали раньше, проберется в город? Но Селестия успокоила их на этот счет — всё будет хорошо, на Кэнтерлот ничто и никто не нападет без её ведома.
В зале совещаний было тесно и душно. Обливаясь потом, стражники стояли, взирая на свою принцессу с некоторым недоумением. Она глядела на них странным взором: не повелительно-ласковым, как обычно, а лихорадочно-больным, возбужденным.
— Вся кэнтерлотская гвардия здесь, ваше высочество! — доложил капитан стражи — кроваво-красный пегас с проседью в алых волосах. — Мы ждем ваших приказаний.
— Отлично! — фальшиво пропела Селестия, отчего нос капитана дёрнулся, а лоб покрылся морщинами. — Итак, мои верные стражи, мои дорогие защитники Эквестрии...
Она зажгла рог, и капитан почувствовал, как комок засел в горле, а крылья инстинктивно потянулись к копытояти меча, висящего на поясе. Аура Селестии была золотой, как солнце на её кьютимарке, это знали все. А цвет телекинетического поля, которым она подхватила тяжелые шторы, опуская их, был зелёным.
Снаружи послышались крики и вопли. Самые молодые стражники взлетели в воздух, мельком взглянув в окно.
— Чейнджлинги! — вскричал один из них, заметив усеявшие небо так густо, что голубые участки неба казались клочками облаков. — Вы говорили, что на нас никто не нападет без вашего ведома!
— Говорила, — улыбнулась Селестия, и её сиреневые глаза блеснули зелёной искрой. — Я знаю.
В комнате внезапно стало темно — опустились тяжелые шторы, а откуда-то с галёрки спрыгнула гибкая единорожья фигурка, ударом задней ноги запустившая в центр зала каменную сферу.
Капитан стражи взмыл в воздух, выхватывая меч, и успел заметить, как его товарищи, оставшиеся на земле, превратились в каменные статуи. Большего он увидеть не успел — что-то врезалось ему в грудь и пригвоздило к стене. Не помогла даже хваленая реакция. Треснувшая от удара каменная статуя упала на пол частями.
Охватившая немногих оставшихся в живых пегасов паника быстро прекратилась, как и жизнь самих стражей. Зелёное пламя спалило их, а затем Селестия, задыхающаяся от восторга и накрывшего её безумия, сгорела в диком пламени. На её месте появилась тонкая фигура Кризалис.
Чейнджлинги наполнили город, лавиной накрывая дома и здания. Они выпивали каждого, кого видели, высасывали до последней капельки, а потом неслись дальше, полные сил и жажды мести. За десять минут они опустошили пригород, через полчаса — взяли город, а ещё через пятнадцать минут в их плену оказались четыре принцессы, загнанные в угол и лишенные способности летать и колдовать. На их рогах блестели чёрные кристаллы, а перья слиплись от густо-красной, кровавой слизи.
Кризалис, стоящая рядом с Шайнинг Армором, ликовала. Тело Тэмпест лежало подле них — Сомбра сменил свой сосуд на более полноценный, и теперь смотрел на мир глазами белого единорога. Кейденс надрывалась в копытах Твайлайт, которая одновременно удерживала Луну, пытающуюся вкопытную дотянуться до Кризалис — тело Селестии висело под потолком, увязшее в тягучей слизи кокона, от которого венами шли корни нового Улья. Тело повелительницы солнца, должно быть, сохранит тепло даже после смерти. Его хватит надолго, чтобы согреть новых личинок.
— Я обещала тебе Кейденс, — улыбнулась Кризалис, кивая на рыдающую принцессу. — Можешь делать с ней всё, что захочешь. Сегодня я устала пытать. Время для пира!
— Что вы сделали с Тэмпест?! — вскрикнула Твайлайт, удерживая Кейденс. — Где Старлайт?!
— Одна твоя подружка мертва, — хихикнула Кризалис, магией отбрасывая Твайлайт в стену и сплетая вокруг её шеи телекинетическую удавку. — Для второй смерть была бы подарком. К которой из них хочешь присоединиться?
— Довольно, — остудил её Сомбра, рассеивая заклинание Кризалис и возвращая Твайлайт к остальным принцессам. — Ты хотела пировать, так иди. С остальными я разберусь.
— Как скажешь, Сомбра, — мурлыкнула королева, наклонившись, чтобы чмокнуть его в щечку. — Ты заслужил моё доверие... на какое-то время. Увести Луну и Твайлайт в темницы! — приказала она. — А Кейденс оставьте с её мужем! Пусть развлекаются!
Она со смехом удалилась вместе с взятыми под конвой принцессами, оставив Сомбру наедине с дрожащей от истеричных рыданий аликорницей.