Грехи прошлого – Первые часы (Альтернативный перевод)

Грехи прошлого – Первые часы

Оригинал написан: Pen Stroke.

Вычитка и редактура оригинала: Batty Gloom, Nightsong, ActionScripter, Vimbert, Qbalonka, Alexstrasza, Trinity, Boris Zhou, Kohta.yumento.

Перевод на русский: aXtraz Lyinx.

---

Побочная история «Грехов Прошлого». Временно эксклюзивная история для сборника «Проект печати Грехов Прошлого» от Equestria Publications.

Очень холодно… холодно и тихо.

Мои лёгкие задыхались огнём. Резко очнувшись, я попыталась вдохнуть. Воздух заполонил грудь и огонь утих. Я сделала ещё несколько тяжёлых вдохов-выдохов, чтобы перевести дыхание. Попробовала открыть глаза. Но всё вокруг осталось чёрным. Даже не похоже, что глаза действительно открыты. Но если они закрыты, то почему не получается открыть? А если открыты – почему так черно? Почему так темно? Почему так тихо?

И почему же так холодно?

Я вздрогнула и попыталась шевельнуть ногами. Теплей не становилось, но зато нащупала на чём стою. Похоже, что это обычная земля, но в такой темноте не могу сказать точно. Попыталась поднять правое переднее копытце – пощупать мордочку, узнать наверняка, открыты ли мои глаза или нет. Но стоило сдвинуть ногу на пару сантиметров, и я тут же отдёрнула её назад.

Мне пришлось, потому что нечто острое очень больно укололо её. Попробовала пошевелить остальными ногами или крыльями, повернуть голову, но каждый раз что-то мелкое и колючее впивалось в меня. Я сжалась, вернувшись к той же позе, в которой очнулась, чтобы не сделать себе ещё больней.

В голове роились вопросы. Что это меня жалит? Где я? Почему ничего не видно, не слышно, где все запахи? Почему я могу только нащупать что-то?

И почему же так холодно?

~~~

Я продолжала стоять. Пока не двигаюсь, меня не будет колоть. Я по-прежнему ничего не видела, но с каждым вдохом что-то щекотало мне нос. Запах… Запах земли. Наверно, той самой, которая чувствуется под копытами. Я попыталась выудить из памяти последний раз, когда приходилось стоять на земле. Попыталась вспомнить, где я. Попытка… Другая…

Не могу. Не могу вспомнить, когда последний раз стояла на земле или чувствовала её запах. Знаю, что она такое, но даже не знаю, когда я её видела хоть раз. Но почему? Почему не могу ничего вспомнить до того, как очнулась здесь? Почему не помню ничего до этого холода? Я знаю, что бывает «тепло», но всё равно не могу понять, когда же в последний раз мне было тепло.

~~~

Не хочу больше мёрзнуть. Хочу лечь и отдохнуть, но не могу. Мне приходится стоять на месте и ноги уже начинают уставать. Но если двинусь, снова больно уколет. Глаза всё так же закрыты, но теперь я слышу. Нечто, что окружает меня, шуршит всякий раз, как я пытаюсь двинуться. Я могу уловить звук своего дыхания на ветру.

Ветер ударяет меня, каждый раз бросая в дрожь. Он страшно холодный. При каждом его дуновении то нечто вокруг меня трещит и раз за разом жалит меня.

Почему оно делает больно? Почему же так холодно?

~~~

Я пытаюсь переносить свой вес с ноги на ногу, они уже ноют. Стоило мне шевельнуться, меня снова укусила боль. Дёргаюсь, пытаюсь распахнуть глаза и на этот раз они открываются. Я вижу. Я вижу! Пусть вокруг и темень, теперь я могу видеть! Оглядевшись, понимаю, что всё это время меня колол куст. Он был полон мягких зелёных листочков, но на его скрипучих коричневых веточках было усеяно множество шипов.

Очень много шипов.

Теперь я могла частью разглядеть и себя. Свою запутавшуюся в кусте гриву, свои ноги. Могла увидеть и больше, если бы могла повернуть голову. Но если дёрнусь – шипы снова больно пихнут меня назад. Вокруг так черно, что моя шёрстка тоже кажется чёрной. Или она такой и должна быть? Не знаю… Почему же не могу вспомнить?

Ветер вновь накинулся на меня, заставив снова задрожать от холода, и маленькая радость от способности видеть растаяла. Не хочу больше холода. Хочу куда-нибудь в тепло. Я помню, что такое «тепло». Знаю, что есть место, где «тепло», но не могу вспомнить ни одного такого. Ни одного, кроме того, где я сейчас.

Ноги уже подкашиваются. Нет сил больше стоять, но и лечь тоже не могу. Если лягу – шипы тотчас же вопьются мне в живот. И не только поэтому – земля тоже была холодной. Не хочу ещё больше холода. Я просто хочу куда-нибудь, где тепло.

Но почему же здесь так холодно?

~~~

Хочу уйти. Уйти куда-нибудь прочь, но я не могла увидеть ничего кроме кустов. Весь мир покрыло кустом? А если бы и могла вырваться, то мне разве есть куда идти? Я знаю, что где-то должно быть «тепло», но не понимаю почему я это знаю. Понимаю только то, что я сильно замёрзла, и то, что замерзаю ещё сильней.

Я попыталась продраться через куст на свободу. Это больно. Куст нещадно жалил меня, но я упорствовала. Не хочу больше здесь оставаться. Хочу уйти куда-нибудь. Ноги выли. Я хотела прилечь. Я продолжала бороться, пробираясь мимо шуршащих листиков. Грива путалась в ветках ещё сильней, но я всё равно упрямо тянула себя вперёд.

Хватит с меня этого места. Хватит с меня холода. Хватит с меня…

ВСПЫШКА… БААА-БАААХ!

Внезапная вспышка и гулкий грохот заставили подпрыгнуть. Я дёрнулась и в бок мне глубоко впились несколько шипов. Попытавшись уйти в другую сторону, наткнулась на другие шипы. Куст продолжал издеваться надо мной, пока я не заставила себя замереть.

Пусть я больше и не двигалась, не было сил сдержать слёзы. Куст жалит, а я совершенно замёрзла. Хочу уйти, но он не даёт. Не знаю, как мне быть. Повсюду большой и очень злобный куст. Он рассвирепел, когда я попыталась вырваться, и вызвал ту вспышку с громом.

Я рыдала. Хочу тепла. Не хочу боли. Но кроме них ничего нет. Весь мир – один только куст, боль и холод.

— Эй? Есть кто-нибудь?

Я напряглась, уши шевельнулись на голос. Мне хотелось повернутся головой в ту сторону, чтобы посмотреть, но шипы были вездесущи. Это куст говорил? Он разве может? Тогда почему он молчал? Зачем же он делал мне больно? Ему нравилось держать меня в своих гадких шипах на холоде?

— Не бойся, я тебя не обижу.

Врёт. Точно знаю, что он врёт. Он уже вдоволь помучил меня. Всё что я помню от него – это боль. Ещё когда я не могла видеть или слышать, он уже колол меня. Куст лжёт. Он обязательно обидит и будет так же делать мне больно.

ВСПЫШКА… БААА-БАААХ!

Я снова подпрыгнула, плюхнулась на ветки, и шипы глубоко вонзились в меня. От ужасной боли я резко подбросила себя, прочь от неё. Чувствую, что из ранок течёт кровь.

Ну почему?.. Почему это так больно? Зачем этот холод? Как куст покрыл собой весь мир? Почему не могу найти «тепло», даже если знаю, что это? Я снова горько заплакала, мне было уже всё равно. Надежды больше нет. Что бы я не делала, мне не спастись от куста. Я навечно останусь в ловушке из боли и холода. Всё что я могу – это стоять и плакать. Я плакала навзрыд и не переставала, пока не услышала, как куст с шелестом раздвигается.

Внезапно между веток появился свет. Веточки больше не мешали голове повернуться, поэтому я оглянулась чтобы узнать, откуда шёл этот свет. И увидела другую пони, фиолетового цвета единорожку, которая смотрела прямо на меня. Когда наши глаза встретились, мне стало не по себе. Она очень долго разглядывала меня, но её глаза вдруг помрачнели. Единорог смотрела так, будто я совершила что-то ужасное.

— Я знаю…

Её голос зол. Похоже, она заодно с кустом. Я попыталась сбежать, куст разозлился и позвал подружку. И эта единорожка, как и всё вокруг, хочет, чтобы мне было больно и холодно. Я шарахнулась от неё. Мне нужно бежать, прочь от них, но некуда. Куст прочно держит меня в своих ветвях. В ловушке. На растерзание единорогу.

Я открываю глаза и оглядываюсь на неё. Она пытается добраться до меня. Если она коснётся, то сделает больно, как и куст. Нет, это будет ещё хуже. Я снова попыталась дёрнуться, но куст не отпускал. Больно, слишком больно, чтобы двигаться. Мои ноги воют от усталости. Шипы беспощадно острые. Мне некуда бежать. Мне не сбежать! Не сбежать!..

Единорог так и не коснулась меня, боль причиняли только шипы куста. Я посмотрела на неё, гадая, почему она ещё не набросилась на меня. Она опустила копыто, снова разглядывая меня. И она… она больше не сердилась.

Чего же она ждёт? Почему просто не покончит со своим делом? Куст никогда не ждал, а жалил, когда я пыталась двинуться. А она с кустом на одной стороне. Она здесь только потому, что я чаяла уйти и разозлила куст. Она должна была сделать мне больно, так почему же до сих пор стоит там?

— Н-не бойся, я тебя не обижу.

Её голос стал мягче, а веточки куста начали один за другим гнуться, ломаться и улетать. Попытавшись убраться подальше от них, я только налетела на другие. Взглянув на единорожку, заметила – её рог светится тем же цветом, что и ветки.

Это она, единорог, обламывала их. Получается… они с кустом не друзья? И её голос я уже слышала раньше. Это ведь она подала голос тогда? Если это она, тогда выходит, что куст не был живым. Нет, я не простила ему боль. Но сейчас меня занимали её слова.

Это… Это правда? Она не обманет? Она точно не обидит меня?

Я не сводила с неё глаз, пока она не переломала все веточки. И тут почувствовала – меня поднимают вверх. Единорожка вытащила меня на воздух. На свободу… Я на свободе!

Спустя пару мгновений она опустила меня на землю и теперь я видела, что мир не состоял из одного куста. В нём были большие деревья, камни, много других кустов. Но всё равно я не отводила взгляд от единорога. А она смотрела на меня… просто смотрела. По спине пробежали мурашки – здесь было ещё холодней, чем в кусте.

ВСПЫШКА… БААА-БАААХ!

Я подпрыгнула в третий раз. Теперь я знала, что эти вспышки и молнии издавал не куст, но всё равно было страшно. Я сорвалась с места, ища место, где можно спрятаться и нашла его рядом с единорожкой. Подбежав, прильнула к её ноге.

И поняла… что это не больно. Касаться её не больно, она не колет каждый раз, как колючий куст. И воздух вокруг неё был другим. Не таким холодным. Но я всё равно мёрзла. Ранки от шипов всё равно болели. И гром шумел так же пугающе.

Куст больше не держал меня в плену, но здесь было ненамного лучше.

– Эм… Хочешь, я возьму тебя к себе домой, в Понивилль?

Вопрос единорога отозвался эхом в моей голове и за мгновение у меня пронеслась лавина мыслей. Понивилль… звучит как название города, то есть места. Не помню, чтобы была в нём. Но это явно какое-то место, и оно явно не здесь. Не совсем так… здесь лес, а имя «Понивилль» совсем не подходило лесу.

Куда-нибудь в другое место… она спрашивает, не хочу ли я уйти отсюда. А там может оказаться не так холодно, не будет колючих кустов, и, может быть, не будет этого жуткого грома со вспышками. Единорожка готова отвести меня туда, в другое место. Готова помочь мне спастись отсюда.

Я подняла на неё глаза и кивнула. Она, наверно, даже собиралась улыбнуться мне. Но не успела – она подняла голову и прижала уши. Проследив за её взглядом, я увидела, как огромные чёрные тучи застилают небо. Я ещё не успела опустить голову, а в меня что-то ударилось. Подняв копыто, пощупала что это было – капля дождя.

Я уловила, как единорог пробормотала:

– Ох, прекрасно… – и снова подобрала меня магией.

Она устроила меня на спине, меж двух седельных сумок. По мне успело попасть ещё несколько капель, но новых не было. Осмотревшись, чтобы понять – почему, я заметила светящуюся преграду между мной и водой. Кажется, такую воду называют дождём.

Дождь, становясь всё плотней, барабанил по магии единорожки. Она двинулась в путь, унося меня, а я оглянулась. Мои глаза находят колючий куст, вокруг которого разбросаны отломанные веточки, и я не могу сдержать слабой улыбки.

Не знаю, куда именно несёт меня единорог. «Понивилль» мог оказаться ещё холодней и страшней леса, но я не боялась. Единорожка высвободила меня из куста, и хочу, просто обязана поверить, что она придёт туда, где хорошо.

Без единой мысли в голове я улеглась ей на спину. Впервые могу просто лежать и дать отдых ногам. Свернувшись калачиком, я почувствовала что-то. Это было… тепло. Впервые на моей памяти мне не приходилось дрожать от холода.

Положив голову на одну из седельных сумок единорожки, не могу сдержать зевок. Я немного пододвинулась, чтобы устроиться удобней, и вздрогнула – некоторые ранки, оставленные кустом, ещё побаливают. Но это ничего. Он больше не уколет меня, и не будет больше холода.

«Тепло»… тепло намного приятней холода.

~~~

Не знаю, как долго я спала, но проснулась от того, что кто-то расталкивал меня. Увидев в первый раз свет, я вздрогнула, настолько он был яркий. Но привыкнув немного, смогла оглядеться. Это какое-то новое место. Могу распознать некоторые вещи, но не помню, чтобы хоть раз видела их раньше: вот это раковина, это ванна, а это – резиновая утка.

И вижу ту самую фиолетовую единорожку. Поймав мой взгляд, она улыбнулась мне. Мне нравится её улыбка.

– Не волнуйся, здесь с тобой ничего не случится. Это мой дом, тут тебя не потревожит ни гроза, ни что другое. Но мне нужно помыться. Давай ты пока слезешь, а я по-быстрому помоюсь?

Я кивнула. Хотя она сейчас улыбается, знаю, какой она бывает, когда злится. Какой она была, впервые увидев меня. Не хочу её сердить и снова увидеть такой.

Медленно поднимаюсь и, несмотря на негнущиеся ноги и крылья, спускаюсь со спины единорога. Встаю на мягкий коврик и снова ложусь. Он тёплый, здесь везде тепло и так спокойно. Но не хочется даже шевелиться. Что-нибудь здесь вполне могло сделать мне больно и к тому же мне не хотелось сердить единорожку. Поэтому я просто останусь тут.

Я смотрела, как единорог забралась в ванну и начала отмываться. Понаблюдав, как она чистит свою гриву, я оглядела комнату. Я бегала глазами по всему, что могла увидеть. А когда задерживала взгляд на каком-то чём-то, понимала, что оно из себя представляет. Щётка, душевая занавеска, окно, зеркало, пол, потолок… Я знаю всё это, но не помню, чтобы хоть когда-нибудь их видела. Не помню ничего, кроме куста, холода, боли… и как единорог нашла меня.

Я снова повернулась к ванне, когда единорожка вылезла оттуда. Она высушилась и стала наполнять ванну по-новой. Я удивилась – зачем мыться снова? И удивилась ещё больше, когда она закрыла краны, не наполнив ванну до конца. Но гадала я недолго – единорог повернулась ко мне и её рог засветился.

Она подобрала меня, и стало немного страшно. Не понимаю, что она делает. Но единорог обещала, что не обидит меня и обещание она держала. Я решила не сопротивляться. Только смотрела, как меня левитируют в ванну. Она была заполнена на четверть чистейшей водой. Единорог опустила меня и когда копытца погрузились в воду, я поняла, что она хочет помыть меня.

Погружаюсь глубже, но против воли вздрагиваю. Вода щиплет ранки от куста и его шипов, но боль быстро проходит, уступая место теплу. Вода была горячей и несказанно приятной.

Пока я упивалась теплом, единорог достала щётку и стала счищать грязь с моей шёрстки. Не помню, откуда бы она могла взяться, но единорожка точно была перемазана в грязи, до того как помылась. Может, это была та же грязь, что и на мне? А щётка на шёрстке ощущалась очень приятно. Но даже если бы нет, я всё равно позволила единорожке мыть меня. Не хочу протестовать и тем разозлить её.

Немного загодя до конца, единорог вытащила пробку. Когда вода спустилась, меня подняли, поставили на пол и обтёрли большим полотенцем. Оно было почти таким же приятным, как щётка, только мягче и немного щекотней. Но я не смеялась и не ёрзала. Пока что единорожка была ласковой… Но она могла оказаться такой же как куст. Как только попробую двинуться без разрешения, она тут же сделает больно.

Высушив меня, она достала небольшую белую коробку с красным крестом. Вытащив несколько бинтов и выдавив немного мази, единорог обрабатала все кровившие ранки от колючего куста. С мазью и бинтами они уже не так болели. Когда единорог наложила последний бинт, я услышала, что кто-то подошёл к двери в ванную.

– Твай, я принёс ужин.

Я насторожилась. Ещё один голос. Незнакомый голос по ту сторону двери. Я снова подумала на куст. Может он в самом деле живой, а это его голос, и он пришёл снова ввергнуть меня в холод и боль. Всё же я посмотрела на единорога. И похоже, она была совершенно спокойна.

– Спасибо, Спайк. Хотя, знаешь, я очень уж проголодалась после прогулки по Вечнодикому, да ещё и под ливнем. Можешь добавить по одному бутерброду и тарелке?

– Без проблем. Я сварил целую кастрюлю сельдерейного супа, а на бутерброды полно продуктов. Могу сделать ещё хоть пять порций.

– Здорово, Спайк, но мне хватит одной.

– Понял, Твай.

Слышно, как второй голос уходит и мне кажется, что бояться его не нужно. Второй голос был совсем нестрашным, а единорожка вовсе не боялась его. Она говорила с ним так же мягко, как и со мной.

Я увидела, как единорог подошла к двери, открыла её и выглянула, осматриваясь. Вскоре она выводит меня за собой. Я стараюсь не отставать. Мы проходим через большую комнату и оказываемся у широкой кровати. Чувствую, как меня снова подхватывает магия единорожки. Она пронесла меня по воздуху и посадила на кровать. Когда она отвернулась, я из любопытства примяла копытцем одеяло. Очень мягкое, намного мягче земли, на которой я стояла, застряв в кусте.

Посмотрев снова на единорога, вижу, как она ставит передо мной поднос. В нём лежал бутерброд и стояла тарелка с супом. Я взглянула на единорожку, и она ласково улыбнулась мне:

– Не стесняйся, кушай. Я пока спущусь и поговорю со Спайком.

Пусть мне не хотелось, чтобы она уходила, я кивнула. Вернувшись к еде, откусила первый кусочек от бутерброда. Он был таким вкусным, что я быстро ощутила, насколько же голодна. Я даже не пыталась прожевать. Я откусывала ещё кусочек, ещё и ещё. Только набив полный рот бутерброда, умерила пыл и стала прожёвывать.

Увлёкшись, почти пропустила момент, когда единорог собралась уходить. Я вовремя оторвалась от еды, чтобы заметить, как она покидает спальню.

И очень надеюсь, обязательно вернётся.

~~~

Единорог давно ушла, но знаю, что она ещё рядом. Я слышу её голос, слышу, что она говорит со вторым голосом в библиотеке. Слов не понять, но мне спокойней от того, что она совсем недалеко.

Я доела всё, что было на подносе и почувствовала, что наелась. Это место… такое тёплое, светлое и ничто не пытается сделать мне больно. И мне… мне нравится здесь. Мне нравится та единорожка. Поначалу она казалась страшной, но теперь… думаю, что она хорошая.

Я обернулась на звук отваривающейся двери. Единорог снова пришла. Она почему-то снова стала разглядывать меня и мне становится неуютно. Её… её глаза пугают. Мне не по себе, мне кажется, что я сделала что-то плохое.

А я сделала что-то? Я её разозлила? Она выгонит меня? Она вернёт меня в тот колючий куст, в холод?

Единорог подошла к кровати и, наклонившись ко мне, спросила:

– Тебе уже лучше?

Её голос мягок, но я не хочу встречаться взглядом. Знаю, что она ещё смотрит на меня. Тем не менее, я кивнула, надеясь, что такой ответ её устроит.

– Вот и хорошо, – она присела рядом с кроватью, – Ладно, эм… знаешь, где ты сейчас? Помнишь что-нибудь то того, как я тебя нашла?

Я могла только покачать головой. Единорожка говорила, что отвезёт меня в «Понивилль», но не знаю, он это или нет. Не могу вспомнить ничего кроме куста, в котором меня нашли. Я помню только холод, боль и как единорог вытащила меня.

Она стала засыпать меня разными вопросами, и я постаралась по мере сил отвечать. Я либо кивала, либо качала головой. Она продолжала спрашивать:

– Знаешь место где я тебя нашла?

– Не помнишь, где была до того?

– Знаешь, кто такие Принцесса Селестия и Принцесса Луна?

– Ты не знаешь меня?

– Не приходилось слышать об Элементах Гармонии?

За вопросом шёл новый вопрос, и чаще всего я не кивала, а качала головой.

Я хлюпнула носом и почувствовала, как глаза становятся влажными. Единорожка думает, что я должна помнить это всё, но я не помню. Не помню откуда я взялась, не знаю, как оказалась в кусте, ничего. Помню только холод и боль.

Единорог задала ещё один вопрос:

– Ты помнишь своё имя?

Имя… Я понимаю, что такое «имя», но какое же у меня имя? Я… я не помню. Я не помню собственного имени! Имени, я не знаю МОЕГО имени! Я не сдержалась и горько разрыдалась. По щекам текли слёзы и капали на кровать. У каждого пони должно быть своё имя, каждый должен его помнить, но у меня его не было!

Почему же я не могу вспомнить своё имя?!

Я плакала и почувствовала, как кровать скрипнула. Я заметила, что единорог поднялась и улеглась рядом на кровать. Она наклонила голову и прижалась ко мне. Она… она утешает меня. Не могу перестать плакать, но ощутив её рядом, я чувствую себя легче. Здесь нечего боятся, а единорожка не станет меня обижать. Я могу плакать, ничего не боясь.

Хочется плакать… Мне просто хочется плакать.

~~~

Даже не знаю, сколько я выплакивалась, но мне становилось всё лучше. Я протянула копытца и вытерла ими глаза.

– Теперь лучше? – всё так же ласково спросила единорог.

Мне было лучше уже от одного звука её голоса. Не помню, чтобы я хоть что-нибудь раньше говорила, но сейчас мне хочется что-нибудь ответить единорожке. Я открыла рот и шевельнула языком. Он казался деревянным. Голос звучал совсем тихо и непривычно для собственных ушей, словно сам не свой. Но я всё равно ответила единорогу:

– Д-да.

– Это замечательно, – сказала она и замолчала.

Она снова смотрела на меня взглядом, словно я сделала что-то плохое. В памяти всплыло, с каким лицом она нашла меня, как угрожающе говорила. Почему же она так смотрит на меня? Она всё ещё сердится на меня и просто не хочет этого говорить?

Ну, – начала единорог, привлекая моё внимание, – эм… день выдался длинным. Тебе не хочется спать?

Спать… я была бы очень рада поспать. Мне по-настоящему хотелось бы остаться и поспать, в кровати, но… Я догадывалась, что единорог могла потребовать уйти. Наверно, именно поэтому она там пожирает меня взглядом. Понимаю, я ей здесь совсем не нужна… Пусть даже она до сих пор была добра ко мне. Может быть, она хочет сама лечь, а я должна буду пойти прочь, спать снаружи, в холоде. Но я… я не хочу больше холода. Хочу тепла и безопасности. Хочу остаться с единорогом.

– Можно… можно здесь?

Эти слова вырываются прежде, чем понимаю, что могу разозлить её этим вопросом. Не похоже, чтобы она сердилась, но всё равно пристально смотрит на меня. Скорее всего, она откажет, иначе, зачем так разглядывать меня? Я уже готовилась встать и уйти, как она наконец ответила:

– Конечно можно. Только давай устроимся поудобней?

Я ничего не могла ответить. Она… Она разрешила мне остаться?! В самом деле разрешила остаться! От изумления я даже не заметила, как единорог подняла меня магией. Она, наверно, очень хороша в магии, судя по тому, как ловко её использует. Когда меня опустили, единорог уже была под покрывалами и легла головой на подушку.

Но это ещё не всё. У меня появилось своё одеяло и своя подушка. Какими приятными они были, какими мягкими. Я не смогла сдержать зевок, когда голова коснулась подушки. Ласка, тепло и спокойствие… Здесь было всё то, чего не было в кусте. Мне нравилось здесь.

Но если меня заставят уйти? Что если единорог утром прогонит меня? Я глянула на часы с другой стороны комнаты. Я помнила, что значат слова «день», «ночь», «утро» и «вечер». Сейчас «вечер», за ним будет «ночь». Когда засну и потом проснусь, наступит «утро», а за ним «день». Что если утром единорожка действительно заставит меня уйти?

Но… Я не хочу уходить. Хочу остаться. Мне нравится здесь, мне нравится единорог, но каждый раз она очень странно рассматривает меня. Может ли это значить, что я не нравлюсь ей?

Мне не хочется уходить… Но я хочу знать, придётся ли. Должна знать.

– Тётя единорог? – тихо позвала я.

Вдруг понимаю, что не знаю не только своего имени, но и её.

Единорог сонно приподняла голову. Похоже, она успела задремать, и я разбудила её. Меня кольнула мысль, что сейчас могла лишить себя надежды остаться. Она посмотрела на меня, но не так пристально, как раньше.

– Прости, я, верно, даже не представилась. Моё имя Твайлайт Спаркл.

Твайлайт Спаркл, какое красивое. Может быть, если назову её по имени, она простит меня.

– Понятно… Тётя Спаркл, можно спросить?

– Да?

Я прикрыла мордочку одеялом, зарываясь глубже в ложбинку под покрывалом между ног Твайлайт.

– Утром мне придётся уйти?

– Почему ты так решила?

На миг вспоминаю, как непонятно она меня разглядывала, как сердито шёптала тогда в лесу. Я чуть прикусила губу, чтобы набраться смелости ответить:

– Когда… вы нашли и увидели меня, то очень разозлились. И… мне кажется, что я вам не нравлюсь.

– Нет, ты совсем не причём. Я просто приняла тебя за другую пони, – ответила Твайлайт, – ты не обязана никуда завтра уходить.

И… и услышав эти слова, я на мгновение даже не поверила. На лице сама собой появилась улыбка. Мне не нужно уходить. Я могу остаться! Остаться здесь, в тепле, в безопасности, где ничто не пытается сделать больно. Здесь, где есть Твайлайт. Могу остаться!

Я зевнула, и подушка притянула мою голову. Глаза неумолимо закрываются, но боятся больше нечего. Мне можно спать, и спать здесь. Устраиваюсь поуютней со своим одеялом и подушкой, погружаюсь в сон. Замечаю не только свое дыхание, но и дыхание Твайлайт.

Зевнула ещё раз напоследок.

Так тепло… Тепло и безмятежно.

---

Конец

---

Прим. автора:

Вопросы, комментарии, замечания?

[email protected]