Тепло без очага

Раздувая хвостик, сильный порыв морозного ветра больно куснул подхвостье Твайлайт, и она, взвизгнув, неуклюже ввалилась в дверь. Передние ноги подогнулись, уже почти не слушаясь её, но задние ещё продолжали толкать пони вперёд.

– Как я устала… – простонала Твайлайт. Рог напоследок мигнул и обессилено погас, едва поднятая поклажа грохнулась на пол.

С почти таким же звуком в ее заиндевевший круп с разгона врезался Спайк.

– Прошу… никогда больше… не планируй гостить у своих родителей целых две недели, – взмолился дракончик.

– Обещаю...

Медленно передвигая одно за другим копыта задних ног, Твайлайт продвинула свою замерзшую тушку до середины комнаты.– Только закрой эту тартарову дверь, пока я вконец фланки не отморозила!..

– Без проблем, – простучал зубами Спайк, немедленно толкнув хвостом створку и подпрыгнув, щёлкнул замком. Твайлайт вздохнула от облегчения, когда в круп перестало поддувать холодом, и наконец поднялась на все четыре.

– Вещи потом разберём… – пробормотала она, выметая из сознания навязчивый шепоток аккуратистки. – Давай немножко передохнём.

– Можешь не повторять, – ковыляя на замёрзших лапках, Спайк двинулся в сторону кухни. – Не против, если я перехвачу пару камешков? Я и забыл, что в Кантерлоте пони шлифуют их до потери вкуса.

– Ладно, только не перебей себе аппетит, – вяло предупредила Твайлайт, с натугой поднимаясь по лестнице. Совелия нигде не было видно; только чокнутая птица могла улететь на охоту в такую погоду. Оставалось надеяться, что ей достанет ума не подлетать близко к дому Флаттершай: вряд ли пегаска оценит, если кто-нибудь из её зверьков пропадёт.

Потянувшись до хруста в ногах и крыльях, Твайлайт наконец-то перевела дух и прорысила к себе в комнату. Даже не попытавшись призвать магию, она открыла дверь, просто толкнув ту носом. И замерла.

Здесь горел свет, хотя за Совелием не водилось привычки включать его, когда она со Спайком покидали дом. И уж точно он не вынул бы и не разложил раскладушку на «нижнем» уровне спальни.

Зато всё это могла сделать спящая на раскладушке зебра.

– Зекора? – удивлённо сказала не ожидавшая такого Твайлайт, рассматривая зебру вдоль и поперёк полосок. Головой даже не укрывшаяся одеялом кобылка лежала на раскрытой книжице.

Тихое дыхание Зекоры вызвало у неё улыбку. Подойдя ближе, Твайлайт ласково дотронулась мордочкой до спящей подруги.

– Зекора, вставай, – сказала с лёгким смешком. – Я дома.

Зебра пошевелилась во сне, пробормотав нечто малопонятное на родном языке. Твайлайт всё ещё изучала его, но ей удалось разобрать слово «позже» и словосочетание «десять минут».

– Ну же, Зекора, если кто из пони здесь и должен спать мёртвым сном, так это я, – устало усмехнулась Твайлайт, копытом тормоша зебру.

Но Зекора перевернулась, лишь пробурчав чуть громче. Твайлайт не была уверена, но что-то вроде пожелания пойти и так отжарить на солнце фланки, чтобы потом неделю не сидеть. Или она не про солнце сказала?

– Ты такая ворчливая по утрам, – Твайлайт вздохнула и покачала головой.

Дверь скрипнула, впустив смачно грызущего аметист дракончика.

– Теперь можно и поспать, Тв… о, Зекора здесь?

– Похоже на то, – она повернулась лицом к помощнику. – Думаю, ждала меня, чтобы вместе пойти к ней домой. Даже одеялом не укрылась, и уснула лицом в книге.

– Разве это не здорово? – с озорной улыбкой поддразнил Спайк.

– Перестань, – фыркнула Твайлайт, на её щёчках проступил румянец. – Мне разбудить её, подшутив, или так, чтобы она поменьше ворчала спросонья?

Спайк задумался, похмыкивая и постукивая выщербленным краем камня по подбородку.

– А почему бы не вместе?

– Вместе? – переспросила Твайлайт, напрягая уставшие извилины.

Дракончик сдавленно хихикнул и пошевелил когтистыми пальчиками перед собой.

– Чуток пощекочи её крыльями – в момент проснётся!..

Губы Твайлайт сложились в шаловливую улыбку.

– Получишь побольше гранатов вечером на десерт.

– При условии, если она не узнает, что это была моя идея, – Спайк усмехнулся и выскользнул из комнаты обратно. – Отдохну пока на кухне. Веселитесь!..

Твайлайт с тартаровой ухмылкой вернула внимание к блаженно спящей Зекоре. Тихо, осторожно, украдкой она влезла на раскладушку и встала, упёршись ногами по обе стороны от зебры и поднявшись над ней. Она развела крылья и слегка потянулась ими, разминая перед тем, как прижать их кончики к бокам Зекоры.

Зебра начала извиваться, когда Твайлайт начала двигать перьями вверх-вниз по её бокам. Твайлайт двигала ими всё быстрее, настойчиво щекоча и будя Зекору. Зайдясь в истеричном смехе, та не могла слова сказать, весело брыкаясь и пытаясь вытолкнуть Твайлайт с раскачивающейся и громко скрипящей под ними раскладушки.

Хихикая и пытаясь не засмеяться вместе с ней, Твайлайт сложила крылья только спустя несколько минут, и опустилась, прижавшись своим животом к животу Зекоры.

– Доброе утро, – дразнящее улыбнулась Твайлайт.

– Доброе утро, мой друг-аликорн, – сказала Зекора, её лицо покраснело от попыток сдержать смех. – И извини, что застиг меня сон... Жалко, что я тебя не дождалась, прежде без сил у тебя улеглась, – слегка усмехнулась. – Будет урок мне — хотя удивить...

– …у тебя вышло лишь перемудрить, – Твайлайт закончила за неё, по-прежнему широко ухмыляясь.

Уже и сама улыбаясь, Зекора закинула копыта ей на спину и притянула ближе. Замурлыкавшая было аликорница взвизгнула, когда комната внезапно перевернулась вверх тормашками. Она даже не заметила, как оказалась прижатой спиной к раскладушке, а сверху на ней лежала зебра с самодовольной ухмылкой.

– В наших потешных и дружеских драках ты не всегда победитель, мисс Спаркл, – хихикнула Зекора. – Знаешь, что вновь повергает тебя? Самонадеянность эта твоя.

Лицо Твайлайт вовсе стало вишнёво-красным, и она заёрзала под Зекорой, однако удивительно сильные ноги полосатой кобылы удерживали её.

– Ну ладно, дорогая, ты поймала меня, – признала, избегая смотреть глаза в глаза.

– Твайлайт, смутилась ты явно немало, – проворковала Зекора на ушко Твайлайт, с полуприкрытыми глазами посматривая на прижатую аликорницу. – Но ведь тебя я ещё не поймала...

– Зекора! – прошипела Твайлайт, чувствуя странный жар в голове. – П-прекрати!

Заметив как напряглись крылья аликорницы, Зекора поцеловала её в нос.

– Ладно, тебя задирать я не стану. Правда, мне сверху всё видное стало, – она хихикнула.

– Как будто ты позволишь мне забыть… – пробормотала Твайлайт, смущённо ворочаясь под Зекорой. – Похоже, ты сегодня с утра в хорошем настроении.

– Всё ещё утро? Ого, неужели... Времени счёт потеряла совсем я, – Зекора заозиралась в поисках часов.

– Да, утро, хотя уже всего ничего осталось, – с зевком сказала Твайлайт. – Без разницы, я так хочу прилечь…

Зекора усмехнулась и слезла с Твайлайт и раскладушки. Твайлайт чуть облегчённо вздохнула и перевернулась, с усталой улыбкой и бесстыже любуясь фланками зебры. Зекора оглянулась через плечо и ржанула.

– Может, тебя проводить до кровати? Со мной валяться... и пялиться хватит!

– Насчёт «пялиться» я бы поспорила, – сонно сказала Твайлайт, – но буду благодарна той пони, которая доведёт меня до кровати.

Хмыкнув вместе с подругой, она поднялась с раскладушки и ласково прижалась боком к Зекоре.

– Кстати об этом… почему ты достала раскладушку? Ты же знаешь, что всегда можешь воспользоваться моей постелью, – снова вспыхнув румянцем, лукаво поинтересовалась Твайлайт.

– Лежать у тебя в спальне — та ещё наглость, – сказала Зекора, шагая рядом с Твайлайт. – Впрочем, спать там без тебя мне не в радость.

– Как мило, – хихикнула Твайлайт, потёршись носом о шею Зекоры.

Зекора игриво ущипнула ухо Твайлайт, пока они приблизились к ведущей на антресоли лестнице.

– Что ты, на деле сама ты мила. Видя тебя, сразу счастлива я.

– Ох, прекрати, – хихикнула и отмахнулась копытом Твайлайт, начав подниматься по лесенке. – Если ты собираешься подольстить мне… ну, приятно, но тебе правда стоит остановиться. Спайк прямо внизу, и он уж точно не даст мне дослушать тебя до конца, если застукает нас за чем-нибудь столь… слащавым… или пылким…

– Ладно, дурачеств на время довольно... Может, ко мне заглянуть мы изволим?.. – Зекора замолчала, намекающее хмыкнув.

– Мы можем пойти к тебе домой завтра, – сказала Твайлайт, с любовью косясь на неё. Обе они ступили на антресоль и прорысили к кровати аликорницы. – У нас будет куча времени наедине – после того как я приду в себя от этой поездочки.

Забравшись в кровать, Твайлайт натянула на себя одеяло и с тихим счастливым стоном потёрлась носом о подушку.

– Как же хорошо снова оказаться в своей постели, – пробормотала она. Подняв глаза, она увидела Зекору, всем своим видом задающую самый естественный сейчас вопрос, и с хихиканьем кивнула ей. Просияв, Зекора забралась к ней и крепко обняла аликорницу сзади, прижимаясь к ее спине. С губ Твайлайт снова слетел тихий счастливый стон, пока она грелась в тепле шёрстки Зекоры, а грудь зебры поднималась и опускалась возле её шеи. Обе кобылки лежали лицами к широкому окну антресолей, глядя на бушующую снаружи метель.

– Как прошёл этот визит в Кантерлот? – негромко спросила Зекора, зарывшись носом в гриву Твайлайт. – Сразу в кровать ты? Знать, трудный полёт...

– Думаю, что всё хорошо было, – вздохнула Твайлайт. – Хотя мне не следовало уезжать на целых две недели. Я думала, что сколь люблю уезжать домой на День согревающего очага, то с большим удовольствием останусь там подольше, но… – она тряхнула головой и уткнулась носом в подушку. – Всего через несколько дней я уже сильно хотела вернуться сюда. Думаю… думаю что-то глубоко внутри меня наконец-то начало признавать домом Понивилль, а не Кантерлот. Хотя точно уверена, что такого не было ни в прошлом, ни в позапрошлом году.

– Разум не принял ещё Понивиль, но для души стал навечно родным, – Зекора проговорила, потираясь носом о голову Твайлайт, прижав копыто ближе к её груди.

– Думаю, ты права, – протяжно вздохнула Твайлайт. – Я люблю это место, и всех пони здесь, особенно тебя. Но пускай даже я пробыла здесь три года… часть меня до сих пор отказывается верить, что я приехала сюда не навсегда.

Зекора задумчиво вздохнула – именно так, когда беспокоилась о чём-либо. Лёгкий приступ тревоги прошел сквозь сердце Твайлайт до того, как зебра задала вопрос.

– Столькое ты о себе разузнала... Но родителям о нас рассказала?

Твайлайт глубоко вздохнула и качнула головой.

– Нет… мне не хватило храбрости... прости, – виновато прошептала она. – Мы встречаемся так давно, а я по-прежнему не могу сказать родителям, что встречаюсь с кобылой.

Зекора тоже вздохнула и чуть настойчивее потёрлась носом о гриву Твайлайт.

– Самое страшное, в чём виновата — в том, что на свет родилась полосатой.

– Я знаю, – мягко сказала Твайлайт с легкой дрожью, поуютнее прижавшись к теплому телу своей кобылки. – Я знаю… и я так же боюсь. Мои родители не знать Кантерлота, потому они не так консервативны или традиционны, но они все-таки эквестрианцы, – она закрыла глаза и слегка сжалась в комочек. – Я продолжаю говорить себе, что я должна ожидать этого. Это имело бы смысл в культурном плане, потому что большая часть нашей истории включает защиту этой страны от внешних сил после нашего объединения. Это имело бы смысл в биологическом плане, потому что мы являемся добычей; стадные инстинкты и недоверие к отличиям совершенно естественны для нашей эволюционной психологии. Но это не очень помогает моим нервам… хотя и не извиняет их.

– Знать наперёд ты не можешь, а значит, – мягко попросила Зекора, по-прежнему тесно прижимаясь к ней, – не унывай, положись на удачу.

– Это несправедливо заставлять тебя ждать вот так… – пробормотала Твайлайт, прижимая уши. – Это несправедливо для нас обеих. Сено, я даже девочкам не рассказала. Что же я за подруга, если не могу выразить чувства открыто?!

– Сердце твоё надломилось, но в нём много любви и заботы при том, – сказала Зекора, – Пусть ты таишь в себе чувства благие, хочешь сама быть ты всеми любимой. Это стремленье я понимаю — многие очень того же желают.

Мышцы в теле, о которых Твайлайт даже не знала, расслабились, но она все так же покачала головой.

– Спасибо тебе, но пожалуйста… прекрати. Я могу только представить как тяжело для тебя было очутиться в этой стране, полной пони. Я не хочу умалять этого. Мои проблемы… обыденны, по сравнению с тем, что пришлось пережить тебе.

Воцарилось молчание, и единственным звуком было их дыхание. Никто не шевелился. Не имело значения, сколько прошло времени, когда Зекора наконец-то мягко и смиренно сказала:

– Хватит мусолить былые проблемы. Ты для меня в миллион крат важнее. Да, хоть труднее здесь жить, я не спорю, счастье твоё для меня значит более, – она нежно поцеловала Твайлайт в шею и снова зарылась носом в её гриве. – Страхи твои и меня одолеют. Выкинь ты из головы все проблемы!

– Я… – Твайлайт вздохнула и наконец-то слабо улыбнулась. – Спасибо… большое спасибо тебе. Я знаю, что не смогу предложить многого взамен, но если у моих родителей будут проблемы с этим… у кого-либо… ты можешь быть уверена, что я буду первой, кто заступится за тебя — и мне всё равно, что будет потом.

– Именно столько я желала иметь, о большем не спрошу впредь, – прошептала Зекора, целуя гриву Твайлайт.

Снова воцарилась тишина, хотя теперь она окутала их, а не рухнула сверху. Единственными звуками были их тихое дыхание, приглушённый вой вьюги, шуршание их шерстки об одеяла и друг друга, да случайные тихие вздохи или писки, когда они пощипывали или терлись друг о друга. После краткой неги Твайлайт ощутила, что её глаза начали по-настоящему слипаться.

– Спайк уже заждался, – сказала Твайлайт, сдерживая зевоту. – Наверное, он уже заснул. В любом случае, удостоверься, что он переберётся сюда в свою корзинку, хорошо? Нам обоим нужно как следует поспать.

– Сию секунду, я скоро тут буду, – прогудела Зекора, целуя её шею. Она сдвинулась, чтобы выбраться из кровати, но Твайлайт прижалась ближе.

– Не… не прямо сейчас, ладно? – тихо попросила Твайлайт. – Я так соскучилась по твоим прикосновениям… просто подожди, пока я не засну.

Улыбнувшись, Зекора с усмешкой потерлась щекой о шею Твайлайт, и еще крепче прижалась к ней.

– Всё что угодно проси — я приму волю твою, ей вослед я пойду... – прошептала она.

Твайлайт улыбнулась, и с тихим счастливым стоном закрыла глаза. Закутавшись в одеяло и прижавшись к теплому телу любимой, она начала погружаться в сон.

– Я люблю тебя… – пробормотала аликорница, засыпая.

И могла поклясться, что за мгновение до того, как всё исчезло, услышала краткое, сладкое, незамысловатое: «Я тоже люблю тебя».