Хроники Постапокалипса: Иномирье

Глава №7 - Адаптация и возможности

======== СТАЛЛИОНГРАД, ТЕРРИТОРИЯ СталАЗ ========

Следующее утро началось с того, что нас разбудила громкая ругань Родаса, сотрясавшего воздух такими выражениями, каковых я не знала и ранее не слышала. И хотя пять спокойных лет, проведенных за поддерживанием домашнего очага, поспособствовали тому, что я почти перестала ругаться матом, вся нецензурная брань из моей головы никуда не делась. Просто я научилась держать себя под контролем. Постапокалипсис же порой требовал решительных действий и озвучить команду литературным языком было порой долго. Но только не в данной ситуации.

Как оказалось, пленный чейнджлинг ночью сбежал. Именно поэтому пегас громко матерился, кляня судьбу и ругая себя за беспечность. Мат матом, но нам нужно сегодня было к ночи добраться до Сталфорда, а дальше что-то решать. Быстро перекусив, мы погрузились в машину Родаса и покинули пределы завода. Провожая взглядом стены, давшие нам приют на прошедшую ночь, я вдруг остро пожалела, что перед тем, как спуститься в лабораторию Твайлайт в Мэйнхеттене, никого не отослала вместе с моей большой, хорошо вооруженной и бронированной машиной прочь с целью её сохранения. Во взрыве, случившемся под конец сражения, и похоронившем Летти вместе с Лирой, вряд ли что-то уцелело. «Демон» — творение, созданное лучшими механиками из тех, что я когда-либо знала – мог бы нам сейчас очень сильно пригодиться.

Впрочем, Мантикора Родаса была глубоко модифицирована, о чем нам рассказывал сейчас хозяин машины, приводя в пример неудачные модернизации разных машин и грузовиков. Так что отбиться от бандитов, например, мы смогли бы легко. Но данный факт мог перестать им быть в том случае, если мы нарвемся на что-то серьезно оснащенное, в частности, Гром, Броненосец, Даггер или Сталаз.

Клод и Родас были погружены в обсуждение различных тем уже долгое время, встревать в их разговор мне не хотелось. Лина и Эпплсвит дремали в объятиях друг друга. Так что я была предоставлена сама себе, и было о чём подумать. Слова Луны, касающиеся Твайлайт… «Она не такая, как все, и не только потому что очень умная. Фиолетовый аликорн умнее в чем-то всех нас. Не удивляйся ничему и не злись на неё. Так надо» — сказала принцесса ночи незадолго перед тем, как иноходцы устроили всем незабываемую экскурсию по реальностям, а после выкинули в сердце Сталлионграда.

Что же имела в виду Луна? Неужели, яйцеголовая, как её любя именовала Рэйнбоу Дэш, решилась на шаг, который мне самой дался с заметным трудом? В прошлом ей пришлось и убивать ради того, чтобы узнать ответы на давно мучившие её вопросы. Наёмного убийцы из аликорна, к счастью, не получилось. И даже если допустить, что Твайлайт действительно отправилась в постапокалиптическую реальность, чтобы вызволить Скива, не дождавшись, пока на это решусь я, то кого она оставила взамен себя? Немногие способны носить чью-то личину долгое время.

Однако в этот момент у меня в голове словно кто-то зажег лампочку. Чейнджлинги! Ну, конечно же! Питаясь эмоциями, они способны притворяться кем угодно длительное время! И именно поэтому «Твайлайт» старалась не смотреть на меня, чтобы я не раскусила, кто же на самом деле прячется под личиной принцессы дружбы – идеологического символа, возведенного Селестией если не в абсолют, то значащего для пони очень многое.

Хорошо, если я не ошибаюсь в своих предположениях, то где же следует искать Твайлайт? Вряд ли в Кантерлоте. Даже после смерти Алабуруку, охрана мертвой столицы Эквестрии вряд ли разъехалась кто куда. Фиолетовый аликорн не слишком-то сильна в боевой магии, так что на рожон не полезет, а предпочтет сперва придумать толковый план, возможно, многоступенчатый. И начать постепенно претворять его в жизнь. Времени у неё всё равно достаточно, поэтому сказать, когда именно аликорн отправилась за Скивом, не может никто, даже сама Луна не смогла сразу распознать замену. Однако, она не стала поднимать тревогу, а лишь уведомила Селестию и потихоньку смогла найти общий язык с «Твайлайт».

Родас же в это время обсуждал с Клодом веяния автомобильной моды и взахлеб рассказывал о новом увлечении – вождении легковых машин с прохождением поворотов в скольжении – дрифтинге:

— Мода на это пошла года эдак три назад, и сперва все немало экспериментировали с настройками малокалиберных машин, которые используются совсем отчаявшимися бандитами, навроде этих! – с этими словами пегас нацелился в кусты и пару раз выстрелил по ним. Оттуда выскочила маленькая бандитская тачка без оружия и попыталась удрать от Мантикоры. Но куда там! Родас с ухмылкой на морде, достойной самого Алабуруку, принялся гнать жертву перед собой, время от времени толкая её сзади. Но бешеной гонки бандитская колымага с ржавчиной на нижней части дверей и крыльев, а также на крыше, не выдержала, и из-под капота повалил дым. Пегас крутанул рулём, чтобы не врезаться в остановившуюся тачку, объехал её и снова ускорился.
— Мы ему не поможем? – спросила я.
— Эээээх… Слишком ты, подруга, размякла за прошедшее время. Бандюков жалеть начала, — неодобрительно покосился на меня крылатый жеребец.
— Я имела в виду, не поможем расстаться с жизнью? – хмыкнула я.
— Это можно, но тратить патроны и время на говнюков я не хочу. У нас есть цель, мы мчимся к ней и всё. К тому же, тебе явно не этот дришпак требуется в качестве средства передвижения. Даже если ты за руль этого ржавого корыта села бы, то меня не догнала. Не те габариты, не та мощность, не тот объем двигателя, — доходчиво пояснил пегас.

Я промолчала, предпочтя пустой болтовне послушать про то, как менялся мир вокруг за пять лет. И поменялось на самом деле многое:

— Роза, ты не поверишь, но Мэйнхеттен, считавшийся много лет заброшенным, теперь стал обитаемым! Во всяком случае так болтают, однако доподлинно неизвестно, сколько в слухах правды, — обратился ко мне Родас.
— Когда мы там были, то отдельные места в городе оказались не такими уж и необитаемыми, — произнесла я, вспоминая приключения Дискорда и Сина в театре, где был спрятан последний элемент Гармонии. Пойди туда аликорн в одиночку – и его история окончилась бы именно в зале этого театра. Драконикус спас Кардинала от верной гибели, отразив атаку жившего в здании некроманта.
— Всякую нечисть я в расчёт не беру, — покрутил копытом пегас, — самое странное то, что эти пони, поселившиеся в городе, взялись как будто бы из ниоткуда. Мост, который связывал город с материком, давно обрушен. Но по ночам в Мэйнхеттене горят огни. Жуткое зрелище на самом деле.

Я поёжилась. Свежи были воспоминания о том, как мы продирались тогда через завалы на «Демоне», стараясь успеть к цели первыми. Это теперь становится жутко при осознании того, какой могущественный враг висел у нас на хвосте. А тогда мы старались не позволить страху овладеть нами. Делали всё возможное, отдавали жизни и воскресали, многократно пошатнули своими действиями равновесие, Мать всего сущего уже наверняка не хочет в Тартаре никого из нас видеть.

— Ты лучше про дрифтинг поведай! – у моего кузена горели глаза. «Всё понятно» — подумала я – «Если он конкретно чем-то заинтересовался, то всё, это надолго».
— А что тут еще рассказывать? – пегас включил омыватель лобового стекла и стеклоочистители, — на это смотреть надо, любоваться таким стилем вождения. Если повезет и окажемся в Имперском городе, то проведу тебя на одну такую встречу дрифт-гонщиков, дружище.
— В Сталфорде такого нет что ли? – задала я вопрос прежде, чем Клод успел сделать то же самое.
— С таким размахом – конечно нет. Так, локальные тусовки поней по пятнадцать-двадцать и хорошо если один-два заезда за одну сходку. Однако я стараюсь популяризовать пришедшее веяние от грифонов и в нашем городе, — ответил Родас.
— Грифонов? – удивленно переспросила Лина.
— Ага, около четырех лет назад они вышли с нами и Имперским городом на связь. Поскольку границы существовавших некогда стран стёрлись, то птицельвы переселились на другое место и понемногу восстановили всё, что умели до катаклизма. На связь не выходили по той причине, что опасались нас. Думали, насколько сильно мы их во всём превосходим. Но оказалось, что в технологическом развитии пони и грифоны идут на одном уровне, так что они стали с нами торговать. Культура немного перемешалась, и отдельные явления от них пришли к нам. Есть и обратный процесс, — рассказал пегас, после чего выключил стеклоочистители, удостоверившись, что лобовое стекло достаточно чистое.

======== СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ========

Жеребцы всё еще продолжали обсуждать дела насущные, поэтому я обратилась к Эпплсвиту и Лине:

— Как думаете, с чего следует начать, когда мы прибудем в Сталфорд?
— Жилье найти. Я как-то не хочу обременять нашим присутствием Беллу и Родаса. К тому же мы не знаем, как у них с домом, — отозвалась чародейка.
— Логично, — кивнула я, пригладив гриву копытом.
— Роза, — сказал вдруг пегас, — не нужно думать, что на долю с того ограбления мы не смогли с Беллой купить себе хорошее жилище.

Я лишь развела копытами с улыбкой на мордочке, мол, не умею читать чужие мысли, извини уж, дружище. И как раз в этот момент Мантикору легонько тряхнуло, после чего под колесами машины дорога стала практически идеальной. Как и несколько лет назад. Приятно знать, что хоть что-то в изменчивых реальностях остается неизменным. Пони, взявшие на себя правление Сталфордом, явно знали, что хотят изменить в своей жизни и жизни обычных пони. Вопрос с Имперским городом пока остается открытым, потому что Родас отказался об этом говорить, дав лишь краткий комментарий:

— Белла расскажет.

Мы въехали в город через минуту после этих слов крылатого жеребца. И еще через три остановились у двухэтажного здания, которое выглядело внешне ничуть не хуже окружающих строений.

— Вот ЭТО и есть наш дом, — с улыбкой на морде произнес пегас и нажал на кнопку на приборной панели.

Ворота открылись перед Мантикорой, и хозяин этого дома, всё так же улыбаясь, въехал во двор, а потом нажал всё на ту же кнопку, и ворота закрылись за нами.

— Приехали. Выгружаемся, народ, — выключил двигатель Родас, после чего первым же и покинул машину.

Я лишь успела заметить смазанную цветастую фигурку, кинувшуюся от входной двери дома к пегасу и оказавшуюся Беллой, сграбаставшей мужа в свои крепкие объятия. Эпплсвит с Линой прижались друг к другу, а рядом со мной встал Клод, ободряюще улыбнувшись мне. Я же чувствовала себя немного неловко при виде супругов, бурно выражавших свои чувства. «Черт, не прошло и трех дней, а я уже скучаю по Джессу и дочкам» — подумала я, глядя, как фестралка выпустила из своих объятий пегаса, ставшего несколько помятым. Наверное, он уже привык к этому. Привык же?

В следующее мгновение Белла увидела нас и её умение крепко обнимать сперва ощутила на себе именно я. Лина так же не была обделена приветствием, причем несколько для неё неожиданным в виду того, что волшебница как раз о чем-то разговаривала с Эпплсвитом.

— Как же я рада вас видеть! – обрадованно воскликнула фестралка-полукровка, сграбастав меня и чародейку в крылатые объятия.
— Не… то… слово… как… — дозированно выдавая по одному слову за вдох, попыталась выразить свои эмоции Лина.
— Любимая, отпусти их пожалуйста, они не привыкли к твоему стилю еще, — вмешался пегас.

Белла послушалась и дала нам чуть больше свободы и много воздуха, что хлынул в легкие. Я чуть не хмыкнула, глядя как Эпплсвит приставным шагом попытался спрятаться за Клодом. Кузен же мой, вопреки увиденному, не подал даже вида, что его можно самую малость придушить объятиями.

Родас решил не терять инициативу и познакомил Беллу с теми, кого она еще не знала. Фестралка же, изобразив элегантный жест, обозначавший, что ей знакомство не менее приятно, чем моим родственникам, один из которых довольно близкий, а другой – весьма и весьма далекий. К счастью, после этого мы переместились в гостиную дома пегаса и фестралки. Изнутри жилище производило ничуть не менее приятное впечатление, чем снаружи. Мне почему-то вспомнился мой дом в Эплузе, с которого когда-то началась вторая часть моих приключений. Первая, вероятно, тоже началась оттуда, но далеко не всё мне известно было до сих пор, даже с учетом того, что в общих чертах я знала, куда мы направлялись и зачем. Подробности же… Когда-нибудь я буду знать об этом всё. А пока… Мы наслаждались трапезой.

Свежие овощи в салате, морковный сок и пирог с вишней – всё это было настолько вкусно, что я никак не могла наесться и потому активно поглощала еду, не обращая внимания на косой взгляд Лины и закрывшего морду копытом Клода. И лишь когда все остальные принялись друг друга расспрашивать о происходившем в разных местах за прошедшие пять лет, я почувствовала, что сыта. Рассказывать и делиться своим житьем-бытьем у меня не было желания, так что я с трудом слезла на пол и переместила свою осоловелую тушку на диван. Всё, чего мне хотелось – это поспать, поскольку я отвыкла от образа жизни «всегда в дороге», когда после целого дня езды еще остаются силы на иные дела.

«Интересно, сколько времени потребуется мне, чтобы вернуться в прежнюю форму? А то я и бока отъела, и круп… Уже не такая стройная, какой была…» — почему-то подумалось мне, а потом мои глаза закрылись.

======== *** ========

Я проснулась от того, что меня растолкала Лина, у которой, судя по её виду, было что рассказать. Однако, начала волшебница немного издалека:

— Как спалось?

«Спалось-то нормально… Темнит что-то любительница уничтожать врагов, которые старше неё многократно» — подумала я, вместо ответа лишь изобразив копытом неопределенный жест.

— Что-то ты больно загадочная сегодня… — пробормотала я, получив в ответ неуверенную улыбку оранжевогривой единорожки.

Глядя на неё, я начала подозревать, что здесь опять замешаны любители изображать из себя всех подряд, но Лина вдруг расхохоталась и долго не могла остановиться. Если бы мой взгляд, направленный на неё, можно было пропустить через увеличительную линзу, то он мог поджечь дерево, словно солнечный луч.

Отсмеявшись, чародейка произнесла, смахивая копытом слёзы с глаз:

— Да не подменили меня, я убила Алабуруку, спасла другой мир и вернула назад тех, кого, казалось бы, уже не получится вернуть. Чейнджлинги могут лишь менять внешность и пытаться подделать голос, но не могут скопировать абсолютно всю память. Ненастоящая я даже не смогла бы ничего такого припомнить. Так что, подруга, дыши глубже. У Родаса на тебя есть большие планы.

Я поглядела на единорожку, пребывая в полном недоумении. Какие еще планы у пегаса на меня могли быть? И кажется последний вопрос я озвучила вслух, потому что Лина явно хотела ответить, как её перебил тот самый Родас, вошедший в гостиную:

— Роза? Уже проснулась? Отлично! Давай быстро перекуси, и бегом в гараж.
После этого пегас выскочил из дома будто ошпаренный кипятком.
— Что это с ним? – сделав глаза еще больше, поинтересовалась я.
— Видимо, почуял запах денег и славы, — хитро прищурилась волшебница.

Я покачала головой в знак того, что не уверена в этом. Самое время подкрепиться, прежде чем узнать, что же именно задумал Родас. И хоть я догадывалась, для чего понадобилась пегасу, но всё же предпочла бы услышать его идею.

Десять минут спустя я вышла на улицу и зажмурилась, улыбаясь. Солнечные лучи согревали меня, повышая настроение и убивая всю меланхолию, что была во мне, пряталась в дальних уголках моей души. Постояв так пару минут, я открыла глаза и направилась к гаражу, возле которого уже стоял Родас.

— Ну так что у тебя за планы на меня? Давай, колись, — я шутливо ткнула копытом пегаса в крыло.
— Всё просто. Я научу тебя дрифтовать, а после мы отправимся на соревнования в Имперский город, — улыбнулся мой друг.

С моей мордочки улыбка сползла так же быстро, как и появилась на ней, когда я вышла на улицу. Я внимательно взглянула на пегаса, думая, что он не очень удачно пошутил. Однако, судя по его виду, крылатый жеребец говорил абсолютно серьезно.

— Ты понимаешь, что я постоянно водила только тяжелые грузовики и опыт с легковыми автомобилями у меня настолько незначительный, что меня за руль пускать не стоит? – медленно произнесла я, взглянув Родасу в глаза.
— Это означает лишь немного больше тренировок, — пожал плечами пегас.

«По сути, мне придется всё по новой вспоминать» — подумала я, но вслух сказала другое:

— Только не ори на меня, если я угроблю твою технику, на которой ты собрался меня учить.
— О, об этом не волнуйся, — с этими словами жеребец вытолкал на улицу из гаража нечто, скрытое от меня брезентом.

Я сдернула магией этот брезент и моему взору предстало нечто темно-зеленого цвета, похожее по форме кузова на перевернутый тазик для стирки вещей и поморщилась, заметив ржавчину на кузове, потеки на колесных дисках, отсутствие левой фары и почти выпавшую правую, державшуюся на честном слове. Обойдя вокруг машины кругом, заметила побитый багажник, отсутствие бампера и разбитые задние фонари. На мой вопросительный взгляд, в котором пегас точно прочитал некое разочарование, Родас только открыл дверь с водительской стороны и жестом пригласил заглянуть внутрь.

Признаться, в этот момент я даже протерла глаза, стараясь удостовериться, что мне это не снится. Салон в тачке выглядел так, будто он если и использовался, то не очень часто, однако пыли я не заметила, как бы ни пыталась её увидеть. Сей поразительный контраст между состоянием кузова и внутреннего убранства автомобиля – это для меня было весьма и весьма удивительно.

Отдельно про салон – задних сидений нет (если они изначально вообще были), водительское и пассажирское представляли из себя два достаточно жестких на первый взгляд сидения, в которых может быть не очень удобно.

— Сядь, попробуй, — предложил Родас, и я последовала его словам.

Я опять удивилась, когда обнаружила, что сидеть в эдаком сидении, по форме напоминавшем ковш было вполне себе комфортно. Передние копыта дотягивались до… круглого руля. Не до самокатного, как на большинстве грузовиков и машин, сделанного для удобства пони, а именно до круглого. Ноги вполне себе могли давить на педали, а справа был, как пояснил пегас, рычаг коробки передач, а около сидения длинный рычаг – ручник.

«Блин, как это сложно выглядит… Вот действительно придется учиться сначала водить эту бандуру, а потом уже проходить повороты в заносе» — подумала я, когда пегас сел на пассажирское сиденье рядом со мной.

— А теперь, пожалуй, начнем обучение, — с этими словами мой крылатый друг протянул мне ключ.

Говорить, что я не очень хочу всем этим заниматься, не имело смысла. Не потому что засмеют или обвинят в трусости. Просто мне немного не повезло уметь водить, раз меня пытаются научить водить более сложную технику и проходить повороты совершенно не в моем стиле. И даже, когда я с восьмой попытки смогла-таки сдвинуться с места, не заглохнув, Родас ничуть не потерял энтузиазма. В отличие от меня. Сегодня был определенно не мой день, потому что я не успела вовремя затормозить сразу после выезда со двора на дорогу и врезалась в столб. Судя по звуку разбившегося стекла, та самая многострадальная правая фара окончательно покинула своё изначальное место. Мятые капот, решетка радиатора и бампер только довершали печальную картину.

— Я ведь предупреждала… — мягко произнесла я, почесывая копытом затылок и оглядывая результаты столкновения, покинув салон. Столб при этом не пострадал. В том смысле, что на нём не осталось даже царапин после того, как пегас сел за руль, самолично отъехал назад и припарковал машину возле въезда во двор своего же дома. Родас нисколько не расстроился, что удивило меня в очередной раз за сегодня.
— Ты разве не огорчен тем, что я добавила боевых штрихов этой тачке? – осторожно поинтересовалась я.
— Неужели моя подруга думает, что именно этот автомобиль является у меня основным средством передвижения? – ответил вопросом на вопрос пегас.

Я даже не нашлась, что ответить. Поэтому жеребец, хлопнув крыльями и навернув вокруг меня пару кругов, продолжил:

— Это авто специально предназначено для тренировок. Поэтому я не особо заморачиваюсь над её внешним видом, а вот техническое состояние двигателя, подвески и многих других частей вполне сносное. А свою основную тачку я тебе потом покажу. А пока продолжаем.

Однако, в тот день я больше особо ничему не смогла научиться, потому как постоянно лажала. То передачу дерну не вовремя, то габариты машины не прочувствую и задену какой-нибудь мусорный бачок или что-то еще. Однако Родас не терял веры в меня, как способной ученицы и себя, как достойного наставника.

В каком-то смысле именно на его вере я день за днем начала водить всё лучше и лучше. Прошло примерно две недели, когда пегас объявил наконец, что мы можем перейти наконец к упражнениям в дрифте. И тут снова всё пошло наперекосяк. Однажды при попытке войти в поворот я зацепила задним левым крылом машины угол здания склада в заброшенном промышленном квартале Сталфорда. И зацепила так хорошо, что на крыле осталась хорошая такая вмятина, а багажник после этого перестал закрываться. Мой крылатый друг только лишь раздраженно пробурчал что-то, что я предпочла не слышать.

Вечером того же самого дня на ужин я не пошла, предпочтя дружеской атмосфере уединение. Я лежала на кровати в своей комнате и смотрела в потолок напевая строчки из песни, которую слышала пару лет назад по радио:

Не знаю, кому доверять, неудивительно,
Что я чувствую, что все так далеко от меня,
Тяжелые мысли просачиваются сквозь пыль и ложь
Пытаюсь не сломаться, но я так устала от этого обмана.
Каждый раз я пытаюсь заставить себя вновь встать на ноги
Всё, о чём я постоянно думаю, –
Это о времени, проведенном
В изнуряющих попытках вселить в себя веру
Отнимают у меня слишком много сил.

Я знала, какого труда стоит Родасу не ругать меня самыми последними словами. Он лгал мне, что всё творимое мной ничего страшного из себя не представляет. Лгал и думал, что я этого не замечу, что буду думать, будто у него всё хорошо. На фоне кузена я выглядела неудачницей. Так оно и было, потому что меня куда больше тревожили не собственные печальные успехи в освоении модного направления в гонках. Я не могла перестать тревожиться за Джесса и дочерей. И хоть даже Принцесса Луна обещала, что их никто даже копытом не коснется, я всё равно не была спокойной.

И в то же время, я не могла бы вернуться домой, даже если бы захотела. Иноходцы явно работают не на наших друзей, и искать Роберта и Линду, положа копыто на сердце, я не хотела. А никто больше на переход между реальностями не был способен из тех пони, что я знала.

Были попытки верить в себя. Это не приводило ни к чему, кроме злобы на саму себя и на опустошенность. Именно это было причиной, почему я не пошла ужинать. Я не хотела никого видеть. Не хотела ни с кем разговаривать. Мне очень нужно было побыть наедине с собой. В очередной раз обругать себя, уничтожить самолюбие окончательно. Возможно, я уже не была той Розой, которой меня знали Клод, Родас, Белла, Лина и Эпплсвит.

Кстати, чародейка со своим особенным пони целыми днями гуляла по городу. Над её головой не висел пегас с вечными командами, когда нужно дергать ручник или надавить на газ. Даже моего кузена так не опекали, как меня. Единственный способ, который я видела – взять и доказать, что я не расклеилась за пять лет семейной жизни, что я еще способна взять и сделать что-то такое, что вынудит их признать меня небесполезной. И я даже начала вставать с кровати, как вдруг меня осенило – ключи-то сейчас у моего друга. Без них мне машину не завести, а в потемках искать провода, которые можно было бы закоротить – это занятие достаточно малоприятное само по себе.

Но неужели такая мелочь меня остановит? Нет. Так что я одела свою старую куртку, тихонько спустилась вниз и осторожно прокралась мимо гостиной, стараясь остаться незамеченной. На комоде в прихожей Родас оставил ключи от машины. Однако я их не взяла, решив доказать себе самой, что еще чего-то стою, что не потеряла прежнюю хватку, позволявшую мне выживать в смертельно опасных боях в те времена, когда была беременна Никой.

Стараясь ступать как можно тише, я проникла в комнату, располагавшуюся ближе к гаражу и стоявшей возле него машине. К счастью, окна были открыты, поэтому я беспрепятственно покинула дом, едва не зацепившись задней ногой за выступ на внешней части подоконника и не упав. Временами я бываю очень неловкой пони, но на сегодня у меня еще осталась небольшая капелька везения. Машина была не заперта, и доступ к проводкам, которые следовало закоротить, чтобы завести автомобиль, оказался достаточно простым. Родас остаток дня ковырялся с этим корчемобилем, пытаясь привести его в порядок. Раму выправить до конца ему еще не удалось, как и исправить еще кое-какие моменты. Поэтому нижняя часть приборной панели была убрана, и вся проводка оказалась в свободном для меня доступе. Небольшой проблемой была темнота, но всё решилось включением небольшого фонарика, купленного мной пару недель назад на местном рынке.

Пару минут спустя тачка всё-таки завелась, я дала двигателю немного поработать на холостом ходу, после чего аккуратно тронулась. Ворота открывались автоматически только изнутри, что было очень кстати. Выехав со двора, я повернула налево, миновав тот самый столб, неведомо как даже не пострадавший при контакте с машиной. В моих планах было проехаться по центру Сталфорда, попутно вовсю, как выразился Родас, наваливая боком. И началось. Поворот, ручник, контролируемый занос, иногда почти контактный со столбами, стенами домов, но без столкновений. Затем газ в пол. Следующий поворот – и всё начинается сначала.

Это чувство свободы, эйфории и адреналин, что бушует в крови – больше мне ничего не нужно сейчас. Но когда в зеркале заднего вида мелькнула трехцветная сине-бело-оранжевая машина, явно спортивная, потому что внешне не корыто, как то, на чем я сейчас ездила… Явно по мою душу. И я не ошиблась. Спорткар догнал меня, и я заметила, что за рулем сидел Родас. И теперь уже он шел первым, а я, как приклеенная, следовала за ним, проходя повороты в той же траектории, что и пегас.

Он остановился на холме, где дорога делала плавный поворот в направлении лесопилки. Я припарковалась рядом и посмотрела своему другу в глаза. Жеребец смотрел на меня со злостью и одновременно что-то в его взгляде мелькнуло похожее на гордость.

— Зачем, скажи мне, на милость, ты решила угнать мою машину, которую ты же и разбила сегодня в очередной раз? – спросил он.
— Понимаешь, я хотела доказать самой себе, что чего-то еще стою. Невероятно сложно после пяти лет очень спокойной и размеренной жизни вновь кидаться с головой в омут. Показывать класс, как когда-то. Мне уже почти тридцать лет, и я уже не та, что раньше. Все эти неудачи и мелкие аварии на тренировках именно потому и происходят. Найти вновь свою волну и жить на ней мне очень непросто, Родас, — я отвернулась от него и уставилась немигающим взглядом на огни вечернего города, что раскинулся перед нами.

Пегас не сразу отреагировал на мои слова, некоторое время он молчал. Я его понимала, ведь он ждал от меня другого ответа. И признание в том, что я бесполезна теперь, определенно вынудило моего друга задуматься.

— Меньше всего я ожидал от тебя подобного, подруга, — произнёс наконец жеребец, — далеко не каждый день я слышу от кого бы то ни было о своем самом большом страхе. На самом деле, Роза, это похвально, что ты боишься. Бесстрашным быть попросту скучно.
— Это единственное, чего я боюсь именно за себя. Всё прочее связано с другими пони, и оно касается лично меня, — вздохнула я, прислонившись лбом к рулю.
— Зато ты научилась, наконец, дрифтовать. Не без мелких помарок, но идеально ездить не умеет никто, даже мне подобное не под силу. Что же касается самого факта угона… Давай сделаем вид, что этого не было. Но с ремонтом машины и доведением её до ума ты мне поможешь. В конце концов, на дрифт-соревнованиях именно тебе на этом маслкаре выступать. Это будет удивительно, потому что, как я знаю, этот класс авто строился для другого типа заездов, — говорил пегас.

Я его не слушала. Моя грива начала отчаянно чесаться, что было явно не к добру. Интуиция подсказала мне, что нужно лечь и прямо СЕЙЧАС! Сползти вниз по сидению было делом одной секунды, которая и спасла мне жизнь. Подняв взгляд, я заметила, что в дверном стекле с пассажирской стороны появилась достаточно крупная дырка от пули. Кто-то попытался меня убрать из снайперской винтовки. Самое очевидное, что пришло в голову — сбежавший чейнджлинг, наверное, доложил кому-то, и этот неведомый кто-то совершил ошибку, решив, что я являюсь легкой целью. Кроме того, враг упростил себе задачу, организовав снайперскую лежку неподалеку отсюда. И мы с Родасом были сейчас у врага будто бы на ладони. Но целью убийцы была только я одна.

Мой друг сейчас явно не бездействовал, судя по звукам, доносившимся снаружи. Помочь ему мне было нечем, если я высуну голову, то наверняка тут же схлопочу пулю. В следующий момент рядом со мной открылась дверь и моему взору предстал пегас, лежащий на земле и старавшийся не материться.

— Так и думал, что твоё возвращение будет связано с большими проблемами! – прошипел он.
— В данный момент нам лучше подумать о том, как убраться отсюда целыми и невредимыми, — резонно заметила я, чем немного остудила горячую пегасью голову, собиравшуюся произнести еще одну тираду по поводу старых подруг, волокущих за собой ворох неразрешенных проблем, грозящих большими неприятностями.
— Надеюсь, что у тебя есть план? – вслушиваясь, пробормотал жеребец.
— Только импровизация, только хардкор! – с этими словами я выползла из машины, затем вскочила на ноги и кинулась в предполагаемом направлении, где, по моему мнению, должен был находиться снайпер. Моё безрассудство явно слегка вывело врага из равновесия, потому что вторая пуля просвистела над правым ухом, а третья могла бы окончить мою историю, но к несчастью для противника я резко сменила траекторию, поэтому он промазал. А четвертого выстрела не состоялось, поскольку я достигла снайперской позиции, но там уже никого не было, лишь винтовка сиротливо лежала на земле.

«Не пропадать же добру!» — решила я и подняла оружие телекинезом, осмотрела его и решила, что годится. Но на этом приключение не кончилось. Из кустов внезапно выскочил темный силуэт и попытался выхватить трофей из моей магической хватки. На помощь подоспел Родас и попросту сшиб противника на землю и придавил его своим весом. Я даже испугаться не успела, но зато оказалась сбита с толку, когда увидела нападавшего. Снайпером оказался… грифон!

«Чертовски странные вещи происходят. За Родасом следил чейнджлинг, меня пытался убить грифон, а что же будет дальше? Яки какие-нибудь заявятся по душу Лины?» — думала я, разглядывая незадачливого убийцу, испуганно косившегося на меня.

— Что делать с ним будешь? Пристрелишь? – спросил пегас.

«Хороший вопрос…» — подумала я, нацеливаясь грифону в голову. Тот немедленно потерял контроль над своим мочевым пузырем. Пришлось отойти на десяток шагов, чтобы испытывать немного меньше отвращения. Мой крылатый друг вообще перестал удерживать противника, и отлетел подальше, всё еще следя за ним на случай, если захваченному нами в плен грифону вздумается сбежать.

Однако тот даже и не думал о побеге! Он всё еще глядел с испугом на снайперскую винтовку, которую я левитировала рядом с собой. Одного выстрела мне, полагаю, хватило бы, и еще пять патронов останутся про запас. Но прежде чем убивать, всегда можно попытаться поговорить, ведь так?

— Ты по своей воле действовал или же ты наёмник? – спросила я в лоб.

Пленник промолчал. Не верилось мне, что он эквестрийского не знает. Что же, придется прибегнуть к одному из самых нелюбимых мной методов разговорить практически любого. Я направила винтовку на одну из задних лап грифона. Птицелев начал понимать, что если сейчас ничего не скажет, то жизнь себе этим не продлит.

— Меня… наняли… — через силу, словно преодолевая некий ментальный барьер, произнес он.
— Имя! – потребовала я, ткнув в сторону грифона оружием.
— Я не могу сказать! – захваченного в плен противника начало крупно трясти. Мы с Родасом переглянулись, после чего я подошла поближе и легонько ткнула стволом винтовки грифону прямо промеж глаз.
— Убей меня… — проговорил грифон чуть слышно.
— Ну уж нет. Пока не услышу имя заказчика, ничего такого даже и не подумаю делать, — поморщилась я.
— Убей меня! – выкрикнул поверженный птицелев, — убей, потому что я не могу сказать! Если скажу – мы все трупы!

С этими словами грифон расстегнул свою броню. Родас прищурился, а я едва не выронила винтовку. На шее несостоявшегося убийцы был ошейник с мигавшим световым индикатором красного цвета.

— Что это такое? – всё еще пребывая в легком шоке, поинтересовалась я.
— Взрывчатка. И я не могу произносить целую кучу имен и названий, иначе эта штука взорвется. Я жить хочу! – взмолился грифон.
— Работа наёмным убийцей никому жизнь не продлит, — назидательно подняв копыто, изрек мой крылатый друг.
— Мне не оставили никакого выбора… — вздохнул пленник, — если я не убью зеленоглазую единорожку с серой шкуркой и каштановой гривой в старой потертой куртке и кьютимаркой в виде руля – пострадает моя семья.
— Кто-то очень точно тебя описал, — посмотрел на меня Родас.
— Хотела бы я знать, кто это был. Очень хотела. Но пока что поступим вот как…

А затем я призадумалась. По большому счету мне плевать на этого грифона и на его беды. Но и убить себя я не дам. Принимать бывших врагов в свою команду? Это не мой стиль. У меня есть цель, и мне нужно её достичь, не отвлекаясь на те раздражители, которые вообще не имеют никакого отношения к спасению Скива.

Однако… Я никому не давала до этого второго шанса, просто убивая тех, кто вставал у меня на пути с желанием прибить нашу команду. Так почему бы не попробовать?

— Я даю тебе шанс исправиться. Пуля могла всё решить, но сейчас решение было мной принято исключительно из моего глупого чувства миролюбия. Только есть один нюанс – попытаешься меня убить, и тогда тебе точно не поздоровится. Уяснил? – спросила я у грифона.
— Спасибо! Я не подведу! – птицелев поднялся с земли и улетел прочь, даже не потрудившись забрать сумку, всё еще лежавшую на его позиции. Зато я не поленилась её обыскать. Внутри оказалось немного патронов для снайперской винтовки, а также разобранный то ли автомат, то ли дробовик, в темноте было сложно разобрать. Моё заклинание света всё еще было не очень сильное, и освещать все вокруг я не могла.
— Ну что ж, пора возвращаться домой с трофеями! – Родас постучал копытами передних ног друг о друга.
— Клод, конечно, будет возмущаться, когда узнает, что я подставилась под пули этого грифоньего дилетанта, — вздохнула я, застегивая магией сумку.
— Почему ты решила, что он дилетант? – удивился пегас.
— Опытные снайперы никогда не офигевают с вида цели, несущейся прямо по их душу. Этот же удивился настолько, что второй выстрел смазал, — поморщилась я.
— Зато третий был бы в яблочко! – нахмурился мой друг.

Тут мне крыть оказалось просто нечем. Я и впрямь могла схлопотать пулю в грудь, если б не отскочила в сторону, ведомая своей интуицией. И отсутствие ранений в этом случае было крайне слабым оправданием. Мои уши поникли.

— А, долбись оно всё в три прогиба, ладно, забей, — закатил глаза Родас, садясь в свою машину.

Я положила сумку и снайперскую винтовку в свой немного покоцанный дрифт-автомобиль, завела его, и мы с пегасом двинулись назад в Сталфорд. Ночь уже почти опустилась на город, все пони разошлись по домам, и может быть я бы еще попрактиковалась в скользящем прохождении поворотов, но настроения не было. Мой крылатый друг тоже не стал выпендриваться, поэтому мы спокойно доехали до нашего дома.

Клод, как я и ожидала, устроил мне выволочку, упирая в основном на то, что мозгов у меня так и не прибавилось, не взирая ни на возраст, ни на наличие семьи и огромную ответственность. Я в ответ ничего ему не сказала, только кисло улыбнулась и ушла к себе в комнату.

======== *** ========

Через полторы недели состоялось то самое соревнование среди любителей дрифтинга, о котором столько времени Родас выносил мне мозг. К тому моменту мы всеобщими усилиями привели мою тачку в порядок – выправили вмятину, загрунтовали, а после покрасили. Салон тоже был изменен. В нём было установлено новое спортивное сиденье-ковш, а также каркас безопасности, как высказался пегас, на всякий случай.

На соревнование прибыли мы с Клодом. Родас долго сомневался, стоило ли давать моему кузену свою машину, но в итоге всё-таки решился. Признаться честно, я не знала, разобьет её Клод или нет. Оставалось надеяться на лучшее, но готовиться к худшему.

Наши противники были на машинах куда более обшарпанных с виду, нежели чем наши. У кого-то ржавчина проела насквозь пороги, а кто-то даже не смог тронуться с места на старте. Стоило ли упоминать, что достойной борьбы попросту не было? Хотя конечно между мной и Клодом борьба была и нешуточная. По очкам мы шли ноздря к ноздре, на третьей попытке я с трудом смогла хоть чуть-чуть оторваться. В итоге земной пони отстал от меня всего на десяток очков, но ничуть этому не расстроился.

По дороге домой я задумалась вдруг о словах, сказанных мне Беллой в тот злополучный вечер, когда меня пытались убить. Фестралка-полукровка мне тогда говорила о том, что мне следует быть осторожнее. Более банального совета, на мой взгляд, тут даже дать было нельзя. Я собиралась отмахнуться от подруги, но она внезапно вполголоса спросила, оглядываясь, каково же мне было ходить и сражаться беременной. Ответ мой короток – «сложно».

Клод на половине пути свернул куда-то, видимо, решил покататься по городу. Что ж, это его дело, пока он способен платить за топливо Родасу. У меня же было желание покопаться в той самой сумке, взятой у грифона. Дома я первым же делом полезла в неё и выудила всё, что там лежало.

— Блин, тяжко без инструкции что-то собрать… — пробормотала я, глядя на разобранное по частям оружие.

Пришлось позвать Родаса и Эпплсвита, которые при виде содержимого сумки, лежащего на кровати, синхронно почесали затылки копытами, посмеялись над этим и взялись за дело. Через пять минут они мне передали новенький дробовик с барабанным магазином на двадцать патронов со словами:

— Роза, мы не знаем, на кой ляд тебе это надо, но постарайся не потерять эту пушку. Уж больно она хороша.

Лина также пришла в комнату, увидела дробовик у меня в копытах, взяла посмотреть и пару минут спустя вернула, констатировав:

— Я всё-таки больше предпочитаю магию, но чем пользоваться тебе – дело исключительно твоё, подруга.

После этого все трое покинула комнату, оставив меня наедине с оружием и своими мыслями. Больше всего мне было интересно, сколько же аномальных зон такого типа, что образовалась на территории СталАЗа, всего существует и где конкретно они могут быть расположены. Ну не покидало меня ощущение, что дробовик этот был взят из одной из таких. Слишком он новый для этого гнилого времени.

И всё же я чувствовала, что лучше пушку носить с собой. Через пару недель, перед началом очередного соревнования я шла с брифинга, прокручивая в голове маршрут и раздумывая, до какой скорости тормозить и под каким градусом выкручивать руль. Клод шел рядом и вдруг толкнул меня копытом, вынудив отвлечься.

— Ну чего? – недовольно поинтересовалась я.
— Смотри, — шепнул он и кивнул в сторону моей машины, почему-то стоявшей с поднятым капотом. Создавалось ощущение, что в двигателе кто-то копался. Я подошла поближе и поняла, что давать второй шанс – дело бесполезное в некоторых случаях. С припаркованным авто возился тот самый грифон, которого я отпустила восвояси три недели назад, взяв с него обещание, что он сойдет с этого скользкого пути. Не сошел.

Я достала дробовик и демонстративно громко щелкнула предохранителем. Птицелев от неожиданности подпрыгнул и ударился головой о крышку капота с внутренней стороны. Потирая затылок лапой, он выглянул в сторону источника звука и сильно побледнел.

— Это не то, что ты подумала! Клянусь! – заверещал он, когда я не дала ему смыться, крепко схватив телекинезом за хвост.
— Я тебя предупреждала ведь, что не стоит пытаться меня убить, — спокойно сказала я, хотя внутри у меня всё кипело от злости.
— Отпусти! – крикнул грифон, однако я и ухом не повела.
— Или ты сейчас же говоришь, чем занимался под капотом моей тачки, или я тебе поочередно отрываю крылья, затем хвост и под конец кастрирую к чёртовой матери! – я возвысила тон и заодно больно дёрнула птицельва за хвост.
— Не надо кастрировать! – испуганно оглянулся на меня незадачливый убийца.
— Если не скажешь, что ты тут делал – начну именно с твоих яиц, ты меня понял? – рявкнула я на него, уже не в силах сдерживать свою злость.
— Роза, держи себя в копытах, — попытался заставить меня остыть Клод, вылезший из-за спин пони, что собрались посмотреть на источник воплей. Однако я даже и не взглянула на кузена.
— Говорить будем или как? – я приставила дробовик к голове грифона. Только после этого жеста, почувствовав, что игры закончились, он начал сбивчиво говорить:
— М-мне в-в-велели установить в-в-взрывчатку… в двигатель т-т-т-твоей машины. К-как только т-ты её заведешь – сразу и в-взорвешься… Н-н-не убивай!
— Убирай её оттуда. Найдешь другой способ спасти близких. А если даже и не сможешь – так тебя свои и прикончат, — заявила я, по-прежнему прижимая оружие к голове птицельва.

Он страдальчески посмотрел на меня и принялся демонтировать то, что успел сделать до моего прихода. Через десять минут все посторонние элементы из моторного отсека были убраны, я попробовала завести машину. Это мне удалось без проблем, и я не взорвалась. Но грифона отпускать мне крайне не хотелось. Приди я попозже, то моя история сегодня и оборвалась бы.

Клод встревоженно посмотрел на меня, а я вернула ему свой полный уверенности взгляд. И нажала на курок. От головы грифона не осталось вообще ничего, когда за секунду-другую мной был опустошена половина барабанного магазина. Дробовик оказался автоматическим.

Толпа несколько долгих секунд взирала на меня, словно решая, порвать меня на части или сделать вид, что кровавая расправа – дело для Сталфорда обычное. Тишину прервал стук упавшей в обморок пони, что стояла в первом ряду недалеко от Клода. Для меня дарить врагам смерть стало привычкой.

В течение следующей минуты площадь совершенно опустела. Остались только я, кузен и обезглавленный труп грифона.

— Это обязательно было делать? – вздохнул жеребец.
— Давать второй шанс во второй раз, когда в первый не вышло – слишком глупо. Кроме того, при первой встрече он всё равно просил его убить. Можно считать, что я выполнила его просьбу. Кроме того, соревнования теперь всё равно не будет, — пожала я плечами, затем поставила дробовик на предохранитель и вернула на своё место, расположенное на правом боку в специальном оружейном чехле. Это штуку для меня достал Родас. Естественно, не бесплатно. Денег с трех выигранных соревнований хватало только на Мантикору и на еду. У Клода – не хватало даже на Мантикору.
— Такими темпами мы тут надолго застрянем. С деньгами напряженка и легальным способом их вряд ли быстро добудешь, — почесала я гриву копытом.
— И так уже считай два месяца прошло, а мы ни с места. Эпплсвит и Лина даже устроились на подработку, чтобы побыстрее помочь нам скопить на две машины с оружием, топливом и провиантом, — опустил глаза Клод.
— Так дело не пойдёт… — решила я, — мы кого-нибудь грабанём. Тех же грифонов. Они и так станут на меня зуб точить за убитого собрата. Стоит им объявиться, сразу хватаем, вынуждаем вести нас к их базе, зачищаем её и уносим оттуда всё ценное. По-моему, неплохой план.

Кузен удивленно на меня поглядел, а потом в его глазах я заметила огонек. В моём брате проснулся дух авантюризма. Как же я скучала по старым временам… И пусть прошла уйма времени, некоторые вещи никогда не меняются.

Сзади раздался звук, который бывает, когда кто-то приземляется на землю после полета. Мы с Клодом синхронно обернулись, причем я вновь начала доставать дробовик, но тут же передумала. К нам прилетел Родас, который выглядел сильно встревоженным. Он посмотрел на меня, потом на дробовик, слегка запачканный подсохшей кровью, и наконец перевёл взгляд на труп птицельва.

— Ну ни дня без приключений… — вздохнул пегас, — давайте, рассказывайте, что здесь случилось. От прохожих, спешивших прочь отсюда, ничего не смог узнать толком.

Я поведала ему о грифоне, что вновь решил попытать счастья и убить меня, выполняя некий заказ. Клод ограничился тем, что вставлял отдельные реплики и под конец несколько неодобрительно высказался о пони, что едва его не снесли с ног, ломанувшись прочь после того, как я убила дважды неудачливого убийцу.

— Похоже, с гонками всё совсем не ясно теперь, — неодобрительно покосился на меня крылатый пони. Я попыталась выглядеть как можно менее виноватой.
— Роза предложила свой план по заработку денег, — небрежно сказал Клод, принимая нарочито незаинтересованный вид.
— Вот оно как. То есть мои попытки вывести вас в высшую лигу дрифтеров – это так, фигня какая-то? – оскорбился пегас.

А вот на это ни мне, ни Клоду нечего было сказать. Родас посмотрел на нас и махнул копытом, сказав обреченно:

— Да делайте вы что хотите. Но не приведи Селестия мой дом будет взорван или обстрелян из-за ваших действий… Короче, намёк вам, думаю, понятен?

Я коротко кивнула, мой кузен же никак не отреагировал. Ясно было только одно – нам пора выметаться из гостеприимного дома нашего друга. Слишком уж мы у него загостились. И Эпплсвита с Линой забрать тоже, чтобы не чувствовали себя так, будто их кинули. Подставлять Родаса и Беллу своими криминальными тёмными делишками – последнее, чего нам бы хотелось.

Когда пегас улетел, я почесала копытом затылок и обернулась посмотреть на наши машины. И не удержалась от вопроса по поводу их дальнейшей судьбы, о чем наш крылатый друг не удосужился упомянуть:

— Клод, как думаешь, эти тачки мы Родасу тоже должны вернуть?

Земной пони некоторое время молчал, размышляя о чем-то своем, а после отозвался:

— Если хочешь, можем вернуться домой и спросить у него про это. Только что-то мне подсказывает, что далее мы только пешочком передвигаться будем.

От слов я решила перейти к делу. Мы с Клодом вернулись в дом Родаса, припарковав обе тачки у гаража. У входа нас ждала Лина, чей недовольный вид сразу меня немного отрезвил. А ведь я была воодушевлена как можно скорее провернуть свою задумку и отправиться уже наконец искать Скива. Единорожка посмотрела сначала на меня, затем перевела взгляд на моего кузена и вздохнула:

— Это что же такого вы откололи, что пегас решил попросить нас всех на выход?
— Он разве не сказал? – ответил Клод вопросом на вопрос.
— Нет, только буркнул что-то про желаемое отсутствие криминальных элементов в его доме, — пожала плечами волшебница, — вот я потому у вас и спрашиваю.
— Всего-то убила грифона, уже разок покушавшегося на мою жизнь. Он решил попытать счастья еще в этом деле. Необходимую мне информацию птицелев отказался сообщать еще при первой встрече. Не думаю, что сегодня он был бы сговорчивее, — поведала я.
— А причем тут криминал-то? – спросил Эпплсвит, появившись из-за спины Лины.
— Я решила, что быстрее денег удастся заработать, приманив к себе других грифонов-убийц, а после выйти на их базу и утащить оттуда всё ценное, нежели чем годами пытаться стать иконой дрифтинга и грести биты лопатами, — я стукнула копытом об бетон, — Родас оскорбился, узнав о моих намерениях, вот и попросил как минимум нас двоих на выход. Не знаю, в чем тут дело, и не думаю, что крылатый поведает нам…
— Я могу рассказать, — прервала меня Белла, приземлившись возле нас. Я кивнула ей, а остальные переглянулись между собой.
— После успешно проведенной операции по ограблению Ультора, как большинство из вас в курсе, — кобыла посмотрела на меня и Лину, — мы поделили добычу поровну. Сумма получилась весьма приличная, надо сказать. Так вот, уцелевшие приспешники этого гаденыша три года не давали нам покоя, а когда поняли, что сами ничего не смогут добиться, то привлекли к этому делу грифонов. Их тоже пришлось учить уму-разуму. И лишь около полугода назад попытки нас прикончить прекратились, мы с Родасом смогли вздохнуть с облегчением. Думали, что дальше всё будет хорошо… Пока посреди Сталлионграда не появились вы четверо. Где Роза и Лина – там хаос, разрушения и убийства. Именно поэтому мой муж попросил всех вас покинуть наш дом, потому что нам обоим уже надоело, что нас хотят убить, — поведала фестралка-полукровка.
— Благоразумие пересилило жажду богатства, — кратко подвела итог сказанному Лина.
— Просто мы остепенились… — начала было Белла, но Лина её перебила:
— Посмотри на эту пони, — чародейка указала на меня копытом, — она тоже остепенилась, у неё двое детей, так почему же… почему же она снова лезет очертя в самое пекло, чтобы спасти своего родного брата? Роза могла плюнуть на всё. Но она не такая. Семья и друзья для неё являются самыми важными пони на свете. Она прошла через такое, что вам не снилось даже. Всё ради спасения двух реальностей и огромнейшего количества жизней от наступления конца света! – Волшебница кричала на мышекрылую кобылу, прекратив себя сдерживать, — зато вы живете тут, отгородились в конце-таки концов ото всех! И ладно бы детей завели и потому так поступили, но нет же, вы, блин, боитесь, что что-то случится с кем-то из вас! Ты, Белла, явно забыла «Азарию» и её долбанутого владельца Квазита, лизавшего жопу Ультору. А ведь этот зебра пытался тебя убить и ему это почти удалось, если бы не мы с Розой. Родас же тоже не остался непопятнанным. Я отлично помню тот взрыв в автомастерской. Пегасу невероятно повезло, что он отделался исключительно порезами. Ничто не могло нас тогда сломить. И за пять лет такой жизни вы скуксились и стали чрезмерно правильными. Я не вижу ни у тебя, ни у твоего супруга за душой ничего. Даже не вступи вы в брак, ничего бы не поменялось. Совсем, блин, ничего!

Лина какое-то время еще стояла и зло смотрела на ночную пони, будто уменьшившуюся в размерах. Конечно, огненногривая единорожка кое-где немного перегибала палку, но в целом она всё же была права. Как бы ты ни стремился отгородиться от приключений, они всё равно тебя найдут и утянут в сплошной водоворот, которому нет ни конца, ни края. Одиннадцать лет назад началась вся эта история. Я очень хотела наконец поставить в ней жирную точку.

— Какого хрена тут происходит? – к нам подошел Родас собственной персоной, — почему вы всё еще здесь?
— Мне жаль, — только и смогла я сказать, заходя в дом.

Через несколько минут я вновь стояла на улице вместе со всем своим нехитрым скарбом. И думала, куда же нам четверым податься.

Однако пегас даже не понял сказанного мной и вновь пристал:

— Роза, выметайся вместе со своими друзьями вон из моего дома!
— Мне жаль… — повторила я, — жаль, что тебя тут не было, когда Лина устроила промыв мозгов твоей дражайшей жене, над которой ты не потеешь, а трясешься! Боишься её смерти! Просто пипец! Мы лезем опять в эпицентр всего, рискуя своими шкурами, а вам с ней лишь бы, едрить трусливых пони за ногу, отсидеться в сторонке! Пять лет назад я знала совершенно другого Родаса. Который не остановился, когда Беллу избил Квазит. Который не остановился, едва сам не оказавшись на пороге смерти. Нынешний Родас – жалкая и ничтожная тень того Родаса. И даже если мы все сложим головы за то, что делаем, вы предпочтете забыть о нас. Чтобы никто не возмущал своим присутствием ваш хрупкий мирок. Ты прогоняешь нас? Хорошо, мы уйдем. Я лично могу понять всё, — тыча копытом пегасу в грудь, говорила я, — я могу понять, когда ты валяешься в больнице раненый. Я могу понять, когда ты уже мертв, а с убитого уже нечего спрашивать. Но я никогда не пойму трусости. Не пойму и этого долбаного притворства, мол, ты сначала рад был видеть нас, а после того, как я грохнула того грифона, который, между прочим, собирался прибить меня, ты не хочешь здесь видеть своих старых друзей.

Пепельно-серый пегас даже не нашелся, что ответить на мою длинную тираду. Набрав воздуха в грудь, я продолжила:

— А Чев? Давно ли ты спрашивал себя, а как он поживает?
— Ну… Он говорил, что приберет «Азарию» к копытам… — начал неуверенно Родас, однако я его перебила:
— И гребаных пять лет вы мотались по Сталфорду и Сталлионграду, даже не потрудившись хотя бы раз навестить его, заехав в Имперский город! Честно говоря… Я разочарована в вас обоих. Всё чаще начинаю думать, что нас снова чейнджлинги начинают дурить, неубедительно пытаясь изображать моих друзей. И если это действительно так, тогда настало самое время развязать войну против них и грифонов заодно, — с этими словами я приставила дробовик к голове Родаса, готовая нажать на курок в любую секунду.

Пегас смотрел на меня так, будто не мог поверить в происходящее. Соглашусь, даже я могу признать, что перегнула палку, однако здесь действует естественный отбор. Мягкосердечным в постапе не место.

— Я… Я подогнал Клоду новую машину в Понивилле! – выпалил Родас с такой надеждой в голосе, будто это могло спасти ему жизнь.
— Клод? – спросила я.
— Сестра, убери пожалуйста пушку от головы моего друга, — уверенно попросил меня мой кузен, — это точно Родас. Чейнджлинги не способны одолжить абсолютно всю память у того, кем притворяются. Помни об этом.

Выполнив просьбу брата, я повернулась и пошла прочь. На самом деле я далеко не всё высказала пегасу, но если бы эти слова всё-таки прозвучали, то могло случиться так, что дружбу бы мы точно похерили. Когда я оказалась за пределами придворовой территории дома Родаса и Беллы, то задумалась над тем, куда же мне следует направиться. Никаких зацепок не было совсем. А мотаться по Сталфорду в ожидании, когда на меня наткнутся грифоны, было слишком долго и непродуктивно.

Я уже было собралась обернуться, чтобы выяснить, почему за мной никто из моих друзей не последовал, но вдруг ощутила холодный металл, ткнувшийся к моему затылку. Скосив глаза, я поняла, что скучать в ближайшие минуты, а то и часы, мне явно не придется.

— Эммм… Привет? – неловко улыбнувшись, произнесла я.