Заколдованная библиотека
— Глава 18 — Жертва Дракона
Рэрити была абсолютно уверена в трёх вещах
Во-первых, нужная ей книга во владениях одного из самых агрессивных племён драконов в Эквестрии. Во-вторых, без этих книг — а она до сих пор не знала расположения и половины из них — не видать Твайлайт свободы.
И кроме того, она совершенно точно сошла с ума.
Первые лучи рассвета засияли над хребтом Якет, медленно омывая пропасти и расщелины. Большинство пони в это время ещё нежились в своих постелях, скрываясь от забот и несчастий в объятиях ночи.
Рэрити же, напротив, находилась в объятиях совсем иной тьмы, лишённой одеял и подушек.
— Ты точно уверена, что мы не заблудились? — спросила Пинки; фонарь, висевший у неё на шее, давал гораздо больше света, чем рог единорожки.
Рэйнбоу Дэш, возглавлявшая процессию, остановилась и обернулась.
— Я уже миллион раз говорила, да, уверена — сказала та, указывая на отдалённый свет в конце туннеля. — Мы буквально только вошли!
— Не волнуйся, дорогуша. Я уверена, мисс Дэш знает, куда идти, — сказала единорожка, пребывая в значительно лучшем положении духа после большой чашки кофе дома у профессора. Конечно, она предпочла бы этому пару часиков столь необходимого, чудесного сна, но некоторым желаниям просто не суждено сбыться.
Сейчас же ей просто следует извлечь максимум из сложившейся ситуации.
— Итак, мисс Дэш, вы обязаны дракону жизнью? — спросила та, пытаясь отвлечься от страха, бурлившего внутри, пустой болтовнёй и расспросами. По правде говоря, Рэрити с трудом могла себе представить, что такого могла сделать пегаска, чтобы потребовалось вмешательство дракона, но, по крайней мере, это должно быть довольно захватывающей историей.
— Так ведь вы сказали ранее?
— О, а, да, — ответила Рэйнбоу со всем красноречием пони, не ожидавшей такого вопроса. — Я отправилась исследовать Дымные горы, будучи совсем кобылкой, и подралась там с несколькими волками.
— С волками? — спросила земнопони, стараясь не отставать от разговора. — Это же должно было быть страшно? Зачем тебе таким заниматься, глупышка?!
— Волки меня не пугают! — быстро ответила пегаска. — И говорю же, я занималась своими делами, исследуя горы, а они напали на меня безо всякой причины! — она взмахнула левым крылом и продолжила: — Кроме того, у меня было повреждено крыло, когда я упала с... э-э, когда я исследовала окрестности, так что волки взяли надо мной верх и... должна признаться, мне показалось — всего на секунду — что мне конец, но тут вмешался Дракон и... э-э... помог мне. — Она хлопнула крыльями и выдохнула. — Это было просто потрясно.
—Звучит захватывающе! — бросила единорожка.
Она никогда не сталкивалась с волками из плоти, но солгала бы, если бы сказала, что оглядываясь назад, не чувствовала порыва трепета с древесными волками — не в последнюю очередь от того, что действовала в одиночку! Теперь это казалось впечатляющим, по её мнению.
— Должна заметить, мисс Дэш, — продолжала та, — учитывая, как быстро вы встали на мою защиту, могу ли я рискнуть предположить, что дракон, которого я встретила, и тот, что спас вас в юности, один и тот же? В конце концов, у него же был друг пони!
Застенчивое выражение лица Рэйнбоу Дэш говорило само за себя.
— Стоп, стоп, стоп! — воскликнула Пинки, обгоняя двух кобыл и остановилась прямо перед Рэйнбоу. — Если у тебя лучший друг дракон, почему же ты не позвала его с нами?
— Я не могу! — запротестовала Дэш. — В смысле, ладно, я могла бы, но ты хоть представляешь, что станет с его репутацией? Драконы помогают пони? Искатель достаточно силен, чтобы начистить бока любому дракону, что попытается сделать что-нибудь глупое, но я не хочу, чтобы всё Северное племя было у него на хвосте. Да и кроме того, — добавила она, выпятив грудь, — нам не нужна его помощь.
Рэрити оглянулась на пройденный путь, надеясь, что они не окажутся в ситуации, когда пегаске придётся отказаться от столь смелого заявления. У них не было особой защиты, и хотя она не собиралась сдаваться без боя, ей с трудом верилось, что они втроём долго продержатся против орды злобных рептилий.
Три кобылы продолжали свой путь в относительной тишине, разве что Пинки Пай оживлённо рассказывала о своём сне, в котором она встретила дракона, ставшего ей вторым самым лучшим другом. Единорожка, идущая рядом с ней, была занята своим заклинанием поиска драгоценных камней, надеясь, что оно приведёт их к логову вождя драконов.
Но вместо самоцветов и драконов оно привело их к чему-то гораздо более опасному.
— Эй, только взгляните!
Рэрити повернулась обратно и заметила, что земнопони сняла фонарь, висевший у неё на шее, чтобы осветить стену туннеля. Единорожка ослабила своё заклинание поиска в пользу осветительного, и они с Рэйнбоу Дэш потрусили к Пинки.
— Ого...
Свет выхватил из темноты что-то вроде фрески на стене, нарисованной в простом, детском стиле и изображающей жителей Эквестрии, преследуемых всевозможными тварями. Испуганные кобылы, жеребцы и жеребята бежали от оживших деревьев и деформированных животных с ужасно длинными ногами. Другие, похоже, плыли, борясь за жизнь, в коричневой реке, над которой нависали розовые облака, чем-то похожие на... сахарную вату?
А сами рисунки... у Рэрити возникло жутковатое ощущение, что они слегка светятся, словно магия пронизывает каждый мазок.
— Что это? — спросила она, не особо рассчитывая на ответ.
— Лучше спроси, кто это сделал, — сказала Рэйнбоу, отступая назад и оглядываясь. — Драконы не могут так рисовать.
Единорожка продолжила осматривать рисунки, но отвлеклась, когда Пинки внезапно вцепилась ей в переднюю ногу. Рэрити повернулась к ней и с удивлением обнаружила, что обычно весёлая кобыла выглядит испуганной.
— Пинки? Пинки, дорогуша, что случилось? — спросила она встревоженно.
— Рэ-рэрити, — прошептала земнопони дрожащим голосом, не отрывая глаз от фрески. — Т-там, наверху... это он...
Единорожка вновь посмотрела на рисунок, её сердце участило ход, когда осмотрев тот, она нашла, что искала. Прямо над деревьями и животными кобыла разглядела грубое изображение духа хаоса, радостно смеющегося над несчастьем пони.
— Гляньте! Тут ещё есть!
Рэрити подошла к Дэш, Пинки держалась рядом с ней. Ещё больше рисунков украшали стены, изображая большое насекомоподобное существо с крайне отвратительной короной, возглавляющее армию меньших, но столь же отвратительных насекомоподобных существ. В отличие от первой фрески, на этой небольшую часть пони защищали три принцессы.
— Смотрите! Смотрите! Это же четыре принцессы! — воскликнула земнопони, её мрачное настроение почти исчезло при виде любимой принцессы. — Ну, нет, только три принцессы.
— Ха! Теперь я уверена, что это нарисовали не драконы, — сказала пегаска, всё ещё рассматривая рисунок. — Они слишком ненавидят пони, чтобы знать нашу историю.
«Историю?»
«Какой необычный выбор слов, — подумала единорожка. — Как интересно».
Она могла бы продолжить развивать эту мысль, если бы не заметила ещё несколько рисунков. Следующий изображал что-то вроде большого луга, бывшего полем битвы между Дискордом и четырьмя принцессами. Дух стоял с одной стороны, радостно улыбаясь, а с другой стояли три аликорна и ещё одна... бескрылая принцесса?
«Точно! Она ведь не всегда была аликорном…»
Отсутствие крыльев, однако, было не единственной странностью Твайлайт Спаркл на стене. Её элемент магии светился, и более того, вокруг неё было нарисовано несколько чёрных кругов, выделяющих ту на фоне всего остального.
— О, а тут принцесса Твайлайт побеждает злюку Духа! — продолжила Пинки, присоединяясь к Рэрити.
Ещё несколько шагов, и ещё один рисунок оказался на свету — и гораздо более зловещий. Теперь уже аликорнизированная Твайлайт ёжилась от подозрительно дружелюбного на вид Дискорда, его лапа тянулась к ней в явном знаке доброй воли.
«Что это значит?» — интересовалась единорожка, поднося копыто к кулону. Осмелится ли она связаться с Твайлайт и спросить? Рэрити продолжала идти, не отрывая глаз от стены, и была остановлена, столкнувшись с чем-то твёрдым.
— Ой! — вскрикнула она, отступив на шаг, и оглянувшись, кобыла обнаружила своего обидчика: парящий камень, окутанный чёрно-жёлтой магией, что каким-то образом казалась ей знакомой. Более того, оно обнаружила, что дальше по туннелю парит ещё больше камней.
— Это ты делаешь? — спросила Рэйнбоу Дэш, переводя взгляд между светящимся рогом единорожки и светящимися камнями.
— Мисс Дэш, я надеялась, вы считаете, меня достаточно умной, чтобы не бить саму себя камнем, — сухо заметила Рэрити, повернувшись к Рэйнбоу и приподняла бровь.
Пинки подпрыгнула, помедлила несколько мгновений и нахмурилась.
— Какой камень?
— Какой камень? — спросила единорожка. — Этот камень, ко... нечно?..
К своему удивлению, обернувшись, Рэрити обнаружила не парящий камень, а парящую тыкву, по-прежнему окружённую странной двухцветной магией.
— Э-э... тыква?
Пуф! На её глазах тыква превратилась в парящую тарелку с желе.
— Какая тыква? — спросила земнопони.
Пуф! И вновь предмет изменился, став старым вонючим башмаком, потом лампочкой, потом тарелкой, а к девятому превращению единорожка и пегаска уже отошли на несколько шагов назад.
— Рэрити! Я и не знала, что ты можешь менять вещи! — воскликнула Пинки, единственная из трёх, кто не отступила. — А можешь следующим сделать меня?!
— Пинки, я уже говорила, что не имею к этому никакого отношения! — воскликнула единорожка, сильно желая знать, кто же на самом деле стоит за этим, и почему они выбрали такую... раздражающую магию.
«Раздражающую?»
Чем больше она смотрела на перевернутые часы с кукушкой, тем больше понимала, что, хотя это и не было магией ни одного единорога, что та помнила, они напоминали ей о магии, окружающей лабиринт библиотеки Твайлайт.
«Значит, это магия хаоса? Но, если здесь есть магия хаоса, тогда ... тогда Дух должен быть…»
Рэрити глубоко вдохнула, каждый волосок на её шерсти встал дыбом. Она потянулась к своему кулону и осторожно отошла подальше от тромбона. Ей нужно было сохранять спокойствие в данной ситуации, чтобы не спровоцировать Духа на нападение или, что хуже, не всполошить драконов. Как бы сильно единорожка ни хотела заполучить эту книгу, она не собиралась подвергать риску жизни других — особенно когда не знала, что именно происходит.
— Думаю... думаю, будет лучше, если мы вернёмся и попросим помощи у вашего друга, мисс Дэш, — тихо предложила Рэрити.
— Что? Почему? Ты же не хочешь сказать, что испугалась этих дурацких каменных штуковин? Что такого они могут нам сделать? Превратиться в пирог и размазаться по лицу? — спросила Рэйнбоу Дэш.
— Если хотите знать, — продолжала единорожка, — у меня есть серьёзное подозрение, что в этом может быть замешан Дух из легенды.
Прежде чем Рэйнбоу успела что-нибудь спросить, худшие опасения Рэрити сбылись в паническом крике земнопони.
— ЧТО?! ОН ЗДЕСЬ?! — взвизгнула она, подпрыгнув, и прижала копыта к лицу, громко объявляя, что ей ещё есть ради чего жить, что собиралась встретиться с Муни и подарить ей кексик, но если она УМРЁТ, то как тогда сможет ей его подарить, и…
— Тихо! — прервала её Дэш, собственный голос, которой совсем не был тихим, когда та отчаянно пыталась заткнуть рот Пинки копытом. — Забудь о Духе, мы станем драконьей закуской, если ты будешь так орать!
И так две кобылы носились туда-сюда, полностью игнорируя попытки единорожки утихомирить обеих. Им не нужны были паника и крики, им нужна была помощь, но дракон, который мог им помочь, был Денза знает где, и Твайлайт...
«Твайлайт!»
Твайлайт Спаркл была бесконечно лучше, чем ничего, и если кто и знал способ остановить или защитить других от Духа, то это должна была быть она. Повернувшись хвостом к двум кобылам, Рэрити закрыла глаза, сотворила заклинание и стала ждать, ждать и ждать, пока, долгожданное «динь» не оповестило её об успешном соединении.
Она быстро мысленно прокрутила всё случившееся, надеясь, что это будет достаточным объяснением для Твайлайт. Она подумала о нужной ей книге, которая была у злобных драконов, и...
— Рэрити, ЧТО ты делаешь?! Нам нужно заставить Пинки перестать кричать! Пинки Пай!
Единорожка проигнорировала её, вместо этого думая о парящих предметах, и о том, как они меняли форму, и о том, как они напоминали ей о лабиринте...
— Я НЕ МОГУ УМЕРЕТЬ ЗДЕСЬ! — продолжала земнопони, бросаясь на Рэрити и вцепляясь в неё. — Рэрити, я не хочу быть призраком! Я же буду пугаться самой себя, и я...
— Пинки, пожалуйста! — раздражённо воскликнула единорожка, открыв глаза и повернувшись к кобыле. — Я тут пытаюсь... пытаюсь…
Голос Рэрити затих, взгляд зафиксировался на Пинки Пай, и земнопони наконец поняла и увидела, что делает Рэрити.
Широко раскрытые глаза Пинки опустились и остановились на светящемся кулоне, после чего так же быстро метнулись назад, чтобы встретиться с глазами Рэрити.
— Рэрити!.. Твои глаза!.. Они светятся как светлячки! Значит ли это... — она отступила назад, прикрыв копытами восторженную улыбку и последовавший за ней шёпот: — Она меня видит?
«Видит» не было подходящим описанием для этого.
Что за противоречивое ощущение, в то время как глаза единорожки были зафиксированы, прикованы, всецело приклеены к Пинки, её разум в свою очередь анализировал всю информацию, которая обрушивалась на неё со скоростью триллиона километров в час. Впрочем, это ведь не её разум взбесился, не так ли? Нет, это был разум Твайлайт.
Нет, это тоже неправильно.
То были оба.
— Чего? — спросила пегаска, подбегая, чтобы осмотреть Рэрити. — Что у неё с глазами? Опять эта причудливая единорожья магия? Я зна-ММФ!
Копыто Пинки у рта Рэйнбоу Дэш показало себя эффективным средством утихомиривания пегаски, и теперь обе кобылы наблюдали, как единорожка моргнула раз, два, три и, наконец, огляделась по сторонам.
Это было непохоже ни на что, что та когда-либо чувствовала раньше, Она словно видела всё в первый раз, и не могла не чувствовать восторга, даже ликования. Кобыла сделала шаг вперёд, и её взгляд упал на пол, ведь тот был осязаем. Рэрити снова подняла копыто и ударила им по земле, снова, снова и снова, голова шла кругом, и она захихикала, ведь земля остановила её копыто.
В кои-то веки оно не прошло насквозь.
Единорожка больше не могла сказать, какая её часть была Твайлайт, а какая Рэрити, или же её собственный разум создавал иллюзию того, что аликорн почувствовала бы, если бы вновь оказалась жива, но что бы то ни было, у неё перехватывало дыхание.
— Ты в порядке? — спросила Пинки, шагнув к Рэрити, и когда она положила копыто той на плечо, единорожка отскочила в сторону.
«Я это почувствовала».
Заявление не было ложным ни для одной из сторон, не так ли? Твайлайт, которой был дарован кусочек чего-то теперь утраченного, и Рэрити, чьи чувства обострились в результате этой связи. Она посмотрела вниз на свои передние ноги и с детским восторгом сложила их вместе, и это было так просто…
Было так просто представить, притвориться, пожелать, чтобы эти два копыта принадлежали не только единорожке, а Рэрити и Твайлайт, и чем больше она думала об этом, тем больше ей — нет, им — хотелось, чтобы это было по-настоящему. Рэрити чувствовала бесконечную тоску Твайлайт по своей материальности, по физическому контакту с другими, и всё же это была не только тоска Твайлайт, потому что их желания были едины. Рэрити всегда хотела вернуть подругу в явь, но никогда прежде она не хотела этого так сильно, как сейчас.
— Ну вот, — раздался голос Рэйнбоу, привлекая внимание единорожки. — Она тронулась.
— Ш-ш-ш-ш-ш!
Рэрити отвела взгляд от кобыл и перевела его на окружающую обстановку, резко втянув воздух, потому что, о небо, дышать было так приятно, наполнять воздухом лёгкие, и делать это уже не по привычке, а по действительной необходимости.
Её внимание остановилось на парящем камне, и весь восторг тут же улетучился, когда она отступила назад.
Во всяком случае, эта инстинктивная реакция подтверждала догадку единорожки, что здесь присутствует магия хаоса, но... стоило страху появится, он тут же исчез, и она ощутила потребность исследовать камень.
Кобыла обошла его по кругу, любуясь им так, словно это был манекен с её платьем, и внимательно изучила, словно это было древнее заклинание.
— Это остаточная магия хаоса. Магия единорогов и аликорнов может быть отделена от заклинателя, хотя и в небольших количествах, в то время как магия хаоса полностью подпитывается невероятностью, что позволяет ей функционировать как самостоятельная сущность, независимая от заклинателя, — совершенно естественно сказала Рэрити, слова текли из её рта в непринужденном пересказе. — Хаос сам по себе не является ни хорошим, ни плохим; он просто подчиняется своей потребности создавать беспорядок, хотя беспорядок чаще всего вызван тем, что считается негативными действиями, дающими жизнь хаотической стороне магии.
— Ого, а я и не думала, что ты такая яйцеголовая, — сказала Дэш.
Рэрити не смогла удержать смешок.
— О, если честно, я тоже! — воскликнула она, снова чувствуя себя двояко, поскольку сама Рэрити была довольна этим замечанием, в то время как некоторая другая её часть — аликорн — глубоко оскорбилась.
«Тише, дорогуша, — подумала Рэрити, — если бы не связь, ты бы даже слова такого не знала».
Единорожка снова посмотрела на изменяющийся объект, и, хотя она, вероятно, могла бы часами перечислять факты о нем, социальная её часть осознала, что стало как-то жутковато тихо.
Она повернулась к мертвенно тихим Пинки и Рэйнбоу, которые пятились от неё и потрясённо на неё смотрели.
— В чём дело? — спросила Рэрити, и подумала, что, возможно, связь с Твайлайт зашла слишком далеко? Она оглядела себя и не обнаружила никаких внезапно отросших крыльев, она выглядела совершенно по-прежнему.
— Рэ-рэ-рэрити — пробормотала земнопони, поднимая копыто и указывая на стену. — Ри-ри-с-сунок.
Полная чувства нависшей угрозы, единорожка обернулась, и каждую её часть, Твайлайт, Рэрити и их обеих, охватил ужас при виде огромного изображения Дискорда, смотрящего прямо на неё пронзительными светящимися глазами со злобной ухмылкой, растянувшейся от уха до уха.
«Это просто магия хаоса», — подумала единорожка, хотя и не могла сказать, то ли это Твайлайт констатировала факт, или она сама отчаянно пыталась убедить себя, что они в безопасности. Может, и то и другое.
К ужасу четырех кобыл, Дискорд поднял лапу, щёлкнул пальцами, и, хотя звука за этим не последовало, рядом появился второй, и он тоже смотрел прямо на Рэрити. А потом появился ещё один, и ещё, и ещё, пока обе стороны пещеры не заполонили Дискорды, и все они ухмылялись, глядя на единорожку.
Рэрити, не сумев удержаться от взвизга, бросилась к двум кобылам и с ужасом поняла, что изображения на стенах следуют за ней, не сводя с неё глаз.
— Погоди! Погоди, он правда здесь?! — выпалила Рэйнбоу Дэш, распахнув крылья. — Где? Я надеру ему круп! Я так долго этого ждала!
— Его здесь нет! Это просто его магия! — ответила единорожка, не отрывая взгляда от рисунков. — Кажется, их... интересую только я?
«Но почему?»
Ничего не приходило ей в голову, что означало, Твайлайт была так же озадачена, как и она сама. Рэрити ничем не отличалась от Рэйнбоу и Пинки, кроме того, что владела магией. Духа интересовали единороги?
— Что вам от меня нужно?!
Дискорды заморгали, их улыбки на мгновение исчезли. Оригинал снова щёлкнул пальцами, и один за другим на шее каждого рисунка появился светящийся розовый кулон.
Оно знало.
Оно знало, что Рэрити и Твайлайт общаются, жуткая мысль овладела единорожкой.
Что если эта штука хочет навредить Твайлайт?
Было совсем не похоже, что страх, лежащий за этим вопросом, исходил от аликорна. Возможно, там и была толика страха Твайлайт, но в основном это был страх Рэрити, и так же быстро, как пришла мысль, так же быстро, как она осознала, что её могут использовать как орудие против аликорна...
Динь!
Единорожка оборвала связь и чуть не упала от головокружения, пока разум пытался перенастроиться под своё нормальное состояние. Когда она открыла глаза, её встретило всё то же скопище духов Хаоса, теперь уже разочарованно хмурящихся. Один за другим они стали исчезать, пока не остался только оригинал, скрестивший лапы на груди, лишний раз подчеркивая своё негодование.
— Что ж, это было что-то, — сказала Рэйнбоу, возвращая единорожку в реальность.
— Это было страшно! Но даже весело! Но в основном страшно, — добавила Пинки, осторожно подбежав к рисунку и помахала ему копытом.
— Думаю… думаю, он безобиден, — продолжила Рэрити, стараясь не обращать внимания на огорчённый взгляд рисунка, когда появившаяся перед ним тарелка супа решила отрастить крылья и улететь
— Она сказала безобиден, глупышка! Не безобеден!
Единорожка проигнорировала и эту реплику, слишком занятая тем фактом, что она уже начала забывать всю информацию о магии хаоса, которую знала всего пять минут назад. Как жаль, что она не смогла сохранить большую часть знаний Твайлайт.
— Мне без разницы, что это, но нам лучше двигаться дальше, — настаивала Дэш, глядя на извилистую тропинку и усеивающие её меняющиеся предметы. — Если мы задержимся здесь слишком надолго, нас могут найти драконы. Вперёд!
Рэрити неохотно последовала за пегаской и земнопони, только чтобы обнаружить, что Дискорд всё ещё парит на стене подле неё.
— О! О, он следует за нами! — воскликнула Пинки, её голос звучал слишком радостно по этому поводу. — Можно мы его оставим? Назовем его Большой тупой злюка!
Единорожка нахмурилась, отвернувшись обратно. Может, если она будет его игнорировать, он исчезнет?
— Могло быть и хуже — пробормотала она, пытаясь добавить немного юмора в ситуацию. — Он мог бы разукрасить меня, как в тот раз, когда Свити делала мне макияж.
Она тряхнула головой, решив, что размышления на эту тему не принесут ей никакой пользы.
— Мисс Дэш? — спросила она, рысцой нагоняя кобылу. Рэйнбоу Дэш до сих пор не сказала ни слова против ни одного из утверждений Рэрити относительно существования Духа, и её недавняя реплика о желании побить его вызвала несколько вопросов, которые единорожка теперь намеревалась прояснить. — Можно на пару слов?
Рэйнбоу обернулась к ней.
— Смотря о чём. Если ты со... — пегаска замолчала, тут же прикусив губу, явно пытаясь удержаться от смеха. — Эхм... Рэрити…
— Что? — спросила единорожка, приподняв бровь.
— У тебя что-то на лице, — ответила Рэйнбоу Дэш, указывая на что-то позади Рэрити и едва сдерживаясь, чтобы не фыркнуть.
Единорожка снова обернулась, и глубоко, глубоко, очень глубоко вздохнула от возмущения, когда столкнулась с полноразмерным, ухмыляющимся изображением себя в клоунском макияже.
«О, ради всего...»
Рэрити хотелось знать, сколько времени прошло с момента их маленького инцидента. Они пока так и не нашли драконов, и более того, эта проклятая магия хаоса всё ещё преследовала их, как назойливый паразит.
До сих пор её единственным развлечением была пегаска.
— Но в этом нет никакого смысла! Откуда ты вообще знаешь, как выглядит магия хаоса? — спросила Рэйнбоу Дэш.
— Я прочла об этом в книге, — ответила единорожка, что было правдой. Твайлайт точно прочла — возможно, даже написала — и опосредованно на какое-то время то же можно было сказать и о Рэрити. Не говоря уже о том, что она читала исследования профессора Эйва на эту тему.
Им, наверное, следовало разбудить его, учитывая обстоятельства.
— Изучение чужой магии это не что-то новое. Существует множество видов магии от разных видов населяющих Эквестрию, — добавила она.
Рэйнбоу остановилась, скосив глаза на движущийся рисунок, который теперь принял форму Дискорда, лежащего в шезлонге на пляже, зонтик заслонял его от грубо нарисованного солнца, сияющего над головой.
— А, неважно. Мне это просто показалось жутковатым, — сказала Дэш, потирая лоб. — Где же всё-таки эти проклятые драконы? Мы плутаем тут уже лет пятьдесят!
Единорожка была уверена, что они шли не пятьдесят лет, также она была уверена, что в пещере отчего-то становилось жарче. Действие одного из её любимых приключенческих романов происходило в горах, где протекала подземная река расплавленной лавы, и кобыла подумала, не наткнулась ли она на что-нибудь подобное? А может, то были драконы?
— Драконы ведь дышат огнем? Значит, до них уже недалеко! — воскликнула Пинки Пай. — Ведь тут так жа-а-а-а-а-а-а-арко!
— О небо, а я думала, это всего лишь я! — воскликнула Рэрити, надменно хихикнув над собственной шуткой. — Хотя, должна признать, за последнюю минуту стало довольно жарковато. Не так уж много свежего воздуха попадает в эти пещеры, правда? — добавила она, повернувшись к стене и заметила, что Дискорд смотрит прямо на неё.
Поначалу ей хотелось указать тому, что пялиться — это грубо, но не успела и рта раскрыть, как Дискорд поднял лапу и щёлкнул пальцами. Единорожка отступила назад, ожидая, что произойдёт, но стены остались без изменений. На мгновение она уже расслабилась, пока ту не пробрала дрожь, температура в комнате как будто упала в несколько раз, её глаза расширились, когда одинокая снежинка приземлилась ей на кончик носа.
Три кобылы подняли головы, и, к восторгу Пинки, крошечное серое облачко теперь парило у Рэрити над головой, посыпая ту снежинками.
— О, ха, ха, ха, — отреагировала она, стряхивая снег с лица. Её ответ, похоже, активировал что-то внутри облака, потому что снегопад прекратился, а затем, без предупреждения, на неё обрушилась большая куча снега.
— Ты прекратишь это?! — огрызнулась та на рисунок, ответивший ей щелчком пальцев и глотком сока, появившегося в лапе. Тучка, к счастью, исчезла с потолка вместе с кучей снега, и единорожка позволила себе вздохнуть с облегчением.
Теперь она понимала, почему Твайлайт ненавидела хаотичный лабиринт, захвативший её библиотеку.
— Значит, ты веришь в легенду, да? — земнопони с надеждой спросила у пегаски. — Поэтому ты хочешь преподать ему небольшой урок?!
— Э-э... Ну... — Рэйнбоу Дэш, похоже, колебалась с ответом. — Слушай, тут всё сложно.
— Я верю! — продолжала Пинки, не обращая внимания на позицию Рэйнбоу. — И я собираюсь спасти их всех!
В отличие от земнопони, Рэрити не спешила раскрывать своё доверие к мифу. Несмотря на всё, Вандерболты, технически, работали на принцессу Дензу, а она очень хорошо помнила отношение стражей принцессы к легенде. Было бы разумнее не раскрывать все карты, пока она не убедится, что пегаска на их стороне.
— Пинки? Ты же вроде упоминала, ещё тогда в Холлоу Шейдс, что Вандерболты, по слухам, были созданы, чтобы помочь искать потерянных принцесс? — спросила единорожка, переведя взгляд с Пинки на Дэш. — Это правда?
— Как я уже сказала, всё сложно, — повторила пегаска. — Очень давно, типа, по-настоящему давно, Вандерболты летали для них в поисковые миссии, но они всё время выходили на ложный след, и возникли другие более важные дела, так что те забросили поисковое дело и стали более практичной воздушной командой. Во всяком случае, так нам говорят.
— Да, но как вы думаете, что на самом деле произошло? — настаивала Рэрити. — По всей Эквестрии разбросано достаточно доказательств того, что принцессы в определённый момент существовали, но вопрос в том, что произошло? Вы тоже верите, что они всё ещё взаперти или... — она тщательно обдумала свои следующие слова, прекрасно зная, что Пинки они в любом случае не понравятся. — Вы верите, что их убили?
Земнопони ужаснулась.
— Рэрити!
— Убили? — переспросила Рэйнбоу Дэш, нахмурившись. — Нет, такого точно не было.
— Вы не можете этого знать, разве что встретились с одной из них, — возразила единорожка. Затем отступила назад, склонив голову набок и с улыбкой спросила, — Не так ли? Уж извините за домыслы, но довольно любопытно, как вы без капли сомнений рассуждаете об этой «легенде», как будто это — как вы выразились — наша история?
— Как ты и сказала, существует достаточно доказательств того, что когда-то давно они существовали, — возразила Рэйнбоу. — В любом случае, почему ты считаешь, что их убили? Это безумие!
— О, я совершенно согласна, но, э-э, один авторитетный ученый, похоже, считает, что принцесса Кейденс Первая убила их, чтобы они с Духом могли править вместе.
— Но принцесса Кейденс никогда бы так не поступила! — выпалила Пинки, бросив на единорожку обиженный взгляд за распространение абсурдной теорией профессора. — Принцесса Кейденс провела всю свою жизнь в поисках остальных, и...
— ХА!
Дэш резко остановилась, уставившись на земнопони так, словно та только что сказала нечто даже более варварское, чем теория заговора Брейзнеда Эйва.
— Принцесса Кейденс потратила всю свою жизнь на их поиски?! Я вас умоляю! — бросила она, хлопнув крыльями.
— Да, потратила! — возмутилась Пинки. — И принцесса Денза ище...
— Принцесса Денза? — спросила пегаска, её голос прямо сочился презрением. — Принцессе Дензе больше нравится сидеть на троне и махать копытцем, чем помогать принцессам! — она усмехнулась — Принцесса Денза помогает! Ха!!
— Рэрити! Скажи же что-нибудь! — взмолилась земнопони, и хотя единорожке хотелось защитить своего правителя, чем больше она думала об этом, тем больше...
Если принцесса Денза верила в легенду, то почему... почему все её усилия ограничивались двумя стражниками, высмеивающими любые доказательства?
Должно же быть какое-то разумное объяснение! Принцесса Денза никогда не попытается причинить вред кому-либо, и она бы не позволила, чтобы принцессы были в заточении навсегда! Если бы она только могла поговорить с ней, когда была в Кантерлоте…
Её мысли были прерваны оглушительным рёвом, и три кобылы приникли к ближайшей стене — даже рисунок был удивлён, его напиток и попкорн упали на землю.
— Похоже, мы уже близко! — воскликнула Рэйнбоу Дэш, выглядя гораздо более воодушевлённой близостью драконов, чем следует разумной пони. Не помогла и восторженная улыбка Пинки, означавшая, что та разделяет её восторг.
— Может, это дружелюбный дракон! — предположила земнопони, подпрыгивая на месте. — Пойдём поздороваемся!
— Пинки, нет! — прошептала Рэрити, жестом призывая кобылу держаться ближе. — Нам не следует отходить друг от друга, иначе мы рискуем....
У неё перехватило дыхание, когда она заметила, что земля под Рэйнбоу и Пинки теперь бурлила магией хаоса.
— Стоп, нет! — выпалила единорожка, но прежде чем её предостережение успело возыметь действие, земля под двумя кобылами превратилась в слой желе, сквозь который те с удивлёнными криками провалились.
Рэрити бросилась к краю образовавшейся на их месте дыры и, выглянув вниз, с огромным облегчением обнаружила, что они просто провалились в другой туннель прямо под ними.
— Девочки?! Вы там в порядке?! — спросила она, наблюдая, как Дэш поднимает упавший фонарь, освещая нижний туннель.
— Мы в порядке! Вроде как... — она встала и огляделась по сторонам. — Мы в другом туннеле! Пинки, ты можешь встать?
— Что мне делать? Прыгать к вам вниз?
— Нет, нет! Я залечу обратно! Просто дай мне секунду в...
Рэрити так и не услышала конца фразы, потому что как только Рэйнбоу предложила залететь обратно, магия хаоса вернула пол в его первоначальное каменистое состояние.
— Нет! Рэйнбоу Дэш?! Пинки Пай?! — закричала единорожка, сердце бешено колотилось в груди, когда она изо всех сил ударила копытом по земле и магии. — Прекрати это! Верни их обратно! — кобыла стиснула зубы и обернулась к стене, обнаружив, что Дискорд весело машет ей лапой. — Ты!.. Знаешь что? Я не собираюсь доставлять тебе удовольствие, позволяя этому волновать меня! Ха!
Так что Рэрити поспешила прочь, пытаясь сосредоточиться на том, что действительно имело значение, а именно на поиске остальных. Поблизости скрывались драконы, и она беспокоилась за себя и двух кобыл. Что, если их фонарь погаснет и они останутся в полной темноте? А как насчёт неё самой? Если она столкнётся со злобным драконом, ей будет гораздо труднее справиться в одиночку.
Единорожка посмотрела в сторону, заметив, что Дискорд теперь парил вдоль стены, развалившись на плохо нарисованном облаке.
— Если это моя единственная компания, я, честно говоря, предпочла бы остаться одна, — пробормотала та.
В ответ Дискорд слез с облака и щёлкнул пальцами. Перед её глазами его образ исчез, и она обнаружила, что смотрит на детальную копию Твайлайт Спаркл в натуральную величину. Сходство было такое, что Рэрити на мгновение оказалась заворожена им и отвлеклась только, когда на шее «Твайлайт» появился светящийся кулон, на который тут же указал рисунок.
Единорожка моргнула и посмотрела на свой кулон, который теперь ярко светился.
— О!
Первой её реакцией было ответить, но образ «Твайлайт» на стене заставил её думать иначе.
— Ха! Ты же хочешь, чтобы я ответила, не так ли?! — спросила она у рисунка, и тот — та? — ответил ей кивком. — Что ж, выкуси!
По правде говоря, Рэрити ничего так не хотела, как снова связаться с Твайлайт, особенно теперь, когда технически осталась одна, но отказывалась каким-либо образом подвергать аликорна опасности.
— И может, уже прекратишь подражать ей?! — прошипела она, топнув копытом. — После всего, что ты, вернее твой хозяин, сделал с ней, у тебя хватает наглости принимать её облик!
Резкие слова единорожки, по-видимому, ранили «Твайлайт», что она проявила, опустив уши и скребя копытцем землю, комично крупные слезы катились по её щекам. Над ней появилось большое красное сердце, которое тут же раскололось на куски и дождём посыпалось на опечаленную иллюстрацию.
И пони называли Рэрити драматичной.
— О, я тебя умоляю, — пробормотала она, фыркнув для пущей наглядности и продолжила свой путь, твёрдо решив больше не обращать внимания на рисунок. Ей хотелось сказать ему, что она будет рада вернуться с банкой растворителя, но решила, что лучше вообще не связываться с ним.
Единорожке прекрасно удавалось игнорировать его, на самом деле, та даже умудрилась сосредоточиться на попытках услышать девочек, пока не остановилась, заметив ярко-жёлтую стрелку, нарисованную на полу, указывающую вправо.
— Что...
Обернувшись, она тут же возненавидела себя за это. Нарисованная Твайлайт всё ещё была там, на стене, но теперь окружена десятками красных сердечек, и смотрела на Рэрити со столь любвеобильным выражением лица, какого от настоящей Твайлайт, вероятно, ни в жизнь — или, в её случае, ни в смерть — не дождёшься.
— В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СПРАШИВАЮ, ПРЕКРАТИШЬ ТЫ УЖЕ НАКОНЕЦ?! — выкрикнула раздосадованная единорожка, отвернувшись и уходя далеко-далеко-далеко вперёд от магии хаоса, ведь она не могла просто стоять там и терпеть издёвки от какой-то нелепой разумной магии!
— Скорее! Я что-то слышал! — раздался хриплый голос неподалеку.
«Драконы!» — подумала Рэрити, отступая на пару шагов назад.
Она повернулась к стене и обнаружила, что «Твайлайт» выглядит довольно испуганно.
— Посмотри, что ты наделал! Это всё твоя вина! — упрекнула кобыла, только чтобы увидеть, как рисунок, помахав ей на прощанье, уносится куда подальше. — Погоди! Вернись! Не смей оставлять меня здесь! Ты немедленно вернёшься сюда и столкнёшься с этим вместе со мной!
— Вон она! Пони!
Единорожка обернулась, чувствуя, как сердце уходит в копыта при виде не одного, а двух драконов, несущихся к ней. Страх парализовал её, не позволяя ни сбежать, ни спрятаться.
Вот и всё? Это конец, финишная прямая, вот её судный день надвигается, чтобы огласить свой пламенный приговор. Единственным утешением было то, что она отказалась отвечать Твайлайт, по крайней мере, той не придётся наблюдать — и пережить — её ужасную кончину.
— Это же последняя? — спросил один из драконов, оглядывая Рэрити, когда они подошли ближе. — Они же сказали, что их было всего три?
«О Денза, неужели Рэйнбоу и Пинки тоже попались?»
— Эй! Пони! — рявкнула вторая, выводя единорожку из оцепенения. — С тобой ещё кто-нибудь есть?! Тебе лучше никого не прятать, иначе... — она улыбнулась, демонстрируя Рэрити очень чёткий и пугающий вид своих многочисленных острых — и просто ужасающе жёлтых — зубов.
Единорожка нервно улыбнулась.
— Ого, это действительно впечатляет! Я завидую вашей жемчужной белизне! — сказала она, надеясь, что её чары могут отсрочить запланированное поедание пони.
Дракониха на мгновение растерялась.
— Э-э, спасибо. — Тряхнув головой, она прорычала: — Лестью ты ничего не добьёшься! Ты идёшь с нами! — Сказав это, она развернулась и пошла прочь. — Идёшь сзади, Хром!
— И не пытайся использовать эту вашу странную понячью магию, поняла?! — прошипел первый дракон. — Гаси рог!
Рэрити неохотно подчинилась, оборвала заклинание освещения, и погрузилась в темноту. Она ожидала, что дракон прикажет что-нибудь ещё, но вместо этого он несколько раз моргнул.
— О, погодь, вообще-то, это было довольно полезно... — пробормотал он. — Пони! Сотвори это ещё раз! Сейчас же! И не пытайся выкинуть что-нибудь забавное, а не то...
Единорожка не была склонна к комедии, поэтому собиралась в точности выполнить приказ, но тут ей пришла идея получше.
— А, да, дай мне минутку, — пробормотала она, закрывая глаза и использовала заклинание связи.
«Ну же, ответь, ответь, отве...»
Динь!
Рэрити открыла глаза, и испытала удивление, увидев, что на неё пристально смотрит дракон. Нет, это было не удивление, а скорее... гнев... беспокойство?.. о себе, случайные мысли проносились в её голове со скоростью миллиона километров в час. Почему она не ушла? Почему она всё ещё охотится за этой книгой?! Что, если они съедят её, или ХУЖЕ, что, если они возьмут ту в плен навсегда, и тогда, если она окажется в плену, Твайлайт никогда не увидит её снова, а если Твайлайт никогда не увидит её снова, она...
— Это другое заклинание! — зарычал дракон, делая шаг назад, его глаза сузились — Я же говорил, что если ты...
— Это смягчённое заклинание освещения! Оно... — единорожка замялась, внезапно осознав, что не знает, что придумать в оправдание, пока, как и прежде, ответ буквально не перешёл к ней. — За драконами в целом наблюдается более позитивная реакция на естественный солнечный свет, чем на искусственный. Моё заклинание может производить только искусственный свет, поэтому я подумала, что для вас будет лучше, если я использую смягчённое заклинание. — Сказав это, она театрально всхлипнула и, положив копыто на грудь, удручённо отвернулась. — Я просто пыталась быть полезной, правда…
— О... Ну, давай же! Шевелись! — смягчился дракон, указывая в конец туннеля.
— Хорошо... — тихо прошептала Рэрити, лишь для того, чтобы, отвернувшись, позволить детской улыбке украсить своё лицо.
Ха! Испугалась? Она не испугалась! Она только что провела драконов! Она могла сделать всё, что угодно! Да она, наверное, могла бы перехитрить тысячи драконов, скрывающихся в хребте Якет! Не считая того, что технически и реалистично говоря, в пределах хребта Якет не могло находиться тысячи драконов, ведь тогда на каждые пять кубических метров приходилось бы около...
Короче говоря, теперь она могла справиться с любым драконом.
Драконы вели единорожку дальше в горы, всё глубже и глубже, отчего начинало казаться, будто этому не будет конца. И похоже, она вновь обрела контроль над своими мыслями, поскольку больше никаких навязчивых мыслей не текло в её разум. Она мельком взглянула на свой кулон и с облегчением выдохнула, убедившись, что он всё ещё светится.
Вернув взгляд вперёд, Рэрити наконец увидела... свет?
Свет в конце туннеля, и она изо всех сил старалась не думать о том, что обычно подразумевала эта фраза. Ни один из двух драконов не казался обеспокоенным, что заставило её признать, что ни Элизиум, ни Тартар не ждали ту в конце туннеля, и это, конечно, не гарантировало, что ей не предстояло посетить одно из этих мест в ближайшее время.
Драконы ускорили шаг, и единорожка оказалась у источника света раньше, чем надеялась.
К её удивлению, туннель выходил в гигантскую пещеру с большой круглой каменной платформой посередине и десятками драконов, рассеянных повсюду: цепляясь за стены, они покрывали пол, везде, где могли поместиться, их взгляды были прикованы к Рэрити и двум другим драконам.
Что касается самой пещеры, несколько массивных отверстий усеивали потолок, позволяя солнечному свету проникать внутрь и подкрепляя ощущение единорожки, что они забрались внутрь горы. Отверстия не выглядели естественными, больше походило, что те были порождены взрывами. Да и стены самой пещеры, при ближайшем рассмотрении, оказались покрыты... подпалинами.
На самом деле, это напомнило ей о таких же следах, украшавших некоторые стены библиотеки, и только она заметила эту параллель, в её сознание проникли рассуждения Твайлайт.
«Конечно они похожи, ведь и те, и другие порождены магией сражающегося аликорна. Но тогда…»
Сердце Рэрити упало, хотя вполне возможно, это просто чувства Твайлайт усиливали её собственные. Помимо взрывов пещеру пропитывала магия хаоса, так что было несложно догадаться, с кем сражалась таинственный аликорн. Но оставался один вопрос…
Какая принцесса сражалась здесь с Духом?
— Лорд Тэгар, мы нашли ещё пони!
Единорожка перевела взгляд к центру помещения и едва сдержала крик. На платформе стоял самый большой красный дракон, какого та когда-либо имела несчастье видеть.
Его лицо и тело были навсегда изуродованы мириадами отвратительных шрамов, а болезненные жёлтые глаза не выдавали никаких эмоций. Красные шипы тянулись вдоль его позвоночника до самого кончика хвоста. Его крылья были чернее, чем темнота пещер, Рэрити ужаснулась, заметив, что нижняя часть левого крыла была разорвана или скорее разодрана в клочья.
И что любопытно, у неё создавалось отчетливое впечатление, что она — или, скорее, Твайлайт — встречалась с ним раньше. Давным-давно, в тот момент времени, который она не могла ясно вспомнить, как бы ни старалась раскопать воспоминания, которые ей не принадлежали.
Драконы привели её к своему лидеру, и чистейшее, блаженное облегчение нахлынуло на ту, когда единорожка увидела Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш, стоящих перед драконом, без сомнения, тоже попавших в засаду.
— Рэрити! — воскликнула Пинки с не меньшим облегчением. — Тебя не съели! О! И твои глаза...
— Заткнись, пони! — рявкнул дракон рядом. — Я не разрешал тебе говорить!
Хотя её уши прижались к голове, а грива немного поникла, земнопони не могла заставить себя замолчать, сперва не показав дракону язык, чем заслужила ещё больше симпатии единорожки.
Лорд Тэгар опустил голову, с презрением глядя на трёх кобыл.
— Вы три. Какое у вас дело к драконам? — спросил он, и даже его грубый, скрипучий голос показался Рэрити знакомым, только усиливая впечатление, что она встречала его раньше.
— Мы здесь, чтобы вернуть кое-какие вещи, — ответила та, стоя так прямо и гордо, как только могла, столкнувшись с подобным созданием. Единорожка изо всех сил старалась говорить почтительным тоном, чтобы каким-либо образом не оскорбить лорда драконов.
— Вещи, которые вы украли! — рявкнула Рэйнбоу, мгновенно проигнорировав отчаянные жестикуляции Рэрити.
— Потому что вы злюки! — добавила Пинки, так как, очевидно, ни она, ни Дэш не беспокоились ни о своей собственной жизни, ни о жизни других присутствующих единорожек.
Лорд Тэгар рассмеялся.
— Я не контролирую, что делают мои драконы! — Он наклонил голову ещё ниже, достаточно низко, чтобы Рэрити могла чувствовать жар и запах его отвратительного дыхания на своём лице. — Откуда мы вообще знаем, что это ваше? Теперь это собственность драконов.
— Вообще-то, — Рэрити вежливо улыбнулась, — Среди них есть книга, подписанная именем моей подруги.
— О? Это должно быть интересно, — сказал Тэгар, отстраняясь и перевёл взгляд на группу драконов. — Принесите мне книгу! Сейчас же!
Мгновение спустя появился дракон, в котором Рэрити узнала одного из подростков с ярмарки. Он выглядел злым и обиженным, когда неохотно протянул книгу лорду драконов.
— Это она? — спросил Тэгар, беря маленькую книжечку в свои массивные когти. — Скажи своей подруге, что, к несчастью, её книга сгорела дотла! — Не утруждаясь проверить слова Рэрити, он сделал глубокий вдох, подбросил книгу в воздух и дыхнул на неё пламенем.
— Нет! Она была нам нужна! — закричала земнопони, прижимая копыта к щекам. — Без неё мы не сможем!.. Рэрити!
Единорожка повернулась к Пинки с терпеливой улыбкой на губах. По правде говоря, единственной реакцией, которую у неё вызвала выходка лорда драконов, было раздражение. Одна её половина была раздражена тем, как обошлись с книгой, в то время как другая была ещё более раздражена бесполезной тратой времени.
Не успел Тэгар закончить извергать пламя, как книга с громким стуком упала на землю. К удивлению всех, кроме Рэрити, она была совершенно цела, так как была защищена золотого цвета барьером.
Что действительно удивило Рэрити, так это реакция. Ни Тэгара, ни драконов, ни её спутниц.
А магии хаоса, разбросанной по стенам.
Столь же быстро, как вокруг книги возник барьер, магия хаоса начала сходить с ума, потрескивая и шипя. Из каждого угла пещеры она атаковала книгу: пирогами, дымовыми шашками, камнями, магическими лучами. В тщетной и отчаянной попытке уничтожить несокрушимую книгу.
— Ч-что происходит?! — закричал дракон.
Единорожка отступила назад, и у неё голове всё сложилось. Ну конечно же! Магия хаоса прежде обнаружила её связь с Твайлайт, и теперь, когда она столкнулась с остатками настоящей магии аликорна, та, должно быть, решила, что принцесса и правда здесь.
Но кто наложил защитное...
«Селестия».
Это имя само собой пришло в голову Рэрити, хотя запоздало она всё же поняла, что это не совпадение. Сознание Твайлайт уже какое-то время молчало, настолько, что она даже забыла, что они были связаны.
— Довольно! — взревел лорд драконов, и все затихли, включая буйную магию хаоса. Когда стало совсем тихо, он снова посмотрел вниз, на кобыл, и его лицо исказила довольная улыбка. Тэгар взял книгу в когти и осмотрел её, прежде чем небрежно бросить в кучу самоцветов в стороне. — Это будет редкое сокровище в моей личной куче.
— Но, э-э, лорд Тэгар, простите за дерзость, но я полагаю, что ваши сокровища уже обладают невообразимой ценностью, — произнесла Рэрити, делая осторожный шаг в его сторону, но тут же отступила, когда на неё зашипел дракон. — Не могут же эти вещи быть такой колоссальной потерей?
— Слушай сюда, пони! — ответил лорд северного племени, поворачиваясь к своим драконам. — Так же как потеря этой жалкой кучки скарба не убавит наших славных сокровищ! Они будут более полезны в качестве мишени для моего пламени! — Всё ещё смеясь, он повернулся к единорожке и покачал головой. — Дракон, маленькая пони, никогда не поможет и не вернёт вещей вашему виду.
— А вот и поможет! — запротестовала Пинки, свирепо глядя на лорда драконов. — Есть дружелюбные к пони драконы!
И это... это заставило драконов рассмеяться. Вся комната наполнилась ревущим смехом лорда Тэгара и его приспешников. Что-то в этом ужасно задело Рэрити, как будто кому-то дорогому ей только что нанесли личное оскорбление.
— Драконы?! Дружелюбные к пони? Ни один дракон, достойный своей шкуры, не сочтёт тебя чем-то большим, чем едой! — взревел он, ударив когтем по земле, вызвав небольшое землетрясение. Затем поднял коготь и прошипел, — приведите ко мне такого дракона, и я нашинкую его доброту своим собственным когтем.
Внезапно единорожка поняла, почему друг Рэйнбоу не пошёл с ними.
— Это правда! — невозмутимо продолжала земнопони, единственным признаком её страха были слегка опущенные уши.
— О, а ты забавная пони. Смотрите, мои драконы! Посмотрите на этих трёх существ, как они приходят сюда, говоря о дружащих драконах и пони! Разве это не смешно?! — Тэгар снова повернулся к Рэрити и остальным, снова наклонил лицо ближе, чем когда-либо прежде. — Скажите, а вы не знаете, что случилось с последним драконом, который «дружил» с пони?
Едва он задал вопрос, как вся комната наполнилась шипением и рычанием. Драконы, очевидно, знали, но все три кобылы понятия не имели... или, скорее, единорожка думала, что не знает, но реакция драконов вскрыла что-то внутри неё. Ужасный страх, а так как у неё не было воспоминаний, которые могли бы вызвать его, это могло означать только одно.
Твайлайт знала.
— В последний раз, когда дракон был добр к вашему виду, вы пытались использовать его, чтобы спасти свои шкуры от владыки хаоса, — сказал лорд Тэгар, прищурившись. — Но нет. Нет, дело было не только в этом. — Он снова отстранился, внушительно, сердито, угрожающе. — Из-за того, что дракон дружил с пони, вся драконья раса была втянута в войну между Эквестрией и повелителем хаоса.
А потом это случилось. Это было недолго, очень недолго, но воспоминание ворвалось в сознание Рэрити, воспоминание, которое не принадлежало ей и, без сомнения, неохотно всплыло из сознания Твайлайт. На краткий миг она вспомнила — или увидела — себя в тронном зале Кантерлота, лицом к лицу с десятками разъяренных драконов во главе с гораздо более молодой версией Тэгара.
— Напасть на одного из нас, напасть на всех нас! Выбирайте мудро, принцессы, ибо вы, может, и спасётесь от гнева владыки хаоса, но столкнётесь с жгучим гневом драконов!
Единорожка отступила назад, её сердце гремело в груди.
«Что... Что только что...»
— Повелитель хаоса? — спросила Рэйнбоу, и лорд драконов перебил её прежде, чем та смогла продолжить.
— Не притворяйся, что не знаешь! — сказал он, отстранившись. — Это самый популярный понячий миф! Три принцессы, которые глупо потеряли свои жизни, когда пытались обмануть владыку хаоса!
Рэрити шагнула вперёд.
— Но какое это имеет отношение... — её вопрос о драконах затих, прерванный не лордом Тэгаром или кем-то ещё, а внутренней неспособностью продолжать. Это было так, словно весь разум единорожки просил, умолял ту не спрашивать больше, умолял Тэгара заткнуться, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Война бушевала внутри неё, сознание Твайлайт заполняло связь в панике, что... Рэрити узнает больше…
— Но... Но... — слова сорвались с губ, её собственное сознание пыталось восстановить контроль, потому что она хотела знать, ей нужно было знать, пожалуйста, они зашли так далеко, она просто хотела понять Твайлайт больше.
Неужели она ей не доверяет?
— Но что насчёт драконов?! — наконец выпалила та, почти крича, как будто слова слетели с губ без разрешения. Глаза единорожки расширились, и она отступила назад, грудь вздымалась с каждым вздохом. Страх остался, но теперь был подавлен, стал тише, и когда та посмотрела вниз на свой кулон, облегчение затопило её от вида розового свечения.
— Но какое это имеет отношение к драконам? — снова спросила Рэрити, на более приемлемой громкости, но всё ещё громко и ясно чтобы все слышали — включая Твайлайт.
Тэгар снова рассмеялся, но это был очень горький смех.
— Конечно вы не знаете. Мне не следует удивляться, что пони переписывают свою же историю для собственной выгоды. Скажи мне, пони, — спросил он, склонив голову набок, — почему повелитель хаоса пошёл против четырёх принцесс? Почему он снова объявил им войну?
Единорожка почувствовала, как в ней вновь просыпается страх, но она храбро продолжала идти вперёд.
— Они... они нарушили мирный договор, заключённый с ним, когда отказались дать ему землю, о которой он просил?
— Землю? Думаешь, это то, о чём он просил? Ты не так уж далека от истины, пони. Первые несколько лет ему всегда давали землю. Однажды они даже попытались отдать ему владения нашего западного племени! Пони думают, что они владеют всем! — Его заявление было встречено рёвом других драконов. — Но нет, не об этом он просил.
— Я был там, знаешь ли. Был там, когда это случилось. В первый раз пони были достаточно «любезны», чтобы позволить нам войти в их милый маленький замок. И не только нам! Всем видам! Даже той деревушке гадких чейнджлингов. Драконы были вынуждены сидеть рядом с этими вероломными созданиями.
И снова незваные вспышки воспоминаний всплыли на поверхность, и Рэрити увидела это. Увидела все виды, от зебр, до чейнджлингов и мантикор... все ведомые Дискордом, идущим с восторженной улыбкой на лице.
— Принцессы пригласили их? — спросил Пинки. — Разве это не хорошо?
— Нет, — сказала Рэрити, и она не могла точно определить, то ли видение позволило ей догадаться об этом, то ли это сказала Твайлайт. — Это был он.
Ему нужны были свидетели.
Но зачем?
— Но... это же война! Это было только между нами! — заметила Рэйнбоу. — На кой ляд ему понадобились там другие виды? Это не их дело!
— Мы тоже так думали, — ответил лорд драконов, снова наклонившись. — Мы все так думали, каждая раса! Но ваша раса никогда не видела и никогда не поймёт, что ваши проклятые войны никогда не обходят нас стороной. Хотим мы того или нет, но вы всегда втягиваете в это нас. — Он отстранился, ядовитая ненависть пронизывала каждый слог, слетавший с его губ. — Я помню войну до ваших «мирных» договоров! Я помню, как Дискорд сеял хаос в моих землях, наводя страх на моих драконов с помощью этой королевы чейнджлингов. И даже после всего, что он сделал, эти принцессы всё равно обошлись мягким наказанием!
Вина.
Волна вины захлестнула единорожку, и всё же она знала, что это были не её чувства, но она чувствовала её, смешанную со скрытым желанием, чтобы Тэгар прекратил говорить, прекратил разглашать, ну пожалуйста.
— Вы не ответили на мой вопрос, лорд Тэгар, — настойчиво повторила Рэрити. — Как в этом замешаны драконы?
— Он был так счастлив, — ответил Тэгар. — Он был счастлив, и я должен был догадаться, что что-то не так. — В его голосе звучало раскаяние, он злился на себя, его зубы оскалились. — Даже ваши принцессы — то, как они на нас смотрели. Они знали, что что-то не так. Ему не нужна была земля.
И снова, стоило ему закончить, в голову единорожки ворвалось, нет, не зрительное воспоминание, а голос. Тошнотворно счастливый голос, который она слышала так же ясно, как если бы его обладатель был здесь.
— Честное слово, я ужасно устал от земли! Это так невыносимо одиноко править в соло... на этот раз я хочу кое-что другое! Уверен, вы одобрите!
Тревога Рэрити росла, почти так же сильно, как и прежде, и она снова чувствовала, слышала, ощущала, как Твайлайт хочет, чтобы это прекратилось, ну пожалуйста, но было уже слишком поздно, плотина была прорвана, и всё, что оставалось, это плыть или утонуть.
Рэрити решила плыть, даже если Твайлайт предпочитала утонуть.
— Тогда что же он просил? — спросила единорожка, снова делая шаг вперёд.
— Он смотрел на меня и моих братьев, когда сделал это, — сказал лорд драконов, тяжело дыша, дым вырывался из уголков его рта. — Он щёлкнул пальцами, и рядом с ним появилась поганая крошечная клетка, и вы знаете, что было внутри? Перепуганный детеныш дракона взывавший к этим принцессам о помощи!
— Т-Твайлайт! Принцесса Селестия!
— Нет! Нет, Дискорд, что ты делаешь?!
— Драконы живут так долго! Я просто хочу себе вечного приятеля!!
— Дракон?! Н-нет, этого не может быть! — прорычала Рэйнбоу, выглядя более встревоженной, чем была всё это время. — Это не может быть правдой! Он же просил землю! ...Да? — Она отступила назад, глядя в землю широко раскрытыми глазами, пегаска уже не выглядела сердитой, а скорее растерянной.
— Но зачем? — спросила Пинки. — Почему бедный дракончик?!
— Почему?! Потому что он был их другом! — взревел Тэгар, ударив когтем по земле. Под копытами Рэрити всё задрожало, а магия хаоса, кружившая вдоль стен, снова стала беспокойной. — Потому что он был связан с ними, и какова была его награда?! КЛЕТКА!
Несмотря на то, что кулон по-прежнему светился, присутствие Твайлайт будто исчезло. Как будто откровение было слишком ужасным, чтобы вынести, и она добровольно подавила себя, став тихим зрителем. Но Рэрити не нуждалась в ней.
Она не нуждалась в ней, потому что теперь могла сама сложить все кусочки вместе. Всё встало на свои места, костяшки домино падали одна за другой. Единорожка вспомнила чёрно-белую картину с изображением дракончика в библиотеке, вспомнила утверждения Твайлайт о том, что не все драконы плохие, и вспомнила легенду, в которой говорилось об одинокой принцессе и её грозном спутнике, верном несмотря ни на что. Она вспомнила этого Спайка, о котором Твайлайт боялась упоминать, чье имя просачивалось сквозь зазоры небрежных разговоров.
Она поняла, к какому виду он принадлежал.
— Но... Но он не мог!.. — запротестовала Рэйнбоу. — Должен же был быть закон, запрещающий это, или что-то в этом роде, я не знаю!
«Закон?» — подумала Рэрити, подняв копыто, чтобы взяться за кулон. — «С чего бы ему подчиняться законам?»
— Думаешь, закон для него что-то значит?! Он владыка хаоса! Закон для него драконьи игрульки! Закон! У таких существ, как он, нет ни морали, ни принципов! Даже у драконов они есть! Но знаете, у пони их тоже нет. — Лорд драконов стиснул зубы и, прищурившись, снова наклонился. — Жизнь дракона была разменной монетой в войне пони, и знаете, как отреагировали пони?
— Они требовали его ЖИЗНИ! Вокруг нас вы, пони, умоляли своих вождей согласиться, позволить этому чудовищу взять невинного дракона в качестве своего «компаньона» в обмен на год мира?! Они были готовы отдать его!
Тэгар был в ярости, вне себя от гнева, и Рэрити понимала. Она понимала, потому что слышала крики в своей голове, призывающие принцесс согласиться, и хотя она больше не могла сказать, были ли это воспоминания Твайлайт или её собственное воображение, теперь это не имело значения. Она слышала, как они призывают к драконоприношению.
Ведь это им и было, не так ли?
— И это даже не самое худшее, — злобно продолжал он. — Они отравили его! Эти пони с их криками! Они отравили его, что даже ОН просил пожертвовать им, даже он был готов отдать свою жизнь Владыке Хаоса, чтобы спасти пони от их собственной войны! Но ведь это никогда не было его выбором, не так ли?
Нет.
Нет, это был выбор принцесс. Всё зависело от них четырёх, пойдут они на войну или нет.
Ужасное, невозможное решение, где они начнут войну, независимо от выбора, будь то против драконов или против Дискорда, и тут единорожка поняла, что именно этого и добивался Дискорд. Война любой ценой.
Ей не нужно было спрашивать, чтобы узнать, что ответили принцессы. Никому из присутствующих не нужно было этого делать, потому что все они знали, все они выросли на этой легенде и все понимали конец.
— Принцессы отказались, — сказала Рэрити, обращаясь уже не к Тэгару, а к себе и слушавшей её аликорну, — и Эквестрия начала войну с Дискордом.
Но это были не принцессы, не все четыре... не так ли?
Она знала, то ли потому, что Твайлайт знала, то ли потому, что теперь всё было очевидно, выбор никогда и не зависел от всех четырёх принцесс просто потому, что Дискорд выбрал не просто дракона. Это не было выбором всех четырёх, пойти против воли своих подданных и ввергнуть королевство в войну, которая в конечном итоге закончилась вечным заключением трёх принцесс.
Выбор сделала Твайлайт.
И теперь аликорн вернулась, её сущность, её отчаяние, и в большей степени чувство вины, переполнявшее единорожку. Это была давящая, удушающая вина за то, что она сказала «нет». Она втянула Эквестрию в войну, она подвергла Спайка опасности, просто потому что знала его. Это была её вина. Её вина, потому что Рэрити больше не могла сказать, её она или Твайлайт, потому что она ощущалась как её. Слезы выступили на глазах единорожки, и она почувствовала, как её колени подкосились под тяжестью понимания Твайлайт таким ужасным образом.
«Моя вина».
Два знакомых слова просочились в сознание кобылы, и она могла только бороться, чтобы сохранить своё присутствие, чтобы отличить себя от Твайлайт, потому что ей было больно столь интуитивно осознавать боль, которую аликорн испытала, вынужденная сделать невозможный выбор.
И снова ужасная вспышка, голос, и как же она ненавидела его, как хотела задушить, заставить остановиться.
— Ну же, принцесса! Не волнуйся! Я хорошо о них позабочусь! Принцесса Луна, принцесса Селестия, а теперь и ты! Ты сама навлекла на себя это, Твайлайт! Если бы ты только не была столь глупа, чтобы обмануть меня подобным образом.…
И последний образ ворвался в её сознание. Луг, и Рэрити была на нём, глядя на Дискорда сверху вниз, она могла слышать собственный голос — Твайлайт или Рэрити, это уже не имело значения — её голос громкий и отчётливый.
— Вот и всё, Дискорд! Я прекращаю эту войну прямо сейчас!
ТРЕСК!
Связь внезапно оборвалась, и единорожка пошатнулась, отчаянно пытаясь успокоить свои дыхание и сердцебиение. Она знала, что больше не колдует заклинание, а когда посмотрела вниз, то увидела большую трещину, протянувшуюся через кристалл кулона. Однако он не вернулся к своему чистому цвету, что давало некоторую надежду на то, что он ещё работает. К сожалению, Рэрити не получила от этого большого облегчения, так как её голова, казалось, тоже раскололась на части, окутывая ту жгучей, пульсирующей болью.
— Рэрити? Ты в порядке?!
Единорожка огляделась и поняла, что Пинки стоит рядом с ней, крайне обеспокоенная. Рэйнбоу Дэш же, по-видимому, ничего не заметила, продолжая разговор с драконом.
— Ты просто остановилась! И я забеспокоилась…
— Я... я...
Что вообще она могла ответить?
— Т-твои глаза! И кристалл! — быстро прошептала земнопони. — Р-Рэрити!
— И мы пришли сюда вместе с их солнечной принцессой, чтобы сразиться с ним, — говорил Тэгар, обводя пещеру лапой. — Только посмотрите! Наши логова провоняли его магией и следами их битвы!
— И-и где же она? — спросила единорожка, почти задыхаясь, изо всех сил пытаясь наверстать упущенное, переоценить ситуацию, она была благодарна Пинки, когда та наклонилась к ней с поддержкой... Её головная боль становилась всё сильнее и сильнее, и ей было трудно думать. — Где же она? Где принцесса Селестия?
— Они ушли, — ответил Тэгар. — Они оба ушли, и на этом наша верность пони закончилась. Это всё, что она оставила здесь, — сказал он и двинулся вперёд, чтобы вонзить свой коготь в ближайшую груду драгоценных камней, только чтобы вытащить его обратно и бросить золотую корону к ногам Рэрити.
— Вот… Вот почему драконы плохо относятся к пони.