Fallout Equestria: Project Horizons - Speak

Глава 14: Уязвимое место

Заметки автора:

Что же, как я написала в прошлом году, в своём блоге (Глава вышла в январе), последний месяц выдался… загруженным, но интересным. Нам с Bronode надрали задницы на работе, но, теоретически, скоро будет попроще! Я так рада, что нашла время и начала заканчивать эпизод с Фолдом. После всего сказанного… божечки, я не ожидала, что эта история затянется настолько. Надеюсь, что глава стоила ожидания!

На этой неделе я посоветую вам историю для всей семьи. Monochromatic  обычно пишет истории про Рэрити-Твайлайт, но недавно она закончила писать The Choices We Make и проделала отличную работу.
Я чуть не захлебнулась от избытка чувства, когда читала и, если честно, это просто интересный подход к тёмным аспектам человеческой психологии и к тому, как мы с ними справляемся.
— Heartshine

«Порой казалось, что одиночество во мне вот-вот взорвётся, выдавившись через кожу, и я не знала, поможет ли мне плач, крики или истерический смех. Иногда я так отчаянно хотела к кому-нибудь прикоснуться и, в свою очередь, ощутить прикосновение, что почти не сомневалась — вот-вот я попаду в альтернативную вселенную, где меня никто не найдёт. Это казалось невозможным.

Я кричала много лет, но никто меня не слышал»

— Тахира Мафи, из книги «Разрушь меня»

Я цеплялась за спину Блэкджек, ,пока та неслась по переулкам Фолда за Базальт Брейкер. Серая кобыла достаточно быстро исчезла после того, как мы ринулись за ней, отчего у меня возникли подозрения, будто она знала, что её преследуют. Но это было неважно. То, что я почувствовала в ней, то, что Блэкджек увидела на её лице, вынуждало нас найти её. И как можно скорее.

— Какой план, босс? — спросила Блэкджек, заворачивая за угол. — Потомучто, признаюсь честно, я просто поняла, что «нужно решить проблемы» и ломанулась за тобой. Прочие детали, помимо этой, слегка… эм… неясные.

Какого-то чёткого плана у меня не было. Ну, в смысле, я раньше работала с пони, которые в том положении, когда покончить с собой кажется единственным способом избавиться от страданий. Но в таких ситуациях, я, в основном, слушала. Старалась аккуратно ссылаться на то, что у них всё ещё есть вещи, ради которых стоит жить, пусть им и трудно их разглядеть в пучине тоски. А потом я надеялась, что пока мы сидим и проводим время вместе, терзающие их чувства угасают достаточно, чтобы суицид больше не выглядел единственным вариантом.

— Ну… если мы поймаем её, то выслушаем.

— Хорошо, а потом?

— Надеяться, — сказала я тихо. — Будем надеяться, что наши слова подействуют. Ну, или если ничего не сработает… хватай её, а я… — я нахмурилась, не зная как объяснить. — Просто вытащу это из неё.

Блэкджек внезапно заскользила, пытаясь остановиться, что дало мне шанс с неё спрыгнуть.

— Нет, — сказала она твёрдо. — Это не выход и ты об этом знаешь. Ты заберёшь всю боль, но это не излечит Базальт. Вскоре страдания вновь заполнят её, и мне придётся что-то делать с двумя кобылами, которые хотят выпилиться.

— Но…

Блэкджек уставилась на меня.

— Нет. Придумай новый план, — сказала она, снова побежав вниз по невзрачной аллее. — А сейчас, давай вернёмся к поиску Базальт, прежде чем она сделает что-то глупое.

Я нахмурилась, но последовала за ней. Мы с Блэкджек прокладывали наш путь через извилистые, узкие переулки Фолда. Я не была уверена, каким образом Блэкджек думала найти Базальт, но решила, что у неё есть некоторые мысли на этот счёт. Потому что на данный момент мои собственные чувства были… затуманены.

Это раздражало. Как будто я либо могла слышать, но переставала чувствовать хоть что-то силой врачевателя душ, либо наоборот, была глуха, но могла ощутить всё вокруг. И ничего между. Я хотела свалить всё на мои встречи с Пекулиаром, но каждый раз, когда начинала думать в этом направлении, в моей голове звучал вопрос Бабблгама о том, что ещё со мной не так.

Признаться честно, я не знаю. Даже когда мы бежали по улицам, ища кобылу со смертельной душевной раной, я не знала, что со мной происходит. И часть меня задавалась вопросом, должна ли я вообще пытаться помочь Базальт в моём нынешнем состоянии. Но другая часть меня напомнила, что я — врачеватель душ. Мы можем справляться с эмоциональными проблемами лучше, чем кто-либо из остальных пони на планете. Что мне нужно просто отбросить своё дерьмо в сторону и сосредоточиться на ней.

…Я очень надеялась, что это сработает.

Блэкджек остановилась перед маленькой грязной витриной в квартале земных пони. Или в том, что выглядело как квартал земных пони. Что-то в этом названии казалось ужасно неправильным. Пони Фолда должны сами выбирать, где им хочется жить. Тем не менее из-за вмешательства Семьи, земных переселили в более ветхие районы.

Блэкджек покачала головой, и распахнула дверь. — Думаю она вернулась домой, — сказала она, заходя в здание.

— Подожди, домой? — тихо спросила я, следуя за ней по маленькой лестнице, которая вела к тому, что, должно быть, было квартирой над магазином.

Она приложила копыто к губам, пока мы тихо шли по лестнице. Как только мы поднялись до двери, я услышала тихие рыдания Базальт. Мои уши поникли, когда Блэкджек медленно открыла дверь.

— Эй, Биби — тихо позвала она, заходя в дверь с поразительной уверенностью, учитывая как тревожно она себя чувствовала. — Ты так быстро ушла. Всё в порядке?

Терзаемая переживаниями, я прошла за Блэкджек в небольшую, скудно обставленную комнату. Базальт Брейкер лежала на маленькой кровати, укрытой чёрно-красным фланелевым одеялом. Она посмотрела на Блэкджек, а затем со стыдом отвернулась.

Я сразу увидела почему. Восемь ампул Мед-Икс лежали перед земной пони, а вокруг передней левой ноги был обмотан жгут. Я испустила медленный выдох облегчения, заметив, что ни одна из ампул не была пуста.

— Пожалуйста, просто оставьте меня в покое… — попросила Базальт, поспешно сняв жгут. — Я… правда хочу сейчас побыть одна.

— Ага, — бросила Блэкджек, идя в сторону кровати и левитируя ампулу перед своим носом. — Так… это огнестрельное ранение настолько донимает тебя? — спросила она.

Базальт вздрогнула:

— Я… ну.

— Базальт, ты ведь знаешь, что нам обоим известно о твоих намерениях, — мягко сказала я. — Давай отбросим притворство. Ты хочешь умереть. Мы считаем, что это плохая идея. Так что давай поговорим.

Она смотрела на нас с Блэкджек. Казалось, что я пугала её гораздо сильнее, нежели моя смертоносная подруга единорожка. Через некоторое время Базальт отвела взгляд, уставившись на свои копыта.

— Я не могу справиться с этим. Я не могу справиться без неё, — всхлипнула серая кобыла. — Базз было суждено стать главной! Это она должна была быть той, кто всё исправит. После… — она фыркнула, вытирая нос. — После того, как мы освободились, она была… я…

— Ты что? — спросила я мягко. — Собиралась впечатлить её и затащить под венец?

— Нет.

— Вы обе собирались быть вместе? — спросила Блэкджек.

Базальт помотала головой.

— Нет, и не это… я просто… — она замолкла, глядя на свои копыта. — Я… на самом деле не знаю. Не знаю, на что надеялась в своей любви к ней. У меня не было ни шанса. Все пони говорили мне: «Базальт, ты ведь знаешь, что дверь амбара Базз в эту сторону не открывается, верно?» Я просто… я не хотела этого слышать.

Я кивала, слушая, что говорит Базальт. Было ясно, что она цеплялась за потерянную мечту. Даже если в этой мечте у земной пони не было надежды взлететь.

— Базальт, — мягко сказала я. — Тогда что же мешает тебе жить в память о ней? Если ты не можешь быть с ней, и не была бы способна на это, даже будь Базсоу здесь, то не лучше ли пытаться хранить и приумножать её наследие?

Базальт Брейкер быстро взглянула на меня, со смущённым выражением на лице.

Блэкджек сухо усмехнулась:

— Неужели ты и вправду не слушала свои собственные слова?

— А ты? — резко парировала Базальт, но при этом искорки веселья танцевали в её тёмно-серых глазах.

Блэкджек надулась.

— Да! Почти всегда! Отчасти! — возмутилась она, слегка стукнув Базальт в плечо. Мне показалось, что это движение вызвало улыбку у мрачной земной пони, а не волну страха.

Базальт усмехнулась, а затем выпустила довольно долгий стон.

— Ладно. Я просто чуть не сделала что-то очень, очень глупое, да? — спросила она, глядя вниз на ампулы Мед-Икс. — И о чём я только думала?

— Откровенно говоря, ты не думала. Ты чувствовала. И то, что ты чувствуешь, наверняка полный отстой. Тем не менее, единственный способ избавиться от этого — продолжать идти вперёд, — объяснила я, надеясь, что смогла придать уверенности своему голосу.

Базальт наградила меня маленькой улыбкой.

— И правда, — согласилась она, прежде чем упасть на кровать. — Богини, я не знаю, что… — она посмотрела на Блэкджек. — Ты права. Мне нужно слушать свои собственные клятые слова.

— Это было вдохновляюще, ага, — сказала Блэкджек с лёгкой ухмылкой. — И Фолду не помешала бы помощь. Я точно знаю, что Блю Белль свихнётся, пытаясь заставить всех пони работать вместе, — она помолчала. — И я всё ещё не могу поверить, что повстречала двух Блю Белль…

Базальт посмотрела на меня:

— О чём это она?

Я пожала плечами.

— Иногда от Рыбки не знаешь чего и ожидать. Вероятно, какая-то кобыла, с которой она недавно переспала.

Глаза Блэкджек распахнулись.

— Прощу прощения! Я не спала с Блю Белль! И почти уверена, что она бы избила меня, если бы я попыталась! — сказала она, подмигнув на последней фразе.

— Ты думала об этом, да?

— Я всегда об этом думаю, — отметила Блэкджек, бросив мне игривый взгляд, который заставил меня покраснеть. — В общем, — продолжила она, оглянувшись на Базальт Брейкер. — Мы тоже будем здесь по крайней мере несколько дней, верно? — спросила она, глянув на меня. — Мы можем предложить помощь с восстановлением и поддержкой, сколько потребуется.

Базальт медленно кивнула, после чего покачала головой.

— Я не знаю, что на меня нашло, — сказала она, приложив копыто ко лбу. — Но спасибо. Вы правы. Фолду я нужна гораздо больше, чем вечности. Она может и подождать, да?

Мы с Блэкджек кивнули ей в знак согласия.

— Рядом с живыми быть лучше, нежели умереть раньше, чем нужно, — мягко сказала я.

Блэкджек слезла с фланелевого одеяла, и левитировала ампулы Мед-Икс в свои седельные сумки.

— Во-первых, давайте начнём с того, что отнесём это в клинику. Потом выясним, что нужно сделать, чтобы Фолд стал таким, каким его хотела видеть Баззсоу, — сказала она, прежде чем одарить Базальт тёплой улыбкой. — Слушай, мы дадим тебе минуту на сборы. А сейчас мне нужно поговорить с Треноди снаружи.

Я моргнула, когда Блэкджек обошла вокруг кровати Базальт и спустилась обратно вниз по лестнице. Беспомощно пожав плечами в сторону земной пони, я последовала за подругой.

— Всё… в порядке, Блэкджек? — спросила я, готовясь к какой-нибудь эмоциональной буре. Однако в ответ получила обеспокоенный взгляд.

— Раньше, чем нужно? — спросила она, хмуря бровь. — Это о чём вообще? Ты всё равно забрала у неё какие-то плохие эмоции, Трен?

Я уставилась на Блэкджек, пытаясь прокрутить в памяти наш диалог, пока до меня наконец-то не дошло. Ох. Это… было наверное не самое лучшее, что я могла сказать. 

— Ох. Я… Нет. Я просто… — что ж, я не знаю. Зачем я так сказала? — Это не то, что я хотела сказать, — я прижала ушки. — Я имела в виду, что ей не надо убивать себя. Т-то есть, что никому не надо. Эмм… я… не уверена о чём думала, когда это сказала.

Блэкджек не выглядела убеждённой.

— Ну, я попрошу Паддл чтобы приглядывала и за тобой тоже, — сказала она, когда мы услышали шаги Базальт на лестнице позади нас. — Нам предстоит много работы.

---

Следующие дни пролетели размытым пятном, загруженные помощью в постройке стен вокруг маленького городка, ограждении пострадавших частей поселения, и запуском лесопилки. Бабблгам и Глиттер быстро сдружились с местными, помогая укреплять стены, от которых город приобретал вид старомодного укрепления на передовой. Базальт, вместе с Блэкджек и Блю Бель, думали над тем, как снова сделать крышки основной валютой. Честно, усилия пропали бы зря, если бы Паддл чисто случайно не наткнулась на то, что можно было бы назвать небольшим хранилищем крышечек, спрятанных в подвале Гостиницы. Той самой, которую использовала Семья ещё несколько дней назад.

На исходе четвёртого дня я, наконец, осталась в блаженном одиночестве гостиничного номера, который делила с Паддл. К счастью, она… давала мне личное пространство, однако до сих пор — я чувствовала это — желала от меня большего. Её желание пугало, и меня не покидало ощущение, будто мне нужно разделить наши чувства щитом. Что угодно сделать, лишь бы… удержать её на другой стороне кровати. Рядом с Паддл я не чувствовала себя на сто процентов в безопасности, отчего не могла даже нормально поесть.

— Уверена, дело только в этом? — спросил сухой, скрипучий голос Крупье^[1].

Я смотрела на то как тень материализовалась передо мной впервые за несколько дней. 

— Ох. Ты. Я думала ты пропал после того как мы спасли город. Что теперь, скажешь, я сделала не так? — взбрыкнула я, понимая, что единственный звук который я могла слышать был сухой шелест его карт.

— Спасли город, говоришь? — спросил он, его полые глазницы непостижимым образом умудрялись изображать весёлый взгляд. — Уверена, что вы именно это сделали? — продолжил Крупье, рисуя карту и показывая мне Дурака, ещё раз.

Я прижала уши.

— Да, уверена, именно это и сделали. И со Стойлом Девять, заинтересованным в покупке пиломатериалов, и возможной отправке посланников на юг в Пустошь, крышки потекут сюда снова, — объяснила я. — Кто-то однажды сказал, что торговля спасёт Пустошь, — я остановилась, думая об этом. — Возможно, это была Дарительница Света в своей книге.

Крупье положил передо мной карту. Изображение на ней немного изменилось с того момента, когда я видела её в последний раз. На этот раз маленькая, белокурая кобыла прыгала на грозовом облаке, которое разило молнией что-то, что выглядело как важное здание. Опять же, её лицо отчётливо сообщало: «я просто не знаю, что пошло не так». Я посмотрела на призрака, подняв бровь.

— Почему ты продолжаешь это делать? — спросила я.

Крупье пожал плечами, продолжая тасовать колоду, но оставив Дурака лежать передо мной.

— Может, ты мне нравишься. Потому что ты упёртая, и любишь врать себе. Может, потому, что хоть я и живу внутри всех вас, иногда бывает интересно посмотреть, что же заставляет пони дёргаться, — он сухо усмехнулся. — С Блэкджек было весело играть. Интересно посмотреть что же произойдёт, когда дух коснётся пони, — он прислонил треснувшее копыто к своим иссушенным губам. — Упс, проговорился! — сказал он с пугающим изяществом перед тем, как рассыпаться в ужасном сухом хохоте.

Я ткнула в Дурака и заметила, что карта отодвинулась от копыта при моём прикосновении.

— Это… не ответ на мой вопрос.

Крупье промолчал, но вытащил ещё одну карту и положил её вверх ногами передо мной. Это была я, но я пряталась в своём пыльнике под дождём. Название гласило «Отшельник». Я вскинула бровь, но он пожал плечами и продолжил.

— Тогда скажи мне вот что, Треноди, — сухо сказал он. — Говоришь, у тебя не было времени поесть. Почему ты так похожа на меня? Несколько дней без еды не сделают такого с пони. Это так забавно, когда смертные думают, что обманули сами себя.

Я со злостью посмотрела на Крупье, когда тот снова зашелестел картами. — У меня нет никаких проблем, — огрызнулась я. — Я просто…

— Занята? Испугана? Одинока? — спросил он, наклоняясь вперёд так, что его горячее, сухое дыхание омывало мою мордочку. — Я наблюдал, как герои обходятся без еды, пытаясь победить меня. Меж тем, нужда — один из cтолпов, поддерживающих меня. Тем не менее, вот ты, отказываешь себе в еде, когда она легко доступна, — он вытащил ещё одну карту, и снова она была перевёрнута передо мной. Карта Луны, с изображением принцессы Луны, вместе со мной смотревшей на полумесяц в небе. — Я видел, как пони плохо себя ведут. Видел, как они крадут. Видел, как они убивают. Видел, как они стараются поступать лучше. Меня веселит, когда они ломаются и поступают неправильно. Напоминают мне, что они стараются быть хорошими, когда на самом деле это не так. Но ты, — сказал он, направляя на меня сломанное копыто. — Ты лгунья.

Я отпрянула, будто меня ударили.

— Как ты смеешь! — выкрикнула я, расправляя крылья и взмахнув копытом, в попытке смести его расклад с кровати. К сожалению, моя нога прошла сквозь призрачные карты, заставив их на мгновение исчезнуть, прежде чем появиться там же, где их разложил Крупье. — Что даёт тебе…

Копыто Крупье грубо ударило меня по щеке, и в этот момент я увидела образы со всех концов пустоши. Видела зверства, что уже произошли, что происходят сейчас, и что произойдут в будущем. Я видела ужасную смерть Блэкджек, разорванной пополам щупальцами чудовища, в то время как пылающий камень падал с небес. Я видела фиолетового аликорна и зелёного единорога, сражающегося с призраком Твайлайт Спаркл. Я видела закованного в цепи зелёного жеребца-пегаса. Всё это время я видела, как пони умирали, рыдая, задыхаясь, когда из них вытекала жизненная сила.

Крупье выгнул то, что осталось от его брови.

— Позволь и мне соврать тебе, маленькая лгунья. Эта ложь хитрая, так что тебе лучше найти в ней правду, — сказал он, наблюдая за мной, пока я сидела, застыв в шоке. — Давным-давно я был назван демоном вероятностей Кервидерийцами, демоном Мёрфи Буффало, и духом перемен зебрами. Итак, когда ваша великая война разрушила мир, что, по-твоему, произошло с нами, духами? — спросил он. — Я стал задаваться глубокими и метафизическими о природе добра и зла. Что-то случилось, и была сделана большая ставка. Ставка на то, что смертные не стоили спасения.

Он скалился мне.

— Ставки были довольно крутые, в любом случае. Какую сторону, по-твоему, я выбрал? — спросил он, вновь прислоняясь ближе. Я чувствовала как подкрадывается то же чувство вторжения, которое я ощущала, когда Паддл или Блэкджек подходили слишком близко. — На чьей я стороне, по-твоему, маленькая лгунья? Как думаешь, на кого я делаю ставку? — спросил он, доставая пару карт. Он перевернул их. Блэкджек — Пиковая дама. Жеребец-гуль, которого я не узнала, зебра, как я поняла позже, крестовый валет. — Кто из них, маленькая лгунья?

Я вздрогнула, а потом поняла, что он ждёт от меня действий. 

— Ты… ты хочешь, чтобы я выбрала? — изумилась я.

— На то и расчёт, — протянул он.

Я смотрела на две карты. Блэкджек. Какой-то неизвестный зебра-гуль. Как я должна выбрать? Я ничего не знаю. Я не знала, что означают карты!

— Часики тикают, Треноди. Выбирай, — сказал он, глядя на меня сверху вниз.

Я сглотнула и подняла копыто. Я не знала какую из них выбрать. На кого бы ставил Крупье? Мне вдруг стало жаль, что никто не научил меня играть в карты.

— Я… — я затихла, осознавая что-то… странное. Карта Блэкджек ощущалась горячей.

— Блэкджек, — сказала я уверенно.

Остатки от бровей Крупье поднялись, прежде чем он разразился ещё одним проклятым хихиканьем.

— Очаровательно, маленькая лгунья. Очаровательно! Может быть… — он выглянул в окно. Я подумала, что это странно, когда дух делает что-то очень…смертное. — Маленькая лгунья, я заключу с тобой пари. Если ты сможешь прожить неделю без лжи, то я оставлю тебя в покое. Чёрт, я даже отстану от Блэкджек на какое-то время! — он ухмыльнулся мне. — Ставлю на то, что ты не cможешь этого сделать.

Где-то, глубоко внутри, маленькая версия меня кричала о том, какая это ужасная идея — заключать пари с призраком, который назвал себя «Крупье». Я подняла левое копыто, а потом подтянула его к груди.

— Что произойдёт, если я не смогу этого сделать?

— Тогда ты проиграешь пари, — сказал он просто. Я не могла не ощущать, что есть последствия, намного более зловещие, чем простая уязвлённость от моей неспособности ответить на его вызов. — Но если выиграешь, ты меня больше не увидишь. Пуф. Ушёл из твоей жизни.

Я нахмурилась.

— Разве ты когда-нибудь по-настоящему уходишь? — спросила я.

— Хочешь сказать, что тебе всерьёз нравятся эти разговоры, маленькая лгунья?

Не нравились.

— Нет. Я бы предпочла просто…

— Продолжать избегать своих проблем и отталкивать друзей? — спросил он. — Ты говоришь, что не хочешь моей победы. Так принимай пари. Как думаешь, чего это будет стоить в итоге?

Моя смертная душа считалась?

— Думаю, потенциально многого, — ответила я, глядя на его вытянутое копыто. — Но… я всё-таки сильно сосредоточена на том, чтобы заставить тебя убраться из моей жизни, — я сглотнула, чувствуя, как только что продала свою душу за Вишнёвую Спаркл-Колу. — Я принимаю эту ставку. Одна неделя, никакой лжи.

Копыто Крупье соприкоснулось с моим, когда мы стукнулись ими.

— Одна неделя, Треноди. Одна неделя, — сказал он, прежде чем разлететься как пыль на ветру.

---

И конечно же, первой пони с которой я встретилась была Блэкджек. Мой живот громко напомнил мне, что нет, я не ела около двух дней, и сейчас, вероятно, стоит заняться этим. Она помахала мне со своего столика в салуне города, который недавно был переименован. «Кафе мечты Тимберджека» — теперь гласило название. Эту новую вывеску я заметила по пути.

— Эй, Трен, как дела? Извини, что давно не виделись. Немного была занята — помогала тренировать земных пони в стрельбе, — сказала она, похлопывая по скамейке рядом с собой.

Я открыла рот и ответила, колеблясь:

— Всё очень… странно, — призналась я, садясь рядом со своей светлошёрстной подругой. — Типа… очень странно, как «я не уверена на сто процентов, как объяснить» странно.

Блэкджек приподняла бровь.

— Странно, да? — протянула она, с этой причудливой смесью раздражающего веселья и беспокойства. — Странно как… у вас с Паддл?

Ну, это было неловко, и в то же время странно. Я вздохнула.

— Ну, это тоже. Я… аргх. Всё странно.

Больше веселья. Меньше беспокойства.

— Трен, у меня есть… хм… как бы назвать профессора по странностям. Странная докторская степень. Путешествуй с Блэкджек. Прими более дикий, более странный мир! — сострила она с ухмылкой, широко разведя копыта. Я прижала уши, посмотрев на неё, и, к счастью, она поняла намёк, поэтому слегка похлопала меня по плечу. Я не вздрогнула. — Если серьёзно, тебе нужно поговорить об этом? — спросила она.

— Да! — выпалила я, прежде чем смогла остановить себя. Ладно. Может быть, всё не так плохо. Я вполне могу это сделать. — Потому что я понятия не имею, что я делаю. Я думаю, что заключила пари с чем-то, намного больше меня, и я даже не знаю какова ставка! Ой! И давай не будем забывать, как я только-что затащила своего клиента и своих друзей в драку, которая даже не была нашей! — я хлопнулась лбом об стол. Было больно, но почему-то я почувствовала себя чуточку лучше относительно собственной глупости.

— Да. Что-то вроде того, — сказала она с кивком, потирая копытом подбородок.

Я тихо застонала, поднимая голову.

— Крупье когда-нибудь заключал с тобой пари? — спросила я, потирая лоб.

— Пари? — она в удивлении вскинула брови. — Не то чтобы. Он любил бубнить об ответственности и чья вина в том, что все взорвали мир. Примерно в половине случаев был ответ «Министерские кобылы», в других Голденблад или Луна. Но нет, он не делал со мной ставок. С чего бы? — остановилась она, и её улыбка исчезла. — Погоди. Он тот, с кем ты заключила пари?

Я испустила раздражённое ворчание, когда улыбка сползла с лица Блэкджек.

— Я… да, — призналась я. — Он… показывал мне карты. Но они не такие, как обычные игральные карты. У них есть названия, и они всегда показывают образы… вещей. Это странно. Но он поспорил, что я не смогу прожить неделю без лжи. Он сказал, если смогу, то он оставит нас с тобой на некоторое время, — я сделала паузу, а затем покачала головой. — Он никогда не рассказывал мне, что случится, если я провалюсь.

Что, оглядываясь назад, начинало ощущаться довольно большим просчётом с моей стороны.

— М-хм… — промурчала она, потирая подбородок. Она помычала и поохала ещё с пару минут, принимая разные задумчивые позы, и наконец кивнула мне. — Да. Это какая-то пятизвёздочная странность.

— Блэкджек! — сорвалась я.

Её знакомая ухмылка вернулась.

— Что! Я никогда не обещала, что смогу помочь с твоими странностями. Только что я сама через многое прошла, — она сделала глубокий вдох. — Лично со мной, Крупье проделывал такую штуку с картами дважды. В первый раз, через неделю, или около того, после ухода из девяносто девятого; а во второй — за несколько минут перед встречей с Пожирателем душ. И он был не таким, как читающий нотации Крупье, который, как я думаю, был Эхом. Этот Крупье… как бы так сказать? Гораздо примитивнее. Гораздо страшнее. Он заставил меня признать то, чего я никогда не хотела признавать. Что удача доставалась мне за счёт других. Что я отвечала за смерти окружающих, даже если не желала этого. Даже если это было полной противоположностью тому, чего я хотела, — она смотрела на меня несколько секунд. — Я могу только предполагать, что он снова лезет к тебе потому, что пытается что-то тебе доказать, или сделать тебя несчастной, или и то и другое сразу, — она сделала паузу. — Ты много врала недавно?

Я не хотела проиграть пари в первые же пятнадцать минут недели.

— Я… да, — сказала я, скривившись, когда признание вылетело из моего рта. — Касаемо того, почему он это делает, вероятными кажутся обе причины — доказать точку зрения и сделать меня несчастной. Я… — я повела ухом в сторону, пытаясь сообразить, как объяснить увиденное. — Он говорил, что зебры и кервидерийцы называли его чем-то другим. И… ещё сказал мне, что после войны, он поспорил с… ну, я не знаю честно, с кем, но ставка была о судьбе смертных. Стоили мы спасения, или же нет. Он показал мне две карты — одна с тобой, а другая с зеброй-гулем, которого я не знаю, — и попросил меня выбрать одну из двух, на кого ему поставить. Он рассмеялся, когда я выбрала тебя, а потом… сказал, что готов поспорить, что я не смогу и недели продержаться без лжи.

Я поняла, что если буду извергать свои объяснения Блэкджек, тараторя как пулемёт, то она не сможет остановить меня и задать вопросы. По сути, это не ложь, но так я могу не объясняться в тех вещах, которые совсем не хочу объяснять. Затем её рог засветился, и я почувствовала как мой рот захлопнулся, когда она склонила голову.

— Ладно. Я вообще без понятия, что всё это значит — такие странности точно вне моего уровня. Думаю, зеброй был Легат. Он может сойти за гуля, наверное. Однако есть кое-что гораздо более важное, о чём я хочу спросить тебя, — сказала Блэкджек, наклоняясь ко мне. Её лицо было крайне серьёзным, когда она заговорила. — Ты всё ещё хочешь море умопомрачительного секса со мной, Треноди? — спросила она, её магия испарилась.

Чтоб тебе Луна рог в жупель вставила, Блэкджек! Я ёрзала на своём месте, пока её глупое, ухмыляющееся лицо слегка придвинулось ко мне.

— Я не знаю — я не уверена — может быть — секс пугает меня — это странно — пожалуйста — перестань — спрашивать! — выпалила я, прикрывая рот копытом.

— Ты очень милая, когда так краснеешь, — она откинулась назад, всё с той же улыбкой. — Итак, первым делом. Больше никому не трепись, что можешь говорить только правду, малыш. Потому как есть вопросы, которые гораздо хуже моего. Например «ты меня любишь?». Давай оставим это между нами, ага? Во-вторых, если он ничего не сказал о цене проигрыша, значит есть шанс, что при таком исходе он лишь продолжит страдать той же фигнёй, что и раньше, а это пока не так важно. Ну то есть, да, странные карты раздражают, но они не жизнь или смерть. А вот если всё получится… хм, фишкой одной из Министерских кобыл была честность, так что может быть всё не так плохо, верно?

Я вздохнула, кивнув.

— Ну, кроме того факта, что я точно знаю: наедине ты будешь задавать мне странные вопросы. Но… я буду хранить это при себе. То есть, не то чтобы я и так не молчала круглыми сутками, — призналась я, пытаясь отвлечься, глядя в меню. — И ещё, кажется мне следует что-нибудь пожевать.

— Да. Еда хороша. Выпивка хороша. Секс хорош. Жизнь хороша. Хорошо когда хорошо. Мудрость Блэкджек, — сказала она, снова откинувшись назад.

Я проигнорировала её расслабленное состояние ненадолго, чтобы заказать немного еды у пони за стойкой а затем повернулась обратно.

— Ты… вообще-то восприняла новость намного лучше, чем я ожидала, — призналась я.

— Оу? — удивилась она, складывая передние копыта перед грудью. К слову, это была странная поза. — Как же ты думала, я это восприму?

— Я думала, ты скажешь мне, что я глупая пони, потому что разговариваю со странными призраками с колодой карт. Или будешь сильно волноваться и лишишь меня покоя на неделю вперёд.

Она потянулась и коснулась копытом моей щеки, её красные глаза заглядывали мне прямо в душу. Искренняя нежность, которую она излучала, очень быстро пересилила мою первоначальную установку «запаниковать и убежать», которая, как правило, вспыхивала внутри меня при любом физическом контакте.

— Трен. Я никогда не назову тебя глупой пони. Или тупой. Никогда, — тихо сказала она, так, чтобы только я могла услышать. Затем улыбнулась и убрала копыто. — Что касается разговоров с призраками в твоей голове, и сводящего с ума беспокойства… это жизнь. Ты просто встречаешь её лицом к лицу. Можешь не согласиться со мной, но у тебя отлично получается. Ты разгребаешь дерьмо даже более странное, чем мне приходилось разгребать. Это впечатляет. Я знаю, что ты, наверное, этого не замечаешь, но за последние несколько недель ты сильно повзрослела.

Я зависла, ошарашенно пялясь на неё. Само по себе, моё копыто поднялось к щеке, чтобы потрогать то место, где ещё теплился след её прикосновения. Меня молнией прошибло осознание, что этим лёгким касанием и обнадёживающими словами… Блэкджек только что похвалила меня, как никто до неё. Я чуть не забыла заплатить бедному пони-официанту, пока не встряхнулась от своей небольшой хандры.

— Я… ты не моя мама, — едва слышно сказала я, однако достаточно громко, чтобы если Блэкджек слушала, она бы смогла разобрать.

— Спасибо. У меня есть для неё пара ласковых слов. Не пуль, а всего лишь слов, — тихо сказала она. — Я бы лучше была твоей классной старшей сестрой. Или кузиной, возможно, — она остановилась и нахмурилась. — Погоди, тогда получится инцест. Неважно. Хорошим другом. Друзья — это хорошо. Даже если они следуют за тобой, когда им не стоило бы.

Я пожевала кусочек своего сэндвича, и улыбнулась.

— Блэкджек, так-то в этот раз ты следовала за мной, а не наоборот, — не уверена, велика ли была разница, но это казалось чем-то важным.

— То есть, я знаю каково это. Беспокоиться о близких, рискующих своими жизнями, думать, что они не должны быть там, хотя сами они не желают отсиживаться в стороне, — сказала Блэкджек с этой улыбкой… такой счастливой, грустной, задумчивой улыбкой, излучающей слишком много эмоций, чтобы я могла их все уловить. — Ты справишься, Треноди. Даже если всё пойдёт плохо. Друзья — это хорошо. Хорошо — это хорошо. Много хорошего в жизни не бывает. Не вини себя из-за этого, даже если ничего не сможешь сделать… потому что ты заботишься о своих друзьях.

Я уставилась в тарелку, перестав жевать. Я заботилась о своих друзьях. Я хотела, чтобы они остались целы. Они были незаменимы! Я же была полностью заменима, они наверняка смогли бы двигаться дальше и без меня, но в конечном счёте я заботилась о своих друзьях!

— Это ложь, Треноди? — шепнул Крупье в моё ухо.

— Ох, какого хуя? — воскликнула я, озираясь вокруг и наверняка смахивая на сумасшедшую кобылку. Я посмотрела на Блэкджек. — Ты это слышала?

— Трудно было не услышать, — она сморщилась, сбитая с толку. А, ну да. «Какого хуя», обычно не отвечают на «ты заботишься о своих друзьях».

— Нет! Нет. Нет… — пробормотала я, краснея и коря себя за то, что была полной идиоткой. Какая ложь? Я ничего не говорила! Он что, собрался контролировать мои мысли? …может мне послышался этот сухой смешок и шелест карт?

— Блэкджек, — пролепетала я, пытаясь удержать свой голос от дрожи. — Ты как думаешь, я… эээ… — я закусила свою нижнюю губу — слово встало поперёк горла — прежде чем взглянуть на неё и прошептать, — Заменима?

Непонимание в её взгляде усилилось.

— Нет. Конечно нет. Ты самая вменяемая в нашей компании. Ну, то есть… разве что Паддл может тебя обойти. Мне пока не выпало шанса померить её безумие. Но нет. Богини, нет, — она криво улыбнулась. — Ты хоть представляешь, где бы мы были без тебя, Трен?

Боясь услышать ещё больше жуткого шёпота, я ответила честно.

— Я… Не знаю. То есть, в бою, у тебя с Бабблгамом и Глиттер всё схвачено. Я здесь лишь… чтобы принимать плохие решения. И пытаться исцелять вашу боль, когда всё идёт боком, — я позволила своим ушам поникнуть, поскольку честность привела меня к мысли, которой я пыталась избежать. — В смысле… я знаю, что вы все мои друзья, но… будешь ли ты нуждаться во мне, когда тебе станет лучше, а Глиттер и Бабблгам сойдутся, или даже заведут жеребят?

Она наклонилась вперёд и нежно взяла мои щёки в копыта.

— Трен… Мне не станет лучше. Никогда. Мне уже хорошо. Хорошо с тобой. Без тебя хорошо бы не было. Без тебя я либо была бы дохлой, подавленной пьяницей, либо убивала всех, кто не так посмотрел в мою сторону. В жизни есть нечто большее, чем борьба. Мы счастливы, потому что разделяем с тобой это приключение. Ты делаешь его стоящим. Без тебя… — её лицо погрустнело и она вздохнула. — Не знаю. Возможно, я вернусь в Хуф, к Слейту и Звёздному дому. Или просто снесу себе голову, если тебя убьют. Бабблгам и Глиттер наверное будут в порядке, но Бабблгам так и просится стать частью табуна секс-игрушек какой-нибудь кровожадной кобылы-рейдера, правящей шайкой головорезов, а Глиттер… ну… она жеребёнок. Потерять тебя было бы для неё как вновь потерять её маму. Мы нуждаемся в тебе, Трен. Мы любим тебя. Потому что ты пони, которая заслуживает любви.

Горячие слёзы хлынули из моих глаз и побежали по щекам. Может быть, я ошибалась. Может быть, я была кем-то большим, чем просто врачевателем душ. Может быть, я была большим для своих друзей, чем просто… просто какой-то глупой кобылкой, для разговоров, которая облегчила бы им душевные муки, а затем была выброшена, как окровавленная повязка. Самой трудной частью работы с Блэкджек для меня был тот факт, что она была пациенткой, которая привязалась. Которая не показала улучшений после нескольких сеансов и решила двигаться дальше в своей жизни. Но… не потому, что я предложила. А по тому, кем я была.

Я рванулась вперёд и обвила её передними ногами, прижимаясь мокрой щекой к её груди.

— Прости. Прости меня. Я думала, что ты, и Глиттер, и Бабблгам просто хотели быть рядом, чтобы я могла помочь вам всем, а потом вы оставите меня! — рыдала я.

— Глупышка, — пробормотала она, крепко обнимая меня, и позволяя мне выпустить свой страх и разочарование, пока её копыто нежно поглаживало мою гриву. — Я уверена, что ты устанешь от меня уже через три месяца, но пока, ты застряла с нами. С каждым из нас. Потому что мы друзья, а именно для этого друзья и существуют.

Я сглотнула, пытаясь остановить слезы.

— Я не устану от тебя, Блэкджек, — запинаясь бормотала я. И говорила правду. Позволилив себе быть рыдающим комком в её сильных объятиях, я осознала, что, возможно, Крупье был прав. Я лгала сама себе. Я много лгала самой себе. И своим друзьям, ведь откупаться ложью было проще, чем столкнуться со всей своей болью. Из-за частых переездов. Из-за моей мамы. Из-за мэра.

Может, я была не просто инструментом, который выбросят за ненадобностью. Может, друзья значили для меня больше, чем их проблемы. В глубине души я знала, что Блэкджек была права. Ей, наверное, никогда не будет на сто процентов лучше. Но, вдруг я смогу помочь ей немного измениться. Глиттер, наверное, всегда будет чуточку жеребёнком в душе, но это не означает, что она оставит меня только из-за проснувшегося интереса к мальчикам.

И хоть я ещё не была уверена в своих чувствах к Бабблгаму, жеребец оставался вместе с нами, по той или иной причине. И пока что, он был единственным пони, кто мог разгадать мой блеф. Даже мои собратья врачеватели не могли это сделать.

Я расслабилась и ещё немного приблизилась к Блэкджек. 

— Ты права, — сказала я тихо. — Мне… мне так жаль, что я плохо обращалась со всеми вами, потому что… потому что я думала, что ничего для вас не значу. Это… мне нужно перестать так думать, — мягко сказала я, позволяя своей щеке отдохнуть на её груди.

— Да, — прошептала она мне в ухо. — Но это непросто. Блин, иногда я всё ещё думаю, что я не умная пони, — она усмехнулась. — Я и не умная, но ведь и не глупая. Не такая глупая, как мне казалось, — она подняла мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Мы с трудом можем разглядеть собственный нос, даже когда он прямо перед нашими глазами.

Я кивнула, задумавшись на мгновение.

— Эм, Блэкджек? — спросила я, понимая, что у меня к ней какой-то странный вопрос. — Ты не против… я имею в виду… ммм… это нормально, если я иногда буду спрашивать у тебя совет и всё такое?

— Ты можешь спрашивать меня о чём угодно, Трен. Возможно, толку будет мало, но я постараюсь помочь, — ответила она. — Кстати, говоря об улучшениях… Мне стало лучше с последних пор, и это хорошо. Возможно, когда-нибудь я буду в порядке. Часть меня хочет поцеловать тебя, а другая чувствует, что я предам пони, которых люблю, если сделаю это. Так что… да, — в беспомощном усилии она слегка пожала плечами. — Какая мы пара, а?

Я вытерла часть влаги с щёк и кивнула.

— Мы необычная пара. Но… это приятно осознавать. Я всегда думала, что такое может быть странно для… — я остановилась, понимая, что чуть не перешла на ложь. Блэкджек и я, больше не врачеватель душ и его клиент. Не совсем. И я не против этого. Каким-то образом это сделало всё немного проще, и сломало ещё несколько стен для меня. Немного, но хотя бы что-то.

— Я собиралась сказать, врачевателя душ и его клиента, но, ох, если рассматривать наши отношения в этом разрезе, я уверена, Хартшайн уволит меня. Н-но э-э… — я остановилась, и покачала головой. — Тем не менее, какое-то ворчание моей мамы о единорогах и летунах, продолжает всплывать у меня в голове, но почему-то я не думаю, что ты имела в виду «такую» пару, — сказала я, кокетливо показав ей язык.

В ответ, Блэкджек высунула свой. Всё было бы в порядке, если бы мы не были практически мордой к морде, и я не ощутила лёгкое касание её языка как электрический разряд. Её красные глаза широко раскрылись, и она сразу же убрала его обратно. К моему удивлению, она реально покраснела! Я не думала, что она может краснеть!

— Ах… ммм… прости.

Мой мозг всё ещё пытался обработать это ощущение, а я поняла, что моё лицо, вероятно, краснее, чем коробка макарон с сыром Биг Мака.

— Я… эээ… ммм… всё в порядке. Я… — я неловко вылезла из её объятий. Она была немного смущена, я была немного смущена… я оглянулась и поняла, что все немногие пони в салуне, смотрели на нас. Я изобразила самую неловкую улыбку, которую только можно себе представить, и закашлялась в копыто. — М-может, нам стоит пойти. Заняться делами. Теми, что нам нужно сделать, да Рыбка? — сказала я, всем своим маленьким телом ощущая тяжесть взглядов окружающих пони.

— Правильно. Дела. Дельные дела, которые мы делаем, — ответила она.

— В постели? — прокомментировал официант, подпирая свой подбородок копытом и глядя на нас обоих, как будто мы были лёгкой развлекательной довоенной мыльной оперой.

Я глубоко вздохнула через нос и медленно выдохнула.

— Эмм… да… кстати говоря. Угу, ага, Блэкджек, нам стоит уходить пока я не почувствовала что мне нужно выговориться по этому поводу, — сказала я, хватая её за копыто и таща к выходу.

---

Солидарити поймал меня с Блэкджек, когда мы покинули салун.

— Эй, Рыбка, у тебя есть минута? — позвал он нас, поднимая переднее правое копыто с пип-баком. — Я связался с девятым стойлом, они сказали, что кто-то пытался связаться с вами через передатчик. Я узнал их частоту.

Блэкджек моргнула. 

— А они себя назвали?

Солидарити кивнул.

— Да, какая-то кобыла по имени Сэндэлвуд? Полагаю, что раз уж Фолд больше не кишит головорезами Семьи, она со своим парнем, или кто он там, придут сюда.

Я почувствовала, что краснею.

— П-подожди, Сэндэлвуд и Слейт придут сюда?

— Отлично! — рассмеялась Блэкджек, а затем обернулась ко мне. — Итак… ты хочешь предоставить им отчёт о проделанной работе, когда они придут сюда, или мы должны хватать остальных и сваливать?

— Отчёт о проделанной работе? — спросил Солидарити — Погодите, вы что, знаете эту кобылу?

— Она мой босс. В Последователях Апокалипсиса. Помнишь, я упоминала об этом вчера или позавчера? — спросила я, ссылаясь на встречу, где мы с Солидарити и Базальт обсуждали, что Последователи могли бы создать клинику в Фолде. — Я… — я посмотрела на Блэкджек. — Меня теперь точно уволят.

— И что? Это что-то меняет? — спросила она, садясь на место и вскидывая голову.

Я открыла рот, а затем закрыла.

— Я…нет. Но…

— Но ты действительно не хочешь подводить Сэндэлвуд, Слейта, Вельвет, Хартшайн и Флаттершай, — ответила она. — Ведь так?

Я взглянула на неё раздражённо.

— Ну, так, но ещё… — я нахмурилась, а потом закрыла глаза, — я вроде как хочу снова увидеть Сэнлдэлвуд. Или ты не горишь желанием встретиться с ней и Слейтом?

Блэкджек смотрела в мои глаза с улыбкой.

— Куда ты, туда и я, — она закатила глаза. — Я просто знаю, что они будут типа, — и она изобразила высокий голос Сэндэлвуд. — «Ох, Божечки мой! Как же ты могла вытащить её из Хуфа?! Это ху-у-удшее из всего, что могло случиться!», — а потом ты вся такая ей в ответ, — она принялась довольно нелестно скулить. — «Ой, Сэндэлвуд! Мне та-а-а-ак жаль. Тысячу раз извиняюсь. Миллион раз извиняюсь», — а она такая: «Вернитесь в Хуф прямо сейчас», — а ты такая: «Но я не хочу!», — и тут я такая крутая, — она лениво ухмыльнулась. — «Привет, Сэндэлвуд. Она не пойдёт туда, куда не хочет», — и тогда она такая: «Это ху-у-удшее из всего, что могло произойти! Как я теперь сделаю свои отчёты? Позор! Позор!», а ты такая: «Ва-а-а!», — и всё взорвётся.

— Как она сказала всё это на одном дыхании? — растерянно пробормотал Солидарити.

Я чувствовала, как мои уши прижимались все ниже, пока Блэкджек продолжала свою тираду.

— Ты… считаешь это будет настолько плохо? — спросила я нервно. — Я просто… думала, что если мы снова их увидим, то просто поздороваемся и потом ненадолго отправимся с Солидарити и Паддл в Стойло девять, — может быть, Блэкджек была права? Точно ли стоило ждать этой встречи?

Она глубоко вздохнула и издала длинный стон.

— Они такие же, как моя мама — уверены, что знают как лучше. Слиняв из Хуфа, мы явно их не обрадовали. Скорее всего, они видят тебя ребёнком, а меня — психом, — потом она подняла копыто. — Но! Когда они увидят, что ты в порядке, когда увидят, что мне лучше, и когда мы дадим понять, что не им указывать, как нам жить — тогда они смирятся с этим. Потому что они такие же, какой была моя мама, и единственное, чего она хотела больше всего на свете, это чтобы я повзрослела, — она отвела взгляд на восток. — Мне жаль, что она так никогда и не увидела этого.

Я замялась на минуту, когда Блэкджек заговорила о своей маме.

— Подожди… я… ну… — я нахмурилась. — Я… понимаю, что ты имела в виду про свою маму. Но… Сэндэлвуд не моя мама. Она просто… — я замерла, от поразившей меня мысли. — Ну… первая кобыла, которая всерьёз пыталась присматривать за мной. И… Слейт тоже, я думаю… — уставилась я на свои копыта. Вообще-то, мне очень хотелось увидеть Слейта.

— Хорошо, — Блэкджек пожала плечами, глядя на Солидарити. — Они сказали, когда придут?

Солидарити кивнул.

— Сказали, что в дне пути отсюда. Просто хотели убедиться, что мелкая всё ещё жива, — ответил он Блэкджек.

Я не была уверена, оскорбиться или порадоваться тому, что они заботятся обо мне. Возможно, последнее.

— Я могу поговорить с ними, если ты не хочешь, Блэкджек. Но… серьёзно, мы должны… по крайней мере дать им знать, что мы в порядке. И потом… — я почувствовала, как моя грудь сжимается, когда произнесла это. — Сказать им, что они не наши родители, и мы можем жить как хотим.

Блэкджек скрестила передние копыта, откидывая голову назад, закрывая глаза и поджимая губы.

— Ну, в последний раз, когда они видели меня, я была психом на волоске от самоубийства или просто убийства, трахала Слейта ежечасно и высасывала выпивку галлонами, — она открыла один глаз, взглянув на встревоженного Солидарити. — Забавная история, — потом она посмотрела на меня и села ровно. — Ладно. Думаю, мне стоит повидать своих психиатров. Отметиться и всё такое, — затем она улыбнулась и приложила копыто к моему плечу. — Ты не мой психиатр. Ты моя подруга, Трен.

— Ну, в смысле, мы могли бы сказать им, что я всё ещё твой психиатр, и что ты предпочитаешь меня кому-либо ещё, — я остановилась, осознав ложь в своих словах. — Точнее, ты могла бы им это сказать, а я бы просто сидела рядом и кивала, думая о том, как сильно люблю вишнёвую Спаркл-колу, например, — это ведь аннулирует ложь, не так ли?

— Трен… если я буду лгать за тебя, это будет нечестно, — осторожно предупредила она, затем подняла мой подбородок. — Если так, просто представь, что я отвечу Сэндэлвуд, когда та спросит занимаемся мы сексом или нет, — о, смотрите-ка. Дьявольская ухмылка Блэкджек. Конечно, она приберегала её для такого важного момента!

— Зачем ты так со мной? — спросила я, насколько могла обиженно. Я знала, почему она поступает так. Мне не нравилось, что я знала, почему она поступает так со мной.

Солидарити закашлялся и вопрошающе взглянул на меня:

— Я думал, ты милуешься с Паддл. Что-то произошло, о чём мне следует знать? — спросил он.

— Н-нет! Я… она… нет. Это сложно, — призналась я честно. О богини, Паддл. И Блэкджек. Что я творю?

— Есть у меня такой эффект, — пожала плечами Блэкджек. Она посмотрела на меня и тихим голосом добавила. — Однажды, я бы хотела поговорить об этом с Паддл. И тобой, — сказала она, прикасаясь к моей щеке мимолётной, нежной лаской. Затем ухмыльнулась. — Но только не сегодня! Сегодня я должна подумать, как именно я буду пудрить мозги Сэндэлвуд, когда она появится. Я скучала по этой занозе в заднице.

Я усмехнулась ей.

— Ну, можешь спросить, сошлась ли она наконец со Слейтом, — я задумалась. — Потому что я знаю, что он ответил бы тебе честно, и уверена — у неё треснул бы рог от такого.

На этом Солидарити попятился от нас.

— Просто… найдите меня, когда будете готовы поговорить с ними, девочки, — сказал он махая нам копытом, похрамывая прочь, оставляя меня наедине с Блэкджек. О боже…

Она коротко усмехнулась.

— Ладно. Что ты там говорила? Я повзрослела? — оглянулась она на меня. — Рада что ты заметила. Ты не та кобыла, что попросила меня лечь спать вместе с ней. Немного внимательнее. Намного честнее.

Я нахмурилась. Я не была уверена, что стала более внимательной. До сегодняшнего полудня я даже не задумывалась, чего стою для своих друзей, и чего стоят они для меня! Ну, нет, не совсем правильно. Изменилось то, как я смотрю на своих друзей. Я… была не просто целителем. Наша дружба заключалась не только в том, что я могла сделать для них. Но и в том, что мы делали вместе или друг для друга.

— Не знаю, настолько ли я выросла, Блэкджек. — призналась я, румянец окрасил мои щёки при упоминании о той ночи в трёх реках. — Но… я пытаюсь быть другой. Не лучше, но другой.

— Ну, спроси ты меня сейчас, мой ответ тоже «был бы другим», — сказала она с этой уверенной улыбкой, явившейся на волне вязкого влечения.

Я почувствовала, как мои задние ноги слегка подкашиваются, но это прекратилось, как только меня охватила волна страха. Нет. Аргх!, снова я ставлю себя в положение когда кто-то может пораниться.

— Я… ээ… это… буду знать, Блэкджек. Я… о, боже… — тихо заскулила я.

Она наклонилась и мягко поцеловала меня в щеку.

— Вообще-то, мне правда надо поговорить с Паддл. Просто чутка поболтать, — сказала она, отстраняясь, и начиная уходить. Каким-то образом мысль о том, что она будет разговаривать с Паддл без меня, была столь ужасающей, что я ринулась за ней.

— Подожди! Нет! Блэкджек! Это не смешно! — крикнула я ей вслед. — Блэкджек… это… это как раз то, что пугает меня, и я не знаю что делать!

Она остановилась и невозмутимо посмотрела на меня.

— Трен, ты мне доверяешь?

Я запнулась, когда её вопрос накрыл меня словно волна. Доверяла ли я ей? Свою жизнь? Да. Безоговорочно. Но в постели… я не доверяла никому. На самом деле, чем больше мы говорили о таких вещах, как поцелуи и объятья, и о том, что следует за второй страницей в книге Блэкджек "О развлечениях взрослых пони", тем более неудобно и страшно мне было. Тем меньше я хотела быть рядом с кем-либо, в этом смысле. К тому же, случившийся электрический контакт наших языков, сменился с весёлой маленькой искорки на болезненный шок.

— Да, но… — начала я и остановилась, пытаясь быть максимально честной. — Я доверяю тебе свою жизнь. Я верю, что ты защитишь меня. Я верю, что ты не хочешь причинить мне боль, — призналась я медленно. — Н-но мысль о том, что кто-то трогает меня… вот так… — меня начало трясти, и мой рот решил, что ему нужно закрыться.

Она протянула копыто и убрала гриву с моего лица.

— Трен. Ты хочешь, чтобы никто никогда в жизни не касался тебя «вот так»? Серьёзно? Потому что если да… то я и не буду. Ты не Глори… и я уже не та кобыла, которая облажалась с ней, — она слегка улыбнулась. — Я всё ещё буду поддразнивать тебя, но никогда не зайду дальше. Это то, чего ты хочешь? Потому что я очень беспокоюсь за тебя. Больше, чем рассчитывала. Так скажи же мне честно, что ты хочешь.

Я ощутила, как струйка крови начинает стекать из моего правого уха, когда попыталась распутать грязный комок эмоций, стянувшийся во мне от этой темы. Я боялась касаться других, боялась, когда другие касаются меня и боялась чувствовать кого-то рядом настолько, что пыталась забиться в угол и спрятаться. Но в то же время, у меня было отчаянное стремление к близости. Ласкам. Быть желанной. Я не знала, включало ли «быть желанной» физическое влечение ко мне, но… быть чьим-то чем-то… я не знала. Я так долго пряталась, плакала, убегала от всех чувств, связанных с физической близостью, что не была уверена, смогу ли справиться с этим. Не была уверена, что хочу этого. Не была уверена, что должна этого хотеть.

Мой беспомощный взгляд уткнулся в единорожку.

— Я не знаю, Блэкджек, — сказала я, чувствуя, как несколько слёз горячими линиями стекали по моим щекам. — Честно, не знаю. Мне так жаль. Мне очень, очень жаль…

Она прикоснулась рогом к моей голове и применила лучшую исцеляющую магию, которую только могла вызвать, едва смягчив боль.

— Тебе не в чем извиняться. Это не значит да или нет. Это значит «я решу позже». Что тоже справедливо, — она левитировала платок, аккуратно вытирая меня. — И всё-таки, мне очень нужно поболтать с Паддл. Как кобыле с кобылой. Чтобы мы поняли друг друга. Ты можешь пойти со мной, если хочешь, или не пойти. На твоё усмотрение.

Я медленно выдохнула с облегчением. Это… не решало мою проблему, что же делать с Паддл. Это не распутывало мои противоречивые чувства к Блэкджек. Но… моё признание всё-таки немного изменило положение вещей. Как будто Блэкджек поняла меня чуть лучше. И то, как она сказала «ты решишь позже», прозвучало… иначе, чем её обычно равнодушное «нет? ладно, спрошу потом». Она вложила верный смысл в свои слова, и я сразу стала чувствовать от неё намного меньше угрозы.

Я всё ещё не хотела, чтобы её язык пристроился мне под хвост, но она хотя бы стала безобиднее.

— Думаю, я позволю вам поговорить вдвоём. Мне… всё ещё нужно разобраться в своих чувствах к ней, — сказала я честно. — Я… — я смущённо покраснела. — Она сидела так близко, и я так растерялась… подумала, что это хорошая идея…

— Может быть, это и была хорошая идея, — ответила она с улыбкой, развернулась и побежала прочь.

Я не была уверена, что это так. Я не очень хорошо знала Паддл, и тут я обрушиваю себя и всё своё рассыпавшееся дерьмо на какую-то бедную, ничего не подозревающую пони. Заслуживала ли она этого? Наверное, нет. Но потом мой разум вернулся к тому, как приятно было просто находиться рядом с ней, и как я не вздрогнула, когда недавно Блэкджек коснулась моей щеки.

Я не была уверена, что это хорошая идея. Но этот опыт отличался от того, что был ранее, и, может быть, просто возможно, это то, о чём мне следовало думать. Вместо того, чтобы упиваться самоотвращением.

Я покачала головой, наблюдая за исчезновением хвоста Блэкджек за переулком, и развернулась, чтобы пойти и найти Солидарити, чтобы я могла ответить за свои действия перед Сэндэлвуд.

---

Мой разговор с ней был милосердно коротким. Они со Слейтом приближались к Трём Рекам, и она просто хотела убедиться, что я в порядке. Было немного неловко уверять её что я жива, и что да, я знала, что нам нужно поговорить, когда она прибудет в Фолд. Что ни говори, однако, было очень приятно снова услышать эту нервную единорожку.

— Эй, Треноди? Есть минутка? — окликнул меня Бабблгам, когда я шла обратно в мотель.

Я посмотрела вверх, чтобы увидеть большого земного пони, кричащего мне из окна одного из верхних этажей. Я сразу же пожалела, чтобы моё крыло всё ещё активно протестовало против моего движения им.

— Да! Что случилось, Бабблгам?

Голова Бабблгама отодвинулась, так как Глиттер Бомб каким-то образом удалось пролезть под ним.

— Я нашла одну штуку в калькуляторе! — крикнула она, улыбаясь мне. Я наблюдала, как Бабблгам быстро отстранил голову от её длинного рога.

— Ээ… на каком компьютере, Глиттер? — спросила я, в искреннем замешательстве. Насколько я знала, Семья не оставила после себя никаких терминалов, и у Фолда никогда не было пони с техническими навыками для их использования.

Я смотрела как копыто Бабблгама вытащило Глиттер из открытого окна, только для того, чтобы он занял её место.

— Мы находимся в старой комнате Пекулиара. Ты… правда захочешь это увидеть.

Услышав имя сумасшедшего жеребца, я заскрипела зубами. Я бы очень, очень хотела быть где-нибудь ещё, кроме его комнаты. На самом деле, мой номер и ванна звучали намного лучше. И теплее. И безопаснее, чем идти в личную комнату Ужасного Профессора Ужасов. Даже земной пони, который управлял мотелем, не потрудился зайти туда.

— Да, я… сейчас поднимусь, — сказала я, тяжело вздохнув. Бабблгам одарил меня беспокойным, но сочувствующим взглядом, а затем снова исчез в гостиничном номере.

Я оказалась внутри отеля и, помахав управляющему, Рум Сёрвису, поднялась на третий этаж, преодолев два пролёта. Я попыталась перевести дыхание, когда очутилась в коридоре, где чуть не погибла. Рум Сёрвис проделал отличную работу, отчистив следы крови от битвы, которая в буквальном смысле спасла меня и Базальт. Но, не смотря на это, я не могла выкинуть из головы сцену с оторванной, безжизненно глядящей в мою сторону, головой кобылы-единорога, пока меня пронизывали последние мысли её испаряющегося сознания.

Мой желудок слегка скрутило, — мне пришлось прижаться к стене, пока я пыталась выкинуть это воспоминание из своей головы.

— Треноди? Ты в порядке? — раздался обеспокоенный голос Бабблгама в конце коридора.

Аррхр! Не врать.

— Нет. Нет, не в порядке, — призналась я. — Мне очень, ну очень не хочется находиться в этом коридоре. Тут произошёл ряд событий, которые я хотела бы забыть.

Синий жеребец моргнул в мою сторону, и подскочил ко мне.

— Эй, ну ты это… держись рядом. — сказал он, пытаясь звучать успокаивающе, помогая мне пройти последние несколько метров до комнаты Пекулиара. Я приготовилась к тому ужасу который должен был быть внутри…

И была встречена довольно освежающей сменой обстановки. Кто-то изменил все хаотичные, закрученные, дезориентирующие цвета просто на фиолетовый. Я остановилась и посмотрела вверх на подвешенные фигуры и картины на стенах. Почему-то смотреть на них было проще, когда всё было одного цвета.

— Ты занялась декором, Глиттер? — спросила я, растягивая рот в улыбке.

Глиттер энергично закивала головой, сидя с другой стороны кровати Пекулиара.

— Ага, тут так страшно было со всеми этими странными штуками. А от цвета так у меня и вовсе рог разболелся, — сказала она, выглядывая и чувствуя себя крайне встревожено. — Поэтому я использовала магию смены цвета сразу на всю комнату. — Её радость от этих перемен казалось делала комнату ярче, и немного менее страшной.

— Ну… так гораздо лучше, Глиттер. Хорошая работа, — сказала я с большой улыбкой. — Ну а теперь… что ты хотела мне показать? я не думала, что здесь есть терминал.

Глиттер поманила меня крылом. Ох Луна. Ничего странного, что мы его не заметили. Облачный терминал был утоплен в стену. Как и почему технология Анклава была в этой комнате, я никогда не узнаю. И честно говоря, после всего что произошло, боялась спросить.

Бабблгам подошёл сзади, пока я запускала облачный компьютер.

— Ага, странно, — сказал он, говоря за всех то, что мы думали про себя. — Наверное сложно ему было пользоваться этой штукой. Даже единорогам нужно заклинание чтобы работать с облаками, да?

Глиттер и я пожали плечами.

— Эм. спроси у Блэкджек. — сказала я тыкая в открытое окно терминала, включая экран. — Погоди… Это что? — спросила я, видя как на экране вырисовываются несколько сотен папок.

Глиттер села рядом со мной.

— Пароль был — Любопытство. Я даже и не знаю почему он выбрал его, но было довольно просто догадаться даже с первой попытки, — сказала она тихо.

— Погоди, ты угадала пароль с первого раза? — спросила я, отвлекаясь от тайны передо мной.

Глиттер закивала с энтузиазмом.

— Агаюшки! Это было супер просто, когда я увидела все варианты. Ну ведь серьёзно, кто станет использовать — Пастернак как пароль? Глупо же!

Бабблгам и я обменялись пожиманиями плечами.

— Ну… Очень круто что ты смогла влезть в это… что бы это ни было, — сказала я, выбирая первый файл с подписью — Объект е0241. Это высветило тридцать одну пару разных букв с X и Y. В файле было отмечено, что были связи с е1435(Ж) и е5901(М). Постой. тридцать две пары разных букв и…

— О Селестия! Это результаты тестов крови, — вскрикнула я, азартно поворачиваясь назад, когда я поняла назначение файлов.

Бабблгам и Глиттер Бомб понимающе переглянулись.

— Ок, я должен тебе десять крышек и пирог, — сказал Бабблгам начиная рыться в своём седельном мешке.

Я почувствовала что шутка прошла мимо меня.

— Чего?

Глиттер засмеялась и обняла меня.

— Я знала, что ты разберёшься с эти шутками. И поспорила с Бабблгамом, что ты подумаешь, будто мы не будем знать что они значат.

Я прижала уши в разочаровании и сердито посмотрела на Глиттер.

— Н-Ну… Я… — конечно, я же знала. Бабблгам был… ну, Бабблгам. А Глиттер была крайне прозорливой, она могла разобраться и сама. Даже и не упоминая о том, что она проводила время с Каледонией и Драй Клин когда те двое были в Медицинском центре Флаттершай. Я мысленно отметила мою особенность которую нужно было исправить: я постоянно недооценивала своих друзей.

— Опять думала, что ты одна с мозгами? — спросил Бабблгам с ухмылкой на лице. Не был бы он такой красавец, я бы ему эту ухмылку стёрла бы копытом с его прекрасной морды. — Мы догадались довольно быстро, когда увидели X и Y, — объяснил он. — Почему ты не покажешь ей самых интересных?

Глиттер кивнула, и махнув крылом вернулась обратно в папку с файлами. Файлы были рассортированы на четыре группы, отмеченные как: З, Е, А и П. Сначала Глиттер открыла А.

— Сперва посмотри на мой! — сказала она, прокручивая буквы на экране. В самом низу, связь была отмеченна как “Неизвестно”, что было довольно логичным. Мы были весьма уверены, что Глиттер была первым аликорном, чьи генетические данные смогла собрать Семья.

— Ну, хорошо… Мне жаль, что у них не было никаких сведений, которые могли бы помочь найти твою семью, Глиттер, — сказала я, слегка прижимая уши.

— Ой, да ничего. Я и не думала, что они что-то найдут, — сказала она, не потеряв ни капли оптимизма. — Но ты посмотри сюда!

Она вернулась назад и выбрала файл П. Был лишь один файл. П8472. Естественно, я ведь была единственным пегасом в их реестре. Ну или по крайней мере, единственным из Фолда. Но когда Глиттер открыла файл, я заметила что-то странное в самом низу. Верхнее поле было *Неизвестный Е(Ж)* Наверное моя мама. Что опять же, было логичным. Не было никакой причины чтобы…

Я замерла, увидев последнюю строчку. Моё сердце застряло в горле. Нет. Не может быть! Откуда у них это?!

В дополнение ко всем гадким шуткам, что вселенная крутила со мной в последнее время, строчка моего отца была заполнена.

Положительное сходство с записью в реестре. Проверить Архив на родство с п0989(М). 32 схожих аллели.

— Да вы блять издеваетесь?! — закричала я, отодвигаясь от терминала.

Я не понимала. Я была никем. Моя мама была просто глупой кобылой из Города Дружбы, которая залетела по случайности. Тут не было абсолютно никакого логического объяснения. Глиттер положила крыло мне на спину, пока я смотрела на чёртов экран.

Какого чёрта у Семьи была информация на моего отца?

75% до нового уровня.