МеткоНЕискатели (Undead Robot Bug Crusaders)
Жук или птица?
Королева Клаудсдейльского улья созвала собрание. Все чейнджлинги, даже живущие в других ульях, были обязаны явиться на королевский совет, исключение составляли лишь дежурная стража и Твитч.
Чейнджлингов явилось около сотни, что, собственно, было неудивительно, поскольку зал для упомянутого собрания вряд ли мог бы вместить больше. К тому же, когда у вас налажена мыслесвязь, присутствовать вживую и вовсе не обязательно.
«Это так здорово! — воскликнул Битл. — Собраний Ульев не было так давно… В последний раз, когда улей Клаудсдейла его созывал — мы ещё даже не родились!»
«Тише, Линкс, — сказала Гус. — Мы ведь и так знаем, о чём они там будут говорить».
«Да пусть болтает, — сказала Поппи. — Может, тогда хоть на самом совете притихнет».
«И что с того? — фыркнул Уно. — Будто бы остальные смогут просто сесть и спокойно слушать».
Скуталу мысленно закатила глаза. На их глазах творилась история, но даже в такой момент её братья и сёстры не могли перестать препираться.
«Ой, да сколько хотите базарьте на этом совете! — крикнул Твитч. — У меня-то будут дела поважнее, подготовлю сюрприз для чейнджлинга, который первым решится покинуть собрание».
«Ха, я бы на это посмотрел, — оттелепатировал Дав. — Мне аж прям интересно, чего ты такого придумаешь, учитывая, что ты под домашним арестом, и мама специально назначила нескольких охранников следить, чтоб ты никуда не унёс свои жучьи ножки».
«Ага, — поддакнула Гус. — Раньше тебе ни разу не удалось вылезти, так что и сегодня никуда ты оттуда не денешься».
«Ты так в этом уверена?» — усмехнулся Твитч.
По всей мыслесвязи зазвучали нервные перешёптывания.
«Он под стражей, — сухо отрезал Уно. — И никуда оттуда не денется. Наверняка просто пытается заставить нас посмотреть в его список проказ».
Мгновение спустя Гус стошнило.
«И почему она меня никогда не слушает?» — простонал Уно.
Наконец, все чейнджлинги в улье услышали призыв к вниманию, и бормотания сразу стихли — да-да, даже Твитч решил заткнуться. Все мысленно перевели взгляд к передней части зала, а миг спустя появилась и сама королевская семья.
По традиции первыми вышли три принцессы: Синяя Морфо со своими сёстрами — Ред Вельвет и Грин Глоу. Как и подобает королевским чейнджлингам, сёстры были как три капли воды похожи друг на друга, и различались лишь цветом. Они дружелюбно улыбнулись, и приветственно помахав толпе, заняли свои места. В конце концов, все чейнджлинги были их детьми. Конечно, они были принцессами, но что куда важнее, они были матерями.
И судя по раздражённой мордочке Ред Вельвет, очередная королевская война приколов была в самом разгаре. Оставалось надеяться, что стекающий по её трону ванильный пудинг принесёт команде Синих ещё одно очко.
Всеобщее внимания вновь вернулось к передней части зала, когда вошла сама королева Птера IV и окинула толпу оценивающим взглядом. Хотя статной фигурой она походила на принцесс, её фиолетовый хитин был заметно темнее, а осанка — гораздо более величественной. Даже не улыбнувшись, она заняла своё место. Она была матриархом всех присутствующих, но её главной целью была безопасность всего улья в целом. Она искренне заботилась о своих подданных, но важнее всего для неё было благополучие всего народа.
Излишне будет говорить, что обнимались со своими бабушками чейнджлинги очень не часто.
Королева прочистила горло.
— Спасибо всем, что пришли, — сказала она. — Все вы знаете, о чём мы будем говорить, так что давайте не будем тянуть, и перейдём сразу к делу.
Послышалось бормотание, но возражать никто не стал.
«Здорово, — порадовалась Баттер. — Мне ещё капусту сегодня готовить».
— Как вам всем должно быть известно, недавно мы закончили переговоры с королевской семьёй Эквестрии, — сказала королева. — И хотя подробности переговоров скоро станут общедоступными, я считаю, что должна во всеуслышание заявить, что именно это сулит нашему виду.
При этих словах от нескольких не особо почтительных чейнджлингов донеслись раздражённые стоны.
«Ставлю пять битов, что «сулит» это нам паранойю и излишнюю осторожность», — сказала Линкс.
— «Ну да, щаз, — ответила Битл. — А что ещё они могут решить?»
— Во-первых, с завтрашнего дня чейнджлинги будут официально признаны гражданами Эквестрии. И хотя мы больше не должны будем скрывать нашу истинную форму от пони…
Королева сделала паузу, когда зал и мыслесвязь наполнились радостными восгласами счастливых чейнджлингов.
Среди кричавших была и Скуталу. Спустя столько лет жизни в страхе разоблачения всё наконец-то наладится. Больше ей не придётся держать в тайне свой вид! Теперь она сможет…
Королева несколько раз ударила копытом. Крики и шум тут же стихли.
— Да, это и впрямь хорошая новость, — сказала она. — Сегодняшний день станет для нас началом новой эпохи. Однако это не значит, что нашим проблемам пришёл конец. Я должна напомнить вам, почему мы так долго скрывались. Да, с тех пор, как мы вырвались из тленных оков, пони очень сильно изменились, однако всё ещё остаются те, кто не смог отринуть страх и нетерпимость. Всё ещё есть те, кто презирает нашу искажённую природу. С сегодняшнего дня мы можем перестать скрываться, но коль вы решите открыться — вам придётся столкнуться и с общественным осуждением.
Снова раздался ропот, теперь уже не такой радостный.
— «Ну вот, приплыли, — простонал Уно. — Без речи на тему «мы изгои» обойтись было никак нельзя?»
— «Вот да, день она для неё подобрала просто прекрасный», — поддакнула Скуталу.
— Избавимся от него мы ещё нескоро, — продолжила королева. — Быть может, всегда будут те, кто нас ненавидит, но не всё предопределено. На ваше поколение ложится тяжкое бремя ответственности — пред вами стоит задача доказать всему миру и самим себе, что мы способны жить среди пони. Это будет непросто, но мы не должны позволить себе поддаваться гневу и насилию. С этого дня мы — граждане Эквестрии, а значит, мы обязаны и подчиняться её законам.
Несколько чейнджлингов в толпе закатили глаза. Незаметно, конечно же.
«Ну естественно, всегда будут те, кому мы не нравимся, — протелепатировал Битл. — И всегда будут те, кто нас откровенно боится, но я сомневаюсь, что таких останется много после того, как они узнают как долго мы мирно жили среди них».
«Ну, это ненадолго, — сказала Поппи. — Готова поспорить, что после знакомства с Твитчем их мнение о нас сильно изменится.
Не меньше дюжины чейнджлингов медленно перевели мысленный взгляд на Твитча. Тот в ответ показал им язык.
«По-моему, она просто перестраховывается, как обычно, — сказал Уно. — Хочет убедиться в нашем понимании, что будет поставлено на кон, если нам, не дай Праматерь, придётся столкнуться с такими пони».
«Ага, — протелепатировала Скуталу.— Я знаю многих пони, но только у двоих с этим могли бы возникнуть проблемы».
Королева снова откашлялась, и Скуталу вновь обратила на неё внимание.
— Однако это не единственное, о чём я хотела сегодня с вами поговорить, — сказала королева. — Как вы знаете, до сегодняшнего дня для чейнджлингов было незаконно раскрывать свою маскировку без веской на то причины. Мои коллеги-королевы, как и я, решили что в свете последних событий этот закон стоит пересмотреть. Однако он не был полностью отменён.
И вновь мыслесвязь наполнилась бормотанием, на этот раз удивлённым и непонимающим. Однако выводок Скуталу вёл себя на удивление спокойно, не понимая, что это может означать.
— В рамках нашего соглашения с Эквестрией мы предоставили принцессам информацию обо всех замаскированных чейнджлингах, — сказала королева. — Они же в свою очередь пообещали держать эту информацию при себе и применять только в исключительных случаях. Например, для предотвращения преступлений. Так что несмотря на то, что Эквестрийской Монархии теперь будет проще найти наших… проблемных граждан, весь остальной мир будет пребывать в полном неведении о чейнджлингах, избравших жизнь вне ульев.
— И это возвращает нас к вопросу о маскировке. Пусть теперь вы и вольны сами решать, раскрывать вам свою маскировку или нет, раскрытие других чейнджлингов всё ещё под запретом. Как я уже говорила, те из вас, кто решит открыться, могут столкнуться со многими трудностями. И если вы решите, что такая жизнь не для вас — вы можете продолжить жить под своей старой личной, будто бы ничего и не случилось.
Удивительно, но ответом на слова королевы была лишь тишина.
— Итак, я официально заявляю, что отныне все чейнджлинги, независимо от пола, места обитания, или любого другого фактора, обязаны решить, будут они жить, как чейнджлинги, принятые Эквестрией, или же сохранят свою старую маскировку, — провозгласила королева. — Пожалуйста, имейте в виду, что на этот вопрос нет правильного ответа. Я лишь советую вам взглянуть на вашу нынешнюю жизнь, и решить, стоит ли раскрытие того.
Вновь вернулись бормотания, хотя гораздо более тихие. Гораздо более… скорбные.
— Конечно же, это не всё, о чём вам стоит узнать, прежде чем принимать решение, но всему своё время. Коль захотите, вы сможете сами узнать все интересующие вас подробности. Вопрос с маскировкой нужно было решить до официального указа Принцесс, потому что так мы сможем предотвратить множество неприятных инцидентов. С учётом вышесказанного я объявляю эту встречу оконченной. Спасибо, что уделили мне внимание.
Закончив речь, королева покинула своё место и удалилась.
Уразумев, что на удивление короткая встреча подошла к концу, Скуталу позволила разуму вернуться домой, в покоящееся на кровати тело.
«Ладно, такого я не ожидал», — сказал Уно.
«Ага, я тоже была уверена, что закон о маскировке полностью отменят, — протелепатировала Баттер. — Но зачем было собирать все ульи, чтобы об этом сказать? Большинство из нас ведь всё равно из улья носу не высунут».
«Ну, большинство — ещё не все, — ответила Поппи. — Наверняка она просто хотела убедиться, что до завтрашнего дня об этом все узнают. К тому же мама что-то поговаривала о туристах.
«А что, тогда звучит логично, — подтвердил Уно. — Разумно будет убедиться, что никто из нас ненароком не проболтается о чужих личинах при посторонних».
«Мне больше интересно, почему она и словом не обмолвилась о гулях, — встряла Линкс.— Я почти уверена, что они не преминули обсудить, как именно будут проходить совместные операции наших с ихними».
«Это военное дело, — прокомментировала Дав. — Королева не собирается тратить время стольких чейнджлингов, чтобы рассказать о том, что в любом случае заботит только стражников».
«Меня это тоже заботит», — проворчала Линкс.
«Ну а нас не волнует что там тебя волнует, так что какая вообще разница, волнует тебя что-нибудь, или нет? — встрял Твитч. — И если тебя волнует наше мнение, то…»
«Захлопнись, Твитч!» — ответили все остальные.
На что тот тут же разразился хохотом.
«А что насчёт тебя, Скуталу? — спросил Битл. — Ты-то живёшь среди пони. Что ты собираешься делать?»
«Ну конечно же, я…» — она замялась, уяснив одну простую вещь.
Она никогда об этом не задумывалась.
«Ну так и что?» — спросил Уно.
«Я… я не знаю», — ответила Скуталу.
Официальное объявление Скуталу нашла на стенде перед ратушей. Листовки с подобным текстом раздавали по всему городу, но это объявление доносило основную мысль гораздо лучше.
«По приказу их Королевских Высочеств, Селестии и Луны:
В свете недавнего свадебного вторжения мы постановили провести исследование касательно сущности чейнджлингов. Выяснилось, что вторжение было результатом действий изгоев и преступников их народа, и сами чейнджлинги были возмущены действиями Кризалис не меньше, чем мы.
За последние несколько месяцев мы многое узнали о чейнджлингах, и…»
Скуталу пробежалась взглядом по тексту. По большей части, там говорилось либо то, что она и так знала, либо то, что она вчера слышала от королевы, с той лишь разницей, что на стенде всё было обращенно именно к пони. Были призывы стать лучшими пони, не поддаваться страху неизвестного, отнестись к новым гражданам с любовью и пониманием, и так далее и тому подобное.
Интересно, что среди прочего упоминалось общее прошлое пони и чейнджлингов, но и слова не было сказано о флаттерпони или о Смузе. Скорее всего это был очередной политический ход, но Скуталу не особо хотелось расспрашивать об этом маму. Политика — отстой.
Как бы там ни было, чейнджлинги официально стали гражданами Эквестрии. И теперь, когда в мире произошли столь глобальные перемены, она не знала, что о них и думать. Последние несколько месяцев она была так взволнована грядущими переменами, что ни разу не задумалась, а что же она сама будет делать, когда они произойдут.
Конечно же, она не испугалась. Она слишком часто слушала речи своей королевы, чтобы поддаться страху. Да и после знакомства с Зекорой все пони в Понивилле понимали, что не стоит судить о книге по обложке. А те, кто нет… Ну, их мнение в любом случае не имело значения. Вопрос был не в том, как пони отнесутся к ней, а в том, как она будет жить дальше.
Она столько лет училась быть пегасом, а теперь придётся начать всё с нуля? Правда, она ещё не знала, каково это — быть раскрывшимся чейнджлингом, но она была уверена, что проще, чем пегасом. Вот только проще — не проще, но этого ли она хотела? И что тогда делать с её уроками полёта?..
— Прошу прощения, — прозвучал вежливый и взрослый голос.
Скуталу подскочила на месте, и обернувшись, увидела за собой Мэйор Мэр с листком бумаги в копытах.
— Не хотелось бы прерывать твои глубокие размышления, но мне надо повесить объявление, — сказала кобылка. — Ты бы не могла бы отойти на минутку?
Скуталу покраснела, сообразив, насколько подозрительно она выглядела, стоя прямо перед королевским указом о чейнджлингах, да ещё при этом о чём-то размышляя.
— Точняк, простите, — сказала она, отпрыгнув в сторону.
Мэйор Мэр приколола документ, и развернувшись, удалилась в ратушу. Скуталу с любопытством взглянула на новое объявление.
«Внимание! Для чейнджлингов, которые планируют раскрыть себя — сегодня вечером, в восемь часов, в ратуше состоится официальная встреча. Присутствовать необязательно, но на мой взгляд, живая встреча с чейнджлингами поможет решить несколько важных вопросов и развеять слухи.
Подпись: Мэйор Мэр».
— Хм, а в этом есть смысл, — пожав плечами, сказала Скуталу. — Наверняка же наша троица цветочниц уже вообразила, что чейнджлинги пьют кровь, или что-нибудь ещё в таком духе, и теперь разносят слухи, словно чуму.
Хотя она ещё не решила, стоит ли ей идти на эту встречу, или нет — об этом можно будет подумать и позже. А пока у неё был запланирован урок полётов. По крайней мере, если к тому моменту, как она доберётся дотудова, это всё ещё будет уроком полётов.
— Здоров, Скуталу! — прокричала Рейнбоу Дэш, спикировав на их со Скуталу тайный тренировочный холм. — Слыхала? Вас теперь официально признали гражданами Эквестрии!
Ну, может, «тайный» — это громко сказано, просто расположенный достаточно далеко от города, чтобы они могли свободно говорить, на боясь быть подслушанными. Тем более что именно здесь они обычно предавались тем редким моментам сестринской близости, и ни одной и них не хотелось, чтобы их в такой момент застукали.
— Ага, — вздохнула Скуталу. — Даже не знаю, что и думать.
— Хе-хе, понимаю, — подмигнула Рейнбоу Деш. — Поначалу к такому всегда трудно привыкнуть. Помнишь, когда Луна вновь стала принцессой? Сперва никто не знал, чего и думать, а теперь трудно представить, что когда-то в Кантерлоте была всего одна принцесса.
Скуталу моргнула, удивлённая проницательности Рейнбоу Деш. К тому же, если так подумать…
— А и впрямь… Вон сколько всего случилось в последние годы. Принцесса Луна, Кристальная Империя, а теперь ещё и это. Думаешь ещё чего-нить будет?
— Определённо, — кивнула Рейнбоу Деш. — Мы с девчонками даже ставки сделали, что случится дальше. Твайлайт считает, что вскоре Эквестрия обнаружит ещё одну давно потерянную цивилизацию, Пинки думает, что кто-нибудь из вымышленных персонажей окажется реальным, Рэрити ждёт появления новой принцессы-аликорна, Эпплджек уверена, что стоит ждать возвращения очередного древнего зла, Флаттершай поставила на параллельное измерение, ну а мои биты — на инопланетном вторжении.
— Серьёзно, чтоль? — вскинула бровь Скуталу. — Пришельцы?
— После нашей прошлой серии ставок я поняла одну важную вещь: никогда не ставь против Пинки Пай, — пожала плечами Рейнбоу Деш. — Никогда. Ну, а если вымышленный персонаж окажется реален — скорее всего, он будет из какой-нибудь научной фантастики. У нас в городе уже есть робот, и я бы не удивилась, появись ещё и пришелец.
Скуталу задумчиво кивнула, признав правоту Рейнбоу Деш.
— Кстати, может уже начнём? — спросила радужногривая пегаска. — У меня появилась пара идей насчёт фокусировки магии, и…
Скуталу снова вздохнула. Всё, дооткладывалась, называется. Надо всё решить здесь и сейчас, раз и навсегда.
— Да, вот насчёт полёта, — сказала Скуталу. — Ты… ты всё ещё будешь учить меня летать?
— Э-э-э… ещё раз? — растерянно спросила Рейнбоу Деш.
— Ну, ты же помнишь, что в жучьей форме я летаю неплохо? Так что если я решу стать чейнджлингом — не так уж много смысла уметь летать и в пегасьем теле, так?
Рейнбоу Дэш удивлённо посмотрела на неё, прежде чем понимающе вздохнуть.
— А, ну да, — сказала голубая пегаска. — Я об этом как-то не думала. Но я вижу, к чему ты клонишь. Вижу. Только если ты ещё не решила, я бы предложила продолжить занятия. Вдруг пригодится?
— Да, наверное. просто, если я решу стать чейнджлингом… — Скуталу замялась, не зная, как сказать так, чтобы не прозвучало слишком по-детски.
Впрочем, в том и не было нужды. Рейнбоу Дэш знала Скуталу уже достаточно давно, чтобы и без слов понять, что её беспокоило.
— Тогда вместо уроков полёта займёмся лётной практикой и просто полетаем в своё удовольствие, — с улыбкой предложила Рейнбоу Дэш. — Может, трюки какие попрактикуем. Не волнуйся, Скут, мы не перестанем тусоваться только лишь потому, что ты решила сменить манеру полёта. Ты слишком крута для этого.
Скуталу облегчённо вздохнула.
Как бы ты не фанатела от этой пегаски — думаешь всегда только худшее, — заметил Дав.
Отвечать на это Скуталу не стала.
— Знаешь что? — добавила Рейнбоу Деш. — Давай сегодня этим и займёмся. Полетели, повеселимся, а о сентиментальщине и позже подумать можно будет.
При мысли о полёте со своим кумиром глаза Скуталу стали похожи на блюдца, и она тут же сбросила маскировку.
Хоть Скуталу и не могла назвать сегодняшний день лучшим в её жизни, но в список лучших — он определённо попал. В конце концов, она летала с Рейнбоу Дэш!
Естественно, гонок они не устраивали. Рейнбоу Дэш была слишком опытной летуньей, а жучьи крылья не особо годились для скоростных полётов. Но это ничуть не мешало им наслаждаться небом. В конце концов, красота полётов заключалась не только в скорости.
— Лады, а теперь давай попробуем сальто.
Скуталу кивнула, и быстро взмахнув крыльями, исполнила идеальное тройное сальто.
— Круто! — радостно воскликнула Рейнбоу Дэш. — Не думаю, что сама бы могла закрутить сальтуху, не потянув ничего. Тройную — точно нет.
— Есть такое, — покраснела Скуталу. — У нас крылья полегче, отлично подходят для резких поворотов. Фигово для скоростных, да и при сильном ветре не особо полетаешь.
— Ну, тогда ещё одна причина научиться летать в пегасьей форме, — сказала голубая пегаска. — Никогда не знаешь, когда придётся разогнаться, ведь так?
Скуталу кивнула. Хороший аргумент.
— Так, ну а теперь давай…
Скуталу с улыбкой смотрела вниз, на раскинувшуюся под её облаком землю. Всегда было приятно забраться повыше и насладиться видом, жаль только, повод для этого выпадал редко. Многие пегасы принимали небо, как нечто само собой разумеющееся. И ведь если она решит раскрыться — она сможет сюда прилетать хоть каждый день.
Ещё один фактор, который надо будет учесть. Казалось, что чем дальше она ждала, тем сложнее становился выбор.
Скуталу покачала головой и продолжила любоваться пейзажем. Вскоре рядом с ней приземлилась Рейнбоу Дэш, держащая в копытах фруктовый лёд.
— И-и-и… Хоп! — выдохнула Рейнбоу Дэш, протянув вперёд фруктовый лёд. — Отсюда до дома за битами, затем в «Сахарный Уголок» и обратно, и всё это меньше, чем за две минуты. Неплохо так-то, учитывая, что я даже не разгонялась. Клубнику или лимон?
— Клубнику давай, — ответила Скуталу, взяв в копыто кусочек морозного блаженства.
Две кобылки сидели на облаке и лакомились мороженым. Как обычно, в тишине. Для двух кобылок наслаждаться обществом друг друга было куда приятней, чем болтать о скучной жизни или обсуждать горяченьких жеребцов.
Хотя однажды они действительно попробовали. Всё стало очень неловко, когда выяснилось, что Скуталу знала о жеребцах поболее Рейнбоу Дэш. Винила она в том своих братьев с сёстрами, а также одну тётушку, которая вечно таскала в улей неподходящие им по возрасту журналы. В конечном итоге они всегда оказывались в копытах Твитча, который их даже не читал.
И тем не менее, даже у таких крутых пони как они, время от время случались разговоры по душам. Вот и сегодня без него не обошлось.
— Значит ты, ещё не выбрала, оставаться пегасом, иль чейнджлингом? — как всегда, резко и без обиняков спросила Рейнбоу Деш.
— Ну, я всегда могу стать земнопони, или единорогом, но да, — ответила Скуталу.
— Скажу честно, я не совсем понимаю, в чём проблема, — сказала голубая кобылка. — Ведь если ты решишь раскрыться, ты в любой момент сможешь снова замаскироваться в пегаса, разве нет?
Скуталу едва подавила желание вздрогнуть. Она понимала, к чему клонит Рейнбоу Дэш, и ей это не нравилось.
— Не в этом дело, — тихо пробормотала Скуталу. — Я просто не знаю, хочу ли прожить жизнь, как Скуталу-пегас, или как Скуталу-чейнджлинг. Мне вроде как хочется и того и другого, но как только я раскроюсь — пути назад не будет. Все будут знать, что я не пегас, и… — её голос затих, говорить дальше не хотелось.
— Ну и что? — сказала Рейнбоу Дэш. — Я ведь вам поверила. И поверь, если у пони, которая обвиняла Твайлайт Спаркл в шпионаже, нет с этим проблем, то и у других не будет. Бояться нечего.
Скуталу съёжилась. Похоже, всё-таки придётся сказать.
— Да и не в этом дело, — выдохнула она. — Просто… Просто… Я не знаю, кем хочу быть.
— Ты не знаешь, кем хочешь стать? — вскинула бровь голубая пегаска. — В этом, что ли, дело?
Скуталу едва сдержала стон. Из её уст это прозвучало ещё глупее. Теперь Рейнбоу Дэш наверняка решит, что она не такая крутая.
— Скут, в последний раз, когда я проверяла, попометки у тебя не было, — сказала Рейнбоу Дэш.
После этих слов страх Скуталу сменился замешательством.
— Ну… да, но как это связано-то?
Рейнбоу Дэш моргнула, а после со стоном приложила копыто к лбу.
— Ладно, может, это не одно и тоже, но я пытаюсь привести пример поубедительней, — призналась голубошёрстая кобылка. — Знаешь же, я не очень то разбираюсь в этом всём ораторстве и метафырках, или как их там.
— Ты же знаешь, что тебе и не нужно… — вскинула бровь Скуталу.
— Нужно, — вздохнула Рейнбоу Дэш. — Я твоя наставница, а хорошие наставницы должны уметь в эти самые обучающие речи. Так вот, чего я хочу сказать?
Теперь Скуталу смутилась ещё больше.
— Конечно, ты не знаешь, кем хочешь стать, — сказала она. — Ты даже не знаешь своего особого таланта. Выбор вида — это сложный вопрос, но разве он так уж сильно отличается от выбора таланта? Ты ведь сама мне говорила, что даже если у вас не появляются метки — вы всегда знаете, когда находите свой талант.
Скуталу кивнула.
— Ну так и то, и другое — просто шаги на пути взросления. Все через это проходят, не только чейнджлинги. Все должны найти своё место в этом мире. И получение кьютимарки — лишь один шаг на этом пути. Длинный, важный шаг, но всего лишь один шаг из многих. Некоторые пони на поиск своего места в этом мире тратят всю жизнь, такие вопросы нельзя решить за день.
Скуталу снова поразилась, насколько глубокими могли быть речи Рейнбоу Дэш, когда у той бывало подходящее настроение. Хотя по общему признанию, приходило это настроение очень нечасто.
Но зато вот после таких моментов как этот, Скуталу чувствовала себя куда как лучше. Рейнбоу Дэш была лучшей наставницей, чем о себе думала.
— Кажется, я вижу к чему ты клонишь, — сказала кобылка. — Я ещё не знаю, кем хочу вырасти, так что и вид себе выбрать тоже уверенно не могу. И даже после того как я выберу, я ещё долго не буду знать, правильно я нарешала, или нет? Так что лучше всего просто выбрать то, что я считаю правильным, и понадеяться на лучшее?
Рейнбоу Дэш нервно хихикнула и почесала загривок, на что Скуталу внимания не обратила.
— Э-э-э… ага, — сказала пегаска. — Именно это я и пыталась сказать, а не намекнуть подождать или ещё чего-нить в таком духе. Да. Так… чего мороженое-то не ешь? Ждёшь, пока растает?
— Ем я, — возразила Скуталу. — Просто медленно. У чейнджлингов мозг замерзает быстрее, чем у вас.
— Раньше тебя это не останавливало, — напомнила Рейнбоу Дэш.
— Ну и что? — склонила голову кобылка. — Может быть, я решила, что больше не хочу морозиться?
— Конечно, — игриво усмехнулась радужногривая кобылка. — А я, может, решила, что хватит уже на тебя тратить битсы, халявщица.
В ответ Скуталу рассмеялась.
Ближе к вечеру, изрядно поразмыслив над плюсами и минусами каждого варианта, Скуталу отправилась в клуб. Пони там оказалось несколько больше, чем ожидалось.
— А ты разве не собиралась сегодня утром отъезжать, Бэбс?
— Собиралась, но теперь останусь до конца выходных, — пожала плечами Бэбс. — Мама сегодня написала, в Мэйнхеттене вся эта история с чейнджлингами малясь вышла из-под контроля, так что она опять распереживалась. Теперь она считает, что мне лучше бы переждать все эти беспорядки у вас.
— Да уж, — поморщилась Скуталу. — Мейнхеттенский улей всегда был слегонца ушибленным. Думаю, мы должны были это предвидеть.
— Погоди-ка, — вскинула бровь Свити Белль. — Твоя мама считает, что в Понивилле безопасней, чем у них?
— Хе, я и так уже здесь, а главная катастрофа прошла ещё на Ночь Кошмаров, — отмахнулась Бэбс Сид. — Хотя по моему, она просто считает, что раз я и так уже стала вампиром, в Понивилле со мной уже ничего не сможет случиться.
— Ах, да, — покраснела робоединорожка.
Скуталу закатила глаза, потом посмотрела на второго не-меткоискателя в клубе.
— Здоров, Торакс, — махнула она копытом. — Как держишься? Готов к грандиозному дебюту?
Торакс вздохнул, однако ничуть не помрачнел.
— Нервничаю, — сказал он. — Однако не так сильно, как думал. Завтра уезжаю в Кантерлот, и после всех этих месяцев… я думаю, я готов.
— Я буду скучать по вам, девчонки, — с грустной улыбкой добавил он.
— Мы тож были не прочь с тобой потусоваться, но я тут подумала: «А как учёба в начальной школе поможет тебе в посольстве?» — спросила Эпплблум.
— Это не для посольства было, а для базового образования, — пояснил Торакс. — Вся разница между дворянами и учениками начальной школы в количестве одежды, да в том, как часто используют красивые слова.
— Дай угадаю, — усмехнулась Бэбс. — Мы ругаемся чаще взрослых?
— А кто говорил про ругань? — неловко улыбнулся Торакс. — Я сказал — красивые слова, дворянам только дай повод почесать языком.
Послышались смешки. Торакс прошёл долгий путь от того перепуганного чейнджлинга, появившегося в Понивилле несколько месяцев назад. Он всё ещё был немного робким, но гораздо более уверенным, нежели раньше.
— Но если серьёзно, у меня было много занятий вне школы, — сказал Торакс. — И в Кантерлоте я буду не единственным послом. Просто я — нейтральный, так как не принадлежу ни к одному улью. Когда перееду, даже собираюсь покинуть разум улья.
Скуталу не представляла, как чейнджлинг сможет выжить без разума улья. С другой стороны, пони так жили всю жизнь, и не жаловались. Да и о разуме улья Кризалис у Торакса, должно быть, воспоминания были не из лучших. В любом случае, выглядело, что Торакс и сам не против…
Она покачала головой. Торакс сам выбрал стать нейтральным послом, и она не вправе подвергать сомнению его жизненный выбор. Кроме того, она хотела спросить и кое о чём ещё.
— Кстати, насчёт сегодняшнего… — начала Скуталу.
— Агась, — кивнул Торакс. — Я всё хорошенько обдумал и решил, что обязательно буду. Я всё равно уезжаю, так какой смысл что-то скрывать? Всё равно рано или поздно все пони поймут, что я был чейнджлингом. Раскрыться сейчас — будет лучшим выбором. А что насчёт тебя, Скуталу?
В ответ Скуталу улыбнулась.
— Так… чейнджлинги не пьют кровь? — спросила Лили.
— Нет, мы не пьём кровь, — вздохнул один из чейнджлингов на сцене. — И не пожираем души, и ничего в таком духе. И когда мы питаемся направленной на нас любовью, это никак не вредит тем, от кого мы питаемся.
— Хорошо, я просто проверяла, — со вздохом облегчения сказала Лили.
Опять.
Скуталу закатила глаза.
— Ладно, следующий вопрос? — сказал стоявший слева от чейнджлинга Торакс.
— Можно? — вскинул копыто один пони в зале. — Вы говорили, что ваша бывшая королева была арестована. Вы останетесь в Кантерлоте, а что будет с остальным вашим ульем?
— Большинство из них теперь пытаются привыкнуть к жизни в ульях, чьи королевы не являются властолюбивыми тиранами, — сказал Торакс. — Однако некоторые из нас решили жить сами по себе. К примеру, мой брат Фаринкс отправился со мной в Кантерлот, и теперь пытается стать первым чейнджлингом, вступившим в королевскую гвардию.
— То есть до этого ни один чейнджлинг не поступал в королевскую гвардию? — вскинул копыто один из пони в зале.
— Нам нельзя выдавать чейнджлингов, не решившихся раскрыть себя, потому точно сказать не могу, — махнул копытом Торакс. — Но Фаринкс станет первым раскрывшимся чейнджлингом, решившимся на такое.
А затем посыпались новые вопросы. Пони хотели как можно больше узнать про этих странных, на удивление цветастых существ. И учитывая все обстоятельства, всё шло довольно гладко. Ни оскорблений, ни неоправданных обвинений в адрес чейнджлингов не прозвучало. Хотя было немало удивления, когда выяснилось, кто ещё, кроме Торакса, был чейнджлингом.
— Та-ак… — протянула Лира подняв взгляд на одного из чейнджлингов на сцене, — Ты что, была чейнджлингом все эти годы?
Бон Бон исполнила лицокопытие.
— Я думаю, это уже стало очевидным, — простонала Бон Бон. — Тебе правда нужно спрашивать об этом?
Другой чейнджлинг на сцене захихикал, но кивнул.
— Конечно, — с зубастой улыбкой сказала Колгейт. — Это ведь Лира.
Но ничто не идеально, и несколько оскорбительных вопросов всё же прозвучало. Но опять же — ничего хуже ожидаемого. Спойлед Рич попыталась устроить сцену, но все, как пони, так и чейнджлинги, понимали, чего от неё ждать. Так что все её претензии были сразу отброшены. Кроме того, многие матери были не очень довольны, узнав, что вместе с их детьми в школе учился взрослый чейнджлинг. Однако даже они вскоре прониклись робким характером Торакса.
Так что по итогу встреча прошла успешно. Скуталу, впрочем, присутствовала скорее из вежливости, и вместе с другими пони сидела в зрительском зале.
В конце концов она решила остаться пегасом. Она не знала, что именно склонило чашу весов в пользу этого варианта, это просто показалось правильным. Лишь время покажет, правильным ли был выбор, но пока она будет пегасом.
«Я очень рада, что ты сама сделала этот выбор, мой маленький светлячок», — протелепатировала Синяя Морфо.
«Ну конечно. Мам, я ведь уже не ребёнок. Я вполне способна принимать важные решения, мне лишь нужен был небольшой совет и время подумать, чтобы взвесить все варианты».
Синяя Морфо ничего не ответила, но её молчаливый кивок одобрения можно было почувствовать даже через мыслесвязь.
«Ого, Скути, ты даже почти убедила меня, что уже не малышка», — хихикнул Дав.
Скуталу едва сдержала стон. Только не снова!
«Заткнись, Дав, — сказала Скуталу. — То, что я вылупилась на пару секунд позже, не делает меня малышкой. Я, блин, даже не самая младшая в выводке!»
«Как это — не делает? — наигранно поразился Дав. — Скути, для меня ты всегда будешь малышкой!»
И вот так разгорелся двадцать шестой спор об возрасте между старшим и младшим чейнджлингом выводка.
Синяя Морфо с тихим смешком следила, как её дети вновь увлечённо спорят. Им предстояло ещё многому научиться, прежде чем наконец повзрослеть.
Ах, как прекрасно быть достаточно взрослым, чтобы видеть перемены, но при этом достаточно юным, чтобы, столкнувшись с последствиями этих перемен, найти простой и ясный ответ. Как прекрасно жить в эпоху великих перемен, когда рушатся вековые устои.
Ещё чуть-чуть — и её маленький Светлячок со своими братьями и сёстрами станут совсем взрослыми. Они так быстро растут…
«В отличие от некоторых», — нахмурилась принцесса, переводя взгляд на заляпанную гнилостно-зелёной водой простыню.
«Они что, серьёзно? Подкрашенная вода в кровати? Хоть бы добавили чего-нибудь мерзко-пахнущего, коль уж пробуете что-то настолько избитое. Эх, сёстры, сёстры, в такие дни я как никогда уверена, что природа обделила вас фантазией. Так что, раз уж вы не утруждаете себя раздумьями, то почему бы и мне не пойти по проторенной дорожке? Кажется, у меня как раз завалялось немного чесоточного порошка…»