Дети Эквестрии
Глава 4: (Не) Мой город
— Новая политика, ебать меня в сраку... — пробормотала Бэбс, увидев красочную группу проституток, стоящих на тротуаре. Единственное, что изменилось с тех пор, как она в последний раз была в Мэйнхэттене, было то, что они теперь стояли на некотором расстоянии от станции. Она подошла к ним и, к своему удивлению, заметила, что большинство из них моложе ее.
— Эй, ты! — одна из них, фиолетовая пегаска в дешевом платье, выглядящая так, как будто ей не было и четырнадцати, крикнула Бэбс. — Че ты так смотришь?
— Я ищу кое-кого, — ответила Бэбс. Когда она шла к ним, она “случайно" тряхнула куртку таким образом, что внутри звякнули две монеты. Кобылы не знали, что это были ее единственные деньги, и поэтому подняли головы.
— Иди нахуй, — сказала пегаска. — Я не из этих!
— Я бы до твоей тощей задницы и трехметровой палкой не дотронулась, — Бэбс сплюнула на тротуар. — Ты когда-нибудь слышала о кобылке по имени Найткэп? Она темно-синий единорог…
— Никогда, — ответила другая проститутка: тощая желтая кобылка-единорог с отсутствующими передними зубами. — Эй, девочки, я чую, что она страж под прикрытием... Давайте ее отмудохаем!
— Я могу выбить тебе оставшиеся зубы, с тремя связанными ногами, — пробормотала Бэбс. — Что, никто не слышал о Найткэп? Я заплачу.
Внезапно кто-то начал протискиваться сквозь толпу. Желтую проститутку оттолкнули, она рухнула на тротуар, выкрикивая проклятия.
Еще одна кобыла подошла к Бэбс. Она была единорогом, и, если Бэбс не ошибалась, ей было около шестидесяти. Бэбс содрогнулась, когда ее воображение нарисовало ее с клиентом.
— Я извиняюсь за этих сучек. Я пытаюсь научить их некоторым манерам, но, как ты можешь видеть, некоторые из них, типа Карнейшн, даже не могут понять... — она ударила желтую кобылу по уху, заставив ее извергнуть еще один довольно впечатляющий поток ругательств. — В любом случае, меня зовут Олд Селли... В честь нашей принцессы, чтоб ты знала...
— Ага... Хорошо... — пробормотала Бэбс ошеломленно. — П-почему я никогда не слышала о тебе?
Она указала на молодых шлюх.
— Я стояла тут, когда некоторые из них еще гадили в подгузники... Найткэп была моей подругой...
— Раньше я работала в более... элегантных местах, — ответила Олд Селли. — В общем, я слышала о Найткэп. Хорошая кобылка, не такая, как эти ходячие рекламы контрацептивов.
Она бросила на фиолетовую пегаску неприязненный взгляд.
— Найткэп больше не в деле. Вышла замуж за осла.
Бэбс оторопела.
— Ч-что? Какого осла?
— Большого, молчаливого... Работал в ниппонском ресторанчике.
— Хорошо, спасибо... — Бэбс попыталась собрать эти кусочки информации воедино. — Д-думаешь, она все еще живет где раньше?
— Она никогда ничего не говорила о переезде, — ответила Олд Селли. Внезапно она развернулась к желтой кобылке по имени Карнейшн и со скоростью, которой никто не ожидал от старой кобылы, треснула ее по затылку.
— Моя башка! — заорала та. — За че это?
— За то, что решила, что наша гостья — страж, — сухо сказала Олд Селли. — Теперь ты должна извиниться. Кроме того, говори “голова” и "что", а то болтаешь на каком-то арго...
— Извини, — выдавила Карнейшн с таким выражением морды, что встреться они в темном переулке, одна из них там и осталась бы с ножом между ребер.
— Пойду, пожалуй... — пробормотала Бэбс, думая, как ей повезло, что ее короткая карьера в этом бизнесе закончилась до того, как Олд Селли взяла власть в свои копыта. — Увидимся позже…
— Значит, ты завтра возвращаешься в Кантерлот? — спросила Даймонд Тиара.
Скуталу кивнула. Они сидели в “Сахарном Уголке” — Даймонд Тиара решила, что доза глюкозы поможет ей справиться с остатками похмелья и случайно встретила там Скуталу.
— Я приехала в Понивилль только на выходные, — объяснила пегаска. — Мне еще многому предстоит научиться... Но, возможно, скоро я помогу с каким-то делом. Ничего важного, скорее всего это будет заполнение разных бумаг, пока остальные работают, но это все одно лучше, чем сидеть в классе.
— А трудно стать стражем? — спросила Даймонд. Проведя десять лет в окружении врачей и собственных галлюцинации, она теперь интересовалась каждым аспектом жизни.
— Они все равно не позволят тебе... Но да... ты должна знать целую кучу вещей, не говоря уже о беге, полете, стрельбе, копытопашной борьбе... Нас даже учат стрельбе из лука и работе копьем, словно мы будем стражами из дворца Селестии, — она откусила кусочек кекса. — После тренировок в боевых искусствах меня так переклинило, что глядя на любого пони, я прикидывала смогу ли с ним справиться...
— И что выяснила? — Даймонд Тиара усмехнулась
— Ну, у меня были бы проблемы с Эппл Блум и Бэбс, хотя в их случае это скорее превосходство в силе, чем в технике... С Рамблом... Но это не совсем та борьба... — Скуталу захихикала.
Даймонд Тиара покраснела, когда поняла, что та имела в виду.
— Мы должны найти тебе кольтфренда, Даймонд... — Скуталу покачала головой. — Может Фезервейт? Вы друг другу действительно подходите...
— Спасибо, не заинтересована... — Даймонд Тиара махнула копытом. — Кроме того, почему Фезервейт? Я что настолько ужасно к тебе относилась, когда мы были жеребятами?
— Ага. Даже не считая убийств.
— Тогда зачем ты со мной общаешься? — спросила Даймонд. — Ты, Эппл Блум, Свити... Я думала, ты будешь первой, кто…
— Это было десять лет назад, — прервала ее Скуталу. — Ты изменилась... И думаю, мы тоже изменились. Но на самом деле это Бэбс эм-м-м... убедила нас.
Даймонд Тиара покачала головой и усмехнулась.
— Нет, ну в самом деле... Фезервейт? Да он же после первого свидания начнет писать серию статей “Моя жизнь с Неспящей Убийцей”, или что-нибудь эдакое...
Скуталу чуть не подавилась кексом.
— О, я прям вижу эти заголовки: “Даймонд Тиара ест сено”, — произнесла она драматическим тоном. — “Я могу вас заверить, что каждое утро Даймонд Тиара идет в туалет, чтобы пос…”
— Не будь такой грубой! — Даймонд рассмеялась, вытирая слезы с глаз. — Кроме того, как он об этом узнает?
— Не знаю, может, камеру там установит?
— Фу... Кажется, у меня аппетит пропал... — она посмотрела на свой малиновый пирог и вздохнула.
Внезапно дверь “Сахарного Уголка” распахнулась, и в пекарню вошел молодой темный единорог в шлеме стража.
— Привет, Скуталу, — сказал он, неуверенно глядя на Даймонд Тиару.
— Привет, Чоколат Донат, — ответила Скуталу. Она познакомилась с ним еще в академии — он был на несколько лет старше и после ее окончания отправился работать в Понивилль, под началом нового командира Фронт Кика. — Что случилось?
— Мы только что обнаружили тело, — произнес страж. — Босс подумал, что ты захочешь посмотреть, как мы работаем…
— Что? — глаза Скуталу распахнулись, а Даймонд Тиара вздрогнула.
— Кто-то убил... фотографа, — продолжил Донат, все еще глядя на Даймонд Тиару. — Его звали Фезервейт…
Район был еще хуже, чем три года назад. Бэбс смотрела на здания, прикидывая, сколько времени пройдет, прежде чем они рухнут. Она заметила кучку жеребят, которые с любопытством смотрели на нее. Она знала, почему — несмотря на свалившиеся на нее различные неудачи, ее куртка все еще выглядела довольно дорогой. Тот, кто купил ее в Империи Гриффонов, наверно, надеялся, что она прослужит целую вечность. Так и было, хотя носила ее уже другая пони. Были еще серьги — всего лишь позолоченные, но жеребята не могли точно знать этого.
Они, однако, легко могли видеть мышцы Бэбс. Она не сильно выросла с шестнадцати лет, но два с половиной года проведенные в пустыне ее закалили. У кучки долговязых неудачников не было против нее ни единого шанса.
Бэбс поднялась по лестнице, чуя запах крыс и мочи, встала перед поцарапанной дверью и постучала.
Единственные звуки, которые она слышала, были крики жеребенка. Она уже решила, что Найткэп, точно, съехала, но вдруг услышала топот копыт и щелчки замка, прежде чем дверь открылась.
— Бэбс! — воскликнула Найткэп. — Что ты тут делаешь?
— Я вернулась... — Бэбс обняла подругу. — Как поживаешь? Я так скучала по тебе…
— Ну... — пробормотала Найткэп. — Все слегка изменилось…
— Да... я слышала что-то, что ты женилась на осле... — Бэбс покачала головой. Она заметила, что квартира Найткэп выглядит намного чище, чем раньше. К счастью, старый комод все еще стоял на том же месте, что и раньше. — Я так понимаю, что никаких больше “горизонтальных развлечений” для нас двоих?
— Не думаю, что Винни это понравится... — Найткэп указала на жеребенка, сидящего на высоком стуле и следящего за ними большими черными глазами.
Бэбс почувствовала укол зависти, но он быстро исчез.
— Привет, Винни... И кто ее отец? — спросила она Найткэп.
— Ну, на самом деле ее зовут Винил... — смущенно улыбнулась Найткэп. — Но Раз считает, что это глупо.
— Ты женилась на Разе? — воскликнула Бэбс. — Святая Селестия... Я никогда не думала, что этот старый одиночка...
— На самом деле он хороший, когда начинает говорить. У него теперь новая работа... Ну, этого все еще недостаточно, чтобы вытащить нас отсюда, но, по крайней мере, мне больше не приходится подрабатывать шлюхой...
— Да... — вздохнула Бэбс. — Вообще-то, я пришла сюда кое за чем…
Она подошла к старому комоду и вытащила самый нижний ящик. За ним, приклееные к стенке комода, находились две пятисотбитные монеты. Бэбс достала их и положила одну в карман.
— Совсем забыла те сказать, — она протянула вторую монету Найткэп. — Это тебе... Маленькая Винни не должна здесь оставаться... Или она станет... как я.
— Я не могу принять это... — отказалась Найткэп. — Если это заработано преступным путем...
— Я получила их честно торгуя собой, — Бэбс вздохнула. — Кроме того, у тя не было никаких проблем когда мы грабили наших клиентов... И что Раз никогда не говорил те, чем мы вместе занимались?
— Это было давно, — возразила Найткэп. — Я изменилась, Бэбс. И я наделась, что ты тоже изменишься…
— Я изменилась. Я... я должна поблагодарить тя за то, что ты сделала. Если бы меня не арестовали, я скорее всего уже была бы мертва. Возьми, — она отдала монету Найткэп. — Не для себя, а для Винни. Используйте ее с умом. И скажи Винни, что тетушка Бэбс была хорошей пони…
— Подожди! — воскликнула Найткэп, видя, что Бэбс выходит из квартиры. — Что ты собираешься делать?
Бэбс ничего не ответила.
Скуталу собралась с силами. В каждой книге, которую она читала, всегда был молодой страж, единственным предназначением которого было: войти на место преступления, посмотреть на труп и проблеваться, увидев, как жутко он изуродован. Скуталу не хотела быть этим стражем.
У нее была хорошая подготовка. Во время занятий они наблюдали вскрытие один или два раза. Некоторых из студентов вырвало. Некоторые покинули морг и не вернулись. Скуталу на протяжении вскрытия думала, что приготовить на ужин.
Она также вспомнила гонку в Хуффингтоне. Ей было семнадцать и она приняла участие в нескольких гонках в качестве юниора, так как Торнадо Болт получила травму. Трасса в Хуффингтоне был старой и не имела ограждения, сделанного из облаков. Один из местных пегасов, еще моложе чем она, врезался в деревянное ограждение и сломанная перекладина пронзила его насквозь. Скуталу приземлилась рядом с ним и пыталась помочь ему, но лишь смогла понаблюдать, как он истек кровью.
Именно тогда она окончательно отказалась от мечты стать гонщицей и поступила в Королевскую Академию Стражей.
Она подумала, что в этот раз все будет иначе. Ведь она знала Фезервейта. Накануне она видела его живым. Мысль о том, что он теперь мертв, не укладывалась в голове.
Чоколат Донат открыл дверь. Фронт Кик уже был там, стоя над телом пегаса.
Скуталу взглянула на тело. Оно совсем не было изуродовано. Фезервейт выглядел нормально, за исключением синяков на шее и посиневшей морды. Скуталу вздрогнула — его глаза были широко открыты, и он смотрел на нее. Вся комната была в беспорядке — казалось, что он дрался перед смертью. Несколько поврежденных камер валялась на полу, вперемешку с пленками и разлитыми реактивами.
— Что здесь произошло? — спросила Скуталу.
— Выглядит так, будто кто-то задушил его одной из этих пленок... — ответил Фронт Кик. — Ты не знаешь, кто это мог быть?
Скуталу открыла рот, но почувствовала, что вопрос не к ней. Чоколат Донат откашлялся.
— Он был папарацци. Я бы сказал, это могла быть целая куча разных пони...
— Точно, — Фронт Кик, посмотрел на тело. — Но кто из них мог зайти так далеко? Мы должны проверить эти пленки... Может, Сапфир Шорс не понравилось, что он подловил ее, нюхающую кокс…
— Это слабо сужает круг подозреваемых... — произнесла Скуталу. — Да Дискорд меня заешь, я уверена, что сама присутствую как минимум на одной из этих фотографий…
— Это ты убила его? — прямо спросил Фронт Кик.
— Нет, конечно! Он сфотографировал Свити Белль, когда мы вчера сидели в баре, — ответила Скуталу. — Но он ушел живым.
— Согласно заключению некрофила, он умер незадолго до полудня, — произнес Чоколат Донат.
— Не смей называть так доктора Тульпа, — резко отреагировал Фронт Кик и развернулся к Скуталу. — Кто еще был с тобой в баре?
— Нас было много... — Скуталу почесала голову, — Эппл Блум, Свити... Рамбл, Баттон Мэш, Бэбс Сид, Даймонд Тиара...
— Даймонд Тиара! — воскликнул Донат. — Она могла бы это сделать…
— Нет, не могла, — ответила Скуталу. — Она говорит, что ей стало плохо после нашей вечеринки, потом она пошла к доктору, а затем она была со мной в “Сахарном Уголке”.
— Я бы сказал, что это довольно плотный график, убийство не влезает... — усмехнулся Фронт Кик. — Но кого это может подтвердить?
— Филси Рич, его слуги, доктор и я.
— Надо проверить показания Филси Рича и слуг, — пробормотал Чоколат Донат. — Хотя они, наверно, скажут, что она была дома.
— Я ей верю, — произнесла Скуталу.
— Да... — Фронт Кик покачал головой. — Но хочу напомнить, что ты не работаешь над этим делом. Кроме того, если не Даймонд Тиара, то кто?
Скуталу нахмурила брови, пытаясь вспомнить события прошлой ночи. Это было сложно — Даймонд Тиара, разбившая зеркало, была самым ясным воспоминанием. Все остальное каким-то образом исчезло. Были в основном глупые разговоры о сексе... Что-то про Октавию и каламбуры... Шутки…
— Вот дерьмо... — пробормотала Скуталу.
— Расслабление мышц после смерти, — поправил ее Донат. — Тебе в Академии должны были говорить об этом...
— Нет, я не о том... — Скуталу хлопнула себя копытом по лбу. — Сразу после того, как он сфотографировал нас... Мы говорили, что это как в дурацком анекдоте. Ну типа, знаменитая певица, знаменитый гонщик, и знаменитый серийный убийца заходят в бар и так далее…
— Анекдот... — пробормотал Фронт Кик. — И в чем его юмор?
— Потом Бэбс сказала что-то типа... — Скуталу почесала голову, пытаясь вспомнить как можно точнее. — “Если бы анекдот закончилась тем, что его задушили его собственной пленкой, я бы посмеялась” или как-то так.
— Эта Бэбс... — Фронт Кик почесал подбородок. — Ты думаешь, она могла бы убить кого-нибудь?
Скуталу колебалась. Она подумала о Бэбс. Ее арестовали за кражу и попытку спрятать оружие, но только ли это она натворила? Ходили слухи. Жеребец, который ее изнасиловал, был одним из самых важных пони в Мэйнхэттене, и Лайтинг Даст решила убить его вскоре после этого.
— Да, — сказала Скуталу. — Я думаю, что она могла бы убить. Проблема в том, что у нее алиби. Рано утром она уехала в Мэйнхэттен.
Бэбс прикоснулась к карману куртки. По пути она зашла в магазин и купила новый нож-бабочку. Теперь он был в кармане вместе с остальными деньгами, откуда она легко могла достать его. Теперь она чувствовала себя в большей безопасности, гуляя по улицам, тем более что постепенно начинало темнеть.
Бэбс вздохнула, увидев свой старый район. Здания были не так давно покрашены, а потом, конечно же, разрисованы граффити. Только в нескольких местах сохранились старые рисунки — Бэбс усмехнулась, увидев, что “Неспящая Убийца вернется”, сменилась на “Неспящая Убийца вернулась”. Она оглянулась, проверяя, нет ли поблизости пони, взяла нож и нацарапала ниже: “и она самый милый убийца, которого я когда-либо встречала”.
— Эй, ты! — она быстро развернулась с ножом наготове и увидела, что к ней приближается долговязая желтая кобылка.
— Ага, это я! — пробормотала Бэбс, пытаясь вспомнить имя кобылки. — Карнейшн. Уже вернулась с работы? Если хотела напасть на меня, то ты облажалась. Элемент неожиданности был твоим единственным шансом.
— Иди нахер, — монотонно ответила кобылка. — Если хочешь знать, Олд Селли отмудохала меня до полусмерти, а потом я отсосала у старого вонючего жеребца. Все, че я хочу — дойти домой, упасть и немного поспать, прежде чем мой папаша снова начнет бить меня башкой об стену...
Бэбс подошла к ней и обняла копытом. Карнейшн замерла и попыталась отстраниться, но Бэбс крепко держала ее.
— Кажется, мы соседи. Я тебя не помню…
— Я только недавно переехала, — сказала Карнейшн и вздохнула. — Я единственная в семье, кто зарабатывает деньги...
Бэбс кивнула. В трудные времена она тоже была в такой ситуации. Но у нее по крайней мере была любящая семья.
Они вместе подошли к одному из домов и поднялись наверх. Когда они дошли до этажа Бэбс, она остановилась. К ее удивлению, Карнейшн тоже встала.
— Ну, и где твоя квартира? — спросила Бэбс.
— Эта, — ответила кобылка, указывая на ближайшую дверь. Она тяжело вздохнула и вытерла глаза.
— Ни хрена подобного... — пробормотал Бэбс. — Это моя квартира…
Карнейшн почесала гриву. Она был грязной и жирной, Бэбс отступила в сторону, подумав, не подхватила ли она вшей, когда обняла ее.
— Я переехала сюда всего пару месяцев назад... — сказала Карнейшн так же монотонно, как и раньше.
— Блядь... Знаешь что-нибудь о предыдущих жильцах? Эппл и Тангерлайн Сид. У него всего три ноги, а она выглядит почти, как я…
Прежде чем она успела ответить, дверь квартиры распахнулась. Желтый жеребец с налитыми кровью глазами оглядел коридор, распространяя вокруг волну перегара. Наконец, его глаза остановились на Карнейшн.
— Ты! — заорал он. — Какого хера ты тут делаешь, пизда? Вали внутрь и давай мне бабки!
Не дождавшись ответа, он ударил кобылку. Та упала, кровь закапала из ее носа. Прежде чем она смогла встать, жеребец пнул ее в живот, в результате чего ее вырвало на пол. Он как раз собирался ударить ее снова, когда Бэбс поймала его копыто.
— Кто ты такая, блядь? — зарычал жеребец.
— Бывший владелец этой квартиры — невозмутимо ответила Бэбс. — И мне не нравится, что ты здесь творишь.
— Пошела нахуй! — заорал жеребец. — Бывший владелец, ебать меня в сраку...
Через две минуты жеребец валялся на нижнем этаже и стонал. По крайней мере, одна из его ног была сломана, но Бэбс было плевать. Он был здоровее ее, но годы пьянства превратили его в развалину. Победа над ним не была поводом для гордости.
— Ты как? — Бэбс помогла Карнейшн встать.
— Какого хера ты наделала... — заплакала та. — Теперь он меня убьет…
Бэбс покачала головой и взглянула на жеребца. Он был травмирован, но определенно поправится. После чего он избавится от стресса так же как привык — избивая свою дочь.
— Те надо валить, — сказала Бэбс. — У тя есть деньги?
— Я сегодня десять бит заработала, — Карнейшн покраснела.
— Десять? — Бэбс закатила глаза, к счастью, когда она купила нож, ей дали немного мелочи. Она вытащила из кармана монету в пятьдесят бит и отдала ее Карнейшн, которая тут же ее спрятала. — Те лучше найти другую работу. Я бы даже не позволил взглянуть на себя за десять бит…
— Я знаю... — плача пробормотала кобылка. — Папа всегда говорит, что я жалкая... И я убила маму…
— В самом деле?
— Она умерла, когда я родилась... — ответила Карнейшн.
Они пошли вниз и остановились рядом с жеребцом, который стонал, держа сломанную ногу. Бэбс, не теряя времени, пнула его по ней. Жеребец заорал и начал бормотать проклятия под нос.
— Это не твоя вина, — Бэбс повернулась к кобылке. — Давай! Пойди и скажи ему это…
Вздрогнув, Карнейшн приблизилась к отцу. Она неуверенно оглянулась на Бэбс и повернулась к нему обратно.
— Эт не моя вина, что мама умерла, — произнесла она холодным, бесчувственным тоном. — И у тя н-нет права б-бить меня…
Внезапно, прежде чем Бэбс успела отреагировать, кобылка сдвинулась к морде своего отца. Резкий запах мочи наполнил лестницу.
— Ты меня больше никогда не увидишь... — пробормотала она.
— Х-хорошо... — челюсть Бэбс буквально отпала. — Идем... Мы перебудили всех соседей... Кто-то, рано или поздно, пойдет глянуть в чем дело...
Они вышли из дома и остановились на тротуаре на некотором расстоянии. Карнейшн слегка пошатывалась, в ее глазах горело пламя.
— Так что теперь со мной будет? — спросила она.
— Не знаю... — пробормотала Бэбс. — У тя есть друзья к которым можно пойти?
Кобылка задумалась на мгновение.
— Д-да, — ответила она. — У меня есть...
— Ну, ты в лучшей ситуации, чем я, — пробормотала Бэбс. — Я понятия не имею, где сейчас живет моя семья... Они че не могли письмо написать моим кузинам?
— Я слыхала, что они живут с дочерью и ее мужем, — произнесла Карнейшн. — Большая квартира где-то на Бридлвэй...
— Ну, это лучше, чем ничего, — ответила Бэбс. — Увидимся, Карнейшн. Береги себя.
— Берегите себя... эм-м-м... я не знаю как тебя зовут.
— Бэбс. Бэбс Сид.
— Я никого не убивала! — кричала Даймонд Тиара.
— Ты уверена? — спросил Чоколат Донат, с любопытством осматривая ее комнату. — Ты... принимала свои лекарства?
— Естественно! Слушай, идиот, если бы я убила кого-нибудь, я бы это запомнила! — она вздрогнула, отчаянно пытаясь не заплакать. — Это... это как кататься на тележке, когда ее тащит другой пони. Когда я... я все вижу, но ничего не могу с этим поделать…
Она упала на кровать и разрыдалась.
— Мы все проверим... — произнес Чоколат Донат. — Твой отец и слуги говорят, что ты была здесь утром…
— Может быть, потому что я и была здесь утром? — Даймонд Тиара постаралась успокоится. — Я арестована? Потому что если нет, то я не желаю, чтобы меня допрашивали подобным образом. Я никого не убивала... в последнее время. Я психически больна и знаю об этом... Почему ты не можешь этого понять?
— Мы просто проверяем каждую возможность.
— И одной из таких возможностей оказалась я? — Даймонд Тиара вздохнула.
— Мы должны были это проверить, — повторил страж. — Мы проинформируем вас о ходе расследования. До тех пор, не покидайте город.
Сразу после того, как он вышел из комнаты, зашла Скуталу.
— Ну, как все прошло?
— Плохо, — пробормотала Даймонд Тиара, уткнувшись мордочкой в подушку. — Когда все закончится, я уеду из Понивилля…
— Ч-что? Почему?
— Сама видишь, как это выглядит, — ответила Даймонд и села на кровати. — Что бы я ни делала, все, кто смотрят на меня, видят только убийцу.
— Не я, — ответила Скуталу, расправив крылья. — Свити, Бэбс... Даже Эппл Блум. Мы понимаем, что ты была не в себе…
— А те, кто не видит во мне убийцу, постоянно напоминают мне, какая я жалкая! — кобылка вздохнула. — Для вас я либо убийца, либо больная пони! Ты говоришь со мной так, будто у меня рак... Никаких плохих новостей... Я живу, словно в стеклянном пузыре, наполненном состраданием…
— Успокойся, Даймонд… Это все из-за Доната... Подумай еще раз, когда успокоишься. Все будет хорошо…
— “Все будет хорошо”?! — закричала Даймонд Тиара. — Ты снова начинаешь то же самое!
— Это больше не мой город... — она постаралась говорить спокойнее. — Я... я хочу поехать в другое место... начать все с начала...
Скуталу кивнула.
— Ну, ты провела так много времени, запертой в больнице, что…
— А то я, блядь, не знаю! Это я там была! — воскликнула Даймонд Тиара и застонав, натянула одеяло на голову. — Если тебе больше нечего сказать, кроме очевидных вещей, пожалуйста уходи. Я хочу побыть в одиночестве.
Скуталу открыла рот, чтобы что-то сказать, но промолчала, ее крылья поникли. Она постояла несколько секунд, а потом вышла из комнаты и закрыла дверь.
— Я говорила тебе убить ее, когда у нас был шанс, — произнесла Кетан Колл. Она сидела на подоконнике и смотрела, как Скуталу покидает особняк. — Теперь она может летать... Это будет сложнее.
— Я никого не убью... — пробормотала Даймонд Тиара в подушку.
Было почти девять вечера, когда Саншайн наконец-то появилась. Не придумав ничего лучше, Бэбс шаталась в окрестностях Бридлвэй, пытаясь высмотреть родителей или сестру. Когда она увидела Саншайн, идущую домой с седельными сумками, полными продуктов, она сразу же бросилась к ней.
— Саншайн! — воскликнула она. — Вот ты где!
Саншайн остановился посреди тротуара и взглянула на Бэбс полуприкрытыми глазами.
— Что ты тут делаешь?
— Меня выпустили... — ответила Бэбс. — Я хотела увидеть маму с папой... Я тут как-то уже бывала, но не смогла найти тебя. Вы могли бы отправить свой новый адрес Эпплджек…
— Послушай, Бэбс... — Саншайн вздохнула. — Ты знаешь, почему мы этого не сделали?
— Почему? — Бэбс на секунду вспомнила сон в поезде о том, как она тонула.
— Ты что не представляешь, как сильно ты ранила маму и папу? — спросила Саншайн, ее голос слегка дрожал. — Они даже не могли общаться с соседями... Кто-то сказал, что ты кого-то убила…
— Что? Они никогда не докажут этого... — ответила Бэбс, пытаясь сдержать слезы.
— Видишь? Не “‘я этого не делала”, а “они никогда не докажут”... Что, Дискорд тебя возьми, ты натворила, Бэбс?
— Н-но я изменилась... — произнесла та. — Я не собираюсь делать это снова... Я пойду и извинюсь перед ними... Они мои родители, они дадут мне второй шанс…
— Нет, Бэбс, — холодно ответила Саншайн. — У тебя был второй шанс, третий шанс, да блядь, даже четвертый шанс... Ты знаешь, что мой муж даже не знает, что у меня есть сестра?
— Так вот в чем дело? — Бэбс подошла ближе к сестре. — Я так и знала... Ты просто боишься, что такая сестра, как я, разрушит твою идеальную репутацию?! Хочу напомнить, что это ты учила меня воровать в магазинах!
— Не так громко, Бэбс... В отличие от некоторых других мест в этом городе, пони здесь вызывают стражу, когда слышат шум…
— Да идите вы нахер... — пробормотала Бэбс и развернулась — В Тартар все! Если захотите найти меня, я буду в Понивилле. С моей настоящей семьей…
Она поскакала прочь, надеясь, что никто не заметит ее слез.
Бэбс сидел на скамейке возле вокзала и смотрела на часы. До ближайшего поезда в Понивилль оставалось еще два часа. У нее немного кружилась голова — после того, как она оставила сестру, то хотела сначала напиться и рухнуть где-нибудь, но потом вспомнила, что ей надо на поезд. Недолго думая, она пошла в один из немногих магазинов, открытых ночью, и купила три пачки сигарет. Потом она пошла в парк и выкурила их все за два часа.
Через несколько минут после того, как она докурила последнюю, пара бэтпони видели, как ее рвало желчью под каким-то деревом. Она выпила с ними вишневого вина из пластикового стаканчика и, слегка навеселе, отправилась бесцельно бродить по улицам. Она с трудом могла вспомнить, что было дальше. Бэбс вспомнила, как избила какого-то придурка, который пытался ее ограбить. Затем, если она правильно помнила, она нарисовала несколько членов на стенах в разных местах города, поссала в фонтан и разбила уличный фонарь камнем... Каждое из этих деяний было как удар в лицо городу, который создал и вскормил ее, а когда увидел, как она изменилась — отверг ее.
Бэбс вздохнула. Она подумала о двух детях, чье будущее она пыталась сегодня изменить. Винни — дочь Найткэп. Мул среди пони. Что с ней будет? Бэбс не сомневалась, что Найткэп не позволит ей вырасти такой же, как они.
Еще была Карнейшн. Бэбс даже не надеялась на ее отца. Она должна была сама выбирать свое будущее. Что она сделает с пятьюдесятью битами, что Бэбс дала ей? Начнет ли она новую жизнь, без пони, которые будут бить ее или использовать ее тело, чтобы удовлетворить свои потребности?
— Помогите! — закричал кто-то рядом с Бэбс.
— В чем дело? — она подняла голову, пытаясь избавиться от головокружения.
— У какой-то шлюхи в туалете передоз! — ответил синий жеребец в очках.
Плохие предчувствия переполняли Бэбс. Она встала, ее движения были медленными, будто она пыталась идти под водой. Она последовала за жеребцом. С ними шли и другие пони: пассажиры и работники станции.
Дверь в одну из кабинок была широко распахнута после того, как пони внутри рухнула на нее. Пол был покрыт засохшей рвотой. Под раковиной валялся пустой шприц. Кобылка лежала на спине, неподвижные глаза смотрели в потолок.
Бэбс подошла к ней, дрожа. Запах был практически невыносим, большинство пони не стали заходить в туалет, слишком боясь запачкать копыта. Бэбс на секунду задумалась, сколько из них хоть раз провели ночь с проституткой. Она села на пол рядом с телом и прикоснулась к нему. Оно было уже холодным и начало коченеть. Бэбс смотрела на него, узнавая желтую шерсть, пустые бедра, пятна крови на носу и отсутствующие передние зубы. Она встала, прекрасно понимая, что за ней наблюдает толпа. Она снова посмотрела на шприц под раковиной, а затем опять на тело Карнейшн.
— Блядь! — закричала она, ударив дверь соседней кабинки. Старая фанера тут же сдалась, обломки оцарапали ее ногу, но Бэбс было все равно. Она выбила дверь, сломав ее пополам.
— Блядь!