Сердцу не прикажешь
Глава 9
— Ты что?!
— Я да.
— Ты того?!
— Неа.
Больше слов у потрясённой Граунд не нашлось. Пришибленная и лишившаяся дара речи, она неподвижно сидела посреди коридора, пока другие ученики обходили её, как река скалу. Цокот шагов, разговоры — всё слилось для неё в неразборчивый гул. Потом она судорожно вздохнула, звуки вмиг вернулись, и она упёрлась взглядом в довольную рыжую морду напротив.
— Да какие, лягать, танцы?! — с визгом обрушилась Граунд на подругу, привлекая внимание учеников поблизости. — Что значит, записала меня?!
— Записала, — невозмутимо — даже не дрогнув ушами! — ответила Индра, словно перед ней не потрясали копытами.
— Богини, неба, матери ради, зачем?!
— Хватит тебе дома хвост отсиживать. Давай, сходи и развейся с жеребчиком.
— И ничего я не отсиживаю! — горячо возразила Граунд. — Мы с ним и так… упс… — голос её упал до писка, а Индра разулыбалась во весь рот.
— Так что вы с ним?
— Не твоё дело! — отрезала побагровевшая Граунд. А Индра уселась на задние ноги и восторженно поцокала копытами.
В это время взгляд Граунд скользнул по холлу и выхватил среди толпы Айриса. Тотчас её губы сами собой сложились в улыбку. Мигом оставив сдавленно захихикавшую подругу, она погарцевала навстречу единорогу.
— Привет! — едва приблизившись, Граунд с недоумением замерла, когда Айрис при её появлении чуть из шкуры не выпрыгнул. Секунду он мерил её ошалелым взглядом, потом, прижав уши, натянуто улыбнулся:
— А… привет.
Вид у него был самый, что ни на есть, расстроенный и невыспавшийся. И от него разило испугом: даже с подавленным восприятием Граунд отчётливо почувствовала его.
— Я тут… — отвернувшись, он открыл было школьную сумку, но рог сверкнул сильнее обычного. С сухим щелчком ремешок отскочил, и все учебники взмыли в воздух, веером разлетевшись вокруг. Охнувший Айрис принялся их подбирать, и Граунд пришла ему на помощь. С сочувствием она подумала, что ему досталось вчера от родителей за позднее возвращение. И когда учебники снова были убраны в сумку, просто подошла и пихнула друга в бок:
— Что случилось?
— Э? Да ничего… ну… — замямлил он, чем окончательно убедил Граунд в обратном. О чём и сам сообразил, потому что огляделся и со вздохом опустил голову. — Нужно место поукромнее.
Вот-вот должен был прозвенеть звонок, но растерянно кивнувшая Граунд позволила провести себя в один из боковых коридорчиков. Они прошли до самого закутка, где в кладовке уборщик хранил вёдра и тряпки; обычно сюда мало кто захаживал, даже гомон звучал приглушённо. Остановившись, Айрис развернулся и неуверенно посмотрел на подругу, роя пол копытом.
— В общем, такое дело…
От его рассказа Граунд почувствовала защекотавший спину холодок и поёжилась: неприятно узнать, что за тобой следят. И в то же время была во всём этом какая-то несуразность. Когда Айрис закончил говорить, она почти уверилась в этом.
— Что думаешь? — с опущенными ушами спросил единорог.
— Ну… сейчас мне полагается заколдовать тебя и внушить, что всё в по… — Граунд осеклась при виде несчастной морды Айриса и призналась:
— Ничего в голову не приходит. Говоришь, уже два месяца следит?
Единственным памятным событием примерно в ту пору был случай, когда в парке к ней пристали хулиганы. В тот день она единственный раз пожертвовала маскировкой, чтобы оглушить наглецов и сбежать. И ещё с неделю опасливо обходила парк стороной, непрестанно оглядываясь, однако больше никто и нигде не подкарауливал её, и вскоре она перестала думать об этом. Теперь же тот случай всплыл довольно странным образом.
— То есть он не соврал, — приуныл Айрис, услышав об этом.
— Только я не понимаю, что ему надо, — Граунд пыталась навести порядок в мыслях. — Зачем так долго следить за мной, а затем внезапно признаться тебе? Если я такая, какой этот Гард описал, то ты, как мой раб…
— Ну спасибо!
— …сразу должен был рассказать мне о встрече. Вряд ли он не мог не понимать… или решил, что своим признанием откроет тебе глаза? Нет, чушь просто. От внушения так легко не избавить.
— То есть ты действительно можешь внушить мне что угодно? — тихо спросил Айрис, и глянувшая на него Граунд моментально осознала свою ошибку.
— Нет-нет-нет! — быстро заговорила она. — Да, могу, но… я не внушала тебе ничего, честно!
— Я верю, — слабо улыбнулся Айрис. — Но он-то об этом не знает.
— Не знает… бессмыслица какая-то, — Граунд помотала головой. — Даже если бы ты не был под внушением и не знал бы правды обо мне, то каков шанс, что ты вот так сразу поверил бы Гарду?
— Маленький, — сразу признался Айрис. — Я и так подумал, что Гард чокнутый.
— И в конце запугивал тебя как жеребёнка. Ну кто всерьёз испугается такого?
— Нет, конечно! — с куда большим жаром ответил единорог, радуясь, что здесь недоставало света, чтобы разглядеть его заалевшие уши.
— Выходит, — попыталась ухватить мысль Граунд. — Он нарочно сделал всё так, чтобы ты почти наверняка рассказал мне о нём. Но зачем?
Как они дальше не гадали, ничего вразумительного им в голову не приходило. А прозвеневший звонок вовсе заставил их позабыть об этом пони и кинуться на уроки. Однако на перемене они встретились, чтобы обсудить всё снова. И на следующей. Чем дальше, тем нелепее им казалась ситуация. И во время обеда они договорились, что до поры до времени просто будут вести себя осторожнее. Тем более, что им хватало и других насущных проблем.
К негодованию Граунд, едва Айрис услышал о танцах, то немедленно загорелся идеей сходить на праздник. Правда, он сразу же признался, что не умеет танцевать.
— Может, тогда не пойдём никуда? — поспешила предложить Граунд. — Возьмём одеяло, чего-нибудь пожевать, и махнём на реку? Только ты и я…
— Ну… — смутился Айрис. — Я как раз подумывал о том, чтобы пригласить тебя на танцы. Нет, мне нравится твоё предложение! — заверил он насупившуюся Граунд. — Но в прошлом году было очень весело. И я подумал, как здорово будет станцевать с тобой.
Со стоном отчаяния она уткнулась мордой в сложенные передние ноги.
Тренироваться решили после уроков в пустом классе. Всё время, пока они запирали дверь и раздвигали парты, освобождая место, Айрис делал вид, что не слышит злобного бурчания Граунд, в котором она накручивала хвост своей несносной приятельнице. Сам единорог уже представлял, как кружится, изящно перемещается, прижимаясь к её гладкому телу…
Поняв, что задумался о лишнем, он постарался сосредоточиться на подъеме стульев на столы, чтобы Граунд не почувствовала этого мимолётного всплеска эмоций. Всё-таки непросто встречаться с кобылкой, которая читает чувства, как открытую книгу. Попробуй утаи от неё что-нибудь — и это минус. Но какая же она необычная, гладкая, и ещё эти дырки на ногах…
Стул чуть не вылетел в окно, когда Айрис излишне резко поднял его в воздух. Повернувшись, он увидел, что Граунд шаркает копытом и излишне старательно смотрит куда угодно, но только не в его сторону.
— Так с чего начнём? — преувеличенно бодро спросил Айрис, преодолевая неловкость.
— Признаться, даже не знаю, с чего начать.
— Сначала надо подойти друг к другу и обняться, — наедине с ним Граунд уже не чувствовала себя скованно и даже стала отдавать распоряжения. — Так, ближе… еще ближе… теперь встаем на дыбы, и ты обхватываешь меня копытами за бока… осторожнее!
Слишком быстро вставший на задние ноги Айрис напоролся грудью на невидимый рог подруги. Взвизгнув от боли, он отшатнулся и повалился на ближайшую парту, ощутимо ударившись бедром. Перепугавшаяся Граунд кинулась к нему и помогла подняться, не переставая извиняться.
Следующая попытка опять вышла неудачной. На этот раз они хоть поднялись и обнялись одновременно, однако не удержались и вместе грохнулись на пол.
Лишь на третий раз им удалось устоять. Широко расставив задние ноги и судорожно ухватившись друг за друга, они замерли, боясь лишний раз вздохнуть.
— Теперь, — медленно заговорила Граунд, — опусти копыта ниже.
— Ага, — Айрис послушно сменил позу.
— И шажок вправо… не влево!
Но предупреждение запоздало: каждый потянул в свою сторону, и они опять нарушили хрупкое равновесие. Заваливаясь, единорог инстинктивно стиснул бока взвизгнувшей Граунд, потащив её за собой. В попытке устоять он переступил назад — и всё тем же бедром налетел на край парты, с грохотом опрокидывая её и сам падая. Единственным положительным моментом оказалось то, что кобылка упала на него сверху и не пострадала.
— По крайней мере, мы начали, — Граунд постаралась говорить оптимистично, хотя далось ей это с трудом. Тем более, когда она увидела, как морщится жеребчик от боли.
— На сегодня закончим, — предложил он, с кряхтением поднимаясь. — У меня ощущение, будто я себе круп сломал, — он шатко поднялся и проковылял несколько шагов, прислушиваясь к собственным ощущениям.
Граунд не стала возражать, и вместе они постарались быстрее навести порядок и покинуть кабинет. А спустя всего пару минут они вышли из школы, уже посмеиваясь над произошедшим. Айрис всерьёз предлагал в следующий раз потренироваться в спортзале, где есть мягкие маты.
Но когда они прошли пол-улицы, то выяснилось, что тренировки всё-таки придётся отложить. Два удара по ноге Айриса не прошли бесследно, и теперь единорог с каждым шагом всё сильнее прихрамывал. Граунд категорично настояла на том, чтобы проводить его домой, не обращая внимания на вялые отбрыкивания друга.
— Заодно и с родителями своими познакомишь, — довольно сказала она уже на остановке омнибуса. — А от брачной накидки я как-нибудь отверчусь.
— Со своими что-то не торопишься знакомить, — фыркнул Айрис, с наслаждением усевшись на скамейку.
— Летом познакомишься с моей мамой, если захочешь. А тётушке с дядюшкой лучше не знать… иначе всё прикрытие пойдёт насмарку.
— Какое прикрытие? Они не такие же как ты? — внезапно осенило Айриса.
— Нет, вовсе нет, — Граунд огляделась и понизила голос. — Они тоже не знают, кто я такая. Для них я двоюродная племянница, дочь кузины тётушки.
— А… — Айрис нахмурился, соображая. — Эта двоюродная племянница на самом деле существует? И что будет, если она тоже решит наведаться к ним?
— Это не проблема, — отозвалась Граунд, высматривая омнибус.
От такого ответа Айрис нахмурился сильнее, но прямо сейчас не стал расспрашивать. Ему пришло на ум, что в словах Гарда есть здравое зерно; не настолько крупное, чтобы им верить, но всё равно вызывающее неприятное чувство.
При мысли о Гарде он и сам огляделся. Следит ли тот сейчас? Что у него на уме? Наконец-то из-за поворота показался омнибус, ведомый двумя пони. Уже войдя внутрь, подростки обнаружили, что оказались единственными пассажирами. Воспользовавшись этим, Граунд заставила Айриса улечься сразу на несколько мест в конце салона.
— Когда попросят, тогда и встанешь, а пока не напрягайся, — строго велела она, на что Айрис только закатил глаза:
— Хорошо, мам.
В дороге они большей частью молчали, изредка переговариваясь. Гораздо чаще Г раунд смотрела в окно, где проезжали незнакомые улицы. Она явно не бывала в этой части города, и сейчас спешила не упустить момент. Но когда омнибус пересёк мост через речку, у неё зароились подозрения.
— Ты где-то здесь живёшь? — кивнула она в сторону тянущихся вдоль дороги вилл и усадеб: на этой стороне реки явно жили исключительно зажиточные пони.
— Не здесь… чуть дальше, — буркнул Айрис, чем только распалил любопытство Граунд.
— А кто, ты рассказывал, твои родители?
— Папа садовником работает, мама домашним хозяйством занимается, — нехотя сказал Айрис, желая найти ту рыжую пегаску и придушить её. Если бы не её затея, сейчас бы они не ехали домой к нему.
Скептический взгляд Граунд ясно показал, насколько её удовлетворило такое объяснение. Деваться было некуда.
— Он работает садовником в богатой семье, а мама у них вроде экономки. А живём мы в коттедже при усадьбе, — признался Айрис, стараясь не смотреть на Граунд.
Когда её копыто прикоснулось к подбородку и заставило его повернуть голову, он на секунду зажмурился. Потом ему предстала её озадаченная и строгая морда.
— И что тут такого?
— Ну… — заёрзал Айрис, не решаясь отвернуться. — Мне раньше много лбов пришлось перелягать, чтобы перестали дразнить «кухаркиным сыном». Потом даже друзья завелись, когда выяснилось, что у меня есть родственники в Кантерлоте, — он криво улыбнулся. — Ну, а ты… ну… вроде как знатная пони. Твоя мама ещё скажет, чтоб ты со всякой бякой не водилась.
Он увидел, как расширились её глаза, затем прищурились, и она наклонилась к нему низко-низко, соприкоснувшись носами.
— Еще одно такое предположение, и я сама тебя в лоб лягну, — тихо и угрожающе процедила она. — Потом догоню и снова лягну. Потом…
— Поцелуешь? — с надеждой спросил пунцовый единорог.
Сбившаяся с мысли Граунд моргнула и впрямь прижалась губами к его губам. На капельку задержалась, потом отстранилась и уже обычным голосом прошептала:
— Я люблю тебя. И если хочешь знать, у чейнджлингов эти слова значат куда больше. Когда мы любим друг друга, то оба чувствуем любовь. У нас нет того инстинкта, который порой сводит с ума пони, и любовь чейнджлингов больше похожа на родство душ. Она искренняя до последнего слова, поцелуя, прикосновения. В ней нет места лжи и фальши.
— Прости, — Айрис стыдливо прижал уши, и Граунд погладила его по голове копытом.
— И не говори за мою мать. Пусть она сама скажет. Хотя… — тут Граунд прикусила губу, — конечно, случается, чтобы чейнджлинг полюбил пони. Это не такая уж редкая штука… но всё равно даёт повод для пересудов.
— Ладно, — тут Айрис вспомнил кое о чём и завозился беспокойно. — Слушай, насчет родителей. Не говори им, что я у тебя оставался! Мы с тобой просто в школе встречаемся…
— Приехали! — крикнул один из водителей, заглушив ойканье Айриса: удача всё же отвернулась от единорога, и ему прилетело копытом по голове.