Fallout Equestria: The Legend of a Mirror lake

Глава 10: Размеренная жизнь сельского городка

По радио заиграла веселая бодрящая мелодия, которая помогла мне очнуться и, стряхнув с себя остатки сна, прийти в сознание. Я встал и лениво потянулся в постели, пытаясь через пелену на глазах рассмотреть комнату и окружавшие меня предметы. Я был у себя дома. С тех пор как мы с Мэтти вернулись из Джолли Флейка, прошла уже целая неделя, и сегодня у меня начинался первый выходной день, который обещал стать самым лучшим за последнее время. И дело было вовсе не в том, что мне не нужно было никуда спешить или чем-либо заниматься. И даже не в том, что сегодня меня пригласили на ужин к Амберфилдам с последующим просмотром вечернего фильма – маленькой незатейливой традиции длинной в неделю, которую мы с Мэтти придумали с тех пор как принесли в их поместье проектор и фильмы. Нет. Сегодня на улице, впервые за долгое время было тепло и солнечно, о чем мне намекал проникающий через щели в ставнях утренний свет, и я, наконец-то, мог исполнить свою давнюю мечту: выйти на улицу и как говорится, немного "погреть косточки".

Да, кто-то может сказать – мечта так себе, но для бывшего жителя стойла, даже такая скромная и обыденная радость была по-настоящему бесценной. И не то чтобы я не мог сделать этого раньше. Просто так уж получалось, что когда на улице было солнце я, как правило, или дежурил в патруле или ходил куда-то по важным делам. Но сегодня Селестия, похоже, решила сжалиться надо мной и в кои-то веки послала в мой выходной день свое яркое и приветливое солнышко.

Откинув лоскутное покрывало в сторону, я встал и с приятным звуком разминаемых косточек несколько раз потянулся. Потом нацепив на ногу ПипБак я, не выключая радио, подошел к окну и, открыв сперва его, а потом ставни, запустил к себе в дом свежий аромат наступающего утра. Яркие лучи тут же расползлись по всему помещенью и осветили висевшие у меня на стенах плакаты, которые я принес из Джолли Флейка вместе с несколькими фигурками стоящими сейчас на специальной навесной полке.

– Ух, – сказал я вслух, – какой замечательный день.

Выйдя за дверь, я подошел к карнизу и оперся на железный забор, который поставил на краю еще в эту среду, чтобы ненароком не свалиться в булькающее болото и не сломать себе одну из ног. Прищурившись (из-за непривычки к утреннему солнцу), я опустил голову вниз и стал наблюдать за идущими по улицам пони, которые куда-то спешили по своим делам. Все эти простые, немного грубоватые жители пустошей, несмотря на свою дикость и бескультурность за последние полтора месяца стала для меня настоящей семьей. И хоть я прожил тут совсем недолго, многих я уже знал по именам (еще бы, скольких из них я сопроводил в тюрьму за пьяные споры и разборки) и относился к ним как к родным. Впрочем, как и они ко мне. Всегда, если мне нужно было оказать поддержку, они готовы были протянуть ногу помощи или поделиться нужной вещью, ничего не прося взамен. И этот дух пустошного единства был так заразителен, что я и сам вскоре стал таким же, как и они (вот только мылся куда чаще и ел с закрытым ртом).

– Эй, мистер Динкл, доброе утро! – помахал я средних лет жеребцу, который шел мимо меня в сторону болота с удочкой, несколькими ведрами, заполненными рыбацкими принадлежностями и сетчатым мешком.    

– И тебе доброго утра Джек, – пожелал он в ответ, чуть поправив на голове шляпу.

Постояв у забора, еще несколько минут, я вернулся обратно в дом.

– Итак, мистер Джеки Пай, – сказал я сам себе, осматривая гору непомытой посуды, оставленную мною вчера в тазике, которую украшала сверху пустая банка из-под энергетика, – и с чего же мне начать столь дивное утро? Может, стоит помыть посуду и приготовить завтрак? Или же наоборот, приготовить завтрак, а потом помыть посуду… не сейчас, вечером, когда мое настроение будет не таким по-настоящему отличным?

Всего пару секунд на размышления и решение не заставило себя ждать:

– Конечно же, сперва завтрак, – улыбнулся я сам себе, вытаскивая из стопки грязную тарелку и стряхивая с нее остатки вчерашнего салата, – Джеки Пай, ты как всегда принял верное решение.

Открыв холодильник я достал оттуда пару яиц и три картофельные лепешки, рецепт которых я узнал у Куки. Она называла их драниками (и откуда только она берет эти названия?). Как следует, смазав сковороду куском масла, я кинул туда всю эту снедь и поставил на старую газовую плиту (купленную две недели назад перед походом на озеро, после того как мне надоело тратить время на розжиг дровяной печи). Яичница и картофельные лепешки аппетитно зашкворчали, распространяя по дому вкусный аромат утреннего завтрака. Несколько минут подождав пока они приготовятся, и время от времени шевеля их вилкой, чтоб не подгорели, я переставил сковороду на пустую конфорку и переложил ее содержимое на относительно чистую тарелку (которую до этого вылизал языком). Взяв тарелку телекинезом и прихватив с собой кусок хлеба и баночку энергетика (как же я рад, что не поленился дотащить банки с ним до города) я вышел на улицу и уселся в шезлонг, стоящий напротив облупленного железного столика, который был, придвинут к краю забора.

Снизу до моих ушей доносились звуки болота: плеск воды, стрекотание сверчков и кваканье лягушек, заставлявшие меня ощутить атмосферу первобытности и духа выживания. Положив тарелку с завтраком на стол, я надкусил лепешку и сделал глоток прохладного энергетика, после чего с удовольствием растянулся на шезлонге. Да, этот день определенно будет хорошим.         

---

– Эй! Джек! Джек, ты, что там уснул? – услышал я знакомый голос, вытащивший меня из сладких объятий полудремы.   

Я открыл глаза, и чуть приподнявшись на передних ногах, посмотрел вниз. Там возле лесенки, ведущей к моему дому стоял Мэтти, нагруженный разными инструментами. За эту неделю он успел слегка отрастить себе бороду и опять начал ходить в джинсах и черной майке, которую сверху покрывала желтая рубашка.

– А? Что? Чего кричишь? Я только-только задремал, – возмутился я, глотнув из банки успевший нагреться энергетик.

– Как это что кричу? – фыркнул он, – мы же с тобой договорились сегодня сходить к Крипи Спину и поставить ему голосовой модулятор. Твой модулятор. Потому что тот, что стоит на Рарити я приберег для Стар Глинт. Ей же понадобится кобылкин голос, когда я ее соберу.

– Да-да, что-то такое припоминаю, – вяло произнес я, почесав в затылке. Я совсем забыл, что сегодня мы собирались сходить к Принцессе и заняться ее челюстью.

– А поскольку, это нужно тебе, а не мне, ты будешь мне помогать, так что хватит бездельничать, бери дискету и пошли к нашему знакомому в магазин, – велел земной пони, поправляя на спине сумки. В отличие от меня Мэтти по-прежнему обращался к Крипи как к жеребцу. Ну, по крайней мере, когда говорил о нем с другими.  

– Хорошо, хорошо, иду, дай мне пару минут, – попросил я, вставая с шезлонга и собирая пустую посуду магией. Зайдя в дом, я положил ее обратно в тазик и подошел к стоящему в углу столу (игравшему у меня роль верстака), возле которого к стене был прислонен аниматронный костюм Шайнинг Армора с открытым ртом. На столе были разложены инструменты, электропила, принесенная из города алмазных псов, и лежала маленькая прозрачная дискета – голосовой модулятор, который Мэтти достал вчера из моего костюма. Взяв ее, я накинул на себя плащ и шляпу и вышел на улицу.  

– Ну, вот и все, я готов, – сказал я, спускаясь к Мэтти и покручивая в телекинезе модулятор.

– Тогда идем, не будем заставлять Крипи ждать и потом, у нас с тобой на сегодня запланировано еще одно важное дело, – сказал земной пони.

– Это, какое же? – поинтересовался я, – кроме совместного просмотра вечернего фильма с твоей семьей мы ничем вроде больше заниматься не собирались.  

– Увидишь, – туманно ответил он, – но уверяю тебя – это очень важное дело, для которого потребуется твой телекинез.

– Мой телекинез? Зачем? Ты же у нас и сам теперь можешь им пользоваться, не забыл? – напомнил я, посмотрев на голову Мэтти. Я заметил, что на нем не было его царственного убора. – Ха, а где же твоя корона? Ты что ее потерял?  

– Я? Потерял? Нет, конечно, нет. Как ты мог такое подумать? – сделав притворно недовольную гримасу, сказал он, – просто я ее использовал в одном особом проекте, для которого как раз и потребует твоя помощь. Твоя помощь и спарк-батарея.

– Моя что? – удивился я, – так Мэтти, что происходит? Ты можешь сказать мне прямо: что именно ты затеял?

– Ну, не будем торопить события. Ты узнаешь обо всем позже, а пока идем к Крипи Спину, – настоял он, пихая меня головой в бок.

– Ладно, идем, – согласился я, про себя гадая: что он опять там задумал?

Мы пошли по краю болота в направлении главной улицы. Со стороны одного из островков раздавался голос мистера Динкла:

– Ах, рыбалка, самое лучшее в мире занятие, и неважно поймаю я рыбу или нет, – сказал он спокойным и расслабленным голосом, а потом вдруг резко рассердился и воскликнул: – тупая рыба, я уже целый час тут торчу и ни одной поклевки! А ну жри этого гребанного червя, не вынуждай меня использовать динамит!

– Динкл, как всегда в своем репертуаре, – ухмыльнулся земной пони.

– И не говори, – хохотнул я.

Мы вышли на центральную улицу, и пошли вдоль ряда разномастных домишек и сараев, окруженных всевозможными вариантами заборов от нормального белого (и изрядно облупленного) штакетника, до закопанных наполовину в землю больших чугунных батарей. По пути нам попадались наши знакомые и соседи, с которыми мы здоровались, время от времени снимая шляпы. И так не спеша мы добрались до магазина Крипи Спина. Как и прежде он выглядел таким же необычным и выделяющимся благодаря своему граффити на стене, однако недавно к нему прибавился еще один рисунок. Возле Селестии теперь была изображена Луна, которая в окружении звездного шлейфа летела со стороны Кантерлота к своей сестре, с распростертыми для объятий передними ногами.

– Недурно, – присвистнул я, любуясь рисунком, – похоже, у нашей Принцессы сегодня приподнятое настроение. Возле входной двери стояла табуретка с большим ящиком наверху, на котором было написано: "Бесплатные угощения всем желающим". Разумеется, пустой. Правда, я нашел в его углу маленькую карамельку с лимонным вкусом, которую тут же запихал себе в рот.

– Ты что ее съел? Ты хоть понимаешь, сколько ей лет? – прищурившись, сказал земной пони.

– Ну, судя по твердости столько же, сколько этому миру, – пошутил я, – а вообще: не завидуй, я первый ее увидел. Я открыл двери магазина. Звякнул маленький колокольчик, возвещающий о нашем приходе.

– Сестра, у нас посетители! – услышали мы голос Луны, которая сидела за прилавком. Возле кассы я заметил рамку с фотографией, которую на следующий день после нашего прихода отдал Крипи Спину.

– Сейчас, приду, – ответила ей своим хриплым голосом Принцесса.

– Привет Джек, Мэтти, – повернувшись к нам, поздоровалась кобылка.  

– Здорово, – помахал ногой Мэтти.

– Привет Барберри, – сказал я, снимая шляпу, – как у тебя дела?

– Смотря с чем сравнивать, – сказала она, – если вспомнить то, что было со мной пару недель назад, то дела у меня просто замечательные. Хотя я еще немного не привыкла к жизни в городе с массой новых знакомых. Но, похоже, что здешние пони очень милые. Они относятся ко мне с таким дружелюбием, словно знают меня всю жизнь.  

– Да, они такие, – сказал Мэтти, – тут многие готовы раскрыть тебе объятья. Ну, или дать в глаз, когда напьются. По обстоятельствам.

– Хе-хе, точно, – улыбнулся я, – кстати… – я решил, что пришла пора извиниться за наш обман, – …я ведь так и не успел попросить у тебя прощения за то, что мы разыграли тогда этот маленький спектакль с Шайнинг Армором и Рарити.     

– Да ладно, не бери в голову Джек, я все понимаю, – сказала Барберри, чуть опустив взгляд, – вам пришлось на это пойти, чтобы убедить меня покинуть замок, потому что я была немного не в себе. Так что я на вас не в обиде. Главное что теперь благодаря вам я нашла, наконец, свою семью и могу снова начать жить как самая обычная пони. Она чуть наклонилась, и внутри у нее что-то негромко скрипнуло, – ну почти. И, тем не менее, я рада. 

– Я тоже, – поддержал я.

– Ну а меня радует, что мы тебе помогли, и все это было не напрасно, – прибавил Мэтти, – а то быть героем нелегкий труд, чтобы там не говорили. И поэтому в процессе спасения мира иногда хочется добиваться своей цели и действительно его спасать, а не взрывать окончательно.

– Да-да, я уже слышала про ваши подвиги, – подмигнула она, – про призраков, бур, стойло и прочие ваши похождения. И много таких безбашенных авантюристов живет в наше время в других маленьких городках?

– Нет, только в тех, которым начинает грозить смертельная опасность, – сказал я пафосным тоном, приняв героическую позу.         

– И которую они неизбежно привлекают туда одним лишь своим присутствием, – хихикнула она, – о, а вот и моя сестра.

Из комнаты вышла Крипи. На ее гриве были бигуди, и она припудривала мордочку.

– Привет ребята, одну минутку, – сказала она.

– Доброе утро, – поздоровался я.

– Вот это ты зря, – сказал ей Мэтти.

– Что зря? – не поняла она.

– Ну, приводишь себя в порядок, – объяснил земной пони, – весь этот макияж и так далее. Сейчас все это смоется, и ты будешь в машинном масле и грязи, – он достал покрытые мазутом отвертку и ключ на девять.

– А может, удастся обойтись без масла? – робко спросила Крипи.

– Боюсь, что нет, – серьезным тоном сказал Мэтти, – тебя и твою сестру придется смазать (– как неоднозначно это прозвучало, – подумал я), у вас, судя по скрипу, половина деталей покрыта ржавчиной. И мне придется потратить не одну масленку, чтобы это исправить. Да и инструменты моих родных отродясь, не чистились. Так что хватит прихорашиваться, пора за дело.

Он расстелил на прилавке грязную простыню, положил на нее инструменты и занялся ремонтом челюсти Крипи. Большую часть работы делал он сам, я же помогал ему: держа переносную лампу или время от времени прикручивая и откручивая телекинезом те детали, которые он не мог своим ртом. Первым делом он аккуратно отделил искусственную кожу на мордочке Крипи и, обнажив железный каркас начал разбирать ее челюсть (выглядело это немного жутко). Поудаляв оттуда все сломанные и погнутые детали (и пару раскрошившихся зубов, к счастью, в наборе для ремонта были также и зубы) он достал из кармана пакетик с новыми и стал прикручивать их. Закончив с этим, он попросил Крипи попробовать несколько раз сомкнуть челюсть и сказать пару слов. Челюсть работала хорошо, но двигалась при этом очень медленно. Тогда Мэтти опять открыл ее, окрутил пару гидравлических трубок, и заменил теми, что мы нашли в голове в подвале кафе-мороженного. Теперь челюсть стала закрываться довольно быстро. Видимо первый набор запчастей был рассчитан, на голову поменьше.

Отложив в сторону инструменты, Мэтти просунул в рот Крипи длинный тонкий пластиковый шланг и воткнул в его конец со своей стороны носик масленки. После этого он велел мне взяться телекинезом за ту часть шланга, что была внутри костюма, и пока он говорил Крипи какую ногу или часть туловища ему изгибать, я направлял конец шланга и, нажимая на ручку масленки, смазывал скрипящие элементы.

Закончив со смазкой, он как мог, вытер остатки масла с носа Крипи и надел на него обратно кожу (которую теперь держали новые подвижные зажимы).

– Первая часть ремонта завершена, – вытирая собственные копыта, сказал он, – ну-ка, попробуй что-нибудь сказать.

– Хочешь съесть этих мягких кантерлотских маффинов и выпить стаканчик сидра? – сказала Крипи распространенную классическую фразу, которую почему-то все любили повторять при тренировке речи (Дискорд знает почему).               

– Да, губы изгибаются хорошо, вполне реалистично, похоже, все работает как надо. Так Барберри, твоя очередь, – сказал Мэтти, поднимая масленку.  

– Эх, а я так надеялась, что ты про меня не вспомнишь, – вздохнула кобылка, подходя к нему и открывая пошире рот. Мы с Мэтти смазали все скрипучие детали и у нее. Барберри вернулась обратно за стойку, вытирая тряпочкой рот.

– А теперь очередь за модулятором. Джек?

Я достал и протянул ему прозрачную пластиковую дискету.

Мэтти взял зубами пинцет и, схватив им дискету, стал запихивать ее в рот Крипи. Внутри него что-то тихо щелкнуло.

– Ну как? Получилось? – спросил голосом Шайнинг Армора, Крипи.

– Кажется да, вот только голос у тебя явно не как у Селестии, – одну минутку…

Он взял отвертку и что-то там повернул внутри рта.

– Попробуй еще раз, – попросил он.

– Раз, раз, проверка, – сказала Крипи тихим кобылкиным голосом.

– Пойдет? – спросил Мэтти.  

– Нет, это Флаттершай. Давай еще раз.

Он сделал еще один оборот.    

– А теперь?   

– Раз, два, три, раз, два три, – посчитала Принцесса, высоким скрипучим голосом, – нет, теперь я говорю как Рэйнбоу Дэш.

Мэтти сделал еще пару поворотов отверткой.

– На дворе трава, на траве дрова, – сказала она голосом, который я ни с чем не спутаю – Пинки Пай.

– Может, оставишь себе этот? – предложил я, – он такой классный.

– Нет, я хочу говорить как настоящая принцесса Селестия, – запротестовала Крипи.

– Хорошо, а если так? – Мэтти снова просунул отвертку и сделал оборот.

– Надеюсь, на этот раз будет правильный голос, – сказала она красивым приятным тоном, от которого исходила материнская забота. – О! Это он! Голос принцессы Селестия! Наконец-то!

Крипи позабыв обо всем на свете, встала на дыбы и, схватив замешкавшегося Мэтти, с силой поцеловала его, оставив на щеке черный масляный отпечаток губ. – О, Богиня, спасибо тебе Мэтти, спасибо, ты сделал меня самой счастливой пони в Эквестрии!

– Не за что, рад помочь. Ух! Как трудно дышать, – пропыхтел он, едва не проглотив от такого проявления эмоций отвертку.

– Ой, извини, – смущенно произнесла она, бережно поставив его на пол, – просто, я так долго этого ждала. Наконец-то, я могу снова говорить как кобылка.

– Да уж, мне ли не знать, как сильно тебе этого хочется, – хохотала Барберри, стукая передней ногой по стойке.

– Ну, что ж, очень рад, что нам удалось тебе помочь подруга, – сказал я, изрядно повеселившись, наблюдая за этой сценой, – надеюсь теперь…

Но прежде чем я успел сказать, что будет теперь, Крипи сорвалась с места и, выскочив наружу, побежала по улице, на ходу крича:

– Эй, Бампкин-Таун послушай какой у меня милый голос!

– Дела, – ахнул, потирая бока Мэтти, – похоже, что здесь мы закончили.

– Да, про награду мы поговорим потом, когда у Крипи чуть поугаснет восторг.

– Хорошая идея, – вмешалась в нашу беседу Барберри, – насколько я помню брата, он теперь несколько часов будет бегать по городу, делясь своей радостью с окружающими.

– Ну, его можно понять, – понимающе отозвался я, – хорошо, мы придем позже, всего хорошего Барб.    

– Давайте, забегайте если понадобится что-то купить или просто захочется пообщаться, – отозвалась она.

Мэтти собрал свои инструменты и запчасти и, убрав их в сумку, вместе со мной вышел на улицу.

– Отлично, теперь, когда с этим покончено я могу наконец-то вернуться домой и заняться более важными делами, – сказал Мэтти потягиваясь.

– А помогать другу разве не важно? – спросил я. 

– Разумеется, важно, но то, что я задумал не идет ни в какое сравнение с простой починкой челюсти.

– И что же такое ты там задумал? Дай угадаю, ты собираешь туловище для Стар?

– Проще говоря, и, да и нет, – опять туманно ответил земной пони. – Ты прав, это связано со Стар, но остальное ты узнаешь лишь, когда придешь ко мне в мастерскую. Так что вперед.

– Подожди, давай лучше встретимся с тобой после обеда, – сказал я, посмотрев на ПипБак, на часах было уже без пяти два, – вся эта работа с железками так выматывает. Я бы хотел сперва сходить к себе и пообедать, а уже потом прийти к тебе.

– Ну, ладно, можно и так. Мне и самому не мешало бы перекусить. Тогда давай встретимся у меня часа в три, и там ты уже все увидишь.     

– Окей, ну, до встречи, – сказал я, направляясь в сторону своего дома.

– Ты главное спарк-батарею не забудь! – крикнул он мне вдогонку, – а то ничего не получится!

– Не бойся, не забуду! – громко пообещал я и, не оборачиваясь, продолжил идти домой.

Выйдя на дорогу, идущую мимо болота, я подошел к его кромке и стал мыть в нем свои изрядно испачкавшиеся копыта, а потом зачерпнул телекинезом немного воды и полил себе на мордочку.

– Брр… уф, хорошо, – встряхнувшись, сказал я, поглядев на все еще ярко светившее в небе солнце, – быстро же мы управились с этим модулятором. Теперь Крипи больше не будет чувствовать себя не в своей тарелке, разговаривая хриплым жеребцовым голосом. Интересно, что у него можно попросить в обмен на нашу помощь? Он сказал, что даст мне, то есть нам с Мэтти все, что мы попросим, а что если… 

В этот момент со стороны озера раздался грохот, прервавший мои мысли. Возле одного из островков, в небо взлетел большой водяной столб и в мою сторону пошла волна, окатившая меня с ног до головы. Рядом с моим хвостом на землю приземлилась рыба, еще одна ударила меня по носу.

– Ха-ха, говорил же я вам, что будет хуже! – услышал я голос мистера Динкла.  

– Опять он за свое, – вздохнул я, кидая все еще шевелящихся рыб обратно в воду, – повезло ему, что я сегодня не на посту.

Отряхнувшись, я направился к себе, на ходу выжимая из плаща и шляпы остатки воды и сбрасывая прилипшие к ним водоросли.

---

– Привет Куки, – поздоровался я с кобылкой, когда подходил к их совместному с Мэтти двухэтажному коттеджику. Она сидела на скамейке в расслабленной позе вся перепачканная в земле. Судя по стоящему рядом с ней ведру полному пожухлых сорняков, до этого она работала в саду, который находился у них за домом. 

– Привет Джек, – помахала она мне в ответ, – давненько не виделись. Как твои дела?

– Да в целом неплохо, вот пришел к твоему благоверному, чтобы помочь ему с каким-то важным проектом. Он дома?

– Дома, – чуть помрачнев, сказала Куки, – возится у себя в сарае с этим механическим монстром.

– Понятно, ну, тогда я, пожалуй, пойду к нему, – кивнул я, направляясь в сторону пристройки с правой стороны от коттеджа.

– Джек, – окликнула меня кобылка.

– А? – обернулся я.

– Ты... это… эээ… ладно, забудь, – немного поколебавшись, отмахнулась она.

– Что-то не так? – спросил я.

– Да нет, все в порядке, просто эта его железная кукла… не нравится мне она, – со вздохом сказала Куки и, взяв в зубы ведро, пошла дальше, работать в саду.   

– Окей, – озадаченно произнес я, почесав затылок, и пошел дальше.

Сарай Мэтти был заставлен громоздкими железяками и разобранными наполовину кухонными плитами, стиральными машинами, холодильниками и прочими домашними довоенными приборами, которые он не поленился прикатить на тележке со всех здешних свалок. В особой бочке у него были сложены более мелкие предметы, вроде утюгов, тостеров и кофеварок, из которых он время от времени извлекал детали, чтобы что-нибудь починить. Двойные двери сарая были плотно закрыты. Изнутри раздавалась громкая музыка.       

Я подошел к дверям и пару раз постучал.

– Мэтти, ты тут?! – крикнул я, чтобы перекричать музыку.

– Да-да дорогая, сейчас иду, вот только кое-что допаяю и обязательно помогу тебе с садиком! – услышал я громкий возглас земного пони.

– Какая дорогая?! Это я Джек, вынь бананы из ушей и впусти меня!

– Джек?! О, да конечно, сейчас, одну минуту! – тут же воскликнул он, и я услышал с той стороны быстрые щелчки шпингалетов и звук убираемых засов. Одна из створок открылась, и ко мне наружу высунулся Мэтти в новом темно-зеленом комбинезоне с перепачканным в мазуте носом. Его глаза покрывала неприятная сеть красных венок, а под глазами были мешки. Судя по всему, земной пони уже очень долго не спал (и как я не заметил этого утром?).

– Вот и ты Джек, ну как, принес ее? – не тратя времени на долгие приветствия, перешел он сразу к делу.

– Ну, допустим, – сказал я, доставая из плаща спарк-батарею и показывая ему, – может, ты, наконец, расскажешь мне, зачем она тебе понадобилась? А то мне, если честно уже надоела вся эта таинственность.

– За этим ты и здесь друг, заходи, – поманил он меня копытом, приглашая внутрь. В его мастерской было темно. Горела лишь маленькая лампочка у входа. Я зашел, и он тут же вновь заперся на все засовы.

– Закрываешь двери, значит, – улыбнулся я, – надеюсь, ты не собираешься теперь подобно безумным ученым "пощекотать" меня по голове трубой и попытаться извлечь мой мозг?

– Что? Нет. Какие глупости. Я же не псих, – сказал он, подходя ко мне и приобнимая передней ногой, – то, что я создаю тут, будет покруче всяких там гротескных мясных монстров, возвращаемых к жизни с помощью молнии 25. (@_@).

– Я и не сомневаюсь, – сказал я.

– А теперь, без лишних слов, – он ушел вглубь сарая и щелкнул выключателем. Загорелся яркий свет и я, наконец, увидел обстановку у него в мастерской. Большую часть ее стен занимали толстые деревянные полки, сплошь заставленные запчастями и полуразобранными бытовыми приборами. На одной из них стояло переносное радио без корпуса, которое сейчас играло очередную ностальгическую мелодийку. Инструменты были развешены между полками на гвоздях или лежали кучами на полу. На нескольких столах приставленных к задней стене были сложены разной величины трубы, шестерни и прочие железки, а возле них валялась болгарка подключенная проводом к гудящему в углу генератору, от которого по всей мастерской тянулись другие провода, плотной паутиной растянутые по потолку и стенам. Еще у Мэтти был стол с терминалом. Тем самым, который он таки смог дотащить до города (до сих пор помню, как он был счастлив в тот день, особенно когда впервые его включил). К нему была подсоединена коробочка из лунохода (с личностью Стар), а от нее тянулся тонкий провод к старой камере, с треснутым объективом.

В центре мастерской я увидел подвешенное к потолку цепями железное тело Рарити, с которого Мэтти полностью снял искусственную кожу, нижнюю часть ног и голову. Они отдельно лежали в большом деревянном ящике без крышки. Спереди к туловищу был придвинут железный столик, на котором, я так понял, Мэтти мастерил еще одну голову. В отличие от оригинальной, она была полностью лишена глаз, рта и ушей. Вместо этого у нее сверху и по бокам отходили маленькие загнутые антенны с кольцами и шишечкам на концах, а в центре лба была вмонтирована корона Мэтти, вернее ее рог (так вот куда он ее запихал) и сдвоенные линзы небольших камер. Ниже точно посередине, находилось круглое отверстие, в которое, скорее всего, должна была вставляться большая металлическая трубка, лежащая рядом, чей корпус окружал целый пучок проводов. На поверхности трубки было множество криво вырезанных дырок, через которые внутри можно было заметить контакты, диоды, чипы и несколько установленных поперек толстых стекол. Сварочный аппарат, стоял неподалеку.    

– Ну как? – спросил земной пони, – подходя к своей импровизированной голове.

– Трудно сказать, – честно признался я, – я же не механик и не могу сразу ответить, что об этом думаю. А кстати: что это?

– Мощное и усовершенствованное оружие разрушительной силы, которое будет установлено на новой голове у Стар, как только я его закончу, – гордо пояснил он, прогуливаясь вокруг столика и поглаживая передней ногой свое творение, словно злой гений которому удалось, наконец, изобрести нечто такое, что помогло бы ему окончательно уничтожить его заклятого врага.    

– Да выглядит весьма внушительно, но зачем ты сделал саму голову такой… эм… – запнулся я.

– Роботизированной? – подсказал земной пони.

– Я хотел сказать неказистой, но и так сойдет.

– Может на вид она и не очень красивая, но зато пользы от нее будет много. Это же мое лучшее изобретение из всех созданных ранее, – заявил он.

– А почему тебе просто не поставить свое оружие на обычную голову? Или вообще ничего в ней не менять и сделать Стар похожей на обычную пони?     

– Потому что сделать ее одновременно красивой и защищенной в принципе невозможно. Я же механик, а не модельер. И потом, ей понадобится оружие, чтобы выживать в этом жестоком постапокалиптическом мире.

– Ты уверен в этом? – с сомнением спросил я, разглядывая кучу проводов, соединяющих голову с трубкой, – по-моему, все это немного излишне.         

– Излишне? Мы с тобой, уже несколько десятков раз чуть не отбросили копыта, пока бродили по Пустоши, а прошло-то всего пару месяцев, – возразил он.      

– Да справедливо, – признал я, – и… полагаю, теперь тебе не хватает лишь источника питания для этой твоей штуки.

– Угадал, – сказал Мэтти, облизывая в предвкушении языком губы, – и как только я ее подключу, мы сможем провести первый пробный выстрел.

– Вот оно как? Ты что-то очень легко распоряжаешься моими вещами. Словно я тебе уже дал на это согласие, – прищурившись, сказал я.    

– А разве нет? – удивленно вопросил он, – разве ты не хочешь помочь мне оживить нашу добрую подругу и дать ей хорошее тело и надежную защиту?

– Конечно, хочу, но все же, ты ведешь себя… эм, скажем так: немного одержимо. И это настораживает.

– И вовсе не одержимо, – насупился он, – просто я хочу эм… поскорее увидеть результаты своих трудов вот и все. И поэтому, да, немного спешу и слегка опережаю события. Но я не вижу в этом никакой проблемы. И потом, ты бы на моем месте вел себя точно так же. Допустим, если бы был всего в нескольких шагах от встречи со своей Пинки Пай.           

– Ну, возможно, – задумчиво протянул я.

– Так значит никаких проблем? – тут же вставил он. – Ты отдашь мне свою спарк-батарею, а я использую ее в качестве зарядного элемента, для оружия нашей милой Стар Глинт?

– Фух, ладно, ты меня убедил, – сказал я, доставая батарею и протягивая ему, – надеюсь, эта штука будет у тебя работать.

– А то, будет да еще как, – он положил ее на столик рядом с самодельной головой и подсоединил к батарее пару контактов. Между линзами, загорелись маленькие красные огоньки, которые начали быстро увеличиваться и расти.

– Вот так, а теперь пора приступать к испытаниям, – довольно потопал ногами земной пони, – Джек, будь добр вынеси, пожалуйста, этот столик на улицу.

Я подхватил телекинезом столик и вместе со всем его содержимым вытащил в облачке телекинеза наружу. Но прежде чем я успел это сделать Мэтти стремительно подбежал к нему и накрыл свое изобретение грязной тряпкой.

– Чтобы никто не увидел что у нас тут, – объяснил он, – особенно Фениксы. По дороге домой я видел одного из них. Он как-то сильно подозрительно сказал мне "привет", когда проходил мимо. Возможно, кто-то рассказал им, что я талантливый мастер, и они начали следить за мной.

– Или же он просто поздоровался с идущим ему навстречу пони, – высказал я свою догадку, – не стоит искать мышей там, где нет сыра. 

– Что за ерунда? Мыши едят не только сыр, – усмехнувшись, заметил он.

– Это такая поговорка, которая значит… – начал я.

– Не важно, сейчас нам надо незаметно дотащить все это до самого верха, – перебил он.  

– До верха? Ты имеешь в виду туда? – я махнул ногой в сторону края каньона, – ты хочешь, чтобы мы поднялись в пустоши?

– Совершенно верно, тестировать мою установку здесь будет рискованно, столько лишних глаз и ушей, а там я смогу все проверить, не опасаясь слежки. Я как раз подыскал нам подходящую испытательную площадку. И даже изготовил мишень.

– И когда только ты все успеваешь? – поразился я, – мы же оба с тобой работаем на одном месте, и смены у нас практически одинаковые. Да нет, твоя, даже подлиннее будет на пару часов.

– Как это когда, ночью, конечно, – сказал он, – я позаимствовал у тебя пару энергетиков и последние три ночи активно работал.

– Что ж, это многое объясняет, – произнес я, вспоминая, как удивился тому, что банок с напитком стало меньше, и со вздохом посмотрел на вершину. Так неохота было туда идти, но что поделаешь.

Взяв с собой несколько инструментов, Мэтти запер на висячий замок свой сарай, и мы быстро направились через город к извилистой дороге на поверхность, по которой начали подниматься вверх. Быстро потому что Мэтти сильно торопился. Пока мы шли, он то и дело спотыкался о камни и задевал своими боками земляную стену каньона, но даже не замечал этого и, вставая на ноги и не отряхиваясь, просто продолжал идти вперед.

– Притормози друг. Тебе бы не помешало немного отдохнуть, а то такой долгий недосып тебя точно доконает, – сказал я, телекинезом слегка подкорректировав его курс, когда он едва не свалился в разрыв между перегородками на краю дорожки.

– Буду отдыхать, когда доделаю оружие, – словно робот, отчеканил он, – сейчас у меня нет времени на безделье. У меня всего два выходных, и я должен за них все закончить.

– Все это конечно очень мило, но куда ты так спешишь? – попытался я еще раз воззвать к его разуму, – ты же сейчас не в ордене, и не ограничен в сроках, а потому можешь доделывать его сколько захочешь.

– Да сколько захочу, – опять вписавшись правым боком в скалу, сказал земной пони, – а я хочу закончить его как можно скорее.

– О, Луна дорогая, – вздохнул я, – ну что мне с тобой делать?

– Если хочешь для меня что-то сделать, прибавь ходу, чтобы мы быстрее оказались на месте, – опять услышав лишь часть моих слов, сказал немного съехавший с катушек Мэтти.

И вот, мы поднялись с ним наверх, миновав хижину-сторожку и опущенный шлагбаум. Зачем он вообще тут нужен, непонятно. Создавать неудобства проходящим мимо пони?

Температура на поверхности была горячей, намного жарче, чем у нас в каньоне, хоть солнце уже и начало помаленьку клониться к закату, а тучи порывались закрыть его своими плотными плащами. Мэтти повел меня в сторону одного из оазисов, к нескольким торчащим из земли валунам огромных размеров.

– Так, мы пришли, сейчас только достану мишень, – сказал он, забравшись на кучу булыжников с краю расположенных возле густых зарослей. Запихав в них передние ноги, он достал оттуда самодельное чучело пони, сделанное из бревен, соломы и помятого ржавого ведра вместо головы.

– Видишь? Мы опробуем мой лазер, на этом господине, – он поместил чучело пони между камнями, повернув его носом в нашу сторону. Я же тем временем поставил столик с его изобретением в десяти шагах от мишени.

– Нет-нет, – замахал ногами Мэтти, – это слишком близко, перетащи его немного дальше.

– Ладно, – кивнул я, оттащив столик еще на двадцать шагов.

– Еще дальше! – крикнул земной пони.

Я опять его перенес.

– Еще дальше! – не унимался горе изобретатель.

– Так хорошо?! – прокричал я вопрос, когда лазер стоял уже в сотне шагов, если не больше, от цели.

– Порядок, вот теперь то, что надо! – подтвердил он, быстро поскакав ко мне.

Встав возле столика, земной пони сорвал с него зубами тряпку и, вытащив из кармана своего комбинезона тиски и самодельный пульт с большой белой кнопкой (– не красной? Как не канонично, – подумал я), подключил его к лазеру. Затем вставив лазер в голову, он несколько минут что-то там подсоединял (я успел заметить, что он надел на линзу лазера железный колпачок с тонким отверстием, которое окружали четыре торчащих спереди усика), и наконец, отойдя в сторону, зафиксировал голову при помощи тисков в прямом положении. – А теперь, момент истины, – он положил ногу на кнопку и, прищурившись, посмотрел на чучело. Но пока не стрелял.

– Что боишься, что мы отошли слишком далеко? – спросил я.

– Скорее наоборот, мы стоим слишком близко. Но более точно я смогу сказать лишь после пробного выстрела. Итак… фух… поехали, – было заметно, что Мэтти сильно нервничает, – раз… два… три! – он нажал на кнопку. Тут же в центре линзы загорелся красный огонек, который начал быстро темнеть и разрастаться, превращаясь в карамельно-коричневую раскаленную сферу удерживаемую краями усиков. Антенны по бокам тоже начали нагреваться, а на их концах появились энергетические сгустки, которые затем словно магнитом по дуге слились в одно целое с центральной сферой впереди лазера. В воздухе загудела нарастающая энергия. По железной голове стали проскакивать электрические искры.

Наблюдая за происходящим, я подумал, что мне лучше отойти в сторону, но сделать этого не успел. Стоило мне отступить на несколько шагов назад, как лазер в голове выстрелил и в сторону чучела полетел толстенный энергетический луч, оплавивший на поверхности земли песок, а кое-где даже превративший его в стекло. Луч за долю секунды долетел до чучела и спалил его дотла, а затем врезался в щель между двумя валунами и прожег в них больших размеров круглое отверстие. Выстрел получился настолько сильным, что столик с установленной на нем головой, начал плавиться. Импровизированный лазер Мэтти раскалился докрасна и рухнул в образовавшуюся дырку на траву, которая немедленно вспыхнула.

– Вот дерьмо! Туши пламя! – ахнул я и, схватив телекинезом голову, отбросил ее подальше в песок, а после начал топтаться по траве, не давая огню разойтись. – Мэтти, что стоишь как вкопанный?! Помоги мне! – крикнул я застывшему на месте земному пони, но он словно не услышал меня и со счастливой улыбкой смотрел в сторону дотлевающих останков чучела.  

– Иха! Получилось! У меня все получилось! – неожиданно восторженно воскликнул Мэтти и начал приплясывать на месте.    

– Что получилось? Спалить здешний оазис? – дрожащим голосом спросил я, затаптывая последний язык пламени. – Ты… какого Дискорда сейчас было?

– Я опробовал свой новый лазерный луч. Мощный, всесокрушающий и удобно размещенный в голове робота, – с триумфом ответил он, подбегая к дымящейся в песке голове и начиная на нее дуть.

– Это-то я вижу, спасибо, что предупредил, ай, – с сарказмом отозвался я, топча еще один внезапно разгоревшийся язычок пламени. – Как ты вообще его сделал?

– Ну, по правде говоря, это не совсем мое изобретение, – признался Мэтти, – этот лазер я собрал из линз, деталей и схем тяжелого лазера с лунохода, которые позаимствовал когда отсоединял модуль памяти, с личностью Стар.

– Ты… – с ударением произнес я, – …ты установил тяжелый стационарный лазер в голову робота?! Ты что совсем рехнулся?!

– Эй, мне и так пришлось его ослабить, и изменить принцип работы, сделав более безопасным, – всхрапнул земной пони. – И как видишь, все получилось. Теперь у нашей Стар будет мощная лазерная пушка для самозащиты.

– Да-да, вот только хватать ее будет всего на один выстрел, после которого придется менять расплавившуюся голову, – заметил я.

– Не переживай, насчет стабильности и термоизоляции, я что-нибудь придумаю, – не обращая внимания на мою критику, отмахнулся Мэтти, – главное, что моя схема работает, и я теперь могу смело приступить к ее… и-эх… улучшению. Он громко зевнул.

– Ага, будь добр, – нахмурился я, – а то боюсь даже представить, что может случиться, если Стар, решит пальнуть из твой пушки в каком-нибудь густонаселенном городе.

– Ерунда, силу луча можно контролировать. Просто я… эээ проверял его дальность. И вообще, не тебе меня судить. Я так уверен в своем изобретении… и-эх… что могу даже снять его для выставки и отправить на конкурс "Очумелые копытца", – невнятно пробормотал он.

– Что прости? – удивленно переспросил я.

– Я говорю, что на конкурсе "Мисс длинные ножки" Куки точно заняла бы первое место, – еще более невнятно прибавил земной пони, – ведь они у нее такие же длинные, как у самой принцессы Селестии или амортизаторы… – он широко зевнул, – …на пустынном багги.

Тут Мэтти вдруг пошатнулся и, выронив взятую в зубы за провода голову, рухнул на землю. Похоже, что бессонница, наконец, дала о себе знать.

– Прекрасно, – вздохнул я, несколько раз пихнув друга в бок, – похоже, что теперь мне придется спускать тебя вниз вместе с твоей вундервафлей. Что не говори, веселая у нас выдалась прогулочка.

Подобрав раскиданные в траве отлетевшие детали, я разложил их по карманам, а затем, подняв телекинезом Мэтти и его лазер, направился обратно к спуску в каньон. Возле сторожки суетился один из наших охранников – единорог Нетл Шраб. Он держал наготове винтовку и обеспокоенно оглядывался по сторонам.

– Привет Нетл, что-то не так? – спросил я у него.

– Джек, ты не видел тут ничего странного? – спросил он, с подозрением посмотрев на меня и вырубившегося Мэтти. 

– Смотря, что ты подразумеваешь под странным, – уточнил я.

– Наша снайперша на ближайшей горе только что увидела, как в пустыне вспыхнула молния, а потом до меня донесся слабый гул, – сказал жеребец.

– А, не обращай внимания, – решил я честно сказать правду, все равно они могли обо всем догадаться, а потому не было смысла что-то скрывать, – это были мы, проводили небольшой научный эксперимент с нашим горе профессором. Ничего опасного не случилось.

– Ну, тогда ладно, – с облегчением сказал единорог, убирая за спину винтовку, – а что с ним?

– Три дня не спал, вот его и вырубило, – сказал я, поворачивая друга головой вперед, чтобы было видно, как он мирно посапывает, – сейчас отнесу его домой, чтобы Куки не волновалась.

– Хорошо Джек, только прошу: если вы еще раз задумаете провести какой-нибудь научный эксперимент, заранее предупредите меня или того у кого будет смена, – попросил жеребец, – а то мы тут чуть общегородскую тревогу не объявили.

– Договорились Нетл, ты уж извини, что перепугали вас. Я и сам не знал, что произойдет, – признался я, – пока наш Мэтти не нажал на кнопку.

– Давай, хорошего вам вечера, – попрощался со мной охранник, возвращаясь в сторожку и садясь на стул. Я же миновал поднятый им шлагбаум и пошел по дороге обратно в город. Спустившись, я донес начавшего храпеть земного пони до его дома. Подойдя к двери, я несколько раз коротко постучал.

Мне открыла Куки, держащая в телекинезе скалку, ее шерстка была слегка припудрена мукой. Из дома пахнуло вкусным ароматом жареного теста.

– Еще раз привет Куки, вот принес твоего домой, – сказал я, давая ей во всей красе рассмотреть своего спящего супруга.

– Что это с ним? – спросила она, – вы, что там пили?

– Нет, просто ему надо немного поспать, он слишком много работал и почти не отдыхал, – сказал я, – пусть уж он сегодня проспится, а уму разуму ты его начнешь учить уже завтра. Я многозначительно посмотрел на ее скалку, которая вполне могла быть пущена в ход не только для готовки.

– Так уж и быть постараюсь удержать себя в копытах, чтобы не устроить ему трепку, – усмехнулась она, подбоченившись передней ногой и покачивая в воздухе грозным кухонным орудием. – Отнеси его на диван в зале.

Я зашел в дом, и положил спящего друга на диван.

– Большое спасибо Джек, – поблагодарила кобылка, – одну минутку, – она сбегала на кухню и набрала мне полную миску свежих пирожков, – вот, это тебе за помощь, миску можешь вернуть позже, когда мы все вместе будем смотреть у нас фильм. Надеюсь, что и он сможет к нам присоединиться. Она кивнула в сторону улыбающегося во сне Мэтти. – Я сегодня хотела сообщить всем приятную новость.

– Уверен, что он будет как огурчик, хотя лучше уж пусть отдохнет, – посоветовал я.  

– Эта новость касается, в том числе и его, так что я бы хотела, чтобы он был рядом, – вздохнула кобылка, – но там видно будет.

– Да, кстати, – я подошел к земному пони и, поставив миску на столик рядом, достал из его комбинезона ключ от сарая, – перед тем как уйти, пойду, отнесу его изобретение к нему в мастерскую.

– Мерзкая штука, – недовольно скривилась она, заметив в моем телекинезе, болтающуюся голову, – терпеть не могу эту его железную куклу.

– А чем тебе не нравится эта кобылка? – удивился я, – это же обычный роботизированный костюм, который Мэтти хочет переделать в робота. Он как бы техник и изобретатель и любит проводить время, собирая всякие штуки.

– Всякие штуки, но не автоматических кляч, – рассердилась единорожка, – он торчит с ней в сарае уже целую неделю, и совсем не обращает на меня внимания, словно я для него не существую.

– Ну, не суди его слишком строго. Он же вырос в ордене, где ему все запрещали. А тут Мэтти представился шанс сделать настоящего робота с искусственным интеллектом вот он и загорелся этой идеей.

– Или желанием сделать себе игрушку для жеребцовых забав, – обижено бросила она, а затем повернулась ко мне, – скажи Джек, только честно, когда вы были на озере, он тебе ни на что такое не намекал? 

– Что? О чем таком ты говоришь? – удивленно фыркнул я, взяв ее за плечи, – не бойся дорогая Куки, твой Мэтти любит только тебя и никогда бы ничего такого не сделал. И на озере, он каждый день вспоминал лишь о тебе и ни о ком больше (правда, он таращился на круп кобылки из фильма про зомби, когда мы отдыхали в кинотеатре, но это же не измена).

– Это хорошо, – чуть всхлипнув, сказала она, – для него же, – быстро вернулась она к своему боевому настроению, – а то ему очень не поздоровится, если я узнаю, что он решил закрутить шашни с роботом.

– Уверяю тебя: твой Мэтти не относится к тем ненормальным фетишистам, что увлекаются этим, – со смехом сказал я, – его безумие совсем другого характера и, как правило, связано с изобретением опасных и непредсказуемых механизмов. Но они у него в основном взрываются или что-нибудь поджигают. Так что я бы не стал переживать, что он попробует в них что-нибудь засунуть. Особенно самое ему дорогое.

– Ну, может ты и прав и я зря разволновалась, – сказала кобылка, – просто он, то есть я… ладно, не важно. Давай уже отнеси эту его штуку и забирай пирожки. Попробуй их пока они свежие. 

– Конечно Куки, – подмигнул я и, выйдя из дома, быстрым шагом направился к сараю. Открыв замок, я зашел внутрь и положил голову и все подсоединенные к ней прибамбасы на ближайший столик. Туда же я выложил и запчасти, лежащие у меня в карманах. Уходя из мастерской, я мельком глянул на висящее железное тело и коробку, где хранился редкий шар памяти. 

– Да Стар, как бы твое появление не принесло раздора в эту семью, – произнес я. – Надеюсь, Мэтти знает, что делает и у него не начнутся из-за тебя проблемы. И все же я хочу, чтобы он вернул тебя к жизни. Пока-пока, – помахал я коробке, хоть и понимал что она меня, скорее всего не слышит. Но что-то внутри меня заставило это сделать (может это, потому что я воспринимал ее больше как пони, чем робота?). 

Закончив с этим я запер дверь обратно на замок и вернулся к Куки.

– Готово, отдашь ему, когда он проснется, – сказал я, вручая ей ключ, и взял пирожки.

– Разумеется, Джек, увидимся, – попрощалась она со мной, провожая до входа.

– До встречи, – помахал я на прощание и не спеша отправился к себе домой, пожевывая один из вкусных пирожков, который был с вкусной капустной начинкой. На улице уже стемнело. Я посмотрел на часы ПипБака, было половина седьмого.

– Замечательно. Значит, у меня еще есть время, чтобы побездельничать. Может, я успею прочитать какую-нибудь книгу? – сказал я сам себе, доставая следующий пирожок, с картошкой, – или просто послушаю музыку?  

– Джек, Джек не угостишь? – в этот момент подергал меня снизу кто-то за плащ. Я посмотрел туда, это был один из соседских жеребят маленький единорог Римси. Хитрый малявка. Он и его брат Горни были большими озорниками, которые всегда попадали в неприятности. Однажды Римси опрокинул целое ведро с супом, который готовился в чужом доме, когда бегал с друзьями наперегонки, и мне пришлось, потом спрятать его у себя в доме, пока разъяренная соседка не перестала за ним охотиться. Вот и сейчас его задняя нога была вся перепачкана в чем-то подозрительно похожем на масло или краску, и я даже не сомневался, что озорной жеребчик опять умудрился что-то уронить. 

– Угостить говоришь? – переспросил я, – что, тоже любишь пирожки?

– А то! Мог бы даже и не спрашивать! – радостно воскликнул он, повиливая пушистым хвостиком.

– Ну, раз так, как уж тут отказать, вот держи, – сказал я, протягивая ему пару пирожков.

– Эй, а как насчет моего братика? – хитро прищурившись, воскликнул Римси.

– Хочешь и его угостить? – улыбнулся я, – или просто взять себе еще пирожков?

– Угостить, не сомневайся, ты можешь мне верить Джек, – сказал жеребенок, поднимая правую ногу в знак своей искренности, – в этом городе нет никого честнее меня.

– Ну, против таких аргументов, мне нечего возразить, – сказал я и отдал ему еще два пирожка, – вот, приятного тебе аппетита малыш.

– Спасибо Джек, – бодро воскликнул жеребенок и быстро ускакал во двор своего дома с пирожками. Двор кстати был сильно запущенным даже по меркам Бампкин-Тауна, впрочем, как и сам дом. Оба жеребенка жили там вместе с отцом, которого я несколько раз сажал на пару дней в камеру за пьянство, а мама у них умерла.   

– Бедный малыш, – вздохнул я, посмотрев ему вслед, и пошел дальше, на ходу доедая остатки вкусной выпечки Куки.

---

– Надо же, уже десять часов? – удивился я, когда на моем ПипБак запищал будильник, возвещающий о том, что пришла пора идти к Амберфилдам.

Я поднялся с кровати, на которой лежа читал довоенный комикс про двух яков: коротышку Арлафа и толстяка Оберкла живущих в деревне окруженной многочисленными легионами зебр, которым они регулярно устраивали взбучку благодаря волшебному зелью, что варил их знахарь 26. (@_@) и, накинув на себя плащ и шляпу, вышел на улицу. Там уже было темно. В городе и во дворах повсюду горели фонари и лампы. Я закрыл дверь и, спустившись по лестнице вниз, направился в «Стремительную вагонетку». Мимо меня проходили редкие одинокие фигуры или небольшие группы пони возвращавшиеся домой. С некоторыми из них я периодически здоровался или желал доброй ночи.

Добравшись до входа в пещеру, я по знакомому маршруту миновал все переходы и мостки и спустился на тот уровень, где было подземное обиталище родственников Мэтти. У входа в их пещеру стоял полный с щетиной жеребец, куривший возле незапертых ворот. Это был один из Амберфилдов – Макли. Я с ним уже встречался, после свадьбы Мэтти. Он тогда отобрал у меня ведро, в которое я хотел блевануть. Отношения с этим пони у меня были, скажем, так, не самые дружеские. Он был очень хмурым и довольно вспыльчивым малым, из-за чего мы никак не могли найти общий язык. Впрочем, и до откровенной вражды у нас дело никогда не доходило, и мы придерживались условного нейтралитета.   

– Привет Макли, – поздоровался я с ним.

– Здорова, – кивнул он, приоткрывая рот, чтобы сплюнуть, – пришел на фильм? 

– Конечно, надо же поддерживать работу нашего маленького кинотеатра и обеспечивать его постоянными посетителями, – шутливо подтвердил я, – Мэтти с Куки уже пришли? 

– Пока нет, – все так же коротко ответил жеребец, явно не настроенный на долгую беседу.

– Ну ладно, я тогда зайду, – сказал я, миновав его сбоку. На секунду приостановившись у входа, я повернулся к толстяку со словами: – знаешь, как говорят – капля никотина убивает лошадь.

– В другой реальности может и так, – безразлично отозвался он, – вот только я не лошадь, а пони.

– Справедливо, – усмехнулся я, – ну давай, увидимся.

– Пока, – опять сплюнув на землю, попрощался он.

Внутри пещеры уже собралась большая часть Амберфилдов, жеребцы, кобылки и жеребята сидели, стояли и активно бродили по пещере, обсуждая свои повседневные дела или планы на завтра. Были там и пони, не входившие в число родственников: местные жители, друзья и знакомые, которых, также как и меня пригласили посмотреть кино на нашем принесенном из Джолли Флейка проекторе. Для того чтобы это стало возможным мы с Мэтти и другими жеребцами и кобылками повесили на одной из стен большой тряпичный экран, сшитый из нескольких белых скатерок и покрывал, который перед этим специально несколько раз выстирали своими натруженными ногами Миссис Хади и несколько ее родственниц.

Проектор стоял неподалеку от главного дома на большом выступающем из земли камне, чью поверхность Мэтти специально выровнял, а потом провел туда провода от генератора и соединил с ним. К проектору были также подключены четыре самодельных динамика расставленные в разных местах по кругу (для создания объемного звучания). Для борьбы с голодом, возле школьного автобуса были столы, заставленные всевозможными печеными закусками из овощей и мяса и стаканы с яблочным сидром. Ну и наконец, в качестве зрительного зала выступала сама пещера, в которой зрители рассаживались как, и на чем хотели, подтаскивая к экрану бочки, табуретки, ящики или колоды. Вот и сейчас в этом импровизированном кинотеатре уже была расставлена целая куча всевозможных "сидячих мест", на которых постепенно располагались ожидающие начала фильма пони. Взяв себе пару тыквенных кексиков и немного сидра, я уселся на вырванное из автобуса кожаное кресло и, откинувшись на его спинку, стал ждать вместе с остальными. За время, что я там сидел, мимо меня прошли близнецы со своими подружками и старина Карл Амберфилд, степенно пожевывающий во рту соломинку. Он сел неподалеку в специально принесенное ему мягкое кресло, которое никто больше не смел занимать. Рядом с ним на широком пуфе уселась миссис Хади и ее малолетняя внучка Саммер Рейн, дочка одной из семейных пар.

Постепенно шум и гам в пещере начал нарастать, приходивших становилось все больше, и пещера уже практически была битком забита нетерпеливо переговаривающимися пони. Для них такое событие как просмотр фильма было чем-то невероятным и фантастическим, и они с предвкушением ждали его начала. И вот, наконец, в открытые ворота вошел Мэтти с сонным выражением на мордочке, идущий в паре с бодро вышагивающей Куки. Он успел сменить свой рабочий комбинезон на любимую черную майку и джинсы. Куки была одета в красивое довоенное платье с розочками, которое, на мой взгляд, было ей немного великовато.

– Всем привет! – жизнерадостно поздоровалась она, – а вот и мы! Простите что задержались, мой супруг сегодня малость переутомился. 

– Ага, салют семья, – широко зевнув, сказал земной пони, попытавшийся поначалу сесть на одного из уже сидящих на ближайшей скамеечке родственника. Но после недовольно возгласа быстро встряхнул головой и направился к проектору, поскольку только он знал, как его включать (он и я, но поскольку на моих ногах лежали кексики, а занятое место было очень удобным, я решил предоставить эту почетную обязанность ему). 

– Ну, народ, пришло время для фильма ужасов, – начал он, подключая к прибору несколько проводов и крутя объектив, а потом вытащил из специальной коробочки дискету, – хотелось бы конечно посмотреть и что-то другое, но в нашей с Джеком коллекции по большей части есть только страшилки. Сегодня мы с вами увидим бессмертную клас… и-эх… ой, прошу прощения, бессмертную классику Стивера Снаффлберга в которой в маленьком провинциальном городке за жеребятами будет охотиться страшный клоун из потустороннего мира 27. (@_@). И-эх… всем приятного просмотра.

Свет в пещере погас. Из проектора начал литься синий луч света, растекавшийся по экрану в большое, четкое изображение начальных титров фильма. Мэтти сел позади меня на хлипенький стульчик со спинкой, и откинувшись на нее, прикрыл глаза, видимо собираясь, немного поспать. Из динамиков уже раздавалась тревожная не предвещающая ничего хорошего мелодийка.  

– Но перед тем как мы начнем с вами смотреть ужастик, позвольте вначале сказать одну очень важную новость, – неожиданно, громко воскликнула Куки и, подбежав к проектору, выдернула один из проводов, отключая динамики. В пещере воцарилась мертвая тишина. Пони с интересом повернулись к ней и наблюдали, как кобылка не спеша прошла вперед и встала перед ними. На экране тем временем под дождем маленький жеребенок бежал за бумажным корабликом.

– Сегодня днем я ходила к нашей врачихе: Нидл Лич, и она, осмотрев меня, подтвердила то, что я итак уже несколько дней подозревала, – Куки сделала небольшую паузу, чтобы нагнать напряжение и потом радостно произнесла: – у нас с Мэтти скоро будет жеребенок. Я беременна. Пони в пещере затопали ногами в знак одобрения, а кое-кто даже засвистел. Карл Амберфилд коротко усмехнулся, повернувшись в сторону Мэтти. Я тоже на него посмотрел.   

Бедный Мэтти. В тот момент, когда она говорила это, он уже практически задремал, но после услышанного вдруг широко распахнул глаза и свалился со стула. Вся сонливость у него враз улетучилась. 

– Т… ты… беременна? – пребывая в легком шоке, повторил он. Несколько жеребцов сидевших рядом с ним громко захохотали, наблюдая за его реакцией.

– Да дорогой, – с нежностью в голосе ответила она, проходя мимо и вновь включая динамики, чтобы зрители могли вернуться к просмотру фильма. А затем села рядом с ним и помогла подняться. – Мы с тобой будем родителями. Ты счастлив?

– Эм… ну… как бы… да. Еще бы… просто… фух, – выговаривал он набор отдельных фраз и междометий не в силах осознать все случившееся до конца, – все это так неожиданно. Так значит, – он смог, наконец, совладать со своим словарным запасом и пустить его в членораздельное русло, – я буду отцом?  

– Будешь, – подтвердила кобылка, обхватывая его переднюю ногу своими двумя и прижимаясь к нему щекой, – но быть отцом – это большая ответственность Мэтти, и я хочу, чтобы ты понимал это. И был готов проводить с нашим жеребенком куда больше времени, чем со своими нелепыми машинами. Ты сможешь это?

– Конечно, смогу. Да, я смогу! – с решимостью в голосе подтвердил он, хотя по его взгляду было видно, что он не очень-то уверен в сказанных словах, – я стану нашему малышу самым лучшим отцом на свете! 

– Тогда все у нас с тобой будет хорошо, – она поцеловала его в нос, и стала вместе с остальными, смотреть кино.

– Да уж мистер монстр, – сказал я напавшему на жеребенка из канализации злому клоуну на экране, – похоже, что сегодня ваши похождения затмило другое, куда более важное событие. Ну, для Мэтти уж точно. Судя по тому, как он побледнел, эта новость стала для него настоящим триллером.       

---

– Ну как Джек, принес его? – спросил Мэтти, встретившись со мной около входа в «Стремительную вагонетку».

– Ну а то, – я незаметно достал из внутреннего кармана своего плаща, матовый шар памяти, в котором хранились данные по изобретению, что хотела когда-то продать Байя Фиттер министерству Твайлайт. Но тогда ее остановили непредвиденные обстоятельства в виде охотящихся за ней наемных убийц и опустившегося на город розового облака. И теперь мы собирались закончить ее дело и продать шар. Но не Твайлайт, а одной из представительниц Фениксов, чьего прилета мы дожидались последние десять дней. Она, по словам пони, что до этого вели с ней дела, была очень честной и всегда щедро платила за найденные в пустыне артефакты. И сейчас она прилетела в город, и мы хотели сбыть ей бесполезный для нас шар памяти и по возможности неплохо заработать.

– Хорошо, – сказал земной пони, – тогда пошли в их офис. Чем быстрее мы отделаемся от него, тем быстрее я смогу потратить свою долю на необходимые компоненты для Стар. Их как раз вчера привезли в магазин к Крипи.    

– Вот как? Я думал, что известие о беременности Куки немного поохладит твой пыл касательно изобретений. Особенно тех, к которым она может ненароком приревновать. 

– Эй, я пообещал ей, что буду хорошим отцом, а не завяжу раз и навсегда со своей работой, – заметил Мэтти. – И потом, чем быстрее Куки увидит, полностью готовую Стар и познакомится с ней, тем быстрее перестанет подозревать меня невесть в чем.

– Ты думаешь, знакомство с роботом, в котором Куки видит соперницу, заставит ее успокоиться? – с сомнением спросил я, – по-моему, этим ты только сильнее усугубишь проблему.   

– Ерунда, Куки у меня умничка и все поймет, так что не переживай, – сказал земной пони.

– Переживать должен не я, а ты, – возразил я, – особенно когда в телекинезе у Куки будет висеть какой-нибудь опасный предмет типа сковороды или скалки, за которую она точно возьмется после того как ты познакомишь ее с нашей железной подругой.

– Нда… – только и смог произнести он, болезненно посмотрев на свой правый бок (видимо уже испытавший на себе гнев Куки), а затем на дорогу впереди, – ну там видно будет. А сейчас давай уже встретимся с этой пони, и продадим ей наш шар.

– Ага, пошли, – согласился я, и мы направились в сторону здания Фениксов, которое охраняли дежурившие у входа две кобылки с автоматами.

– Салют красавица, – поздоровался я с одной из них – желтой единорожкой с роботизированным протезом передней ноги, которая была правдоподобно выполнена и покрашена в тон ее шерстки в золотистый цвет.

– И тебе привет. Пришли сюда по какому-то делу? – спросила она, повернувшись к нам. Ее напарница – небесно-голубая земная пони тоже глянула на нас, поправляя у себя на спине боевое седло.

– Ну, можно сказать и так. Мы хотели бы встретиться с вашей работницей, которая прилетела сегодня утром на дирижабле. Говорят ей можно продать довоенный артефакт.  

– С Боффи Хэш? – уточнила она.

– Видимо да, – ответил Мэтти, – если честно, мы не знаем, как ее зовут. Просто один наш знакомый сказал, что она прилетит сегодня к нам в город по какому-то делу. И что ей можно верить как самой Эпплджек, потому что она никогда никого не обманывает.

– Ну, тогда это точно Боффи, – сказала земная пони – охранница, – она у нас очень честная пони и всегда дает хорошую цену за любые мало-мальски ценные находки. А что за вещицу вы хотите ей продать? 

– Эм, с вашего позволения я бы не стал показывать ее здесь, – осторожно произнес я, не желая спровоцировать конфликт, – чтобы, ну знаете, не палиться перед теми, кем не следует. 

– Это ты про нас что ли? – нахмурилась единорожка.

– Конечно же, нет, – спокойным голосом ответил я, демонстрируя всем своим видом дружеское расположение, – просто эта вещь может иметь большую ценность, и было бы обидно, если бы о ней узнали какие-нибудь шпионы, работающие против Фениксов.

– А мы о ней никому не, скажем, – настояла земная пони, – тем более вас все равно будут проверять, когда вы войдете в наше здание. Так что вы по любому ее достанете. А значит, не будет ничего страшного, если до этого вы покажете ее нам. Утолите так сказать праздное любопытство двух милых и очаровательных кобылок.   

– Ну, хорошо, – согласился я, аккуратно вынимая из кармана шар памяти, – это шар с чертежами довоенного устройства, которое…

– Дай-ка посмотрю, – перебила единорожка, вырывая его из моего телекинеза своим и внимательно рассматривая со всех сторон.

– Эй! – возмутился Мэтти.

– Расслабься малыш, я только гляну, – сказала кобылка, вращая шар и зачем-то его встряхивая. Я сперва подумал, что она решила присвоить его себе, ничего нам не заплатив, но уже через пару секунд кобылка вернула мне шар обратно.

– Вроде и вправду обычный шар памяти, – произнесла она.

– А вы что подумали? Бомба? – спросил Мэтти.

– А почему бы и нет? – вставила единорожка, – в этом деле лишняя осторожность никогда не помешает, да и наша штаб квартира в случае чего целее будет.

– Понятно. Ну, раз уж вы убедились, что никакой угрозы в этом шаре нет, теперь мы можем войти? – спросил я.

– Не торопись коняша, – сказала мне единорожка, подходя ближе, – мы же проверили только одну вещицу у тебя под плащом, а как же все остальные?

– Да ребята. Прежде чем мы вас впустим, вначале нужно устроить вам небольшой личный досмотр, – с улыбкой сказала земная пони и, подойдя вплотную к Мэтти, резко притянула его к себе и стала копытами водить по всему его телу, периодически опускаясь в район задних ног. 

– Так-так, а ты я так полагаю, достался мне милашка? – сказала единорожка и, прижав меня к стене, стала ощупывать с ног до головы, отдавая предпочтение моему крупу.

– О, а у тебя крепкие ноги малыш, любишь качаться? – сказала она по ощущениям не, столько ощупывая меня, сколько делая эротический массаж.

– Скорее бегать, – сказал я, прищурившись, от того что мне это было откровенно приятно.

– Вот как, ну-ну, люблю тех, кто убегает, – тихо шепнула она мне на ухо, – можно сказать это у меня в крови – ловить и хватать. Она напоследок еще раз провела по моим задним ногам своим "живым" копытом и наконец, отпустила.

– Что ж, похоже, что у тебя все в порядке, и никаких опасных посторонних вещей при себе нет. А у тебя что подруга?

– То же самое, правда у этого лапочки под джинсами что-то явно очень сильно выпирает, – подмигнула она земному пони, – такое большое и твердое.

– О, это всего лишь мой гаечный ключ, – сказал Мэтти, извлекая из кармана джинс, длинный ключ на тридцать.    

– Та штука была длиннее, – не унималась кобылка, расплывшись в хитрой улыбке, – и толще.

– Ну, у меня при себе много разных ключей. В конце концов, я же механик, – с заметно появившимся румянцем на щеках, сказал земной пони.

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – уступила, наконец, охранница. – Вы можете войти, только не дурите там, ладно? – сказала она.

– Обещаю, мы будет вести себя так, словно пришли на прием к самой принцессе Селестии, – пообещал Мэтти.

– Тогда заходите, – сказала единорожка и отворила перед нами дверь. Мы вошли в просторную, прибранную прихожую, чьи стены и пол покрывала крупная кафельная плитка и деревянные панели в районе потолка. На передней стене была выложена картина из мозаики, изображающая красивый горный пейзаж с восходящим над ним солнцем, а по бокам висело несколько крупных флагов Фениксов. В центре прихожей был стол, за которым сидела кобылка в аккуратно отглаженном деловом костюме с юбкой, а у входа дежурил жеребец-единорог с зеленым визором вместо правого глаза.

– Одну минутку, сейчас я вас просканирую, – сказал он безразличным тоном скучающего на посту дежурного, как только заметил нас и из его роботизированного ока, вылетел тонкий рассеянный луч, похожий на тот, что бывают у сканеров сетчатки глаза.

– Чисто, – наконец изрек он, изучив меня, – можешь проходить. А затем повернулся к земному пони и поводил лучом по нему.

– Слишком много железа. Нет оружия или взрывчатых веществ но, тем не менее, я буду вынужден забрать у тебя все эти инструменты, – сказал он после проверки сумки и одежды Мэтти. – Когда пойдешь обратно, я их тебе отдам.  

– Конечно приятель, без проблем, – кивнул Мэтти, отдавая ему свою потрепанную сумку и вытряхивая в нее из карманов пару ключей и плоскогубцы.

– Ну, мы можем идти? – на всякий случай спросил я у охранника.

– Ага, не задерживайтесь, – бросил единорог, убирая инструменты в специальный шкафчик возле входа.

Узнав у секретарши, где можно найти Боффи, мы отправились в ближайший к нам офис.

– Ну и скажи мне Джек, зачем те кобылы нас ощупывали, если у них итак тут есть самый настоящий ходячий сканер? – шепотом спросил у меня земной пони.

– Как зачем, чтобы потрогать наши подтянутые жеребцовые тела, – усмехнулся я.

– Очень остроумно Джек, – заметил он.

– Нет, я серьезно. Сам подумай: разве могут две скучающие на посту кобылки упустить такой шанс? Вот им и захотелось немного развлечься.

Мэтти остановился и недоуменно посмотрел на меня.

– Да ладно, забей. Пользуйся этим пока молодой, – подмигнул я, – не бойся, я не скажу, Куки о том, что у тебя выступал ключ из штанов при обыске.

Мэтти недовольно фыркнул.

Мы подошли к двери офиса, на которой было написано имя нужной нам пони и, постучав, открыли ее. Обстановка внутри комнаты напоминала исторический музей. В специальных стеклянных ящиках по краям и у стен лежали разного рода устройства и оружие, а на самих стенах было несколько пестрых ковров и череп четырехрогого существа. В центре офиса находился вырезанный из камня стол, возле которого боком стояла зрелая на вид кобыла. Как только я глянул на нее, у меня поневоле открылся рот от изумления, и это же случилось с Мэтти. Боффи Хэш, которую мы представляли себе обычной пони, ну максимум с одним или двумя протезами (какие бывают у Фениксов) имела на своем теле самые странные и непонятные имплантаты, какие я когда-либо видел в жизни. На ее спине была установлена большая железная пластина с лампочками и индикаторами. Из нее тянулись вверх четыре подвижные железные руки с тремя пальцами. Быстро перемещаясь, они подбирали с полок по краям от стола разные довоенные штуки, которые кобыла быстро осматривала, протирала тряпочкой и тут же запаковывала в разложенные возле ее живых ног ящики. На ее лбу был запиханный прямо под кожу железный рог, сделанный в форме спирали (наверняка работающий по тому же принципу, что и корона Мэтти), а вместо правого уха вверх торчала коротенькая антенна. И наконец, вместо родных у нее было четыре (!!!) соединенных толстыми перегородками вместе кибернетических глаза, которые светились ярким красным светом. Вне всяких сомнений эта пони была самой "модернизированной" и странной из всех, что мне доводилось встречать.

– Давай ты первый, – тихо произнес я, обращаясь к Мэтти.

– Кхе-кхем, прошу прощения, – коротко прокашлялся земной пони, чтобы привлечь к себе внимание. Роботизированные руки тут же остановились и кобыла, очень смахивающая на паука, медленно повернулась к нам.

– А? Вы должно быть те жители, что пришли ко мне, чтобы продать шар памяти, – не, столько спросила, сколько заявила она, – меня уже предупредили о том, что вы зайдете. Ну, подходите, подходите, не стесняйтесь. Посмотрим, что у вас там за чертеж довоенного устройства.       

– Да… это… оно должно быть достаточно ценным – начал я, извлекая из-под плаща матовый шар памяти и осторожно приближаясь к кобыле, потому что ее внешний вид был весьма пугающим, особенно из-за того, что ее руки хоть и перестали перебирать предметы, но все еще двигались и мне казалось, что какая-нибудь из них вот-вот попробует вцепиться в меня. – Ну, по крайней мере, если верить словам той пони, что записывала эти воспоминания, и я… ай!

Одна из рук кобылы взлетела вверх и словно хищная птица спикировала на меня, едва не схватившись за шар, который я чисто машинально отодвинул назад. 

– Что ты делаешь? – не поняла Хэш, – передумал его продавать?

– Нет, вовсе нет, просто… – попытался я оправдаться.

– А, ясно, тебя напугали мои железные руки, – понимающе улыбнулась она и тут же сложила их плотным пучком у себя на спине, – извини. Я забыла, что не все пони к ним привыкли. Особенно те, что не работают на Фениксов.

– Да, а вообще, зачем они тебе? – спросил вместо меня Мэтти.

– Ну, я бы сказала, потому что с ними мне очень удобно, – ответила кобыла и тут же из пучка на ее спине вылезла одна из рук и, подхватив с края стола лежащий там, на салфетке пончик протянула ко рту Хэш, которая тут же его откусила. Другая ее рука тем временем извлекла из-под стола бутылку с питьевой водой и пони сделала пару длинных глотков. И все это не оборачиваясь.   

– Вау! – восхитился земной пони.

– Вот именно, – хихикнув, сказала кобыла, – с этими четырьмя "дружками" моя работа и мои странствия превращаются в легкую и беззаботную прогулку, и я могу не опасаться за свою жизнь, когда спускаюсь в глубокие пещеры или исследую довоенные развалины.  

– Твоя работа? А ты... – начал я.

– Я археолог, – сказала она с легким поклоном и одна из ее рук сделала изящный жест, похожий на те, что бывают при знакомстве в светском обществе.

– Археолог? Прямо как Дэринг Ду? – спросил я, – тоже ищешь артефакты и древние сокровища?

– Ну, в некотором роде. Хотя в отличие от нее меня не интересуют золотые кубки или древние идолы, – ответила Хэш, показав нам на лежащие за стеклом образцы технологий, – я больше специализируюсь на разного рода довоенных механизмах и устройствах, а также схемах и чертежах, что помогли бы мне понять, как и зачем они были созданы. Я что-то вроде странствующей авантюристки ищущей редкие артефакты, которые имеют ценность для Фениксов.     

– То есть, по сути, ты как разведчик у Стальных Рейнджеров, – вставил Мэтти.

– Да, типа того, – подтвердила Хэш, – а потому мне приходится много путешествовать и обыскивать любые труднодоступные места, в которых могли сохраниться ценные технологии. И вот тогда меня здорово выручают мои железные руки. И глаза. Благодаря им я могу видеть сквозь стены и находить то, что пропустили другие. Посмотрев на мой плащ, она прибавила: – например, я могу разглядеть в левом внутреннем кармане у тебя шоколадку. Кстати она растаяла.   

– Вот же, – сказал я, извлекая на свет сладость и развернув, стал ее доедать. 

– А еще мои дополнительные конечности делают меня очень сильной.

Она повернулась к тяжеленому каменному столу и, взявшись за его края сразу четырьмя своими руками, без проблем оторвала от земли. 

– Поразительно! – пришел в восторг Мэтти, да и я признаюсь, был под впечатлением от того как эта хрупенькая с виду пони смогла так легко поднять больших размеров стол, пусть даже и при помощи роботизированных протезов. 

– Да, в такие минуты чувствуешь себя настоящей богиней, – сказала Хэш, возвращая стол обратно, – так приятно ощущать в своем теле подобную мощь.

– А как же тебе удается сохранять равновесие? – поинтересовался я, – да и удерживать вес столь тяжелого предмета? Ноги-то у тебя отнюдь не железные. 

– Это лишь внешне они такие, – объяснила она, – а внутри я внесла в свое тело еще парочку изменений позволяющих мне стать намного крепче и сильнее, чем большинство обычных пони.  

– Круто, – сказал Мэтти.

– И не говори, – согласилась она, – ну так что? Если вы уже закончили восхищаться моими протезами может мы, наконец-то перейдем к делу?

– Да, конечно, – кивнул я и протянул ей свой шар, который она на этот раз решила взять не рукой, а своим искусственным телекинезом, который имел серебристый металлический цвет.

– Хм… – задумчиво хмыкнула она, поднося его к своему рогу и погружаясь, в заключенные в нем воспоминания. Похоже, ее рог был гораздо сложнее, чем я думал, и давал не только телекинез. Мы терпеливо стояли на месте и ждали, пока она к нам вернется. Мэтти поначалу хотел воспользоваться ее отсутствием и поближе взглянуть на железные руки, но стоило ему сделать вперед пару шагов, как одна из рук тут же повернулась в его сторону и, щелкая пальцами, стала "следить " за ним словно готовая к броску змея.

– Понял, – сказал земной пони, возвращаясь обратно на свое место.

И вот по прошествии пары минут, Хэш открыла глаза и с довольной улыбкой повернулась к нам.

– Ну, что ж, это устройство, о котором говорится в шаре, действительно оказалось весьма интересным, и Фениксы могут найти ему достойное применение, – сказала она.

– Рад это слышать, – обрадовался я, – тогда нам осталось лишь обсудить цену и сделку можно смело считать состоявшейся. 

– Хорошо, я могу дать вам за него две тысячи пятьсот крышек, – поигрывая шариком в воздухе, сказала она, – что скажете?

– Ну, я бы предпочел несколько больше, – начал я торги, хотя озвученная сумма итак была гораздо больше того, что я ожидал но, тем не менее, я хотел попробовать заработать еще, – а то этот шарик мы нашли в Джолли Флейке и рисковали ради него жизнью. Плюс нам нужно еще поделить эти крышки на двоих.

– А у меня семья, – поддержал меня земной пони, – так что нельзя ли чуть повысить нашу премию? 

– Ха, а вы ловкие жеребчики, раз смогли принести его аж из Города Смерти полного ходячих мертвецов. Мое уважение, – одобрительно отозвалась Хэш, – ну, ладно, раз уж такое дело, я могу повысить цену до… эм… двух тысяч семи ста крышек.

– Идет, – согласился я, протягивая ногу, но прежде чем она успела ее коснуться, ловко отдернул, прибавив: – если будет три тысячи крышек. И тогда мы с Мэтти сможем получить по полторы штуки каждый, а Фениксы обзаведутся редкой и невероятно мощной технологией, считавшейся утерянной долгие века.  

Кобыла посмотрела на меня своими четырьмя красными глазами и на ее мордочке вдруг появилась улыбка, – а, Богиня с вами, я согласна. Три тысячи крышек за один шар памяти с чертежами.

– Продано, – на мотив руководителя аукциона произнес я.

Кобыла отошла вместе с шаром памяти к своему столу и засунула его в один из выдвижных ящичков, а затем извлекла оттуда больших размеров мешочек с написанной на нем чернилами необходимой нам суммой.

– Вот ваши крышки, – сказала она, – ровно три тысячи, можете пересчитать.

– Спасибо, но в этом нет необходимости, мы тебе верим, – сказал я, решив, что не стоит в открытую проявлять недоверие, особенно после такой удачной сделки.

– Тогда, рада была с вами познакомиться и прошу: если вы найдете среди песков или где-то еще другие ценные артефакты, то несите их сразу же ко мне, когда я буду в Бампкин-Тауне.

– Всенепременно, большое спасибо, – поблагодарил Мэтти.

– Кстати, а как вас зовут? – поинтересовалась она.   

– Меня Мэтти, а это Джек, – представился за нас двоих земной пони.

– Очень рада, – еще раз поклонившись, ответила она, – ну, если у вас больше нет ко мне никаких  дел, то я, пожалуй, вернусь обратно к своей работе. Всего хорошего.

– Пока, – попрощался я и вместе с другом вышел из ее кабинета. Мы направились к выходу, и забрали оттуда сумку с инструментами Мэтти. Потом мы вышли наружу и украдкой быстрыми шагами добрались до дома Мэтти по главной улице. И лишь там, поплотнее заперев дверь и закрыв окна, мы наконец-то открыли заветный мешок с крышками и весело выкрикнув каждый на свой лад слово: "Ура!", стали приплясывать на месте от восторга, довольные удачной продажей шара. Хорошо еще, что Куки была на работе, а то бы она подумала, что мы спятили.   

– Да! Наша взяла! Наша взяла! Наша взяла! – восторженно приговаривал я.

– Ага, мы с тобой сорвали банк дружище! Ты посмотри, сколько крышек! – он вытащил из мешка небольшую кучку ребристых кругляшков и высыпал ее на стол. Они были все из-под Монинг-Сан-Райз, каждая ценой в пятьдесят простых крышек, а еще…

– Надо же, – сказал через несколько секунд земной пони, – как они блестят, а какие ровные, словно только что с завода.

– А? – насторожился я после этих слов, – что ты хочешь этим сказать? Что они поддельные?

– Да нет, не похоже, – сказал Мэтти, подбирая одну из крышек и осматривая ее со всех сторон, – они вполне себе настоящие, просто выглядят какими-то уж совсем новыми.

– Ну, Хэш могла найти их на заводе, где разливали газировку, – предположил я, – ведь она же археолог и много где лазит.

– Да, это верно, – пожал плечами земной пони, – ну, ладно. Что судить какой формы крышки, давай лучше поделим их.

– Давай, – я быстро сгреб к себе всю кучку и стал телекинезом отсчитывать свои полторы тысячи.

– Эм, Джек, – неуверенно произнес Мэтти.

– Да? – не поднимая головы, спросил я. 

– Могу ли я тебя кое-о-чем попросить?

– И о чем же?

– Не мог бы ты, уступить мне чуть больше от этих крышек?

Я перестал считать и глянул на него: – больше?

– Да. Понимаю, что это звучит нагло, но я же хочу потратить их не на себя, а на детали для нашей подруги Стар. Мне нужно сделать для нее каркас, который будет двигать ее конечности и туловище, а для него мне понадобятся дорогие приводы и сервомоторы, и я бы хотел заказать их у Фениксов. Так что…

– Полторы тысячи тебе будет явно маловато, – закончил я, – и сколько же ты хочешь?

– Немного, всего две тысячи, ну и плюс еще две сотни для покупки новых болтов и креплений.

– Две тысячи двести крышек, ого, ну ты загнул, – хмыкнул я.

– Ну, прошу тебя Джек! Ты же знаешь, что я не для себя стараюсь. На кону жизнь пони, что спасла нас из музея, где нас чуть не слопали зомби. Неужели после всего того, что она сделала, ты не дашь ей второго шанса?

– Эх, ну, разумеется, дам друг, – вздохнул я и, отсчитав себе восемьсот крышек, отдал остальные Мэтти, – вот держи, надеюсь, что ты сможешь поставить Стар на ноги.

– Конечно Джек, обещаю! Я буду работать еще больше! И в скором времени, клянусь – ты увидишь, как наша Стар, вернется к жизни. Он торопливо сгреб свои крышки обратно в мешочек и сунул к себе в седельную сумку. – А пока, извини, с твоего позволения я побегу в магазин за теми компонентами, что уже присмотрел, а то вдруг их еще кто-то выкупит!

– Не думаю Мэтти, такие вещи как детали роботов здесь никому кроме тебя… – начал я, но земной пони уже распахнул дверь и, выскочив на улицу, стремительно поскакал в сторону магазина Крипи Спина. – …Не нужны, – уже в одиночестве закончил я и, посмотрев ему вслед еще раз глубоко вздохнул и, забрав свою долю, вышел за дверь.

---

– Говорю тебе Джек, несколько минут назад я оставила здесь свежий яблочный пирог, который только что испекла и поставила охлаждаться, – объясняла мне сердитая кобыла средних лет мисс Маргаритка, вызвавшая меня по поводу кражи. Со мной была наша новая охранница-единорожка, которую приставили ко мне, чтобы я ввел ее в курс дела, – а когда я пришла его забирать, пирог исчез.

– Пирог? – хмыкнув, повторил я, убирая блокнот с карандашом за ненадобностью обратно в седельную сумку, – так значит, у Вас украли пирог?

– Вот именно. Ты меня вообще слушаешь? Его украли, причем так дерзко. Я всего-то отошла на пару минут, а он уже пропал. Тебе нужно немедленно начать расследование, найти пирог и наказать тех, кто его похитил.

– Да, понимаете, тут такое дело такое мисс Маргаритка, – осторожно начал я, – Ваш пирог мы уже вряд ли сумеем найти, потому что его, скорее всего, съели, а значит, и выйти на след злоумышленников нам никак не удастся.

– То есть ты хочешь сказать, что ничего не собираешься делать?! – сердито воскликнула пони, потрясая на ноге чугунной кастрюлей, которая вполне могла сойти за боевое оружие.

– Извините, но охрана города не может тратить время на такие мелкие преступления, – попытался я объяснить ей, – в следующий раз, чтобы подобного не повторилось, просто ставьте свои пироги где-нибудь в доме или на худой конец у себя во дворе и все будет окей.      

– Проклятые лодыри, Дискорд вас всех побери! – выругалась Маргаритка, – от вас и вашего шерифа нет никакого толку! За что я только плачу свои крышки?! И не дав мне ничего сказать, она с силой захлопнула входную дверь прямо перед моим носом.

– Нда, вот вам и общественная благодарность, – сказал я, поворачиваясь к новенькой все это время молча наблюдавшей за нашей беседой, – такое иногда случается.

– Ага, неловко получилось, – согласилась она, – а можно мне спросить: почему мы не взялись за это дело?

– Дело? – фыркнул я, – разве это дело? Это так ерунда. Дело: это когда ты ловишь опасного убийцу, разгуливающего по городу, задерживаешь пьяниц, бьющих в ярости окна или на худой конец, выслеживаешь вора, которому хватает наглости забираться в чужие дома и красть то, что ему не принадлежит.

– Прямо как сейчас? – спросила молодая единорожка которую, кстати, звали Карамель Тофф.

– Нет. Говорю ж тебе, это мелочь, а точнее: жеребячья шалость, – объяснил я разницу, – тем более искать злоумышленников нам с тобой не придется, потому что я уже итак догадываюсь, кто за этим стоит.

Я повел ее дальше по улице, и завернул за угол, открыв калитку во двор одного ничем не примечательного дома, чей забор зарос сорняками. Там посреди двора стоял погруженный в землю стол, вокруг которого столпилась группа жеребят стремительно уплетающих похищенный пирог.

– Ну, вот, дело раскрыто, – с улыбкой сказал я своей напарнице и, посмотрев на жеребят сурово произнес: – Так!

Маленькие пони с мордочками, перепачканными в начинке, испуганно обернулись к нам и несколько секунд смотрели на меня и Карамель, а затем с ловкостью вспугнутых зайчиков бросились во все стороны наутек намереваясь скрыться: кто в дыре забора, а кто и в собачьей будке. Но я был к этому готов и, сконцентрировавшись на каждом жеребенке, телекинезом схватил их всех и быстро притянул к себе. В центре этой маленькой банды был крупный светло-бежевый жеребчик с каштановой гривой, у которого передние ноги покрывали маленькие царапины.

– Привет Климзи, опять значит, взялся за старое? – сказал я ему, осматривая остатки недоеденного пирога на столе.

– Да ладно тебе Джек, что тут такого? – воскликнул он, вместе с остальными крутясь в облачках телекинеза и пытаясь вырваться, – мы всего лишь стащили один пирог у противной тетки, за это не сажают в тюрьму.

– Всего лишь один пирог говоришь? – с нажимом повторил я, – ты уверен?

– Ну ладно пару пирогов, – сказал жеребенок, – но разве это моя вина, что мисс Маргаритка, печет такие вкусные пироги? Его друзья дружно закивали маленькими головками, один из них даже потер по своему животу ногой. В их банде было три кобылки и два жеребчика. Ну и конечно сам Климзи.

– Как бы там ни было, это ее пироги и печет она их для себя, а ты их воруешь, и не парочку. За два месяца, что я тут живу, ты стащил целых пять, пять пирогов у несчастной хозяйки, а это знаешь ли уже рецидив. И я могу смело упрятать тебя за решетку вместе с приятелями. Где вы будете сидеть вместе со страшными и жестокими преступниками, – запугал я его.

Жеребенок начал еще сильнее извиваться, услышав возможную перспективу, как и его друзья норовящие вывернуться и убежать, но я крепко держал их и не давал спуску.

– Или мы можем отвести вас к мисс Маргаритке и отдать на ее суд, – с ехидной улыбкой прибавила Карамель, – ох, как же она обрадуется, когда мы приведем к ней тех, кто крадет ее пироги.

– Нет-нет, прошу не надо. Я исправлюсь Джек, честное слово, – взмолился Климзи, – обещаю, что мы больше не будем ничего красть, клянусь.

– Хм, ну и что ты думаешь, Карамель? – обратился я к кобылке, – можно ему верить?

– Даже не знаю, слишком уж быстро решил он исправиться, наверное, врет нам, – демонстративно цокнув языком, сказала она.

– Нет, я, правда, буду хорошим, – пообещал жеребчик.  

– Ну, а вы ребята будете еще воровать чужие вкусняшки? – обратился я к его банде.

– Нет, Джек, – дружно сказали они.

– Хорошо, так и быть на этот раз я вас отпущу, – сказал я, ставя жеребят ножками на землю. – Но учтите, в следующий раз поблажек я вам делать не стану. Вот посажу за решетку вместе с Генри Рубленые Уши, – выдумал я имя несуществующего преступника, – который любит ловить маленьких жеребят и тогда вам точно будет не до шуток.

– Обещаю Джек, мы все поняли, – сказал за всех Климзи.

– Ладно, верю, – сказал я, потрепав гриву жеребчика ногой, а теперь бегите отсюда, пока вас не застукали за шатанием по чужому двору.

– Но ты-то тоже по нему шатаешься, – подала голос одна из кобылок.

– Я охранник, нам это можно, – подмигнул я ей.

Оказавшись свободными, жеребята последовали моему совету и ускакали в сторону калитки, оставив меня наедине с Карамель.

– И вот так бравые защитники Бампкин-Тауна распутали еще один сложный клубок преступлений и спасли бесценные пироги жителей города от ловких ножек малолетних озорников, – с пафосом произнес я, когда жеребята скрылись.

– Хи-хи да, мы их здорово проучили, – сказала кобылка, – они теперь дважды подумают, прежде чем лезть в неприятности.

– Я в этом сомневаюсь, – покачал я головой, – я ловил их за этим занятием и раньше, и не думаю, что мои слова очень сильно на них повлияли. Впрочем, в ближайшее время проблем от них быть не должно.

– А почему нам тогда, не сказать обо всем их родителям? – спросила единорожка.

– Потому что у многих из них родителей нет, – ответил я.

– Оу… – замялась Карамель.

– Ага, эти озорники живут в приюте внизу Ямы, и им там итак приходится нелегко из-за их воспитательницы. И если я донесу ей, что ее подопечные бедокурят, то жеребят ждет сущий ад. А мне не хотелось бы добавлять им неприятности. Тем более из-за какого-то пирога. И потом, – я вместе с ней вышел обратно на улицу, прихватив остатки пирога, – у нас с тобой есть и более важные дела. Мы сегодня охраняем эту часть города, так что пойдем и проверим все ли там гладко.

– Хорошо Джек, – согласно кивнула кобылка, вставая вместе со мной в одну линию и направляясь вперед.   

– Пирога? – спросил я, – левитируя к ней кусочек.

– Нет, благодарю, я уже позавтракала, – отмахнулась она.

– Ну как хочешь, мне же больше достанется, – сказал я, запихивая его себе в рот.

И так мой рабочий день продолжился в том же русле, что и начался. Я ходил, рассказывал Карамель об особенностях нашего ремесла, показывал ей, где и куда стоит пойти, если нужно разжиться информацией или советом и кто и за что может быть ответственен, если в городе произошло преступление. Правда, случалось такое крайне редко. Как я уже говорил, здешние пони были очень хорошими и каких-либо серьезных проблем у нас с ними не возникало. Большую часть неприятностей доставляли приезжие или Фениксы, когда кто-нибудь из местных пробовал их поддеть. Не со зла, конечно, скорее, по глупости.

Постепенно солнце стало клониться к закату. Отпустив Карамель, я пошел в шахту к Питу, чтобы сдать форму и оружие и отправиться отдыхать. Мои ноги немного побаливали после тяжелого дня полного ходьбы, и я не мог дождаться момента, когда смогу, наконец, заняться своими делами. А точнее, полежать дома на кровати с баночкой энергетика и любимыми комиксами. Но этим планам не суждено было сбыться. Когда я переоделся в свою шляпу и плащ и пошел к выходу, мне по пути встретился отряд вооруженных пони в полной экипировке, которые во главе с Брейком собрались возле ворот и явно готовились к какому-то делу.

– Эй, народ, куда-то спешите? – спросил я, приближаясь к ним.

– Да, Джек, – ответил мне Брейк, – на северной границе нашего города около большой скалы замечен отряд работорговцев и мы должны их ликвидировать. Тут он запнулся и посмотрел на меня. – И нам бы очень пригодилось в этом деле копыто помощи от еще одного опытного охранника. Скажем, тебя.

– Меня? – разочарованно вздохнул я. – А нельзя ли взять кого-то другого? Я и так сегодня с самого утра на ногах. Неужели всех профессионалов уже разобрали?

– К сожалению, да. Карин и Мойра ушли с караваном еще этим утром, а другие сейчас в шахте занимаются охраной нового туннеля, и по приказу Пита их нельзя отрывать от дела. Все остальные – новички и я бы не хотел брать их с собой. Их же там сразу убьют. А ты у нас пони опытный и прожженный и легко справиться с парой-тройкой вооруженных бандитов.

– Ладно, харе уже заливать, – обреченно сказал я, принимая у него из ног шлем и дробовик. – Хорошо, я пойду с вами, но за это я завтра выйду на смену на четыре часа позже.

– Договорились, – обрадовался Брейк, – нам всего-то и надо быстренько прийти и обезвредить негодяев. А кроме того нас будет прикрывать с горы снайпер, так что опасность минимальна.

– Если там есть снайпер, зачем вам понадобился я? Да и все остальные? Не проще ли будет всадить каждому из работорговцев по пуле в голову?

– Я бы и рад отдать такой приказ, но на улице уже темно, а там целая куча камней, за которыми можно спрятаться. Кто-нибудь из работорговцев может сбежать. Если это случится, он донесет своим дружкам о том, что этот участок пустыни охраняется, и в будущем мы потеряем элемент неожиданности. И потом, с ними заложники. Вдруг один из этих подонков решит их убить или использовать в качестве живого щита, когда запахнет жареным? Мы не можем так рисковать.

– Так с ними еще и заложники? – нахмурился я. – Да, дело скверное. Выходит, мы будем действовать тихо.

– Именно. Мы придем, незаметно прихлопнем этих душегубов и спасем их жертв.

– Хорошо, Брейк. Ты же меня знаешь, я всегда готов помочь невинным. А работорговцы – это мерзкие твари, не заслуживающие того, чтобы называться пони. Поэтому их надо наказать.

Я надел на голову шлем и сказал: «Веди», вставая вместе с остальными в одну колонну, после чего мы направились по дороге, ведущей на поверхность.

---

– А вот и они, – тихо прошептал Брейк, когда мы, укрывшись за кустами, незаметно подкрались к лагерю бандитов. Их было где-то с дюжину и все вооружены. Некоторые из них спали на лежанках или сидели у горящего костра, который, чтобы не спалиться, они развели под большим наклонным камнем. Другие стояли на посту и охраняли подступы к лагерю. Все их пожитки были сложены возле кучи валунов. Старая ржавая клетка на колесах с группой пустошных жителей стояла невдалеке. Пони там было так много, что им приходилось чуть ли не взбираться друг на друга, чтобы уместиться внутри. Среди них было несколько жеребят. Одна из них – крошечная кобылка, не скрывая слез громко плакала. Через несколько минут к ней подошел один из работорговцев и с силой ударил палкой по прутьям решетки:

– А ну заткни пасть, пакость мелкая! Задрала уже реветь! – выругался он. – Мои ребята устали и им нужно отдохнуть, чтобы завтра доставить вас заказчику. Так что советую тебе замолчать или я с тобой такое сделаю, что ты потом даже ходить не сможешь, но ценности при этом не потеряешь. Он подошел к ней и, просунув ногу в решетку, притянул к себе, приставив к голове пистолет: – Хочешь, чтобы я тебя этой штучкой продырявил? А? Что нет? Ну, вот то-то же.

– Отстань от нее, хватит уже пугать, – заступился за кобылку жеребец, сидевший в той же клетке. – Ей и так страшно и тяжело, будь пони.

– Ого, так ты, значит, решил меня манерам поучить, да? Это зря. Большая ошибка, приятель. Ну хорошо, иди сюда, сейчас я тебе покажу, сука, что бывает с теми, кто меня злит.

Он коротко свистнул и к нему тут же подбежал его приятель. Вдвоем они вытащили из клетки несчастного жеребца и, бросив его на землю, стали запинывать ногами.

– Это будет тебе хорошим уроком, кусок дерьма, – приговаривал работорговец, нанося ему сильные удары. – И в следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем открывать свой поганый рот.

– Прошу, не надо, отпустите его! – отчаянно просила маленькая кобылка. – Отпустите моего папу!

– Что, тоже хочешь полежать вместе с ним? – захохотал второй мерзавец. – Ну, это мы мигом!

Я отвернулся от невыносимой сцены и зубами укусил себя за ворот плаща, чтобы сдержаться и не устроить пальбу раньше времени.

– Гребаные работорговцы, – шепнула мне одна из охранниц, – и как только они посмели остановиться так близко от города?

– Видимо они не ожидали, что у нас с этой стороны тоже есть наблюдение, – ответил ей вместо меня Брейк, – а может им, раньше обеспечивал незаметный проход Билл со своими головорезами. Короче, так или иначе, для этих выродков, этот привал точно будет последним. А теперь все придвинулись ко мне, давайте обсудим стратегию.

Мы подползли к нему и, собравшись кружком стали слушать план.

– Сейчас мы с вами разделимся, и по одному, прячась за кустами и камнями, попробуем незаметно подкрасться к ним и вырубить часовых. Джек, ты берешь тех двоих, что стоят у западной стороны рядом с большим камнем. Бет, убей мудаков, что дежурят у повозки. Я же возьму на себя засранца сидящего у припасов и того, что ходит по кругу на севере. Все остальные остаетесь здесь. Как только с часовыми будет покончено, по моему сигналу все дружно выходим из укрытия и наставляем на оставшихся в живых работорговцев оружие. Если все пройдет гладко, мы без проблем одолеем их и спасем заложников. Но даже если что-то пойдет не так, не робейте и просто стреляйте в них. Помните, нас с вами прикрывает снайпер.

Он вылез из кустов и быстро перебежал к ближайшему камню.

– И да, – повернулся он к нам, – постарайтесь оставить кого-нибудь в живых для допроса. Нам нужно узнать, кто их наниматель и почему они решили пройти именно здесь. Но если выбора не будет, разрешаю перебить их всех. Главное не дайте никому сбежать или причинить вред невинным. Ну, удачи вам.

– Ни пуха тебе, Брейк, – пожелал я и, как и договаривались, пополз на животе по песку в сторону западной части лагеря. Там дежурили жеребец и кобыла. Первый – блевотно-зеленый с желтыми тонами единорог худой и ободранный, в старой удлиненной куртке и бандане на голове стоял возле камня и нервно курил. Вторая – бледно-фиолетовая земная пони, одетая в серый кожаный жилет с заклепками, мини-юбку и рваные чулки прогуливалась неподалеку от него с установленным на боевом седле сдвоенным автоматом, которым она крутила во все стороны как турель.

Я подобрался к камню с противоположной стороны, и затаился в ближайшем кустарнике.

– Проклятье, не нравится мне это место, – вдруг громко произнес жеребец, откидывая в сторону, сигаретный бычок и зажигая новую сигарету, – мы торчим тут у всех на виду как тупые бараны, идущие на убой. Нахрена Карнаби привел нас сюда? Да еще и велел разбить лагерь так близко от города?

– Слушай, достал ты уже меня своим нытьем, – раздраженно бросила ему кобыла. – Сколько тебе повторять: у этих деревенщин из каньона, снайперы есть только с южной стороны горы, а здесь мы в полной безопасности. Мы ходили тут раньше и пройдем теперь. Нам просто нужно переждать эту ночь в укромном месте и набраться сил, и уже завтра мы будем пересчитывать крышечки за этих слабаков.

Она мотнула головой в сторону клетки, где как я успел заметить – исчез один из дежуривших работорговцев. Похоже, что Бет о нем позаботилась.

– Это верно. И знаешь, как только я получу свои крышки то тут же уйду от этого недоумка и перейду к кому-нибудь другому. Скажем, в банду к Вайди. Карнаби всех нас утянет в бездну, если мы и дальше будем его слушать.

– Раз так хочешь, уходи, трусливая ты скотина. Я всегда знала, что ты слабак и не готов браться за серьезную работу. И зачем только я посоветовала взять тебя на дело?

– Вот погоди, вспомнишь ты меня, когда какой-нибудь законник поставит тебя раком и задерет повыше хвост, еще как вспомнишь. Будешь потом жалеть, что не ушла вместе со мной, – саркастичным тоном заметил жеребец.

– Ладно, завязывай уже глотку драть, надоело. Я сейчас схожу, отолью, а ты пока следи в оба, чтобы к нам никто не подкрался, – сказала кобыла.

– Хорошо, только давай быстро, – ответил единорог, доставая из широкой кобуры обрезанный дробовик, – не хочу тут торчать в одиночку.

– Ссыкло, – хохотнула работорговка и пошла в сторону кустов, в которых я сидел. Вот он подходящий момент, чтобы вырубить ее! – промелькнула у меня мысль. Пони миновала то место, где я был и, углубившись в кусты начала расстегивать на юбке молнию. Признаюсь, я немного покраснел от столь неоднозначной ситуации. Не хотелось бы нападать на кобылу в тот момент, когда она справляет нужду, но другого шанса могло не появиться. Я подполз к ней незаметно сбоку и достал из-за пояса свою складную дубинку, принесенную из стойла. Пока кобыла стояла в кустах и, подняв хвост… кхе-кхем, мочилась, я прикинул как мне лучше всего напасть на нее. Если я просто ударю ее по голове, жеребец рядом может это услышать и тогда в лагере поднимется переполох. Или же… да точно, то, что надо, использую-ка я тот прием, которому меня научили другие охранники в Бампкин-Тауне.

Я перевернул дубинку вертикально и, прицелившись, ударил ей как копьем кобылу в шею, в то место, что было возле подбородка. Работорговка слабо захрипела и упала на землю, прямо в собственную мочу.

– Эй, ну ты скоро там?! Что, решила поиграться со своей ногой, пока этого никто не видит?! – услышал я нетерпеливый возглас ее напарника. Судя по всему, он ничего не заподозрил.

Теперь, когда его подельница лежала в отключке, я мог без особых проблем заняться и им. Всего лишь один удар дубинкой по не защищенной ничем кроме тонкого платка голове и дело будет в шляпе.

Занеся дубинку для удара, я стал не спеша подкрадываться к нему, готовый при необходимости огреть его, что есть силы.

– Ты все делаешь неправильно, – вдруг кто-то произнес возле самого моего уха.

Мое сердце похолодело, а ноги стали ватными. Повернувшись на голос, я встретился взглядом с Лже-Пинки. За то время что она приходила ко мне, я уже успел немного к ней привыкнуть и без дрожи реагировал на ее внезапные появления. По крайне мере в мирное время. Сейчас я был в нескольких шагах от врага, который в любую секунду мог повернуться и пальнуть в меня из своего обреза. И поэтому, мне стоило больших усилий сохранить спокойствие.

– Отстань, – тихо прошептал я. – Зачем ты пришла? Не видишь, я занят?

– Вижу, а еще я вижу, как глупо и неоригинально ты все это делаешь, – с издевкой произнесла она. – Крадешься, сидишь в кустах, пялишься, как кобыла стягивает с себя юбку. Словом, ведешь себя как какой-то озабоченный болван. Разве нельзя, например, просто подманить этого работорговца к кустам и проткнуть его ножом? Или метнуть пока тот не смотрит ему в спину?

– Можешь говорить мне, что хочешь, я все равно не слушаю, – нетерпеливо ответил я, продолжая приближаться к жеребцу на кончиках копыт.

– Ох, как же с тобой сложно. Я тебе это уже говорила? К тебе прихожу я – твоя самая лучшая и умная половина, даю советы, подсказываю, как ты выглядишь со стороны, а ты… короче, одно слово – фи! Но знаешь, я на тебя не в обиде. Ты слишком мягкий и жалостливый, чтобы оценить мое великолепие и мудрость. Вот почему я готова помочь тебе и показать, что в таких ситуациях нужно делать, настоящему профессионалу. Так что смотри и учись. Демонстрация от знатока.

Краем глаза я увидел, как она шагнула мне навстречу.

– Что ты задумала? – спросил я, но она ничего не ответила и словно привидение вошла в меня, а уже в следующую секунду со мной произошло что-то необъяснимое. Что-то, что я до сих пор не могу вспоминать без дрожи и ужаса. По моему телу проскользнула ледяная волна, зрение притупилось, покрылось слабой пеленой. Страх сковал мою душу, когда я вдруг понял, что не могу больше шевелить ногами.

– Ну, ты там скоро?! – опять крикнул в темноту жеребец, к счастью не оборачиваясь в ту сторону, где я стоял словно статуя.

– Уже иду, дорогой, – вдруг ехидно прошептал я, до боли знакомой интонацией. Но это был не я! То есть губы-то двигались мои, но эти слова произнес не я. А потом мои ноги словно оттаяли, и плавно покачивая крупом, я не спеша пошел к работорговцу. И опять-таки все эти движения были не моими! Я чувствовал себя марионеткой, которую кто-то грубо дергает за ниточки. Нечто подобное я уже испытывал, когда попадал сознанием в шар памяти и смотрел на мир глазами какого-нибудь довоенного пони. Вот только все происходившее сейчас было не воспоминанием, а реальностью. И я в ней почему-то превратился в безвольного наблюдателя.

Мои ноги тем временем сами собой вольным шагом приблизились практически вплотную к жеребцу. Телекинезом я убрал за пояс дубинку и достал оттуда висящий по соседству нож. А затем, поднял правую ногу и игриво постучал ей по спине бандита. Тот вздрогнул и обернулся, но я уже успел незаметно нырнуть в противоположную сторону и опять его постукал. И вновь тот повернулся туда, где я только что был, но мое тело с быстротой молнии нырнуло вниз, и ловко встало прямо перед ним. Как только жеребец, повернулся вперед, он меня заметил. К моему горлу подступил ужас. Долю секунды он и я молча смотрели друг на друга, а потом он левитировав свой обрез в мою сторону и, открыв рот, попытался что-то крикнуть. Но тут, я выбил оружие из его облачка магии ногой, а затем со всей силы резанул по горлу слева направо ножом, оставив на его шее глубокую кровоточащую рану.

Работорговец захрипел, цепляясь обеими ногами за горло. Я же, не обращая на это внимания, быстро схватил его язык телекинезом и, с хрустом рвущейся плоти просунув внутрь горла, и резко высунул через открытую рану наружу. С выпученными от ужаса глазами жеребец молча упал, дергаясь в мучительных конвульсиях.

– Луна милосердная! – пронеслась у меня в голове паническая мысль. – Это так…

– Да, я знаю, так красиво, – услышал я свой собственный насмешливый голос, словно отвечавший моим мыслям, – а еще весело, стильно и никто ни о чем не догадался. Против воли я посмотрел на костер неподалеку и на сидящих возле него работорговцев. – Однако одной сногсшибательной шутки для такого урока будет явно недостаточно, нужно показать тебе что-нибудь на бис.

Я посмотрел на лежащий, на земле труп. У него на поясе кроме кобуры висел еще и небольшой холщовый мешочек. Телекинезом я взял его и извлек оттуда несколько гранат.

– О, как раз то, что надо, – с довольной ухмылкой захихикал я. – Давай устроим им маленький фейерверк.

– Прошу, не надо, – мысленно взмолился я. И хоть, в глубине души я не испытывал никакого сочувствия к этим мерзким и жестоким работорговцам, все происходящее сейчас казалось мне кошмарным сном.

– Нет, надо, – ответил я сам себе, – они бездушные убийцы и насильники, продающие других пони за крышки. Их жизнь ничего не стоит и я уверена, никто особо не расстроится, если все они сегодня умрут.

Я телекинезом сорвал с гранаты чеку и с размаху метнул ее точно в сторону костра.

– Горячая картошка! – насмешливо крикнул я, и работорговцы с запозданием увидели приземлившийся возле них металлический предмет. В следующую секунду прогремел взрыв, и всех сидевших у костра пони накрыло осколками. Четырех из них тут же убило на месте, а один успел укрыться за телом своего товарища и выхватить из-за пояса автомат. Но я уже шел прямо на него с выставленным вперед дробовиком и пока он поворачивался ко мне, быстро выстрелил ему два раза в туловище. Изуродованный дробью бандит упал замертво. Другого работорговца, который, по-видимому, попытался удрать (или незаметно обойти меня), остановила пуля снайпера, оторвавшая ему переднюю ногу. Я лишь услышал выстрел и заметил, как он свалился неподалеку оглушительно вопя от боли.

Но я или точнее сказать Лже-Пинки, которая каким-то образом мной управляла, не стала на этом останавливаться. Игриво подпрыгивая, она поскакала к повозке с рабами, и я увидел бросившегося на Бет мерзавца, который совсем недавно велел маленькой кобылке заткнуться. Незаметно подкравшись, я быстро встал возле них сбоку и ударом ноги опрокинул работорговца на землю.

– Спасибо, Джек, – сказала кобылка, потирая ушиб на плече.

– Не стоит благодарности, крошка, – ответил я ей, игриво посылая воздушный поцелуй, и повернулся к поверженному врагу: – А ты… что, нравится бить жеребят? Я отвесил ему сильный удар прямо по яйцам. – Чувствуешь себя крутым, когда обижаешь тех, кто послабее? А? – я еще раз ударил его на это раз в нос. – Но знаешь что? – я телекинезом схватил его за горло и придвинул вплотную к себе. На меня уставились два испуганных глаза. – Мы с тобой в этом очень схожи. Только сейчас слабым будешь ты, а я стану тебя мучить.

Я отбросил его на землю и, наставив ствол дробовика, начал изображать звук компьютерного наведения и водить стволом по воздуху поочередно целясь в разные части его туловища. В какой-то момент дуло остановилось у него на задней ноге и я, издав наиболее громкий звук, нажал на курок. Громыхнул выстрел, нога жеребца с брызгами крови отлетела в сторону.

– Ой, что такое? Тебе больно? – ехидно проворковал я, видя как он, давясь слезами и идущей изо рта кровью, попытался придавить себе рану. – Ну не бойся, не бойся, скоро все это прекратится.

Я опять нацелил на него ствол.

– Очень скоро.

Дробовик выстрелил и теперь уже не один раз. Я принялся палить по мертвому телу снова, снова и снова, пока в стволе не осталось ни одного патрона.

– Джек! Прекрати! Он уже мертв! – встряхнула меня Бет.

Я повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. Это сделал я. Контроль над моим телом снова вернулся ко мне!

– Еще увидимся, милый, – сказала выходящая из меня и удаляющаяся в темноту Лже-Пинки, оставляя расхлебывать то, что она натворила.

– Я… я не хотел… я просто… – начал неуверенно подбирать я оправдание.

– Не пойми меня неправильно, этот подонок получил по заслугам. Но то, что ты сделал с ним, было уже перебором, – сказала кобылка.

– Прости, наверное, я...

– Мать вашу, что здесь происходит?! – воскликнул Брейк, приближаясь к нам. – Что за кровавое месиво ты тут устроил, Джек?!

– Ну, я… просто не мог забыть, как этот сукин сын издевался над пленными вот и… утратил над собой контроль, – сказал я, понимая, что любое оправдание сейчас будет не к месту. Но что-то же надо было ответить, и я додумался до самого очевидного. – Тем более, – подумал я про себя, – я действительно потерял контроль… буквально.

– Я знаю, зрелище было не для слабонервных и эти твари не заслужили ничего кроме смерти, но… – Брейк с отвращением посмотрел на изуродованную тушу работорговца, – мы не должны впадать в безумство и вести себя как дикари. Я думал, ты это понимаешь, Джек.

– Конечно, понимаю, просто на меня что-то накатило и я… – попытался я еще раз оправдаться, но возле нас уже собрались другие пони и, так же как и Брейк недоуменно смотрели на останки работорговца. Жеребец быстро окинул их взглядом и, отвернувшись от меня, произнес:

– Так, ну и чего вы уставились? Трупа никогда не видели? Завязывайте уже глазеть, у нас впереди куча дел.

Брейк еще раз бросил взгляд на тело, а затем на то место, где взорвалась граната. К нам тем временем подошли оставшиеся охранники, несущие на своих спинах нескольких связанных работорговцев, включая оглушенную мною кобылу.

– Так пони, слушаем сюда – наша работа здесь окончена, мы справились и проучили этих шакалов, – громко, словно ничего не произошло, сказал Брейк, – теперь идите и освободите пленных, а в их клетку бросьте оставшихся в живых работорговцев. Все их вещи перебрать, забрать оттуда все ценное и полезное. Проверьте, нет ли там чего-нибудь, что могло бы указать нам, на кого они работают и будут ли в ближайшее время другие попытки пройти мимо нашего города. Мертвые тела также нужно обыскать, а после сложить вместе и закопать под каким-нибудь камнем. Давайте, живее, живее!

Я, виновато опустив голову, пошел вместе с остальными выполнять его указания. Как только мы выпусти рабов из клетки, он обратился к ним:

– Что же касается вас, уважаемые жители Пустоши – ваши неприятности подошли к концу. Теперь вы свободны. Мы сопроводим вас в наш город и обеспечим временным жильем и едой. После этого, если хотите, поможем вернуться домой, отправив туда вместе с ближайшим торговым караваном. Тем же, кто захочет остаться, мы можем предложить поселиться у нас и предоставим работу. Или, если пожелаете, в нашем городе есть вербовочных пункт Фениксов, и вы можете попробовать присоединиться к ним.

Пленные пони, несмотря на усталость и изможденный вид дружно затопали в аплодисментах, услышав эту новость, а кое-кто даже закричал: «Ура».

Мы собрали все более-менее ценные вещи работорговцев и сложили их в одну из тележек. Туда же мы перенесли и нескольких рабов, которые были очень слабы и едва держались на ногах. Затем запихав работорговцев в клетку, мы запрягли пару своих пони в оглобли и не спеша медленным шагом, направились обратно в Бампкин-Таун. Я хотел было потянуть клетку сам, но Брейк остановил меня и поставил туда другого пони.

Пока мы шли, я боялся, что охранники или бывшие пленные (которые после моей выходки держались от меня на расстоянии) станут расспрашивать меня и упрекать за то, что случилось. Но благодаря Брейку, идущему рядом, никто не стал на меня давить, и я смог остаться наедине со своими мыслями. Тревожными и пугающими. Однако как только мы прошли полпути, он все же заговорил со мной:

– Да, непростая нынче выдалась ночка, верно? – начал он с конца. – Особенно с этими подонками. Ну? Не хочешь рассказать мне, что там на тебя нашло?

– Не особо. Ведь я знаю, что ты собираешься сказать мне, Брейк, – ответил я. – И поверь, я и сам не в восторге от того что случилось. Так что незачем меня упрекать.

– А я и не думал, – возразил Брейк, – ведь фактически мы не сильно-то и отошли от нашего изначального плана, и все равно хотели большинство из них убить. Но все же, могу я тебя попросить – в другой раз держи, пожалуйста, себя в ногах. И не сходи с ума как сегодня. Нам очень повезло, что работорговцев тут было немного, и никто из наших не пострадал, но такие игры в коммандос могли стоить нам всем жизней.

– Я понимаю, Брейк, и обещаю, что больше этого не случится, – опустив голову, сказал я, в душе буквально сгорая от стыда и неловкости после случившегося.

– Все в порядке, Джек, я тебе верю, – сказал он и, убедившись, что нас никто не подслушивает, тихо прошептал: – Ты хороший малый, просто тебе кровь ударила в голову от увиденных зверств. Я знаю, каково это. В подростковые годы я и сам однажды порвал горло отцу, когда увидел, как он избивает маму. Шериф тогда помог мне и замял это дело, но шумиха потом долго еще не утихала. Так что как видишь, от этого никто не застрахован. Он на секунду замолчал, а после прибавил: – Обещаю тебе, Пит ничего не узнает об этом эпизоде. Я поговорю с остальными.

– Спасибо тебе, Брейк, – поблагодарил я, – за все.

– Не стоит благодарности. Ну и, конечно же, как мы и договаривались, завтра утром ты можешь отдохнуть чуть дольше. Тебе нужно как следует отоспаться после этой ночи.

– Угу, – пробубнил я, и мы продолжили идти с ним дальше, вместе с колонной из освобожденных пони и охранников в сторону города.

---

– И долго ты еще будешь играть с ней Джек? Может, уже выпьешь, наконец? – спросил у меня бармен Дэрри – крепкий зрелый единорог с залысинами, наблюдая за тем: как я, сидя за стойкой, перекатывал на ребре наполовину полную рюмку виски слева направо (а затем справа налево), – у тебя все в порядке?

– Да Дэрри, все хорошо, – сказал я еле слышным голосом, не прекращая глазеть, как желтовато-янтарная жидкость перемещалась внутри рюмки, повинуясь законам физики. Я сидел тут уже целый час, с купленной бутылкой виски и все никак не решался ее выпить. Не потому что не хотел опьянеть, наоборот, именно за этим я сюда и пришел после того как сдал смену и отправился отдыхать. Просто я боялся утратить над собой контроль и опять увидеть ее или даже… о Луна! 

Я с силой зажмурился, и перед моими глазами вновь предстала та жуткая сцена: я подхожу сзади к работорговцу, поигрывая ножом в телекинезе, затем стукаю его по спине, он оборачивается, я захожу с другого края, играя с ним, а потом...

– Дискорд! – выругался я и ударил ногой по стойке.

– Точно хорошо? – опять спросил бармен в это время протиравший пару запылившихся стаканов тряпкой, – а то вид у тебя как у пони, который увидел, как его возлюбленная кувыркается в постели с его лучшим другом. Я уже сталкивался с таким и ни один раз.

– Ты же знаешь меня Дэрри, никакой кобылки у меня нет, а мой лучший друг женат, так что вряд ли мне мог кто-нибудь изменить. Хотя я сомневаюсь, что это было бы намного хуже того, что случилось.    

– А что случилось? Можешь не стесняться и все мне рассказать, – дружелюбно произнес жеребец, – мне тут доводилось слышать такое, что не всякий довоенный мозгоправ сумел бы переварить и не спятить. Так что меня ты уже ничем не удивишь. 

– Ну… скажи Дэрри, у тебя бывало в жизни такое – что ты терял над собой контроль? – спросил я.

– Ты имеешь в виду по пьяни? Ну, случалось пару раз. В молодости. Помню: я как-то здорово отдубасил своего отчима, хех, а затем он меня, а после мы вместе уснули в свином сарае обнимая призовую свинью нашего соседа. Да, та еще выдалась попойка, – хохотнул жеребец, опираясь на край стойки, – после этого мы свято поклялись никогда больше не нажираться. Ну, ближайшие пару недель. Это обычное дело Джек, не бери в голову.  

– Я не об этом. Я имею в виду буквально – словно тобой кто-то управляет, и заставляет против воли делать ужасные и непоправимые вещи.

– Нет, такого не было, – честно признался Дэрри, – я вообще, стараюсь сильно не лезть в неприятности, да и драк, как правило, избегаю, может, поэтому мне и везло. А ты что, сегодня впал в такую ярость, что выбил из кого-то дурь? Или даже убил его?

– Да нет, это я так, из любопытства. Не бери в голову, – сказал я извечную отговорку всех пони не желающих углубляться в подробности. – Просто у меня было много работы, вот я и вспомнил... а не важно. Спасибо за то, что выслушал Дэрри.

– Без проблем Джек, – пожал плечами бармен. Тут его подозвал другой посетитель, и он бросился его обслуживать, а я опять остался наедине со своими страхами. Я просидел так где-то минут двадцать пока не услышал, как за моей спиной открылась входная дверь, и до меня донесся знакомый голос:

– Привет Дэрри, мне как обычно – пинту светлого пива и миску орешек, если есть.  

– Есть-есть, Фениксы как раз доставили мне на этой неделе целых три мешка разных закусок, вместе с другими припасами, так что в орешках я нынче не обделен.

– Супер, тогда принеси мне их и еще и пару сэндвичей, только давай в этот раз без мяса. 

– Окей, и в кого только ты пошел таким привередливым Мэтти? – хмыкнул Дэрри, уходя за дверь подсобного помещения, в котором у него была импровизированная кухня, состоящая из низенького холодильника и переносной плиты расположенной сверху.     

– Ни в кого, просто у меня желудок очень чувствительный для мясных закусок, – громко ответил ему земной пони, севший неподалеку и, положив на свободный стул возле себя сумку с инструментами, стал ожидать свой заказ.

– О, привет Джек, – заметив меня, поздоровался он, и пересел ближе, – что нелегкая выдалась смена?

– А что так заметно? – угрюмо спросил я.

– Ну, я бы хотел сказать что да, ведь ты действительно сидишь сейчас мрачнее тучи. Но в действительности мне обо всем рассказали другие охранники, которые были с тобой в засаде этой ночью.

– И что же они сказали? – поинтересовался я.

– В основном только хорошее: что ты блеснул смелостью, перебил большую часть работорговцев. Словом как всегда решил погеройствовать, и показать себя крутым пони.

– И больше ничего?

– Да, а что?    

– Просто, тебя разве не смутило, что я после этого так расстроен?

– Честно говоря, не очень. Ты же у нас жеребец эмоциональный Джек, и любишь иногда переживать из-за разных мелочей.

– Это была не мелочь! – неожиданно вспылил я, позабыв, что Мэтти был не в курсе о случившемся, – я устроил там самую настоящую бойню и вовсе не потому, что хотел выделиться или поиграть в героя.

– Окей-окей, расслабься друг, – удивленно произнес он, на всякий случай, отодвинувшись от меня подальше. – Раз ты их убил, значит, на то были веские причины. Я ведь знаю, кто такие работорговцы и что они вытворяют. И если ты выпустил им кишки, чтобы спасти остальных, я не вижу в этом особой причины для расстройства.

Я ничего ему не ответил. Похоже, Мэтти не рассказали всей правды, и он решил, что я переживаю из-за того, что работорговцы напали на остальных, и я их за это убил.  

– Ну, так что? Я прав? Именно это тебя и гложет? – с нажимом спросил земной пони.

Я повернулся к нему и открыл рот. На какой-то миг мне захотелось все ему рассказать. Ведь он был моим лучшим другом, тем с кем мы бок о бок прошли столько трудностей. Кто как не он мог меня понять? Но потом, меня что-то удержало. Я испугался что он, услышав о том, что внутри меня живет психованная кобыла, которая разговаривает со мной, управляет мной и с которой я пару раз трахался, больше не захочет со мной общаться и нашей дружбе придет конец.

– Так прав я или нет? – еще раз повторил он.

– Да, Мэтти, все верно, – наконец со вздохом произнес я, и подхватив доселе нетронутую рюмку виски залпом выпил ее, – кха, мне было очень не по себе, после того как я увидел, что они издеваются над несчастными пони с пустошей, а потому убил их и… впал в депрессию.

– Понимаю. Неприятное, наверное, было зрелище, – сочувственно произнес земной пони.

– Очень неприятное, – подтвердил я, наливая себе еще виски, – вот почему я сорвался и перебил их всех, жестоко, как они того и заслуживали. Я выпил и снова наполнил рюмку.

– Именно! Они это заслужили Джек, а значит незачем переживать из-за их пролитой крови, – твердо сказал мне Мэтти, беря ногой принесенную ему кружку пива и отхлебывая из нее, а затем, кусая овощной сэндвич, – эти типы сами обрекли себя на такую судьбу, когда пошли похищать пони! Сами засунули свои шеи в петли и потуже их затянули, решив, что можно зарабатывать, отбирая свободу у других!

Он сделал еще глоток.

– И если тебе интересно мое мнение: то если их и должен был кто-то остановить, то – это ты!

– Хех, это почему же? – горько усмехнулся я, опять наливая себе выпить.

– Потому что ты Джек, родился в стойле, где с рождения верил в чистую и добрую Эквестрию. Ты не лицемерен как некоторые из ныне живущих, и искренне хочешь все исправить. А потому, повторюсь: если кому-то и следовало наказать их за грехи, то только тебе.

– Слишком уж это философски друг, – сказал я, чувствуя, что начинаю потихоньку пьянеть, – но вот правда ли это? Могу ли я быть кому-то справедливым судьей? Тот еще вопрос.

– А по мне все вполне очевидно – конечно можешь. Ты не убиваешь ради забавы, и не похищаешь ради крышек. Ты не такой как они, и никогда не станешь.

– Да, верно, – согласился я, закидывая в себя еще одну дозу горькой выпивки, – не стану.

Мы просидели с ним еще где-то час, выпивая – я виски, Мэтти пиво, а затем, я решил, что мне уже достаточно и, встав из-за стойки, направился к выходу, собираясь доковылять домой, пока мои ноги еще меня держали.

– До свидания друг, – попрощался со мной Мэтти.

– Доброй ночи п… ик, приятель, – кивнул я, чуть приподнимая шляпу и пошатываясь вышел за дверь. В полной темноте, разбавляемой светом уличных фонарей, я беспрепятственно добрался до дома, если не считать встретившегося мне по пути патруля, который сперва хотел придраться ко мне из-за того, что я пьян. Но узнав во мне своего начальника, они меня, тут же отпустили. Уже в доме неуклюже стянув с себя плащ, я рухнул на кровать.   

– Ну, как себя чувствуешь Джек? Полегчало после выпивки? – спросила у меня за спиной Лже-Пинки. Я повернулся к ней. Она всегда любила наряжаться во что-нибудь броское при встрече со мной. Но на этот раз она была одета весьма скромно – в синий комбинезон Стойл-Тек.

– Как я себя чувствую? А ты как думаешь? Хреново, раз ты опять вернулась ко мне, – печальным голосом произнес я и неожиданно заплакал: – ну, скажи, зачем ты меня мучаешь? Что я тебе сделал? За что ты так издеваешься надо мной?

– Я?! Издеваюсь?!!! – с обидой в голосе возмутилась она, – так вот она какова – твоя благодарность! Я тут из кожи вон лезу – помогаю тебе справиться с живодерами, что избивали на глазах у маленькой невинной кобылки ее собственного отца. Делаю в глазах сослуживцев брутальным и сильным жеребцом, чьи яйца круче самых неприступных скал, а ты? Что делаешь ты? Говоришь мне спасибо? Нет! Хвалишь? Тоже нет! Ты только и можешь: что пускать нюни и плакать, а еще упрекать меня за оказанную тебе помощь. Да, вот уж повезло мне делить тело и разум с такой тряпкой как ты! Знаешь, я иногда задумываюсь – действительно ли я из нас двоих плохая?

– Заткнись! – прикрикнул я на нее, – я не просил у тебя помощи и не просил никого убивать! И не надо мне тут врать, что ты сделала это по доброте душевной! Я знаю тебя: ты просто хотела причинить кому-то вред и ты это сделала, да еще моими собственными копытами!         

– Ох, ну извини, что у меня нет своих копыт, я бы и рада уйти от тебя и жить самостоятельно, но мы же оба понимаем, что это невозможно, – сердито топнула она ногой. – Думаешь, я в восторге от того, что не могу ни на что повлиять, и вынуждена быть лишь левой наблюдательницей? Нет! Вот мне и приходиться довольствоваться малым.        

– И управлять моим телом? – хмуро спросил я у нее.

– Вообще-то это так же и мое тело, неважно, хочется тебе этого или нет, – заметила она. – И потом, ты итак круглые сутки в нем ходишь: делаешь что захочешь, травишь его мерзкой, несъедобной пищей и довоенными энергетиками, пялишься в скучные комиксы и никогда не даешь мне ни капельки свободы. По-твоему это честно?   

– Да, это мое тело, не твое! – бросил я.

– А вот и нет! Оно и мое тоже, просто так уж случилось, что тебе досталась большая часть пирога, а мне лишь корочка, – воскликнула она, – и, тем не менее, я тебя за это не осуждаю. Не гоню и не корчу из себя жертву. Я приняла это и поступила как самая настоящая сильная пони.

Она начала прохаживаться по комнате:

– Я даже не стала тебя за это наказывать, когда мы были в городе зомби. Знаешь, какой у меня был соблазн скинуться с крыши кинотеатра или открыть ту бронированную дверь и шагнуть навстречу облаку, когда мы сидели в подвале у Байи Фиттер?    

– Ты? – я в страхе открыл рот, – так это был не сон, ты уже и тогда управляла мной?

– Да было дело, – призналась она, – но до поры до времени я не хотела об этом рассказывать. Она ехидно усмехнулась, – думала устроить тебе сюрприз. И как видишь… хи-хи, он удался.

– Удался не то слово, – закрывая глаза ногами, всхлипнул я и, обреченно уронив голову на подушку, спросил: – и, что же ты собираешься делать дальше?

– Делать? Ну, я даже не знаю. Скорее всего: начну время от времени ходить по жеребцам, кобылкам, выпивать, кутить и веселиться, – сказала она сев на стул возле кровати. – А, я поняла, ты спрашиваешь, что я буду делать теперь, когда моя маленькая тайна раскрыта, и ты в курсе того, что не только ты, но и я могу разгуливать на твоих четырех ногах? Что ж, дай-ка подумать. Наверное… ничего.

– Что? – не понял я.

– А зачем мне что-то менять? Я не жадная, и не против того, чтобы ты и дальше делил со мной эту оболочку. И пусть ты мне не доверяешь, и роль злюки из нас двоих досталась тоже мне, я правда не желаю тебе вреда. И потом, жить одной – это так скучно, а вместе… о, столько всего мы можем сделать вместе.

Она легла возле меня на кровать и крепко обняла ногами.

– Ты только подумай: сколько безбашенных дел мы можем совершить, если будем действовать сообща, только ты и я, – сказала она, поднимая вверх переднюю ногу, словно желая обхватить ею все открывающиеся перед нами возможности, – сколько опасных мест посетить, сколько наглых крупов надрать, сколько выпивки в себя залить. Я нужна тебе Джек, а ты нужен мне. И хоть ты бываешь порой невыносим, я действительно к тебе привязалась. Мы же два сапога пара, две сплавленные воедино подковы, и вместо того чтобы ссориться, мы можем стать идеальным дуэтом.

– Шутишь что ли? – сердито спросил я.  

– Нет, я вполне серьезна. В мирное время ты бы мог пускать в дело свой язык и смекалку, а когда станет припекать, на сцену буду выходить я – со своей ловкостью и умением виртуозно резать глотки. Вместе Джек, – она вновь плотно прижала меня к себе, – вместе мы станем самым настоящим "Тандемом смерти" на этих пустошах. У нас будет все, что мы захотим: крышки, выпивка, оружие, страстные жеребцы…

– Совсем охренела?! – выругался я.  

– Ну, ладно-ладно, кобылки. Страстные и знойные кобылки. В отличие от тебя я совсем не привередлива и не против, засунуть свой язычок в сладкие "пещерки любви" милых крошек.                                            

– Ты вообще можешь думать о чем-то другом кроме траханья? – спросил я.

– Могу, но зачем мне это делать? – поинтересовалась она, – мы с тобой итак столько лет провели взаперти, будучи заложниками правил и ограничений стойла. И у нас никогда не было никакого веселья. Но здесь – на поверхности больше нет правил. Это наш мир! Наш огромный парк развлечений, где можно абсолютно все! И я не вижу смысла в чем-то себя ограничивать. Здесь можно заниматься всем, что только взбредет в голову: грабить, убивать, придаваться всем мыслимым наслаждениям! И все это я готова разделить с тобой Джек, только попроси.

Она перевернулась набок и посмотрела мне прямо в глаза: – ну, что скажешь дорогой? Будем действовать вместе? Покажем этим пустошам кто тут настоящая королев… эээ… король бала?

– Ты всерьез думаешь, что меня заинтересуют грабежи и убийства? – хмуро заметил я, – или плотские утехи?

– Не думаю, я уверена в этом. Ведь я – это ты и раз этого хочу я, значит, в глубине души хочешь и ты, просто боишься признать и дать своим желаниям выход. Но для этого я и здесь – помочь тебе раскрыть свой потенциал. Ну, так как, мы партнеры? – она протянула мне свою ногу.

– Знаешь, да пошла т… – хотел возмущенно послать я ее куда подальше, но стоило мне открыть рот, как она тут же закрыла его копытом и произнесла: – нет, конечно же, нет. Не забывай, я знаю, что у тебя на уме. Эх, досадно. Хотя, может еще очень рано? Да, точно! Сделаем так – ты пока не спеши и все обдумай, а когда созреешь, я снова тебя об этом спрошу и уверена, после того как я пару раз тебя выручу, ты точно передумаешь. Ну а пока… – она поднялась и хотела уже сойти с кровати, но вдруг передумала:

– …раз уж мы все равно лежим в одной постели, почему бы нам не вернуться к нашему любимому занятию? В конце концов, я не только могу поддерживать тебя физически, но и удовлетворять.

И она, нежно мне подмигнув, спустилась вниз, к моим задним ногам.

– О, Луна, – сказал я, закрывая глаза и щурясь от удовольствия.

---

Вы потеряли одно очко способности. Насильно приобретена способность: Одержимая пони – теперь если вы попадете в неприятности, к вам на выручку может прийти ваша "темная сторона" и, используя свою ловкость и невероятную жестокость быстро и яростно расправиться со всеми врагами, которые окажутся у нее на пути.    

– Ты уверен, что они прилетели отсюда Клифи? – спросил я у единорога, двигаясь вместе с ним по самый живот в зеленой и липкой тине посреди болота. Его брат – Кламси и мой помощник – земной пони Розвел шли позади нас, держа наготове ружья.  

– Ну а то ж! Эти чертовы кровососы, уже третий раз подряд опрокидывают мою емкость со сладким варевом, и всегда летят с этой стороны. А значит, их гнездо должно быть где-то рядом.

– Очень надеюсь, что ты прав, а то… – я провалился в одном месте по самую шею и быстро начав грести, насилу выбрался обратно, – …тьфу, это уже четвертый остров, который мы обыскиваем и все безрезультатно. 

– Обещаю тебе Джек, на этот раз мы точно найдем их среди этих зарослей, – сплюнув сквозь щель, между зубами, сказал Клифи, – а после прикончим и устроим себе комариное барбекю.

– Ага, какое мы ели, когда гостили у тети Гортензи, – хохотнул его брат, по примеру Клифи делая мощный плевок в сторону, только малость промахнулся, и угодил моему помощнику прямо на броню, – опа, прости, я эта, не нарочно.

– Да ладно Кламси, бывает, – сказал жеребец, брезгливо смахивая с себя плевок в воду, как он уже делал это пять минут назад, во время прошлого подобного инцидента.    

Как я уже сказал – мы двигались по болоту, среди заросших деревьями и травой островов и, обыскивали их, чтобы найти там комариное гнездо, точнее гнездо здоровенных как собака летающих мутантов, которые несколько десятилетий назад возможно и были комарами, но теперь превратились в страшное жужжащее нечто, которое время от времени вылетало из болота, чтобы терроризировать местных жителей. Ну, как терроризировать. По большей части их сразу же убивали патрулирующие город охранники, но иногда комары все же успевали напасть на простых пони, и больно их кусали. И тогда нашей врачихе приходилось долго, потом их выхаживать. К счастью, пока от укусов насекомых еще никто не погиб.

Ну и помимо этого, комары также любили слетаться на сладкие запахи и воровать чужую еду, как это случилось сегодня. К нам в шахту пришел Клифи Хуф и заявил, что мутанты опять напали на его чан с готовящимся алкоголем и разлили его, когда пытались открыть крышку. А поскольку Клифи был одним из почетных жителей и чуть ли не главной достопримечательностью для всех остальных городов, его просьбу нельзя было игнорировать. Да и многие охранники пришли в огорчение, когда услышали, что выпуск очередной партии кактусовой текилы будет отложен на пару недель из-за нападения, и шериф незамедлительно отправил меня вместе с Розвелом перебить чересчур распоясавшихся комаров. 

– Как думаешь, чего это они вдруг стали такими назойливыми в последнее время? – спросил у меня Розвел.

– Наверное, их вылупилось слишком много и на болоте стало не хватать еды, вот они и вспомнили про своих соседей – пони, – высказал я неплохую догадку, – ну или просто им стало скучно, и они решили поразвлекать нас, позабыв про ружья.

– Ну да, если конечно насекомые вообще могут что-то запоминать, – хмыкнул охранник.

– О, они могут, да еще как, – вставил Клифи, – вот помню, пару лет назад был у меня такой случай, я как раз вышел рано утром порыбачить, как вдруг…

– Шшш, тиха брат, ты слышишь? – внезапно произнес Кламси и мы все разом замолчали. Со стороны ближайшего к нам земляного холма, раздалось негромкое жужжание.

– Кажется, это они, – навострив уши, прошептал я.

– Давайте подойдем ближе, – предложил белый единорог и, упав на живот, стал медленно подкрадываться к расположенным неподалеку кустам. Мы последовали его примеру.  

Медленно стараясь сильно не шуметь мы, пачкая свою одежду в грязи, приблизились к холму. За ним начиналась небольшая полянка, а на ней на наиболее крупных деревьях мы увидели гнезда насекомых, среди которых сидя на ветках и на земле находились комары-переростки.

– Да, это точно они, – подтвердил мои слова Розвел.

– Ого, как их много, – удивился Кламси, нетерпеливо выглядывая из-за кустов, но его тут же схватил телекинезом Клифи и запихал обратно.   

– Куда лезешь, блин! – шикнул он на него.

– Прости брат, – виновато опустив голову, сказал здоровяк.

– Ну и что мы будем делать? – спросил у нас Розвел, – тут их целый рой и мы, вряд ли всех перестреляем.  

– Да уж, многовато насекомых на нас четверых, – согласился я, выглядывая в щель между ветвями, – а значит, раз оружием с ними не справиться, мы можем их…

– Поджечь, – сказал вместо меня Клифи, доставая из своей седельной сумки пару бутылок с неразбавленным спиртом (я так думаю, потому что запах у него вроде был как у спирта, но вот цвет, больше походил на горючее), – как знал, что они пригодятся.

– Отличная идея, – согласился я, принимая от него несколько штук и передавая дальше. Как только у каждого из нас, оказалось, по бутылке (у Клифи их было две), мы плотно воткнули в их горлышко кусок тряпки (предварительно окунув ее в алкоголь) и запалив от зажигалки, приготовились к броску.

– Я кину свою в гнездо на том дереве, – спланировал я атаку, – вы в кучу комаров на земле, – обратился я к Розвелу и Кламси, – а ты Клифи в то скопление у камней и если сможешь в гнездо справа.  

– Да как два копыта, – сказал мне единорог.

– Ну, тогда, за дело, – скомандовал я, и мы резко выпрямившись, кинули бутылки с горючей смесью каждый в свою сторону. Влетев в кучу копошащихся насекомых они вспыхнули и, несмотря на влажную почву и густой мох довольно неплохо так разгорелись, начав лизать кору деревьев и постепенно поднимаясь выше по их стволам.

– Хорошо попали, а теперь прячемся, – сказал Клифи, кидая вторую бутылку и вслед за нами, опять нырнул в кусты.   

У насекомых началась настоящая паника. Подожженные, они беспомощно летали по всей поляне и падали на землю, а некоторые умудрялись садиться на гнезда и поджигать их. Всего за пару минут деревья и кусты на поляне ослепительно загорелись. Пламя на них стало перекидываться дальше и неуклонно приближалось к нам.

– Эм, может нам уже пора валить отсюда? – предложил я, когда один из комаров рухнул в кусты возле нас и стал дотлевать, донося до моего носа неприятный запах горелого мяса.

– Да, здесь становится слишком жарко, – сострил Розвел, и мы, вскочив на ноги, поскакали в сторону, как можно дальше от пожара. 

– Проклятье, они летят! – обернувшись, воскликнул Клифи. За нашими спинами раздалось жужжание. Оставшиеся в живых комары, как и мы, спасаясь от огня, начали разлетаться в разные стороны и, к сожалению одна из них была как раз в том месте, куда убегали мы. Заметив нас, комары грозно опустили вниз хоботки и полетели в атаку.

– Твою ж мать! – воскликнул я, – доставая винтовку и не целясь, выстрелил в ближайшего к себе комара. К сожалению, моя пуля прошла мимо.

– Насекомые, валим их! – громыхнул на всю округу Кламси и, направив вперед ружье, выстрелом сразу из обоих стволов разнес комара в клочья. Другого с горящим крылом на ходу сбил Розвел, метко снеся ему выстрелом голову.

– Берегись! – неожиданно крикнул он, показав нам на огромного ороговевшего комара размером с хорошего волка, бросившегося на спину Кламси.

– Ай, снимите его с меня, снимите! – закричал тот, подпрыгивая на месте и пытаясь сбросить насекомое. Комар задрал вверх хоботок, готовясь вонзить его в спину единорога.

– Держись, я сейчас! – крикнул его брат и в прыжке бросился на комара сбоку, намереваясь скинуть. Но мерзкий кровосос оказался не таким уж и слабым, да и Клифи был худоват для столь мощного мутанта, который выдержав удар единорога, неожиданно сорвался с места и начал взлетать, каким-то чудом увлекая за собой зацепившегося ремнями седельной сумки за хитин Клифи.

– Эй, народ, спустите меня! Я не птичка и не люблю полеты! – закричал Клифи, болтаясь на теле комара.

– Сейчас я все сделаю, держись! – крикнул ему Розвел, прицеливаясь из ружья.

– Эй! Эй! Не вздумай стрелять, ты и меня подстрелишь! – запаниковал единорог, пытаясь освободиться от удерживающей его сумки, но ничего не получалось.

Я тоже взялся за винтовку и хотел, было прицелиться в мерзкую тварь, но тут на нас из-за кустов полетели другие комары и мы вынуждены были от них отстреливаться.

– Диск-корд! Клят-тая жуж-жащая хрень, опу-пусти мен-ня вниз! – приговаривал Клифи, делая вместе с комаром в воздухе кульбиты и "мертвые петли" и лишь каким-то чудом не врезаясь головой ни в одну ветку.

– Все, надо с этим заканчивать, – произнес я и, пристрелив последнего летающего неподалеку комара, решил помочь Клифи. Пытаться снять его, с помощью выстрела было рискованно, я мог зацепить Клифи вместе с насекомым и уронить прямо на землю, оставалось лишь одно…

Вытащив из-за пояса нож, я, подгадал момент, когда комар будет пролетать низко, и резко прыгнув на него, ударом головы отбросил в болото. Оказавшись в воде, мы оба быстро выплыли на поверхность. Комар был еще жив, но одно его крыло оказалось повреждено, и он больше не мог летать. Я воспользовался этим и бросился на мутанта, несколько раз вонзив свой нож ему в голову. Последним ударом я проткнул его вздутый фасеточный глаз, и в воду полилась мерзкая черная жижа, которая заменяла ему кровь. С комаром было покончено.

– Есть, я справился с ним! – крикнул я, барахтаясь в мутной воде с поднятым в телекинезе ножом.

– А где Клифи? – обеспокоенно спросил его брат и стал вглядываться в поверхность болота.

И вдруг оттуда неожиданно вылезла плотно облепленная болотной тиной и водорослями фигура пони, сильно смахивающая на морское чудовище (к образу которого идеально подходила расположенная на голове коряга). Кламси испуганно заржав, дернулся в сторону при виде неизвестного монстра. Но "монстр" тут же скинул со своей мордочки водоросли, и мы увидели Клифи.

– Брат это я, – сказал белый единорог, махая здоровяку ногой.

– Клифи! Брат! – обрадованно воскликнул Кламси и, бросившись к нему, принялся обнимать прямо посреди болота.   

– Да-да Кламси, я тоже тебя люблю, но давай все же отложим твою радость до берега, пока мы оба не утонули, – торопливо хлопая брата по плечу, сказал единорог.

– О, конечно, брат, – согласился большой пони и, отпустив Клифи, помог ему и мне выбраться из воды – схватив нас как маленьких котят своим телекинезом и поставив на твердую почву.

– Вау, вот это я понимаю покатушки, – весело произнес Клифи, скидывая с себя водоросли, – никогда бы не подумал, что однажды оседлаю комара. Он повернулся ко мне, – спасибо, что помог Джек. Ловко ты его сбросил.

– А то, это был единственный способ остановить этого летучего паразита, – бравым тоном отозвался я, тоже освобождаясь от подводных растений, налипших на мою броню.

– Ну а ты как Розвел? – обратился он к земному пони.

– Не скажу, что идеально – один из этих кровососов исцарапал мне своими усиками всю щеку, – он показал нам на неровные кровавые линии, появившиеся на его физиономии, – когда пытался воткнуть в нее хоботок, но это так мелочи. Я в норме.        

– Ну и хорошо, судя по всему, мы еще легко отделались, – сказал Клифи, осматривая островок, где по-прежнему полыхало пламя, но к счастью растущие на нем деревья были не сильно густыми и не соединялись кронами с деревьями на других островах. А значит, пожар вскоре должен был потухнуть.  

– Ага, и заодно знатно накуролесили, когда боролись с этими тварями, – я оттолкнул от себя подплывшую к берегу тушу огромного комара.

– Зато теперь они точно успокоятся, и не скоро решатся опять к нам лезть, – поддержал наш разговор Розвел. 

– И я рад этому, – сказал белый единорог, – хватит им уже портить мое бухло. Кстати о нем: пойдемте-ка к нам домой и немного выпьем. После такого боя, я думаю даже вам двоим, не помешает немного освежиться, – он махнул в мою с Розвелом сторону.

– Я согласен, к Дискорду правило о трезвости на работе, – согласился земной пони.

– Ну да, один стаканчик нам точно не повредит, – поддержал я.

Немного постояв на берегу, чтобы отдышаться после сражения и заодно убедиться, что другие комары больше не прилетят, мы четверо отправились обратно в город. Миновав по пути несколько заросших островов, на которых прыгали лягушки и стрекотали сверчки (к счастью не мутанты, а простые, маленького размера) мы вскоре добрались до дома Хуфов. Зайдя внутрь, мы расположились у них на диване пока хозяева сходили на кухню и принесли нам большую бутылку темной янтарной выпивки и четыре стакана. Налив каждому по половине, Клифи поднял свой стакан в воздух и произнес:

– Ну, жеребцы, предлагаю тост – давайте выпьем за то: чтобы эти чертовы комары, в ближайшее время больше не появлялись и не портили настроение честным пони. Как тем, что варят самогон, так и тем, что с нетерпением ждут его и очень переживают, когда какой-нибудь паразит его опрокидывает. 

– Ага, за тебя и твой самогон Клифи, – прибавил я, и мы четверо залпом осушили свои стаканы. После этого Кламси сходил и принес нам миску с нарезанными фруктами и овощами и мы закусили.

– Спасибо приятель, – поблагодарил я, откусывая дольку зеленого яблока.   

– Не за что Джек, это урожай нашей кузины, – гордо сказал большой пони, тоже плюхаясь на диван рядом с нами и за раз съедая принесенную с собой целую тыкву (пусть и небольшую).  

– Да, у нее просто замечательные фрукты, – сказал Розвел, наливая себе в стакан еще немного алкоголя.

– Э нет, мы с тобой больше не пьем! Нам еще сдавать смену, – остановил я его, на лету перехватывая жидкость телекинезом и возвращая обратно в бутылку.

– Да ладно тебе Джек, что такое пару стаканов для таких крепких малых как вы? – настоял Клифи сам, беря магией бутылку и опять наливая всем.

– Верный повод нарваться на неприятности, если шериф почувствует от нас запах перегара, – ответил я.

– А вы заешьте алкоголь фруктами, тогда и запаха не будет и вы, сильно не опьянеете, – заметил белый единорог, снова поднимая стакан, – ну, давайте еще по одному разу и хватит.

Я не стал больше с ним препираться и еще раз выпил. А затем закусил, на сей раз грушей.

– Вот так, для поднятия боевого духа, что может быть лучше старого доброго бурбона? – сказал Клифи, – особенно свежесваренного. Он кивнул на расположенные по краям помещенья бочки. Я только сейчас заметил, что их зал был заставлен еще сильнее, чем обычно. Помимо ящиков и мешков с ингредиентами в нем появилось огромная куча бочек разного размера, а еще открытые ящики, в которых лежали закупоренные бутылки с алкоголем. 

– Ого много же вы его сварили, – ахнул я, – что решили окончательно споить наш и без того не чествующий трезвость городок?

– Что ты Джек, это все мы приготовили на продажу для других городов, – сказал белый единорог, – как раз скоро повезем его продавать.   

– Повезете? В смысле сами? – удивился я.

– Нет, закажем дракона, и он доставит нам его по воздуху, ну, конечно же, сами Джек, – усмехнулся жеребец, беря пару долек груши и небрежно левитируя их себе в рот, словно пытаясь наглядно продемонстрировать сценку с летящим драконом, – а что в этом такого?  

– Да, в общем-то, ничего, просто мне трудно представить вас двоих едущих по пустыне с полными бочками бухла и не боящихся того, что вас ограбят.

– Ну, риск того что это произойдет, конечно есть, и не маленький, – согласился Клифи, – но мы же поедем не одни. Мы возьмем с собой пару крепких пони, чтобы они нас прикрывали, и захватим пушки и патроны. А кроме того не у всякого рейдера хватит сил за нами угнаться, а уж тем более победить.  

– Если только так, – понимающе кивнул я, а после немного посидел молча, думая о своем. О том, что я буду делать в грядущие выходные, как скоро Мэтти закончит роботизированное тело Стар, как мне добраться до того места, где Бен нашел шары памяти. Короче о своем.

– Вначале мы поедем на запад, в городок Ридл Рок, потом отправимся в округ Пятнистого копыта. Там один комендант аванпоста Фениксов заказал у нас аж целых десять бочек сидра. А еще…

– Подожди, – до меня вдруг дошло то, что я только что услышал, – ты сказал на запад? В сторону больших гор?

– Ну да, там находится несколько маленьких городков, которые уже заждались нашего визита. А что? Хочешь прокатиться с нами?

– Вообще-то да, – подтвердил я, – я уже два месяца хочу навестить одного своего друга живущего в той стороне, но все никак не мог придумать, как сделать это, не рискуя отправиться по пустыне в одиночку.

– Я так понял, ты имеешь в виду Бена? – отгадал Клифи, – ну, в каком-то роде он нам по пути. Точнее был бы, если бы мы поехали по трассе «Жаркие Ветерки», но мы отправимся по дороге «Перекати-поле» и не станем тратить время, делая такой длинный крюк.

– Но, ведь это мой единственный шанс добраться до него, – попытался я еще раз убедить самогонщика, – а что если Бен, скажем, что-нибудь у вас купит?

– Купит? Хм, это другое дело, вот только Бен давно у нас ничего не заказывал. Правда, мы и ездить-то по тому маршруту уже перестали из-за опасности нарваться на рейдеров, и я…

– Подожди, рейдеров? А кто мне только что сказал, что ни одному рейдеру за ним не угнаться и уж тем более не победить? – решил я ухватиться за сказанные им ранее слова.

– Это другое Джек. Одно дело драться с ними, когда у тебя нет выбора и совсем другое, сознательно выбирать опасный маршрут, на котором можно огрести по полной. Так что я не думаю, что мы поедем туда.

– Если только не придется отвозить в ту сторону заказ, – напомнил я.

– Но опять-таки повторюсь – Бен не делал у нас никаких заказов, а мы не будем ехать туда просто так, из-за того что он, возможно, захочет купить у нас пару бутылок. Я, ты не подумай, уважаю этого жеребца и все такое, но рисковать своим грузом не хочу.

– А что если я сам куплю для Бена партию выпивки и отвезу ему? – спросил я, – как тебе такое предложение?

– Ну, чтобы это сработало, ты должен взять у нас достаточно много, чтобы мы окупили топливо и возможный риск. Скажем на 600 крышек.

– Что? Так много? Давай лучше 350 крышек. Ведь я поеду с вами и буду защищать, причем задаром. Так что ты сможешь сократить издержки, не нанимая другого охранника.

– И все же риск слишком велик. Я ведь пойми, думаю не только о выгоде, но и о жизнях тех пони, что поедут с нами, – не уступал Клифи, – так что 450 крышек минимум.  

– Даже для такого замечательного малого, как я? Который всегда помогает своим друзьям, и выручает их из трудной ситуации? – с намеком спросил я, – и потом, одну банду рейдеров на той трассе я уже прикончил, так что угроза будет несколько меньше, согласен?

– Эх, Джек, шустрый ты малый, – усмехнулся Клифи, – ну ладно, только ради тебя и искреннего уважения к Бену, я соглашусь поехать в ту сторону и доставить ему груз на сумму в 375 крышек. Но не крышкой меньше.

– Хех, идет, – сказал я, протягивая ему ногу, – а ты умеешь торговаться приятель.

– Могу сказать тоже самое и о тебе, Джек. Ну, так что? Мне записывать заказ для Бена?

– Да, записывай, я заплачу тебе за него в день отъезда, когда мы отправимся в путь.   

– Ну, хорошо, тогда: одна партия бухла для престарелого жеребца-зебры из пустыни, – сказал Клифи, стукнув по моему копыту и подобрав с пола лежащий под диваном блокнот, сделал в нем несколько пометок. 

Мы с Розвелом посидели у Хуфов еще минут десять, а после отправились обратно на дежурство. Нам нужно было еще вернуться в шахту и зайти к шерифу, чтобы доложить ему о том, что с комарами покончено.

– Ну, еще увидимся Джек, – сказал мне на прощание Клифи.

– Это точно. Вы кстати, когда собрались выезжать? – решил я уточнить.

– В эти выходные, в субботу. Поедем рано в четыре утра.

– Хорошо, я как раз успею собраться, отпроситься у шерифа и заодно попрошу его поставить меня к тебе охранником.

– Не стоит, я сам его попрошу, и думаю, что он мне не откажет. Ведь от моего бизнеса, напрямую зависит туристическая привлекательность этого города. Так что я уверен – он не будет возражать.

– Ага, спасибо, – я открыл дверь, ведущую наружу, – да, и еще одно: я же не знаю, что любит пить Бен, так что будь добр собери, пожалуйста, ящик его самого любимого спиртного, окей?

– Договорились Джек, обстряпаю все в лучшем виде, – пообещал мне единорог. И мы с Розвелом вместе вышли на улицу и не спеша отправились обратно в шахту.  

---

– А вот и ты Джек! Ну что так долго? Мы уж с Кламси решили, что ты передумал с нами ехать, – сказал мне в утро субботы Клифи, когда я подошел к ихнему дому, сонно протирая заспанные глаза. У них во дворе уже стояли три подготовленные повозки груженые алкоголем.  

– Ничего не долго, просто мне пришлось собрать кое-что в дорогу, – сказал я, встряхивая седельные сумки у себя на боках. Не зная, сразу ли я пойду к тому месту, где могла находиться заброшенная военная база со скелетом Транкл Стенд или в другой раз, я на всякий случай сложил с собой все необходимое для путешествия (или точнее сказать – приключения): винтовку, аптечку с лечебными пузырьками (стимуляторы у меня закончились), патроны, провизию, бинокль, зажигалку, нож и, конечно же, свою боевую дубинку, но с небольшим улучшением. Мэтти за несколько дней успел ее модернизировать при помощи проволочной обмотки, электронных компонентов и небольшой самодельной батареи, и превратил в самый настоящий боевой электрический прут. Теперь я мог не просто выбивать дурь из негодяев, но и шарахать их током. Правда, его нельзя было больше складывать внутрь, но это меня не сильно огорчало.

Помимо собственных припасов я взял с собой и пару мешков с продуктами: подземными тыквами, капустой, тошкой, мукой, маслом, молоком, чтобы по приезду отдать их Бену. Ему, а главное Банти не помешают свежие овощи и парное браминово молоко.   

– Ладно, главное, что ты здесь и мы, наконец-то, можем выходить, но перед этим… как там с моей оплатой Джек? – спросил Клифи.

– Да, конечно, вот твои 375 крышек, – сказал я, доставая из седельной сумки закрытый звенящий узелок, и кинул ему. Единорог подхватил крышки и сунул их к себе в мешок, попутно вытащив оттуда блокнот с карандашом и сделав в нем пару пометок.

– Ну вот, теперь все окей, можем отправляться, – сказал Клифи, вместе с братом запрягаясь в большую тележку, доверху заставленную бочками. Это же проделали и два других жеребца с еще одной тележкой. Их также как и меня Клифи нанял в качестве телохранителей. Ну а я должен был тянуть повозку поменьше, рассчитанную на одного пони, где лежали закрытые ящики, на которые я сверху бросил свои пожитки. Клифи левитировал к себе масляную лампу и зажег ее, чтобы освещать нам дорогу.

– Эм, мы, что пойдем просто так? С повозками по пустыне? – обеспокоенно спросил я и, судя по удивленным глазам моего коллеги охранника – молодого земного пони, этот вопрос мучал также и его. Но вот стоящий рядом с ним зрелый единорог по имени Линкс лишь коротко усмехнулся:

– Ага, как же. Если мы будем идти вот так, нас тут же перестреляют как глупых кроликов и заберут себе всю выпивку. Да и испортится она очень быстро, если не будет защищена от палящего солнца. На этих тележках мы должны будем всего лишь вывезти груз на поверхность.  

– И что потом? – спросил я.

– Увидишь Джек, – туманно ответил вместо него Клифи, – увидишь.

Я встал вместе с остальными в одну линию, позади колонны и направился в сторону выхода из долины. Подъем наверх давался мне с огромным трудом: до этого я никогда еще не возил на своем горбу такой тяжелый груз. Но, не желая показаться слабаком, я стойко переносил это мучение и, сжав зубы, упорно тянул за собой тележку.

Наконец, мы выбрались на поверхность. Мне в мордочку дохнуло свежим прохладным ветерком – верным признаком ночной еще не до конца проснувшейся пустыни.

– И куда теперь? – спросил я. 

– Налево, – сказал Клифи, – мы должны будем дойти до восточного отрога горы, а там погрузим бочки и ящики в "Большую Дейзи".

– В кого? – не понял молодой жеребец-охранник.

– Узнаешь, как только дойдем. Что толку объяснять на словах, когда можно один раз увидеть, – сказал ему напарник единорог, очевидно, уже не в первый раз, едущий с Хуфами доставлять алкоголь.

Мы пошли по краю каньона и вскоре добрались до могучих отрогов нашей горы, которая начинала в этом месте закругляться, укрывая долину с востока от ненужных взоров и приходящих иногда из пустыни ураганов. Здесь было намного теплее, прохладный ветер не мог справиться с высокими скалами, и громко подвывая, бессильно разбивался о них. Мы пошли вглубь этого природного кармана, постепенно приближаясь к самой горе.

– Ну, вот мы и на месте, – неожиданно остановился Клифи Хуф, направляя свой масляный фонарь в сторону на первый взгляд ничем непримечательной скалы, но приглядевшись, я понял, что это была не простая скала. В ее углублении, находились замаскированные исполинских размеров железные ворота, покрашенные в цвета окружавших их камней, а за ними, по всей видимости, была пещера.  

– Одну минуту, – прибавил он, когда мы хотели подойти к воротам ближе. Высвободившись из оглоблей, единорог сам приблизился к ним и, достав из мешка связку ключей, отпер, а затем, приоткрыв, зашел внутрь. Какое-то время его не было слышно, а потом ворота вдруг заскрипели и начали медленно распахиваться вперед, открывая моему взору содержимое пещеры, и какое!

Там, точно посередине стоял большой с вытянутым вперед носом длинный грузовик, полностью обвешанный спереди и по краям кабины железной броней. Стекла на ней покрывала металлическая сетка, а на носу была установлена широкая паровозная решетка. Сзади едва не касаясь свода пещеры, виднелась длинная фура также как и сам тягач закрытая броней. В той ее части, что была ближе к кабине, имелась лестница, ведущая к расположенному сверху пулемету, который окружала чуть приплюснутая металлическая кабина от легковой машины, служившая защитой для стрелка. По бокам от грузовика я также заметил установленные на земле четыре турели, которые медленно крутились в поисках цели, но на нас никак не реагировали.      

– Вот и все, я переключил их в "мирный режим", чтобы они ненароком не приняли вас за врагов, – объяснил нам белый единорог, – они подпускают только меня и Кламси. Нус, и как вам наша с братом "Большая Дейзи"?   

– Охренно крутая, – только и смог произнести я, разглядывая этого большущего монстра.

– О да, у меня тоже была подобная реакция, когда я впервые увидел этот грузовик, – хохотнул Линкс, – страшный как дракон и мощный как пустынный смерч! Ни один рейдер не рискнет встать на пути у этой машины смерти!

– Ну, насколько я помню, были одни недоумки, которые как-то решили перегородить нам дорогу. Они даже выкатили на заброшенные пути старый паровоз и поставили на него пушку, – сказал Клифи, – забыл только, был ты тогда с нами или нет?

– Был-был, я отлично помню, как вы снесли его тогда на полном ходу, словно жалкую картонную коробку. То еще скажу тебе зрелище, – мечтательно протянул Линкс, пихая меня в бок.

– Ага, точняк, – улыбнулся Кламси, – от них тогда остались лишь ошметки, да куча железок.   

– Сами виноваты, после массы неудавшихся попыток, которые совершили другие неудачники, они должны были понять – что никто и никогда не остановит "Большую Дейзи". Для нее нет преград, – сказал Клифи.

Он горделиво похлопал грузовик по борту.

– Ну ладно народ, харе болтать. Пора уже заняться делом. Сейчас я выгоню Дейзи, и мы будем ее загружать, – прибавил он, залезая в кабину. Двигатель грузовика загудел, фары зажглись, и он, поскрипывая, выехал к нам навстречу. Из его труб над кабиной время от времени вылетали две длинные струи черного дыма. Теперь, когда он был снаружи я смог как следует его рассмотреть. Безусловно, это была самая большая машина, что я видел в своей жизни. Даже тот грузовик, в котором я нашел энергетики, казался на его фоне миниатюрным. Борта Дейзи были покрашены в сильно выцветшие красные и синие цвета, а на левой дверце в промежутках между броней можно было увидеть картинку сексапильной кобылки, которая лежала на траве в летних шортах и маечке. Во многих места грузовик покрывали дырки, сколы и вмятины, свидетельствовавшие о том, что на него много раз покушались. Да, сколько же пони на пустошах готовы рискнуть своей головой ради халявной выпивки.    

– Он что у тебя на жидком топливе? – спросил я у Клифи, когда он вылез из кабины.

– И как же ты об этом узнал? По громкому реву мотора или идущему из труб черному дыму? – со смешком спросил он, следя за моим взглядом.

– По тому и другому, – подтвердил я. 

– Ну, что я могу сказать: спарк-батареи ныне редки, а вот топливо для двигателей зебр, Фениксы вовсю добывают и перерабатывают в пустыне, а затем не задорого продают всем желающим. Так что пользоваться горючкой намного выгоднее, чем искать спарк-батареи.

– И куда менее экологичнее, – кашлянув от выхлопа, распространяющегося от машины, заметил я.

– Что поделаешь, такова цена успеха нашего бизнеса, – развел ногами единорог.  

Братья открыли сзади фуру, и мы стали загружать в нее бочки и ящики. На все это у нас ушло где-то минут тридцать, а после, как только мы закончили и заперли ворота, я пошел вместе с остальными обратно к кабине.

– Так, ты Линкс и ты Кламси сядете за пулемет и будете следить за флангами, – сказал Клифи своему брату и единорогу-охраннику, – а вы двое полезете со мной в кабину и будете прикрывать, если вдруг кто рискнет напасть на грузовик спереди, – сказал он мне и земному пони.

Мы открыли дверь и залезли с ним со стороны пассажиров. Земной пони пополз дальше в заднюю часть кабины, туда, где находилось что-то вроде кровати, и сел на нее, а я расположился на переднем сиденье. Клифи же сел на место водителя, и обхватив своей волшебной аурой руль и рычаги, плавно нажал на одну из педалей снизу. Грузовик тронулся, и мы медленно выехали на большую довоенную дорогу.

– Ну что ребята – готовы прокатиться с ветерком по пустошам? – громко спросил он у нас, запихивая в магнитофон на приборной панели дискету, и не дожидаясь ответа, воскликнул: – тогда вперед! В кабине заиграла бойкая кантри-мелодия, и грузовик резко дернувшись с места, полетел по дороге, разгоняя светом фар ночную тьму.  

---

– Иха, дорожная пыль летит от колес! Жаркий ветерок развевает мой хвост! Двигатель, громко рыча, подвывает! Все дальше на запад меня, увлекает! – пел жеребец на записи, пока мы на высокой скорости неслись вперед. Мы ехали уже пять часов, в пустыне начинало помаленьку светлеть и становиться жарче. Я сидел, прислонившись к двери и смотрел, как за окном мелькали деревья и камни, а горы впереди медленно увеличивались, становясь все ближе и ближе.  

– Может, стоит сделать музыку потише? – спросил я у Клифи.

– А что не так? Хорошая же песня, – удивился единорог, лениво развалившийся на сиденье и зачем-то высунувший в открытое окно заднюю ногу.

– Песня-то может и хорошая, но как бы ее не услышал кто-нибудь снаружи. Ну, из тех, кто будет не прочь напасть на нас, – объяснил я.

– Ах, вот ты о чем, – хохотнул Клифи, – не переживай, ее здесь никто не услышит. Наш двигатель снаружи ревет так громко, что рейдеры, скорее расслышат его, чем нашу песню. Да и потом, у местных отщепенцев нет серьезной техники, чтобы за нами гоняться, и они вероятнее всего попробуют каким-нибудь образом остановить нас или вскрыть фуру, пока мы будем находиться в одном из городов.

– Ну, раз ты так уверен, – пожал я плечами.

– Еще как уверен. У меня за спиной большой опыт в вопросах нападения пустынных бандитов, – сказал Клифи, делая глоток воды из бутылки и передавая ее мне. Я тоже сделал пару глотков и хотел передать воду своему напарнику сзади, но повернувшись, увидел, что он мирно спит и решил его пока не будить, – и я знаю, как любят поступать эти отбросы, – закончил самогонщик.

– И как много ты повидал в своей жизни рейдеров? – спросил я у него. Все равно заняться в кабине было особо нечем, а песни на дискете я уже все прослушал по несколько раз и поэтому хотел слегка скоротать время, о чем-нибудь поговорив.

– Много, настолько, что их хватило бы на заселение нескольких Бампкин-Таунов, – сказал единорог, – среди них были представители разных кланов, рас и, разумеется, разных по степени слабоумия идиотов. 

– Хех, как будто рейдеры вообще бывают слишком умными, – усмехнулся я.

– Ну, вообще-то бывают, да такие, что могут легко устроить нам на дороге хитроумную западню. Скажем, заминировать трассу или высыпать на нее колючки, чтобы проколоть шины. Но остальные ты прав – те еще недоумки и с ними, как правило, может справиться даже самый зеленый юнец.

Он ненадолго замолчал. Дорога впереди была разбита, и ему пришлось слегка притормозить и аккуратно объехать все глубокие ямы и трещины.

– Помню, была как-то у нас тут несколько лет назад одна нелепая группировка рейдеров, – продолжил Клифи, – которая обосновалась неподалеку от Ридл Рока. Их возглавляли две молодые кобылки-близняшки. И скажу тебе – они были тем еще посмешищем.

– Почему? Думаешь, кобылки не могут быть опасными? – спросил я.

– Да нет, кобылки-рейдеры порой бывают пострашнее самых лютых минотавров и, встретившись с ними, ты сто раз пожалеешь, что вообще родился на свет. Нет, я говорю конкретно об этих двух дурах. Не знаю, откуда только они выползли, но за то недолгое время, что просуществовала их банда, они совершили настолько много глупостей, что в это едва верится.

– И что же они делали? – спросил я.

– Ну, во-первых всем своим видом вызывали лишь смех и смущение, а не страх. Любой даже самый тупой рейдер в первую очередь ищет способа запугать свою жертву, а потому всегда придает своей броне, оружию и логову грозный и устрашающий вид. А вот банда этих дурех, ты представляешь: умудрилась где-то на пустошах найти кучу розовой и голубой краски и стала ими красить свою броню и транспорт. И это еще цветочки. Где-бы они не ездили они всюду врубали громкую музыку, извещая о своем присутствии за многие мили и заранее предупреждая своих жертв о готовящемся нападении, тем самым давая им время подготовиться или удрать.

– Я так понимаю, закончили эти кобылки очень печально? – предположил я.

– О да. Поначалу им удалось провернуть несколько дерзких ограблений на простых путников из-за чего они, в конце концов, осмелели и решили, что готовы уже для крупного дела. Они и банда их тупых дружков попробовали напасть на караван торговцев, которых охраняли Когти. И прикинь эти две соски, лично, в открытую, вышли к их главарю и стали ему угрожать. Небось, подумали, что их жеребячьи угрозы в состоянии запугать опытного и убившего целую кучу пони наемника. Но, все закончилось до боли предсказуемо – когда они толкали ему свою речь, он, не прячась, достал из-за пазухи ствол и пустил этим идиоткам по пуле в голову. Сам понимаешь как в этот момент обосрались другие недорейдеры. Они пробовали убежать, но Когти их всех переловили и в назидание остальным выпотрошили и развесили останки на одном из рекламных щитов на дороге. Вот так и закончила свое существование самая тупая банда рейдеров на пустошах 28. (@_@).

– Ну да, не думал, что у кого-то хватит ума пугать своих жертв розовой краской. Хотя я если честно люблю этот цвет. Он напоминает мне об одной особенной кобылке.

– Подружке? – спросил Клифи.  

– Пока еще, к сожалению, нет. Но я очень надеюсь, что однажды она ею станет, – мечтательно произнес я, возвращаясь к наблюдению за проносящимся мимо меня пустынным пейзажем.

Дальнейшую часть пути мы провели, слушая музыку и обсуждая разные мелочи, о которых я думаю, не стоит рассказывать, потому что ничего интересного в наших беседах, в основном, не было (а пошлые анекдоты Клифи я принципиально не буду здесь упоминать). Прежде чем добраться до гор, мы вначале посетили несколько маленьких (по сравнению с Бампкин-Тауном) поселений, где я вместе с охранниками помогал братьям Хуф выгружать и разносить алкоголь местным жителям. Об их городах, стоит рассказать попобдробнее. Вначале я думал, что это будут крошеные и ничем не примечательные городки, состоящие из одного максимум двух десятков деревянных хижин. Но все оказалось гораздо интереснее.  

Первый город – Ридл Рок, находился внутри высокой горы, в которой в прошлом довоенные пони проводили экскурсии и предлагали туристам побродить по лабиринту из запутанных подземных пещер (о чем я догадался по рекламному щиту, установленному неподалеку от самой горы). У них там были хижины из фанеры и железных листов, расположенные в самых дальних туннелях. А спереди размещались с виду неказистые, но очень мощные баррикады, на случай нападения бандитов. Возле домов тек чистый подземный ручеек, а в качестве пищи жители Ридл-Рока выращивали себе огромные грибы, из которых готовили большинство блюд. Я, после того как отнес им в местную таверну четыре бочки сидра, решил вместе с остальными позавтракать и отведал некоторые из их деликатесов. И должен признаться: хоть на вид грибы и были неказисты, на вкус они оказались просто восхитительными.    

У другого городка, что мы посетили, не было даже названия, и состоял он из нескольких крупных повозок расположенных возле маленького оазиса, каждая из которых была практически полностью завешана разными вещами. Шкурами животных, ведрами, одеждой, седельными сумками и растущими прямо в кадках растениями, висящими в веревочных сетках. Все повозки соединялись вместе и были размещены по кругу, словно стены. За ними на идеально выровненной площадке стояли палатки и временные хибарки, в которых жило четыре десятка пони. Несмотря на кажущуюся примитивность, такой город был весьма удобным, особенно если их жителям необходимо было срочно сняться с места и уехать.

Еще был город Сенкчуари Сан Райз. Ну не совсем город, а бывший довоенный завод по производству газировки, где поселилась община пони. На его территории они выращивали мутировавшие овощи и фрукты, а в качестве питья предпочитали мятный сок кактусов, которые во множестве росли вокруг завода и у них на грядках. Эти пони жили скромно и выживали за счет продажи довоенных устройств и техники, которую их разведчики находили среди руин соседнего довоенного города и в других местах. Еще они продавали сувениры с фабрики, и я прикупил у них себе и Мэтти несколько памятных безделушек (на всякий случай я захватил с собой и мешочек с крышками): фигурки кобылок-ковбойш пьющих газировку, и пару кулонов в виде бутылки. Кстати у них же, Клифи выменял несколько ящиков нарезанных кактусов, которые видимо, собирался использовать для приготовления своей особой текилы.    

Помимо городов мы также посетили и пару аванпостов Фениксов, где у Хуфов, оказывается, тоже были постоянные клиенты. Их базы, как и многие постройки Фениксов в основном состояли из нескольких крупных зданий, построенные из кирпича и камня и окруженных толстыми стенами, по которым прохаживались несущие службу охранники.

Проездив весь день по пустыне, и по какой-то счастливой случайности так и не нарвавшись не на одну засаду рейдеров (удача) мы наконец-то стали подъезжать к тому месту, где была ферма Бена. На горизонте показалось хорошо знакомое мне здание, окруженное высокими стеблями мутировавшей пшеницы и насаженными на колья чучелами.  

– Ну, вот мы и на месте. Добро пожаловать на Жуткую Ферму, – сказал мне как проводник на экскурсии Клифи, – твоя остановка Джек.

– Ага, – кивнул я, потягиваясь и открывая дверь кабины, – слушай, спасибо тебе еще раз за то, что вы с братом доставили меня сюда.

– Да без проблем. Я так понимаю, что тебя ждать уже не нужно.

– Почему ты так решил? – спросил я.

– Ну, в обычную поездку, как правило, не берут с тобой столько вещей, – заметил он, кивая на мои седельные сумки. – Так что, похоже, что обратно тебе придется возвращаться самому.

– Видимо так. Но я к этому готов, – сказал я с некоторой дозой неуверенности в голосе.

– В принципе, мы могли бы забрать тебя на обратном пути, через пару дней, когда поедем назад в город, – предложил он, – ты как, успеешь нагоститься у Бена?

– Честно, не уверен. Я планирую, если все будет хорошо, сходить в одно место неподалеку но, сколько это займет времени, я не в курсе. Так что не буду тебя обманывать и говорить о том, о чем не знаю.

– Понятно, ну… ладно. Хоть это и означает, что нам опять придется поехать по этой трассе, мы все же заскочим за тобой через пару дней, – немного помолчав, сказал Клифи. – И если ты успеешь к тому моменту закончить свои дела, мы тебя заберем, а если нет, что ж, придется тебе возвращаться в город на своих четырех, Джек.

– Спасибо Клифи, на большее я и рассчитывать не мог, – поблагодарил я.  

– Удачного тебе отдыха в компании престарелого жеребца приятель, – пожелал он, снимая на прощание кепку.

Я выпрыгнул из кабины и, зайдя назад, достал из фуры свои мешки и заранее подготовленный ящик с несколькими видами сидра и двумя бутылками виски, которое, по словам братьев очень любил пить зебра и, помахав на прощанье удаляющемуся в сторону заката грузовику, направился к фермерскому дому.

Обиталище Бена за два с половиной месяца не сильно изменилось. Все выглядело, также как и прежде из-за чего у меня поневоле появилось чувство: словно я только вчера ушел отсюда, пытаясь незаметно ускользнуть от Мэтти, и в полной темноте отправился в Бампкин-Таун. Надо же, как быстро пролетело время. Тогда я еще не знал, смогу ли я найти свое место на пустошах и буду ли вообще жив, но теперь я стал почетным жителем крупного города, который помог его шерифу вернуть на улицы порядок. Да уж, воистину пути Принцессы Ночи неисповедимы.    

Подойдя к металлическому листу, закрывающему потайной ход, ведущий в дом, я просунул туда ящик со спиртным, свои мешки и сумки, а после забрался сам.

– Свет, – тихо сказал я и, выпуская из рога сияющую сферу и, в ее компании отправился в сторону чулана, где был потайной ход на нижний уровень.

– Бен! Бен! Это я Джек! Извини что без приглашения, но сам понимаешь в наше время с доставкой писем в Эквестрии туго, так что я приехал, как только появилась возможность! Прошу не пугайся! – заранее прокричал я приветствие, спускаясь вниз по лестнице, чтобы предупредить зебру о своем прибытии и не нарваться ненароком, на шальную пулю.

– Что? О, антимана ракаша ни, – услышал я из большой хижины с диваном голос пожилого жеребца, – не верю своим ушам! Ты Джек? Ха-ха, вот уж не думал, что еще раз тебя увижу! Мне навстречу вышел зебра, закутанный в плотный шерстяной плед.

– Небось, решил, что я уже давно где-нибудь помер и валяюсь в пустыне? – усмехнулся я и, поставив ящик на пол, по-дружески обнял старика.

– Да нет, как раз этого я и не думал, – сказал он, кивнув на стоящее, на столе возле кухни радио, – я про тебя многое слышал и о многом узнал, когда слушал выпуски Ди-джея Пон-3. Ты, как я понял, решил проигнорировать мой совет и опять начал светиться своими подвигами у него в эфире.

– Что поделаешь Бен, не я, а приключения меня находят, от этого никуда не спрятаться, – пожал я плечами, – и потом, я не думал, что мои мелкие похождения его заинтересуют. 

– Хе-хе, этого взбалмошного ди-джея интересует все, что происходит в Эквестрии, и он никогда не упустит случая рассказать публике о каком-нибудь необычном пони, который любит активно мутить воду.

– Эм… не так уж сильно я ее и мутил, – заметил я, неловко потирая шею.

– Да ну? Совсем не сильно? – хохотнул Бен, – просто наведался в пещеру с привидениями, чтобы достать оттуда редкую деталь для шерифа Бампкин-Тауна. Потом помог ему убить его злейшего врага и устроить в городе революцию. А в завершении отправился в город с зомби и вернул оттуда давно потерянную сестру ее брату, а оба они застрявшие в костюмах принцесс Селестии и Луны, кантерлотские гули. Да ты прав, такие вещи у нас в порядке вещей и случаются регулярно.

– Ну… – протянул я.  

– А еще в одном выпуске Пон-3 рассказал, что ты родом из стойла, из чего следует, что ты так и не бросил носить свой браслет и комбинезон, – продолжил старик.   

– Да, я это, иногда их одеваю, но…

– В общем, верно, говорят: горбатого могила исправит, – закончил Бен. 

– Ладно-ладно Бен, я тебя понял, – прервал я его осуждения, – действительно, я был не таким уж и тихим и незаметным. Просто, все это происходило само по себе, и я не напрашивался на лавры героя.   

– Но ты их получил. А поскольку других героев у нас сейчас мало, ты стал очень знаменитым Джек. Да и образ у тебя вполне подходящий.     

– Да какой там у меня образ: обычный пони, вышедший их стойла, подумаешь эка невидаль, – отмахнулся я.

– Это для тебя, а для тех, кто живет на поверхности – стойла всегда были и всегда будут загадочными и чуть ли не волшебными местами полными секретов и тайн. Прибавь к этому тебя, который вышел из одного из них пару месяцев назад на поверхность и начал с ходу менять привычный порядок вещей на пустошах и пожалуйста – один незаурядный герой из бункера для всеобщего обозрения. С пылу с жару, так сказать.

– Ничего себе, вот уж не знал, что на поверхности я стану настоящей легендой, – удивился я.

– Ну, не стоит себе сильно льстить Джек. Пока ты еще не легенда. Так, необычный и весьма интригующий пони, от которого окружающие начинают ждать всяческих чудес, но не спеши этому радоваться, быть героем – это не только купаться в восторгах и восхищениях других, но и…      

– Я помню Бен, помню – быть мишенью для всяческих негодяев, которые будут не прочь избавиться от меня. Ты мне это уже говорил.  

– Вот именно, и как вижу: мои слова пролетели мимо твоих ушей. Он вздохнул, – но что толку ругать тебя, ты еще молодой. Давай лучше поговорим о том, зачем ты здесь, и что там у тебя в этом ящике, – он с улыбкой толкнул ногой, стоящий на земле подарок, – неужели это то, о чем я думаю?

– Ну, я, конечно, не телепат и не знаю что у тебя на уме Бен, – начал я издалека, поднимая ящик, чтобы открыть его, – но если твои мысли были о выпивке, то ты абсолютно прав. Я открыл крышку и показал Бену дюжину запакованных стеклянных бутылок. Надо же! Не думал, что Клифи так расщедрится за мои 375 крышек.  

– Хе-хе, да именно о ней, – довольным голосом подтвердил зебра, – я ведь уже получал такие упаковки и раньше, с кучей волосков по краям свидетельствующих о том что, о них чесался Кламси Хуф.

– Эээ… да, точно, – сказал я, сам незаметно посмотрев на край ящика и, прищурившись, действительно заметил там несколько клочков шерсти темно-горчичного цвета (и как только Бен их разглядел?).

– Что ж, спасибо тебе за такой подарок, Джек, уважил, – поблагодарил Бен, доставая из ящика бутылку и разглядывая ее, – хорошая фильтрация и красивый цвет, видимо братья за эти годы придумали новый способ самогоноварения. Он поставил ее обратно. – И раз уж у меня теперь появилась выпивка, может, найдется и тот, кто согласится опробовать ее со мной? Он вопросительно посмотрел на меня.

– Не откажусь, тем более мне как раз не помешает промочить горло после долгой поездки по пустыне.

– Тогда давай заодно, и поужинаем, я как раз собирался, заняться готовкой.

– Отличная мысль Бен. Ведь я помимо сидра привез тебе еще и продуктов, – я развязал мешки и показал ему их содержимое, – так что сегодня можно будет приготовить что-то посущественнее пустынных змей и ящериц.

– Ну, ты прямо меня балуешь, – обрадовался старик, принимая у меня мешки, – раз так, давай-ка я приготовлю нам всем пирожков. 

– Идет, обожаю пирожки, – согласился я, потирая довольно заурчавший в предвкушении живот.

---

– …и вот тогда земной пони сильно пожалел о том, что сходил той ночью на свидание, – рассказывал я Бену про похождения Мэтти. Я сидел за столом и ковырял вилкой в зубах. Бен приготовил вкусные пирожки с тошкой и капустой, которые мы втроем с ним и Банти с аппетитом умяли. 

– Особенно, когда увидел нацеленные на него ружья, – расслабленно прибавил Бен, сидя на скамейке и поглаживая ногой своего приемного сына – теленка, – да, это напоминает мне молодость. Но, в конце концов, все закончилось для него хорошо, и Мэтти стал настоящим семейным жеребцом.

– Да, и теперь Куки ждет от него жеребенка, а наш горе изобретатель, хоть и начинает помаленьку взрослеть, но все же пока не готов раз и навсегда распрощаться со своими любимыми инструментами.

– Ничего, когда родится малыш, ему уже точно будет не до них, – сказал зебра, – ведь жеребята всегда доставляют столько хлопот, особенно неумелым папашам.

– Ага, вот уж не повезло бедняге, – сочувственно вздохнул я. 

– Наоборот, повезло, – возразил Бен, – твой друг обрел счастье, о котором многие пони в наше время могут только мечтать.

– До тех пор пока им не придет пора менять жеребенку пеленки, – сказал я.

– Ну да, такое счастье многим не по душе, – согласился Бен, – как я рад, что Банти у меня оказался смышленым и самостоятельным и очень быстро приучился к горшку.

– Папа! – негодующе дружно воскликнули головы теленка, который за время моего отсутствия успел выучить немало новых слов, – тут Джек! Стыдно!

– Знаю, прости меня малыш, случайно вырвалось. Просто не могу нарадоваться твоему успеху, – извинился зебра, целуя теленка в оба лобика, из-за чего малыш восторженно прижался к его груди, – уверен Джек не будет над тобой смеяться.

– Конечно, не буду приятель, – подтвердил я, – да и можно ли смеяться над таким симпатягой как ты.

– Муу! Нет, я не симпатяга! Так говорят о коровках, а я не коровка, я бык! – сказала одна из его голов, а вторая громко фыркнула, видимо, желая подтвердить правдивость этих слов.  

– Да-да, я знаю, бык да еще какой, – торопливо согласился я, – вот погоди, отрастут у тебя рожки, и точно станешь самым крутым быком на пустошах.

– Еще как стану! – опять хором сказали телята и, схватив каждый по пирожку, спрыгнули со скамейки и гордым шагом удалились в дальний угол пещеры, где из камешков строили себе что-то вроде форта или крепости. 

– Милый малыш, – сказал я, посмотрев на него, – или правильнее сказать – малыши? Извини, я еще не совсем понял, как правильно к нему обращаться.

– Можешь и так и этак, я зову теленка Банти, но на самом деле их двое. Два брата, которые есть друг у друга и которые в отличие от некоторых других братьев гораздо сплоченнее и ближе. И я говорю сейчас не об их мутации.

– Понимаю, это хорошо, что у каждого из малышей всегда есть и всегда будет лучший друг, где бы они ни находились.   

– Это верно. Надеюсь, только что они проживут достаточно долго и не пропадут однажды на стол к какому-нибудь грязному и вонючему рейдеру, – печально произнес Бен.

– Не попадут, пока у них есть такой замечательный папа как ты.

– Но я ведь не бессмертен Джек, и кто знает, сколько лет звездные духи уготовили мне на этой земле, – он взял из большой тарелки пирожок и, макнув его в расплавленное масло, в три укуса проглотил.  

– Ай, давай лучше не будем о грустном Бен, – попросил я, – и сосредоточимся на чем-нибудь хорошем.

– Или на интересном. Мне вот, например, крайне интересно узнать – когда ты наконец-то задашь тот вопрос, ради которого сюда приехал?

– А разве я не могу приехать к тебе в гости просто так? – для приличия возмутился я, – обязательно должна быть причина?

– Нет, Джек. Но по твоему виду и уж тем более по поведению сразу становится понятно, что ты очень хочешь о чем-то меня спросить: постоянно нетерпеливо ерзаешь на скамейке, быстро открываешь рот, когда мы прекращаем беседу, будто пытаешь что-то вставить, пока я тебя не опережаю. Иными словами – у тебя есть ко мне важный вопрос, и ты не можешь дождаться случая, озвучить его.

– Ну, хорошо, ты как всегда раскусил меня Бен, – признался я, – я действительно приехал к тебе с конкретной целью. Не подумай, что не будь ее, я бы не стал тебя навещать, наоборот, я готов был приехать к тебе при первой же возможности. Просто так уж совпало, что ты можешь мне кое в чем помочь, и я решил этим воспользоваться. Понимаешь, все дело в моих поисках…  

– Ясно. Речь идет о твоей возлюбленной? О Пинки Пай?

– Да Бен, когда я был на Изумрудном озере, я нашел там шар памяти с подсказкой, которая может помочь мне найти ее. Но чтобы продвинуться дальше, мне нужен ты.

– И я готов поддержать тебя всем, чем только смогу, – с готовностью отозвался пожилой жеребец, – хоть и не знаю, какой от меня может быть прок в поисках довоенной кобылы. Что ты хочешь узнать?

– Я хотел спросить у тебя о том футляре, что ты отдал мне в обмен на спарк-батарею, – начал я, – в воспоминаниях ученой, что работала на Пинки, говорится, что этот футляр везла с собой майор Транкл Стенд работавшая в секретной лаборатории, где может находиться…

– Карракаса ман, – скрипуче выругался зебра, на своем языке (судя по интонации), – именно этого я и опасался.     

– Опасался чего? – не понял я, – я просто хочу…

– Я знаю – ты хочешь узнать, где я достал этот футляр и пойти туда сам искать другие шары памяти или какой-нибудь ключ от этой лаборатории. И в этом-то вся проблема.

– Не вижу я никакой проблемы Бен. Или ты хочешь сказать мне: что в том месте, где он раньше лежал, бродит какой-нибудь монстр? Или живут призраки? А может это место находится возле крупной рейдерской базы? – высказал я несколько догадок, – что бы там ни было, я могу смело тебя заверить: что я к этому готов. И в этот раз без шуток. Я, пусть и не в одиночку, умудрился как-то убить огромного зомби-дракона, так что меня будет сложно удивить каким-нибудь пустошным чудовищем. 

– Возможно и так, но опасность там представляет вовсе не чудовище, а само место, из которого никто еще не возвращался обратно.

– И почему же? – спросил я.

– Этого я не знаю, – чуть помедлив, ответил зебра, а потом медленно, словно подбирая слова начал объяснять: – там, находится какая-то аномалия, к которой никто не рискует подходить. И она… я даже не знаю, как правильно это объяснить – словно окружена пульсирующим куполом, или правильнее сказать – маревом, какое бывает в очень жаркую погоду. Но это марево там всегда, даже ночью в сильный холод. На первый взгляд вроде ничего необычного. И если через него посмотреть, все отчетливо видно. Ну, песок там деревья, камни. Но иногда…      

Он на секунду остановился, и как мне показалось, несколько раз с болью вздохнул, а затем продолжил:

– …оттуда доносятся громкие звуки и слова, а по ночам в свете луны можно увидеть, как внутри этого марева появляются здания, которых раньше никогда там не было. А те, кто туда заходит, попросту исчезают. Буквально. Скажем, перед тобой стоит пони, делает шаг вперед в, казалось бы, ничем не примечательную хоть и затянутую пляшущим воздухом часть пустыни, а потом… фьють, и полностью растворяется. Словно сахар в кипятке.   

– Ничего себе, – сказал я, нахмурив брови.

– Вот-вот, и никто не знает, что все это означает. Никто. Хоть многие пони и изучали этот феномен. Фениксы приезжали туда на своих грузовиках, и ходили вдоль этого участка с измерительными приборами. Стальные Рейнджеры, несколько раз проводили там свои эксперименты и даже пробовали отправить и взорвать внутри купола бомбу. Какой-то странный культ основал возле этого места лагерь и верил, что там находится портал в Эквестрию прошлого. Однажды, они все туда зашли и назад уже не вернулись.

– Вот это да, – ахнул я.

– Короче, – подытожил Бен, – я нашел твой футляр на краю этой аномалии, но как он туда попал и что это вообще за место я не знаю. И если честно – знать не хочу.

– А вот я бы узнал, – задумчиво произнес я, потерев подбородок.

– Ну, вот опять – ты хочешь нарваться на неприятности. И зачем только я все это тебе рассказал? – огорченно вздохнул зебра, – теперь ты решишь пойти туда думая, что уж кто-кто, а ты точно сумеешь во всем разобраться, а потом исчезнешь, как и многие другие пони, что ходили туда до тебя.

– То же самое ты говорил мне, когда рассказывал про Изумрудное озеро, – заметил я, – пугал неуязвимыми зомби и прочими опасностями, но как видишь, я уже побывал там и вернулся целым.

– Да, и это вскружило тебе голову, – сердито фыркнул зебра, – ты решил, что стал неуязвимым, раз судьба выручала тебя столько раз. Но сейчас речь идет не о схватке с огромным монстром или опасными бандитами. Ты столкнешься с чем-то неизведанным. С чем-то против чего еще ни у кого нет надежной отповеди.

– Я понимаю Бен. Но я не могу остановиться на полпути, когда ответ уже так близко, – настоял я, – я должен ее найти! И потом, я не стану необдуманно совать свой нос неизвестно куда. Я сперва все проверю и осмотрю, и только потом буду решать – стоит ли мне заходить в это гиблое место.   

– Хорошо Джек, – наконец, ответил старик, – ты взрослый жеребец, и сам должен решать, как и куда растрачивать свою жизнь, но предупреждаю, если ты попробуешь туда войти: обратной дороги уже не будет. Лучше забудь об этом и вернись назад в Бампкин-Таун пока это еще возможно.  

– Не могу, – твердым голосом повторил я. – Таков мой выбор, и не важно, что это за аномалия и куда ведет – хоть в параллельный мир, хоть в недра самого Тартара, я не побоюсь никого и ничего на своем пути, ища ответ на вопрос: где находится Пинки Пай. 

– Ну, что ж, тогда будь добр, дай мне свой ПипБак, пожалуйста, и я отмечу у тебя на карте, где находится эта зона невозврата, – помрачнев, произнес Бен и я, протянув ему свою ногу с браслетом, открыл карту пустыни.

---

– Ненавижу холод, ненавижу холод, противный, неприятный и поганый холод, – приговаривал я, топчась на месте, и пытаясь согреться около костра, который развел посреди развалин заброшенного старого лагеря. Судя по висящим тут и там амулетам и чудным рисункам, которые оставили его прежние владельцы на ближайших камнях, именно здесь когда-то жили сектанты, о которых вчера во время ужина говорил мне Бен.

Я провел у него в гостях весь следующий день, помогая по хозяйству и обсуждая последние новости из Бампкин-Тауна. Должен признаться, старик был очень огорчен моим решением и не хотел, чтобы я уходил, но мой выбор был окончательным, и как только стало смеркаться, я собрал все свои вещи и в постепенно сгущающейся темноте отправился в сторону отмеченной на карте навигационной точки. Идти пришлось совсем недолго. Я достиг так называемой аномалии, за два с лишним часа и, разыскав среди камней и кактусов обломки лагеря, решил в нем переночевать.

В самом лагере я нашел немало интересных вещей оставленных сектантами. Их никто не тронул потому, что для большинства мародеров и серьезных организаций они не представляли никакой ценности. Тут были и разные книги по магическим наукам, и запасная одежда похожая на потертые и пыльные мешки, и куча странных непонятных мне предметов: вроде спиральной палочки с кристаллом на конце или железного кольца, на которое со всех сторон были натянуты разноцветные нити, складывающиеся в сложный узор посередине. Судя по кустарному виду, все они были изготовлены самими сектантами.

Продолжая обыскивать это место, я нашел между двух больших камней спрятанный узелок, в котором оказалось немного крышек, старые засохшие продукты и чей-то хорошо сохранившийся дневник, на корочке которого было написано имя Сейдж и название самой секты – «Искатели истин». Я открыл его, и смог немного узнать о тех пони, что в нее входили, хотя после прочитанного мне сложно было называть их сектантами, скорее группой, которая перечитала слишком много научной фантастики и книг по волшебству:

---

День первый. Только что прибыли на место. Как и говорил Всевидящий, в этой части пустыни мы обнаружили волшебный купол. Внешне он напоминает обычный защитный барьер единорогов, но при этом, очень большой. Не знаю, что это такое, но он определенно появился здесь благодаря мощному магическому выбросу, какой бывает при взрыве бомбы с мегазаклинанием. Сегодня мы устроим лагерь неподалеку, а завтра уже приступим к работе. Мне не терпится.     

---

День второй. Начинаем изучать купол. Мы захватили с собой, много научной литературы, которая должна помочь нам лучше понять природу этого волшебного явления. Всевидящий строго-настрого запретил нам заходить за пределы барьера и велел ограничить наши исследования лишь сбором энергетических образцов на его границе. Не скажу, что мне это очень понравилось, но мы же ученые, и всегда должны действовать осторожно и с умом. И пусть мы не заканчивали никаких престижных академий, и никто не обучал нас, наши знания достаточно обширны, особенно если сравнивать их с теми, что имеют простые деревенские жители, и рано или поздно мы сможем получить необходимые нам ответы.

P.S. К вечеру мы собрали достаточно магоэнергии (как я ее называю) на наши кристаллические детекторы, и теперь нам не составит труда определить, что из себя представляет этот волшебный купол.    

---

День четвертый. После тщательного изучения образцов магоэнергии и просмотра десятка научных книг Старк – наш Знающий смог точно установить вид заклинания, которое послужило причиной возникновения этой аномалии. И он абсолютно уверен, что этот барьер появился здесь в результате высвобождения большого количества магии времени. Потрясающе! Если это правда… ой, о чем это я? Конечно – правда, ведь мы никогда не ошибаемся. Так вот: мы столкнулись здесь с редким и очень сильным колдовством, которое до этого мало кто имел счастье изучать. У меня аж голова идет кругом от мысли, к каким тайнам мы можем прикоснуться.  

---

Шестой день. Ничего необычного. Мы продолжаем собирать образцы и проводить над ними научные исследования. Наш Всевидящий хочет собрать побольше данных об этом куполе, для какого-то своего секретного проекта. Он пока не говорит какого, но зная, что за гений таится в его круглой и большой голове, этот пони явно затеял что-то грандиозное, так что я решил ему довериться и терпеливо продолжил работать с магоэнергией.

---

Седьмой день. Неподалеку от нашего лагеря показались Фениксы. Эти типы приехали на больших грузовиках и стали при помощи сложных приборов изучать купол. Похоже, он их интересует, также сильно, как и нас, хотя сложно понять для какой цели. Нас они тоже заметили, но нападать, похоже, не собираются. А раз так, пусть остаются здесь сколько захотят. В конце концов, знаний тут хватит на всех.        

---

Восьмой день. К нам в гости пришел один из представителей Фениксов и поинтересовался, что мы тут делаем? Когда мы рассказали ему о том, что занимаемся научными изысканиями, он предложил нам обмен. За результаты наших исследований он готов был заплатить нам крышками или поделиться припасами. Вот наглец! Одно дело позволять им находиться тут и изучать купол самим и совсем другое – нагло забирать у нас наши научные труды, чтобы потом использовать их для своих целей. Я уже было хотел прогнать его, но наш Всевидящий неожиданно согласился на его "щедрое предложение" и выменял результаты нашей работы на несколько ящиков провизии и воды. Я был в шоке. Как и все остальные. Всевидящий никогда бы так не поступил. Но когда мы подняли шум, он посоветовал нам вооружиться терпением и не сомневаться в нем. – Очень скоро все это не будет иметь никакого значения, – сказал он, – и Фениксы тоже. Интересно, что он имел в виду? 

---

Десятый день. Все результаты исследований, которые мы получаем Всевидящий тут же забирает себе, а после передает Фениксам в обмен на какой-нибудь драгоценный камень. Я не знаю, что он задумал, но мне все это не нравится. Клянусь именем Твайлайт Спаркл – если вдруг окажется, что он решил нас предать и переметнуться к этим ворам, я лично возглавлю бунт чтобы его свергнуть! 

---

Да простят меня Богини за мое маловерие. Сегодня на тринадцатый день нашего пребывания здесь Всевидящий наконец-то рассказал нам о том, что задумал. И это великолепно! Оказывается, все эти дни он разрабатывал сложное заклинание, и не абы какое, а путешествия во времени! Благодаря трудам Стар Свирла Бородатого, он вычислил, что если использовать магию телепорта с энергией, которая заключена в этом куполе, то мы можем совместными усилиями открыть межпространственный портал и вернуться назад в прошлое! Теперь понятно о чем он говорил, когда сказал нам – что скоро все это не будет иметь никакого значения. Он не просто гений, он настоящий спаситель! Он хочет отправиться во времена до начала войны и предупредить всех о том, что грядет! Именно для этого он и сотрудничал с Фениксами, чтобы заполучить у них пару резонирующих кристаллов, которые должны усилить мощность этого заклинания. Всевидящий – герой, тот, кто готов пожертвовать всем, даже собственной жизнью, чтобы в Эквестрию опять вернулся мир и гармония. Еще несколько дней уйдет на подготовку, и мы сможем начать. Богини милосердные мне даже не верится, что я буду одним из тех немногих избранных, которые спасут от гибели целый мир!     

---

Ну вот, и настал тот день, которого мы все так ждали. За пять дней подготовки к ритуалу переброса во времени, к нам успели присоединиться все наши последователи. И теперь нас достаточно много, чтобы сотворить это сложное заклинание. Все мы здесь профессионалы. Все мы понимаем возможный риск и готовы к тому, что может случиться в результате успеха. Ведь не нужно быть гением, чтобы понять, что как только мы расскажем принцессам всю правду, мы можем перестать существовать, потому что будущего, в котором мы родились, больше не будет. Но каждый из нас готов принести эти жертву ради прекрасного будущего нашей страны. Мы собрали с собой все наши архивы, все записи о будущей войне, о том, как и когда, нападут зебры и кто именно передаст им секрет создания мегазаклинаний. Мы полностью готовы. И теперь нам всем пора отправляться в последний путь. Свой дневник я оставляю здесь, как напоминание о том, на какой риск мы пошли ради Эквестрии и каждого живущего в ней пони. Прощайте.     

Я закрыл дневник и убрал его к себе в сумку.

– Да, хорошие малые были эти Искатели истин, – сказал я и, посмотрев на виднеющиеся невдалеке остатки довоенной дороги и упавший на нее рекламный щит прибавил: – жаль только что их попытка спасти наш мир, судя по всему провалилась.

Помимо лагеря, на территории, где я устроился на ночлег, была еще и граница высокого обрыва. Вдоль нее тянулся старый во многих местах повалившийся решетчатый забор, а рядом стояли развалины нескольких наблюдательных башен, какие раньше строили на военных объектах. Если подойти к краю, то внизу можно было увидеть равнину и покрывавшие ее густые леса. Но сходить и посмотреть на них ближе я не мог, потому что нигде не было видно ни одного удобного спуска кроме того участка, где была аномалия. Ее границы охватывали сверху единственный широкий и пологий скат, по которому без проблем можно было спуститься до расположенной снизу толстой бетонной стены, полностью перекрывавшей к нему доступ со стороны леса. Стена была сильно разрушена и покрыта крупными дырками, оставшимися от попаданий бронебойных снарядов. Изнутри к ней примыкали сторожевые вышки из камня заканчивавшиеся железными ржавыми башнями, а откуда торчали стволы пушек. Возле вышек можно было заметить и развалины военной базы. Множество казарм и двухэтажных административных зданий. Как жаль, что я не мог спуститься и поискать там Транкл Стенд и ее пропуск.

Что интересно: в том месте, где к базе подходила граница волшебного барьера, части некоторых зданий, которых она касалась, и внутренняя дорога были буквально разорваны. Их словно лазером распополамило удалив вторую сторону и теперь в разрезе можно было спокойно увидеть все, что находилось внутри. Никогда прежде я не встречал ничего подобного. От этой картины мне было жутко не по себе, и я не спешил знакомиться с барьером поближе.            

Из всего вышеперечисленного можно было догадаться, что какого-то надежного плана у меня, по сути, не было. Первоначально, я просто пришел сюда, чтобы своими глазами увидеть это место поближе и уже, после решить, что делать дальше. Для этого я несколько раз подходил к аномалии, когда еще было относительно светло, и изучал ее. Она выглядела точно так, как описал ее Бен: на первый взгляд ничем не выделяющаяся область, с растущими на ней пустынными деревьями, закопанными в песок камнями и останками довоенной дороги. Но, при этом ее окружал какой-то подозрительный вибрирующий ореол. От него исходил звук, похожий на гул мощных электроприборов. И, к сожалению, это было все, что мне удалось узнать.   

– Наверное, мне лучше дождаться полуночи, – сказал я, сам себе, – проверю, будут ли при свете яркой луны видны те самые здания, что упоминал зебра.

Пока я сидел у костра и ждал, у меня в голове прокручивались всевозможные варианты объясняющие причину возникновения этого непонятного феномена. Не знаю, были ли правы Искатели истин касательно того, что тут была замешана магия времени, но лично я предположил, что над этим местом наверняка довлеет какое-то страшное проклятье. Или может, однажды тут был бой, и какой-нибудь маг-единорог применил против зебр могучее заклинание, которое в итоге сработало не так как надо. Или же все это результат черной магии зебр и только в свете луны, можно увидеть то, что здесь находится на самом деле.

– Может, это какое-то заклятие невидимости, или этот участок был перенесен в другое измерение и возвращается в наш мир только поздно ночью, когда восходит луна? – продолжил гадать я, – а значит, чтобы попасть на базу, большая часть которой, по-видимому, находится внутри купола, мне нужно немного потерпеть до ее появления. И уже потом все там обыскать, без страха за свою жизнь. Ну, я надеюсь.  

– Как погляжу, ты снова решил ввязаться в опасную авантюру и поискать неприятности на свой круп? – спросила у меня Лже-Пинки.

Я спокойно повернулся к ней. Кобылка была одета в плотный плащ с капюшоном, видимо, чтобы сделать вид, что она прячется от холода, который на самом деле был ей не страшен. 

– Привет, – сказал я, помахав копытом.

– Да-да, и тебе не хворать, – махнула она в ответ, – но ты так и не ответил на заданный мною вопрос.

– А зачем мне отвечать? – спросил я, – ведь ты итак уже знаешь о том, что творится у меня в мозгах. А значит и ответ мой тебе известен.

– Ну, в принципе – верно, – призналась кобылка, – просто я хотела услышать его от тебя. А то играть в угадашки как-то неактуально, особенно во время все нарастающего безумия. Вот я и попробовала немного оживить наш диалог.

Она подошла ко мне и уселась рядом, прижавшись к моему боку.

– Но это неважно, главное, что мы сейчас вместе и можем узнать для себя что-то новое, – она посмотрела на дрожащий неподалеку воздух, – стать настоящими первооткрывателями.

– Это верно. И кто знает, может за этой трясущейся ерундой действительно скрывается портал, ведущий в довоенную Эквестрию, – мечтательно произнес я.

– Или же это обычная сжигающая все "под ноль" огненная магия, – высказала свою догадку Лже-Пинки, – ты об этом подумал?

– Конечно, и не один раз, – ответил я, – а потому и не спешу соваться туда.

– Так может и вовсе не стоит даже пробовать? – спросила она, – и, послушавшись совета старого пердуна вернуться восвояси?  

– Что такое? Тебе страшно? – решил подколоть ее я, – я думал, ты любишь безумные авантюры.

– Люблю, особенно те из них, во время которых, можно кого-нибудь искалечить или убить. Но это… хех, это как шагнуть с завязанными глазами в жерло вулкана. Экстремально, да, но очень уж тупо.

Я промолчал.

– Что, не знаешь, что мне сказать? Ха-ха, для тебя Джек – это как-то необычно. Но главное, мне не нравится, ради чего ты все это затеял. Чтобы найти эту свою "розовую попрыгушку"! Скажи: разве тебе чего-то не хватает? Тебе мало меня?

– Честно – да, – сказал я, – с тобой я никогда не испытаю того, что могу испытать с ней.

– Конечно, ведь она уже давно мертва, – ехидно прошипела кобылка, – а значит единственное, что тебя с ней ждет – это секс со скелетом.

Я сердито глянул на нее.

– Что? Я лишь пытаюсь донести до тебя правду. Потому что ты готов рисковать нашей шеей и лезть в странный вибрирующий пузырь, о котором совсем ничего не знаешь, и в котором может быть, повторюсь – может быть находится ответ на вопрос, который тебе итак уже известен – Пинки Пай умерла. А значит, зачем нам рисковать? Если тебе так уж сильно хочется ее "завалить" можешь просто попросить меня, и я стану точь-в-точь как она. Ты же знаешь – я никогда не прочь покувыркаться с тобой.

– Да-да я в курсе, – кивнул я, – но дело тут вовсе не в сексе.

– Вот как, а в чем же? – спросила она, – разве ты вышел на поверхность не для того, чтобы найти эту Пинки Пай и кхем… дать ей "поскакать на себе"?

– Ну, по правде говоря, я был бы не против, – признался я, – но для меня важен не столько сам секс, сколько первая встреча с ней. С пони, которая всегда была для меня самой прекрасной, самой доброй и милой кобылкой на свете.

– Ай, опять ты начинаешь разводить сопли Джек, надоело уже, – возмутилась безумная пони, отстраняясь от меня, – мог бы и не напоминать мне о том какой ты мягкотелый. Лично меня это ни капельки не заводит.

Она встала и посмотрела вверх. Мордочку ее озарила безумная улыбка.

– Но, раз уж мне все равно не отговорить тебя от твоего глупого поступка, я постараюсь хотя бы не дать тебе отбросить копыта. Давай, поднимай свой круп, пришла пора искать очередную порцию адреналина, – она показала мне на яркую, почти полную луну, – небесное светило покинуло свои владения.

– Да, пришла пора действовать, – сказал я пустоте, – Лже-Пинки успела исчезнуть, пока я смотрел на луну. В одиночку я полез на ближайший мне холм, граничащий с линией загадочной аномалии.

Достав из седельной сумки бинокль, я стал вглядываться во все тот же пустой и однообразный пустынный пейзаж.

– Ну, и где же эти так называемые здания, – сказал я, целых пять минут, обшаривая взглядом каждый клочок аномалии. – Проклятье! Я не вижу здесь ничего кроме песка и… о, а это что?

На долю секунды мне показалось, что я увидел в отблеске лунного света среди теней вполне реальные очертания, неплохо сохранившегося трехэтажного здания, но потом все исчезло. Я подошел чуть ближе к аномалии, мои копыта уже практически касались ее, но ничего не увидел. Тогда я сделал еще один шаг, не опуская бинокль и тут, песок под моими ногами зашевелился и начал сползать. Потеряв опору, я провалился, и кубарем рухнул вниз в недра пульсирующего купола.

Заметка: Получен новый уровень.

У вас осталось два нераспределенных очка способностей.

 

Пасхалки Безумного стойла:

25. Отсылка к известной книге Мэри Шелли – «Франкенштейн, или Современный Прометей».

26. Пасхалка к веселой серии комиксов и мультсериалов про Астерикса и Обеликса. 

27. Привет Джорджи… да, кошмарный клоун из канализации встречается и тут. Отсылка к фильму по книге Стивена Кинга – «Оно».    

28. Не столько отсылка, сколько мое личное виденье того как должны были в реальности закончить самые смехотворные предводительницы рейдеров в игре Far Cry New Dawn – близнецы Микки и Лу.