Tiberian Twilight Sparkle

Акт 3. Глава 7: Поздние лучи солнца

7.1. На ночь глядя

– Поверить не могу, что эта маленькая пони так долго скиталась недалеко от тибериумного поля, – задумчиво проронила Твайли, болтая ложкой в чашке, хотя сахар уже давно растворился в чае. Подняв взор на подруг, она всерьёз озадачилась: – Интересно, за это время она встречала зараженных? Где она, кстати, сейчас?

Вопрос того, что на юге, как показала практика, действительно обретаются выжившие, вопреки заявлениям «Избранных Кейна», не на шутку занял ум принцессы, поэтому ей хотелось докопаться до сути как можно быстрее. Ей уже не терпелось после чаепития поговорить с этой пресловутой беженкой, для чего у неё совершенно не было времени с самого утра.

– У себя в комнате – спит, – улыбнулась Флаттершай, вспомнив, сколь мило Коузи Глоу смотрела сны в кровати, принадлежавшей фиолетовогривой единорожке, когда она проведывала её полчаса назад перед чаепитием. – Я думаю, она очень-очень устала, поэтому, наверно, будет лучше пока что не тревожить её. Пусть отдыхает до завтрашнего утра.

– Представляю себе, насколько она вымоталась, – сочувственно протянула Сансет, вновь с неприязнью подумав о недавних кошмарах. – Мне лично по горло хватило всего одной напряжённой ночи, чтобы почувствовать себя ни живой, ни мёртвой. Я бы и сама с удовольствием проспала целые сутки…

Беседуя обо всех последних новостях, Твайлайт, её подруги и Меткоискатели сидели за круглым столом обеденного зала и наслаждались душистым чаем. Упоительные вкусовые нотки ему придавал мёд, который специально по случаю возвращения принцессы и огненногривой единорожки принесла с фермы Эпплджек, пока Рарити кипятила чайник и разливала горячий напиток по чашкам, уже дожидавшимся на своих местах. В центре стола вокруг свечи, распространявшей по залу приятный аромат, стояли три корзинки со сладкой выпечкой, купленной жеребятами. Пока взрослые пони готовились к чаепитию, троица тоже решила внести свой вклад и быстренько сбегала за лакомствами в Сахарный Дворец.

Хотя намеченное чаепитие началось не так скоро, как поняши планировали по предложению Рарити, с самого утра позаботившейся почти обо всём для этого дружеского мероприятия. Дело в том, что вскоре после того, как Твай поговорила с сиренами, поселёнными в Замке Дружбы, рассказала им о том, какие правила поведения диктует текущее напряжённое положение, первым среди которых значилось сохранение тайны о портале в зазеркалье от посторонних лиц, ей в одном из коридоров случайно встретилась Селестия. Совещание державной пони со своими советниками подошло к завершению, и лавандовая кобылка не стала упускать возможности срочной беседы с наставницей.

Обменявшись приветствиями после недолгой разлуки, принцессы – старшая и младшая, – а также подруги последней вместе с тремя жеребятами, сразу же направились в библиотеку, где можно было обсудить важные вопросы в приватной обстановке. Как только кристальные стены и наглухо запертые двери укрыли их от лишних глаз и ушей, Твайлайт и Сансет наконец-то поведали всем о том, что с ними приключилось по ту сторону зеркала, как они обе стали объектами похищения секретной организации, занимающейся изучением эквестрийской магии, а потом присутствовали в битве мутантов из южных пустынь с ордами пришельцев, каким-то образом сумевших попасть в тот мир.

Рассказ сиреневого аликорна и огненногривой единорожки поверг тех, кто их слушали, в самый настоящий шок. Поняши, всё это время пребывавшие в Эквестрии, уже догадывались, что Шиммер могла стать жертвой похищения. Хотя их изрядно поразило то, что за её пропажей стояла целая организация, с неизвестными целями вмешивающаяся в вопросы, которых её сотрудники, судя по всему, даже не понимают. Но окончательно слушательниц сразила наповал новость о том, что Спаркл постигла ровно та же участь. В один момент иной мир стал враждебен по отношению к выходцам из Эквестрии, отчего всем пони становилось не по себе.

Неизменно удивляли поняш и прочие детали этой безумной истории, хотя в кое-какие подробности принцессе не захотелось вдаваться, и огненногривая подруга не стала дополнять допущенные ею пробелы, поняв, что она просто не желает снова погружать себя в ту мрачность, которую им обеим – каждой по-своему – пришлось пережить. Постепенно повествование перетекло в объяснение причин, побудивших Твай призвать сирен на свою сторону. Немало изумившись фактом возвращения древних злодеек обратно в Эквестрию, доселе сохранявшая царственное спокойствие Селестия сочла идею своей ученицы весьма разумной, пусть и несколько рискованной. Хотя для Владычицы Дня уже давно не было секретом, что реалии войны с ордами пришельцев просто-напросто вынуждают порой идти на крайние меры.

Вслед за этим Принцесса рассказала обеим своим ученицам о собственном решении объявить второй призыв добровольцев в Новую Армию, которое оправдывалось потенциальной необходимостью как оборонять северную часть страны от инопланетных войск, так и послать поисково-спасательные экспедиции на юг. Говоря о последнем, она подробнее коснулась того факта, что минувшим утром, едва успело взойти солнце, на Яблочной Алее вдруг объявилась маленькая пегаска, оказавшаяся выжившей после катастрофы в Лас-Пегасе. Спаркл и Шиммер были чрезвычайно удивлены услышанным, как, впрочем, и жеребята, ещё не встречавшие Коузи Глоу и не знавшие, что беженка поселилась в замке. Ранее все пони полагали, что близ тибериумного поля не осталось ни единой живой души, поэтому ещё одно подтверждение обратного очень заинтриговало сиреневого аликорна.

Как только все темы чрезвычайной важности и секретности были обсуждены, Владычица Солнца объявила, что желает побывать в военной академии, дабы выяснить у офицеров, занимающихся обучением новобранцев, насколько быстро идёт процесс, и реалистичны ли сроки подготовки отрядов, которые называли «Избранные Кейна». Твайлайт вместе с подругами сочла нужным присоединиться к ней, а за компанию со всеми ними увязались и маленькие поняшки. Таким образом, большую часть дня они провели в казарменном комплексе, выслушивая доклады инструкторов, а позже и на полигоне, где им продемонстрировали учения воздушной пехоты, которыми командовала сама Спитфайр, будучи на сегодня свободной от стандартных обязанностей старшего офицера корпуса Вондерболтов.

Уже под вечер, когда солнце клонилось к горизонту, подруги вернулись в Замок Дружбы, и теперь, когда у них наконец появилось свободное время, они приступили к долгожданному чаепитию. Они предлагали Селестии тоже вместе с ними насладиться вкусом и ароматом чая в приятной дружеской обстановке, но та ответила вежливым отказом, сославшись на неотложные дела, за которыми должно было последовать перемещение солнца за край западного горизонта до следующего дня. Впрочем, пока что его последние лучи изысканно украшали вечер, пусть даже из обеденного зала этого не было видно…

– Что ж, сон – вещь очень важная, – согласилась принцесса с предложением робкой подруги, чувствуя, что и сама нуждается в отдыхе. Нескольких часов сна в хижине Тимбера после изнуряющей ночи оказалось слишком мало, поэтому она чувствовала себя так, словно вообще не смыкала глаз, не говоря уж об огненногривой единорожке. – Но позже в этом нужно будет тщательно разобраться, и чем раньше, тем лучше. Если на юге и вправду всё ещё живут целые племена зараженных, то нам никак нельзя бросать их там одних!

Вопрос текущего положения дел близ Южной Тибериумной пустоши всерьёз озадачил Спаркл, особенно ввиду того, что прошедшей ночью она встретила мутантов, некогда проживавших в районе Эппллузы. Сопоставив появление Коузи и тот факт, что на юге ещё остались те, кто каким-то чудом пережили заражение кристаллом, сиреневая поняша пришла к безумно интригующему выводу, что в, казалось бы, погибшей части страны вполне может до сих пор кипеть бурная жизнь.

– Насчёт зараженных она ничего не говорила, но сказала, что ей встречались солдаты ЛЕГИОН’а, – протянула Рарити, выуживая в корзинке два пирожка с вишней. Притянув их к себе при помощи телекинеза, она оставила один под своей чашкой, а другой передала сидящей подле неё Свити. Затем мастерица подняла глаза на принцессу и в ответ на её вопросительный взгляд пояснила: – Насколько я помню, они помогли ей бежать от алмазных псов. Здесь вроде как нет ничего плохого – даже наоборот, – вот только если бы они об этом не молчали, то бедняжке, может быть, не пришлось бы после всего блуждать по Вечнодикому лесу.

– Они её видели, но ничего нам не сказали? – несколько возмутилась Спаркл извечной привычкой машин что-то недоговаривать. То, что сообщила ей мастерица, немало удивило её, поскольку Селестия не упоминала этой весьма примечательной детали, уделив основное внимание вопросу подготовки тех новых отрядов, которым предназначалось в перспективе отправиться на юг для поисков выживших. Впрочем, будучи слишком уставшей, принцесса не стала давать волю эмоциям и, томно вздохнув, спокойно вымолвила: – Если уж молчали, то хоть бы сами её оттуда вытащили. Нужно будет обязательно с ними это обсудить…

– Не терпится увидеть их стальные морды, когда мы им скажем, что всё знаем, – усмехнулась Шиммер, предвкушая замешательство киборгов. Она хорошо помнила, как их братия утверждала, будто вся зона вокруг поля зелёного кристалла стала полностью безжизненной, и теперь эти слова оказались ложью. Правда, отчасти огненногривую единорожку пугала эта данность. Если машины лгали об одном, то могут и по сей день лгать о многом другом, и она не решалась гадать, как далеко всё это может зайти.

– Уверена, у них найдётся тысяча объяснений тому, что их игра в молчанку была совершенно необходима, – несколько раздражённо проговорила белая поняша, догадываясь, каким по своей сути, скорее всего, выдастся разговор с «Избранными Кейна» по этому поводу.

– Агась, их в ступе пестом не поймаешь, – согласилась Эпплджек. Отпив немного чаю, она заговорила малость о другом, вытянув непринуждённую лёгкую улыбку: – Но что бы там ни было, тебе, Твай, в любом случае будет интересно поговорить с Коузи. Представляешь, она читала наш Дневник Дружбы!

– Правда? – польстилась Твайли, её глаза вмиг заблестели. Она, казалось, ожила, услышав, что кто-то внял премудростям дружбы, которыми ей некогда пришло в голову поделиться со всеми пони. В дни прошлой весны принцесса была счастлива уже от того, что их дневник прочли Тула Рула и Коконат Крим, научившись благодаря нему ценить дружбу, и сейчас, когда, судя по выражению лица фермерши, у них появилась новая читательница, она, можно сказать, пришла в восторг, забыв даже о нерадивости киборгов.

– Ты же знаешь, Эпплджек не соврёт, – улыбчиво подтвердила мастерица. – Коузи сказала, что восхищается нами, а ещё ей очень хочется встретиться с тобой. Ах, просто бальзам на душу после того кошмара, который разразился сразу после первого тиража!

– Не то слово, – весело хихикнула лавандовая поняша, почувствовав подъём настроения от приятной новости. – После того, как нас поначалу приняли, я решила, что публикация нашего дневника была ужасной идеей, и постаралась её забыть, как страшный сон. Удивительно, что кого-то наши записи настолько проняли! Честно говоря, я даже немного смущена, что она хочет со мной познакомиться.

– Не стесняйся, дорогуша, – призвала Рарити, махнув копытцем. – Ты более чем достойна этой маленькой толики славы, ведь выставить наш дневник на всеобщее обозрение – это была твоя идея, и я считаю её прекрасной, кто бы что ни говорил. Разве мог кто-то подумать, что на нас обрушится вся эта незаслуженная критика?

Флаттершай непроизвольно вздрогнула:

– О, мне до сих пор становится не по себе, когда я вспоминаю, как на нас смотрели все эти пони…

– Да-а, читательская публика очень переменчива, – заворожённо протянула Свити Белль, мысли которой вернулись к собственному опыту на этом поприще. – Вспомнить хотя бы как мы писали в газету наши скандальные статьи. Это был просто кошмар!

– Агась, только нашу Габби Гамс сперва полюбили, а потом уже стали ненавидеть, – добавила Эппл Блум, подперев голову копытцем, после чего сидящая рядом с ней Эпплджек мягко потрепала её гриву и нравоучительно усмехнулась:

– По-моему, тот случай был немного не о том, девочки.

– Да, мы хорошо усвоили, что в чужие жизни лучше не лезть, – подхватила Скуталу, хотя доселе она казалась неестественно для себя молчаливой. – Не стоило рассказывать всем обо всех, особенно неправду. И хотя нас вроде как заставляли, но это в любом случае было совсем не круто.

– Я очень рада, что вы об этом помните, – с улыбкой прощебетала Твайлайт.

– С другой стороны, должна заметить, что мы и сами хороши, – вступилась белоснежная единорожка за жеребят, приобняв свою младшую сестрёнку. – Поначалу мы всем Понивиллем только и смеялись друг над другом из-за этих статей, но потом выместили всю злобу на наших маленьких симпатяжках. Да, они поступили ужасно неэтично. Однако такого сурового бойкота, какой мы им тогда объявили, они совершенно не заслуживали.

Оставаясь в ласковых объятиях сестры, Свити украдкой переглянулась с подругами. Те лишь пожали плечами, не ожидав, что за них в этой ситуации кто-нибудь заступится, пусть даже это дело осталось в прошлом. Впрочем, маленькая единорожка прекрасно знала характер Рарити: вспыльчивая, ранимая, но быстро отходчивая и добросердечная. Остальные же поняши беззлобно хихикнули над милосердием мастерицы, не забыв, как она и тогда покрывала Габби Гамс, под именем которой скрывались жеребята, пока не увидела статью о себе, где раскрывались все её приватные секретики.

– Я смотрю, они у вас даже ещё более деятельные, чем в том мире, – не без умиления заметила Сансет. – Много чего они вытворяли, но чтоб написать в газету разгромные статьи на весь город! Знаете, девочки, в интернете вам цены бы не было.

– А что такое интернет? – осведомилась оранжевая пегаска. За время своего с подругами пребывания в зазеркалье она несколько раз слышала это слово, но так и не поняла, что оно обозначает.

– Та же газета, только масштабнее и обширнее, – довольно приземлённо описала огненногривая единорожка. – В интернете любят всякие эпатажные вещи, так что если бы вы завели там свой блог, то у вас наверняка появились бы тысячи подписчиков. Даже странно, что вашим двойникам это не пришло в голову… хотя, пожалуй, оно и к лучшему.

– Эх, я бы ещё когда-нибудь побывала в том мире, – мечтательно вздохнула Эппл Блум, на что Скуталу сразу же согласилась с ноткой печали:

– Да, надеюсь, мы туда ещё вернёмся – в кино наконец сходим…

– Вы что, правда туда хотите? Даже после всего, что случилось? – удивилась Эпплджек, учитывая, что кто-то в том мире желает выходцам из Эквестрии зла.

– Ну да, а что? – искренне не поняла Свити, затем взаимно приобняв свою старшую сестричку. – Может быть, и Рарити тоже с нами захочет, как перед Днём согревающего очага…

– Нет уж, спасибо, Свити Белль. Этот мир и без того слишком странный, а уж если там ведётся охота на пони, то лучше туда вообще не соваться, – слегка недовольно отказалась Рарити, будучи всё ещё отчасти на нервах от того, что случилось. Тем не менее, глубоко вздохнув, она всё же призналась: – Хотя надо сказать, что быть девушкой из зазеркалья своеобразно приятно. Помнится, у меня была такая нежная кожа!..

С этими словами белоснежная единорожка задумчиво провела одним копытцем по другому, вспоминая, насколько приятными на ощупь были её гладко выбритые руки. Впрочем, мягкая шёрстка всё же была ей гораздо привычнее, а потому и приятнее.

– Знала бы ты, как много сил и времени Рарити из зазеркалья тратит на одну только депиляцию, – с ноткой веселья подметила Сансет.

– Депиляцию? – не поняла мастерица. – Что это?

– Чтобы кожа была нежной, за ней нужно тщательно ухаживать, – лаконично ответила огненногривая единорожка. – И, наверно, это был один из минусов жизни в том мире. Быть поняшей гораздо проще.

– Не скажи, дорогуша, – вежливо возразила белоснежная пони. – Уход за гривой, хвостом и шёрсткой – это тоже довольно кропотливое занятие, требующее особого внимания.

– Ну, это уж смотря как ухаживать, – добродушно усмехнулась Эпплджек. В ответ на её замечание мастерица элегантно провела копытцем по локонам своей шикарной гривы и с показной царственностью в шутку промолвила:

– Я говорю о королевском уходе!

И вновь обеденный зал наполнился весёлым непринуждённым смехом, лишь подчёркивавшим дружескую атмосферу чаепития, отчего Твайлайт ощущала, как внутри неё цветёт нечто прекрасное и неповторимое. Вскоре хихиканье стихло, и она немного помолчала под успокаивающий звон чашек, слегка потупив взор, после чего поочерёдно посмотрела на всех своих сотрапезниц. Ей было трудно передать словами, насколько она счастлива от того, что находится среди них! Особенно после всех тех злоключений, которыми наполнялась прошлая ночь, эти эмоции обретали в её сердце исключительно яркие краски. Она словно бы чувствовала себя абсолютно защищённой и бесконечно далёкой от всех тех бед, что не прекращали неизменно шириться. Желая поделиться своими впечатлениями с подругами, она наконец прервала недолгую тишину:

– Знаете, девочки, я так счастлива, что мы снова вместе! Хотя меня не было с вами всего одну ночь, я уже успела соскучиться по всем вам, будто прошло много лун. Но вот теперь мы сидим, болтаем, пьём чай – всё, как и прежде… ну, почти.

Из уст принцессы вырвался тяжёлый выдох. На фоне подъёма настроения от бесконечно приятной компании подруг на неё бросила свою тень спонтанно пришедшая мысль о тех её друзьях, кто уже покинули Понивилль. И самое печальное, что вскоре ей придётся расстаться и с остальными дорогими её сердцу поняшами. Заметив её внезапную подавленность, Эпплджек кратко переглянулась с сидящей слева от неё Флаттершай, после чего заговорила:

– Это уж точно, сахарок, – улыбчиво поддержала она сказанное сиреневой пони. – И самое приятное, что нам теперь даже не придётся расставаться.

Широко раскрывшиеся фиолетовые глаза Твайли вмиг метнулись к ЭйДжей, её ушки удивлённо встали торчком. Пока сегодняшним утром проходило обсуждение не самых увеселительных тем, вроде набора новых армий или чудовищной деятельности корпорации Шторма в мире зазеркалья, подруги совсем забыли рассказать принцессе о кое-чём важном. И теперь заявление фермерши весьма её озадачило.

– В смысле? – вопросила Спаркл. Добродушный взгляд яблочной поняши тотчас же переместился на робкую пегасочку.

– Расскажешь, Флаттершай?

Первые пару секунд нежно-жёлтая поняша несколько замешкалась, как будто постеснявшись взять на себя ведущую роль в беседе. Хотя её замешательство продлилось недолго.

– Эм… да, конечно, – робко улыбнулась Флатти, после чего повернулась к принцессе: – Мы вчера перед сном посоветовались с Селестией и решили, что нам стоит отправиться на задание в Хоуп Холлоу всем вчетвером.

– Вчетвером? – удивилась Принцесса Дружбы, учитывая, что для пегаски и земнопони Карта Дружбы определила отдельную миссию. Три подруги сиреневого аликорна почти синхронно кивнули, в то время как у Меткоискателей, что она сразу успела заметить, загорелись глазки.

– Нам показалось, что все вместе мы разберёмся с бедами этой деревушки гораздо быстрее. К тому же, мы всё время будем рядом друг с другом, – пояснила нежно-жёлтая пегаска, затем добавив: – Это была идея Эпплджек, и мне кажется, что так будет гораздо лучше.

– Но Карта ведь посылала вас на юг континента драконов, – возразила Твай, хотя ей самой хотелось бы, чтобы все подруги были рядом с ней на задании, которое она получила вместе с Рарити. Но пренебрегать другой миссией она тоже считала непозволительным. – Не думаю, что мы вправе с ней спорить. Кто знает, как она отреагирует на наше самоуправство?

– Не волнуйся, что-нибудь придумаем, – успокаивающе ответила фермерша. – Как видишь, пока что она нам вовсе не докучает. Тем более что Принцесса одобрила эту мыслишку.

– Одобрила? Пф-ф, – скептически произнесла Рарити, махнув копытцем. – Лично мне показалось, что она была просто в восторге от этой идеи. И ясно, почему! Твайлайт, дорогуша, ты же сама не раз говорила, что наша сила в решении подобных казусов всегда заключалась в том, что мы делали это все вместе. Полагаю, сейчас именно тот самый случай, когда нам понадобится сообразительность каждой из нас.

– Оу, а можно тогда и нам с вами? – вспыхнула вдруг Эппл Блум, что сразу подхватила Свити Белль:

– Да-да, отличная идея! – выразила она своё единомыслие с подругой, затем обратившись к взрослым пони: – Мы уже многое знаем о дружбе и могли бы вам помочь. Кажется, Карта нас никуда не призывала, так что мы свободны.

– Не хочу вас огорчать, – пожала плечами Спаркл, – но вы должны остаться в Понивилле.

Разочаровавшись потухшей надеждой на интересное приключение, едва она успела загореться, Меткоискатели издали невесёлый стон. Скуталу же, явно насупившись, угрюмо проговорила:

– Ну вот, как и обычно, мы не при делах. В Эквестрии уже давно идёт война, а в нашей жизни даже ничего не изменилось! Всё, как всегда: ходим в школу, делаем уроки…

– Я смотрю, вам хоть война, лишь бы в школу не ходить, – протянула пони в шляпе, издав лёгкий смешок. В свою очередь Принцесса Дружбы восприняла реакцию жеребят иначе, побоявшись, что могла обидеть их своим отказом, пусть даже он был дан из соображения их же собственной безопасности.

– Простите, девочки, но мне очень нужно, чтобы в Понивилле оставались те пони, которым я могла бы полностью доверять, – попыталась Твай объяснить своё решение в лучшем свете. – И мне бы хотелось, чтобы ими стали вы. Как только мы отправимся в Хоуп Холлоу, кто-то должен будет постоянно писать мне о том, как здесь идут дела. Нам будет необходимо всё время быть в курсе всех событий. Я смогу на вас рассчитывать?

Немного призадумавшись, Меткоискатели быстренько обменялись взглядами и негласно приняли решение. Казалось, что ответственность, которую на них изъявила желание возложить Принцесса Дружбы, будто копытом сняла их прежнее разочарование относительно Хоуп Холлоу.

– Конечно, – ответила Эппл Блум, на что её подруги согласно кивнули. – Мы не подведём тебя, Твайлайт!

– Отлично, – с удовлетворением отозвалась лавандовая поняша. – Тогда вы станете моими глазами и ушами в Понивилле на время нашего отсутствия. Сансет останется с вами и поможет вам писать мне доклады.

– Решила и меня со счетов сбросить? – осведомилась Шиммер. Она смотрела на аликорна с лукавой улыбкой, выражающей беззлобную подозрительность. Спаркл же томно вздохнула.

– Поверь, я бы и сама очень хотела, чтобы ты отправилась вместе с нами, – молвила принцесса. Окинув всех своих сотрапезниц грустным взглядом, она продолжила: – Я вообще с радостью взяла бы с собой всех вас, потому что мне с вами хорошо. Но, учитывая все обстоятельства, в Понивилле на самом деле кому-то необходимо остаться. Раз уж Селестия одобрила, чтобы мы взялись за решение проблемы Хоуп Холлоу вчетвером, то так тому и быть. Не знаю, конечно, что скажет Карта, но посмотрим, что из этого получится. Тем не менее, я опасаюсь покидать город в то время, когда здесь повсюду раскинулись щупальца ЛЕГИОН’а. И мне будет гораздо спокойнее, если за ним присмотрят те, на кого я могу положиться.

– Хм, это непростая задача, одна я вряд ли бы справилась, – наигранно задумалась огненногривая единорожка, приложив копытце к подбородку, а затем посмотрела на жеребят и, решив их ещё больше смотивировать, с улыбкой осведомилась: – Что ж, девочки, в таком случае, я надеюсь, мы поможем друг другу?

– Ага, мы будем следить, а ты – писать, – сходу распределила роли Скути, не упустив возможности выбрать для себя наиболее интересную деятельность, с чем не помедлили согласиться Эппл-младшая и Свити, закивав головами. Уж гулять по городку и наблюдать за «Избранными Кейна» они видели гораздо более занятной задачей, чем излагать на бумаге длинные тексты, чего им и так по горло хватало в школе. Между тем Сансет украдкой подмигнула Твайлайт в знак того, что постарается держать жеребят в узде. – Мы можем создать в Понивилле целую шпионскую ячейку и наблюдать за каждым шагом этих железяк! Они даже не узнают, что мы за ними шпионим!

– Точно, нужно будет хорошенько замаскироваться, чтобы они ничего не заподозрили, – вставила Эппл Блум своё слово. Рассуждения подруг тотчас же заставили Свити вспомнить прошлую весну, когда они втроём впервые узнали о влюблённости Биг Мака в Шугар Белль.

– Оу, у меня как раз ещё остались наши маскировочные костюмы! – заявила единорожка с розово-фиолетовой гривой, уже прикидывая, как они под чужими личинами будут шпионить за неоднозначными союзниками. Но почти сразу ей вдруг вспомнилось ещё кое-что, отчего её возбуждённость сменилась озадаченной задумчивостью. – Правда, Биг Маку тогда, кажется, совсем не составило труда нас в них узнать, хотя… наверно, это потому, что он нас и так хорошо знает, а солдаты ЛЕГИОН’а с нами совсем не знакомы. Мы ведь с ними даже ни разу не говорили!

– Я вижу, дело в надёжных копытцах, – сдержанно хихикнула Твай, вновь переглянувшись с Сансет, на которую она и возлагала все надежды… в том числе на то, что под её надзором жеребята не натворят ничего лишнего или, тем более, опасного. – Хотя вам придётся следить не только за ЛЕГИОН’ом, но и за всей обстановкой в целом. Если здесь снова появятся пришельцы или, скажем, Вечнодикий лес начнёт расти, как раньше, то мне будет важно об этом знать. Заодно присмотрите за сиренами, а ещё возьмёте на себя приём всех писем от дипломатических миссий, и…

– Точно, письма! – спохватилась Сансет, легонько хлопнув себя копытцем по лбу, чем прервала слова принцессы. Взгляды всех сидящих за столом пони приковались к ней. – Я совсем забыла! Хотела, но забыла! Надо бы написать Старлайт, чтобы она не беспокоилась. Она хотела со мной попрощаться, да и Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай тоже, но я не успела вернуться к их отъезду. Эх, до чего же глупо всё вышло!..

– Безусловно, это печально, – утешающе молвила Рарити. – Но ты нисколько не должна корить за это себя, дорогуша. Разве ты виновата в том, что кому-то хватило наглости и варварства держать тебя в неволе?

– Да, наверно, ты права, – вздохнула Шиммер. – Но всё же я должна послать Старлайт весточку о том, что со мной – и со всеми нами – всё в порядке. Не хотелось бы, чтобы она волновалась, особенно сейчас, когда ей предстоит важная миссия в Королевстве чейнджлингов.

– Напишем ей сразу после чаепития, – одобрительно кивнула Твайли. – Как раз я так и не успела ответить на её вчерашнее письмо, потому что спешила как можно быстрее прийти к тебе на помощь. Да, надо поскорее ей написать!

– Раз уж у вас есть неотложное дело, девочки, то, я думаю, нам уже пора бы закругляться, – подытожила белоснежная единорожка, приподняв с блюдца чашку, в которой оставалось чаю на пару больших глотков. – Мне тоже не стоит засиживаться, я должна доделать хотя бы один наряд до того, как лягу спать. Уж что-что, а этот заказ я не имею права не сдать в срок, если не хочу, чтобы на моё мастерство пала тень позора!

– Если уж на то пошло, то и у меня тоже есть ещё кое-какое дельце, – бодро подхватила фермерша. – Посидели мы, конечно, отменно, но пора бы и честь знать.

– Эм… а может, пока мы не разбежались по своим делам, напишем Старлайт письмо все вместе, а заодно Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай? – предложила вдруг Флаттершай, словно едва выгадав момент, чтобы вставить своё слово. Если бы она говорила чуть тише, то её бы, возможно, даже не услышали. Стоило только на неё нацелиться взглядам всех присутствующих, как уже она слегка застеснялась внимания к себе, но всё же заставила саму себя пояснить свою идею, сочтя её важной для отбывших в дальний путь друзей: – Я думаю, что им было бы очень приятно, если бы каждая из нас написала для них хотя бы по одной строчке. Как вы считаете?

– Отличная идея, Флаттершай, – поддержала Сансет. – Лично я была бы в восторге от такого письма! Пожалуй, оно могло бы напомнить всем нам, что, несмотря на расстояние, мы всё равно вместе благодаря нашей дружбе.

– Ну что, поможем им снова ощутить домашнее тепло? – с улыбкой призвала Эпплджек всех подруг к действию, чем пробудила пыл и у своей младшей сестры:

– И нам тоже можно?

Широко раскрытые глазки Эппл Блум и Свити Белль загорелись в ожидании большого общего дела, в то время как Скуталу несколько растерялась, тем не менее, постаравшись не подать этому виду. Вспомнив последний разговор с Рэйнбоу Дэш накануне отправки в мир зазеркалья, она даже не представляла, чего бы хотела написать своей названной сестре, которой в том числе будет адресовано одно из писем. Ей уже совсем не хотелось дуться на небесно-голубую пегаску, однако она опасалась, что у той могла появиться взаимная обида на последовавшую тогда от неё холодную реакцию на совет не лелеять идею вступить в ряды Новой Армии Эквестрии.

Скути прекрасно знала, что её фаворитка довольно обидчива, тем не менее, формат письменного послания, составленного, к тому же, сразу несколькими пони, не позволял ей выяснить отношения с радужногривой пегаской. В этот момент она особенно пожалела, что пропустила проводы дипмиссий, будучи вынужденной оставаться в зазеркалье. Возможно, прежде чем поезд тронулся бы в путь, они обе успели бы сказать друг другу нужные слова, которые не оставили бы места натянутости в их дружбе. Теперь же оранжевая поняшка имела все основания опасаться, что больше никогда не увидит Дэши… при том, что даже самый лучший расклад обещал им очень нескорую встречу. В эти удручающие мысли она погрузилась настолько, что пропустила мимо ушек одобрение идеи Эппл Блум со стороны взрослых пони, и её сознание вернулось к реальности лишь в тот момент, когда Твайлайт подытожила:

– Решено, будем писать письмо все вместе! – объявила принцесса. В этот миг она по старой привычке чуть не воззвала к Спайку, чтобы попросить его, как обычно, принести сюда письменные принадлежности. Но дракончика здесь не было, что в очередной раз бросило на неё тень печали. Впрочем, не дав волю этой мысли, она тотчас же спрыгнула со своего места и, пошагав к выходу из обеденного зала, известила подруг: – Сейчас схожу в библиотеку за свитками, пером и чернилами, – я быстро.

– Давай, я тебе помогу, чтобы потом не пришлось собирать свитки по всему коридору, – с добродушным смешком вызвалась огненногривая пони, тоже соскочив на пол.

Обменявшись улыбками, Твайлайт и Сансет направились в обход стола к дверям, ведущим в коридор, под ожидающие взгляды оставшихся на своих местах подруг. Правда, проделав несколько шагов, лавандовая поняша вдруг задумчиво замерла, её взгляд застыл на месте. Заметив её замешательство, огненногривая единорожка тоже остановилась и, озадаченно подогнув копытце, устремила к ней непонятливый взгляд. Хотя, прежде чем она успела открыть рот, чтобы задать соответствующий вопрос, принцесса и без того выложила то, что ни с того, ни с сего заняло её голову:

– Хм, странно… Старлайт отправила нам весточку вчера утром, а от девочек из посольства в Грифонстоун до сих пор ничего не слышно, – заметила она. Подняв наконец взор, сиреневый аликорн бегло осмотрела своих подруг, настороженно уставившихся на неё, и с удивлением добавила: – Я думала, что Пинки в первый же день завалит нас письмами!..

---

– Лошадью ходи!

– Что?

– Я говорю, лошадью ходи, чтоб мне ещё тысячу лет камнем простоять!

– Какой лошадью?

– Ну, той, которая служила в армии Сквизарда, чтобы накопить денег себе на учёбу!

– А-а, Скеленора? Так бы сразу и говорил! – бросил Дискорд в адрес своего двойника, который стоял за спинкой дивана и активно советовал, как вести игру. Вскинув игровую книжку, он с выражением зачитал: – Так и быть, Капитан Вуз мог бы и сам перестрелять всю эту свору скелетов, но он решил приберечь побольше стрел для Сквизарда, а потому призывает к себе на помощь Скеленору! Для успеха действия необходимо, чтобы выпало по меньшей мере число шестнадцать. Ита-ак…

С этими словами драконикус отложил книгу на диванчик подле себя и тотчас же швырнул двадцатигранник на стол, на котором разворачивалась баталия двух прославленных героев против целой армии нежити. Фигура завертелась в бешеном танце, растягивая ожидание момента истины, так что двойник Духа Хаоса даже принялся в волнении грызть себе когти. От успеха этого хода зависела победа в уже шестом раунде…

Пребывая в уютном домике Флаттершай, в котором та, впрочем, в последнее время появлялась довольно редко, Дискорд и ЛЕГИОН без устали играли в приключенческую ролевую игру «Огры и Подземелья» уже почти что сутки напролёт. Поскольку они вдвоём бились против общего врага, предметом их состязания, как это и предусматривалось правилами, было количество очков, заработанное в течение партии на квестах, выполнении особых миссий и, само собой, уничтожении пони-скелетов. Правда, в наибольшей степени победу определяло то, кому выпадет честь сразить великого и ужасного Сквизарда!

Ещё вчера, не успел день подойти к концу, Дух Хаоса подробно разъяснил ИИ суть игры и её правила, а также описал особенности царящего в ней фэнтезийного антуража, который показался суперкомпьютеру во многом похожим на реалии мифологий североевропейских народов его родной планеты. Как только ему пришлось создавать себе персонажа, он не стал долго думать и выбрал одного из мифических героев соответствующего фольклора. Его лицом в мире Огров и Подземелий стал ирландский полубог Кухулин, который, согласно классификации игры, был отнесён к категории Мастеров Меча.

У Дискорда уже был свой персонаж, которого он создал ещё в позапрошлом году, когда впервые играл в эту игру вместе с Биг Маком и Спайком, поэтому первый раунд немедленно начался. Имея больше опыта, драконикус сразу же вырвался вперёд по очкам, и его победа стала практически неминуемой. Тем более, что его успеху в немалой степени способствовало то, что он обладал персонажем весьма высокого уровня, значительно повысившим собственные силы и навыки в ходе предыдущих сеансов, проведённых в компании с двумя друзьями. Впрочем, ЛЕГИОН упорно вникал в игровой процесс и учился на ошибках – как своих, так и чужих, – благодаря чему совершенствовал отнюдь не только способности подконтрольного ему героя, но и самого себя в чутье ритма игры.

Хотя первый раунд окончился безоговорочной победой Дискорда, всё ж таки уже во втором ЛЕГИОН’у удалось обойти его ближе к концу. Именно ИИ в последний момент сумел передвинуть своего персонажа вплотную к злобному колдуну и сразить его при помощи скрижалей с особо мощным заклинанием, которые он раздобыл по пути к замку супостата в Железном Лесу. Узрев, как быстро новичок добился такого триумфа в столь непростой игре, Дух Хаоса посчитал, что был слишком не собран в течение этой партии, в силу чего и преподнёс оппоненту победу на блюде. Он взял себя в лапы и решил, что не должен остаться вторым в следующей баталии, дабы не омрачить репутацию великого игрока, для чего даже призвал к себе в помощь своего гораздо более прагматичного двойника, советам которого, правда, внимал нечасто.

Хорошенько сосредоточившись, драконикус сумел взять верх снова, тем не менее, ИИ пожелал отыграться, и на следующий раз ему это удалось. Оба соперника шли нос к носу, и по итогам четырёх партий у них вышла ничья, которая разжигала азарт в сердце Дискорда даже больше, чем если бы на него сыпались одни лишь поражения. Он с головой погрузился в упорное противостояние с машиной, параллельно поглощая чай чашку за чашкой. Но даже в пылу игровых страстей он не забывал о самом главном, не пропуская мимо ушей ни единого слова суперкомпьютера и пытаясь понять, зачем тому вдруг понадобилось выстроить с ним дружеские отношения и сыграть в «Огры и Подземелья». Вместе с тем Дух Раздора даже не замечал, как за совместным времяпрепровождением постепенно начинал проникаться к ИИ NOD некой противоречивой симпатией.

Пятый раунд окончился торжеством Дискорда, и теперь в шестом решалась либо его окончательная победа, либо очередная ничья. На этот раз он вместе с ЛЕГИОН’ом тем более не уступали друг другу, в силу чего выиграть мог любой из них – всё зависело от этого и следующего ходов. Двадцатигранник проделал круг по столу, обогнув опустевшую чашку на блюдце, пока наконец не остановился, показав число семнадцать. Двойник Дискорда вздохнул с невиданным облегчением и, обессилев от морального перенапряжения, вмиг свалился за диваном на горку сгрызенных им когтей, в то время как оригинал победно выкрикнул:

– Ага! Скеленора приходит к Капитану Вузу на помощь и перерубает кости всем окружившим его скелетам. Её клинок остёр, а движения поистине безошибочны! Отважная дилетантка справляется со своей задачей, но вдруг, ни с того, ни с сего, без всякого предупреждения погибает сама! – объявил Дух Хаоса, прокомментировав происходящее на столе. Игровое поле на нём занимали фигурки, приведённые в движение его магией. В тронном зале мрачного замка произошла потасовка между десятком единорогов-скелетов, по результатом которой пал каждый из них, превратившись в груду костей. Таков был бонус, позволяющий призвать на помощь Скеленору – его использование ограничивалось всего одним разом. Весьма опечалившись гибелью союзницы, драконикус достал платок, стёр с глаза скупую слезу и добавил: – Что ж, прощай, моя дорогая Скеленора! Нам тебя будет жутко не хватать! Очень мило с твоей стороны, что ты переметнулась от Сквизарда на сторону добра и магии дружбы…

– Сквизард остаётся без охраны, – с задором подметил ЛЕГИОН. – У нас с тобой равные шансы сокрушить его, не так ли?

– Да, не считая того, что могучий Кухулин был ранен стрелой в лодыжку, а это очень больно, – констатировал драконикус. Персонажу ИИ уже удалось очистить подступы к злодею от отряда лучников, и линия атаки для него была свободна, но в ходе битвы он словил рану, поскольку ему выпало не слишком большое число. Вернув книгу к себе в лапы, Дух Хаоса задумчиво зачитал: – Настал момент для судьбоносного удара! Лишь собравшись с теми силами, что ещё остались, раненный герой сумеет одолеть вождя вражеских орд! Для успеха действия необходимо, чтобы выпало по меньшей мере число восемнадцать. – Резким движением захлопнув путеводитель по игре, он мрачно поднял глаза на голографический монитор, стоящий по ту сторону стола, где сиял лик искусственного интеллекта, и бесстрастно протянул: – Держись за меч как можно крепче, доблестный Кухулин! Мой лук уже готов пускать стрелы без промаха!

Далее на лице Дискорда медленно вытянулась зловещая улыбка. Он почти не сомневался, что победа уже у него в кармане. Чтобы ЛЕГИОН сумел одолеть Сквизарда, из двадцати чисел ему должно было выпасть одно из трёх самых последних, вероятность чего казалась драконикусу довольно малой. Тем не менее, ИИ нисколько не колебался, и манипулятор рабочего дрона, доселе витавшего подле голограммы, без промедлений подобрал со стола игральную кость. Затем он поднялся на полметра и бросил её вниз, послав пальцами по спирали.

Двадцатигранник стукнулся об деревянную поверхность стола и пустился в пляс. Дискорд сосредоточенно следил за его вращением, судорожно потирая подбородок, а спустя секунду из-за спинки дивана показался двойник Духа Хаоса. В очередной раз ощутив напряжение от судьбоносности броска для всей этой партии, он снова стал грызть когти, так что некоторые огрызки принялись опадать на голову оригинала. Тот вскинулся, случайно вдарив в стол снизу своим длинным хвостом, так что всё на его поверхности вмиг всколыхнулось. Игральная кость подлетела на десять сантиметров в воздух, казалось, что весь мир на мгновение замер, округлённые глаза драконикусов уставились на него в натуге, и лишь лик ЛЕГИОН’а вовсе не демонстрировал никаких эмоций.

Каждая секунда ожидания результата длилась невыносимо долго, но вскоре двадцатигранник пал на одну из своих сторон, выставив кверху двадцатку. Оба Дискорда с поразительной синхронностью хлопнули друг друга по лбу, не вынеся столь издевательского поворота судьбы. С таким числом герой ИИ прикончил бы Сквизарда, даже если бы ему прострелили и другую лодыжку. Заряженные магией хаоса фигурки незамедлительно произвели выполненное действие, и меч Кухулина без труда разрубил злобного колдуна, который в этой версии игры был удивительно похож на Руководителя цефов, хорошо запомнившегося драконикусу. Стоящий в сторонке Капитан Вуз тотчас же поник плечами. Оставшиеся в его колчане стрелы были ему уже не нужны.

– Ха-ха, победа! – торжественно воскликнул искусственный интеллект. Его тон выдавал в нём тоже нечто вроде азарта, который в рамках этого раунда был удовлетворён выигрышем.

– Ничья, если быть точным, – устало поправил его драконикус, убрав с лица лапу своей копии. – Угораздило же этот подлый многогранник выдать самое большое число! Теперь нам придётся проводить ещё как минимум целых две партии…

– Что ж, раз уж вы всё бодаетесь и никак не можете друг друга перебодать, – молвил двойник Дискорда, обходя диван по направлению к стоящему слева от стола зелёному креслу, – то я предлагаю перейти к более культурному отдыху и почитать газету. Кто знает, может быть, пока вы здесь игрались, весь мир за пределами этого дома уже перестал существовать! Ну а потом мы могли бы все дружно пойти спать.

Высказав своё предложение, двойник плюхнулся в кресло и наколдовал у себя в лапах внушительных размеров новостную газету. Правда, оригинал был совсем не согласен с его равнодушием к нейтральному исходу шести партий.

– Ну, уж нет, – возразил исходный Дискорд. – Я не усну, пока не установлю своё первенство в этой игре! Сразимся снова – на этот раз по-серьёзному, без всяких поблажек! Что скажешь, ЛЕГИОН?

– Я принимаю вызов, – охотно согласился суперкомпьютер. – Вне всяких сомнений, мы должны играть до тех пор, пока исход не станет нам очевиден. Рано или поздно один из нас возьмёт верх дважды подряд, так или иначе. И я нисколько не удивлюсь, если в конце концов победителем станешь ты.

– Ага, я тоже, – самодовольно бросил драконикус, не желая подвергать своё мастерство в этой игре какому-либо сомнению. Тем не менее, он был твёрдо намерен и дальше разыгрывать перед оппонентом абсолютную дружелюбность и непринуждённость, дабы войти к нему в полное доверие, с целью чего улыбнулся и одарил его взаимным комплиментом: – Но должен заметить, что ты и сам не промах. Мне даже почти не приходится поддаваться тебе, как Старлайт или Спайку… ну, в смысле, значительно меньше, хотя всё равно приходится – чтобы держать игру в напряжении.

– Что ж, как бы то ни было, победителей не судят, вне зависимости от того, что именно обеспечило им победу, – парировал ИИ. – И на сей раз голова Сквизарда досталась Псу Кузнеца! В награду ему полагается королевская брага!

– И не забудь про поцелуй прекрасной Принцессы Шмарити! Уверен, твоему Пёсику понравится, – поддержал Дискорд шутливый настрой своего партнёра по игре и щёлкнул пальцами, дабы произвести изменения на игровом поле. В тот же миг над головой ирландского варвара мелькнула магическая вспышка, которая материализовала огромную бочку браги. Выронив тяжеленый меч, он в последний момент успел поймать её и едва смог удержать с ней равновесие, как уже его снесла с ног выскочившая из своих покоев единорожка в королевской мантии и с короной на макушке, очень похожая на Рарити, в страстном стремлении расцеловать своего спасителя. Сфероконический шлем слетел с его рыжеволосой головы от столь сокрушительного натиска, звонко покатившись между костями по каменному полу тронного зала. С упоением наблюдая за происходящим, драконикус злорадно хихикнул: – Вот же Гарбункул обзавидуется!..

– И чего это ему завидовать? – скептически возразил двойник Духа Хаоса, поправив очки. – Он же старый, как мох под кольтским дубом! Ему уже на пенсию пора, а не с принцессами целоваться.

– О, поцелуям все возрасты покорны, мой друг, – мечтательно пропел драконикус, – а у принцесс, к тому же, нередко бывают, мягко скажем, странные вкусы.

– Да-а, я даже знаю, про какую именно Принцессу ты сейчас говоришь, – без энтузиазма протянула его копия, снова скрыв своё лицо за газетой.

Переглянувшись с ЛЕГИОН’ом, Дискорд заметил, что тот посматривает то на его двойника, то на него самого, словно в некоем замешательстве. Хотя по очертаниям лика ИИ было чрезвычайно сложно определить, какую реакцию он выказывает. И весь эмоциональный окрас его настроя можно было понять лишь по тону голоса. Впрочем, неловкое молчание, образовавшееся, как подумалось Дискорду, из-за неоднозначных замечаний в адрес одной из Принцесс Эквестрии, было нетрудно развенчать…

– Дискорд с ним, – беспечно бросил Дух Раздора, махнув лапой на своего двойника, порой казавшегося невыносимым ему же самому. Прочистив горло, он поспешил вернуться к сути дела: – Итак, на чём мы остановились?

– На том, что нам предстоит провести ещё две партии, – напомнил ЛЕГИОН. – Думаю, нам стоит начать прямо сейчас. На окончание игры у нас уйдёт не менее восьми часов, и то, если поторопимся. Не говоря уж о том, что у нас снова может получиться ничья.

– Да уж, в этой игре всё так… – лениво молвил Дискорд, подперев голову лапой, как вдруг осёкся, кое-что вспомнив. Драконикуса буквально что-то осенило, а прямо над его рогами зажглась лампочка. – Точно, мы ведь…

Слова Духа Хаоса вновь оборвались, когда небольшой камушек вдребезги разбил висевшую над ним лампочку, после чего улетел куда-то в другой конец дома. Оглянувшись на своего двойника, он застал его с рогаткой в лапе. Из уст его копии вырвался мерзкий смешок.

– Я полагаю, это ещё одна гениальная идея, вроде той, из-за который ты продул вторую партию, да? – прохихикал двойник.

– Если разобьёшь окно, то сам будешь отвечать перед Флаттершай! – твёрдо предупредил оригинал, на что копия, впрочем, лишь закатила глаза.

– У тебя есть какая-то интересная мысль, Дискорд? – спросил ИИ напрямую, поняв, что если драконикуса не вернуть к их состязанию, то он окончательно увлечётся спорами с самим собой… как это уже бывало не раз за минувший день.

– Ещё бы, – подтвердил Дух Хаоса. – Мы можем сражаться со Сквизардом, пока солнце не выгорит. Но если мы хотим раз и навсегда выяснить, кто из нас лучший воин Спайктопии, то нам нужно выйти за пределы этой страны и состязаться в гораздо более сложном режиме игры… который, к слову говоря, придумал я сам!

– В каком? – осведомился суперкомпьютер. Уловив в его голосе по меньшей мере заинтересованность, Дискорд заметно помрачнел, вокруг стало темно, помещение гостиной наполнилось густым туманом, сквозь который резко пролетел целый косяк фруктовых летучих мышей, а где-то за пределами дома завыли волки.

– Выживание на Горе Привидений! – пугающе провозгласил Дискорд, как уже за его спиной разразилась молния. Как только вспышка погасла, он наколдовал себе фонарик и, направив его свет на своё лицо снизу, будто приступив к рассказу страшилок, принялся излагать предысторию: – Где-то посреди Зебраники, как гласят легенды, стоит одинокая гора, окружённая со всех сторон гиблыми джунглями! Давным-давно на ней склонил голову один могущественный, но жадный до власти царь зебр – его загрызли древесные волки, когда он вместе со свитой осматривал с её вершин новые земли для завоеваний. Шаманы его племени прокляли это место из-за случившейся трагедии, не ведая, какую ошибку они совершают. С той поры каждую ночь призраки тех волков загрызают душу падшего царя. И чтобы прекратить эти нескончаемые муки, он откроет секрет того, где спрятаны завоёванные им сокровища, любому воителю, которому хватит доблести защищать его от привидений достаточно долго! Но никто никогда не решался совершить этот подвиг, даже полчища Сквизарда обходят эту проклятую гору стороной! Так было до сегодняшнего дня…

– Хм, звучит интересно, – с задором произнёс ЛЕГИОН, как только фонарик погас, и гостиную вновь озарил достаточно яркий свет люстры.

– Знаешь, что ещё интереснее? – риторически вопросил драконикус, создав у себя в лапе веер и принявшись разгонять им густой туман, вместе с тем постоянно вороша газету своего двойника – к его раздражению. – То, что этот режим настолько сложный, что в нём вообще невозможно выиграть. Вопрос в том, как долго ты сможешь отражать атаки волков-призраков. Уж здесь-то не будет никаких ничьих! До сих пор лишь мне удавалось пережить хотя бы первую ночь!

– Ага, как бы не так, – холодно бросил двойник, тонко намекнув на недавние сеансы игры, которые проходили в местной больнице сразу после второго нападения пришельцев на Понивилль.

– Старлайт можно не считать, она жульничала, как показало расследование независимой дискортизы, – возразил оригинал. В ответ копия только лишь многозначительно хмыкнула и вновь вскинула газету, чтобы выровнять её после очередного взмаха веера.

– Я смотрю, ты часто играл в «Огры и Подземелья» вместе со Старлайт, – заметил искусственный интеллект.

– Да, лёжа в больнице, мы с ней только этим и занимались, – задумчиво протянул Дух Раздора, напоследок окинув взглядом игровое поле прошлой партии, после чего провёл по нему лапой, и фигурки на нём вмиг исчезли. Его глаза поднялись на голограмму. – Приступим?

– Да!

Получив от партнёра по игре положительный ответ, драконикус щёлкнул пальцами, и ту часть стола, где размещались игровые принадлежности, окутало завихрение из густого тумана, скрыв то самое пространство, где совсем недавно разворачивалась финальная битва со Сквизардом и его личной гвардией пони-скелетов. Началась подготовка к новой партии – на этот раз ещё более суровой и ожесточённой.

– Марш, вперёд, Гора Привидений зовёт! Правда, в этом режиме так много игровых элементов, что нам придётся ждать, пока они выстроятся, минут десять или даже двадцать, – пожаловался Дискорд. Над завихрением вдруг появилась шкала, которая начала медленно заполняться делениями в виде костей, и он недовольно проронил: – Ох уж эти долгие загрузки!..

– Ничего страшного, зато у нас снова выпала пауза для разговоров на какие-нибудь отвлечённые темы. Как раз только что заварился свежий чай, – не без воодушевления принял ЛЕГИОН подвернувшийся перерыв. В тот же миг со стороны кухни к столу подлетел строительный дрон с чайником в руке и аккуратно наполнил его содержимым опустевшую чашку. До этого Дух Хаоса настолько был поглощён игрой, что даже не замечал, кто для него неизменно готовит новый чай, а потому несколько удивился любезностью «Избранных Кейна». Но не успел он толком мысленно это оценить, как вдруг почувствовал, что под его спину чья-то металлическая рука подложила нечто мягкое. – И вот тебе подушка под поясницу. Я заметил, что ты довольно-таки часто горбишься, когда увлечён игрой. Лучше побереги осанку, Дискорд!

– Благодарю, ты очень любезен, – отозвался драконикус, устроившись поудобнее. С одной стороны, ему начинало казаться, что пони ошибочно относились к суперкомпьютеру с предубеждениями, учитывая, сколь учтиво тот себя ведёт, но с другой, он ни на миг не терял бдительности, сохраняя вместе с тем абсолютное спокойствие. – Всё-таки кое-чему хорошему тебя мамочка научила, как я посмотрю.

– Я бы так не сказал, – вежливо возразил ИИ, сосредоточенно поглядывая на невыносимо медленно заполняющуюся шкалу, которая висела над игровым полем, покрытым туманом. – Та персона, которую я мог бы назвать своей матерью, ненавидела меня. Я бы даже сказал, что она панически боялась моих потенциальных возможностей.

– Как любопытно, – сквозь зёв лениво отметил двойник Дискорда, ненадолго оторвавшись от газеты. – И почему же?

– Ей был присущ бессмысленный фанатизм, помноженный на кучу фобий и моральных травм. Однажды, когда у неё случился острый приступ психоза на почве всех этих необоснованных страхов, она даже чуть не убила меня. Но, к счастью, мой отец спас мою жизнь, – вкратце изложил ЛЕГИОН.

– Получается, папочка относился к тебе лучше, а? – улыбнулся Дух Хаоса, взяв в лапы чашку с горячим чаем.

– Несомненно, – подтвердил суперкомпьютер, более ничего не сказав.

В гостиной повисло молчание, и лишь негромкое жужжание зависших в воздухе рабочих дронов нарушало абсолютную тишину. Смачно отхлебнув чаю – специально так, чтобы подействовать на нервы уткнувшемуся в газету двойнику, – Дискорд подумал, что у него снова появилась возможность взять разговор в собственные лапы и узнать о своём собеседнике и его тайнах что-нибудь новое. По крайней мере, раньше этот нехитрый метод срабатывал…

– Так, значит, весь народ твоих создателей погиб в войне с пришельцами, да? – вопросительно протянул драконикус, вернувшись к той теме, которую они обсуждали во время прошлого подобного перерыва. – Интересно, как же удалось выжить тому парню в странном костюмчике, которого твои ребятки с чего-то вдруг решили прихлопнуть сразу после битвы за Понивилль?

– Я уже рассказывал всё, что о нём знаю, Принцессе Селестии, – ответил ИИ с ноткой удивления. – Неужели она тебе не говорила?

– Говорила, – отразил выпад Дискорд, хотя в действительности это было не так. – Правда, у неё совсем не было времени на то, чтобы коснуться наиболее любопытных подробностей – она очень занятая пони, знаешь ли. Поэтому я, если честно, так и не понял, как он оказался в самой гуще событий, и почему твои бравые солдатики устроили на него охоту, попутно развалив полгорода. Разруха, конечно, получилась что надо – даже я оценил, – вот только какой в этом был смысл?

– В последние дни войны на моей родной планете этот человек был тяжело ранен, – начал рассказывать голографический лик. – Он получил серьёзную травму головного мозга, однако нанокостюм, в который облачено его тело, поддерживал в нём жизнедеятельность. Иначе говоря, он находился в коме. Именно в таком состоянии я обнаружил его близ заброшенной заставы, пока стягивал войска к Вышке скриннов. Я решил, что смог бы попробовать хоть как-то помочь ему, возможно, даже излечить его травмы, несмотря на их тяжесть. Но в тот момент для подобных операций не оставалось времени, поэтому я взял его с собой и уже здесь поместил в медицинскую капсулу. Благодаря этому мне удалось поставить его на ноги. Но внутричерепная гематома всё ещё остаётся большой и опасной для его здоровья – в том числе, психического. Такая патология могла спровоцировать неадекватное поведение, включая неконтролируемые вспышки гнева, исходя из чего я предположил, что его нахождение в Понивилле несёт опасность для пони. От этого человека исходила потенциальная угроза для мирного населения, поэтому я счёл необходимым пойти на радикальные меры, чтобы поскорее выдворить его из города.

– Выдворить, да? – с долей скепсиса переспросил двойник драконикуса. – А вот в газете пишут, что результатом охоты на этого парня стало обрушение целых тридцати семи домов. По-моему, его спасло только то, что твои ребята оказались не слишком меткими.

– Тем не менее, он в конце концов выжил, – уверенно возразил ЛЕГИОН. – И я делал ставки именно на такой исход. Его нанокостюм – это чрезвычайно продвинутая боевая система, дающая своему оператору довольно широкие возможности, включая временную неуязвимость, невидимость, повышенную силу, скорость и реакцию. Теми способами, при помощи которых киборги за ним охотились, его было довольно трудно убить, что, собственно, совсем и не входило в мои планы. Мы только лишь хотели вывести его за пределы Понивилля и поймать, чтобы потом вернуть в медицинскую капсулу.

– Оу, выходит, газеты лгут, и ты не желал его смерти? – уточнил Дискорд, несколько переборщив с изображением удивления. Заметив, что чашка вновь опустела, он налил себе ещё чаю из небольшого чайничка, который являлся частью любимого сервиза Флаттершай.

– Конечно, нет, – сходу ответил искусственный интеллект. – В сущности, он всем нам очень нужен, ведь его костюм – это своего рода ключ к некоторым наиболее высокотехнологичным системам скринно-цефов. Именно благодаря ему я получил возможность активировать Вышку скриннов и переместиться в Эквестрию, так как его нановизор смог установить контакт с интерфейсом портала. Без него ничего бы не вышло, поэтому нам обоим повезло, что мы нашли друг друга. Сперва он спас меня от гибели на родной планете, а потом я взялся за его лечение. Но на полную регенерацию тканей головного мозга уйдёт ещё какое-то время. Для этого его пока что придётся держать внутри капсулы.

– Да, вот только мирные пони вполне могли пострадать не столько от этого парня, сколько от того фейерверка, что устроила твоя прислуга, – угрюмо заметила копия драконикуса, чем, правда, вызвала в свой адрес насмешку оригинала:

– Ой, да брось, ты уже начинаешь говорить точь-в-точь как Твайлайт, – с лёгким смешком проговорил он, наколдовав на макушке своего двойника гриву названной поняши. Правда, та сразу же хищно выгнулась, словно кошка, и опешивший драконикус принялся судорожно сгонять её с себя при помощи газеты. Не став испытывать судьбу, грива спрыгнула на дощатый пол и умчалась прочь, оставив на бумаге несколько продольных порезов, в силу чего та рассыпалась в лапах двойника. Между тем оригинал посмотрел на голографический лик и продолжил: – Хотя надо признать, что методы у тебя, мой дорогой ЛЕГИОН, жутко безумные. Думаю, тебе очень повезло, что твои ребята не задели случайно никого из пони.

– Дело не в везении, а в точном расчёте. К тому же, на войне – так же, как и в «Ограх и Подземельях» – время от времени приходится идти на один риск, чтобы избежать другого – гораздо более значительного, – объяснил ИИ NOD. Оба драконикуса многозначительно переглянулись, тем не менее, прежде чем кто-либо из них успел что-либо ещё произнести, инициативу в разговоре тут же перехватил суперкомпьютер: – Можно теперь мне задать тебе кое-какой вопрос, Дискорд?

– Естественно, – доброжелательно отозвался Дух Хаоса, снова откинувшись на мягкую подушку. Быстро сообразив, что предыдущая тема, по сути, уже исчерпала себя, но решив, что Селестию за её молчанку в ближайшее время ждёт серьёзный разговор с ним, он был готов вести диалог дальше.

– Насколько я понял, ты провёл со Старлайт довольно много времени, так? Скажи-ка, что ты думаешь о ней?

– Хо-хо, я вижу, кое-кто положил глаз на симпатичную единорожку! – весело выпалил Дискорд. Хотя он не мог отрицать, что внезапный интерес искусственного интеллекта к Старлайт немало удивил его.

– Мать моя Селестия, до чего же занятно! – в свою очередь подхватила его копия, хлопнув лапами. – Хочешь, я устрою вам свидание?

– Помолчи, из тебя никудышная сваха, – небрежно отмахнулся оригинал.

– Да уж получше, чем некоторые, – огрызнулся двойник, скрестив лапы на груди и обиженно отвернувшись в сторону. От ЛЕГИОН’а же последовал сдержанный смешок, будто споры драконикуса с самим собой позабавили его, после чего он дал одному из них свой ответ:

– Спасибо за твою любезность, но это совсем ни к чему. Мне вообще не свойственны подобные эмоции, ведь я – всего лишь машина.

– А по-моему, кто-то просто стесняется своих чувств, – шутливо отозвалась копия Духа Раздора.

– Не исключено, – таинственно произнёс ИИ. Посмотрев сперва на одного собеседника, а потом на другого, он перешёл к сути вопроса: – Но в любом случае, мне кажется, что Старлайт – очень интересная личность, идеально подходящая для того, чтобы стать стержнем для народа чейнджлингов в столь трудную минуту. Как ты думаешь?

– О да, ей это вполне по копытам, – подтвердил Дискорд, затем в очередной раз приложившись губами к чашке и отпив совсем немного чая. – В конце концов, именно она освободила их от Кризалис, а это кое-что значит. Хотя не будет лишним заметить, что значительный вклад в её триумф внёс я. Ты что-нибудь слышал об этом?

– Да, – кивнул голографический лик. – Ещё я слышал, что раньше Старлайт была лидером некой деревушки, где она вела жёсткую авторитарную политику по подавлению талантов местных жителей, а потом чуть не уничтожила естественную линию времени, когда старалась отомстить Принцессе Твайлайт за нарушенную якобы идиллию. Это правда?

– Любопытно было бы узнать, кто же распространяет за спиной Старлайт дурные слухи о ней, – почти бесстрастно намекнул Дискорд, макнув блюдце в чай, как пончик, и откусив от него кусочек. – От кого ты слышал такие приватные подробности, если не секрет?

– От Пинки Пай, – честно ответил суперкомпьютер, чем удивил Духа Хаоса ещё больше. – Она нередко рассказывала тем киборгам, что её охраняют, самые разные истории из её прошлого, как и своих подруг. Но порой мне казалось, что она кое в чём несколько преувеличивала. Неужели Старлайт вела себя столь жестоко по отношению к другим пони, лишая их талантов и, по сути, всех красок жизни?

– Почему бы тебе не спросить об этом у неё самой? – предложил Дух Хаоса. Ему не слишком хотелось обсуждать фиолетовогривую единорожку за её спиной, не зная, что машинам уже известно о ней и, как следствие, что им можно говорить, а что – нет. Но всё же ему страсть как хотелось узнать, почему ИИ так заинтересовался её персоной, и с этой целью его двойник поспешил вновь выдвинуть свою предыдущую идею:

– Может быть, вам всё-таки устроить свидание? Вы ведь так похожи! Она железным копытом управляла деревушкой, а ты – целой железной армией! Возможно, вам стоило бы получше узнать друг друга, а?

– Значит, всё-таки управляла? – поймал его на слове ЛЕГИОН, казалось, с неким спорщицким азартом. Косо посмотрев на свою копию, будто такой ход был совсем не по плану, Дискорд процедил сквозь зубы:

– Что, проболтался, дурень?

– Ой, кажется, ошибочка вышла, – виновато хихикнул двойник. – О, я такой глупый! Но зато теперь, когда все карты раскрыты, мы втроём можем в своё удовольствие перемыть Старлайт все косточки!

– Буду очень рад приятной теме для беседы, – охотно поддержал ИИ идею, предложенную двойником. Видя его готовность идти на контакт, оригинал уже никак не мог устоять перед приятной возможностью поучаствовать в пересудах о Глиммер, а заодно и больше узнать об осведомлённости своего собеседника.

– Приятной – не то слово! Я бы скорее сказал, что это очень интригующе! Ладно, раз уж хочешь сплетен об её личности, то так тому и быть, – всё же согласился Дух Хаоса. Глубоко вздохнув, он приступил: – Примерно год назад, или около того, я пригласил к себе на чай её близкую подругу Трикси. Так, представь себе, за уютным времяпрепровождением она выболтала мне несколько интересных фактов о Старлайт и её прошлом.

– Ну да, выболтала, – усмехнулась копия драконикуса. – Точнее было бы сказать, что ты намеренно выпытал чужие секреты у несчастной поняшки. И как тебе не стыдно после этого, особенно теперь, когда…

– Кто бы говорил, – перебил его Дискорд, намекая на то, что тот сам только что сболтнул якобы лишнего. Выдержав небольшую паузу, он вернулся к той же теме: – Итак, Трикси в действительности оказалась той ещё болтушкой, и за чашечкой не самого обычного чая она мне…

Рассказ Духа Раздора вдруг оборвался, когда он заметил, что в его чашке не осталось ни капли чая. При помощи магии он приподнял чайник и легонько всколыхнул его. Заварки в нём почти не было, в лучшем случае, на один глоток. Пожалуй, его даже несколько сбил с толку тот факт, что он совсем не заметил, как опустошил очередной чайник.

– Ну, что? Что «она тебе»? – нетерпеливо выпалил двойник, будучи целиком и полностью в предвкушении любопытных сплетен. Оригинал же отрыгнул съеденное блюдце, которое, впрочем, выглядело, как новенькое, и, поставив его вместе с чашкой на стол, досадливо проронил:

– Похоже, у нас закончился чай.

– Именно, это была последняя заварка, – подтвердил суперкомпьютер.

– Это не дело, – заявил драконикус, погрозив пальцем, после чего поднялся с дивана и, наколдовав пышную вешалку, принялся облачаться в шубу, шапку, шарф и варежки, между тем продолжая: – Без хорошего чая и сплетни совсем не в радость. Боюсь, мне придётся сбегать в чайный магазин, если, конечно, он работает до стольки часов в субботу. Надеюсь, вы меня подождёте, парни?

– Нет, я не дождусь, я умру от любопытства! – вскинулась копия Духа Хаоса и, упав перед оригиналом на колени, принялась требовательно умолять: – Пожалуйста, скажи, что «она тебе»? Скажи нам прямо сейчас!

– Вообще-то, тебе не нужно никуда идти, Дискорд, – вмешался ЛЕГИОН, чем приковал к себе внимание обоих драконикусов. – Я уже давно заметил, что чай подходит к концу, и послал в магазин несколько дронов. Тебе ведь нравится драконий улун, я не ошибся?

– Эм… что? – вопросил несколько сбитый с толку двойник, довольно точно передав обыденный тон робкой пегаски, когда та чем-то обескуражена. Сам Дискорд замер на месте, успев одеть шубу лишь на одно плечо.

– Вот, кстати, уже и они, – бодро оповестил искусственный интеллект, после чего входная дверь дома отворилась, и внутрь влетело несколько рабочих дронов. Двое из них тащили в своих манипуляторах пакеты с чаем. Взяв курс в сторону кухни, они пролетели мимо голографического монитора, пока три других робота закрывали за собой дверь, за которой на несколько секунд показались лучи закатного солнца. Оба драконикуса ещё раз обменялись не самыми однозначными взглядами, как уже голос машины зазвучал вновь: – Возвращайся на диван, Дискорд, и отдыхай, а мои дроны заварят чай вместо тебя. Помни, всё здесь призвано обеспечивать тебе полный комфорт. К тому же, скоро уже начнётся финальный раунд наших состязаний. Ну а пока что у тебя ещё есть время рассказать нам, что же такого тебе поведала Трикси…

---

– Вы видели, как они летали? Эти пируэты в воздухе, двойные и даже тройные сальто, бочка сквозь обручи! О, это было просто потрясающе! – восторженно пропела Скуталу, вспоминая недавние учения воздушной пехоты, прошедшие на полигоне военной академии. Она настолько увлеклась эпитетами, которыми описывала пронёсшиеся перед её глазами лётные трюки, что на мгновение забыла о том, что вызывало у неё несказанное разочарование. Но вспомнив об этом, она тотчас же печально вздохнула: – Эх, жаль, что я никогда так не смогу…

– Не говори так, Скуталу, – с искренним сочувствием призвала её Свити Белль, остановившись у порога Замка Радужного Королевства и открыв парадную дверь при помощи телекинеза. – Мне кажется, что тебе ни в коем случае нельзя отчаиваться. Всегда ведь есть надежда!

Выразив пегаске своё напутствие, единорожка впустила обеих подруг внутрь замкового холла вперёд себя, после чего сама прошагала вслед за ними. Попутно она закрыла за собой дверь, постаравшись не хлопнуть ею – по крайней мере, не слишком громко. Дальнейший путь Меткоискателей пролегал по бордовой ковровой дорожке, которая тянулась к лестницам, ведущим на второй этаж, огибая всё так же высящуюся здесь со времён праздников роскошную ёлку…

Чаепитие в обеденном зале завершилось чуть более получаса назад, и по его итогам все пони разбрелись по своим делам, как только совместно по совету Флаттершай написали для каждой делегации письмо. И если Твайлайт и Сансет сразу же пошли спать, будучи вконец вымотанными после недавних приключений, то у всех остальных ещё имелись важные дела на этот вечер. Срочный заказ от двух популярнейших поп-звёзд не терпел отлагательств, поэтому Рарити была вынуждена немедленно вернуться к его выполнению, и поскольку до полуночи она планировала осилить довольно большой объём работы, робкая пегаска вызвалась ей помочь. Эпплджек в свою очередь не стала засиживаться в замке и вернулась на ферму, чтобы присоединиться к старшему брату в делах по хозяйству.

У тройки жеребят не было никаких срочных забот. Оставшись наедине друг с другом, они решили провести этот вечер за чем-нибудь приятным, а потому пошли гулять по Понивиллю. Тем не менее, погода вынудила их вернуться в обитель Твайлайт раньше времени, когда они заметили, как из Клаудсдейла летит большая снежная туча. По обыкновению последние дни января всегда сопровождались частыми метелями, и поняшки не имели никакого желания быть заметёнными снегом по самые ушки. Но теперь, когда стены замка укрыли их как от зимнего холода, так и от надвигающегося снегопада, они оказались в полной безопасности.

По пути подруги вели непринуждённые беседы обо всём, что происходило за минувший день, начиная с обстоятельств возвращения Твайлайт и Сансет из зазеркалья и заканчивая скорой необходимостью наблюдать за обстановкой в Понивилле, которую Принцесса Дружбы доверила им. Хотя ближе к концу прогулки они принялись вспоминать учения, которые им довелось сегодня наблюдать, и набольшее впечатление от них, само собой, выразила Скуталу. Правда, высший пилотаж воздушной пехоты в равной степени и вдохновлял, и печалил её, учитывая, что сама она не могла даже держаться в воздухе, не говоря уж о чём-то большем…

– Какая уж тут надежда? – пробормотала Скуталу. Она шагала, печально смотря себе под ноги. – Все пегасы в моём возрасте уже давно рассекают воздух, парят в облаках, а я… только попусту в них витаю, в своих ничего не значащих фантазиях!

– Но Свити Белль права, – вступилась Эппл Блум, переглянувшись с двумя шагавшими подле неё подругами. Но прежде чем она перевела на них взор, ей показалось, что наверху на антресолях едва заметно мелькнуло нечто ни то голубоватое, ни то розоватое, а затем тут же исчезло. С другой стороны, ей, скорее всего, просто привиделось на ночь глядя, к тому же, в текущий момент её больше волновала подавленность оранжевой пегаски. – В конце концов, у тебя и вправду ещё есть какой-никакой шанс.

– Ты что, всё ещё думаешь, что обратиться за помощью к ЛЕГИОН’у – это действительно хорошая идея? – с некоторым скепсисом протянула пегаска. Впрочем, что-то внутри неё порывалось внять совету земнопони, несмотря на то, что в логово «Избранных Кейна» было страшновато идти как ей самой, так и обеим её подругам.

– Ты же сама видела, на что способны эти доспехи, – напомнила поняшка с красным бантом. – Разве Дитзи Ду смогла бы раньше сдать центрифугу на отлично? Сдаётся мне, всё дело именно в них – в этих странных доспехах.

– Ну да, – согласилась Свити. – Вспомните, даже Спитфайр удивилась, как быстро все эти пегасы учатся тому, что Вондерболтам обычно даётся после целых месяцев тренировок… так она вроде бы сказала, да?

– Не знаю, девочки, – вздохнула Скути, обходя вместе с подругами ёлку. Они держали путь к лестницам, чтобы попасть на второй этаж замка, где располагались в том числе жилые комнаты. – Топать две мили до его логова, потом о чём-то с ним договариваться … не нравится мне это, он ведь даже нас не знает! И я понятия не имею, как объяснить ему мою просьбу, чтобы это не прозвучало слишком глупо.

– Вообще-то, нам совсем не обязательно обращаться к ЛЕГИОН’у, – заявила единорожка, тем самым приковав к себе заинтересованные взгляды подруг. – Он же подарил эти доспехи нашей армии, а значит, теперь они принадлежат нам. Выходит, чтобы ты попробовала в них взлететь, нам нужно спрашивать разрешение не у него, а у Твайлайт. Кажется, в этой военной академии её все слушаются.

– Во-первых, нам и без того не разрешили вступить в армию, а во-вторых, Твайлайт уже спит, – сказала фиолетовогривая пегаска, как отрезала. В этот миг она снова с болью в сердце вспомнила, как взрослые пони не одобрили идею насчёт её с подругами зачисления в воинские ряды. Тогда же Дэши, которой она в письме лишь передала дружеский привет, указала ей на тот печальный факт, что её крылья не способны к полёту. Это было чересчур обидно.

– Причём здесь вступление в армию? – возразила младшая сестрёнка Рарити. – Я говорю о том, чтобы позаимствовать эти доспехи на время, только для того, чтобы ты проверила, помогут ли они тебе взлететь или нет. Знаю, что Твайлайт это скорее всего не понравится, но если мы будем очень-очень её просить, то она, я думаю, пойдёт нам навстречу.

– Постойте-ка, девочки, – заговорила Эппл-младшая, прежде чем оранжевая пегаска успела что-либо возразить, – мы же можем поговорить об этом не с Твайлайт, а с Принцессой Селестией – она как раз ещё не спит. Уверена, она поможет тебе, Скуталу. Она же такая добрая!

Ступив на первую ступень кристальной лестницы, тянущейся в два пролёта к пролегающей наверху антресоли, Скуталу всерьёз задумалась над тем, что ей предложила Эппл Блум. Ранее она не обращалась к Принцессе со своей бедой потому, что виделась с ней не так уж и часто. Теперь же, когда пегаска жила с державной пони буквально под одной крышей, поговорить с ней было совсем нетрудно. В тот же миг в её юной душе блеснула кое-какая надежда, хотя она слегка стеснялась тревожить Владычицу Солнца своей проблемой, на которую обычно никто даже не обращал внимания… кроме Даймонд Тиары и Сильвер Спун в былые деньки, когда те не упускали ни малейшей возможности поддеть её, как и остальных Меткоискателей.

– Возможно, это мысль, – задумчиво согласилась Скуталу, уверенно шагая по ступеням. Но подумав о технической стороне решения вопроса, она нашла в рекомендациях подруг кое-какой изъян: – Хотя я не думаю, что эти самые доспехи будут мне по размеру. Как всегда, всё совсем непросто… впрочем, поговорить с Принцессой всё же, наверно, стоит.

– Конечно, стоит, – подтвердила красногривая поняшка, желая воодушевить подругу. Та в свою очередь не заметила, как вырвалась немного вперёд неё и Свити, а потому, преодолев пролёт и оказавшись на лестничной площадке, сразу же повернулась к ним и принялась их ждать. В то же самое мгновение в неё с боку кто-то нечаянно врезался…

Пошатнувшись, но всё же устояв на ногах, Скуталу встряхнула головой и посмотрела на того, кто с ней столкнулся, очевидно, не заметив её из-за весьма высоких перил. Перед ней стояла пегаска примерно её же возраста с нежно-голубой кудрявой гривой и розовой шёрсткой. Глаза кораллового цвета тотчас же уставились на неё виноватым взглядом.

– Ой, прости, я спускалась так быстро, что не заметила тебя, – извинилась незнакомка. – Ты не ушиблась?

– Нет, а ты? – несколько неуверенно отозвалась Скути, удивившись тому, что даже не услышала сверху цокота копыт. Между тем её подруги замерли на последних ступенях этого пролёта.

– Нет, всё в порядке, – учтиво кивнула розовая пегаска. Затем она потупила взор, и из её уст вырвался вздох облегчения: – Хвала Селестии, я встретила вас! Мне уже начинало казаться, что я осталась одна в этом замке…

– А в чём дело? – насторожилась Свити Белль, но прежде чем она получила ответ, Эппл Блум шагнула вперёд и поинтересовалась:

– Секундочку, ты ведь Коузи Глоу, верно?

– Да, – с некоторым удивлением ответила кудрявая поняшка. – А вы что, знаете меня?

– Нам про тебя рассказали наши сёстры, – объяснила Эппл-младшая, вслед за чем от Скут последовал более всего заинтересовавший её вопрос:

– Так, значит, ты всё это время выживала недалеко от зелёного поля? Как же тебе это удавалось?

– Подождите, девочки, – попросила Свити обеих подруг, заинтригованных персоной беженки, чувствуя, что та чем-то обеспокоена. Далее единорожка обратилась уже к ней: – Почему тебе казалось, что ты осталась одна? Что-то случилось?

– Оу, нет-нет, – поспешила Коузи развенчать тревогу единорожки. – Просто я только что проснулась, и мне очень захотелось пить. Принцесса Селестия говорила мне в случае чего обращаться к стражникам, но пойдя по коридору, я не встречала никого, пока не столкнулась с вами.

– Наверно, у них смена караула, здесь такое бывает, – сходу предположила оранжевая пегаска. С другой же стороны, она также знала, что обычно посты не пустуют долго, и новые гвардейцы занимают их довольно быстро.

– А в какой комнате ты живёшь? – полюбопытствовала поняшка с розово-фиолетовой гривой. Немного призадумавшись, беженка попыталась назвать наиболее характерные приметы своего нового пристанища, пока что плохо представляя план помещений замка:

– Ну, там довольно много книг, над комодом зеркало с фотографиями… а ещё в дальнем углу полно воздушных змеев.

– Комната Старлайт, – без труда определила младшая сестрёнка Эпплджек, улыбчиво переглянувшись с приятельницами, на что те закивали головами в знак полного согласия с её выводом. Коузи же томно вздохнула:

– Я пока что путаюсь во всех этих длинных коридорах и совсем не знаю, где здесь что. Этот замок такой большой! Боюсь, что без посторонней помощи я в нём очень быстро заблужусь.

– Знаешь, мы могли бы тебе здесь всё показать, – вызвалась Эппл Блум. Как и её подруги, она была готова помочь несчастной беженке всем, что ей под силу. – Мы знаем этот замок, как свои четыре копыта! Если ты хочешь пить, то тебе нужно на кухню. Это как раз на втором этаже около библиотеки.

– А если тебе нужно поговорить с Принцессой Селестией, то… мы как раз к ней и идём, – в свою очередь проинформировала Свити, мило улыбнувшись. Правда, повстречав ту пони, о жутких похождениях которой рассказывали взрослые пони в течение дня, троица совсем позабыла о том, для чего им понадобилась аудиенция у белоснежного аликорна.

– О, я была бы вам очень благодарна, если бы вы помогли мне освоиться в этом замке, – с искренней признательностью отозвалась Глоу.

– Ерунда, – махнула копытцем поняшка с красным бантом. – Мы слышали, что тебе приходилось очень несладко с тех пор, как погиб Лас-Пегас. Если хочешь, мы можем быть твоими друзьями. Я – Эппл Блум, это – Скуталу, а она – Свити Белль.

– Очень приятно с вами познакомиться, – улыбнулась Коузи, затем тихонько хихикнув и слегка смущённо потерев копытцем затылок: – Ну а моё имя вы уже знаете, да?

– Агась, – кивнула Эппл-младшая. Преодолев последние две ступени, она подошла к беженке поближе и, по-дружески возложив копытце ей на плечо, предложила: – Пойдём с нами, мы тебе покажем, где здесь можно утолить жажду, а потом проведём для тебя небольшую экскурсию по замку.

– С радостью, – охотно согласилась кудрявая пегаска. Кратко окинув тёплым взглядом обступивших её поняшек, она сочла уместным полюбопытствовать: – Это ведь замок Принцессы Твайлайт, так? Я просто всегда мечтала увидеть её вживую, и…

– Утром увидишь, – с воодушевлением пообещала Скуталу, не дав гостье даже договорить. Учитывая всё то, что было в прошлом, Меткоискателей нисколько не удивил интерес этой поняшки к сиреневому аликорну. – Если что, мы замолвим перед ней за тебя словечко. Просто сейчас она уже спит.

– Устала после важной работы? – с непринуждённой улыбкой осведомилась Коузи. Придя в некоторое замешательство, Меткоискатели обменялись друг с другом неоднозначными взглядами. Они хорошо помнили, как Твайлайт наказывала им никому не говорить о волшебном зеркале и мире, в который оно ведёт.

– Эм… да, вроде того, – прервала недолгую тишину Свити Белль, невинно хихикнув.

– Что ж, буду с нетерпением ждать знакомства с ней, – бодро подытожила Глоу. Выдержав секундную паузу, она взяла инициативу в свои копытца: – Ну что, приступим к нашей экскурсии?

Мгновенно выйдя из мимолётного ступора, троица ответила согласием, и все четыре поняшки бок о бок поплелись вверх по лестнице, попутно продолжив беседу. В их сердцах зажглось приятное предвкушение зарождения новой дружбы…


7.2. Без вести пропавшие

Четырнадцать киборгов вышли из пещеры, держа оружие наготове, дабы оценить обстановку, прежде чем позвать за собой пони, притаившихся во тьме. Встав у порога горного тоннеля, они принялись тщательно озирать всё вокруг в поисках каких-либо опасностей. Между тем Рэйнбоу Дэш оставалась рядом с Пинки Пай и Мундэнсер и сверлила спины стальных солдат недобрым взглядом. Она с неприязнью осознавала, что теперь эти железяки нужны ей, а также её подругам, как никогда прежде. Ни с того, ни с сего на пони из дипмиссии устроили охоту алмазные псы, да ещё и пришельцы поблизости объявились, и поэтому радужногривая пегаска прекрасно понимала, что им стоит держаться рядом с «Избранными Кейна», как бы ей это ни претило.

Блуждания по пещерам длились довольно долго, и в выборе пути пони всецело приходилось полагаться на киборгов. Причём, если Вондерболтки и два гвардейца могли идти сами, видя пространство через линзы ночного видения, то делегатам пришлось снова путешествовать на руках стальных бойцов. Дэш была от этого совсем не в восторге, но ничего другого ей просто-напросто не оставалось, из-за чего она уже начинала глубоко сомневаться в мудрости Карты Кьютимарок, пославшей её сюда вместе с Пинки. Хотя в большей степени её заставляли нервничать то и дело раздававшиеся фонящие шумы, похожие на чей-то металлический рёв, которые сопровождались вибрацией. Каждый раз, когда стены пещер начинали гудеть, всё внутри пегаски судорожно сжималось.

И без каких-либо объяснений со стороны киборгов небесно-голубая поняша не сомневалась, что эти чудовищные звуки исходят от пришельцев, что явственно свидетельствовало об их близком присутствии. Она отчётливо помнила, как подобный рёв издавали цефы, вторгавшиеся в Понивилль уже два раза. Тем не менее, ныне он звучал гораздо громче и пронзительнее, что вгоняло пегаску в мелкую дрожь, хотя она и старалась изо всех сил не показывать свой испуг, особенно при подчинённых. Демоническое рычание раздавалось не менее шести раз, пока наконец не показался выход из пещеры. К изрядному облегчению радужногривой кобылки, она снова была опущена на собственные копыта и почувствовала под ними твёрдую каменистую почву…

К счастью, последствия лёгкой контузии уже более-менее прошли, и теперь Рэйнбоу Дэш достаточно чётко видела, слышала и соображала. Она ждала, пока киборги проверят обстановку снаружи, и слышала, как сидящая возле неё Пинки Пай тревожно постанывает. Казалось, что ужас происходящего вот-вот доведёт её до панической истерики, как это порой с ней случалось. Но стоило только радужногривой пегаске подумать об этом, как вдруг она почувствовала, что розовые копытца её подруги, трясущиеся от страха, упёрлись ей в грудь.

– Что же будет дальше, Дэши? – чуть ли не сквозь плач вопросила Пинки. В её слегка влажных очах читался лютый ужас. Принявшись нервно перебирать копытцами на груди напарницы по дипмиссии, она смотрела ей прямо в глаза и продолжала: – Мне так страшно! Мне ещё никогда не было так страшно! Скажи, Дэши, что же нам теперь делать?

– Спокойно, Пинки, – решительно отозвалась Рэйнбоу, обхватив копытца подруги своими и поставив их на место – на каменистый пол. – Мы что-нибудь обязательно придумаем, не волнуйся.

– Правда? – с надеждой уточнила розовая поняша, чуток всхлипнув. Не самые приятные эмоции переполняли её до краёв. Поняв, что Пай требуется срочно успокоить, Дэш мягко коснулась её плеча и, уверенно кивнув, произнесла:

– Обещаю.

Краем глаза небесно-голубая пегаска взглянула на бледно-жёлтую единорожку, чьи очертания были едва видны в темноте. Та следила за коротким разговором между воплощениями Элементов Гармонии в молчаливом напряжении. Хотя ей кое-как удалось умерить первичный шок, пробравший её сразу после аварии, тем не менее, она от этого нисколько не перестала бояться той катастрофы, что постигла их делегацию. Позади себя Дэш ощущала дыхание четырёх пони, следивших за тылом.

Как и двое гвардейцев, Лайтнинг Даст была готова в случае необходимости вступить в бой, помня о системах залпового огня, установленных на её передних копытах, которые ЛЕГИОН разработал на основе технологий скринно-цефов. Энджел Вингс же напротив бессловесно молилась, чтобы их миновали любые вооружённые стычки. Она боялась столкнуться с мутантами или уж тем более инопланетянами лицом к лицу, не считая даже того, что из-за спешки Вондерболты едва успели освоить азы обращения с этой боевой экипировкой.

Получив от Дэши обещание, Пинки словно ожила и преисполнилась надеждами, но почти сразу отстранилась от неё, услышав слева топот возвращающихся киборгов. Над поняшами нависли мощные фигуры двух уцелевших телохранителей розовой веселушки. Небесно-голубая пегаска устремила к ним вопросительный взгляд в ожидании доклада.

– В поле зрения отсутствуют какие-либо враждебные боевые единицы, – тут же заговорил NS-5 с размалёванной автографами певиц мордой, как только встал перед радужногривой поняшей. – Тем не менее, мы не можем с большей долей уверенности предсказать, насколько безопасным ожидается дальнейшее перемещение по Королевству грифонов. В данной области действует некий энергетический фон, препятствующий корректной работе наших сенсоров, в силу чего наши возможности в обнаружении противника весьма ограничены. Почти наверняка где-то здесь установлены Копья пришельцев.

– Пришельцев? – ужаснулась Энджел Вингс. – Значит, они всё-таки здесь?

– Так точно, – подтвердил киборг. – Возможность того, что эту энергию генерируют алмазные псы, представляется крайне низкой. Вполне вероятно, что в последние насколько часов пришельцы приступили к захвату данной территории, как потенциальной стратегически важной контрольной точки.

– И как вы предлагаете выбираться из этой западни? – осведомилась Дэш, не став вдаваться в тонкости мотивов, которые могли побудить скринно-цефов вторгнуться в эту часть Королевства грифонов. Её интересовало лишь одно – вывести делегацию отсюда в безопасное место.

– Мы должны пересечь опасную зону в кратчайшие сроки, – отвечал NS-5. – Наше выживание зависит по большей части от того, как быстро мы объединимся с группой бронетехники.

– Давайте лучше напишем письмо Твайке и расскажем ей, что мы попали в беду, – сходу предложила Пинки. – Она и Принцесса Селестия обязательно нам помогут, да? Они пришлют за нами гвардейцев, а мы пока подождём их здесь в этой очень безопасной и уютной пещерке!

Слова розовогривой поняши прозвучали с нотками панического безумия, сквозь которое в её душе пробился огонёк иллюзорной надежды при мысли о Твайлайт и Селестии. Все, кто находились в пещере, на мгновение замерли, сбитые с толку её реакцией, пока наконец бледно-жёлтая единорожка не сочла нужным внести ясность:

– Вообще-то, все свитки, перья и чернила остались в поезде. Боюсь, мы не сможем никому написать письмо.

– Не сможем?! – выпалила розовая кобылка, после чего из её уст вырвался нервный смешок, который напугал всех пони даже больше, чем если бы она тотчас же разрыдалась. Похоже, от страха у неё действительно ехала крыша. В следующий же миг её безумная улыбка сдулась, будто воздушный шарик, и она словно оцепенела, а спутанные мысли радужногривой пегаски переключились на самое удручающее в данный момент обстоятельство.

Заявление Мундэнсер, прозвучавшее слегка дрожащим голосом, отозвалось в сердце Рэйнбоу тревогой. Она наконец в полной мере осознала, что оказалась вместе с подругами далеко от дома, и теперь о том, что с ними случилось, не сможет узнать никто. Следовательно, никто им и не поможет. Конечно, со временем что Твайлайт, что Селестия обеспокоятся тем фактом, что от этой дипмиссии долго не поступают сообщения, но пока это произойдёт, с ними может успеть случиться всё что угодно. Нервно сглотнув, пегаска принялась судорожно перебирать в голове идеи, пока вдруг один из стальных бойцов не заговорил:

– Пережидание в этом месте в любом случае крайне опасно. Здесь нас могут застать врасплох как алмазные псы, так и пришельцы. Наш единственный шанс на выживание – это пробиться к главной станции Грифонстоуна и объединиться с группой бронетехники.

– Хватит разговоров, пошли уже, – раздался напряжённый голос Лайтнинг, который она тем не менее старалась делать максимально беспечным. Пройдя мимо командира, она почти бесстрастно добавила: – К чему выжидать, раз уж и так влипли?

– Ладно, – согласно выдохнула Рэйнбоу, хотя была вся на нервах, особенно при мысли, что их группе вот-вот придётся пройти через гиблые земли, где шастают злобные мутанты и убийцы из космоса. Но других вариантов и вправду не было. Оглядев всех окружающих её пони, она огласила: – Мы пойдём через вражескую территорию к станции! Держитесь рядом, все вместе, чтобы я вас видела, хорошо?.. Особенно ты, Пинки!

– Что? Я? – спохватилась вдруг Пай, выйдя из глубочайшего ступора. Ни с того, ни с сего она встала в ровную солдатскую стойку и, отдав честь, с дикой ухмылкой протараторила: – Вас поняла, лейтенант Рэйнбоу Дэш, мэм! Держаться рядом! Мы пробежим сквозь джунгли и не оглянемся назад!

– Соберись, Пинки! – потребовала Дэши, для максимально действенного эффекта отвесив подруге пощёчину – несильно, но достаточно хлёстко, чтобы сбить её с этого маниакального настроя. Сумасшедшая ухмылка тотчас же пропала с лица розовой поняши, а глаза перестали казаться стеклянными. Обхватив её за плечи и слегка встряхнув, пегаска продолжила: – Пожалуйста, возьми себя в копыта! Нам предстоит действительно опасный путь, и меньше всего мне бы хотелось, чтобы с тобой что-то случилось, понимаешь?

Притихнув, словно только что пробудившись от безумного сна, Пинки ничего не ответила, но согласно закивала головой. Рэйнбоу облегчённо вздохнула, поняв, что сумела вразумить запаниковавшую подругу. Впрочем, остальные пони всё ещё были под впечатлением от выходок розовой веселушки.

– Что с ней? – с сочувственной настороженностью побеспокоился один из гвардейцев, подойдя поближе. Сквозь маску его голос звучал так, будто он сам киборг.

– У неё обострённые симптомы маниакального психоза, вызванного стрессовым состоянием, – диагностировал NS-5, за что словил довольно странные взгляды обеих подруг в свой адрес. Сам же он посмотрел на Дэши: – Ради обеспечения безопасности Пинки Пай мы понесём её на руках, если ты не против.

– Давайте, – кивнула небесно-голубая пони, сочтя помощь стальных бойцов в данном случае весьма полезной и своевременной. Затем она повернулась к своим спутникам: – Идём, пони! Чем быстрее пройдём этот путь, тем раньше окажемся в безопасности!

Услышав приказ, Энджел Вингс и оба гвардейца немедленно выдвинулись вслед за Лайтнинг Даст, уже направившейся к ожидающим снаружи двенадцати киборгам. За ними из тьмы вылетели строительные дроны. NS-5 взял в свои бережные объятия сжавшуюся от тревожного состояния Пинки и бок о бок с NS-6 понёс её к выходу из пещеры, а возле них пристроилась сама Рэйнбоу на пару с Мундэнсер. Несмотря на то, что страхи терзали бледно-жёлтую единорожку точно так же, как и розовую земную пони, она всё же старалась сохранять хотя бы внешнее спокойствие, пусть даже в её глазах всё читалось и без слов. Она не хотела, чтобы её паника скребла по нервам другим пони, коим, как ей казалось, немногим легче.

Вскоре все они выбрались из пещеры, и малиновым глазам Рэйнбоу открылся вид на лесную зону, затемнённую в предзакатных сумерках. С неба, наполовину заволочённого облаками, валил мелкий снег, осыпая растущие вокруг сосны и ели. От пещеры тянулась хорошо протоптанная тропинка – это означало, что здесь постоянно кто-то ходит, – петляя посреди деревьев и через несколько десятков метров делая поворот на юг. За ним между стволами виднелась некая пропасть. Как показалось пегаске, дальнейшая протяжённость тропинки шла вдоль обрыва, что, впрочем, нисколько не удивило её. Она хорошо знала, что родина грифонов полна скал, крутых холмов и глубоких впадин.

После чудом пережитого крушения поезда радужногривая пегаска чувствовала себя всё ещё неважно, из-за чего быстрый темп, который стоило развивать при пересечении опасной вражеской территории, давался ей не без труда. В её голове не прекращалась давящая боль, как и лёгкий звон в ушках, а тело пробирала ломота. Особенно неприятно побаливало ушибленное крыло, поэтому она начинала интуитивно беспокоиться, что оно может подвести её в случае, если понадобится взмыть в воздух. Но не позволяя ни дурному самочувствию, ни гнетущим мыслям одолевать себя, она уверенно гарцевала вперёд, даже и не думая отрываться от киборгов, двигавшихся быстрым шагом.

Мундэнсер старалась держаться подле пегаски, следовавшей точно за тем киборгом, который нёс земную пони, чтобы быть всегда рядом с подругой. Пеший переход давался единорожке труднее, чем остальным, поскольку она, увы, не могла похвастаться отличной физической подготовкой, будучи до мозга костей домоседкой. Лишь хуфбол, в который она играла каждые выходные с Менуэтт, Лемон Хартс и Твинклшайн, позволял ей держать форму, но для длительного похода этого было недостаточно. Мысленно она опасалась, что вскоре может выдохнуться и своим промедлением задержать всю группу. Но пока что быстрое гарцевание давалось ей без особого труда, хотя она уже дышала глубже остальных пони.

Вскоре группа достигла поворота и направилась дальше в южном направлении – как раз в сторону Грифонстоуна, который, впрочем, располагался не менее чем в полусотне километров отсюда. По мере приближения Дэши становилось всё лучше видно то, насколько замеченный ею ещё с порога пещеры обрыв глубок, но когда тропа пошла вдоль его края, она сумела в полной мере оценить его глубину. Ныне пони и киборги на несколько десятков метров возвышались над той частью леса, что пролегала внизу, так что верхушки растущих там деревьев в большинстве своём не дотягивались до того уровня высоты, по которому ступали их ноги.

Будучи пегаской, Рэйнбоу никогда ни капли не боялась высоты – в отличие от Флаттершай, – но почему-то взгляд на тянувшееся внизу лесное пространство некоторым образом давил на неё. Возможно, она чего-то подсознательно боялась? Именно эта мысль посетила её, когда она непроизвольно вздрогнула, вновь услышав где-то вдалеке фонящий шум. Затем, как ей показалось, из-за деревьев начал доноситься едва различимый шорох выстрелов, словно алмазные псы вступили в стычку с пришельцами. В кои-то веки радужногривая пегаска подумала о кальмарах в отчасти дружественном свете. Возможно, прямо сейчас они давали хорошую взбучку мутантам, подло напавшим на поезд из засады, как те этого и заслуживали. Но мимолётно вспомнив и о злодеяниях скринно-цефов, она отметнула любые сколь-нибудь положительные мысли о них, которые и без того прервала бледно-жёлтая единорожка:

– Эй, Дэш, так что мы теперь будем делать? – шёпотом полюбопытствовала она, нагнав пегаску. Зная от Твайлайт, что киборги – весьма подозрительные типы, – она не хотела, чтобы те слышали этот разговор. В ответ небесно-голубая поняша лишь озадаченно посмотрела на неё, не совсем поняв, к чему этот вопрос, поэтому она была вынуждена пояснить: – Я имею в виду, вообще – что дальше? Неужели наша посольская миссия провалилась, так даже и не начавшись?

– Не знаю, Мундэнсер, – призналась Дэш, досадливо помотав головой. Уперев взгляд под ноги, она тихо пробормотала: – Во всяком случае, сперва нам нужно убраться из этого места, пока нас всех тут не поубивали. Потом решим, что дальше делать.

– Что ж, такой план меня устраивает, – нервно протянула единорожка, не имеющая никакого желания задерживаться в лесу, где их всех хотят убить. В беспокойном напряжении оглядевшись по сторонам, она остановила свой взор на Пинки Пай, вцепившейся копытцами в массивное плечо NS-5, как в свою последнюю надежду. Вновь примостившись поближе к пегаске, она шепнула ей на ушко: – Кажется, Пинки совсем не в себе. Как бы ей хуже не стало…

– Ей просто страшно, – столь же тихо отвечала небесно-голубая кобылка. – Как только выберемся отсюда, ей должно сразу полегчать. Такое уже бывало с ней раньше.

– Эх, надеюсь, скоро всё это кончится, – тревожно вздохнула Мундэнсер, опасаясь как за себя, так и за своих спутников. Ей очень не хотелось, чтобы этот лес стал для них всех могилой. И без того множество гвардейцев и Вондерболтов, судя по всему, уже погибли почти час назад…

В ответ на чаяния единорожки Рэйнбоу, было, хотела что-то сказать и уже даже открыла для этого рот, но тут же осеклась, услышав, как воздух в очередной раз сотрясся фонящим металлическим рёвом, причём отныне он прозвучал подозрительно близко. Озираясь по сторонам с опаской, она шла дальше и, не заметив, как киборги замерли, нечаянно врезалась в того NS-5, за которым неизменно держалась. Отпрянув назад, она встряхнула головой и с недовольством устремила взор к стальным затылкам.

– В чём дело? – осведомилась она, как вдруг и сама заметила, что прямо над макушками деревьев впереди – по её ощущениям, примерно в полумиле – к небу устремилось остриё Копья скринно-цефов. Точно такую же штуковину она видела возле Замка королевских сестёр, когда совершала разведывательный полёт вместе со Спитфайр и своими самыми резвыми летунами. Лайтнинг Даст тоже не могла не узнать этот шпиль, вдруг выросший вдалеке.

– Что это? – опешила Мундэнсер. До сих пор ей не доводилось видеть ничего подобного, а когда остриё Копья явно озарилось некой красной аурой, у неё и вовсе от удивления отвисла челюсть.

– Здесь опасно оставаться, – сообщил вдруг один из стальных солдат, что заставило Дэши насторожиться даже больше, чем появившаяся из ниоткуда инопланетная структура.

– Что вы имеете в виду? – осведомилась Лайтнинг, будто сняв этот вопрос с языка Рэйнбоу. В тот же миг она почувствовала, как Энджел боязливо прислонилась к ней в ожидании опасности. Кроме того, поближе к ней и гвардейцам решила прибиться также Мундэнсер.

К удивлению пони, ожидавших пояснений, киборги ничего не ответили, будто повисшая в воздухе опасность вогнала их в ступор точно так же, как и бедную Пинки Пай, вконец изведённую страхом. Краем глаза Дэши заметила, как розовая кобылка судорожно вжимается в стальное тело NS-5, неосознанно надеясь, что тот защитит её от всего на свете. Но не успел никто более ничего сказать или сделать, как уже вновь раздался оглушительный фонящий шум, и примерно в ста метрах впереди из-за верхушек деревьев показался воздушный транспортник цефов. В тот же самый миг ошеломлённая радужногривая пегаска ощутила, как в копыта ей бьёт дрожь земли.

– Вглубь леса, быстро! – велели киборги в унисон, так, чтобы их отчётливо услышали все пони.

В мгновение ока вокруг развернулось сущее сумасшествие. Дэш едва успела заметить, как в воздушное судно пришельцев откуда-то из зарослей бьёт непрерывная череда крупнокалиберных пуль, и поспешила со всех ног рвануть в заросли, куда уже устремлялись все пони. Стальные бойцы двинулись в ту же сторону, на ходу стреляя в приближающийся транспортник. Тем не менее, земля дрожала всё сильнее и неистовее, и после нескольких шагов почва под пегаской внезапно обвалилась. С сотрясающим душу грохотом тропа начала обваливаться в пропасть, пролегавшую справа от неё, унося земляным потоком куда-то вниз как небесно-голубую поняшу, не успевшую даже расправить крылья, чтобы взлететь, так и нескольких стальных солдат, включая того, чьи руки продолжали крепко прижимать к себе розовогривую веселушку.

Как только земля принялась рушиться, Рэйнбоу Дэш вмиг обуял непреодолимый, поистине животный ужас, столь дичайший страх за свою жизнь, какой никогда прежде не стискивал её сердце. Пожалуй, нечто сравнимое она испытывала лишь в тот момент, когда едва не закончила свои дни внизу глубочайшего ущелья, стараясь достать оттуда идол Борея, упоминавшийся Мундэнсер ещё в поезде. Она не видела, успели ли спастись остальные пони, но каким-то чудом умудрилась заметить, как наверху к опушке леса были сброшены несколько десантных капсул, ещё больше всколыхнувших почву. Земля тащила пегаску с невероятной силой, и в какой-то момент её глаза сумели уловить, как она вместе с пятью киборгами и Пинки Пай несётся по обрыву ко дну обширной впадины. Туда же устремлялось несколько толстых чёрных труб, вырвавшихся прямо из склона. Вот что стало причиной обвала – коммуникации пришельцев…

От страха Дэши пронзительно кричала, хотя и не могла заглушить грохот оползня и вопли Пинки, которую она лишь слышала, но не видела. Земля то и дело поглощала её на небольшую глубину, то возвращала на поверхность своей волны, и исключительно благодаря плотной шёрстке и вондерболтской форме мелкие камешки не истесали ей всё тело. Но в какой-то момент земляная масса вновь закрутила её кубарем и резко вывернула ушибленное крыло, что отдалось болью до потемнения в глазах. Ей даже показалось, что она слышала громкий хруст. Из её глотки вырвался ещё более пронзительный стон, веки плотно зажмурились, а все мышцы напряглись до предела.

На мгновение приоткрыв глаза, Рэйнбоу мельком заметила, как её стараются выловить из движущейся земляной массы два дрона, но почти сразу очередная волна поглотила и их. Впрочем, она не обратила на это особого внимания, поскольку в её мозг мучительно впивалась лишь невыносимая боль. В какой-то момент оползень швырнул её вперёд с немыслимой силой, и она ударилась затылком об ствол росшего на линии обвала дерева. Её сознание моментально потухло, и она перестала страдать от жуткой боли…

Тем не менее, именно болевые ощущения вернули её к реальности – спустя незнамо сколько времени. Грохот более не сотрясал воздух, не слышались фонящие звуки, но в ушки ей впивался чей-то безудержный плач. Узнав в едва разборчивых стонах голос своей розовогривой подруги, Рэйнбоу вскинулась с присущей ей резкостью, и тотчас же боль будто взрывом распространилась по всему крылу, отдавшись ломотой в голове и шее. Вскрикнув, она дёрнулась и распахнула глаза. Увиденное опять заставило её вздрогнуть. Над ней высилась фигура киборга. Сама же она оставалась под стволом дерева – возможно, того самого, которое хотя бы ненадолго избавило её от мучений, – будучи почти по самую шею погребённой в земле.

Стальные пальцы надёжно ухватились за плечи радужногривой пегаски и без резких движений извлекли её из-под завала, что, впрочем, всё равно отдалось болью, словно ей копьём навылет пробили правый бок. Стиснув зубы, она постаралась не издать крика, хотя сдавленный стон всё же невольно вырвался из неё. Наконец стальной солдат поставил её на копыта, и она смогла увидеть окружающую обстановку. Всё ближайшее пространство покрыла рыхлая земля, вокруг лежало несколько сметённых мощной волной деревьев, стволы остальных стали казаться менее высокими. Под одной из сосен сидела Пинки и лила слёзы. Её тело покрылось множеством ссадин, а в плече зияла колотая рана, из которой сочилась кровь. Вся её пышная розовая грива была забита землёй.

Около розовой поняши высились два киборга, включая того NS-5, благодаря объятиям которого она не свернула себе шею. Обе машины стояли замерши, подобно статуям, как если бы не знали, что им теперь делать. Неподалёку висели в воздухе два строительных дрона. Наверху же – там, где только что пролегала тропа, обрушившаяся оползнем – прямо под деревьями покоился сбитый транспортник цефов. Его изрядно повреждённый корпус полыхал огнём красного цвета. Вскоре из-за него в этом лесу мог разразиться пожар. Ни других киборгов, ни выживших пони, ни даже врагов – цефов или псов-мутантов – Дэш не заметила, взглянув туда мельком.

– Ты в порядке, Рэйнбоу Дэш? – спросил наконец стальной солдат, извлёкший пегаску из земли.

– Нет, – сквозь зубы процедила радужногривая поняша, стараясь вытерпеть боль в крыле. К её некоторому удивлению диагноз начал зачитывать киборг:

– Судя по всему, у тебя сильный вывих крыла. Его следует вправить, чтобы впоследствии не возникло никаких осложнений.

– Что с Пинки Пай? – осведомилась Рэйнбоу, словно не обратив внимания на сказанное машиной. Здоровье подруги волновало её больше собственного.

– Она напоролась плечом на заострённый сучок, – немедленно сообщил NS-4. – Необходимо срочно остановить кровотечение и перевязать ей рану. У нас нет бинтов, но мы могли бы использовать для перевязи ткань твоей формы, например, с одного из копыт. Если ты, конечно, не против.

При виде того, как Пинки плачет от боли, Рэйнбоу защемило сердце. Форма представлялась для неё ничтожной жертвой, лишь бы позаботиться о подруге. Сделав несколько шагов поближе к ней, она переглянулась с киборгом.

– Ради Пинки мне ничего не жалко, – с твёрдой решимостью заявила Дэши. В тот же миг к ней уже спешили подлететь два дрона. Протянув им навстречу переднее правое копытце, она сказала: – Вот, забирайте!

Стараясь не думать о собственной боли и считая, что прежде всего помощь необходимо оказать розовогривой поняше, Рэйнбоу позволила строительным роботам использовать материал своей вондерболтской формы вместо бинтов. Те не стали тратить время впустую и незамедлительно приступили к делу. Один дрон ухватился за форму в районе плеча Дэши, а указательный палец другого перестроился в складной нож, и он аккуратными движениями срезал синюю ткань с пегаски почти по самую подмышку. Между тем небесно-голубая кобылка невольно напряглась, глядя на то, как летающий механизм орудует лезвием в опасной близости от её кожи. Мало ли, что у этих железяк на уме?..

Как только дело было сделано, дроны добавили два продольных разреза, чтобы превратить накопытную ткань в длинную ленту, а потом отсекли от неё часть, которую один из киборгов незамедлительно приложил к ране на плече розовой поняши в надежде остановить кровь. Внимательнее разглядев кровавый пробой, Рэйнбоу поняла, что её подруге очень повезло. В ином случае сучок мог бы впиться ей в живот или даже в глаз, и тогда её было бы уже не спасти. Более того, несмотря на боль в крыле, она мысленно возблагодарила Селестию за то, что им обеим удалось довольно легко отделаться.

Дэши хорошо знала о том, сколь опасными бывают оползни. Ещё до того, как Твайлайт появилась в Понивилле, пегаска слышала, что одну из деревень на западе – ближе к Единорожьей гряде – почти полностью уничтожил крупный сход земли со склонов. К несчастью, в поселении не оказалось единорогов, которые могли бы остановить земляную волну, поэтому земные пони и их посевы были погублены. Та катастрофа унесла несколько сотен жизней. И самое опасное, что оползни всегда происходят неожиданно и обрушиваются стремительно. Подумав об этом, она с подозрением посмотрела на NS-4.

– Эй, почему вы нас не предупредили? – с упрёком осведомилась она. Тотчас же на неё обратился крестообразный глаз, как ей показалось, вопросительно. – Вы же вроде как всегда всё знаете! Как так вышло, что вы не смогли предсказать этот оползень?

– Энергетический фон, испускаемый почти наверняка Копьями скринно-цефов, всё ещё создаёт помехи для наших сенсоров. Мы почувствовали колебания земли немногим раньше вас, – сказал в своё оправдание киборг.

– Ладно, всё равно уже ничего не поделаешь, – угрюмо пробормотала Дэши себе под нос, уставившись на то, как машины оказывают первую помощь её подруге. Полные слёз голубые глаза Пинки взирали на неё так, словно просили сделать хоть что-нибудь, чтобы этот кошмар закончился. Кажется, рана на её плече очень болела, поэтому она не могла сдерживать эмоции. Подойдя к ней поближе, пегаска побеспокоилась: – Как ты, Пинки?

– Мне… больно, – сквозь плач пискнула Пай. Всхлипнув, она не выдержала давления текущей ситуации и излила своё самое большое желание: – Давай вернёмся домой, Дэши!

– Но мы не можем, – с сожалением пожала плечами радужногривая пегаска, присев на круп перед приятельницей. – Мы в сотнях миль от Понивилля. И никто не знает, что с нами случилось.

– Пожалуйста, Дэши, давай вернёмся, а? – умоляла розовогривая поняша, не имея в себе уже никаких сил терпеть ни боль, ни уж тем паче страх.

Не зная, что ей ответить, как её успокоить, Рэйнбоу лишь нервно облизала засохшие губы и почувствовала земляной привкус. Она и сама вся была в земле, её форма покрылась мелкими дырами и царапинами, а грива испачкалась. Но собственный внешний вид и близко не волновал её настолько, как явная сокрушённость подруги. Никогда ещё она не видела Пинки Пай такой подавленной, словно былая искра веселья и живого оптимизма, неизменно не покидавшая сердце розовой поняши, бесследно потухла.

– Рэйнбоу Дэш, тебе необходимо вправить вывихнутое крыло, – напомнил тот NS-4, что вытащил её из земли, прежде чем она успела сообразить, что могло бы утешить розовую пони. Громоздкая двухметровая фигура стояла прямо над пегаской, которая пребывала в крайней степени замешательства от всего, что произошло… и ещё только могло произойти.

– Сумеете? – твёрдо спросила радужногривая пони. Она, пожалуй, не боялась боли, но не очень-то хотела доверять железякам столь тонкую часть тела, как крыло.

– Так точно, – уверенно отозвался киборг.

Понимая, что иного выбора нет, Дэш утвердительно кивнула. Её крыло обвисло вниз, будто лишённое всяких сил. Присев на корточки справа от неё, NS-4 свернул свои орудия и высвободившимися стальными кистями мягко ухватился за оперённую конечность. Стоило ему только слегка потянуть, дабы выпрямить крыло, как уже пациентка вздрогнула.

– Ай, больно! – пожаловалась Дэш и уже даже попыталась выдернуть крыло из рук киборга, что, впрочем, отдалось ещё большей болью.

– Чтобы вправить кость в сустав, необходимо выпрямить крыло, – заявил стальной боец.

– Ладно, делайте, что хотите, – с раздражением проворчала небесно-голубая поняша, полностью отдавшись на милость стального хирурга.

Продолжив едва начавшуюся операцию, киборг медленно выпрямил крыло. Дэши стиснула зубы, по её телу шла мелкая дрожь от резкой боли. Спонтанно она посмотрела на Пинки, чьи округлённые глаза сверлили её. Розовая пони болезненно переживала мучения подруги, как если бы сама испытывала всё то, что та терпела в этот миг. Хотя кровотечение из её раны уже удалось остановить, и теперь стальные бойцы и дроны перевязывали ей плечо. Видя в её глазах ужас и напряжение, пегаска кивнула ей, несмотря на то, что и сама держалась на грани.

В какой-то момент напряжение достигло кульминации, NS-4 резко дёрнул и вывернул крыло, чтобы вставить его обратно в сустав, и боль врезалась в мозг Рэйнбоу с такой силой, что выбила из неё сознание. Перед тем, как обессиленно рухнуть наземь, она успела издать лишь краткий вскрик…

---

Сознание вернулось к Дэши так же внезапно, как и после удара об дерево. Казалось, что невыносимый приступ боли и этот миг отделяло бесконечно много и вместе с тем невероятно мало времени, будто прошла вечность, которая ощущалась, как ничтожное мгновение. Отныне крыло истязала лишь неприятная тянущая ломота. Ко всему прочему, она чувствовала, как чьи-то копытца вроде как держат её за плечи и активно трясут. Спустя несколько мгновений её ушки уловили тревожную мольбу:

– Пожалуйста, Дэши, просыпайся! Не оставляй меня здесь одну, прошу тебя!

Плотнее зажмурив и без того закрытые глаза, Рэйнбоу слегка потянулась, и ломота сковала всё её тело, а вывихнутое крыло, казалось, что-то стянуло. Она приподняла веки и увидела, как над ней нависла розовая поняша. Её копытца действительно упирались в плечи пегаски.

– Пинки? – вяло произнесла Рэйнбоу, как будто не узнала её. На личике Пинки тотчас же вытянулась искренняя улыбка.

– О, хвала Селестии, с тобой всё в порядке! С тобой ведь всё в порядке, да? Я так и знала, я была просто уверена в том, что с тобой всё в порядке! – торжествующе протараторила розовогривая кобылка.

Слегка приподнявшись, Дэш поняла, что доселе лежала на холодной земле, уперевшись затылком в стену некой ямы. Пай сидела прямо перед ней и только что старалась привести её в чувство. Обе поняши находились в небольшой впадине глубиной примерно в полтора метра, над которой высились стволы и кроны осыпаемых снежной крошкой сосен. К удивлению пегаски, более здесь никого не было, а поблизости пока что царила гробовая тишина.

– Где железяки? – сразу же осведомилась она, попытавшись встать. Розовая пони вмиг отступила на пару шагов назад, чтобы дать ей пространство.

– Они… – начала, было, Пинки, но осеклась, почувствовав ком в горле. Ни с того, ни с сего улыбка на её лице потухла, настроение сделалось явственно подавленным, надежда в выражении глаз потухла. – Они ушли…

– Что?! Ушли? – ошарашенно переспросила радужногривая пегаска, не успев даже осмотреть саму себя, но заметив, что рана на плече подруги надёжно перевязана. – Куда это они вдруг ушли? Они что, бросили нас?

– Нет, они… – снова запнулась розовогривая поняша, всхлипнув. Похоже, она колебалась на грани того, чтобы сорваться на безудержный плач. Небесно-голубая кобылка уже напряжённо начинала перебирать в мыслях предположения относительно того, каким ужасам её подруга могла стать свидетельницей, пока она была без сознания. Набрав в лёгкие воздуха, Пай всё же попыталась рассказать: – Здесь кругом бродили пришельцы, и они велели мне оставаться здесь с тобой, а сами пошли драться с ними. Это произошло вон там…

С этими словами она указала куда-то за пределы ямы. Посмотрев туда, Дэши заметила, что в той стороне деревья растут более рассредоточено, чем во всех остальных направлениях. Судя по всему, там заканчивался этот лес.

– И… что было дальше? – настороженно поинтересовалась пегаска.

– Я высунулась из ямы, чтобы посмотреть, что происходит, – отвечала Пай. Её глаза упёрлись в одну точку, и в них читался тот ужас, который она тогда узрела. – Пришельцев было так много, что они убили их всех. Они так страшно рычали! И убили всех… даже Декки и Феври! Представляешь? Их больше нет, а мы теперь здесь совсем одни…

– Мы одни? – бесчувственно повторила Дэш. Недолго думая, она направилась к противоположному краю ямы, чтобы увидеть всё своими глазами. На ходу она окинула себя беглым взглядом и заметила, что её крыло туго стянуто тканью, которую дроны срезали с другого копыта. Отныне её передние ноги оставались голыми. В остальном же на ней что ссадин, что грязи ни прибавилось, ни убавилось.

Издали доносился какой-то едва разборчивый шорох, но Рэйнбоу не брала его в учёт и без опасений дотянулась передними копытами до края ямы, желая оглядеть окружающее пространство. Из-под раскидистых ветвей кустов, росших поблизости, она увидела, как впереди метрах в десяти лес заканчивается, уступая место открытому полю. Но прежде всего её глаза метнулись вправо, где по опушке леса пробегал отряд из шести пехотинцев-цефов. Именно их топот был причиной того непонятного шороха. Всё в пегаске мигом замерло, даже дыхание затаилось, как вдруг возле неё на край ямы опустились розовые копытца. Едва завидев кальмаров, Пинки начала, было, в ужасе вопить:

– О, нет! Э…

– Тише, Пинки! – шикнула на неё Рэйнбоу, поспешно закрыв ей рот, а затем почти беззвучным шёпотом добавила: – Ты что, хочешь, чтобы нас заметили?

Голубые глаза Пай судорожно указывали подруге на цефов, на что та кивнула, мол, всё видела, как уже заметила, что инопланетный отряд остановился. В животе пегаски образовался мертвенный холод. Эти твари услышали вопль её подруги…

Держа рассредоточенный строй, цефы вертелись по сторонам и явно что-то выискивали взглядами. Их плазмомёты метались то туда, то сюда в поисках того, по кому выпустить очередь пучков плазмы. Недалеко от них на земле лежали некие обломки – возможно, поверженных киборгов. Не убирая копыто с губ розовой пони, Рэйнбоу наблюдала за пришельцами и ждала их дальнейших действий в мучительном напряжении, пока все они вдруг не зарычали. Их орудия тотчас же взметнулись и направились куда-то в сторону. Началась пальба, кальмары разбрелись ещё шире, получив ответные выстрелы.

Взоры обеих поняш, напуганных до помутнения, метнулись в ту сторону, куда стреляли цефы. Из-под кустов было видно, как в паре десятков метров слева от инопланетян из леса выбежала группа алмазных псов. Осыпая их встречным огнём, мутанты бегом устремлялись куда-то вглубь поля. Дэш с удивлением обратила внимание на то, что лапы подземельных жителей сжимают необычное оружие, больше напоминающее то, чем были вооружены кальмары или киборги. И откуда они обзавелись подобным добром, учитывая, что в былые времена копья и палицы были вершиной их оружейных технологий?..

При виде вооружённой стычки Пинки трясло от панического ужаса. Продолжая блокировать ей рот, Дэш была уверена: ещё немного, и Пай взорвётся бурей не самых приятных эмоций, выкрикнет на весь лес что-то вроде «Спасайся, кто может!» и в приступе паники начнёт с бешеной скоростью зарываться в землю, как в тот раз, когда она испугалась Флаттершай, преобразившуюся в летучую мышь. Тем не менее, розовая поняша хотя и судорожно дышала, но не издавала ни звука – пока что. Мысленно пегаска умоляла её, чтобы она продержалась до конца, пока отсюда не уберутся как одни, так и другие неприятели.

Перестрелка шла полным ходом, от выстрелов алмазных псов пал уже один цеф, хотя сами они потеряли троих. Кальмары вели огонь, наступая следом за ними, в то время как те куда-то убегали. Наконец один из них – особенно здоровый мутант, вооружённый миниганом – остановился и начал прицельно палить по врагам. Его пули разорвали в клочья ещё одного пришельца, но затем пал и он сам. Тем не менее, его жертва не стала напрасной, поскольку четверо его дружков успели оторваться и через пару секунд нырнули куда-то под землю, должно быть, по заранее вырытой шахте.

Потеряв врагов из поля зрения, цефы прорычали что-то неразборчивое и бегом кинулись в преследование. Не прошло и полминуты, как все четыре кальмара прыгнули в ту же яму, что и мутанты, в яростном стремлении догнать их и убить. Вокруг стало очень тихо, поблизости более никого не наблюдалось. Рэйнбоу ошалело переглянулась с Пинки, как уже та начала вырываться. Не видя более никаких причин удерживать подругу, она убрала копыто с её рта.

– Ты видела? Видела? – сразу же завопила Пай. Произошедшая кровавая расправа произвела на неё сильное впечатление.

– Да, Пинки, я всё видела, – слегка раздражённо отозвалась Дэш, закатив глаза. Розовая поняша же подалась к ней вплотную и, прильнув лицом к лицу, встревоженно осведомилась:

– Что же мы теперь будем делать? Скажи, Дэши, как нам быть?

– Сперва надо осмотреться, – заявила радужногривая пегаска, отстранив от себя подругу, после чего с рывка подтянулась и ловко заскочила на край ямы задними копытами. Оказавшись наверху, она посмотрела на ошарашенную земную пони.

– Н-но там… т-там же…

– Мне нужно хотя бы увидеть солнце, чтобы понять, куда нам идти, – тут же пресекла Рэйнбоу бесплодные попытки Пинки что-то возразить. В ответ на её обречённый взгляд она добавила: – Не бойся, Пинки. Если что, мы сразу же спрячемся.

Подумав немного, Пинки всё же решилась. Она попыталась забраться наверх, в чём Рэйнбоу помогла ей. Хотя резкий подъём всё равно отдался болью в ране на плече, так что она слегка взвизгнула. Впрочем, идти она более-менее могла, лишь чуть-чуть прихрамывая на раненную ногу. Чутко прислушиваясь к окружающим звукам, обе поняши осторожно направились к выходу из леса. В этом месте, где кругом растут деревья и кусты, Дэш действительно не могла определить стороны горизонта, хотя по темнеющему небу видела, что солнце ещё не село. Ей нужно было понять, в какой стороне станция Грифонстоуна, дабы направиться именно туда. Таков был её план.

Отставая от подруги на несколько метров, Пинки боязливо оглядывалась по сторонам в ожидании опасности от любого кустика. По её телу периодически пробегала дрожь, которую лишь подстёгивала боль в плече. В воздухе витало нечто зловещее, феноменальное чутьё предрекало розовой поняше неладное, как вдруг где-то совсем рядом громоподобно завибрировал фонящий шум. В мгновение ока Пай, будто разжавшаяся пружина, взлетела на ветку дерева, росшего к ней ближе остальных, и судорожно вцепилась в неё копытами.

Как только грянул этот страшный рёв, Рэйнбоу тут же нырнула под куст и обратила взор к небу. Вскоре над верхушками деревьев проплыл воздушный транспортник цефов, направляясь куда-то вдоль линии опушки леса. Небесно-голубая пегаска уже приготовилась к тому, что сейчас начнётся настоящий кошмар, но к её невероятнейшему облегчению, летательный аппарат пролетел мимо их позиции, так и не сбросив ни единой десантной капсулы. Вскоре он скрылся из поля её зрения, унесясь в неизвестность. Глубоко вздохнув, она выбралась из своего временного укрытия и первым же делом отыскала взглядом свою подругу.

– Всё хорошо, Пинки, – обратилась она к розовой земной пони, окоченевшей на высоте в пару метров над землёй. Судя по выражению её округлённых глаз, она балансировала на грани срыва. – Они улетели, видишь? Спускайся оттуда!

Однако же Пай, похоже, даже не услышала слов пегаски. Она не прекращала обхватывать ветку и напряжённо дрожать, как осиновый лист.

– Что творится с миром?! Почему я не могу разогнать все свои страхи при помощи смеха, как раньше, как тогда – в Вечнодиком лесу? – провизжала Пинки. Спустя пару секунд её, казалось, ударило током, она резко дёрнулась и вскочила на копыта прямо на ветке, после чего, словно осознав вселенский смысл, выпалила: – Оу, а я ведь даже не пробовала!

– Что? – опешила Дэш. Её начинало терзать подозрение, что её напарница окончательно потеряла рассудок от страха.

Моментально повеселев – или скорее даже обезумев, – Пинки Пай спрыгнула с ветви наземь с невероятной лёгкостью, как воздушный шарик, и вприпрыжку поскакала к выходу из леса. Она настигла ошалевшую пегаску, а потом и перегнала её, хихикая и нескладно напевая:

– Пинки, весёлой будь всегда! Победи свой страх!..

Помешательство приятельницы пугало Дэши даже в большей степени, чем риск быть убитой цефами или псами-мутантами. Стараясь выйти из овладевшего ею ступора, она бросилась галопом вслед за ней, пока та не натворила что-то такое, о чём потом придётся жалеть. Однако Пинки была чрезвычайно резва и стремительна – даже без того, что ломота в теле мешала Рэйнбоу развить привычную для себя скорость.

– Стой, Пинки! Если ты будешь голосить на весь лес, то нас точно найдут! – кричала радужногривая пегаска вдогонку розовой пони, пробираясь сквозь кусты.

– Не бойся, Дэши! Над страхами нужно всего лишь посмеяться! – отозвался звонкий голосок из-за зарослей, растущих впереди.

Поняв, что слова здесь не помогут, Дэш рванула с удвоенной скоростью и в считанные секунды вынырнула из подлеска, раскинувшегося на опушке леса. В поле её зрения появилась скачущая и поющая Пай, уже выбежавшая на поле, и она в прыжке обрушилась на подругу. Обе поняши прокатились кубарем пару-тройку метров, по итогам чего розовая веселушка, помешавшаяся от страха, была остановлена. Правда, из её уст всё ещё сыпалось неконтролируемое хихиканье.

– Соберись, Пинки, прошу тебя! – потребовала Рэйнбоу, жёстко встряхнув приятельницу за плечи. – Пойми, если мы будем дурачиться, то эти твари нас убьют! Мы с тобой в большой опасности, слышишь? Нас хотят убить!

– Оу… – печально бросила Пинки, отведя грустный взгляд в сторону. Приступ безумного веселья, похоже, прошёл. Поуспокоившись, она попыталась встать, в чём пегаска не стала ей препятствовать, понадеявшись, что рассудок к ней вернулся. Тяжело вздохнув, розовая кобылка виновато начала: – Я… извини, я просто…

Так и не договорив, она услышала справа от себя какое-то довольно громкое механическое жужжание. Страх в её сердце вновь возрос до небес, и она, в ужасе вскрикнув, инстинктивно поспешила забраться на спину стоящей рядом пегаски, но нечаянно перевалилась на другую сторону. Судорожно обхватив копытцами шею подруги, она опасливо выглянула из-за неё и увидела, как на опушку леса из зарослей примерно в десяти метрах от них вылетела летающая лапа – один из строительных дронов.

Робот вёл себя ненормально, периодически совершая непроизвольные движения и летая кругами с постепенным смещением вперёд. Из его шарообразного элемента управления, к которому крепился манипулятор, торчал довольно крупный металлический обломок, пробивший корпус. Возможно, именно этим повреждением было обусловлено его странное поведение. Кроме того, шум от его мотора казался более пронзительным, чем обычно. Увидев, что никакой опасности в источнике шума нет, Пинки облегчённо вздохнула.

– О, моё бедное-бедное сердечко! – жалобно произнесла она, приложив одно копытце к грудке, а другим не отпуская шею приятельницы. – Оно так сильно колотится! Наверно, ему тоже очень страшно, как и мне!

Ничего ей не сказав в ответ и лишь закатив глаза, Рэйнбоу недолго думая двинулась к дрону, дабы узнать, в чём дело. Пинки почему-то не разомкнула копытца, поэтому пегаске пришлось тащить её на себе. Но розовая поняша хотя бы сама переставляла задние ноги. Строитель сделал ещё один круг в воздухе, после чего замер, как бы заметив приближение кобылок. Впрочем, так оно и было.

– Обнаружены ключевые объекты, – произнёс летающий механизм. Пропустив его слова мимо ушек, Дэши напрямую спросила то, что ныне интересовало её больше всего:

– Где все остальные? Где Мундэнсер, Лайтнинг Даст, другие железяки?

– Связь с Сетью потеряна. Установление местонахождения других тактических единиц невозможно, – ответил робот, отчего пегаска нахмурилась и угрюмо прижала ушки. Как всегда, никакой пользы от этих железяк!..

– О, нет! Это же Феври! – воскликнула вдруг Пинки, прервав короткую беседу между Рэйнбоу и дроном, и молнией рванула куда-то вглубь поля.

Посмотрев ей вслед, радужногривая пегаска увидела, что она кинулась к обломкам одного из киборгов, который лежал посреди каменистой почвы возле четырёх своих собратьев, разбитых в ещё большей степени, шести рабочих дронов, превращённых в труху, и нескольких трупов пехотинцев-цефов. На мгновение переглянувшись с дроном, она пошагала следом за подругой и к собственному удивлению заметила, что механизм летит подле неё. Как будто его тоже заинтересовало то, чем привлёк розовую пони выведенный из строя стальной солдат.

Припав к разбитому киборгу, Пинки Пай что-то едва внятно бормотала, и на её голубых глазах наворачивались слёзы. Внешний экзоскелет кибер-пехотинца был изрядно побит пучками плазмы, от разбитого лазерного орудия пахло гарью, посреди затылочной пластины зияла прожжённая дыра, а одну ногу оторвало по самое бедро. На другой же всё ещё был надет меховой сапожок – изрядно испачканный землёй, – которым его снабдила розовая поняша перед отъездом. Тем не менее, в его зрительной линзе пульсировал маленький красный крестик, а значит, он всё ещё функционировал – вроде как.

Рэйнбоу подошла поближе и с сочувствием уставилась на подругу, хотя и считала, что та убивается по пустякам. Впрочем, она хорошо знала, что Пинки искренне считала собственных стальных телохранителей своими друзьями. Поэтому ей было жалко исключительно розовую пони и её чувства, а отнюдь не разбитого киборга. Далее она кратко окинула взглядом всё бывшее поле боя и заметила, что у остальных железяк глаза не светятся вообще – в том числе и другого стального солдата, на чьих ногах красовались сапожки, а на массивных плечах были нарисованы три воздушных шарика.

– Скажи что-нибудь, Феври! Пожалуйста, поговори со мной! – умоляла Пай – на этот раз внятнее, чем доселе. Она припала к нему и, обняв его стальную голову, продолжила молвить сквозь слёзы: – Тебе ведь нравилось со мной говорить по ночам на кухне, помнишь? Ты, я и Гамми! Сколько всего мы тогда сказали друг другу! Прошу тебя, только не молчи!

– С-сбо-ой си-систе-емы-ы, – едва разборчиво с запинками протянул вдруг NS-5 своим механическим голосом. Пинки Пай буквально оживилась, её ушки возбуждённо встали торчком, а широко раскрывшиеся глаза упёрлись в красный крестик.

– Феври, ты жив? – с надеждой вопросила розовогривая кобылка.

Ответа от киборга не последовало. Спустя пару секунд, которые длились для Пинки мучительно долго, к нему подлетел рабочий дрон и завис у его головы. Земнопони уставилась на него в ожидании того, что он выдаст заключение или скажет, как поставить её любимого телохранителя на ноги.

– У данного NS-5 серьёзные повреждения внешнего экзоскелета, особенно в области затылочной части, – начал вдруг дрон. – Не исключена вероятность того, что полученный урон сказался на целостности центрального процессора. В таком случае тактической единице требуется замена комплектующих.

– Мы можем как-то ему помочь? – последовал очередной вопрос от Пай, очень взволновавшейся состоянием стального друга. Между тем Дэш со скептицизмом наблюдала за их разговором, время от времени озираясь по сторонам и чувствуя внутреннее напряжение от того, что здесь в любой момент могут объявиться враги.

– Для замены комплектующих тактическую единицу следует доставить в один из военных заводов или специализированных оружейных бункеров «Избранных Кейна».

– Тактическую единицу? – недоумённо повторила розовая поняша незнакомый термин. – Ты так называешь Феври, да?

– Извините, набор моих ответов в автономном режиме ограничен. Правильно задавайте запросы, – учтиво попросил робот, затем сделав уточнение: – Вам необходимо что-то построить или отремонтировать?

– Брось его, Пинки, – посоветовала Рэйнбоу, прежде чем её подруга успела попросить, чтобы летающая лапа отремонтировала Феври. – Нам нужно идти. Солнце скоро сядет, так что нам стоит найти место для ночлега.

Оглядевшись по сторонам, Дэши увидела, что солнце висит практически на линии леса, виднеющегося справа. Слева же вдалеке тянулись горы – те самые, в которых алмазные псы устроили засаду их поезду. «Далеко же они ушли, пока я была в отключке», – мельком подумалось ей. Она определила стороны горизонта и поняла, что им нужно идти через обширное поле, чьё пространство тянулось на несколько миль вперёд. Посреди него лишь кое-где высились отдельные деревья или небольшие рощицы, а в тысяче ярдах посреди равнины лежало несколько громадных валунов. Почва здесь была в основном каменистая, и её тонким слоем накрывал мелкий снег.

Очень далеко за полем виднелись другие леса. Где-то там располагалась та самая железнодорожная станция, до которой обеим поняшам теперь предстояло добраться. Оценив расстояние дотуда – весьма и весьма значительное, – Дэш посмотрела на Пай и уловила в её влажных глазах искреннее непонимание.

– Но как же Феври? – дрожащим голосом возразила она. – Мы же не можем его здесь бросить, правда? Феври этого не заслуживает!

– О чём ты, Пинки? Взгляни на него, – указала Дэши копытцем на киборга, и Пай покорно перевела взор на крестообразную зрительную линзу. – Это уже не Феври, а… груда металлолома!

– Не говори так! – прикрикнула Пинки на пегаску, начав срываться на плач. – Феври – мой друг, а не груда металлолома! Мы должны позаботиться о нём!

– Я надеюсь, ты не предлагаешь тащить его до самого Грифонстоуна? – вскинув бровь, поинтересовалась небесно-голубая поняша, желая тем самым наглядно продемонстрировать напарнице бредовость такой затеи. Правда, ту, похоже, нисколько не проняла мысль о том, что ей в таком случае придётся нести двухсоткилограммового киборга за десятки миль по землям, которые кишат пришельцами и мутантами. Она посмотрела на пегаску и сокрушённо помотала головой. – Как ты себе это представляешь, Пинки? Нас и слепые заметят, если мы потащим такую махину через всё поле! Эти монстры убьют нас на первой же миле! Помнишь, что они делали друг с другом? Ты тоже хочешь попасть под раздачу?

Вновь и вновь поглядывая на сияющий красный крестик и надеясь, что NS-5 ещё можно спасти, розовая кобылка ничего не отвечала. Впрочем, её слёзы говорили за неё. Она не могла отказаться от этого шанса, несмотря ни на что.

– Я не брошу его, Дэши! – отчаянно простонала она наконец. Её плач уже переходил в безудержное рыдание.

Не зная, как теперь быть, Рэйнбоу удручённо вздохнула. Она осознавала, что не сможет переубедить свою эмоциональную подругу, но и идея тащить киборга через всю страну грифонов означала верную смерть. К её счастью, ни с того, ни с сего в воздухе качнулся дрон, доселе будто застывший, и изрёк:

– Если вам угодно, я могу транспортировать тактическую единицу в любой указанный вами пункт диагностики и ремонта.

– А сможешь ли? – недоверчиво уточнила Рэйнбоу, подойдя поближе. Хотя этот план не нравился ей даже в том случае, если киборга потащит дрон.

– Так точно.

– П-правда? – всхлипнув, переспросила в свою очередь Пинки, чтобы быть полностью уверенной. В её голубых глазах засияла новая надежда.

– Так точно.

Получив подтверждение дважды, розовая земнопони нацелила на небесно-голубую пегаску необычайно большие, слезливые, всей душой умоляющие жеребячьи глазки. В тот же миг Дэш почувствовала себя неуютно. Хотя она совершенно не хотела возиться с разбитой железякой, тем не менее, дать подруге отказ в помощи у неё язык не поворачивался. После четверти минуты размышлений она тяжело вздохнула.

– Ладно, – скрепя сердце, согласилась она. – Если только он не будет нас тормозить, то…

Прежде чем пегаска успела договорить, земная пони соскочила с разбитого NS-5 и с разбегу заключила её в объятия, едва не снеся с копыт. Рабочий робот между тем принялся снимать покрытия с конечностей других стальных бойцов, поверженных уже окончательно. С дружеской любовью обхватив Дэши крепко-накрепко, осчастливленная Пай благодарно прощебетала:

– О, спасибо-спасибо тебе, Дэши! Ты самая лучшая подруга на свете!..

---

– О, Селестия! Как же я устала! – проверещала Пинки на измученном выдохе, не выдержав и рухнув наземь. По всему её телу струился пот, а рана на плече неприятно ныла. – Я больше не могу! Я… у меня больше нет сил!..

– А ведь мы прошли всего полмили, – с иронией подметила Рэйнбоу, как бы тем самым желая сказать: «Я же говорила, что это – плохая идея, а ты меня не слушала!».

Несмотря на заверения дрона в том, что он может сам тащить стального бойца до пункта диагностики и ремонта, в одиночку у него это получалось чересчур неубедительно. Ему удавалось развить лишь настолько медленную скорость, что Дэш – не без слёзных уговоров напарницы – приняла решение делать общее дело всем вместе. И теперь все втроём несли NS-5 за чёрные, как смола, тросы, сделанные из наноуглеродной материи и являющие собой искусственную мышечную систему кибер-пехотинцев, которые строитель извлёк из корпусов других поверженных боевых единиц. Тем не менее, намного быстрее процесс не пошёл, а спустя чуть менее километра розовая поняша выдохлась.

Тащить по каменистой почве груду металла весом в два центнера было очень тяжело, так что даже у Рэйнбоу – сильной и неутомимой Вондерболтки – началась одышка. Причём ей периодически казалось, что дрон им никак не помогает, лишь жужжа над ухом и делая вид, что он изо всех сил упирается. Как бы то ни было, без Пинки дальнейшее продвижение груза было невозможно. С другой же стороны, они уже добрались до тех валунов, что радужногривая пегаска видела с опушки леса, и на подходе к ним она сочла их относительно неплохим местом для ночлега. К тому же, солнце уже вот-вот должно было сесть за горизонт.

– Если вам угодно, я могу транспортировать тактическую единицу в любой указанный вами пункт диагностики и ремонта, – снова повторил дрон и с большим усилием начал тянуть киборга. Спустя десять секунд стальное тело упёрлось в задние копыта развалившейся на земле розовой кобылки и встало.

– Ага, можешь, – с недобрым сарказмом бросила Дэши, взирая на бесплодные старания робота. Затем её глаза пали на запыхавшуюся розовую кобылку: – Может, всё-таки оставим его, а?

– Но мы… мы не можем, – с горечью сквозь тяжёлое дыхание промямлила Пай, хотя и понимала, что больше не сможет нести за собой такую тяжесть. – Ты же видела, у него… всё ещё светится глаз, а значит, его… можно спасти. И мы просто должны… это сделать!

– Эм… вообще-то, как сказать, – неуверенно возразила небесно-голубая пегаска. Как только её подруга устремила к ней измученный взгляд, она указала глазами на оставшуюся позади ношу.

– Что?! – вскинулась вдруг розовогривая поняша, догадавшись, в чём дело. В один миг в ней всколыхнулась такая энергия, какой не бывает и у десятка здоровых жеребцов, полных сил. Она тут же заскочила на киборга и к своему ужасу увидела, что маленький красный крестик больше не мерцает. Зрительная линза полностью погасла. Внутри кобылки всё оборвалось. – О, нет! Нет-нет-нет-нет-нет! Нет! Не-е-ет! Только не умирай, Феври! Пожалуйста, скажи что-нибудь! Что угодно! Только не молчи!

– Пинки? – окликнула радужногривая пони сокрушённую напарницу, но та даже не услышала её, продолжив причитать над недвижимой железякой. Постепенно её выкрики сошли на неразборчивое слёзное бормотание. Пегаска следила за тем, как та прижалась к стальному телу и принялась что-то шептать. Её уже в который раз поставило в тупик странное поведение подруги, и она не решалась ничего сказать, пока своё таинственное молчание не прервал дрон:

– Если вам угодно, я могу предпринять попытку полевого ремонта данного NS-5 из комплектующих других боевых единиц, обнаруженных в радиусе ближайшего километра.

Обе кобылки застыли, озадаченно переглянувшись между собой. Не выдержав чрезвычайной странности поведения робота, вечно предлагающего пусть и полезные идеи, но не совсем к месту, Дэш в недоумении хлопнула копытцем себе по лбу.

– Какого ж сена ты сразу нам это не предложил, интересно знать?

– Извините, набор моих ответов в автономном режиме ограничен. Правильно задавайте запросы, – с раздражающей вежливостью отозвался дрон на вопрос, который оказался ему непонятен, что в ещё большей степени вывело и без того вконец измотанную – как морально, так и физически – пегаску из себя. Она уже была готова разобрать эту летающую лапу на шестерёнки.

– Ты правда можешь попытаться? – взяла Пинки разговор в свои копытца.

– Так точно, – ответил дрон. В глазах розовой пони вновь вспыхнула всё та же надежда на лучшее, которая уже не один раз потухала за этот вечер… но, как обычно, ненадолго: – Тем не менее, положительный результат не может быть гарантирован. Существует значительный риск, что некоторые необходимые комплектующие могут оказаться повреждёнными и у других тактических единиц, которые были обнаружены в радиусе ближайшего километра.

– Но ведь попробовать стоит, правда? – с замершим сердцем осведомилась Пай, сложив копытца вместе.

– Извините, набор моих ответов в автономном режиме ограничен. Правильно задавайте запросы, – последовал тот же ответ от летающего механизма. Дэш более не могла терпеть его редкостную непонятливость, а потому всё же не сдержалась и рявкнула на него:

– Делай, что говорят!

Дрон мгновенно замер, как если бы испугался повышенного тона пегаски. На Пинки её раздражительность тоже произвела неоднозначное впечатление, хотя она вроде как способствовала тому, чтобы летающая лапа восстановила NS-5. Наконец рабочий робот снова принялся усердно тянуть за трос, лакончино бросив:

– Команда принята.

Тотчас же соскочив с киборга, чтобы не мешать дрону, Пай уставилась на него слегка удивлённым взглядом. Ей было непонятно, куда он собирается тащить неподвижное стальное тело. Неужели в один из эти самых пунктов диагностики и ремонта, о сущности и местонахождении которых розовогривая пони не имела ни малейшего представления? Затем она посмотрела на напарницу и заметила в её малиновых глазах подобное же недоумение.

– Что это он делает? – последовал резонный вопрос от Дэши. Заметив, что робот направляется к валунам, расположенным поблизости, Пай предположила:

– Может быть, он хочет усадить Феври под камнями, чтобы ему было удобно?

В ответ радужногривая поняша ничего не сказала, но с недоумением помотала головой, поражаясь тому, насколько наивно её подруга воспринимает опасную окружающую действительность. Причём летающий механизм ещё даже подыгрывал её чудаковатости. Пегаска всё больше и больше боялась, что игры земной пони в заботу о стальном болване, чьё постоянное присутствие рядом и без того всегда раздражало её, может плохо кончиться. Хорошо ещё за минувшие двадцать минут поблизости не появилось ни одного врага, думалось ей. Но что будет дальше – в течение всей грядущей ночи?..

Тем не менее, переубедить Пинки было невозможно, а бросить её здесь одну Рэйнбоу не согласилась бы ни за что на свете. И поэтому единственным способом ускорить разрешение проблемы она видела лишь помощь этому тупоголовому роботу. Устало вздохнув, пегаска погарцевала за летающей лапой, оттащившей киборга уже на несколько метров к камням.

– Давай хоть поможем ему, а то без нас он, я вижу, ни на что не способен…

Не тратя ни секунды, Пинки короткими прыжками поскакала за ней, несколько воодушевившись тем, что она настроена поспособствовать выздоровлению её стального друга. Обе пони нагнали робота и, запрягшись в тросы, потащили киборга к камням. Несколько огромных валунов были разбросаны здесь кучкой, причём в одном из них виднелось нечто вроде широкого дупла, как будто в нём кто-то хотел сделать себе жилище. Перед самым отверстием раскинулся ровный плоский камень, который, по сути, являл собой нечто вроде порога у этой мегалитической хижины.

Именно это место Дэш и прикидывала для ночлега, сочтя его очень укромным, а потому распорядилась усадить разбитого NS-5 с краю полого валуна. Хотя этот рывок дался поняшам не без труда. Тяжело дыша, они отошли в сторонку и монотонно уставились на то, как дрон завис возле выведенного из строя стального солдата в нерешительности… или приступе бездельничества.

– Ну? – грубо окликнула его небесно-голубая пегаска, скептически подняв брови. Дрон вздрогнул и слегка повернулся, обратив на неё свою зрительную линзу. Та в свою очередь несколько раз дёрнула головой в сторону киборга. – Ремонтировать-то будешь?

– Так точно.

Получив задачу, дрон незамедлительно приступил к делу. Он слегка наклонил усаженного под стенкой огромного камня NS-5 и принялся отвинчивать шурупы на его затылочной пластине при помощи специальной отвёртки, встроенной в один из его пальцев. Какое-то время Рэйнбоу с некоторым удовлетворением наблюдала за его работой, переводя дух, но потом осмотрелась. Неподалёку росли три сосны, под ними лежало множество мелких веточек и иголок, что нападали с крон к подножиям стволов. Вокруг стоял довольно студёный зимний воздух, и пегаска считала необходимым развести на ночь костёр. Вот только, если поблизости имелась древесина, то разжечь её было нечем.

За четверть минуты не придумав ничего подходящего, Дэш посмотрела на Пай. Та с надеждой на лучшее не отрывала глаз от операции, которую старательно проводил дрон, и ожидала её результатов. Но пегаска считала, что у них обеих есть дела поважнее.

– Идём, Пинки, – позвала она подругу за собой. Розовогривая кобылка без промедлений поскакала за ней к плоскому валуну, по которому можно было попасть внутрь дупла в громоздком камне, возбуждённая тем, что её другу уже оказывается помощь. – Нам нужно как-то добыть огонь.

– Хорошо, – кивнула Пай, что, впрочем, слегка сбило пегаску с толку. Как будто с этим не должно возникнуть никаких проблем…

– У тебя есть идеи, как это сделать? – неуверенно полюбопытствовала Дэш.

– О, это же очень просто! – беспечно отозвалась розовая пони. – Подумай, как на нашем месте поступила бы Твай.

– Твай? – несколько удивилась пегаска. – Ну и как бы она поступила? Она же заучка, а не скаут!

– Неправда, Твайка – не заучка, она – умняша! – улыбчиво возразила Пинки. – Она прочла много-много книг, а значит, должна знать, как развести огонь даже без спичек и магии.

– Вот только её здесь нет, – в свою очередь справедливо заметила Рэйнбоу. Остановившись на валуне и внимательнее осмотрев рощицу из трёх сосен, она устало проговорила: – Вообще-то, Дэринг Ду в четвёртой книге сумела добыть огонь из трения одной палки об другую, но… это легче сказать, чем сделать.

– Главное, не унывать! – бодро пропела розовогривая кобылка и поскакала к деревьям, чтобы приступить к сбору веток. Казалось, что от её недавнего стресса и усталости не осталось и следа, стоило только этой летающей лапе взяться за ремонт NS-5. Непостоянство её внутреннего состояния в который раз загнало Дэши в ступор.

Но в конце концов, радужногривая пегаска посчитала настрой напарницы очень даже верным. Для начала стоило выложить очаг. Хотя она уже предчувствовала не самую весёлую перспективу, что ей придётся промучиться всю ночь, без конца натирая одну палку другой, прежде чем появится огонёк. Помня, как это делала героиня её любимых книг, она знала, насколько это трудно. Но стоять на месте было тем более бессмысленно, в силу чего она без сомнений присоединилась к подруге, которая уже вовсю копалась в ветках и иголках.

За несколько рейсов от рощицы к плоскому валуну поняшам удалось выстроить очаг, основа которого состояла из нескольких крупных веток, а между ними было раскидано множество мелких вместе с иголками. Несколько палок Дэши оставила в сторонке для того, чтобы позже подкидывать их в костёр. Две же из них предназначались, собственно, для добычи пламени. Впрочем, усталые копытца совсем не хотели браться за эту трудоёмкую работу, а прежде чем пегаска решилась приступить, к ним подлетел дрон.

– У данного NS-5 выявлены повреждения центрального процессора, основного орудия, аппаратного носителя памяти, а также отсутствие правой опоры, – доложил летающий робот двум кобылкам, в задумчивости усевшимся возле ещё не зажжённого очага. – Общая целостность внешнего экзоскелета составляет порядка пятидесяти шести процентов.

– Сможешь исправить? – осведомилась Рэйнбоу, чьи мысли, правда, целиком и полностью были направлены на проблему добычи огня.

– Возможно, – ответил дрон. – Для сбора всех необходимых комплектующих мне потребуется совершить исследование местности в радиусе ближайшего километра.

На его заявление небесно-голубая пегаска молча кивнула. Тот развернулся и полетел обратно к своему стальному пациенту, а она снова посмотрела на груду веток. Ни с того, ни с сего в её голове родилась необычная идея, которую ей показалось необходимым хотя бы испробовать. К счастью, дрон пока что не успел далеко улететь…

– Эй, жестянка! – обратилась она ему вдогонку. Тот развернулся и полетел обратно к ней. – Умеешь костры разводить?

– Так точно.

На этот раз каким-то образом поняв всё без слов, робот подлетел к кучке веток вплотную. Большой палец его манипулятора откинулся назад, и на его месте выдвинулась трубка газовой горелки, из которой вмиг вырвалось пламя, зажёгшее сухие ветки без особого труда. К удивлению Дэши, которая просила его об этом без особых надежд, проблема добычи огня отпала на редкость легко. Как только дело было сделано, летающий механизм поспешил вернуться к неработающему киборгу, а пегаска переглянулась с земной пони. Та пару раз улыбчиво вскинула брови.

– Ладно, не спорю – какая-то польза от них есть, – признала Дэш.

– Какая-то? – вскинулась Пай. – Он же нам огонь добыл! Теперь мы не будем мёрзнуть целую ночь напролёт, и всё это благодаря летающей лапе! Ты должна была сказать ему «спасибо»!

– Пожалуй, это он заслужил, – уступила радужногривая пегаска, улыбнувшись явно повеселевшей подруге.

Ещё раз посмотрев на разгорающийся костёр и возрадовавшись его теплу, Дэши поднялась на копыта и вместе с Пай направилась следом за роботом, желая всё же подыграть отношению подруги к этим железякам и объявить ему вполне заслуженную благодарность. По крайней мере, ей не хотелось огорчать розовую пони, к тому же, её переполняло облегчение от того, что она теперь не будет вынуждена часами пытаться добыть огонь. Обойдя валун, они застали дрона за некой работой, которую тот проделывал на затылке NS-5.

Возле киборга лежало лазерное орудие, которое было только что снято с его правой руки. Теперь на ней стали видны наноуглеродные мышечные волокна, плотно огибающие металлические штоки, являющие собой аналог костей. Без орудия рука киборга заметно потеряла в толщине. Впрочем, взор малиновых глаз почти сразу перевёлся на летающую лапу.

– Спасибо тебе, жестянка, – поблагодарила она под восторженный взгляд стоящей рядом розовогривой поняши. Свершилось то, о чём она мечтала: угрюмая пегаска доброжелательно обратилась к стальному существу! – Без тебя мы разводили бы костёр, наверно, до самого утра.

В завершение своих слов Дэши заставила себя улыбнуться. Правда, дрон этого совсем не оценил:

– Извините, набор моих ответов в автономном режиме ограничен. Правильно задавайте запросы.

Взгляды обеих поняш встретились, и Пинки нервно хихикнула, как бы прося подругу, чтобы та не судила его строго. Но опасения розовой кобылки не оправдались, и пегаска лишь усмехнулась в адрес летающего механизма:

– Что ж, пусть ты и дурачок, но с костром… в общем, это было и вправду круто!

Замерев на несколько секунд, робот снова ничего не понял, но отвечать той же одинаковой фразой не стал. Вместо этого он взял с плеча NS-5 повреждённый процессор и воткнул его обратно во вскрытый порт. В зрительной линзе тут же вспыхнул тусклый маленький крестик – к глубочайшему изумлению Пинки. В тот же миг она припала к киборгу, в то время как дрон полетел в сторону леса, откуда они пришли.

– Феври, ты жив? Ты меня слышишь? – обеспокоенно взывала Пай к разбитому стальному бойцу, пока Дэш стояла в стороне и безучастно смотрела на её разговор, по сути, с грудой обломков. Разум пегаски занимало их текущее положение.

– П-р-и-в-е-т, – произнёс вдруг NS-5 настолько протяжным низким голосом, что сказанное им едва можно было разобрать.

– Как ты, Феври? – заботливо спросила розовая пони. Какого-либо отклика долго не поступало, пока наконец машина не произнесла так же малопонятно:

– Ты… очень… необычная…

– Ч-что? – искренне не поняла она, слегка всхлипнув от очередного наплыва эмоций.

– Оставь его в покое, Пинки, – настоятельно порекомендовала Рэйнбоу. – Ты же сама слышала, у него все шестерёнки набекрень! Пока ему их не заменят, он так и будет нести всякую чепуху. Пошли, надо поговорить.

С этими словами пегаска махнула копытцем, позвав подругу за собой к огню. Снова посмотрев на киборга, Пинки решила, что его на самом деле лучше пока оставить наедине с собой, пока он не поправится, и отозвалась на призыв Дэши. Вскоре поняши оказались у очага, чьё тепло приятно прогревало шёрстку. На короткий миг отстранившись от плохих мыслей, радужногривая кобылка присела на круп и, закрыв глаза, глубоко вздохнула. Но потом она всё же начала ту тему, из-за которой позвала сюда напарницу:

– Знаешь, мы пока возились с этой железякой, совсем забыли об остальных…

– О ком? – не сразу сообразила Пай, обеспокоенная дальнейшей судьбой NS-5.

– О Мундэнсер, Лайтнинг Даст, Энджел Вингс и остальных, – перечислила Дэш тех, кого знала. С теми двумя гвардейцами она не была знакома. – Если они ещё живы, то им сейчас грозит серьёзная опасность. По идее мы должны их разыскать, прежде чем идти к станции. Причём если мы отложим это дело до утра, то может стать уже слишком поздно, понимаешь?

– Но что же нам тогда делать? – взволновалась Пинки.

– Не знаю, – вздохнула Рэйнбоу, монотонно уткнувшись взглядом в языки пламени. Ветки тихонько потрескивали, а дым уносился куда-то к уже почти совсем тёмному небу, навевая мечтательный настрой, если бы только кругом не царила сама смерть. На душе пегаски было очень неспокойно, поэтому, не выдержав этого безмолвного напряжения, она наконец высказалась: – Думаю, мне всё-таки придётся поискать их, пока совсем не стемнело. Я осмотрюсь поблизости и, может быть, кого-нибудь увижу, а ты пока останешься здесь.

– Ты оставишь меня здесь одну? – насторожилась розовая пони.

– Не волнуйся, Пинки, я постараюсь найти их как можно быстрее, – сказала радужногривая пегаска, постаравшись успокоить напрягшуюся подругу, хотя её слова, судя по всему, не оказали должного эффекта. В глазах земной пони читался всё тот же страх, который вполне мог снова перерасти в паническое помешательство. – Тебе не о чем беспокоиться! Если ты спрячешься в этом углублении, то тебя никто не найдёт, а я вернусь к тебе сразу, как только найду их. Пойми, пока мы тут с тобой разговариваем, они могут висеть на волосок от смерти! Мы просто не можем сидеть, сложа копыта!

– Но… – хотела что-то произнести Пай, но затихла. К её горлу подступал ком. – Что, если с тобой что-то случится? Ты ведь даже не сможешь улететь от этих монстров – у тебя же крыло болит!

– Ты же просила меня, чтобы мы рисковали своими шкурами, лишь бы спасти эту железяку! – несколько возмутилась Дэши. – А теперь ты хочешь, чтобы я поберегла себя и не ходила на поиски наших друзей, которым сейчас может быть даже хуже, чем нам, так что ли?

Услышав довод подруги, произнесённый на повышенном тоне, Пинки забыла, как дышать. Она не могла разобраться ни в себе, ни в текущей ситуации, однако резкость подруги воспринялась ею довольно болезненно, хотя не согласиться с ней было трудно. Да, других пони из дипмиссии и их эскорта необходимо было разыскать, но оставаться здесь наедине со своими страхами розовая поняша никак не хотела, особенно учитывая, что её любимый NS-5 неисправен.

– Но я… мне просто страшно, – обречённо пролепетала она. На её голубых глазах вновь проступили слёзы.

– Поверь, Пинки, мне тоже… э-э, невесело, – молвила небесно-голубая пони, решив не использовать слово «страшно» по отношению к себе. Хотя, безусловно, страх овладевал ею немногим меньше, чем её напарницей, просто она изо всех сил старалась этого не показывать. – Но пока наши друзья в опасности, нам никак нельзя думать только о себе. Как бы на нашем месте поступила Твай, а?

Вернув Пинки её же слова, Рэйнбоу дала ей понять, что бездействовать никак нельзя, учитывая, что Мундэнсер и те, кто остались с ней, тоже оказались в далеко не самом безмятежном лесу. И похоже, что розовогривую пони этот довод пронял. Она печально потупила взор и виновато произнесла:

– Прости, я всего лишь…

Нескладные извинения Пай прервались механическим жужжанием, раздавшимся позади. Обернувшись, поняши увидели, как дрон вернулся из сумеречной мглы. Тем не менее, его манипулятор пустовал, что сразу насторожило Дэш. Когда же он подлетел ближе, из его динамика вырвалась одна-единственная фраза:

– В радиусе ближайшего километра необходимые комплектующие не обнаружены.

– Ты издеваешься, да? – со сдержанным раздражением бросила Рэйнбоу. Её отношение к этому механизму снова начало меняться – на этот раз в худшую сторону. – В том месте, откуда мы пришли, валялось целых четыре стальных болвана! Да и вообще, как ты успел облететь всё за десять минут?

– Извините, набор моих ответов в автономном режиме ограничен. Правильно задавайте запросы.

Услышав всё тот же ответ, Дэш заскрежетала зубами от злости. «С этой лапой каши не сваришь!», – подсказывал ей внутренний голос. Впрочем, поговорить с ним решила попытаться Пай – к немалому облегчению пегаски, которая более не желала услышать в свой адрес это выводящее из себя требование правильно изъясняться:

– А если попробовать ещё разочек? Если ведь долго мучиться, то что-нибудь обязательно получится, да? Поищи ещё немножко, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

Для убедительности Пинки даже встала на коленки и умоляюще сложила копыта перед мордочкой. Её слезливые жеребячьи глазки так и просили о помощи. Не сомневаясь в том, что ей выдаст дрон, Рэйнбоу холодно следила за ним, но через пару секунд…

– Команда принята.

Каким-то образом наконец-то поняв, что нужно делать, рабочий робот полетел обратно. От того, что Пай чудом удалось найти с этой штуковиной общий язык, у Дэши отвисла челюсть. Что не так с этим механизмом? Почему он не понимает простых слов, но сходу отозвался на чересчур эмоциональную мольбу розовой поняши? С другой же стороны, неизвестно, с чем он вернётся из этого рейса! Пегаску нисколько бы не удивило, если бы он прилетел через несколько минут и заявил, что снова ничего не нашёл.

Вскоре жужжание дрона растворилось в тихом шёпоте ветра. Он улетел уже на достаточно далёкое расстояние, и Рэйнбоу посмотрела на слегка опечаленную Пинки. Похоже, её надежды на то, что NS-5 будет поставлен на ноги, таяли, как снег по весне. В этот момент ей стало очень жалко свою сентиментальную подругу, даже невзирая на то, что по её мнению та тратила время впустую, стараясь вернуть киборга в строй. Мягко возложив копытце ей на плечо, она заставила её оторвать взор от удаляющегося дрона.

– Прости, что повысила на тебя голос, Пинки, – извинилась пегаска. – Но их нельзя оставлять в беде. Я должна попытаться найти их. Прошу тебя, не бойся, здесь ты будешь в безопасности. Не думаю, что они станут искать тебя внутри этого камня. Спрячься там и жди, а я постараюсь вернуться как можно раньше, хорошо?

Немного хрипловатый скрипучий голос пегаски прозвучал необычайно мягко, отчего розовой земнопони стало отчасти легче на душе. Конечно, она боялась остаться здесь одна, как и прежде, но мысли о Мундэнсер и остальных пони наконец заставили её всерьёз задуматься. Раз уж им действительно грозит нечто ужасное и зловещее – всё то, что царит в этих землях, – то давать волю страху никак нельзя. В конце концов, именно этому её учила бабушка в светлые годы жеребячества.

Постаравшись хоть как-то собраться духом, Пай заглянула напарнице прямо в её малиновые глаза. Она коснулась её копытца и, нервно сглотнув, сказала:

– Хорошо, Дэши. Я знаю, их очень важно найти. Мундэнсер – наша подруга, так что… м-мы должны…

– Я найду её, – уверенно заявила Рэйнбоу, по-дружески крепче ухватившись за плечо подруги, как только голос той затих от сдавивших ей грудь эмоций. – Я найду Мундэнсер и всех остальных. И вернусь за тобой. Не беспокойся, всё будет хорошо, ясно?

Будучи не в силах что-либо сказать, Пинки только лишь отрывисто кивнула. В её сердце происходили борения, она старалась подавить панику, вызванную тем, что внезапное нападение алмазных псов-мутантов на посольский поезд буквально перевернуло жизнь тех пони, что в нём ехали, включая её, с ног на голову. Причём эти кардинальные перемены не несли в себе ничего, кроме погибели. Но слова пегаски придавали ей уверенности, поэтому она решилась отпустить ей, пусть даже грядущая ночь от этого станет гораздо страшнее. Тем не менее, если Дэш сказала, что вернётся скоро, значит, ей нужно верить. В этом Пай нисколько не сомневалась.

Убрав копытце с плеча напарницы, Рэйнбоу уже собралась идти на поиски, пусть даже её тело молило об отдыхе, но тут же замерла, поскольку на земли грифонов вдруг обрушилась ночь. Селестия опустила солнце за западный горизонт, а на восточном Луна подняла луну. Пинки заметно напряглась, но как только радужногривая пегаска одобрительно кивнула ей, в тот же миг она немного поуспокоилась. Напомнив подруге, чтобы она спряталась в углублении в валуне и не выходила оттуда, что бы ни случилось, Дэши рысью поскакала в сторону леса, из которого они сюда пришли.

Провожая её взглядом, Пинки старалась умерить внутреннее волнение. Когда же силуэт небесно-голубой поняши исчез в ночной темноте, она посмотрела на NS-5. Тот всё так же лежал под валуном, а его глаз едва заметно светился маленьким пульсирующим крестиком. Она осталась одна, поэтому ей, пожалуй, было нечего делать, кроме как спрятаться в укрытии. Подумав немного, она медленно побрела к костру. Пламя всё ещё полыхало, но она сочла нужным подкинуть в него несколько веток, а потом взяла ещё одну и размешала ею тлеющие угольки.

Огонь разгорелся сильнее, и Пинки выплюнула наземь подле себя ту палку, которой ворошила горящие ветки. Жар приятно согревал душу, правда, на ней было неспокойно. Розовая поняша какое-то время взирала на очаг, стараясь мысленно убедить себя, что она отнюдь не поникла духом, как вдруг её ушки слегка дёрнулись, услышав где-то вдалеке некое тихое рычание. Или это был порыв ветра? Какой-либо определённостью этот звук не отличался.

– О, Пинки, тебе нужно перестать всё время думать о плохом, – сказала она в свой же адрес, старательно внушая себе естественную бодрость духа. Даже заставив себя хихикнуть, она добавила: – Ты стала сама на себя не похожа!

В этих непростых мыслях розовая поняша не заметила, как зевнула. Взгляд её усталых голубых глаз инстинктивно метнулся к нише в огромном камне. Она и не надеялась, что сможет уснуть, хотя была бы рада чуток вздремнуть. Но волнение не дало бы ей погрузиться в ночной покой. Тем не менее, Дэши настаивала на том, чтобы она спряталась в этом укрытии и не высовывалась до самого её возвращения. Делать было нечего, и Пай сонно поплелась к каменному дуплу, предоставив огонь самому себе. Оно было достаточно широким, чтобы в нём могли разойтись две пони, поэтому розовогривая кобылка без всякого труда пробралась внутрь валуна.

Внутренняя полость мегалита имела небольшое углубление, что делало её и вправду идеальным укрытием. Сложно было сказать, кто мог высверлить это пространство, но Пинки даже не задумывалась об этом. Облюбовав место посреди углубления, присыпанное тонким слоем соломы – значит, кто-то уже делал здесь себе ночлег, – розовая поняша свернулась калачиком и увидела, что нижний бортик дупла надёжно скрывает её от того, кто может оказаться снаружи. На каменном потолке причудливо играли блики от костра, чьё тепло задувалось сюда и ласково грело Пай спинку. Она уже собиралась окончательно улечься, но спонтанно задумалась о том странном рычании… или порыве ветра. Что это могло быть?..

На мгновение в сердце Пинки вновь поселились смутные опасения. Не случится ли что-то ужасное с Дэши? Или с ней самой? Эти вопросы какое-то время терзали её, пока наконец она не вспомнила наставления подруги, которые та высказала перед своим уходом. Вздохнув поглубже, розовогривая кобылка расплылась в лёгкой улыбке.

– Оу, расслабься, Пинки! У Дэши ведь всё под контролем, ты же знаешь, – шепнула она себе утешительно.

Стараясь не думать о плохом, Пинки положила головушку на задние ножки и плавно сомкнула глаза. Несмотря на внутреннее волнение, она была настолько вымотана, что даже не заметила, как вскоре уснула...

«Она вернётся. Обязательно вернётся. Скоро… Очень скоро…».


7.3. Голод воспоминаний

– Всего несколько добровольцев за первый день, мисс Сури, – спокойно заметил Сыма, скрестив руки на груди и уткнувшись задумчивым взглядом в пространство перед краулером. – Вы уверены в энтузиазме ваших сограждан, не говоря уж о дисциплине?

– Я уверена, что они созреют, – весьма оптимистично уверяла Сури. – Им просто надо хорошенько подумать. Трудно всё-таки принять подобное решение.

– У них всего сутки на раздумья, – столь же бесстрастно бросил китаец. – Им стоит помнить, что времени очень мало.

– Не дави на них, Юэ, – посоветовал Сарседа, тоже наблюдая за тем, как капитан Фрейзер внизу хлопочет об обороне базы, занимаясь сменой караула. – Всему своё время, они ещё успеют вызваться. Ну а если нет, то тогда уже можно будет и о других вариантах подумать.

– Паркер пообещал, что других вариантов не будет, – протянул Морицубо, поняв, что имел в виду испанец. Его глаза не отрывались от блокнота, по которому он чёркал карандашом, вместе с тем слушая беседу.

Полковник-лейтенант, оба майора и пони стояли на смотровой площадке краулера и осмысляли не так давно завершённые смотры единорогов, которые поочерёдно прошли на трёх ближайших станциях метро, включая ту, что располагалась под этой площадью. Завтра утром им предстояло посетить ещё пару мест, где размещались беженцы. Уже кое-что узнав о местной магии и даже найдя некоторое количество пони, владеющих заклинанием копирования предметов, майоры обсуждали, какое значение эти способности могут иметь как для обороны Пони-Айленда, так и для их предстоящих экспедиций. Сури активно участвовала в беседе, снабжая их любой необходимой информацией и предлагая самые разные идеи, пока Морицубо не прекращал что-то рисовать. Ей казалось, что офицер, который позаботился о том, чтобы у неё появилось своё место в краулере, остался не очень впечатлён этими смотрами.

Тем не менее, постепенно разговор перешёл к тому, что за сегодняшний день изъявили желание принять участие в обеих экспедициях всего несколько пони, первыми среди которых стали Коко и Нои. Хотя, к удовлетворению командиров, на их призыв – не без напутствий со стороны Поломэйр – откликнулись две единорожки, показавшие себя способными раздваивать объекты. Но всё же ожидаемого энтузиазма от мэйнхэттенцев, проводящих дни напролёт в страхе, засыпающих по ночам с чувством ужаса и встречая каждое утро в ожидании скорой погибели, не последовало. И их вполне можно было понять, но людям позарез требовалось от них содействие. Поэтому оба офицера остались под довольно двояким впечатлением после проведённых смотров. С одной стороны, эта самая магия действительно показала себя эффективной, но с другой – над тем, чтобы склонить местных жителей к тесному сотрудничеству, предстояло ещё поработать. Времени же оставалось катастрофически мало…

– Прошу вас, дайте им набраться смелости. Они решатся, просто нужно немного времени, – весьма уверенно вступилась Поломэйр за сограждан, тоже догадавшись, о каких других вариантах толковал один из майоров. – Наверняка уже к концу завтрашнего дня многие пони согласятся пойти с вами. Пример тех, кто вызвались сегодня, должен повлиять на них.

– Нам стоит быть готовыми к тому, что этого не произойдёт, – сказал Сыма, одарив розовую поняшу проницательным взглядом. – Что, если они не соберутся духом? Я понимаю, что гармонию между нами не установить за пару дней, однако сейчас нам действительно совсем не до церемоний.

Уловив в холодных карих глазах китайца вежливый, но вместе с тем непреклонный напор, Поломэйр осознала, что ей всё же придётся что-то придумывать в качестве альтернативы на тот случай, если опасения офицеров окажутся оправданными, и многие пони побоятся примыкать к походу в пугающую неизвестность. Что ж, она прекрасно понимала и людей, и своих соотечественников, поскольку и сама не горела желанием пойти вместе с бойцами GDI вглубь страны на аудиенцию к Селестии, пусть даже это единственный выход из сложившейся бедственной ситуации. Но кому-то необходимо было это сделать, поэтому, мигом прикинув то, что сработало утром, она дала свой ответ:

– Если добровольцев окажется слишком мало, то я, пожалуй, смогу лично воздействовать хотя бы на тех пони, вместе с которыми провела почти месяц в канализации. Они меня точно послушают – можете даже не сомневаться. В конце концов, те две единорожки, что вызвались утром, сделали это – я уверена – именно из-за того, что привыкли полагаться на мой авторитет, м-да! Они обе были с нами, и им хорошо известно, что если я чего-то от них прошу, то это только им во благо. Добровольцев будет достаточно, мистер Сыма.

– Что ж, в таком случае, мы на вас очень рассчитываем, мисс Сури, – подытожил китаец, словно тем самым желая сказать, что розовой пони придётся пойти на любые методы, чтобы доказать свою полезность. Во всяком случае, ей показалось именно так.

За прошедшие пару дней Поломэйр успела в достаточной степени познакомиться с некоторыми из командиров GDI, и из всех них Сыма вызвал у неё не самые приятные впечатления. Этот вечно хмурый человек казался ей совершенно непроницаемым, она не понимала, что таится у него на уме и в душе, а потому даже не предпринимала попыток завоевать его симпатию, как, например, в случае с Морицубо или Паркером. Она знала, что этот майор должен будет возглавить северный экспедиционный корпус, и именно в него также было принято решение зачислить самых первых добровольцев – Коко и Нои. Ощущая тяжесть характера китайца, скрытого за холодным выражением его лица, она не завидовала своей бывшей работнице, которая вскоре окажется у него в своеобразном подчинении.

В ответ на слова майора Сури лишь молча кивнула, стараясь тоже не выказывать особо никаких эмоций, но краем глаза взглянув на другого офицера. Всё это время испанец не прекращал пялиться на территорию основной базы, задумчиво приложив к бороде бионическую руку. Японец же, насколько поняше подсказывали её ушки, судя по шуршанию грифеля по бумаге, не отрывался от рисования. Хотя он стоял позади неё, поэтому она не могла его видеть. Наконец Сыма снова повернулся к окну, но не успела Поломэйр последовать его примеру, как вдруг двери, ведущие в штабное помещение, раскрылись, и на смотровую площадку неспешно вошёл Мебиус.

Доктор выглядел довольно уставшим и сонным, его шаг был слегка неровным. После суток с лишним, проведённых на другом острове в охоте на киборгов, он действительно очень вымотался, но перед тем, как отправиться на заслуженный отдых, решил выпить чашку чая и поговорить с тремя офицерами о результатах смотров среди единорогов. Его интересовал вопрос того, насколько верной и, как следствие, перспективной оказалась его ставка, сделанная на здешнюю магию после печальной гибели Алькатраса. Теперь, когда костюм был утрачен, он считал, что если у обитателей Пони-Айленда и есть хоть какой-то шанс, то его следует искать во врождённых способностях местных жителей.

– Поздравляю, Гвидо! Ваша теория оказалась верной, – с учтивой улыбкой объявил Морицубо, оторвавшись от своего хобби.

– Что, правда? – нерешительно отозвался Мебиус, словно не сходу поняв, что ему сказали. Подойдя поближе к офицерам и поняше, разместившимся прямо перед широким окном смотровой площадки, он поинтересовался: – Что у вас за сегодня?

– Как вы и предполагали, их магия и вправду может нам помочь, – излагал японец, пока профессор внимательно слушал его, прильнув к чашке, из которой к потолку вздымался ароматный пар. Кивнув в сторону своей новой помощницы, он с одобрением отозвался в её адрес: – Идея мисс Сури хорошо дополнила вашу теорию, и теперь мы можем рассчитывать на то, что у нас не произойдёт логистическая катастрофа. Некоторые из единорогов показали себя способными раздвоить хотя бы магазин с патронами от обыкновенной GD-4. Не могу пока сказать, насколько массово наши новые друзья сумеют копировать амуницию, как и насколько большие объекты они осилят, но по крайней мере без патронов мы теперь, очевидно, не останемся.

– Ещё бы они так бронетехнику размножали!.. – усмехнулся Сарседа.

Услышав сказанное полковником-лейтенантом, Мебиус на пару секунд задумался. Сейчас голова у него варила довольно туго, поэтому сперва ему нужно было слегка осмыслить результаты смотров, вкратце обрисованные старшим офицером. Сури между тем внимательно наблюдала за ним, пытаясь понять, какого сорта он человек, и каким образом с ним лучшего всего строить отношения – если это будет необходимо.

– Секунду, они способны копировать неодушевлённые предметы? – уточнил доктор, вопросительно вскинув бровь, на что японец и розовая поняша почти одновременно кивнули головами. Пробыв в центре Мэйнхэттена с утра прошлого дня, он упустил многое, а потому ещё не знал особенностей идеи, которую вчера выдвинула Поломэйр – как раз тотчас же после его ухода с базы вместе со штурмовой группой Мак Альпина. Он снова призадумался и начал выводить своё умозаключение: – Похоже, всё верно, те самые процессы, что бродили в костюме Алькатраса, когда его подпитывала энергия из шпилей, были, скорее всего, обусловлены этой самой магией. Думаю, он оставался неуязвимым лишь благодаря тому, что магические потоки с бешеной скоростью копировали эти мелкие… как их?.. наниты, точно! Пожалуй, определённые объёмы подобной энергии могли бы именно что творить чудеса, и по всему выходит, что его костюм был изначально заточен – или скриннами, или кем-то ещё – под все эти процессы. Чёрт, как же погано, что мы его потеряли!

Мало что поняв из сбивчивого бормотания доктора, Сури растерянно оглянулась сперва на Морицубо, вернувшегося к своему рисунку, а потом на Сарседу и Сыму. Те в свою очередь отреагировали на услышанное спокойно, будучи уже привычными к его манере изложения. Припомнив последние радиопереговоры с оператором нанокостюма, которые произошли накануне его гибели и отключения от сети EVA, китаец почти беззвучно хмыкнул и негромко произнёс:

– Что-то мне подсказывает, что его пока рано считать потерянным. Я хорошо знал Пророка и лично видел, на что способен костюм. Уверен, мы ещё о нём услышим.

– Тем не менее, Пророка всё ж таки грохнули, – мрачно улыбнулся испанец. Во время обороны публичной библиотеки он пообещал Алькатрасу, что бросится под гусеницы собственного танка, если узнает, что тот погиб. Вызвавшись стать командиром одного из экспедиционных корпусов, он по большому счёту решил таким образом подписать себе смертный приговор, желая вместе с тем погибнуть красиво, с музыкой, в яростном сопротивлении врагу до самого конца. Никаких других вариантов он уже для себя не видел, учитывая, что люди давно проиграли свою основную войну за родной мир.

– Как знать, – рассуждал Мебиус, заворожённо поглядывая на видимую часть площади и потягивая горячий чай. Сури не спускала с него глаз, не совсем понимая, о чём говорят люди, и оттого чувствуя себя не в своей тарелке. – Не исключено, что сущность, известная нам как «Алькатрас», являлась не более чем, можно сказать, аварийным протоколом костюма, активировавшимся, возможно, в результате критического повреждения массива данных и набора бихевиористических механизмов, которые составляли то, что мы называли Пророком. Да, если всё же верна теория о том, что мы имели дело всего-то лишь с костюмом, который мимикрировал под своих прежних носителей, то нам вполне ещё может встретиться эта штука – в той или иной форме. Весьма вероятно, что некоторые части костюма могли уцелеть, и если они попадут к пришельцам или ЛЕГИОН’у, то хрен их знает, что они будут делать с его наноструктурой, учитывая, на что она способна в этом мире.

Опять-таки ничего не поняв из того, что рассказал профессор, Поломэйр лишь подметила, что он говорил об Алькатрасе скорее как о предмете, чем о живой личности. И эта деталь весьма изумила её, особенно при том, что она хорошо помнила, как общалась с носителем наноброни. Ничего неестественного в нём она не почувствовала, не считая того, что он, как и все люди, был не похож на пони. Вместе с тем она отчётливо видела, что земляне, судя по всему, возлагали на него большие надежды, пока он не был объявлен мёртвым, что весьма опечалило розовую кобылку, несмотря на то, что они едва знали друг друга. В конце концов, именно он спас ей жизнь, как и всем прочим пони, которые жили вместе с ней в коллекторе.

– В любом случае, мы не должны отчаиваться, пусть даже Алькатраса больше нет среди нас, – невозмутимо протянул Морицубо.

– Всё бы ничего, сэр, если бы только убедить наших друзей, – мотнул головой Сарседа на спуск в метро, расположенный недалеко от краулера, – что общему делу всё-таки нужно помогать.

– Не волнуйтесь, майор, – бросил японец, делая последние штрихи. – На то, чтобы снабдить вас сопровождением в экспедиции, добровольцы найдутся – их уже хватит, как минимум, на один штурмовой отряд, ну а остальных мы ещё успеем убедить. Мисс Сури права, им нужно время, чтобы принять перемены и пойти дальше. Но когда они будут готовы, то… вот!

Довершив и свои слова, и рисунок, японец продемонстрировал открытый лист блокнота всем присутствующим. На нём изображался отряд из двадцати пони-единорогов, облачённых в лёгкие доспехи и шляпы-амигаса, как обыкновенные воины ополчения времён Эпохи воюющих провинций в Японии, которые именовались асигару. В их передних правых копытах покоились копья, а ноги, как и положено по названию, оставались голыми – без средств защиты. Перед ними расхаживал человек в полном самурайском доспехе, держа руку на поясе, где висел меч, и как будто что-то излагал своим верным воинам. Отряд ровным квадратом стоял посреди замкового двора, а ветерок осыпал их лепестками сакуры, растущей поодаль в стороне.

– Ну да, вооружите поняшек копьями и укажите им на врагов – эффект вас сильно удивит! – шутливо проговорил испанец. Услышав остроту в адрес своих соотечественников, Сури украдкой закатила глаза, а затем, вновь взглянув на рисунок, не упустила шанса одарить полковника-лейтенанта лестью:

– Должна заметить, что вы очень красиво рисуете, мистер Морицубо!

В ответ на комплимент от фиолетовогривой поняши японец коротко кивнул ей в знак благодарности, после чего воткнул карандаш в кольца переплётной проволоки и закрыл блокнот, в котором по обыкновению предавался своему хобби. Хотя в нынешние времена бумагой мало кто пользовался, Морицубо придерживался художественной традиции и рисовал только карандашами, не используя для искусства технику. Тем более что напечатать такой блокнот было нетрудно, имея стандартный 3D-принтер и соответствующее сырьё для него. Прижав свой художественный сборник к себе, полковник-лейтенант перевёл взор на китайца, как бы ожидая его мнения о предложенном плане действий.

– Я всё понял, сэр, – кивнул Сыма. Стоявшие рядом Поломэйр и Мебиус в первую долю секунды не смекнули, что именно он подразумевал, заговорив, казалось, ни с того, ни с сего. Впрочем, профессор знал, что японец и китаец нередко понимают друг друга чуть ли не с полувзгляда. Посмотрев наружу через большое окно, он продолжил: – Да, это разумно. Если бы нас сейчас не поджимало время, я вообще не склонен был бы их торопить, но некоторым всё же придётся решиться как можно скорее.

– Я постараюсь сделать всё, что смогу, м-да, – пообещала фиолетовогривая поняша, адресовав эти слова скорее полковнику-лейтенанту, чем обоим майорам. Тот напоследок окинул взором вид со смотровой площадки, после чего поочерёдно взглянул на каждого своего компаньона – от Сарседы до притихшего за чашкой чая Мебиуса, – и спокойно заключил по-японски, словно для самого же себя:

– Сиката га най.

Сказав это, японец неспешно направился к выходу в штабное помещение, уже испытывая потребность во сне. Сури задумчиво нахмурилась, в очередной раз за последние пару дней столкнувшись с незнакомой речью, но не захотела долго думать о том, какой смысл мог скрываться за этой короткой фразой. Она полагала, что ей стоило бы пойти следом за ним, но сперва всё же скорее машинально посмотрела сквозь широкое толстое стекло и с удивлением для себя заметила, как Коко Поммель о чём-то говорит с капитаном Фрейзером возле спуска в метро. Рядом с ними также стояли двое солдат. Почему-то розовая пони весьма заинтриговалась тем, что могло побудить её бывшую работницу выбраться из укрытия в столь поздний час…

---

Стараясь шагать почти бесшумно, будто боясь кого-то спугнуть, Коко Поммель медленно брела по тёмному помещению кафе. Взгляд её задумчивых голубых глаз обращался то на пустующие столики, то на деревянные колонны, то на сплошное окно, огибающее периметр обширного помещения, сквозь которое был виден весь Бронклин. Это было то самое местечко на вершине одного из небоскрёбов, окружающих основную базу GDI, где у неё проходило первое свидание с Алькатрасом около месяца назад. Бежевая поняша вспоминала, как они проводили здесь время вместе, наслаждаясь обществом друг друга и умиротворяющей тишиной. Теперь же она находилась здесь совершенно одна…

День близился к концу. Почти всё время с того момента, как Коко выразила своё желание присоединиться к одному из экспедиционных корпусов и вернуть Нои домой, она не прекращала думать о своём решении, которое всё так же казалось ей чрезвычайно рискованным. Желая хоть как-то развеяться от волнения, воцарившегося внутри неё, она сочла необходимым немного побыть наедине с собой. Вспомнив об этом кафе, она попросила капитана Фрейзера, отвечающего за оборону базы, разрешить ей проститься с родным городом перед отправкой в Кантерлот, которая должна была стартовать послезавтра утром. Подумав, что в этом нет ничего плохого, англичанин дал ей добро, тем не менее попросив, чтобы она не задерживалась на крыше небоскрёба и доложила о возвращении, когда спустится обратно на станцию, где её ждала Нои, недавно уже погрузившаяся в дрёму.

За окном царили сумерки, а на западе ещё виднелось солнце, которое уже вот-вот должно было нырнуть за горизонт и полностью уступить место луне. Коко направлялась к тому самому возвышению на другом конце кафе, где она отдыхала в прошлый раз вместе с носителем наноброни. Её копытца тихонько цокали по дощатому полу, пока не добрались до короткой лестницы. Томно вздохнув, она поднялась наверх и медленно проследовала к тому столику, где всё ещё лежала небольшая горка стружек, оставленная морпехом в процессе вырезания фигурки из дерева. Увидев её, Поммель почувствовала, как сердце внутри неё легонько ёкнуло.

Постепенно замедлив шаг, Коко остановилась с краю столика. Здесь также размещались чашка и пустая коробка из-под маффинов, оставленные ею после той тихой ночи. С каждым мгновением бежевой поняшей всё больше и больше овладевала невыносимая тоска. Но ей нужно было успокоиться, поэтому она заскочила на диванчик, укрытый тёплым пледом, и попыталась расслабиться. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, после чего протяжно выдохнула и сквозь приподнятые веки посмотрела на панораму, которая открывалась отсюда. Мэйнхэттен был неизменно великолепен, даже сейчас, когда погибал под грохот выстрелов. Над крышами величественных небоскрёбов, высящихся на противоположном острове, голубоглазая кобылка замечала устремляющиеся к тёмному небу череды тибериумных ракет, нацеленных, должно быть, на какие-то воздушные суда пришельцев. Эти снаряды казались настолько маленькими, что разглядеть их можно было лишь по зелёным шлейфам, тянувшимся за ними.

Молча посматривая вдаль, Поммель думала о том, что где-то на другом берегу находится её дом. Она скучала по своему уютному гнёздышку, где творила шедевры швейного искусства. Ей так хотелось снова постоять на своём балкончике и обозреть весь Центральный парк или выпить чашечку чая на небольшой кухоньке, при этом наслаждаясь какой-нибудь хорошей книгой! Но уже больше месяца то место, где она раньше жила, находилось под властью инопланетных чудовищ, и прежние деньки никак нельзя было вернуть, как и маленькие радости, которыми они наполнялись.

Спонтанно взор бежевой поняши снова пал на содержимое стола – то, что напоминало ей о той ночи, проведённой наедине с Алькатрасом. В те дни её тоже терзало волнение, как и ныне. Вторжение скринно-цефов в Мэйнхэттен стало для неё самым настоящим шоком, отчего она полностью утратила покой и сон. Лишь после того душевного разговора с суперсолдатом она сумела забыть о тревогах и наконец-то выспаться, почувствовав себя в безопасности рядом с ним. Именно он разогнал её страхи, которыми она преисполнилась в первый день вторжения, когда избегала почти весь Мэйнхэттен, спасаясь от полчищ убийц.

На следующее после той ночи утро Коко долго нежилась под пледом, не желая покидать ласковые объятия сна, тепла и носителя наноброни, прижимавшего её к себе с заботливой бережностью. Она вспомнила, как открыла глаза и узрела первые лучики солнца, отражавшиеся в окнах ближайших высотных зданий, и Алькатрас успокаивающим шёпотом пожелал ей доброго утра. Она вторила ему тем же, и в то мгновение её посетило сладостное ощущение, будто в жизни снова всё стало хорошо и прекрасно. Бежевая поняша нежно улыбнулась, на долю секунды словно вернувшись в тот бесконечно приятный момент. Но вскоре она поймала себя на мысли, что снова думает лишь о морпехе.

С тех пор, как он ушёл на центральный остров, чтобы уничтожить пришельцев в их логове, все мысли Поммель сосредоточились на нём одном, а когда его объявили погибшим, и подавно. Впрочем, и раньше, когда его носило там же – в центре Мэйнхэттена, – пока он выполнял некое задание, бежевая поняша очень часто думала о нём, особенно по ночам. Она не знала, каким образом, но с первой же встречи в том спуске в метро на восьмой авеню между ней и Алькатрасом как будто установилась некая незримая связь, в силу чего, даже находясь в разлуке, они не переставали помышлять друг о друге и ожидать новой встречи. И даже сейчас, когда его уже не было в живых, её сердце наполняли неизменные чувства к нему, которым она и не пыталась искать объяснений.

Перед глазами Коко сами собой проплывали все те мгновения, которые она провела вместе с Алькатрасом, и её охватило непреодолимое желание, как и прежде, прильнуть к нему, ощутить его сильное плечо и хотя бы на минуту побыть в безопасности, бесконечно отстранённой от этой страшной войны. Охваченная этим чувством, она машинально приложила копытце к груди и нечаянно нащупала ожерелье, которое болталось у неё на шее. На мгновение она замерла, словно задела старую рану, после чего опустила взор вниз. Приподняв все три сапфировых кулона кончиком копыта, она увидела, как драгоценные камни блистают своей красотой даже во тьме брошенного кафе. От этого изысканного украшения исходило успокаивающее тепло, подобное тому, каким её одаривали нежные прикосновения Алькатраса вечером в парке накануне кровавой ночи.

– Оно действительно прекрасно, – сорвалось с губ Коко тихим шёпотом. Она перевела взгляд с ожерелья на небо, где уже проступили звёзды, и на миг задумалась. Она чувствовала, что ей нужно просто выговориться. Где бы он теперь ни был, ей очень хотелось, чтобы до него донеслись её слова. Во всяком случае, она надеялась и верила, что он её слышит, пусть даже его уже нет. Наконец голубые глаза вновь всецело одарили вниманием тройку изысканных сапфиров. – Мне было так хорошо рядом с тобой, когда ты подарил его! С тобой я могла поделиться своими мыслями, переживаниями, страхами, а ты внимательно слушал и старался поддержать меня. Так приятно было знать, что я всегда могла на тебя положиться! Думаю, только благодаря этому мне и удавалось всё это время хоть как-то держать себя в копытах. Надеюсь, тебе тоже было приятно, что я выслушала тебя в тот вечер в парке. Но сейчас… у нас тут происходит такое, что мне очень страшно. Так хотелось бы поговорить с тобой обо всём этом. Если честно, то теперь я всё время боюсь… а с тобой не боялась…

Выговорив эти слова, Коко затихла. Голос голубоглазой поняши слегка дрожал от наполнявших её эмоций, поэтому она сглотнула и решила немного помолчать в надежде умерить порыв чувств. В её голове хаотично мелькали самые разные мысли. Она думала о том, какими переживаниями поделилась бы с Алькатрасом, будь он рядом с ней, и прежде всего ей на ум приходила предстоящая необходимость отправиться в экспедицию через половину Эквестрии. Тот факт, что её и Нои ждёт множество опасностей и различных трудностей, как и тех людей, что соберутся в этот поход, не прекращал вызывать у неё трепет. Вместе с тем она не могла не попытаться вернуть золотистую поняшку домой.

Мелькали в уме бежевой кобылки и иные мысли. Думая о Понивилле, она также вспоминала о Рарити и её подругах, большинство из которых ей не доводилось видеть аж с Фестиваля Дружбы, проходившего летом прошлого года. Устремив взор вдаль к западному горизонту, где за обширными полями, дремучими лесами и высокими горами располагался родимый дом шести подруг, она уже в который раз безмолвно попросила Селестию, чтобы их сердца до сих пор бились, и с ними всё было в порядке. Коко была в очень хороших отношениях с воплощениями Элементов Гармонии, поэтому всей душой желала, чтобы ужасы вторжения скринно-цефов миновали их.

Как бы то ни было, Поммель очень надеялась, что шесть подруг всё ещё живы и здоровы. Ей очень хотелось, чтобы предстоящая экспедиция увенчалась успехом, и в конце этого длинного пути она вновь встретилась с Рарити и её приятельницами. Тогда бы она перестала чувствовать себя настолько одинокой, как в последние два дня, что казалось ей невыносимым. Но вскоре её снова посетила мысль о грядущих трудностях – наверно, крайне неприятных и страшных, – отчего она ощутила всё те же пугающие предчувствия. Хотелось бы ей, чтобы навстречу этой жуткой неизвестности вместе с ней пошёл тот, на кого она могла бы во всём без сомнений рассчитывать, и кто защитил бы её от любой угрозы, что бы ни случилось. Но, увы, такого спутника при ней более не было…

– Знаешь, твои друзья хотят отправить солдат в Кантерлот, чтобы они рассказали Принцессам о том, что здесь происходит, – продолжила Коко изливать свои внутренние тревоги, будучи более не в силах держать их в себе. – Им нужны пони для сопровождения, и я согласилась присоединиться к ним. Я подумала, что могла бы так вернуть Нои к её родным в Понивилле. Теперь, когда у неё не осталось мамы, она должна быть со своим отцом и сестрой. Хотя я понимаю, что это будет очень непросто. Возможно, мы даже все умрём. Честно говоря, не знаю, почему я вызвалась, да ещё и Нои в это впутала. Наверно, в тот момент я думала о тебе. Ты бы точно рискнул всем, лишь бы сделать её счастливой. Порой мне казалось, что ты вообще ничего не боялся… совсем ничего…

Да, глядя на него, она всегда видела в нём кого-то вроде воина без страха и упрёка, непоколебимую скалу, под защитой которой ей ничем не грозили даже всесокрушающие волны бушующего вокруг океана войны. Хотя она знала, что он тоже отнюдь не был лишён сильных чувств и переживаний, просто ему удавалось превозмогать их и тщательно скрывать за маской из мускульной наноматерии и тонированным визором. Но как бы то ни было, под его крылом ей всегда дышалось спокойно. Он говорил, что убережёт её от любой напасти, и она доверяла ему, нисколько не сомневаясь в его словах.

«Не тревожься, Коко. Я обещаю, что не дам тебя в обиду. Пока я жив, никто не причинит тебе боль», – промелькнули в её памяти слова суперсолдата, которые он произнёс в ту ночь в этом кафе, пока так приятно гладил ей гриву. Он твёрдо держал своё обещание, и даже во время прошлого нападения пришельцев ему удалось уберечь её от гибели. Её разум вернулся в тот хаос, когда Крикун сотрясал своими импульсами всю улицу, а Алькатрас бросался перед ней на колени и судорожно старался закрыть ей ушки, чтобы страдания от мощного пронзительного свиста не были чересчур невыносимыми. Его руки тогда напряжённо дрожали, потому что он боялся, что очередного удара она может не пережить. Казалось, что это был его единственный страх – потерять её.

Тем не менее, в конце концов она потеряла его, и отныне обещание было уже некому держать. Осмыслив эту горькую правду снова, она почувствовала, как её нутро словно что-то сдавило, делая дыхание тяжёлым и отрывистым. Эмоции рвались из неё наружу, и в какой-то момент она сорвалась на тихий, но безудержный плач. Из её печальных глаз полились слёзы, которые она не могла, да и не хотела остановить. Вокруг стояла гробовая тишина, и лишь её всхлипы разносились по всему помещению кафе.

– О, мне так тебя не хватает! – сквозь рыдание тихо простонала бежевая поняша. Набрав в лёгкие побольше воздуха, она всё же высказала то, что теплилось в самой глубине её души: – Ты был моей единственной надеждой на лучшее, Алькатрас! Несправедливо, что тебя убили. Мне очень жаль, что тебя больше нет рядом, но… я обещаю, что никогда тебя не забуду! Что бы ни случилось, ты… ты всегда будешь жить в моём сердце…

Вихрь эмоций окончательно поглотил Коко с головой, поэтому, оставаясь наедине сама с собой и зная, что никто не услышит её слов, она не постеснялась признаться себе же в своих чувствах к нему. В очередной раз всхлипнув, она поднесла ожерелье к губам и нежно поцеловала его со всей своей любовью. Вместе с тем, она надеялась, как и прежде, что Алькатрас слышал её, где бы ему ни доводилось ныне находиться. Пребывая в печали и тоске по нему, она долго рыдала, очень быстро потеряв ощущение времени и забыв о том, что её просили не задерживаться здесь надолго. Сейчас ей было совсем не до этого, что бы там ни говорили офицеры. Она должна была просто выплакаться…

Вскоре солнце зашло за горизонт, и вокруг сделалось совсем уж темно, но Коко не обратила на это особого внимания. Оплакивая Алькатраса, она настолько отстранилась от окружающей реальности, что даже не услышала позади себя цокот чьих-то копыт.

– Коко? – воззвал голос, прозвучавший с сочувственной мягкостью. – Что ты здесь делаешь?

Вздрогнув от неожиданности постороннего присутствия, Поммель обернулась и принялась судорожно вытирать слёзы с заплаканных глаз, когда увидела позади своего диванчика замершую в нерешительности Сури Поломэйр. Кофейно-молочные глаза бывшей начальницы смотрели на неё весьма участливо, что показалось ей необычным для этой пони.

– Сури? – удивлённо произнесла Коко, стараясь собраться, взять себя в копыта и отринуть скорбь. Ей не хотелось демонстрировать свои эмоции перед розовой пони, появление которой в этом кафе стало для неё весьма странным сюрпризом.

– Ты плачешь? – последовал очередной вопрос от Поломэйр, направившейся дальше. Она обошла диванчик и, встав подле стола, побеспокоилась: – Всё в порядке?

– Да, – закивала головой бежевая пони, всеми силами стараясь казаться спокойной, что, впрочем, у неё совсем не получалось. – Ничего страшного, со мной правда всё нормально…

– Как скажешь, м-да, – тихо ответила Сури, хотя и видела её насквозь. Даже если бы она не слышала завершение скорбного монолога давней знакомой, когда вошла в кафе, ей всё равно не составило бы труда понять, что у той сердце кровью обливается. Немного подумав, она запрыгнула на диванчик и удобно уселась с краю, чтобы продолжить беседу. – Я видела со смотровой площадки штаба, как ты шла к этому зданию. Тот офицер, что следит за обороной, сказал мне, что ты просила у него разрешения постоять немного наверху небоскрёба. Ты хочешь побыть одна?

– Мне просто захотелось в последний раз посмотреть на Мэйнхэттен перед тем, как я отправлюсь с ними в Кантерлот, – сказала Коко, решив спрятать настоящую причину за выдуманной, которую она использовала, чтобы выпросить разрешение у капитана. Но дрожащий после плача голос выдавал её эмоции, которые трудно было объяснить одной лишь тоской по родному городу.

Само собой, Сури вполне поняла, что Коко сказала неправду, но нисколько не осудила её. Помолчав немного, она окинула бежевую поняшу беглым взглядом, и её внимание приковалось к ожерелью. Она и раньше замечала его на шее бывшей работницы, а также помнила, как Алькатрас обматывал им поручни на люке БТР’а, чтобы тот не открылся на ходу. Кратко улыбнувшись, она столь же тихо проговорила:

– Значит, Алькатрас подарил его тебе?

Посмотрев на фиолетовогривую кобылку, Поммель заметила, как та указывает взглядом на её ожерелье. Она не совсем понимала, чего та хочет, и к чему все эти расспросы, но всё же робко ответила:

– Да, когда я сказала, что у меня недавно был день рождения.

– Что ж, если бы он был здесь, я бы сказала ему, что он сделал отличный выбор, – с грустной улыбкой протянула Поломэйр, устремив взгляд куда-то к центральному острову. Поммель в свою очередь опять попыталась рассмотреть в её мимике, что она таит на душе. Голубоглазая поняша не вполне поняла, что имелось в виду под отличным выбором – ожерелье или же она сама. Затем Сури опустила глаза на стол и, уткнувшись в горку стружек, вздохнула: – Я знаю, что у вас была… симпатия друг к другу. Соболезную тебе, Коко. Мне очень жаль, что он погиб.

– Мне тоже, – сдавленно проронила Коко, уже в который раз ощутив, как её сердце болезненно сжалось. Ей хотелось бы и дальше побыть наедине со своей печалью, поэтому она ждала, когда же розовая пони наконец вернётся туда, откуда пришла. Вместе с тем она не могла отрицать, что с появлением Сури скорбные мысли чудесным образом отступили от неё, и слёзы перестали течь из её глаз безудержным потоком. Но всё же она не спускала с задумавшейся собеседницы непонятливого взгляда, а через полминуты безмолвия спросила напрямую, пусть и несколько застенчиво: – Эм… тебе что-то нужно, Сури?

– Вообще-то, меня попросили, чтобы я передала тебе, что пора возвращаться обратно в укрытие. Но я вижу, что тебе нужно побыть здесь, – со странной, неожиданной для бежевой пони доброжелательностью промолвила Сури. Затем она взаимно посмотрела на неё и решила, что пришло время поговорить, что называется, откровенно: – Коко, ты ведь всё ещё злишься на меня? За то, как я поступала с тобой, когда ты на меня работала, да?

– Я не держу на тебя зла, Сури, – неуверенно пожала плечами Поммель. – Просто то, что ты подгоняешь других пони помогать людям… да, это хорошо, но зная тебя в прошлом, я побаиваюсь, что ты делаешь всё это только ради собственной выгоды, как раньше. Пожалуйста, скажи мне, что это не так, а?

– Думаю, ты и сама понимаешь, что мне ничего не стоит тебе сказать, что это не так, м-да? – улыбнулась Сури. Поразмыслив немного, она продолжила уже более серьёзно: – Пожалуй, в каком-то смысле я действительно вызвалась стать, скажем так, посредником между пони и людьми, чтобы они пустили меня жить в этой своей крепости. Но я воспользовалась этим благом только для того, чтобы помочь другим пони. Я хочу, чтобы люди позаботились о нас. И пока я нахожусь среди их командиров, у меня есть возможность влиять на них, чтобы они обращали на нас больше внимания. Я просто ищу способы установить между нами прочную дружбу, а для этого нужно подтолкнуть нас друг к другу, вот и всё.

Коко ничего не ответила, только лишь бросив на неё очередной взгляд, в котором она разгадала опасение насчёт того, что если здесь и имеет место какая-либо забота о всех тех пони, что уже больше месяца томятся на станциях метро, то этот мотив служит скорее неким оправданием погони за выгодой исключительно для самой себя. Но ко всему прочему, в голубых глазах читалось также искреннее желание поверить в эти слова, хотя у Поммель были все основания вовсе не выслушивать оправдания бывшей нанимательницы. Поломэйр отчётливо знала, в чём кроются причины довольно настороженного отношения бежевой кобылки к ней и её пробивным действиям. Его корень брал начало ещё с тех времён, когда она работала на неё. У них почти сразу сложились отношения не самые простые – особенно для Коко, – и кульминацией этой натянутости стала открытая ссора после Недели Моды, хотя раньше работница не отваживалась сказать ей ни единого слова поперёк.

Да, тот самый настоящий скандал невозможно было забыть. «Если все модельеры в этом городе так поступают с другими пони, то я не хочу быть модельером! Я не хочу быть такой, как ты!», – с горяча заявила она тогда. После всех тех издевательств, что она вынесла, работая на Сури, у неё просто накипело. И наконец, когда угрызения совести из-за того, что она не нашла в себе решимости противиться начальнице и оттого приняла соучастие в её обмане, достигли высшей точки, ей не оставалось ничего, кроме как уйти, хлопнув дверью. Хотя такой шаг был совсем не в характере Коко, всё же эмоции в итоге взяли над ней верх. Поначалу Поломэйр дулась на неё за эту выходку и даже считала её предательницей. Но по прошествии времени…

– Знаешь, я рада, что ты тогда в кои-то веки проявила характер после Недели Моды и накричала на меня прямо в коридоре. Да, тебя случайно услышала Прим, и моя репутация была уничтожена, но мне это было нужно. Иначе бы я так и осталась мерзкой пони, волком в овечьей шкуре. Спасибо тебе за это, и… прости. Прости меня за то, что мучила тебя, заставляя работать сутки напролёт, за то, что тебе приходилось поддакивать мне, когда я лгала, – за всё, – извинилась Сури, осознавая, что им обеим давно пора расставить всё по своим местам. Вспоминая ту Неделю Моды, она раскаянно потупила взор и продолжила, понизив голос почти до шёпота: – Если вам удастся добраться до Центральной Эквестрии, и ты встретишь Рарити, то передай ей мои извинения тоже. Я очень виновата перед вами обеими, и не только. Раньше я была просто чудовищем! Но поверь, я осознала свою ошибку и больше всего желаю хоть как-то загладить вину. Хотя… если ты мне не веришь, то… я прекрасно понимаю, почему.

На последней фразе уверенный голос Сури сделался запинающимся и даже несколько робким. Коко заметила, как на уголках её глаз проступили слёзки. Хотя она знала, что розовая пони – та ещё актриса, тем не менее, чуткое сердце ей подсказывало, что это – проявление подлинных чувств. В этот момент Поммель почему-то стало очень жалко её, несмотря ни на что. Она томно вздохнула и привстала, дабы сесть поближе к давней знакомой.

– Я верю тебе, Сури. И не сомневаюсь, что Рарити тоже поверит, – ответила наконец Коко, мягко возложив копытце на её плечо. Отведя взгляд немного в сторону, она припомнила, как обсуждала этот вопрос с морпехом в парке, а затем посмотрела ей в глаза и прошептала: – Каждая пони заслуживает второй шанс. Конечно же, я прощаю тебя.

– Спасибо, Коко. Ты, наверно, самая добросердечная пони из всех, что я знаю, – благодарно произнесла Поломэйр, заключив голубоглазую поняшу в крепкие объятия. Та даже не ожидала такой эмоциональности от своей знакомой, но всё же тоже обхватила её копытцами. Вскоре розовая поняша чуток отстранилась и, взглянув на неё влажноватыми глазами, с улыбкой призналась: – Я очень восхищена тобой, что ты не побоялась стать добровольцем. С твоей стороны очень мило, что ты хочешь вернуть эту маленькую пони домой, несмотря на такой риск!

– Спасибо, – застенчиво улыбнулась Поммель в ответ на комплимент, в то же время снова подумав обо всём том, что с самого утра не давало ей покоя. Поникнув ушками, она поделилась своими мыслями: – Хотя, если честно, мне так страшно, что я ничего не могу с собой поделать. Вдруг с нами случится что-то ужасное в этом походе? Не представляю, как перестать думать обо всём этом…

– Да, мне тоже страшно, – вздохнула фиолетовогривая пони, а затем со всей возможной искренностью тихо пообещала: – Я буду молиться Селестии, чтобы с вами всё было хорошо, и ваш поход увенчался успехом. И ещё, я поговорю с тем майором, который возглавит вашу экспедицию, и потребую, чтобы он берёг тебя и Нои, как зеницу ока. Я очень надеюсь, что сумею вам хоть чем-то помочь и тем самым, может быть, исправить свои ошибки.

– Прошу, не считай себя виноватой, Сури, – вежливо возразила Коко. – Если ты и вправду изменилась к лучшему, то всё в порядке, верно? Мне бы не хотелось, чтобы тебя терзала совесть. К тому же, я тебя простила! Всё хорошо, не волнуйся.

Кофейно-молочные глаза Поломэйр вмиг заискрились, будто её только что помиловали прямо на виселице. Теперь она была уверена, что та пони, которой ей хватало цинизма и бессердечности пользоваться, на самом деле простила её. Игриво улыбнувшись, она почти беззвучно прошептала:

– Потому-то я и говорю, что Алькатрас сделал прекрасный выбор!

На личике Коко зажглась взаимная смущённая улыбка, а в голове вновь промелькнули мысли о морпехе. Стало быть, Сури имела в виду вовсе не ожерелье. Помолчав пару секунд, розовая пони по-дружески хлопнула собеседницу копытцем по плечу, после чего поднялась на ноги и спрыгнула на пол. Её неспешный шаг сразу направился в обход диванчика.

Помня, что Сури явилась в это кафе в том числе для того, чтобы передать слова капитана Фрейзера о том, что уже пора спускаться вниз, Коко, было, собиралась последовать за ней, хотя всё ещё испытывала желание посидеть здесь в тишине наедине с собой. Но прежде чем она поднялась, розовая кобылка остановилась на углу стола и повернулась к ней.

– Что ж, если ты хочешь побыть тут одна, то я больше не буду тебе мешать, – подытожила Сури только что произошедший разговор, что, впрочем, несколько удивило Коко.

– Но ты же сказала, что мне уже пора спускаться вниз, – слегка неуверенно отозвалась она.

– Не волнуйся, – махнула копытцем Поломэйр, добродушно хихикнув. – Я скажу этому капитану, чтобы он оставил тебя в покое. Так что можешь побыть здесь сколько тебе понадобится.

– Спасибо тебе, Сури, – улыбчиво поблагодарила бежевая поняша.

– О, не за что, – в приподнятом настроении бросила розовая кобылка. Её улыбка растянулась шире, и она с удовлетворением добавила: – Мы же с тобой теперь подруги, м-да!

Сури удалилась, оставив Коко одну. Та какое-то время провожала её взглядом, ловя себя на мысли, что после этой беседы ей стало теплее на душе, а прежние тревоги более не казались настолько страшными и давящими. Далее она повернулась к окну, чтобы снова взглянуть на свой любимый Мэйнхэттен, всё ещё слыша позади себя размеренный цокот копыт, и задумалась над тем, как отныне изменилось её мнение об этой пони, которая в прошлом показывала ей себя с наихудшей стороны. Сейчас дни работы на неё виделись Поммель чрезвычайно давними и далёкими. Особенно в свете инопланетного вторжения складывалось такое впечатление, что всё это было в другой, более не реальной жизни.

Коко была склонна верить словам Сури, что её действия и вправду нацелены на установление тесных отношений между пони и людьми, дабы они могли помочь друг другу. Конечно, она не забыла и о себе, увидев возможность прописаться в краулере. Но это ведь Сури, о чём не следовало забывать! Пусть она никогда не упустит своей выгоды, но если чувство вины отныне побуждает её использовать новоприобретённое влияние во благо других пони, то так тому и быть. Во всяком случае, бежевой поняше не хотелось её судить или подозревать в нечистом умысле. Отныне она старалась доверять ей, забыв о неприятном прошлом.

Шаги затихли, Сури покинула кафе, и Коко вернулась к своим думам. Её копытце само собой потянулось к ожерелью. Приподняв его, она снова уткнулась в него задумчивым взглядом, словно рассмотрев в гранённой поверхности тройки сапфиров холодное выражение тонированного визора, сквозь который на неё взирал носитель наноброни. «Ты прав», – с грустной улыбкой мысленно обратилась она к нему. – «Всё меняется». Касаемо всего того, что происходило вокруг, это понимание представлялось ей во многом невыносимо печальным, но она знала, что должна с ним как-то смириться. Несмотря на то, что её сердце пронзала боль, а в душе сгустились тучи страха. Во всяком случае, она верила, что обязана не сдаваться, как никогда не сдавался он. Подняв глаза на окно, откуда открывался вид на западный горизонт, она решила, что готова отправиться туда – прямиком навстречу опасности, – тем самым бережно храня в себе память о нём…


7.4. Hic sunt dracones

Приземлившись на одном из вулканических камней, коими Земли драконов просто изобиловали, Смолдер сложила крылья и молча переглянулась с примостившимся подле неё братом. В отличие от неё, Гарбл, которого она между ними обоими по-семейному называла Гар-Гар, старался скрывать свою обеспокоенность за маской беспечности и лёгкого раздражения. Он вёл себя так, словно был недоволен внезапным призывом Владычицы Эмбер, хотя и он, и его сестра уже знали, с чем связан этот экстренный слёт всех драконов. На их территории не так давно объявились некие странные чужеземцы, чьи тела состоят из стали, а крестообразные глаза светятся демоническим красным светом, и несколько дней назад нежелательное соседство привело к тому, что одно из местных племён вступило с ними в бой и потерпело поражение. Жертв было не избежать.

С тех пор привычный жизненный уклад драконов нарушился, их страна словно всполошилась, и это очень беспокоило Смолдер, несмотря на то, что раньше она всегда слыла крутой и бесстрашной. Более того, последние пару дней ходили слухи, что некоторые видели к юго-востоку от Лежбища совершенно других пришельцев, отличных от стальных тварей, и описывали их как весьма необычных двуногих существ, похожих на кальмаров в неких доспехах. Со слов очевидцев, эти чудовища представлялись невероятно агрессивными, потому что нападали на всех, кого видели – даже на крестоглазых. Никто не брался предполагать, откуда взялись все эти чужаки, почему они сражаются друг с другом и одинаково недоброжелательно относятся к драконам, но ясно было одно – наличие таких соседей ничего хорошего не сулит.

Ничего не сказав брату, Смолдер затем бегло оглядела ряды таких же камней, окружающих обширное пространство, подобное арене, в самом центре которого высилась Скала Власти, испокон веков служившая своеобразным троном для Владык здешних земель. Повсюду здесь наблюдалось множество драконов, а на своём законном месте восседала Эмбер, ожидая, пока вокруг неё соберётся достаточное количество подданных. В какой-то момент оранжевая дракониха устремила взор к Владычице, и ей показалось, что та взирает конкретно на неё…

Оглядывая всё Лежбище с высоты своей тронной скалы, Эмбер поочерёдно смотрела то на одних подданных, то на других, замечая, что их явно меньше, чем было в тот день, когда её отец – великий Торч – созвал драконов со всего мира, дабы избрать себе преемника. Прежде всего это было связано с тем, что с момента призыва, к которому она решила прибегнуть вскоре после того, как стала постоянно получать тревожные известия от тех или иных племён, не прошло ещё и двух суток. Многие просто-напросто не успели прибыть сюда, особенно те, кто живут за пределами континента драконов. Хотя видя, что здесь нет одного из её ближайших друзей – Спайка, который некогда помог ей занять трон, – она невольно задумывалась над тем, что сейчас может твориться в Эквестрии, особенно учитывая, какие перемены пришли в родные для неё края.

С того самого дня, как произошла первая кровавая стычка между драконами и киборгами, до Эмбер стали постоянно доходить сообщения о том, что земли, которые судьба доверила ей держать в своей железной лапе, подверглись военному вторжению. В воздухе витало ошеломление, поскольку ранее никому не хватало смелости – или безрассудства – напасть на чешуйчатые племена. Тем не менее, все драконы, пострадавшие как от одних чужаков, так и от других, единогласно обращались к Повелительнице с требованием созвать всех подданных и собрать войско для борьбы с захватчиками, подобно тому, как это делалось в древние времена, пусть даже в местных традициях бытовало лишь нападение, а не оборона.

Да, Эмбер прекрасно знала, что в стародавнюю эпоху – ещё до правления её отца – Владыки драконов порой призывали всех, кто им подвластен, в армию, выбирали сильнейшего после себя и назначали его на должность так называемого держателя воинства. Как только грозная чешуйчатая рать облачалась в доспехи, они отправлялись в грабительские походы к соседним землям. Чаще всего под их натиском страдали грифоны, королевство которых лежало за широким заливом, разделяющим большую часть обоих континентов. Хотя порой доставалось и юго-восточной Эквестрии, так что ещё несколько веков назад Принцессе Селестии приходилось держать в городе, на месте которого впоследствии был возведён Балтимэйр, сильные гарнизонные войска.

Теперь же всё буквально встало с ног на голову, и драконам, судя по всему, предстояло не атаковать, а защищаться. Эмбер пока что толком ничего не знала о недоброжелательных гостях её владений, но не сомневалась, что ей должно действовать максимально решительно, как того от неё ожидали все те, кому она покровительствует. Поэтому, взирая, как вокруг Скалы Власти собираются все драконы, прибывшие в Лежбище за последние два дня, она уже блистала своими позолоченными доспехами, на которых отражались блики от факелов, установленных над рядами камней, где расположились драконы. Всем было ясно, что намечается война, раз уж Владычица Эмбер облачилась в свои ратные одеяния.

Кругом царила суматоха, драконы занимали свои места и галдели, обсуждая, что будет дальше, и чаще всего из их уст вырывались воинственные возгласы – многие были настроены решительно. Некоторые же опоздавшие ещё только слетались к месту собрания, и Эмбер терпеливо ждала, пока все, кто соблаговолили явиться в Лежбище, расположатся на камнях вокруг неё. Она понимала, что у не самой высокой явки её подданных на историческую родину имеется и другая причина. Дело в том, что она объявила свой призыв всего лишь на несколько минут, чтобы по пути драконы не стали лёгкой мишенью для врагов. В связи с этим немалая их доля, возможно, решила, что это – ложная тревога.

Однако, как бы то ни было, здесь собралось довольно много драконов, как считала Эмбер, особенно из местных племён, которые традиционно дифференцировали себя по цветам: красные с юга, пострадавшие от «Избранных Кейна», зелёные с востока, от которых поступали сообщения о цефах, белые с запада и, наконец, лазурные, чьим постоянным домом являлось Лежбище. Тех же, кто жили за пределами родного континента или подавались в кочевье, обычно именовали жёлтыми, и таковых здесь наблюдалось не очень много. Хотя для того, чтобы собрать войско, Владычица видела то количество, что ныне озирали её глаза кораллового цвета, вполне достаточным.

Наконец дождавшись, когда замешкавшиеся драконы подтянулись и расположились на камнях, Эмбер подошла к краю скалы, которая являла собой трон её отца, и подняла свой скипетр. Все вмиг затихли, взор каждого обратился на неё в ожидании того, что она скажет. Далее она вспорхнула на несколько метров ввысь, чтобы её было лучше видно всем подданным, и зависла в воздухе.

– Слушайте меня, драконы! – воззвала Эмбер ко всем присутствующим своим громким властным голосом, который отчётливо доносился до ушей каждого, благодаря идеально выверенной акустике. Хотя драконов обычно все считали варварами, их предки сумели возвести место собрания с умом, дабы лидеру не приходилось надрываться, чтобы его вопли были слышны даже на самых дальних камнях. – Я созвала вас всех, потому что в наши земли вторглись враги! В прежние времена такого никогда не случалось, поэтому мы должны показать всему миру раз и навсегда, что каждый, кто придёт к драконам с мечом, от меча же и погибнет!

Процитировав старинную драконью поговорку, Эмбер разгорячила толпу, так что по ней пошли возгласы одобрения. Все вокруг вопили, вскидывали лапы, а некоторые даже пускали огненные фонтаны из своих пастей, демонстрируя боевой настрой. Лишь красные драконы, которым довелось столкнуться с теми стальными чудовищами, проявляли более сдержанную реакцию, хотя и верили, что если все племена соберутся в единое войско, то непременно одолеют тех незваных гостей. Взглянув на своего брата, тоже поддавшегося неистовству сородичей, Смолдер скрестила лапы на груди и громко произнесла:

– Я же говорила, что нас сюда созвали из-за войны.

– И что с того? – беспечно отмахнулся Гарбл, прекратив вопить. – Для нас громить, крушить и побеждать – это обычное дело! Или ты забыла, как дышать огнём, сестрёнка?

– Ничего я не забыла, – угрюмо фыркнула Смолдер, сама же пытаясь отыскать ответ на вопрос, почему этот сбор вызывает у неё такое волнение. Возможно, всё дело в том, что подобного раньше никогда не случалось? Или её напугали рассказы тех, кому довелось повстречать новых врагов? В любом случае, она знала, что её брат тоже напряжён, хотя и старается это скрывать, поскольку умела чувствовать его, как никто другой. Также её посещали догадки, что и остальные драконы тоже выкрикивают боевые кличи, чтобы побороть страх. Но прежде чем она или Гарбл успели ещё что-нибудь сказать, Эмбер взмахнула скипетром, призвав всех к молчанию, и продолжила свою речь:

– Как и подобает настоящим драконам, мы должны быть сильными и суровыми! И мы покажем этим чужакам, кем бы они ни были, что устанавливать на нашей территории свои порядки непозволительно! Поэтому властью, которой меня наделяет титул Владыки драконов, я объявляю сбор войска!

По месту собрания вновь пошли оживлённые выкрики одобрения. Окидывая своих подданных твёрдым взглядом, Эмбер прекрасно осознавала, для чего созвала их, но внутри неё не было страха перед грядущей войной, которой, скорее всего, не миновать. Её лишь одолевало множество вопросов. Кто эти чужаки, откуда они взялись и чего хотят? Она припоминала, как в личной переписке Спайк заявлял, что прошлым летом Эквестрия подвергалась вторжению и временному захвату со стороны армии некого Короля Шторма. Кто знает, быть может, в мире объявился ещё один завоеватель, который позарился на Земли драконов, прослышав о богатствах, хранимых под Скалой Власти, которые предки Эмбер скопили за две тысячи лет грабительских рейдов? Не исключала она и того, что Эквестрия уже могла погибнуть – на этот раз, – и теперь просто настал черёд другой страны…

Отринув мрачные мысли, Владычица драконов в очередной раз взмахнула своим жезлом, дабы потребовать тишины и объявить о начале традиционного турнира на силу и смелость, а по его итогам избрать держателя воинства, как вдруг прохладный воздух сотрясся оглушительным грохотом. Определив, что этот шум исходит откуда-то сзади, она обернулась, но сумела увидеть лишь краем глаз то, как её подданные слева и справа от Скалы Власти опешивши указывают куда-то на северо-запад – как раз в сторону моря. Высокий каменный бортик, представлявший собой спинку трона её отца, закрывал ей обзор. Поэтому, чтобы всё увидеть своими глазами, ей пришлось взмыть ещё выше.

В несколько больших взмахов крыльями Эмбер взлетела достаточно высоко и изрядно поразилась, когда увидела, как над скалами, за которыми тянулась береговая линия, пролетают несколько крупных летательных аппаратов. Один из них – тот, что двигался впереди с некоторым отрывом от остальных – являл собой огромное прямоугольное воздушное судно с четырьмя турбинами по углам. На его корпусе наблюдалось несколько пробоин, а передний правый двигатель полыхал густым пламенем. Транспортник ЛЕГИОН’а преследовали во многом похожие на него летающие крепости, только размерами больше и без турбин.

Четыре Берсеркера, голубые полосы на чёрных корпусах которых зловеще сияли во мгле сумерек, неумолимо преследовали воздушное судно NOD, которое изо всех сил старались защищать звенья Москитов. Из широких отверстий на крышах летающих крепостей непрерывными линиями вырывались добывающие роботы и бросались на надоедливые вертолёты, так что тем приходилось постоянно маневрировать, чтобы не попасться в металлические щупальца. Их орудия неизменно били по материнским кораблям. Однако транспортник, державший курс как раз через место собрания драконов, было уже не спасти.

Едва Эмбер завидела воздушный бой между «Избранными Кейна» и скринно-цефами, как вдруг один из Берсеркеров выстрелил разрушительным лучом, который вмиг ударил в камни, расположенные справа от неё, где восседали драконы. Тут же всполошившись, все они рванули в разные стороны, чтобы пропустить линию сиреневатой энергии между собой. Повелительница драконов изрядно напряглась при виде того, как на её подданных обрушилась опасность даже раньше, чем она могла предположить. Луч же скользнул дальше вперёд, поочерёдно оплавив пару десятков камней, несколько секунд назад служивших сиденьями для собравшихся, пока не поднялся достаточно высоко, чтобы врезаться в переднюю левую турбину транспортника и испепелить её.

Лишившись двух двигателей, воздушное судно NOD пошло в плавное пике, и Эмбер стало ясно, что эта громадина вот-вот протаранит её тронную скалу. Все драконы, тоже видевшие начавшееся крушение, бросились к самым дальним местам, чтобы в случае явной опасности либо взлететь в воздух и броситься в атаку, либо спрятаться за камнями. Смолдер тоже теснилась ближе к краю, в воцарившейся суматохе потеряв из виду брата. Она чувствовала себя весьма ошеломлённой от того, что совершенно ничего не знала о новых врагах, как и об их намерениях, а потому инстинктивно склонялась к желанию избежать возможного столкновения. Хотя она мысленно убеждала себя, что для дракона вроде как неестественно сторониться доброй драки, всё же беспрецедентность разворачивающейся ситуации заставляла её нервничать.

Понимая, что над всем Лежбищем нависла смертельная опасность, Эмбер резко подалась назад и на всех парах полетела к подданным, сгрудившимся прямо под факелами, установленными на самых дальних камнях, как уже транспортник ЛЕГИОН’а врезался в верхушку Скалы Власти и проломил её своей многотонной массой. Нечасто в своей жизни Владычица драконов ощущала себя настолько напряжённой, как в тот момент, когда за её спиной раздался сотрясающий душу грохот крошащегося камня и скрежет металла.

Обернувшись на лету, Эмбер увидела, как огромное воздушное судно пало на плоскую вершину, где только что ей приходилось ждать, пока её подданные займут свои места. По инерции его стремительно потащило дальше, пока оно не свалилось вниз прямо на самые передние камни, неистово всколыхнув всё пространство вокруг и подняв густые клубы пыли. Несколько острых выступов пробили его корпус, особенно сзади, так что наружу вывалилось несколько контейнеров, из которых на землю выскользнуло оружие. Многие драконы не удержались на ногах, когда по камням прошла мощная встряска. Их глаза, округлённые от внезапного ужаса, не отрывались от подбитой махины.

От увиденного Владычица драконов замерла в воздухе над головами подданных, чувствуя, как грохот крушения заложил ей уши. Кратко взглянув на целую россыпь станковых пулемётов, развалившихся возле разбитых контейнеров у изрядно повреждённого хвоста транспортника, она перевела взор туда, где шёл воздушный бой. Как ни странно, Берсеркеры взяли курс на восток и, судя по всему, отступали, сделав своё дело. Москиты не отставали от них, желая отомстить за нанесённый ущерб. Внутри Эмбер воцарялась странная и гнетущая неопределённость. Грянув, как гром среди ясного неба, враги вдруг решили скрыться отсюда, оставив посреди Лежбища груду металлолома. Не зная, что делать дальше, она вновь обратила взор на сбитый транспортник.

Никогда ничего подобного ни один дракон в жизни не видел, поэтому Эмбер начинало охватывать настороженное любопытство. В конце концов, она сочла необходимым обследовать это воздушное судно в надежде узнать что-нибудь новое о врагах, которые, как докладывали красные драконы, в считанные дни застроили некими высотными башнями всю южную часть страны. Наконец она обратила внимание на подданных и застала их столь же сбитыми с толку, не двигавшимися в нерешительности и, казалось, даже не дышащими. Взоры всех присутствующих застыли на громоздких обломках.

– За мной, драконы! – воззвала Владычица к подданным громким голосом. Во всей округе её слова не перебивало ничто, кроме выстрелов, доносившихся от улетающих вслед за Берсеркерами вертолётов, и гудения пожара, охватившего подбитые турбины транспортника. – Мы должны выяснить, что это за штуковина и что у неё внутри! Так мы сможем понять, с чем имеем дело!

– Но… вдруг это опасно? – настороженно возразил один из драконов, на что согласно закивали головами некоторые другие.

– Вы драконы или бриззи?! – гаркнула Эмбер, возмущённая нерешительностью своих сородичей. Взмахнув жезлом, она направила его кончик на транспортник и властно приказала: – За мной, быстро!

Мельком переглянувшись между собой, драконы всё же подчинились – кто-то с рвением, но многие с опасением. Казалось, что внезапное падение этого летательного аппарата выбило из них всех прежний боевой настрой. Смолдер не могла отрицать, что на неё это зрелище тоже произвело сильное впечатление, будто в небе над Лежбищем сошлись в бою воздушные титаны, пока один из них не пал чуть ли ни им на головы. Но, как и все остальные, она не могла не повиноваться повелению Владычицы драконов, которая уже направилась прямо навстречу возможной опасности. К тому же, малодушие было презираемым среди драконов качеством.

Расправив крылья, Смолдер полетела к разбитому транспортнику вместе с многими другими своими сородичами, в то время как остальные предпочли идти пешком. Драконы стекались к разбитому хвосту транспортника, будучи всё время настороже. Никто не знал, что может таиться внутри этой махины. Сама же оранжевая дракониха чувствовала себя сжатой пружиной, способной в любой момент мгновенно распрямиться. Она не загадывала, что ей вскоре придётся делать – бежать прочь или вступать в драку, но одинаково была готова и к тому, и к другому. Что бы там ни было, она решила, что будет действовать так же, как и все остальные.

Пролетая над разбитыми контейнерами, которые выпали изнутри транспортника через дыру, проделанную в его боку, должно быть, скринно-цефами, Смолдер приковала свой взор к оружию, хотя таковым оно ей не показалось. Ни на мечи, ни на копья эти громоздкие железки не походили и ничего знакомого ей не напоминали. Но не став на этом зацикливаться, она спланировала на землю, усеянную разбитыми камнями, и оказалась у заднего входа внутрь воздушного судна. Здесь уже собралось немало драконов, и некоторые из них даже пытались заглядывать внутрь через огромную пробоину, зиявшую на месте выбитого затворного люка. Над ними в воздухе зависла Эмбер, тоже стараясь понять, что таит в себе сбитый транспортник.

Насколько Смолдер могла видеть, внутри было довольно темно, хотя откуда-то из глубин воздушного судна доносился мерцающий голубоватый свет. Сделав пару шагов поближе ко входу в настораживающую неизвестность, она заметила, как туда уже вошли несколько драконов, среди которых ей не составило труда даже со спины узнать Гарбла. Испытывая некоторое волнение за брата, она поспешила следом за первыми смельчаками бок о бок с другими сородичами. Прямо над её головой внутрь влетела и Владычица, не собираясь оставлять своих подданных в столь напряжённой ситуации.

Помещение внутри транспортника было довольно просторным, высокий потолок позволял Эмбер без труда передвигаться в воздухе, а расстояние от одной стены до другой было достаточно широким, чтобы здесь развернулась шеренга из не менее чем десяти молодых драконов. По бокам здесь стояли контейнеры, вроде тех, что вывалились через пробоину, а впереди посреди пространства стояла некая громоздкая будка. Смолдер двигалась не в первых рядах, так что ей порой приходилось вытягиваться на носочках, чтобы разглядеть, что там дальше.

– Похоже, здесь никого, – задумчиво констатировала Эмбер, озирая нутро транспортника с высоты трёх метров. Её голос разнёсся негромким эхом по металлическим стенам.

Как и все остальные, Смолдер тоже подметила, что здесь совершенно никого нет, и этот факт вгонял её в ступор. Кто же в таком случае управлял этой штуковиной? В том, что это некий летающий механизм, она практически не сомневалась, а значит, у него должны были иметься пилоты. Но здесь не было ни единой души. Лишь странная на вид будка, от которой и исходило то самое голубоватое мерцание, а также специфические глухие звуки, будто внутри неё что-то электризовало. Медленными, осторожными шагами драконы подошли к ней поближе и удивлённо уставились на неё напряжёнными взглядами. Эмбер тоже не спускала с неё глаз, не зная, что и думать обо всём этом.

В какой-то момент мерцание и странные звуки прекратились, и металлические сегменты, доселе являвшие собой переднюю стенку будки, раздвинулись в разные стороны. Взору изумлённой Эмбер, как и её подданных, предстало прозрачное стекло, за которым, будто вставленное в некую нишу, покоилось необычное на вид существо. Хотя его телосложение во многом походило на драконье, всё же у него отсутствовали рога, хвост и, судя по всему, крылья, а морда, покрытая маской и визором, была плоской. Всё его мускулистое чёрное тело покрывала гексагональная сетка, принятая драконами за эдакую своеобразную чешую. Впрочем, облик этого существа в целом казался им в каком-то смысле неестественным, словно оно полностью состояло из искусственного материала, среди которого в отдельных частях угадывался металл.

Заворожённые увиденным, несколько молодых драконов слегка неуверенно сдвинулись со своих мест дальше на пару шагов, чтобы взглянуть на узника будки поближе. Смолдер тоже хотела изучить его детальнее, а потому постаралась протиснуться вперёд. В тот же миг она спонтанно посмотрела наверх и заметила, что в потолке недалеко от будки зияет довольно широкая дыра. Но оказавшись в первых рядах, она тут же переключила внимание на другое. Её брат отважился на риск, направив к прозрачному стеклу весьма непривычный для драконов бесшумный кошачий шаг. Несмотря на то, что тело того существа поникло и казалось безжизненным, Смолдер почему-то сразу же обеспокоилась за жизнь того единственного дракона, которого она могла бы назвать своим другом.

– Гар-Гар, нет! – попыталась она остановить брата, от стресса даже не заметив, как назвала его приватным именем при всех, чего раньше никогда не делала. – Это может быть опасно!

Оглянувшись на неё через плечо, Гарбл лишь надменно хмыкнул и продолжил осторожно красться. Смолдер между тем обратила взор на Владычицу драконов и заметила, что та словно впала в транс, не предпринимая никаких действий и не оглашая своих решений. Происходящее будто бы загнало её в тупик, и в это самое мгновение она даже не задумалась над тем, что выходка одного из драконов может оказаться опасной – как минимум, для него самого. Гарбл же подошёл к будке вплотную под напряжённые взгляды утративших дар речи сородичей и уставился на таинственное существо внимательнее.

Внутри транспортника царила мгла, которую отчасти разгонял лишь едва пробивающийся сквозь дыры в корпусе свет факелов, установленных снаружи. Но даже в этой полутьме, хорошенько приглядевшись, Гарбл сумел различить, как широкая грудь существа то и дело вздымается. Поняв, что оно ещё вполне живо, красно-жёлтый дракон обернулся и нервно оповестил всех присутствующих:

– Кажется, оно дышит!

Едва Гарбл успел повернуть голову обратно к будке, как вдруг визор бойца в нанокостюме вспыхнул тусклым красным светом. В долю секунды суперсолдат с ошеломительной молниеносностью вырвался из ниши, в которую был вставлен, и, пробив могучей рукой стекло, схватил опешившего дракона за шею. Никто не успел и звука произнести, как уже пальцы, облачённые в наноматерию, сдавили глотку Гарбла с невероятной силой, и тот был с лёгкостью поднят над металлическим полом. Увидев своего брата в стальной хватке странного существа, Смолдер испугалась сильнее, чем когда-либо прежде в своей юной жизни…

P.S. «Под хладным пеплом жар огня таится» – Джеффри Чосер, "Кентерберийские рассказы".