Одни

0

Мэйнхэттен. Сердце науки и прогресса. Город тысячи зеркал, устремляющихся к солнцу днем и к звездам ночью. Повозки, шумя и жужжа, проносятся над головой. Пони спешат кто куда, все серьезные и занятые, и почти нет места приветливым улыбкам и размеренности. Совсем иное течение жизни, нежели в старом добром Понивилле. Эрли здесь уже неделю, но знает, что привыкнет еще не скоро. Впрочем, она нисколечко не скучает по дому. Родители, наконец, больше не властны над ней – никаких больше посещений церкви по воскресеньям.

– Не скучаешь, значит?

Белая в яблоках земная пони, стоявшая поблизости, провожала взглядом проплывающее над крышами пухлое облачко. Звали ее Дикси, и она была лучшей подругой Эрли. Лучшей не потому, что просто-напросто единственной, а потому что еще ни с кем другим Эрли так сильно не сближалась. И хотя дружба их, по сути, только недавно распустила цветки, они дорожили ею так, словно знали друг друга много-много лет.

– А вот я уже начинаю скучать по дому, – вздохнула Дикси. Облачко скрылось за крышами, и она опустила глаза. В них промелькнула грусть. Эрли потерлась носом о мордочку подруги, желая ее подбодрить.

– Ой, хватит твоих телячьих нежностей, – Дикси легонько отстранилась от Эрли и улыбнулась. – Пойдем уже. Мне не терпится потратить этот день на всякую прикольную чушь.

Первая остановка – фургон с мороженым. Вообще, подруги не планировали так рано набивать животы, но раз уж фургону не повезло попасть в поле зрения… Ну держись, мороженщик!

– Чего тут только нет… – от восторга у Дикси заискрились глаза, она облизнулась. – Вот, что значит город, а не провинция! Да я за всю жизнь не перепробую все это!

– Ты маленько преувеличиваешь, – беззаботно улыбнулась Эрли. – Мне клубничное с шоколадом, – сказала она мороженщику, тот одарил ее озадаченным взглядом, но затем изобразил улыбку и вскоре протянул ей стаканчик с двумя розовыми шариками, посыпанными шоколадной стружкой.

Пока Эрли уплетала лакомство, Дикси все терзалась муками выбора:

– Слишком много всего, – взвыла подруга. – Как из всего этого выбрать?

– Что если я выберу за тебя? Или ты выберешь наугад? – предложила Эрли.

Дикси задумчиво потерла подбородок копытом. Ее мордочку вдруг озарило понимание, прямо как рассвет озаряет луга.

– У меня появилась идея получше, – ответила она с озорным огоньком в глазах и сказала мороженщику: – Давайте мне все.

Мороженщик пожал плечами, достал креманку раза в три больше обычной, похожую скорее на вазу для фруктов, и стал набирать в нее шарики с разными вкусами, ловко орудуя специальной ложкой. Эрли, удивленная выбором подруги, невольно обронила стаканчик – благо он уже был пустой.

– Да ты это не съешь, – сказала она с сомнением, затем подобрала стаканчик и отправила его в близстоящую урну.

– О, ты действительно так думаешь? – хмыкнула Дикси самодовольно. – Ты ошибаешься.

– Как бы это не стало последней твоей ошибкой в жизни. – Эрли с опаской смотрела на монструозную гору из разноцветных шариков мороженого. Мороженщик с невозмутимым выражением на морде щедро поливал их различными сиропами и кремами. – Ты не съешь, сто процентов!

– В худшем случае мой живот лопнет от мороженого. Ты только подумай – это же легендарно! О такой смерти можно только мечтать! – Дикси лучилась энергией. Говорят, вечного двигателя не существует в природе? Так вот он же – прямо у Эрли перед глазами.

– Меня поражает твое чувство юмора, – Эрли легонько покачала головой.

– Можете налетать, – мороженщик пододвинул креманку с мороженым к Дикси. Глядя, как подруга отправляет в рот один шарик за другим, Эрли оставалось только поражаться:

– Как у тебя язык еще не онемел? Ты заболеешь, точно говорю!

Дикси лишь угукала в ответ, а гора мороженого, тем временем, незаметно стала горкой, а вскоре и вовсе исчезла, будто ее и не было. Креманка блестела чистотой. Дикси удовлетворенно погладила живот, на все про все потребовалось чуть меньше десяти минут.

– Вот, а ты не верила, – сказала она, сдержав сытую отрыжку.

– Ты безбашенная. – Эрли описала глазами полукруг, вздохнула и почувствовала тяжесть в животе. – Ох, похоже, я объелась.

– Ты-то? Да ты всего два шарика съела.

– Ну не у всех вместо желудка утилизатор, знаешь ли.

Рассчитавшись с мороженщиком, подруги пошли дальше. Следующая остановка – известный модный бутик «Королевский шик». После мороженого, конечно, кошелек одной кобылки знатно похудел, но подруги и так не собирались там ничего покупать – слишком дорого, все равно не потянут. Их план был куда хитрее и продуманнее: они перемерят все эти миленькие платья, и ничего им за это не будет.

Да.

Спустя полтора часа ходьбы – это было непривычно долго и далеко (про общественный транспорт подруги вспомнили уже поздно), – они добрались до бутика. Броская вывеска подсказывала, что они не ошиблись адресом. Зайдя внутрь, они в изумлении разинули рты. Богатое внутреннее убранство, изящные платья, красующиеся на манекенах, даже запах здесь был необычный, особенный. «Так классно, так дорого… – думала Эрли, – и не для нас. Мы, две провинциальных простушки, совсем не вписываемся в обстановку». Но при всем окружающем великолепии в бутике было пусто. «Неужто мы с Дикси всех распугали?» – подумала Эрли, как услышала взволнованный шепот подруги:

– Смотри, это сама Сапфир Шайн!

И правда. В нескольких метрах от них стояла настоящая Сапфир Шайн, возле которой крутились продавцы, предлагая наряды один за другим.

– Нет, не то! Слишком вычурное! Мусор! Банальность! Убери эту гадость с глаз долой! – Сапфир Шайн отметала варианты, едва взглянув на них. – Вы все прекрасно знаете, что «Неотразимость» – мое второе имя. И я хочу выглядеть соответственно! Чтобы в «Королевском шике» не нашлось для меня подходящего наряда? Вы же понимаете, как это ударит по вашей репутации? – Вот уж головная боль для продавцов. Одна из них, кстати, заметила Эрли с Дикси и подбежала к ним.

– У нас технический перерыв, – беспокойно сказала она, оглянулась, а затем добавила чуть вежливее: – Пожалуйста, приходите в другое время. Мы будем рады видеть вас. – Ее взгляд молил о том, чтобы подруги поскорее убрались отсюда.

Эрли как будто не слышала, что ей сказали:

– Я хочу взять автограф у Сапфир Шайн!

– Нет, – резко ответила продавец.

– Ну что там за шум? Ты сказала, что отлучишься только на секунду! – Сапфир Шайн обращалась как раз к той кобыле, что пыталась выпроводить Эрли с Дикси на улицу.

– Я была уверена, что заперла входную дверь, – ответила продавец, нервничая и обливаясь потом. – Тут…

– Другие посетители? – догадалась Сапфир Шайн. – Пусть подойдут сюда. Уверена, они пришли в бутик только ради меня.

Продавец вздохнула и пропустила подруг, еще не до конца осознавших происходящее. В самых смелых своих фантазиях, они даже не мечтали приблизиться к Сапфир Шайн так близко. И все же, вот она. Стоит прямо перед ними и смотрит на них безразличными глазами. Кто-то из продавцов услужливо положил ей черный фломастер в подставленное копыто.

– Простейший способ разобраться с непрошеными гостями – это дать им то, что они хотят, – промолвила Сапфир Шайн с важностью познавшей кобылы жизнь, выводя на лбу Эрли автограф. Эрли была так взбудоражена, что ее ничуть не смущало то, что сейчас происходило с ее лбом.

– Ага, да, – хмыкнула Дикси, – воры рады будут тебя слышать. – Странно, но, похоже, никто не обратил внимания на ее колкое замечание. Она зевнула всласть, забыв про правила этикета – и это тоже осталось без внимания.

– Вот и все, – Сапфир Шайн закончила автограф размашистым росчерком. – Теперь уходите. Вы и так отняли у меня слишком много времени.

– Спасибо! – бросила счастливая Эрли перед уходом, но Сапфир Шайн, похоже, не слышала.

Воздух на улице показался даже слаще, чем прежде. Эрли сияла от счастья. День становился все лучше и лучше! Дикси хохотнула, глядя на лоб подруги.

– Те нормально? Может, оттереть?

Эрли категорически замотала головой. Дикси потянулась:

– Платья мы все-таки не померили, зато получили кой-что покруче, да? Предлагаю на этом не останавливаться и проверить, чем нас удивит парк аттракционов. Благо переться до него недалеко.

Эрли была только за.

Сюрпризов парк не преподнес. Парк как парк – куча жеребят и их родителей, улыбки и веселье кругом. Не останавливаясь ни на секунду, чтобы передохнуть, подруги перепробовали все возможные аттракционы и прекрасно провели время. Последним пунктом стало огромное колесо обозрения – хотя Эрли боялась высоты и не хотела кататься, Дикси все же удалось уговорить ее. Уверила, что вид на самой верхушке стоит потраченных нервов. Теперь они сидели в кабинке и плавно поднимались вверх. Эрли старалась не смотреть в окно, а смотрела на подругу – и почему-то это успокаивало.

– Ну же, Эрли, ты такой вид пропускаешь! – Дикси обернула к подруге довольную мордашку. – Ничего не случится, если ты посмотришь в окно. Или… – она ахнула, изобразив ужас, – ты хочешь, чтобы на всю жизнь у тебя осталось воспоминание о том, как ты пялилась в стенку?

«Говорит так, будто мы видимся в последний раз», – подумала Эрли. Допустив эту мысль совершенно случайно, она почувствовала, как мир на ее глазах тотчас начинает сыпаться, словно разбитое стекло. Растворилась радость, исчезло ощущение детской беззаботности, сердцу стало тесно в груди. Как будто Эрли, наконец, надела очки, которые все никак не могла найти. Она резко помотала головой, отметая ненужные мысли, и осколки вернулись на место, так что не осталось даже трещин.

– Ладно, я попробую, – вздохнула она, набралась смелости и посмотрела в окно. Открывшийся вид совсем не поразил, даже чуточку разочаровал, и вовсе не из-за ее боязни высоты. – Но тут ничего не видать, кроме небоскребов…

– Вот именно! То-то народ обходит колесо стороной. Но знаешь? Плевать. – Дикси вдруг схватила Эрли за плечи и крепко обняла. – Вид может и не удался, зато ты рядом.

– Ага, – расплылась Эрли в теплой улыбке, – я тоже тебя люблю.

Неумолимо склоняющееся к горизонту солнце скрывали за собой многочисленные стеклянные столпы, однако клочки неба, заметные между ними, приобрели медный оттенок.

– Уже вечер, – заметила Дикси. – Фига се время пролетело.

– Я знаю, куда еще можно сходить, – сказала Эрли.

– И куда же? – поинтересовалась Дикси.

Брайдлвей, сердце города, полнился шумом, суетой и жизнью. Проголодавшаяся Дикси подскочила к лавочке, где делали сахарную вату. К счастью или нет, но история с мороженым не повторилась, и подруга обошлась небольшим комочком ваты. Видимо, она таки решила сжалиться над своим кошельком, который уже давно просил пощады.

Подруги неспешно гуляли по протяженной улице, разглядывая достопримечательности. Эрли с тоской обнаружила, что стрелки старинных часов на фасаде невысокого изящного здания уже пересекли отметку в восемь часов. Она попыталась абстрагироваться от этого, и голос подруги помог ей.

– О, я, кажется, знаю, как ее зовут, – Дикси указала сахарной ватой на статую кобылицы. – Э-э… Стар?.. Точняк, Стар Найт!

– Старлайт Глиммер, – поправила Эрли.

– Ну я почти угадала. Основательница Юнитологии же, да?

– Ага.

Дикси одним махом проглотила оставшийся кусочек сахарной ваты и с большим удовольствием рыгнула, что, конечно, привлекло осуждающие взгляды более воспитанных пони.

– Звините, – Дикси ничуть не покраснела.

Иллюзия вновь дала трещину, и впустила в сердце хандру. Эрли больше не могла убегать от мысли, что давно крутилась в углу ее сознания, но теперь подобралась опасно близко.

– Слушай, Дикси… – промолвила Эрли тихо.

– Что такое?

Она не хотела спрашивать об этом. Нет, Дикси не такая. Пора забыть о том, что было раньше. Больше такого не повторится. Ведь так?..

Похоже, ее сомнения развеет только ответ подруги. Набравшись смелости, Эрли спросила:

– Дикси, все останется по-прежнему? То есть… Я хочу сказать… – Почему язык вдруг потяжелел и стал заплетаться?

– Глупышка, – Дикси приобняла Эрли. – Ты больше не живешь с родаками, и тебе не придется постоянно переезжать. Наконец, найдешь себе друзей. Все будет хорошо, я уверена!

Эрли никогда не везло с друзьями. То, что они с Дикси так сблизились, – всего лишь случайность. Просто родители, мотавшиеся по всей стране по своим церковным делам ни с того, ни с сего задержались в Понивилле больше, чем на полгода, и даже позволили дочери спокойно закончить школу. Но теперь ее жизнь меняется опять, и это терзало Эрли. Не истончится ли между ней и Дикси, единственной и самой дорогой подругой, связь?

…А затем и вовсе оборвется?

Нет. Все будет хорошо, заверяла подруга, и Эрли постаралась поверить в это. Если постоянно убеждать себя в одном и том же, то мысль материализуется, не так ли?

Наступили сумерки. Это случилось быстрее, чем надеялась Эрли. День, который она хотела, чтобы не заканчивался никогда, пролетел в одно мгновение. Это было несправедливо… но она ничего не могла с этим поделать. Она отгоняла мысль, будто он последний в жизни и никогда больше не повторится, однако сердце было не обмануть.

Дикси, похоже, выплеснула не всю энергию и готова была сходить куда-нибудь еще, но заметила, что Эрли притихла.

– Как насчет пойти ко мне и… – она на секунду задумалась, вознеся глаза к сумеречному небу, на котором зажигались первые огни звезд, – не знаю, посмотреть телек? Можно заказать пиццу, или пончики, или… – Дикси не договорила, потому что Эрли прикрыла ей рот копытом и ответила улыбкой.

Вскоре подруги добрались до квартирки Дикси. Что в прихожей, что в зале царил беспорядок. Извинившись за это, Дикси подобрала вещи с пола и закинула их за дверь, где они не мозолили глаза, и осталась довольна. Эрли неодобрительно покачала головой, а затем, несмотря на препирания, помогла навести подруге порядок.

– Ну вот, ерундой занимаешься, – ворчала Дикси. – Зачем наводить порядок, если он все равно превратится в беспорядок.

– Зачем вставать утром, если ночью все равно ложиться? – парировала Эрли.

– Ладно, ты меня уделала.

Подруги решили не заказывать никакой еды на дом – и так уже объелись, во всяком случае, одна из них уж точно. Они расположились на диване и наслаждались теплом и спокойствием. В окне горели звезды, и было тихо, лишь едва слышно бормотал телевизор, по которому крутили ситком.

Эрли хихикнула.

– Чей-то ты вдруг? – приподняла голову Дикси. – Этот актер совсем бездарен.

– Дело в другом. Просто вспомнила, как мы познакомились.

– Чего тут смешного-то? – пробурчала Дикси. – Когда я тебя задирала, я не знала, что ты одна, и некому за тебя заступиться. Мне стало стыдно, и я взяла тебя под свое крыло… которого у меня нет, ведь я родилась земной пони, спасибо мамке и папке. Кстати, почему ты все никак не поговоришь со своими родителями про… вас троих?

Эрли по-собачьи положила голову на копыта.

– Пару раз я пыталась, но это бесполезно. Родителей ничего кроме Юнитологии не заботит. Ну вообще… так было не всегда. В жеребячестве, помню, они вели себя как обычные родители. А потом что-то резко изменило их, не знаю. Думаешь, я отступила зря?

– Ничего я не думаю. Я вообще не та кобыла, что много думает, если ты до сих пор не заметила. Иначе бы мы учились сейчас вместе. Извини, не стоило мне вообще начинать об этом.

– Все нормально.

Дикси лениво ткнула носом в пульт и сменила канал. Картинки мелькали одна за другой. В какой-то момент ей надоело, и она выключила телевизор. Посмотрела на подругу и спросила мягко:

– Еще не хочешь спать?

Эрли зевнула в ответ.

– Эм… ну здесь не так, как в Понивилле, конечно, – говорила Дикси. – Кондиционеру трындец, воздух ночью бывает спертый, а если открыть окно становится шумно и холодно. И тараканы еще иногда в углах скребутся… В общем, располагайся. Чувствуй себя как дома.

Несмотря на пыль, грязь и беспорядок – и даже, как теперь выяснилось, тараканов, – Эрли чувствовала себя уютно. Она накрылась пледом, который дала ей подруга, и улеглась на диване поближе к Дикси.

Было тихо, темно и тепло. Изредка мимо окна проплывали машины, освещая комнату фарами. Она не могла уснуть, сердце не унималось. Почему-то вдруг стало так грустно, что у Эрли защипало глаза, но она силилась изо всех сил не расплакаться, чтобы не услышала подруга. Она сглотнула комок, подступивший к горлу, и тяжело вздохнула. Была уверена, что не проронила ни слезинки, как вдруг почувствовала, что Дикси нежно гладит ее по голове.

– Не раскисай, – говорила подруга тихонько. – Потусуем в следующие выходные. Еще я буду звонить, чтобы ты не скучала. Я знаю, что ты чувствуешь. И ни за какие пироги не оставлю тебя одну. Ты не одна – помни это.

Это Эрли и хотела услышать, слова сгладили печаль. Той ночью она спала сладко.

---

До поры до времени Дикси держала слово. Однако Мэйнхэттен был большой, а пони маленькие. Как бы больно Эрли ни было признавать, расстояние между ней и подругой постепенно росло. Звонки каждый вечер становились все реже и реже, пока вовсе не прекратились. То же стало и со встречами по выходным. Дошло до того, что Эрли больше понятия не имела, чем теперь занимается ее лучшая подруга. Лучшая ли? Подруга ли? Неужели их расцветавшая дружба завяла, так и не раскрывшись полностью?.. Со временем стало ясно, что подразумевала Дикси, говоря, что у Эрли появятся новые друзья. Вот только друзьями их тяжело назвать – так, знакомые, не более. Дикси просто передала эстафету другим пони, а сама без следа растворилась в бурлящей жизни Мэйнхэттена.

Все повторилось. Опять. А разве могло быть иначе? Она, глупая, поверила в выдумку.

Рядом раздался вежливый кашель.

– Мисс Дрим, я знаю, что вы не питаете ко мне симпатии, но это вовсе не повод игнорировать меня и заставлять ждать других студентов.

Эрли очнулась от собственных мыслей и встретила строгий взгляд преподавателя. Рассеяно завертела головой в поисках седельных сумок, которые были – кто бы мог подумать – прямо у нее под носом. Вытянула оттуда листок с домашней работой и передала преподавателю. Тот прибавил ее листок к уже внушительной стопке и пошел дальше по рядам.

В аудитории было много пони. Судя по оживленным разговорам, заполнившим помещение, лекция близилась к завершению. Спустя пару минут, когда преподаватель разрешил всем идти, студенты потянулись к выходу. Эрли сложила немногочисленные принадлежности (к которым так и не притронулась за все занятие) в седельные сумки и слилась с потоком пони. Однако возле самых дверей ее остановили две бурые пегаски, Мармелад и Конфетти, – такие похожие, и в то же время такие разные.

– Приветик, Эрли! – бойко начала Мармелад и выпалила: – Нужна твоя помощь.

– Мы делаем доклад, – робко добавила Конфетти.

– И без тебя никак, ну вот совсем. Войди в наше положение!

Прямо как снег на голову да еще посреди лета.

– Поищите кого-нибудь другого, девочки, – Эрли прошла мимо них. – Уверена, найдутся помощники получше меня.

Не успела она моргнуть, как пегаски вновь преградили ей путь.

– Ты же самая умная пони на весь поток! – Мармелад была настроена серьезно и пустила в ход красноречие.

– Нам правда нужна твоя помощь, – тихонько сказала Конфетти. – Помощь самой умной пони. – Ее попытка выглядела совсем жалко, лучше бы молчала. Эрли не повелась на лесть и обошла надоедливую парочку.

– Пожалуйста, подумай об этом! – послышалось вслед.

– Да, да, – пробурчала Эрли, лишь бы от нее, наконец, отстали.

Пока она добиралась домой, она невольно задумалась о том, как докатилась до жизни такой. В смысле стала отличницей, за которой табуном бегают двоечники и просят помощи. Не то чтобы она питала интерес к учебе – скорее полное безразличие, как и ко всему остальному. Никаких интересов – она просто существовала без цели, без смысла. И грызла гранит науки только лишь потому, что не знала, как еще убить время.

Вот странная загогулина, похожая на вихрь, на ее крупе, метка, что она значит? Эрли получила ее позже всех в классе и тогда была уверена, что должна связать жизнь с медициной, но теперь… Так ли это на самом деле? Не получила ли она метку по ошибке? Такое вообще может быть, чтобы пони получали метку, не связанную с их призванием?

Ответов не было.

Дома у Эрли господствовал беспорядок. Уборку она перестала делать давно и все больше походила на неряху Дикси. Сегодня тоже ничего не изменилось: одежда так и осталась лежать на полу, а пыль – копиться в углах. Эрли вышла на холодный балкончик, положила копыта на подоконник и слушала, как дождь стучит по стеклу. Что-то в этой простой и грустной мелодии очаровывало, умиротворяло.

«Ты не одна» – вспомнилось вдруг. Она фыркнула. Дикси сказала так будто нарочно. И даже если в тот момент Дикси говорила искренне, теперь ее слова потеряли изначальный смысл, звучали не лучше, чем едкая насмешка.

– Может, это было испытание? Может, это и есть испытание? Называют умной, но я ведь совсем ничего не смыслю…

И пусть кто-нибудь только попробует обвинить ее в бездействии! Какое-то время Эрли регулярно наведывалась к подруге, долго стучала в дверь, прислушивалась и однажды даже пасла целый день и полночи, пока не уснула прямо на лестничной площадке. Безрезультатно. Она, конечно, могла попытаться перерыть весь город… Но какой смысл, если Дикси не желает видеть ее?

– Надеюсь, тебе весело с твоими новыми друзьями, – обиженно бросила она дождю и покинула балкон. Чтобы отвлечься (а не чтобы утолить голод или вкусно поесть), она решила приготовить себе обед. Методичное нарезание овощей обычно помогало – помогло и в этот раз. Закончив с готовкой, она принялась за еду. Лениво пережевывала салат, думая о том, как скоро засядет за учебники до самой ночи. А потом сон – единственная радость, – и все повторится по-новому.

И… так все и было. Поев без особо аппетита, она зарылась в учебники и в них же и уснула.

Неожиданность настигла ее утром. Стоя в холле института, Эрли пораженно взирала вверх, на электронный стенд, с которого на нее смотрела серьезная пони-аликорн с окрасом цвета поздних сумерек.

– Конференция? Принцесса Твайлайт? Так вот куда хотели затащить меня эти двое? А я, дура, еще отказывалась!

Эрли вдруг ясно осознала, что ей нужно. К большому счастью, ей не потребовалось много времени, чтобы отыскать двойняшек. Они уже находились в аудитории в ожидании начала лекции на своих обычных местах.

– Что-то случилось? – недоуменно вопросила Мармелад, глядя на запыхавшуюся Эрли (взбегать на шестой этаж ой как не просто, особенно для неспортивной пони, а про лифт она забыла от волнения).

– Место… еще есть? – произнесла Эрли, пытаясь отдышаться.

– Какое место? – озадаченно похлопала ресницами Мармелад.

– Не строй из себя…

– А, ты про это. Извини, мы уже нашли третьего, – развела Мармелад копытами.

Всего секунда тишины – Эрли почувствовала, как в животе оборвалась тоненькая ниточка.

– Почему ты обманываешь ее? – Конфетти укоризненно посмотрела на Мармелад.

– Ай, сено гнилое, опять ты все испортила, – Мармелад наградила сестру не менее укоризненным взглядом. – Рады видеть тебя в наших рядах, – сказала она Эрли и потерла затылок копытом. – Я пыталась разыграть тебя. Типа.

– Почему ты передумала? – спросила Конфетти. – Мне показалось, что вчера ты была категорически против.

– Тебе показалось, – сухо ответила Эрли.

Время бежало удивительно быстро, не тянулось как обычно, подобно жвачке. Когда пары закончились – а это уже было далеко за полдень, – троица притопала в библиотеку. К слову, студенты ныне редко посещали подобные места, и сейчас здесь никого не было. Кобылки заняли стол посередине и занялись делом. С каким нетерпением Эрли ждала этого момента!

Пегаски объяснили что и как будет на конференции и, наконец, раскрыли, какую они выбрали тему для доклада.

– Космические перелеты и их значение? – удивилась Эрли. – Вы не могли выбрать что-нибудь получше? Как эта тема связана с тем, чему вы обучаетесь?

– Эм… ну, мы нашли ее интересной… – негромко ответила Конфетти.

Для начала Эрли составила примерный план, а затем вместе с пегасками пролистала десятки электронных книг в поисках нужной информации. На дальних полках пылились старые, забытые всеми книги с бумажными страницами – Эрли стала изучать и их тоже, что вызвало удивление у Мармелад:

– Лишняя трата времени, в них даже нельзя задать поиск по слову.

– Я здесь командую, – буркнула Эрли. Что же она испытывала, помогая пегаскам? Неужели надежду? Она что, взбудоражена? Куда подевалась апатия? – Итак, записывай, Конфетти. Прогресс неминуемо истощал планету, но принцессы знали, какие действия нужно предпринять, чтобы избежать бед. Во многом это заслуга Принцессы Луны, у которой, как известно, есть тысячелетний опыт пребывания в открытом космосе…

– Извини, что прерываю, – молвила Конфетти, – но не слишком ли это грубо по отношению к Принцессе?

– Наверно. Сотри все, что после «Принцессы Луны». Стерла? Пиши дальше. С изобретением варп-двигателя дела пошли гораздо лучше. Космические корабли позволили нам заглянуть в самые дальние уголки Вселенной. Поначалу для того, чтобы совершить варп-прыжок, требовалась магия сразу нескольких единорогов, но теперь достаточно одного хорошо обученного единорога. Записала?

Конфетти коротко кивнула.

– Хорошо. Сегодня для Эквестрии добывают ресурсы пять кораблей класса «Планетарный потрошитель». Первый из них, «Солярис», был введен в эксплуатацию семьдесят лет назад и с тех пор распотрошил десятки безжизненных планет.

– Это как-то жестоко… – заметила Конфетти.

– Почему?

– Планеты не сделали нам никакого зла, а мы просто пришли и забрали все их богатства, – с легкой грустью сказала Конфетти.

– Не приписывай им качества пони. Это всего лишь огромные валуны, напичканные драгоценностями. И если бы все думали так же, как ты, Конфетти, где бы мы были сейчас? Грызлись бы за сантиметр плодородной земли, как во времена до основания Эквестрии?

Пегаска не успела ответить – нежданно-негаданно в библиотеке появилась четвертая пони. Все трое уставились на нее, как на привидение. А дело вот в чем: никто и подумать не мог, что своим присутствием их почтит сама Принцесса Твайлайт. Более того, она заметила кобылок, улыбнулась и приблизилась к ним.

Сердце Эрли заколотилось в волнении, копыта задрожали. «Что со мной сегодня творится?» – пронеслось в голове.

– Отрадно видеть, что пони еще посещают библиотеки, – сказала Принцесса Твайлайт. Ее грива развевалась, словно на ветру, хотя все окна в библиотеке были плотно закрыты. – Вы даже не побрезговали открыть старые книги! – неподдельно обрадовалась она. – Иногда я скучаю по шелесту страниц. Ой, наверно, я прервала вас, да? Извините, не буду больше мешать.

Принцесса Твайлайт походила вдоль полки со старыми книгами, затем взяла томик «Квантовой механики и ее неопределенностей» и с довольным видом вышла из библиотеки, оставив троицу в молчаливом недоумении.

Эрли представляла принцессу иной: гораздо более величественной, строгой и отстраненной. На деле же в ее движениях не было монаршей грации. Создавалось впечатление, что необычные рост и грива ей только мешают. Иначе говоря, она вела себя как простая пони. Как будто до сих пор не привыкла к титулу.

Эрли вдруг осознала, что просохатила момент, и немного расстроилась. Она была так поражена, что не смогла вымолвить ни слова. Кто же знал, что Твайлайт Спаркл заявится в библиотеку да еще первой заговорит с ними!

– Может, продолжим? – тишину разбавил голос Конфетти.

Они просидели в библиотеке вплоть до самой темноты, но таки сделали доклад. Осталось только хорошенько подготовиться к нему, чтобы не ударить мордочкой в грязь перед слушателями.

– Спасибо, Эрли, – потрясла ей копыто Мармелад, – ты очень помогла.

– Зачем это вам, девочки? – спросила Эрли. – Вы же занялись докладом не потому, что вам интересно, так ведь?

– Это так заметно? – не удивилась Мармелад. – Вообще, да. Мы просто не хотим сдавать экзамен и потому участвуем в конференции. А ты?

Эрли поколебалась.

– Если честно, я хочу спросить Принцессу об одной вещи. Уверена, она поможет мне. – Кроме Твайлайт Спаркл никому другому это больше не под силу.

– И ты думаешь, тебя выслушают?

– Она Принцесса Дружбы, в конце концов.

---

Неделя пролетела вмиг. Для Эрли было непривычно ощущать такой ход – или вернее сказать, бег – времени. Хрупкая надежда вывела ее из аморфного состояния, позволила ждать новый день с давно позабытым нетерпением.

И вот, наконец, наступил день конференции. В зале еще никого не было, Эрли пришла сильно загодя, боясь что-нибудь пропустить. Только через двадцать минут сюда стали подтягиваться другие пони. Ряды зашумели, свободных мест становилось все меньше и меньше; вскоре рядом нарисовались две пегаски и заняли сидения, которые для них приберегла Эрли.

– Боюсь спросить – вы готовились? – сказала она.

– Ну… да, – ответила Мармелад.

– Не особо, – призналась Конфетти.

Эрли только и могла, что вздохнуть в ответ. Собственно, а чего она ожидала? Помогли со штудированием книг – и на том спасибо.

– Постарайтесь не мешаться, когда будем выступать, – сказала она пегаскам, и те кивнули. – И хотя бы пробегитесь глазами по тексту.

Настрой Эрли тяжело было назвать боевым. В общем-то, ей было все равно, что выйдет в итоге. Провалятся они полностью или выступят более-менее сносно, не имеет значения. Все, что нужно – это поймать момент, чтобы поговорить с Принцессой.

Зал резко стих, словно по волшебству. Появление высокой кобылицы-аликорна на сцене ознаменовало начало конференции. Твайлайт Спаркл говорила складно, как полагается принцессе, и негромко, но слышно ее было хорошо. Сначала она представилась, хотя надобности в этом не было, затем выразила надежду, что собравшиеся в зале пришли не ради отметки в табеле, отчего по залу прокатились сдержанные смешки. Она скорее напоминала добрую тетю, чем Принцессу, которой не одна сотня лет.

– И раз такое дело, я тоже подготовила доклад, – с энтузиазмом сказала она. – Надеюсь, вам будет интересно послушать, а если нет – вы же здесь все равно ради галочек, не так ли?

Принцесса Твайлайт рассказывала про альтернативные реальности. Начала она со скучных постулатов квантовой механики и мысленного эксперимента с котом в коробке, но затем совершенно серьезно заявила, что во Вселенной существует копия Эквестрии, но законы мира там могут отличаться. Заскучавший было зал встрепенулся.

– Чем же тот мир отличается от нашего? – спросили откуда-то с верхних рядов.

– К примеру, Принцессы могут управлять солнцем и луной, – ответила Твайлайт Спаркл.

– И где-то там может быть мой близнец? – спросила миниатюрная кобылка с первого ряда, Эрли едва разглядела ее.

– Близнец – не совсем верное определение, но да.

– Слыхала, Конфетти? У нас есть еще две сестры! – радостно шепнула Мармелад.

– Не факт, что только две… – ответила Конфетти.

Воздух наполнился удивленными разговорами. Публика была неискушенная, ни разу не слышавшая про теорию многомировой интерпретации. Чего не сказать про Эрли, которая от скуки в свое время прочитала несколько трудов на эту тему. Твайлайт Спаркл так уверенно отвечала на всплывающие у слушателей вопросы, как будто сама побывала в другом мире. Когда интерес поутих, а поток вопросов иссяк, она плавно закончила выступление и села в первом ряду вместе с преподавателями. Преподаватели же, обычно серьезные и важные перед студентами, рядом с ней с трудом скрывали волнение, боясь лишний раз шевельнуться или кашлянуть.

Затем стали выступать студенты. До уровня Принцессы, конечно, никто и близко не дотягивал. Потом наступила очередь Эрли и пегасок. Оказавшись в центре внимания, она нервно сглотнула и постаралась взять себя в копыта – в конце концов, весь доклад был на ней.

И она справилась. Не то чтобы она продемонстрировала чудеса ораторского искусства, но, по крайней мере, провала не произошло, а на мелкие помарки, похоже, никто, кроме нее, не обратил внимания.

Эрли и пегаски вернулись на свои места.

– Могли бы хоть как-то помочь, – буркнула Эрли.

– Ты же просила не мешаться, – развела копытами Мармелад. – В любом случае, все вышло не так уж плохо.

Постепенно конференция приблизилась к завершению. Когда Принцесса Твайлайт сказала заключительное слово, ряды зашевелились, защелкав затекшими мышцами. Зал стал стремительно пустеть, а вокруг Принцессы столпились особо любознательные студенты. Зубрилы, иначе говоря. К стану которых принадлежала Эрли, но отказывалась это признавать.

– Ну мы пойдем, – сказала Мармелад, – спасибо еще раз.

Эрли закатила глаза и махнула копытом, мол, идите уже, затем поспешила к Принцессе, которая, похоже, решила задержаться, чтобы ответить на вопросы студентов. А вопросы были до тошноты банальные – ну о чем могут спрашивать зубрилы, как не о новых методах зубрежки? Как Принцессе удавалось сохранять спокойствие от нескончаемого потока подобных вопросов – вселенская загадка. Кольцо пони постепенно истончалось. Эрли держалась чуть поодаль остальных, терпеливо дожидаясь, пока не останется наедине с Принцессой. Наконец, она дождалась этого момента.

– Ты неплохо выступала, – ободряюще улыбнулась Твайлайт Спаркл, – если бы твои подруги помогли тебе…

– Они мне не подруги, – отрезала Эрли, а затем спохватилась, поняв, что перебила Принцессу, но та не подала виду. – Мой вопрос будет отличаться от всего, что вы сегодня слышали.

– Ты можешь спросить меня о чем угодно, – Рог Принцессы засветился. Как будто догадываясь, о чем пойдет разговор, она накрыла себя и Эрли прозрачным куполом, почти незаметным, напоминающим большой мыльный пузырь. – Нас никто не услышит.

– В этом не было надобности… – Эрли пошкрябала копытом мраморный пол, не решаясь сказать, но затем все же рассказала про Дикси. – Я не знаю, что делать. Как вернуть нашу дружбу? Как нам снова видеться с ней каждый день?

Вместо того чтобы дать мудрый совет, Принцесса вдруг растерялась и опустила глаза. Не такой реакции ожидала Эрли. В голове пронеслось: «Неужели моя проблема неразрешима и поставила в тупик даже Принцессу Твайлайт?».

– Я боялась такого вопроса, – прервала молчание Твайлайт Спаркл, подняв взгляд.

– Вы поможете мне? – с надеждой вопросила Эрли.

– Смирись, – резко ответила Принцесса. – Иначе прозябнешь в одиночестве до конца жизни. – Слова огрели по голове словно обухом.

– Но… – обронила Эрли, не веря ушам.

– С некоторыми вещами можно только смириться. А друзья приходят и уходят. Всегда. Этого не изменить. – И каждое новое слово все глубже впивалось когтями в сердце Эрли. Нет… Нет, это не могло быть правдой! Почему Принцесса говорит такие жестокие слова? Это неправильно, это не может повториться снова!

Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, Эрли бросилась прочь, не разбирая дороги из-за нахлынувших слез. Ей никогда не было так больно.

Твайлайт Спаркл поглядела кобылке вслед и тяжело вздохнула, проклиная себя. Неужели она и правда сказала это? Имела ли она вообще право говорить такое?..

---

С тех пор прошло несколько лет. Эрли уже закончила учиться и врачевала в Мэйнхэттенской клинике. Работа полностью заняла ее мысли, и она уже почти не вспоминала ни о Дикси, ни о словах Принцессы Твайлайт. И так бы, может, она прожила жизнь серой пони в сером городе, если бы не осознание того, что она не решила проблему, а просто делает вид, будто ее больше нет. Она давно поняла, что на этой планете делать нечего. Ей не нашлось тут места, она лишняя, как четвертый угол в треугольнике. Поэтому, когда подвернулось предложение поработать в дальнем космосе, она долго не раздумывала.

– И кто только додумался назвать этот безжизненный камень Эквестрией VII?

Вопрос худощавого жеребца снова остался без ответа. Эрли специально не отвечала ему, но это несильно помогало. Спутник был из тех болтунов, что не понимают намеков, да и вообще мало что понимают, судя по наплевательскому отношению к технике безопасности, которою ему разжевали вчера.

– Хватит стучать по иллюминатору, – ворчала Эрли, ощущая себя матерью, которая пытается утихомирить ребенка. – Я не собираюсь вытягивать твой круп из открытого космоса. Так и останешься вместо пробки.

Ноль внимания. Она обессиленно вздохнула и отошла в противоположную часть шаттла, поближе к пилоту. Из его кабины открывался вид на мрачно-унылую поверхность планеты, истерзанную, изорванную, зияющую черными дырами. Ее мучитель, величественный и ненасытный «Солярис», завис на орбите и пожирал очередной гигантский кусок породы.

Неугомонный жеребец пытался нащупать индикатор ИКС’а на спине, что с анатомией пони было невозможно.

– Мне кажется, он сломался. Он должен гореть голубым, но горит желтым!

Индивидуальный Комплекс Самообеспечения. ИКС, если кратко. Костюм, который позволяет следить за здоровьем и улучшает физические данные. В обязательном порядке должны носить члены экипажа «Соляриса», чья работа связана с риском для здоровья. В комплекте к нему иногда идут кинезис-модуль и стазис-модуль, необходимые для обработки руды. У медицинского персонала тоже были ИКС’ы, но куда менее навороченные. Эрли обещали снабдить ИКС’ом по прибытии на корабль.

– Почему он горит желтым? Я прекрасно себя чувствую, – заявил жеребец.

– Сбегай к техникам, как прилетим, – отозвался пилот. – Иначе проблем потом не оберешься. С ИКС’ами на корабле строго.

Лететь оставалось недолго. «Солярис» становился все больше.

В тот момент Эрли думала, что теперь все изменится. Что невзгоды остались в Эквестрии, за миллионы световых лет отсюда. Как же она ошибалась.