Магистика
Глава 13. Вверх вниз!
– Слоеный пирог? Плюшки с повидлом? Каравайцы с медом? – из-под мешковины раздавались приглушенные возгласы.
– Тише! Ты нас раскроешь! – Рэрити повернулась и шикнула на телегу. Пара кусков ткани подозрительно зашевелились, потом все стихло.
– Ну Рэрити, мне скучно! Сама попробуй тут сидеть! – обиженно протянула Пинки. Вот уже пару часов они подбирались к Горам, чтобы попасть в резиденцию грифонов. К сожалению, для того чтобы попасть туда по торговому ключевому слову, нужно было – правильно! – быть торговцами. Более того, по паролю можно было пройти только одному пони. Зайдя вечером в гостиницу к Гюставу и получив пароль еще раз (первый был безвозвратно «утерян»), Рэрити уточнила – нельзя было как-нибудь обойти запрет, может быть притвориться сестрами. Какие только идеи не всплывали в ее голове, но Гюстав только разводил крыльями – правила Грифоньей Резиденции не менялись на протяжении нескольких столетий. Немного попыхтев над планом, подруги решили, что придумать что-то лучше, чем спонтанная идея Пинки у них не получится. И теперь, волоча телегу по камням и пачкая копыта в пыли, Рэрити проклинала тот момент, когда согласилась на этот безумный план.
– Тебе скучно? Скучно?! – прошипела Рэрити куда-то назад, тем не менее, приветливо улыбнувшись грифону. За последний час это был третий путник – хотя дорога и была пустынной, каждый раз сердце Рэрити готово было выпрыгнуть из груди, а на лбу сквозь шерстку виднелись бисеринки пота. Грифон с подбитой лапой и серыми крыльями неодобрительно покосился на них, и прошел мимо придерживая больное место. Когда он скрылся среди каменистых развалов, Рэрити остановилась, громко выдохнула и разорвалась тирадой.
– Скучно тебе?! О да, это так скучно лежать в тележке под мешками! Мои бедные копытца! Ты заставила меня тащить эту телегу по камням! А одежда?! Да я похожа на деревенщину! – от возмущения Рэрити зацокала копытами по земле и ее плащ заколыхался. – И я уже не говорю про то, что там наверняка нет ванны, нет хуфикюрных салонов… Почему я вообще должна везти это?! – запричитала Рэрити.
– Ну, ты не хотела лежать в пыльной тележке и портить прическу, – отозвались подергивающиеся мешки.
– Пыльно?! Да это тут пыли, больше чем у Эплджек в амбаре! А ветер все равно сбил всю прическу в непонятный клок! И что теперь делать?! – совсем отчаялась Рэрити.
– Ну, я не знаю, – мешки зашевелились с новой силой, наконец-то превратившись во что-то похожее на голову пони. Фыркая и отряхиваясь, голова скинула с себя остатки ткани и огромная розовая шевелюра, вся в пыли и щепках, высунулась наружу, – если хочешь можем поменяться! Я повезу тебя, – Пинки попробовала подпрыгнуть, но так как тело было под грузом мешков, она просто пошатнула тележку и чуть не перевернулась.
– А-ай! – испуганно вскрикнула Рэрити. – Не надо никуда меняться! – продолжила она, когда тележка встала на свои места, а Пинки зарылась внутрь какого-то мешка, и судя по ее лицу нашла там не меньше двадцати пироженок. – У тебя вся грива в… В… Не пойму в чем! – отвернула носик Рэр. – Лучше я уж довезу эту развалюху, и попрошу Твайлайт наколдовать мне ванну, чем буду как ты… И чего ты там нашла? – довольное лицо Пинки выскочило из мешка под громкое недоумение подруги.
– Не знаю. Но это вкусно! – Пинки жевала что-то коричневое и очень-очень грязное.
– Пинки! Это же картошка! Нечищенная! Фу! – Рэрити чуть не отпрыгнула от довольной подруги. – Это… Это… О-ох, сил моих больше нет, – белая единорожка собиралась в очередной раз посетовать на судьбу, которая вместо Кантерлотских салонов уготовила ей таскать тележки по грязным горам, как вдруг вдалеке показался быстро летящий силуэт. Несмотря на скорость, полет был каким-то странным: фигура то делала большие круги у самой земли, то и вовсе зацеплялась за каменные глыбы своими лапами.
– Быстро! В мешки! – Рэрити едва успела накинуть на себя оглобли, как прямо перед ее глазами возник грифон. Вернее это была грифониха: размеры, ресницы, и дерзкий взгляд говорили сами за себя. Что-то внутри Рэрити екнуло, но видимо екнуло зря – это была не Гильда и узнать их она никак не могла.
– Здравствуйте! А мы с подругой путешествуем и хотим пройти вашу заставу, – от основной массы поднялся один мешок и громким довольным голосом обратился к страннице. У грифонихи округлились глаза.
– Пинк… – Рэрити вскрикнула от удивления, затем замолчала от непонимания, и в конце концов из нее вырвался что-то, больше всего напоминающее писк.
– Вы к кому обращаетесь? – с вызовом крикнула грифониха.
– К вам! – освободившись от мешка, из тележки выпрыгнула Пинки и понеслась обнимать первую встречную. Несмотря на то, что грифоны довольно подвижные существа, увернуться грифонихе не удалось. Мягко говоря не удалось. Послышался глухой стук падения.
Рэрити со страхом смотрела, как Пинки сшибла грифона и пыталась придумать оправдание.
– Я вообще-то вас не знаю… И знакомится не собираюсь. Крюк мне в лапу, что вы себе позволяете? Если я посчитаю это нападением, то вы получите неделю карцера, за провокации патрульных и не такое бывает!
– Провокация? Смешное слово! – Пинки отпрыгнула в сторону и потянулась. От хруста затекших костей Рэрити передернуло. – А что такое карцер? Чем-то похоже на «Цербер», надеюсь оно не такое же страшное!
– Страшным оно покажется, если вы всегда будете так себя вести со слугами закона, – грифониха немного успокоилась, хотя все еще тяжело дышала от внезапного «нападения». Рэрити обратила внимание на ее одежду – красная жилетка с пуговицами в виде когтистой лапы. В кончик дергающегося хвоста было вплетено украшение из серебра, напоминающее раскрытые крылья.
– А вы один из стражников заставы? – уточнила Рэрити.
– Пфф, я по твоему просто так этим всем обвешалась? – она подняла крылья, и Рэрити увидела пару красных лент – грифоны использовали такой отличительный знак вместо погон. Рэрити знала это, потому что однажды принимала заказ у Селестии для подарка военным силам грифонов.
– Извините, почему сразу «обвешалась»? По-моему, эти ленты вам отлично идут! – запричитала Рэрити. – Какой фасон! Определенно материал шелк, хм… А вы знаете толк в шитье! Из вас вышел бы отличный модельер! – картинно улыбнулась Рэрити и секунду спустя поняла, как она промахнулась.
– Что? Модельер? Я понимаю толк в шитье?! – вскипела та. – Я Старшая Наставница патруля Грифоньих Ворот, я ни-че-го не должна понимать в моде, я должна понимать в охране наших земель! Эти ленточки не куски красивого шелка, – она нарочито помахала крыльями в сторону подружек, – это знаки отличия по службе! Подумать только, – ее речь постепенно перешла на бормотание под клюв, – как две каких-то пони могут испортить настроение на весь день.
– Не злитесь! Моя подруга просто любит всякие красивые вещи! А как вас зовут? А почему вы так странно летели? – искренне поинтересовалась Пинки. Ее открытости трудно было отказывать и грифониха нехотя кивнула на крылья.
– К знакомому знахарю иду. Врачу то бишь. Болтать с вами, кстати, у меня уже времени особо нет. И обниматься, – она зыркнула на Пинки, – тем более.
– О-о-о! Я была у врача! У меня тоже болели крылья! Я два раза в день прикладывала к ним сырую картошку! – Пинки высоко подпрыгнула от удивления и подорвалась к тележке, как будто и не услышала последних слов собеседника. Она достала картошку, разломила и кинула кусок собеседнице, которая ловко поймала ее лапой.
– У тебя же нет крыльев? – искоса посмотрела грифониха.
– Ну, они же прошли, глупая! – рассмеялась Пинки, а Рэрити нервно оглянулась. Шутить с грифонами явно не лучший способ завоевать их доверие.
– Хах, а ты не такая унылая как твоя подруга, – щелкнул клюв в улыбке. – Небось через заставу пройти хотите? Пропуски есть?
– Мы важные торговцы, – ответила уязвленная Рэрити, – конечно у нас есть пропуски. Но показывать сейчас мы ничего не собираемся, мы покажем их, как и полагается – на заставе.
– Дались мне ваши пропуски, чтобы я в обед еще работала. Только какие вы важные торговцы с мешками картошки?
Пинки расхохоталась, а Рэрити заскрипела зубами.
– Какое вам дело? Вам же было некогда?
– И то верно. Бывайте, бескрылые. Если вернусь на заставу, а там вас как нарушителей поймают, без разбирательств посажу в темницу, – весело крикнула грифониха напоследок и попыталась взлететь в воздух. Но левое крыло свело, и она грохнулась на землю несколько метров спустя, поднимая небольшое облако пыли. Рэрити демонстративно смотрела в сторону, а Пинки охнула и принялась жестами показывать, как именно нужно прикладывать кусок сырой картошки к крыльям.
– Пожалуй, посажу только тебя белая, – громко бросила через плечо Начальница патруля, перед тем, как пошатываясь, подняться. – У розовой хотя бы чувство юмора есть!
Пинки расплылась в улыбке, а грифониха через несколько секунд пропала из виду в развалах камней.
– Чего ты улыбаешься? Лезь обратно в тележку, – надулась Рэрити, – я зря пачкалась, чтобы весь наш план обвалился из-за таких мелочей? Скажи спасибо, что она шла к врачу, а не к воротам! Тогда бы ты сама придумывала что делать! И по новой я пачкать копыта бы не стала! Зачем ты вообще выбралась из телеги? – закончила распинаться Рэрити и откинула локон.
– Ты просто злишься, потому что тебя посадят в тюрьму, а меня нет! – радостно пропела Пинки и с разбегу плюхнулась на мешки.
– Пинки!
– Молчу-молчу, – донеслось из тележки, где между мешков теперь торчал огромный розовый хвост.
– А-ай! – Рэрити запихнула причитающий хвост глубже между картошкой и накинула сверху еще один мешок.
Их путь продолжался по витиеватой тропинке. Рэрити надеялась, что это небольшое происшествие никак не отразится на их походе. В итоге она успокоилась окончательно, и задумалась о том, как будет отмывать шерстку от всей этой пыли. Подойти к воротам быстрее той возомнившей о себе невесть что начальницы было, по мнению Рэрити, довольно просто – она же уходила к врачу, и потом, она не могла лететь обратно. Одно дело спускаться с горы – совсем другое на нее же взлетать. Пинки не особо интересовали такие подробности, и когда Рэрити начинала размышлять вслух, заодно сетуя на свою «нелегкую долю извозчицы», она просто затыкала картошкой уши. Ей тоже было нелегко! Представьте, каково это молча сидеть всю дорогу, всю это длинную и интересную дорогу! Ее так и подмывало выглянуть из тележки, но каждый раз, как только розовая мордочка выныривала, Рэрити громко шикала и Пинки ничего не оставалось, как прятаться обратно и грустить, что она не может прыгнуть с приветствиями на всех встречных, а самое главное, не посмотреть на захватывающий дух пейзаж.
А тут было чему захватывать дух. Дорога между скал постепенно становилась круче, огромные валуны все сильнее напоминали маленькие плато, а насыпь из песка перешла в мелкую гальку и гравий. Колеса немного увязали, но Рэрити с поразительной и нехарактерной для нее упорностью продолжала тащить тележку. Если бы она отвлеклась от мыслей про Твайлайт и остановилась, то увидела бы как огромные луга равнины подступают к основанию горы, и постепенно переходят в редкие колючки. По равнине текла река – не те разливистые реки с кучей ответвлений, скорее одинокий синий порез на зеленом покрове. Триксвилль был немного левее, он почти скрывался за большим выступом скалы, но некоторые особо высокие шпили его западной части все еще неловко выглядывали: чужие в этом царстве природы, они бесновались от своей собственной ничтожности. Казалось, они раскачиваются в негодовании от того, что величественные горы превзошли их по высоте, а ветер заставляет флюгеры подчиняться, играясь с бесконечными паутинками их верхушек. Солнечные лучи будто бы из огромной чаши проливались на долину и растекались по многочисленным горам. Редкие выступы откидывали тень, а на равнине и вовсе негде было скрыться от этого палящего шарика. По шерсти бедной Рэрити струились капли пота, Пинки, раскрасневшаяся от жары в своем картофельном плену и вовсе стала походить на большую розовую редиску. Спасал только ветер, он был не такой сухой как внизу горы, и при каждом удобном случае радостно влетал в тележку или ее груз, норовя стащить пару пустых мешков. Дорога не виляла, ровной стрелой направляясь к вершине. Правда, в конечном счете, не доходила до нее – крутой поворот был примерно на трех четвертях подъема и упирался в огромные ворота.
Прошло около двух часов. Солнце и не думало садиться, хотя время шло к вечеру. Открытые пространства внизу казались теперь издевательской шуткой – по обе стороны дороги вздымались каменные гиганты породы, не пропускающие ветер. Воздух, нагревшийся от теплых камней, в некоторых местах дергался неприятной прозрачной пеленой – отсвечивая блики и обжигая своей сухостью, он очень раздражал усталых путников. Резкий поворот прямой дороги на девяносто градусов вывел Рэрити из рабочего оцепенения. Сзади было довольно тихо, хотя всю дорогу до этого Пинки трещала без остановки.
– Пинки!
Ответа не последовало.
– Пинки! Ты спишь?!
– Нет, я просто смотрю как прорастает картошка, – послышался глухой сосредоточенный голос.
– Что?
– Смотрю на картошку. Не отвлекай! – голос Пинки звучал очень странно, отчасти от того, что он был приглушен мешками, отчасти, потому что он не был веселым и задорным.
«Наверное, солнечный удар!», – испугалась Рэрити. Из последних сил она скинула с себя деревяшки и метнулась к тележке.
– Пинки! Пинки, что с тобой! – пара мешков полетела на землю. Пинки сидела в тележке в позе сфинкса и напряженно смотрела на картошку. Рэрити легонько потрясла подругу, но та не отозвалась – последний раз Рэрити видела такую сосредоточенность в ее глазах, когда Твайлайт заставила ее с клонами смотреть на покрашенную стену. – Пинки! Да что с тобой!
Пинки Пай отвлеклась от злополучной картошки, и вздрогнула.
– Рэрити! Уиии! Мы приехали? Ты провезла меня? Со мной стооооолько всего произошло! – она чуть не выпрыгнула из тележки, но Рэрити крепко осадила ее копытами.
– Не приехали. Да ты же вся потная! – вскрикнула Рэрити. – Да я же вся потная! Фууу! – она истерично затопала копытцами, пока Пинки нырнула на дно тележки.
– Да зачем ты на картошку-то пялилась? – Рэрити поняла, что Пинки было бесполезно жаловаться на свои проблемы.
– Я ждала.
– Чего ждала?
– Ждала пока…
– Нуу?
– Ждала пока картошка прорастет! – радостно возвестила Пинки.
– Что?! Я думала с тобой что-то случилось.
– Со мной и случилось! – энергично затараторила Пинки. – Лежать в тележке – ужасно скучно! Я бы выпрыгнула в первую минуту, если бы не эта картофелина! Вся картошка чистая и гладкая, – Пинки подкинула первую попавшуюся картофелину, и на глазах у изумленной Рэрити овощ не пойми каким образом разорвало на конфетти, – а эта нет! У нее были какие-то маленькие росточки!
– Глазки. Это называется глазки, – устало протянула Рэрити.
– Я следила! А они не прорастали! Тогда я представила, что я очень-очень маленькая, и я иду по это картофелине, и помогаю им прорастать! Дергаю их, дергаю, а они не прорастают! И тогда я, – Пинки опять чуть не выскочила из тележки, – и тогда я решила за-гип-но-ти-зи-ровать ее! Помнишь к нам приезжали бродячие артисты и гипнозом могли заставить тебя поднять копыто? О-о-о, это было так круто, и я решила загипнотизировать картошку, чтобы она росла! Это же почти как поднять копыто, только прорасти! Ты меня понимаешь?
– Пинки… – Рэрити хотела сказать, что все сказанное какая-то полнейшая чепуха, но лишь устало вздохнула. – За этим поворотом ворота в Резиденцию Грифонов. Ты можешь вести себя тихо?
– Но я и вела себя тихо! – возразила Пинки. – Это ты подошла и стала расспрашивать! И сбила меня! – Пинки подняла копытца к небу и закричала. – А я так хотела прорастить карто-о-ошку!
– Тсс! Пинки! Да что же это такое! – не на шутку разозлилась Рэрити и ткнула подругу в бок. Капюшон сбился, и единорожка постоянно его одергивала. – Ты хочешь добраться до Твайлайт или нет? – яростно зашептала она. – Сейчас мы пройдем заставу, а потом делай что хочешь! Но сейчас молчок! Понятно?
Пинки кивнула и принялась скандировать свою клятву с такой силой, что близлежащие горы загудели эхом.
– Пинки! – белоснежное копыто быстро заткнуло розовую непоседу. – Кивка было достаточно!
Пинки на всякий случай еще раз энергично закивала.
– Сил моих больше нет… Прячься и молчи, со стражниками я разберусь.
Они проехали еще метров триста по тропе вокруг горы, как внезапно щебень кончился и под ногами появились более менее крупные камни. Сначала Рэрити не придала этому значения, но как только заметила огромные ворота в пять пони высотой, поняла, что это остатки старинной вымощенной дороги ведущей к Резиденции.
Сами ворота представляли собой две огромные скалы и массивную деревянную дверь, обитую стальными поперечными сваями. Петли, или вернее сказать громоздкие металлические крепления были вбиты прямо в породу. На самих скалах были высечены разные картины, Рэрити успела заметить трех каменных грифонов с копьями, чуть выше рельеф изображал погоню: когти, будто живые, впивались в добычу, переднюю часть которой стерло время. Пони вздрогнула – грифоны были довольно агрессивны, а их прошлое явно не способствовало дружеским отношениям с пони. Нет, конечно же их цивилизация была на уровне все остальной Эквестрии, а за время тысячелетнего союза с Селестией они наладили отличные торговые связи… И все равно дымка страха висела в воздухе, когда Рэрити смотрела на эти строгие морды. Наверху ворот, словно на насесте, сидели парочка стражников. Они не шевелились – казалось, их клювы и когти тоже были высечены из камня. Тележка сделала пару неуклюжих движений и замерла – Рэрити нехотя остановилась. Эта каменная громада, ворота и цепкие взгляды стражи давили на нее. Хотелось убежать обратно в Понивилль повидать друзей, сшить наряд к местному празднику… Но Рэрити знала, что Твайлайт сейчас за этими воротами, поэтому продолжила движение.
– Здравствуйте! – как можно дружелюбнее крикнула Рэрити и помахала копытом.
Ответа не последовало.
– Эм, я могу пройти? Я торговец! – Рэрити с чувством собственного достоинства поправила локон и кивнула на тележку. Никакой реакции от стражников-изваяний.
Рэрити решила подойти к воротам вплотную и толкнуть их. Но как только она прикоснулась копытами к деревянному массиву, грифоны тут же ожили. Блестя украшениями в хвосте, они синхронно сорвались в пике и пролетели в самый низ ворот. Рэрити отшатнулась – они летели так близко к воротам, что когти норовили вот-вот оставить длинные царапины на древесине.
– А-ай! – единорожка испуганно попятилась. Грифоны резко приземлились, тем самым окружив ее.
– Пропуск! – хрипло клацнул один клюв.
– Что в телеге? – прощелкал второй.
– Я-я, я просто, – Рэрити умела держать себя в обществе, но вот говорить с грифоньей стражей ей не доводилось. Вся напускная надменность куда-то улетучилась. – Я вот тут картошка и везу торгова-ать, – она попыталась взять себя в копыта. Это вам не подобострастно снующие алмазные псы. Из железных пластин шлемов ее буравили две пары черных глаз, клювы были в царапинах. И все же, что-то здесь было не так.
– Пропуск! – повторил один из стражников. И тут Рэрити поняла. Это были не грифоны – это были грифонихи! Статные, подтянутые, в красных жилетках и металлических шлемах, ее до смерти испугали двое пернатых фифы!
– Кодовое слово: пернатое солнце, – с вызовом ответила Рэрити, когда поняла с кем имеет дело.
Стражницы расступились.
– А почему вы стоите на воротах? Где все грифоны? Или они свалили на вас грязную работу? – едко поинтересовалась Рэрити.
– Не твое дело.
– У них есть дела поважнее, – чуть ли не хором ответили стражницы. – Проходи быстрее, не задерживайся. Быстрее пройдешь, быстрее совершим осмотр, быстрее сможешь торговать своими бесполезными безделушками или что там у тебя.
– Какой осмотр? – бросила Рэрити. Она попыталась не выдать испуга, но ее голос предательски задрожал. – Милые дамы, я еду продавать не что-нибудь, а картошку! Пропитание! – она ткнула копытом в грудь одной из стражниц, удивляясь своей дерзости. – Вы хотите остаться без еды? Может быть вы хотите попробовать растить ее в горах? Не получится! – в Рэрити проснулась актриса. – Из поколения в поколение пони кормили вас в обмен на разные поделки. Вы думаете, что у нас нет кузнецов и ювелиров? Уверяю вас, есть! – она прислонила копыто к груди. – А вот на вашу картошку я бы посмотрела! Так что советую пропустить меня, иначе вы рискуете остаться…
Резкий тычок крылом в спину прервал ее речь.
– Пошевеливайся! После осмотра на рынке хоть песни пой, – они подцепили ее тележку за оглобли, привзлетели и начали тащить вместе с сопротивляющейся Рэрити внутрь.
– Мне нужно п-подготовиться, – Рэрити попыталась вывернуться из цепких лап. – Мой товар не готов к осмотру! Он грязный! Вы хотите испачкаться?
– Мы не боимся грязи, в отличие от тебя недотрога. Как товар может быть не готов? – скептически поинтересовалась стражница.
– Если там нет ничего запретного, то тебе бояться нечего. Продашь свою картошку и иди на все четыре стороны, – вторила другая.
Огромные ворота начали медленно открываться. Непонятно какими механизмами они скрипели, но шум стоял жуткий. И тем не менее, все было сделано на славу – без всякого внешнего вмешательства эта громада двигалась, разбрасывая щепки и пугая своей величиной. Правда, скорость оставляла желать лучшего – уже минуту в ушах стоял лязг механизмов, однако в образовавшуюся щель не протиснулся бы и жеребенок.
– Эй там, тут мелкая рыбешка! – не выдержала одна из стражниц. – Мы так донесем!
Ворота будто бы в раздумьях остановились, и стали закрываться назад. Стражницы подняли тележку с брыкающейся Рэрити. Пара картофелин скатилась вниз. «Там же Пинки!»
– Аккуратнее с товаром! Вы все уроните! – завопила Рэрити.
– Боишься за картошку? Ничего, мы подберем, – ухмыльнулась стражница и тряхнула тележку. Вторая расхохоталась. Они пролетали над самой вершиной ворот, когда одна из грифоних не рассчитала и задела ворота колесом телеги. Еще пара мешков съехала, и вниз полетело что-то грузное, мало напоминающее картошку.
– Извини, торговка. Я подберу, – протянула стражница.
– Эй! – вторая схватила крылом первую и ткнула ее клювом в пролетающую поодаль конструкцию.
– Что за?..
На импровизированном парашюте из мешковины, вниз, на другую сторону ворот, с довольной улыбкой летела Пинки.
Твайлайт бродила по городу, левитируя перед собой блокнот. Жаль, что она не умела рисовать – разнообразие построек города грифонов было настолько большим, что в слова это просто не умещалось! Гроздьями свисающие гамаки, низкие дома-склады, одинокие домики на высоких жердочках (поначалу Твайлайт не могла смотреть на них без улыбки, они напоминали ей скворечники). За очередной записью про избыток военных мотивов в архитектуре города, над ухом что-то просвистело, и Твайлайт положили крыло на спину.
– Что вы… – попыталась возмутиться Твайлайт, но увидела запыхавшегося грифона. – С вами все в порядке?
– Ден Кратс просил передать вам послание. Нашим стражникам попалась белая пони, она незаконно пыталась проникнуть на территорию наших владений. Сейчас она ожидает в тюрьме.
– Оу… Выражаю вам соболезнования, что кто-то пытается нарушить ваши законы, – ответила Твайлайт. Она была в ступоре, зачем ей это сообщили, но тут же предложила помощь. – Я бы с удовольствием провела с ней воспитательную беседу! Но можно отложить это на вечер, я сейчас хотела бы поподробнее изучить ваш восхитительный город?
– Можно и вечером, но она хотела вас видеть сейчас.
– Она? Меня? – в голове у Твайлайт что-то щелкнуло. Белая пони!
– Срочно веди меня к тюрьме! – грифон шарахнулся от резкого изменения тона Твайлайт. Она мгновенно пихнула блокнот и откинула челку.
– Хорошо-хорошо, – пробормотал посыльный, – сначала зайдем к Кратсу, он просил…
– Никаких сначала, сразу туда! Потом к Кратсу, все потом!– возбужденно прокричала Твайлайт.
«Все пони поголовные невротики», – грустно подумал посыльный грифон, поскребывая когтями брусчатку. Вот уже тридцать минут из здания тюрьмы, в которое он привел свою подопечную, доносились раздосадованные выкрики.