Mente Materia
12 Отвлекающий маневр
"Если ты далеко от противника, заставь его считать, что ты рядом", – Сунь-цзы
11:05, 07.11.2015, ЗОНА ДИСЛОКАЦИИ XCOM, Кантерлот
Лане потребовалось постучать лишь один раз, прежде чем из-за двери раздалось краткое "Входите".
"Похоже, я опоздала", – со вздохом подумала она, открывая дверь и проходя в офис командующего офицера. Находившаяся внутри Юмико сидела за крупными столом, смотря на лежавший перед ней планшет, окруженный бумагами и эквестрийским пергаментом. Чжан также присутствовал; китаец, как и обычно, сидел нарочито прямо перед своим командиром.
– Присаживайтесь, сержант, – произнесла Фуджикава, не поднимая глаз, и Лана быстро выполнила ее приказ. Прошла пара секунд, прежде чем майор отложила планшет в сторону и устало потерла глаза. – Принцесса Луна сообщает о завершении зачистки леса. Огненная магия единорогов и молнии пегасов сровняли его с землей, а наземные войска не позволили ни одному криссалиду покинуть зону карантина. Нам чертовски повезло, что пришельцы не попытались нанести новый удар в то время, пока эквестрийцы были заняты этим лесом.
Лана не произнесла ни слова, однако внутри она была полностью согласна со словами офицера.
"Странно, что они не попытались воспользоваться этим. Обычно пришельцы всегда на два шага впереди, когда дело касается подобных мероприятий, – эта мысль привела ее к гораздо более мрачному выводу: – Быть может, мы видим далеко не всю картину? Или они полагали, что их криссалиды будут более успешны и потому не планировали их поддерживать? Черт, у них вполне может быть вовсе неочевидный мотив, вроде использования криссалидов для того, чтобы заставить нас сжечь лес. Аргх, почему стратегия пришельцев не может быть более логичной?"
Фуджикава провела рукой по лицу, прежде чем посмотреть на Лану усталым взглядом.
– Как дела у Виктора?
– На текущий момент головная боль прошла. Однако если он пытается применить что-то более сложное, чем телепортация на несколько шагов, эта боль возвращается в полной мере, – вкратце подытожила Лана. – Он также изо всех сил избегает контакта с эквестрийцами. Полагаю, я не могу его винить за это.
"Особенно учитывая, что значение фразы "Код "Черный"" объяснила Твайлайт именно я".
Фуджикава испустила долгий, изнуренный вздох и откинулась на спинку своего кресла.
– При всем моем уважении к капитану Харрису, я начинаю сомневаться в мудрости решения взять Виктора с нами. Он является настоящей политической пороховой бочкой, пусть никто кроме него из обладающих Даром и не умеет телепортироваться, – опять потерев глаза, она снова выпрямилась, прежде чем продолжить: – Полагаю, это подводит нас к следующему вопросу. Как вы вдвоем, Финч и Дюран справляетесь со своими способностями? Никаких проблем или... неожиданных побочных эффектов? – несмотря на то, что вопрос был адресован им обоим, Фуджикава в конце демонстративно посмотрела на Лану.
– На текущий момент – никаких, – ответила та, и ее тревожное предчувствие лишь усилилось, когда майор и Чжан быстро переглянулись. – Вы опасаетесь чего-то большего, чем головные боли, не так ли? И именно поэтому Чжан неотступно следует за мной с тех самых пор, как мы здесь оказались? На что именно я должна обратить внимание? – когда ни один из них не произнес ни слова, кусочки мозаики сложились вместе. – Вы думаете, что я в любой момент могу сойти с ума и начать убивать всех подряд, как чуть не случилось с Мэттом, верно? Могу ли я спросить... почему? Единственный раз, когда я была по-настоящему близка к кровопролитию – это на Земле во время того инцидента с юбкой, в котором участвовали Нова Бим и Файеркрэкер, но это было несколько месяцев назад, – расхохоталась Лана, широко улыбнувшись, однако заданный вопрос все еще продолжал эхом звучать в ее голове.
"Почему?"
Долгие секунды тишины протекали мимо, но этот вопрос так и не получал своего ответа. Наконец, Фуджикава поставила локти на стол и, сцепив руки перед лицом, заговорила:
– Лейтенант Чжан посвящен в детали, как и Хамил. То, что я сейчас скажу, не должен услышать никто за пределами этой комнаты, за исключением капитана, – Лана смогла лишь кивнуть при виде поворота разговора в гораздо более серьезное русло. – После произошедшего с капитаном Харрисом... инцидента, эквестрийцы подтвердили, что элемент, известный как элериум, способен значительно увеличивать силу и точность магических способностей. Нам это было известно и раньше, поскольку именно элериум является основным компонентом ПСИ-усилителей, применяемых отрядом "Менте Материя". Что нам не было известно, так это то, что после достижения силой определенного порога, наиболее слабая часть колдовского процесса начинает распадаться.
– Полагаю, этой наиболее слабой частью является сам заклинатель? – спросила Лана.
Фуджикава кивнула.
– По меньшей мере, его тело. Разум становится якорем для той энергии, что извлекается из Поля, и, взаимодействуя с элериумом, в определенных регионах увеличивает поток этой энергии настолько, что организм перестает с ним справляться. Таких регионах, как эта планета. На текущий момент мы предполагаем, что этот процесс подавляет или наносит ущерб отделам головного мозга, отвечающим за самоконтроль. В недавней эквестрийской истории имеются записи о двух индивидуумах, которые были подвержены воздействию подобных элериуму веществ, что привело к увеличению их силы на порядок, а также к полной утрате рассудка и попыткам воплотить геноцид планетарного масштаба.
– Что ж, – протянула Лана, переварив услышанное. – Полагаю, это объясняет, почему использование ПСИ-усилителей было полностью запрещено. Но я-то тут причем?
– С момента нашего прибытия на эту планету каждое основанное на элериуме оборудование проявляло многочисленные сбои и в той или иной мере было неисправно. За исключением "Нарушителей"... – Фуджикава подняла левую руку, демонстрируя небольшой черный браслет, – ...и вашей искусственной руки, сержант. Ее безупречная работа, несомненно, вызывает любопытство, однако причиной наших опасений является то, что вы ей управляете непосредственно своим разумом. Уверена, вы понимаете нашу обеспокоенность.
Лана открыла было рот, собираясь что-то сказать, однако все заготовленные слова встали комом в ее горле. Посмотрев на свою левую руку, она сжала ее в кулак, а затем вновь разжала, без каких-либо сложностей и кровожадных мыслей.
– Я бы хотела сказать вам, почему со мной все иначе, но не могу, майор. Мэтт начал практиковать магию примерно в то же время, что и я. Я не сомневаюсь в навыках эквестрийцев и наших инженеров, но они уверены, что проблема не лежит в самих усилителях или оборудовании?
Фуджикава покачала головой.
– Они уверены настолько, насколько это возможно. Шэнь и Вален поделились новостями с Земли; они изучают технику пришельцев и пытаются понять, почему она работает здесь без каких-либо сбоев. Согласно их расчетам, через неделю они смогут создать прототип, который будет успешно работать без побочных эффектов, – японка откинулась на спинку своего стула и опустила руки на стол. – Я надеялась, что капитан Харрис согласится протестировать это устройство, поскольку оно будет встроено непосредственно в его искусственную руку.
– И вы хотите, чтобы я подкинула ему эту идею, когда он проснется? – спросила Лана и была вознаграждена очередным кивком. – Твайли уверена, что он скоро очнется. Думаю, я смогу надоедать ему до тех пор, пока он не согласится. Я весьма неплоха в этом.
Фуджикава усмехнулась при виде широкой улыбки Ланы, однако затем вновь серьезно посмотрела на нее.
– Спасибо, сержант. И я очень рада, что вы пребываете в хорошем настроении и свободны от кровожадных порывов, поскольку нам был назначен культурный советник, который вкратце расскажет об остальных нациях, призванных на совет. Он должен появиться с минуты на минуту.
Лана приподняла бровь, и ее улыбка постепенно сошла на нет.
– Я не вполне уверена, что понимаю вас, – и в ту же секунду кусочки мозаики сложились воедино. – Стоп. Постойте на минуту. Я очень надеюсь, что этот "культурный советник" не тот, о ком я думаю, – миг спустя раздался стук в дверь, за которым последовало самое раздражающее из всех приветствий, что она только могла представить.
– Л-л-л-л-леди и Чжан, – Лана неуютно поежилась при виде того, как Файеркрэкер протянул первое слово и обратился к единственному мужчине в помещении лишь в последнюю очередь. – Мне сообщили, что у вас есть несколько вопросов о том совете, что вскоре состоится. Итак, чем я могу помочь? – серошкурый единорог взмахнул огненно-рыжей гривой, и посмотрел на Лану взглядом, в котором буквально читалось, что каждое его слово было произнесено таким образом не случайно.
– Верно, специалист, – произнесла Фуджикава, и ее холодный тон и обращение по рангу заставило блуждающий взгляд Файеркрэкера вернуться обратно к ней. – Мы надеялись получить некое представление об остальных крупных игроках, которые будут присутствовать. Мы все заинтересованы в гладком прохождении этого собрания, и мне бы крайне не хотелось, чтобы оно пошло под откос из-за неверного обращения.
– Абсолютно обоснованное беспокойство! – немедленно согласился единорог и, окутав третий стул сиянием своей магии, пропихнул его прямо между Чжаном и Ланой. Если мужчине это и причинило какие-либо неудобства, он не показал виду. Лана же, однако, постаралась отодвинуться от новоприбывшего настолько, насколько смогла. Однако если Файеркрэкер это и заметил, то не обратил ни малейшего внимания, и, запрыгнув на свой стул, продолжил: – Не считая вас, на совете будут присутствовать еще пять участников. Первые два особых неприятностей доставить не должны, поскольку Принцесса Луна и Принцесса Кейденс принадлежат к одному политическому лагерю.
– Ортос представляет Зебринский Союз и, насколько я слышал, он уже здесь, в Кантерлоте. Между ним и Зекорой состоялся весьма продолжительный разговор, так что не удивляйтесь, если он захочет лично отблагодарить вас за спасение своей дочери, – Фуджикава удивленно приподняла бровь, и улыбка Файеркрэкера стала еще шире. – Обычно на подобных собраниях решающий голос принадлежит именно Союзу. Практически всегда они не говорят ни слова и выслушивают все имеющиеся точки зрения. Они невероятно вежливы и никогда не станут никого перебивать, если только не произойдет чего-то экстраординарного. Однако я подозреваю, что в этот раз они могут нарушить вековую традицию и сразу предоставить вам свою поддержку, особенно учитывая, что Ортос услышит из первых копыт, что именно происходит в мире.
– Твои слова звучат весьма оптимистично, – заметил Чжан. – Полагаю, договориться с остальными сторонами будет сложнее?
– Верно. Как бы мне не хотелось сказать, что мы вполне можем протолкнуть наше предложение, обладая поддержкой лишь Эквестрии, Кристальной Империи и Зебринского Союза, это было бы слишком опрометчиво, – вздохнул единорог. – Вашим наиболее серьезным противником будет Астерион, представитель Минона. Большинство минотавров, посещая Эквестрию, принимают сочетающееся с местными традициями и культурой имя. Направляясь в Грифос, они могут взять имя "Андольф" или "Грета". В Эквестрии же оно может измениться на "Стронг Арм" или "Айрон Вил". Тот же факт, что Астерион не стал утруждать себя с именем, означает, что в случае дебатов он будет бороться за каждое слово и каждую формулировку.
Фуджикава вновь провела рукой по лицу, и этот жест становился все более и более привычен.
– Только второго Гольмана нам не хватало.
– Нет, – быстро возразил Файеркрэкер. – Гольман был напыщенным болваном, который все делал исключительно ради своей собственной выгоды. Астерион, подобно большинству минотавров, видит дебаты как способ проверить не только вескость достойной обсуждения темы, но и то, сколь сильно его оппоненты верят в свои убеждения. В среде дипломатов ходит шутка, что "доброе утро" для минотавров является не приветствием, это лишь начало их ежедневных дебатов. Лично я ни разу не видел, чтобы они действительно спорили, является утро добрым или нет, но мой опыт подсказывает, что эта шутка не столь уж и далека от правды.
– "В среде дипломатов"? Я думала, ты гвардейский арканист, – удивилась Лана и тут же пожалела об этом, поскольку единорог мгновенно развернулся к ней и продемонстрировал, как он сам наверняка полагал, обезоруживающую улыбку.
– О, я иду туда, где во мне нуждаются. Я – полиглот, и потому мне достаточно лишь услышать пару фраз языка, и я могу отправляться туда, куда надо. И я просто обожаю заводить новых друзей, – ответил Файеркрэкер, продолжая нарушать личностное пространство Ланы.
"Не к той девчонке ты клинья подбиваешь, приятель", – пронеслось в голове у сержанта, в то время как она неловко улыбнулась и попыталась отклониться в сторону настолько, насколько только могла, не упав при этом со стула. Однако затем Фуджикава спасла ее, демонстративно откашлявшись, и единорог вновь вернулся на свое место.
– Но вернемся к теме! Ожидайте, что Астерион будет оспаривать каждое слово и каждый аргумент. Тема обсуждения будет лишь половиной того, что он будет оценивать. То, как именно вы будете ему отвечать, также повлияет на решение, которое он в итоге примет. Сохраняйте хладнокровие, не повышайте голоса даже если он переходит на крик, и не отклоняйтесь от темы, – Файеркрэкер слегка цокнул копытами, продолжая перечислять инструкции.
Фуджикава как раз записывала заметки, прежде чем остановиться и поднять взгляд на единорога:
– Чисто из любопытства, доводилось ли Шайнинг Армору участвовать в дебатах с минотавром?
Самоуверенная маска эквестрийца дала слабину, и он робко улыбнулся:
– Да, доброму капитану в прошлом выпадала подобная возможность. Подозреваю, что, согласившись на встречу с почетным сенатором Гольманом, он ожидал схожей ситуации. Капитан Армор хорошо умеет скрывать свой нрав, и я более чем уверен, что когда он перебил Гольмана, внутри него бушевала настоящая буря. Полагаю, нам стоит принести извинения за этот небольшой эпизод.
Фуджикава же лишь пожала плечами, вернувшись к своим записям.
– Еще что-нибудь, что нам стоит знать о минотаврах?
– Они прибыли с островной гряды, которая расположена достаточно далеко в великом море и, возможно, этот народ наиболее близок к людям в плане технологии, – с энтузиазмом ответил Файеркрэкер, обрадовавшийся смене темы. – У них есть примитивная радиосвязь и, насколько я слышал, они также экспериментируют с воздухоплаванием. Еще одним их преимуществом является то, что подавляющее большинство городов минотавров представляют собой подземные лабиринты, опутывающие целые острова. Если пришельцы решат на них напасть, то они обнаружат покинутые наземные постройки и подземные туннели, каждые десять шагов прерывающиеся оборонительными позициями элитных Гоплитов. Не говоря уже о многочисленных ловушках и смертоносных приспособлениях, которыми их ходы забиты под завязку.
– Что же касается завоевания их доверия на более личном уровне... – Файеркрэкер замялся на миг, прежде чем продолжить: – Скажите, никто из вас, часом, не увлекается азартными играми? Состязаниями в удаче? Чем угодно в этом роде? – единорог вновь повернулся к Лане и начал вторгаться в ее личностное пространство. – Если не ошибаюсь, у тебя вроде всегда была с собой колода карт?
Сознательно или по воле случая, в этот раз ее спас Чжан.
– Финч, – лаконично произнес он.
– Финч? – Файеркрэкер вернулся на свой стул и недоверчиво покосился на китайца. – Разве не он проигрывает все свои виртуальные деньги электронной карточной игре? Я восхищаюсь его энтузиазмом, но минотавры ценят вызов, а не легкую победу, и они особенно презирают тех, кто не обладает даже крупицей удачи.
– Джек Финч является наилучшим выбором, – кивнула Фуджикава. Когда единорог удивленно приподнял бровь, она продолжила: – То, что ты его всегда видишь проигрывающим в электронной покерной игре, не означает, что он не способен выиграть. Игра с настоящими людьми опирается не столько на удачу, сколько на умение читать эмоции противника, а электронный оппонент Финча ими попросту не обладает.
Лана посмотрела на Чжана поверх единорога и была ни капли не удивлена, когда он вернул ее взгляд.
"Должна признать, Фуджикава чертовски ловко умеет слегка приукрашивать правду. Теперь нам надо лишь убедиться, чтобы они не проиграли Финчу свои последние рубашки".
– Да, вы абсолютно правы, – согласился Файеркрэкер. – Что ж, полагаю, нам стоит перейти к последней стороне, которая может присутствовать на собрании?
– Может присутствовать? – переспросила Фуджикава, приподняв бровь.
– Мы не получили из Грифоса подтверждение об их участии, равно как и опровержение. Это весьма необычно, учитывая, что грифоны не из тех, кто откладывает подобные собрания на потом или плетет интриги в стороне, – на миг на лице единорога промелькнула тревога, которая затем вновь сменилась его повседневным выражением. – Думаю, они покажутся вам наиболее близкими к людям по характеру. Их общество крайне милитаризовано, а все граждане обязаны пройти несколько лет воинской службы, прежде чем начинать преследовать свои собственные цели в жизни. Некоторые их военные династии насчитывают сотни, а то и тысячи лет.
– Мне кажется несколько странным появление подобной культуры здесь. Какой смысл в создании такой социальной структуры в отсутствие внешней угрозы? – спросил Чжан. Когда взгляды всех присутствующих обернулись к нему, он продолжил: – Я не историк, но все же я более чем уверен, что подобное общество при отсутствии противника неминуемо обратится против самого себя.
– О, они это делают постоянно, но их схватки глубоко ритуализированы и являются традицией, корни которой уходят в глубину тысячелетий, – быстро ответил Файеркрэкер. – Когда-то они действительно были именно тем, о чем вы подумали: ордой варваров, пылающих жаждой крови и стремящихся завоевать весь мир. Однако затем произошла некая катастрофа, и между ними разразилась гражданская война. Вновь создать единую империю им удалось лишь после того, как они установили жесткую систему, регулирующую сражения и поединки.
Его рассказ продолжался еще несколько минут, прежде чем до Ланы, наконец, дошло.
"Похоже, он искренне любит изучать историю и культуры. А я-то думала, что это лишь повод для бесконечного распутства по всему миру".
– Но мы отклоняемся от темы! – внезапно заявил Файеркрэкер и бросил в сторону Ланы, как он сам скорее всего полагал, ослепительную улыбку. – Во время катастрофы или общей угрозы каждый грифон обязан исполнить свой долг перед Империей. Преследование личной выгоды или кровной мести в такие времена становится тяжким преступлением, за которое назначается суровая кара. Если эмиссар Верховного Когтя все-таки появится и вам удастся убедить его об аудиенции у самого Императора, то вы получите несколько миллионов превосходно обученных бойцов и целую нацию, готовую сражаться до последней капли крови. Единственной проблемой является убедить эмиссара содействовать вашему делу.
Единорог на миг прервался и, когда никаких вопросов не последовало, продолжил:
– Если дело дойдет до дебатов, то представитель грифонов, скорее всего, уступит спор остальным. Однако если он заметит хотя бы мельчайшее расхождение в логике или фактах, то он станет давить на него до тех пор, пока не будет удовлетворен. Подбирайте свои слова осторожно, пока грифоны вам внимают. После того, как эмиссар примет решение, он попросту перестанет слушать.
– Что насчет их культуры на более бытовом уровне?
– Они уважают тех, кто владеет своим ремеслом. Справедливо, грифоны с несколько большим почетом воспринимают тех, кто посвятил свою жизнь навыкам войны и сражения, однако они будут уважать даже пекаря, если он достиг изрядных высот в своей профессии. То же самое относится и к возрасту: престарелые грифоны почти всегда почитаются за свою мудрость и свой опыт. Также они уважают тех, кто обладает шрамами, поскольку это превосходно сочетается с их воинским культом, – Файеркрэкер на долю секунды замялся, бросив взгляд на Чжана.
Фуджикава тоже уловила его невысказанную мысль, но китаец заговорил прежде, чем она успела бы ее озвучить.
– Я попытаюсь поговорить с этим эмиссаром, если возникнет такая возможность, – вызвался он, слегка пожав плечами.
Дальнейший разговор был прерван очередным стуком.
– Мэм, мы только что получили сообщение от Принцессы Луны. Капитан Харрис очнулся, – прозвучал голос из-за двери.
– Превосходно. Дженкинс, проведай его. Как мы и договаривались, – приказала майор, тщательно избежав упоминания, что именно она имела в виду.
– О! Я присоединюсь! – Файеркрэкер спрыгнул со своего стула и направился вслед за торопливо удаляющейся Ланой.
– Нет. Ты мне нужен здесь, – жестко заявила Фуджикава, и Лана была готова расцеловать ее. – У меня есть ряд вопросов касательно безопасности нашей зоны дислокации…
Лана, наконец, достигла двери, однако вместо того, чтобы немедленно сбежать в безопасность коридора, на миг обернулась назад.
"На Земле Файеркрэкер всегда носил полную униформу, но здесь он одевает лишь жилет. Полагаю, неудивительно, что у него есть "кьютимарка", но почему три вопросительных знака настолько бросаются в глаза?"
Шеренги людей стояли перед ним, ожидая... чего-то. Они не двигались с места, и ему никак не удавалось увидеть, чего именно все ждали. Мучительное ощущение, что он знал каждого из них, никак не давало ему покоя, и он похлопал ближайшего человека по плечу.
Словно предсказав это движение, стоявший перед ним мужчина обернулся. К его облегчению, на нем была знакомая панцирная броня. Миг спустя он поднял глаза, чтобы узнать ее обладателя – как раз вовремя, чтобы увидеть, как вспышка света испарила все, что находилось у него выше шеи. Следующий человек в ряду исчез в зеленом пламени, затем еще один был разорван на куски чем-то невидимым для невооруженного взгляда. Еще несколько людей погибли ужасной смертью, и униформа окружающих сменилась с матово-черной на пустынный камуфляж. Тела устилали землю, и на ногах осталась лишь одна фигурка.
– Ты убил их, – произнес мальчик, и три кровавых пятна проступили на его груди. – Ты убил их всех.
Первым, что Мэтт почувствовал, очнувшись от кошмара, была боль. Все его тело было охвачено этой болью, а легкие горели от нехватки кислорода, и он судорожно сделал глубокий вдох. Его глаза широко распахнулись, однако почти в тот же миг яркий свет заставил его зажмуриться вновь. Мэтт попытался было подняться со своей кровати, однако вес на правой руке не позволил ему этого сделать. Что же касается его левой руки... его левой руки...
Мэтт медленно открыл глаза и приподнял голову. Его кровать была окружена разделительными занавесками, но одна из них была отдернута, открывая вид на эквестрийский сельский пейзаж. Однако пару секунд спустя его взор неминуемо настиг то место, где должна была находиться левая рука. Ужас и тошнота заставили Мэтта замереть на месте, когда он увидел то, что от нее осталось, и он, сглотнув, посмотрел на свою правую руку.
Несмотря на все те бессознательные движения, которые Мэтт, несомненно, предпринимал, пытаясь вырваться из кошмара, Твайлайт Спаркл крепко спала, положив голову на его руку и сжав ее в передних ногах. На ней был какой-то деловой костюм, однако разглядеть его детали ему так и не удалось, поскольку миг спустя внимание Мэтта переключилось на стоявшую рядом Принцессу Луну. В ту же секунду Мэтт попытался подняться и подобающим образом поприветствовать ночного диарха, но боль вновь раскаленными цепями сковала его тело, а из горла бойца раздался лишь сдавленный хрип.
– Ш-ш-ш, не шевелись, – мягко приказала Луна, и облачко ее магии поднесло стакан с водой к его лицу. – Пей. Ты проспал почти неделю.
Стакан медленно приблизился к его рту, и в тот миг ледяная вода показалась ему райским нектаром.
– Спасибо, – прохрипел он, закончив пить.
– Моя заслуга невелика. Твайлайт провела рядом с тобой множество долгих часов, спасая от участи, что хуже смерти, – тихо произнесла Луна и, подняв копыто, погладила юного аликорна по голове. – Не считая одного чрезвычайного происшествия, она отказывалась покидать тебя до тех пор, пока не удостоверилась, что сделала все возможное, – принцесса опустила копыто обратно на пол и пригвоздила Мэтта суровым взглядом. – Не вмешайся она, твое тело было бы поглощено энергией, и от тебя бы не осталось ничего, кроме мстительного духа, единственной целью существования которого является уничтожение всего живого.
Убей их всех.
Тихий шепот сам собой всплыл в памяти Мэтта, и его сердцебиение резко подскочило.
"Она права. Боже правый... Я собирался всех убить, и я бы сделал это, не переставая хохотать, – ледяной ужас сковал разум бойца. – Что, если это повторится вновь? Я не могу подвергать всех подобной угрозе".
– Ты слышал его, не так ли? – тихий голос Луны выбил Мэтта из его размышлений. Посмотрев на аликорна, он увидел, что ее суровый взор бесследно исчез, и она опустила глаза. – Этот голос. Этот ужасный голос... требующий...
– "Убей их всех", – закончил за нее Мэтт. Принцесса поморщилась, лучше любых слов подтверждая его слова.
– Я изучила все имеющиеся у нас записи, и на текущий момент ты являешься лишь третьим существом, которое пострадало от этого безумия, капитан. И лишь вторым из тех, кому удалось пережить его относительно невредимым. Я же была первой в обоих случаях, – призналась она, поколебавшись долю секунды, и Мэтт не мог не заметить стальных ноток в ее голосе. – Чувствую, нам всем предстоит немало работы в грядущие недели, но если ты вновь почувствуешь это присутствие в своих мыслях или в разумах своих товарищей – немедленно сообщи мне, – ее взгляд стал чуть мягче, и она продолжила: – Не позволяй чувству вины из-за тех событий, что были тебе неподвластны, затопить тебя. Этот путь ведет лишь к гибели. Сосредоточься на том, что ты можешь сделать здесь и сейчас, и это пойдет на пользу как тебе, так и твоим людям.
Бросив последний взгляд на спящую Твайлайт, лунный диарх развернулась и покинула помещение.
И как только дверь за ней закрылась, из-за занавеси показалась Дженкинс, преувеличенно официально отдавшая честь.
– Йоу, босс! Как себя чувствуешь?
– Пять секунд назад – неплохо, – язвительно ответил Мэтт, пригвоздив сержанта суровым взором. – Ты все это время была здесь?
– Ага! – жизнерадостно кивнула та, не обращая ни малейшего внимания на его неодобрение. Достав откуда-то из-за занавеси табуретку, она поставила ее рядом с Твайлайт и села. – К слову, я тут провела небольшое исследование, которое может помочь тебе в долгосрочной перспективе, Мэтт.
"О нет. Я знаю эту ухмылку".
– Ввиду неравного распределения полов в Эквестрии, полигамия абсолютно законна, при условии, что ты честен со всеми вовлеченными сторонами. И даже если бы это было не так, уверенна, Принцесса Твайли или Принцесса Луна с легкостью смогли бы протащить необходимый закон, – шепотом начала вещать Дженкинс, в то время как ее правая рука в нерешительности замерла над головой спящего аликорна, словно сомневаясь, сможет ли она безнаказанно погладить Твайлайт.
– Дженкинс… стоп, какого черта ты начала говорить о Луне и полигамии? – вырвалось у Мэтта, и он тут же пожалел об этом.
– Старик, я же не осуждаю. Просто я зашла в то помещение, где ты провел целую неделю со своей подружкой, и застаю вас двоих еще и в компании Принцессы Ночи, – продолжила Лана, и ее ухмылка стала еще шире. – Плюс, ты же знаешь, Луна была голой.
Против воли в голове у мужчины прокрутилась вся предыдущая беседа.
"На ней не было ничего, кроме диадемы и ожерелья. Я никогда не смогу вновь посмотреть ей в глаза".
– Будь ты проклята, Дженкинс.
Лана, наконец, сдалась на волю своим инстинктам и начала мягко почесывать указательным и большим пальцами уши Твайлайт.
– Кейденс тоже будет сегодня на собрании, и, я уверена, Принцесса Любви к вам с удовольствием присоединится. Только не говори об этом Шайнингу, у него и так хватает поводов тебя убить, – Мэтт застонал, и улыбка Ланы стала еще ярче. – Плюс, уверена, я смогу уговорить Селестию принять участие тоже. И у тебя будет полный набор, когда ты заполучишь старшую сестру… Стоп. Стоп-стоп-стоп-стоп-стоп.
На лице Ланы появилось озарение, и Мэтт приподнял бровь.
"Ох, что еще пришло ей в голову?"
– Твайли является младшей сестрой. Луна является младшей сестрой. Ты невероятно сильно оберегаешь свою младшую сестру, – начала объяснять Лана, и Мэтт очень пожалел, что у него нет третьей руки для того, чтобы закрыть ей лицо. – Признайся, у тебя есть пунктик насчет младших сестер.
– Дженкинс…
– Теперь все сходится! Ведь почему еще ты не приударил за мной хотя бы однажды, когда мы только познакомились? Все остальные пытались.
– Быть может, потому что я ценю профессионализм и не смешиваю работу с личными побуждениями? – прямолинейно спросил Мэтт, зная, что его проигнорируют.
– К слову, одна из подруг Твайлайт является младшей сестрой, и при этом у нее самой есть младшая сестра. Как думаешь, это будет считаться как две отметки на твоем радаре или только одна, поскольку технически одна из них является средним ребенком?
– Дженкинс! – прошипел Мэтт. – Мне не обязательно подниматься с этой кровати для того, чтобы сделать твою жизнь никчемной.
– Уже поздно, – ответила та, и внезапная смена ее тона заставила капитана приостановиться. – В связи с грядущей встречей с представителями других народов, нам был назначен культурный советник, который должен вкратце ознакомить нас с тем, чего стоит ожидать. Угадай с одного раза, кто этот советник.
– Что ж, поделом тебе. Уверен, все это у тебя было распланировано заранее, и ты просто ждала повода.
– Нет-нет, я всего лишь импровизировала, – ответила Лана, но пару секунд спустя улыбка с ее лица исчезла. – Ну а если серьезно, Луна и инженеры думают, что нашли причину твоего маленького инцидента. Не буду докучать деталями, но они собираются попросить тебя протестировать нечто, что должно предотвратить дальнейшие инциденты.
""Инциденты", говоришь? Скорее, грандиозные геноцидальные порывы", – пронеслось в голове у Мэтта, но прежде чем он бы успел ответить, Твайлайт начала ворочаться.
В тот же миг рука Ланы оставила ее уши в покое, и аликорн, приподняв голову, медленно открыла глаза. Грива Твайлайт больше напоминала воронье гнездо, а глаза были расфокусированными и сонными, до тех пор, пока она не заметила лицо своего пациента.
– Мэтт? Ты проснулся! – без какого-либо предупреждения аликорн крепко сжала его в объятиях, и, уткнувшись лицом в грудь, начала то ли рыдать, то ли говорить, то ли и то, и то одновременно.
– Я оставлю вас одниииих, – прошептала Дженкинс, прежде чем исчезнуть за занавесью. Мэтт же остался наедине с Твайлайт и очень, очень большим количеством планов мести.
Но несмотря ни на что, ему никак не удавалось перестать думать о том, как близок он был неделю назад к тому, чтобы всех убить, и что будет, если это повторится вновь.
17:30, 17.11.2015, ЗОНА ДИСЛОКАЦИИ XCOM, КАНТЕРЛОТ
Обстоятельства настолько напоминали те события, в ходе которых они получили неожиданную просьбу пять дней назад, что Шаоджи Чжан не мог не испытывать некоторого дурного предчувствия. Они с Фуджикавой как раз прошли мимо двоих часовых, находившихся возле дверей в коридор, в котором они тогда повстречали загадочного посланника, позволившего им изрядно упростить свою работу в долгосрочной перспективе. Спасение гражданского от ужасной смерти, несомненно, оказало благотворное влияние на их имидж в глазах общественности, но настоящей победой была стратегическая значимость уничтожения гнезда криссалидов меньше чем в одном дне пути от их зоны дислокации.
Что не давало Чжану покоя, так это подозрение, что существо, убедившее их принять меры, знало обо всем этом заранее, но предпочло умолчать.
"Яркие краски и жизнерадостность этого мира порой заставляют забывать о возможно гораздо более мрачном основании, на которое он опирается", – подумал боец, входя в эквестрийскую часть замка.
Огненно-рыжую гриву Файеркрэкера и его широкую улыбку было ни с чем не перепутать, и появившийся словно из воздуха единорог тут же пристроился рядом с Фуджикавой и начал вести их к тому залу, в котором будет проходить собрание. По пути он то и дело пытался перевести разговор на более личные темы, однако майор каждый раз вновь возвращала его в профессиональное русло. Но если Файеркрэкер и замечал это, то не обращал ни малейшего внимания, вновь и вновь пытаясь вставить в беседу анекдот, шутку или личный вопрос. Наконец, они были спасены от навязчивого единорога, дойдя до массивных двойных дверей, ведущих в зал заседания. Двое эквестрийских стражей – закованных в черные доспехи ветеранов Земли – не обратили на прошедших мимо них людей ни малейшего внимания.
Первым, что они увидели, оказавшись внутри, был массивный круглый стол с шестью сидениями по периметру. Принцесса Луна уже присутствовала и беседовала с другим аликорном, в которой Чжан почти сразу опознал Кейденс. Прервав на миг разговор, розовый аликорн улыбнулась им и помахала копытом, а Луна взглядом указала Фуджикаве на находившийся рядом с ней стул. Майор заняла свое место, и их разговор продолжился, а Чжан встал позади нее. Файеркрэкер же расположился на одном из стульев, стоявших вдоль стен зала.
Меньше чем через минуту дверь распахнулась вновь, и внутрь вошло двое зебр. Первым, несомненно, являлся Ортос, со старыми глазами и скромной, но добротной бежевой мантией. Второй же был гораздо моложе и мускулистей, почти вдвое превышая своего спутника в ширине плеч, а его широкое одеяние вполне могло скрывать целый арсенал от невооруженного взгляда.
"Увы, мой взор едва ли можно назвать невооруженным", – пронеслось в голове у Чжана, который закрыл глаза и сделал медленный вдох. Его сверхъестественные способности быстро обнаружили на одной из передних ног зебры выдвижные когти, схожие с теми, что пегасы использовали на Земле. На второй же ноге был надежно закреплен миниатюрный арбалет.
– Самахани, я надеялся, что нам удастся поговорить перед заседанием. Я – Ортос с Запада, – представился более старый жеребец, подойдя к людям и глубоко поклонившись. – Как отец, я должен поблагодарить вас за спасение той, что для меня дороже всего.
Фуджикава поднялась со своего кресла и вернула ему поклон.
– Я понимаю, сэр. Ни один родитель не должен переживать своего ребенка. Я лишь рада, что нам удалось вовремя спасти ее.
Подтекст ее слов был столь незаметен, что Чжан едва не упустил его.
"Она думает, что тот нарушитель, который вынудил нас пойти на сотрудничество, работает на Ортоса. Но что-то все равно не сходится".
Ортос выпрямился и устало улыбнулся майору.
– Как старейшина же, боюсь, я вынужден отложить свои личные чувства. Вынося решение, я должен в первую очередь думать об интересах моего народа. Однако, исходя из того, что Зекора мне рассказала о нашем общем враге, мне кажется, я уже знаю, что именно это будет за решение.
– Мы с благодарностью примем любую помощь, которую вы сможете предоставить, Старейшина, – произнесла Фуджикава, вновь слегка поклонившись, прежде чем продолжить: – Мои соболезнования о жизнях Следопытов, которые пытались найти Зекору до нас. Уверена, они сражались отважно и погибли достойно.
– Как и Наблюдатель, – почти инстинктивно добавил Чжан.
На лице Ортоса проявилась благодарность с некоторой толикой замешательства.
– Они были лучшими на своем пути, и их смерть не будет забыта. Однако, боюсь, я не знаю ни одного зебры в Эквестрии по имени "Наблюдатель". Быть может, вы имели в виду Рейнджера, который им помогал?
На краткий миг между ними установилась тишина, и Фуджикава с Чжаном едва заметно переглянулись от этого неожиданного откровения.
– Да, полагаю, дело именно в этом, – наконец, произнесла майор.
Прежде чем разговор успел бы продолжиться, двери распахнулись вновь, и в помещение вошел массивный минотавр. Астерион не уступал ростом Чжану, и это без учета рогов, и почти в полтора раза был шире в плечах. Его одеяния больше напоминали человеческие, чем эквестрийские: добротная рубашка и слаксы, а также угольно-черный плащ, доходивший до самых копыт. Открытыми у него оставались только руки, шея и голова.
Чжан мысленно вознес хвалу небесам, что никогда не полагался на стереотипы при оценке тех, с кем встречался, поскольку при всей схожести Астериона с перекачанным дикарем, в его пронзительном взгляде читалась хитрость, несомненно говорящая о ловком уме.
– Рада, что ты смог прийти, Астерион, – церемонно произнесла Луна, встав и поклонившись новоприбывшему. – Ты появился последним, так что как только двери будут закрыты, мы можем начинать. Стражи, запечатайте зал.
Ортос тихо попрощался с Фуджикавой и занял место рядом с ней, в то время как его безымянный телохранитель отошел к одному из идущих вдоль стен стульев. Астерион же тяжело уселся на следующее кресло и скрестил руки. Кейденс также заняла предназначенное ей место и бросила краем глаза взгляд на единственное оставшееся свободным сидение.
– Я созвала это собрание ввиду появившихся в нашем мире темных и зловещих сил, которые угрожают нам даже сейчас, – начала Луна без вступления. – Ни одна из наших наций не сможет одолеть эту угрозу в одиночку. Наш враг безжалостен, коварен и абсолютно чужд в каждом…
– Чужд, говоришь? – громко перебил ее Астерион, демонстративно проигнорировав суровый взор Луны. – Я знаю, что ты сделала большое объявление о помощи от этих "людей", – продолжил он, изобразив в воздухе кавычки. – Пока что я не увидел ни одного доказательства, что это не нечто, отложенное Селестией тысячу лет назад "на потом" и теперь вернувшееся за возмездием, – подняв руку, он начал загибать пальцы: – Сомбра, затем Дискорд, да и ты сама, если я не ошибаюсь. До сих пор я не увидел ни одного признака того, что этот инцидент представляет большую угрозу, чем любая из этих маленьких неприятностей.
Глаза Луны слегка прищурились, прежде чем она холодно произнесла:
– Полагаю, майор Фуджикава сможет предоставить требуемые тобой доказательства.
Пару секунд спустя человек разместила небольшой проектор на столе и направила его на стену.
– Будьте добры, затемните помещение, – произнесла она, и как только тяжелые шторы скрыли солнечный свет, достала пульт и включила устройство. В тот же миг на массивной мраморной стене появилось изображение Земли, с Европой в его центре. Сама карта была исключительно географической, без каких-либо границ или названий. Единственным, что выделялось на ней, был небольшой красный овал, окружающий две черные отметки, в которых Чжан быстро узнал карикатурные иллюстрации головы сектоида.
– Около года назад несколько неопознанных инопланетных объектов упали в городе Кёльн, принадлежащем государству Германия. Что произошло после этого доподлинно неизвестно; германские силы спецназначения, GSG, отреагировали на возникший кризис, однако связь с отрядом была вскоре потеряна. Тогда за помощью обратились к моим коллегам, и они обнаружили, что летательный аппарат GSG был сбит, а весь взвод был полностью уничтожен враждебными силами чужих, – быстро подытожила Фуджикава, и Чжан мысленно продолжал подсчитывать те детали, что она упоминала. Оглядев остальных собравшихся в помещении существ, он обнаружил пристальное внимание со всех сторон зала, хотя Астерион то и дело переводил взгляд с презентации на сам проектор.
Фуджикава нажала на одну из кнопок пульта, и на карте появилась новая отметка, на этот раз ближе к России. Проецируемый глобус продолжил медленно поворачиваться, и на нем продолжали появляться все новые и новые черные точки.
– Второе подтвержденное нападение произошло примерно через две недели на окраине Киева, города в Украине. В течение следующего месяца атаки были зарегистрированы в Хельсинки, Эдмонтоне, Осаке, Дублине, Су-Фолс, Каире и Мадриде, – соответствующие обозначения появились на карте, и новые точки продолжили возникать даже после того, как Фуджикава повернулась обратно к собравшимся за столом существам. Как они и тренировались, каждое ее слово звучало как факт, словно она читала некую историческую книгу. – До сих пор применяемая пришельцами тактика в Эквестрии радикально отличалась от того, через что пришлось пройти нам, но нет никакого сомнения: это – те самые враги, которые напали на мою планету, и ни один из наших миров не является для них родным.
– Ваши аргументы убедительны, и я снимаю вопрос об их инопланетной природе, – произнес Астерион, и на его бычьей голове появилась едва заметная улыбка. – Но, боюсь, я все еще вижу две проблемы с этим собранием. Первая: мне неизвестно, что именно послужило причиной ваших распрей с этими пришельцами, но я совершенно точно знаю, что эквестрийцы вам помогали. Таким образом, имеются ли у вас основания полагать, что это нападение не является карательной акцией, предпринятой пришельцами за их участие в вашей войне? Насколько я вижу, всех остальных они вполне могут оставить в покое.
– Первая атака на Кёльн не была ничем спровоцирована и произошла без предупреждения, и с тех пор они воплощали свои планы в жизнь без оглядки на расы и национальности, – без мига колебаний ответила Фуджикава. – Их мотивы нам неизвестны, но я готова поклясться своей жизнью: это лишь вопрос времени, прежде чем они нападут на ваш народ, вне зависимости от его участия в войне.
Минотавр в ответ лишь улыбнулся и кивнул, после чего продемонстрировал два пальца:
– Моим вторым замечанием будет то, что этот маленький военный совет не имеет никакого смысла без представителя Верховного Когтя. Быть может, вы, Эквестрийцы, и полагаетесь на свои гвардейские дивизионы, но всем собравшимся превосходно известно, что они не способны к ведению затяжных боевых действий. Судя по тому, что мифических людей я впервые увидел в этом самом зале, их бойцов в вашем распоряжении также немного. Сколько их, тысяча? Меньше? Иными словами, без легионов Верховного Когтя у вас попросту нет сил для воплощения своих планов в жизнь.
Когда ответа не прозвучало, Астерион усмехнулся и поднялся со своего места.
– Я не вижу смысла в дальнейшем участии в этом собрании, поскольку Минон не сможет извлечь никакой выгоды из участия в войне, которую вы сами же на себя и навлекли. Хорошего дня, – поклон минотавра был слишком поспешным для того, чтобы являться искренним, и, развернувшись, он собрался было направиться к дверям, однако остановился, увидев, что они начали отворяться вновь.
Первым, что проникло в зал из-за дверей, было звяканье когтей о мраморный пол. Вторым же оказался массивный грифон. В отличие от остальных собравшихся в помещении существ, на которых были гражданские одеяния, этот грифон был с головы до ног закован в пластинчатую броню. Целые связки клинков и прочего холодного оружия были прикреплены чуть ли не к каждой доступной поверхности его лат, а передние лапы были полностью скрыты тяжелым доспехом. Даже его когти были покрыты каким-то металлом, и Чжан без труда мог представить, как они одним движением могли разорвать и плоть, и кость. Однако при всем мастерстве, которое было вложено в доспех, его наиболее отличительной деталью являлся шлем. Он был совершенно плоским и практически полностью лишен каких-либо деталей, не считая изгибов, повторяющих общие черты находившегося под ним лица его обладателя. Лишь едва заметный блеск отраженного света в глазных прорезях лат указывал на то, что новоприбывший не являлся простым зачарованным доспехом.
Безликий шлем оглядел зал, задержав на миг свой взгляд на Фуджикаве и Чжане, прежде чем его обладатель отошел в сторону, пропуская гораздо менее массивного представителя своего вида. В нем виднелись все признаки подростка, родившегося и выросшего на этой планете, с огромными глазами и небольшим телом. Его одеяние, казалось, было ему велико, и Чжан был готов поклясться, что крохотное существо едва заметно дрожало.
– Алвар! – поприветствовал его Астерион с широкой улыбкой. – Растешь как на дрожжах, малыш! Когда я видел тебя в прошлый раз, ты как раз был ростом с мое копыто! – минотавр сделал один шаг в сторону грифона-ребенка, но в тот же миг голова закованного в броню телохранителя развернулась к нему, словно обнаружившая свою цель турель, заставив его замереть на месте. – Как дела у Герхарда? Я слышал, старому стервятнику пришлось разобраться с какими-то птенцами, возомнившими себя небесными пиратами или чем-то в этом роде. Ба, об этом я и сам могу его позже спросить.
Прошло несколько секунд тишины, в течение которых Астерион то нетерпеливо смотрел в коридор, то переводил свой взгляд обратно на ребенка и на закованного в броню грифона.
– Чего же ты ждешь? Огласи прибытие своего отца, и мы сможем, наконец, приступить к делу.
– Верховный Коготь Герхард мертв, – лишенным эмоций голосом произнес Алвар.
– Что? – ахнул Астерион, отшатнувшись назад и тяжело упав на свое кресло. – Как? Когда? – спросил он, и в его интонации не было ни следа былой самоуверенности.
– Он погиб в ходе обороны Высшего Пика от дюжины воздушных кораблей неизвестного противника. Это произошло четыре дня назад.
– Что насчет Гундара? Хедвига? Ании? Эйнхара? Твоей матери, леди Фрейи? – спросил Астерион, и его некогда могучий голос был теперь немногим громче шепота. – Кто теперь командует Легионами?
Алвару явно пришлось пересилить себя, но все же он ответил на каждый из вопросов:
– Коготь Гундар мертв. Он пал в бою, возглавляя атаку Первого Легиона на противника. Коготь Хедвиг мертв. Он погиб, когда воздушные корабли начали бомбардировать Нижний Пик потоками зеленого огня. Коготь Ания мертва. Она пала, командуя Вторым Легионом, который сдерживал противника, позволяя Третьему и Четвертому Легионам отступить. Коготь Эйнхар мертв. Он погиб, пытаясь спасти Верховного Когтя Герхарда. Леди Фрейя… – голос Алвара надломился и, прикрыв на миг глаза, он сделал глубокий вдох. – Леди Фрейя мертва. Она пала, сражаясь бок о бок с мирмидонами отца, выигрывая время для своих птенцов.
Алвар еще раз глубоко вдохнул, явно пытаясь изо всех сил собраться с мужеством, прежде чем произнести:
– Все Когти мертвы. Теперь я – Верховный Коготь, и я пришел сюда в поисках убежища для тех, кому удалось сбежать из Грифоса.