Mente Materia
15 Конфронтация
"В самом деле, выражаются иногда про «зверскую» жестокость человека, но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток", – Федор Достоевский.
11:00, 17.11.2015, ЗОНА ДИСЛОКАЦИИ XCOM, КАНТЕРЛОТ
Мэтту потребовалась немалая доля самообладания, чтобы продолжить спокойно дышать, когда он вошел в операционную. Операционный стол выглядел точно так, как он и представлял, хотя огромное количество разнообразной электроники и оборудования для мониторинга в помещении было несколько не к месту. Толстые ремни, прикрепленные к столу, не сильно облегчили его беспокойство.
– Не волнуйтесь, – произнес Хамил, подойдя сзади, хотя выражение его лица было каким угодно, только не успокаивающим. – Обычно для подобной установки протеза вам бы ввели седативные средства, либо погрузили в сон до завершения процедуры. Однако поскольку мы используем это устройство для тестирования регулятора, который разработали Шэнь и Вален, ни один из этих вариантов в текущей ситуации не подходит. Ремни обеспечат вашу безопасность в ходе фазы интеграции.
"Скорее, не дадут мне поубивать всех вокруг, если регулятор не сработает".
– Я понимаю, – произнес Мэтт, стараясь не смотреть на то место, где у него заканчивалась рука. Последние два дня в нее устанавливали разнообразное оборудование, которое должно было позволить присоединению протеза пройти гладко и не дать его новой руке отсоединиться посреди боя. Упомянутый ранее регулятор также уже был внедрен в конечность. В теории, у него будет тот же функционал, что и у Ланы, и при этом без каких-либо... негативных побочных эффектов.
Один из медиков отвел Мэтта к столу и приказал ему лечь. Весь самоконтроль бойца уходил исключительно на то, чтобы поддерживать ровное дыхание, в то время как ремни закреплялись вокруг его лодыжек, пояса, правой руки и плеч.
"Просто делай вдох и выдох. Эти люди – эксперты в своей сфере, так что тебе не о чем беспокоиться. Совершенно не о чем".
– Капитан Харрис? – произнес Хамил откуда-то сбоку от Мэтта. – Мы достаем протез. После присоединения к оборудованию в вашем теле он начнет взаимодействовать с вашими чувствами, и вы можете почувствовать некоторую боль до тех пор, пока эта фаза не подойдет к концу. По ее завершении мы проведем небольшое тестирование для того, чтобы определить, не имеется ли у регулятора негативных побочных эффектов.
– Какие меры были приняты для того, чтобы не дать "негативным побочным эффектам" причинить ущерб или вред окружающим? – спросил капитан, изо всех сил стараясь не вспоминать, как близок он был к тому, чтобы убить Лану.
"Сосредоточься. Вдох... выдох..."
– Мы установили кольцо "Нарушителя" вокруг операционного стола. При наихудшем варианте развития событий мы его активируем и снимем блокировку только после того, как проблема будет решена.
"Проклятье, я не могу продолжать возражать, и при этом не звучать так, словно у меня истерика, – подумал Мэтт, когда его дыхание вновь нормализовалось. – Никто из них не понимает, чем все это может обернуться. Хотя если они настолько все продумали, что решили установить "Нарушитель" вокруг стола, это вселяет некоторое облегчение. Кто знает, может проблем вообще не возникнет?"
– Интеграция с протезом начнется через десять секунд. Я бы рекомендовал вам приготовиться, капитан.
Мэтту как раз хватило времени, чтобы сделать глубокий вдох и затем долгий выдох, прежде чем это началось. Тупая фантомная боль сменилась ощущением, словно его рука оказалась в центре самого ада. Каждый ее дюйм, казалось, одновременно сжигался, пронзался и разрывался, и звериная часть Мэтта отчаянно пыталась вырваться из ремней, несмотря на все попытки его более рациональной части сохранять самоконтроль. И затем, словно кто-то нажал на выключатель, все прошло, и Мэтт обмяк на столе.
– Интеграция завершена, – сообщил Хамил где-то позади бойца. – Теперь вы полностью подключены к протезу. Некоторое время вы можете испытывать определенные затруднения, поскольку ваше тело начало привыкать к отсутствию веса с левой стороны, и, возможно, вам потребуется попрактиковаться с хваткой, так как тактильных ощущений у протеза нет. Однако сейчас нам необходимо провести тестирование и выявить все отклонения от нормы, которые могут возникнуть. Капитан, вы можете пошевелить своим указательным пальцем?
"Вдох, выдох, – продолжал мысленно говорить себе Мэтт. – Это всего лишь тестирование, и они приняли все необходимые меры предосторожности. Кроме того, это искусственная конечность, а не PSI-усилитель. Все будет в порядке", – он представил в голове протез, который был теперь прикреплен к его руке, и сосредоточился на указательном пальце. Холодный пот начал выступать на его лбу, и в любой миг боец ожидал...
– Очень хорошо, капитан, – произнес Хамил. – Можете по очереди пошевелить остальными пальцами? Превосходно! Как вы себя чувствуете? Ввиду характера ранения, остаточная фантомная боль вполне ожидаема, однако вспышки боли и проблемы с движением должны были полностью пройти, – инженер подошел к Мэтту слева со сканирующим устройством, прежде чем, наконец, снять с него ремни. – Энергопоток оптимален, и никаких изменений в нем я не фиксирую. Попытайтесь подвигать рукой в разных направлениях.
Мэтт сделал, как ему было сказано, и медленно поднял левую руку перед собой. Как и протез Ланы, она была темно-серой и не имела совершенно никаких эстетических особенностей помимо черных сегментированных вставок на ладони и пальцах. Он сжал кулак, и рука повиновалась ему без каких-либо механических звуков. Затем его ладонь точно так же беззвучно расслабилась, и Мэтт не мог не восхититься искусственной конечностью, особенно учитывая, что он не мог увидеть ни одного механизма, который бы осуществлял движение руки.
– Думаю, можно смело объявить об успехе, верно? – спросил Хамил, когда Мэтт начал вставать с операционного стола. – В идеале мне бы хотелось провести быстрое испытание протеза без регулятора...
– Нет, – тут же отрезал Мэтт, посмотрев на инженера взглядом, в котором буквально читалось "Ты сошел с ума?". – Однозначно нет.
– Полностью ожидаемо, полагаю. Мы можем произвести меньшее по масштабу тестирование с более простым оборудованием, но я рад, что прототип работает. Если все пойдет по плану, то мы сможем выпустить МЭК в поле в течение недели и ввести в строй остальную экипировку вскоре после этого. Если вы начнете чувствовать некие побочные эффекты – немедленно приходите ко мне. Как считаете, вам потребуется помощь в адаптации к... – начал было Хамил, но прервался, обнаружив, что Мэтт уже был посреди процесса смены своей больничной одежды на повседневную униформу ударных отрядов.
После пары неудачных попыток и осторожных движений, Мэтт, наконец, вновь оказался в комфортном для себя одеянии. Ему даже удалось почти без проблем завязать шнурки и галстук, и возникшее затруднение он списал на непривычность протеза.
– Это отвечает на твой вопрос? – спросил Мэтт, выпрямившись и потянувшись. Миг спустя в помещении прозвучал громкий звук рвущейся ткани, когда его рубашка задела какую-то деталь конечности, отказавшуюся идти ей на уступки.
"Что ж, теперь я знаю, почему Лана носит то, что носит".
– В целом, да, – с усмешкой ответил Хамил, прежде чем повернуться к оборудованию для мониторинга. – Не буду больше вас задерживать, капитан. Просто дайте мне знать, если возникнут какие-либо проблемы.
Поняв, что разговор окончен, Мэтт вышел из медицинского крыла и обнаружил дожидавшегося его Чжана.
"Мне нужно отвлечься от этой штуки", – подумал боец, прежде чем обратиться к своему подчиненному:
– Лейтенант, какова обстановка?
– Наша эффективность достигла почти восьмидесяти процентов. Расход оборудования и персонала XCOM был сравнительно низок, однако местные силы понесли тяжелые потери, – ответил Чжан и, понизив голос, добавил: – Беженцы из Грифоса стабильно прибывали со всей границы. Около половины из них в боеспособном состоянии, и каждый при первой же возможности вызывается добровольцем. Пополнение местных войск, безусловно, кстати, но это лишь бледная тень тех сил, на которые мы рассчитывали.
– Ясно. Что насчет Минона?
– Архипелаг минотавров был чужими практически полностью проигнорирован, и Астерион уверен, что сможет перебросить к нам часть своих элитных отрядов и некоторые из их... экзотических контрмер для организации обороны Кантерлота, – когда Мэтт обернулся через плечо и вопросительно приподнял бровь, Чжан продолжил: – Они создали нечто вроде пушки, обладающей достаточной огневой мощью, чтобы повредить корабль пришельцев. Единственное столкновение с чужими в районе Минона произошло как раз, когда это орудие проходило полевые испытания. В результате инопланетный корабль был сбит и рухнул в океан. После просмотра пары записей с нашими перехватчиками и скайрейнджерами, Астерион уверен, что его инженеры смогут переоснастить их растущий воздушный флот для выполнения схожих ролей, хотя лично я несколько... сомневаюсь в эффективности их аппаратов в качестве транспорта.
Словно по команде, в коридоре раздался глухой рев. Мэтт едва успел бросить взгляд в сторону одного из окон и заметить самое уродливое из всех летательных устройств, что ему доводилось видеть, приближающееся к замку. Это был лишенный даже намека на аэродинамику кусок металла, снижающийся на все более и более опасной скорости, с боков которого выпирала пара бочкообразных двигателей, извергающих пламя и черный дым. В последний миг эти двигатели переключились на реверс, и летательный аппарат, замедлившись, начал спускаться на посадочную площадку с грацией камня. До неминуемого крушения оставалась лишь доля секунды, когда двигатели резко выплюнули пламя вертикально вниз. Но даже несмотря на это аппарат все равно рухнул на каменную площадку с оглушительным лязгом и грохотом.
– Превосходно! – прокричал появившийся из одного из стоявших вокруг строений минотавр, когда погрузочная платформа аппарата опустилась (или, вернее, упала) на камень. – Самая мягкая посадка из всех, что я сегодня видел!
– Кажется, я понял, что ты имеешь в виду, – произнес Мэтт ровным голосом. Он как раз собрался было направиться прочь, когда заметил спускавшихся по рампе созданий. Пара козлов с огромными гарнитурами и тройка существ с приблизительно человеческими пропорциями, но явно собачьими чертами.
"Так нелегко привыкнуть к разнообразию рас в этом мире. Впрочем, они все работают вместе, и это чертовски хорошо в долгосрочной перспективе", – пронеслось у Мэтта в голове, и, кивнув, он продолжил свой путь по коридору.
– Как в таком случае происходит дислокация сил? Я слышал, что у эквестрийцев было несколько воздушных кораблей, однако это их число крайне невелико, и лишь один из них достаточно быстр, чтобы быть эффективным.
– Принцесса Луна и каждый владеющий телепортацией арканист обеспечивали дислокацию и, в случае нужды, эксфильтрацию отрядов, – ответил Чжан. – Насколько мне известно, Принцесса Твайлайт также начала вносить свой вклад, когда вам перестало требоваться все ее внимание.
Мэтт бросил скептичный взгляд через плечо, но лицо Чжана было таким же беспристрастным, как и обычно.
– Лана подговорила тебя сказать это?
– Сегодня мне не доводилось встречаться с сержантом Дженкинс, однако я слышал, что она хочет поговорить с вами насчет ее недавнего расследования, – столь же хладнокровно ответил Чжан.
"Я все еще не убежден, что Лана никак непричастна к тому, что Чжан только что сказал, но, полагаю, мне все же стоит рассказать ей, что Принцесса Луна мне сообщила насчет этого расследования", – подумал Мэтт, прежде чем в его голове возник еще один вопрос.
– А где Дискорд был все это время? Мне казалось, он будет бесконечным источником головной боли, однако я совершенно ничего о нем не слышал.
Чжан еще сильнее понизил свой голос, заставив их обоих на миг остановиться.
– Информации мало, но исходя из того, что мне все-таки удалось узнать, Дискорд занял помещение перед покоями Принцессы Селестии, и он все еще пребывает там, несмотря на все попытки эквестрийцев его изгнать. Единственным ободряющим фактором является то, что он не предпринял ни одной попытки проникнуть в покои Принцессы с самого своего возвращения.
– Имеются ли у эквестрийцев контрмеры на случай, если он станет враждебен? – спросил Мэтт и вздохнул, когда Чжан отрицательно покачал головой. – Что ж, хреново. Значит, будем решать по одной проблеме за раз, – они прошли мимо двоих охранников-людей и их эквестрийских коллег, покинув зону дислокации XCOM. К удивлению Мэтта, за дверьми их ждала не Твайлайт, а единорожка по имени Рэрити.
– Капитан Харрис! – произнесла она с улыбкой и помахала ему копытом. – Если вы сможете уделить мне лишь пару минут своего времени, я буду премного благодарна.
Мэтт кивнул Чжану на прощание, прежде чем направиться к единорожке.
"Что я о ней знаю... Элемент Щедрости, владеет своим бизнесом и является кем-то вроде швеи или дизайнера. Родители живы, как и младшая сестра, – как только эта мысль полностью сформировалась, в голове у Мэтта всплыл состоявшийся неделю назад разговор. И миг спустя он не мог не отметить, что на ней не было ничего кроме пурпурного шарфа, цвет которого сочетался с ее гривой. – Черт побери, Дженкинс, поплатишься ты у меня за это".
– Я могу вам чем-то помочь, мисс Рэрити?
– О, уверена, вы очень сможете мне помочь, капитан, – ответила та. К ужасу Мэтта, на ее лице появилось нечто вроде кокетливой улыбки. – Но сперва мне бы хотелось поздравить вас со столь быстрым выздоровлением. Каждый друг Твайлайт является другом и для меня, и я вдвойне нахожусь в вашем долгу за множество жизней, которые вы со своими товарищами спасли, включая жизнь моей сестры и ее подруг, – ее взгляд на долю секунды переместился на левую руку бойца, прежде чем почти мгновенно вернуться обратно.
Мэтт не мог не повернуться и также посмотреть на свою искусственную конечность, прежде чем ответить.
– Эта цена не столь уж и велика, когда на другой чаше весов находятся жизни разумных существ, – искренне произнес он. – Вы хотели спросить что-то еще?
– Я хотела попросить вас об услуге, капитан. В свободное время я занимаюсь одним небольшим проектом, и ваше участие в нем совершенно необходимо. Плюс, это даст вам возможность избавиться от этой ужасной униформы, – становящаяся все шире улыбка единорожки была какой угодно, но только не успокаивающей.
Прежде чем он успел бы придумать какую-либо отговорку, Мэтт нашел превосходную цель, на которую можно будет скинуть становящийся все более и более неудобным разговор.
– Боюсь, сегодня у меня очень мало свободного времени, но я более чем уверен, что сержант Дженкинс будет в восторге от возможности вам помочь, – произнес боец достаточно громко, чтобы приближавшаяся Лана точно смогла его услышать.
– Мэтт, нам надо поговорить. В идеале – сейчас, – тихо произнесла та, поприветствовав Рэрити кивком. Серьезность в ее голосе в иных обстоятельствах могла бы заставить его приостановиться, если бы он не был на сто процентов уверен, что именно она и подстроила всю эту ситуацию.
– Уверен, наш разговор может подождать, Лана. Прямо сейчас Рэрити нуждается в твоей помощи, – отрезал Мэтт с поддельной жизнерадостностью и натянутой улыбкой.
– О, это превосходно! Если вы вдвоем сможете мне помочь, это будет просто идеально! – обрадовалась единорожка.
– Если требуется два человека, уверен, я смогу найти кого-нибудь еще вместо себя, – произнес Мэтт, заметив еще одну идеальную жертву. – Хей, Финч! Помнишь услугу, которую ты мне задолжал?
"Мэтт, клянусь небесами, ты еще поплатишься за то, что спихнул на меня эту... эту... зефирку. Хотя, по крайней мере, я не одна в своем злоключении", – подумала Лана, натянув на лицо лучшую из своих улыбок. Джек Финч находился в противоположном конце обширного помещения, судя по всему являвшегося филиалом бизнеса Рэрити в Кантерлоте. Когда они узнали, через что им придется пройти, оба человека настояли на ширмах.
– Я надеялась, что вам с капитаном Харрисом удастся обоим присутствовать, – слегка надулась единорожка, используя ленту и телекинез для того, чтобы вычислить пропорции Ланы. – Я ни в коем случае не преуменьшаю ваш вклад, мистер Финч, однако мне хотелось немного поговорить с двумя самыми близкими человеческими друзьями Твайлайт.
– Без обид, рад, что могу помочь, – донесся голос Финча из-за ширмы, и Лана была более чем уверена, что про себя британец награждал Мэтта гораздо менее вежливыми оборотами.
– Превосходно! – заявила Рэрити, явно не замечая недовольства своих подопытных. – Как вам может быть известно, я стремлюсь создавать самую лучшую одежду во всей Эквестрии, однако у меня ни разу не возникало возможности сделать что-то для двуногого создания. Это вызов, который я проигнорировать попросту не могу, – единорожка, наконец, опустила измерительную ленту и направилась к центру комнаты. – Первым шагом будет выбор ткани и цветов. Мне кажется, вы оба будете прекрасно выглядеть в красном...
– Нет! – одновременно воскликнули Лана с Джеком, и на долгие несколько секунд в помещении установилась тишина.
– Ч-что ж, полагаю, клиент всегда прав, – наконец, сумела произнести Рэрити. – Должна признать, я несколько удивлена столь... прямолинейным отказом. Могу я спросить, почему вам обоим столь не нравится этот цвет? Уверена, он бы весьма подошел жилету или рубашке.
– Предрассудки, – ответил Джек.
– Личное предпочтение, – добавила Лана.
– Боюсь, в таком случае с этим ничего поделать не удастся, – со вздохом признала свое поражение Рэрити. – Быть может, малиновый? – с надеждой спросила она и затем вновь вздохнула, увидев скепсис на лице Ланы. Однако вскоре ее лицо вновь озарила улыбка, и, потратив пару секунд на изучение лица солдата, единорожка провозгласила: – О, идея!
Когда та отвернулась, натянутая улыбка Ланы сменилась зловещей усмешкой.
– Рэрити, думаю, я понимаю, почему ты хотела поговорить с Мэттом. В конце концов, леди должна приглядывать за своими друзьями. Однако мне не вполне понятно, зачем тебе также понадобилась и я?
– Вы с капитаном Харрисом являетесь друзьями Твайлайт. С чего бы мне хотеть поговорить в первую очередь с ним вместо тебя? – рассеянно спросила единорожка, продолжая перемещаться по помещению и собирая разнообразные инструменты, многие из которых Лане с трудом удавалось узнать.
– Ох, – протянула сержант с демонстративной паузой и старательно придала своему лицу неловкое выражение. – Что ж, если дело в этом, боюсь, я просто сделала слишком поспешные выводы, – как в случае со своей мимикой, сержант заставила свой голос звучать так, словно ей было что добавить, но ничего больше она сказать не могла.
Выражение лица повернувшейся к ней Рэрити прекрасно подтвердило, что та заглотила наживку.
– О? Есть повод для беспокойства?
– Нет, вовсе нет! В конце концов, Мэтт замечательный парень.
– Мне бы было нелегко поверить в обратное, учитывая все, что он успел для нас сделать за столь короткий срок, – произнесла Рэрити, однако теперь все ее внимание было приковано к Лане, а на лице единорожки застыло задумчивое выражение, в то время как она пыталась понять, на что именно намекала сержант.
– М-хм, – согласилась Лана, и, отведя взгляд в сторону пробормотала достаточно громко, чтобы Рэрити смогла ее расслышать. – Для Твайлайт он тоже многое успел сделать на Земле.
– О? – приподняла бровь единорожка, и Лана практически могла увидеть ту лампочку, которая зажглась у нее над головой. – О. О Ты имеешь в виду..?
– Мне правда не стоит говорить об этом у них за спиной, – с сожалением произнесла сержант и увидела, что ее уклончивый ответ лишь подтвердил подозрения Рэрити.
"Посмотрим, будешь ли ты столь же самодовольным теперь, Мэтт", – подумала она, старательно не давая проявиться на своем лице ни единой эмоции, которая могла бы выдать ее план.
Казалось, прошло по меньшей мере несколько часов, прежде чем Лане удалось полностью отразить все попытки Рэрити одеть ее в юбку. Когда единорожка, наконец, смирилась с упрямостью сержанта, она изменила свой дизайн на нечто вроде китайского наряда, слегка напоминающего то, что Лана носила во время недолгого периода, когда она пыталась быть обычной девчонкой.
"Я не могу больше этого откладывать", – мысленно сказала она себе и повернулась ко второй жертве причуд Рэрити.
– Финч, следуй за мной. Я должна кое о чем позаботиться, и мне может потребоваться подмога.
Финчу потребовалась лишь доля секунды, чтобы полностью оценить уровень серьезности в голосе сержанта, и он, кивнув, направился вслед за ней.
– Могу я спросить, что именно нам предстоит сделать и почему первым делом мы не направляемся к капитану Харрису?
– Мэтт уже обо всем в курсе, – кратко ответила Лана.
"Большего Финчу знать не обязательно. Я потратила несколько дней, выслеживая Файеркрэкера, и если Мэтт хочет строить из себя придурка, то я справлюсь и сама".
Заметив знакомого пегаса, она махнула ему рукой.
– Хедвинд! У тебя найдется пара минут? Мы с Финчем собирались кое-что очень быстро проверить.
Хедвинд явно был не на службе, поскольку на нем не было привычных доспехов, но, тем не менее, он без промедления пристроился рядом с людьми и направился дальше вместе с ними.
– Что случилось, Лана? Вы с Финчем выглядите до жути серьезными.
– Надеюсь, ничего, – ответила та. – Просто работаем с парой контактов насчет проблем с безопасностью. Думаю, ты будешь не против к нам присоединиться.
"Плюс, при наихудшем варианте развития событий наличие эквестрийца, который сможет официально нас прикрыть, явно будет не лишним", – мысленно добавила она, когда импровизированный отряд покинул гражданские секции замка, и вокруг появились офисы старших офицеров Эквестрийской Гвардии. Пару раз Лана с Финчем ловили на себе брошенные украдкой взгляды, но остановить их никто не пытался, и через несколько минут они оказались перед офисом Файеркрэкера.
– Если вы вдвоем сможете подождать меня у этой двери, я буду очень благодарна. Это займет не больше минуты, – быстро произнесла сержант, прежде чем войти внутрь и закрыть дверь за собой.
– Хм? О, мисс Дженкинс! – поприветствовал ее Файеркрэкер, и на его лице появилась обворожительная улыбка. – При иных обстоятельствах я был бы в восторге от вашего визита, но, к сожалению, сейчас я просто по уши в работе, – обвел он копытом несколько внушительных стопок бумаг на столе перед собой. Сам по себе стол скорее сошел бы за кухонный, учитывая пропорции и общий дизайн, однако это не остановило единорога от использования его в качестве рабочего стола. – Но, полагаю, я могу уделить вам немного времени, поскольку эти документы до жути скучные.
Лана заняла стул, находившийся в противоположном конце стола, однако не стала ни откидываться на спинку, ни расслабляться.
– Я знаю, кто ты такой, – прямолинейно заявила она, смотря Файеркрэкеру прямо в глаза.
– О? – приподнял тот бровь в ответ. – В таком случае не томите меня ожиданием. Кто я такой?
– Чейнджлинг.
Долгие несколько секунд со стороны Файеркрэкера не было никакой реакции, но затем он с замешательством склонил голову вбок.
– Что ж, такого я не ожидал. За мою жизнь меня много кем называли, но чейнджлингом – никогда. Что именно привело вас к такому выводу?
– Твои метки обладают искусственной природой: они отображают знаки препинания языка, о самом существовании которого эквестрийцы узнали лишь недавно, – ровным тоном ответила Лана, приготовившись в любую секунду вскочить на ноги и не отводя глаз от псевдоединорога.
К ее удивлению, Файеркрэкер лишь жизнерадостно рассмеялся.
– Полагаю, это в самой вашей природе – подозревать окружающих, и в таком свете мои метки действительно могут выглядеть весьма странно. Однако я слету могу назвать как минимум двух кобыл, живущих в Кантерлоте, кьютимарки которых невероятно схожи с музыкальной символикой вашего мира, – отсмеявшись, он добродушно улыбнулся сержанту. – У вас наверняка имеются более серьезные свидетельства для подобных обвинений.
Лане потребовалась вся ее выдержка, чтобы не выругаться и не проявить никаких признаков сомнения, посеянного словами единорога.
"Я не имела ни малейшего понятия, что у других тоже встречаются подобные метки, но это в любом случае не может объяснить всего, что мне довелось увидеть за последние несколько дней".
– Неделю назад репортер с точно такими же метками задала Мэтту ряд вопросов, о которых никто кроме него знать не мог. Я проследила за этим репортером, и в один прекрасный момент она бесследно исчезла, а на ее месте появился ты. Интересно, как это могло произойти?
Еще одна пауза в разговоре повисла между ними, и Лана уже собиралась было сама нарушить ее, когда Файеркрэкер тяжело вздохнул.
– Что ж, паршиво. Тайное всегда становится явным, не так ли? Увы, это не оставляет мне выбора, – отодвинув бумаги в сторону, он запрыгнул на сам стол. Лана приготовилась отпрыгнуть прочь и взялась рукой за спинку стула. Она была более чем уверена, что ей удастся швырнуть предмет обстановки в псевдоединорога и выиграть пару секунд для того, чтобы позвать подмо...
– Я должен соблазнить тебя и тем самым гарантировать твое молчание, – с улыбкой закончил Файеркрэкер, направившись к Лане через стол.
"Что?!" – пронеслось у нее в голове, и все планы по самообороне внезапно разлетелись миллиардом осколков. Лана готовилась к конфронтации и даже к кровопролитию, однако прямолинейное заявление Файеркрэкера пустило всю ее решимость под откос. К тому моменту, когда она хоть немного пришла в себя, ее оппонент уже пересек половину стола, и потому она брякнула первое, что пришло ей в голову:
– Ты ведь знаешь, что парни не в моем вкусе, верно?
"Черт побери, Дженкинс!", – мысленно отчитала она себя, и серьезность ситуации была единственным, что удержало ее от того, чтобы закрыть лицо рукой.
– О? Что ж, это объясняет твою реакцию. Но все же, неужели ты действительно считала, что нечто столь тривиальное сможет меня остановить? – с усмешкой спросил Файеркрэкер, прикрыв глаза, и его голос возрос на две октавы. К ужасу Ланы, слабый, но заметный зеленый огонь прошелся по телу псевдоединорога, и его круп стал стройней, ноги – менее мускулистыми, а лицо приобрело более женственные черты.
Миг спустя Лана отшатнулась назад настолько, насколько позволил ее стул, осознав, что Файеркрэкер уже пересек почти все разделявшее их расстояние. Она отчаянно пыталась вернуть себе самообладание и приготовиться к схватке, однако каждый взгляд в сторону чейнджлинга заставлял ее чувствовать себя словно кролика перед волком. Это в свою очередь заставило в ее голове всплыть полузабытое воспоминание о том, как ее мама предупреждала, что все мальчики – волки, и о том, как ее отец орал, узнав, что она в кого-то влюбилась. Лана считала, что она готова ко всему, однако каждое движение чейнджлинга пускало озноб по ее спине и высасывало решимость сержанта. Файеркрэкер был уже всего в одном метре от нее, и невыразимый голод в его глазах стал лишь еще отчетливей...
И в этот миг дверь в офис распахнулась.
– Лана, скажи, это еще долго зай... – начал было спрашивать Финч, прежде чем заметить развернувшуюся перед ним сцену. – Эм... я зайду попозже, – произнес он, начав пятиться обратно к двери.
– Это не то, о чем ты подумал! – выпалила Лана, выпрыгнув из-за стола и пулей промчавшись мимо бойца в коридор.
– Я протестую! Это именно то, о чем ты подумал! – заявил сменивший пол Файеркрэкер, не став преследовать свою добычу. Она бросила один последний взгляд через плечо на жизнерадостно помахавшего ей вслед копытом чейнджлинга, прежде чем дверь в его офис закрылась.
– Мы уходим. Немедленно, – прошипела Лана, и Хедвинд с Финчем направились вслед за ней. – Я должна сейчас же поговорить с капитаном Харрисом. И Финч, если ты произнесешь Мэтту хоть одно слово о том, что здесь произошло, я расскажу всем о твоей коллекции Правила 34 на Земле.
Британец побелел как мел и, потеряв дар речи, лишь молча открывал и закрывал рот, прежде чем прозвучал голос Хедвинда:
– Постой, я ничего не понял. Кто та кобыла? Она была очень похожа на Файеркрэкера. И что такое "Правило 34"?
– Это и был Файеркрэкер, – кратко ответила Лана и завернула за угол – лишь для того, чтобы миг спустя резко отпрыгнуть назад, когда обсуждаемая кобыла необъяснимым образом появилась впереди отряда.
– Знаю, это немного странно, – со вздохом заявила Файеркрэкер и задумчиво посмотрела через окно. – Дорогая мать никак не могла остановиться в постельных утехах и с трудом запоминала наши имена. Так что все жеребята, выглядевшие как я, получили имя "Файеркрэкер". Что же касается Правила 34... – прервавшись на миг и обернувшись через плечо на небольшой отряд, она обнаружила, что Лана бесследно исчезла. – Бу-у, я и забыла, что она так умеет. Ну что ж, погоня всегда делает охоту гораздо интересней, – завершила свою речь единорожка и направилась дальше по коридору, оставив основательно сбитых с толку Хедвинда с Финчем позади.
Все время пребывания Виктора в Эквестрии было одной сплошной чередой неловких моментов, когда он находился в присутствии местных.
"Я почти начинаю предпочитать компанию пришельцев, – уныло подумал он. – Ты стреляешь в них, они стреляют в тебя. Довольно простые взаимные отношения. Но с этими эквестрийцами я никак не могу избавиться от ощущения, что они не столько ведут разговоры для того, чтобы что-то узнать, сколько пытаются сделать все максимально неловким".
– Как-то раз у меня была подруга-грифон, но мне никогда не приходило в голову у нее спросить, – начала пегаска по имени Рейнбоу Дэш. – Каково это, есть мясо? На что оно похоже по вкусу и фактуре? Никто из нас его не ест, так что мне это всегда было любопытно.
– Оно... эм... – замялся Виктор и бросил взгляд на Эпплджек. Кобыла-земнопони всегда становилась невольным союзником бойца каждый раз, когда разговоры заходили в не ту степь. Однако позеленевшее лицо явно говорило о том, что помощи в этот раз ему от нее ожидать не стоит. Посмотрев же в сторону Флаттершай, он с удивлением обнаружил, что у нее эта тема дискомфорта судя по всему не вызывала.
"Полагаю, это в общем-то логично. В конце концов, ей доводилось работать с самыми разными животными. Наверняка среди них встречались и хищники".
– Давай, выкладывай уже! – продолжила наседать на него Дэш. Наклонившись вперед настолько, насколько позволяли бинты, она с блеском в глазах дожидалась ответа.
– Бобы, – сымпровизировал человек. – Оно по вкусу как бобы.
– Да быть не может! Ты ведь врешь, не так ли?! ЭйДжей, он ведь врет? – пылая негодованием, обернулась Рейнбоу к земнопони.
– М-мы можем сменить тему, пожалуйста? – быстро спросила Эпплджек, и ее глаза смотрели куда угодно, но только не на Виктора. – Неправильно это, говорить о подобном.
Виктор как раз собирался полностью согласиться с ней, когда в палату зашла одна из единорожек-медсестер.
– Извиняюсь, что прерываю вас, но вы можете пройти со мной на минутку? Беженцы с менее крупных поселений стекаются в город постоянным потоком, и недавно у нас появилась пара жеребят, которые будут очень рады поговорить с Носительницами Элементов. Им... им довелось пережить многое, – голос медсестры стал значительно тише к концу фразы.
– Превосходная идея! – поспешно согласилась Эпплджек, после чего встала, потянулась и посмотрела на улыбающуюся Флаттершай и скептично выглядевшую Рейнбоу Дэш. – Не дуйся, АрДи. С каких это пор ты пропускаешь возможность поговорить со своими фанатами?
В глазах радужногривой пегаски блеснул огонек гордости и бравады, и она также поднялась на ноги.
– Полагаю, с этим не поспоришь. Ты с нами, Флаттерс? – когда вторая пегаска лишь молча кивнула и присоединилась к подругам, Дэш вновь повернулась к Виктору и пригвоздила его добродушным взглядом. – И не думай, что я о тебе забыла! Ты ответишь на мой вопрос, так или иначе.
– Я это учту, – с некоторой тревогой в голосе ответил Виктор, после чего также встал и покинул палату. Тройка кобыл вслед за медсестрой покинула более закрытое ответвление медицинского крыла замка и оказалась в одной из публичных зон, где существа со всех концов света могли получить менее серьезную медицинскую помощь. Виктор подумал было вернуться в казармы, но он все еще пребывал в приподнятом настроении после разговора с Носительницами Элементов, даже несмотря на последнюю тему.
"Полагаю, я вполне могу пройти вместе с ними и помочь, чем смогу", – подумал он и затем свернул вслед за кобылами.
Упомянутые жеребята были окружены табуном взволнованных взрослых, постоянно подносящих воду и еду приходившим в себя кобылкам. Живая стена расступилась, давая дорогу Носительницам Элементов, и глаза двух жеребят загорелись, как только они заметили направившуюся к ним троицу.
– Это... это... – начала одна говорить другой, указывая копытом, когда они узнали кобыл, прежде чем их взгляды упали на Виктора.
До сих пор Виктор полагал, что достаточно неплохо умеет управляться с детьми, даже с эквестрийскими. В конце концов, ему даже удалось пережить фольговую засаду трех кобылок, решивших отчего-то, что он контролирует Флаттершай, Рейнбоу Дэш и Эпплджек. Столкновения с этими тремя кобылками происходили у него чуть ли не ежедневно, и, говоря откровенно, он полагал, что этот опыт ему в будущем может пригодиться. Виктор как раз собирался поднять руку и помахать паре жеребят, когда те отреагировали крайне неожиданным образом.
Обе кобылки выронили из копыт еду с питьем и закричали. Свалившись со своих стульев, они безуспешно попытались прорваться через стену взрослых. Но даже несмотря на удерживавший их барьер, кобылки все равно изо всех сил продолжали пытаться вырваться на свободу, прежде чем пригвоздить Виктора перепуганными взглядами, заставившими его замереть на месте. Никакой надежды на разговор с ними не оставалось, поскольку те все равно продолжали кричать, не обращая внимания на попытки взрослых их успокоить. Их крики прекратились лишь после того, как подошедшая медсестра наложила на них заклинание. В ту же секунду обе кобылки погрузились в сон.
После этого все та же медсестра унесла их в отдельную палату, оставив Виктора и Носительниц Элементов в недоумении гадать о причинах подобной реакции.
Раньше, до того, как он вступил в XCOM и повстречался с Твайлайт, Мэтт никогда не верил в карму и сверхъестественные силы. Однако с тех пор, как он прибыл в Эквестрию, ему начинало все сильнее и сильнее казаться, что вокруг действуют силы, находящиеся вне его контроля. И когда Лана ворвалась в офис капитана посреди его разговора кое с кем, Мэтт подумал, что эти силы, наконец, решили для разнообразия помочь ему.
– Добрый вечер, Лана. Не поверишь, но мы как раз говорили о тебе, – произнес он, кивнув головой в сторону Файеркрэкер, которая обернулась и дружелюбно помахала.
Лана поморщилась и начала сверлить псевдоединорожку взглядом.
– Капитан, мне надо с вами поговорить. Наедине.
– Нет нужды в подобной формальности, сержант. Файеркрэкер уже объяснила ситуацию, – ответил Мэтт, скрестив руки перед лицом. Подавив порыв поморщиться, когда пальцы из крови и плоти соприкоснулись с их металлическими аналогами, он с трудом сумел удержаться от дьявольской ухмылки, которая должна была быть предназначена Лане. – Поскольку Файеркрэкер технически – гражданский вольнонаемный контрактник, подчиняющийся власти короны, но при этом не являющийся непосредственным агентом правящей диархии, устав XCOM не запрещает отношения между вами, если вы решите их развивать.
Впервые за все время их знакомства Лана лишилась дара речи, и ее полный ужаса взгляд переходил с каменного выражения лица капитана на Файеркрэкер, вновь радостно помахавшую ей копытом, и обратно.
– Сейчас не время для шуток, Мэтт! Файеркрэкер – чейнджлинг! – наконец, сумела она прошипеть, пригвоздив обвиняемую разъяренным взглядом.
– Я знаю. И что с того? – спросил капитан.
На целые пять секунд в помещении установилась тишина, прежде чем взгляд Ланы, наконец, вернулся к Мэтту и она крепко стиснула зубы.
– Ты знаешь?
– Я уже говорил тебе, что уведомил Принцессу Луну о наших подозрениях, и она учтиво поделилась этой информацией со мной и Фуджикавой. К сожалению, мы не могли разглашать ее своим подчиненным, поскольку она может скомпрометировать службу Файеркрэкера Принцессам, если станет достоянием общественности, – Мэтт изо всех сил попытался ободряюще улыбнуться сержанту, зная, что ничего из этого не вышло. – Рискну предположить, что Файеркрэкер уже довольно давно очарована тобой, поскольку Фуджикава говорит, что она поддерживает исключительный профессионализм каждый раз, когда им доводится работать вместе. Аннетт также это подтвердила, когда я ее спросил, и лишь рядом с тобой она становится столь прямолинейной.
– Ох, прекратите, вы заставляете меня краснеть, – произнесла псевдоединорожка, махнув копытом в направлении Мэтта и хихикнув.
– Ты за это дорого заплатишь, Харрис, – прорычала Лана, прежде чем пулей вылететь из офиса.
"Что-то мне подсказывает, что я могу в будущем пожалеть об этом, но сейчас, думаю, я лишь позволю себе насладиться моментом", – со вздохом подумал Мэтт, прежде чем обернуться к Файеркрэкер и спросить:
– Ты хотела обсудить что-то еще?
– Нет, капитан, на этом все, – ответила та и спрыгнула со стула. – Еще раз извиняюсь за этот продолжавшийся последнюю пару месяцев обман. Принцессы считали, что он был необходим, и я склонна с ними согласиться, – помявшись пару секунд, чейнджлинг добавил: – Капитан, простите, если я излишне любопытна, но… доводилось ли Лане… нет, не важно. Я лезу не в свое дело.
– Прежде чем ты уйдешь, у меня есть один вопрос, – произнес Мэтт. – Если ты была тем репортером неделю назад, зачем рисковать своим прикрытием из-за чего-то подобного?
Файеркрэкер ярко улыбнулась, прежде чем ответить:
– О, я просто не могла не заметить, как бедная Принцесса Твайлайт заикается каждый раз, когда пытается с вами поговорить. Мне казалось, что я смогу дать ей пару советов, если узнаю о вас побольше, но, к сожалению, эта идея не сработала. Бедняжка Твайлайт наверняка все неправильно поймет, если я расскажу ей об использовании верховых скачек в качестве механизма свиданий.
Прежде чем Мэтт успел хотя бы придумать ответ, дверь вновь распахнулась, и внутрь помещения вошла майор Фуджикава в сопровождении четверки мрачных эквестрийцев, закованных в полный доспех.
– Капитан, арканист, – поприветствовала она их, и напряжение на ее лице мгновенно заставило Мэтта насторожиться. – Принцесса Луна требует вашего немедленного присутствия.
"Что происходит?" – пронеслось в голове у бойца, когда он встал и покинул свой офис. Файеркрэкер также направился рядом с людьми, и вскоре небольшой отряд покинул человеческое крыло замка. Гвардейцы-эквестрийцы разделились на две пары – одна впереди, и одна позади – и не произнесли ни одного слова за все время. Мэтт бросил краем глаза взгляд на Фуджикаву, но та едва заметно покачала головой, давая знать, что сейчас не время для вопросов.
Передняя пара гвардейцев встала по сторонам от двойных дверей, которые затем сами по себе распахнулись, позволяя Мэтту, Фуджикаве и Файеркрэкеру пройти внутрь. Все трое эквестрийских капитанов – Шайнинг Армор, Стил Сонг и Стар Шот – уже присутствовали. Обе группы едва успели переглянуться, прежде чем Принцесса Луна телепортировалась в центр помещения.
– Гвардейцы, запечатайте зал. Никого не впускать и не выпускать до моего дальнейшего приказа. Каждый, кто попытается это сделать, либо подслушать наш разговор, должен быть немедленно арестован по обвинению в измене, – произнесла аликорн, и сталь в ее голосе не смог бы услышать только глухой. Гвардейцы кивнули, и двери закрылись. Миг спустя Луна обернулась к эквестрийским капитанам. – С глубоким нежеланием я вынуждена попросить вас принести гейс тайны. То, что я узнала, не должно покинуть пределов этого зала, и я не могу рисковать разглашением этих вестей.
"Гейс? Магический обет неразглашения секрета? Что, во имя Господа, могло потребовать столь суровых мер?" – пронеслось в голове у Мэтта, и он бросил взгляд на Фуджикаву. Их глаза встретились на миг, и в ее взгляде он увидел точно такое же замешательство.
– Принцесса, мы тоже можем… – начала было Фуджикава, однако Луна ее перебила:
– Нет, майор, в этом нет необходимости. Я вполне уверена, что вы и ваши люди более чем способны хранить этот секрет в тайне.
Эти слова, в сочетании с тем тоном, которым они были произнесены, заставили сотни тревожных флагов взвиться в голове у Мэтта. Еще один взгляд в сторону Фуджикавы подтвердил, что она разделяла его дурное предчувствие.
"О чем она говорит? Она думает, что мы что-то от нее скрываем? – эта мысль заставила в его голове всплыть до неприятного длинный список возможных вариантов. – Неужели она узнала, что именно мы делаем с плененными пришельцами? Или что мы едва не сделали с Твайлайт?" – дальнейшие размышления Мэтта о мотивах принцессы были прерваны, когда свет в зале померк, и Луна замерла в его центре.
– В ходе последних двух недель мне не удавалось достичь снов тех пони, что живут в небольших поселениях на границах Эквестрии. Поначалу я считала, что пришельцы стерли эти поселения с лица земли, однако только что мне удалось узнать, что причина крылась не в этом, – начала Принцесса, демонстративно не смотря ни на Мэтта, ни на Фуджикаву. – Две юные кобылки, Сван Сонг и Бёрд Сонг, были обнаружены одним из наших отрядов и затем приведены в Кантерлот для оказания им помощи. Вскоре после этого медицинскому персоналу пришлось принять успокоительные меры, и мне удалось обнаружить причину их бурной реакции, – на краю рога Луны возникла вспышка света, и стены зала скрылись из виду.
– Мам, я устала, – сказала Сван Сонг, пытаясь собрать в себе достаточно сил, чтобы оглядеть их небольшой город. Десятки других пони направлялись в том же направлении, что и они, с трудом переставляя ноги, словно к ним были привязаны тяжелые гири. Даже сам город, казалось, выглядел изнуренным, а его некогда яркие и насыщенные краски сменились серыми полутонами.
Шедшая рядом со Сван Сонг единорожка обернулась и попыталась улыбнуться ей:
– Я знаю, милая. Мы все устали, но нам надо это сделать, иначе все может стать гораздо хуже. Пожалуйста, постарайся потерпеть еще немного, хорошо?
Кобыла и жеребенок влились в поток пони, так же как и они направлявшихся к центральной площади. Самой примечательной ее деталью было то, что взрослые называли "Башней". Она была целиком сделана из металла, и у нее не было ни малейшего эстетического сходства с любым другим строением, созданным копытами пони. Возвышаясь почти на восемь футов, она полностью состояла из прямых линий и была сплошь матово-черной, за исключением одинокой оранжевой линии, идущей по ее центру, а также странного вращающегося устройства на вершине. Никто не мог даже близко подойти к ней, не свалившись от усталости. И сам воздух вокруг башни, казалось, был серым и загустевшим.
– Нет, – услышал Мэтт тихий шепот Фуджикавы, и он не мог мысленно не согласиться с ней, осознав, что именно должна была означать эта башня. Проследив за взглядом майора, он стиснул зубы, когда воспоминание продолжило разворачиваться перед глазами, и его самые худшие опасения подтвердились.
Второй примечательной особенностью городской площади была небольшая платформа, а также находившиеся на ней существа. Мама называла их "людьми", и несколько этих созданий стояли по краям площади. На каждом из них были темные плащи, доходившие до середины ног, а в руках они сжимали странные металлические устройства. Однако что пугало Сван Сонг в людях больше всего, так это то, что находилось у них на лицах. Цветные стекла на фоне бледной, безволосой кожи у большинства заставляли их выглядеть словно голые черепа, в то время как остальные скрывали свои лица за черными либо оранжевыми масками.
– Минутку внимания, пожалуйста! – прозвучал голос со странным акцентом с платформы. – У меня есть превосходные новости, однако прежде чем я смогу ими поделиться, полагаю, мне стоит представиться. Можете звать меня Вид, – говоривший человек, как и остальные, носил очки, однако прозрачные линзы делали его лицо менее жутким. Улыбку на его лице можно было бы даже назвать располагающей, если бы Сван Сонг не чувствовала страх мамы.
– С радостью сообщаю вам, что отныне вы свободны от тирании, продолжавшейся тысячу лет! – заявил Вид, когда на платформе появилась еще пара людей, бросивших к его ногам большой мешок. – Слишком долго продолжались страдания вашего народа под железным копытом Селестии, не позволявшей вам вознестись и занять свое подобающее место под звездами. Однако три недели назад она была сражена в бою! Теперь вы как народ вольны сами выбирать свою судьбу, и я надеюсь, что ваш выбор будет мудрым.
Рябь шокированного шепота пробежала по толпе при вести о гибели Селестии, и пару секунд спустя один из людей развязал мешок, в котором оказался жеребец с кьютимаркой в виде солнца и щита.
– Это капитан Шилд Флэир, который руководил оккупационными силами Принцессы в вашем регионе, – произнес Вид, развернувшись к жеребцу. – Капитан, вы все еще упорствуете в своем сопротивлении прогрессу?
Тот бросил в сторону Вида злой взгляд, прежде чем повернуться к собравшейся толпе и прокричать:
– Она жива! Принцесса возглавляет сопротивление в Кантерлоте! Знайте, это лишь…
КРАК
Толпа в ужасе отшатнулась, когда голова Шилд Флэира исчезла в облаке пылающих волос и кипящей крови. Сван Сонг попыталась отвернуться и не смотреть на разворачивающийся перед ней ужас, однако обнаружила, что не может оторвать глаз от Вида.
– Бывший капитан сделал свой выбор... и этот выбор оказался неверным, – произнес человек, с презрением посмотрев поверх прицела своего оружия. Вернув его обратно в кобуру, он вновь повернулся к оробевшим пони: – Те, кто продолжают цепляться за старый порядок, становятся препятствием для нового. И моей задачей является устранение этих препятствий. Итак, я надеюсь, что…
– Убийца! Монстр! – прокричала кобыла откуда-то из толпы. – У него была жена! Жеребята! Как мог ты сделать подобное?! Если ты являешься частью этого "нового порядка", то я не хочу иметь с ним ничего общего, – прошло меньше секунды, прежде чем к ней присоединился второй голос, затем – третий.
Доброжелательная улыбка на лице Вида исчезла и затем проявившийся было на миг страх толпы сменился яростью и гневом. Люди с беспокойством переглянулись, и глухой рокот заполонил площадь, когда пролетевший над ней летательный аппарат замер над крышей одного из строений.
– Хорошо. Как бывший капитан послужил примером для вас всех, так и ваша судьба послужит предупреждением для остальных, – произнес Вид и затем наклонился к стоявшему рядом человеку: – Разогнать толпу. Не церемоньтесь, – сказал он ему, прежде чем запрыгнуть на крышу здания и скрыться внутри летательного аппарата, который затем взмыл в небеса.
Люди вновь переглянулись, и тот, к которому Вид обращался, потянулся было к своей дубинке... и затем брошенный кем-то горшок разбился о его голову. Пошатнувшись на миг, он поднял свое оружие.
– Огонь на поражение! – проревел человек и первым начал стрелять по толпе.
Секунду спустя остальные люди также открыли огонь, и яростные крики сменились воплями боли и ужаса. Несколько пони пали от кроваво-красных лучей, и остальные пустились в бегство. Сван Сонг крепко держалась за маму, галопом бежавшую прочь вместе с уцелевшими. Мчавшаяся рядом с ними кобыла споткнулась и рухнула на землю, потеряв переднюю ногу, однако прозвучавший вскоре очередной "КРАК" человеческих орудий оборвал ее крики.
Пони заметались на месте, когда перемещавшиеся по крышам люди начали стрелять в тех, кто мчался впереди паникующего табуна, и мама нырнула в переулок между двумя домами, спасаясь от бойни. Но этот миг передышки оказался недолгим, и вскоре мама вновь бежала к их дому.
– Все будет хорошо, Сван. Мы почти дошли, – сумела она на выдохе произнести, не замедляя своего бега к знакомой парадной двери. Миг спустя она распахнула ее пинком, и затем они оказались внутри, в безопасности.
– Мама, что происходит? Мне страшно, – спросила Бёрд Сонг со своей кровати, в то время как та вновь закрывала дверь.
– Девочки, мне нужно, чтобы вы обе быстро спрятались под кроватью и не издавали ни звука, – торопливо произнесла мама, и Сван помогла своей младшей сестре залезть в укрытие. Не прошло и секунды, прежде чем дверь распахнулась с такой силой, что повисла на одной петле. Мама развернулась к входу и взмолилась:
– Нет! Пожалуйста! Я не..
КРАК КРАК
Мама упала на пол, и Сван потребовалась вся ее выдержка, чтобы не начать всхлипывать. Бёрд Сонг зашмыгала носом, и Сван крепко прижала ее к себе, когда возле мамы появилась пара ног.
– Внутри чисто, – прозвучал человеческий голос, приказавший затем: – Проверь под кроватью.
Страх заставил Сван замереть на месте, когда к кровати приблизилась вторая пара ног. Миг спустя одна из них согнулась, и кобылка оказалась лицом к лицу с одним из людей. Более темная кожа и длинные черные волосы, завязанные в хвост, выделяли ее на фоне остальных, и долгие несколько секунд она просто продолжала смотреть на двух сестер.
– Все чисто, – произнесла она, поднимаясь, и затем оба человека покинули дом.
Воспоминание внезапно оборвалось, и Луна обернулась к двум людям в помещении.
– Майор, капитан, – тихо произнесла она. В ее тоне явно читались сила, мотивация и ярость разгневанного бога, который сдерживался лишь из вежливости.
– Вы объясните мне произошедшее. Немедленно.