Mente Materia

25 Ожидание

– Она заблудилась в пустоте, но вместе с другими она ищет свое законное место.

––––––

09:30, 05.12.2015, КАНТЕРЛОТ, ЗОНА ПРЕДБОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ

Краткое затишье в активности пришельцев после потери принцессы Кейдэнс дало всем столь необходимое время перевести дух. Броню починили или заменили. С Земли прибыли пополнение и боеприпасы. Все три МЭК пересобрали и отремонтировали, подготавливая к новым большим проблемам, которые, согласно закону Мэрфи, обязательно должны появиться в ближайшее время.

В подтверждение старой аксиомы, утром пятого дня, еще до восхода солнца, отправить силы потребовалось дважды, а потом снова практически через час. Зона предбоевой готовности пустела быстро, освобождаясь от солдат, которые отправлялись отразить атаку пришельцев, и столь же быстро заполнялась вновь свободными от дежурства оперативниками, добровольцами и вспомогательным персоналом.

Пожалуй, будет довольно интересно понаблюдать, как окружающие справляются с предбоевым напряжением, подумал Мэтт, осматривая окружающих солдат. Минотавры и десяти минут не могут просидеть, чтобы не начать игру в кости или что-нибудь подобное. А еще трудно не заметить, что они стали избегать Финча с той первой ночи азартных игр, которую он провел вместе с ними. Легкая улыбка появилась на его лице при воспоминании о том, как после этого Фуджикава коротко отчитала британского солдата — похоже, он обчистил минотавров от всего стоящего. И его пугающая репутация азартного игрока быстро распространилась среди других рас, к большому разочарованию для Финча.

Улыбка Мэтта медленно угасла, когда его взгляд упал на площадки отправки и приема боевых групп. Примерно половина территории была отведена пегасам и их колесницам — они могли развивать потрясающую скорость и, в случае чрезвычайной ситуации, были способны добраться менее чем за час до любой точки, где жили пони. Их чаще использовали для операций зачистки, ведь телепортация позволяла гораздо быстрее добраться до поля сражения при нападении инопланетян.

Зоной телепортации заведовали сменяющие друг друга единороги из Арканума. Насколько понял Мэтт, Арканум была организацией, которая занималась развитием магии в первую очередь путем тщательных исследований и экспериментов. Хотя большинство из ее представителей имели довольно почтенный возраст, они все равно с заметным увлечением занимались практическим применением результатов своих изысканий. Но их энтузиазм заметно угасал, когда ударные группы возвращались с меньшим количеством бойцов, чем было до отправления.

— Страйк три возвращается! — крикнул знакомый голос, и группы медицинского и вспомогательного персонала собрались наготове вокруг площадки приема. Вспышка света и хлопок вытесненного воздуха оповестили о возвращении ударной группы, которая была развернута первой в то утро, и былое спокойствие в зоне предбоевого ожидания тут же испарилось.

За наплывом обслуживающего персонала было сложно рассмотреть кого-то еще, кроме Беовульфа — он сразу же попался на глаза благодаря своему росту и ярко-красной расцветке. Его броня знавала лучшие времена, так как была испещрена сколами и пробоями от оружия Кибердиска, а также опалинами и изъянами от плазменного огня. МЭК терпеливо дождался, когда перед ним откроется путь, и исчез в замке, выбравшись из воцарившегося хаоса.

В тот краткий миг, когда появилась брешь в толпе, Мэтт заметил, как два медика, земной и единорог, снимают броню с лежащей на полу пегаски. Остальные члены ударной группы шли или хромали прочь, но один боец остался. Дюранд, сняв шлем, следила за тем, как медики пытаются стабилизировать пегаса. Широко распахнутые глаза смотрели на их попытки со смесью шока и ужаса, и она даже не заметила пятна крови на броне, когда прикрыла рот рукой.

Несмотря на весь потенциал ее Дара и желание сражаться с пришельцами, Аннет до сих пор всего лишь простой гражданский человек, слегка поморщившись, подумал Мэтт, продолжая следить за подчиненной. Раз медики не обращают на нее внимания, значит кровь не ее. Она несла этого пегаса? Последний из оперативников ударной группы вывел француженку из оцепенения, похлопав по плечу, и Мэтт проводил их взглядом, пока они шаркающим шагом тащились в замок. Надо будет навестить ее и, может быть, дать отдохнуть, если удастся на пару дней освободить от ротации.

Пегаску отправили в медицинское крыло, осторожно подняв и погрузив на носилки. Снятые с нее части брони были собраны и унесены на оружейный склад кем-то из вспомогательного персонала. Последней из пони, кто остался рядом с зоной телепортации, оказалась та, чей голос Мэтт слышал ранее, перед возвращением группы.

Твайлайт Спаркл сидела на скамейке, ближайшей к телепортационной площадке. Ее взгляд застыл на кровавом пятне, что остался там, где совсем недавно лежала пегаска. Никто из персонала или оперативников не приближался к принцессе, стараясь не беспокоить, либо из уважения к ее статусу, либо из-за недавней потери. Но Мэтт собирался это исправить.

— Привет, Твайлайт, — осторожно сказал он, садясь слева от аликорна. Положив оружие и шлем на скамейку, он повернулся прямо к ней. Она выглядит измученной, но точно не угнетенной после всех тех событий, произошедших ранее. Может быть, она справляется лучше… а может, привыкает. Несмотря на столь мрачные мысли, он снова попытался завести разговор. — Как ты себя чувствуешь?

Слегка расфокусированный взгляд Твайлайт поднялся вверх, на Мэтта, и она моргала еще несколько секунд, пытаясь сфокусировать взгляд.

— Устала. Моя смена на телепорте закончилась еще прошлой ночью, около полуночи, но профессор Харт поскользнулся и сломал переднюю ногу прямо перед тем, как поступили первые сообщения об атаках. Я вызвалась подменить его до следующей смены.

Мэтт кивнул.

— А как ты себя чувствуешь?

Голова и плечи Твайлайт поникли, когда она отвела взгляд.

— Последние несколько дней я провела со своей семьей. Мама с папой делают для нас с Шайни все что могут. Шайни изображает из себя капитана стражи, но я знаю, ему все еще больно из-за произошедшего, — она поникла еще больше, а в голосе появились нотки смущения. — Возможно, мне пришлось немного наорать на него, но, по крайней мере, он больше не злится.

— Ты наорала на собственного брата, и он проглотил это? — недоверчиво спросил Мэтт. Пожалуй, раз меня мысль о кричащей на кого-то Твайлайт так удивила, то Шайнинга подавно. Черт, если бы Лили накричала на меня, я бы вошел в ступор на минуту. — Ну, возможно, это было к лучшему, хотя тебе, наверно, было действительно тяжело.

— Было… — согласилась она, поникнув еще немного, но потом резко выпрямилась и заморгала. — Прости, что ты сказал?

Ее глаза вновь поднялись на Мэтта, но взгяд был остекленевшим.

— Знаешь, Твайлайт, я уверен, что кто-нибудь может подменить тебя, раз ты так устала, — предложил Мэтт, когда она снова начала оседать.

Аликорн помотала головой и выдавила улыбку.

— Нет, я смогу закончить эту смену. К тому же, работа помогает мне не зацикливаться на… произошедшем, — ответила Твайлайт. Она колебалась всего секунду, но все же спросила: — Мы можем продолжить разговор, но о чем-нибудь другом? Пожалуйста?

Они провели некоторое время в тишине, пока Мэтт пытался подобрать тему.

— Ладно, помнишь, давным-давно, еще на Земле, мы как-то разговаривали о наших семьях? Я тогда упоминал, что моя сестра Лили все еще колебалась в выборе, куда она хочет пойти учиться после школы, помнишь? — когда Твайлайт кивнула, он продолжил. — Сейчас она на первом курсе колледжа, но собирается стать врачом.

— Похоже, ты не слишком уверен в правильности этого решения.

— Если бы Лили была одной из вас, то ее особым талантом было бы профессиональное битье баклуш. Это немного не в ее характере — делать выбор, когда можно еще потянуть время, — Мэтт уловил взгляд, который бросила на него Твайлайт, и вздохнул. — То, что я удивлен, еще не значит, что не поддержу ее решение. Но я беспокоюсь, что она не обдумала все до конца. Чтобы стать врачом, потребуется много времени и сил.

— Пожалуй, я не задумывалась об этом раньше, — сказала Твайлайт и посмотрела туда, где медики совсем недавно делали все, чтобы спасти жизнь пегаске из оперативной группы. — Наши целители обладают талантом от природы, если получают кьютимарку, связанную с чем-то подобным. Им все еще нужна практика и обучение, но обычно они могут устроиться на стажировку в местном лечебном заведении сразу же после окончания базового обучения. Там они уже получают практический опыт. Разве на Земле не так все устроено?

— Ну, я не эксперт в этом вопросе, но…

— Знаешь, ты довольно часто так говоришь, — перебила его Твайлайт, и на ее лице появилась легкая улыбка. — Не знай я тебя лучше, то подумала бы, что ты вообще ни в чем не разбираешься.

Эти слова застали Мэтта врасплох, и, похоже, растерянный взгляд человека подтвердил ее ожидания — на лице аликорна застыла легкая ухмылка.

— Ну уж извините меня, принцесса Снаркл, — съязвил он, надеясь вызвать у нее смех.

— Где ты услышал это имечко? — потребовала ответа Твайлайт, и испытала приступ озарения. — Тебе папа рассказал об этом, так ведь?! О чем вы вдвоем вообще говорили? Расскажи мне обо всем! — когда она уставилась похожим на умоляющий взглядом, то выглядела уже не столь усталой.

Похоже, она пытается выглядеть угрожающе… но это смотрится просто очаровательно. Мэтт попытался и, похоже, вполне успешно скрыл вызванную этими мыслями усмешку.

— Ну, мы немного поговорили о том, как выглядела наша работа до того как… все это случилось, — он обвел рукой, указывая на все приготовления к борьбе с пришельцами, но потом все же уступил перед нацеленным на него взглядом. — Он также интересовался, насколько плохи дела дома, — когда взгляд Твайлайт остался прежним, он наигранно вздохнул. — Еще мы поговорили о всех тех самых смущающих моментах твоего взросления, а также о самых потаенных и темных секретах. Возможно, он даже показал несколько фотографий из детской и школьной поры.

Твайлайт удерживала на Мэтте свой пристальный взгляд еще несколько секунд, но потом все же опустила глаза в пол.

— Клянусь, однажды я верну должок и маме, и папе… — пробормотала она себе под нос.

— Не будь столь сурова к своему отцу. Думаю, для него, как для родителя, это большая редкость — поговорить об одном из своих детей с кем-то новым, — предположил он с улыбкой, но затем приподнял бровь. — Погоди, а что сделала твоя мама?

— НИЧЕГО! — рявкнула Твайлайт, и Мэтт мог поклясться, что она отвернулась в попытке скрыть выступивший румянец.

— Если тебя это утешит, то похоже, что сейчас у меня больше компромата на твоего брата, чем у тебя, — предположил Мэтт и смутился. — Судя по всему, он был не самым популярной персоной в школе.

— Ну, в то время я была слишком мала, так что мы ходили в разные школы… — сказала аликорн, в задумчивости постукивая копытом по подбородку. — Пони, с которыми он обычно тусовался, нельзя причислить к тем, кто “внутри” стада, пожалуй. К тому же он был просто ужасен в общении с кобылами, и очень стеснялся этого. Будь у меня другая няня, он, скорей всего, до сих пор оставался бы один. Кейдэнс хотела… — голос Твайлайт затих, и она уставилась на копыта.

Черт, ей нужно на что-то отвлечься. Она всегда была легкой целью для поддразниваний. Это звучит довольно… Мэтт резко оборвал ход мыслей, и ему потребовалось сильно поднапрячься, чтобы не ударить в грязь лицом. Боже милостивый, да я превращаюсь в Лану. Мне очень жаль, Твайлайт, но у меня больше нет никаких идей.

— А как обстояли дела у тебя, Твайлайт? Сейчас я знаю все о твоих друзьях, но что насчет времени, когда ты училась в школе? Возможно, ты что-то упоминала об этом еще на Земле, но тогда твой английский был довольно плох.

— Меня приняли в магическую школу принцессы Селестии, и почти сразу же я стала ее личной ученицей. На самом деле я редко общалась с другими учениками и, как правило, старалась остаться одна при любой появившейся возможности, — ее копыто снова коснулось подбородка. — Вполне возможно, я была довольно пугающей из-за своей близости к принцессе. Конечно, это слабое оправдание, и возможности для общения у меня были, но я предпочитала книги.

— Если ты скажешь, что вместо того, чтобы веселиться с друзьями, ты сидела и читала энциклопедии, мне будет очень жаль тебя, Твайлайт.

— Тогда я не читала энциклопедии! — поспешно возразила она, потом постаралась объяснить. — Мои предпочтения были менее… утонченные. Мне нравилась историческая литература или рассказы, которые были написаны под вдохновением от исторических событий. Путешествия придуманных пони, ставших свидетелями величайших моментов в истории, или что-то в духе “выброшенной рыбы на берег”, когда личность из древних времен каким-то образом появляется в настоящем. Моя любимая история была написана грифоном о мифологических персонажах, призванных на битву за легендарный “Идол Борея”. Их описания были не самыми точными, но поскольку в повествовании их личности скрывались, это позволило провести интересное исследование! Даже не дочитав до конца, еще до того, как раскрыли их личности, я смогла опознать их всех, опираясь на вплетенные автором в текст небольшие анекдотичные моменты и фразы, вошедшие в культуру.

— Что ж, это впечатляет. Сейчас я не так много читаю, но все еще помню, как было весело погружаться в подобные истории еще во времена учебы в школе, — сказал Мэтт, пытаясь вспомнить последнее из прочитанного, не связанное с техническими руководствами или отчетами о миссиях. Это был Гарри Поттер… или что-то о греческих богах? Приятель, я ощущаю себя старым.

Глаза Твайлайт затуманились — видимо, она погрузилась в счастливые воспоминания.

— Ну, если хочешь, я могу поискать у себя старый экземпляр этой книги. Правда, она не переведена на английский, так что мне придется прочитать ее для тебя.

— Звучит заманчиво, Твайли, — согласился Мэтт. Спустя мгновение ему в голову пришла мысль. — Я в курсе, чтение для тебя — серьезное занятие, но ты когда-нибудь брала почитать книгу просто чтобы скоротать время? Легкий роман или что-то в этом духе? У моей мамы есть целая стена дрянных любовных романов, которые моя сестра таскала у…

— НЕТ, абсолютно нет! Разве мы не говорили о чем-то другом? Земные врачи! Расскажи мне о земных врачах.

Мэтт уставился на аликорна из-за внезапной смены темы. Иногда мне интересно, что же творится у нее в голове, подумал он, прочищая горло.

— Ну, последнее, что я слышал, это что прежде чем кто-то сможет заниматься медициной, требуется потратить примерно семь лет на получение высшего образования. Или даже больше, если этого требует выбранная специализация, но мне правда мало что известно об этом.

— Знаешь, это звучит очень похоже на случай с Зекорой. Она зебра-алхимик, и она жила в Вечнодиком лесу до… всего этого, — добавила от себя Твайлайт, приложив копыто к подбородку. — Она умеет делать микстуры, которые способны творить на настоящие чудеса, но ей действительно пришлось этому учиться.

— Именно, — согласился Мэтт. — Не хочу говорить о Лили плохого, но медицинское образование стоит очень дорого. Конечно, я готов его оплатить… — Тем более, XCOM платит за мои умения чрезвычайно щедро, — …но я бы не хотел тратить тысячи долларов лишь для того, чтобы однажды она вдруг решила стать художником, который разливает краски на холст ради денег.

— Э-э… Мэтт? — протянула Твайлайт с некоторым беспокойством в голосе.

— Я ничего не имею против художников! — Мэтт поспешно попытался отказаться от своих слов. — Просто хочу для Лили только самого лучшего… в рамках разумного. Раньше она была довольно нерешительна, и выбор в пользу столь трудной профессии имеет все признаки одного из ее поспешных решений. Может, мне стоит позволить ей взять студенческий кредит, пока она не сделает карьеру, а позже предложить помощь с оплатой счетов?

— Мэтт? — спросила Твайлайт, специально отводя от него взгляд. Тон ее голоса заставил человека остановиться на полуслове. — Твоя, э-э… твоя рука…

Пока они разговаривали, правая рука Мэтта, кажется, сама по себе поднялась, чтобы погладить Твайлайт по плечу.

— Ох, извини за это, — сказал он, быстро отдернув руку. Еще недавно уютная атмосфера между ними внезапно исчезла. Ты делаешь это странным, приятель.

— Знаешь… — начала Твайлайт, и ее голос был столь тихим, что Мэтт едва смог услышать его. — Если снимешь перчатку, то я не стану возражать против того, чтобы ты продолжил.

Мэтт взглянул вниз, на свою руку в броне, а потом на саму Твайлайт. Слова могут не так уж много, верно? Если это поможет Твайлайт… Левая рука расстегнула ремни и стянула перчатку с правой. Часть брони была положена туда же, где был шлем, и его рука переместилась обратно на ее спину, между лопаток. И он чуть не отпрянул в удивлении, когда она потянулась навстречу к руке.

Я опасался, это будет довольно неловко без болтовни, которая отвлекала бы нас, но все не так уж плохо, подумал Мэтт, продолжая поглаживать напряженные мышцы плеч и нижней части шеи Твайлайт. Она продолжала льнуть к его руке, очень похожая на кошек с фермы, которые ему попадались в детстве. Глаза Твайлайт давно закрылись, и она, насколько мог судить Мэтт, наконец начала расслабляться.

К моменту, когда Мэтт решил вернуться к разговору, прошло несколько минут. Но все попытки оборвались, даже не начавшись — Твайлайт тяжело навалилась и растянулась на его коленях, бормоча что-то о комковатых подушках. Прошло еще мгновение, и она крепко уснула.

Поскольку сбежать было бы нелегко, единственное, что оставалось Мэтту, было улыбнуться и продолжить нежно поглаживать ее по голове, давая Твайлайт заслуженный отдых.

––––––

10:01, 05.12.2015, КАНТЕРЛОТ, ЗОНА ПРЕДБОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ

Ужасная потеря, которую понес Кантерлот менее недели назад, вопреки ожиданиям Файеркрэкер не привела к парализующим отчаянию и страху. Она (как и Кризалис, если быть честной) думала, что потеря одного из бессмертных аликорнов станет настоящим ударом по моральному духу, от которого пони никогда не смогут оправиться. Но вместо этого в каждом жителе столицы глубоко внутри росла решимость.

Когда принцесса Селестия после первого сражения в Кантерлоте впала в кому, это был шок, какой пони не испытывали никогда прежде. Солнечный диарх была неотъемлемой частью их общества, столь же незыблемой и непоколебимой, как мир под их копытами. Когда ее увидели столь уязвимой, пошатнулась вера в то, что Селестия всегда будет присматривать и защищать своих маленьких пони. Когда умерла принцесса Кейдэнс, до всех дошло, что, пусть время и не могло сильно повлиять на аликорнов, они все равно были достаточно уязвимы перед теми, кто замыслил зло.

Вскоре после осознания этого факта пришло понимание еще одного: и принцесса Кейдэнс, и принцесса Селестия намеренно подвергли себя опасности, защищая своих подданных. Они не колебались и не настаивали на том, чтобы другие сражались с ними бок о бок. Напротив, принцесса Селестия телепортировала всех гвардейцев прочь из боя перед тем, как проявила весь свой гнев во время первой атаки, а принцесса Кейдэнс приказала личной охране защищать мирных жителей, пока сама сражалась с врагом.

Это не было чем-то необычным для большинства пони, ведь принцессы с давних времен сражались со всевозможными ужасными угрозами. Но это обрело совершенно новое значение после того, как пришельцы жестоко доказали смертность аликорнов. И ни один стратег не мог закрыть глаза на то, к каким крайностям прибегали пришельцы в этой войне.

— Если аликорны падут, мы будем беспомощны, — думали многие пони в отчаянии.

— До сих пор аликорны защищали нас. Настало время нам защитить их, — ответило им еще больше пони.

Несмотря на то, что Файеркрэкер технически не принадлежала к их расе, она не могла не разделять с ними это чувство. Аликорны ощущают на себе всю тяжесть ответственности, что на них накладывают их собственные силы, и у меня есть жуткая догадка, что пришельцы используют это против нас. Полагаю, мы должны быть благодарны принцессе Луне за то, что она поступает достаточно мудро и не лезет туда, где ее могут перехватить без прикрытия, подумала она, и ее взгляд остановился на самой юной из принцесс.

Твайлайт, несмотря на заметную неопытность в новой роли, не была исключением в этой системе обороны. Многие стражи стали свидетелями ее попытки защищать других в первой битве при Кантерлоте, и лишь единицы знали о том, каков в итоге был результат.

У Твайлайт есть сердце, но в сравнении с другими принцессами она все еще маленький ребенок, и дело не только в возрасте. Но всепони поддерживают ее, ведь меньше года назад она была такой же, как они, сделала заключение Файеркрэкер, рассматривая собравшихся в столице солдат самых разных рас. На самом деле мне стоит навестить Твайлайт. Я слышала, она работает уже вторую смену, подменяя одного из старых единорогов, что повредил ногу, вставая с кровати.

Замаскированный чейнджлинг поднялась со скамейки в полной решимости поддержать юную аликорн, но две причины заставили ее помедлить.

Первой было то, что рядом с пони, к которой она собиралась подойти, был капитан Харрис. Твайлайт лежала наполовину на скамейке, наполовину устроившись на Мэтте, положив голову и передние копыта на его ногу. Солдат рассеянно поглаживал рукой по ее гриве и почесывал за ушами с довольной улыбкой на лице. От парочки отчетливо веяло теплыми чувствами, и Файеркрэкер потребовалась вся сила воли, чтобы не поддаться искушению подобраться ближе и погреться в источаемой энергии.

Второй причиной, из-за которой она не стала подходить, была Лана Дженкинс, что сидела на другой скамье неподалеку. Характерная для нее эмоция, назойливое желание все исправить, исчезла, пока она смотрела на Мэтта и Твайлайт. На ее место пришло умиротворенное чувство удовлетворения и счастья… с легким привкусом горькой зависти.

Из-за этой противоречивой смеси эмоций Файеркрэкер и решила сменить цель своего движения. Она подбежала, встав рядом с Ланой, и бросила на человека косой взгляд. Когда Лана никак не отреагировала, чейнджинг посмотрела вновь на Мэтта и Твайлайт.

— Заметила чт…

— Господи! — выпалила Лана и чуть не подпрыгнула на месте. Она напряглась и почти встала с насиженного места, но потом бросила на Файеркрэкер полный раздражения взгляд. — Подкрадываться ко мне — не лучший способ понравиться, ты же знаешь.

— А я и не подкрадывалась. Я была скрытна, как минотавр, получивший пулю в живот, — широко улыбнувшись, ответила чейнджлинг. — Но раз уж мы подняли эту тему, каким будет лучший способ заставить полюбить меня? Пытливые умы хотят знать!

Равнодушный взгляд был первой реакцией Ланы.

— Так что ты там хотела? — наконец спросила она, отводя взгляд.

— Ничего особенного, просто думаю, что кое-что поняла, — объяснила Файеркрэкер, садясь на мраморный пол возле скамейки Ланы. Когда человек снова посмотрела на нее, чейнджлинг ответила на молчаливый вопрос: — Почему ты так ведешь себя со мной и с этими двумя, — она махнула в сторону Мэтта и Твайлайт.

— О, и почему же? — голос Ланы был каким угодно, но точно не содержал в себе любопытства.

Файеркрэкер улыбнулась и кивнула с такой уверенностью, какую только могла изобразить. Сейчас я должна быть предельно осторожна… если подберу неправильные слова, то шанс больше никогда ее не увидеть будет наименьшей из возможных проблем.

— Пожалуй, мне придется кое-что спросить перед началом объяснений. Думаю, ты никогда не слышала о чем-то, что называется “дилемма чейнджлинга”? Это история, которой делились друг с другом в средней прослойке моей семьи. Те, кто был рангом постарше, не стали бы распространять подобные истории из страха перед дорогой матерью, а те, кто рангом пониже… я думаю, им было все равно.

Файеркрэкер не нужно было смотреть на возможного слушателя чтобы понять, что она завладела вниманием. Несмотря на то, что Лана сохраняла прежнее отношение, в ней вспыхнул огонек любопытства.

— “Дилемма чейнджлинга” — это история о той, что попала на идеальную для нас должность: она стала свахой. Одинокие пони просили у нее помощи в поиске пары, и она устраивала для них встречи. Она была настолько хороша в своем деле, что ее репутация получила известность даже среди пони ближнего и дальнего зарубежья, ищущих свою любовь… а взамен она тайно собирала все избытки любви, которую испытывали пары друг к другу.

— Эта сваха являлась самой продуктивной в сборе урожая среди всех членов улья, но потом произошло нечто непредвиденное: к ней пришел пони и проявил интерес именно к ней. Это было… ох, как это говорится у людей? Святой Грааль? Для любого чейнджлинга это было тоже самое, что найти Святой Грааль — получать любовь напрямую, а не собирать остатки чужой. И это было не то, к чему была готова чейнджлинг, так как носимая ею личность была полной подделкой, а не украдена, и создавалась быть наиболее непримечательной во всех отношениях. И хотя эта чейнджлинг была настоящим мастером и безупречно подражала выбранным личностям, в тот момент она была никем иным как самой собой. А значит пони, что заинтересовался ею… заинтересовался именно ею, а не образом, который она носила. Осознать это для существа, которое живет в любой личине, кроме своей, было просто ужасающим.

Лана отвела взгляд еще на середине рассказа.

— Ты неплохо потрудилась, вкладывая душу в эту дерьмовую историю, Файеркрэкер.

Сейчас. Все или ничего. Файеркрэкер отвела взгляд от человека и вздохнула.

— Думаю, ты как эта чейнджлинг в этой истории, Лана. Ты смеешься и подшучиваешь, и ты безжалостно дразнишь капитана Харриса и принцессу Твайлайт. Еще я разговаривала с другими твоими товарищами и некоторыми добровольцами с Земли — все они описывают тебя как добродушного вредителя. А еще ты изо всех сил стараешься помогать, в своем стиле. Но это лишь маска. Образ, который ты создала для себя, чтобы взаимодействовать с окружающим миром и достигать своих целей, не подпуская никого ближе чем на расстояние вытянутой руки. Если никто не воспринимает тебя всерьез, то и не будет пытаться сблизиться, верно?

— Единственным исключением являюсь я, но не понимаю, почему… — поддельный единорог бросила взгляд на Лану и медленно сделала шаг назад.

На лице Ланы больше не было видно обычного для нее хорошего настроения, или наигранного хорошего настроения из тех моментов, когда Файеркрэкер оказывалась рядом. Но что было еще более шокирующим, так это полное отсутствие… вообще каких-либо эмоций у человека.

— Возможно, я ошиблась. Прости меня за мои предположения, — извинилась Файеркрэкер, продолжая отступать. Идущий мимо минотавр прошел между ними, прерывая их зрительный контакт, и чейнджлинг воспользовалась моментом, практически галопом убежав прочь. Пожалуй, это еще одна вещь, в которой наши народы схожи, подумала она, пытаясь перевести дыхание. Ни одному чейнджлингу не понравилось бы, если бы кто-то стал сомневаться в том, кем он является на самом деле.

––––––

12:00, 05.12.2015, КАНТЕРЛОТ, ЗОНА ПРЕДБОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ

Когда Виктор Шпигель пришел на свою первую смену дежурства, то выбрал себе место неподалеку от площадки, где собирались все пегасы. После “незабываемой прогулки по лесу”, как ее услужливо описал Хэдвинд, человек приобрел некоторую известность среди крылатых пони. Ну а дальше было делом времени, когда они смогут разговорить его и узнают, что в прошлом, еще на Земле, он был (пусть и с некоторой внешней помощью) их товарищем по полетам. С тех пор, после настойчивой просьбы, Виктор стал присоединяться к этой маленькой группе, пока ожидал отправки на миссию.

Однако сегодня день немного отличался от прочих. В тот момент, когда Виктор вошел в зону предбоевой готовности, он заметил Твайлайт Спаркл и, пригнувшись, поспешил в дальний конец помещения. Решение поначалу казалось здравым, ведь место, в котором он решил скрыться, было не самым посещаемым. Но когда подошел Хэдвинд, Виктор узнал, почему.

Вся стена напротив скамьи, где сидел Виктор, от края до края, была завешана разнообразными листами бумаги, пергамента и изображений. Он не мог прочесть ни слова на них, ведь выданный талисман перевода влиял только на то, что он слышал. Однако это не помешало ему додуматься самому, немного порассуждав, в чем был смысл всего этого — на большинстве фотографий были одиночки или целые семьи, позирующие на камеру или корчащие забавные рожи.

— Все это прислали для гвардейцев и добровольцев, участвующих в сражениях, — пояснил Хэдвинд. — Что-то здесь с благодарностью за выполняемую работу или спасенные жизни кого-то из знакомых. Некоторые другие предназначены, чтобы напомнить о потерянных друзьях и близких. А есть и такие, что напоминают нам о тех, кто уже никогда не вернется.

Пегас хотел сказать что-то еще, но остановился, подошел к стене, вглядываясь в один из листов, потом кивнул Виктору и ушел.

История всей моей жизни за последние шесть месяцев, с грустью подумал Виктор, рассматривая стену с пожеланиями добра, пропавшими без вести и нежными прощаниями. Он старался не смотреть в ту сторону, где видел Твайлайт три часа назад. Я застрял между двух вариантов, и оба они отстой.

— Эм… мистер Шпигель? — спросил неожиданный (но не нежеланный) голос слева от Виктора. Флаттершай улыбнулась человеку, после чего махнула копытом белой единорожке (Рэрити, если я правильно помню, подумал он), стоящей позади нее. — Надеюсь, у тебя все хорошо. Я подумала, что, пока ты ждешь, тебе не помешает перекусить, если ты не против.

— На самом деле я бы не отказался. Спасибо, — ответил Виктор, давно ожидая возможности отвлечься от затруднительного положения, в которое он попал. Солдат похлопал по скамейке рядом с собой, и пегаска, забравшись, начала рыться в седельных сумках. Пожалуй, я должен чувствовать вину из-за всех тех маленьких закусок, что она приносит, подумал он, вспоминая про каждый визит в медицинскую палату и все те небольшие презенты, ожидавшие его по приходу. На самом деле я надеюсь, она не думает, что я навещал ее ради еды. Это выглядело бы словно меня подкупают.

Но все чувство вины, возникшее у него, тут же вступило в неравную битву с голодом, когда Флаттершай достала небольшой свернутый пакет, пахнущий чем-то, что оперативники XCOM видели слишком редко за последние месяцы. Небольшая порция запанированного мяса была завернута в довольно тонкую бумагу, и она вызывала у человека одновременно страх и искушение.

— Это...

— Да, это оно, и его можно есть, — сказала Флаттершай, отвечая одновременно на оба вопроса Виктора, спасая от необходимости их сбивчиво формулировать. — Большинству пони будет неуютно рядом с этим или с теми, кто его употребляет в пищу. Но я дома заботилась о самых разных животных, и для некоторых из них оно было основным видом рациона. Думаю, для Рэйнбоу Дэш это тоже не будет проблемой, так как ее близким другом была грифон, когда мы только росли.

Виктор рассеянно слушал ее, пережевывая, за один раз откусив половину от порции. И, как это обычно бывает, ужасающая мысль пришла ему в голову только после того, как он проглотил.

— Это… это не было кем-то говорящим, верно?

— Нет, не было, — успокоила Флаттершай, хотя старалась смотреть в другую сторону, пока он доедал остальное. — Я обратилась к одному из шеф-поваров в анклаве грифонов, и он согласился приготовить для меня это. Его почтовый сокол страдал от инфекции, и грифон посчитал хорошей сделкой отплатить этим за лечение.

— Я ценю твою заботу, спасибо, — добавил Виктор, жуя еду. Потом он обеспокоенно посмотрел на собеседницу. — Как ты себя чувствуешь? Я думал, что тебе все еще нужно время для восстановления. В конце концов, ты довольно сильно пострадала там, в лесу.

Флаттершай улыбнулась и помотала головой.

— Врачи и правда очень старались, работая над моими травмами, и хотели быть уверены, что не возникнет никаких осложнений. Моя спина иногда затекает, но, как утверждают врачи, я полностью поправлюсь под их надзором!

Искренняя улыбка расцвела на лице Виктора, хотя она заметно поблекла, когда он продолжил есть.

— Рад слышать. А спать ты стала лучше?

Он протянул руку, собираясь похлопать пегаску по спине, когда она опустила взгляд в пол и покачала головой, но потом заколебался и передумал. От вида

тех растерзанных тел и “вылупления” крисалидов у кого хочешь будут жуткие кошмары.

— Я, конечно, здесь посторонний человек, но… неужели Луна не может помочь с кошмарами, раз умеет видеть ваши сны?

— Она приходит ко мне каждую ночь. Кошмары мучают меня, но ее голос помогает мне успокоиться. И хотя они до сих пор ужасны, постепенно становится легче их переживать. Принцесса Луна сказала мне, что разговор об этом с друзьями тоже помогает, поэтому я очень признательна тебе за то, что ты готов выслушать, — сказала Флаттершай с теплой благодарной улыбкой.

— Что ж, я рад, что смог помочь, — сказал Виктор, проглатывая остатки импровизированного ужина. — Надеюсь, я не обижу этим вопросом, но была ли эта еда еще и способом сказать “спасибо”?

— Нет. На самом деле, это скорее способ извиниться, — сказала пегаска, посмотрев в пол. — Мне жаль. Я обещала, что сохраню твою тайну, и остальные девочки тоже… мне очень жаль, но она уже знает. Твайлайт знает, кто ты, и, боюсь, она знает, что ты здесь.

Выражение непередаваемого ужаса, что появилось на лице Виктора, вызвало столь же сильную тревогу у Флаттершай.

— Нет, нет! Все хорошо! У нас с девочками была возможность поговорить с ней об этом несколько дней назад. Думаю, ей просто нужно время, чтобы переварить это. И ничуть не помогло то, что именно она получила письмо от принцессы Кейдэнс...

Теперь она знает. Господи Иисусе… есть ли кто-то еще, кто не знает? подумал Виктор, не отрывая взгляда от дальней стены. И что же будет теперь?

— Если хочешь, мы можем пойти и поговорить с ней. Хотя, знаю,

тебе будет нелегко. Я уверена, остальные девочки не откажутся пойти с нами, или мы можем пойти только вдвоем, если хочешь, — поспешно предложила Флаттершай и указала туда, куда он избегал смотреть всю ночь. — Она прямо та… ох. Ох мамочки.

Вопреки желаниям, Виктор не смог удержаться и посмотрел в том направлении, куда указывала Флаттершай. Было трудно рассмотреть что-то конкретное среди толпы, но на мгновение он смог заметить Твайлайт… и капитана Харриса. Принцесса растянулась на бронированных коленях человека и, похоже, крепко спала, несмотря на не самое удобное место для сна. Рука капитана покоилась на загривке аликорна, а большой палец лениво почесывал у основания ее уха. И похоже, они оба наслаждались временем, что проводили вместе. Почему Флаттершай так отреагировала… хотел спросить сам себя Виктор, но быстрый взгляд в сторону пегаски тут же его остановил.

Глаза Флаттершай были прикованы к паре, и оба передних копыта прикрывали нижнюю часть лица. Однако они не могли скрыть румянец, появившийся на ее щеках.

— Флаттершай? — обратился к ней Виктор, выведя пегаску из транса. Он перевел взгляд с капитана Харриса обратно на Флаттершай, медленно приподняв правую руку. — Знаешь, если ты хочешь...

— Спасибономнеправдапораидтидовстречи! — выпалила она, выбегая из помещения со всей возможной скоростью.

Я что-то не то сказал? задался вопросом Виктор, последний раз взглянув в сторону Твайлайт и Харриса, после чего повернулся обратно к мемориальной стене.

––––––

Сознание то возвращалось к Твайлайт, то пропадало вновь, пока ее усталость вела победоносную войну с силами ответственности и чего-то еще, о чем она просто не могла вспомнить. Ух-х… я знаю, кушетки в спа-салоне не самые удобные, но чтоб настолько, подумала она, но так и не нашла сил, чтобы об этом поворчать. Я всегда думала, что Рэрити ходила к Алоэ и Лотус только ради небольших дополнительных штрихов к красоте, вроде ухода за гривой и копытами. Но если она получает подобный массаж при каждом посещении, то, думаю, мне тоже стоит посещать их почаще. Никогда бы не подумала, что они так умело управляются со своими руками… и именно после внезапного возникновения последней мысли силы ответственности собрались воедино и потребовали, чтобы она проснулась. Похоже, было что-то очень важное, о чем она забыла.

На этот раз Твайлайт все же смогла выдавить ворчание, медленно потягиваясь. Она рассеянно потерла копытом лицо, убирая струйку слюны, появившуюся пока она спала, и наконец встала, снова потянувшись. Вау, спа-салон выглядит довольно оживленным, заторможено подумала она, пока сонные глаза пытались сфокусироваться на каждом, кого она замечала вокруг.

— Чувствуешь себя лучше? Ты отключилась почти что на шесть часов, — произнес знакомый голос откуда-то рядом.

Твайлайт обернулась, и ей потребовалась примерно секунда, чтобы узнать Мэтта, сидящего довольно близко к ней. Мэтт? Что он делает в… посреди этой мысли ее разум наконец стряхнул остатки пелены сна и заработал в полную силу.  Это не спа-салон. У Алоэ и Лотус нет рук. Руки есть у Мэтта. И, о Селестия, я спала у него на коленях.

Расползающееся чувство ужаса начало накрывать ее, когда она посмотрела вниз, где только что лежала. У меня текли слюни во сне. Я напускала слюней на Мэтта во сне, пока он делал мне массаж!

По видимому, этот ужас отчасти проявился на ее лице, так что Мэтт поднял руки и улыбнулся.

— Не злись из-за этого, Твайли. Мне показалось, что тебе очень нужно было вздремнуть и немного расслабиться. И я рад, что смог помочь тебе в этом, — вполне возможно, что это было лишь воображение Твайлайт, но что-то “ланоподобное” было заметно в его улыбке. — К тому же твой папа рассказывал мне, что во сне ты выглядишь просто очаровательно, так что я не мог упустить шанс убедиться сам.

— О-о, правда, это так? Ну, моя смена закончилась, так что мне, наверно, пора идти! Быларадапоболтатьдовстречи! — выпалила она, рысью удаляясь прочь от скамьи, и ей потребовалось все самообладание, чтобы не сорваться в галоп или не телепортироваться в другое место. Было не так много персонала, бродящего вокруг, так что Твайлайт легко удалось добраться до туалета. Ее поспешный шаг замедлился, когда она приблизилась к раковинам. Открыв кран, она смочила полотенце под струей горячей воды и зарылась в нем лицом

Что это было? спросила она себя после того, как достаточно успокоилась и смогла мыслить рационально. Мэтт подошел поболтать, потом назвал принцессой Снаркл, Твайлайт прервалась, чтобы сделать пометку в уме о необходимости отомстить отцу. Потом бы болтали о Шайни, потом о книгах, об обучении человеческих врачей… потом… Воспоминания о скользящей руке Мэтта по голове и плечам, и о пробуждении, пока он почесывает ее уши, грозили разрушить всю ее концентрацию, поэтому Твайлайт с остервенением вытерла лицо и повесила полотенце сушиться. Сделав два шага к выходу, она бросила взгляд в зеркало и резко затормозила.

Вода вместе с полотенцем плохо сказались на внешнем виде Твайлайт. После растирания шерсть на лице вздыбилась, а челка гривы теперь выглядела как попытка Меткоискателей повторить укладку Рэрити. Фу, я не могу выйти отсюда в таком виде! взвыла она про себя и схватила другое полотенце, пытаясь все разгладить. Если бы только Рэрити была здесь…

— Что ж, дорогуша, после сна ты выглядишь довольно взвинченной.

— Рэрити! — вскрикнула Твайлайт, чуть не выскочив из собственной шкуры, и резко обернулась. Она вцепилась в кобылу, о которой только что думала, и уставилась пристальным взглядом. — Ты мои мысли читаешь?!

— Эм… насколько я знаю, нет, Твайлайт, — нервно рассмеявшись ответила единорожка. Она прочистила горло, отступив на пару шагов. — По правде говоря, не нужно обладать талантом прорицания, чтобы понять, что же творится в твоей голове, дорогуша.

— Сейчас ничего не творится у меня в голове! — стала отрицать Твайлайт, хотя убедительность ее слов была сомнительной даже для ее же ушей. В разочаровании она вздохнула и снова посмотрела в зеркало. — Не знаю, что делать, и это сильно расстраивает.

Но вопреки ожиданиям, вместо дружеского поддразнивания от единорожки она услышала, как открываются седельные сумки. Посмотрев в ее сторону через зеркало, Твайлайт увидела пару расчесок, левитируемых к ней, и улыбающуюся Рэрити.

— Хорошо, давай для начала приведем шерсть и гриву в порядок, а заодно мы можем немного поговорить. Ты можешь поделиться со мной всем, чем захочешь, и если тебе понадобится совет, то я постараюсь помочь. Я здесь не для того, чтобы контролировать или судить тебя, дорогуша. Я твой друг, и я сделаю все, что в моих силах, и постараюсь помочь в том, в чем тебе особенно необходима поддержка.

— Ну, это касается… — начала Твайлайт, но потом вспомнила, что сейчас находится не в самом подходящем месте для откровений. — У меня есть подруга. И она.. ну, она отправилась в путешествие и там ей встретились довольно хорошие спутники. Еще во время этого путешествия ей встретился жеребец, который был довольно милым с ней, но они договорились оставаться просто друзьями, пока она будет в гостях. Теперь же он навещает ее, и по-прежнему весьма мил с ней, когда они находятся вместе. Но проблема в том, что она не знает, упустила ли свой шанс, установив “дружеские” границы во время первого путешествия, или быть хорошим жеребцом — это всего лишь часть культуры, или он не заинтересован, или заинтересован, но ждет первого шага… — поспешные объяснения Твайлайт иссякли, и она сделала паузу, чтобы перевести дух.

— Что ж, твоя подруга попала в довольно затруднительное положение, — заметила Рэрити, и ее тон был не столь ехидным, насколько ожидала Твайлайт. — Я вижу несколько проблем, которые ей придется преодолеть, если она желает, чтобы дружба переросла в нечто большее или, если ничего не выйдет, решить все вопросы между обеими сторонами. Как ты считаешь, твоей подруге и этому жеребцу хорошо, пока они рядом?

— Я… она думает, что да. Учитывая все происходящее, большинство их разговоров проходило, как правило, “в рабочей обстановке”. Но с момента нападения на Кантерлот в прошедшем месяце между ними было несколько разговоров, которые, пожалуй, были скорее более личного характера, — объяснила Твайлайт, хотя постоянно запиналась на словах. — Что ты думаешь об этом?

— Мне кажется, я кое-что поняла, дорогуша. Столь драматические события могут повлиять на взаимоотношения и, вполне возможно, что-то могло измениться для этого жеребца после недавних атак. Может быть, он решил действовать более решительно, учитывая опасность инопланетной угрозы, нависшей над нашими головами? — задалась вопросом Рэрити, приводя расческой в порядок гриву Твайлайт. Едва заметная усмешка появилась на лице единорожки, когда она продолжила: — А может, ему на глаза попалась одна из тех книг, что можно найти в столи...

— Абсолютно исключено! — практически на автомате воскликнула Твайлайт.

Рэрити немного посмеялась и вздохнула.

— Прошу, прости меня за эту шутку в сторону твоей подруги. В последнее время так мало причин побыть легкомысленной. А твоей подруге и этому жеребцу, похоже, нужно сесть и серьезно поговорить о своих намерениях. Хотя каждая кобыла мечтает, чтобы ее просто сбило с копыт от страсти, но именно этой кобыле, боюсь, придется постараться, чтобы добиться взаимопонимания с тем жеребцом. Возможно, она желает продолжить отношения с ним, но ей не хватает уверенности сделать первый шаг. Возможно, он сдерживается, чтобы не поставить в неловкое положение и себя, и эту кобылу, оказавшись слишком дерзким. Или же сдерживающим фактором может быть особенности культуры, о чем ты говорила ранее. Он может даже оказаться просто слишком дружелюбным по характеру и на самом деле не планировал развивать отношения глубже. Здесь слишком много неизвестного. Так что им нужно понять намерения другого, а это не произойдет, если они не поговорят серьезно друг с другом.

— Вот так просто? — бросив на Рэрити умоляющий взгляд, спросила Твайлайт.

— Сомневаюсь, что между этими двумя что-то простое вообще возможно, Твайлайт, — ответила единорожка с улыбкой. — Почему бы тебе не взглянуть на эту проблему как на одно из тех ужасно сложных домашних заданий, которые давала тебе принцесса Селестия? Избавься от всех ненужных сложностей и сможешь добраться до сути проблемы.

— Спасибо, Рэрити, — сказала Твайлайт, и ее наполнило головокружительное чувство появившейся цели. Надо было попросить помощи еще давным-давно! Уверена, принцесса Кей… и возникшее чувство тут же умерло в груди, уступив вине. — Рэрити? Я… я ужасная пони, раз беспокоюсь о подобных вещах так скоро после того, как принцесса Кейдэнс ум… — последнее слово просто застряло у нее в горле.

Расчески, проходящие сквозь гриву Твайлайт, застыли, и аликорн сразу же оказалась в крепких объятиях.

— Твайлайт, ты одна из лучших пони, что я когда-либо знала, и самая самоотверженная во всей Эквестрии, — сказала Рэрити, отстраняясь, и ее взгляд приобрел то выражение, какое обычно возникало, если Свити Белль делала что-то глупое. — Если бы принцесса Кейдэнс была здесь, то, я более чем уверена, она бы сказала тебе и твоему другу не зацикливаться на потерях. Хотя, скорей всего, она бы даже приказала вам двоим!

Выражение на лице Рэрити смягчилось.

— У нас с Флаттершай было достаточно времени, чтобы поговорить с другими людьми. Некоторые из них верят, что когда они умрут, то попадут в лучшее место, откуда будут присматривать за теми, кого оставили позади. Мы с тобой обе знаем, что, скорей всего, она поддерживает вас двоих, где бы сейчас ни была.

Твайлайт шмыгнула носом и потерла глаза.

— Спасибо, Рэрити. Похоже, мне и правда нужно было с кем-то об этом поговорить.

— Я всегда готова помочь своим друзьям, Твайлайт. Всегда, — сказала единорожка, подав носовой платок. И после того как Твайлайт высморкалась, на лице Рэрити появилась озорная улыбка. — Однако, мне придется потребовать за это компенсацию.

— Подожди, что? — выпалила Твайлайт, ошеломленная странным заявлением единорожки.

— Компенсация, дорогуша! Оплата за оказанные услуги, конечно же. И единственная форма оплаты, которую я принимаю — это сочные сплетни, — объяснила Рэрити, чем заслужила равнодушный взгляд аликорна. Не желая отступать, Рэрити драматично вздохнула. — Как бы я ни старалась, но такому единорогу, как я, весьма трудно найти компаньона, даже среди всех этих экзотических экземпляров вокруг. Даже дорогая Свити Белль полюбила лихого Великого Когтя, и мне оставалось только выуживать подробности, пока она не заподозрила нечто неладное и не замолчала! Плюс кое-кто взял мой новейший любовный роман и не проявил любезности, вернув его назад!

Вот ЭТО та самая Рэрити, которую я знаю, подумала Твайлайт с легкой усмешкой.

— Я посмотрю, что можно будет сделать для тебя, Рэрити. Тебя удовлетворит, если я заменю утерянную книгу новой, с подписью автора?

Слова Твайлайт так поразили Рэрити, что она и думать забыла о новых подколках.

— Ты… ты можешь достать мне экземпляр “Рука помощи” с автографом? Ты знаешь автора, Твайлайт? — глаза модницы расширились, когда она пришла к шокирующему выводу. — Твайлайт, ты автор?

— Неужели я не см… Нет! Я не писала ничего из этого мусора! — сказала Твайлайт, потом посмотрела на себя в зеркале. Шерсть вокруг ее лица была уложена, а грива больше не топорщилась. Я должна это сделать… — Мне пора идти. Уверена, моя подруга будет рада услышать о твоих советах.

— Не забудь о моей компенсации, Твайлайт! Пикантные сплетни! Я хочу услышать их во всех подробностях! — ответила Рэрити, убирая расчески в седельную сумку.

То головокружительное чувство снова постепенно росло в груди Твайлайт, пока она шла обратно к скамейке, где оставила Мэтта. Пожалуй, это место плохо подходит для подобного разговора. Стоп, он же говорил, что хочет узнать о книгах, которые я читала еще в юности! Значит я смогу снова поднять эту тему! Когда спина Мэтта попала ей на глаза, ее осенила другая мысль. Подожди, разве это не делает нашу небольшую встречу… свиданием?

Все дальнейшие мысленные дебаты на эту тему оборвались, когда Мэтт сказал “Прошу прощения?” жеребцу, сидевшему рядом с ним. Сами слова не были чем-то удивительным, но вот тон, с которым они были произнесены, звучал так, словно Мэтт сомневался, понимал ли тот, кто с ним говорил, что именно он только что сказал.

Пони, сидевший рядом с ним, был пегасом из Солнечной гвардии, с голубой гривой и коричневой шерстью, и выглядел довольно знакомым, хотя она не могла узнать его со спины. Голос звучал еще более знакомым, хотя тон был каким угодно, но точно не разговорным.

— Я благодарю вас за вашу службу в деле защиты принцессы Твайлайт, которую вы выполняли до сих пор, но сейчас принцесса на своей родине. Ее репутации не идет на пользу то, что ее видят… проводящей время с кем-то, кто ниже ее по статусу, или то, как эти личности неподобающе ведут себя в ее отношении. Для всех сторон было бы лучше, если с настоящего момента вы будете держаться подальше.

Небольшое замешательство, что возникло после его слов, быстро сменилось на вспышку негодования, когда она наконец смогла опознать пегаса. Это тот гвардеец, которого ко мне приставил Шайнинг, и он настаивает на том, чтобы Мэтт ушел. Шайни, ты напыщенный круп. Я отлягаю тебя, когда встречусь с тобой снова! Я отлуплю тебя твоим же гвардейцем! думала Твайлайт, словно готовилась к спору с ним. Я не маленький жеребенок, которого тебе нужно прятать от остального мира!

— Позволь мне переварить то, что я только что услышал, и я попытаюсь понять тебя, капрал, — сказал Мэтт, и его голос был столь тих, что Твайлайт пришлось постараться чтобы разобрать его слова. — Ты обращаешься непосредственно ко мне, давая эту рекомендацию, причем пока рядом нет Твайлайт. Ты не передал об этой… проблеме по командной цепочке, иначе мне бы об этом сказали капитан Армор или майор Фуджикава. Плюс я рискну предположить, что ты об этом ни слова не сказал самой Твайлайт.

— Принцессе Твайлайт, — рявкнул страж.

— Раз ты не идешь по официальным каналам, то ты либо недалекий, либо рисковый, либо понимаешь, что не можешь пойти по цепочке. Еще я думаю, сама Твайлайт точно сможет подсказать тебе, в какое место ты можешь засунуть свои рекомендации, правда в более вежливой манере, — Мэтт все еще говорил недостаточно громко, чтобы его можно было уверенно слышать, но несколько раз его тон повышался, угрожая привлечь лишнее внимание.

— Принцесса Твайлайт только начала привыкать к своему статусу, и она должна понимать, что ее положение также подразумевает обязательства. И одно из них заключается в том, что она должна учитывать, с кем ей стоит общаться. Это недопустимо, чтобы один из членов нашей королевской семьи имел связи с кем-то, кто, среди прочего, заслужил прозвище Мясник, — даже на слух Твайлайт все, что говорил жеребец, звучало как явное подстрекательство.

Прошло довольно долгое мгновение перед тем, как Мэтт ответил.

— Хочешь сделать это дело личным, так? Отлично. Думаю, ты попытался и смог завязать с ней отношения… нет, она даже не заметила тебя, так ведь? Наверно, ты думал, что назначение в качестве личной охраны новой принцессы сделает тебя подобным Шайнинг Армору?

Страж поморщился, услышав обвинения, но не смог ничем ответить в свою защиту, и уставился пристальным взглядом.

— Позволь мне кое-что объяснить, что, видимо, до тебя еще не дошло. Твайлайт Спаркл — взрослая. Она не какой-нибудь кусок мяса, ради которого ты или я должны драться, и не стоит указывать ей, что она должна делать. Если она сделает выбор, когда бы она его ни сделала, и если у тебя вдруг возникнут проблемы с этим, то ты должен хорошенько подумать о том, какое место ты занимаешь в ее жизни. После этого ты должен подумать еще, имеешь ли ты вообще какое-нибудь право указывать принцессе, с кем она может быть, — зазвенел сигнал, выкрики со стороны площадок отправки прорезали гам зоны предбоевого ожидания, и Мэтт, вставая, надел шлем. — Я рад, что мы смогли поболтать, капрал. Я обязательно вспомню о нашем разговоре, когда мы с Твайлайт будем проводить время друг с другом.

Мэтт вместе с группой других солдат встал на одной из площадок телепортации, не произнеся больше ни слова, оставив в одиночестве растерянного жеребца-стража и ошеломленную принцессу-аликорна.

––––––

13:25, 05.12.2015, КАНТЕРЛОТ, ЗОНА ПРЕДБОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ

Операция могла бы пройти более гладко, подумал про себя Шайнинг Армор после того, как угасло остаточное свечение после телепортации. С ним было еще восемь солдат: два человека, три грифона-копейщика, зебра-следопыт и два пегаса. Все они пережили миссию, но двое из трех грифонов больше никогда не смогут летать, а один из людей чуть не лишился руки из-за особо удачного выстрела. Капитана чуть не снесла группа медиков, которые спешили к раненым. Тем не менее, не стоит жаловаться, если миссия оказалась вполне успешной.

Как только Шайнинг смог выбраться из толпы, что образовалась вокруг площадки приема, он направился к выходу, держась подальше от центра помещения. Немного не дойдя до дверей, он остановился и посмотрел на мемориальную стену. У него не было никакого желания читать хоть что-то на ней, вместо этого он поднял копыто и прикоснулся к стене. Это дает возможность посмотреть на происходящее с другой стороны. Как бы ни было больно ее потерять, есть еще тысячи Шайнинг Арморов, лишившихся своей Кейдэнс.

Эта мысль внезапно привела к другой, которая напугала его. Ты ощущала боль сердца каждого пони, так ведь? Но почему ты об этом молчала? Я бы постарался помочь. Слишком знакомое чувство гнева, в котором он утопал совсем недавно, стало прорываться на поверхность, но стоило Шайнингу сделать глубокий вздох и отступить от стены, как оно вновь исчезло. Выходя из помещения, он больше не оглядывался в ее сторону.

— Капитан Армор?

Шайнинг отвлекся от размышлений, когда кто-то окликнул его по имени. Посмотрев вдоль коридора, он увидел майора Фуджикава — лицо женщины сохраняло вполне нейтральное выражение, но в походке была заметна спешка, пока она приближалась.

— Сожалею, но я только что вернулся с миссии, майор, и сейчас направляюсь в раздевалку. Смогу ли я помочь вам по пути?

— Боюсь, планы придется изменить, — сказала она с сожалением. — Принцесса Луна собирает совет для брифинга, и она хочет, чтобы вы тоже присутствовали. Мне не известна причина, но, похоже, дело действительно серьезное.

Что ж, вот тебе и горячий душ, и время для отдыха, мысленно проворчал Шайнинг, хотя и не показал раздражение внешне.

— Ведите, майор.

Они шли по коридорам в относительной тишине, обходя персонал замка и солдат, направляющихся как в зону предбоевой готовности, так и из нее. Как только они вырвались из толпы, Фуджикава прочистила горло.

— Знаю, вы это слышали настолько часто, что это должно было уже надоесть, но, Шайнинг, я хотела бы сказать вам, что сожалею о случившемся с принцессой Кейдэнс. Если однажды вам понадобится поговорить с кем-нибудь, пожалуйста, приходите ко мне, и я выслушаю. Для меня было большим облегчением встретиться с кем-то, кто мог хотя бы выслушать, сразу после смерти моего мужа.

Раздражение, которое вызвали слова Фуджикавы, пропало в тот же миг, как она закончила излагать свою мысль. Я даже не знал, что она была замужем.

— Спасибо вам за предложение, майор. Возможно, я воспользуюсь вашим предложением… но сейчас не время.

— Вы правы, — ответила она, и пара продолжила идти в тишине.

Их путь закончился возле больших двойных дверей, по бокам которых на страже стояло двое из Солнечной гвардии. Стражи жестом поприветствовали входящих офицеров и тут же закрыли за ними двери. Астерион сидел на привычном месте с обычным для него видом: скрестив толстые руки на груди и сохраняя скептическое выражение на лице. Альвар сидел в кресле, слишком огромном для юного Великого Когтя, а мирмидон — его тяжеловооруженная тень — стоял позади. Место Принцессы Луны пустовало — в этот момент она разговаривала с представителем зебр Ованом. Королева Кризалис же стояла за противоположной к выходу стороной стола и, судя по ее передвижениям, она не столько искала себе подходящее место, сколько старалась держать как можно больше препятствий (живых в том числе) между собой и капитаном Армором.

— Похоже, мы все в сборе. Стража, опечатать помещение, — сказала Луна, возвращаясь на свое место. Как только были задвинуты засовы, надежно запирая дверь, она снова заговорила. — Я собрала вас всех, чтобы обсудить угрозу, что действует в сотрудничестве с пришельцами. Мы надеялись на то, что это будет иметь локальное значенье и не примет большего масштаба, но, к сожалению, новые известия говорят, что это не так.

— До меня доходили слухи, что к нападениям на Кристальную империю причастен Тирек, — заметил Ован и посмотрел на остальных членов совета, оценивая их реакцию. — Означает ли это, что его родное королевство решило присоединиться к захватчикам?

Луна помотала головой.

— Боюсь, вопрос о Тиреке не имеет отношенья к угрозе, ради которой понадобилась эта встреча. И прежде чем я раскрою природу этого врага, мне нужно извиниться пред всеми вами за то, что хранила эту тайну до сих пор. Мне стало о том известно лишь недавно, и те, кто был осведомлен и мог с успехом сражаться с ними, не верили, что им удастся найти свои пути в наш мир.

Кратчайший из взглядов, брошенный Луной в сторону майора Фуджикавы, не оставлял Шайнингу места для сомнений о том, про какого врага она сейчас говорила.

— Ну же, не заставляй нас ждать! Выкладывай уже! — проворчал Астерион.

— Я думаю, “показать” будет намного лучше, чем просто “рассказать”, — сказала Кризалис, когда Луна повернулась к ней. Рог чейнджлинга засветился, и комната медленно сменилась живописными улицами ночного эквестрийского города. — Два моих агента сообщили о необычной активности в Эпплвуде прошлой ночью. Вот что они видели.

Сцена перед присутствующими пришла в движение — похоже, чейнджлинг в маскировке шел по улице вместе с потоком других пони. Уши практически всех повернулись в одном направлении, когда быстро повторяющийся звук “тумф-тумф-тумф” прорезал ночь. Когда нечто зависло над городом, толпа начала паниковать и искать укрытие. Мгновением спустя башня почти трех метров высотой из металла оранжево-черного цвета с треском приземлилась посреди улицы. И практически сразу видение рассеялось.

— Что это было? На вид оно не похоже ни на что из того, что инопланетяне использовали как оружие. И звук воздушного корабля, который сбросил эту штуку, отличается от всего ранее замеченного, — сказал Альвар, и все члены совета, еще не знавшие правду, кивнули в знак согласия. А те, кто знал, просто поморщились.

— Думаю, мой второй агент сможет дать представление о природе этого врага, — сказала Кризалис, и сцена перед ними снова изменилась. — Этот агент находился на окраине города и смог избежать воздействия черных башен.

Теперь они видели заметно менее развитую часть города, где были по большей части одноэтажные здания и грунтовые дороги, а основным источником освещения на улице были окна жилых домов, а не фонарные столбы. Уже знакомый звук “тумф-тумф-тумф” заполнил помещение, но вместо ожидаемой черной башни с темного воздушного судна высадилось с десяток человеческих фигур. Их тела скрывали длинные черные плащи, но оружие в руках и оранжевые маски были легко различимы.

— Что?! Что все это значит?! — закричал Астерион, заглушая нарастающий шум в зале, и обвиняюще ткнул в сторону Фуджикавы. — Почему там ваши люди? Это что, какая-то уловка?

— ТИХО! — выпалила Луна, и когда минотавр снова открыл рот, принцесса пригвоздила его разъяренным взглядом. — Тебе стоит попридержать вопросы до конца, ведь нам еще многое предстоит увидеть.

Бойцы EXALT осмотрели окрестности, потом их командир отдал сигнал. Группа рассредоточилась по округе, освобождая пространство для двух массивных фигур. Из-за недостатка света было сложно разглядеть большинство черт их внешности, но те, что все же удалось, были красноречивы: ноги с металлическими копытами и суставами, выгнутыми назад, широкий торс, толстые двупалые руки. Эти руки удерживали довольно тяжелое на вид оружие. Голова одного из гигантов повернулась, словно орудийная башня, и чейнджлинг мог беспрепятственно рассмотреть рога и одинокий светящийся глаз в самом центре.

Картинка замерла, и глаза всех присутствующих обратились к Астериону. Сначала на лице минотавра был ужас, но его быстро сменило возмущение.

— ЛОЖЬ! — закричал он, перевернув одной рукой стол, и бросился в сторону королевы Кризалис. — Просто невозможно, что...

Луна не дала ему произнести больше ни слова, отправив на пол одним достаточно сильным телекинетическим толчком.

— Еще одна выходка, подобно этой, и я вынуждена буду изгнать тебя из нашего совета, — спокойно объяснила аликорн, пока остальные приходили в себя от шока после показанного в видении и метания стола. — Я проверила правдивость того, что показала нам Кризалис, но, впрочем, должна признать, что не ведаю, кто наш новый враг. Однако ты, похоже, знаешь. Так объясни нам это. Сей же час.

Гнев растаял, когда Астерион поднял взгляд на изображение металлической копии минотавра.

— Это… это Игрушки, из Коробки с Игрушками.