Mente Materia

29 Интерлюдия (часть один)

Что мы сделали перед лицом угрозы всему человечеству? Объединились ли мы, чтобы остановить эту вселенскую угрозу? Отложили ли мы в сторону наши разногласия, чтобы встретиться лицом к лицу с общим врагом? Встали ли лидеры плечом к плечу для поддержки друг друга и защиты своих граждан? Разве мы, как цивилизация, сказали этим захватчикам, что нападение на любого из нас — это нападение на всех нас?

С величайшим сожалением я говорю вам: нет, мы не сделали это!

Мы поступили так, как поступали всегда. Мы стали подозревать соседей, мы стали возлагать вину друг на друга и стали драться между собой, пока инопланетные захватчики вели нас к плахе палача. Это. Не должно. Продолжаться.

Бенджамин Франклин утверждал, что все мы должны держаться вместе, иначе нас наверняка перевешают по одному. Как отдельные нации мы раздроблены и слабы. Как единый народ мы сможем противостоять этой тьме, что угрожает каждому человеку, не важно когда он будет жить. Как единый народ мы сможем противостоять любой угрозе и отбросить ее с пути.

Мы попали в тупик. Мы можем как прежде цепляться за прошлое и вражду, что сделали нас слабыми и раздробленными. Или же мы откроем новую эру для человечества и для планеты Земля… создадим единое человечество...

— Лорд Генри Энфилд, на выступлении перед Организацией Объединенных Наций.

––––––

23:07, 10.12.2015, ЗОНА БЕТА XCOM, СИТУАЦИОННАЯ КОМНАТА

Коммандер Дэвид Брэдфорд был многосторонним человеком. Он был практичной, деловой личностью и опытным оратором еще до того, как его завербовала организация XCOM. Благодаря этим качествам характера он снискал уважение у солдат и смог многого добиться в деле обеспечения безопасности Земли. Хотя публично избранные лидеры государств по всему миру были не в восторге от складывающейся ситуации, даже они неохотно признавали достижения, которых он добился, пока возглавлял оборону родного мира.

За последние полгода лишь однажды для Брэдфорда произошедшее оказалось сюрпризом. Его Дар предвидения позволял ему предугадывать атаки инопланетян и операции EXALT, организуя противодействие еще до того, как они начнутся. Редко что могло ускользнуть от его внимания еще до того, как это начнет претворяться в жизнь, и именно потому, как думали некоторые, количество атак инопланетян и коллаборационистов резко упало за последние два месяца.

Именно из-за огромной репутации Брэдфорда как всеведущего человека перехват сообщения от группы EXALT, тайно действующей в Австралии, стало настоящим шоком. Коммандер в этот момент ел и с недоверием уставился на техника связи, который принес сообщение об активности противника. После этого Брэдфорд сразу же отправил ударную группу.

По мере развития событий предвидение Брэдфорда стало работать с обычной эффективностью. Как и подсказывал ему Дар, группа EXALT была замечена в заброшенном фермерском доме. Еще за десять минут до прибытия Скайренджера в зону проведения операции Дар ему сообщил, что все коллаборационисты инопланетян будут обнаружены мертвыми по причине… невыясненных обстоятельств. На месте битвы было лишь одно живое существо — эквестрийка по имени “Свити Белль”.

То, как эквестрийка попала на Землю (не говоря уже о ее личности) само по себе было той еще загадкой, но куда больше Брэдфорда волновало то, что сам факт ее прибытия ускользнул от его предвидения. Каждое новое возможное объяснение, что приходило к нему в голову, казалось хуже предыдущего. Свити могла быть перенесена силами, которые просто блокировали предвидение коммандера, как, благодаря Дискорду, это было в случае с ускользнувшим от его Дара первым прибытием эквестрийцев для официальной встречи. Силы EXALT могли разработать методы сокрытия своих передвижений и становиться незаметными до тех пор, пока не переходили к более традиционным методам действий. Причиной могло быть даже что-то совершенно обычное, например, коммандер мог просто утратить внимательность, или его силы оказались не столь всеохватывающими, как он думал.

Рассматривать все вероятные причины того, что его сила дала слабину, было просто невыносимо. Впервые за более чем полгода Брэдфорду пришлось столкнуться с вполне реальной возможностью того, что что-то… вообще что угодно может произойти без его ведома. Это было неприятное чувство.

Ты был коммандером задолго до того, как стал оракулом, мысленно выдал подзатыльник самому себе Брэдфорд, подняв со стола кружку кофе, чтобы погреть руки. Пожалуй, это будет даже к лучшему, если силы будут давать сбой из-за какой-нибудь мелочи. Проект XCOM потеряет эффективность, если станет полностью зависимым от моего предвидения. Я не могу быть рядом всю вечность...

— Войдите, — рефлекторно сказал Брэдфорд, когда Дар сообщил о капитане Харрисе, что находился по ту сторону двери. Секунду спустя дверь открылась, впуская подчиненного внутрь. Капитан, закрыв дверь, встал по стойке смирно перед столом. Брэдфорд не смог удержаться и некоторое время смотрел на подвернутый левый рукав его формы, потом на покоящийся в ножнах меч в его правой руке, и только после этого посмотрел на лицо. — Вольно, капитан. Присаживайся.

— Спасибо, сэр, — ответил Мэтт и, садясь, положил оружие себе на колени. Несмотря на то, что больше в помещении никого не было, а сам Брэдфорд старался говорить без официоза, капитан Харрис сидел, вытянувшись в струну и сохраняя пустое выражение на лице. — Миссия лейтенанта Ромалова прошла успешно?

— Можно и так сказать, хотя предварительная информация оказалась не совсем точной, — ответил Брэдфорд и постарался не замечать появившееся на лице Мэтта выражение. Он выглядит так, словно я только что сказал ему, что он все это время неправильно дышал. Похоже, такова цена репутации предсказателя будущего, и если ты ошибаешься, то никто просто не может в это поверить. — Наличие сил EXALT в районе операции было подтверждено, а эквестрийка успешно эвакуирована. По ее словам, наземная группа и воздушная поддержка EXALT были перебиты одним из их оперативников… Вам попадались свидетельства о предательстве в их рядах, пока были в другом мире?

Округлившиеся глаза Мэтта дали красноречивый ответ еще до того, как он что-либо сказал.

— Нет, сэр, мы не сталкивались с чем-то настолько серьезным. Было несколько сообщений от захваченных оперативников EXALT о том, что некоторые из них не следовали приказам в точности, когда дело касалось обращения с пленными. Но, судя по их словам, таких быстро заменяли теми, кто действовал куда более… жестко, чем это было необходимо, — Мэтт поднял руку, чтобы почесать подбородок. — Думаете, это что-то может значить? — когда Брэдфорд в ответ пожал плечами, Мэтт опустил руку. — Нам известно, как именно эквестрийка попала сюда? Дискорд? Была захвачена EXALT?

— На данный момент это неизвестно, — ответил Брэдфорд и не смог не поморщиться. — Есть очень много деталей, которые не сходятся, и я не могу найти этому объяснение, но я связался с принцессой Луной и мы приняли решение, что эквестрийку нужно вернуть домой как можно скорее. То есть, она отправится с вами при следующей активации Калейдоскопа.

Брэдфорд дождался, когда Мэтт кивнет в знак понимания, после чего продолжил, но уже с долей неуверенности.

— Еще нам нужно обсудить ситуацию в другом мире, особенно ввиду последних событий. Из-за смерти полковника Фуджикава в командной структуре XCOM образовалась пустота. Капитан, мне жаль это говорить, но я не могу тебя повысить до майора для восполнения этого пробела. После публичного раскрытия существования нашей организации политики рассматривают все через лупу. Если бы дело было только в твоем участии в инциденте с армией США, я мог бы проигнорировать их решение. Однако твоя… эффективность во время первой операции вызвала споры за закрытыми дверями, и политики беспокоятся о том, что ты можешь вызвать дипломатический инцидент между мирами.

Когда прозвучали плохие новости, Мэтт сидел в напряженной позе, но вздохнул, стоило Брэдфорду закончить.

— Сэр, разрешите говорить прямо?

— Мы здесь одни, Мэтт. Можешь говорить свободно, — после кивка сказал Брэдфорд.

— Если быть честным… я и так собирался отказаться, если бы мне предложили повышение, — он поднял взгляд, посмотрев глаза в глаза Брэдфорду. — Если не считать повышение до капитана в подразделении Mente Materia, все остальные звания доставались после чьей-нибудь смерти. Кельн, Китай, Исландия… мне будет трудно испытывать гордость за свою карьеру, если ее фундамент стоит на трупах старших по званию и товарищей по команде.

Брэдфорд несколько секунд изучал молодого человека, после чего кивнул.

— Понимаю.

— Могу я спросить, кого собираются поставить на пост командования? Керенски? Фареман?

Лицо Брэдфорда сохраняло серьезное выражение.

— Решение не принято до сих пор. И я не смогу сказать, пока не будет все готово, но наилучший кандидат присоединится к вам через неделю при отправке Калейдоскопом. Я так же отдам приказ остальной части подразделения Mente Materia и половине оперативных сил XCOM на Земле о начале подготовки к развертыванию, и они присоединятся к вам в течение следующих двух недель.

Широко распахнутые глаза были первой реакцией Мэтта.

— Как вам это удалось, сэр? Не оставит ли это нас безоружными на домашнем фронте? И если так подумать, как их всех собираются перебросить?

— Новости об инопланетных нападениях на родной мир эквестрийцев просочились в общественность… и, возможно, появились кое-какие намеки на то, что атаки были совершены в ответ на помощь, которую они нам оказали. Таким образом, Организацию Объединенных Наций решили распустить, и сейчас ведутся переговоры о создании нового объединенного руководящего органа для обеспечения безопасности мира. Эта новая администрация будет выше мелких проблем, что мучают человечество… — декламировал Брэдфорд, но, осторожно покосившись на подчиненного и заметив в ответ понимающий взгляд, оборвал заученное объяснение. — Также мне были предоставлены ресурсы для строительства новых камер Калейдоскопа, и это значительно повысит наши возможности для отправки подкреплений на вашу сторону.

— Это радует, хотя я не уверен на счет политики. Еще не было такой военной силы, которая смогла бы выстоять против действий одного идиота, купившего свое кресло, — сказал Мэтт, почесывая подбородок, и в его речи явно читалось сомнение. — Как думаете, они смогут осуществить задуманное, или это будет то же ООН, но с другого боку?

— Время покажет, но прямо сейчас могу сказать, что обещанная ими поддержка весьма реальна, — пожал плечами Брэдфорд, потом уставился на Мэтта. — Что можешь рассказать о последней операции? Твое личное мнение, и это не покинет стены этого кабинета.

Мэтт заиграл желваками, прикрыв глаза.

— Если говорить о нашем развертывании, то оно стало стратегическим успехом. Тысячи мирных жителей спасены, сам город возвращен под наш контроль. В ходе операции было устранено более сотни оперативников EXALT плюс чуть больше двух десятков Игрушек, равнозначных МЭК. Но мы не смогли добыть ядро игрушки целым, и ЦВП “Вид” также избежал захвата.

— И твое личное мнение? — повторил Брэдфорд.

— Стратегически… оборона EXALT не была готова к нашему скоординированному удару. Подозреваю, они ожидали, что легко смогут отразить атаку, так как она будет проходить без должной организации благодаря действиям диверсантов… — объяснил Мэтт, и он едва смог выдавить из себя последние слова.

Я не могу винить его за то, что он так зацикливается на произошедшем. Никому не пожелаешь, чтобы друга вот так убили, подумал Брэдфорд.

— Есть ли информация о том, как им удалось проникнуть в столицу?

— Ничего конкретного на текущий момент, сэр. Сейчас расследованием занят Чжан, и он должен сформировать отчет к тому моменту, когда мы вернемся, — он стиснул зубы и сделал медленный вдох, и только потом смог продолжить. — Я догадываюсь, что нас ожидают дополнительные проверки, поэтому поручил Чжаню также собрать доказательства для обвинения убийцы, которого задержала принцесса Твайлайт. Будет не очень хорошо, если мы расстреляем заключенного без проведения суда по всем правилам.

— Удалось добыть от него какую-нибудь информацию? Захватить агента EXALT живьем удается довольно редко.

— Нет, сэр. У нас было не так много времени, а значит и возможности наши были ограничены. Мы использовали традиционные методы допроса, но без особого успеха, — пожав плечами, объяснил Мэтт. — Принцесса Луна, погрузив его в бессознательное состояние, смогла провести допрос более… нетрадиционными методами. Это не раскрыло никакой информации о стратегических целях EXALT, но дало некоторые подробности о действиях Вида.

Когда коммандер жестом попросил продолжать, Мэтт сделал паузу, чтобы перевести дыхание и успокоиться.

— Для диверсантов главной целью указали нанести удар по командному центру в начале следующей крупной операции, чтобы максимизировать неразбериху и потери… но только в том случае, если я и Лана не будем доступны в качестве целей для устранения. Похоже, он отдал приказ ликвидировать нас в первую очередь, если мы окажемся в этот момент в столице. Если бы они… не посетили сначала Лану, то атаковали бы командный центр как раз в тот момент, когда происходила высадка войск, — лицо Мэтта стало мрачным, и он для успокоения сделал еще один вздох. — И сам Вид изо всех сил старался заманить меня в ловушку во время штурма города.

Мэтт и Лана были теми, кто сделал первые записи видео, когда он впервые начал действовать. Если у него достаточно высокий ранг для того, чтобы отдавать тайным агентам контрпродуктивные приказы, то он должен быть достаточно опытным и уметь отделять личные обиды от стратегических целей. Что-то тут не так… задумался Брэдфорд, кивнув, хотя кое-какая деталь, не упомянутая Мэттом, заставила его помедлить.

— Разве было захвачено не два агента?

— Поскольку подтвердилось то, что именно второй агент атаковал королеву Кризалис и принцессу Твайлайт, принцесса Луна заявила на него свои права. Я счел, что будет разумным не спорить с ней на этот счет. Капитан Армор заявил, что этот агент был изгнан на луну, хотя, я подозреваю, тут кроется нечто более сложное, чем ссылка на мертвый камень без воздуха, где агент просто задохнется, — уточнил Мэтт.

Брэдфорд кивнул, и после взгляда на настенные часы решил отложить оставшиеся вопросы на потом.

— Думаю, пока что мы на этом закончим, капитан.

Мэтт кивнул и пошел на выход, но прежде чем он закрыл дверь ему пришлось обернуться, когда Брэдфорд снова к нему обратился.

— Ты хорошо справляешься, Мэтт. Знаю, иногда бывает трудно увидеть это, особенно в такие моменты, как сейчас, но я хочу чтобы ты знал — я тебе доверяю.

––––––

08:15, 11.12.2015, ЗОНА БЕТА XCOM, КАЗАРМЫ MENTE MATERIA

Дверь в казармы Mente Materia открылась практически бесшумно, и Мэтт издавал едва ли больше больше шума, шагнув в открытый проем. Знакомый вид жилой зоны его подразделения был почти таким же, каким он его помнил, хотя сейчас здесь было куда тише и пустынней. Вполне ожидаемо, если учесть, что больше половины из нас сейчас находятся в другом мире. Конечно, если Лана… болезненный ход мыслей был тут же оборван, и Мэтт про себя поблагодарил того, кто был в помещении, за возможность отвлечь разум на другую цель.

Сержант Мэтью Хокинс, или просто “Хокинс”, чтобы избежать путаницы, подумал Мэтт с легкой усмешкой, подходя к мужчине сзади. Хокинс еще не заметил приближение старшего по званию — все его внимание было сосредоточено на кружке кофе и кипе бумаг, в которых Мэтт узнал учебник по культуре, подготовленный Твайлайт и другими эквестрийцами. Должен признать, я восхищаюсь его преданностью своей работе. Мне жаль тот отдел полиции, в котором он служил до похищения… но то, что они потеряли, мы приобрели.

— Сержант Хокинс.

Бывший полицейский с приличной скоростью вскочил на ноги и резко развернулся.

— Капитан Харрис! Я не ожидал, что ты придешь так рано… — выпалил Хокинс, но его поспешная речь угасла, стоило заметить то, что стало с левой рукой Мэтта. Он заметно побледнел, потом перевел взгляд на лицо Мэтта. — Сэр, все в порядке?

— Вообще-то, поэтому я и пришел, — кивнул Мэтт и в попытке успокоить сержанта изобразил на лице самое похожее на улыбку, что только смог. — Где сейчас лейтенант и близнецы, раз уж ты здесь?

— Боюсь, ты только что разминулся с Юрием. Доктор Вален заходила примерно пятнадцать минут назад и спрашивала о нем. Возможно, она хотела провести несколько тестов с эквестрийкой, которую мы подобрали прошлой ночью? — извиняющимся тоном предположил Хокинс. — А близнецы в одной из тренировочных комнат практикуются с конвекцией. Я мог бы позвать их, но лучше не стоит — если их побеспокоить, то это приводит к сильному проигрышу одного из них, после чего они становятся нервными. Они сами присоединятся к нам минут через десять, плюс-минус.

Мэтт кивнул, пододвинув к себе один из стульев возле стола, за которым сидел Хокинс.

— Я не прочь подождать, хотя могу только догадываться, что скрывается под словами “практика с конвекцией”. Это какая-то тестовая работа от Вален?

— На самом деле это придумал Юрий, чтобы они могли практиковаться с проявлением своего Дара, — пояснил Хокинс, садясь обратно. Его глаза снова мазнули по отсутствующей руке Мэтта, но тут же вернулись к лицу капитана. — Саид использует свои способности, чтобы охладить емкость с водой, а Фатима в это же время нагревает. Если кто-то из них использует слишком много или слишком мало энергии, емкость разлетается вдребезги, и им приходится начинать по новой. За последний месяц они смогли сильно продвинуться в контроле. Фатиме наконец-то больше не угрожает риск все вокруг спалить, используя свои силы в бою.

— Что ж, это впечатляет, — ответил Мэтт, хотя он имел в виду не только живую зажигалку. Я вкурсе, Юрию нравится изображать из себя большого тупого олуха, но он по настоящему заслуживает своего звания. Мне стоит поблагодарить его за помощь другим в улучшении навыков, которую он оказывал в мое отсутствие. — А для тебя он придумал что-нибудь для практики своего Дара?

В ответ сержант неуверенно кивнул.

— Боюсь, у меня нет особого прогресса в плане контроля потока энергии. Получается либо сила в полную мощь, либо вообще ничего, хотя мы постарались попробовать разные способы применения. На одной из тренировок я смог намагнитить гранату в воздухе так, что она прилипла к цели, — Хокинс негромко засмеялся и почесал затылок. — Не думаю, что в ближайшее время смогу повторить это в боевых условиях.

— Это все равно впечатляет. Правда мне все еще любопытно, чего в итоге ты сможешь добиться с помощью магнетизма. Может, ты сможешь разогнать снаряд с его помощью, как это делает рельсотрон? — спросил Мэтт.

— Может быть? — ответил Хокинс. — По правде говоря, никогда не пытался. Я могу попробовать, но не уверен, будет ли это столь же эффективно, как просто выпустить разряд во что-нибудь. Хотя все равно это не мешает попробовать, верно?

Мэтт кивнул в знак согласия и посмотрел на то, что находилось на столе.

— Приятно видеть, что ты читаешь в свободное время. А так как вас скоро отправляют в другой мир, то это даже хорошо — тебе будет легче адаптироваться.

— Нас отправят на замену лейтенанта Чжаня и остальных? — спросил Хокинс, а когда Мэтт отрицательно помотал головой, присвистнул. — Значит дела обстоят довольно плохо. Учитывая, как здесь все легко шло, я начал подозревать, что вы, ребята, могли серьезно пострадать. Когда переезжаем?

Мэтт не успел ответить, так как в общий зал зашли близнецы Тарик. Саид Тарик из-за мешковатой повседневной одежды и копны темных волос, свисающих за уши, был похож на студента университета. Прошлые попытки призвать парня к порядку окончились ничем, и Мэтту пришлось напомнить себе, что специалистам Mente Materia предоставлялись послабления в дисциплине, хотя бы потому, что четверо из десяти людей с Даром не имели никакой военной подготовки.

Эта прическа просто кричит о том, что он гражданский, даже больше, чем неуставная одежда и сутулая осанка. Лана назвала бы этот вид “придурковатым”, но… веселая мысль была резко отброшена в попытке избежать воспоминаний, к которым она вела, и Мэтт перевел взгляд на второго близнеца.

Фатима, как и ее брат, была того же возраста на момент похищения, после которого их обоих забрали в XCOM. Ее волосы, похоже, были выкрашены в платиново-белый цвет — он постепенно сходил, уступая естественному. Хоть он и был частичным, окрас волос все еще резко контрастировал с ее темной кожей. Единственное, что еще сильнее привлекало внимание — ее склонность пялиться на людей, не издавая при этом ни звука. Фатима только способствовала “жуткой” репутации подразделения Mente Materia с момента своего появления в их рядах, но сам Мэтт ничего не мог сделать с ее поведением.

— Если не считать Юрия, то все на месте, — объявил Мэтт для подошедших близнецов и подождал, пока они сядут. Прошло еще несколько секунд и брат с сестрой наконец заметили отсутствие у него левой руки, после чего косо переглянулись. Мэтт прочистил горло. — Вы все через неделю отправляетесь в другой мир, чтобы помочь эквестрийцам в обороне от пришельцев. Пока вы там, вам всем придется следовать нескольким особым правилам как на поле боя, так и в повседневной жизни.

Мэтт встретился взглядом со всеми тремя гражданскими, после чего продолжил.

— Первое и самое важное условие — мы не будем использовать пси-модули, пока находимся не на территории Земли. Модули там работаю не так, как надо, и именно из-за этого я… я был ранен, — судя по выражению лиц остальных и тому, как их взгляды переместились на остатки левой руки Мэтта, его слова они восприняли со всей серьезностью. — Для всех оперативников Mente Materia действует постоянный приказ на ношение Нарушителей, чтобы исключить проявления дикой магии в новой среде. Кроме того, если вы вдруг почувствуете что-то необычное во время использования своих способностей… — как голос, приказывающий тебе убить их всех, — я хочу, чтобы вы немедленно сообщили об этом лейтенанту Ромалову или мне.

— Понятно, сэр, — сказал Хокинс, и близнецы Тарик кивнули следом, так и не проронив ни слова.

В разговоре возникла неловкая пауза. Мэтт опустил взгляд и сжал правую руку в кулак.

— К сожалению, еще я должен сообщить вам, что сержант Лана Дженкинс была убита в бою во время нашей последней операции. Сегодня вечером мы добавим ее имя на стену.

После его слов у всех на лицах проявился шок, у каждого по своему, и Мэтту пришлось приложить достаточно сил, скрывая свои собственные чувства.

Тягостную тишину, в которую постепенно погружался Мэтт, разогнала Файеркрэкер, появивишись из-за скользнувшей в сторону двери. У замаскированного чейнджлинга было кислое выражение на лице, но оно практически тут же исчезло, стоило взглядам всех присутствующих упасть на нее.

— Доброе утро, ребята! — поприветствовала она, и ее жизнерадостный голос пробился сквозь мрачное настроение, как луч солнца сквозь тучи. — Меня зовут…

— Файеркрэкер? — спросил Саид, и на двух других гражданских снизошло понимание. — Прости, ты выглядишь точь-в-точь как он.

— Мы и правда похожи, да и мама не особо трудилась запомнить, кто есть кто, так что в итоге у нас еще и имена одинаковые, — объяснила Файеркрэкер, закатывая глаза в наигранном раздражении. — Видите ли, мама была кем-то вроде племенной кобылы, и у нее было слишком много жеребят, чтобы пытаться поддерживать хоть какой-то порядок. Но мы немного отклонились от темы! Я буду связующим звеном между вами и Эквестрией в плане культуры, и собираюсь дать краткую информацию о том, чего стоит ожидать, когда вы окажетесь там. Будет не очень хорошо, если из-за невинной ошибки кого-то случайно обидят, верно?

Трое гражданских обменялись взглядами, после чего Хокинс прочистил горло.

— Уверен, если я поблагодарю вас за помощь, мэм, то выражу мнение всех нас. Еще я хотел бы сказать, что это огромное облегчение. Ваш брат был весьма дружелюбен, но он, как правило, в своих поступках был в шаге от того, чтобы нарушить социально-приемлемые рамки.

Выражение лица Файеркрэкер даже не дрогнуло после его слов.

— Боюсь, моему брату нравится раздвигать границы при знакомстве с кем-то новым. Но не волнуйтесь! Я гораздо тактичнее, — объяснила она с усмешкой и подошла к Мэтту. — Капитан Харрис, доктор Шень, кажется, что-то приготовил для вас в Литейном цехе. Если вы собирались заглянуть к нему сегодня, то самое время, а я пока расскажу этим ребятам о некоторых основах.

Возможно, это и к лучшему — им нужно подумать о чем-нибудь другом, а не зацикливаться на произошедшем с Ланой, подумал Мэтт, поднимаясь на ноги, но остановился, оборачиваясь к троице гражданских.

— Завтра я возвращаюсь в Кантерлот. Если кому-то из вас нужно поговорить, то вы можете просто подойти и обратиться, — сказал он, встретившись взглядом с каждым из них, после чего направился на выход из казарм Mente Materia.

––––––

12:00, 11.12.2015, ЗОНА БЕТА XCOM, ЛИТЕЙНЫЙ ЦЕХ

Литейный цех был практически пуст, когда Мэтт вошел в центр рабочей зоны. Единственным человеком, кого он заметил, был инженер, спешащий в сторону испытательной площадки в дальней части цеха.

— Простите, доктор Шень здесь? — спросил Мэтт, когда мужчина оказался достаточно близко.

Инженер остановился лишь на мгновение, чтобы пробежаться взглядом по уже привычному для Мэтта пути: от лица к отсутствующей левой руке, а от нее к правой с мечом в ножнах.

— Доктор Шень, как и большинство сотрудников, сейчас в тестовой камере проекта “Ночной краулер”, — сказал он. — Мы будем рады, если вы присоединитесь к нам во время испытаний.

Мэтт кивнул и пошел следом за инженером, подгоняемый любопытством. Ночной краулер? Учитывая то, что они придерживались мифологии при наименовании проектов, это как-то выбивается из общей колеи. Интересно, что же это такое? За открывшейся дверью он увидел десяток инженеров и ученых, которые следили за работой оборудования и самой тестовой камерой, а Шеня за главным пультом. В левой части тестовой камеры стоял человек, облаченный в костюм, который напоминал облегченную версию брони Титан со множеством модификаций. В правой части лежало небольшое сферическое устройство, похожее на боевой сканер. Огромные и, как подумал Мэтт, больше подходящие для театра часы стали отсчитывать секунды до старта, начав с десяти. Инженеры постоянно отчитывались о ходе испытания и изменениях, но все внимание Мэтта было сконцентрировано на происходящем внутри камеры.

Спустя пять секунд от старта объект в правой части начал светиться слабым фиолетовым светом, а спустя еще две секунды такой же свет начал исходить от бойца в левой части камеры. Когда на часах оставалась одна секунда, свет стал ослепительным, когда же отчет закончился, свет угас. Солдата больше не было в левой части камеры — теперь он стоял в правой, в восторге подняв большие пальцы вверх.

Смотровая площадка взорвалась аплодисментами, но они быстро стихли, когда Шень поднял руку.

— Поздравляю, господа. Это был сотый успешный тест брони “Ночной краулер” без каких-либо сбоев или дефектов. Мы завершили этап испытаний, а значит пора перейти к этапу производства. Я хочу, чтобы по крайней мере три комплекта были готовы к отправке завтра утром, а в идеале числом в пять штук, — когда ликования превратились в хор ворчания, он продолжил. — Если мы сможем полностью выполнить цель, то я готов пожертвовать две бутылки скотча пятнадцатилетней выдержки для поддержания боевого духа...

Мэтт не сильно бы преувеличил, если бы сказал, что его чуть не затоптала толпа инженеров, пускай и не очень большая.

Шень собирался пойти следом за своей рабочей группой, но потом заметил, кто его ждет. Веселое выражение тут же исчезло с его лица, и он еще долго не мог встретиться взглядом с Мэттом.

— Мне жаль, что заставил тебя ждать, Мэтт. Не ожидал, что ты появишься так скоро. Я… хотел бы выразить свои соболезнования, но, подозреваю, ты их уже много раз слышал.

— Я впервые слышу о Ночном краулере. Как давно ведутся его разработки? — спросил Мэтт, тоже избегая встречаться взглядом с Шенем. Вместо этого он сосредоточил все внимание на испытательной камере, где пара инженеров осторожно снимали с защиты солдата бронепластины и блок питания. Сосредоточься на происходящем, не думай о ней.

Шень, похоже, понял настрой Мэтта и тоже повернулся, чтобы понаблюдать за происходящим в камере.

— Работа началась сразу после вашего отбытия в другой мир, и он рассчитан на использование тобой и другими оперативниками из Mente Materia, — заметив настороженный взгляд Мэтта в свою сторону, он продолжил объяснения. — Коммандер Брэдфорд проанализировал каждое применение солдат вашего подразделения с момента формирования, и практически во всех случаях вы зарекомендовали себя как ощутимая поддержка как для основных ударных групп, так и для местных сил в районе операции. Проблема лишь в том, что вам нужно быстро добраться туда, где вы нужны, и вот это — куда лучшее решение, чем то, что мы рассматривали как альтернативу.

— Какая альтернатива? — спросил Мэтт, так как у него появилось плохое предчувствие из-за намека, что проскользнул в голосе Шеня.

— Первоначальная концепция брони с повышенной подвижностью предполагала добавление тросов и абордажных крюков, — Шень потер подбородок со смущенным выражением на лице. — Мы сочли, что исследования в этом направлении не стоит своих затрат, поскольку для снижения травмоопасности потребовалось бы продолжительное обучение, и это не учитывая опасности для окружения. Мы надеемся, что Ночной краулер и следующий проект Беллерофонт сделают наши силы куда более маневренными на поле боя без риска сломать шею.

Мэтт продолжал пялиться на инженера, пока пытался переварить все, что услышал. Броня с абордажными крюками? Беллерофонт... это парень из греческого мифа, что ездил верхом на пегасе, так вроде? Если учесть, что названия обычно являются подсказкой, то, похоже, это будет броня, дающая способность летать… наконец он оторвал взгляд от инженера, потерев глаза ладонью. Вот что бывает, если дать лучшим и ярчайшим ученым со всего мира полный карт-бланш на создание всего, что придет в голову, вместе с неограниченным финансированием и маленьким инопланетным гением, который научит их, как нарушать законы вселенной.

— Ладно, и как работает Ночной краулер? Могу предположить, что броня телепортирует владельца к этому… “маяку”? — спросил Мэтт, опуская руку.

— Верно. Если установить маяк, то он сканирует область вокруг себя, чтобы подтвердить, что там хватает места для телепортации, после чего к нему можно будет переместиться, — глаза Шеня загорелись, пока он объяснял. — Что еще лучше, броня может телепортироваться к любому активному маяку, и их можно будет использовать повторно. Если находящейся в бою ударной группе понадобится помощь, они могут установить маяк, или сам боец может поставить маяк в зоне высадки и использовать его для быстрого отступления, — инженер остановил объяснения, заметив выражение на лице Мэтта. — Что-то не так?

— Мне просто интересно, насколько это менее опасно абордажного крюка, — с сомнением ответил он.

— У нас нет никакой возможности заранее узнать, будет ли надежным место, куда зацепится крюк. Он может не выдержать веса солдата, что приведет к падению и, возможно, к травме, а если при этом солдат будет находиться под обстрелом, то он, скорее всего, не сможет избежать этого, заранее проверив надежность зацепления крюка. Абордажные крюки могут оказаться полезны в некоторых ситуациях, но это все же не компьютерная игра, — с небольшим раздражением ответил Шень. — Большая часть технологической начинки, которая нами используется в Ночном краулере, является самой обычной, а экзотическая часть — это просто миниатюрные схемы Калейдоскопа и Эа для для обеспечения питания. Знаю, это не идеальное решение, но куда лучше, чем альтернативы.

— Думаю, вы в чем-то правы… — со вздохом признал Мэтт. — Просто все так быстро меняется, что это начинает раздражать, пожалуй. Если бы три года назад я стал считать возможным что-то подобное, то, скорей всего, обратился бы в восьмой отдел, — он пожал плечами и решил сменить тему. — Файеркэкер сказала, что у вас что-то есть для меня, так что я подумал, что вам с Вален будет интересно взглянуть на это, — сказал Мэтт, поднимая на уровень глаз меч в ножнах.

Шень протянул руки, принимая клинок от Мэтта, и зашагал в центральное помещение литейного цеха. Похоже, инженер был готов к возможности осмотреть оружие — поверхность верстака была очищена от посторонних предметов, и на нем была только небольшая подставка из двух блоков, на которые можно было положить клинок.

— Грифоны называют это Небесной сталью, верно? — спросил Шень, опуская оружие на подставку, после чего присмотрелся к ножнам. — Интересно… Похоже, ножны сделаны из твердой древесины, о которой мы ничего не знаем, или же из чего-то схожего со слоновой костью. Полагаю, если бы какая-то их часть была бы сделана из металла, то это не привело бы ни к чему хорошему.

— Может быть? Единственное, о чем я прошу — это чтобы с оружием обращались бережно. Это подарок самого Великого Когтя, и я не хочу рисковать нанести оскорбление, если меч будет испорчен или сломан вне боя, — попросил Мэтт. Хм, когда вернусь, надо будет попробовать поспрашивать Чжаня, есть ли какие-то особенности в обращении с этой штукой… Но это потом. Сейчас есть куда более важный вопрос. — О том, что сказала Файеркрэкер, у вас что-то есть для меня? Предположу, это моя рука?

Шень кивнул и взмахом руки попросил пойти за ним.

— Мы проведем анализ оружия до твоего завтрашнего отбытия, — сказал он, когда они зашли в кабинет главного инженера. Упомянутый ранее протез покоился на верстаке у дальней стены, и вокруг него были аккуратно разложены различные инструменты. Шень указал на кресло рядом со столом. — Когда сработала джаммер-граната, то это сожгло несколько схем на основе элериума. Подозреваю, именно в этом и кроется причина, почему рука больше не работала после окончания миссии. Я кое-что сделал для повышения прочности внутренних частей, чтобы они лучше держали удары, как физические, так и иной природы. Конечно, это все равно не защитит от воздействия поля Нарушителя, и ты не сможешь использовать протез вместе с ним, но рука хотя бы не превратится в мертвый груз.

— Спасибо, Шень, — сказал Мэтт, расстегивая рубашку. Его правой руке пришлось побороться, чтобы стянуть ее с плеч. Следующей была майка, под которой скрывалась широкая полоса ожогов вдоль его левого бока и плеча. Он положил то, что осталось от левой руки, на стол. — Давайте покончим с этим...

Минута ушла у Шеня на то, чтобы вставить протез в гнездо в соответствии с пазами, которые были установлены в плече Мэтта вместе с несколькими болтами вокруг гнезда. По ощущениям, эта минута тянулась целую вечность, так как он ожидал почувствовать жгучую боль из-за активации конечности после каждого толчка.

Послышался стук, а за ним — знакомый русский акцент.

— Доктор Шень? Это лейтенант Ромалов с нашей гостьей. Мы не в подходящее время?

— Почти готово, Юрий, — ответил Шень и вставил один из инструментов с верстака прямо в протез Мэтта. — Ты готов, сынок?

Когда Мэтт кивнул, инженер повернул инструмент.

Какие бы тайные процессы ни таились в конечности, они активизировались, и фантомные ощущения конечности превратились в жгучую боль. Ты проходила через подобное каждый раз, когда тебе нужно было проверить руку, Лана? не смог не подумать Мэтт, когда боль достаточно утихла и он смог расслабиться.

— Соединение выглядит стабильным. Проверь основные двигательные функции и дай знать, если возникнут какие-нибудь проблемы, хорошо? — тихо сказал Шень, после чего мягко похлопал Мэтта по плечу. Голос инженера стал неразборчивым, когда он вышел из кабинета, оставив дверь полуприкрытой.

Шень пытается быть заботливым, давая мне немного уединения, подумал Мэтт, выполняя протезом обычные движения для проверки, после чего согнул на нем каждый палец. Я бы предпочел разделаться со всем этим как можно быстрее и вернуться к работе. Хотя… говоря, что с ним “гостья”, Юрий, скорей всего, имел в виду спасенную эквестрийку. Пожалуй, будет к лучшему, если она не увидит кое-кого без руки. И на ожоги не очень-то приятно смотреть...

Мысли Мэтта как будто смогли привлечь внимание, и со стороны двери послышался женский голос.

— Как… ты вообще ее чувствуешь? Как самую обычную конечность? — в вопросе не прозвучало никакой нерешительности, какую проявляли даже другие солдаты, только любопытство.

Дверь с щелчком закрылась еще до того, как Мэтт смог придумать ответ, и он снова в мыслях поблагодарил Шеня, натягивая обратно майку и парадную рубашку. С пуговицами, действуя двумя руками, он управился намного быстрее. Последней деталью его униформы была черная перчатка, скрывающая голый металл его левой руки. Оказавшись вновь в приемлемом виде, Мэтт вышел из кабинета Шеня.

— Отлично на сто процентов. Спасибо, Шень, — сообщил он, потом повернулся и кивнул Юрию. И только после того он смог в первый раз хорошо рассмотреть спасенную эквестрийку.

Она оказалась единорогом примерно таких же размеров, как Твайлайт, хотя ее телосложение было чуточку более худощавым. Ее шерсть была грязновато-белого оттенка, а вьющаяся грива двухцветной, розовой с фиолетовым. Зеленые глаза смотрели на него с выражением, которое было слишком настороженным, чтобы сойти за любопытство, но и не могло быть подозрительностью или испугом.

Он попытался придумать, что бы ей такое сказать, какое-нибудь приветствие, или шутку, или что-нибудь утешительное для кобылы, но так и не смог. В итоге все, что он сделал, это кивнул, после чего развернулся и пошел прочь из литейного цеха. Он быстро вышел в коридор, гонимый приступом самобичевания, но это сразу же закончилось, стоило появиться Файеркрэкер.

— А, вот и ты, капитан! — выпалила она, то ли не замечая, то ли специально игнорируя настроение Мэтта. — Я ищу нашу гостью из Эквестрии, но Юрий повсюду таскает ее с собой. Ты не в курсе, где она?

— В инженерном, у Шеня пару минут назад. Она все еще должна быть там, если поспешишь, — ответил Мэтт, идя по коридору, и он не услышал ответ, продолжая идти, в отчаянии ища что-нибудь, чем можно было бы занять мысли.

––––––

17:30, 11.12.2015, ЗОНА БЕТА XCOM, СТОЛОВАЯ

На слух Файеркрэкер столовая была настолько же шумная, как и прежде. Громкие вспышки смеха время от времени пробивались сквозь общий гам болтовни, что заполнял огромное помещение. Порой раздавались выкрики либо с кухни, либо от тех, кто только пришел перекусить. Даже с учетом того, что в помещении были люди, а не пони, для Файеркрэкер было нелегко найти отличия этой столовой от той, что принадлежит гвардии в Кантерлоте.

Ее менее обычные чувства рисовали немного иную картину. От только что освобожденных от ротации ударных отрядов чувствовалось облегчение, но оно утопало в ощущении тревоги от всех остальных. Среди них выделялись маленькие очаги страха и гнева, словно факелы в безлунную ночь. Еще чувствовалось едва заметное волнение, так как новость об их отправке была озвучена сегодня совсем недавно. Этой смеси противоречивых эмоций хватало, чтобы вызвать у Файеркрэкер тошноту, но она помотала головой и постаралась собрать всю силу воли. Я не уйду, пока не появится коммандер Брэдфорд. Я обязана вытерпеть ради Ланы.

За несколько месяцев до переезда XCOM всех солдат, павших в бою, увековечивали на небольшой мемориальной доске, что располагалась в дальнем углу комнаты отдыха. По крайней мере, так сказали Файеркрэкер. Имена, фотографии и памятные вещи становились частью того, что вскоре стало чем-то вроде святилища в память о тех, кого потеряли. Для новой базы в сочетании с постоянной эволюцией проекта XCOM потребовалось нечто новое, чтобы вспоминать о потерях.

Шум в столовой стих практически мгновенно, стоило коммандеру Брэдфорду появиться в казарме с небольшим тканевым свертком в руках. Солдаты встали по стойке смирно, и единственным звуком осталась его размеренная поступь, когда он шел мимо рядов в дальний конец помещения. Коридор сразу после столовой был самым длинным на всей базе, стену в нем постепенно заполняли маленькими черными пластинами, и каждая содержала гравировку в несколько слов.

Брэдфорд медленно развернул сверток, и на свет показалось около двадцати похожих пластинок. Столь же медленно он закрепил их на свободных местах, а когда последняя оказалась на стене, он столь же аккуратно свернул ткань, потом шагнул назад и отошел в сторону. Все, и солдаты, и персонал базы, выдержали минуту молчания, после чего вернулись к еде или отложенным делам.

Никто не обратил внимания на Файеркрэкер, когда она поднялась со скамьи и подошла к стене. Сотни, может, даже уже больше тысячи крошечных пластинок покрывали стену, но найти ту, которая была ей нужна, не составило особого труда.

>Элейн Дженкинс — 08.12.2015 — Эпплвуд

Как можно свести чью-то жизнь и смерть к столь короткой надписи? промелькнуло в голове Файеркрэкер, и крошечная искорка гнева вспыхнула где-то у нее внутри. Этот гнев начал нарастать вместе с более темными эмоциями, и чейнджлингу потребовалось некоторое время, чтобы понять, что не она одна была их источником.

Мэтт стоял рядом с ней, и его эмоции, похоже, скрывались за общей подавленностью, исходящей от остальных в столовой. Скрытые разочарование и ненависть постепенно все отчетливей проявлялись в человеке, и сама Файеркрэкер чувствовала тоже самое. Еще некоторое время они стояли в молчании, смотря на стену и заполняющие ее имена, а затем Мэтт, все так же не сказав ни слова и даже не взглянув на Файеркрэкер, развернулся и ушел.

Файеркрэкер помотала головой, пытаясь избавиться от горького привкуса вины и гнева, потом тоже отвернулась от стены. Ни одна из этих эмоций не поможет ей в том, что она собиралась сделать дальше.

Вскоре после их с Мэттом визита к семье Ланы Файеркрэкер поговорила с человеком-доктором по имени Фрэнк о спасенной пони, или, по крайней мере, она попыталась. Этот крупный мужчина держался за свою профессиональную этику с невероятной самоотверженностью, и единственным стоящим фактом, которым он счел возможным поделиться, было то, что он не верил в то, что “Свити Белль” сейчас представляет угрозу для себя или кого-нибудь другого. Чейнджлинг не стала настаивать на том, чтобы доктор раскрыл все, что он узнал, вместо этого решив познакомиться с кобылой лично и составить собственное мнение. Как только ей удастся установить взаимопонимание, она сможет самостоятельно узнать все подробности о том, как она оказалась на Земле.

По крайней мере, таков был план.

Голос Шеня доносился из центральной рабочей зоны Литейного цеха, и Файеркрэкер пришлось сделать приличный крюк в обход, чтобы избежать в остервенении работавших там людей. Царившая суматоха напоминала чейнджлингу организованный хаос улья, хотя людям в этом не хватало в качестве мотивации бездумной преданности своему правителю. В отличие от эмоций, понятия для Файеркрэкер было различать куда тяжелее, особенно когда дело касалось инопланетного вида, такого, как люди. Сейчас лишь пару понятий она смогла различить в том, что было мотивацией для их энтузиазма: односолодовый и купажный.

Эту загадку пришлось отложить — она постучала копытом по дверному косяку кабинета Шеня. Когда она подошла, дверь была открыта, и она сразу же увидела самого Шеня и Юрия. Однако эквестрийка выглядела немного потерянной, но это вполне можно было объяснить всем тем стрессом, что свалился на нее за последние два дня. “Значит, это и есть таинственная ‘Свити Белль‘. Если отчеты Фрэнка и Вален правы, сейчас она довольно далеко от дома… или, по крайней мере, она так считает”, подумала в тот момент Файеркрэкер, впрочем, попридержав свою подозрительность, чтобы вежливо поздороваться.

— Добрый день, доктор Шень, — с улыбкой поздоровалась она. — Надеюсь, я не помешаю, но я слышала, что у нас сейчас тут кое-кто, оказавшийся далеко от дома.

Кобыла встретилась взглядом с Файеркрэкер, после чего повернулась к Шеню и Юрию.

— Эм, вы, ребята, знаете, что она чейнджлинг, верно? Не то чтобы это было чем-то плохим! Я просто… я имею в виду, что это база особой секретности, верно?

Файеркрэкер застыла на месте, когда прозвучало название ее вида, и ей потребовались колоссальное усилие воли, чтобы не поступить так, как этого требовали глубоко укоренившиеся инстинкты, когда кого-то из ее расы публично раскрывали. Она прищурила глаза, рассматривая эквестрийку теперь куда более подозрительным взглядом.

— Ну, должна признать, это было неожиданно. Если ты не накладываешь заклинание обнаружения на любого, кого встречаешь на пути, то я не могу найти правдоподобное объяснение тому, как ты смогла это понять, — заявила Файеркрэкер, стараясь изо всех сил говорить спокойным голосом, хотя все ее инстинкты чейнджлинга вопили ей бежать или постараться заткнуть эту кобылу. — Только одной личности удалось догадаться, кем я являюсь на самом деле, так что теперь, я думаю, возникает вопрос, кто же ты такая?

Файеркрэкер вздрогнула и попыталась избежать нового приступа переживаний из-за несчастья, о котором напомнил этот разговор. Последней, кто раскрыл меня, была… была Лана. Из-за крутившихся в голове мыслей о покойной женщине, а также из-за воспоминаний о недавних событиях кобыла чуть не споткнулась. Если так подумать, после того, как я ее назвала чейнджлингом в нашем разговоре… она отреагировала практически так же, как и я. Не знаю, была ли Лана удивлена настолько же, насколько была я, но, думаю, она была в шаге от того, чтобы повести себя агрессивно. Что могло бы подтолкнуть человека к этому?

Замаскированный чейнджлинг остановилась перед сотрудником службы безопасности, что дежурил возле практически пустых казарм, в которых размещались эквестрийцы. Человек пропустил Файеркрэкер, просто кивнув и при этом не проронив ни слова. Когда эта небольшая заминка оказалась позади, чейнджлинг вернулась мыслями к тому, что ей удалось узнать. Юрий сказал, что она не из моей Эквестрии. Да, у большого парня иногда возникают трудности с языковым барьером, но в тот момент он был предельно точен в формулировке слов. Надеюсь, я смогу уладить дела со Свити, и она объяснит, о чем же он говорил…

Поиск комнаты, в которой жила Свити, оказался и близко не столь трудным, как того опасалась Файеркрэкер, так как только она одна излучала разочарование и панику. Что нужно было такого замыслить, если она так себя чувствует? подумала чейнджлинг, осторожно стуча в дверь.

— Свити? Это Файеркрэкер. Разрешишь ли ты мне войти? Нам нужно поговорить.

Из-за двери повеяло виной и подозрительностью, но затем там вспыхнула искорка надежды. Надежда? Что за…

Дверь резко распахнулась, и Файеркрэкер затащили внутрь, прямо как по книгам по похищению для чейнджлингов, хотя она была освобождена сразу же, как только оказалась в комнате. Похитительница опасливо осмотрела коридор и захлопнула дверь. Файеркрэкер только и успела, что принять оборонительную стойку, как искомая ею кобыла подняла что-то левитацией в воздух между ними.

— Скорее! Что это такое, почему оно сгорело, когда я направила на это энергию, и как мне теперь это починить?

Паническое объяснение и поведение Свити наконец обрели смысл, когда Файеркрэкер смогла рассмотреть объект в магической хватке: это была миниатюрная беспроводная видеокамера. Значит, такое не только в моей комнате? Люди довольно странно поступают, когда дело касается конфиденциальности, и если при этом им очень хочется что-то узнать. Теперь мне очень интересно, сколько они использовали оборудования для подсматривания за Твайлайт… Подозрительность, которую она питала к Свити, поутихла, отчасти уступив чувству раздражения. Полагаю, это куда лучше того, что делают инопланетяне. Я предпочту иметь дело со всеми этими хитроумными маленькими следящими устройствами, какие только могут придумать люди, вместо того, чтобы оказаться вскрытой в поисках ответов.

— Многие вещи, которые созданы людьми, используют электричество для работы, — объяснила Файеркрэкер, медленно расслабляясь после боевой стойки. — Однако они часто не работают или ломаются, если через них проходит слишком мало или слишком много электричества. У них есть способы регулирования мощности, которую они хотят получить от батарей или розеток. Скорей всего, после получения энергии от тебя или другого внешнего источника они, как ты и сказала, просто “сгорят”. К слову, где ты нашла эту штуку?

— Внутри вентиляции, — объяснила Свити, подергивая ушами. — И под столом есть еще одна. Я только что ее услышала.

Файеркрэкер кивнула, после чего потянулась заглянуть в вентиляцию, затем под стол. Еще два миниатюрных устройства оказались найдены и выложены на стол, и чейнджлинг продолжила обходить комнату.

— Слушай, Свити, это прозвучит неожиданно, но я хочу извиниться за произошедшее ранее. Это моя работа — быть параноиком. Предполагается, что мой вид помогает в борьбе с инопланетянами, но я не стала бы особо доверять Королеве. Также инопланетяне способны создавать подделки, которые могут попытаться выдать себя за пони. А еще есть EXALT, — последнее слово она прорычала словно проклятие, продолжая обыскивать каждое место в комнате.

Свити пожала плечами, садясь на кровать.

— Я понимаю… вроде бы. Временами со мной тоже бывает трудно, так что… Я не буду держать обиду, если ты тоже не будешь, — она тихо посмеялась над самой собой, после чего прочистила горло. — Ладно, и на какую королеву ты работаешь?

— Никакой королеве я не служу! — рефлекторно зашипела Файеркрэкер и сделала паузу, чтобы сделать вдох и медленный выдох. — Кризалис чуть не довела нас до вымирания, удовлетворяя свою жадность. Я выбрала службу принцессам, потому что они такие, какими и должны быть правители. Не знаю, что планирует Кризалис, но чем скорее мы разберемся с инопланетной угрозой, тем скорее она сможет вернуться в Бесплодные земли.

— Кризалис добавляла мне хлопот, куда бы я ни пошла, всеми этими бессмысленными манипуляциями и увертками, — ответила Свити, и из-за ее тона легко можно было представить, как она закатывает глаза. Следом она выдала с явной насмешкой несколько мелких приказов, и они звучали на удивление похоже на то, что давала королева чейнджлингов.

— Я редко разговаривала с ней лично, — хотя была рядом с королевой достаточно долго, чтобы понять, кого изображает Свити. Мне очень интересно, откуда она так хорошо знает Кризалис, чтобы так точно пародировать ее… промелькнула мысль у Файеркрэкер, пока та нащупывала еще два электронных устройства, которые были спрятаны под кроватью. — До катастрофы в Кантерлоте она действовала более хитрыми и изощренными методами. Во всей этой любви было что-то такое, что исказило ее. Возможно, она изначально выбрала Кейдэнс в качестве источника, но соблазн всей этой любви… Я думаю, ее было слишком много, чтобы сопротивляться. Любое существо, не важно, насколько оно древнее или мудрое, немного сходит с ума, если получает столько власти. А в случае с Кризалис это было больше, чем простое помешательство, — Файеркрэкер тихо усмехнулась, закончив говорить про королеву чейнджлингов, после чего уставилась на потолочную лампу. — Ты можешь создать какое-нибудь заклинание света?

Свити кивнула и призвала светящийся белым шарик, который тут же поднялся к лампе.

— Это сойдет? — спросила она, отступая назад и давая пространство чейнджлингу для того, что она собиралась сделать. — Я не знаю, сила ли ее свела с ума, или она всегда была такой, но она всегда была… жутко помешанной.

Файеркрэкер осмотрела светящийся шарик и, сочтя его подходящим, магией щелкнула переключатель, выключая свет, после чего принялась медленно разбирать корпус лампы.

— Кризалис всегда была довольно гибкой в плане этики, но это потому, что она матриарх паразитического улья. И она становится помешанной вдвойне… если дело касается силы, — объяснила Файеркрэкер, вытаскивая из корпуса лампы штуку, оказавшуюся еще одной беспроводной камерой. Бросив ее на стол, чейнджлинг аккуратно собрала лампу обратно и снова включила свет.

Они продолжали болтать, пока Файеркрэкер прочесывала комнату в поиске других жучков, хотя все ее внимание оставалось прикованным к эквестрийке. Если бы я не потеряла хладнокровие при нашей первой встрече, то смогла бы потратить весь день на ее анализ. Даже с учетом всего того, что мне рассказали другие, в ней есть что-то такое, что не дает мне покоя. Нечто ужасно очевидное, что я никак не могу понять… Файеркрэкер подошла осмотреть розетку в другой части комнаты и заметила, что Свити медленно повернулась так, чтобы держать чейнджлинга прямо перед собой. Она делает это постоянно, следит за тем, чтобы я никогда не покидала ее поля зрения, и сводит свой профиль к минимуму со стороны возможной атаки. Сомневаюсь, что она делает это осознанно. Учитывая тот захват, который она использовала на мне, все это наводит на мысль о пройденных тренировках… или опыте.

Чейнджлинг наклонилась к розетке, продолжая разговор, и потянула воздух носом во время очередного ответа от Свити. Люди утверждают, что она провела здесь по крайней мере одну ночь, но я не узнаю знакомых запахов, да и вообще не чувствую никаких запахов, если уж на то пошло. Это исключает чейнджлингов и инопланетян… и к тому же простых пони. С каждым ответом, который я получаю, появляется только больше вопросов. Маленький микрофон, встроенный в розетку, был извлечен. Установив на место розетку, Файеркрэкер вернулась к столу и посмотрела на Свити. Единорог снова повернулась так, чтобы держать чейнджлинга прямо перед собой, и Файеркрэкер потребовалось все внимание, чтобы, наконец, понять, что же именно не давало покоя ее инстинктам: все то время, пока она была здесь, копыта эквестрийки не издали ни единого звука.

Из-за этого в голове у Файеркрэкер возник целый шквал вопросов, но она смогла сдержать свое удивление. Кажется, в какой-то книге была фраза, отлично подходящая для подобных случаев? “Отбросьте всё невозможное, то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни оказался”. Возможно, мне не стоило сомневаться в словах Юрия…

— Итак, похоже, что это правда, — заявила Файеркрэкер, положив конец их светской беседе. — Мне казалось несколько странным, что ты не из моей Эквестрии, но слишком много несостыковок, чтобы в итоге это не было правдой. Я неплохо разбираюсь в поведении практически каждой расы у себя дома, и я вижу в тебе то, что не соответствует ни одной из них.

— Ах, да… хе-хе… — Свити слабо засмеялась, и вспышка беспокойства в ней оказалась куда большим подтверждением правоты чейнджлинга, чем слова. — Ты ведь не сказала Вален, верно? Я слышала, что узнать подобное было бы вредно для ее здоровья… — потом она наклонила голову. — И что ты имела в виду под несоответствием? Например, в чем? — ее любопытство приняло другой оборот, когда Файеркрэкер выложила последнее устройство для слежения. — И что это за штуки? Я слышу, их в комнате еще десятки: за стенами, под полом, за каждой третьей панелью на потолке… это что, какая-то человеческая эксцентричность?

— Я не делилась ничем конкретным с добрым доктором, но, возможно, момент, когда это должно нас беспокоить, уже далеко позади.

Если учесть количество устройств, которые мне удалось найти, и то, сколько их еще осталось по словам Свити, у Вален или одного из ее ученых уже есть запись этого разговора по крайней мере с пяти различных ракурсов. Правда, я не хочу быть той, кто расскажет ей об этом… подумала Файеркрэкер и решила ответить на все вопросы, кроме последнего.

Единорог кивала во время объяснений и сделала в ответ несколько своих замечаний, и постепенно выражение ее лица смягчилось.

— Можешь мне рассказать кое-что? — от Свити исходили предвкушение и страх. — С тех пор, как я оказалась тут, все постоянно намекают мне, что с Твайлайт недавно что-то случилось… и капитан Харрис, похоже, пережил то же самое. Просто… что происходит в Эквестрии?

Улыбка исчезла с лица Файеркрэкер, когда она начала рассказывать о произошедшем во время последней операции, начав с захвата Эпплвуда силами EXALT и заканчивая тем, что Твайлайт задержала двух убийц. Во время рассказа ее голос был ровным и монотонным. Это был единственный способ удержать все те эмоции, рвущиеся наружу.

Но эмоции, которые Файеркрэкер ожидала от Свити, ужас и печаль, так и не появились. Вместо них были заметны сильные потоки сочувствия и беспокойства вместе с гневом.

— Это, наверно, был сильный удар для Твайлайт, — сказала Свити, и выражение на ее лице отражало эмоции, которые от нее исходили. — Если ваша Эквестрия хоть сколько-нибудь похожа на мою, я не думаю, что кто-то был готов к подобной войне, — она посмотрела на чейнджлинга. — Как… как она это восприняла? Из того, что я слышала, ей уже приходилось сталкиваться с подобным, оказавшись здесь… Она, ну, не в порядке, но… не так чтобы совсем плохо?

— Она… справляется, как может, — ответила Файеркрэкер, и то, что она умолчала, говорило о многом.

— Я понимаю… — вздохнула Свити. — Я… Твайлайт всегда была очень важной частью моей жизни… она мой лучший друг в одной из вселенных и наставник в практически любой другой. Надеюсь, мы сможем поговорить, но это не произойдет, пока мы не доберемся до Эквестрии, я права? — она похлопала копытом по кровати, погруженная в свои мысли. — Как ты думаешь, я смогу увидеться с ней?

— Я смогу проверить, когда мы будем уже там, но все будет зависеть от того, как она будет себя чувствовать, — ответила Файеркрэкер, собирая в одну кучу на столе все миниатюрные устройства с помощью магии. — Калейдоскоп будет заряжен к завтрашнему утру, и тогда мы сможем отправиться в Эквестрию. Что-то еще?

— Вообще-то, да. Ты до сих пор не ответила на мой вопрос, — сказала Свити, посмотрев на Файеркрэкер, а потом на устройства. — Для чего все эти штуки, которые ты нашла?

Проклятье… Я надеялась уйти до того, как мне придется рассказать именно про эту человеческую сторону поведения… подумала Файеркрэкер, одарив Свити застенчивой улыбкой.

— Хорошо… ты ведь в курсе, что доктор Вален — ученый, да? Один из многих способов, который позволяет ученым получать информацию — наблюдение, и многие из них считают, что если наблюдаемый субъект осознает, что за ним наблюдают, то результаты определенно будут искажены… — она замолчала, многозначительно посмотрев на Свити.

Свити моргнула. Потом моргнула еще раз.

— Подожди. Она шпионит за мной?! Это вообще законно?! — паника и возмущение просто рвались из кобылы.

Файеркрэкер успокаивающе улыбнулась, пока кобыла лихорадочно металась взглядом по комнате. Пожалуй, это можно считать местью за то, что вы пытались следить за мной в МОЕЙ комнате, доктор Вален, подумала чейнджлинг, пятясь из комнаты в коридор. Не успела она отойти и на пять шагов, как все лампы в коридоре ярко вспыхнули и погасли. Включилось аварийное освещение, заливая коридор оранжевым светом, и это позволило проскользнуть мимо охранника в тот момент, когда он сообщал о скачке напряжения.

Полагаю, это будет неплохой отчет… интересно, поверит ли в подобное капитан Армор, подумала чейнджлинг. Копыта сами несли ее к койке, разум же был сосредоточен на том, как она сможет объяснить появление этого путешественника из далеких стран.

––––––

Примечание автора:

Для альтернативного взгляда на события этой главы стоит обратиться к обновленным The Sweetie Chronicles: Fragments.