Другая сторона

Глава 11: Кредит доверия

Приступ паники, накативший на Агнес, ушел, оставив лишь апатию. Даже если Флаттершай обманула ее и девушку сейчас свяжут по рукам и ногам, то сил сопротивляться и звать на помощь не было. Да и смысла не имело. Ну кто бы услышал крики из недостроенного дома, стоявшего особняком от других зданий? А даже если бы услышал, то два охранника мигом остудили бы пыл всем любопытным.

Однако «работорговец» не спешил связывать девушку и засовывать ей в рот кляп. Вместо этого он, заложив руки за спину, с любопытством поглядывал на прибывших, а перехватив взгляд Агнес, взмахнул плащом и отвесил деликатный поклон:

— Слэгар Флеминг. К вашим услугам, дамы.

— Агнес Фолкнер, — девушка робко улыбнулась и вышла из лифта.

Комната оказалась столь же причудливой и вычурной, как и ее хозяин. По углам от пола до потолка располагались пузырчатые лампы, которые вроде бы назывались лава-лампами или как-то так. Уточнять Агнес не стала хотя бы потому, что на ее вкус подобное выглядело слишком аляповато. А вот маме, наверное, понравилось бы. Девушка постаралась отогнать мысли о женщине, что ее воспитала, и ради которой затевалось все это путешествие. Сейчас было не место и не время об этом думать. Взгляд зацепился за аквариум, в котором обитали несколько морских черепах. И судя по вмятине на стекле, не только обитали, но и хотели выбраться на волю.

«Как странно, держать у себя питомца, который тебя переживет».

— Я умер дважды и третьего раза не боюсь, а за черепахами будет кому присмотреть, — отозвался Слэгар, и девушка вздрогнула. Она не припоминала за собой такой особенности, как думать вслух.  Лис же лишь хмыкнул. – Все рано или поздно задают вопрос про черепах. Предпочитаю отвечать сразу, дабы потом ничто не мешало делу. Прошу, присаживайтесь.

Девушка уселась на диван для гостей и только сейчас почувствовала, насколько же она устала. Две почти бессонных ночи. Прогулки по Гигаполису в поисках мамы, а потом еще и поход к «работорговцу». Мышцы отозвались ноющей болью. Был соблазн улечься на диване, но воспитание не позволило. Да и пришли они сюда не ради этого, но как же удобно! Флаттершай, как ни странно, осталась стоять, что было воспринято хозяином кабинета как должное. Лис уселся за стол, явно из ненастоящего дерева, и предложил прохладительные напитки.

Агнес, которая хотела было попросить что-то горячительное, вовремя остановилась. Несмотря на любезный тон, она до конца еще не доверяла владельцу этого места. А еще и Ник с Лаймстоун где-то там, в темном и мрачном городе. Да, конечно, Флаттершай сказала, что с ними Цумэ, кем бы тот ни был, но после случившегося с Брейберном, сердце девушки было не на месте, и она поверит, что с детьми все в порядке, лишь увидев их лично.

— Итак, Флаттершай, что в этот раз ты потеряла, ну или, наоборот, нашла?

— У меня все хорошо, спасибо, — пони явно смутилась. – А вот Агнес нужна помощь. Ее разыскивают и…

— Нет, — резко ответил лис и, не дожидаясь лишних вопросов, пояснил. – Когда мы виделись в прошлый раз, я четко дал понять, что не занимаюсь людьми, какими бы милыми и добрыми те не казались. Так что вы пришли не по адресу, девочки.

Агнес вздрогнула. Несмотря на то, что она появилась на свет из пробирки, все воспринимали ее как человека, и девушка стала относиться к этому как к должному, считая, что так будет всегда. Но вот теперь, когда ей надо было быть синтетом, жизнь решила сыграть с ней злую шутку. Девушка дрожащей рукой стала расстегивать пуговицы на блузке.

— А вот это уже лишнее, — лис крутанулся на кресле в пол-оборота и стал демонстративно смотреть на аквариум.

Флаттершай же отнеслась к этому на удивление спокойно, хотя сложно было сказать наверняка, учитывая, что плащ с надвинутым на мордочку капюшоном пегаска так и не сняла. Расправившись с последней пуговицей и задрав футболку, девушка стала ждать, но ничего не происходило, а привлечь внимание фразой «посмотрите на меня» она постеснялась. И так чувствовала, что лицо горит от смущения.

По счастью, лису то ли надоело смотреть на своих питомцев, то ли ему тоже было неуютно, хотя насчет последнего Агнес сомневалась, но он вновь развернулся на стуле. Вот только посмотрел никак не на девушку, а на ее спутницу. Флаттершай все же сняла капюшон с головы и с укором посмотрела на хозяина кабинета. Слэгар закатил глаза и все же перевел взор на жарко краснеющую Агнес, что прикрывала «самое дорогое» руками. Чуть выше груди девушки красовалось «клеймо», характерное для синтетов.

Да, как правило, штрих-коды у синтетов-людей находятся на видимых местах, дабы окружающие сразу представляли, с кем имеют дело. Но Доминик Фолкнер, когда заказывал искусственных детей, настаивал на том, чтобы штрих-коды и вовсе отсутствовали. Добиться этого он не смог, но все же ограничился малой победой, и эти постыдные номера были сделаны не на видном месте.

— Хм, да, отлично, — лис деликатно отвернулся, давая возможность Агнес застегнуть пуговицы на блузке. — Стало быть, еще один синтет-беглец, который нуждается… а в чем милое дитя нуждается?

Ответила Флаттершай:

— Ей нужна новая личность, как мне когда-то.

Слэгар стал барабанить пальцами по столу, явно прикидывая варианты. Затем он достал из стола бутылку с какой-то белой жидкостью и, открыв, ополовинил ее содержимое.

— Мое лекарство. Убийственная штука, — лис подмигнул Агнес, а у той на глаза навернулись слезы. Не из-за алкоголя, а из-за слов «работорговца». – И…издеваешься? Флатс, она издевается? – пегаска отрицательно покачала головой и приблизилась к плачущей девушке. – С ней точно все хорошо?

— Со мной все прекрасно! – выкрикнула девушка и зло утерлась рукавом.

Пегаска же, перед тем как ответить, уселась рядом с Агнес и стала гладить ту по плечу:

— Нет, не хорошо. Ее близкий друг умер.

Лис раздраженно потер переносицу:

— Девочки, у меня был очень тяжелый день, и я…

— Тяжелый?! – выкрикнула Агнес, чаша терпения которой переполнилась, и она, не в силах больше себя сдерживать, повысила голос и решила выложить все как на духу: — Я сбежала из другого Гигаполиса. Похитила двоих детей. Ночевала в ночлежке для бездомных, где пахло хуже, чем на скотобойне. Меня поймали полицейские, которые со мной хотели сделать что-то страшное, но благодаря другу я от них сбежала. Другу, который… — девушка уткнулась в грудь желтой пегаски и разрыдалась в голос.

— Это будет до-о-олгая ночь, — лис покосился на бутылку и все же убрал ее в стол.

Когда истерика девушки сошла на нет, пришло время историй. Агнес, стараясь не вдаваться в детали, пересказала все, что с ней приключилось за эти несколько дней, надеясь, что может быть это заставит «работорговца» ей помочь. Последний слушал и не перебивал. Когда же история подошла к концу, он лишь кивнул:

— Интересная штука — жизнь. В один момент ты король, а в следующий – обед огромного змея, — перехватив удивленные взгляды, лис только махнул рукой. – Не берите в голову. Это так, фигура речи. Что касается вашего дела, то цену ты знаешь, Флатс.

— Знаю, — в голосе пегаски звучала сталь.

Девушка перевела удивленный взгляд с Флаттершай на Слэгара и обратно. Осознание пришло почти сразу. Этот… этот мешок с блохами собирался предложить пегаске то же самое, чем та занималась в «ПлейПони» или как там его!

— Нет! Флаттершай больше не будет этого делать! Еще добряка из себя строил, лис драный!

Слэгар в ответ рассмеялся:

— Ну спасибо хоть, что не убийца и не работорговец, а всего лишь сутенер.

— Агнес, — спокойно произнесла Флаттершай, но девушка не слушала, продолжая осыпать лиса витиеватыми ругательствами, подхваченными за время жизни в Австралийской Аркологии. Вот только на антропоморфного синтета это явно не производило должного эффекта. Слэгар в ответ лишь нагло ухмылялся. Пегаска была вынуждена повысить голос. – Агнес.

Этого было достаточно, чтобы девушка прервала свою гневную тираду и посмотрела на Флаттершай:

— Я сама предложила тебе прийти сюда. Не думаешь же ты, что я не знала, что придется платить?

— Да, но это… это мерзко! Ты не должна больше…

— Я и не собираюсь.

— Нет?

Пегаска отрицательно покачала головой:

— Ты бежишь вперед, не разбирая дороги. Как только шишек себе не набила.

— Эм, я действительно часто рискую, но по-другому не получается, ведь иначе ничего не выйдет, — смутилась девушка. – Ты же и сама была такой.

— Была, — с легкостью согласилась Флаттершай, поспешно накидывая капюшон на мордочку. – И это неправильный путь. Нельзя отдавать все, что у тебя есть, первому встречному, в надежде на пиррову победу. Ты должна иметь чувство самоуважения, Агнес.

Девушка, которая не ожидала такой выволочки от скромной пегаски, опустила взгляд в пол и тихо прошептала «Прости», на что у Флаттершай был готов ответ:

— Эти слова ты должна адресовать не посторонним, а себе.

Девушка не успела ничего ответить, так как в беседу решил вмешаться Слэгар, хлопнув в ладоши, чем и привлек внимание к своей персоне:

— Дамы, мне, конечно, льстит, что я послужил катализатором для урока морали и нравственности, да только час уже поздний и свои проблемы вы можете решить в любое другое время, нет? – дождавшись утвердительного ответа от обеих, лис продолжил. – Чудненько. Цена обговорена и не обсуждается… Нет, это просто невозможно, — Слэгар всплеснул лапами и с укоризной посмотрел на Агнес. – Может, хватит сверлить меня взглядом? Речь о деньгах идет. Кре-ди-тах. И никого в сексуальное рабство я продавать не собираюсь. Право слово, такое чувство будто я детей похищаю, а потом ем… неважно.

Девушка тут же достала из-за пазухи кошелек и вынув все содержимое, положила на стол перед лисом, добавив при этом, что это все, что у неё есть.

— Самоуважение, Агнес, — тихо прошептала Флаттершай, отчего та вздрогнула, но деньги забирать не стала.

Слэгар с минуту смотрел на кредиты, после чего сквозь зубы произнес:

— Забери.

— Но это правда все, что у меня есть! – выкрикнула девушка.

Лис демонстративно почесал ухо:

— Ну что ты кричишь? И с первого раза все было прекрасно слышно.

— Извините.

— А если не извиню? – девушка встрепенулась и испуганно посмотрела на хозяина кабинета. Тот лишь ухмыльнулся. – Да шучу я, эка доверчивое дитя. Флаттершай, я запишу счет на тебя, идет?

Пегаска согласно кивнула, а Агнес поспешно убрала кредиты обратно.

«И почему, спрашивается, не взял? Ведь тут около тысячи. Вполне бы сошло за задаток».

— Чудненько. Тогда прошу за мной, — Слэгар, как, впрочем, и Флаттершай, проследовал к лифту, и Агнес, забежав следом, задала вполне закономерный вопрос:

— Вот так просто? А как же контракт?

— За тебя поручилась Флаттершай, мне этого достаточно, — Слэгар нажал на боковой панели несколько кнопок и лифт плавно поехал вниз. Как предположила девушка, то был код, но запомнить его не успела: уж больно быстро тот был набран.

Пока же лифт опускался, девушка успела напридумывать себе различных ужасов, ожидающих ее внизу. И хихикающий доктор в халате, покрытом бурыми пятнами, был самой безобидной из фантазий. Не помогало даже то, что лис вел себя вежливо и согласился помочь.

Вот только стоило дверям открыться, как Агнес будто бы попала в другой мир. Просторное помещение, заставленное различной медицинской аппаратурой, часть из которой была знакома ей по многочисленным сериалам о больницах. При этом выглядела техника новой, аж блестела. Стены же были окрашены в семь цветов радуги, создавая приятный контраст, да и попросту радуя глаза, уставшие от лицезрения серых стен на улочках города. На освещение Агнес обратила внимание вскользь: не мигает, и на том спасибо. Ее больше привлек мужчина, стоящий к ней спиной и что-то печатающий на компьютере. Рядом с ним лежал, не сказать валялся, стул-кресло, который, в отличие от остальной обстановки в комнате, выглядел изрядно потрепанным – пять колес вместо шести, протертый, а кое-где порвавшийся кожзам, да и одна из ручек была несколько перекошена. А может быть, так казалось из-за того, что стул лежал на боку?

— Как же приятно, когда тебе рады, — лис подошел к человеку, который был настолько погружен в свою работу, что не услышал ни звука открывающихся дверей, ни приближающихся шагов, и потому едва не подпрыгнул от неожиданности.

— А. Да. Привет. Я проводил кое-какие вычисления, это не займет много времени. Можешь подождать в углу, ну или где-нибудь еще, — доктор выпалил это единым духом, не прекращая что-то печатать. На экране же были какие-то графики и таблицы, исписанные непонятными иероглифами.

— Хмпф. Ладно. Агнес, устраивайся пока вон туда, — лис указал на кресло, больше всего напоминающее стоматологическое. Разве что там было множество контактов с проводами, а непосредственно над тем местом, где должна была оказаться голова, нависал довольно зловещего вида обруч. – Флаттершай, можешь выбрать любое другое кресло или стол. Пока они обесточены, не укусят.

— Спасибо. Я постою, — желтая пегаска, последней выйдя из лифта, отошла от него на пару шагов и действительно осталась стоять, даже не шелохнувшись.

«И как только держится? Ведь даже не отдыхала, отдав нам с Брейберном свои спальные места», — усевшись в кресло, девушка тяжело вздохнула. Воспоминание о пожилом земнопони, у которого были истории, казалось, на все случаи жизни, больно резанули по сердцу.

Слэгар, то ли заметив это, то ли просто решив разбавить обстановку, поинтересовался:

— А во что ты веришь, дитя?

— В каком смысле?

— Да в любом, — Слэгар откинулся на кушетке и пояснил. — Кто-то верит в другие миры: те, из которых он вроде как пришел, ну или, может, уйдет. Кто-то верит в то, что после смерти он станет частичкой бога. Третьи считают, что мы живем в виртуалке, где наши действия и мысли были просчитаны еще до рождения, и потому у нас нет свободы ни мнимой, ни настоящей. Этакое красивое определение судьбы... ну или не очень. Так же не стоит забывать про геенну огненную. Ну ту, чьи обитатели могут похвастаться рогами и копытами... Почти Эквестрия, разве что с дружбомагией там имеются некоторые проблемы.

Вместо ответа, Агнес задала еще один наводящий вопрос, так как до сих пор не могла понять мотивов лиса в маске: на Робин Гуда он точно не походил ни характером, ни манерами.

— Зачем вам это?

— Скажи мне, во что ты веришь, и я скажу, чего ты стоишь, – собеседник ухмыльнулся.

Девушка нервно поерзала в кресле, которое вызывало у нее в голове ассоциацию со смотровым в кабинете зубного врача. А их она побаивалась. Не столько всех этих шумных приборов, а людей этим занимающимся. Ну какой нормальный человек решит посвятить свою жизнь ковырянию во рту у других? Только ненормальный. А от таких добра не жди.

Впрочем, лис явно ожидал ответа, пусть и не смотрел на Агнес. Лишь скалился. Ну или улыбался. Тут наверняка не скажешь.

— Семья. Я верю в семью.

— Ха! Иными словами, смерть или переезд кого-то из родственников способен пошатнуть все твои устои, а то и вовсе разрушить привычный мир, да так, что не соберешь?

Перед глазами девушки предстала картина со смертью отца и уходом матери, которые и впрямь пошатнули привычный мир до основания. Но она выдержала и нашла в себе силы жить дальше, и если этот лис собирается над ней насмехаться, то она ему сейчас покажет!

— Моя мама жила обманом, — продолжил меж тем Слэгар. – Обманом, лестью и не брезговала убийством. Большего она не умела, но мечтала о многом. О том, что у нее будет свой собственный роскошный замок. Будут слуги. Что она ни в чем не будет нуждаться. Что не говори, а мечта та была заразительной, так что я ей проникся. Вот только ирония в том, что мама умерла за свою мечту, а затем умер и я. Что ни говори, а хреновая штука семья. Она лишь отягощает тебя проблемами, не давая ничего взамен.

Девушка, на которую свалился такой поток информации, даже не знала, на что первое ответить. Начать защищать свою семью, которой был Ник и, наверное, Лаймстоун, или посочувствовать утрате. Но выбрать решила все же третий вариант.

— Умер? Как? Да и как можно быть мертвым и в то же самое время живым?

— Я часто себе задаю этот вопрос и пока не нашел ответа, дитя. А что до смерти, то меня подвела… жадность. Хотел всего и побольше, ну вот и получил, что заслуживал… — лис грустно рассмеялся. – В конечном счете, жизнь расставит все на свои места.

Понимая, что другого ответа не дождется, а попытка переубедить собеседника приведет лишь к спору, который она, скорей всего, не выиграет, Агнес решила перевести разговор на более удобную тему:

— А во что верите вы?

Слэгар какое-то время молчал, и девушка хотела было повторить вопрос, но стоило ей открыть рот, как лис в маске заговорил:

— Я ни во что не верю. Вера способствует тому, что мы принимаем вещи не такими, какие они есть на самом деле, а теми, какими мы хотим их видеть, — антропоморфный лис покосился на собеседницу. – Слишком сложно, да? Ничего, со временем ты поймешь. Или нет. Как знать.

— Но ведь нужно во что-то верить?

— Считай, что я верю в жизнь, во всех ее проявлениях, — отмахнулся лис.

Агнес хитро прищурилась:

— После того как умерли?

— Ну что я могу сказать? Ничто так не побуждает к желанию жить, как смерть.

— А меня побуждают к желанию жить кукурузные хлопья, — подал голос доктор, и Агнес удалось теперь его рассмотреть. С виду он был ничем не примечательным человеком, разве что недельная щетина да сальные волосы бросались в глаза. А ну и еще бордовые пятна на халате, куда же без них. – Десятичасовой сон, здоровый завтрак, радостный лай собаки, сделавшей кучу в коридоре, — человек вздохнул полной грудью и улыбнулся. – Что может быть прекрасней?

— Не знаю, но без последнего пункта я бы точно обошелся, — пробурчал Слэгар. – И раз уж ты соизволил оторваться от своего несомненно важного проекта, то…

— Я проводил вычисления, связанные с нашими накладными расходами, и пришел к выводу, что их можно сократить на треть если…

— Перестанешь болтать и займешься делом? И хватит меня прерывать, — лис фыркнул. – Никакого уважения к начальству, это ж надо!

— Деловому партнеру, — доктор тем временем опустил на голову девушки металлический обруч, который казался попросту ледяным, после чего бесцеремонно начал расстегивать пуговицы на ее блузке. Агнес ошалело смотрела на это, а потом, не выдержав, отвесила человеку смачную пощечину.

— А теперь давай по другой щеке, он ведь не успокоится! – Слэгар для пущего эффекта ударил кулаком об ладонь.

Доктор отступил от разъярённой девушки на пару шагов и недовольно потер щеку:

— Так ты ей не сказал?

— О чем? – кажется, лис в маске откровенно развлекался. – Что ты извращенец? Ну так это ни для кого не секрет.

— Да нет же, что я… — что же хотел сказать доктор так и осталось загадкой, так как Агнес, недолго думая, пнула его ногой в пах. Прикусив язык и обхватив ушибленное место, взрослый мужчина попятился.

Слэгар же зашелся хохотом так, что аж слезы из глаз выступили:

— Беру свои слова назад, я не зря вас ждал. Такое шоу!

— Шоу, значит? – Агнес сейчас пыталась снять обруч, который что-то уж слишком хорошо был закреплен на ее голове. – Я сейчас такое шоу устрою…

Перед глазами девушки встала картина из прошлого. Не такого далекого, если подумать.
«Этлингера».

Четырнадцатилетняя девочка переминается с ноги на ногу у общей раздевалки.

Конечно же, подобное не могло не привлечь внимание. И если взрослые лишь бросали любопытный взгляд и шли дальше, то более юные обитатели приюта посчитали, что это отличный повод посплетничать и поднять себе настроение.

Впрочем, Агнес старалась не обращать внимание на хихиканье за спиной, а порой и в глаза. И, видимо, это поняли хохотушки, стоящие неподалеку. Одна из девочек – Нэнси Джарвис Бэттани – приблизилась к Агнес и, положив руку той на плечо, поинтересовалась, что, по мнению новенькой, самое худшее в общей раздевалке – мальчишечьи задницы или запах? Это вызвало новый взрыв смеха со стороны остальных обитателей приюта, а что до Агнес, то она попросила оставить ее в покое. Возможно, более резко, чем следовало. Возможно, не нужно было при этом отходить от объекта раздражения на пару шагов. Но юной мисс Фолкнер подобное подначивание и неуместное любопытство претило еще со школы, где приходилось скрывать штрих-код на груди, свидетельствующий о ее происхождении. Ник-то относился к подобному наплевательски, сказав всем, что это – крутая татуировка, свидетельствующая о том, что он и человек, и синтет одновременно. А вот она, Агнес, так сделать не могла, и привычка вести себя скрытно в общественных местах стала частью натуры, пусть в «Этлингере» все его обитатели были искусственными существами.

Новая знакомая собиралась что-то сказать, явно язвительное, судя по выражению лица, но дверь открылась и из раздевалки вышел он. Зеленоглазый блондин – Бертран Джером Хьюстон. Мальчик, по которому сохли все старшие девушки приюта, и поговаривали, что кое-кто из персонала. И даже то, что глаза юноши были куда больше обычных, никого не смущало. Да, он был синтетом из аниме-серии, которая не пользовалась особой популярностью у простых людей, но что бы они понимали? Стоило лишь один раз взглянуть в эти большие зеленые глаза, и сердце начинало биться чаще.

— О, привет, девочки. Ждете кого-то?

За девушку ответила Нэнси, что снова приблизилась к Агнес и столь же бесцеремонно опять положила руку ей на плечо:

— О да! Так ждет, что аж сердце из груди готово вырваться. А, Фолкнер?

Девушка хотела было повторить, чтобы ее оставили в покое, но не успела она и слова сказать, как Нэнси свободной рукой расстегнула молнию на кофте Агнес. Кофте, под которой не было ни то что майки, но даже лифчика.

Агнес от неожиданности взвизгнула и прикрыла грудь руками, а Ненси с подругами разразились смехом. И самое обидное, что и Бертран тоже улыбнулся. Улыбка была мимолетной, но она резанула девушку не хуже ножа, и на глаза навернулись слезы. Девочки что-то говорили, но Агнес уже не слушала. В слезах она побежала вверх по лестнице и не видела, как из раздевалки вышел ее младший брат, который, недолго думая, разбил нос Ненси. За что получил вызов к директору, первый из многих десятков в будущем…
— Да ты уже устроила, — со вздохом произнесла Флаттершай и, подойдя к доктору, помогла тому доковылять до дивана в углу. – Как думаешь, зачем нужны провода с присосками у прибора справа от тебя?

Девушка, перестав воевать с металлическим монстром, скосила глаза и увидела ту самую аппаратуру, которая мигом вызвала у нее ассоциацию с диагностической машиной, на которой ее пару раз проверяли, когда она была маленькой. А может не только проверяли, но это сейчас Агнес была донельзя любопытной. А в ту пору ей хотелось, чтобы процедура побыстрей закончилась, и бежать смотреть мультики.

— Так вот, эти присоски будут прицеплены по всему твоему телу, в том числе на груди, — закончила Флаттершай, осматривая помещение, и вскоре нашла искомое. Взяв в зубы металлический совок, что лежал на столе с инструментами, кои можно было воспринимать лишь как орудия пыток, она зачерпнула льда из морозильной камеры и вернулась к доктору. Тот наградил пегаску вопросительным взглядом, но вместо ответа, который пони-синтет попросту не могла дать из-за занятого рта, она толкнула человека копытом и, как только тот откинулся на диване, высыпала содержимое совка ему на пах. Доктор взвизгнул, скорей от неожиданности, раскидав часть кубиков льда по полу, а пегаска, выплюнув металлическую лопатку, произнесла:

— Иначе синяк будет и придется ходить в раскорячку.

Доктор вроде бы успокоился и даже ерзать перестал, а Агнес, потупив взор, произнесла извинения, которые были оставлены без ответа. «Работорговец» же, вытерев подступившие слезы, подошел к девушке:

— Ну раз уж ты вывела из строя Джерка…

— Дерка, — постанывая, произнес доктор.

— …то тобой займусь я. Думаю, против ты не будешь? Все равно чуть ли не стриптиз у меня в офисе устроила, – при этом лис, в отличие от мужчины, не спешил расстегивать ее блузку или совершать еще какие-то махинации, а лишь вопросительно смотрел на Агнес. Это могло бы выглядеть даже угрожающе, если бы не веселые искорки-смешинки в уголках глаз.

— Вот почему все хорошее достается тебе, а меня вечно долбят, а? – недовольно пробурчал Дерк.

— Рожей не вышел, — не оборачиваясь, бросил Слэгар. – Ну так что, дитя? Мы приступаем или ты передумала?

Девушке было стыдно за свою выходку, но лишь немного. Это ж надо так фамильярно подойти и начать расстегивать… От одной только мысли об этом Агнес стало жарко, но вместо утвердительного ответа, она задала вопрос:

— То есть вы могли сразу провести процедуру?

— Конечно. Но сделай я так, это было бы даже в половину не так весело, — Слэгар меж тем освободил голову девушки от сдерживаемого обруча. – И он еще спрашивает, почему я его Джерком называю? Как бы она сняла с себя футболку, а? Как?

— Эммм, предложил бы задрать ее?

Слэгар приложил лапу к мордочке и не видел, что уши Агнес стали столь же красными, как и ее щеки. Жаркий климат Австралии приучил ее к тому, чтобы ходить без лифчика, тем самым позволяя неплохо сэкономить. Нет, у нее был один, на случай походов к врачу, но он остался в ее сумке.

— Второй раз я этого не выдержу, — тихо прошептала девушка, но чуткие уши лиса услышали.

— Ну а я-то тут причем? Ты сюда пришла. Тебе нужен нейропрограмматор, а следовательно, ты готова переступить через принципы. Почти ведь переступила, так что давай задирай футболку или уходи, но прекращай строить из себя фифу из высшего общества. Не идет.

Агнес наградила лиса испепеляющим взглядом, но тот лишь слегка качнул головой:

— Нет. Не впечатляет.

 - А может, вы глаза закроете? – предприняла девушка последнюю попытку, но и та оказалась безуспешной.

— Хочешь вызвать системный сбой, чтобы тебе вместо перепрошивки мозг поджарило? Дорогой способ уйти из жизни, не находишь?

Флаттершай, что до этого молча наблюдала за сценой, после слов Агнес и впрямь зажмурилась и начала что-то шептать себе под нос. Придя к определенному решению, она направилась к девушке и лису. В глазах желтой пегаски отражалась решительность:

— Как и куда их подключать?

— О-о-о, стало быть, ты теперь доктор? – иронию Слэгара впору было черпать ложкой.

— Я была ветеринаром в Эквестрии, и с животными порой бывает куда сложнее, чем с людьми, — пегаска наградила собеседника многозначительным взглядом.

Лис раздраженно фыркнул, но дальше спорить не стал и объяснил, куда и как подсоединять присоски. Разве что не забыл посетовать, что таким вот образом его и вовсе без работы оставят. Флатершай же пропустила этот комментарий мимо ушей, порекомендовав и Слэгару, и доктору Дерку закрыть глаза, а еще лучше отвернуться, что те и сделали. Хотя пони-пегаска готова была побиться об заклад, что человек на кушетке нет-нет, а косился в их сторону, но устраивать сцену не хотелось. Она и так считала, что достаточно перегнула палку:

— Успокойся, Агнес. Теперь на тебя никто не смотрит. Если хочешь, я могу закрыть глаза, ну или смотреть в потолок, — пегаска слабо улыбнулась.

— Нет, все в порядке, — девушка стала поспешно снимать с себя одежду, при этом стараясь не встречатся взглядом с окружающими.

Флаттершай решила это тоже не комментировать. Время разговоров еще придет. Как и то, что ей придется расплатиться. Не только со Слэгаром, но и с Агнес. Вот только это будет не сейчас.

Сама же процедура не заняла много времени. Слэгар нажал несколько переключателей и спустя пять минут предложил Агнес одеться.

— И все? – недоуменно спросила девушка, поспешно натягивая футболку.

— Спешу тебя разочаровать, но относительно твоего тела – да, – лис в маске усмехнулся. — Нет, дитя. Это только начало, — перехватив вопросительный взгляд, он пояснил. – Нейропрограмматор делает лишь основную работу – изменяет твой чип. Но это не значит, что тебе можно и дальше кидать в полицейских камни или похищать детей. Твоя главная задача сейчас – полностью изменить свой имидж, чтобы ты перестала быть похожа на прежнюю Агнес.

— То есть…

— То есть, — перебил лис, — сделай себе пирсинг и прическу панка. Ну или не знаю, начни пользоваться помадой и тушью для ресниц. Покрась волосы или надень парик. В общем, изменись, потому что если продолжишь оставаться сама собой, хотя бы внешне, то тебя поймают, и в этот раз уже ничто не поможет, это понятно?

— Д-да. Думаю, да. Спасибо.

Лис отмахнулся:

— Не за что меня благодарить. Я лишь забрал у тебя твою старую прим-фамилию и твое прошлое. Флаттершай предстоит выплачивать денежный долг, что в ее случае, — быстрый взгляд на пегаску, — затянется года на три, но я подожду. Так что тут впору проклинать, что некоторые и делают.

Слэгар пошел к человеку, что все еще лежал на кушетке, и, присев на корточки, стал что-то негромко обсуждать.

Глядя в спину лиса, Агнес произнесла:

— Это правда про три года?

— Это не имеет значения, — спокойным голосом отозвалась Флаттершай. – Важно лишь то, что происходит здесь и сейчас.

— Я помогу. Устроюсь на две, нет, на три работы, и мы выплатим долг, — уверенно произнесла девушка.

Флаттершай лишь вздохнула. Она прекрасно знала, как сейчас дела обстоят с работой, и чудо, если удавалось найти хотя бы одну. Устроиться на две впору было только мечтать.

— Найди свою маму, Агнес. Сейчас это самое главное.

— Нет. Не это. Точнее не только это, — девушка с задумчивым лицом подошла к лису в маске, и лежащий доктор Дерк испуганно вздрогнул.

— Тристан, — не оборачиваясь, произнес Слэгар. – Отныне твоя прим-фамилия Тристан. Советую запомнить, а лучше записать.

— Спасибо, но я…

— Опять благодарит, — пусть лис и сидел спиной к девушке, но та была готова побиться об заклад, что он закатил глаза. – Ну что за синтеты пошли?

— Не знаю, — поспешно отозвался доктор, что с настороженностью поглядывал на Агнес.

— Да я не тебя спрашивал, Джерк.

Девушка меж тем подавила соблазн отчитать антропоморфного лиса на предмет того, что перебивать других — это плохо. Она-то не перебивает никого, верно? Но все же сдержалась. Раз уж такое с Ником не прокатывает, то рассчитывать, что подобный выговор сработает на взрослого, не приходилось. Вместо этого она продолжила, стараясь придать голосу спокойную интонацию:

— Я хотела попросить вас сделать Флаттершай скидку. Она живет более, чем скромно и…

Слэгар поднялся и, медленно обернувшись, наградил собеседницу тяжелым взглядом:

— Дитя, ты меня путаешь с благотворительными организациями, что, зарабатывая миллиарды, тратят миллионы на помощь нуждающимся. С Флаттершай Тринадцатой я знаком давно и знаю, что она всегда держит слово. Именно поэтому пошел на уступку с выплатой долга, но поступай я так с каждым, и давно бы вылетел в трубу. А теперь, если у тебя больше не осталось вопросов, то можешь идти. Время уже позднее, — лис демонстративно зевнул.

— Только один вопрос. Пожалуйста.

— Хорошо. Но только один.

— Конечно, — согласно кивнула Агнес и задала вопрос, что мучил девушку с того самого момента, как она увидела Слэгара. – Почему вы носите маску, да еще и такую странную?

— Между прочим, мне вот тоже интересно, — заметил доктор и даже поднялся с кушетки, вот только вряд ли последнее было вызвано любопытством. Скорей уж причина была в том, что лед растаял, и штаны человека были мокрыми, будто бы он не успел добежать до туалета.

— Заткнись Джерк, — беззлобно отозвался Слэгар. – Дитя, что если я скажу, что был цирковым клоуном?

— Я отвечу, что вы на него не похожи, — тут же отозвалась Агнес.

— Не похож, — повторил лис, будто бы пробуя слово на вкус. – Ну хорошо. Мы все носим маски. Кто-то в открытую, а кто-то скрывает за елейной улыбкой и сальными шуточками свои истинные мотивы. Ну а порой так бывает, что маска – это все, что у тебя есть.

— Она не может быть всем, — тут же возразила девушка. – Это же маска. Мас… мис-ти-фи-ка-ция, вот!

Лис лишь улыбнулся:

— Мистификация? Ну-ну. Впрочем, спроси о масках Флаттершай. Она тебе сможет все рассказать куда лучше.

Упомянутая пегаска вздрогнула и даже сделала пару шагов назад, но, к счастью для нее, никто не спешил бежать и расспрашивать, какие же тайны она скрывает.

Агнес, которая пошла на поводу у собственного любопытства, решила не останавливаться на полпути и сделать последний шаг:

— А вы бы не могли снять маску?

Улыбка на мордочке Слэгара угасла:

— Разговор окончен, — резко бросил он.

— Извините, я не хотела, — девушка попыталась загладить вину, но сделала лишь хуже, так как лис указал на лифт:

— Нажмете на первый этаж, и он вас доставит наверх, без каких-либо хитрых кнопочных комбинаций.

— Мне правда жаль. Я не должна была об этом спрашивать…

Лис отвернулся и бросил через плечо:

— Да. Не должна была.

Стоящий рядом доктор Дерк лишь развел руками, и Агнес ничего не оставалось, как направиться к лифту вместе с Флаттершай, что выглядела крайне задумчивой. Нажав на кнопку, девушка еще раз произнесла слова извинения, но лис в маске даже не обернулся…