День из жизни штаба команды супер-злодеев

Кризалис, зевая во весь игольчато-клыкастый рот, подтащилась к большой полукруглой двери в каменной стене. Этот предмет в пещерном пейзаже смотрелся не менее чужеродно, чем скучающая пегасочка, прислонившаяся к его косяку. Шуршащий из-за древесины ровный поток воды, тем не менее, уютно сглаживал все несостыковки и неровности — даже в облике Кози Глоу, не успевшей навести свой кукольный марафет. Кобылка тоже позёвывала, но делала это уже больше от скуки — взгляд был ясен и не косил.

— Тирек опять занял душ? — смерила дверь укоризненным сонным взглядом чейнджлинг.

— Тирек опять занял душ, — вяло подтвердила Кози.

— Пятый раз за неделю, — прорычала Кризалис, на что пегасочка удивлённо подняла брови:

— Сейчас же среда.

— Вот именно!

Смазливое личико Кози Глоу приняло то самое понимающе-утешительное выражение, которое было для сверженной королевы самой ненавистной вещью после Старлайт Глиммер и утренних водных процедур Тирека.

— Думаю, как тот, кто вырубил для нас этот душ, он может рассчитывать на кое-какие привилегии в его пользовании.

— Да вот Дискорда с два у него были бы эти привилегии, если бы я не почуяла ток воды! — гневно выпустила носом чейнджлинг, и это осталось незамеченным для невооружённого понячьего глаза, но миллионы вибриссов на её хитине возмущённо задрожали в такт. — И могу я хоть одно навозное утро прожить без твоих грёбаных дружбомагичных нравоучений?!

— Закончился кофе?

— Закончился кофе.

Некоторое время стояли в молчании каждая у своего косяка.

— А кто-то говорил, — ехидно протянула Кози, — что терпеть не может всё эквестрийское и сожжёт его в зелёном пламени, как только вернёт свой улей.

— Кофе пришёл из Седельной Арабии. К этим ребятам я не имею претензий. Пока. Говорят, я обязана им понисутрой, а с её помощью питательность любви увеличивается так, что… — Кризалис поперхнулась, распахнув глаза с двойным набором радужек, когда вспомнила, с кем и о чём говорит, но Кози и ухом не повела. Более того — всякое желание заботиться о психике (дурацкое стремление, оставшееся с опыта жизни под прикрытием и привычки не растрачивать еду раньше времени) этой маленькой мерзавки пропало, как только та продолжила ещё злораднее:

— Да, кофе действительно пришёл из Седельной Арабии, но культивировать его додумались…

Чейнджлинг звонко захлопнула маленький болтливый рот передней ногой. Несмотря на то, что дыра в копыте попала ровно на губы пегасочки, никак их не запечатав, Кози вежливо замолчала, но её ненавистные глаза выражали высшую степень довольства собой.

Эта мелочь могла быть той ещё сучкой, когда на неё смотрело меньше двух свидетелей.

— Ни слова. Больше, — прошипела Кризалис. — Не отнимай у меня последнюю и единственную радость в сожительстве с вами!

Кози покладисто кивнула, и, выпуская, чейнджлинг презрительно оттолкнула её лицо от своего копыта. Однако, несмотря на извечный конфликт, подогреваемый ежедневно стычками, обменом любезностями и типичной кобыльей конкуренцией, они обе с редким единодушием напряжённо вскинулись по струнке и навострили уши, услышав свист.

— Он звучит неправильно, — зловеще прошептала Кризалис.

— Не как из-за двери, — закончила за неё Кози, покивав на душ.

Весёлое ритмичное насвистывание приблизилось, и из-за угла непринуждённо вышел Тирек с перекинутым через верхнее плечо полотенцем в жёлтых уточках. Обе кобылы остолбенели окончательно, хором рявкнув:

— Так тебя там всё это время не было?!

Тирек резко оборвал свист и смущённо почесал грубыми пальцами в безумном гребне волос:

— У меня прихватило живот, и я срочно отлучился в сортир.

— Третий раз за неделю!

— Ну простите. Кстати! — крякнув и вперив взгляд в замешкавшуюся от такого Кози, скрестил руки на перекачанной груди кентавр. — Почему ты его не вычистила? Я ещё вчера сказал тебе это сделать!

Фыркнув, пегасочка надменно задрала нос. Каждое её движение было умильно-идеальным, словно телу обеспечивали подвижность не суставы, а шарниры, выточенные неведомым умельцем. Кози Глоу была похожа на куколку — великолепную в исполнении, но совершенно бездушную. А безупречные игрушки любят жить по безупречным правилам, которые не преминут продиктовать и другим:

— Не сказал, а приказал, мой дорогой друг, а так не принято обращаться с друзьями, поскольку это бесконечно далеко от просьбы, признаки и особенности которой мы проходили в моём уроке дружбы №36.

— Вы спорите о том, кто должен был чистить в буквальном смысле слова сраную дыру в полу, — не вытерпев, зарычала чейнджлинг, — когда кто-нибудь из нас уже мог бы закончить мыться, если бы Тирек не оставил воду включенной, будто там кто-то есть! — она молниеносно, как умеют опытные и беспощадные убийцы, повернулась к пегасочке и явно в последний момент удержала себя от чего-то страшнее. — Твой урок №20 о личном пространстве — фуфло!

— Раз уж мы со всем разобрались… — пропел Тирек и сделал попытку проскользнуть к ванной, но это было не так легко сделать незаметно с его громоздкостью, поэтому перед ним моментально бросилась передняя нога Кризалис. Дырявое копыто, преграждая кентавру путь, врезалось в стену со страшным хрустом, но чейнджлинг даже не поморщилась, потому что трещины брызнули по камню, а не по её хитину.

— Нет уж! — рявкнула она, другой ногой распахивая дверь. — Ты проворонил своё право на первомойство!

— Перво-чего? — скривился Тирек и щелчком пальцев захлопнул дверь обратно, едва не прищемив нос сунувшейся было туда Кози. Та обиженно обернулась:

— Эй! Я стояла тут самой первой, Кризалис вообще должна последней принять душ! Мало того, что у меня стырили чипсы ночью — теперь ещё и лишают воды! Кстати, признавайтесь, кто это сделал?!

— Я, — рявкнули за их спинами. Вздрогнув, трое обернулись и увидели Грогара.

— Надеюсь, Вам понравилось! — не растерялась Кози и тут же сделала изящный книксен. — Это значит, что в благодарность за мой подарок Вы присудите первой посетить душ мне?

— У меня нет времени разбирать ваши глупые склоки! — опасно полыхнули магическим огнём глаза и бубенцы на ошейнике Грогара. — Я должен подготавливаться к плану, а вы орёте так, что слышно на другом конце подземелья! Если вы не умеете договариваться в такой ерунде — как собираетесь править Эквестрией, когда мы завоюем её?!

В дверь душевой, перекрыв доступ к ней, врезалась кислотно-оранжевая светящаяся решётка, словно из кэнтерлотской тюрьмы.

— Вот так! — грубо объявил Грогар. — Пока вы не научитесь договариваться — в душ не пойдёт никто!

— Но, наш повелитель! — отчаянно взмолилась Кризалис. — У Тирека на одну пару подмышек больше нормы, мы же погибнем!

— ЭЙ!!!

— Тем лучше будет для вас быстрее найти компромисс, — удовлетворённо кивнул Грогар и с психопатской скоростью сменил выражение лица с самодовольного благодушия на свирепость: — И не вздумайте мешать мне думать!

Он исчез, и пространство стрекотнуло ржавой молнией от его телепортации. Кризалис застонала, но затем с той же ненормальной манерой перевела звук в змеиное шипение на Тирека:

— Это всё ты виноват.

— Если бы ты не подсунула свой просроченный йогурт вместо моего свежего — ничего этого бы не было! — проревел ей в лицо Тирек.

— Я не могу есть твёрдую понячью пищу, дубина шестилапая! У высших чейнджлингов развиваются ноздри и дыхательная система, а не пищеварительная!

Оба со свирепыми лицами повернулись к Кози. Та невинно развела передними ногами, захлопав ресничками:

— Ну, как выяснилось, Грогар съел мои чипсы, а я — растущий организм, и всё такое… Я прошу прощения, мне не стоило брать чужую еду без спроса.

— Не пытайся соскочить, пучок перьев! — поднял её двумя пальцами на уровень своего лица за шкирку кентавр, отчего пегасочка по-щенячьи поджала задние ноги. — Взяла бы ты мою еду без спроса — я бы понял, но ты её подменила, надеясь, что я не замечу!

Кризалис хмыкнула, привлекая внимание Кози, и выразительно постучала копытом по косяку. Та закатила глаза.

— Что-то ты чересчур привередливая, — прищурилась чейнджлинг. — Чем ты питаешься? Чипсы, йогурты… куда смотрели твои родители, что ты выросла такой капризной?

Кози Глоу длинно хмыкнула и погрузилась в воспоминания.

Личный отряд принцессы Луны рассредоточился по территории вокруг пасторального маленького домика на беспечной окраине Понивилля. Двое из этих обученных до автоматизма бэт-пони сопровождали приземлившуюся после всех быстрых и отточенных приготовлений аликорницу лично, конвоируя маленькую пегаску с большими невинными глазами. Преступница выглядела непривычно, но ни один из кистеухих воителей даже не усомнился в действиях своей госпожи. Совершенно преданные, они были готовы контролировать жеребёнка так же, как сдерживали бы бешеную мантикору.

Принцесса поднялась на уютное крылечко и изящно, но звучно постучала в дверь. На пороге через полминуты показались озадаченные пегасы, при виде одной из своих правительниц с аханьем распахнувшие дверь на полную и рухнувшие в поклон. Дочь они заметили не сразу, а при взгляде на неё шокированно вскинули крылья.

— Мистер и миссис Глоу? — бесстрастно уточнила Луна.

— Д-д-да, Ваше Высочество?

— Мне жаль, — сразу перешла к сути аликорница, — но за совершённые против Эквестрии преступления Вашу дочь пожизненно заключают в Тар…

— МИЛОСТИВАЯ СЕЛЕСТИЯ И ГРАЦИОЗНАЯ ЛУНА, СПАСИБО.

Кози потрясла головой:

— Слушайте, значение теперь имеет только то, что у нас, по большому счёту, теперь не осталось никакой еды.

Тирек моргнул, опустошённо опуская пегасочку. Она быстренько вывернулась из захвата и, хлопая крыльями, приземлилась рядом с Кризалис.

— Кози, принеси копилку, — басом приказал кентавр и, поймав укоризненный взгляд жеребёнка, подчёркнуто-мягко протянул: — пожа-а-алуйста.

— Хорошо, Тирек, — просияла с милым видом Кози и угарцевала выполнять поручение.

— Лорд Тирек, — донёсся ей вслед зубной скрежет.

— И не «хорошо», а «слушаю и повинуюсь», — подколола его Кризалис, за что получила щипок, отхвативший крохотную частичку её магии. Реакция не заставила себя ждать: чейнджлинг вскинула стрекозиные крылья и остервенело застрекотала на обнаглевшего кентавра, но тот даже не посмотрел на неё.

Кози приволокла в зубах банку из-под кофе, в которой весело громыхали монетки. При виде любимого бренда Кризалис ностальгически облизнулась, а потом её воспрявшее от воспоминаний сердце упало, потому что пегасочка опрокинула импровизированную копилку — и оттуда вывалилось всего четыре золотых кругляша.

— У нас кончились деньги, — кисло констатировала кобылка, и все трое притихли.

Устраивать разборки и подозревать никого не стали — в подземелье с финансами особо не разгуляешься. Могли, конечно, усесться играть в карты, шашки или шахматы на деньги, но то делалось больше из самолюбия — весь куш потом исправно возвращался обратно в копилку. Так что безо всякой подоплёки и теневых игр: у супер-злодеев кончились деньги.

— Ну… — протянул Тирек, задумчиво поскрёбывая себе рёбра. — Пойдём на работу, что ли.

Подземелье огласил дружный страдальческий стон.

Все быстрые и эффективные способы заработка были отвергнуты Кози, как незаконные. Обсудив всё, троица пришла к выводу, что и впрямь было бы глупо попасться на мелкой краже и лишить себя любых шансов на будущее отмщение. По той же — а, может, ещё по некой скрытой — причине Грогар запрещал Кризалис и Тиреку разбазаривать магию на бытовые нужды. Впрочем, они бы вряд ли смогли: одна могла загипнотизировать и до утра сделать из жертвы раненого зверя, другой был способен магией разбить гору, но ни один не оказался бы компетентен в задаче наколдовать что-нибудь съедобное и питательное. Поэтому для обеспечения ежедневных нужд оставалось одно: найти работу.

Кризалис было легче всего: она могла превратиться в пони и вписаться в любой коллектив, но она крайне возмущалась тому, что ей, законнорожденной и признанной королеве, придётся батрачить, словно низкородной крестьянке. Так Тиреку и Кози тоже пришлось подключиться, чтобы свергнутая владычица чейнджлингов не отказалась добывать монеты вообще. И, если Кози со своей сладкой мордашкой могла заделаться раздатчицей листовок или продавать печенье кобылок-скаутов…

Тиреку приходилось далеко не так легко.

— У меня есть очень реалистичная ростовая кукла лорда Тирека, — пробасил он трясущемуся практически под столом жеребцу, с трудом втиснувшись в его контору и теперь протыкая рогами потолок. — Скажи лорду Тиреку, что у тебя есть для него работа, иначе лорд Тирек выпрямится.

— Т-т-только не мой подвесной потолок!!!

— Так что насчёт работы?

Очень нелегко.

Приходилось каждый раз разведывать обстановку, а потом, если повезёт, продираться через кусты, и…

Из заброшенной школы, куда не проникал солнечный луч, доносилось заунывное вибрирующее пение. Тирек с подозрением и надеждой направился к покосившемуся входу, наполовину заваленному развалившимися брёвнами и осколками кирпичей. Кентавр голыми руками раскидал препятствие и протиснулся внутрь, пригнув все четыре ноги и часто двигая верхними плечами, чтобы не застрять. Знакомо зачадило дымом.

На обломках растасканного и сгнившего пола была грубо нарисована красной краской — Тирек никогда не верил, что подобные недоумки могли добыть настоящую кровь — большая пентаграмма на всю площадь помещения с отсыревшими стенами. На них у потолка неаккуратными барашками завивалась отстающая от жара самодельных факелов поблекшая краска. Дюжина подростков, увешанных украшениями с шипами и черепками мелких птиц и зверьков, явно служивших своим обнаружением единственной радостью на тошных семейных лесных прогулках.

— Сегодня, — торжественно проблеяла стоящая в центре пентаграммы кобылка с закатанными до белков глазами. Это умение, несомненно, и составило главный критерий в выборе её, как лидера — иначе она была такой розовой, что глаза щипало. Хуже Кози и этой… как там… Плонки Пай, вместе взятых. — Сегодня — тот самый день, когда Солнце и Луна замерли в созвездии Скорпиона, вероломством и свирепостью своей восславившего своё имя в веках, и мы, — она долго перечисляла пафосные и «грозные» имена, явно бывшие оккультными псевдонимами, — по всем древним законам и запретным знаниям призываем: древнее зло, пробудись!

«Джекпот», — подумал Тирек и старательно прочистил горло, чтобы издать свой лучший устрашающий рёв.

Два сектанта сразу завизжали, как резаные свиньи, и ломанулись в выбитые окна. Только щётки засверкали. Кентавр усилием воли сдержал смех, магией напустил чёрно-красный дым и принял самое жуткое выражение морды, на которое был способен.

Именно с таким он утром в сортире заседал после этого дискордова йогурта.

— Кто посмел нарушить мой покой?! — прорычал Тирек над перепуганными юнцами и понял, что переборщил. Надо было выкручиваться, пока момент не упущен. — Чтобы усмирить мой гнев, вы должны повиноваться мне в течение часа!

Малолетние сектанты рухнули на колени. Один — вообще в обморок. Кобылка в центре же, гулко сглотнув и вернув в нормальное положение глаза, оказавшиеся на деле карими, на подгибающихся ногах подползла к Тиреку поближе и пролепетала:

— Слушаю и повинуюсь, Ваше Злодейшество…

Тирек достал из-за спины потемневший от древности и растрескавшийся по краям свиток и требовательно протянул вниз. Кобылка взяла его копытами и развернула с величайшим трепетом.

— Блок люцерны? Чипсы? Восемь земляничных йогуртов? — всё больше вытягивалось её лицо по мере чтения. — Это, типа… всё?

— И девственника.

— Что?!

— Девственника, — терпеливо повторил Тирек, подумав о том, что Кризалис будет рада подкрепиться, чтобы не срываться на них с Кози по поводу всего подряд и не сквернословить, как моряк, а не короле. А потом спохватился. — Девственника-натурала! Я не гей! Аргх, просто выполняй приказ, смертная!

— Н-но-но-но у нас нет девственников!

Кентавр опешил и обвёл подростков взглядом. Им всем на вид было не больше тринадцати. Ну, четырнадцати.

— Что? Как? Совсем?

— Только девственницы, — подтвердил один из жеребчиков, подняв трясущуюся от стресса голову. — М-м-м-мы расстались с непорочностью во время обряда посвящения слу-слу-служению во славу тёмных сил…

Тирек почесал между рогов, подняв брови и брезгливо опустив уголок рта:

— Подождите, как вы это сделали, если девственницы у вас всё ещё остались?

Все жеребцы на ключевых точках пентаграммы густо вспыхнули, спрятав глаза, и Тирек застонал, хлопнув себя по лицу ладонями:

— Ох, не важно, я не хочу это знать! Просто выполните мою хренову волю! — и нетерпеливо ткнул передней ногой в сторону написанного Кози Глоу и дополненного им списка.

Минут пять подростки судорожно собирали в кучу свои карманные деньги, а потом один из пегасов полетел с ними и зажатым в зубах свитком. Час они сидели, не шелохнувшись, пока Тирек читал найденную среди неизрасходованного огнива пыльную газету.

— Ого… — прошептал кто-то, но с явным желанием быть услышанным. — Исчадия Тартара читают новости?

— Самое подходящее для них чтиво, — лениво подтвердил Тирек, переходя к вестям из Грифонстоуна. — Хочешь почитать новости — получаешь будущее, депрессию и кризис среднего возраста. Гр-р-р, — внушительно добавил он для поддержания имиджа выходца из ада.

Пегас вернулся через полчаса, когда кентавр уже прочитал всю газету и начал опасаться, что юнец отправился рассказывать кому-нибудь из служителей закона об успешном обряде призыва. Но всё было в порядке, и только бутылку рома несовершеннолетнему ожидаемо не продали.

— Очень хорошо, — крякнул Тирек, подхватывая двумя пальцами переполненный пакет. — Вы удовлетворили мою волю! За это я… приму вас в свой легион после вашей смерти. И поставлю во главу его. Да. Чао, — и он телепортировался щелчком пальцев.

Магия перенесла его на условленное место встречи с Кризалис и Кози — уединённую опушку на другом конце леса. Ударом кулаков сломав пополам ближайшее дерево в теньке, Тирек организовал себе удобное подобие скамейки и принялся закидывать в рот клеверные крекеры. Солнце было ещё высоко, а он уже выполнил свою часть задачи.

Кози явилась следующей, со своими фирменными кудряшками (про которые Кризалис шипела, что в них маленькая стерва прячет базуки), весело подпрыгивая с полными коробками печенья на своих боках. Тирек широко ухмыльнулся:

— Тебя обманули с оплатой, и ты решила взять своё товаром?

— Не-а! — весело объявила пегаска и вытащила из-под крыла звонкий мешочек, бросив его в пекет Тирека. — Это — моя премия, которую я выпросила вдобавок к возможности принять душ.

— Как же ты это сделала? — без особого интереса спросил кентавр, больше погружённый в лёгкую зависть, и Кози протяжно фыркнула:

— Я уговорила почтальона носить письма в Тартар и обратно, как ты думаешь?

Пегасочка любопытно полезла в пакет, перебирая покупки.

— Ты забыл лак для моей гривы.

— Ты неплохо раздобыла его и без меня.

— И Кризалис использует бальзам не для окрашенных волос, а для жирных.

— Ну, хоть где-то у этой вешалки будет жир, переживёт.

Некоторое время двое провели молча, бессмысленно набивая желудки от скуки, а затем раздался отрывистый шелест травы и треск сучьев. Кози и Тирек переглянулись, уверенные в том, что только Кризалис могла знать, как и зачем пройти в это отдалённое и заросшее место, поэтому появлению из-за бурелома незнакомого крупа они не удивились. Когда по незнакомому хвосту, видоизменяя его в клейкое подобие сизой тины, прошлось зелёное пламя — даже успокоились. Но, едва открылась причина того, почему чейнджлинг явилась к ним задом наперёд…

— Ты похитила пони! — заверещала от ужаса Кози, схватившись обоими копытами за голову.

— Мы же договаривались не привлекать внимания, — подтвердил разочарованно Тирек, рассматривая бессознательного или спящего жеребца.

— Мне нужна еда! — огрызнулась в ответ Кризалис, перестав тащить пегаса за холку.

— Сначала дожри ту, что висит в коконе посреди штаба! — рявкнул Тирек. — Я затрахался в неё лицом каждое утро вмазываться!

— Может, её хватило бы подольше, если бы ты не боксировал по ней каждый раз, как это случалось! — парировала чейнджлинг.

— Она похожа на грушу, что мне ещё надо было с ней делать?!

— Хватит! — раздражённо взвизгнула Кози, оттолкнувшись всеми четырьмя ногами от земли, и взлетела. — Тирек! Нельзя портить чужие вещи без разрешения!

— Кто бы говорил, йогуртная гроза!

— Кризалис! Выпивай из него любовь прямо здесь — и возвращаемся! Ты заработала что-нибудь?

— Его закладная на дом считается? — с каменным лицом левитировала к сообщникам документ Кризалис.

Немая пауза.

— Выпивай из него любовь прямо здесь, — тяжело вздохнув, закатила глаза Кози, — оставляй этот хлам у него под крылом — и возвращаемся.

— Но…

— У нас и так было полно проблем, когда ты превратилась в Фотофиниш для съёмки свадьбы и соблазнила жениха, а это засняли журналисты.

— Но!..

— Никаких «но», Кризалис!

— Он живёт в двухэтажном коттедже с бассейном и трёхметровым заграждением! — отчаянно выкрикнула чейнджлинг.

Снова немая пауза.

— Так чего мы вообще ждём? — вскинул руки Тирек. — Веди!

Кризалис довольно улыбнулась и прочитала написанный адрес.

— Кхм. Дом в Филлидельфии.

— А закладная от агенства приколов? — закатила глаза Кози.

— Скорее уж бассейн из корыта, второй этаж — чердак, а трёхметровое заграждение — лента приставов за долги, — закатил глаза следом за ней Тирек, выдирая документ из зелёного телекинеза и читая его, но недолго думая скомкал и выбросил в кусты. — Одним словом, шлак. Всё, бросай эту падаль. У нас морковные палочки размораживаются, пока мы тут стоим.

— Но мы даже не посмотрели… — беспомощно и обиженно возразила Кризалис. — Вдруг там что-то стоящее, сделали бы второй штаб без Грогара и с вечно открытым душем…

— У этого пони наверняка есть знакомые, которые хватились бы его, — возразила Кози.

— Вообще не проблема, — фыркнула чейнджлинг и превратилась в этого жеребца.

— А у нас есть Эквестрия, которую надо захватить, — назидательно поднял палец-сардельку Тирек.

Кризалис ощетинилась:

— Мне одной кажется, что Грогар кинет нас, как только мы к этому приблизимся? Давайте сделаем это раньше и кинем его сами, договаривались же! Хотя бы начнём к этому готовиться! В конце концов, лучше обитать в двухэтажном нормальном доме или в тех сырых пещерах?

— Кто-то ненавидел всё понячье, — довольно протянула Кози с ехидным взглядом.

У Кризалис задёргался глаз, а рот несколько раз искривился в совершенно противоестественную форму.

— Ладно, не всё понячье — отстой и бессмыслица! — рявкнула чейнджлинг, топнув копытом. — Они, конечно, вероломные лицемеры, которые лезут не в своё дело, но… но зефирки действительно здорово пахнут, особенно с кофе! — и она ревностно выдернула из пакета коробку с постукивающими внутри сладостями, тут же вскрывая её и жадно запуская туда нос.

Кози захихикала и ненадолго нырнула в кусты, чтобы найти выброшенную закладную. Она вынесла её в зубах за торчащий треугольный краешек и принялась расправлять:

— А вообще Кризалис права. Филлидельфия очень далеко отсюда, поэтому вряд ли этот пони будет наведываться туда часто. А у нас появится аварийное место на случай, если Грогару снова вздумается лишить нас душа или ещё чего-нибудь. Итак, у нас снова есть еда, мыло с шампунями и заначка. Можно телепортироваться домой!

— Нет, нельзя, — мотнула головой Кризалис, достав из пачки лицо с приставшей к носу зефирной крошкой. — Нужна ещё бритва для Грогара.

— Он же не просил.

— Это я прошу. Меня его подбородная метёлка скоро в кошмарах преследовать начнёт. Ещё, когда он что-то нам блеет, я не могу играть в раболепие, я смотрю, как она прыгает, и стараюсь не ржать. Пойдём за дискордовой бритвой.