Цена бессмертия
Глава 16. Без надежды и с ней
Иллюстрация Dalagar
...Видя приблизившиеся вплотную глаза, горящие бешеной зеленью Порчи, Мышка подавила желание в ужасе завизжать.
Хотя бы потому, что тогда Молчун, а то и оленята, вернутся, чтобы броситься на помощь, и неминуемо погибнут. Поэтому необходимо было молчать.
План прострелить перепонку крыла и ногу, после чего улететь, казался пусть и предельно рискованным, но небезнадёжным. Однако выстрел, похоже, ошеломил Ночного Кошмара недостаточно. А страшная тень сбила концентрацию. Кроме того, для своих размеров жеребец оказался просто сверхъестественно быстрым.
Ария Миднайт когда-то учила Грей Маус, как постоять за себя. Основы боевого искусства фестралов преподавались и так, но Ария ходила на все факультативы. И потом учила Мышку, хотя последняя крайне сомневалась, сможет ли в принципе ударить живого пони. Даже плохого. Даже в шутку.
В жизни это стало проще, чем казалось.
Ария ещё в жеребячестве говорила, что кобылкам нечего и думать справиться с жеребцами силой. Те от природы гораздо сильнее. А значит, и в бою нужно полагаться на ловкость, скорость, а ещё — на уязвимые точки, коих на теле любого пони предостаточно.
И поэтому Грей с силой ударила прямо в венец одного из задних копыт фестрала. Металлический понож заканчивался чуть выше: иначе ногой было бы не шевельнуть. А ещё свою роль сыграла прочная подковка.
Ночной Кошмар рыкнул. Видимо, ему надоело сопротивление кобылицы.
И точно: Бладласт Шейд занес ногу, и тусклые когти-лезвия стремительно опустились.
Грей Маус зажмурилась и тихонько запищала от страха. Но оружие ликтора ударило подобно стреле самой фестралочки: проткнуло и даже пришпилило к земле крыло.
Крылья — очень чувствительное место любого пони, будь то пегас или фестрал. Именно это позволяет ощущать потоки воздуха и магии во время полёта. Но есть и другая сторона: любое повреждение крыльев всегда очень болезненно.
Пришлось стиснуть зубы и прикусить клыками губу, чтобы не закричать. Особенно после того, как от пронзивших перепонку клинков стала растекаться волна холода...
— Зови их, — злобно прошипел фестрал.
Грей нашла в себе силы только отчаянно замотать головой. Из глаз потекли слёзы от боли, страха и досады, но из уст пони не вышло ни звука. И главное, с каждой секундой оленята уходили всё дальше.
Оскаленная морда приблизилась вплотную. Будто вся вселенная утонула в этих ядовито-зелёных глазах.
— Зови. Их, — выделяя каждое слово, повторил Ночной Кошмар, но и в этот раз тёмная фестралочка не сдалась:
— Нет... — тихо прошептала она.
— Ты противишься воле своей принцессы, Найтмер Мун?
— Я служу принцессе Луне! — воскликнула Грей, отводя взгляд. Получилось тихо и жалко, но при этом Кошмар не ощутил сладкое чувство чужого страха.
Кажущиеся ледяными клинки вышли из крыла, но только для того, чтобы упереться в подбородок. Пришлось снова поднять взгляд и взглянуть в эти ядовито-зелёные глаза, в которых мерцает алое пламя.
— Ты позовешь их. Или смерть твоя будет медленной.
— Ты их не получишь! — прошипела фестралочка в приступе обречённой храбрости и стала биться в захвате, стараясь ударить жеребца копытом по наиболее уязвимой части.
Ночной Кошмар издал тихий рык, когда ярость застлала глаза красным туманом.
И конечно, наделенные злобной волей клинки не упустили своего шанса....
...Молчун решил для себя, что если Мышка закричит, он бросит всё и рванётся на помощь. Не для того старый попугай последовал за скромной фестралочкой, чтобы вот так вот бросить её. Хотя и не особенно представлял, что может противопоставить сильному жеребцу.
Но крика так и не раздалось. Лес хранил гробовую тишину и лишь тревожно шуршал на слабом ветру листьями.
А значит, Мышка, как и обещала, обманула убийцу и сейчас уже летит к месту встречи...
Молчун изо всех сил гнал от себя мысль, что могло случиться непоправимое. Не могло. Только не в Эру Гармонии.
Это всё должно было остаться в тёмном прошлом. В Эре Раздора, когда Дискорд свёл с ума почти всю магию мира. Именно тогда неспособные к магии дружбы пони и другие существа просто потеряли разум, а то и саму жизнь, неосознанно воплотив собственные чаяния и страхи.
Молчун видел это, будучи увезён с родного острова. И потом нередко про себя повторял, что будь он пони, поседел бы до последней шерстинки при виде того, каких чудовищ рождает сон разума...
Но, как оказалось, не всё зло сгинуло в тёмной глубине веков. Потому что этот фестрал был оттуда. Именно тогда, ещё до пришествия Дискорда, Ночные Кошмары вошли в историю как безжалостные убийцы и слуги тёмных сил. И именно им фестралы были обязаны львиной долей дурной славы среди дневных пони.
Хотя изначально орден создавался как инструмент для запугивания или тихого устранения тех, кто нёс другим горе и несправедливость.
Потому что никто не может похвастать, что не посещает страну снов. Никто не сможет обезопасить себя от абсолютно всех теней. А если это не будет так, Ночные Кошмары в один прекрасный момент придут.
Явятся во сне или выйдут из тени, словно из портала. А их разящие клинки не знают промаха...
— Кажется, это было где-то тут, — раздался вдруг голос Эйкорна.
Попугай вынырнул из воспоминаний и, оглядевшись, сказал:
— Да. Вон там тропа, ведущая к станции Водного пути.
— Ура, — тихо сказала Мисти, — наконец-то.
А Рилл промолчал. Оленята после испытанного страха притихли, а юный волшебник вообще выглядел неважно. Как казалось друзьям, несмотря на близость Семени, ему было не по себе от неработающих магических систем.
Но на самом деле юного витранга беспокоило другое.
Например, как добираться до Величайшего Древа и Арбориона, если вдруг на станции не окажется перитонов? Ни Глубинные Тропы, ни Водные пути, очевидно, не работали: уж если погасли световые лозы, то что говорить о более сложных системах?
Без всего этого поход по Лесу займет несколько дней и кабы не недель. С учётом погони... шансов было маловато. Равно как не было особой надежды на стражу: жуткий фестрал, похоже, расправлялся с вооружёнными оленями шутя.
Надежда была только на грозных железнорогих ириллаби. Таинственных воинов-шаманов, что отрекались от всего мирского ради одного: уничтожать чудовищ. Но где они, как позвать на помощь без Корневой Сети?
А если отправить Семя с Мисти, далеко ли хрупкая маленькая лань унесёт плод, который даже Эйкорн с трудом тащит? И ладно бы только это, но как быть с таким кошмаром на хвосте?..
При этой мысли юный волшебник снова обеспокоенно оглянулся. Но нет, погони так и не было видно. Не сгущались тени, не пробирал до костей странный холод... не говоря уже о зловещей крылатой фигуре.
Очевидно, Грей Маус и вправду смогла как-то его задержать.
Когда же под копытами оказалась твёрдая тропа, все выдохнули с облегчением. Если бы кто-нибудь сказал малышам, что вменяемые олени смогут обрадоваться тому, что выбрались из леса, его бы подняли на смех.
Ну действительно, что плохого с оленем может приключиться в лесу? В родном доме?
Оказалось, многое может. В частности, исчезновение пусть и магических, но привычных до обыденности вещей.
...Около станции Водного пути оказалось пусто.
Почти.
Только один олень вышел навстречу.
Закутанный в плащ витранг, из-под копыт которого при каждом шаге вспыхивали ростки светло-зелёной магии, разрывающие окружающую темноту тусклыми всполохами.
Рилл облегченно выдохнул. От незнакомца исходила такая сила, что грива шевелилась. Уж точно ему хватит сил защитить трёх оленят от жуткого пони!..
Видимо, все подумали об этом, потому что подались вперёд. В то же время олень откинул капюшон и произнес мягким голосом:
— Вот, наконец, и вы!..
