Реабилитация
Глава XII
– Нет, не получается. Магические потоки снова сталкиваются на четвёртом контрольном мосте, образуя затор, – усталым голосом проговорила Сансет, склонившаяся над восемнадцатым вариантом записи их нового заклинания.
– Ну, по крайней мере, удалось избавиться от магического резонанса между параллельными лейлиниями, – постаралась сохранить оптимистичный настрой сонная Твайлайт.
Небо за окнами уже светлело, предвосхищая скорый восход солнца.
В зале царил организованный беспорядок. Многие фолианты, которым не хватило места на рабочем столе, лежали раскрытыми прямо на полу. Мусорка была переполнена скомканными листами пергамента, содержащими расчёты, что оказались теоретически неприменимыми.
Поначалу дело продвигалось быстро. Единорожки легко нашли все необходимые книги. Нашли записанное в привычных формулах заклинание для взаимодействия с миром снов. Взяли за основу уже полученное ранее Сансет заклинание-маячок с четырёхслойной структурой. Но все попытки их совместить уже три часа не могли привести к удовлетворительному результату.
– А что если использовать трёхуровневый распределительный узел Лайтшифта? – предложила лавандовая единорожка, пытающаяся удержать в голове структуру неполучившегося заклинания.
Оранжевая единорожка задумалась, пытаясь оценить поступившее предложение.
– Нет. Изменение направлений потоков восьмой и десятой лейлинии приведёт к перегруженности второго контрольного узла, от которой мы ушли только в шестом варианте, – покачала головой оранжевая единорожка.
– Восьмой и десятой? – попыталась Твайлайт уследить за высказанной мыслью. – Да нет же! Я говорю не про пересечение серединного потока и контрольных мостов, а про узел между четвёртым контрольным мостом и переходными лейлиниями третьего слоя.
Предложение было, мягко говоря, неэлегантным. Добавлять столь сложный распределительный узел для развилки всего из пяти магических потоков выглядело, как удар элементами гармонии по школьному забияке. К тому же сложность раздутой сверх всякой меры четырёхслойной магической структуры заклинания и так уже грозила оказаться неподъёмной даже для лучших магов Эквестрии.
Но итоговое заклинание могло оказаться теоретически непротиворечивым.
– Изменив направления двух из трёх лейлиний и моста, мы сможем избежать затора на последнем, – развивала свою мысль Твайлайт. – А возникающую при этом неопределённость Лонгмейна можно разрешить, перенаправив магические потоки пятой и шестой лейлиний из второго слоя!
Сансет попыталась представить получающуюся структуру, но сонная голова протестующе заболела, отказываясь перенапрягаться.
Встряхнув головой, Сансет потянулась за чистым листом пергамента.
– Что ж, сейчас посмотрим. Вариант номер девятнадцать.
Оранжевая единорожка начала аккуратно выводить структуру заклинания, внимательно следя за каждой лейлинией, каждым магическим потоком, каждым узлом. Оказываясь записанной на бумаге, структура заклинания куда проще проникала в голову.
Через пять минут запись девятнадцатого варианта была готова.
И ещё через семь минут у единорожек не получилось обнаружить в ней никаких структурных нарушений или теоретических противоречий.
– Кажется, получилось! – выдавила Сансет усталую улыбку. – Вспомогательные уравнения Ганаши не выявляют никаких узких мест в циркулирующих потоках магической энергии.
– И, несмотря на колоссальный объём этой самой энергии, четырёх контрольных мостов и серединного потока должно хватить, для сохранения структурной целостности, – повторила её улыбку Твайлайт. – Это заклинание является теоретически непротиворечивым.
Сансет ещё раз осмотрела получившуюся груду магических формул. Сложность заклинания зашкаливала. Будучи сотворённым, оно спокойно могло претендовать на титул «Самого сложного заклинания десятилетия». И она с грустью отметила, что, даже если бы ей удалось выучить наизусть эту зубодробительную магическую структуру, на применение этого заклинания её магических резервов не хватило бы.
– Осталось только найти какого-нибудь аликорна, который согласился бы выучить это заклинание и сотворить его, чтобы доказать, что оно является не только теоретически непротиворечивым, но и практически применимым.
– С этим можно не торопиться, – встала Твайлайт из-за стола, потягивая затёкшую спинку. – Мы доказали теоретическую непротиворечивость, и теперь можем просто сослаться на теорему Лайтшифта о неоднородности структур однородных заклинаний.
– Ты хочешь сказать, что…
– Что, раз мы нашли сложное заклинание с непротиворечивой структурой, то у него может быть однородное заклинание более простой структуры, – улыбнулась своей беззаботной улыбкой лавандовая единорожка.
Сансет тоже встала из-за стола и повторила потягивающее движение Твайлайт.
– Так значит, получается, что тебя перенесло в этот мир из-за неизвестного заклинания, однородного этому.
–И, что теоретически, это возможно, – беззаботная улыбка увеличилась ещё на пару миллиметров.
С этим было сложно спорить. Полученное заклинание было способно доказать теорию «О бесконечных суперсферах и связях между ними». Ну, или, на худой конец, безоговорочно её опровергнуть. Всё, что для этого требовалось, это маг с достаточным количеством магической энергии, точно знающий заклинание, и сильные эфирные шумы, которые могут зафиксировать только сложные, сверхточные, дорогие измерительные приборы из Кантерлотского Высшего Магического Университета.
Первые солнечные лучи проникли в зал, залив его приветливым золотистым светом. Единорожки подошли к окну, чтобы понаблюдать за священнодейством правительницы Эквестрии. Её силами в этот мир приходил новый день. Целый день для новых свершений, новых впечатлений, новых препятствий и их преодолений.
– Принцесса Селестия подняла солнце, – восторженный голос Сансет Шиммер заставил эту банальную фразу звучать почти торжественно. Но последовавший за этим глубокий зевок испортил всё впечатление. – Нужно доложить ей о нашем прогрессе.
– Доложишь одна? – попросила Твайлайт Спаркл. – Меня заждались кое-какие дела вне замка.
– Позволишь мне забрать себе всю славу? – шутовским тоном изумилась Сансет.
– Что есть цена славы по сравнению с ценой знаний! – преувеличенно восхищённым голосом ответила Твайлайт.
Единорожки вышли из зала и направились по дворцовым коридорам.
На очередном перекрёстке Твайлайт вдруг остановилась и схватилась копытом за голову.
– Да как так! Чуть не забыла! Подожди секунду! – протараторив это, лавандовая единорожка исчезла в розовой вспышке телепортации.
Оранжевая единорожка неуверенно встала на перекрёстке, смотря на столь внезапно опустевшее место.
Но опустело оно ненадолго. Через считанные секунды новая розовая вспышка телепортации озарила близлежащие коридоры.
– Передай это Селестии, – Твайлайт протянула Сансет дорогой, старинный перочинный нож. – Я скажу капитану гвардейской стражи, куда отправилась, на случай если я вам понадоблюсь.
Сансет подхватила странный предмет своим телекинезом, и повертела перед собой. В нём не было ничего необычного. Почти у каждого государственного служащего в замке на рабочем месте имелся подобный.
– А теперь мне пора бежать, пока! – сказала лавандовая единорожка, идущая пружинистой походкой по коридору, ведущему к выходу из замка.
Сансет пожала плечами, и повернула в коридор, ведущий к тронному залу.
Принцесса Селестия стояла на балконе своей башни и любовалась сотворённым рассветом. Хотя, точнее будет сказать, что она пыталась им любоваться.
Опять утренние тени слишком размытые. Как будто сейчас начало зимы. У меня же получалось раньше как надо! Золотая аура окружила рог Селестии, пытающейся подправить движение небесного светила. Но, как она не старалась, результат её не устраивал. А может проблема не в моём солнце? Может дело в воздухе? Советник по здравоохранению не раз высказывал опасения, что дым от искусственной древесины, попадая в атмосферу, может негативно влиять на здоровье живых существ. Может он также может влиять на распространение солнечных лучей?
Оставив бесполезные попытки исправить утренние тени, Селестия направилась вглубь замка.
Сегодняшний день обещал оказаться столь же насыщенным, как день вчерашний. И тот факт, что ей пришлось сократить свой обычный шестичасовой сон до четырёх часов, не способствовал бодрому расположению духа.
Наверное, зря я вчера поддалась просьбе Твайлайт и отправилась поздно вечером к Ночной Башне. Навестили бы Луну сегодня… Интересно, им удалось проверить непротиворечивость своей теории, или сон всё-таки одолел маленьких единорожек?
Пройдя знакомыми лестницами и коридорами, правительница Эквестрии вошла в свой тронный зал через располагающуюся за троном дверь. В зале её уже ожидала пара советников с парой вопросов государственной важности, не терпящих отлагательства.
Начинался этот обещающий быть столь насыщенным день чересчур привычно.
Но вот вопросы государственной важности были разрешены, тронный зал опустел, и принцесса Селестия уже собиралась отправиться в королевскую столовую к ждущему её королевскому завтраку, как тут в дальнем коридоре показалась её личная ученица.
Сансет выглядела очень уставшей, но довольной. Тёплая улыбка заиграла на губах Селестии.
Похоже, сон оказался слабее единорожек. По крайней мере, одной из них.
Но тут взгляд Селестии упал на странный предмет, что Сансет держала в телекинетическом поле.
Смутно знакомый предмет.
Хранящий на себе смутно знакомые отголоски эфирных колебаний.
Улыбка исчезла с лица принцессы.
Лишь белоснежная шкура аликорны не позволила никому заметить, как побледнело её лицо.
– Принцесса Селестия, у нас получилось! Мы…
– Что это? – перебила ученицу наставница, не отрывая глаз от предмета. Её голос был не привычно спокойным, а громким…, испуганным…
– Это? – переспросила Сансет, разглядывая странный ножик. – Твайлайт сказала передать это вам. Не знаю зачем.
Золотистая аура окружила старинный, дорогой перочинный нож, и притянула к правительнице Эквестрии.
«Вообще-то, сначала я использовала простое заклинание трансмутации.»
«Сейчас её лучше не беспокоить.»
«Посмотрим, что из этого выйдет.»
Как же сильно Селестия хотела бы сейчас ошибаться!
Но, имеющиеся на предмете следы заклинаний не оставляли никаких сомнений.
И никакой надежды.
– Принцесса? – позвал взволнованный голосок её оранжевой ученицы.
Правительница Эквестрии быстро взяла себя в копыта. Время для колебаний закончилось. Настало время для действий.
– Сансет, ты готова?
– Готова? К чему?
Вместо ответа Селестия выстрелила в неё магическим разрядом.
Боевым разрядом.
Пропустив который, можно месяц пролежать в больнице с парализованной конечностью.
Будучи личной ученицей принцессы, Сансет обучалась у неё в том числе и самообороне. Имели место и занятия с применением боевой магии, проходящие на специальном полигоне под пристальным надзором докторов. Занятия, требующие изрядной физической и волевой подготовки.
В последний момент Сансет успела закрыться грубым магическим щитом. Щит обладал простейшей внутренней структурой и имел неудачную форму прямоугольного экрана, но единорожка наполнила его таким количеством магической энергии, что со своей задачей тот справился, защитив хозяйку от магической атаки.
Тяжело дыша, Сансет недоумённо уставилась на свою наставницу.
Хороша. Не зря я её учила. Возьму с собой, может пригодиться.
– Пойдёшь со мной, – прозвучал спокойный, уверенный голос правительницы Эквестрии, которая величественным шагом направилась к выходу из тронного зала. Её глаза смотрели прямо перед собой, и не думая опускаться к оранжевой единорожке.
Сансет ничего не оставалось, кроме как молча последовать за своей наставницей. Когда принцесса включала в режим «правительницы», перечить не стоило.
У выхода из зала их встретили новый капитан гвардейской стражи, Айрон Армор, с четырьмя гвардейцами, вызванные слышимым только для гвардейцев дворца сигналом от самой принцессы.
– Ваше величество, – поспешил поклониться капитан.
– Боевая тревога, капитан, – не останавливаясь, начала раздавать указания Селестия. – Через пятнадцать минут первый небесный полк должен быть готов к вылету. Остальные военные силы Кантерлота должны находиться в полной боевой готовности.
Два из четырёх гвардейцев, отдав честь, поспешили к казармам, передать приказы правительницы.
– Также, пусть приготовят к вылету мою небесную колесницу и приведут ко мне лейтенанта Стар Хантера и сержанта Роял Лайтнинг. Мне понадобятся единороги, способные отслеживать магические следы.
Ещё один гвардеец, получив разрешение капитана, бросился выполнять королевские поручения.
Тут Селестия кое-что вспомнила, и удостоила взглядом свою оранжевую ученицу.
– Где сейчас Твайлайт? – почему-то от спокойного голоса и холодного взгляда наставницы у Сансет мурашки пробежали по шёрстке.
– У неё были какие-то дела вне замка. Капитан королевской стражи должен знать лучше.
Не изменяя выражения лица, Селестия перенаправила свой взгляд на Айрон Армора.
– Пять минут назад Твайлайт Спаркл была отправлена конвоем в больницу Бродхуф. Она сказала, что ей нужно ответить за свои поступки и вернутся туда, где ей смогут оказать квалифицированную психологическую помощь.
Селестия подавила внутренний стон. За всеми свалившимися на неё вчера новостями, она напрочь забыла о необходимости официально разрулить ситуацию с побегом из Бродхуфа. Чем лавандовая единорожка не постеснялась воспользоваться.
Значит, ты решила спрятаться от моего гнева в больничном заключении. Ну, ничего. Мы ещё поговорим по душам.
За очередным поворотом перед королевской процессией появился гвардеец-пегас, который, похоже, влетел в коридор через открытое окно. Судя по боевым доспехам, из первого воздушного полка. Судя по тому, как эти доспехи были застёгнуты, неопытный юнец, только закончивший обучение.
– Ваше величество, – склонился он в почтительном поклоне, – полковник Блу Скай смиренно просит у вас конкретизировать место назначения.
– Ночная Башня.
Гвардеец-пегас не мог похвастаться белым цветом шкуры. И от этих слов его лицо побледнело очень даже заметно для окружающих.
Золотая небесная колесница в окружении двух сотен пегасов летела над вечносвободным лесом.
Было решено лететь напрямик, а не использовать привычный, безопасный маршрут. Для целого полка пегасов ужасы вечносвободного не представляли угрозы, а каждая минута была на счету.
Связные единороги передали сигнал боевой тревоги в каждый крупный город Эквестрии. Каждый местный гарнизон был приведён в состояние повышенной боевой готовности. Но нигде не было никаких признаков надвигающейся катастрофы.
Противник упустил своё преимущество внезапности. Думала правительница Эквестрии. Раз он не напал на крупные города, значит он мог напасть на малый, незащищённый населённый пункт, или залечь на дно, чтобы составить продуманный план. В любом случае, вскоре мы его найдём.
Когда на горизонте показалась серебряная крыша одиноко стоящей башни, возвышающаяся над тёмными, древними деревьями, Селестия не смогла сдержать зубовного скрежета.
Башня НЕ была разрушена.
Её стены НЕ испещряли узоры трещин от магических ударов, которые говорили бы о доблестной защите стражников, до конца исполняющих свой долг.
Мало того, сами стражники невозмутимо караулили на своих местах, как ни в чём не бывало.
Предатели. Пошли на поводу у владычицы ночи, забыв о долге перед своей родиной.
Глубоко в душе Селестия понимала, что она к ним несправедлива. В честном бою у них не было шансов. Но вместо того, чтобы сражаться до последнего или, хотя бы, позорно убежать, они решили помочь противнику! Ни о чём не доложили! И продолжали играть в незнайку даже сейчас, не смотря на приближение самой правительницы Эквестрии!
– Схватить предателей, – отдала Селестия короткий приказ.
Два десятка пегасов тут же устремились к сторожащей входные двери паре гвардейцев.
Стражи не стали сопротивляться и молча позволили себя скрутить.
Принцесса Селестия спрыгнула с колесницы, не дожидаясь, пока та приземлится, и величественно полетела к входу в башню.
Десяток пегасов последовал за ней, сохраняя боевое построение. Остальные пегасы окружили башню двойным кольцом, готовые отразить любую угрозу изнутри строения или снаружи.
Как бы Селестия не торопилась, у входа ей пришлось приземлиться. Внутри было недостаточно места для расправленных крыльев.
В то же время, направленные на неё взгляды подчинённых не позволяли перейти на поспешный бег или прибегнуть к телепортации. Внешний вид принцессы должен был излучать величие и спокойствие, чтобы поддерживать моральный дух её маленького войска. Конечно, вероятность боевого столкновения с противником здесь и сейчас была ничтожной, но не нулевой.
Степенным, величественным шагом Селестия направилась вверх по мраморной лестнице.
Изнутри башня казалась пустой. Более пустой, чем обычно. Не было той угнетающей ауры, что здесь царила вчера. Конечно, не малую роль в разрушении этой ауры сыграли две сотни шумных пегасов, но, вслушиваясь в царящую наверху башни тишину, Селестия убеждалась, что на то были и другие причины.
Но вот величественный шаг вывел принцессу на верхнюю площадку.
Вот верные пегасы скрутили ещё двух несопротивляющихся предателей, сторожащих дверь.
Вот дверь распахнулась, открывая взору правительницы Эквестрии металлическую решётку, с находящейся за ней изысканной тюремной камерой.
И вот в царившей в комнате тишине принцесса услышала слова приветствия:
– Здравствуй, сестра.