Реабилитация
Глава III
Вечносвободный лес всегда был опасным местом. Особенно для одинокой единорожки. Особенно ночью.
Твайлайт бежала галопом через незнакомые чащобы, держа в телекинетическом поле маленькую лампу со светлячками. Её свет был очень тусклым, но, всё же, окружающая ночная тьма отступала перед ним, а древние деревья покорно отбрасывали длинные тени.
Единорожка выбежала на довольно большую поляну и смогла осмотреться. При свете полной луны и ярких звёзд безоблачного неба она смогла рассмотреть гору, на склоне которой серыми призраками возвышались гордые башни Кантерлота. Никаких других ориентиров за тёмными кронами окружающего леса было не разглядеть.
Твайлайт продолжила свой галоп в направлении великого города.
Спустя какое-то время она обнаружила, что что-то изменилось. Окружающая темнота как будто стала другой. Стала плотней. Свет от лампы теперь освещал окружение неравномерно, словно натыкаясь на занавески из непроглядной тьмы, которую он был не в силах развеять.
И эти занавески направляли её бег.
Они медленно окружали Твайлайт с трёх сторон, оставляя единственный путь – вперёд, потихоньку подбираясь всё ближе.
Наблюдая за этими жуткими тенями, Твайлайт не сразу заметила, что теперь бежит вверх по склону холма. Дикорастущие чащобы поредели – верный признак близости края леса.
Тьма играла с ней, словно кошка с мышкой, отставая буквально на несколько метров, забавляясь её страхом и упрямством.
Но вот, просвет среди деревьев впереди открыл взору лунный диск. Собрав все свои оставшиеся силы, Твайлайт рванула навстречу открывшемуся выходу из этого жуткого леса. До спасительного прохода оставались считанные метры…
Подступающие с боков тёмные занавески резко расступились, оставшись позади под кронами могучих деревьев. Свет лампы залил своим тусклым светом вершину холма, покрытую травой. Посмотрев назад, Твайлайт убедилась, что жуткая тьма не собирается преследовать её за пределами леса. Единорожка, наконец, позволила себе остановиться и перевести дыхание.
С холма открывался прекрасный вид на столицу Эквестрии. Белые стены, позолоченные крыши, элегантные воздушные арки… Даже в лунном свете город выглядел восхитительно.
В окнах замка не горело ни одного огонька. На крепостных стенах не было видно ни одного стражника.
Неожиданно к Твайлайт пришло понимание, что она оказалась к Кантерлоту гораздо ближе, чем рассчитывала. Как будто расстояние от опушки в лесу до холма было искусственно сокращено раз в десять.
– Как хорошо, что ты смогла прийти! – Этот голос. Он вызывал страх, гнев, презрение и неверие одновременно. – Я уж боялась, что мне придётся наслаждаться представлением в одиночестве.
Твайлайт медленно повернулась в направлении обладательницы голоса и, как и ожидала, увидела её. Лавандовую единорожку 19-ти лет, с меткой в виде шестиконечной звезды, мордочку которой украшала милая, доброжелательная улыбка.
Отражение без зеркала.
– Что ты тут делаешь? – спросила оригинал. Коктейль противоречивых чувств более-менее устаканился, и в нем возобладала ярость.
– Я? Ничего. В этот раз ты сама пришла ко мне. Впрочем, я рада компании, – шарлатанка подошла к Твайлайт и начала, в уже привычной манере, обходить её кругами. – Наверное, в твоей жизни произошло что-то серьёзное. Какое-то сильное эмоциональное потрясение. Раз уж ты смогла добраться сюда.
Твайлайт прожигала взглядом виновницу всех своих несчастий.
Это она украла мою жизнь. Она исковеркала прошлое моих друзей и заставила их страдать. Она погрузила Эквестрию в непроглядную кошмарную тьму. Но меня ей не сломить!
Как бы сильно она её не ненавидела, Твайлайт понимала, что здесь и сейчас ей никак не навредить шарлатанке. Это была её территория. Она диктовала правила.
Оставалось только смотреть за представлением, которое она приготовила.
– Пожалуй, я не буду пытаться тебя разубедить в твоих ошибках. Ты прекрасно помнишь, мои слова. Это не твой мир. Отрицая правду, ты причиняешь боль тем, кто тебе дорог. Я могу избавить тебя от боли, если ты мне разрешишь. Мне нет надобности ломать тебя. Нельзя сломать уже сломанное, – шарлатанка остановилась перед Твайлайт и с любопытством посмотрела прямо в глаза. – Я знаю, ты не поверишь ни единому моему слову. Но, к счастью, я нашла кое-кого, чьё слово ты услышишь, – разорвав зрительный контакт, она развернулась к Кантерлоту. – Пора оставить в прошлом очередную страницу твоего больного бреда.
Поизучав несколько секунд свою застывшую соперницу, взгляд Твайлайт последовал за взглядом отражения в сторону белокаменной столицы.
Поначалу она не заметила, чтобы хоть что-то происходило. Она уже хотела поинтересоваться, долго ли ещё ждать, как вдруг поймала краем глаза какое-то движение у подножья горы.
Полная луна щедро освещала ночной мир, но только сейчас Твайлайт заметила, что тени, отбрасываемые любыми объектами, были неестественно чёткими… Будто светила не луна, а июльское солнце.
И у подножья горы тени двигались. Медленно.
Вытягивались от деревьев, камней, кустов и других объектов, их породивших, не разрывая до конца эту связь, сливаясь и переплетаясь друг с другом.
Осмотрев горизонт, Твайлайт обнаружила, что тени задвигались по всей обозримой Эквестрии. Тонкие, и не очень, чёрные полоски ползли по земле, по рекам, по склонам гор и холмов.
Единственное место, где законы светотехники не сошли с ума, было вокруг стен Кантерлота.
Обернувшись, Твайлайт увидела, что вечносвободный лес тоже посылает свои чёрные армии в бой. Несколько толстых чёрных полосок медленно ползли из-под могучих деревьев в сторону горы.
Хорошо, что они всё-таки избегали света её маленькой лампы, обходя единорожку на почтительном расстоянии. И что её собственная тень, порождённая этой лампой, а не полной луной, не спешила оставить свою хозяйку.
Так значит представление – это штурм замка принцессы Селестии?
Как завороженная, Твайлайт смотрела за разворачивающимся действом.
Вид был и в правду захватывающим. Живая чёрная краска медленно собиралась в огромную бесформенную кляксу у подножья горы, накапливая свои силы.
Она не торопилась наступать. Клякса медленно разрасталась, увеличиваясь, вытягиваясь вверх. Теперь её форма напоминала гигантскую чёрную каплю, которая продолжала расти.
Вот она уже высотой с взрослую пони…
С дерево…
С двухэтажный дом…
Со стену замка…
Её размеров уже хватило бы для того, чтобы накрыть собой весь Кантерлот и его ближайшие окрестности!
Наконец, всякое движение прекратилось.
Все толстые полоски, тянувшиеся по земле к гигантской капле, вытянулись в тонкие чёрные нитки.
Тьма собрала все свои силы.
Твайлайт боялась дышать. Ей вдруг показалось, что если она не будет двигаться, то ей, возможно, удастся обмануть само время. И этот торжественный момент – противостояние огромной, чёрной субстанции и спокойных, благородных, величественных белых стен – будет длиться вечно…
И то, что должно за ним последовать, никогда не случится…
Но тому было суждено случиться…
Живая тьма двинулась на штурм.
Чёрная капля медленно поднималась по горе. Все неровные объекты, которые ранее не были подвержены влиянию «теневой магии» из-за близости Кантерлота, начали отдавать свои тени в общую массу чёрной субстанции проползающей мимо.
Когда капля преодолело половину пути до стен замка, его защитники, наконец-то, проявили себя.
Из самой высокой башни на балкон вышли два аликорна, белоснежно белый и тёмно-синий. Королевские принцессы. Они взлетели в ночное небо и обрушили на наступающую тьму колоссальные потоки чистой сияющей магии.
От ярких вспышек заклинаний становилось светло как днём. Твайлайт никогда не видела, чтобы за раз использовалось столько магической энергии.
Тьма прогибалась под сверкающими лучами, изгибалась, словно от боли. Её движение сильно замедлилось.
Казалось, что принцессы хорошо справляются. Лучи света выжигали тьму, иногда даже пробивали её насквозь. Чёрная капля заметно потеряла в высоте. Но вскоре Твайлайт поняла, что это впечатление было обманчиво.
Тьма почти не уменьшалась в объёме, она просто меняла форму. Уплотняла свою «шкуру».
Вскоре очередные магические удары вызывали лишь мелкие судороги на чёрной поверхности.
Также оказалось, что выносливость аликорнов тоже имела свои пределы. Магические лучи сияли всё так же ярко, но время, которое принцессы тратили на сотворение каждого следующего заклинания, постепенно увеличивалось.
Наконец тьма подошла вплотную к стенам белого города.
Но даже бесчувственные камни не собирались сдаваться без боя. Едва тьма касалась белых стен, как в месте касания вспыхивала маленькая белая вспышка, и тьма отдёргивалась, словно от ожога.
Какое-то время тьма продолжала свои попытки, выискивая слабое место в стенах Кантерлота.
Но в стенах Кантерлота не было слабого места.
Тогда она прекратила свои попытки. Аликорны, по-прежнему, поливали агрессора потоками сияющего света, но живая тьма просто… бездействовала?
Картина не менялась. И это беспокоило Твайлайт. В этом не было никакого смысла.
Конечно, пытаться понять живую тьму, штурмующую замок, задача не из лёгких, но все предыдущие действия агрессора поддавались хоть какой-то логике.
Накопление сил, поддерживание защитной формации, поиск уязвимого места…
Встать неподвижно под стенами и позволять себя расстреливать?
Но вот на картине появились новые штрихи, и всё встало на свои места.
По белизне благородных стен Кантерлота вверх медленно ползли тонкие, чёрные полоски, покрывая её причудливым узором беспорядочных чёрных линий разной толщины.
Так вот в чём дело. Атака не прекращалась. Просто основной бой происходил у основания стены. Не сумев пробить оборону с наскока, тьма ударила тонкими чёрными щупальцами с земли. Похоже, сила противодействия была пропорциональна площади соприкосновения.
Медленно, но верно тьма покоряла белую поверхность метр за метром, покрывала своей чёрной росписью стены, башни и их золотые крыши.
Теперь уже замок не мог называться белым. Чёрного на нём было около четверти.
Аликорны изменили свою тактику. Теперь они били не по окружающей субстанции, а по этим продвигающимся чёрным щупальцам, используя более слабые точечные заклинания. Видимый результат от этого был налицо. Несколько заклинаний оставляли участок стены, шириной в пару домов идеально белым. Но два аликорна никак не успевали по всей длине крепостных стен.
И там, где принцессы не успевали, тени укреплялись и утолщались. И на то, чтобы их прогнать, уходило всё больше и больше времени.
Вскоре аликорны оставили попытки отбить стену. Теперь их магические лучи поражали врага, который переполз через белую преграду и продолжал тянуться к центру города внутри крепостных стен.
Живая тьма медленно, но верно побеждала. Было очевидно, что это всего лишь вопрос времени. В конце концов, тьма поглотит Кантерлот, и сил двух аликорнов было не достаточно для того, чтобы это предотвратить.
Вдруг, белоснежная принцесса подлетела к своей сестре, что-то ей сказала, и направилась назад, в центральную башню, оставив тёмно-синюю сдерживать врага в одиночку.
Что она задумала? Может у защитников остался ещё какой-то козырь? Какой-нибудь могущественный артефакт, или очень сложное и хитросплетённое заклинание, требующее предельной концентрации и продолжительного времени?
Ответ не заставил себя долго ждать, но пришёл, откуда Твайлайт никак не ожидала.
– Тва…айт… – коснулся ушей единорожки тихий, добрый голос.
Знакомый голос, с которым было связанно столько тёплых и хороших воспоминаний. Сейчас он вызывал в душе Твайлайт только ужас примерного ученика, не подготовившего домашнее задание.
– Твайлайт… ты меня слышишь… – звук исходил изнутри её лампы со светлячками.
– Принцесса Селестия?
– Твайлайт! – в голосе принцессы звучала искренняя радость, отчего сердце единорожки сжималось ещё сильнее. – Поддерживать заклинание связи сейчас, почему-то, гораздо легче! Где ты находишься? Ты смогла вернуть гармонию своим подругам?
– Принцесса Селестия… – на глазах наворачивались слёзы. Расплывчатый взгляд наблюдал за тем, как великий город покрывается сеткой из чёрных теней. – Принцесса Селестия… Я не справилась…
На залитой тёплым светом светлячковой лампы вершине холма наступила гробовая тишина. Принцесса пыталась понять, что её верная ученица хотела этим сказать. И почему она плачет.
– Я не успела вернуть гармонию своим друзьям! – Твайлайт кричала сквозь слёзы, вложив в свои слова все переполняющие её чувства — и страх, и стыд, и боль, и злость, и всё остальное. – Я допустила ошибку, и весь прогресс последних недель пошёл насмарку!
– Твайлайт, – голос принцессы звучал тихо и слегка озадачено.
– И ТЕПЕРЬ УЖЕ СЛИШКОМ ПОЗДНО! – Твайлайт, не стесняясь, разревелась в голос.
Принцесса не прерывала её. Ждала, пока переполняющие ученицу чувства выйдут наружу вместе со слезами.
Поймав момент, когда всхлипы единорожки стали чуть тише, Селестия сказала своим спокойным, добрым, мягким голосом, в котором не было и намёка на разочарование:
– Моя маленькая Твайлайт. Прости меня, – добравшись до сознания ученицы, эти слава сильно её удивили.
Она ожидала, что принцесса будет её ругать, или выпрашивать подробности, или искать возможные пути решения, или пытаться воодушевить её…
– Я взвалила на твои плечи непомерную ношу. Никто не должен был столкнуться с тем, с чем столкнулась ты. Да, к тому же, в одиночку. Я хочу, чтобы ты знала. В произошедшем нет твоей вины.
Стены города, покрытые чёрными линиями, вдруг начали разрушаться. Величественные белые башни превращались в груды камней. Окружающая город чёрная субстанция снова двинулась вперёд, к центральной башне.
– Если кого и стоит винить, так только меня. Это я не сумела защитить Эквестрию. Я не смогла остановить эту напасть. Я подвела своих поданных, и ничем не помогла своей верной ученице, единственной, кому удалось не потерять себя.
Темно-синяя аликорна приземлилась на балконе центральной башни, и продолжила свой обстрел оттуда.
– И если наша история должна на этом закончиться, то твоя должна продолжаться. В конце концов, даже если у сказки плохой конец, это вовсе не означает, что в ней не было ничего хорошего. Ты же ещё даже не представляешь границ своих возможностей.
Постройки города, которые показывались из-под проходящей чёрной субстанции, становились серыми, словно сотканными из тех же самых теней. От внешней белой стены остались только тёмно-серые руины. Единственным кусочком белого возвышалась центральная башня.
– Помни… Дружба… Это… Магия…
Заклинание связи прервалось, и через считанные секунды на балкон вышла вторая принцесса, продолжив обстрел подступающих чёрных теней.
Твайлайт беспомощно наблюдала за происходящим, сквозь заплаканные глаза. Её душевных сил еле хватало на то, чтобы подавить пробивающиеся наружу всхлипы.
Обороняя такой маленький участок пространства, аликорны спокойно расправлялись с наступающими чёрными щупальцами, но вслед за ними подходила основная масса чёрной субстанции, которая снова вытянулась в высоту.
Подобравшись к сердцу города почти вплотную, живая тьма резко вытянулось вверх и сомкнулось над центральной башней, образовав колпак непроглядной тьмы.
Который продолжал сжиматься.
Иногда поверхность колпака немного раздувалась, когда магия аликорнов безуспешно пыталась её пробить…
Величественный белый город превратился в унылую, серо-чёрную мешанину построек, в центре которой возвышался острый, чёрный конус.
На холме вокруг Твайлайт, заметно похолодало. Осмотревшись, она обнаружила, что стало заметно темней.
Её лампа со светлячками угасала.
С каким-то первобытным страхом она завороженно наблюдала за тем, как прыгающие яркие точки внутри лампы поочерёдно гаснут…
Вот погас последний светлячок.
И в этом мире больше не осталось живого света.
Подняв взгляд от потухшего фонаря к чёрному колпаку, Твайлайт обнаружила, что бой уже окончился.
Чёрный конус исчез.
Кантерлот снова выглядел почти нормально, если не считать руины внешних крепостных стен, но и они лежали на земле непривычно белыми камнями. Законы светотехники вернулись. Тени от полной луны были различимы, но не бросались в глаза своей непроглядной чернотой.
Но этот вид не вызывал в душе Твайлайт надежды или радости. Она знала, чем всё закончилось. В белокаменной столице Эквестрии не было жизни.
Нет больше никаких королевских принцесс.
– Это было поистине восхитительно, – если бы Твайлайт не была так опустошена, то эти слова непременно вызвали бы в ней хоть какие-то эмоции. – Определённо представление стоило всех приготовлений и ожиданий. И я очень рада, что смогла им поделиться.
Шарлатанка снова развернулась к Твайлайт, дружелюбно улыбаясь. Лунный свет играл весёлыми искорками в её глазах.
– Должна открыть тебе один секрет. Твоя принцесса ошибалась. Даже, если бы ты находилась здесь со всеми элементами гармонии, их сил не хватило бы, чтобы остановить меня. Разве что задержать. Ты изначально не могла ничего сделать.
Рог шарлатанки засветился, и, словно из ниоткуда, в телекинетическом поле выплыла кружка, от которой шёл пар и пахло травяным чаем.
– Моё предложение по-прежнему в силе. Зачем продолжать страдать? У тебя не осталось ни друзей, ни наставника, ни надежды. Позволь мне забрать твою боль. Пей чай. И всё закончится.
Слова шарлатанки словно забивали в сердце один гвоздь за другим.
Чужая магическая аура обхватила переднее копыто Твайлайт и приподняла его. Кружка с чаем опустилась в ногу единорожки, которая крепко её сжала, и застыла в нерешительности.
– По правде говоря, мне нет никакой выгоды от этого. Ты не способна мне помешать. Я могла бы просто дождаться, пока ты умрёшь от старости в стенах психиатрической больницы… Я просто хочу помочь тебе.
Твайлайт верила её словам. Всё звучало логично. Она на самом деле не видела для себя никакой надежды на лучшее.
Кружка с чаем медленно поднималась к губам…
Знакомый запах. Знакомое тепло горячего напитка в копыте. Наверняка он обладает знакомым вкусом. Когда я его выпью, весь этот кошмар закончится. Боли больше не будет.
Твайлайт бросила на свою мучительницу прощальный взгляд.
Вдруг в глазах мучительницы промелькнуло удивление.
Всего на долю секунды.
Тут же спрятанное подальше привычной улыбкой превосходства.
Она удивилась? Я её удивила?
Я ещё не выпила чай. Она не могла знать, о чём я думаю.
Её удивило что-то ещё?
В её мире?
Твайлайт оглянулась назад и её сердце замерло.
Под кронами вечносвободного леса стоял жеребец в чёрном плаще и белой фарфоровой маске. Копыта его были замотаны грязными бинтами. На спине висели полные, поношенные седельные сумки.
Весь его образ был каким-то … неестественным.
Он был абсолютно неподвижным. Даже не дышал. И цвета его были какими-то … не такими.
Он словно не отражал свет полной луны, а вместо этого поглощал его, и излучал свой, тусклый, противоестественный.
Если живая тьма, штурмовавшая замок,была чёрной, как чёрная краска в глубоком подвале без единого лучика света, то плащ этого жеребца был чёрным, как бездонная бездна, которая никогда не видела света и даже не знает, что это такое.
Он аномалия. Его не должно существовать в этом мире.
– Ну, зачем он появился? – в голосе шарлатанки звучало явное недовольство, как от надоедливой мухи.
Чёрный жеребец медленно поднял переднее копыто указывая на что-то.
Проследив в указанном направлении взглядом, Твайлайт увидела на земле между собой и шарлатанкой свою погасшую светлячковую лампу.
Почему она там? Не помню, чтобы я выпускала её из телекинетического захвата! И если бы я его просто развеяла, то лампа бы громко разбилась!
Внутри лампы что-то клубилось, и иногда вспыхивали яркие белые искорки. Верные признаки протекания химически-магической реакции. Обычно они заканчивались либо образованием объекта сложной структуры, либо разноцветным сиянием, либо…
С громким хлопком лампа взорвалась, и из неё вырвались чёрные клубы тумана, быстро заполняющие собой всё окружающее пространство.
Чёрные, как пращ жеребца.
Твайлайт инстинктивно закрыла глаза и затаила дыхание. Вдыхать результаты химически-магической реакции крайне не рекомендовалось.
Но вот звуки взрыва и ветра, созданного расширяющимся чёрным туманом, кончились…
И вместе с ними кончились вообще все звуки.
Твайлайт осторожно открыла глаза.
Затем закрыла и открыла их вновь.
Разницы между закрытыми и открытыми глазами не было никакой. Она видела только кромешную тьму.
Твайлайт осторожно вдохнула воздух.
Воздух был абсолютно без запаха. Ей даже показалось, что в нём отсутствует запах кислорода. Она дышала пустотой.
Эй! Вы здесь? Попробовала позвать Твайлайт, но не услышала своего голоса.
Твайлайт обратилась к последнему чувству – осязанию.
Она на чём-то стояла.
Ну, хоть гравитацию оставили.
В переднем копыте всё ещё находился какой-то предмет.
Подвигав его из стороны в сторону, Твайлайт узнала в нём ту самую кружку с травяным чаем, которую она так и продержала в застывшем копыте.
Твайлайт осторожно понюхала её содержимое. Как и ожидалось, содержимое запахом не обладало.
Наверняка я даже вкуса воды не почувствую. Горько усмехнулась про себя Твайлайт.
И медленно перевернула кружку кверху дном, позволяя гравитации сделать своё дело.
Жидкость беззвучно выливалась из кружки, о чём говорило изменение веса последней.
Зачем продолжать страдать? Спросила Твайлайт мысленно саму себя. А почему бы нет? И бросила проклятую кружку куда-то вперёд.
Она подождала несколько секунд, ожидая хоть какой-то ответной реакции от окружающей тьмы.
Но её не последовало.
Попыталась оглядеться.
Но со всех сторон тьма была совершенно однородна.
Перепроверила ещё раз все свои чувства, и наконец-то кое-что обнаружила…
Мысли в её голове.
Голова была пуста.
И эта пустота была … звенящей.
Звук, которого не существовало. Который был только в её голове.
В окружающей пустоте это мог быть ключ.
Твайлайт мысленно потянулась к этому еле слышимому звону, пыталась наполнить им все свои мысли, усилить его.
Звук становился насыщенней, реальней.
И тут она его узнала.
Противное жужжание!
Твайлайт резко открыла глаза … и увидела белый потолок, обитый мягкой материей, освещённый проклятой светодиодной лампой. Потолок её изолятора, в котором начиналось новое утро.
Вот такой не сон приснился Твайлайт в изоляторе несколько дней назад.
И сегодня она впервые вспомнила всё. От самого начала до самого конца.
Итак, попробуем подвести итог.
В первую очередь, Твайлайт вызвала в памяти свой самый первый список, который она составила в голове, едва обнаружив себя в больнице.
Список состоял всего из двух пунктов: 1)план побега; 2)вернуться домой.
И мысленно зачеркнула второй пункт.
Нету больше никакого домой. Некуда возвращаться.
Закончив с главным, она вернулась к разложению информации по полочкам.
Принцесса Селестия больше не “позвонит”.
Чёрный жеребец зачем-то спас меня. Почему – абсолютно не понятно, учитывая, что всё моё естество кричит об угрозе самой его природы.
Причинить хоть какой-то вред шарлатанке я не способна.
А может быть всё это и вправду происходит только в моей голове?
Эта мысль возникла, словно из ниоткуда. Кажется, когда-то шарлатанка что-то такое говорила, но сейчас Твайлайт была готова рассмотреть эту возможность всерьёз, проанализировав её холодной головой учёного.
Что, если доктор Роуз прав? Я нахожусь в этой больнице уже больше десяти лет. И всё это время я жила в воображаемом мире. Училась у принцессы Селестии. Заводила замечательных друзей. Переживала удивительные приключения… Пока в один прекрасный день электрошоковая терапия меня не вылечила…
И она сработала просто невероятно хорошо. Даже Спайка я больше не вижу. Но, всё же, хоть болезни и был нанесёт серьёзный удар, она всё ещё во мне. И мучает меня этими снами и галлюцинациями. Все эти шарлатанки в зеркале, жеребцы в темноте, сообщения от принцессы Селестии, оставшейся в моём мире… Всё это существует только в моей голове. И мне нужно об этом просто забыть. Мне просто нужна медицинская помощь. И, может быть, если я перестану упрямиться, меня вылечат. И я смогу вернуться к семье. И я вернусь… к маме в Мэйнхэттен, или к папе в Кантерлот, или к Шайнинг Армору в Понивиль…
И всё, что для этого нужно, это признать, что все мои воспоминания нереальны. Что мне нужно привыкнуть к этому миру. И тогда, может быть, мне удастся найти в нем своё место…
Но как же Эпплджек, которой я доверилась, вися над обрывом на пути к руинам замка двух сестёр? Как же Пинки Пай, чьё невероятное шестое чувство спасло меня от четырёхглавой гидры на болоте? Как же Флаттершай, спасшая нас всех от разъярённого дракона? Как же Рейнбоу Деш, несущаяся к земле от самого Клаудсдейла, чтобы спасти падающую Рэрити, и успевающая в последний момент у самой земли, исполнив при этом легендарный «Радужный удар»?
Твайлайт чувствовала, как холодная голова учёного уступает место горячей голове обычной девочки, у которой были лучшие на свете друзья…
Это не может быть неправдой. Не должно быть неправдой! Даже если этого не происходило на самом деле, Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО ЗАБЫВАТЬ!
Непрошеные слёзы снова заполняли глаза.
Мысли причиняли боль. Сознание не хотело примиряться с реальностью. Разум не мог обнаружить логически верную схему устройства мира, в которой душа согласилась бы существовать.
Кто же я на самом деле? Сумасшедшая, или единственная, кто помнит истину?
Ответа не было.