Другая Найтмер

Глава 40-42 +Эпилог

========== Глава 40 Игра королевы ==========

— Какие мы грозные, — фальшивая Кейденс с усмешкой шагнула вперёд, — смотри, не лопни от своей магии, а то бо-бо будет с тобой, девочка. Ведь ты даже не представляешь, с какими силами играешь и какова их подлинная цена, глупенькая. Разве тебе мама не говорила? Магия детям не игрушка.
При этом вокруг самой королевы клубилась такая сложная и могущественная магия, что руки буквально опускались. Как Темпест не была сильна, королева находилась в совершенно другой лиге, и я даже не представлял, что тут вообще можно сделать.
Наблюдаю, как искрит вспышками магия из сломанного рога, пока Темпест пытается подняться на ноги, которые её не держат. В тоже время вижу, как слегка двигаются глаза парализованной Кейденс, смотрящие на меня с такой мольбой и надеждой, что вариант капитуляции вообще не рассматривается. Вот только, что же делать?
Лёгкая вспышка зеленоватой магии разрядом молнии проскочила ко мне так быстро, что как только я начал движение, так ощутил, что заклятье королевы стальной рубашкой окутало меня и уже сдавливает со всех сторон. Ощущаю, как кислота растворяет мрак и с каждым ударом сердца сжимает тиски на моём теле, не позволяя не то что атаковать, а даже двигаться. Но хуже того, заклятье окутывает мой рог какими-то жутковатым конструкциями, похожими на бомбы, которые только и ждут, когда я выпущу магию, дабы сдетонировать.
— Бабочка на иголочке, — ещё более мерзко ухмыляясь, королева направлялась ко мне, — решила играть во взрослые игры, даже не подумав, что взрослые тёти могут обидеться? Аяяй, как не хорошо хамить старшим, — новое заклятье, словно новая неподъёмная гора, сдавливает всё тело с новой силой. — Думала, что раз сломала один вариант плана, то избежишь других? Наивное дитя. Сейчас мы немножко поработаем с твоей головкой и ты как миленькая скушаешь жертвенного барашка ради будущего роя.
В голове просто не укладывалось, как вообще такое может быть. Как это существо может вот так легко и непринуждённо ломать чужие судьбы и выворачивать чужой разум на изнанку по своей поганой прихоти. Что должно двигать ею, дабы она могла опуститься до такой подлости? Ведь должна же быть причина, ну, не может не быть!
— Зачем, — с трудом расцепляю сжатые магией зубы, — зачем всё это?
— Зачем? — ещё одна вспышка изумрудного сияния, и рот словно в тиски попадает. — Конечно, ради блага роя, глупенькая, — улыбаясь, королева подходит в упор, пока с неё сползает маска Кейденс, вместе с исчерпанием краденной у принцессы любви магии. — Ты даже представить себе не можешь, на что мне приходится идти каждый день ради моих деток, которые должны хорошо питаться и быть всегда здоровыми. Хотя, куда тебе понять. Ты ведь никогда не была матерью и не видела, как твои дети умирают с голода на твоих копытах!
Удар в лицо бросил голову на бок, но был не так сокрушителен, как казалось внешне. Тьма всё так же закрывала меня от силы королевы перевёртышей. Даря последние минуты свободы, стремительно истощаясь под ударами магии королевы, которая, казалось, была специально создана, дабы противостоять моей силе максимально эффективно.
— Зачем рожать, — превозмогая заклятье королевы, только и могу, что вновь открыть рот, — если детей нечем кормить? Или вы не властны над своими инстинктами, словно ненасытная саранча, которой всегда всего мало?
— Ничего, — потерявшую даже отголоски облика Кейденс, хитиновую морду королевы исказило гротескное подобие улыбки, — скоро ты всё познаешь на личном опыте. А после, когда я с тобой натешусь, станешь личной игрушкой для моей дочери Кризалис. В её копытах ты будешь валяться, умоляя о милости и снисхождении, пока она будет оттачивать на тебе великое искусство ментальной магии нашего народа. Но не бойся, моя маленькая игрушка, потом я тоже буду приходить к тебе под настроение, показывая мастер-класс своей любимой дочке.
— Я лучше умру, чем позволю тебе… — новый удар был куда более болезненным.
— Вперёд, — хохотнула повелительница роя, сотрясаясь всем телом, и отчего маленькая корона чуть не падала с её головы, — убивайся об стенку, если хочешь. Я великодушно дозволяю тебе идти этим путём в бездну, чудовище. Ведь тебе не привыкать там быть.
Не понимаю. Не понимаю, почему она просто не убьёт нас. Ладно, Кейденс ей нужна из-за любви, которой питаются перевёртыши, но почему она оставляет живым меня? Почему натравливает на Темпест? Почему стравливает нас в бою, где единорожка имела шанс на победу, но пощадила меня? Почему они ведут себя так странно? Почему не убивают?
— Почему тебе просто не убить меня? — готовясь к новому удару, задаю не дающий мне покоя вопрос. — Это же так просто для тебя. Убить Темпест и не устраивать этот фарс с дележом добычи. Убить меня и не играть с тьмой, которая может выйти из-под контроля. Но почему ты не идёшь самым простым путём, королева? — с удивлением вижу страх, переходящий на этой хитиновой морде в панику, которую она даже не пытается скрыть. — Что ты скрываешь, королева? Ведь ты лжёшь, как дышишь. До сих пор не сказала никакой правды, и все эти слова так же пусты, как твоё чрево!
Королева словно закаменела и только обжигала меня своим взглядом, в котором я видел свою смерть. Но почему-то я был невероятно спокоен и умиротворён, ощущая, как мой разум омывает лунный свет, даря покой и ощущение правильности своих слов. Хоть я даже не понял, почему упомянул её пустое чрево, словно слова сами собой с языка соскользнули, помимо моей воли.
— Ах ты, маленькая дрянь, — наконец, очнулась от столбняка королева, и на кончике её рога стала разгораться новая структура зубодробительного заклятья, — сейчас ты пожалеешь о своих словах…
Вспышки молний неожиданно озарили пещеру, скользя по камням яркими разрядами, и словно обжигая невесомую плёнку магии, покрывающую камень. Оставляли после себя только пепел от тончайшей системы чар, окутывающих это место — созданное неизвестно кем и неизвестно зачем. Но теперь вся эта безобидная магия, которой я не придавал значения, осыпалась магическим пеплом после удара Темпест.
— Ха-ха-ха, — хрипло-булькающей смех единорожки, казалось, был убийственным, — ты что, даже не знаешь о великом договоре Высших магов? Ну и дура же ты, Найтмер!
Ощущаю, как магия королевы даёт слабину, а сама повелительница перевёртышей начинает лихорадочно плести какую-то новую сложнейшею магию, поворачивая голову к Темпест. Вижу, как её окровавленные губы искажает хищный оскал, а с рога срывается поток молний, окутывающий меня и рвущий недоделанное заклятье королевы, словно гнилое тряпье. Ведь её магия была филигранна настроена для подавления меня и, кажется, не имела защиты от ударов извне.
— Великий договор? — разрывая остатки парализующей волшбы королевы, делаю первый шаг, чувствуя, как сила тьмы стремительно возвращается ко мне.
— Да! — с рога Темпест срывается целая дуга молний, бьющая в королеву, от чего та прерывает творение своей магии и резко выставляет силовой щит. — Давним-давно величайшие маги мира собрались на тайный совет, на котором каждый подписал великий договор, который регулирует отношения Высших магов и других Сильных мира сего, — новый поток молний ударяет в шипящую королеву. — О полном тексте известно только самим Великим магам, но общеизвестно, что договор запрещает убийство подопечных и учеников Великих волшебников напрямую. Как и попытки прямого убийства друг друга, за что полагается смертная казнь отступника всеми остальными.
Сбрасывая последний ошмётки оков, я тоже бью по королеве сгустком тьмы, ощущая, как разум заполняет пьянящий азарт свободы. Теперь я понимаю, что вся эта муть, которой кружила мне голову королева, имела под собой одну причину. Она не была властна над моей жизнью никогда, как и не могла убить Кейденс при всём желании. Ведь если Темпест права, то она не может нарушить великий договор.
— Ты ведь не рискнёшь лично нарушить нерушимые клятвы Высших? — хохоча, Темпест осыпала королеву всё новыми разрядами молний, — Ведь кара Высших по истине ужасна и неотвратима. Убей ты Найтмер лично или, упаси Высшие, Кейденс, от твоего улья даже памяти бы не осталось, не говоря о могилах твоих детей. Ведь если всё это для твоего роя, — новый хохот и новые молнии, — то ты никогда не подставишь своих детей под приговор Высших. А значит, ты просто хотела, чтобы мы поубивали друг друга, оставив тебя невинной овечкой, которая ни в чём не виновата перед Высшими. Только ты просчиталась, старая карга. Слышишь, Селестия уже идёт по твою душу!
Смещаясь в сторону Кейденс, я ощущал, как подрагивает гора и совсем рядом зарождается портал. Пока ещё только точка в пространстве, но если дать ему время, то он станет окном в иное место. Место, где находится маг совершенно неадекватной силы и мастерства. На фоне которой — королева просто теряется. Да даже против Темпест она не имеет особого превосходства в прямом бою, больше специализируясь в ударах в спину или тонкой магии, настроенной против конкретной жертвы. Не в силах закончить свою сложную магию и, одновременно, отражая удары молний Темпест, королева сражалась на два фронта, и явно проигрывала оба сражения.
Вот ещё один сгусток её магии метнулся к безрогой кобыле и на полпути встретился с новым разрядом молний, вспыхивая потоками взрывных энергий. Разорвался словно фейерверк, и просто в никуда выплёснул свою силу, дробя камни.
— Старая карга! — выпуская новый поток дуговых разрядов, Темпест разрывает кокон защитной магии королевы, поджаривая её хитиновый панцирь, — Только в спину бить и умеешь, да исподтишка мозги дуришь другим пони! Ну же, покажи мне, на что способны настоящие королевы чейнджлингов! Или же Найтмер права и твоё чрево опустело? И ты пришла…
— Заткнись! — сбрасывая недоделанное плетение новых чар, королева явно собиралась драться всерьёз, — ты погубишь нас обоих своим безумием! Селестия идёт, и она не пощадит тебя, ведь ты просто наёмница, жизнь которой не стоит ничего! Ты ведь уже предала короля, и теперь Селестия имеет право сделать с тобой всё, что угодно!
— Селестия милостива, — пространство между двумя кобылами аж гудит от магического напряжения, — думаю, мне зачтётся сломанная маскировка, да и подруга заступится за мою судьбу. А вот ты, поплатишься за все свои дела, старуха. Ведь ты же этого сама хочешь!
— Молчи, соплячка! — новый поток заклятий буквально высасывает из королевы силы, превращая из могучего монстра в дряхлеющую развалину, чей хитиновый панцирь начинает аж просвечиваться. — Ты ничего не знаешь о долге КОРОЛЕВЫ!
Склоняясь над Кейденс, я осторожно окутываю сестрёнку своей тьмой. Слизывая парализующей тело кокон и выставляя свою силу грубым щитом, я молюсь всем богам, чтобы меня не заметили в этой драке. Пусть хоть друг друга поубивают, но мне бы только немного продержаться, пока из-за холмов не прискачет кавалерия и не решит всё проблемы.
— Скоро узнаю, — отскакивает в сторону Темпест, уходя из-под очередного удара королевы и оставляя на полу кровавые отметины, — чувствуешь?
Мир словно на секунду замирает, а портал, который ещё мгновение назад казался безобидной декораций, неожиданно распахнулся во всю ширь. А в следующее мгновение из него показалась нога, закованная в золотую броню. Пылающий плазмой солнца, за ней показался такой же слепяще белый нос и кончик рога. Ещё секунда и портал схлопнулся, оставляя в пещере белоснежного аликорна, закованного по шею в золотую броню, с пылающей живым пламенем гривой и хвостом, под которой плавился камень пещеры, а на мощь магии было просто невозможно смотреть даже обычными глазами.
— Пи… — хрипло выдохнула шокированная Темпест, чей голос заглушило ревущее пламя.

Смотря на прибывшую Селестию, я был полностью солидарен с Темпест. По-другому просто и не скажешь. Это полный ПИ…

========== Глава 41 Уход королевы ==========

В наступившей тишине было отчётливо слышно, как трещит камень под накопытниками принцессы Селестии, а в лицо бил жар, словно в адской топке, обжигая мою тьму похлеще кислоты магии королевы и молний Темпест. Создавалось впечатление, что меня засунули в топку с головой, вынуждая гореть в пламени, даже находясь далеко от принцессы. В то время, как температура в пещере стремительно ползла вверх, а воздух уже напоминал банный, только куда более сухой и колючий.
— Я так понимаю, — даже голос Селестии утратил былое очарование, обжигая слух пламенем раскалённых солнечных протуберанцев, — это попытка похищения?
Наклоняя голову на бок, Селестия наблюдала, как Темпест бочком сдвигается к нам с Кейденс. Пока сама принцесса любви пряталась за мной от полыхающей Силой матушки, полностью игнорируя мою горящую в свете тьму и без колебаний используя её, как щит.
— Итак, я жду ответа. — вопрос Селестии заставил королеву дёрнуться назад. Она бросила в сияющую фигуру какое то заклятье, но волна жара ударила в перевёртыша, и просто слизнула магию, развеяв её плетение чар облачком неструктурированное тонкой энергии. После чего мини протуберанец обдал жаром королеву так, что у неё треснул хитиновый панцирь, а остатки магических сил просто испарялись в потоке огня и света. Пусть королева и была вымотана до предела, но чтобы вот так, походя, добить... Нет уж, я точно не хочу связываться с магом такой силы и знания. Даже моя тьма была полностью солидарна со мной в этом вопросе. Найтмер тоже хотела жить.
— Это она всё затеяла. — выглянув из-за меня, прошептала Кейденс. — Она хотела, чтобы Найти убила Темпест на моих глазах, а потом собиралась использовать нас, как источник силы для улья. Она с самого начала полностью контролировала единорожку, используя запутавшуюся пони, как свой инструмент! Если бы не помощь Темпест, у неё всё могло получиться.
Пока Селестия отвлеклась на слова Кейденс, королева решила сделать ноги, резко рванув в одному из зевов пещеры. Но небрежное движение головы, и с рога Селестии сорвалась капля пламени, которая пронеслась мимо повелительницы роя, взорвавшись стеной ревущего пламени прямо в тоннеле, и заставив ту резко затормозить перед этой огненной геенной. Обжигающей камень так, что тот начал плавиться и стекать вниз, замуровывая этот выход, а мне стало дурно от одной мысли, что со мной будет, рискни я даже в саване из тьмы шагнуть в эту адскую топку.
— Довольно опрометчиво, бежать от меня в таком состоянии. — голос Селестии напоминал гул пламени, пока она лёгким движением крыльев нагнала королеву. — Тем более, после покушения на мою дочь и племянницу. Или старые договоры для тебя уже ничто, старая подруга-враг?
— Они обратились в пепел, — прошипела королева, пятясь от пылающей нестерпимым светом и жаром фигуры, — когда я не смогла зачать новое потомство.
— Значит, — магия Селестии ужалась, перестав полыхать столь испепеляющим факелом силы, — твоё чрево пусто и ты решила сделать последний подарок своему рою? Понимаю. — кивнув, солнечная принцесса тяжело вздохнула и полностью спрятала свою магию. — Хочешь либо сорвать большой куш, либо спасти свою дочь от сего скорбного ритуала.
Королева только кивнула, едва стоя на ногах и выглядя настолько паршиво, что даже не верилось, что десяток минут назад она приняла такой бой и чуть не победила в этом сражении всех нас.
— О чём они вообще? — шёпот Кейденс над ухом был словно выстрел.
— Королева, не способная дать потомство, — прошептала, с другой стороны, Темпест, — должна уйти, уступив место молодой королеве.
— Куда уйти? — не унималась розовая аликорн, выходя из-за моего крыла.
— Спроси что-то попроще. Что слышала, то и говорю. — буркнула единорожка, явно не собираясь показываться на глаза Селестии. — Найтмер, засади мне ещё раз в челюсть, я лучше полежу денёк в беспамятстве.
Я промолчал, а Кейденс только фыркнула на такую просьбу грозной воительницы. Хотя, будь я на её месте, объясняться с Селестией точно бы не хотел. Да и вообще, терзают меня смутные сомнения, относительно моего первого успеха. Ведь попасть в палату можно было и после боя с Селестией, но она выбрала пасть от моих копыт вместо встречи с таким магом. Видно, знала, что делала.
Следуя за Кейденс, я направился к солнечной правительнице, в полглаза видя, как Темпест, помявшись на месте, последовала за нами. Ощущаю себя просто убитым калекой после ухода тьмы, которая самовольно устроила ретираду от света и огня старшей принцессы. Так что привычно загоняю боль за пределы сознания и отстраняюсь от мук тела, понимая, что мой персональный кошмар закончился с приходом Селестии, как заканчивается страшная ночь с рассветом.
— И всё же, — белоснежная аликорн нарушила долгую тишину, смотря прямо в глаза постаревшей королеве, — почему ты выбрала именно меня?
— Твоя приёмная дочь могла обеспечить улей пищей с запасом, дав Кризалис хороший старт, — хрипя, та сдавала прямо на глазах, — ведь в ней столько великолепной любви. Да и отродье твоей сестры было отличным стартом для хорошего торга. Заодно, я выдрессировала бы эту чокнутую девчонку как нужно, после чего она рванула бы под твои крылья с радостью и была шёлковой, да послушной.
Я чуть не задохнулся от такой наглой лжи, которую без труда видел в колебаниях её усохшей и выцветшей ауры. Ведь она лгала, как дышала, снова и снова, до конца скрывая истинный смысл своих деяний.

Но чуть раскрывшееся крыло Селестии заставило меня промолчать. Уж если я это вижу, то для неё это вообще открытая книга.
— Что же. — медленно начала говорить принцесса солнца, бросив взгляд в один из тёмных углов пещеры. — Не мне судить тебя. Ты всегда желала добра своим детям, я желала добра своим пони, отчего наши интересы много раз сталкивались. Мне будет не хватать такого достойного врага, как ты. Могу только сказать: с тобой было куда интересней враждовать, чем с твоей матерью и бабушкой. А вот твоя прабабка — задавала немного больше жару, чем вышло у тебя. Хотя, последняя песня чуть не стала твоим триумфом и могла затмить даже её деяния.
— Рада слышать. — в хриплом голосе королевы слышался не то сарказм, не то благодарность. — Надо же, меня сравнивают с моей легендарной прабабкой, мир её праху. Что же, значит, я прожила жизнь не зря, раз сама принцесса Селестия так высоко оценила мои достижения.
— Я буду скучать по нашим партиям, мой враг. — по-доброму улыбнулась солнечная аликорн, лаская взглядом это чудовище. — Как жаль, что всё всегда вот так заканчивается.
— Увы, мы смертны, в отличии от Высших. — в вымученной улыбке королевы было облегчение и радость, а главное, в них была надежда. — Потому я подготовила свою дочь Кризалис для продолжения нашей игры, как моя мать подготовила меня в прошлом. Думаю, моя маленькая Кризи не разочарует вас, принцесса.
— Очень на это надеюсь. — вымученный вздох Селестия поразил меня, вгоняя в тихий ужас. — Ведь с каждым столетием, всё труднее найти достойного врага, с которым интересно враждовать, играя в наши игры, получая удовольствие от нетривиальных и даже интересных ходов оппонента.
— Это была по-настоящему захватывающая игра, пусть она и была последней. — с лица королевы отслоилась маленькая чешуйка и упала на пол. — Так что, вот вам мой подарок.
В глазах королевы стояло странное облегчение и абсолютное спокойствие. Настолько сильное, что было просто страшно видеть их. Поэтому я отвёл взгляд, смотря туда, куда глянула Селестия, и ничего не видя, кроме камня.
— Темпест. — начала королева. — Прости, но ты просто дура, которую водят за нос даже жеребята. Если не начнёшь думать головой, то до конца своих дней будешь только инструментом сильных мира сего, на большее ты просто не тянешь.
Воительница только скрипнула зубами, но промолчала, однако я успел заметить вспышки молний в её глазах, в которых ярость была смешана со стыдом. Вот только, я не понял, причём тут жеребёнок? Ну, не о Коузи же они говорят?
— Кейденс. — тем временем, продолжила старая карга. — Выходи замуж за Шайнинг Армора не глядя. Поверь старой и многоопытной кобыле, он будет идеальным мужем для тебя во всём, а главное, его семя даст тебе чудо новой жизни, о котором ты мечтаешь. Поверь старухе, знающей толк в жеребцах-производителях для хорошего потомства. Лучше семени, чем у Шайнинга, тебе не найти.
Красная, как рак, Кейденс только открывала и закрывала рот от такого откровения старухи. С другой стороны, глупо было спорить с этими фактом. Королевы перевёртышей действительно разбираются в вопросе выведения потомства и семени жеребцов. Как бы, это их основная задача, дать здоровое потомство рою. Да и, вроде, она не лгала в этот раз, хотя, Селестия знает, что в голове у этой старой карги.
— Ну, и последней подарок тебе, Найтмер. — скалясь, королева смеялась одними глазами. — За всё, что ты сделала, знай. У Селестии есть особое зеркало, которое ведёт к людям. Если она позволит, ты мгновенно получишь то, что так жаждешь!
Меня словно под дых ударило ощущение нереальности происходящего. Этого не могло быть! Но это было! И Селестия даже не пыталась отрицать этот факт! То есть, я смогу не только оказаться среди людей, но и сам стать человеком?! Да быть такого просто не может! Это же... Это же... Это же…
— Хорошие подарки, — почти пропела правительница Эквестрии, — но времени у нас почти не осталось, поэтому загадывай последнее желание, как и положено, и я выполню свой долг, освободив от него твою дочь, Кризалис. Как когда-то в прошлом освободила от него тебя саму, убив твою мать.
— Мама, ты что?! — Кейденс отшатнулась от нас, а меня буквально парализовало это понимание, как вообще можно так спокойно говорить о своей смерти!
— Не волнуйся, Кейденс. — беззаботно улыбнулась королева. — Я прожила хорошую жизнь и не о чём не жалею, но всему своё время, и мне пора уступить своё место новой Кризалис. Она способная девочка и не подведёт рой. Только прошу, Селестия, поклянись за себя и свою сестру не трогать мою дочь десять лет. Пусть она встанет на ноги, а там уж будь, что будет.
— Хорошо. — медленно проговорила Селестия, выпуская магию из рога. — Покойся с миром, мой старый друг.
Мгновение, и магия солнечной принцессы прошла сквозь умирающую королеву. На материальном уровне реальности казалось, что ничего не произошло, только тело старухи начало падать, словно марионетка, которой обрезали верёвочки. Но на уровне тонкого мира я видел, как всю магию королевы просто вышибло из тела, разделив живую старуху на хладный труп и проекцию её Сущности в нашем слое Мироздания, которая улыбнулась нам всем и, махнув на прощание, устремилась в Небеса, почти моментально скрывшись из виду.
— Идём-те. — Селестия начала создавать портал. — Нам нечего тут больше делать.
— Как ты могла убить её! — взорвалась Кейденс, наблюдая, как её наставница и мать укладывает тело на каменное ложе, вырастающее из пола. — Ты... Ты... Ты убила её!
— Оказав последнюю милость своей старой знакомой и освободив от этого бремени Кризалис. Видишь ли, дочь моя, королевы перевёртышей смертны, а рой не примет новую королеву, пока жива старая, даже если чрево старой королевы пусто и она не может дать жизнь новым поколениям. Такова суровая правда их вида. Только убив опустевшую королеву, её дочь станет новой королевой и поведёт рой за собой в будущее. И лучшее, что может сделать опустевшая королева — это не противиться неизбежному, с максимальной пользой для роя отдав свою жизнь ради будущего своих детей.
— То есть, — до меня начало кое-что доходить, — она что, была смертником, когда всё это затеяла?
— В некотором роде. — грустно смотря в пустой угол, Селестия завершила формирование портала. — Достигни она успеха и не перегрузи себя сражением, то прожила бы лишние месяцы, возможно, год в идеальных условиях. Питаясь твоей магией, Кейденс, и если бы не ударилась в новые авантюры, раз за разом, до самого конца. Она знала, что её жизнь утратила главный смысл, а потому, пошла на максимальные риски ради максимального куша, решив сыграть свою лучшую игру напоследок. Не волнуясь за своё будущее, которого у неё уже не было в нашем слое Вселенной. Так что не волнуйтесь за неё, она ушла в Высь и прибывает в мире.
Обнимая крылом Кейденс, Селестия вытирала слёзы, текущие по розовым щекам, которые сестра даже не пыталась сдерживать. Да и мне было грустно и больно понимать, что всё завершится вот так. Да, эта уродина сделала страшные вещи, но убивать её было неправильно. Просто неправильно, и всё. Ведь она могла ещё пожить, а теперь, только её хладный труп останется лежать в этом склепе, как напоминание о произошедшем.
— Не плачь, дочка, с ней всё будет хорошо, как и с ульем. Ведь так, Кризалис? — с последним словом, тёмный угол осветился магией Селестии, и на секунду я увидел силуэт аликорна, закованного в хитин, и который исчез так же неожиданно, как и появился. — Какая же она стеснительная, юная королева Кризалис. Надеюсь, ты поймёшь и простишь меня, девочка, за то, что я сделала с твоей матерью.
— Никогда! — крик из другого угла был полон боли и слёз. — Я никогда тебе не прощу, принцесса, и я отомщу тебе!
Перед глазами мелькнула размытая тень, и тело мёртвой королевы исчезло, словно его никогда и не было. Я только увидел, как будущая королева исчезает за выступом пещеры.
— Она ведь будет мстить. — холодно заметила Темпест, смотря в след Кризалис. — Это не разумно, оставлять её на свободе.
— Знаю. — кивнула Селестия, обнимая ревущую Кейденс. — Но если не она, то на трон взойдёт другая Кризалис. Кризалис умерла, да здравствует новая Кризалис. В этом плане, рой неумолим и безжалостен. Да и не понятно ещё, какой Кризалис она станет, получив память прошлых королев и обретя полноту власти. Всё слишком неопределённо для качественных прогнозов.
С этими словами Селестия шагнула в портал, увлекая за собой Кейденс и вынуждая меня тоже покинуть этот пугающий склеп. Из которого ушёл свет и огонь Селестии. Одновременно я ощутил, как Темпест шагает за мной, чуть касаясь моего хвоста своей грудью, и явно не желая оставаться один на один с этим монстром и телом её бывшей госпожи.
Ну, что же, по крайней мере мы живы и относительно здоровы, а остальное приложится. Но мир людей, кто бы мог подумать, что у Селестии есть выход в мир людей!

========== Глава 42 Мир людей ==========

Утреннее солнце безжалостно било в глаз, вызывая желание натянуть одеяло на голову, но мне было так тепло и хорошо, что не хотелось даже копытом двигать. Ощущаю тёплые бока, прижимающиеся к моему телу и создающие ощущение невероятного уюта и спокойствия, пока уши ловили тихое дыхание тех кобылок, что лежали рядом в повалку и использовали друг друга в качестве подушек и одеял. Да и я сам лежал головой на розовой груди Кейденс, слушая, как медленно стучит её сердце. И находил эти размеренный звуки восхитительными, не желая нарушать идиллию ни одним лишним движением, вспоминая вчерашний день, словно оживший кошмар.
Всю эту боль и ужас в подземельях, после которых за нас взялись врачи, исцеляющие наши тела до самого вечера и проводящие одну процедуру за другой. В которых ведёрные клизмы были довольно безобидным элементом, а под конец, пришедшие старшие аликорны снова поставили на меня кольца-ограничители, позволив вздохнуть с облегчением, и перестать сражаться с постоянно пытающейся выйти из-под контроля тьмой. Которая замучила меня похлеще всех лекарей мира, и только упрямая мордашка Кейденс, страдающей рядом, не давали мне дать слабину. Уж если эта девчонка может терпеть всё это, то я и подавно выдержу!
Хорошо, что ближе к ночи нас отпустили в заботливые копыта помощниц, которые, с ахами и охами, слушали о наших приключениях. Пока мы все вместе наворачивали целую гору еды, не отказывая себе ни в чём и заедая горами сладостей стресс. Благо, Кейденс сильно похудела из-за магии королевы и теперь могла есть столько, сколько хотела. Пока снова не наберёт, а я как был худючий, так и остался им, потеряв даже то, что набрал за эти дни, став походить на скелет ещё больше.
Жаль только, что Темпест врачи не отпустили, сказав, что будут заняты ею целые сутки. Но я был столь уставший и вымотанный, что даже не помню, когда посиделки в обнимку с Вайтфлауэр и Фаерфлай незаметно переместились в кровать с двумя дополнительными кобылками под боком. Но сил противиться воле помощниц не было никаких, и я махнул на всё, ощущая только непреодолимое желания, наконец, заснуть без сновидений и отдохнуть от этого кошмарного дня. Вырубился даже раньше, чем голова легла на подушку, и проснулся только от наглых лучей солнца, которое успело подняться уже высоко.
Ощущаю, как затёкшее тело требует движения, но не решаюсь двинуть и копытом. Ибо тогда я стану настоящим монстром, который собирается сломать столь чудесную идиллию. И потому я терпел позывы тела в ожидании, пока они тоже проснутся. Ведь будить так сладко спящих девушек — это настоящее преступление против мира, на которое я не могу, да и не хочу идти.
— Они не проснутся, — бархатный голос Селестии был музыкой в тишине сонного царства, — Лу́на позаботится, чтобы их сон был крепок и безпробуден.
Поднимая голову, вижу принцессу Селестию, с любопытством рассматривающую меня. Вот только, она зачем-то надела джинсовые брюки и свободную блузку, выглядевшие на ней, как на корове седло, и делающие принцессу донельзя забавной.
— Вставай, нам нужно кое-куда сходить, — улыбаясь, Селестия показала на энергетическую линзу портала, висящую у стенки, а у меня засосало под ложечкой от нежелания выбираться из кровати и куда-то идти. Хотелось вечно ощущать этот покой и домашний уют, — давай, вставай, лентяйка, ведь мы идём к людям.
— К людям! — подскакивая с кровати, я своим ушам не поверил. — Вот так просто?
— Если хочешь, можно сложно, — пожала плечами принцесса дня, окутывая трёх кобылок магией телекинеза, укладывая их поплотнее и закрывая дыру, вызванную моим уходом, — но не вижу смысла оттягивать неизбежное. Ты ведь мне все мозги выешь своим желанием отправиться к людям любой ценой, вот и сходим пораньше.
Останавливаясь перед порталом, ощущаю, как крылья подрагивают от волнения, а взгляд так и норовит вернуться к подругам, пока в голове крутится мысль о Темпест, которой я нужен. Отчего заветная мечта... как-то блекнет и разрушается буквально на глазах.
— Не бойся, — крыло Селестии подталкивает меня вперёд, — мы только глянем на мир людей и вернёмся. Ведь портал никуда не денется, и узнав, что за ним, ты сможешь спокойно и взвешенно сделать свой выбор: остаться с нами, либо уйти к людям.
— Так значит, сейчас ничего не решается? — не могу сдержать облегчённого выдоха и делаю шаг в портал, оказываясь в небольшом помещении с дверью и огромным напольным зеркалом, от которого буквально разит мозголомной магией запредельной сложности, — так вот какой он, портал в другой мир.
— Да, — кивнув, Селестия поднимает синюю блузку и такую же свободную юбку, — надень, а то там не принято ходить голышом. И нам не стоит привлекать лишние внимание своими обнажёнными телами. Хоть переход и поменяет тело, одежду он не подарит, а только изменит и подгонит под новую форму плоти.
— То есть, — поднимая копыта, позволяю натянуть на себя эту гадость, — мы станем людьми, а не будем пони?
— Почти, — одевая накопытники на задние ноги, Селестия критически смотрит на меня, — проще раз увидеть, чем сто раз услышать.
Толчок в круп, и я лечу в портал, словно снаряд, выпущенный из пушки. Даже не успев испугаться и подумать о сложном моральном выборе, вижу, как реальность закручивается в радужную спираль и снова расплетается, спустя то ли мгновение, то ли вечность. И вот, ощущаю себя сидящим на холодном асфальте и держащимся руками за колени.
— Руками? — чувствуя, как мир покачивается, смотрю на чёрные руки с коготками вместо ногтей, и ощущая, как мечта даёт трещину. — Какого мрака?!
С голосом тоже не очень, всё тот же хрипящий ужас, который, кажется, стал только хуже. Да и язык ощущает во рту целый арсенал клыков, которого у человека быть не должно. И почему-то нет сомнений, что глаза у меня всё такие же, с узким вертикальным зрачком. Ведь синие пряди волос не дают усомниться, что мой облик не сильно изменился, пусть я и стал человеком. С замиранием сердца, сую руку под юбку, ощущая там только пустоту и голую кожу девочки.
— Его нет! — надежда разлетается вдребезги блестящими осколками мечты. — Я всё ещё девочка!
— Конечно, девочка, — силуэт Селестии закрывает тёмное небо, при том что выглядит она, словно своя гуманоидная копия, с такой же расцветкой частей тела, как и у Селестии-аликорна, — магия адаптации к иным реальностям не меняет пол или возраст, она только меняет вид, адаптируя тело к реальности этого мира. В том числе, давая знания местного языка.
Хватаясь за протянутую руку Селестии, встаю на ноги, ощущая, как меня штормит и покачивает от этой новости. Это ведь нужно было получить исполнение мечты в таком кривом виде!
— Неужели, нельзя было сделать меня нормальным человеком, а не этой образиной? — щупая подозрительно длинным языком клыки, торчащие изо рта, я понимаю, что это фиаско. — Меня же на опыты поймают, как чудовище!
— Скорее всего, — кивает Селестия, провожая взглядом идущего по пустынной улице человека, чей силуэт хорошо виден в свете фонарей этой безлунной ночи. И меня поражает неестественно зелёным цветом его кожи, — это не тот мир, из которого ты родом. Хоть он очень похож, но есть и отличия, которые нельзя не заметить. Пигментация кожи у местные людей не менее разнообразна, чем у пони. В остальном, тут даже есть схожие страны и народы. Так что, при желании, ты могла бы найти своё место в этом мире, как маленькая девочка. Если сможешь избавиться от своих клыков, коготков и глаз, которые выдают в тебе не человека — со всеми вытекающими. Что, в принципе, возможно даже в этом мире без магии, после соответствующих операций и постоянным ношением линз.
Молча созерцаю мир, наблюдая какое-то муниципальное сооружение, похожее на школу или университет, на лужайке которого мы находимся. Но боже, как тускло и плоско я всё вижу, мучаясь от невозможности повернуть ухо на звук, с трудом различая запахи мира, который просто воняет химией, а главное, не видя никакой магии. Да и вообще, я потерял возможность смотреть через призму тонких энергий. Словно магии тут вообще нет, а вместо неё сплошное марево жиденьких низкоэнергетических вибраций. Ощущаю, как шок от восприятия нового мира медленно переходит в ужас и желание снова обрести полноту ощущений дома.
Машинально проводя ладонями по груди и находя там два микрохолмика, которые только на ощупь найти и можно, я хочу кого-то покусать. Ведь за мальчишку я вполне могу сойти, даже без утягивающего корсета. Не то что Селестия, с её то выменем пятого размера. Вот только, под юбкой тоже ничего нет, так что это только самообман, который абсолютно бесполезен. Даже если я смогу выдавать себя за мужчину, у меня вряд ли выйдет выдать себя за человека. Во всяком случае, надолго. А если я буду на людях находиться, то быстро расколюсь и меня заметят те, кому не хочется открываться.
Да и неплохо я понимаю логику людей своего мира, и если их логика аналогична логике этого мира, то меня ждёт жизнь изгоя, даже в идеальной ситуации. Но, скорее всего, всё будет куда хуже, и меня тихонько пустят на опыты заинтересованные организации. Предварительно допросив с пристрастием, и не гнушаясь мало гуманных методов допроса, которые мне уже не нравятся, да и мало ли, в какие проблемы тут можно влипнуть, с моей физиономией.
С другой стороны, в Эквестрии я хоть имею некую свободу и, главное, подруг, с которыми просто не хочу расставаться — несмотря на то, что они не люди. Просто не хочу терять Кейденс и её обворожительную мордашку, смотреть на которую одно удовольствие. Не говоря о её магии любви, на которую я конкретно подсел. Не хочу терять Вайт и делать ей больно своим уходом, ведь она так преданна мне и будет очень мучиться, если я её брошу. Не желаю терять Темпест, которая доверилась мне и вылезла из своей скорлупы в надежде на лучшее будущее. Да я даже Селестию и Лу́ну не хочу потерять, несмотря на их закидоны и зная, что они помогут, если совсем плохо будет. Сделав то, что нужно, а не то, что хочется. Создавая эмоциональные путы, которые я не могу и не хочу рвать даже ради возвращения в чужой мир людей.
Ощущаю, как неумолимые доводы чувств и логики буквально орут одно и тоже: мне здесь не место. По крайней мере, до тех пор, пока не стану нормальным человеком, а лучше, мужчиной. Что сделать в мире магии и чудес куда проще, чем в мире технологий, а уж потом, придти к людям и жить обычной жизнью человека.
Хотя, кого я обманываю? Даже если сейчас не могу порвать связи с Эквестрией, то в будущем и подавно не сумею это сделать — без очень веской причины. Просто не захочу терять ту жизнь и тот мир, но безусловно приду сюда ещё не один раз, в поисках дороги домой. Ведь если можно пройти в этот мир, то, возможно, выйдет найти путь и домой. Вот тогда и буду по-настоящему решать, где жить. А это не мой дом и он им никогда не станет.
— Ах-ха-ха, — приваливаюсь к постаменту, содрогаясь от горького смеха, — я же опонячусь раньше, чем смогу достигнуть своих целей!
— У тебя впереди вечность, — обнимая меня рукой, Селестия по-доброму улыбается, смотря в мои глаза сверху вниз, а я замечаю, что ушки у неё не совсем круглые, — даже если ты останешься тут, то от старости ты не умрёшь в ближайшее тысячелетие. Можешь не беспокоиться, у тебя хватит времени на всё, на что только пожелаешь, включая поиски своего родного мира.
— Вот только, я не знаю, плюс это или минус, — перед глазами так и стоит умиротворённая королева, с радостью принявшая смерть, как избавление от жизни в дряхлости, — ведь там, после смерти, что-то есть?
— Безусловно. — тёплая ладонь приглаживает непослушные волосы. — Новые воплощения, в более энергетически насыщенных или бедных слоях мироздания. С разным количеством доступных измерений, в зависимости от силы сущности и совершённых ею при жизни деяний. Ну, а пока, идём домой, Найти.
На мгновение замирая, я желаю сказать, что Эквестрия не мой дом и я не Найти, а… Но к своему ужасу понимаю, что Селестия снова права. Я уже думаю о замке, как о доме. Я считаю себя, если не Найти, то уж точно ассоциирую себя с ней. Да я даже Кейденс сестрой называю машинально! После всего этого остаётся только махнуть на всю эту мозголомную фигню копытом, да наслаждаться жизнью. А мир людей? Мир людей от меня теперь никуда не денется. Раз сюда так просто попасть, то я обязательно вернусь. Вот только, подготовлюсь получше.
— Идём-те, — с облегчением шагаю в портал, ощущая, как гора падает с плеч.
Ещё одно перемещение, и я снова оказываюсь в Эквестрии, балансируя на задних ногах, пока не опускаемся на всё четыре. Потягиваюсь всем телом, как кошка, и тяну крыльями, ощущая кайф от возвращения в эту форму тела и привычных органов чувств. Которые не лишены своих недостатков, но в некоторых аспектах просто замечательны. Особенно в плане мироощущения и комфорта, когда постоянно не жарко и не холодно, и нигде не жмёт одежда. Да и без хвоста как-то не комфортно уже. Вроде, и не нужен, но без него ещё хуже. Не говоря о крыльях, которые когда-то поднимут меня в эти голубые небеса, подарив свободу настоящего полёта.
— А можно мне назад в постель? — киваю на всё ещё висящую рядом линзу портала местного перемещения. — Спать охота просто жуть как.
— Конечно, — Селестия с улыбкой указывает крылом на проход, — Кейденс уже лишние четыре часа спит, пока ты по разным мирам ходишь.
— Что? — буквально прыгаю в портал и вижу, что солнце успело здорово подняться вверх, приближаясь к полудню. — Вот же засада! Они спят, а я шляюсь фиг знает где!
— Тихо, не шуми, — бурчит сонная Кейденс, пока я пристраиваюсь сбоку, обнимая тёплую сестрёнку, устраивая по удобней голову на грудь и снова слушая, как бьётся её сердце, — где ты только была?
— Ты всё равно не поверишь, — зарываясь носом в гриву, ощущаю, как разум ныряет в сонное царство, — но я вернулась и останусь здесь надолго.
— Хорошо, — мощное крыло прижимает моё тело к спине Кейденс, пока мир плывёт и растворяется в сладком сне, — Лу́на обещала приятный сон за свои проделки, так что спи давай, пока она не передумала.

========== Эпилог ==========

Вечернее солнце клонилось к закату, освещая дворец двух сестёр багровым светом, и придавая его белым стенам красноватые оттенки вечера. И пока два аликорна и две единорожки нарезали круги под вспышки молний и командный крик вишнёвой пони, на вершине самой высокой башни вели неспешную беседу Селестия и Лу́на, с улыбками посматривая вниз, и то и дело прерывая разговор поеданием тортика, и запиванием его горячим шоколадом.
— Всё же, зря ты убила старую каргу, — отрываясь от наблюдения за атлетами, Лу́на отпила ещё немного сладкого напитка. — Ты слишком добра к ней после того, что она сделала с моей Найти.
— Помилуй меня, сестра! — возмущённый взмах белых крыльев затмил солнце. — Несчастная королева умирала, а ты предлагаешь мне вдохнуть в неё свет жизни только для того, чтобы отправить на судилище Высших магов? Вместо тихого и почётного ухода в бою, посадить её за решетку и дать дознавателям возможность потрошить ей мозги, вытягивая всё грязное белье на глаза совета? Притом, что её магией заставили бы жить до оглашения приговора, которым гарантированно была бы смерть, — морщась, как от зубной боли, Лу́на всё же упрямо смотрела в глаза Селестии, не желая сдаваться, а та продолжала. — Даже если вынести за скобки её страдания и страдания её детей, в следствии кары совета, за её преступления. И ты что, хочешь показать совету наш двор и свою дочку во всех подробностях? Ты этого серьёзно желаешь?
Под внимательным взглядом Селестии, Лу́на снова отвела взгляд, не желая вступать в очередной безнадёжный спор со своей сестрой, и только тяжело вздохнула, снова переводя взгляд вниз, на двух молодых аликорнов.
— Всё же, мерзко вышло, — ещё один тяжёлый вздох Лу́ны заставил Селестию вздрогнуть, — она думала, что играет нас всех, пока мы играли с ней. Слегка подёргала за ниточки, разыгрывая Темпест и сводя её с моей Найти, как две старые сводницы. Да ещё эта Коузи... которой мы подкинули пару идей, да свели со старухой и Темпест. Ты её мысли видела?
— И не говори, — лицо Селестии озаряет улыбка. — По-хорошему, придушить её нужно по-тихому, пока проблемы никому не создала, но это слишком просто и скучно, а я не люблю слишком простые и скучные решения. От них у меня хандра развивается и жизнь теряет краски мира. А когда мне скучно, меня тянет на авантюры. Так что пусть живёт, и, возможно, когда-то сможет пощекотать мне нервы своими деяниями.
— Возможно, — у Лу́ны дёрнулось ухо от вида упавшей на землю чёрной кобылки, запутавшейся в своих собственных ногах, — но всё же, похищение было уже перебором. Я с трудом сдержала Найтмер, не дав ей разорвать текущую личность. Подвергла своего ребёнка неоправданно высокому риску из-за твоих планов.
— Зато, как всё хорошо вышло! Меньше недели прошло, а девочки, пройдя сквозь такие приключения, сдружились и прикипели друг к другу. Найти просто забыла о своём комплексе человека, даже не заметив, как приняла новую жизнь. Пусть даже считает себя жеребцом, отчего гормональный баланс косит и развитие тела тормозит.
— Да уж, послала тьма дочурку... — ещё один тяжёлый вздох Луны отметил попытку чёрной кобылки распутать ноги и крылья, — вот, почему с детьми всегда так тяжело?
— Лучше радуйся, Лулу, — белоснежное крыло обняло тёмно-синюю пони, — у тебя тоже есть бессмертный ребёнок. Пусть пока страшненький и дикий…
— В глаз дам! — замахнулась в характерном жесте Лу́на.
— Давай, мне не жалко, — от открытости Селестии, запал ночной принцессы мгновенно исчез, — но не беспокойся, пройдёт пару лет, и она обтешется и обживётся. Ведь мы свели её с нужными пони, которые послужат ей примером и помогут адаптироваться к нашему миру. Главное, адекватная и с головой дружит, а то, что жеребцом себя считает, ерунда. На публику ведёт себя как кобылка, и ладно. Да и по жеребцам, скорее поздно, чем рано, пойдёт, — ухмыльнулась Селестия, дразня Лу́ну, которая аж с лица спала от таких мыслей, — если вообще пойдёт. Возможно, тебе даже не придётся переживать за маленьких смертных внучат. Утешая дочку, когда крохотные жеребята подрастут, повзрослеют, постареют и умрут. Не придётся делать каменное лицо и показывать пример сходящему с ума ребёнку, пока душу разрывает боль утраты.
— Не дай им ночь, такое пережить, — по синей щеке скатилась одинокая слезинка, — как только у тебя выходит переживать их смерть?
— У меня была цель, — внешне равнодушно пожимая плечами, Селестия смотрела в никуда, — и я её достигла. Осталось только помочь детям набить свои шишки и не дать совершить фатальные ошибки, подарив незабываемую жизнь.

Чтобы было что вспомнить, даже через тысячу лет!