Город солнца

Обещания

Дух Хаоса корпел над очередной книгой с воспоминаниями капитана Виспера. Он упорно пытался разобраться в произошедшем. Жеребец бороздил моря, где он только не побывал, самые отдалённые уголки Эквестрии, практически недоступные в те времена. Зачастую Минт путешествовала вместе с ним, утоляя свою природную страсть к приключениям. Давние воспоминания вновь коснулись того, что заменяло Дискорду сердце. Впервые за долгие годы в жёлтых глазах вспыхнули искорки слёз.

— Коллеги, нам нужно развеяться. Сделать что-нибудь эдакое.

— Понивиль в конфетти!

— Шоколадный ливень!

— Дома перевернуть вверх дном!

— Коллеги, давайте посерьёзней к делу подходить. Детские шалости тысячелетнему Духу Хаоса не к лицу.

Три Дискорда начали переглядываться, показывая лапой друг на друга.

— Почему бы нам не посетить те места, куда и сейчас редко ступает копыто пони?

— Решено! Пройдём тем путём, которым некогда скакали Минт и её возлюбленный Виспер!

Перед Дискордом появилась огромная карта Эквестрии, он начал вертеть её в воздухе. Через некоторое время разложил огромное бумажное полотно на полу, подвесил в воздухе все старинные дневники. Книги зашелестели страницами, с них на карту потекли магические красные чернила, укладываясь в линии маршрутов по которым бороздил моря отважный капитан со своей подругой.

— Оу… как интересно. Не помню, чтобы кто-то посещал холодное море за Кристальной Империей. Там же льды! Как?

Однако красная линия на карте указывала именно туда.

— Остров Разбитого Копыта. Архипелаг Трёх Грив. Рифовые отмели Ока Бури. Коллеги! Что-то не сходится. Минт не могла путешествовать с ним так долго, ведь она правила Кристальной Империей.

— Да, но тут упоминается, что он не всегда брал её с собой.

— Видимо, не всё хорошо у неё в жизни сложилось с этим капитаном. Кто знает? Может… нет, это ложь. Она его любила, в письмах есть многочисленные ремарки, даже в клане есть вещи, символизирующие любовь этих двух пони. Однако Мейнхеттен Минт больше не посещала. Надеялась, что Кор найдёт себе подругу. Не хотела напоминать о прошлом. Все ошибаются. Чего же ты хочешь, таинственный серо-белый единорог с зелёными глазками? Что в твоей жизни случилось? Решено! Посетим удалённые места, где ступало копыто Виспера. Но сначала…

Дискорд покинул свой дом и направился в Кристальную Империю, жеребец постепенно выздоравливал. Рог аликорна – страшное оружие, даже случайное ранение может отправить на небесные луга любого пони. Увы, жеребец жил слишком долго, магия Эквестрии накрепко привязала его к своей сущности. Ему не суждено покинуть этот мир обычным способом. В палате по-прежнему пахло лекарствами, бинты на жеребце до сих пор кровили, выдавая серьёзную рану. Дух вздохнул, потом покачал головой.

— Рог аликорна, самое грозное оружие, каким располагает Эквестрия.

— Ой… добрый вечер.

— Лежи, не нужно вскакивать.

— Что-то долго заживает. Три дня прошло.

— Повязки ты не сможешь снять так скоро. Ранения рогом остаются на долгий срок.

— Да, вы правы, иногда от боли хочется на стенку лезть, — пожаловался единорог.

— Прости… о? Я это сказал? Сказал «прости»? Ух ты! Сам от себя не ожидал. Кор, я перерыл все дневники Виспера, прочитал записи, какие удалось добыть. Не могу найти решение загадки. Твоя долгая жизнь не связана с Минт. Это точно. Возможно – связь косвенная, ответа так и не удалось найти. Неудобно расписываться в собственной беспомощности.

Единорог немного печально улыбнулся, в его глазах вспыхнули яркие магические искорки.

— Дискорд, спасибо за всё. Благодаря вам, я увиделся с Минт. Пусть всего на какие-то жалкие мгновения, но моя мечта осуществилась. И не смотрите так, да, я плачу — это слёзы счастья.

— Я нашёл архивы застройки Мейнхеттена. Проследил по документам, что и когда ты покупал. Твой дом возвели всего две сотни лет назад, во времена Минт высотных строений не существовало, максимум – пять этажей, тут, правда, путаница какая-то, в некоторых книгах указывается, что они таки были. Ты переезжал, дважды за тебя платила фирма, один раз брал кредит и ещё один раз видимо смог сам накопить денег. Мне удалось проследить твой путь на четыре сотни лет, дальше – следы теряются. Кстати, ничего так район, приятный и до моря близко.

— Ну, да, переезжал, но я все вещи забирал, даже кровать! Всё-всё забирал!

— Я знаю, Кор. Ты молодец. Благодаря тебе, две сотни пони обрели память о прошлом, узнали новое о тех, кто когда-то топтал эту землю своими копытами. Они благодарны тебе.

— Я это… ну… в клан вступил.

— Единороги любят клановый принцип жизни. Уж не знаю почему, не все, но многие. Земные пони собираются в большие семьи. Пегасы предпочитают открытые пространства и небольшие группы. Их табуны редко превышают трёх пони. Обычное явление, жеребец и две кобылки в придачу. Как правило – подруги с детства. Минт почему-то не взяла в свой табун вторую кобылу. Она много путешествовала с Виспером, только дырку в душе так и не смогла заткнуть. Ты оставляешь неизгладимый след в сердце тех, с кем общаешься. Кор, а ты родителей своих помнишь?

— Дискорд, я не могу их помнить. Моё детство прошло в приюте. Нет, нет, не хмурься, меня никто не бросал специально. Дома есть чёрно-белая фотография. Это всё, что осталось. Они погибли. Я точно не знаю, что именно случилось. Только какие-то смутные картинки. Странно, почему на небесных лугах я их не увидел? Ураган обрушился на побережье, в километровой зоне ужасающие разрушения, моё детство прошло в играх на заброшенных полуразрушенных строениях. Теперь там чистота и порядок. Пегасы разработали противоштормовую защиту, погодные патрули тщательно контролируют ветра. В общем, они погибли, мне тогда ещё и года не было. Некоторые моменты жизни врезаются намертво. Помню, что у мамы белая шёрстка. На фотографии не разберёшь, где какие цвета. Ничего зелёного не вспоминается, значит, это от отца досталось. Наверное, глупо вспоминать столь далёкое прошлое. Приют хорошо помню, жеребятам все взрослые старались помогать. И овёс у нас самый вкусный и молоко давали. Я не помню, приют снесли потом. Да. Сирот стали разбирать в семьи, ни одного жеребёнка без родителей не оставалось. Кажется… указ, да… Принцесса Луна им занималась. Я никогда не видел Принцесс вблизи.

— Улыбнись, с одной ты познакомился слишком близко. А ещё одна, к тебе на чай приходила. Неужто забыл?

— Принцесса Каденс очень красивая.

— Даже не думай, Шайнинг Армор не потерпит конкурентов.

Единорог выпучил глаза и удивлённо заржал.

— Красивая, не означает – любимая. Дискорд, вам же столько лет!

— Иногда мне кажется, даже за столь долгую жизнь, я не разобрался в миропонимании пони. Кор, я пришёл по делу.

Жеребец вздохнул и смущённо улыбнулся, аккуратно пододвинулся поближе к изголовью кровати и обнял подушку передними ногами.

— Я помню, мне нужно что-то для вас сделать.

— Как ты смотришь на то, чтобы проводить некоторое время вместе? В гостях у меня побывать?

У единорога непроизвольно открылся рот.

— Эй! Я не из этих! – немного обиженно ответил жеребец.

— Ты о чём-то не том думаешь, — Дискорд захихикал, — дружбу предлагаю, кобылу в постель ты уж сам как-нибудь затащишь, — единорог в этот момент весь сжался и испуганно уставился на драконикуса.

— Что? – удивился Дискорд.

— Я никому не сказал… Минт… она… ну… недовольна, мол, жеребят нет… и… просила… сказала, что мне неплохо бы познакомиться с какой-нибудь хорошей кобылой, типа я достоин самой лучшей. Но ведь самая лучшая — это же ученица Принцессы! Она на меня даже внимания не обратит.

Дискорд некоторое время растерянно смотрел на единорога.

— Прямо так и сказала, самая лучшая?

— Да. Нет, мне не обязательно же приставать, денег столько нет. Она богатая.

— Кто? – Дискорд выхватил из воздуха трубку и пустил из неё мыльные пузыри.

— Ну, ученица. Целое имение в центре и Городской Совет – там, наверное, хорошо платят!

— Богатая?! Обычная семья, ничего такого. Дом у её родителей в Кантерлоте, на окраине города.

— Разве не в Мейнхеттене? Они переехали? – растерянно спросил жеребец.

Дискорд вытащил из воздуха очки, нацепил их на нос.

— Твайлайт никогда не жила… подожди-ка. Оу… ты видимо какую-то другую кобылу имеешь в виду.

— Кто такая Твайлайт?

— Принцесса, которая тебя рогом ткнула.

— Я… немного… простите, отстал от жизни. Не следил за новостями, просто работал. Конечно, припоминаю, кажется, она недавно стала аликорном. Что-то хорошее сделала. Пегаска с лазурной шёрсткой, радужная грива, зелёные глаза, прямо как у меня.

— Ни слова больше! Я попробую тебе помочь исполнить пожелание Минт.

Единорог положил голову на подушку и смущённо опустил глаза.

— Дискорд, у меня ничего ценного нет. Почему вы уделяете мне своё время и внимание?

Драконикус встал и начал расхаживать по палате.

— Видишь ли. Хаос и беспорядок моё «Я». Ты, можно сказать, вызов! Ага. Такой вот необычный. Пони не могут просто жить. Всегда ищут приключения, куда-то скачут, что-то делают. Редкие экземпляры способны сидеть, сложа копыта и созерцая. Такие дела. Но ты — ты особенный. Работаешь, занимаешься сложными вещами, да-да, я порылся в твоих резюме. Блестящий инженерный талант! Тебе чего-то не хватает для осуществления мечты. Не хватало слишком долго, настолько долго, что мечта стала недостижимой. Шли годы, десятилетия, ты не мог взять планку, отчаянно бился в клетке бытия. Минт подлила масла в огонь своим уходом. Кроме высшей цели в жизни у тебя ничего не осталось. А потом ты потерял и её. Она пропала вместе с прошлым. Ты замер на месте, время пошло сквозь тебя, не касаясь тела и разума. Это всё продолжалось настолько долго, что оно отторгло твою жизнь. Ты более не принадлежишь ему. Время для тебя потеряло значение. Часы больше не тикают. Остановились навсегда. Отсюда твои провалы в памяти, чёрные дыры воспоминаний. Жизнь превратилась в лоскутное одеяло. Ты живёшь в прошлом, а находишься в будущем. Беспорядок. Вот почему я уделяю тебе время и внимание.

— Как муха в янтаре, да?

— Ага, только она сдохла, а ты – нет. Магия Эквестрии тебя отпустила, ты ей больше не интересен. Задачу твоего выживания мы решили. Пусть довольно болезненно для тебя, но всё же – сделали это. Ныне ты вне магических законов Эквестрии. Примерно, как аликорн, только без крыльев и кхм… того, что у кобылок под хвостом.

— Я больше никогда не увижу Минт?

— Дорогой друг, ты её увидишь. Это я тебе гарантирую. Бессмертия в полном понимании не существует. Любого можно отправить на небесные луга. Вопрос лишь в затраченных силах.

— Да, аликорны тоже гибнут. Это очень плохо.

— Оу, ну-ка, ну-ка! Кого это ты там увидел на небесных лугах?

---

Белый единорог в церемониальной броне вышел в общее крыло Дворца диархов, на несколько секунд остановился, вздохнул и улыбнулся. Тёплые воспоминания коснулись сердца. Ему всё ещё отдавали честь военные пони, охраняющие дом царственных сестёр. Для всех пони – это Дворец, а для них – дом. Новое крыло Дворца, отделанное камнем с лавандовыми оттенками мозаики, давно стало излюбленным местом многих аристократических пони, связанных со строительной отраслью. Они приходили к Твайлайт с самыми разными проблемами. Панно с великими событиями навсегда остались здесь, как напоминание о дружбе и силе пони. На двух из них расположилось изображение Твайлайт, ныне – Принцессы Эквестрии.

— Шайнинг! – кобыла появилась во вспышке и со всего маху сиганула вперёд, обняла брата передними ногами, прижимаясь головой к его груди.

— Привет, сестрёнка. Рад тебя видеть.

Он бережно погладил искрящуюся гриву.

— Ты уже…

— Да, мы поговорили. Увы, она не смогла ответить на мои вопросы. Ничего, попробуем самостоятельно поискать следы прошлого. Есть с чего начать.

— Пройдёмся? – с тёплой улыбкой в фиолетовых глазах, предложила пони.

Жеребец улыбнулся и кивнул. Тихий цокот копыт отразился от древних белокаменных стен.

— Шайнинг, послушай. Я не хотела обидеть Каденс.

— Она успокоится, не переживай. Дуется на тебя, ничего, пройдёт. Время всегда дарует прощение.

Они вышли на центральное крыльцо Дворца и сели чуть сбоку на лавочке, прижавшись тёплыми боками. Вечерние тучи заполонили небо, яркая оранжевая заря освещала всё вокруг багровыми отблесками. Еле заметный ветерок шевелил шёрстку на теле. Откуда-то прилетели запахи сдобы. Фиолетовая кобыла втянула воздух и непроизвольно улыбнулась.

— Твоя наставница сказала, ты посадила Рейнбоу в тюрьму, чтобы обдумала своё поведение.

— Опять она за своё! Закрыла её там, да. Пусть посидит, надеюсь, поймёт, какие поступки приводят к бедам для всех вокруг. Шайнинг, она моя подруга! Я её люблю! Не думай плохо обо мне. Ну не хворостиной же наказывать! Дискорд побери! Из-за неё я ранила этого единорога. А ведь могло случиться непоправимое. Немного в сторону и мой рог бы пробил его сердце. Ссора с твоей женой стала бы меньшей из проблем. Недоверие кристальных пони своей Принцессе, обиды и взаимная неприязнь двух подвидов. Последствия её действий могли стать кошмаром! Настоящим ужасом на долгие годы!

Шайнинг вздохнул, погладил сестру копытом по голове. То, о чём он множество раз говорил с Каденс, пока не коснулось прекрасных глаз сестры. Жеребец несколько секунд молчал, потом тихо спросил.

— Красивое небо. Эквестрия дарует нам последние тёплые деньки перед тем, как всё вокруг заискрится снегом.

Твайлайт немного растерянно посмотрела на брата.

— Тебе нравится небо? – спросил Шайнинг.

— Красивое.

— Да, ты права. Яркие краски поздней осени. Ещё не холодно, но уже чувствуется дыхание предстоящей зимы. Рябины много, красные костерки. Только горчит, многие пони её не любят. Как думаешь, через столетие это небо по-прежнему останется таким же прекрасным?

— Климат Эквестрии не изменится. Ничего такого… — кобыла на миг замолкла, поняв странность вопроса, — что?

— Как жаль, что я его не увижу и тебя тоже. Ты же придёшь меня навестить? – взгляды двух родных пони встретились.

— Ш-ш-шай… нинг… пере… перестань… — глаза кобылы мгновенно наполнились слезами, по шёрстке побежали мокрые дорожки.

— Когда-нибудь она последний раз поднимется в наши благословенные небеса. Так ли тебе нужно её понимание? Об этом ли будешь вспоминать, стоя у её памятного камня? – тихо спросил белый единорог, глядя сестре прямо в глаза.

Твайлайт подскочила, глаза кобылы, и без того огромные, стали ещё больше.

— Небо моё, что я натворила! — заверещала лавандовая пони и, резко оттолкнувшись с места, рванула на полной скорости ко входу на подземный уровень Дворца.

Шайнинг немного печально улыбнулся.

— Даже Принцессы ошибаются. Как жаль, что это истина.

Ночные пони молча склонились перед Принцессой, открыли магическим ключом двери. Твайлайт проскочила длинный коридор, подлетела к комнате с зарешёченным входом. Лазурная кобыла лежала на узкой кровати, слышались тихие всхлипы. Аликорн вставила выданный ей ключ в паз, стальные прутья поднялись вверх, освобождая проход. Она зашла внутрь, тихонько присела рядом с пегаской.

— Рейнбоу. Прости.

— Что тебе надо? Иди отсюда! Уходи! Ты мне больше не подруга! Убира-а… ай…ся перестань!

Твайлайт запрыгнула сверху и прижала подругу животом к кровати, потом решительно нагнулась и начала лизать кобылу в нос. Та отчаянно отбивалась, ударив несколько раз копытом в грудь лавандового аликорна.

— Тьфу! Перестань! Ты! Ты бросила… тьфу! Ты бросила меня сюда! Обманула!

— Рейнбоу, прошу тебя, прости. Ты допустила ошибку, которая могла очень дорого обойтись Эквестрии и Кристальной Империи. Ошибка твоя, но вина – моя! Я не имею права на подобные поступки, ты поскакала за мной по моему собственному требованию. Это я хотела твоего участия. Пегасы всегда нетерпеливы и ветрены, рвутся вперёд, порой создавая проблемы. Вы такие, какие есть. Нельзя за это наказывать. Прости, молю о прощении!

— Ты меня на три дня заперла здесь! Сказала, тут интересно! А сама… зачем обманывала? Ну, виновата. Ну, я же крутая, да, полезла вперёд Принцессы. Больше не стану так поступать. Подстилка вонючая, кто-то шуршит постоянно, — тихим голосом закончила кобыла, — ты меня отпустишь? Я хочу полетать, крылья… понимаешь? – чуть красноватые глаза наполнились слезами.

— Пойдём. И это, я подругам ничего не говорила. Они думают, что ты во Дворце, занята делами.

Через две минуты лазурная молния взмыла в небо, Твайлайт села на пороге и уставилась на заходящее солнце, из глаз аликорна побежали ручейки слёз.

— Прости меня, если сможешь, — тихо прошептала кобыла.

Полчаса спустя, Твайлайт стянула с тучки свою подругу, затем погнала её в ванну, расположенную в личных покоях Принцессы Дружбы. Тёплая вода и пахучие лепестки цветов привели пегаску в хорошее расположение духа. Аликорн настояла, чтобы подруга осталась в покоях на ночь. Всю ночь она обнимала периодически вздрагивающую лазурную кобылу.

— Твайлайт, хватит меня обнимать! – возмущённо фыркнула пегаска, высвобождаясь из-под лавандового крыла ранним утром.

— Прости?

— Слушай, я ж понимаю, виновата. Ты могла пострадать, на того единорога мне плевать. Все три дня просидела, поняла, что если с тобой что-то случится, не перенесу. Поздно спохватилась, не ощутила опасности. Слишком вспыльчивая, ты права. Нужна подруга, которая успокоит и укажет правильный путь. Только не сажай в тюрьму, мне страшно, что ты никогда за мной не придёшь и до конца дней смогу видеть небо только через прутья решётки. Ты Принцесса, а я – всего лишь пегаска. Иногда понимаешь, что твоя подруга — не просто кобыла. Сила и власть в твоих глазах. Когда ты поднимаешь голову и слегка расправляешь крылья, хочется броситься к тебе в копыта, не знаю почему. В общем, я прошу прощения. И это, хватит целоваться!

Твайлайт слегка прищурилась, потом вновь чмокнула подругу в нос, вызвав очередное фырканье пегаски. Потом крепко обняла.

— Ты чего? – ошарашенно спросила лазурная пони, видя, как её подруга плачет.

— Не смотри на слёзы, это расплата за мою ошибку.

— Если что-то натворю, можешь наказать, только прошу, скажи, когда придёшь за мной. Я верна тебе, такой и останусь, обещаю… тьфу! Хватит уже целоваться!

Кобылы позавтракали свежим сеном и выпечкой, затем помчались в Понивиль. Необходимо выработать план дальнейших действий, карта всё ещё показывала незаконченное дело в Кристальной Империи.