Мэйнхеттенский блюз
Прощение
Бэбс зашипела и стиснула зубы. Подъем по лестнице превратился в настоящую пытку. Она прислонилась к грязной стене рядом с дверью в квартирку Найткеп и достала ключ из кармана куртки. Открыв дверь, кобылка ввалилась внутрь, тяжело дыша.
Бэбс медленно подошла к шкафу и открыла его. Сбросив платья на пол, она обнаружила пистолет, спрятанный за ними. Пони ухмыльнулась и положила его во внутренний карман куртки. Затем она зашла на кухню.
Голова ужасно кружилась. Она обнаружила, что её шерстка была мокрой от пота, и брызнула на себя немного воды.
Бэбс вышла из квартиры и, спотыкаясь, спустилась по лестнице. Она остановилась на мгновение, чтобы отдышаться, и пошла по улице так быстро, как могла.
Теперь мысли Бэбс были сосредоточены на шкафчике в ресторане, где они спрятали боеприпасы после того, как похоронили грифонов. Она ускорилась, игнорируя боль и жар. Прохожие неуверенно смотрели на неё, когда она хромала между ними, но ей было всё равно, они не знали, что она чувствует, и она надеялась, что так и останется.
Телохранители, потом босс. Звучит просто, но всё может пойти не по плану. В доме может быть кто-то ещё. Или босс может быть в отъезде. Бэбс знала об этих «может», но игнорировала их. Она хочет отомстить и отомстит, даже, если ей придется ждать его возвращения.
Бэбс увидела вход в метро. Одна короткая поездка и у неё будут патроны.
Тогда ничто её не остановит.
Лайтлинг Даст в сотый раз проверила содержимое седельных сумок. Она нервно присела на диван. Бандиты Большого Папочки заменили диван, на котором изнасиловали Бэбс, но пегаска нервно вздрагивала, сидя на нём.
Лайтлинг глубоко дышала, чтобы успокоиться. Предметы в седельных сумках звякнули друг об друга, заставив её, буквально, подпрыгнуть от страха. Она услышала, как кто-то открыл дверь, и быстро пошла в спальню.
Лайтлинг оглядела комнату и заметила видеокамеру. Иногда они снимали на неё домашнее порно, но сегодня она собиралась найти ей новое применение. Пегаска села на большую кровать и откинула седельные сумки в сторону. Услышав, как кто-то бродит по дому, она слегка раздвинула задние ноги и осторожно потерла клитор копытом. Она не спеша стала играть со своей киской. Несколько стонов, достаточно громких, чтобы другой пони услышал её. Она начала массировать клитор крыльями, откинув голову и покусывая губы.
Дверь в спальню открылась. Лайтлинг Даст отвела крылья от своей промежности и сфокусировала взгляд на коричневом единороге, вошедшем в комнату.
— Тебе что, скучно? — спросил он, глядя на пегаску с едва скрываемым отвращением. — Серьезно, Даст? Мастурбируешь? Шлюха!
— Я ждала тебя… — ответила Лайтлинг Даст, рассеянно поглаживая свою киску копытом.
— Я тебя хочу… — она соблазнительно подмигнула.
— У меня нет времени, — ответил единорог. — Иди и трахни свою раздолбанную пизду отбойным молотком. Может, это тебя успокоит...
— Ну, пожа-а-алуйста... — к нему подлетела Лайтлинг Даст и обвила копытами. — Я принесла новые игрушки, тебе понравится...
Сильная пощечина отправила пегаску в полет. Она покатилась по полу и захныкала. Единорог стоял над ней, качая головой.
— Вставай, пизда! — крикнул он, поднимая её за гриву.
Лайтлинг Даст, посмотрела на жеребца и мысленно улыбнулась — избиение других возбуждало его. Теперь он был в её копытах. Вместо того, чтобы вставать, она заползла жеребцу между ног и начала сосать член. Он отступил назад, застигнутый врасплох, но вскоре расслабился и даже несколько раз ударил её по крыльям, заставив стонать от боли.
— Заткнись, — прорычал единорог. — Вандерболт, да? Твои крылья бесполезны. Всё, на что ты годишься — это брать в рот…
Лайтлинг Даст остановилась и встала.
— Уверяю тебя, это не всё... — она указала на кровать. — Пойдём, я покажу...
Он лёг на кровать, а Лайтлинг Даст вынула антимагическое кольцо из её седельных сумок. Она встала над единорогом, опустилась на его член и, чувствуя, как он входит в неё, издала долгий стон. Пегаска надела кольцо на его рог, вытащила из седельных сумок оковы и пристегнула жеребца к кровати.
— Не так быстро… — пробормотал он, неуверенно глядя на прикованные ноги. — Какое у нас будет стоп-слово?
— Нам оно не понадобится, — ответила Лайтлинг Даст, медленно двигая бедрами вверх и вниз. — Я знаю твой предел…
Она поцеловала его в губы и подтянув к себе седельные сумки, принялась рыться в них.
— Что ещё у тебя там есть? — спросил он, поднимая брови.
Что-то в Лайтлинг Даст изменилось. Обычно она редко хотела доминировать. Жеребец пожал плечами, это было приятное изменение, и он даже не возразил, когда Даст сунула ему в рот кляп.
Лайтлинг Даст торжествующе улыбнулась. Её движения ускорились. Она начала быстро тереть свой клитор крыльями, издавая громкие стоны. И очень быстро волна её соков пропитала шерстку жеребца. Тело пегаски забилось в оргазме, её бедра в последний раз дернулись, она скатилась с него и легла на кровать рядом.
Единорог что-то промычал сквозь кляп, глядя на свой эрегированный член. Лайтлинг Даст встала, взяла салфетку из коробки, стоявшей на тумбочке и вытерла себя. Большой Папочка нахмурился и нетерпеливо что-то пробормотал.
Лайтлинг Даст покачала головой. Она встала, подошла к двери и заперла её.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, возвращаясь к нему.
Её улыбка от бурного оргазма исчезла.
— Мммм? — босс начал потеть.
— Я вызвала копов, — ухмыльнулась Лайтлинг. — За то, что ты сделал с юной Сид…
Его глаза расширились. Жеребец попытался вырваться из оков, но безрезультатно. Лайтлинг Даст наблюдала за его усилиями с игривой ухмылкой.
— Не волнуйся, — сказала пегаска. — Они не поймают тебя. Я дам тебе возможность избежать этого...
Ещё один приглушенный стон. Жеребец понял, что легко он не отделается... Лайтлинг Даст достала из сумок садовые ножницы.
— Я позаимствовала их у садовника, — сказала пегаска. — Он сказал, что они очень тупые, но это не имеет значения.
Она приставила ножницы к яйцам жеребца, заставив того вспотеть еще больше.
— О, да, — сказала Лайтлинг Даст сквозь стиснутые зубы.
Один вид босса мафии, лежащего связанным, с кляпом во рту, заставлял её кровь бежать быстрее. Она подавила желание снова «поиграть» со своими клитором.
— Стража не получит тебя... живым. — она коротко рассмеялась, но её глаза оставались холодными и сосредоточенными на нём. — Ты умрешь… но только, когда я позволю тебе…
Босс издал ещё один непонятный звук. Лайтлинг Даст сидела на кровати, её копыта по-прежнему удерживали ножницы.
— Знаешь, хоть я и не стала Вандерболтом, у меня осталась моя честь. И мне не нравится, когда меня называют шлюхой, и я не собираюсь стоять и смотреть, как кто-то причиняет боль кобылкам...
Она наклонилась к жеребцу и посмотрела прямо в глаза.
— А ещё, мне нравится читать о войнах...
Он неуверенно поднял брови и взбрыкнул в попытке пнуть пегаску.
Лайтлинг Даст ухмыльнулась.
— Восстание Утуливу в Зебрике, тридцать пять лет назад. Много военнопленных. Батальоны специально обученных кобыл, которые... ну, скоро увидишь...
Продолжая ухмыляться, она медленно закрыла ножницы.
Бэбс едва добралась до станции, как почувствовала, что кто-то преследует её. Сначала кобылка подумала, что ей показалось — многие пони странно смотрели на неё. Её хромота усилилась и она почувствовала, что некоторые швы разошлись.
«Как глупо...» — подумала Бэбс. — «Умереть, истекая кровью из порванной задницы...»
Однако, там были не только обычные пони. У Бэбс было ноющее чувство, что кто-то следит за ней. Однажды, она прочитала, что пони со спрятанным оружием представляют, что другие пони вокруг них тоже вооружены. Но кобылка, знала, что это не так. Что-то в её мозгу — шестое чувство, которым обладал каждый жеребенок в Мэйнхеттене, упрямо сигналило об опасности.
Бэбс решила его игнорировать. Ей всего лишь нужно было добраться до поезда, найти боеприпасы в ресторане, и тогда никто её не остановит.
— Бэбс? Бэбс Сид? — она услышала голос кобылы прямо над ней. Кобылка подняла голову.
Первое, что она увидела, была пара поразительных голубых глаз, смотрящих на неё. Бэбс остановилась, как вкопанная. Затем, она рассмотрела пегаску над ней внимательней. Голубоглазая кобыла с белой шерстью и светло-голубой гривой с темными прожилками в доспехе и шлеме. Бэбс бросилась вперед, но тут же врезалась в другого стражника и упала на землю, потирая лоб.
— Мы не причиним тебе вреда! — сказала кобыла, приземляясь рядом с ней.
Второй стражник отрезал Бэбс путь к отступлению. Стражники отвели кобылку в комнату отдыха для сотрудников станции. Они сидели по разные стороны стола, мордами друг к другу. Бэбс подумала о ноже. На стражниках были доспехи, но если целиться в глаза...
— Меня зовут Хоуп, — сказала кобыла-пегас и указала на жеребца. — А это мой напарник, Трикки Кейс. Мы бы хотели, тебя досмотреть...
Бэбс вздрогнула, когда почувствовала, как Трикки Кейс магией вынимает нож и зажигалку из её карманов.
— Я… я сама… — пробормотала она.
Бэбс расстегнула куртку, положила пистолет-пулемет на стол, подняла голову и посмотрела в глаза Хоуп.
— Где ты это взяла? — спросила Хоуп. Её голос был спокойным и мягким, но для Бэбс каждое слово прозвучало как удар в сердце.
— Я думаю, это очевидно, — сказал Трикки Кейс. — Интересно, что мы обнаружим, когда проведём баллистическую экспертизу… Или, может быть, ты сэкономишь время наших криминалистов и расскажешь, где ты была и что ты сделала, Сид?
Бэбс посмотрела на него, но ничего не сказала. Она только стиснула зубы и опустила глаза.
— Мы можем поговорить с прокурором, — сказала Хоуп. — Если ты начнёшь говорить...
— Ох, отъебись… — проворчала Бэбс.
— Послушай, Бэбс, мы не хотим чтобы тебя посадили в тюрьму, — сказала Хоуп. — Ты умная кобылка. Мы поможем тебе.
Бэбс ничего не ответила. У неё всё поплыло в глазах, а слух притупился. Она посмотрела вниз и увидела, что её стул был весь в крови. А под ней на полу растекается кровавая лужа.
— Бэбс! С тобой все в порядке? — спросила Хоуп, как раз перед тем, как кобылка потеряла сознание и упала, но была нежно подхвачена магией Трикки Кейса.
Найткеп уже собирался покинуть больницу, когда увидела санитаров, бегущих с носилками. Она посмотрела на них и заметила знакомую гриву, у пони на носилках.
— Бэбс! — Воскликнула Найткеп, следуя за ними.
Единорожка подбежала к ним и обняла Бэбс, безвольно лежавшую на носилках.
Внезапно Бэбс открыла глаза.
— Отъебись, предательница! — закричала она и ударила Найткеп копытом.
Удар был слабым. Бэбс, едва была в сознании от потери крови и не могла ударить сильнее даже если бы захотела. Найткеп, отшатнулась и села на землю, опустив голову. Она сидела там, наблюдая, как санитары несутся с носилками наверх.
Найткеп не заметила, как к ней подошла стражница.
— Полагаю, это вы звонили нам? — спросила Хоуп.
Найткеп кивнула, всё ещё глядя на носилки, стремительно уносимые прочь.
— Так вы подруги?
— Нет, — ответила Найткеп. — Теперь нет. Бэбс никогда не простит мне этого...
Хоуп покачала головой.
— Возможно, однажды она поймет, что это было для её же пользы…
Найткеп закатила глаза.
— Извините, мэм, но вы знаете, что такое — реальный мир? В нём нет такого понятия, как прощение! Если она окажется в тюрьме, то только научится быть преступницей!
— Социальная реинтеграция...
— Это всё фигня, и вы прекрасно это знаете! Её посадят только потому, что ей не повезло родиться…
Одного взгляда в пронзительные голубые глаза Хоуп было достаточно, чтобы Найткеп заткнулась.
— Я выросла в самой страшной дыре Клаудсдейла, — холодно сказала стражница.
Она была спокойна, но под этим фасадом Найткеп могла видеть бушующего подростка, которым она была раньше.
— В свой шестнадцатый день рождения я взлетела так высоко, что упала с облаков и чуть не сломала позвоночник. И всё же, мне удалось изменить свою жизнь, и теперь я стою здесь, и ношу это… — она указала на свои доспехи. — Так что, не смей говорить мне, что прощение невозможно!
Найткеп опустила голову.
— Всё равно её посадят… — пробормотала она. — Мафия убьёт её в тюрьме…
— Ну, система не идеальна, но я не думаю, что твою подругу посадят в тюрьму, даже несмотря на то, что Трикки Кейс работает над этим... — сказала Хоуп. — Всё зависит от оружия — где оно побывало, применялось ли оно, и кем оно применялось. Твоя подруга, похоже, хорошая пони... С ней всё будет хорошо...
Найткеп застыла. Она хорошо знала, для чего Бэбс использовала пистолет.
— Ч-что если…
— Я буду бороться за неё… — сказала Хоуп. — Она многое пережила, но ещё больше ждёт её впереди. Я не оставлю её...
Внезапно они услышали шум из рации Хоуп.
— Что происходит? — спросила она, ответив на вызов.
— У нас проблема... Помнишь жеребца, который предположительно изнасиловал ту кобылку, которую вы поймали? — сказал голос по радио. — Его нашли мертвым с огромным…
— Я поговорю с тобой через минуту… — пробормотала Хоуп, неуверенно глядя на Найткеп и взлетела, оставив единорожку одну.
Найткеп стояла посреди приёмной, всё ещё не понимая, что только что произошло. Лайтлинг Даст что-то сделала, в этом не было никаких сомнений. Письмо, которое Найткеп написала, теперь было надежно спрятано в гриве Бэбс. Единорожка спрятала его там, когда обняла подругу. Всё было на своих местах.
Теперь ей оставалось только ждать.
Хоуп приземлилась на пол в спальне и поморщилась при виде тела, лежавшего в кровати. Труп был накрыт, но пропитанное кровью и фекалиями постельное белье давало даже слишком ясные подсказки о том, что произошло.
— Где сейчас та кобылка? — спросил старший стражник по имени Батон Чардж. — С ней кто-то есть?
— Трикки Кейс, — ответила Хоуп. — Она будет жить. Что... Что здесь произошло?
— У нашей маленькой Бэбс, очевидно, есть друзья, — ответил стражник. — Око за око. Или в этом случае, задница за…
— Не продолжай. — Хоуп вздрогнула. — Просто... Просто не продолжай.
— Она использовала садовые ножницы и, хм… игрушки. И кусок трубы... — Стражник вздрогнул. — Она даже записала сообщение, прежде чем уйти.
— Она? — спросила Хоуп. — Это… Это была кобыла?
— Определенно... Униженная кобыла...
Бэбс проснулась и медленно села в кровати. Как и до этого, она почувствовала сильное головокружение. Живот скрутило, и она наклонилась в сторону, чтобы проблеваться.
Кобылка с удивлением заметила, что кто-то поднял ей ведро. Её рвота выплеснулась в него. Она нависала над ведром, тяжело дыша и потирая живот, потом наконец безвольно упала на кровать.
— Спасибо… — прошептала она.
— Пожалуйста.
Бэбс узнала этот голос. Это был один из тех стражников, что поймали её, тот, который говорил о баллистической экспертизе. Её сознание всё ещё было затуманено, но она вспомнила, что его зовут Трикки Кейс.
— Мне нужен адвокат… — прошептала Бэбс, пытаясь сосредоточить на нем взгляд. — И немного воды…
— Тебе нужно пересмотреть приоритеты, — сказал Трикки Кейс.
Стакан воды появился на прикроватной тумбочке. Она схватила его и осушила одним глотком.
— Могу я хотя бы увидеть своих родителей? — спросила Бэбс, вытирая пот со лба.
— Пока нет, — ответил Трикки Кейс. — Если ты забыла, то ты, как бы арестована...
— За что? — спросил Бэбс.
Вода не хотела оседать в животе, и её снова затошнило.
— Мы надеялись, ты нам расскажешь — ухмыльнулся Трикки Кейс. — Уверен, что есть вещи, которыми ты бы хотела поделиться с нами…
— Отвали... — простонала Бэбс. — Я ничего не скажу без адвоката... Я знаю свои права...
— Ты слишком много знаешь о своих правах для юной кобылки… — Трикки Кейс покачал головой.
— Я хочу знать, почему меня арестовали… И я хочу увидеть своих родителей… — прошептала Бэбс.
Хотя она выпила стакан воды, её горло снова пересохло.
Трикки кейс ничего не сказал. Бэбс провела копытом по липкой, жирной гриве и что-то почувствовала. Клочок бумаги. Она неуверенно посмотрела на стражника — он сидел на стуле и с любопытством наблюдал за ней.
— И, да... — слабо прошептала она. — Не мог бы ты вынести это ведро? Оно воняет...
— Не моя проблема, — ответил Трикки Кейс. — Ты эквестрийка, и ничто эквестрийское не должно быть тебе чуждо... Кроме того, тебя может стошнить в любой момент…
Бэбс снова почувствовала, как у неё заболел живот, она наклонилась над ведром и выблевала воду вместе с остатками пищи.
— Как я и сказал… — невозмутимо заметил Трикки Кейс.
Бэбс снова коснулась гривы. Что-то определенно там было. Может, это мусор, а может, и какое-то сообщение. Бэбс бросила на Трикки Кейса презрительный взгляд.
— Можно мне в туалет? — спросила она. — Мне нужно отлить...
— Я могу дать тебе судно, — проговорил Трикки Кейс.
— Я могу ходить сама, — сказала Бэбс. — И я не собираюсь делать это здесь, когда ты пялишься...
— Я не буду смотреть. Кроме того, что-то подсказывает мне, что ты снова учудишь что-нибудь смешное...
— Отвали... — пробормотала Бэбс.
— В следующий раз принесу мыло… — сказал Трикки Кейс, поднимая магией судно. — Ответь на зов природы. Я не смотрю.
Бэбс вздохнула. Убедившись, что он не смотрит, кобылка вынула кусок бумаги из гривы.
Бэбс с трудом сфокусировала зрение на тексте. Сначала она вздрогнула, узнав изящный копытописный почерк Найткеп. Пони бегло прочитала первые два абзаца, сосредоточившись на последнем:
«Лайтлинг Даст сказала, что ты должна молчать. Если кто-то спросит, говори, что это она убила грифонов. У неё есть план — если всё пройдет удачно, возможно, она сможет вытащить тебя из тюрьмы.
Уничтожь это письмо. Его не должны найти у тебя.»
Бэбс вздохнула. «Как будто я не знала, что должна молчать...» — подумала она. Затем земнопони задумалась, как уничтожить письмо. Если бы у неё была зажигалка...
Трикки Кейс нетерпеливо откашлялся. Бэбс быстро разорвала письмо на две части, положила часть с абзацем о Лайтлинг Даст под матрац, а остальное спрятала в гриву.
— Я закончила, — пробормотала она.
— Что так долго? — спросил Трикки Кейс.
— Ты правда хочешь знать? — спросила Бэбс. — Может, тебе нужен образец моего дерь...
— О, заткнись… — Трикки Кейс махнул копытом. Бэбс заметила, что он поднял тетрадь и начал что-то писать в ней.
«Наверное, строчит заметку, какая я испорченная, негодная засранка...» — подумала она. — «Да и хрен с ним... Лайтлинг спасет меня...»
Хоуп рассматривала кобылу на экране. Та казалась ей знакомой, стражница не была уверена, но подумала, что видела её в Клаудсдейле. Хоуп сидела перед камерой, стараясь не смотреть на окровавленный труп, лежащий на кровати. Кобыла на экране нервно переступила ногами и прочистила горло.
— Меня зовут Лайтлинг Даст, — наконец сказала пегаска на экране. — Этот джентлькольт здесь — Кабалло Эстрангуладор, также известный как Босс или Большой Папочка. Я… я убила его.
Она заметно вздрогнула, и Хоуп подумала, что бирюзовая пегаска не была хладнокровной убийцей, как она предположила, глядя на труп.
— Раньше, я была его любовницей… Н-но в то же время, собирала улики… Я не стражница, просто хотела обеспечить свою безопасность… До вчерашнего дня… — она вытерла глаза и продолжила бесстрастным тоном.
— Вчера он и два его телохранителя жестоко изнасиловали шестнадцатилетнюю кобылку по имени Бэбс Сид.
— Бэбс Сид? — спросила Хоуп. Батон Чардж поднял копыто, заставив её замолчать.
Лайтлинг Даст заговорила снова.
— Я… я, просто, не могла это так оставить… Сид была… Ну, она хорошая кобылка… Просто она немного запуталась… Она делала плохие вещи… Но это моя вина. Я попросила её избавиться от моего пистолета... Того самого, из которого я расстреляла грифонов... Тех, что похитили ту кобылку, Вайт Дав... Я... Вы знаете, когда я вижу кобылок... — она посмотрела на окно, затем на тело.
— В любом случае, мне надо уходить, — сказала пегаска.
— У меня нет шансов… Если меня не схватит стража, то члены семьи Эстрангуладор обязательно найдут… — она встала на подоконник.
— Я постараюсь быть быстрее их… Но, шансов у меня нет. Прощайте. — Лайтлинг Даст выключила камеру и фильм закончился.
— Итак, что ты об этом думаешь? — спросил Батон Чардж.
— Ну, это признание, но она не сказала, где эти грифоны, — сказала Хоуп. — Она кого-то прикрывает. А Сид, вероятно, выполняла небольшие поручения мафии... А ты что ты думаешь?
— Я скажу, что всё это — дерьмо собачье, и Трикки Кейс скажет так же, — ответил Батон Чардж. — Но судья поверит в это. Против Сид выдвинут обвинения, но не более того…
— По крайней мере, её не посадят в тюрьму… — Хоуп покачала головой.
Батон Чардж посмотрел на неё и вздохнул.
— Только не говори мне, что ты веришь во всю эту чушь про исправление и прощение!
Примечание автора:
Должен сказать, что видение Батона на то, что именно сделала Лайтлинг Даст, было довольно... креативным. Хотя я оставляю это на ваше усмотрение.
Кроме того, «Утуливу» не является отсылкой. Я просто думал, что «стабильность» будет подходящим именем для лидера восстания.