Лишняя
13. Размышления
Глава, увы, довольно короткая, но, полагаю, всё же небезынтересная. Приятного прочтения!
Принцесса Селестия устало и задумчиво разглядывала каменного Дискорда, на котором медленно гасли руны сложнейшего заклинания, и мысленно удивлялась превратностям судьбы.
Как, порой, всё неожиданно и удивительно складывается: не решись она рискнуть и дать второй шанс Найтмер и, самое большое — через год, Эквестрии бы угрожал противник куда более могущественный.
Принцесса дня уже очень давно не гуляла в саду, да и вообще — не расслаблялась, полностью уйдя в работу. Не оставь она Найтмер Мун во дворце — не было бы недавней прогулки по парку, где та шарахнулась в ужасе от превращённого в статую духа хаоса, что вызвало у Селестии пристальный интерес к случившемуся и позволило обнаружить, благодаря этому, что темница Дискорда, спустя столько времени, стала крайне ненадёжна.
Несколько часов ушло на сложный, изнурительный ритуал, из-за которого теперь ужасно болела голова и ныл рог, но зато отныне Эквестрия могла спать спокойно: дух хаоса был надёжно запечатан ещё, как минимум, на сто пятьдесят — двести лет.
А вот что имела в виду сама Лунная Кобылица, на памятной прогулке упомянувшая причиной своего неподдельного ужаса какие-то «воспоминания с луны» — пока так и осталось загадкой. Поначалу Селестия решила, что хитрый драконикус нашёл способ как-то связаться с Найтмер на луне и воспоминания связаны с этим, однако тщательная проверка его темницы показала, что дело, похоже, было в чём-то другом. Луна тоже не могла сказать, в чём: то, что упомянула чёрная аликорна, очевидно, произошло уже после… их конфликта с сестрой.
Принцесса солнца вздохнула и, отвернувшись от статуи, медленно двинулась во дворец.
Бедная Луна до сих пор не пришла в себя после осознания своей фатальной ошибки. Тие хорошо запомнился дикий, невыразимый ужас в её глазах, когда она во время того памятного разговора в ночном саду поняла, что бросила на луне в полном одиночестве не злого духа, а живое, разумное существо. Весь вчерашний день сестра была совершенно подавлена, периодически порываясь пойти к Найтмер и… и будь, что будет. Тие насилу удалось её успокоить и отговорить. Сейчас не время… Что бы ни произошло с той на луне после погружения Луны в спячку, но Лунная Пони ненавидела принцессу ночи люто. Селестия, за всю свою долгую жизнь, пожалуй, никогда не встречала такой бешеной ненависти к кому-то конкретному, какая плескалась в светящихся змеиных глазах Найтмер Мун при упоминании Луны. Пересекись они где-нибудь в коридоре — неминуемо случилась бы беда.
Принцесса зябко повела крыльями. Хорошо, что Лунная Кобылица так легко согласилась отправиться в Понивилль. Возможно, оставить её здесь, рядом с собой, было бы во многом правильнее… Но рисковать обострением их с Луной конфликта, наверняка повлёкшим бы за собой тяжёлые последствия, было нельзя.
Селестия ненадолго остановилась перед очередной лестницей, давая краткий отдых ногам. Тяжелейший ритуал выпил, кажется, все силы и теперь по телу уставшей принцессы разливалась противная слабость.
Мысли белоснежной кобылицы плавно сместились на саму Найтмер Мун.
Что же могло случиться с ней там, на луне, когда сестра покинула её? Принцесса невольно вздрогнула, вспомнив произнесённые равнодушным тоном страшные слова Лунной Пони: «Если тебе надоест со мной возиться и ты решишь от меня избавиться — сожги заживо. Даже это будет милосерднее отправки на луну.»
«Нет, что бы ни случилось там с ней — она этого никому не расскажет» — поняла Селестия. — «В первую очередь — чтобы не вспоминать самой…»
Тия на пару секунд отвлеклась, чтобы разойтись с бригадой строителей: одно крыло дворца сейчас реконструировали специально для Луны. Те, вежливо поприветствовав принцессу и раскланявшись, продолжили свой путь к выходу. Рабочий день уже подходил к концу…
Селестия вновь вернулась мыслями к своей недавней гостье. Непоколебимая уверенность Лунной Кобылицы в том, что её непременно хотят как-то использовать, лишь прикрываясь добрыми словами, недоверие Найтмер и её постоянное ожидание какого-то подвоха задевало принцессу, хотя, после всего произошедшего, Лунную Пони, пожалуй, было сложно в этом винить… И всё равно, упорное неверие той в возможность проявления доброты и дружелюбия к себе беспокоило и расстраивало. Как она сегодня сказала? Подлечить немного, выдать сто монет и выкинуть вон — это было бы нормально? Тия вздохнула. Насколько же несчастна должна быть та, кто так думает? А ведь Найтмер Мун удивляло буквально любое проявление внимания! Медосмотры и лечение, краткие ликбезы по некоторым вопросам, да даже сами визиты принцессы солнца к ней! Нет, она молчала, но её взгляд каждый раз говорил сам за себя.
Конечно, Селестия и правда мало кому уделяла столько внимания, но передача дел заместителям и взятый в честь возвращения сестры недельный отпуск вполне это позволяли, а желание хотя бы какое-то время сохранить в тайне возвращение и Лунной Пони тоже — так и вовсе обязывало взаимодействовать с той лично, не допуская посторонних. Почему-то вспомнилось, как смущённо выглядела чёрная аликорна, когда просила у неё новую подушку. Тия тихонько хихикнула.
Вообще, Найтмер оказалась мало похожей на тот образ, что изначально, лишь приняв решение попытаться поговорить с ней, нарисовала себе в уме Селестия. Да, до этого общаться им приходилось всего лишь дважды — и оба раза в бою — но теперь, порой, возникало впечатление, что Лунную кобылицу будто подменили. Впрочем, она довольно разительно различалась и в первые две встречи. Самоуверенная и высокомерная в первой, тысячу лет назад, откровенно безумная и неадекватная во второй, в день Летнего Солнцестояния, и напряжённая и недоверчивая теперь, после того, как Элементы разделили их с Луной на разных пони.
Безумная и неадекватная…
Селестия замерла посреди шага. А может это и есть ответ? Что могло случиться на луне с пони за шестьсот лет одиночества? Она потеряла там себя — и это именно то, о чём Найтмер так боится даже вспоминать и уж тем более панически боится пережить снова. Возможно, воздействие Элементов не только даровало ей и сестре разные тела, но и вернуло Лунной Пони разум… вместе с памятью обо всём, что с ней происходило на луне.
Да и то, похоже, далеко не всей памятью. Найтмер растеряла большую долю своих магических навыков, забыв даже ряд совершенно базовых вещей, хотя, вспоминала она достаточно быстро — стоило лишь подтолкнуть. Более того, даже на рефлексах тела это каким-то образом сказалось. Да, она сама упоминала, что не летала всю эту тысячу лет, но Селестии так же бросилось в глаза и то, как та двигается в целом — осторожно, порой явно раздумывая над тем, как надо совершать то или иное движение, словно тело ей не родное.
Ещё одной необычной деталью поведения Лунной Пони была её манера общения. Помимо пугающей недоверчивости, Тию так же несколько удивляло отсутствие привычного пиетета перед ней. Что говорить, даже родная сестра, Луна, на празднике в честь своего возвращения в Понивилле церемонно с ней раскланивалась, обращаясь к ней «Ваше Величество» и на «Вы»! Как же: официальный приём… Уговорить её перейти на более простое общение стоило некоторых усилий. Найтмер же с ходу обращалась к ней на «ты», да ещё и используя иногда титул «принцесса» без обращения «Ваше Высочество», что ещё допускалось, хоть и не для всех, или хотя бы без имени после титула, что было совершенно уму непостижимо для пони любого ранга и сословия! «Привет, принцесса!» Да уж… Додуматься до такого обращения за всю тысячу лет не смог никто, кроме Найтмер Мун. Впрочем, не сказать, что Селестии это уж очень не нравилось: этикет, хоть и забитый уже на уровень рефлексов, порой так утомлял своей унылой протокольностью… Такое вот неформальное общение хоть с кем-нибудь было приятно хотя бы просто из разнообразия.
Диалог же с Лунной Кобылицей, к счастью, вполне удалось наладить, пусть даже они и не всегда понимали друг друга… Тия мимолётно укорила себя за прохладное прощание с Найтмер. Не сдержалась. Да, обидно и неприятно было опять выслушивать её подозрения, но…
Ладно, чего уж теперь. Есть надежда, что время и новые друзья в Понивилле исцелят её душу, научат доверию и доброте. Теперь — есть надежда, а ведь тогда, в замке Двух Сестёр, она, Селестия, могла бы принять другое решение — и всё было бы кончено. Да, пощадить эту недоверчивую чёрную аликорну — непростое решение, но простое решение было бы, скорее всего, фатально неверным, как и почти любое простое решение вообще. Каждая жизнь — целый уникальный мир. У Найтмер — разорённый и отравленный, но всё же живой, а значит — со временем он сможет возродиться в нечто прекрасное и удивительное. Надо лишь помочь…
Войдя и остановившись за порогом своего рабочего кабинета, принцесса с лёгкой досадой поняла, что ноги на автомате занесли её не туда. Голова всё ещё болела, рог покалывало от напряжения, а по всему телу разливалась неприятная слабость, поэтому Селестия направлялась в свои покои, намереваясь отдохнуть… Но, погрузившись в мысли, сама не заметила, как вместо этого пришла сюда.
«Хорошо, что небольшая спальня на подобный случай есть и тут, за соседней дверью» — устало улыбнулась принцесса дня. Но для начала…
Аликорна подошла к столу и, нажатием кнопки стоящего на нём звонка, вызвала прислугу. Та не заставила себя долго ждать.
— Войдите! — отозвалась принцесса на стук в дверь, усилием придавая себе бодрый вид.
— Вызывали, ваше Высочество? — войдя, поклонилась служанка.
— Принеси, пожалуйста, тонизирующего чаю и чего-нибудь сладкого к нему. А, и, будь добра, ещё стакан энергетического коктейля, — устало улыбнулась принцесса.
— Поняла, ваше Высочество! — быстрым шагом сорвалась с места кобылка, но у двери обернулась на Селестию. — Энергетического коктейля? Может вам вызвать доктора? — обеспокоенно уточнила она.
— Нет-нет, спасибо, это не требуется, — вновь улыбнулась Тия, качнув головой. Служанка, порывисто кивнув, выскользнула за дверь.
Вяло гадая в уме, какой из тонизирующих чаёв ей приготовят в этот раз, принцесса солнца рассеянно обвела кабинет глазами. Какая-то деталь на мгновение кольнула взгляд Селестии и та, уже собранно и внимательно, осмотрелась вновь. Вот оно: на столе лежал узнаваемый свиток — письмо от Твайлайт Спаркл.
Обычно, когда Спайк отправлял ей письма от ученицы, они появлялись непосредственно рядом с принцессой, но сегодня аликорне нужно было полностью сконцентрироваться на ритуале, поэтому пришлось создать заклинание, перенаправляющее подобные сообщения сюда, на стол кабинета. Селестия на секунду задумалась, вспоминая детали. Да, было, в момент начертания второго рунного круга она краем сознания отметила срабатывание заклинания. Это… примерно три-четыре часа назад, почти в самом начале ритуала! А сейчас — кинула она взгляд на часы — почти двадцать минут седьмого.
— Ох. Надеюсь, ничего срочного… — пробормотала принцесса, разворачивая свиток перед глазами.
Единственного беглого взгляда на кривые буквы, скачущие строчки и чернильные пятна на бумаге хватило, чтобы понять — это было нечто, не терпящее отлагательств. Не терпящее ещё несколько часов назад… Предчувствуя неладное, Селестия спешно пробежалась глазами по неаккуратным строкам и, отбросив свиток в сторону, стремительно рванулась к окну, на ходу распахивая его створки телекинезом. С жалобным звоном из рамы, разбившись, высыпалось несколько стёкол. Принцесса, с хрустом давя осколки накопытниками, запрыгнула на подоконник и мощным рывком выбросила себя в воздух, устремляясь к Понивиллю: сейчас было не до усталости…
Вошедшая в кабинет с подносом в зубах служанка увидела разлетающиеся от порыва ветра бумаги со стола и распахнутое окно, на полу под которым блестело битое стекло. С опаской приблизившись и выглянув наружу, она заметила в небе лишь исчезающий вдали крохотный силуэт, за которым тянулся едва заметный разноцветный шлейф.